Братство бизнеса (Почтенные всё люди) - Мартин Д.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КРУШЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИНИИ
Глава шестнадцатая. «ЭКОНОМИКА РОЖДЕСТВЕНСКОЙ ЕЛКИ»
Глава двадцатая. РУКА В НЕМЕЦКОЙ ПЕРЧАТКЕ
Глава двадцать первая. МИКРОКОСМ И МАКРОКОСМ
Глава двадцать вторая. «ПОЧТЕННЫЕ ВСЁ ЛЮДИ»
Author: Мартин Д.
Tags: бизнес монополии
Year: 1951
Similar
Чего хочет бизнес от IT
Этика бизнеса
Все о музыкальном бизнесе
Text
                    ДЖЕЙМС МАРТИН
БИЗНЕСА

ДЖЕЙМС МАРТИН
БРАТСТВО БИЗНЕСА
(„Почтенные всё люди...“)
Перевод с английского
А. АЛЕКСАНДРОВА и Г. СКОРОВА
Вступительная статья
Д. МЕЛЬНИКОВА
И * Л
ИЗДАТЕЛЬСТВО
ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва, 1951

JAMES S. MARTIN
ALL HONORABLE MEN
BOSTON
1950

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ
В качестве заглавия для своей книги Джеймс Мартин
взял слова из трагедии Шекспира «Юлий Цезарь». «Поч¬
тенные всё люди» — так иронически называет в своей ре¬
чи к народу Марк Антоний убийц Цезаря.
Под пером наблюдательного буржуазного исследовате¬
ля и публициста Джеймса Мартина старое и верное ору¬
жие шекспировской иронии обрело современный полити¬
ческий смысл. Обличительной шекспировской формулой
«почтенные всё люди» Мартин клеймит монополистиче¬
ских заправил Германии и США — организаторов и покро¬
вителей фашистских агрессоров и убийц, объединивших¬
ся в международное «братство бизнеса».
В то время как народы вели самую тяжелую в истории
человечества войну, эти «братья-бизнесмены» — монопо¬
листы США и Германии — обделывали свои темные дела
в Швейцарии, Швеции и других «нейтральных» странах.
«Почему-то в деловом мире, — с горькой иронией заме¬
чает Мартин, — принято считать, что выполнение посред¬
нических функций в военное время, в целях бесперебойно¬
го поддержания финансовых и экономических связей со
страной врага, является одним из признаков «цивилизо¬
ванного ведения войны». Но пока идут военные действия,
связи эти тщательно скрываются — из боязни перед людь¬
ми на фронте, которые подставляют грудь под пули и
снаряды и могут прийти в недоумение, если эти связи об¬
наружатся».
Книга Мартина проливает свет на тесные связи, кото¬
рые существовали между американскими и германскими
монополиями как bi период между двумя мировыми вой¬
нами, так и на, протяжении второй мировой войны. После
поражения Германии в войне 1914—1918 гг. монополисты
США предоставили огромные займы своим немецким
3

собратьям. Как указывает Мартин, свыше 100 миллионов
долларов получили тогда заводы стального треста «Фе¬
рейнигте штальверке» и связанные с ними предприятия,
свыше 60 миллионов долларов досталось двум концер¬
нам, производящим электрооборудование — «Сименс унд
Гальске» и «АЭГ»; 25 миллионов — предприятиям Гуго
Стиннеса и несколько меньшие суммы — крупнейшим ме¬
таллургическим компаниям, в том числе концерну
Круппа.
Основная масса частных займов германским монопо¬
лиям проходила через два американских банка: «Диллон,
Рид энд компани» и «Генри Шредер бэнкинг корпорейшн».
Все юридические формальности по займам выполняла
фирма «’Салливэн энд Кромвелл», во главе которой стоял
Джон Фостер Даллес — человек, известный всему миру
как один из самых злостных поджигателей войны.
После окончания второй мировой войны оказалось, что
именно те люди, -.которые посредничали в предоставле¬
нии американских займов германским монополистам, ста¬
ли во главе военной администрации США в Западной
Германии. Это — представитель банкирской фирмы «Дил¬
лон, Рид энд компани» Уильям Дрейпер и многочислен¬
ные его сотрудники, связанные с фирмами «Генри Шре¬
дер» и «Салливэн энд Кромвелл». Естественно, что эти
люди не только не были заинтересованы в ликвидации
германских монополий, но, наоборот, делали и делают все
от них зависящее, чтобы укрепить монополистические
объединения в Западной Германии и подчинить их сво¬
ему влиянию.
Джеймс Мартин очень скоро на собственном опыте
убедился в том, что вместо декартелизации американская
военная администрация проводит рекартелизацию запад¬
ногерманской промышленности, вместо демократиза¬
ции насаждает реакцию и фашизм. В 1947 г. Мартин вы¬
нужден был уйти в отставку с поста начальника отдела
декартелизации американской военной администрации в
Германии, на который он б'ыл назначен вскоре после окон¬
чания войны.
Впрочем, эта же судьба постигла и других руководите¬
лей отдела декартелизации, которые осмеливались, хотя
и очень нерешительно, поставить вопрос о разукруппе-
4

нии германских монополий. Убедившись в полной бес¬
цельности своих попыток добиться выполнения Потсдам¬
ских решений о декартелизации, еще «в 1945 г. ушел в
отставку начальник отдела декартелизации полковник
Бернштейн. Его преемник Рассел Никсон также предпо¬
чел покинуть свой пост, вместо того чтобы беспомощно
наблюдать, как американская военная администрация все¬
мерно способствует возрождению крупных германских
концернов, полностью игнорируя Потсдамские решения и
собственные постановления и директивы, принятые для
отвода глаз. Декартелизация в американской зоне — как,
впрочем, и в английской и французской — с самого нача¬
ла превратилась в жалкий фарс.
За время своего пребывания на посту начальника от¬
дела декартелизации Мартин сумел собрать исключи¬
тельно ценные материалы об истинной роли германских
монополий и их связях с американскими. Мартин лично
допрашивал крупнейших германских монополистов —
Круппа, фон Шницлера, фон Шредера и .многих других.
Он проник в «святая святых» правлений германских мо¬
нополистических объединений — в сейфы, где хранились
самые секретные материалы: международные соглашения
о разделе сфер влияния, договоры о дележе добычи
и т. д. Мартину удалось бросить взгляд за кулисы по¬
литики буржуазных государств — туда, где через головы
парламентов и правительств принимаются самые важные
решения, определяющие политический курс номинальных
правителей этих стран.
Материалы, собранные в книге Мартина, выделяют ее
из ряда других работ, посвященных деятельности герман¬
ских монополий. Хотя .в книге Мартина эти материалы
не так систематизированы, как, например, в книгах Уэн¬
делла Берджа и Корвина Эдвардса \ они все же значи¬
тельно ценнее и интереснее их по количеству новых,
впервые использованных документов, извлеченных из са¬
мых секретных источников. В этом значение работы Мар¬
тина, предлагаемой ныне вниманию советского читателя
с незначительными сокращениями.
^Уэнделл Бердж. Международные картели. Перевод с
английского. М., 1947 г.; Корвин Д. Эдвардс. Международные
картели в экономике и политике. Перевод с английского, М., 1947 г.
5

* * *
Джеймс Мартин попытался добросовестно разобрать¬
ся в нарочито запутанной системе картельных соглаше¬
ний, которые существовали и существуют между амери¬
канскими и германскими монополиями. Однако с самого
начала следует указать, что Мартин — буржуазный
исследователь, который не в состоянии сделать все
логические выводы из результатов своих исследований.
В его анализе иногда отсутствует необходимая (последова¬
тельность. Хорошо подобранные факты и материалы часто
не сопровождаются соответствующими выводами. При
чтении книги часто поражаешься наивности рассуж¬
дений автора.
Возмущение Мартина не выходит за рамки буржуаз¬
ного морализирования и лишено всякой действенности.
Читатель не встретит в книге Мартина сколько-нибудь
серьезных попыток найти пути и способы полной и ради¬
кальной ликвидации причин, порождающих господство
круппов и морганов в современном буржуазном обществе.
Печать буржуазной ограниченности лежит и на тех
страницах книги, в которых Мартин пытается противопо¬
ставить «злые козни» руководителей американской воен¬
ной администрации в< Германии «демократическим дирек¬
тивам» Вашингтона. Эти директивы (как, например,
пресловутый приказ № 1067 об аресте и наказании гитле¬
ровских промышленников) издавались в первое время по¬
сле войны под давлением широких народных масс и слу¬
жили лишь одной цели — успокоить общественное мнение,
обмануть взбудораженные войной миллионы простых лю¬
дей, требовавших наказания фашистских преступников.
Правители Вашингтона никогда не помышляли всерьез о
проведении подлинной демократизации и демилитариза¬
ции Германии и, направляя свои демагогические директи¬
вы американской военной администрации, хорошо знали,
что «на месте»—в Германии — эти директивы будут по¬
ложены под сукно.
Тесно связано с этим и другое заблуждение Марти¬
на — его наивная вера в то, что американская делегация
на Потсдамской конференции в- июле — августе 1945 г.
действительно добивалась искоренения основ агрессив¬
ного милитаризма в Германии. Из (книг таких видных
6

американских деятелей, как Корделл Хэлл, Эллиот Руз¬
вельт, Гарри Гопкинс и другие, опубликованных после
войны, неопровержимо явствует, что в Потсдаме амери¬
канские правящие круги выступали с империалистиче¬
ской программой расчленения Германии, спасения герман¬
ского империализма, обеспечения господства американо-
английских монополий над Германией. Если их програм¬
ма не была принята, то это в первую очередь заслуга
советской делегации, которая последовательно выступала
за демилитаризацию и демократизацию Германии и за
обеспечение ее государственного единства на мирной и
демократической основе.
Благодаря последовательной и твердой сталинской по¬
литике в германском вопросе и в результате давления
снизу сотен миллионов людей, боровшихся против герман¬
ского фашизма, правящие круги США, Англии и Франции
вынуждены были подписать Потсдамское соглашение. Но
это отнюдь не означало, что американо-английские и
французские империалисты действительно намеревались
выполнить подписанное соглашение. «...Согласие правящих
кругов Соединенных Штатов Америки и Англии на при¬
нятие Потсдамской программы, — указывает товарищ
Маленков, — имело сугубо формальный и лицемерный ха¬
рактер. В действительности они вовсе и не намеревались
решать германскую проблему в духе принятых на себя
обязательств. С самого же начала практическая поли¬
тика англо-американцев в Германии приняла резко выра¬
женный антипотсдамский характер» х.
Изображая в ложном свете позицию советской делега¬
ции на Потсдамской конференции, Мартин игнорирует
главную цель советской политики — создание единой де¬
мократической и миролюбивой Германии. Упуская из виду
эту главную задачу политики СССР, Мартин иногда до¬
пускает неточности при освещении политики Советского
Союза в Германии. Некоторые другие недостатки книги
оговорены в редакционных примечаниях.
Следует, однако, иметь в виду, что книга Мартина,
как мы уже указывали ранее, посвящена исследованию
1 Г. М. Маленков. Речь на собрании избирателей Ленинград¬
ского избирательного округа города Москвы, Госполитиздат, 1951 г.,
стр. 22.
7

связей американских и германских монополий. Значение
книги Мартина заключается в широком освещении вопрос
са о том, как американские монополисты в период между
двумя войнами взрастили германский империализм,
помогли ему приобрести власть и развязать вторую ми¬
ровую войну, во время которой продолжали действовать
старые монополистические связи между американскими и
германскими магнатами финансового капитала.
* * *
В своем классическом труде «Империализм, как выс¬
шая стадия капитализма» В. И. Ленин указывал: «•Моно¬
полистические союзы капиталистов, картели, синдикаты,
тресты, делят между собою прежде всего внутренний ры¬
нок, захватывая производство данной страны в свое, бо¬
лее или менее полное, обладание. Но внутренний рынок,
при капитализме, неизбежно связан с внешним. Капита¬
лизм давно создал всемирный рынок. И по мере того,
как рос вывоз капитала и расширялись всячески загра¬
ничные и колониальные связи и «сферы влияния» круп¬
нейших монополистических союзов, дело «естественно»
подходило к всемирному соглашению между ними, к об¬
разованию международных картелей.
Это — новая ступень всемирной концентрации капита¬
ла и производства, несравненно более высокая, чем пре¬
дыдущие» \
Это ленинское положение подтверждается всем ходом
развития империализма. Международные картели все бо¬
лее расширяют свои сферы влияния, распространяя свою
власть не только на старые колониальные территории, но
и на развитые промышленные страны Западной Европы.
Книга Мартина дает чрезвычайно богатый и яркий
иллюстративный материал о деятельности крупных меж¬
дународных 'монополий в период между двумя мировыми
войнами. Мартину удалось выявить ряд новых деталей,
касающихся картельных соглашений (между «И. Г. Фар¬
бениндустри» и американской фирмой «Дюпон», между
германскими фирмами «АЭГ», «Сименс» и американ¬
ской монополией «Дженерал электрик» и т. д.), которые
исключительно наглядно показывают способы и методы
1 В. И. Ленин. Сочинения, изд. 4-е, том 22, стр. 233.
8

дележа мира между крупнейшими капиталистическими
монополиями. При этом заслугой Мартина является то,
что он попытался вскрыть закулисную сторону деятель¬
ности международных монополий и показать, что именно
эта деятельность определяла политику правительств
США и Германии.
Главную роль в современной деятельности капитали¬
стических монополий играют банки. Как указывает
Ленин, «по мере развития банкового дела и концентра¬
ции его Bi немногих учреждениях, банки перерастают из
скромной роли посредников в всесильных монополистов,
распоряжающихся почти всем денежным капиталом всей
совокупности капиталистов... Это превращение многочис¬
ленных скромных посредников в горстку монополистов
составляет один из основных процессов перерастания ка¬
питализма в капиталистический империализм...» Г
В книге Мартина на основании богатейшего материа¬
ла убедительно показана всесильная роль банков в гит¬
леровской Германии. Материалы, приводимые Марти¬
ном, еще раз показывают справедливость ленинских опре¬
делений применительно к современному положению ка¬
питалистического мира. Немецкие банкиры извлекали
огромные прибыли из ограбления оккупированных гитле¬
ровцами территорий. Один из директоров «Дрезднер
банк» писал в 1943 г., что он слышал от одного клиента
следующую «очень лестную» эпиграмму: «Впереди идет
головной танк, а за.ним доктор Раше из «Дрезднер банк».
Идя вслед за головным танком, финансисты превращали
захваченные территории в аграрные придатки гитлеров¬
ской Германии.
Одним из руководителей гитлеровской банковской
системы был Эмиль Пуль — вице-президент фашистского
Рейхсбанка. В подвалах Рейхсбанка хранились мешки зо¬
лотых зубов-, которые были присланы из Освенцима и
других «лагерей смерти». Это золото превращалось в
слитки и отправлялось Эмилем Пулем в так называемый
Банк международных расчетов в Базеле. Эмиль Пуль
был представителем Германии в этом банке. Руководите¬
лем же банка был вице-президент крупнейшего американ¬
ского банка «Чейз нэйшнл бэнк» Маккитрик. Наряду с
1 В. И. Ленин. Сочинения, изд. 4-е, том 22, стр. 198.
9

представителями США в правлении банка заседали пред¬
ставители Англии, Франции и других стран, ставших
жертвами гитлеровской агрессии. Банкиры этих стран за
одним столом с гитлеровцами делили барыши, нажитые
на Бойне. Банк (международных расчетов (продолжал
функционировать на протяжении всей войны и регу¬
лярно выплачивал дивиденды правителям фашистского
рейха.
Когда после окончания войны Эмиль Пуль был
арестован военными властями, на выручку ему пришли
его высокие американские покровители. По приказанию
американских банкиров, Эмиль Пуль в декабре 1949 г.
был освобожден из тюрьмы (по распоряжению верховного
комиссара США в Германии Макклоя).
Случай с Эмилем Пулем, рассказанный Мартином, ти¬
пичен для взаимоотношений между американскими и гер¬
манскими монополистами как во время войны, так и после
ее окончания. Американские магнаты во время второй ми¬
ровой войны сплошь и рядом выступали в роли храните¬
лей собственности крупных германских монополистов.
С этой целью между американскими и германскими мо¬
нополиями заблаговременно были заключены соответ¬
ствующие соглашения. Концерн «И. Г. Фарбениндустри»
в 1939 г. формально продал различные патенты и акции
американской фирме «Стандард ойл». В действительности
же — как показывают материалы, извлеченные Мартином
из архивов германской химической монополии,— это со¬
глашение о продаже было фиктивным. Между представи¬
телями двух монополий было заключено тайное соглаше¬
ние о том, что после окончания войны собственность
концерна «И. Г. Фарбениндустри» должна быть ему воз¬
вращена. Фирма «Стандард ойл» дала гарантию гитле¬
ровскому концерну, что эта собственность останется в
полной сохранности.
Более того, американские монополии сплошь и рядом
продолжали выплачивать фашистским концернам огром¬
ные суммы и во время войны. Сотрудники Мартина в
Дюссельдорфе захватили архивы германского концерна
«Хенкель». Из найденных там документов выявилось, что
некая швейцарская компания регулярно выплачивала
фирме «Хенкель» деньги от имени американской фирмы
«Америкэн хайэлсол» и после вступления Соединенных
10

Штатов в войну. В действительности «американская»
фирма «Американ хайэлоол» являлась филиалом герман¬
ского концерна «Хенкель»; этот филиал был создан в це¬
лях маскировки еще в 1932 г. Оказалось также, что прав¬
ление «Хенкель» заблаговременно договорилось с амери¬
канскими фирмами, использовавшими его патенты, о
регулярной выплате швейцарской компании больших
сумм за пользование патентами.
* * *
После окончания войны связи между американскими
и германскими монополиями стали еще более тесными.
Американские монополисты возродили крупнейшие гер¬
манские монополистические объединения, о которых идет
речь в книге Мартина,— концерны Круппа, Тиссена, Клек¬
нера, Маннесмана, Ганиэля, Геша, Стиннеса и другие.
Концерн Круппа ныне работает почти на полную мощ¬
ность и выпускает около 2 миллионов тонн стали в год.
Концерн Тиссена охватывает 12 акционерных обществ и
попрежнему является самым мощным объединением за¬
падногерманской тяжелой индустрии. На этот концерн
падает почти 50 процентов производственной мощно¬
сти западногерманской сталелитейной промышленности.
После смерти Фрица Тиссена — одного из непосредствен¬
ных организаторов фашистского переворота в Герма¬
нии — его огромное состояние досталось в наследство его
дочери, проживающей в Буэнос-Айресе (Аргентина) и
тесно связанной с американским монополистическим ка¬
питалом. Непосредственную связь с американскими мо¬
нополистами поддерживает также брат Тиссена — Генрих
Тиссен-Борнемисса, проживающий ныне -в Гааге. Бму при¬
надлежат крупные угольные и металлургические предпри¬
ятия в Рурской области. Доверенным лицом Тиссена в
Руре является небезызвестный германский промышленник
Вильгельм Релен, который ныне играет роль главного
ставленника США в западногерманской металлургиче¬
ской промышленности.
Концерн Клекнера также с помощью американских
монополистов восстановил свои прежние позиции в За¬
падной Германии. Представителем этого концерна являет¬
ся зять Клекнера Гюнтер Генле, избранный депутатом
«бундестага» от Христианско-демократического союза. Все
заводы, ранее принадлежавшие Клекнеру, сейчас вновь
объединены в концерн.
Концерн Маннесмана возглавляет ныне американский
ставленник, бывший генеральный директор концерна —
Вильгельм Цанген. Этот концерн играет крупную роль
в военном производстве Западной Германии.
Семья Ганиэлей, являющаяся крупной германской мо¬
нополистической династией, вновь процветает под покро¬
вительством американских империалистов. Ей возвращен
один из крупнейших западногерманских металлургиче¬
ских концернов — «Гуте хоффнунгсхютте». Директором
этого концерна является в настоящее время Герман Рейш.
Наконец, следует упомянуть о восстановлении под
американским покровительством концерна Геша. В этом
концерне тесно переплелись интересы трех крупнейших
западногерманских монополистических семейств— Гешей,
Верхаанов и Вальдтхаузенов.
Все упомянутые концерны по сути дела превратились
в американо-германские монополистические объединения,
в своеобразное «братство бизнеса». Американские моно¬
полисты после войны вложили крупные средства в запад¬
ногерманскую промышленность. По данным Германского
научно-исследовательского экономического института,
приведенным в опубликованной недавно «Белой книге»
Национального фронта демократической Германии1, аме¬
риканское участие в западногерманской промышленности
оценивается в 1,4 миллиарда марок. Авторы «Белой книги»
заявляют при этом, что указанная цифра далеко не охва¬
тывает всех инвестиций американского капитала в про¬
мышленности Западной Германии. Общую сумму этих
инвестиций авторы «Белой книги» оценивают в 3 милли¬
арда марок.
Значительные американские капиталы вложены в неф¬
тяную промышленность Западной Германии: они оцени¬
ваются в 172 миллиона марок. Эти средства вложены
главным образом компанией «Стандард ойл оф Нью-
Джерси», которая в основном принадлежит семье Рок¬
феллеров.
1 «Белая книга о возрождении германского империализма».
Перевод с немецкого, М., 1951 г.
12

На втором месте стоит западногерманская электротех¬
ническая промышленность. Американские капиталовложе¬
ния в этой отрасли промышленности оцениваются в
142 миллиона марок, причем эти средства вложены глав¬
ным образом банком Моргана через контролируемую им
компанию «Дженерал электрик».
Наконец, на третьем месте по участию американского
капитала стоит автомобильная промышленность. Основные
средства в автомобильную промышленность Западной
Германии (около 128 миллионов марок) вложены двумя
крупнейшими американскими компаниями — «Дженерал
моторе», главными акционерами которой являются члены
семьи Дюпонов, и «Форд».
Из этого видно, что владельцами основных американ¬
ских капиталовложений являются крупнейшие миллиар¬
деры и миллионеры США — Рокфеллер, Морган, Дюпон,
Форд и т. д. Эти магнаты и являются .подлинными хозяе¬
вами з ап а д н огер м анско го мари он еточн ого гос уд а рст в а.
Это они организуют и финансируют восстановление воен¬
но-промышленного потенциала Западной Германии как
базы для новой войны.
Американские магнаты направляют политику западных
держав в Германии. Под их диктовку были приняты в
сентябре 1951 г. новые сепаратные решения по германско¬
му вопросу в Вашингтоне и Оттаве. Вашингтонские и от¬
тавские решения утвердили пресловутый «план Плевена»,
который в ноте советского правительства правительству
Франции от И сентября 1951 г. охарактеризован-как путь
к легализации западногерманской армии. Речь идет о вос¬
становлении агрессивной армии, которая уже в ближай¬
шее время будет насчитывать 250 тысяч солдат и офице¬
ров. В Вашингтоне и Оттаве был также утвержден так
называемый «план Шумана» — план объединения уголь¬
ной и„ металлургической промышленности Франции, За¬
падной Германии, Италии и стран Бенилюкса под эгидой
американских магнатов и их немецких «младших партне¬
ров». Наконец, новый сговор западных держав предусма¬
тривает заключение договора с реваншистским прави¬
тельством Аденауэра и включение Западной Германии
в Северо-атлантический агрессивный союз.
Решения, принятые,в Вашингтоне и Оттаве, показыва¬
ют народам, какую опасность представляет нынешняя
13

политика западных держав в Германии для дела мира
в Европе и во всем мире. Эти решения направлены на
возрождение германского милитаризма и на подготовку
к войне.
Против агрессивной политики американских империа¬
листов и их европейских сателлитов в германском вопросе
подымают свой голос миролюбивые народы во всем
мире.
Народная палата Германской демократической рес¬
публики 15 сентября 1951 г. приняла Обращение к бонн¬
скому «парламенту и ко всему немецкому народу, в кото¬
ром предлагает созвать общегерманское совещание для
обсуждения вопроса о проведении общегерманских выбо¬
ров и об ускорении заключения мирного договора с Гер¬
манией. Это обращение поддержано большинством немец¬
кого народа. Немецкий народ выражает свою решимость
взять дело единства Германии в свои руки. Главным
оплотом немецкого народа в борьбе за единство и мир яв¬
ляется Германская демократическая республика, образо¬
вание которой ознаменовало поворотный пункт в истории
Европы. Опираясь на помощь Советского Союза и всего
демократического лагеря, на сочувствие и поддержку
большинства немецкого народа, Германская демократиче¬
ская республика решительно отстаивает дело создания
единой демократической и миролюбивой Германии.
* * *
Американские хозяева Западной Германии проводят
сейчас ту же политику натравливания германских мили¬
таристов на демократические народы, какую проводили
монополисты США, Англии и Франции накануне второй
мировой войны. При этом, как отмечает Мартин, правя¬
щие круги США не только восстанавливают германский
империализм, но и сами упорно вдут по тому пути, ко¬
торый привел к краху фашистскую империю. «Хотя, — пи¬
шет Мартин, — многие из описываемых событий происхо¬
дили в Германии... в них все ярче и ярче отражались бо¬
лее глубокие процессы, протекавшие в Соединенных Шта¬
тах. По каким бы причинам это ни происходило, суть та
ких глубоких процессов заключалась в том, что повторя¬
лись события, имевшие место после первой мировой войны,
только темпы стали быстрее, словно еще более мощные
и

силы еще стремительнее 'несутся к еще более катастро¬
фическому концу».
Наблюдения над деятельностью монополий в Герма¬
нии приводят Мартина к определенным выводам, касаю¬
щимся современной экономической жизни Соединенных
Штатов. Мартин отмечает, что до начала второй ми¬
ровой войны 250 крупнейших компаний США контроля-
ювали две трети активов американской промышленности.
Ведущие компании разделились по своим финансовым свя¬
зям и руководящему составу на восемь групп.
После окончания войны могущество этих восьми
групп значительно возросло. При распродаже государ¬
ственных предприятий, построенных во время войны, три
четверти из них достались 250 крупнейшим фирмам.
На долю 262 тысяч более мелких фирм пришлась остав¬
шаяся четверть. В итоге упомянутые восемь крупных фи¬
нансовых групп контролировали уже не две трети, а три
четверти 1всей американской промышленности. По словам
Мартина, это привело к «почти полному отождествлению
бизнеса с правительством».
На примере Германии Мартин убедился в том, к чему
ведут концентрация капитала и усиление мощи капита¬
листических монополий. «Мы должны поставить себе в
США такие политические цели,— пишет Мартин,— чтобы
уже существующая у нас концентрация экономической
мощи не привела нас туда, куда она привела Германию.
Пока мы не положим конец концентрации экономической
мощи в Соединенных Штатах, мы не можем рассчиты¬
вать сделать это в Германии».
Действительно, американские монополии стали все¬
сильными диктаторами в определении политики прави¬
тельства: по их указке в стране ограничиваются и отме¬
няются конституционные права американского народа и
введен полицейский режим террора и преследований про¬
грессивных организаций и всех борцов за мир. Книга
Мартина поучительна в том отношении, что она, может
быть подчас и помимо воли автора, показывает, что аме¬
риканские монополии всеми силами стремятся фашизи¬
ровать общественную жизнь в Соединенных Штатах, как
это делали у себя в стране германские монополии, при¬
ведшие в свое время Гитлера к власти.
15

Однако Мартин не видит тех сил, которые могут пре¬
градить дорогу фашизму в Соединенных Штатах. Уроки
германской истории показали всему миру, что единствен¬
ной силой, могущей нанести поражение фашизму и стоя¬
щим за ним монополиям, является трудовой народ. Десят¬
ки миллионов американцев были потрясены жестокими
преступлениями гитлеровцев против человечества. И в
Америке простые люди все больше осознают подлую роль
американских монополистов — главных поджигателей но¬
вой войны — и все смелее и организованнее вступают в
борьбу с ними.
Д. Мельников.

Моим детям — представителям поко¬
ления, которое вправе спросить:
«Что сделали вы в связи с этим?»
ДЖЕЙМС МАРТИН
БРАТСТВО БИЗНЕСА
(„Почтенные всё люди.
2. Мартин

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Всякий, кто подвергся мучительным испытаниям, впра¬
ве призадуматься над вопросом, почему все случилось
так, а не иначе. На долю нашего поколения выпали тяж¬
кие испытания, и поэтому те особые обстоятельства, во
власти которых в течение пяти с половиной лет находи¬
лась моя жизнь, не являются чем-то необычным.
Написать эту книгу меня побудило не только возрож¬
дение германского национализма и нацизма и даже
не восстановление могущества промышленников, которые
когда-то привели к власти нацистов. Эти события сами по
себе знаменательны, но еще знаменательнее то, что наря¬
ду с этим было сорвано разрешение других проблем, стоя¬
щих перед Германией,— проблемы профсоюзов, улучше¬
ния сельского хозяйства, реформы системы народного
образования, социализации промышленности или уста¬
новления над ней контроля, да и еще многих не ме¬
нее важных проблем. В послевоенный период в Герма¬
нии происходят события, которые все в большей степени
становятся частью событий мирового масштаба.
В книге я пытаюсь показать одну из этих важных
проблем и рассказать, что случилось, когда мы попробо¬
вали ее разрешить. Хотя многие из описываемых событий
происходили в Германии — до ее оккупации и во время
оккупации,— в них все ярче и ярче отражались более глу¬
бокие процессы, протекавшие в Соединенных Штатах. По
каким бы причинам это ни происходило, суть таких глу¬
боких процессов заключалась в том, что повторялись
2*	19

события, имевшие место (после первой мировой войны,
только темпы стали быстрее, словно еще более мощные
силы еще стремительнее несутся к еще более катастро¬
фическому концу.
Некоторые считают, что все это так или иначе связано
с «холодной войной» и что итти по какому-либо иному
пути нам мешают разногласия с Россией. Это, разумеет¬
ся, чрезмерное упрощение. Разногласия с Россией встали
на повестку дня лишь в последние двадцать — тридцать
лет, а процессы, о которых я пишу в этой книге, начались
гораздо раньше.
Аннаполис, Мэриленд
6 июня 1950 г.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КТО ВЛАДЕЕТ МИРОМ
Глав а первая
ПРИБЕЖИЩЕ «БРАТЬЕВ-БИЗНЕСМЕНОВ»
В тот день, когда я начал писать эту книгу, мы обна¬
ружили в подвале нашего дома жуков-древоточцев. Мы
собирались пристроить крыло к своему старому дому и
нашли целую колонию их в опорных сваях здания.
Древоточцы — искусные организаторы, и они очень
привержены к своему образу жизни. Пространство, зани¬
маемое ими, невелико по отношению ко всему дому — это
всего-навсего опорные сваи. Древоточцы решительно про¬
тестуют против вмешательства в их жизнь со стороны
людей, населяющих другие части дома. Особенно возра¬
жают они против коренных перестроек, которые с их точки
зрения ничем не оправданы. У них имеются две основа¬
тельные причины противиться таким перестройкам. Во-
первых, действие света и воздуха смертельно для них.
Во-вторых, малейшее смещение свай разрушает всю си¬
стему ходов и выходов, проложенных ими с таким тру¬
дом в остове здания.
У них был деловой и сосредоточенный вид. Казалось,
они желали только одного — спокойного существования,
соответствующего их образу жизни. Мы удалили древо¬
точцев, чтобы сохранить дом. Мне кажется, однако, что
я знаю, как они отнеслись ко всему этому. По окончании
второй мировой войны я провел два с половиной года
в Германии, встречаясь с людьми, которые занимали
точь-в-точь такую же позицию, как древоточцы.
Мое повествование восходит к 1938 г., когда я, юрист
по профессии, незадолго перед тем стал преподавателем
21

в колледже. Я работал главным юрисконсультом и казна¬
чеем Сент-Джонского колледжа в Аннаполисе и одновре¬
менно читал там курс права. Наряду с чтением лекций
и разбором финансовых дел колледжа я иногда занимал¬
ся, для собственного удовольствия, изучением междуна¬
родных отношений и процесса развития мировой экономи¬
ки. В то время, разумеется, у меня не было никаких на-
мерений принимать активное участие в делах, связанных с
международными монополиями или германскими промыш¬
ленниками, стоявшими за кулисами второй мировой войны.
С проблемой германских картелей я конкретно позна¬
комился помимо своего желания, почти случайно. В ред¬
кие свободные дни я обычно отправлялся в Вашингтон
послушать дебаты в Верховном суде или навестить дру¬
зей, большинство которых работало юрисконсультами в
правительственных учреждениях. Вашингтон в 1938 г.
не знал ни забот, ни тревог. Если не считать обычного
стремления юристов держать в секрете подробности пред¬
стоящих судебных дел, обмен мнениями и информацией
между простыми гражданами и служащими государ¬
ственных учреждений происходил свободно. Мы разго¬
варивали с друзьями о юриспруденции. Я рассказывал им,
чего нам стоило спасти колледж от банкротства, имея
долгов на полмиллиона долларов; они рассказывали мне,
каких трудов им стоило применение закона о биржевых
операциях с ценными бумагами и антитрестовского зако¬
нодательства.
В течение всего предвоенного периода в печати время
от времени появлялись сенсационные выступления Тэрме-
на Арнольда который протестовал против международ¬
ных операций некоторых американских компаний. Эти
компании часто упоминались в связи с деятельностью
«И. Г. Фарбениндустри» — германского треста красителей
и химических продуктов, созданного примерно лет за
двенадцать до того. Упоминались и другие иностранные
фирмы. Большинство их было знакомо постоянным чита¬
телям финансовых отделов газет, но для широкой публи¬
ки они не являлись столь известными, как их американ¬
ские контрагенты.
Позднее, во время войны, международные соглашения
между частными фирмами, и в особенности картельные
1 В то время помощник министра юстиции США. (Прим, род.)
22

соглашения, привлекли к себе серьезное внимание обще¬
ственности. Но в то время, о котором идет речь, дело
обстояло иначе. Многие не замечали большого принци¬
пиального значения такого факта, когда правительство
возбуждало какое-либо дело против группы американских
и иностранных фирм. Внешне эти процессы, имевшие меж¬
дународный характер, казалось, ничем не отличались от
любого другого судебного разбирательства, в котором
правительство выступало против компаний, монополизи¬
ровавших, например, производство сыра в штате Вискон¬
син или лесоразработки в штате Калифорния.
На первый взгляд, единственной отличительной чер¬
той сделок, фигурировавших в международных процес¬
сах, были их масштабы. Если судить по кратким газет¬
ным сообщениям из Вашингтона, в гигантских размерах
привлеченных к суду компаний, в размахе их операций
чудилось нечто, напоминавшее о древнем греческом эпо¬
се. Из растущей коллекции собираемых мной газетных
вырезок постепенно стала возникать история в целом. Де¬
ла, о которых писали Арнольд и его коллеги, были свя¬
заны с рядом международных соглашений, заключенных
лет десять назад или около того, в 1926 и 1929 гг., ко¬
гда некоторые крупнейшие американские, английские и
германские фирмы втихомолку заключили между собой
соглашения о разделе мира.
То, что мне приходилось слышать и читать об этих
случаях нарушения антитрестовского законодательства,
свидетельствовало о существовании международного ор¬
дена нового типа — братства бизнесменов, — более проч¬
ного, чем «международные финансовые связи», известные
прошлым поколениям. Тогда мне стали яснее и некоторые
другие события. В середине марта 1939 г., когда некото¬
рые крупнейшие английские и германские промышленни¬
ки собрались в Дюссельдорфе, чтобы выработать план
англо-германского экономического сотрудничества, печать
сообщала об этой встрече очень мало. Не будь я раньше
знаком с этим вопросом, я мог бы и вовсе не обратить
внимания на такие сообщения. Но бросалось в глаза, что
промышленники, собравшиеся в Дюссельдорфе, представ¬
ляли те же группы, которые десятью годами ранее за¬
ключили трехстороннее соглашение о разделе мировых
рынков.
23

Убеждение в том, что эти частные международные со¬
глашения имели важное значение, укрепилось во мне
после того, как мне довелось послушать бывшего герман¬
ского канцлера Генриха Брюнинга в начале 1940 г., в пе¬
риод «странной войны». Доктор Брюнинг получил при¬
глашение /прочесть лекцию в Сент-Джонском колледже
о последних днях существования Германской республи¬
ки, когда его сместили с поста канцлера, чтобы расчи¬
стить путь Питлеру. Лекция Брюнинга в значительной
мере была запоздалым признанием политической слепо¬
ты, которую он проявил, будучи канцлером.
Повествование д-ра Брюнинга свидетельствовало о
том, что он всегда отставал от жизни. По его собственным
словам, он не знал, какая сила сразила его, до той самой
минуты, пока он не был смещен и вынужден укрыться
в горах Австрии. Когда банды нацистов «прочесывали»
местность, пытаясь найти его, он проводил время за чте¬
нием классической «Истории Пелопоннесской войны» Фу¬
кидида — произведения, на котором с младенческого воз¬
раста воспитывались поколения английских дипломатов.
Хотя Брюнинг с ранних лет не расставался с этой кни¬
гой, он лишь теперь впервые понял ее смысл. Перечиты¬
вая повествование Фукидида о войнах древних госу¬
дарств, он внезапно уразумел, какие силы объединились
против него в Германии: под нажимом правительства он
санкционировал издание декретов, подрывавших «равен¬
ство граждан перед законом», а могущественные эконо¬
мические силы обусловили неизбежность наступления не¬
которых событий, которому он пытался противодейство¬
вать с помощью «добровольных» соглашений между ком¬
паниями.
Однако мне показалось, что даже на нынешнем пове¬
ствовании Брюнинга лежала печать его прежней слепоты.
Главное в «Истории» Фукидида заключается в призна¬
нии того, .что столкновения между государствами вызы¬
ваются в значительной мере экономическими причинами.
Тем не менее, даже под градом вопросов д-р Брюнинг
не выказал особенного беспокойства по поводу той роли,
которую играли крупные германские промышленные кор¬
порации. Он рассказывал подробно обо всех интригах
Франца фон Папена, расставившего вооруженную охра¬
ну, чтобы помешать ему увидеться с престарелым фон
24

Гинденбургом, а также о других событиях последних
дней, но не упомянул ни разу о совещаниях фон Папена
с банкирами и промышленниками Рура, которые согла¬
сились поддержать Гитлера и предоставили для этого
средства. Это было от начала до конца повествование
о политических событиях без экономики: повествование
человека, который считал, что временная диктатура не
может принести вреда, если только закон и суд защи¬
щают гражданские права; человека, который не понимал
того, что, обладая большой экономической мощью и
неограниченными средствами, можно обойти законы, если
они невыгодны.
По мнению Брюнинга, причиной сокращения герман¬
ской экспортной торговли и усиления депрессии было
нежелание немецких виноделов и им подобных групп за¬
ботиться об улучшении условий сбыта своих товаров.
Своими речами он напоминал американца, который воз¬
лагал всю вину за экономическую депрессию в Соеди¬
ненных Штатах на деятельность Ассоциации фермер¬
ских бюро, едва упоминая о наших промышленных
фирмах или об уровне занятости рабочих в промышлен¬
ности. Это было совершенно необъяснимо в свете того,
что происходило в течение семи предшествующих лет.
Мне было известно, что до смещения д-ра Брюнинга по¬
литические противники называли его «канцлером И. Г.»,
намекая на то, что господа из «И. Г. Фарбениндустри»
добились при нем осуществления всего, что им было
угодно.
Этот человек, стоявший во главе правительства в
Германии в тот момент, когда проводилась в жизнь на¬
цистская программа Гитлера, видел слишком мало для
того, чтобы предпринять какие-либо контрмеры. Позднее,
сидя в убежище в горах и читая мудрую повесть о древне¬
греческой войне, он почувствовал, как на него нисходит
прозрение. Силы, о которых он не имел в свое время ни
малейшего представления, действовали через его голову.
В конце концов они сбросили его и ввергли его страну
и весь мир в величайшую катастрофу. Но даже впослед¬
ствии, перебирая в памяти эти события, он, повидимому,
упускал главное \
1 Характеристика, данная автором Брюнингу, представляет в
неверном освещении облик этого реакционного деятеля Веймар-
25

Мне казалось в то время, что я преувеличивал опас¬
ность. Но слишком уж легко было провести параллель
между тем, что произошло в экономической жизни Гер¬
мании, и тем, что могло произойти в Соединенных Шта¬
тах. Тэрмен Арнольд утверждал иногда, казалось, спокой¬
но, но чаще в очень возбужденном тоне, что за обычны¬
ми, с точки зрения американца, коммерческими операция¬
ми стоят могучие силы. Он утверждал, что некоторые
«обычные коммерческие сделки», по ‘каким бы мотивам
они ни были заключены, нанесли ущерб производствен¬
ной мощи США.
Если Арнольд был прав, то соглашения, заключенные
между американскими, английскими и германскими про¬
мышленниками в 20-х и 30-х годах, должны были вызы¬
вать серьезное беспокойство. Однако шум, поднятый Ар¬
нольдом, повидимому, не производил особенного впечат¬
ления на его шефа, министра юстиции Фрэнсиса Биддла,
а в 1941 г. стало даже казаться, что Биддл недоволен по¬
стоянными выпадами Арнольда. В одной газетной статье
Томас Стокс намекал, что между Арнольдом и Биддлом
произошло столкновение в связи с расследованием дел
о международных соглашениях, заключенных между
фирмой фармацевтических товаров «Стерлинг продакте»
и германским концерном «И. Г. Фарбен». Стокс утвер¬
ждал, что член рузвельтовского «мозгового треста» Томас
Дж. Коркорэн, выступая в качестве поверенного компании
«Стерлинг», которую возглавлял его же брат, убедил ми¬
нистра юстиции прекратить судебное разбирательство
дела и закончить его «полюбовным соглашением». Этот
юридический шаг заставил правительственных следова¬
телей прекратить изучение документов фирмы «Стерлинг
продакте» и скрыть от общественности подробности взаи¬
моотношений «Стерлинг» и «Фарбен»; за это компания
«Стерлинг продакте» обещала «навести у себя порядок»
и в дальнейшем «вести себя хорошо».
Газетные сообщения о деле фирмы «Стерлинг про¬
дакте» носили отрывочный характер. В них говорилось
лишь, что сделка между германской и американской ком-
ской республики. На самом деле Брюнинг был ставленником круп¬
ного германского финансового капитала и прусского юнкерства
и его деятельность на посту канцлера расчистила Гитлеру путь к
власти. {Прим, ред.)
26

паниями позволяла немцам и во время войны прочно
удерживать за собой латиноамериканский рынок, несмот¬
ря на жесткую блокаду Германии, осуществляемую анг¬
лийским флотом. По соглашению между трестом
«И. Г. Фарбен» и фирмой «Стерлинг продакте», фармацев¬
тические товары, произведенные в Соединенных Штатах,
отправлялись в больших количествах в адрес отделений
«И. Г. Фарбен» в Латинской Америке. Эти отделения на¬
клеивали на товары ярлык «Сделано в Германии» и про¬
должали как ни в чем не бывало обслуживать своих
клиентов, посмеиваясь над английской блокадой.
В начале 1942 г. в Вашингтоне было объявлено о со¬
здании нового учреждения, которому предстояло заняться
экономической стороной войны. Управление экономиче¬
ской войны, возглавляемое советом в составе семи чле¬
нов правительства под председательством вице-президен¬
та, должно было осуществлять руководство этим учреж¬
дением, в компетенцию которого входил широкий круг во¬
просов, связанных с экономической войной. Понятие «эко¬
номической войны» казалось довольно простым. Германия
и Япония были вражескими государствами. Для того что¬
бы производить военное снаряжение и кормить населе¬
ние, они должны были получать некоторые товары из
стран, находящихся вне сферы их военного контроля. Что¬
бы не дать Германии и Японии возможности получать
эти товары, союзные государства прежде всего могли
прибегнуть к морской блокаде. Затем они могли скупать
дефицитные материалы, чтобы последние не попали в
руки врага, или убедить нейтральные страны не прода¬
вать их врагу. Эти мероприятия были, конечно, связаны
со «стратегическими воздушными бомбардировками» важ¬
ных промышленных объектов на территории врага; цель
бомбардировок состояла в том, чтобы вывести из строя
крупнейшие заводы.
Однажды вечером в феврале 1942 г. мне позвонил
сотрудник Арнольда Эдуард Леви и предложил мне
оставить работу в Сент-Джонском колледже и занять
должность специального помощника министра юстиции.
Мне предстояло участвовать в организации при министер¬
стве юстиции специального отдела для совместной работы
с только что созданным Управлением экономической вой¬
ны. Вскоре после создания этого управления его началь¬
27

ник Мило Перкинс запросил у министра юстиции сведе¬
ния о международных связях американских фирм с фир¬
мами, находящимися на вражеской территории, поскольку
можно было ожидать, что эти связи используются против¬
ником. Перкинс просил также передавать ему всякого
рода сведения о промышленных предприятиях и промыш¬
ленном производстве в Германии и Японии. Эти сведения
нужны были как военно-воздушным силам, так и Управ¬
лению экономической войны.
Вскоре после этого из разговоров с Джонстоном Эве¬
ри, заместителем Тэрмена Арнольда по административным
вопросам, я выяснил дополнительные подробности и изъ¬
явил согласие перейти на новую работу. Я работал с со¬
трудниками Управления по вопросам антитрестовского
законодательства 1 над созданием при министерстве юсти¬
ции отдела экономической войны, руководителем которо¬
го я стал впоследствии. Мы организовали свои отделения
в главных городах Соединенных Штатов, но большая
часть сотрудников находилась в Нью-Йорке, где под ру¬
ководством Роберта Уолфорта работало от двадцати до
тридцати юристов и следователей. Нашей целью было
выяснить возможность собирать сведения о противнике,
используя для этого международные соглашения между
деловыми фирмами.
Располагая сведениями о соглашениях американских
компаний с соответствующими японскими или германски¬
ми компаниями, мы знали, где искать инженеров и техни¬
ков, которые бывали на ■германских и японских заводах
синтетического каучука, синтетического бензина, тетра¬
этилсвинца, шарикоподшипников и тому подобных пред¬
приятиях, а в некоторых случаях даже проектировали та¬
кие заводы.
Сбор подобного рода сведений получил название «раз¬
громной» работы, а нам вскоре дали кличку «специали¬
стов по узким местам». Воздушная разведка была заин¬
1 В условиях все более возраставшего возмущения масс бескон¬
трольным хозяйничанием монополий, под давлением мелкой и сред¬
ней буржуазии, разоряемой монополиями, в 1890 г. конгрессом США
был принят так называемый закон Шермана!, объявивший тресты
антиконституционными организациями. Однако осуществление этого
и ряда аналогичных «антитрестовских законов» аппаратом государства,
подчиненного монополиям, свело к нулю их действие. (Прим, ред.)
28

тересована в получении возможно более полной информа¬
ции о промышленных объектах на всех территориях,
которые находились в пределах досягаемости нашей
авиации. Ее интересовало относительное значение от¬
дельных заводов, поскольку это облегчало задачу опреде¬
ления объектов для бомбардировок и помогало оценить
результаты совершенных налетов. Мы не располагали ни
аппаратом, ни возможностями для развернутых работ по
изучению экономических основ германской промышленно¬
сти, но мы могли узнать от осведомленных людей, какая
продукция и /каких именно заводов была «узким местом»
в промышленном производстве Германии.
Мы не могли знать, где были расположены все уголь¬
ные шахты или сталелитейные предприятия в Германии,
но нам удалось выяснить, что, по соглашению между круп¬
нейшими производителями подшипников качения, произ¬
водство подшипников этого типа было почти полностью
сосредоточено на трех заводах, расположенных вокруг
сортировочной станции в Швейнфурте. Мы не могли уста¬
новить местонахождения всех нефтеперерабатывающих
предприятий, но нам удалось выяснить, что существовало
только три завода по выпуску тетраэтилсвинца, который
необходим для производства высокооктанового авиацион¬
ного бензина, и мы нашли человека, который сумел на¬
чертить планы всех трех заводов. Нам не было известно,
где находятся все предприятия, изготовлявшие латунь для
патронных гильз, но один из наших сотрудников узнал,
что существует только два способа производства специ¬
ального высококачественного цинка, который входит в та¬
кого рода латунь (оба запатентованных)*, и, порывшись
в архивах двух американских компаний, он достал черте¬
жи и диаграммы всех заводов в Германии, способных вы¬
рабатывать цинк этого качества. В то время как другие
организации приглашали экономистов и инженеров для
развернутого изучения промышленного потенциала Гер¬
мании, наши сотрудники беседовали с представителями
компаний «Дюпон», «Стандард ойл», «Интернэйшнл теле¬
фон энд телеграф», «Анаконда коппер», «Дженерал мо¬
торе», «Дженерал электрик» и инвестиционных банков, а
также с предпринимателями, которые бывали в Германии
и были осведомлены об «узких местах» в германской про¬
мышленности.
29

В поисках «узких мест» в германской промышленно¬
сти мы обнаружили, что международные коммерческие
соглашения об ограничении производства имеют непосред¬
ственное отношение к тем видам товаров, которые во
время войны были особенно дефицитны. Вся беда заклю¬
чалась в том, что эти соглашения, свидетельствующие
о важном значении некоторых товаров для экономики
Германии, привели к ограничению их производства в Со¬
единенных Штатах.
Сотрудники Арнольда обнаружили, что фирма «Ром
энд Хаас оф Филадельфия» была не в состоянии одна
производить достаточное количество плексигласа для но¬
совой части фюзеляжа бомбардировщиков. Однако эта
фирма имела с фирмой «Дюпон» специальное соглаше¬
ние, являвшееся составной частью более сложного и
широкого четырехстороннего соглашения, в котором
участвовали «Дюпон» и две германские фирмы —
«И. Г. Фарбен» и «Ром унд Хаас» в Дармштадте. По
этому соглашению, фирме «Дюпон» разрешалось произ¬
водить строго ограниченное количество плексигласа. В то
время как «толкачи» правительства приходили в отчая¬
ние в связи с медленным ходом поставок, Дюпон писал
фирме «Ром энд Хаас оф Филадельфия», что если та
не отменит ограничений, то ему придется уведомить пра¬
вительство о наличии такого соглашения.
Мы обнаружили и еще более разительные осложнения.
К такому осложнению привело, например, трехстороннее
соглашение, заключенное между фирмами по производ¬
ству оборудования для самолетов — «Бендикс корпо¬
рейшн» в США, «Сименс унд Гальске» в Германии и
«Зенит» в Англии. В 1941 г. фирма «Бендикс» в силу
своего соглашения с германской фирмой «Сименс» запре¬
тила английской фирме «Зенит» предоставлять англий¬
скому министерству авиации патентные лицензии для рас¬
ширения производства карбюраторов для авиационных
моторов. Почти через год после Дюнкерка английская
фирма «Зенит» писала американской корпорации «Бен¬
дикс»:
«Министерство указало, что оно предпочитает
производить карбюраторы своими силами, и попро¬
сило нас полностью отказаться от своих прав в этой
области.
30

Мы прямо заявили в ответ, что ни при каких
обстоятельствах не согласны принять это предложе¬
ние или изменить хоть одну статью нашего с вами
договора...
Вы знаете, что мы должны выиграть войну, ина¬
че мы погибнем, но поскольку мы уверены в том,
что не погибнем и выиграем войну, мы не хотим
осложнять свои послевоенные деловые взаимоотно¬
шения, нарушая теперь условия договора под предло¬
гом требований военного времени...»
По мере того как шла война, сенатским комиссиям
по изучению «узких мест» в промышленном производ¬
стве Соединенных Штатов удалось собрать и опублико¬
вать потрясающее количество подобных соглашений, ко¬
торые разнились между собой только в деталях. Эти
соглашения были подвергнуты резкой критике, но не по
существу, а главным образом за то, что они были про¬
должением «обычного бизнеса» в военное время. Передо¬
вые статьи газет и журналов торжественно провозглаша¬
ли, что все сделки подобного рода должны быть
«прекращены на время войны».
Эти соглашения регулировали действие важнейших
рычагов, управлявших всей экономической системой. Вско¬
ре выяснилось, что подобные соглашения представляют
собой обоюдоострое оружие. Мы очень обрадовались, ко¬
гда узнали, что линзы для точных оптических приборов
выпускались в Германии лишь на одном заводе, «Шотт-
верке», в Иене; но наше приподнятое настроение сразу
упало, когда мы обнаружили, что в силу аналогичного
соглашения о сотрудничестве в Соединенных Штатах то¬
же существовал только один такой же завод сколько-ни¬
будь значительных размеров. То, что служило нам ми¬
шенью для бомбардировок в Германии, могло служить
немцам объектом для организации диверсий в США.
Как бы для того, чтобы укрепить в нас такие опасе¬
ния, летом 1942 г. в здании министерства юстиции в Ва¬
шингтоне происходил процесс восьми нацистских дивер¬
сантов, высаженных с подводной лодки для того, чтобы
взорвать ряд крупных заводов в США. Под нашими окна¬
ми появились черные тюремные фургоны; каждое утро
они привозили арестованных и вечером увозили их. Опу¬
31

щенные в течение целого дня шторы на окнах первого и
второго этажей напоминали о том, что диверсии в бук¬
вальном смысле слова были отнюдь не просто теоретиче¬
ской возможностью.
Но не диверсии в буквальном смысле слова представ¬
ляли главную опасность. По мере накопления отрывоч¬
ных сведений в наших досье перед нами стал вырисо¬
вываться облик врага, который мог обойтись и без услуг
опытных профессиональных шпионов и диверсантов. По
соглашению между германскими и американскими вла¬
дельцами заводов магниевой промышленности, производ¬
ство используемого в самолетостроении магния было
ограничено перед войной 5 тысячами тонн в год. Но в
1939 г. Германия одна потребила 13 500 тонн магния, а
в течение последующих пяти лет ежегодное его потребле¬
ние в Германии составляло 33 тысячи тонн. В данном
случае американские дельцы, действовавшие по принци¬
пу «бизнес есть бизнес», вольнр или невольно помогли
германской фирме навредить нам гораздо больше, чем
это могли бы сделать восемь диверсантов, даже если бы
им предоставили полную свободу действий. От заводов,
разрушенных бомбардировкой, остаются хотя бы чертежи
и квалифицированная рабочая сила, тогда как от непо¬
строенных заводов нет и такой пользы.
По мере накопления материалов, показывавших, на¬
сколько успешна была деятельность немцев по заключе¬
нию соглашений об ограничении производства, нам ста¬
новилось все яснее, что соглашения, тихо и мирно заклю¬
ченные между деловыми фирмами, являются гораздо бо¬
лее эффективными, чем диверсионные акты с участием
заговорщиков. Это подтверждалось каждым новым рей¬
сом «черного ворона» под нашими окнами.
К несчастью, Фрэнсис Биддл и Тэрмен Арнольд про¬
должали наскакивать друг на друга, как боевые петухи.
Некоторые получившие огласку замечания Биддла, в том
числе иронические отзывы о «разгромной» работе, про¬
деланной Арнольдом и его «ребятами», укрепляли нас
в убеждении, что министр юстиции рассматривал нашу
деятельность, как своего рода забавный «заскок».
Объединенные усилия военного и военно-морского
министерств и Совета по делам военного производства
привели к тому, что на время войны действие антитрестов-
52

ских законов было приостановлено по отношению к тем
отраслям промышленности, которые считались важными
для ведения войны. Для прекращения какого-нибудь след¬
ствия или судебного дела нужна была лишь справка за
подписью помощника военного министра Роберта П. Пат¬
терсона, помощника министра военно-морского флота
Джеймса В. Форрестола или главного юрисконсульта
Совета по делам военного производства Дж. О’Брайена, -в
которой говорилось бы, что попытка дать этому делу ход
будет мешать военным усилиям США. Так закончился ве¬
ликий поход Тэрмена Арнольда против трестов. Вскоре
Арнольд сам согласился на почетный уход из министерства
и принял назначение на должность члена кассационного
суда округа Колумбия.
После ухода Арнольда министр юстиции стал прояв¬
лять более серьезный интерес к вопросу о том, как Гер¬
мания выполняет свою программу экономической войны.
Биддл все чаще и чаще требовал от нас кратких отче¬
тов о том, что нам удалось обнаружить. Весной 1944 г.
пришло время подвести итог. За три года, обладая аппа¬
ратом менее шестидесяти человек, мы подготовили
3600 срочных справок о германском экономическом по¬
тенциале в действии. Но министр юстиции хотел знать,
какие выводы вытекают из этих открытий. Мы стали
обобщать эти сведения, чтобы нарисовать облик врага,
который мог уцелеть и после военного поражения.
Этот враг уцелел после поражения в первой мировой
войне. Перед нашими глазами прошла история событий,
последовавших за оккупацией Рура в 1923 г.: безудерж¬
ная инфляция в Германии, планы Дауэса и Юнга, зай¬
мы, предоставленные фирмой «Диллон, Рид энд компа¬
ни» и банковской корпорацией Шредера, рост Рура как
«промышленного центра Европы», странное пристрастие
Германии к тяжелой промышленности в ущерб производ¬
ству предметов потребления—пристрастие к «пушкам
вместо масла».
Министр юстиции имел по этому поводу беседу с пре¬
зидентом Рузвельтом. Осенью 1944 г. президент выразил
желание опубликовать некоторые из этих данных, чтобы
подготовить почву для серьезного урегулирования этой
проблемы после войны. В своем известном письме от
6 сентября на имя государственного секретаря Хэлла
3. Мартин	33

он писал: «...История использования нацистами треста
«И. Г. Фарбен» читается, как детективный роман. За раз¬
громом нацистских армий должно последовать искорене¬
ние этого оружия экономической войны».
Мы начали свою работу с намерением узнать своего
военного противника, но нашли врага гораздо более силь¬
ного и совсем не похожего на тех простоватых нацистов
с танками и автоматами, которых обычно рисуют на
картинках.
В -конце лета Фрэнсис Биддл, который за три года до
того не находил ничего примечательного в деле фирмы
«Стерлинг продакте» и всего два года назад .подшучивал
над «разгромной» работой Тэрмена Арнольда, изло¬
жил перед сенатской комиссией свои соображения отно¬
сительно тех мер, которые следовало предпринять в
Германии во время оккупации:
«...Поскольку мы приближаемся к оккупации Гер¬
мании, нам предстоит принять решение о том, как
следует поступить с крупными германскими монопо¬
листическими фирмами. Это те самые фирмы, кото¬
рые заключили соглашения, представляющие для нас
интерес. Период между войнами был лишь переми¬
рием, во время которого германские фирмы вели
против нас войну. Английский представитель в Меж¬
союзнической комиссии по контролю над разоруже¬
нием Германии заявил на своей лекции в 1923 г.:
«Мы, англичане, льстим себя надеждой, что вой¬
на закончилась 10 января 1920 г.; однако будущее
поколение будет описывать переживаемый нами пе¬
риод как перемирие, в течение которого война ведет¬
ся с помощью иных средств, чем винтовки и пушки,
с тем чтобы снова вспыхнуть со всей своей ужасаю¬
щей силой по истечении нескольких полных тревож¬
ного ожидания лет».
На самом деле эти фирмы действовали как органы
германского 'правительства. Они уклонялись от соблю¬
дения мирного договора и нарушали его для того, что¬
бы восстановить германскую военную мощь. Герман¬
ское -правительство исходило из того, что, действуя под
прикрытием обычных коммерческих соглашений, мож¬
но использовать эти фирмы для ослабления Евро-пы и
Америки, с тем чтобы лты проиграли войну. С по-
34

мощью экономического проникновения они надеялись
парализовать производство в Соединенных Штатах,
выведать у нас технические секреты, организовать про¬
тив нас шпионаж и создать центры пропаганды по
•всему миру».
В докладе Биддла нашел свое отражение случай, про¬
исшедший с фирмой «Стерлинг продакте». Эта фирма
приобрела после первой мировой войны активы американ¬
ской компании «Байер», и соглашение, заключен¬
ное в связи с этим между «Стерлинг» и «И. Г. Фарбен»,
составляло суть дела «Стерлинг продакте» в 1941 г. На
заседании сенатской комиссии в 1944 г. Биддл заявил:
«И. Г. Фарбениндустри» является главным кон¬
церном, который был использован германским пра¬
вительством с целью ограничения производства в
Соединенных Штатах. Он является преемником гер¬
манского химического треста, пытавшегося не допу¬
стить развития независимой американской промыш¬
ленности в период, предшествовавший первой ми¬
ровой войне. Президенту американской компании
«Байер», принадлежавшей германскому химическому
тресту, было указано германским начальством, что
его успехи в ограничении американского производ¬
ства до первой мировой войны можно сравнить с
действиями воинской части, которой удалось «уничто¬
жить три железнодорожных состава из сорока ваго¬
нов каждый, груженных взрывчатыми веществами
общим весом в 4,5 миллиона фунтов».
Приведя еще ряд фактов в подтверждение своих вы¬
водов, Биддл сказал в заключение:
«Я надеюсь, что годы не изгладят этого из нашей
памяти... не потому, что я желаю предания суду
отдельных американских компаний, но потому, что
нельзя вновь допустить повторения наших ошибок.
Надо разрушить систему, которая давала Германии
возможность заключать эти картельные соглашения.
В настоящее время было бы, пожалуй, неточно
говорить об отдельных концернах или картелях в
германской экономике. Все они связаны между со-
3 *	35

бой — оружейные заводы, калийная промышленность,
машиностроительный трест, нефтеперерабатывающие
заводы, электротехнические фирмы, стальной трест
и химические компании. Они являются частью на¬
цистского режима. Может случиться, однако, что
после падения правительства они снова предстанут
как самостоятельные объединения. Компании, кото¬
рые использовались как инструмент нарушения мир¬
ных договоров, установления контроля над промыш¬
ленностью Европы, поддержки нацистской военной
машины и ограничения производства в Соединенных
Штатах, снова предстанут в виде обычных коммер¬
ческих фирм».
Министр юстиции выразил суть наших наблюдений,
подчеркнув тот факт, что «методы действий этих фирм
были разработаны задолго до прихода нацистов к власти,
еще в .первый период существования Германской респуб¬
лики... Монополистические объединения Германии вышли
целыми и невредимыми из двух войн и представляют со¬
бой явную угрозу миру во всем мире. Поскольку они
сохранились в своей нынешней форме, развивать про¬
мышленность в Европе, исключив Германию, будет чрез¬
вычайно трудно».
И он призывал к действию: «Я предлагаю сломить
силу германских монополистических фирм. Цель такой
программы будет заключаться не в разрушении герман¬
ской экономической жизни в целом, а в том, чтобы при¬
дать германской промышленности такую форму, кото¬
рая больше не представляла бы угрозы цивилизованному
миру. Я не недооцениваю трудностей, с которыми связа¬
но осуществление этой программы... Подобную программу
нельзя сформулировать в окончательном виде на бумаге,
находясь на таком расстоянии от места действия. Для
этого надо подождать, пока во время оккупации над эти¬
ми компаниями не будет установлен контроль. Но мы не
придерживались этого принципа после первой мировой
войны. Он не будет проводиться в жизнь и после этой
войны, если только мы не решим этого теперь и не под¬
готовимся к этому... Мы должны иметь некоторое пред¬
ставление об этих сложных экономических взаимоотно-
36

тениях к тому времени, когда Германия будет побеждена
и нам придется ответить на вопрос: «Что мы должны
предпринять, чтобы сломить это промышленное господ¬
ство?» \
i Выступления некоторых американских государственных дея¬
телей во время войны за уничтожение власти германских монопо¬
лий нельзя принимать за чистую монету. С одной стороны, эти выступ¬
ления обусловливались влиянием мирового общественного мнения,
потрясенного зверствами и жестокостью гитлеровского фашизма
и требовавшего полного искоренения породивших его монополий;
с другой стороны, такие выступления диктовались стремлением
правящих кругов США ликвидировать германскую конкуренцию з
борьбе за рынки сбыта и источники стратегического сырья. Тот же
Биддл, произносивший речи, направленные против германских
монополий, цитируемые здесь автором, будучи в 1945—1946 гг. чле¬
ном Международного военного трибунала в Нюрнберге, судившего
главных немецких военных преступников, приложил все усилия к
тому, чтобы оправдать таких -крупных представителей германского
финансового капитала и отъявленных военных преступников, как
Яльмар Шахт и Франц Папен. (Прим, ред.)

Глава вторая
ДРЕВОТОЧЦЫ
Контрнаступление немцев в Арденнах было только
что отбито. Германская военная машина в третий раз,
считая с 1870 г., со скрипом останавливала свой бег. Еще
не исключена была возможность того, что нацисты пу¬
стят в ход чудовищное химическое и бактериологическое
оружие, чтобы закончить войну в духе финалов вагнеров¬
ских опер. С нетерпением ожидая окончания военных
действий, почти всякий задавался вопросом, что можно
сделать, чтобы немцы не были в состоянии начать все
сначала.
Требование Фрэнсиса Биддла обуздать крупнейшие
германские финансовые и промышленные монополии
нельзя было оставить без внимания. Финансовый отдел
главного штаба экспедиционных войск союзников —
ставки генерала Эйзенхауэра в Европе — запросил помо¬
щи для составления плана необходимых мероприятий.
Он намеревался провести расследование по вопросу о
концентрации экономической мощи в Германии и ставил
себе целью выяснить, каким образом правители Герма¬
нии тайно переводили свои капиталы за границу, чтобы
обеспечить себе базу для будущих операций после воен¬
ного разгрома, который был уже не за горами.
С одобрения министра юстиции и министра финансов,
из сотрудников отдела экономической войны министер¬
ства юстиции и отдела контроля над иностранными акти¬
вами министерства финансов была создана небольшая
группа в помощь финансовому отделу главного штаба
экспедиционных войск союзников в Европе. Я возглавил
группу работников министерства юстиции.
Мы должны были разыскивать документы, выявлять и
допрашивать крупнейших германских деятелей, которые
уже разработали план превращения военного поражения
38

Германии в экономическую победу. Нужно было выяс¬
нить, что они сделали в этом направлении и как они это
сделали.
Мы не занимались расследованием каких-либо пре¬
ступлений, — этим должны были заниматься специальные
органы. В нашу непосредственную задачу не входило вы¬
яснение намерений горстки немцев, руководившей уста¬
новлением гитлеровского «нового порядка». Не интересо¬
вал нас и вопрос о степени честности и патриотизма их
пособников в других странах.
Люди, ориентировавшие политику Франции до 1940 г.
на экономическое сотрудничество с немецко-фашистской
«третьей империей», не признавали и не признают, что
они хотели погубить Францию. Представители Федерации
британской промышленности, разработавшие в марте
1939 г. в Дюссельдорфе план экономического сотрудни¬
чества с «Рейхсгруппе индустри» (Имперской группой
промышленности), утверждали, что они отнюдь не намере¬
вались помочь подготовке войны. Даже германские бан¬
киры и промышленники, которые призвали Гитлера, что¬
бы с его помощью укрепить свою шатающуюся финансо¬
вую мощь, потом уверяли, что они отнюдь не хотели все¬
го того, к чему их действия привели. Однако, что бы эти
люди ни говорили, нам нужно было выяснить, как они
пришли к власти и какие силы определили характер ис¬
пользования ими этой власти.
Меньше сотни членов правлений шести ведущих гер¬
манских банков и семидесяти крупнейших промышленных
концернов и акционерных обществ контролировали свы¬
ше двух третей промышленного потенциала Германии.
Их международные связи обеспечивали им командные по¬
зиции в системе европейской тяжелой промышленности
и финансов. Еще задолго до войны эти взаимосвязанные
компании стали оказывать решающее влияние на эконо¬
мику большинства европейских стран. Во время оккупа¬
ции соседних с Германией стран им представилась воз¬
можность еще больше укрепить свои позиции.
Нам не нужно было обладать сверхъестественной
проницательностью, чтобы еще до отъезда из Соединен¬
ных Штатов понять, что германские банкиры и промыш¬
ленники до конца использовали эту возможность для
новых капиталовложений в предприятия, которые фор¬
JP

мально принадлежали бы французам, голландцам, бель¬
гийцам или итальянцам. Мы могли заранее предвидеть,
как нас встретят эти «союзные» защитники нового на¬
цистского экономического порядка, как они будут сопро¬
тивляться нашим контрмерам, рассказывая со слезами
на глазах о том, что они уже «пострадали» при немцах.
Мы не строили себе никаких иллюзий по поводу той
работы, которая нас ожидала. Даже определить круг на¬
ших задач было достаточно трудно. А ведь мы должны
были еще убедить различные органы нашего собственно¬
го правительства в существовании неведомой до сих пор
опасности и заставить их согласиться с нашим планом
действий. Нам уже приходилось сталкиваться с подоб¬
ного рода трудностями в одном деле, возникшем в са¬
мом начале войны.
Мне вспомнилась эта история как раз перед отъездом
в Европу.
Туманной и холодной февральской ночью 1945 г. я
стоял со своей маленькой группой следователей на ва¬
шингтонском аэродроме в ожидании самолета. Наблюдая
за теми мерами предосторожности, которые предприни¬
мались, как обычно, чтобы скрыть наш вылет,— затемне¬
ние аэродрома и самолета, соблюдение тишины, отрыви¬
стые приказания, — я вспомнил, как во время войны мы
нашли объяснение той легкости, с какой немцы проникли
в «тайну» выхода наших пароходов.
В 1940, 1941 и 1942 гг. при отправлении судов из аме¬
риканских портов принимались такие же меры предосто¬
рожности, чтобы скрыть их выход от противника. Несмо¬
тря на это, в штатах Нью-Джерси, Вирджиния, Северная
и Южная Каролина волны выбрасывали на берег много
разбитых кораблей и подмоченных грузов. Эти корабли
были торпедированы германскими подводными лодками
у самого побережья. Таким образом, каждый находивший¬
ся на борту человек мог считать себя приговоренным к
смерти еще до того, как капитан получал инструкции
о пути следования корабля. Хотя капитанам судов это
могло быть и неизвестно, грузы, которые они везли, пе¬
рестраховывались в Мюнхене. В силу заведенного по¬
40

рядка страхования грузов, еще до того, как судно вы¬
ходило из порта, немцы получали точные сведения о дате
его отплытия и месте назначения.
Летом 1941 г., еще до организации отдела экономиче¬
ской войны, работники министерства юстиции, боровшие¬
ся против трестов, обнаружили, что если американский
народ все больше проникался недоверием к коммерче¬
ским связям с Германией, то страховые компании, неви¬
димому, вовсе не испытывали подобных сомнений в отно¬
шении своих связей с заграницей. Компании, страховав¬
шие крупные объекты—суда, их грузы, промышленные
предприятия, — обычно делили риск с другими компания¬
ми, которые соглашались принимать часть ответственно¬
сти на себя. Крупные страховые общества в Соединенных
Штатах, страхующие крупнейшие объекты, заключают
договоры такого рода с группой Ллойда в Англии или
цюрихской группой в Швейцарии.
Американские страховые общества давно уже стали
перестраховывать пароходы и грузы у страховых обществ
цюрихской группы, чтобы они принимали на себя часть
риска, который несет американский страхователь. В свя¬
зи с этим они передавали по телеграфу в Цюрих следу¬
ющие данные: название судна, дату отплытия, характер
груза, место назначения и оценку застрахованного иму¬
щества. Кто-нибудь должен был бы обратить внимание
(но никто этого не делал, пока не вмешалось правитель¬
ство) на то, что цюрихская группа, в свою очередь, имела
договор на перестрахование с мюнхенским объединением
страховых обществ в Германии. В результате этого в
1940 г. и в начале 1941 г., когда из нью-йоркской или
балтиморской гавани выходил пароход в Европу, герман¬
ская разведка уже располагала всеми данными об этом
рейсе.
Когда сотрудники министерства юстиции созвали сове¬
щание представителей страховых обществ, те согласились
прекратить передачу сведений по телеграфу. Но и тогда
никто еще не представлял себе, какую надежную линию
связи создали для себя немцы. Как выяснилось впослед¬
ствии, все участники этого совещания — и чиновники, и
представители страховых компаний — сочли, что пересыл¬
ка сведений в Швейцарию почтой вместо телеграфа раз¬
47

решит проблему. О том, чтобы совершенно прекратить
передачу сведений в Цюрих, не было и речи.
Весной 1942 г., когда мы уже приступили к организа¬
ции отдела экономической войны, выяснилось, что та-к на¬
зываемые «бордеро», то есть сведения о судах на предмет
их перестрахования, все еще пересылались почтой в Швей¬
царию. Мы обнаружили также, что такой порядок пере¬
страхования существовал не только для судов и грузов,
но и для промышленных предприятий, и в первую оче¬
редь для крупнейших, вновь выстроенных военных заво¬
дов, у ворот которых стояла вооруженная охрана, чтобы
ни один посторонний не мог проникнуть внутрь.
Что касается промышленных предприятий, то выясни¬
лось, что сведения о них пересылались не только в виде
«бордеро». Обычный договор на' перестрахование такого
рода объектов предусматривает право перестрахователя
потребовать копию полного отчета страхового инспек¬
тора. В этот отчет входят чертежи объекта, характери¬
стика его огнеопасности, инвентарная опись имущества,
находящегося в каждом помещении в отдельности. Мы
обнаружили, что до 1938 г. цюрихская группа требовала
полных отчетов страховых инспекторов всего лишь в
5—6 процентах случаев. После 1938 г. она стала требо¬
вать полных отчетов все чаще и чаще, и, наконец, этот
процент дошел до 90.
Нам казалось несомненным, что правительство должно
положить конец передаче подобных сведений о судоход¬
стве и промышленности через Швейцарию в Германию.
В отличие от Соединенных Штатов, германское пра¬
вительство еще в 1936 г. запретило передавать подобные
сведения о германских судах и предприятиях. Как толь¬
ко немцы оккупировали в 1940 г. Францию, Бельгию и
Голландию, они запретили передачу таких сведений и из
этих стран. Мы предложили, чтобы министр юстиции
обратился ко всем компаниям с письменным предупреж¬
дением о том, что передача такого рода сведений о судо¬
ходстве и промышленных предприятиях будет преследо¬
ваться по закону о шпионаже. Но для того чтобы отпра¬
вить такое письмо от имени министра юстиции, его дол¬
жен был завизировать заместитель министра Чарльз
Фаги. Фаги не захотел взять на себя такую ответствен¬
42

ность без консультации с другими заинтересованными ми¬
нистерствами.
Сначала никто не мог поверить, что американцы по¬
дают германской разведке информацию на серебряном
подносе. На одном из совещаний представителей мини¬
стерств, созванном Фаги, Джозеф Боркин, служивший
тогда в Управлении по вопросам антитрестовского законо¬
дательства, выложил на стол кипу отчетов страховых ин¬
спекторов о различных важных объектах. Он приобрел
эти отчеты в таких 'местах, которые были доступны всяко¬
му работнику страхового дела без особого разрешения
органов безопасности. За 55 центов он получил планы
Белого дома с указанием местонахождения огнетушителей
и других защитных приспособлений. За 75 центов он ку¬
пил планы нового большого завода по производству
магния. На одном чертеже была нарисована стрелка,
указывавшая на вентиль с надписью: «Ни в коем случае
не закрывать этот вентиль, когда завод работает, иначе
произойдет взрыв».
Чтобы дополнить картину, мы получили из бюро цен¬
зуры фотокопии страховых «бордеро», направленных в
Швейцарию за текущую неделю.
Мы добыли и другие материалы, из которых следовало,
что германские страховые компании, получая субсидии
от своего правительства, работали в Латинской Америке
себе в убыток, лишь бы захватить как можно больше
операций по перестрахованию. Вместе с тем, чтобы по¬
казать, насколько важными были те сведения, которые
посторонний мог извлечь из отчетов страховых инспек¬
торов, один из наших людей достал из архивов амери¬
канских страховых фирм подобного рода данные о важ¬
нейших предприятиях в Европе, и, в частности, о заводах
«Филипс» в Эйндховене (Голландия), выпускавших элек¬
тро-и радиолампы. Несколько месяцев спустя английское
министерство экономической войны горячо благодарило
нас за копию этого отчета, несмотря на то, что он от¬
носился к 1939 году. Оно сообщило нам, что этот отчет
был использован британским воздушным флотом при со¬
ставлении оперативного плана бомбардировки Эйндхове¬
на в декабре 1942 г. и для определения ущерба, причи¬
ненного в результате налета.
43

И все-таки мы еще встречали сопротивление. Пред¬
ставители комиссии по судоходству утверждали, что, по
существующим правилам, они обязаны страховать все
грузы. Если установить для страховых обществ какие-
либо ограничения, они могут отказаться от страхования,
и тогда отправка пароходов задержится. Кроме того,
вражеские агенты могут добывать сведения об отплы¬
тии судов и характере перевозимых грузов, посещая
порт и наблюдая за погрузкой и отправлением паро¬
ходов.
Федеральное бюро расследований отвергало утвержде¬
ние, что вражеские агенты пользуются свободным досту¬
пом в порт. В конце концов почти все согласились, что
нет смысла преподносить немцам на подносе информацию
о судоходстве и промышленных предприятиях. Но комис¬
сия по судоходству все еще беспокоилась, как бы не по¬
лучилось так, что суда будут выходить в море незастра¬
хованными. Другие учреждения беспокоились по поводу
страхования промышленных предприятий. В течение не¬
скольких месяцев они требовали такого решения вопроса,
которое позволило бы страховым обществам продолжать
свои операции обычным порядком. Почему бы не создать
межминистерскую комиссию из квалифицированных эко¬
номистов и специалистов, которые работали бы совместно
с представителями страховых обществ? Такая комиссия
могла бы принимать решения по поводу конкретных пунк¬
тов передаваемой информации, устанавливая в каждом
отдельном случае, нанесет ли передача этой информации
существенный ущерб военным усилиям Соединенных
Штатов и окажет ли она помощь врагу.
Мы упорно стояли на своем, считая, что проще всего
потребовать от страховых обществ прекращения суще¬
ствующей практики. Пусть уж сами страхователи, знако¬
мые с условиями своего дела, решают, как приспособиться
к новой обстановке. Мы считали, что, где возможно, пра¬
вительство должно действовать путем издания законов,
а не путем насаждения административных органов, кото¬
рые бы санкционировали или запрещали те или иные
действия. Мы указывали, что группа Ллойда уже разре¬
шила аналогичную проблему, уполномочив своего посто¬
янного представителя в Соединенных Штатах заключать
44

от имени английских компаний договоры на перестрахо¬
вание без передачи сведений из США.
Наша точка зрения не нашла поддержки у заместителя
министра юстиции. Фаги снова взял верх над нами, и
дискуссия о том, как создать межминистерскую контроль¬
ную комиссию, продолжалась.
В этих спорах прошло несколько месяцев. Дело дошло
до того, что сами представители страховых компаний ста¬
ли просить министра юстиции направить им письмо, что¬
бы положить конец бюрократической волоките. В конце
концов письмо было отправлено, но произошло это почти
через полтора года после того, как о разглашении тайны
впервые узнал правительственный орган, и через четыре
месяца после того, как отдел экономической войны поста¬
вил этот вопрос и показал, каким образом немцы могут
использовать подобную информацию.
А немцы ее действительно широко использовали. Поч¬
ти три года спустя, летом 1945 г., в архивах Мюнхен¬
ского общества взаимного страхования и германской раз¬
ведки мы обнаружили кипы фотографий, чертежей и под¬
робных описаний всех новых промышленных .предприя¬
тий в США. Многие из этих материалов были получены
немцами через страховые каналы. Собранные воедино,
они давали важнейшие -сведения о нашей военной эко¬
номике.
Однако обмен отчетами страховых инспекторов между
отдельными страховыми обществами в самих Соединен¬
ных Штатах никак не был ограничен. Через несколько
недель после того, как Боркин сделал свои сенсационные
приобретения, к нему в кабинет в здании министерства
юстиции явился агент ФБР и потребовал объяснений, по¬
чему он, не имея никакого отношения к страховому делу,
покупал такого рода информацию. Сосредоточив все свое
внимание на охране секретности сведений о военных за¬
водах, ФБР, тем не менее, ничего не замечало до тех пор,
пока некто посторонний не стал проявлять интерес к ин¬
формации, которую мог свободно получить любой работ¬
ник страхового общества. Даже сотрудники разведки не
замечали, что в области, которую принято считать «обыч¬
ным бизнесом», происходит «утечка» секретной инфор¬
мации.
45

Воспоминания о том, как трудно бывает иногда убе¬
дить других в существовании ранее неизвестной опасно¬
сти, не давали нам покоя в ту самую февральскую ночь
1945 г., когда мы готовились к отъезду в Европу. Что мы
будем делать, когда окажемся лицОхМ к лицу с реальным
проявлением экономического могущества и изобретатель¬
ности немцев, которые будут сопротивляться всяким пе-
ременахм тем более упорно, что они к этому тщательно
подготовились? Ответа не пришлось долго ждать.
В Англии мы приземлились на окутанном туманом и
гудевшем, как улей, аэродроме Буши-парк, где помеща¬
лась штаб-квартира нашей будущей военной админист¬
рации в Германии, или, как она тогда называлась, аме¬
риканской группы в Контрольном совете. Начальником
группы был бригадный генерал Корнелиус В. Уикершем.
Еще не успев доложить ему о своем прибытии, мы по¬
лучили предварительное представление о трудностях, ко¬
торые нас ожидали. Когда мы с Норманом Бэрслером и
Александром Саксом проходили по коридору временного
деревянного здания, где помещалась штаб-квартира, Сакс
обратил наше внимание на табличку, висевшую на двери
кабинета начальника экономического управления. На таб¬
личке стояла фамилия полковника Греме К- Говарда.
В 1940 г., до вступления США в войну, Говард написал
книгу «Америка и новый хмировой порядок» — панегирик
гитлеровской экономической системе. С равным основа¬
нием эту книгу можно было бы назвать и так: «С Гитле¬
ром можно иметь дело». А теперь нам, очевидно, пред¬
стояло работать с Говардом и ему подобными над вос¬
становлением Германии на новой основе.
Полковник Говард был лишь первым из многих аме¬
риканцев, выехавших в Германию вместе с будущей воен¬
ной администрацией, чтобы помочь направить политиче¬
скую жизнь по старому руслу. Правда, полковник Го¬
вард был освобожден от своих обязанностей, как только
генерал Уикершем получил экземпляр его книги. Но,
сколько ни верти фальшивую монету, она все равно оста¬
нется фальшивой. На пост начальника экономического
управления по указанию Вашингтона был назначен
бригадный генерал Уильям X. Дрейпер младший, секре¬
тарь-казначей банковской фирмы «Диллон, Рид энд ком¬
пани», временно находивш” ”'я в армии. Эта фирма по-
46

еле первой мировой войны играла ведущую роль в пре¬
доставлении Германии займов, которые подготовили гер¬
манскую промышленность к новой войне.
Люди, которых полковник Говард уже назначил в эко¬
номическое управление, явно стремились к тому, чтобы
оккупация Германии осуществлялась совсем иначе, чем
было решено правительственными органами в Вашингто¬
не. Согласовывать планы экономического управления с
политическими директивами Вашингтона становилось все
труднее. Постоянные нападки и усилившаяся критика
официальной политики приняли столь явный характер,
что генерал Уикершем в конце концов счел нужным из¬
дать официальный приказ всем офицерам, служившим
под его начальством, прекратить критику, поддерживать
и «защищать» политические установки, изложенные в ди¬
рективе объединенной группы начальников штабов \
Нашей особой группе предстояло работать в финан¬
совом отделе с капитаном Норбертом А. Богдэном. Этот
«славный малый» раньше состоял вице-президентом бан¬
ковской фирмы «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн
оф Ныо-йорк». Когда Соединенные Штаты вступили в
войну, эта фирма еще сохраняла свои связи с нацистски¬
ми банками. Мы вздохнули свободнее, когда узнали, что
нам не придется долго иметь с ним дело, так как по роду
своей работы, связанной с частыми разъездами, мы долж¬
ны были в скором времени выехать в Версаль и нахо¬
диться при главном штабе экспедиционных войск союз¬
ников. В Версале мне предложили подготовить оператив¬
ный доклад, на основании которого генерал Эйзенхауэр
отправил объединенному совету начальников штабов в
Вашингтоне телеграмму за № 239 с изложением основных
целей нашей работы. В этой телеграмме говорилось о
необходимости дальнейшего изучения тех методов, с по¬
мощью которых германские промышленники переправля¬
ли за границу свои капиталы, чтобы уберечь их от кон¬
фискации. Еще до того как был получен ответ на первую
1 В то время некоторые директивы союзников еще предусматри¬
вали аресты военных преступников из числа крупных гитлеровских
промышленников и милитаристов. Однако вскоре три западные
оккупирующие Германию державы грубо нарушили Ялтинские и
Потсдамские решения и начали проводить политику поощрения гер¬
манских монополистов и милитаристов, доказав тем самым, что они
лицемерно подписали эти pci пен”г\ (Прим, ред.)
47

телеграмму, главный штаб послал вторую телеграмму, на
этот раз в военное министерство, в которой сообщалось,
что в ожидании одобрения объединенным советом на¬
чальников штабов всей программы в целом наша неболь¬
шая группа следователей получила указание приступить
к работе. Одновременно штаб просил прислать из Ва¬
шингтона квалифицированных работников в помощь на¬
шей группе.
Нашей ближайшей задачей было наметить маршрут
своих продвижений с таким расчетом, чтобы следовать
за войсками. Поскольку мы были штатскими, прикоман¬
дированными к главному штабу верховного командования,
каждый наш шаг в зоне военных действий должен был
согласовываться с командованием, начиная от команду¬
ющего армейской группой или армией и кончая коман¬
диром корпуса или дивизии, расположенной на террито¬
рии, через которую мы хотели проехать. Мы изучали со¬
вершенно секретные оперативные планы, на которых было
указано направление ударов различных войсковых соеди¬
нений. Мы наметили свой маршрут таким образом, чтобы
центры наших исследований были расположены в опреде¬
ленной последовательности по пути продвижения отдель¬
ных войсковых соединений. Большая часть нашей работы
в дальнейшем проводилась в районе действий 12-й армей¬
ской группы генерала Брэдли и 21-й армейскоц группы
фельдмаршала Монтгомери.

Глава 'третья
ОПОРНЫЕ СВАИ
Ни один человек, кому пришлось хоть одним глазом
взглянуть на военные действия, наверное, не забудет, как
в пылу сражений жизнь всех слоев общества в самых раз¬
нообразных формах — личные вещи, предметы домашнего
обихода, деловые бумаги, секретные архивы правительств,
семейные реликвии и т. д.— была выставлена напоказ.
Мне воспоминается одна семья в Дюссельдорфе, которая
жила на третьем этаже дома, рассеченного бомбой. Эти
люди всегда смущенно бросали взгляды вниз и вверх,
прежде чем воспользоваться ванной в комнате, лишенной
стены и потолка.
Это было время, когда тайн не существовало. До тех
пор пока жизнь снова не вошла в свою колею, военные
власти союзников, не считаясь с неприкосновенностью
личности и суверенными правами государства, устраивали
«обыски и реквизиции». Непосредственно за войсками
Эйзенхауэра двигались части специального назначения,
которым были приданы группы специалистов. Послед¬
ние интересовались решительно всем, что могло пролить
свет на причины, лежавшие в основе агрессивности Гер¬
мании.
Решимость, с какой проводилось это расследование,
была характерна для господствовавшего в то время на¬
строения «ни в коем случае не допустить повторения про¬
шлого». В 1945 г. союзники не скупились на торжествен¬
ные обещания и покаянные резолюции. Мы не могли не
проникнуться, хотя бы отчасти, такими настроениями, ко¬
гда двигались вперед, к новым местам, пытаясь напасть
на след «рыцарей наживы».
Президент Рузвельт говорил несколькими месяцами
раньше, что за поражением Германии должно последовать
полное искоренение оружия экономической войны. После
4. Мартин	4д

первой мировой войны принимались аналогичные решения
о недопустимости повторения прошлого; и мы были сви¬
детелями всех фаз этой (политики, которая закончилась
провалом. Перед нашим отъездом из США отдел эконо¬
мической войны подготовил доклад, в котором содержал¬
ся анализ ошибок, допущенных во время оккупа¬
ции после первой мировой войны, и способов, применен¬
ных Германией для того, чтобы помешать оккупирующим
державам добиться своей цели и чтобы вызвать разлад
между союзниками. Один экземпляр этого доклада я при¬
вез с собой в Германию. К середине 1947 г. я успел уже
исчеркать первые двадцать страниц этого доклада, пункт
за пунктом, пометками, из которых видно было, что исто¬
рия повторяется. Но вначале, в 1945 г., мы оценивали
перспективы непредубежденно и подчас даже оптимисти¬
чески.
С первого дня оккупации нам было известно, что если
будет сорвано проведение экономических преобразований,
то в скором времени та же участь постигнет и другие
реформы.
Мы едва ли действовали вслепую, когда избрали Рур
нашим первоочередным объектом. Борьба за Рур привела
к первому серьезному провалу политики союзников в
1923 г., когда Англия и Соединенные Штаты отказались
поддержать оккупацию Рейнской долины Францией. А че¬
рез десять лет после этого банкиры и промышленники
Рура вручили Гитлеру бразды правления.
За последние несколько лет было столько противоре¬
чивых толков и инспирированных германской пропагандой
утверждений относительно места Рура в экономике Евро¬
пы, что необходимо иметь в виду следующее обстоятель¬
ство. Важное значение этого района определяется глав¬
ным образом наличием в нем крупных залежей высоко¬
качественного коксующегося угля. Как центр сталелитей¬
ной промышленности Рур вырос после первой мировой
войны, в двадцатых годах. Он стал средоточием крупней¬
ших в Европе сталелитейных заводов не столько в силу
причин экономического порядка, сколько в результате
политического соперничества между Францией и Герма¬
нией. Вначале главным центром тяжелой промышленно¬
сти в Западной Европе была французская Лотарингия,
а не германский Рур.
50

С того времени, как немцы захватили в 1870 г. Эль¬
зас и Лотарингию и вплоть до окончания первой мировой
войны, они создавали сталелитейную промышленность в
объединенном Руроко-Лотарингском бассейне на основе
чисто экономической и технической рентабельности. При
размещении сталелитейных предприятий и коксовых ве¬
чей они стремились к наиболее рациональному исполь¬
зованию транспортных средств, центров производства и
рынков сбыта.
В результате большинство доменных печей оказалось
расположенным вблизи железорудных месторождений Ло¬
тарингии, принадлежавшей в то время Германии, а боль¬
шая часть коксовых заводов — близ залежей каменного
угля в германском Руре. Это сокращало транспортные рас¬
ходы, так как при производстве чугуна на каждую тонну
кокса требуется три тонны лотарингской железной руды.
Поскольку железная руда очень тяжела, а кокс легок и
громоздок, немцы построили в Лотарингии несколько кок¬
совых заводов вблизи сталелитейных предприятий и в
Руре ряд доменных и мартеновских печей возле коксовых
заводов. Благодаря этому встречные потоки лотарингской
железной руды и чугуна и рурского угля и кокса
позволяли загружать поезда в обоих направле¬
ниях.
После первой мировой войны соображения экономиче¬
ского порядка уступили место политическим интересам
той борьбы за власть, которую вели немцы. По Версаль¬
скому договору Германия должна была поставлять Фран¬
ции ежегодно 7 миллионов тонн угля в течение десяти
лет Г Франция нуждалась в больших количествах рурско¬
го угля потому, что железорудные месторождения Лота¬
рингии находились слишком далеко от Ламанша, чтобы
можно было переключиться на поставки английского угля.
Таким образом, с экономической точки зрения, возвраще¬
ние Лотарингии французам имело небольшое значение,
если при этом она лишалась доступа к рурскому углю.
В 1913 г. немцы отправили почти треть всего коли¬
чества угля, добытого в Рурском бассейне и Рейнской
1 Согласно Версальскому договору, в течение десяти лет Герма¬
ния была обязала поставить Франции до 140 миллионов тонн угля.
(Прим, ред.)
4*	51

области, на лотарингские металлургические'предприятия.
В 1922 г., несмотря на то, что добыча угля в Руре нахо¬
дилась примерно на уровне 1913 г., поставки угля во
Францию составляли менее 70 процентов по сравнению
с 1913 г. А 1922-й был рекордным годом. В 1919, 1920,
1921 гг. во Францию вывозилось гораздо меньше поло¬
вины количества угля, отправленного в 1913 г.
Через шесть месяцев после вступления в силу Версаль¬
ского договора германские промышленники Рура и Рейн¬
ской области отказались от всяких поставок угля в счет
репараций.
Для выработки нового соглашения была созвана спе¬
циальная конференция в Спа. На этой конференции, от¬
крывшейся 5 июля 1920 г., представители союзных дер¬
жав столкнулись с воинственно настроенной группой гер¬
манских промышленников, которые играли видную роль
в политической жизни страны в период экономических
потрясений конца 20-х годов и в приходе Гитлера к вла¬
сти. Помимо угольного магната Гуго Стиннеса и Карла
Боша, назначенного главой вновь созданного концерна
«И. Г. Фарбен ин дустри», в состав делегации входили
Фриц Тиссен и пятеро рурских промышленников из его
Чрезвычайного комитета; Густав Крупп фон Болен унд
Гальбах и четыре других директора концерна Круппа;
генеральный директор концерна Стиннеса, член рейхстага
Альберт Феглер и еще два известных стальных магната —
председатель концерна «Клекнер» Флориан Клекнер и
Отто Вольф, глава концернов «Фениксверке» и «От¬
то Вольф». Все это были люди, без которых нацисты ни¬
когда не смогли бы прийти к власти.
При объяснении причин, мешавших им увеличить по¬
ставки угля, немцы проявили большую изобретатель¬
ность. Они заявили, что для ускорения восстановления
германской экономики им необходимо получать откуда-
нибудь средства, а источником поступления этих средств
был экспорт угля. В действительности их финансовые за¬
труднения были вызваны вовсе не недостатком товаров
в самой Германии, а денежной инфляцией. Инфляция же
достигла громадных размеров* потому, что германское
правительство по настоянию рурских промышленников
выплачивало сотни миллионов марок металлургическим
компаниям в порядке компенсации за понесенные ими
52

убытки в связи с передачей лотарингских заводов Фран¬
ции. Однако причины инфляции никого не интересовали.
Кризисное положение германской экономики было вос¬
принято как непреложный факт. А немцы продолжали
объяснять, что для увеличения добычи угля им необходи¬
мо получать больше продовольствия для полуголодных
немецких шахтеров.
Союзники уступили требованиям немцев. В протоколе,
опубликованном по окончании конференции в Спа, гово¬
рилось, что союзные державы согласились оплачивать
Германии поставки угля из расчета один золотой доллар
за тонну. Эти деньги должны были итти на увеличение
импорта продовольствия, которое должно стимулировать
повышение производительности труда рурских шахтеров.
Помимо этого, от союзников, в соответствии с условиями
Версальского договора, потребовали предоставления круп¬
ных займов. Эти займы должны были возместитыразнину
между ценой угля на германском внутреннем рынке и
существующей ценой на уголь, экспортируемый из Анг¬
лии. Во время заседаний конференции в Спа эта разница
достигала почти 10 долларов на тонну угля, и союзники
согласились продолжать предоставление займов на этой
основе, не считая одного доллара за тонну, который дол¬
жен был итти на оплату продовольствия для шахтеров.
В течение последующего полугодия Германия полу¬
чила около 100 миллионов долларов в порядке займов
и платежей за поставки угля в количестве, составившем
меньше 11 миллионов; тонн. Таким образом, то, что но¬
минально считалось репарациями, фактически представ¬
ляло собой простую продажу угля по весьма высокой
цене.
Сокращение поставок кокса Франции определялось
отнюдь не недостаточным его производством в Германии.
Во время первой мировой войны территория собственно
Германии не пострадала от военных действий. С другой
стороны, большая часть металлургического района, ото¬
шедшего к Франции, была ареной ожесточенных боев.
Верден известен больше как поле битвы, чем как центр
сталелитейной промышленности. Однако производство чу¬
гуна и стали во Франции после 1920 г. приостановилось
не потому, что французы оказались не в состоянии вос¬
53

становить свои заводы, а вследствие прекращения поста¬
вок германского кокса.
Рурские магнаты превращали большую часть добыто¬
го угля в кокс для новых металлургических заводов в
Руре. Они создавали совершенно новую систему метал¬
лургических заводов взамен предприятий, переданных
после войны Франции. Новые заводы в Руре должны бы¬
ли (получать основную массу руды из Швеции, Испа¬
нии и Ньюфаундленда, славящихся своими месторожде¬
ниями высококачественной железной руды. Дополнитель¬
ные издержки, связанные с морскими перевозками на
дальние расстояния, компенсировались субсидиями и пла¬
тежами германского правительства.
Смысл этой стратегии немцев становился яснее по ме¬
ре того, как развертывались события, связанные с уре¬
гулированием проблем послевоенного периода. В течение
первых послевоенных лет, когда во всей Европе ощущал¬
ся острый недостаток угля, магнаты германской угольной
промышленности держали Францию в полном подчинении.
Поскольку стоимость угля составляла три пятых издер¬
жек производства чугуна во Франции, тот, кто устанав¬
ливал цену на уголь, мог контролировать конкуренто¬
способность французской стали и чугуна на мировом рын¬
ке. Германские владельцы угольных шахт, являвшиеся
одновременно членами правлений государственных желез¬
нодорожных компаний и новых сталелитейных фирм, уста¬
новили непомерно высокие тарифы для перевозки
грузов по железным дорогам от Рура до французской
границы. В то же время резкое сокращение импорта
французской руды в Германию привело к дальнейшему
временному ослаблению французской экономики. Новые
германские заводы вступали в строй, имея ряд преиму¬
ществ перед своими конкурентами.
Несмотря на облегчение, которое принес Германии
протокол, подписанный в Спа, германское правительство
и крупнейшие промышленники продолжали прикидывать¬
ся бессильными. 11 января 1923 г., через четыре года по¬
сле вступления в силу Версальского договора, поставки
угля были прекращены. Франция и Бельгия ввели в Рур
свои войска, чтобы заставить немцев продолжать постав¬
ки угля и кокса в количестве, предусмотренном мирным
договором. По условиям договора, эти поставки должны
54

были составлять лишь около 60 процентов того количе¬
ства, которое Германия обычно вывозила в эти страны
до войны. В ответ на это магнаты германской угольной
и сталелитейной промышленности пустили в ход угрозы
и требования \ Для обеспечения бесперебойной работы
заводов, находящихся за пределами оккупированной Рур¬
ской области, немцы стали ввозить уголь из Англии через
гамбургский порт. В то же время германское правитель¬
ство назначило специального уполномоченного, чтобы со¬
хранить наличные запасы угля. Этот уполномоченный
заявил, что при надлежащей экономии запасов угля в
неоккупированной Германии его хватит почти на пол года.
Из Англии в неоккупированную Германию было импорти¬
ровано за один только март 1923 г. 2 миллиона тонн
угля. 11 августа 1923 г. англичане направили Франции
ноту протеста, утверждая, что оккупация Рура препят¬
ствует восстановлению Европы.
В августе 1923 г. Густав Штреземан стал рейхсканц¬
лером Германии и одновременно министром иностранных
дел. Для урегулирования вопроса об оккупации Рура
было созвано совещание с участием тех же групп про¬
мышленников, которые несколькими годами позже яви¬
лись инициаторами создания крупнейшего металлургиче¬
ского концерна «Ферейнигте штальверке», или Объеди¬
нения сталелитейных заводов, с помощью займов, предо¬
ставленных Соединенными Штатами. Все помыслы этих
представителей германских деловых кругов были направ¬
лены на то, чтобы обеспечить Германии наиболее выгод¬
ные позиции для переговоров, прежде чем уступить тре¬
бованиям французов. Один из магнатов сталелитейной
промышленности, Отто Вольф, заявил, что Германия мог¬
ла бы наладить подлинное экономическое сотрудничество
с Францией, однако при условии, что сначала Франция
предоставит Германии кредиты для реконструкции гер¬
манской экономики.
1 Автор преувеличивает разногласия между магнатами герман¬
ской промышленности и французскими правящими кругами. Доказа¬
но, что заправилы германских монополий, такие, как Стиннес, Клек¬
нер, Тиссен и другие, сами требовали в то время присылки француз¬
ских войск в Рур, чтобы подавить революционные выступления рур¬
ского рабочего класса. (Прим, ред.)
55

Оккупация Рура создала безвыходное положение. Гер¬
манское правительство уверяло, что в Германии нет
средств для расплаты с владельцами рурских шахт за
поставки угля в счет репараций. Шахтовладельцы плака¬
лись, что они будут разорены, если поставки угля во
Францию не будут оплачиваться.
Выход из этого тяжелого положения был найден лишь
после того, как в дело вмешались Соединенные Штаты
и предложили план Дауэса, который предусматривал вос¬
становление равновесия германского -бюджета и предо¬
ставление Германии займа первоначально в сумме
200 миллионов долларов для стабилизации германской
марки. Этот план был одобрен рейхстагом летом 1924 г.
Поставки «репараций» на некоторое время возобновились,
а немцы перешли к следующей фазе сопротивления. В то
самое время, когда они с пеной у рта доказывали, что
не в состоянии выплачивать репарации, вся страна пре¬
спокойно перевооружалась под самым носом у оккупи¬
рующих держав.
Когда через несколько лет уголь снова появился в изо¬
билии на европейском рынке, германские промышленники
уже имели тщательно разработанный план, с помощью
которого они могли сорвать любую попытку конкуренции
со стороны французских, бельгийских и люксембургских
компаний с вновь созданным германским производствен¬
ным комплексом. В период угольного голода германские
производители стали явились инициаторами создания
международного объединения, которое гарантировало лю¬
бой западноевропейской стране определенные экспортные
квоты для каждого вида стальных изделий.
В свою очередь производители стали в других странах
согласились ограничить производство пределами уста¬
новленных для них квот и уплачивать денежные штрафы
за выпуск или экспорт продукции сверх установленного
количества. Это международное объединение (по-немецки
«Internationale Rohstahlgemeinschaft», по-французски
«Entente Internationale de 1’Acier», по-английски «Inter¬
national Steel Cartel»), штаб-квартира которого помеща¬
лась в высоком каменном здании в центре города Люк¬
сембурга, превратилось в организацию, которая, оставаясь
все время в частных руках, полностью регулировала тор¬
говлю сталью во всем мире с 1926 по 1939 г. Вскоре по-
56

еле образования Международного стального картеля нем¬
цы стали в нем полными хозяевами и направляли его
"политику в своих собственных интересах.
Таковы основные мероприятия, с помощью которых
небольшой горстке германских промышленников, чья
власть основывалась на владении угольными шахтами,
сталелитейными и химическими заводами Западной Гер¬
мании, удалось избежать экономических последствий во¬
енного поражения Германии в первой мировой войне.
Правда, промышленники делали это не своими руками.
Осуществление мероприятий такого рода взяли на себя
правительства. Версальский договор был актом союзных
правительств, выражающим их общую точку зрения по
поводу методов разрешения проблем, поставленных первой
мировой войной. Но то, что в действительности произошло
после войны, было обусловлено не столько дипломатиче¬
скими договорами между правительствами, сколько сдел¬
ками между могущественными группами капиталистов.
Германские банкиры и промышленники заботились преж¬
де всего об интересах своего кошелька, а не о выполне¬
нии политических обязательств Германии по отношению
к другим государствам. Владельцев германских сталели¬
тейных компаний, чьи лотарингские заводы были переда¬
ны Франции, и владельцев угольных шахт, продукция ко¬
торых поставлялась Франции, мало трогало то обстоятель¬
ство, что Германия как страна в какой-то мере «обязана»
была возместить Франции как стране ущерб, причинен¬
ный войной. И если собственность этих компаний шла на
погашение национального долга, то это отражалось на их
балансе в виде убытков.
Расхождение между частными и государственными
интересами охватывало все больший круг вопросов. Борь¬
ба, развернувшаяся в промежутке между войнами, была
не просто столкновением французских интересов, с одной
стороны, и германских интересов — с другой. В период
развития Рурско-Лотарингского промышленного ком¬
плекса одинаково мыслящие промышленники Франции и
'Германии стали директорами совместно управляемых и
совместно контролируемых финансовых, промышленных
и торговых предприятий. Во многих случаях единство
взглядов в вопросах экономической организации, полити¬
ки по отношению к рабочему классу, социального законо¬
57

дательства и отношения к правительству было гораздо
важнее для этих промышленников, чем различия в
национальной принадлежности и гражданстве. Взаим¬
ная зависимость, установившаяся между германской и
французской металлургией после 1870 г., обусловила со¬
трудничество владельцев предприятий, несмотря на раз¬
личие их национальных интересов. Немцы сумели обес¬
печить полное единство между государственными деяте¬
лями Германской республики и промышленными и фи¬
нансовыми магнатами.
Во время первой мировой войны влиятельное франко¬
германское семейство промышленников и банкиров
де Ванделей, возглавлявшее через «Комите де форж»* 1
французскую группу в Международном стальном -кар¬
теле и имевшее своих представителей в парламентах и
Франции и Германии, сумело не допустить разрушения
французской армией заводов, принадлежавших немецко¬
му семейству Рехлингов. Эти заводы были расположены
в железоруднохм бассейне Бриэ, в Лотарингии, которая
находилась тогда под контролем немцев.
Семейство Рехлингов, владевшее в Германии мощным
комплексом угольных, металлургических и банковских
предприятий, из поколения в поколение работало в тес¬
ном сотрудничестве с де В задел я ми. На протяжении сто¬
летия потомки Христиана Рехлинга держали в своих ру¬
ках промышленность и торговлю Саарского бассейна. Не
кто иной, как Герман Рехлинг, обеспечил возвращение
Саара Германии по плебисциту в январе 1935 г., органи¬
зовав «Дейче фронт», который дал нацистам 90 процен¬
тов всех голосов. Семьдесят два члена семейства Рех¬
лингов пережили обе мировые войны и по сей день актив¬
но подвизаются в промышленности * и торговле Саара;
однако еще два члена этой семьи, Герман и его брат
Роберт, заслужили особое место в истории своей дина¬
стии. Во время первой мировой войны Герман, служивший
в чине капитана в германской кавалерии, и Роберт, ко¬
торый был майором, были поставлены во главе всей про¬
мышленности бассейна Бриэ. После войны, когда братья
Рехлинги покинули территорию, которая по договору
. <
1 Объединение крупных французских монополистов — владель¬
цев сталелитейных заводов. (Прим, ред.)
58

должна была отойти к Франции, они полностью вывезли
оттуда два больших сталелитейных завода.
Считая эту колоссальную кражу своего рода воен¬
ным преступлением, французское правительство судило
братьев Рехлингов заочно и приговорило их к сорока го¬
дам тюремного заключения. Но германское правитель¬
ство отказалось выдать их Франции. В течение последу¬
ющих двадцати двух лет братья находились в немилости
у французского правительства. Что касается француз¬
ской ассоциации владельцев сталелитейных заводов «Ке¬
мите де форж» и особенно де Ванделей, стоявших во
главе этой ассоциации, то они поддерживали с Рехлинга-
ми обычные — или, в данном случае, необычные — дело¬
вые отношения. В конце концов под влиянием «деловых»
соображений смягчилась даже французское правитель¬
ство, хотя приговор оставался в силе. Когда же Фран¬
ции пришло время строить свою «неприступную» линию
Мажино, она обратилась за сталью для строительства и
за технической помощью не к кому иному, как .к герман¬
ской фирме братьев Рехлингов. Если в данном случае
французы поступали так же, как поступали американцы
во время второй мировой войны, когда дело касалось
страхования военных заводов, то они, несомненно, тоже
ставили сильную охрану, чтобы оградить безопасность и
тайну планирования линии Мажино от любопытных глаз
публики; но чертежи этой линии преспокойно лежали у
тех, для кого они представляли наибольший интерес,—
у их врагов, немцев.
Затем начинается вторая мировая война. Французская
армия, которая должна была действовать в районе Саара,
в период «странной войны» 1939 г. получает приказ не
обстреливать заводы военных преступников братьев Рех¬
лингов и не причинять им ущерба. В 1940 г. последовал
блицкриг, и Франция пала. Правительство Виши издало
декрет о реабилитации Рехлингов и отмене приговора
о заключении их в тюрьму на сорок лет. В 1945 г. блиц¬
криг стал развиваться в обратном направлении. Когда мы
стали вылавливать крупнейших промышленников, Рех-
линги снова попали в руки французов — на сей раз фран¬
цузской армии, действовавшей в качестве политического
представителя французского общества. Снова на повестке
Дня оказались «военные преступники Рехлинги». В 1947 г.
59

дело Германа Рехлинга разбиралось международным
трибуналом во французской зоне. Он был признан винов¬
ным в ведении агрессивной войны и приговорен к тюрем¬
ному заключению на семь лет. Брат его Роберт умер, не
дождавшись решения по своему делу, но семьдесят два
других члена семейства Рехлингов гуляют на свободе,
так что написать заключительную главу их истории еще
невозможно.
Хотя германская и французская группы владельцев
металлургических заводов тесно сотрудничали друг с
другом в период обеих мировых войн, французское пра¬
вительство в 1945 г., казалось, не без оснований относи¬
лось отрицательно к любому решению, направленному на
сохранение господствующего положения германской про¬
мышленности в Западной Европе. Французские предста¬
вители, как, например, Рене Сержан, который стал руко¬
водителем финансово-экономического отдела французской
группы в Контрольном совете в Берлине, относились с
явным недоверием к планам крупнейших германских про¬
мышленников. Немцы, по словам Сержана, уже разрабо¬
тали целую систему мероприятий, направленных на срыв
политики союзников по «обезвреживанию» Германии, и
будут стремиться провести их в жизнь. Разумеется, никто
и не ожидал, что германские политические деятели или
промышленные магнаты сами захотят быть «обезврежен¬
ными». Большинство более или менее крупных германских
промышленников и политических деятелей после первой
мировой войны считало проявлением патриотизма укло¬
нение от выполнения условий Версальского договора. Дей¬
ствительно, в период после Версаля германские суды об¬
виняли в измене родине всякого, кто своей заботой о вы¬
полнении договора «давал иностранной державе знать о
нарушении условий мирного договора».
Ясно, что сами немцы должны были ожидать, что за
ними установят наблюдение и контроль. Поэтому избе¬
жать разоблачения, замаскировать или скрыть свои пла¬
ны было для них вопросом чести, а в равной степени и
самосохранения. В результате своей трехлетней работы
в отделе экономической войны мы уже составили список
немцев, которые несли главную ответственность за все,
что происходило в Германии. Этот список поражал своей
краткостью; в нем значилось меньше сотни имен, но
60

где-то в их числе были люди, которые сыграли решаю¬
щую роль в планировании войны и в ведении перегово¬
ров, охвативших весь мир и обеспечивших успех эконо¬
мической подготовки и войне. Однако нашей небольшой
группе трудно было провести детальное расследование да¬
же по этому списку, в котором значилась какая-нибудь
сотня видных личностей, контролировавших шестьдесят
или семьдесятДкрупнейших германских компаний. Нельзя
ли было найти в их числе пять, десять, двенадцать чело¬
век, которые резко выделялись бы из всех остальных
своей осведомленностью или степенью ответственности за
военные усилия Германии? Может быть, архивы Между¬
народного стального картеля в Люксембурге дали бы нам
ключ, пользуясь которым мы могли бы для начала сосре¬
доточить внимание на небольшой группе людей и компа¬
ний? Но Люксембург был «освобожденной» территорией.
Мы не могли просто приехать туда, открыть шкафы и
ознакомиться с документами.
В марте 1945 г. Люксембург еще не имел правитель¬
ства, а находился под защитой союзнической военной
миссии, которую возглавлял американский полковник
Фрэнк Е. Фрейзер. Для того чтобы получить разрешение
лишь на ведение переговоров с люксембуржцами о про¬
смотре архивных материалов, мы должны были разъяс¬
нить, каким образом это будет содействовать расследо¬
ванию в самой Германии, производившемуся на основа¬
нии телеграммы генерала Эйзенхауэра за № 239, послан¬
ной объединенному совету начальников штабов в Вашинг¬
тоне. Порочный круг замыкался: чтобы получить то, что
нам нужно было, из люксембургских архивов, мы должны
были знать, что мы обнаружим в Руре. А Рур в это вре¬
мя был еще забит германскими войсками.

Глава четвертая
«БРАТЬЯ-БИЗНЕСМЕНЫ»
14 апреля 1945 г. великая герцогиня Шарлотта воз¬
вратилась в великое герцогство Люксембургское, чтобы
вновь управлять им. Это маленькое государство с терри¬
торией в 2600 кв. километров и населением в 300 тысяч
человек, зажатое между Германией, с одной стороны, и
Францией и Бельгией — с другой, представляет собою на¬
громождение всяческих контрастов. Официальный язык
Люксембурга звучит, как фламандский с «примесью фран¬
цузского, и в то же время «похож на немецкий. Когда вас
благодарят, то обычно употребляют мешанину из фран¬
цузского и немецкого языков: «mersi, viel dank» или
«mersi, viel mahl». Но большинство народа, говорящего
на этом смешанном французско-немецком диалекте, го¬
раздо более враждебно настроено к немцам, чем их со¬
седи — французы.
В противоположность лежащей на восток от Люк¬
сембурга малоплодородной германской земле, которая
по своему рельефу выглядит так же как и люксембург¬
ская, большая часть Люксембурга, и особенно его север¬
ная половина, может быть охарактеризована как район
интенсивного, высокопроизводительного сельского хозяй¬
ства. Несмотря на то, что северная часть страны подверг¬
лась опустошению и большинство ферм во время контр¬
наступления немцев в Арденнах было разрушено, сельское
хозяйство Люксембурга быстро оправилось после вторич¬
ного освобождения страны в начале 1945 г. Уже через
два года Люксембург обеспечивал на 90 процентов свою
потребность в продовольствии. А немцы по ту сторону
границы через два года все еще просили продовольствия,
чтобы предотвратить голод, хотя германские земли к во¬
стоку от Люксембурга фактически почти не были затро¬
нуты военными действиями.
62

Открытие в Люксембурге железорудных месторожде¬
ний в 1870 г. вызвало там промышленную революцию.
Это произошло в тот самый год, когда армии Бисмарка
отторгли от Франции Эльзас-Лотарингию с ее запасами
железной руды и другими естественными богатствами.
Однако в течение многих лет промышленность Люксем¬
бурга сохраняла свою независимость от Гер маш-ии. Круп
нейшая сталелитейная фирма «Арбед» даже проникла
на территорию Германии. Незадолго до первой мировой
войны «Арбед» захватила в свои руки целый ряд шахт
близ Эшвайлера в Аахенском бассейне, полностью обес¬
печив коксующимся углем предприятия Люксембурга.
После этого «Арбед» построила крупнейший в Европе ка¬
бельный завод — «Фельтен унд Гильом Карлсверке» в
Кельне на Рейне. Однако в период между двумя миро¬
выми войнами эта независимость была в немалой степе¬
ни утрачена, поскольку Люксембург приютил у себя прав¬
ление Международного стального картеля.
За неделю до возвращения великой герцогини Люк¬
сембургской небольшая группа сотрудников ставки вер¬
ховного командования союзными экспедиционными сила¬
ми, наконец, получила разрешение на въезд в Люксембург
и на ведение переговоров об ознакомлении с архивами
Международного стального картеля. Хотя мы стремились
выяснить во всех деталях, как немцы осуществляли свое
господство в картеле, и установить, кто именно из нем¬
цев заправлял картелем с момента его образования в
1926 г., действовать приходилось очень осмотрительно, по¬
тому что без добровольного согласия руководителей кар¬
теля сделать что-либо было невозможно.
По случайному стечению обстоятельств, наша группа
прибыла в Люксембург одновременно с генералом Эйзен¬
хауэром. У руководителей картеля почему-то сложилось
впечатление, что* генерал Эйзенхауэр прибыл специально
для того, чтобы дать высшую санкцию посещению сотруд¬
ников министерства юстиции, прикомандированных к
главному штабу верховного командования. Дело было в
субботу. Секретарь картеля Гектор Дьедоннэ и другие
ответственные сотрудники собирались уезжать за город,
чтобы про-вести там полтора дня, и предложили управля¬
ющему делами Эрику Конро «оказать всяческое содей¬
ствие» господам из ставки. Неожиданно для нас Конро
63

истолковал эту инструкцию буквально. Он открыл все
шкафы с документами и предложил господам из ставки
располагаться, как у себя дома, на весь остаток субботы
и воскресенье. Так мы и поступили.
Нетрудно представить себе, как были взбешены руко¬
водители картеля, вернувшись в понедельник утром. Они
застали группу вконец измученных, не ложившихся спать
следователей, сидевших перед грудой материалов, на осно¬
ве которых они составили опись около четырех тысяч
документов. Следователи выразили благодарность и за¬
явили, что они будут весьма признательны, если им раз¬
решат сфотографировать эти четыре тысячи документов.
Со скрежетом зубовным и едва сдерживая брань по адре¬
су Конро, который не понял дипломатического языка, ру¬
ководители картеля в конце концов дали согласие, хотя
дело не обошлось без протеста по поводу некоторого
злоупотребления их гостеприимством и применения чуть
ли не «полицейских» методов.
Когда мы ознакомились с этими четырьмя тысячами
документов, перед нами предстала целая панорама меж¬
дународных связей крупнейших в мире сталелитейных
компаний и, в частности, стали ясны все детали их взаи¬
моотношений с германскими компаниями с момента орга¬
низации Международного стального картеля.
Вскоре после возвращения в Люксембург великой гер¬
цогини управляющий люксембургским стальным синди¬
катом «Арбед» Алоиз Мейер спокойно возвратился туда
же из Германии. Он уехал вместе с немцами, но по воз¬
вращении заявил, что его угнали насильно.
В течение многих лет Мейер был не просто директо¬
ром крупного сталелитейного предприятия. С 1928 г. он
стал бессменным председателем Международного сталь¬
ного картеля, а во время германской оккупации его кол¬
лега по многолетней совместной работе Эрнст Пенсген
назначил его руководителем сталелитейной промышлен¬
ности Люксембурга. Пенсген, игравший первую скрипку
в «Ферейнигте штальверке», был одним из главных орга¬
низаторов Международного стального картеля в 1926 г.
Во время второй мировой войны Пенсген был поставлен
во главе ассоциации сталелитейной промышленности —
64

одного из основных ответвлений нацистской «Рейсхгруппе
индустри», которая представляла собой всегерманскую
ассоциацию промышленников. Нет ничего удивительного
в том, что Пенсген избрал своего люксембургского ком¬
паньона Мейера для руководства промышленностью в
оккупированном Люксембурге.
При оккупации Люксембурга в 1940 г. фирма «Арбед»
не была прямо захвачена немцами, а продолжала функ¬
ционировать в течение всего периода оккупации под ру¬
ководством Алоиза Мейера. Две другие люксембургские
компании, «Хадир» и «Роданж», были взяты немцами в
свои руки, так как их директора отказались сотрудничать
с оккупантами.
После освобождения Люксембурга девятнадцать на¬
чальников отделов, технологов и инженеров фирмы «Ар¬
бед» были сняты с постов как коллаборационисты, но
Мейер остался главой фирмы. По официальной версии,
Мейер был героем, потому что он сохранил свою фирму
нетронутой в годы войны и таким образом не допустил,
чтобы немцы угнали рабочих местных сталелитейных за¬
водов в Германию для работы на немецких заводах. Не¬
которые официальные лица даже утверждали, что адми¬
нистрация фирмы «Арбед» тормозила выпуск продукции
и тем самым срывала военные усилия Германии, но при
сопоставлении производственных показателей «Арбед» и
двух других люксембургских фирм это не подтвердилось.
В действительности лимитирование немцами экспорта уг¬
ля вызвало сокращение производства на всех люксембург¬
ских заводах.
Однако как бы ни относились люксембуржцы к Мейе¬
ру, это не изменило содержания документов из архивов
Международного стального картеля. Еще до того как бы¬
ли готовы фотокопии четырех тысяч документов, нам ста¬
ло ясно, что отныне мы располагаем обширной информа¬
цией, которая представляет собой отправную базу для
дальнейшей работы. Документы не просто характеризо¬
вали сопротивление немцев оккупационным мероприятиям
союзных держав после первой мировой войны. Они кон¬
кретно описывали, как ведущие германские промышлен¬
ники решали задачу восстановления своего контроля над
промышленностью и рынками сбыта и превращения Гер¬
мании в «промышленный центр Европы». Это было не
5. Мартин	£5

сопротивление, а контрнаступление, для которого им при¬
шлось заручиться поддержкой промышленников в других
странах. История этих событий постепенно проливала не¬
который свет на то, что произошло, но все еще не от¬
вечала на вопрос, почему немцам позволили осуществить
свои намерения.
Середина 20-х годов в Германии была отмечена уси¬
ленной концентрацией промышленности. В этот период
был создан концерн «Ферейнигте штальверке», в который
вошли четыре крупнейших производителя стали. Эрнст
Пенсген, Фриц Тиссен, Отто Вольф и другие организато¬
ры концерна сумели заполучить из США свыше 100 мил¬
лионов долларов в порядке частных займов. Нью-йорк¬
ский банк долгосрочных вложений «Диллон, Рид энд ком¬
пани», способствовавший карьере Кларенса Диллона,
Джеймса В. Форрестола, Уильяма X. Дрейпера младшего
и других, распространял в Соединенных Штатах обяза¬
тельства «Ферейнигте штальверке» вместе с рекламными
проспектами, в которых восторженным тоном говорилось,
что Объединенная корпорация сталелитейных заводов
(«Ферейнигте штальверке») «будет крупнейшим промыш¬
ленным объединением в Европе и одним из крупнейших
производителей чугуна и стали во всем мире, уступая по
своей производственной мощности только «Юнайтед
Стейтс стил корпорейшн». Образование «Ферейнигте
штальверке» дало его руководителям громадную власть
в Германии, и этой власти оказалось достаточно для того,
чтобы без промедления создать всегерманский стальной
картель и гарантировать «хорошее поведение» всех гер¬
манских сталелитейных компаний при заключении догово¬
ров с иностранными фирмами. В 1925 г. шесть крупней¬
ших в Германии производителей химических товаров со¬
здали концерн «И. Г. Фарбениндустри», а еще через год
путем заключения международного договора, или согла¬
шения о сотрудничестве, между главными производителя¬
ми стали был создан Международный стальной картель.
Эти события находились во взаимной связи. Все ука¬
занные организации имели нескольких общих директоров
и охватывались планом «рационализации», который осу¬
ществлялся под руководством частных лиц в целях уста¬
новления контроля над основными отраслями промыш¬
ленности в странах Европы и регулирования международ-
66

ной торговли продукцией тяжелой промышленности. Что
касается стали, то здесь германские промышленники ру¬
ководствовались совершенно ясными мотивами. Посколь¬
ку государственные границы препятствовали организации
сталелитейной промышленности под контролем немцев
на основе наиболее эффективного использования налич¬
ных ресурсов, германские промышленники, создавшие но¬
вые концерны, стремились улучшить свои позиции путем
установления контроля над рынками сбыта. Не будучи
в состоянии снизить издержки производства, они мог¬
ли все же получать большую прибыль, если бы им уда¬
лось путем заключения соглашения установить свой конт¬
роль над внутренним и международным рынками. Они
не могли пойти на то, чтобы их возможные конкуренты
во Франции, Бельгии, Люксембурге, Англии или Соеди¬
ненных Штатах начали борьбу за рынки. Эти конкурен¬
ты оказались бы в более выгодном положении, обладая
более мощными средствами производства или пользуясь
более благоприятными условиями сбыта, особенно если
учесть, что немцы строили свои заводы в расчете на пе¬
реработку руды, привезенной из отдаленных пунктов, рас¬
положенных за морем.
Займы, полученные крупнейшими германскими про¬
мышленниками в Англии и США, помогли им встать
на ноги и позволили им скупать предприятия своих не¬
уемных конкурентов по цене, значительно превышающей
рыночную. Иностранные займы и субсидии германского
правительства дали возможность таким ведущим компа¬
ниям, как «Ферейнигте штальверке», «Маннесман»,
«Крупп», «Гуте хоффнунгсхютте» и «Рехлинг», ввести
регулирование производства и устранить конкуренцию,
чтобы таким образом компенсировать утрату своего тех¬
нического превосходства в связи с переходом их заводов
в Эльзасе и Лотарингии в 1918 г. в руки французов.
После того как концерны «Ферейнигте штальверке»
и «И. Г. Фарбен» объединили под своим контролем боль¬
шую часть наличных производственных мощностей, они
стали строить новые заводы и расширять старые. Но объ¬
ем их продукции увеличивался далеко не в той же про¬
порции. В 1928 г., на высшей точке подъема, сталелитей¬
ная промышленность Германии использовала лишь не¬
многим больше двух третей своей общей мощности.
5*	67

В других отраслях тяжелой промышленности фактически
выпускаемая продукция составляла всего 10 процентов
того объема продукции, которая могла быть выпущена
при наличной производственной мощности. В паровозо¬
строении, которое было монополией двух концернов, «Бор-
зиг» и «Хеншель», выпуск продукции в разгар «бума» со¬
ставлял всего 5 процентов возможного. Впоследствии,
во время второй мировой войны, когда «Хеншель»’ специ¬
ализировался на производстве танков «Тигр» и 88-мил¬
лиметровых орудий, бездействовавшие мощности вступи¬
ли в строй.
С точки зрения дальнейших перспектив, германская
металлургическая промышленность, как показывают до¬
кументы, была организована нерентабельно. В начале
30-х годов германское правительство назначило комис¬
сию, известную под названием «Анкете аусшусс», для
изучения причин, вызвавших экономическую депрессию.
Комиссия нашла, что сталелитейная промышленность
очень плохо организована и чрезмерно раздута по срав¬
нению с легкой промышленностью и отраслями, произво¬
дящими предметы потребления. Ориентируясь на захват
внутреннего и внешнего рынков, а не на удовлетворение
потребности германской экономики в чугуне и стали, ста¬
лелитейная промышленность оказалась бы под угрозой
банкротства, если бы она не обеспечила себе контроля над
внешними рынками. Но германские стальные изделия
могли находить сбыт на международном рынке лишь в
том случае, если никто из иностранных конкурентов не
продавал своей продукции по более низким ценам.
Нацистское министерство хозяйства полностью при¬
знало заслуги д-ра Пенсгена перед металлургической про¬
мышленностью Германии в деле организации германского
и международного стальных картелей. 17 октября 1941 г.
семидесятилетие Пенсгена было отпраздновано с большой
помпой в дюссельдорфском Доме стали. Как сообщала об
этом газета «Дейче бергверксцейтунг», не часто удава¬
лось видеть одновременно столько выдающихся деятелей
промышленности и финансов. На праздновании присут¬
ствовал нацистский министр хозяйства Вальтер Функ, ко¬
торый лично вручил Пенсгену орден Орла. Эта награда,
заявил Функ, ставит Пенсгена «в один ряд с такими
людьми, как Роберт Бош, Карл Дуисберг, Эмиль Кир-
65

дорф, Альберт Питш и Крупп фон Болен унд Гальбах».
Воздав должное заслугам Пенсгена в организации сталь¬
ных картелей, которым, по его словам, «предстоит
сыграть важную роль в реконструкции Европы после этой
войны»., Функ в заключение сказал: «Фюрер приказал
мне вручить вам орден Орла как знак особой призна¬
тельности хозяйственному руководителю, оказавшему ис¬
ключительные услуги в деле вооружения Германии».
30 сентября 1926 г., когда было подписано первое со¬
глашение между ведущими металлургическими фирмами
Франции, Бельгии, Люксембурга, Саара и Германии, учре¬
дители картеля опубликовали совместное заявление, в
котором говорилось, что это соглашение было первым
шагом на пути к созданию «экономических Соединенных
Штатов Европы».
Однако Пенсген и его пособники преследовали менее
далекие цели. Они разработали первоначальный устав
организации с таким расчетом, чтобы играть на двух
слабых струнах ее участников: на страхе перед герман¬
ской конкуренцией (хотя германские заводы могли вы¬
ступать в качестве конкурентов лишь благодаря займам,
полученным в США и Англии) и на стремлении «веду¬
щих» фирм в каждой стране использовать мощную гер¬
манскую промышленность в качестве союзника для по¬
давления внутренней конкуренции. Участниками картеля
не могли быть отдельные компании; это право предостав¬
лялось только национальным объединениям, в которые
они входили. Эти объединения обязались ограничить об¬
щее производство стали в своих странах и продажу ее
на внутреннем и международном рынках. Продажи на
внутреннем рынке контролировались всеми участниками
соглашения, которые договорились не сбивать цен в стра¬
нах своих партнеров. Таким образом, у себя в стране
компания — участница картеля могла испытывать конку¬
ренцию только со стороны компаний, не входящих в кар¬
тель, причем эта конкуренция устранялась резким крат¬
ковременным снижением цен, которого не выдерживали
конкуренты, или покупкой конкурирующих предприятий.
Что касается внешних рынков, то они не внушали опасе¬
ний, потому что, хотя в 1926 г. доля компаний-участниц в
мировом производстве стали составляла всего 30 процен¬
тов, их доля в мировом экспорте стали достигала почти
69

двух третей. Члены картеля договорились, что они не
станут конкурировать друг с другом на внешних рынках,
но будут продавать свою продукцию по более низким це¬
нам, чем любая фирма, не входящая в картель, чтобы
вытеснить такие фирмы с рынка.
Для того чтобы картель мог начать свою деятельность,
германская группа сначала согласилась на такую квоту
в продукции картеля, которую она считала очень низкой
по сравнению с фактической производственной мощ¬
ностью германской сталелитейной промышленности. На
первый год квота Германии составляла немногим больше
40 процентов общего объема продукции для всех пяти
групп. Но после нескольких месяцев существования кар¬
теля председатель германской группы — он же директор
сталелитейных заводов «Гуте хоффнунгсхютте» — Пауль
Рейш заявил, что Германия будет добиваться увеличения
своей квоты и что первоначально она пошла на такую
низкую квоту лишь в виде уступки ради того, чтобы до¬
стигнуть соглашения.
По условиям картельного соглашения, за производство
и продажу стали сверх установленной квоты соответ¬
ствующая национальная группа должна была платить
штраф в размере до 4 долларов за тонну. Суммы, упла¬
ченные членами картеля в порядке штрафов, использова¬
лись как фонд для компенсации тех членов картеля, ко¬
торые производили или продавали меньше, чем позволя¬
ла их квота. Эта оговорка, повидимому, устраивала боль¬
шинство членов картеля, и они строго придерживались
установленных квот.
Но с немцами дело обстояло иначе. В первый же год
существования картеля они уплатили штраф в размере
10 038 тысяч долларов за производство 3372 тысяч тонн
стали сверх своей квоты. Один этот излишек был почти
равен всему годовому производству стали в Бельгии.
Штрафы, уплаченные немцами, составляли 95 процентов
всей суммы штрафов, наложенных на членов картеля в
течение первого года действия соглашения. Какую выго¬
ду извлекли из этого немцы, стало ясно в последующие
годы. Обладая избыточной производственной мощностью,
они пригрозили развалить всю организацию, если распре¬
деление квот не будет пересмотрено в их пользу. В пер¬
вый же год существования картеля немцы добились не
70

только увеличения своей квоты, но и согласия на то, что¬
бы 72 процента их квоты рассматривалось как производ¬
ство для’внутреннего потребления в Германии, причем
штраф за излишек по этому виду продукции должен был
взиматься в половинном размере по сравнению с преду¬
смотренным по соглашению 1926 г. В сентябре 1927 г.
штраф за излишек продукции для внутреннего потреб¬
ления был снова срезан наполовину. Полная сумма штра¬
фа должна была уплачиваться только с тех 28 процен¬
тов германского производства, которые рассматривались
как продукция, предназначенная к экспорту.
В течение 1927 г., второго года действия картельного
соглашения, производство стали в Германии увеличилось
почти на 4 миллиона тонн по сравнению с 1926 г. и до¬
стигло 16 311 тысяч тон. За тот же период производство
стали во Франции сократилось на 54 тысячи тонн, соста¬
вив за год всего 8403 тысячи тонн. Д-р Пенсген и далее
столь же успешно оказывал «исключительные услуги в
деле вооружения Германии». Чередуя угрозы с уступка¬
ми, германская группа стала контролировать квоты и
ограничивать производство остальных членов картеля
почти всецело по своему усмотрению. Неудивительно, что
в сентябре 1926 г., когда впервые был создан Междуна¬
родный стальной картель, всего через три недели после
вступления Германии в Лигу наций, член рейхстага
д-р Рейхерт заявил, что благодаря этому соглашению
«можно будет ослабить важные последствия Версальского
договора». К концу своей работы над документами Меж¬
дународного стального картеля мы убедились, что это
соглашение действительно чрезвычайно способствовало
«ослаблению последствий» Версальского договора.
К 1938 г. около 90 процентов всего чугуна и стали,
поступивших на мировой рынок, контролировалось Меж¬
дународным стальным картелем. К тому времени расши¬
рился и круг участников картеля. В него вошли главные
производители стали в Австрии, Польше, Чехословакии,
Англии и Соединенных Штатах, но заправляли картелем
попрежнему немцы.
Для того чтобы вступить в картель, американские
фирмы пошли на нарушение закона. Среди документов,
сфотографированных нами в Люксембурге, были памяти
ные записки о некоторых соглашениях, и в них говори¬
71

лось, что американские концерны не могли подписать
официальное соглашение о разделе территорий и об огра¬
ничении рынков сбыта ввиду наличия в США антитре¬
стовского законодательства, но что устное соглашение та¬
кого характера было заключено.
Документы свидетельствовали о том, что по мере рас¬
ширения деятельности Международного стального карте¬
ля его европейским участникам становилось ясно, что без
сотрудничества с американскими сталелитейными ком¬
паниями они не могут рассчитывать удержать свою
власть над мировым рынком. Это объяснялось колоссаль¬
ной производственной мощностью американской сталели¬
тейной промышленности. Если бы американские произво¬
дители начали свободно продавать стальные изделия на
внешних рынках по конкурентным ценам, вместо того
чтобы соблюдать картельное соглашение о ценах и раз¬
деле рынка, то всякий раз, когда участники картеля под¬
нимали бы мировую цену до необходимого для них при¬
быльного уровня, американские аутсайдеры—компании,
не входившие в картель, — могли бы продавать свою про¬
дукцию по более низкой цене и на этом зараба¬
тывать.
Но европейской группе нечего было беспокоиться.
У трех крупнейших американских производителей ста¬
ли — «Юнайтед Стейтс стил», «Бетлхэм стил корпо¬
рейшн» и «Рипаблик стил»—были свои основания для
вступления в картель. С их точки зрения, сотрудничество
с европейскими производителями стали помогло бы им
подчинить своему влиянию деятельность других амери¬
канских компаний и тем самым сохранить и усилить
контроль этой «большой тройки» над внутренним рынком
Соединенных Штатов. Если же независимые компании
попытаются обоснов-аться в других частях света, они не
выдержат конкуренции участников картеля, действую¬
щих по принципу «один за всех, все за одного», а также
«трудностей» в виде регламентации и бюрократической
волокиты со стороны иностранных правительств. Неболь¬
шой опыт подобного рода сделал бы их более восприим¬
чивыми к «увещеваниям» участников картеля, а это, в
свою очередь, отразилось бы на их поведении в собствен¬
ной стране. Но прежде всего «большая тройка» должна
72

оыла позаботиться о соблюдении своих интересов в
картеле.
Самым серьезным препятствием для вступления в
картель американской группы была статья IV междуна¬
родного соглашения об экспорте стали, .которая гла¬
сила:
«Догов'аривающиеся стороны соглашаются нести
ответственность за соблюдение постановлений насто¬
ящего соглашения не только ими, но и аутсайдерами
в их странах, как в настоящее время, так и в буду¬
щем. Экспорт аутсайдеров будет засчитываться им
как часть их собственного экспорта, и они обязуются
платить штраф за экспорт сверх установленного ко¬
личества. Обе договаривающиеся стороны составят
список аутсайдеров, существующих в их странах в
настоящее время, и будут сообщать, как можно ско¬
рее, о появлении новых аутсайдеров на их рынках».
До конца марта 1938 г. на долю членов американской
Ассоциации по экспорту стали приходилось только
58 процентов американского экспорта стальных изделий.
Поскольку остальные 42 процента падали на американ¬
ских аутсайдеров, члены Ассоциации отказались нести
ответственность за соблюдение всеми американскими
экспортерами стали установленной для США квоты.
Однако к июню 1938 г. положение членов Ассоциации
настолько упрочилось, что они сочли возможным частич¬
но гарантировать «хорошее поведение» американских
аутсайдеров.
На совещании, состоявшемся в Париже 14 июня
1938 г. между объединенным координационным комите¬
том Международного стального картеля и делегацией
американской Ассоциации по экспорту стали, представ¬
лявшей компании «Юнайтед Стейтс стил», «Бетлхэм стил
корпорейшн» и «Рипаблик стил», было достигнуто согла¬
шение. На этом совещании «большая тройка» безогово¬
рочно приняла условия соглашения 1937 г., на основании
которого в картель вошла Британская федерация ме¬
таллургической промышленности. От имени «Юнайтед
Стсйтс стил», «Бетлхэм» и «Рипаблик» американская
Ассоциация по экспорту стали согласилась не только
строго придерживаться картельного соглашения о квотах,
73

но и нести ответственность (частично за счет своей соб-
ственной квоты;) за определенную часть экспорта амери-
канских аутсайдеров. «Большая тройка» обязалась
полностью включать экспорт американских независимых
фирм в счет своей квоты в том случае, если этот экспорт
не превысит десяти процентов установленной для США
квоты. Если экспорт аутсайдеров составит свыше десяти,
но не более двадцати процентов1 американской квоты,
то «большая тройка» соглашается отнести половину ука¬
занного излишка за счет своей квоты. Но если экспорт
аутсайдеров превысит двадцать процентов американской
квоты, то «’большая тройка» отказывается нести за это
ответственность. Даже члены американской Ассоциации
по экспорту стали должны были действовать медленно,
но верно, чтобы добиться осуществления своих целей.
От имени американской группы переговоры в 1938 г.
вели главным образом президент «Юнайтед Стейтс стил»
Бенджамин Ф. Фэйрлесс, президент «Бетлхэм стил»
Юджин Дж. Грейс и председатель правления «Рипаблик
стил» Том Гердлер. Американская группа обязалась при¬
влечь к участию в соглашении еще десять более мелких
фирм, заставив их вступить в Ассоциацию по экспорту
стали. Она договорилась, что два представителя амери¬
канской Ассоциации по экспорту стали останутся в Евро¬
пе для связи между Ассоциацией и Международным
стальным картелем. В качестве представителей были
назначены президент Ассоциации по экспорту стали
Дж. О. Аутвотер и Уильям Б. Тодд, которые должны бы¬
ли поддерживать контакт с английской группой через
Яна Ф. Л. Эллиота. Возглавляемая сэром Эндрю Дунка¬
ном Британская федерация металлургической промыш¬
ленности также имела своих представителей в картеле.
Несколькими годами позже Эллиот был назначен пред¬
ставителем США в международном контрольном органе
над германским Руром; однако в то время, о котором
идет речь, он был ничем не примечателен.
Однако для нас было важнее установить связи, суще¬
ствовавшие между Люксембургом и Германией. Несмотря
на опереточные аксессуары — каменные тротуары XIII ве¬
ка, будки для часовых, похожие на клетки для попу¬
гаев — ина своего «героя», Алоиза Мейера, Люксембург
вряд ли был столь безобидным местом. По условиям
74

картельного соглашения, пост председателя правления
картеля должен был ежегодно замещаться по очереди
представителями каждой из стран-участниц. Фактически
же руководство постоянно оставалось в руках правления
стального концерна «Арбед» в Люксембурге. С тех пор
как первый председатель картеля погиб во время ката¬
строфы в 1928 г., его место занял Мейер, который и оста¬
вался председателем картеля до начала второй мировой
войны.
В течение ряда лет Алоиз Мейер, как глава фирмы
«Арбед», состоял и директором дочернего предприятия
этой фирмы в Германии — крупного кабельного завода
«Фельтен унд Гильом». Председателем правления «Фель-
тен унд Гильом» был барон Курт фон Шредер, банкир
Гитлера. Хотя нить, соединявшая Мейера, «Арбед» и
Международный стальной картель с частным банком фон
Шредера в Кельне, могла быть тоньше паутинки,— она
вела нас к пауку.
75

Глава пятая
волки и овцы
Когда после Франции и Люксембурга мы попали в
Германию, нас охватило такое чувство, словно мы вне¬
запно очутились в подземном туннеле. Оживленное на¬
строение, сопутствовавшее нам во время поездки 'по
пыльным и ухабистым дорогам через села и города «осво¬
божденных» территорий, население которых приветливо
встречало нас, сразу сменилось ощущением беспросвет¬
ного, гнетущего одиночества, испытываемого при прибли¬
жении к неведомой цели. С таким настроением подъез¬
жали мы под вечер 16 апреля 1945 г. к германскому го¬
роду Бонну. Примерно за месяц до этого части специаль¬
ного назначения сообщили нам, что их постигла неудача
с «банком королей картелей», принадлежавшим барону
Курту фон Шредеру. Здание под номером первым на
площади Лауренцплац, близ собора, оказалось разру¬
шенным в результате бомбардировки. Его подвалы и ар¬
хивы были погребены под шестиметровым слоем битого
кирпича и изуродованных стальных конструкций. Но в
делах Международного стального картеля в Люксембур¬
ге мы нашли адрес виллы барона фон Шредера возле
Бонна, находящейся километрах в двадцати к югу от
Кельна, и решили попытать счастья там.
Когда мы явились туда поздним апрельским вечером,
в здании, носившем на себе следы недавних боев, никого
не оказалось. В подвале, в одной из сырых комнат, мы
обнаружили груду бумаг, связанных в пачки или беспо¬
рядочно сложенных. Эта груда была около полутора мет¬
ров в высоту и около трех в диаметре. В одной из связок
документов под грудой бланков оказалась папка с пись¬
мами, принадлежавшими барону фон Шредеру. Некото¬
рые из них были адресованы ему как одному из руково¬
дителей нацистской партии, другие — как генерал-лейте¬
76

нанту эсэсовских войск. Несколько писем было написано
на изящных бланках без адреса и без телефона. На блан¬
ке стояло только два слова — «Рейхсфюрер СС»; внизу
было нацарапано: «Г. Гиммлер».
Несколько тонн архивных документов и бухгалтерских
книг со штампом кельнского банка Штейна (основанного
в 1790 г.) составляли, невидимому, лишь небольшую
часть архивов банка. Хотя они лежали возле котельной
топки, это вовсе не означало, что хозяин дома смотрел
на них, как на бумажный хлам. Нам часто приходилось
наблюдать в Германии, что немцы всех рангов суще¬
ственно недооценивали быстроту продвижения союзных
войск. Ничем иным нельзя было объяснить тот факт,
что никто из них не принимал таких простых мер предо¬
сторожности, как уничтожение бумаг или взрыв мо¬
стов \
Письма Генриха Гиммлера барону Курту фон Шре¬
деру были интересны, но однообразны. Речь в них шла
только об одно-м—о деньгах, и притом отнюдь не о ме¬
лочи. Гиммлер требовал круглых сумм — сотен тысяч и
даже миллионов марок.
Из поколения в поколение все члены семьи Шредеров
в Гамбурге, где родился в ноябре 1889 г. и барон Курт
фон Шредер, были банкирами. Один из его предков, ба¬
рон Иоганн-Генрих фон Шредер, переехал в Лондон, изме¬
нил свое имя на английский манер, став Джоном Генри
Шредером, и начал заниматься крупными операциями по
финансированию внешней торговли, и в первую очередь
торговли с Латинской Америкой.
Другой член семьи Шредеров, барон Бруно фон Шре¬
дер, двоюродный брат Курта, родившийся в Гамбурге в
1867 г., переехал в Лондон еще ребенком, но оставался все
время германским подданным и лишь в 1914 г. перешел в
английское подданство. Барон Бруно возглавлял банков¬
ские фирмы «Дж. Генри Шредер энд компани оф Лондон»
и «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн оф Нью-Йорк»
до самой своей смерти в 1940 г.; затем этот пост унасле¬
довал его сын, Гельмут В. Б. Шредер, который занимает
его по настоящее время.
1 Как известно, гитлеровцы фактически открыли фронт англо-
американским войскам в 1945 г. {Прим, ред.)
77

Хотя банк Штейна в Кельне и банки Шредера в Лон¬
доне и в Нью-Йорке принадлежали как будто разным ли¬
цам, они выполняли друг для друга роль банков-коррес¬
пондентов и участвовали совместно в столь многочислен¬
ных финансовых операциях, что между ними образова¬
лось то, что немцы называют «Interessen Gemeinschaft» —
общностью интересов. Прецедент для такого рода дея¬
тельности был создан в 1914 г., когда английское прави¬
тельство закрыло все немецкие банки в Лондоне, но по¬
зволило банку Шредера, возглавлявшемуся «английскими
подданными», продолжать операции в течение всей
войны.
В числе главных клиентов банкирского дома Штейна
были виднейшие деятели тяжелой промышленности За¬
падной Германии. Документы не оставляли сомнений в
том, что банк Штейна имел полную возможность помо¬
гать банку Шредера поддерживать свою репутацию свя¬
зующего звена между лондонским Сити и промышлен¬
ностью Рейнской области и Рура.
Одним из мотивов, которые привели нас к решению
посетить барона Курта фон Шредера и его банк, был
спор, возникший еще в Англии, когда мы разрабатывали
свой маршрут. Я уже упоминал, что нам пришлось рабо¬
тать некоторое время в финансовом отделе штаба гене¬
рала Уикершема вместе с капитаном Норбертом А. Бог-
дэном, вице-президентом банковской фирмы «Дж. Ген¬
ри Шредер корпорейшн оф Нью-Йорк». Капитан Бог¬
дан решительно возражал против обследования банка
Штейна на том основании, что это, мол, «мелкая сошка»,
а мы должны сосредоточить свои усилия на более круп¬
ных объектах, вроде «Дейче банк» и «Коммерц банк». Он
считал, что если мы будем терять время на обследование
мелких частных банков, то это дискредитирует всю нашу
работу. Однако нам бросилось в глаза, что на другой же
день после этого бурного объяснения два постоянных
сотрудника капитана Богдэна попросили направить их в
служебную командировку для обследования банка Штей¬
на в Кельне. Это была довольно необычная просьба.
Поскольку Кельн еще не был взят, это было равносильно
требованию разрешить им сопровождать части специаль¬
ного назначения, следовавшие непосредственно за боевы¬
ми соединениями.
78

Другим соображением, которым мы руководствова¬
лись, было многолетнее деловое сотрудничество между
бароном Куртом фон Шредером и близким другом Франца
фон Папена — Герхардтом А. Вестриком. Известный не¬
мецкий адвокат д-р Вестрик был одним из владельцев
юридической фирмы «Альберт унд Вестрик». Старший
совладелец этой фирмы д-р Генрих Альберт также при¬
надлежал к числу друзей фон Папена. В 1914 г. под ви¬
дом коммерческого атташе Альберт прибыл в США и
собрал в кругах, дружественно расположенных к Герма¬
нии, свыше 30 миллионов долларов для финансирования
шпионской и подрывной деятельности, которой руководил
в США в период первой мировой войны Франц фон Па-
пен. С помощью этих денег, в частности, он парализо¬
вал работу основной химической промышленности США
путем скупки всей керамической аппаратуры, изготовлен¬
ной в США, которая была в то время единственным
видом химического оборудования, противостоящего раз¬
рушающему действию наиболее употребительных ки¬
слот. В конечном счете многие химические заводы за¬
крылись из-за недостатка кислотоупорной аппаратуры, в
то время как запасы ее продолжали расти в течение
всей войны на складах, арендованных агентами фон
Папена.
После первой мировой войны юридическая фирма
«Альберт унд Вестрик» была сильно загружена работой
в связи с американскими займами, предназначенными для
восстановления Германии. Начиная с октября . 1924 г.,
когда американские инвесторы предоставили Германии
ПО миллионов долларов в счет 200-миллионного меж¬
дународного займа, предусмотренного планом Дауэса, и
до самого начала кризиса в США в 1929 г., частные зай¬
мы германским правительственным учреждениям, комму¬
нальным предприятиям, банкам и различным промышлен¬
ным предприятиям шли из Соединенных Штатов нескон¬
чаемым потоком, составляя в среднем 250 миллионов
долларов в год1. Основная масса операций, связанных с
1 В Исторической справке Совинформбюро «Фальсификаторы
истории» на этот счет говорится: «За 6 лет, с 1924 года по 1929 год,
прилив иностранного капитала в Германию составил свыше
10—15 млрд.'марок долгосрочных вложений и свыше 6 млрд, кратко¬
срочных вложений. По некоторым источникам, объем капиталовло
79

предоставлением частных займов для нужд восстановле¬
ния Германии, проходила через два американских банка
долгосрочных вложений в Нью-Йорке — «Диллон, Рид
энд компани» и «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпо¬
рейшн». В Германии все юридические формальности по
займам, поступавшим от банка Шредера, проводила фир¬
ма «Альберт унд Вестрик», а в Соединенных Штатах —
фирма «Салливэн энд Кромвелл», во главе которой стоял
Джон Фостер Даллес.
Вернемся, однако, к Герхардту Вестрику. В апреле
1940 г. этот «брат-бизнесмен» прибыл в Соединенные
Штаты под видом коммерческого советника германско¬
го посольства, а на самом деле в качестве личного пред¬
ставителя нацистского министра иностранных дел фон
Риббентропа и по его прямому заданию. Вестрику было
поручено убедить главных заправил американского биз¬
неса в том, что от победы Гитлера они только выиграют,
и уговорить их помешать вступлению США в войну.
Доктор Вестрик снял дом в округе Вестчестер (штат
Нью-Йорк) \ где его нередко навещали многие извест¬
ные всей стране руководители американских нефтяных и
других промышленных объединений.
Когда обнаружилось, что деятельность Вестрика вы¬
ходит за рамки обычных функций дипломатического
представителя, министерство юстиции предложило ему
зарегистрироваться в качестве агента нацистской пропа¬
ганды. Вслед за этим «Нью-Йорк гералд трибЮн» и дру¬
гие газеты поручили своим репортерам и фотокорреспон¬
дентам следить за каждым его шагом. 9 октября 1940 г.
он выехал в Японию. Американская пресса торжествова¬
ла, считая, что в результате ее стараний пропагандист¬
ская миссия Вестрика потерпела позорный провал. Одна¬
ко, ознакомившись с деятельностью барона фон Шредера
и д-ра Вестрика, мы в этом усомнились.
жений был значительно больше. Это привело к гигантскому усилению
экономического и, в частности, военного потенциала Германии. В
этом деле ведущее значение принадлежало американским капита¬
ловложениям, составлявшим не менее 70 проц, суммы всех долго¬
срочных займов». (Прим, ред.)
1 Вестчестер — пригородный район Нью-Йорка, где сосредо¬
точены дворцы американских миллиардеров и миллионеров. (Прим,
ред.)
80

Немало вопросов могли бы мы задать барону фон
Шредеру, если бы застали его дома в тот апрельский
вечер. Но только два месяца спустя одному из наших
людей (в прошлом сотруднику секретной службы Белого
дома), Роберту Весту, удалось его выследить. Переоде¬
тый в мундир ефрейтора войск СС, фон Шредер был най¬
ден во Франции, в лагере для пленных эсэсовцев.
Однако и без барона фон Шредера мы смогли разо¬
браться в содержании некоторых документов>. В несколь¬
ких пачках были собраны бухгалтерские книги, в которых
подробно записывались все операции по вкладам на осо¬
бый текущий счет, фигурировавший под названием «Son-
derconto S» («особый счет С»). С первого же взгляда
нас поразили имена вкладчиков: все это были звезды
первой величины. Начиная с 1933 г. в бухгалтерских ве¬
домостях непрестанно фигурировало сорок — пятьдесят
имен, среди которых мы сразу же обнаружили около
двух десятков известнейших руководителей самых круп¬
ных германских промышленных фирм — угольных, метал¬
лургических, машиностроительных, химических, электро¬
технических, транспортных и др. Среди бесчисленного
множества корпораций, с которыми имел дело банк
Штейна, эти лица, возможно, и не привлекли бы особого
внимания, если бы не два обстоятельства: регулярный ха¬
рактер вкладов на этот особый счет и то, что остаток де¬
нег на счету уменьшался после каждого письма Гиммле¬
ра с требованием денег.
Сопоставляя многочисленные данные, мы пришли к
выводу, что этот счет покрывал лишь текущие расходы
гиммлеровских войск СС и, может быть, некоторые рас¬
ходы гестапо. Однако можно было предположить, что
если один счет особого назначения скрывался под лите¬
рой «С», то, вероятно, в том же банке Штейна или в ка¬
ком-либо ином банке были и другие специальные счета,
под литерами «а», «б», «игрек» или «зет». Вся система
была чрезвычайно проста. По указанию одного лица — в
данном случае, как мы узнали впоследствии, это был
Вильгельм Кепплер, руководитель нацистского концерна
«Герман Геринг»,— вкладчики втихомолку вносили соот¬
ветствующие суммы на специальный счет. Когда руково¬
дитель военных формирований нацистской партии — в
данном случае Гиммлер — нуждался в деньгах, он сооб-
6. Мартин	81	.

щал об этом и получал требуемую сумму с этого счета.
Вкладчики избегали таким образом каких бы то ни бы¬
ло хлопот и волокиты, а также компрометирующих «свя¬
зей с нацистами».
На следующий день после того, как были найдены
архивы фон Шредера, наша группа разделилась. Кроме
Бэрслера, Сакса и меня, в нее входили лейтенант военно-
морского флота, служивший при ставке верховного
командования, Ренэ Манэс, который был экспертом-бух¬
галтером; Бернард Глейзер из министерства финансов;
эксперт по германским документам Джон Уокер и офи¬
цер связи ФБР при 12-й армейской группе Ричард Томп¬
сон. Мы с Ренэ Манэсом отделились от нашей группы и,
оставив своих спутников на вилле фон Шредера, отпра¬
вились в Кельн на поиски архивов сталелитейного объ¬
единения, принадлежавшего Отто Вольфу, который был
одним из главных вкладчиков «зондерконто С». Вольф
умер в 1940 г., но его архивы лежали в целости и со¬
хранности в трех подвальных помещениях одного здания
неподалеку от развалин банка Штейна. Мы поставили
там часового, расквартировали нескольких наших людей
и вернулись в Бонн. В общей сложности мы собрали в
Бонне и в Кельне несколько тонн документов, большую
часть которых отправили в Версаль в сопровождении Ма-
нэса. А Бэрслер, Сакс и я, уложив свои вещи и погрузив
около тонны документов в открытый транспортер, двину¬
лись на восток по направлению к Франкфурту-на-Майне.
Мы рассчитывали, что нам удастся найти кого-либо из
уцелевших вкладчиков «зондерконто С» и выяснить по¬
точнее, почему они считали эти взносы «выгодным поме¬
щением капитала». Мне, в частности, хотелось снова
встретиться с бароном фон Шницлером. Когда мы посе¬
тили его двумя неделями раньше на его загородной вилле
близ Франкфурта, он выглядел весьма импозантно в мяг¬
кой черной шляпе, костюме с бархатным воротником и
серых гетрах; рядом с ним стояла молодая и красивая ба¬
ронесса. Трудно было предположить, что фон Шницлер—
преступник, один из финансовых столпов нацистского ре¬
жима и вдохновителей международных авантюр «И. Г.
Фарбен». Когда Франкфурт был взят в ночь на 28 марта
1945 г., фон Шницлер жил без всяких забот и тревог на
своей вилле в нескольких километрах от города. В нашем
82

присутствии он вел себя, как хозяин дома, приветствую¬
щий прибытие пожарной команды: любезно, изыскан¬
но вежливо и в то же время так, чтобы пожарные не забы¬
вали своего места. Он предложил нам брэнди, но, убедив¬
шись, что «братание» с ним не входит в наши намерения,
поставил бутылку на место. Однако всем своим видом он
стремился показать, что наше отрицательное отношение к
идее братания было необдуманным шагом со стороны
американцев определенного типа.
Война не коснулась барона фон Шницлера, а если
верить ему, то и он не имел к ней никакого отношения.
Он хотел лишь жить и давать жить другим. Он спросил
нас, скоро ли ему удастся установить связь со своими
друзьями из «Импириал кемикл индастриз» в Англии и
с Дюпоном в Соединенных Штатах. Он выразил удовле¬
творение по поводу того, что недавние «неприятности»
закончились. По его мнению, было крайне необходимо,
чтобы он сам и его друзья как можно скорее получили
возможность приняться вновь за прерванный труд и про¬
должать свою плодотворную деятельность. Теперь, ко¬
гда мы располагали документальными данными о его
вкладах на «зондерконто С», я хотел побеседовать с ним
подольше.
Когда барона фон Шницлера привели на допрос в
наше бюро, помещавшееся в здании отделения Рейхс¬
банка во Франкфурте, он отрицал всякую свою прича¬
стность к Гитлеру или нацистской партии. Он-де стоял
выше всего этого. Он деловой человек, а его заводы про¬
изводили то, в чем нуждались нацисты; однако нацисты
приходили к нему, а не он к нацистам. Разумеется, он
никогда и ничем не помогал их деятельности. Он умыш¬
ленно не вникал в «дела», которые его фирма вела с пра¬
вительством; этим занимались другие директора.
На протяжении всего допроса, длившегося несколько
часов, барон держал себя весьма непринужденно. Мы не¬
однократно предупреждали его, что за дачу ложных пока¬
заний его ждет строгое наказание, но он говорил спокой¬
но и убежденно, изъясняясь на превосходном английском
языке. Когда барон разглагольствовал, создавалось впе¬
чатление, что книги с «зондерконто С» находились где-то
за тридевять земель и относились к незапамятным време¬
нам. Возможно, он и не подозревал, что эти книги были
6*	83

найдены, и потому лгал и валял дурака. Но если бы
даже он и знал об этом, то со своей точки зрения был бы
не в состоянии постичь всю несовместимость своей позы
бизнесмена, стоящего «в стороне» от политики и не ин¬
тересующегося «делами» правительства — отравляющими
газами, душегубками, рабским трудом, Освенцимом
и т. д., — с записями в бухгалтерских книгах о его регу¬
лярных взносах на «зондерконто С», достигавших по
меньшей мере 40 тысяч долларов в год. У него было свое
представление о мире: он считал, что можно платить
взносы для каких-то «дел» и оставаться в то же время
совершенно непричастным к ним.
Нельзя сказать, чтобы барон не понимал, каким обра¬
зом его поведение может быть истолковано теми, кто не
принадлежит к «братству бизнесменов». Ни во время на¬
шей беседы с ним на вилле, ни во время его допроса в
помещении отделения Рейхсбанка он не знал, кто были
те лица, которые задавали ему вопросы. Готовясь к тому,
что Германия будет оккупирована, германская разведка
взяла на учет большинство американских правительствен¬
ных чиновников, но она не располагала сведениями, кто
именно прибудет первым, и, следовательно, не знала, что
нужно прятать в первую очередь. Мы никогда не назы¬
вали друг друга по имени и ни одним словом не обмол¬
вились о причинах нашего интереса к деятельности баро¬
на. Для того чтобы дать ему возможность свободно вы¬
сказаться во время нашей первой беседы, я сделал вид',
что мне никогда не приходилось слышать ни о фирме
«И. Г. Фарбен», ни о фон Шницлере. Для начала я спро¬
сил у него, какова его профессия. Когда он ответил мне,
что был директором «И. Г. Фарбениндустри», я поинте¬
ресовался, что это значит. Он сказал, что это название
компании. Тогда я спросил у него, чем занималась эта
компания, что она выпускала — обувь, суда или ткани.
Он ответил, что это была очень крупная химическая
фирма.
Пока сыпались вопросы в том же духе, выдававшие
наше полное невежество, фон Шницлер сидел, откинув¬
шись назад в кресле, со слабой самодовольной усмешкой,
удивленно подняв брови. Хищный римский нос и прони¬
зывающий взгляд делали его похожим на коршуна, гото¬
54

вого броситься на свою добычу. В течение всей беседы
он лгал самым беззастенчивым образом.
К концу второй беседы фон Шницлер попытался выяс¬
нить, кто мы такие. В это время один из наших людей
опрометчиво назвал меня по имени. На какое-то мгновенье
глаза барона сощурились: он силился что-то вспомнить.
Затем он старательно и неторопливо заложил ногу за но¬
гу, перекинул перчатки из одной руки в другую и спросил
меня, удовлетворен ли я полнотой и искренностью его от¬
ветов. Когда я без обиняков сказал ему, чтобы он помол¬
чал, пока его не спросят, он в течение нескольких минут
продолжал допытываться, не хотим ли мы, чтобы он
«уточнил» какие-либо из своих ответов. Впоследствии
мы обнаружили в его архивах экземпляр доклада о дея¬
тельности «И. Г. Фарбен», подготовленного нами для се¬
натской комиссии в 1944 г.; наши фамилии были подчерк¬
нуты зелеными чернилами.
Фон Шницлера, казалось, не особенно удивило, что
после этой беседы его посадили в тюрьму по обвинению в
даче ложных показаний представителям военной админи¬
страции, а затем предали суду как военного преступника.
В 1948 г. он был осужден вместе с другими промышленни¬
ками и приговорен к 12 годам тюрьмы за использование
войны в интересах личного обогащения и за жестокое
обращение с иностранными рабочими. Однако с него,
как и с других промышленников, судившихся вместе с
ним, было снято обвинение в соучастии по развязыванию
войны, ибо суд пришел к выводу, что они не были заранее
осведомлены о конкретных планах гитлеровской военной
агрессии. Эти люди положили начало цепи событий, кото¬
рые неизбежно вели к войне. Но в глазах правосудия —
как его понимают американские судьи — преступниками
являются только те, кто выковал последнее звено этой
цепи.
Хотя старый Франкфурт был разрушен почти до осно¬
вания, здание главной конторы «И. Г. Фарбен» — одно из
крупнейших в мире — осталось нетронутым. Великолеп¬
ный собор, где происходило коронование императоров
Священной Римской империи, маленькие трактирчики с
узорной резьбой и росписью на стенах и сотни других под¬
вергшихся действию времени и стихий памятников глубо¬
кой старины, выстроенных задолго до Бисмарка, ГогенцоЛ’
85

лернов и Гитлера, испытали на себе все ужасы войны. Но
здание, построенное при нацистском «новом порядке», —
это гигантское хранилище, заполненное сотнями тонн ар¬
хивных материалов и документов империи «И. Г. Фар¬
бен», — осталось целым и невредимым.
Для германской экономики, основанной на производ¬
стве синтетических продуктов, горы документов «И. Г.
Фарбен» имели ничуть не меньшее значение, чем горы
угля, добытого в Руре. Германские дельцы, заключавшие
джентльменские соглашения со своими «братьями-биз¬
несменами» в других странах, были необычайно плодови¬
ты по части составления всяких служебных записок. Они
хранили многотомные досье с протоколами заседаний.
Кипы соглашений — международных и внутренних — об
обмене патентами, о патентных лицензиях составляли
основу всех их чаяний.
Бумаг оказалось слишком много, и это едва не со¬
рвало наши планы. Главное здание «И. Г. Фарбен» со¬
стояло из шести семиэтажных корпусов, расположенных
полукругом и соединяющихся друг с другом с помощью
пяти крытых галерей такой же высоты. Этот колосс из
стали и темносерого камня был до отказа набит всевоз¬
можными документами, начиная от соглашений с фирма¬
ми «Дюпон» и «Импириал кемикл» о разделе мирового
рынка и кончая накладными на отправку фармацевтиче¬
ских товаров и фотопленки какому-нибудь мелкому опто¬
вику в Буэнос-Айресе. Во время боев за город во всем
здании не было выбито ни одного стекла; ни один шкаф
с документами не был поврежден. Но после того как го¬
род был взят, в это убежище, спасаясь от холода и непо¬
годы, устремилось свыше одиннадцати тысяч перемещен¬
ных лиц и освобожденных иностранных рабочих. Через
два дня в коридорах и лестничных клетках здания все
было бело, как после снежной бури, от обилия разбро¬
санных бумаг. Доведенные до отчаяния люди в каком-то
исступлении набрасывались на стоявшие аккуратными
рядами шкафы с документами, хватая все, что попадется
под руку, лишь бы согреться, очиститься от грязи и дать
выход жажде мщения.
Несколько человек из нашей группы, посланных впе¬
ред, добрались до Франкфурта 29 марта. Передовые части
генерала Паттона, двигавшиеся на восток по направлению
86

к Вюрцбургу, наткнулись на крупнейший из когда-либо
обнаруженных в Германии складов награбленной эсэсов¬
цами добычи, произведений искусства и золота. Вся эта
масса тщательно рассортированного имущества, состояв¬
шего из самых различных вещей, — начиная от прослав¬
ленной коллекции картин из музея кайзера Вильгельма и
кончая мешками золотых зубов и сундуками драгоценно¬
стей, отобранных у жертв эсэсовских лагерей смерти,—
была спрятана глубоко под землей в калийной шахте в
Меркерсе, к востоку от Франкфурта. Паттон обратился к
генералу Эйзенхауэру с просьбой выделить людей, кото¬
рые могли бы взять на себя охрану этого склада. По сло¬
вам Паттона, охрана склада связывала целый полк и, та¬
ким образом, выводила из строя одну из его дивизий.
Полковник Бернард Бернштейн, к которому мы были
прикомандированы в финансовом отделе ставки верхов¬
ного 'Командования, получил предписание заняться этим
вопросом и выехал во Франкфурт и Меркерс, захватив с
собой всех, кого только можно было освободить от дру¬
гой работы. Отыскивая новые тайные склады награблен¬
ной нацистами добычи и переправляя ее во Франкфурт
на хранение в здании Рейхсбанка, реквизированном воен¬
ной администрацией, Бернштейн и его люди положили
начало «охоте за золотом».
Увидя, какая участь постигла архивы «И. Г. Фарбен»
во Франкфурте, наши люди, посланные вперед, начали
бить тревогу, требуя подкреплений. Два сотрудника из
министерства финансов с помощью группы немецких воен¬
нопленных перетащили все бумаги в западное крыло
здания, где их по крайней мере можно было изолировать.
Но через несколько дней во Франкфурт прибыл комен¬
дант ставки, чтобы реквизировать здание под штаб ге¬
нерала Эйзенхауэра, и приказал очистить помещение от
всего этого «мусора». Военные грузовики один за другим
подъезжали к дому, их доверху нагружали бумагами, вы¬
возили эти бумаги за город и там сжигали их. Только
благодаря самому энергичному вмешательству наших со¬
трудников уничтожение документов было временно при¬
остановлено, а мы тем временем пытались набрать доста¬
точное количество людей, чтобы как-то спасти 300—
400 тонн документов, сложенных в западном крыле.
87

В результате стара’ний сотрудников министерства фи¬
нансов и одного сотрудника министерства юстиции вскоре
к нам на помощь прибыла группа специалистов под на¬
чальством английского полковника Гордона, прикоманди¬
рованная к войскам специального назначения. Эта группа
охотилась за результатами секретных опытов «И. Г. Фар¬
бен» с отравляющими веществами, которые, как предпо¬
лагали, позволили немцам получить не только сверхсиль¬
ный яд «табун», одна капля которого (вызывала медлен¬
ную смерть, но еще более сильный яд «сарин», маленькая
капелька которого приводила к мгновенной смертй.
Этихм людям удалось выяснить, что несколько сот тонн
того и другого яда было произведено, закупорено в бал¬
лоны под видом полуфабрикатов красителей и других
безобидных химических товаров и отправлено по желез¬
ной дороге на склады снаряжения для германской армии,
рассеянные по всей Германии. Единственная причина, ко¬
торая, невидимому, удержала нацистские вооруженные
силы от использования этих отравляющих -веществ, за¬
ключалась в том, что еще не были изобретены противо¬
газы или дегазирующие средства, способные служить
достаточно надежной защитой для нападающей стороны.
Однако некоторые химики «И. Г. Фарбен» все еще про¬
должали с фанатическим упорством искать такие сред¬
ства; за этой работой их и застали сотрудники Гордона.
Умышленное или случайное вскрытие баллонов с фаль¬
шивыми надписями могло бы привести к катастрофиче¬
ским последствиям, но ключ к их опознавательным зна¬
кам был спрятан где-то в производственных архивах
«И. Г. Фарбен». Люди полковника Гордона работали бы¬
стро, ругались мастерски, но несмотря на эти качества,
они еле-еле справлялись со своей задачей, состоявшей в
том, чтобы не дать представителям ставки «очистить»
помещение; последние предполагали сделать его самым
внушительным зданием военного штаба в Европе.
Прибыв во Франкфурт 28 апреля вечером, мы с Бэрс-
лером и Са'ксом нашли, что там было собрано достаточ¬
ное количество рабочей силы, чтобы приступить к работе
над архивами и выяснить причины, побуждавшие герман¬
ских промышленников сотрудничать с нацистами. Это был
вопрос первостепенной важности — вопрос, непосредствен¬
но связанный с ядовитыми газами, рабским трудом и ла¬
8S

герями смерти, которые были лишь конечным продуктом
этого сотрудничества.
Прежде всего мы должны были перевезти документы
в здание Рейхсбанка, находившееся по соседству. Это бы¬
ло сделано в три дня с помощью двух тракторов с прице¬
пами, двухсот военнопленных и трехсот служащих «И. Г.
Фарбен». Группа, состоявшая примерно из двадцати на¬
чальников отделов и старших сотрудников «И. Г. Фар¬
бен», занималась сортировкой пачек документов, с тем
чтобы их можно было распределить по разным помеще¬
ниям. Для того чтобы до некоторой степени предупредить
неизбежный в таком случае саботаж и кражу документов,
служащие «И. Г. Фарбен» были расставлены цепочкой по
лестнице и передавали связки документов из рук в руки,
а военнопленные перетаскивали отдельные пакеты. Была
еще одна мера предосторожности, которую мы смогли
придумать,— мы заставили немцев работать очень бы¬
стро и поминутно подгоняли окриками: «быстрее! бы¬
стрее!»
Один из мелких служащих «И. Г. Фарбен», желая
оказать своим хозяевам услугу, попытался спрятать днев¬
ник д-ра Франк-Фале — одного из наиболее искусных
специалистов по ведению переговоров с иностранными
компаниями. Это было нелегким делом. Дневник состоял
из сорока двух томов. Это были мелко исписанные листы,
сброшированные в толстые тетради. Воспользовавшись
существующей суматохой, служащий стал выкрадывать
отдельные тома и складывать их под грудой битого кир¬
пича и ненужной бумаги. Алекс Сакс следил за ним не¬
сколько дней и, убедившись, наконец, что комплект со¬
бран полностью, забрал его весь целиком.
Тот же самый метод расследования, если так можно
назвать разборку архивов «И. Г. Фарбен», помог нам об¬
наружить «Nene Ordnung»— документы, характеризую¬
щие нацистский «новый порядок». Это были подготовлен¬
ные руководителями «И. Г. Фарбен» во время войны
планы, в которых содержались общие рекомендации
германскому министерству хозяйства по поводу организа¬
ции химической промышленности на всех оккупированных
немцами территориях. Поскольку в этих планах все было
предусмотрено и большая часть соображений руководства
«И. Г. Фарбен» изложена им на бума'ге, мы могли посте*
89

пенно составить себе совершенно ясное представление об
использовании немцами таких вещей, как патенты. Если
бы в других странах не существовало законодательства о
патентах, которое открывало широкие возможности для
подобных операций, немцам пришлось бы ограничиться
неофициальными джентльменскими соглашениями.
Мы вспомнили, сколько всякого рода слухов ходило
по поводу международных соглашений, заключенных
«братьями-бизнесменами», когда Управление по вопросам
антитрестовского законодательства при * министерстве
юстиции и ряд сенатских комиссий начали во время вой¬
ны обследование американской системы патентов. Эконо¬
мисты утверждали, что международные соглашения о
ценах и рынках сбыта могли оставаться в силе лишь до
тех пор, пока кто-либо из участников не считал для себя
более выгодным отказаться от соблюдения соглашения.
Они говорили, что если кто-либо из участников соглаше¬
ния решал нарушить свои обязательства, то ничто не
могло его удержать от этого, потому что он, как бизнес¬
мен, стремился бы получить максимальную прибыль, во¬
преки всяким джентльменским соглашениям.
Но немцы рассуждали иначе. Расследование показало,
какие чувствительные удары они могли наносить тем, кто
нарушал условия соглашения. Если нарушителя можно
втянуть в дорогостоящий судебный процесс и если суд в
его собственной стране можно использовать для вынесе¬
ния постановлений, которые нарушитель обязан выпол¬
нять, то это соглашение представляло собой уже не просто
джентльменское соглашение, а нечто большее. В период
между войнами искусство заключения джентльменских
соглашений, в основу которых положены обязательные к
исполнению официальные договоры, достигло высокой
степени совершенства. Хотя патентное законодательство
соответствующих стран представляло для этого далеко не
единственную возможность, оно обладало одним неоспо¬
римым преимуществом. Большинство положений о патен¬
тах настолько запутано, что споры по этим вопросам
приводят к длительной и дорогостоящей судебной тяжбе.
В этом смысле международные частные соглашения, осно¬
вывающиеся на принудительных нормах патентного пра¬
ва, покоятся поистине на прочной основе. Чем ожесточен¬
нее тяжба, которую приходится вести в связи с каким-
90

либо нарушением соглашения, тем менее вероятно, что
кто-либо сможет уклониться от выполнения своих обяза¬
тельств.
Условия Версальского договора ограничили права
германских промышленников на использование некоторых
видов таможенных тарифов, разного рода субсидий и ва¬
лютного контроля при заключении соглашений о разделе
рынков. Мы обнаружили, что с момента образования
«И. Г. Фарбениндустри альгемейне гезельшафт» в 1925 г.
его администрация, действуя по определенному плану,
разработала необычайно простую систему патентных
соглашений для того, чтобы защищать и расширять свои
позиции на иностранных рынках.
В то время Германия уже значительно опередила боль¬
шинство других стран в развитии химического синтеза’ за¬
менителей различных видов сырья, которые в натураль¬
ном виде имелись в изобилии на мировом рынке. Напри¬
мер, добыча селитры всегда составляла почти полную мо¬
нополию Чили, но благодаря развитию производства син¬
тетического азота по способу Габера — Боша Герма¬
ния смогла в неограниченном количестве производить
взрывчатые вещества и оказалась в состоянии начать вой¬
ну 1914 г. Точно так же достижения Германии в области
получения красителей, фармацевтических товаров и дру¬
гих химических продуктов помогли ей восполнить не¬
хватку у нее этих видов естественного сырья. Уголь, ка¬
лий и лес — вот почти все, чем располагает Германия из
естественных богатств. Это обстоятельство дало сильный
толчок развитию производства синтетических продуктов.
Метод «И. Г. Фарбен» заключался в том, чтобы захва¬
тить основные патенты на производство каждого вида син¬
тетических продуктов. «И. Г. Фарбен» подавал заявки на
патенты не только в самой Германии, но и в большинстве
других стран мира. В нашем собственном патентном за¬
конодательстве имелось сколько угодно лазеек, суще¬
ственно облегчавших им это дело. Несмотря на то, что
закон предписывает составлять патентную спецификацию
настолько подробно, чтобы человек, «искушенный в этой
области», мог практически воспользоваться изобрете¬
нием,—для получения патента часто достаточно было
представить лишь туманное описание процесса получения
химического соединения.
91

Когда во время первой мировой войны Управление
по охране секвестрированной иностранной собственности в
США конфисковало германские патенты, среди них ока¬
зался патент на производство сальварсана — «чудодей¬
ственного средства» д-ра Эрлиха против сифилиса. Когда
американские химики попробовали изготовить его по
рецепту, взятому из патентной спецификации, оказалось,
что препарат получился чрезвычайно ядовитым. В рецепте
был совершенно обойден вопрос о том, как устранить
вредные соединения мышьяка, которые попадали в про¬
дукт в процессе производства.
Далее, эти лазейки в патентном законодательстве по¬
зволяли предприимчивым фирмам оформлять свои заявки
на патенты задолго до того, как существенные помехи
при получении синтетических продуктов были устранены
из производственного процесса. Благодаря этому немцы в
период между войнами развернули особенно энергичную
кампанию за использование преимуществ, связанных с
приоритетом в области синтетической химии. Во многих
случаях они полностью парализовали развитие новых от¬
раслей промышленной технологии, обеспечивая себе па¬
тентные права на изготовление важных синтетических
продуктов всеми известными и предполагаемыми спосо¬
бами. В ряде случаев им самим был неизвестен способ
получения этих материалов, но это не имело почти ника¬
кого значения. Если бы какому-либо изобретателю и уда¬
лось открыть «секрет» производства, то он все равно ока¬
зался бы связанным по рукам и ногам патентами, уже
выданными какой-нибудь германской фирме или частному
лицу на основании общего описания производственного
процесса. Столкнувшись с тем, что на его изобретение
патент уже выдан, изобретатель оказывался перед сле¬
дующей альтернативой: либо затратить десяток лет и ты¬
сячи долларов, добиваясь признания своего изобретения
через Патентное бюро и через суд, либо заключить сделку
с германской фирмой. Большинство предпочитало второй
путь. При заключении сделки изобретатель должен был
удостоверить в особом договоре, имевшем обязательную
силу, подлинность и бесспорность германского патента.
После этого немцы обещали ему, что если в процессе
лабораторного или промышленного применения нового
способа им удастся открыть новые технологические секре¬
92

ты, то они, в свою очередь, поставят его об этом в из¬
вестность. Получалась взаимно выгодная комбинация,
позволявшая избежать судебных издержек. Кроме того,
обе стороны получали возможность объединить свои силы
против всех других изобретателей, которые еще не стали
участниками этого соглашения.
На практике это означало, что в первом круге «И. Г.
Фарбен» с помощью своих патентов брал верх над фир¬
мой «Дюпон» и заключал с ней сделку, а после этого
«И. Г. Фарбен» и «Дюпон» объединялись, скажем, против
«Монсанто». По мере того как новые компании присоеди¬
нялись к соглашению, группа прочно связанных между со¬
бой владельцев патентов росла, а шансы изобретателей,
не присоединившихся к соглашению, все уменьшались.
Когда в наших руках оказались архивы «И. Г. Фар¬
бен» и многие из ее директоров, нам представилась воз¬
можность выяснить, каким образом совершались некото¬
рые из такого рода искусных операций, хотя прежде, чем
искать иголку, нам следовало найти тот стог сена, в кото¬
ром она затерялась. Французы говорят, что если тайна
очень запутана, то следует «искать женщину»; однако,
имея дело с корпорациями, мы пришли к выводу, что го¬
раздо лучше искать главного бухгалтера. Мы нашли во
Франкфурте главного бухгалтера’ «И. Г. Фарбен» Пауля
Денкера живым, но несколько пострадавшим. Этот злоб¬
ный, с крысиной мордочкой, хмурый субъект был таким,
вероятно, от рождения. Но так как, помимо всего прочего,
Денкер был искалечен во время бомбардировки Франк¬
фурта, то он встретил нас, что называется, в штыки.
Когда Денкер был готов, наконец, отвечать, он проявил
такую необычайную память в отношении фамилий, цифр
и мест, что едва ли с ним кто-либо мог в этом тягаться.
&Он безошибочно припоминал имена и последние адреса
всех директоров, ответственных чиновников, начальни¬
ков отделов и руководителей предприятий концерна
«И. Г. Фарбен», подробности финансовых операций, кото¬
рые значились в бухгалтерских книгах, и — если оказы¬
вался прижатым к стене — места, где были спрятаны
вспомогательные архивы всех пятидесяти трех отделов
«И. Г. Фарбен». Он разговаривал подчеркнуто невежливо.
Если его не поправляли, он называл все оккупирующие
войска «auslandische Vandalen», что значит — иностран¬
93

ные вандалы. Но он хорошо помнил многие вещи, о су¬
ществовании которых высшее начальство предпочитало
забыть.
Тайный советник Герман Шмиц, который стал главой
концерна после смерти престарелого Карла Боша, так и
не признался ни в чем. Макс Ильгнер, ведавший финанса¬
ми, так ловко уклонялся от ответов, что, как правило,
проще было спросить кого-нибудь другого или составить
заключение на основании документов. Главный юрискон¬
сульт Август фон Книрим все время надеялся на помощь
из-за границы и упорно не признавался в том, что ему
что-нибудь известно. Карл Краух, ведавший отравляю¬
щими веществами, понимал, что любое его признание
будет использовано против него. Барон фон Шницлер,
занимавшийся вопросами сбыта' красителей и химикали-
ев и проявлявший большую активность в области геопо¬
литики, под конец пустился в рассуждения общего поряд¬
ка. И так поступали все руководящие сотрудники до еди¬
ного человека. Ключом к разгадке всех тайн обладал толь¬
ко Денкер, ибо он знал, кто именно из всей организации
мог ответить на тот или иной вопрос и пде именно этого
человека можно найти.
Организация «И. Г. Фарбен», являвшаяся составной
частью германской военной машины и проявлявшая свою
активность во всех странах мира, часто изображалась на
страницах печати в виде чудовищного спрута. Но в дей¬
ствительности не это было главным. Отдельные операции,
из которых слагалась грандиозная геополитическая дея¬
тельность «И. Г. Фарбен», выглядели по большей части
как обычные коммерческие сделки. Своими успехами
«И. Г. Фарбен» была отчасти обязана тому обстоятель¬
ству, что американцы придерживались принципа «бизнес
есть бизнес». Руководствуясь этой философией, пропове-^
дующей терпимое отношение к безответственности перед
обществом, организация «И. Г. Фарбен» осуществляла
всю свою программу — захватывала рынки, консервирова¬
ла изобретения, выискивала экономические и производ¬
ственные секреты и финансировала пропагандистские
мероприятия, почти не опасаясь репрессий или контрмер.
В качестве примера можно привести успешный камуф¬
ляж деятельности «И. Г. Фарбен» за границей. С самого
начала руководители «Фарбен» разработали систему ме¬
94

роприятий под названием «Tarnung», что означает «ма¬
скировка». Корпорация с капиталом в три миллиарда
долларов, «И. Г. Фарбениндустри А. Г.», начала свою
деятельность как «Interessen Gemeinschaft», то есть кар¬
тель, объединивший шесть крупнейших германских ком¬
паний, производивших красители. Отсюда и произошло
название «Интерессен гемейншафт Фарбениндустри». От¬
дельные компании, которые © 1925 г. объединились и об¬
разовали концерн, временно лишились значительной ча¬
сти своих иностранных активов, которые были конфиско¬
ваны в период первой мировой войны. Этот факт сам по
себе мог послужить достаточным основанием для того,
чтобы они позаботились о защите своих общих интересов
и нашли пути, которые на законном основании ограждали
бы их предприятия от конфискации в случае новой войны.
Но даже если отбросить в сторону последние сообра¬
жения, то оставались еще причины коммерческого поряд¬
ка, побуждавшие германскую фирму в 20-х годах занять¬
ся разработкой программы «маскировки». В те годы на
важнейших мировых рынках господствовали антигер-
м анские н а стр о ени я. Поэтом у гер м а неким комп ан и ям
было выгодно выступать в обличии отечественных органи¬
заций тех стран, где протекала их деятельность. Для ве¬
дения торговли в Соединенных Штатах требовалось лишь
переменить название на американское, не прибегая к ма¬
скировке законного владельца. Но во многих странах
корпорации, принадлежавшие иностранцам, могли избе¬
жать уплаты дополнительных налогов лишь в том случае,
если они с формальноправовой точки зрения были соб¬
ственностью граждан данной страны.
Кроме того, многие страны ввели у себя систему ва¬
лютных ограничений, которые ставили иностранную корпо¬
рацию под контроль или под наблюдение властей, тогда
как на отечественные компании они не распространя¬
лись. При такой системе документация филиалов или
дочерних предприятий должна была подробно отражать
динамику прибылей и убытков основных предприятий,
находящихся в Германии. А это позволило бы правитель¬
ствам, под юрисдикцией которых находится филиал ино¬
странной компании, получать сведения о положении дел
в самой компании. Между тем германские корпорации
вовсе не хотели выставлять напоказ финансовую сторону
95

своей деятельности в то время, когда они вступали в
борьбу за мировые рынки.
Маскируя свою собственность в Соединенных Штатах,
германские компании руководствовались и другими со¬
ображениями. Большинство вновь созданных германских
фирм, особенно в основной химической промышленности
и промышленности химического синтеза, нуждалось в
правительственных -субсидиях для финансирования своей
деятельности. В 1921 г. в Соединенных Штатах был издан
«антидемпинговый» закон, который вошел в систему та¬
рифного законодательства. Этот закон предусматривал,
что товары иностранных производителей, которые, поль¬
зуясь правительственными субсидиями, продавали свою
продукцию ниже фактической стоимости, облагались спе¬
циальными компенсационными пошлинами на сумму, рав¬
ную предоставленной субсидии. Выдавая свои дочерние
предприятия в Соединенных Штатах за американские,
германские компании получали возможность продавать
свои товары независимым американским фирмам по пол¬
ной рыночной цене. В этом случае германское правитель¬
ство могло выплачивать субсидии своим малорентабель¬
ным предприятиям за кулисами — за пределами США, где
им не угрожало вмешательство американского министер¬
ства финансов. Еще одной из причин маскировки герман¬
ской собственности в Соединенных Штатах было то об¬
стоятельство, что многие германские компании получали
за границей крупные займы, за счет которых финансиро¬
валось промышленное строительство в самой Германии.
В случае прекращения платежей по займам германские
компании вовсе не желали предстать перед разочарован¬
ными держателями их обязательств в роли собственников
крупных активов в США, которые могли быть истребова¬
ны в судебном порядке.
Программа «маскировки», разработанная «И. Г. Фар¬
бен», оказалась на редкость эффективной. Впервые мы
узнали от Денкера, что администрация компании храни¬
ла документы с описанием программы маскировки своих
иностранных активов. Несмотря на то, что он помнил, ка¬
кой формы и каких размеров была черная кожаная папка,
в которой хранились материалы -по этому вопросу, мы
так и не нашли ее. Хотя расследованием этого вопроса в
Соединенных Штатах занималось одновременно несколь-
96

ко министерств, даже через четыре года после второй ми¬
ровой войны все еще не было доказано, что крупнейшая
дочерняя компания «И. Г. Фарбен» в западном полуша¬
рии, «Дженерал энилайн энд филм корпорейшн оф Бин¬
гемтон» (штат Нью-Йорк) с капиталом в несколько де¬
сятков миллионов долларов, была германской собствен¬
ностью. Эта’ компания, называвшаяся первоначально
«Америкэн И. Г. кемикл корпорейшн», широко развернула
производство красителей, фотопринадлежностей «Агфа»
и 'многих других химических товаров. В данном случае
«И. Г. Фарбен» не пыталась скрыть того факта, что
компания «Дженерал энилайн» была иностранной соб¬
ственностью, но она прилагала все усилия, чтобы офици¬
ально доказать, что это была швейцарская, а не герман¬
ская собственность.
Законы «нейтральной» Швейцарии оказывали боль¬
шую помощь во многих подобных случаях. Большинство
акций германских и швейцарских компаний выпускается
в форме акций «на предъявителя». Следовательно, глядя
на эти акции, нельзя определить, кто является их владель¬
цем. Лишь в бухгалтерских книгах банка, который при¬
нял их на хранение от владельца, указывается, от чьего
имени действует банк и от кого он получает инструкции о
гом, как следует голосовать на собраниях акционеров.
Однако в Швейцарии существует закон о «банковской
тайне». Разглашение сведений о том, кому в действитель¬
ности принадлежит собственность, вверенная банку, счи¬
тается по швейцарским законам подсудным делом. Когда
мы убедились на конкретных примерах, насколько эффек¬
тивно такая система защищала интересы германской сто¬
роны, у нас сложилось впечатление, что успехом своей
политики нейтралитета в период двух мировых войн
Швейцария, -быть может, обязана в гораздо большей сте¬
пени закону о «банковской тайне» и тому подобным ве¬
щам, чем свирепости швейцарской гвардии или устойчи¬
вости швейцарской демократии.
Что касается Соединенных Штатов, то здесь дело об¬
стояло не совсем благополучно. Мы обнаружили, что в
Швейцарии в течение всей войны множество американ¬
ских банкиров подвизалось в качестве дипломатических
представителей США. У многих из них были свои при¬
чины сочувственно относиться к системе международного
7 Мартин	97

сотрудничества частных компаний, которое стало возмож¬
ным благодаря швейцарскому законодательству.
В когорту американских банкиров, находившихся в
годы войны в Швейцарии, входили, возможно по случай¬
ному совпадению, как раз те американские юристы и
банкиры, которые, повидимому, лучше других были осве¬
домлены об истинных взаимоотношениях между «И. Г.
Фарбен» и «Дженерал энилайн энд филм корпорейшн».
«Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн» и ее юридиче¬
ская контора «Салливэн энд Кромвелл» вели все финан¬
совые и юридические дела фирмы «Дженерал энилайн» с
момента ее организации, когда она еще называлась «Аме¬
рикэн И. Г. кемикл корпорейшн». В течение всей войны
Аллен Даллес, бывший совладельцем фирмы «Салливэн
энд Кромвелл» и до 1944 г. директором банка Шредера в
Нью-Йорке, возглавлял европейскую миссию Бюро стра¬
тегических служб 1 в Швейцарии, а вице-президент банка
Шредера В. Лада-Мокарски был американским консулом
в Швейцарии.
Даже после того как фирма «Дженерал энилайн» бы¬
ла конфискована Управлением по охране секвестрирован¬
ной иностранной собственности, ею руководили от имени
Управления представители американских компаний, вхо¬
дящих :в группу Шредера. Можно было бы подумать, что
эти люди удачно выбраны для несения такой службы
именно потому, что банк Шредера и «Дженерал эни¬
лайн» были тесно связаны друг с другом. Однако ни
ставленники Шредера, которым было поручено опекать
эту «американскую» компанию, ни его же сотрудники, ко¬
торым были даны полномочия представлять США в Швей¬
царии, так и не смогли убедить швейцарское правитель¬
ство передать им сведения, находившиеся в распоряжении
швейцарских банкиров. Тайна, окружавшая владельцев
«Дженерал энилайн», так никогда и не была раскрыта.
В то время как правительство США, получая подоб¬
ную «помощь» от американских частных предпринимате¬
лей, не в состоянии было приподнять завесу, опущен¬
ную «И. Г. Фарбен», мы установили, что эта организация,
действуя рука об руку с германским правительством,
подготовила экономические планы для химической про-
1 Американская разведывательная служба. (Прим, ред.)
$9

мышленности всех стран мира. Эти плавы установления
«нового порядка» предусматривали дальнейшее расши¬
рение сети международных соглашений, заключенных ад¬
министрацией «И. Г. Фарбен» перед войной со всеми важ¬
нейшими производителями и потребителями химических
товаров.
В 1940 г., после разгрома Франции, администрация
«И. Г. Фарбен» изложила в письменной форме свои пла¬
ны установления «нового порядка» и представила их на
официальное одобрение в германское 1министерство хо¬
зяйства. Эти планы состояли из двух частей.
Первая часть относилась главным образом к тому пе¬
риоду, когда в Европе развернулись военные действия и
начались попытки покорения Англии. Предполагалось,
что после завоевания европейского континента может на¬
ступить период, когда германизированная Европа, как
заявил фон Шницлер, должна будет «улучшить свои
позиции по отношению к странам, находящимся вне
европейской сферы, то есть, само собой разумеется, к Со¬
единенным Штатам». Целью этих планов являлось уста¬
новление контроля над химической промышленностью
европейских стран, с тем чтобы за пределами Германии
не строились новые заводы и чтобы производство на су¬
ществующих заводах было поставлено под наблюдение.
Особое внимание уделялось тому, чтобы не допускать пе¬
редачи патентных лицензий и технологических секретов
химическим предприятиям, находящимся вне сферы гер¬
манского контроля.
Один случай, который произошел через год с не¬
большим после начала осуществления плана «нового
порядка», вызвал, очевидно, особенно большой переполох
среди владельцев «И. Г. Фарбен». В январе 1942 г. ммни-
стёрство юстиции США возбудило судебный процесс про¬
тив «Стандард ойл компани оф Нью-Джерси», обвинив
ее в тайном сговоре с «И. Г. Фарбен» о нарушении ан¬
титрестовского законодательства. Компания и ее руково¬
дители уплатили штраф, и им было вручено постановле¬
ние суда, запрещавшее им возобновлять коммерческие и
патентные соглашения в будущем. После этого «Стандард
ойл компани» поместила во всех американских газетах
объявления размером в целую полосу, в которых утверж¬
далось, что Соединенные Штаты только выиграли от со-
7 *
99

глашений с фирмой «И. Г. Фарбен», так как Получили
от нее гораздо больше технической информации, чем дали
ей взамен.
Действительно, по условиям этих соглашений, боль¬
шая часть основных исследовательских работ должна бы¬
ла проводиться в Германии. В силу этого американский
партнер получал из Германии больше технической инфор¬
мации, чем был в состоянии давать сам. Когда германское
министерство хозяйства ознакомилось с содержанием
рекламных публикаций «Стандард ойл», оно потребовало
полного отчета от «И. Г. Фарбен», чтобы .знать, почему
американская компания оказалась, как она утверждает,
в выигрыше. Среди архивных документов во Франкфурте
мы разыскали копию ответа «И. Г. Фарбен» министерству
хозяйства. Для того чтобы удовлетворить министерство
хозяйства и генеральный штаб, специалисты «И. Г. Фар¬
бен» подготовили аргументированный доклад, основан¬
ный на документальных данных. В ответе концерна ука¬
зывалось, что он получил от «Стандард ойл» ряд важных
сведений о новых открытиях, заполнивших серьезные про¬
белы в его научных исследованиях, тогда как казавшаяся
довольно обильной информация, переданная американ¬
цам, в действительности состояла из неполных и отры¬
вочных данных, которые могли найти практическое при¬
менение лишь в результате серьезных дополнительных ис¬
следований.
Вторая часть планов установления «нового порядка»,
составленных концерном «И. Г. Фарбен», представляла
собой долгосрочную программу обеспечения постоянного
контроля Германии над химической промышленностью
других стран. В случае необходимости этот контроль мог
осуществляться в форме владения акциями иностранных
компаний. Однако после оккупации Франции планы
«И. Г. Фарбен» подверглись изменениям. Немцы сочли
излишним приобретать предприятия. Они нашли, что при
известном давлении, основанном на деловых соображе¬
ниях, можно организовать «общность интересов» фран¬
цузских и германских владельцев предприятий. Преиму¬
щество такого решения вопроса заключалось в том, что
при этом обеспечивалось прочное добровольное сотрудни¬
чество вместо вынужденного подчинения. Но еще важнее,
что в результате подобных соглашений во всех странах
100

создавались группы заинтересованных -в деловом сотруд¬
ничестве лиц, которые стали бы настаивать на сохранении
на «освобожденных» территориях в той или иной форме
этих связей даже в том случае, если бы Германия потерпе¬
ла поражение.
План установления «нового порядка» был разработан
концерном «И. Г. Фарбен» по инициативе администрации
концерна, чтобы показать верховному командованию гер¬
манской армии, как экономическая экспансия «И. Г. Фар-
беи» может быть увязана с интересами германского пра¬
вительства, добивающегося установления мирового гос¬
подства Германии. Такая тождественность коммерче¬
ских интересов компании и государственных интересов
Германии была не простой случайностью, а результатом
более чем двадцатилетнего тесного сотрудничества руко¬
водителей германской промышленности с германским
правительством. В процессе этого сотрудничества герман¬
ские законы изменялись с таким расчетом, чтобы оказы¬
вать все более эффективную помощь развитию и росту
организаций, подобных «И. Г. Фарбен». Специальные на¬
логовые льготы, поощряющие образование концернов, из¬
менения в законодательстве о корпорациях, предоставля¬
ющие свободу действий их администрации, правитель¬
ственные субсидии особого назначения —все это усили¬
вало позиции концернов, мощь которых возрастала в гео¬
метрической прогрессии по мере увеличения их размеров.
Расширение концернов и усиление их влияния, в свою оче¬
редь, делало их все более могущественным орудием гер¬
манской внешней политики.
Ни один из этих процессов не был бы возможен без
займов, предоставлявшихся Германии союзными держава¬
ми. Эти займы, которые предоставлялись Германии для ее
восстановления, в конечном счете способствовали не
установлению мира после первой мировой войны, а раз¬
жиганию второй мировой войны. Сумма займов, получен¬
ных германскими частными промышленными компаниями
с 1926 по 1930 г., составляет по приблизительным под¬
счетам 275 миллионов долларов \
Из крупных промышленных займов свыше 100 миллио¬
нов долларов получили заводы «Ферейнигте штальверке»
1 См. примечание на стр 79—80. (Прим, pedj
101

и связанные с ними предприятия; свыше 60 миллионов
досталось двум концернам, производящим электрообору¬
дование— «Сименс унд Гальске» и «АЭГ» («Всеобщая
электротехническая компания»); 25 миллионов — пред¬
приятиям Гуго Стиннеса и несколько меньшие суммы--
вискозному комбинату «ФГФ» и крупным металлургиче¬
ским и угольным компаниям, в том числе концерну
Круппа и «Гуте хоффнунгсхютте».
Примерно так же распределялись займы банкам и
«предприятиям общественного пользования». Около поло¬
вины займов для банков получили «Дейче банк» и «Ком¬
мерц банк». Треть займов, предназначенных для «пред¬
приятий общественного пользования», досталась концер¬
ну «Рейнско-Вестфальские электропредприятия» («РВЭ»),
одним из главных руководителей которого являлся барон
Курт фон Шредер. В 'числе директоров этого концерна на¬
ходились также Альберт Феглер от концернов Стиннеса и
Сименса, Герман Абс от «Дейче банк» и Карл Гец от
«Дрезднер банк». Этот концерн производил две трети всей
электроэнергии, потреблявшейся высокоразвитыми про¬
мышленными областями Западной и Юго-Западной Гер¬
мании. «РВЭ» контролировал целую сеть электростан¬
ций, раскинувшуюся от границ Голландии до швейцар¬
ской границы. Он владел акциями свыше ста сорока
различных предприятий, включая компании по производ¬
ству электроэнергии, трамвайные общества, компании по
добыче антрацита и бурого угля, по проектированию и
строительству электростанций, компании речного судо¬
ходства и компанию по производству синтетического го¬
рючего «Браунколе-бензин». Последняя находилась в
совместном владении бельгийского общества «Сольвей э
компани» в Брюсселе, «РВЭ», стального концерна Фрид¬
риха Флика, химического концерна «И. Г. Фарбен» и гер¬
манского правительственного акционерного общества,
известного под названием «ФИАГ» (Объединение про¬
мышленных предприятий). «ФИАГ» осуществлял полный
контроль над экспериментами по производству синтетиче¬
ского горючего, проводившимися под наблюдением Ганса
Керля и Густава Круппа. Бригаденфюрер СС Керль, поль¬
зовавшийся покровительством Гиммлера, контролировал
большую группу фабрик искусственного волокна, извест¬
ную под названием «Ринг». Эта часть германской про¬
102

граммы экономической автаркии осуществлялась с по¬
мощью иностранных займов еще задолго до прихода Гит¬
лера к власти.
В 1934 г. советник Гитлера по экономическим вопро¬
сам Вильгельм Кепплер предложил Гитлеру создать спе¬
циальный орган для руководства разработкой естествен¬
ных и синтетических сырьевых ресурсов. Этот орган, при-
обревший известность под названием «Бюро Кепплера»,
должен был взять на себя разработку программы произ¬
водства искусственного волокна, синтетического каучука,
синтетической нефти, газолина и смазочных масел, а так¬
же искусственных жиров и протеинов. Главными сотруд¬
никами Кепплера были Ганс Керль, Пауль Кернер и
Пауль Плейгер из «Дрезднер банк». Эта четверка вхо¬
дила в совет по вопросам сырьевых ресурсов, руководи¬
мый Герингом и Шахтом; в «Бюро Кепплера» эта же
группа разрабатывала план «полного самообеспечения»,
или автаркии, для подготовки Германии к предстоявшей
войне. Это и был четырехлетний план, выработанный в
1936 г.
Теперь, получив показания этих людей о том, как они
намеревались использовать свою власть, мы хотели вы¬
яснить, насколько членам «кепплеровского кружка» уда¬
лось осуществить свои планы — особенно в тех областях,
где qhh нуждались в помощи своих заокеанских собратьев.

Глава шестая
«ИЩИТЕ И ОБРЯЩЕТЕ!»
«Охота за золотом» протекала успешно. Колонны
бронетра'нспортеро1в, перевозившие золотой запас Рейхс¬
банка и награбленное нацистами золото, устремлялись
потоком на запад от самой чехословацкой грани цы. Дея¬
тельность «Бринке экспресс компани»1 бледнеет перед
масштабами работы, которую пришлось выполнить ар¬
мейским офицерам в связи с перевозкой такого тяжелого
груза, как награбленное золото. Сундуки с золотыми
слитками прибывали не просто в бронированных автомо¬
билях с вооруженной охраной, а эскортировались броне¬
транспортер ами со станковыми пулеметами и 'одним —
двумя легкими танками с артиллерией. А одна колонна
бронетранспортеров 9-й армии, перевозившая на 70 мил¬
лионов долларов золота из филиала Рейхсбанка в Маг¬
дебурге, двигалась даже под прикрытием авиации. В под¬
валах Рейхсбанка были собраны и укрыты от воров
ценности на сумму, составляющую около полмиллиарда
долларов. Весь квартал вокруг банка был обнесен колю¬
чей проволокой и окружен пулеметными гнездами, защи¬
щенными мешками с песком. На крыше находилась зе¬
нитная батарея, а у подъезда стоял танк «Шерман» с
экипажем в полной боевой готовности.
Охрана ценностей на сумму в полмиллиарда' долларов
была для армии посильным делом. Опыт обращения с та¬
кого рода вещами был стар, как мир. Но документы, кото¬
рые мы только что спасли от огня, представляли собой не¬
что новое. В них могла быть заключена разгадка возник¬
новения войны, стоившей 100 миллиардов долларов в год;
несмотря на это, комендант главного штаба экспедицион¬
1 Транспортно-экспедиторская фирма в США, занимающаяся
перевозками всех видов — от городских до трансконтинентальных.
[Прим, ред.)
104

ных войск союзников снова доставлял нам неприятности.
В Кронберге, в нескольких милях от Франкфурта, мы
нашли архивы треста «Металлгезелыпафт», спрятан¬
ные -в замке Фрвдрихсгоф, бывшем резиденцией королев¬
ской семьи. Комендант ставки хотел немедленно занять
этот замок и устроить в нем клуб для офицеров главного
штаба верховного командования союзников. Нам было
сказано, «что если мы тотчас же не вывезем архивов, то
они будут возвращены администрации «Металлгезель-
шафт» или свалены в кучу где-нибудь за пределами тер¬
ритории замка.
Руководители «Металлгезелыпафт» не имели возмож¬
ности разместить эти документы в красивом здании тре¬
ста рядом с оперным театром, так как военный комендант
Франкфурта полковник Криссуолл занял его под штаб во¬
енной администрации. Служащие компании ютились в по¬
хожих на крысиные норы подвалах разрушенных зданий,
расположенных позади главного корпуса. Но руководите¬
ли компании заявили, что они с радостью возьмут свои
архивы обратно и спрячут их в надежном месте в этих
катакомбах.
В конце концов администрация «Металлгезелыпафт»
добилась своего. Нас было слишком мало, для того что¬
бы, не прекращая расследования деятельности «И. Г. Фар¬
бен», мы могли заняться перевозкой еще одного громад¬
ного архива. Как только сотрудники «Фарбен» сообрази¬
ли, чего мы ищем, они стали пытаться опередить нас. Та¬
кие люди, как фон Шницлер, даже сидя в тюрьме, распо¬
лагали, поводимому, бесчисленными возможностями для
передачи записок своим служащим с указанием, где найти
важные документы, которые должны быть спрятаны или
уничтожены.
Несколько принадлежавших нам транспортеров и
штабных машин были заняты с утра до поздней ночи. На¬
ши люди отыскивали жестяные коробки с микропленкой,
зарытые в садах, спрятанные в хлевах, чемоданах, платя¬
ных шкафах в радиусе восьмидесяти километров от Франк¬
фурта. Один из служащих «И. Г. Фарбен» снял за сто ма¬
рок в месяц помещение столовой одного монастыря, распо¬
ложенного поблизости от Вюрцбурга, чтобы сложить там
«личные вещи» сотрудников, пострадавших от бомбарди¬
ровок. На самом деле в 68 громадных ящиках находилось
105

свыше пяти тысяч соглашений «И. Г. Фарбен» с француз¬
скими, английскими и американскими компаниями об од¬
них лишь красителях и продуктах основной химической
пр ом ыш ленное т и.
Нам нужна была рабочая сила, но наряду с этим мы
нуждались и благожелательном отношении со стороны
вновь прибывающих армейских офицеров. До сих пор,
сверх всяких ожиданий, нам охотно шли навстречу. По¬
чти все, к кому бы я ни обращался — от простых солдат
до генералов,— сразу понимали, что нам нужно и почему
это важно.
Помню, как в штабе одной дивизии посыльный помо¬
гал мне разыскивать начальника штаба. Солдат был из
Нью-Йорка и служил раньше в фирме Гуго Стиннеса.
Едва мы тронулись в путь, как он стал мне рассказывать
о «картеле», в котором служил в Нью-Йорке, и излагать
свое мнение относительно картелей вообще. В другой раз
меня увидел шофер из Балтимора. Вскоре после того, как
наши войска подошли к Рейну в районе Кельна, нам
случилось проезжать в машине по левому берегу реки. На
противоположном берегу виднелись уцелевшие корпуса
завода «И. Г. Фарбен» в Леверкузене. Не зная ничего ни
обо мне, ни о моей работе, шофер начал читать мне лек¬
цию об «И. Г. Фарбен», указывая на резкий контраст
между разрушенным до основания городом Кельном и
тремя нетронутыми заводами, расположенными на его
окраине. В это «трио» входили заводы Форда и вискозно¬
го комбината «ФГФ» на левом берегу и завод «И. Г. Фар¬
бен»— на правом. Командир 94-й пехотной дивизии ге¬
нерал-майор Мэлони, с которым мне приходилось встре¬
чаться, разбирался в вопросе о картелях не хуже любого
члена сенатских комиссий, которые вели расследования
дел о картелях и патентах во время войны. До последнего
времени такое отношение к нашей работе проявляли люди
всех рангов. Казалось, что пребывание в боевой обстанов¬
ке обостряло способность людей отдавать себе отчет в
окружающей действительности; но как только подтяги¬
вались тылы, такое отношение тотчас же исчезало.
Это выглядело так, как если бы в начале мая, когда мы
вправе ожидать солнца и тепла, небо покрылось свинцо¬
выми тучами и пошел снег. Отряды административной
службы главного штаба и щеголеватая военная полиция
106

превращались в «блюстителей порядка», появлялся бюро¬
кратизм, начиналась проверка командировочных удосто¬
верений, пропусков, ордеров на комнаты; при этом приди¬
рались ко всяким необычным действиям и, в случае сомне¬
ния, приостанавливали их. Мы все более нуждались в по¬
мощи. По мере того как жизнь входила в свою колею,
нам требовалось два человека для выполнения той рабо¬
ты, с которой раньше 'справлялся один, так как один дол¬
жен был работать, а другой сопровождать его и давать
объяснения.
В ставке верховного командования, помещавшейся в
Трианонском дворце в Версале, было созвано совещание
офицеров американской и английской разведок, на кото¬
ром обсуждался вопрос о составлении списка крупнейших
германских банкиров и промышленников. Речь шла о том,
чтобы подготовить список около 500 директоров и управ¬
ляющих самых крупных промышленных и финансовых
концернов, а также около 2500 их главных помощников и
начальников отделов. Список надо было разослать в от¬
делы контрразведки всех армейских дивизий и полков, а
также всем отделениям Си-ай-си 1 и чиновникам военной
администрации в Германии с указанием оповещать нас в
случае, если кто-либо из поименованных в списке лиц бу¬
дет обнаружен. Инструкции, приложенные к списку, долж¬
ны были не только служить руководством для работников
разведки, проверявших гражданских лиц, но и давали
право нашим следователям арестовывать и допрашивать
крупных дельцов, которых они могли выследить.
В то же время мы позаботились о том, чтобы всем на¬
ходящимся к востоку от нас штабам и армейским группам
были разосланы официальные телеграфные уведомления
о создании новых центров расследования, наподобие
франкфуртского, в Руре и других районах. Копии этих те¬
леграмм служили нам некоторое время магическим паро¬
лем, с помощью которого мы проникали повсюду без лиш¬
них разговоров и объяснений.
Это не значит, что с нами никто не вступал в пререка¬
ния. Мой английский коллега полковник Джон Р. Келлэм
пытался утверждать, что ему, дескать, не совсем ясно, что
мы, собственно, можем расследовать в Руре, который яв¬
1 Американская контрразведка. (Прим, ред.)
107

ляется частью английской зоны оккупации. Келлэм ведал
во время войны ликвидацией английских капиталовложе¬
ний за границей, за счет которых Англия до принятия за¬
кона о ленд-лизе получала доллары для оплаты поставок
жизненно необходимых ей товаров. Он не мог смириться с
тем, что английская экономика была таким -образом обес¬
кровлена, в то время как Соединенные Штаты в течение
двух первых лет войны занимались дискуссиями. Он не
очень симпатизировал этой, как он говорил, «страсти аме¬
риканцев нападать на тресты», но серьезно хотел заняться
вопросом об активах, укрытых немцами за границей.
В этом, по крайней мере, мы нашли с ним общий язык.
Его начальником был бригадный генерал М. Дж. Бэбинг-
тон-Смит, руководитель финансового отдела ставки вер¬
ховного командования, а в частной жизни директор
«Ройял бэнк оф Скотленд» и совладелец «Глин, Миллз
энд компани» из лондонского Сити.
Один из моих коллег по министерству юстиции, Филип
В. Амрэм, который занимал пост специального помощника
министра юстиции, прибыл из Соединенных Штатов по де¬
лу чрезвычайной важности, имея полномочия от военного
министра. Мы должны были оказывать ему всяческое со¬
действие в собирании материалов для процесса, в котором
он (выступал в качестве поверенного правительства.
«Стандард ойл компани оф Нью-Джерси» предъявила иск
Управлению по охране секвестрированной иностранной
собственности в США с требованием возвратить принадле¬
жавшие ей ранее акции некоторых предприятий и свыше
двух тысяч важных патентов. «Стандард ойл» утверждала,
что она приобрела право собственности на эти активы
честным путем еще до войны, но Управление конфискова¬
ло их на том основании, что «Стандард» приобрела их в
порядке фиктивной сделки для маскировки активов
«И. Г. Фарбен». Сразу же после этого компания «Стан¬
дард ойл оф Нью-Джерси», преисполнившись «справед¬
ливого негодования», подала жалобу в окружной суд
Соединенных Штатов с просьбой о пересмотре дела. Па¬
тенты представляли весьма большую ценность, так как
охватывали основные технологические процессы и но¬
вейшие открытия во всех тех областях химии, которые
представляли практический интерес как для «Стандард
ойл», так и для «И. Г. Фарбен», за исключением произ¬
108

воДства каучука «буна», о чем имелось специальное со¬
глашение. Документы, (разумеется, были в порядке, и к
тому времени, когда Амрэм прибыл в Европу, казалось,
что дело выиграет «Стандард ойл».
В течение двух дней после прибытия Амрэма расследо¬
вание было организовано. Три кита «И. Г. Фарбен» —
Шмиц, Ильгнер и фон Книрим — находились в заключе¬
нии в «Шато транзит камп» близ Версаля. Сотрудник анг¬
лийской разведки -майор Эдмонд Тилли, который вел
следствие по делу об отравляющих веществах, вылетел в
Версаль, чтобы вместе с Амрэмом допрашивать «трио» из
«И. Г. Фарбен». Необходимо было выяснить подробности
совещания, состоявшегося в сентябре 1939 г. в Гааге ме¬
жду представителем «Стандард ойл» Фрэнком А. Говар¬
дом и помощником барона фон Книрима — Фрицем Рин¬
гером. На этом совещании была достигнута договорен¬
ность о передаче патентов и акций, принадлежавших
«Фарбен», компании «Стандард».
В течение нескольких дней, пока сотрудники майора
занимались поисками архивов, ни о майоре Тилли, ни о
расследовании, которое он проводил для Амрэма, ничего
не было слышно. Но 23 мая, когда я присоединился к сво¬
ей группе в Эссене, от него была получена весточка. Пол¬
ковник Келлэм вручил мне записку, написанную за неделю
до того во Франкфурте, в которой говорилось: «Доктор
Бютефиш, руководитель производства синтетического го¬
рючего в Леуне, сознался, что его заместитель д-р Хан
спрятал документы, в числе которых находятся секретные
контракты и переписка Рингера, по адресу: Бад-Закса,
Дом акционерного общества «Динамит».
Пункт Бад-Закса, как значилось на карте, находился
в центре горного массива Гарц, неподалеку от Чортова ам¬
вона. на горе Броккен, который, по преданию, был местом
шабаша ведьм. Организация «Гитлеровская молодежь»
возродила эту легенду и устраивала там ежегодно
•1 мая празднества Вальпургиевой ночи. Нам было изве¬
стно, что несколько отрядов эсэсовцев, засевших в этих ме¬
стах, отказались сложить оружие и сдаться в плен 5-й
бронетанковой дивизии. Когда мы собрали группу в де¬
сять человек, чтобы отправиться в Гарц на поиски архи¬
вов фирм «Крупп», «Маннесман», «Штальверке фёр-
банд» и переписки «Стандард ойл» с «И. Г. Фарбен», один
109

из офицеров 94-й дивизии посоветовал мне, невзирая ни
на какие правила, захватить с собой револьвер и носить
его в кобуре под кителем.
Два дня бродили мы среди скал по пастушьим тро¬
пам, которые в Гарце служат дорогами, пока, наконец,
не обнаружили несколько ящиков с документами, спря¬
танных под землей в одном бомбоубежище неподалеку
от Бад-Закса. Оказалось, что американские оккупацион¬
ные (войска выбрали в качестве помещения для своего
местного штаба именно дом «Динамит А..Г.», принадле¬
жавший «И. Г. Фарбен». Командиру 2<о полка 5-й броне¬
танковой дивизии полковнику Коулу показалось очень за¬
бавным, что мы нашли эти документы прямо под окнами
его кабинета и еще некоторые в стенах офицерской сто¬
ловой. Здесь были тяжелые, объемистые папки с пере¬
пиской Фрэнка А. Говарда и Фрица Рингера, а также
ящики с протоколами заседаний и перепиской между
различными отделами «И. Г. Фарбен» по вопросу о пере¬
говорах со «Стандард ойл». Полковник Коул любезно
предоставил нам грузовики, чтобы перевезти эти бумаги
во Франкфурт, где мы сопоставили их с другими докумен¬
тами и из разрозненных частей составили целый доклад.
Из найденных документов явствовало, что в конце сен¬
тября 1939 г. Фрэнк А. Говард из группы «Стандард ойл»
встретился в Гааге с представителем «И. Г. Фарбен»
Фрицем Рингером. Они подготовили документ, получив¬
ший известность под названием «Гаагского меморандума».
На первый взгляд это было соглашение о продаже компа¬
нией «И. Г. Фарбен» фирме «Стандард ойл» различных
патентов и акций. В действительности представители обе¬
их компаний разработали еще особое, секретное согла¬
шение, по которому «И. Г. Фарбен» сохраняла за собой
право аннулировать эту сделку и получить свою собствен¬
ность обратно, как только обстоятельства это позволят.
Говард даже не оставил себе копии соглашения. Он под¬
писал от имени «Стандард ойл» и оригинал и машино¬
писную копию и вручил оба экземпляра Рингеру, кото¬
рый увез их во Франкфурт.
Если бы дело против «Стандард ойл» было возбужде¬
но в 1947 г., оно окончилось бы для «братьев-бизнесме¬
нов» самым благополучным образом. Даже в 1946 г. пред¬
ставителям правительственных органов США стало очень
по

трудно добывать материалы из германских архивов.
А вскоре настало время, когда нам приходилось изыски¬
вать убедительные доводы, чтобы получить разрешение
рыться в деловых бумагах «диоропорядочных» герман¬
ских концернов. В 1947 г. нежелательные для немцев рас¬
следования могли показаться еще более нежелательны¬
ми американским бизнесменам, состоявшим сотрудника¬
ми военной администрации в Бизонии. Эти расследования
могли привести к разоблачению сомнительных сделок
между американскими и германскими компаниями, и по¬
этому нашу деятельность стали называть «разбазарива-
нием денег налогоплательщиков». Попытки затруднять
германских промышленников «недружественными рас¬
спросами» могли «помешать восстановлению Германии»
и вызвать «антагонизм». В конце концов мы очутились
между двух огней — между бизнесменами, представляв¬
шими частные интересы, и такими же бизнесменами, за¬
нимавшими официальное положение, которое позволяло
им изменять полученные нами приказы. Но в 1945 г.
в течение короткого периода мы еще пользовались не¬
которой свободой. Правда, мы встречали ряд предста¬
вителей международного «братства бизнесменов» в чине
полковников или бригадных генералов американской
армии, которые, пользуясь довольно большой свободой
передвижения в действующей армии, обделывали свои
собственные дела. Однако в этой обстановке мы также
имели возможность проникать всюду, как это имело место
при расследовании по делу «Стандард ойл».
В конце концов документы/ необходимые для того,
чтобы доказать лживость утверждений «Стандард ойл»,
были отправлены самолетом в США, и вместе с ними
вылетел фон Книрим, который должен был выступать в
качестве свидетеля обвинения. Доктор фон Книрим, быв¬
ший начальник Рингера, исчертил свой экземпляр «Гааг¬
ского меморандума» замечаниями, раскрывавшими под¬
линные цели этого документа. Уже одного из этих заме¬
чаний было бы вполне достаточно. Оно было сделано на
полях и гласило: «Nachkriegskamouflage» (послевоенный
камуфляж).
Процесс «Стандард ойл» отличался не только тем, что
Довольно большое число квалифицированных специали¬
стов было занято собиранием изобличающих материалов
111

И что условия благоприятствовали проведению полного
расследования, но еще и тем, что федеральные суды, рас¬
сматривавшие эти улики, давали необычно резкие харак¬
теристики деяний «братьев-бизнесменов». Показательны
в этом отношении следующие выдержки из определения
выездной сессии кассационного суда:
«Участники переговоров подготовили так называе¬
мый «Гаагский меморандум», который нельзя на¬
звать ни правдивым отчетом о прежних соглашениях
между этими компаниями, ни полным и точным из¬
ложением соглашений, заключенных в Гааге...
О содержании подлинного соглашения, заключен¬
ного г. Говардом и д-ром Рингером и впоследствии
утвержденного их начальниками, можно судить лишь
на основе проверки многочисленных документов и
устных показаний г. Говарда...
Суд установил, что заключенные в Гааге согла¬
шения были фиктивными и ставили своей целью со¬
здать впечатление, будто к фирме «Стандард ойл оф
Нью-Джерси» перешла собственность, которую участ¬
ники сделки в действительности продолжали рассмат¬
ривать как собственность «И. Г. Фарбен». Участники
сделки предполагали, что по окончании войны, когда
минует всякая опасность контроля со стороны прави¬
тельства США, эта собственность будет официально
возвращена «И. Г. Фарбен», и между участниками
будут восстановлены довоенные отношения...
По мнению суда, Говард, выступавший в качестве
свидетеля по вопросу о Гаагском совещании, не за¬
служивает доверия».
Судебные органы по сути дела считали, что компа¬
ния «Стандард ойл» пыталась пустить в ход фальшивку
для того, чтобы оградить интересы «И. Г. Фарбен». В то
время как президент Рузвельт указывал, что трест
«И. Г. Фарбен» использовался нацистами, и требовал
«уничтожения этого оружия экономической войны», ком¬
пания «Стандард ойл» в самый разгар войны против на¬
цистского государства апеллировала к федеральным су¬
дам, чтобы с их помощью сорвать мероприятия Соединен¬
ных Штатов.
112

Фрэнк А. Говард не был привлечен к ответственно¬
сти за лжесвидетельство. Окружной и кассационный су¬
ды ограничились тем, что признали его «свидетелем, не
заслуживающим доверия». Верховный суд также не по¬
шел дальше одобрения решений низших инстанций,
которые аннулировали фиктивные соглашения и оставили
патенты и акции «И. Г. Фарбен» в ведении Управления
по охране секвестрированной иностранной собственности.
В 1945 г. Говард, осыпанный почестями, соблаговолил
подать в отставку с поста вице-президента «Стандард ойл
оф Нью-Джерси»; за год до того он покинул также пост
президента «Стандард ойл девелопмент компани».
Соглашение между «Стандард ойл» и «И. Г. Фарбен»
было лишь одним из многих тайных заговоров, в которые
вступали германские промышленные магнаты и их парт¬
неры в США и Англии, чтобы сохранить за собой плац¬
дарм для будущей «экономической войны».
В то время, когда мы все это разоблачали, невозмож¬
но было забыть другую сторону медали, забыть, что те
же самые германские организации — «И. Г. Фарбен»,
«Крупп», «Флик», «Маннесман», «Сименс унд Гальске»
и десятки других — проявили бесчеловечную жестокость
в лагерях рабов и на фабриках смерти, в ограблении
оккупированной Европы, действуя «законным» путем —
на основании нацистских законов.
До того как в печати появились снимки лагерей смер¬
ти в Бельзене и Освенциме и данные об «экспериментах»
над заключенными в трудовых лагерях иностранными ра¬
бочими, на которых испытывались ядовитые газы произ¬
водства «И. Г. Фарбен», — еще можно было предпола¬
гать, что американские бизнесмены, потакавшие сохране¬
нию этих организаций после войны, не знали ужасающей
правды. Мы надеялись, что после 1945 г. уже не придет¬
ся говорить о попытках возродить такого рода «промыш¬
ленные» организации или доверить тем же их руководи¬
телям экономическое восстановление Германии.
8 Мартин

Глава седьмая
СТОЛПЫ
Фирма Круппа была символом германского милита¬
ризма на протяжении жизни нескольких поколений. Фа¬
мильный замок Круппа — вилла Хюгель, расположенная
на холме над рекой Рур у Бальденея, к югу от Эссена,—
был не просто символом. Вилла поражала всех своими
размерами. Круппы во всем стремились к грандиозности.
Окруженная со всех сторон холмами, вилла Хюгель не
казалась затерянной среди них, а, наоборот, господство¬
вала над окружающей местностью. Солнечным утром,
когда холмы над рекой, подернутые дымкой, стоят слов¬
но уснувшие великаны, здание из потемневшего камня
возвышается своей четырехугольной громадой над пеле¬
ной тумана. Оно похоже на музей Карнеги в Питтсбурге.
В главном здании насчитывается 120 комнат, а в «ма¬
ленькой» пристройке — всего 90. В столовой длиной свыше
двадцати пяти и шириной около восьми метров стоял
обеденный стол на шестьдесят персон, покрытый алой ска¬
тертью. По сравнению с главным салоном размером
12X30 метров столовая казалась небольшой комнатой;
обе комнаты были обставлены так, что огромные размеры
их совершенно не ощущались.
Вилла Хюгель, захваченная частями специального на¬
значения 22-го корпуса, служила одновременно жильем,
столовой и служебным помещением для следователей, ра¬
ботавших в этом районе. К концу дня.все группы следова¬
телей докладывали о результатах своей работы, и таким
образом добытые ими сведения о людях и событиях ста¬
новились общим достоянием. Мы широко пользовались
этой возможностью. Штаб дивизии, расквартированной в
этой местности, выделял нам в помощь людей для веде¬
ния расследований и охраны важных, с нашей точки зре¬
ния, документов. Вилла Хюгель представляла собой
114

удобную штаб-ивартиру для (Нашего расследования -в
Руре не только потому, 'что она была одним из iHeiM-ногих
уцелевших зданий в этом районе, но также и потому, что
расследование легче вести, если всей работой руководят
из единого центра. Незначительные на первый взгляд под¬
робности, сообщаемые (мелкими служащими, беглые за¬
писи, дневники и другие заметки, сосредоточивающиеся
в таком центре, обеспечивают успех всей операции.
Приступив к обследованию Рура и его тяжелой про¬
мышленности, мы начали понимать, какие отношения су¬
ществовали (между Круппами и нацистским государством.
Довоенные фильмы изображали маршировавших прус¬
ским шагом нацистов полновластными хозяевами Герма¬
нии. Стоит, мол, Гитлеру скомандовать, и самые могуще¬
ственные властители Германии донацистского периода
бросаются выполнять его приказания, опасаясь возмож¬
ных репрессий. Но после того как мы ознакомились
с архивами на вилле Хюгель и порасспросили Альфреда
Круппа и директоров его заводов, от этого впечатления
не осталось и следа. Гитлеру и его партии никогда не да¬
вали забывать, что своим приходом к (власти они обязаны
промышленникам и что они смогут добиться успеха только
с помощью промышленников. В первые годы существова¬
ния «третьей империи» Гитлер не принимал ни одного
важного решения, не заручившись заранее поддержкой
Круппов и других промышленников Рура и Рейнской об¬
ласти. Прежде чем предпринять в июне 1934 г. чистку и
реорганизацию нацистской партии, Гитлер посетил виллу
Хюгель и имел там продолжительную беседу.
Из поколения в поколение Круппы обычно разраба¬
тывали на вилле Хюгель производственные планы своих
заводов. Где-то в уединенных апартаментах этого ве¬
личественного здания в период первой мировой войны
зародилась мысль о создании «Большой Берты». Вполне
естественно, что в период второй мировой войны у нее
появился еще более мощный преемник в лице «Боль¬
шого Густава» — исполинского орудия длиной около
тридцати метров и калибром около метра, которое вы¬
брасывало снаряд весом в четыре тонны на расстояние
около пятидесяти километров. «Большой Густав» был
гордостью Круппов, но вместе с тем и источником боль¬
ших хлопот для германской армии. Всего было изготовле-
8*	115

Ио пять таких орудий, причем выполнение этого заказа
оковывало большинство цехов крупнейшего в Германии
артиллерийского завода в течение всей войны. Один
«Большой Густав» был использован при обстреле Севасто¬
поля во время битвы за Крым; для перевозки этого чудо¬
вища пришлось увеличить грузоподъемность железнодо¬
рожных мостов и нарушить весь график движения поездов
от самого Эссена до Севастополя. Второе орудие этого
типа завязло и затерялось где-то по дороге на русский
фронт. Третье и четвертое были захвачены англичанами,
а пятое так и не вышло с артиллерийского завода Круппа.
Цехи, в которых шла сборка этого орудия, были разру¬
шены бомбардировка ми в марте 1945 г. Куски стали ве¬
сом в несколько тонн, частично переплавленные потом в
артиллерийские снаряды,, валялись по всей территории
завода.
Фирма Круппа не раз причиняла огорчения министру
вооружений Альберту Шпееру, старавшемуся снабдить
германскую армию теми видами оружия, в которых она
нуждалась для ведения войны. В ряде случаев министер¬
ство вооружений предпочло бы использовать сырье и ра¬
бочую силу вовсе не для тех целей, какие намечали
Круппы. Но не всегда отношения между влиятельными
германскими промышленниками и германским правитель¬
ством строились на принципе взаимной поддержки, как это
имело место с «И. Г. Фарбениндустри». Хотя промышлен¬
ная аристократия династии Круппов значительно уступала
по своему влиянию концерну «И. Г. Фарбен», тем не менее
она считала своим естественным правом пользоваться пре¬
рогативами, которые ставили ее выше всякого правитель¬
ства, и тем более — правительства 'выскочек.
Имея дело с Круппами, гитлеровцам надо было ре¬
шать вопрос не о том, что могут сделать Круппы для
войны, а о том, как вести войну, чтобы использовать то,
что предлагали Круппы. Гитлер для них был просто на¬
цистом; он испытывал немалые затруднения в своих отно¬
шениях с людьми, которые точно знали, что, где и когда
они намерены изготовлять на своих заводах.
Густав Крупп фон Болен унд Гальбах и его сын Аль¬
фред не сразу примкнули к Гитлеру и нацистам. Они, как
и прочие промышленники Рура и Рейнской области, от¬
кликнулись на обращение Гитлера о денежной помощи
116

лишь после берлинского совещания крупнейших промыш¬
ленников, состоявшегося 8 февраля 1933 г. До этого мо¬
мента консервативно настроенным Круппам нацисты и их
программа казались слишком радикальными. Немалую
роль в решении Густава и Альфреда Круппов поддержать
нацистов сыграло то обстоятельство, что в 1932 г. наци¬
сты помогли им сорвать затянувшуюся забастовку на их
заводах. Крупповская администрация горячо приветство¬
вала политику нацистской партци в рабочем вопросе,
считая, что рабочих надо держать в страхе и заставить
соблюдать желез)ную дисциплину. После 6ерЛ1И«нского
совещания 8 февраля 1933 г. Густа© Кру™ занял
пост председателя Имперского объединения германских
промышленников и взял на себя миссию реоргани¬
зовать германскую промышленность, 'чтобы «привести
ее в соответствие с политическими целями» нацистской
партии.
Некоторая отчужденность в отношениях между Круп¬
пами и нацистской партией не имела ничего общего с
антагонизмом. Фирма Круппа процветала в течение все¬
го периода пребывания нацистов у власти, и к любым по¬
желаниям этой династии они относились всегда с особым
вниманием. С момента основания фирмы в 1812 г. и до
самой смерти правнука основателя в 1902 г., после кото¬
рого осталась наследницей дочь Берта, компания нахо¬
дилась в частном владении семьи Круппов. С 1903 г. она
стала корпорацией «Фридрих Крупп А. Г.», но в 1943 г.
по декрету Гитлера Круппы получили право превратить
свою компанию в частное предприятие, единственным
владельцем которого был провозглашен Альфред Крупп,
сын Берты и Густава. К своему обычному контингенту
рабочих и служащих в 200 тысяч человек фирма Круппа
в годы войны прибавила еще 50 тысяч иностранных ра¬
бочих и около 20 тысяч военнопленных. Рабочие пред¬
приятий Круппа познали все «прелести» новой рабочей
политики, в том числе «страх и железную дисциплину»,
которых им так нехватало во (время забастовки 1932 г.
Особенно плодотворной, с точки зрения нацистов, была
программа «умерщвления трудом», применявшаяся к не¬
которым категориям рабочих из концентрационных ла¬
герей. Когда Крупп, подвергнутый домашнему аресту в
помещении привратника, рассказывал об этом, находясь
117

на допросе в обстановке утонченной, музейной роскоши
на вилле Хюгель, его рассуждения звучали чуть ли не
безобидно, пока вы не вдумывались в ужасный смысл
его безупречно построенных фраз.
Наше обследование фирмы Круппа было лишь ча¬
стью более широкого обследования деятельности крупных
стальных концернов в Руре. Незадолго до того, как нас
пригласили принять участие в поисках материалов по
делу «Стандард ойл», я совершил непродолжительную по¬
ездку в Дюссельдорф, чтобы начать расследование в
Руре. В области, где многоэтажные дома встречаются
редко, десятиэтажное здание Дома стали в Дюссельдорфе
возвышалось, как грандиозный монумент в честь «Ферей¬
нигте штальверке» Фрица Тиссена. В Доме стали нахо¬
дилась администрация не только этого стального треста,
но и германского стального картеля «Штальверке фер-
банд» и «Штальунион экспорт»—своего рода «отдела
внешних сношений» «Ферейнигте штальверке». «Шталь¬
унион экспорт» контролировал совместно с иностранным
отделом нацистской партии 175 отделений стального тре¬
ста за границей.
В Доме стали был размещен штаб 94-й дивизии. Здесь
повторилась та же история, что и во Франкфурте. В той
легкости, с которой эти крепости германской экономи¬
ческой войны приспосабливались к потребностям наших
военных штабов, была своеобразная ирония. -На рас¬
стоянии нескольких кварталов отсюда находилось здание
налогового управления административного района Дюс¬
сельдорфа, которое было, вероятно, гораздо больше при¬
способлено для служебных помещений, чем Дом стали
(и действительно, впоследствии там разместились герман¬
ские административные органы и некоторые отделы аме¬
риканской и английской военной администрации). Однако
его коридоры и кабинеты отличались безвкусицей и одно¬
образием, свойственным госпиталям и гражданским
учреждениям, тогда как в Доме стали, поднимаясь с
этажа на этаж, мы видели все более роскошную отделку,
соответствующую рангу руководителей, которые там вос¬
седали. Широкая и пологая лестница вела в высокие
апартаменты, где помещалось правление «Ферейнигте
штальверке». Высокие двери темного дерева и бронзовые
статуи на фоне светлых окон создавали впечатление все¬
118

сокрушающей мощи. Надо было обладать поистине же¬
лезным характером, чтобы, работая в такой обстановке,
не заболеть манией величия.
Уполномоченный военной администрации при 94-й ди¬
визии полковник Сент-Клер расположился со своими ра¬
ботниками в здании налогового управления. Мы также
временно обосновались там, намереваясь посетить прав¬
ления крупных стальных концернов и других фирм, зна¬
чившихся в нашем списке. Мы отметили на своей карте
места, где предполагали найти их архивы и руководящих
сотрудников.
В следующие два дня, 17 и 18 мая, мы обследовали
большую территорию и основательно познакомились с
выдержкой и упорством людей, которые правили Руром.
В начале 1945 г. войска союзников форсировали Рейн,
сперва на юге у Ремагена, затем на севере, в районе Бе¬
зеля. В результате этого образовались «клещи», сомкнув¬
шиеся между Хаммом и Падерборном, у истоков реки
Рур; внутри «клещей» образовался «рурский мешок». По¬
ка осуществлялись эти военные операции, руководители
крупных промышленных компаний действовали подобно
обитателям потревоженного муравейника. Каждый хва¬
тал большое яйцо — в данном случае, наиболее важные
бумаги и документы — и уносил его куда-нибудь подаль¬
ше. Поскольку все это происходило под артиллерийским
обстрелом, в условиях, когда все дороги были запружены
германскими войсками, для этого требовалось проявить
немало изобретательности. Невозможно сосчитать, сколь¬
ко раз в последующие два месяца нам пришлось покры¬
вать расстояние в несколько сот километров, чтобы обна¬
ружить огромные груды незадолго перед тем перевезен¬
ных бумаг, для доставки которых по железной дороге по¬
требовалось бы 6—8 товарных вагонов.
Но благодаря нашим стараниям загадка Рура была
в* значительной мере разгадана, и материал, собранный
для расследования, был гораздо более полным и нагляд¬
ным, чем если бы все документы лежали в одном здании
и нашим следователям пришлось бы только рассорти¬
ровать их. Ради того, чтобы обнаружить секретные дан¬
ные о деятельности банкиров и промышленников Рура,
находившиеся в различных пунктах, отмеченных у нас на
карте, стоило проехать сотни километров.
119

Уже первые два дня нашей работы принесли ощу¬
тимые результаты. Мы захватили два чемодана бумаг,
принадлежавших Фридриху Флику — известному стально¬
му магнату, который умножил свое состояние, используя
рабский труд 'инострайных рабочих и нацистские законы
об «ариизации» \ Флик чувствовал бы себя гораздо спо¬
койнее, если бы перед уходом сжег все эти бумаги. Они
свидетельствовали о том, что его ежегодные взносы в
размере 40 тысяч долларов в фонд Гиммлера обеспечили
ему самое предупредительное отношение со стороны
эсэсовской службы обеспечения рабочей силой. Эсэсовцы
снабжали Флика в неограниченном количестве рабочей
силой из концентр анионных лагерей по очень низким
ставкам, установленным для «вкладчиков специального
счета», через корпорацию, известную под названием
«Дейче эрд унд штейнверке».
Нам удалось также сделать еще одну ценную наход¬
ку. В архиве трубопрокатного концерна «Маннесман» мы
нашли список с обозначением всех мест, куда были от¬
правлены документы, и секретарские записи о местона¬
хождении главных директоров концерна, в том числе
одного из основателей «кепплеровского кружка» Виль¬
гельма Ца’нгена.
В конторе оружейной фирмы «Рейнметалл — Бор-
зиг» сохранилось большинство основных документов еще
со времени французской оккупации Рура в 1923 г. В то
время компания продолжала конструировать и выпускать
артиллерийские орудия на расстоянии нескольких квар¬
талов от главного штаба оккупационных войск. Испыта¬
ние готовых орудий производилось на секретном поли¬
гоне, расположенном за пределами оккупированной зоны:
в Люнебурпской степи между Ильценом и Целле, в не¬
скольких километрах от магистрали Ганновер — Гамбург.
Убежденные в том, что люди, с которыми нам приходи¬
лось иметь дело, не страдают особенной любовью к нов¬
шествам, мы действительно несколькими днями позже
нашли под Люнебургом недостающие финансовые доку¬
менты. Большинство руководителей компании оказалось
1 Захват еврейской собственности и передача ее в «арийские ру¬
ки», то есть ограбление евреев гитлеровцами, назывались в фашист¬
ской Германии «аризацией». (Прим.- ред.)
120

там же, в старом убежище, неподалеку от того места, где
был схвачен Генрих Гиммлер. Гиммлер покончил с собой
23 мая в Люнебурге.
Когда в пятницу вечером 18 мая мы возвратились в
Управление по гражданским делам, мне вручили телефо¬
нограмму из полевой ставки верховного главнокомандо¬
вания, которая была передана в Дюссельдорф через
Франкфурт, Висбаден, Бад-Нейенар и Гильден. Телефо¬
нограмма была лаконична: «Явиться на аэродром У-57 в
Форете близ Зюхтельна в 10.00 в субботу 19 мая по при¬
казу (генерала Макшерри». Даже штатский, которому
позволительно задавать всякие вопросы, не имел возмож¬
ности снестись с вышестоящим начальством. Американ¬
ский генерал Фрэнк Дж. Макшерри был заместителем
английского генерала Грэссета, который возглавлял
Управление по гражданским делам при ставке. Мне оста¬
валось лишь подчиниться полученному мною загадочному
приказу.
Момент для представления доклада о нашей деятель¬
ности был выбран как нельзя более неудачно. Все сви¬
детельствовало о том, что если бы мы располагали людь¬
ми для ведения работы одновременно в нескольких
важнейших направлениях, нам удалось бы собрать рази¬
тельный материал, несравненно более ценный, чем все
наши открытия, сделанные в Соединенных Штатах. Но
все это могло быть осуществлено лишь в будущем. Если
бы нас оторвали от работы и приказали прекратить рас¬
следование, то германским промышленникам понадоби¬
лось очень мало времени на то, чтобы спрятать все концы.
На аэродроме мои сомнения рассеялись. За нами при¬
летел помощник Макшерри майор Воун, который сказал
нам, что мы направляемся в Реймс, куда прибыл сена¬
тор Килгор с пятью другими членами сенатской комис¬
сии по военным делам. Килгор выразил желание со мной
увидеться. Это обстоятельство сразу улучшило мое на¬
строение. Я получил истинное удовольствие от полета,
когда мы взяли курс на Париж вдоль реки Маас, пере¬
секли Голландию и Бельгию и,' достигнув старинного
французского городка Лаона, повернули на юг, к Реймсу.
Мы нашли сенатора Килгора, генерала Эйзенхауэра
и сопровождавших их лиц в «военном зале» уцелевшей
школы. Они фотографировались у стола, за которым
121

двенадцатью днями раньше германское верховное коман¬
дование приняло решение о капитуляции. Пока фотограф
укладывал свою аппаратуру, сенатор Килгор приступил
прямо к делу. Возглавляемая им подкомиссия в составе
сенаторов Болла, Брюстера, Фергюсона, Митчелла и Тан-
нела изучала вопрос о снабжении в связи с переброской
войск на Дальний Восток. '
Мы продолжили нашу .беседу за обедом и в само¬
лете по пути в Париж. Я указал, что для того, чтобы
найти ключ к интересующим нас сведениям, мы должны
найти не только бумаги, но и людей, которые могли бы в
них разобраться. Эту работу следует производить на
месте, где мы имеем возможность допросить кого угодно,
начиная от председателя правления и кончая младшим
архивариусом.
Сенатор Килгор хотел знать, какую помощь нам мог¬
ло оказать правительство. В воскресенье 20 мая я
привез генерала Макшерри и заместителя начальника
финансового отдела главного штаба полковника Берн¬
штейна в Сен-Клу, где остановились сенаторы. Мы обсу¬
дили нашу работу и под конец составили план действий.
Полковник Бернштейн должен был выехать в Вашингтон
в ближайший вторник. Сенатор Килгор просил меня под¬
готовить письма президенту, министру юстиции и мини¬
стру финансов, изложить в них выводы, к которым мы
пришли, и просить о присылке дополнительно по меньшей
мере 250 следователей вместе с обслуживающим персо¬
налом для завершения работы. Во вторник сенатор Кил¬
гор одобрил тексты писем, но, прежде чем дать их от¬
печатать и подписать, добавил от своего имени несколько
более категорических требований. В письме к президенту
он приписал: «Я убежден, что сейчас мы располагаем
большими возможностями, и если мы не сумеем принять
надлежащих мер, то это будет равносильно национальной
катастрофе» \
На обратном пути в «рурский муравейник» я заехал
прежде всего во Франкфурт, чтобы узнать, как идут дела
у нашей небольшой группы, которая разыскивала вклад¬
чиков гиммлеровского «зондерконто С» и других важных
лиц. Их деятельность протекала очень успешно, если
1 См. примечание на стр. 37. (Прим, ред.)
122

принять во внимание все трудности. Они собрали допол¬
нительные материалы, значительно пополнившие най¬
денные нами ранее, об «И. Г. Фарбен» и о двух других
тесно связанных между собой группах — руководителях
«Металлгезельшафт» и общества по обработке драгоцен¬
ных металлов, известного под названием «Дейче гольд
унд зильбер шейдеанштальт», сокращенно: «Дегусса».
Кроме того, они поймали Фридриха Флика и посадили
его во франкфуртскую тюрьму вместе с другими вклад¬
чиками гиммлеровского «зондерконто С», число которых
все возрастало. У штуттгартской фирмы «Роберт Бош»
удалось найти много новых сведений о старых мето¬
дах маскировки заграничных активов. Согласно посту¬
пившим сообщениям, поиски Рехлингов французами увен¬
чались успехом. Осталось изловить руководителей кон¬
цернов по производству электрооборудования: «Сименс
унд Гальске» и «Всеобщей электротехнической компании»
(«АЭГ»); для этого необходимо было получить доступ
в Берлин. Герхард Вестрик все еще разгуливал на свобо¬
де, но мы уже напали на его след. Нам необходимо было
допросить еще ряд важных лиц в Руре, чтобы иметь бо¬
лее полное представление об экономической основе на¬
цистского государства.
Споры об этих людях были в полном разгаре на вил¬
ле Хюгель, когда я вернулся туда и присоединился к объ¬
единенной англо-американской группе следователей.
Однажды вечером сюда прибыли начальник экономиче¬
ского отдела английской контрольной комиссии сэр Перси
Миллс и его американский коллега, бригадный генерал
(он же банкир) Уильям X. Дрейпер младший. На следую¬
щее утро за завтраком мой помощник майор амери¬
канской армии Эрнст Офалс, руководивший обследова¬
нием фирмы Круппа, заговорил о том, какие странные
формы принимает политика устранения нацистов с от¬
ветственных постов. Накануне отдел общественной
безопасности при военной администрации проводил про-
, верку обслуживающего персонала виллы Хюгель и
обнаружил, что работавшая там прачка была членом
нацистской партии.
«Странно, — сказал майор Офалс, — что на проведе¬
ние чистки среди прачек тратится столько усилий, а такие
фигуры, как Эдуард Гудремон, Вильгельм Тенгельман,
123

Генрих Динкельбах и Гуго Стиннес, находятся на свободе
и занимают свои прежние посты».
«А чем они плохи? — набросился на Офалса Перси
Миллс. — Это не нацисты, а деловые люди».
Офалс стал приводить некоторые вскрытые нами фак¬
ты из деятельности этих — по выражению Миллса — де¬
ловых людей, но тот сердито и грубо оборвал его. Тут
вмешался Дрейпер и генеральским окриком заставил
майора замолчать. Майор продолжал завтракать, разу¬
меется, без всякого аппетита.
Приняв к сведению, что Густав Крупп и другие про¬
мышленники Рейнской области не нацисты, а «деловые
люди», мы тем не менее хотели собрать еще некоторые
сведения об их былых успехах.
6 апреля 1938 г., после капитуляции Австрии, Густав
Крупп выразил «глубокую признательность фюреру» за
осуществление «вековой мечты». 13 октября 1938 г., после
оккупации Судетской области, он говорил об «успехе ми¬
рового значения, достигнутом благодаря вере и твердой
воле фюрера».
После первой мировой войны Круппы без помощи фю¬
рера добились удовлетворения своего иска к английской
оружейной фирме «Виккерс» на 6150 тысяч фунтов стер¬
лингов за пользование патентами на взрыватели к ручным
гранатам, произведенные компанией «Виккерс» для ан¬
глийской армии за годы войны. В счет этой суммы фирма
«Виккерс» передала Круппам свою долю акций в одном
сталелитейном заводе в Испании. Для Круппов это ока¬
залось весьма выгодным делом, поскольку Версальский
договор ограничил производство стали и оружия в самой
Германии.
Изучение архива Круппов подтвердило, что эта фирма
нередко использовала свои патенты для осуществления
своих сокровенных мечтаний. В период первой мировой
войны Круппам принадлежали в США два основных па¬
тента на (производство нержавеющей стали. Они были
конфискованы Управлением по охране секвестрированной
иностранной собственности и проданы «Кемикл фаун-
дейшн», которая стала выдавать американским компа¬
ниям разрешения на их использование. Однако после вой¬
ны две заявки Круппа на новые патенты, не конфиско¬
ванные Управлением, были приняты Патентным бюро
124

США. Как только Крупп получил эти патенты в 1926 г.,
он поспешил уведомить все американские компании по
производству нержавеющей стали, что лицензии, получен¬
ные ими от «Кемикл фаундейшн», утратили силу ввиду
наличия новых патентов. Американские компании пред¬
почли капитуляцию длительной судебной тяжбе.
В 1928 г. Крупп организовал компанию «Крупп — Ни¬
роста корпорейшн оф Делавэр» для распоряжения па¬
тентами и выдачи лицензий на их использование. В ре¬
зультате фирма «Крупп — Нироста» ограничила произ¬
водство нержавеющей стали в США и посылала в Эссен
точные сведения о производстве специальных сталей для
турбинных лопаток, выхлопных патрубков для самолетов
и других изделий из нержавеющего или 1кислотоупорного
металла.
Президентом корпорации «Крупп — Нироста» был гер¬
манский подданный Эмиль Шилль, прибывший в Соеди¬
ненные Штаты в 1905 г. в качестве представителя различ¬
ных германских промышленных предприятий, в том числе
металлургических заводов Фрица Тиссена и Круппов.
В течение последующих тридцати с лишним лет он при¬
обрел богатый опыт, защищая интересы этих германских
фирм. Положение дел в Соединенных Штатах в апреле
1939 г. удручало Шилля. «Волна антинацистских настрое¬
ний и антинацистского движения,— писал он,— ширится
и растет... Вы можете легко себе представить, что жизнь
в США в подобных условиях отнюдь .не является удоволь¬
ствием». После оккупации Франции Германией в мае
1940 г. Шилль повеселел. Он писал в Эссен: «То, что на¬
ши солдаты творят на суше, на море и в воздухе, просто
уму непостижимо. Неудивительно, что я покупаю пять —
шесть газет ежедневно».
В декабре 1939 г. Шилль обратился в Эссен с предло¬
жением о том, чтобы нд время войны «Нироста» взяла на
себя ведение дел Круппа во всем западном полушарии.
Шилль писал: «Во всех случаях потребители специальной
.продукции Круппа, лишенные возможности в настоящее
время получать ее из Германии, будут искать новых
поставщиков, в большинстве случаев на американских
рынках». Если «Крупп — Нироста» возьмет на себя эти
функции, писал он, то «выгода для Круппа будет выра¬
жаться не столько в участии в прибылях от таких сделок,
125

сколько в сохранений контакта с прежними клиентами, в
результате чего после восстановления нормальных усло¬
вий вы будете полностью информированы о том, что имен¬
но и у кого именно временно утраченные вами клиенты
приобретали за этот период».
Формально, однако, «Крупп — Нироста» не являлась
германской корпорацией и не имела ничего общего с Круп¬
пами. К 1 февраля 1937 г. фирма Круппа оказалась не в
состоянии погасить некоторую часть своих обязательств,
выданных американским кредиторам в счет займов по
плану Юнга. Это произошло в силу действия нацистско¬
го закона о контроле над иностранной валютой. Для того
чтобы американские держатели облигаций не наложили
арест на средства Круппа, вложенные в фирму «Крупп —
Нироста», Крупп в мае 1937 г. передал право собственно¬
сти на эти акции голландской банковской фирме «Г. Аль¬
берт де Бари и К°» в Амстердаме. Однако этот маневр не
вполне удался, так как группе американских вкладчиков
удалось найти доказательства фиктивности этой сделки,
и их оказалось достаточно для того, чтобы суд наложил
арест на акции «Крупп — Нироста». В 1939 г. Крупп стор¬
говался с держателями обязательств и сразу же присту¬
пил к подготовке новой, более действенной, маскировки на
случай войны. С этой целью голландский банк перепро¬
дал акции «Крупп — Нироста» «независимой» компании
«Вольфрамэрц А. Г.» в Гларусе (Швейцария).
В одной крупповской шахте мы обнаружили три тол¬
стые /папки с документами под общим заглавием «Волы
фрамэрц А. Г., Гларус». Из документов явствовало, что
«независимая» швейцарская фирма пригласила к себе на
службу одного из директоров фирмы Круппа, Мартина
Луиса, в качестве консультанта по операциям с «Нироста».
Следуя практике Круппа, швейцарская фирма уполномо¬
чила Эмиля Шилля и Ганса фон .Бризена представлять
ее на собраниях акционеров «Нироста» в Соединенных
Штатах, а «Нироста» продолжала посылать в Эссен све¬
дения о производстве нержавеющей стали в США. В авгу¬
сте 1939 г. Шилль приехал в Германию. Из Штуттгарта
он обратился в Эссен с просьбой представить его фирме
«Вольфрамэрц», чтобы он мог засвидетельствовать почте¬
ние своим хозяевам. От имени фирмы «Крупп» Альфред
Буземан ответил Шиллю: «Нам не хотелось бы, чтобы вы
126

посетили «Вольфрамэрц». Эта фирма является просто
держателем акций «Нироста», и мы не хотим, чтобы она
получила дополнительную информацию о «Нироста», что,
вероятно, станет неизбежным, если вы туда поедете».
В январе 1940 г. администрация «Нироста» в США
стала проявлять беспокойство в связи с ненадежностью
швейцарского камуфляжа. Она убедила Круппа разре¬
шить переименовать фирму «Крупп — Нироста» в «Ниро¬
ста корпорейшн». Руководители «Нироста» предложили
также передать контрольный пакет акций во владение
американцев, заключив при этом тайное соглашение о
продаже этих акций вновь Круппу по окончании войны.
Руководители фирмы Круппа отвергли этот план, так как
в июле 1940 г. они были убеждены, что Германия побеж¬
дает и, по1 их мнению, швейцарского камуфляжа было
вполне достаточно. Однако в этом они просчитались. Ко¬
гда Соединенные Штаты вступили в войну, Управление по
охране секвестрированной иностранной собственности на¬
ложило арест на эти акции, как на немецкую собствен¬
ность. Обоснованность этого 'шага подтверждали теперь
сами документы фирмы Круппа.
24 и 25 мая полковник Келлэм, его эксперт-бухгалтер
Лесли Гейдж, Офалс и я вели допрос директоров фирмы
«Крупп» Шюрмана и Брандштаттера, директора фирмы
«Маннесман» Германа Винкхауза и директора «Ферей¬
нигте штальверке» Генриха Динкельбаха. Мы хотели вы¬
яснить, где были спрятаны финансовые отчеты и личные
архивы директоров этих трех компаний. Мы установили,
что обычно те документы, которые директора прятали,
представляли для них особый интерес и не должны были
попасть нам в руки.
Нам стало известно, что документы фирмы «Маннес¬
ман» о ее операциях за границей были увезены управля¬
ющим фирмы Вильгельмом Цангеном из Дюссельдорфа
в Хамельн—город на берегу реки Везер, упоминающий¬
ся в народных легендах. Круппы перевезли свои ценные
бумаги и финансовые документы других компаний в ста¬
рую шахту «Ганза», к северу от Гослара в горном масси¬
ве Гарц, а документы о своих операциях за границей —
в шахту «Эхте», в нескольких километрах к югу от
Гослара. «Ферейнигте штальверке» отправил архивы
германского стального картеля, переименованного в
127

«Вальцшталь фербанд», в университетский город Геттин¬
ген, к югу от Гарца. Финансовые отчеты этих фирм нахо¬
дились западнее, в городе Зигене, в Вестфалии, а доку¬
менты, касающиеся их связей с заграницей, — в шахте
«Зильбервизе» в горах Вестервальда, -в нескольких кило¬
метрах к востоку от Рейна, против города Бонна. Именно
ради этих архивных материалов и людей, которые скры¬
лись с ними, а также документов, касающихся сделок
между «Стандард ойл» и «И. Г. Фарбен», мы предприня¬
ли поездку в Гарц в конце мая 1945 г.
Мы нашли управляющего «Маннесман реренверке
А. Г.» Вильгельма Цангена в Хамельне, куда он перевез
наиболее важные документы своей компании из Дюссель¬
дорфа и где устроился как нельзя лучше. Мы захватили
с собой технического директора Германа Винкхауза, оста¬
вавшегося в полуразрушенном помещении фирмы «Мап-
несман» в Дюссельдорфе, чтобы без труда найти хозяина
корпорации, которая контролировала большую часть про¬
изводства цельнотянутых труб в Европе. Фирма «Маннес¬
ман» управляла 328 предприятиями: рудниками, завода¬
ми, конторами по сбыту и т. п. В обычное время она име¬
ла свыше 50 тысяч рабочих и служащих.
Вильгельм Цанген, с 1934 г. самовластно правивший
предприятиями «Маннесман», был членом нацистской
партии с 1930 г. Он вошел в фирму в качестве представи¬
теля крупнейшего германского коммерческого и инвести¬
ционного банка «Дейче банк». «Дейче банк» начал -уста¬
навливать свой контроль над этой фирмой вскоре после
ее основания в 1'890 г. и постепенно вытеснил обоих ее
основателей — братьев Макса и Рейнгардта Маннесма-
нов. К 1908 г. семейство Маннесманов уже не играло
активной роли в делах фирмы.
«Дейче банк» зорко следил за всеми техническими
новшествами. Когда в 1926 г. «Ферейнигте штальверке» с
помощью американских займов занялся производством
труб, фирма «Маннесман» стала приобретать угольные
шахты, железные рудники, доменные печи и сталепрокат¬
ные заводы и выпускать листовую сталь, вентили и дру¬
гие изделия в порядке конкуренции с «Ферейнигте шталь¬
верке». На собраниях акционеров банк всегда располагал
50—80 процентами голосов и проводил своих представи¬
телей в состав правления фирмы и на руководящие по-
128

сты в других компаниях, контролируемых фирмой «Ман¬
несман» в Германии и за границей.
Даже в первом неполном списке должностных лиц всех
компаний «Маннесман», составленном для нас Цангеном
и его помощниками, значилось тридцать представителей
«Дейче банк», разбросанных по всему миру. Нефтяные
компании и компании, владевшие нефтепроводами, были
крупнейшими потребителями продукции фирмы «Маннес-
ман». Они имели своих представителей в правлении фир¬
мы и принимали участие в выработке ее общей политики,
однако сами эти компании подчинялись в свою очередь
приказам «Дейче банк». Так, например, «Дейче банк» кон¬
тролировал крупнейшую компанию по добыче нефти в
Германии «Дейче эр до ль А. Г.», известную под названием
«ДЭАГ»; на годичных собраниях акционеров банк высту¬
пал как держатель крупнейшего пакета акций. «Дейче
банк» имел право назначать председателя правления
«ДЭАГ». Политику «ДЭАГ» определяли совместно пред¬
ставители «Дейче банк» и «Ферейнигте штальверке» (это
объединение владело вторым по величине пакетом акций
«ДЭАГ»). Заместителем председателя правления «ДЭАГ»
был представитель семейства Пенсгенов, а пост управля¬
ющего «ДЭАГ», начиная с 1939 г., занимал один из быв¬
ших директоров «Ферейнигте штальверке».
«Дейче банк» смотрел на концерн «Маннесман», как
на дойную корову: он регулярно доил ее и посылал пас¬
тись на такие пастбища, где она могла жиреть и давать
высокие удои. В новых условиях, созданных для фирмы
«Маннесман» гитлеровским режимом, она быстро разжи¬
рела. На своем посту управляющего фирмой Цан-
ген успешно совмещал функции (контролера от «Дейче
банк» и опекуна от нацистской партии. Под управлением
Цангена, пользовавшегося влиянием в качестве одного из
старейших сторонников нацистской партии, концерн, на¬
чиная, с 1934 г., на всех парах устремился вперед. Обслу¬
живая германскую военную машину, концерн колоссально
нажился на рабском труде заключенных, поставлявшихся
эсэсовцами, и приобрел новые предприятия как в самой
Германии, так и в оккупированных ею странах в поряд¬
ке «ариизации» и другими способами, доступными нацист¬
ским верхам. В Саарской и Судетской областях, Польше,
Франции, Голландии, Венгрии и Румынии концерн захва-
9. Мартин	J29

тывал все новые и новые предприятия и включал их в
свою систему.
Через несколько лет после установления нацистского
господства даже некоторых промышленников, -в свое вре¬
мя принадлежавших к кругу лиц, поставивших Гитлера
у власти, стала тревожить та бесцеремонность, с которой
цангеновская фирма «Маннесман» и «Ферейнигте шталь¬
верке» Тиссена вытесняли своих былых партнеров из
промышленности, занятой производством труб. Некото¬
рые западногерманские промышленники попытались объ¬
единиться, чтобы (помешать фирме «Маннесман» и
«Ферейнигте штальверке» полностью захватить внут¬
ренние и внешние рынки сбыта труб. Но было уже поздно.
При первых же признаках опасности «Маннесман» и «Фе¬
рейнигте штальверке» пустили в ход все свое влияние.
В 1938 г. гитлеровское правительство поставило Цангена
во главе центральной организации по мобилизации гер¬
манской экономики — так называемой «Рейхсгруппе ин-
дустри». В следующем, 1939-м, году эта группа вышла на
более широкую арену, организовав в Дюссельдорфе ряд
совещаний с представителями Федерации британской про¬
мышленности, в числе которых был и вышеупомянутый
сэр Перси Миллс. На этих совещаниях разрабатывались
планы будущего экономического сотрудничества между
Германией и Англией.
Цанген очень неохотно рассказывал нам о своей дея¬
тельности, которой была обязана успехами фирма «Ман¬
несман». Скрипучим голосом Цанген упорно отрицал свою
принадлежность к нацистской -верхушке, но, припертый к
стене вопросами Эрнста Офалса, он угрюмо молчал или
же начинал говорить дерзости. Лишь после возвращения
в Дюссельдорф, где мы разыскали главного бухгалтера
компании Эмиля Гобберса и усадили его за разборку до¬
кументов, перевезенных обратно из Хамельна, нам уда¬
лось составить наглядную картину роста фирмы «Ман-нес-
ман» в период «третьей империи». Ренэ Манэс и Эдуард
Рейнз из министерства финансов прибыли из Франкфурта,
чтобы заняться вместе с Гобберсом изучением архивов
компании. В их распоряжении были чертежники фирмы
«Маннесман», которые наносили результаты обследова¬
ния шестью красками на две большие карты, указывав¬
шие размещение различных предприятий компании в
130

1936 и 1945 гг.; эти карты походили на разноцветный фей¬
ерверк. Каждая группа предприятий, схематически изо¬
браженная на карте и раскрашенная во все цвета радуги,
в свою очередь взметала вокруг себя целый фонтан свер¬
кающих искр, падавших на территорию всех оккупиро¬
ванных стран Европы. Опасаясь, что это произведение
искусства заберут в ставку верховного командования за
его художественную ценность, наш управляющий делами
сержант Эд Лиддиард конфисковал литографию побли¬
зости от Дюссельдорфа и отпечатал в красках по 50 эк¬
земпляров каждой карты.
Мы хотели, чтобы Цанген рассказал нам о деятельно¬
сти фирмы «Маннесман» в западном полушарии. Нам бы¬
ло ясно, что когда Цанген стал управляющим фирмы,
«Дейче банк» предоставил ему полную свободу действий.
Но Цанген заявил, что он передал руководство всеми
делами концерна в этом районе Густаву Кекке. Кекке был
не только одним из первых членов нацистской партии, но
и старейшим государственным деятелем, подвизавшимся
на политической арене еще в период первой мировой
войны.
Цанген, подобно другим, утверждал, что йе имеет пред¬
ставления о том, где находится Кекке. По его словам,
Кекке ушел с занимаемого им поста в 1943 г. и с тех пор
только номинально числился одним из директоров ком¬
пании. Но поскольку вопросы взаимоотношений с запад¬
ным полушарием находились в ведении Кекке, то Цанген
и другие, разумеется, знали об этих делах очень мало.
В конце концов мы почти случайно нашли и самого Кекке.
Это было в Бад-Закса, высоко в горах Гарца, где мы
по просьбе майора Тилли разыскивали документы о
совместных операциях «Стандард ойл» и «И. Г. Фарбен».
После того как мы нашли эти документы, офицер развед¬
ки мат^рр Мартин Филипсборн сказал нам, что в доме на
вершине горы живет старик, который может представить
Для нас интерес. Это оказался Кекке.
.На флагштоке дома, в котором жил Кекке, развевал¬
ся большой аргентинский флаг. Каждый немец, распола¬
гавший возможностью вывесить флаг или какой-нибудь
знак, свидетельствовавший о том, что он не является нем¬
цем, не упускал такого случая. Страна пестрела таблич¬
ками, возвещавшими о том, что здесь или там находится
9*	131

датское, швейцарское или шведское консульство или же
филиалы английских и американских компаний. Но это
был единственный дом из всех, попадавшихся мне в Гер¬
мании, на котором красовался аргентинский флаг. Вла¬
дельцем дома был некий Макс Пальке — немец, получив¬
ший много лет назад аргентинское гражданство и спас¬
ший от конфискации аргентинским правительством во
время первой мировой войны аванпост фирмы «Маннес-
ман» в Латинской Америке, компанию «Тубос Маннесман
лимитада». То же самое ему удалось проделать и во вре¬
мя второй мировой войны.
Кекке очень ловко умел увиливать от вопросов. Послу¬
шать его, так это был самый неосведомленный из преус¬
певающих бизнесменов нашего времени. Он, дескать, дол¬
гие годы вслепую занимался иностранными операциями
фирмы «Маннесман» в западном полушарии, не зная и
не ведая, что происходит вокруг. Он знал даже меньше то¬
го, что нам удалось почерпнуть из архивов экспортного
отдела фирмы «Маннесман» в Хамельне. По его сведени¬
ям, Цанген стал нацистом лишь после того, как его сдела¬
ли главой «Рейхсгруппе индустри» в 1938 г., и никогда не
играл активной роли в партии. Сам Кекке вступил в на¬
цистскую партию в 1934 г., но, по его словам, никогда не
был активистом. Он был только другом Макса Пальке и
никогда не слышал о его шпионской работе в Латинской
Америке в пользу Германии.
Кекке ничего «не знал» и о Герхардте Вагнере, кото¬
рый был управляющим филиалами фирмы «Маннесман»
в США. Чтобы получить полное представление о деятель¬
ности Герхардта Вагнера как представителя фирмы «Ман¬
несман», нам пришлось сопоставить между собой все
факты, которые Кекке отрицал. Несколькими неделями
позже мы наткнулись на ряд документов, имеющих отно¬
шение к Герхардту Вагнеру, в одном заведении в Дюс¬
сельдорфе, которое выдавало себя за шведское генераль¬
ное консульство, а в действительности было одной из
контор компании «Маннесман». Один из директоров фир¬
мы «Маннесман», Герман Фридрих, был одновременно
шведским генеральным консулом в Дюссельдорфе. Он за¬
брал себе ряд документов компании и, прикрываясь сво¬
ей дипломатической неприкосновенностью, упорно дока¬
зывал, что мы не имеем права делать обыск в помещении
132

консульства. В числе документов, спрятанных в этом
«консульстве», находилось несколько интересных докла¬
дов, составленных сотрудниками Кекке в самом начале
войны. Некоторые из докладов, в частности, были пред¬
ставлены в германское министерство хозяйства и содер¬
жали ходатайство о выплате жалования Герхардту Ваг¬
неру в американских долларах. Как сообщалось в этих
докладах, Вагнер оказывал важные услуги разведыватель¬
ной службе германского верховного командования, пере¬
давая ей чертежи и другие данные, полученные им при
оформлении американских заказов на оборудование для
военных заводов, которое бралась изготовить дочерняя
компания фирмы «Маннесман» в США. Копии писем
верховного командования, чертежи и докладные записки
Вагнера фигурировали в качестве приложения к докла¬
дам с целью убедить министерство хозяйства в желатель¬
ности сохранения этой линии связи даже при условии
расходования драгоценных долларов, которые германское
правительство стремилось копить.
Из Бад-Закса мы отправились в Геттинген, чтобы вспу¬
гнуть засевшую там крупную дичь и загнать ее обратно
в правление «Ферейнигте штальверке» в Дюссельдорфе
Архивы «Ферейнигте штальверке» по своим размерам по¬
чти не уступали архивам «И. Г. Фарбен», и мы были фи¬
зически не в состоянии забрать их с собой. Пользуясь
списком, найденным нами в одной из конторок в Доме ста¬
ли, я разыскал в Геттингене главного бухгалтера Герман¬
ской ассоциации стали Отто Файне и приказал ему сле¬
довать за мной в парк кайзера Вильгельма и указать
место, где, согласно списку, Файне хранил часть архивов
«Ферейнигте штальверке». В трактире, расположенном в
глубине парка, мы обнаружили 85 огромных сундуков,
наполненных документами первостепенной важности, при¬
надлежащими крупнейшему германскому стальному
тресту.
В отличие от фирмы «Маннесман», находившейся
под безраздельным контролем «Дейче банк», концерн
«Ферейнигте штальверке» был сущим раем для бан¬
киров.
Судя по бухгалтерским книгам, активы «Ферейнигте
штальверке» составляли в 1944 г. 1,2 миллиарда долларов,
то есть много больше, чем имели уже после войны такие
133

американские компании, как «Тексас ойл» или «Дженерал
электрик», и почти столько же, сколько составляли активы
компаний «Сокони — Вакуум» или «Дюпон».
Концерн «Ферейнигте штальверке» непосредственно
контролировал 368 компаний и, кроме того, имел 221 фи¬
лиал и агентство в самой Германии и за ее пределами.
Не один какой-нибудь банк, а все крупнейшие герман¬
ские банкиры были причастны к этому выгодному пред¬
приятию.
Самым 'своим существованием концерн, основанный
в 1926 г., был обязан тому, что американские и англий¬
ские банки весьма охотно распространяли в Англии и
США обязательства на покрытие расходов по созданию
и расширению объединения, существование которого вряд
ли было экономически оправдано.
Концерн «Ферейнигте штальверке» был образован , в
1926 г. в результате слияния четырех концернов — «Рейн-
Эл ьбе унион», основанного Гуго Стиннесом старшим в
1920 г., группы Тиссена, группы «Феникс», контролируе¬
мой Отто Вольфом, семейством Ганиэлей и Ф. X. Фен-
тенером ван Флиссингеном, и «Рейнише штальверке»,
контролируемой «И. Г. Фарбениндустри». Этот «концерн
концернов» был вторым по величине промышленным объ¬
единением в Германии. Но если «И. Г. Фарбен», занимав¬
ший первое место, был представлен в правлениях других
крупнейших промышленных фирм всего десятком своих
высших служащих и директоров и сам имел только одного
директора, поставленного извне — Эдварда Мозлера из
«Дейче банк», — то в правление «Ферейнигте штальверке»
входила целая плеяда банкиров и промышленников —
числом около пятидесяти, — которые поочередно занимали
важнейшие посты в правлении и дирекции, начиная с
основания концерна в 1926 г. В это созвездие наряду с
Фликом и Тиссеном входили Вернер Карп, управляющий
сталелитейными и машиностроительными заводами «Гуте
хоффнунгсхютте», 'принадлежавшими семье Ганиэлей, и
директор нескольких компаний Флика; Ганс фон Флотов,
директор химического комбината «Шеринг» и одной из
крупнейших стальных фирм Саара «Братья Штумм»; Карл
Гец, председатель правления «Дрезднер банк», второго
по величине инвестиционного банка в Германии, и дирек¬
тор двадцати других промышленных фирм и банков, в
134

том числе «Мюнхенского общества взаимного страхова¬
ния» и банка «Мерк, Финк унд компани», который управ¬
лял личными капиталами Гитлера.
Помимо (вышеназванных лиц, в правление «Ферей¬
нигте штальверке» входили Иоганнес-Якоб Гасслахер, со¬
стоявший до самой смерти, последовавшей в 1944 г.,
одним из директоров «И. Г. Фарбен» и «Дейче банк»;
Альфред Хонигман — директор «Берлинер хандельгезель-
шафт»; Вилли Губер — директор угольного синдиката;
Альфред Гугенберг — промышленник и издатель, первый
министр экономики и сельского хозяйства в правительстве
Гитлера и один из инициаторов кампании за замену Вей¬
марской республики «сильным» правительством; Иоган¬
нес Киль — директор «Дейче банк» и «АКУ» (голланд¬
ского вискозного треста); Карл Киммих—директор «Рейн-
металл — «Борзиг», сталелитейной компании «Клекнер»,
«Всеобщей электротехнической компании» («АЭГ»), фир¬
мы Флика, химических заводов «Хенкель» и «Дейче
банк»; Густав Кнеппер — директор ряда дочерних пред¬
приятий Флика и «И. Г. Фарбен» и юрисконсульт
кон ц ерн а «Ре йнск о - В ес т ф а л ьс ки е эл ект р оп р е дпри я т и я »
(«РВЭ»); Пауль Маркс — председатель правления «Ком¬
мерч банк»; Роберт Пфердменгес — глава частного бан¬
ка «Пфердменгес унд компани» в Кельне; Герман
Шмиц — председатель правления «И. Г. Фарбен»; Оскар
Семпелль — директор «Сименс унд Гальске»; Карл-Фрид-
рих фон Сименс, состоявший до самой смерти в 1942 г.
председателем правления «Сименс унд Гальске» и дирек¬
тором фирмы «Маннесман»; Герман фон Сименс — пре¬
емник Карла-Фридриха Сименса и директор «Дейче банк»;
Генрих фон Штейн, владевший совместно с фон Шреде¬
ром банкирским домом Штейна; Отто Штейнбринк —
директор Германской национальной компании железных
Ж>рог и концерна «РВЭ» и Отто Вольф, бывший вплоть
до своей смерти в 1940 г. главой одной из крупнейших гер¬
манских фирм по экспорту стали. Фредерик X. Фентенер
ван Флиссинген — президент Международной торговой
палаты с 1933 по 1937 г. и председатель правления гол¬
ландского вискозного треста «АКУ» — также был одним
из видных представителей этого избранного круга лиц,
управлявших «Ферейнигте штальверке».
135

Альберт Феглер, предшественник Эрнста Пенсгена на
посту председателя «Ферейнигте штальверке», занимал
директорские посты в ряде компаний и притом не только
во всех крупнейших дочерних предприятиях «Ферейнигте
штальверке», но и в таких фирмах, как «Сименс унд Галь¬
ске», «Рейнско-Вестфальские электропредприятия»
(«РВЭ»), машиностроительная компания «ДЕМАГ», {вы¬
пускавшая станки и шахтное оборудование. Кроме того,
он был директором одной из крупнейших дочерних ком¬
паний концерна «Герман Геринг». В общем итоге 35 чле¬
нов правления и совета директоров, принимавшие к мо¬
менту начала войны активное участие в делах
фирмы, занимали свыше 160 директорских постов в других
компаниях. Из них пятнадцать человек входили в правле¬
ния дочерних компаний «И. Г. Фарбен», двадцать были
видными администраторами или директорами концерна
Флика; трое входили в правление «Дейче банк»; трое —
в «Дрезднер банк»; восемь — в руководящие органы се¬
ми крупных банков, в числе которых находились «Ком¬
мерч банк», «Берлинер хандельсгезельшафт», «Пфердме.н-
гес унд компани» и банкирский дом Штейна; семеро вхо¬
дили в правление концерна «Сименс унд Гальске»; семь —
в «АЭГ», семь — в правление «РВЭ»; кроме того, по од¬
ному человеку или более входило в состав правлений
фирм «Крупп», «Маннесман», «Клекнер», «Ганиэль»,
«Даймлер — Бенц», «ДЕМАГ», «Вальдгоф», «Шеринг»,
«Зальцдетфюрт», «Кали-хеми», «ДЭАГ» и Рейнско-Вест¬
фальского угольного синдиката.
Несмотря на столь блестящий состав правления, дол¬
ги «Ферейнигте штальверке» в 1931 г. превышали сум¬
му акционерного капитала и резервов вместе взятых, и
концерн был на пути к банкротству. Фридрих Флик, кото¬
рому принадлежал наиболее крупный пакет акций, начал
переговоры с рядом французских сталепромышленников,
выразивших желание приобрести контрольный пакет
акций. Французские производители стали предложили сно¬
ва объединить промышленность Эльзас-Лотарингии и
Рура и прекратить импорт дорогостоящей руды из-за гра¬
ницы, который составлял столь крупную статью расхода
для «Ферейнигте штальверке». Но германская печать на¬
бросилась на этот «интернационализм», приравнивая его
к измене родине, в результате чего Флик и другие дирек¬
136

тора вынуждены были начать переговоры с кабинетом
Брюнинга.
Правительство канцлера Брюнинга пришло к убежде¬
нию, что реорганизация «Ферейнигте штальверке» нане¬
сет сильный удар угольной, сталелитейной, электро¬
технической и другим отраслям германской промышленно¬
сти. Правительство прежде всего стало скупать акции
«Ферейнигте штальверке», которые продавались на бир¬
же по курсу, равному 25 процентам номинальной стоимо¬
сти. Это подняло курс акций на свободном рынке до
41 процента. Затем в мае 193? г. правительство тайно
купило у Флика контрольный пакет акций по цене, состав¬
лявшей 90 процентов номинальной стоимости и в три с
половиной раза превосходившей биржевой курс в тот
момент, когда правительство начало спасать админи¬
страцию «Ферейнигте штальверке». В результате этой
сделки был не только восстановлен личный капитал Фрид¬
риха Флика, который сохранил свое место в правлении
«Ферейнигте штальверке», но и спасены капиталы Фрица
Тиссена, Отто Вольфа и других высокопоставленных лиц,
которые продолжали управлять трестом после того, как
поток правительственных субсидий предотвратил бан¬
кротство.
В результате сделки Флика с правительством Брюнин¬
га держателем крупнейшего пакета акций «Ферейнигте
штальверке», находившихся в частных руках, стал Фриц
Тиссен; и в 1933 г., в награду за многолетнюю финансо¬
вую поддержку Тиссеном нацистской партии, концерн
«Ферейнигте штальверке» подвергся коренной реоргани¬
зации, в результате чего акции, принадлежавшие прави¬
тельству, снова были переданы компании, а Тиссен остал¬
ся ее хозяином. Позже Флик начал подрывать позиции
Тиссена. Для начала он приобрел акции угледобывающих
компаний стального треста. В конце концов Флику уда¬
лось свалить Тиссена, причем некоторую помощь ему ока¬
зал гаулейтер Тербовен, впоследствии нацистский комис¬
сар в Норвегии, являвшийся правой рукой Геринга. Когда
в 1939 г. разразилась война, Тиссен, утративший свои
прежние связи с нацистами, порвал с Гитлером и эмигри¬
137

ровал. Так он выразил, по его словам, свое несогласие с
политикой войны \
К концу войны вышел на первые роли и занял пост
главы «Ферейнигте штальверке» Генрих Динкельбах, в
течение семнадцати лет бывший помощником Эрнста
Пенсгена. В декабре 1943 г. Пенсген вышел в отставку с
поста председателя и поселился в своем имении в Ав¬
стрии, оставив Динкельбаха своим преемником. Отвечая
на прощальное послание Пенсгена, Динкельбах писал:
«...Я выучился от вас очень многому. Если, наря¬
ду с прочим, вы особо упоминаете в своем письме о
моей работе в «Рейхсгруппе индустри»..., то теперь я
могу сказать вам, что многими своими успехами я
обязан тому обстоятельству, что взял вас за образец.
Эта работа была направлена на более полное объ¬
единение всей экономики в целом... Здесь должен
быть широкий размах. В этом вы были для меня пре¬
красным учителем. Вы мыслили широко, заботясь об
общем благе... Я поставил целью продолжать свою
работу в том же духе. Я надеюсь вместе с вами, что
компания «Ферейнигте штальверке» будет сохранять
и укреплять те позиции в экономике, которые она
заняла под вашим руководством и руководством
г-на Феглера».
По возвращении из Гарца мы вызвали Динкельбаха в
наше отделение в Дюссельдорфе. Мы хотели с ним побе¬
седовать о «широком размахе» «Ферейнигте штальверке»,
о понятиях «всеобщего блага» и «интересов всего обще¬
ства», которые он усвоил от Пенсгена, пока «Ферейнигте
штальверке» укрепляла свои позиции в германской эко¬
номике. Поскольку этот концерн всегда имел высокие из¬
держки производства и, не будь правительственных суб¬
сидий, за счет которых покрывалась разница между себе¬
стоимостью и средними издержками производства, потер¬
пел бы банкротство, нас интересовало, в нем заключалась
прочность положения концерна. Каким образом концерн
мог конкурировать на европейском и (мировом рынках,
1 Разногласия Тиссена с Гитлером но-сили временный, тактиче¬
ский характер. Тиссен продолжал поддерживать связь с гитлеров¬
скими промышленниками. Позднее он горячо одобрил нападение гит¬
леровской Германии на СССР. (Прим, ред.)
138

если бы он лишился поддержки со стороны государства и
правительственных подачек?
Оказалось, что «прочными позициями в экономике»
Динкельбах называл такое положение, которое давало
директорам «Ферейнигте штальверке» возможность пу¬
тем всякого рода маневров добиваться осуществления
своих целей.
Концерн «Ферейнигте штальверке» был гигантом в
своей отрасли и удерживал свое место в германской про¬
мышленности отчасти благодаря масштабам своих произ¬
водственных мощностей, отчасти благодаря политическо¬
му весу своих директоров. Некоторые другие промышлен¬
ные концерны компенсировали недостаток финансовой
или производственной мощи иными способами. В их числе
находился и «Гуте хоффнунгсхютте».
Производственный комплекс «Гуте хоффнунгсхютте»
является собственностью семейства Ганиэлей, передавае¬
мой по наследству из поколения в поколение. Владения
Ганиэлей охватывали столь многочисленные и важные
отрасли промышленности, что хотя отдельные компании
«Гуте хоффнунгсхютте» и достигали довольно значитель¬
ных размеров, они обычно не были гигантами ни в одной
из отраслей. Свыше столетия уголь был основой богат¬
ства Ганиэлей. Их угольные шахты находились в Руре, но
во время французской оккупации в 1923 г. большая часть
собственности семейства Ганиэлей была передана новому
баварскому акционерному обществу «Гуте хоффнунгсхют¬
те Нюрнберг А. Г.». Кроме угольной и металлургической
промышленности, капиталы этого концерна были вложены
в медеплавильные заводы и предприятия по изготовлению
кабеля, в паровозостроительные и вагоностроительные
заводы, а также в производство автомобилей, танкеров,
судов, дизель-моторов, паровых турбин, сельскохозяй¬
ственного и шахтного оборудования, компрессоров, печ¬
ной арматуры, отливок, поковок, насосов, мостовых ферм,
вооружения, боеприпасов и синтетического жидкого горю¬
чего. Деятельность компании отнюдь не ограничивалась
рамками обрабатывающей промышленности: она имела
крупные капиталовложения в строительной промышлен¬
ности, производстве стальных конструкций и судоходстве.
На предприятиях четырех крупнейших дочерних ком¬
паний «Гуте хоффнунгсхютте Нюрнберг А. Г.», активы
139

которых исчислялись в 275 миллионов долларов, работало
40 тысяч рабочих и служащих. В то же время концерн
«Ферейнигте штальверке» насчитывал 275 тысяч рабочих
и служащих и имел активов на 1,2 миллиарда долларов,
а трест «И. Г. Фарбен» использовал 500 тысяч рабочих и
служащих, располагая капиталом свыше 3 миллиардов.
По сравнению с их возможными конкурентами — в обыч¬
ном смысле этого слова — компании, принадлежавшие
Ганиэлям, могли показаться не выдерживающими конку¬
ренции, но это обстоятельство не смущало «Гуте хофф-
нунгсхютте», поскольку администрация концерна и члены
семейства Ганиэлей были тесно связаны с нацистской
партией.
Главным управляющим всех предприятий Ганиэлей
(начиная с 1904 г. до отставки в 1942 г. в возрасте
74 лет) был старинный друг Яльмара Шахта — Пауль
Рейш. Это был первый человек, у которого Шахт нашел
приют, когда был выпущен на свободу после Нюрнберг¬
ского процесса. Рейш передал бразды правления своему
преемнику Герману Келлерману, который впервые вошел
в состав администрации «Гуте хоффнунгсхютте» в 1918 г.
Келлерман занимал также пост председателя Рейнско-
Вестфальского угольного синдиката. Этот синдикат был
крупнейшим германским угольным объединением и фи¬
нансировал первые шаги нацистов, установив определен¬
ные отчисления в фонд нацистской партии с каждой тон¬
ны угля, добытого в шахтах Рура.
После смерти главы семейства Карла Ганиэля, после¬
довавшей в ноябре 1944 г., во главе рода Ганиэлей стал
Вернер Карп, связанный с семейством Ганиэлей через
свою жену. После нашего путешествия в горы и допроса
руководителей фирмы «Маннесман» и «Ферейнигте шталь¬
верке» мы хотели также побеседовать с теми членами се¬
мейства Ганиэлей, которых можно было разыскать в
Руре, и затем сопоставить полученные от них данные с
показаниями Карпа, задержанного в американской зоне
оккупации в Нюрнберге. Но прежде чем мы успели это
сделать, Карп был неожиданно освобожден и возвращен
на свое прежнее место в Оберхаузене (Рур). Впервые мы
узнали об этом, когда высший свет Дюссельдорфа пришел
в движение в связи с возвращением герра Карпа. Вдова
одного аристократа сообщила нам, что Карп был близким
140

другом Фентенера вам Флиссингена и барона фон Шре¬
дера и «очень славным человеком», как и все другие
«интересные и значительные лица», которые часто бывали
вместе с ним в их доме в Дюссельдорфе. При расследо¬
вании выяснилось, что один английский майор предпри¬
нял поездку в Баварию и освободил Карпа, взяв его на
поруки.
Мы занялись также другими членами семейства Га-
ниэлей. Франц Ганиэль был к этому времени слишком
стар, чтобы принимать активное участие в делах фирмы.
Альфред Ганиэль, прослывший «уродом» в своей семье,
выдавал себя за ярого антинациста и утверждал, что
порвал с семейством Ганиэлей еще в 1930 г. Он спокойно
жил в своей загородной вилле близ Дюссельдорфа под
охраной американских войск, специально выделенных для
этой цели,— хотя никто не ведал, по чьему приказу это
было сделано. Он отрицал свои связи с концерном «Гуте
хоффнунгсхютте», заявив, что владеет лишь акциями па¬
роходных и угольных компаний, которые не входят в это
объединение. Но нам удалось узнать, что крупнейшая
пароходная компания «Франц Ганиэль унд компани», в
которую были вложены капиталы Альфреда Ганиэля, при¬
надлежала «Гуте хоффнунгсхютте» и угольной фирме
«Рейнпройссен», которые владели соответственно 42 и
58 процентами ее акций. Фирма «Рейнпройссен», в свою
очередь, была одной из двух угольных компаний, дирек¬
тором и владельцем акций которых был Альфред Ганиэль.
Остальные акции фирмы принадлежали другим членам
семейства Ганиэлей. Точно так же обстояло дело и с
другими компаниями, участие в которых Альфред Ганиэль
признавал. Его «разрыв» с семьей состоял в том, что он
не сохранил формальной связи с главным акционерным
обществом семейства Ганиэлей, хотя и помогал ему
управлять угольными и пароходными компаниями. Таким
путем он сразу убивал двух зайцев. С одной сто¬
роны, он прикрывался тесными связями остальных чле¬
нов семейства Ганиэлей с нацистской партией, когда дело
касалось его интересов в Германии, с другой стороны —
своим «отделением» от концерна «Гуте хоффнунгсхютте»
он обеспечил себе за границей репутацию убежденного
антинациста.
141

Маргарет Бурк-Уайт, остановившаяся у нас на вилле
Хюгель, делала в Руре снимки для журнала «Лайф».
Однажды под вечер — это было вскоре после победы над
Германией — она посетила загородный дом Альфреда
Ганиэля в Губбельрате, неподалеку от автострады к вос¬
току от Дюссельдорфа. Наряду с другими объектами
она запечатлела фрау Ганиэль с детьми на пороге их
дома. В тот же вечер Альфред Ганиэль специально при¬
ехал на виллу Хюгель просить журналистку уничтожить
негативы. Он заявил, что выполняет строго конфиденци¬
альные поручения правительства США и что появление
этих снимков в журнале рискует вызвать серьезные дипло¬
матические осложнения, если станет известным его ны¬
нешнее положение. Через несколько дней после этого мы
привезли Альфреда Ганиэля в наше отделение в Дюссель¬
дорфе, чтобы допросить его, о каких дипломатических
осложнениях и о каком его особом положении идет речь.
Мы обратили внимание, что на его паспорте стояли от¬
метки о десятке путешествий, которые он предпринял во
время войны в Швейцарию, причем последнее из них
состоялось в сентябре 1944 г. «Положение», которое не
давало ему покоя, заключалось, повидимому, в том, что
его большой комфортабельный дом находился под охра¬
ной подразделения американских солдат, выделенных для
этой цели по приказу свыше. Во всяком случае, он отка¬
зался ответить на вопрос о характере своей строго кон¬
фиденциальной работы по заданию американского пра¬
вительства. Он сказал только, что в Швейцарии
поддерживал контакт с мистером Алленом В. Даллесом,
главой европейской миссии Бюро стратегических служб
и директором «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн».
Тогда-то, в конце мая 1945 г., мы и получили ответ
на некоторые вопросы, касающиеся рейнских -промышлен-
НИКОВ.
Правительство Брюнинга пошло на ряд уступок круп¬
ным концернам, издав такие законы и постановления о
выдаче лицензий, которые прямо ограничивали право
аутсайдеров заниматься предпринимательской деятель¬
ностью. В период Веймарской республики власть про¬
мышленных объединений и коммерческих ассоциаций все
более возрастала, позволяя им регулировать выдачу ли¬
цензий на право создания новых компаний. При нацист¬
742

ском режиме, после принятия четырехлетнего плана «пол¬
ной самообеспеченности», эти объединения и ассоциации
получили еще право распределять дефицитное и импорт¬
ное сырье между членами своих организаций.
Осуществление экономической программы «пушки
вместо масла» в масштабе всей страны заставляло кор¬
порации предпринимать выпуск таких товаров, производ¬
ство которых в обычных рыночных условиях было бы
невыгодно из-за высоких издержек производства. Рента¬
бельность подобных операций должна была быть «созда¬
на» при помощи всевозможных бухгалтерских ухищрений
или субсидий. Одним из главных мероприятий в этой
области было устранение конкуренции в самой Германии
со стороны «некооперированных» фирм, не осознавших
еще (всей (выгодности повой экономической системы. На¬
пример, компанию сталелитейных предприятий, исполь¬
зующую отечественную низкосортную железную руду,
следовало защитить от конкуренции компаний, перераба¬
тывающих руду более высокого качества, поступающую
извне.
Все эти виды контроля, включая финансовый кон¬
троль, контроль над капиталовложениями, над расшире¬
нием старых предприятий и созданием новых в других
отраслях промышленности, принудительное закрытие мел¬
ких предприятий и концентрацию производства на круп¬
ных заводах, оказали определенное воздействие на гер¬
манскую экономику. Только за пять лет — с 1933 по
1938 г.— германская тяжелая промышленность увеличила
производство на 155 процентов. По некоторым видам про¬
дукции, в том числе по цементу, чугуну, необработанной
^тали, изделиям из чугуна и стали, легковым и грузо¬
вым автомобилям, уровень 1933 г. был превзойден в
три — четыре раза. Продукция химической и электротех¬
нической промышленности возросла более чем вдвое.
В то же время производство изделий легкой промышлен¬
ности и товаров широкого потребления составило только
145 процентов по отношению к 1933 г. Производство,
растительных масел и жиров упало до 80 процентов, а
производство продовольствия и текстильных товаров воз¬
росло всего на 25—30 процентов по сравнению с 1933 г.
Мы пришли к заключению, что само существование
рейнской группы промышленников было обусловлено их
143

твердой решимостью сконцентрировать и развивать тяже¬
лую промышленность в этом районе. Они создали стале¬
литейную промышленность такой мощности, что все
другие отрасли 'германской промышленности были не в
состоянии потребить ее продукцию. Говоря словами Гит¬
лера, Германия должна была «экспортировать или погиб¬
нуть». Мы пришли к выводу, что одна из особенностей
«рейнских промышленников» состояла в том, что сначала
они объединились для осуществления программы расши¬
рения тяжелой промышленности, не считаясь с экономиче¬
скими последствиями подобного шага', а затем попыта¬
лись нейтрализовать эти последствия с помощью челове¬
ка, облеченного диктаторскими полномочиями.
Всякий раз, когда мы наталкивались на какие-нибудь
новые факты, перед нами возникало столько вопросов,
что мы со своими слабыми силами не успевали их ре¬
шать. Мы все больше проникались убеждением, что и в
Англии, и в Соединенных Штатах есть свои «рейнские
промышленники», чья забота о своих собратьях в Гер¬
мании может оказаться не просто симпатией одного биз¬
несмена к другому. И нас внезапно охватило чувство,
которое испытывают люди, работающие под током высо¬
кого напряжения с неизолированным инструментом и в
тонких резиновых перчатках.

Глава восьмая
НАДСТРОЙКА
Горные вершины не 'привлекали 'бы к себе такого вни¬
мания, если бы они не венчали собой высоких гор. Когда
мы впервые попытались выяснить, как управлялась Гер¬
мания, нам пришлось познакомиться с некоторыми из
таких вершин. «Крупп», «Ферейнигте штальверке»,
«И. Г. Фарбен» и еще некоторые поднялись так высоко,
что их нельзя было не заметить. Но под сенью этих вер¬
шин, связывая их между собой, тянулись горные хребты.
Одним из таких хребтов была компания «Металлгезель-
шафт».
Впервые мы бегло ознакомились с архивами и доку¬
ментами «Металлгезельшафт» в начале апреля 1945 г.
в родовом замке князей Гессен-Нассау в Кронберге. Даже
при самом поверхностном ознакомлении с материалами
они показались нам очень интересными. Группа специа¬
листов под командованием полковника Гордона наткну¬
лась на этот тайник, собирая сведения об опытах немцев
с противогазами и дегазирующими веществами, обезвре¬
живающими новые отравляющие вещества, созданные
«И. Г. Фарбен».
Кронбергский замок прославился тем, что некий аме¬
риканский полковник со своей невестой совершил там
к^ажу фамильных драгоценностей Гессенского дома.
Этот замок запомнился мне своеобразием своего располо¬
жения: он как бы играет в прятки с теми, кто вздумает
посетить его. Подъезжая со стороны Франкфурта, мы
увидели замок за ровной долиной, по которой протекает
река Майн. Его башни высились над чащей леса, по¬
крывающего склоны горного хребта Таунус. Но по 'мере
того как мы подъезжали к замку -ближе, он все более
скрывался из виду. Его совсем не стало видно, когда мы
ехали по дороге, извивавшейся среди деревьев, а затем
10. Мартин	145

на одном из поворотов он вдруг оказался прямо перед
нами. В самом замке нас также многое удивляло. Ящики
и сундуки с архивами были нагромождены то тут, то там
среди стильной мебели. Стены были увешаны портре¬
тами членов английского королевского дома, а также
гессенских князей и их предков. В нескольких комнатах
висели портреты королевы Виктории; ее мужем был принц
Альберт Саксен-Кобург-Готский, принадлежавший к одной
из ветвей Гессенского дома. Родственные связи гессен¬
ских князей и английского королевского дома имели бо¬
лее чем столетнюю давность.
Члены княжеской фамилии были держателями акций
«Металлгезельшафт». Хотя в состав правления компа¬
нии они не входили, некоторые из них были директорами
иностранных фирм, акциями которых владела «Металл¬
гезельшафт». В свою очередь, они допускали иностран¬
цев в правление «Металлгезельшафт», что для немецкой
корпорации было не совсем обычным явлением. Как вы¬
яснилось из документов, одним из членов наблюдатель¬
ного совета «Металлгезельшафт» вплоть до начала войны
был английский министр производства сэр Оливер Литтл¬
тон. Представители компании Литтлтона, так же как
и представители дома Гессен-Нассау, состояли директо¬
рами объединенных англо-германских предприятий в
Испании, в том числе рудников «Рио-Тинто». Даже при
первом поверхностном знакомстве с архивами выяснилось
много подобных фактов.
Возможность вновь заняться делами «Металлгезель¬
шафт» представилась нам лишь 2 июня 1945 г. во Франк¬
фурте. Эта организация втихомолку, но весьма основа¬
тельно проникла почти во все отрасли промышленности,
связанные с металлургией и химией, и в первую очередь
в производство цветных металлов и сплавов. Она кон¬
тролировала 40 процентов выплавки и рафинирования
меди в Германии, 36 процентов выплавки свинца; зани¬
мала господствующее положение в области производства
цинковых сплавов; владела на паритетных началах с
«И. Г. Фарбен» крупнейшим частным алюминиевым за¬
водом в Германии; контролировала совместно с Круппом
и «И. Г. Фарбен» свыше 60 процентов производства ра¬
финированного никеля. Три крупнейшие германские ком¬
пании по производству жести — «Крупп», «Ферейнигте
146

штальверке» и прокатные заводы фирмы «Геш А. Г.»—
получали олово главным образом от «Металлгезелыпафт»,
которая контролировала больше половины германских
предприятий по рафинированию олова. В 1934 г. «И. Г.
Фарбен» и «Крупп» совместно уполномочили «Металлге-
зельшафт» заняться разработкой минеральных богатств
Испании. Одна из компаний, контролируемых «Металл-
гезельшафт», получила монопольное право эксплуатации
всех рудников в Испанском Марокко. Другие дочерние
компании «Металлгезелыпафт» контролировали разработ¬
ку крупнейших залежей фосфатов в Соединенных Шта¬
тах. Собрав эти данные, мы выехали 2 июня из Рура во
Франкфурт, надеясь, что там нам удастся установить
удельный вес этой компании и выяснить, почему она при¬
обрела такой вес.
Главное здание «Металлгезелыпафт» с просторными
залами, высокими потолками и широкой мраморной лест¬
ницей было еще занято военной администрацией го¬
рода Франкфурта, но во дворе, позади дома, находилась
большая подземная лаборатория, где могло работать
свыше сотни специалистов; здесь производились опыты
со сплавами, легкими металлами, рудами и химикалия¬
ми. И лаборатория и главное здание уцелели, но кир¬
пичная пристройка и другие окружавшие двор здания
представляли собой нагромождение обломков. Служащие
компании сновали взад и вперед среди развалин, разыски¬
вая и приводя в порядок дела. Чтобы добраться до фи¬
нансовых документов и архивов директоров компании,
нам пришлось взбираться по приставной лестнице на
крышу и там шагать по импровизированному настилу из
досок, положенных на стропила у самого конька крыши.
Наиболее влиятельными членами правления компании
бьуш: д-р Карл Люр — директор «Дрезднер банк» и «Дей¬
че банк», председатель правления фирмы «Адам
Опель А. Г.» (германский филиал «Дженерал моторе
корпорейшн»); Карл Бош, до самой смерти состоявший
председателем правления «И. Г. Фарбениндустри»; его
•преемник, тайный советник Герман Шмиц; директор
«Дейче банк» Герман Абс; директор «Дрезднер банк» и
один из главных приближенных Геринга Карл Раше;
Ганс Вельтцин из банка «Берлинер хандельегезельшафт»;
председатель правления государственных алюминиевых
10 *	147

заводов д-р Людвиг Вестрик; Герман Шлоссер, предсе¬
датель правления компании «Дегусса» и директор дюс¬
сельдорфского синдиката «Хенкель унд компани», произ¬
водившего мыло и дезинфицирующие средства.
Короче говоря, это означает, что всеми делами «Ме-
таллгезельшафт» заправляли три промышленные фир¬
мы — «И. Г. Фарбен», «Хенкель» и «Дегусса», три круп¬
нейших берлинских банка — «Дейче банк», «Дрезднер
банк» и «Берлинер хандельсгезельшафт», а также нацист¬
ские министры, руководившие выполнением «четырехлет¬
него плана» перевооружения.
Компания выполняла в экономике нацистской Герма¬
нии функции планирующего, направляющего и руково¬
дящего органа, который действовал в духе знаменитой
программы Динкельбаха, призывавшего к «более полному
объединению всей экономики». В производстве цветных
металлов, особенно в тех случаях, когда «Металлгезель-
шафт» не занимала прочных позиций, она устанавливала
тесные деловые связи с компаниями, которые занимали
такие позиции. Так обстояло дело, например, с алюми¬
нием. Нам было известно, что по объему выпускаемой
продукции на первом месте в Германии стояли государ¬
ственные алюминиевые заводы «Ферейнигте алюминиум-
верке А. Г.». Вторым крупнейшим производителем алю¬
миния была компания «Биттерфельд алюминиумверке»,
половина акций которой принадлежала «Металлгезель-
шафт». Но мы выяснили также, что «Металлгезельшафт»
и «Ферейнигте алюминиумверке» владели на паритетных
началах центральной берлинской конторой по сбыту алю¬
миния. В этой связи мы вспомнили, что Горнорудное бюро
Соединенных Штатов запросило в 1939 г. у американ¬
ского генерального консула во Франкфурте данные о
производстве легких и цветных металлов в Германии.
Генеральный консул ответил, что ограничения, установ¬
ленные германским правительством, запрещают передачу
сведений о выпуске продукции этими отраслями, тогда
как сам предоставил в распоряжение «Металлгезель¬
шафт А. Г.» цифровые данные об американском произ¬
водстве за тот же 1939 год, полученные им ранее от Гор¬
норудного бюро.
В правление компании входили люди, занимавшиеся
более серьезными делами, чем повседневное руководство
148

промышленной машиной. Двое из директоров компании —
Шмиц из «И. Г. Фарбениндустри» и Раше из «Дрезднер
банк» — были впоследствии осуждены как военные пре¬
ступники за то, что они принимали участие в планирова¬
нии военных приготовлений и руководстве ими, а также
в ограблении оккупированных территорий. В период под¬
готовки к войне «Металлгезельшафт» занималась накоп¬
лением тех видов дефицитного сырья, в которых Германия
особенно нуждалась, в первую очередь меди, фосфатов,
пиритов, каучука, олова и алюминиевых сплавов. В тече¬
ние некоторого времени «Металлгезельшафт» была моно¬
польной организацией по закупке ртути для Германии.
Эта компания играла свою роль в системе контрмер,
при помощи которых немцы заранее готовились преду¬
предить попытки вражеских государств отрезать Герма¬
нию от источников стратегического сырья посредством
блокады и «превентивных закупок». «Металлгезельшафт»
с ее разветвленной сетью машиностроительных и станко¬
строительных компаний, охватывающей все крупные про¬
мышленные страны мира, особенно подходила для вы¬
полнения этой задачи. Мировая торговля цветными
металлами регулировалась в большей мере соглашениями
общего порядка и патентными ограничениями, чем согла¬
шениями о квотах и ценах, характерными для официаль¬
но оформленных картелей.
В этой фирме переплетались различные интересы,
и она руководствовалась в своей деятельности такими
принципами, которые устраивали и банковские, и про¬
мышленные круги, и нацистское правительство. Принято
считать, что инвестиционные банки, которые поставляют
промышленности «руководителей» абстрактного типа,
не^специализировавшихся особо на производстве мыла,
запонок, золотых коронок или стальных рельсов, играют
стабилизирующую роль в экономике промышленной стра¬
ны. Нам заявили, что роль Л юр а, Раше и Вельтцина
(банкиров, состоявших директорами «Металлгезель¬
шафт») заключалась в том, что они направляли деятель¬
ность фирмы на благо всех компаний, в которых банк
имел свои интересы, а не на пользу одной «Металлгезель¬
шафт». Карл Раше, кроме того, был представителем
интересов нацистских министерств.
149

В свою очередь, акции «Металлгезельшафт» принад¬
лежали главным образом таким компаниям, которые
выполняли аналогичные функции в других отраслях
экономики. Основными держателями акций «Металлге¬
зельшафт» были три компании: «Хенкель», «Дегусса» н
«И. Г. Фарбен». «Дегусса» — концерн по добыче и обра¬
ботке драгоценных металлов — был любимым детищем
«Дрезднер банк». Акции этого концерна принадлежали
в основном фирмам «Хенкель» и «И. Г. Фарбен». Наибо¬
лее влиятельным членом наблюдательного совета этой
компании был председатель правления «Дрезднер банк»
Карл Гец.
Хотя активы «Дегусса» лишь незначительно превы¬
шали 50 миллионов долларов, по разнообразию и зна¬
чению своей продукции для химической, металлургиче¬
ской и смежных отраслей промышленности эта компания
уступала лишь «И. Г. Фарбен».
«Дегусса» расширяла свою деятельность иначе, чем
гиганты тяжелой промышленности и производства син¬
тетических продуктов. Вместо того чтобы занять доми¬
нирующее положение в производстве какого-нибудь
одного продукта, она становилась производителем ряда
побочных, обрастая, как коралловый риф. Начав с обра¬
ботки драгоценных металлов, компания постепенно при¬
брала к рукам необходимые ей источники сырья — руды
и химических реактивов. В процессе их использования
получались побочные продукты, которые можно было
применить в других отраслях промышленности. Но для
этого необходимы были некоторые другие материалы.
Поэтому «Дегусса» стала приобретать источники этих
других материалов; в свою очередь, и это производство
давало полезные побочные продукты. И таким образом
весь процесс повторялся до бесконечности.
Вскоре после того как эта компания развернула свою
деятельность, в Германии не осталось почти ни одной
отрасли промышленности, которая бы не зависела от нее
полностью и отношении какого-нибудь из тех важных про¬
дуктов, производство которых «Дегусса» монополизиро¬
вала или почти монополизировала. Начав с производства
активированного угля и рафинирования цветных метал¬
лов, «Дегусса» в конце концов стала выпускать и такую
продукцию, как противогазы и шахтное оборудование по
150

технике 'безопасности. Начав с цианистых солей, компа¬
ния постепенно переключилась на производство солей,
применяемых для цементации стали, а также производство
абразивов и калильных печей для станко-инструменталь¬
ной промышленности. «Дегусса» фактически монополи¬
зировала производство газовой сажи для автомобильных
шин; огнеупоров и термометрических приборов для ме¬
таллургической промышленности; платиновых фильер и
капилляров, эфиров уксусной кислоты и растворителей
целлюлозы для производства искусственного волокна;
редких земель для оптического производства; красителей
и глазури для керамической промышленности; химика-
лиев для борьбы с сельскохозяйственными вредителями
и т. д. и т. п.
Владея столь огромным количеством патентов в мно¬
гочисленных отраслях промышленности (зачастую ком¬
пании принадлежали патенты на полуфабрикаты или
технологические процессы, без которых не могли обойтись
другие отрасли промышленности), «Дегусса» играла ве¬
дущую роль во всех картельных соглашениях в тех
отраслях промышленности, которые составляли сферу ее
интересов. Состав участников таких картельных согла¬
шений в большинстве случаев не ограничивался только
германскими фирмами.
Возьмем для примера цианистые соли. Для обыкно¬
венного человека цианистые соли — лишь некий яд,
являющийся непременным атрибутом детективных рома¬
нов. Между тем они широко применяются для цемен¬
тации стали и в* других отраслях производства, достаточ¬
но важных для того, чтобы цианистые соли явились пред¬
метом международного картельного соглашения. «Меж¬
дународный натриево-цианистый картель» установил
квоты для своих участников во всех странах мира. Кон¬
тинентальную группу европейских участников картеля
возглавила «Дегусса». Накопив втихомолку запасы циа¬
нистых солей и угрожая англо-американской группе дем¬
пингом, «Дегусса» неоднократно увеличивала свою кво¬
ту в мировом экспорте и обеспечила себе такие позиции,
которые дали ей решающий голос за пределами Герма¬
нии. Компании, не участвовавшие в международном со¬
глашении, одна за другой вовлекались в него или получа¬
ли компенсацию за то, что не производили цианистых
151

солей. Если это не удавалось, участники международно¬
го картеля договаривались с этими компаниями о закуп¬
ке известного количества их продукции по ценам, значи¬
тельно превышающим фабричную себестоимость, при
условии, что эти компании ограничат производство, бу¬
дут (поддерживать цены на установленном уровне или
сократят свои операции на определенном рынке. Что ка¬
сается Соединенных Штатов, то ведущая компания по
производству цианистых солей — «Дюпон» — по закону
не имела права' вступить в картель. В 1932 г. была до¬
стигнута договоренность, что в адрес фирмы «Дюпон»
в США никакой корреспонденции по вопросу о делах
картеля направляться не будет и что представлять ее
в этих делах будет английский химический трест «Импи-
риал кемикл индастриз».
В период метвду 1931 и 1939 гг. английская фирма
«Оушн кемикл компани оф Рэмсботтом» получала около
25 тысяч долларов ежегодно за то, что не производила
цианистых солей. С 1931 г. «Дегусса» начала выплачивать
берлинскому профессору Генэ около 10 тысяч долларов
в год за отказ от использования разработанного им нового
способа производства цианистых солей. Когда же Генэ'
переехал в Англию и предложил свой способ компании
«Рэнд майнз», то трест «Импириал кемикл индастриз» со¬
гласился уплатить «Рэнд майнз» и Генэ свыше 50 тысяч
долларов единовременно и выплачивать им ежегодно по
6 тысяч долларов,' если они воздержатся от производства
цианистых солей в Англии.
Какие бы виды продукции ни выпускала «Дегусса»,
все они также являлись предметом подобных междуна¬
родных соглашений. Так, в 1934 г. «Дюпон» и «Дегусса»
заключили ряд соглашений об обмене патентами и поде¬
лили между собой рынки сбыта щелочных металлов,
цианистых солей, перекиси натрия, формальдегида, кра¬
сителей и других продуктов. В 1935 г. была заключена
серия соглашений с «Коммершл солвентс корпорейшн
оф Нью-Йорк». Вскоре после подписания соглашений
с фирмой «Дюпон» последовало заключение аналогичных
соглашений с «Импириал кемикл индастриз».
7 июня 1945 г. мы закончили предварительное озна¬
комление с делами фирм «Металлгезельшафт» и «Дегус¬
са» и вернулись в Рур. Нам нужно было иайти началь¬
152

ные звенья цепи корпораций, которые выступали в роли
посредников между металлургической и химической про¬
мышленностью.
Первым звеном в этой цепи была крупнейшая герман¬
ская компания по производству дезинфицирующих
средств, глицерина и технических жиров — фирма «Хен¬
кель» в Дюссельдорфе. Она также контролировалась
«Дрезднер банк», представитель которого, д-р Герман
Рихтер, был председателем правления этой компа¬
нии с 1942 г.
Фирма «Хенкель» имела не менее 35 крупных филиа¬
лов в Австрии, Чехословакии, Франции, Голландии,
Англии, Дании, Польше, Италии, Румынии, Швеции,
Швейцарии, Югославии и Соединенных Штатах. По
условиям прежних соглашений между компанией «Хен¬
кель» и англо-голландскими международными компания¬
ми «Левер бразерс» и «Юнилевер лимитед», британская
группа имела право пользоваться торговой маркой и
названием фирмы «Хенкель» в Британской империи,
Франции и французских колониях.
В 1932 г. фирма «Хенкель» совместно с ее дочер¬
ними компаниями «Дейче гидрирверке А. Г.» и «Беме
феттхеми» создала в США фиктивную акционерную
компанию с капиталом в 3 миллиона долларов. Эта ком¬
пания —«Америкэн хайэлсол корпорейшн»— была учре¬
ждена группой «Хенкель» под видом патентной фирмы,
владеющей американскими патентами фирмы «Хенкель»
на новые средства химической чистки. Лицензии на ис¬
пользование этих патентов выдавались американским
компаниям, подвизавшимся .в этой новой области произ¬
водства. Такие лицензии, в частности, были получены
компаниями «Проктер энд Гэмбл», «Дюпон» и «Ричардс
кем^кл компани». На всякий случай германская компа¬
ния позаботилась о том, чтобы единственным владельцем
«Америкэн хайэлсол» официально числился американ¬
ский гражданин. Однако, когда война действительно
пришла, эта мера предосторожности оказалась недоста¬
точной. В 1943 г. Управление по охране секвестрирован¬
ной иностранной собственности конфисковало «Америкэн
хайэлсол», невзирая на ее вывеску, как концерн, контро¬
лируемый немцами. Но успех Управления был только
частичным. Как мы установили после войны, то, что
153

конфисковало Управление, было только одним пером жар-
птицы.
Выяснилось это после того, как мы завладели архи¬
вами «Хенкель унд компани» в Дюссельдорфе. Мы
обнаружили, что по соглашению, заключенному еще до
войны, некая швейцарская фирма регулярно выплачивала
компании «Хенкель» деньги от имени «Америкэн хайэл-
сол» даже после вступления США в войну. Предполагая,
что война начнется в 1939 г. и продлится по меньшей
мере лет шесть, то есть до 1945 г., правление компании
«Хенкель» договорилось с американскими фирмами,
использовавшими его патенты, о перечислении сумм,
причитающихся за пользование патентами в течение
всего этого периода, авансом на счет посреднической
швейцарской компании. Мы подробно проследили весь
ход одной из таких сделок.
Началось с того, что «Америкэн хайэлсол» зарегистри¬
ровала в бухгалтерских книгах свою фиктивную задол¬
женность швейцарской компании в размере 2 миллионов
долларов. Затем «американский гражданин», которому
якобы принадлежала «Америкэн хайэлсол», занял у ком¬
пании «Проктер энд Гэмбл» 300 тысяч долларов в счет
платежей за пользование патентами в течение последую¬
щих шести лет. Эти деньги были переведены в Швейца¬
рию в погашение части фиктивного долга «Америкэн
хайэлсол». Таким образом швейцарская компания могла
регулярно в течение всей войны переводить в дюссель¬
дорфскую контору фирмы «Хенкель» причитающиеся ей
суммы, а долг «Америкэн хайэлсол компани» фирме
«Проктер энд Гэмбл» погашался постепенно по мере
наступления сроков ежегодных платежей за пользование
патентами.
Очевидно, имелась подобная же договоренность с дру¬
гими американскими компаниями, пользовавшимися
патентами фирмы «Хенкель». По существу это было
равносильно пересылке денег через линию фронта.
Изучение архивов трех концернов — «Хенкель», «Де-
гусса» и «Металлгезельшафт»—показало, что «Дрезднер
банк» использовал эти компании для того, чтобы оказы¬
вать влияние на положение дел во многих отраслях гер¬
манской промышленности, а также в качестве своих
а’гентов по ведению операций за границей. В первое вре¬
154

мя после прихода Гитлера к власти эксперты по фи¬
нансовым вопросам постоянно пророчили Германии
финансовое банкротство. Все же группе крупных банки¬
ров удалось создать единую экономику на базе тяжелой
промышленности и производства синтетических продук¬
тов и добиться «полной самообеспеченности» Германии
ценой больших затрат, однако без финансовой катастро¬
фы. Мы решили выяснить, какшм образом банкиры суме¬
ли это осуществить.

Глава девятая
РЕЙНСКИЕ БАНКИ
Обследовать главные конторы крупнейших банков не
представлялось еще возможным. Большинство их нахо¬
дилось в советском секторе Берлина, и, для того чтобы
получить к ним доступ, требовалось согласие четырех
держав. Но даже предварительного ознакомления с бан¬
ками во Франкфурте было достаточно, чтобы получить
примерное представление о германской банковской систе¬
ме в целом. Мы выяснили, что учреждения, которые нем¬
цы имели обыкновение называть банками, подразделя¬
лись в общем на три категории, довольно четко разли¬
чавшиеся между собой.
На первом месте стоял Рейхсбанк. Как и в Английском
банке, в Рейхсбанке господствовало причудливое пере¬
плетение государственных и частных интересов. Несмо¬
тря на то, что Рейхсбанк охватывал все стороны финан¬
совой жизни страны, занимаясь операциями крупного
масштаба, вроде валютного контроля, регулирования об¬
менных курсов и тарифных ставок и финансирования
министерств, во всех остальных отношениях он являлся
типичным частным предприятием. Многие его отделения
даже выполняли поручения своих вкладчиков наравне с
обычными банками.
До января 1939 г. Рейхсбанк возглавлял д-р Яльмар
Шахт. В январе Шахт вместе с большинством других
директоров был снят со своего поста из-за разногласий с
Гитлером и его министрами по поводу методов финан¬
сирования военной программы. Готовясь развязать войну,
Гитлер заменил Шахта Вальтером Функом, который
немедленно уволил большинство высшихччиновников, ра¬
ботавших при Шахте, за исключением его заместителя
Эмиля Пуля. С этого времени Пуль фактически стал
управлять Рейхсбанком, так как Функ почти ничего не
смыслил в банковском деле.
156

Шахт имел вее основания тревожиться по поводу фи¬
нансового положения нацистского хозяйства. Когда в пер¬
вые годы существования нацистского режима он взял
на себя защиту развивающейся военной экономики от
иностранной конкуренции, он внес в эту область мало что
нового по сравнению с тем, что уже было сделано кар¬
телями и концернами в частном порядке. Нововведения
Шахта сводились главным образом к установлению обще¬
го контроля над валютными операциями; он ввел одно¬
временно несколько различных обменных курсов герман¬
ской валюты, в зависимости от тех целей, на которые она
расходовалась. Таким образом, сталь могла продавать¬
ся в Германии по одной цене, а на иностранных рын¬
ках— по другой. По плану Шахта, установленные этим
путем цены, например на красители и кожевенные изде¬
лия, могли не иметь никакого отношения к реальным це¬
нам этих товаров на внутреннем или международном
рынке. С помощью контроля над обменом марки на ино¬
странную валюту лица, высылавшиеся или добровольно
эмигрировавшие из Германии, лишались большей части
своего состояния вследствие очень низкого обменного
курса марки при переводе на иностранную валюту, и,
наоборот, немцев, живущих за границей, приглашали
вернуться на родину, суля им исключительно благопри¬
ятный обменный курс для валюты, которая им принадле¬
жала. По некоторым данным, германская марка имела
около сорока пяти обменных курсов в зависимости от
целей ее расходования. По другим данным, число обмен¬
ных курсов зависело от способа подсчета.
Шахт ввел все эти новшества для того, чтобы исполь¬
зовать финансы как средство определять, какие виды то¬
варов следует производить или продавать и кто именно
должен этим заниматься. В других странах определенные
вещи считались «правильными» или «неправильными».
Неписаный закон определял, какие лица или группы лиц
допускались к регулированию денежного 'рынка или стои¬
мости денег. На'пример, конституция США предоставляет
конгрессу право «чеканить монету и регулировать ее
стоимость». Но для ортодоксальной финансовой науки
является почти аксиомой, что регулирование стоимости
валюты сводится к установлению золотого содержания
доллара. Всякая попытка изменить соотношение между
157

стоимостью доллара и его золотым содержанием считает¬
ся если и не аморальным поступком, то по меньшей ме¬
ре опасным политическим актом. С другой стороны, уве¬
личение или сокращение всей массы денег, находящихся
в обращении (что, в свою очередь, тесно связано с поку¬
пательной способностью доллара), рассматривается как
область, находящаяся всецело в руках частных предпри¬
нимателей. Это равносильно тому, как если бы в консти¬
туции было записано: «Конгресс имеет право чеканить
монету и устанавливать золотое содержание доллара, но
его стоимость определяется частными предпринимате¬
лями».
В Германии Шахт и нацисты не считались с этими
аксиомами. Они смешали в кучу все, что относилось к
регулированию стоимости денег, и не признавали ника¬
ких ограничений права правительства предпринимать лю¬
бые меры в области регулирования денежного обращения.
В этом отношении они пользовались поддержкой круп¬
ных банкиров и промышленников. Поблажки, которые
они предоставили избранным концернам и предприятиям,
принимали форму налоговых льгот, правительственных
субсидий, постановлений, ограничивающих право держа¬
телей акций вмешиваться в «управление», и самых раз¬
нообразных административных привилегий всем, кто за¬
нимал выгодные позиции.
Однако экономические мероприятия нацистов не огра¬
ничивались финансовыми манипуляциями Шахта. Для
осуществления своих планов нацисты нуждались в услу¬
гах таких организаций, как банки, причем они не слиш¬
ком считались с правилами «здорового финансирования».
Нацистам нужна была техника банкиров, их уменье пе¬
реводить почти все на язык цифр, однако они не призна¬
вали ограничений в том, чтд именно должно быть переве¬
дено. Так, например, наша группа сотрудников министер¬
ства финансов, знакомясь с делами «Дрезднер банк»,
обнаружила, что в 1939 г. Освальд Поль, веддвший эс¬
эсовскими концентрационными лагерями, захотел полу¬
чить крупный заехМ для своей «тюремно-промышленной»
фирмы «Дейче эрд унд штейнверке» («ДЭШТ»), «Дрезд¬
нер банк» предоставил «ДЭШТ» заем в 5 миллионов
рейхсмарок, поскольку эта фирма в неограниченном ко¬
личестве поставляла дешевую рабочую силу для исполь¬
158

зования ее в условиях рабского труда на самых трудных
работах в тяжелой промышленности, уделяя особое вни¬
мание заявкам фирм, директора' которых делали взносы
в фонд Гиммлера. Но Полю нехватало этих денег. Он
обратился в Рейхсбанк к Эмилю Пулю, который одно¬
временно возглавлял филиал Рейхсбанка—«Гольддискон-
тобанк». Пуль пришел к заключению, что делу следует
помочь, но поскольку уставы обоих банков официально
запрещали такого рода займы, он договорился с импер¬
ским министерствОхМ хозяйства о предоставлении Полю
8 миллионов рейхсмарок из фондов, хранившихся в
«Гольддисконтобанк».
Команды «охотников за золотом», которые занимались
поисками золотого запаса Рейхсбанка, выяснили еще не¬
которые детали этих «банковских» операций во время
инвентаризации награбленной эсэсовцами добычи и золо¬
того запаса Рейхсбанка как в шахте Меркерс, так и в
подвалах отделений Рейхсбанка. Капитан Джоэл Фишер
арестовал помощника Эмиля Пуля — Томса и захватил
его с собой, чтобы он указал места, где были укрыты эти
сокровища. Томс признал, что он сам разрабатывал все
детали соглашения между Освальдом Полем и Эмилем
Пулем, по которому Рейхсбанк должен был получать и
реализовать награбленные эсэсовцами ценности, отчиты¬
ваясь перед СС за расходование этих средств. Именно
поэтому в Рейхсбанке хранились с точными описями меш¬
ки золотых зубов, драгоценных камней и прочих ценно¬
стей, которые поступали из Освенцима и других лагерей
смерти. Эмиль Пуль был одновременно фактическим гла¬
вой Рейхсбанка и представителем Германии в частном
Банке международных расчетов в Базеле (Швейцария)
и, следовательно, являлся идеальным «укрывателем кра¬
деного», располагавшим широкими возможностями реа¬
лизовать это золото после переплавки его в слитки.
Когда германские армии захватывали другие страны
Европы, <вслед за ними тянулись щупальца монополисти¬
ческих объединений. Один из директоров «Дрезднер
банк» писал в 1943 г., что он слышал от одного клиента
«очень лестную» эпиграмму: «Впереди идет головной
танк, а за ним доктор Раше из «Дрезднер банк». То, что
органы, контролировавшие финансы и условия предприни¬
мательской деятельности, могли сделать для установления
159

должного соотношения между легкой и тяжелой про¬
мышленностью в Германии, могло быть проделано и на
значительно большей территории. Вслед за «головным
танком» шли финансисты, применявшие те же методы
контроля, чтобы превратить оккупированные территории
в децентрализованные сельскохозяйственные районы,
снабжающие сырьем и полуфабрикатами экономическую
машину, основу которой составляла германская тяжелая
промышленность.
Задача координации многих из этих экономических
мероприятий выпала на долю представителей промыш¬
ленных концернов, которые одновременно состояли дирек¬
торами крупнейших центральных и частных банков. Основ¬
ное «бремя» несли на себе центральные банки, частные
банки оказывали им помощь по мере своих сил. Шесть
централизованных коммерческих и инвестиционных бан¬
ков удобнее всего рассматривать попарно. Два из них
были детищами правительства; каждый из них совмещал
финансовую и предпринимательскую деятельность под
единым руководством. «Банк дер дейчен арбейт» (Гер¬
манский рабочий банк) был основан нацистами. Дру¬
гой — «Рейхскредитгезельшафт» (Имперское кредитное
общество) остался немцам в наследство после первой ми¬
ровой войны. Вторую пару составляли берлинские банки
средней величины — «Берлинер хандельгезелыиафт» и
«Коммерц унд приват банк», более известный под назва¬
нием «Коммерц банк». В третьей паре находились два
гиганта «большой шестерки», имевшие главные конторы в
Берлине и отделения по всей Германии,— «Дрезднер
банк» и «Дейче банк». Под крылышком «большой шестер¬
ки» действовал целый ряд небольших, но нередко очень
важных частных банков, вроде банкирского дома Штейна
и кельнского банка «Пфердменгес унд компани». К их
числу принадлежали также берлинские фирмы «Мерк,
Финк унд компани», «Дельбрюк, Шиклер унд компани»,
«Харди унд компани» и «Дейче лендербанк». «Дельбрюк,
Шиклер унд компани» была дочерней компанией «Ме-
таллгезельшафт», «Дейче лендербанк» — «И. Г. Фарбен».
Другие частные банки, занимавшиеся главным образом
маклерскими и инвестиционными операциями и принад¬
лежавшие тому или иному крупному семейному тресту
160

или концерну, можно было встретить в таких городах, как
Гамбург, Франкфурт, Мюнхен и др.
«Банк дер дейчен арбейт» заставил прозреть тех
участников нашей группы, которые еще наивно верили в
то, что 'нацистский режим был навязан Германии с по¬
мощью идеологической пропаганды и одурманивания
масс.
При нацистах члены «Рабочего фронта» \ в который
входили фактически все лица, работавшие по найму,
должны были регулярно платить взносы в «Банк дер дей¬
чен арбейт». Располагая этими средствами, «Рабочий
фронт» стал своего рода крупнейшим коммерческим кон¬
церном, который занимался эксплуатацией всевозмож¬
ных предприятий, производивших предметы потребле¬
ния, — таких, как пекарни, предприятия по переработке
пищевых продуктов, а также отели, универмаги и другие
предприятия. Эти предприятия были созданы для того,
чтобы снабжать членов «Рабочего фронта» основными
предметами первой необходимости.
Это не было благотворительным мероприятием со сто¬
роны нацистов. Они заботились о том, чтобы не убить
курицу, несущую золотые яйца. «Беспорядки», вроде
забастовки на заводах Круппа в 1932 г., возникали из-за
нехватки и дороговизны потребительских товаров, а это,
в свою очередь, было результатом чрезмерного развития
тяжелой промышленности. Как только нацисты пришли к
власти, «частному предпринимательству», то есть монопо¬
листическим объединениям тяжелой индустрии, за счет
прибылей которых пополнялась партийная касса, была
предоставлена власть над германской промышленностью,
ограниченная только общим руководством со стороны на¬
цистской организации «Рейхсгруппе индустри». Это озна¬
чало, что развитие тяжелой промышленности должно бы¬
ло продолжаться.
На/«Рабочий фронт» была возложена задача установ¬
ления максимально возможного равновесия между произ-
' 1 Разогнав профсоюзы после своего прихода к власти в 1933 г.,
гитлеровцы создали так (называемый «Рабочий фронт» во главе с каз¬
нокрадом и уголовным преступником Робертом Леем. «Рабочий
фронт», используя в своей деятельности ряд демагогических лозун¬
гов, служил германским монополиям, способствуя усилению эксплуа¬
тации рабочего класса под маской «единения труда и капитала».
(Прим, ред.)
11. Мартин	/5/

водством и потреблением без ущерба для расширения тя¬
желой промышленности. В качестве программы действий
на длительный период это было нелепо. Каким образом
можно было постоянно использовать ббльшую часть рабо¬
чей силы в тяжелой промышленности и при этом удовле¬
творять нужды всего населения, в том числе рабочих тя¬
желой промышленности, в продовольствии и предметах
потребления? Германия походила на человека, который
тратит все свои доходы, выплачивая в рассрочку за куп¬
ленный дом, автомобиль, телевизор и всякие пустяки, и
не оставляет ни копейки на еду. Но в течение некоторого
времени, пока осуществлялся четырехлетний план перево¬
да германской экономики на военные рельсы, предприятия
«Рабочего фронта» помогали заглушить недовольство.
Впоследствии, когда Германия была подготовлена к войне
и нацистские армии оккупировали другие страны Европы,
в действие вступила тщательно разработанная система
«заготовок» потребительских товаров, с помощью которой
Германия была завалена невиданным количеством всевоз¬
можных предметов потребления, начиная от яблок и кон¬
чая сухарями. Мы видели результаты действия этой си¬
стемы в таких городах, как Арнем (Голландия). Жители
рассказывали нам, что колонны немецких грузовиков
объезжали весь город, «прочесывая» квартал за кварта¬
лом, причем на одну машину грузили только простыни, на
другую — наволочки, на третью — чулки и носки, на чет¬
вертую—меховые пальто. Город за городом, страна за
страной подвергались этому организованному грабежу.
Германская армия не просто занималась мародерством,, а
планомерно выкачивала потребительские товары из огром¬
ного резервуара Европы, чтобы удовлетворить германское
население, занятое производством продукции, необходи¬
мой для войны.
Другой центральный банк, принадлежавший прави¬
тельству, «Рейхскредитгезельшафт» («РКГ») также был
организацией подготовки к войне, но несколько иного ха¬
рактера. Он был основан задолго до прихода нацистов к
власти. «Рейхскредитгезельшафт» принадлежал непосред¬
ственно правительственному промышленному концерну
«ФИАГ». Этот концерн был создан германским министер¬
ством финансов в 1923 г. для эксплуатации промышлен¬
ных предприятий, построенных на правительственные
162

средства во время первой мировой войны. На этих заво¬
дах в период Веймарской республики германское верхов¬
ное командование проводило опыты по осуществлению
плана мобилизации промышленности для войны. В финан¬
совом отношении правой рукой «ФИАГ» был банк «РКГ»,
который предоставлял крупные займы фирмам, выпускав¬
шим в обычное время промышленное оборудование, локо¬
мотивы и т. д., чтобы они «в порядке учебы» могли вы¬
полнять военные заказы на самолеты, танки и пушки.
Так, например, крупнейшая в Европе паровозостроитель¬
ная компания «Хеншель унд зон» в Касселе взяла на
себя строительство авиационного завода «Хеншель флюг-
моторенбау» с помощью займа, полученного у «РКГ».
Представители фирмы «Хеншель» и «Рейхскредитгезель-
шафт» состояли директорами и членами наблюдатель¬
ного совета этой авиационной компании. Собственный ка¬
питал «Рейхскредитгезельшафт» был немногим больше
200 миллионов долларов, но при крупных финансовых
операциях через этот банк проходили ассигнования пра¬
вительства. Он помогал финансировать товарообменные
и другие торговые сделки, связанные с такими странами,
как Испания и Португалия, через свою посредническую
фирму «Ровак хандельсгезелыпафт». Ро время граждан¬
ской войны в Испании эта фирма снабжала Франко ору¬
жием и снаряжением. «Рейхскредитгезельшафт» предо¬
ставлял также займы политического характера союзникам
и сателлитам Германии. Когда германская армия оккупи¬
ровала Восточную Европу, подобные займы использова¬
лись для эксплуатации природных богатств стран-сателли¬
тов, а также для того, чтобы поставить все хозяйство
этих стран на службу германской экономике. Достаточно
указать rfa возглавлявшееся Вильгельмом Кепплером
акционерное общество «Континентале оль А. Г.», которое
монополизировало добычу нефти в странах Восточной и
Юго-Восточной Европы, в том числе в Румынии.
' Остальные четыре крупных коммерческих банка при¬
надлежали частным лицам. Их роль сводилась к то¬
му, чтобы координировать деятельность крупных концер¬
нов, которые состояли их клиентами и имели в составе
своих правлений представителей этих банков. Самыми
крупными в этой четверке были «Берлинер хандельсге-
зельшафт» («БХГ») и «Коммерц банк». Активы «БХГ»
Н*	163

составляли около 240 миллионов долларов в виде непо¬
средственно принадлежавших банку ценных бумаг и про¬
мышленных предприятий. «Берлинер хандельсгезель-
шафт» не имел филиалов. У «Коммерц банк» кое-где в
Германии имелись отделения, но ни «БХГ», ни «Ком¬
мерц банк» не имели широко разветвленной сети. Они
играли, по сравнению с другими банками, второстепен¬
ную роль.
В руководящее ядро «Берлинер ха'ндельсгезельшафт»
входил берлинский фабрикант Ганс Буркмейер, предсе¬
датель правления химической фирмы «Шеринг А. Г.» и
фирмы «Дюко А. Г.», которая отличалась от «Шеринг»
только по имени, но по меньшей мере на 51 процент при¬
надлежала ей. Кроме него, в состав руководства «БХГ»
входили: племянник Германа Геринга Герберт Л. В. Ге¬
ринг, член правления компаний «Фельдмюле папир»,
«Шеринг», «Металлгезельшафт» и текстильной фирмы
«Христиан Дириг» Ганс Вельтцин, а также Рудольф
Эйслер от фирмы «Дегусса». Пользуясь поддержкой пред¬
ставителей силезских угольно-металлургических предприя¬
тий графа фон Баллештрема, «Берлинер хандельсгезель-
шафт» играл главную роль в правлении агрессивного
химического концерна «Шеринг А. Г.», который всегда
мечтал занять место «И. Г. Фарбен». Вместе с «Коммерц
банк» «БХГ» имел решающий голос в делах крупнейшего
в Европе бумажного комбината «Фельдмюле», который
выпускал газетную и другие сорта бумаги. От этих двух
банков зависело, получит ли та или иная газета бумагу
или не получит, — и с этим нельзя было не считаться.
В составе правления «Коммерц банк» находились та¬
кие люди, как Фридрих Рейнхардт, который до самой
смерти был президентом Берлинской торговой палаты и
занимал директорские посты в химической фирме «Ше¬
ринг» и электротехнической компании «АЭГ». В правле¬
ние «Коммерц банк» входили также берлинский промы¬
шленник Пауль Маркс (состоявший директором заводов
«Фельдмюле», «Ферейнигте штальверке», «Клекнер» и
фирмы Флика «Миттельдейче штальверке») и эссенский
фабрикант д-р Теодор Гольдшмидт (глава химической
фирмы «Т. Гольдшмидт А. Г.», занимавшейся переработ-.
кой побочных продуктов основной химической промыш-
164

денности и перегонки каменного угля совладелец «Фельд¬
мюле» и директор фирмы «Кали-хеми А. Г.»).
Значительно превосходя «БХГ» по общей сумме своих
активов, «Коммерц банк» тем не менее довольствовался
второстепенным положением в таких важных концернах,
как «Роберт Бош», «Шеринг», «АЭГ», «Ферейнигте шталь-
верке», «Фельдмюле папир» и «Зальцдетфюрт А. Г.»
(фирма по добыче калийных солей, которая, в свою оче¬
редь, контролировала медный трест «Мансфельд А. Г.»).
Пожалуй, лучшей иллюстрацией подсобной роли, кото¬
рую играл «Коммерц банк», было его сотрудничество с
другими крупными банками в управлении пятым в Гер¬
мании по величине угольным концерном «Геш А. Г.» в
Дортмунде (Рур). Это фамильное предприятие семейства
Гешей и их родственников Шпрингорумов было непремен¬
ным участником разного рода соглашений, которые опре¬
деляли условия хозяйственной деятельности во всем Ру¬
ре. Фриц Шпрингорум, состоявший с 1933 по 1938 г. глав¬
ным директором «Геш А. Г.», был в течение многих лет
председателем так называемой «ассоциации с длинным
названием»—«Ассоциации защиты общих интересов про¬
мышленников земель Рейн и Вестфалия». Эта организа¬
ция, представлявшая собою союз предпринимателей, име¬
ла долгую и туманную историю.
Два других центральных банка были финансовыми
столпами Германии. Нам было бы трудно не заметить
их. В деловых кварталах любого немецкого города нам
попадались разбитые и искалеченные вывески, на кото¬
рых крупными буквами было выведено: «Дейче банк»
или «Дрезднер банк». Только в одной Германии насчи¬
тывалось 490 отделений «Дейче банк» и 368 отделений
«Дрезднер банк», не считая их главных контор в Берлине.
Активы, 'непосредственно принадлежавшие «Дейче банк»,
оценивались в 3 миллиарда долларов, но не это было
основным показателем того влияния, которое банк
оказывал на финансы и промышленность Германии.
Гораздо важнее был тот факт, что служащие и директора
банка занимали директорские и ответственные админи¬
стративные посты в других германских предприятиях и
что банк имел право выступать от имени держателей ак¬
ций на собраниях акционеров, поскольку у него храни¬
лись крупные пакеты акций, принадлежавших отдельным
165

вкладчикам во всех концах Германии. В годы войны
54 чиновника и директора «Дейче банк» занимали в об¬
щей сложности 707 директорских и административных по¬
стов в других корпорациях, в том числе 281 место предсе¬
дателей и вице-председателей советов директоров. При¬
мерно такими же цифрами характеризуется деятельность
«Дрезднер банк», который непосредственно контролировал
активы на сумму 2,25 миллиарда долларов.
Могущество «Дейче банк» и «Дрезднер банк» основы¬
валось на том, что они совмещали операции по вкладам
с финансированием и управлением промышленными пред¬
приятиями (такая практика не допускается в США).
В Германии все корпорации выпускали акции «на предъ¬
явителя», и большинство акционеров сдавало свои акции
на хранение в банк, который получал при этом право
голосовать от имени своих вкладчиков на собраниях
акционеров. В Америке, в отличие от Германии, нет бан¬
ков, капитал которых состоял бы не из денежных вкла¬
дов совладельцев банка, а из акций, сданных на хране¬
ние вкладчиками.
Финансовые операции «Дейче банк» можно сравнить
с операциями «Бэнк оф Америка» в США, который имеет
разветвленную сеть отделений и владеет частью капитала
гигантских корпораций. Как инвестиционный банк, «Дей¬
че банк» можно было бы сравнить с банком
«Дж. П. Морган энд компани», имеющим крупные капи¬
таловложения в важнейших отраслях промышленности.
Между ними есть, однако, существенная разница. Связи
«Дейче банк» с известными германскими промышленны¬
ми корпорациями были всегда у всех на виду, тогда как
банк Моргана в США на протяжении многих лет при¬
держивался в этом вопросе совершенно противополож¬
ной политики. В настоящее время в Соединенных Шта¬
тах имя Моргана почти не связывается с именами широко
рекламируемых промышленных фирм, акции которых ему
принадлежат. «Юнайтед Стейтс стил», «Дженерал эле¬
ктрик», «Америкэн телефон энд телеграф компани»,
«Интернэйшнл телефон энд телеграф компани», «Коммо-
нуэлс энд Сазерн» и многие другие компании хорошо
известны множеству людей, которые, однако, почему-то
считают банкирский дом Моргана призраком давно ми¬
нувших дней. Старый пират благородной наружности
166

Дж. Пирпонт Морган когда-то боролся против Гаррима-
нов и других гигантов промышленности и железнодорож¬
ного транспорта, но это было полвека назад, а то и боль¬
ше. Не так обстояло дело с «Дейче банк» в Германии.
Он был известен повсюду, и почти так же были известны
имена его влиятельных руководителей — Германа Абса,
Иоганнеса Киля, Вольфганга Рейтера, Вильгельма Цан-
гена, Германа Шмица, Якоба Гасслахера, Освальда
Реслера, Карла-Эрнста Зиппеля, Германа фон Сименса,
Филиппа Реемтсма. Компании, которые они превратили
в свои вотчины, были также хорошо известны: «И. Г. Фар-
бениндустри», «Сименс унд Гальске», вискозный комби¬
нат «ФГФ», табачная фирма «Реемтсма», концерн сталь¬
ных труб «Маннесман», две моторостроительные компа¬
нии «Байрише моторенверке» и «Даймлер — Бенц», ма¬
шиностроительный концерн «ДЕМАГ», крупнейшая в
мире строительная фирма «Филипп Хольцман А. Г.».
Как банкирский дом, служащие которого стояли близ¬
ко к правительственным кругам и контролировали между¬
народные связи, «Дрезднер банк» можно было сравнить
с «Чейз нэйшнл бэнк» или «Нэйшнл сити бэнк» в США.
Как инвестиционный банк, «Дрезднер банк» можно было
сравнить с американской фирмой «Диллон, Рид энд
компани», которая также специализировалась в области
управления промышленными предприятиями с минималь¬
ной затратой капитала. Правда, было не совсем ясно,
кто куда назначал членов правлений: «Дрезднер банк»
ли в некоторые компании или некоторые компании в этот
банк. Например, единственным директором «И. Г. Фар¬
бен» пришедшим извне, был Эдвард Мозлер из «Дейче
банк». С другой стороны, Карл Пфейфер, свой человек
в «И. Г. Фарбен», занял пост директора в «Дрезднер
банк». То же самое можно сказать о председателе прав¬
ления «Дрезднер банк» Карле Геце и других директорах,
таких, как Фридрих Флик, Карл Линдеман, Отто Бурк-
хардт, Вильгельм Авьени, Карл Раше, Эмиль Мейер и
Гельмут Ренерт.
Проследив связи «Дейче банк» и «Дрезднер банк»
через их служащих и директоров с теми отраслями про¬
мышленности, которыми они управляли и руководили,
можно было составить представление и обо всей герман¬
ской экономической системе в целом. За исключением
167

Рейхсбанка и трех правительственных корпораций, все
остальные нацистские коммерческие ассоциации, промы¬
шленные и торговые палаты, промышленные группы были
лишь вывесками, прикрывавшими определенные виды
предпринимательской деятельности, которой занимались
различные члены одной и той же клики. В число пра¬
вительственных корпораций входили: фирма «ФИАГ»,
уцелевшая со времен первой мировой войны, концерн
«Герман Геринг рейхсверке А. Г.», занимавшийся постав¬
ками вооружения и освоением награбленного во время
второй мировой войны, и, наконец, «Рюстунгсконтор» —
снабженческая организация с капиталом в 1 миллиард
долларов, занимавшаяся созданием запасов дефицитно¬
го и стратегического сырья и их распределением. По¬
скольку этими корпорациями и Рейхсбанком не управля¬
ли представители обычных банков и промышленных
концернов, постольку их деятельность направлялась дру¬
гими способами.
Это был не просто контроль банков над промышлен¬
ностью, а экономическая система, контролируемая и пла¬
нируемая из единого центра. Еще в двадцатых годах
четыре пятых германских промышленных предприятий
были объединены в концерны. При нацистах количество
объединений значительно уменьшилось; соответственно
сократилось и число людей, планировавших и направ¬
лявших всю экономику.
С 1933 по 1942 г. число небольших корпораций с
капиталом до 500 тысяч рейхсмарок сократилось с 5453 до
1843, а их совокупный капитал — с 815 миллионов до
368 миллионов рейхсмарок. За этот же период общая
сумма капиталов корпораций средней величины с капи¬
талом до 5 миллионов рейхсмарок осталась на уровне
4,5 миллиарда, хотя число корпораций несколько умень¬
шилось— с 3016 в 1933 г. до 2684 в 1942 г. Количество
крупных корпораций с капиталом свыше 5 миллионов
рейхсмарок увеличилось с 679 в 1933 г. до 877 в 1942 г.,
хотя общее число всех корпораций сократилось с 9148 до
5404. В то же время совокупный капитал крупных кор¬
пораций вырос с 15,2 миллиарда в 1933 г. до 24,2 мил¬
лиарда рейхсмарок в 1942 г.
Но и эти цифры не дают полной картины, так как
фактический контроль, «рационализация» и координация
168

деятельности отдельных отраслей промышленности и
смежных отраслей осуществлялись кликой, состоявшей из
какой-нибудь сотни лиц. Хотя эта клика представляла
различные банки, она выделялась своей монолитностью.
Например, член правления «Дейче банк» не мог стать
членом совета директоров или правления промышленного
концерна по собственной прихоти, как если бы он вступал
в какой-нибудь клуб. Для этого требовалось единодуш¬
ное согласие всех директоров его банка. И если уж он
вступал на такой пост, то на него ложилась личная ответ¬
ственность за то, чтобы деятельность концерна не проти¬
воречила общим планам банка.
Эта координация всей промышленной деятельности
путем занятия директорами банков ключевых позиций в
экономике, подкреплялась еще и правом банков пред¬
ставлять интересы акционеров промышленных предприя¬
тий, сдавших свои акции на хранение в банк. Через свои
отделения, разбросанные по всей Германии, «Дейче банк»
и «Дрезднер банк» сконцентрировали необходимые для
этого пакеты важнейших акций у себя в Берлине. Финан¬
сируя деятельность промышленных предприятий, крупные
банки превращали и это обстоятельство в важное
средство регулирования взаимоотношений различных
корпораций в желательном для себя направлении. Когда
концерн, являвшийся клиентом банка, выпускал новые
акции, они не. поступали в открытую продажу, а распре¬
делялись в определенных соотношениях между другими
концернами — клиентами того же банка. Таким образом
на протяжении многих лет был создан ряд организаций,
которые фактически выполняли функции регулирования
производства, размещения и финансирования тяжелой про¬
мышленности, составлявшей костяк германской экономи¬
ки. Порядок организации этих союзов банков с промыш¬
ленными объединениями объясняет нам, почему подоб¬
ные концерны и ассоциации встречаются большей частью
в производстве средств производства и редко встречают¬
ся или не встречаются совсем в отраслях, производящих
предметы потребления, и в легкой промышленности.
Власть «И. Г. Фарбен», стальных и электротехнических
трестов была сосредоточена на таких участках, где конт¬
роль над производством одного вида товаров позволял
держать в своих руках множество других отраслей про¬
169

мышленности. Это был известный принцип «узких мест»,
или «ключевых позиций».
У людей, управлявших такими крупнейшими промы¬
шленными концернами, как «И. Г. Фарбен», «Маннесман»,
«Ферейнигте штальверке», «Сименс унд Гальске», были
и свои личные интересы, которые, возможно, иногда при¬
ходили в столкновение; но гораздо сильнее, чем проти¬
воречия интересов, была внутренняя дисциплина, сплачи¬
вавшая этих людей. Они держались друг за друга без
щелканья каблуками, салютов, цветных рубашек и на¬
рукавных повязок, которыми пользовались нацисты для
организации остального населения.

Глав а десятая
НОВАЯ ГААГСКАЯ КОНВЕНЦИЯ
Очень важную роль в хозяйстве Германии, в связи с
ее стремлением к автаркии, играло искусственное волокно.
Производство заменителей хлопка, шерсти и шелка бы¬
ло почти полностью монополизировано четырьмя круп¬
ными концернами. Крупнейшим производителем искус¬
ственного волокна был концерн «ФГФ». На втором месте
стоял «И. Г. Фарбен», которому принадлежало шесть
заводов искусственного волокна. Далее шли «Фриксвер-
ке» — крупнейшее предприятие по изготовлению искус¬
ственной шерсти из целлюлозы, основанное в 1935 г. в
порядке осуществления плана производства синтетиче¬
ского сырья, и, наконец, «Кунстзейде ринг» — объедине¬
ние двенадцати компаний, занимавшихся изготовлением
искусственного волокна из целлюлозы и переработкой от¬
ходов этого производства. Это объединение также было
создано в 1935 г. в порядке выполнения того же плана
и находилось под управлением Ганса Керля. В соответ¬
ствии с задачами четырехлетнего плана, концерны
«Фрике» и «Ринг» разработали множество способов
использования таких отходов, как солома и опилки, для
производства пищевых белков, дрожжей, древесного са¬
хара и искусственных кормов для скота, чтобы возме¬
стить нехватку этих продуктов в военное время.
В 1941 г. Керль стал председателем правления фирмы
«Фрике»; в состав правления он ввел барона фон Шре¬
дера (который в то время тоже носил звание бригаден-
фюрера СС), чтобы через него поддерживать связь с
«Ринг», «ФГФ» и голландским вискозным концерном
«АКУ». Установление связи с «АКУ» облегчалось не
только тем, что «ФГФ» владел акциями «АКУ», но и
тем, что фон Шредер много лет поддерживал тесное
171

сотрудничество с главой голландского концерна Фентене-
ром ван Флиссингеном.
Нам нужно было познакомиться поближе с концер¬
ном «ФГФ» и, в частности, изучить его связи с голланд¬
ским концерном «АКУ». Управляющий «ФГФ», Эрнст
Гельмут Вите, который при Гитлере носил звание «руко¬
водителя военной экономики», теперь снова управлял
предприятиями «ФГФ» в Вуппертале, в 24 километрах к
востоку от Дюссельдорфа. В последние годы войны Вите
возглавлял Имперскую ассоциацию производителей
искусственного волокна — второе по своему значению из
«имперских объединений», созданных Гансом Керлемдля
управления стратегически важными отраслями промы¬
шленности. На первом месте стояла Имперская ассоциа¬
ция производителей угля, которую возглавлял Пауль
Плейгер. На допросе Вите уже признал, что всеми де¬
лами в наблюдательном совете «ФГФ» вершили барон
фон Шредер, Герман Абс и Фентенер ван Флиссинген.
Но он упорно требовал, чтобы собственность его компа¬
нии была взята под особую охрану, поскольку она-де
принадлежит голландскому концерну «АКУ». Абс и фон
Шредер помогли уберечь ее от нацистов, а теперь, за¬
явил Вите, американцы должны позаботиться о том, чтобы
новые порядки, введенные оккупационными войсками со¬
юзников, не ущемляли интересов вверенного ему голланд¬
скими владельцами концерна «ФГФ».
Нас совершенно не удовлетворили его объяснения на¬
счет тех обстоятельств, при которых «АКУ» в 1929 г.
якобы приобрел «ФГФ» в собственность и установил над
ним свою власть. Кроме того, нам хотелось узнать, ка¬
ким образом «АКУ» умудрился сохранять эту власть на
протяжении двенадцати лет господства нацистов в Гер¬
мании и пяти лет оккупации ими Голландии. Кое-кто из
нас, еще когда мы были в Соединенных Штатах, начал
понимать, с чем нам придется столкнуться в Гааге, если
мы попытаемся удовлетворить свое любопытство. Дело
в том, что голландскому концерну «АКУ» принадлежат
контрольные пакеты акций трех крупнейших американ¬
ских фирм по изготовлению искусственного волокна —
«Америкэн Энка», «Норс Америкэн рейон» и «Америкэн
Бемберг». Управление по охране секвестрированной ино¬
странной собственности намеревалось конфисковать все
172

эти три фирмы, как находящиеся под контролем герман¬
ского концерна «ФГФ», но голландское эмигрантское
правительство заявило государственному департаменту
решительный протест. В конце концов Управление согла¬
силось оставить эти фирмы в покое до окончания войны,
когда можно будет установить, кому же они в действи¬
тельности принадлежат. Голландское правительство со
своей стороны согласилось представить нам «исчерпываю¬
щую информацию» по этому вопросу, как только оно
получит доступ к своим архивам в Голландии.
Мы знали, что для получения действительно «исчер¬
пывающей» информации нужно было ознакомиться с бух¬
галтерскими книгами амстердамских банков, которые яко¬
бы хранили по поручению голландских акционеров
контрольный пакет акций «ФГФ»; что для этого потре¬
бовалось бы также разрешение допросить ван Флиссин-
гена насчет его руководства делами «ФГФ» и «АКУ».
Нужно было выяснить, не вступала ли деятельность
«ФГФ» — одного из важнейших орудий подготовки Гер¬
мании к войне — в противоречие с интересами «АКУ»
как голландской фирмы? Не приходилось ли «АКУ» перед
войной итти на уступки политическим требованиям нем¬
цев, чтобы сохранить свою власть над германским кон¬
церном «ФГФ»? Как мог «АКУ» самостоятельно прово¬
дить свои операции за границей, если львиная доля его
активов была у нацистов в лапах? После допроса таких
людей, как фон Шницлер из «И. Г. Фарбен», после того,
как нам стал известен принцип действия фонда Гиммле¬
ра в банке фон Шредера, мы стали скептически отно¬
ситься к утверждениям бизнесменов, что они-де стояли
выше всяких связей с нацистами. Слов нет, «АКУ» был
крупной и могущественной корпорацией, но простиралось
ли его могущество настолько, что он мог вступать в спо¬
ры с немцами? Да и хотел ли он спорить с ними, если и
мог? Не основывалось ли на деле его могущество, хотя
бы отчасти, на том, что предприятия «АКУ» за границей
служили планам немцев?
В поисках ответа на все эти вопросы мы с Десмондом
Маккэйдом, моим английским помощником, 17 июня
1945 г. ненадолго выехали из Рура в Голландию. В Арне¬
ме офицер английской военной администрации сооб¬
щил нам, что заводы «АКУ» получили очень небольшие
173

повреждения, но их управляющие находятся в отъезде.
Глава фирмы Ф. X. Фентенер ван Флиссинген был у себя
дома в Утрехте. Однако мы не могли навестить его, не
получив предварительно разрешения от голландской
военной администрации в Гааге.
В представлении большинства людей Гаага является
символом мира между суверенными государствами, ро¬
диной гуманных конвенций, которые ставят себе задачей
лишить войну ее зверского характера, сделать ее более
человечной. Голландцы считают Гаагу «резиденцией пра¬
вительства» своей страны, тогда как Амстердам именует¬
ся «столицей». Это различие свидетельствует о том, что
отношения между амстердамскими банкирами и прави¬
тельством любой политической ориентации, которое оби¬
тает в старинных (словно выхваченных из какого-нибудь
романа Дюма) зданиях в центре Гааги, строятся по
принципу «живи и жить давай другим».
Мы познакомились с голландской военной админи¬
страцией в Гааге при самых благоприятных обстоятель¬
ствах. На обеде в «Отель дез Энд» мы встретили на¬
чальника финансового отдела ставки верховного коман¬
дования бригадного генерала Бэбингтон-Смита, который
случайно приехал из Франкфурта по другому делу. Он
остался в Гааге еще на день, отправился вместе с нами
в понедельник к голландским чиновникам, ведавшим де¬
лами о собственности, и указал им на то, что ставка за¬
интересована в результатах нашего обследования.
Некоторых фактов голландцы не оспаривали. Кон¬
церн «АКУ» был образован 26 июля 1929 г. на основе
соглашения между акционерами голландской фирмы
«Энка» и германской компании «ФГФ». В результате об¬
мена акций новая корпорация «АКУ» стала юридиче¬
ским владельцем 99 процентов акций «ФГФ». Установив
свою власть над «ФГФ», «АКУ» тем самым получил в
свое распоряжение контрольный пакет акций дочернего
предприятия «ФГФ» — «И. П. Бемберг А. Г.». Непосред¬
ственно перед обменом на руках у акционеров голланд¬
ской компании имелось 25 565 обыкновенных акций. Для
того чтобы произвести обмен, в дополнение к этим акци¬
ям компания выпустила еще 28 560 обыкновенных акций,
которые были переданы акционерам «ФГФ». Таким обра¬
зом, в 1929 г. немцы получили значительно больше поло¬
774

вины всех акций, дающих право голоса. Поскольку все
эти акции были «на предъявителя», никакого учета их
t перехода из рук в руки или их принадлежности не ве-
* лось, если не считать записей германских и голландских
банков, которые хранили акции по поручению своих
клиентов.
Чтобы выяснить, кто в 1945 г. имел решающий голос
в делах компании, нужно было установить, кому имен¬
но — немцам или голландцам — принадлежало большин¬
ство обыкновенных акций. Если большинство акций на¬
ходилось в руках немцев, то «право собственности»
голландцев на германский концерн «ФГФ» и на амери¬
канские компании было чисто фиктивным. Даже если бы
голландцы смогли доказать, что большинство акций, хра¬
нившихся в амстердамских банках, принадлежало гол¬
ландским гражданам, это еще ни о чем не говорило, так
как некоторые из этих граждан, возможно, использова¬
лись немцами как подставные лица; но выяснение этого
вопроса мы готовы были пока отложить. Голландские
чиновники заявили, что не могут разрешить нам проехать
в Амстердам и побеседовать с банкирами, не говоря уже
о проверке банковских книг. Было решено, что голланд¬
ская военная администрация поручит своему чиновнику
провести необходимое расследование, а тот уже сообщит
нам о его результатах. «Доклад», представленный этим
чиновником через несколько недель, не был перегружен
излишними подробностями. В нем просто утверждалось,
что чиновник, производивший расследование, убедился в
том, что от 70 до 75 процентов акций «АКУ» принадле¬
жало голландцам.
В 1929 г. у акционеров «АКУ» имелось в общей слож¬
ности 54 125 обыкновенных акций, из которых немцам
принадлежало 28 560. К 1945 г. количество обыкновенных
акций «АКУ» возросло примерно до 93 тысяч. Мы рас¬
полагали сведениями о двух сделках, заключенных в пе¬
риод германской оккупации, в результате которых «Дей¬
че банк» приобрел 20 тысяч акций «АКУ», а «Кунстзейде
ринг» — 10 тысяч. Таким образом, нам было известно, что
в разное время немцам принадлежало 58 560 акций, и
пока что никаких сведений о переходе этих акций в руки
голландцев у нас не было. И тем не менее чиновник,
производивший расследование, в своем докладе, не под¬
775

крепленном никакими доказательствами, хотел убедить
нас, что к концу периода оккупации у немцев оставалось
не больше 30 процентов акций — 27 900 из 93 тысяч.
Обнаружилось и другое осложнявшее дело обстоя¬
тельство. Помимо обыкновенных акций, дающих право
голоса, и привилегированных акций без права голоса,
фирма «АКУ» выпустила 48 акций еще одной катего¬
рии — так называемых «преимущественных» акций. Эти
акции давали своим владельцам исключительное право
выдвигать кандидатуры в состав правления компании, а
также право принимать или отвергать поправки к ее
уставу. Первоначально эти 48 акций были распределены
следующим образом: 22 акции получило правление
«ФГФ», 22—голландская группа, а оставшиеся 4 акции
были переданы по просьбе «ФГФ» английской фирме
«Курто лимитед», которая совместно с «ФГФ» владела
фирмой «Гланцштофф — Курто» в Кельне.
Начиная с 1929 г. правление «АКУ» состояло из трех
голландцев, во главе с Фентенером ван Флиссингеном, и
шести немцев, в число которых на протяжении всей вой¬
ны входили барон фон Шредер, Герман Абс, Эрнст Вите
и Иоганнес Киль из «Дейче банк». Пытаясь опровергнуть
представление о том, что управление «АКУ» находилось
фактически в руках немцев, голландская военная адми¬
нистрация в своем докладе о результатах расследования
утверждала, что, хотя нацисты имели возможность са¬
мыми различными способами дезорганизовать голланд¬
ское руководство «АКУ», они, насколько известно, ни
разу не действовали в ущерб голландским интересам и
не оспаривали полномочий ван Флиссингена. В докладе
далее утверждалось, что все сорок восемь «преимуще¬
ственных» акций всегда находились в фактическом вла¬
дении и распоряжении ван Флиссингена.
Голландская военная администрация не дала ответа
на другие вопросы, которые мы поставили перед ней на
основании изучения переписки, найденной нами в архи¬
вах «ФГФ» в Вуппертале. До 1929 г. компании «Норс
Америкэн рейон» и «Америкэн Бемберг» принадлежали
«ФГФ». После 1929 г. они стали официально числиться
собственностью «АКУ». Но, несмотря на смену официаль¬
ных владельцев, правление «АКУ» в Арнеме получало
от своих дочерних компаний в Америке чисто формальные
176

отчеты. Вся деловая переписка и подробные доклады о
положении в Соединенных Штатах вплоть до вступления
последних в войну направлялись непосредственно в адрес
«ФГФ» в Вупперталь; отсюда же американские дочерние
компании получали руководящие указания. И все же
голландские чиновники упорно твердили, что ван Флис-
синген был главой и господином «АКУ».
Возвращаясь в Германию после первого посещения
Гааги, мы остановились в Утрехте, чтобы нанести визит
ван Флиссингену. Он держался с нами вежливо, даже
любезно, — хотя за этой любезностью чувствовался
холодок. Он выразил сожаление по поводу того, что гол¬
ландская военная администрация запретила ему разго¬
варивать с посторонними о делах своей компании без
письменного распоряжения из Гааги. Разумеется, он
подтвердил, что, помимо работы в «ФГФ», он был чле¬
ном правления «Ферейнигте штальверке» и директором
двух угольных компаний—дочерних предприятий кон¬
церна Флика. С 1933 по 1937 г. он был президентом
Международной торговой палаты, а теперь — казначеем
этой организации, председателем которой стал Филип
Д. Рид — глава «Дженерал электрик». У ван Флиссин-
гена имелись деловые связи во всех частях света. За
выдающиеся заслуги в области международной коммер¬
ческой деятельности колледж Роллинса во Флориде в
феврале 1937 г. присвоил ему почетное звание бакка-
лавра юридических наук. Он предпочел умолчать о том,
что в июле того же года Гитлер наградил его орденом
«Крест за заслуги», и о том, что после капитуляции
Голландии 5 июля 1940 г. он стал председателем гол¬
ландского национального комитета экономического со¬
трудничества. Когда же мы посетили его — это было
18 июня 1945 г.,— он уже возглавлял комиссию, назна¬
ченную голландской военной администрацией для чистки
правительственного аппарата от коллаборационистов и
устранения их с руководящих постов в промышленности.
Мы возвратились в Рур, немало озадаченные офи¬
циальным толкованием понятия «коллаборационист», с
которым мы встретились в Голландии, а еще раньше в
Люксембурге. Почему-то в деловом мире принято счи¬
тать, что выполнение посреднических функций в военное
время, в* целях бесперебойного поддержания финансовых
12. Мартин	/77

и экономических связей со страной врага, является одним
из признаков «цивилизованного ведения войны». Но пока
идут военные действия, связи эти тщательно скрывают¬
ся из боязни перед людьми на фронте, которые подставля¬
ют грудь под пули и снаряды и могут прийти в недоуме¬
ние, если эти связи обнаружатся.
Особого рода сила таких государств, как Швейцария,
Швеция, Голландия и даже еще более мелких, как Лю¬
ксембург и Лихтенштейн, коренится в том, что они имеют
возможность играть роль посредников между окружаю¬
щими их более крупными государствами. Эти малые
страны похожи на наш штат Делавэр, который является
официальной резиденцией правлений крупнейших корпо¬
раций, действующих в масштабе всего мира; но руко¬
водство этой деятельностью осуществляется из какого-то
другого центра. Однако Делавэр — не только номиналь¬
ная столица «делавэрских корпораций»; там действует и
Дюпон. То же самое мы видим в Европе. В Швеции
действуют подшипниковая монополия «СКФ» и банк
«Эншильда», в Люксембурге — «Арбед», в Голландии —
вискозный концерн «АКУ» и электротехнический концерн
«Филипс». Все они и сами по себе являются солидными
организациями, не говоря уже об услугах, которые они
оказывают «иностранным» корпорациям. Но когда такая
солидная организация обосновывается в небольшой стра¬
не, вроде Голландии, или в штате Делавэр, получается
нечто вроде кита £ аквапиуме. Тут и непосвященный зри¬
тель увидит разницу между «столицей» и «резиденцией
правительства» малой страны.
Несмотря на такую диспропорцию между политиче¬
ским весом страны и экономическими силами, которые
в ней действуют, при обсуждении планов послевоенного
восстановления мы исходим из того, что суверенная на¬
ция есть суверенная нация, хотя это не более, как дипло¬
матическая фикция. Участники международных конфе¬
ренций представляют Францию, Англию, Бельгию,
Голландию, Люксембург. Дипломатический этикет не по¬
зволяет заглядывать за кулисы. Невозможно представить
себе, чтобы газетная корреспонденция из Гааги начиналась
словами: «Представители Франции, Англии, «Сосьете же-
нераль де Бельжик», вискозного концерна «АКУ» и
стального треста «Арбед» встретились сегодня для того,
178

чтобы обсудить вопрос о распределении кредитов по плану
экономического восстановления Европы».
Побывав в Люксембурге и Голландии, мы узнали кое-
что о тех мероприятиях, благодаря которым в условиях
послевоенного восстановления Европы германское хозяй¬
ство, организованное в соответствии с гитлеровским че¬
тырехлетним планом, могло развиваться и дальше в
прежнем направлении. Прочные основы для этого были
заложены в пограничных с Германией странах. К услу¬
гам немцев были именитые граждане «освобожденных
территорий», готовые отстаивать интересы «своих» ком¬
паний, • которые подвизались в стратегически важных
отраслях промышленности, превращенных нацистами в
оплоты германской автаркии. Мы уже раньше видели,
как Рур стал центром тяжелой промышленности Европы
благодаря сосредоточению в нем металлургических заво¬
дов. Теперь мы познакомились с нуждающимися в снабже¬
нии углем предприятиями синтетической промышленно¬
сти, построенными для обеспечения автаркии, но готовы¬
ми взять на себя ведущую роль в деле восстановления
Германии.

Глава одиннадцатая
ЭЛЕКТРИЧЕСКИЕ УГРИ
Когда от имени «правительства Голландии» или дру¬
гой малой страны, в которой подвизаются крупные фир¬
мы, выдвигается требование о предоставлении им каких-
нибудь экономических льгот, в большинстве случаев
люди, повинуясь голосу разума, относятся к этому скеп¬
тически. Во время войны советники посольств некоторых
малых стран вечно обивали пороги государственного де¬
партамента, министерства финансов и министерства
юстиции США. Но мало кто из них мог сравниться в
активности с советниками голландского посольства,
хлопотавшими об интересах одной влиятельной компа¬
нии, дело которой неизменно подавалось под «голланд¬
ским соусом». Речь идет о концерне, производящем
электро-и радиолампы, «Н. В. Филипс глойлампенфабри-
кен» в Эйндховене (Голландия); обычно он называется
просто «Филипс».
Предполагая, что в период германской оккупации
предприятия «Филипс» в Голландии претерпели какие-то
перемены, мы в 1945 г. попытались выяснить, что же
именно с ними случилось. Но, поскольку голландская во¬
енная администрация чинила непреодолимые препятствия
обследованию голландских фирм, нам пришлось искать
обходные пути. «Филипс» занимал второе место на кон¬
тиненте Европы по производству электроламп; он выпу¬
скал несколько меньше половины того, что давала гер¬
манская фирма «Осрам», господствовавшая на европей¬
ском рынке. Примерно такое же положение занимал «Фи¬
липс» в производстве радиоприемников, радиоламп, ра¬
дарных установок и рентгеновского оборудования. Его
конкурентами в Германии были различные корпорации,
но все они входили в группу «Осра’м». Совладельцами
180

фирмы «Осрам», а также радиокомпании «Телефункен»
были «Сименс унд Гальске» и «АЭГ».
Эйндховенская компания «Филипс» долгие годы слу¬
жила приводным ремнем между германскими фирмами и
их американскими партнерами, как, например, «Дженерал
электрик». В 1935 г. в связи с происходившими тогда пе¬
реговорами о заключении международного соглашения,
представитель фирмы «Филипс» X. Ф. ван Вальсем пи¬
сал главе компании «Интернэйшнл дженерал электрик»
Кларку Майнору: «Мы не стали включать в настоящий
проект согласованные между нами положения относи¬
тельно сотрудничества между вашей компанией, фирмой
«Сименс» и нами в вопросе о минимальных продажных
ценах и условиях сбыта. Это было бы очень трудно сде¬
лать, не нарушая американского антитрестовского законо¬
дательства. Поэтому мы согласны рассматривать эти
положения как джентльменское соглашение между на¬
шими компаниями; мы уверены, что это соглашение бу¬
дет соблюдаться обеими сторонами с такой же лойяль-
ностыо, с какой оно было заключено...»
В связи с тем, что на свет выплыло несколько подоб¬
ных джентльменских соглашений, администрации фирмы
«Филипс» было предъявлено обвинение в нарушении аме^
риканского антитрестовского законодательства. Она обра¬
тилась в американские суды с просьбой вынести опреде¬
ление, разрешающее таким иностранным корпорациям,
как «Филипс», ведущим операции за границей, заклю¬
чать соглашения лТежду собой и с американскими корпо¬
рациями, не опасаясь действия американских законов.
«При оценке законности действий иностранных корпора¬
ций, вся деятельность которых протекает исключительно
за границей, — писала администрация фирмы «Фи¬
липс», — необходимо применять иной критерий». Эти при¬
тязания на особый подход на этот раз не были удовлетво¬
рены; однако, находясь в безопасности .на «нейтральной»
территории, фирма «Филипс» имела возможность играть
роль центра, где заключались бы всяческие соглашения,
которые затем могли бы осуществляться их участника¬
ми на территории Соединенных Штатов и в других стра¬
нах, без всяких видимых признаков прямого сотрудниче¬
ства. Известное совпадение образа действий голландских,
181

германских и американских фирм могло объясняться чи¬
стой случайностью.
Если в самом правлении компании «Филипс» в Эйнд¬
ховене мы не могли получить никаких сведений о дея¬
тельности ее руководителей в период немецкой оккупа¬
ции, то мы надеялись, что сумеем добыть кое-какие
сведения от служащих и из архивов фирм «Сименс» и
«АЭГ» в Берлине. Но мы понимали, что и это не даст
полной картины, поскольку нам уже приходилось стал¬
киваться с сотрудниками фирмы «Филипс», перебравши¬
мися во время войны в Соединенные Штаты. В Вашинг¬
тоне они пользовались чуть ли не дипломатическим
иммунитетом, и поэтому составить сколько-нибудь удов¬
летворительное представление о деятельности «Филипс»
по обе стороны фронта не представлялось никакой воз¬
можности.
Руководители фирмы «Филипс» понимали еще перед
войной, что в случае оккупации Голландии им не так-то
легко будет сохранить власть над своими предприятиями
в обоих воюющих лагерях. Они добились от голландского
правительства издания закона, позволившего перенести
главную контору фирмы «Филипс» на остров Кюрасао в
Голландской Вест-Индии, а контору в Эйндховене оста¬
вить на попечение доверенных лиц с ограниченными пол¬
номочиями, которые должны были вести дела фирмы в
случае оккупации Голландии.
Новая главная контора непосредственно управляла из
Кюрасао дочерними компаниями фирмы «Филипс» в
Индонезии, Швеции и Швейцарии. Управление же ком¬
паниями «Филипс» в Британской империи и остальных
странах мира, за исключением государств «оси», было
временно передано двум другим организациям. «Мид¬
ленд бэнк» в Лондоне взял на себя управление ком¬
паниями «Филипс» в Британской империи, а «Хартфорд
бэнк энд траст компани» — в Северной и Южной Аме¬
рике, Испании и Португалии. В случае оккупации Англии
контроль над предприятиями «Филипс» в других частях
Британской империи автоматически переходил к «Харт¬
форд бэнк». Управление же предприятиями фирмы «Фи¬
липс» в Германии, Австрии, Чехословакии и Польше было
поручено германскому акционерному обществу, возглав-
182

лившемуся Карлом Меем, который раньше был директо¬
ром «Осрам».
Все эти соглашения были составлены таким образом,
что управление предприятиями и деятельностью концерна
во всем мире 'оставалось за голландской администрацией
до тех пор, пока она находилась вне территории, оккупи¬
рованной странами «оси», и сохраняла свободу действий.
По мере продвижения нацистов, управление должно было
переходить к немецким доверенным. В соглашениях пред¬
усматривалось, что сразу же по окончании военных дей¬
ствий фирма будет восстановлена в своем довоенном виде
как акционерное общество под управлением голландцев.
Для фирмы «Филипс» такая организация дела пред¬
ставляла несомненную выгоду. Все ее предприятия, как
на территории союзных держав, так и в странах «оси»,
избегали конфискации на протяжении всей войны; ни
один из филиалов фирмы «Филипс» не был занесен в чер¬
ные списки ни в одной из воюющих стран. Как только
какие-либо правительственные органы США начинали
интересоваться методами поддержания связи между фи¬
лиалами «Филипс» в Соединенных Штатах и в других
странах, особенно на территории стран «оси», в государ-
•ственный департамент сразу же поступали дипломатиче¬
ские представления. На первый взгляд это может
показаться мелочью, которая не должна мешать прави¬
тельственным органам выполнять свои функции. Но мы
убедились, что всякий раз, когда в государственный де¬
партамент поступала официальная жалоба на действия
даже самого незначительного чиновника какого-либо ми¬
нистерства, канцелярии двух министров и их самые от¬
ветственные сотрудники в течение нескольких дней зани¬
мались только составлением официальных писем и
ответов друг другу. Чиновник, на которого поступала
жалоба, вскоре начинал понимать, что, прав он или. не¬
прав, но заваривать такую кашу невыгодно. Мы предло¬
жили своим сотрудникам заняться делом фирмы «Фи¬
липс»; за это нам пришлось заняться составлением про¬
ектов целого ряда ответов министра юстиции государ¬
ственному секретарю.
Коммерческие дела такой компании, как «Филипс»,
стали предметом забот дипломатов. Для того чтобы по¬
мешать выяснению самых простых вопросов, пускались в
183

ход все приемы, которые обычно применяются при рас¬
смотрении серьезных вопросов, касающихся отношений
между правительствами. А в результате получалось что-то
вроде сцены из балаганной комедии, в которой слесарь
и электромонтер перепутывают водопроводные трубы с
электрическими проводами: лед вместо холодильника
оказывается в радиоприемнике, ванна начинает петь че¬
ловеческим голосом — и воцаряется полнейшая нераз¬
бериха.
Какой-нибудь усердный начальник отдела пытается
выяснить, можно ли разрешить въезд в Соединенные
Штаты и открыть свободный доступ на заводы «Филипс»,
изготовляющие секретную радиоаппаратуру для амери¬
канской армии, служащему фирмы «Филипс» из Арген¬
тины, жена которого является членом фалангистской ор¬
ганизации и на яхте которого вместо названия, красуется
фашистский девиз. И вдруг государственный департамент
начинает относиться к этому чиновнику, как к человеку,
предпринявшему военную агрессию против голландского
эмигрантского правительства. Проявив раз-другой по¬
добную инициативу, даже самый исполнительный началь¬
ник отдела предпочтет молчать.
В довершение ко всему, представители фирмы «Фи¬
липс» в США как-то сумели убедить полковников и гене¬
ралов американской военной разведки, что неплохо было
бы разрешить «Филипс» переправлять материалы через
линию блокады на территорию стран «оси». Это мотивиро¬
валось тем, что служащие фирмы смогут, мол, сопровож¬
дать эти материалы, встречаться со своими коллегами из
стран «оси» и привозить нам полученную от них инфор¬
мацию о положении на территории этих стран. Некото¬
рые из нас высказывались в том смысле, что такой метод
получения информации может легко оказаться палкой о
двух концах. Мы сомневались, окупит ли полученная та¬
ким путем информация ту информацию, да еще и товары,
которые будет получать от нас противник. Мы уже рань¬
ше продемонстрировали, что в архивах американских
страховых компаний можно найти даже чертежи заводов
«Филипс» в Эйндховене, которые страховались у этих
компаний до войны. Сведения экономического характера
можно было получить и у бизнесменов, возвратившихся
r США in Голландии, причем эти сведения относились
184

к очень недавнему времени, всего за месяц-два до вступ¬
ления США в войну. Какие же «свежие» сведения, до¬
ступные бизнесменам, стоили того, чтобы за них распла¬
чиваться такой дорогой ценой? По всей вероятности, они
оказались бы просто перепевами докладов разведки, осно¬
ванных на слухах и сплетнях. Большей частью такие до¬
клады, которые мы получали из Швейцарии, давали куда
меньше ценных сведений, чем первая полоса «Нью-Йорк
тайме», хотя на докладах и стоял гриф «секретно». Но
возможность организовать шпионаж чужими руками ока¬
залась слишком соблазнительной. Когда начальник поли¬
тического сектора Управления по вопросам антитрестов¬
ского законодательства Корвин Д. Эдвардс показал в
своем обзоре, подготовленном для комиссии сенатора
Килгора в начале 1944 г., какие сведения о деятельности
компаний «Филипс» нам удалось собрать без всякого до¬
ступа к «секретным» источникам, чиновники голландского
посольства стали вопить, что опубликование этих мате¬
риалов поставило под угрозу жизнь служащих фирмы
«Филипс» в странах «оси».
Пока представители фирмы «Филипс» и кабинетные
вояки из Пентагона играли в сыщиков, между компания¬
ми «Филипс» на территории союзных держав, в нейтраль¬
ных странах и на территории стран «оси» развивались от¬
ношения более существенного порядка. В 1942 г. предста¬
вители «Филипс» в США решили передать некоторые
патенты, принадлежавшие одному из испанских филиалов
«Филипс», другим компаниям «Филипс», действовавшим
в странах союзников. Контролируемая немцами компания
«Филипс» в Голландии запротестовала. Тогда представи¬
тели «Филипс» в США отменили свое решение и даже
передали испанскому филиалу все испанские патенты,
хранившиеся в главной конторе фирмы «Филипс» на
острове Кюрасао.
В Швеции местный филиал фирмы «Филипс» и гер¬
манский радиоконцерн «Телефункен», связанные между
собой рядом соглашений, совместно затеяли в 1942 г.
тяжбу за патенты со шведскими компаниями. Американ¬
ский филиал «Филипс» поддержал этот совместный де¬
марш шведской фирмы «Филипс» и германского концерна
«Телефункен» и даже уполномочил щведскую фирму
185

защищать и его интересы, чтобы помочь ей добиться
удовлетворения иска.
Португальское отделение фирмы «Филипс», находив¬
шееся под управлением американской компании, полу¬
чало необходимые материалы как из Соединенных Шта¬
тов, так и из Англии. В то же время оно получало заявки
на патенты из Эйндховена и оформляло их в Португалии
на имя голландской компании. Португальское отделение
посылало в Нью-Йорк доклады о соглашениях между гол¬
ландским филиалом фирмы «Филипс» и германскими
промышленниками и получало из Нью-Йорка отчеты о
деятельности компаний «Филипс» в США и Латинской
Америке. Португальское отделение пользовалось финан¬
совой поддержкой компании «Филипс» в Аргентине, кото¬
рая также находилась под управлением американцев, но
отчетность отделения проверялась бухгалтерами голланд¬
ской конторы.
Служащим компаний «Филипс» на территории, нахо¬
дившейся под контролем стран «оси», жилось далеко не
так свободно, как их коллегам в нейтральных странах
и в США. Один из членов семейства Филипсов — Фриц
Филипс —оставался в Эйндховене и управлял предприя¬
тиями своего концерна, находившимися в странах «оси».
Но нацисты поставили во главе всех предприятий «Фи¬
липс» в странах «оси» представителей администрации
германских отделений, а также сместили многих служа¬
щих-голландцев в Эйндховене.
С точки зрения наших задач, нам не так важно было
выяснить, кто именно и чем именно занимался в Голлан¬
дии, как получить точное представление о функциониро¬
вании системы «Филипс» в Германии и ее влиянии в дру¬
гих частях света. На международной арене германская
группа электрических компаний также играла первую
скрипку. Но источник ее могущества в данном случае
был укрыт от глаз. В борьбе с Францией за власть над
металлургической промышленностью немцы опирались на
свои громадные природные запасы угля. В борьбе за гос¬
подство в химической промышленности и производстве
легких металлов немцы опирались на множество патен¬
тов, скопившихся в Германии в силу исторических при¬
чин — войн, нехватки естественного сырья и готовности
иностранных конкурентов жертвовать патентами ради
186

обеспечения безопасности своих внутренних рынков.
В производстве электрооборудования немцы не обладали
бесспорным преимуществом в области патентов и техно¬
логии, поэтому они воздвигли «стену» договоров и
джентльменских соглашений. Одно из многих подобных
соглашений относилось к производству электроламп.
Вскоре после первой мировой войны крупнейшие в
мире фабриканты электроламп создали в Швейцарии
компанию под названием «Фебус». Затем они передали
этой компании свои права на отдельные технологические
процессы лампового производства, разработанные ими са¬
мими или изобретателями, у которых они купили патенты.
С помощью целой системы соглашений, заключенных в
каждом отдельном случае в результате длительных пере¬
говоров, электроламповые компании превратили «Фебус»
в международный планирующий центр по контролю и
регулированию сбыта электроламп во всем мире.
По существу, первые практические шаги в этом на¬
правлении были сделаны еще до появления «Фебуса» на
свет, после первой мировой войны, когда германские
электроламповые компании заключили между собой ряд
соглашений. Основными и почти единственными постав¬
щиками электроламп на германском внутреннем рынке
были тогда «Сименс унд Гальске», «АЭГ» и менее круп¬
ная компания «Ауэргезелыпафт» — дочернее предприя¬
тие фирмы «Дегусса», известное старшему поколению
американцев как поставщик сеток «Вельсбах» для газо¬
вых рожков. Во время войны все эти три компании поте¬
ряли свои филиалы за границей и право пользования
торговой маркой «Осрам» при продаже электроламп на
иностранных рынках. Органы по охране секвестрирован¬
ной иностранной собственности в странах, с которыми
Германия находилась в состоянии войны, конфисковали
эти дочерние предприятия германских компаний вместе с
правами на торговую марку «Осрам» и передали их под¬
данным других государств.
В 1919 г. три германские компании основали новую
компанию — общество с ограниченной ответственно¬
стью, «Осрам коммандитгезельшафт»,— чтобы объеди¬
ненными усилиями вернуть себе утраченные предприя¬
тия за границей и рынки сбыта. Каждый из трех уча¬
стников этой операции передал фирме «Осрам» свое
187

оборудование для производства ламп, патенты, инженер¬
но-технический персонал и техническую документацию.
Компании-учредители условились не производить ламп
самостоятельно. Пользуясь своим влиянием, они добились
объединения с фирмой «Осрам» всех оставшихся незави¬
симых германских компаний по производству электро¬
ламп.
Затем «Осрам» стал прибирать к рукам иностранные
электроламповые компании. Однако по отношению к
крупнейшим компаниям в США и Англии он удовольство¬
вался соглашениями о сотрудничестве. Им незачем было
вступать в борьбу за власть. Германская фирма «АЭГ»
находилась в значительной степени под контролем амери¬
канской компании «Дженерал электрик». Такими же
родственными узами были связаны и все другие заинте¬
ресованные фирмы в Германии, Англии и США.
Однако угроза конкуренции со стороны «иностранных»
компаний за пределами Англии и США вынудила
«Осрам» создать официальную международную органи¬
зацию. Именно группа «Осрам» и предложила в 1924 г.
создать в Швейцарии компанию «Фебус», чтобы таким
образом прийти к соглашению с крупными компаниями,
вроде «Филипс» в Эйндховене. Новая компания должна
была находиться в совместном владении и управлении
всех ее участников. Английские, германские и американ¬
ские компании привлекли в эту организацию еще два¬
дцать семь фирм. Все они обязались объединить свои
активы и ввести квоты на продажу ламп на мировых рын¬
ках. Квоты и количество голосов в правлении фирмы
«Фебус» были установлены в соответствии с реальным
весом участников в момент создания организации. «Ос¬
рам» получил наибольшую квоту и самое большое число
голосов.
В июле 1929 г. «Осрам» и «Интернэйшнл дженерал
электрик» — дочерняя компания «Дженерал электрик»,
занимавшаяся операциями за рубежом,— заключили со¬
глашение о «сотрудничестве на "вечные времена». В пе¬
риод подписания этого соглашения американский посол в
Германии сообщил государственному департаменту, что
«Осрам», сделав «Дженерал электрик» своим полноправ¬
ным партнером, расширил таким образом свои рынки и
в то же время втянул «Дженерал электрик» в междуна¬
188

родную организацию электроламповых фирм. Он указы¬
вал далее, что «Дженерал электрик», в свою очередь, не
только выгодно поместила свой капитал и приобрела
большое влияние на мировых рынках, но и сразу же
установила тесное сотрудничество со всеми электротех¬
ническими фирмами Центральной Европы.
Начиная с 1929 г., отношения между «Осрам» и «Ин
тернэйшнл дженерал электрик» развивались примерно в
том же направлении, что и сотрудничество между концер¬
ном «И. Г. Фарбен» и его иностранными партнерами.
Выполняя соглашение о квотах и воздерживаясь от опе¬
раций на рынках, закрепленных за группой «Осрам» и ее
партнерами, американская компания получила за это до¬
ступ к технологическим секретам и патентным правам
всей группы. Используя это преимущество, «Дженерал
электрик» имела возможность расправляться — и рас¬
правлялась— со всякой попыткой конкуренции на внут¬
реннем рынке США.
Когда проблемы мировой торговли электролампами
были таким образом урегулированы, компании — участ¬
ницы фирмы «Фебус» получили возможность частично
направить свою исследовательскую деятельность на раз¬
решение новой проблемы: как повысить «эффективность»
ламп и одновременно сократить срок их службы. Если
нам приходится все чаще и чаще заменять у себя дома
перегоревшие лампочки, это происходит потому, что
так предусмотрено в международном соглашении. Больше
всего на свете фабриканты электроламп боялись сниже¬
ния цен и чрезмерной долговечности своей продукции.
«Дженерал электрик» убедила своих партнеров по фирме
«Фебус» использовать ее «формулу», позволявшую до¬
биться «экономичного срока службы ламп». В 1924 г. они
приняли эту «формулу», и представитель «Дженерал элек¬
трик» в Европе писал в США: «Предполагается, что в ре¬
зультате одного этого мероприятия, независимо от других
факторов, действующих в том же направлении, сбыт элек¬
троламп в течение пяти лет удвоится». Благодаря дея¬
тельности компании «Фебус» средний квартиронанима¬
тель, вроде меня, вынужден теперь покупать 60 лампочек
в год для замены перегоревших, тогда как 25 лет назад
У меня перегорало в среднем не более 15 лампочек в год.
189

Уже в 1934 г. некоторые участники группы «Фебус»
стали проявлять беспокойство по поводу того, что другие
члены объединения начали выпускать лампы, рассчитан¬
ные на несколько более высокое напряжение, чем суще¬
ствует в обычной осветительной сети. При нормальном
напряжении такие лампы обладали излишней долговеч¬
ностью.
30 января 1934 г. глава голландской фирмы «Фи¬
липс» А. Ф. Филипс писал главе «Дженерал электрик»
Кларку Майнору: «В различных странах, повидимо-
му, все сильнее проявляется тенденция производить лам¬
пы, рассчитанные на более высокое, чем прежде, напря¬
жение. Отсюда можно сделать вывод, что во многих
случаях такие лампы используются не на полную мощ¬
ность. Вы, вероятно, согласитесь с тем, что это очень
опасная практика, которая оказывает самое пагубное
воздействие на общий оборот участников фирмы «Фебус».
Это может иметь для «Фебус» самые серьезные послед¬
ствия, особенно если принять во внимание, что в боль¬
шинстве стран цены на лампы резко снизились. После то¬
го как мы приложили столько усилий для сокращения
срока службы ламп, исключительно важно не допустить
возврата к тому, с чего мы начали; а это может случить¬
ся, если мы не будем обращать внимания на напряжение
и станем выпускать излишне долговечные лампы».
Мистер Майнор писал в ответ: «Я целиком разде¬
ляю ваше мнение».
Когда этот вопрос поднимается публично,— что, впро¬
чем, случается не часто,— электроламповые компании
неизменно твердят одно и то же: они, мол, сократили
срок службы ламп за счет увеличения их коэфициента
полезного действия; другими словами, чтобы получить
освещение прежней яркости, теперь требуется меньше
электроэнергии. Недолговечные лампы выгодны-де потре¬
бителю, потому что он может использовать лампы мень¬
шей мощности, сокращая таким образом расходы на элек¬
троэнергию. Возможно, что в тех местах, где электроэнер¬
гия дорога, некоторые потребители и возместили увели¬
чение количества покупаемых лампочек уменьшением их
мощности. Но средний квартиронаниматель не получает
от этого никакой выгоды: он заменяет лампочку в 60 ватт
такой же лампочкой в 60 ватт, независимо от того, светит
190

ли она ярче или нет. К тому же при всех этих «точных»
подсчетах совершенно не учитывается, сколько хлопот
доставляет частая смена лампочек, а также то обстоя¬
тельство, что их цену можно было снизить без ущерба для
их долговечности.
Отстаивая сокращение срока службы электроламп,
представитель «Дженерал электрик» заявил: «Когда
уменьшается долговечность лампочки накаливания, увели¬
чивается ее яркость». Но он умолчал о том, что можно
увеличить яркость ламп, и не сокращая их долговечности.
Специалисты уже давно нашли новый материал для лам¬
повых нитей, который позволяет выпускать лампы «высо¬
кой эффективности», во много раз более долговечные,
чем нынешние, рассчитанные на 750 часов горения. Но,
разумеется, это изобретение запатентовано, и вечная лам¬
па, как и «вечная безопасная спичка», лежит на полке
с тех пор, как ее изобрели.
Много подобных примеров можно найти в докладах
различных сенатских комиссий в Соединенных Штатах;
поэтому нас нисколько не удивило множество других ана¬
логичных фактов, обнаруженных в Германии. Они лишь
помогли нам уяснить, какие огромные возможности от¬
крывались перед участниками подобных объединений.
Одной из причин, вызвавших к жизни подобные органи¬
зации, было стремление создать одинаковые условия про¬
изводства и сбыта для всех производителей. Одновремен¬
но делалось все возможное для того, чтобы потребитель
не заметил разрыва между быстрым снижением качества
продукции и медленным снижением цен. Но если потре¬
битель и замечал этот разрыв, он ничего не мог поделать,
так как продукции иного качества на рынке не было.
Если рассматривать деятельность подобных объедине¬
ний только в таком плане, оставляя при этом в стороне
категории «добра» и «зла», ее можно объяснить сообра¬
жениями чисто «делового» порядка. Но если к тому же
эти объединения выступают единым фронтом против по¬
требителя, отсюда остается только один шаг до другого
единого фронта — гиммлеровского. Но крайней мере в
Германии, как мы убедились, дело обстояло именно так.
Вот с чем нам пришлось столкнуться. Мы знали, что
пытаться критиковать эту систему, пользуясь категория¬
ми спроса и предложения, рыночной конкуренции между
191

независимыми предприятиями и другими понятиями «сво¬
бодной экономики», значило бы создать безнадежную
путаницу. А между тем, когда наше обследование подхо¬
дило к концу, из Соединенных Штатов стало прибывать
множество новых людей, которым предстояло работать в
аппарате оккупационных войск и военной администра¬
ции. На лицах этих новичков отражался их ужас перед
последствиями бомбардировок и жалость к гражданскому
населению Германии. В большой армейской столовой, по¬
мещавшейся в здании «И. Г. Фарбен» во Франкфурте,
все чаще слышались слова: «Да ведь они совсем такие
же, как мы». Во второй половине августа, когда дни стали
короче, а ночи прохладней, мы все чаще вспоминали вы¬
ражение «не нацисты, а деловые люди»; от этого нас
вдруг пробирала дрожь, и мы чувствовали, как к нам под¬
крадываются усталость и старость.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
КРУШЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИНИИ
Глава двенадцатая
голос крови
18 декабря 1945 г. газеты в Соединенных Штатах вы¬
шли с заголовками через всю первую полосу: «Англичане
захватывают промышленность Рура!» Дальше сообща¬
лось, что английская военная администрация взяла уголь¬
ную и металлургическую промышленность под свое управ¬
ление и что в порядке чистки, с которой началась реор¬
ганизация тяжелой промышленности Рура, арестовано
около шестидесяти членов правлений и директоров пред¬
приятий угольного синдиката и концернов «Ферейнигте
штальверке», «Гуте хоффнунгсхютте», «Маннесман» и
«Клекнер».
Я прочитал эти сообщения в Чикаго, перед тем как сесть
в самолет и лететь в Вашингтон, чтобы там подготовиться
к возвращению в Германию. В Соединенные Штаты я
прибыл в конце сентября, для того чтобы обсудить с пред¬
ставителями государственного департамента и военного
министерства планы ликвидации «концентрации эко¬
номической мощи» в Германии. Здесь мне предложили
перейти на работу в военное министерство — на долж¬
ность начальника Управления по расследованию деятель¬
ности картелей и выявлению заграничных активов. Это
новое учреждение создал генерал Клей в Берлине в ок¬
тябре 1945 г.
В четверг 20 декабря, выполнив все формальности и
сдав свои анкеты, я уже собрался под вечер уходить из
Пентагона, рассчитывая вернуться в Чикаго и провести
там рождество. Но у самого выхода меня остановил
13. Мартиы	/РЗ

начальник Управления по гражданским делам генерал
Джон Хиллдринг. «Вы когда отправляетесь?» — спро¬
сил он.
— Мне сказали, что оформление документов начнется
сразу же после рождества и что я смогу вылететь в сере¬
дине января.
«Что за чушь! — заорал Хиллдринг. — Пойдемте-ка ко
мне!» Затем он повернулся к своему помощнику, полков¬
нику Локсу: «Полковник! В чем дело? Выходит, что ми¬
стер Мартин будет в Берлине только через три недели?
Кто этим ведает?»
— Кажется, полковник Форни.
«Пусть он явится сюда завтра в семь тридцать утра и
доложит мне о причинах этой задержки! Сегодня звонил
уже генерал Клей, спрашивал, когда мистер Мартин бу¬
дет в Берлине».
На следующий день оформлявшие мои документы офи¬
церы носились по коридорам министерства, как угорелые,
я бегал за ними, а к концу дня я уже проталкивался сквозь
толпы, запрудившие аэропорты и вокзалы. Первое рожде¬
ство «мирного времени» становилось каким-то всеобщим
кошмаром. Витрины магазинов возвещали «мир на земле
и в человецех благоволение», а люди, преисполненные
благоволения, в это самое время рвали друг другу горло
за место в поезде.
Приехав в нью-йоркский аэропорт Ла Гардия, я позна¬
комился с экипажем самолета «С-54». Летчики были на¬
строены очень мрачно, так как рождество нам предстояло
провести на Ньюфаундленде. Однако через час после вы¬
лета из Нью-Йорка пилот обнаружил какую-то неисправ¬
ность, и мы повернули назад. Потом мы вылетели снова и
снова вернулись в Нью-Йорк. Тут экипаж получил уволь¬
нение на двое суток, и его место заняли другие. Снова мы
поднялись в воздух, снова обнаружили неисправность и
вернулись. Наконец нам объявили, что до конца праздни¬
ков полетов больше не будет, и большинство пассажиров
быстро улетучилось. Но я пошел к начальнику аэропорта,
рассказал ему, как неприятно мне будет, если из-за меня
пострадают два полковника, и упомянул о приказе генера¬
ла Хиллдринга.
Два часа спустя я уже летел на новом самолете с
пятью другими пассажирами и почтой над Бостоном, на-
194

правляясь к Стефенвилю (на острове Ньюфаундленд).
Впервые за всю неделю я мог спокойно подумать о своей
будущей работе. Прежде чем явиться в Берлин в распо¬
ряжение генерала Клея, я должен был задержаться на
несколько дней в Лондоне для переговоров в английском
министерстве иностранных дел.
Эта остановка в Лондоне вызывалась тем, что англий¬
ские власти в Берлине начали срывать соглашение четы¬
рех держав по вопросу о реорганизации немецких кон¬
цернов. В свете внезапного захвата английским правитель¬
ством промышленности Рура это казалось совершенной
бессмыслицей. Правда, представители нового, лейборист¬
ского, правительства Англии договорились с государствен¬
ным департаментом США об издании закона, который
определял бы понятие «чрезмерной концентрации эконо
мической мощи» в Германии и запрещай бы эту концен¬
трацию. Несмотря на смену английского правительства в
результате июльских выборов, у англичан в Берлине эко¬
номическими вопросами попрежнему занимался сэр Пер
си Миллс. Он срывал все предложения французов, рус¬
ских и американцев и даже огрызался на собственное ми¬
нистерство иностранных дел.
Я не мог понять, почему англичане в Берлине, вопреки
лондонским директивам, препятствовали разукрупнению
германских концернов тяжелой промышленности, вместо
того чтобы устанавливать новое соотношение между тяже¬
лой и легкой промышленностью. Нам уже было известно,
что для обеспечения исправного состояния и бесперебой¬
ной работы предприятий по производству посуды, коже¬
венных изделий, тканей и пищевых продуктов потребуются
известное количество угля, энергии, машин и оборудова¬
ния, определенные средства транспорта и связи. Остава¬
лось решить, какие товары нужно производить для
экспорта, чтобы за его счет оплачивать ввоз сырья и про¬
довольствия. Для этого нужно было определить, какие
производства потребуют наименьшего расхода угля, со¬
ставят наименьшую нагрузку на транспорт и на’ другие
отрасли хозяйства, являвшиеся узкими местами, для каких
производств можно использовать местное сырье вместо
привозного, особенно если импорт будет обходиться до¬
рого. Вместо того чтобы искать ответа на эти вопросы,
Миллс и его сотрудники, повидимому, исходили в своих
13 ♦	195

действиях из убеждения, что германская промышленность
должна снова производить все то, что производила до вой¬
ны и в военные годы. При этом они не считались ни с раз¬
рушениями военного времени, ни с задачами послевоен¬
ной перестройки.
Позиция Миллса и его группы в составе английской
военной администрации была поразительно похожа на
позицию, которую занимало наше собственное эконо¬
мическое управление в период работы в Лондоне. Снова
шли споры по вопросам, которые с точки зрения офици¬
альной политики США считались решенными уже много
месяцев назад. Все проблемы, выдвигавшиеся в этих но¬
вых спорах, уже были подвергнуты тщательному изучению
министерствами и комиссиями конгресса в Вашингтоне во
время войны. На заседании кабинета в августе 1944 г. пре¬
зидент Рузвельт спросил у государственного секретаря
Хэлла, разработало ли наше правительство какие-нибудь
конкретные мероприятия в отношении картелей и «чрез¬
мерной концентрации экономической мощи» в Германии.
Ответ Хэлла, если очистить его от дипломатической фра¬
зеологии, гласил: «Нет». Президент Рузвельт сказал, что
пора уже окончательно решить этот вопрос, и для подго¬
товки всеобъемлющего плана назначил правительствен¬
ную комиссию в составе государственного секретаря, ми¬
нистра финансов, военного и военно-морского министров.
На одном из первых же заседаний комиссии в ней воз¬
никли разногласия насчет того, как обеспечить два усло¬
вия удовлетворительного решения вопроса о будущей ро¬
ли Германии в Европе, а именно: 1) чтобы европейская
экономика в целом обладала высокой производительно¬
стью; 2) чтобы Германия занимала в экономике Европы
такое место, которое не позволило бы ей установить воен¬
ное, политическое или экономическое господство или кон¬
троль над всей Европой.
Германская промышленность уже раньше подчинила
себе основные отрасли тяжелой промышленности других
стран Европы. В св^Ьи с этим некоторые считали, что для
ликвидации господства Германии нужно уничтожить
основные отрасли ее тяжелой промышленности, восстано¬
вить центры тяжелой промышленности в других странах
Европы, ликвидировать финансовый контроль и руковод¬
ство со стороны Германии промышленными предприятия¬
196

ми, находящимися за ее пределами, и, наконец, предоста¬
вить Германии возможность положить в основу своего
экономического развития сельское хозяйство и легкую
промышленность, то есть производство товаров широкого
потребления. Германских финансистов и промышленни¬
ков, ставивших своей главной задачей завоевание господ¬
ства над экономикой Европы и руководство этой эконо¬
микой, нужно устранить, так как этот вид экономического
руководства был отнесен к числу нежелательных.
Соответствующие предложения, подготовленные мини¬
стерством финансов, внес в правительство министр финан¬
сов Моргентау. Некоторые из предложенных им мер отли¬
чались крайней суровостью; кроме того, они не учитывали
хозяйственных нужд Европы в целом. Кое-какие подроб¬
ности плана Моргентау просочились в печать и вызвали
целую бурю.
Военное министерство США ударилось в другую край¬
ность: оно требовало только срочного восстановления гер¬
манской экономики и лишь мельком касалось вопросов о
«предотвращении военной активности Германии в буду¬
щем» и об экономическом равновесии остальной Европы.
Не уделяя ни малейшего внимания таким «мелочам», как
методы установления господства германских финансистов
и промышленников над всей экономикой Европы, военное
министерство в своих предложениях настаивало на быст¬
ром и «эффективном» возрождении германской промыш¬
ленности.
Военное министерство подготовило проект инструкции
для сотрудников военной администрации. В нем проводи¬
лась линия экономического управления американской груп¬
пы Контрольного совета и совершенно #е затрагивались
вопросы перестройки самих основ германского хозяйства.
Ознакомившись с этим проектом, президент Рузвельт
пришел в ярость. Он направил военному министру Стим-
сону резкое письмо, в котором требовал изъятия всех на¬
печатанных экземпляров инструкции и, выявления винов¬
ников «во всех без исключения инстанциях, сверху до¬
низу». «Создается впечатление,— писал Рузвельт,— что
Германию хотят восстановить точно так же, как Голлан¬
дию или Бельгию, и что германский народ хотят как мож¬
но скорее вернуть к довоенному положению... Как здесь,
так и в Лондоне существует мнение, якобы Германии
197

нужно оказать такую же помощь, какую правительство
США оказало своим гражданам, очутившимся в 1933 г. в
безвыходном положении. В момент, когда' в Германию
вступают наши оккупационные войска, нет никаких осно¬
ваний создавать там учреждения благотворительного ха¬
рактера. В США и в Англии имеется слишком много лю¬
дей, считающих, что германский народ в целом не несет
ответственности за все происшедшее и что ответствен¬
ность лежит лишь на небольшой кучке нацистских глава¬
рей. К сожалению, это представление необоснованно».
Конец этому спору положили два документа. Первым
из них была изданная в апреле 1945 г. директива объеди¬
ненной группы начальников штабов командующему аме¬
риканскими войсками в Германии. Этот документ, извест¬
ный как «директива № 1067», считался совершенно секрет¬
ным до 17 октября 1945 г. Будь он разослан для ознаком¬
ления раньше, пререкания по поводу плана Моргентау
оказались бы в значительной степени беспредметными.
В этой директиве говорилось, что, впредь до заключения
окончательного соглашения между союзниками, работы по
восстановлению тяжелой промышленности, в том числе
черной металлургии, химической промышленности, цвет¬
ной металлургии, станкостроения, радио- и электротехни¬
ческой, автомобильной промышленности и тяжелого ма¬
шиностроения, должны быть сведены к минимуму. Не¬
обходимо поощрять перевод предприятий на производство
товаров широкого потребления. Для предотвращения го¬
лода, эпидемий и серьезного недовольства среди граж¬
данского населения Германии предписывалось принять
все меры для восстановления транспорта и коммунальных
предприятий, для. ремонта и строительства жилищ и для
увеличения добычи угля.
Директива недвусмысленно требовала устранения на¬
цистов из органов управления и с ответственных постов в
промышленности и в общественных организациях.
Всех членов национал-социалистской партии, прини¬
мавших не только формальное, но и фактическое участие
в ее деятельности, всех активных сторонников нацизма и
милитаризма предлагалось снять с ответственных постов
на частных предприятиях и в органах государственного
управления. Ни одного из таких людей не разрешалось
оставлять на подобной работе по соображениям «служеб¬
198

ной необходимости, удобства или выгодности». Теперь, по
крайней мере, стало ясно, что наша армия вступала в Гер¬
манию с твердым намерением убрать членов гиммлеров-
ской клики и их друзей с теплых местечек на командных
экономических высотах Европы.
Особое внимание уделялось в этой директиве вопросу
о концентрации экономической мощи.
«Вам надлежит запретить картели и прочие подоб¬
ные им соглашения и организации частных предприни¬
мателей,... созданные для регулирования условий сбы¬
та, в том числе объема производства, цен, обмена тех¬
нической информацией и технологическими секретами,
распределения рынков. Необходимые общественные
функции, выполнявшиеся ранее такими организация¬
ми, надлежит возможно быстрее передать дозволен¬
ным общественным организациям.
Политика правительства США направлена на де¬
централизацию владения и управления германской
промышленностью. Чтобы содействовать проведению
этой политики, вы должны обследовать концерны, син¬
дикаты, тресты, акционерные общества, предприятия,
находящиеся в совместном управлении, и результаты
этого обследования вместе с вашими предложениями
направить правительству через объединенную группу
начальников штабов. Попытайтесь добиться согласия
Контрольного совета на проведение такого же обсле¬
дования и в других зонах оккупации. При этом необ¬
ходимо настаивать на координации методов обследо¬
вания и выводов из него в различных зонах».
Вторым документом, положившим конец спорам о по¬
слевоенной политике, было соглашение, заключенное в
Потсдаме 2 августа 1945 г. между главами правительств
Советского Союза, Англии и США. Оно известно под име¬
нем Потсдамского соглашения.
Июль и август 1945 г., когда заседала Потсдамская
конференция, были своего рода переломным периодом в
истории Европы. В Англии победа лейбористов на июль¬
ских выборах низвергла консервативную коалицию, со¬
зданную во время войны. Уже во время конференции в
Потсдаме Эттли заменил Черчилля на посту главного де¬
легата Англии, а Бевин — Идена в качестве министра
199

иностранных дел. В вопросе о судьбах германской про¬
мышленности точка зрения английских консерваторов со¬
впадала с позицией военного министерства США в пер
вые дни работы правительственной комиссии в Вашинг¬
тоне. Со сменой правительства в Лондоне сменились и
руководители английской делегации в Потсдаме. Осталь¬
ная часть делегации попрежнему состояла из консервато¬
ров, приходивших в ужас при одной мысли, что довоен¬
ные связи между тяжелой промышленностью Англии и
Германии могут нарушиться. Советская делегация отно¬
силась к вопросу о судьбах германской промышленности
совершенно иначе. Она заботилась прежде всего о вос¬
становлении пострадавших районов и разрушенной про¬
мышленности Советского Союза.
Американской делегации приходилось решать задачу
разработки такого соглашения, которое обеспечило бы
высокую производительность европейской экономики и так
перераспределило бы экономическую мощь между страна¬
ми Европы, чтобы Германия и ее промышленники не мог¬
ли вновь захватить господствующее положение. Было
необходимо также воспрепятствовать стремлению англий¬
ских консерваторов возродить Дюссельдорфское соглаше¬
ние 1939 г. Сохранение концернов и всей прежней органи¬
зации германской промышленности и финансов дало бы
немцам слишком большую власть над хозяйством даже
при условии снижения производственной мощности гер¬
манской промышленности i. В политической области Пот¬
сдамское соглашение гласило, что перестройка государ¬
ственного управления в Германии должна проводиться в
направлении «децентрализации политической структуры и
развития на местах чувства ответственности». Этот же
принцип распространялся и на германские хозяйственные
организации. Соглашение предусматривало, что «в прак¬
тически кратчайший срок германская экономика должна
быть децентрализована с целью уничтожения существую¬
щей чрезмерной концентрации экономической силы, пред¬
ставленной особенно в форме картелей, синдикатов, тре-
1 Автор неправильно изображает роль и политику американ¬
ской делегации на Потсдамской конференции. Главным стремлением
правительства США было обеспечить для американских монополии
господствующее положение в Европе. См. подробнее об этом во
вступительной статье. (Прим, ред.)
200

стов и других монополистических соглашений». «При
организации экономики Германии, — говорилось далее в
соглашении, — главное внимание должно быть обращено
на развитие сельского хозяйства и мирной промышленно¬
сти для внутреннего потребления». Орудием концентрации
мощи в Германии служили именно чрезмерно развитые
отрасли промышленности. Выдвигая на первый план зада¬
чу более равномерного развития хозяйства Германии,
новый план позволял покончить с недостатком товаров
широкого потребления.
Децентрализация власти означала, что работа по орга¬
низации производства должна проводиться на более ши¬
рокой основе, с привлечением к ней большого числа лю¬
дей, руководствующихся единой политикой или едиными
принципами. В период оккупации Германия должна была
рассматриваться как единое экономическое целое в том
смысле, что в ней должна была проводиться единая поли¬
тика с учетом различных местных условий. Единая поли¬
тика должна была распространяться на: а) производство
и распределение продукции горной и обрабатывающей
промышленности; б) сельское хозяйство, лесоводство и
рыболовство; в) заработную плату, цены и нормирование
потребления; г) планы импорта и экспорта для Германии
в целом; д) денежное обращение, банковское дело, цен¬
трализованные налоги и пошлины; е) репарации и ликви¬
дацию военно-промышленного потенциала; ж) транспорт и
связь.
Потсдамское соглашение отнюдь не требовало ради¬
кальной «деиндустриализации» Германии. Оно предусма¬
тривало неотложные мероприятия по организации произ¬
водства. Оккупационным властям предписывалось срочно
принять меры для: «а) проведения необходимого ремонта
транспорта; б) увеличения добычи угля; в) максимального
увеличения сельскохозяйственной продукции и г) прове¬
дения срочного ремонта жилищ и основных коммуналь¬
ных предприятий». Выплата репараций была рассчитана
таким образом, чтобы у Германии оставалось достаточно
средств для обеспечения существования ее населения без
помощи извне. Германскому народу предоставлялась «воз¬
можность подготовиться к тому, чтобы в дальнейшем осу¬
ществить реконструкцию своей жизни на демократической
и мирной основе».
201

Все эти конструктивные мероприятия преследовали
двоякую цель. Соглашение не только не предусматривало
демонтажа шахтного оборудования и закрытия шахт, а,
наоборот, требовало максимального увеличения добычи
угля. Но не было бы никакого смысла увеличивать добычу
угля, если бы немцам в то же время было позволено пу¬
стить в ход слишком много предприятий тяжелой про¬
мышленности и химических заводов, предъявляющих боль¬
шой спрос на уголь. От восстановления разрушенного
транспорта было бы мало толку, если бы немцы восста¬
новили слишком много предприятий по производству слож¬
ного оборудования, для которых требуются перевозки по¬
луфабрикатов во всех направлениях.
В планах контроля над Германией пришлось уделить
особое внимание вопросам транспорта и снабжения топ¬
ливом, в силу того, что именно эти отрасли германского
хозяйства служили ранее мишенью для стремительных и
сокрушительных ударов авиации союзников. Вопреки рас¬
пространенному представлению, будто авиация вывела из
строя всю германскую промышленность, от воздушных на¬
летов пострадали только эти объекты. В составленном в
США отчете о результатах стратегических бомбардировок,
производившихся воздушными силами США, было указа¬
но, что германская промышленность в целом осталась на
ходу — пострадали только угольная промышленность и
транспорт. До апреля 1944 г. стратегическая авиация со¬
юзников сбросила над Германией 421 656 тонн бомб, но
это нисколько не подорвало экономической мощи Герма¬
нии. «Ни прямой ущерб от воздушных налетов, ни косвен¬
ный ущерб в результате дополнительного расхода рабочей
силы и материалов,— говорилось в отчете,— не принял
значительных размеров. В 1943 г. объем военного произ¬
водства еще не требовал от основных отраслей промыш¬
ленности особого напряжения, а незначительное снижение
продукции основных отраслей промышленности не оказы¬
вало влияния на выпуск военных материалов. Можно лишь
сказать, что не будь этих налетов в период до весны
1944 г., основным отраслям промышленности впоследствии
было бы несколько легче удовлетворять возросшую потреб¬
ность в вооружении и в материалах для восстановитель¬
ных работ».
202

В течение шести месяцев, с апреля по сентябрь 1944 г.,
было сброшено еще 757 364 тонны бомб, причем особенно
сильным бомбежкам подвергались транспорт, предприятия
нефтяной промышленности и склады горючего. На одни
лишь эти объекты пришлось 336 590 тонн бомб, а осталь¬
ные 420 774 тонны были сброшены на различные иные
промышленные объекты и в порядке неприцельной бом¬
бардировки городов. В результате этих налетов производ¬
ственная мощь всей промышленности в целом сократилась
на 20 процентов, а производство нефтепродуктов упало на
две трети. Производство авиационного бензина сократи¬
лось еще больше.
После сентября 1944 г. бомбардировочная авиация еще
больше сосредоточила свои действия на транспорте и неф¬
тяной промышленности Германии. Из 830 959 тонн бомб,
сброшенных за’ этот период, на данные объекты пришлась
578 261 тонна. Это и привело к так называемому «краху»
германской экономики. В упомянутом отчете о результатах
бомбардировок говорится, что непрерывные налеты пре¬
пятствовали возобновлению работы предприятий нефтяной
промышленности, а интенсивная бомбежка транспорта в
Рурском бассейне и Рейнской области привела к сокраще¬
нию производства кокса, стали и электроэнергии. «Ясно,—
говорилось далее в отчете,— что сокрушительный удар
производству важнейших материалов был нанесен страте¬
гическими и тактическими воздушными налетами на сред¬
ства транспорта, главным образом в районе Рура».
Эти бомбежки сорвали перевозки угля. А поскольку хо¬
зяйство Германии зависит от снабжения углем значитель¬
но больше, чем хозяйство большинства других промыш¬
ленных стран, то прекращение перевозок угля «оказало
решающее влияние на все хозяйство, в том числе и на
транспорт. В первом квартале 1945 г. недостаток угля ли¬
митировал работу хозяйства Германии, а недостаток
средств транспорта лимитировал снабжение углем»
1 Англо-американские бомбардировки Германии не оказали
сколько-нибудь существенного влияния на сокращение германского
военно-промышленного потенциала. В результате этих бомбардиро¬
вок, как показало специальное американское расследование, прове¬
денное после войны, добыча угля в Германии сократилась всего на
2 процента, а выплавка стали — всего на 5 процентов. (Прим, ред.)
203

Одну очень важную возможность открыла нам вырабо¬
танная в Потсдаме политическая линия. Даже если бы
нам не удалось договориться с остальными державами
относительно практических шагов по претворению в жизнь
этой линии, мы могли осуществить в своей зоне ряд кон¬
структивных мероприятий. Некоторые газеты утверждали,
будто при разделении Германии на оккупационные зоны
мы получили только красивые ландшафты, французы и
англичане — промышленность, а Советский Союз житни¬
цу. Это неправда. На самом деле из восьмидесяти пяти
концернов, державших в своих руках большую часть гер¬
манской промышленности, тридцать четыре имели свои
главные конторы и основную сферу деятельности в англий¬
ской зоне оккупации, девятнадцать — в советской, пять —
во французской, а двадцать семь — в американской зоне.
Кроме того, если в английской зоне и было больше кон¬
цернов, чем в американской, то большинство их действо¬
вало только в области угледобычи и металлургии. Кон¬
церны же нашей зоны охватывали больше отраслей про¬
мышленности, а некоторые из них были крупнейшими
участниками международных картельных соглашений.
Таковы были элементы обстановки, сложившейся в
Германии, — обстановки, о которой я размышлял в часы
полета над Атлантическим океаном. Теперь, когда дирек¬
тива № 1067 объединенной группы начальников штабов и
Потсдамское соглашение окончательно определили пози¬
цию США, единственным серьезным препятствием на на¬
шем пути, на мой взгляд, была позиция англичан. Но вско¬
ре мне стало ясно, что придется встретиться и с другими
трудностями.
На аэродроме Кефлавик в Исландии я встретил двух
своих коллег по военной администрации — бывшего на¬
чальника Управления по гражданским делам при Верхов¬
ном штабе союзных экспедиционных войск генерала Мак-
шерри, который занимал теперь в Берлине пост начальни¬
ка Управления по вопросам рабочей силы, и начальника
отдела торговли Фреда Вайнанта, брат которого был
послом США в Лондоне во время войны. Получив отпуск
по случаю рождества, они направлялись в США. Генерал
Макшерри преподнес мне новость: оказалось, что я уже
204

«упразднен». Управление по расследованию деятельности
картелей и выявлению заграничных активов было расфор¬
мировано неделю назад. Те из его функций, которые имели
отношение к германским активам за рубежом, были пере¬
даны финансовому управлению. Зато был создан новый
отдел декартелизации, который должен был принять на
себя остальные функции Управления по расследованию
деятельности картелей, некоторые функции юридического
управления и все функции отдела по контролю над «И. Г.
Фарбен». В свою очередь, новый отдел вместе с четырьмя
другими отделами — по вопросам промышленности, по
вопросам продовольствия и сельского хозяйства, по во¬
просам торговли и по вопросам репараций — вошел в со¬
став крупного экономического управления, во главе ко¬
торого был поставлен бригадный генерал Уильям X. Дрей¬
пер младший.
Кроме того, Фред Вайнант сообщил мне, что в военной
администрации введены правила гражданской государ¬
ственной службы, так что теперь, в дополнение к обычной
военно-канцелярской волоките, нужно было еще составить
«положения» о работе всех управлений и отделов в соот¬
ветствии с правилами гражданской службы. Пока армей¬
ские офицеры потели над схемами организации, должност¬
ными инструкциями и правилами добропорядочного
бюрократического поведения, гражданские руководители
мучались над штатными расписаниями, личными делами
сотрудников, списками личного состава, визами, пропу¬
сками и командировочными удостоверениями. Зато при¬
сланные из Вашингтона инструкторы по организационным
вопросам орудовали во-всю.
Встречный самолет уже улетел на запад, а наш все еще
ждал метеосводки из Лондона. Я занялся перевариванием
информации о берлинских делах, а потом развернул ныо-
йоркскую газету за воскресенье 23 декабря, купленную
еще на аэродроме ЛаТардия,—я не успел просмотреть ее
раньше. В этой газете была напечатана корреспонденция
из Вашингтона, помеченная 22 декабря; в ней сообщалось
о выступлении сенатора Килгора, который обвинил неко¬
торых ответственных чиновников военной администрации
в том, что они поощряют нацизм в хозяйственной и поли¬
тической жизни Германии и даже оказывают поддержку
нацистам. Эти ответственные сотрудники, заявил он,
205

«утверждают, что немецкие дельцы политически нейтраль¬
ны и что не следует пытаться поставить германскую про¬
мышленность в невыгодное положение или мешать ей вос¬
становить свои довоенные позиции на мировом рынке...
Вместо того чтобы искать новых путей экономической дея¬
тельности, эти сотрудники стремятся возобновить деловые
связи с возрожденной германской промышленностью, за¬
правилы которой им хорошо известны». В этой связи Кил¬
гор назвал имена генерала Дрейпера; председателя прав¬
ления «Рипаблик стил корпорейшн» Руфуса Уайзора,
возглавлявшего сектор сталелитейных предприятий в ап¬
парате Дрейпера'; бывшего председателя правления одно¬
го из дочерних предприятий «Америкэн телефон энд
телеграф компани» Фредерика Л. Деверу, который являл¬
ся заместителем генерала Дрейпера; моего предшествен¬
ника на посту уполномоченного по контролю над «И. Г.
Фарбен» полковника Пиллсбери. «Нацистская промыш¬
ленная организация их не отталкивает: наоборот, они
всячески проявляют свое стремление ужиться с ней».
Тут мне вспомнились книга Греме Говарда «Америка
и новый мировой порядок» и встреча с ее автором в
Лондоне.
У меня был с собой номер издаваемого государствен¬
ным департаментом США бюллетеня от 2 апреля 1945 г.
В нем были опубликованы некоторые документы, найден¬
ные в Германии. Среди них был разработанный нацистами
план новой попытки прийти к власти, используя для этого
обладание промышленными предприятиями и богатствами,
припрятанными за границей. В числе прочих мероприятий
этот план предусматривал обращение через подставных
лиц в судебные инстанции различных стран с протестом по
поводу «противозаконного» захвата промышленных пред¬
приятий, патентов и прочих ценностей органами по
охране секвестрированной иностранной собственности.
В случае же неудачи нацисты рассчитывали выкупить это
имущество через фиктивные фирмы и подставных лиц.
Все это можно было проверить. Если, как сообщалось,
нацистам действительно удалось тайком перебросить за
границу несколько сот миллионов долларов для ведения
пропаганды и финансирования прочих мероприятий, то ре¬
зультаты должны будут сказаться.
206

По данным государственного департамента, в планы
нацистов входило также устройство немецких инженеров
и прочих специалистов на работу за рубежом, чтобы таким
образом обойти ожидавшееся запрещение научно-исследо¬
вательской деятельности для военных целей в самой Гер¬
мании. Таких специалистов предполагалось предоставить
за невысокую оплату в распоряжение промышленных фирм
и технических учебных заведений за границей. Намечалось
также участие немцев, на сходных условиях, в строитель¬
стве новых технических учебных заведений и лабораторий.
Это дало бы им возможность заниматься конструирова¬
нием и совершенствованием новых видов вооружения.
В бюллетене далее сообщалось, что в этом плане нацисты
ставили себе одной из ближайших целей разжалобить
союзников просьбами, чтобы к немцам относились «по
справедливости», и как можно скорее добиться отмены
союзного контроля. План предусматривал возрождение
германских националистических идей и создание новых
опорных пунктов для деятельности руководящего ядра на¬
цистов.
Мы прибыли в Лондон вечером 25 декабря, а 27 декаб¬
ря я направился в английское министерство иностранных
дел. Меня сопровождал первый секретарь нашего посоль¬
ства Теодор Ахиллес. Мы побеседовали с Уильямом Ритчи
и еще двумя сотрудниками аппарата канцлера герцогства
Ланкастерского Джона Гайнда, ведавшего вопросами
оккупации Германии. Вскоре мы убедились в том, чго в
нашем экономическом управлении в Берлине кто-то не
только не согласен с официальной линией в отношении
картелей и трестов, но и сообщил об этом своем несогла¬
сии сэру Перси Миллсу и другим английским представи¬
телям.
Переговоры между государственным департаментом
США и английским министерством иностранных дел о том,
как вывести из тупика берлинские переговоры относитель¬
но «закона о декартелизации», шли уже два месяца. Мы
с Ахиллесом требовали, чтобы Лондон направил Миллсу
решительное письмо. Но Ритчи посоветовал нам уладить
прежде всего наши собственные разногласия, поскольку
наша позиция расходилась с позицией американского эко¬
номического управления в Берлине. Мы возразили, что
политику США определяет не экономическое управление,
207

а государственный департамент. Но англичане отвергли
наши доводы и попытались максимально использовать свой
козырь.
После этой неудачи мы с Ахиллесом решили отступить
«на подготовленные позиции», которые заранее определил
государственный департамент на случай угрозы срыва
переговоров. Мы должны были предложить следующее:
еще до заключения соглашения о юридическом определе¬
нии «чрезмерной концентрации экономической мощи» до¬
говориться о составлении списка немецких концернов,
которые, бесспорно, представляют собой образцы экономи¬
ческой концентрации, подлежащие ликвидации .при лю¬
бых обстоятельствах. Но в конце концов получилось так,
что сами англичане предложили этот выход из положе¬
ния. Я стал готовиться к отъезду в Берлин, чтобы при¬
ступить к переговорам на этой основе.
В этот момент на Англию и всю Европу опустилась
плотная завеса тумана и на несколько дней воздушное и
морское сообщение было прервано. Этот туман был как
бы символом положения, к которому мы пока пришли.

Глава тринадцатая
ЧЕТЫРЕХУГОЛЬНИКИ
Ожидать, что Берлин будет превращен в очаг демо¬
кратии с помощью военной организации, мог только
убежденный оптимист. После первого же знакомства с
практической деятельностью этой организации в январе
1946 г. я пришел к выводу, что для оптимизма здесь ма¬
ло оснований.
Американская военная администрация в Германии,
возглавлявшаяся генералом Клеем, расположилась в
бывшем здании штаба германских военно-воздушных сил.
Каждую субботу руководящая верхушка американской
военной администрации собиралась в конференц-зале ге¬
нерала Клея для обсуждения своих проблем. В центре
зала стояли расположенные четырехугольником длинные
прлированные столы. Вокруг этих столов рассаживалось
тридцать два начальника управлений и отделов военной
администрации. В течение двух часов генерал Клей вы¬
слушивал нас одного за другим, в порядке движения ча¬
совой стрелки. Мы докладывали ему об успехах и неуда¬
чах переговоров с другими оккупационными державами и
о проведении оккупационной политики в американской
зоне.
В другой части американского сектора Берлина на¬
ходилось другое здание со множеством конференц-залов,
в каждом из которых также были столы, расставленные
четырехугольниками. В этом доме, окруженном прекрас¬
ным парком, раньше помещался коммерческий суд. Те¬
перь его занимал орган верховной власти союзников в
Германии — некое странное подобие международного
правительства. Во главе его стоял Контрольный совет
состоявший из четырех военных губернаторов, чье слово
было законом. Затем шел Координационный комитет, в
который входили заместители военных губернаторов. Они
14. Мартин	209

определяли, какие вопросы вносить в Контрольный совет
для окончательного решения. Затем шли директораты —
нечто вроде министерств. Каждый из них возглавлялся
четырьмя директорами соответствующих управлений окку¬
пирующих держав. Директораты, в свою очередь, выделя¬
ли различные комиссии и группы для выполнения кон¬
кретных заданий.
Чтобы подвести под будущее Германии «демократиче¬
скую» основу, генерал Клей приказал работникам аме¬
риканской военной администрации передать осуществле¬
ние большинства оккупационных мероприятий «самим
немцам». Мы должны были только давать немцам со¬
веты и «наблюдать» за результатами. Если нам что-ни¬
будь не нравилось, мы должны были направлять свои жа¬
лобы по военным инстанциям.
Не прошло и года с момента начала оккупации, как
стало заметно, что «сами немцы», то есть руководящая
верхушка немецких административных учреждений, сле¬
довали нашему совету только если он им нравился. В про¬
тивном случае возникали трудности. Заметно было также,
что им очень нравились такие советы, которые помогали
восстановлению старых порядков, а советы, от которых
пахло преобразованиями, приходились им не по вкусу.
В силу самой природы военной организации наша
военная администрация стихийно пошла по пути, прото¬
ренному прошлыми поколениями, и, отказываясь от ак¬
тивного проведения в жизнь политики преобразований
стала сползать на положение пассивного опекуна нем¬
цев, занимавшихся «восстановлением». Еще в мае 1945 г.
в Руре мне приходилось наблюдать, как командир кор¬
пуса разносил командиров своих дивизий за то, что они
недостаточно быстро восстанавливали трамвайное дви¬
жение или плохо очищали улицы от развалин.
Теперь же, в 1946 г., в Берлине, на основании при¬
каза генерала Клея о передаче ответственности «самим
немцам», германским административным органам стали
передоверять прежде веего проведение реформ. Руководи¬
тели управлений, наблюдавших за ремонтом транспортных
средств, открытием фабрик, восстановлением телефонной
связи, распределением угля и других дефицитных мате¬
риалов, упорно цеплялись за свои планы и выдумывали
всякие оправдания для затяжек и невыполнения директив.
210

На одном из субботних совещаний в феврале 1946 г.
генерал Клей узнал из доклада отдела общественной бе¬
зопасности, что транспортное управление добилось остав¬
ления на работе нескольких тысяч железнодорожных ма¬
стеров — членов национал-социалистской партии. Оно мо¬
тивировало это тем, что увольнение нацистов приведет
якобы к остановке железнодорожного движения. Этим
самым подтверждались неблагоприятные для нас сооб¬
щения из Германии, появившиеся в ряде газет США.
Нацистов убрали, а железнодорожное движение не
остановилось. Подобные случаи происходили каждую не¬
делю. А в результате, пока различные органы военной
администрации создавали лиги для игры в бейзбол, ас¬
социации родителей и учителей, лиги женщин-избиратель¬
ниц и заклеивали полосками бумаги изображения свасти¬
ки в школьных учебниках, нацистские заправилы и их
сторонники захватили командные позиции в хозяйствен¬
ном и административном аппарате Германии или продол¬
жали оставаться на постах, которые они занимали и при
Гитлере.
Задача очистки аппарата от нацистов и подыскания
какой-нибудь общественно полезной работы для бывших
нацистов привлекала к себе внимание с первых же дней
капитуляции Германии. Впервые вопрос о «чрезмерной
концентрации экономической мощи» официально обсуж¬
дался на втором заседании Координационного комитета
оккупирующих держав, состоявшемся в Берлине 17 ав¬
густа 1945 г. под председательством генерала Клея. Ко¬
митет решил начать с составления проекта закона' Кон¬
трольного совета о порядке децентрализации германской
экономики. На третьем заседании комитета, состоявшем¬
ся 21 августа, генерал Клей внес на обсуждение проект
закона о создании четырехсторонней комиссии по вопро¬
сам децентрализации экономики к Комиссия наделялась
1 В ряде мест этой книги автор дает неправильную характери¬
стику генералу Клею. Ярый реакционер и сам капиталист, генерал
Клей был одним из застрельщиков политики раскола Германии и
возрождения германского милитаризма. Боясь общественного мнения,
Клей тщаггельно маскировал свои намерения и одно время часто вы¬
ступал в пользу декартелизации германских концернов. Ниже автор
сам приводит яркие факты, разоблачающие лицемерную и двуруш¬
ническую политику генерала Клея в Германии. (Прим, ред.)
14*	211

правом проводить расследования и давать указания о
ликвидации предприятий и расторжении контрактов, но¬
сивших ограничительный или монополистический ха¬
рактер. В силу этого закона контракты и иные соглаше¬
ния, имевшие целью ограничение деловой активности,
объявлялись незаконными, а чрезмерная концентрация
экономической мощи в форме картелей и концернов запре¬
щалась. Но члены Координационного комитета не смог¬
ли прийти к соглашению и направили этот проект для
изучения в экономический директорат. Там советские
представители внесли 12 сентября 1945 г. свой контр¬
проект. Основное различие между двумя проектами за¬
ключалось в том, что по американскому предложению
в каждом отдельном случае комиссия сама должна бы¬
ла решать, что именно составляет чрезмерную концентра¬
цию экономической мощи, а советский проект предлагал
оговорить в законе некоторые количественные показатели
значительной концентрации. При этом учреждение, ведаю¬
щее проведением закона в жизнь, должно было получить
право разрешать исключения из его действия при усло¬
вии, что такие исключения действительно необходимы и
не противоречат целям закона. Экономический директорат
решил принять советский проект за основу и передал его
экспертам для подробного изучения.
Но тут возникло серьезное затруднение. Новый проект
предлагал ввести в закон определение противозаконных
видов экономических объединений и их деятельности. Дру¬
гими словами, это должен был быть закон «обязатель¬
ного» типа. Англичане же возражали против «обяза¬
тельного» закона и предлагали создать административный
трибунал, наделенный правом производить расследования
и устанавливать собственные правила. С точки зрения
американской политики, существовало два довода против
английской концепции «необязательности». Во-первых,
если с ней согласиться, то для принятия мер в каждом
отдельном случае потребовалось бы единогласное решение
всех четырех держав, тогда как при законе, устанавлива¬
ющем определенные критерии и допускающем исключе¬
ния, единогласные решения потребовались бы только
для таких исключений. Во-вторых, «необязательный»
закон противоречил американским представлениям о кон¬
ституционности, поскольку он заранее не предупреждал
212

бы немецкого коммерсанта о том, что законно и что неза¬
конно, а орган по проведению закона в жизнь должен
был бы принимать на этот счет решения в каждом от¬
дельном случае.
При обсуждении проекта английский представитель в
экономическом директорате сэр Перси Миллс открыто и
решительно выступал против всякого закона, который
шел бы дальше создания административного трибунала,
принимающего решения от случая к случаю, и притом
только единогласно. Разумеется, он пытался доказывать,
что его правительство «в принципе» одобряет цель этого
закона. Но на заседании экономического директората
27 сентября Миллс заявил, что составлять проекты за¬
конов может только юридический директорат и поэтому
он не считает возможным рассматривать предложенный
проект. 5 октября экономический директорат направил
свой законопроект юридическому директорату для пере¬
работки его в соответствии с юридическими требова¬
ниями.
На протяжении последующих двух недель оставалось
только гадать, являлся ли торг по поводу теоретикопра-
вовых формулировок результатом действительных разно¬
гласий или же англичане нарочно затягивали решение
вопроса. Существенные различия между конституциями,
законами и юридической практикой четырех держав при¬
водили к тому, что месячные затяжки при решении во¬
просов юридического характера стали обычным явлением.
Но в данном случае по телеграммам, которые поступали
в Вашингтон из Берлина, мы обнаружили, что сэр Перси
Миллс время от времени изменял мотивировку своих воз¬
ражений. Мы заметили также, что он все время добивал¬
ся такого соглашения, в силу которого для решения любо¬
го вопроса требовалось бы полное единодушие всех четы¬
рех сторон и в то же время существовала бы широчай¬
шая возможность для исключений. Такая позиция англи¬
чан угрожала превратить нашу работу в пустое бумагома¬
рание. Чтобы этого не случилось, нам нужно было прийти
к такому соглашению, которое, независимо от его формы,
действовало бы автоматически и действие которого можно
было бы приостановить только единогласным решением.
Отнюдь нельзя было поступать наборот.
213

В связи с возражениями англичан, 24 октября со¬
стоялись переговоры по телетайпу между Берлином и
Вашингтоном. В них участвовали, с одной стороны, ге¬
нерал Клей, его политический советник посол Роберт Мэр¬
фи, начальник юридического управления Чарльз Фаги, чи¬
кагский юрист Лейрд Белл, в качестве представителя на¬
чальника экономического управления генерала Дрейпера,
исполняющий обязанности начальника Управления по рас¬
следованию деятельности картелей и выявлению загра¬
ничных активов Рассел Никсон и ряд других берлинских
работников, а с другой стороны — представители госу¬
дарственного департамента и других правительственных
органов США. Обсуждался вопрос о том, должен ли
быть закон «обязательным» или «необязательным». Ва¬
шингтон дал такой ответ: с точки зрения политики США,
закон должен быть «обязательным» в том смысле, что
он должен содержать определение тех типов концентра¬
ции экономической мощи, которые будут считаться про¬
тивозаконными. Хотя американской администрации в
Берлине и предоставляются широкие полномочия для пе¬
реговоров о точном содержании этого определения, орган,
который будет проводить новый закон в жизнь, не дол¬
жен обладать неограниченным правом выбирать объекты
для ликвидации по собственному усмотрению. Государ¬
ственный департамент заявил, что в связи с возражения¬
ми английского представителя, который отверг самую
мысль о разработке определения «чрезмерной концентра¬
ции», он попытается преодолеть сопротивление англичан
путем непосредственных переговоров с английским мини¬
стерством иностранных дел.
К 27 ноября 1945 г. переговоры в Координационном
комитете зашли в тупик. Из-за английского «вето» даль¬
нейшее обсуждение этого вопроса было временно отло¬
жено. В таком положении находилось дело и в январе
1946 г., когда я прибыл в Берлин после бесед в англий¬
ском министерстве иностранных дел. Когда же я присту¬
пил к исполнению своих обязанностей и ознакомился с
материалами о ходе переговоров после сентября, мне
стало ясно, что они зашли в тупик не только из-за оппо¬
зиции англичан. В ходе переговоров Белл и другие пред¬
ставители нашего экономического управления продолжа¬
ли попытки прийти к «компромиссу» с англичанами и
г14

вели в неофициальном порядке переговоры с представите¬
лями Франции и Советского Союза, пытаясь выторговать
у них уступки, приемлемые для сэра Перси Миллса. Это
продолжалось и после переговоров с Вашингтоном по те¬
летайпу, то есть после того как в политику США была
внесена полная ясность. Переговоры почти безнадежно
запутались еще и в связи с тем, htq экономический ди¬
ректорат стал на точку зрения англичан, а юридический
придерживался американской позиции. На том дело и
кончилось.
Просматривая документы перед возобновлением пере¬
говоров, я понял, что речь идет вовсе не о пустяках.
Внешне все эти споры казались несерьезными. Но за ни¬
ми стоял вопрос о судьбе крупных концернов в оккупи¬
рованном англичанами Руре. Некоторые формулировки
Дюссельдорфского соглашения 1939 г. предстали передо
мной в новом свете. В те времена Федерация британской
промышленности считала, что захват гитлеровцами Че¬
хословакии вовсе не ставит под сомнение целесообраз¬
ность сотрудничества между английскими и германски¬
ми промышленниками; что поход Гитлера лишь «создал
положение, при котором дальнейший прогресс в данной
обстановке невозможен».
А возможен ли «дальнейший прогресс» теперь, когда
Рур занимают английские войска? В Дюссельдорфском
соглашении англичане и немцы провозгласили, что ста¬
вят себе целью «прекратить нездоровую конкуренцию пу¬
тем соглашения между промышленниками обеих стран».
Теперь, после войны, стало очевидно, что суть этого
соглашения состояла не в прекращении конкуренции меж¬
ду промышленниками Англии и Германии, а в том, что
они сделали это ради создания некоего нового «образа
жизни». Промышленники хотели поделить между собой
рынки в соответствии со своими интересами, а затем с
помощью своих правительств подавить всех соперников.
«Обе организации, — говорится по этому поводу в Дюс¬
сельдорфском соглашении, —отдают себе отчет в том, что
в некоторых случаях выгоды соглашения между промыш¬
ленниками двух стран или группы стран могут быть
сведены к нулю в результате конкуренции со стороны
промышленников какого-либо третьего государства, отка¬
зывающихся присоединиться к такому соглашению. При
215

таких обстоятельствах у организаторов может возникнуть
потребность заручиться содействием своих правительств.
Обе организации обязуются совместно добиваться такого
содействия».
Этот пункт соглашения был так явно направлен про¬
тив США — поскольку американские промышленники в
силу существующих законов не могли присоединиться
к подобному соглашению, — что 21 марта 1939 г. в анг¬
лийской палате общин был сделан специальный запрос
в адрес министра торговли Оливера Стэнли. Ответ мини¬
стра звучал двусмысленно: «В этом соглашении нет ни¬
чего такого, что было бы умышленно направлено против
интересов американской промышленности или нарушало
бы ее интересы».
Теперь же английские представители в Берлине под
руководством сэра Перси Миллса упорно добивались та¬
кого количества исключений из нового закона, чтобы
создать возможность возрождения немецких картелей и
концернов под новыми именами. Они доказывали, что
концерны в тяжелой промышленности следует сохранить
ради того, чтобы облегчить их «национализацию». Заяд¬
лый консерватор сэр Перси Миллс говорил языком со¬
циалиста, словно он и в самом деле стоял за обобществле¬
ние промышленности.
В действительности же он стремился только к центра¬
лизации экономической мощи. Он добивался сохранения
некоторых очагов экономической мощи, особенно в Ру¬
ре, ради укрепления позиции Англии в международной
торговле. Во имя этого он, повидимому, был готов итти
на риск 'возобновления германской агрессии. За всем
этим стояло стремление освободить Англию от необходи¬
мости прибегать к долларовым займам. До начала поста¬
вок по ленд-лизу, которые выручили Англию на началь¬
ном этапе войны, она ликвидировала почти все свои
заграничные капиталовложения, чтобы получить иностран¬
ную валюту, особенно доллары, для закупки военных
материалов. Теперь можно было ожидать, что в попытках
восстановить свою независимость Англия станет безрас¬
судно спекулировать на возрождении германской мощи.
Разногласия и споры между американскими предста¬
вителями в Берлине отнюдь не были простыми словесны¬
ми битвами. Вскоре после моего приезда в Берлин меня
216

пригласили на совещание начальников всех отделов и
секторов экономического управления американской воен¬
ной администрации, чтобы я рассказал о политике и про¬
грамме деятельности своего нового отдела. Мы собрались
в конференц-зале генерала Клея. Мой доклад был встре¬
чен хором возражений, особенно со стороны таких лиц,
как бывший председатель правления «Рипаблик стал кор¬
порейшн» Руфус Уайзор, возглавлявший тогда сектор ста¬
лелитейных предприятий в промышленном отделе. Возра¬
жения были направлены не только против предложенной
мной программы, но и против всей политики реорганиза¬
ции германских картелей и концернов. Люди отвергали
все выводы из обследований, которые мы проводили еще
во время войны, словно эти обследования нас ничему не
научили. Предметом спора был именно основной прин¬
цип. А что же плохого в картелях? Почему бы немецким
предпринимателям не вести свои дела так, как они их
привыкли вести? Чем вы докажете, что какое-либо из
этих соглашений когда-либо препятствовало развитию
какого-нибудь производства? Немецкие предприниматели
повержены в прах. Зачем же донимать их еще этими
новшествами?
На доводы вроде «а что же в этом плохого?» отве¬
тить совсем не трудно, когда имеешь на это хоть немно¬
го времени. Но как сделать это в берлинских условиях,
урывками, имея дело с людьми, которые без колебаний
отвергают такую политику и утверждают, что им яко¬
бы неизвестны мотивы, по которым эта политика при¬
нята? Начать хотя бы с того, что вся документация, лег¬
шая в основу официальной политики, в виде тысяч то¬
мов показаний, правительственных отчетов и судебных
протоколов осталась в США. Здесь же, в Берлине, где
мы должны были не вырабатывать политическую линию,
а проводить ее в жизнь, в нашем распоряжении имелось
лишь столько документов, сколько можно поместить в
портфеле или получить через дипломатическую почту. Ес¬
ли судить по настроениям представителей американской
промышленности, которыми было укомплектовано наше
экономическое управление, Оливер Стэнли был прав, за¬
явив в 1939 г. в палате общин, что в Дюссельдорфском
соглашении нет ничего такого, «что нарушало бы инте¬
ресы американской промышленности».
217

Попав под град вопросов, которыми меня засыпали
начальники отделов и секторов управления генерала
Дрейпера, я понял, что моя работа потребует большой
выдержки. Дело было не только в том, что эти господа
охотнее соглашались с сэром Перси Миллсом. Какие бы
экономические преобразования мы ни задумали, приходи¬
лось ожидать трудностей. В 1939 г. в лондонской газете
«Таймс» было напечатано заявление руководителя Феде¬
рации британской промышленности, сделанное им по воз¬
вращении с Дюссельдорфской конференции: «Переговоры
в Германии велись в весьма дружественном духе, и обе
стороны стремились к взаимопониманию». Я сомневал¬
ся, удастся ли мне встретить такое же «стремление
к взаимопониманию» со стороны людей, заседающих в
Берлине за столами, расставленными четырехугольни¬
ками.

Глава четырнадцатая
СРЕДСТВО ПОХУДЕТЬ
Основной довод, настойчиво выдвигавшийся сэром
Перси Миллсом во время споров в экономическом дирек¬
торате, гласил: «Крупные размеры объединения сами по
себе еще не являются показателем чрезмерной концен¬
трации экономической мощи». Он любил говорить, что
издание закона, запрещающего определенные методы
коммерческой деятельности или существование определен¬
ных типов объединений, было бы равносильно осужде¬
нию всех германских компаний как преступников. Изло¬
жив оба эти соображения, Миллс обычно заключал
свои выступления вопросом: «Разве преступно быть боль¬
шим?»
Такого рода доводы вполне оправдывали себя в усло¬
виях многосторонних переговоров. Из-за различия языков
нам всегда было чрезвычайно трудно высказывать слож¬
ные соображения. Одного короткого и резкого выступле¬
ния, содержавшего три — четыре бездоказательных ут¬
верждения, было достаточно для того, чтобы безнадежно
запутать любой спор. Приходилось всегда помнить, что
мы говорим на четырех языках — английском, француз¬
ском, русском и американском I Из-за этого, даже при
отличных переводчиках, обсуждение так затягивалось, что
любое более или менее сложное возражение теряло свою
действенность. А при переводчиках средней руки нам
приходилось постоянно тренироваться, чтобы выражаться
просто и точно.
Раньше чем ответить Миллсу, «преступно» или нет
для германского концерна быть слишком большим, нам
нужно было внести ясность в позицию нашей же воен¬
ной администрации. Разногласия внутри экономического
управления в отношении истолкования полученных нами
1 Так у автора. {Прим, ред.)
219

директив настолько обострились, что некоторые началь¬
ники отделов и секторов вообще перестали понимать, что
к чему.
Оказалось, что, пока я был в отлучке, у двух моих
предшественников, одного за другим, возникли резкие
разногласия с генералом Дрейпером и сотрудниками эко¬
номического управления. Бывший начальник Управления
по расследованию деятельности картелей и выявлению за¬
граничных активов полковник Бернштейн подал в от¬
ставку в октябре 1945 г. Сменивший его на этом посту
Рассел Никсон ушел в отставку 15 декабря 1945 г., в мо¬
мент реорганизации, когда вновь созданный отдел декар¬
телизации вошел в состав экономического управления.
В одной из первых моих бесед с генералОхМ Дрейпе¬
ром я понял, что его устами говорил прежде всего бан¬
кир. Он категорически отвергал необходимость немедлен¬
ной реорганизации картелей и концернов и был убежден,
что «опытных немецких администраторов» нужно оставить
на своих постах. Полковник Бернштейн и Никсон, по его
мнению, проявляли невыдержанность и даже жестокость,
постоянно требуя устранения нацистов и их сторонников
с руководящих постов в промышленности и реорганиза¬
ции крупных компаний. Пытаясь повести дело на новой
основе, я сказал, что, по-моему, вопрос о методах лик¬
видации системы картелей и реорганизации крупных ком¬
паний следует рассматривать как часть общей программы
экономических мероприятий. Генерал Дрейпер со мной
не согласился. По его мнению, война, воздушные нале¬
ты, разделение Германии на зоны и самый факт оккупа¬
ции означали, что картели, как таковые, уже прекратили
свое существование, а концерны «повержены в прах». По¬
этому для первых лет оккупации можно будет ограни¬
читься изданием закона о запрещении в будущем неко¬
торых методов управления хозяйством. В данное время
мероприятия в области экономики должны быть направ¬
лены на восстановление германского хозяйства. Пока эко¬
номика Германии не придет в «сносное» состояние, нет
никакой необходимости проводить «крутые» реформы; на¬
оборот, они принесут только вред. Поэтому в планах на
ближайшее будущее нельзя делать упор на мероприятия,
направленные на ликвидацию «чрезмерной концентрации»
в промышленности.
220

В ответ я обратил внимание Дрейпера на две опас¬
ности, выявившиеся при первых же моих беседах с на¬
чальниками отделов и секторов экономического управле¬
ния. Во-первых, предполагалось, что в порядке репара¬
ций из Германии будут вывезены некоторые излишние
промышленные предприятия. От того, какие предприятия
будут для этого отобраны, может зависеть будущий об¬
лик германской экономики. Если изъять предприятия, при¬
надлежащие немногочисленным независимым промышлен¬
ным фирмам и оставить в целости предприятия крупных
концернов, то влияние заправил этих концернов возрастет.
Во-вторых, уголь и другие дефицитные виды сырья
распределяются среди промышленных предприятий отде¬
лом промышленности совместно с назначенными герман¬
скими властями. По приказу генерала Клея, полномочия
в области распределения должны постепенно передавать¬
ся немцам. Но кто имеет право давать, имеет право и
лишать. Если материалы даются предприятиям крупных
концернов, а не независимым фирмам, то власть кон¬
цернов соответствующим образом возрастает. Если мате¬
риалы предоставляются для возрождения тяжелой, а' не
легкой индустрии, то соотношение между отраслями про¬
мышленности будет противоположным тому, которого мы
хотим.
Органы распределения уже перестали снабжать мате¬
риалами предприятия, намеченные к изъятию в порядке
репараций. Таким образом, даже если предприятия неза¬
висимых фирм и не будут еще в течение некоторого вре¬
мени изъяты, то преимущественное снабжение предприя¬
тий, принадлежащих концернам, все равно приведет к та¬
ким же результатам, что и демонтаж и изъятие. Посколь¬
ку к соответствующим преобразованиям надо было при¬
ступить на первых же порах, я внес предложение, чтобы
практическим осуществлением нашей политики в обла¬
сти репараций и распределения материалов ведали со¬
вместно отдел промышленности и отдел декартелизации.
Если же германская промышленность будет восстановле¬
на на какой-нибудь иной основе, то проводить такого ро¬
да преобразования будет уже поздно. Генерал Дрейпер
со мной не согласился. Если крупные концерны будут
«декартелизованы» правильно, заявил он, то исчезнет и
разница между промышленными предприятиями крупных
221

концернов и независимых фирм. В «дискриминации» не
будет никакой надобности.
К концу этого разговора я почувствовал себя в роли
врача, имеющего дело с пациентом, страдающим нездо¬
ровой полнотой и всегда наступающим на ноги соседям.
По мнению генерала Дрейпера, если бы я убедил па¬
циента достаточно «похудеть», то ему не пришлось бы
изменять свой вес или пропорции, не пришлось бы избав¬
ляться от лишнего жира. Когда мы добьемся достаточ¬
ного «похудения», то не потребуется и принимать специ¬
альные меры для того, чтобы наш пациент перестал насту¬
пать людям на ноги.
Подхватив девиз «сперва восстановление, потом ре¬
формы», отделы экономического управления сразу же по¬
казали, что их не интересует вопрос о связи их деятель¬
ности с политикой по отношению к картелям. С этим-де
спешить нечего.
Но дело контроля над предприятиями «И. Г. Фарбен»
и их дальнейшего использования не могло ждать, пока
Германия будет «восстановлена» и придет пора «реформ».
В силу закона № 9, изданного Контрольным советом в
ноябре 1945 г., предприятия «И. Г. Фарбен» уже были кон¬
фискованы, их банковские счета заморожены, а прежнее
руководство смещено. Необходимо было наметить пред¬
приятия, предназначенные для изъятия в порядке репа¬
раций, и демонтировать военные заводы. Остальные пред¬
приятия должны были возобновить работу под новым ру¬
ководством, и нужно было назначить их директоров. Для
гарантии против возобновления работ над новыми вида¬
ми оружия в лабораториях «И. Г. Фарбен» был введен
надзор за научно-исследовательской работой.
Тут мне снова пришлось кое-чему поучиться. Вопре¬
ки указанию Контрольного совета, я как уполномоченный
по контролю над «И. Г. Фарбен» не должен был фак¬
тически нести ответственность за осуществление в на¬
шей зоне закона № 9. Мне пришлось сразу же передать
ряд функций другим отделам, которые не были мне под¬
чинены. Так, отбор предприятий для изъятия в порядке
репараций, для демонтажа и для пуска в ход должен
был производиться отделом промышленности, которому
было поручено также подбирать людей, «годных» для
управления вновь открытыми заводами. Другой отдел осу¬
222

ществлял надзор за научно-исследовательской работой.
Третий отдел ведал замороженными средствами и отве¬
чал за то, чтобы активы не разбазаривались. По армей¬
ским порядкам, вся ответственность ложилась на началь¬
ство, а все остальные считались только его советниками.
В переводе с военного языка на обычный, моей задачей
было, таким образом, заседать с французскими, англий¬
скими и советскими уполномоченными по контролю,
пытаясь разработать план использования имущества
«И. Г. Фарбен». Одновременно я должен был с помощью
небольшого аппарата следить за тем, что немцы и дру¬
гие отделы военной администрации делали с этим иму¬
ществом.
Моя задача как руководителя отдела декартелизации
заключалась еще и в том, чтобы убедить представителей
Англии, Франции и Советского Союза одобрить текст за¬
кона о запрещении «чрезмерной концентрации экономи¬
ческой мощи» в Германии. Одновременно я должен был
подобрать группу юристов, экономистов и обследовате¬
лей, разработать вместе с ними предложения о необхо¬
димых мероприятиях и представить эти предложения че¬
рез генерала Дрейпера генералу Клею. Что касается ре¬
форм, то мы подчинялись уставному правилу, согласно
которому вся ответственность ложится на начальника и
за ним же остается последнее слово. Письменные ука¬
зания американского правительства толковались так, как
их угодно было толковать соответствующему начальни¬
ку. А его точка зрения, в свою очередь, зависела от того,
какие предложения ему представляли его же сотрудни¬
ки. Когда же дело доходило до критики указаний из Ва¬
шингтона, то получалось, что армейское правило «при¬
каз есть приказ» на армейских офицеров не распростра¬
няется: они оказывались под защитой «гражданского»
права «свободы слова».
Вскоре обнаружилось, что переговоры относительно
закона о декартелизации были далеко не единственным
предметом резких разногласий между работниками аме¬
риканской военной администрации. То же самое имело
место и в связи с обсуждением вопросов об экономиче¬
ском объединении Германии и об уровне производства
тяжелой промышленности. Если не считать бросавшихся
в глаза, но по существу поверхностных повреждений
223

зданий, то германские промышленные предприятия почти
не пострадали от воздушных налетов и от боев на терри¬
тории Германии. По окончании военных действий заводы
не работали из-за нехватки угля и транспорта. Из аме¬
риканского отчета о результатах стратегических бомбар¬
дировок видно, что временное прекращение производства
вовсе не было вызвано «разрушениями». Подлинному раз¬
рушению подверглось всего 15—20 процентов возросших
за время войны производственных мощностей. Осталь¬
ные машины и оборудование могли вступить в строй при
условии наличия топлива и транспорта для доставки
сырья.
По Потсдамскому соглашению, отрасли промышлен¬
ности, производящие товары широкого потребления, долж¬
ны были получать как можно больше угля. Эти отрасли
были раньше в Германии слабо развиты, и после войны
их развитие нужно было поощрять. С другой стороны,
в Руре была сосредоточена мощная тяжелая индустрия,
которую промышленники в двадцатых годах сознатель¬
но лишили органической связи с тяжелой индустрией
французской Лотарингии. Поскольку промышленность
Рура не могла получать достаточно угля и руды еще мно¬
го лет, то возникло предложение изъять из Рура ряд
предприятий тяжелой промышленности и использовать это
оборудование для восстановления тяжелой промышлен¬
ности Франции, Бельгии и других стран, ставших жерт¬
вами экономической войны, которую вела Германия.
Принцип был ясен, но детали нуждались в доработке.
Первым шагом в этом направлении были переговоры
четырех оккупирующих держав в экономическом дирек¬
торате. Они шли с осени 1945 г. до 29 марта 1946 г. и за¬
вершились принятием «соглашения об уровне промыш¬
ленного производства». Прийти к этому соглашению
оказалось очень нелегко. Представители США и Англии
добивались восстановления Рура как центра экономиче¬
ской мощи. Для этого они заключили союз с герман¬
скими промышленниками и отвергли сотрудничество с
профессиональными союзами. Представители СССР пред¬
почли выступать на политической арене, где большое
значение имеет поддержка со стороны масс и где они рас¬
считывали заручиться помощью профсоюзов, которую
демонстративно отвергли американцы и англичане. Тог
224

факт, что представители США и Англии не попытались
добиться сотрудничества с умеренными профсоюзами, до
сих пор не получил объяснения.
Французы занимали достаточно ясную позицию. Хотя
Франция и не принимала участия в Потсдамской конфе¬
ренции, она ничего не теряла, а, наоборот, многое вы¬
игрывала от неуклонного выполнения пунктов Потсдам¬
ского соглашения, касающихся репараций и уровня произ¬
водства германской промышленности.
Позиция англичан была не так проста. Рур находился
в их руках, а английская металлургия не обладала доста¬
точной мощностью. Английские эксперты считали, что
если производство стали во Франции возрастет, а в Гер¬
мании останется на низком уровне, то им едва ли удаст¬
ся получить сталь для своей металлообрабатывающей
промышленности. У кого сталь — а в этом случае она
была бы у французов,— тот стремится сам ее перераба¬
тывать. Чтобы увеличить снабжение своей промышлен¬
ности сталью, англичанам потребовалось 'бы соору¬
жать у себя металлургические заводы; или же, держа в
своих руках Рур, они могли бы сохранить в нем доста¬
точно производственных мощностей для удовлетворения
как своих дополнительных потребностей, так и нужд Гер¬
мании. Сэр Перси Миллс добивался двух вещей: установ¬
ления для Германии высокого уровня производства стали
и предоставления военному губернатору — в данном слу¬
чае английскому — права истолковывать и проводить по¬
литику, согласованную между четырьмя оккупирующими
державами. Он был против «международных» комиссий
и контроля. Против международных соглашений самого
общего характера он не возражал, но возражал против
создания международных органов для истолкования и
применения этих соглашений.
В вопросе о международном контроле политика Со¬
ветского Союза расходилась с политикой других стран
и особенно Англии. И англичане и русские имели свои
основания требовать права самостоятельно осуществлять
в своих оккупационных зонах политику, согласованную
между всеми четырьмя оккупирующими державами. Но
и у тех и у других были иные соображения, заставляв¬
шие их стремиться к «объединению» Германии. Однако
при этом неизбежно возникали разногласия по поводу
15. Мартин	225

характера этого «объединения». Советский Союз желал
политического объединения Германии под властью цен¬
трального правительства. Западные же державы предпо¬
читали экономическое объединение, охватывающее про¬
мышленность и торговлю.
В начале оккупации, летом 1945 г., вопросы восста¬
новления Германии и реформ занимали в спорах между
оккупирующими державами второстепенное место. Чтобы
заручиться политической поддержкой крупных землевла¬
дельцев, западные оккупирующие державы готовы были
пожертвовать земельной реформой, хотя она была не¬
обходима для восстановления сельского хозяйства. Что¬
бы заручиться поддержкой видных промышленников, они
готовы были снабжать углем лишь тех промышленников,
которые пользовались ‘наибольшим политическим вли¬
янием. По этим же причинам они готовы были распреде¬
лять разрешения на' коммерческую деятельность таким
образом, чтобы задерживать, а не ускорять расширение
производства.
15 октября 1945 г., через два месяца после заключе¬
ния Потсдамского соглашения, советник экономического
управления американской военной администрации Дон
Хэмфри разослал меморандум, в котором рекомендовал
пересмотреть целевую установку Потсдамских решений,
оставлять уголь в Германии и использовать его для нужд
германской промышленности, вместо того чтобы вывозить
его в такие страны, как Франция; в промышленности же
он предлагал перенести центр тяжести на выпуск слож¬
ных изделий, как, например, машинного оборудования.
«Мы признаем, — писал он, — что требования стран,
импортирующих уголь, обоснованы и что в настоящее
время мы действуем согласно полученным указаниям
[курсив наш.—Дж. 7И.]. Тем не менее необходимо учи¬
тывать, что такое решение означает субсидирование вво¬
зящих уголь стран за счет Германии..: Уголь лимитирует
производство и будет лимитировать его в течение всего
будущего года. Поэтому его нужно использовать таким
образом, чтобы максимально сократить наши обязатель¬
ства, то есть чтобы сбалансировать германский импорт с
экспортом. А это означает, что необходимо как можно
скорее превратить уголь в самые ценные экспортные то¬
вары, то есть, повидимому, в машины».
226

Период, в течение которого «мы» соблюдали Потсдам¬
ское соглашение, быстро окончился, и очень скоро стало
модным говорить, что Потсдамское соглашение в его эко¬
номической части «оказалось неосуществимым». Два года
спустя в печати появилось заявление, сделанное Хэмфри
на одном совещании в Париже. Он сказал, что Потсдам¬
ское соглашение находится уже «при последнем изды¬
хании».
Оно влачило жалкое существование с самого начала.
Осенью 1945 г., еще до того как Хэмфри составил свор!
меморандум, экономическое управление США в Берлине
пригласило на службу в качестве консультанта препода¬
вателя экономических наук университета имени Дьюка
д-ра Кальвина Б. Гувера. Ему была поручена подготовка
конкретных предложений о сокращении объема герман¬
ской тяжелой индустрии и развертывании легкой про¬
мышленности. В тот момент в Берлине шли переговоры
между четырьмя оккупирующими державами по вопросу
об уровне производства германской промышленности.
Доклад Гувера предполагалось использовать для деталь¬
ного обоснования позиции США.
Вместо того чтобы наметить пути осуществления эко¬
номических преобразований, предписанных Потсдамским
соглашением, Кальвин Гувер в своем докладе стал до¬
казывать их невозможность. Рассматривая Германию
изолированно и в значительной степени отвлекаясь от ее
влияния на другие европейские страны, он настаивал на
восстановлении германского хозяйства таким, каким оно
было до войны и во время войны. Он требовал, чтобы глав¬
ное внимание было обращено на восстановление тяжелой
промышленности и чтобы германский уголь и полуфабри¬
каты использовались в самой же Германии. Намечав¬
шийся вывоз угля в потребляющие страны — например,
во Францию и Бельгию,— по его мнению, следовало со¬
кратить, а производство стали в Германии резко увели¬
чить. Гувер утверждал, что так можно будет быстрее
всего начать вывозить из Германии ценные изделия в
обмен на продовольствие и сырье и тем самым сокра¬
тить расходы Соединенных Штатов.
В то время никакие планы Маршалла еще не обсуж¬
дались. Гувер, повидимому, считал, что затяжка с вос¬
становлением других стран Европы ничем не обременит
15 •	227

американского налогоплательщика, а малейшее промед¬
ление в деле хозяйственного возрождения Германии по¬
требует от Соединенных Штатов дополнительных расхо¬
дов.
В конечном счете, США проиграли и на том и на дру¬
гом. Остававшийся в Германии уголь использовался не
для производства экспортных товаров, а главным обра¬
зом для восстановления тяжелой промышленности. Даже
в 1947 г. мы обнаруживали стекольные заводы и другие
предприятия легкой промышленности, готовые в любой
момент начать работу на экспорт, но они стояли из-за
отсутствия угля. А уголь и машины поставлялись в
огромных количествах для «восстановления» предприятий
тяжелой промышленности. План экспорта не выполнялся,
и потому Соединенные Штаты были вынуждены тратить
доллары на снабжение Германии продовольствием и
сырьем. Потом, когда родился план Маршалла, американ¬
ским налогоплательщикам пришлось рассчитываться и
за затяжку восстановления в других европейских стра¬
нах, которым было отказано в немецком угле г.
Когда, наконец, в марте 1946 г. было достигнуто «со¬
глашение об уровне промышленного производства», то
казалось, что у англичан уже нет оснований ратовать за
очень высокую производственную мощность германской
металлургии. Германии было разрешено оставить столько
предприятий, сколько необходимо для выпуска 7,5 мил¬
лиона тонн стали в год, то есть около одной трети про¬
дукции военного времени. Однако без санкции Контроль¬
ного совета фактическое производство стали не должно
было превышать 5,8 миллиона тонн. Но и после этого
соглашения споры не прекратились. К июлю 1947 г. про¬
изводство стали в Руре достигло лишь такого уровня, при
котором он мог давать всего 2,5 миллиона тонн в год; не¬
смотря на это, США и Англия договорились об увеличе-
1 Правительство США и американские оккупационные власти
в Германии часто 'Прибегали к лицемерному аргументу, что США-де
своими поставками продовольствия и сырья оплачивают вывоз това¬
ров из Германии в другие союзные страны в счет репарационных пла¬
тежей. Фальшь этого аргумента легко разоблачается тем фактом,
что США, конфисковав германскую собственность за границей, гер¬
манские патенты, золото, торговый флот и проводя политику ограбле¬
ния Западной Германии, с лихвой компенсировали себя за поставки
продовольствия и сырья по искусственно вздутым ценам. (Прим, ред )
228

нии лимита, установленного соглашением четырех дер¬
жав, с 5,8 миллиона до 10,7 миллиона тонн в год. Сначала
французы запротестовали против этого, и новое соглаше¬
ние не состоялось. Но в результате переговоров трех за¬
падных держав в Лондоне французам, в конце концов,
пришлось сдаться. Взамен они получили только обеща¬
ние, что им будут давать немного больше германского
угля, и то лишь когда его добыча возрастет.
С марта 1946 г. до лондонского совещания 1947 г.,
когда разрешенный Германии уровень производства ста¬
ли был резко увеличен, Германию непрерывно посещали
американские «эксперты», чтобы ознакомиться на месте
с состоянием германской экономики. Руководило их по¬
ездками экономическое управление. В своих отчетах эти
посетители неизменно подчеркивали, что в интересах вос¬
становления Германии нужно уделять значительно боль¬
ше внимания тяжелой промышленности. Они часто ссы¬
лались на «доказанную невозможность» мероприятий,
которых никто еще и не пытался проводить в жизнь. Не
менее часто они сообщали о «растущем хаосе», который
якобы вызван безжалостным «планом дезиндустриализа¬
ции, который предложил Моргентау». Говорилось и об
ущербе, который якобы причинили германской экономике
радикальные реформы и преобразования, хотя в действи¬
тельности они вовсе не проводились. Вошло в обычай
подчеркивать по каждому поводу настоятельную необхо¬
димость «отказаться от политики уничтожения герман¬
ской промышленности».
Через год после начала оккупации подобные рассуж¬
дения по поводу Германии стали в США обыденным
явлением. За этот год в нашей зоне оккупации не было
принято никаких мер для осуществления «антитрестов¬
ской» политики (если не считать конфискации предприя¬
тий и активов «И. Г. Фарбениндустри»1 и назначения в
феврале 1946 г. управляющего фирмами оптовой торгов¬
ли углем, принадлежавшими ранее крупным углепро¬
мышленникам Рура). А американской общественности
1 Конфискация предприятий и активов «И. Г. Фарбен» была
фиктивной. Под прикрытием этой «конфискации» концерн был сохра¬
нен, с той лишь разницей, что значительная часть его собственно¬
сти и акционерного капитала перешла в руки американских моно¬
полистов. (Прим, ред.)
229

внушали, что восстановление Германии затягивается не
из-за безразличного отношения или апатии самих нем¬
цев, не из-за того, что старые хозяева умышленно его са¬
ботируют— доказательства этого накапливались с каж¬
дым днем,— а из-за декартелизации и устранения на¬
цистов с ответственных постов в управлении хозяйством.
А в это самое время Генрих Динкельбах из «Ферейнигте
штальверке» управлял металлургической промышлен¬
ностью английской зоны; Эрнст Гельмут Вите из вискоз¬
ного концерна «ФГФ» руководил производством син¬
тетического текстиля; Герман Абс из «Дейче банк» бы¬
стро делал карьеру в качестве «советника по финансовым
вопросам»; Гуго Стиннес и углепромышленники готови¬
лись занять посты в управлении угольной промышленно¬
стью, которое предполагалось создать в Бизонии; все их
сподвижники снова выплыли на поверхность и чувство¬
вали себя как нельзя лучше; да и вообще трудно было
сказать, кто еще из видных нацистов не вернулся на
сцену.
Сначала реформы откладывались «в интересах вос¬
становления»; потом медленные темпы восстановления
стали объяснять радикальными реформами, а тем вре¬
менем представление общественности о положении в
Германии коренным образом изменилось. Сейчас трудно
сказать, когда точно это произошло. Если «толстяк», сим¬
волизировавший собой германскую тяжелую промыш¬
ленность, и в самом деле «похудел», то когда и каким
образом это случилось?

Глава пятнадцатая
САБОТАЖ
Экономическое управление начало жаловаться на’ то,
что восстановлению Германии чинятся препятствия, но его
кивки в сторону отдела декартелизации были необосно¬
ванны. В течение долгого времени мы не имели полномо¬
чий ни на какие мероприятия по отношению к германским
концернам, если не считать разработки планов. Когда же
эти планы были, наконец, готовы, в них учитывалась
необходимость восстановления хозяйства Германии на
здоровых началах. Единственным концерном, реоргани¬
зованным в силу соглашения четырех оккупирующих
держав, был «И. Г. Фарбен». В ожидании пока’ четыре
державы придут к соглашению о широкой программе
реорганизации других концернов или пока генерал Клей
разрешит проводить ее в одной нашей зоне, мы занялись
заводами «И. Г. Фарбен». Мы рассчитывали испытать на
этом гиганте методы, которые можно будет потом приме¬
нить по отношению к другим объединениям. Но в конеч¬
ном счете «И. Г. Фарбен» так и остался единственным
концерном, который американская военная администра¬
ция попыталась реорганизовать. Так бесславно окончи¬
лось «величайшее предприятие» американской армии.
Мой предшественник на посту уполномоченного по
контролю над «И. Г. Фарбен» полковник Пиллсбери обос¬
новался с аппаратом в три десятка сотрудников в Грис-
гейме, неподалеку от Франкфурта. Я договорился с гене¬
ралом Дрейпером о том, что в порядке подготовки к
первой сессии четырехсторонней Контрольной комиссии,
намеченной на конец января 1946 г., мы запросим от на¬
шего отдела по контролю над «И. Г. Фарбен» отчет о
состоянии предприятий и активов «И. Г. Фарбен» в амери¬
канской зоне и о мероприятиях, проведенных с момента
конфискации имущества концерна 5 июля 1945 г. Для
231

работы над этим докладом из Грисгейма была' вызвана
группа сотрудников. Перед началом работы мы обсудили
проект отчета с генералом Дрейпером. Я заметил, что ни
Дрейпер, ни сотрудники, прибывшие из Грисгейма, еще
не забыли (выступления сенатора Килгора в печати в кон¬
це декабря 1945 г. Им очень хотелось показать товар ли¬
цом— как в смысле количества предприятий, вывезенных
в порядке репараций или уничтоженных (как обслужи¬
вавшие непосредственно военные нужды), так и в смысле
постановки контроля на оставшихся заводах.
На первом же заседании комиссии мы передали свой
отчет представителям Англии, Советского Союза и Фран¬
ции, а копию его направили в экономический директорат.
Мы предъявили комиссии также подготовленный в Грис-
гейме предварительный план разделения всего комплекса
«И. Г. Фарбен» на отдельные хозяйственные единицы.
Наш отчет был составлен в оптимистических тонах,
изобиловал неточностями и с течением времени перестал
отражать истинное положение вещей. Некоторые заводы
числились в нем «подлежащими использованию для репа¬
раций», и это казалось достижением. Но впоследствии от¬
дел промышленности изъял из этого списка целый ряд
предприятий впредь до «дальнейшего выяснения» потреб¬
ностей Германии. Изъятие других заводов было отменено
категорическим приказом генерала Клея, который распо¬
рядился приостановить поставки в счет репараций до тех
пор, пока Советский Союз не согласится на экономическое
объединение Германии1. С заводами, подлежавшими
«уничтожению как военные предприятия», на самом деле
поступили значительно мягче. Цехи, которые можно было
использовать иначе, были сохранены и возобновили ра¬
боту. В Гендорфе, например, существовал завод, выпу¬
скавший отравляющие вещества; на нем применялся раб¬
ский труд заключенных из Освенцима; завод, в свою оче¬
редь, поставлял этому лагерю смерти ядовитый газ и
смертников. Одна часть этого завода производила этилен¬
1 Американские империалисты выдвинули против Советского
Союза ложное обвинение в том, что он якобы «не согласен с экономи¬
ческим объединением Германии», и под этим предлогом сорвали репа¬
рационные поставки СССР из Западной Германии. Хорошо известно,
что не Советский Союз, а американские империалисты при поддерж¬
ке английских и французских империалистов раскололи Германию,
создав боннское марионеточное государство. (Прим, ред.)
232

гликоль — 'промежуточный продукт в производстве отрав¬
ляющих веществ, используемый также «в качестве анти¬
фриза. Это производство было сохранено.
Не были уничтожены и некоторые цехи других заво¬
дов, построенных для нужд войны. Железобетонные зда¬
ния, не боящиеся бомбардировок, были сохранены для ис¬
пользования в качестве складов. Оборудование для напол¬
нения снарядов не уничтожалось, если его можно было
приспособить для каких-нибудь иных нужд. Было взорва¬
но лишь несколько зданий и механизмов, которые нельзя
было приспособить ни на что другое; ведь нужно же бы¬
ло торжественно продемонстрировать нашу «решимость
разбить германскую военную машину вдребезги».
Такой способ действий изображался как продиктован¬
ный исключительно соображениями здравого смысла —
нужно-де спасти от гибели как можно больше ценностей.
Но мы видели, что чаще всего это диктовалось иными со¬
ображениями. Германия была похожа на склад разнооб¬
разных вещей, которые можно приобрести по дешевке и
когда-нибудь при случае использовать.
В одну из своих первых поездок в Рур, в феврале
1946 г., я обнаружил, что на заводе в Гаспе, который рань¬
ше выпускал броневые плиты, шла подготовка к переводу
громоздкого и тихоходного оборудования на производство
жести и тонкого листа для трансформаторов. По личному
опыту работы па сталелитейных заводах я знал, что
это оборудование далеко уступало в производительности
скоростным сутуночным станам непрерывного действия.
Но ведь эти станы не переведешь во мгновение ока на
прокат броневых плит.
Не теряя времени на споры с авторитетами в области
промышленности, копавшимися на германской свалке в
надежде на новые находки, четырехсторонняя Комиссия
по контролю над «И. Г. Фарбен» выделила группу работ¬
ников для изучения сложной сети предприятий «И. Г. Фар¬
бен» во всех четырех зонах оккупации. Эта группа должна
была определить, какие заводы или группы заводов мо¬
гут рентабельно работать на положении самостоятельных
единиц. Нужно было, чтобы каждая из этих единиц сама
производила нужное ей сырье или чтобы оно имелось в
продаже на свободном рынке. Нужно было также, чтобы
продукция таких предприятий находила сбыт на рынке.
233

На основе этих указаний группа принялась за работу, и
к январю 1947 г. у нас было готово четырехстороннее со¬
глашение, в силу которого в американской зоне из всего
комплекса предприятий, не имевших военного значения,
с 35 тысячами рабочих, выделялись двадцать одно пред¬
приятие обрабатывающей промышленности и семь шахт
и других предприятий добывающей промышленности с
18 тысячами рабочих. В течение последующих шести ме¬
сяцев почти все остальные заводы «И. Г. Фарбен» были
сгруппированы в пятьдесят самостоятельных единиц. Од¬
новременно подобные единицы были образованы из пред¬
приятий «И. Г. Фарбен» и в трех остальных оккупацион¬
ных зонах.
Мы выделили также и другие группы специалистов,
поручив им разработку вопросов о патентах и торговых
марках, о капиталовложениях «И. Г. Фарбен» в других
фирмах, о международных и внутригерманских картель¬
ных соглашениях, а также о системе сбыта и расчетов,
которые раньше были централизованы. Мы приняли также
предложение США о том, что, впредь до окончательного
решения вопроса о новых владельцах самостоятельных
единиц, контрольные органы в каждой из зон имеют право
назначать для каждой единицы опекуна, которому Союз¬
ный Контрольный совет передаст юридическое право соб¬
ственности на соответствующие предприятия.
Мы понимали, что эти первые мероприятия страдали
одним большим пороком. Уничтожая централизованную
систему финансирования и сбыта, централизованную от¬
четность и централизованное управление, они оставляли
в сохранности материальную и экономическую базу преж¬
ней империи «И. Г. Фарбен». Если бы нам удалось найти
таких немецких опекунов, которые руководили бы пред¬
приятиями самостоятельно и добросовестно,, не «коорди¬
нируя» втайне свои действия с изгнанным старым ру¬
ководством, то группы предприятий, занимавшихся ранее
производством какой-нибудь одной категории изделий или
полуфабрикатов, могли бы развернуть свою деятельность
и производить все то, что они смогут сбывать. Тогда взаи¬
мозависимые в прежнее время предприятия, снабжавшие
друг друга полуфабрикатами, уступили бы место новой
системе независимых и, быть может, даже конкурирую¬
щих между собой химических предприятий. В этом случае
234

отдельным германским землям было бы легче установить
контроль или взять под свое управление такие самостоя¬
тельные промышленные единицы. Но если бы новые опе¬
куны оказались агентами старых хозяев или их подстав¬
ными лицами, то прежние связи сохранились бы в непри¬
косновенности, а результаты реорганизации свелись бы к
нулю.
Нам было известно, что те представители старого руко¬
водства, которые остались на свободе, продолжали систе¬
матически проводить тайные совещания во Франкфурте
и в других пунктах западных зон. Они готовились к тому
времени, когда смогут снова воссоединить «И. Г. Фарбен».
Одно время управляющий крупным заводом «И. Г. Фар¬
бен» в Хехсте, назначенный на эту должность отделом
промышленности, доносил, что по вине немецкого опекуна
на заводе бывают простои и другие производственные не¬
поладки. Расследование показало, что управляющий за¬
водом посещал тайные совещания изгнанного руководства
в каком-то заброшенном магазине во Франкфурте и, стре¬
мясь дискредитировать новую систему, сам умышленно
дезорганизовал производство. Когда я приказал его уво¬
лить, отдел промышленности стал жаловаться, что мы
отняли у него опытного, незаменимого работника. Все же
мы его не восстановили, а завод продолжал работать.
Уволенный управляющий попрежнему посещал собрания
гессенской химической ассоциации и попрежнему встречал
там почтительное отношение со стороны германских про¬
мышленников. Но не было такого закона, который позво¬
лял бы возбудить преследование против нею лично или
против этой ассоциации.
Первые тридцать «самостоятельных единиц», выделен¬
ных в американской зоне, работали в течение первого года
после реорганизации в общем успешно, а некоторые из
них выпускали даже больше продукции, чем прежде, и в
более разнообразном ассортименте. Поскольку транспорт¬
ные затруднения мешали бы этим предприятиям работать
по-старому, во взаимной зависимости друг от друга, мы
считали, что наш опыт оправдал себя, по крайней мере с
точки зрения «восстановления», хотя бы его ценность с
точки зрения окончательных преобразований и оказалась
весьма сомнительной и неполной.
235

В течение 1946 г. мы занимались опытом с «И. Г. Фар-
бен» и переговорами об издании закона о картелях и кон¬
цернах; тем временехМ финансовое управление, во главе
которого сперва стоял сотрудник министерства финансов
США Джок Беннет, а затем другой сотрудник того же ми¬
нистерства Теодор Болл, начало реорганизацию крупных
коммерческих банков. По приказу управления премьер-
министры всех германских земель назначили попечителей,
которые стали управлять активами и операциями местных
отделений «Дейче банк», «Дрезднер банк» и «Коммерц
банк». Эти попечители не должны были считаться с преж¬
ними акционерами и управляющими банками. Их обяза¬
ли присвоить этим банкам новые названия, не имевшие
ничего общего с прежними. Но характерно, что на бланках
«Гессише банк» имеется приписка: «Бывший «Дейче
банк», причем слово «бывший» напечатано мельчайшими
буквами, так что оно почти незаметно.
Впоследствии в западных зонах была создана группа,
соответствующая правлению федеральной резервной си¬
стемы США. В нее помимо председателя вошло по одно¬
му представителю от каждой из одиннадцати земель. Этой
группе было поручено' управлять своего рода «федераль¬
ным резервным банком», известным под именем «Банк
Дейчер лендер».
При проведении этих мероприятий Джек Беннет и Тео¬
дор Болл встретились с такими же возражениями, какие
английская экономическая группа и американское эконо¬
мическое управление выдвигали против реорганизации
крупных промышленных концернов. Поскольку представи¬
тели банков, входивших в «большую шестерку» — и осо¬
бенно в «большую тройку»,—обладали большинством го¬
лосов на собраниях акционеров всех крупных промышлен¬
ных концернов, высказывалось опасение, что отпадение
одной лишь этой их функции сорвет всю работу по восста¬
новлению промышленности. В спорах по этому вопросу,
длившихся больше года, упоминались и другие бедствия,
которые якобы повлечет за собой «коренная реорганиза¬
ция» банковской системы.
Реорганизация «И. Г. Фарбен» и банков происходила
на фоне полной бездеятельности экономического управле¬
ния, которое должно было проводить в жизнь те же са¬
мые общие указания. Сперва оно снабжало печать сооб¬
236

щениями, в которых говорилось, что в деле осуществления
предписанных преобразований уже достигнуты успехи.
Так, в корреспонденции из Берлина от 2 февраля 1946 г.
газеты сообщали:
«Начальник американского экономического управ¬
ления бригадный генерал Уильям Дрейпер младший
заявил, что в деле перевода германской экономики на
путь развития сельского хозяйства и легкой промыш¬
ленности достигнуты некоторые успехи. Он подчерк¬
нул, что этот план встречает всеобщее одобрение.
Дрейпер разъяснил затем, что планы развития
германской промышленности и всего хозяйства со¬
ставляются из расчета на население в 66,5 миллиона
человек. Для обеспечения этому населению сносного
жизненного уровня, сказал он, Германия будет нуж¬
даться в импорте больших количеств продовольствия
и сырья.
Общая договоренность достигнута и в отношении
германского экспорта, заявил далее Дрейпер. Вместо
продукции тяжелой промышленности, составлявшей
большую часть довоенного вывоза Германии, теперь
она будет вывозить уголь, кокс, электрооборудование,
изделия из кожи, пиво, вино, спирт, игрушки, музы¬
кальные инструменты, текстиль и готовое платье».
Генерал Дрейпер заявил, что «довоенный» экспорт
Германии состоял главным образом из продукции тяжелой
промышленности; но это верно только для нескольких лет,
непосредственно предшествовавших войне, когда немцы
сознательно добивались чрезмерного развития своей тя¬
желой промышленности.
Ни американцы, ни англичане не продолжали разви¬
вать те «успехи» в деле развертывания германской легкой
промышленности, о которых говорил генерал Дрейпер.
Если бы наши хозяйственные руководители признали, что
недостаток угля является основным фактором, лимитиру¬
ющим производство, и не предъявляли таких больших
требований к транспорту и нефтепромышленности, то ге¬
нерал Клей мог бы стать хозяином положения. Если бы
легкая промышленность поощрялась и снабжалась углем,
а развертывание других отраслей ограничивалось' или за¬
прещалось, то результаты не замедлили бы сказаться.
2X1

Такова была обстановка к 29 марта 1946 г., когда
четыре оккупирующие державы приняли «соглашение об
уровне промышленного производства».
3 апреля мне пришлось выехать в США, чтобы подо¬
брать там сотрудников для отдела декартелизации. Когда
переговоры с англичанами зашли в тупик, а' между Управ¬
лением по расследованию деятельности картелей и эконо¬
мическим управлением разгорелись споры, почти все
опытные специалисты по расследованию вернулись в
США. В Берлине у меня остался только один сотрудник,
имевший опыт борьбы с трестами, — Крейтон Р. Колмэн.
Читая в газетах о затруднениях, которые мы испытывали
в Берлине, люди, имевшие опыт по части картелей, откло¬
няли приглашения на работу, которые они получали от
нас по телеграфу.
Сидя в одном из кабинетов военного министерства
США, я подбирал сотрудников для отдела декартелиза¬
ции; в то же время в другом кабинете заместитель генера¬
ла Дрейпера Фредерик Деверу беседовал с кандидатами
на работу в промышленном и торговом отделах экономи¬
ческого управления. На должность руководителя отдела
промышленности он пригласил полковника Лоуренса Уил¬
кинсона, имевшего опыт работы в Германии, где он когда-
то представлял американские банки, которые давали Гер¬
мании займы. Полковник Уилкинсон должен был сменить
возвращавшегося в США полковника Джеймса Бойда,
который впоследствии возглавил Горнорудное бюро
США.
Большинству новых сотрудников, набранных в Ва¬
шингтоне, было разрешено перевезти в Германию свои
семьи и домашний скарб. Сотрудники, уже находившиеся
в Германии, получали право выписать туда свои семьи.
Перед вылетом в Берлин я посадил свою семью — жену и
двух детей — на борт военного транспорта. Мне представ¬
лялось, что оккупация продлится долго, споры о нашей
политике будут улажены и мы сможем добиться положи¬
тельных результатов.
24 июня 1946 г. я вернулся в Берлин, с большим тру¬
дом подобрав человек сорок юристов, экономистов, специ¬
алистов по расследованиям и секретарей. В большинстве
своем это были люди, блестяще зарекомендовавшие себя
на службе общественным интересам. Крейтон Колмэн
238

встретил меня новостью, подействовавшей на меня словно
ледяной душ. Он рассказал, что люди, которых Деверу
пригласил на работу в отдел промышленности и отдел
торговли, получили в Вашингтоне лишь самое отдаленное
представление об официальной политике США. Почти все
они нападали на «реформы», считая их причиной медлен¬
ных темпов восстановления Германии, осуждали закон
«о торговле с противником», ограничивавший непосред¬
ственные связи между американскими и германскими
дельцами, программу денацификации, которая, по их мне¬
нию, лишала германскую промышленность ее «лучших ру¬
ководителей», программу декартелизации, которая, как
они утверждали, превратит стройно организованную про¬
мышленность в хаотическое нагромождение обломков.
Они резко критиковали предложение о том, чтобы всем
германским промышленным предприятиям было разреше¬
но применять патенты, принадлежавшие крупным концер¬
нам, на том основании, что это, мол, отобьет у людей охо¬
ту делать изобретения и разрабатывать новые технологи¬
ческие процессы.
Меня очень обеспокоила быстрота, с какой совершал¬
ся этот поворот в настроениях, и я пошел докладывать ге¬
нералу Клею о своей поездке в Вашингтон. Он сказал, что
за время моего отсутствия надобность в декартелизации
значительно уменьшилась. Конгресс стал проявлять боль¬
шую бережливость, и главное внимание уделялось теперь
«восстановлению» и «сбережению средств американских
налогоплательщиков». По его мнению, стремление к пол¬
ному отказу от декартелизации может усилиться. Некото¬
рые посетители из США, в том числе члены палаты пред¬
ставителей, вынесли из своих поездок по Германии убеж¬
дение, что программа декартелизации представляет собой
сочетание плана Моргентау, требовавшего дезиндустриа¬
лизации Германии, с планом раздробления оставшейся
промышленности на тысячи разобщенных между собой
предприятий.
Вскоре после разговора с генералом Клеем я понял,
по крайней мере отчасти, почему американские гости воз¬
вращались в США с такими странными настроениями.
В тот же вечер меня пригласили на обед, устроенный ге¬
нералом Дрейпером и экономическим управлением по слу¬
239

чаю посещения Берлина шестью американскими промыш¬
ленниками, которые прибыли в Европу для участия в сес¬
сии Международной торговой палаты в Париже. В Бер¬
лине они провели всего два дня, занимаясь с помощью
экономического управления «изучением экономического
положения». После обеда им (предстояло выслушать ко¬
роткие сообщения двух отделов управления, которых они
не заслушали раньше.
Вступительное слово произнес генерал Дрейпер. Он
сказал, что, с его точки зрения, нужно экономить деньги
американских налогоплательщиков, и потому самым важ¬
ным и неотложным делом в Германии является восстанов¬
ление. Из двух менее важных отделов его управления
один — отдел по возмещению убытков — был нужен для
исправления некоторой части зла, причиненного нацист¬
ским режимом. Исправить это зло нужно любой ценой, но
возврат награбленной собственности едва ли слишком за¬
тянет дело восстановления. Второй отдел — отдел декар¬
телизации — должен разрабатывать планы некоторых
преобразований, которые, возможно, понадобятся в буду¬
щем, хотя в результате войны картели и «выведены из
строя». После этого вступления, когда гости докурили
свои сигары и стали нетерпеливо ворочаться в креслах,
мне было предоставлено пять минут для рассказа о зада¬
чах и планах моего отдела.
Нашими именитыми гостями были председатель прав¬
ления «Дженерал электрик» и глава американской делега¬
ции в Международной торговой палате Филип Д. Рид,
президент Национальной ассоциации промышленников
Роберт. Р. Уэйзон, председатель исполнительного комите¬
та этой же ассоциации Роберт Гейлорд, председатель На¬
ционального' совета внешней торговли Джон Аббинк, ви¬
це-президент «Нэйшнл сити бэнк оф Нью-Йорк» Ран¬
дольф Барджесс и экономист «Чейз нэйшнл бэнк» Бен¬
джамин Г. Бекхарт. После этого обеда некоторые из них в
дружеских беседах говорили мне, что вообще, мол, На¬
циональная ассоциация промышленников, разумеется,
против ка’ртелей, но они не убеждены в том, что в настоя¬
щее время в Германии действительно необходима широ¬
кая кампания «разгрома трестов» и что она может даже
принести большой вред. В отведенные мне пять минут я
рассказывал о том, как клике, в которой не насчитыва¬
ем

ЛоСь и ста человек, удалось полностью поставить герман¬
ское хозяйство на службу нацистам, и как мы намерены
построить менее централизованную систему управления
германской промышленностью. Однако мне было ясно, что
за эти два дня у гостей сложилось стереотипное мнение:
мы, мол, громим без разбора несчастных бизнесменов, и
без того уже обессиленных войной.
То же самое повторялось и впоследствии. В течение
лета из США прибыло еще несколько таких экскурсий, и
каждый раз отделу декартелизации отводилось для докла¬
да несколько минут к самому концу их пребывания в Бер¬
лине, да и то предварительно представители других отде¬
лов внушали слушателям прямо проттПюположную точку
зрения. Когда по регламенту им полагалось на выступле¬
ние десять — пятнадцать минут, они обычно занимали
двадцать — двадцать пять минут; когда же наступала
очередь отдела декартелизации, генерал Дрейпер или тот
из его заместителей, который проводил совещание, пре¬
доставлял мне слово с таким видом, будто он совсем слу¬
чайно вспомнил о существовании нашего отдела, и при
этом подчеркивал, что декартелизация в настоящий мо¬
мент не слишком важный вопрос и что доклад будет
очень кратким.
Мы решили в первую очередь продвинуть переговоры
четырех оккупирующих держав относительно закона о де¬
картелизации. Американцы занимали в этом вопросе очень
неясную позицию еще со времени споров, происходивших
в октябре и ноябре 1945 г. Если нас понимали неправиль¬
но, то нужно было как можно скорее внести ясность во
все спорные вопросы и уточнить нашу позицию. А точно
выяснив, в чем заключаются наши разногласия с фран¬
цузами, англичанами и русскими, мы смогли бы внести
генералу Клею конкретные предложения насчет того, как
выйти из тупика.
В течение июля мы вели в комиссии четырех держав
трудную борьбу, стремясь выяснить, по каким пунктам мы
согласны и по каким расходимся. В порядке очереди в
этом месяце во всех комиссиях и директоратах председа¬
тельствовали представители Советского Союза. Для того
чтобы определить, имеются ли между членами комиссии
коренные расхождения, нам пришлось больше месяца
16 Мартин	241

терпеливо заниматься разъяснением и уточнением амери¬
канской позиции.
На втором заседании комиссии в августе мы, наконец,
достигли соглашения относительно проекта закона. В пер¬
вой его части содержалось определение тех форм дея¬
тельности картелей и монополий, которые подлежали
запрету. Во второй части устанавливались три показателя
«крупного размера» промышленного концерна: его доля в
продукции соответствующей отрасли промышленности,
общая стоимость его заводов и других активов и общая
численность рабочих и служащих. По нашему проекту
концерн мог производить более значительную долю про¬
дукции даной отрасли промышленности, или владеть бо¬
лее крупной собственностью, или использовать большее
число рабочих, чем разрешалось законом, только в том
случае, если это сочтет необходимым комиссия четырех
держав или Союзный Контрольный совет.
Хотя английский представитель, бригадный генерал
Кейтон Оксборроу, все еще возражал против этих положе¬
ний, мы пришли к единодушному соглашению относи¬
тельно их формулировки. Соглашения по этим же спор¬
ным пунктам достиг и экономический директорат, кото¬
рый должен был утвердить наш доклад перед тем, как пе¬
редать его в Координационный комитет. Но англичане не
шли на четкое определение и запрещение таких методов
экономической деятельности, которые создают условия
для образования монополий. Они не соглашались принять
юридическое определение «концентрации», в основу кото¬
рого был бы положен определенный размер предприятия.
Они не соглашались предоставить четырехстороннему
органу право разбирать дела о монополиях и выносить по
ним обязательные решения. По их мнению, такой орган
должен был лишь вносить рекомендации военным губер¬
наторам соответствующих зон.
В субботу 3 августа 1946 г., перед началом совещания
начальников управления, я отправился к генералу Клею
доложить о соглашении с англичанами по спорным пунк¬
там и о соглашении с французами и русскими по тексту
закона. Я захватил с собой краткое — в три страницы —
изложение программы мероприятий, которые нужно было
проводить в нашей зоне, одновременно добиваясь согла¬
шения между всеми четырьмя оккупирующими держава¬
242

ми. Sto предложение было основано на указаниях вашинг¬
тонской Междуведомственной комиссии по делам карте¬
лей и монополий, утвержденных специальным коми¬
тетом при президенте по вопросам внешней экономиче¬
ской политики. В моей записке указывалось, что в нашей
зоне находились главные конторы или основная сфера дея¬
тельности двадцати семи из общего числа восьмидесяти
пяти крупнейших германских промышленных концернов.
Их можно было реорганизовать сверху донизу. Отдель¬
ные же группы предприятий, принадлежащих концернам,
главные конторы, которых находились в других зонах,
можно было в большинстве случаев рассматривать как
независимые предприятия и отделить от их «зарубежных»
хозяев.
Конкретные мероприятия, намеченные комитетом при
президенте, заключались в следующем:
«а) Ликвидация акционерных обществ, владею¬
щих ценными бумагами других обществ и контроли¬
рующих их. Во всех случаях, когда компании связаны
между собой владением акциями, все крупнейшие
акционерные общества, владеющие ценными бумага¬
ми других (обществ и контролирующие их, а также
все промежуточные объединения, являющиеся по су¬
ществу такими же акционерными обществами, долж¬
ны быть распущены. Нужно заставить все действую¬
щие компании отказаться от владения ценными
бумагами других обществ и ограничить свою деятель¬
ность владением и управлением реально существую¬
щими предприятиями. В дальнейшем приобретение
акций подобными объединениями должно быть за¬
прещено.
Слияние каких-либо частей компаний, которые
были распущены или лишены ценных бумаг, должно
быть запрещено, за исключением тех случаев, когда
это может быть разрешено, поскольку имеются до¬
казательства того, что такое слияние отвечает обще¬
ственным интересам. Чтобы воспрепятствовать фак¬
тическим слияниям компаний путем передачи друг
другу активов, необходимо запретить также передачу
и приобретение материальных активов оставшими¬
ся компаниями.
16*
243

б)	Ликвидация совмещения дйректорских постов.
Для того чтобы воспрепятствовать сохранению кон¬
цернов путем совмещения одними и теми же лицами
руководящих постов в различных компаниях, от всех
высших служащих и директоров компаний, входящих
в запрещенные концерны, нужно потребовать отказа
от всех своих постов, за исключением постов в одной
какой-нибудь компании, являющейся основным ме¬
стом их работы.
в)	Ликвидация договорных связей. Договорные
связи и соглашения по взаимному обслуживанию
компаний, фактически ведущие к сохранению обще¬
го управления, должны быть ликвидированы. В част¬
ности, подлежат запрету соглашения об общем дело¬
производстве, централизованной отчетности, центра¬
лизованном финансировании, обмене сотрудниками,
монопольном представительстве и преимущественном
или исключительном праве на сбыт продукции контр¬
агента.
г)	Отмена патентных ограничений. От предприя¬
тий, являвшихся членами или составными частями
запрещенных концернов, необходимо потребовать
предоставления всем без исключения желающим ли¬
цензий по патентам, которыми эти предприятия в
настоящее время владеют. Это относится и к дер¬
жателям лицензий, дающих право выдавать, в свою
очередь, новые лицензии. Указанные предприятия
должны отказаться от исключительных и преимуще¬
ственных прав по лицензиям, полученным от других
предприятий. От них нужно потребовать, чтобы в
течение длительного переходного периода они пре¬
доставляли всем новым предпринимателям на раз¬
ных условиях право на те технологические процессы
или патенты, которые они предоставляют другим кон¬
цернам, входившим в состав их объединения.
д)	Ликвидация крупных самостоятельных компа¬
ний. Крупные самостоятельные компании, если они по
своим размерам превосходят максимальные показате¬
ли, предусмотренные в проекте закона, нужно разде¬
лить на независимые единицы, способные по своим
техническим и экономическим данным существовать
самостоятельно. Составные части одной и той же ком¬
244

пании следует отделять друг от друга в тех случаях,
когда они не относятся к смежным отраслям производ¬
ства, когда в течение последних десяти лет они суще¬
ствовали на положении отдельных корпораций, когда
они были приобретены в порядке «ариизации» или дру¬
гих мероприятий, составлявших часть экономической
политики национал-социалистов, когда они настолько
отдалены друг от друга расстоянием или различаются
технологическими особенностями, что у них, в сущно¬
сти, нет действенного общего руководства».
Прочитав и обсудив этот документ, генерал Клей на¬
ложил резолюцию: «В принципе одобряю. Л. Д. К.». Затем
он приказал мне сообщить на очередном заседании комис¬
сии представителям Англии, Франции и Советского Союза
о том, что, впредь до заключения четырехстороннего со¬
глашения, о.н издаст закон о декартелизации в американ¬
ской зоне. Позже, на совещании начальников управлений,
Клей повторил данные мне указания, чтобы их можно бы¬
ло занести в протокол.
Я надеялся, хотя и не очень твердо, что это подтверж¬
дение нашей позиции в вопросе об экономической децен¬
трализации рассеет некоторые неправильные представле¬
ния о наших целях. Я полагал, что оппозиция, которую
мы встречали в экономическом управлении как со сторо¬
ны его ветеранов, так и новичков, объясняется в значи¬
тельной мере тем, что они не знакомы с официальной по¬
литикой и с материалами, на которых ойа основывалась.
Будь у нас по этому вопросу закон, изданный хотя бы
военной администрацией, споры могли бы свестись лишь
к частным случаям.
Но добиться издания такого закона оказалось не та¬
ким легким делом. Прежде всего, политический советник
посол Роберт Мэрфи выразил сомнение в правильности
решения генерала Клея действовать без согласия англи¬
чан.
Мы подготовили проект закона и приложили к нему
список тех из восьмидесяти пяти крупнейших концернов,
которые владели имуществом и активами в американской
оккупационной зоне. Через неделю после того, как гене¬
рал Клей отдал свой приказ, мы разослали этот проект
245

со списком концернов всем заинтересованным отделам
экономического управления. Если они не соглашались с
занесением в список того или иного концерна, мы обсу¬
ждали вопрос с начальником соответствующего отдела
или сектора. В конце концов мы либо добивались их со¬
гласия, либо, чтобы 'не затягивать передачу закона на
подпись генералу Клею, вычеркивали спорный концерн
из списка. Возражения экономического управления и не¬
которых других управлений, настаивавших на исключе¬
ниях для предприятий, находившихся в их ведении, затя¬
нули дело почти на целый месяц. Наконец закон был готов
для представления генералу Клею. Требовалось лишь
получить подпись начальника экономического управления.
В первой половине сентября 1946 г., перед тем как
подписать проект закона, генерал Дрейпер выезжал на
короткое время в США для обсуждения вопроса о слия¬
нии американской и английской оккупационных зон. Вер¬
нувшись в Берлин 13 сентября, генерал Дрейпер сразу же
позвонил мне из Темпельгофского аэропорта. Он сказал,
что в Вашингтоне он имел беседу с помощником государ¬
ственного секретаря по экономическим вопросам Уилья¬
мом Клейтоном. Темой беседы был закон о декартелиза¬
ции. В ходе беседы он выяснил, что позиция американ¬
ского правительства' по вопросу об «обязательности»
закона уже изменилась. Кроме того, в государственном
департаменте существуют сомнения, стоит ли действовать
в этом вопросе без англичан.
На следующее утро, 14 сентября, меня вызвал генерал
Клей. В разговоре он, между прочим* осведомился, как
обстоит дело с законом о декартелизации в американской
оккупационной зоне. Он напомнил, что мне было поручено
подготовить такой закон уже больше месяца назад. Сколь¬
ко же нужно времени, спрашивал он, чтобы изменить не¬
сколько слов? На деле проталкиванием этих нескольких
слов через созданную самим же генералом Клеем бюро¬
кратическую штабную машину я занимался с 3 августа
1946 г. по 12 февраля 1947 г. Но сейчас я сообщил ему
лишь о телефонном разговоре, имевшем место накануне.
Я сказал Клею, что, по мнению генерала Дрейпера, в свя¬
зи с возможностью изменения политического курса пра¬
вительства США, нам следует воздержаться от односто¬
ронних шагоз в своей зоне и отложить издание закона до
246

новой попытки добиться договоренности на этот счет с
французами и русскими, а также с англичанами.
Я указал, что установка, о которой мне сообщил нака¬
нуне генерал Дрейпер, в точности соответствовала пози¬
ции, за которую экономическое управление агитировало с
октября 1945 г., когда впервые возник запутанный спор
о «необязательном» или «обязательном» законе. Я повто¬
рил то, о чем говорил уже не раз: зная официальную точ¬
ку зрения и пытаясь проводить ее в жизнь, я нахожу свое
двойственное положение «начальника управления» и на¬
чальника отдела .невыносимым. Для того чтобы еще раз
изложить свою позицию, генерал Клей попросил меня под¬
нять вопрос об издании закона на совещании начальни¬
ков управлений, которое должно было состояться через
несколько часов. Выполняя эту просьбу, я выступил на
совещании и заявил с совершенно безразличным видом,
что последние события вызывают у меня сомнения, стоит
ли нам вводить закон о декартелизации в одной только
нашей зоне. В ответ на это генерал Клей в присутствии
Дрейпера отругал меня за то, что я занимаюсь волокитой,
получив от него совершенно конкретные указания. Тем не
менее, то обстоятельство, что генерал Клей пустился на
конспирацию ради соблюдения внешних приличий, вызва¬
ло у меня некоторое беспокойство.
Тем временем до нас дошли из Вашингтона слухи о
том, что сенат, возможно, займется обследованием дея¬
тельности военной администрации в Германии. Некоторые
офицеры, вернувшиеся из Германии на родину, сообщили
комиссии Килгора, что важнейшие политические меро¬
приятия здесь не проводятся в жизнь. Однако напряжен¬
ная атмосфера, создавшаяся в связи с этими слухами, не
оказывала видимого действия на экономическое управле¬
ние; оно продолжало «инструктировать» делегации, при¬
езжавшие из США, в прежнем духе. То, что раньше каза¬
лось мне случайными высказываниями людей, не знако¬
мых с делом, теперь входило в правило.
Конфликт по вопросу об «инструктаже» особенно обо¬
стрился после встречи с группой издателей, приехавших из
США. Эта встреча состоялась 9 октября 1946 г. в помеще¬
нии экономического управления. Проводивший совещание
заместитель начальника экономического управления
247

Питер В. Мартин предоставил слово начальнику отдела
промышленности полковнику Уилкинсону. Уилкинсон
пустился в свои любимые рассуждения о том, что дена¬
цификация и декартелизация—он часто принимал одно
за другое — тормозят экономическое восстановление
Германии.
Полковник Уилкинсон заговорил образным языком.
Пытаться помочь восстановлению Германии и в то же
время отстранять нацистов от руководства промышлен¬
ностью и ликвидировать централизованную власть кар¬
телей и концернов, сказал он, это все равно, что «пытать¬
ся поднять человека с земли, наступив в то же время ему
на горло». «Каждому известно, — продолжал он, — что в
условиях нехватки сырья и рабочей силы необходим
крайне централизованный контроль, чтобы избежать раз¬
базаривания того и другого».
Теперь нам по крайней мере стало яснее, как новое
поколение руководителей представляло себе перспективы
развития германского хозяйства. Я вспомнил о подслу¬
шанном телефонном разговоре, который имел место за
две недели до того между двумя немецкими чиновниками;
один из них находился в Штуттгарте, а другой — в Мюн¬
хене. Они договаривались о новом методе составления
производственной отчетности таким порядком, чтобы
создавать «более пессимистическую картину», чем та, ко¬
торая существовала в действительности, и таким образом
спасать заводы от изъятия в порядке репараций. А теперь
нам толковали о «незаменимости» людей, которые безраз¬
дельно распоряжались хозяйством Германии еще во време¬
на Веймарской республики и настолько его расстроили, что
считали его спасение возможным только с помощью войны
и организованного ограбления других стран. Передо мной
возник призрак пушки «Большой Густав» и вспомнились
трудности, которые испытывал Альберт Шпеер, уговари¬
вая Круппов и прочих считаться с нуждами войны, кото¬
рую они сами же затеяли.
Утром 10 октября я пошел к генералу Клею, рассказал
ему об «инструктаже» издателей и попросил выделить от¬
дел декартелизации из состава экономического управле¬
ния и восстановить его прежнее положение функциональ¬
ного управления военной администрации. Я указал, что
пока внешний мир получает информацию о нашей про-
248

грамме от экономического управления, нечего и рассчи¬
тывать на то, что общественное мнение будет информиро¬
вано правильно. Случись это еще раз, я сочту себя вы¬
нужденным выступить с возражениями, хотя бы от этого»
«инструктаж» и приобрел несколько сенсационный харак¬
тер. Я заявил, что не могу больше молчать и смиренно
«подчиняться», когда в моем присутствии делаются подоб¬
ные заявления.
«Сейчас нужно ожидать попятного движения, — от¬
ветил генерал Клей». — Прежде чем положение выпра¬
вится, это движение может увести нас еще дальше от пер¬
воначальных целей оккупации». Он попросил меня оста¬
ваться в экономическом управлении, пока он сам не
изучит вопрос. В предвидении возможного сенатского- об¬
следования он не хотел предпринимать такую реоргани¬
зацию, которая наводила бы на мысль о его критическом
отношении к экономическому управлению.
На следующем совещании начальников управлений, в
субботу 12 октября 1946 г., генерал Клей не стал, как
обычно, выслушивать доклады всех управлений о ходе их.
работы. Вместо этого он предложил всем нам по очереди
высказать свои «жалобы» и критические замечания. Ге¬
нерал Дрейпер, высказывавшийся третьим, начал с «жа¬
лобы» на декартелизацию. Он особо остановился на ука¬
заниях государственного департамента об ограничении
размеров объединений, находящихся под общим руко¬
водством. «Для того чтобы проникнуть на существующие
мировые рынки, Германия должна иметь стройно органи¬
зованную промышленность. Когда для этого требуется,
чтобы промышленные объединения или предприятия име¬
ли крупные размеры, это нужно допускать», — сказал он.
Сначала генерал Клей предупредил, что он не будет
выступать по отдельным жалобам до тех пор, пока не вы¬
слушает всех. Но здесь он нарушил этот порядок. Он на¬
помнил генералу Дрейперу, что как офицер он обязан
строго придерживаться политики, официально предписан¬
ной Вашингтоном, каковы бы ни были его личные
взгляды.
Было ясно, что наши взгляды все больше и больше рас¬
ходятся со взглядами критиков, постоянно твердивших,
249

что мы «разрушаем» промышленность, пытаемся органи¬
зовать «мелкое производство» и создать в Германии
«нерентабельную и непроизводительную» экономическую
систему. В действительности же люди вроде генерала
Дрейпера, заявлявшие, что война «разбила» концерны,
были правы в том смысле, что управление предприятия*
ми децентрализовалось. В условиях, когда Германия бы¬
ла разделена на четыре зоны, а Берлин стал островом в
советской зоне, лежащим в 200 километрах от ее границы,
как могло руководство «Сименс унд Гальске» управлять
из Берлина сотнями подчиненных ему компаний, разбро¬
санных по всей Германии? Как могли руководители
крупнейшего акционерного общества семьи Ганиэлей «Гу¬
те хоффнунгсхютте», находившегося в Нюрнберге, наблю¬
дать за работой металлургических заводов в Оберхау¬
зене в Руре, угольных копей в окрестностях Дортмунда,
речных пароходств на Рейне и машиностроительных и
дизельных заводов в Баварии? Мы не вмешивались в
производство. Мы хотели лишь узаконить самостоятельное
существование отдельных предприятий, чтобы прежнее
руководство не могло одним росчерком пера объединить
их на прежней основе.
«Концентрация мощи», о которой мы говорили, — это
форма всеобъемлющего экономического контроля, осуще¬
ствлявшегося втихомолку частными лицами, составлявши¬
ми «кружок Гиммлера». Мы решили сделать все возмож¬
ное, чтобы направить обсуждение в новое русло, сосредо¬
точив внимание на экономике Германии в том виде, в
котором мы ее застали. Мы выделили из своего разра¬
ставшегося аппарата группу работников и поручили ей
подытожить все то, что нам стало известно О' германских
картелях и концернах.

Глава шестнадцатая
«ЭКОНОМИКА РОЖДЕСТВЕНСКОЙ ЕЛКИ»
Мы хотели сопоставить вырисовывавшуюся перед на¬
ми картину засилья картелей в экономике Германии с.
теми указаниями, которые Вашингтон дал военной адми¬
нистрации, чтобы помочь ей разрешить поставленные
перед ней задачи. Кроме того, мы были намерены разо¬
браться во всяких новых веяниях насчет необходимо¬
сти сохранить «старое опытное руководство», централи¬
зованное управление и прочие вещи, которые теперь кое-
кто считал необходимыми для восстановления Германии.
А для этого нужно было найти ответ на ряд вопросов. Со¬
ответствуют ли эти новые веяния действительному поло¬
жению вещей в Германии? Если линия, предписанная
Вашингтоном, нарушается, то проводится ли вместо нее
линия, способствующая более организованному и быстро¬
му восстановлению Германии или предотвращению новой
германской агрессии? Если некоторые наши берлинские
коллеги считают официальную политическую линию
неосуществимой, то какие же экономические принципы и
мероприятия они считают приемлемыми? И чем они са¬
ми занимаются?
Мы стали внимательнее следить за некоторыми про¬
блемами, возникавшими изо дня в день, и наблюдали,
как экономическое управление их разрешает. Мы хотели
знать, не встречается ли оно с такими трудностями, ко¬
торых Вашингтон не предвидел и которые вынуждают
военную администрацию действовать по-своему *.
1 Стремление автора противопоставить политику правительства
США политике американской военной администрации в Германии по
меныпей мере наивно. Само правительство США к этому времени
уже открыто проводило политику поощрения германских монополий
и курс на раскол Германии. Разница! заключалась лишь в том, что
такие руководители американской военной администрации в Герма¬
нии, как генерал Дрейпер и другие — прямые ставленники американ¬
ку

10 июля 1946 г. голландское правительство обрати¬
лось к военной администрации с письменной просьбой
разрешить одному немцу, Александеру Крейтеру, выехать
на три недели в Гаагу для участия в обсуждении эконо¬
мических и финансовых вопросов, имеющих важное зна¬
чение для Голландии. В письме говорилось, что Крей¬
тер с 1921 г. представлял в Германии различные интере¬
сы голландского правительства и относился к своим обя¬
занностям исключительно преданно и добросовестно.
Просьба голландского правительства была переслана в
Объединенное бюро виз и пропусков, состоявшее из
представителей военной администрации США, Англии и
Франции, с просьбой дать заключение, не нанесет ли
выезд Крейтера какого-либо ущерба задачам оккупации.
Названное бюро запросило мнение экономического управ¬
ления, так как Крейтер состоял немецким советником при
начальнике управления. Экономическое управление не на¬
шло оснований отклонить просьбу голландского прави¬
тельства, и Крейтер получил разрешение на выезд.
Хотя в Голландии Крейтеру предстояло участвовать
в обсуждении как экономических, так и финансовых во¬
просов, финансовое управление узнало обо всем этом толь¬
ко после его отъезда. Начальник финансового управления
Джек Беннет еще раньше протестовал против использо¬
вания военной администрацией Крейтера, который чис¬
лился в списках СС как один из людей, финансировавших
эту организацию. Крейтер же утверждал, что его связь с
СС носила чисто формальный характер и вызывалась
исключительно деловыми соображениями. Беннет попро¬
сил Бюро по делам посетителей прекратить выезды Крей¬
тера за границу впредь до выяснения его прошлого.
Во время оккупации немцами стран Западной Европы
Крейтер не только выступал в качестве доверенного
ряда голландских фирм, владевших собственностью в
Германии и оккупированных странах, но и занимался во
всех этих странах другими финансовыми операциями боль¬
шого размаха. Он управлял германским филиалом фран-
ских монополий,—открыто защищали свою реакционную политику,
а представители правительства США еще находили необходимым
маскировать свои целинные намерения демагогическими фразами
и уловками. (Прим, ред.)
252

цузского коллаборационистского банка «Вормс Э компа¬
ни». В течение многих лет он возглавлял кредитное обще¬
ство «Дейче кредитзихерунг»; оно было основано в 20-х
годах с помощью американцев, которые предоставили ему
заем в 10 миллионов долларов через фирму «Диллон,
Рид энд компани». Кроме того, Крейтер возглавлял аме¬
риканский филиал этого кредитного общества — «Джер¬
ман кредит энд инвестмент корпорейшн оф Ныо-Джерси».
В числе руководителей последней состоял также секре¬
тарь-казначей фирмы «Диллон, Рид энд компани» Уиль¬
ям X. Дрейпер младший, у которого теперь Крейтер слу¬
жил в качестве советника.
Во время войны у Крейтера был полон рот хлопот.
Весной 1942 г., когда многие жители оккупированных
территорий еще верили в победу немцев, группа лиц,
представлявших французские, германские и американские
интересы, действуя через Виши, создала синдикат для
ведения банковских операций в оккупированных странах
Европы. Этот синдикат назывался «Сосьете де креди
энтернасьональ»; в нем участвовал американский, фран¬
цузский и германский капитал, его штат тоже состоял из
американцев, французов и немцев.
Французскую группу возглавлял Индокитайский банк,
и в нее входили инвестиционный банк фабрикантов ору¬
жия «Шнейдер — Крезо» и французский синдикат страхо¬
вых обществ. В американскую группу входили француз¬
ские филиалы фирм Форда, «Интернэйшнл бизнес машине
корпорейшн», «Корн продакте рифайнинг компани» и
некоторых других фирм. Немецкую группу возглавлял
Крейтер — директор кредитного общества «Дейче кредит¬
зихерунг».
Председателем совета директоров синдиката предпо¬
лагалось назначить генерала графа Адальбера де Шам-
брэна, отца графа Ренэ де Шамбрэна, зятя Лаваля. В со¬
став правления, кроме Крейтера, должны были войти:
племянник Кларенса Диллона—Сеймур Уэллер, кото¬
рый представлял во Франции фирму «Диллон, Рид энд
компани», бывший управляющий парижской конторой
«Нэйшнл сити бэнк оф Нью-Йорк» маркиз Габриэль де
Мэн и несколько представителей французских банков и
фирм по производству вооружения. Во главе юридическо¬
го отдела синдиката должен был стать Франсуа Монаан,
253

который ранее работал в адвокатской конторе Даллеса
«Салливэн энд Кромвелл» и был компаньоном графа
Ренэ де Шамбрэна.
Новый синдикат намечал очень широкие планы, но ему
пришлось их значительно ограничить, так как сообщение
вишийского корреспондента агентства Юнайтед Пресс об
этом проекте вызвало в США бурное возмущение.
Итак, в июле 1946 г. Крейтер выехал в Гаагу, а через
несколько недель после его возвращения поступило но¬
вое ходатайство о выдаче ему выездной визы. На этот
раз Бюро по делам посетителей отклонило просьбу.
Несколько дней спустя к заместителю начальника финан¬
сового управления Теодору Боллу пришли три голланд¬
ских чиновника; они хотели знать, почему Крейтеру отка¬
зано в визе. Им было сказано, что для нас неясен вопрос
о финансировании Крейтером организации СС и о других
формах его сотрудничества с гитлеровцами. Голландцы
ушли, но на следующий день явились снова и поставили
этот же вопрос перед Джеком Беннетом. В беседе приня¬
ли участие Болл и еще два других сотрудника. Голланд¬
цы прежде всего осведомились о том, в каком отношении
друг к другу стоят финансовое управление и экономиче¬
ское управление. Затем они сообщили Беннету и Боллу,
что вопросы, обсуждающиеся в Голландии, касаются
также и некоторых американских интересов.
Беннет ответил, что финансовое и экономическое
управления являются самостоятельными органами, кото¬
рые координируют свои действия, но подчиняются каж¬
дое непосредственно генералу Клею. Далее он заявил, что
военная администрация в целом представляет не частные
«американские интересы», а правительство США. Он
огласил некоторые данные касательно прошлого Крейте¬
ра и предложил голландцам сообщить о них своему
правительству. Если голландское правительство, узнав
о причинах отказа, пожелает снова обратиться с прось¬
бой о визе, то обсуждение вопроса можно будет продол¬
жить, сказал он. Но голландское правительство от этого
воздержалось.
Вот такого рода сомнительные предприятия отнима¬
ли у экономического управления очень много времени, а
в то же время мало что в его деятельности свидетельство¬
254

вало о наличии стройного плана выполнения задач окку¬
пации. Наоборот, очень многое делалось стихийно, от слу¬
чая к случаю, по принципу: «А вот и добрый, старый
Генри! Посмотрим, чем мы можем ему помочь и чем он
поможет нам?»
30 июня 1946 г. в Берлине было объявлено об отмене
некоторых ограничений на въезд в Германию. Отныне
представителям американских фирм, владевших в Герма¬
нии заводами и иной собственностью, разрешалось при¬
езжать в Германию на ограниченный срок и притом толь¬
ко для ознакомления с обстановкой, а не для непосред¬
ственной коммерческой деятельности. В течение всей
войны в Вашингтоне находилась делегация Ассоциации
защиты интересов владельцев имуществ за границей.
В эту ассоциацию входили американские фирмы, владев¬
шие промышленными предприятиями в Германии, Японии
и на оккупированных врагом территориях. Ее делегация
вела в военном министерстве переговоры с Управлением
по гражданским делам относительно вопросов, касаю¬
щихся предприятий, принадлежавших членам ассоциации.
Распоряжение от 30 июня было издано на основе пожела¬
ний этой ассоциации и других подобных ей групп. В связи
с новым порядком экономическое управление создало спе¬
циальный отдел во главе с юристом Фрэнком Фриттсом;
в обязанности отдела входило оформление пропусков на
въезд и обслуживание приезжающих.
Поскольку политика, которую следовало проводить по
отношению к Германии, еще не была окончательно со¬
гласована, практика допуска туда одних дельцов и за¬
прещения въезда другим представляла опасность, но не
в том смысле, что приехавшие могут оказаться жулика¬
ми, а в том, что в новой организации германского хозяй¬
ства слишком большую роль будут играть случайные
обстоятельства.
Одним из первых американских посетителей, прибыв¬
ших для ознакомления с обстановкой, был Гордон Керн,
вице-президент «Интернэйшнл телефон энд телеграф кор-
порейшн» («ИТТ»), владевшей в Германии несколькими
компаниями, которые вместе составляли третий по вели¬
чине электропромышленный концерн (после «Сименс» и
«АЭГ»). Основными участниками этого концерна были
фирмы «Стандард электрицитетс гезельшафт», «Микс
255

унд Геиест» и «Лоренц». Председателем правлений всех
этих трех фирм был незадачливый пропагандист фон
Риббентропа Герхард Вестрик. Чтобы германские власти
не захватили этих компаний, поскольку они принадлежа¬
ли американской корпорации «ИТТ», Вестрик поставил в
них на руководящие посты главарей СС и других гитле¬
ровцев. Эти люди обеспечивали регулярную уплату всеми
тремя компаниями взносов в фонд Гиммлера на секрет¬
ный счет «С» в банке барона фон Шредера в Кельне.
Еще в 1938 г., с одобрения корпорации «ИТТ» в Нью-
Йорке, одно из ее дочерних предприятий в Германии —
фирма «Лоренц» — приобрело 25 процентов акций компа¬
нии «Фоккер-Вульф», выпускавшей военные самолеты.
В течение 1938 и 1939 гг. фирма «Лоренц» затратила
крупные средства на расширение своих предприятий в
связи с военными заказами гитлеровского правительства.
Перед началом войны полковник Состенс Бен, который
тогда стоял во главе «ИТТ», уполномочил Вестрика пред¬
ставлять интересы американских владельцев акций фи¬
лиалов «ИТТ» в Германии. Перед падением Франции Вест¬
рик получил также доверенность на управление другими
компаниями, принадлежащими «ИТТ», во всех странах
Европы, которые будут оккупированы германскими вой¬
сками.
Хотя Керн сначала получил пропуск только на три¬
дцать дней, его пребывание в Германии затянулось на
много месяцев. Деятельность его быстро вышла за рамки
«обследования» предприятий, принадлежавших его компа¬
нии. Очень скоро он устроил фирме «Лоренц» контракт с
командованием войск связи на поставку усилительных
ламп для междугородной телефонной связи в американ¬
ской зоне.
Когда из Вашингтона поступил запрос о причинах та¬
кого продолжительного пребывания Керна в Германии,
туда сообщили, что он руководит предприятием, которое
оказывает оккупационным войскам незаменимые услуги.
В дальнейшем Керн расширил сферу своей деятельности.
Мы получили от цензуры копию письма, направленного
одним немецким адвокатом по патентным делам из Вест¬
фалии поверенному по патентам одного из филиалов
«ИТТ» в Нью-Йорке. Из письма явствовало, что Керн
обещал добиться разрешения военных властей на поездку
256

немецкого адвоката в Швейцарию для переговоров! о па¬
тентах с тамошним филиалом «ИТТ». Пока все это счи¬
талось основанным исключительно на слухах.. Но через
несколько дней в Объединенное бюро виз и пропусков
действительно поступило ходатайство Керна о разреше¬
нии означенному вестфальскому адвокату выехать на ко¬
роткий срок в Швейцарию для лечения, так как он-де
стар и болен. Тут уж представители отдела декартелиза¬
ции и финансового управления потребовали, чтобы разре¬
шение на пребывание Керна в Германии было аннулиро¬
вано. Однако экономическое управление решило ограни¬
читься предупреждением по его адресу о необходимости
соблюдать существующие правила.
Мы возражали против дальнейшего пребывания Керна
в Германии не только потому, что в данном случае амери¬
канская фирма «делала бизнес» на льготных условиях и
без конкуренции, но еще и потому, что в силу Потсдам¬
ского соглашения производство радио- и электронного
оборудования в Германии должно было прекратиться, как
только она станет вывозить достаточно других товаров
для уплаты за ввоз такого оборудования. Для произвол’
ства таких сложных изделий требовалось восстановить
не только основные предприятия, но и целый ряд смежных
предприятий, инструментальных и других обслуживающих
цехов. Для многих таких предприятий нужно было ввозить
дорогостоящее сырье. Даже если служба связи американ¬
ской армии и нуждалась в усилительных лампах, такой
способ их получения отнюдь не свидетельствовал о на¬
личии стройного и продуманного плана возрождения
промышленности. Или, может быть, следовало восстано¬
вить это предприятие предпочтительно перед стекольными
заводами, кожевенными заводами и другими предприя¬
тиями легкой промышленности только потому, что в силу
исторической случайности в нем была заинтересована
американская фирма?
«Бесплановое планирование» проявлялось не только в
том, что при восстановлении заводов одним из них
необоснованно отдавалось предпочтение перед другими.
Мы много наслышались о превосходной организации,
технологическом совершенстве и опытном руководстве
«солидных» фирм. В начале 1946 г. генерал Клей настаи¬
вал на том, чтобы в порядке сокращения импорта такого
17 Мартин	257

дорогостоящего препарата, как пенициллин, производство
его для нужд германского ведомства здравоохранения
было поручено германской же химической промышлен¬
ности. Отдел промышленности немедля избрал для этой
цели завод «И. Г. Фарбен» в Хехсте — крупнейшее пред¬
приятие химической промышленности в американской
оккупационной зоне. Химикам «И. Г. Фарбен» были пе¬
реданы все имевшиеся в наличии описания американ¬
ской технологии производства пенициллина.
Прошло шесть месяцев, а химики в Хехсте все еще
копались и к производству не приступали. Замечания ге¬
нерала Клея по этому поводу становились все язвитель¬
нее, и отдел промышленности послал в Хехст группу
специалистов для расследования причин задержки. Спе¬
циалисты вернулись с заключением, что начать промыш¬
ленное производство пенициллина на этом заводе можно
только при условии сооружения новых цехов, а для этого
требуются дополнительные средства. Отдел промышлен¬
ности обратился ко мне, как к уполномоченному ’по
контролю над «И. Г. Фарбен», с просьбой добиться со¬
глашения между четырьмя оккупирующими державами о
том, что мне разрешается передать из средств концерна
500 тысяч долларов на предварительные работы по рас¬
ширению завода. В дальнейшем на эти работы пред¬
полагалось израсходовать еще около десяти миллионов
долларов.
Тут уж мы решили сами заняться выяснением обста¬
новки. В то время у нас начались неприятности с француз¬
ским уполномоченным по контролю полковником Ж. Фран¬
ком. Хотя мы еще не достигли принципиального соглаше¬
ния по вопросу о том, как помешать воссоединению
концерна «И. Г. Фарбен» в одно целое, Франк добивался
моего согласия на выдачу из средств концерна свыше
20 миллионов долларов на восстановление завода синте¬
тического каучука в Людвигсгафене. Мы же считали, что
если можно найти более разумный выход из положения, то
незачем начинать разбазаривать замороженные средства
«И. Г. Фарбен», составлявшие около 200 миллионов дол¬
ларов и находившиеся в моем ведении.
Наше собственное расследование показало, что не¬
мецкое руководство завода в Хехсте не только не реши¬
ло задач технического порядка, но и держало в секрете
258

американские материалы о технологии производства пе¬
нициллина, не разрешая специалистам других герман¬
ских химических компаний знакомиться с ними. Руково¬
дители завода хотели превратить эти материалы в свою
«коммерческую тайну». Кроме того, они потребовали от
отдела промышленности гарантии в том, что, наладив
промышленное производство пенициллина, они получат
монополию на его производство в Германии. А покамест,
для того чтобы завоевать рынок, они требовали даже
права продавать американский пенициллин в упаковке
завода в Хехсте. Иначе, заявляли они, производство пе¬
нициллина не представляет для них, с коммерческой точ¬
ки зрения, никакого интереса.
Нас поражало не то, что подобную позицию занима¬
ли немцы, а то, что работники военной администрации
восприняли ее — а она фигурировала и в докладе отдела
промышленности,— как нечто само собой разумеющееся.
При этих обстоятельствах я отказался выдать требуемые
деньги. Полковник Уилкинсон обратился с жалобой к ге¬
нералу Клею. Последний тоже напустился на меня:
«А разве на месте немецкого предпринимателя вы сами
поступили бы иначе?»
В начале сентября 1946 г., когда проблема пеницил¬
лина еще не была разрешена, ко мне явился подполков¬
ник У. Е. Райен, только что получивший назначение в
отдел промышленности. В Америке он служил в хими¬
ческой компании «Хейден кемикл корпорейшн». Он ска¬
зал мне, что его фирма скупает химические предприятия
в Соединенных Штатах и что председатель ее правления
Бернард Р. Армур хотел бы приобрести и некоторые
предприятия «И. Г. Фарбен» в Германии, в том числе за¬
вод в Хехсте. В Соединенных Штатах фирма уже купила
у Управления по охране иностранной секвестрированной
собственности контрольные пакеты акций «Америкэн
поташ энд кемикл корпорейшн», «Шеринг корпорейшн»,
«Ор энд кемикл корпорейшн» и «Пемброк кемикл корпо¬
рейшн»; все это были дочерние предприятия германских
фирм в США.
Подполковник Райен показал мне копии переписки
Армура с генералом Дрейпером. В этой переписке шла
речь о заключении соглашения, в силу которого фирма
«Хейден» возьмет на себя руководство производством
17*	259

пенициллина и пришлет для руководства работой в
Х-ехсте своего специалиста д-ра Грегори Страгнелла,
бывшего сотрудника германской фирмы «Шеринг».
Фирма «Хейден кемикл корпорейшн» была основана
в США в 1925 г. как дочернее предприятие германской
компании «Хемише фабрик фон Хейден», находившейся в
Радебейле, неподалеку от Дрездена. Управление по охра¬
не иностранной секвестрированной собственности конфи¬
сковало принадлежавшие немцам акции американского
филиала, а группа Армура теперь владела этой фирмой
на основе соглашения с Управлением. Министерство фи¬
нансов и отдел министерства юстиции, занимающийся
охраной секвестрированной вражеской • собственности,
решительно возражали против продажи группе Армура
фирм «Хейден» и «Шеринг», особенно в связи с тем, что
в дальнейшем активную роль в руководстве этими амери¬
канскими фирмами должны были играть люди вроде
Страгнелла, который до войны был тесно связан с бер¬
линской компанией «Шеринг». Тем не менее отдел про¬
мышленности военной администрации упорно отстаивал
необходимость сотрудничества с квалифицированными
специалистами, кто бы они ни были.
Несмотря на наши возражения, переговоры с фирмой
«Хейден» продолжались. В середине ноября • генерал
Дрейпер получил письмо от заведующего отделом эко¬
номики Германии и Австрии в государственном департа¬
менте Чарльза П. Киндлбергера. К письму был прило¬
жен меморандум министерства финансов США, в кото¬
ром излагались возражения против установления новых
связей между американской группой Хейдена и герман¬
скими фирмами.
В письме Киндлбергера говорилось: «Меня заверяют,
что министерство финансов не намерено предпринимать
никаких шагов по этому поводу. Однако известно, что
документы подобного рода имеют привычку попадать в
нужный момент в руки некоторых журналистов». Генерал
Дрейпер в ответ написал, что он «получил кое-какое
представление об общей обстановке от одного из наших
людей в Берлине» и что, «совершенно независимо от этих
соображений, было бы желательно, чтобы кто-нибудь из
подлинных руководителей американской химической про¬
260

мышленности и производства пенициллина взял на себя
руководство и поделился своим опытом — при условии,
что вопрос о необходимых долларовых капиталовложе¬
ниях будет разрешен удовлетворительно».
После этого было выдвинуто новое предложение —
поручить работу по производству пенициллина американ¬
ской фирме «Мерк энд компани» с использованием произ¬
водственного аппарата германской фирмы «Е. Мерк» в
Дармштадте. Для этого, в> свою очередь, требовалось,
чтобы министр юстиции США согласился отменить реше¬
ние, вынесенное одним федеральным окружным судом по
делу о нарушении антитрестовского законодательства.
Этим решением американской фирме «Мерк» запреща¬
лось вступать в новые коммерческие соглашения с одно¬
именной германской фирмой. Борьба вокруг производства
пенициллина продолжалась еще много месяцев.
Один из основных принципов, которыми руководилось
экономическое управление, гласил: нужно опираться на
«руководителей промышленности». Осенью 1946 г. в Гер¬
манию прибыл руководитель Реконструктивно-финансовой
корпорации (РФК) Джордж Аллен. Целью его приезда
было разработать порядок предоставления займов для
содействия развертыванию производства. Экономическое
управление уже довольно давно твердило, что без но¬
вых капиталовложений и займов восстановление Герма¬
нии сильно затянется. О частных займах и капиталовло¬
жениях вначале не могло быть и речи, так как было
совершенно неясно, как будет обстоять дело с доходами
от них; чтобы заполнить брешь, намечалось сперва от¬
крыть долларовые кредиты из средств Реконструктивно-
финансовой корпорации через ее дочерние компании
«Юнайтед Стейтс коммершл компани» и «Коммодити
кредит корпорейшн». Кредиты эти предполагалось ис¬
пользовать для закупки в США сырья, доставки его в
Германию, переработки на германских предприятиях и
продажи готовой продукции на внешних рынках. Часть
выручки от экспорта должна была итти на погашение ссуд
Реконструктивно-финансовой корпорации. Ожидалось, что
когда дело будет пущено в ход за счет государственных
средств, то к финансированию этих операций удастся при¬
влечь и частный капитал.
261

После посещения Берлина Джорджем Алленом генерал
Клей выехал в США для окончательного решения этого
вопроса. Прибыв в Вашингтон, он сразу же забеспокоил¬
ся по поводу того, что если сырьем будут снабжаться гер¬
манские фирмы, игравшие видную роль в системе кар¬
телей, это даст повод для критики в печати и поведет
к другим неприятным последствиям. Тогда он по телегра¬
фу приказал экономическому управлению «немедленно
принять меры к выявлению нежелательных фирм»; такие
фирмы не должны ни под каким видом получать им¬
портное сырье до тех пор, пока они не будут разделены
на несколько экономически независимых компаний.
Поскольку отдел торговли строил свои экспортные
планы в расчете на «пользующуюся широкой извест¬
ностью» продукцию «солидных» фирм, вроде «Сименс унд
Гальске», «Роберт Бош», дочерних предприятий «ИТТ»,
химического концерна «Винтершаль», сталелитейных за¬
водов Фридриха Флика и т. п., то телеграмма Клея про¬
извела в Берлине впечатление разорвавшейся бомбы.
Задолго до этого отдел торговли получил указание не
давать заказов на экспортные товары тем фирмам, кото¬
рые могли потерять свои предприятия в результате вы¬
полнения программы репараций; а отдел промышленно¬
сти выделил для репараций заводы многих независимых
фирм.
Теперь мы могли заявлять: «Ага, а ведь мы вас преду¬
преждали», но это давало нам мало удовлетворения.
Примерно годом раньше мы предлагали по возможности
не включать в репарации предприятия независимых
фирм, а начать изъятие с заводов, которые можно было
отделить от крупных концернов. Но тогда экономическое
управление отклонило наше предложение. Нам было
сказано, что если провести надлежащим образом «де¬
картелизацию» крупных концернов, то между заводами
крупных концернов и независимых фирм не будет ника¬
кой разницы. Теперь же в своей телеграмме из Вашинг¬
тона генерал Клей требовал немедленных мер для ре¬
организации «картелизованных» фирм, средства произ¬
водства которых были нужны для выпуска экспортных
товаров.
Мы немедленно разработали предложения о порядке
выделения групп предприятий, принадлежащих «неже-
262

дательным» концернам, в экономически независимые хо¬
зяйственные единицы. Отдел торговли же утверждал, что
приказ генерала Клея приведет к полному прекращению
экспортной и импортной торговли Германии. И только
13 марта 1947 г. наша докладная записка о порядке ре¬
организации была утверждена экономическим управле¬
нием и направлена начальнику штаба генерала Клея.
Но Клей так и не подписал предложенного нами при¬
каза. Постепенно, без официальных распоряжений, огра¬
ничения в снабжении сырьем «картелизованных» фирм
были смягчены «в интересах содействия экспортной и им¬
портной торговле».
Смягчение нашей политики иногда приводило к отме¬
не уже проведенных «реформ». Например, в соответствии
с законом Контрольного совета № 9 о ликвидации концер¬
на «И. Г. Фарбен» было заключено четырехстороннее со¬
глашение, запрещавшее использование торговой марки
этого концерна на химических товарах. Государственный
департамент США подчеркивал необходимость такого за¬
прета, так как появление медикаментов и других хими¬
ческих товаров с торговой маркой «И. Г. Фарбен» на ино¬
странных рынках, в особенности в странах Латинской
Америки, было бы нарушением соглашений, заключенных
во время войны.
По мнению отдела торговли, такая политика «мешала
восстановлению» Германии по следующим причинам. Во-
первых, на всех штампах для производства таблеток на
предприятиях «И. Г. Фарбен» была изображена торговая
марка концерна, а замена этих штампов и печатание но¬
вых этикеток замедлили бы производство. Во-вторых, от¬
дел торговли считал, что всемирная известность «И. Г.
Фарбен» будет содействовать сбыту изделий концерна,
если же принять новую торговую марку и завоевывать
рынки заново, то сбут товаров сильно затруднится.
Не было средств и на широкую рекламу, с которой на¬
чинается всякое новое предприятие. Таким образом, они
хотели выполнить свою задачу, спекулируя на репутации
«И. Г. Фарбен».
Некоторые «солидные» немецкие фирмы подчас забо¬
тились о восстановлении Германии гораздо меньше, чем
наши работники по экспорту и импорту. В соответствии
с разработанными Реконструктивно-финансовой корпора-
263

цией планами финансирования импорта сырья «Юнайтед
Стейтс коммершл компани» направила в Германию для
переработки в текстильные изделия первую партию
в НО тысяч кип хлопка. Вслед за этим намечалось от¬
грузить еще столько же. Хлопком снабжались такие
фирмы, как крупнейший германский текстильный комби¬
нат «Христиан Дириг», руководство которого играло важ¬
ную роль в осуществлении разработанной Гансом Кер-
лем программы производства искусственного волокна на
основе четырехлетнего плана. В одном из меморандумов
экономического управления говорилось: «Повсюду укреп¬
ляется убеждение в том, что возобновление производства
и экспорта текстиля в Германии даст положительные ре¬
зультаты лишь в том случае, если сбыт его будет пору¬
чен частным предпринимателям, предпочтительно имею¬
щим опыт торговли в довоенный период».
Через несколько месяцев после начала работы тек¬
стильной промышленности разыгрался небольшой скан¬
дал. В связи с недостатком постельного белья в немец¬
ких больницах американской зоны оккупации обнаружи¬
лось, что текстильных товаров, предназначенных для
первоочередных нужд населения и для экспорта, произ¬
водилось гораздо меньше, чем позволял импорт сырья.
В то же время, возможно, по случайному совпадению, на
черном рынке Франкфурта и других городов американской
зоны стали появляться в значительных количествах тек¬
стильные полуфабрикаты.
Такого рода происшествия заставили нас заинтересо¬
ваться системой контроля со стороны германских властей
над распределением дефицитного сырья и продукции воз¬
рождающейся германской промышленности. Чистка кар¬
телей и концернов затягивалась под тем предлогом, что
концернам и торговым ассоциациям нужна была центра¬
лизованная власть для борьбы с «потерями» материалов.
Мы раскрыли некоторые любопытные махинации. Напри¬
мер, один фарфоровый завод выпустил 2200 тонн фарфо¬
ровой посуды, из которых тысяча тонн годилась по сво¬
ему качеству для экспорта, а 1200 тонн были отнесены
из-за мелких дефектов ко второму сорту. Двести тонн
посуды второго сорта было продано семьям служащих
оккупационных войск, а остальная тысяча тонн прода¬
на в законном порядке немецкому населению. Что же ка¬
264

сается посуды первого сорта, то 120 тонн ее были про¬
даны служащим оккупационных войск через магазины
подарков, 65 тонн экспортированы, а остальные 815 тонн
«бесследно исчезли», повидимому, на черном рынке.
Суть дела заключается в следующем: когда эти фак¬
ты обнаружились, оказалось, что военная администра¬
ция не издавала никаких распоряжений о том, чтобы гер¬
манские промышленники оставляли высококачественные
товары для экспорта. Ни одна из фирм, у которых обна¬
ружилась недостача, не нарушила ни единого предписа¬
ния военной администрации; но свои лимиты на уголь они
использовали для производства товаров, так и не увидев¬
ших ни легального местного рынка, ни иностранного.
Вся деятельность экономического управления была
проникнута стремлением держаться — независимо от об¬
становки — за «солидные» фирмы с «широко известными»
именами. Однажды оно подверглось критике за то, что
не ликвидировало ряда вспомогательных органов гитле¬
ровской партии, в том числе коммерческих фирм, создан¬
ных с целью осуществления программы вооружений.
Такой фирмой, принадлежавшей гитлеровскому прави¬
тельству, была, в частности, компания «Рогес» — одно из
дочерних предприятий фирмы «Ровак хандельсгезель-
шафт». Последняя представляла собой правительственную
корпорацию, вроде американской Корпорации военного
снабжения, существовавшей в годы войны. Фирма «Рогес»
была создана гитлеровцами для накопления запасов цвет¬
ных металлов, необходимых для производства инструмен¬
тальной стали и для других специальных целей.
Использование крупных запасов этих металлов после
ликвидации фирмы «Рогес» представляло серьезную про¬
блему.
Отдел промышленности быстро нашел решение; он
предложил передать эти запасы компании «Металлгезель-
шафт». По мнению отдела, никому другому эти металлы
передавать было нельзя: помимо всего прочего, это
могло бы привести к конкуренции, которая будет способ¬
ствовать инфляции. На том основании, что «Металлге-
зельшафт» являлась виднейшей фирмой со «старыми»
международными связями и обладала достаточной
«мощью», отдел промышленности предложил возложить
265

•на нее ответственность за надлежащее использование и
распределение этих металлов.
Политика экономического управления отчасти объяс¬
нялась тем, что как только германская промышленность
стала работать на экспорт, в США возникло противодей¬
ствие импорту из Германии. Особенно сопротивлялись ему
те фирмы, которым предстояло столкнуться с германской
конкуренцией на рынке товаров широкого потребления.
Экспорт этих товаров в предвоенные годы сократился.
Летом 1947 г. министру торговли Гарриману и другим
членам правительства пришлось разъезжать по США, вы¬
ступая на собраниях представителей местных торговых па¬
лат и других коммерческих объединений, чтобы убедить
американских предпринимателей в том, что Соединенные
Штаты должны охотно покупать германские товары.
Учитывая угрозу «сопротивления» со стороны амери¬
канских фирм, экспортно-импортная программа строилась
на базе особых контрактов. Сначала предполагалось
пускать предприятия в ход, а затем заключать специаль¬
ные контракты между американскими торговыми фирма¬
ми и германскими промышленниками на поставку опреде¬
ленных товаров. Авторы плана заявляли, что это позво¬
лит сбывать немецкие товары в Соединенных Штатах,
не вступая в противоречие с действующими соглашениями
между американскими фирмами об организации сбыта.
Здесь-то и скрывалась та сила, которая сама по себе
могла очень заметно способствовать возвращению Герма¬
нии на старый путь. Чиновники военной администрации и
сами не хотели вести ее по новому пути, а к тому же они
еще боялись недовольства деловых кругов США. Вдоба¬
вок в Германию приезжало все больше и больше пред¬
ставителей компаний, имевших там до войны свои пред¬
приятия. И они не только знакомились с обстановкой, но и
требовали от военной администрации ответа, какие пла¬
ны она имеет насчет дальнейшей судьбы этих предприя¬
тий. Когда я ушел в отставку и 24 июля 1947 г. вернулся
в Нью-Йорк, журналисты, окружившие меня на аэродро¬
ме Ла Гардия, потребовали, чтобы я сделал им заявление.
Помимо всего прочего, я рассказал им о настойчивых по¬
пытках некоторых американских компаний, например
«Дженерал электрик» и «Дженерал моторе», воспрепят¬
ствовать таким переменам в Германии, которые могли бы
266

отразиться на их коммерческих интересах. На следующий
день газеты опубликовали ответ генерала Клея из Бер¬
лина: «Мне хотелось бы, чтобы об этом [заявлении] узна¬
ли «Дженерал моторе» и другие фирмы; тогда они пере¬
станут обвинять меня в несправедливом к ним отноше¬
нии».
Какой-нибудь отдельный эпизод мог и не оказывать
заметного влияния на послевоенный облик германского
хозяйства. Но с течением времени на наших глазах все
больше предприятий возрождалось и полностью включа¬
лось в производство не потому, что их продукция была
необходима для планомерного развития хозяйства и наи¬
более рационального использования дефицитного сырья,
а потому, что они принадлежали компании швейных ма¬
шин «Зингер», компании «Интернэйшнл харвестер», «Чи¬
каго ньюматик тул» или «Дженерал моторе»; или потому,
что шведская фирма «СКФ» или голландская «АКУ», или
английская «Юнилевер», или американская «Бош» владе¬
ли акциями соответствующей германской фирмы; или еще
потому, что какая-нибудь американская, бельгийская или
английская компания заключила до войны соглашение с
германской фирмой, в силу которого было желательно
добиться, чтобы военная администрация разрешила вос¬
становить в Германии данную отрасль производства.
Так создалось то, что можно назвать «экономикой
рождественской елки». Такая экономика сильно отлича¬
лась от изобретавшейся полковником Уилкинсоном систе¬
мы, функционирующей под твердым руководством «спо¬
собнейших» людей. Едва ли можно было представлять
Германию в виде расчищенной площадки, на которой
мудрые люди занимаются организованным и планомер¬
ным строительством, учитывая при этом реальные по¬
следствия военной разрухи и послевоенные нужды всей
Европы. Вместо этого в отдельных местах происходило
экономическое восстановление особого рода. Предприя¬
тия-любимчики были увешаны всяческими привилегиями,
как рождественские елки — игрушками. К этим предприя¬
тиям жались мелкие смежные производства, которые тоже
были объявлены неприкосновенными, и работникам воен¬
ной администрации приходилось строить свои планы эко¬
номических мероприятий таким образом, чтобы ничего
здесь не нарушать.
267

На «рождественские елки» строгий контроль не рас¬
пространялся, но зато в отношении рядовых немецких
предприятий — тех, которые не .принадлежали крупным
концернам,— он действовал с полной силой. Почти в са¬
мом начале оккупации военная администрация передала
«самим немцам» важнейшее право — право распределять
уголь, транспортные средства и электроэнергию. По на¬
стоянию отдела промышленности, прежние законы о ли¬
цензиях были оставлены в силе, чтобы германским вла¬
стям было легче распоряжаться средствами производства.
К 1947 г. у нас скопились сотни жалоб от независимых
немецких предпринимателей по поводу того, что власти
отказывали им в выдаче лицензий на право пуска пред¬
приятий, хотя эти предприятия были готовы приступить к
работе.
В Баварии один стекольный завод мог немедленно
начать выпуск стеклянных консервных банок для фрук¬
тов и овощей. Но выдачей лицензий ведал человек, свя¬
занный с конкурирующей фирмой, завод которой был
разрушен бомбежкой. «Политика» германских властей в
Баварии допускала выдачу только одной лицензии на про¬
изводство консервных банок, и эта лицензия была предо¬
ставлена именно той фирме, которая не могла еще пустить
свой завод в ход.
Один гамбургский фабрикант протезов, завод которо¬
го был разрушен бомбардировкой, перебрался в 1945 г.
в Мюнхен, но не мог добиться в Баварии лицензии на
право изготовлять или ремонтировать протезы. В соответ¬
ствии с законом о лицензиях занимавшийся этим делом
чиновник баварского .министерства хозяйства обратился
с запросом к местной ассоциации фабрикантов протезов.
Ассоциация ответила, что в этой отрасли промышленности
нет места для нового завода. «Чужаку» так и не удалось
получить разрешение даже на ремонт протезов собствен¬
ного изготовления, не говоря уже о производстве новых.
Один водопроводчик из Ростока, мастерская которого
была разрушена авиабомбой, переехал в* небольшой ба¬
варский городок и хотел помочь своим знакомым отремон¬
тировать у себя в доме канализацию. У местных водопро¬
водчиков был такой завал работы, что ее хватило бы до
конца их дней. Но когда «чужак» попытался купить необ¬
ходимые для ремонта принадлежности и трубы, то руко¬
255

водитель местной ассоциации водопроводчиков созвал
всех поставщиков и приказал им не продавать пришельцу
никаких материалов.
В период с 1946 по 1948 г., пока ограничения в выдаче
лицензий препятствовали деятельности таких «чужаков»,
в Германии появилось много новых «рождественских
елок», принадлежавших широко известным фирмам.
В конце 1948 г., когда в Германию должна была прибыть
назначенная военным министром США обследовательская
комиссия, военная администрация разослала для испол¬
нения подготовленную нами еще в 1946 г. директиву об
отмене законов о лицензиях. Политические установки,
на которых была основана эта директива, оставались не¬
изменными с самого начала оккупации. Но чиновники
военной администрации так и не объяснили, почему они
мариновали ее два года.

Глава семнадцатая
ТЯЖКИЙ ТРУД
В конце октября 1946 г. назначенная сенатом США
следственная комиссия по делам, связанным с войной,
действовавшая в то время под председательством сена¬
тора Килгора, направила в Германию своего юриста
Джорджа Мидера. Ему было /поручено проверить «пра¬
вильность утверждения, что военная администрация не
проводит в жизнь некоторых важных политических ука¬
заний по вопросам оккупации. Генерал Клей, как обычно,
встретил важных посетителей очень предупредительно, и
на субботнем совещании приказал нам помогать им во
всем и ничего от них не скрывать.
С самого начала обследователи выяснили, что согласо¬
вание в равной степени важных мероприятий проходило
по двум совершенно различным каналам. Когда какой-
либо отдел или управление намечали то или иное
мероприятие, аппарат должен был сначала подготовить
докладную записку. В ней содержалось подробное изло¬
жение сути дела, и к ней прилагались документальные
справки и проект письма, которое нужно было отправить,
или проект приказа, который предлагалось издать. До
того как попасть на подпись к соответствующему началь¬
нику, все эти бумаги должны были получить «визы» других
заинтересованных управлений и отделов. Но, считая эту
процедуру слишком громоздкой, некоторые начальники
управлений шли собственными путями: они решали важ¬
ные вопросы путем частной переписки со своими бывши¬
ми деловыми партнерами или друзьями в правительствен¬
ных органах, с каким-нибудь «дорогим Биллем» или «до¬
рогим Джоном». Военная администрация как бы раздвои¬
лась. По внешности политические установки в основном
не изменились, но главные противники реформ, предвидя
неизбежность перемен в политике, начали под сурдинку
270

предлагать мероприятия, шедшие вразрез с этими уста¬
новками.
После победы республиканцев на выборах в конгресс
в ноябре 1946 г. сенаторы-республиканцы, состоявшие в
комиссии по делам, связанным с войной, опубликовали
предварительный отчет Мидера и сотни документов, ко¬
торые он собрал в Берлине. Выводы Мидера начали по¬
являться в американских газетах 3 декабря. Но во всех
подробностях они дошли до Берлина лишь через несколь¬
ко дней, и тогда стало ясно, что в результате образа дей¬
ствий военной администрации серьезные столкновения по
вопросам политики происходили уже много месяцев, не
находя разрешения. Это особенно относилось к мероприя¬
тиям по ликвидации чрезмерной концентрации экономи¬
ческой мощи.
Суть дела заключалась не в том, что некоторые наши
сослуживцы явно или тайно пытались добиться измене¬
ния политики; для нас важнее всего было получить право
требовать, чтобы *в политической линии — какая бы она
ни была — существовала ясность и чтобы публичные за¬
явления по поводу нашей деятельности соответствовали
действительности.
7 декабря 1946 г., в пятую годовщину того дня, ко¬
торый, как сказал президент Рузвельт, навсегда останет¬
ся днем нашего позора х, в Берлин прибыл председатель
правления компании «Дженерал электрик» Филип Д. Рид.
Министр торговли Аверелл Гарриман поручил ему выяс¬
нить в Берлине, чем министерство торговли может помочь
военной администрации в осуществлении ее экономиче¬
ской программы. Встречу с Ридом генерал Дрейпер
устроил в кабинете советника генерала Клея по финан¬
совым вопросам Джека Беннета. Нам нужно было обсу¬
дить трудности, стоявшие на пути восстановления Гер¬
мании, с тем чтобы Гарриман как член правительства
помог их устранить 1 2.
1 7 декабря 1941 г. флот и авиация Японии внезапно напали на
американский флот в Пирл Харборе и потопили многие корабли,
в том числе линкоры. Специальное расследование выявило, что
японцы могли осуществить свое внезапное нападение, почти не встре¬
тив при этом отпора, из-за беспечности и безответственности амери¬
канского командования на Гавайских островных. (Прим, ред.)
2 Еще одно проявление наивности автора. Гарриман — мульти¬
миллионер, совладелец фирмы «Браун бразерс, Гарриман энд компа¬
27/

В своем вступительном слове генерал Дрейпер заявил,
что ограничения, установленные законом о торговле с не¬
приятелем, а также денацификация и декартелизация тор¬
мозят ’восстановление Германии, даже если они и необхо¬
димы для других целей. Затем он предоставил слово на¬
чальнику сектора патентов юридического управления
Ричарду Спенсеру, заметив при этом, что, поскольку Бюро
патентов США входит в состав министерства торговли,
Гарриману будет интересно узнать, какими недостатками
страдают американские планы в отношении германских
патентов. Спенсер произнес двадцатиминутную ругатель¬
ную речь по адресу политической линии, предписанной
директивой, которую 17 сентября 1946 г. утвердил сам
президент. При этом оратор не обмолвился ни единым
словом о том, что речь идет об официальной политиче¬
ской линии. Наоборот, он заявил, что высказывает точку
зрения военной администрации.
Когда Спенсер кончил, оставалось всего пять минут
до завтрака. Тут генерал Дрейпер повернулся ко мне и
сказал: «Мистер Мартин имеет иную точку зрения отно¬
сительно патентов, и нам следует выслушать и его». Эта
«иная точка зрения», изображенная Дрейпером как мое
личное мнение, на самом деле содержалась в директиве
президента США. Мое короткое выступление не раз пре¬
рывалось репликами генерала Дрейпера и Спенсера, и ко¬
гда я беседовал с Ридом после совещания, он был в
совершенном недоумении насчет того, что же должна де¬
лать военная администрация в силу этой директивы.
Цель нашей патентной политики состояла в том, чтобы
подготовить условия для возобновления работы герман¬
ского патентного бюро, но при этом не дать германским
промышленникам возможность снова командовать миро¬
вым хозяйством с помощью патентных пулов и ограничи¬
тельных лицензий на использование патентов. По указа¬
нию правительства США, раньше чем разрешить
патентному бюро регистрировать новые изобретения и, как
обычно, предоставлять изобретателям монополию на про¬
изводство и сбыт своих изобретений, мы должны были до¬
говориться с остальными оккупирующими державами об
ни», агент монополии Моргана в правительстве США, как раз и
явился одним из застрельщиков возрождения германских монополи¬
стических концернов и германского милитаризма. (Прим, ред.)
272

изменениях ib германском латентном законодательстве.
Развитие германской патентной системы не сопровожда¬
лось изданием законов для охраны общества от злоупо¬
треблений латентными правами, как, например, законов
против трестов. Хотя патентная политика военной адми¬
нистрации разрабатывалась в Вашингтоне с полным уче¬
том огромных различий между правовыми системами
Германии и США, сектор патентов нашей военной адми¬
нистрации возражал против включения в германское па¬
тентное законодательство таких положений, которых нет
в патентных законах Соединенных Штатов.
В своем докладе Гарриману Рид рекомендовал пол¬
ностью пересмотреть нашу патентную политику. Однако
после продолжительных споров комитет при президенте
по вопросам внешней экономической политики в мае
1947 г. подтвердил первоначальную установку. Тем време¬
нем представители других оккупирующих держав в Бер¬
лине, особенно французы и англичане, воспользовались
разладом среди американцев для того, чтобы увести об¬
суждение вопроса в другую сторону.
Во второй половине 1946 г. мы уже столкнулись с
неприятностями по поводу патентов концерна «И. Г. Фар¬
бен», потому что французы все подозрительнее относились
к нашим намерениям. Судя по одному докладу, состав¬
ленному комиссией французского Национального собра¬
ния, они считали, что, пока мы разглагольствуем о рас¬
членении концерна «И. Г. Фарбен», американские пред¬
приниматели готовятся применять с выгодой для себя
фарбеновскую технологию, не платя ни гроша за исполь¬
зование патентов. Англичане тоже недоверчиво относились
к нашим намерениям относительно этих патентов. Мы
должны были положить конец махинациям таких фирм,
как «И. Г. Фарбен», которые пользовались своими патен¬
тами для того, чтобы ограничивать производство в других
странах. Если бы нам не удалось достичь договоренности
насчет менее крутых мер, мы должны были выступить с
предложением о передаче всех без исключения патентов
в общее пользование германского народа. Но англичане,
повидимому, подозревали нас в том, что мы стремимся
захватить рынки для американских фирм и с этой целью
пытаемся путем всяческих интриг лишить их возможности
применять технологические процессы, разрабатываемые
18. Мартин	273

на крупном заводе фирмы «Байер» в Леверкузене, в ан¬
глийской зоне оккупации. Поэтому они доказывали, что
патенты являются ценным достоянием фирмы «И. Г. Фар-
бен» и мы не имеем права «уничтожать» -их ценность пу¬
тем отмены монополии этой фирмы.
Французские и английские уполномоченные по кон¬
тролю над «И. Г. Фарбен» спрашивали у меня, почему
моя точка зрения по вопросу о патентах настолько отли¬
чается от точки зрения работников экономического и юри¬
дического управлений американской военной администра¬
ции. Раскол в американском лагере удивлял французов
и англичан, и они настаивали на восстановлении всех па¬
тентных прав «И. Г. Фарбен». Достигнуть компромисса
было невозможно, так как французы и англичане считали,
что стоит им упираться подольше, и американцы изменят
свою позицию; если же они пойдут на уступки, то их
каким-нибудь способом обойдут.
Советский уполномоченный по контролю полковник
А. Бояр решительно выступил за ликвидацию патентной
монополии «И. Г. Фарбен». Но раскол среди американцев
больше смешил его, чем тревожил. Отчасти это объясня¬
лось тем, что советскую внешнюю торговлю мало инте¬
ресовали «патентованные» товары, отчасти же тем, что
Бояр работал, во время войны в советской закупочной
комиссии в Вашингтоне и там пригляделся к «семейным
ссорам» в американских правительственных учреждениях.
Декабрьское совещание о патентах в кабинете Беннета
не привело ни к чему. Когда оно закрылось, все мы отпра¬
вились на завтрак в Харнак хауз. К нам присоединились
начальники других отделов экономического управления
и сэр Сесиль Уэйр—преемник Перси Миллса на посту
председателя английской подкомиссии по экономическим
вопросам. Здесь нас ожидала новость. У начальника от¬
дела промышленности полковника Лоуренса Уилкинсона
оказался экземпляр газеты «Нью-Йорк тайме» от 5 де¬
кабря 1946 г. В нем была напечатана корреспонденция из
Вашингтона, в которой довольно подробно излагалось
содержание документов и писем, переданных мной по
просьбе Мидера членам его комиссии. Некоторые из этих
документов резко критиковали экономическое управление
за его политику в отношении картелей. Генерала Дрейпе¬
ра мои высказывания возмутили, но юн этого ничем не
274

выказал и стал выражать свое возмущение лишь впослед¬
ствии. Разговор быстро перешел на тему о реформе гер¬
манского денежного обращения. В этот период разногла¬
сия по вопросу о картелях и патентах уже отходили на
задний план перед спорами о денежной реформе.
Экономическое управление разрешало встречавшиеся
в его практике финансовые вопросы с характерной для
него бесцеремонностью. Его не устраивали официальные
директивы американского правительства по вопросу о де¬
нежной реформе, хотя переговоры по этому поводу велись
финансовым управлением и финансовым директоратом.
Начальник финансового управления ясно понимал, чего
хочет Вашингтон, но, к его удивлению, некоторые сотруд¬
ники экономического управления выдвинули такое пред¬
ложение: поскольку, мол, указания правительства не по¬
зволяют самим американцам выдвинуть некоторые вопро¬
сы при обсуждении денежной реформы представителями
четырех держав, то пусть Уэйр сделает так, чтобы эти во¬
просы выдвинули англичане. Тогда можно будет сообщить
в Вашингтон, что англичане настаивают на ином решении
вопроса, и просить полномочий на изменение позиции
США, чтобы достигнуть соглашения с англичанами.
Когда я слушал все эти разговоры, мне припоминались
отрывки из сообщения «Ныо-йорк тайме» от 5 декабря:
«Эти документы... рисуют американский образ дей
ствий в Германии, его достоинства и недостатки, не¬
уклюжесть, потворство немцам, а с другой стороны —
недоверие немцам и верность американской програм¬
ме. Вот то, что выявилось из ознакомления с изряд¬
ным количеством документов».
В середине декабря генерал Клей закончил в Вашинг¬
тоне переговоры о слиянии английской и американской
оккупационных зон и вернулся в Берлин. В Вашингтоне
он выступал также в комиссии Килгора, отвечая на во¬
просы, возникшие у членов комиссии в связи с докладом
Мидера. Мы коротко обменялись мнениями по поводу
обвинений, которые я выдвинул в ходе работы комиссии
Мидера. В них повторялись те же положения, которые
мы уже не раз обсуждали в течение лета и осени 1946 г.
Генералу Клею хотелось предотвратить новые публичные
стычки по этим вопросам.
18 *	275

Я мог предложить ему только один выход — передать
все дела, связанные с экономической концентрацией и
картелями, в ведение отдела декартелизации. Нас не
устраивало такое положение, когда мы узнавали о по¬
добных делах случайно, лишь после того как экономи¬
ческое управление уже приняло по ним меры. Если бы
вопросами декартелизации ведало другое управление, а
не экономическое, где в этой связи постоянно возникали
трения, все стало бы гораздо яснее. Я сказал, что охотно
подам в отставку, если это поможет генералу Клею про¬
вести реорганизацию с минимальными затруднениями.
Он отклонил мою отставку. Все же, по его мнению, из-
за шумихи вокруг доклада Мидера провести реорганиза¬
цию, по крайней мере в данное время, было невозможно.
Он сказал, что в качестве первого шага нам нужно по¬
стараться издать удовлетворительный закон о декартели¬
зации, но никаких других способов улучшить наше поло¬
жение не предложил.
Нежелание Клея вынести окончательное решение по
спорным вопросам вызывало у меня досаду. Вопрос о том,
выполнять или не выполнять письменные указания Ва¬
шингтона, заслонялся спорами, которые кое у кого могли
создать впечатление, что здесь проявляется просто лич¬
ная вражда. В конечном счете, мы все же договорились
временно отложить принципиальные споры и сосредото¬
читься на конкретных вопросах. Экономическому управле¬
нию было предложено давать отделу декартелизации воз¬
можность отвечать на критические замечания по поводу
политики декартелизации, содержавшиеся в официальных
документах. До этого в «оперативных» документах, подго¬
товленных другими отделами, отделу декартелизации
приписывалась такая нелепая позиция, которую он никак
не мог занимать. Подчас ответы на телеграфные запросы
государственного департамента о работе комиссии четы¬
рех держав по вопросам декартелизации составлялись
даже без ведома наших представителей в этих комиссиях.
Очень скоро выяснилось, что наше соглашение стра¬
дает серьезными недостатками. В своем докладе Гарри-
ману Филип Рид резко критиковал политику декарте¬
лизации как дело рук «крайних элементов» из
министерства юстиции. Он совершенно не считался с тем,
276

что эта политика предписывалась Потсдамским соглаше¬
нием представителей трех держав. В докладе Рида гово¬
рилось, что декартелизация тормозит восстановление Гер¬
мании, хотя он не мог привести на этот счет ни одного
доказательства. В заключение Рид утверждал, что изда¬
ние закона о запрещении «чрезмерной концентрации эко¬
номической мощи в Германии» излишне и даже принесет
вред. Запрещение-де «картелей» — чисто американская
идея, которую не разделяют ни англичане, ни французы,
ни русские и вообще никто в Европе. Пока в ООН не
будет достигнуто международное соглашение по этому
вопросу, навязывать Германии «антитрестовские» законы
не следует.
Почти каждое слово Рида было очень легко опроверг¬
нуть. Генерал Дрейпер получил несколько экземпляров
этого доклада, но отделу декартелизации не дал ни одного.
Я получил экземпляр доклада лишь позже, да и то от фи¬
нансового управления.
Вернувшись из Вашингтона после переговоров о слия¬
нии английской и американской зон, генерал Клей, каза¬
лось, считал себя обязанным переменить курс и не изда¬
вать закона о декартелизации в американской зоне без
согласия англичан. В отсутствие Клея генерал Дрейпер
начал переговоры с сэром Сесилем Уэйром, чтобы выяс¬
нить, возможен ли компромиссный вариант закона. Об
этих переговорах он информировал Вашингтон по теле¬
фону. Повидимому, это, в свою очередь, побудило Клей¬
тона или его сотрудников предложить, чтобы Соединенные
Штаты не предпринимали односторонних действий в своей
зоне. Французская и советская военные администрации
готовились провести в своих зонах законы, аналогичные
проекту, выработанному в августе 1946 г.; нам же при¬
шлось начать все сначала и готовить новый вариант, кон¬
сультируясь при этом с сэром Сесилем Уэйром и бригад¬
ным генералом Оксборроу. В результате французы не ста¬
ли держаться проекта, по которому во время четырехсто¬
ронних переговоров уже была достигнута договоренность
между представителями Франции, Советского Союза и
США. Они издали впоследствии собственный закон, состав¬
ленный в соответствии с французскими правовыми нор¬
мами. В советской зоне тоже была принята своя система.
Так отпала всякая возможность соглашения об одина¬
277

ковом разрешении вопроса для всех четырех зон, хотя
переговоры четырех держав и продолжались еще целый
год. В результате этих переговоров в августе 1947 г. был
выработан новый трехсторонний проект, принятый пра¬
вительствами США, Франции и Советского Союза и
стоявший уже значительно ближе к английскому вари¬
анту. Это была новая попытка учесть возражения англи¬
чан, составив проект закона для всех четырех зон, основ¬
ные статьи которого были заимствованы из проектов
самой английской администрации. Но теперь англичане
стали возражать уже против методов осуществления это¬
го закона, и последняя попытка достичь соглашения че¬
тырех держав закончилась неудачей.
Поскольку генерал Клей решил отказаться от принци¬
па «обязательности» закона, мы без труда договорились
с англичанами о тексте закона для обеих наших зон —
«Бизонии». К февралю 1947 г. мы с генералом Оксбор-
роу выработали новый проект, запрещавший некоторые
методы ограничения торговли и требовавший обследова¬
ния всех германских фирм, имевших более десяти тысяч
рабочих. Если бы оказалось, что какая-либо из этих
фирм представляет пример «чрезмерной концентрации
экономической мощи», ее следовало реорганизовать, раз¬
делив на дееспособные, но независимые друг от друга
хозяйственные единицы. Этот закон был издан 12 февра¬
ля под названием закона военной администрации № 56
по американской оккупационной зоне и декрета № 78—
по английской зоне.
В начале февраля оказалось, что у нас есть еще один
противник — более старый и более нам известный. Мы
были настолько поглощены подготовкой к изданию зако¬
на, что на время забыли свою главную задачу — кон¬
троль над основными пружинами германского механизма
экономической войны. Нам напомнил о ней приезд Гер¬
берта Гувера1, которого командировал в Германию
Трумэн.
Хотя Гуверу в основном было поручено лишь изучить
продовольственную проблему в Германии, он очень рас¬
ширил сферу своей деятельности и стал вникать во все
1 Герберт Гувер — бывший президент США (с 1928 по 1932 г.).
Известен как ярый реакционер и поджигатель войны. (Прим, ред.)
278

области экономики и политики. В результате он пришел
к выводу, что немцы снова проявляют свое традиционное
враждебное отношение ко всяким реформам. Конкрет¬
ные вопросы, связанные с продовольственной проблемой,
фигурировали лишь в одной части доклада Гувера.
Основное же внимание он сосредоточил на общих эко¬
номических проблемах. По этим вопросам Гувер консуль¬
тировался с немецким экономистом Густавом Штольпе-
ром, который сопровождал его повсюду.
В Берлине группа Гувера получила в экономическом
управлении обычную «накачку», причем основное внима¬
ние было уделено вопросам восстановления Германии;
лишь в конце совещания очень небольшое время бы¬
ло посвящено проблемам концентрации экономической
мощи.
Но на сей раз события развивались несколько .необыч¬
но. После представителей отделов промышленности и
торговли, высказавших свои обычные соображения на¬
счет того, что декартелизация тормозит восстановление
Германии, выступил представитель отдела декартелиза¬
ции с сообщением о проекте нового закона. Гувер заме¬
тил, что в этом законе он не видит .ничего плохого и что,
по его мнению, «антитрестовский» закон может принести
Германии большую пользу.
Замечания Гувера взволновали Штольпера. Он ходил
от одного участника совещания к другому, доказывая
им, что новый закон «очень вреден» для Германии. Этот
закон, говорил Штольпер, то же самое, что политика
денацификации. Главная задача денацификации была вы¬
полнена самим Гитлером, когда он совершил самоубий¬
ство. Даже казнь остальных руководящих нацистов была
уже излишней. То же самое можно сказать о картелях
и концернах. Война покончила с «концентрацией эконо¬
мической мощи». Декартелизация и другие подобные
реформы на деле, мол, преследуют цель уничтожить
Германию, немецкий дух, многие добрые немецкие тра¬
диции.
В докладе Гувера, составленном в 1947 г., нельзя
найти ни одного из его одобрительных замечаний об
«антитрестовских» законах. В докладе говорилось, что
финансистам и промышленникам старого типа нужно сде¬
лать уступки, чтобы использовать их организаторский
279

опыт для восстановления Европы. Политика «реформ»
препятствует восстановлению.
В то время, когда Гувер писал свой доклад, опасения,
что декартелизация помешает восстановлению Германии,
не имели под собой ни малейшего основания. Закон № 56
существовал еще только на бумаге. Пока аппарат для
проведения этого закона в жизнь не был создан, ни одно¬
го немца ни к чему не принуждали. Закон представлял
собой просто декларацию о намерении выполнить то, что
уже было записано в Потсдамском соглашении и в ди¬
рективе объединенной группы начальников штабов.
Мы принялись за канительную работу по согласова¬
нию с другими отделами экономического управления по¬
рядка проведения закона в жизнь. Снова начались до¬
кладные записки, справки, канцелярская волокита. Сразу
же нам стало ясно, что это будет ничуть не легче, чем
добиться одобрения текста самого закона. Поэтому мы
распределили работу между различными звеньями наше¬
го аппарата. Заместитель начальника отдела Филлипс
Хоукинс взял на себя разработку — совместно с англи¬
чанами и с экономическим управлением — структуры
двухзонального органа по проведению закона в жизнь и
процедуры ведения в соответствии с этим законом судеб¬
ных дел. Четыре помощника начальника отдела занялись
более детальными вопросами.
Джонстон Эвери, работавший ранее в Управлении по
вопросам антитрестовского законодательства министер¬
ства юстиции США, разработал план проведения закона
в жизнь. Крейтон Колмэн представлял США в перегово¬
рах четырех держав и готовил проекты дополнительных
законов о запрещении выпуска акций «на предъявителя»,
о ликвидации крупных акционерных обществ, владеющих
акциями других компаний и таким образом контролирую¬
щих их деятельность, о запрещении одному и тому же
лицу занимать директорские посты в нескольких пред¬
приятиях и о ликвидации других основ концентрации эко¬
номической мощи. Отставной флотский офицер, капитан
Фрэнсис Лорент, служивший ранее в юридическом управ¬
лении военно-морского министерства, стал готовить про¬
екты приказов о реорганизации крупнейших концернов
в нашей зоне. Заместитель уполномоченного по контролю
над «И, Г- Фарбен» полковник Ричардсон Бронсон дол¬
250

жен был продолжать реорганизацию этого концерна.
И, наконец, весь аппарат должен был участвовать в со¬
ставлении четырехтомного «Доклада о германских кар¬
телях и концернах», редактирование которого было пору¬
чено бывшему сотруднику отдела экономической войны
при министерстве юстиции Чарльзу Болдуину.
Мы хотели как можно скорее подготовить дела не¬
скольких концернов, структура и вся история которых
бесспорно свидетельствовали о «чрезмерной концентра¬
ции экономической мощи». Мы решили настаивать на
реорганизации этих концернов, одновременно готовя ис¬
черпывающие материалы обо всех крупных концернах и
о роли, которую они сыграли в уродливом экономиче¬
ском развитии Германии в период между первой и вто¬
рой мировыми войнами. Мы хотели внести предельную
ясность не только в данную проблему, но и в планы на¬
ших дальнейших действий.
Оказалось, что работники некоторых отделов эконо¬
мического управления испытывают почти патологический
страх перед гласностью. Люди, блаженствовавшие под
ярким солнцем саморекламы, бледнели от ужаса, когда
опытные журналисты начинали задавать им прямые и
меткие вопросы. В числе таких опытных журналистов
был заведующий берлинским отделением газеты «Нью-
Йорк тайме» Делберт Кларк. Видя, какое действие про¬
извела на работников экономического управления серия
статей Кларка, один наблюдатель заметил: «Они бы с
радостью отдали свой трехнедельный паек сигарет, только
бы Кларк о них не писал», а в то время сотня сигарет ко¬
тировалась на черном рынке в 50 долларов. В числе жур¬
налистов, хорошо освещавших начальный период оккупа¬
ции, был также корреспондент «Чикаго сан» Эд Джонсон.
В своих сообщениях он приводил один за другим приме¬
ры того, как действия военной администрации противоре¬
чили официальным политическим установкам. Его послед¬
нее интервью с Расселом Никсоном в январеД946 г., перед
самым отъездом Никсона из Германии, стало для журна¬
листов образцом разоблачительной корреспонденции.
Нам помогало то, что официальные политические
установки в вопросе о декартелизации не изменялись в
течение первых двух лет оккупации и генерал Клей не
281

раз подтверждал их даже тогда, когда все стало изме-
няться. Мы знали, что если мы проводим правильную
политику и правильно намечаем практические мероприя¬
тия, то либо мы добьемся известных результатов, либо
рано или поздно кто-нибудь поинтересуется, почему мы
их не добились.
К 1 марта 1947 г. первые три тома нашего четырех¬
томного доклада были вчерне готовы, но тут мы поняли,
что опубликовать такого рода доклад будет нелегко.
Его должен был «отредактировать» информационно-ста¬
тистический отдел экономического управления, «завизи¬
ровать» — «все заинтересованные отделы и управления»,
и только тогда его можно было публиковать. На все это
могло уйти несколько месяцев, а главное, за экономиче¬
ским управлением оставалось последнее слово в деле от¬
бора материала^ Кроме того, выяснилось, что нам мо¬
гут запреФить продолжать работу по подготовке доклада
к опубликованию до тех пор, пока он не будет со всеми
согласован. Тогда мы мобилизовали все пишущие машин¬
ки и всех машинисток своего отдела и в один день отпе¬
чатали на ротаторе весь текст доклада — 584 страницы.
Чарльз Болдуин нашел немецкую типографию, которая
переплела нам 200 экземпляров, и мы немедленно разо¬
слали их различным правительственным органам, но не
как «официальный» документ, а как «проект для обсуж¬
дения».
В начале апреля 1947 г. государственный департамент
вызвал меня в США для переговоров относительно этого
доклада и намеченной нами программы мероприятий во
исполнение закона № 56. Я вылетел в Вашингтон и про¬
вел там несколько недель. С самого начала мне стало
ясно, что растущий разнобой в вопросе о политике в
Германии вызывается не столько изменениями обстанов¬
ки в самой Германии, сколько изменениями в составе
конгресса США в результате ноябрьских выборов 1946 г.
В настроениях вашингтонских деятелей сквозило не столь¬
ко стремление к перемене политики, сколько какая-то
нерешительность.
Нужно было точно определить, что же именно вы¬
зывает эту нерешительность. Мы не знали, возражают
ли США попрежнему против централизации экономиче¬
ской мощи в Германии. 3 мая газеты поместили корре-
282

спонденции из Берлина, в которых сообщалось об окон¬
чании одного очередного турнэ по Германии и Австрии;
такие турнэ организовывало военное министерство, чтобы
знакомить влиятельных лиц с проблемами оккупации.
Относительно данного случая газета «Ныо-Йорк тайме»
сообщала:
«Сегодня четырнадцать виднейших представите¬
лей деловых кругов США вернулись из двухнедель¬
ной поездки по основным городам Германии и
Австрии. Эта поездка была организована по просьбе
военного министра Роберта Паттерсона для ознако¬
мления деловых кругов с состоянием германской про¬
мышленности и с программой мероприятий военной
администрации в этой области».
8 мая 1947 г. военное министерство опубликовало до¬
клад, который составили эти четырнадцать виднейших
представителей делового мира. Вначале авторы заяв¬
ляли, что они «целиком и полностью» согласны с выво¬
дами доклада Герберта Гувера. Двухнедельная поездка
убедила их в том, что его доклад содержит «мастерское
изображение обстановки в Германии». Далее авторы
формулировали свое первое предложение. Оно гласило:
«Теперь мы охарактеризуем несколько основных
проблем, с которыми военной администрации США
приходится иметь дело, а также изложим свои заме¬
чания и предложения по этим вопросам.
1. Декартелизация. Закон № 56 и инструкция
№ 1 устанавливают целый ряд ограничений и пра¬
вил, причем многие из них основаны на экономиче¬
ских принципах, которые совершенно непривычны для
немцев и представляют собой новшество с точки
зрения истории промышленного развития Германии.
Поскольку мы стоим сейчас перед насущной необ¬
ходимостью как можно скорее восстановить хозяй¬
ственную жизнь голодающего народа, мы убеждены,
что слишком строгое проведение закона в жизнь
серьезно помешает достижению этой важнейшей
цели.
Мы не хотим критиковать принцип, на котором
этот закон основан. Однако мы рекомендуем отло-
283

жить, или хотя бы существенно ограничить, если это
возможно, проведение закона в жизнь до тех пор,
пока промышленность не будет поставлена на ноги».
В дальнейших своих предложениях авторы доклада
отмечали необходимость создания «стимулов» для гер¬
манской промышленности, сельского хозяйства и рабочей
силы, развертывания экспорта, пересмотра репараций в
сторону снижения, прекращения денацификации и изме¬
нения уровня промышленного производства.
По поводу этого доклада я беседовал с министром
юстиции США Томасом Кларком. Через несколько дней
к нему обратился по другому вопросу член Федераль¬
ного резервного управления М. С. Шимчак, который
раньше служил в Германии: сперва в качестве начальни¬
ка отдела торговли, а потом — когда генерал Дрейпер
получил повышение и стал советником генерала Клея
по экономическим вопросам,— в качестве начальника
экономического управления. Шимчак, между прочим, по¬
ставил вопрос о пересмотре судебных решений по делу
о нарушении фирмой «Мерк» антитрестовского законо¬
дательства, с тем чтобы компании «Мерк» — американская
и германская — могли совместно заняться производством
пенициллина в Германии. Кларк ответил, что сначала
нужно вообще обсудить программу декартелизации. Он
попросил Шимчака созвать для этого неофициальное со¬
вещание с участиехМ представителей государственного
департамента и военного министерства. Совещание состоя¬
лось 20 мая в кабинете министра юстиции. От государ¬
ственного департамента в нем участвовали заместитель
государственного секретаря по экономическим вопросам
Виллард Торп с двумя сотрудниками, а от военного ми¬
нистерства, кроме Шимчака и меня, — еще два сотрудни¬
ка Управления по гражданским делам.
После краткого обмена мнениями министр юстиции
поручил мне изложить письменно точку зрения, которую
я высказал на совещании и с которой согласились все
присутствующие. Мою записку Кларк хотел обсудить на
заседании правительства, назначенном на 22 мая.
В своем выступлении на совещании я заявил, что нам
нужно прежде всего знать, изменилась ли наша политика
в вопросе о картелях, и если изменилась, то какую поли¬
284

тику надо проводить теперь. Во-вторых, какая бы поли¬
тика ни была принята, нужно приказать военной адми¬
нистрации проводить ее в жизнь, а не заниматься
дискуссиями, которыми она занимается сейчас. В частно¬
сти, я указал, что доклад четырнадцати промышленников
основан не на непосредственных наблюдениях авторов,
а на «инструктаже», который получали в экономическом
управлении все подобные визитеры из США.
После заседания правительства Кларк сообщил мне,
что все члены кабинета согласились с основными поло¬
жениями моей записки и что, по их мнению, для изме¬
нения политики правительства по вопросу о декартели¬
зации нет никаких оснований. Это заключение было
затем изложено официально в новом варианте директивы
за № 1067, который был составлен с учетом перемен,
происшедших за два года оккупации \
В новой директиве, датированной 15 июля 1947 г.,
говорилось:
«Не дожидаясь соглашения между всеми оккупи¬
рующими державами, вам надлежит запретить в
своей зоне оккупации все картели и подобные им
организации и рассредоточить владение и управле¬
ние германской промышленностью путем роспуска та¬
ких концернов, объединений, акционерных обществ
и компаний, связанных общим руководством, кото¬
рые представляют собой активную или потенциаль¬
ную помеху коммерческой деятельности или могут
своим вмешательством определять или оказывать су¬
щественное влияние на политику правительственных
учреждений. Не следует, однако, запрещать государ¬
ственное регулирование цен или существование кош
тролируемых правительством монополий в тех обла¬
стях, где конкуренция себя не оправдывает. По мере
возможности, вы должны координировать свои дей¬
ствия в этом вопросе с действиями военных губерна¬
торов других оккупационных зон».
После заседания правительства 22 мая я послал в
Берлин по телеграфу заявление об отставке. Мне было
ясно, что прежняя политика подтверждена только на бу-
1 См. примечание на стр. 251—252. (Прим, ред.)
285

маге, но правительство не приняло никаких мер в связи
с тем, что проведение ее в жизнь умышленно тормози¬
лось. После моей отставки руководители военной админи¬
страции уже не смогут объяснять всю эту волокиту мни¬
мой «склокой» между начальником отдела декартелиза¬
ции и экономическим советником при военном губернато¬
ре. Я надеялся, что на мое место генерал Клей назначит
человека, безусловно приемлемого для экономического
управления. Он назначил моего заместителя — Филлипса
Хоукинса, который в мое отсутствие был помолвлен с
дочерью генерала Дрейпера.
В последней своей записке на имя генерала Клея,
датированной 14 июля 1947 г., я изложил всю историю
борьбы экономического управления против программы,
которую, по словам Клея, он сам одобрял. В заключе¬
ние я писал: «Мое решение вернуться в США продикто¬
вано желанием помочь внести ясность в политику Соеди¬
ненных Штатов по вопросу о картелях, монополиях и
концентрации экономической мощи. Я убежден, что мои
усилия в этом направлении увенчаются успехом лишь в
том случае, если я буду действовать решительно, но не в
смысле разжигания склоки, а в конструктивном плане.
Поэтому я не питаю ни малейшего желания вдаваться в
ненужные споры по поводу работы экономического управ¬
ления в прошлом, конечно, если меня не заставят этим
заниматься».

Глава восемнадцатая
ЗАКАТ И ПАДЕНИЕ
Окончание военных действий в 1945 г. стало началом
войны нового рода, «войны послевоенной». Классическому
немецкому военному теоретику Клаузевицу принадлежит
известное изречение: «Война — это продолжение полити¬
ки иными средствами». Имея дело с Германией, воспи¬
тывавшейся в течение ряда поколений на идеях
Клаузевица, мы пришли к выводу, что и послевоенный
период, в свою очередь, является продолжением войны
иными средствами. Со времен Бисмарка войны и после¬
военные периоды составляют непрерывную цепь, харак¬
тер событий с каждым годом меняется лишь слегка,
и между грохотом боев и затишьем мирного времени нет
четкого различия. Война мирного времени и периода ок¬
купации Германии отлична от «холодной войны» между
США и Россией, хотя обе эти войны разразились при¬
мерно в одно и то же время. «Холодная война» ослож¬
нила положение, как осложняется положение больного
воспалением легких, когда он заражается еще и брюш¬
ным тифом.
В первые годы оккупации Германии различие между
этими двумя видами войны еще не стерлось. Генерал
Клей заявлял, что нашим лучшим вкладом в дело мира
было бы обеспечение сотрудничества четырех держав в
деле проведения в жизнь соглашений о контроле над
Германией. Впоследствии другие американцы, хуже по¬
нимавшие исторический смысл событий и исходившие
из принципа «враг России — друг Соединенным Штатам»,
стали поддерживать тех немцев, которые были настроены
против СССР. Обе войны переплелись между собой, а
люди, составлявшие основную массу сотрудников гене¬
рала Клея, не видели между ними никакой разницы.
Когда экономическое управление решило пренебречь
287

соглашениями об ограничении производства германской
тяжелой промышленности и о развитии легкой промыш¬
ленности, они объясняли это «необходимостью» возродить
сильную Германию. Когда французы или русские возра¬
жали против экономического «объединения» Германии
под властью старорежимных угольных и стальных баро¬
нов Рура, эти же люди стали обвинять французов и рус¬
ских в нарушении Потсдамского соглашения об эконо¬
мическом объединении Германии. Между тем генерал
Клей не только не призвал своих сотрудников к порядку,
но, наоборот, предоставил событиям итти своим чередом.
Его понимание истории убедило его в неизбежности та¬
кого хода событий.
В последний день нашего пребывания в Берлине,
24 июля 1947 г., мы с женой пригласили генерала Клея
на завтрак. Мы беседовали около двух часов о перспек¬
тивах дальнейшего развертывания событий. Эта беседа
дала мне больше, чем все наши деловые переговоры и
светская болтовня на протяжении предыдущих полутора
лет. Клей высказал некоторые свои соображения о ходе
истории, ссылаясь при этом время от времени на ученые
труды — вроде сочинений Арнольда Тойнби, — характе¬
ризующие различные стадии развития цивилизации.
Между прочим, он заметил, что принимал участие в окку¬
пации Германии и после первой мировой войны. С при¬
сущей ему едкой иронией он сказал, что нынешняя окку¬
пация проходит успешнее: за первые девять месяцев мы
наделали больше ошибок, чем за два года первой окку¬
пации. Мы попросили его объяснить нам, почему же люди
не только не усвоили уроков первой мировой войны, но
и торопятся повторять старые ошибки.
Клей ответил, что в тот раз один человек — Вудро
Вильсон — указывал цель, к которой он стремился \
1 Вудро Вильсон — президент США с 1912 по 1920 г. — империа¬
листическую сущность своей политики обычно маскировал лицемер¬
ной пацифистской фразеологией. В. И. Ленин ярко разоблачил эту
политику в статье «Пацифизм буржуазный и пацифизм социалисти¬
ческий». «...Выступление Вильсона,— писал Ленин,— явная ложь и
лицемерие, ибо Вильсон есть представитель буржуазии, нажившей
миллиарды на войне, есть глава правительства, доведшего до бешен^
ства вооружение Соединенных Штатов явно в целях второй великой
империалистской войны...» (В. И. Ленин. Сочинения, изд. 4-е,
том 23, стр. 180). (Прим, ред.)
288

И хотя впоследствии конгресс отрекся от этой цели и
изменил курс на сто восемьдесят градусов, все же в пер¬
вые годы оккупации всегда было известно, чего хочет
«Вашингтон». Теперь же действует неписаный закон, в си¬
лу которого все политические заявления должны быть
«двухпартийными», якобы для того, чтобы потом респуб¬
ликанский конгресс не мог дезавуировать действия прави¬
тельства, состоящего из членов демократической партии.
А в результате заявления «Вашингтона» по многим важ¬
нейшим вопросам отражают противоречивые точки зре¬
ния.
Одно дело, намекал Клей,— самому считать, что цель
ясна, но совсем другое дело — обвинять своих подчинен¬
ных в нарушении приказа за то, что они толкуют эту
цель иначе. Я знал, что здесь была доля правды. Напри¬
мер, основная политическая установка требовала, чтобы
главное внимание больше не уделялось германской тяже¬
лой промышленности; но эта установка разрешала исклю¬
чения под предлогом необходимости предотвратить «го¬
лод, эпидемии и серьезные беспорядки», и такая оговорка
допускала самое широкое толкование. Она давала эконо¬
мическому управлению возможность оправдывать любые
отступления от духа директив правительства США и гру¬
бые нарушения Потсдамского соглашения. И каждое
такое нарушение оно оправдывало необходим остью
предотвратить «эпидемии и беспорядки».
Генерал Клей не признавал прямо вину своих под¬
чиненных и, в частности, ни разу не упомянул об эко¬
номическом управлении. Однако смысл его слов заклю¬
чался в том, что мириться с действиями, подрывавшими
его же собственную политику, его вынуждали подобные
оговорки. Общий результат был таков, что важные зада¬
чи оказались невыполненными; но для каждого наруше¬
ния можно было найти благовидное оправдание в форму¬
лировках директив. Генерал Клей не объяснил, почему же
он не пресек все эти словесные ухищрения и не восстано¬
вил в правах официально преподанную политическую ли¬
нию. Мы покинули Германию, так и не получив ответа на
этот вопрос.
Смешение «холодной войны» с «войной мирного вре^
мени» не могло не вести к заигрыванию с самыми реак¬
ционными элементами в Германии. А это означало конец
19. Мартин	289

реформам — не только декартелизации и денацификации,
но и таким реформам, как земельная, как развитие сель¬
ского хозяйства, изменение соотношения между тяжелой
и легкой промышленностью, децентрализация политиче¬
ской власти, перевоспитание немцев и т. д. Однако при
подобных обстоятельствах люди «штатские» и «военные»
нередко ведут себя по-разному. Штатский человек может
вступить в драку за принцип; потерпев поражение, он
уходит в отставку. Военный спорит лишь до тех пор, пока
старший начальник не прикажет ему замолчать; тогда
он покоряется. Генерал Клей, чувствуя, что дело идет к
политическим переменам, держался пассивно даже в тех
случаях, когда он, как «старший начальник», имел право
приказывать. В результате он постепенно растерял и граж¬
данских служащих и армейских офицеров, которые руко¬
водили осуществлением «реформ». Поскольку начальство
не говорило противникам реформ, что они неправы, борь¬
ба за реформы походила на простые дрязги. Политика
реформ считалась «неизменной», но осуществление ре¬
форм совершенно затормозилось.
Я был уже третьим руководителем мероприятий по
декартелизации, ушедшим в отставку по причинам, ко¬
торые журналисты упорно изображали как «непримири¬
мую вражду». Моих предшественников — полковника
Бернштейна и Рассела Никсона — постигла та же судьба.
И таким способом были прекращены не только меро¬
приятия по декартелизации. Заместитель начальника от¬
дела продовольствия и сельского хозяйства Джон Кан¬
нинг ушел в отставку в августе 1947 г., заявив при этом,
что программа сельскохозяйственных мероприятий пол¬
ностью сорвана из-за отсутствия у него полномочий на
проведение реформ. Несколько позже, после длительной,
но безуспешной борьбы за такие методы разрешения
продовольственной проблемы, которые отвечали бы ука¬
заниям сверху, ушел в отставку и начальник Каннинга,
бригадный генерал Хыо Хестер. С самого начала окку¬
пации Хестер пользовался репутацией наиболее прямо¬
линейного человека в окружении генерала Клея. Когда
Клей отклонил его план мероприятий по повышению про¬
изводительности сельского хозяйства в американской зо¬
не, он подал рапорт о переводе в другой военный округ.
Ректор Луисвиллского университета д-р Джон Тейлор по-
290

кинул пост начальника отдела просвещения, убедившись,
что для реформ в этом деле все пути закрыты. Если мно¬
гие работники ушли в отставку, то еше больше ушло по
сокращению штатов. Когда какое-нибудь управление,
вроде экономического, получало приказ о сокращении
штатов, то больше всего сокращались именно отделы, ве¬
давшие «реформами».
Даже немногие меры, принятые для установления но¬
вого соотношения между тяжелой и легкой промышлен¬
ностью, были сорваны. В 1946 г. генерал Клей почти
полностью приостановил демонтаж и вывоз заводов в
счет репараций из американской зоны, а англичане —
из английской зоны, впредь до выяснения последствий
разногласий с Россией по поводу «экономического объ¬
единения» \ В 1948 г. английские и американские власти
объявили, что в качестве первого шага по осуществлению
затянувшегося плана выплаты репараций намечены к
изъятию 682 завода общей стоимостью в 203 миллиона
долларов. По заявлению военного губернатора англий¬
ской зоны сэра Брайана Робертсона, это количество было
так ничтожно, что не имело никакого практического
значения. В английской зоне существовало около 50 ты¬
сяч предприятий, из них 496 входили в число упомянутых
682 предприятий, подлежавших изъятию из американской
и английской зон. Робертсон заявил: «Разумеется, в числе
этих 50 тысяч предприятий имеются и небольшие заводы,
точно так же, как и в числе 496 предприятий, подлежа¬
щих изъятию».
Вскоре волна протестов не только со стороны немцев,
но и со стороны некоторых кругов в Америке и в Англии
снова привела к приостановке изъятия заводов. Нашлись
организации, которые поносили программу репараций как
бесхозяйственное и нереальное мероприятие.
Немецкие дельцы не разделяли полностью возмуще¬
ния своих друзей в Соединенных Штатах по поводу во¬
зобновления демонтажа. Глава франкфуртского отделе¬
ния «Дрезднер банк» Эрнст Маттиенсон заявил, что после
первых сообщений о возобновлении изъятий в счет ре¬
параций курсы акций на бирже упали. Когда же был
опубликован список предприятий, подлежащих изъятию
1 См. примечание на стр. 232. (Прим, ред.)
19 ♦	291

в счет репарации, то «мы увидели, что в него включена
лишь незначительная часть германской промышленности.
Это было для нас, можно сказать, «приятным разочаро¬
ванием». Биржа быстро оправилась».
Но даже список 682 предприятий, намеченных к изъ¬
ятию в «символическом» порядке, был в дальнейшем
сокращен. В ноябре 1948 г. Управление экономического
сотрудничества поручило консультативной комиссии по
делам промышленности обследовать 381 из этих 682 пред¬
приятий, чтобы установить, нельзя ли часть их исполь¬
зовать для восстановления Германии. Комиссия реко¬
мендовала отказаться от демонтажа 167 предприятий,
указав на «несовместимость политики демонтажа и изъ¬
ятия промышленного оборудования с попытками содей¬
ствовать восстановлению [германской] промышленности».
Комиссия прошла мимо того, что целью репараций было
перевести часть германской тяжелой промышленности в
другие страны Европы и восстановить в Германии легкую
промышленность.
В течение 1948 г. Соединенные Штаты затратили
650 миллионов долларов, а Англия — 70 миллионов, что¬
бы предотвратить в Германии «эпидемии и беспорядки».
Управление экономического сотрудничества, в свою оче^
редь, ассигновало 400 миллионов долларов на расшире¬
ние германской промышленности. Однако в свете того, что
произошло с программой производства продовольствия
и мероприятий в области сельского хозяйства, ассигно¬
вание около 750 миллионов долларов на предотвраще¬
ние «эпидемий и беспорядков», главным образом пу¬
тем поставок продовольствия, выглядело достаточно
нелепо.
Генерал Клей не только отказался одобрить реформы
в сельском хозяйстве, но и запретил военной админи¬
страции вводить справедливое распределение продоволь¬
ствия. В 1947 — 1948 гг. в Бизонии проживало 42 мил¬
лиона немцев (33 миллиона в городах и 9 миллионов
в сельских местностях). В течение этого периода из про¬
довольствия, произведенного в самой Германии, на ры¬
нок попадало количество, достаточное для того, чтобы
каждый из 42 миллионов жителей Бизонии получал в
день в среднем 1645 калорий. За этот же период из Со¬
единенных Штатов было поставлено 4Уз миллиона тонн
292

продовольствия, главным образом зерна, и это дало до¬
полнительно по 945 калорий в день на жителя. Таким
образом, в среднем на человека приходилось 2590 кало¬
рий в день, даже если включить в распределение 9 мил¬
лионов сельских жителей, которые обычно сами обеспе¬
чивают себя продовольствием. В данном случае имеются
в виду основные виды продовольствия — пшеница, кар¬
тофель, молоко, мясо, жиры и сахар. К ним надо при¬
бавить овощи, фрукты и рыбу местного улова. Если бы при
военной администрации существовал достаточно крепкий
аппарат контроля над деятельностью немецких чиновни¬
ков, ответственных за снабжение, чтобы они действитель¬
но распределяли это продовольствие среди 33 миллионов
городских жителей, то на каждого жителя в среднем при¬
ходилось бы 2100 калорий за счет местных ресурсов и 1200
калорий — за счет ввоза из США, а всего 3300 калорий,
то есть в два с лишним раза больше «голодной» нормы в
1550 калорий, которая обычно фигурирует в печати.
И все-таки в городах Германии ощущался «недоста¬
ток» продовольствия. По приказу генерала Клея, в конце
1946 г. военная администрация ликвидировала амери¬
канскую продовольственную и сельскохозяйственную ин¬
спекцию, и во всей американской зоне на этой работе
остался какой-нибудь десяток американских офицеров и
гражданских служащих. В середине 1947 г. выбороч¬
ное обследование в различных частях американской зоны
показало, что, оценивая предварительно новый урожай,
немецкие фермеры преуменьшили его процентов на 60 и
что привоз сельскохозяйственных продуктов на рынки
в действительности значительно превосходил официаль¬
ные оценки и нормы. Хищения импортного зерна при
перевозке его из Бремена и Гамбурга в города Рура со¬
ставляли до 10 процентов общего количества.
Немецким администраторам было вовсе невыгодно
озлоблять население, настойчиво проводя в жизнь меро¬
приятия во сбору продовольствия, тем более, что его сабо¬
таж приводил только к увеличению поставок продоволь¬
ствия из Соединенных Штатов. В начале 1947 г. на сове¬
щании премьер-министров германских земель в Штутгар¬
те генерал Клей заявил, что продовольственная програм¬
ма сорвана по их вине и что они помогают военной
администрации «меньше, чем за все последние два года».
293

Между оккупирующими державами шла борьба за
влияние на «самих немцев». В Бизонии германское эко¬
номическое управление получало все более широкие пол¬
номочия в деле развития промышленности и торговли
под контролем США и Англии, а оккупирующие держа¬
вы ограничивались «наблюдением и советами». Это при¬
водило к таким результатам, словно у власти стояли
сами творцы пресловутого «нового порядка».
Германские органы власти в Бизонии быстро превра¬
тились в оплот крайних реакционеров и всех поборников
централизации политической власти. По полученным на¬
ми сведениям, весной 1948 г. кельнский банкир Роберт
Пфердменгес —старый соратник фон Папена, Флика
и Шахта и самый богатый человек в послевоенной Гер¬
мании — вел переговоры с французским семейством
де Ванделей о передаче некоторых предприятий Рура
в совместное владение немцев и французов. Два года
спустя его фамилия стояла одной из первых в списке
делегатов, назначенных канцлером Аденауэром для пе¬
реговоров с французами по поводу предложения министра
иностранных дел Франции Шумана о создании объеди¬
нения каменноугольной и металлургической промышлен¬
ности, якобы для того, чтобы избежать восстановления
прежнего картеля. Не занимая никаких официальных
постов в администрации Бизонии, Пфердменгес стоял
очень близко к своим коллегам, получившим такие посты.
В их числе были Эрнст Гельмут Вите, возглавлявший
концерн по производству искусственного волокна, и глава
«Ферейнигте штальверке» Генрих Динкельбах. Оба они
стали руководителями соответствующих отраслей про¬
мышленности.
Барон Эдуард-Отто фон Мальцан, возглавивший экс¬
портно-импортный отдел экономического управления, был
раньше членом франко-германской комиссии по пере¬
мирию. До этого он служил в международном отделе
концерна «И. Г. Фарбен» под руководством Макса Иль-
гнера.
Когда военная администрация США разрешила со¬
здать в Бизонии немецкий банк — «Банк Дейчер лендер»,
то на пост его президента немецкое правление банка
выдвинуло кандидатуру председателя правления «Дейче
банк» Германа Абса. На пост председателя правления
294

нового банка они предложили Августа Шниевинда, одно¬
го из бывших директоров Рейхсбанка в тот период, когда
его возглавлял Шахт. В апреле 1948 г., когда новый банк
создавался, Шниевинд осуществлял связь между эко¬
номическим управлением Бизонии и управлением по осу¬
ществлению плана Маршалла. И Абс, и Шниевинд согла¬
сились руководить новым банком только при условии,
что им будет предоставлено право отменять в некоторых
случаях решения правления, состоящего из 11 человек.
Военная администрация не хотела заходить так далеко.
Тогда Шниевинд стал председателем, а Абс — заместите¬
лем председателя Корпорации по предоставлению займов
на нужды реконструкции — правительственной организа¬
ции, наделенной полномочиями предоставлять частным
фирмам займы для расширения производства.
Одним из немногих людей, так резко выступавших
против оккупационных властей, что с этим не могла при¬
мириться даже военная администрация Клея, был д-р Ио¬
ганнес Земмлер. Он занимал пост начальника бизональ-
ного экономического управления, пока его не сняли за
публичное выступление, в котором он яростно поносил
политику английских и американских оккупационных
властей.
Финансовый кудесник гитлеровской Германии Яльмар
Шахт в 1946 г. предстал перед Нюрнбергским трибуналом
по обвинению в «участии в агрессивной войне», но был
оправдан. Между тем он был автором плана экономиче¬
ской войны, которая подготовила Германию к войне на¬
стоящей, хотя он и ушел из Рейхсбанка еще до начала
военных действий. Сотрудник нашего дюссельдорфского
отделения Ричард Кэрби допрашивал Шахта в штутт-
гартской тюрьме, где он содержался в ожидании «дена¬
цификации». Шахт заявил, что, получи он свободу хотя
бы на три недели, доступ к своим личным "архивам и
30—40 листов бумаги, он мог бы составить план после¬
военного восстановления Германии без всяких затрат для
оккупирующих держав. Однако Шахт отказался гово¬
рить о подробностях этого плана, пока не встретится
с самыми ответственными людьми, уполномоченными осу¬
ществлять подобные мероприятия. В разговоре же с Кэр¬
би он ограничился лишь кратким изложением своего
плана.
295

В общих чертах идея Шахта заключалась в следу
ющем: Германия и другие европейские государства всту¬
пают в экономический союз, при котором существует
некоторый контроль над ценами, но не ликвидируются
барьеры для торговли, как бывает при «таможенном
союзе». Германия превращается в промышленный центр
экономической федерации, производит машины и тяже¬
лое оборудование и обменивает их на продовольствие
и товары широкого потребления. Американским и англий¬
ским промышленникам предоставляется возможность вла¬
деть совместно с немецкими дельцами предприятиями
крупной промышленности, особенно в Руре. Получалось
нечто вроде «международного контроля над Руром»,
только наоборот: основные позиции в международной ор¬
ганизации, контролирующей всю тяжелую промышлен¬
ность Западной Европы, оказались бы в руках немцев.
Оккупирующие державы не приняли сразу план
Шахта. Однако в 1949 г. американская военная админи¬
страция разрешила его автору занимать ответственные
административные посты в германских учреждениях. По¬
зиция, на которую западногерманское правительство вста¬
ло в 1950 г. в переговорах с французами о плане Шумана,
очень напоминала позицию Шахта по вопросу о роли
Германии в европейском экономическом союзе.
С каждым годом оккупации предложения немцев ста¬
новились все наглее, а политика США — все неопределен¬
нее. Правда, уже в первые годы многое из того, что про¬
исходило, тоже казалось несовместимым с задачами ок¬
купации, но тогда говорилось, что политика в целом
остается неизменной. К концу же 1947 г. говорить о
необходимости «новой политики» стали совершенно от¬
крыто.
В начале 1947 г. генерал Клей получил от военного
министерства телеграмму, в которой сообщалось, что
председатель правления моргановской фирмы «Джонс —
Мэнвилл корпорейшн» Льюис X. Браун собирается вы¬
ехать в Германию, чтобы помочь поставить германскую
промышленность на ноги. Клей вежливо отклонил это
предложение. Он писал, что и сам знает, что нужно де¬
лать, а предложение Брауна следует сперва обсудить
с Фредериком Деверу, который находился еще в Вашинг¬
тоне и подбирал там ответственных сотрудников для ап¬
296

парата военной администрации. И все же Браун вскоре
выехал в Германию с одобрения генерала Клея. Его
поездка приобрела особенное значение: это был един¬
ственный случай, когда посещение Германии лицом, вы¬
ступавшим в качестве частного предпринимателя, завер¬
шилось составлением всеобъемлющего полуофициального
доклада.
Осенью 1947 г. Браун опубликовал свой «Доклад о
Германии». В предисловии к нему он писал: «Узнав, что
я выезжаю в Европу по особому делу, генерал Клей ре¬
комендовал мне провести возможно больше времени в-
Германии, чтобы получить из первоисточника сведения, на
основе которых я мог бы составить доклад о том, как бы¬
стрее всего поставить германскую промышленность на но¬
ги и снять это бремя с плеч американских налогоплатель¬
щиков... Учитывая крайнюю важность этой задачи, я, как
патриот своей страны, не мог отказаться уделить время от
первоначально запланированной поездки глубокому из¬
учению германской проблемы».
В своем докладе Браун повторял уже знакомые вы¬
воды, которые обычно фигурировали на «инструктивных»
совещаниях в Берлине. Но на сей раз к ним было добав¬
лено и нечто новое: Браун рекомендовал превратить гер¬
манскую промышленность под руководством ее прежних
хозяев в могучий оплот против СССР. В докладе упомина¬
лось, что многие видные германские промышленники за¬
веряли Брауна в поддержке немцами Соединенных Шта¬
тов в случае войны с СССР.
Формально доклад Брауна носил неофициальный ха¬
рактер. Но 1947 год был переломным годом. Официаль¬
ные установки в отношении целей оккупации Германии
были изложены в пересмотренной директиве объединен¬
ной группы начальников штабов от 15 июля 1947 г.,
которую утвердил президент США. На деле же в Европе
создавалась такая экономическая система, ядро которой
составляла германская тяжелая промышленность, а во¬
круг располагались зависимые территории, производящие
продовольствие, сырье и товары широкого потребления.

Глава девятнадцатая
ДЕВЯТНАДЦАТЬ
Несмотря на то, что через два года после окончания
войны все планы реформ в Германии начали рушиться,
программа ограничения власти картелей и концернов про¬
водилась еще некоторое время в прежнем масштабе.
В июле 1947 г. положение еще не казалось безнадежным.
Из возможности повторения всех ошибок, допущенных
после первой мировой войны, вытекала и возможность
того, что официальные круги и общественность заметят
приближение опасности. А заметив это, они смогут и
действовать: время для действий еще не ушло.
Свою совместную службу с генералом Клеем я ста¬
рался закончить мирно: я надеялся, что положительный
опыт проведения в жизнь нового закона положит конец
всем придиркам к нашей деятельности. Мою надежду
разделяли почти все сотрудники отдела декартелизации.
Когда я вернулся в Берлин после заседания правитель¬
ства 22 мая 1947 г., некоторые корреспонденты стали
расспрашивать меня, что было в Вашингтоне. Я расска¬
зал им, чем было вызвано обсуждение вопроса о декарте¬
лизации правительством США, каковы перспективы де¬
картелизации и почему я подал в отставку. Лоуренс
Уилкинсон, ставший к тому времени начальником эконо¬
мического управления, яростно возражал против моего
заявления о том, что политика декартелизации срывалась
умышленно. Он потребовал, чтобы я передал все доку¬
менты по этому вопросу генералу Клею. Уилкинсон даже
считал, что на меня следует наложить «дисциплинарное
взыскание» не только за мои ответы на вопросы коррес¬
пондентов, но и за то, что, находясь в Соединенных Шта¬
тах, я участвовал в постановке перед правительством во¬
проса о политике декартелизации.
В своей докладной записке на имя генерала Клея
от 14 июля 1947 г. я не стал останавливаться на этом
298

вопросе. Я ушел в отставку не с целью обострить кон¬
фликт, а для того, чтобы моему преемнику было легче
действовать. После споров, которые длились несколько
месяцев, мы составили проект закона, а генерал Клей
его подписал. В нем конкретно излагались задачи воен¬
ной администрации в борьбе против чрезмерной концен¬
трации экономической мощи в Германии. Теперь же,
независимо от настроений победившей и побежденной сто¬
рон, время споров прошло. У нас не было оснований на¬
деяться, что в дополнение к закону № 56 будут изданы и
другие законы, рекомендованные в моей записке от 2 ав¬
густа .1946 г. и «в принципе» одобренные генералом Кле¬
ем. Но он поставил во главе отдела декартелизации чело¬
века, которому по роду его прежней работы не приходи¬
лось участвовать в жарких спорах внутри экономического
управления, и таким образом отпадал предлог для проти¬
водействия его мероприятиям. По нашему мнению, по¬
скольку генерал Клей внимательно ознакомился со всеми
окончательными проектами закона и поскольку прави¬
тельство США одобрило его как мероприятие, выдержан¬
ное в духе официальной политики, сам он и будет вы¬
нужден позволить отделу провести в жизнь хотя бы этот
закон.
Сотрудники отдела декартелизации много поработали
над подбором материалов и разработкой предложений по
делам нескольких фирм. Именно о таком плане действий
мы условились еще в феврале 1947 г., сразу же после
утверждения нового закона Клеем. Мы договорились, что
наша главная задача на ближайшее будущее — провести
закон в жизнь, а результаты покажут, отвечает ли наша
программа действительным нуждам. Для этого , мы хоте¬
ли избрать несколько очень крупных концернов, занимаю¬
щих монопольное или почти монопольное положение в
важных отраслях промышленности. Концерны эти в про¬
шлом участвовали в проведении экономических мероприя¬
тий гитлеровской партии и имели международные связи,
благодаря которым они превращались в орудие экономи¬
ческой войны. В соответствии с требованиями нового за¬
кона, эти концерны должны были доказать, почему их
не следует разделить на несколько самостоятельных пред¬
приятий с новым руководящим составом.
299

Тут сами собой напрашивались четыре концерна. Три
из них — фирма «Хеншель», строившая паровозы и про¬
изводившая вооружение, концерн «ФКФ» выпускавший
шарикоподшипники, и трест «Роберт Бош», выпускавший
оборудование для автомобилей,— имели в американской
оккупационной зоне не только свои главные конторы
и основную сферу деятельности, но и основную массу
предприятий и других активов. Четвертый концерн —
«Гуте хоффнунгсхютте», принадлежащий семейству Га-
ниэлей,— имел главную контору и основные машино¬
строительные и дизельные заводы в американской зоне,
но его дочерние предприятия — каменноугольные шахты,
сталелитейные заводы и пароходные компании — находи¬
лись в английской зоне.
Пока разрабатывался порядок сотрудничества в этом
деле с англичанами, отдел декартелизации решил занять¬
ся тремя типичными концернами, находившимися в аме¬
риканской зоне. Каждый из них представлял собой про¬
блему особого рода, а все вместе они отражали положе¬
ние, с которым нам, очевидно, предстояло сталкиваться
и в других случаях.
Кассельская фирма «Хеншель унд зон» владела не
только крупнейшими в Европе паровозостроительными за¬
водами, которые поставляли локомотивы германским го¬
сударственным железным дорогам и на экспорт, но и
предприятиями по производству троллейбусов, узкоко¬
лейных локомотивов, тяжелых грузовиков, дорожнострои¬
тельных машин и другого тяжелого оборудования. Она
имела капиталовложения и в ряде других отраслей про¬
мышленности. Семейство Хеншелей было тесно связано
с гитлеровским режимом; фирма быстро отличилась сво¬
им участием в программе производства вооружений, скон¬
струировав и выпустив танк «Тигр» и 88-миллиметровую
пушку. Она наладила также массовое производство авиа¬
ционных моторов. Несколько групп предприятий, при¬
надлежавших фирме «Хеншель», работали независимо од¬
на от другой, не обмениваясь полуфабрикатами, которые
приходилось бы перевозить с завода на завод. Здесь не
только была совершенно очевидна необходимость реорга¬
низации, но и легко было отделить различные группы за¬
водов друг от друга без «помех производству» в подлин¬
ном смысле этого слова.
300

Два других дела, касавшихся концернов в американ¬
ской зоне — «ФКФ» и «Бош»,— были сложнее, так как
здесь выступили на сцену международные связи и согла¬
шения. Однако, с точки зрения производственной дея¬
тельности этих фирм в Германии, вопрос о них тоже ре¬
шался просто, так как каждая группа принадлежавших
им предприятий работала независимо от других. Если бы
по причинам, не упомянутым в законе № 56, на военную
администрацию стали нажимать, чтобы она не слишком
усердствовала, то с проблемой «помех производству»
справиться было бы нетрудно. Если бы мы остановились
на таких концернах, как «Дегусса» или «Металлгезель-
шафт», нахМ было бы труднее отстаивать свою точку зре¬
ния из-за чисто технологических проблем.
В деле штуттгартской фирмы «Роберт Бош» возника¬
ли старые трудности. Американскую корпорацию «Бош»
в Спрингфилде (штат Массачусетс) Управление по охране
секвестрированной иностранной собственности конфиско¬
вало в годы войны. Существовавшая еще- ранее в США
фирма подверглась конфискации во время первой миро¬
вой войны; но в период хмежду двумя войнами эта фирма
снова попала в руки немцев.
В течение ряда лет германский концерн «Бош» дер¬
жал в своих руках большую часть германского производ¬
ства электрооборудования для автомобилей и самолетов
и оборудования для впрыска горючего в цилиндры авиа¬
моторов. Фирма владела патентами на производство тако¬
го оборудования не только в Германии, но и за рубежом.
В результате соглашений о патентах между БошехМ и
французскими, английскими и американскими фирмами
применение в авиационных моторах непосредственного
впрыска горючего вместо карбюрации осталось исключи¬
тельным достоянием германской авиационной промышлен¬
ности, а в упомянутых трех странах он не применялся.
Ведущее положение фирмы «Бош» в Германии объ¬
яснялось не столько мощью ее предприятий, сколько теми
патентами и производственными секретами, которыми она
владела. В 1945 г. по книгам компании ее активы оцени¬
вались в 140 миллионов долларов и целиком находились
в руках семейства Бош. Восемь членов правления и на¬
блюдательного совета фирмы занимали тридцать восемь
постов в правлениях других компаний. Владея единствен¬
301

ной крупной научно-исследовательской лабораторией в
данной области, фирма участвовала в руководстве рабо¬
той других фирм, даже не имея в них капиталовложении.
Ее деятельность за рубежом тоже не ограничивалась об¬
ладанием частью активов или акций других компаний.
Во время второй мировой войны филиал фирмы «Бош»
в Соединенных Штатах был замаскирован искуснее, чем
в первую войну. После первой мировой войны Мартин Е.
Керн и два его компаньона, выдавая себя за американ¬
ских граждан, приобрели у Управления по охране секве¬
стрированной иностранной собственности заводы Боша
в Соединенных Штатах. Керн стал президентом новой
компании — «Америкэн Бош магнето корпорейшн». В дей¬
ствительности он был иностранцем и лишь выдавал себя
за американского гражданина швейцарского происхож¬
дения. Через четыре года после вступления на пост пре¬
зидента компании Керн был уличен в том, что дал лож¬
ные показания при получении американского паспорта.
Любопытно, что, уплатив за это крупный штраф, Керн
беспрепятственно продолжал руководить своей компа¬
нией в качестве ее президента. Хотя Управление по охра¬
не секвестрированной иностранной собственности и уве¬
домило министерство юстиции о приговоре по делу
Керна, сделка с предприятиями фирмы «Бош» не была
аннулирована. Несколько лет спустя, в октябре 1929 г.,
американская и германская компании «Бош» заключили
между собой «торговое соглашение» о разделе рынков
и о праве пользования торговой маркой «Бош»; а к 1930 г.
компания «Бош» в Германии снова приобрела контроль¬
ный пакет акций американской фирмы.
После того как фирма «Бош» чуть не потеряла своп
предприятия в Америке, она задалась целью обеспечить
себе более надежную маскировку на будущее. В 1934 г.
фирма Роберта Боша «продала» контрольный пакет ак¬
ций своей американской компании голландскому банку
Мендельсона в Амстердаме, сохранив за собой право
выкупить эти акции на определенных условиях. Затем
банк Мендельсона организовал голландскую акционер¬
ную компанию «НАКИБ», которой были проданы акции
предприятий Боша в США, Англии, Франции и Италии.
Затем два сотрудника Роберта Боша перешли на службу
в этот банк, чтобы руководить деятельностью компании
302

«НАКИБ». В 1935 г. банк пригласил бывшего вице-пре¬
зидента «Нью-Йорк траст компани» Джорджа Мэрнейна
занять пост председателя правления и одного из дирек¬
торов «Америкэн Бош корпорейшн». В 1939 г. банк Мен¬
дельсона обанкротился, и назначенные голландским пра¬
вительством ликвидаторы обнаружили, что акции аме¬
риканской компании «Бош» были переданы «Нью-Йорк
траст компани» в качестве гарантии за ссуду. «Нью-Йорк
траст компани» собиралась продать их, чтобы погасить
долг «владельца» акций — банка Мендельсона.
В этот момент директор германской компании «Бош»
Эрих Рассбах заявил, что передача кому бы то ни было
контроля над американской компанией возможна только
с разрешения германской компании, поскольку вся дея¬
тельность «Америкэн Бош корпорейшн» основана на па¬
тентных лицензиях, предоставленных в ее распоряжение
германской компанией. Стоит аннулировать эти лицен¬
зии, и «Америкэн Бош корпорейшн» окажется пустышкой,
а ее акции потеряют всякую ценность. Таким образом,
не владея официально акциями американской компании
«Бош», германская фирма обладала над ней такой же
властью, как если бы эти акции лежали у нее в сейфе.
6 мая 1940 г., накануне вторжения гитлеровцев в Гол¬
ландию, акции американской компании «Бош» были с
разрешения штуттгартской фирмы «проданы» стокгольм¬
скому банку «Эншильда». Последний передал их в рас¬
поряжение акционерного общества «А. Б. Инвестор».
В соглашение о передаче был включен пункт, позволяв¬
ший германской компании «Бош» выкупить акции обрат¬
но через два года после окончания войны. В то время
Маркус Валленберг, который вместе со своим братом
Якобом управлял банком «Эншильда», являлся также
агентом германского Рейхсбанка по другим делам.
В ноябре 1940 г. в Соединенных Штатах было заклю¬
чено соглашение, по которому банк «Эншильда» уполно¬
мочил Джорджа Мэрнейна представлять интересы банка
в американской компании «Бош» с правом голоса на со¬
браниях ее акционеров. В случае же смерти Джорджа
Мэрнейна его преемника должен был назначить Джон
Фостер Даллес — старший партнер адвокатской фирмы
«Салливэн энд Кромвелл», которая представляла в США
интересы Валленбергов и банка «Эншильда».
303

В результате всех этих юридических трюков право
собственности на имущество Боша за границей формаль¬
но принадлежало гражданам нейтральных стран, но
штуттгартская компания беспрепятственно распоряжа¬
лась правом использования негерманскими компаниями
технологических процессов, запатентованных Бошем. Да¬
же в июне 1941 г. американская компания «Бош» явля¬
лась единственным в стране поставщиком оборудования
для впрыска горючего в цилиндры судовых дизельных дви¬
гателей. Военно-морское министерство США попыталось
было создать еще одно такое предприятие, НО' тут оказа¬
лось, что американская компания «Бош» не имеет права
передавать другим фирмам лицензии на производство обо¬
рудования по этим патентам. Она уведомила военно-мор¬
ское министерство, что без согласия фирмы «Роберт
Бош» в Штуттгарте она не может выдать такую лицензию.
Управление по охране секвестрированной иностран¬
ной собственности конфисковало контрольный пакет ак¬
ций «Америкэн Бош корпорейшн», номинально находив¬
шийся в руках шведской фирмы «А. Б. Инвестор», лишь
19 мая 1942 г.
29 декабря 1942 г. судебное разбирательство по делу
о нарушении «Америкэн Бош корпорейшн» антитрестов¬
ского законодательства США закончилось решением об
аннулировании всех соглашений между «Америкэн Бош
корпорейшн» и штуттгартской компанией «Роберт Бош».
В решении^указывалось, что эти соглашения явились ре¬
зультатом «противозаконного сговора с целью подавле¬
ния, ограничения и регулирования взаимной конкуренции
во всех частях света». Суд обязал «Америкэн Бош кор¬
порейшн» бесплатно предоставить американским пред¬
принимателям на все время войны право пользования
всеми патентами Боша.
Третье дело — о концерне по производству шарико¬
подшипников «ФКФ» — было тоже связано с маскировоч¬
ными операциями и банком «Эншильда». Невскрытые
до сих пор международные связи шведского промышлен¬
ного объединения «СКФ» («Свенска куллагер фабри-
кен») составляют одну из тайн второй мировой войны.
Эта фирма является крупнейшим промышленным кон¬
церном Швеции и крупнейшим в мире производителем
304

шариковых и роликовых подшипников. Основная часть
шведского капитала, вложенного в «СКФ», принадлежит
Валленбергам, которых представляют банк «Эншильда»
и его дочерняя компания «А. Б. Инвестор». Степень же
участия немцев или других иностранцев в управлении
этой фирмой, как непосредственно, так и через Валлен¬
бергов, до сих пор неизвестна.
В течение многих лет руководство «СКФ» осуществлял
основатель фирмы Свен Вингкист. В 1941 г. он отошел от
повседневного руководства, но сохранил за собой пост
председателя правления «СКФ». Время от времени, на¬
чиная с 1933—1934 гг., Свен Вингкист появлялся на ми¬
ровой арене в качестве одного из членов колоритной
клики международных авантюристов, снискавших себе
особенно дурную славу всякими делишками в связи с от¬
речением короля Англии Эдуарда VIII от трона в 1936 г.
В эту клику входили также любитель парусного спорта
Аксель Веннер-Грен, изобретатель одной из потогонных
систем организации труда в промышленности Чарльз
Бедо и французский банкир и владелец предприятий по
производству растительного масла в Западной Африке
Жак Лемегр-Дюбрейль.
Аксель Веннер-Грен приобрел известность как яхт¬
смен, с которым всегда случались какие-нибудь странные
происшествия. На протяжении большей части войны он
плавал по морям на своей яхте «Южный крест». Начи¬
ная с потопления немцами английского судна «Атения»
в 1939 г., и вплоть до 1942 г., когда германские подводные
лодки развернули операции в Караибском море, он всегда
оказывался там, где нужно было спасать жертвы их на¬
падений. В те времена многие недоумевали, каким обра¬
зом одна и та же яхта так часто появлялась именно там,
где германская подводная лодка нападала на какое-ни¬
будь судно. Но эти совпадения так и остались необъяс-
ненными.
Изобретатель «системы Бедо», Чарльз Бедо, был аме¬
риканским гражданином, но проводил жизнь в основном
за границей. Бракосочетание герцога и герцогини Винд¬
зорских состоялось в замке Бедо на Ривьере. Американ¬
ские войска захватили Бедо в Северной Африке; в связи
с острой нехваткой жиров в Германии он строил там
маслопровод для перекачки растительного масла из
2О.Мартин	305

западноафриканских поместий Лемегр-Дюбрейля к побе¬
режью Средиземного моря. Бедо покончил самоубийством
в федеральной тюрьме в Майами, где ожидал суда по
обвинению в государственной измене.
После первой мировой войны Свен Вингкист и Аксель
Веннер-Грен принимали активное участие в деятельности
немцев по маскировке своих предприятий за рубежом. Пы¬
таясь обойти Версальский договор, компания «Карл
Цейсс», выпускавшая оптические приборы для военных
целей, создала фирму «Ыединско» в городе Венло в Гол¬
ландии и продолжала действовать попрежнему. Фирма
Круппа создала свои филиалы в Испании, Швеции и дру¬
гих странах. Такие же филиалы создавали и другие гер¬
манские фирмы.
В 1934 г. шведское правительство обнаружило, что с
помощью подставного шведского акционерного общества
«Бофорсинтерессентен» Крупп приобрел пакет акций ста¬
лелитейных и оружейных заводов «Бофоре». На собра¬
ниях акционеров компании интересы Круппа представ¬
ляли два шведских гражданина: одним из них был
председатель правления компании «Бофоре» Свен Винг¬
кист. Таким путем Крупп завладел примерно одной
третью акций фирмы «Бофоре», а с помощью Акселя
Веннер-Грена он получил достаточно дополнительных го¬
лосов для того, чтобы вершить всеми делами этой фирмы-
Свен Вингкист и Валленберги всегда утверждали, что
фирма «СКФ» принадлежит шведам и что управляют ею
шведы. До 1928 г. сомневаться в этом не было основа¬
ний. Но в 1928—1929 гг. компания «СКФ» приняла уча¬
стие в ряде операций, в результате которых все (за
исключением одной) крупные германские фирмы по
производству шарикоподшипников, на долю которых при¬
ходилось до 60 процентов выпуска подшипников в Гер¬
мании, слились в концерн «Ферейнигте кугельлагерфаб-
рикен» («ФКФ»). После этого слияния оказалось, что
99 процентов акций нового концерна принадлежит
«СКФ». Каким образом фирма «СКФ» ухитрилась за¬
платить за них владельцам слившихся фирм, не затратив
для этого ни денег, ни значительной части своих акций,—
осталось тайной. Руководство «СКФ» утверждало, что
своих акций оно немцам не передавало, но так и не объ¬
яснило, чем же оно с ними расплатилось.
306

В 1928 г. фирма «СКФ» провела слияние основных
французских компаний по производству шарикоподшип¬
ников и приобрела созданный таким образом новый кон¬
церн. Выпустив на 14 миллионов крон новых акций, она
передала их французским предпринимателям в обмен на
контрольный пакет акций этого объединения. Капитал
«СКФ» вырос с 92 до 106 миллионов крон, а французы
оказались владельцами 13 процентов акций фирмы.
В 1929 г., когда в состав «СКФ» вошел и германский
концерн, фирма выпустила еще на 24 миллиона крон но¬
вых акций.
8 сентября 1929 г., когда слияние германских компа¬
ний по производству шарикоподшипников закончилось,
газета «Франкфуртер цейтунг» сообщила, что акции
«ФКФ» на германской бирже котироваться не будут. «Од¬
нако акции шведской компании «СКФ», уже частично
принадлежащей немцам,— продолжала газета,— скоро
будут котироваться на берлинской бирже». В 1933 г.
компания «ФКФ» опубликовала брошюру, в которой объ¬
ясняла сделку 1929 г. стремлением обеспечить германской
фирме более широкий экспортный рынок. «Такова основ¬
ная причина нашей добровольной зависимости от между¬
народного концерна «СКФ»,— говорилось в брошюре.—
Несмотря на эту зависимость, акционерный капитал
«ФКФ», составляющий 30 миллионов рейхсмарок, принад¬
лежит главным образом немцам, ибо бывшие собствен¬
ники германских компаний являются держателями акции
«СКФ»; еще некоторое количество этих акций также при¬
надлежит частным лицам в Германии».
Международные связи «ФКФ», осуществляемые через
фирму «СКФ», затрудняли нашу борьбу с чрезмерной
концентрацией экономической мощи в Германии. Анало¬
гичное положение создалось в связи с делом германской
компании «ФГФ» и голландской «АКУ», занимавшихся
производством искусственного волокна. Вопрос о том, кто
является в данном случае хозяином — немцы или «ней¬
тральные» предприниматели,— так и остался нерешенным,
но законным владельцем значительных капиталов в США,
безусловно, являлась «нейтральная» фирма, и	эти
капиталы во время второй мировой войны не подлежали
конфискации Управлением по охране секвестрированной
иностранной собственности. Между тем, фирма «СКФ»
20 *	307

владеет в США дочерними предприятиями: «СКФ инда¬
стриз инкорпорейтед» в Филадельфии и «СКФ стилз
инкорпорейтед» в Нью-Йорке.
В 1940 г. Маркус Валленберг прибыл в Соединенные
Штаты для скупки на американском рынке германских
ценных бумаг. Это-делалось, повидимому, по поручению
Рейхсбанка — в порядке начатой германским министер¬
ством хозяйства «репатриации», рассчитанной на то, чтобы
погасить внешнюю задолженность Германии, выплачивая
по нескольку центов за доллар. Валленберг передал номи¬
нальный контроль над дочерними предприятиями «СКФ»
в Соединенных Штатах президенту «СКФ индастриз»
Уильяму Л. Батту, который получил право представи¬
тельствовать на собраниях акционеров данной фирмы. Во
время войны Батт стал заместителем председателя Совета
по делам военного производства США. Осенью 1946 г.,
вскоре после того как в газетах появились сообщения, что
мы собираемся отделить германскую фирму «ФКФ» от ее
международных партнеров, Батт явился ко мне. Он при¬
езжал тогда в Берлин, чтобы обсудить с генералом Клеем
проблемы восстановления Германии; одновременно он
хотел получить заверения в том, что шведские капитало¬
вложения в германскую компанию не пострадают, а на¬
ходящиеся в Германии заводы не будут изъяты в порядке
репараций, так как это привело бы к падению ценности
акций «СКФ».
Оказалось, что две трети мощности всей германской
шарикоподшипниковой промышленности приходились на
долю четырех предприятий, расположенных в Швейн-
фурте. Три из них, дававшие 36 процентов всего произ¬
водства шарикоподшипников в Германии, входили в
«ФКФ», а четвертое, на которое приходилось 30 процен¬
тов всей продукции, принадлежало единственной крупной
независимой компании «Фишер». Во время налетов аме¬
риканской авиации, пытавшейся вывести из строя этот
важнейший промышленный центр Германии, обнаружи¬
лось, что Швейнфурт был одним из городов, обладавших
наиболее сильной противовоздушной обороной. Только во
время одного налета немцы сбили здесь 50 американских
тяжелых бомбардировщиков. Швейнфуртские заводы все
же были временно выведены из строя, но это почти пол¬
ностью компенсировалось поставками в Германию под¬
MS

шипников производства «СКФ» из Швеции. Американцы
направили в Швецию специальную миссию для скупки
всей продукции «СКФ». Однако эта попытка прекратить
поставки подшипников немцам увенчалась лишь частич¬
ным успехом. Зато после войны, когда настало время изы¬
мать германские предприятия в порядке репараций, зна¬
чительная часть швейнфуртского завода независимой
фирмы «Фишер» была демонтирована и вывезена, а
«ФКФ» стал почти полным монополистом в германском
производстве шарикоподшипников.
Большинство специалистов отдела декартелизации за¬
нималось разработкой отдельных деталей планов реорга¬
низации фирм «Хеншель», «Бош», «ФКФ» и «Гуте хофф-
нунгсхютте», а новый начальник отдела Филлипс Хоукинс
разрабатывал порядок проведения этих планов в жизнь
с начала до конца. Но в это время была создана спе¬
циальная комиссия для проверки большого материала,
собранного нами при изучении деятельности фирмы
«Хеншель», и сотрудники отдела декартелизации ощутили
некоторое беспокойство. В Кассель была направлена
группа сотрудников отдела промышленности и других
отделов экономического управления с задачей проверить
вновь все сведения, собранные отделом декартелизации.
До окончания ее работы последнему не разрешалось даже
вручить фирме «Хеншель» приказ «представить доводы»,
в силу которых она не подлежит реорганизации. Суще¬
ствующие правила уже предусматривали возможность об¬
жалования и пересмотра решения после разбора дела, но
прежде, чем фирме можно будет вручить приказ о ликви¬
дации ее активов. Идея «пересмотра» самого предложения
начать дело казалась по меньшей мере странной.
Несмотря на все это, к 1 марта 1948 г. отдел закон¬
чил подготовку четырех докладных записок по указанным
делам. По каждому из них предлагалось, чтобы военная
администрация приказала соответствующей фирме отве¬
тить на обвинение в том, что, r силу перечисленных при¬
чин, она представляет собой «чрезмерную концентрацию
экономической мощи».
Тогда же генерал Клей, хотя и с запозданием, осуще¬
ствил организацию самостоятельного управления по кон¬
309

тролю над картелями. По его приказу, с 1 марта создава¬
лось Управление по делам имуществ; его начальником
был назначен Филлипс Хоукинс. Начальником отдела де¬
картелизации, включенного в состав нового управления,
был назначен Ричардсон Бронсон. Армейская газета
«Старс энд страйпс» высказала предположение, что целью
приказа является объединение тех отделов, которые пред¬
полагается ликвидировать в первую очередь; к их числу
относятся отделы, ведающие контролем над имуществом,
возмещением убытков, репарациями и декартелизацией.
Но, поскольку декартелизация еще не начиналась, боль¬
шинство сотрудников отдела решило, что это сообще¬
ние — просто ошибка репортера.
Бронсон был моим заместителем по должности упол¬
номоченного по контролю над «И. Г. Фарбен». Он не про¬
являл никакого энтузиазма в связи с реорганизацией это¬
го концерна, хотя в общем выполнял мои конкретные
задания беспрекословно. Став начальником отдела, он
прежде всего заявил сотрудникам, что это назначение он
принял с неохотой, так как не был сторонником декарте¬
лизации, однако, увидев, как эта работа осуществляется
на практике, ои-де убедился, что с декартелизацией мож¬
но согласиться.
В течение следующей недели сотрудники ждали утвер¬
ждения своих докладных записок: это должно было послу¬
жить им сигналом к действию. Но вместо этого им пре¬
поднесли неприятный сюрприз. 11 марта 1948 г. Бронсон
созвал всех сотрудников отдела. На столе у .него лежала
записка, которую он не хотел никому показывать, но кото¬
рая, по его словам, получила одобрение генерала Клея.
В этой записке излагалась новая установка, которая оше¬
ломила всех. В ней предлагалось не подвергать реорга¬
низации предприятия тяжелой промышленности и фирмы,
выпускающие средства производства. В дальнейшем реор¬
ганизация должна проводиться только в отношении пред¬
приятий, занимающих монопольное положение в области
производства товаров широкого потребления. По отноше¬
нию к концерну «ФКФ» не нужно предпринимать ничего.
Дело фирмы «Бош» если не прекращается совсем, то, во
всяком случае, приостанавливается. Подлежало прекра¬
щению и дело фирмы «Хеншель», хотя англичане и при¬
знали, что, по смыслу закона о декартелизации, этот кон-
310

церн представляет собой пример «чрезмерной концентра¬
ции». В подписанном Хоукинсом докладе от 23 сентября
1947 г. на имя военного министра США говорилось: «Кон¬
церн нельзя оставлять в его нынешнем виде, так как, поль¬
зуясь огромным влиянием на германскую промышлен¬
ность, он в состоянии диктовать свои условия при любой
сделке и совершенно не боится конкуренции. Размеры и
степень влияния этого концерна несовместимы со свобо¬
дой предпринимательской деятельности».
По заявлению Бронсона, в дальнейшем отделу пред¬
стояло заниматься искоренением монополистических и
нечестных методов в области производства товаров широ¬
кого потребления и торговли ими. Применение таких ме¬
тодов было уже запрещено второй статьей закона № 56,
но там не проводилось различия между тяжелой и легкой
промышленностью. Бронсон далее заявил, что предусмат¬
риваемая третьей и четвертой статьями этого закона реор¬
ганизация крупных концернов проводиться не будет, за
исключением тех случаев, когда такие концерны занима¬
ются производством товаров широкого потребления. В бу¬
дущем, при рассмотрении дел, предусмотренных третьей и
четвертой статьями закона № 56, нужно будет руковод¬
ствоваться не «произвольными стандартами», установлен¬
ными этим законом, а «соображениями здравого смысла».
Реорганизация «вертикальных объединений», охватываю¬
щих все стадии производства, от добычи сырья до выпу¬
ска готовой продукции, разрешаться не будет; разрешается
лишь реорганизация «горизонтальных объединений», в
которые входят предприятия однородного характера. На¬
конец, те .крупные предприятия, по отношению к которым
в силу новой установки не намечается никаких действий,
следует «полностью реабилитировать», чтобы их больше
не тревожила перспектива судебного преследования. К то¬
му времени мы обнаружили в области производства това¬
ров широкого потребления всего четыре фирмы, экономи¬
ческое или политическое влияние которых заслуживало
хотя бы упоминания вскользь: это были табачная монопо¬
лия «Реемтсма», германская спичечная монополия, юж¬
ногерманский сахарный трест и пивоваренная фирма
«Шультгейс».
Бронсон объявил, что штат отдела будет сокращен
примерно на четверть и что это, мол, объясняется измене-
311

нием его структуры и новым распределением обязанностей
в связи с .новой политикой. Оставшиеся сотрудники долж¬
ны будут прекратить работу по концернам в тяжелой про¬
мышленности и переключиться на выявление нечестных
методов в торговле. Четыре человека будут заниматься
еще некоторое время ликвидацией всех дел, связанных с
предприятиями тяжелой промышленности.
Присутствующие были поражены этим заявлением, так
как OiHo полностью противоречило позиции, которую зани¬
мал генерал Клей в течение двух лет. Девятнадцать чело¬
век, то есть все сотрудники отдела декартелизации, нахо¬
дившиеся в Берлине, за исключением двух, обратились к
Клею с письмом, в котором сообщали о заявлении Брон¬
сона. Авторы письма просили у генерала Клея разъясне¬
ния, если он сочтет это необходимым. Несколько дней
спустя, 17 марта, те же девятнадцать сотрудников .напра¬
вили Клею еще одно письмо; в нем перечислялись много¬
численные поправки и изменения, которые Бронсон внес
в свои устные распоряжения после бесед с Хоукинсом и
Уилкинсоном и после опубликования в «Нью-Йорк тайме»
серии корреспонденций Делберта Кларка о новой поли¬
тике.
В обоих этих письмах указывалось, что распоряжения
Бронсона означают коренной пересмотр и даже отмену
закона № 56, который отдел декартелизации должен был
проводить в жизнь. Эти распоряжения Бронсона не были
подтверждены никакими письменными документами. «По
нашему мнению,— писали сотрудники отдела,— в резуль¬
тате такого «пересмотра» основные средоточия экономи¬
ческой мощи останутся нетронутыми, а менее крупные
фирмы подвергнутся лишь мелочным ограничениям. Все
это не только идет вразрез с законом, но и делает всю
работу по его проведению в жизнь непопулярной и совер¬
шенно безрезультатной. Мы считаем также, что предостав¬
ление иммунитета «вертикальным объединениям» встре¬
чает самые серьезные возражения, поскольку закон не
предусматривает подобных исключений. По нашему мне¬
нию, «полная реабилитация» фирм, деятельность которых
подвергалась расследованию, противоречит всем обще¬
принятым требованиям законности; подмена же требова-
ний закона «соображениями здравого смысла» несомнен¬
но таит в себе серьезные опасности».
312

Некоторые сотрудники отдела декартелизации надея¬
лись, что генерал Клей, узнав об искажении установок по
вопросу о картелях, поступит так, как он не раз поступал
в прошлом: поднимет этот вопрос на очередном суббот¬
нем совещании, разъяснит официальную позицию и одер¬
нет тех, кто нарушает приказы. Но в то же время люди
понимали, что изменения в политике Вашингтона рано
или поздно скажутся и в Берлине и что генерал Клей мо¬
жет счесть целесообразным провалить всю программу
декартелизации. Сколько Клей ни выступал до тех пор в
защиту декартелизации, не исключена была возможность,
что он делал это только для формы. Если бы он прово¬
дил линию, дававшую картелям возможность оправиться,
он мог бы навлечь на себя критику со стороны членов
конгресса США или печати, поэтому Клей публично вы¬
ступал за политику, направленную против картелей, но
на деле не принимал никаких мер против тех, кто эту по¬
литику упорно саботировал.
В течение нескольких дней после неожиданного вы¬
ступления Бронсона сотрудники отдела не знали, что в
воскресенье 7 марта Хоукинс и Бронсон совещались с
Клеем по вопросу об изменении программы декартелиза¬
ции. Итоги этого совещания Хоукинс изложил в записке,
которую генерал Клей обсуждал 9 марта с Уилкинсоном,
Хоукинсом и Бронсоном. Эта записка Хоукинса от 9 мар¬
та и была тем документом, который лежал на столе у
Бронсона во время совещания 11 марта и который он не
хотел показывать сотрудникам.
На совещании 9 марта генерал Клей ознакомился с
этой запиской, выразил полное согласие с высказанными
в ней положениями и согласился с тем, чтобы она слу¬
жила руководством для дальнейшей деятельности отдела
декартелизации, хотя и не будет опубликована.
Бронсон изложил все это в личной записке, которая
предназначалась для его собственного архива. Как он
писал, генерал Клей «понимал, что опубликование под¬
готовленного Хоукинсом документа, неофициально им
одобренного, встревожит тех сотрудников отдела декар¬
телизации, у которых сильны антитрестовские настрое¬
ния. С их стороны можно ожидать резкого недовольства
и энергичных протестов. Однако он считал, что я должен
заставить этих людей подчиниться требованиям его полк-
313

тики и политики военной администрации США, а если они
не подчинятся, то их надо будет заменить людьми, соглас¬
ными с такой программой. Если же мне придется освобо¬
дить слишком много людей и возникнет нужда в способ¬
ных сотрудниках, то я всегда смогу выехать в Соединен¬
ные Штаты и там подобрать подходящих для этой работы
специалистов... Генерал Клей указал, что многочисленная
группа противников картелей встретит опубликование
этой программы бешеным воем. Но она поднимала вой
и раньше — например, когда Мартин ездил в США и там
прощупывал обстановку. Однако они повыли и переста¬
ли, а в общем, повидимому, особого интереса этот вопрос
не вызовет...»
Об этих совещаниях сотрудники отдела ничего не
знали. Они направили свою записку генералу Клею и
стали ждать, когда разразится гроза. Вечером 22 марта
все девятнадцать человек были вызваны Клеем в большой
зал совещаний и расселись вокруг расставленных четырех¬
угольником столов.
Пока сотрудники собирались, Александр Сакс — по¬
следний, кто уцелел из нашей тройки, начинавшей рабо¬
ту в 1945 г.,— сказал Вирджинии Марино, которая рань¬
ше тоже работала в отделе экономической войны, что ге¬
нерал Клей никак не мог одобрить новую установку и что
Бронсон, повидимому, действовал в своих личных инте¬
ресах. Марино ответила, что Бронсон не посмел бы со¬
слаться на вымышленные указания генерала Клея, а кро¬
ме того, нет никаких доказательств его личной заинтере¬
сованности в этом деле. Тут явился помощник начальника
отдела Джонстон Эвери, ведавший проведением закона
в жизнь и активно участвовавший в спорах по поводу из¬
менений в программе декартелизации. Он уселся напро¬
тив кресла Клея. Его спокойствие показывало, что Клей,
по его мнению, сейчас наведет порядок. Капитан Лоурент,
который в бытность свою юрисконсультом Управления до¬
лины реки Теннесси играл видную роль в борьбе этого
управления против треста по производству удобрений и
сотрудники которого занимались подготовкой дел фирм
«Хеншель», «Бош», «ФКФ» и «Гуте хоффнунгсхютте»,
был уверен, что эти дела подготовлены очень основатель¬
но и что Клей не сможет отвергнуть их все сразу,— раз¬
314

ве только он объявит предварительно о коренном измене¬
нии политики. Всеобщее убеждение, что виновником про¬
исшедшего является Бронсон, еще больше укрепилось в
связи с тем, что несколькими днями раньше, в самый раз¬
гар споров, он поспешно выехал в США.
Генерал Клей вошел в зал в сопровождении Уилкин¬
сона и Хоукинса. Открывая совещание, он заявил, что
Бронсон не несет ответственности за недавние заявления
по вопросу о политике. Эти решения он, генерал Клей,
принял самолично. Он прекратил дело фирмы «Хеншель»
в связи с тем, что ее услуги необходимы для восстановле¬
ния Европы, а также потому, что у нее есть только один
потребитель — германские государственные железные до¬
роги. Из этих слов нам стало ясно, что генерал Клей не
прочитал или не понял данных расследования по делу
фирмы «Хеншель». Государственные железные дороги по¬
купали локомотивы для стандартной колеи, выпускаемые
цехом, который составляет лишь часть огромных владе¬
ний этой фирмы. Генерал Клей далее заявил, что он пре¬
кратил дело «ФКФ» потому, что эта фирма по настоянию
отдела декартелизации уже передала часть своего неис¬
пользуемого оборудования независимому промышленни¬
ку— компании «Фишер»,— и это «уничтожило монопо¬
лию». Дальше этого генерал Клей итти не хотел; а согла¬
ситься на отделение «ФКФ» от «нейтральной» шведской
компании «СКФ» он считал невозможным.
Генерал Клей сказал далее, что он согласен с одной
частью плана реорганизации фирмы «Бош», а именно с
отделением от нее нескольких небольших дочерних пред¬
приятий, не имеющих отношения к основным направле¬
ниям ее деятельности. Однако он не согласен ликвидиро¬
вать власть фирмы над центральными исследователь¬
скими лабораториями и над предприятиями в основных
областях ее деятельности — производстве электрооборудо¬
вания и оборудования для впрыска горючего. Что касает¬
ся сталелитейной промышленности, сказал он, то пока не
будет принято решение относительно числа и характера
самостоятельных компаний, которые будут созданы на ба¬
зе большой шестерки концернов металлургической про¬
мышленности, дело фирмы «Гуте хоффнунгсхютте» начи¬
нать преждевременно. Вообще же в дальнейшем каждое
дело нужно рассматривать с точки зрения «соображений
315

здравого смысла». Поскольку не всегда даже два челове¬
ка могут договориться о выводах из фактов, относящихся
к любому отдельному делу, окончательные решения бу¬
дет принимать он сам, генерал Клей.
На протяжении всей речи Клея слушатели недоумен¬
но переглядывались. У Джонстона Эвери лицо вытяну¬
лось, рот раскрылся. Всю первую часть совещания он мол¬
чал и лишь делал заметки. Некоторые из присутствовав¬
ших стали задавать вопросы, среди них были: капитан
Лоурент; бывший профессор и специалист по антитре¬
стовскому законодательству Чарльз Дилл и; Ричард Рет-
бэн, впоследствии вернувшийся в США для работы в ка¬
честве юриста в Управлении по вопросам антитрестовско¬
го законодательства; жена начальника финансового
управления Ирэн Оптон Болл, раньше состоявшая ре¬
ферентом Управления экономической войны; бывший
агент ФБР Джон Бэррон и юрист Сэмюэл Кобр. Бывший
секретарь Уэнделла Берджа в Управлении по вопросам
антитрестовского законодательства Кэтрин Бити, редак¬
тор четырехтомного доклада о картелях и концернах
Чарльз Болдуин и другие сотрудники только смотрели и
слушали. Сперва никто не пыта'лся^отвечать Клею или
вступать с ним в спор; присутствующие задавали ему
лишь щекотливые вопросы. Наконец Джонстон Эвери со¬
брал свои заметки и, наклонившись вперед, приготовился
говорить.
Отвечая на один из вопросов, генерал Клей заявил,
что германская сталелитейная промышленность должна
быть достаточно мощной, чтобы «выжить» в условиях
конкуренции с промышленностью других стран. Он далее
сказал, что германские сталелитейные компании должны
получать доходы, чтобы приносить своим владельцам
«умеренную прибыль на вложенный капитал».
Тут вмешался Александр Сакс. Вся история сталели¬
тейной промышленности Рура, заявил он, которая уже дав¬
но обанкротилась бы, если бы не получала крупных
субсидий от правительства, свидетельствует о нелепо¬
сти политики гарантирования «умеренной прибыли» про¬
мышленности, работающей в условиях рыночной конку¬
ренции. Какое право имеют владельцы этих концернов на
подобные привилегии? Внезапно генерал Клей его пере¬
бил. Он весь побагровел и стал стучать кулаком по столу:
316

«Я пришел сюда не для того, чтобы мне читали лекции о
декартелизации». Он обвел присутствующих глазами.
Овладев собой, он добавил: «Надеюсь, никто из вас не
считает себя обязанным уйти». И немного помолчав, за¬
явил: «Я надеюсь, что все вы сочтете возможным остать¬
ся здесь и продолжать работу на основе изложенной мною
новой установки. Покойной ночи, господа!» Он встал и
вышел.
Результаты этого совещания не замедлили сказаться.
Джонстон Эвери и Фрэнк Лоурент подали в отставку. Их
просьба была удовлетворена. Аппарат был сокращен. При
первом сокращении в соответствии с «новой политикой»
было аннулировано десять должностей. Потом пошли но¬
вые сокращения. В конечном счете в отделе осталась гор¬
сточка людей, и они должны были нести ответственность
за методы коммерческой деятельности 20 миллионов нем¬
цев, живущих в американской оккупационной зоне.
Заместитель военного губернатора генерал-майор
Джордж П. Хейс имел свои взгляды на то, как нужно по¬
ступать с противниками картелей. Выступая 25 марта
1948 г. в палате представителей, член конгресса от штата
Мичиган Джордж Садовски упомянул о «девятнадцати
мужественных мужчинах и женщинах» из отдела декар¬
телизации, потребовавших от генерала Клея ясности в
вопросе о германских картелях. Садовски приобщил к
протоколу заседания палаты копию письма «девятнадца¬
ти» от 13 марта 1948 г. Никаких данных, свидетельству¬
ющих о том, что копию письма Садовски получил от кого-
либо из этих девятнадцати человек, не имелось. Получив
этот протокол конгресса, генерал Хейс отправил его Фил¬
липсу Хоукинсу со следующей запиской: «Прошу заста¬
вить каждого из девятнадцати «мужественных» еретиков
прочесть это. Пусть мистер Садовски считает их муже¬
ственными, а я считаю их изменниками, с которыми сле¬
дует соответственно и обращаться».
Затем отдел личного состава вложил в личные дела
всех сотрудников, подписавших письмо, записки, в кото¬
рых говорилось, что их нельзя повышать в должности, пе¬
реводить на другую работу и производить какие-либо
другие изменения в их служебном положении без согла¬
сия высшего начальства. Впоследствии генерал Клей пы
тался извиниться за своего заместителя, а генерал Хейс
317

вызвался написать каждому из девятнадцати — если они
этого захотят — специальное письмо, разъясняющее, что
он, Хейс, не считал их подрывными элементами. Но клей¬
мо «изменников» так за ними и осталось. Это произошло
не только потому, что опровержения никогда не поспева¬
ют за обвинениями, но и потому, что правительственные
архивы никогда не расстаются ни с какими бумагами.
То, что раньше рассматривалось как закон, который
приведет к децентрализации германской экономики и по¬
кончит с засильем трестов и концернов тяжелой промыш¬
ленности, почти мгновенно превратилось на основе устно¬
го приказа в закон о некотором надзоре за методами
коммерческой деятельности без коренных изменений в
экономической системе. Таким образом, основная задача
осталась нерешенной, а государственные служащие, кото¬
рые пытались ее решить, были за это преданы анафеме.

Глава двадцатая
РУКА В НЕМЕЦКОЙ ПЕРЧАТКЕ
Проработав в Германии два с половиной года, я вер¬
нулся на родину, отлично понимая, что вел безнадежную
борьбу. В Германии нам мешали не немецкие, а амери¬
канские бизнесмены.
Те, кто нам мешал, действовали из Соединенных Шта¬
тов, но действовали не открыто. Нам мешал не какой-ни¬
будь закон, утвержденный конгрессом, не приказ прези¬
дента США, не решение президента или кого-либо из
членов кабинета об изменении политического курса. Ко¬
роче говоря, формально мешало нам не «правительство».
Но мешавшая нам сила, как это совершенно ясно, держа¬
ла в своих руках те рычаги, при помощи которых обычно
действуют правительства.
Перед лицом растущей экономической мощи прави¬
тельства относительно бессильны, и это, конечно, не но¬
вость. В период между двумя мировыми войнами важ¬
нейшим явлением в мировом хозяйстве был раздел терри¬
торий и рынков в порядке частных соглашений между
крупнейшими корпорациями Англии, Германии и США
при незначительном участии менее крупных корпораций
Франции, Италии и Японии. Вопросы мировой политики
решались крупными предпринимателями, а правитель¬
ства играли второстепенную роль.
В 1933 г. президент Рузвельт попытался создать в Со¬
единенных Штатах правительство, которое обладало бы
достаточной силой, чтобы противостоять давлению ча¬
стных предпринимателей. В течение некоторого времени
правительству Рузвельта удавалось осуществлять свое
право на вмешательство в коммерческую деятельность,
когда она задевала интересы общества. Но с наступлени¬
ем войны людей, стоявших в период «нового курса» в
стороне и проклинавших в своих деловых клубах «этого
319

человека», пришлось призвать в ’ Вашингтон. Прави¬
тельство считало, что, не пойдя на сделку с властите¬
лями американской промышленности, оно не сможет
вести войну.
С началом второй мировой войны бизнесмены при¬
шли в правительство. Люди, занимавшие видные посты
в инвестиционных банках и в управлениях крупнейших
промышленных компаний, явились в Вашингтон и стали
руководить производством для нужд войны. Затем они
заняли ответственные посты, позволявшие им опреде¬
лять государственную политику. Среди них особенно вы¬
деляются представители группы Моргана и ее сателли¬
тов, компаньоны фирмы Гарримана и специалисты по
управлению коммерческими предприятиями из банка
«Диллон, Рид энд компани». Бывший президент компа¬
нии «Диллон, Рид», Джеймс Форрестол, из заместителя
министра военно-морского флота, занимавшегося глав¬
ным образом координацией работы промышленности в
интересах обеспечения снабжения флота, превратился в
министра обороны. Бывший совладелец фирмы «Браун
бразерс, Гарриман энд компани», Роберт Ловетт, начал с
должности помощника военного министра и дослужился
до поста заместителя государственного секретаря США \
Аверелл Гарриман начал как «либеральный бизнесмен»,
посланный в Москву по делам ленд-лиза. Затем он побы¬
вал послом США в Советском Союзе, послом США в
Англии, министром торговли и, наконец, разъездным по¬
слом по делам плана Маршалла. И все это время он оста¬
вался совладельцем фирмы «Браун бразерс, Гарриман
энд компани».
А можно ли считать простым совпадением, что Филип
Рид, Льюис Браун, Фредерик Деверу и некоторые другие
лица, упоминавшиеся выше в связи с провалом нашей
политики в Германии, были связаны в прошлом с финан¬
совыми и промышленными концернами, принадлежащи¬
ми одним и тем же банковским объединениям?
В 1942 г. комиссия сената, обследовавшая состояние
обороны США и возглавлявшаяся в то время Трумэном,
знакомилась с работой ряда деятелей, получавших за
1 1 сентября 1951 г. Роберт Ловетт стал министром обороны
США. (Прим, ред.)
320

свою работу всего один доллар в год \ в том числе и с
деятельностью Рида. В связи с тем, что эти люди не вы¬
полняли некоторых указаний правительства, невыгодных
для крупнейших фирм, комиссия сочла нужным заявить
следующее: «Комиссия считает, что большинство людей,
работающих в правительственном аппарате за один дол¬
лар в год или вовсе без вознаграждения, являются людь¬
ми честными и добросовестными, которые не станут на¬
меренно потакать крупным предпринимателям. Поэтому
комиссия считает опасными не их сознательные действия,
а свойственное всем людям подсознательное стремление
судить о возникающих перед ними вопросах на основе
своего прошлого опыта и своих убеждений».
Эти люди, обладающие «прошлым опытом и убежде¬
ниями», обнаружили, что от двадцатых и тридцатых годов
текущего столетия — эпохи образования крупных карте¬
лей— в Германии остался совершенно готовый аппарат.
Военная администрация ничего не сделала, чтобы его
уничтожить, и таким образом «подсознательное стремле¬
ние» всех этих людей, исповедующих один и тот же образ
мыслей, могло привести к возрождению всей организации
сотрудничества между германскими и зарубежными груп¬
пировками предпринимателей.
В некоторых отношениях это сотрудничество было ор¬
ганизовано очень умело. В двадцатых годах, например,
основатель Рейнско-Вестфальского угольного синдиката и
руководитель угольных предприятий, металлургических
заводов и пароходных компаний «Стиннес» — Гуго Стин-
нес старший — учредил в США две новые корпорации, и
они стали юридическими «владельцами» всех предприя¬
тий Стмннеса в Германии. Эти компании — «Гуго Стиннес
индастриз» и «Гуго Стиннес корпорейшн» — зарегистриро¬
вались по законам штата Мэриленд, а их главные конторы
обосновались в Нью-Йорке. В двадцатых годах Стиннес
старший получил в Соединенных Штатах крупные ссуды,
выпустив на рынок свои обязательства, а' потом прекратил
1 Речь идет о крупных американских капиталистах, состоящих
на государственной службе и лицемерно отказывающихся от жало¬
ванья (они получают «символическое» жалованье в размере одного
доллара в год). В то же время они беззастенчиво используют свои
посты в целях обепечения баснословных прибылей своим фирмам.
(Прим, ред.)
21. Мартин	321

по ним платежи. Но поскольку активы обеих «американ¬
ских» компаний Стиннеса почти целиком состояли из ак¬
ций германской фирмы Стиннеса, кредиторам так и не
удалось вернуть свои деньги.
До второй мировой войны большая часть акций гер¬
манских компаний Стиннеса находилась в руках его же
американских компаний. Когда пришла война, германские
компании, возглавлявшиеся теперь Гуго Стиннесом млад¬
шим, застраховали себя и на случай поражения Германии
и на случай ее победы. Для того чтобы германское управ¬
ление по охране секвестрированной иностранной собствен¬
ности не конфисковало их предприятий, как принадлежа¬
щих американцам, Стиннес созвал немецких акционеров,
которые владели меньшинством акций, и предложил им
выпустить дополнительные акции. Затем эти акционеры
продали все новые акции самим же себе. В результате
большинство акций оказалось уже не в руках американ¬
ских компаний Стиннеса; компании Стиннеса преврати¬
лись в немецкие и не подлежали конфискации. На случай
победы Германии все было обеспечено. Но если бы Герма¬
ния потерпела поражение, то американские акционеры
могли бы потребовать через суд отмены решения немец¬
ких акционеров, поскольку на их собрании не было пред¬
ставлено большинство держателей акций. В этом случае
выпуск дополнительных акций, в результате которого доля
американских компаний в акционерном капитале Стинне¬
са сократилась, был бы объявлен незаконным. Так оно и
случилось. В 1948 г. германский суд объявил капиталы
Стиннеса в Германии «американской собственностью»; та¬
ким образом, в послевоенной Германии фирма оказалась
в привилегированном положении как «иностранная».
Привилегированное положение «иностранных» компа¬
ний стало важным элементом международного соотноше¬
ния экономических сил, складывающегося на но-вой ос¬
нове. То, что с точки зрения германского народного хозяй¬
ства было случайностью в экономике первых послевоен¬
ных лет, необязательно является случайностью с точки
зрения концентрации экономической мощи в междуна¬
родном масштабе. Германские фирмы, обладающие меж¬
дународными связями, стали небольшими шестеренками
большой машины. В то же время для содействия «объеди¬
нению и координации» германского народного хозяйства
322

и для централизации и управления им была разработана
новая политическая линия.
15 мая 1948 г., через два месяца' после открытого кон¬
фликта из-за политики по отношению к картелям, руково¬
дитель группы торговли и промышленности, составлявшей
часть англо-американского контрольного аппарата в Би-
зонии, Лиленд Спенсер, представил генералу Клею до¬
кладную записку о «новом варианте экономической поли¬
тики в Германии». Спенсер предлагал создать ряд част¬
ных промышленных ассоциаций, штаб-квартиры которых
должны находиться в «естественных центрах» соответ¬
ствующих отраслей промышленности. Фирмы будут всту¬
пать в такие ассоциации «добровольно», но каждая ассо¬
циация будет наделена правами центральной контроль¬
ной и координирующей инстанции для всех компаний в
данной отрасли промышленности, независимо от того, яв¬
ляются ли они членами ассоциации. Все фирмы должны
будут сообщать ассоциации сведения о своем производ¬
стве и другие данные. Ассоциация же будет распределять
дефицитные материалы между фирмами «с учетом места,
которое они занимают в данной отрасли промышленно¬
сти». Для того чтобы ассоциация не могла ущемлять ин¬
тересы компаний, не являющихся ее членами, или выка¬
зывать предпочтение одним ее членам перед другими, при
германском бизональном экономическом управлении со¬
здается специальный отдел жалоб. Экономическое управ¬
ление будет также служить высшей контрольной и коор¬
динирующей инстанцией для всех ассоциаций.
Как писал Спенсер, если ассоциации получат право
регулировать работу промышленности, это «устранит вме¬
шательство правительства в коммерческую деятельность».
С его точки зрения, это было совершенно необходимо.
21 мая 1948 г. генерал Клей одобрил такую политику, от¬
менив, таким образом, установку, бывшую в силе с 1945 г.
и запрещавшую наделять частные промышленные объ¬
единения правом регулирования, так как по своему суще¬
ству это право должно принадлежать только правитель¬
ству. В 1945 г. дурной пример «Рейхсгруппе индустри» с
ее системой «самоуправления» в промышленности убеди¬
тельно свидетельствовал о том, что полномочия прави¬
тельства должны оставаться в руках правительства. Но
потом все это было преспокойно забыто. Общие прин-
21 ♦	323

ципы, основанные на опыте прошлого, на уроках круше¬
ния прежних правительств, уступили место требованиям
«производительности». Германские власти и даже частные
организации получили право устанавливать собственные
правила.
Принципы, прошедшие испытание временем, были
подорваны или отвергнуты в результате действия внутрен¬
них сил. В марте 1948 г., когда генерал Клей взял на себя
ответственность за отмену планов реорганизации концер¬
нов тяжелой промышленности, этому предшествовал ряд
совещаний по вопросам политики в экономическом управ¬
лении. В начале 1948 г., когда составлялись планы реор¬
ганизации этих концернов на основе статьи третьей за¬
кона о декартелизации, в Берлин прибыли из Стокгольма
Гаральд Хамберг и еще два представителя шведской фир¬
мы «СКФ». Гаральд Хамберг был раньше главой герман¬
ского концерна «ФКФ», а в 1941 г. сменил Свена Вингки-
ста на посту руководителя шведского концерна «СКФ».
Приехав в Берлин для выяснения вопроса о судьбе
«ФКФ», Хамберг и его спутники жили в американском
офицерском клубе в Ваннзее и свободно выезжали в
Швейнфурт совещаться с немецкими управляющими сво¬
их предприятий.
Когда же в Германию прибыл руководитель сектора
картелей Управления по вопросам антитрестовского за¬
конодательства Роберт Нитшке, — а прибыл он для сбора
документальных доказательств по возбужденному прави¬
тельством США делу о нарушении фирмой «СКФ» ан¬
титрестовских законов,— то ему несколько дней не разре¬
шали выехать в Швейнфурт для ознакомления с доку¬
ментами «ФКФ». Нитшке добрался до Швейнфурта лишь
через три или четыре дня после того, как стокгольмские
гости приступили к изучению тех же документов. Выезд
Нитшке в Швейнфурт был задержан на том основании,
что, по мнению некоторых сотрудников экономического
управления, было бы неправильно предоставлять госу¬
дарственным учреждениям США более свободный доступ
к документам германской компании, чем они имеют к до¬
кументам какой-либо фирмы в США. Они ссылались на
то, что когда какая-нибудь фирма в США отказывается
представить свои документы добровольно, то заставить
ее сделать это может только коллегия присяжных, да и то
324

при наличии «обоснованного подозрения», что данная
фирма нарушила уголовный кодекс.
В данном случае генерал Клей не согласился с пози¬
цией своего экономического управления; впрочем, быть
может, в результате чрезмерной осторожности управления,
оно заявило, что нужные документы были «уничтожены
воздушной бомбардировкой».
Принятое генералом Клеем в марте 1948 г. решение
прекратить дело «ФКФ» было впервые предложено за
полтора месяца до того Уилкинсоном — после совещаний
с прибывшими из Стокгольма представителями «СКФ».
Никого из отдела декартелизации на эти совещания не
приглашали; сотрудники отдела узнали о соглашении меж¬
ду Уилкинсоном и представителями «СКФ» лишь когда
Брэнсон ознакомил их со своим письмом Уилкинсону.
В этом письме он излагал свое толкование директив
Уилкинсона о том, как поступить с делом «ФКФ». Суть
письма заключалась в том, что фирма «ФКФ» должна
будет продать шарикоподшипниковому заводу компании
«Фишер» две тысячи стоявших без употребления станков.
Поскольку в результате этого компания «Фишер» сможет
в ограниченных масштабах возобновить производство, а
«ФКФ» потеряет свое монопольное положение, дело про¬
тив нее будет прекращено. «СКФ» же будет сообщено, что
военная администрация не намерена нарушать права
«СКФ» на владение и управление германской компанией
«ФКФ».
Дело фирмы «Бош» протекало несколько иначе. Пока
отдел декартелизации занимался изучением фактов и раз¬
работкой предложений, в Берлин в качестве представите¬
ля одной швейцарской фирмы, состоявшей монопольным
представителем Боша, прибыл отставной американский
генерал Артур Вилсон. Раньше он служил в войсках США
в Северной Африке и Италии и командовал одним из
флангов 6-й армейской группы при вторжении в южную
Францию. Хотя Вилсон прибыл в Берлин как частное ли¬
цо и притом как представитель фирмы, заинтересованной
в деле Боша, экономическое управление предоставило
ему в Берлине отдельный кабинет и казенную машину.
Сотрудники отдела декартелизации получили указание
советоваться с генералом Вилсоном по всем деталям под¬
готовки реорганизации фирмы «Бош» и согласовывать
325

все свои предложения с ним раньше, чем представлять их
высшим инстанциям.
По законам Соединенных Штатов, получающий пен¬
сию отставной армейский офицер не совершает преступ¬
ления, защищая интересы своего клиента перед каким-
нибудь правительственным учреждением, только если он
не получает за это вознаграждения. Статья 113 уголов¬
ного кодекса объявляет наказуемыми действия любого
американского офицера, в том числе и отставного офице¬
ра, получающего пенсию, если он «прямо или косвенно
получает или соглашается получать какое бы то ни было
вознаграждение за услуги, которые он оказывает или на¬
мерен оказать любому лицу лично или при посредстве
другого лица, в связи с каким-либо мероприятием, кон¬
трактом, претензией, спором, обвинением, арестом или
любым другим вопросом, в котором Соединенные Штаты
прямо или косвенно заинтересованы и -который разбирает¬
ся каким-либо министерством, военным трибуналом,
управлением, офицером или ка,кой:либо гражданской,
военной или военно-морской комиссией».
Точно так же и заместитель генерала Клея, генерал
Хейс, проводивший совещания по делу фирмы «Бош», на
которых генерал Вилсон представлял интересы фирмы,
не нарушал закона, если только генерал Вилсон не полу¬
чал вознаграждения от своего клиента или какого-либо
другого лица. Статья 332 уголовного кодекса распро¬
страняется только на лиц, которые «помогают, способ¬
ствуют, советуют, приказывают, убеждают или вынуж¬
дают» кого-либо совершать преступление, предусмотрен¬
ное законодательством США.
Прекращение генералом Клеем всех четырех дел о
концернах, в том числе и дела фирмы «Бош», вызвало
неблагоприятные отклики в Соединенных Штатах, осо¬
бенно в конгрессе. Впоследствии Клей распорядился пе¬
ресмотреть дело этой фирмы. Однако ее реорганизация
ограничилась тем, что всего лишь одну из многих групп
принадлежавших ей предприятий было намечено пере¬
дать новому владельцу. Фирма «Бош» сохранила свое
право на технологический процесс, производственные ме¬
тоды, патенты, накопленные ею благодаря своему моно¬
польному положению, а также власть над всеми своими
научно-исс-педовятельскими лабораториями и конструк¬
326

торскими бюро. Помимо этого, при содействии генерала
Вилсона, в июле 1948 г. фирма получила от военной адми¬
нистрации разрешение заключить с швейцарской торговой
компанией в Цюрихе — «Индастриал продакте трейдинг
корпорейшн» — соглашение «о монопольном представи¬
тельстве».
Эта компания была создана для того, чтобы покупать
промышленные изделия у германских компаний и прода¬
вать их на мировых рынках. Владели ею совместно гене¬
рал Вилсон и два грека — братья Герцос. Последние в
течение двадцати лет до войны сбывали изделия фирмы
«Бош» в Греции. Чтобы дать Вилсону возможность при¬
обрести одну треть акций своей компании, братья Герцос
ссудили ему 33 тысячи швейцарских франков. Затем
швейцарская фирма заключила соглашение с концерном
«Бош» и стала его «единственным и монопольным пред¬
ставителем по сбыту и обслуживанию» в Аргентине, Бра¬
зилии, Болгарии, Чехословакии, Дании, Греции, Венгрии,
Исландии, Ираке, Мексике, Панаме, Португалии, Румы¬
нии, Швеции, Швейцарии, Турции и Югославии. Согла¬
шение охватывало все изделия фирмы «Бош»: оборудова¬
ние для впрыска горючего, электрическое оборудование
для автомобилей, тракторов и промышленных предприя¬
тий, холодильники, электроинструменты и т. п.
Ричардсон Бронсон и Филлипс Хоукинс утвердили это
соглашение, не согласовав его, как требовали правила,
составленные самим же Хоукинсом, с начальником анг¬
лийского отдела декартелизации бригадным генералом
Оксборроу. Никто не расследовал до конца заявлений о
том, что цюрихская компания — фиктивная фирма, со¬
зданная самим же концерном «Бош», и что хозяйнича¬
ющие в ней братья Герцос являются просто подставными
лицами, а все доходы получает сама фирма «Бош».
Другая любопытная особенность этого соглашения со¬
стояла в том, что Бош продавал свою продукцию цюрих¬
ской компании за германские .марки, и притом по
ценам гораздо ниже прежних. Это позволяло ком¬
пании сбывать изделия фирмы за рубежом по го¬
раздо более высоким ценам и накапливать у себя
излишки в американских долларах.
«Новое толкование» политики по отношению к карте¬
лям затрагивало не только фирмы, подобные «Бош», в
327

числе владельцев которых были и иностранцы. 10 ноября
1948 г. военные администрации американской и англий¬
ской зон опубликовали закон № 75 по вопросу о «реорга¬
низации германской угольной и металлургической про¬
мышленности». Цели нового закона формулировались в
нем следующим образом:
«Политика военной администрации направлена на
децентрализацию германского хозяйства ради того,
чтобы уничтожить чрезмерную концентрацию эконо¬
мической мощи и предотвратить рост военного потен¬
циала...
Военная администрация решила не допускать вос¬
становления такой системы владения этими отрасля¬
ми промышленности, которая означает чрезмерную
концентрацию экономической мощи. Военная админи¬
страция не допустит, чтобы промышленность снова
оказалась во владении и под управлением лиц, кото¬
рые, как уже установлено или будет установлено, со¬
действовали агрессивным замыслам национал-социа¬
листской партии...
Поэтому военная администрация приказывает:
промышленные объединения, перечисленные в списке
«А», приложенном к настоящему закону, и представ¬
ляющие собой чрезмерную концентрацию экономиче¬
ской мощи или нежелательные по иным причинам,
подлежат реорганизации в соответствии с законом во¬
енной администрации № 56 о запрещении чрезмерной
концентрации экономической мощи в Германии. Ком¬
пании, под контролем которых эти объединения нахо¬
дятся, подлежат немедленной ликвидации, для про¬
ведения которой будут назначаться ликвидаторы.
В случаях же, когда ликвидация уже начата, она под¬
лежит завершению...»
В список двадцати шести крупнейших акционерных
компаний, подлежавших ликвидации, входили двенадцать
стальных концернов, Рейнско-Вестфальский угольный
синдикат и тринадцать других угольных концернов. В чис¬
ле двенадцати стальных концернов были: «Ферейнигте
штальверке», «Крупп», «Маннесман», «Клекнер», «Геш»,
«Отто Вольф», «Гуте хоффнунгсхютте», «Ильзедер», кон¬
525

церн Геринга, концерн Флика, группа Тиссена, концерн
Стиннеса. В другой список входили четыре концерна —
компании коммунального обслуживания и государствен¬
ные промышленные объединения, активы которых подле¬
жали конфискации, в том числе «Рейнско-Вестфальские
электропредориятмя» и государственное «Объединение
промышленных предприятий» («ФИАГ»).
Для проведения в жизнь изменений во владении и
управлении стальными концернами закон № 75 устанав¬
ливал: «В целях содействия децентрализации и реоргани¬
зации металлургической промышленности создается «Ас¬
социация опекунов сталелитейной промышленности»,
которая будет состоять из немецких граждан. Члены ассо¬
циации назначаются военной администрацией или по ее
уполномочию и по согласованию с соответствующими гер¬
манскими учреждениями».
Дело подбора двенадцати кандидатов в члены Ассо¬
циации опекунов стальной промышленности генерал Клей
поручил самим немцам. Им занялся в первую очередь
председатель исполнительного совета немецкого бизо-
нального экономического управления Герман Пюндер.
В январе 1949 г. Пюндер обратился к лидерам профсою¬
зов с просьбой помочь ему в деле подбора опекунов. Но
профсоюзные лидеры не согласились с кандидатурами
Пюндера, в числе которых было восемь представителей
крупнейших концернов, подлежавших «реорганизации», и
вскоре отказались участвовать в совещании.
В эту восьмерку представителей концернов входили:
бывший представитель национал-социалистской партии в
правлении фирмы «Маннесман», вервиртшафтсфюрер
(«руководитель военной экономики») Вернер Альберт;
директор «Дейче банк» Герман Абс; управляющий «Фе-
рейнигте штальверке» и преемник Эрнста Пенсгена по
Международному стальному картелю Генрих Динкельбах;
внук Петера Клекнера Гюнтер Генле, сменивший Клек¬
нера на посту председателя правления принадлежащего
этому семейству стального концерна; представитель на¬
цистской партии в правлениях фирм «Ферейнигте шталь¬
верке», «Крупп» и других крупных стальных концернов
Гюнтер Золь; представитель концерна «Рейнско-Вест¬
фальские электропредприятия» Карл Барих; директор
фирмы «Геш» Фридрих Вильгельм Энгель и бывший
329

участник концерна Геринга и заместитель председателя
Ассоциации металлургической промышленности Герберт
Мондон. Только четверо из двенадцати кандидатов Пюн-
дера не были представителями крупных стальных кон¬
цернов — бывший руководитель германского бизонально-
го экономического управления Виктор Агарц, чиновник
Генрих Дейст, бывший профсоюзный деятель Генрих
Мейер и бывший юрист на службе у нацистского прави¬
тельства Герхард Шредер.
Так Пюндер обнаружил свой образ мыслей, но этого
оказалось недостаточно, чтобы убрать его с поста руково¬
дителя бизонального экономического управления. Генерал
Клей ограничился лишь заявлением, что, по его мнению,
в числе двенадцати опекунов должно быть не больше трех
представителей бывших владельцев концернов и что
утверждать опекунов будет он сам вместе с английским
военным губернатором генералом Робертсоном.
Герман Пюндер уже обладал опытом по части идеоло¬
гического воздействия на своих немецких коллег. Во время
войны он был подполковником контрпропагандистской
службы верховного командования — «Труппен абвер» — и
работал в отделе III-Н, который ведал поддержанием бое¬
вого духа и нацистского образа мыслей в рядах вооружен¬
ных сил. Когда журналист Дрю Пирсон написал об этом
в американские газеты, бывший германский канцлер
Брюнинг встал на защиту Пюндера. Он заявил, что Пюн¬
дер был убежденным антинацистом и проник в «Абвер»
по заданию германского «подполья». Брюнинг сообщил
также, что в связи с покушением на жизнь Гитлера в
1944 г. Пюндер был арестован. Впрочем, Брюнинг не ука¬
зал при этом, что за прямое или косвенное отношение к
этому заговору были казнены четыре тысячи человек.
Повидимому, Пюндер так искусно замаскировался, что
его участие в заговоре не было раскрыто. Но Брюнинг не
ответил на еще более важный вопрос: почему этот антифа¬
шист и бывший участник германского «сопротивления»
подобрал таких кандидатов в опекуны сталелитейной про¬
мышленности?
Как бы для того, чтобы нарисовать вероятные перспек¬
тивы «международного» контроля над Руром, газеты в
своих сообщениях из Германии от 25 февраля 1949 г. на¬
зывали на* только двенадцать кандидатов Пюндера, но и
ззо

четырех представителей «Юнайтед Стейтс стил корпо¬
рейшн» и одного представителя «Инленд стил», которые
должны были представлять США в международной ко¬
миссии по Руру. В их числе фигурировал представитель
«Юнайтед Стейтс стил» в Европе Ян Эллиот, который в
последние годы перед второй мировой войной принимал
участие в руководстве Международным стальным карте¬
лем.
Первоначальная политика США в Германии, политика
реформ, потерпела поражение. Это становилось все оче¬
виднее. Окончательная развязка наступила весной 1949 г.
Сразу же после выборов 1948 г. президент Трумэн пору¬
чил военному министру Кеннету Ройяллу направить в
Германию следственную комиссию, назначенную несколь¬
кими месяцами раньше, но ожидавшую приказа присту¬
пить к делу. Во главе этой комиссии стоял член Федераль¬
ной комиссии по торговле Гарланд Фергюсон. В нее
входили нью-йоркский юрист Сэмюэл Иссекс, которого
назначил министр юстиции Томас Кларк, и специалист по
вопросам руководства промышленностью Эндрю Кирни,
которого назначил руководитель Управления экономиче¬
ского сотрудничества Пол Гоффман. Юрисконсультом
следственной комиссии Ройялл назначил бывшего заме¬
стителя министра юстиции Чарльза Фаги, который уже
проработал свыше года в Германии в качестве начальника
юридического управления военной администрации. Для
помощи членам комиссии военное министерство направило
с нею заведующего одним из секторов Управления по во¬
просам антитрестовского законодательства Джона Стед-
мэна, бывшего главного экономиста Федеральной комис¬
сии по торговле Уильяма Ингленда и помощника Кирни—
Нормана Митчелла.
Комиссия Фергюсона работала в декабре 1948 г. в
Германии, а в январе и феврале 1949 г. — в Вашингтоне.
Перед комиссией стояла конкретная задача — выяснить,
к каким последствиям привел приказ Клея от 9 марта
1948 г. о прекращении дел, начатых на основании за¬
кона № 56, о пересмотре политики по отношению к
картелям и о значительном сокращении штата отдела де¬
картелизации.
В своем докладе от 15 апреля 1949 г., занявшем
136 страниц, комиссия констатировала, что в своей основе
331

политика ликвидации картелей и крупных концернов бы¬
ла правильной и что «ее следовало и следует энергично
проводить в жизнь». Комиссия одобрила закон № 56 о
декартелизации как разумный и необходимый. Наш пер¬
воначальный план действий она также признала правиль¬
ным. Утверждения, будто мы собирались «разбить вдре¬
безги» германскую промышленность, комиссия нашла
совершенно недоказанными. Она охарактеризовала наш
четырехтомный доклад о картелях и концернах как «пра¬
вильный исходный пункт» для деятельности отдела декар¬
телизации после издания закона № 56.
Обращаясь к причинам провала программы декартели¬
зации после издания закона № 56, комиссия подвергла
критике излишне сложную процедуру, разработанную во
второй половине 1947 г. Уилкинсоном, Хоукинсом и Брон¬
соном. Комиссия указала также, что эти люди, «неся не¬
посредственную ответственность за работу отдела декар¬
телизации, не достигли таких результатов в деле декарте¬
лизации и особенно разукрупнения предприятий, каких
можно было ожидать от людей, занимающих подобные
посты». В докладе приводились доказательства того, что
«некоторые работники, в том числе и люди, по инициативе
которых политика была изменена, не всегда полностью
разделяли намеченную программу».
Члены комиссии очень тщательно расследовали утвер¬
ждение, будто ликвидация «чрезмерной концентрации
экономической моши» помешает восстановлению Герма¬
нии, и нашли это утверждение необоснованным.
Военное министерство не приняло никаких мер для
выполнения предложений, содержавшихся в докладе
Фергюсона. Люди, о которых шла речь, постепенно со¬
шли со сцены. Генерал Дрейпер стал в 1947 г. заместите¬
лем военного министра, потом ушел в отставку и еще до
опубликования доклада комиссии вернулся на свое преж¬
нее место вице-президента фирмы «Диллон, Рид энд ком-
пани». Через несколько дней после опубликования доклада
Фергюсона Белый дом вдруг сообщил, что отставка гене¬
рала Клея, первоначально назначенная на 1 июля 1949 г.,
входит в силу с 15 мая. Лоуренс Уилкинсон и Филлипс
Хоукинс оставались в Германии еще несколько месяцев
после назначения Джона Макклоя верховным комиссаром
американской оккупационной зоны. Затем они втихомолку
332

ушли в отставку1. Ричардсон Бронсон оставался в Гер¬
мании несколько дольше, но затем и он вернулся в США.
От деятельности комиссии Фергюсона непосредственно
пострадали лишь два человека, причем и того и другого
комиссия допрашивала лишь как свидетелей. Один из
них, Чарльз Коллисон, выступал во время конфликта
между Бронсоном и девятнадцатью сотрудниками отдела
на стороне Бронсона, но потом он разоблачил перед ко¬
миссией Фергюсона неправильные действия Бронсона.
В отместку за это Бронсон его уволил и, хотя кассацион¬
ная коллегия нашла это увольнение необоснованным, Мак-
клой объявил, что Коллисону все равно придется уйти в
связи с очередным «сокращением штата» отдела декарте¬
лизации.
Другой жертвой оказался Александр Сакс. Когда ко¬
миссия попросила его объяснить, почему программа де¬
картелизации провалилась, он заявил: «Люди, на которых
главнокомандующий возложил величайшую ответствен¬
ность, не выполнили ясных и точных указаний, содержав¬
шихся в директиве от 15 июля 1947 г. на имя главно¬
командующего американскими силами в Германии и
военного губернатора американской оккупационной зо¬
ны... Ни для кого не секрет, что декартелизации препят-
ствсивали генерал-майор Дрейпер и его сотрудники по
военной администрации... Не гнушаясь никакими сред¬
ствами, прибегая к инсинуациям и лжи, они дискреди¬
тировали мероприятия, которых они либо не понимали,
либо не одобряли».
За эти высказывания, правильность которых впослед¬
ствии подтвердила комиссия Фергюсона, Сакс был уво¬
лен. На этом настоял Лоуренс Уилкинсон, обвинивший
Сакса в «высказываниях, подвергающих сомнению че¬
стность и добросовестность заместителя военного мини¬
стра и ответственных чиновников военной администрации
США, которым поручено осуществление декартелизации
в американской оккупационной зоне Германии». Когда
в дело вмешался бывший начальник Управления по
1 Из этого изложения можно сделать вывод, что виновники воз¬
рождения германских монополистических концернов были так или
иначе смещены со своих постов. На самом деле отставка всех этих
лиц произошла по ряду других причин. На смену им пришли такие же,
если не худшие, реакционеры. (Прим, ред.)
333

вопросам антитрестовского законодательства Уэнделл
Бердж, Сакса временно восстановили в должности
впредь до окончания работ комиссии Фергюсона. Но
хотя комиссия и установила, что Сакс был прав, генерал
Клей 14 мая 1949 г., за день до своего ухода в отставку,
приказал возобновить против него дело. В конце концов
специальная комиссия реабилитировала Сакса, и он был
восстановлен на работе, но /переведен в другой отдел
военной администрации.
В декабре 1949 г. Управление верховного комиссара
США в Германии пригласило на работу группу юристов,
чтобы заново укомплектовать отдел декартелизации.
Среди них было несколько человек с опытом работы по
проведению в жизнь антитрестовского законодательства.
С точки зрения своей квалификации, они мало чем отли¬
чались от людей, которые несли на своих плечах все
бремя борьбы в 1945—1948 годах.
Однако в декабре 1949 г. уже пошли толки о вклю¬
чении немцев в западноевропейские вооруженные силы.
В Западной Германии действовало правительство, кото¬
рое вело политику поддержки «свободного предприни¬
мательства» старого типа. Герман Абс отправился в
Соединенные Штаты для переговоров по вопросу об уре¬
гулировании задолженности Германии по долларовым
займам двадцатых годов, с тем чтобы подготовить почву
для получения западногерманской тяжелой промышлен¬
ностью новых частных займов. Барон Георг фон Шниц-
лер, Эмиль Пуль и прочие были выпущены из тюрьмы
под честное слово и вернулись в ряды своих сподвиж¬
ников.

Глава двадцать первая
МИКРОКОСМ И МАКРОКОСМ
Военная администрация США в Германии не смогла
справиться с маленькой кучкой немцев потому, что инте¬
ресы этих дряхлеющих представителей германского «но¬
вого порядка» срослись с интересами влиятельных корпо¬
раций в Соединенных Штатах.
Весной 1947 г. мы с Эвери выезжали в Люксембург,
чтобы предложить тамошнему правительству распустить
Международный стальной картель. В свое время мы от¬
казались разрешить шредставителям люксембургского
концерна «Арбед» обследовать свои предприятия, нахо¬
дившиеся -в американской оккупационной зоне Германии.
Сделали мы это по той причине, что во главе «Арбед»
стоял коллаборационист Алоиз Мейер, который в ожида¬
нии лучших дней старался сохранить «в неприкосновенно¬
сти аппарат и организацию картеля. Правительство
Люксембурга опротестовало наши действия перед госу¬
дарственным департаментом. Мы вступили в переговоры
по поводу создавшегося положения с люксембургским
премьер-министром Пьером Дюпоном, министром ино¬
странных дел Жозефом Беком и министром хозяйства Ги¬
лем Консбруком, который был к тому же одним из дирек¬
торов концерна «Арбед» и камергером двора великой гер¬
цогини Шарлотты. Смысл ответа люксембуржцев сводил¬
ся к тому, что они не в состоянии ликвидировать
Международный стальной картель, даже если бы хотели.
Естественно, что от правительства такого маленького
государства, как Люксембург, трудно ожидать решитель¬
ных действий, направленных против мощного междуна¬
родного объединения. А как действовали правительства
более крупных стран? На протяжении всей второй мировой
войны правительство США не приняло никаких мер, что¬
бы положить конец участию американцев в Банке между-
335
народных расчетов в Базеле — международном частном
банке, который создал Шахт в бытность свою президен¬
том Рейхсбанка. Этот банк был основан в связи с плана¬
ми Дауэса и Юнга после первой мировой войны, якобы в
целях содействия валютным операциям между странами,
получавшими от Германии репарации. После прекраще¬
ния репарационных платежей банк продолжал занимать¬
ся регулированием валютных операций и перекачкой ино¬
странных капиталов в германскую промышленность. Во
время второй мировой войны председателем правления
банка был американец Томас Маккитрик, но большая
часть активов банка попрежнему принадлежала немцам.
Американские, французские, германские, итальянские,
шведские, швейцарские и голландские банкиры попрежне-
му заседали за одни^. столом, словно никакой войны и
не было. С немецкой стороны, кроме Шахта, в правление
банка входили Эмиль Пуль и другие представители
Рейхсбанка, барон Курт фон Шредер и директор концер¬
на «Гуте хоффнунгсхютте» Пауль Рейш.
Международная валютная и финансовая конференция
в Бреттон-Вудсе (июль 1944 г.) предвидела, что после
войны в Европе возникнут трудные валютные проблемы.
Конференция решила, что финансовые вопросы, имеющие
такое важное значение для всех европейских стран, нель¬
зя оставлять в руках частного международного банка. Она
приняла специальную резолюцию, гласившую, что ни одно
государство, которое полностью не порвет своих отноше¬
ний с Банком международных расчетов, не может быть
принято в члены Международного валютного фонда и
Международного банка реконструкции и развития. Со¬
глашение в Бреттон-Вудсе подписали и Соединенные
Штаты.
Но американец Маккитрик, состоявший председателем
правления Банка международных расчетов, повидимому,
не разделял ни точки зрения конференции в Бреттон-Вуд¬
се по поводу деятельности этого банка, ни официально
провозглашенного стремления правительства США поло¬
жить конец экономическому господству Германии в Евро¬
пе. В мае 1944 г., перед самой высадкой западных союзни¬
ков в Европе, Маккитрик заявил: «Мы не глушим мотор
потому, что, когда наступит перемирие, державы, участво¬
вавшие в войне, будут нуждаться в таком эффективном
836

орудии, как Банк международных расчетов». Маккитрик
оставался на посту председателя правления этого банка
еще два года после конференции в Бреттон-Вудсе, а его
«эффективное орудие» продолжало действовать. Осенью
1948 г. это «эффективное орудие» втихомолку занялось
оформлением валютных сделок между государствами,
охваченными «программой экономического восстановления
Европы». Сам Маккитрик, ставший к тому времени вице-
президентом «Чейз нэйшнл бэнк», на время сделался фи¬
нансовым советником Гарримана как разъездного упол¬
номоченного Управления экономического сотрудничества
в Европе.
На многие вопросы, касающиеся деятельности Банка
международных расчетов во время войны, мы так и не
получили ответа. Маккитрик скрывал, каким способом на¬
цистам удалось переправить в Банк международных рас¬
четов на сотни миллионов долларов золота, награбленного
в оккупированных странах Европы. Куда это золото потом
делось, неизвестно до сих пор.
Когда наши войска вступили в Германию, мы допро¬
сили вице-президента Рейхсбанка Эмиля Пуля. Он сооб¬
щил, что во время своего последнего посещения Швейца¬
рии в апреле 1945 г., за несколько дней до окончатель¬
ного крушения Германии, он уговорил своих друзей воз¬
держаться от опубликования финансового отчета Банка
международных расчетов, цотому что он хотел скрыть
размеры операций нацистов с золотом.
Нам доподлинно известно лишь то, что перед концом
войны из Германии были вывезены активы на сумму свы¬
ше 400 миллионов долларов, и они так до сих пор и не
обнаружены. Теперь этими деньгами пользуются где-ни¬
будь бывшие нацисты и их друзья. Они имеют возможность
беспрепятственно финансировать свою пропаганду и дея¬
тельность, направленную к «возрождению» Германии. Как
известно, в Испании, Португалии и Аргентине существуют
большие колонии бывших нацистов, которые живут, не
зная никаких финансовых затруднений. Есть такие коло¬
нии и в Швеции и в Швейцарии. Кто знает, не является
ли и заметное в Соединенных Штатах «стихийное» сочув¬
ствие идее «возрождения» Германии результатом щедрых
затрат на пропаганду? Эмиль Пуль, превращавший золо¬
тые коронки и драгоценности, полученные из эсэсовских
22. Мартин	337

концентрационных лагерей, в слитки золота, был освобож¬
ден из тюрьмы в декабре 1949 г. по распоряжению вер-
ховного комиссара США.
Большинство людей признает, что в интересах обще¬
ства нужно регулировать права частных организаций, но
мы далеко еще не пришли к соглашению насчет того, как
организовать правительственные учреждения, чтобы они
могли заняться таким регулированием. В сентябре 1946 г.
Соединенные Штаты предложили создать Международ¬
ную торговую организацию, которая действовала бы
через Экономический и Социальный совет Организации
Объединенных наций, ставя себе целью покончить с су¬
ществующей анархией и содействовать развитию мировой
торговли. Ее конкретными задачами были бы: расшире¬
ние возможностей торговли и экономического развития,
содействие индустриализации отсталых стран, содействие
расширению производства, обмена и потребления товаров,
снижение таможенных тарифов, ликвидация монополи¬
стических методов и дискриминации в торговле.
По вопросу о создании Международной торговой орга¬
низации от имени Соединенных Штатов выступал на раз¬
личных конференциях заместитель государственного сек¬
ретаря по экономическим вопросам Уильям Клейтон. Ему
помогала группа бизнесменов, в том числе председатель
правления «Дженерал электрик» и президент Междуна¬
родной торговой палаты Филип Рид. Это был тот самый
Рад, который в декабре 1946 г. в Берлине настаивал на
том, что в Германии не нужно принимать никаких мер для
ограничения картелей и монополий, поскольку для этого
достаточно постановления Международной торговой орга*
низации против применения ограничительных методов в
международной торговле. Но я обнаружил, что в действи¬
тельности это постановление представляло собой всего
лишь соглашение о расследовании случаев применения
ограничений и о «рекомендациях» соответствующим пра¬
вительствам.
Международная торговая организация должна была
также добиться снижения таможенных тарифов и ликви¬
дации других препятствий, мешающих международной
торговле. В 1947 г. состоялась очень продолжительная
конференция, на которой было достигнуто соглашение о
снижении тарифов. Я заинтересовался этим первььм кон¬
555

кретным мероприятием, направленным на обеспечение сво¬
боды международной торговли.
Одной из важнейших особенностей новых таможенных
тарифов было снижение пошлин на ввоз алюминия в Со¬
единенные Штаты. Меня это особенно заинтересовало по¬
тому, что, как мне было известно, до сих пор для ликвида¬
ции международного объединения производителей алюми¬
ния еще не было предпринято никаких шагов. Принятая
этим объединением система квот как будто исключала воз¬
можность ввоза алюминия в Соединенные Штаты
иностранными конкурентами. К чему же тогда сниже¬
ние тарифов?
Истинный смысл этого снижения обнаруживается, если
обратиться к истории развития алюминиевой промышлен¬
ности в США. До начала второй мировой войны единствен¬
ными производителями алюминия во всем западном полу¬
шарии были «Алюминум компани оф Америка» (или «Ал¬
коа»), основанная в 1888 г., и «Алюминум компани оф
Канада» (или «Алкан»), созданный фирмой «Алкоа» в
1901 г. В начале войны на сцену выступили компания
«Рейнолдс металс» и принадлежащая Генри Кайзеру фир¬
ма «Перманенте металс». Фирма «Алкоа» сохраняла свое
положение единственного производителя первичного алю¬
миния в Соединенных Штатах в течение пятидесяти с лиш¬
ним лет, устраняя иностранную и отечественную конкурен¬
цию. Иностранная конкуренция была ликвидирована путем
создания международного объединения производителей
алюминия. Подавление внутренней конкуренции проис¬
ходит обычным путем — «Алкоа» выживала некоторых
соперников, ведя тяжбы за патенты, приобретала другие
конкурирующие компании, скупала источники сырья и
энергии и действовала всеми способами, характерными
для крупного треста в период его роста.
«Алкоа» впервые столкнулась с конкуренцией лишь в
начале второй мировой войны. В 1941 —1945 гг. в связи
с острой нехваткой алюминия в эту область проникли
Рейнолдс и Кайзер. Это привело к поразительным резуль¬
татам. Если за шесть лет, с 1940 по 1946 г., цены на дру¬
гие цветные металлы на американском рынке выросли —
на электролитическую медь на 71 процент, на свинец на
142 процента, на цинк на 62 процента,— то цена на алюми¬
ний упала на 30 процентов.
22 ♦	339

Началась битва гигантов. Сначала, в 1941 г., «Алкоа»
находилась в лучшем положении, располагая более бога¬
тыми источниками сырья и более дешевой электроэнер¬
гией. Но поскольку основную массу затрат в алюминиевой
промышленности составляет стоимость электроэнергии,
канадский филиал «Алкоа», фирма «Алкан», владевшая
крупной гидроэлектростанцией на реке Сагеней, нахо¬
дилась в особо выгодном положении. Получая дотации
от правительств Канады и США, «Алкан» к концу войны
почти полностью возместила стоимость всех своих новых
электростанций и производила электроэнергию по цене
0,05 цента за киловатт-час против 0,3—0,35 цента на госу¬
дарственных электростанциях на реке Теннесси, 0,2 цен¬
та — на бонневильской станции и 0,6 цента — в районе
Нью-Йорка.
Для того чтобы получать хоть сколько-нибудь электро¬
энергии, Рейнолдс был вынужден строить линии передачи
в основном в долине реки Теннесси, где он платил по
0,314 цента за киловатт-час. Но и здесь «Алкоа» находи¬
лась в более выгодном положении. В 1937 г. она заклю¬
чила с Управлением долины реки Теннесси долгосрочный
контракт на поставку электроэнергии по цене 0,274 цен¬
та за киловатт-час. В 1940 г. Управление потребовало от
Рейнолдса более высокой платы, ссылаясь на то, что цена
для «Алкоа» в 1937 г. была чрезмерно занижена. Повто¬
рять эту ошибку Управление не хотело.
Когда же дело дошло до предоставления правитель¬
ством кредитов на расширение производства, пришел в
действие коммерческий принцип «надежности» предприя¬
тия. Рейнолдс получил от Реконструктивно-финансовой
корпорации четырехпроцентные займы на общую сумму
46 миллионов долларов, обеспечивавшиеся всей собствен¬
ностью фирмы и ее дочерних предприятий. «Алкан» же,
как «надежное» и уже действующее предприятие, получила
от «Металс резерв корпорейшн», которая функционирует
под управлением Реконструктивно-финансовой корпора¬
ции, беспроцентный «аванс» в 50 миллионов долларов
без всякого обеспечения. После вмешательства комиссии
Трумэна, которая выступила с возражениями против
условий этой сделки, «аванс» был сделан трехпроцент¬
ным, но зато его сумма была увеличена до 68,5 миллиона
долларов.
340

Опять-таки на том основании, что фирма «Алкан» —
«солидное предприятие», «Металс резерв корпорейшн»
заключила с ней контракт на поставку большого количе¬
ства алюминия по рыночной цене с надбавкой за воз¬
росшие в связи с войной производственные расходы.
К марту 1944 г., когда комиссия Трумэна предприняла
расследование по поводу этого контракта, «Металс резерв
корпорейшн» уже выплатила фирме 36 миллионов долла¬
ров одних только надбавок и, помимо уплаты за получен¬
ный алюминий по полной рыночной цене, обязалась
доплатить еще 58 миллионов долларов. А компания «Рей¬
нолдс», как новичок в алюминиевой промышленности, не
получила заказов от правительства. Она должна была
действовать на собственный страх и риск, рассчитывая,
что потребность в алюминии будет существовать и даль¬
ше. Фирма была вынуждена нести дополнительные произ¬
водственные издержки без всяких гарантий и компен¬
саций. В аналогичном положении оказалась и фирма
Кайзера.
Несмотря на все льготы, которыми пользовалась «Ал¬
коа», дела ее конкурентов — компаний «Рейнолдс» и
«Кайзер» — шли во время войны неплохо. Затем, в 1947 г.,
пошлины на ввоз алюминия в США были снижены. К тому
времени компании «Рейнолдс» и «Кайзер» уже находились
под угрозой вытеснения с рынка. Соотношение сил сопер¬
ников иллюстрируется положением, которое они занимали
в производстве алюминия. На территории Соединенных
Штатов «Алкоа» располагала достаточными мощностями
для производства 878 миллионов фунтов алюминия в год,
«Рейнолдс» — 474 миллионов и «Кайзер»—270 миллио¬
нов фунтов. В Канаде «Алкан» могла производить свыше
одного миллиарда фунтов алюминия, причем затраты на
электроэнергию у нее составляли всего 0,5 цента на фунт
металла, а новая пошлина на ввоз алюминия в США —
только 2 цента на фунт. Средние затраты на электроэнер¬
гию у всех производителей на территории США состав¬
ляли 3,5 цента на фунт. В результате того, что Меж¬
дународная торговая организация «устранила ограниче¬
ния торговли», «Алкан» получила возможность продавать
свою продукцию, в случае необходимости, по ценам ниже
себестоимости алюминия у конкурентов «Алкоа». Для
обеспечения ведущего положения «Алкоа» «Алкан» все¬
54/

гда могла вмешаться, пригрозить войной цен и таким об¬
разом «навести порядок». Снижение же пошлин нисколь¬
ко не отразилось на ценах на алюминий в США, так как
«Алкан» сразу соответственно повысила свои цены.
То, что происходило в области производства алюми¬
ния,— явление давно известное. Знакомясь с делами Ме¬
ждународного стального картеля, мы заметили, что три
крупнейшие американские стальные корпорации —«Юнай¬
тед Стейтс стил», «Бетлхэм» и «Рипаблик»,— принимая
на себя все большую ответственность за «корректное»
поведение своих конкурентов, улучшали свое положение
и в картеле. Имея это в виду, я стал интересоваться со¬
бытиями, которые по окончании войны происходили в ста¬
лелитейной промышленности. При этом выяснились лю¬
бопытные особенности поведения некоторых правитель¬
ственных учреждений, на обязанности которых лежат
содействие производству и борьба с монополистическими
ограничениями.
До войны на долю «большой тройки» приходилось око¬
ло 58 процентов производственной мощности сталели¬
тейной промышленности США, примерно 47 миллионов
из 80 миллионов тонн. За годы войны правительство из¬
расходовало на строительство новых металлургических
заводов около 800 миллионов долларов и на расширение
существующих предприятий еще 300 миллионов. Частные
же компании затратили на увеличение своих производ¬
ственных мощностей 1 миллиард долларов. После всего
этого, в 1948 г., на долю «большой тройки» приходились
все те же 58 процентов производственной мощности ме¬
таллургической промышленности, достигшей к тому вре¬
мени 95,5 миллиона тонн в год.
Такое положение существовало до того, как Управле¬
ние по излишкам и Управление военным имуществом про¬
дали вновь построенные крупные предприятия. Самым
большим из них был завод «Дженива стил компани» в го¬
роде Джениве (штат Юта), рассчитанный на выпуск око¬
ло 1300 тысяч тонн металла в год. Эксплуатировала его
корпорация «Юнайтед Стейтс стил», но завод был соору¬
жен за счет государства, причем его строительство обо¬
шлось в 200 с лишним миллионов долларов. В связи с экс¬
плуатацией этого завода производственная мощность
предприятий «Юнайтед Стейтс стил» в западной части
342

США выросла втрое. В начале 1947 г. Управление воен¬
ным имуществом разрешило этой корпорации приобрести
завод в Джениве за 45,5 миллиона долларов, что состав¬
ляло всего 23 процента его первоначальной стоимости.
С другой стороны, опыт Кайзера в деле строительства
металлургических заводов в западных штатах страны во
время и после войны говорит о затруднениях, испыты¬
ваемых новыми предпринимателями, когда их интересы
сталкиваются с интересами бизнесменов, захвативших
управление государством.
В начале 1941 г. в связи с недостатком стали судо¬
строительная промышленность на западном побережье
США оказалась в затруднительном положении. Отчасти
из желания обеспечить себя необходимым металлом и от¬
части потому, что цены на сталь в западных штатах были
значительно выше, чем в восточных, Генри Кайзер решил
построить собственный завод по производству тяжелого
листа, фасонно-профильной и коммерческой сортовой ста¬
ли. Кайзер тогда еще не зарекомендовал себя как завод¬
чик — производитель стали, и не смог добиться, чтобы
завод построило правительство за свой счет. Ему была
лишь оказана помощь в форме займов Реконструктивно¬
финансовой корпорации. Завод был построен в городе
Фонтане в Калифорнии и обошелся в 111,8 миллиона дол¬
ларов.
Из-за условий военного времени при сооружении за¬
вода возникли некоторые формальные трудности. В 1942 г.
Управление военного министерства по вопросам размеще¬
ния предприятий решило, что завод нельзя строить на
морском побережье, то есть именно там, где к его услу¬
гам могли быть дешевый морской транспорт и большие
количества воды, необходимой для производства. «На
случай возможного нападения неприятеля» было решено
строить завод за горным хребтом Сан-Бернардино, куда
доступ возможен только по железной дороге. В этом рай¬
оне мало воды, и для того, чтобы завод мог работать,
пришлось создавать сложные установки, позволяющие
снова использовать отработанную воду. Совет по делам
военного производства, в свою очередь ссылаясь на недо¬
статок оборудования, не разрешил строить на заводе
слябингового и блюмингового цехов. Пришлось прибегнуть
к дорогостоящему методу сифонной разливки, при кото¬
343

ром возможно лишь производство мелких болванок. Это
означало, что в послевоенных условиях производство
болванок на этом заводе всегда будет серьезной пробле¬
мой, сопряженной с большими расходами.
Поскольку завод Кайзера в городе Фонтане сооружал¬
ся для специальных и неотложных целей, то спроектиро¬
ван он был однобоко. Он был рассчитан на выпуск листа
и прокат тяжелых профилей в слишком большом объеме
для мирного времени, когда в судостроении и капиталь¬
ном строительстве должен был наступить спад. На заводе
не было оборудования для проката легких профилей, по¬
лосовой и листовой стали и жести, а без этой продукции
он мог стать после войны только обузой для владельца.
После войны Кайзер хотел продолжать производство
стали и продавать ее потребителям в западной части США
по ценам, ниже установленных «большой тройкой» для
этой части страны «диференцированных» цен. По этим
ценам в западных штатах тонна стали стоила, примерно,
на 12 долларов больше, чем. в восточных. Эта цифра
соответствует стоимости доставки тонны металла морским
путем из Спарроус-Пойнт в штате Мэриленд на западное
побережье США. Для снижения себестоимости произ¬
водства Кайзер попытался договориться с Реконструктив¬
но-финансовой корпорацией об изменении условий, на
которых он получил заем. Таким путем он стремился хо¬
тя бы частично сократить разницу между фактическими
расходами на постройку завода во время войны, соста¬
вившими почти 112 миллионов долларов, и суммой в
58 миллионов долларов, в которую РФК оценила завод
после войны.
Реконструктивно-финансовая корпорация заявила, что
ничем другим, помимо обычных банковских операций, она
заниматься не вправе. Заем Кайзеру был предоставлен в
порядке банковской операции, а такие вопросы, как усло¬
вия дальнейшей эксплуатации предприятия или сохране¬
ние промышленного потенциала западных штатов США,
или поддержание уровня занятости населения, не входят
в компетенцию РФК.
Таким образом, если корпорация «Юнайтед Стенте
стил» приобрела завод в Джениве за 23 процента его пер¬
воначальной стоимости, то компания Кайзера, по указа¬
нию РФК, должна была выплатить 103 миллиона долла¬
344

ров долга, то есть полную стоимость сооружения завода
за вычетом 9 миллионов долларов на амортизацию. Ре¬
конструктивно-финансовая корпорация пошла только на
одну уступку: она предложила Кайзеру дополнительный
заем в 11,5 миллиона долларов на расходы по переводу
завода на продукцию мирного времени. Однако эти сред¬
ства не разрешалось использовать на установку оборудо¬
вания для производства необходимых в мирное время по¬
лосовой стали и жести.
Такое применение «банковских методов» в данном слу¬
чае принесло любопытные результаты. По расчету РФК,
отчисления на уплату долга по заводу Кайзера должны
были составлять 10,16 доллара на каждую тонну выпу¬
щенных болванок, даже при работе завода на полную
мощность. При работе же на неполную мощность сумма
отчислений на тонну металла соответственно возрастала.
При работе на 60 процентов мощности отчисления на тон¬
ну составляли 16,93 доллара. Получалось так, что эти от¬
числения в общем равнялись установленной «большой
тройкой» наценке в 12 долларов на тонну для западной
части США. В то же время отчисления на погашение дол¬
гов других сталелитейных компаний колебались от
78 центов на тонну при работе с полной нагрузкой до
1,30 доллара при работе на 60 процентов мощности. Та¬
ким образом, фирма Кайзера оказалась не в состоянии
продавать сталь на западном побережье США по цене,
ниже той «диференцировамной» цены, которую установи¬
ла «большая тройка».
С ростом гигантских объединений, действующих на
мировой экономической арене, правительство стало зани¬
маться вопросами, которые раньше считались делом «биз¬
несменов». Какие бы силы ни толкали правительство на
эту роль, оно претерпело при этом превращения, в резуль¬
тате которых само уподобилось крупной корпорации.
Проблема, которую нужно решать теперь,— это проблема
защиты интересов всего общества. Нельзя допускать, что¬
бы правительство прониклось той же безответственностью
по отношению к интересам общества, какая характеризует
в последние двадцать — тридцать лет поведение крупных
корпораций на международной арене.

Г лав адвадцать вторая
«ПОЧТЕННЫЕ ВСЁ ЛЮДИ»
Мы должны обеспечить правительству возможность
управлять экономической мощью, а не превращаться в ее
орудие. Поскольку власть доверена правительству обще¬
ством, первейшая обязанность правительства — следить
за тем, чтобы она использовалась не против общества, а
в его интересах. Именно в этом и должно состоять раз¬
личие между правительством и корпорацией и именно по¬
этому нельзя сравнивать граждан, с акционерами. Гер¬
манское правительство гораздо охотнее откликалось на
нужды крупных (Корпораций, чем своих граждан.
Разрешая существование частной корпорации, прави¬
тельство тем самым передает ей некоторую часть соб¬
ственных полномочий в деле регулирования коммерче¬
ской деятельности. Строго говоря, правительство таким
образом отрекается от своей власти, отказывается от ка¬
кой-то доли своего права регулировать дела, затрагива¬
ющие интересы общества. По законам корпораций, важ¬
нейшей обязанностью их руководства является не забота
о всеобщем благосостоянии, а забота об интересах самих
корпораций. В небольших масштабах, как это имело ме¬
сто в прошлом, такое отречение правительства от своей
власти не приносило заметного вреда и стало общепри¬
нятым. Однако если корпорация действует в нескольких
штатах, ее вторжение в регулирующие функции прави¬
тельства уже приобретает значительные масштабы, а
если корпорация принимает размеры «Юнайтед Стейтс
стил», она становится в этом смысле сильнее прави¬
тельства.
Правительства всех стран мира передали различным
корпорациям власть над теми или иными составными ча¬
стями народного хозяйства своих стран. На протяжении
многих лет эти части народного хозяйства отдельных
346

стран, в силу соглашений между крупными корпорация¬
ми, объединялись в международном масштабе, принима¬
ли новые формы, и это привело к образованию «мирово¬
го правительства», находящегося в руках частных лиц.
Этот новый порядок, не знающий государственных гра¬
ниц, не считается ни с какими законами, за исключением
закона, устанавливаемого соглашениями между частны¬
ми лицами.
Пора посмотреть, к каким результатам привело это
отречение конституционных правительств от своей вла¬
сти в пользу правительств частных лиц. Оккупированная
Германия как раз и стала такой лабораторией, где мы
имели возможность изучать деятельность корпбраций, за¬
ботящихся только о своих частных интересах, и деятель¬
ность германского правительства, в котором такие кон¬
церны играли первую скрипку. Наши наблюдения над
жизнью послевоенной Германии не подтвердили теории,
будто нацистский режим возник помимо воли хозяев
страны. Пропагандисты стремятся убедить людей, будто,
поддерживая гитлеровский переворот, промышленники не
понимали, что они открывают ящик Пандоры. Нам пыта¬
ются внушить, что от последствий этого своего акта
сами промышленники пострадали не меньше остального
человечества. Но дело обстоит как раз наоборот: из сво¬
их бесед с германскими промышленниками мы убедились,
что если клика крупных промышленников и недовольна
гитлеровским режимом, то только потому, что Гитлер
проиграл войну. Мы не нашли никаких доказательств
утверждения, будто основные группы промышленников
прониклись отвращением к германскому национализму.
Они попрежнему добиваются такой организации Европы,
при которой господствующую роль в ней играла бы про¬
мышленная экономика Германии, а в основе хозяйствен¬
ной жизни самой Германии лежала бы концентрация тя¬
желой промышленности.
Инициаторы нацистского эксперимента, невидимому,
считают его успешным — за исключением только исхода
войны. Германские промышленники и финансисты под¬
держивали нацистов с полнейшим единодушием, а гитле¬
ровское правительство проявляло величайшую оператив¬
ность в поддержке стремлений и интересов подлинных хо¬
зяев страны — финансистов и промышленников. А после
347

войны те, в свою очередь, ведут упорную борьбу за сохра¬
нение экономических основ нацистской системы.
Нацисты сумели обеспечить себе стратегическое гос¬
подство над крупными сферами экономической деятель¬
ности как в самой Германии, так и за рубежом, держа
в своих руках решающие звенья экономики. В этом и
состояла та особенность «системы картелей», о которой
забывали генерал Клей и его экономические советники.
«И. Г. Фарбен», «Ферейнигте штальверке», «Дейче
банк», «Дрезднер банк» и прочие не разделили судьбу гер¬
манской военной машины. Когда наша военная админи¬
страция взяла власть в свои руки, германские промышлен¬
ники уже^подготовили почву для того, чтобы мы совер¬
шили поистине роковые ошибки. Оккупанты не поняли,
что германские монополии продолжают существовать и
что прежде всего необходимо их совершенно перестроить.
Вместо этого военная администрация генерала Клея за¬
тянула реорганизацию, поручила заправилам старых
концернов руководить возрождением хозяйства и таким
образом связала себя сотрудничеством с теми силами,
которые она должна была уничтожить.
Некоторые из реформ, намечавшихся в 1945 г., мог¬
ли сразу же устранить препятствия на пути к демократи¬
ческому преобразованию Германии. Пусть бы нам
разрешили отнять власть у руководителей крупных кон¬
цернов. Пусть бы нам разрешили издать составленные на¬
ми законы о запрещении выпуска акций на предъявите¬
ля, которые давали крупным банкам возможность хозяй¬
ничать в промышленности, не делая никаких капитало¬
вложений. Пусть бы нам разрешили издать закон, огра¬
ничивающий совмещение директорских и других руко¬
водящих постов. Пусть бы нам разрешили отменить все
законы, требующие специального разрешения на право за¬
ниматься коммерческой деятельностью.
Неуклонное проведение в жизнь этих реформ в пер¬
вые же годы оккупации устранило бы, по крайней мере
на время, власть сторонников Гитлера и им подобных.
Они не смогли бы играть ведущую роль в период ста¬
новления, а они эту роль играли. Они не смогли бы
мешать другим немцам перестроить народное хозяйство
на новой основе, а они мешали. Кроме того, за годы
оккупации повсюду в Германии под защитой новых зако¬
348

нов могли бы возникнуть новые и притом децентрализо¬
ванные капиталистические предприятия.
Могут возразить, что сразу же после ухода оккупа¬
ционных войск германские законодательные учреждения
могли бы отменить эти законы и восстановить прежние
порядки. Те, кто становится на эту точку зрения, упуска¬
ют из виду следующий важный довод в пользу такого
эксперимента. Можно было бы рассчитывать, что даже
после ухода оккупационных войск новые силы, укрепив¬
шиеся за время оккупации, займут прочное положение и
сорвут попытки «старорежимников» отменить новые за¬
коны и восстановить прежние порядки. Представители же
«старого режима», лишившиеся своего прежнего положе¬
ния, утеряли бы к тому времени часть своего влияния.
Они стали бы «бывшими людьми», отжившими свой век
и неспособными воспитать новое поколение, свою смену,
потому что они не могли бы предложить своим питомцам
никакой перспективы.
В сентябре 1944 г. президент Рузвельт ясно заявил,
что оккупационные войска вводятся в Германию не для
того, чтобы кормить немцев и содействовать восстановле¬
нию их хозяйства. Они шли туда и не для того, чтобы
просто прекратить там производство военных материалов.
Они вступали в Германию для того, чтобы в корне изме¬
нить экономическую и политическую систему, которая да¬
ла нацистам возможность развязать войну. Рузвельт ска¬
зал это в связи с тем, что он решительно забраковал «ин¬
струкцию», подготовленную военным министерством для
военной администрации. Выше мы уже приводили выдерж¬
ки из письма президента Рузвельта военному министру
по этому поводу. Но 6 сентября 1946 г., через два года
после заявленцд Рузвельта, государственный секретарь
Джеймс Бирнс в речи, произнесенной в Штуттгарте, дал
такую формулировку политики США по отношению к Гер¬
мании, которая мало чем отличалась от инструкции, вы¬
звавшей самые решительные возражения Рузвельта.
Генерал Клей в своих мемуарах признает, что корен¬
ная перемена политического курса действительно имела
место и что она определила характер всей деятельности
военной администрации в Германии, хотя она никогда и
не изображалась как полный отказ от политики Руз¬
вельта.
349

Военная администрация могла бы выполнить указа¬
ния, утвержденные двумя президентами и записанные
черным по белому в официальных документах. Но она
встала на путь быстрого экономического восстановления
Германии и завоевания поддержки германских промыш¬
ленников ценою отказа от реформ, являвшихся единствен¬
ным оправданием оккупации. Можно ли ожидать, что чи¬
новники станут проводить политику, отвечающую интере¬
сам общества, а не уступят организованному нажиму
дельцов, пытающихся сорвать эту политику? Будет ли
государственная политика США исходить из интересов
общества? Не пойдет ли юна снова по пути служения ин¬
тересам узкой клики под таким предлогом, как экономия
средств налогоплательщиков или защита частных интере¬
сов американцев за рубежом?
Задолго до того как германская промышленность пре¬
вратится в военную угрозу, она станет орудием в руках
английских или американских финансовых групп, задав¬
шихся целью восстановить прежнее соотношение сил в
Европе. Мы уже видели, что эти группы имеют бесчислен¬
ные возможности для того, чтобы влиять на ход собы¬
тий, не считаясь с бумажными декларациями. Недоста¬
точно провозгласить определенную политику на бумаге.
Необходимо еще иметь дееспособные политические орга¬
низации, пользующиеся поддержкой общественности, ко¬
торые бы добивались проведения в жизнь политики, от¬
вечающей интересам общества. Эти организации должны
быть достаточно сильными, чтобы противостоять пропа¬
ганде и политическим маневрам, на которые ассигнуют¬
ся огромные средства.
Экономические и политические хозяева, Германии под¬
держали Гитлера и его программу в моме’нт, когда успех
в политической борьбе между гитлеровцами и сторонни¬
ками Веймарской республики склонялся на сторону по¬
следних. Все влиятельные банковские и промышленные
деятели быстро договорились об общей программе и под¬
держали ее всей своей финансовой мощью. Эта поддерж¬
ка принесла гитлеровцам победу на выборах.
Нужно считать, что в США такого положения пока
еще нет. Правда, у нас экономическая мощь настолько
сконцентрирована, что какая-нибудь сотня людей могла
350

бы точно так же поддержать общую программу, объеди¬
нив все свои силы. Но для этого нужно, чтобы такие люди
между собой договорились, а они еще не договорились.
Пока еще существует немало разногласий внутри респуб¬
ликанской партии, немало второстепенных расхождений
между республиканцами и демократами, и из этого вид¬
но, что по некоторым коренным экономическим пробле¬
мам имеются различные точки зрения, причем каждую из
них защищает какая-нибудь клика промышленников и
финансистов.
Однако если на Соединенные Штаты обрушатся серь¬
езные экономические трудности, то в стране окажутся
налицо почти все условия для повторения германских со¬
бытий. Тогда единственным препятствием на пути к объ¬
единению финансистов и промышленников вокруг единой
террористической программы, вроде той, какую герман¬
ские финансисты и промышленники осуществляли через
Гитлера, могут оказаться лишь незначительные расхож¬
дения между участниками подобного объединения.
Имеем ли мы право считать, что для осуществления
угрозы, заложенной в концентрации экономической мощи,
понадобится тяжелый экономический кризис? Рост кон¬
центрации, происходящий в последние годы, свидетель¬
ствует о сращивании промышленных и финансовых груп¬
пировок. До начала второй мировой войны 250 крупней¬
ших корпораций держали в своих руках две трети активов
американской промышленности, причем основная масса
этих активов принадлежала ста крупнейшим корпораци¬
ям. .Ведущие корпорации разбились по своим финансовым
связям и руководящему составу на восемь основных
групп. Во время войны правительство США истратило на
военные заказы 175 миллиардов долларов. Из этой суммы
30 процентов достались десяти компаниям, а 75 процен¬
тов— ста компаниям (включая и упомянутые десять).
Правительство США затратило на строительство новых
предприятий обрабатывающей промышленности 26 мил¬
лиардов долларов. Половина новых заводов досталась
двадцати пяти корпорациям, три четверти — ста корпора¬
циям.
За этим, естественно, последовал второй шаг. Во вре¬
мя послевоенной демобилизации и распродажи «воен¬
ных активов» три четверти всех государственных военных
351

заводов достались 250 крупнейшим фирмам. Оставшаяся
четверть перешла во владение примерно 262 тысяч мел¬
ких фирм, которым до войны принадлежало около трети
всех производственных мощностей. За пять лет войны
60 крупнейших корпораций увеличили свои активы бо¬
лее чем вдвое.
Когда военные действия окончились, сто крупнейших
корпораций, принадлежащих упомянутым восьми финан¬
совым группам, держали в руках уже не две трети, а три
четверти всей американской промышленности.
Подобно тому как в Германии шесть крупнейших фи¬
нансовых корпораций переплелись с фирмами, господство¬
вавшими в промышленности, в США в последние годы во¬
семь мощных финансовых групп приобрели примерно та¬
кую же власть над американской промышленностью. Это
следующие группы: 1) группа Моргана, контролирующая
наряду со многими другими компаниями такие гиганты,
как «Юнайтед Стейтс стил», «Дженерал электрик», «Кен-
некотт коппер», «Америкэн телефон энд телеграф», «Ин-
тернэйшнл телефон энд телеграф»; 2) группа Рокфеллера,
контролирующая компании «Стандард ойл», а также
«Чейз нэйшнл бэнк»; 3) группа «Кун энд Леб», контро¬
лирующая сеть предприятий коммунального обслужива¬
ния; 4) группа Меллона, включающая «Алюминум ком-
пани», «Галф ойл», «Коппере» и «Вестингауз электрик»;
5) чикагская группа, охватывающая «Интернэйшнл хар¬
вестер» и консервные заводы Армура и Уилсона; 6) груп¬
па Дюпона, включающая «Дженерал моторе», «Дюпонде
Немур» и «Юнайтед Стейтс раббер»; 7) кливлендская
группа, в которую входят «Рипаблик стал», «Гудйир» и
другие компании, и 8) бостонская группа, объединяющая
«Юнайтед фрут», предприятия коммунального обслужи¬
вания «Стоун энд Вебстер» и «Ферст нэйшнл бэнк оф
Бостон».
Фирмы, объединяемые этими восемью группами, дер¬
жат в руках основную долю производства почти всех
важнейших отраслей промышленности Соединенных Шта¬
тов. Контролируя крупнейшие страховые компании и ре¬
гулируя при помощи специальных соглашений все зна¬
чительные операции по выпуску ценных бумаг, эти
объединения определяют направление основного потока
капиталовложений в США.
352

Исповедуя теорию, гласящую, что бизнес не нуждает¬
ся в контроле, мы слишком поздно заметили скрытую
угрозу, которая возникает в силу самого существования
-монополистических объединений. В 20-х годах, в эру обра¬
зования картелей, усиленно пропагандировался лозунг
«невмешательства правительства в дела бизнесменов».
Иной лозунг был выдвинут в 40-х годах. Во время войны
и после ее окончания от правительства требовалось, что¬
бы оно «обеспечивало благоприятные условия для част¬
ных капиталовложений». Например, во время второй ми¬
ровой войны правительство США израсходовало свыше
миллиарда долларов, чтобы добиться расположения пра¬
вителей Саудовской Аравии и Ирана и создать таким
образом благоприятные условия для деятельности «Ара-
биан Америкэн ойл компани» и кое-каких других ком¬
паний, которые при очень скромных капиталовложениях
заработали после войны миллионы на эксплуатации неф¬
тяных концессий. Новая эра — это эра «сотрудничества»,
приводящего к почти полному отождествлению бизнеса с
правительственной властью.
Считается, что экономическая система США развива¬
лась на основе принципов частного предпринимательства.
Масштабы и характер различных составных частей этой
системы определяет не какое-нибудь государственное пла¬
новое управление, которое бы решало, сколько пар обу¬
ви, сколько автомобилей или радиоприемников нужно
производить каждый данный год; считается, что это опре¬
деляют отдельные предприниматели на основе собствен¬
ных догадок о прибыльности того или иного производ¬
ства. Авторы передовых статей американских газет очень
любят говорить, что на основе этих принципов незави¬
симого частного предпринимательства Соединенные Шта¬
ты создали самую производительную в мире промышлен¬
ную систему.
Даже если, как гласит эта теория, принципы частно¬
го предпринимательства и обеспечивают направление но¬
вых капиталовложений туда, где они принесут наиболь¬
шую прибыль, из этого вовсе не следует, что они на¬
правятся в те области, где они будут необходимее всего,
с точки зрения интересов общества. В случае войны, на¬
пример, когда задача состоит не в том, чтобы получать
максимальные прибыли, навыки специалистов по разме-
23. Мартин	353

щению капиталовложений только мешают. Производство
для нужд войны, когда требуется очень значительный
рост продукции, ставит в трудное положение те фирмы,
которые рассчитаны на выпуск небольшого количества
продукции по высоким ценам.
Значительному росту производства в период второй
мировой войны предшествовали длительные переговоры
между правительством и руководителями промышленно¬
сти, имевшие целью ликвидировать «узкие места» и дви¬
нуть делю в ход. Одним из препятствий к этому было
сопротивление промышленников переводу предприятий с
продукции мирного времени — автомобилей, холодильни¬
ков и радиоприемников — на военное производство. Со¬
противлялись они и расширению основных отраслей про¬
мышленности, выражая св-ое сопротивление сокращением
выплавки стали и отставанием в производстве синтети¬
ческого каучука. Они сопротивлялись предоставлению
своих патентов «чужакам», использовали патенты для
ограничения производства плексигласа для самолетов, за¬
менителей хинина для борьбы с малярией и т. п. Про¬
мышленники, получившие крупные военные заказы, со¬
противлялись частичной передаче этих заказов другим
предприятиям для того, чтобы можно было использовать
омертвленные мощности крупных, средних и мелких неза¬
висимых фирм.
Хотя считается, что экономическая система США раз¬
вивалась на основе принципов частного предприниматель¬
ства, неверно, что общий «план» или порядок экономи¬
ческого развития страны был плодом одних лишь неувя-
занных между собою частных действий. Время от вре¬
мени нужды войны и важные мероприятия государства
направляют хозяйственное развитие по определенному пу¬
ти и создают для него стимулы. Однако главные силы
экономического развития уже давно оказались во вла¬
сти монополистической системы «свободного предприни¬
мательства» с ее совмещением директорских постов, ак¬
ционерными обществами, концернами, соглашениями меж¬
ду компаниями, ассоциациями промышленников, а также
во власти международных частнокапиталистических ор¬
ганизаций типа Международного стального картеля.
Повидимому, не существует такой волшебной фор¬
мулы, при помощи которой можно было бы точно опреде-
354

лить, что именно наше правительство должно сделать в
смысле издания новых законов для того, чтобы управ¬
лять экономической жизнью страны. Тем не менее при¬
мер Германии показывает, какого направления нам нуж¬
но тщательно придерживаться. Суть германской пробле¬
мы состояла в том, что экономика страны под властью
клики финансистов и промышленников развивалась одно¬
сторонне. На примере Германии можно увидеть, как в
результате деятельности банков и промышленных кон¬
цернов ее народное хозяйство приобрело однобокий
характер. Во-первых, в стране был избыток предприятий
тяжелой промышленности, выпускавших средства произ¬
водства, и не было легкой промышленности, которая дава¬
ла бы товары широкого потребления. Во-вторых, промыш¬
ленности уделялось чрезмерное внимание, а сельское хо¬
зяйство было запущено. В-третьих, продукция герман¬
ской промышленности продавалась по слишком высоким
ценам по сравнению с уровнем народного дохода, и насе¬
ление не в состоянии было потреблять всю продукцию
промышленных предприятий.
Равновесие между тяжелой и легкой промышлен¬
ностью, между промышленностью и сельским хозяйством
и между производством и потреблением было нарушено
отчасти вследствие бездействия Веймарской республики,
а отчасти в результате действий промышленно-финансовой
клики. Создав хозяйственную систему, в которой господ¬
ствовала тяжелая промышленность, существовала высо¬
кая норма прибыли для хозяев концернов и нехватало
продовольствия и товаров широкого потребления для
остального населения, эта промышленно-финансовая кли¬
ка нарушила экономическое равновесие не только в Гер¬
мании, но и во всей Европе. Германия неудержимо кати¬
лась к хозяйственной разрухе, политическому террору и,
наконец, к войне.
Нам уже теперь нужно готовиться к грядущему кри¬
зису, чтобы он не застал нас врасплох. Оккупацию Гер¬
мании нужно осуществлять в соответствии с ранее на¬
меченной политикой. Но этого мало. Мы должны поста¬
вить себе в США такие политические цели, чтобы уже
существующая у нас концентрация экономической мощи
не привела нас туда, куда она привела Германию. Пока
мы не положим конец концентрации экономической
23 ♦	355

мощи в Соединенных Штатах, мы не можем рассчитывать
сделать это в Германии.
Поэтому германская проблема стоит перед Соединен¬
ными Штатами с такой остротой, какой в послевоенных
спорах по данному вопросу еще не чувствовалось. После
первой мировой войны в США не понимали, что пробле¬
му Германии нужно рассматривать как проблему для
Америки. Несмотря на все предостережения, исходившие
от людей, которые убедились на опыте оккупации Гер¬
мании, что в перспективе у нас был не мир, а вооружен¬
ное перемирие, бизнесмены стали без всяких ограниче¬
ний проводить мероприятия, направленные на восстанов¬
ление Германии — такой Германии, которая не могла
стать не чем иным, как агрессором. А теперь, несмотря на
весь наш прежний опыт и предупреждения, несмотря на
то, что политика преобразования Германии пользуется
широкой поддержкой, мы повторяем старые ошибки, как
будто ничего другого сделать нельзя.
Вывод из всего сказанного заключается не в том, что
Германия представляет собой неотвратимую угрозу, а
в том, что в нашей стране существуют силы, которые мо-
гуть превратить Германию в такую угрозу. А самое глав¬
ное, эти силы могут создать такую же угрозу и у нас,
в Соединенных Штатах, и не путем заговора, имеющего
целью политический переворот, а путем мирных дей¬
ствий, основанных на «коммерческих соображениях». Лю¬
ди, которые это сделают,— не фашисты, а бизнесмены;
они не преступники, а «почтенные всё люди».

ОГЛАВЛЕНИЕ
Вступительная статья .	3
Предисловие автора	 19
Часть первая
КТО ВЛАДЕЕТ МИРОМ
Глава первая. Прибежище «братьев-бизнесменов» ....	21
Глава вторая. Древоточцы .	38
Глава третья. Опорные сваи ...	49
Глава четвертая. «Братья-бизнесмены» .	62
Глава пятая. Волки и овцы	 76
Глава шестая. «Ищите и обрящете!» .	104
Глава седьмая. Столпы . .	114
Глава восьмая. Надстройка . . .	145
Глава девятая. Рейнские банки	 156
Глава десятая. Новая Гаагская конвенция . .	171
Глава одиннадцатая. Электрические угри . .	.180
Часть вторая
КРУШЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ линии
Глава двенадцатая. Голос крови ....	. Т .	193
Глава тринадцатая.	Четырехугольники	.	209
Глава четырнадцатая. Средство похудеть	219
Глава пятнадцатая.	Саботаж ....	  231
Глава шестнадцатая. «Экономика рождественской елки» . .	251
Глава семнадцатая.	Тяжкий труд	 270
357

Глава восемнадцатая. Закат и падение	287
Глава девятнадцатая. Девятнадцать	298
Глава двадцатая. Рука в немецкой перчатке .	.	319
Г лава двадцать первая. Микрокосм и макрокосм .	335
Г лава двадцать вторая. «Почтенные всё люди»	.	346

Редакторы:
Г. Беспалов и И. Овадис
Технич. редактор Е. Герасимова
Сдано в производство 8/Х 1951 г.
Подписано к печати 17/XI 1951 г.
А 08796. Бумага 84 X 1О8'/я.,
5,6 бум. л. 18,5 печ. л.
Уч.-издат. л. 18,4. Изд. № 7/1371.
Цена 13 р. 50 к. Зак. 2531.
Набрано в типографии газеты
«Правда» имени Сталина
при Совете Министров СССР.
Отпечатано в Полиграфическом комбинате
имени В. М. Молотова Главполиграфиздата
при Совете Министров СССР.
Москва, Ярославское шоссе, 99.
Заказ № 10