€ ШАХМАТАМ И

с
ШАХМАТАМИ
ЧЕРЕЗ
ВЕКА И СТРАНЫ

Е Ж И Г II Ж И И К И Й
с
ШАХМАТАМИ
ЧЕРЕЗ
ВЕКА И СТРАНЫ
ПРЕДИСЛОВИЕ
ДАВИДА БРОНШТЕЙНА
ПЯТОЕ ИЗДАНИЕ
SPORT I TUR Y STY КА — WARSZAWA 19 70


w
s
«
о
Q
s
к
Щ
Ри
й

Т Тюди по-разному относятся к шахматным книгам.
J JL Если не говорить о крайних позициях, то есть о таких читателях, которые покупают все без исключения изда-
ваемые шахматные книги, и о тех, кто их совсем не покупает и не читает, то остальных можно разделить на две
большие группы. Одни ищут в шахматной литературе, чему бы новому научиться, хотят повысить свою шахматную
силу, а другие хотели бы просто отдохнуть и развлечься за книгой.
И нельзя не заметить, что наши издательства прежде всего, чтобы не сказать — исключительно, строят свои
планы в расчете на первую группу читателей, совершенно забывая о второй.
Должен оговориться, что я самого высокого мнения о нашей шахматной литературе. Сказать о ней что-либо
худое было бы искажением истины, а с моей стороны, кроме того, и неразумно, поскольку я и сам иногда выступаю в ка-
честве автора.
Наши учебники, монографии, сборники — превосходны в своем жанре, но дело в том, что жанр этот далеко не
единственный в шахматной литературе.
Наши книги полезны, научны, достоверны, но? — что делать — для некоторых они порой кажутся скучно-
ватыми.
Вот уже чего не скажешь о книге польского журналиста Ежи Гижицкого „С шахматами через века и страны^.
Она издается в Варшаве на многих языках — польском, венгерском, русском, датском, шведском и немецком, и на мою
долю выпала приятная обязанность представить варшавскую гостью советскому читателю.
Старинная русская пословица гласит: „По одежде встречают, по уму провожают?с.
Если так, то хороший прием книге обеспечен. По своему наряду она будет с почетом встречена шахматистами
и вызовет зависть со стороны многих наших шахматных книг, которые, быть может, блещут умом, но, увы ! — не внеш-
ностью.
Но будут ли хорошо провожать эту книгу ? Что в ней там внутри за красивой одеждой ? Надо сказать, что и по
содержанию своему польская книга для нас не совсем обычна.
— Нельзя же, на самом деле, все время учить шахматам, надо найти часок, чтобы просто рассказать о шахма-
тах, — примерно так рассуждал автор, задумав эту книгу.
И он предлагает читателю познакомиться с собранной им коллекцией рассказов и фактов, с разнообразной и богатой
коллекцией.
Поставив перед собой эту задачу, Ежи Гижицкий разрешил ее с большим тактом. Он, как искусный рассказчик,
скромно держится в тени, выдвигая на первый план плеяду своих героев, и лишь изредка бросая замечание знатока.
Он с величайшей объективностью предоставляет слово ораторам самых различных взглядов, даже, если заранее
знает, что взгляды эти неверны, что они вызовут лишь улыбку у слушателей. Иной раз он выглядит даже слишком
объективным, не догадываясь прервать вовремя слишком многословные речи.
— Ну что ж? — как бы говорит автор. — Вам это место не нравится? Вы можете его пропустить.
Но таких мест немного.
Ежи Гижицкий выводит на трибуну представителей литературы, кино, живописи, давая возможность каждому
со своих позиций рассказать о шахматах и шахматистах. Интересные факты чередуются у него с шутками и анекдо-
тами, исторические события — с преданиями.
На первый взгляд книга кажется не очень глубокой, кое в чем даже легкомысленной, не поручусь, что в ней нет
фактических неточностей, но зато она интересна, не только для знатока шахмат, но и для любителя; книга легко чи-
тается, с ней не хочется расстаться. А это — высшая похвала для любой книги.
Если же вы прочтете ее не торопясь, перелистаете затем раз, другой, третий, то, возможно, различите и лейтмо-
тив всего произведения — человеческие характеры, показанные сквозь многогранную призму шахмат.
И поскольку все это согрето глубокой любовью к шахматам, насыщено теплым, истинно польским юмором, —
читатель не осудит книгу за некоторые недостатки и особенно оценит ее достоинства.
Так пожелаем счастливого пути этой книге — вестнице крепнущих культурных связей между шахматистами
столь близкой нам по духу Польши и советскими шахматистами.
ДАВИД БРОНШТЕЙН
7
ОТ АВТОРА
ТУ*огда в 1958 году я писал вступительное слово к первому изданию этой книги, получившей столь лестный и добро-
Л\.желательный отзыв Давида Бронштейна, я так обратился к Читателям:	Я не намеревался писать историю
или теорию шахматной игры, я просто хотел рассказать о роли шахмат в культуре и цивилизации человечества, придав
рассказу форму очерка, обильно оснащенного литературным и иллюстративным материалом. Роясь в течение многих
лет в коллекциях, журналах, книгах в поисках всего, что относится к шахматам, я встречал упоминания о них
в самых различных областях человеческого творчества, как, например, в кино, литературе, изобразительном искусстве
и прочее.
Желание создать книгу, которая способствовала бы распространению замечательной шахматной игры и п ритом
выглядела бы совсем по-новому, иначе, чем до сих пор, пробудило во мне стремление к дальнейшим поискам. Я стал добы-
вать различную информацию о шахматных документах, экспонатах, книгах, поэтических и прозаических произведениях
и занялся сбором иллюстраций, относящихся к шахматному искусству..."
Так возникла эта книга, в которой я стараюсь показать Читателю обильный и всесторонний материал, отно-
сящийся к шахматной игре. Однако мне не удалось избежать недостатков, неточностей и ошибок, так как в то время
многие источники, библиотеки и коллекции были мне недоступны. Я обратился к Читателям с просьбой присылать мне
свои критические замечания и дополнения. После выхода в свет второго издания на русском языке, а потом на польском
и венгерском языках, я получил множество писем от Читателей, в том числе от известных шахматистов из Советского
Союза, Польши и других стран. В этих письмах они мне сообщили о замеченных ошибках и неточностях и предлагали
вести в к нигу некоторые изменения. Перерабатывая эту книгу, я принял во внимание по возможности все полученные
замечания и предложения, поместил сведения о новых фактах и сократил прежние, менее интересные материалы. В этом
новом издании, дополненном и переработанном в новой редакции перевода, я отдаю книгу в руки Читателей и рассчитываю
на доброжелательное внимание.
Е.Г.
8
НЕМНОГО
ИСТОРИИ
Польский герб Вчеле, восходящий ко временам правления короля Болеслава Кривоустого (XII век). В его рисунке —
две шахматные доски, а его происхождение, согласно легенде, связано с шахматной игрой.
шахматы! Эта игра хотя бы по названию
знакома, пожалуй, каждому. Но давно ли
люди занимаются шахматами, и можно ли во-
обще установить точную дату возникновения
игры? Изучая старинные документы и древ-
ние памятники письменности, археологические
открытия и предметы истории материальной
культуры, ученые часто встречают упомина-
ния о шахматах и подобных им настольных
играх.
Историки шахмат, исходя из имеющихся
документов, считают, что шахматы возникли
примерно в середине шестого века нашей эры.
Выдающийся английский востоковед и автор
классической „Истории шахмат* (1913 год)
Г. Мэррей категорически утверждает, что
шахматы появились в Индии около 570 года
нашей эры.
Говоря о шахматах, мы, конечно, имеем
в виду игру с известными нам правилами.
Правда, есть доказательства, что еще до появ-
ления шахмат существовали некоторые дру-
гие настольные игры, похожие на них, но
игры эти были основаны на других принци-
пах.
Итак, 570 год нашей эры следует считать
достоверной или по крайней мере доказуемой
датой возникновения шахмат, так как подтвер-
ждение этому имеется в литературе и в истории
древних времен. В персидской поэме, напи-
санной в 600 году нашей эры, уже есть упо-
минание об индийских шахматах и о том, что
в Персию эта игра проникла из Индии.
Мэррей утверждает, что до 570 года не
было никаких сведений о шахматах. Напри-
мер, в 399—414 годах китайский путешествен-
ник Фа Хен подробно описал Индию, но о шах-
матах не упомянул, хотя и перечислил разные
игры и развлечения.
Таджикский поэт Фирдоуси, живший на
рубеже X и XI веков, неоднократно описы-
вал в своих произведениях шахматы, а в од-
ной из поэм рассказывал о прибытии ко двору
персидского шаха Хосрова I посланников ин-
дийского раджи с подарками, среди которых
находилась игра, изображающая картину бит-
вы двух армий.
Бурный расцвет шахмат и начало их рас-
пространения во всем мире наступает лишь
после завоевания Персии арабами.
Но об этом позже.
Удастся ли нам доказать когда-нибудь, что
дата возникновения шахмат относится к более
ранним временам? Быть может. Некоторые ис-
торики утверждают, что в Индии развлека-
лись игрой, похожей на шахматы, еще в XV
веке до нашей эры, а известный рассказ
о шахматной доске и зернах пшеницы отно-
сится к тысячному году до нашей эры. Воз-
можно, что рассказ о геометрической прогрес-
сии и астрономическом числе зерен относился
к какой-то другой игре, похожей на шахмат-
ную, и лишь позже был отнесен к шахматам.
Появлявшиеся время от времени сведе-
ния о сенсационных открытиях во время ар-
хеологических раскопок в Египте, Ираке, Ира-
не и Индии, где якобы были обнаружены сле-
ды существования шахмат три тысячи лет на-
зад и даже раньше, не подтвердились. Можно
считать, что это скорее были следы игр ша-
шечного типа.
В Археологическом музее в Одессе нахо-
дится большая фоторепродукция фрески, от-
носящейся к I столетию нашей эры, которая
была найдена в одной из местностей Причер-
номорья. Она изображает фигуры воинов на
конях и большую разноцветную шахматную
доску. Относительно того, игровая ли это до-
ска или же только графическое изображение
расположения армии, никаких сведений, од-
нако, не имеется.
Существуют также разные варианты про-
исхождения шахмат, опирающиеся на неле-
пые, фантастические домыслы. Так, напри-
мер, многие вполне серьезно воспринимали
красивую сказку о том, что шахматную игру
якобы изобрел греческий военачальник Па-
ламед, скучая вместе со своими воинами во
11
Шахматные фигуры из слоновой кости, сделанные в XVIII веке в Индии по образцу древнеиндийских фигур.
время осады Трои. Видимо, эта игра не по-
нравилась грекам, так как они никогда больше
не играли в нее, и лишь много столетий спустя
арабы для потомков Паламеда были вынуж-
дены восстанавливать правила шахматной
игры.
Существует мнение, что индийские шах-
маты „чатуранга“, или „чатранг“, получили
название от их четырехчленной структуры:
четыре отряда фигур, а также четыре вида
оружия, представленные фигурами. Такой под-
ход к генезису названия, имеющий основа-
тельную научную документацию, кажется бес-
спорным. Однако сравнительно недавно стали
появляться гипотезы, пытающиеся по-дру-
гому объяснить возникновение названия шах-
мат „чатранг“, отнюдь не ставя его в связь
с четырехчленной структурой войскового ха-
рактера. В 1925 году в Париже Ф. Вийо опуб-
ликовал трактат об астрономическо-кабалисти-
ческих источниках шахматной игры, возник-
шей, согласно его утверждению, в среде еги-
петских жрецов.
Приводя на шахматной доске интересные
комбинации магических систем чисел и фигур,
автор связывает их с астрологическими сим-
волами египетских календарей. Однако Ф. Вийо
не привел сколько-нибудь убедительные аргу-
менты в доказательство своих утверждений,
и потому его труд производит эксцентрическое
впечатление и не может приниматься всерьез.
Лишь югославский исследователь проф. Пав-
ле Би дев в публикации 1951 года произвел ин-
тересный и всесторонне обоснованный анализ
четырехчленной структуры „чатранга“.
Эта игра, согласно теории Бидева, симво-
лизировала борьбу четырех стихий: воздуха,
огня, земли и воды, а также ассоциировалась
со сменой четырех времен года. „Чатранг",
следовательно, должен был отображать кон-
цепцию строения мира. Ходы фигур вычер-
чивают на шахматной доске геометрические
контуры символов отдельных стихий, почерп-
нутых из религиозных ритуалов: ферзь —
символ огня (треугольник), ладья — символ
земли (квадрат), слон — воздуха (шестиконеч-
ная звезда), конь — воды (отрезок круга),
фигура короля — верховный символ эфира
12
Шахматы из Бир мы} фигуры которых сделаны по образцу классических скульптур этой страны.
(полный круг). Кто знает, не будет ли эта кон-
цепция родословной „чатранга“ способство-
вать перемещению даты рождения этой игры
в более ранний период. Разумеется, это станет
возможным после обнаружения дальнейших
звеньев, которые позволят укрепить доказа-
тельство гипотезы.
Древнеиндийские шахматы, проникнув на
Запад, несколько видоизменили свою форму,
и в странах, находившихся под арабским вли-
янием, превратились в ту игру, которая поз-
днее пришла в Европу через соседние с араб-
ским халифатом страны. Проникновение шах-
мат на Восток дало несколько новых их разно-
видностей, среди которых наиболее интерес-
ными можно считать корейские, бирманские,
китайские и японские шахматы. Несмотря на
разницу во внешнем виде и в названиях, можно
смело утверждать, что здесь имеем дело с раз-
новидностями одной и той же игры, так как
все они объединяются принципом „мата“, ко-
торый объявляется главной фигуре против-
ника, а также сходством некоторых фигур
и их ходов.
Китайские историки не считают тезис об
индийском корне шахматной игры полностью
доказанным, допуская, что и китайские, и ин-
дийские шахматы, возможно, произошли от
общего, до сих пор еще не найденного пред-
шественника. Однако, изучая литературные ис-
точники, мы можем установить, что первые
известные нам сведения о шахматах появля-
ются в китайской литературе лишь в VIII веке
нашей эры. Поэтому мнение об индийском про-
исхождении по-прежнему остается в силе.
Трудно установить бесспорно, произошли ли
китайские шахматы из Индии или наоборот,
так как в обеих странах существует множество
легенд, приписывающих создание этой игры
различным мифическим или историческим ге-
роям. К сожалению, достоверных сведений,
касающихся происхождения шахматной игры,
не существует. Твердо можно утверждать
только то, что в VIII веке шахматы были из-
вестны уже в обеих странах.
Мне кажется, что спор о возникновении,
а вернее — изобретении шахмат, удачно ре-
шил советский шахматист Я. Рохлин, который
13
Малайская фигура шахматного
короля (XVII век), вырезанная
из дерева, покрытая разноцвет-
ным лаком, а также инкрусти-
рованнная драгоценными и полу-
драгоценными камнями.
писал: „Нет никаких сомнений в том, что
шахматы не были изобретены одним челове-
ком, а являются результатом коллективного,
народного творчества*.
Другой советский автор, Б. Вайнштейн,
развивая эту мысль, высказался так: „Шах-
маты в таком виде, в каком они сформирова-
лись сейчас, являются результатом народного
творчества, и притом не одного, а многих
народов*.
Говорить о происхождении шахмат, не
затрагивая названий и терминологии, несом-
ненно, было бы ошибкой. Исследуя формиро-
вание шахматной терминологии, языковеды
помогают установить этапы развития игры
и ее географическое распространение. Поль-
ский востоковед Ф. Махальский поместил
в журнале „Проблемы* (1951 год) статью на
эту тему, в которой, в частности, говорится:
„Происхождение (шахмат) — несомненно, индий-
ское. В персидской литературе сохранился небольшой
труд времен династии Сасанидов (242—651 гг. н.э.),
написанный на пахлавийском (древнеперсидском) язы-
ке, под заглавием «Чатранг намак», т.е. учебник шах-
матной игры. Слово «чатранг» (на новоперсидском
языке раньше — «шатранг», а позже и по сей день —
«шатрандж») персы взяли из индийского языка (сан-
14
скрита), в котором «чатур» обозначает четыре, «анга» —
часть, отряд, и т.п...
... Кроме того, из истории мы знаем, что шахматы
проникли в Иран из Индии вместе с сочинениями
известного баснописца Бидпая (или Пильпая) в период
царствования сасанидского царя Ноширвана Справед-
ливого... Арабы взяли шахматную игру от персов
в VII веке нашей эры вместе с названием, произносимым
как «шитрандж»... В настоящее время мы ясно разли-
чаем в шахматной терминологии три языковых основы,
которые относятся к трем разным эпохам культур или
же трем отдельным культурам: индоперсидской, араб-
ской и европейской... Анализ названий отдельных шах-
матных фигур позволяет нам отчасти проследить долгий,
многовековый процесс развития этой «королевской»
игры... Вот, например, арабские названия: 1. аль-шах
(«король»), 2. аль-фирзан (дословно: «ученый, мудрец»),
3. аль-фил («слон»). 4. аль-фарас («всадник»), 5. аль-рох
(«замок, ладья, тура») ц, наконец, 6. аль-беизак («пе-
ший»)...
Название «шахматы» происходит ... от фигуры,
которую персы в честь своего монарха назвали шахом,
т.е. королем. Мат (дословно — «умер») — это выраже-
ние не персидское, а арабское...сс
Вклад арабов в развитие игры был все-
сторонним. Уже в 700 году встречаются пер-
вые упоминания о шахматной игре „вслепую"
(т.е. на память, не глядя на шахматную доску).
Спустя несколько десятков лет появляются
сведения о турнирах и квалификационных со-
стязаниях. С 800 года развивается шахматная
проблематика, а полвека спустя Аль-Ад ли на-
писал первый трактат о шахматах. Мавры пе-
реносят шахматы в Испанию, и лишь в 1010
году мы находим первые сведения о шахма-
тах в христианском мире, в так называемом
„каталонском завещании". В действительности
они были хорошо известны уже немного
раньше. Во Франции шахматы находились под
покровительством Карла Великого (VIII—IX
века), который якобы получил в подарок от
известного Харун-ар-Рашида прекрасные шах-
маты. Поэзия, которая не всегда строго при-
держивается фактов, говорит о том, что шах-
маты существовали на французских, бретон-
ских и кельтских землях еще во времена цар-
ствования легендарного короля Артура. Мы
встречаем это в рыцарских песнях, темати-
чески связанных с кругами рыцарей „Круг-
Несколько шахматных фигур
из так называемого „комплекта
Карла Великого™, которые на
самом деле относятся к более
позднему периоду. Вверху —
король, пешка и ферзь, внизу:
в центре — слон, по бокам —
вид сзади фигур короля и ферзя.
15
Славянские шахматные фигурки, относящиеся к раннему
средневековью. Обнаружены во время археологических
раскопок на польском побережье Балтийского моря, aub —
деревянные пешка и слон (Щецин, X век), с — деревянная
пешка (Гданьск, XII век), d — деревянная пешка, выто-
ченная на токарном станке (Колобжег, X век), е —
костяная шахматная фигурка, найденная в городище
Волин.
Две шахматные фигуры (слева) и две шашки Киевской
Руси (XI—XII век).
лого стола“. Первая французская поэтесса,
Мария Французская (XII век), в песне об
Элидюке рисует такую картину:
Из-за стола король встает,
В покои дочери идет,
Там в шахматы любимые играть
Он с чужеземцем будет приглашенным.
Возле себя он дочь сажает,
Что тайну шахмат знать желает.
Но Элидюк вошел... Король игру бросает...
Другой выдающийся эпический поэт того
же периода, нормандец Беру ль, в песне о Три-
стане и Изольде (воспроизведенной впослед-
ствии Жозефом Бедье) также упоминает о шах-
матах, известных в эпоху короля Артура.
В Германии шахматы распространились
довольно рано, в X—XI веках. Так, напри-
мер, в 1030—1050 годах монах Фромунд из
Тегернзее создал поэму „Руодлиб“, написан-
ную на латинском языке, где имеется упоми-
нание о шахматах.
Легенда приписывает происхождение квад-
ратов шахматного поля в гербе Хорватии не-
коей шахматной партии, разыгранной в X сто-
летии Светославом Суринией с венецианским
дожем Петром II. Ставкой было право на вла-
дение городами Далмации, и это право в ре-
зультате игры досталось славянскому власте-
лину, что и дало повод изобразить шахматы
на его гербе.
Из Италии через Германию и из Испании
через Францию шахматы попали в Англию.
О быстром распространении и росте их попу-
лярности свидетельствует то, что многие ста-
ринные английские, германские и другие ро-
ды украшали свои гербы изображением шах-
матных фигур или шахматного поля.
Шахматы все больше продвигались на се-
вер. В X—XI веках они уже были известны
на Скандинавском полуострове. Большой до-
стопримечательностью являются персонифо-
цированные шахматные фигуры XII столетия,
сделанные скандинавами и найденные в 1831
16
Древнейшие польские шахматные фигуры (XI—XII век), найденные в 1962 году во время археологических раскопок
в Сандомеже; полный состав „белых" фигур.
году на острове Льюис из группы Гебридских
островов, у северного побережья Шотландии.
В XI столетии шахматы проникают и в Че-
хию. Эту игру привезли странствующие чеш-
ские купцы из Италии, а не из Франции и Гер-
мании, как это иногда предполагают.
В России шахматы появились в VIII—IX
веках по-видимому непосредственно с Востока,
о чем свидетельствует хотя бы терминология,
сохранившая персидско-арабские названия.
Русский „ферзь“ происходит от слова визирь.
Характерны также такие названия шахматных
фигур, как „слон“ и „ладья*. Существует
мнение, что шахматы на русскую землю якобы
принесли татары. Имеется также предполо-
жение, правда, не доказанное фактами, что,
независимо от иных путей, шахматы проник-
ли в Россию с севера вместе с тевтонскими
рыцарями, однако это было уже в более позд-
ний период. Современные же правила игры
проникли в Россию из Италии, в частности
через Польшу.
В старых русских былинах имеются мно-
гочисленные упоминания о шахматах и об ис-
Состав „черных™ фигур (не хватает трех пешек) из Сандомежской находки (XI—XII век) .Фигуры арабского типа,
вырезаны из оленьего рога, высота фигур 1, 9—2,3 см.
17
Скандинавские шахматные фигуры XII века, найденные на острове Лъюис из Гебридского
Архипелага, к северо-западу от Шотландии.
Шахматные фигуры, найденные во время археологических раскопок в Новгороде (XII—
XV век).
18
Гравюра-иллюстрация к итальянскому трактату о шахматной игре (1493 год).
точнике их проникновения. Интересен тот
факт, что шахматы в них изображаются как
подлинная народная игра. Умение играть в
шахматы считалось отличительной чертой ха-
рактера богатырей, воспетых в былинах.
В былинах о Ставре Годиновиче мы встре-
чаем очень интересные упоминания. Ставр, вос-
певая достоинства своей жены, между про-
чим говорит о ней, что:
Еще моя да молода жена
Хорошо играет в шашки и шахматы...
В следующей части поэмы жена Ставра,
желая вырвать его из княжеской тюрьмы, со-
брала бравую дружину:
Тридцать удальцов-стрельцов,
Тридцать удальцов-шахматистов,
Тридцать удальцов-песенников...
Переодевшись в мужской костюм и вы-
дав себя за посла греческого короля, она про-
никает на княжеский двор и предъявляет
князю ультиматум. Медля с ответом, князь
19
Миниатюра с диагра и мой шах-
матной задачи и фрагмент
текста рукописи испанского
короля Альфонса X Мудрого,
1283 года. Оригинал нахо-
дится в Библиотеке Эскуриала
в Испании.
развлекает дружину и посла. Наконец, князь
вызывает греческого посланника на шахмат-
ный поединок:
Дорогой гость, достопочтенный посланник,
Можешь ли сыграть со мной в шашки или шахматы?
Сели они за стол дубовый,
Им принесли шахматную доску...
И молодой гость, посланник суровый,
Обыграл князя Владимира...
В другой былине — о царе Калтне и князе
Владимире — мы читаем: „.. .они играли в ша-
шки и шахматы заморские".
В былине о Добрыне Никитиче князь Вла-
димир направляет своих посланников к литов-
скому королю Ботыяну. Король их спраши-
вает, откуда они и:
Играют ли у вас в шахматы
Такие или немецкие?
Во время археологических раскопок в ок-
рестностях Киева были найдены костяные
шашки и шахматы XI и XII веков. Шахматные
фигуры (ферзь и одна не опознанная) были
старательно выточены местными ремесленни-
ками из одного куска кости (так называемого
„рыбьего зуба").
Много исторического материала было най-
дено во время археологических раскопок в окре-
стностях Новгорода. Найденные шахматные
фиругы XII—XV веков, выточенные в ха-
рактерных абстрактных формах, принятых в му-
сульманском мире, вполне доказывают, что
шахматная игра проникла на Русь из Цент-
ральной Азии и Ближнего Востока.
Характерно, что в период средневековья
во многих христианских странах духовенство
преследовало игру в шахматы. Причиной этого
было превращение шахмат в азартную игру,
что лишало их благородных черт, свойствен-
ных интеллектуальному развлечению.
Монах Бернар из Клерво в 1128 году
в уставе для ордена тамплиеров писал, что
они должны „брезговать шахматами так же,
как и костями". Синодальные законы Одона,
парижского епископа XII века, запрещают
монахам держать в своих кельях шахматы.
В 1208 году французский епископ де Сюлл во-
обще запретил духовенству играть в шахматы,
а Людовик IX Святой в 1254 году под вли-
янием духовенства издал эдикт, категорически
запрещающий игру в шахматы, так как считал
ее бесполезной и скучной игрой (несмотря на
20
то, что сам он имел прекрасные шахматы, по-
даренные ему Аладином). Эту игру преследо-
вали также и на Руси. В России православная
церковь даже усматривала в шахматах признаки
язычества.
Однако ничто не могло приостановить раз-
витие шахматной игры. О растущей популяр-
ности шахмат свидетельствует тот факт, что
в старину им посвящались ценные, кропотливо
написанные рукописи и первые типографские
оттиски. Большинство этих трудов стало од-
новременно памятником общей культуры и язы-
ка различных народов.
Итак, труд араба Аль-А дли, относящийся
к середине IX века нашей эры (к сожалению,
утерянный), отличался разнообразием содер-
жания. Там приводились дебюты, партии, об-
суждалась разница в персидских и индийских
правилах игры. Эта арабская рукопись содер-
жала также первые шахматные задачи, кото-
рые назывались мансубы*. Во время кон-
* Первым шахматным композитором считается не кто иной,
как отец самого Харун ар-Рашида, Аль-Махди. К его школе при-
надлежал, по всей вероятности, Абу’н На’ам, автор интересной
трехходовки, которую мы помещаем, чтобы показать, какие задачи
составлялись в IX столетии н.э. (Kpg 8, Ле 5, Hg 1, Kg 3, f 4; Kpf 6,
Лс! 7, ЛЬ 7,Kg 6, f 5). Решение: 1. Kh 5 + Л- h 5; 2. Л: g 6 +
Kpg 6, 3. Ле 6x!
Эффектно иллюстрированная
страница рукописи трактата
об играх Альфонса X Мудрого
с рисунком конкретной шах-
матной задачи (XIII век).
4-	Кэн ft OB U дшдпл aft cd Д1ЙГ
глгалпюяи d ver picw cnU fturn
. cmut<?trliiiM Clnfltcncinc
$v NrUantf md cnutU VUn г гл u
Rtzi.i cxi Ri JUHl vnar.x entutn d rrf
r». с {пи rami aft cd fapc VUna.
1 L-l (ГИЛ/ cerU viw *n d M
Нлкэ ni «'a iift.x en cun <1 ftp pnfro en
ий|мпсй Rlatwiu itana.
eiixnc uk<r Dir Ц vjjii. г • иди д»п cl
ftsi»ic IHjnCTCnUftfimM nft	fctiu
C-fikl МДПС1СП7Ц.-11 Ml
acnc отд по д1 frr peccr. a d err шди
(7ТГ1С.ЧрпПГ|иСЖССПО JilfCTM »en
ctiUftfn»»*, aTx art atuuc rime’.dte
efdrjumintb (evraem CdhtfU
e
vnr iliqp cqurncrcnЛОС4 ncfnr
*«.nnc«wt дСесгетппНлптаЛ a*
л»*п . i;dat9l'UfflKcnihirnrupM’
()vV' инеем
[I aWC*»..> и MkftWpvtMb
Cl r,,w*
4*	.-.пг
адмк' tunд сп U।л. I
рпсюл cncurx d tn' met? cn M tamnu
л -» KfcatnAMr* Cl faptna лк £ Nr
Ut44tiCcmcflcnVbUMU?VLinc? C!lu-
aft ч*гг,л pic " в*пмш dtrr
.n’cir.rir.! • ляс?	•
» i||| y idr p f tr | v‘” . .•
t"v. ic: itfnv’jntr » ••
21
Обложка книги о шахматной игре, Франция, конец XV века.
22
Цве гравюры из книги о шахматах Кэкстона (1474 год), являющейся одним из самых старых печатных произведении
Англии: монах, решающий шахматную задачу (слева), и король с епискзпом за шахматной доской.
гресса проблемистов, состоявшегося в 1958
году в Пиране (Югославия), был представлен
ценный экспонат, обнаруженный в югослав-
ской библиотеке — арабский манускрипт, от-
носящийся к концу IX, началу X веков, не-
известный до сих пор историкам шахмат и со-
держащий мансубы. С некоторыми задачами
связаны целые легенды. Существует, напри-
мер, задача X века, называемая „матом Дила-
рам“. Диларам была женой арабского визиря,
большого любителя шахматной игры, который
однажды, проиграв все, что имел, стал играть,
наконец, и на жену. Партия развивалась для
впавшего в азарт визиря неблагополучно,
и, судя по всему, он должен был проиграть.
Однако Диларам увидела возможность вы-
игрыша (надо было только пожертвовать две
ладьи) и успела шепнуть об этом озабочен-
ному перспективой поражения мужу.
В 1167 году известный раввин Авраам ибн
Эзра, живший в Испании, написал на древ-
нееврейском языке поэму о шахматах, с фи-
гурами, символизирующими эфиопов и эдо-
митов, содержащую описание игры, которая
велась по правилам, действовавшим в то время
на арабо-испанской территории. Имеется и еще
несколько рукописей, немного отличающихся
друг от друга, но приписываемых Аврааму.
В 1689 году Гайд перевел эту поэму на латин-
ский язык, а в XIX веке М. Штейншнейдер
перевел ее на немецкий (впрочем, он оспаривал
подлинность авторства Авраама ибн Эзры).
Значительным произведением является ру-
копись о шахматах и других играх, написанная
в 1283 году королем Кастилии Альфонсом X
Мудрым. Это самый большой труд об играх
и шахматах, который нам оставили на евро-
пейском языке средневековые писатели. Он
является очень важным звеном, соединяющим
арабскую литературу о шахматах с европейской
литературой. Рукопись украшена 150 цветны-
ми миниатюрами, которые, написанные по пер-
сидским образцам, дают ценную картину сред-
невековых нравов, костюмов, внутреннего уб-
ранства домов. Шахматы находят в ней свое
отражение в виде коллекции эндшпилей, раз-
работанных под влиянием композиционных
задач, опубликованных в арабской шахматной
литературе. Кроме того, в рукописи, которая
находится в библиотеке в Эскуриале, описы-
ваются некоторые разновидности шахмат, име-
ющих десяти- и двенадцатиклеточные поля,
а также описываются сложные астрономи-
ческие шахматы.
23
Пара, играющая в шахматы
в саду. Немецкий офорт XV ве-
ка; работа гравера Э. С.
Если труд короля Альфонса был состав-
лен в одном экземпляре и не слишком часто
переписывался, то второй, самый знаменитый
труд средневековья о шахматах — обширный
трактат на латинском языке Якова Цессолиса
— сделал невиданную карьеру, став на протя-
жении нескольких веков бесспорным „бестсел-
лером^. Цессолис, монах из Северной Фран-
ции, написал в конце XIII века (указывается
дата 1275 год) книгу нравоучительного харак-
тера, в которой шахматы используются как
повод для сентенций и назиданий морального,
общественного, религиозного и политического
характера. Цессолис не ограничивается только
тем, что, говоря о шахматах, приводит их как
пример упорядоченной общественной жизни,
но сообщает также правила игры, комменти-
руя их, однако, в духе проповеди. Он пере-
плетает свой текст многочисленными цитатами
из библии и произведений церковных и свет-
ских писателей, в том числе древних классиков.
Все это выглядит весьма оригинально, а для
современного читателя даже забавно. Этот
труд под заглавием „De moribus hominum et
de officiis nobilium super ludo scaccorum" был
распространен в многочисленных списках на
латинском, немецком, французском, чешском
и других языках. В крупнейших европейских
библиотеках находится по нескольку экземп-
ляров Цессолиса (например, в Праге — 9
экземпляров, в Кракове — 3).
Назидательная эта книга не только перево-
дилась на другие языки, но и служила основой
для вольных (и менее вольных) переделок
и плагиатов. Одновременно она была источ-
ником вдохновения и для оригинальных на-
циональных работ, дополнявших старый текст
римского доминиканца свежими сентенциями
и поучениями. В 1473 году выходит первое пе-
чатное издание трактата Цессолиса на латин-
ском языке. Вслед за ним появляются многие
печатные издания других книг, посвященных
шахматам. Так, например, слава одной из пер-
вых книг о шахматах на английском языке
принадлежит труду Кэкстона, который опира-
ется на французскую версию Цессолиса. Ав-
тор был большим энтузиастом шахматной игры
и в то же время печатником. К известнейшим
24
назидательным произведениям цессолисской
группы принадлежат: рукопись немецкого мо-
наха Конрада фон Амменгаузена (1377 год),
известная по печатному изданию 1520 года,
и рукопись доктора Якова Меннеля, чинов-
ного писаря из Фрейбурга, напечатанная в 1507
году в Констанце. Она представляет собой
библиографическую редкость. В венской би-
блиотеке находится уникальный экземпляр
чешской рукописи Томаша из Штитне, жив-
шего во второй половине XIV века, родона-
чальника чешской национальной письменности.
Труд Томаша из Штитне, являющийся пере-
делкой Цессолиса и дополняющий его фактами
и сведениями, почерпнутыми из стран, входив-
ших в состав империи Карла IV, был тоже
напечатан.
Приводим из него вольный перевод столь
характерного для этого рода книг заключения.
Дай, Иисус Христос, и нам
Всегда так в шахматы играть,
А после в блаженстве вечном пребывать!
Аминь.
Вскоре стали появляться и книги о прак-
тике игры. Среди письменного наследия много
места занимают учебники шахматной игры.
Офорт Якуба ван дер Хейдена из книги Селенуса (1616 год).
25
В 1497 году выходит справочник по шахмат-
ной игре, написанный испанским мастером Ду-
сеном — первая ласточка современной теории.
Изданная в 1512 году книга о шахматах
португальца Дамелано (или Дамиано), в кото-
рой было много дебютов и задач, пользовалась
большой популярностью.
В 1561 году появился труд, посвященный
теории шахматной игры, составленный извест-
ным в то время испанским шахматным ма-
стером Руи Лопесом.
Немного позже, в 1597 году, была напе-
чатана книга итальянского шахматиста Джа-
нутио (или Мантиа), превышающая обе пре-
дыдущие работы по уровню анализа партий
и эндшпилей.
Большой успех выпал на долю вышед-
шего во многих изданиях учебника шахмат-
ной игры, написанного отличным итальян-
ским шахматистом Сальвио и впервые издан-
ного в 1604 году. Во втором издании, вышед-
шем тридцать лет спустя, имеются дополни-
тельные сведения по истории шахмат.
Позднейшие авторы длительное время по-
сле того включали в свои работы отрывки из
этой книги.
В Лейпциге в 1616 году был опубликован
труд о шахматах некоего Селенуса, почти пол-
ностью опирающийся на труды Лопеса и италь-
янских авторов. Под псевдонимом „Селенус“
скрывался брауншвейгский герцог Август
Младший, большой любитель шахматной игры.
В 1617 году был опубликован обширный
труд о шахматах итальянца Карреры — почти
пятьсот страниц, содержащих большой анали-
тический материал.
В 1620 году в Риме был напечатан учебник
известного шахматиста Греко-Калабрийца, ока-
завший большое влияние на теорию и прак-
тику шахматной игры. Его труд был распро-
странен в многочисленных переводах и пере-
делках. В 1625 году Греко-Калабриец заново
переработал свой учебник и, учтя изменения
в шахматной игре (рокировка), дал значитель-
но больше анализов партий и эндшпилей. Этот
учебник вышел из печати уже после смерти
его автора. Греко-Калабриец оставил в руко-
писи богатый материал по теории шахмат, часть
которого со временем была опубликована —
известно около тридцати вариантов его руко-
писи*.
* „Трактат о благородной игре в шахматы", Рим, 1620 год,
посвященный принцу Генриху II Лотарингскому (рукопись нахо-
дится в одной из коллекций во Флоренции). Представляют интерес
два более поздние издания: обработка на немецком языке под заго-
ловком: „Шахматы господина Греко-Калабрийца изданная в 1784
году во Вроцлаве, и перевод на древнееврейский Зеви Ури Рубин-
штейна, изданный во Львове в 1809 году. По мнению А. Вагнера
(польский журнал „Шахиста", 1933 год, № 9), Акиба Рубинштейн,
который в 14 лет научился играть в шахматы в хедере, свои теоре-
тические знания почерпнул именно из этой книги Греко.
Цветные шахматные фигуры
из фарфора, русской работы
середины XVIII века.
26
Фарфоровая шахматная доска мейссенской работы (XVIII век) с клетками алого и зеленого цвета и рисунками персони-
фицированных фигур и пешек в восточном стиле. Рядом — шахматы из черного дерева, черепахи и перламутра, пода-
ренные в 1726 году турецким султаном польскому гетману Адаму Сенявскому. В настоящее время находятся в собрании
Национального Музея в Кракове.
Двухсторонняя, богато инкрустированная перламутром доска для игры в шахматы и „мельницу". До 1939 года находилась
в частной коллекции в Варшаве, утеряна во время войны.
27
Партия в шахматы в старинной польской усадьбе. Рисунок польского художника Крюгера, 1872 год.
Столь богатая литература (а здесь перечис-
лена всего лишь небольшая ее часть) могла
появиться только благодаря бурно развива-
ющейся шахматной жизни, активными участ-
никами которой было большинство упомяну-
тых авторов. Конец XVI и начало XVII сто-
летия — это „золотой век" шахмат в Испании
и во Франции, выдвинувший знаменитых
шахматистов и известный в Европе шахмат-
ными поединками.
Руи Лопес, скромный приходской свя-
щенник из городка Зафра в Испании, прояв-
лял необычайный талант в шахматах, превос-
ходя способностью к сложным комбинациям
многих шахматных мастеров, прибывавших из
разных стран ко двору короля Филиппа II.
За победы, одержанные над известными иг-
роками (в частности, в 1572 году в Риме), он
получил в награду от короля — несколько бо-
гатых приходов и великолепную золотую цепь
с золотой турой на пей. Он был непререкае-
мым авторитетом в вопросах стратегии игры,
и особенно в вопросах дебюта, а его труд, опуб-
ликованный под заглавием „Комбинационное
чутье в шахматах", окончательно прославил
его как теоретика.
Соперником Руи Лопеса был итальянец
Джованни Леонардо да Кутри, человек чес-
толюбивый, отличавшийся большим шахмат-
ным темпераментом. Проиграв Лопесу, он
тренировался до тех пор, пока не почувсто-
вал себя в силах еще раз сыграть со своим по-
28
бсдитслсм. В интересном поединке, устроен-
ном при королевском дворе в Мадриде в 1575
году (его увековечил художник Л. Муссини),
после двойного проигрыша (вероятно, он сде-
лал это нарочно — для большего накала ат-
мосферы вокруг поединка) он подряд выиг-
рал три партии, одержал желанную победу
и завоевал высокий денежный приз. Он по-
бедил и многих других испанских и порту-
гальских мастеров. После возвращения на ро-
дину Джованни Леонардо да Кутри был отрав-
лен. Как говорили, его отравил неизвестный
конкурент — из зависти к славе „шахматного
короля".
Спутником Леонардо да Кутри во время
его поездки в Испанию был один из лучших
итальянских шахматистов, Д. К. Полерио. Во
время шахматного поединка он играл роль
летописца, став не только одним из первых
известных нам секундантов в шахматах, но
и предшественником турнирных комментато-
ров-рецензентов .
Биографом Леонардо был также и доктор
юридических наук Сальвио, теоретик и ис-
торик шахматной игры, учитель многих про-
славленных шахматистов. Среди его учеников
был Джоакино Греко-Калабриец, который по-
бедил своего учителя едва достигнув 14 лет.
Греко-Калабриец приобрел славу шахматного
гения во время выступлений во Франции
и в Англии. Его пригласили в Испанию, где
он также выступал с большим успехом. Один
испанский вельможа уговорил его поехать
с ним в качестве спутника в Вест-Йндию;
там Греко-Калабриец и умер.
Международные шахматные встречи, рож-
дение и падение славы шахматных мастеров,
многочисленные издания книг бесспорно уси-
ливали интерес общественности к этой игре.
На юге Европы начали появляться сильные
шахматные центры, которые в свою очередь
влияли на другие районы, где шахматы были
доступны только узким общественным кругам
и не выходили за пределы придворных раз-
влечений.
Игроки в шахматы. Француз-
ский эстамп второй половины
XIX века, сделанный по карти-
не Э. Делакруа.
29
А как обстояло дело с развитием шахмат
в Польше?
О времени появления этой игры в Поль-
ше нет точных данных. По всей вероятности,
в Польшу шахматы привезли рыцари, возвра-
щавшиеся из крестовых походов во времена
короля Болеслава Кривоустого (в начале XII
века). Эта трудная игра, вероятно, медленно
прокладывала себе путь и была известна лишь
небольшому кругу лиц. Но она, наверняка,
импонировала королевским и княжеским дво-
рам, поскольку демонстрировала интеллекту-
альную подготовленность и сообразительность
играющего. Нужно помнить, что умение иг-
рать в шахматы в средневековье считалось
одним из достоинств, отличающих хорошего
рыцаря. И поэтому шахматы часто служили
в Польше мотивом для многих гербов. Этот
факт позволяет ориентировочно определить
дату появления шахматной игры в Польше.
Король Болеслав Кривоустый в 1103 году
установил герб Вчеле с рисунком шахмат-
ной доски на щите (черного и желтого цве-
тов) и с изображением негритянки в короне
и повязке на лбу, держащей в обеих руках
небольшую шахматную доску. В гербовнике
польского рыцарства (1584 год) Папроцкий
объясняет происхождение названия Вчеле
тем, что герб по-славянски именовался Лебно
(от пробитого лба, чела). В гербовнике Песец-
кого (1842 год) помещено, на основе расска-
зов знатоков старой геральдики, описание по-
жалования герба Вчеле* (изображение ко-
торого имеется на стр. 10):
„Некий словак родом, по имени Голуб, в длитель-
ном странствии по всему свету бывший, попал также
и к маврам, а так как был он муж не только делами
рыцарскими славный, но и в шахматах искусный, при
* О „шахматном “ происхождении герба Вчеле пишут
многие авторы. Однако, „Энциклопедия старопольска“ дает другое
объяснение: слово вчеле по-чешски значит пчела, а квадратные
поля на гербовом щите когда-то обозначали соты меда. Шахматные
элементы могли быть добавлены значительно позднее, и отсюда
недоразумение. Вопрос требует изучения.
Царь, играющий в шахматы. Картина русского художника В. Г. Шварца, XVIII век
(Государственный Русский музей в Ленинграде).
30
Несмотря на то, что церковные власти нередко выступали против шахмат, в мона-
стырях охотно играли в шахматы. Кадр из немецкого фильма „Монастырский ловчий"
(1953 год,ФРГ).
известии о нем, до двора королевского дошедшем, дочь
короля мавров, в своем умении играть в шахматы уве-
ренная, вызвала его с ней в шахматы сразиться, а в своем
искусстве побеждать в сей игре убежденная, не иную
награду за выигрыш положила, как только то, что
победитель побежденного по голове доской шахматной
ударит; долго, правда, противился такому условию
словак, но когда сильно настаивать стали, вступил в бой
шахматный и его выиграл, и, будучи приневоленный,
выполнил условие игры и доской шахматной проиграв-
шую по голове ударил. Король же, ловкость его в той
игре похваливши, еще и тем выигрыш его возвеличил,
что в память оного и поле шахматное, и девицу негри-
тянскую в герб ему пожаловал..."
Изображение шахматной доски входило
в состав гербов Легницкого княжества (Си-
лезия, XIII век) и династии Силезских Пяс-
тов, а также в эмблему старинного города Ка-
лита и всего Калишского воеводства.
Исключительно шахматную генеалогию
имеет герб Рох* (тура на красном фоне),
о котором мы читаем в гербовнике, что „знак
* Польское название ладьи.
свой он взял от «роха», которым пользуются
в шахматной игре*. Дан он был при следу-
ющих обстоятельствах: „Князь Мазовецкий,
занятый в лагере военными делами, уговорил
рыцаря Пежхалу сыграть с ним в шахматы,
чтобы рассеять меланхолию. И когда Пежхала
объявил ему мат рохом, князь велел ему
этот рох в гербе носить и обеспечил поме-
стьями*.
Ян Длугош в „Истории Польши*, расска-
зывая о событиях в 1333 году, пишет: „А был
Клеменс, от роду поляк, шляхтич герба Пежха-
ла, знак которого — шахматный маршал, иначе
Рох.. .*
Интересные шахматные комбинации созда-
вались из сочетания гербов. Например, герб
Верушова (козел на белом фоне, наполовину
черный, наполовину в шахматную клетку)
был получен в результате объединения двух
гербов: главной составной частью одного из
них был козел, а второго — шахматная доска
(Вчеле).
31
Распространению шахмат в значительной мере спо-
собствовали арабы. Кадр из немецкого фильма „Исто-
рия маленького Му<а” (1954 год, ГДР).
В Индии у являющейся колыбелью шахмат, эта игра
очень распространена по сей день. Сцена из индийского
фильма „Соседи” (1939 год).
Партия в шахматы в старой Испании. Кадр из истори-
ческого испанского фильма „Напиток любви” (1953 год).
Еще не решен спор о происхождении герба
Забава, составленного частично из шахматной
доски в черную и красную клетку. Существует
мнение, что этот герб берет начало из обычая
задерживать неприятеля, забавляя его до при-
бытия подкреплений. Однако более правдо-
подобным является вариант, согласно кото-
рому в источнике названия герба лежит шах-
матная игра (по-польски — забава) и символи-
ческим образом отмечает победителя, отли-
чившегося в бою с неприятелем. Шахматная
доска служит здесь символом поля битвы.
Значительно позже, а именно в 1630 году,
был дан герб Арцембергский, рисунок которого
представляет оленя на шахматной доске. Герб
был пожалован поморским князем одному из
придворных за то, что в то время, когда
князь играл на охоте в шахматы, придворный
тремя выстрелами убил выскочившего на по-
ляну оленя.
Семью гербов с шахматным мотивом по-
полняют родовые знаки: Вышогота, Каренга
(Литва), Кизинек, Шахман, Пудвелс и другие.
Во время научных исследований, про-
водившихся по поводу тысячелетия Польши,
археологам удалось бросить новый луч света
на историю шахмат и их развитие в районах,
где скрещивалось влияние Востока и Запада.
Найденные во время раскопок в Поморье
(в Щецине и Гданьске) отдельные шахматные
фигуры X—XIII веков доказывают, что шах-
матная игра распространялась традиционным
торговым морским путем. Сенсационным от-
крытием стали шахматы, найденные в конце
1962 года при раскопках, которые велись возле
старинного польского города Сандомежа —
торгового центра, лежавшего на скрещении
путей восток-север-запад.
Сандомежская находка представляет со-
бой чрезвычайно ценный объект, так как в ее
состав входит почти полный комплект шах-
матных фигур (не хватает только трех пешек);
находка эта тем более ценна, что место находки
и время ее происхождения прекрасно доку-
32
Рис. Янины Петри-Пшибыльской
5J... о госпожа у — сказал Шарр-Кан3 — кто играет с тобой, не может не быть побежденным ..."
Иллюстрация к одной из сказок „Тысячи и одной ночи".

ментированы. В европейских музеях редко
можно всретить столь полную коллекцию сред-
невековых шахматных фигур. Это обстоятель-
ство ставит сандомежскую находку на одно
из первых мест среди подобных памятников
культуры, хранящихся в музеях, и не только
представляет достоверный материал по исто-
рии культуры в Польше, но и в значительной
степени обогащает сокровищницу доказательств
расцвета мировой цивилизации на территории
скрещивания влияния Запада и Востока. Мы
уже упоминали, что Сандомеж был оживлен-
ным торговым городом на великом пути
с запада на восток и с юга на север.
Вот, некоторые подробности о сандомеж-
ской находке:
Институт материальной культуры Польской
Академии Наук уже длительное время ведет
раскопки на территории города Сандомежа.
Там организована даже специальная археологи-
ческая станция. Группа археологов, работающая
под руководством доктора Ежи Гонсовского
и магистра Элигии Гонсовской, 9 октября 1962
года, во время раскопок на так называемом
холме святого Якуба, расчищая обширную
избу-полуземлянку, нашла в углу избы 29 шах-
матных фигур, скрытых в слое сухого песка.
Известно, что древнее поселение на холме
Якуба существовало до 1259—1260 года, когда
было полностью разрушено во время татар-
ского нашествия. Упомянутая изба (со следами
ремесленной деятельности ее жителей) на-
ходилась в наиболее древней части поселения,
и удалось установить, что культурный слой,
в котором найдены шахматные фигурки, отно-
сится к концу XI или середине XII века. Тем
самым точно определен период, к которому
относятся найденные шахматные фигуры. Ко-
нечно, учитывая, что фигуры носят следы
длительного пользования, можно заключить
Шахматы считались среди французской аристократии изысканной игрой. Кадр из французского
фильма „Вечерние посетители" (1942 год).
33
В царствование королевы Елизаветы шахматы пользовались в Англии большим успехом.
Сцена из американского фильма „Морской ястреб" (1942 год).
В варшавских кафе было принято играть в шахматы уже в начале прошлого столетия.
Сцена из польского фильма „Юность Шопена" (1952 год).
34
Во французском салоне эпохи Первой Империи. Современный рисунок.
что они были изготовлены значительно раньше,
во всяком случае гипотеза, что игра в шах-
маты была известна в Сандомеже в XI столе-
тии, весьма правдоподобна.
Фигуры вырезаны вручную (нет следов
токарной работы) из рога (по-видимому оленье-
го), одинакового желтоватого цвета и по раз-
мерам не превышают 25 мм (короли — 25—
23 мм, ферзи — 20 и 18 мм, кони — 18 мм и пеш-
ки — 17—19 мм). Отдельные фигуры и пешки
разнятся между собой по форме, размерам
и деталям резьбы, однако их легко разделить
на две противостоящие группы, которые для
простоты будем по традиции называть „белы-
ми" и „черными". Геометрические формы
фигур носят явное арабское влияние; дело
в том, что по религиозным мусульманским
представлениям изготовление скульптурных
изображений людей или животных запрещено,
и все арабские шахматы носят характер симво-
лических изображений индийских и персид-
ских шахов, коней и слонов в геометрически-
абстрактных формах. Например, два выступа
в фигурах слонов означают бивни или двух
человек сидящих на слоне, один выступ на
фигуре коня — всадника на лошади, шишка
на фигуре короля символизирует головной
убор монарха, сидящего на слоне и т.п. По-
добный, арабский характер носят и фигуры,
найденные в Сандомеже. „Черные" отличаются
хорошим качеством работы. Почти все фигуры
(в том числе несколько разнящиеся между
собой кони — один из них, пожалуй, доделан
позже), за исключением пяти пешек (одна из
них явно заменяет утерянную), тщательно отде-
ланы, покрыты богатым орнаментом и менее
изношены. „Белые" — полный комплект —
значительно скромнее по отделке, сильно изно-
шены, резьба стерта и не столь тщательна,
орнаментировка — беднее. По-видимому игра
в шахматы велась не одним комплектом фигур
разного цвета, а двумя комплектами, разли-
чающимися по форме и размерам. Возможно,
что изготовители шахматных фигур не готови-
ли 2 разных комплектов по 16 фигур, а делали
их разными по размерам и форме.
35
Французский композитор Андре Филидор был выдающимся
шахматистом второй половины XVIH века. Его учебник
„Анализ шахматной игры" был издан на разных языках не
один десяток раз. Современная гравюра в виде медальона.
Остается открытым вопрос происхожде-
ния сандомежских шахмат, а именно, местного
ли они производства, или завезены издалека?
По мнению Гонсовских, можно считать, что
шахматные фигуры, найденные в Сандомеже,
относятся к изделиям местных мастеров, ко-
торые пользовались арабскими образцами, по-
являвшимися в районе Сандомежа. Правда,
растительный орнамент из листьев и маленьких
колец характерен для арабских изделий, но
не чужд и элементам славянского декора.
В пользу утверждения о местном происхож-
дении фигур говорит материал, из которого они
сделаны — олений рог. Арабы употребляли
с этой целью слоновую кость. Верно ли такое
предположение, покажет будущее, когда на-
ходка будет всесторонне исследована, но без
всяких колебаний можно установить несом-
ненное родство сандомежских шахмат с их
среднеазиатскими и ближневосточными образ-
цами.
Шахматы проникали в Польшу морским
путем, их привозили рыцари, возвращавшиеся
из крестовых походов.
О шахматной игре в Польше в XIV веке
писал летописец XV века Янко из Чарнкова.
Шахматы упоминаются в юридических
документах и законах, но, к сожалению, как
вредная азартная игра, заниматься которой
не разрешалось под страхом наказания (напри-
мер, в законе Вислицкого Сейма от 1347 года,
а затем в уставах Лаского и Гербурта в XV веке).
В эпоху Возрождения, с прибытием из Ита-
лии королевы Боны и ее многочисленных
придворных, значение шахмат значительно
возросло, они приобретают популярность —
в них играют в дворцовых салонах, они стали
любимым развлечением польских гуманистов.
О шахматах писал Лукаш Гурницкий в сочине-
нии „Придворный* (1566 год, вольный перевод
на польский язык произведения итальянского
писателя Кастильоне). Бессмертный памятник
шахматам воздвиг Ян Кохановский из Чар-
ноляса в своей поэме „Шахматы* (приблизи-
тельно 1564 год), не имеющей себе равной
в мировой литературе с точки зрения сочета-
ния шахматной темы с высоким поэтическим
мастерством. Это произведение является важ-
ным документом истории шахмат в Польше.
Оно доказывает, какой популярностью в те
времена пользовалась эта игра на польской
земле.
Начало XVII столетия ознаменовалось со-
бытием другого рода, — появлением труда, на
этот раз чисто профессионального, который,
к сожалению, известен мало — Ян Остроруг
написал первый польский учебник шахматной
игры. Рукопись не была издана и до войны
хранилась в Библиотеке имени Красинских
36
„Шахматист" .Французская литография середины прошлого столетия. Рис.Ф. Ройбэ.
37
Фронтон знаменитого Cafe de la Regence в Париже, которое, начиная с середины XVIII
века и в течение всего XIX века, было центром бурной шахматной жизни. Эстамп
середины прошлого столетия.
Партия в шахматы в парижском салоне XVIII века. Гравюра середины прошлого
столетия, работы Ж. Ноэль.
38
„Шахматисты^. Один из первых дагерротипов, сде-
ланных в Англии, Автор дагерротипа —Фокс Тальбот,
1840 год.
Андерсен и Морфи играют в шахматы в Париже
в 1858 году. Современный эстамп, сделанный по фото-
графии.
в Варшаве (сожжена гитлеровцами в 1944 го-
ду). Материалы о шахматной игре, ее термино-
логии, правилах и задачах, в основном почерп-
нутые из трудов иностранных авторов, Ян
Остроруг самостоятельно переработал и допол-
нил (например, применил алгебраическое обо-
значение доски). Трактат Остроруга был из-
дан в специальном хозяйственном календаре,
вследствие малой распространенности кото-
рого остался почти не замеченным.
Я. Быстронь в „Истории обычаев в старой
Польше" отметил, что, по мере снижения общего
интеллектуального уровня в Польше, этой
игрой, требующей умственного усилия, начи-
нают интересоваться меньше — ее вытесняют
карты и шашки. А если даже в шахматы игра-
ли, то, как правило, без каких либо высоких
устремлений, а с азартом и на денежные ставки.
В одном из стихотворений Т. К. Венгерского
(XVIII век) мы читаем:
А хочешь знать, что делают юнцы в Варшаве?
Одни пустились в шахматы по-шулерски играть...
Другой польский историк, Лукаш Голем-
бёвский, в книге „Игры и забавы разных со-
словий" (1831 год), говоря о распространении
карт, писал: „... игры были известны немно-
гим, однако начали они распространяться с 1740
года, сперва в столице, а вскоре и по всей
стране. Шахматы и шашки были заброшены —
взялись за карты..."
Конечно, шахматный азарт не мог идти
в сравнение с азартом карточной игры, на счету
которого имелись не только проигрыши до-
чиста., но даже и человеческие жизни. Неко-
торое время была в моде французская игра
„а ля мор" („на смерть"). Она названа так по-
39
тому, что поэт Кокияр, проиграв свое графское
имение, покончил жизнь самоубийством. Го-
лембёвский приводит стишок Маро на эту
тему, где упоминаются „спокойные** шахма-
ты: „Опаснее играть в «а ля мор», чем в кегли
или шахматы; в этой несчастной игре Кокияр
потерял свою жизнь и свою честь**.
Это, конечно, не означает, что к тому
времени шахматная игра исчезла в Польше
совершенно или же превратилась в грубую
азартную игру, в которой меньше всего забо-
тились о развлечении, а больше о том, чтобы
выиграть у противника изрядный куш. Были
и страстные любители прекрасной шахматной
игры, были и сильные мастера. Сохранился
рассказ в книге Л. Голембёвского о замеча-
тельном варшавском шахматисте, еврее, кото-
рый дал остроумный урок чванливому ино-
странному игроку, прибывшему на гастроли
ко двору Станислава Августа. Гость громил
местных мастеров, победил даже Трембец-
кого, славившегося не только своим пером,
но и первоклассной игрой в шахматы. Необ-
ходимо было взять реванш, так как страдал
„престиж страны**.
„Трембецкий пригласил к себе иностранца... при-
творился больным... спросил у него, не хочет ли он
развлечься с польским евреем, знающим шахматы.
Гордый иностранец бросил на него полный презрения
взгляд, однако согласился сыграть на большую сумму
денег. Еврей дал согласие, но сделал оговорку, что в слу-
чае выигрыша он не потребует денег, а только срежет
на память пуговицу с одежды противника. Иностранец
принял это условие и проиграл. «Итак, одна пуговица
моя», — сказал еврей и отрезал пуговицу на брюках
иностранца, якобы не желая портить его верхней одеж-
ды. Удивленный и разозленный иностранец продолжал
Cafe de la Regence в Париже в шестидесятых годах прошлого столетия. В глубине за четвертой
шахматной доской (справа) — Иван Сергеевич Тургенев,
40
Гроссмейстер Розенталь проводит в 1891 году в Париже сеанс одновременной игры на 30 до-
сках. Рисунок с натуры Л. Тинайре.
игру, но каждый раз играл все хуже и хуже. Стали
прибывать гости с королевского двора. Англичанин,
одну за другой, потерял все пуговицы, пришел в ярость
и, придерживая рукой брюки... выбежал вон ...
и покинул Варшаву... хорошо еще, что он себе пулю
в лоб не пустил. Король посмеялся над этим приклю-
чением и над уроком, преподанным честолюбцу,
и щедро наградил победителя, который подружился
с Трембецким так, что спустя некоторое время поселил-
ся с ним в Тульчине и до последней минуты его жизни
был его любимым товарищем, делившим с ним его
одиночество, заботы, облегчал недуги и часто играл
с ним...“
Фамилии неудачливого шахматиста-ино-
странца и еврея — друга Трембецкого — оста-
лись в неизвестности, и эту историю следует
считать анекдотом, хотя в основу его могло
быть положено действительное событие.
Однако, прежде чем писать историю шах-
мат в Польше, вернемся снова к главной линии
повествования. В середине XVIII века имена
Стамма и Филидора знаменуют начало совре-
менного периода в истории щахмат.
Французский музыкант Андре Франсуа
Даникан Филидор (1726—1795 годы), само-
родный шахматный талант, уже в 14-летнем
возрасте одержал блестящие победы в извест-
ном Cafe de la Regence в Париже, где собирались
шахматисты всей Франции и многочисленные
иностранные гости. В довольно короткое время
Филидор прославил своей игрой не только ту
среду, в которой он вращался, но и шахматное
искусство вообще. Его карьера была блестящей.
Путешествуя по Англии, он неожиданно по-
бедил лучших шахматистов этой страны. Двад-
цати двух лет от роду он написал свой „Анализ
шахматной игры" — учебник, ставший настоль-
ной книгой многих поколений шахматистов.
Этот труд появился в 1749 году в Лондоне.
В предисловии помещены: исторический очерк
развития шахмат и несколько заметок о форми-
ровании правил игры, а в изложении — опи-
сание различных дебютов и эндшпилей (с ком-
ментариями). Партии и примеры приводились
в описательной форме, без сокращенных за-
писей. Известно свыше шестидесяти изданий
книги Филидора на разных языках.
Теория игры начала продвигаться вперед
41
Стейниц защищает звание чем-
пиона мира в знаменитом пое-
динке с Чигориным в 1892 году.
Современная русская карика-
тура.
семимильными шагами, а сам Филидор про-
должал обогащать теорию новыми достиже-
ниями из своей практики. Во время поездок
в Берлин, Потсдам, Лондон и во время пребы-
вания в Париже он укреплял свою славу
„первой звезды“ на шахматном небосклоне.
После победы над первым шахматистом Фран-
ции Легалем, Филидор получил от своих
поклонников шахматный скипетр — символ
гроссмейстерского звания.
Филипп Стамма, араб из Сирии, был
профессиональным шахматистом. Однако как
практик он ничем особенным не отличался
и в историю вошел как составитель шахматных
задач и автор изданной в 1737 году книги,
содержащей сто проблем. Впервые в печати
он воспользовался алгебраической записью.
Автор знакомит нас с происхождением (араб-
ским!) шахматной игры, дает советы и настав-
ление играть так, будто бы идет настоящий
бой. По его мнению, в шахматной игре надо
следовать опыту военной стратегии. Нахо-
дясь долгое время в Лондоне, он в 1745 году
вторично издал свои эндшпили, пополнив сочи-
нение несколькими десятками дебютных ва-
риантов.
Под влиянием учения Филидора разви-
валось мастерство английского шахматиста Ста-
унтона. В России появился замечательный
мастер Петров — автор первого русского учеб-
ника шахмат (изд. в 1824 году). Во Франции
стал известным Лабурдонне, в Германии —
профессор математики Андерсен, победитель
первого международного турнира в Лондоне
42
Эммануил Ласкер, чемпион мира по шахматам в 1894—
1921 годах.
в 1851 году*. В этом турнире Андерсен полу-
чил неофициальное звание лучшего шахма-
тиста континента.
Точно метеор, сверкнул гений американца
Морфи, который в течение трех лет (1857—
1859 годы) победил почти всех сильнейших
шахматистов Америки и Европы, после чего
неожиданно покинул шахматную арену. Он
внес вклад в развитие шахматной игры, уча
нас красоте комбинаций, тонкостям стратегии.
Это, бесспорно, был один из интереснейших
в истории шахмат мастеров, а его жизнь —
* Скончался в 1879 году во Вроцлаве. На протестантском
кладбище находится украшенная обелиском могила великого шах-
матиста.
пример трагической судьбы талантливого шах-
матиста.
Список чемпионов мира открывает уро-
женец Праги, Вильгельм Стейниц, победивший
в 1866 году в Лондоне Андерсена. В больших
матчах, играя в 1866 году (с Цукертортом),
1889 году (с Чигориным), 1890 году (с Гунс-
бергом) и 1892 году (с Чигориным), Стейниц
никому не отдал шахматное первенство. И лишь
в 1894 году его победил выдающийся немецкий
шахматист и теоретик, математик и публицист
Эммануил Ласкер. Ласкер держал скипетр
шахматного короля долгие годы, возглавляя
шахматный мир вплоть до двадцатых годов
нашего столетия. Свою позицию чемпиона
мира он укрепил в игре со Стейницем в 1896
году и уверенно отбил в ряде матчев попытки
Хозе Рауль Капабланка — чемпион мира по шахматам
в 1921—1927 годах.
43
Могила Александра Алехина
на кладбище Монпарнас в Па-
риже. Памятник гениальному
русскому шахматисту постав-
лен Международной шахмат-
ной федерацией в 1956 году,
в десятую годовщину его
смерти.
свергнуть его с шахматного престола, предпри-
нятые Маршаллом (1907 год), Таррашом (1908
год) и Яновским (1909 год).
Победа над Ласкером в 1921 году, одер-
жанная молодым соперником, жителем Кубы,
Капабланкой, стала неожиданностью для всех.
Хозе Рауль Капабланка внес много нового,
свежего в теорию и практику игры, опроверг
ряд устаревших взглядов. Он пользовался
огромной популярностью во всем мире; с его
именем связано много драматических эпизодов
в истории современных шахмат. В 1927 году
Капабланка вынужден был уступить первенство
гениальному русскому шахматисту Алехину.
Итак, на вершину мастерства шахматной
игры поднялся Алехин, который придал шах-
матной игре много романтизма, не ослабляя
при этом, в ходе построения партии, точности
математического мышления, железной логики
и дальновидного анализа ситуации на шах-
матной доске. Алехин раз и навсегда опроверг
теорию „ничейной смерти шахмат*, которая
по распространенному одно время мнению
угрожала этой игре.
Алехин показал, что шахматы являются
открытой отраслью творчества, причем успех
в игре зависит от личных, постоянно попол-
няемых знаний шахматиста в теории и практике
44
игры. Это ему принадлежат слова: „Цель
шахмат я вижу в научных и творческих дости-
жениях, которые ставят эту игру в один ряд
с другими искусствами".
Алехин удерживал звание чемпиона мира
до конца своих дней (1946 год). Временно
(1935—1937 годы) он уступил это почетное
звание голландскому гроссмейстеру Максу
Эйве, проиграв ему матч в момент физиче-
ского и психического переутомления.
После периода „шахматного междуцар-
ствия", в 1948 году чемпионом мира стал со-
ветский шахматист Михаил Ботвинник, лучший
продолжатель шахматной школы, начало ко-
торой положили Петров, Чигорин, Алехин.
В 1957 году Ботвинник уступил на один
год звание чемпиона мира блестящему совет-
скому шахматисту Василию Смыслову, но вско-
ре снова стал сильнейшим шахматистом в ре-
зультате матч-реванша. Однако атака на „шах-
матный трон" не прекращалась. Молодой со-
ветский гроссмейстер Михаил Таль (род. в 1936
году) в матче 1960 года в прекрасном стиле
победил Ботвинника, завоевав звание чемпио-
на мира.
Ход этого матча увлек буквально весь шах-
матньш мир. Московские болельщики все дни
матча осаждали здание, в котором вели бой
два гроссмейстера. Результаты каждой партии
становились предметом горячих дискуссий лю-
Дружеский шарж Б. Ефимова по поводу завоевания Михаилом Ботвинником в 1948 году звания чемпиона мира.
45
Михаил Таль завоевал в 1960 году звание чемпиона
мира, однако через год он снова уступил его Михаилу
Ботвиннику.
С 1948 года ро 1963 год шахматное первенство находилось
в руках Михаила Ботвинника. Временно он уступал его
В. Смыслову (1957—1958) и М. Талю (1960—1961).
бителей шахмат во всех уголках земного шара.
Интересовал не только исход матча. Сопостав-
лялись два различные стили игры. Ботвинник
представлял школу железной логики и точ-
ности действия. Инженер по профессии, он
обладает умом, натренированным в мышлении
математическими категориями. Ботвинник как
бы впитал в себя все лучшее, что было у стар-
шего поколения, гениальным выразителем ко-
торого он является.
Таль — индивидуальность эмоциональная.
Будучи сторонником романтической школы,
он ведет игру острую, иногда, быть может,
рискованную, но исполненную фантазии, изо-
бретательности, смекалки. Таль заставляет про-
тивников вступать в борьбу, требующую боль-
46
Тигран Петросян дважды — в 1963 — 1969 годах — гос-
подствовал на шахматном троне, выигрывая в 1966 году
у претендента Бориса Спасского.
Борис Спасский в 1969 году, после победы над Тиграном
Петросяном, стал чемпионом мира — самым молодым
в истории шахматной игры.
шой напряженности воображения, зачастую
в областях, мало исследованных теорией.
М. Таль — журналист и редактор, доцент
кафедры философии Рижского университета,
лишь недавно вступил на широкую арену
большой шахматной игры. Его успех подтверж-
дает ту точку зрения, что шахматы обладают
неисчерпаемыми возможностями, что они по-
стоянно могут быть источником новых сен-
сационных творческих достижений.
Однако Ботвинник снова уступил свое
первенство ненадолго. Спустя год он опять
выиграл матч, совершив то, чего не удалось
достичь до него ни одному шахматисту —
в третий раз завоевал звание чемпиона мира.
Создается впечатление, что поражения заново
пробуждают в нем небывало высокое чувство
профессиональной гордости и мобилизуют мо-
гучую волю к победе, свойственную этому
гениальному шахматисту.
47
Но новая атака на звание чемпиона мира
не заставила себя ждать. На международном
турнире, разыгранном весной 1962 года на
острове Кюрасао (Антильский архипелаг во
владении Нидерландов), среди сильного со-
става претендентов, первое место, а тем самым
право на матч с Ботвинником, выиграл со-
ветский гроссмейстер Тигран Петросян. В ре-
гламент состязаний на звание чемпиона мира
были введены изменения: в случае проигрыша
экс-чемпиону отказывалось в праве на реванш.
Новый чемпион удерживает свое звание в те-
чение трех лет, по истечении которых он обязан
подтвердить это звание в игре с победителем
очередного турнира кандидатов.
Несмотря на введение новых, жестких
условий, Ботвинник не отказывается от поедин-
ка, хотя уже всерьез говорилось о том, что
чемпион мира может сойти с шахматной арены
непобежденным и сохранить за собой это по-
четное звание.
В марте 1963 года в зале Театра Эстрады
в Москве начался сенсационный матч между
52-летним Ботвинником и 33-летним Петро-
сяном, армянским журналистом, аспирантом
кафедры философии. Интерес к матчу во всем
мире и среди советской общественности достиг
апогея. Толпы людей до отказа заполняли
зрительный зал театра, напряженно следили
за ходом игры. После драматической борьбы,
исход которой стал очевиден лишь после 18-й
партии, ибо до того перевес был то на одной,
то на другой стороне, победителем оказался
Петросян.
Тигран Петросян (род. в 1929 году),
девятый по счету чемпион мира, известен
позиционным стилем игры; он избегает эффект-
ных комбинаций, но неуклонно, с твердой
последовательностью укрепляет свои позиции.
Завоеванный перевес он мастерски защищает,
причем его стратегия, техника и темперамент
игры во многом напоминают Капабланку.
В матче, разыгранном в Москве в 1966 году,
Тигран Петросян защитил звание чемпиона
48
мира, нанеся убедительное поражение Борису
Спасскому. Несмотря на поражение, Спасский
показал себя достойным противником в борьбе
за высокое первенство в шахматах. Прежде
чем завоевать себе право на матч с Петросяном,
Спасский в 1962 году завоевал звание чемпиона
СССР по шахматам, а еще раньше, в возрасте
всего лишь 18 лет, получил звание чемпиона
мира молодых шахматистов.
Однако в следующем матче, разыгранном
в Москве весной 1969 года, Спасский после
напряженной борьбы победил Петросяна.
Таким образом на шахматный трон вступил
новый король — Борис Спасский, журналист
по профессии самый молодой чемпион мира
(1937 года рожд.), игрок динамический, ’заме-
чательный знаток стратегии и тактики.
Можно полагать, что с уходом Ботвинника
закончился период, когда шахматное первен-
ство подолгу находилось в руках одного и того
же лица, что отошли в прошлое времена, свя-
занные только с одним именем, например,
Ласкера, Капабланки или Алехина. Ныне в шах-
матном мире подвизаются гроссмейстеры, более
или менее равные по таланту и уровню игры.
Из этой среды могут и будут появляться новые
чемпионы мира.
Чемпионаты мира лишь венчают ныне
бурную шахматную жизнь, развивающуюся
на протяжении более сотни лет. Журнальные
летописи и сотни книг запечатлели и продол-
жают запечатлевать современную летопись шах-
матной игры. Сколько же в ней замечательных
имен, сколько турниров и достижений, сколько
разнообразных знаний! Следя за развитием
этой игры, изучая шахматные учебники, хро-
нику увлекательньхх турниров, матчей и олим-
пиад, решая проблемы или читая современные
исторические труды авторов разных националь-
ностей, не следует забывать минувшие годы
и отдельные эпохи, ряд событий подлинных
и фиктивных, примечательных и курьезных,
правдивых и сказочньхх, — которые мы при-
вели в главе „Немного истории'4.
ДАЛЬНИЕ И БЛИЗКИЕ РОДСТВЕННИКИ
Лука Лейденский (1520 год) „Игра в шахматы" (деталь). На доске размером 12ж8 играют в так называемую
„курьерскую игру" (разновидность шахмат), которая была распространена в XIV—XVI веках в Нидерландах,
Франции и Германии (Национальная галерея в Берлине).
50
Мы уже привыкли к тому, что в шахматы
играют на черно-белой доске, разделенной
на 64 клетки, что каждый партнер имеет в своем
распоряжении 16 фигур, названия и ходы ко-
торыми хорошо известны даже малосведущим
людям. А ведь, говоря о развитии шахматной
игры, об ее истории, о разных эпохах и странах,
в которых она формировалась, касаясь источни-
ков ее происхождения, мы в сущности имеем
дело с разными играми, которые подвергались
большим и малым изменениям, иногда пере-
рождались в совсем непохожие на шахматы,
давая начало новым формам — жизнеспособ-
ным или чахлым, нередко граничащим с чуда-
чеством .
Среди всех типов игр, которые были
известны на протяжении тысячелетий, шах-
маты завоевали не только признание, славу
и основы для прочного существования, но
и обрели индивидуальные черты. Эти черты
легко позволяют установить настоящую род-
ственную связь других игр с шахматами, мни-
мое родство или факты их естественного
„усыновления".
Многочисленные исследователи истории
материальной культуры, искусства, литера-
туры, языковедения и других отраслей знания
восстанавливали родословную шахмат медлен-
но, с трудом и с большой добросовестностью.
Новые археологические раскопки, расшифро-
ванные рукописи и документы, летописные со-
общения и отчеты путешественников, каждый
раз сообщали много подробностей, относя-
щихся к шахматам. Все яснее вырисовывалась
картина сильно разветвленной шахматной семьи,
а составление „официального метрического сви-
детельства", несмотря на многие еще пробелы
и неясности в датах, событиях и местах дей-
ствия, стало делом вполне реальным. Однако
для того, чтобы такое свидетельство было до-
стоверным и не вызывало сомнений, следует
прежде всего установить главные черты, ка-
сающиеся самой сущности шахмат. Без этого
трудно ориентироваться в степенях родства,
в установлении „отцовства" и распознании
„детей" — „брачных*, „внебрачных* и „взя-
тых на воспитание*.
Заполним несколько граф в паспорте шах-
мат.
— Шахматы являются настольной игрой;
игра ведется на разграфленной плоскости дву-
мя противостоящими группами фигур.
— Игра ведется попеременно: партнеры
делают ходы по очереди.
— Цель игры: дать „мат* неприятельско-
му королю, т.е. привести к такому положению,
когда главная фигура противной стороны будет
бита, что влечет за собой сдачу в плен остальной
„армии*.
И тут мы подходим к существу вопроса.
Перечисленные приметы точно определяют
суть шахматной игры, хотя, разумеется, не зна-
комят нас с ходом игры, родом фигур, внеш-
ним видом шахматной доски и т.д. Эти по-
дробности связаны с конкретными видами шах-
матной игры, каждый раз они отличаются друг
от друга и потому не могут попасть в рубрику
„общего" паспорта. Таким образом, не слу-
чайно, имея дело с игрой, отвечающей трем
выше приведенным условиям, мы видим ее
сходство с шахматами в ходах фигур (если не
всех, то по крайней мере нескольких) и сходство
в их функциях или названиях.
Прежде чем перейти к альбому „семейных
фотографий", еще на одну минутку вернемся
к истории.
Шахматы в известном нам ныне виде
(только с незначительной разницей) сформиро-
вались довольно поздно, пожалуй, на рубеже
XV и XVI веков. До этого времени многие их
элементы подвергались процессу постепенной
эволюции.
Например, в арабских шахматах до начала
XIII века ферзь был второстепенной фигурой,
которую можно было передвигать на одну
клетку по диагонали. Позднее ее значение
возросло, и, наконец, она стала главной фигу-
51
Женщина и юноша сидят за
настольной игрой. Миниатюра
начала XIV века из собрания
Британского музея в Лондоне.
рой в бою на шахматной доске. До 1200 года
слон был ограничен в движении до трех кле-
ток по диагонали; слоном разрешалось ходить
через одну клетку, даже через фигуру. Ладья
когда-то передвигалась по прямой на две
клетки. Как видно, в прошлом фигуры были
гораздо слабее, а поэтому боевая сила короля —
пропорционально большей. Тенденции к тому,
чтобы усилить темп игры и придать ей более
острый ход, привели к изменениям в прави-
лах игры, главным образом к увеличению зна-
чения фигур.
Польский писатель Ижиковский, знаток
шахмат, писал об этом: „Итак, видоизменение
хода двух только фигур явилось для шахматной
игры таким стимулом, как, например, изобрете-
ние пороха для человечества". Кое-где силу
некоторых фигур еще больше увеличили.
Например, в России в прошлые века играли
с так называемой „ферзью всяческой**, на-
деленной дополнительным ходом коня. Перед
началом партии следовало заранее договорить-
ся, будет ли игра вестись ферзем обыкновен-
ным или „всяческим**.
Постепенно изменялись и правила роки-
ровки. В древних шахматах король имел право
в течение игры сделать один ход через одну
клетку. В XV веке в Италии распространяется
так называемая „свободная" рокировка, за-
ключавшаяся в перемене мест короля и ладьи
даже тогда, когда между ними находятся
другие фигуры. Такого рода внезапное изме-
нение в позиционной расстановке снижало уро-
вень игры. Постепенно получила гражданские
права „ограниченная" рокировка (Италия,
Испания, приблизительно в XVI веке), ко-
торую можно было делать при определенных
условиях (если король до рокировки не делал
ходов, и на его пути нет клеток, находящихся
под ударом). Однако, еще в некоторых учебни-
ках XVII века можно найти правила рокировки,
разрешающие свободно менять позиции короля
и ладьи при условии, что королем не делали
хода раньше. Кстати, надо отметить довольно
интересный факт. В старопольской шахматной
терминологии рокировка называлась „рохо-
вание" (от названия ладьи — рох). Но Остроруг
в своем произведении о шахматах (XVII век)
пишет так: „У нас в Польше этот королевский
ход зовут «кухней»". Другие пользовались вы-
ражением „бегство на кухню**. Кохановский
в поэме „Шахматы** пишет о рокировке:
52
Аллегорический рисунок на обложке, изданного в 1664 году в городе Ульме
трактата о шахматах К.Вейкмана, изображает игру в шахматы вчетвером —
т.н. „королевскую игру".
53
Жители Суматры, батаки, с древних времён любители шахматной игры. Рис. польского худ. М. Маевского.
Взглянул Черный король на войск ряды
И в кухню побежал спасаться за валы...
Это определение кажется нам остроумным,
ибо внезапный прыжок короля действительно
напоминает бегство в обозный тыл, подальше
от ведущегося боя.
Каждое изменение правил игры и способов
•передвижения фигур практически приводило
к новому виду игры, опровергало прежнюю
теорию и совсем неожиданно приносило новые
осложнения в ходе игры. Иначе велся шах-
матный бой на заре возникновения этой игры,
когда для победы достаточно было лишь
взять все фигуры противника.
Переход от примитивных форм сражения
(взятие фигур) к позициям, где объявляется
„мат" королю, по-видимому, был обоснован
изменениями военной тактики. Прежние битвы,
целью которых был быстрый захват возможно
большей территории неприятеля и уничтоже-
ние возможно большего количества его войск,
в которых участвовали силы довольно одно-
образные по характеру вооружения, превра-
тились в сражения различных родов войск,
что потребовало умения командовать армией,
координировать действия ее отдельных частей.
При таком положении взятие в плен или смерть
главнокомандующего (а им был преимуществен-
но король, владыка) считалось победой. Отсюда
и в шахматах, вместо того, чтобы уничтожить
полностью все фигуры, целью игры стано-
вится захват короля.
Традиция издавна не допускала взятия
фигуры короля. Это шахматное правило ловко
54
использовал французский король Людовик VI
в сражении с англичанами под Бренневилем
(1119 год), где его войска потерпели поражение.
В момент разгара боя один английский солдат,
поймав королевского коня за узду, крикнул:
„Король взят!". Тогда Людовик изрек: „Ты
что, не знаешь, что в игре брать короля не
разрешается ?!" — и поверг мечом наземь
онемевшего солдата.
Интересно, что чемпион мира Ласкер
предложил упразднить привилегию непри-
косновенности шахматного монарха. В пред-
ложенном им видоизменении шахматной игры,
которое называлось „фресс-шах", король урав-
нивался с другими фигурами, и после его взя-
тия игра продолжалась.
Изменялись не только фигуры и их ходы.
Изменялась и шахматная доска. Деление доски
на черные и белые квадраты (или „светлый"
и „темный" цвет) вошло во всеобщее пользо-
вание лишь приблизительно в XVI столетии.
Раньше, в большинстве случаев играли на
одноцветной доске, разделенной линиями на
квадратные клетки. Ныне шахматная доска
представляется нам лишь только в виде чере-
дования светлых и темных квадратов, хотя
одноцветная доска еще до сих пор употребляет-
ся на Дальнем Востоке. Больше того, не везде
еще применяется разделение на светлые и тем-
ные фигуры: все фигуры имеют одинаковый
цвет. В этом случае различать свои фигуры
иногда помогают графические знаки на них
или же поворот фигур лицом в сторону про-
тивника, а иногда решают опыт, наблюда-
тельность и хорошая зрительная память.
Немецкий путешественник и исследова-
тель Г. Гейст описал шахматную игру у бата-
ков на острове Суматра. Игра велась в доме,
пол которого заменял шахматную доску. Клетки
были обозначены слабо надрезанными линиями
и не отличались по цвету. Фигуры подбирались
из случайно попавшихся предметов разной
формы и разного цвета (куски дерева, черепки,
камни). Игроки (и многочисленные страстные
Древнеиндийские шахматы или чатранг^ игра четырех
человек. На рисунке — первоначальная расстановка фигур.
Комплект слева внизу — красного цвета, слева вверху —
черного, справа вверху — желтого и справа внизу — зеле-
ного цвета. Желтые и красные играют против зеленых
и черных.
Шахматная доска для „королевской игры", описанной
в 1664 году Вейкманом.
55
болельщики) хорошо ориентировались в том,
какие фигуры были „белыми" и какие „чер-
ными", и что они собой представляют. Было
видно, что игра велась на память, а стоящие
на полу предметы-фигуры обозначали только
позиции.
Иначе обстоит дело с китайскими шахма-
тами, где доска не должна быть двухцветной,
так как игра ведется вдоль линий, а не по клет-
кам, и фигуры ставятся на пересечении гори-
зонтальных линий с перпендикулярными.
И, наконец, вопрос о числе играющих.
В шахматы можно играть не только вдвоем.
Можно у одной доски посадить несколько
игроков, причем каждый участник игры имеет
свой комплект фигур.
Шахматы в своем первоначальном виде
были именно игрой для четырех человек.
Женщины за игрой в шахматы. Ин-
дийская миниатюра XVIII века, ра-
боты художника из школы Кангра.
Шахматная доска одноцветная (кра-
сная), четыре центральных поля и два
поля по краям перечеркнуты накрест.
56
Древнеиндийские шахматы, или чатранг (или
же чатуранга), напоминают в некотором смысле
бридж, хотя это, конечно, весьма неточное
сравнение. Два партнера, сидящие друг про-
тив друга, играют с другой парой. На санскрит-
ском языке „чатранг“ значит воинское соеди-
нение из четырех отрядов („чатур* — четыре,
„анга“ — часть, отряд). Таким образом, это
название имело двойной смысл: четыре рода
войск (слоны, кони, боевые повозки и пехота)
и четыре армии. Каждй комплект фигурь
имел свой цвет: желтые и красные билисз
с черными и зелеными. Армия состояла из
четырех пешек и четырех фигур, стоящих по
углам. Игра была подвержена случайностям,
так как ходы определялись броском игральной
кости с четырьмя цифрами. В зависимости от
того, что показывала игральная кость, делался
ход одной из трех фигур или по выбору ход
королем или пешкой. Игрок, поставивший
своего короля на королевском поле дружествен-
ного партнера, принимал командование над
обеими армиями. Цель игры — взять двух
королей противника, а в еще более ранние
времена требовалось, так же как и в шашках,
взять все фигуры.
Имеется предположение, хотя еще и не-
достаточно доказанное, что игра в шахматы
для четырех человек положила начало карточ-
ным играм — мы и не подозревали о таком
благородном происхождении карт! Несмотря
на то, что карты были известны в Египте уже
несколько тысяч лет назад, состав фигур
в картах и разделение их на четыре масти все
же достаточно ясно говорят о их сходстве
с древними шахматами. Подобно шахматной
игре, карточная игра прежних времен заклю-
чалась в защите короля всеми картами его
масти.
Словно для того, чтобы взять реванш,
в конце прошлого столетия в продаже появи-
лись карты для игры в „шахетт“, которую
придумали два немецких изобретателя. Эти
карты имели только две масти — белую и чер-
Доска „больших шахмат" состояла из 144 клеток, все
фигуры, кроме короля, представляли собой изображение
экзотических животных. Миниатюра 1283 года ие
рукописи Альфонса X Мудрого.
ную, старшими в них считались шахматные
фигуры, младшими — пешки. Сложные пра-
вила этой игры пытались сочетать карточную
игру с шахматными правилами.
Из игры с четырьмя участниками шах-
маты превратились в игру двух человек.
Союзные армии соединились (не повлиял ли на
это постоянный недостаток в четвертом партне-
ре?), группируясь с одной стороны шахматной
доски, а один из королей стал играть роль
визиря, королевского советника (ферзь). С те-
чением времени перестали пользоваться играль-
ной костью, и игроки получили право свободно
выбирать ходы.
57
„Астрономические шахматы"
для семи человек. Игра велась
на круглой доске с концентри-
ческими кругами. Небо-, знаки
Зодиака и планеты — эле-
менты этих шахмат. Пла-
неты располагались по системе
Птолемея (от центра) —
Луна-, Меркурий ^Венера ^Солн-
це , Марс, Юпитер и Сатурн.
В некоторых частях Зодиака
обозначены исходные позиции
отдельных фигур-планет.
Хотя шахматы для двух человек завоевали
всеобщее признание, игра для четырех человек
отнюдь не была забыта. Вчетвером играли не
только на Востоке, но и в Европе, в эпоху
средневековья и в позднейшие годы, называя
эту игру, в отличие от шахмат для двух человек,
„королевской игрой".
Большой любительницей шахмат для че-
тырех человек была русская императрица
Екатерина II, которая страстно внедряла при
своем дворе эту форму игры — „пара против
пары".
Тексты и иллюстрации, сохранившиеся
в старых книгах и рукописях, дают понятие
о разных видах „королевской игры", например,
об игре на крестообразных шахматных досках,
которые состоят из линий, пересекающихся
под прямым углом, и дополнительных, идущих
по диагонали. Фигуры ставились на них в не-
сколько рядов. Хотя отличие этой игры от
обыкновенных шахмат довольно значительно,
однако цель была та же — объявить мат
королям противников, а большинство фигур
имело такие же ходы, как и тогдашние шах-
матные фигуры. Потом о „королевской игре"
забыли, но название ее сохранилось как сино-
ним обыкновенных шахмат.
Среди других видов шахмат, отличаю-
щихся исключительным разнообразием, срав-
нительным успехом пользовались так назы-
ваемые „большие шахматы", колыбелью ко-
торых тоже была Индия. На большой шах-
матной доске, разделенной на 144 клетки
(12 на 12 клеток), сражалось 48 фигур. Каждый
58
играющий имел 12 пешек и 12 фигур. Но
в связи с тем, что в игре применялись броски
кости, количество фигур могло уменьшиться
даже до одной трети комплекта. Таким образом,
судьба оказывала влияние на силы, участву-
ющие в борьбе, и на выбор хода. В соответствии
с правилами, играющий мог делать ходы и не-
зависимо от броска кости. Задача состояла
в том, чтобы объявить мат королю противника.
Большинство фигур имело экзотические и фан-
тастические названия. Так, среди них была
птица Аанка (Феникс?) и, кроме того, кро-
кодилы, жирафы, единороги, львы. Королю
для компании были приданы только две
„нормальные" фигуры — длинные ладьи.
Известный монгольский завоеватель XIV
века, страстный любитель шахматной игры
Тимур, считал недостаточным обыкновенный
размер шахматной доски. Шахматы его личной
системы, которые именовались „совершенны-
ми", имели доску в НО клеток (10x11 с до-
бавлением по одной клетке на каждом крае,
примыкающем к игроку). Одиннадцать видов
фигур ставились в три ряда. Тимур приспо-
собил правила игры к своим военным вку-
сам. Кроме короля, в сражении участвовали:
генерал, визирь, верблюд, слон, жирафа (са-
мая сильная фигура), военная машина, рыцарь,
ладьи.
Узбекский поэт Алишер Навои (XV век)
описывает „большие шахматы", распростра-
ненные в Средней Азии в XIII—XIV веках.
На доске со ста полями фигуры каждой из
сторон расставлялись в три ряда. В помощь
королю были приданы два визиря и фигуры
слона, жирафы, птицы, медведя, верблюда
и коней, которые помещались впереди короля
вместе с отрядами пешек.
Игрой производной от „больших шахмат"
была „курьерская игра" на шахматной доске
12 х8, распространенная в XIV—XVI столе-
тиях в Нидерландах, Франции и Германии.
Каждый из игроков, кроме нормального ком-
плекта фигур (ходы которых определялись
правилами, существовавшими в средние века),
дополнительно получал по 4 пешки и новые
фигуры: двух курьеров, советника и мародера
(Courier, Mann-Rath, Schleich).
Шахматные фигуры в то время не отли-
чались большой силой, поэтому курьеры, вве-
денные лишь в более поздний период (ходили
они аналогично слонам), были заманчивыми,
благодаря их быстроте, фигурами. В 1520 году
выдающийся нидерландский художник Лука
Лейденский увековечил „курьерскую игру"
картиной „Игроки в шахматы“. Комплект фи-
гур для этой игры пожертвовал в 1651 году
немецкой деревне Штребек курфюрст Фри-
дерик Бранденбургский. К сожалению, ори-
гинальные серебряные фигуры из комплекта
утеряны в XVIII веке.
Однако пределом сложности шахматной
игры были, пожалуй, „астрономические шах-
матысс. В них принимали участие 7 игроков.
Византийские шахматы, затрикион, имели круглую
доску, а состав фигур и их ходы были похожи на арабские
шахматы той эпохи.
59
Сян-ци или китайские шахматы. Фигуры движутся
вдоль линий. Поперек шахматной доски проходит ней-
тральный пояс, называемый „рекой".
Доска для игры в японские шахматы (т.н. шоги, или
„игра генералов*) с обозначением исходных позиций фигур.
Каждый участник представлял одно „небо"
(по образцу астрологической системы), а фи-
гурами были планеты и звезды.
В истории шахмат известен еще более слож-
ный вариант „астрономических шахмат". До-
ска для игры („небо") делится на двенадцать
сегментов, помеченных знаками Зодиака. Семь
концентрических кругов представляли собой
пояса действия небесных тел в такой последо-
вательности: Луна, Меркурий, Венера, Солнце,
Марс, Юпитер, Сатурн. Каждое из них на-
правлялось одним игроком. Ходы фигур были
основаны на цифровых комбинациях.
Объединение круглой доски астрономи-
ческих шахмат с обыкновенными фигурами
произошло в игре, распространенной в Визан-
тии и носившей звучное название — затри-
кион. Круглая шахматная доска делится на
четыре круга, а круги — идущими от центра
радиусами на 16 частей. Таким образом, игра
ведется на 64 клетках. Анна Комнина, дочь
византийского императора Алексея, умершего
в 1118 году, в написанной ею биографии отца
упоминает о том, что затрикион привезли
арабы.
Взяв начало от чатранга, своеобразно сфор-
мировались китайские шахматы, называемые
сян-ци. Эта игра ведется на шахматной доске,
разделенной нейтральной полосой — „рекой".
Фигуры двигаются вдоль линий и носят фор-
му кружков, на которых сверху нанесены
знаки — различные для разных фигур. Глав-
ной фигурой является генерал, которого со-
провождают два канцлера (в европейских шах-
матах соответствующей фигуры нет). Генерал
и его канцлеры находятся в специально выде-
ленной части доски (так называемой „штаб-
квартире"), покинуть которую они не имеют
права. Кроме того, имеются советники (что-то
вроде слонов). Их задача состоит не в том,
чтобы принимать участие в атаке, а в том,
чтобы усиливать оборону генерала. Поэтому
они не могут переходить „реку". Повозки —
это полная аналогия ладей, а кони несут вер-
60
ную службу так же, как и у нас, с той только
разницей, что ими нельзя делать прыжков
через фигуры.
„Армию" китайских шахмат составляют
пешки (они ходят на один шаг вперед, но после
перехода „реки" могут двигаться также и в сто-
рону) и неизвестные у нас новые фигуры —
орудия (пушки), двигающиеся подобно ла-
дьям, но имеющие право объявлять шах или
же бить только тогда, когда их отделяет от
фигуры противника любая фигура.
В китайских шахматах игра продолжается
недолго. По способу игры они очень похожи
на „классические" (с нашей точки зрения)
шахматы.
Китайские шахматы проникли через Ко-
рею в Японию и там подверглись дальнейшим
изменениям, получив название шоги, что зна-
чит „игра генералов". Игра происходит на
клетках (а не вдоль линий) одноцветной шах-
матной доски размером 9x9. Фигуры носят
тот же цвет и имеют форму разностороннего
пятиугольника, обозначенного сверху симво-
лом. Для того, чтобы ориентироваться, кому
принадлежат фигуры, их следует ставить так,
чтобы острый угол был направлен в сторону
противника. Каждый партнер располагает 20
фигурами (восьми видов), расставленными в три
ряда. Главные фигуры, „генералы, сделанные
। j драгоценных камней", стоят друг против
друга на концах центрального пояса. С обеих
сторон стоят генералы низшего ранга — „зо-
лотые" и „серебряные". Среди известных нам
фигур в шоги имеются кони, слоны, ладьи
и пешки (эти названия не являются перево-
дом японской терминологии). Отличные от
наших фигур — легкие колесницы. Как и в ки-
тайских шахматах, в японских нет фигуры,
соответствующей ферзю.
Перейдем к обзору тех „родственников",
которые похожи на представителей шахмат-
ной семьи. К ним принадлежат, например,
египетские „шахматы", которые, впрочем, ни-
чего общего с шахматной игрой не имеют,
хотя многие, слабо разбирающиеся в этом,
исследователи относят их к числу прароди-
Египетская карикатура XIII века
до н.э. Лев, играющий в шашки
с антилопой, — это жадный к день-
гам фараон Рамзес III, обыгрывавший
в шашки придворных.
61
Внутренний вид древнеегипетского дома, на
первом плане столик для игры в сенет — разно-
видность шашек (рис. польского художника
С. Сеницкого).
Шкатулка с египетскими шашками (сенет),
найденная в гробнице Тутанхамона, в глуби-
не — древнеегипетская стенная живопись: пара,
играющая в сенет.
62
телей наших шахмат, потому что различные
находки во время раскопок свидетельствуют
об их существовании за несколько тысяч лет
до нашей эры. Среди различных вариантов
египетской игры лучше всего в последнее
время исследован так называемй сенет — на-
стольная игра, по характеру сходная ско-
рее с шашками. С шахматами ее сходство толь-
ко поверхностно и относится оно, пожалуй,
лишь к форме шашек, которые сделаны в виде
высоких фигур, а не плоских кружков. Здесь-
то, по всей вероятности, и кроется причина
ошибочного мнения об их назначении.
В древнем Египте настольные и карточ-
ные игры были широко известны при дворе,
наглядным доказательством чего служат мно-
гочисленные изображения, найденные в гроб-
ницах. Кроме того, найдены рисунки досок
с 30 клетками и 12 фигурами для игры, а также
доска с 144 клетками и 48 шашками. Доски
в большинстве случаев имели узкую продол-
говатую форму, а клетки были обозначены
одним цветом. Во время раскопок найдены
также коробки с перегородками, заменявшие
плоские доски.
Шашки! Это тоже далекий и довольно про-
блематичный родственник шахмат, молочный
их брат, что ли. И правда, ведь и теперь ша-
шечная и шахматная доски совершенно оди-
наковы. Впрочем, кто знает, может быть
именно шашки и передали свои два цвета
когда-то одноцветной шахматной доске? Не-
смотря на то, что шахматы и шашки — игры
совершенно разные, они издавна сопутствуют
людям, иногда конкурируют между собой,
а иногда мирно сосуществуют.
Происхождение шашек можно искать в раз-
ного типа настольных, даже весьма древних
играх, однако в своем общеизвестном виде они
являются игрой не очень старой и возникли
значительно позже шахмат. Существует даже
предположение, что они появились в резуль-
тате скрещения шахмат с испанской игрой
„мельницав которой кружочки били друг
друга, перескакивая на пустую клетку.
В Польше шашки с незапамятных времен
имели многочисленных поклонников. Ян Бы-
стронь в своей книге „История обычаев в ста-
рой Польше", в частности, пишет:
„Однако, вполне естественно, что игра (в шахматы)
не могла... быть популярной; она слишком трудна,
требует длительного умственного напряжения, и по
мере снижения интеллектуального уровня становилась
все более редкой... Но зато шашки — легкая игра...
была гораздо популярнее. В шашки играли во дворцах,
играли в лагерях, коротая дни скуки и ожидания; ими
забавлялись чаще всего те, кто избегал других занятий,
и потому-то Опалинский, жалуясь на всеобщую лень,
упрекает... в «стукотне шашками»“.
Партия в шашки Людовика XIV. Политическая аллего-
рия, помещенная во французском календаре второй поло-
вины XVIII века.
63
Сатирический рисунок Оноре
Домье в парижской газете „Ле
Шаривари" (1847 год). Под-
пись гласит: „Парижане, над
которыми никогда не нависнет
угроза оказаться под надзором
тайной полиции".
Любители шашек в одном из
парижских кафе в первой по-
ловине прошлого столетия.
Современная литография Де
Буайе.
64
„Дамка пропала!“ — сатира на завзятых игроков в шашки. Французская карика-
тура начала XIX века.
Одна из разновидностей игры в шашки
(на поле в сто клеток), в отличие от „чужезем-
ных“ 64-клеточных шашек, называлась „поль-
ской игрой". Однако в „польские" шашки
в Польше никогда не играли. Их придумал
в двадцатых годах XVIII столетия некий фран-
цузский офицер, а помогал ему его друг, поль-
ский поручик из свиты Марии Лещинской,
в честь которого учтивый француз и назвал
их „польскими". Эти шашки положили начало
современным формам игры. Вообще, в мире
существует множество национальных вариан-
тов игры в шашки. Предпринимались также
и многочисленные попытки произвести корен-
ную реформу игры в шашки.
Не все считали шашки „низшей" игрой
в сравнении с шахматами, ибо такое сравнение
обижало прекрасную „дамку", которая назы-
вается так и по сей день. Адам Мицкевич
в поэме „Шашки" прославил эту игру:
Так развлекается гуляк толпа пустая.
То кости по столу, то карты рассыпая:
Корыстью низкою руководим игрок,
Исход игры слепой определяет рок.
Чей ум живей, чей дух способнее к паренью,
Тем ъиашки лучшее доставят развлеченье.
А несколькими строками дальше поэт го-
ворит :
О Вида, ты, чья кисть была ярчайшим равной,
В одежду польскую одет рукою славной,
Примером послужи моей поэме — ей
Свой несравненный блеск и красоту навей,
Чтоб шашки новую завоевали славу
И с шахматной игрой сравнялись бы по праву...
Желание поэта, чтобы его описание игры
в шашки равнялось по силе поэтического ма-
стерства знаменитому произведению Виды о
шахматах и поэме Кохановского, — исполни-
лось. Трудно найти другую игру, которая была
65
Партия в шашки. Сцена в доме родите пей Ф. Шопена из польского кинофильма
„Юность Шопена" (1952 год).
Оригинальная партия в шашки на веранде гостиницы. На этот раз от играющих
требуется также и физическое усилие. Фотография 1929 года.
66
бы описана с таким мастерством. Мы приве-
дем еще небольшой отрывок из этих стихов:
Представлен в шашках бой, двух вражьих станов встреча,
Чтоб вместе их свести, потребно поле сечи,
Поэтому сперва арену им устрой.
Семью путями с двух сторон ее покрой;
Потом на белые и черные квадраты
Арену подели в черед, и вот когда ты
Весь оградил плацдарм, разметил по частям,
Звать можно рыцарей, — пускай сразятся там.
Знай: в каждом стане их двенадцать, и резонно
Зовут их пешками, — сражаются не конно,
Чтоб различать в бою кто свой, а кто чужой,
Весь в белом стан один, весь в черном стан другой.
В повести Николая Васильевича Гоголя
„Мертвые души" можно прочесть о том, как
игра в шашки должна была облегчить Чичи-
кову покупку мертвых душ у Ноздрева. Этот
последний очень хочет продать ревизские души
крепостных Чичикову, но торговая сделка ему
не нравится, он предпочитает сделать их став-
кой в игре в карты, а потом — в шашки:
„— Ну, так как же думаешь? — сказал Ноздрев,
немного помолчавши. — Не хочешь играть на души?
— Я же сказал тебе, брат, что не играю, купить —
изволь, куплю.
— Продать я не хочу, это будет не по-приятельски.
Я не стану снимать плевы с черт знает с чего. В банчик —
другое дело. Прокинем хоть талию!
— Я уже сказал, что нет.
— А меняться не хочешь?
— Не хочу.
— Ну, послушай, сыграем в шашки, выиграешь —
твои все. Ведь у меня много таких, которых нужно
вычеркнуть из ревизии. Эй, Порфирий, принеси-ка
сюда шашечницу.
— Напрасен труд, я не буду играть.
— Да ведь это не в банк; тут никакого не может
быть счастья или фальши, все ведь от искусства; я даже
тебя предваряю, что я совсем не умею играть, разве
что-нибудь мне дашь вперед.
«Сем-ка я, — подумал про себя Чичиков, — сы-
граю я с ним в шашки! В шашки игрывал я недурно,
а на штуки ему здесь трудно подняться».
— Изволь, так и быть, в шашки сыграю.
— Души идут в ста рублях!
— Зачем же? Довольно, если пойдут в пяти-
десяти.
„Игра в шашки". Литография французского художника -
импрессиониста Э. Вийяра.
— Нет, что за куш пятьдесят? Лучше ж в эту
сумму я включу тебе какого-нибудь щенка средней
руки или золотую печатку к часам.
— Ну, изволь! — сказал Чичиков.
— Сколько же ты мне дашь вперед? — сказал
Ноздрев.
— Это с какой стати? Конечно, ничего.
— По крайней мере пусть будут мои два хода.
— Не хочу, я сам плохо играю.
— Знаем мы вас, как вы плохо играете! — сказал
Ноздрев, выступая шашкой.
— Давненько не брал я в руки шашек! — говорил
Чичиков, подвигая тоже шашку.
— Знаем мы вас, как вы плохо играете! — сказал
Ноздрев, подвигая шашку, да в то же самое время
подвинул обшлагом рукава и другую шашку.
— Давненько не брал я в руки... Э,э! это, брат,
что? отсади-ка ее назад! — говорил Чичиков.
— Кого?
67
Анри Матисс: „Семейный вечера. Картина хранится в Ленинградском Эрмитаже.
— Да шашку-то, — сказал Чичиков и в то же вре-
мя увидел почти перед самым носом своим и другую,
которая, как казалось, пробиралась в дамки; откуда она
взялась, это один только бог знал. — Нет, — сказал
Чичиков, вставши от стола, — с тобой нет никакой
возможности играть. Этак не ходят, по три шашки
вдруг!
— Отчего же по три? это по ошибке. Одна подви-
нулась нечаянно, я ее отодвину, изволь.
— А другая-то откуда взялась?
— Какая другая?
— А вот эта, что пробирается в дамки?
— Вот тебе на, будто не помнишь!
— Нет, брат, я все ходы считал, и все помню;
ты ее только теперь пристроил. Ей место вон где!
— Как, где место? — сказал Ноздрев покраснев-
ши. — Да ты, брат, я вижу, сочинитель!
— Нет, брат, это, кажется, ты сочинитель, да
только неудачно^.
Спор вскоре превратился в ссору, и игра
была прервана.
Предпочтение шашкам в сравнении с шах-
матами оказывал, например, Наполеон. По об-
разцу игры в шашки он строил свою боевую
тактику, основанную на молниеносных пере-
группировках атакующих отрядов. Превос-
ходство шашек над шахматами пытался теоре-
тически обосновать американский писатель Эд-
гар Аллан По, который в рассказе „Убийство
на улице Морг“ пишет:
„... А так как перед вами, читатель, не трактат,
а только несколько случайных соображений, которые
68
должны послужить предисловием к моему не совсем
обычному рассказу, то я пользуюсь случаем заявить,
что непритязательная игра в шашки требует куда более
высокого умения размышлять и задает больше слож-
ных и полезных задач, чем мнимая изощренность шах-
мат. В шахматах, где фигуры неравноценны и им при-
своены самые разнообразные и причудливые ходы, сло-
жность (как это нередко бывает) ошибочно принима-
ется за глубину. Между тем здесь все решает внима-
ние. Стоит ему охладеть, и вы совершаете оплошность,
которая приводит к просчету или поражению. А по-
скольку шахматные ходы не только многообразны, но
и многозначны, то шансы на оплошность соответственно
растут, и, следовательно, в девяти случаях из десяти
выигрывает не более способный, а более сосредото-
ченный игрок. Другое дело шашки, где допускается
только один ход лишь с незначительными вариантами.
Здесь шансов на недосмотр куда меньше, внимание не
играет особой роли, и успех зависит, главным образом,
от проницательности игрока. Представим себе для яс-
ности партию в шашки, где остались только 4 дамки,
и, значит, ни о каком недосмотре не может быть и речи.
Очевидно, здесь (при равных силах игроков) победа
зависит от удачного хода, от неожиданного и остро-
умного решения. За отсутствием других возможностей,
аналитик старается проникнуть в мысли противника,
поставив себя на его место, и нередко с одного взгляда
замечает ту единственную (и порой до нелепости про-
стую) комбинацию, которая может вовлечь его в про-
счет или толкнуть на ошибку“.
Не будем вступать в спор на эту тему,
ибо это потребует длительных рассуждений,
а вернемся лучше к обзору семьи далеких
родственников шахмат.
Уже несколько тысяч лет в Китае играют
в вей-хи, что значит „игра в осаду",— свое-
образную разновидность шашек. На доске, со-
стоящей из 19 вертикально и стольких же го-
ризонтально пересекающихся линий, ведут сра-
жение два игрока. У каждого из них в рас-
поряжении 180 пешек. Цель игры состоит
в овладении как можно большей террито-
рией, а также в окружении шашек против-
ника. В дебюте участвует всего лишь несколько
шашек, и на доску поочередно ставятся дру-
гие, из запаса каждого игрока. Китайские
шашки вей-хи имеют богатейшие традиции
и обширную, достаточно древнюю теорети-
„Игроки в вей-хи^. Китайский рисунок времен царствования
династии Сунг (960—1279 годы).
Название китайских шашек „вей-хи“ происходит от слова
„осада11. На доске из 19x19 линий показаны несколько
примеров окружения шашек противника.
69
Доска для игры в арифметические шахматы или „рифмо-
махию“ , на которой показан один из вариантов исходной
позиции фигур.Фигуры двигаются в зависимости от формы.
Взятие фигур регулируется комбинациями чисел и позиций.
Игра была распространена в XVI веке.
чсскую литературу. Особенной популярностью
пользуется эта игра — под названием „го" —
в Японии. Учитывая их оригинальную фор-
му, они могут, пожалуй, распространиться
и в европейских странах.
Промежуточное положение между шаш-
ками и шахматами занимала распространенная
в древнем Риме игра в „солдаты" („лудус ла-
тронкулорум", или просто „латрункули"). На
такой же, как шахматная, доске, каждый парт-
нер ставил два ряда фигур: ряд больших сол-
дат, двигающихся, как ферзь в шахматах, и ряд
малых солдат, соответствующих шашечным
пешкам. Игра шла сразу по всему полю. Вы-
игрывал тот, кто побил или окружил все фи-
гуры противника. Часто эта игра в связи
с двойным значением слова латрон (что озна-
чало — солдат, а также разбойник) ошибочно
называлась игрой в „разбойники". Латрун-
кули — уменьшительная форма слова латрон
и означает „малый солдат", „солдатик". Но
это еще не все — игра латрункули позже стала
ошибочно отождествляться с шахматами, сви-
детельством чего является перевод Шимоном
Старовольским на латинский язык заглавия
поэмы Кохановского „Шахматы" — „Латрун-
кули", или перевод Давидом Пилиховским на
польский язык трудов Сенеки, где римская
игра в „солдаты" названа шахматами. Пили-
ховский идет дальше в своих заблуждениях,
сообщая в примечаниях: „... известно, что
эта игра (в шахматы) была распространена
у римлян".
Эта ошибка повторяется часто. А ведь
шахматы не были известны ни в Риме, ни
в Греции.
Теперь мы представим другого родича
шахмат — „рифмомахию", то есть „арифме-
тические шахматы". По внешнему виду эта
игра совсем непохожа па шахматы, но по су-
ществу она им близка: концепция игры стро-
ится на осаде и объявлении мата главной
фигуре.
Доска делится на 128 черных и белых
квадратов (8x16 клеток). Каждый игрок име-
ет по 24 фигуры, обозначенные цифрами.
Тремя родами фигур — круглой, треугольной
и квадратной формы — ходят и бьют по-
разному. Правила игры, взятие фигур и объяв-
70
ление мата опирается на цифровые комбина-
ции. Подробности игры довольно сложны,
и поэтому мы не будем их описывать. Эта ин-
тересная игра, требующая математического рас-
чета, достигла расцвета в эпоху Возрожде-
ния, а потом ее забросили. Она требовала
слишком сложных расчетов, а это отпугивало
любителей развлечений, математики же пред-
почитали заниматься чем-либо другим.
Зато удержались до наших дней разного
типа военные игры, ведущие свою родослов-
ную от шахмат. Их принцип состоит в ос-
новном в том, что противники не видят фигур
друг друга и должны двигаться на ощупь, уз-
навая расстановку сил „вражеской армии'* по-
средством разведки и пробных ходов. Извест-
ная многим игра в „морской бой** является
именно таким простым видом военной игры.
В 1770 году в Англии было опубликовано
описание „игры в войну**. Доска, разделенная
на белые и черные квадраты, служила полем
боя для большего количества фигур, чем
в шахматах. Объявление мата королю произ-
водилось с помощью новосозданных фигур —
пушек. Назывался этот труд — „Игра в вой-
ну, или усовершенствование шахмат**. В 1782
году Хельвиг ввел в обиход „Эстралографию,
или военные шахматы**, игру похожую на
предыдущую, но ставящую перед игроками
задачу овладеть крепостью. Фигуры были по-
современному военизированы. В сражении
принимали участие отряды пехоты, конницы,
артиллерии и транспорта. Были и такие фи-
гуры, как „военный лагерь**, „склады** и т.д.
Была совершена попытка „военизировать**
шахматы и в Польше. В середине прошлого
столетия вышла брошюра, называвшаяся „По-
яснения к игре в польские шахматы**. Кроме
правил игры, брошюра содержала топографи-
ческий рисунок поля битвы под Остроленкой,
Три шахматные доски, рас-
положенные под углом друг к
другу, дают возможность иг-
рать одновременно трем парт-
нерам. Каждый из играющих
ходит на одной доске белыми,
на другой — черными фигура-
ми. Таким образом, эта игра
представляет собой не столь-
ко разновидность шахмат,
сколько камерный вид сеанса
одновременной игры на несколь-
ких досках, своеобразный шах-
матный триптих.
71
Современный вариант игры в шахматы для 4-х человек
напоминает игру в бридж: двое играют против двоихъ
белые и красные — против черных и голубых.
Доска шестиугольных шахмат состоит из 91 клетки белого,
черного и бурого цвета. Каждый из играющих имеет в своём
распоряжении 18 фигур.
где в 1831 году произошло знаменитое сра-
жение польских повстанцев с царскими войс-
ками, значительно превосходившими их по
численности. Рисунок этот был разделен на
квадраты и точно соответствовал шахматной
доске. Таким образом, противники как бы
имели возможность изменить во время игры
ход истории, разыгрывая на этой доске раз-
личные варианты исторического сражения.
В последующие годы „военная игра" на-
много отошла от шахмат; были выработаны
собственные методы, способы ведения борьбы
и „специфические" предпосылки, служившие,
главным образом, для подготовительных задач
в военных училищах.
Попытки ввести в правила игры новше-
ства значительно приумножили семью „произ-
водных от шахмат". Все эти начинания: из-
менения формы шахматной доски, новые фи-
гуры и правила игры, преследовали якобы цель
создать равные шансы для обоих партнеров,
потому что они лишали играющих вырабо-
танной в предыдущие годы теории дебютов,
игры и розыгрыша эндшпилей. Дело в том,
что считалось достаточным для выигрыша
владеть знанием дебютов, и что потому вы-
игрывает тот, кто лучше „вызубрит" де-
бюты.
Можно ограничиться здесь лишь описа-
нием нескольких наиболее характерных идей
из числа тех, которые осуществились на прак-
тике, т.е. были приняты некоторыми груп-
пами игроков.
Шахматы с переменной расстановкой фи-
гур. Пешки стоят нормально, а с фигурами
происходит целая процедура. Белые ставят
на любое место одну из своих фигур, черные
ставят напротив такую же фигуру, потом
они поочередно избирают места для второй
фигуры, и так далее. Белые ставят фигуру на-
против и выбирают место для третьей фигуры.
Существует свыше десяти тысяч вариантов
72
разных первоначальных расстановок, и, таким
образом, теория дебютов становилась беспо-
лезной. Менее радикальные новаторы пред-
лагали лишь заменить места двух белых фи-
гур — короля и ферзя.
А вот еще одна потрясающе простая идея:
начинаем играть нормально и играем так до
десяти ходов. Черные сделали десятый ход,
после чего доска поворачивается; игрок, ко-
торый раньше играл черными, одиннадцатый
ход делает белыми. После двадцатого хода
доска опять поворачивается, белые возвраща-
ются на прежнюю позицию, и т.д. Такие шах-
маты, названные „ротационными" (Англия,
1913 год), свидетельствуют о большом чув-
стве юмора у их изобретателя.
Были извлечены из глубины веков и шах-
маты для четырех игроков, но этой игре при-
дали современный стиль. В пользование во-
шла доска большего, чем в чатранге, размера.
Сражение ведут четыре „армии", по 16 фигур
каждая. Белые и красные играют против чер-
ных и голубых. Можно также поставить две
шахматные доски рядом. Тогда фигуры со-
юзных армий стоят с одной стороны, а объе-
диненные силы врагов — с другой стороны.
Как ни странно, игра в такие большие шах-
маты для четырех человек не представляет
особых трудностей, хотя, разумеется, ход пар-
тии абсолютно не напоминает традиционную
игру. Существуют разные варианты такой
игры, с разными правилами и ходами. Завер-
шением розыгрыша может быть мат, данный
только одному королю, или же шах обоим ко-
ролям враждебных армий, или, наконец, двой-
ной мат. На шахматной доске 12x16 (состав-
ленные рядом две нормальные доски, допол-
ненные в середине горизонтальным поясом
свободного пространства шириной в 4 ряда)
провел публичный турнир с гроссмейстером
Вчетвером можно играть в шахматы и таким образом: две шахматные доски, поставленные рядом, составляют общее
поле. „Светлые" фигуры играют против „темных", а союзники отличаются друг от друга оттенком цвета или формой
фигур.
73
Г. Мароци в 1929 году в Лондоне тогдашний
экс-чемпион мира Капабланка.
Можно придумывать разные способы рас-
становки фигур. При разработке правил для
трех или четырех партнеров были извлечены
из архива даже круглые (византийские) шах-
маты. Игра втроем подсказала удачные ва-
рианты соединения обычных квадратных шах-
матных досок.
Известный польский адвокат Станислав
Гофмокл-Островский, страстный шахматист,
из Кракова, разработал собственную систему
игры, которую он назвал „Мефисто". В из-
данной за свой счет листовке он пишет, что
составил новую систему „для усиления ум-
ственного потенциала". На шахматной доске
в сто полей стоят два комплекта по двадцать
фигур. Каждой стороне добавляются по две
пешки и по два „чёрта". „Черти" делают та-
кой же ход, как кони, но шагают на одно поле
дальше. Поэтому каждый из них, подобно сло-
нам, шагает по полям противоположного цвета.
По сравнению с приведенными примера-
ми совсем незначительными кажутся такие
простые новшества, как скромное увеличение
количества клеток или добавление особых
фигур. Летописи упоминают об игре в шах-
маты с участием фигур гренадеров и саперов,
а после первой мировой войны рядом со сло-
нами, конями и ладьями появились грозные
фигуры танков и самолетов.
Ничто не мешало дальнейшим „изобрете-
ниям". После второй мировой войны появи-
лись ошеломляющие шахматные новшества,
бесспорно заслуживающие места в музее ред-
костей.
Появившиеся за несколько лет до последней войны модернизированные шахматы, изобретенные в Австрии, имеют 100-
клеточное поле, на котором были введены в бой такие фигуры, как самолеты и танки, ход которых соответствует одно-
временно ходу ладьи и коня или ходу слона и коня.
74
Сенсационной „бомбой" среди этих изо-
бретений являются запатентованные на За-
паде „атомные шахматы". Шахматная доска
должна иметь размер 12 Х12, новые фиругы —
это известные уже из предыдущих вариантов
тапки и самолеты. Как только пешка доходит
до двенадцатой линии, она становится „атом-
ной бомбой". Воспользоваться „бомбой" игрок
может только один раз. „Вспышка" уничто-
жает все свои и чужие фигуры в определенном
радиусе. После „вспышки" игра продолжа-
ется. Если погибает король, его функции при-
нимает на себя старшая из оставшихся фигур.
Мат ликвидирован, а цель заключается в том,
чтобы побить все фигуры противника.
Вот где настоящий прогресс в игре! А не
соединить ли шахматы с кеглями?
Не следует смеяться. Например, сторон-
ники футбола получили в подарок „шахматы-
футбол", изобретенные французом Анри Бу-
асье. На шахматной доске 9x9 полей стоят
одни фигуры без пешек со вторым ферзем
вместо короля. Центральные поля пустуют
и представляют собой ворота. Посередине шах-
матной доски устанавливается „мяч" (его изо-
бражает, конечно, фигура). И можно начинать
игру. Фигуры атакуют „мяч", передвигают его
и при удачных „ударах" вгоняют в ворота!
В кабинете диковинок стоит поместить про-
странственные шахматы. Шахматная доска мо-
жет иметь, например, форму шара, а игра ве-
дется, как на глобусе (фигуры втыкаются
в отверстия полей). Доской могут быть также
грани куба, поверхность цилиндра. В других
разновидностях шахмат фигуры могут дви-
гаться внутри геометрического тела; тогда,
например, поля шахматной доски заменяются
кубами. Практически это выглядит так, что
для игры складывается вместе восемь обы-
кновенных досок (лучше всего прозрачных),
расположенных одна над другой. Простран-
ственные шахматы с 512 кубиками (83) пред-
лагал еще до первой мировой войны извест-
ный шахматист Кизерицкий.
Необычные шашки в американском фильме „Наш человек
в Гаване™, сделанном по роману Грэхэма Грина (1960 год) .
Посмеиваясь, подшучивая или удивляясь
некоторым экстравагантным шахматам, не сле-
дует, однако, впадать в крайность и слишком
поспешно предавать их анафеме. Конкуренцию
классическим шахматам они, конечно, не со-
ставят, но зато нередко помогают создать но-
вые развлекательные игры. Кроме того, не
следует мешать другим в их развлечениях,
если они им нравятся. В Париже существует
даже исследовательский центр комбинацион-
ных игр, который издает публикации, органи-
зует турниры и матчы, выступает с инициати-
вой изучения в международном масштабе во-
просов „неортодоксальных" шахмат и шашек.
Неизвестно, к какой категории следует
отнести, например, „алкогольные шахматы",
75
„Чтобы выиграть, надо пойти королевой*{.
„Это мое изобретение" (рис. нем. ху-
дожника И. Гегена в „Frischer Wind").
(„Перец6*).
Без подписи.
(Рис. польского худ. Э. Липинского в журнале „Przekroj" ).
теперь черный тянет на Ь5 ...” (Рис. Л. Вернера
в „Neue Berliner Illustrierte").
Без подписи.
(Рис. К. Баранецкого в журнале „Szpilki").
„Они играют без результата уже 4 недели".
(Рис. И. Гегена в „Frischer Wind").
76
„Что-то не так...“ (Рис. Ш. Кобылин-
ского в газете „Polityka").
о которых ходят многочисленные анекдоты.
Правила игры здесь традиционны в высшей
степени. Однако в них внесено некоторое раз-
нообразие. Игра ведется на большой шахмат-
ной доске, где вместо фигур стоят рюмки
с легкими спиртными напитками либо бу-
тылки с более крепким содержимым. Взяв
чужую фигуру, следует выпить приходящуюся
на ее долю порцию алкоголя. Как сообщают
хроники, в 1898 году в Венгрии играли по
этому методу на... бильярде, соответственно
расчерченном в клетку. Королем была бутылка
шампанского, ферзем — рейнское вино, ос-
тальными фигурами были токайские вина,
а пешками — вина дешевого сорта. Партия
обычно заканчивалась поражением обеих сто-
рон: после нескольких ходов партнеры оказы-
вались под бильярдом. В других версиях анек-
дота меняются виды напитков (например,
коньяк, ликеры, меды, сливянки, водка).
Приходится удивляться, что традицион-
ные шахматы еще не утратили права на суще-
ствование. По-видимому, ничто не в состо-
янии лишить „старых**, „добрых** шахмат их
обаяния, привлекательности и популярности.
Таким образом, мы смело можем сказать, что
77
шахматам не грозит уничтожение, а возмож-
ности вырождения этой прекрасной игры ми-
нимальны. Умно написал об этом в 1934 году
Кароль Ижиковский, известный польский пи-
сатель и замечательный шахматист:
„Проекты и новшества, которые еще можно про-
извольно умножать, слишком усложняют шахматную
игру и делают ее чрезмерно трудной. А результат этих
усложнений прямо противоположен предполагавше-
муся: вместо того, чтобы обогатить игру, ее обедняют,
вместо того, чтобы возбудить фантазию, ее ослабляют,
вместо расчета появляется случай, и самый гениальный
мастер опускается до уровня новичка. Это значит, что
введение новых усложняющих элементов делает игру
примитивнее.
И мы приходим к выводу, что прежний способ
игры в шахматы основан на весьма удачном сочетании:
игра не слишком легкая, и потому не скучная, но и не
слишком трудная, и потому ее комбинациями можно
до некоторой степени овладеть, а случайностям остав-
лено места столько, сколько требуется, чтобы игра
была нс наукой, а искусством...“
Это не значит, что в дальнейшей эволю-
ции шахмат правила не будут меняться. Но это
не имеет никакой связи с нарушением их ос-
новных положений, с попытками изменить их
любой ценой. Главный корень генеалогиче-
ского дерева шахмат — здоровый, и никакие
искусственные прививки ему не нужны. А вы-
росшая возле них „семья", пожалуй, свиде-
тельствует лишь о большой жизнеспособности
шахмат.
НА ГРАНИЦЕ МЕЖДУ МАТЕМАТИКОЙ И РАЗВЛЕЧЕНИЕМ
„Подождите, пожалуйста, мы должны закончить
партию...“ („Zm im Bild“).
На необитаемом острове.
(Рис. К. Баранецкого в газете »Karuzela“)
Согласились на ничью.
(Рис. И. Зубова — ,:Огонек“).
„Шах королю !"
(Рис. Е. Косерадзского — „Szpilki").
Без подписи.
(Рис. Ш.Кобылинского — „Polityka" ).
Нервозность.
(Рис. А. Франсуа).
„Это некрасиво! Все на одного..."
(Рис. К. Кламанна — „Eulenspiegel").
80
F
1 ^сли где нибудь идет речь о происхождении
и истории шахмат, почти всегда по традиции
вспоминают рассказ о шахматной доске и зер-
нах пшеницы. Знаете? Нет? Так вот, про-
чтите.
Давным-давно, тысячи полторы, пожа-
луй, лет тому назад, жил-был в Индии влас-
телин, по имени Схерам (или Схехрам). Сей
государственный муж не отличался особыми
способностями к управлению государством и су-
мел в короткое время привести страну в упа-
док. Один из браминов, мудрый Сесса, сын
Дахера, стремясь поправить дело, но не желая
восстановить против себя, известного своей
жестокостью, монарха, решил обратить его
внимание на необходимость слушать советы
умных людей и выдумал игру, в которой ко-
роль, хотя и был самой важной фигурой, ни-
чего не мог поделать без помощи остальных
фигур и даже пешек. Легенда гласит, что урок
игры в шахматы — именно эта игра была изо-
бретена мудрым брамином — оказал на влас-
телина большое влияние; он правильно понял
намек. Желая отблагодарить мудреца за на-
глядный урок житейской мудрости и за изо-
бретение интересной игры, Схерам обещал
дать в награду брамину все, что только тот
пожелает. Сесса воспользовался благоприят-
ным случаем и решил преподать заносчивому
властелину еще один урок — на этот раз урок
скромности. Он потребовал в качестве награ-
ды как будто совсем немного: выдать ему из
государственных закромов столько зерен пше-
ницы, сколько может поместиться на шах-
матной доске, если на первое поле положить
одно зернышко, на второе — два, на третье
— четыре и так далее, каждый раз удваивая
количество зерен, вплоть до последнего 64
поля. Властелин обрадовался столь скромно-
му требованию брамина и немедленно выдал
соответствующие приказания. Но очень скоро
пришлось убедиться, что исполнить желание
мудреца нет никакой возможности, даже если
опустошить все амбары в государстве.
Как высчитали потом, на 64 поле шах-
матной доски надо было положить 87 076 425
546 692 656 зерен пшеницы, а общее количе-
ство зерен, которые требовалось уложить на
всех квадратах шахматной доски, то есть сум-
ма членов геометрической прогрессии со зна-
менателем 2, от 0 до 63 (21+224-234-24 и т.д.)
составляет: 18 446 744 073 709 551 615 штук,
или 18 квинтиллионов, 446 квадриллионов,
744 триллиона, 73 миллиарда, 709 миллионов,
551 тысяча, 615 зерен пшеницы. Если принять,
что в 1 кубическом сантиметре насчитывается
20 зерен или 20 миллионов штук в кубическом
метре, то у нас получится объем 922 337 203
685 кубических метров пшеницы*.
Подсчитано, что такое количество зерна
можно получить только в том случае, если
восемь раз засеять и собрать урожай пшеницы
со всей площади земного шара.
Уфф! Получаются почти астрономические
величины. Правда, эти подсчеты и их резуль-
таты не имеют прямого отношения к шахма-
там и шахматной игре, но они как бы отра-
жают неожиданные математические возмож-
ности, связанные с черно-белой шахматной
доской. Однако, чтобы быть не только матема-
тически, но исторически точными, нам сле-
дует сказать, что рассказ о быстро возраста-
ющем количестве зерен пшеницы впервые
появился не в колыбели шахматной игры, то
есть Индии — стране, отличающейся тради-
циями философско-гуманитарных наук — а со-
чинен арабами, признанными мастерами точ-
ных наук.
В арабских источниках можно найти следы
использования шахматной доски в качестве
* Перельман в книге „Занимательная математика" в главе,
посвященной „Легенде о шахматной доске", дает иной подсчет
объема зерна: один кубический метр пшеницы содержит около
15 миллионов зерен, требуемое брамином количество пшеницы
составило бы — 12000000000000 куб. метров. Если бы построить
амбар для этого количества зерна: 4 метра высоты и 10 метров
ширины — его длина составила бы 300000000 километров, т.е.
в два раза больше, чем расстояние от Земли до Солнца.
81
Брамин, султан и шахматы — в интерпретации ху-
дожника Г. Миклашевского...
... и та же тема возникновения шахматной игры
в трактовке другого польского художника М. Покоры.
своеобразных счетов, облегчающих математи-
ческие действия.
Связь между шахматной доской и финан-
сово-счетными операциями хорошо заметна на
примере Англии, где от названия шахматной
доски (по-французски I’echiquier) происходит
название главного финансового управления Ex-
chequer — государственной казны. Дело в том,
что в старину в Англии государственный бюд-
жет распределялся по статьям в шахматном
порядке, на специальной шахматной доске,
в которой каждое поле соответствовало опре-
деленной статье доходов и расходов. Оконча-
тельные, постатейные, суммы бюджета опре-
делялись путем перестановки и перераспреде-
ления их по шахматным клеткам. В истории,
впрочем, известны случаи, когда решение
о распределении бюджетного дохода стави-
лось в зависимость от выигрыша в партии
шахмат. Конечно, это не имеет ничего общего
с математическими достоинствами шахматной
доски, может, скорее, служить примером очень
упрощенного подхода к решению сложных
имущественных проблем. В свое время в Ир-
ландии были два владетельных рода, предста-
вители которых ежегодно в присутствии офи-
циального чиновника разыгрывали партию
шахмат, причем выигравшая сторона получала
право пользоваться доходами с имений против-
ника в течение всего года.
Но мы, занявшись анекдотами, отвлек-
лись в сторону от интересующего нас пред-
мета — ведь мы хотели пуститься в дебри ма-
тематических рассуждений. Так вот, необхо-
димо со всей ясностью подчеркнуть, что боль-
шинство математических трактатов и работ,
посвященных шахматам, направлено на реше-
ние цифровых тайн шахматной доски и ходов
фигур на ней, а не на теорию шахматной игры.
Попытки создать математическую теорию шах-
матной игры не привели, пока, к сколько ни-
будь удовлетворительным результатам, хотя
бы к таким, какие получены от применения
геометрии к бильярдной игре. Крупнейший
82
Арабская шахматная доска для
счета: горизонтальные ряды бе-
лых или черных клеток систе-
матизируют числа в арифмети-
ческой прогрессии, по диагонали —
в геометрической.
8	4000000	0	OOM 000	4	8000000	2	10000000
400000	и	“WWW	40	SOO 000	20	10M0M	0
М0	W VWV	400	C’vww	2M	1M0M	M	3M0M
0000	40М	SOM	tOM	100M	M0	300H	7H
юооо	800	200M	10M	00M	30M	70M	5000
80	800000	100	MOM	300	700M	500	w ww
2000000	to	OOOOM	30	7000M	50	SOSMO	70
1	0000000	3	70M0M	5	50MH0	7	30M0M
трехтомный труд русского математика и теоре-
тика шахматной игры К. Яниша был написан
в 1862 году на французском языке на тему
о применении математического анализа к шах-
матной игре. Но Яниш, в основном, занялся
подсчетом количества возможных комбина-
ций фигур на шахматной доске, определением
сравнительной силы фигур, ценностью обмена
и т.п., а не теорией игры. Современный труд
в этой области, написанный бельгийским уче-
ным М. Крайчеком, тоже не выходит из этих
рамок. Крайчек с особой тщательностью раз-
работал проблему нескольких ферзей на доске
и задачу на ход конем, причем дал интересный
цифровой материал.
В течение двух столетий математики увле-
кались задачей хода конем по всем полям шах-
матной доски, ио так, чтобы на каждом поле
конь задерживался только один раз. Ходы ко-
нем были впервые подробно и тщательно ис-
следованы и описаны с математической точки
зрения знаменитым математиком Леонардом
Эйлером, который в середине восемнадцатого
столетия опубликовал труд по изучению хода
конем в так называемом замкнутом цикле, то
есть с возвращением коня на исходное поле
шахматной доски. С тех пор эта своеобразная
проблема хода конем так и называется про-
блемой Эйлера.
Существует множество способов хода ко-
нем вокруг шахматной доски при условии воз-
вращения коня на исходное поле (или без та-
кого условия). Способы эти разработаны не-
сколькими математиками. Польский популярн-
ее
Шахматный конь и его родстзенники.
(Рис. Л. Минтыч — „Przekrdj“).
затор математических знаний Ш. Еленьский
в книге „Лилавати" сообщает о четырех спо-
собах хода конем, предложенных Эйлером, Мо-
оном (рамочный метод — 1843 год), Муавром
^начало XVIII века, тоже рамочный метод)
и, наконец, Роже (середина XIX века, метод
деления шахматной доски на четыре части).
Линии, изображающие ход коня, напоминают
часто причудливые узоры, сложные геометри-
ческие фигуры, буквы, цифры, арабески и т.п.
Возможности разнообразных решений за-
дач на ход конем почти неограничены, во
всяком случае, решений этих больше, чем мо-
жет казаться. Высчитано, что количество
различных вариантов решения задачи на ход
шахматным конем (если задача задана на
доске с 64 полями) превышает тридцать один
миллион.
Известны подобные задачи и для других
фигур, чаще всего ладей; есть и комбинирован-
ные задачи, в которых объединены ходы ко-
нем и слоном, ладьей и королем. Комбиниро-
ванные и простые задачи с шахматными фи-
гурами были особо популярны в Индии, Пер-
сии, Арабских странах, на Востоке, о чем сви-
детельствуют многочисленные памятники, со-
хранившиеся в рукописях, написанных тыся-
чу и больше лет тому назад, а также позднее.
Заслуживают особого внимания задачи на
ход конем, в которых соблюдено не только
условие возвращения коня на исходное поле,
но и отдельные ходы которого, будучи обо-
значены определенными цифрами, составляют
так называемый „магический" квадрат.
Если уж говорить о „магических" квадра-
тах, то полезно вспомнить о примере, о котором
пишет Юлиан Тувим в своем сборнике лите-
ратурных курьезов „Пегас на дыбах". Это из-
вестный средневековый буквенный квадрат
из пяти загадочных кабаллистических слов.
Ходом коня можно прочесть предложение
„мистического" характера (для успешного ре-
шения предусмотрены несколько ходов дру-
гими шахматными фигурами, сведения о ко-
торых утеряны)
САТОР
АРЕП О
ТЕНЕТ
ОПЕРА
РОТ АС
Ходом коня можно прочесть, притом два
раза, предложение: ПАТЕР НОСТЕР* А О,
в котором буквы А и О означают названия
греческих букв „альфа" и „омега", то есть „на-
чало" и „конец". Ход конем настолько специ-
фичен, что стал излюбленным ключом к ре-
шению множества загадок и головоломок.
Конь может ходить по всей шахматной доске
или по ее части, притом в любых комбинациях
и конфигурациях, составленных из прилега-
ющих друг к другу малых полей шахматной
доски. В большинстве случаев задачи, реша-
* Отче наш... по-латыни.
84
емые при помощи хода конем, заключаются
в прочтении, в определенном порядке, комби-
нации букв или цифр, помещенных на шах-
матных полях. Иногда вместо букв приме-
няются картинки, и в этом случае задача пре-
вращается в своеобразный логогриф или ребус.
В советском кинофильме „Голубые доро-
ги" (1947 год) оригинальным образом исполь-
зована идея задачи на ход шахматного коня.
Сюжет фильма основан на героической и опас-
ной работе моряков советского военного флота,
разминирующих минные поля, установленные
гитлеровцами. Особая опасность грозила ко-
раблям на одном из морских путей, где гитле-
ровцы расставили три минных поля. Моряки
сумели найти и обезопасить 32 магнитно-акус-
тические мины на каждом из полей, из 36 там
установленных. Однако четыре мины найти
не удалось и в любой момент можно было
ожидать катастрофы, если на мину наскочит
одно из многочисленных судов, курсирующих
по этому морскому пути. Все внимание моряков
сосредоточено на поисках таинственных мин.
Капитан Ратанов решил во что бы то ни стало
разгадать схему, по которой гитлеровцы рас-
ставляли мины. При изучении всех обстоя-
тельств, сопутствовавших расстановке мин, Ра-
танов случайно узнает, что гитлеровский офи-
цер, командовавший во время войны минны-
ми заградителями, был большим любителем
шахмат, в частности, шахматных задач. Ка-
питан Ратанов, будучи сам большим любителем
шахмат, задумался над системой расстановки
немцами мин и, воспомнив задачу на ход шах-
матного коня, которую недавно решал, пришел
к неожиданному выводу, что система расста-
новки мин напоминает схему, ключом к кото-
рой является двойной ход конем из центра.
Предположение капитана оказалось правиль-
ным, и все мины были найдены и обезврежены.
Вот как пригодилось знакомство с шахма-
тами и любовь к решению шахматных задач.
Ход коня по шахматной д оске, при котором он ни разу не становился дважды на одно и то же поле.
85
Если бы в подобном положении оказался игрок,
о котором повествует нижеследующий анекдот,
то мины наверное не были бы найдены:
. Однажды, во время своего выступле-
ния в Англии, Ласкер случайно засел за шах-
матную партию с совершенно незнакомым
игроком и, конечно, легко ее выиграл. Партнер
Ласкера, получив мат, попросил маэстро дать
оценку его игре.
— У вас какой-то странный способ
игры, — ответил Ласкер, — вы ни разу не
воспользовались конем, почему?
— Почему? Да просто потому, что я не
имею понятия, как ходит эта фигура...*
В чехословацком короткометражном муль-
типликационном фильме „Страсть* (1962 год),
поставленном режиссером Иржи Трнка, есть
такая смешная сценка: жертва несчастного
случая на мотоцикле, весь укутанный бинта-
ми, — проезжая мимо играющих шахматистов
на инвалидной коляске с велосипедным мотор-
чиком, схватил рукой фигуры коней. Попав
в двигатель коляски, шахматные кони там
начинают бешеную скачку, придавая двига-
телю мощность и увеличивая обороты. Коляска
мчится как гоночный мотоцикл. Вот какова
мощь шахматных коней!
Но мы опять отвлеклись от темы.
Многие математики интересовались проб-
лемой не только ходов различных фигур на
шахматной доске, но и возможностью такой
расстановки фигур, чтобы они удовлетворяли
какому-либо наперед заданному условию. На-
пример : наибольшее количество полей под
шахом, или наоборот — наибольшее количество
полей свободное от угрозы со стороны фигур.
19 42 40 51 9 34 36 II
47 52 52 45 39 12 14 33
41 50 48 43 37 10 8 35
55 44 46 53 15 32 38 13
61 22 16 63 5 26 28 7
19 56 58 21 31 64 2 25
17 62 60 23 29 6 4 27
59 20 18 57 3 24 30 1
37 14 16 35 33 18 24 31
15 36 34 17 19 32 30 25
13 38 48 II 21 26 28 23
39 12 10 49 27 20 22 29
9 424047 61 50 52 63
43 8 46 41 51 60 62 53
45 6 4 59 57 2 64 55
7 44 58 5 3 56 54 I
Решение древней арабской задачи: фигура ходит по всем
клеткам шахматного поля то как конь, то как слон. Слон
движется прыжками через одну клетку.
Задача на ходы по полю попеременно ходом ферзя и коня.
Ферзь ходит только на расстояние одной клетки во всех
направлениях — согласно прежним условиям.
86
Оказалось, что расставить пять ферзей
так, чтобы они угрожали шахом любому полю
на шахматной доске, можно 4860 способами.
Задача с восемью ферзями, которые рас-
ставлены на шахматной доске так, что ни один
из них не может бить другого, получила широ-
кую известность.
Немецкий математик Карл Гаусс раньше
других высчитал, что в этом случае существуют
92 способа расстановки ферзей. Основных
систем расстановки есть только двенадцать,
остальные являются либо зеркальным отраже-
нием других, либо могут быть получены про-
стым поворотом шахматной доски.
Та же задача, но на расстановку восьми
ладей, имеет 40320 решений. Еще больше
комбинаций получается при расстановке восьми
слонов или коней. До сих пор никому не уда-
лось подсчитать число таких комбинаций, так
как никто не взял на себя труд довести расчет
до конца.
В противовес этому, на расчеты комби-
наций со всеми шахматными фигурами, прини-
мающими участие в игре, израсходовано мно-
жество бумаги и времени. Впрочем, такие
расчеты до некоторой степени связаны с теорией
игр и не являются пустым развлечением, как
это имеет место в случае задач с ферзями или
конями.
Найдено, например, что два короля могут
быть установлены на шахматной доске в 3612
комбинациях. Если на доску кроме королей
поставить всего лишь одну пешку, число комби-
наций возрастает до 167248, учитывая только
комбинации правильные с точки зрения кано-
нов шахматной игры. Два короля и две пешки
при ссблюдении этих же канонов могут быть
расставлены в 7400000 комбинациях. Видите,
мы опять вернулись к миллионам! Продолжаем
считать: два короля и две старшие фигуры
дают свыше 13 миллионов комбинаций. И, на-
конец, число комбинаций с двумя королями,
двенадцатью старшими фигурами и одной
Распространенный вид умственного развлечения: буквенная
задача для коня. Начиная с буквы надо пройти
конем по всем клеткам, постепенно решая задачу. Подоб-
ные задачи можно часто встретить на страницах печати.
пешкой составляет невероятную величину с 27
знаками перед запятой.
Мы с вами дойдем до прямо-таки голо-
вокружительных результатов, если подсчи-
таем число комбинаций из 32 шахматных фигур
на 64 полях шахматной доски. Вот это число:
7 534 686 312 361 225 327 х 1033;
правда, число комбинаций с канонически пра-
вильной расстановкой фигур на много меньше,
но все же...
О том, как возрастает число вариантов
игры с каждым последующим ходом, начиная
87
Тип геометрической задачи для коня: на одной из сво-
бодных клеток шахматного поля надо так поставить
коня, чтобы затем, при помощи минимального количества
ходов, взять все черные пешки. (Б. Кордемский — „Мате-
матическая смекалка").
от первого, можно судить из следующего рас-
суждения :
Белые располагают 20 вариантами первого
хода (16 пешек и 4 коня). Черные могут отве-
тить таким же числом различных вариантов
первого хода.
Второй ход белых состоит из 28 вариантов,
черные могут ответить одним из 29 возможных
ходов.
При третьем ходе у белых есть выбор
одной из 30 комбинаций, черные располагают
31 комбинацией, для четвертого хода у белых
32 комбинации, у черных 33. Таким образом,
после первого хода существует 400 (20 Х20)
различных вариантов продолжения игры. Для
упрощения расчетов примем, что для первых
пяти ходов играющие располагают по 20 воз-
можных ходов, а после пяти — по 30. Кроме
того, предположим, впрочем совершенно произ-
вольно, что средняя партия шахмат состоит из
40 ходов.
Подсчитаем, сколько различных вариантов
шахматных партий может быть разыграно игро-
ками при упомянутых условиях. Наш расчет
не будет, конечно, точен, потому что партии
иногда могут закончиться на малом количестве
ходов, другие могут продолжаться значительно
дольше сорокового хода, но нам достаточно
определить приблизительно порядок числа раз-
личных комбинаций. Не входя в подробности
математических выкладок, скажем прямо, число
это составит (20 х20)5 х(30 хЗО)35 = 25 Х10115.
Итак, мы в итоге получили число со 117
знаками, то есть значительно больше, чем все
возможные комбинации из 32 фигур, что понят-
но, так как в ходе игры количество фигур
уменьшается.
Возможно, кое-кто усомнится в правиль-
ности наших расчетов и подумает, что мы сильно
преувеличиваем, ведь указанная выше цифра
содержит варианты, которые уже после не-
скольких первых ходов могут быть признаны
абсурдными. Проведем еще один расчет, поль-
зуясь еще большими упрощениями, для того,
чтобы лучше показать резкий рост количества
• возможных вариантов игры, уже после несколь-
ких ходов.
Если в одном из дебютов у нас есть осно-
вание считать, что после трех или четырех
ходов игроки располагают двумя хорошими
ходами для продолжения партии, то уже после
седьмого хода перед ними открывается 16 000
целесообразных возможностей продолжения
партии. Если бы в начальной стадии игры
у игроков было по три хороших хода, то после
седьмого хода число возможных целесообраз-
ных комбинаций составило бы почти 5 миллио-
нов. И это все — только при одном дебюте.
Но, пожалуй, довольно цифр. Приводя
их, я стремился показать, что в шахматной игре
мы практически располагаем неограниченным
числом вариантов разных комбинаций. Изуче-
ние всех вариантов путем розыгрыша потре-
бует, считая скромно, многих сотен тысяч
лет.
88
Надо сразу сказать, что математика может,
до некоторой степени, помочь в деле теорети-
ческого изучения шахматной игры, но создать
удовлетворительную теорию ее пока не может.
Об этом, в частности, пишет известный фран-
цузский математик Анри Пуанкаре в своих
рассуждениях о научном построении гипотез.
По мнению Пуанкаре, ходы на шахматной
доске могут быть любыми не только в одной
партии, но и во многих играх, и не составляют
ряда, имеющего математическое обоснование.
На основании сделанных ходов нет возмож-
ности разработать какую-либо обобщающую
теорию последующих ходов, и, значит, о науч-
ном предвидении ходов не может быть и речи.
Шахматный игрок способен предусмотреть раз-
витие партии в пределах нескольких ходов,
но не в состоянии, при всех своих способностях
к анализу, предвидеть заранее развитие партии
на значительное количество ходов (мы напо-
минаем резкий рост количества комбинаций
в ходе игры) и в данном случае руководствует-
ся интуицией и избранной тактикой, отнюдь
не пользуясь точными формулами теории ве-
роятностей.
Если бы существовала возможность точно-
го анализа всех возможных вариантов развития
игры (вплоть до конца партии) с любого поло-
жения на доске, то мы могли бы открыть не-
которые закономерности в игре. Однако только
закономерности, а не научную теорию. Действи-
тельно, путем анализа многих вариантов энд-
шпилей мы сможем получить ответ на вопрос,
как играть, чтобы добиться победы, или преду-
смотреть результат игры в зависимости от того
или другого хода. Но в дебютах сделать это
невозможно. Может случиться, что в дебюте,
который мы считаем правильным, существует
ход, незамеченный нами, совершенно меня-
ющий результат. Отсюда можно сделать вывод,
что до сих пор не найден абсолютно правиль-
ный, с математической точки зрения, дебют.
Если не принимать во внимание практическую
сторону игры, в которой существуют практи-
чески неограниченные возможности выбора
вариантов розыгрыша, что не позволяет раз-
Без подписи. (Рис. Е. Флисака —
„Szpilki").
89
Бельгийский аптекарь Г. Д. Хооре рядом со сконструированной им электрической машиной для решения задач на ход
коня. После того, как машине дана соответствующая задача, она автоматически начинает ее решать, поочередно
освещая на большом шахматном поле клетки, на которые якобы ступает конь. Машина демонстрировалась на XIVШах-
матной Олимпиаде в Лейпциге в 1960 году. Рядом: вид сложной конструкции аппарата с сетью тысяч электрических
проводов.
работать математически верную теорию игры, —
то, с точки зрения научного анализа, шахматная
игра отличается простотой. Но не обольщайтесь
заранее. Несмотря на то, что существо шахмат
полностью известно, это ни в малейшей степени
не отражается на ходе любой игры. Это звучит
как парадокс, но это именно так.
Дело в том, что в ходе игры может сло-
житься огромное, но конечное число комби-
наций, поэтому при дополнительном ограни-
чении правилом „ничьей", после трех одина-
ковых ситуаций на доске, можно почти с полной
уверенностью сказать, что при большом коли-
честве ходов всякая партия закончится вничью,
если до этого не выиграла одна из сторон. Это
значит, что не существует возможность продле-
ния партии в бесконечность. Действительно,
если бы не правило о „ничьей", то так назы-
ваемый вечный шах продолжался бы вечно,
а не кончился бы вничью.
Мало того, можно совершенно точно до-
казать, что шахматы — это игра, результат
которой заранее известен. Мы не можем только
определить, какой это результат, то есть всегда
ли выигрывают белые, или может быть черные,
или же результат всякой правильной шахматной
игры — ничья ?
Не лишены интереса рассуждения на эту
тему Гжегожа Крохмального в статье, напеча-
танной в польском популярном еженедельнике
„Пшекруй" в 1946 году:
„... Никто не сомневается, что шахматы это умозри-
тельная игра. Притом это игра очередная, то есть про-
тивники делают свои ходы поочередно и имеют время
на анализ и размышления. Начальное положение всегда
одинаково, и игру всегда начинают белые. К подоб-
ному типу игры принадлежат шашки, «волк и овцы»,
многие другие игры, даже детская «виселица» (...).
Шахматисты многие годы задают себе вопрос, к какому
виду игр относятся шахматы. В игре «волк и овцы»
нет ничьей; это бескомпромиссная игра. Можно и шах-
маты превратить в игру бескомпромиссную, если ввести
правило, что проигрывает тот, кто оказался в «пате»,
или повторит ход в одинаковой позиции. Но, что
случится, если обе стороны будут играет в «бескомпро-
миссные» шахматы совершенно правильно, без оши-
бок? Может показаться, что определить точно, в чем
заключается игра «без ошибок», нельзя. Но современ-
ная логика преодолела эту трудность; шахматные ходы
можно распределить на «удовлетворительные», «при-
носящие победу» и «порочные». На такие же категории
90
можно распределить и позиции на доске. Если так по-
ступить, то получается странный результат: все «бес-
компромиссные» игры оказываются несправедливы-
ми — победа всегда принадлежит одной из сторон, не-
зависимо от качества игры противника. Другими сло-
вами, такая игра не отличается от игры в «волка и овец».
«Компромиссные» игры, к которым принадлежат обы-
кновенные шахматы, справедливы, то есть дают пре-
имущество лучшему игроку, но они не дают никакого
результата, если оба игрока играют правильно, без
всяких ошибок. Обыкновенная игра в шахматы (без
дополнительных правил) отличается такой сложностью,
что мы не знаем, относится ли она к числу справедли-
вых или к бескопромиссным. Если ввести дополнитель-
ное правило (о ничьей), то в игре есть сторона, имеющая
преимущество, только мы не знаем, кому это преиму-
щество принадлежит, белым или черным. (..,). Если
бы сто демонов, одаренных способностью обдумывать
любые возможные шахматные комбинации, начали
шахматный турнир, то на всех пятидесяти досках вы-
играл бы один и тот же цвет. ..."
Из этого можно заключить, что, в случае
идеального розыгрыша, то есть такого, в ко-
тором ни одна из сторон не ошибается, резуль-
тат игры может быть известен заранее, то есть
не может быть и речи о справедливой исходной
позиции игроков. Один из них всегда обладает
преимуществом, подобно тому, как в игре
в „волка и овец" преимуществом выигрыша
пользуется игрок, делающий ходы „овцами".
Многие шахматисты, хотя и не делали
теоретическо-логических изысканий, на основе
всего лишь наблюдений за многочисленными
розыгрышами и пользуясь личным опытом,
пытались найти исход шахматной игры в слу-
чае, если за доской будут сидеть мастера, хо-
рошо знакомые со всеми дебютами. „Хоро-
шо" — это значит в пределах человеческих
возможностей.
Знаменитый французский шахматист Фи-
лидор считал, например, что выигрыш в игре
принадлежит тому из игроков, который не
сделает ни одного ошибочного хода. Ласкер
и большинство современных ему мастеров
считали, что, по мере развития знаний о шах-
матной игре, всякая партия должна обяза-
тельно окончиться вничью. Были и такие
v	7
Задача для коня „магический квадрат": сумма чисел, по
ходу коня, по вертикальным и горизонтальным рядам
составляет 260.
„эксперты", которые стали утверждать (это
было в десятых и двадцатых годах нашего
столетия), что шахматная игра перестает быть
интересной и должна отмереть. Будто бы зна-
ния о правильном ведении игры достигли та-
кого совершенства, что любая партия должна
окончиться ничьей, если игроки не сделают
случайной ошибки в упорядоченных прави-
лах дебюта.
Однако не все стали сторонниками „теории
ничьей". Об остроумии противников этой
теории свидетельствует распространенный в те
времена анекдот, которому была придана фор-
ма восточной сказки:
Во времена султана Харун-ар-Рашида
в Багдаде процветала шахматная игра. В шах-
маты играли буквально все, старые и малые,
мужчины и женщины, бедные и богатые.
Однажды в городе появился мудрец, который
объявил, что знает секрет лучшего хода при
любом создавшемся на доске положении. Сек-
91
Пять ферзей держат под ударом все клетки шахматного
поля. Пример популярной задачи на расстановку шах-
матных фигур.
Один из многочисленных способов расстановки на шахмат-
ной доске 8 ферзей таким образом, чтобы отдельные
фигуры не могли бить друг друга.
рет мудреца возбудил у населения города
чрезвычайный интерес. Мудрец раскрыл се-
крет, и что же? Им стали пользоваться оба
партнера, игра потеряла всякий интерес, всякая
партия заканчивалась вничью. Никто не хотел
садиться за шахматную доску. Люди опечали-
лись, исчезли оживленные группы „болельщи-
ков", обсуждавших перипетии битв на черно-
белом поле. Население остро почувствовало
отсутствие развлечения, которое раньше зани-
мало умы. Мудрый султан, стремясь спасти
положение, издал указ конфисковать трактат
приезжего и запретил изучать в школах рас-
крытый им секрет правильной игры.
Ирония этого поучительного анекдота по-
пала в самую точку. Неужели дело заклю-
чается в отказе от всякой попытки научного
раскрытия секретов игры и сводится к слу-
чайной борьбе вслепую? На этот вопрос дала
ответ сама жизнь.
В „ничейную" смерть шахмат поверил
в свое время чемпион мира, гениальный ку-
бинец Капабланка. Он и его последователи
считали, что человек уже постиг максимальное
число вариантов шахматных партий, и что
человеческий разум, подобно совершенному
механизму, сумеет в чаще комбинаций и поло-
жений выбрать единственно правильный ход,
а это при равной силе противников должно
вести к окончанию игры вничью.
„Ничейная теория" провалилась благо-
даря игре Алехина, который разгромил Ка-
пабланку в матчах, окончившихся высокими
проигрышами последнего. В последующей
своей карьере шахматиста, Алехин в играх со
сторонниками „ничейной теории" со всей убе-
дительностью доказал, что возможности комби-
наций на шахматной доске не исчезнут до тех
пор, пока в шахматы будут играть живые
люди.
Великолепная советская шахматная школа,
опирающаяся на традиции шахматных идей
Чигорина, раз и навсегда опровергла мнение
о существовании „идеальной ничьей". Непре-
рывная цепь побед на международных турни-
рах, ставшая уделом плеяды превосходных
92
советских шахматистов, таких как чемпионы
мира Ботвинник, Бронштейн, Смыслов и мно-
гие другие, показала, что шахматная игра
продолжает развиваться, и на отдельных встре-
чах и групповых турнирах игра ведется остро,
доставляя самим игрокам и их болельщикам
множество эмоций.
Есть только один безошибочный метод,
который позволяет слабому игроку выиграть
партию или в худшем случае добиться ничьей
с любым, с самым что ни на есть сильным
игроком, даже гроссмейстером. Идея заклю-
чается в одновременной игре на двух досках: на
одной — белыми, на другой — черными. Ваш
противник делает ход белыми, вы повторяете
его ход на второй доске и ждете ответа. Как
только ваш противник сделает ход черными,
вы повторяете его ход в своей черной партии
и так далее. Можно быть уверенным, что
одну из партий вы обязательно выиграете.
Возможная „ничья" в партии со знаменитым
шахматистом — тоже неплохо.
Эта шуточная идея двойной игры не раз
служила темой разного рода анекдотов и даже
целых рассказов. Есть рассказ русского пи-
сателя В. Азова на тему о неприятном проис-
шествии, случившемся якобы с Эмануилом
Ласкером. Вкратце, дело заключалось вот в чем:
Сцена из чехословацкого мультифильма „Страсть" > в котором не малую роль играют фигуры коней.
93
во время одного из международных турниров
к тогдашнему чемпиону мира Ласкеру явился
незнакомец и заявил, что его малолетний сын
является „вундеркиндом", обладающим не-
заурядными шахматными способностями. Отец
этого шахматного „гения" предлагает чемпиону
сыграть с его сыном всего лишь одну партию,
вдобавок, во избежание излишних хлопот, он
согласен вести игру по почте. Зная, что время
чемпиона стоит очень дорого, любящий папаша
готов заплатить за проигранную сыном партию
500 долларов. Впрочем, дело вовсе не в деньгах,
он хочет только, чтобы его гениальный сын
испробовал силы в игре с заслуженным масте-
ром. Однако, если бы — что, конечно, совер-
шенно невероятно — его сын выиграл, Ласкер
выплатит ему 2500 долларов. Ласкер, не видя
возможности отделаться от навязчивого па-
паши, вынужден был дать согласие. Сначала
он не придавал значения ходам своего против-
ника, но потом убедился в серьезности разы-
грываемой партии, сосредоточился и с трудом
ее выиграл. Отец вундеркинда сдержал слово
и без возражений выплатил Ласкеру следуемые
500 долларов. Спустя некоторое время Ласкер
в беседе с Капабланкой рассказал об этом за-
бавном случае, и тайна вундеркинда была
разоблачена. Оказывается, отец вундеркинда
заключил такую же сделку с Капабланкой
и получил от него чистоганом 2500 долларов
за проигранную партию с Ласкером. Вун-
деркинд служил только посредником между
ними. Отец „гениального" ребенка прикарманил
себе 2000 долларов.
По другим вариантам этого рассказа, за-
бавное происшествие с двойной партией слу-
чилось с Алехиным. Чемпион попал в ловко
расставленную ловушку, когда согласился иг-
рать с двумя неизвестными игроками на уста-
новленных ими условиях. А условия эти были
таковы, что даже ничья сулила Алехину боль-
шой материальный ущерб. Положение казалось
безвыходным. Разнервничавшись, Алехин в хо-
де партии сделал на одной из досок непрости-
тельную ошибку. Его противник, видя это, ре-
шил вести игру самостоятельно, чтобы выиграть
на обеих досках. Однако, отказ от принятого
„железного" правила повторять ходы чемпиона
на доске привел к неожиданному результату.
Алехин быстро раскусил игру партнера и легко
выиграл обе партии.
У этих анекдотов есть своя мораль. Ока-
зывается, что рассчитывать и изобретать ме-
тоды, ведущие к победе в шахматах, нельзя.
Используем же этот опыт и, перед тем, как
сесть за шахматную доску, не будем увлекаться
математическими выкладками.
СПОРТ, НАУКА ИЛИ ИСКУССТВО?
Великан Гаргантюа, герой романа Рабле, учится играть в шахматы. Рис. Л. Морена к одному из париж-
ских изданий „Гаргантюа и Пантагрюэля".
96
-£УХногие задумывались над вопросом, по-
чему шахматная игра привлекла столько вер-
ных любителей, почему она сумела на протя-
жении веков заинтересовать стольких людей
разных по характеру, мировоззрениям, про-
фессии ? Почему ежедневно десятки тысяч
человек во всех уголках земного шара ведут
упорную борьбу на шахматной доске, изучают
шахматную литературу, посвящают много вре-
мени решению тайн шахматной композиции?
Почему на огромных пространствах многих
континентов люди не только воздают шахма-
там хвалу, но и приносят им в жертву значи-
тельную часть свободного времени, которым
располагают для удовлетворения своих куль-
турных потребностей, для развлечения и от-
дыха ?
Ответ на это не прост.
Пожалуй, происходит так потому, что шах-
маты — явление многостороннее, разнообраз-
ное, и каждый может найти в них для себя
нечто такое, что занимает его, увлекает и при-
носит ему удовлетворение. Это массовая игра,
умственное развлечение, отдых после труда,
но также и волнующее соревнование, благо-
родный поединок и попытка вести упорную
интеллектуальную борьбу, которая вызывает
сильные переживаниа и волнения, как при
настоящем спортивном соперничестве, хотя
здесь и оперируют понятиями иного порядка.
И, наконец, шахматы — это, бесспорно, область
художественного и научного творчества, удов-
летворяющая потребность в творчестве и вос-
приятип произведений, имеющих эстетическую
и познавательную ценность. Сколько внутрен-
него удовлетворения дает красота комбинаций
на шахматной доске, проникновение в сложные
вопросы анализа, логики, психологии, матема-
тики игры, преодоление противоречий и труд-
ностей, борьба не только с конкретным против-
ником, но и с самим собой, борьба, требующая
творческого усилия и четкого умственного
расчета, проницательности и оценки положе-
ния. Удовольствие и удовлетворение приносит
осуществление с помощью шахматных фигур
концепций абстрактного и умозрительного ха-
рактера, воплощение в материальную действи-
тельность фактов (если здесь можно употре-
бить это слово) из мира идей. На шестидесяти
четырех клетках материализуются утонченные
стратегические планы и замыслы, возникают
необычайные ситуации, конфликты между раз-
ными позициями и приемами тактики, шутли-
вые придирки и драматические столкновения.
Один из шахматных мастеров старого
времени, Лабурдоне, выразился так: „Хороший
шахматист должен быть артистом, ученым,
инженером и, наконец, командующим и по-
бедителем".
Не всякая партия, разыгрываемая люби-
телем шахмат, дает основание придавать игре
столь большое значение. Однако красота, ис-
кусство, ценные познавательные свойства
и творческие возможности потенциально со-
держатся в шахматах и ожидают в любой
момент и в любом положении своего раскры-
тия. Как и все другие области жизни, шахматы
имеют своих сознательных творцов (это —
участники состязаний высокого класса, теоре-
тики, исследователи), но ими увлекаются ши-
рокие массы более или менее понимающих
суть дела любителей (чтобы не применить
обидного термина „потребителей"), которые
занимаются шахматной игрой и участвуют в ее
разнообразных проявлениях точно так, как
некоторые увлекаются музыкой, театром, ли-
тературой, кино.
Общение с шахматами требует, хотя мы
часто этого и не замечаем, большого умствен-
ного напряжения. Ввиду того, что шахматы —
это явление сложное, переплетающееся с мно-
гочисленными областями человеческой жизни,
они сами становятся предметом изучения,
объектом различных научных исследований.
Для точного определения роли шахмат в об-
щественной жизни, следует обратиться к исто-
97
Урок-реванш. Молодой шведский чемпион по шахматам Киннмарк учит своего тренера по плаванию шахматной игре.
рии, философии, социологии, психологии, ма-
тематике, истории искусств, истории нравов
и другим отраслям знания.
Столь обширный диапазон связей шахмат-
ной игры с гуманитарными науками и ее актив-
ная роль в повседневной жизни привели к то-
му, что шахматы стали частью духовной куль-
туры общества, обогащая ее интересными до-
стижениями и ценными качествами. Это метко
сформулировал один из выдающихся амери-
канских шахматных деятелей, А. Бисно: „Шах-
маты содержат в себе элементы культуры,
искусства и интеллектуальных достижений
всей цивилизации^.
Еще полнее выразил эту мысль в 1954 году
советский шахматист Я. Рохлин:
„Мы не собираемся утверждать, что шахматы со-
здают ценности прикладного значения, но, подобно
любой форме искусства, шахматное творчество создает
реальные культурные ценности, которые в своей сово-
купности вносят известный вклад в сокровищницу ми-
ровой культуры. Недаром крупнейшие национальные
библиотеки и музеи многих стран бережно хранят про-
изведения шахматного искусства (древние рукописи,
печатные издания ряда веков и другие шахматные ма-
98
териалы), изучение которых может открыть еще одну
грань в жизни человека известной эпохи. Интересные
и ценные шахматные экспонаты хранятся в Гранови-
той палате Кремля и Государственном Эрмитаже.
Не случайно энциклопедические словари, систе-
матизирующие все отрасли человеческого знания, уде-
ляют почетное место шахматам и лучшим шахматистам
мира, с< ставляющим гордость культурного человече-
ства.
Изучая историю шахмат, их многовековую пись-
менность, мы видим, как в шахматных произведениях
получают реальное отражение характер и уровень твор-
ческой мысли человека, различные бытовые и худо-
жественные влияния “.
В течение многих поколений, начиная
с первых письменных сообщений о шахматной
игре, делались попытки дать точное определе-
ние сущности шахмат. Среди них есть преуве-
личенные и уродливо раздутые псевдонаучные
рассуждения, имеются и многочисленные опре-
деления, сделанные как бы мимоходом, при
исследовании совсем других проблем; встре-
чаются блестящие мысли о шахматах, выска-
занные артистами, мыслителями и шахмати-
стами-практиками, публицистами и государ-
ственными деятелями. Есть также попытки
создать крупные теоретические труды, часть
которых получила большое значение, но в боль-
шинстве случаев, к сожалению, не давшие
обобщенных определений. Литература на тему
„филоссфия шахмат" довольно обширна, но,
к сожалению, опа не дала произведений до-
стойных внимания, которые в течение длитель-
ного времени не потеряли бы актуальности.
„Философия шахмат", которую мы находим под
этим заголовком в старых изданиях и жур-
налах, не может считаться настоящей фило-
софией, так как она исходит из фальшивых
предпосылок. В прошлом существовало много
метафизических, путанных и просто вуль-
гарных определений в философской теории
шахмат. Еще и теперь курсируют неверные
теории, ошибочные формулировки. Шахматы
ждут большой „чистки" и наведения порядка
в связанных с ними необычайно сложных
и интересных научных и творческих проблемах.
Курильщики. Фотокомпозиция Брауна-Шотара
(1955 год).
Над шахматной задачей.
(И. Гринштейн — „Огонёк").
99
„Доктор} ваше положение
не из приятных".
( „Крокодил").
Голландский ученый Иоганн Гуизинга,
в получившей большую известность книге
„Homo ludens" („Игра как источник культуры"),
занимаясь связью между играми и возникно-
вением некоторых культурообразующих и со-
циальных процессов в ходе исторического
развития, коснувшись, в частности, проблемы
игры и выигрыша, писал:
„... Понятие выигрыша неотделимо от состяза-
тельной игры. Если игрой занимается один человек,
достигнутая им цель не называется выигрышем. Это
понятие появляется только в том случае, если игра
ведется против кого-либо другого, когда одной сторо-
не противостоит другая.
Что же такое выигрыш? И что значит, выиграть
всегда? Выигрыш — это «показывание своего пре-
имущества в данной игре». Но важность проявленного
преимущества часто воспринимается шире, оно дает
право выигравшему считать себя вообще лучше и ис-
куснее проигравшего. Таким образом, выигрыш по-
лучается больше и полнее, чем приз в самой игре.
Выигрывается признание, почет ... (...) Чистым при-
мером триумфа, который не приносит триумфатору
каких-либо материальных или полезных выгод, а за-
ключается только в самом выигрыше, является игра
в шахматы... “
Страсть к шахматам не знает преград.
(Рис. Шаваля —„Sie und Er").
Большую роль предстоит сыграть и разви-
вающейся лишь в последние десятилетия ма-
тематической теории игр, которая в значитель-
ной степени относится также и к шахматам.
Здесь нужно отметить, что с тех пор, как этой
проблемой заинтересовались ученые различ-
ных дисциплин, понятие „Игра" приобрело но-
вое значение. И потому определение шахмат
значительно выходит из тесных рамок прежних
формулировок, определявших их как игру
увеселительную или развлекательную. В на-
стоящее время теория игр становится важной
сферой исследований, связанной с экономией,
социологией, кибернетикой и другими отра-
слями науки. Шахматы вошли и в круг работ
научно-исследовательских центров, причем они
изучаются как с математическо-естествовед-
ческой, так и гуманистической стороны. И хотя
до сих пор отсутствует какая-либо современная,
базирующаяся на новейших материалах фило-
софская монография шахмат, следует ожидать,
что недалекое будущее принесет попытку обоб-
щения всех понятий, связанных с шахматами.
Уже теперь есть признаки серьезного подхода
100
к теории и практике шахматной игры со сто-
роны выдающихся специалистов ряда отраслей
науки. Так, например, ведутся работы в об-
ласти новой математической теории и фило-
софии шахмат. В Советском Союзе, где научным
исследованиям в области шахмат придается
большое значение, а наука о шахматах является
предметом университетского курса, имела место
широкая, впрочем, не закончившаяся, дискус-
сия на тему о сущности шахмат.
Кроме вопросов из истории шахматной
игры, главный спор касался уточнения характе-
ра шахмат и вращался в кругу понятий, на тему
которых написана эта глава.
Ю. Быков утверждает: „Шахматы — это
умственный спорт, могущий создавать эстети-
чески ценные произведения и способный к во-
спитанию в человеке качеств, необходимых
для творческой деятельности".
Его дополняет Я. Рохлин, который пишет:
„Шахматы по своему творческому содержанию
и их специфике не могут уместиться только в по-
нятие «спортивная игра», которое становится
для них в наши дни слишком узким". В другом
месте он отмечает: „Шахматы — это истори-
чески сложившееся культурное явление, орга-
нически связанное с духовной жизнью общест-
ва, которое находится в состоянии непрерыв-
ного изменения и обновления".
И, наконец, Б. Вайнштейн предлагает сна-
чала точнее определить предмет дискуссии
и перечисляет то, что мы понимаем сегодня под
названием „шахматы":
—	игра за доской;
—	шахматы по переписке, по телеграфу и ра-
дио;
—	разыгрывание партий для получения эстети-
ческого удовольствия или для изучения;
—	составление и решение задач и этюдов;
—	шахматная теория — общие принципы шах-
мат, основные стратегические идеи, техни-
ческие приемы;
—	история возникновения и развития шахмат.
После этого он делает вывод: „Если мы
говорим, что шахматы — искусство, то имеем
в виду, что не одна какая-либо форма, а все
формы проявления шахмат, взятые в целом,
представляют собой своеобразное искусство.
Когда же хотят доказать, что шахматы —
игра, то рассматривают лишь одну из форм —
игру за доской".
Дискуссия продолжается, и это хорошо,
что она начата. Я хотел бы, чтобы настоящая
книга, которая ведет читателя „через века
и страны", была воспринята как выступление
в дискуссии, напоминающее о древних тради-
циях шахмат. Для оживления дискуссии позво-
лю себе привести эпиграмму польского писателя
Яна Штаудингера:
В ожидании гостей.
(„Munchner Illustrierte") .
101
Как шахматист, согласно с сей игрой,
Свою он даму предпочел чужой,
Но в жизни и в игре, неискренне точь-в-точь,
Любя свою, чужую взять не прочь...
Вот как меткая шутка ведет, если не к аб-
солютно точным, то по крайней мере к остроум-
ным определениям. К этой же категории шуток
мы можем отнести афоризм Стефана Цвейга:
„Шахматной игрой так же, как и любовью,
нельзя заниматься в одиночку". Впрочем,
этот писатель дал (в „Шахматной новелле")
и более обобщенное определение роли шахмат
в культуре человечества:
„Разве они не являются также наукой, искусством,
мышлением, которые ничего не дают, математикой без
результатов, искусством без произведений, архитек-
турой без предметов и, несмотря на это, как показала
практика, шахматы по своей сущности и актуальности
прочнее, чем все произведения и достижения знаний.
Единственная игра, доступная каждому возрасту, всем.
Она обостряет ощущение, она заставляет работать ум
до пределов возможности. В ней ищут начало и цель.
Дети могут учиться простым правилам, глупцы подда-
ются ее искушению, и, несмотря на это, в неизменных
границах тесной доски игра эта создает особый род ис-
кусства, несравнимый с каким-либо другим...“
Выдающийся американский ученый, поли-
тический деятель и педагог XVIII века Бенджа-
мин Франклин вошел в историю культуры
как пионер шахматной письменности, рассма-
тривавший эту игру с воспитательной, эти-
ческой и моральной стороны. В своей работе
„Мораус оф чесс" (первой, вообще, книге,
посвященной шахматам в Америке), Франклин
обратил внимание на такие свойства игры в шах-
маты, положительно формирующие характер,
как выработка способности заглядывать в бу-
дущее и взвешивать последствия, как развитие
чувства рассудительности, осторожности, осмо-
трительности и, наконец, ответственности за
свое решение. Вот как смотрел Франклин на
эту игру:
„Игра в шахматы — не просто праздное раз-
влечение. Некоторые очень ценные качества ума, не-
обходимые в человеческой жизни, требуются в этой
игре и укрепляются в ней настолько, что становятся
привычкой, которая полезна во многих случаях
жизни. Жизнь является своего рода шахматной игрой,
в которой мы часто имеем возможность выигрыша
в борьбе с соперниками и противниками, в которой
есть большое разнообразие хороших и плохих собы-
тий, являющихся в известной степени результатом
рассудка или его отсутствия".
А в другом месте он отмечает:
В приемной у зубного врача. Обезболивающее средство.
(Худ. Ю. Черепанов — „Огонёк" )9
102
„Попробуйте водой... “
fXyd. 3. Ленгрен).
Король и пешки!
(Худ. Ю. Черепанов — „Крокодил").
До конца рабочего дня осталось 4 минуты, а надо сделать
ещё 20 ходов...
(Рис. худ. И. Генча — „Крокодил")*
Когда нет партнера.
(Рис. Темсу).
„Играя в шахматы, мы приобретаем привычку
не падать духом и, надеясь на благоприятные измене-
ния, упорно продолжать поиски новых возможностей.
Игра настолько изобилует разнородными ситуациями,
подверженными неожиданным изменениям, что она вы-
рабатывает способность находить выход, казалось бы,
из непреодолимых трудностей, и каждый старается
вести игру до самого конца в надежде выиграть с по-
мощью своего искусства или хотя бы сыграть вничью,
воспользовавшись неосторожностью партнера. Каждый
человек согласится с тем, что в шахматной игре мы
видим пример того, как даже скромный успех может
поднять веру в собственные силы, а невнимание — при-
вести к потерям; игра учит нас не терять надежды при
перевесе противника и не отказываться от шансов на
победу даже при тех болезненных ударах, которые мы
можем получить, стремясь к успехам../*
Роясь в различных материалах, можно най-
ти довольно много публикаций или отрывков,
касающихся психологии игры и игроков. Од-
нако это не значит, что упомянутый вопрос
уже полностью и исчерпывающим образом
103
разработан. Перед самой войной польский
учитель гимназии К. Козловский опубликовал
в журнале „Шахиста“ свой труд о влиянии пси-
хологических факторов на результат партии
и уровень игры. Исходя из того, что оконча-
тельный исход игры на шахматной доске яв-
ляется результатом некоторой совокупности
обстоятельств и фактов, находящих отраже-
ние в психике игрока, он перечисляет отдель-
ные элементы. Результат же, если мы восполь-
зуемся метафорой, взятой из математического
анализа, будет равнозначен нахождению неиз-
вестного в определенной системе уравнений.
„В шахматах нам неизвестны ни факторы, ни их
взаимосвязь. Мы теряемся в море темноты. Извест-
ны некоторые черты игры, комбинационные способ
ности, шахматная интуиция, состояние нервной си-
стемы, физическое здоровье, честолюбие, умение рас-
пределить время, рациональное распределение сил, точ-
ный расчет пунктов и т.д. Эти элементы опять же за-
висят, например, от климата, от времени розыгрыша,
питания и т.д. Несмотря на все, в турнирах всегда най-
дутся элементы, которые невозможно было предви-
деть заранее — отсюда и турнирные неожиданности".
Еще Кароль Крупский, автор польского
шахматного учебника, написанного свыше ста
лет назад, писал:
„На основании поведения людей познаются их ха-
рактеры, умственные способности и страсти. Но так
как не всегда можно быть свидетелем этого поведения,
то одни хотят угадать достоинства души по чертам
лица, другие — по формам черепа, третьи — по по-
черку. По нашему мнению, в шахматной игре разум
В общежитии: „Тётя Дуся, передвиньте моего коня вон на ту клетку !“ (Рис. Е. Щеглова — „Крокодил").
104
В гареме. (Рис, Косарского —
„The New Yorker").
Организаторы в ужасе. Чем-
пион проигрывает все партии...
(Рис. Б. Тадей — „Noir et
Blanc").
105
Лондонская новогодняя открытка.
(Рис. Ф. Темерсон).
„Кажется, игра становится острой...“
(„L’Echiquier de Paris").
и воля весьма активны, и потому судить о достоин-
ствах человека на основании его игры можно более
точно, нежели на основании всех антропологических
и графологических исследований. Всякая игра, а осо-
бенно шахматная игра, — обнажает человеческое сердце
до конца".
Утверждение, что шахматная игра может
служить исследовательским прибором в области
психологии, было бы „шахматным зазнайст-
вом", но Крупский правильно отметил связь,
существующую между характером игры и ха-
рактером игрока. В игре вообще хорошо рас-
крывается человеческий темперамент, ха-
рактер, достоинства ума, и шахматная игра
с особой убедительностью это подтверждает.
Бывает, что автору психологических иссле-
дований не хватает критицизма. Тогда рож-
даются те „психологические" наблюдения, ко-
торые мы теперь воспринимаем с улыбкой,
считая их просто шуткой, но которые в свое
время были опубликованы как вполне серьез-
ные результаты наблюдений:
„Если твой партнер предоставляет расста-
новку фигур на доске тебе — значит он ставит
себя выше тебя".
„Если он не хочет принять от тебя форы,
а играет слабо — он самолюбив, думает только
о себе".
„Если он играет быстро, а в решительные
моменты игры делает ход не задумываясь —
ему везет в жизни только при счастливых
обстоятельствах, а вообще он нерешителен при
осуществлении своих планов" и т.д.
Гораздо большего достигают авторы раз-
ных анекдотов, острот и афоризмов. Ни в чем
нельзя упрекнуть, например, автора такой
„золотой мысли": „Шахматная борьба является
главным образом борьбой против собственных
ошибок".
В словесной эквилибристике, старающейся
под видом шутки протащить более „глубокие"
мысли, имеются определения и такого рода:
„Шахматная правда — это жизненная
ложь".
106
В квартире шахматного мастера.
(К. Кламанн — „EulenspiegeP).
Они ещё играют, или уже спят?"
(К. Кламанн — ,}Eulenspiegel“j .
Или:
„Шахматная игра облагораживает человека,
ибо она полна разочарований".
Происхождение этих афоризмов, наверное,
кроется в личном разочаровании в жизни их
авторов.
Раз уж мы привели примеры, относящиеся
к периоду между I и II мировыми войнами
и к древней эпохе, посмотрим, как подходили
в Польше люди к шахматам, например, в 1868
году, т.е. свыше ста лет назад. О разыгранном
в Варшаве шахматном турнире (впервые
в Польше!) печать писала:
„Во время только что окончившегося турнира нам
довелось слышать голоса, и притом серьезные голоса,
выступающие против шахмат, как против бесполезного
и отнимающего много времени занятия, следовательно
развлечения, пригодного только для лодырей. Однако
же это мнение кажется нам только частично обосно-
ванным. Из всех игр в мире шахматы, безусловно,
больше всего требуют способностей; они воспитывают
и развивают ум, учат глубокому мышлению и потому
даже применяются в виде педагогического средства
во мнсгих воспитательных заведениях заграницей".
Ныне шахматами занимаются в массовом
порядке, и, конечно, нет необходимости столь
„Мне снова повезло — мат!“
(Рис. К. Кламанн — „Eulenspiegel" ).
107
прилежно убеждать в пользе, которую они
приносят, или заботиться о распространении
шахматной игры и шахматной культуры. Но
возникли новые вопросы, которые нужно
решить и урегулировать. Шахматная жизнь
во многих странах организационно включена
в рамки спорта, где шахматы находятся на
последнем месте среди более увлекательных
видов спорта, таких как футбол, легкая атле-
тика и т.д.
Тем самым работа по шахматам сведена
главным образом к турнирам, отборам участни-
ков для турниров, их классификации, к разра-
ботке регламентов, состязаний и т.п., а пред-
посылки для развития шахматной науки, куль-
туры и творчества не созданы.
Механическое отнесение шахмат к спорту,
хотя и не к физической его области, а умствен-
ной, принизило культурную роль шахмат.
В этом смысле чрезвычайно красноречива
„антиспортивная“ статья Томаша Доманевско-
го, опубликованная на страницах польского
еженедельника „Свят“ (1954 год).
„Много лет мы находимся в когтях фикции, имя
которой шахматный спорт. Много лет с маниакальным
упорством мы стараемся чисто мыслительный процесс,
каким является шахматная игра, вогнать в рамки па-
раграфов физкультуры и спорта. Смешение понятий
не ведет ни к чему, кроме недоразумений, а специфика
некоторых действий обязывает. Если мы сидим не-
сколько часов за шахматной доской и переставляем от-
дельные фигурки с места на место, то это деяние ум-
ственное, и нет в природе такого аргумента, который
Трудная проблема с косвенным решением.
(„L3Echiquier de Paris").
„Должен признаться, конец очень интересен11.
(j3La Marseillaise" ) •
108
(Рис. Е. Косерадзского — 3,Szt>ilki“).
„Шах !!
(Рис. И. Гегена — „Frischer Wind").
убедил бы кого-либо, что это физическое действие.
Чудес не бывает!...
Слабые мышцы и впалая грудь дискредитируют
бегуна или метателя, но абсолютно не мешают добиться
высшего класса игры на шахматной доске. Можно
быть титаном клетчатого поля и все же никогда в жи-
зни не ступить ногой на спортивное поле. Здесь, на
вершинах умственной деятельности, ничего не решают
толстые икры — решает сообразительный и трениро-
ванный мозг...
Может быть, здесь вопрос решил элемент соревно-
вания? Ведь есть шахматные матчы, турниры, чем-
пионаты, олимпиады; есть мастера, гроссмейстеры, есть
подсчет очков и отборочные соревнования...
Но что из этого следует? Это только вопрос се-
мантики. Ведь есть также соревнование в труде, в ма-
тематических олимпиадах, соревнуются мастера ско-
ростной плавки стали, производится отбор в художе-
ственные коллективы, соревнуются скрипачи на шо-
пеновских конкурсах, однако ни один участник этих
конкурсов не может называться спортсменом. Дело не
в терминологии, а в понятии".
В вопросе о связи шахмат со спортом, как
видно, существует много недоразумений. Слово
„спорт“ в общепринятом понимании ассоци-
ируется, конечно, с понятием физкультуры,
и в этом случае включение шахмат в разряд
спортивных игр является гротескным пара-
доксом. Наблюдая, однако, за спортивными
играми, такими, как теннис, футбол, водное
поло, за турнирами и состязаниями, мы не
можем не заметить их родства со стратегически-
ми играми умственного типа вроде шашек. Речь,
конечно, идет об их структурном сходстве,
а не о форме этих игр. Ибо борются стороны
с равными (в принципе) возможностями вы-
игрыша. Побеждает лучший, более ловкий,
более внимательный, но не более удачливый
в смысле случая, предрешающего выигрыш.
Именно из этого сходства в самом конфликте
игры так же, как и в спорте, проистекают пе-
реживания как самих участников, так и наблю-
дателей шахматного соперничества. В конце
концов, например, болельщик футбольного
матча не принимает участия в непосредственной
борьбе футбольных команд. Спорт является
делом самих игроков, а не зрителей. Эмоцио-
нальные ощущения публики, переживающей
спортивную борьбу, очень схожи по структуре
и психологии с ощущениями болельщиков
шахматных турниров и матчей.
109
Часто бывает так, что аналогии бесспорны.
Один из польских выдающихся шахматных
мастеров так сказал в интервью представителю
печати:
„— Играя, шахматист в течение нескольких часов
в день работает умственно и физически, работает также
и его нервная система.
— Физически?
— Да, физически.
— Я вас не понимаю, маэстро.
— Мы говорим об аналогии между боксером
и шахматистом.
— Мне кажется, что в смысле физического уси-
лия аналогии нет!
Маэстро улыбается и говорит:
— Аналогия существует. Боксер сбрасывает вес
перед поединком, а шахматист после него. Я, например,
после каждого турнира теряю около пяти килограм-
мов ... “
А к чему ведет смешение понятий, видно
из следующего анекдота. На улице встречаются
два друга:
„Надо было взять короля сразу, в на-
чале игры, тогда бы вам сейчас легче
было..."
„И в этот момент, господа,
наш маэстро великолепным рыв-
ком приближается к мату!“
— Можешь меня поздравить. Я стал дваж-
ды чемпионом мира: по шахматам и по боксу!
— Каким чудом?
— Боксеру Карнере дал мат, а Алехина
нокаутировал...
Один из польских сатириков, правильно
оценивая шахматы, как тренировочную подго-
товку спортсмена, советует заниматься шах-
матами тем участникам спортивных состязаний,
которые не любят слишком утруждать себя
физически, но зато „любят биться со своими...
мыслями": „Пожалуйста! И для них существует
спорт: шахматы. Шахматы развивают пояснич-
ные мускулы, а также мускулы большого
и указательного пальцев".
В пародии на спортивные отчеты, по-
мещенной в одном из польских журналов, была
напечата следующая шутливая заметка:
„Во время шахматного матча трех стран в Буда-
пеште нашей команде удалось занять место сразу же
после команд Венгрии и Чехословакии.
„Господа, время уже уйти отсюда?
ведь матч закончился три дня
назад !“	(Г. Миклашевский).
110
Тренировка перед чемпионатом. (Рис. Херлуфа Бидструпа).
111
„С тех пор, как шахматы стали счи-
таться спортом, человек сразу начал
себя лучше чувствовать". (Рис, Ш. Ко-
былинского — „Szpilki").
112
На пляжах Кубы, вблизи Гаваны. Партия шахмат на свежем воздухе весьма полезна для здоровья и спортивной формы,
если судить по весу и размеру фигур.
— Если бы мы поехали со своим инвентарем, —
сказал нам руководитель нашей команды, — результат
был бы, наверняка, еще лучше. К сожалению, наши
участники не смогли привыкнуть к венгерским шахмат-
ным коням. Мы тренировались в других условиях,
и удержать венгерского коня было для нас нелегкой
задачей. Кроме того, в последний момент у нас не
хватило штатной должности для одного слона — тем
самым уменьшились оперативные возможности ферзя
на поле, так как у него не было постоянной связи с ко-
ролем. А ведь известно: одними пешками играть очень
трудно.
Вышеприведенные замечания, как мне кажется,
вполне правильны. Недостатки в снабжении шахма-
тистов спортинвентарем являются серьезным препят-
ствием на пути развития нашего физического воспи-
тания “.
Мы привели много едких упреков и кол-
костей, обрушившихся на вульгаризаторов шах-
мат, считающих их только спортивной игрой
физического типа и ничем больше. Но мы не
должны забывать, что в шахматной игре есть
много элементов спорта, так как иначе мы
перегнули бы палку в другую сторону. Су-
ществует хорошая связь, и никто от нее, на-
верняка, не хочет отмежевываться. Прежде
ИЗ
всего шахматист в игре должен вести себя как
подобает спортсмену; к этому его обязывают
спортивная этика и спортивные принципы
борьбы.
„Шахматные игроки — не враги между
собою, они только соперники в благородном
поединке, пожимающие друг другу руку до
игры и после нее", — сказал сто лет назад
французский шахматист Доазан. Эти слова
справедливы и современны.
Большое значение спортивным качествам
в характере шахматиста придавал Алехин. Вот
что пишет об этом его биограф, советский
гроссмейстер Котов:
„Алехин утверждал, что нет таких недостатков
и пороков в спортивном облике шахматиста, от которых
нельзя было бы избавиться в значительной степени
или полностью. Но для этого необходимо упорное и на-
стойчивое стремление избавиться от пороков, сильная
воля, упорная работа по воспитанию характера.
«Посредством шахмат я воспитал свой характер, —
писал Алехин. — Шахматы, прежде всего, учат быть
объективным. В шахматах можно стать большим ма-
стером, лишь осознав свои ошибки и недостатки. Со-
вершенно так же, как в жизни».
В своих статьях Алехин часто говорит о тех важ-
ных спортивных качествах, которыми должен обла-
дать сильный шахматист-практик. Шахматистов, увле-
кающихся лишь творческой стороной шахмат, лишен-
ных спортивных качеств, Алехин называет «траги-
ками» шахмат... “
Казалось бы, говорить о спортивном под-
ходе к шахматной игре — все равно, что ло-
миться в открытые двери. Но на практике,
однако, имеются многочисленные примеры
грубых нарушений правил благородного спор-
тивного соперничества. Короче говоря, бывают
случаи, когда розыгрыш ведется не по-спор-
тивному. Об этом не раз упоминалось в печати:
в анекдотах и рассказах по поводу многочислен-
ных турниров и матчей. Приведем такой
анекдот („Панорама", 1955 год):
„Один шахматист, сражаясь со своим главным
конкурентом, очутился под конец турнира в «неясной»
позиции. Так как его противник считался чрезвычайно
благородным человеком, то шахматист решил исполь-
зовать это обстоятельство как добавочный (если не по-
следний) «шанс»; он вдруг начал жаловаться на силь-
ную боль, которая ему мешала вести игру, и... пред-
ложил ничью (!), подчеркивая, что их позиции более
или менее равны (!), и он может проиграть лишь, если
он, достойный сочувствия, неспособный сосредото-
читься, допустит из-за своих страданий какую-нибудь
серьезную ошибку. Впечатлительный и наивный джен-
тельмен согласился на это предложение и в резуль-
тате... получил второе место, в то время как ловкий
симулянт, разумеется, здоровый как бык, спасая себя
таким «тонким» способом, великолепнейшим образом
выхватил у него из-под носа первое место“.
Но не о таких „методах" и понимании сла-
бых сторон противника думал Алехин, когда
высказывал свое мнение:
„Я считаю необходимыми для успеха три следу-
юших фактора, — говорит Алехин. — Во-первых, по”
нимание своей силы и слабости; во-вторых, точное
знание силы и слабости противника; в-третьих, более
высшая цель, чем минутное удовлетворение. Эту цель
я вижу в научных и художественных достижениях,
которые ставят шахматную игру в ряд других ис-
кусств../*
Круг замкнулся: игра, спорт, наука, твор-
чество.
114
АВТОМАТ ИГРАЕТ В ШАХМАТЫ
Шахматный автомат „турок"} случайно обнаруженный после войны в Вене и доставленный в Париж, демонстрируется
как изделие Кемпелена.
116
средние века и позднее многие кон-
структоры и механики пытались сконструиро-
вать искусственного человека-робота. Эта идея
занимала их умы в той же степени, что и со-
блазнительные попытки найти философский
камень — средство превращать различные
металлы в золото, элексир жизни, гаранти-
рующий долговечность, или изобрести перпе-
туум-мобиле — чудесную машину, работающую
без затраты энергии.
Но весьма ограниченный объем выполняе-
мых автоматами действий очень скоро обнару-
живал относительно простое устройство ма-
шины, чаще всего работающее на принципе
часового механизма. Это были большие механи-
ческие игрушки, предназначенные для взрос-
лых.
Поэтому разного рода человекоподобные
механизмы, которые играли на музыкальных
инструментах, могли написать несколько пред-
ложений, танцевали и даже говорили, изобре-
тателей не удовлетворяли. Они считали воз-
можным создать робота, который мог бы
выполнять не только несколько определенных,
более или менее сложных действий, но и умел
бы самостоятельно принимать решения и ре-
шать предложенные ему задачи.
Создание такого автомата, который мог
бы „мыслить“, то есть иметь в некоторой сте-
пени свободу действия, стало мечтой кон-
структоров-фантазеров. Легенда о Големе не
забывалась. Ведь мыслящая машина — это
неисчерпаемый источник денег. Если металли-
ческая, квакающая и несущая яйца утка воз-
буждала восторг у зрителей, то что уж говорить
о „живом" роботе. Стоило потрудиться...
В конце XVIII века за решение этой за-
дачи взялся некий Фаркаш (Вольфганг) Кемпе-
лен, венгерский изобретатель и механик, при-
дворный советник австрийской императрицы
Марии-Терезии. Кемпелен прославился своими
изобретениями, в частности, он сконструиро-
вал в дворцовом парке оригинальный фонтан,
изобрел паровой насос, пишущую машинку
для слепых, говорящую куклу и т.д.
Однако Кемпелен стал легендарным изо-
бретателем и получил известность как создатель
автомата в образе турка, играющего в шахматы.
Шахматы! Именно они оказались идеальным
критерием проверки „мыслительных" способ-
ностей машины. Автомат, способный разыграть
шахматную партию с живым противником ?
получает патент „интеллектуальной зрелости".
Да, но как такой автомат создать?!
Кемпелен нашел решение, можно сказать,
совершенное и единственное, и тем самым
удовлетворил жажду сенсации дворцовой и го-
родской публики, предоставив ей то, чего она
желала. В 1769 году он продемонстрировал
в Вене механического игрока в шахматы, оде-
того в экзотический турецкий наряд. Автомат
вызвал всеобщий восторг и изумление, так
как побеждал даже сильных игроков.
Тайна автомата долгое время тщательно
скрывалась. Секрет заключался в том, что
внутри ящика с шахматной доской, за которой
сидел турок, находился игрок, управлявший
хитроумным механизмом аппарата. Живой че-
ловек, находящийся внутри автомата, не был
виден, даже если открыть и заглянуть внутрь
дверцы. Система зеркал, расставленных под
соответствующими углами, и маскирующие пе-
регородки прекрасно скрывали сидящего вну-
три игрока.
Плотно втиснутый в ящик автомата шах-
матист не мог непосредственно наблюдать за
ходом игры; фокус заключался в конструкции
сигнализационной системы. В основание тя-
желых фигур, установленных на шахматной
доске, были вмонтированы сильные магниты.
Под доской, внутри ящика под каждым полем
находился металлический шарик, надетый на.
вертикальную нитку. Когда фигуру поднимали?
шарик опускался, сигнализируя о ее переме-
щении. Как только фигура очутится на новом
поле, магнит притягивал соответствующий ша-
117
рик. Несмотря на это, управление сложной
системой рычагов и передач, приводящих
в движение турка, с одновременным наблюде-
нием за ходом игры и продумыванием ходов,
наверняка, не было ни легким, ни приятным
занятием.
„Игрок в шахматы" был обыкновенной
мистификацией, однако нужно признать, что
юн дает свидетельство изобретательности и кон-
структорским способностям Кемпелена.
Чтобы вести „двойную бухгалтерию", в ав-
томате, помимо замаскированной механической
системы, обслуживаемой спрятанным игроком,
находилась еще и другая, преувеличенно слож-
ная система, рассчитанная на зрительный
эффект и показ публике. Имитируя работу ме-
ханизированного процесса мышления, там вра-
щались различной величины шестеренки, пе-
редачи, двигались рычаги, крутились валики.
После каждых двенадцати ходов, конструктор
лично заводил машину большим ключом, да-
вая, таким образом, спрятанному шахматисту
некоторый резерв времени для анализа создав-
шейся на шахматной доске ситуации.
Работа автомата сопровождалась своеобраз-
ной церемонией. Шах королю турок объявлял
троекратным кивком головы; если противник
совершал неправильный ход, турок немедленно
прекращал игру и оставался без движения.
Говорят, Кемпелен, будучи прославленным
конструктором, не желал длительное время
разыгрывать комедию перед публикой и к сво-
ему механическому шахматисту относился как
к забавной шутке, которую он, вдобавок, сделал
по заказу. Но обстоятельства сложились по-
другому, и Кемпелен стал рабом собственной
мистификации, потому что, кроме признания
толпы, он снискал расположение некоторых
ученых, которые стали восхвалять его, усматри-
вая в автомате осуществление распространен-
ной в то время мечты о создании „человека-
машины". В такой обстановке Кемпелен пред-
почитал не признаваться в своей мистификации
и неохотно, но продолжал участвовать в уни-
зительных спектаклях. Возвратившись домой
после первого турне, он размонтировал турка,
полагая, что со временем его ложная слава
утихнет. Но, после смерти Марии-Терезии
Механический „турок", сконструированный Кемпеленом Тот же автомат сзади: под ворохом одежды скрывается
в 1769 году. Рисунок конца XVIII века.	деревянная конструкция автомата.
118
Дверцы ящика открыва-
лись и кансдый мог воочию
убедиться, что внутри ав-
томата не было никакого
человека. Рисунок конца
XVIII века.
ее сын и наследник, император Иосиф II, при-
нимал в 1780 году в Вене великого князя Павла,
сына Екатерины II, и, желая развлечь гостя,
приказал вновь продемонстрировать искусст-
венного игрока в шахматы. Кемпелен был вы-
нужден восстановить свою машину. При этом
он вновь поддался своей врожденной страсти
конструктора и не только улучшил некоторые
детали механизма, но и дополнил его говорящим
приспособлением, подражающим звуку слова
„шах“! Второе воплощение аппарата покорило
великого князя, и Кемпелен был торжественно
приглашен в столицу России вместе со своим
изобретением.
Начались многолетние путешествия „шах-
матного игрока" по дворам Европы, по сто-
лицам и городам Германии, России, Франции,
Англии.
По дороге в Петербург автомат демонстри-
ровали в Варшаве. Как и раньше, повсюду не
было конца восторгам и домыслам касательно
секрета действия механизма. Чаще всего де-
лались догадки о спрятанном внутри карлике,
но они опровергались изобретателем, показы-
вавшим пустой ящик автомата; ходили также
слухи, что механизмом управляет изобретатель
на расстоянии. Подозрения и догадки усили-
вали интерес публики.
После смерти Кемпелена в 1804 году
турка-шахматиста приобрел импрессарио Мал-
зел, который продолжал показывать его в гер-
манских городах. В 1809 году в Шенбрунне
автомат имел честь играть с Наполеоном.
В одном из рассказов сообщается, что игра
проходила в очень торжественной обстановке.
В салоне собралось много зрителей. Наполеон
умышленно сделал неправильный ход. Турок
поправил фигуру и сделал свой ход. В ответ
на это — опять неправильный ход. Автомат вто-
рично исправил ошибку. Но, когда в третий
раз были нарушены правила игры, турок
сбросил рукой фигуры на пол. Наполеон был
очень доволен, считая своим личным успехом
факт выведения машины из равновесия. Хуже,
однако, стало дело, когда партия была повто-
рена, потому что автомат легко победил импе-
119
Автомат Кемпелена в рисунках середины прошлого столетия, т.е. уже после раскрытия секрета действия механизма.
Впечатление пустоты достигалось системой перегородок и зеркал... (налево) — в то время как в ящике сидел живой
человек (направо).
ратора. В этом не было ничего удивительного,
ведь внутри ящика находился один из лучших
в то время венских шахматистов Алгайер.
В течение почти семидесяти лет публич-
ных выступлений „мозг* автомата заменяли
поочередно несколько знаменитых шахмати-
стов. О больших способностях и мастерстве
этих игроков свидетельствует хотя бы то, что
из трехсот сыгранных ими партий они проигра-
ли только шесть.
В 1826 году Малзел повез механического
турка в Нью-Йорк, где он пытался нажить
состояние на широко разрекламированных сеан-
сах игры. После его смерти в 1837 году автомат
стал переходить из рук в руки, пока, наконец,
в 1840 году не был помещен в музей редкостей
в Филадельфии, где сгорел во время пожара
в июне 1854 года. Так закончилась бурная
карьера автомата.
Секрет действия машины был раскрыт
лишь в 1834 году, в статье, помещенной в одном
из французских журналов, а два года спустя
псевдоавтомат был полностью разоблачен
в Америке писателем Эдгаром По, который
опубликовал большую статью под заглавием
„Игрок в шахматы Малзела*.
Долгие годы царило убеждение, что творе-
ние Кемпелена безвозвратно погибло. Между
тем, в 1945 году один французский солдат из
союзнических оккупационных войск случайно
обнаружил в подвале старого дома в Вене
фигуру турка-шахматиста вместе с ящиком
и механизмом. Происхождение куклы точно
не установлено, однако можно с большой дозой
вероятности считать, что это был один из ва-
риантов автомата Кемпелена. Солдат, нашед-
ший автомат, привез его в Париж и отдал в ре-
монт. В обновленном виде „шахматный игрок*
свидетельствует о легендарном прошлом остро-
умной выдумки Кемпелена.
Вереница успехов, славы и сенсаций, со-
путствовавшая триумфальным показам „меха-
120
нического турка", стала поводом к появлению
многочисленных рассказов, сказок, слухов
и вымыслов на тему о загадочном автомате.
Появились литературные сочинения и театраль-
ные постановки. Например, в 1801 году в Па-
риже писатели Марселье и Шаре поставили
водевиль „Игрок в шахматы". Содержание во-
девиля несложно.
Старый любитель шахматной игры не
желает отдать руку своей дочери молодому
офицеру. Влюбленный поручик проникает в его
дом в ящике шахматного автомата, подаренного
отцу девушки неизвестным лицом. Оказалось,
что дочь унаследовала от отца благородную
страсть к шахматной игре и стала охотно про-
водить долгие вечера за игрой с автоматом.
К сожалению, идиллия продолжалась недолго,
так как подозрительный отец застал молодых
людей во время игры, отнюдь не похожей на
шахматную. Однако все кончается благополуч-
но. Отца удалось убедить, и он согласился на
брак при условии, что будущий зять, оказав-
шийся неплохим шахматистом, будет иногда
играть с ним.
Эта забавная комедия свидетельствует
о том, что современники „турка" не очень-то
верили в исключительно механические свойства
автомата, и, надо полагать, их больше интере-
совало, кто находится внутри машины, чем
то, как действует сам аппарат. Поэтому нет
ничего удивительного в том, что начали появ-
ляться рассказы о таинственном шахматисте,
проведшем всю свою жизнь в автомате. Один
раз это был карлик, второй — инвалид, ли-
шенный ног, третий — скрывающийся от пре-
следований мятежник.
Особый интерес вызывает романтический
рассказ о польском офицере Воронском,
участнике восстания Костюшко. Рассказ ши-
роко известен, но в его основу положены со-
вершенно фиктивные события, хотя рассказ
о них упорно повторяется в разных вариантах.
Впрочем, посмотрим, что об этом говорит
„Большая энциклопедия" П. Ларусса.
Хотя автомат и был чистой мистификацией, конструкция
его} однако, является примером необычайной изобретатель-
ности и точности в построении механизма. Рисунок се-
редины XIX века.
Некоторые детали автомата в изображении художника
середины прошлого столетия: фигура коня с магнитом
внутри, рука „турка11 и шахматная доска (вид снизу)
с металлическими сигнальными шариками.
121
В 1776 году, спустя четыре года после
раздела Польши, в Риге, в полку, где служило
много поляков, поднялось восстание. Восстав-
шие вынуждены были бежать. Организатор
бунта офицер Воронений был ранен в обе ноги.
Ему оказал помощь врач Ослофф, вынужден-
ный* ампутировать раненому обе ноги. Врача
навестил его приятель Кемпелен и, узнав, что
за голову Веронского установлена большая
награда, решил увезти революционера из Рос-
сии за границу. Ему пришла в голову идея
спрятать Вороненого в автомат, играющий
в шахматы. Через три месяца автомат был
готов. Не желая возбуждать подозрений, Кем-
пелен по пути демонстрировал своего „игрока
в шахматы". Приближалась прусская граница.
Но в Витебске путешественников догнал при-
каз царицы Екатерины II, пожелавшей видеть
автомат на царском дворе в Петербурге. Цари-
ца, хорошо игравшая в шахматы, решила сра-
зиться с механическим игроком. Автомат от-
несся к игре чисто по-спортивному, и, невзирая
на дипломатический этикет, выиграл партию.
Обиженная Екатерина, догадываясь, что ее
победил живой противник, предложила про-
дать ей автомат. Кемпелену удалось избежать
сделки, объяснив свой отказ необходимостью
своего постоянного присутствия при машине.
На этом обрываются сведения о поручике
Воронском. Именно эта версия послужила
канвой для романа „Игрок в шахматы", напи-
санного французским писателем Г. Дюпюи-
Мазюэлем. В 1926 году во Франции появился
кинофильм под тем же заглавием, поставлен-
ный Раймоном Бернаром по этому роману.
Фильм еще больше, чем роман, был связан
с Польшей. Поэтому зимние пейзажи и ба-
тальные сцены были сняты в Польше. Фильм
рекламировался как начало польско-француз-
ского совместного кинематографического со-
трудничества.
Содержание романа и кинофильма не име-
ли ничего общего с действительными истори-
ческими событиями. Впрочем, убедитесь в этом
сами.
Конструктор автоматов, имитирующих че-
ловеческие фигуры (называемых также „ан-
дроидами"), Кемпелен, живет в Риге (в фильме
место действия перенесено в Вильнюс). Сюда
приезжает Бронислав Вноровский (в фильме
Два кадра из французского фильма „Игрок в шахматы" (1926 год) . Налево: автомат Кемпе лена демонстрируется при
дворе польского короля Станислава Понятовского. Направо: смертельно раненый Кемпелен вылезает ночью из ящика
автомата, расстрелянного по приказу императрицы Екатерины II.
122
.В фильме французского режиссера Раймона Бернара
„Игрок в шахматы" > поставленном им в 1926 году по
роману А. Дюпюи-Мазюэля, роль Кемпелена играл
актер Шарль Дюллен.
Механический шахматист „турок" в звуковом варианте
фильма „Игрок в шахматы", поставленного в 1938 году
французским постановщиком Жаном Древилль.
Болеслав Воровский), польский революционер.
Он влюблен в Софью, воспитанницу Кемпе-
лена. В это время вспыхивает давно подго-
товлявшееся восстание. Поляки временно за-
хватывают власть в городе. Повстанцы терпят
поражение. Тяжело раненый Вноровский скры-
вается у Кемпелена, который, желая спасти
революционера, везет его в Германию, внутри
шахматного автомата. О замечательном „ан-
дроиде^ узнает польский король Станислав
Понятовский и приказывает доставить его
в Варшаву. В варшавском замке происходит
сеанс шахматной игры. Король, оценив гениаль-
ность конструкции автомата, символически на-
граждает автомат орденом и выражает поже-
лание показать „турка" императрице Екатерине.
Вопреки совету Кемпелена, Вноровский, испол-
ненный патриотических чувств, не дает вы-
играть царице, а когда Екатерина сделала
умышленно неправильный ход, сбрасывает
фигуры. За обиду, нанесенную ее величеству,
царица приказывает расстрелять „игрока в шах-
маты". Кемпелен, решив спасти друга, выкра-
дывает Вноровского из автомата и сам зани-
мает его место. Казнь совершается во время
карнавального бала. Гордого „андроида" хотят
наказать якобы в шутку. Залп смертельно ранит
Кемпелена.
В кратком изложении, разумеется, нелегко
передать все „тонкости" драмы и пикантные
детали „исторической правды". Роль герои-
ческого польского повстанца играл в фильме
актер Пьер Бланшар, в роли Кемпелена
выступил Шарль Дюллен. Роман послужил
канвой не только для кинофильма. На его
основе драматург Марсель Ашар написал те-
атральную пьесу. В 1938 году режиссер Жан
Древилль поставил звуковой вариант кино-
123
фильма „Игрок в шахматы^. В роли Кемпелена
выступил великолепный актер Конрад Вейдт,
а императрицу Екатерину играла известная
французская актриса Франсуаза Розей.
Вот что мы хотели рассказать о действи-
тельных и вымышленных похождениях кемпе-
леновского робота. Еще одно небольшое от-
ступление, тем более интересное, что этот
рассказ — достоверен: „игрок в шахматы"
Кемпелена вдохновил английского поэта и изо-
бретателя-любителя Эдмонда Картрайта скон-
струировать автоматический ткацкий станок.
Картрайт хотел вместо подвижной игрушки,
не имеющей никакого практического значения,
создать автомат, приносящий человеку пользу.
Ему импонировала точность действий искусст-
венного шахматиста; но, по всей вероятности,
он не догадывался о ловкой мистификации.
Он считал делом чести добиться такой же ме-
ханической точности, какая была у „игрока
в шахматы", и в 1803 году создал модель ма-
шины, послужившей образцом для станка,
впоследствии повсеместно введенного в ткац-
кую промышленность.
Однако вернемся к литературе. Нельзя
не упомянуть здесь о замечательной новелле
польского писателя минувшего столетия Люд-
вика Немоевского, под заглавием „Шах и мат",
которую он посвятил в основном все той же
легенде об искусственном игроке.
Действие рассказа происходит в Италии,
а затем в Марсели, в 1855—1856 годах. Гениаль-
ный шахматист Бартоломео из-за непомерной
страсти к игре жил в большой нужде; он со-
Бартоломео и кукла-автомат, сделанная по его подобию. Сцена из польского телевизионного
фильма „Шах и Мат№ (1967), в основу которого положен рассказ Людвика Немоевского.
в режиссуре Анджея Закжевского.
124
Электромагнитный „игрок в
шахматы" Гонзалеса Торреса
Квеведо демонстрировался на
Конгрессе кибернетиков в Па-
риже в 1951 году. На снимке:
сын изобретателя показывает
автомат выдающемуся уче-
ному , создателю кибернетики,
Норберту Винеру (справа) .
блазняется обещанием крупного гонорара за
цикл показательных партий. Прибыв в Мар-
сельский порт, он убеждается, что стал жертвой
хитрого импрессарио, английского купца, ко-
торый лишил его свободы и, использовав
его тяжелое материальное положение, втянул
в подозрительное мероприятие.
Вот выдержки из новеллы:
Вместе со своим неразлучным спутником я ока-
зался в маленькой квадратной комнатке. Она была со-
вершенно пуста, только посредине комнаты на полу на-
ходилась шахматная доска. Возле нее с правой стороны
я увидел фортепьянную клавиатуру, над клавишами
которой была надпись, обозначающая название одной
из шахматных фигур; белые и черные пешки обозна-
чены были порядковыми номерами. От клавиатуры
тянулось множество тонких проволочек, концы кото-
рых скрывались в противоположной стене.
Не успел я подумать о том, для чего может служить
этот сложный механизм, как тот, кого судьба сделала
моим опекуном, сказал:
— Ложитесь на пол и посмотрите сквозь отвер-
стие в полу.
Я выполнил его требование.
Заглянув в указанную щель, я увидел внизу зал,
недавно покинутый нами. Отверстие, позволяющее ви-
деть все, что творилось внизу, было старательно скрыто
в лепке потолка и не могло быть замечено никем из
находящихся в зале.
Прямо под отверстием, через которое я смотрел
вниз, находилась шахматная доска, лежащая перед мол-
чаливым и нечувствительным ко всему игроком, с фи-
гурами расставленными на ней.
— Троньте пальцем ту клавишу, над которой нет
никакой надписи, — сказал англичанин.
Я выполнил его желание.
Чудеса! Неподвижный до сих пор шахматист важ-
но кивнул головой, а рука его поднялась вверх, как
будто хотела найти ту пешку, которую нужно было
передвинуть.
— Теперь троньте какую-нибудь другую клавишу.
Я нажал указательным пальцем на клавишу, обо-
значенную номером третьим. Двойник, послушный
моей воле, медленно опустил свою руку на третью пеш-
ку и продвинул ее на следующее поле.
Я несколько раз повторил эксперимент, и каждый
раз сидящий внизу искусственный человек с матема-
тической точностью делал все обозначенные на клавиа-
туре ходы.
125
Фантастический рисунок будущего. Облолска немецкого
журнала для юношества (1957 год).
— Теперь вы понимаете, что от вас требуется? —
воскликнул англичанин. — Понимаете, почему я вы-
нужден окружить все это глубокой тайной ? Если вы —
лучший шахматист, то я — лучший механик в мире.
Этот автомат — дело моих рук, результат долгих бес-
сонных ночей, неисчислимых комбинаций. Хотя у него
вместо сердца шестеренки, вместо нервов — пружины,
хотя он и не живой — это шедевр! Что я говорю! —
добавил он еще более страстно. — Он живой! У него
нет души, но вы ему дадите часть своей, у него нет
чутья, но вы его согреете своим дыханием. По вашему
желанию он будет двигаться, действовать, почти ду-
мать. Скажите теперь, разве это не вершина блажен-
ства и торжества — одушевить мертвое существо ?“
Не видя другого выхода, Бартоломео при-
нял необычайное предложение купца. Шумно
разрекламированное выступление механиче-
ского шахматиста привлекло множество любо-
пытных. Автомат побеждал всякого смель-
чака, считавшего себя лучшим шахматистом,
чем машина. В карман шарлатана деньги по-
текли рекой. Публика желала видеть феномена
техники, превышающего своими способностя-
ми живых людей.
Слава автомата росла. Шахматисты вы-
сокого класса терпели поражение. Билеты на
турниры немедленно раскупались. Бартоломео>
вынужденный играть дни и ночи, истощался
физически и психически. Включенный в меха-
низм сложной машины, лишенный своей ин-
дивидуальности, он был близок к помеша-
тельству. Мозг работал все хуже и хуже.
„... Наступил роковой для меня день: неправиль-
ным ходом пешки я проиграл партию. Противник,
опьяненный победой над непобедимым до того авто-
матом, удвоил ставку. Я проиграл еще раз.
В зале послышался глухой ропот. Публика подня-
лась со своих мест, зрители полезли в карманы, со-
брали значительную сумму денег; торжествующий про-
тивник снова занял место возле шахматной доски.
Я напряг все свои силы, собрал мысли, возбудил волю
и... проиграл. Начался свист.
Взбешенный англичанин вбежал в мое укрытие.
— Негодяй, ты губишь меня! Ты изменник, ты
подкуплен игроками, ты...
И не договорил. Он увидел, что я плачу, как ре-
бенок.
А в это время внизу признаки недовольства стали
выражаться все более шумно: люди топали, свистели,
ломали скамейки, стулья... Требовали новой партии.
Англичанин, ссылаясь на неисправность внутрен-
него механизма автомата, с большим трудом вымолил
отсрочку до завтрашнего дня. Совсем отступить он не
мог, не мог и уменьшить ставку: на афишах был объяв-
лен безусловный и неограниченный реванш проиграв-
шим. Меня положили в кровать, тайно послали за
врачом, напоили лекарствами, обложили припарками.
Но все это не помогало. Я был в сильном жару...“
На следующий день, задолго до наступле-
ния оповещенного афишами часа, зал пере-
полнили зрители, жаждущие новых впечатле-
126
ний. Провал замечательного шахматиста при-
влек несравненно большее количество любо-
пытных, нежели его предыдущие триумфы.
„Меня выволокли из постели, положили на полу,
прижали голову к отверстию и велели играть. Как
я играл, не знаю, я был почти без сознания. Я слышал
только ужасный шум, чьи-то голоса; не знаю, было ли
это проявлением негодования возбужденной публики
или же галлюцинация, вызванная ускоренным биением
моего собственного сердца. Что случилось дальше, не
помню.
Я болел долго, очень долго, сознание вернулось
ко мне лишь в больнице. Мне рассказали, что англи-
чанин, замечательный автомат которого в конце кон-
цов проиграл все его состояние, покинул Марсель,
унося остатки своих денег".
Иначе заканчивается история механическо-
го шахматного игрока, описанная в романе
советского писателя А. Абрамова „Гибель
шахмат", изданном в 1926 году. Это рассказ
об автомате, который всегда выигрывал, по-
беждая даже сильнейших мастеров. Необы-
чайная машина производит всемирную сен-
сацию. К сожалению, конструктор автомата
сходит с ума и умирает. Друг изобретателя
в письме в редакцию газеты открывает тайну
механизма, приводит математические формулы,
но отсутствие ключа к шифру не дает возмож-
ности заменить символы конкретными пози-
циями шахматной игры. Таким образом, была
спасена сама идея шахмат.
Это фантастический рассказ. Но вот наши
дни приносят новые факты осуществления
фантазии, на этот раз уже вполне обоснованные
научно.
Еще до первой мировой войны испанский
ученый Леонардо Торрес Квеведо, президент
Академии наук в Мадриде, сконструировал
электромагнитный автомат, дающий мат чер-
ному королю с любой позиции с помощью
двух белых фигур — короля и ладьи. Этот
эндшпиль, разумеется, очень прост. Дело,
однако, заключается в том, что аппарат, по-
строенный по принципу классической механи-
ки, ведет игру, выбирает ходы и добивается
намеченной цели. Вопрос дальнейшего усложне-
ния шахматных задач был уже проблемой толь-
В эпоху домашних шахматных электромашин: „По
инструкции он должен выиграть эту партию не позже
семнадцатого хода". (Рис. X. Паршау — ,,Eulenspiegel“).
Кемпелен, глядя на современный, полностью автоматизи-
рованный завод: „Неужели его обслуживает всего лишь
один спрятанный человек ?!" („Ludas Matyi“) .
127
„Не будь таким самоуверенным...
... а то нажму вот на эту твою
кнопку...
... вот видишь, ты уже проигры-
ваешь !“ („Swiat“).
ко конструктивного характера, так как с теоре-
тической точки зрения ничто не мешает сде-
лать так, чтобы автомат давал мат королю
с помощью, например, двух слонов вместо
ладьи и т.д. Однако, даже простые эндшпили
требуют сложных технических решении. Не-
смотря на то, что „шахматный игрок* Торреса
Квеведо располагал лишь двумя фигурами
против одной, он имел под металлической
шахматной доской исключительно сложный
и точно действующий механизм, реагирующий
на электрические импульсы, вызванные пе-
ремещением черного короля.
Пьер де Латил в книге „Искусственное
мышление — введение в кибернетику* так
описывает действие автомата испанского изо-
бретателя:
„Человек делает ход черным королем так, как ему
кажется правильным. Машина отвечает, делая свои
ходы, словно призрак. Объясним эту мнимую магию.
Каждое поле шахматной доски образовано из трех ме-
таллических пластинок, электрически изолированных
друг от друга резиновыми полосками. Черный король,
играющий против автомата, своей металлической под-
ставкой соединяет пластинки того поля шахматной
доски, на котором он стоит, вследствие чего в механизм
автомата поступает электроимпульс. Это дает автомату
информацию о том, на каком поле шахматной доски
стоит в данный момент черный король. Ответ автомата
на ход, сделанный человеком, следует в результате
срабатывания электромагнитов, которые, передви-
гаясь под шахматной доской, притягивают белые фи-
гуры, в просверленном основании которых находится
металлический шарик. Если человек, играющий в шах-
маты, нарушит правила игры, появляется световая над-
пись «первая ошибка», и автомат перестает играть до
тех пор, пока его противник не исправит ошибку.
В случае второй ошибки появляется световая надпись
«вторая ошибка». При третьей ошибке автомат прекра-
щает игру. Когда король оказывается «под шахом»,
громкоговоритель восклицает «шах королю», а в конце
игры триумфально возвещает «мат»...“
Самостоятельность действий машины в дан-
ном случае лишь внешняя. Автомат побужда-
ется каждый раз ходом, который производит
человек, и отвечает постепенной осадой фигу-
ры черного короля, что в этом эндшпиле
является, в сущности, геометрической проб-
лемой. Механизму не приходится оценивать
ситуацию: результат заранее предрешен в поль-
зу автомата, и ему достаточно соблюдать не-
которые правила сталкивания противника на
край шахматной доски. Это не парадокс — на
самом деле происходит так, что черные сами
себя ставят в положение „мат*, влезая в пе-
тлю белых и помогая ей сильнее затягиваться.
Расстановка фигур на шахматной доске зара-
нее предрешена в самом принципе, и нет та-
кой комбинации, которая позволила бы чер-
ному королю вырваться из западни.
На Конгрессе кибернетиков в Париже
в 1951 году, сын изобретателя, Гонзалес Тор-
рес И. Квеведо, продемонстрировал „электро-
магнитного игрока в шахматы*, сконструиро-
ванного отцом. Выдающийся кибернетик про-
128
Рис. Антони Унеховского
Наполеон играет в шахматы с ... автоматом.

фессор Норберт Винер не сумел, разумеется,
избежать проигрыша, согласившись на не-
сколько поединков с автоматом. В связи с этим
шутили, утверждая, что классическая меха-
ника одерживает свои последние триумфы над
кибернетикой и современной физикой, что это
— победа „детерминизма" над „организован-
ностью". Ибо в настоящее время мы явля-
емся свидетелями молниеносного развития со-
вершенно новой отрасли науки и новых по-
пыток запрячь машину в шахматную игру.
Ученые сконструировали сложные элек-
тронные машины, молниеносно выполняющие
трудные математические действия, решение
которых обыкновенным способом требовало
бы кропотливой работы целого коллектива
людей — специалистов высшей математики.
Эти машины, вернее агрегаты электрон-
ной аппаратуры, занимающие большие поме-
щения, могут сами находить в установленных
конструкторами пределах очередность некото-
рых действий, исключая при этом действия,
не ведущие к цели, и давая ответ на постав-
ленный математический вопрос на основе мно-
жества быстро исследованных возможных ком-
бинаций. Эти автоматические поиски правиль-
ного ответа и связанная с ними техника меха-
нического отбора разнородных комбинаций на-
поминают процесс мышления, и поэтому (хотя
и не точно) подобную машину часто называют
„искусственным мозгом".
И вот, в новых условиях технического
прогресса, научные работники и конструкторы
вернулись к проблеме машины, играющей
в шахматы. Хотя „искусственный мозг" и не
умеет самостоятельно мыслить, однако он мо-
жет быстро просмотреть огромное количество
ранее зарегистрированных комбинаций. Поль-
ский публицист И. Крощинский, объясняя
в журнале „Проблемы" (1949 год) принцип
функционирования электронных счетно-реша-
ющих машин, пишет:
„Представим себе, как такая машина играла бы
в шахматы, и при этом произвольно предположим, что
игру в шахматы так же, как жизнь, нельзя «продумать
до конца». Если бы мы сконструировали для игры
в шахматы обыкновенный автомат, то он всегда играл
бы одну или несколько образцовых партий на таком
уровне, на каком играл бы их автор — ни хуже, ни
лучше. Но гомеостат (т.е. искусственный человек) —
это совсем другое дело. Вообразим, что он обучен де-
лать шахматные ходы только согласно правилам, а его
цель заключается в том, чтобы объявить мат против-
„ Чудесное дитя11 на полупроводниках выигрывает сеанс
одновременной игры с „ламповыми роботами".
(Рис. В. Кащенко — „Техника молодёжи"").
„Как только я собираюсь подумать дольше — он отклю-
чает меня от тока
(Рис. В. Воеводина — „Огонёк") .
129
нику ( такое запрограммирована в техническом смысле
было бы делом относительно простым). Как выглядела
бы партия?
Первый ход автомат сделал бы совершенно слу-
чайно, в зависимости от временного положения селек-
тора. Противник отвечает ходом. Что тогда делает
гомеостат ?
Он может сделать ход любой фигурой. Каждый та-
кой ход ведет к какому-нибудь числу различных вариан-
тов партии, одни из них могут быть выгодны гомеостату,
другие — нет. Аппарат может иметь что-то вроде вну-
тренней шахматной доски, что заменяет человеческое
воображение. Если даже предположить, что игру
в шахматы нельзя «продумать до конца», то аппарат
все-таки может испробовать в «воображении» все воз-
можные после одного его хода партии, скажем, до 20-го
хода («если я так, то он так»). Потом он сделает то
же самое со следующей фигурой и т.д. до самого конца
и, наконец, выберет ходы, дающие самые лучшие воз-
можности на будущее; я говорю «ходы», потому что
в начале игры, наверное, имеется много равноправных
возможностей, но сделан, конечно, будет только один
ход.
Такое обдумывание вариантов заняло бы у че-
ловека, может быть, несколько месяцев, не говоря уже
о том, что, по всей вероятности, в уме никто не в со-
стоянии продумать положения до 10-го или 20-го хода,
а электронная машина сделала бы это в течение не-
скольких минут или даже секунд.
Игра может происходить примерно так: аппарат
предугадывает каждый ход противника и отвечает на
него ходом, который всегда является продуманным на-
чалом какой-нибудь тонкой комбинации. Поэтому никто
из людей не выиграл бы партии в шахматы с таким
автоматом. Но этот аппарат, в свою очередь, наверное,
проиграл бы другому, умеющему, скажем, «думать» до
пятидесятого хода.
Следует добавить, что, если бы мы произвольно
меняли условия работы гомеостатов, например, изме-
нили анодное напряжение ламп, то можно бы получить
разные «темпераменты», например, один аппарат стре-
мился бы к решению с помощью быстрых стремитель-
ных действий, другой очень осмотрительно собирал бы
данные и действовал осторожно...“
Человек победил !
(Рис. Д. Милыпи).
Итак, оказывается, автомат может играть
в шахматы. Объем его игр ограничен, но ма-
шина не нуждается в помощи скрытого шах-
матиста. Роль спрятанного игрока выполняет
здесь конструктор, который вместо живого
человека поместил в автомат программу че-
ловеческих знаний о возможных вариантах
игры.
Да, но здесь мы сразу затрагиваем суще-
ственнейшую сторону вопроса. Счетная ма-
шина не в состоянии самостоятельно придумы-
вать ход, она может единственно лишь выби-
рать ходы по заданной ей программе действий.
Эта программа заложена конструктором, ко-
торый диктует машине тактику игры и при-
дает ей определенную ориентировку. Мы зна-
ем уже, что теория шахматной игры не нашла
до сих пор математического выражения, и что
при помощи алгебраических формул нельзя
произвести анализ всей партии, или дать оцен-
ку конкретной ситуации, создавшейся на шах-
матной доске. Таким образом, самая совершен-
ная элетронная счетно-решающая машина не
может получить универсальную программу, ко-
130
„Можешь объявить мат на
24-м ходу..." (Рис. 3. Лен-
грена в журнале ,,Swiat“).
торой она руководствовалась бы при анализе
астрономического числа шахматных комбина-
ций, с целью отбора единственно верной.
Упростим вопрос и предположим, что машине
предстоит решиться на ход, который обеспе-
чит ей материальный перевес, если силу сто-
роны мы будем исчислят в очках, засчитыва-
емых отдельным пешкам, и относить резуль-
тат к плюсу или минусу в зависимости, ска-
жем, от того, сколько полей атакует пешка,
одна ли она действует или в связи с другими
и т.д. Наконец машина кончила „просмотр"
вариантов и дала ответ. И что же? Она вы-
брала ход, при котором живой противник
легко ее победит. Ибо в шахматах известно,
например, понятие „жертвы", когда материаль-
ная потеря приносит позиционное преимуще-
ство или победу стороне, численно и материаль-
но слабой, но лучше организованной, над бо-
лее сильным, но с худшей позицией партне-
ром. Можно, конечно, в будущем совершен-
ствовать программу, вводить тонкие исправ-
ления в подсчет сил каждой из сторон, однако
никто не заменит здесь живого мозга игрока,
который умело отбрасывает невыгодные ва-
рианты и, анализируя развитие партии на не-
сколько ходов вперед, выбирает не только
один ход, но и ряд дальнейших возможных
ходов. Машина не способна на стратегию, она
просто „перебирает в уме" миллионы комби-
наций, в том числе и те, которые лишены
смысла.
Здесь следует остановиться на втором, ис-
ключительно важном факторе, мешающем ма-
шине хорошо играть. Дело заключается в бы-
строте вычисления, которая при игре в шах-
маты оказывается совершенно недостаточной
для того, чтобы при нынешней технике элек-
тронных машин они могли бы вести игру.
Вычислительная способность „искусствен-
ного мозга" до недавнего времени еще не пре-
вышала ста тысяч элементарных операций в се-
кунду. Эта скорость, однако, не является
каким-то пределом и по мере конструктив-
ных усовершенствований неустанно возрастает.
Предположим поэтому, что в нашем распоря-
жении находится машина, которая может в те-
чение секунды произвести миллиард вычис-
131
Робот „Омега", мастерски иг-
рающий в шахматы в научно-
фантастическом фильме поль-
ско-немецкого производства
„Безмолвная звезда" (1960
год).
лительных операций, т.е. обладающая скоро-
стью, которая будет достигнута, пожалуй,
лишь в будущем. Принимая за исходную точку
положение, при котором автомат должен ана-
лизировать игру на пять ходов вперед, мате-
матики подсчитали, что ему пришлось бы
„думать" над одним ходом семь дней и ночей.
При анализе семи ходов вперед, выбор одного
варианта из числа всех возможных длился бы
около десяти тысяч лет!
В этом положении остается только одно
решение: отказаться от попыток создания иде-
ального, совершенного электронного игрока
в шахматы и позволить вычислительным авто-
матам играть так, как они в состоянии это де-
лать. В таком случае от машины будет требо-
ваться планирование всего лишь двух или трех
ходов наперед, попутно упростится ее „па-
мять^, так как „мозг" будет заряжен опреде-
ленными схемами ответа в зависимости от хо-
дов живого противника. Так отрегулирован-
ный автомат, возможно, сумеет кое-как отра-
жать в дебюте атаки противной стороны до
тех пор, пока партия будет идти в часто ра-
зыгрываемых на практике вариантах. Имея
в качестве партнера, например, слабого шах-
матиста, пытающегося играть по учебнику,
„электронный мозг" сможет с такой точностью
противопоставить ему варианты этой партии,
разыгранные выдающимися теоретиками
и игроками, словно эти варианты были за-
писаны в его „памяти". Однако, ходы стран-
ные, неправильные или просто бессмыслен-
ные не найдут ответа со стороны машины, так
как автомат не способен совершить оценку
позиции, потому что критерии оценки в нем
не запрограммированы. По этим соображени-
ям машина не сможет продолжать партию,
хотя бы кратковременно, если она вступила
в игру после ее начала.
Впервые для игры в шахматы электронные
машины были использованы в 1956 году. С тех
пор испытание каждой новой усовершенство-
ванной модели счетных автоматов в шахмат-
ной игре стало почти обязательным. К сожа-
лению, машины не овладели еще этим искус-
ством в удовлетворительной степени. Они пре-
имущественно проигрывают, иногда выигры-
132
вают у очень слабых партнеров. Но чаще они
допускают вопиющие ошибки, не будучи в со-
стоянии выйти из трудного положения. По
сравнению с первыми розыгрышами, „элек-
тронный мозг" американской лаборатории те-
лефонного концерна Белла справляется со
своей задачей гораздо успешнее, а конструк-
торы предсказали значительный прогресс в этой
области. Специалисты, однако, согласны с тем,
что для „обучения" машины игре, которая
удовлетворяла бы нас хоть в малой степени,
нужно сконструировать автомат огромных раз-
меров, для которого потребуется большое зда-
ние, а для питания многих сотен тысяч элек-
тронных ламп — расход энергии будет равен
мощности водопада Ниагары. Более интерес-
ных результатов добиваются машины, играя
в упрощенные шахматы. Американские уче-
ные Уилльямс и Стейн провели эксперимент
с игрой автомата на шахматной доске 6 хб
с комплектом фигур без слонов, причем ис-
ключили из правил игры рокировку и двой-
ной ход пешек с первой линии их расстановки,
В этом случае машина тоже проигрывала хо-
рошему шахматисту, но выигрывала у слабого,
а ход партий отличался некоторой логикой,
уже не позволяющей нам равнодушно отмах-
нуться от проблемы механических шахматис-
тов.
Разумеется, нет никакой жизненной не-
обходимости создавать машину для шахматной
игры и лишать людей тех эмоций, которые до-
ставляет это благородное развлечение. Возмож-
ности игры автоматов в шахматы рассмат-
риваются скорее с точки зрения проверки
совершенства механизмов. В фантастическом
фильме немецко-польского производства „Без-
молвная звезда" (1960 год), созданном ре-
жиссером Куртом Метцигом по роману поль-
ского писателя Лема „Астронавты", есть не-
сколько сцен шахматной игры, которая ве-
дется в межпланетной ракете между амери-
канским атомным физиком и всесторонне за-
программированным роботом „Омега", скон-
Партия в шахматы с элек-
тронным роботом в сцене из
польского кукольного фильма
„Привидение во дворце".
133
На этот раз механизм служит благу человека: спарали-
зованный может, в частности, играть в шахматы с по-
мощью гидравлического протеза, позволяющего совершать
любые движения. Механизм создан в Калифорнии.
На выставке автоматики в Лондоне в 1956 году демон-
стрировался пятитонный кран с электромагнитом,
точно выполнявший ряд очередных операций по заранее
сделанной записи. Например, кран повторял ходы пред-
варительно записанной шахматной партии, перенося
с места на место большие деревянные шахматные фигуры
с металлической насадкой сверху.
струированным польским кибернетиком, инже-
нером Солтыком. Автомат диктует ходы и по-
стоянно выигрывает, что удручающе дейст-
вует на ученого, не желающего признать пре-
восходство машины. В этих условиях игра,
впрочем, уже потеряла смысл. Тогда хитро-
умный конструктор — инженер Солтык, по
секрету от настойчивого шахматиста делает
наладку „Омеги", причем наделяет автомат че-
ловеческими чертами, создавая тем самым воз-
можность промахов в игре. И вот человек на-
чинает торжествовать над машиной, выигры-
вая одну партию за другой.
Еще ранее французский писатель Пьер
Булль в своем, как он сам его называет, „аб-
сурдном рассказе" придумал гораздо более
удачную и остроумную концовку с поврежде-
нием идеального шахматиста-робота.
Героем новеллы „Совершенный робот"
является профессор Фонтен, выдающийся изо-
бретатель все более совершенных счетно-реша-
ющих машин, производимых Обществом элек-
тронных мозгов. Другие предприятия не могли
конкурировать с ОЭМ, так как модели авто-
матов, разработанные профессором Фонтеном,
были столь совершенны, что в проспектах
ОЭМ писали уже не о вычислительной работе
механизмов, а о мыслительных их способностях.
Профессор утверждал, что электронная маши-
на полностью имитирует работу человеческого
134
мозга, а поскольку она может быть снабжена
неограниченным количеством электронных це-
пей, машина способна превысить работу чело-
веческого ума, опирающегося в своей деятель-
ности на ограниченное число мозговых клеток.
В подтверждение результатов своих рассуж-
дений профессор решил построить автомат для
игры в шахматы.
„Я утверждаю, — говорил профессор, — утвер-
ждаю после долгих размышлений, что шахматный иг-
рок, идеально совершенный, или «робот», которого я на-
мереваюсь сконструировать, может в любом случае све-
сти количество возможных ходов к одному единствен-
ному. Он совершит это благодаря автоматической
оценке всех возможностей, вытекающих из данной
позиции, и, проследив их до конца партии, отбросит
все ошибочные ходы.
Эта теория привела ученого к небывалым резуль-
татам. Ему действительно удалось сконструировать
шахматный автомат, который делал всегда самые вы-
годные ходы и побеждал каждого противника. Но этот
успех взволновал и заставил интенсивно работать кон-
курирующие фирмы. Одной из них, на основе подоб-
ного теоретического принципа, удалось сконструировать
превосходного «робота», который также, как и первый,
не делал в игре никаких ошибок. И тогда убедились,
что все возможные шахматные партии сводятся к одной.
Это была идеальная партия, всегда одинаковая, но не-
изменно не дающая окончательного решения. Таким
образом, игра потеряла смысл, и всеобщий энтузиазм,
вызванный электронным мозгом, играющим в шах-
маты, быстро остыл... “
Тоже было и с другими автоматами. Они
действовали безукоризненно, но в их действиях
полностью терялись все особенности выпол-
няемых человеком функций. Их упрекали
в чрезмерном техницизме, и изобретатель очень
огорчался, ибо он стремился к созданию пре-
восходной машины, которая во всем может за-
менить человека. Наконец его осенило. Реше-
ние было гениально простым: достаточно по-
вредить автомат, и он начнет делать непра-
вильные ходы, ошибаться, давать неожидан-
ные ответы. Знаменитые автоматы, играющие
в шахматы, вдруг начали проигрывать партии.
И лишь тогда единодушно признали, что про-
фессор Фонтен действительно создал машины,
идеально близкие к человеку.
Так французский писатель в шуточной
форме изобразил свой глубоко продуманный
взгляд на проблему механизма, играющего
в шахматы. Трудно более метко определить
перспективы этой проблемы. Впрочем, точка
Шахматный „матч сто ле-
тия\ разыгранный в 1967году
при помощи счетно-решающих
машин между США и СССР.
На снимке: американский про-
фессор Дж. Макарти гото-
вит в Станфордском универси-
тете счетную машину и шах-
матную доску к началу экспе-
риментального матча.
135
зрения профессора Фонтена полностью сов-
падает с выводами ученых и выдающихся
шахматных теоретиков. Михаил Ботвинник так
заканчивает свои рассуждения в докладе „Лю-
ди и машины за шахматной доской", прочи-
танном в Берлинском университете имени Гум-
больдта :
„. . . создатели вычислительных машин до сих пор
делали точные машины, и они собирались изготовить
точную машину-шахматиста; к сожалению, такая ма-
шина, машина-сверхшахматист, вряд ли возможна. Но
не следует ли поставить другую задачу, задачу создания
машины, которая думала бы так же несовершенно,
как и шахматист, ошибалась бы так же, как и про-
стые смертные гроссмейстеры? Такая задача облег-
чается, вероятно, в миллионы раз — в отношении
расчета вариантов — и она становится практически
разрешимой.
Иначе говоря, мы будем терпеть неудачи до тех
пор, пока будем пытаться создать машину-сверхшах-
матиста. Думаю, что задача станет разрешимой, если
мы будем пытаться создать машину «по образу и по-
добию своему».
Конечно, здесь возникают большие трудности
с программированием такой машины. Как можно ее
научить анализировать «по-человечески», если мы сами
точно не знаем, как анализирует шахматист (как мы
сами это делаем)? И никогда не узнаем, до тех пор,
пока не начнем работа!ь над созданием таких машин.
Нам пока ведь просю не было необходимости изу-
чать процесс мышления шахматиста: шахматисты и так
хорошо играют, даже слишком хорошо. И вот, когда
люди начнут создавать машины, мыслящие, как шах-
матист, то сама машина, вернее, недостатки ее «шах-
матного мышления», недостатки программирования
будут обнаружены; проверяя различные методы про-
граммирования, мы узнаем, как думают шахматные
мастера — если научим машину играть так, что она
сумеет с ними успешно соревноваться.
Между прочим, машина сможет успешно высту-
пать против мастеров даже еще тогда, когда по об-
щему пониманию шахмат она будет уступать мастерам,
ибо она будет обладать отличной памятью и завидной
выносливостью, она будет равнодушна к шуму в зале
и к корреспонденциям шахматных журналистов...
Если все сказанное здесь не является фантазией,
то со временем, когда машины будут получать на
конгрессах ФИДЕ звания международных гроссмей-
стеров, придется проводить два первенства мира —
первенство мира для людей и чемпионат для машин.
В последнем случае будут, разумеется, соревноваться
не машины, а их создатели и программисты.
Не исключена возможность, что будет еще третье
первенство мира, где будут принимать участие «все
желающие», как гроссмейстеры, так и машины...
Следует еще добавить, что задача программиро-
вания таких машин, задача определения методов мы-
шления шахматиста может быть решена лишь при со-
вместной работе шахматных специалистов-математиков,
психологов и других научных работников44.
Однако, несмотря на огромные теорети-
ческие и технические трудности программиро-
вания электронных машин для игры в шах-
маты, в этом деле осуществляется непрерыв-
ный прогресс, в частности, благодаря учету
кибернетики. В ноябре 1966 года весь мир был
взбудоражен известием о „матче столетия", как
назвали шахматную встречу между счетно-ре-
шающими машинами Станфордского универ-
ситета в США и Института теоретической
и прикладной физики в Москве. Розыгрыш
происходил на четырех шахматных досках
и длился больше года, причем советские ма-
шины выиграли две партии, а две остальные
закончились вничью.
Таким образом, сделан важный шаг на
пути к математическому анализу и обобщению
шахматной игры.
136
ВОЙНА И ЛЮБОВЬ НА ШАХМАТНОЙ ДОСКЕ
Смерть дает мат королю. Аллегорическая гравюра неизвестного эльзасского художника ХУ века. Содержание
картины следует средневековым философским моралите о шахматах, представлявшим жизнь, как шахматную
игру.
138
1Е)ескровные битвы на шахматной доске —
это как бы миниатюрный образ сражения
двух армий. С самого начала своего существо-
вания шахматы были как бы моделью насто-
ящей войны, даже названия фигур, их функ-
ции и ходы напоминали подлинную армию.
Предполагается, что в древней Индии шах-
маты, до того, как стать развлечением, были
военной игрой, предназначенной для обучения
военачальников. По-видимому, отсюда ведет
начало военная терминология и военные пра-
вила игры. По истечении многих столетий не-
которые фигуры приобрели „штатский" вид;
об этом свидетельствуют хотя бы такие назва-
ния, как шут, епископ, дама. Но никогда и
нигде шахматы не теряли свой „человеческий"
облик.
Шахматную доску называли полем боя,
игру — ожесточенным сражением. Эти образ-
ные названия так сильно действовали на во-
ображение, что шахматные обороты речи стали
стилистической метафорой, вошли в разговор-
ный и литературный язык. Так, например,
польские журналисты и писатели часто поль-
зуются для сравнений шахматной терминоло-
гией.
^Большая игра ведется беспрерывно; днем
и ночью ее разыгрывают на шахматной доске
истории польские органы безопасности, срывая
планы вражеских разведок..." (Л. Волянов-
ский, „Тихий фронт").
„Все ходы четырех фигур на шахматной
доске жизни были исчерпаны. Действие по-
вести... доведено до конца" (Э. Бое, коммен-
тарии к роману Мигеля Унамуно „Туман".
„... Карпентье..., которому Черчилль рас-
сказывал анекдоты и на которого делал ставку
президент республики, был лишь шахматной
фигурой в руках могучей клики, финансиру-
ющей спортивную жизнь Запада" (3. Калу-
жинский, журнал „Нова культура").
В статье „Шахматы и опасения господина
Даллеса", помещенной в журнале „Пшиязнь"
(1954 год) почти весь анализ политической об-
становки изложен при помощи шахматной тер-
минологии
„...вашингтонские стратеги сделали не-
сколько ходов на дипломатической шахматной
доске".
„В свою очередь, господин Даллес поже-
лал оперировать на своей шахматной доске
и другими, более важными фигурами..."
Оригинально использует сравнение с шах-
матами польский писатель Анджей Браун, на-
писавший в одном из стихотворений:
Такое настало время — свой путь нам нельзя не избрать,
Но шахматной, малой пешкой меня родила мать...
Австрийский писатель Франц Кафка,
в творчестве которого мы часто встречаем
мотивы одиночества и затерянности человека
в мире полном жестокости, пользуется в „Пись-
мах к Милене" такимй необычными форму-
лировками :
„То, чего я опасаюсь, чего жду, широко раскрыв
глаза, погруженный в исступленный страх..., это не-
что — лишь внутренний заговор против меня... Он
заключается в том, что я даже не пешка в большой
шахматной партии, мне даже далеко до этого, — я хочу
теперь занять место ферзя, вопреки правилам и при
большом замешательстве во всей игре, я — пешка
у пешек, то есть фигура, которой вообще нет, которая
совсем не принимает участия в игре. А потом я захочу,
быть может, занять место самого короля и даже завла-
деть всей шахматной доской, и если бы я действительно
этого хотел, это должно совершиться каким-то бесче-
ловечным образом../*
Илья Эренбугр в своих воспоминаниях
„Люди, годы, жизнь", пишет: „Я жил в эпоху,
когда судьбы человека напоминали не партию
шахмат, а лотерею..."
А вот два примера из произведений поль-
ских писателей, описывающих события послед-
ней войны (оккупацию и варшавское вос-
стание) :
„Он снова очутился в городишке, откуда год на-
зад немцы его выселили. Он чувствовал себя плохо
И понимал, что он жалкая, смешная фигурка на шах-
матной доске. События бросали его то туда, то сюда,
139
он возвращался на прежнее место и с отчаянием убеж-
дался, что каждое поле шахматной доски окружено не-
мецкой колючей проволокой, что нигде на маленьком
и оголенном пространстве нет закоулка, в котором мо-
жно было бы укрыться. Заяц на меже чувствовал себя
безопаснее. Шахматная доска, по которой он кружил,
упорно пытаясь спастись от насилия, была ярко осве-
щена, как боксерский ринг" (М. Щепанская, „Синий").
„Удалось внезапным ударом выбить немцев из
того гнезда, откуда они держали под шахом целый
коридор" (М. Подлевский, „Путь через ад").
Французские драматурги Фейе и Бокаж
дали поставленной ими в 1846 году пьесе назва-
ние „Шах и мат“, хотя содержание ее не имело
ничего общего с шахматной игрой. Заголовок
имел переносный смысл: интрига при дворе
короля Филиппа IV держит отдельных героев
под „шахом‘% другие персонажи получают
„мат“ и проигрывают.
Шахматы играют существенную роль в рас-
сказе Уильяма Фолкнера „Гамбит‘% однако
и здесь шахматное заглавие носит символи-
ческий характер, подчеркивающий риск героев
рассказа в жизненной борьбе и аналогию неко-
торых положений и событий с шахматными
комбинациями. Вот характерный диалог меж-
ду главным героем рассказа Гэвином Стивен-
соном и его двоюродным братом Чарлзом о со-
бытии, связанном с ротмистром Голдрессом,
таинственным исчезновением лошади из ко-
нюшни и ухаживанием за женщиной:
„Потом дядя сказал:
— Конь на шахматной доске появился внезапно г
ни откуда... если хочешь, то с запада... конь-рыцарь...
и сделав только один ход, поставил под шах ферзя-
королеву и ладью. Что делать в таком случае?
Хорошо, что по крайней мере он знал правильный
ответ.
— Жертвуешь ладью и спасаешь ферзя. — И сразу
же угадал. — Из западной Аргентины. — И дальше: —
Дело в этой девушке. Миссис Гаррис. Именно она была
ставкой в этой игре. Ты заключил с ним пари, что он
не осмелится войти на хозяйственный двор и отво-
рить дверь конюшни. И он проиграл.
— Проиграл? — спросил дядя. — Княжна и по-
ловина туры за спасение от полома костей и пролома
головы? Проиграл?
— Проиграл ферзя-королеву, — поправил он.
— Королеву? — переспросил дядя. — Какую
королеву? Ах, ты говоришь о миссис Гаррис. Возмож-
но, что в тот самый момент, когда он понял, что обязан
принять это пари, он дал себе отчет, что королева уже
Аллегорическая акварель поль-
ского художника Яцека Жу-
лавского (1957 год). Земля —
шахматная доска, и фигуры —
люди разных рас, состояний
и эпох, — кружат в космосе.
Из-за тучи выползает лицо
Таинственного Игрока —
Судьбы...
140
Английский рисунок периода „холодной войны" (1948 год) ,
изображающий организацию защиты Западной Европы
от „угрозы" с Востока. Подпись гласила: „На европей-
ской шахматной доске — решающие фигуры". Сканди-
навия — слон, Великобритания — ферзь, Пиренеи —
ладья. („Leader Magazine™).
Символический рисунок к книге польского писателя Мель-
хиора Ваньковича „Битва за Монте Кассино", помещен-
ный в начале главы, озаглавленной „Игроки расставляют
фигуры". В атаку против гитлеровцев готовятся польские
отряды, олицетворенные фигуркой Сирены — символа
Варшавы. (Фотомонтаж — 3. и Л. Хаар) .
л без того стала недосягаема для него. Возможно, что
юн понял, что потерял и королеву, и туру уже тогда,
когда разоружил князя, действуя щеткой для стира-
ния пыли. Если вообще он хотел заполучить коро-
леву.
— В таком случае, что же он здесь делал? —
спросил он.
— Почему замешкался? — поправил его дядя.
— Может, ему было приятно ждать на этом поле
шахматной доски, — сказал он, — зная, что в любой
момент может при помощи только одного хода пере-
скочить не только два поля, но и продвинуться в двух
направлениях сразу.
— Может быть, он медлил потому, что не мог
решиться из-за того, что располагал двумя возможно-
стями, — сказал дядя. — Только промедление оказа-
лось почти смертельным, потому что он фигура, которая
должна ходить. Во всяком случае так было бы для
него лучше. Он грозен и обаятелен только благодаря
своей способности делать ходы“.
У Бальзака в „Человеческой комедии"
(„Последнее воплощение Вотрена") есть тон-
кий намек на возникшие между противниками
отношения:
„— Вы, сударь, достигли полного успеха в нашем
деле, — сказал Жак Коллен. — Я был побит... — при-
бавил он шутливым тоном проигравшегося игрока, —
но при этом у вас сняли несколько фигур с доски. По-
беда досталась вам не дешево.
— Да, — отвечал Коратен, принимая шутку. —
Ежели вы потеряли королеву, то я потерял обе ладьи...
141
„Не дает нам играть в шахматы" — польская полити-
ческая карикатура 1952 года по поводу свержения иран-
ским народом проамериканского правительства.
(Худ. Е. Заруба — „Szpilki1).
Чехословацкая политическая карикатура 1958 года:
„Белый дом начинает и проигрывает". Намек на аме-
риканские происки в арабских странах, Связанные с нефтью.
(Худ. Поп — „Dikobraz") .
— О! Контансон был только пешкой! — возразил
насмешливо Жак Коллен"*.
Использование понятий шахматной игры
и шахматной стратегии помогло польскому пу-
блицисту Хенрику Фоглеру произвести ори-
гинальное сравнение трактовки образа героя
нашего времени в литературе XIX века и ли-
тературе настоящего времени. Его замечания
к роману Лермонтова „Герой нашего времени<с
открывают следующие рассуждения:
„Таким типичным героем является молодой, бо-
гатый и одинокий человек, утомленный жизнью и на-
слаждениями, неспособный к дружбе, любви и не под-
верженный никаким иным страстям, которые могли
бы сделать его эмоциональную жизнь интенсивнее,
человек, относившийся к людям отчасти как к фигу-
рам в шахматной игре, которыми двигают в разные
стороны для осуществления определенных комбина-
ций. Разумеется, читая теперь эту книгу, мы видим,
что Печорин... не Ботвинник и даже не Слива, его
шахматные комбинации ограничиваются двумя или
тремя ходами вперед и, в основном, сводятся к малым
эротическим интригам. Таким образом, это, скорее,
игра в шашки, нежели в шахматы".
Далее он пишет:
„Конец XIX века, века научных открытий, разви-
тия промышленной цивилизации, урбанизма и механи-
зации, поставленных на службу обогащающемуся клас-
су, дал новым Печориным новые технические возмож-
ности удовлетворения своих страстей, значительно рас-
ширившие шахматную доску, не меняя их отношения
к деревянным фигурам".
И, наконец, касаясь современного периода,
Фоглер говорит:
„Если взгляды на мир героев, одним из первых
воплощений которых был Печорин, немного напоми-
нали игру в шахматы, то взгляды героев нашего вре-
мени скорее напоминают игру в футбол. Героя нашего
времени можно упрекнуть в чем угодно, но только не
в недостатке энтузиазма и стихийного отношения к жиз-
ненным явлениям. Он любит краткую и внезапную
дрожь волнения, которому отдается с полной готов-
ностью, желанием и страстью. Любит джаз, спорт
* Перевод Н. Яковлевой, Бальзак, Собр. Соч. (Москва»
1960 год), т. 10.
142
и энергичные, ясные формулировки. Он обычно с пре-
зрением отвергает холодную аналитическую стратегию,
даже тогда, когда речь идет о двух-трех ходах вперед.
Правда, образцом в нынешней футбольной игре явля-
ются те команды, которые ведут продуманную и точ-
ную комбинационную игру, но даже такие виртуозы,
как венгерские футболисты, не претендуют на звание
шахматистов".
Шахматы, впрочем, служили источником
и более значительных, глубоких сравнений фи-
лософского характера. Так, в средневековье,
да и гораздо позднее, сравнивая шахматную
игру с жизнью, одни пытались найти в ней
отражение общественных и государственных
отношений, другие, наоборот, старались пере-
нести в жизнь правила, обязательные на черно-
белых квадратах, пользуясь ими как крите-
рием в вопросах морали, этики и законода-
тельства. Шахматными правилами стали поль-
зоваться в качестве примера даже во время
проповедей или диспутов на темы мировоз-
зрения.
В моралите Готье де Куанси „Чудеса Бого-
матери", написанном в конце XIII века во
Франции, есть аллегория, изображающая игру
в шахматы между богом и дьяволом. Дьявол,
решив дать мат человеку за совершение пер-
вородного греха, загнал его в угол шахматной
доски. Тогда бог сотворил фигуру „ферзь",
а это была „святая дева", и победил дья-
вола.
Известный польский проповедник и пи-
сатель XVI столетия Петр Скарга следующим
образом призывал к познаванию истории че-
ловечества :
„Смотрите, как гордо стоят короли, девы, солдаты
на шахматной доске, а тотчас по окончании игры они
все свалены в шкатулку, точно в мертвецкую, такова
наука древних летописей..."
На акварели польского живописца Яцека
Жулавского шахматная доска, изображенная
в космическом пространстве рядом с другими
видимыми планетами солнечной системы, оли-
цетворяет земной шар. Человеческие фигуры
из разных эпох, нарисованные в виде шах-
матных фигур, придают картине символиче-
ский смысл и как бы проводят параллель меж-
ду шахматной партией и жизнью в глубине.
Из-за облака выглядывает огромное загадоч-
ное лицо. Чье оно? Игрока? Судьбы? Смерти?
На этот вопрос художник не дает ответа.
Шахматная игра как символ Смерти-Судь-
бы изображена и на аллегорической фреске
XV века, сделанной Альбертом Пиктором
в храме в Таэби (Швеция). Этот мотив был
использован в качестве основной драматурги-
ческой линии в фильме известного шведского
Еще один сатирический рису-
нок на тему американо-араб-
ского политического конфликта
в 1958 году: „Поймите, г-н
Даллес, тот, кто потерял
короля, теряет и ладью“.
(Худ. Б. Цеплеха — „Diko-
braz“).
143
„Игра со Смертью". Фреска-аллегория храма в Таэби,
в Швеции, работы Альберта Ликтора, вторая половина
XV века.
режиссера Ингмара Бергмана „Седьмая пе-
чать".
Таким образом, в шахматах нередко ус-
матривали символический образ борьбы добра
со злом, правды с ложью, света с тьмой. По-
добные мысли и афоризмы встречаются в ин-
дийской, персидской, арабской, а затем и в дре-
внеиспанской и старофранцузской литературе.
Английский художник Уолтер Спредберн, вдох-
новленный одной восточной поэмой, написал
картину, изображающую борьбу Дня с Ночью.
Ее персонажи олицетворяли собой представи-
телей двух противоположных лагерей — Лю-
довика XIV — как выдающегося представи-
теля абсолютизма, и Наполеона I — как (в ран-
ний период) представителя французской рево-
люции.
В советском короткометражном мульти-
пликационном фильме „Скоро будет дождь"
(1959 год), основанном на мотивах популярной
вьетнамской сказки, повелитель мира играет
в шахматы с ведьмой Засухой. Он проигры-
вает реки, озера, родники, ручейки. Однако
Засуха забыла об облаках, которые принесли,
наконец, спасительный дождь.
Оригинальная, философско-драматическая
роль отведена шахматам в французко-швед-
ском фильме „Креатура" (1966 год), постав-
ленном Агнесс Варда. Герой фильма писатель
Эдгар знакомится с жизнью небольшого ост-
рова у берегов Бретани, в поисках материала
для своего романа. Он повстречался со смотри-
телем маяка, творцом странного механизма,
объединяющего шахматы, игру в карты и ко-
сти, и показывающего на экране, с помощью
радарной установки, картины жизни, соответ-
ствующие положению фигур на шахматной
доске. Герой фильма разыгрывает со смотри-
телем необыкновенную шахматную партию.
Вместо фигур на доске появляются живые,
уменьшенные человеческие фигуры. Резуль-
таты карточной игры показывают, какой фи-
гурой настала очередь ходить, а результат
броска костей — куда данная фигура должна
быть переставлена. На экране возникают со-
ответствующие моменты судьбы этих людей-
фигур в зависимости от того, кто из играющих
ими распоряжается. Кроме того, фигуры ино-
гда уходят из-под контроля игроков и делают
ходы сами, что значительно усложняет игру.
В этой игре в „живые шахматы" смотритель
маяка олицетворяет „злую судьбу". Он же
144
ставит и условие: если писатель хочет вы-
играть, — он должен спасти от гибели хотя бы
одну пару фигур — мужчину и женщину —
на доске и тем самым и в жизни. Ставка —
жена писателя. Финал картины: писатель воз-
мущен этой игрой человеческими судьбами
и... уничтожает аппарат.
Борьба на шахматной доске служила те-
мой не только для сравнений и метафор, она
занимала умы людей, пытавшихся создать обо-
собленную шахматную философию. Результаты
этих исследований чаще всего имели псевдо-
научный характер, но иногда встречались до-
вольно интересные рассуждения, как, напри-
мер, содержащиеся в статье Эммануеля Лас-
кера под заглавием „Философия королевской
игры".
„Бои всякого рода отличаются лишь внешне. Пра-
вящие ими законы — всегда одинаковы. В этом смысле
битвами считаются эпизоды конкуренции, погоня за
правдой, красотой или счастьем; все эти виды битв
похожи друг на друга и одновременно — на шахматную
игру. Общее правило их основано на принципах про-
стоты, экономии и гармонии. Такие же принципы
господствуют в химии, физике, биологии и искусстве.
Одни и те же комментарии к отдельной битве можно
применить ко всем их разновидностям... Следовательно,
шахматная игра является театром марионеток, персо-
нажи которого играют с большой силой и жизненной
правдой. Шахматы учат нас, как могла бы сложиться
наша жизнь при равных возможностях и без случай-
ностей. В этом смысле они являются отображением
жизни. В шахматах разыгрывается миниатюрная драма
искушения, вины, борьбы, напряжения и победы спра-
ведливости..."
Сразу же после войны, на выставке работ
польских шахтеров-любителей живописи в Кра-
кове, экспонировалась картина „Игра в шах-
маты" — произведение художника-самоучки
Теофиля Оцепки. Работы этого интересного
художника-примитивиста отличаются сочета-
нием элементов действительного мира с пло-
дами богатой фантазии.
Партия шахмат на его картине — это борь-
ба за жизнь, которую человек ведет со Злом.
Стоящая в глубине женщина в белой одежде
символизирует Добро. Однако справедливо,
Рыцарь играет в шахматы
со Смертью. Кадр из фильма
шведского режиссера Ингмара
Бергмана „Седьмая печать",
навеянный средневековой цер-
ковной фреской.
145
„Озабоченный испанец*. Франция и Испания борются за
влияние в Европе. Французская политическая карикатура
XVII века.
Аллегорическая картина „Единоборство дня с ночью".
На шахматной доске — фигуры, олицетворяющие пред-
ставителей монархии Людовика XIVи революции. Колонна
в центре сделана в виде шахматного короля.
пожалуй, замечание одного из рецензентов,
сказавшего, что „эту картину можно рассма-
тривать и как жанровую сцену, лишенную
всякой символики**.
Упомянув о символике, нельзя пройти
мимо той области творчества, в которой шах-
маты особенно пригодны в качестве символи-
ческого акцента и дают возможность вести
острую политическую полемику. Речь идет
о сатире.
В этом отношении в Польше имеются не-
которые традиции. Так, еще в XVI веке пре-
подаватель права в Краковской Академии Петр
Ройзиус сочинил эпиграмму на латинском язы-
ке, в которой описано Шахматное Королевство,
где Король величественно стоит на одном
месте, а Королева носится во все стороны,
пролезая в каждый угол государства. Это была
красноречивая сатира на последние годы цар-
ствования Сигизмунда I и правление его жены
Боны.
Иезуит Францишек Госцецкий, путешест-
вовавший в 1712—1714 годах в составе по-
сольства по Турции, юмористически изоб-
разил в своей хронике взаимоотношения при
дворе султана Ахмета IV, для которых были
характерны частые интриги и постоянные пе-
ремещения на высших государственных долж-
ностях.
Как в шахматы — людьми — в туретчине играют:
То этого вельможу, то того перемещают.
За шахи королю — попом убитый рыцарь,
Ферзю же от туры грозит темница,
Но холоп бьет попа...
Среди многих политических карикатур за-
служивает внимания рисунок начала XVII
века, названный „Озабоченный испанец**. Шах-
матные противники — это Франция и Испа-
ния в период напряженной борьбы за полити-
ческое влияние в Европе.
Во времена царствования короля Луи
Филиппа, когда во Франции наблюдался рост
революционного напряжения, появился са-
146
„Когда закончится эта партия?" ЛуиФилипп играет против Республики. Современная французская
карикатура. (Литография Деспефье — „La Caricature").
Д1ах и мат /“ Республика дает мат королю Луи Филиппу .Французская политическая карикатура
периода февральской революции. („La Caricature").
147
Пилсудский и его правительство: „Шахи на ляхи“. Поль-
ская политическая карикатура 1931 года. (Худ. Е.
Заруба — „Cyrulik Warszawski").
Мат реакционному правительству. Иллюстрация к до-
военному польскому революционному стихотворению.
(Худ. Ш. Кобылинский в журнале „Swiat").
Милитарист продолжает игру, хотя король (читай:
кайзер) по лучил мат в партии 1914—1918 года. Немецкий
сатирический рисунок 1924 года. („Lachen Links").
Советский сатирический рисунок 1959 года rta тему со-
ревнования между СССР и США в деле развития сельского
хозяйства. (Худ. М.Черемных— „Крокодил").
148
Мексиканский сатирический
рисунок: „Посол США Л. Виль-
сон смягчает конфликт", гра-
вюра на дереве Леопольдо Мен-
деза,
тирический рисунок Деспере „Когда же окон-
чится эта партия ?“ На рисунке изображен мо-
нарх, играющий в шахматы с женщиной во
фригийском колпаке, т.е. с республиканской
Францией. Позиция на шахматной доске —
исключительно неблагоприятна для короля,
который озабоченно теребит бороду, будучи
не в силах отразить натиск белых пешек, на-
правляемых решительной рукой противницы,
восседающей на камнях, снятых с баррикады.
В несколько более позднем рисунке „Шах
и мат“ Луи Филипп изображен уже шахмат-
ным королем, которому по всем правилам дал
мат белый ферзь — Республика. Остальные
фигуры на шахматной доске тоже имеют сим-
волическое значение. У белых: король — сво-
бода, ладьи — башни, символизирующие де-
мократические общества, слоны — шуты, оли-
цетворяющие сатирические журналы „Шари-
вари“ и „Карикатюр*, кони — кентавры с эк-
земплярами политических газет „Трибюн“
и „Насьональ“, пешки — вооруженный народ.
У черных: ладьи — тюрьмы, башни с судь-
ями в мантиях, кони — министры, сидящие
149
Символическая композиция „Шах и мат“, выставленная в Венеции в 1967 году. Замысел
и изготовление из стекла — художник Эгидий Константини (из кружка „Фучина дегли
Ангели"). Шахматные фигуры сделаны по проекту Макса Эрнеста, голова Христа
(в глубине) — скульптура Марка Тобей.
верхом на детских деревянных лошадках, слон
— шпион в шапке шута, пешка — солдат на-
циональной гвардии.
В прогрессивном немецком сатирическом
журнале „Ляхэн Линкс" в 1924 году появился
рисунок, изображающий Смерть, играющую
в шахматы с милитаристом. На шахматной
доске — войска, пушки. Битые пешки скла-
дываются в стоящие на полу коробки-могилы.
Подпись гласит: хотя король в 1914—1918 годах
проиграл и получил мат, потерпевший пора-
жение игрок все же хочет продолжать партию.
„Что тогда будет ?“ — спрашивает надпись сбо-
ку. Ответ был дан много лет спустя.
Польская сатира может похвастаться за-
мечательной карикатурой Ежи Зарубы, по-
мещенной в „Цирюлике Варшавском" в 1931 го-
ду с подписью: „Шахи на ляхи". Шахматные
фигуры представляют деятелей тогдашнего
буржуазного правительства, передвигаемых
диктаторской рукой Пилсудского.
В антологии стихотворений и песен поль-
ской революционной сатиры довоенного пе-
риода имеется, в частности, такая строфа,
направленная против господствующего класса:
В шахматы не только тот играет, кто умеет;
Всем играть приходится — рад он, иль не рад.
Плохо, коль игрок игры не разумеет,
Чаще будет слышать слово „мат“*.
Вот несколько примеров из кинофильмов.
В кинокартине польского режиссера А. Богдзе-
* Перевод Е. К. Шпака.
150
вича „За вами пойдут другие" (1949 год) есть
сцена нападения партизан Гвардии Людовой
на караульное помещение немецкой жандар-
мерии. Два гитлеровца, застигнутые врасплох
польскими партизанами, как раз играли в шах-
маты. После успешного окончания операции
партизаны покидают пост. Один из молодых
партизан подходит к столу, делает ход фигу-
рой и говорит: „Шах и мат — Гитлер капут!"
В кинокартине режиссера С. Эйзенштейна
„Октябрь" (1927 год) есть короткая сатири-
ческая сценка: уединившийся Керенский, на-
клонившись над шахматной доской, вынимает
из ящика части поломанной шахматной фигуры,
складывает их; затем вынимает миниатюрную
корону и надевает на фигуру. Замечательный
политический намек выражен простыми сред-
ствами кино и шахмат.
Ленин остроумно сравнил Александра Ке-
ренского с шахматной пешкой, которой делают
ходы руки империалистов. Напоминая это
определение, советский сатирический журнал
„Крокодил" (1960 год) дополнил текст заме-
чательной карикатурой Кукрыниксов.
На рисунке чехословацкого иллюстратора
М. Копршивы, помещенном в пражском литера-
турном журнале (1956 год), лагерь мира в виде
белых голубей осаждает и ставит мат втисну-
тому в угол шахматной доски черному королю,
изображенному в виде атомной бомбы. Под-
„Игра в шахматы*. Картина польского художника-примитивиста Теофиля Оцепки (1946 год).
151
В трактате о шахматах Вейкмана (1664 год) рядом с шахматными фигурами
изображены фигуры людей, выполняющих соответствующие функции.
„Наполеоновские" шахматы на Всемирной выставке в Париже —
1900 год.
Персонифицированные фигуры короля, королевы и слонов из комплекта
шахмат, принадлежавших польскому гетману Сенявскому (XVIII век).
152
Выточенные из дерева шахматные
фигуры австрийской работы, изо-
бражающие конкретные историче-
ские фигуры. Комплект из собрания
А. Хаммонда.
пись гласит (это окончание довольно длинного
рассказа, представленного в рисунках):
Загнан в угол атом-дипломат,
Белые в три хода ставят ему мат.
Условная метафорическая трактовка шах-
матной игры, как театра военных действий,
с самого начала существования этой игры по-
буждала ремесленников, ваятелей и граверов
придавать шахматным фигурам человеческий
облик.
Музеи всего мира хранят тысячи шахмат-
ных фигур, сделанных в виде солдат и офи-
церов различных армий, разных эпох, фор-
маций и национальностей, воплощающих в себе
образы реального мира, символы воюющих
людей и сопутствующих им в бою животных.
Итак, война в полном смысле этого слова.
Но тогда стоит попытаться полнее опреде-
лить сходство и разницу между войной и шах-
матами. Вообще, о проблемах войны и шах-
матной стратегии, рассматриваемых вместе,
писали охотно и много. В шахматных журналах
и книгах без труда можно найти статьи, выска-
зывания и замечания на эту тему. Приведем
только один пример, выдержку из статьи
Л. Стемповского, из журнала „Польский Шах-
матист “ за 1913 год.
153
В китайских шахматах, изготов-
лявшихся на экспорт для Англии,
фигура короля обычно походила
на одного из Георгов, английских
королей. Вот четыре шахматных
короля (от Георга I до Георга IV)
из собрания А. Хаммонда.
„Шахматная партия олицетворяет войну, следо-
вательно, она зависит от тех же факторов, что и война:
1) от места боевых действий, 2) от материальных сил,
3) от моральных сил и 4) от времени... В шахматной
игре, так же как и на войне, результат партии зависит
от таланта вождя и его знаний, но главную роль играет
его характер. Рассудительный игрок, умеющий хладно-
кровно относиться к превратностям судьбы во время
хода партии, бесстрастно взвешивающий последствия
каждого движения армии, всегда будет иметь больше
шансов на успех, чем шахматист нетерпеливый, нерв-
ный, обладающий пылким темпераментом. Так будет,
главным образом, потому, что второй игрок не в со-
стоянии сравниться силою внимания с хладнокровным
игроком. А известно, что в шахматной игре, внимание
является необходимым условием победы".
В такого рода аналогиях, несомненно, есть
много метких наблюдений, если, конечно, все
это рассматривать не слишком серьезно. Лишь
немногие серьезно говорят о родстве между
войной и шахматами, делая какие-либо далеко
идущие выводы метафорической эквилибри-
стики.
Определенная доза юмора в этом деле не
помешает. Но, к сожалению, ее недоставало
некоему немецкому публицисту (в междувоен-
ные годы), специалисту по военным вопросам,
который публично выразил протест против
знака равенства между армией и шахматами,
что, по его мнению, унижало достоинство
армии.
В одном французском шахматном журнале
в 1929 году был напечатан цикл статей дипло-
мированного офицера высокого ранга, который
очень подробно опровергал все тезисы, ка-
сающиеся даже очень далекого сходства между
армией и шахматами. Бедные шахматы...
Может быть, в этих диспутах было бы
справедливее напомнить о фактах преобра-
жения шахмат из прообраза войны в источник
конфликтов, иногда даже вооруженных. Как
это ни странно, по в жизни случалось и так.
Главной причиной этого были вспыльчивые
характеры игроков. Разнервничавшись из-за
плохого оборота игры, партнер хватал шах-
матную доску или фигуру (а в прежние времена
они бывали большими и тяжелыми) и бил ею
по голове противника. Но так как правилами
игры это не предусматривалось, дальнейший
розыгрыш переносился в другую область,
ничего общего с шахматами не имеющую.
Среди исторических анекдотов особенно
выразителен рассказ о знаменательном случае,
происшедшем в 1061 году.
154
Роберт и Генрих, сыновья Вильгельма За-
воевателя, короля Англии и герцога Норман-
дии, навестили короля Франции Филиппа I.
Во время визита гости сели играть в шахматы
с сыном хозяина — Людовиком. Увлекшись
игрой, Людовик оскорбил Генриха, и возник
спор. Сэр Генрих ударил французского принца
шахматной доской по голове и, наверное, убил
бы его, если бы этому не помешал брат. Послед-
ствием спора была война, на этот раз настоя-
щая. Оскорбительные слова, высказанные при
игре в шахматы, стали предлогом нападения
Англии на Францию. Вильгельм Завоеватель
и его сыновья пошли войной на французскую
землю и после завоевания Нормандии дошли
до ворот Парижа.
Подобное событие (можно смело предпо-
лагать, что оно не историческое) описывает
известный польский писатель Войцех Жукров-
ский в своей прекрасной книжке для взрослых
и детей под заглавием „Похищение в Тютюрли-
стане*. В главе „Роковая игра* увековечена
шахматная партия, разыгранная между коро-
лями Цынамоном и Барилкой. Драматический
ход игры, во время которой с шахматной
доски таинственно исчезали вкусные пешки
из зерен миндаля, был причиной начала войны
между народами Тютюрлистана и Блабанции.
Для точности стоит отметить, что эта пресло-
вутая партия напоминала скорее шашки, но
сказочные короли играли фантазируя и, на-
пример, передвигая пешки, употребляли пре-
красные термины, вроде: „шах, мах!*. Кроме
того, текст украшает приятный рисунок Адама
Марчинского, очень „шахматный* и по теме,
и по деталям.
Разумеется, перед лицом войн, вызванных
шахматами, бледнеют конфликты, кончав-
шиеся обычной дуэлью между двумя против-
никами. Дуэли могли происходить на обычном
поле, но и на черно-белом!
Так именно понял роль шахмат дядюшка
Беньямин, главный герой повести Клод Тилье,
которому предстояла дуэль с известным за-
биякой — господином де Пон-Касс. Послушаем
разговор противников, прибывших на место
дуэли.
„— Довольно этих шуток, — сказал второй муш-
кетер. — Надеюсь, вы не забыли, зачем сюда пришли ?...
— Я очень доволен, что могу возобновить с вами
знакомство. И не забыл, зачем сюда пришел, а вот
доказательство, — и он указал рукой на стол, посредине
Ожесточенное сражение на
шахматной доске. Гротеск ху-
дожника Георга Деметриядеса.
155
которого находилась коробка. — Я сделал уже приго-
товления, чтобы принять вас.
— А для чего нам эти приборы фокусника, если
мы будем сражаться на шпагах?
— Я вовсе не намерен драться на шпагах, — отве-
тил дядя.
— Месье, — сказал де Пон-Касс, — вы меня
оскорбили, и я имею право выбора оружия, а я выбрал
шпагу.
— О нет! Я был оскорблен раньше и от этого не
отступлю, я выбрал шахматы!
После чего он открыл коробку, принесенную сер-
жантом, и, расставив шахматы, жестом руки пригласил
обоих господ занять места за столом.
Господин де Пон-Касс позеленел от злости.
— Что это? Вы позволяете себе издеваться надо
мной?
— Ничего подобного, — сказал дядя. — Каждая
дуэль является розыгрышем, в котором двое мужчин
играют на свою жизнь; это в равной мере можно делать
и с помощью пешек, и с помощью шпаг. А впрочем,
если вы слабы в шахматах, я готов сыграть с вами
в карты".
Ситуация развивается необычно. Разъя-
ренный господин де Пон-Касс бросается в дра-
ку. Дядя, вынужденный защищаться, обзы-
вает его трусом и хватается за шпагу. Неожи-
данно выясняется, что он совсем неплохой
фехтовальщик; он трижды выбивает шпагу
из рук забияки и язвительно замечает, что ему
лучше было бы все-таки играть в шахматы.
Выточенный из дерева комплект чешских шахмат изображает участников войны 1422 года: гуситы под водительством
Яна Жижки (белые) и армия императора Сигизмунда Люксембургского (черные).
156
Исторические фигуры времен крестьянской войны в Германии снова сражаются — на этот
раз на шахматной доске. В правом углу — фигура, изображающая вождя крестьянского
восстания Томаса Мюнцера.
А теперь обратимся к событиям, которые
происходили несколько столетий назад, точнее,
тысячу лет назад, — к шахматной дуэли,
состоявшейся между Карлом Великим и рыца-
рем Гарен де Монгленом, увековеченной в поэ-
ме, которую пели средневековые менестрели.
Гарен прибыл ко двору Карла Великого
и вскоре получил высокую должность при ко-
роле. Все было бы хорошо, если бы королева
Галиен не воспылала к нему страстной любовью.
В один прекрасный день под пустячным пред-
логом она пригласила его в свою опочивальню,
и... неизвестно, чем бы все это окончилось,
если бы благородный рыцарь не бежал из ее
комнаты, что, разумеется, весьма ее рассердило.
На ее крик вбежал король и, потребовав объяс-
нения, услышал нечто необычное. Оказы-
вается, королева влюбилась в Гарена, а он
посмел пренебречь ее монаршей любовью.
Король согласился с тем, что это — очень
большая обида, чуть ли не оскорбление ее ве-
личества, и решил наказать спесивца. Гарену
был вручен приказ немедленно прибыть пред
лицо владыки. Предчувствуя недоброе, Гарен
прибыл в сопровождении вооруженных родст-
венников и друзей. Когда его спросили, по
какому поводу он находился в комнатах ко-
ролевы, Гарен ответил, что играл с ней в шах-
маты. Тогда Карл Великий предложил ему
сыграть и с ним одну партию. Король выдвинул
весьма оригинальное условие игры: если вы-
играет Гарен — он получит корону и... коро-
леву, но если проиграет — сложит голову.
Не помогли никакие уговоры, король ни за
что не хотел уступить и упрямо стоял на своем.
Рыцарю Гарену было не к лицу выкручи-
ваться, тем более что численный перевес во-
оруженного рыцарства был на стороне хозяина.
157
Гусар.
Султан Мохаммед IV.
Рыцарь.
Знаменосец.
Верблюд.
Слуга.
Польские исторические шахматы работы скульптора Гелены Скирмунт (вторая половина XIX века) представляют
победу Яна III Собеского над турками под Веной в 1683 году. Фигуры польского лагеря: король — Ян III Собеский,
ферзь — гетман Яблоновский, слоны — оруженосец и знаменосец, кони — гусар и рыцарь, ладьи — лев и медведь. Турецкая
сторона представлена султаном Мохаммедом IV, визирем Кара-Мустафой, янычарами, верблюдами и др. Отлитые
в серебре, шахматы эти демонстрировались в Вене по случаю 200-й годовщины совместного сражения под Веной, тогда
же были сделаны и представленные здесь фотографии.
158
После торжественной присяги противники сели
за шахматную доску — прекрасный подарок
Харуна-ар-Рашида. Игра протекала в большом
нервном напряжении. Мелкие недоразумения
превращались в настоящие драки. Фу, как
некрасиво! Бароны и дворяне вмешивались,
уговаривали противников бороться только на
шахматной доске. Спустя несколько минут опять
происходит ссора. В суматохе общей драки
падает несколько убитых. Игра продолжается.
Наконец Гарен добился преимущества и дал
мат королю. Однако он оказался настоящим
спортсменом, удовлетворившись только по-
бедой и великодушно отказавшись от выигры-
ша (возможно, он предвидел некоторые труд-
ности в его получении), что сделало его другом
короля на всю жизнь. Что же касается его
отношений с обиженной королевой, то об этом
история умалчивает...
Иной была ставка легендарного Садко,
героя старинных русских былин, вынужденно-
го вести бой на шахматной доске. Путешествуя
по свету, он прибыл ко двору магараджи. Ма-
гараджа воспылал желанием получить от Садко
его заколдованного коня, а Садко мечтал по-
лучить взамен птицу Феникс. Экзотический
сановник пригласил его сыграть партию в шах-
маты, результат которой должен был решить,
чье желание будет исполнено. Напрасно ма-
гараджа пытался отвлечь внимание Садко,
Комплект символических шахмат, работы советского скульптора двадцатых годов: Красные (революция) сра-
жаются против Белых (буржуазия). Вместо шахматных королей выступают фигуры рабочего и капиталиста.
159
приказав баядеркам танцевать под аккомпане-
мент очаровательной музыки. Садко делал
продуманные ходы и, с помощью умного ста-
рика Трифона, поставил под удар своего коня
и тем приготовил магарадже ловушку. Тот
поддался соблазну легкой победы и в результа-
те проиграл партию.
Таким образом, Садко стал владельцем
заколдованной птицы с женской головой. Это
интересное приключение воплотил на экране
русский режиссер Птушко в кинокартине,
озаглавленной именем народного гусляра.
Итак, в этом поединке также была заме-
шана женщина (не стопроцентная, но все
же...). Зато мало кому доводилось видеть,
чтобы женщина была не только причиной
борьбы (хоть бы на шахматной доске), но и...
Однако, зачем предупреждать события? При-
ключение, о котором будет речь ниже, является
кульминационным пунктом рассказа немецкого
писателя Л. Г. Лёве „Шахматы“, весьма по-
средственного по литературным качествам, но
содержащего совершенно необычное описание
некоей шахматной партии. Обстановка рассказа
не имеет ничего общего с реализмом и состря-
пана по рецептам дешевой беллетристики,
распространяющей всякую чушь о „тайнах“
Сиамские шахматы в стиле классической индокитайской
скульптуры.
экзотического Египта и Аравии. А вот его
содержание.
Научный работник — востоковед К., во
время морского путешествия на пароходе из
Генуи в Александрию познакомился с арабским
пашой. Оба они добивались расположения пре-
красной англичанки, плывшей на этом же паро-
ходе. Вначале белая леди дарила симпатией
араба, однако в конце плавания осчастливила
господина К. После прибытия в порт, све-
жеиспеченная, официально еще не помолвлен-
ная пара остановилась в разных гостиницах,
чтобы не обращать на себя внимания. Господин
К. после короткого отдыха в гостинице вышел
на улицу с намерением пойти на условленный
обед с Эвелиной (таково было имя англичанки).
Внизу он неожиданно встретился с пашой, ко-
торый, выразив искреннюю радость по случаю
встречи с недавним попутчиком, пригласил
его к себе. Имея еще немного свободного вре-
мени, К. согласился. Теперь предоставим слово
автору, вернее, герою новеллы.
„Я слишком часто бывал гостем в арабских особня-
ках, чтобы удавиться великолепию дома паши. В ком-
нате, в которую нас ввели, меня однако привел в изум-
ление пол, представляющий по форме и рисунку шахмат-
ную доску. Поля были необычайно большие, а странные
Эскимосские шахматы из моржовых клыков и черного
камня.
160
Древнегерманские воины за шах-
матной доской. Немецкая фарфо-
ровая статуэтка 1772 года, сде-
ланная по проекту Ц. А. Люпляу.
Тема решена художкиком не-
сколько произвольно, поскольку
шахматы не были известны гер-
манским племенам.
резные фигуры — достигали почти роста детей. Паша
попросил меня сесть и обождать, пока он переоденется...
Я встал, чтобы лучше разглядеть странную шахматную
доску. И в тот же момент обратил внимание на то, что
на доске были все фигуры, кроме белой королевы...
Когда возвратился паша, я спросил его об этом,
и он ответил:
— Белая королева сейчас появится здесь!
Он трижды хлопнул в ладоши. Находившийся
напротив меня занавес раздвинулся, и... сердце мое
остановилось от ужаса: негр ввел в комнату на цепи
голую женщину — Эвелину. Я с криком бросился к ней,
но несколько арабов с направленными на меня кинжа-
лами преградили мне дорогу...
— Разве вы не желали увидеть белую королеву ? —
спросил меня паша, и голос его был так спокоен и ро-
вен, будто он говорил о погоде. — Вот она, и, значит,
можно начать игру. Если вы выиграете, королева станет
вашей собственностью, если же я выиграю, то...
Мне стало ясно, что спасти ее могу только я. Ша-
таясь, как пьяный, я подошел к шахматной доске, возле
которой стояли низкие арабские табуретки.
— Возьмите белые, — сказал паша и сел напротив
меня.
Игра началась, и вскоре я понял, что паша играет
лучше меня и поэтому так хладнокровно приготовил мне
эту изощренную месть... Напрасно старался я спасти
Эвелину. Мне приходилось то туда, то сюда двигать
ее обнаженное, дрожащее тело... Как долго продолжа-
лась игра, я не знаю...
— Теперь вы проиграли! — воскликнул паша
и в тот же момент сделал какой-то ход. — Я выиграл, —
сказал он тихо и вежливо.
Королева была потеряна../4
Таким образом, Эвелина стала рабыней
паши. Неудачный жених пытался силой отбить
ее из рук дворни, но от удара потерял созна-
161
ние и... проснулся лишь спустя несколько
часов у себя в гостинице. Поиски полиции не
принесли результатов.
Мораль этого происшествия учит не пре-
небрегать умением играть в шахматы, ибо ни-
когда неизвестно, при каких обстоятельствах
это умение может нам пригодиться.
Во французском кинофильме режиссера
Луи Дакена „Родина", основанном на сюжете
поэмы Викторьена Сарду, ситуация любов-
ного треугольника и решающей шахматной
партии сделана психологически с большой
тонкостью. Действие фильма происходит во
Фландрии в XVI веке, в период деспотического
правления испанского королевского губерна-
тора. Руководитель заговора граф де Ризоор
(его играет Пьер Бланшар) мало обращает вни-
мания на молодую жену (Мари Мобан), которая
изменяет ему с его другом и товарищем по за-
говору (Жан Дезайи). Муж узнает об измене
и во время шахматной партии так ведет игру
и так недвусмысленно ее комментирует, что
вероломной жене и ее любовнику становится
ясно, что их тайный роман разоблачен.
Какие же нужно иметь крепкие нервы,
чтобы в подобных обстоятельствах делать
точные ходы на шахматной доске! Хотя всегда,
когда в игру вмешивалась любовь, уровень
игры на шахматной доске значительно сни-
жался.
В чехословацком фильме „Эротикон"
(1929 год), поставленном режиссером Густавом
„Шах! Мах!“ Шуточный ри-
сунок, иллюстрация А. Мар-
иинского к книге В. Жукров-
ского „Похищение в Тютюр-
листане“ *
162
Герой русских былин Садко выигрывает в шахматы волшебную птицу —Феникс. Кадр из советского кинофильма „Садкоа
(1953 год).
Махати, есть сцена шахматной партии мужа
с любовником жены. Она стремится к тому,
чтобы партию выиграл любовник, и знаками
подсказывает ему ходы. Любовник объявляет
противнику шах, но проигрывает к большому
неудовольствию неверной жены.
В замечательной поэме Пушкина „Евге-
ний Онегин" описана прекрасная сцена, где
влюбленные Ленский и Ольга вдвоем гуляют
по парку, наслаждаясь взаимным чувством.
Иногда они прилежно читают романы, а за-
тем:
Уединясь от всех далеко,
Они над шахматной доской,
На стол облокотясь, порой
Сидят, задумавшись глубоко,
И Ленский пешкою ладыо
Берет в рассеяньи свою...
Совершенно так же вел себя за шахматной
доской умный и мужественный Шарр-Кан,
163
„А началось все так невинно..." Миниатюра из французской рукописиXVвека, описывающей судьбы Рено де Монтобана,
героя средневековых рыцарских песен.
164
сын великого султана Омара-ибн-ан-Нумана,
о чем подробно рассказано в сказках „Тысячи
и одной ночи".
Отец послал Шарр-Кана на войну в чужие
края. Однажды с ним случилась необычайная
история: он заснул на коне, а когда проснулся,
оказался один, без товарищей и оружия, на
берегу лесной реки. В реке купалась прелестная
девушка, которая, забавляясь, боролась с не-
вольницами. Увидев Шарр-Кана, она предло-
жила ему побороться с ней. Благодаря необык-
новенной ловкости она трижды побеждает
рыцаря и при этом признается, что знает его:
он вождь неприятельских войск. Однако она
не думает о мести и даже готова укрыть его во
дворце. Во время ужина девушка напоила
Шарр-Кана и возбудила в нем страсть к себе.
Невольницы принесли инструменты и начали
„Во время шахматной игры Гвителину сообщили о прибытии Карла Великого". Миниатюра Жана Тавернье из рукописи
Обера Давида „Летопись и завоевания Карла Великого" (1455 год).
165
Эдуард, принц Божоле (XVI век) играет в шахматы
с мадемуазель Бессе. Французская гравюра, конец XVII
века.
петь. Молодые читали любовные стихи и так
провели два дня. На третий день девушка
предложила сыграть партию в шахматы.
„Искусен ли ты, о сын царя Омара-ибн-
ан-Нумана, в игре в шахматы ?" и Шарр-Кан
ответил: „Да, но ты не будь такой, какая
описана поэтом:
От страсти сгорая, то чувствуя вновь,
Как жажду смягчает и будит любовь,
В смятении я в шахматы с девой играл,
То белых, то черных порядок терял,
То видел на месте ладьи короля,
То мнил, что король нападет на ферзя,
И видел, что если прочту ее взгляд,
От силы очей ее будет мне мат...“
Затем она пододвинула к нему шахматы
и стала играть с ним. И всякий раз, когда он
хотел увидеть, какой ход она сделала, он смот-
рел на ее лицо и ставил коня на место слона,
а слона на место коня. Она, засмеявшись, ска-
зала: „Если ты будешь так играть, то проиг-
раешь и покажешь свое незнание шахмат".
Шарр-Кан отвечал: „Это первая игра, не считай
ее!" А когда она его обыграла, он снова рас-
ставил фигуры и стал играть. Она обыграла
его во второй раз, и в третий, и в четвертый,
и в пятый и, повернувшись к нему, сказала:
„Ты кругом побежден!" „О госпожа, — отве-
тил Шарр-Кан, — тому, кто играет с тобой,
как не быть побежденным?"*
Любовь и шахматы прекрасно воспевает
древнефранцузская поэма XIII века, принад-
лежащая перу Юго де Бордо, в которой он сам
является героем двойной игры. Содержание
ее весьма просто.
Поэт переоделся менестрелем и отправился
ко двору адмирала Ивариуса, где стал восхва-
лять свои достоинства, в том числе и умение
играть в шахматы. Адмирал, желая проверить,
не хвастается ли молодой человек, предложил
ему сыграть с его дочерью. Ставка — ее рука
или его голова. Игра начинается. Юго больше
смотрит в глаза девушки, чем на шахматную
доску, поэтому партия складывается не в его
пользу. Девушка обращает его внимание на то,
что он проигрывает, но он отвечает: „Еще не
конец игры, все равно ты будешь в моих
объятиях". Очевидно, эти слова подействовали
на нее. Юго отвлек внимание партнерши от
игры и легко выиграл партию. Адмирал хотел
откупиться от него, предложив ему деньги,
но дочь не согласилась на это и стала утверж-
дать, что никогда еще не получала такого хо-
рошего мата!
Любовную шахматную партию, неразрыв-
но связанную с именем героического Ланселота,
* Перевод М. Салье, „Тысяча и одна ночь", Изд. „Ака-
демия", Москва-Ленинград, 1932 год.
166
о которой упоминается во французских и не-
мецких романах, описал поляк Вацлав Берент
в романе „Живые камни". Ланселот прибыл
в королевский дворец и отправился в покои
королевы:
„Спустя несколько минут он сидел уже возле
госпожи, в то время как паж, мягко ступая, быстро
пробежал в другой конец комнаты и погрузил руки
в ящик, чтобы достать шахматы и, стоя на коленях,
расставить фигуры на скамье между господами. Так
приказала королева, дабы оправдать в глазах своих
Корнелис де Ман (XVII век) :
„Мужчина и женщина играют
в шахматы". Из собрания кар-
тинной галереи в Будапеште.
167
Находясь в гостях у французского короля, будущий польский король Ян Собеский познакомился во время игры в шахматы
с Марией Казимирой д’Аркьен, на которой женился спустя несколько лет. Польская гравюра 1871 года, иллюстрация
к стихотворению Т. Ленартовича „Мат королевой".
168
дам молчание неразговорчивого рыцаря. Сама же она
медленно развязала повязку на подбородке, как это
делают женщины, когда хотят дать устам свободу для
поцелуев, и, выждав момент, когда ее дамы отверну-
лись, глядя на что-то в другую сторону, схватила
обеими руками голову рыцаря, наклонила ее над шах-
матной доской и, затаив дыхание, прильнула к его
устам в долгом поцелуе... Он рванулся из ее объятий
и рассыпал шахматные фигуры. Тихо прибежали пажи
и начали, точно птички просо, собирать у ног встрево-
женных господ камни. В другом углу комнаты обе
дамы из свиты неодобрительно закашляли..."
По мотивам той же поэмы о героических
подвигах Юго де Бордо итальянский драматург
Джузеппе Джакоза написал одноактную пьесу
под заглавием „Шахматная партия". Во второй
половине XIX века эта пьеса пользовалась
в Италии большим успехом, была показана за
границей и переведена на несколько языков.
Действие пьесы происходит в XIV веке в гер-
цогском замке, расположенном в долине Аосты.
Паула, дочь герцога, хорошо играет в шахматы.
Шахматной стратегии ее научил отец. Противни-
ком ее на шахматной доске на таких же усло-
виях, как уже было описано, является паж
Фернандо, который, устремив взор на пре-
красное личико Паулы, постепенно теряет
голову и... фигуры. К счастью, игра переходит
во флирт. Не помогает и строгое наблюдение
герцога, который следит за тем, чтобы игра
проходила согласно договоренным условиям.
Паула совершенно забывает о наставлениях
отца, не следит за игрой и проигрывает; однако
это ее вовсе не огорчает. Паж требует, чтобы
обещание было выполнено, и герцог после
некоторого колебания соглашается на брак.
Таким образом, судя по всему, герцог был
больше отцом, чем педагогом, и уже совер-
шенно не выдержал экзамена в качестве шах-
матного тренера и секунданта.
Тема, в которой шахматы представлены
любовной игрой, имеется также и в польской
литературе. Теофиль Ленартович написал до-
вольно длинное стихотворение „Мат короле-
Даниель Ходовецкий: „Воспитание^. Эстамп конца
XVIII века.
вой" (1871 год), концовку которого мы здесь
приводим.
В начале стихотворения поэт описывает пу-
тешествие будущего короля, молодого Яна
Собеского, во Францию к королевскому двору,
где он должен научиться хорошим манерам
и познать чужие обычаи. Своим рыцарским
поведением Собеский покоряет окружающих.
Его увлекает прелесть беззаботной жизни при
дворе среди веселых женщин и развлечений.
Как известно, окончилось это браком с Марией
Казимирой д’Аркьен. А началось все так:
169
А. Иоаннет: „Партия в шахматы".Французская литография начала XIX века.
170
Соперники. Кадр из фран-
цузского фильма „Родина'
(1945 год).
В покоях дамских — вечер званый,
Там чуть журчит фонтан хрустальный
И столик шахматный расставлен.
За ним — наш рыцарь польский с панной.
Край кружев на груди у панны
Вдруг ветер приоткрыл нежданно.
Со страстью Ян глядит на деву,
А та играет — знает дело.
Красой ее ошеломленный,
Не в силах думать наш влюбленный,
И лишь ласкает взором нежным
Он лик Марыси белоснежный.
„Очнитесь, сударь! — голос девы. —
Мат королю от королевы.
Оберегает рыцарь боле
Себя, ч м короля на поле..."
Учтив ответ, хоть Ян рассеян:
„От королевы нет спасенья!
Разит вблизи иль издалека
Стрелой, невидимой для ока,
Равно она достигнет цели:
Убит, хоть раны нет на теле,
И рыцарь, и король. Пред дамой
Мы равно немощны и слабы"*.
Шахматный розыгрыш был вскоре завер-
шен у алтаря, а девица, давшая мат королевой,
сама стала королевой, когда Собеский стал
королем Яном III. Эта весьма романтическая
деталь отлично дополняет нашу коллекцию
шахматных диковинок из области, где царствует
Марс и Амур, которую мы завершим цитатой
из пьесы выдающегося польского комедиогра-
фа минувшего столетия Александра Фредро:
„Искусство любви подобно шахматной игре —
всякий ищет в них тайный путь к победе".
* Перевод 3. Шаталовой
171

КОГДА ШАХМАТНЫЕ ФИГУРЫ СТАНОВЯТСЯ ЛЮДЬМИ
На снимке: „белая пешке? и „белый конь“ во время турнира „живых шахмат"} показанного на спортивном
стадионе в Хельсинки в 1955 году.
174
J\^LepTBbie фигуры и пешки с незапамятных
времен отождествлялись с живыми людьми,
а шахматная игра изображалась как борьба
двух неприятельских армий, как противопо-
ставление лагеря Белых и Черных, как разре-
шение конфликта между противниками в ходе
сражения. Сражение в шахматы происходило
как бы с участием живых людей, превратив-
шихся в символические шахматные фигурки.
Достаточно увеличить размер шахматной доски,
а маленькие точеные и вырезанные из дерева,
камня или металла фигурки заменить арти-
стами, как шахматы оживут в полном смысле
этого слова. Осуществлению этой идеи помогла
присущая человеку потребность в зрелищах.
А шахматы всегда несли в себе хорошую дра-
матическую тему. И поэтому инсценированная
шахматная игра, показанная зрителям» в увле-
кательной художественной форме, возбуждает
интерес сегодня так же, как и сотни лет назад.
Наиболее древнее письменное сообщение
о „живых шахматах" насчитывает почти пять
столетий. Некий монах ордена доминиканцев
Франческо Колонна написал в 1467 году произ-
ведение мистического характера, которое рас-
сказывает о сновидениях Полифила. Эта,
страдающая странной галлюцинацией, особа
якобы видела во сне, как на большой шахматной
доске разыгрывается партия между живыми
фигурами. Педантичный автор не ограничи-
вается изображением интересного спектакля, —
он подробно описывает ходы каждой фигуры,
раскрывает тайны тактики, объясняет страте-
гию противников. Этот небольшой труд впер-
вые был издан в Венеции в 1499 году и в даль-
нейшем много раз переиздавался на француз-
ском и английском языках.
Подражая „Сну Полифила", в княжеских
и королевских замках Франции и Италии в те-
чение нескольких столетий демонстрировались
„живые шахматы" в виде изысканного маска-
рада или турнира. Иногда они служили развле-
чением во время товарищеских игр. В пра-
вилах объяснялся способ игры: к волосам или
шляпам прикалывались знаки отличия фигур,
а двое игроков, разыгрывающих партию,
управляли ходами фигур при помощи условных
знаков; побитая фигура должна была покло-
ниться победителю и уйти с поля боя.
Надо полагать, это было захватывающее
зрелище, если даже Рабле в известном романе
„Гаргантюа и Пантагрюэль"* посвятил им две
главы. Но здесь придется сделать неболь-
шое отступление. Есть предположение, что
красочное описание живых шахмат, пока-
занных при дворе королевы Квинтэссенции,
вышло не из-под пер а~ Рабле. В рукописи нет
этих глав, а первое издание пятого тома „Гар-
гантюа и Пантагрюэля" (1562 год), где поме-
щено описание шахматной партии, появилось
уже после смерти писателя. Кто из любителей
шахматной игры включил эти главы в роман
Рабле, так и не выяснено. Поэтому не будем
лишать великого французского писателя автор-
ства на этот блестяще написанный репортаж
с шахматного турнира, а лучше предоставим
слово ему самому.
Итак, во дворце королевы Квинтэссенции,
которая высоко ценила шахматы, как занятие,
требующее „чисто абстрактного усилия ум-
ственных органов", в присутствии Пантагрю-
эля происходит „веселый бал-турнир".
„Перед его открытием пол в зале застелили огром-
ным бархатным ковром в виде шахматной доски, то-есть
разделенным на белые и желтые квадраты шириною
и длиною в три локтя каждый. Потом в залу вошли
тридцать два юных участника и участниц бала, из коих
шестнадцать были одеты в золотую парчу, а именно:
восемь юных нимф, убранных так, как древние пред-
ставляли себе свиту Дианы, король, королева, два
башенных стража, два рыцаря и два лучника. В таком
же порядке вошли и другие шестнадцать, одетые в пар-
чу серебряную".
Дальше следует подробное описание рас-
становки живых фигур. И мы читаем:
„У каждой партии были свои музыканты в одежде
особых цветов: одних вырядили в оранжевый дамас-
* Перевод с французского Н. Любимова, Гос. изд. худ.
литературы Москва, 1961.
175
Придворная игра „живые шахматы" по образцу развлечения, описанного в книге „Полифилова гипноро-
томахия" (битва Сна и Эрота). Французский офорт 1640 года.
ский шелк, других — в белый; их было по восьми на
каждой стороне, и играли они на самых разнообразных
и презабавных инструментах, достигших отличной
сыгранности, необычайно приятных для слуха, меняв-
ших по ходу бала тон, темп и такт, чему нельзя было не
подивиться, особливо приняв в соображение многое
различие движений: ходы, прыжки, скачки, повороты,
увертки, ловушки, отступления и внезапные нападе-
ния.
Но, по-моему, еще сильнее действовали на вообра-
жение сами участники бала: они так быстро улавливали
звучание, соответствовавшее их наступлениям и отступ-
лениям, что едва лишь музыканты переходили на дру-
гой тон, как они уже занимали надлежащие места".
Здесь Рабле всесторонне знакомит чита-
теля с правилами игры. После вступления на-
чинается турнир. Глава в книге носит назва-
ние: „О том, как тридцать два участника бала
сражаются".
„Как скоро обе стороны заняли свои места, музы-
канты заиграли воинственный и довольно грозный
марш, как бы призывавший к атаке. Тут обе партии
встрепенулись и... изготовились к бою. Музыканты
серебряных внезапно смолкли, продолжали звучать
лишь инструменты золотых, из чего мы заключили,
что начнут атаку золотые, и так оно и случилось...
мы увидели, что нимфа, стоявшая перед королевой,
повернулась налево кругом к королю, как бы испра-
шивая у него дозволения вступить в бой, а затем покло-
нилась всей своей партии. Далее она с весьма скромным
видом переступила два квадрата и сделала реверанс
враждебной партии..."
Борьба усиливается. Одна за другой па-
дают жертвы боя. Перевес то на одной, то на
176
другой стороне. И, наконец, серебряный ору-
женосец атакует золотого короля.
„Это было как бы предупреждение, что золотым
надлежит помочь своему королю, и тут все они содрогну-
лись, — поспешить на помощь своему королю им ни-
чего не стоило, но, спасая короля, они безвозвратно
теряли правого своего стража. Тогда золотой король
отступил налево, а серебряный рыцарь взял в плен золо-
того стража, что явилось великим уроном для золотых.
Золотые порешили, однако ж, отомстить и окружили
рыцаря, так что он не мог ни бежать, ни вырваться из
их рук; он прилагал все усилия, чтобы уйти; его спо-
движники пускались на всякие хитрости, чтобы его за-
щитить, и все же в конце концов золотая королева
его взяла".
После жестокой борьбы погибли обе ко-
ролевы. У королей уже осталось мало воинов.
Но сражение не прекращается. Нескольким
нимфам удалось пробраться в последние ряды
и превратиться в новые королевы, но и они
погибают в схватках. Наконец золотой король
остался один.
„Вся партия серебряных низко кланяется ему
и говорит: «Добрый день!» — ибо победа остается за
серебряным королем. При этих словах обе партии му-
зыкантов играют нечто вроде победного марша. И кон-
чился первый бал до того весело, такими изящными
телодвижениями, исполненными такого благородства
и столь очаровательной приятности, что все мы возли-
ковали духом и пришли в восторг".
Но на этом спектакль не закончился. Тур-
нир разыгрывался во второй и третий раз.
Для каждой следующей партии оркестр играл
быстрее, чем раньше, отчего игра велась все
живее.
„Все завертелись и вступили в презабавный бой,
и бой этот отличался теперь такой стремительностью,
что за один такт участники успевали сделать по четыре
хода с вышеописанными, приличествующими случаю,
кругообразными поклонами, ходы же представляли
собой прыжки, скачки и балансирование, как при
ходьбе по канату, причем все эти движения мгновенно
сменялись одно другим. Видя же, как, сделав поклон,
они кружились на одной ноге, мы невольно сравни-
вали их с волчками, которые детвора подгоняет кнути-
ками и которые так быстро вертятся, что их движение
можно принять за состояние покоя".
Эта молниеносно разыгрываемая партия
шахмат приводила наблюдателей в небывалое
изумление, и они выражали восторг...
при звуках этой подмывающей музыки и при
виде юношей, королев и нимф, стремительно и беско-
нечно разнообразно двигавшихся и передвигавшихся,
подпрыгивавших, носившихся, скакавших и кружив-
шихся так ловко, что никто никому не мешал. Чем
меньше оставалось бойцов на поле сражения, тем лю-
бопытнее было следить за хитростями и подвохами, с по-
мощью коих они друг друга подлавливали, как им
подсказывала музыка".
В мировой литературе нет более прекрасно-
го описания живых шахмат, поэтому мы и поз-
волили себе привести столь пространные ци-
таты.
Титульный лист пьесы Томаса Миддльтона „Шахматная
партия", поставленной в лондонском театре „Глоб"
в 1624 году.
177
Но до сих пор все это относилось к вымыш-
ленным представлениям. Интересно, сущест-
вуют ли документы, свидетельствующие о под-
линных спектаклях с живыми шахматами ранее
XV века? Об этом говорит лишь небольшое
количество источников. Так, в исторических
хрониках имеются заметки о том, что Карл
Мартелл (VII—VIII века), позаимствовав шах-
матную игру у арабов, распространил ее в Испа-
нии. Будучи любителем эффектных зрелищ,
он положил начало живым шахматам в Европе.
XV век оставил нам чудовищные сообще-
ния о „живых шахматах4'. Например, султан
Мохаммед I будто бы отдавал битую фигуру
в руки палача. Аналогично поступал в Испании
представитель инквизиции, доминиканец Педро
Арбуес, который превращал в „живые шах-
маты" несчастные жертвы гонений, заставляя
их быть фигурами в партии, разыгрываемой
двумя слепыми монахами. Эти игроки, побивая
какую-нибудь пешку, подобно слепому року,
приговаривали к смерти и того живого чело-
века, который „играл" эту пешку. Известному
своими жестокостями царю Ивану IV Грозному
(XVI век) также приписывают игру в „живые
шахматы" на жизнь подданных. Определение
„живые шахматы" звучит здесь как жестокая
ирония, ибо это были скорее шахматы смерти.
Еще раньше живые шахматы были извест-
ны в Китае. Они просуществовали там в неиз-
мененном на протяжении многих столетий виде
до наших дней. Посетив в 1933 году Китай,
Алехин был свидетелем такого рода шахматного
спектакля, торжественно инсценированного на
площадях городов.
Вслед за Испанией и Францией шахмат-
ные мистерии распространились в Италии.
Даже и сейчас еще кое-где сохранились тра-
диции этих спектаклей, иногда приукрашенные
легендой, но свидетельствующие о действи-
тельно разыгрывавшихся в старое время пар-
тиях живых шахмат.
В 1554 году в итальянском городке Маро-
стика состоялся шахматный поединок между
двумя соперниками, претендовавшими на руку
прекрасной дочери местного правителя. Попыт-
ка решить спор, скрестив шпаги, окончилась
арестом пылких поклонников. Отец Элеоноры
(так звали избранницу обоих юношей) предло-
жил соперникам вместо сражения на дуэльной
площадке вступить в бой на шахматной доске.
Сенсационный поединок, какого еще никогда
На рыночной площади старинного городка Маростика
(Италия) разыгрывается партия „живых шахмат".
Участники — в исторических костюмах XVI века.
За шахматной доской сражаются два соперника, борю-
щиеся за руку прекрасной Элеоноры, а ходы противников
повторяют на рыночной площади „живые шахматы".
178
13 шахматной партии, показанной в Вене в 1928 году, против турок сражались войска Валленштейна, одетые в истори-
ческие костюмы XVII века.
не было, привлек в город много любопытных.
Для того, чтобы жители могли наблюдать за
редким турниром, партия разыгрывалась на
свежем воздухе при помощи живых людей,
соответствующим образом переодетых и загри-
мированных. Победил Ринальдо де Ангарано,
получивший руку Элеоноры и великолепное
приданое. Молодые люди оказались очень
счастливой парой, а довольный отец, для
увековечения этого события, распорядился
каждые сто лет изображать поединок на глав-
ной площади города. На помещенных нами фо-
тографиях показана партия, разыгранная че-
тыреста лет спустя.
Другую „одушевленную“ шахматную игру,
которая также имела место в Италии в конце
XVI века, описывает польский писатель Кароль
Либельт в фантастическом рассказе под загла-
вием „Шахматная игра“. Один из героев рас-
сказа — принц Хуан д’Астурия, желая с бле-
ском встретить прибывшего в Рим императора
Карла V, задумал следующее:
„Будучи большим любителем шахматной игры,
Хуан д’Астурия решил, воспользовавшись черными
И белыми плитами, превратить один из залов в большую
шахматную доску. Люди в масках должны были ра-
зыграть здесь шахматную партию. Устроить все это
было поручено Анастазио, а дано ему было для этого
всего лишь десять часов, так как императора ждали
с минуты на минуту. Юноша провел весь день над
обдумыванием этой оригинальной игры. Его план был
следующим: король и королева одеваются в костюмы
эпохи Карла Великого; кони выглядят, как кентавры;
слоны выступают в костюмах арлекинов; туры — в виде
слонов с башенками; мужчины должны были перео-
деться в тирольские костюмы; а он сам и его противник,
одетые чародеямиэ должны были руководить игрой
с помощью волшебных жезлов".
Спектакль спектаклем, но сама игра раз-
вертывалась драматически, так как в один из-
179
Знаменитый путешественник XIII века Марко Поло разыгрывает партию „живых шахмат1 с владыкой индийского
княжества Гу идеала, рискуя собственной головой ради перспективы выиграть право на руку влюбленной в него принцессы,
Сцена из франко-югославского незаконченного фильма „Марко-Поло11 (1962 год).
моментов Анастазио, главное лицо рассказа,
чуть не проиграл партию из-за жульнических
махинаций противника. Проследим за судьбой
этой игры.
„В прекрасном зале, на полу в виде шахматной
доски, танцевали характерные маски; вдруг вошел ору-
женосец и объявил, что прибыли два известных вол-
шебника из Египта и Индии и просят императора, как
знатока и любителя древней игры, милостиво разре-
шить сыграть в его присутствии в шахматы, и просят
его решить, кто из них победит. Император кивнул
в знак согласия, и вся команда под звуки труб и литавр
двинулась в зал. Впереди, проделывая разные удиви-
тельные фокусы, шли слоны в костюмах арлекинов,
отличавшиеся друг от друга лишь цветом шапок. За
ними шли кони в виде кентавров. Потом вошли обе
королевские пары: Эрминия и Александр, в костюмах,
символизирующих город Венецию, а противники —
город Милан. Четыре слона закрывали шествие.
Вся процессия трижды прошла мимо императора,
и участники разошлись по своим местам... Как только
все заняли свои места, с двух сторон из ворот въехали
два чародея на высоких триумфальных колесницах, одну
из которых тянули крокодилы, а другую драконы. По-
слав императору приветствие волшебными жезлами,
каждый из чародеев встал позади своих живых фигур.
Звук труб возвестил начало игры, которой чародеи
руководили с помощью волшебных жезлов. Однако
Анастазио вскоре убедился, что синьор Бернардино
играет гораздо точнее, чем он это делал во время репе-
тиции, и мысленно порадовался, что и он готов к другим
комбинациям. Кроме того, по движениям и лицу про-
тивника он догадался, что тот намерен развенчать его
в глазах императора. Успеха в игре достигала то одна,
то другая сторона. Мужчины, слоны и кентавры механи-
180
Одна из улиц Брюсселя на не-
сколько часов превратилась в
эффектное огромное шахмат-
ное поле (1930 год).
чески передвигались на те места, которые им указывал
волшебный жезл. Многие из них, будучи сбитыми,
выбыли из игры. Бернардино играл осторожно, срывая
расчеты Анастазио. Борьба становилась все оживленнее,
вступили в сражение главные фигуры. Вдруг Анастазио
заметил, что его король, которого играл Александр,
незаметно покинул свое место и встал на другой квадрат.
Видно, Александр действовал по договоренности со
своим дядей. Анастазио, разгневанный этим обманом,
поднялся со своего сиденья и, троекратно взмахнув
над головой Александра волшебным жезлом, приказал
ему вернуться на свое место. Все вокруг зашумели.
С того момента синьор Бернардино играл, как побитый,
и вскоре попал в ловушку, расставленную ему Анаста-
зио. Звуки труб то и дело возвещали о том, что, не-
смотря на сильную защиту короля и королевы против-
ника, Анастазио снова притрагивается волшебным жез-
лом к их коронам. Наконец заключительный сигнал
возвестил о победе Анастазио над Бернардино. После
этого, приглашенный оруженосцем, Анастазио предстал
перед императором и, стоя на коленях, получил в знак
победы награду — золотое украшение с изображением
шахматной доски, которая, согласно тогдашним обы-
чаям, была выложена драгоценными камнями".
Два шута (слоны) на осликах
ожидают приказа переменить
квадрат. В глубине справа —
черный король.
181
Балет „Шах и мат“ в исполнении английского ансамбля Садлере Уэльс (1947год). Налево: черная королева
соблазняет красного короля. Направо: красный рыцарь атакует черную королеву.
Балет говорит о жизни, любви и смерти, о триумфе добра над злом. Направо: красный рыцарь не смог
нанести удар черной королеве, поддавшись ее уверениям в любви.
182
В царствование Екатерины II, в 1796 году
в Петербург прибыл с визитом шведский ко-
роль Густав IV, в честь которого граф Стро-
ганов устроил у себя большой прием, где
для развлечения гостя демонстрировалась шах-
матная партия, разыгранная переодетыми акте-
рами. В парке, на поляне, покрытой желтыми
и зелеными квадратами, двигались участники
шахматной драмы, одетые в средневековые
костюмы тех же двух цветов.
Сатирические возможности, кроющиеся
в олицетворении шахмат, а точнее, наоборот,
в превращении людей в шахматные персона-
жи, доказал английский драматург Томас
Миддльтон в пьесе „Шахматная партия'*, по-
ставленной в 1624 году в лондонском театре
„Глоб", где в виде шахматных фигур были
изображены выдающиеся политические деяте-
ли того времени. В пьесе, между прочим,
высмеивался посол — некий неудачный по-
средник в брачных переговорах испанского
престолонаследника принца Карла.
Игра в живые шахматы на подмостках
сцены имела печальные последствия. Власти
привлекли артистов к ответственности и оштра-
фовали их, а Миддльтон был на некоторое
время заключен в тюрьму.
Итак, „живые шахматы", хотя и не очень
удачно, вступили на театральные подмосгки,
и сцена, придав им новый блеск, открыла
разнообразные, неизвестные до тех пор формы
их воплощения. Прежде всего турнир на черно-
белых (или же другого цвета) квадратах стал
частой темой для сценических балетов, драма-
тических пьес и опер.
В 1700 году в Париже состоялась премьера
большого балета под названием „Шахматная
игра", музыку к которому написал композитор
Филидор д’Эн. Для увековечения этого шах-
матного маскарада в том же году была издана
брошюра, посвященная этому балету, енотами.
Шахматный балет является центральным
эпизодом в опере французского композитора
Галеви „Чародейка", поставленной в 1858 году
в Париже. Танец оживших фигур, одетых
в исторические костюмы, происходил в боль-
шом зале княжеского замка, на полу, превра-
щенном в шахматную доску. Сражение разви-
валось в ритм мелодии.
Более искусно соединил живые шахматы
с развитием драматического действия Антонио
Лоцгщ, автор итальянской музыкальной ко-
медии под заглавием „Король, ладьи и шуты"
(в частности, „шут" — название шахматного
слона в Италии). За основу своего произве-
дения Лоцци взял рассказ драматурга Лючио
д’Амбра, где описываются приключения моло-
дого принца Роландо, символически уподоблен-
Танцовщицы, олицетворяющие
шахматные фигуры в амери-
канском балетном ревю „Бе-
зумная игра в шахматы".
183
Парадный двор Вавельского замка в Кракове неоднократно становился местом эффектных шахматных поединков с уча-
стием живых фигур. На снимке: партия, разыгранная актерами краковского театра в 1932 году.
ного королю на шахматной доске. Придворная
любовная интрига находит выражение в ба-
летной сцене „живых шахмат", которая кон-
чается объявлением мата королю, что воспри-
нимается всеми участниками бала как явный
намек в адрес Роландо.
Д’Амбра был не только драматургом, но
и театральным режиссером, а впоследствии
и кинорежиссером. В 1916 году он поставил
немой фильм под тем же названием — „Король,
ладьи и шуты", добавив к нему сцену шахмат-
ного балета.
Любопытно, что известный кинорежиссер
Эрнест Любич, осуществляя в 1934 году поста-
новку своей знаменитой картины „Веселая
вдовушка" (с участием Мориса Шевалье),
позаимствовал от д’Амбра не только настроение,
стиль, элементы ситуации и некоторые костю-
мы его фильма, но также и искусно преобразо-
вал „живые шахматы" в балет, правда, ничего
общего с шахматами не имеющий, но все же
поражающий увлекательной игрой белого
и черного цветов.
Одновременно с итальянской кинокартиной
режиссер А. Уральский снимает в 1916 году
в России фильм „Шахматы жизни" — любовно-
салонную драму с Верой Холодной в главной
роли*. Заключительная сцена этой картины
♦ „Шахматы жизни", производство Ханжонкова. Содер-
жание излагается по воспоминаниям одного из зрителей. В том
же 1916 году, в России был заснят режиссером М. Бонча-Томашев-
ским фильм „Шахматы любви", о содержании этой кинокартины
у автора нет подробностей.
184
Молодежь деревни Штребек занимает места на шах-
матном поле для традиционного представления.
Хельсинки, 1955 год: побитые фигуры на носилках
выносят с поля боя.
Штребек: черная ладья дает мат белому королю,
который, будучи побежден, снимает шляпу.
Капабланка играет в „живые шахматы" в берлинском
парке (1930 год). Герольд передает фигурам ходы.
Партия в „живые шахматы", разыгранная учащи-
мися спортивной школы на катке в Риге в 1961 году.
185
Студенты Московского инсти-
тута физкультуры в роли
шахматных фигур, иллюстри-
рующих эффектную партию
между М. Ботвинником и В.
Смысловым во Дворце спорта
в Лужниках в Москве, 1962
год.
Во второй серии фильма С. Эй-
зенштейна „Иван Грозный"
(1945 год), сцена при дворе
польского короля Сигизмунда
III Вазы как по художе-
ственной композиции, так и с
точки зрения мизансцены на-
поминает „живые шахматы".
186
Балет „Шах королю", поставленный в 1962 году в Берлинском „Фридрихштадт Палас" во время международного
сморта „Фантазия в черном и белом". Постановка — Мадлен Лебрен.
показывает бал-маскарад, представляющий тан-
цоров, двигающихся по большой шахматной
доске. Импровизированный балет приобретает
для главных действующих лиц драмы, состав-
ляющих супружеский треугольник, дополни-
тельный смысл, повторяя в шахматах то, что
происходит с ними в действительности.
Однако величайшее художественное дости-
жение в области постановки „живых шахмат"
бесспорно принадлежит замечательному англий-
скому мастеру Садлере Уэльс, который показал
на Всемирной выставке 1937 года в Париже
балет „Шах и мат". Музыка к нему была на-
писана Артуром Блиссом, а хореографическую
часть подготовила Нинет де Валуа. Содержа-
ние балета — борьба Любви (красные) со Смер-
тью (черные). Этот балет был возобновлен
в Лондоне в 1947 году, но уже в новых ко-
стюмах.
В американской хореографии „живые шах-
маты^ обрели характер балетного гротеска
и ставились в стиле распространенного нового
зрелищного жанра, называемого „смотром ду-
хов". Вот что сообщила об этом печать:
„В одной из последних программ театра, спектакль
«Безумная игра» начинается с того, что вдруг гаснет
свет, по залу с дьявольским свистом проносится адской
силы порыв ветра, под потолком вспыхивают фосфори-
ческие щупальцы, и в это же время ток, пропущенный
через спинки кресел, встряхивает оцепеневших от ужаса
зрителей. Через мгновение на сцене появляется огром-
ная шахматная доска и два чудовищных шахматиста,
убивающие друг друга. Шахматные фигуры, осво-
божденные от своих повелителей, выскакивают из
ящика и... начинается замечательный балет: 18 полу-
187
голых „герлс” пляшут в бешеном ритме с шахматными
фигурами на головах. Потом танцовщицы поднимают
ноги, которые, медленно удлиняясь, достают до голов
зрителей, сидящих в первых рядах, после чего со зло-
вещим воем ноги взвиваются в воздух, а девушки вдруг
проваливаются под сцену, откуда вылетают пламя
и едкий дым...“
К наиболее распространенным спектаклям,
олицетворяющим шахматы, уже давно принад-
лежали происходившие на открытом воздухе
инсценировки достопримечательных сражений
или же мнимые битвы. В таких представлениях
принимали участие десятки переодетых стати-
стов и даже лошади и повозки.
На сельскохозяйственной выставке в Вене
в 1898 году с помощью шахмат была показана
победа над Кара-Мустафой в битве под Веной.
Каждую фигуру изображали группы лиц.
В битве участвовало триста сорок человек
и шестнадцать лошадей. Шахматной доской
служило поле, разделенное на желтые и чер-
ные квадраты. Игру сопровождала музыка
в исполнении оркестра из нескольких десятков
человек.
Сражения польского рыцарства с войсками
турецкого султана были темой „живых шах-
мат", поставленных в Кракове в 1927 году во
внутреннем дворе Вавельского замка, где про-
исходило торжество по случаю перевезения
в замок останков поэта Юлиуша Словацкого.
Режиссером этого театрализованного представ-
ления был Антони Пекарский.
Этот спектакль был увековечен книжным
изданием. Януш Стемповский описал в стихах
ход всей партии и издал их в брошюре под
названием „Турнир живых шахмат". Вот ка-
ким стихотворным комментарием снабдил автор
очередной ход, сделанный „польской сторо-
ной" :
Король задумался: послать вперед дозор?
Иль, может быть, не ждать, а ринуться всем строем?
Ведь смерть в бою достойней, чем позор —
Он пешке приказал идти и пасть героем.
Погиб Францишек, наповал убит,
Сей подвиг в шахматах зовут гамбит*.
Примером культивирования традиции зре-
лища „живых шахмат" является „шахматная
деревня" Штребек (ГДР), в которой уже более
300 лет молодежь, изображая слонов, коней,,
ладей, королей и пешки, демонстрирует бой
на 64 полях. Во времена феодализма население
деревни, согласно навязанной ему „привиле-
гии", вынуждено было забавлять этим ориги-
нальным представлением гостей на торжествах
по случаю коронации короля.
Зрелища „живых шахмат" подсказывают
иногда решение отдельных фрагментов в те-
атре или кино — преимущественно в области
костюмов, и когда речь идет о символике или
необходимости подчеркнуть условность эпи-
зода.
В финале чехословацкой кинокомедии „Гор-
дая принцесса", поставленной режиссером Бор-
зивоем Земаном, гротескный король Мирослав^
словно убегая от мата, семенит мелкими шаж-
ками по паркетному полу из белых и черных
квадратов. Во второй серии замечательного
произведения Сергея Эйзенштейна „Иван Гро-
зный" сцена при дворе польского короля Си-
гизмунда III Вазы еще более отчетливо носит
характер шахматных реминисценций. Стати-
ческие фигуры монахов, рыцарей, пажей
и дам ассоциируются с шахматными фигурами.
Эта ассоциация особенно усиливается благо-
даря подчеркнуто шахматному узору паркета.
Режиссер не слишком серьезно относится к лич-
ности Сигизмунда, и потому формальное упо-
добление его шахматному королю придает всей
сцене некоторый сатирический оттенок.
Занавес опускается. Мы досмотрели до
конца спектакль „одушевленных шахмат", ко-
торый состоял из номеров, собранных в те-
чение столетий.
* Перевод 3. Шаталовой.
188
кто
и
КОГДА?
Партия в шахматы с участием короля Людовика XI, разыгранная в Шато де Плесси ле Тур~
Французская миниатюра конца XV века.
190
1;
1 ^/сли бы мы внесли в личные анкеты пункт
с вопросом: „умеешь ли ты играть в шахматы ?“
или „что ты думаешь о шахматной игре?“,
и могли бы разослать эти анкеты для запол-
нения разным известным личностям, жившим
на протяжении последней тысячи лет, мы бы
наверняка получили весьма интересные отве-
ты. Оказалось бы, что эта игра завоевала серд-
ца людей разных профессий и интересов, раз-
ного общественного положения и классового
происхождения, разных склонностей и вку-
сов. Для одних она была страстью, для дру-
гих — только приятным времяпрепровожде-
нием, для третьих — темой математических,
социологических и философских рассуждений.
Для многих художников и деятелей литера-
туры и искусства шахматная игра послужила
темой их произведений. Были также и против-
ники шахмат, отрицавшие в шахматах какие-
либо достоинства, но в сохранившихся пись-
менных документах таких высказываний мало.
Зато, роясь в архивах, библиотеках и кол-
лекциях, можно найти относительно много
сведений о людях разных эпох, интересовав-
шихся шахматной игрой.
Итак, давайте попытаемся сделать неболь-
шой экскурс вглубь веков и заполнить (отнюдь
не официально) несколько десятков анкет. По-
скольку мы имеем дело с королевской игрой,
согласно хорошему тону, начнем наш обзор
с коронованных особ.
Предание гласит, что французский король
Карл Великий, живший на рубеже VIII—IX
веков, был большим любителем шахмат и ши-
роко распространял эту игру при своем дворе.
Об этом упоминается, в частности, в поэме
„Песнь о Роланде“: „... Император сидит в боль-
шом саду, возле него Роланд и Оливье...
На белых коврах сидят рыцари; старейшие
и мудрейшие для развлечения играют в шашки
и в шахматы...“. До сего времени сохрани-
лись оригинальные, замечательные шахмат-
ные фигуры из комплекта, якобы принадле-
жавшего Карлу Великому. В многочисленных
легендах и литературных произведениях сей
монарх выступает в роли заядлого шахматиста.
К сожалению, однако, точные исторические
данные свидетельствуют о том, что Карл Ве-
ликий вообще не интересовался шахматами.
В музее Клюни, во Франции, находятся
искусно сделанные золотые, серебряные и хру-
стальные шахматы, принадлежавшие когда-то
королю Людовику IX (Святому). Это, однако,
не помешало ему издать в 1254 году эдикт, за-
прещающий заниматься шахматной игрой.
Большим любителем шахмат был англий-
ский король Иоанн Безземельный (XIII век).
На веки вечные прославился в истории
шахмат кастильский король Альфонс X Муд-
рый (XIII век). Он был не только страстным
игроком, но и автором труда об этой игре, ис-
ториком, меценатом и неутомимым популяри-
затором шахматной культуры. Он приглашал
к своему двору выдающихся арабских шахма-
тистов. В предисловии к книге об игре в шах-
маты, кости и другие настольные игры Аль-
фонс Мудрый пишет, в частности, о легенде
возникновения этих игр. Однажды появились
три мудреца, каждый из которых имел свой
собственный взгляд на жизнь и, конечно же,
на развлечения. Первый считал, что все за-
висит от Рассудка, и принес шахматы, вто-
рой, — что все зависит от Счастья, и принес
кости, третий, — что важны и Разум, и Сча-
стье, и принес настольные игры. (Сегодня мы
бы, конечно, сказали, что третий мудрец имел
ввиду бридж.).
Большим энтузиастом шахмат прослыл мон-
гольский властелин и завоеватель XIV века
Тамерлан или Тимур. Достойными рыцаря он
считал лишь две страсти: охоту и шахматную
игру. Случилось однажды, что Тамерлан одер-
жал замечательную победу в шахматах, объя-
вив противнику мат королевской ладьей. В этот
момент прибыли посыльные, сообщившие, что
у него родился сын и что закончилось строи-
тельство города, который по его приказу со-
оружался над рекой Сихон. Желая увековечить
191
Маркграф Отто IV Бранденбургский
играет в шахматы. Миниатюра из не-
мецкой рукописи Манесса (начало XIV
века).
Миниатюра из богато иллюстрирован-
ной рукописи о шахматной игре, принад-
лежащей перу испанского короля Аль-
фонса X Мудрого (1283 год), ценнейший
памятник средневековой письменной
культуры. Экземпляр хранится в Би-
блиотеке Эеку риала.
192
Король Еремодат игра-
ет в шахматы с фило-
софом Ксересом. Фран-
цузская миниатюра на-
чала XV века.
столь счастливое стечение обстоятельств, он
назвал сына Шахрух, а город — Шахрухия (от
слов: „шах"— королевская, и „рух"— ладья).
Тамерлан пригласил в свою столицу многих учи-
телей для того, чтобы они учили молодежь иг-
рать в шахматы. Мастер Галалдин превосходил
всех своим умением — он выигрывал у лю-
бого, давая фору, и Тамерлан сказал ему: „Ты
являешься первым в шахматах, а я — в управ-
лении государством. Мы оба непобедимы,
каждый в своей области".
В противоположность этому французские
короли Карл V и Карл VI запретили играть
в шахматы. Зато Карл VII до такой степени
обожал шахматы, что, пребывая в замке в Ту-
рене со своей любовницей Анье Сорель, много
часов просиживал с ней в саду за шахматной
доской. Часто играл в шахматы Генрих IV
(XVI век), с личностью которого связан
довольно грубоватый анекдот. Король играл
партию с дворянином Бассомпье. Оба уже ус-
тали от игры. Бассомпье, поднимая коня, из-
дал громкий, отнюдь недвусмысленный звук.
Противником, правда, был „добрый" король
Генрих, но все же это был монарх. Бассомпье
покраснел и, спасая честь, объяснил: „Мило-
стивый государь, этот конь без сигнала рожка
не двигается с места". Король ответил смехом.
Покоренный императором Германии Кар-
лом V (середина XVI века), саксонский элек-
тор Иоганн Фридрих мужественно перенес
удар судьбы, постигший его во время игры
в шахматы. Описание эпизода мы взяли из
исторического романа Г. Малевской „Желез-
ная корона".
„Прежний электор был отдан под стражу испан-
цам; с ним в плену находился также Эрнест Браун-
швейгский. Иоганн Фридрих уже обрел полное спо-
койствие, хотя в первый момент после битвы он был
сильно удручен известием о гибели старшего сына...
А случилось так, что когда ему принесли приго-
вор, он играл в шахматы с герцогом Эрнестом. Импе-
раторский секретарь взглянул сначала на неокончен-
193
Английский король Иоанн Беззе-
мельный (1167—1216) принимает
французских послов во время игры
в шахматы. Рис. Жана Моро
(1782 год).
ную партию, а потом на арестованного, и прочитал: «За
мятеж и оскорбление монарха бывший электор приго-
ворен, согласно закону, к смертной казни и будет обез-
главлен».
Электор, стоя, выслушал приговор, который ка-
зался длинным из-за перечисления в нем многих титу-
лов, и, спустя минуту, сказал:
— Я не ожидал, что император поступит со мной
так сурово... — Потом он взял бумагу из рук посыль-
ного и положил ее на стол среди других.
Он снова повернулся к шахматной доске.
— Кузен, — сказал он оцепеневшему от ужаса
Эрнесту, — следи-ка получше за игрой, я готов дать
тебе мат“.
О царе Иване Грозном существует преда-
ние, что он умер во время игры в шахматы.
Из различных версий о последних мину-
тах жизни царя наиболее достоверным выгля-
дит сообщение английского посланника, пре-
бывавшего в то время в Москве. Этот послан-
ник пишет, что Иван Грозный, чувствуя себя
уже очень плохо, велел принести столик для
шахматной игры и сам начал расставлять фи-
гуры, причем он не успел поставить только
короля: в этот момент его сразил приступ
болезни.
При дворе Ивана IV в шахматы играли
часто, и царь обычно приглашал играть с со-
бой ведущих деятелей тогдашней политической
жизни Руси, например Бориса Годунова или
князя Бельского. В минуты хорошего настро-
ения царь обучал правилам игры своего при-
спешника Малюту Скуратова, простолюдина
по происхождению, что было в какой-то мере
нарушением придворного этикета, ибо шах-
матная игра культивировалась только в кругу
приближенных государя, и к ней не допускали
людей недворянского сословия.
В кинокартине Сергея Эйзенштейна „Иван
Грозный£С в одной из сцен царь показан зна-
током шахмат и... дипломатом. Стремясь за-
ключить военный союз с английской короле-
вой Елизаветой и желая объяснить ей сложное
военно-политическое положение в прибалтий-
ском районе, он посылает к ней в качестве
посла боярина Непею.
„Стоящему в стороне боярину с умным лицом он
тихо говорит:
— Вот видишь, Непея, сколь военный союз
мне нужен!
194
Он пододвигает боярину искусно точеные шах-
маты.
— В дар свезешь их сладостной сестре нашей
Елизавете и на этих образинах ей и все пояснишь../*
Из польских королей войной на черно-
белом поле развлекались Стефан Баторий
и Ян III Собеский, победитель в сражении под
Веной.
Английский король Карл I (XVII век)
велел выгравировать на своей шахматной доске
по-латыни: „С этими подданными и их власте-
лином сражение ведется без кровопролития".
Людовик XIII, враг всяких игр, призна-
вал и любил только шахматы. Часто играя
в шахматы во время своих многочисленных
путешествий, он велел сделать шахматную до-
ску в виде подушки, а фигуры снабдить вни-
зу булавками, которые можно вкалывать
в ткань.
Царь Петр I Великий играл в шахматы
с детства до самой смерти. Он не только от-
менил запрет, наложенный на эту игру, но и по-
пуляризировал шахматы при каждом случае,
вводя традицию „шахматных уголков" на при-
дворных балах. В государственных архивах
сохранились многочисленные документы о за-
казах Петра на изготовление ремесленниками
разного рода шахматных комплектов. В них
содержатся заметки относительно того, как
и из какого материала эти шахматы должны
быть сделаны. В Кремле среди экспонатов Ору-
жейной палаты находятся великолепные шах-
маты (по всей вероятности, немецкой работы)у
отлитые из металла, а затем посеребренные
и раскрашенные. Фигуры изображают солдат-
пехотинцев и конников. Игральная доска сде-
лана из серебра с „черными" полями, позоло-
ченными и гравированными. Этот комплект
принадлежал еще деду Петра I — Михаилу
Федоровичу Романову. В дневнике царя име-
ется упоминание о том, что однажды он соб-
ственноручно выточил шахматы из дерева.
В его дневнике вообще часто упоминается игра
в шахматы. Постоянными, почти неотлучны-
ми партнерами его были: придворный священ-
ник царя, сопровождавший его во всех служеб-
ных поездках, а также доверенный придворный
слуга Степан Вытащи, исполнявший разные
Смерть чешского короля Ва-
цлава IV (1419 год). Кадр
из чехословацкого фильма „Гу-
ситская трилогия" (1954—
1957 годы).
195
функции — от шута до... палача. Оба эти цар-
ских партнера славились большим темперамен-
том и фантазией как в жизни, так и в игре.
Находясь в добровольном плену у турков
в Бендерах, шведский король Карл XII еже-
дневно играл в шахматы для того, чтобы со-
хранить ясность ума. Его партнером (об этом
упоминает Вольтер) бывал генерал Понятов-
ский.
С шахматной страстью Карла XII связана
довольно забавная история. Во время военного
похода в Турцию, находясь вместе с армией
в осажденной крепости, он коротал время за
шахматной игрой с министром Гроутхаузеном.
Случилось, что в одной партии он мог объя-
вить мат уже на третьем ходу. Вдруг турецкая
пуля пробила окно и уничтожила фигуру-
коня. Король уже намеревался поставить на
это место другого коня, но заметил, что это из-
лишне, так как он может дать мат лишь на
четвертом ходу. Едва он объявил победу, как
влетела вторая пуля и сбросила пешку. Но
и это не лишило его спокойствия. Карл поду-
мал с минуту и... объявил мат на пятом ходу.
Больше того, Карл XII заставил своего парт-
нера остаться в комнате до тех пор, пока он
не решит все варианты очередных позиций.
Император Фридрих II обменивался с Воль-
тером не только письмами на философские те-
мы, но и листками с шахматными записями,
Царь Иван Грозный и шахматы. Кадр из первой серии фильма С. Эйзенштейна „Иван Грозный" (1945 год).
196
Саксонский электор Иоганн Фридрих Старший играет в шахматы с испанским капитаном. Картина нидерландского?
художника Антонио Мора (1549 год), из собрания Замкового музея в Готха (ГДР).
ведя игру по переписке. Он сказал о шахма-
тах: „Они больше, чем игра, но меньше, чем
занятие, и нет лучшей, чем они, картины
стратегических действий".
Екатерина II как шахматистка является
героиней нескольких литературных произве-
дений п кинофильмов, связанных с историей
известного шахматного автомата Кемпелена.
Екатерина II действительно играла неплохо.
Особенно она любила шахматы для двух пар,
которые в годы ее царствования стали весьма
распространенной и культивируемой игрой
в России. Екатерина также требовала от вос-
питателей своего сына Павла, чтобы они не-
пременно научили его играть в обыкновенные
шахматы и шахматы для двух пар. После ее
смерти царь Павел в знак траура велел окра-
сить двери, окна домов и уличные фонари
в черно-белые клетки.
Зато Наполеон, вопреки всеобщим суж-
дениям, был слабым шахматистом. Еще в юно-
шеские годы в чине подпоручика артиллерии
он бывал частым гостем в Cafe de la Regence в
Париже и там сражался в шахматы. До сих пор
сохранился столик, за которым он играл. Он
вел игру смело, искал необычных решений
и сильно возбуждался. Проигрывая, он часто
нервничал, сбрасывал доску, опрокидывал фи-
гуры. Он горевал, что не может мастерски
овладеть игрой. Отсюда и его изречение о шах-
197
матах: „Как игра они слишком трудны, а как
наука или искусство мало серьезны". Однако
его тянуло к этой игре. Находясь на вершине
карьеры, Наполеон забросил шахматы: они
отнимали слишком много времени. Он пред-
почитал шашки, черпая, в частности, в этой
игре пример для своей тактики на поле боя.
Находясь в ссылке на острове св. Елены, он
много играл в шахматы. Однако он и не по-
дозревал о секрете, который таили в себе эти
шахматные фигуры. Тайна раскрылась много
лет спустя после его смерти. В 1933 году на
выставке вещей, оставшихся после Наполе-
она, которая была организована в Аустерлице,
среди прочих экспонатов находились и шах-
маты из слоновой кости и перламутра. Их сде-
лали друзья Наполеона, и внутри нескольких
из этих фигур были спрятаны планы побега
с острова. Эти шахматы в качестве подарка
должен был вручить Наполеону один из до-
веренных офицеров, который, однако, умер
во время путешествия на корабле, а подарок
вручил кто-то другой, не знавший этой тайны.
Наполеон получил шахматы, они находились
с ним до конца его дней и были завещаны
сыну. В дальнейшем они неоднократно меняли
хозяев и в конце концов попали на выставку.
В шахматы играли короли, но играли в них
и те, кто свергал королей — Марат и Робеспьер.
Трибуны французской революции охотно са-
дились за шахматную доску. Кто знает, может
быть это по их инициативе была сделана по-
пытка провести реформу в названиях шахмат-
ных фигур и прежде всего устранить в одном
лагере „короля", заменив его „свободой"?...
Сохранился также рассказ о том, как Робес-
пьер, проиграв партию в шахматы, должен
был согласиться по условию на освобождение
заключенного и приговоренного к гильотине
маркиза. Его победительницей была молодая
женщина, которая в мужском одеянии явилась в
Cafe de la Regence и выразила желание попытать
счастья с непобедимым в этой игре револю-
ционером. Получив дважды мат, Робеспьер на-
мекнул, что он забыл установить ставку в
игре. „Ставкой является человеческая жизнь,
— ответил таинственный партнер. — Вы про-
играли, так будьте добры, подпишите". И он
подал ему заготовленный приказ об освобож-
дении аристократа, маркиза де Мерюи. „Кто
Кардинал Ришелье играет в шах-
маты с королем Людовиком XIII.
Кадр из американского фильма
„Три мушкетера" по роману А.
Дюма (1921 год).
198
Кардинал Ришелье играет в шах-
маты с Атосом. Кадр из фран-
цузского фильма „Три мушкетера11
(1952 год).
вы такой, молодой человек?" — спросил три-
бун, удивленный столь смелым требованием.
„Я его невеста", — прозвучало в ответ. Как
видите, — любовь способна на многое.
Мы знаем, что среди вождей и стратегов
шахматную игру очень любили: Костюшко
(в Национальном музее в Варшаве находится
принадлежавщая ему небольшая шахматная до-
ска и выточенные им лично фигуры), генерал
Лафайет (коробка с шахматной доской и не-
сколькими фигурами, вырезанными из кости,
находятся в Музее Армии, во Дворце Инва-
лидов в Париже), Суворов. Хорошим игро-
ком, забывавшим даже о своих обязанностях,
когда затягивалась партия, был государствен-
ный деятель и политик, фаворит императрицы
Екатерины II, князь Потемкин. Часто страдая
бессонницей, он приказывал ночью будить
своих партнеров, которых, не обращая вни-
мания на их протесты, под конвоем приводили
к жаждавшему игры Потемкину.
Известный французский дипломат Талей-
ран всегда побеждал Наполеона на шахматной
доске. Обожал шахматы кардинал Ришелье,
любил их политик и историк Маккйавели.
Л. Фейхтвангер в романе „Гойя" упоминает
о том, что после того, как Медичи вынесли
приговор о ссылке Маккиавели, он жил в не-
большом деревенском поместье возле Сан Ка-
чиано и часто ходил после обеда в кабачок на
партию шахмат с хозяином, мясником, мель-
ником и с двумя каменщиками.
Восторженными любителями шахматной
игры были также два поляка, командовавшие
батальонами рабочих во время Парижской
Коммуны: генералы Ярослав Домбровский
и Валери Врублевский. В исторических ро-
манах „Генерал Коммуны" и „Битва за Париж"
польский писатель Станислав Струмф-Войтке-
вич описывает, в частности, как генерал Вруб-
левский пытается после падения Коммуны
найти забвение в шахматной игре.
„... он, верно, ищет смерти, — говорил отчаявший-
ся Роберт, когда генерал, не отвечая на увещевания
и просьбы, одевался в свой черный костюм и как ни
в чем ни бывало шел в Cafe de la R6gence сражаться с не-
знакомыми, случайными шахматистами. Казалось, он с
головой погружался в проблему дебюта: играя белыми,
он всегда отдавал ферзевую пешку для того, чтобы
потом заблокировать черного короля... Бывавшие
в кафе поляки с ужасом посматривали на этого шахма-
199
тиста — одного из главных предводителей Коммуны,
к оторый не обращает внимания на свирепствующий во-
круг террор".
Реформатор религии Мартин Лютер всю
жизнь мечтал об одном: приобрести шахматы,
выточенные и вырезанные из золота и се-
ребра.
Чешский реформатор Ян Гус в молодости
играл в шахматы, но впоследствии эту игру
запрещал.
Поскольку мы уже коснулись духовен-
ства, надо отметить, что большинство пап
и епископов вели борьбу с шахматами, относя
их к азартным играм. Исключением был
папа Лев XIII, который страстно увлекался
шахматами. У него был постоянный партнер —
монах со вспыльчивым характером, который
всегда разъярялся, если проигрывал. Говорят,
что в моменты гнева, овладевавшие набожным
монахом, папа прерывал игру и делал ему
кроткие внушения о добродетели, христиан-
ском отречении, о необходимости уметь владеть
собой.
Мало кто, пожалуй, знает, что в 1944 году
официальные церковные власти в Испании
признали покровительницей шахмат святую
Терезу из Авила, жившую в XVI веке, кото-
рая играла в шахматы с отцом, родственника-
ми и братьями. В своих религиозных трудах
она упоминает о шахматах, используя их в ка-
честве метафоры при рассуждениях об этике
и вере.
Православное духовенство, за небольшим
исключением, относилось к шахматам отрица-
тельно. К наиболее оригинальным игрокам
в рясе принадлежал один московский митро-
полит XVIII столетия, который велел снять
с колокольни и продать старые колокола, чтобы
они не мешали ему играть в шахматы, за ко-
торыми он проводил ночи напролет.
Из числа ученых с симпатией относился
к шахматам великий Ньютон. Высоко ценил
шахматы немецкий философ и математик Лейб-
ниц, которого потрясали комбинационные воз-
можности этой игры. В письме к одному сво-
ему другу он писал, что тренировка ума при
шахматной игре не является самоцелью, а со-
вершенствует умение мыслить. В другой раз,
когда его спросили, чему служат шахматы, он
так определил их пользу: „Они служат усовер-
шенствованию искусства умозаключения и со-
образительности, ибо нужно иметь выработан-
Императрица Екатерина II и автомат Кемпелена во
французском фильме „Игрок в шахматы" (1938 год).
„Осмелюсь обратить внимание, Ваше Величество, —
короля не ставят под удар". (Худ. 3. Ленгрен).
2Э0
Молодой Бонапарт за шах-
матной доской. Кадр из фран-
цузского фильма „Наполеон"
(1926 год).
ный метод для достижения цели везде, где
мы должны воспользоваться умозаключением".
И еще: „Сообразительность людей лучше всего
проявляется в игре".
Бенджамин Франклин, американский уче-
ный и политический деятель, рекомендовал
шахматную игру как замечательное средство
воспитания в молодежи самообладания, спо-
собности к сосредоточению ума и умения раз-
рабатывать жизненную тактику. Он решитель-
но подчеркивал, что шахматы — это не только
развлечение, но и фактор, развивающий в че-
ловеке многие полезные психические качества,
пригодные в повседневной работе и жизни.
Франклин является автором первой в Америке
шахматной книги, ценной с точки зрения ее
содержания и глубоких замечаний о сущности
шахматной игры и ее влиянии на общественную
мысль. Сам он не был сильным игроком, но
он и не искал турнирных побед, а довольство-
вался игрой в домашнем кругу.
Из историков, шахматистами были поляк
И. Лелевель и английский писатель Г. Т.
Бокль. Довольно странной была кратковре-
менная карьера Бокля, который в 1874 году
как любитель победил в турнире группу силь-
ных профессиональных игроков и, добившись
первого места, стал кандидатом на состязание
с одним из лучших шахматистов того времени
Стаунтоном. Однако он отклонил заманчивое
предложение сыграть с ним серию партий,
ссылаясь на отсутствие времени. Он работал
тогда над огромным трудом „История цивили-
зации Англии", который должен был принести
ему бессмертную славу, и ради этого забросил
шахматную игру.
За шахматной доской охотно проводили
время выдающийся русский ученый Ломоно-
сов, польский историк Аскеназы, французский
математик Пуанкаре. Румынский математик
и астроном В. Паули очень увлекался состав-
лением шахматных задач, став со временем
одним из ведущих проблемистов мира. В доме
гениального русского химика Менделеева со-
бирались обычно многие любители шахматной
игры. Он сам был сильным шахматистом, ин-
тересовался теорией, читал учебники и отчеты
о шахматах, делал записи разыгранных пар-
тий. Играя по вечерам допоздна, он не уста-
вал, а наоборот, освеженный умственным на-
201
„Король пал“. Наполеон играет в шахматы на острове св.
Елены. Рисунок неизвестного французского художника
прошлого столетия.
Жан Жак Руссо, склоненный над шахматной доской
в Cafe de la Regence в Париже. Современный рисунок Габ-
риэля де Сент-Обен.
пряжением за шахматной доской, приступал
к ночной работе над научными трудами.
С шахматами связаны имена Карла Маркса
и Владимира Ильича Ленина. В личных вос-
поминаниях Маркса мы находим сообщения
о том, что он часто играл в шахматы со своим
сердечным другом Еленой Демут.
Особенно много времени уделял шахматам
Карл Маркс во время эмиграции в Лондоне.
В воспоминаниях Вильгельма Либкнехта, од-
ного из ведущих деятелей немецкого рабочего
движения, с большим юмором описаны эпи-
зоды шахматных баталий Маркса, который
очень переживал ход игры и в случае прои-
грыша злился и требовал немедленного ре-
ванша. Однажды Маркс заявил, что он изо-
брел новый сенсационный дебют, а когда по-
сле нескольких первоначальных побед полу-
чил мат от Либкнехта, потребовал продолжить
поединок на следующий день, с самого утра.
Всю ночь он провел за анализом „собствен-
ного" дебюта и ждал партнера, готовый к бою.
Первый выигрыш привел его в хорошее на-
строение, однако потом он опять проиграл.
Тогда Маркс стал серьезным, сосредоточен-
ным и выиграл. Так, с переменным успехом,
ожесточенный матч длился весь день, вплоть
до полуночи. Когда, наконец, Либкнехт по-
бедил два раза подряд и встал, считая поеди-
нок оконченным, Маркс начал удерживать
его силой, и лишь жена положила конец этому
шахматному марафону.
О В. И. Ленине как о любителе шахматной
игры в одной из своих статей пишет советский
шахматный историк И. Линдер:
„... В часы досуга отдавал дань увлечению шах-
матами Владимир Ильич Ленин. Он научился играть
еще в детстве у своего отца Ильи Николаевича Ульяно-
ва. В юные годы Владимир Ильич успешно выступал
в турнире против сильнейших шахматистов г. Самары.
Он обыкновенно играл серьезно и не любил так назы-
ваемых «легких» партий, — писал в своих воспомина-
ниях о Ленине его брат Д. И. Ульянов. — ... У него
главный интерес в шахматах состоял в упорной борьбе,
чтобы сделать наилучший ход, в том, чтобы найти вы-
ход из трудного, иногда почти безнадежного положе-
ния; выигрыш или проигрыш сами по себе меньше
интересовали его. Ему доставляли удовольствие хо-
рошие ходы противника, а не слабые. Бывало, когда
сделаешь в игре глупость, и этим дашь ему легкий
выигрыш, он говаривал, смеясь: «Ну, это не я выиграл,
а ты проиграл»“.
Советский шахматист старшего поколения
П. Долгов, описывая свое прошлое и расска-
зывая о годах до Октябрьской революции, ри-
сует следующую картину:
„В детстве я был свидетелем шахматных вечеров,
которые происходили в нашей квартире. Обычно со-
202
бирались 6—8 человек; при этом, когда бывал Хардин,
устраивался или сеанс одновременной игры, или одна-
две консультационные партии. Владимир Ильич Ленин
был частым посетителем этих шахматных вечеров".
Надежда Константиновна Крупская вспо-
минает о том, что Ленин играл по переписке
с Лепешинским. И он был так увлечен игрой,
что даже во сне кричал: „Если он конем
сюда, то я турой туда..." (Н. К. Крупская, „Во-
споминания о Ленине", стр. 33—34).
Будучи в эмиграции в Париже, Ленин по-
сещал кафе на проспекте д’Орлеан на углу
площади Монруж. Это было небольшое кафе,
и Владимир Ильич любил играть там в шах-
маты в кругу знакомых. Когда одному из своих
французских друзей он предложил фору, а тот
ее не принял, Владимир Ильич сказал: „Тем
хуже для вас, я «съем» вашего коня", и, когда
потом действительно его слова исполнились,
он добавил: „Вы довольны?" О разносторон-
ности интересов Владимира Ильича Ленина
и о страсти, с которой он отдавался каждому
делу, Максим Горький говорил, что с одина-
ковым энтузиазмом он умел играть в шахматы,
просматривать „Историю одежды" или це-
лыми часами вести дискуссию с товарищем, ло-
вить рыбу, ходить по каменистым дорожкам
Капри.
После революции напряженная работа и
государственные занятия не оставляли Ленину
времени для шахматной игры, поэтому он
почти полностью ее забросил. Как он сам ска-
зал — шахматы слишком поглощали его и ме-
шали ему в работе. Принужденный врачами
во время болезни и выздоровления к бездей-
ствию, он пользовался иногда случаем сыграть
в шахматы, но уже не мог так гореть страстью
во время игры, как ранее. Шофер В. И. Ле-
нина С. Гиль пишет в воспоминаниях:
„Даже в дни своей болезни Владимир Ильич, по
свойственной ему подвижности, не бросал прогулок,
катанья на лодке, игры в крокет или городки. Если
встречался хороший партнер, Владимир Ильич с боль-
шим увлечением играл и в шахматы. Он был прекрас-
ным шахматистом, в молодости очень любил шахматы,
но в последние годы все же предпочитал физические
развлечения, особенно охоту. Он считал, что отдыхом
от умственной работы могут быть только физические
развлечения на свежем воздухе".
Очень любил играть в шахматы и великий
болгарский революционер Георгий Димитров.
Из современных политических и государ-
ственных деятелей, своей излюбленной игрой
считают шахматы президент Югославии Иосип
Броз-Тито (который даже открыл почетной
партией Шахматную Олимпиаду в Дубровнике
в 1950 году) и президент Объединенной Араб-
ской Республики Гамаль Абдель Насер.
Глава кубинского правительства Фидель
Кастро считает, что шахматы играют в жизни
нации большую социальную роль, о чем неод-
нократно он упоминал в своих выступлениях
в печати. Впрочем, Кастро сам охотно играет
в шахматы; он присутствовал на открытии
и окончании шахматной олимпиады в Га-
ване в 1966 году, неоднократно играл в шах-
маты с участниками олимпиады.
Высоко ценит искусство шахматной игры
первый секретарь ЦК Венгерской социалисти-
ческой рабочей партии Янош Кадар.
А теперь мы познакомимся с шахматистами
из литературной среды, которые будут здесь
представлены в большом количестве. Некото-
рые фамилии мы только упомянем: Данте,
Бокаччо, Вида, Рабле. На других именах мы
задержим внимание несколько дольше.
Узбекский поэт и мыслитель XV века
Алишер Навои описал шахматы в поэме „Язык
птиц", противопоставляя войне этот „благо-
родный поединок, который не оставляет сле-
дов разрушений". Он говорит также, что „силь-
ные мира сего не должны гордиться своей си-
лой и значением, ибо после окончания; игры,
когда фигуры сбрасываются в мешок, — ко-
роль (шах) может оказаться внизу, а пешки —
наверху..."
Автор поэмы „Шахматы", польский писа-
тель XVI века Ян Кохановский, конечно, не
203
мог не играть в шахматы — игру, которой по-
святил столь проникновенное произведение.
Впрочем, мы знаем, что он не только умел
неплохо разыгрывать партии, но что он также
глубоко интересовался и занимался шахматами.
В романе Мечислава Яструна о Яне Ко-
хановском, „Поэт и придворный", одна глава
посвящена описанию шахматной партии между
поэтом и итальянцем Ветелло, его соперником,
тоже претендовавшим на руку панны Ката-
жины. Шахматы использованы здесь в каче-
стве метафорического изображения поединка
и дают повод к многочисленным намекам.
„Бело-черные поля, разделенные на шестьдесят
четыре квадрата, были заполнены двигающейся костя-
ной армией. Ян Кохановский сидел напротив Энея
Ветелло и внимательно следил за нервными движения-
ми своего противника...
Мы видим поэта в роли, которая не должна нас
удивлять. Он несомненно увлекался этой игрой и в поэме
«Шахматы», изданной приблизительно в то время, опи-
сал свои переживания.
Игра так поглощает его, что он даже не думает об
итальянце — своем сопернике...
— Скачия людус, — проговорил вдруг молчав-
ший до сих пор Ветелло, лишь бы что-нибудь сказать.
Его противник, взяв за голову искусно вырезанного из
слоновой кости коня, ставит его после минутного раз-
мышления обратно на черное поле...
Русский физик Михаил Ломоносов охотно играл в шах-
маты. Кадр из советского кинофильма „Михаил Ломо-
носов" (1955 год).
Они чрезвычайно вежливы друг с другом, но не
только потому, что оба хорошо воспитаны, и что знание
разных людей, городов и стран мира придало им вели-
косветский лоск и научило быть внимательным к тем,
с кем они вынуждены жить, — а также и потому, что»
они недооценивают друг друга. Красавец Ветелло-
недооценивает поэтическое дарование Яна из Чарно-
ляса и чувствует свое преимущество в вопросах, ка-
сающихся женщин и любви, Кохановский же недооце-
нивает красоту итальянца и считает его легкомыслен-
ным человеком и царедворцем. Если бы не это взаимное
непонимание, то, кто знает, может и появились бы вдруг
в их словах взаимные колкости. Нет, бояться нечего,
игра в шахматы ведется не на какую-то королевну. Это
одна из игр, в которые постоянно играют при ягеллон-
ском дворе.
— Говорят, — снова произносит Ветелло, повто-
ряя слышанный когда-то рассказ только для того,
чтобы скрыть растущую в нем радость из-за близкого-
триумфа над партнером, — в Москве очень мало трени-
руются в этой игре, однако тамошние люди хорошо
играют в шахматы...
Кохановский не отвечает... но в нем растет гнев.
Однако вскоре он начинает чувствовать себя усталым
и равнодушным к игре. Еще один молниеносный ход
итальянца, и он получает мат.
— Это ничего, — говорит Ветелло, — кто не-
счастлив в игре, тот счастлив в любви...
Ничего более нелепого в тот момент он сказать не
мог“.
В другом месте Яструн отмечает, что для:
Кохановского его „последние работы... были
скорее приятным умственным развлечением,
похожим на решение загадок или игру в шах-
маты". И дал~е добавляет: „Давно уже поэту
не с кем было играть в этой сельской глуши
(в Чарнолясе)".
Лукаш Гурницкий высказывает устами
одного из персонажей своего „Придворного
(польская переделка диалога итальянца Ка-
стильоне, 1566 год) оригинальный взгляд на
шахматную игру.
„Пан Костка спросил: «А о шахматах что Ваша
милость знает?» Пан Мышковский ответил: «Это за-
мечательное развлечение для быстрого ума, но вот
в шахматах мне не нравится то, что игра в них требует
очень большого умения. Если кто хочет добиться успеха,
ему необходимо очень много усердия и времени, так
же как при обучении какой-либо благородной науке»
204
И, наконец, когда человек научится многому, то все
же — что он знает? Игру, и то еще не досконально.
Я мыслю, что шахматы лучше знать немножко, чем
быть в них большим мастером»
Отрицательно высказался о шахматах фран-
цузский писатель и мыслитель Монтень: „Я не-
навижу и избегаю шахматы, так как в них
слишком мало игры, а для развлечения они
слишком серьезны. Поэтому мне стыдно уде-
лять им столько внимания — ведь его можно
использовать на лучшие цели".
В сопоставлении с этой формулировкой
двоякий смысл получают слова автора „Дон
Кихота", Сервантеса: „Жизнь — это партия
в шахматы". Зато французские писатели-про-
светители во главе с Вольтером, Дидро и Руссо
не имели никаких предубеждений против шах-
мат. Они любили играть в них, хотя и не до-
стигли в этой области результатов, достойных
внимания. Андре Моруа в „Жизни Вольтера"
описывает такую сценку:
„Отец Адам, замечательный шахматист, ежедневно
играл с Вольтером. «Отец Адам — не светский человек,
но отлично играет в шахматы», — говорил Вольтер.
Когда духовник выигрывал, Вольтер опрокидывал
шахматную доску. «Я потерял два часа на передвигание
деревяшек, — кричал он, — за это время можно
было написать сцену какой-нибудь трагедии» “.
В Cafe de la Regence Вольтер встречался с
Филидором и неоднократно разыгрывал с ним
дружеские партии. Сюда приходил испытать
свои силы в шахматах и Руссо, но он не мог
играть с Филидором на равных и получал от
него вперед ладью. Этот знаменитый писа-
тель в период горячей заинтересованности шах-
матами выработал после длительных размыш-
лений собственный метод стратегии игры,
ведущий к бесспорной победе. Однако на прак-
тике „сенсационная" теория потерпела пора-
жение. Руссо получил мат от третьестепенного
шахматиста. Это охладило его пыл к шахма-
там. Шамфор в „Характерах и анекдотах" рас-
сказывает о забавном происшествии:
„Жану Жаку Руссо, выигравшему несколько партий
в шахматы у принца де Конти, сказали, что он не умеет
Знаменитый русский химик Димитрий Менделеев нередко
посвящал шахматам свободное время. Современный ри-
сунок.
обходиться с принцем и что иногда нужно дать выигран ь
и принцу. «Как же, — ответил он, — я ему даю фору —
ладью!»“.
Вот своеобразный реванш за проигрыш
партии с Филидором.
Дидро в произведении „Племянник Рамо"
упоминает о парижской среде шахматистов.
Сам он тогда уже не играл, придя к выводу,
что у него нет возможности овладеть теорией
шахматной игры.
„Когда слишком холодно или слишком дождливо,
я прячусь в Cafe de la Regence. Там я развлекаюсь, на-
блюдая за шахматной игрой. Париж — то место в мире,
где эта игра процветает; там меряются силами глубокий
Легаль, тонкий Филидор, степенный Майо; там можн<
увидеть наиболее неожиданные ходы, можно услышать
сквернейший разговор, ибо, если можно быть челове-
ком широкого ума и великим шахматистом, как Легаль,
то можно быть и великим шахматным игроком и дура-
ком, как Фобер и Майо. Однажды в предвечернее
время я сидел там и мало говорил, больше слушал
и долго смотрел. Ко мне подошел один из удивительных
людей... Рамо, воспитанник известного Рамо...
Он сказал мне: «Ах, это вы, господин философ!
Что же вы здесь делаете среди этой толпы дармоедов ?
Неужели и вы теряете время на передвигание дере-
205
В.И. Ленин играет в шахматы с М. Горь-
ким; рядом стоит Н. К. Крупская. Кар-
тина советского художника П. Васильева
(1943 год).
вяшек?» (так пренебрежительно называют игру в шах-
маты или в шашки).
Я ответил: «Нет, но если у меня не бывает лучшего
дела, я временами развлекаюсь, глядя на тех, кто хо-
рошо играет».
ОН
В таком случае вы редко развлекаетесь, так как,
кроме Легаля и Филидора, здесь никто ничего в этом
не понимает.
Я
А что господин де Бисси?
ОН
Как шахматист он представляет собой то же, что
мадмуазель Клерон как актриса — каждый из них
знает о своей игре все, чему только можно научиться.
Я
Вы очень требовательны и, как я вижу, милостивы
только к знаменитым людям.
ОН
Да, в шахматах, в шашках, в поэзии, в красно-
речии, в музыке и во всех подобных пустяках. Кому
нужна посредственность в этом?
Я
Я почти целиком согласен с вами. Однако многие
должны испробовать свои силы в этих видах искусства,,
чтобы один из них стал гением; только один среди
множества".
Свою симпатию к шахматам засвидетель-
ствовали писатели-энциклопедисты, помещая
в достопамятной „Энциклопедии" обширный
трактат по истории, правилам и практике этой
игры.
Изречение Гёте о том, что шахматы —
пробный камень мысли, стало общепринятым
выражением.
Среди польских классиков „на первое
место среди игр" шахматы ставил Игнацы
Красицкий. В его „Трудах" мы можем найти
набросок истории шахмат и литературную об-
работку легенды о возникновении и о первых
шагах шахматной игры (рассказ о брамине
и деспоте).
206
Ленин играет в шахматы с польским революционером
Ганецким в Поронине. Сцена из польско-советского фильма
„Ленин в Польше" (1965), поставленного режиссером
Сергеем Юткевичем, В роли Ленина Максим Штраух,
Адам Мицкевич, как всякая страстная на-
тура, интересующаяся миром и жизнью, глу-
боко вникающая в разнообразные явления,
увлекался разными играми, и особенно шах-
матами. Он даже предполагал написать труд
по теории игры. Одно из прекрасных лири-
ческих стихотворений великого поэта, пос-
вященное воспоминаниям о любимой Марыле,
говорит и о том времени, которое они прово-
дили за шахматной доской.
Навеки, неизменно и повсюду,
Где горько нам и радостно дышалось,
С тобой, как прежде, неразлучен буду, —
Не здесь ли сердце странника осталось?
Когда на арфе подберешь созвучья,
И струны отзовутся, как бывало,
Ты вдруг подумаешь с печалью жгучей:
„Ах, эту песню я ему певала".
Шахматный столик в доме Ульяновых, сделанный в 1900
году по эскизу Владимира Ильича. В потайном ящике
хранилась нелегальная литература и секретные партий-
ные документы. В настоящее время столик хранится
в Центральном музее В. И. Ленина в Москве.
207
За шахматной игрой замысловатой,
Едва король твой попадется в сети,
Ты вспомнишь: так играли мы когда-то,
Стояли точно так фигуры эти* **
Марыля Верещакувна, пребывание поэта
в Тугановичах, любовь и... шахматы нашли
отражение в поэме Влодзимежа Слободника
о Мицкевиче под названием „Тень любви“.
Один из ее отрывков, озаглавленный „Шах-
маты“, звучит так:
Та ночь была тиха, была погожа,
Однако чувствуешь: гроза придет.
Игра в разгаре, но предвидишь все же,
Что королева короля убьет.
Игрок из Ковно, строй фигур редеет,
Твой разум затуманила любовь,
Ты проиграешь, ведь тобой владеет
Безумье и пылающая кровь.
Твой замысел раскрыт, и окруженный
Король твой бедный под ударом пал,
Как Соломон, когда-то пораженный
Прекрасными глазами наповал.★★
Сохранился следующий рассказ о пребы-
вании Адама Мицкевича в России, когда
в 1828 году он был в Петербурге гостем „некой
француженки" госпожи Рудолер.
„После обеда мы составлял# партию в вист или
экартэ, но Мицкевич не принимал в этом участия. Он
играл только в шахматы, а уж если играл в карты, то
только в «дружбарт»".
В тот же период случилось в Москве за-
бавное шахматное приключение, записанное
в виде анекдота Владиславом Мицкевичем,
сыном великого поэта, и свидетельствующее
о тех настроениях, которые господствовали
среди поляков в тогдашнее время — период
жестокого национального угнетения.
„Мицкевич вместе со своим другом по изгнанию
Дашкевичем, будучи на вечере в русском обществе,
сел играть в шахматы с одним русским. Некоторое вре-
* Перевод С. Мар.
** Перевод А. Ревича.
мя игроки имели равные силы. Постепенно вокруг
них начали собираться знакомые: само собой разумеется,
русские возле русского, поляки — возле Адама. После
каждого правильного хода все громче раздавалось:
«Польша взяла! Россия взяла!» Видя, что он неожи-
данно стал представителем чуть ли не всей Польши,
Адам почувствовал все бремя подобной ответственно-
сти. «Мне даже жарко стало!» — говорил он с улыбкой,
вспоминая впоследствии эту сцену, так как противник
играл остро, а проигрыш был бы роковым. Суровый
взгляд стоящего подле него Дашкевича, казалось, на-
поминающий о том, что речь идет о национальном до-
стоинстве, окончательно смутил его. Вдруг он заметил
у противника слабое место, которого раньше не заме-
чал, и направил туда свою атаку. А тот, видно, не под-
готовленный к такому наступлению, смутился и за-
щищался неумело. Мицкевич, удивляясь, что раньше
не заметил этого пробела в рядах противника и своего
преимущества, играл все смелее и после десяти с лиш-
ним ходов под аплодисменты и поздравления польской
группы дал русскому мат. Один Дашкевич тогда ничего
не сказал. Когда они вышли на улицу, сильно возбуж-
денный и неизмеримо довольный собой Адам ждал
его слов. Дашкевич упорно молчал. «И что же? —
спросил, наконец, Адам, удивленный его безразли-
чием. — Почему ты один меня не хвалишь за то, что я
так доблестно защищал нашу честь?». «Тебе нечем
хвастаться, — ответил, наконец, Дашкевич, — ибо без
меня ты бы, верно, не выиграл. Когда я увидел, что
здесь дело не в пустяках, а в национальном достоинстве,
и русский играет сильно, то я незаметно стянул его
коня с шахматной доски? и это облегчило тебе игру.
Но вы оба были так увлечены, что этого не заметили».
Увидев удивление и возмущение отца, Дашкевич
сентенциозно добавил: «Из-за любви к родине можно
и шахматного коня с доски стянуть!»".*
В коллекциях Музея Мицкевича в Па-
риже находится копия акварели с натуры, на-
рисованной в альбоме Целины Шимановской,
где поэт изображен играющим в шахматы
в Риме в 1830 году с русским князем Голи-
цыным, тогдашним русским послом при Ва-
тикане.
Из плеяды русских писателей минувшего
столетия, к шахматистам относились Пушкин,
* Владислав Мицкевич, „Жизнь Адама Мицкевича”,
Познань, 1890 год, том I, стр. 314, 315. В подлиннике помечено,
что цитированный анекдот взят из неизданных воспоминаний Марии
Гурецкой.
208
Мицкевич играет в шахматы с Марылей.
Рисунок Тадеуша Попеля к львовскому
изданию „Баллад и романсов" Мицкевича
(1891 год).
Адам Мицкевич и князь Голицын играют
в шахматы в Риме в 1830 году. Современ-
ная акварель неизвестного художника
в альбоме Целины Шимановской.
209
Лермонтов, Чернышевский, Герцен, Тургенев
и Толстой.
Александр Сергеевич Пушкин писал в пи-
сьме к своей жене: „Благодарю, душа моя,
за то, что в шахматы учишься. Это непременно
нужно во всяком благоустроенном семействе:
докажу после..."
В коллекциях, оставшихся после Пуш-
кина, находится его экземпляр книги Фили-
дора. Издатели и книгопродавцы посылали
поэту новые журналы и шахматные издания.
В воспоминаниях современников Пушкина го-
ворится, что он играл в шахматы вечером на-
кануне смертельной дуэли.
При виде входившего в это время в салон
Дантеса, он якобы сказал: „Этот офицер гро-
зит мне матом, посему я его убью". Говоря
это, он одновременно снял с шахматной доски
фигуру офицера (слона), чем дал понять парт-
неру, что намек будто бы относится к игре.
Судьба распорядилась по-другому. Дантес, об-
ладавший большей ловкостью и опытом и
смекнувший в начале дуэли, что борьба будет
вестись без пардона, избрал тактику, давшую
ему превосходство и выигрыш во времени при
выстреле. „Дантес с изумительной осмотри-
тельностью разыграл эту партию, как опыт-
ный шахматист, сделав несколько замечатель-
ных дуэльных ходов и правильно выиграв-
ший жизнь в этой смертельной игре", — та-
ким сравнением с шахматами воспользовался
русский писатель Леонид Гроссман, описывая
сцену дуэли в романе „Записки д’Аршиака".
Н. Чернышевский в своем дневнике в 1849
году записал: „Весьма хорошо, если бы поча-
ще, думаю, играть в шахматы..."
Высокого класса игроком и участником
турниров мастеров был Иван Сергеевич Тур-
генев. Во время пребывания в Париже он был
постоянным гостем Cafe de la Regence. В 1862 го-
ду он завоевал второе место (после известного
игрока Арну де Ривьера) в турнире, организо-
ванном владельцем Cafe de la Regence для шес-
тидесяти сильнейших шахматистов — завсегда-
таев его кафе. Тургенев был популярен и в сре-
де шахматистов Германии. В 1870 году он вы-
полнял в Баден-Бадене функции вице-предсе-
дателя шахматного конгресса.
Тургенев пишет о себе: „Я с ранних лет
пристрастился к шахматам". Разыгрываемые
партии он очень переживал, и борьба на шах-
матной доске всегда возбуждала его. Свиде-
тель одной такой „пылкой" партии вспоминает:
Мицкевич (справа) и шахматы. Сцена из пьесы А. Ма-
лишевского „Баллады и романсы" в постановке Польского
театра в Познани (1955 год).
Шахматы, которыми Мицкевич пользовался во время
пребывания в России. Находятся в Музее Мицкевича
в Варшаве.
210
Л. Н. Толстой в кругу своей семьи
играет в шахматы с зятем М. Су-
хотиным. Ясная Поляна, 1908 год.
Ясная Поляна, 1907 год. Лев Нико-
колаевич Толстой играет в шахматы
с В. В. Чертковым.
211
Выдающийся польский писатель Кароль Ижиковский,
скончавшийся в 1944 году, всю свою жизнь увлекался
шахматами.
Современный польский писатель Ежи Путрамент не
только играет в шахматы, но тщательно изучает шах-
матную литературу.
„Однажды ему угрожал проигрыш. Тургенев
был сильно взволнован. Глаза его словно метали искры,
его движения были нервными. Он сосредоточил свое
внимание на игре, которая, в конце концов, благодаря
значительным усилиям с его стороны, привела к пора-
жению противника. После окончания партии Тургенев
вздохнул с чувством облегчения".
А вот Лев Николаевич Толстой смолоду
страстно играл в карты. Лишь после женить-
бы он забросил их и до конца своей жизни
играл только в шахматы. Любя острую игру,
которую вел с темпераментом и фантазией, он
разыгрывал сложные комбинации и часто по-
ражал противника оригинально продуманным
матом. Однако он считал себя слабым шах-
матистом, его раздражали допущенные им
ошибки и промахи, а проигранные партии он
принимал очень близко к сердцу. Толстой
ценил красоту игры, уважал напряженный
труд шахматиста.
Из высказываний Толстого мы напомним
следующие:
„Я люблю шахматы потому, что это хоро-
ший отдых; они заставляют работать головой,
но как-то очень своеобразно".
„Нужно дорожить не выигрышем, а ин-
тересными комбинациями. Шахматы — пре-
красное развлечение: за игрой мы отдыхаем
от работы и забываем о своих невзгодах".
И наконец:
„В шахматной игре очень важно помнить,
что вся ее сущность не в каких-либо резких
выступлениях, в неожиданных и рискованных
ходах, а в том расчете, чтобы все это соче-
тание фигур медленно и без скачков двигалось
вперед".
Известно, что из польских писателей-
классиков в шахматы играли Болеслав Прус
и Генрик Сенкевич. Прус был также терпели-
вым и страстным болельщиком, часто посещал
варшавские кафе, в которых собирались лю-
бители шахмат. Автор „Куклы" был в дру-
жеских отношениях с мастером Шимоном Ви-
212
Рис. Ежи Зарубы
Франц Фишер и поэт Лесмян за шахматами.

навером и часто играл с ним в кафе Семадени
возле Большого театра в Варшаве.
Автор „Камо Грядеши?" Сенкевич во
время пребывания в Сан-Франциско каждый
вечер приглашал к себе играть в шахматы
капитана Рудольфа Корвина-Пётровского —
прототипа Заглобы, известного в среде эми-
грантов забияки и оригинала. Кто знает, может
быть именно поэтому писатель дал герою своей
„Трилогии" — Заглобе, герб Вчеле, который
имеет, как нам уже известно, „шахматную"
родословную.
Участником турниров Краковского клуба
до первой мировой войны был выдающийся
польский писатель и критик Кароль Ижиков-
ский, с успехом выступавший в многочислен-
ных состязаниях и матчах.
В турнире, разыгранном в Кракове с уча-
стием чемпиона Варшавы Фламберга, Ижи-
ковский завоевал четвертое место. В рассказах
современников об этом турнире мы читаем:
этот шахматный романтик, ищущий на 64 клет-
ках прежде всего необыкновенную красоту, заколдо-
ванную, но представляющуюся его разгоряченному
воображению вереницей великолепных картин, —
будучи перегружен профессиональной работой, не
чувствовал себя в силах вести упорную борьбу и отка-
зался от участия в турнире. После первого тура, когда
выбыл Амейсен, Ижиковский, одурманенный запахом
крови (ибо он видел вокруг сражение), занял за доской
его место и доказал, что за скромностью всегда стоит
умение. Ибо, в трех необычайно сложных и тонких
партиях, он ни разу не позволил побить себя даже
могучему игроку, а, добившись ничьей с мастером
в той единственной партии3 которую он не выиграл,
он стал моральным победителем состязаний../*
О себе и о шахматах Ижиковский упоми-
нает в послесловии к „шахматной" драме „По-
беда", о которой более подробно будет сказано
в следующей главе. Г. М. Домбровольская,
вспоминая последний период жизни писателя
в оккупированной фашистами столице, пишет
в своем труде о нем:
„Особенной страстью Ижиковского была музыка,
а после нее — шахматы. В последнее время он участво-
Шахматы польского художника прошлого века Яна Ма-
тейко в его мастерской в Доме-музее Матейко в Кракове.
Современный американский писатель младшего поколения
Джеймс Джойнс изучает в свободное время шахматную
теорию.
213
Известный американский певец Поль Робсон совместно
с сыном изучает партию Ботвинник — Смыслов. Иллю-
страция к рассказу Бориса Полевого „Воскресный день
Джо Хилла" (Худ. О. Верейский — „Огонёк").
вал в шахматном турнире в Варшаве (тайно от немцев —
прим. Е. Г.). Из клуба на улице Вильчей он приносил
политические новости. Он очень жалел лучшего щах-
матиста-еврея (речь идет о мастере Пшепюрке, прим.
Е. Г.), которого немцы убили в Варшаве. Он был недо-
волен, когда под конец его жизни я иногда заставала
его вечером за шахматами одного, без партнера. По-
добно тому, как другце раскладывают пасьянсы, он
давал таким образом отдых уму“.
Ижиковский смолоду и до конца своих
дней интересовался шахматной жизнью, ак-
тивно участвовал в работе шахматных обществ.
До самого начала последней войны он входил
в состав главного совета Польского шахмат-
ного союза.
Огромным (и по страстности, и по мас-
штабам фигуры) любителем шахматной игры,
„в которой он сочетал гениальные идеи почти
наполеоновских атак с поразительным отсут-
ствием терпеливого размышления", был по-
пулярный Францишек Фишер — первейший
друг артистов, любимец варшавской богемы
до и после первой мировой войны.
Английский писатель Льюис Кэрролл, ав-
тор известной книги „Приключения Алисы
в стране чудес" и шахматного романа „Алиса
в Зазеркалья", решал шахматные задачи и энд-
шпили партий во время затяжной бессон-
ницы.
Знаменитый английский писатель, по про-
исхождению поляк, Джозеф Конрад-Коже-
невский, охотно играл в шахматы, о чем
вспоминает его сын Джон (в интервью, опу-
бликованном в еженедельнике „Свят" в 1965
году), данном польской журналистке Барбаре
Вахович.
„... Джон отличается английской флегмой и урав-
новешенностью. Движеня у него собранные, целе-
сообразные. Склонившись у камина, он при помощи
небольшого меха раздувает огонь. Вынимает отцовский
потертый чемоданчик и медленно раскладывает
хранимые там мелочи — фотографии Эвелины
и Аполлона, своих бабушки и дедушки, какой-то
украинский пейзаж, весь залитый солнцем, отцовский
портфель, перо... Пришлось несколько замешкаться
с шахматами — нельзя было их открыть. На подносе
с чаем нам принесли маленький ключик. И Джон
внимательно расставляет белые и красные фигуры
на полях шахматной доски.
— Как он любил шахматы... Бывало, ночью,
в самую что ни на есть несоответствующую пору, он
214
звал меня, сонного, поил чаем и садился за шахмат-
ную доску. Рядом лежала начатая рукопись нового
произведения... К работе он возвращался внезапно.
Я еще сонно корпел над каким-либо ходом ладьи,
как он будил меня легким прикосновением руки:
«Иди спать! Вахта окончена!» Во время завтрака он
неожиданно говорил: «Слон выигрывает в четыре
хода». После чего дней пять мы не касались фигур.
Иногда он потихоньку переставлял их. Садился,
смотрел, насупив брови, и делал ход. Он прекрасно
помнил положение фигур на доске...“
Среди современных польских писателей
мы назовем имена Адама Важика, Мельхиора
Ваньковича, Станислава Струмф-Войткевича,
Мариана Проминского и Ежи Путрамента,
уже вторично избранного после войны предсе-
дателем Польского шахматного союза. В од-
ном из интервью по вопросам литературы Пу-
трамент признался: „Я люблю шахматы и с удо-
вольствием обыгрываю коллег“. Но, как до-
бавляют злые языки, „только тех, которые
играют хуже меня“.
Из французских писателей, к шахматистам
принадлежат: Андре Стиль, Тристан Тцара,
Шарль Добзинский, Андре Кедро, Гийевик.
Из представителей поколения молодых
американских писателей, за шахматную доску
охотно садится Джеймс Джойнс, который за-
нимается не только игрой, но и анализом пар-
тий.
Перейдем теперь к изобразительному ис-
кусству.
Среди выдающихся художников, в шах-
матах находили отдых Рембрандт, Матейко,
Репин...
В биографическом романе о Рембрандте
Г. В. ван Лоона гениальный голландский ма-
стер кисти показан большим любителем шах-
матной игры. Книга написана в виде воспоми-
наний врача, который был Рембрандту близ-
ким человеком. Приведем несколько собран-
ных воедино отрывков из одной главы:
„Встреча Рембрандта с моими друзьями насту-
пила раньше, чем я ожидал, а произошло это при сле-
дующих обстоятельствах.
Здоровье Саскии не разрешало ей покидать по-
стель. Рембрандт садился у ее изголовья и читал ей
библию. Она знала, что должна умереть... Чтение
Американские киноактеры Цезарь Ромео и Вальтер Пид-
жон проверяют, кто из них более одарен — в шахматах
(1943 год).
Шахматы стоят на барабане, ибо на сей раз голливудский
актер Фриц Фелъд (справа) играет с известным музыкан-
том Джином Крупом (1943 год).
215
Английская, ныне уже покойная, киноактриса Белинда Ли играла в шахматы не только
перед объективом, но и в минуты отдыха.
216
быстро утомляло ее, и она засыпала, убаюканная голо-
сом мужа... Рембрандт оставался в комнате и прини-
мался за мелкие работы, например, подправлял резцом
медные пластинки для гравюр. Глаза его были слабы:
напряженная работа художника, которой он занимался
с детства, давала себя знать.
Поэтому он охотно отрывался от работы, и мы
садились в комнате Саскии играть в кости. Но даже
звук костей в кружке мешал ей, и тогда я сказал Рем-
брандту, что Иоанн Людовик посвятил меня в тайны
очень интересной игры, которая называется «шахма-
ты». Говорят, что это старейшая среди игр, которую
выдумали для тренировки военачальников в Персии.
Рембрандт очень заинтересовался этим и попросил меня
обратиться к Иоанну Людовику с просьбой научить его
играть.
Я пригласил их к себе, и они сразу же подружи-
лись.
Остаток вечера мы провели за шахматной игрой.
Людовик достал книгу, привезенную из Севильи,
которая была написана гениальным шахматистом Руи
Лопесом. После тщательного ее изучения он все же по-
лучил мат от Бернарда, который научился играть за
месяц до этого. Меня интересовало, как будет реагиро-
вать на шахматы Рембрандт. Накануне вечером я позна-
комил его с ходами отдельных фигур. К этому совсем
для него новому делу он подошел так же, как и к жи-
вописи... Лишь несколько дней спустя после того ве-
чера я сумел узнать его впечатление.
— Я полюбил эту новую игру, а еще больше,
доктор, я полюбил твоего друга, Иоанна Людовика,
потому что, играя в шахматы, узнаешь «стиль» чело-
века... Не знаю, как бы это по-лучше выразить, но
человек должен иметь свой «стиль», «свою линию»...
А твой француз имеет стиль во всем, что он делает,
даже когда он жарит яичницу, даже когда играет
в шахматы...
Вскоре Рембрандта постигли новые большие
несчастья. Саския медленно угасала. Я призвал двух
врачей... Мы стали говорить с Саскией о живописи,
и когда она, устав, уснула, приступили к консилиуму...
Когда я попрощался с врачами, Саския все еще спала.
Мы сели с Рембрандтом сыграть партию в шах-
маты. Ходы его фигур были планомерны и проду-
маны. Он был так увлечен комбинацией в одном углу
шахматной доски, что совсем не заметил опасности,
угрожающей его фигурам с другой стороны.
— Смотри, потеряешь королеву, — предупредил
я его.
— Прошу тебя, еще один момент, у меня тут заме-
чательные ходы ладьей и слоном, только ты подожди...
— Но играть нужно так, чтобы выиграть.
Советский киноактер Николай Черкасов играет в шахматы
с сыном (1959 год).
Французские киноактеры, супруги: Симон Синьоре и Ив
Монтан.
Американские киноактеры: Антони Квинн и Ширлей Бут
(1957 год).
217
— Конечно, конечно, но и я тоже могу выиграть.
— В самом деле? — и одним, давно продуманным
ходом, я забрал его королеву. Партия была выиграна.
— Еще одну, и на этот раз ты увидишь.
Он поднялся, чтобы взглянуть на спящую Сас-
кию. Она была мертва...“
В доме Яна Матейко в Кракове, в мастер-
ской художника, среди других экспонатов на-
ходится скромная шахматная доска с деревян-
ными фигурками. В эти шахматы играл Ян
Матейко во время перерывов в работе над
-своими полотнами. В коллекциях рисунков
Матейко находится набросок шахмат Людовика
Святого, которые он видел в музее Клюни
в Париже. Имеется очевидное сходство между
рисунком фигуры слона (называемого во Фран-
ции „шут“) и костюмом характерной фигуры
шута Станчика, героя исторических картин
Матейко.
Среди музыкантов мы также можем найти
много шахматистов. Знаменитый французский
шахматист Филидор был композитором. В „ко-
ролевскую игру“ играли Бетховен и Шопен.
Гурецкий, внук Мицкевича, имеет старинный
круглый деревянный столик натурального крас-
ного дерева, за которым, по его утверждению,
играли в шахматы Мицкевич и Шопен.
Охотно проводил свои свободные минуты
за шахматной доской создатель национальной
венгерской оперы Ференц Эркель. Превосход-
но играл не только на скрипке, но и в шахматы,
виртуоз Иегуди Менухин, умевший сосредото-
читься даже в самых неподходящих условиях.
Говорят, что когда ему было двенадцать лет,
он, играя в кафе в шахматы после своего кон-
церта в парижской опере, одновременно давал
интервью журналистам. Горячим шахматистом
был великий советский композитор и пианист
Сергей Прокофьев. Находясь на гастролях
в Париже в 1933 году, он не мог отказать себе
в удовольствии принять участие в сражении
против Ласкера в сеансе одновременной игры,
организованном в Cafe de la Regence. Прокофьев
тогда не выиграл, но эта партия была одной
из самых интересных. Когда до войны он был
в Варшаве, то после концерта в Филармонии
посетил шахматный клуб. Там он случайно
встретился с Пшепюркой, который подарил
ему книгу о шахматах со своей подписью.
Отлично играет в шахматы знаменитый со-
Советские кинематографисты: режиссер Александр Стол-
пер (слева) и артист Алексей Дикий, за шахматами
(1949 год).
Немецкий режиссер Курт Гоффман, закончив изнуритель-
ный рабочий день в киностудии, любит сразиться в шах-
маты в семейном кругу (1960 год).
218
Чарлз Коберн играет с Фрицем Фелъдом в голливудской
киностудии во время перерыва (1943 год).
ветский скрипач Давид Ойстрах. Известный
варшавский композитор и скрипач Тадеуш
Вронский с увлечением составляет шахматные
задачи.
Из представителей других областей твор-
чества мы упомянем шахматистов-киноработ-
ников — режиссеров и актеров. Вместо пере-
числения фамилий, достаточно взглянуть на
фотографии. Кино, как известно, „зрелищное"
искусство!
В киногородке Чинечитта под Римом фран-
цузский режиссер Вадим, который снимал там
свою новую картину, в упорной шахматной
борьбе, длившейся четыре часа, победил со-
ветского актера Сергея Бондарчука, участво-
вавшего в киносъемках итальянского режиссе-
ра Росселлини. За Бондарчука вступился Рос-
селлини и вызвал Вадима на матч-реванш от
имени всей съемочной группы. Поединок велся
в минуты между отдельными съемками и в об-
щем итоге продолжался две недели, вторично
принеся победу французу.
Характерный и комедийный голливудский
актер, уроженец Берлина Фриц Фельд, про-
славил себя среди артистов американской ки-
София Лорен за шахматами в салоне своего голливудского'
дома (1957 год).
ностолицы упорной пропагандой шахматной
игры. Бывая в студии, он всегда держит
в своей уборной раскрытую шахматную доску
с расставленными для игры фигурами и часто,
стоя в дверях, вдруг пригласит зайти к себе
какого-нибудь проходящего мимо актера, а ког-
да тот заходит, неожиданно предлагает ему
сыграть маленькую партию в шахматы, пока
техники подготовят осветительную аппаратуру.
На счету Фельда имеются партии, разыгранные
с такими выдающимися кинозвездами, как
Шарль Буайэ, Лионель Барримор, Хэмпри
Богарт, Дуглас Фербенкс младший и многие
другие. „Шахматы не являются излюбленным
хобби Голливуда, — грустно констатировал
Фриц в 1948 году, — но, в конце концов,
они не забыты, и всегда находятся звезды
и звездочки, которые хотят попытаться сыг-
рать в них". После чего он философски добав-
ляет: „До тех пор, пока киноактеры хотят про-
вести часок-другой за хорошей партией шах-
мат, можно еще кое-чего ждать от Голливуда".
Вот что значит верить в педагогические
и облагораживающие достоинства шахматной
игры!
219

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ МОЗАИКА
Анджей Юркевич: „Игроки в шахматы" (литография, 1938 год).
222
древнейших времен игра в шахматы
пленяла своим обаянием художников слова
и нередко служила вдохновением литератур-
ного творчества во всем его многообразии.
Известный писатель и поэт Фирдоуси,
классик таджикской и персидской литератур,
живший тысячу лет назад, на вопрос, почему
он так часто воспевает в своих поэмах игру
в шахматы, ответил: „Чтобы вдохновиться
поэзией этой игры".
История литературы увековечила благо-
родные узы дружбы, связывающие шахматы
и поэзию, а исследователи часто наталкиваются
на шахматные образы, запечатленные пером
писателя.
Немало поэтических произведений, цели-
ком или частично посвященных шахматам, на-
писано индийскими, арабскими, персидскими,
китайскими, испанскими, итальянскими, фран-
цузскими, скандинавскими авторами и пред-
ставителями многих других стран и нацио-
нальностей.
Шахматная тематика в мировой литературе
была предметом ученых трактатов и исследо-
ваний. Филологические изыскания в области
шахматной терминологии облегчали иногда
определение эпохи создания произведения,
иностранных влияний, деталей, касающихся
обычаев, этнографии и т.д.
Не следует поэтому удивляться, что ан-
глийский востоковед Мэррей в своем фун-
даментальном труде по истории шахмат исполь-
зует в качестве источников множество мате-
риалов, почерпнутых из литературного насле-
дия. Прозаические и стихотворные отрывки
занимают в этом труде значительное место.
Можно было бы назвать значительное
количество произведений, где говорится о шах-
матах и поэзии. Мы ограничимся лишь несколь-
кими примерами, не претендуя ни на исчерпы-
вающее изложение вопроса, ни на его система-
тизацию.
Начнем с Фирдоуси, величайшего тад-
жикского поэта, жившего в 940—1020 годы.
Прошло 950 лет со времени, когда он окончил
свое всемирно известное огромное произве-
дение „Шахнаме", или „Книгу царей". В этой
эпической поэме имеется также легенда о появ-
лении шахматной игры. Легенда гласит, что
эту игру изобрели мудрецы, желая с ее по-
мощью рассказать матери царевича Талханда
о том, как он, не будучи побежденным в сра-
жении, пал в разгаре боя с войсками своего
брата-близнеца Гава. Из этой легенды, носящей
название „Гав и Талханд", мы цитируем песню,
озаглавленную „Изготовление игры шахмат
для матери Талханда".
Разосланы Гавом повсюду гонцы
Во все города, где живут мудрецы,
И каждый в палаты царевы пришел,
И каждый предстал пред высокий престол^
И сел миродержец в собранье мужей,
Что в Индии доблестней всех и мудрей,
Наставник им поле войны начертал,
Движение войск и вождей указал:
О море, о рве, о вместилище вод
Здесь всякий толкует и речи ведет.
Всю ночь не смыкали мобеды очей,
О деле ином не водили речей.
Когда же забил на дворе барабан,
Велели они, чтоб эбен был им дан.
Квадратную сделали доску потом
Два мужа ученых и с чистым умом.
Здесь ров, здесь и поле кровавой войны,
Где станут два войска, отваги полны.
Сто клеток мобеды устроили там,
Чтоб двигаться войску и славным царям.
Из тека и кости слоновой полки,
Два шаха, что в славе своей велики.
Гляди — и пехота, и конница тут,
Два войска построились, в битву идут.
Здесь кони, слоны и наставник царя,
Бойцы, что сражались, отвагой горя.
Все было как в день, когда шли они в бой,
Один нападает, и медлит другой.
Вот шах посредине дружины своей,
С ним рядом наставник — всех мудрых мудрей.
Слоны у владыки с обеих сторон, —
И прах под ногами, как Нил, возмущен.
Смотри! За слонами верблюды видны,
На них верховые, сильны и умны,
223
А дальше герои на быстрых конях,
Что ищут опасности в жарких боях,
По краю два руха сидят боевых.
Кровь печени рдеет на клювах у них,
А сзади и спереди пешая рать,
Что в битве готова всегда наступать.
Кто поле пройдет, будет славен умом,
Подобно наставнику, рядом с царем.
Наставник в сраженье близ шаха идет
И только на клетку уходит вперед.
Три клетки идут боевые слоны,
Им битвы поля на две мили видны.
И на три же клетки верблюды идут,
Бежит, выступает по полю верблюд.
И конь может тоже три клетки идти,
Но к третьей бежит, уклоняясь с пути.
А рухов не может никто обогнать,
Дано им все поле насквозь пролетать.
И каждый свершает положенный путь,
Не смея ни ближе, ни дальше шагнуть.
Кто шаха увидит на ратных путях,
Ему говорит: „Берегися, о шах“.
Из клетки тут шах отступает своей,
Пока не утратит он к бегству путей.
Теснят и со всех окружают сторон
Наставник и рух, конь, пехота и слон.
И смотрит кругом государь молодой:
Рассеяно войско, в тревоге большой.
Вода и преграды, куда ни беги,
Направо, налево, повсюду враги.
Шах, мат — от лишений скончался герой,
То было веленье судьбы роковой.
И так о Талханде сказать пожелав,
Начало дал шахматам доблестный Гав.
Глядела на шахматы скорбная мать,
И хлынули слезы о сыне опять.
Так денно и нощно сидела она,
На шахматы глядя, печали полна.
Все мысли и думы ее — об игре.
Душою скорбит о Талханде-царе.
Кровавые слезы лила из очей,
И шахматы только утеха у ней.
Еду отвергала, недвижна была,
Покуда кончина 4е не пришла.
Вселенная будет такою всегда:
Изменчиво счастье, приходит беда.
Окончен теперь этот долгий рассказ,
Что в древних преданьях я слышал не раз.
Доска же для шахматной мудрой игры
Осталась на память от этой поры.*
★ Перевод с таджикского М. Дьяконова, Гос. изд. худ.
литературы Москва, 1957.
Сокровищница поэзии польского народа
обладает произведением, не имеющим себе
равного по мастерству описания королевской
игры. Четыреста лет тому назад Ян Кохановский,
основоположник поэзии на родном польском
языке, написал поэму „Шахматы^ — одно из
самых ранних своих произведений. Вот отры-
вок из вступления к этой поэме**.
О той войне я начинаю речь,
Которой не нужны ни лук, ни меч,
Ни аркебуз, ни панцири, ни латы,
Без шишек там обходятся солдаты,
Не выезжают на поле в седле,
И битва происходит на столе.
Два короля стоят друг против друга,
Два войска равных — с севера и с юга...
После вступления начинается собственно
рассказ.
У датского короля Тарсеса была дочь
необычайной красоты. Ее руки добивались
два чужестранца из славянских стран —
Федор и Борзуй. Спор между соперниками мог
разрешить только поединок. Тогда Тарсес
принял такое решение:
Им указал на шахматы резные,
Сказав: „Решайте спор, как на войне...“
Срок встречи был назначен через две
недели. Оба соперника получили правила игры,
записанные на скрижалях, где с педантичной
точностью определялась первоначальная рас-
становка отдельных фигур, а также их ходы,
и правила, регулирующие игру. В ожидании
турнира противники:
... долго упражнялись за доскою.
А срок пришел — уселись на коней,
Не дожидаясь из дворца вестей...
Они ехали с надеждой, но и с опасением
в душе (определение „нервная дрожь“ тогда
еще не употреблялось...). Король дал вели-
** Перевод Вс. Рождественского, Изд. Акад, наук СССР,
1960.
224
Рис. Адама Мариинского
Два соперника Федор и Борзуй за шахматной доской добиваются руки дочери датского короля
Тарсеса. Иллюстрация к поэме Яна Кохановского „Шахматы".

колепный обед, после которого велел внести
шахматную доску. Попросив игроков вести
борьбу честно, он обратился затем ко всем
присутствующим, прося и их, чтобы они не
помогали игрокам, не вмешивались в игру
и не рассуждали о ней вслух. Борзуй начал
расставлять белые фигуры, Федор — черные.
Пока они расставили все фигуры, прошло
немного времени. Первый ход выпал Борзую:
Принадлежал Борзую первый ход,
И смело пешку выслал он вперед,
Ту, что пред королевою стояла,
И хуже для противника не стало,
Ответил тем же черных властелин —
Им выставлен такой же дворянин.
Партия в шахматы, от результата которой
зависело решение короля, началась. Напря-
женные нервы не всегда повиновались игрокам.
Возник спор из-за прикосновения; как только
Борзуй коснулся фигуры, Федор схватил с до-
ски белого ферзя, Борзуй же запротестовал,
потому что еще не успел сделать ход.
А Федор: „Если ход вернуть, тогда
Не кончим и до Страшного суда!
Фигуры ты коснулся? Я жалею,
Но тотчас же ходить ты должен ею“.
Затем заслужил порицания и Федор,
делая слоном („ксендзом") неправильный ход.
Двинулись в бой шахматные солдаты. Игрокам
и болельщикам передается турнирное возбуж-
дение. Положение на шахматной доске ежеми-
нутно меняется. Атака, защита, стратегические
уловки, потери и выигрыши — все это рельеф-
но, детально описано поэтом. Битва разгоре-
лась на всех фронтах:
В смятении и тот, и этот строй,
И разгорается все жарче бой.
Ладьи все время сыплют стрелы с башен,
Удар слонов безжалостен и страшен,
По полю мчатся кони. Нет угла,
Где схватка менее была бы зла...
А в разгаре боя как-то „случилось", что
побитый раньше конь („рыцарь") Борзуя вновь
§aiM fiocfyinowff i«jo.
Титульный лист первого издания поэмы польского поэта
Яна Кохановского „Шахматы"- с оригинальной гравюрой
неизвестного художника. Выполнено в Кракове примерно
в 1564 году.
очутился на шахматной доске. Борзуй усты-
дился.
После обоюдного нарушения правил иг-
ры все начали следить за ней с еще большим
вниманием, борьба разгоралась все больше
и больше.
На доску глянешь — сердце защемит!
У королей осталось мало свиты,
Двор опустел, придворные убиты.
Грустя о королевах, короли
225
На ложе в одиночестве легли,
И каждый, хоть тоскует о подруге,
Но все же размышляет на досуге
О том, как лучше защитить страну
И новую найти себе жену.
Король в доспехах белых речь вначале
К служанкам держит, что поближе стали:
Их доблесть боевая всем видна,
Но только та достойная жена,
Которая, уйдя из злой неволи,
Всех раньше станет на последнем поле.
И вот такая новая „королева" значительно
улучшает позицию Борзуя, а у Федора дела
плохи, ему угрожает мат. К счастью для него,
наступил вечер, и партия прерывается. Шах-
матную доску с расставленными фигурами
закрыли в комнате, охраняемой стражей. Фе-
дор совсем уже было приуныл и даже не слу-
шал утешений друзей. Между тем Анна, дочь
короля, которая внимательно следила за ходом
игры, никак не хотела повиноваться слепой
судьбе. Ее сердце билось при виде Федора
и Борзуя отнюдь не одинаково. Проникнув со
своей фрейлиной в комнату с шахматами, она
разобралась в грозной для Федора ситуации,
поплакала с горя, но, заметив у черных шансы
на выигрыш, повернула ладью в другую сто-
рону и ушла.
Меж тем печален Федор — проиграл.
Борзуй ликует: час удач настал.
Один все ждет — скорей бы рассветало,
Другой — чтоб дольше ночь еще стояла...
И вот соперники снова сели за шахматную
доску. Самоуверенный Борзуй ждет своего
хода. Однако Федор долго думает. Вдруг он
нашел! Конечно, красавица Анна советовала
правильно. Есть выход и... он объявляет мат
после третьего хода.
Король подсел поближе, весь вниманье.
Двор ждет, какое будет окончанье.
Дают сигнал. Ладья одним прыжком
Становится пред самым королем.
Что делаешь, глупец! Готовясь к бою,
С последней расстаешься ты ладьею?
И королю иного нет пути,
Как до конца с ней ссору довести.
Обороняться надо поневоле,
И он ладью сбивает тотчас с поля.
А вслед ей пешка. Он назад прыжок —
Другая пешка целит прямо в бок.
За черными победа. Завершенье
Игры повергнуло всех в изумленье.
За Анной послано. Теперь она
Судьбы веленьем — Федору жена.
Соперник даже пира не дождался,
Домой уехал — и не попрощался.
Так закончилась история славного поедин-
ка. Из приведенных отрывков (вся поэма
насчитывает 602 стиха) мы воспроизвели только
главное действие этого оригинального произве-
дения. Оно оригинально в полном смысле этого
слова. Но длительное время поэму Кохановского
считали лишь переводом с латинского языка
произведения итальянца Марка Джеронимо
Вида. И что еще более характерно — это мнение
высказывали даже такие польские писатели,
как Красицкий и Мицкевич, не говоря уже о ря-
де историков литературы, которые, в лучшем
случае, называли поэму если не переводом,
то подражанием. А ведь достаточно было взять
поэму Вида и сравнить с „Шахматами", чтобы
убедиться, что это два разных произведения,
и, что здесь уместно единственное определе-
ние — вдохновение, творчество.
Вида (епископ Альбы в маркграфстве
Монферрат) свою поэму „Скачия людус" на-
писал примерно в 1525 году, а после печатного
издания в 1527 году (более ранних изданий
установить не удалось) это произведение было
переведено на итальянский, французский и ан-
глийский языки.
Вот краткое содержание произведения
Вида:
„Юпитер со всем Олимпом был приглашен на
свадебное празднество Океана и Земли- После торжеств
бог моря велел внести шахматную доску с прекрас-
ными самшитовыми фигурами и, пользуясь яркими,
сочными примерами, образно пояснил заинтересован-
ным гостям, в чем заключаются правила игры.
Нет ничего удивительного в том, что игра по-
нравилась богам. По повелению Юпитера, играть сели
226
„Композиция с шахматами". Художественная фотография американского фотографа Бен Роза
(1954 год).
227
Аполлон (черные) и Меркурий (белые), которых
окружил сонм Бессмертных, обязанных соблюдать ней-
тралитет.
Игра исполнена движения и жизни. Меркурий,
будто бы по невнимательности, подставляет пешку.
Аполлон хочет сразу побить ее, но Венера подает ему
глазами знак. Он берет свой ход обратно, что вызы-
вает протест Меркурия. Однако и Меркурий делает
ошибочный ход слоном и к общему удовольствию по-
правляется. Марс тайком ставит на доску побитого
ранее слона. Вулкан призывает Аполлона к порядку.
Марс побледнел, а Юпитер велел неудачному болель-
щику и... слону — удалиться.
Оба игрока теряют ферзей. Однако Меркурий
проводит нового и опустошает им армию черных, но,
соблазнившись пешкой, теряет его из-за двойного
удара конем. Аполлон забирает ладью, проводит пешку
в ферзи и начинает бой заново, однако также теряет
ферзя из-за двойного шаха. Меркурий, наконец,
дает мат оставшемуся на доске одинокому черному
королю".
Таково содержание поэмы Вида, изложен-
ное М. Дзедушицким в его труде по истории
шахмат в Польше (1856 год). Дзедушицкий
был горячим поборником признания за произ-
ведением Кохановского законной художествен-
ной самостоятельности. Дзедушицкий пред-
полагает, что Кохановский познакомился с поэ-
мой Вида во время пребывания в Италии при-
мерно в 1550 году, где даже лично встречался
с епископом Альбы. Любовный сюжет поэт
мог заимствовать из известного в то время
произведения Олафа Магнуса, архиепископа
Упсалы, который упоминает о древнем швед-
ском обычае, заключавшемся в испытании
качеств и достоинств кандидата в женихи игрой
в шахматы.
Здесь нужно упомянуть о двух интересных
изданиях. Немецкий историк шахмат Массман
(1839 год) называет в списке литературы произ-
ведение Кохановского оригинальной работой,
а коллекционер и любитель шахмат Алье, мэр
департамента Ардеш во Франции, издал в 1851
году книжечку, содержащую его собственные
переводы четырех поэм о шахматах: Вида, Ко-
хановского, Джонса и Фишера.
Поэма Кохановского „Шахматы" издава-
лась в большом количестве отдельными кни-
гами и в сборниках и была признана ориги-
нальным произведением. Она публиковалась
в хрестоматиях и учебниках истории польской
литературы во второй половине прошлого
столетия и позже. Как пример общепринятой
ныне оценки этой поэмы приведем слова исто-
рика польской литературы прошлого столетия,
Б. Хлебовского:
„... художественное мастерство молодого поэта до
такой степени взяло перевес над сухостью дидакти-
ческого замысла, что исполненное жизни, остроумия
и обаяния повествование поэта превратило сухую лек-
цию о правилах шахматной игры в увлекательный
рассказ"...
Генрих Галле в предисловии к изданию
1918 года отмечает, что в этой поэме „борьба
шахматных фигур насыщена динамикой боя".
Он опровергает часто высказывавшееся пред-
положение о том, что в поэме „Шахматы"
зашифрован политический намек: датский ко-
роль Тарсес — король Сигизмунд Август,
королевна Анна — его сестра Анна Ягеллонка,
Федор и Борзуй, добивавшиеся руки сестры
короля, — датский королевич Магнус и москов-
ский царь Иван Грозный!
В заключение приведем характеристику,
данную поэме нашим современником, польским
историком литературы Юлианом Кшижанов-
ским.
„Весьма забавные описания боев деревянных ры-
царей выдержаны в серьезном тоне героического эпоса,
вследствие чего рассказ получил... определенную юмо-
ристическую окраску. Одновременно польский поэт
обнаружил много самостоятельности, оригинальности
и хорошего литературного вкуса, ибо, с одной сто-
роны, он высвободил замысел итальянца из рамок
древней классики, переместив игру с Олимпа в дат-
ский дворец и заменив классические и мифологические
понятия современными ему понятиями, а с другой сто-
роны, введя мотив соперничества двух юношей, доби-
вающихся руки прекрасной королевны, он создал увле-
кательный рассказ, находящийся по замыслу и испол-
нению в родстве с другими популярными образцами
228
Рис. Мечислава Юргелевича
Фритьоф играет в шахматы. Иллюстрация к скандинавской саге Тегнера.

тогдашней новеллистики. И, что самое существенное,
юн совершил то, чего не в состоянии был сделать ни
юдин из его непосредственных подражателей... — оза-
рил свой рифмованный рассказ блеском неподдельного
юмора, обаянию которого не может не поддаться тепе-
решний читатель../4
Наконец, деталь особого характера. Часто
делались попытки восстановить ход партии,
описанной Кохановским, но, к сожалению,
это не дало результатов. В лучшем случае уда-
валось так или иначе восстановить эндшпиль.
В 1912 году журнал „Шахиста Польски"
объявил конкурс на восстановление игры по
поэме алгебраическим методом. На конкурс
поступила только одна работа, восстанавли-
вающая запись в семидесяти семи ходах! На-
чало первой мировой войны помешало попу-
ляризации конкурса. В последнее время воссоз-
данием хода этой шахматной партии и установ-
лением источников, которыми пользовался
Кохановский в процессе работы над своей
поэмой, занимается советский гроссмейстер
Юрий Авербах.
Вернемся теперь на несколько столетий
назад и вспомним другую поэму, посвященную
шахматной игре. В XII столетии в Испании
раввин Авраам ибн Эзра, врач, астролог и поэт,
написал на древнееврейском языке стихотво-
рение о шахматах, которое Томас Гайд перевел
в 1689 году на латинский язык. Известную
поэму о шахматах под названием „Каисса"
создал английский поэт Уильям Джонс (XVIII
век), санскритолог, исследователь древнеин-
дийской литературы (первый опубликовал ин-
дийские источники о чатранге). Содержание
поэмы носит мифологический характер. Богу
войны Марсу удается добиться расположения
дриады Каиссы лишь после того, как он изо-
брел шахматы. (Награда эта, как мы видим,
реальна и приятна — не то, что награда в виде
абстрактной выплаты пшеничными зернами,
хотя бы и в астрономических цифрах.). Именем
дриады Каиссы неоднократно называли потом
музу шахмат.
Всему миру стала известна прекрасная
скандинавская сага о народном герое Фритьо-
фе, написанная шведским писателем Эсайасом
Тегнером, творившим в первой половине
прошлого столетия. Тегнер придал литератур-
ную форму устным сказаниям, относящимся
к XII веку и достигшим расцвета в XII и XIII
столетиях. Шестая песня саги озаглавлена:
„Фритьоф играет в шахматы". В ней описы-
вается сцена шахматной игры героя с его дру-
гом — Бьерном. Появляется старый Гильдинг.
Идет беседа о положении в стране, о полити-
ческих и личных делах (Фритьоф влюблен
в королевскую дочь Ингеборгу). И вся беседа
ведется с помощью шахматной терминологии.
(Например, „Король в опасности — только
холоп, то есть пешка, может его спасти", и т.д.).
Мы встречаемся здесь с любопытным при-
мером „поэтической вольности", сознательного
анахронизма. Во времена Фритьофа (VII—
VIII век) шахматы еще не были известны
в Скандинавии. Однако, если мы даже при-
миримся с географической неточностью, то
останется другая нелогичность: тогдашний
визирь (ферзь), имевший малый диапазон хо-
дов, ни в коем случае не был самой сильной
фигурой в игре. Отсюда мы видим, как старый
текст саги с годами обрастал вновь появлявши-
мися понятиями.
А вот и вся шестая песня (опущено лишь
несколько четверостиший)*:
Бъерн и Фритьоф за игрою
Перед шахматной доскою:
Блещет клетчатое поле
Жаром злата и сребра.
Гильдинг входит к ним: „Садися,
Милый вестун! Освежися
Медом ты и жди доколе
не окончится игра!"
Гильдинг: „Бела сыновьями
Прислан я к тебе с мольбами.
Злые вести! — Ополчися!
Ты надежда нам одна!"
* Песня Саги дана в переводе Якова Грота, С.-Петербург^
1898.
229
Фритьоф играет в шахматы с Бьерном. Иллюстрация А. Мальстрёма к шведскому изданию „Саги о Фритьофе"
(1888 год).
230
Фритьоф Бъерну: „Осторожно!
Твой король в беде: но можно
Пешку выставить, спастися:
Жертвой пешка быть должна".
„Бьерн, ты башни хочешь, знаю —
И отпор приготовляю,
В сень щитов она уходит,
Не легко подступить к ней".
„Бьерн, напрасно ферзь тревожишь:
Разлучить ты нас не можешь.
Вижу в ней игры опору:
Нет, ея не сгубит враг".
„Фритьоф! Что ж в ответ ни слова?
Так ты пестуна седого
Без вниманья отпускаешь,
Забываясь над игрой?"
Фритьоф тут воскликнул вставши
И у старца руку сжавши:
„Мой ответ, отец, ты знаешь,
Не молчал я пред тобой.
Возвратись к пославшим с вестью,
Что не создан я к бесчестью:
Не ступлю за них ни шагу,
Их слугой не буду я".
Из многочисленных произведений немец-
ких поэтов, затрагивающих тему шахмат, мы
приведем здесь стихотворение Фердинанда
Фрейлиграта (1846 год), революционного поэта
минувшего столетия.
ШАХМАТНЫЙ КОНЬ
Доскою шахматной стала земля,
Вернулся я вновь на Лиммат.
Бегу я от мата, минуя поля,
Не зная, где меня примут.
Так в шахматы вечно игра идет —
Борьба свободных с тираном;
Удар за ударом, за ходом ход.
Опять мне скитаться по странам.
Чувствую: снова в дорогу пора,
Вновь посох — и путь без цели.
Гонит меня роковая игра
Из края Вильгельма Телля.
Я слышу прибой. И брести готов
К норвежским селам, к фиордам.
О Франция! Грохот разбитых оков
Слышен в громе прибоя гордом.
Меня не прогонят. Найду приют
На берегах английских.
Друзей голоса меня зовут
На лоно лугов Огийских.
Село за селом, за страной страна,
Бегу мимо рощ и пашен,
Но мат объявить мне судьба не властна,
Лишь королям он страшен.★
А теперь сделаем в нашем поэтическом
странствовании скачок вперед — в XX сто-
летие .
В 1913 году в Польше вышла брошюра,
содержавшая описание в стихах одного шах-
матного поединка. Автором поэмы был Алек-
сандр Зданович, а произведение называлось
„Шахматная партия с паном Рембачем“. В тексте
была помещена диаграмма, иллюстрирующая
положение на шахматной доске в заключи-
тельной стадии игры, а на последней страни-
це автор опубликовал дополнительную задачу
в два хода собственной композиции. Содержа-
ние поэмы несложно: автор посещает в городке
Be личка некоего пана Рембача, который уго-
варивает его сыграть в шахматы. Автор терпит
поражение и жаждет реванша. Они начинают
следующую партию. Рембач снова получает
решительное превосходство. Следует описание
упорной „кровавой" битвы. Наконец:
Настала тишина. В сраженьи уцелело:
При черном короле — две пешки, конь — при белом.
Остатки грозных войск опять сошлись, дабы
Последней схваткою решить исход борьбы.
Здесь мало рыцарей, ряды отрядов редки,
Все тише, тише бой, и близится исход,
Но прежде чем разить, противники — в разведке:
Все надо оценить, прикинуть каждый ход,
Чтоб вновь скрестить клинки, чтоб вновь рубить жестоко.
И кто-то должен пасть в бою по воле рока.
План пана Рембача мне был тогда неведом,
Одно могу сказать: мой враг привык к победам,
И в этот раз имел все шансы победить.
Но тот, кто кровь свою не в силах охладить,
Не может справиться с простейшею задачей.
Пан Рембач оплошал. Он сильный был боец,
Был холоден, как лед, в баталии горячей,
Спокойным был сперва, но вспыхнул под конец.
* Перевод Александра Ревича.
231
Ему бы короля к своей придвинуть пешке —
Он пешкою пошел. Вот что бывает в спешке.
Гляжу: король в тисках. Не проведешь меня!
Я сделал ход конем, а пешка — на коня.
Налево, в нижний ряд скакнул мой конь проворный,
Когда же снова ход был сделан пешкой черной,
Пегас мой взмыл орлом, стремителен, крылат,
Налево он пошел, и тут был шах и мат...*
Очень тонко вплетает шахматный мотив
в интимное стихотворение выдающийся поль-
ский поэт Леопольд Стафф. Приводим здесь
два первые четверостишия из этого стихотво-
рения, озаглавленного „Прогулка".
Полей полоски. Спозаранку
По ним я мысленно блуждаю
И словно новый Капабланка
На тридцати досках играю.
Туру-костел не сдвинуть с места,
Истерзан пешек стройный ряд,
Погиб и резвый коник-хват.
За матом получаю мат.**
Стихотворение другого замечательного
польского поэта Юлиана Тувима „Смерть",
описывающее безнадежную скуку уездного го-
родка, построено на тематической канве шах-
матной партии, разыгрываемой двумя извеч-
ными партнерами: врачом и ксендзом.
Опустив начало стихотворения, процити-
руем сразу ту часть, которая относится к шах-
матам :
Страх — над тишью городскою,
Скука — в сонных помещеньях...
А за шахматной доскою
Врач ворчит, сопит священник.
Шарит, шарит тень печали
По углам и бродит тихо.
— Чу, в окошко постучали.
Гляньте, сударь, что за лихо?...
„Стойте, стойте...“ — Фу-ты, ну-ты...
„Шах..." — Ну, что же, вот защита...
„Снова шах..." — Одну минуту...
„Погодите — пешка бита... "
Бой идет. А смерть на стреме,
Сторожит она ворота
Размышляет в полудреме,
Двигаться ей неохота.
„Так, так, так — ладья прикрыта...“
— Ход слоном... „Конем пойдем-ка..."
Что-то ксендз ворчит сердито,
И сопит пан доктор громко.
„Что же ты — роняешь слезы ?
Дорога-а-я, глазки вытри".
— В поле выросла береза,
Да ее сломали вихри...
Эй, кума! За дело! Живо!
Вспышка... гром... и дождик льет...
Подбоченясь горделиво,
У ворот погибель ждет.
... Хилых туч сереет стая,
Улица насквозь промокла,
Смерть гражданская, седая,
В мутные стучится стекла.
— Отче, там стучится кто-то...
(Доктор слопал пешку хмуро).
„Пусть стучат — не нам забота!
Эскулап, беру фигуру!"
— Худо, отче. Что за штука?
Вот попутал, окаянный!
Проиграл я ... (Скука...скука...)
Дай, Марыся, нам стаканы!*
В поэме известного русского поэта Бориса
Пастернака „Марбург" две последние строфы>
описывающие бессонные ночи поэта в городе
Лютера и братьев Гримм, содержат чудесную
шахматную метафору:
Средь ночи играть садятся в шахматы
Со мной на лунном паркетном полу,
Акацией пахнет, и окна распахнуты,
И страсть, как свидетель, седеет в углу.
И тополь-король. Я играю с бессонницей,
И ферзь-соловей. Я тянусь к соловью.
И ночь побеждает, фигуры сторонятся>
Я белое утро в лицо узнаю.
Приведем также три отрывка из любо-
пытной поэмы А. Безыменского „Шахматы",
изданной в Москве в 1927 году. Первая часть
этой поэмы — чисто шахматная; вот ее мысль:
Церевод Александра Ревича.
Перевод Е. К. Шпака.
** Перевод Александра Ревича.
232
... Борьба сурова. Жизнь жестока.
И вдруг
Среди великой бури
Два человека и доска,
И деревянные фигуры.
Во второй части поэмы Безыменский как
бы проводит параллель между шахматами
и жизнью, а в последней части он размышляет
о судьбах мира и, пользуясь шахматной терми-
нологией, провозглашает полную победу ре-
волюции :
Жизнь сама
Сном, движеньем, шумом,
Даже тенью в людских глазах,
Вызывает во мне
Думы
О шахматных делах.
И немного дальше:
Да, это верно все... Но все же,
Но все же хочется сказать,
Что жизнь на шахматы похожа,
Но жить — не в шахматы играть.
Находясь в 1942—1943 годах в тюрьме
за свою политическую деятельность, будущий
президент Демократической Республики Вьетна-
ма Хо Ши Мин написал прекрасное оптимисти-
ческое стихотворение, посвященное шахма-
там:
I.
Играем в шахматы, чтоб время провести.
И гибнут тысячами кони и пехота.
Вихрь наступленья, отступленья бег.
Талант, стремительность — вот верная победа.
II.
Постигни целое. Все шансы взвесь.
Приняв решенье, бей без проволочек,
Храня ладью, ты можешь просчитаться,
Порою пешка нас ведет к победе.
III.
В начале равны силы двух сторон,
Но лить одна в итоге побеждает.
Обороняйся, атакуй упорно,
И удостоят званья полководца.*
„... Не прошло и нескольких минут, как Анастазио опять
объявил ему мат..." Иллюстрация к рассказу К. Либельта
„Игра в шахматы". (Худ. Я. М. Шанцер).
Вот одно из новейших стихотворений поль-
ского поэта Анатоля Стерна:
ИГРА В ШАХМАТЫ
Пел май за онком. А в кафе среди шума
Мы лбами столкнулись, подобно баранам,
Мы на смерть стояли, безмолвно, угрюмо...
(Нас мысли вели по извилинам странным).
И вдруг — сноп лучей. Я взглянул пораженный.
Шли туч корабли. С этой облачной тверди
Глядели на нас Херувимы и Троны,
Болели за нас все святые и черти.
Уже побеждал я партнера под ропот
Враждебных стихий и небесного хора,
Вдруг чья-то рука, велика, как Европа,
Сгребла все фигуры, меня и партнера.★★
Перевод Александра Ревича.
Перевод Александра Ревича.
233
Польский поэт Тадеуш Дворак в 1957 году
посвятил свой сонет Михаилу Ботвиннику,
который был в то время чемпионом мира.
БОТВИННИК
Две пары глаз впились в магический квадрат.
Здесь, на простой доске быть действиям военным.
Здесь все столетия с Гомером, с Диогеном
Решают: „Как сыграть"? — и скоро все решат.
Протянута рука. Готовы к бою рати.
Ботвинник оценил полет конструкций вмиг.
Алехин — Александр Великий — их воздвиг.
Протянута рука. Глаза на циферблате.
О мысль могучая! Ведь некогда о ней
Мицкевич говорил: „Низвергнет трон царей"...
Мир вдохновенных цифр и стихотворных метров!
Гроссмейстер сеть ходов сплел, словно рыболов.
Фигура сдвинута лишь на пять сантиметров...
Аах! — вырвалось в тот миг из недр материков...* **
В заключение нашего обзора поэзии при-
ведем еще две поэтические шутки современного
польского поэта, известного автора эпиграмм
Яна Штаудингера:
СХОДСТВО
Говорят — как и в шахматах, в картах бывают
Дамы и короли. А тузы? Те играют.
ВЕЧНЫЙ КОРОЛЬ
Всех королей казнить! — уж такова их роль.
Бессмертен лишь один — то шахматный король.★★
Цитировать прозу будет труднее. Новеллы,
рассказы, отрывки из романов содержат от
одной до нескольких десятков страниц текста.
Поэтому нам придется пользоваться сокращен-
ным изложением и монтажами из различных
отрывков произведения.
* Перевод Александра Ревича.
** Перевод Александра Ревича.
Для начала — два необычайных примера,
частично уже приводившиеся в предыдущих
главах: обширные, чрезвычайно интересные
рассказы польских писателей прошлого столе-
тия Кароля Либельта и Людвика Немоевского.
Рассказ Либельта, озаглавленный „Игра
в шахматы", написан по образцу итальянских
романов XVI века. Герой событий — юноша
Анастазио, был в детстве спасен во время ко-
раблекрушения таинственным врачом и алхи-
миком. Он учится у своего спасителя физике
и математике, а после его смерти, получив по
завещанию сто цехинов, отправляется путе-
шествовать в широкий мир, взлелеянный его
мечтами — Сиракузы, Неаполь, Рим. К со-
жалению, счастье было кратковременным:
деньги уплывали, так как Анастазио расходо-
вал их безудержно. И однажды оказалось,
что у него не хватает денег даже на оплату
гостиницы. Юноша опомнился слишком позд-
но. Он решил продать кое-что из мелочей —
подарков таинственного опекуна, отдать долги
и переехать в Палермо, чтобы заняться препо-
даванием математики.
„... Но вот первый вопрос: что же ему продать?
Математические приборы? Ни в коем случае — они
нужны для преподавания. Платье? Старое он разда-
рил, без нового нельзя. «Нашел!» — воскликнул он
обрадованно. «Вот шахматы — обойдусь без них. Люди
ценят украшения. Найду любителя, который даст за
них пять или шесть цехинов».
Расставаясь с подарком доктора, он захотел еще
раз взглянуть на шахматы и вынул их из футляра. Вдруг
он обратил внимание, что на бумаге, в которую был
завернут край шахматной доски, вычерчены шахмат-
ные поля, а на них помечены позиции игры. У самого
края бумаги он прочел мелкую надпись, сделанную
рукой доктора: «Верный способ выиграть любую шах-
матную партию».
Анастазио вспомнил, что он часто играл с док-
тором, но не выиграл ни одной партии...
Тайна настолько захватила внимание молодого
человека, что он, сам того не заметив, провел несколько
часов над ее разгадкой.
Наконец он вспомнил, что пора рассчитаться
с хозяином, и, вздохнув, взял мешочек, сунул доску
под мышку и быстро пошел к хозяину. Присутствие
234
„Он играл сам с собой последнюю
партию...“ Иллюстрация к рас-
сказу польского писателя Л. Не-
моевского „Шах и мат“. (Худ.
М. Березовская).
там прежних знакомых было ему неприятно, он не мог
поговорить с хозяином о продаже шахмат. Поэтому,
считая деньги, он крикнул с притворным удивлением:
«Черт возьми! Забыл один цехин, придется принести
его потом, а теперь я покажу вам чудесные шахматы...
Кому из вас, господа, охота сыграть со мною партию ?»
— В шахматы? — спросил синьор Пескатини. —
Охотно, к вашим услугам, и, чтобы уважаемый кавалер
не утруждал себя хождением за цехином, сыграем на
него.
— Ему придется потрудиться вдвойне, — сказал
один из присутствующих. — Ведь вы, господин Пес-
катини, замечательный игрок в шахматы
Анастазио подумал про себя: «Один или два це-
хина — это все равно, пусть будет так!» Начали игру.
Анастазио сделал первый ход по методу доктора, по-
том потерял несколько пешек, но вскоре последовал
решающий ход, противник попал в ловушку и про-
играл партию.
— Пер бакко! — вскричал хозяин, ударяя себя
по лысине, а все присутствующие засмеялись. — Так
легко меня поймать! Однако продолжим, я удваиваю
ставку, а ты, синьор, начинаешь игру.
Анастазио внимательно переставлял фигуры, игра
несколько затянулась. Напряжение возрастало, удары
наносились обеими сторонами все быстрее. Наконец
Анастазио воскликнул:
— Шах королю!
— Мат! Вам мат, синьор Пескатини! — крикнуло
несколько голосов.
— Одурел я или напился! — пробормотал взбешен-
ный хозяин. — Кавалер, я играю на шесть ставок.
— Хорошо! — ответил Анастазио, все больше
проникаясь верой в расчеты доктора.
Борьба возобновилась. Каждый ход делался с боль-
шой осторожностью и вниманием. И долго чаша весов
колебалась, ибо Пескатини был не какой-нибудь заху-
даленький шахматист. Но Анастазио, пожертвовав не-
сколько фигур, нанес ему решительный удар и вос-
кликнул:
— Шах королю и королеве!
Последовало еще несколько ходов, и Пескатини
вновь был объявлен мат.
— Да это уму непостижимо! — крикнул хозяин,
неистово стуча о стол. — Синьор, изволишь ли сыграть
на остальную часть твоего долга?
— Почему же нет, с удовольствием, — смело от-
ветил Анастазио.
Хозяин пододвинул золото на середину стола,
и игра началась снова. Она продолжалась дольше, чем
предыдущие. Пескатини избегал, видимо, прежних ком-
бинаций, но не прошло и нескольких минут, как Ана-
стазио опять объявил ему мат. Присутствующие сме-
ялись от всей души, хозяин молча ходил по залу. Один
из присутствующих сменил Пескатини, но Анастазио
все выигрывал. Вернувшись к себе, он подсчитал вы-
игрыш: в мешочке было девяносто цехинов..."
235
На следующий день хозяин предложил
Анастазио доходное занятие — он должен вы-
дать себя за иностранца, мастера королевской
игры, что обеспечит ему соблазнительные до-
ходы. „Превосходного игрока в шахматы ныне
больше ценят, чем виртуозов и артистов. Весь
мир хочет его видеть и познать“ — убеждал
Анастазио Пескатини, предлагая ему свои
услуги в качестве импрессарио и компаньона.
Мастер будет играть с каждым не меньше чем
на десять цехинов; за право смотреть на игру
будет взиматься полцехина.
Началась полоса побед Анастазио. Отныне
ему сопутствовали слава, восхищение, любовь,
но, как это часто бывает, он стал также пред-
метом зависти и интриг.
Анастазио захотел обвенчаться с любимой
девушкой — Эрминией. Но ее дядя, могущест-
венный венецианский дож и инквизитор, обви-
нил Анастазио в шулерстве, посадил в тюрьму
и обещал свободу только за открытие тайны
выигрыша в шахматы. Эрминия устроила по-
бег. Вдали от большого света молодая пара
почувствовала себя счастливой.
Анастазио серьезно занялся математикой
и никогда больше не притрагивался к шахма-
там. Он говорил сестре, указывая на Эрминию:
„Последний ход был для меня самым счастли-
вым в жизни".
Новелла Немоевского „Шах и мат" напи-
сана в другом стиле. Судьба гениального шах-
матиста Бартоломео становится трагически не-
лепой.
„История жизни Бартоломео проста, кратка и не
изобилует необычными деталями. Единственная страсть
Иллюстрация к ^Шахматной новелле"
Стефана Цвейга, (Худ. Д. Мруз —
nPrzekroj“).
236
его, игра в шахматы, дошедшая до мании, стала при-
чиной неудач, превратностей судьбы и его гибели.
Сын богатого купца, получивший соответствующее
воспитание, Бартоломео был устроен своим отцом на
службу в лучшей банкирской конторе... Банкир тре-
бовал от работавших у него молодых людей большой
аккуратности, однако, начинающий чиновник, одержи-
мый еще в школе страстью к шахматной игре, часто
забывал о порученных ему обязанностях и несколько
раз получал за это выговоры. При виде шахматной
доски у него всегда улетучивались из головы все дан-
ные ранее обещания исправиться.
Однажды ему была поручена очень важная фи-
нансовая операция. От быстроты выполнения этой ра-
боты зависел успех или неудача дела. Молодой чело-
век, помня данное банкиру обещание, сразу энергично
взялся за работу. К несчастью, едва он сел за стол,
как заметил в углу оставленную одним из заходивших
в контору приказчиков шахматную доску.
И Бартоломео забыл обо всем на свете: им овла-
дела дремавшая в глубине души страсть.
— Хоть одну партию! — тихо сказал он товарищу
по работе. Товарищ дал уговорить себя. Бартоломео
играл мастерски, и уже после нескольких ходов перевес
был на его стороне.
— Шах королю! — воскликнул он с триумфом.
— И мат! — добавил банкир, который вошел
в этот момент в контору и, увидев бумаги, разбросанные
в беспорядке на столе, подсчитал на пальцах потери,
какие могла принести в порученном деле такая халат-
ность../4
Неисправимый шахматист не только по-
лучил расчет, но и стал причиной увольнения
с работы трудолюбивого и добросовестного
товарища. Это событие получило огласку.
С тех пор ни один торговый дом не хотел при-
нять юношу, забывающего о своих обязан-
ностях. Даже отец Бартоломео не мог взять его
на работу в свою контору.
Тогда отец задумал женить его:
„Это единственный способ, — думал он про себя,
— искоренить столь пагубную для банкирского служа-
щего страсть. Прекрасная фигура королевы его чувств,
— говаривал он, шутя, доверенным друзьям, — за-
ставит его, наконец, забыть костистую фигуру коро-
левы... шахмат.
Он сам выбрал для сына супругу. Это была дочь
богатого фабриканта, с которым старый купец издавна
поддерживал торговые отношения... К тому же юноша,
вопреки пресловутой в подобных случаях участи роди-
тельских расчетов, не только не имел ничего против:
затеянного супружества, но, увидев избранную отцом
невесту, страстно влюбился в нее.
Казалось, все благоприятствовало задуманному.
К несчастью, отец невесты был также отъявленным
шахматистом. Каждую свободную от занятий минуту
он посвящал любимому развлечению. Однако, в отли-
чие от своего будущего зятя, который стал мастером
в этой игре, он играл плохо, порывисто, без какого-либо-
расчета и с большой долей зазнайства. Не признавая
своих ошибок, он относил их все на счет противника,
которому никогда не прощал одержанной победы.
Так как это был человек богатый и влиятельный,
все окружающие, зная эту его слабость, сознательно-
проигрывали ему. Хороший обед, бутылка отборного
вина или даже денежные услуги вознаграждали их
за проявленное подобострастие.
Однако Бартоломео не сумел сыграть столь легкой
роди. Страсть к игре заглушила в нем рассудок. Не-
смотря на наставления и предостережения отца, счастли-
вого от одного только решения о браке и дрожавшего-
при мысли 3 как бы не оскорбить самолюбия фабриканта
юноша ежедневно побеждал неудачного любителя шах-
матных турниров.
...В день, назначенный для помолвки молодой
четы, перед началом церемонии обмена обручальными
кольцами, хозяин дома и отец невесты сказал собрав-
шимся гостям:
— Прежде всего, господа, я должен убедить каж-
дого из вас, что за шахматной доской по сравнению
со мной мой будущий зять всего лишь начинающий
новичок.
Эти несправедливые слова задели юношу за
живое.
Они сели за стол, каждый из них расставил свою
армию. Бартоломео, крайне возмущенный зазнайством
противника, не видел умоляющих взглядов и тайных
знаков, которые подавал ему обеспокоенный отец.
После восьми или десяти ходов превосходство-
мастера стало очевидным.
— Еще не поздно! — прошептал ему на ухо озабо-
ченный отец. — Проиграй, ради бога, проиграй!
Но сын ничего не слышал. Его черные пешки
с сатанической силой врывались в самый центр непри-
ятельских рядов...
— Не прыгай так, сивый мерин! — язвительно-
засмеялся Бартоломео, забирая коня противника.
Глаза фабриканта налились кровью, по телу его-
пробежала дрожь, из груди вырвался глухой стон.
— А теперь посмотрим, кто из нас двоих игрок>
а кто новичок! — воскликнул Бартоломео с торже-
ством, передвигая пешку. — Шах и мат! — закончил он.
237
— Мат! — с бешенством заорал отец невесты,
вскочив со своего места и швыряя на землю шахма-
ты, которые держал в руке. — Мат, но тебе, негодяй,
коварно победивший столь замечательного шахматиста,
как я! Моя дочь никогда не будет твоей женой!
Все попытки огорченного отца поправить дело
были напрасны. Уязвленный своей неудачей, самолю-
бивый игрок не хотел даже видеть своего победителя.
Через год он отдал свою дочь за какого-то живописца.
Художник был беден и талантом не обладал, но зато
у него было неоценимое качество: он проигрывал сво-
ему тестю все партии...“
В этой новелле, насчитывающей более пя-
тидесяти печатных страниц, не только развер-
тывается увлекательное, фантастическое дей-
ствие, целиком связанное с шахматами, но
и драматургическая композиция, ритмически
повторяющая в узловых жизненных ситуа-
циях несчастного героя восклицание „Шах
и мат!" Этой композиции подчинена заклю-
чительная сцена рассказа.
„... Да, это был он, Бартоломео, но перемена, ко-
торую вызвали в нем эти несколько месяцев болезни,
была еще более ужасной, чем та, которая произвела на
меня раньше столь неприятное впечатление.
Когда мы вошли в комнату, он сидел на кровати
и передвигал на стоявшей перед ним шахматной доске
пешки. Глядя на иссохшее, увядшее и исхудавшее тело,
никто бы не догадался, что еще не так давно оно ды-
шало здоровьем и физической силой... Он не видел
нас, не слышал моего голоса, когда я обратился к не-
му, не понимал, что вокруг него происходит.
Он только и делал, что быстро, стремительно, ли-
хорадочно передвигал с места на место фигуры. В его
автоматических, безотчетных движениях было что-то
страшное.
Он играл сам с собой последнюю партию!
Несколько мгновений спустя его взгляд оцепенел.
Протянутой вперед рукой он сделал еще один ход, за-
тем его голова бессильно упала на подушку, а из ши-
роко открытого рта раздалось победное восклицание.
— Шах и мат!
И это были его последние слова. Мы приблизи-
лись к нему: бедняга уже был мертв... “
На границе психической ненормальности
находится герой мастерского рассказа Стефана
Цвейга „Шахматная новелла", где описана
шахматная мания человека, возникшая вслед-
ствие необычайных обстоятельств. Произве-
дение это было найдено в бумагах писателя
после его смерти, последовавшей в эмиграции,
в Южной Америке, в 1942 году.
Первое издание новеллы вышло в свет
еще во время войны, в 1943 году, в Стокгольме.
„Шахматная новелла", переведенная на многие
языки, имела огромный успех и, в конце кон-
цов, в 1960 году была экранизирована, к со-
жалению, неудачно. Стоит отметить публика-
цию этой новеллы в польском еженедельнике
„Пшекруй", который поместил ее с замечатель-
ными рисунками Даниеля Мруза, приведен-
ными нами в этой книге.
Поскольку произведение Стефана Цвейга
исключительно ценно для нашего обзора „Шах-
маты и литература", мы изложим вкратце
сюжет новеллы и приведем несколько отрыв-
ков из нее.
На борту океанского парохода плывет
в Аргентину, где ему предстоит турне, шах-
матный гроссмейстер Мирко Чентович. О его
фантастической карьере рассказывает автору
один из случайных попутчиков. Чентович был
родом из маленькой придунайской деревни.
Будучи сиротой, он воспитывался у местного
священника. Мирко не отличался быстротой
соображения и был даже в какой-то мере ту-
годумом. Однако по вечерам мальчик с инте-
ресом следил за игрой в шахматы.
Однажды он сел за шахматную доску и дал
мат сельскому старосте и своему опекуну.
„Чудесного мальчика" отвезли в город, где
на него обратил внимание граф Симчич,
страстный лщбитель шахмат. Мирко одержи-
вал победы, изучал теорию и выходил на боль-
шую жизненную дорогу, завоевывая много-
численные награды и звания, пока не стал,
наконец, мастером международного класса.
Он был оригинальной фигурой. Собственно
говоря, это был малоинтеллигентный, интел-
лектуально не развитый, не знакомый с матема-
тикой и лишенный фантазии человек, но за
238
шахматной доской он преображался, становясь
логично и быстро мыслящим противником.
Автор рассказа, заинтересовавшись лич-
ностью Мирко, стал искать случая познако-
миться с ним. Но Мирко Чентович избегает
общества и в одиночестве изучает шахматные
партии. Это усиливает любопытство автора.
Однажды, как бы случайно, один из пассажи-
ров предлагает Чентовичу сыграть партию.
Чентович не желает играть без денег. Партнер
соглашается на поставленные условия, садится
за стол, но проигрывает довольно большую
сумму и просит дать ему возможность отыг-
раться.
На этот раз он консультируется с пятью
партнерами. Вся компания тоже проигрывает.
Пассажир входит в азарт, удваивает ставку
и просит продолжать игру. Эта партия также
предвещает поражение. Но вот к шахматной
доске подошел молчавший до сих пор зритель,
доктор Б., и посоветовал „союзникам* сделать
неожиданный ход, предвидя несколько даль-
нейших ходов в развитии партии. На этот раз
коса нашла на камень, и Чентович еле-еле
свел партию к ничьей. Гроссмейстер был
глубоко потрясен, его авторитет в самый канун
показательных матчей поставлен под удар, он
требует продолжения игры. Но никому не
известный здесь доктор Б. отказывается играть,
ссылаясь на то, что не играл в шахматы более
двадцати лет, чему, конечно, никто не верит.
По просьбе автора доктор Б. рассказывает
ему о своей жизни. Он — австриец, по про-
фессии юрист, был юрисконсультом в правле-
ниях нескольких крупных монастырских име-
ний. После аннексии Австрии фашистами Б.
был арестован, так как фашисты предполагали,
что ему могут быть известны различные важ-
ные финансовые и политические тайны. К нему
применили пытку особого рода: его поместили
в абсолютно пустую камеру без мебели, без
каких-либо предметов. Изнуренный допро-
сами, а также мучительным одиночеством
в своей пустой кЗмере, он дошел до отчаяния.
Иллюстрация к „Шахматной новелле" Стефана Цвейга.
(Худ. Д. Мруз — „Przekroj").
Все время наедине с самим собой, без книг,
без бумаги, без карандаша, без возможности
умственного занятия... И при этом частые
и внезапные допросы, где на него обрушивался
подлинный поток перекрестных вопросов. Его
старались поймать на лжи, вытянуть из него
признание. Доктор Б. был уже совсем без сил.
239
Наконец, гестапо добилось своего. Наступил
момент, когда узник не выдержал и принял
решение выдать все тайны. Но... ожидая в ко-
ридоре очередного допроса, он вдруг увидел
в кармане висевшей там жандармской шинели
книгу. Подвергая себя огромному риску, он
сумел все же украсть эту книгу. Какая радость
видеть печатные буквы! Иметь возможность
сосредоточиться на словах, какое прекрасное
занятие! Разочарование было полным: книга
оказалась сборником ста пятидесяти партий
шахматных мастеров. Играть он не умел и хо-
тел выбросить книгу за окно. Однако, не имея
никакого другого занятия, он стал припоминать
правила игры, с которыми был знаком когда-
то, в школьном возрасте. Его одеяло было
в клетку. Из хлеба он вылепил фигуры. После
нескольких недель он уже мог читать книгу,
не пользуясь шахматной доской и фигурами,
лишь мысленно следя за ходом партии.
„Счастливый период, в течение которого я систе-
матически, день за днем, разыгрывал эти сто пятьдесят
партий, напечатанных в сборнике, продолжался два
с половиной-три месяца. А потом я неожиданно опять
очутился на мертвой точке. Передо мной снова была
пустота. К этому времени я уже по двадцать-тридцать
раз проштудировал каждую партию. Прелесть нови-
зны была утрачена, комбинации больше не волновали
меня, не заряжали энергией. Было бесцельно повторять
без конца партии, в которых я давно уже наизусть знал
каждый ход. Стоило мне начать, как вся игра развора-
чивалась передо мной как на ладони, в ней не было
ничего неожиданного, напряженного, неразгаданного.
Вот, если бы я мог достать новую книгу, с новыми пар-
тиями и заново заставить работать свой мозг! Но это
было невозможно, и у меня оставался только один
выход: вместо старых, хорошо знакомых партий, са-
мому изобретать новые. Я должен был попытаться иг-
рать сам с собой, или, вернее, против себя.
Иллюстрация к „Шахматной новелле"
Стефана Цвейга. (Худ. Д. Мруз —
„Przekroj".)
240
Доктор Б. откинулся в шезлонге и на минуту за-
крыл глаза. Казалось, он усилием воли старается рас-
сеять мучающие его картины пережитого. Уголок рта
его снова непроизвольно дернулся.’ Потом он опять
уселся прямее.
— Так вот, мне кажется, что пока все должно
быть вам понятно. Но, к сожалению, я не уверен, что
так же ясно будет для вас и то, что произошло в даль-
нейшем. Дело в том, что это новое занятие потребовало
такого всес бъемлющего напряжения ума, что какой бы
то ни был контроль над остальной его деятельностью
стал совершенно невозможен. По моему мнению, игра
в шахматы с самим собой — бессмыслица, но все же
существовала бы какая-то минимальная возможность
для такой игры, если бы передо мной была шахматная
доска, потому что доска, будучи осязаемым предметом,
создавала бы известное чувство пространства, наме-
чала бы какую-то материальную границу между «иг-
роками». Играя за настоящей шахматной доской, с на-
стоящими шахматными фигурами, можно установить
определенное время для обдумывания каждой пози-
ции, можно сесть сначала с одной стороны и пред-
ставить себе, как выглядит вся картина для черных,
а потом — как она представляется белым. Но так как
игру против себя, или, если угодно, с собой, я должен
был вести на воображаемой доске, то мне приходилось
непрерывно удерживать в уме положение всех фигур
на шестидесяти четырех квадратах, и притом не только
положение в данный момент, но и рассчитывать вперед
все возможные ходы обоих противников. Я прекрасно
понимаю, что это звучит как совершенное безумие; для
каждого из своих «я» мне приходилось представлять
себе каждую позицию дважды, трижды, да нет, боль-
ше — шесть раз, двенадцать раз, да еще на четыре или
пять ходов вперед.
Пожалуйста, простите, что я заставляю вас раз-
бираться во всей этой сумасшедшей путанице. Разы-
грывая в абстрактном пространстве эти фантастические
партии, я должен был рассчитывать несколько ходов
вперед в качестве белых и столько же ходов в качестве
черных, должен был взвешивать все возникающие
комбинации то с точки зрения черных, то с точки зре-
ния белых, иначе говоря, сочетать в одном своем уме
ум двух игроков. Но самая серьезная опасность этого
жуткого эксперимента заключалась не в раздвоении
моего «я». Она заключалась в том, что я должен был
играть самостоятельно мною же придумываемые пар-
тии и то и дело терял всякую почву, и словно падал
в какую-то пропасть. Пока я разыгрывал партии чем-
пионов, все было хорошо: я просто повторял сделан-
ную игру, воспроизводил уже данное. Для этого не
требовалось большего напряжения, чем, скажем, для
того, чтобы выучить наизусть стихи или запомнить
статьи какого-либо закона. Это было систематическое,
дисциплинирующее занятие и потому прекрасное упра-
жнение для мозга. Две партии до и две после обеда
представляли собой определенное задание, которое
я выполнял совершенно спокойно; оно как бы заменяло
мне прежние повседневные занятия. И, кроме того,
если я ошибался в процессе игры или забывал следу-
ющий ход, я всегда мог заглянуть в книгу. Именно
потому, что изучение чужих партий никак не затраги-
вало моего «я», оно так благотворно и успокаивающе
действовало на мои расшатанные нервы. Мне было
абсолютно все равно, кто выиграет, черные или белые,
потому что за пальму первенства сражались Алехин или
Боголюбов, тогда как я сам, мой разум, мое сознание
только смаковали тонкости поединка. Но, как только
я начал играть против себя, я бессознательно стал со-
перничать сам с собой. Мои «я» — белое и черное —
должны были состязаться друг с другом, и каждое из
этих «я» было одновременно охвачено нетерпеливым
и честолюбивым желанием выиграть, одержать по-
беду. Сделав ход в качестве черного «я», я лихорадочно
ждал, что сделает мое белое «я». Оба «я» попеременно
торжествовали, когда другое «я» делало неправильный
ход, и раздражались, когда сами допускали подобную
оплошность.
Все это выглядит совершенно дико, и, конечно,
эта искусственно созданная шизофрения, это намерен-
ное раздвоение сознания со всеми его опасными послед-
ствиями были бы немыслимы у человека, находящегося
в нормальной обстановке. Не забудьте, однако, что из
нормальных условий я был грубо вырван, без всякой
вины брошен за решетку, многие месяцы подвергался
утонченной пытке — пытке одиночеством. Накопив-
шаяся во мне ярость должна была рано или поздно
на что-то излиться. Но так как моим единственным за-
нятием была эта бессмысленная игра против самого
себя, то мой гнев, мое стремление отомстить фанати-
чески воплотились именно в этой игре. Я хотел мстить,
но для этого у меня было только мое второе «я», с ко-
торым я должен был вести непрестанную борьбу. Вот
почему во время игры меня охватывало бешеное воз-
буждение. Первое время я еще мог проводить эти
игры спокойно и рассудительно, делал перерывы меж-
ду партиями, чтобы отдохнуть. Но мало-помалу мои
больные нервы перестали выносить эти передышки.
Стоило только белому «я» сделать ход, как черное «я»
уже лихорадочно передвигало фигуру, и как только
заканчивалась одна партия, я тут же требовал от себя
следующей, вернее, каждый раз, как одно мое шах-
матное «я» терпело поражение, оно немедленно требо-
вало у другого «я» реванша.
241
Я даже приблизительно не могу сказать, сколько
партий против себя самого я сыграл, охваченный этой
безумной жадностью, за долгие месяцы своего заклю-
чения, — может быть, тысячу, а может быть, даже
больше. Это было наваждение, против которого я не
мог бороться. С рассвета и до ночи я не думал ни о чем
другом, кроме как о конях и пешках, ладьях и ко-
ролях. У меня в мозгу непрерывно вертелись «а», «Ь»,
«с», мат и рокировка, и все мое существо, все мои по-
мыслы рвались к расчерченной на квадраты доске.
Удовольствие от игры превратилось в страсть, страсть
превратилась в бешенство, манию; она заполняла не
только часы бодрствования, но впоследствии и время
сна. Я мог думать только о шахматах, о шахматных хо-
дах, шахматных задачах. Иногда я просыпался в холод-
ном поту и чувствовал, что игра бессознательно про-
должается и во сне. Даже если я видел сны о людях,
то в моих снах они двигались ходом коня или ладьи,
наступали и отступали подобно шахматным фигурам.
На допросах я уже забывал, что отвечаю за свои
слова и поступки. Наверное, я выражался сбивчиво
и туманно: следователи как-то странно переглядыва-
лись между собой. На самом же деле, пока они зада-
вали мне вопросы и размышляли над моими ответами,
я просто с нетерпением ждал, чтобы меня отвели на-
зад в мою камеру, где я смог бы снова заняться своим
сумасшедшим делом: начать новую игру, еще одну,
и еще одну. Перерывы в игре все больше раздражали
меня. Даже те пятнадцать минут, пока надзиратель при-
бирал мою камеру, те две минуты, пока он передавал
мне еду, меня терзало лихорадочное нетерпение. Иногда
завтрак оставался нетронутым до вечера, потому что,
увлекшись игрой, я забывал о нем. Единственное физи-
ческое чувство, которое я испытывал, была страшная
жажда. Я в два глотка осушал бутылку воды и умолял
надзирателя принести мне еще, но через минуту рот
мой совершенно пересыхал.
Постепенно я стал приходить во время игры в та-
кое возбуждение — к тому времени я уже с утра до
ночи не думал ни о чем другом, — что больше уже
не мог ни на минуту оставаться в спокойном состоянии.
Обдумывая ход, я непрерывно ходил по камере —
туда и назад, туда и назад, все ускоряя шаги, вперед
и назад, вперед и назад. И чем ближе подходила раз-
вязка игры, тем быстрее я метался из угла в угол.
Жажда победы, победы над самим собой, доводила
меня до исступления. Я трясся от нетерпения, потому
что одно из моих шахматных «я» всегда отставало от
другого. Одно «я» подхлестывало другое, и — пони-
маю, что вам это должно казаться идиотством, — ко-
гда одно из моих «я» недостаточно быстро реагировало
на ход, сделанный другим «я», я злобно выкрикивал:
«Скорее, скорее!» или «Дальше, дальше!». Разумеется,
сейчас я полностью отдаю себе отчет в том, что мое
тогдашнее состояние было ни чем иным, как психи-
ческим заболеванием, для которого я не могу подыс-
кать другого названия, кроме неизвестного еще в ме-
дицине термина «отравление шахматами».
Пришло время, когда эта мономания, это наваж-
дение стало оказывать разрушительное действие не
только на мой мозг, но и на мое тело. Я сильно исхудал,
мой сон стал тревожен; проснувшись, я с большим
усилием подымал тяжелые веки. Я чувствовал себя,
как после перепоя, и руки мои так дрожали, что я не
мог поднести стакан ко рту. Но едва начиналась игра,
во мне пробуждалась дикая сила: со стиснутыми кула-
ками я бегал туда и обратно, и, как сквозь красную
мглу, слышал иногда свой собственный голос, когда
охрипший и злой я кричал самому себе «шах!» или
«мат! »“*.
После одной из таких воображаемых шах-
матных партий Б. очутился в больнице. Когда
он выздоровел, гестапо освободило его, по-
теряв надежду добиться от него выдачи тайны
и обязав его в течение двух недель покинуть
пределы Австрии. Большим переживанием на
свободе было для него наблюдение за обычной
игрой в шахматы, так как он привык исклю-
чительно к игре вслепую с воображаемым про-
тивником, а конкретная, имевшая материальную
форму, игра была ему вообще чужда. Вид двух
живых игроков превращался в его воображе-
нии в две олицетворенные части его собствен-
ного раздвоенного сознания...
На этом доктор закончил свои воспомина-
ния. Чтобы испытать, может ли он сыграть
нормальную партию с действительным, а не
абстрактным противником, он соглашается
начать новую партию с Чентовичем. В при-
сутствии многочисленных зрителей после дра-
матически развивавшейся борьбы гроссмейстер
был побежден обычным дилетантом: рутина
не выдержала сравнения с фантазией. По
просьбе Чентовича они приступили к следу-
ющей партии. Эта игра привела Б. в прежнее
возбуждение — он как будто снова начал играть
с самим собой; не обращая внимания на партне-
* Перевод Е. Ефановой.
242
Кадр из фильма „Шахматная
новелла", поставленного по рас-
сказу С. Цвейга режиссером
Гердом Освальдом (ФГР, 1960
год). Слева — Марио Адорф
в роли Мирко Чентовича,
в глубине — Курт Юргенс
в роли Вернера фон Базиля.
ра, он стал путаться в ходах и, чтобы не допу-
стить нервного припадка, прервал игру. Успо-
коившись, Б. признал себя побежденным.
Чентович торжествовал, но, если бы он знал
тайну трагедии Б., он не решился бы утверж-
дать, что в решающий момент любитель всегда
оказывается только дилетантом.
К рассказам юмористического характера
принадлежит маленькая новелла венгерского
писателя прошлого века Мора Йокая „Шах-
маты“, основанная на арабских мотивах. При-
помним вторую половину повествования. В от-
личие от предыдущей новеллы, здесь шахма-
тист, играющий сам с собой, не страдает психи-
ческим недугом.
„Время от времени Дон Уртадо отправлялся пу-
тешествовать по городам Испании и всегда возвращался
с богатой добычей. Однажды он вновь отправился
в поездку. Когда он спокойно ехал на муле лесом,
вдоль реки Гвадалквивир, он увидел араба, сидевшего
посреди дороги и игравшего в шахматы с самим собою.
Как известно, ничто не противоречит так сильно
здравому смыслу, как игра в шахматы в одиночку.
Дон Уртадо, удивленный, остановился и довольно
долго смотрел на занятие араба. Тот был погружен
в игру, подолгу думал, прежде чем сделать ход, и во-
обще, казалось, был чрезвычайно поглощен игрой. На-
конец Дон Уртадо спросил:
— Что ты делаешь?
— Играю в шахматы, как видишь.
— Как, один?
— Я не один.
— А кто же другой?
— Тот, кто вездесущ — единственный, великий
Аллах.
— Так, значит, у тебя весьма могучий против-
ник?
— Во всяком случае, справедливый.
— А кто теперь выиграет?
243
— По всей вероятности, я проиграю. Не правда
ли? Еще один ход — и мат. Сегодня я уже не могу иг-
рать.
— Почему?
— Я проиграл все деньги.
— Так ты играешь с Аллахом на деньги?
— Только. В этой партии я проиграл пятьдесят
золотых.
— Каким же образом ты выплатишь их Аллаху?
— Обычно, когда я проигрываю, Аллах ниспо-
сылает мне какого-нибудь доброго, богобоязненного
мужа, который берет у меня проигранную сумму и де-
лит между бедными. Это то же самое, как если бы
я отдал их Аллаху. Сегодня я верю, что ты послан
Аллахом; возьми эти пятьдесят золотых и раздай их
бедным...
Необычайно обрадованный Дон Уртадо подумал:
«А ведь такая игра в шахматы — весьма назидательна
и приятна». Поэтому, когда после долгого путешествия
по Испании он возвращался по той же дороге в Кор-
дову, он не забыл навестить набожного араба и спро-
сить, не проиграл ли он опять Аллаху.
Действительно, он его встретил, когда тот сидел
посреди дороги и с величайшим вниманием играл
в шахматы. Дон Уртадо остановился возле него и ждал
завершения партии.
— Неужели и сегодня ты проиграл, Абу Риз л ан ?
— Сегодня нет; сегодня мне улыбается счастье.
Еще один ход, и Аллах получит мат.
— Очень хорошо. Значит, сегодня ты выиграл?
— Да. Я выиграл у Аллаха пятьсот золотых.
— Кто же выплатит тебе теперь эту сумму?
— Обычно, когда Аллах проигрывает, он ниспо-
сылает мне какого-нибудь доброго, богобоязненного
мужа, который платит мне выигранную сумму. Сегодня
я верю, что ты послан Аллахам, чтобы заплатить мне
пятьсот золотых...
С этими словами араб направил пистолет в грудь
охваченного ужасом Дон Уртада, который с кислым
лицом вручил ему свой мешок с деньгами".
Один из еженедельных фельетонов выдаю-
щегося польского писателя Болеслава Пруса,
помещенный в журнале „Тыгодник иллюстро-
ваны“ в 1911 году, то есть в период нарастания
Драматическая партия шах-
мат между Вернером фон
Базилем, главным героем филь-
ма по новелле Стефана Цвейга
(Курт Юргенс ) и гроссмейсте-
ром Мирко Чентовичем (Ма-
рио Адорф).
244
конфликтов между империалистическими го-
сударствами, называется „Игроки и мазилы".
Весь этот фельетон построен на шахматных
мотивах и сравнениях.
Один из приятелей писателя, еврей, по-
казывает ему в кафе двух играющих шахма-
тистов и, верно определяя различия их темпера-
ментов и методов игры, излагает так называе-
мый „польский вопрос". Впрочем, убедимся
в этом сами, прочитав отрывок из фельетона:
„— Это пан Гадульский*, — прошептал мой друг.
У него раньше была деревня, но теперь он ищет долж-
ности хотя бы директора банка. А пока играет в шах-
маты. А этого, втсрсго, котсрый ничего не говорит, зо-
вут Шульцем. Они ссорятся, но это друзья.
Шульц, между тем, пошел пешкой.
— Бац его в ухо! — крикнул Гадульский. —
А коня черти взяли. — И сн снял с шахматной дсски
черного коня. Его противник, несмотря на это, не рас-
терялся.
— Смотрите, пан, что сейчас произойдет, — шеп-
нул еврей.
— Мазила! — орал усач. — За моим ферзем охо-
тится, а не видит, что я у него, кроме коня, ладью за-
бираю. Бац быка в негу! А ладью — в тюрьму.
И он снял с дсски черную ладью. Противник и на
этот раз не огорчился.
Некоторые зрители стали улыбаться. Шульц пе-
реместил слона; мой приятель толкнул меня в ногу.
— Это называется польская игра! — сказал он
Еполголсса.
— А так и знайте, что польская! — заорал Га-
дульский. — Мы налетаем вихрем... Все опрокидываем
вверх нсгами... Бац бычка в хвсстик! И пешка моя...
На этот раз он снял с шахматной доски черную
пешку.
— Эх, мазила в квадрате! — прошептал один из
зрителей.
— Ведь я первый сказал, что он мазила! — за-
гремел Гадульский.
— Я говорю, что это вы мазила, — ответил
зритель.
— Я? — сбиделся Гадульский.
— Мат в два хода, — сказал спокойно Шульц.
— Что?! Что?! — вскричал Гадульский. — По-
звольте! Я этот ход беру обратно.
— Но я не беру обратно, а даю мат.
* Гадульский в переводе значит „Болтунский“. Прим,
перевод.
— Куда же это годится! — протестовал уже по-
ниженным голссом усач. — Ведь я могу подарить вам
этого холопа и ладью, уберу моего короля — и делу
конец.
— В другой раз! В другой раз! — ответил Шульц
и начал расставлять новую партию.
— Ну, так играть нельзя! — возмутился Гадуль-
ский.
Мой приятель еврей взял меня под руку и по-
тащил в другую комнату.
Мы сели у окна, вдали от трактирного шума; мой
приятель велел подать себе черный кофе и сказал:
— Вы видели, пан, эту шахматную партию Га-
дульского с Шульцем? Это не шахматная партия, это
весь польский вопрос. Ибо хотя этот Шульц также по-
ляк, настоящий поляк, но его отец был немцем, и он...
кое-что заимствовал у него, — добавил еврей, посту-
кивая пальцем в лсб. — Он унаследовал от него не
только заводик, но и немного ума.
Он отпил немножко кофе и продолжал:
— Я смотрел на их первые партии здесь, в этом
трактире. Год назад Гадульский играл так же, как те-
перь. Шульц еще еле-еле разбирался в фигурах и ходах.
Гадульский обладает быстрым умом и сообразитель-
ностью, а Шульц — тугодум; однако Шульц желает
работать, а Гадульский хочет, чтобы к нему все пришло
само. Шульц советовался со мной, что он должен де-
лать. И по моему совету он купил шахматный учебник,
изучил много эндшпилей, изучил гамбиты, то есть на-
чальную стадию игры, и еще выучил наизусть десяток-
пслтора партий. Я вам скажу, он еще и теперь учится
новым дебютам. Мы встречались здесь ежедневно,
ежедневно Шульц играл с Гадульским и с каждым
днем Шульц играл все лучше, а Гадульский — все по-
прежнему...
А теперь судите, пан, сами. Если есть два игрока,
и один всегда знает, что ему надо делать, а другой ни-
когда не знает, чего хочет; один кое-что умеет, а другой
нс умеет ничего; один все время внимателен, а другой
никогда не планирует; один помнит, что не должен
получить мат, а другой думает о нем лишь тогда, когда
уже его получит, скажите, пан, сами: какой игрок дол-
жен выиграть, а какой проиграть?
... Теперь вы видите, пан, что это «польский во-
прос»?..."
После более подробных рассуждений на
эту тему Прус добавляет от себя:
„Разговор о шахматной игре и польском вопросе
пришел мне в голову в те времена, когда я задумывался
над нашим во многих отношениях невеселым положе-
нием. И снова я напомнил себе: жизненная игра похожа
245
на шахматную игру, но если в шахматах силу составляют
фигуры — король, ферзь, ладья, слон и конь, то в жизни
фигурами являются труд, выдержка, внимательность,
решимость и уменье.
Если в шахматной партии каждая сторона хочет
выиграть, то и в жизни люди или народы также хотят
выиграть. Но что? Они хотят выиграть физическое
и духовное усовершенствование, или же они постоянно
хотят увеличивать свою трудоспособность, свои зна-
ния, здоровье, ловкость, благожелательность других
людей иди народов, состояние, честность, достоинство
и т.д. Это — главная цель жизненной победы../'
В романе „Эмансипантки" Прус увековечил
двух других шахматистов. Среди галереи типов
одного маленького местечка, Прус с юмором
описал „вечных" партнеров шахматной игры —
старого майора и ксендза. Традиционная партия
была установленным ритуалом дня и чаще всего
оканчивалась каким-нибудь конфликтом. На-
пример :
„В беседке поднялся шум: ксендз давал мат майору,
а тот доказывал, что он не имеет понятия о шахматах.
Партию прервали на последнем ходу, ибо майор никак
не хотел признать мат, которого не было бы, если бы
его ферзь занимал ту линию, а конь стоял бы там,
а ладья здесь...
— Да, — ответил ксендз, — и если бы ваш ко-
роль мог выходить в сад, когда для него не хватит места
на шахматной доске...“
Забавный случай прэизошел с ксендзом
в очень неподходящий момент. Майор, ксендз
и доктор Бжеский направляются к Цыаадрэв-
скому, который умирает, выстрелив в себя из
пистолета. Ксендз отпускает грехи умирающе-
му. Когда несчастный скончался, они выходят
из квартиры, и завязывается разговор:
„— А вы, майор, могли бы, по крайней мере
в такой момент, не подавать людям дурного примера, —
отозвался ксендз.
— Чего еще, ваше преподобие, цепляешься? —
буркнул в ответ майор. — Ведь я читал молитву...
— Да, и при этом пускал дым из трубки так, что
даже в носу щекотало.
— А вы, ваше преподобие, отпустили грехи
покойному шахматным слоном, которого еще держите
в руках...
— Страсти господни! — воскликнул ксендз,
поднимая руки. — А ведь и в самом деле у меня слон
в руке... Никогда больше не буду играть в эти прокля-
тые шахматы, в них одно оскорбление господне..."*
В „Эмансипантках" Пруса шахматный мо-
тив выступает всего в нескольких мелких эпи-
зодах. Но в польской литературе есть роман,
содержание которого в значительной степени
построено на ситуациях шахматной игры. Это
исторический роман Вацлава Серошевского
„Венёвский". Мауриций Венёвский, польский
офицер, путешественник, член Барской кон-
федерации, пойманный царскими властями
и сосланный в 1769 году на Камчатку, был
выдающимся шахматистом. После него в исто-
рии и теории шахмат осталось определение
„мат Венёвского" (мат, данный конем королю,
сжатому собственными фигурами, так назы-
ваемый „тесный мат", или по-французски „мат
этуффе", а по-немецки „эрстиктес мат").
Венёвский, будучи в ссылке, стал свиде-
телем шахматной игры между двумя русскими
генералами. После окончания партии он заме-
тил, что проигравший мог в известный момент
выиграть партию в четыре хода, жертвуя фи-
гуру. Генерал с апломбом отверг эту возмож-
ность, заключив даже пари на большую сумму
денег. Венёвский выаграл, дав мат в несколько
ходов. В романе это выглядит несколько иначе:
Венёвский, спровоцированный секретарем мест-
ного управления, начинает играть в шахматы
с комендантом жандармерии и выигрывает три
партии, забирая обещанную сумму денег и до-
водя до бешенства военного, который не мо-
жет примириться с поражением, нанесенным
ему политическим „преступником".
Венёвский вместе с товарищем планирует
побег, поэтому он не хочет иметь неприятностей
* Известный русский шахматист Петров пишет о таком же
примере рассеянности. Бригадир Котельников, завзятый партнер
его дедушки, однажды так задумался над своим третьим ходом,
что, прихлебывая чай, окунул в него вместо сухаря ладью и чуть
не подавился. Петров добавляет по адресу „почтеннейших люби-
телей шахмат", чтобы они остерегались пить чай с сухарями, обду-
мывая третий ход. Такая неосторожность может быть даже причи-
ной смерти достойного человека.
246
„...онувидел араба, сидевшего посреди дороги и игравшего в шахматы с самим собою". Иллюстрация к новелле М.Йокая
„Шахматы" (Худ. А. Марчинский).
с представителями местной власти. Он решает
вернуть выигранные деньги, объясняя, что
игра велась в шутку. Но комендант делает
неожиданное предложение: играть вместе на
крупные суммы с богатыми купцами, приезжа-
ющими с островов для торговли мехами. Ко-
мендант даст капитал, а Венёвский будет играть.
Веневский соглашается, надеясь с помощью
этой комбинации уладить и свое дело. Встречи
за шахматной доской оканчиваются его побе-
дами, и компаньоны набивают кошельки день-
гами, добытыми у жаждущих игры купцов.
В компаньоны принимается также секретарь
начальника, игра принимает все больший раз-
мах. Слава Венёвского как мастера шахмат
растет, но растет также и число его недобро-
желателей, побежденных им на шахматной
доске. Прикрываясь своими успехами, Венёв-
247
„На этот раз он снял с шахматной
доски черную пешку..." Иллюстрация
к фельетону польского классика Болеслава
Пруса „Игроки и мазилы". (Худ. А. У че-
ховский ).
ский подготавливает заговор. Однако и купцы,
проигравшие ему много денег, не теряют на-
дежды на реванш и привозят из глубины стра-
ны замечательного игрока Колескова. Захва-
тывающий поединок должен разыграться во
время торжественного бала. Симпатии боль-
шинства склоняются на сторону „свояка“ —
Колескова. Заключены пари на большие сум-
мы. Заиграла музыка, начались танцы, но лю-
бопытство влекло участников бала в сосед-
нюю комнату.
„Люди стояли на скамьях и смотрели через го-
ловы других туда, где полукругом на табуретках сидело
начальство, а перед ним, на невысоком столе, вели
упорную шахматную борьбу Венёвский с Колесковым;
рядом лежали кучи червонцев, серебряных рублей
и дукатов, стояли чарки с водкой, которую, впрочем,
никто не пил.
Колесков был красен, часто теребил рукой волосы
и, ожидая хода противника, тихонько постукивал по
столу взятой пешкой; Венёвский был бледен, но, кроме
этого, ничем не проявлял своего волнения.
— Шах и мат. Как в банке. Моя взяла! — восклик-
нул радостно Колесков.
248
Все зашевелилось, многие встали, и взволнованные
голоса начали спор.
— Выиграл! Выиграл!
— Не может быть! Просто случай!
— Наша взяла!...
... Забыв о собравшихся вокруг зрителях, Ве-
нёвский осторожно развивал свой план. Колесков
нападал на него коварно, всякий раз вызывая возгласы
радости, испуга, восхищения и удивления в рядах
своих сторонников...
Венёвский, казалось, никого не видел; он долго
раздумывал над каждым ходом и делал их изящно
и ловко, слегка приподымая фигурки своими длинными
белыми пальцами. Колесков разговаривал сам с собой,
повторяя известные шутки и смешные присказки игро-
ков...
Но когда и на этот раз Венёвский проиграл, раз-
разилась настоящая буря; купеческая партия выла
и топала от радости...
— Вы мне так его хвалили! А что я вижу ? Ничего
не стоит этот ваш Венёвский!...
— Что ж ты с нами делаешь, раб проклятый?
Мы тебя отхлестать велим, бродяга! Что ты выделы-
ваешь? Глаза потерял? Или так возгордился, что не
хочешь обращать внимания на ходы? Ведь когда ты
ферзя подвинул, ясно было, что коня нельзя трогать,
а ты что?! — кричал Черных с пеной у рта, дергая
Венёвского за рукав.
— Пустите меня, игра еще не окончена, — отве-
тил он.
Губы его дрожали5 усы ощетинились; сдерживая
гнев, он окинул смелым взглядом окружающую его
стену разгоряченных лиц, сверкающих глаз, оскален-
ных в хищных улыбках зубов, взъерошенные бороды,
взлохмаченные волосы. Черных схватился за голову
и бросился в толпу.
— Десять тысяч... Десять тысяч, не считая ме-
хов... — повторял он, проталкиваясь к выходу...
— Все пропало. Шкуру драть с негодяя! Кто его
знает, может он с Казариновым сговорился? Проигры-
вает, а потом с ними делится! Следствие, следствие!
Палачу его отдать! Вот как припекут его железом, да
как загонят ему под ногти деревцо смольное, так он
все выболтает... Уж я насчет этого постараюсь!...
... Когда Венёвский, в третий раз расставив
шахматы, взглянул перед началом игры на утихшую
толпу... он увидел среди грозных, подозрительных,
враждебных взглядов потемневшие от ужаса, пре-
данные и нежные глаза девушки. Вдруг словно луч
солнца блеснул для него в клубящихся тучах. Она стояла
за креслом отца, чистая и прекрасная в этой возбуж-
денной мужской толпе. Венёвский улыбнулся ей.
— Ну, начинаем... Эй, ты, старик! — торопил
Венёвского Колесков...
Однако предыдущий выигрыш Колескова был
последним... Венёвский выиграл одну партию, затем
вторую, третью и четвертую. Изнуренные зрители уже
стали расходиться, уже давно умолкла музыка, опустел
бальный зал, уже ушла домой госпожа Нилова, забрав
Настю, уже голубой рассвет сливался с красным све-
том догорающих свечей, уже клонило ко сну даже
самого начальника, когда, наконец, игроки встали из-за
стола, и Черных дрожащей рукой стал считать вы-
игрыш.
— Двадцать пять тысяч, кроме мехов... — про-
бормотал он, заикаясь, дрожащим голосом../*
На этот раз, однако, дело не кончилось
выигрышем. Разъяренные купцы и Колесков
напали в лесу на Венёвского и, когда он отка-
зался играть в их пользу, сильно его избили.
Защищаясь, Венёвский так ударил Колескова,
что тот скончался на другой день. Обстановка
осложнилась. Дальнейшие события отодви-
нули шахматы на второй план.
Для разнообразия впечатлений обратимся
к сатирическому роману советских писателей
Ильи Ильфа и Евгения Петрова „Двенадцать
стульев", где с большим юмором и иронией
описаны приключения „великого комбинатора"
Остапа Бендера. Бендеру пришла в голову
мысль заработать деньги на одном привлека-
тельном шахматном турнире. После лекции
на тему: „Плодотворная дебютная идея" он
приступил к сеансу одновременной игры.
„Гроссмейстер вошел в зал. Он чувствовал себя
бодрым и твердо знал, что первый ход е2—е4 не грозит
ему никакими осложнениями. Остальные ходы, правда,
рисовались в совершенном уже тумане, но это не сму-
щало великого комбинатора. У него был приготовлен
совершенно неожиданный выход для спасения даже
самой безнадежной партии.
Гроссмейстера встретили рукоплесканиями... про-
тив гроссмейстера сели играть тридцать любителей.
Многие из них были совершенно растеряны и поми-
нутно глядели в шахматные учебники, освежая в памяти
сложные варианты, при помощи которых надеялись
сдаться гроссмейстеру хотя бы после двадцать второго
хода.
Остап скользнул взглядом по шеренгам «черных»,
которые окружали его со всех сторон, по закрытой
249
двери и неустрашимо принялся за работу. Он подошел
к одноглазому, сидевшему за первой доской, и передви-
нул королевскую пешку с клетки е2 на клетку е4.
Одноглазый сейчас же схватил свои уши руками
и стал напряженно думать. По рядам любителей про-
шелестело :
— Гроссмейстер сыграл е2—е4.
Остап не баловал своих противников разнообра-
зием дебютов. На остальных двадцати девяти досках
он проделал ту же операцию: перетащил королевскую
пешку с е2 на е4. Один за другим любители хватались
за волосы и погружались в лихорадочные рассуждения.
Неиграющие водили взором за гроссмейстером...
На третьем ходу выяснилось, что гроссмейстер
играет восемнадцать испанских партий. В остальных
двенадцати черные применили хотя и устаревшую, но
довольно верную защиту Филидора. Если бы Остап
узнал, что он играет такие мудреные партии и сталки-
вается с такой испытанной защитой, он крайне бы уди-
вился. Дело в том, что великий комбинатор играл
в шахматы второй раз в жизни.
Сперва любители, и первый среди них — одно-
глазый, пришли в ужас. Коварство гроссмейстера было
несомненно.
С необычайной легкостью и безусловно ехидничая
в душе над отсталыми любителями города Васюки,
гроссмейстер жертвовал пешки, тяжелые и легкие
фигуры направо и налево. Обхаянному на лекции брю-
нету он пожертвовал даже ферзя. Брюнет пришел
в ужас и хотел было немедленно сдаться, но только
страшным усилием воли заставил себя продолжать
игру.
Гром среди ясного неба раздался через пять минут.
— Мат! — пролепетал насмерть перепуганный
брюнет. — Вам мат, товарищ гроссмейстер.
Остап проанализировал положение, позорно назвал
ферзя королевой и высокопарно поздравил брюнета
с выигрышем. Гул пробежал по рядам любителей.
«Пора удирать», — подумал Остап, спокойно расха-
живая среди столов и небрежно переставляя фигуры...“
В романе немецкого писателя прошлого
столетия Теодора Фонтане „Шах из Вутеноу"
главный герой подвергается злым насмешкам
из-за своей „шахматной" фамилии — Шах.
Легкомысленный роман с госпожой фон
Карайон, который он вел, стараясь одновремен-
но добиться официально руки ее дочери Вик-
туар, стал предметом интриг и сплетен. В городе
распространяются многочисленные карикату-
ры на тему связей Шаха, и в частности рисунок,
подписанный по-французски „Ле шуа дю Шах"
(„Выбор Шаха"), изображающий персидского
шаха, который не может решиться, которую
из двух рабынь выбрать.
„Больше всего, однако, обидел Шаха третий ри-
сунок, где он был изображен на фоне салона госпожи
фон Карайон. На столике лежала шахматная доска,
где, как бы после проигранной партии и для того, чтобы
ярче подчеркнуть поражение, были разбросаны все
фигуры. Возле столика сидела Виктуар, а у ее ног
стоял на коленях в персидской шапке Шах. Шапка была
изорвана и вдавлена внутрь. Рисунок подписан: «Шах-
мат». Это была последняя капля, переполнившая чашу
терпения «Шаха из Вутеноу »“.
Антивоенный и антиимпериалистический
роман известного австрийского писателя Ар-
нольда Цвейга „Затишье", изображающий по-
литическую обстановку и положение на русско-
немецком фронте в 1917 году, начинается
и кончается сценами шахматной игры.
Заядлые шахматные игроки здесь — унтер-
офицер Гройлих, человек прогрессивных убеж-
дений, и фельдфебель Понт. Вот отрывок из
первой главы, называющейся „Эндшпиль"*.
„На шахматном столике с белыми и черными по-
лями выстроилась парадом партия, которую вчера
вечером не успели закончить оба упомянутые обитатели
унтер-офицерского блиндажа, курильщики трубок и хо-
рошие шахматисты. Сквозь облака табачного дыма
смотрят они на красные и желтоватые, вырезанные из
кости изящные фигурки, собственность бывшего до-
мовладельца и фабриканта господина Тамшинского, —
смотрят, как боги Одиссеи смотрели на человечков
и корабли, воспетые Гомером. Затянувшаяся партия!
Оба противника — высокообразованные люди, сыновья
немецких буржуа, один — учитель народной школы,
другой — архитектор. Обоим свойственны терпение,
смышленность и та любовь к благородной игре, изо-
бретенной, вероятно, индийцами или персами, которая
объединяет сражающихся за шахматными досками во
всех кафе земного шара в незримую нацию с собствен-
ным языком и особым, отвлеченным, ей одной при-
сущим складом ума. Кто из жалких людишек, не посвя-
щенных в эту игру, знает, что такое гамбит или ход
* Перевод И. Горкиной и Р. Розенталь, Изд. ин. лит.,
Москва, 1959.
250
забыв о собравшихся вокруг зри щелях, Бенёвский осторожно развивал свой план..." Иллюстрация к роману польского
писателя Вацлава Серсшевского „Бенёвский". (Худ. А. Унеховский).
конем, или какими законами диктуется или запрещается
движение по-разному вырезанных фигурок, или что,
в сущности, означает глухо брошенное слово «шах»?
Вчера вечером партия не была закончена, так как учи-
телю народной школы Гройлиху, который обдумывал,
как отразить новую атаку, предпринятую архитектором
Понтом, чтобы вырваться из тисков, пришла вдруг
в голову интересная мысль.
— Если война теперь действительно кончится,
Понт... — сказал он и придавил табак в своей трубке
затвердевшим кончиком пальца — таких пальцев ни-
когда не бывает у курильщиков сигарет. — Допустим,
что каждый убитый получает в качестве последней
доли своего наследства один квадратный метр...
Какой же длины и ширины должна быть шахмат-
ная доска, равная площади этого кладбища героев?
Не вдаваясь в точные вычисления, скажем: три кило-
метра в длину и три в ширину, — и тогда остается еще
узкая полоса для вновь прибывающих...
Лауренц Понт расхохотался.
— Ну и смешные же у вас, педагогов, приемы
наглядного обучения, — пробасил он. — Однако вер-
немся к нашей шахматной партии. Если бы эта гнусная
война даже сию минуту кончилась, то и тогда нам оста-
251
лось бы еще достаточно времени для обдумывания
следующего хода.
— Нет надобности откладывать его на столь дол-
гий срок, — отпарировал Гройлих. Пряча лукавую
усмешку в глубоких складках худого лица и пропуская
дым из своей трубки через светло-русые усы, он пошел
маленькой красной пешкой — одной из тех фигурок,
которые находились еще в исходном положении и жда-
ли, когда о них вспомнят.
— Жаждете, я вижу, компенсации за потерянную
ладью, милейший? — сказал Понт. — Но от нас это
не укроется. Канцелярия вообще все видит и все зна-
ет... — И он, сделав контрход, спокойно провозгла-
сил: — Гардэ!
Васюки в дни великого международного шахматного тур-
нира, организованного Остапом Бендером. (Худ. В. Фук).
Гройлих, оказавшийся в опасности, прикинулся
потрясенным и двинул стоящую в углу фигурку в рас-
колотой епископской шапочке, именуемую слоном, на
защиту своего ферзя, который, несомненно, в перво-
бытную эру шахматной игры изображал особу визиря.
— Шах! — сказал он.
— Ах ты боже мой! — пробормотал себе под нос
Понт. — Да, видно, господин фельдфебель кое-что
проглядел. Так всегда бывает, когда устремляешь все
внимание на маленькую пешку и следишь, чтсбы она не
превратилась неожиданно в слона, не попала вдруг из
грязи да в князи.
— Как вы думаете, кто из наших солдат мог бы
после всйны превратиться из подобной пешки снова
в персону? — не без задней мысли спросил Гройлих.
— Гм, — хмыкнул Понт. — Поразмыслим. —
И сн передвинул своего короля подальше от линии
огня. — Раз вы сказали «снова», то такое превращение
можно скорее всего предсказать, пожалуй, ополченцу
Бертину, отбывающему кабалу в качестве писаря у чле-
на военного суда Познанского. В пятнадцатом году,
когда Бертин был призван, у него как раз появились
шансы пойти в гору, и как раз тогда, в разгар Верден-
ской битвы, он женился на красавице, фотография
которой царит на его письменном столе в помещении
военного суда, если правда то, что мне передавали.
— И опыта у него тем временем прибавилось, —
подкрепил соображения своего партнера Гройлих. —
Многого навидался, много пережил и передумал.
И, хотя я назвал пешку Бертином, я все же предлагаю:
на сегодняшний вечер хватит. Ибо теперь-то игра ста-
новится сссбенно интересной. «Нам он, учившись сам,
будет учитель», — невольно приходят на ум слева из
нашего «Фауста». И если не зря зудит у меня в ухе, то
сейчас три четверти десятого, через несколько минут
позвонит Ковно, а в это время я предпочитаю быть
у себя внизу.
— Значит, продолжение следует, — усмехнулся
Понт и взялся было за шахматный столик, собираясь
осторожно отнести его в отдаленный угол.
— Только не так! — испуганно вскрикнул Грой-
лих. — Это можно сделать лишь в четыре руки, о чем
известно каждому страховому обществу, — и он при-
поднял легкую ношу за два угла дсски, а Понт ухватил
ее за два противоположных. При этом оба не отрывали
глаз от шахматных фигурок, которые, несмотря на
всю осторожность шахматистов, все-таки подраги-
вали. Как легко могли они свалиться и похоронить
столь острый эндшпиль!
— Если все мы, по-вашему, пешки — ведь Бертин
для вас только пример, — сказал Понт, — то кого же
в эндшпиле нашей войны представляют офицеры?
252
Унтер-офицер Гройлих, как связист и вообще
как человек, привыкший к чтению газет, ответил,
глядя на туры, коней и слонов, еще не вышедших из
игры:
— Не людей, а сплошь одни только фирмы, ми-
стические сокращения, в которых отцы наши запута-
лись бы и ничего не поняли. Фамилия пушечного
магната Круппа, в нашей шахматной партии короля,
может быть, что-нибудь и сказала бы им, но ферзь —
Альбия Шиллес, или тура АЭГ, или ИГ-Фарбсн были
бы для них пустым звуком. А что означают слова Тис-
сен, Клекнер, Феглер и Гугепберг...
— ... дети наши прочтут в энциклопедическом
словаре, — закончил мысль собеседника Понт, с до-
вольным видом оглядывая маленький столик. — А по
другую сторону? Там у вас кто наготове?
— Виккерс и Армстронг, Ротшильд и Шнейдер-
Крезо, ИПГ и ЦИЦ — крупные английские конку-
ренты тех, кто фигурирует у нас под сокращенными
обозначениями, а также министерства колоний, которые
пока не окрестили никакими именами.
— А юнкер Ленин у вас вообще не фигурирует?
— Чудак! — воскликнул Гройлих, оглянувшись
уже с порога. — Да Ленин ведь вне игры. В этом —
его преимущество. Потому-то все и принимает такой
напряженный характер!... “
Последнюю главу романа Цвейг символи-
чески назвал „Белые проигрывают". После
знакомства со многими военными перипетиями
мы снова встречаемся в конце книги с обоими
заядлыми шахматистами, которые торчат над
незаконченной партией:
„Играть против гроссмейстера решились только тринад-
цать смельчаков". Иллюстрация Владимира Фука к чеш-
скому изданию романа Ильфа и Петрова „Двенадцать
стульев".
„... — Господина Помело снежной вьюгой за-
мело, — прогудел унтер-офицер Гройлих и со всей
осторожностью отнес столик с шахматной доской со
все еще стоявшими на ней фигурами поближе к лампе,
затененной зеленым абажуром.
— Ваши детские стишки вы, очевидно, пронесли
даже через битву на Сомме, — сказал фельдфебель
Понт.
Гройлиху и Понту казалось, что они одни в безмолв-
ном доме. Партию в шахматы они никак не могли со-
браться доиграть, хотя втихомолку их волновал ее
исход. В Мервинске действительно без конца шел снег;
северный ветер гнал густые, бешено клубившиеся обла-
ка. Оба солдата закурили сигары, с наслаждением вды-
хая дым, от которого, казалось, сразу изменился воздух
канцелярии, и углубились в игру, изучая расположе-
ние оставшихся на доске фигур красного и белого цвета,
вырезанных из слоновой кости. Несмотря на все собы-
тия прошедших недель, партия эта в каком-то уголке
сознания продолжала их занимать. В полной тишине
слышно было, как тикают часы у них на руках.
Фельдфебель Понт, склонившись над белыми,
довольно быстро сообразил, что еще остается сделать.
Преимущество было на его стороне. Однажды он уже
спас короля, хотя Гройлих угрожал ему шахом: его
красные пешки, продвинувшись вперед от исходной
позиции, открыли путь к действиям слону и ферзю.
«Пешки — это крестьяне, — думал Понт. — Красные
крестьяне — таких вообще не бывает. Крестьянин мо-
жет быть белый или черный, неверующий или клери-
кал — так уже водится. Красными они не бывают. Это
было бы концом мира, того мира, который мы знаем».
253
Иллюстрация польского художника Г. Реховича к рассказу
Владислава Касинского „Конь“.
И он с хитрым видом двинул своего ферзя, этого верхов-
ного визиря, через два поля, тем самым одновременно
угрожая и королю противника.
— Шах, — бросил он удивленно, как бы не веря
себе.
— Понт, — раздумчиво сказал Гройлих, — вы
создаете новую ситуацию, совершенно как генерал
Алленби, когда он три недели назад прорвал фронт на
Синае и занял, наконец, Иерусалим. Теперь видно,
что Бертин был прав, предлагая послать туда немецкий
палестинский корпус из добровольцев-евреев!
Понт, напряженно ожидая контрнаступления, про-
бормотал :
— Какое тебе дело до Иерусалима, дрессировщик
младенцев? «Здесь Родос, здесь и прыгай», — и он
вытянул указательный палец, указывая на поля, ко-
торым он теперь угрожал.
— Такая ключевая позиция, — защищался Грой-
лих, — открывает доступ к горным укреплениям Иеру-
салима всему Среднему Востоку.
— Откуда тебе это известно ? — насмешливо спро-
сил Понт, выпуская на противника клубы дыма.
— География, — ответил Гройлих. — Вы, като-
лики, не знаете священного писания, а вот мы, про-
тестанты, вместе с библией уже детьми получаем от
трех до пяти раскрашенных карт святой земли, какой
она была во времена Моисея, Соломона и Иисуса. И на
этих картах видно, как в разбойничьем городе Иеруса-
лиме сходятся дороги со всей местности, с севера на
юг, то есть из Дамаска в Гелиополь или в египетский
Он, и с востока на запад, то есть из халдейского Ура
в Яффу, иначе Иоппе, на Средиземном море. Северный
путь в наше время идет еще дальше, в Турцию. И если
Балканский фронт поддастся, то ведь еще с двенадца-
того года наготове стоят турецкие и болгарские диви-
зии... Еврейский легион энтузиастов, о котором го-
ворил Бертин, был бы нам тогда очень кстати.
— Старый вещун, — поддел Понт друга. —
Берешь на себя роль нашего землекопа, хочешь оказы-
вать влияние на нашу волю к победе. Ты лучше здесь
победи!
В унтер-офицере Гройлихе сегодня, очевидно,
особенно сильно говорил школьный учитель. — «Му-
жичок, простачок, тик-тик-так», — процитировал он
и так продвинул одну из своих пешек, что заградил
линию обстрела между ферзем и королем, с любопыт-
ством ожидая, попадется ли Понт в ловушку, возьмет
ли он ладью, обезоружив этим своего короля.
Но фельдфебель покачивал тяжелой головой,
глядя на два Железных Креста, украшавших грудь
друга. Потом перевел взгляд на шахматную доску,
покрытую черными и белыми клетками.
— Между прочим, Понт, вы уже сказали Бертину,
что его переводят в отдел печати?
— Не мешай мне, учителишка, — отбил Понт
эту попытку отвлечь его внимание. — Чем позже Бертин
узнает об этом, и в особенности о переброске в Вильно
нашего полевого лазарета, тем лучше. Сестра Софи! —
прибавил он и углубился в размышления. Нет, он не
тронет ладьи, а пойдет конем... И Понт схватил фигурку
за голову и поставил ее в угрожающей близости к крас-
ному королю.
Гройлих погладил свои усики и переставил пешку
так, чтобы следующим ходом побить коня...
— Мы играем в шахматы ? Или в войну ? — серди-
то спросил Понт.
— И в то, и в другое, — ответил Гройлих, вни-
мательно следя за рукой Понта, передвинувшей ферзя
так, что пешка не могла взять коня; этим она
обезоружила бы своего короля. Гройлих удивленно-
посмотрел на партнера и стал изучать собственные
позиции, как вдруг затрещал телефон. Фельдфебель
схватил трубку..."
С фронта поступили новые известия. На
картах штабов обозначали позиции, ставились
254
прогнозы развития событий. Военная игра
вступала в решающую фазу. Гройлих смотрел
на стол, где лежали карты, но его неудержимо
влекло к шахматам:
„... А внизу — подумалось унтер-офицеру Гройли-
ху — под канцелярскими лампами дожидаются эндшпи-
ля наши красные и белые фигуры. Еще три хода —
и я сделаю ему мат. А быть может, опять вторгнется
что-то новое, и нам придется оставить в покое и пешки,
и офицеров и сказать: на этот раз — ничья, бой не ре-
шен. Но нет, по существу он уже решен, проигрывают
белые!... “
В изданном непосредственно после войны
романе Казимежа Брандыса „Деревянный конь"
главный герой является любителем шахмат
и во время одинокой жизни в годы оккупации
часто играет в шахматы с соседом, которого
называли доктором.
„Доктор не был мастером. Он играл торопливо,
неровно, бросал незавершенные планы и переходил
к новым; по-видимому, мысль его обрывалась. Неод-
нократно из чувства гостеприимства я давал ему воз-
можность выиграть; он верил в эти победы. Однаж-
ды он сделал ошибочный ход; я улыбнулся, ибо партия
принадлежала мне.
— Шахматы — это стратегия, доктор, — сказал
я, перемещая слона, — неважный вождь был бы из
вас.
— Вы так думаете ? — ответил он, и я почувство-
вал его пристальный взгляд. Он сжал губы от обиды. —
Так, значит, мне не быть хорошим вождем ? — повторил
он тихо.
— Отнюдь нет... — пробормотал я, испугавшись
тона, каким это было сказано, и готовый признать за
ним талант Цезаря. — Это просто шутка, доктор, ничего
больше, только шутка...
— Однако... — проворчал он, невежливо пожимая
плечами.
У меня мелькнула мысль, что либо одиночество
сделало меня грубым, либо передо мною сидит безу-
мец. Я сдал ему партию. Все же он обезоружил меня,
когда после последнего хода, видя, что я беспомощно
развожу руками, разразился громким, детским смехом
и протянул мне через стол руку.
— Ну, — смеясь, сказал он, — так кто же хороший
вождь ?“
Скрытый смысл этой сцены заключается
в том, что в дальнейшем доктор оказывается
вождем „Окружной комендантуры возмездия"
националистической организации польского
подполья. В последней главе романа также
содержится шахматный мотив. Герой, оправив-
шийся после болезни, принимает в своей квар-
тире некоего Провизора, фармацевта, освобож-
денного из лагеря военнопленных. Разговор-
идет о деталях планируемого бегства, слова
переплетаются с ходами на шахматной доске.
„— Итак, я еду, — сказал я, рассеянно прислу-
шиваясь к затихающему бою часов. — Едем вместе
в лес. Но пока пусть будет так, как было, — я обвел
глазами комнату.
— Не будем говорить об этом — дело ясно, —
согласился Провизор. — Ваш ход.
— Ну, что же, не будем говорить об этом, — повто-
рил я машинально и, усевшись в кресло, опять за-
Иллюстрация польского художника Г. Реховича к рассказу
Владислава Касинского „Конь“.
255
Иллюстрация Божены Брудерганс к роману чешского
писателя Иржи Фрида „Цейтнот” (1962 год).
рактер: изнеженный ребенок из буржуазной
семьи просиживает на коне по нескольку
часов, так как ему не разрешают играть с дру-
гими детьми. Деревянный конь означал, таким
образом, социальную изоляцию, и именно этот
копь тяготел впоследствии над всей жизнью
героя. Но жизнь — это одновременно страте-
гия, и здесь „конь" из заглавия романа приобре-
тает образ шахматного коня. Мелкая деталь:
на обложке книги есть рисунок коня-игрушки,
но украшения на корешке книги представляют
собой фигурки шахматных коней.
В рассказе другого польского автора, Ежи
Владислава Касинского, озаглавленном „Конь",
эта своеобразная шахматная фигура становится
символом драматической и ужасной судьбы.
Рассказ был написан в 1942 году под впе-
чатлением вспыхнувшей недавно войны и опу-
бликован в одном из журналов в 1957 году.
Действие рассказа происходит в больнице для
душевнобольных в канун нападения гитле-
ровских войск на Польшу. Мы знакомимся со
средой врачей и пациентов. Один из них стра-
дает особой разновидностью мании преследо-
вания. Приведем здесь лишь три краткие вы-
держки :
кутался в шаль, после чего, подумав, переместил коня
на черную клетку, рядом с ладьей.
— Легкомысленный ход, — улыбнулся Прови-
зор. — У вас, любезный, есть идеи, но нет практики.
Этот ход дорого вам обойдется. Нелегко ездить на де-
ревянном коне.
— Нелегко ездить на деревянном коне, — про-
бормотал я в раздумье и, стуча пальцем по столику,
начал обдумывать ход, которым должен был объявить
шах королю".
Этими словами кончается роман. Является
ли его заглавие „Деревянный конь" символом
шахматного коня? Судя по последним фразам,
пожалуй, да. В начале романа, однако, гово-
рится о деревянном коне-игрушке, на котором
герой романа скакал в детстве. Этот конь-
игрушка носит в романе символический ха-
„...Темные и светлые квадраты паркета образова-
ли шахматную доску. По ее полям обдуманными прыж-
ками метался погруженный в свои мысли, сосредото-
ченный человек с большой лысой головой. Он произво-
дил впечатление существа, родившегося в другом
мире — мире шахматных фигур, ибо был как бы вопло-
щением шахматного коня. Его и звали здесь «Конем».
— Ого! Наш Конек стартует, — говаривал высо-
кий, худой верзила, которого звали «ассистентом
Пентой». При этом он склонялся над коренастым, слов-
но высеченным из глыбы доктором Пуницким, а чело-
век-конь, дорвавшись в это время до желанной шах-
матной доски, которую ему заменял пол в зале, начинал
свой сложный бег. Едва перешагнув порог гостиной,
он склонял блестящий череп над множеством двух-
цветных квадратов паркета и устремлялся вперед,
двигаясь по законам своей особой категории5 внима-
тельный и безошибочный. С места старта следовал
внезапный рывок вбок, в сложном направлении:
вперед и вкось с переходом промежуточного звена,
256
в третий по очереди квадрат соседнего ряда слева,
либо справа, напрямик, либо вбок с белого поля на
черное, с черного на белое. А уста Коня произносили
глубокие истины шахматной алгебры: «Бе — один,
Це — три, Де — пять, Эф — шесть!» И он мчался по
паркетному полу в разных направлениях, обходя тол-
пившихся людей, зорко высматривая незанятые никем
поля, однако, он двигался, строго и неизменно соблю-
дая правила игры. Доктор Пуницкий, большой люби-
тель шахмат, испытывал к этому несчастливцу особую
симпатию.
Когда он останавливался в дверях зала, чтобы
понаблюдать за всей толпой вверенных его попечению
существ, непонятых миром, и, в свою очередь, не пони-
мающих окружающего их мира, взгляд его дольше
других задерживался на сгорбленной спине Коня, сле-
довал за ним, отмечая правильность ходов, угадывал
последующие.
И доктору иногда казалось, что он сидит за шахмат-
ной доской и что заполняющие зал пациенты и смотри-
тели, группами и по одиночке рассыпавшиеся по про-
сторной глади паркета, — это шахматные фигуры. И так
странно как-то сложилось, что количество больных
отвечало числу всех фигур. Правда, он включал в игру
только тех, кто был в поле его зрения. А граничь! этого
поля, размеры огромной шахматной доски определял
своими ходами Конь, который старался не выходить
за произвольно выбранный кусок паркета, состоящий
из шестидесяти четырех ближайших квадратов. Впро-
чем, все другие были в глазах доктора обыкновенными
пешками, нс исключая и Короля, который не имел
ничего общего с шахматным королем. Единственной
фигурой на воображаемой шахматной доске был именно
он, находящийся в постоянном движении, вечно ме-
тавшийся в разные стороны Конь. Он сам предрешал
ход партии, сам ее молниеносно развивал, ускользая из
рук игрока, живой, автоматический. Он множился
в глазах, приближался и удалялся, сея опустошение
среди неповоротливых пешек.
И доктору иногда мерещилось, что вместо лысой
человеческой головы, по бокам которой торчали длин-
ные, остроконечные уши, из тела Коня растет резная,
стилизованная конская голова с короткой, неподвиж-
ной гривой, едва обозначенной на дереве насечкой.
И тогда доктор Пуницкий уходил из зала, удру-
ченный несчастной судьбой человека, ставшего шах-
матным конем... “
Пытаясь освсбодить Коня от этой мании,
доктор велел покрыть паркетный пол гладким
линолеумом. Но когда больной вошел в зал,
отсутствие квадратов лишь сильно встрево-
жило его:
„На лице Коня выразились отчаяние и беспомощ-
ность. Он долго всматривался в пустоту, в бездну,
простирающуюся там, где еще вчера его взор беззаботно
покоился на множестве двухцветных полей. Затем он
наклонился, присел и стал ощупывать разбегающимися
пальцами гладкую поверхность линолеума. Он словно
искал что-то. Наконец он встал, выпрямился и, устре-
мив в землю отсутствующий взгляд, двинулся вперед.
Неуверенно, колеблясь, он двигался обычным ходом
коня, вперед и вбок. Казалось, он хочет пробить взгля-
дом безжалостную гладь линолеума, высмотреть спря-
танные под ним квадраты. Он продолжал кружить по-
своему, только был более печальным, рассеянным
и молчаливым. И не произносил даже букв и цифр
шахматной алгебры.
Иллюстрация Божены Брудерганс к роману чешского
писателя Иржи Фрида »Цейтноти (1962 год).
257
Вскоре доктор Пуницкий пришел к выводу, что
эксперимент не удался, и велел снять линолеум.
Конь снова обрел свой утраченный мир. Он чуть
не захлебнулся от радости, когда из жестокой пучины
всплыло то, что было блаженством и мукой его жизни.
Он стал танцевать зигзагами на волшебной глади пар-
кетного пола. Да! Это не были уже ходы фигуры, это
была пляска ожившего шахматного коня! С тех пор
лицо его прояснилось и повеселело...“
Писатель занялся далее другими персо-
нажами и конфликтами и возвратился к Коню
лишь в финале. Вспыхнула война. Самолеты
с черными крестами обрушивали на землю
смерть и разрушение. Не уцелел от налетов
и дом для душевнобольных. На изборожден-
ный бомбами двор выбрался оставшийся в жи-
вых Конь:
„Откуда он шел? С шахматной доски пустого зала.
Ибо он ловким прыжком ускользнул из последней
восьмерки, когда она спешила на поле смерти, и разы-
грал свою великую партию на мозаике двухцветных
квадратов. Никто не мешал ему, никто не тормозил
рассчитанных ходов, и он свободными, широкими,
зигзагообразными бросками пересекал гладь паркет-
ного пола.
Из ящика на столике неслись волны мелодичных
звуков. Вдруг звуки оборвались, и оттуда послышался
голос:
— Внимание! Внимание! Приближается... П-27...
Конь остановился, прислушиваясь. Он задумался.
В число священных формул, в непоколебимые ряды
уравнений: с5—d7—f6 ворвалось нечто чужое. Какое-то
неизвестное название. Он искал на линии своих ходов
квадрат П-27. Искал и не мог найти Опытный мозг
игрока, ощупывавший клетку за клеткой все 64 поля,
работал напряженно. Вдруг его осенило, он ухватился
за свой неопровержимый вывод: это ошибка! Шахмат-
ная доска, на которой находился бы квадрат, обозна-
ченный таким образом, должна была бы состоять из не-
скольких сот полей! Конь улыбнулся. Нескольких сот!
И вот он мчится вдаль по их широкому пространству, со-
средоточенный, сильный, безошибочный игрок-фигура,
а назади вбок от него убегают белые и черные квадраты.
— Отбой! — возвестил голос в ящике.
И вновь возвратились легкие, убаюкивающие
звуки. В такт им ритмически двигался Конь. Он плыл
к квадрату П-27, не ощущая границ других квадратов.
Оригинальные иллюстрации Джона Тэниэля к английскому изданию книги Льюиса Кэрролла „Алиса в Зазеркальи".
Налево — шахматный сад, в котором началась странная история Алисы, Рядом — Алиса превратилась из пешки в ко-
ролеву и села рядом с подлинными шахматными монархинями.
258
Поперек находились поля: от А до Я, далее они прости-
рались уже сверх скупого ряда букв, содержащихся
в алфавите, — до самого ряда цифр, определяющих
квадраты вдоль, цифр, которые шли от единицы
в бесконечность.
И в мысленной погоне за последней цифрой, ко-
торая могла бы замкнуть шахматную доску прочной
границей, Конь погрузился в бесконечность. А путь
к этой бесконечности вел именно сюда: через отверстие
дверей, по лестнице...
Он остановился на последней ступеньке. Взгляд
его набрел на воронку от снаряда. Нужно было
обойти ее.
Как искусный картограф, снимающий план мест-
ности, он уже мысленно набрасывал на большой внут-
ренний двор сеть ровных квадратов, простиравшуюся
теперь безгранично.
Но когда Конь добежал своим правильным ходом
до ближайшей цели, он вдруг отпрянул назад, встре-
воженный и беспомощный. Поле игры покрыли какие-
то фигуры. Они лежали. В этот момент внезапного
потрясения Конь увидел рядом с собой нечто большее,
чем обычную «убитую» фигуру, брошенную на шах-
матной доске. Он разглядел неподвижное, такое же
неподвижное, как и шахматная фигура, человеческое
тело. Рядом было багровое пятно. Из зияющей дыры
в черепе до последней капли вытекла, разлилась лу-
жей и застыла кровь.
Конь остолбенел. Он смотрел то на густую темень
застывшей крови, то на дыру в человеческой голове,
то на яму, раной зиявшую на истерзанной земле. Обер-
нувшись и окинув взором весь двор, он увидел непод-
вижные человеческие фигуры еще в других местах.
Конь направился к середине двора. Он шел прямо
вперед. Ему казалось, что он ходил так всегда. Обыкно-
венно, вперед, по прямой. Он не знал, где он. Незна-
комые, чужие места. Незнакомый, странный мир.
Страна ужасающей мертвенности...“
Интересный психологический этюд дал
чешский писатель Иржи Фрид в своей повести
„Цейтнот"*. Герой повести, известный шах-
матист, тес ретик шахматной игры и гроссмей-
стер международного класса, участник много-
численных игр (отсюда частые путешествия),
главный редактор шахматного журнала —
после удара, постигшего его в связи со смертью
* Цитаты по переводу H. Николаевой, Изд. Ин. лит.,
Москва, 1963.
матери, пытается подвести итог своей жизни,
псбед и поражений. Итог получился неважный.
Дело в том, что избрав карьеру шахматиста,
он отказался от любимого когда-то занятия,
от тех надежд, которые он питал в молодости,
и приговорил себя к изоляции от настоящей
живой жизни, от семьи и событий конкретной
действительности, предпочел — абстрактную
борьбу на шахматной доске, настоящей жизнен-
ной борьбе. Принесенная им на алтарь шахмат
жертва по сути ничего ему не дала взамен, кро-
ме преходящей и непрочной славы. Ему все
чаще приходят на ум мысли о тщете призрач-
ных успехов, сознание общественной бесполез-
ности, печальное убеждение в постепенной
потере умственной силы и спортивной формы,
элементов совершенно необходимых классно-
му шахматному игроку. По своему собствен-
ному определению, герой повести попал в цейт-
нот. Во время размышлений о собственной
судьбе им овладевает беспокойство, присущее
игроку, попавшему в цейтнот. „Неужели я го-
жусь только на то, чтобы разыгрывать призрач-
ные битвы на шахматной доске", — задумы-
вается герой повести.
Несомненно, автор повести в образе своего
героя-шахматиста делает попытку показать во-
обще интеллектуалиста, ученого или худож-
ника, словно замкнутого в башне из слоновой
кости, в мире абстрактных умствований. Вот
несколько выдержек из этой интересной по-
вести, в частности, описание сцены, в которой
ее герой, будучи еще школьником, обладающим
некоторыми математическими способностями,
поддался уговорам некоего Ленца, которого
считали в родном городке героя математическим
гением, сыграть несколько партий в шахматы:
,,— Вы играете в шахматы ? — вдруг спросил меня
доктор.
— Очень плохо.
— А я надеялся, что вы — шахматист. Хорошие
математики нередко бывают хорошими шахматистами.
Мне не с кем здесь играть.
— Хорошо играет пан Прокоп из сберкассы.
259
Оригинальная иллюстрация Джона Тэниэля к английскому изданию книги Льюиса Кэрролла. Налево — в мире шахмат-
ных фигурок. Рядом — король в руке Алисы.
— Я могу вас с ним познакомить, — предложил
Суда. — Это наш инструктор в «Соколе».
— У меня уже был печальный опыт общения
с банкирами и еще более скорбный с «соколами», —
сказал доктор Ленц и отрицательно покачал головой.
Бижова пила вино. Она мечтательно нарисовала
на бумаге большое «Э» и тотчас же его зачеркнула.
У меня кольнуло сердце: «Э» означало Эдуард Вондрак.
— Попробуем, — сказал Ленц. — Покорный,
принеси шахматы.
Первая партия закончилась едва начавшись.
— Надо быть внимательнее, — сказал Ленц. —
Это называется киндер мат.
Второй мат мне поставили после семнадцати ходов.
Третий — после двадцати пяти.
Ленц погас.
— А теперь, господа, я с вами распрощаюсь.
Я очень утомлен.
Руки он никому не подал и вообще больше не от-
рывал глаз от стола — потерял к нам всякий интерес.
Я шел домой взвинченный; мальчишки были доволь-
ны: доктор, которого они явно демонстрировали,
вполне соответствовал их пропаганде. Но они считали,
что я не должен был садиться играть, что своей слабой
игрой я все испортил, и теперь у меня уже мало шансов
на приглашение. В игре доктора действительно была
какая-то преднамеренная беспощадность. С первого же
хода фигуры его наступали с непреклонностью судьбы.
Шли все вместе, как живая, подвижная сеть, расстав-
ленная хитрым рыбаком; я же был в роли нерастороп-
ного сома, которого ловили. Он совершенно истощил
меня, я чувствовал себя обессиленным. Мысль о том,
что он сидит теперь в своем кресле и считает меня ду-
раком, жгла меня. «Пэйдем сыграем в шахматы», —
сказал я после ужина Войтеху. Я сосредоточился и два-
жды выиграл. Но Вэйгех быт плохой игрок, и, как
я ни напрягался, шахматы не ожили: теперь в сети
зияли щели, и через нее не проходил электрический
ток.
На другой день я снова позвонил у Нижних во-
рот. Ленц был без воротничка, и ел он прямо из ка-
стрюльки.
—	Научите меня играть в шахматы.
—	За урок математики я беру восемь крон. За
шахматы пришлось бы платить десять".
Ученик и масгер пришли к соглашению.
Для начала Ленц пэсэветовал ему проштуди-
ровать учебник Дюфресне:
„В тот вечер судьба моя была решена. Призывать
меня к терпению нужды не было. Мир, в котором я до
сих пор существовал, отступил на задний план; с лихо-
радочной поспешаостью я вошел в магнитные поля
260
тихой энергии и стал приглядываться к таинственному
порядку бесконечно изменчивых связей, всегда столь
же постоянных, сколь и разных, которые в каждой
партии открывались мне снова и снова; я переживал
и минуты отчаяния из-за его равнодушной текучести,
и минуты торжествующего счастья, когда познавал, по-
нимал и овладевал им. Десятки и сотни с усердием раз-
бросанных партий из учебника показали мне драмати-
ческое многообразие этой королевской игры; даже
ночью, закрыв глаза, я видел клетчатое поле борьбы
и весь содрогался от нетерпеливого желания действо-
вать, биться, вторгаться. Шахматы стали для меня са-
мой жизнью. Пожалуй, больше чем жизнью, —
чем-то еще более напряженным, притягательным и ча-
рующим. Жизнь сдерживала меня; но я мечтал о том
вечере, когда буду v Ленца и начну играть. А потом
я бывал у него каждг.й день, — я стал побеждать".
Пройдут годы, и когда молодой человек
по имени Эвжен обратится к нему с просьбой
помочь ему овладеть тайнами шахматной игры,
он — памятуя о своих размышл е ниях—постара-
ется отговорить Эвженаот занятий шахматами:
,,— Посуди сам. Разве можно из всего вдруг вы-
ключиться? Что же из тебя будет? Не забывай: шах-
маты — это только игра.
— Для меня они не игра.
— А что же?
— Не знаю. Для меня — они все. Неизвестно, что
из меня получится. Может, инженер. Может, ветери-
нар, но это ведь только так, чтобы было на что жить.
Меня интересуют только шахматы.
— А ты не сшибаешься, Эвжен?
Он минуту молчал. Голос, звучавший до этого
вполне уверенно, теперь выдавал его волнение.
— Вы в меня больше не верите?
— Почему ты так думаешь?
— Вы же сами меня, как говорится, открыли.
Вы посвятили мне столько внимания и времени. И ре-
зультаты у меня, кажется, были неплохие. А теперь
вдруг... Вы больше не верите, что из меня получится
хороший шахматист?
— Из тебя обязательно получится хороший шах-
матист.
— Тогда я вас не понимаю. Что же вы хотите,
чтобы у меня была солидная профессия?
— Да, может быть, и так. Если перевести на
чешский.
— Шахматы сейчас уже не игра, — продолжал
он угрюмо. — Это целая наука, как и любая другая.
— Нет, это только игра, Эвжен. Ботвинник —
доктор технических наук, работает в области электри-
ческих машин. Я могу тебе назвать двадцать самых
выдающихся...
— Да я не хуже вас знаю, как это делается, —
страстно прервал он меня. — Шахматист, участвующий
в турнирах, для каждого предпри ггия предмет роскоши.
Он все время в разъездах. Какая там работа! Это эле-
ментарно. Как дважды два четыре. Работник из него
никчемный. В наше время любительские шахматы —
бессмыслица. Почему никто не требует, чтобы, ска-
жем, артист, оперный певец или музыкант, были лю-
бителями? А у спортсменов еще больше зрителей, чем
у них. Публика имеет право наслаждаться профессио-
нальным мастерством.
— Так что же, ты хочешь быть профессионалом?
— Я хочу быть, как вы, шахматистом, участву-
ющим в турнирах, и спортивным журналистом".
Алиса и белая королева. Оригинальная иллюстрация
Джона Тэниэля к английскому изданию книги Льюиса
Кэрролла „Алиса в Зазеркалъи".
261
Иллюстрация А. Орлова к рас-
сказу К. Д. Саймака „Однажды
на Меркурии". („Знание — сила").
Не находя достаточно веских аргументов,
которые могли бы поколебать горячую веру
Эвжена и его страсть к шахматам, наш герой
решил написать Эвжену письмо со своими воз-
ражениями против шахмат, которое он, впро-
чем, не закончил и не выслал по назначению.
В письме он описывает свою жизнь и полу-
ченный опыт, пытаясь предостеречь Эвжена
от необдуманного повторения пройденного тер-
нистого пути шахматиста, и прошлых ошибок:
„Мои неуспехи в последние годы? Ты сам хорошо
знаешь, как их объясняют шахматисты. Есть мнение,
что я просто перевалил через кульминационную черту.
Если это друзья, то они вспоминают о моем взлете пе-
ред войной и сожалеют, что в свои самые плодотворные
годы я не имел возможности участвовать в междуна-
родных турнирах; если же это недруги — они сводят
все мои неуспехи к моей интеллигентской нерешитель-
ности, неумолимо приводящей меня к цейтноту. Сам
я держусь загадочно и незаметно для самого себя куль-
тивирую мнение, будто хочу посвятить себя главным
образом шахматной журналистике. Как могу, я укло-
262
няюсь от турниров, потому что сажусь к шахматному
столу, да, впрочем, и к письменному, за свою книжку,
как каторжник. Без страсти и без любви. Я чувствую
неуверенность и весь отдаюсь сомнениям. Но сомнева-
юсь я, разумеется, не в том, хватит ли у меня силенок
на другое, а в том, здесь ли мое настоящее место, надо
ли вообще сидеть над этими шестьюдесятью четырьмя
квадратиками, над этим клетчатым полем, о котором
я долгие годы мечтал и уже решил, что оно является
моим настоящим домом, моей мастерской, самым глав-
ным полем моей жизни".
Но вот наступил первый серьезный кри-
зис. Проявился он во время турнира в Баден-
Бадене; в ожидании очередного хода против-
ника, нашего героя вдруг охватили воспоми-
нания детства, а потом он почувствовал про-
тивную слабость и головокружение: картина,
которая ему открылась, была страшная.
„Комната, в ней десяток столов, за каждым друг
против друга сидят взрослые люди, предающиеся не-
понятному занятию; перед каждым четырехугольник
клеенки, разделенный на черные и белые клетки,
и они передвигают по ним, согласно наперед заданным
правилам, деревянные или костяные фигурки — также
черные и белые. Ни на что не похожие; нет, четыре из
них напоминают башню с зубцами и еще четыре — ло-
шадиную голову. Все эти двадцать взрослых людей
усиленно работали. Каждый из них обладал блестящим
мозгом, способным рассчитать плотину постичь лю-
бую науку, и, несмотря на это, все их усилия сводились
к одной безумной цели: загнать главную фигурку со-
перника на такой квадратик, в такую точку правил
и отношений, откуда эта фигурка не могла бы дальше
двинуться. Вот и весь результат их труда! Вокруг них
во все стороны лежал мир, заселенный миллиардами
людей, которые испытывали счастье и страдание, лю-
били и ненавидели. Люди держали в руках багры,
кололи пальцы иглами, пекли хлеб, валили деревья, за-
нимались самыми разнообразными, но очень понят-
ными делами, а они, а я — шестьдесят четыре квадра-
тика, фигурки, ходы!
Вдруг мне показалось, будто я проснулся после
длительного тяжелого сна. «Как я сюда попал? Что
я здесь делаю?» — спрашивал я себя, и внезапно мне
стало ясно до боли, что я заблудился. И никогда уже
больше не вернусь к ручью. Между мной и жизнью
стоял до смешного низкий заборчик шахматных фигу-
рок, но перескочить его я уже не мог. Никогда раньше
я не сомневался в шахматах, в их смысле и значении
для человеческого общества. Но с этого Баден-Баден-
ского турнира я стал к ним относиться с подозритель-
ностью, и я стал подозрителен сам себе. Я вообще
начал думать о том, что такое игра? Почему играют
дети? Почему играют взрослые?“
Повесть заканчивается горькими пережи-
ваниями героя. Поездка в родные места, вос-
поминания о навсегда утраченной молодости,
тяжелые результаты самоанализа, чувство раз-
очарования пронизывают героя сожалением
к самому себе, но одновременно заставляют
его смириться перед приговором судьбы.
„Десятки тысяч голов склоняются каждый вечер
над шахматными досками, и как бы ни скоро пришла
моя смерть, я, убогий человек, не перестану им зави-
довать, что для них шахматы — только игра, в то время
как для меня — профессия; что они, играя в шахматы,
всего-навсего заполняют свой досуг радостью. Я был
бы самым бесполезным из всех существ, если бы поз-
волил этим сомнениял! и подозрениям, испытываемым
мною по отношению к моей странной профессии, сде-
лать из себя шахматного мастера, в конце концов ин-
валида, не способного играть...
Пришло время закончить. За окнами приветли-
выми огнями светит большой красивый город. Я рас-
ставил фигуры и собираюсь до глубокой ночи ломать
голову над шахматной доской; сегодня, наконец, я сно-
ва сажусь за шахматы с добрым чувством, что и я на
работе".
А теперь перенесемся в область сказочной,
а затем и научной фантастики.
В замечательном, вероятно, всем хорошо
известном романе английского писателя ми-
нувшего столетия Льюиса Кэрролла „Приклю-
чения Алисы в стране чудес" многие фантасти-
ческие персонажи заимствованы из колоды
игральных карт. В другой книге того же автора
„Алиса в Зазеркальи" действие развертывается
уже в кругу шахматных фигур. Более того,
писатель связывает фабулу с шахматами исклю-
чительно оригинальным образом, помещая во
вступлении перечень того, какие действующие
лица каким шахматным фигурам соответствуют.
Так, например, у белых — ладьями являются
„Tweedledum" и „Tweedledee", конями — Еди-
норог и Рыцарь, слонами — Овца и Пожилой
господин. У черных выступают: ладьи —
263
I* Gambit
peJ tlOllf 5
GERARD - KLEIN
Обложка изданной во Франции книги Жерара Клейна
„Гамбит звёзд".
Ванька-Встанька и Лев, кони — Плотник
и Рыцарь, слоны — Ворон и Морж. Среди
пешек мы встречаем цветы: Маргаритки,
Розы, Лилии, а также животных: Лягушку,
Устрицу, Олененка. Алиса первоначально не
принадлежит ни к какому лагерю, однако,
соблазнившись возможностью получить коро-
левскую корону, соглашается взять на себя
функцию Белой пешки, чтобы, постепенно
продвигаясь к восьмому ряду, выдвинуться
в королевы. Ее продвижение вверх и приклю-
чения среди странных фигур, встреченных
в Стране Шахмат, составляют содержание
повести. И хотя в принципе развитие фабулы
не является изображением конкретной шахмат-
ной партии (действие происходит ведь в мире
фантастики), автор тем не менее сохранил много
реальных элементов шахматной игры.
В фантастическом рассказе английского
писателя Клиффорда Д. Саймака „Однажды на
Меркурии о приключениях астронавтов на
этой планете, содержится оригинальная заклю-
чительная сцена с шахматами. Завоеватели кос-
моса основали на Меркурии наблюдательную
станцию. Планету населяют странные сущест-
ва — таинственные Шары, обладающие способ-
ностью превращаться в то, о чем думали люди,
и создавать из своей материи их двойников.
Астронавты оказались, таким образом, в вели-
чайшей опасности, так как, спустя некоторое
время, нельзя было отличить, кто из экипажа —
подлинный человек, а кто — обманчивое созда-
ние Шаров. Когда шеф экспедиции пишет в за-
ключение докладную в Совет солнечной энер-
гии, он видит через окошко иллюминатора,
как Пузыри превращаются в шахматные фигу-
ры и прыгают по территории, окружающей
станцию. С каждой минутой этих фигур стано-
вилось все больше и больше: это были шахмат-
ные размышления во время игры между чле-
нами экипажа, воплотившиеся в реальные
очертания пульсирующих и живущих таин-
ственной жизнью существ.
В романе французского автора Жерара
Клейна „Гамбит звёзд“ (1958 год) шахматы
составляют основу фабулы и притом фигури-
руют в разных плоскостях. Действие разверты-
вается в далеком будущем, в эпоху полного за-
воевания космоса человеком. В межзвездном
пространстве, в пределах Галактики, курсируют
корабли с людьми, летающие со скоростью све-
та. Герою событий Жергу Алгану поручают
совершить первую экспедицию за пределы
Галактики, чтобы исследовать жизнь в про-
странствах, доселе неизвестных. Ключом к вы-
яснению тайны служит странная шахматная до-
ска с символическими рисунками на полях,
264
случайно приобретенная в антикварном магази-
не на одной из планет. Как оказывается в ходе
развития исключительно запутанной и изобилу-
ющей перипетиями фабулы, высшие существа,
живущие за пределами Галактики, ведут игру,
в которой планеты, звезды, человечество
и история являются элементами космических
шахмат. Независимо от этой линии сюжета,
личность героя трактуется как гамбитная пешка
в розыгрыше соперничающих между собой
человеческих обществ, населяющих разные
зоны Галактики. В результате путешествия
Алгана выяснилось, что шахматы изобретены
существами, чья культура превышает челове-
ческую, и что они играли в шахматы за миллио-
ны лет до появления на земле человека.
Но спустимся с небесных высот и вернемся
опять на реальную почву.
Настала очередь драматургии. В этой обла-
сти мы откроем наш обзор отрывком из пьесы
Вольфганга Гёте „Гетц фон Берлихинген“>.
написанной в 1774 году.
Начинается действие второе. Сцена пред-
ставляет собой зал, в котором Епископ и Адель-
гейда играют в шахматы. Либетраут играет
на арфе:
„АДЕЛЬГЕЙДА. Вы невнимательны. Шах ко-
ролю!
ЕПИСКОП. Еще есть выход.
А ДЕЛЬГЕЙ ДА. Теперь вы долго не протянете.
Шах королю!
ЛИБЕТРАУТ. Яне играл бы в эту игру, если бы
был высокой особой, я бы даже запретил ее при дворе
и во всем государстве.
АДЕЛЬГЕЙДА. Да, верно, эта игра — пробный
камень для ума.
ЛИБЕТРАУТ. Не потому! Я предпочел бы слу-
шать звон погребального колокола и вой зловещих
птиц или лай сварливой дворовой собаки — совести;
лучше внимать им средь глубокого сна, чем слышать
от слонов, коней и прочей твари это вечное «шах ко-
ролю»!
Скетч „Шах и мат" из ревю
краковского театра сатириков —
„Едем на Олимпийские игры"
(1956 год).
265
Иллюстрация к немецкому изданию
драмы Иоганна Вольфганга Гёте „Гец
фон Берлихинген“, 1858 года.
ЕПИСКОП. Ну5 кто же думает о таких вещах!
ЛИБЕТРАУТ. Тот, например,кто слаб, но имеет
крепкую совесть, — впрочем, это обычное сочетание.
Шахматы называют королевской игрой и говорят, что
они были изобретены для короля, который осыпал
их изобретателя милостями. Если это правда, мне ка-
жется, я вижу этого короля. Он был недорослем —
по уму или по годам, состоял под опекой матери или
жены, легкий пух покрывал его подбородок, льняной
локон вился у виска, он был гибок, как ивовый хлыст,
в шашках любил проходить в дамки, любил он играть
и с дамами, не по страсти — боже сохрани! — а так,
для препровождения времени. Его воспитатель, слиш-
ком деятельный, чтобы быть ученым, и слишком не-
гибкий, чтобы быть светским человеком, изобрел эту
игру, столь однородную с его величеством... и так
далее.
АДЕЛЬГЕЙДА. Мат! Вы должны восполнить
пробелы ваших исторических сочинений, Либетраут“.
Здесь автор противопоставляет различные
взгляды на шахматную игру, а мысль, сформу-
лированная Адельгейдой о том, что игра в шах-
маты является испытанием умственных способ-
266
ностей, вошла в историю как выражение лич-
ных взглядов великого поэта и философа.
В истории драматургии и театра мы встре-
чаем много примеров использования шахмат-
ной темы, так или иначе связанной с действием
пьесы. Некоторые из них приводились в пре-
дыдущих главах. Здесь мы упомянем лишь
о тех случаях, когда шахматы — не только
побочный мотив в содержании, но являют
собой стержень произведения, что подчерки-
вается даже в названии.
В 1876 году в Париже на сцене театра „Пале
Рояль" была поставлена одноактная комедия
Поля Феррье „Шахматная партия". Пьеса на-
чинается и кончается шахматной партией,
а ход событий прямо или косвенно связан
с игрой на шахматной доске. Эта комедия в том
же году вышла отдельной книгой. На анало-
гичной основе построен одноактный водевиль
„Выигранная партия" Жоржа Вай, поставлен-
ный с большим успехом (более ста спектаклей)
в парижском театре „Жимназ Драматик" (1892
год). Под псевдонимом Вайя скрывался аме-
риканский писатель М. Джордж Фрост, ко-
торый издал другой вариант этой комедии под
своей настоящей фамилией. Этот текст под
названием „Двойной шах" был опубликован
в 1909 году в приложении к французскому
шахматному журналу „Стратежи".
Чрезвычайно оригинальным произведе-
нием в художественно-театральном репертуаре,
несомненно, является комическая опера „Побей
Филидора" с музыкой Амаде Дютака и либретто
Авраама Дрейфуса. Премьера этого сугубо
шахматного спектакля (хотя бы из-за главного
персонажа — знаменитого французского шах-
матиста и композитора Филидора) состоялась
на сцене парижского театра „Опера-комик"
в 1882 году. Содержание произведения неслож-
но: Филидор пытается любой ценой... про-
играть шахматную партию. Однако не будем
опережать событий.
Год 1777. На сцене изображено знаменитое
шахматное Cafe de la Regence. Филидор только
что выиграл партию и пребывает в прекрасном
настроении. В этот момент в кафе появляется
молодой музыкант Ришар, угнетенный сквер-
ным состоянием, в котором находятся его сер-
дечные дела. Он хочет жениться на прекрас-
ной Дори, дочери владельца кафе — Будиньо.
Но отец соглашается отдать за него дочь
только при условии, что он... выиграет в шах-
маты у мастера Филидора. Разумеется, это
условие означает не что иное, как отказ.
Филидор, узнав об этом, решает помочь колле-
ге (разумеется, коллеге музыканту) и про-
играть ему партию. Это решение он держит
в секрете от Дори и говорит ей, что намерен
вести игру самым серьезным образом.
Началась необыкновенная партия. Салон
заполнила толпа завсегдатаев кафе. Нервни-
чающий Ришар играет настолько плохо, что
Филидор вынужден был быть очень вни-
мательным, чтобы невольно не выиграть. Из
соседней комнаты долетают звуки песенки.
Это Дори исполняет произведение Филидора.
Взволнованный композитор заслушался и...
выиграл партию.
Вот неудача! Все кажется потерянным,
однако Филидор откровенно заявляет госпо-
дину Будиньо, что, если тот не согласится на
брак влюбленной молодой пары, он навсегда
оставит его кафе и перейдет в другое, к его
конкуренту. Веский аргумент сделал свое:
папа был вынужден согласиться, а Дори нашла
счастье с Ришаром, который оказался лучшим
музыкантом, чем шахматистом.
Мы можем также рассказать о необыкно-
венном образце польского драматического ис-
кусства на шахматную тему. Такое произве-
дение редко встречается даже в коллекциях
самых богатых собирателей шахматно-литера-
турных диковинок. Полвека назад появилась
юношеская, в наше время совершенно забытая,
драма Кароля Ижиковского „Победа". Автор
начал работать над ней в 1897 году, однако
закончил ее лишь семь лет спустя. В печати
„Победа" появилась в 1907 году в собрании
267
стихотворений и драм. Ныне это произведение
представляет библиографическую редкость.
Произведение Ижиковского обладает боль-
шой дозой иронии, в нем много шуток и острот,
в силу чего содержание его не устарело и сей-
час, хотя при чтении оно часто раздражает
излишней символикой и претензией па психо-
логию и философию. Однако предоставим
оценку этого произведения литературной кри-
тике и приведем только те места, которые свя-
заны с шахматами.
В первом действии триумфальной комедии
„Победа" (так назвал свое произведение Ижи-
ковский) показан шатер вождя Сола. Сол
обсуждает с командиром войск план решающей
битвы, которая должна произойти на рассвете.
С ним его ближайшие друзья Блеск и Пламя,
а Сол является символом Солнца, Света, Дня.
Оба командира, Блеск и Пламя, не могут прийти
к соглашению о тактике боя. Сол реагирует
на ссору очень странно: „он разоружает обоих
и укладывает их в коробку". Так можно по-
ступить, например, с шахматными фигурами,
но не с персонажами серьезной драмы! Впро-
чем, дальнейший ход событий объясняет и эту
экстравагантность Сола.
Поздно ночью, проникнув тайным под-
земным ходом, в шатре Сола появляется коро-
лева Нокс — „покровительница мрака", вла-
дычица города, осажденного солнечной армией.
Красавица Нокс пытается очаровать Сола
и уговорить его перейти на ее сторону, изменив
товарищам и делу, за которое борется. Награ-
да — любовь и совместное царствование. Сол
решительно отвергает бесчестные предложения,
однако, очарованный ее красотой, смягчается.
Страсть ослабляет его волю, и из решительного
вождя, повелителя и владыки он превращается
в послушного невольника деспотичной брю-
нетки. Нокс овладела им совершенно, и Сол,
как покорный ягненок, делает все, что велит
ему лукавая владычица мрака. А теперь вни-
мание! В тексте пьесы начинаются шахматные
чудеса:
„СОЛ. Я открою тебе наши планы. Или, еще
лучше, я скажу тебе, как можно выиграть. Вот здесь
поле битвы. Садись, королева.
(Приносит шахматную доску и расставляет шах-
маты} .
НОКС. Подожди, здесь что-то темновато. (Под-
ходит к выходу, снимает несколько звездочек с неба
и помещает их на канделябре)...
СОЛ (задумался над шахматной доской) .
НОКС (садится рядом с ним, потом садится ему
на колени, обнимает его за шею и целует).
СОЛ. Итак, смотриэ моя королева. Ходы до сих
пор были следующие: 1. е2-е4, е7-е5. 2. Kgl-f3, КЬ8-сб.
3. Cfl-b5, а7-аб. 4. Cb5-a4, Kg8-f6. 5. Kbl-сЗ, d7-d6.
6. d2-d4, Cc8-d7. 7. Са4:сб, Cd7:c6. 8. Odl-e2, e5:d4.
9. Kf3:d4, Cc-d7. 10. 0-0, Cf8-e7. 11. b2-b3, 0-0.
12. Ccl-b2, Ь7-Ь5. Этот ход, по-видимому, сделан с на-
мерением испортить партию, а все же он очень хоро-
ший, так как угрожает с5 и СЬ5, поэтому я дал прикаа
пойти 13. а2-а4 — второпях, ибо по всей вероятности
е4-е5 было лучше.
НОКС. Так значит, у меня дела обстоят еще не
так плохо?
СОЛ. Пока даже лучше, чем у меня. Ведь бой
только что начался. (Улыбается). Я всегда люблю
давать противникам некоторые преимущества, чтобы
привести самого себя в ярость.
НОКС. Ну, И...
СОЛ. Ты играй моими фигурами, а я твоими.
Я, например, пойду Ь5-Ь4.
НОКС. В таком случае Kdl.
СОЛ. Отлично, теперь мы его полностью запрем>
отступление по всей линии, а вот с7-с5.
НОКС. Тогда K-f3.
СОЛ. Теперь мы поставим слона на сб, тогда ста-
нет необходимым дальнейшее отступление, Kd2, после
чего с помощью хода d6-d5-d4 ты отрежешь моего-
единственного слона.
НОКС. Подожди-ка... Повтори еще раз, а то-
я невнимательно слушала, целуя тебя.
СОЛ. ...Смотри. Завтра мы можем сыграть более
или менее следующим образом: я иду так, ты — так,
потом я опять иду вот так — видишь ли, совсем глупо
я ходить не могу, иначе ты не будешь испытывать,
триумфа, теперь ты идешь Феб, а на f2-f4 будет f7-f5.
НОКС. Но мне почти нечем ходить.
СОЛ. Теперь тебе будет легко играть, твой план
может быть, например, таков: король Hah8, ладья на g8,
вторая ладья на а7, чтобы, убрав слона на d8 и выдви-
нув пешку на g7, усилить атаку. Запомнила?...
НОКС. Да. Я уже тысячу раз совершала подоб-
ные атаки на рокировку. Выбор тактики предоставь
268
мне. Уж я позабавлюсь с тобой, как кот с мышью, ра-
зобью тебя в пух и прах. Прошу тебя только: вскрой
мне потом линию. Ничего лучше этого и быть не
может.
СОЛ. Например, g2-g3? Тогда после g5:f4 линия
будет вскрыта. Так, что ли? Тебе достаточно этого?
НОКС. Так, так. Уж я справлюсь, этого будет
вполне достаточно. Ты получишь ужасный мат. (При-
жимается к нему.) ..."
Дальнейшая часть первого действия со-
средоточивается исключительно вокруг лю-
бовных интриг и далеко уходит от шахмат.
Поэтому оставим ее в стороне и приступим ко
второму действию, декорацию которого автор
рисует следующим образом: „Поле битвы —
шахматная доска. По одну сторону — лагерь
Сола, по другую — лагерь Нокс, за которым
в глубине виден город, построенный как бы
из глыб кристаллического мрака, дождливое
утро“.
В лагере Сола чуть свет начинаются при-
готовления к бою. К удивлению соратников,
Сол просит не оружие, а зеркало, зовет парик-
Софонисба Ангисчиоля: „Партия шахмат" (1555 год). На картине изображены три сестры художницы и старая
служанка. Оригинал хранится в Национальном музее в Познани.
269
махера и велит освежить себя одеколоном.
Насколько король потерял охоту к бою, они
убедились еще больше, когда он велел подать
ему заржавленный меч и приказал носить за
ним во время битвы зонтик на случай, если
будет дождь. Между тем, в лагере королевы
Нокс готовятся одержать полную победу.
Четыре командира, носящих слоговые имена —
На, По, Ле, Он — знакомятся с проектом
наступления, пользуясь во время разговоров
шахматной терминологией. Черная королева
велит приготовить десять тысяч кандалов
и вытесать кол из кедрового дерева для Сола
(месть за нарушенный престиж и амбицию
в любовной игре).
Начинается битва, которую Сол ведет та-
ким образом, что вызывает подозрение у своих
подданных, думающих, что он умышленно хочет
ее проиграть: отдавая приказы своим офице-
рам, Сол строит в то же время глазки Короле-
ве. Неужели измена? От 13-го до 28-го хода
партия проходит с преимуществом Нокс. Но
затем... Впрочем, взглянем на поле брани.
В этот момент позиции выглядели сле-
дующим образом: Белые: Kpgl, Фс13, Ле2,
ЛП, Cb2, Кс4, Kd2, пп.-а4, ЬЗ, с2, е5, f4, g2, h2
(14). Черные: Kph8, Феб, Hg8, Hg7, Cd8,
Cd5, Ke8, пп. — a6, b4, c5, d4, f5, g5, h7 (14).
„Пушки обстреливают точку g2 бомбами и кар-
течью.
СОЛ. Смотрите, как интересно хотят нас здесь,
уничтожить. Но я уже как будто где-то видел эти ходы.
Кажется, спасения нет.
ПЛАМЯ. И ты говоришь это так спокойно?’
(Плачет.).
Сол (с сочувствием). Что это, слезы на глазах
у солдата? Успокойся же, генерал, и возьми еще одну
папироску. Как-нибудь справимся с этим. (Входит ге-
рольд.) .
ГЕРОЛЬД. Моя королева и повелительница, за-
мечательнейшая, наиблагороднейшая Нокс призывает
тебя, вождя белых духов, сдаться — поскольку поло-
„Шахматисты". Картина не-
известного венецианского худо-
жника (1590 год ).
270
жение твое, как ты сам видишь, безнадежно, если ты
хоть немного разбираешься в игре Лопеса и Фили-
дора...
СОЛ. Скажи своей повелительнице, что я все ей
сдал и сам сдаюсь, но, дабы гордость моя была окон-
чательно сломлена, я покорно жду великолепного, по-
учительного мата, поскольку в этой ситуации ни один
шахматист не признавал себя побежденным.
ПЛАМЯ. Вот это ответ!...
Герольд приносит королеве ответ.
НОКС. Он шутит или говорит всерьез? Впро-
чем, он все равно в моих руках. Если он притворяется,
тем хуже для него. Батареи, огонь!
От выстрелов черных батарей становится все
темнее !
СОЛ (восклицает). Ты забываешь, прелестная
королева, что мне дана власть рассечь твою ночь мол-
ниями (сверкают молнии — наступает день и освещает
поле битвы) . О, не сомневайся, королева, побежденный
или победитель, я всегда твой, но пока я сделаю ход.
29. g2-g3...
НА. Сола можно простить: он слишком уверен
в счастье, которое ему сопутствовало до сих пор. Он
просто не может примириться с новой судьбой и от-
чаянно защищается.
НОКС. Тем лучше — это очищает от греха мои
дальнейшие поступки.
29.	... g5:f4
НА. Зачем же, королева, разве не лучше, чтобы
не вскрывать эту линию, пойти g5-g4?
ОН. Или, например, Са8 и Феб?
НОКС. Трусы! Приверженцы модернистских
фантазий. Я придерживаюсь традиций классиков бла-
городной игры и иду на вскрытие линии... Чув-
ствуете ли вы, господа, как красива будет жертва на
g3? Эта комбинация, которую нам предстоит обдумать,
в деталях, достойно увенчает нашу и без того заме-
чательную партию и будет приводиться когда-нибудь
в качестве образца в военных академиях...
На стороне белых:
СОЛ. Это особенно интересно, подайте мне
кресло! Королева, видно, плохо отдает себе отчет, что»
будет, когда я отыграю пешку. Ладья — слон — диа-
гональ — король в углу! Ах, вот! Отдохните теперь,
господа; подайте мне стул, да-да, я уже сижу.
30.	ЛП :f4 Hg7-g5
СОЛ. Разумеется, мы проиграем, господа, не сом-
невайтесь. Ведь я говорил вам, что сегодня будет бра-
косочетание, свадьба, бал... Но мы можем еще герои-
271
чески держаться. Например, возможно Cb2:d4, затем
JIf:d4 и на две фигуры... Вот так! На это Cd5:c4.
Тогда, например, Kd2:f3 и K:d4; во всяком случае
конь на f3 защитит нас от этого слона. Но теперь, по-
жалуй, только JIe2-f2, ведь вы не имеете ничего против,
господа? Я многое вижу между строк, например, если
•бы теперь Kc4-d6, то после захватов на d6 и f5 жертва
g4...
31.	JIe2-f2...
НА. Лев уже освободил одну лапу из западни,
что будет дальше?
СОЛ (продолжает развивать свою мысль). Так,
однако, я лишаю свою пешку е5 опоры одного «удар-
ника»... на Kc4-d6, ага, вот оно... диагональ...
31. ... Ke8-g7
НОКС. Смотрите, как все это понятно, логично,
как это все просто и сильно одновременно. Конь пока
-защищает пешку, но стремится на h5, чтобы завоевать
качество или пожертвовать собой на g3. Понимаете
ли вы мой план?
СОЛ (думает) . Теперь я могу при помощи K-d6
четвертый раз атаковать пешку f5 и отдать пешку е5.
Но я тогда теряю из-за Kh5 качество... Странно, но
у меня здесь защита лучше, чем я ожидал. Нужно это
•серьезно обдумать. K:d6, Ф:е5, Kd2-c4... Нет! Kd6:f5,
K-h5, K:g3. Либо JI:g3 Kd4. Куда? Ведь Фе5:б2...
Если бы этот слон был защищен! (Зовет). Эй, что
происходит со слоном Ь2?
ВОЖДИ (констатируют) . Спит.
СОЛ. Разбудить на всякий случай, он может по-
требоваться. (Продолжает думать). Нет, это плохо...
Но, может быть, пойти Cb2: d4 или... Ах, вот! JI:d4.
Боже мой, открытый двойной шах... СЬ2 не защи-
щен — но... двойной? Куда же отодвинуть ладью?
На d3? Невозможно. Мне кажется, что-то сверкнуло
в моей голове и погасло... Клубок Ариадны запутался!
НОКС. Враг долго думает, должно быть решает
вопрос, не сдаться ли ему, чтобы по крайней мере из-
бежать позорного поражения. Пусть герольд пойдет
к нему еще раз. Герольд, пригрози вождю белых: если
он не сдастся, его ждет смерть! Мы с ним церемониться
не будем. Только немедленная капитуляция может
спасти ему жизнь...“
Герольд вновь призывает Сола сдаться,
однако Сол, сосредоточившись над шахматной
доской, посылает его к черту. Его осенила
гениальная мысль. Может быть, пойти конем
на d6 ? Во время длительного монолога он все-
сторонне анализирует варианты этого хода.
Наконец:
„СОЛ. ... Виктория! О вы, мелодии победы
в груди моей! О прелестный образ красоты!... Пере-
крестный огонь... Я добился темпа одновременно
в нескольких местах... Эта бесполезная свобода чер-
ного ферзя — бес ильная сила! Никогда еще не было
придумано ничего более прекрасного. Все любовные
наслаждения ничто по сравнению с неизмеримой кра-
сотой этой комбинации! Из каких глубин моей души
вырвался луч этой идеи?!
32. Kc4-d6...
ГЕРОЛЬД (возвращается). Он велел мне идти
к черту.
НОКС. ... Я хотела мира, но теперь я умываю
руки! Несколько ходов, и он погиб.
32.	...Фе6:е5.
Он как волк, который кажется прирученным,
пока вид крови не возвращает его снова в дикое со-
стояние.
СОЛ. Ай-ай-ай! Я учел не К-сб, a K-h5, все
пропало, играю Kd6-f5. Если те ерь К-сб невольно
и прикрывает d4, я ведь все равно проигрываю пар-
тию: JI-h4, JI:g3, C:h4. Или я заткну лучше рот этому
слону, дам ему съесть качество Л-е4 и, по крайней
мере, буду иметь свободу действий на некоторое время.
(К вождям). Сделайте этот ход хитро, внушительно,
с жестами тревоги.
33.	Kd6:f5 Kg7-h5
ШТАБ КОРОЛЕВЫ. Браво!
НА. Я бы предпочел Kg7-c6.
НОКС (обращаясь к другим генералам и презри-
тельно говоря о На) . Он был довольно способным шах-
матистом, но сегодня он постарел, утратил юношеский
задор.
СОЛ. Я предполагал, что так случится. Ослеп-
ленная призрачной комбинацией жертвы на g3, она
уже не думает о других ходах. А мы сейчас изобразим
близорукость и со свойственной ей отвагой ринемся
вперед.
34.	JIf4:d4 (Молния) ...
НОКС (застигнутая врасплох). Что... Как он
посмел ?
НА. Нужно было идти Kg7-c6, почтенная коро-
лева.
НОКС (в исступлении отпускает ему пощечину).
Получай... За несвоевременное замечание. Что случи-
лось? Что вы так вытаращили глаза? Может быть,
вы слепо верите в его гений? Пустые головы! Разве
вы не видите, что это жертва, продиктованная отча-
272
Адриан ван дер Верф: „Пар-
тия шахмат* (XVII—XVIII
вв.). Картина находится в Ху-
до ясественной галерее в Дрез-
дене.
янием... Мы, однако, непоколебимо продолжим наш
план:
34. ... Kh5:g3
35. Kf5:g3 ...
НОКС (презрительно). Разумеется! Ему ничего
другого и не остается! Он играет так, как мы >отим!
35.	... JIg5:g3-r
36.	h2:g3 ...
СОЛ. Хорошо, хорошо! Все идет по плану. Я по-
гибну, по только из-за чар. Я погибну победителем,
(поэмой перед глазами.
36.	... JIg8:g3+
ШТАБ НОЧИ. Брависсимо! Теперь дама на е5
оказывает замечательные услуги.
НОКС. Телефонируйте маме, что я победила!
Объявить на завтра в афишах казнь Сола!
37.	Kpgl-fl ...
Он еще играет! Пора уже покончить с этим и за-
брать у него эту беспомощную даму. Она наверняка не
исповедалась перед смертью. Эй, Белый, бью твою
даму!
СОЛ. Я никогда слишком много не беспокоился
о дамах.
37.	... JIg3:d3...
АРМИЯ НОЧИ. Урра!...
НОКС. К сильному удару добавим в этот момснi
и сильное слово!..."
273
Даниель Ходовецкий: „Это
не важно !и Офорт 1778 года^
274
Нокс пытается околдовать Сола заклина-
ниями, и, когда он, казалось, уже опять под-
дался гипнозу ее красоты, ему вдруг удалось
усилием воли высвободиться из-под пагуб-
ных чар. Со словами: „Вот решение загадки!
Получай, бестия!“ — Сол делает ход.
38.	ла4—g4!
(Здесь в пьесе опять помещается диаграмма).
В лагере черных паника. Нокс от ужаса не
может говорить; вся армия онемела. Черные
бегут.
„НОКС (обретает дар речи) . Вероломный! Меж-
дународный конгресс отменит эту партию! Он сам
подсказал мне эти ходы, он сам вовлек меня в запад-
ню — хитрый, подлый изменник! И его, быть может,
даже оправдает история! О горе! О мать моя! (бежит) “.
Сол торжествует. Стены города рушатся.
Погоня настигает свиту Ночи. Ночь молит
о пощаде, но неумолимый Сол разит ее мечом.
Город мрака взрывается: „...глыбы мрака
тают, весь город в зареве солнечных лучей.
Сол въезжает в Солнце, за ним его люди“.
Комедия окончилась. В обстоятельном по-
слесловии Кароль Ижиковский пишет о „По-
беде“.
„В первом действии герой жертвует всем, ради
утоления любовной жажды, этому эротическому ис-
ступлению во втором действии отвечает вспыхива-
ющая неожиданно для самого героя жажда умственной
деятельности, стремление полностью выявить и уви-
деть воочию свою идею, и ради этого Сол во второй
раз все попирает... Форму этой драмы я не хвалю, ибо
она опирается на узкие рамки традиционных симво-
лов..., но, несмотря на эти рамки, психология самого
основного замысла нигде не ущемлена, — наоборот, во
втором действии она доведена даже до самых крайних
пределов. Каким образом? Здесь, кстати, и можно вы-
яснить, почему в драму вплетена шахматная партия...
В «Победе” я не мог ограничиться каким-либо деше-
вым аллегорическим изображением этого интеллекту-
ального исступления... Я непременно хотел передать
это исступление вместе с его специфической атмосфе-
рой, изобразить рождение гениальной мысли, удар
молнии, грянувший из насыщенной электричеством
тучи... Но мой первоначальный материал не годился
для этого, так как я совершенно не обладал знаниями
в области военной техники; поэтому я позволил себе
воспользоваться суррогатом и переместил интеллекту-
альную часть событий в драме на другую, аналогичную
войне арену — арену шахматной игры, которой я зани
мался долгое время практически и теоретически. Пар-
тия, которая разыгрывается в «Победе», однако, не
является моим изобретением; это реальная партия,
разыгранная 9 августа 1895 года на турнире в Гастингсе
между одним из самых знаменитых мастеров, доктором
Таррашем (белые) и очень сильным игроком Вальдбро-
тем (черные) .
Ход этой партии был для меня столь странным,
настолько сильно иллюстрировал «пробуждение льва»,
что без нее я не смог бы даже и мечтать о написании
«Победы», и сегодня я даже не могу припомнить, сло-
жилась ли во мне тема «Победы» под влиянием этой
партии, как ее дополнение в моем душевном мире, или
же тема уже была и ассоциировалась с этой партией
лишь благодаря их духовному родству. Зато почти все
пояснения к партии являются моей... собственностью,
особенно в тех местах, где речь идет не о прагмати-
ческой оценке ходов, а о психологии шахматного твор-
чества; ибо нужно было в известной степени восста-
новить генезис всех идей гениального шахматиста и дать
словесный эквивалент очень сложных, тонких и еле
уловимых душевных процессов. Естественно, только
шахматист может полностью вникнуть в этот волшеб-
ный круг, где тысячи искр фантазии струятся вихрем,
мерцают и исчезают, прежде чем бдительный рассудок
сплетет из наиболее подходящих искр венец гениаль-
ной идеи. Однако я думаю, что даже тот, кто не знает
шахматной игры (если только он преждевременно не за-
кроет книги со словами: «Что это ? Какие-то шахматы ?»),
даже и он сумеет более или менее почувствовать, в чем
тут дело“...
Мы тоже так думаем, и потому позволили
себе привести столь обширный отрывок из
пьесы, хотя из-за большого количества шах-
матных терминов и, особенно, из-за партии,
приведенной почти полностью в алгебраи-
ческой записи, может показаться, что это произ-
ведение непосвященному читателю недоступно.
До сих пор мы все время находились
в кругу литературы, однако и другие отрасли
искусства имеют на своем счету шахматные
„грехи". Особенно богато в этом отношении
изобразительное искусство.
Шахматы нашли очень разнообразное и ин-
тересное отражение в сотнях картин, рисунков
и гравюр, являясь благодарной темой для
275
художников, работающих в различной техни-
ке и обладающих разными стилями и темпера-
ментами. Значительное число иллюстраций этой
книги является одновременно обзором работ
художников — графиков, живописцев, рисо-
вальщиков и резчиков, запечатлевших штри-
хом и краской шахматы, шахматную игру и
шахматистов.
Оригинальной композицией группы фи-
гур — игроков и болельщиков — отличается
картина „Шахматисты", написанная нидер-
ландским художником Лукой Лейденским (1520
год). Ход делает женщина, перемещая черного
коня. Художник замечательно передал выра-
жение лиц отдельных персонажей, заинтересо-
ванных игрой, либо, наоборот, не обращающих
на нее внимания, а также расположение рук
над шахматной доской.
Камерным настроением насыщена картина
неизвестного венецианского художника, напи-
санная в 1590 году и изображающая двух игро-
ков, склоненных над шахматной доской. Бо-
гатый орнамент стен, узор скатерти, пышность
их одежды и, в особенности, их головных
уборов, а также присутствие маленькой со-
бачки, — все это весьма оживляет композицию,
Франсуа Буше: „Игра в шахматы" (XVIIIвек).
М. Дюбуа: „Шахматист" (XIX век).
276
Эрнест Мейссонъе: „Игра
в шахматы" (1836 год).
создает удачный контраст с тем внутренним
покоем и хладнокровием, которыми дышат
фигуры обоих шахматистов.
Более портретно и статично задумал свою
картину художник Парис Бор доне (XVI век).
Шахматная доска служит здесь лишь предло-
гом для изображения портретов двух особ,
одетых в плащи. За садовой скамьей видны
парк и архитектурное строение, а также группа
играющих в карты. Все три упомянутых по-
лотна входят в состав коллекции бывшей ко-
ролевской галереи в Берлине.
В польских картинных галереях и музеях
мы встречаем мало произведений живописи,
где фигурировали бы шахматы, поэтому осо-
бенно следует подчеркнуть наличие в Польше
исключительно ценного экспоната. В коллек-
циях Национального музея в Познани имеется
написанная маслом карты а известной итальян-
ской худе жнивы Ссфонисбы Ангисчиоли
277
Оноре Домье: „Игроки в шах-
маты" (XIX век) у
(1527—1623 годы), изображающая группу жен-
щин за шахматной доской. Это три сестры худо-
жницы и их старая прислуга. С левой стороны
сидит Лучия (тоже художница), с правой —
Минерва, а за столиком самая младшая —
Евгения. Эту картину, названную „Партия
шахмат", в 1824 году приобрел в Париже граф
А. Рачинский (до этого картина находилась
в коллекции Луи Бонапарта). Это, пожалуй,
одно из красивейших в мире произведений
живописи на тему шахматной игры.
Каждый вновь открытый салон живописи,
ежегодные национальные выставки или вы-
ставки произведений учащихся академии изо-
бразительных искусств приносят новые по-
лотна и рисунки с изображением шахмат. Жаль
только, что редко можно встретить оригиналь-
ные произведения, которые показывали бы
игру в шахматы в какой-то новой форме и све-
жей сюжетной трактовке. Преимущественно
мы видим жанровые сценки в клубах или порт-
ретные изображения игроков, окруженных
болельщиками. В этом отношении картины
минувших столетий отличаются большим раз-
нообразием и изобретательностью.
Внимания заслуживает написанная маслом
картина современной польской художницы
Эугении Ружанской „Игра в шахматы", ко-
торая отличается интересным и своеобразным
тематическим мотивом: контрастное сопостав-
ление интеллектуальной игры с фигурами цир-
ковых клоунов. Замечательны сочетания кра-
сок, придающие не только картине, но и изо-
браженной шахматной игре спокойную, ра-
достную тональность.
Впрочем, слова здесь излишни. Хороши
эти картины и иллюстрации или плохи, но
пусть они говорят сами за себя. К сожалению,
нам не удалось отыскать в коллекциях и би-
блиотеках ряда интересных репродукций, упо-
278
Иоганн Э. Гуммель: „Шахмат-
ная партия в берлинском двор-
це Восс“ (1818 год J. Картина
находится в Национальном му-
зее в Ганновере.
Г. Бельский: „Шахматная пар-
тияи (XIX век ).
279
минутых в шахматных журналах и изданиях.
Большое число рисунков и репродукций, хра-
нившихся в польских библиотеках, погибло
в годы войны. Например, в коллекции каби-
нета рисунков Библиотеки Варшавского уни-
верситета, вывезенных гитлеровцами и до сих
пор не найденных, пропали шахматные гра-
вюры из так называемого „Королевского аль-
бома" .
Поскольку мы говорим о живописи, со-
общим в заключение об интересной детали из
жизни знаменитого французского художни-
ка — живописца Эрнеста Мейссонье. В 1836 го-
ду Мейссонье экспонировал в парижском са-
лоне картину „Игра в шахматы", которая
обратила внимание общественности на мало
известного до тех пор художника. Картина
была продана за две тысячи франков. Спустя
семь лет, того же размера картина „Три луга"
достигла уже цены в тридцать тысяч фран-
ков. Таким образом, у шахмат оказалась „легкая
рука".
Нашу „Художественную мозаику" мы за-
кончим обзором того рода творчества, который
сочетает в себе элементы литературы и изобра-
зительного искусства. Речь, разумеется, касает-
ся кино. Вместо разговора о тех фильмах, где
шахматы выступают только в эпизодах и ко-
ротких сценках, мы представим подборку кад-
ров из этих фильмов. Зато мы подробнее озна-
комимся с более крупными произведениями,
крупными в смысле участия шахмат в дра-
матургии произведения.
Почетное место здесь занимает фильм
Всеволода Пудовкина (совместно с Н. Шпи-
ковским) „Шахматная горячка" (1925 год). Это
был первый фильм Пудовкина, лишь начи-
навшего тогда свой самостоятельный путь
в кинематографии. Идею подала сама жизнь.
В то время в Москве разыгрывался между-
народный шахматный турнир. Героем турнира
был Капабланка, пользовавшийся огромной
популярностью среди любителей шахматной
игры. Турнир вызвал необычайный интерес.
Артур Маркович: „Игра
в шахматы" (XIX век). На-
циональный музей в Кракове.
280
Вольф: „Шахматная партия".
Литография (XIX век).
За его ходом следили и компетентные люби-
тели шахмат, и зрители, которых привлекала
красота благородного поединка. О шахматах
и разыгрывавшихся партиях говорили повсю-
ду: на улицах, в магазинах, трамваях, дома.
Именно эту шахматную „горячку" и увеко-
вечил на экране Пудовкин. Эта комедия была
снята молниеносно. Снимки производились на
улицах 'Москвы, запечатлевая энтузиастов-бо-
лельщиков, анализирующих на шахматной до-
ске отдельные ходы, обдумывающих возник-
шие ситуации или ломающих голову в поисках
собственного решения. Камера подсмотрела
и то, что происходило в турнирном зале и вести-
бюле гостиницы „Метрополь", где разыгры-
вался турнир.
Капабланка согласился участвовать в одном
из эпизодов, остальные дополнил умелый мон-
таж документальных кадров с инсценирован-
ными: нельзя же было мешать шахматистам
во время турнира, а показать атмосферу турнир
ного зала и лица шахматистов крупным планом
было нужно. Этот короткий фильм из двух
частей, которому Пудовкин первоначально не
придавал никакого значения, считая его только
шуткой, стал, однако, важным этапом на его
художественном пути. Фильм „Шахматная го-
рячка", основанный на обширном докумен-
тальном материале, оказался удачной попыткой
создания реалистической комедии.
Темой для двух других художественных
фильмов послужил знаменитый автомат Кемпе-
лена для шахматной игры. В одной из пре-
дыдущих глав уже подробно излагалось со-
держание фильма „Игрок в шахматы", постав-
ленного в 1926 году режиссером Бернаром по
повести Дюпюи-Мазюеля.
В чехословацкой кинокомедии „Брак с пре-
пятствиями" режиссера Мирослава Цикана
(1950 год) главным героем является молодой
281
Станислав Масловский: „Арабская кофейня" (1912 год).
Марцин Самлицкий: „Игра в шахматы" (1934 год).
инженер-конструктор Когоут (его роль играет
актер Владимир Раж), заядлый шахматист,
любитель шахматных задач.
Выдающийся шведский режиссер Ингмар
Бергман использовал мотив необыкновенной
шахматной партии в драматической кино-
картине „Седьмая печать**. Этот фильм, создан-
ный в поэтической манере, напоминает темы
средневековых моралите и касается философ-
ской проблемы, трактующей суть жизни.
Шведский рыцарь Антониус возвращается
после крестового похода на родину. Но в Ев-
ропе и в его стране свирепствует эпидемия,
вследствие чего повсюду царят неуверенность
и страх. Видя вокруг одно лишь разорение
и роковую несправедливость, рыцарь, мучи-
мый сомнениями в подлинности существования
бога, вызывает Смерть на решительный шах-
матный бой, причем ставкой в игре является
его жизнь. Если же он выиграет, то Смерть,
быть может, раскроет ему тщательно храни-
мую тайну существования. Герой затягивает
партию и, обращая на себя внимание Смерти,
спасает от гибели семью странствующего акте-
ра. Вот он опрокинул доску и фигуры, желая
выиграть время. В конце концов он погибает,
не найдя ответа на вопрос, существует ли
какая-то неземная сила, которая руководит
хаосом уничтожения и поражает род людской
заразой. Отдав свою жизнь и спасая других
людей, он выиграл эту игру в шахматы со
Смертью, хотя выиграл не для себя!
Шахматная партия рыцаря со Смертью
является главной композиционной линией
фильма. Смерть выступает в нем под видом
таинственного странника в черных одеждах.
282
Идею сценария и использования шахматного
мотива Бергману подсказали древние фрески,
находящиеся в одной из маленьких деревенских
церквей в окрестностях Стокгольма. Кроме
различных сцен, изображенных неизвестным
средневековым художником, там несколько
раз встречается рисунок Смерти с шахматной
доской и рисунок сцены розыгрыша с рыца-
рем. Это и появилось потом на экране. Кино-
картина „Седьмая печать" была награждена
в 1957 году „Серебряной пальмовой ветвью"
на фестивале в Каннах.
Красивый, изобретательный и единствен-
ный в своем роде фильм о шахматах, изобра-
жающий борьбу разных фигур, двигающихся
на черно-белой доске без участия партнеров,
поставил немецкий кинематографист-любитель
Рихард Грошоп. Он создал в 1936 году кино-
картину „Маленькая трагедия короля", отли-
чающуюся высокими художественными и тех-
ническими качествами (фигуры сами передви-
гались по шахматной доске). Этот фильм по-
лучил награды и был отмечен на международ-
ных конкурсах (в частности, во Львове в 1938
Зыгмунт Ковальский: „Парни в клубе" (1954 год).
Данута Ревкевич: „Над шахматной задачей" (1948 год).
283
Эу гения Ружанская: „Игра в шахматы66 (1957 год).
году), а будучи переснят на широкую ленту,
с успехом демонстрировался во многих кино-
театрах Европы.
...На экране пустая шахматная доска.
Из мрака появляется белый Рыцарь (слон).
В глубине стоит в строю белое войско. На-
плывом движется на зрителя голова белого
Короля.
Мчится черный Рыцарь. На миг появляет-
ся фигура черного Короля. Война объявлена.
Белые фигуры стоят, готовые к бою. Места
королевской четы еще пусты. Но вот появляют-
ся Король и Королева. Офицер (конь) прове-
ряет шеренги. Панорама движется, перед ка-
мерой проходят каменные фигурки шахматной
армии.
На горизонте отблеск пламени. Начинается
бой. Идут пешки. Схватки. Упорные поединки.
Фигуры атакуют. Падают убитые. Темп на-
растает.
284
Черный конь скачет в сторону королев-
ской четы. Вот он атакует Королеву. С другой
стороны черный Рыцарь метит в Короля. Ко-
ролева прикрывает монарха и погибает. Офи-
цер (конь) уводит ее с поля битвы.
В битву бросается черная Королева. Она
объявляет шах Королю. Белый Король от-
ступает. Свет угасает. Атакует Рыцарь. Белый
Король ходит зигзагами. Однако с фланга
появляется новая опасность — черный Офицер
(конь).
Становится все темнее. Белый Король
осажден. Он сдается. Черные фигуры обра-
зуют шпалеры. Побежденный Король медленно
уходит с поля битвы. Белый флаг опускается
на мачте...
Зажигается свет. Маленькая трагедия ма-
ленького короля окончена. Кинопоэма оживила
Хуан Грис: „Шахматы".
285
Кадры из советской короткометражной кинокомедии „Шахматная горячка", поставленной в 1925 году Всеволодом
Пудовкиным и Николаем Шпиковским. Действие этого фильма-гротеска3 высмеивающего шахматную манию, происходит
на фоне международного шахматного турнира, который в действительности происходил в это время в Москве. В роли
главного героя — В. Фогель.
286
Кадр из чехословацкого фильма „Совесть" (1949 год).
Кадр из французского фильма „Красавица и зверь"
(1946 год).
каменные шахматные фигурки. Мы увидели
партию „живых шахмат", какой никогда не
воссоздаст ни один маскарад переодетых ста-
тистов. Ибо в этой игре участвовали необыкно-
венные актеры. Шахматный спектакль сыграли
„собственной персоной" сами шахматы.
Известный немецкий постановщик экспе-
риментальных фильмов Ганс Рихтер создал
в 1957 году новое кинопроизведение, назы-
вающееся „8 х8", где с помощью различных
психологических и изобразительных ассоциа-
ций вводит на экран шахматные элементы,
и, кроме того, использует разыгрываемую
партию как связующее звено для восьми эпи-
зодов этого странного повествования. Особую
художественную функцию отвел автор звуко-
вой стороне фильма. Например, в сцене пере-
мещения пешки по клеткам поля и продвиже-
ния ее в ферзя (пешку играет французский
писатель Жан Кокто) вместо музыкальной иллю-
страции мы слышим текст о роли пешек в шах-
матной игре (цитата из учебника), который
в зависимости от темпа передвижения пешки
произносится медленнее или быстрее. В другом
эпизоде мы видим на экране самого режиссера>
разыгрывающего шахматную партию с самим
собой. В какой-то момент он совершает ошибку
и попадает в затруднительное положение. Зву-
ки мелодии, исполняемой на трубе, вдруг обры-
ваются и начинают повторяться, как на заи-
гранной пластинке. Наконец игрок, благопо-
лучно решая проблему, исправляет свой ход>
и труба начинает играть прежний мотив.
Фильм оперирует многими ассоциациями
сюрреалистического характера, а шахматы слу-
жат для того, чтобы подчеркнуть детерминизм
жизни, в которой индивидуум движется в про-
странстве независимо от своей воли.
На мотиве, близком роману Кэрролла
„Алиса в Зазеркалья", основана концепция
советского фильма-сказки „Новые похожде-
ния Кота в сапогах" (режиссер А. Роу, 1958 год).
Девочка Люба должна играть в школьном
спектакле „Кот в сапогах" роль принцессы, но
287
Кадр из американского фильма „Касабланка" (1943 год).
Кадр из болгаро-советского фильма „Будь счастлива, Ани"
(1961 год ).
Кадр из польского фильма „Дезертир" (1958 год).
Кадр из франко-итальянского фильма „Волжские паром-
щики" (1959 год).
288
неожиданно заболевает, у нее повышается тем-
пература, и, приняв лекарство, она засыпает.
На кровати возле нее дремлет котенок, а на
столе лежит покрытая слоем пыли шах-
матная доска с разбросанными фигурами. Но
вот начинают твориться чудеса. Издали слы-
шится музыка, и шахматные фигуры оживают,
обретая человеческий облик. Люба становится
королевой, а ее дядя — шахматным королем.
Значительная часть фильма происходит в шах-
матном царстве. Замок и интерьеры зала укра-
шены шахматным орнаментом. Замковая пло-
щадь служит большой шахматной доской, на
которой жители шахматного царства проводят
турниры.
В югославском фильме „Рондо“ режиссера
Звонимира Берковича (1966 год) шахматы впле-
тены в сложную психологическую драму.
Одинокий судья Младен и молодой художник
Федя увлекаются шахматами. Они проводят
за шахматной доской почти каждое воскре-
сенье, и скоро Младен убеждается, что Федя
и его жена Неди стали самыми близкими ему
друзьями. Вне их дома он тяжело ощущает свое
одиночество. В свою очередь Неди обратила
внимание на Младена и отдается пробуждаю-
щемуся чувству, в поисках осуществления не-
сбывшихся надежд. Их роман однако кон-
чается очень быстро. У каждого из влюблен-
ных свои трудности и своя жизнь, и они ничем
не могут помочь друг другу. Оказывается, что
Младен довольствуется атмосферой их дома,
спокойной игрой в шахматы и совсем не жаждет
любви Неди. Встречи продолжаются, игра
в шахматы тоже, но сопутствуют им разочаро-
вание и обида.
Высокими художественными достоинства-
ми и оригинальностью трактовки темы отли-
чается польский мультипликационный фильм
„Турнир* режиссера Владислава Негребецкого,
сделанный им с помощью вырезок из цветной
бумаги по рисункам Ежи Зитцмана. Герои филь-
ма — персонифицированные шахматные фигу-
ры, а основная часть гротескной фабулы заклю-
Кадр из польского фильма „Сигналы" (1959 год).
Кадр из французского фильма „Проклятые" (1947 год).
Кадр из венгерского фильма „Катастрофа" (1959 год).
289
Сцена из югославского фильма
„Рондо" (1966 год).
чается в турнире между войсками Белого и Чер-
ного королей, который они разыгрывают на
шахматном дворе замка. Несмотря на быстрый
темп борьбы, она ведется по всем правилам
шахматной игры. Причиной неустанных споров
между королями является их соперничество:
они оба добиваются руки одной дамы, которая,
однако, предпочитает скромного оруженосца —
пешку. После упорного сражения короли при-
миряются. Однако во время пира их спор
вспыхивает заново, и вот две враждебные ар-
мии опять выстроились на черно-белом дворе
друг против друга.
Фильм „Турнир** получил на Международ-
ном фестивале в Мар-дель-Плата в Аргентине
(1960 год) первую премию в категории коротко-
метражных фильмов.
Итак, мы вернулись к нашей исходной по-
зиции : фильм юмористически подчеркнул сущ-
ность шахматной игры — неустанность поединка
между двумя сторонами и все тот же состав
шахматных войск, независимо от результата
происходившего ранее розыгрыша.
Шахматные турниры идут неустанно, они
разыгрываются ежедневно, ведутся на тысячах
шахматных досок. И это несомненно найдет
свое отражение в новых интересных произве-
дениях писателей, художников и кинематогра-
фистов.
290
Действие польского мультипликационного фильма Владислава Негребецкого „Турнир" происходит в мире оживших
шахматных фигурок.Фильм изображает в шутливой форме смысл игры. Художник фильма — Ежи Зитцман (1960 год).
Два кадра из польского мультипликационного фильма „Турнир". Налево: белая пешка, счастливый обожатель дамы,
из-за расположения которой ведут неустанное сражение Белый и Черный короли (направо).
291

КАБИНЕТ
РЕДКОСТЕ Й
Изразец чешской работы первой половины XV века; лиса и волк за шахматной доской.
294
ИГРА „ВСЛЕПУЮ"
Хороший игрок в шахматы, а тем более
мастер, всегда вызывает уважение и призна-
ние людей, а розыгрыш партий „вслепую" —
эта способность шахматиста концентрировать
свое внимание в течение долгих часов на одной
мысли и феноменальная память — поистине
изумляют.
Во время игры „вслепую" партнер изоли-
рован от шахматной доски с фигурами и ориен-
тируется в ситуации исключительно по памяти.
На каждый ход противника он дает ответ
(в принятой алгебраической записи), который
немедленно фиксируется на контрольной шах-
матной доске. Если оба партнера играют „всле-
пую", то за контрольной доской следит судья
или секунданты игроков.
Зная, сколько внимания и усилий требует
нормальный шахматный розыгрыш, нетрудно
оценить необычайность и особенность партии,
ведущейся на память. Хорошая память — этот
секрет таланта — является, конечно, основой
для игры „вслепую", хотя и не только она
обусловливает игру. Необходимы еще простран-
ственное воображение и почти фотографическая
регистрация в уме меняющегося расположения
фигур. Нередко шахматист разыгрывает одно-
временно „вслепую" не одну, а несколько де-
сятков партий. В этом случае ему приходится
регистрировать в уме каждую партию, а также
для каждой из них предвидеть развитие даль-
нейшей игры.
Лучшие шахматисты мира славились и сла-
вятся огромной памятью. Например, Алехин
помнил и мог повторить любую из партий,
какие он когда-либо играл во время прежних
турниров. После сеанса одновременной игры
на 25—30 шахматных досках, он мог воспроиз-
вести ходы любой из этих партий спустя не-
сколько дней. Рубинштейн утверждал, что он
в состоянии реконструировать в памяти все
партии, разыгранные им с момента, как он стал
участвовать в серьезных встречах. Ботвинник
помнит, как говорят, несколько тысяч партий
и огромное количество дебютных вариантов.
После возвращения из Англии, где Ботвинник
давал сеансы одновременной игры, он сумел
спустя несколько недель воспроизвести подроб-
но ход всех партий, демонстрируя их на шах-
матной доске.
Шахматная память и обыкновенная память
„на каждый день", оказывается, не обязательно
равносильны. Вот парадокс, описание которого
мы взяли из одного старого журнала:
„Алехин в частной жизни, кроме шахмат, не отли-
чался замечательной памятью, он был рассеян, часто
искал во всех карманах свои постоянно теряющиеся
очки. Обыкновенная, «человеческая» память Алехина
оказалась гораздо слабее его профессиональной па-
мяти. Его ум, полностью занятый решением труднейших
шахматных проблем, неохотно «снисходил» к обычной
прозе повседневной жизни...
Во время одного сеанса одновременной игры
«вслепую» Алехин, будучи тогда закоренелым куриль-
щиком, захотел вдруг «затянуться». Он легко нашел
портсигар, а в нем папиросы, но никак не мог найти
спичек. Их не было в карманах. В отчаянии он обра-
тился к одному из многочисленных зрителей.
— Извините, пожалуйста, не могли бы вы одол-
жить мне спички? Я забыл свои дома. Удивительно,
какая у меня короткая память../*
Анекдот анекдотом, а факты фактами. Со
своей „короткой памятью" Алехин сумел ра-
зыграть „вслепую" сеанс одновременной игры
на 32 шахматных досках. Сеанс продолжался
двенадцать часов, во время которых чемпион
мира выиграл 19 партий, в 9 партиях добился
ничьей и 4 партии проиграл. Это произошло на
Всемирной выставке в Чикаго в 1933 году.
Тогдашняя печать так комментировала установ-
ленный рекорд Алехина в игре „вслепую":
„Этот рекорд, по-впдимому, является пределом
возможности человеческого мышления и памяти в этой
области! За этой границей царит хаос и начинается
сумасшествие... “
Это действительно был необычайный, вы-
зывавший почти тревогу, случай. И прежде
не раз играли „вслепую", но не с таким значи-
295
Морфи во время сеанса одно-
временной игры „вслепую" на
восьми досках в парижском
Cafe de la Regence. Современная
гравюра.
тельным количеством игроков одновременно.
Две партии „вслепую" разыграл с положитель-
ным результатом сарацин Бузека в 1266 году
во Флоренции.
Не глядя на шахматную доску, играли
также на Руси, о.чем упоминает Лукаш Гурниц-
кий в своем „Придворном“:
„... Москва, должно быть, в этом мало упражня-
ется, однако ж всегда весьма хорошо шахматы знает,
надо думать, что и на память играет, в дороге едучи...“
В середине XVIII века игрой „вслепую"
на нескольких досках поражал знаменитый
Филидор. Сохранилось описание сыгранных
им одновременно трех партий „вслепую" в Лон-
доне в 1788 году; Филидор принимал и пере-
давал ходы через посредника. Трем противни-
кам он дал по одному ходу форы, а самый сла-
бый из них получил еще добавочно фору в виде
пешки (то есть Филидор снял с доски одну
свою пешку). На 51-м ходу он выиграл первую
партию, на 47-м — вторую и, наконец, па
59-м — третью.
Морфи играл „вслепую" восемь партий,
семь из которых выиграл. Сохранилось точное
описание, дополненное рисунком, именно такой
одновременной игры Морфи против восьми
сильнейших парижских игроков. Сеанс прохо-
дил в 1858 году в знаменитом Cafe de la Regence
в Париже и длился более десяти часов. Мастер
сидел в кресле, повернувшись спиной к залу,
и, ни на минуту не прерывая игры, сосредото-
ченно смотрел на пустую стену. После семи
часов игры он предпринял наступление на всех
досках, заставил противников по очереди сдать-
ся, и только две партии свел вничью. Один из
парижских журналистов, восхищенный фено-
менальной игрой американского шахматиста
„вслепую", написал, что „Морфи превзошел
Цезаря, ибо пришел, не увидел и победил".
Однако, в результате перенапряжения сил,
он был вынужден отказаться от этого вредного
для здоровья вида игры. Но об этом мы ска-
жем позже, а пока напомним лишь, что этот
превосходный американский шахматист умер
47-ми лет от роду, полностью лишившись
рассудка.
Неоднократно демонстрировал одновре-
менную игру на нескольких досках „вслепую"
296
русский мастер Чигорин. В 1884 и 1885 годах
он дал в Петербурге по одному сеансу, один раз
играя против 8 партнеров (7 партий выиграл
и одну свел вничью), а затем против 9 (7 партий
выигранных, одна ничья и один проигрыш).
Интересны данные в том, как быстро во
время такого сеанса устает шахматист. Так,
Чигорин, ведя в 1892 году одновременную игру
„вслепую" с восемью противниками петербург-
ского шахматного клуба, в течение первого
часа продиктовал 58 ходов, во время второго —
38, а в последующие — по 20—25 ходов.
О напряжении его внимания может свидетель-
ствовать тот факт, что одному из противников
после двадцатого хода он предсказал мат в пять
ходов.
Хорошо играл, не глядя на доску, мастер
Ласкер, но он избегал демонстрировать это,
так как сильно утомлялся от такой игры.
В последние годы минувшего столетия он сы-
грал в Москве „вслепую" одновременно против
шести игроков.
Пилсбери сыграл в Гаване в 1900 году
шестнадцать партий „вслепую". Одним из его
противников был слепой шахматист Монталво,
очень с ильный игрок.
Два года спустя в Ганновере Пилсбери
повысил число партий до 21, играя с трех часов
дня до двух часов ночи. Через некоторое
время в Америке он провел одновременно
25 партий „вслепую". Хроники отмечают, что
однажды на семнадцатом ходу он предсказал
противнику мат через одиннадцать ходов.
Интересный пример игры „вслепую" по-
казал в 1898 году мастер Яновский, который по
дороге на гастроли в Америку играл на борту
корабля. В судовом журнале сохранилась за-
пись о том, что он играл одновременно в вист
и в шахматы „вслепую" и обе игры выиграл.
Другой вариант продемонстрировали в 1909
году два берлинских игрока — Борделебен
и Кон. Они вместе давали сеанс одновременной
игры против 21 противника. Их партнерами
были шахматисты-любите ли, поэтому, вместо
того, чтобы дать им фору, решено было услож-
нить игру: во время сеанса мастера добавочно
разыгрывали между собой партию шахмат
„вслепую", делая поочередно ходы — раз
в одновременной игре, раз между собой.
Польский шахматист второй половины про-
шлого века Мачуский, о котором теперь уже
забыли, преуспевал в игре „вслепую". Играя
в 1876 году в Ферраре с неким Маццолани, он
после 18-го хода предсказал ему мат в одиннад-
цать ходов. Мачуский одержал также победу,
не глядя на доску, во время матча с группой
игроков в Амьене во Франции.
Своеобразный мировой рекорд количества
одновременно разыгранных „вслепую" партий
поставил другой шахматист-поляк мастер Ежи
Колтановский. В 1937 году в Эдинбурге (Шот-
ландия) он дал сеанс одновременной игры
„вслепую" на 34 шахматных досках. Он выиграл
24 партии и 10 свел вничью. Этот сеанс про-
„Л папа говорил, что в шахматы «вслепую» очень трудно
играть...“ („L’Echiquier de Paris").
297
„Трудный эндшпиль". Французская гравюра середины
XIX века по рисунку Гюйоммю.
должался почти 14 часов с тремя короткими
перерывами. Во время игры Колтановский
выпил много кипяченого молока и выкурил
бесчисленное количество сигар.
За побитие рекорда Алехина, что счита-
лось невозможным, Колтановский получил от
организатора сеанса тысячу фунтов стерлингов
(это и было стимулом, по словам самого Колта-
новского, для столь напряженной игры).
После окончания матча журналисты задали
ему вопрос: „Каким образом можно помнить
ход 34 партий, оперируя 1088 фигурами, двига-
ющимися на 2176 клетках ?"
Колтановский ответил: „У меня нет зри-
тельной памяти, но есть память, фиксирующая
движения. Перед каждым ходом я восста-
навливаю в памяти ход игры и делаю в уме
следующий ход. При этом я выработал свою
собственную мнемотехническую систему, не-
сколько облегчающую запоминание отдельных
партий. Сделав первый ход, я стараюсь все
группы шахматных досок (например, первую
пятерку из каждых десяти досок) объединять
одним и тем же дебютом. В зависимости от
ответа противника создаются различные ва-
рианты дебюта, но их общая исходная позиция
помогает мне отобразить очередность ходов".
Таким образом, в памяти закрепляются
отдельные партии, как будто распределенные
по „мелодиям", если употребить здесь музы-
кальное сравнение. Следовательно, игрок не
должен сохранять в памяти расстановку фигур,
но должен уметь повторить „музыкальную фра-
зу". Любое нарушение или отклонение от пра-
вильного хода игры „прозвучит" фальшиво.
Стефан Цвейг в своей знаменитой „Шахматной
новелле" сравнивает умение играть „вслепую"
с виртуозностью композитора или дирижера,
внутренне „слышащих" музыку для оркестра,
которым могут дирижировать без партитуры.
В одном из номеров французского шахматного
журнала была помещена специальная статья,
в которой автор, проводя некоторую аналогию
между музыкальным произведением и партией
шахмат, утверждает, что роднящей чертой
являются свойственные им обоим продолжи-
тельность и развитие во времени. Воспроиз-
вести в памяти мелодию и шахматную партию
может лишь тот, кто обладает способностью
реконструировать чрезвычайно мелкие и крат-
ковременные события.
Замечательными результатами в игре „всле-
пую" прославились Я. Мизес и Р. Рети. Послед-
ний причисляется знатоками к первой четверке
наиболее выдающихся игроков „вслепую" (на-
ряду с Пилсбери, Алехиным и Найдорфом).
Мигуэль Найдорф, поляк по происхождению,
со времени войны гражданин Аргентины,
являлся обладателем непревзойденного мно-
гие годы рекорда одновременной игры „всле-
пую". В 1947 году в Сан-Паулу он про демон-
298
Команда Парижа ведет по телеграфу из Cafe de la Regence матч с командой Вены. Гравюра по рисунку с натуры Мотти
(1894 год). В правом нижнем углу Розенталь, напротив него Чигорин.
стрировал сеанс одновременной игры, не глядя
на доску, с 45 противниками, выиграв 39 пар-
тий, сведя вничью четыре и проиграв две.
Розыгрыш длился почти сутки. Однако сле-
дует сказать, что его партнеры в этом неви-
данном сеансе не показали такого класса игры,
как, например, противники Рети или Алехина.
Тем не менее можно изумляться феноменальной
памяти и ориентировочному чутью Найдорфа,
достигших пределов психических и физических
возможностей человека.
Этот рекорд был побит лишь в 1961 году
молодым венгерским мастером Яношем Фле-
шем, который дал в Будапеште сеанс одно-
временной игры „вслепую" на 52 досках,
причем против него играли шахматисты, име-
ющие звание мастеров, и игроки первого
и второго разряда. Янош Флеш диктовал
ходы в микрофон, сидя спиной к залу. После
12 часов напряженной борьбы он выиграл
31 партию, свел вничью 18 и 3 партии проиграл.
Я. Мизес опубликовал в 1918 году обшир-
ную монографию, посвященную истории и пси-
хологии шахматной игры „вслепую". В заклю-
чительной части он утверждает, опираясь на
собственные наблюдения, что этот род игры
вреден для здоровья и является лишь фоку-
сом, а не подлинным шахматным искусством.
299
Интересно в этом отношении замечание рус-
ского мастера А. Петрова, который еще в 1858
году поместил в печати такое мнение об игре
„вслепую“:
„Легче нырять и доставать жемчуг, нежели играть
таким образом. Наука шахматная, собственно, ничего
от этого не выигрывает. Тот, который играет хорошо,
не глядя на доску, играет еще лучше, смотря на нее.
Следовательно, это фокусы только для изумления пу-
блики... Благородная игра в шахматы привлекательна
и без таких приемов, изумляющих, правда, но не при-
носящих никакой пользы науке".
Французский психиатр Альфред Бинэ
провел в 1894 году глубокое исследование игры
„вслепую", впервые в истории шахмат собрав
научную документацию этого явления, опи-
рающуюся на измерения нервной реакции
игроков и ответы на анкету. Результаты явно
свидетельствовали о наличии патологии в пси-
хическом усилии, связанном с многочасовой
концентрацией воображения и внимания.
В Советском Союзе еще до Великой Оте-
чественной войны наблюдения ученых подтвер-
В английском фильме „Манди" дедушка маленькой ге-
роини — заядлый шахматист, играющий на расстоянии
с помощью писем. Он ежедневно получает множество
открыток с записями ходов.
дили, что успех шахматных мастеров в игре
„вслепую" объясняется специальной профес-
сиональной тренировкой памяти, подкреплен-
ной обстоятельным знанием предмета, как это
бывает у музыкантов, филологов... и даже
у почтовых служащих. Такая изумительная
способность шахматиста сосредоточить внима-
ние на определенной мысли представляет собой
не более чем обычное умение представителей
различных профессий умственного труда поль-
зоваться своей памятью. Однако в игре „всле-
пую" эта сосредоточенность слишком про-
должительна, что отрицательно сказывается на
здоровье.
Принимая во внимание вредность игры
„вслепую", в Советском Союзе с 1930 года
официально запрещен этот вид шахматной
игры. Сам Алехин считал, что игра „всле-
пую" отражается на силе игры шахматистов
и в значительной степени искажает направле-
ние мышления и стиль игры. Следует отметить,
что лучшие советские шахматисты-мастера,
заботясь о здоровье игрока, никогда не реко-
мендовали этот способ для развития комбина-
ционного мастерства. Они вообще отрицали
какие-либо тренировочные качества „слепой
игры", направленной исключительно на погоню
за эффектом.
Заканчивая этот обзор, считаю нужным
пояснить, что вопреки господствующему убеж-
дению, слепые шахматисты не играют „всле-
пую" в том смысле, в каком мы об этом го-
ворили выше, а пользуются осязанием при
определении позиций фигур на шахматной
доске. Фигуры вставляются в отверстия, как
в дорожных шахматах, а „белые" отличаются
от „черных" знаками, которые чувствуются
при прикосновении (например, разница в фак-
туре материала фигур).
Бывали случаи, что и слепые шахматисты
играли, пользуясь лишь памятью. Интересный
случай произошел во Франции в 1865 году.
В деревне Ариеж жил слепой старик, хорошо
игравший в шахматы. Он играл, не прикасаясь
300
к доске и фигурам. На шестидесятом году
жизни ему вернули зрение. Несмотря на то,
что он уже мог видеть шахматную доску, он
играл гораздо лучше не глядя на нее. Возмож-
ность видеть расстановку и положение фигур
ему не только не помогала, но даже мешала.
Совсем другое явление представляет собою
нередко описываемая в турнирных хрониках
„шахматная слепота", являющаяся следствием
переутомления игрока. Изнуренный нервной
игрой и длительным напряжением внимания,
игрок вдруг перестает замечать угрозу со сто-
роны противника, не видит какой-нибудь фи-
гуры вообще, либо принимает ее за другую.
Вследствие „шахматной слепоты" игрок глу-
боко анализирует положение, ищет сложные
решения, но не замечает при этом простого
и очевидного хода.
Бывает и хуже: игрок, пораженный „шах-
матной слепотой", сам того не замечая, подстав-
ляет свои фигуры под удар. Посему — избе-
гайте переутомления в шахматной игре. От
„шахматной слепоты" не спасет ни окулист,
ни очки.
НА РАССТОЯНИИ
Шахматная игра на расстоянии, т.е. путем
переписки или передачи по телефону, распро-
странилась лишь во второй половине минув-
шего века. Увеличение скорости обмена пись-
мами, изобретение телеграфа, телефона, а за-
тем и радио постепенно создали возможность
разыгрывать индивидуальные и коллективные
шахматные партии между людьми на все более
далеком расстоянии.
Уже в тридцатые годы минувшего столе-
тия турниры по переписке вели друг с другом
шахматные клубы Берлина и Магдебурга (сре-
ди молодого поколения берлинских игроков
были в то время, в частности, фон дер Лаза,
Бильгуер и Бледов). Автор первого польского
шахматного учебника Крупский упоминает во
В испанском фильме „Калабун"
(1956 год) священник играет
в шахматы со смотрителем маяка
по телефону.
301
втором издании своей „Шахматной стратегии"
(1844 год) о заочном матче, разыгранном между
Берлином и Познанью. Борьбе по телефону
положили начало в 1891 году шахматные
клубы Лондона и Ливерпуля. До первой миро-
вой войны огромным успехом пользовались
проводившиеся многие годы подряд тради-
ционные телеграфные матчи Англия-Америка.
После второй мировой войны к наиболее
увлекательным матчам можно отнести турни-
ры, проводившиеся на волнах эфира между
шахматистами СССР и Соединенных Штатов
Америки.
В наше время в принципе уже возможно
проведение шахматного матча между игрока-
В польском комическом фильме „Гангстеры и филантропы"
(1963 год) шеф шайки, по кличке „Профессор", планируя
нападение на банк, одновременно по телефону разыгрыва-
ет партию шахмат с... шерифом.
ми, находящимися в разных уголках земного
шара.
Многие шахматные теоретики и практики
считают шахматную игру по переписке идеаль-
ной и всячески борются за ее распростране-
ние. Здесь прежде всего отпадает контроль за
временем, исчезает „роковой" цейтнот. Нередко
бывает, что причиной проигрыша или не-
обходимости согласиться на ничью блестя-
ще проведенной партии является именно
цейтнот.
Борьба может вестить спокойно, на игру
не влияют ни внешние факторы, ни волне-
ния. Одним из преимуществ игры на расстоя-
нии является возможность помериться силами
с мастерами шахматной игры, которых в обыч-
ных условиях мы никогда бы не встретили.
Расстояния перестали быть преградой для
любителей матчей и шахматных турниров.
Заочно играющие друг с другом шахма-
тисты образуют большую семью, охватыва-
ющую весь мир, и объединены Международ-
ной федерацией. Игре на расстоянии было
посвящено не одно издание (широко известны
журналы: постоянное приложение „Ферншахсс
к „Каганснойсте Шахнахрихтен" в двадцатые
годы, а также издаваемый на многих языках
в Югославии „Мейл Чесс" — орган Между-
народной федерации заочных шахматистов).
Одним из наиболее горячих пропагандистов
шахматной игры на расстоянии был немецкий
шахматный деятель и замечательный игрок
д-р Эдуард Дикхофф, скончавшийся в 1949 го-
ду. В его честь был организован продолжав-
шийся два года (1954—1956 годы) гигантский
заочный турнир, охвативший 1860 игроков
из 33 стран! За это время разыграно 8856 пар-
тий.
Забавный эпизод с игрой на расстоянии
включен в испанский фильм „Калабуч" (ре-
жиссер Луис Г. Берланга). Смотритель маяка
играет со священником в шахматы по теле-
фону. Священнослужитель прибегает к помощи
учебника. Обстоятельства сложились таким,
образом, что рядом со смотрителем случайно
302
Узники фашистского концлагеря
играют в шахматы с помощью
фигур, вылепленных из белого и чер-
ного хлеба. Кадр из югослав-
ского фильма „Кампо Мамуля"
(1959 год).
оказался герой фильма проф. Гамильтон, ко-
торый подсказал ему лучший ход ферзем.
Смотритель продиктовал поправку и объявил
мат. Священник возмутился, обвинил партнера
в обмане и в пользовании книгой и заявил, что
так играть не годится... Позднее же, беседуя
с кем-то другим, он сказал, что тот, кто обманы-
вает в шахматной игре, не попадёт в царство
небесное.
В польском фильме „Гангстеры и филан-
тропы “ режиссеров Ежи Гоффмана и Эдварда
Скужевского, герой первой части, высту-
пающий в комедийно-пародийной роли, шеф
шайки гангстеров, носящий псевдоним „Про-
фессор" (в исполнении артиста Густава Голу-
бека) часто и охотно играет в шахматы со своим
постоянным партнером директором банка, ко-
торого он намеревается ограбить по всем пра-
вилам гангстерской „науки". В момент ограбле-
ния шайкой автомашины с деньгами банка,
шахматную партию с директором банка ведет
ловко подсоединенный к телефону магнито-
фон с записанными наперед ходами, что должно
было служить прекрасным алиби для шефа
шайки. Однако, в ходе дальнейшего действия
алиби оказалось ненужным.
В старинных итальянских книгах сохра-
нились упоминания об игре венецианцев, ко-
торая велась на расстоянии, с жителями со-
седних городов и с Далмацией.
В те времена почтовое обслуживание было
столь медлительно, что сроки игры затягива-
лись до бесконечности. Отцы умирали, завещая
своим сыновьям продолжить игру и поста-
раться выиграть, а в случае поражения —
уплатить проигрыш (нередко это были значи-
тельные суммы).
Но не только в средневековье — в прошлом
столетии два американских шахматиста ра-
зыграли между собой партию, продолжав-
шуюся всего-навсего шестнадцать лет! Они
начали обмениваться письмами в 1859 году
и закончили игру в конце 1875 года. Нам
неизвестно, сколько писем послали они друг
другу, но, наверное, почтовые расходы достиг-
ли немалой суммы...
Сейчас открытки с шахматными записями
рассматриваются почтой как печатный текст
303
и подлежат льготному тарифу. Не сразу, одна-
ко, шахматы добились этой привилегии. Есть
воспоминания шахматистов, в которых даны
примеры обхода игроками почтовых инструк-
ций и цензурных правил, чтобы сэкономить на
почтовых расходах. Самый простой трюк со-
стоял в том, чтобы шахматную запись сделать
под приклеенной маркой на служебной открыт-
ке. Текст открытки был, конечно, случайным,
с безразличным для обеих сторон содержа-
нием. Система похитрее состояла в зашифровке
записи хода в тексте адресной открытки, где,
согласно условленному ключу, писались вы-
думанные номера домов, квартир или же
Конрад Швабский и Фридрих Австрийский выслушивают
в тюрьме смертный приговор во время игры в шахматы.
Гравюра Даниеля Ходовецкого (конец XVIII века).
телефонов. Невозможно было разгадать шифр,
состоявший в незначительной перестановке
вверх или вниз букв в фамилии или адресе
получателя, что имело точно определенное
значение.
Хуже обстояло дело при пользовании те-
леграфом, где приходилось платить за каждое
слово пли знак. Но для чего существует изо-
бретательность ! В конце прошлого столетия
житель Лондона некий Антони составил сло-
варь, который был опубликован в шахматных
газетах. Для каждого вида ходов он выдумал
отдельное слово — пароль. Этот оригинальный
словарь, являющийся своеобразным шифром,
содержал 848 слов. Кажется, это изобретение
все же не пользовалось у игроков успехом, так
как о существовании таинственного словаря
ныне можно узнать только из старых газет.
В ТЮРЬМЕ И ПЛЕНУ
Люди, лишенные свободы — ссыльные,
заключенные, пленные — издавна охотно игра-
ли в шахматы, они находили в них развлечение
в горькой действительности и считали шахматы
хорошим испытанием характера и психической
тренировкой, усиливающей выносливость и ус-
тойчивость в тяготах заключения.
Легенда о появлении страсти к шахматам
у жителей деревни Штребек связана со славян-
ским князем Гунцелином, плененным германца-
ми в 1068 году. Содержавшийся в этой деревне
сановный пленник постоянно и с огромным
рвением предавался шахматной игре, вовлекая
в нее стражу. В иной обстановке оказался вождь
инков — Атахуальпа, плененный испанскими
конквистадорами во время завоевания Южной
Америки в XVI веке. Атахуальпа научился
играть в шахматы, наблюдая игру охранников,
и вскоре уже побеждал всех подряд, оказав-
шись мастером-самоучкой высокого класса.
Предание гласит, что именно за это его возне-
навидел один испанский капитан, который
подстроил убийство вождя. Надо сказать, что
304
Генрих Вильгельм Тишбейн
(XVIII—XIX века): Конрад
Швабский слушает приговор
смерти, играя в шахматы
в тюремной камере.
до того 3 как испанские завоеватели привезли
в Америку шахматы, ни эта игра, ни родствен-
ные ей игры не были известны на территории
государства инков.
Саксонский курфюрст Иоганн Фридрих,
взятый в плен немецким императором Кар-
лом V, который выслушал смертный приго-
вор не прекращая шахматной партии, разы-
грываемой с товарищем по тюремной камере —
Эрнестом Брауншвейгским, прославился хлад-
нокровием, проявленным при объявлении ему
смертного приговора. В других вариантах пре-
дания называют имена Конрада Швабского
и Фридриха Австрийского. Эти сцены описаны
в многочисленных литературных произведе-
ниях и стали темой художественных картин.
В турецком плену постоянно играл в шахматы
шведский король Карл XII. В ссылке на остро-
ве Св. Елены Наполеон никогда не садился
обедать, не разыграв прежде шахматной партии.
Многочисленные упоминания о шахматах сохра-
нились в дневниках ссыльных и политических
заключенных периода царского самодержавия.
Приобретение шахматных фигур и доски
всегда представляло для узников известную
проблему, так как за редким исключением
тюремные власти не разрешали играть в шах-
маты. Изобретательность узников в изготовле-
нии игральных принадлежностей была безгра-
нична. Фигуры делали из хлеба, бумаги,
соломы, дерева, глины, а в качестве шахматной
доски им служили одеяла, платки, пол, листы
бумаги, столы.
В знаменитой варшавской тюрьме Павяк
в годы гитлеровской оккупации играли, напри-
мер, в шахматы из хлеба, на доске, где клетка-
ми служили кучки пепла. В случае неожидан-
ной проверки, фигуры съедались, а „шахматную
доску“ попросту сдували.
После падения январского восстания 1863
года в Тамбов была сослана польская патриотка,
художница-скульптор Гелена Скирмунт. Через
Тамбов постоянно гнали по этапу партии ссыль-
ных поляков, направляемых в Сибирь. Этап
на несколько дней задерживался в этом гу-
бернском городе. Закованные в кандалы плен-
ники, располагаясь на площадях и улицах,
коротали время за игрой в шахматы, причем
фигуры лепили из хлеба или примитивно вы-
резали их из кусков дерева. Скирмунт, не бу-
305
Герой „Шахматной новеллы" Стефана Цвейга учится играть в шахматы, будучи заключенным в тюрьму. Кадр из не-
мецкого фильма „Шахматная новелла" (ФГР, 1960 год).
дучи шахматисткой, но видя, с каким энту-
зиазмом играют в шахматы эти несчастные, по
совету друзей, решила создать комплект фи-
гур, который можно было бы размножать при
помощи гальванопластики, а потом раздавать
ссыльным и даже посылать в места их крупного
скопления. К сожалению, попытки изготовить
фигуры не удались. Поэтому художница забро-
сила свой эксперимент, но мысли о создании
комплекта шахмат не оставила и спустя неко-
торое время вырезала персонифицированные
фигуры, изображающие вражеские станы
у осажденной в 1683 году Вены: войско поль-
ского короля Яна III Собеского и турецкую
армию.
Вечикий русский писатель Иван Сергеевич
Тургенев, сосланный царем на несколько лет
в деревню, где находился под строгим поли-
цейским надзором, и где охотно занимался
шахматной игрой, очень огорчался низким
уровнем шахматного умения своих случайных
партнеров. Сам он много времени уделял изу-
чению партий в шахматных учебниках и ре-
шению задач.
Шахматы были излюбленным развлечением
и занятием целой плеяды польских и русских
306
революционеров, сосланных в разные уголки
царской империи. Привыкшие в нормальных
условиях к активности, всегда ощущавшие
недостаток времени для увеселений или игр,
они обретали в ссылке благодаря шахматам
волю к действию, протесту и борьбе. Владимир
Ильич Ленин, находясь в ссылке в селе Шу-
шенском в 1898 году, не имел партнера, и обыч-
но играл по переписке со своим приятелем
Лепешинским, находившимся в ссылке в дру-
гой местности. Когда представлялись случаи
непосредственной игры, Ленин сосредоточенно
играл партию за партией. Он играл также
в ссылке консультативные партии против
трех партнеров, а иногда вел игру против трех
партнеров одновременно, не глядя на доску,
„вслепую". Польский революционный деятель
Феликс Кон вспоминает, что, находясь в ссылке
в тюрьме Кара, в Сибири, он участвовал в шах-
матных турнирах, разыгрывавшихся между
отдельными камерами. Эти турниры невероятно
увлекали узников. Каждый из участников
откладывал по нескольку кусков сахара, из
чего и составлялся премиальный фонд.
Один из старейших русских шахматных ма-
стеров Ф. Дуз-Хотимирский описывает в своих
воспоминаниях следующее событие 1905 года.
Во время митинга перед городской думой его
арестовали и посадили в киевскую тюрьму.
Небольшую комнату предварительного ареста
до такой степени забили заключенными, что
ни лечь, ни сесть было негде. Их держали без
воздуха, не давали им спать. Наконец, их
разбросали по камерам. „В камере № 1 нас
было двенадцать человек, — рассказывает
Федор Иванович Дуз-Хотимирский. — Чтобы
отвлечь внимание заключенных от мрачных
дум, я стал их учить шахматной игре. Фигуры
мы сделали из хлеба, а потом организовали
турнир на первенство камеры № 1".
Хуже обстояло дело с возможностью игры
в казематах, цитаделях и крепостях, где уз-
ники содержались в одиночных камерах и под-
вергались суровому режиму, запрещавшему
взаимный контакт. В воспоминаниях декабри-
стов, которыми были заполнены все казематы
после событий 1825 года, многократно упоми-
наются шахматы. Так, например, Г. Басар-
гин, узник Петропавловской крепости, опи-
сывает, как он играл в шахматы с соседом,
перестукиваясь через стенку и сообщая очеред-
ные ходы при помощи условного шифра.
У них были одинаково обозначенные шахмат-
ные доски, а игра напоминала партии, прово-
дившиеся лишь в более поздние годы по пере-
писке. Другой декабрист — М. Ашенбреннер,,
узник Шлиссельбургской крепости, вспоминает
о турнирах, разыгрывавшихся между десят-
Без подписи. (Худ. Д^ри — „Munchner Illustrierte").
307
Ленинградский, ныне уже покойный} коллекционер Вя-
чеслав Домбровский возле полок с шахматными фигурами
разных эпох (1957 год).
ками заключенных, общавшихся также при
помощи перестукивания. Первоначально игра-
ли только двое соседей, но вскоре они научили
правилам игры остальных узников, и шахматы
стали страстью почти всей крепости, каковой
оставались в течение длительного времени.
Фигуры лепились из хлеба, а затем, когда
узников стали посылать на работу в мастер-
ские, в крепости появились фигуры, выто-
ченные из дерева. В момент, когда автор вос-
поминаний покидал крепость, два самых за-
ядлых шахматиста имели на своем счету более
десяти тысяч разыгранных партий.
В романе французского писателя Жоржа
Ланжеланна „О человеке по имени Ландон",
действие которого происходит в современную
эпоху, рассказан оригинальный шахматно-тю-
ремный эпизод. В нем описывается игра в шах-
маты двух узников, применявших акустиче-
ский код. У одного из них были фигуры, сде-
ланные из соломы, вынутой из тюфяка,
а в качестве шахматной доски ему служили
плиты пола. Второй обозначал изменения в по-
зициях условными знаками-символами на бу-
маге. Когда во время инспекции его спросили,
что он делает, игрок ответил, что играет в шах-
маты с узником из камеры этажом ниже. Так
как это объяснение было воспринято с недо-
верием, он попросил инспекцию отправиться
в камеру его партнера и удостовериться, что
у партнера на шахматной доске фигуры рас-
ставлены аналогично эскизу на бумаге, кото-
рую они нашли у него. Прежде чем инспек-
торы дошли до камеры его партнера, ловкий
игрок успел обо всем предупредить товарища
и научить его, как он должен себя вести. Когда
инспекторы вошли в камеру второго партнера,
тот, не двигаясь с места, заявил, что ждал
их визита, поскольку ему известно, что „власти"
интересуются их партией. Говоря это, он пере-
местил фигуру точно на ту клетку, которую
указал ранее инспектору узник сверху, чем со-
вершенно поразил полковника.
В рассказе польского писателя Романа Ко-
гуцкого „Цена коньяка" есть драматическая
сцена, где приговоренный к смерти за сотруд-
ничество с гитлеровскими оккупантами в по-
следнем изъявлении воли выражает желание
играть в шахматы всю ночь, предшествующую
казни. Об этом рассказывает в кругу знакомых
один прокурор:
„Я уже говорил вам, что он играл хорошо. В ка-
мере, впрочем, он тоже играл. Но перед исполнением
приговора я должен был перевести его в одиночную
камеру. Он не мог играть с заключенным, а в тюрем-
ной охране не было шахматиста. Наконец, я нашел
следователя-офлцера, хорошего игрока, который со-
гласился играть с ним.
Первую партию они сыграли вничью, вторую
тоже. А потом до самого утра Зёловский выигрывал
партию за партией. Он играл, повернувшись к шах-
308
матной доске спиной — на память. Он давал «фору»
одну, даже и две фигуры, и выигрывал.
Этот следователь рассказывал мне потом, что он
никогда не видел партнера, столь погруженного в игру.
Лично я не мог себе представить, чтобы кто-либо был
в состоянии в ожидании виселицы так играть.
В четвертом часу утра я вошел в камеру. Осуж-
денный стал по команде смирно:« Господин прокурор,
нам остался только эндшпиль, это продлится не более
пяти минут».
Что было делать? Вопреки предписаниям и обы-
чаям, я вышел в коридор. Не прошло и трех минут,
как из камеры постучали в дверь. Мы снова вошли
в камеру. «Конец. Я получил мат», — заявил следо-
ватель. Двадцать минут спустя все было кончено".
Подробную информацию о шахматной игре
в гитлеровском лагере смерти в Бухенвальде
дает в своем рассказе „Мужество побеждает"
бывший узник этого лагеря, советский шах-
матист И. Хейфец. В марте 1943 года, по ини-
циативе советской подпольной организации,
действовашей на территории лагеря, был ус-
троен сеанс одновременной игры в шахматы
с участием московского мастера Сергея Бог-
данова, давно уже находившегося в лагере.
Дело заключалось в том, чтобы продемонстри-
ровать всем, что даже преследования, каторж-
ный труд и голод не в состоянии сломить лю-
дей. Организация одновременной игры требо-
вала немалых усилий. Узники, работавшие в
столярных мастерских, втайне от эсэсовцев, сде-
лали комплекты фигур, которые тайком про-
несли в бараки. Специально выставленные ка-
раульные должны были предупредить о воз-
можном приближении эсэсовцев к бараку, где
проходил сеанс. Желающих играть было много,
но еще больше было болельщиков. Богданов
сыграл с большим успехом, а известие об од-
новременной игре с замечательным советским
шахматистом быстро облетело весь лагерь.
В последующие дни к Богданову являлись уз-
ники из других бараков — поляки, чехи, фран-
цузы, немцы, которые приносили с собой ком-
плекты шахмат, чтобы померяться силами с по-
бедителем одновременной игры. Богданов, од-
нако, остался непобежденным.
В квартире ленинградского кол-
лекционера Домбровского, пре-
вращенной им в музей, собраны
многочисленные шахматные эк-
спонаты: комплекты фигур,
картины, рисунки, скульпту-
ры^ книжные издания, дипло-
мы, документы (1959 год).
309
Изготовление шахматных фигур вскоре
-стало всеобщим занятием узников. Нашлось
много замечательных мастеров, которые умели,
пользуясь примитивными ножами, вырезать
из дерева замечательные фигуры, выдержан-
ные в народном стиле разных национально-
стей. Эти комплекты часто попадали за пре-
делы лагеря, в город, где обменивались у не-
мецкого населения на продовольствие. Таким
образом, шахматы служили не только для
игры, но и помогали голодающему лагерю до-
бывать пропитание.
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
Неизвестно, кто и когда придумал исполь-
зовать шахматную запись в качестве шифра.
Лист бумаги, испещренный странными знака-
В собрании парижского кол-
лекционера Жана Монури есть
оригинальные комплекты шах-
мат почти 60 стран, выпол-
ненные из самого различного
материала и изготовленные
в разные эпохи на протяжении
шестисот лет.
310
Несколько фигур из шахмат-
ной коллекции Жана Монури:
1,2— готика, XV век; 3 —
Камбоджа, XI век (?); 4,5 —
Англия, XVIII век; 6 —
Англия (колонии), XVIII век;
7,8,13 — Персия, XVIII век;
9, 12 — Персия, XVII век;
10 — Ява, XIX век; 11, 18 —
Китай, XIX век; 14 — Дания,
XIX век; 15, 16, 21 — Сиам,
XIX век; 17 — Франция,
XVIII век; 19 — Франция,
XIX век; 20 — Франция,
XVI век.
ми (достаточно посмотреть на образец записан-
ной шахматной партии), ассоциировался с еги-
петскими иероглифами, и шахматные записи
были отнесены к категории шифрованной аз-
буки. В учебниках, где рассказывается о раз-
личных видах шифра (один экземпляр про-
шлого столетия находится в Национальной би-
блиотеке в Варшаве), между прочим, приво-
дится и шифр, основанный на шахматной за-
писи. Казалось бы, все это скорее похоже на
игру, однако...
В тридцатые годы нашего столетия швей-
царская печать опубликовала историю немец-
кой шпионки Андриенны Риза, которая во
время первой мировой войны была певи-
цей в кабаре в Цюрихе (Швейцария). Вечером
она выступала на сцене, а в течение дня посе-
щала кафе, наблюдая за игрой шахматистов,
среди которых у нее были даже любимцы.
Когда французы готовили наступление, один
из игроков исчез на несколько дней, а вернув-
шись, занял свое обычное место за шахматами.
311
Парижский коллекционер Жан Монури у своих витрин
с комплектами экзотических шахмат.
В этот раз он играл как сумасшедший. Считая,
что партнер просто потерял рассудок, эту стран-
ную игру прервали. Никто не обратил внима-
ния на то, что на следующий день певица ис-
чезла, и тем более нельзя было предположить,
что ее исчезновение связано с провалом фран-
цузского наступления. Ходили только слухи,
что причиной военной неудачи была кража
шпионами штабных документов. Лишь много
лет спустя выяснилось, что шпионка с помо-
щью этих странных ходов фигур на шахматной
доске прочитала план наступления, передан-
ный ей сообщником — „сумасшедшим" игро-
ком. Размещение французских войск и подроб-
ности наступления Риза сообщила немецкой
разведке.
Совершенно иной случай произошел с дву-
мя шахматными библиофилами во время пер-
вой мировой войны. Один из почитателей из-
вестного американского коллекционера и шах-
матного эрудита Джона Г. Уайта послал ему
из Англии в Соединенные Штаты найденный
редкий экземпляр книги о шахматах. К со-
жалению, посылка не дошла по адресу — во-
енная цензура задержала невинную книгу, за-
подозрив в ней зашифрованные тексты. Ни-
кому из чиновников, конечно, не хотелось за-
ниматься изучением описанных партий и уста-
навливать их подлинность.
Подозрения относительно возможности пе-
редачи посредством шахматной нотации сек-
ретных сообщений существовали еще в дав-
ние времена. Осенью 1878 года царская по-
лиция в Петербурге, обеспокоенная ростом
революционных настроений в стране, начала
тщательно проверять почту. В руки одного из
сыщиков попала почтовая открытка, адресо-
ванная Чигорину и исписанная комбинациями
букв и цифр. Вдобавок, лаконичный текст со-
общал, что если „Петербург так, то и Москва
так, а если иначе, то и Москва тоже иначе".
Открытка с переданным шахматным ходом
и возможными вариантами игры, проводив-
шейся между клубами обоих городов по пе-
реписке, вызвала панику в III Отделении по-
лиции, на которое была возложена борьба с ре-
волюционерами. Неужели это зашифрованный
приказ начать восстание ? Вторая открытка
с текстом: „Я очень удивлен плохой работой
почты. Письма Вам и господину Ш. я лично
опустил в почтовый ящик непосредственно
после совещания у Шмидта", — дополняла
предыдущий текст. Обе открытки были срочно
посланы главе совета министров, который, од-
нако, распознал содержание текста и с помет-
кой „шахматы!!!" на „уличающей" корреспон-
денции вернул документы полиции. Открыт-
ки, однако, не попали по назначению. Они
312
пролежали в тайном архиве III Отделения
и лишь недавно были обнаружены при упоря-
дочении актов в Центральном Государствен-
ном историческом архиве в Москве.
ЗНАМЕНИТЫЕ КОЛЛЕКЦИИ
В 1856 году во Франции умер страстный
коллекционер и шахматный библиофил. Свою
ценную шахматную коллекцию он завещал го-
городу Греноблю, обогатив городскую библио-
теку значительным по тому времени количе-
ством (почти 400 экземпляров) книг, рисун-
ков и т.п. Плохо сохранившиеся экспонаты
затерялись сначала частично, а затем полно-
стью. И очень жаль, так как, по слухам, Фри-
дрих Аллей, как звали этого коллекционера,
ссбрал значительный и содержательный ма-
териал. Коллекция состояла из следующих раз-
делов: теория и практика, поэзия, библиогра-
фия, философия, история, правила игры, ма-
нускрипты, проблемы коня, автоматы, не ти-
пичные шахматы, сведения о разных играх,
переводы печатных изданий, переводы ру-
кописей, цитаты.
Характерная деталь: в коллекции отсут-
ствовал материал по композициям и турни-
рам, то есть те разделы, которые в то время
были слабо освещены в печати. Аллей состав-
лял исчерпывающую шахматную библиогра-
фию. Ее с нетерпением ожидали любители
королевской игры. Польский шахматный ис-
торик М. Дзедушицкий в научной статье в 1856
году писал:
„Французский бургомистр в Ардеш (Аллей) на-
мерен опубликовать новую шахматную библиографию,
в которой он детально разберет и раскритикует выска-
зывания 412 авторов о шахматах и приведет материалы
еще 326 авторов, которые в различных трудах упоми-
нали об этой игре.
Не знаю, однако, был ли доведен до конца этот
полезный труд“.
Этот труд не был окончен. В момент по-
явления статьи Дзедушицкого в печати Аллей
уже умер, а его неоконченный каталог был пе-
редан вместе со всей коллекцией библиотеке
г. Гренобля.
Однако наибольшей известностью поль-
зуются очень интересные и старательно обра-
ботанные коллекции известного американского
эрудита и шахматного исследователя, коллек-
ционера и библиофила Джона Г. Уайта. Он
жил в городе Кливленде в Соединенных
Штатах (в штате Огайо) и умер в 1928 году
на восемьдесят третьем году жизни. Его огром-
ные коллекции, насчитывающие свыше две-
надцати тысяч одних только печатных изда-
ний, были переданы в Публичную библиотеку
в Кливленде.
Все свои доходы (Уайт был адвокатом) он
тратил на приобретение коллекций, разыски-
вая экспонаты по всему свету.
Английский шахматный коллекционер Алекс Хаммонд
определяет дату изделия одного из экспонатов.
313
Индийские шахматы из слоновой кости (конец XVIII века). Собрание А. Хаммонда.
Французские шахматы из слоновой кости эпохи Людовика XIV} изображающие III Пуническую
войну: римляне сражаются с карфагенцами, которых возглавляет Ганнибал. Собрание А. Хам-
монда.
314
Материалы коллекций он распределял на
группы, важнейшие из которых были: поэзия,
восточные шахматы, история, рукописи, шах-
маты в театре, шахматные конгрессы, игра на
расстоянии, турниры, монографии игроков,
партии, этюды, эндшпили, турниры-анек-
доты, очерки, статьи из газет, математические
шахматы, разновидности шахмат, „живые шах-
маты", автоматы, рисунки, документы, шах-
матные издания, древние игры и др.
Уайт не принадлежал к числу коллекцио-
неров-эгоистов. Свои коллекции он охотно
предоставлял для научной работы 3 сам лично
помогал в обработке источников, библиографи-
ческих каталогов, информаций. Он ежедневно
получал письма из разных уголков земного
шара с вопросами по различным шахматным
проблемам, с просьбой дать библиографиче-
ские указания и т.д.
Одним из примеров библиографической
страсти Уайта служит история о том, как он
получил копию шахматного манускрипта, на-
ходившегося в частной библиотеке султана
в Стамбуле. Двадцать лет длилась охота за
неисследованной еще рукописью, о которой
он мечтал. В султанскую библиотеку публика
допускалась только один раз в год, делать же
какие-либо записи было запрещено под угро-
зой смертной казни. Все ежегодно возобно-
вляемые попытки снять копию шахматного
манускрипта не давали никаких результатов.
Наконец Уайту удалось, подкупив кого-то
из персонала библиотеки, вынести на несколь-
ко часов интересующий экземпляр. Молние-
носно была сделана фотокопия. После иссле-
дования текста оказалось, что в рукописи не
было ничего особенного. Несмотря на это, са-
молюбие библиофила было удовлетворено.
Из современных коллекций стоит указать
на интересное собрание голландского состави-
теля шахматных комбинаций и библиофила
д-ра М. Нимейера, у которого находились кни-
ги, газеты, печатные вырезки, автографы,
портреты, карикатуры, рисунки, шахматные
фигуры и другие экспонаты. Нимейер передал
свою коллекцию как „депозит" одному из Га-
агских шахматных клубов, а свою книжную
коллекцию подарил Королевской библиотеке,
которая, благодаря этому, увеличила свое со-
брание в области шахмат до шести с половиной
тысяч названий.
Это одно из самых больших в мире шах-
матных книгохранилищ. Его основы создал
историк шахмат Ван дер Линде, который пе-
редал туда свои ценные издания в количестве
почти восьмисот названий. Замечательно раз-
работанный каталог Нимейеровского книгохра-
нилища является неисчерпаемым источником
библиографической информации.
Американский коллекционер М. Пфейф-
фер специализировался в сборе эффектных
шахматных комплектов, которые он помещал
в дорогих кассетах и коробках, приспособлен-
ных по стилю к формам фигур. Свою ценную
коллекцию он передал Метрополитен Мюзеум
в Нью-Йорке.
Во Франции обладателем красивой кол-
лекции, состоящей из двухсот старинных ком-
плектов разных эпох и разных народов, явля-
ется парижский коллекционер Жан Монури.
Он собирал их в течение многих лет, посещая
антикварные магазины во всей Франции и со-
трудничая с торговыми агентами пятидесяти
четырех стран. Жан Монури скупал большин-
ство наборов заочно, указывая агентам мак-
симальную цену, чтобы иметь возможность
после отсева иммитаций вылавливать время
от времени редкий экспонат, сохранившийся
среди хлама антикварных магазинов. В связи
с тем, что его неоднократно надували и под-
совывали эффектные, но не представляющие
исторической ценности китайские костяные
шахматы, сделанные на экспорт (фигуры, сто-
ящие на ажурных шарах), — он разослал своим
представителям фотографии этих фигур с над-
писью: „Вот чего не следует покупать!..."
У Монури есть фигуры европейского, азиат-
ского и африканского изделия, а также из
315
Художественно выточенные из слоновой кости шахматы, изготовленные в центральной части Европы на рубеже XVII—
XVIII веков. Собрание А. Хаммонда.
Океании и Южной Америки. Древнейшим
экспонатом является комплект XIV века из
Камбоджи и ювелирные шахматные фигуры
эпохи Луи XVI, мастерски сделанные из хру-
сталя и серебра.
В Англии собиратель экспонатов Алекс
Хаммонд сфотографировал свои коллекции
и составил из этих фотографий прекрасно из-
данный альбом под заголовком „Книга шах-
матных фигур “.
Очень интересную, ценную коллекцию
шахматных экспонатов и книг собрал страст-
ный любитель шахматного искусства, ленин-
градец Вячеслав Александрович Домбровский.
Около 40 лет посвятил Домбровский удовлет-
ворению своей страсти библиофила-собира-
теля. Ему удалось скомплектовать большое
количество редких экземпляров. Его квар-
тира превратилась в настоящий „шахматный
музей“: шахматная библиотека Домбровского
насчитывает свыше 1500 книг, в том числе
редчайшие экземпляры со всего мира и почти
вся русская и советская шахматная литера-
тура.
По стенам этого „шахматного музея“ раз-
вешаны разнообразные шахматные доски, кар-
тины и гравюры, посвященные шахматной те-
матике, а в застекленных витринах находятся
комплекты шахматных фигур различных вре-
мен и стран: русские, индийские, немецкие,
голландские, английские, чешские, румынские,
польские, а также японские, иранские и ки-
тайские. Среди комплектов и фигур есть очень
древние и новые, сделанные из кости, дерева,
металла, камня и других различных материа-
лов. Многие экспонаты свидетельствуют о вку-
316
сах и мастерстве их авторов, показывая при-
том, как относились к шахматному искусству
люди разных стран в различные исторические
периоды. Кроме того, у Домбровского в его
уникальной коллекции хранится множество
шахматных диковинок: статуэтки из фарфора,
скульптуры, изделия из серебра, слоновой
кости и пр. — и все это, конечно, связано
с шахматами. Наконец, у него есть множество
рисунков и карикатур. Вячеслав Домбровский
умер в 1966 году, а его коллекция, к со-
жалению, не сохранилась.
Интересную коллекцию гравюр, рисунков,
художественных репродукций и вырезок из
прессы и реклам на шахматные темы собрал
Жюльен Гиль, владелец маленького уютного
магазина с шахматной литературой в Латин-
ском квартале Парижа. Благодаря его любез-
ности, я смог использовать более десятка ил-
люстраций из его коллекции и поместить их
в этой книге.
В Польше частные коллекции, в неболь-
шом, впрочем, количестве, разорила или пол-
ностью уничтожила война. Пропали богатые
коллекции мастера Пшепюрки. Рассеялись по
разным городам частные шахматные коллек-
ции книг, среди которых достойна внимания
коллекция (свыше двух тысяч изданий) од-
ного из известных краковских врачей, проф.
Збигнева Кукульского.
После войны в Польше были обнаружены
остатки ценного шахматного книгохранилища
в замке в Осечной, близ Лешно. Это — уце-
левшие крохи большой шахматной библиотеки,
Шахматы из слоновой кости эпохи Наполеона. Противник императора — Веллингтон. Собрание А. Хаммонда.
317
Шахматы — резьба по дереву. Чешское ремесло конца
XVIII века.
Шахматная доска из козьей шкуры и деревянные шахмат-
ные фигуры, современное изделие. Нигерия.
принадлежавшей известному немецкому исто-
рику и теоретику шахмат Тессило Гейдебранду
унд дер Лазу, умершему в 1899 году. Помимо
многочисленных рукописей, первопечатных из-
даний и редких экземпляров, в коллекции
хранились документы, корреспонденция и за-
метки о многочисленных розыгрышах и тур-
нирах прошлого века. Замок Гейдебрандов
принадлежал еще в первой половине прош-
лого века польским магнатам и поочередно
был собственностью Гурков, Опалинских и,
наконец, Мельжинских. Коллекция из замка
в Осечной передана библиотеке Польской Ака-
демии Наук в Познани.
МАЛЫЕ И БОЛЬШИЕ ФОРМЫ
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА
Насколько живопись, рисунок и графика
представлены довольно большим количеством
произведений, связанных по теме с шахма-
тами, настолько скульптура почти не имеет
таких образцов искусства, которые можно было
бы поместить в разделе „Художественная мозаи-
ка*. Поэтому мы и относим их к главе „Кабинет
редкостей*.
В кафедральном соборе Винчестер, в Ан-
глии, одна из капителей украшена фигурой,
которая держит в руках шахматную доску. Со-
бор построен в 1369 году. Сведений, указы-
вающих на то, что черно-белая доска относится
именно к шахматам, а не к какой-либо другой
настольной игре, нет.
Зато во дворце Бурже, во Франции, можно
увидеть скульптуру, изображающую мужчину
и женщину, занятых игрой в шахматы. Жен-
щина держит в правой руке шахматную фи-
гуру и делает ход. Костюмы играющей пары
сделаны по моде эпохи Карла VII, т.е. начала
XV века.
И, наконец, наиболее оригинальная капи-
тель — в кафедральном соборе в Наумбурге
(XIII век, Германия, Саксония), довольно
странного содержания: две обезьяны играют
в шахматы! Трудно понять, что послужило по-
водом выбора именно этой темы для архи-
тектурного украшения храма. Было ли это
предостережением для верующих, чтобы они
избегали шахматной игры? Вполне возможно,
так как церковь часто называла шахматы
в списке запрещенных игр.
318
Что же касается искусства витража, то оно
может похвалиться только одним экспонатом.
Ратуша в городке Вильфраншан-Божоле, близ
Лиона, во Франции, имеет интересную музей-
ную ценность: витраж XV столетия, на кото-
ром Эдуард II де Божоле и мадемуазель де
Бессе заняты шахматной игрой.
Нужно отметить, что светский витраж при-
надлежал к редким явлениям того времени.
Тем приятнее, что тема — изображение шах-
матной игры.
И, наконец, нечто более крупного мас-
штаба! В Петродворце, великолепной резиден-
ции царя Петра I, расположенной на берегу
Финского залива, вблизи Ленинграда, один
из прекраснейших водных каскадов носит на-
звание „Шахматная гора“. Бьющая фонтаном
вода стекает по трем красивым ступеням из
мраморных квадратных плит белого и черного
цвета. К сожалению, шахматный мотив не вы-
ступает ни в украшениях (скульптуры изобра-
жают мифологические персонажи), ни в ком-
позиции трех бело-черных плит, не являю-
щихся шахматными досками (клетки располо-
жены наискось). Тем не менее, уже хотя бы
из-за ее официального названия и некоторой
шахматной символики, „Шахматная гора“ за-
служивает упоминания в этом обзоре.
А теперь перейдем от больших форм к ма-
лым.
Интересные графические решения, исполь-
зующие шахматный мотив, можно встретить
среди наклеек (экслибрисов), выполненных
специалистами-художниками для книг шахмат-
ных коллекций. Многие шахматные библио-
филы могут похвастаться собственными экс-
либрисами. Во Франции даже существует об-
щество коллекционеров экслибрисов, объеди-
няющее также коллекционеров шахматных на-
клеек. Занятие, похожее на филателию.
К наиболее оригинальным принадлежит
наверняка экслибрис д-ра М. Нимейера, из-
вестного голландского шахматного библиофила
и эрудита, рисунок которого, основанный на
миниатюре XIV века, изображает маркграфа
IV Бранденбургского, разыгрывающего шах-
матную партию.
Зато коллекционерам почтовых марок при-
шлось бы долго искать экземпляры для уком-
плектования шахматных разделов коллекции,
так как филателия имеет мало экспонатов
в этой области. Лишь после второй мировой
войны во многих странах все чаще стали по-
Искусно выточенные из слоновой кости шахматы. Ки-
тайское изделие на экспорт в Европу.
Польские шахматы прошлого столетия, выточенные из
дерева.
319
являться марки, посвященные организован-
ным шахматным турнирам.
Систематизируем эти выпуски:
БОЛГАРИЯ — одна марка стоимостью в 9
левов, выпущенная по случаю Балканских игр
в 1947 году, и вторая (стоимостью в 80 стоти-
нок), зеленого цвета, выпущенная в 1958 году
в ознаменование V Командного студенческого
первенства мира по шахматам, разыгранного
в Варне. На марке изображен глобус, стили-
зованный под шахматную доску, и фигуры
ладьи и коня. Кроме того, имеется превосход-
ная серия, состоящая из 5 цветных марок (сто-
имостью в 1, 2, 3, 13 и 20 стотинок), с изобра-
жением шахматных фигур в современном стиле
(ферзь — зеленый, ладья — оливковая, ко-
роль — малиновый, конь — карминовый
и слон — голубой). Серия была выпущена
в честь XV Шахматной Олимпиады, состояв-
шейся осенью 1962 года в Варне, и имела два
издания: с зубцами и без них. Кроме того,
был выпущен, ценою в 50 стотинок, прино-
ровленный к обстоятельствам, нарядный кон-
верт с маркой в 20 стотинок (красные и белые
шахматные фигуры на сером фоне).
СОВЕТСКИЙ СОЮЗ — 1948 год: две
марки. Первая (трех достоинств: в 30, 40 и 50
копеек) выпущена в ознаменование Турнира
на звание чемпиона мира. Более „шахмат-
ной" выглядит, конечно, марка со щитом, на
котором изображена шахматная доска и ладья
(в 40 копеек). Вторая марка (в 30 и 50 копеек)
изображает Дом Союзов, в котором Бот-
винник одержал победу, принесшую ему зва-
ние чемпиона мира. В 1958 году, в память 50-
летия со дня смерти великого шахматиста Чи-
горина, была выпущена почтовая марка досто-
инством в 40 копеек с его портретом. Под пор-
третом — лента с надписью „1850—1908" и изо-
бражение двух шахматных фигур: коня и ладьи.
В 1962 году — одна марка стоимостью в
4 копейки (желто-черная) с фигурами короля,
ладьи и коня, выпущенная по случаю XXX
Первенства СССР по шахматам в Ереване.
В 1963 году, в память разыгранного в Мо-
скве матча на первенство мира между Ботвин-
ником и Петросяном, почта СССР выпустила
три марки: в 4 копейки (зелено-желто-черную)
с шахматными фигурами короля и пешки и
рисунком золотой медали „Чемпион Мира";
Шахматные фигуры в виде
морских животных. Шахмат-
ная доска с белыми и голубыми
клетками изображает мор-
ское дно. Изделие Мейссен-
ского фарфорового завода.
320
Почтовые марки на шахматные темы, выпущенные в: Болгарии, Венгрии, ГДР, Кубе,
Нидерландских владениях в Антильском архипелаге, Польше, СССР, Финляндии, Филиппинах
и Югославии.

Шахматы в стиле модерн.
показанные на выставке
месла в Веймаре (1924).
в 6 копеек (малиново-голубую) с фигурами
ферзя и слона, на фоне шахматной доски и ко-
ординат земного шара; в 16 копеек (красно-
черную) с ладьей, конем и фотографией здания
Театра эстрады, в котором состоялся матч (из-
дание с зубцами и без них).
В 1966 году Советская почта выпустила
марку коричнево-золотисто-черного цвета до-
стоинством в 6 копеек, в ознаменование матча
на звание чемпиона мира, состоявшегося меж-
ду Петросяном и Спасским. На марке изобра-
жена шахматная доска и на ее фоне — золотая
медаль чемпиона, лавровая ветвь и две шах-
матные фигуры (король и конь); сбоку над-
пись: Москва 1966. Кроме того, был выпу-
щен специальный комплект „Первенство мира
1966“, в котором на одной из четырех марок
десятикопеечного достоинства (бело-серебри-
сто-черный), в память о победе Петросяна, изо-
бражены пять шахматных фигур: пешка, ферзь,
король, слон и конь, на фоне золотой медали
чемпиона мира.
ВЕНГРИЯ — 1950 год: три марки (трех
достоинств — 0,60, 1 и 1,60 форинта), выпу-
щены по случаю разыгранного в Будапеште
международного турнира кандидатов. Интерес-
на марка с изображением двух шахматистов.
ЮГОСЛАВИЯ — 1950 год: пять марок,
каждая иного рисунка (достоинством в 2, 3,
5, 10 и 20 динаров). Эта серия выпущена по
случаю IX Шахматной Олимпиады, проводив-
шейся в Дубровнике в Югославии, и отлича-
ется высокими графическими достоинствами.
До сих пор пока еще не появились марки на
шахматную тему, красивее этих.
КУБА — 1951 год: серия марок (семи до-
стоинств с четырьмя разными рисунками), вы-
пущена в ознаменование 30-летия завоевания
Капабланкой звания чемпиона мира. На двух
марках (оранжевой — в 1 сентаво и коричне-
вой — в 25 сентаво) помещен портрет Капа-
бланки с фигурой шахматного короля, находя-
щейся в верхнем левом углу. На двух следу-
ющих (в 2 и 8 сентаво) показана целиком
фигура мастера, который, склонившись над
шахматной доской, обдумывает ходы. На двух
следующих (голубой в 15 сентаво и красно-ко-
ричневой — в 10 сентаво) — изображено здание
шахматного клуба имени Капабланки в Гаване.
С правой стороны — фигуры двух коней. На-
конец, на последней марке из этой серии (в 5
сентаво) — столик с шахматной доской, а на
ней — отчетливо изображенная позиция фигур.
Надпись на марке гласит: „Rendition de Lasker“
321
Вверху: комплект металлических шахматных фигур, умещающихся
вместе с доской на ладони. Король высотой 1 см., пешки — всего
по четверти сантиметра. Комплект сделан немецким слесарем-
шахматистом. Внизу: кружевная салфетка с шахматным орна-
ментом, вытканная в Плауен (ГДР) по рисунку инженера С. Мель-
ника. Налево: самая большая шахматная фигура и самый маленький
шахматный комплект из собрания А. Хаммонда в натуральную
величину.
322
(Ласкер сдался). Это — изображение под-
линной позиции в финале 14-й партии — мо-
мент решающей победы Капабланки над про-
тивником.
В 1962 году из серии в 36 марок на спор-
тивную тему одна марка в 13 сентаво (в кремо-
во-красно-черных тонах) была посвящена шах-
матам.
В 1966 году выпущена серия марок (до-
стоинством в1,2,3,9, 10и13 сентаво) в честь
XVII Шахматной Олимпиады в Гаване. На пер-
вых четырех (вертикальных) марках изобра-
жены шахматные фигуры: пешка (на зеленом
поле), ладья (стального цвета), конь (коралло-
вого цвета) и слон (оливкового цвета). Все
фигуры стоят на стилизованном изображении
земного шара с шахматной расцветкой коорди-
нат; на двух марках, достоинством в 10 и 13
сентаво, горизонтальных, изображены: на пер-
вой — ферзь и рядом с ним рисунок большого
сеанса одновременной игры (пурпурного цве-
та), на второй — фигура короля (на голубом
фоне) с эмблемой Олимпиады и девизом „Gens
Una Sumus“. Кроме того, выпущен комплект
с маркой достоинством в 30 сентаво (оран-
жевый, голубовато-белый) с эмблемой Олим-
пиады и шахматной доской с расстановкой фи-
гур победоносной партии Капабланки, игран-
ной им с Ласкером в 1914 году.
ФИНЛЯНДИЯ — 1952 год: одна марка
достоинством в 25 марок, выпущена в ознаме-
нование X Шахматной Олимпиады, состояв-
шейся в Хельсинках.
ПОЛЬША — 1956 год: две оригинальные
марки для увековечения Первого междуна-
родного турнира глухонемых шахматистов, со-
стоявшегося в Закопане. Марки (красная —
40 грошей и голубая — 60 грошей) представ-
ляют две ладони, сложенные так, как глухо-
немые обозначают понятие шахматной игры.
Для марок был изготовлен специальный штамп
с шахматной ладьей и надписью. Кроме того,
в те дни продавались конверты с виньеткой
на шахматную тему.
ГЕРМАНСКАЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ
РЕСПУБЛИКА — 1960 год: три марки вы-
пущены по случаю XIV Шахматной Олимпиа-
ды в Лейпциге; на них изображены шахмат-
ные фигуры на фоне олимпийской эмблемы.
Все три фигуры из состава ценных комплектов,
послужившие моделью для изображения на
марках, можно было в дни турнира увидеть
на выставке „Шахматы на протяжении веков“.
Марка достоинством в 10 пфеннигов (плюс 5
пфеннигов доплаты) светло-зеленого цвета, на
ней изображена ладья из слоновой кости
(XVIII век, комплект находится в частной
коллекции). 20-ти пфенниговая марка (плюс
10 пфеннигов доплаты) светло-карминного цве-
та, на ней изображен деревянный конь вели-
колепной резьбы из коллекции Музея художе-
ственных ремесел в Лейпциге. Наконец, третья,
наиболее ценная с точки зрения филателистики
марка, достоинством в 25 пфеннигов (плюс 10
пфеннигов доплаты) голубого цвета с изобра-
жением редкой по ценности фцгурки слона,
выточенного из моржового клыка (XIV век).
Эта уникальная фируга, находящаяся в Госу-
дарственном Музее в Берлине, как и все осталь-
ные ценности музея, во время боевых дей-
ствий была спасена советскими воинами и за-
тем возвращена немецкому народу.
В 1968 году — марка стоимостью в 15
пфеннигов с портретом Эмануила Ласкера,
в честь сотой годовщины со дня рождения этого
гениального шахматиста — чемпиона мира
в 1884—1921 годах.
В 1969 году — марка стоимостью в 20
пфеннигов, с изображением шахматного коня
и ветки лавра, по случаю разыгранных в ГДР
XVI Академических соревнований на первен-
ство мира.
ГОЛЛАНДИЯ — 1962 год: серия марок
с доплатой, трех достоинств: 10+5, 20 + 10
и 25 + 10 центов. Рисунок на них одинаков:
земной шар с фигурой коня справа. Цвета:
зеленый, красный и голубой. Серия издана
в честь V Международного турнира претенден-
323
ИТАЛИЯ
АНГЛИЯ ГРЕЦИЯ АФРИКА ГЕРМАНИЯ	МЕКСИКА
БИРМА ШВЕЦИЯ ТУРЦИЯ ФЛАНДРИЯ ФРАНЦИЯ ДАНИЯ АЛЯСКА
ПЕРСИЯ ЭКВАДОР ШВЕЙЦАРИЯ КИТАЙ
ЯПОНИЯ АВСТРИЯ
Некоторые музеи собрали крупные коллекции шахмат, полученные в основном в подарок от частных лиц. Интересные
шахматные экспонаты хранятся в галерее Калербаха в Соединенных Штатах. На снимке: шахматные фигуры разных
стран
324
Фигуры (белые): ладья, слон
и конь из комплекта, предста-
вляющего битву русских с тев-
тонами. Работа скульптора-
любителя Владимира Ла-
сунского.
тов, разыгранного на острове Кюрасао (Нидер-
ландская Вест-Индия) в мае — июне 1962 года.
НИКАРАГУА — В 1963 году в составе
спортивной серии, выпущенной в честь Олим-
пиады в Токио, состоявшейся в 1964 году,
находится одна марка достоинством в 35 сента-
во, посвященная шахматам (две шахматные
фигуры на фоне шахматной доски, поставлен-
ной под углом).
ФИЛИППИНЫ — В 1963 году выпуще-
на марка достоинством 6+4 сентаво (красно-
зеленого цвета) с изображением двух игроков
в шахматы, расположившихся на палубе ко-
рабля; один из них — Ризель, известный куль-
турный деятель Филиппин, портрет которого
помещен, кроме того, в медальоне в левом углу
марки.
ИЗРАИЛЬ — В 1964 году выпущены две
марки: достоинством 0,12 фунта (коричневая
с рисунком коня) и 0,70 фунта (зеленая с изобра-
жением ладьи) в ознаменование XVI Шахматной
Олимпиады в Тель-Авиве; рисунок на обеих
марках — пять сплетенных квадратов на фоне
шахматной доски — соответствует популярной
эмблеме спортивных олимпиад; внизу — эмбле-
ма Олимпиады и девиз „Gens Una Sumus“.
САН-МАРИНО — 1965 год: многокрасоч-
ная марка достоинством 200 лир. Марка весь-
ма своеобразна, так как шахматы на ней сим-
волизируют некую политическую стабилизацию
в Европе: пять ладей установлены на доске так,
что ни одна из них не может побить другую.
ФРАНЦИЯ — 1966 год: марка достоин-
ством 0,60 франков (цвета: голубой, стальной,
коричневый) с фигурой коня на фоне шахмат-
ной доски с эмблемами фигур короля и ферзя;
вверху надпись: „Jeu d’echecs“ (шахматная
игра). Марка выпущена по поводу шахматного
турнира в Гавре.
РУМЫНИЯ — 1966 год: серия из трех
пар марок (многокрасочных), посвященная шах-
матной олимпиаде в Гаване; одна пара достоин-
ством 20 банов и 1,60 лей — с рисунком пешки
на фоне шахматной доски и стилизованного зем-
ного шара с олимпийской эмблемой, вторая пара
достоинством 40 банов и 3,25 лей — с фигурами
слона и карикатурным изображением шута,
и, наконец, третья пара достоинством 55 банов
и в 1 лею — с рисунком туры и рыцаря, атаку-
ющего верхом.
ДОМИНИКАНСКАЯ РЕСПУБЛИКА —
1967 год: выпущены две марки в честь шахмат-
325
Серебряные гравированные шахматные фигуры, ручной работы, сделанные по проекту Марты Обидзинской в артели
художников ОРНО в Варшаве.
ного турнира Центральной Америки: достоин-
ством 10 сентаво (оливкового цвета) с изобра-
жением слона и пешки и достоинством 25 сента-
во (голубой-желтый-черный) — с ладьей
и конем. Кроме того, эти же марки выпущены
в комплекте с соответствующей надписью.
МОНАКО — 1967 год: марка достоин-
ством 0,60 франка в честь возобновления тра-
диции проведения международных шахматных
турниров в Монте-Карло, после 53-летнего пере-
рыва; рядом с рисунком, символизирующим
шахматную игру — надпись „Grand Prix Inter-
national d’Echecs“.
В 1968 году выпущена марка тоже посвя-
щенная международному турниру.
ШВЕЙЦАРИЯ — 1968 год: выпущена мар-
ка по поводу шахматной олимпиады в Лугано.
Филателисты коллекционируют также те-
матические почтовые штемпели, которыми по-
гашались марки во время важнейших шах-
матных соревнований, а также памятные кон-
верты и наборы.
В частности, большим разнообразием отли-
чаются выпуски конвертов первого дня собы-
тий шахматной жизни. Например, во Франции
выпущена только одна шахматная марка (1966),
но одновременно изданы три разных набора
с конвертами: первый конверт с портретом
Филидора в медальоне, второй — с рисунком
пары шахматистов в стильных костюмах,
и третий — с репродукцией старинной кра-
сивой миниатюры, отпечатанной офсетной
многокрасочной техникой. Кроме того, по
поводу турнира в Гавре, французская почта
выпустила филателистические открытки (порт-
рет Филидора на фоне вензеля „Е“ — „Е“
(Europa — Echecs), (графическая композиция
„игра в шахматы" по проекту Клемента Серво
и фотография шахматной доски с репродукцией
одного из знаменитых эндшпилей Алехина).
Все открытки и конверты снабжены почтовой
маркой на шахматные темы и эффектными
почтовыми штемпелями с датой первого дня
выпуска, или розыгрыша в Гавре; таким обра-
зом, создано большое число филателистических
комбинаций. Во время Шахматной олимпиады
в Гаване в 1966 году, марки из эффектной
шахматной серии наклеивались на конверты,
на которых изображена запись известной партии
Боголюбов —Капабланка, разыгранной во время
турнира в 1928 году и закончившейся блестя-
щей победой кубинского мастера: Боголюбо-
326
«VII Ol'WPlADA
Почтовые марки на шахматные темы, выпущенные Больарией, Кубой, Румынией, Сан-
Марино и СССР.

ву был объявлен мат в центре шахматной
доски. По поводу Филателистической выставки
и гигантского сеанса игры одновременно на
6500 досках, выпущены памятные листки с
рельефным изображением эмблемы Олимпиа-
ды с соответствующими штемпелями. Датский
шахматный союз выпустил во время турнира
в Копенгагене в октябре 1967 года оригиналь-
ный конверт с многочисленными рисунками
на шахматную тему. Остается пожалеть, что
в Дании не выпустили до сих пор почтовой
марки из шахматной серии.
Комитет по подготовке XIV Шахматной
Олимпиады в Лейпциге выпустил наклейки,
напоминающие почтовые марки, которые про-
давались в порядке сбора средств для олим-
пийского фонда. Эти наклейки (перфориро-
ванные и с клеем на обратной стороне) со-
держали диаграммы с шахматными задачами.
В продажу поступили также листы, содержа-
щие по пятнадцать наклеек в 20 и 50 пфенни-
гов, 1 и 2 денежные марки, а также листы
с наклейками без номинала для подтверждения
добровольно пожертвованной суммы. Каждый
первый ряд листа содержал наклейки с зада-
чами в два хода, второй — с комбинациями
в три хода, и третий — с комбинациями в че-
тыре хода. В общей сложности напечатано
15 различных задач.
Коллекционеры наклеек на спичечные ко-
робки, или, как иногда их называют, филуме-
нисты, тоже получили большое количество
интересных наклеек на шахматные темы для
своих коллекций. Кроме отдельных наклеек
с шахматными рисунками, достойны внима-
ния серии, напоминающие подобные серии
почтовых марок. Например, в Советском Союзе
выпущен комплект спичечных коробок „Чем-
пионы мира" и чрезвычайно любопытный ком-
плект 16 небольших спичечных коробок в фут-
ляре (см. стр. 347) с рисунками шахматных фи-
гур и эмблем, с девизом, например: „Мы все
единая семья". На футляре художественная над-
пись „Шахматы".
Что касается нумизматики, то полезно
напомнить о том, что в общине Штребек (из-
вестная „шахматная деревня") в 1921 году,
во время инфляции в Германии, были выпуще-
Шах маты, выкованные ручным способом из серебра, с национальным орнаментом. Изделие артели художников ОРНО
в Варшаве, по проекту Марты Обидзинской.
327
Вверху: проект фигур короля, слона, коня и ферзя (для выполнения в серебре) работы художника Адама Яблонского.
Внизу: проект серебряных „космических" шахматных фигур того же польского художника: ладья — астрономическая
обсерватория, пешка — звезда, король — космическая ракета, ферзь — спутник.
ны денежные знаки с шахматным орнаментом
и рисунком.
К редким экспонатам принадлежат карты
с шахматными мотивами. В 1508 году Томас
Мюрнер из Страсбурга издал книгу, иллюстри-
рованную символическими рисунками карт,
изображающих логические фигуры. Одна из
этих карт была с рисунком шахматиста („бубно-
вая семерка"). В 1629 году в Париже Тюссаню
дю Брей напечатал карты по проекту Мюрнера,
повторяя те же мотивы, но с другим рисунком.
„Шахматная" карта в его издании изображала
играющую женщину.
ЗООЛОГИЧЕСКИЕ КУРЬЕЗЫ
Обезьяны, играющие в шахматы, — это
не только тема скульптурного изображения на
капители собора в Наумбурге, но и мотив, мно-
гократно встречающийся в различных литера-
турных произведениях.
Нужно полагать, что рассказы о хитрых
обезьянах, которые способны дать мат, развле-
кали любителей послушать не меньше, челу
охотничьи рассказы. Но не будем заранее под-
вергать сомнению правдоподобность этих рас-
сказов и начнем со... сказки.
328
В „Тысяче и одной ночи" в сказке „Ревни-
вец и ревность"* описана печальная история
молодого принца, которого завистливый дер-
виш обратил в обезьяну. После многих приклю-
чений принц-обезьяна попадает во дворец сул-
тана, где показывает перед публикой свои
номера. Для того, чтобы убедить хозяина, что
под оболочкой животного скрывается человек,
обезьяна предлагает султану сыграть с ней
в шахматы. В воспоминаниях принца это вы-
глядит так:
„Когда принесли шахматную доску и фигуры,
султан с помощью разных знаков спросил меня: умею
ли я играть в шахматы и хочу ли я сыграть с ним одну
партию? Я поклонился до земли и приложил лапу
к челу, выразив тем самым согласие и благодарность
за велдкую честь. Первую партию я проиграл, а вторую
выиграл. Выигрывая в третий раз, я заметил, что мой
выигрыш ему очень неприятен. Чтобы утешить его,
я сложил четверостишье, в котором говорилось о том,
что две мощные армии доблестно сражались в течение
целого дня, а с наступлением вечера заключили пере-
мирие. Армии проводили ночь в тишине и спокой-
ствии, отдыхая на поле боя..."
Султан был совершенно удовлетворен.
В исторических анекдотах обезьяна —
это просто обезьяна, а колдовства вообще не
идут в счет. Говорят, испанский король КарлУ,
властвовавший в начале XVI века, имел обезья-
ну, которая часто обыгрывала его в шахматы,
но сама проигрывать не любила. Увидев од-
нажды, что она проигрывает, обезьяна швыр-
нула шахматную доску в голову короля. С того
времени, когда у короля было преимущество
на шахматной доске, обезьяна удирала от сто-
лика, чтобы не дать коронованному противнику
возможность закончить партию победоносно.
Совсем иначе выглядит игра с обезьяной
в произведении Лукаша Гурницкого „Придвор-
ный" (1566 год), которое является вольным
переводом на польский язык сочинения
итальянца Бальдассарре Кастильоне. Среди
* „Тысяча и одна ночь“, рассказ 49-й ночи, перевод с араб-
ского на французский язык Галлан да.
многих веселых рассказов и шуток мы находим
и такой анекдот:
„Не слишком на правду похожее, но за оную вы-
даваемое, поведал один итальянец. Будто видел он
в Португалии обезьяну, весьма отличную от нам зна-
комых, коя была с островов новооткрытых привезена
и в шахматы играть умела весьма искусно. И играл
с нею однажды пред королем португальским тот дво-
рянин, что ее с островов вывез. Обезьяна ж, несколько
ходов зело умелых сделавши, в угол противника за-
гнала и мат ему поставила. На то дворянин, сильно раз-
гневавшись, как с теми бывает, кто мат принять дол-
жен, схватил с доски своего короля, который был раз-
меру великого, яко у португальцев и все шахматы та-
ковы, да королем тем по лбу обезьяну бедную ударил.
Обезьяна, вбок прыгнувши, визжать принялась, будто
справедливости у короля просит за обиду неправую.
Стал тогда дворянин взывать ее снова за стол, а обезь-
яна ему все знаки делает, что не станет-де играть более,
под конец, однако ж, села, да и ну его сызнова обы-
грывать; видя, что еще один лишь ход до мата остался,
хитро от другого удара себя оборонила: помаленьку
правую руку свою подсунула, будто что другое делает,
под левый локоть одного дворянина, который тот на
подушке тафтовой опирал деликатно. Потом левой ру-
кой ему мат поставила, а правую в тот же миг поду-
шечку оную вырвала да и головку свою ею от удара
заслонила, а после перед королем в знак победы под-
прыгнула..."
А. Яблонский: проект для выполнения ручным способом
из серебра фигур королевы и коня.
329
Капитель собора в Наумбурге
(ФГР), со скульптурами обе-
зьян, играющих в шахматы,
единственный памятник сак-
рального искусства этого рода.
Работа неизвестного худож-
ника XIII века.
Внешность обманчива и внешность создает
мифы. Это подтверждает забавная сцена из
американского фильма „Мэри Эндрю“ с коми-
ком Дени Кейем в главной роли. Герой фильма
играет партию в шахматы со старшим братом,
который вскоре уходит. Через окно влезает
дрессированная обезьяна из цирка, исполняю-
щая функцию посыльного между Эндрю и его
возлюбленной, цирковой актрисой. Обезьяна
садится за шахматную доску, начинает курить
трубку и передвигает фигуры. Случайно в ком-
нату заглядывает близорукий отец Эндрю и ви-
дит, что сын с кем-то играет. На другой день
юн спрашивает его, с кем он играл в шахматы
вечером? Сын отвечает, что ни с кем, на что
отец с удивлением говорит: „А кто же был
тот малый, заросший и с трубкой ?“
Вот и все об обезьянах.
ДЬЯВОЛЬСКИЕ ПРОДЕЛКИ
В западной литературе раннего средне-
вековья, в рыцарских романах и песнях, не
раз встречается тема магических шахмат. Кто
сядет за заколдованную шахматную доску,
тот должен проиграть, а ставка — жизнь или
смерть. Таким образом, герои поэмы боролись
не только мечом, но и сражались с таинствен-
ными силами, играя в шахматы и часто доби-
ваясь успехов, которые влекли за собой нео-
жиданные последствия.
Довольно широко известна старая фла-
мандская легенда, помещенная в сборнике
„Хроника Фландрии" 1131 года*. Содержание
ее носит фантастический характер: жена ка-
стеляна по наущению дьявола убила своего
отца, опасаясь, что он выдаст ее низкое про-
исхождение, так как было известно, что в груд-
ном возрасте ее якобы подменили, а она счи-
талась княжной. Муж, узнав о ее преступлении,
отдает преступницу дьяволу. Спустя несколько
веков в замок прибывает какой-то монах
и ночует в том зале, где когда-то было соверше-
но преступление. В полночь появляется дьявол
* На основе этой легенды французский поэт Ф. Пейрон
написал в 1884 г. стихотворение „Партия в шахматы, сыгранная
дьяволом“.
330
< женой кастеляна и вызывает монаха на смерт-
ный бой за шахматной доской. В зале стояли
магические шахматы, приготовленные для иг-
ры. Монах, не имея другого выхода, сел играть.
Ему посчастливилось с большим трудом вы-
играть партию. Побежденный дьявол исчез.
А утром монах нашел на полу скелет женщины
со стилетом в руке.
Не удалось дьяволу выиграть в шахматы
и в другом фантастическом рассказе, героем
которого является знаменитый итальянский
шахматист XVI века Паоло Бои, человек, про-
живший жизнь богатую приключениями.
Как повествует легенда, однажды утром
Бои встретил у ворот храма в маленьком го-
родке Калабрии молодую женщину необычай-
ной красоты. Глаза незнакомки, проницатель-
ные и таинственные, горели лихорадочным
огнем. Неожиданное знакомство быстро пере-
шло в дружбу. Оказалось, что красавица охотно
играет в шахматы. Велико было удивление
Паоло, когда он увидел, что его партнерша
блестяще играет. Почувствовав себя уязвлен-
ным, Паоло удвоил внимание, и борьба стала
обостряться. Спустя некоторое время Бои,
уверенный в победе, объявил мат в два хода.
Вдруг его белый ферзь изменил цвет, стал
черным! А прекрасная незнакомка, смеясь,
сказала:
— Нет, Паоло, ты не выиграешь! Теперь
у меня есть ферзь, а твой пропал!
— О пресвятая Мария! — воскликнул
потрясенный Паоло. Однако он заметил, что
все же может дать мат в два хода.
Это заметила и таинственная незнакомка:
нахмурившись она вышла из комнаты и исчезла.
И тогда Паоло Бои понял, что играл с дьяво-
лом!
Вместе с этим рассказом передается описа-
ние позиции фигур на шахматной доске в куль-
минационный момент игры. Каждый пони-
мающий шахматист может проверить ее и убе-
диться, что в сущности изменение цвета ферзя
не защищает черного короля от мата на втором
ходу.
Да-да! Даже дьявольские штучки не помо-
гут в игре, разумеется, если за шахматную
доску садится настоящий шахматист. К таким
принадлежал врач Павел Р., шахматное при-
ключение которого описал Эдгар По в рассказе
„Любовный гамбитвыдержанном в столь
свойственном этому замечательному американ-
Водный каскад „Шахматная
гора" в Петродворце под Ле-
нинградом.
331
Два экслибриса французского историка шахмат Л. Манди, владельца самой большой в мире коллекции шахматных эксли-
брисов. Первый экслибрис сделан по эскизу А. Хэрри, второй — М. Д же мера. Рядом — экслибрис голландского коллек-
ционера и шахматного эрудита М. Нимейера, припоминающий старинную миниатюру.
Два экслибриса голландских шахматных библиофилов: первый — по эскизу Стуйвента, второй — по эскизу П. Манта,
Третий экслибрис принадлежит польскому коллекционеру Виктору Францу (эскиз худ. Я. Агопсовича).
скому писателю стиле: сочетание фантастики
и сверхестественного.
Доктор Павел Р. был страстным шахма-
тистом; за ним числилось много побед, одержан-
ных во встречах с мастерами. Вдруг совсем
неожиданно он забросил шахматы. Своему
другу доктор рассказал о причине такого ре-
шения следующее.
Путешествуя по Германии, он побывал
в Рейнской области вблизи Бонн, где услышал
местную легенду о некоей кастелянше, жившей
здесь двести лет назад, дух которой блуждает
по ночам в замке и заставляет играть людей
в шахматы. Победив случайно забредшего
в замок несчастливца, дух отдает его дьяволу.
До того, как она избрала „профессию44
духа-шахматистки, кастелянша принимала уча-
стие во многих драматических событиях. Во
время тридцати летней войны кастелян уехал,
а красавица жена со скуки начала играть в шах-
332
маты. Случилось, что в замок прибыл рыцарь,
прекрасно знавший эту игру. Кастелянша стала
проводить с ним много времени за шахматной
доской, что вызвало поток злобных сплетен.
Со временем она начала вести себя свободней:
приглашала молодых людей из окрестности под
видом шахматных партнеров, а потом прика-
зывала их убивать, чтобы скрыть свой разврат-
ный образ жизни. Когда возвратился супруг,
она, опасаясь разоблачения своих грешных
дел, приказала убить и его. Замок постепенно
опустел. Жители обходили его стороной.
Распространились слухи, что кровавая касте-
лянша играет ночью в шахматы с дьяволом.
Смельчаки, посетившие замок ночью, пропа-
дали бесследно...
И вот доктор Р., застигнутый во время
экскурсии неожиданной бурей, попытался найти
убежище в развалинах страшного замка. Ночью
появилась кастелянша и заставила его играть
с ней в шахматы. Трудно отказать женщине,
даже если она — только дух. Игра началась.
Призрак, воплотившись в прекрасную женщи-
ну, искушает его совей любовью. Напрасно.
Нашего героя нельзя очаровать прелестями,
и, совершив сверхчеловеческое усилие, он
выигрывает партию... Придя в себя, он видит,
что провел ночь в развалинах замка, лежа
рядом... со скелетом женщины.
Вполне понятно, что после такой истории
он потерял всякое желание играть в шахматы.
Опять-таки и дьяволам не везет: бьют их,
бедных, на шахматной доске вовсю!
Продолжая эту скромную шахматно-демо-
нологическую антологию, нельзя не упомя-
нуть о фантастическом фильме „Вечерние посе-
тители", поставленном в 1942 году французским
режиссером Марселем Карне. Действие кино-
картины происходит в конце XV века. Люци-
фер посылает на землю с секретной миссией
двух дьяволов. Они принимают вид юноши
и девушки. Но увы! Задание они выпол-
няют плохо. Дьявол действительно влюбляется
в дочку принца, ко двору которого прибыл
вместе со своей спутницей в качестве бродячего
певца. Приведем из этого фильма эпизод,
связанный с шахматами.
Рено, официальный жених принцессы,
играет в шахматы с ее отцом, принцем Гюге.
Прекрасная Доминика, являющаяся в сущ-
1) Экслибрис датского коллекционера Бернта Б. Енсена; 2) Экслибрис польского коллекционера В. Франца (художник
Я. Агопсович; 3) Экслибрис советского писателя Леонида Борисова.
333
Игральная карта с рисунком шахматиста („бубновая
семерка") 3 работы Томаса ЛТюрнера из Страсбурга
в 1508 году.
Конверт первого дня выпуска французской почты по по-
воду издания новой марки на шахматную тему (2 апреля
1966 года).
ности дьяволицей, присутствует во время игры
и соблазняет Рено. К столику подходит Люци-
фер, который покинул ад, чтобы, принявши
вид благодушного пожилого неловка, личш>
проверить, как выполняют порученную им
миссию его посланцы. Видя озабоченный вид
Рено, Люцифер спрашивает, не помешал ли он
игре. „Мне уже ничто не помешает... я побеж-
ден заранее", — ответил Рено, намекая на До-
минику.
Тогда Люцифер берет одну из фигур и де-
лает ход:
— Ничего подобного! Вот шах, а вот
и мат! — И, улыбаясь, добавляет: — Взгля-
ните-ка, победа!... Это так просто... в шах-
матах.
Этой неожиданной победой Люцифер хо-
тел унизить свою непослушную подчиненную,
показав, что если он захочет, он может дать
ее противнику и преимущество, и выигрыш.
Борьба человека с сатаной за душу является
темой аллегорической картины немецкого ху-
дожника Морица Рецша. Игра идет внутри
склепа, а шахматная доска стоит на саркофаге.
Фигуры имеют символический характер, оли-
цетворяя положительные и отрицательные по-
нятия. Партия на картине развивается не-
благоприятно для человека. Сатана наступает
и имеет материальные преимущества. Эта кар-
тина получила широкую известность, благо-
даря множеству сделанных с нее анонимных
копий и подражаний, носящих иногда заглавие
„Фауст играет в шахматы с Мефистофелем".
Дед знаменитого русского шахматиста Пе-
трова рассказывал однажды своему внуку о не-
обыкновенном происшествии: он играл с афри-
канским чертом! А было это так. В морозную
зимнюю ночь Иван Соколов (так звали дедуш-
ку) вернулся с шумного гулянья и, будучи не
в состоянии заснуть, зажег свечу. Сев за стол,
он начал решать одну из труднейших задач
Стаммы. Однако у него шумело в голове, он
никак не мог найти решение и, потеряв в конце
334
концов терпение, воскликнул: „Здесь сам
черт не разберет...а. В этот момент из соседней
пустой комнаты вдруг раздался голос: „Не
хочешь ли, я помогу тебе?“ — ив дверях
появилась странная фигура огромного роста
с взъерошенными волосами, с шишками на
лбу, со смолистым лицом и в мохнатой одежде.
Иван Соколов испугался и стал звать на по-
мощь слуг, однако незнакомец успокоил его,
сказав, что прибыл из Африки и является
любителем шахмат, а поскольку он слышал
о славе хозяина как мастера шахмат, он хочет
убедиться, соответствует ли этот слух действи-
тельности. Поэтому он предлагает разыграть
матч, состоящий из трех партий, на следующих
условиях: если он проиграет хотя бы одну
партию, Соколов будет признан первым масте-
ром в мире, однако, в случае трехкратной по-
беды гостя, хозяин признает себя полностью
побежденным, забросит игру в шахматы на
три года и тридцать лет обязан хранить в тайне
всю эту историю. Дедушке, заинтригованному
хвастовством непрошенного ночного гостя,
захотелось узнать, как играют африканские
черти, и он согласился на матч. Желая блеснуть
своими шахматными способностями, африка-
нец тут же решил комбинацию в семь ходов
Стаммы. Странный незнакомец на самом деле
оказался игроком, одаренным, по мнению де-
душки, сверхъестественным талантом. Первую
партию он быстро выиграл в пятнадцать ходов,
вторую — начав ее неизвестным гамбитом —
после двадцати пяти ходов. Третья, решаю-
щая, игра велась с большим напряжением.
Соколов сосредоточился и, ударившись в амби-
цию, решил стоять насмерть. Ситуация его
выглядела даже не так плохо, и после 40 ходов
у него были шансы, если не на выигрыш, то на
изнурение противника и на то, чтобы дотянуть
игру до рассвета, после которого, по условию,
матч считался оконченным. Он снова начал
свое наступление; однако каково было его удив-
ление, когда в ответ он услышал от черта, что
после двадцати двух ходов ему неминуемо будет
XVII OLIMPIADA DE AJEDREZ
OCT 25 I NOV IB DE I960
SALON DE E MB A J ADORES
HOTEL HABANA LIBRE
Во время шахматной олимпиады в Гаване в 1966 году
Кубинская почта выпустила в свет конверт с маркой на
шахматную тему , с записью победной партии Капабланки?
сыгранной в 1928 году.
Две стороны денежного знака с шахматным орнамен-
том , выпущенного в немецкой деревне Штребек в период
инфляции 1921 года.
335
Принц, превращенный колду-
ном в обезьяну, играет в шах-
маты с султаном. Иллюстра-
ция к французскому изданию
„Сказок тысячи и одной ночи"
(1860 год).
мат. Так и произошло. Дедушка Иван проиграл
после объявленного количества ходов, а так
как он был человеком чести, то сдержал свое
слово и выполнил условия игры.
В действительности же чертом переоделся
один из ведущих московских шахматистов,
задумавший подшутить над любившим похва-
стать Соколовым. Честолюбивый дедушка
предпочел, однако, и далее верить в то, что
играл с сатаной; в этом случае ему легче было
пережить свое поражение — супротив кол-
довства да магии, дескать, не попрешь.
Однако самые лучшие и надежные в при-
менении „магические шахматы" демонстриро-
вались в советском мультипликационном филь-
ме „Волшебный магазин"*. Маленькому маль-
чику снится, что он находится в магазине, где
можно купить всякие „чудеса": перо-само-
писку, которое само пишет классные работы,
краски, рисующие любые выдуманные картин-
ки, и много других предметов, которые выру-
чают и в работе, и в игре. Продаются там также
* „Волшебный магазин", Союзмультфильм, 1953 г., сцена-
рий В. Сутеева, реж. Л. Амальрик и В. Полковников.
магические шах^иаты, которые выигрывают
каждую партию. Заведующий магазином, в чал-
ме, какую носят маги, лично продемонстриро-
вал действие этих шахмат: по первому сигналу
коробка открывается, и фигуры сами стано-
вятся на шахматную доску. По следующему
сигналу начинается игра. Фигуры сами двига-
ются по доске, проносясь в головокружитель-
ном темпе. Ежеминутно одна из убитых черных
фигур прыгает в сторону, и, спустя некоторое
время, белые с триумфом и в полном составе
остаются на поле брани.
Это действительно замечательные „маги-
ческие" шахматы. Их можно рекомендовать
слабоиграющим дьяволам и дьяволицам как
полную гарантию выигрыша.
СЛОВО ИМЕЕТ ДЕТЕКТИВ
Знание правил шахматной игры неодно-
кратно оказывало неоценимые услуги в су-
дебной практике. Детективная литература мира
знает много фактов, когда шахматы помогали
во время следствия распутать загадку совер-
шенного преступления.
236
Детективный роман английского писателя
М. Камберленда „Мат в три хода* начинается
с того, что некий неизвестный застрелил докто-
ра Робертсона в саду во время шахматной игры.
Установить, кто был партнером неоконченной
партии, невозможно. Убитый держал в руке
шахматного коня. Детективы из Скотланд-
Ярда ищут преступника. Неожиданно к ним
приходит сосед доктора Робертсона и заявляет,
что это он играл в шахматы с убитым и что
в середине партии он вышел в сад и издали
выстрелил. Эта версия опровергается след-
ствием, так как анализ позиции на шахматной
доске показал, что это была не партия, а за-
дача: мат в три хода конем. Следовательно,
доктор ни с кем не играл в шахматы, а искал
способ дать мат в три хода. Этот факт позволил
обратить внимание на действительного убийцу
и опровергнуть фиктивное признание соседа,
который оказался психически больным.
Более сложную задачу должен был ре-
шить герой рассказа немецкого автора Пауля
Гуссии „Черная дама*. Из всего сложного хода
действия и различных нитей рассказа мы возь-
мем только то, что относится к шахматам.
Некий врач из Гейдельберга, опытный
шахматист, был приглашен в Соединенные
Штаты Америки для участия в матче с одним
из мастеров Америки. Удостоенный такой
чести, он готовится к отъезду и усердно тре-
нируется. Три шахматиста, игравшие до него
в шахматном клубе в Чикаго (резиденции
„мастера*), вскоре после возвращения домой
умерли. Причину смерти установить не уда-
Иллюстпрация к польскому изданию арабской сказки.
(Худ. М. Орловская-Габрысь).
Обезьяна, играющая в шахматы и шашки. Французская
гравюра XVII века.
337
„Неужели ничья?" (Чехословацкая детская открытка).
Без подписи. (Худ. Темсу — „Noir et-Blanc")
Без подписи. (Худ. Л. Э. Карловский —
„Panorama Polnocy").
Шуточная советская открытка. (Худ.
А. Баженов).
„Тыснов а зеваешь ! Смотри, ясейчас выиграю банан !“
(Худ. К. Шрадер — „Eulenspiegel").
338
лось. Существовала версия, что смерть насту-
пила вследствие сильного переутомления
и нервного истощения.
У врача есть невеста, брат которой —
химик по профессии и детектив по призванию —
подозревает, что неожиданная смерть трех
игроков наступила от отравления индийским
ядом — курарой. Он решил ехать вслед за
доктором.
Подозрения химика оправдались. Он на-
пал на след шайки, которая убивает неугодных
им людей. Врач из Гейдельберга — это их
очередная жертва, „шахматный мастер" —
руководитель банды.
Врач и „мастер" разыгрывают партию
матча. После упорной борьбы доктор получил
возможность нанести удар черной дамой (фер-
зем). Но едва он взял в руки черную даму,
как кто-то сбросил все фигуры и прекратил
игру. Это был химик. Он выхватил у доктора
черную даму и тщательно проверил ее. Внутри
фигуры находился смертельный яд — кура-
ра, попадавший в палец игрока, приговорен-
ного бандой к смерти, через тонкую иглу,
которая выдвигалась в тот момент, когда
черная дама ставилась на определенное поле.
Преступник понес заслуженное наказание, и все
хорошо закончилось.
В детективном рассказе английского автора
Раймунда Аллена „Удачное решение" детектив-
любитель должен был проявить себя велико-
лепным шахматистом, чтобы опровергнуть,
казалось бы абсолютно неопровержимое, алиби
личности, подозреваемой в краже 1000-фунто-
вого банкнота. Эта кража, случившаяся в до-
ме одного лорда, могла совершиться только
в течение двух точно определенных минут.
Улики указывали на невиновную в сущности
девушку, а у подлинного виновника, секре-
таря лорда, есть свидетели того, что он не вы-
ходил из салона, где хозяин дома играл в шах-
маты с одним из гостей. Болевший за исход
партии секретарь вмешивался даже в игру,
и когда лорд поддался, он, проанализировав
„Сатана играет с человеком. Ставка — душа человека".
Копия аллегорической картины М. Рецша (XIX век),
написанная неизвестным художником. Хранится в Ле-
нинградском музее истории религии и атеизма.
Кадр из французского фильма „Вечерние посетители11
(1942 год). В роли дьяволицы — Арлетти.
несколько последних ходов, доказал, что у того
была возможность выиграть. Если бы секре-
тарь и вышел из салона незамеченным, он не
мог бы потом анализировать эндшпиль.
Однако жених молодой девушки, против
которой говорили все улики, оказался искус-
ным шахматистом. Путем сложного анализа
ему удалось доказать, что для мастерского
339
„... Убитый держал в руке фиругу коня“. Иллюстрация к роману М. Камберленда „Мат в три хода" (Худ. Е.Флисак).
игрока, каковым, несомненно, был секретарь,
не представляет труда воспроизвести два пред-
последних хода, сделанных в течение двух
минут его возможного отсутствия. Кроме того,
доказывая на шахматной доске возможность
выигрыша лорда, секретарь дотронулся до
нескольких фигур, на которых, немного спустя,
проступили маленькие пятнышки. Детектив-
любитель догадался, что это следы симпати-
ческих чернил, ибо преступник, вынувший
банкнот из одного конверта, переложил его
в другой, приготовленный к отправке на почту,
и, вероятно, надписывая на нем адрес своего
сообщника, испачкал пальцы чернилами. За-
мена конвертов обнаружилась случайно, одна-
ко, доказательство того, что кражу совершил
секретарь, было проведено исключительно пу-
тем шахматного анализа. Новелла построена на
изображении конкретной ситуации, содержит
диаграмму с эндшпилем и преподносит читате-
лям, разбирающимся в шахматной стратегии,
материал для самостоятельного решения проб-
лемы, возникшей на шахматной доске.
„ЧУДЕСНЫЕ ДЕТИ“
Пока еще не было случая, чтобы дети были
шахматистами с самого рождения. Но в раннем
возрасте некоторые из них уже овладевают
игрой в шахматы — и это поразительно! Ка-
пабланка, будущий чемпион мира, разыгрывал
шахматные партии в четырехлетием возрасте.
Он научился этому, внимательно следя за игрой
отца с испанским офицером. В одиннадцать
лет Капабланка победил чемпиона острова
Кубы — ветерана Васкеца.
На заре своей жизни, четырех лет отроду,
начал шахматную карьеру д-р Макс Эйве,
который тоже выучился играть, присматри-
ваясь к игре своих родителей.
340
Ошеломляющей сенсацией в свое время
был серб Милорад Божич, сын владельца
кафе в Белграде. Ему не было и семи лет,
когда он начал обыгрывать всех игроков, ко-
торые появлялись в кафе. Когда его пригла-
сили в местный шахматный клуб, он неожи-
данно для всех победил известных игроков,
в том числе и мастера. Кажется, Цвейг восполь-
зовался этой подлинной историей, описывая
в „Шахматной новелле" судьбу гроссмейстера
Мирко Чентовича.
Большим шумом была окружена после
первой мировой войны фамилия Решевского —
американского „вундеркинда".
Шести и семи лет отроду Решевский, ко-
торого импрессарио с шумной рекламой возил
по стране и за границей, одерживал в шахматах
победу за победой. Это не мешает скептикам
утверждать, что как Решевский, так и другие
вундеркинды выигрывают только у просто-
филей. Надо все же делать скидку на то, что
играющий с 4- или 7-летним ребенком обычно
либо играет недостаточно всерьез, либо сам
играет слишком слабо. Дети же выигрывают
в том и в другом случае.
Впоследствии Решевский стал выдающим-
ся шахматистом.
В книге Чарли Чаплина „Моя биография “
выдающийся киноартист и режиссер расска-
зывает о своих встречах с деятелями науки
и искусства. Работая в Голливуде, Чатлин
познакомился с юным Решевским. Публикуе-
мый отрывок из книги „Моя биография" по-
вествует об этой встрече.
„Когда я монтировал «Малыша», нашу студию
посетил Самуил Решевский, семилстний шахматист-
вундеркинд. Он собирался дать в клубе «Атлетик»
сеанс одновременной игры на двадцати досках, при-
чем среди его противников был доктор Гриффитс,
чемпион Калифорнии. У мальчика было худое, блед-
ное, сосредоточенное личико с большими глазами,
в которых, когда его с кем-нибудь знакомили, по-
являлось воинственное выражение. Меня предупре-
дили, что он очень своенравен и не любит здоро-
ваться.
После того, как его тренер нас познакомил,
мальчик молча уставился на меня. Я продолжал мон-
тировать фильм, проглядывая куски.
Спустя минуту я повернулся к нему.
— Ты любишь персики?
— Люблю, ответил он.
„Проигранная партия". Гравюра
конца XIX века по рисунку
Я. Ботпса.
341
„Папа опять проиграл" („Munchner Illustrierte").
„Мы играем в шахматы, как папа и дядя". („Ludas Ма-
tyi").
„Мы не будем кончать эту партию, тебе надо еще при-
готовить уроки". (Худ. 3. Ленгрен — „Swiat").
— У нас в саду есть дерево, на котором их полно.
Можешь на него залезть и нарвать сколько хочешь.
Принеси один и мне.
Он просиял.
— Вот здорово! А где это дерево?
— Карл тебе покажет, — сказал я и кивнул на-
шему заведующему отделом рекламы.
Через четверть часа он вернулся с несколькими
персиками в руках и в отличном настроении. Это было
началом нашей дружбы.
— Вы умеете играть в шахматы? — спросил он
меня.
Пришлось признаться, что не умею.
— Я вас научу. Приходите сегодня вечером, по-
смотрите, как я буду играть с двадцатью шахматистами
сразу, — сказал он не без хвастовства.
Я пообещал прийти и сказал, что после игры
повезу его ужинать.
— Хорошо, тогда я кончу быстро.
Не надо было уметь играть в шахматы, чтобы по-
нять Всю драматичность этого вечера: двадцать взрос-
лых мужчин, склонившись к шахматным доскам, ло-
мали голову над задачами, которые ставил перед ними
семилетний ребенок, казавшийся даже младше своих
лет.
Мальчик был изумителен, но я тревожился,
Глядя на его сосредоточенное личико, которое то
заливалось краской, то вдруг белело как полотно.
Я понимал, что за свои успехи он расплачивается
здоровьем.
— Сюда, — подзывал его кто-нибудь из против-
ников, и ребенок подходил, несколько секунд смотрел
на доску и решительно делал ход, порой говоря«мат!».
В публике слышался легкий смешок. Я видел, как он
быстро объявил «мат» восьми игрокам, вызвав смех
и аплодисменты.
Затем он начал изучать позицию на доске доктора
Гриффитса. Публика сидела молча. Сделав ход, он
повернулся и увидел меня. Его лицо осветилось улыб-
кой, он помахал мне рукой, показывая, что долго не
задержится.
Победив еще нескольких игроков, он вернулся
к доктору Гриффитсу, погрузившемуся в размышле-
нии.
— Вы еще не сделали ход ? — нетерпеливо спросил
мальчик.
Доктор покачал головой.
— Ну, пожалуйста, поскорей!
Гриффитс улыбнулся.
Мальчик сердито посмотрел на него.
— Вы не можете меня побить! Если вы пойдете
так, я пойду вот так! А если вы пойдете так, я отвечу
342
вот так! — и он быстро указал семь или восемь вариан-
тов. — Мы просидим тут всю ночь. Вы согласны на
ничью ?
Доктор согласился".
Не следует, конечно, слишком пренебре-
жительно отрицать способность малолетних
вести сильную, сравнительно правильную игру.
Ибо так же, как и в музыке, в шахматах бывают
таланты, которые рождаются с абсолютным
шахматным „слухом". Такой ребенок еще не
знает теории игры, но уже обладает чутьем
в вопросах тактики. У него лучше, чем у других,
развито чувство пространственной ориентации.
Отсюда и его превосходство над игроком-ру-
тинером, который зачастую не умеет приспосо-
бить своих знаний к импровизируемым ходам
маленького противника.
В 1958 году в Советском Союзе прогре-
мело имя Эрнеста Кима, пяти летнего мальчика
из Ташкента, замечательно играющего в шах-
маты. Он побеждал шахматистов даже второго
разряда и получил квалификацию игрока
третьего разряда. Когда его спросили, почему
он сделал, например, именно этот ход, он отве-
тил: „Иначе нельзя было, иначе я бы про-
играл". Мальчик не умел анализировать по-
зиций, однако оценку ситуации давал, в основ-
ном, правильную. Изумляя зрелостью владе-
ния тайнами шахматного искусства, Эрнест
Ким не переставал ни на минуту быть ребен-
ком. Он радовался выигрышу, словно полу-
ченной игрушке, и... горько рыдал в случае
поражения. Нужно напомнить, что Решевский
в детстве также разревелся, когда проиграл
гроссмейстеру Рубинштейну.
Однако по мнению, например, Михаила
Ботвинника, шахматным вундеркиндам не сле-
дует разрешать играть по крайней мере до
8—10 лет. Ибо, если они обладают исключи-
тельным дарованием, то с успехом смогут раз-
вить его в более поздние годы. Преждевре-
менное же и слишком интенсивное умственное
йапряжение грозит ребенку потерей физиче-
ского и психического здоровья.
„Шахматная башня" в немецкой деревне Штребек, где
по преданию, был заточен князь Гунцелин.
Пионеры деревни Штребек носят на рубашках нашивки
изображающие шахматную доску.
343
Дети „шахматной деревни" Штребек ходят в школу с шахматными досками.
Характерная жанровая сценка в Штребеке.Фотоснимок 1930 года.
344
Взгляд на эту проблему наиболее остро-
умно сформулировал выдающийся мастер д-р
Тарраш в прелестном и ироническом анекдоте,
основанном на совершенно подлинном проис-
шествии.
Доктор Тарраш вспоминает случай, когда
полуторагодовалый ребенок (!) указал ему ре-
шающий ход в прерванной турнирной партии.
Это было в Монте-Карло в 1903 году. Он жил
за городом в семье, где был маленький ребе-
нок. Однажды он прервал партию с масте-
ром Маршаллом в трудной позиции, имея
шансы на ничью, несмотря на то, что у него
была лишняя пешка. Но ничья лишала его
первого места. И доктор Тарраш засел дома
за шахматную доску, чтобы обдумать пози-
цию. Работалось с трудом. Ему не удавалось
найти нужное решение. За его утомитель-
ными попытками с интересом следил малень-
кий, полуторагодовалый ребенок хозяев квар-
тиры. Придя в уныние, Тарраш уже хотел
было бросить фигуры в коробку, но ребенок
вдруг крикнул: „А-! А-а!“ Мать быстро за-
брала его из комнаты, чтобы он не мешал
гостю. Она, конечно, не поняла, что означает
этот крик. Но для Тарраша все стало ясным:
ребенок указал ему ход — продвинуть пешку
по линиии „а"! Прозрение, гениальная комби-
нация! Этот ход открыл перспективы в игре
и привел к победе...
Тарраш оказался лояльным участником
турнира. Так как в турнирах не разрешается
пользоваться помощью третьих лиц, он пуб-
лично признался в „вине", заявив, что заслуга
выигранной партии полностью принадлежит
смышленому малышу...
„ШАХМАТНАЯ ДЕРЕВНЯ"
Недалеко от города Хальберштадт, в за-
падной части Германской Демократической
Республики, находится деревня, которая явля-
ется чрезвычайно интересным и ценным шах-
матным „экспонатом", достойным занять пер-
вое место в мировом шахматном музее, если бы
таковой существовал и имел бы павильон та-
кого размера, что в нем можно было бы по-
местить всю деревню. Эта деревня называется
Штребек, и на первый взгляд ничто в ней не
говорит о том, что ее жители уже около ты-
сячи лет играют в шахматы, и что эта игра
стала неотъемлемой частью их традиций и обы-
чаев.
Но достаточно взглянуть на официальные
документы, которые выдает общинное управ-
ление, и вы сразу же увидите печать в виде
шахматной доски. Однако —это еще не все. На
колокольне направление ветра показывает флю-
гер— шахматная доска, а штребекские пионеры
носят на рубашке шахматную эмблему.
Правила шахматной игры уже свыше ста
лет являются предметом обучения в школе,
и ученики обязаны сдавать экзамен по теории
и практике шахматной игры.
Ныне уже нет, а в старину существовал
любопытный обычай „выигрывать" невесту
в шахматы у семьи или у деревенского старо-
сты. Кандидат в женихи должен был хоро-
шенько думать над шахматной доской, так как
проигрыш стоил больших денег. Выиграй не-
весту в шахматы или плати! Если староста
в Штребеке был хорошим шахматистом —
общине был обеспечен постоянный доход.
Раз уж мы занялись официальными де-
лами, следует сказать несколько слов о „шах-
матной метрике" деревни Штребек, о том, как
и когда шахматы попали в эту местность.
Это было давным-давно. Календарь пока-
зывал 1068 год. В каменную башню в Штребеке
был заключен военнопленный князь Гунцелин,
славянский вельможа из племени Венедов.
Свое время в неволе Гунцелин коротал за игрой
в шахматы, которой он научил стражу, наби-
равшуюся из местных крестьян. Шахматы за-
воевывали все большую популярность и во-
шли в привычку всех жителей этой деревни.
Приезжие могли без труда найти в Штребеке
партнера для партии шахмат. Слава об этой
деревне обошла всю страну. Короли и епис-
345
Польский киноплакат работы Лилиа-
ны Бачевской к франко-итальянскому
фильму „Елена и мужчины".
Польский довоенный рекламный анонс
бумажной фабрики с изображением
шахматного коня XVIII века.
Этикетка на польской спичечной
коробке, „Шахматные" (1965 год)*
Обложка французского журнала по
вопросам искусства с фотографией
шахмат, из коллекции Ж. Монури.
Американский рекламный плакат за-
вода сельскохозяйственных машин
с фигурой шахматного короля.
Рекламный плакат противогриппоз-
ных лекарственных средств швей-
царской фирмы СИБА.
копы освобождали даже волость от некото-
рых податей — взамен обязанностью жителей
была постоянная готовность к шахматной игре.
В каждой избе должна была находиться шах-
матная доска и комплект фигур, чтобы в лю-
бой момент можно было организовать игру.
Во время коронационных торжеств штребек-
ская молодежь показывала традиционное пред-
ставление „живых шахматкоторое и сейчас
повторяется ежегодно в том же виде.
346
Остается только выразить сожаление, что
срасть населения этой деревни к шахматной
игре в последнее время стала постепенно осла-
бевать. А ведь еще недавно она была так жива,
и незнание правил игры считалось своего рода
неграмотностью. Молодежь стремится нынче
к другим развлечениям, а старших игроков ста-
новится все меньше. Таким образом, „шахмат-
ная деревня" Штребек становится все более
историческим экспонатом, а не живым приме-
ром чудесного сочетания шахмат с повседнев-
ным трудом, отдыхом и развлечением. Было
бы невозместимой потерей, если бы шахматы
в Штребеке превратились лишь в туристский
аттракцион и приманку для приезжих, если
бы они стали только культивируемым музей-
ным фольклором.
ШАХ И МАТ КЛИЕНТУ
Популярность шахматной игры — вырази-
тельность некоторых шахматных понятий и тер-
минов, хотя бы таких, как давать „мат" и „шах",
благородный характер игры, наконец, живо-
писная привлекательность шахматной доски
и фигур, — все это издавна превращало шах-
маты в превосходный элемент декоративного
искусства, прикладной графики и рекламы.
Можно привести сотни примеров использо-
вания шахматной тематики для оформления
витрин магазинов, где на разноцветных ква-
дратах разного типа размещают различные то-
вары — от кухонной посуды до шляп. Иногда
такое „шахматное" решение является лишь де-
коративной формой. Но иногда за стеклом ви-
трины изображается картина более глубокого
шахматного содержания. Например, гигант-
ская муха в углу большой шахматной доски
окружена „матующими" ее фигурами коробок
и бутылок с дезинфекционными средствами.
В иллюстрированных объявлениях и анон-
сах, публикуемых на страницах газет и жур-
налов, при помощи шахмат рекламируется
продажа белья, оптических предметов, медика-
ментов, продуктов питания, машин, папирос,
лотерейных билетов и несметного количества
других товаров первой и тысячной необходи-
мости. Сопроводительные призывы кратки
и метки: „Шах жаре в прохладной рубашке
фирмы Икс", „Лучший ход — это решиться
на выбор шарикоподшипников марки «Игрек»,
„Мат кашлю сиропом" и так далее.
К интересным художественным достиже-
ниям в шахматно-графической области следует
Этикетка на одной из спичечных коробок советского произ-
водства из комплекта „Шахматы".
347
Как видно из рисунка XIII века, болельщик, подающий
советы, — явление отнюдь не новое.
Женщины не только издавна играли в шахматы, но и были
внимательными болельщицами.
(Миниатюры из рукописи Альфонса X Мудрого).
отнести иногда проекты плакатов и обложек
журналов.
Например, на титульном листе француз-
ского журнала „Connaissance des Arts", в номере
со статьей о знаменитой шахматной коллекции
Жана Монури, была изображена прекрасная
композиция из нескольких фигур этой коллек-
ции и удачного постамента из светлых и тем-
ных кубиков в глубине. Внимания заслужи-
вает также польский киноплакат к франко-
итальянскому фильму Жана Ренуара „Елена
и мужчины", замечательно передающий по-
средством шахматной символики суть фабулы.
Героиня фильма проявляла большую инициа-
тиву и энергию в навязывании своих жизнен-
ных планов влиятельным лицам, плененным
ее обаянием. Она так руководила их движе-
ниями, словно они были фигурами на шах-
матной доске. Плакат изображает Елену, а по-
сади — шахматную доску с фигурами ее по-
клонников, вписанными в плоские картонки,
что подчеркивает их марионеточный характер
и зависимость в жизненной игре.
БОЛЕЛЬЩИК — ЛИЧНОСТЬ
НЕИЗВЕСТНАЯ
Шахматный болельщик — явление старое
как мир, о чем свидетельствуют старинные кар-
тины и миниатюры. Без болельщика не было
бы той атмосферы возбуждения, подъема
и огорчений, которая сопровождает все матчи
и турниры и, вместе с тем, придает всем со-
стязаниям столько обаяния и волнения. В этом
отношении шахматный болельщик ничем не
отличается, например, от болельщика футбола
или велогонок.
Однако преимущество шахматного болель-
щика состоит в том, что он не является только
пассивным зрителем. Об этом пишет советский
журналист В. Васильев:
„Самый ревностный, самый пылкий футболньый
болельщик не смеет и мечтать о том, чтобы появиться на
зеленом поле стадиона «Динамо» в трусах и бутсах
и оказаться, скажем, один на один с вратарем. Он
только с восхищением следит за тем, как это про-
делывают другие. Любитель бокса, сидящий в зале,
348
только смущенно улыбнется, если ему предложить
выйти на ринг против мастера.
Совсем иной нрав у шахматного зрителя. Этот
болельщик смел, напорист и прямо-таки рвется в бой.
Послушаешь иного зрителя, критикующего в пух
и прах буквально все ходы участников матча, и порой
прямо так и кажется: произошла ошибка — не Ва-
силий Смыслов, а именно он, этот безвестный талант,
должен сидеть за столиком против чемпиона мира.
А всему виной то, что шахматный болельщик
имеет завидную привилегию встречаться за доской
с любым, самым прославленным мастером. В самом
деле, как приятно участвовать в сеансе одновременной
игры против гроссмейстера! Потерять здесь ничего
нельзя, проигрыш не огорчает: ведь противник — шутка
сказать — гроссмейстер. Но зато, если вам повезет...
Ого! Тогда, скрывая волнение и искренне удивляясь
тому, как это произошло, вы поднимаетесь с абсолютно
спокойным и равнодушным видом. Сообщив, словно
нехотя, свою фамилию подбежавшему организатору,
вы медленно удаляетесь, провожаемый восхищенным
шепотом остальных.
Но и это еще не все. Пройдет некоторое время,
и, если в беседе с друзьями речь случайно зайдет
о побежденном гроссмейстере, вы небрежно бросите:
«Кто? Ах, этот! Я его однажды разнес...». Причем
по рассеянности вы позабудете напомнить, что это
произошло в сеансе../4
Не всегда болельщику удается принять
участие в открытом шахматном турнире. Не-
удовлетворенный в своем желании, он, вме-
шиваясь в игру, часто становится в тягость
играющим. Плохо воспитанный болельщик —
это кошмар всех шахматных клубов. Таких
болельщиков в Польше раньше называли „ка-
торжниками".
В шахматном еженедельнике за 1898 год
их охарактеризовали следующим образом:
„Трудно перечислить все неудобства, которые вы-
нуждены терпеть шахматисты, но самое большое бес-
покойство причиняют зрители, или так называемые
«каторжники». Неделикатный, плохо воспитанный «ка-
торжник» — это подлинное бедствие для играющих. Он
критикует каждый ход или же спорит; он покрывает
шахматную доску облаком табачного дыма или пускает
дым прямо на игрока, так что и дышать невозможно;
стучит над ушами палкой или же гремит взятыми со
стола шахматными фигурами, лезет на игроков, опи-
рается на них; счастье еще, если у него нет особого при-
страстия к их пальто, зонтикам или шляпам...44
От болельщиков нет лекарства. Хотя од-
нажды рецепт, кажется, был найден.
Игроки и болельщики в одном из раоочих районов Лондона.
Фотография 1934 года.
За толпой болельщиков не видно играющих в шахматы.
Снимок сделан на одном из бульваров Кракова.
349
В этой ситуации болельщик — наверняка третий лишний.
Французская гравюра XVIII века.
Темпераментный болельщик всегда был грозой всех шах-
матистов. Французская литография XIX века.
Шахматисты и болельщики в лондонском кафе. (Худ.
Л. Робертс — „Chess Pie").
Как избавиться от неисправимого болельщика? („Pano-
rama)".
350
История с болельщиком-советчиком, („Шахматы в СССР"),
В Кракове: на берегу реки.., (Худ, Е. Брухналъский,
— »Svriat“).
Болельщики, (Худ. Е. Скар-
жинский ).
Два пылких шахматиста разыгрывали
товарищескую партию, когда к ним подсели
двое не менее пылких болельщиков. Минуту
спустя уже потоком полились критические за-
мечания по поводу каждого хода. Игра пре-
вратилась в муку. Просьбы и уговоры не
приносили результатов. Вдруг один игрок
обратился к „своему“ болельщику с вопросом:
351
„— Вы, кажется, хорошо ориентируетесь в игре?
— Даже очень хорошо, — ответил, не подозре-
вая подхода, болельщик.
— Вот как мне повезло, — сказал игрок. —
Не будете ли вы так любезны, что согласитесь под-
менить меня на один момент в игре?
— Конечно, с удовольствиием!
Болельщик уселся за шахматную доску, а игрок
покинул комнату. Прошло несколько минут, и второй
игрок обратился с таким же предложением к «своему»
болельщику. Выслушав в ответ заверения, что своим
умением он несоменно победит коллегу, игрок «согла-
сился» доверить болельщику на короткий срок свое
место".
Но игра как-то не клеилась. Видно, роль
болельщика более соответствовала натуре обо-
их. Потеряв надежду дождаться возвращения
настоящих игроков, они случайно заглянули
в соседнюю комнату. То, что они увидели,
потрясло их до глубины души. О изменники!
Оба партнера, которых они заменяли со столь
добрым намерением, сидели за столиком и спо-
койно кончали партию...
Но иногда болельщику удается востор-
жествовать. Французский актер Жан Тати
в очерке о ситуационных трюках в фильмах,
напечатанном в одном из журналов, вспоми-
нает следующую забавную сценку из комедии
американского комика Фильдса.
„В кафе Фильдса два посетителя играют в шах-
маты. Уже поздно, а они в течение нескольких часов
выпили только по рюмке фруктового сока. Госпожа
Фильдс начинает нервничать.
Фи льде подходит к шахматистам. В момент, когда
один из них дотрагивается до пешки, Фильдс легким
толчком локтя делает ему знак, чтобы он задержался.
Игрок берет другую пешку. Фильдс незаметным дви-
жением опять удерживает его. И лишь в третий раз
слегка подморгнул в знак одобрения. В ответ на это
противник забирает самые важные фигуры, игра
окончена.
Фильдс ищет шляпы игроков, вежливо подает
им шляпы, провожает их и закрывает за ними дверь.
На тротуаре оба игрока смотрят друг на друга в изум-
лении, не понимая, почему один выиграл, а другой
проиграл..."
Случилось однажды так, что во время
товарищеской партии, которую два американ-
ских мастера вели без доски, „вслепую£С, со-
общая свои ходы вслух, в какой-то момент
в игру вмешался болельщик и решительно за-
явил, что объявленный ход не является удач-
ным: „Вам следовало ходить конем на g5, а не
на е4!“ И действительно, этот ход был лучше.
Как видите — любой род игры имеет такого
болельщика, какого заслуживает, и болельщик
игры „вслепую" — не так уж слеп.
Однако оставим надоедливых болельщи-
ков. Лучше отдадим должное тем десяткам,
нет, не десяткам — сотням энтузиастов шах-
матной игры, которые верно и терпеливо со-
провождают всякие турниры, матчи и встречи
в малых комнатах клубов и шахматных угол-
ков или в огромных помещениях театров,
в концертных и спортивных залах. Это болель-
щики-друзья. С пылающими лицами следят
они за ходом партии, повторяемой на больших
демонстрационных досках, сосредоточенно за-
писывают отдельные ходы; они — чуткие сви-
детели драматических сражений на шахматной
доске, искренне переживающие чужие победы
и поражения.
352
ЛИТЕРАТУРА • ИСТОЧНИКИ РЕПРОДУКЦИЙ • АВТОРЫ
ИЛЛЮСТРАЦИЙ И ФОТОСНИМКОВ • СОДЕРЖАНИЕ
Шарль Дюллен в роли Кемпелена во французском фильме „Игрок в шахматы" (1926 год).
354
ЛИТЕРАТУРА
La plus nouvelle Academic universelle des jeux, ou diver-
tissements, Amsterdam-Leipzig 1752.
Alfonso el Sabio, Libres de acedrex, dados e tablas (Das
Schachzabelbuch Konig Alfons des Weisen — mit
51 Miniaturen auf Tafeln, nach der Handschrift he-
raus gegeben und iibersetzt von Arnold Steiger). Ge-
neve 1941.
R. С. Bell, Board and table Games, London 1960.
H. R. d'Allemagne, Recreation et passe-temps, Paris.
Bibliotheca Van der Linde-Niemeijeriana, A Catalog of
the Chess Collection in Royal Library the Hauge, The
Hauge 1955.
P. R. von Bilguer (T. v. H. der Lasa), Handbuch des
Schachspiels, Berlin 1843.
J. Boyer, Les jeux d’echecs non orthodoxes, Paris, 1951.
J, Boyer, Nouveaux jeux d’echecs non orthodoxes, Paris
1954.
J. Boyer, V. R. Parton, Les jeux de dames non orthodoxes
et autres jeux й pions, Paris 1956.
„Les Cahiers de 1’Echiquier Fran?ais", Paris 1925—1932,
1935—1936.
R. Caillois, Les jeux et les hommes, Paris 1958.
J. Cezar, Almanach gry w karty i szachy, Wrociawl821.
„Chess Pie", London 1922, 1927.
J. A. Cochrane, A Treatise on the Game of Chess, Lon-
don 1822.
T. Czarnecki, Tajemnice Caissy, Warszawa 1959.
Divertissements innocents, contenant les regies du jeu des
Echecs, du Billard, de la Paume, du Palls-Mail et
du Tric-Trac, Haye 1696.
J. Dufresne, Podr?cznik do nauki gry w szachy, Warszawa
1913.
M. Dzieduszycki, Szachy w Polszcze, Warszawa, 1856.
„L’Echiquier de Paris", Paris 1948—1950.
„L’Echiquier Fran?ais", Paris 1906—1907.
K. Fabel, Rund und das Schachbrett, Berlin 1955.
Fielding, Sposob naynowszy do nauczenia si? w szachy grad,
Wroclaw 1809.
H. R. Gratz, Schach im Wandel der Zeiten. Eine inter-
nationale Ausstellung im Rahmen der XIV. Schach-
Olympiade, Bildkatalog, Leipzig 1961.
H. R. Gratz, Schach — mehr als ein Spiel, Leipzig 1963.
A. D. De Groot, Thought and Choice in Chess. The
Hague-Paris 1965.
A. Hammond, The Book of Chessmen, London 1950.
G. Henschel, Freude am Schach, Giitersloch 1959.
G. D’Hooghe, Les Secrets du cavalier, Bruxelles-Paris 1962.
J. Huizinga, Homo Ludens, Munchen 1961.
C. Huther, Schnell Matt, Munchen 1913.
C. F. de Jaenisch, Traite des applications de 1’analyse ma-
thematique au jeu des echecs, St. Petersbourg 1862.
W. Junk, Philosophie des Schachs, Leipzig 1918.
„Kagans Neueste Schachnachrichten", 1929—1931.
A. Kiefer, Das Schachspiel in Literatur und Kunst,
Munchen 1958.
J. F. W. Koch, Die Schachspielkunst, Magdeburg 1801.
I. Koszegi — J. Pap, Kempelen Farkas, Budapest 1955.
K. Krupski, Strategika szachowa, Warszawa 1836 (II —
1844).
Kuba 66, XVII Weltschacholympiade, Habana 1967.
Kunstlerische Schachfiguren aus zehn Jahrhunderten, Leip-
zig 1963.
W. Lauterbach, Das unsterbliche Spiel, Dusseldorf 1957.
F. Le Lionnais — E. Maget, Dictionnaire des ЁсЬесз,
Paris 1967.
„Mail Chess", Beograd 1951—1952.
I.	Majzelis — M. Judowicz, Podr?cznik do gry w szachy,
Warszawa 1954.
(F. Mencik), Knizky о hfe sachove, Praha 1879.
Montigny, Les strategemes des echecs, Paris-Strasbourg
1802.
F. V. Morley, My one Contribution to Chess, New York
1946.
H. J. R. Murray, A History of Chess. Oxford 1913.
J.	W. Niemeijer, Schaken als thema in de beeldende kunst,
Wassenaar 1961.
Objasnienia giy szachow polskich, Berlin 1840—1850.
A. D. Philidor, L’Analyze des echecs, Londres 1749.
K.	Plater, Gramy w szachy, Warszawa 1954.
K. J. S. Portius, Przewodnik gry szachowej, Warszawa
1880.
Prva slovenska kniha sachowa, Zilina 1930.
F. Reinfeld, The Treasury of Chess Lore, New York 1951.
A. Reinganum, Ben-Oni, Frankfurt a. Main 1825.
XIV. Schach-Olympiade, Leipzig 1960, Berlin 1961.
XVII. Schacholympiade Havanna 1966, Berlin 1967.
Schwarz und Weiss. Heitere und emste Begegnungen
mit dem koniglichen Spiel in der Literatur, Berlin
1960.
F. Siebert, Philosophie des Schachs, Bad Nauheim
1956—1959.
P. Stamma, Essai sur le jeu des echecs. Paris 1737.
J. St^powski, Tumiej zywych szach6w, Warszawa 1930.
„Szachista", Warszawa 1933—1934, 1938—1939.
„Szachista Polski", Krakow 1912—1913, 1920.
„Szachy", Warszawa 1949—1968.
„Swiat szachowy", Warszawa 1923—1933.
S’. Tarrasch, Die modeme Schachpartie, Leipzig 1921.
Tomas ze Stitneho, Knizky о hfe sachovd a jine, Praha
1956.
L. Tuhan-Baranowski, Elementama strategia gry szacho-
wej, Warszawa 1931.
L.	Tuhan-Baranowski, Szach krolowi, Warszawa 1939.
R. Twiss, Chess, London 1787.
„Tygodnik Szachowy", Warszawa 1898—1899.
F. Villot, Origine astronomique du jeu des echecs expli-
quee par le calendrier egyptien, Paris 1825.
W. Weigand, Das konigliche Spiel, Berlin 1959.
Ю. Авербах, В поисках истины, Москва 1967.
А. А. Алехин, Ноттингем 1936, Москва 1962.
В. Васильев, Шахматные силуэты, Москва 1961.
А. Гербстман, Рассказы о белом слоне, Москва 1959.
„Два Матча", Москва 1963.
Ф. И. Дуз-Хотимирский, Избранные партии, Москва
1953.
Е. Загор янский, Чужое солнце. Сборник рассказов, Мос-
ква 1959.
Е. Загорянский, Повесть о Морфи, Москва 1962.
И. Кан, Шахматные встречи, Москва 1962.
М. С. Коган, Очерки по истории шахмат в СССР,
Москва-Ленинград 1938.
355
А. Котов, Шахматное наследие А. А. Алехина, Мос-
ква 1954.
А. Котов, Записки шахматиста, Москва 1957.
И. М. Линдер, А. Д. Петров — первый русский шах-
матный мастер, Москва 1955.
И. М, Линдер, Художник шахмат И. С. Шумов,
Москва 1959.
И. М. Линдер, Лев Толстой и шахматы, Москва
1960.
И. М. Линдер, Ваша любимая игра? Шахматы! Мос-
ква 1962.
И. М. Линдер, Шахматы на Руси, Москва 1964.
И. М. Линдер, У истоков шахматной культуры, Мос-
ква 1967.
Г. М. Лисицын, Первые шаги в шахматном искус-
стве, Москва 1960.
И. Майзелис, Шахматы. Основы теории, Москва I960.
„На первенство мира“, Москва 1954.
Я. И. Нейштадт, Шахматы до Стейница, Москва
1961.
В, Н. Панов, Шахматы для начинающих, Москва
1955.
И. Романов, Творческое наследие М. И. Чигорина,
Москва 1960.
П. А. Романовский, Избранные партии, Москва
1954.
Я. Г. Рохлин, Шахматы, Москва 1959. „Шахматы
в СССР“, Москва 1953—1963.
Шахматное творчество Ботвинника, Москва 1966—
1968.
Шахматный словарь, Москва 1964.
М. Юдович, Занимательные шахматы, Москва 1962.
ИСТОЧНИКИ РЕПРОДУКЦИЙ
Alfonso el Sabio, Libros de acedrex, dados e tablas.
Das spanische Schachzabelbuch des Konigs Alfons des
Weisen vom Jahre 1283, Leipzig 1913: 20, 21, 57, 192c,
348ab. H. R. d’Allemagne, Recreations et passe-temps,
Paris: 22, 23a, 53, 55b, 63, 65, 146a, 152ab, 176, 192ab,
194, 202a, 276a, 337b, 350a. „Ameryka“ (America Illu-
strated), Washington 1959: 213b. M. Bessy, Les Truquages
au cinema, Paris 1951:123, 200a. J. Boyer, Nouveaux jeux
d’echecs non orthodoxes, Paris 1954: 72b. „La Caricature",
Paris: 147ab. L. Carroll, Alice in Wonderland and Through
the Looking-Glass, London 1947: 258ab, 260ab, 261.
„Chess Pie", London 1922, 1927: 146b, 350c. „China Re-
constructs", Pekin 1956: 69ab. „Connaissance des Arts",
Paris 1958: 310, 346d. „Cyrulik Warszawski", Warszawa
1931: 148a. Daumier, Paris 1951: 64a. „Dikobraz", Praha
1958: 142b, 143. „L’Echiquier de France", Paris 1956: 144.
„L’Echiquier de Paris", Paris 1949—1951: 106b, 108a, 297,
332de. „L’Ecran Fran^ais", Paris 1947: 171. „Ekspress Wie-
czomy", Warszawa 1954: llOabc. „Eulenspiegel", Berlin
1954, 1956, 1960: 80g, 107abc, 127a, 338c. „Film Revue",
Karlsruhe Baden, 1960: 218b, 243, 244. „Frischer Wind",
Berlin 1954: 76bf, 109b. „Gebraushsgraphik", Munchen
1959: 346f. A. Guide to the Mediaeval Antiquities and
Objects of Later Date, London 1924: 18a. C. Halova-
Jahodova, Vergessene Handwerkskunst, Praha 1955: 294,
318a. A. Hammond, The Book of Chessmen, London
1950: 14, 153, 154, 314ab, 316, 317. W. Hausenstein, Ro-
coco, Munchen 1918: 202b. „Herr", 1960: 312. F. H.
Hoffmann, Das Porzellan, Berlin 1932: 27a, 161. „Illu-
strated", London 1947: 182abcd. „L’lllustration", Paris
1937: 40, 311. „L’lllustration Journal Universel", Paris
1851: 38ab. „Ilustrowany Kurier Codzienny", Krakow
1932: 184. „Indische Miniaturen der lokalen Schulen",
Praha 1961: 56. S. Jelehski, Lilavati, Warszawa 1954:85ab.
A. Jurkiewicz, Podr^cznik metod grafiki artystycznej,
Krakow 1938: 222. Kalendarz Rodzinny, Krakow 1956:
351c. „Karuzela", Lodz 1959: 80b. Katalog der im gcrma-
nischen Museum befindlichen Kartenspiele und Spielkar-
ten, Nurnberg 1886: 334a. „Kierunki", Warszawa 1957:
254, 255. G. Klein, Le Gambit des etoiles, Paris 1958: 264.
„Klosy", Warszawa 1889: 279b. E. Kofler, Narodziny
liczby, Warszawa 1958: 82b. I. Koszegi — J. Pap, Kem-
pelen Farkas, Budapest 1955: 120ab, 121ab. Kultur und
Sittengeschichte alien Zeiten und Volkern, Hamburg: 24,
35, 52, 60b. „Lachen Links", Berlin 1924: 148c. M. Lange,»
Paul Morphy — sein Leben und Schaffen, Leipzig 1894:
39b. P. de Latil, „Sztuczne myslenie, Warszawa 1958: 125.
„Leader Magazine", London 1948: 141a, 313, 322a.
„Leaves of Chess", 1960: 318b. Z. Lengren, Sredniowieczne
zarty, Warszawa 1958: 200b. „Life", New York 1955: 134.
„Lilliput", London 1956: 112b. „Ludas Matyi", Budapest
1955, 1959: 127b, 342b. „Mail Chess", Beograd 1951: 177.
„La Marseillaise", Marseille 1938: 108b. A. Mickiewicz,
Ballady i romanse, Lwow 1891: 209a. La Mille et une nuit,
Paris 1860: 336. „Le Monde Illustre", Paris 1891, 1894: 41,
299. „Le Monde Pittoresque", Paris 1858: 296. „Munchener
Illustrierte", MUnchen 1959, 1960: 101, 307, 342a. H. R.
Murray, History of Chess, Oxford 1913: 12, 13, 15, 19,
23b, 50, 86ab, 138, 319a. „Neue Berliner Illustrierte",
Berlin 1960: 76d. „The New Yorker", New York 1959:
105a. „Niemiecka Republika Demokratyczna w odbudo-
wie", Berlin 1955: 185b. K. Niesiecki, Herbarz Polski,
Lipsk 1842: 10. „Noir et Blanc", Paris 1956: 105b, 338b.
„Panorama", Katowice 1960: 350d. „Panorama Polnocy",,
Olsztyn 1960: 338d. „La Petite Illustration Cinematogra-
phique", Paris 1927: 122ab, 123. „Photo-Cinema Maga-
zine", Paris 1955: 99a. „Photography", New York 1954:
227. „Polityka", Warszawa 1960: 77, 80e. „Przegl^d Arty-
styczny", Warszawa 1950: 61, 149. „Przekroj", Krakow
1947, 1949, 1959: 76c, 80f, 84, 103d, 236, 239, 240. „Przy-
jazh", Warszawa 1962: 186a. Rabelais, Gargantua et Pan-
tagruel, Paris: 96. J. Rakoczy, Tylko dla szkaciorzy, Kato-
wice 1957: 82a. P. O. Rave, Die Malerei des XIX Jahr-
hunderts, Berlin 1945: 279a. „Die Schulpost", Berlin 1957:
126. G. Selenus, Das Schach Oder Konig-Spiel, Lipsiae
1616: 25. „Semaine du Monde", Paris 1953: 116. S. Sien-
nicki, Historia architektury wn^trz mieszkalnych, Warszawa
1954: 62a. „Sie und Er", Zurich 1959: 100b. H. Steinhaus,
Kalejdoskop matematyczny, Warszawa 1954: 92ab. „Svet
v Obrazach, Praha 1953: 62b, 157. „Szpilki", Warszawa
1952, 1954, 1959, 1960: 76c, 80d, 89, 109a, 112a, 130,
142a. „Sztuki Pi^kne", Warszawa, 1925, 1934: 282ab.
„Swiat", Warszawa 1955, 1956, 1959, 1960: 106a, 128, 131,
148b, 342c, 351b. J. Tuwim, Polska nowela fantastyczna,
Warszawa 1949: 233. „Tygodnik IIlustrowany", Warszawa
1871, 1872, 1894: 28, 276b. L. Venturi, La Peinture con-
temporaine, Paris: 285. „Victorian Photography", London
1942: 39a. W. Weigand, Das Konigliche Spiel, Berlin 1959
356
167, 330. ,,W?drowiec“, Warszawa 1908: 341. „Zeit im
Bild“, Berlin 1954: 80a. W. Zukrowski, Porwanie w Tiu-
tiurlistanie, Krakow 1947: 162.
Б. Д. Гарга, Бальвант Гарги, Кино Индии, Москва 1956:
326. История культуры древней Руси, Москва 19481
166. В. Кордемский, Математическая смекалка, Мо-
сква: 88. „Крокодил“, Москва 1948, 1953, 1959, 1960:
45, 100а, ЮЗбв, 104, 148г. Лев Толстой в фотографиях
cc_t _ ленников, Москва 1960: 203. И. М. Линдер,
У истоков шахматной культуры, Москва 1967: 18в.
„Наука и жизнь“, Москва 1960: 207. „Огонёк“, Москва
1954—1956, 1959: 80в, 102, 129, 214. „Перец“, Киев
1959: 76а, „Русский фарфор“, Москва 1959: 26. „Шах-
маты в СССР“, Москва 1956: 42, 205, 351а. „Техника
молодежи“, Москва 1959: 129а. „Знание-сила“, Москва
1957: 262.
АВТОРЫ ИЛЛЮСТРАЦИЙ
Я. Агопсович: 332ж, 333а. С. Ангисчиоля: 269. А. Ба-
женов: 338е. К. Баранецкий: 76в, 806. Л. Бачевская:
346а. М. Березовская: 235. X. Бидструп: 111. Г. Бель-
ский: 2796. Де Буайе: 646. П. Бордоне: 271. Я. Боте:
341. Б. Брудерганс: 256, 257. Е. Брухнальский: 3316.
Ф. Буше: 276а. П. Васильев: 206. О. Верейский:
214. В. Воеводин: 129. Э. Вийяр: 67. А. ван дер Верф:
273. Л. Вернер: 76г. Вольф: 281. Гюйоммо: 298. И. Грин-
штейн: 996. И. Генч: 103в. X. Грис: 285. И. Гоген:
76бж, 1096. И. Э. Гуммель: 279а. О. Домье: 64, 278.
Э. Делакруа: 29. Деспере: 147а. М. Дюбуа: 2766.
Б. Ефимов: 45. Я. Жулавский: 140. И. Зубов: 80в.
Е. Зитцман: 291абв. Е. Заруба: 142а, 148а, табл. IV.
Зен: 87. А. Иоаннет: 170. Л. Э. Карловский: 338г,
В. Кащенко: 129а. К. Кламанн: 80г, 107абв. Ш. Кобы-
линский: 77, 80е, 112а, I486. Е. Косерадзский: 80г,
109а. 3. Ковальский: 283а. Коварский 105а. Крюгер:
28. Ляри: 307. 3. Ленгрен: 103а, 131, 200, 342в. Э. Ли-
пинский: 76в. Л. Лейденский: 50. С. Луцкевич: 5, 9,
49, 79, 95, 115, 137, 173, 189, 221, 293, 353. М. Маев-
ский: 54. А. Мальстрём: 230. К. де Ман: 167. П. Мант:
332в. А. Марчинский: 162, 247. А. Маркович: 280.
С. Масловский: 282а. А. Матисс: 68. Э. Мейссонье:
277. Л. Мендез: 149. Г. Миклашевский: 82а, НОабв.
Д. Мильти: 130. Л. Минтыч: 84. А. Мор: 197. Моро
ле Жен: 194. Л. Морен: 96. Мотти: 299. Д. Мруз:
236, 239, 240. Мюллер: 1126. Т. Мюрнер: 334а. Ж. Но-
эль. 38аб. Т. Оценка: 151. А. Орлов: 262. М. Орлов-
ская-Габрысь: 337а. X. Паршау: 127а. Я. Петри-Пшы-
быльская: табл. I. А. Пиктор: 144. М. Покора: 826.
Е. Поп: 1426. Т. Попель: 209а. Г. Рехович: 254, 255.
М. Рецш: 339а. Д. Ревкевич: 2836. Л. Робертс: 3506.
Ф. Ройбэ: 37. Е. Ружанская: 284. М. Рулевич: 16а.
Г. де Сен-Обен: 2026. М. Самлицский: 2826. С. Сениц-
кий: 62а. Е. Скаржинский: 351в. В. Э. Спрадбэри:
1466. А. Станьчик: 55а, 58, 59, 70, 71, 72а, 73, 83, 85аб,
86аб, 91,92аб. В. Стуйвент: 332г. Б. Табей: 1056. Д. Тэ-
ниэль: 258аб, 261. Тетсу: 103г, 3386. Ф. Темерсон:
106а. Г. В. Тишбейн: 305. А. Унеховский: 248, 251,
табл. II. Е. Флисак: 89, 340. А. Франсуа: 80ж. 3. и Л.
Хаар: 1416. А. Хэрри: 332а. Я. Хейден: 25. Д. Ходо-
вецкий: 169, 274, 304. Б. Цеплеха: 143. М. Черемных:
148г. Ю. Черепанов: 102, 1036. Шаваль: 1006. К. Шра-
дер: 338в. Я. М. Шанцер: 233. В. Г. Шварц: 30. Е. Ще-
глов: 104. В. Юргелевич: табл. V. А. Юркевич: 222.
А. Яблонский: 328, 329. М. Джемер: 3326. В. Фука:
252, 253.
Atlanric-Photo (Berlin): 179, 322b. Avala-Film (Beograd):
303. Bildarchiv Foto (Marburg): 330. Centralne Archiwum
Filmowe (Warszawa): 198, 199. Centralna Agencja Foto-
grafiezna (Warszawa): 47, 113, 135. ceskoslovensky Statni
Film (Praha): 93, 195, 287a. La Cinematheque Fran^aise
(Paris): 201. DEFA (Berlin): 32a, I32. Film Polski (War-
szawa): 34b, 66a, 133, 207, 288c, 289a, 291abc, 302. Gau-
mond (Paris): 287b. Gei Incom (Madrid): 32c. Hunnia
(Budapest): 289c. Jadran Film (Beograd): 290. Keystone
(Paris — London): 44, 178, 346ab. Lehtikuva Oy (Hel-
sinki): 174, 185c. Metro-Goldwyn-Mayer (Hollywood):
215a. Pacific-Atlantic-Photo (Berlin): 185ab. Paramount
(Hollywood): 217c. Presse-Photo (Berlin): 74, 181ab. J. A.
Rank Organization (London): 216, 300. Roxy-Film (Mun-
chen): 243, 244, 306. Sennecke (Berlin): 159, 185d. Sport
und General (London): 349c. Svensk Filmindustri (Stock-
holm): 145. Telewizja Polska: 124. Unitalia-Film(Roma):
288d. United Press (New York): 215b, 219a. United Press
Photos (London): 134, 219b. Warner Bross (Hollywood):
34a, 288a. Wilde World Photos (Berlin): 320
А. де Блик: 90аб. Я. Борковский: 17, 322в. Г. Браун -
Шотар: 99а. К. Броневский: 27в. В. Вольны: 284. Г. Гер-
манович: 276, 152в, 213а, 3196, 349г. Глогар: 156.
Госкинофонд (Москва): 286. А. Грос: 321. Л. Жуков-
ский: 151. Ф. Звежховский: 60а. С. Зелинский: 326,
327. Е. Зен: 331. А. Костантини: 150. Костка-Мюлерт:
158. Ленфильм (Ленинград): 204. К. Лехер: 187. 3. Мак-
симович: 210а. Мосфильм (Москва): 163, 1866, 196.
М. Муразов: 186а. К. Г. Мюллер: 466. Ф. Новицкий:
265. М. Озерский (СИБ-Москва): 281а. Остермаер:
31. Л. Перц, Ф. Мацковяк: 269. Б. Розе: 227. Е. Сви-
дерский: 283а. Л. Семполинский: 2106. Советэкспорт-
фильм (Москва): 217а. О. Станек: 294, 318а. Студия
художественных фильмов в Софии: 2886. Л. Фогель:
2126. В. Г. Фокс-Тальбот: 39а. В. Г. Чертков: 211
Е. Шротер: 160аб.
357
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие Давида Бронштейна ................................................................. 7
От автора...................................................................................... 8
I.	Немного истории: Возникновение шахматной игры. Индия или Китай? Персы и арабы распространяют
шахматную игру. Шахматы путешествуют на Восток и Запад. Шахматы в России. Развитие шахматной теории
и литературы. Первые крупные мастера. Шахматы в Польше. Современный период в истории шахмат. Пер-
венства мира. Наши дни......................................................................... 9
II.	Дальние и близкие родственники: „Метрика шахмат". Изменения правил игры. Эволюция шахматной
доски и фигур. Чатранг — чатуранга. Королевская игра. Большие шахматы. Шахматы Тамерлана. Курьер-
ская игра. Астрономические шахматы. Затрикион. Сян-ци. Шоги. Настольные египетские игры. Шашки.
Вей-хи. Латрункули. Рифмомахия. Военные игры. Современные варианты и разновидности шахмат ...	49
III.	На границе между математикой и развлечением: Шахматная доска и геометрическая про-
грессия. Задачи для коня. Проблема Эйлера. Магические квадраты. Ходом коня. Задачи для ферзя и ладьи.
Число комбинаций расстановок фигур. Число вариантов игры. Попытки создать математическую теорию шах-
матной игры. Доказательство категоричности шахмат. ..Ничья" или победа определенной стороны? Смерть
теории „ничьей" .............................................................................. 79
IV*. Спорт, наука или искусство?: Многосторонний характер шахматной игры. Суть шахмат. Психоло-
гия игры. Изменения взглядов на роль шахмат. Спортивные размышления. Синтез................... 95
V.	Автомат играет в шахматы: Кемпелен и его механический шахматный игрок. История офицера Ве-
ронского. Роман Г. Дюпюи-Мазюеля „Игрок в шахматы". Экранизации. Бартоломео — герой рассказа Не-
моевского. „Гибель шахмат" А. Абрамова. Электромагнитный автомат Квеведо. „Искусственные мозги".
Электронные машины играют в шахматы. „Совершенный робот" П. Бойля. М. Ботвинник о людях и ма-
шинах за шахматной доской.................................................................... 115
VI.	Война и любовь на шахматной доске: Родство шахмат с военным делом. Терминология. Стили-
стика. Метафоры: языковые, литературные и философские. Шахматы и сатира. Олицетворение фигур. Ана-
логия с войной. Конфликты за шахматной доской. Поединки. Борьба за женщину. Любовная игра ....	137
VII.	Когда шахматные фигуры становятся людьми: Сон Полифила. Маскарады и шахматные тур-
ниры. „Живые шахматы" при дворе госпожи Квинтэссенции. Шахматные зрелища в Европе и Китае. Поеди-
нок в Маростике. Грандиозная партия, инсценированная перед императором Карлом V. Инцидент в театре
„Глоб". Шахматные балеты на сцене и на экране. Воспроизведение известных сражений. Представления на
улицах и площадях............................................................................ 173
358
VIII.	Кто и когда?: Короли и правители: Карл Великий, Альфонс Мудрый, Тамерлан, Иван Грозный,
Ян III Собеский, Петр I, Карл XII, Екатерина II, Наполеон. Политики и вожди: Потемкин, Робеспьер, Костю-
шко, Суворов, Лафайет, Маккиавелли, Врублевский. Мыслители и ученые: Лютер, Гус, Ньютон, Лейбниц,
Франклин, Бокль, Ломоносов. Основоположники социализма: Маркс, Ленин. Писатели: Навои, Коханов-
ский, Гурницкий, Монтень, Сервантес, Вольтер, Руссо, Дидро, Гёте, Мицкевич, Пушкин, Тургенев, Тол-
стой, Прус, Сенкевич, Кэрролл, Ижиковский, Путрамент. Художники: Рембрандт, Матейко, Репин. Компо-
зиторы: Шопен, Эркель, Менухин, Прокофьев. Среди киноработников.......................... 189
IX.	Художественная мозаика: Шахматы и поэзия. „Шах-наме“ Фирдоуси. Поэма Кохановского. Вида.
Сага о Фритьофе. „Шахматный конь“ Фрейлиграта. Шахматная партия с паном Рембачем. Стихи Стаффа,
Тувима, Пастернака, Безыменского, Хо Ши Мина, Стерна, Дворака. Эпиграммы Штаудингера. Повести
и рассказы: „Шахматная игра" Либельта. „Шах и мат“ Немоевского. „Шахматная новелла“ С. Цвейга. „Шах-
маты“ Йокая. „Игроки и мазилы" и „Эмансипантки" Пруса. „Венёвский" Серошевского. „Двенадцать сту-
льев" Ильфа и Петрова. „Шах из Вутеноу". „Затишье" А. Цвейга. „Деревянный конь" Брандыса. „Конь" Ка-
синского. „Алиса в Зазеркальи" Кэрролла. Научная фантастика „Гец фон Берлихинген" Гёте. Опера „Побей
Филидора". „Победа" Ижиковского. В области живописи. Киноискусство обращается к шахматной темати-
ке: „Шахматная горячка" Пудовкина. „Седьмая печать" Бергмана. „Маленькая трагедия короля" Грошова.
„8x8" Рихтера. „Турнир" Негребецкого ........................................ 221
X.	Кабинет редкостей: Игра „вслепую". На расстоянии. В тюрьме и плену. Совершенно секретно. Знамени-
тые коллекции. Малые и большие формы изобразительного искусства. Зоологические курьезы. Дьявольские
проделки. Слово имеет детектив. „Чудесные дети". „Шахматная деревня". Шах и мат клиенту. Болельщик —
личность неизвестная ................................................................................ 293
Литература..................................................................... 355
Источники репродукций ......................................................... 356
Авторы иллюстраций и фотоснимков............................................... 357
359
Заглавие подлинника
Z SZACHAMI PRZEZ WIEKI I KRAJE
С польского языка перевели: СОФИЯ ВИЛЬГЕЛЬМИ, КИРА КУРЫЛЮК, НАДЕЖДА ЛАНЬЦУТ, АЛЕКСЕЙ
ШИМОНЮК, ЗИНАИДА ШАТАЛОВА и ЕВГЕНИЙ ШПАК
Новые переводы стихов сделанны
3. ШАТАЛОВОЙ и А. РЕВИЧЕМ
Дополнение V издания
Е; К. ШПАК
К печати подготовила редактор
ХАЛИНА КОРУСЕВИЧ
Заглавные рисунки
СТАНИСЛАВ ЛУЦКЕВИЧ
Графическое оформление
ТАДЕУШ КОВАЛЬСКИЙ
Суперобложка и переплет
ТАДЕУШ КОБЫЛКА
Copyright by Sport i Turystyka, Warszawa
Printed in Poland
Drukarnia Narodowa w Krakowie
Цена руб. 4.—•
Цена руб. 4.—
ЧЕРЕЗ ВЕНДИ ПРАНЫ