Text
75-ЛЕТИЮ
РЕВОЛЮЦИОННОГО
ВОССТАНИЯ
НА БРОНЕНОСЦЕ
«ПОТЕМКИН»
ПОСВЯЩАЕТСЯ
Р.М. МЕЛЬНИКОВ
егпсеи
-пвтЕмкна-
ЛЕНИНГРАД
«СУДОСТРОЕНИЕ»
198*
УДК 623.821.2 (09)
Мельников Р. М. Броненосец «Потемкин». — Л. Судострое-
ние, 1981 —288 с., ил.
В новой книге Р. М. Мельникова — автора уже ставшей биб-
лиографической редкостью монографии «Крейсер—, .Варяг’'» — на
основе главным образом неопубликованных архивных документов
описана история легендарного корабля революции 1905 года —
броненосца «Потемкин».
Читатель прочтет о выдающемся революционном подвиге вос-
ставшего корабля, его экипаже, узнает историю проектирования,
постройки, боевой службы корабля, познакомится с устройством
и вооружением броненосца.
Книга рассчитана на специалистов-историков и инженеров-
судостроитолеп, однако ее с увлечением прочтут все, кто интере-
суется историей отечественного военно-морского флота и судострое-
ния.
Табл. 2. Ил. 29. Библиогр. 38.
Рецензент
В. Ю. УСОВ
Научный редактор
д-р техн, наук
В. В. А111 ИЦ
3“м
© Издательство «Судостроение», 1981 г<
ОТ НАУЧНОГО РЕДАКТОРА
Большой известностью пользуется крылатое выражение, что книги,
подобно людям, имеют судьбу. Эта мысль может быть отнесена
и к кораблям, судьба которых бывает столь же замечательна, как
судьба людей и книг.
Судьба «Потемкина» привлекла внимание В. И. Леин на.
В газете «Пролетарий» от 10 июля (27 июня) 1905 г. Ленни
писал: «Восстание в Одессе и переход па сторону революции бро-
неносца «Потемкин» ознаменовали новый и крупный шаг вперед
в развитии революционного движения против самодержавия».
Ниже следуют пророческие слова Ленина: «А броненосец «Потем-
кин» остался непобежденной территорией революции и, какова бы
ни была его судьба, перед нами налицо несомненный и знаменатель-
нейший факт: попытка образования ядра революционной ар-
мии» Ч
Казалось бы этих ленинских слов достаточно для того, чтобы
проявить особое внимание к «Потемкину». Однако мы очень мало
знаем об этом корабле. Правда, широкую популярность приобрел
замечательный фильм Эйзенштейна, который до сих пор вызывает
в некоторых зарубежных странах, где он демонстрируется после
снятия многолетнего запрета, восторг зрителей.
«Потемкин» прожил двадцатилетнюю жизнь, был восьмым
броненосцем Черноморского флота и первым кораблем последней
серии трех броненосцев додредноутного типа, сыгравших значи-
тельную роль в первой мировой войне. Названный «Пантелеймо-
ном» в октябре 1905 г., после подавления восстания, он вернул
свое прежнее имя в апреле 1917 г., а еще через месяц был назван
«Борцом за свободу».
В книге показано, что корабль, ставший «Пантелеймоном»,
сохранил свои революционные традиции н в дни Севастопольского
восстания в ноябре 1905 г., ив мрачные годы столыпинской реак-
ции
* Ленин В. И. Поли. собр. сеч., т, 10, с. 335, 337.
5
Не менее интересна история постройки этого очень крупного
для своего времени корабля, а также его боевая служба в составе
Черноморского флота. В конце XIX—начале XX в. такой сложный
инженерный объект, как броненосец, мог быть создан только уси-
лиями ряда отраслей промышленности — кораблестроения, ма-
шиностроения, металлургии, электротехники и т. д., а это требо-
вало, в свою очередь, соответствующей организации производства.
Однако в этот период схема организации всего процесса по-
стройки оставалась такой же, какой она была во времена парус-
ных кораблей. Ее характернейшей чертой являлась прежде всего
децентрализация, выражавшаяся в том, что строительством руко-
водил своеобразный «триумвират»: главный командир Черномор-
ского флота и портов, Морской технический комитет и Главное
управление кораблестроения и снабжений.
Кроме того, проектирование и постройка, представляющие со-
бой самостоятельные, хотя и связанные процессы, не были отде- -
лепы друг от друга, и главный строитель был одновременно и глав-
ным конструктором. Редактор хорошо помнит, как в конце 20-х
и начале 30-х годов нашего века понятия «главный конструктор»
в нашем кораблестроении еще не существовало, ио проектирова-
ние и пос7ройка уже были разделены. Проектное бюро в это время
было органом промышленности и, так сказать, коллективным глав-
ным конструктором.
В наши дни этот процесс привел к новым организационным фор-
мам с четко различаемой ответственностью за проектирование
(проектная организация и главный конструктор) и постройку
(верфь и главный строитель). Конечно, когда сегодня корабля
строятся на разных морях, то строятся они по одинаковому про-
екту, что было трудно достичь при организационных формах произ-
водства конца XIX — начала XX в.
В книге убедительно показаны трудности, которые испытывала
отечественная промышленность при постройке этого сложного
корабля, и пути решения основных вопросов ого создания. Можно
лишь удивляться, как русские инженеры и рабочие в условиях,
когда корабль строился по незаконченному и по ходу постройки
изменяемому проекту, сумели ее завершить и создать грозный
по тому времени корабль.
В период между революцией 1905 г. и первой мировой войной
боевой опыт несчастной русско-японской войны был использован
на «Потемкине», как показывает автор, достаточно эффективно,
В результате — успешные действия корабля против германо-
турецкого флота в 1914—1917 гг.
В целом книга па примере судьбы «Потемкина» дает яркие кар-
тины истории революционного движения, развития отечественного
кораблестроения и связанной с ним промышленности, а также
боевой деятельности Черноморского флота.
л
Глава I
ПРОЕКТИРОВАНИЕ ВОСЬМОГО
ЧЕРНОМОРСКОГО БРОНЕНОСЦА
Программы создания
броненосного флота на Черном море
Обеспечение свободного выхода сначала в Черное, а затем в Среди-
земное море всегда было одной из главнейших задач русского
государства, начиная с Киевской Руси. Свобода прохода через
проливы Черного моря означала свободу торговых, культурных
и политических связей с другими народами, и борьба на юге за
морское окно в Европу и страны Востока развернулась задолго
до создания регулярного Черноморского флота.
Древние традиции славянского мореплавания в Черном море,
всячески поощряемые в эпоху Киевской Руси, не прерывались
даже в период монголо-татарского ига; онн жили в морских похо-
дах запорожских и донских казаков и превратились в постоянный
фактор после создания русского централизованного государства.
С этого времени основной целью русской политики па юге стало
дипломатическое обеспечение свободы выхода из проливов в Среди-
земное море. Россия вопреки распространенному мнению вовсе
не стремилась к захвату проливов, хотя сде-
лать это было нетрудно как в период блестящих побед в Средизем^
поморье Свиридова, Ушакова и Сенявина, так и в более позднее
время, когда Черноморский флот под командованием М. П. Лаза-
7
рева с десантным корпусом Н. Н. Муравьева явился в 1833 г.
спасителем грозившей рухнуть Оттоманской империи х.
Неуклонное политическое возвышение России в XVIII и начале
XIX вв. вызывало все усиливающееся противодействие западных
держав, которые стремились не допустить выхода русского флота
в Средиземное море и путем блокады проливов затянуть петлю
на горле южной русской торговли. Не раз натравливая Турцию
на Россию, они, воспользовавшись удобным предлогом, вмеша-
лись в начавшуюся в 1853 г. русско-турецкую войну и добились
после Крымской войны отказа России не только от выхода в Среди-
земное море, но даже от права содержать флот в Черном море.
После отмены в 1871 г. унизительных статей Парижского до-
говора о Черноморском флоте Россия не могла сразу с должной
энергией развернуть его воссоздание. Тяжелое финансовое поло-
жение государства после войны, напряженные отношения с Анг-
лией и Францией, беззащитность северной столицы с моря вынуж-
дали направлять основную долю средств Морского министерства
на строительство броненосцев для Балтийского флота. На Черном
море несмотря на почти полную беззащитность берегов, неуклонно
возраставшую численность турецкого броненосного флота и увели-
чивающуюся опасность войны были построены лишь два круглых
мелкосидящих броненосца береговой обороны — так называемые
поповки, которые и противостояли 15 турецким броненосцам и
мониторам. На блокаду Турции с тыла силами Балтийского флота,
как это не раз бывало во времена парусного флота, не приходилось
рассчитывать из-за угрозы столкновения с мощным флотом не-
дружественной Англии. В результате во время русско-турецкой
войны 1877—1878 гг. несмотря на замечательные успехи русских
импровизированных крейсеров — вооруженных пароходов Рус-
ского общества пароходства и торговли — и надежное прикрытие
поповками и плавучими броненосными плотами 1 2 важнейших уз-
ловых пунктов русского побережья Черноморский флот был не
в силах решить главную задачу заключительного этапа войны —
противостоять угрозе вторжения в Черное море появившегося
в проливах английского флота. Это вмешательство не позволило
русской армии, уже освободившей братские народы от ига От-
томанской империи осуществить завершающую операцию всей
кампании—вступление в Константинополь. Сан-Стефа некий
мирный договор по требованию западных держав был пересмотрен
ла Берлинском конгрессе, где из-за двурушнической позиции
Австрии и Германии Россия вновь оказалась в изоляции. По
1 Восставший египетский паша Мухаммед Али, разгромив главные силы
турецкой армии, приближался к Стамбулу и был остановлен благодаря высадке
в Скутари русского десантного корпуса. В итоге заключенного Ункяр-Искелесий-
ского договора Турция предоставила России право свободного прохода проливов,
эапретав кораблям всех других стран доступ в Черное море.
2 О постройке броненосных батарейных плотов см. статью автора в журнале
«Судостроение», 1977, № 8, с. 67—69.
8
Берлинскому трактату почти всеми плодами побед России восполь-
зовались «дружественная» России Австрия и «дружественная»
Турции Англия, а Россия осталась перед незыблемостью статей
Парижских конвенций о закрытии выхода из Черного моря-.
«Все наши дела ниспровергнутся, ежели флот истратится» —
истина этих слов великого основателя русского флота Петра I
звучала в те дни особенно горьким укором его преемникам. Про-
ход через проливы запрещался военным кораблям всех стран,
но при оговорке — «пока Турция находится в мире». Поэтому лю-
бое спровоцированное столкновение с Турцией открывало врагам
России вход в Черное море, да и «гарантии» слабой Турции не
много стоили перед мощью европейских держав, если бы они по-
желали ввести свой флот в проливы. А такая угроза становилась
все более реальной по мере увеличивавшейся неустойчивости вну-
треннего положения н продолжавшегося распада Оттоманской
империи, у которой Англия в 1880 г. отняла Египет. Следующим
этапом мог стать захват проливов, что не только ликвидировало бы
надежды на выход России в Средиземное море, по и создало бы
постоянную угрозу вторжения вражеского флота в Черное море.
Предотвратить эту угрозу и обеспечить в случае политического
крушения Турции надежную оборону Черноморского побережья
можно было, лишь не дав противникам России захватить Бос-
фор — ключи от входа в Черное море. Эта оборонительная акция,
предусматривавшая высадку русских войск в Босфоре и не распро-
странявшаяся на Дарданеллы, могла быть выполнена лишь при
содействии мощного броненосного флота. Вот почему при разра-
ботке «Особым совещанием» в 1881 г. принципов программы
создания мореходного броненосного флота возрождение Черномор-
ского флота было признано первоочередной задачей.
В соответствии с этой программой, рассчитанной на 20 лет
(1883—1902 гг.), уже в 1883 г. были заложены первые три из
планировавшихся для Черного моря восьми эскадренных броне-
носцев и четыре из двадцати миноносцев. Но через четыре года,
несмотря на провозглашенную программой первоочередность за-
дач строительства Черноморского флота, кредиты его начинают
урезывать в интересах обеспечения безопасности балтийского
театра. Эволюция, которую претерпела эта самая длинная из осу-
ществленных в конце концов в отношении Черноморского флота
программ, служит ярким свидетельством трудностей решения
политических задач России в условиях раздробленности ее флотов
но отдельным театрам и изоляции Черноморского флота, лишен-
ного вследствие закрытых проливов возможности оказать поддерж-
ку Другим флотам или ожидать помощи сих стороны. Эти трудности
усугублялись непостоянством политической ориентации, слабо-
стью экономики и все еще сохранявшейся технической отстало-
стью.
Первое изменение было вызвано решением «Особого совеща-
ния» в 1885 г. усилить Балтийский флот (путем массового строи _
' " 9
тельства миноносцев) перед лицом сильно возросшей угрозы со
стороны Германии. Следствием этого оказалось исключение из
программы строительства шести броненосцев для Балтийского
флота и двух броненосцев для Черноморского. Правда, по настоя-
нию военного ведомства (в связи с подготовкой босфорской экс-
педиции) программа была дополнена шестью миноносцами и ше-
стью канонерскими лодками для сопровождения транспортов
с войсками. В 1890 г. ввиду возвращения к признанию решающей
роли линейного флота и ослабления увлечения миноносцами в Чер-
номорскую программу вновь ввели ранее исключенные из нее два
броненосца. К этому времени в строю флота находились три пер-
вых броненосца типа «Екатерина II», два минных крейсера, шесть
канонерских лодок и шесть миноносцев; в постройке находились
два броненосца, а в 1895 г. были заложены еще два.
Тем временем выявилось отставание Балтийского флота от
роста германского, и программа 1882 г. с изменениями 1890 г.
трансформируется в программу 1895 г., в которой для Балтики
на случай нападения Германии предусматри-
ваются броненосцы береговой обороны, а для действий на морских
путях в случае разрыва с Англией — мощные океанские крейсера.
Одновременно новая программа подтверждает необходимость до-
стройки последнего восьмого черноморского броненосца и двух
крейсеров программы 1882 г. Но уже через два года угроза столкно-
вения с Японией заставляет Морское министерство разработать
новую дополнительную программу «для нужд Дальнего Востока»,
и с этого времени основные средства и почти все средства па новое
судостроение расходуются для пополнения Тихоокеанской эс-
кадры.
И хотя черноморская проблема не снимается с повестки дня
(развертывание строительства флота Тихого океана предполага-
лось вести, не ослабляя пополнения Черноморского флота), до-
стройка последних кораблей программы 1882 г. затягивается,
а о необходимости замены морально устаревших кораблей вспоми-
нают лишь в 1902 г., когда три первых построенных броненосца
уже утрачивали боевое значение. 1
Такова была обстановка, предшествовавшая созданию послед-
него из кораблей 20-летней программы 1882 г.
Разработка заданий на проектирование
Черноморский броненосец, вошедший в мировую историю под
именем «Князь Потемкин Таврический», был восьмым, завершаю-
щим 20-летнюю программу воссоздания броненосного флота в Чер-
1 Дальнейшие планы усиления флота по проекту программ 1903—1922 гг.
сорвала русско-японская война, и вместо предполагавшегося мощного флота
из 12 новых броненосцев, шести броненосцев береговой оборопы, 14 крейсеров
на кредиты в счет этой программы в 1903 г. на Черном море закладываются лишь
два броненосца и три миноносца.
10
ном море, и мало чем напоминал корабли, задуманные в начале
осуществления программы 1882 г. Бурное развитие техники, не-
устойчивость тактических взглядов той богатой переменами эпохи
мирового кораблестроения, углублявшиеся социально-экономи-
ческие противоречия в жизни России тех лет — все эти факторы
во всей сложности их взаимовлияния отразились на ходе проекти-
рования и постройки корабля.
Действительно, обращаясь к кораблям, предшественникам
«Потемкина», нельзя не удивляться их пестроте и разнообразию,
по в этом менее всего повинно отечественное судостроение. Каж-
дый из этих кораблей строился сообразно тактическим взглядам
своего времени, стратегическим задачам флота, состоянию произ-
водственной базы и финансовым возможностям государства. Вот
почему в соответствии со взятым в 1881 г. курсом на восстановление
морского могущества России в Черном море закладываются три
однотипных, поразивших мир боевой мощью и оригинальностью
броненосца («Екатерина II», 1883). Но затем пришлось для соблю-
дения экономии довольствоваться более дешевыми малыми броне-
носцами «Двенадцать Апостолов» (1889) и «Ростислав» (1894).
Не имея возможности из-за заказов одиночных кораблей вос-
пользоваться преимуществами серийной постройки, отечественное
судостроение широко применяло унификацию основных проект-
пых решений. Те же «Двенадцать Апостолов» и особенно «Рости-
слав» представляли в- известной степени уменьшенные варианты
близких к ним по конструктивному типу, но более мощных бал-
тийских броненосцев типа «Император Александр II» (1885)
и «Петропавловск» (1892). При этом для «Ростислава» был принят
теоретический чертеж ранее построенного на Балтике «Сисоя
Великого» (1891). В значительной мере дублировал балтийский
«Наварим» (1890) черноморский броненосец «Три Святителя»
(1891) (в скобках здесь и на стр. 12 даны годы закладки).
К этому времени произошел переход от железного к стальному
корпусостроению, неуклонно совершенствовались броня и артил-
лерия, росли параметры пара корабельных двигателей, на смену
огнетрубным приходили обеспечивавшие большие давления и паро-
производителыюсть водотрубные котлы, электрические силовые
приводы и механизмы вытесняли прежние паровые и гидравличе-
ские, бурно развивалось торпедное и минное оружие, совершенство-
вались научные основы кораблестроения и судового машинострое-
ния, самое серьезное внимание уделялось вопросам непотопляе-
мости корабля.
Понятно, насколько сложным при неуклонно расширявшихся
возможностях техники становилось обоснование основных проект-
ных решений при создании нового корабля. Делать ли упор на
мощные орудия громадных калибров, достигших в 1880 г. 431 мм,
или вооружать корабли большим количеством скорострель-
ных орудий, главным образом 152-мм калибра, способных засыпать
корабль противника градом снарядов прежде, чем он успеет
Л
сделать несколько выстрелов из своих крупнокалиберных орудий
малой скорострельности, применять ли открытые сверху неподвиж-
ные барбетные башни вместо закрытых вращающихся башен для
орудий главного калибра, полагаться ли больше на скорость ко-
рабля, ограничиваясь лишь бронированием палубы, и не отка-
заться ли — ввиду резкбго возрастания опасности минного ору-
жия — от бронирования корпуса, обеспечив непотопляемость
корабля за счет множества изолированных по ватерлинии отсе-
ков, заполненных быстрор азбухающей и не пропускающей воду
целлюлозой — эти и множество других вопросов, от каждого из
которых зависела судьба проекта, волновали всех кораблестрои-
телей мира. Такие условия делали возможным появление в мире
броненосцев противоположных конструктивных принципов — со
сплошным поясом брони толщиной до 550 мм и 370-мм орудиями
(«Амираль Дюперре», 1879) и вовсе не имевших бортового брони-
рования («Италия», 1880), но обладавших более мощными 431-мм
орудиями и далеко превосходивших в скорости (18 уз вместо 14—
15) все броненосцы мира [7]. Предпринимавшиеся в разное время
попытки определения эффективности боевых кораблей, точнее
говоря — действия их оружия, часто страдали грубостью допу-
щений и односторонностью и, превращаясь в хитроумные софизмы,
поражали воображение, по не помогали отысканию истины.
Мало было доверия и к разного рода «боевым коэффициентам»,
оценивавшим в баллах сочетания основных боевых свойств ко-
рабля.
Вот почему основным методом самого главного и решающего
этапа создания корабля — отработки основных характеристик
и задания на проектирование — оставалось, как и прежде, во
многом интуитивное «нащупывание» того сочетания свойств, ко-
торое в наиболее полной степени отвечало бы условиям пред-
стоящей боевой деятельности и повседневной службы корабля.
Успех решения зависел от всесторонности и объективности оценки
роли тех или иных элементов корабля, от основательности, от
правильности толкования результатов боевого опыта и даже от
Культуры руководителей и исполнителей, которые могли учесть,
а могли и не учесть мнения, расходившиеся с нх собствен-
ными.
Все эти условия в период разработки заданий иа проектиро-
вание будущего «Потемкина» были менее благоприятны, чем при
разработке первых черноморских броненосцев. Время создания
«Потемкина» — это десятилетие, предшествовавшее русско-япон-
ской войне. Сгустившаяся в стране реакция парализовала в об-
ществе дух творчества и инициативы, вывела на руководящие посты
бездумных исполнителей «высочайших» предначертаний, без-
оговорочно утвердила во флоте, как и во всем государственном
аппарате, самодовольный бюрократический стиль. Установленное
«реформами» того времени полное подчинение плавающего флота
береговым учреждениям, бесправие и безгласность руководителей
12
флота перед министерскими канцеляриями породили многие урод-
ливые явления и ошибки, приведшие к катастрофе русско-япон-
ской войны. Всеобъемлющая власть рутины вызвала застой в раз-
работке вопросов стратегии и тактики флота, что предопределило
роковые просчеты в вооружении, снабжении и боевой подготовке
флота. Отсутствие научного подхода и волюнтаризм сказались
и во взглядах на корабельный состав флота, отчего на совеща-
ниях, созывавшихся для обсуждения программ судостроения, одни
адмиралы делали упор па строительство миноносцев, другие —
крейсеров, третьи — броненосцев, а С. О. Макаров настойчиво
рекомендовал составить ядро флота из универсальных «без-
броппых судов» водоизмещением около 3000 т. Не составил исклю-
чения и другой выдающийся адмирал, Н. В. Копытов, проявив-
ший шаткость и эклектичность взглядов при разработке задании
на проектирование восьмого черноморского броненосца. История
их разработки служит поучительным примером того, как боязнь
инициативы и бездумное исполнительство парализуют ум и волю
даже выдающихся деятелей, но она же служит и подтверждением
того факта, что в отечественном кораблестроении еще имелось
достаточно сил, энергии и талантов, чтобы невзирая на гибельную
инерцию рутины, бюрократические рогатки и путы технико-
экономической отсталости выходить на правильный путь и созда-
вать корабли, соответствующие требованиям времени и стоящим
перед ними задачам.
Первые сведения о проработке оперативно-тактического зада-
ния па проектирование нового черноморского броненосца отно-
сятся к сентябрю 1895 г., когда Главный морской штаб (ГМШ)
запросил главного командира Черноморского флота и портов
Черного моря вице-адмирала Н. В. Копытова о желательном, по
его мнению, типе нового броненосца, к строительству которого
следовало приступить в 1896 г.
В ответе управляющему Морским министерством вице-адми-
ралу Н. М. Чихачеву Н, В. Копытов предлагал новый броненосец
спроектировать в виде «улучшенного» варианта броненосца «Две-
надцать Апостолов», обладавшего, по наблюдениям главного ко-
мандира, хорошими мореходными качествами. Скорость следо-
вало довести до 20 уз (такую скорость имели тогда даже не все
крейсера. — Р. .), для уменьшения массы механизмов применить
водотрубные котлы, как это сделано на английском крейсере «Тер-
рибл», а запасы топлива уменьшить за счет нефтяного отопления
котлов, обеспечив такую же дальность плавания, как на остальных
кораблях Черноморского флота. Учитывая роль скорострельных
152-мм орудий, адмирал предлагал принять за основу разработан-
ный им в 1869 г. проект броненосного фрегата, позволявший раз-
местить в закрытой батарее 14 и более пушек 152-мм калибра,
а на верхней палубе кроме прикрытых скорострельных мелко-
калиберных пушек поставить в носу и корме два больших ору-
дия.
13
«Двенадцать Апостолов» — малый броненосец с открытой (барбетной) установкой
орудий.
Резолюцией Н. М. Чихачева Морскому техническому комитету
(МТК) было поручено разыскать проект фрегата, предлагав-
шийся адмиралом в 1869 г., подсчитать, насколько увеличатся
его размеры для получения 20-узловой скорости и выяснить,
в состоянии ли Николаевский военный порт разработать со-
ответствующий этим данным проект. Как удалось выяснить
автору, проект этот относился к предложению разработать океан-
ский броненосный крейсер, предшествовавший крейсеру типа
«Генерал-адмирал» и очевидно не подходивший для замкнутого
черноморского театра. Поэтому в письме управляющего Морским
министерством и председателя МТК (вице-адмирала К- П. Нил-
кина) от 13 декабря 1895 г. главному командиру было разъяс-
нено, что черноморским броненосцам, которые предназначались
для действий в основном против береговых укреплений, располо-
женных на высотах, необходимо «возможно сильное прикрытие
сверху», какового не могут обеспечить барбетные (имеющие лишь
легкие куполообразные крыши. — Р. /И.) установки 305-мм
орудий на «Двенадцати Апостолах». Наиболее совершенными об-
разцами для нового броненосца следует считать (при возможном
утолщении палубной брони) броненосцы «Три Святителя» или
«Ростислав», имеющие закрытые вращающиеся башни главной ар-
тиллерии. Неосновательным было признано и увеличение скорости
нового броненосца до 20 уз, так как эскадренная скорость черно-
морских броненосцев не превышает 15—16 уз. Избыточная ско-
рость потребовала бы соответствующего ослабления бронирования,
поэтому достаточной следовало считать скорость в 16 уз. Относи-
тельно же проекта фрегата 1869 г. деликатно указывалось, что,
хотя он и считался «прекрасным в свое время, при существующих
тогда взглядах», ио вряд ли будет пригоден теперь, так как броне-
14
вой пояс на нем предусмотрен лишь в средней части, а артиллерия
и вовсе не имеет броневой защиты. Между тем в Англии «ввиду
огромного разрушительного действия, производимого современ-
ными разрывными снарядами скорострельной артиллерии» даже
крейсера стараются прикрыть по бортам «сплошною бронею».
Если же адмирал хочет предложить броненосец какого-либо со-
вершенно нового типа, то пусть поручит разработку проекта в Ни-
колаевском порту и в «возможно скорейшем времени» присылает
его на утверждение в МТК.
Эскиз нового броненосца начал разрабатывать в Николаеве
портовый корабельный инженер Н. В. Михайлов, ио в начале
1896 г. Н. В. Копытов, ознакомившись в МТК с чертежами строив-
шихся в Петербурге броненосцев «Пересвет» и «Ослябя», признал
этот тип подходящим и для Черного моря. Всю жизнь питавший
слабость к крейсерам, адмирал, по-видимому, не устоял перед
соблазном иметь в составе своего флота один из этих эффектно
выглядевших высокобортных «броненосцев-крейсеров» с облегчен-
ной артиллерией и громадной дальностью плавания, предназна-
чавшихся для автономного крейсерства в океанах, но вряд ли
пригодных для действий под огнем тяжелых береговых батарей 1.
Однако председатель МТК вице-адмирал К. П. Пил кин и главный
инспектор кораблестроения Н. Е. Кутейников согласились с вы-
бором главного командира, одобренным по докладу МТК и управ-
ляющим Морским министерством. Доводами в пользу такого ре-
шения были преимущества серийной постройки корабля по отра-
ботанным уже в Петербурге чертежам и технологии. В июне 1896 г.
в Николаеве для проверки возможности постройки и спуска на воду
броненосца типа «Пересвет» начали изыскания и промеры на реке
Ингул.
Но здесь в дело вмешался Главный начальник флота и морского
ведомства генерал-адмирал великий князь Алексей Александро-
вич, который 11 июня «соизволил приказать» начальнику главного
управления кораблестроения и снабжений (ГУКиС) вице-адми-
ралу В. П. Верховскому, чтобы восьмой черноморский броненосец
строился «точно такой же», как и броненосец «Три Святителя».
Одновременно было приказано начать иа Балтийском заводе
строить крейсер «точно такой же, как «Россия» (будущий «Громо-
вой»-— Р. М.), а в Новом адмиралтействе — третий крейсер
по образцу «Паллады» и «Дианы» (будущая «Аврора». — Р. М.).
Эти приказания великого князя адмирал В. П. Верховский пере-
дал «к исполнению» на петербургские заводы и главному коман-
диру Черноморского флота, чтобы тот приступил к постройке
«тотчас по спуске на воду «Ростислава». В МТК все эти решения
были сообщены «для сведения».
1 О броненосцах типа «Пересвет» см. статьи автора в журнале «Судострое-
ние», 1971, № 1, с. 52—58; 1978, № 8, с. 58—65.
15
ОЭ
«Пересвета — высокоавтономный мореходный броненосец океанского плавания с увели-
ченной скоростью: а — продольный разрез; б — навесная палуба (спардек) и мостики;
в — грот-марс; г — формарс; д—верхняя палуба; е — батарейная палуба.
1 — орудие калибром 254 мм: 2 — то же 152 мм: 8 — то же 75 мм: 4 — то же 47 нм; 5 —то же 37 мм;
6 — шахта элеваторов подачи боеприпасов для орудий калибром 152 нм: 7 — то же для 75 мм;
8—то же для 47 мм; S—то же для 37 мм; 10—кормовая боевая рубка; 11— носовая боевая рубка.
«О
о 510 20Л0 ^05060708000 Футы
«Три Святителя» — низкобортный и наиболее мощный из черноморских броне-
носцев — предшественников «Потемкина».
Трудно представить более угнетающую картину безответст-
венности и дезорганизации при решении важнейших вопросов
пополнения флота — единоличное, без всяких обоснований и
обсуждений предписание о постройке целой серии кораблей, сде-
ланное на докладе сугубо хозяйственного учреждения ГУКиС
и мимоходом — «для сведения» — сообщенное высшему техниче-
скому органу Морского министерства. Впрочем, МТК через вре-
менно управляющего Морским министерством вице-адмирала
О. К. Кремера была затем предоставлена возможность «для
испрошения окончательного решения» высказаться о мотивах
прежнего согласованного с Н. В. Копытовым мнения, однако уже
18 июня его высочество, «находя более желательным для этой
цели иметь броненосец вроде «Трех Святителей», соизволил при-
казать «заняться возможно поспешнее» составлением чертежей
корабля того же водоизмещения, но с устранением основных
его недостатков и внедрением последних оправдавших себя нов-
шеств отечественного и зарубежного судостроения.
В связи с этим предлагалось улучшить «удобства для жилья»
п усилить защиту батареи 152-мм орудий (казематному их разме-
щению великий князь отдавал предпочтение перед башенным)
путем отделения их друг от друга броневыми траверзами, или
«казематпками», для чего предлагалось соответственно сдвинуть
к оконечностям башни 305-мм орудий. Следовало также увеличить
высоту надводного борта в носовой части, соответственно подняв
над горизонтом воды носовую башню, которую в случае недостатка
остойчивости разрешалось в крайнем случае сделать барбетной (I),
а для защиты небронированных основных частей башен при-
менить «особые броневые редуты». Бронирование бортов и палубы
надлежало выполнить по образцу английского броненосца «Маже-
стик» с толщиной гарвеевской или крупповской брони до 229 мм.
В случае значительной площади надводного борта разрешалось
использовать плиты уменьшенной толщины (до 102 мм), применив
18
для усиления непотопляемости коффердамы (как на французских
броненосцах «Карно» и «Шарлемань». Паровые котлы предписы-
валось применить водотрубные, рассчитанные на питание и вспомо-
гательных механизмов, а от вспомогательных котлов отказаться.
Динамо-машины с их приводными вертикальными паровыми маши-
нами следовало для большей безопасности расположить на уровне
трюмов, а лучше всего — в машинном отделении.
Строителем нового корабля севастопольское начальство реко-
мендовало назначить старшего помощника судостроителя 1 Алек-
сандра Эрнестовича Шотта, еще относительно молодого, энергич-
ного 42-летнего корабельного инженера севастопольского воен-
ного порта. Согласно послужному списку, он происходил «из
мещан». Предки его были родом из Франции, сам Шотт — уроже-
нец Петербурга. В 1872 г. он поступил и в 1875 г. в чине прапор-
щика корпуса корабельных инженеров окончил Кронштадтское
техническое (ранее инженерное) училище. Практику во время
обучения А. Э. Шотт проходил в кронштадтских портовых мастер-
ских, в 1876 г. участвовал в ремонте фрегата «Князь Пожарский»
и корвета «Богатырь». В 1877 -1880 гг. молодой корабел работает
в петербургском военном порту (Новое адмиралтейство) помощ-
ником штабс-капитана В. В. Максимова, строившего клипер
«Наездник» и канонерскую лодку «Вихрь». В качестве помощника
строителя штабс-капитана Н. Е. Кутейникова в 1881—1883 гг.
он участвует в сооружении броненосных фрегатов (крейсеров)
«Герцог Эдинбургский» и «Дмитрий Донской», а затем — помощ-
ником наблюдающего—в строительстве на петербургском Метал-
лическом заводе разборного плавучего дока для владивостокского
1 Это непонятное современному читателю воинское звание кораблестроителя
соответствовало тогдашнему чину капитана и, как н другие звания в иерархии
корабелов и механиков, было результатом реформ Морского министерства в 1885—
1886 гг. Сохранив статут военнослужащих, их атрибуты (мундир, погоны), дис-
циплинарные права и обязанности офицеров, корабелы и механики вместо преж-
них военных «чинов» стали носить новоизобретенные «звания», долженствующие,
по-видимому, подчеркнуть разницу между строевыми офицерами и «техниками».
Чину поручика (мичмана) соответствовало первое офицерское звание ко-
рабелов — «младший помощник судостроителя» (у механиков — «младший ин-
женер-механик»), следующим чинам: капитана (лейтенанта), подполковника (ка-
питана 2-го ранга), полковника (капитана ]-го ранга) и генерал-майора (контр-
адмирала) соответствовали звания «старший помощник судостроителя», «млад-
ший судостроитель», «старший судостроитель», «инспектор кораблестроения»,
а у механиков — «помощник старшего инженера-механика», «старший инженер-
механик», «флагманский инженер-механик», «инспектор механической части».
Чину генерал-лейтенанта соответствовали лишь должности главных инспекторов
по специализациям МТК — кораблестроения и механической части. Русско-япон-
ская война, вновь убедительно раскрывшая роль «техников», вернула нм воен-
ные чины, а механики затем были даже переименованы в инженеры-механики,
мичманы, лейтенанты и т. д. Неизменными (при тех же, что у корабелов и меха-
ников офицерских правах) остались лишь гражданские чины флотских медиков.
Окончательное признание военных званий инженеров-кораблестроителей
и механиков произошло в наши дни, когда вместо звания инженер-лейтенант
и следующих за ним званий начали писать лейтенант-инженер и т, д.
19
порта. В конце 1883 г. А. Э. Шотта переводят в Севастополь по-
мощником капитана А. П. Торопова, наблюдавшего за постройкой
на верфи РОПиТ первых черноморских мореходных броненосцев
«Чесма» и «Синоп». И теперь успешно справившийся с самостоятель-
ной достройкой в Николаеве и сдачей в Севастополе броненосца
«Три Святителя» А. Э. Шотт получает право на постройку корабля
по собственному проекту.
Подготовительные работы в Николаеве
Пока высокое начальство в Севастополе и Петербурге раздумы-
вало иад типом восьмого черноморского броненосца, на Николаев-
ском казенном адмиралтействе 1 в соответствии с полученными ука-
заниями предпринимали усердные попытки подготовиться к строи-
тельству корабля, не имея его проекта. Несмотря па неутешитель-
ное письмо МТК, уведомлявшего о том, что теоретический чертеж
нового броненосца, возможно, будет отличаться от чертежа, при-
нятого за основу разработки броненосца «Три Святителя», — а это,
по мнению портового корабельного инженера в Николаеве, не
позволяло сделать заказ материала, — капитан над николаевским
портом 2 контр-адмирал А. В. Федотов отдает приказ о заказе
материалов по ведомости «Трех Святителей» (с увеличением на
20% по всем ее статьям).
Ограничившись пока материалами для средней части корпуса,
вызвали на конкурс основные частные металлургические заводы,
1 Николаевское адмиралтейство — второй после Херсонской верфи (1778)
центр русского военного кораблестроения на Черном море — было построено
в 1787—1795 гг. на левом берегу реки Иигул вблизи места впадения его в Юж-
ный Буг.
Па более удобно расположенном, чем Херсонская верфь, казенном адми-
ралтействе, начиная с первого корабля «Святой Николай», заложенного в 1790 г.,
был сооружен едва ли не весь овеянный славой побед Ушакова, Сенявина и
Нахимова деревянный парусный флот. В 1872—1877 гг. здесь на вновь оборудо-
ванном стапеле на правом берегу сооружаются известные «лоповки» — первые
в Черном море русские броненосцы, а в 1883 г. в расположенном рядом новом
крытом эллинге № 7 закладывается первый черноморский мореходный броне-
носец «Екатерина П». Здесь же были построены броненосцы «Двенадцать Апо-
столов», «Три Святителя» и «Ростислав». На территории адмиралтейства, пере-
данного в 1911 г. в аренду вновь организованному заводу Русского судострои-
тельного общества (Руссуд), строились затем н черноморские дредноуты, вклю-
чая «Императрицу Марию», а также новейшие легкие крейсера серии «Адмирал
Нахимов» н эсминцы типа «Керчь».
Обладай обширными складами для снабжения н оснащения кораблей, ад-
миралтейство оставалось верфью, т. е. строило только корпуса кораблей. Меха-
низмы же н котлы для них заказывались на машиностроительных заводах —
сначала за границей, потом на Балтийском заводе, а затем и на созданном в
Николаеве в 1897 г. заводе «Общества Николаевских заводов и верфей». Первым
машиностроительным заказом этому заводу и стали главные механизмы для
«Потемкина».
, 2 Капитан над портом — помощник командира порта, руководитель порто-
вой конторы, в подчинении которой находились все хозяйственные и технические
службы порта, включая и адмиралтейство.
20
но не успели еще от всех получить ответы, как распоряжением
ГУКиС от 14 августа 1896 г. весь заказ судостроительной стали был
возложен на казенный Ижорский завод, обязанный по циркуляру
от 17 января 1894 г. удовлетворять все потребности казенного
судостроения и ремонта. Направленная заводу предварительная
ведомость включала 17 значений толщин (1,6—47,6 мм) листовой
и полосовой стали (массой до 3500 т), 40 типоразмеров профильной
стали (свыше 900 т) н девять сортов заклепочной стали (диаметром
9,5—38,1 мм) общей массой около 600 т. Однако из-за задержки
с разработкой проекта и отсутствия спецификации по корпусу
пришлось несмотря на неоднократные, но тщетные просьбы не-
догруженного в то время Ижорского завода ограничиться пока
лишь заказом заклепочной и с известным риском — угловой стали.
Заказ на «бимсовую», зетовую и тавровую сталь, не говоря уже
о листовой, типоразмеры которой могли стать известными лишь
после утверждения спецификации по корпусу, был отложен.
Необходимо иметь в виду, что при тогдашнем исключительном
применении клепкн в судостроении, отсутствии сварки и огра-
ниченности парка обрабатывающего оборудования каждый уголь-
ник и лист, поступавшие на верфь, должны были иметь заранее и
строго по чертежу отмеренные размеры, позволявшие немедленно
отправлять нх на стапель. Всякое отклонение от заданных размеров
заставляло браковать лист и взамен его заказывать на металлур-
гическом заводе новый.
В конце ноября 1896 г. разработанные корабельным инженером
Шляпииым на основании спецификации «Трех Святителей» ведо-
мости заказа угловой н заклепочной стали (заказ последней умень-
шили почти вдвое из-за обнаруженных остатков после строитель-
ства «Трех Святителей»), были переданы главным корабельным
инженером николаевского порта В. В. Максимовым в николаев-
скую портовую контору. Затем по законам военной субордина-
ции ведомости поступили к главному командиру Черноморского
флота, от пего отправились в ГУКиС и уже оттуда в середине де-
кабря были «спущены» на Ижорский завод. Таков был то и дело
приводивший строителя в исступление, по неукоснительно с же-
лезной непреклонностью соблюдаемый «порядок». Сродни ему были
и остальные «организационно-технические» мероприятия, предпри-
нятые черноморскими администраторами во исполнение категори-
ческого приказа из Петербурга начать строительство нового броне-
носца «немедленно по спуске „Ростислава”». В приказе главного
командира от £6 июля 1896 г. о назначении строителем нового
броненосца корабельного инженера А. Э. Шотта в непреклонных
топах николаевской портовой конторе предписывалось «теперь
же приступить к работам» и «сделать немедленно» все необходимые
распоряжения по заготовке соответствующих материалов и ин-
струментов для постройки «нового броненосца в 12 480 т». Столь же
категоричным был пространный, изготовленный по давно установ-
ленному шаблону приказ строителю от капитана над николаевским
21
портом. В числе многих мер и форм отчетности он предлагал
«немедленно» представить для заказа «все размеры листовой и фи-
гурной стали», а также полный перечень вспомогательных мате-
риалов, технологической оснастки и инструментов, которые сле-
довало «безотлагательно заготовить как для начала, так и для
продолжения в течение 1896 года и всего 1897 года работ по по-
стройке нового броненосца». 1 Об отсутствии проекта и специфика-
ции нового корабля оба приказа умалчивали.
Задержалось и прибытие в Николаев А. Э. Шотта — он был
еще надолго занят сдаточными работами на «Трех Святителях»
в Севастополе, где и предпочел вдали от административной суеты
николаевского порта заниматься разработкой порученного ему
эскизного проекта нового броненосца. А начальство из Николаева,
озабоченное соблюдением «казенного -интереса», спешит рекомендо-
вать строителю использовать в разрабатываемом нм проекте
уже несколько лет ржавевшие под открытым небом в Спасском адми-
ралтействе корпусные конструкции оставшегося недостроенным
броненосца типа «Двенадцать Апостолов». Указывая на «удовлетво-
рительность» обводов этого броненосца, главный корабельный ин-
женер В. В. Максимов настойчиво рекомендует А. Э. Шотту подо-
гнать к ним конструктивный чертеж мидель-швангоута и «подвод-
ное образование» средней части нового броненосца. Предлагалось
даже, особенно не раздумывая, приступить в начале октября к уста-
новке на стапель-блоках в эллинге днищевых конструкций, остав-
шихся не доделанными коммерции советником Володиным-Куп-
дышевым — подрядчиком недостроенного броненосца. На это
А. Э. Шотт дипломатично отвечал, что тип броненосца еще не ут-
вержден МТК, но вряд ли целесообразно вводить в корпус нового
корабля «старую сталь», толщина которой из-за ржавчииы, ко-
нечно, не будет отвечать спецификационным требованиям. «Второ-
степенные же части, конечно, найдут применение при постройке».
Оставалось лишь радоваться, что неугомонное начальство не вспо-
мнило о броне, оставшейся от постройки «Екатерины II» (в свое
время ее рекомендовали реализовать строителю «Ростислава»),
или о железе, оставшемся после постройки «поповок», о чем напо-
минала николаевская портовая контора.
Но, конечно, обширные склады портового экипажмейстера
полковника М. И. Колесникова оказались не бесполезны для строе-
ния 1 2 броненосца. Одним из первых приобретений стал запасной
якорь, доставленный с Ижорского завода для «Ростислава», но
оказавшийся для него лишним. Тогда же заказали Ижорскому
заводу насосы Стона и ряд дельных вещей — 126 медных бортовых
иллюминаторов (к 1 января 1898 г.), две становые якорь-цепи
калибром 64 мм длиной по 150 сажен (к апрелю 1898 г.) и запасную
100-сажениую цепь к осени 1898 г.
1 ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2523, лл. 32—37.
2 Термин «строение» имел тогда административно-технический смысл —
нечто вроде ведомства строителя корабля и одновременно место его постройки1.
22
Проект-задание
Одновременно с разработкой в Севастополе по указаниям Н. В. Ко-
пытова проекта броненосца в Петербурге уточнялись основные
требования к проекту, собирались для передачи А. Э. Шотту
весовые данные предметов вооружения н осуществлялась прора-
ботка расположения механизмов, вооружения и бронирования.
Работа велась в кораблестроительном отделе МТК (с привлече-
нием других отделов) под руководством главного инспектора
кораблестроения Н. Е. Кутейникова. Помимо спешки работа ос-
ложнялась жесткими ограничениями водоизмещения (12 480 т)
и обводов корпуса «Трех Святителей», отчего механический отдел,
прорабатывавший расположение н нагрузку водотрубных котлов
Бельвиля (вместо огнетрубных котлов «Трех Святителей»), дол-
жен был предусмотреть вариант поперечного расположения коче-
гарок без продольной переборки в диаметральной плоскости.
Дополнительные трудности вызвало распоряжение «устроить неф-
тяное отопление» с соответствующими нефтехранилищами для двух
групп котлов (третья группа оставалась на отоплении углем).
О новых осложнениях предостерегала полученная в начале ав-
густа 1896 г. сводка фактической нагрузки «Трех Святителей»,
которая выявила почти 900-тонную перегрузку, повлекшую за
собой переуглубление па 0,44 м.
12 октября 1896 г. одобренные «в общих чертах» управляющим
Морским министерством эскиз расположения энергетической уста-
новки, чертеж мидель-шпангоута, таблицы нагрузки, эскизные
чертежи новых 75-мм орудий и объяснительная записка к проекту
были направлены главному командиру Черноморского флота для
обеспечения «скорейшего составления проекта» нового броненосца.
Основным конструктивным отличием проекта-задания МТК
являлось увеличение высоты борта в носовой части путем уста-
новки дополнительной палубы—полубака, улучшавшего мореход-
ные качества корабля и позволявшего орудийной башне на полу-
баке действовать на встречном волнении. Водоизмещение остава-
лось таким же, как л у «Трех Святителей», а теоретический чертеж
изменялся лишь в тех пределах, которые позволяли, сохранив
прежнее отношение ширины к осадке и приняв установленное па
креновании значение метацентрической высоты «Трех Святителей»
и условия нагрузки английского броненосца «Мажестик», обеспе-
чить ту же остойчивость. Энергетическая установка также оста-
валась прежней — две трехцилиндровые вертикальные машины
тройного расширения мощностью 10 600 л. с. Водотрубные котлы
Бельвиля располагались поперек корпуса по восемь в каждом из
трех котельных отделений, занимавших по длине корабля то же
пространство, что н на «Трех Святителях». Для сообщения между
смежными кочегарками и для выходов из кочегарных отделений
на жилую и батарейную палубы вдоль продольной переборки пре-
дусматривались выгородки шириной 0,9 м. Из полного 900-тон-
23
ного запаса топлива 340 т угля для отопления одной группы кот-
лов размещались в двух угольных ямах, 400 т нефти в бортовых
ямах (отсеках), остальные 160 т — в поперечных ямах впереди
котлов.
* Бронирование корпуса из гарвеевских стальных плит должно
было представлять двойную преграду: наружный контур по борту
и палубе—от прямых попаданий снарядов и внутренний—от оскол-
ков тех из них, которые, пробив наружную броню, взрывались
внутри корпуса. От поражения этими осколками жизненные части
корабля защищались броней жилой палубы — горизонтальной
в средней части на протяжении нижнего каземата и опускавшейся
у бортов к нижнему шельфу пояса брони по ватерлинии. Это и
было новшество, принятое тогда по примеру английского броне-
носца «Мажестик» на всех флотах.
Двойная защита предусматривалась и от продольных (вдоль
корабля) выстрелов противника. Ее первой линией были броне-
вые траверзы — поперечные броневые брустверы, образовывав-
шие вместе с броней пояса замкнутую цитадель почти по всей
длине корабля. За траверзами на нижней палубе устанавливали
в носу и корме 38-мм броневые переборки, служившие продолже-
нием (вниз) соответствующих переборок нижнего каземата. По
иижией палубе от этих переборок до траверз пояса по ватерлинии
шла 38-мм настилка. Ее назначение — задерживать осколки
тех снарядов, которые могли пробить траверзы цитадели или броню
жилой палубы. Сопротивляемость новой гарвеевской брони па
30—50% превышала сопротивляемость сталежелезпой и стальной
брони (на «Трех Святителях» была более прочная сталеникелевая
броня завода Виккерса в Шеффилде), поэтому толщина плит была
меньше (толщины вертикальной и палубной брони приведены
в таблице).
Плиты пояса и траверзов, выполняемые без скоса кромок, уста-
навливались на подкладке «возможно меньшей толщины». Бор-
товые стены верхнего каземата предлагалось сместить от обвода
батарейной палубы к диаметральной плоскости, чтобы 152-мм
орудия в положении по-походному не выступали за габарит борта.
Артиллерийское вооружение включало четыре 305-мм орудия
с длиной ствола 40 калибров в двух уравновешенных башнях 1
(боеприпасы из расчета 60 выстрелов на орудие). Десять 152-мм
скорострельных орудий (длина ствола 45 калибров) следовало
установить на батарейной палубе в бронированных казематах
с поворотными на станках щитами толщиной 76 мм; два орудия
должны были иметь возможность действовать на нос и два — на
1 Башни принимались по образцу броненосцев типа «Петропавловск». При
повороте уравновешенной башни ее центр тяжести не перемещался относительно
корабля в отличие от барбетных установок, вызывавших ощутимый крен ..при по-
вороте на борт, как это было на кораблях типа «Екатерина 11». (О броненосцах
этой серии см. статью автора в журнале «Судостроение», 1978, № 7, с. 64—70).
24
Таблица
Изменение бронирования при разработке проекта
По
Толщине брови, мм проекту- По Окончательный
заданию 18S6 г. замечаниям мтк вариант
Пояс по ватерлинии (верхияя/ннжияя кромкй):
по длине котельных и машинных 229/127 229—203 229—203
отделений вне отделений вплоть до траверзов 203/102 203 203
Траверзы пояса по грузовой ватерли- 178 178 178, 152, 127
ПИИ
Нижний каземат по борту и траверзам 152 152 152
Верхний каземат по борту и траверзам Башни: 152 127 127
стены 305 254 254
крыши 51 51 51
поданные трубы 152—-3051 254-127 d 254—102 254—122—107
Боевые рубки:
стены 229 2 229 (152) 5 229
крыши 51
защитные трубы 102 127 (76) 5
Броневые переборки на палубах:
батарейной (разделяющие 152-мм орудия) 38 — —— В
нижней (под траверзами нижнего иаземата) 38 —
Броневая настилка палуб 3: 38 64-51
между траверзами пояса по гру- зовой ватерлинии 38
между переборками под травер- 38 76
зами нижнего каземата
каралась» (броневые платформы) вне пояса по грузовой ватерлинии 76 76 76
в оконечностях
жилой (сводчатой) в пределах ка- 38 51 51
земата (горизонтальная средняя часть) скосы к бортам 38 54 54
жилой вне каземата до траверзов 64 51 —
пояса по грузовой ватерлинии (только горизонтально)
батарейной между1 траверзами ка- зематов и от бортов до боковых — — 38
стеной верхнего каземата верхней над верхними иазематами 38 38 38
1 Толщина увеличена до ЗОЬ мм по плитам труб, идущих от носовой и кормовой
башен и составляющих среднюю часть траверзов нижнего каземата и по плитам труб
носовой башни — верхнего каземата. е Носовой и кормовой рубки. 8 Толщины показаны
с учетом толщины палуб (12,7 мм), массу которых относили в нагрузке к массе кор-
пуса. * В числителе верхние, в знаменателе нижпие. 6 В скобках — кормовой рубин.
25
корму. Боеприпасы принимались из расчета 180 выстрелов па ору-
дие» Шестнадцать 75-мм (вместо предполагавшихся ранее 47-мм)
орудий предлагалось разместить па верхней палубе в легком спар-
деке (300 патронов на орудие), а шестнадцать 47-мм одноствольных
орудий — на спардеке (восемь), на батарейной палубе в носу (че-
тыре) и четыре орудия на жилой палубе и в корме. Для каждого
орудия полагалось 810 патронов. Из четырнадцати 37-мм одно-
ствольных орудий (405 патронов на орудие) десять предназнача-
лись для марсов и четыре — для вооружения шлюпок. Преду-
сматривались также две 64-мм десантные пушки Барановского
(720 патронов на орудие).
Погреба для боеприпасов кормовых 152-мм орудий предла-
галось вместе с вертикальными шахтами подачи выгородить
(желательно иа два орудия на каждом борту) в ближайшей к ма-
шинному отделению угольной яме, расположив вблизи них по-
греба 75 и 47-мм патронов, а погреба для носовых 152 и 75-мм ору-
дий — точно также разместить впереди котельных отделений.
Тем самым для десяти 152-мм, шестнадцати 75-мм и восьми 47-мм
орудий в средней части обеспечивалась «скорейшая подача»
почти на месте, без какой-либо транспортировки боеприпасов по
коридорам из оконечностей корабля. Возможно ближе к орудиям
следовало разместить в носу и корме патроны восьми 47-мм пу-
шек. Попутно указывалось на возможность некоторого изменения
этого расположения с тем, чтобы полностью согласовать его с рас-
положением торпедных аппаратов. Поэтому под погреба 75 и 47-мм
патронов у шпангоутов 50 и 52 предлагалось несколько потеснить
хранилища для нефти в средней части, отведя для них помещения
у бортов.
Минисе вооружение принималось такое же, как и на «Трех
Святителях»: четыре надводных п два подводных аппарата. Не
изменялось и снабжение шлюпками; для их подъема предусматри-
вались по две стрелы па мачте. Якорное устройство, как и на
«Трех Святителях», включало три якоря по 6 т с цепями калибром
64 мм суммарной длиной 740 м (400 морских сажей). Запасы сухой
и мокрой провизии приннмалисьна два месяца, воды — на 14 дней.
Экипаж составляли 600 нижних чинов и 32 офипера. 1
Сводка весовой нагрузки, подписанная корабельным инжене-
ром Е. А. Введенским и начальником кораблестроительной
чертежной МТК полковником Я. Д. Левицким, составляла в
итоге 12 480 т — точно столько, сколько и «Трех Святителей»
по проекту; и точно так же отсутствовала в ией почти незна-
комая тогдашнему судостроению статья «Запас водоизмеще-
ния».
Таковы были задания, которые почти во всех подробностях
предписывалось воплотить А. Э. Шотту в его проекте.
1 ЦГАВМФ, ф. 421, on. 1, д. 1250, л. 39.
2G
Севастопольский и петербургский варианты эскизного проекта
Столь же спешно, как и МТК в Петербурге, форсировал А. Э. Шотт
свою работу над эскизным проектом в Севастополе. .Вместе с полу-
ченным из МТК проектом-заданием, потребовавшим больших
переделок, приходилось на ходу учитывать новые дополнительные
указания МТК- Так, через месяц МТК предложил разместить
50 мин заграждения с их якорями (в минном отделе их «забыли»
включить в требования проекта-задания), изменить конструкцию
башен, развив их глубже в корпус и тем самым ускорив подачу
боеприпасов; увеличить объем помещений для патронов. Сознавая,
что все это «очень усложняет проектирование», МТК счел возмож-
ным не настаивать на размещении запасов жидкого топлива в не-
посредственной близости к котлам и разрешил использовать под
нефтехранилища более отдаленные отсеки, в том числе и лекальные,
т. е. прилегающие к борту. Требовалось лишь исключить всякую воз-
можность выделения из них паров нефти. Нет необходимости объяс-
нять, сколь мучительным и неоднократным переделкам при ходилось
подвергать свой проект А. Э. Шотту, которому недавали покоя и не-
исчислимые, как всегда, сдаточные хлопоты иа «Трех Святителях».
И все же в начале декабря проект (назовем его севастополь-
ским) был закончен и в двух вариантах представлен па рассмотре-
ние главному командиру. В первом варианте (11 чертежей) банши
по образцу «Трех Святителей» имели гидравлический привод.
Во втором варианте (8 чертежей) были учтены все полученные из
МТК требования, включая и применение для башен 305-мм ору-
дий электрических приводов по образцу установленных на броне-
носцах типа «Петропавловск». Одобрив в принципе первый ва-
риант, Н. В. Копытов приказал А. Э. Шотту, закончив испытание
артиллерии «Трех Святителей», обсудить проекты в Николаеве,
а затем отправиться в Петербург, где доложить оба варианта и
высказанные им, Копытовым, замечания.
Между тем, одновременно с севастопольским проектом, в Пе-
тербурге, в МТК, разрабатывался третий вариант. Выполнял
его по поручению главного инспектора кораблестроения младший
производитель работ чертежной кораблестроительного отдела
МТК старший помощник судостроителя П. А. Гагарин, для ко-
торого этот проект решено было считать цензовым (для представ-
ления к следующему званию младшего судостроителя J). Ставший
1 Цензовые проекты, по мнению МТК, должны были подтвердить, «что мо-
лодые инженеры во время прохождения службы не оставляют в пренебрежении
приобретенные ими научные технические сведения и продолжают поддерживай»
их». Цензовый проект (на уровне эскизного) боевого корабля разрабатывался
по заданию МТК каждым корабельным инженером в звании старшего помощника
судостроителя по выслуге установленного времени службы в прежнем звании и
выработке определенного количества условных цензовых тонн при проектирова-
нии, строительстве или ремонтах кораблей. Одобрение цензового проекта в МТК
служило основанием для получения свидетельства на право повышения в сле-
дующее звание.
27
по отношению к вариантам А. Э. Шотта конкурсным, проект
П. А. Гагарина одновременно был и средством выполнения прора-
боток тех технических решений, которые МТК предполагал воп-
лотить в окончательном проекте восьмого черноморского броне-
носца.
По прибытии А. Э. Шотта в Петербург в декабре 1896 г. было
созвано общее собрание МТК, на котором А. Э. Шотт и П. А. Га-
гарин сделали доклады о своих проектах. Затем проекты были пере-
даны на рассмотрение отделов МТК, а после получения их отзы-
вов авторы проектов приступили к внесению необходимых добав-
лений и исправлений.
Между тем уже состоявшийся спуск «Ростислава» в Николаев-
ском адмиралтействе заставлял всемерно форсировать завершение
проекта нового броненосца, чтобы развернуть заказ материалов
и приступить к закладке корабля на освободившемся стапеле.
Во избежание потерь времени на переписку между Севастополем,
Николаевом и Петербургом и для оперативного наблюдения за уже
сделанными заказами, рассмотрения и окончательного утвержде-
ния основных материалов проекта решено было задержать
А. Э. Шотта в столице для выполнения работ непосредственно
в МТК- Каким же переделкам подвергался проект?
Механический отдел МТК, одобрив в проекте А. Э. Шотта рас-
положение главных механизмов и котлов, принятое в соответст-
вии с прежними рекомендациями и эскизом МТК, потребовал
перенести вентиляторы искусственной тяги в котельные отделе-
ния под защиту броневой палубы и указал на недопустимость
размещения хранилищ для нефти (как это было на «Ростиславе»)
на настиле двойного дна под котлами. Излишней мерой было приз-
нано бронирование дымовых труб. Как и предыдущее, это решение
в проекте А. Э. Шотта диктовалось желанием Н. В. Копытова
обеспечить тягу в топках котлов даже в случае разрушения верх-
них небронированных частей труб. На это было указано, что трубы
«и без того» защищены бортовой броней более чем до половины их
высоты, что в случае повреждения трубы тягу можно привести
«к надлежащей норме» усиленным действием вентиляторов н во-
обще при нефтяном отоплении потеря труб не может привести
к «критическому положению».
Больших переделок потребовали замечания минного отдела,
который предложил вместо надводных минных аппаратов и в до-
полнение к уже предусмотренным двум подводным поставить
вторую пару подводных аппаратов. Для этих громоздких и слож-
ных агрегатов требовалось обширное пространство в бортовых
отсеках корабля: по длине не менее 4,9 м, по ширине не менее
11,9 м и по высоте не менее 3 м. Оси аппаратов располагались
ниже ватерлинии на 1,8—3,0 м, но не обязательно на одной вы-
соте в отсеках. Аппараты следовало установить на платформе
между шпангоутами 77—81 в передних углах помещения (до
76-го шпангоута), что позволяло разместить аппараты под большим
28
углом к носу. Носовой торпедный аппарат (массой 8 т) надлежало
расположить под броневой палубой. Это указание минного отдела
выходило даже за рамки требований недавно принятого постанов-
ления МТК о подводных аппаратах.
В помещениях для подводных минных аппаратов должны были
разместиться и воздухонагпетательные насосы (для резервуаров
сжатого воздуха торпед), и стеллажи для хранения торпед (об-
щей массой 7,5 т), которых полагалось по трн на аппарат. Для
50 мин заграждения требовалось занять помещение в трюме
между шпангоутами 83—86, а располагавшиеся там артиллерий-
ские н минные кладовые перенести в другие места. На марсах
следовало разместить по два прожектора с диаметром зеркала 75 см.
Вместо предусматривавшихся 34-футовых паровых катеровJ,
которые могли носить только аппараты для метательных мин,
отдел потребовал применения более крупных катеров, способ-
ных нести аппараты для мин Уайтхеда, как называли тогда тор-
педы.
И совсем сложным было дело с главной артиллерией корабля •—
его 12-дюймовыми орудиями. А. Э. Шотт без всяких изменений
помещал их в башенную установку «Трех Святителей» с гидравли-
ческими приводами, а МТК настаивал па электрической системе.
31 января 1897 г. А. Э. Шотт представил главному инспектору ко-
раблестроения дополнительные доводы в пользу избранной им
системы, позволявшей, в частности, разместить непосредствевно
под башней помещения для боеприпасов — от киля до нижней
палубы в носу и до платформы в корме. «Замечательно большая
свобода» в башиях и под ними обеспечивалась и для действия ба-
шенной прислуги. Существенное преимущество этих башен
(в сравненни с предлагавшейся МТК системой башен на броненос-
цах типа «Петропавловск») заключалось также в отсутствии над-
палубных башенных свесов и в меиьшей уязвимости от фугасных
снарядов противника. Серьезным был и довод в пользу серийности
и отработанности «уже испытанной» конструкции башен «Трех
Святителей», считавшейся на флоте «лучшей из всех существую-
щих», которую с учетом опыта можно было бы еще более усовер-
шенствовать и которая, конечно, была дешевле электрическон.
Правда, ддя башни с электрическим приводом требуется броневое
прикрытие — «редуты» меиыпих размеров, но эта экономия (58 т)
съедается удлинением траверзной брони казематов и увеличением
диаметра центральной броневой трубы вследствие замены криво-
линейных направляющих подъемных столов прямолинейными,
как это сделано в башнях броненосца «Ростислав». Наконец
А. Э. Шотт напоминал, что башни с электрическим приводом сов-
сем еще не испытаны в русском флоте и что поэтому целесообразнее
1 Длина в футах была основной паспортной характеристикой тогдашних
корабельных паровых катеров.
29 ;
и для восьмого черноморского броненосца сохранить башни но
типу башен «Трех Святителей».
При всей своей убедительности, отмеченной в кораблестрои-
тельном отделе, эти доводы, однако, не отвечали взятой уже
в русском флоте линии на электрификацию корабельных механиз-
мов, которая в применении к артиллерийским башеиным установ-
кам обещала такие важные преимущества, как ускорение заря-
жания, легкость управления и надежность действия даже в руках
недостаточно обученной прислуги (благодаря применению механиз-
мов взаимной замкнутости), возможность. быстрого перехода от
механического к ручному действию.
Кроме башенных установок, была также уменьшена ширина
верхнего каземата в связи с заменой станков 152-мм орудий на цен-
тральные.
Напряженная работа по уточнению, сопоставлению, выбору
и окончательной привязке к проекту тех или иных решений,
замечаний и указаний особенно усугублялась обязательным тре-
бованием разместиться в корпусе броненосца «Три Святителя».
Корабль непрерывно «дышал» в чертежах, изменявшихся под влия-
нием то одних, то других вызванных новыми требованиями «под-
вижек» в общем расположении. А каждая новая подвижка —
это изменение расчетов нагрузки и положения центра тяжести,
новые мучительные перестановки, долженствующие в заданных
обводах корпуса обеспечить и посадку на ровный киль, и отсут-
ствие крена, и, конечно, необходимую остойчивость. Одни комби-
нации сменялись другими, взамен прежних расчетов выполня-
лись новые, и А. Э. Шотт вместо нескольких дней пробыл в столице
шесть месяцев. Для форсирования работ, прежде всего для раз-
работки нового конструктивного чертежа мидель-шпангоута,
А. Э. Шотт даже нанял чертежников, для чего нз Николаева ему
в счет сметы на постройку корабля было переведено 75 руб.
Особенно заставляли спешить уже сделанные николаевской
портовой конторой заказы материалов и дельных вещей, часть
которых из-за новых переделок приходилось теперь задерживать,
а заказ других оттягивать. Так, Ижорский завод, узнав о новых
изменениях в проекте, остановил работы по изготовлению иллю-
минаторов. Главный корабельный инженер николаевского порта
требовал от А. Э. Шотта окончательных сведений для составления
«ведомости стальных листов», начальник ГУКиС вице-адмирал
В. П. Верховский в конце января 1897 г. по просьбе оказавшегося
«в прорыве» Ижорского завода также торопил МТК с утверждением
«спецификации металлов». Но лишь к концу мая после подтвержде-
ния управляющим Морским министерством требования сохранить
неизменными обводы «Трех Святителей» А. Э. Шотт, чтобы выру-
чить Ижорский завод, минуя всякую субординацию и не ожидая
утверждения спецификации, выдал ему заказ первой партии ли-
стовой стали (380 т) по ведомостям «Трех Святителей». Тем време-
нем законченные в середине марта проекты А. Э. Шотта и П. А. Га-
80
rap и па вновь поступили иа обсуждение МТК. Несмотря на мень-
шую метацентрическую высоту (1,2 м вместо 1,33 м в проекте
П. А. Гагарина) МТК решил взять за основу разработки вариант
общего расположения по проекту А. Э. Шотта (петербургский ва-
риант), предложив внести в него новые изменения. 1
Так, ввиду требования минного отдела разместить на корабле
двз 48-футовых минных паровых катера, для обеспечения удоб-
ства их спуска было решено перенести два 152-мм орудия с верх-
ней палубы на батарейную в верхний каземат. Для усиления
носового огня следовало сделать погонными (т. е. имеющими
возможность стрелять по носу) два передних 152-мм орудия в ба-
тарейной палубе, вынеся их оси к бортам. Оставшиеся на верхней
палубе четыре 152-мм орудия необходимо было защитить броней
казематов толщиной по борту 127 мм, а с боков и тыла — не менее
51 мм. Между ними рекомендовалось установить 75-мм орудия,
предусмотрев и для них броневую защиту.
Носовую рубку предлагалось обязательно отделить от мачты
и выделить в ней для командира специальное возвышенное место,
свободное от установки сигнальных, рулевых, артиллерийских,
минных приборов и индикаторов приборов управления стрельбой.
Бронированная шахта диаметром не менее 0,91 м под носовой руб-
кой служила для защиты проводников и приводов, идущих из
рубки, и для доступа внутрь нее из нижних помещений. Шахта
кормовой рубки (диаметром около 0,6 м) предназначалась только
для защиты проводников н приводов.
Участок палубы между траверзами нижиего каземата и поя-
сом по грузовой (конструктивной) ватерлинии ввиду отсутствия
брони на другой палубе был усилен добавочной 38-мм броней.
На батарейной палубе между обводами верхнего и нижнего казе-
матов, образовывавшими «ступеньку», А. Э. Шотт сохранил 38-мм
броню и широкий стрингер толщиной 25,4 мм под станками 152-мм
орудий. Броня кожухов, прикрывавших выходы карапасов в око-
нечностях, составляла 76 мм. Для увеличения остойчивости было
предложено уменьшить расстояние между палубами на 152 мм.
Артиллерийский отдел предлагал перенести ближе к оконеч-
ностям башни 305-мм орудий, что обеспечило бы им «по примеру
судов французского флота» возможность стрельбы прямо по носу
и корме при небольших углах возвышения. Однако это потребо-
вало бы увеличить массу брони для прикрытия удлинившихся
казематов, что, по мнению МТК, усилило бы при качке зарывание
в воду оконечностей с тяжеловесными башнями. Предложение от-
клонили, но новую неожиданную задержку вызвали рекомендации,
внесенные начальником ГУКиС вице-адмиралом В. П. Верховским.
Претендовавший, как мы уже видели, на главную роль в делах
кораблестроения и руководствовавшийся опасным правилом «эко-
номить невзирая на последствия», адмирал счел полезным умень-
Л ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2523, л. 78.
31
шить толщину брони на корабле до 216 мм, а вместо 305-мм орудий
установить более скорострельные 254-мм. Расширенное заседание
МТК отклонило оба эти предложения «ввиду примеров очень уси-
ленного бронирования главных башен на иностранных судах»,
а также потому, что броня башен в отличие от других жизненных
частей корабля, имеющих прикрытие двумя контурами брони,
является единственной защитой главной артиллерии. Против
уменьшения калибра высказались председатель МТК вице-адми-
рал И. М. Диков и главный инспектор морской артиллерии гене-
рал-майор А. С. Кротков. Напомнив, что основное назначение
главной артиллерии нового броненосца — борьба с береговыми
укреплениями, они обратились к элементарной арифметике:
эффективность действия фугасных снарядов 305-мм орудий, оче-
видно, гораздо выше, так как их разрывной заряд (около 12 кг)
почти в полтора раза больше, чем у снаряда 254-мм орудия.
Несостоятельным было признано и предложение В. П. Вер-
ховского об утилизации излишнего, как ему казалось, простран-
ства над паровыми котлами (или под ними) ввиду значительно
меньшей высоты котлов Бельвиля в сравнении с огнетрубными кот-
лами. Остающееся за счет этой разницы свободное пространство
в котельных отделениях предлагалось занять под запасы топлива.
Но, как разъяснил главный инспектор механической части
Н. Г. Нозиков, пространство над котлами на новом броне-
носце вовсе не свободно, а занято практически полностью клапа-
нами, паропроводными трубами и вспомогательными механиз-
мами, число которых еще увеличится с установкой предусмотрен-
ных в проекте экономайзеров.
На этом же заседании было отклонено и одно из предложений
адмирала Н. В. Копытова — о ликвидации на броненосце тарана.
Мотивировка, правда, была не столь убедительной, как по поводу
предложений В. П. Верховского, особенно если вспомнить тот
32
Теоретический чертеж «Потем-
кина».
факт, что впервые это предложение было сделано Н. В. Копыло-
вым 30 лет назад. В уже упоминавшемся выше проекте океанского
крейсера в числе других оригинальных решений предусматри-
вался и отказ от тарана, явно излишнего по мнению Н. В. Копы-
това. Ведь при той громадной массе и достаточно высокой скорости,
какими уже обладали тогдашние корабли, удар в борт противника
даже обыкновенным штевнем был бы гибельным для любого ко-
рабля. Повсеместно принятый на всех флотах мира таранный ште-
вень адмирал называл «совершенно лишним отягчением оконеч-
ностей» корабля, ненужным в бою, где он был одинаково опасен
для обоих противников, и прямо вредным в походах, так как ои
увеличивал зарывание броненосца при полном ходе и «напрасную
трату сил на образование громадной волны перед носом». Ничего
подобного не наблюдалось на «Петре Великом», в проекте которого
таран был исключен адмиралом А. А. Поповым во совету II, В. Ко-
пытова, тогда капитана 2-го ранга. Но и теперь, спустя 30 лет,
это предложение показалось слишком революционным для МТК,
члены которого ссылались на опыт зарубежных флотов, где таран-
ными штевнями снабжались практически все боевые корабли.
Поэтому и на новом черноморском броненосце невзирая на только
что принятое решение вооружить его носовым подводным аппара-
том МТК счел преждевременным отказываться от тараиа.
Не состоялось, по-видимому, и предлагавшееся Н. В. Копыто-
вым определение на «опытной станции», как именовали тогда пер-
вый отечественный опытовый бассейн, нанвыгоднейших образова-
ний подводной части. Бассейн был занят испытаниями моделей
крейсеров типа «Диана» \ и испытания модели броненосца с об-
1 Эти испытания позволили рекомендовать теоретический чертеж, обеспе-
чивавший при заданной 20-узловой скорости уменьшение индикаторной мощности
на 1100 л. с., по поспешность проектирования и нежелание менять общее распо-
ложение не позволили воспользоваться этим результатом.
2 Мельников Р. М.
33
водами уже плававшего (и подтвердившего свою скорость) броне-
носца «Три Святителя», по-видимому, сочли излишним.
Окончательные итоги рассмотрения проекта отразил жур-
нал МТК по кораблестроению № 67 от 31 мая 1897 г. Были одоб-
рены 11 разработанных А. Э. Шоттом окончательных чертежей
общего расположения и конструктивного мидель-шпангоута, со-
гласованных в обводах подводной части с теоретическим чертежом
«Трех Святителей», и соответствующие таблицы продольной и вер-
тикальной нагрузки. Проверенные в МТК вместе с расчетом центра
тяжести корабля, они показали, что метацентрическая высота
броненосца после понижения высоты палуб составляет уже 1,54 м,
что немного меньше, чем у «Трех Святителей» (1,65 м). Специфика-
цию ввиду ее неготовности предполагалось рассмотреть отдельно.
При дальнейшей разработке рекомендовалось приложить все
усилия, чтобы обеспечить расположение шпиля и брашпилей под
дулами 305-мм орудий, т. е. вне конуса их газов и под защитой
брови цитадели. Их двигатели также должны быть укрыты за бро-
ней. В противном случае шпили, брашпили, битенги, стопора и.
клюзы следовало перенести в батарейную палубу «с возможно
высоким помещением клюзов и легофов (т. е. стопоров Легофа для
якорных цепей. — Р. М.) над этой палубой». При шпангоуте
№ 33 необходимо было заменить тип элеватора для 152-мм снаря-
дов. «Самое серьезное внимание» требовалось обратить па изоля-
цию патронных погребов от соседствовавших с ними котельных
отделений и угольных ям, приняв наиболее действенные меры из
числа предусмотренных рекомендациями МТК в журналах по ар-
тиллерии от 13 февраля и 20 мая 1897 г.
Чертежи были одобрены генерал-адмиралом. 31 мая 1897 г.
журнал был утвержден управляющим Морским министерством
вице-адмиралом П. П. Тыртовым, наложившим резолюцию:
«К распоряжению о начатии постройки по одобренным чертежам».
Не были забыты и проектанты, А. Э. Шотт и П. А. Гагарин,
о поощрении которых главный инспектор кораблестроения
Е. Е. Кутейников ходатайствовал в специальном докладе управ-
ляющему Морским министерством. Указывая на особую «затрудни-
тельность соединения всех новейших требований техники для до-
стижения возможного совершенства боевой способности... броне-
носца» при том жестком ограничении, каким было требование раз-
меститься в корпусе «Трех Святителей», главный инспектор под-
черкивал сложность и громадный объем работы, выполненный
А. Э. Шоттом за время его вынужденной 6-месячной задержки
в столице. Весь этот сложный инженерный труд, включавший
«несколько последовательных переработок первоначального эс-
киза ... со всеми необходимыми расчетами, мог быть выполнен
лишь благодаря исключительной добросовестности и постоянному
напряжению мысли при обдумывании новых комбинаций», про-
явленных А. Э. Шоттом, которого мы сегодня назвали бы главным
конструктором корабля. Полезную роль сыграл и конкурсный
34
72 13 W
2;
35
вариант П. А. Гагарина, приложившего к делу «все присущее ему
усердие, знания и большой труд, благодаря чему его отдельные
более удачные комбинации» были применены в утвержденном про-
екте А. Э. Шотта. В соответствии с этим ходатайством управляю-
щий Морским министерством распорядился выдать А. Э. Шотту
600 руб. и П. А. Гагарину 300 руб. из средств, предусмотренных
сметой па премии корабельным инженерам за лучшие проекты.
В эти весенние дни, одновременно с завершением огромной,
усложненной бюрократическими порядками Морского ведомства
работы над проектом, недалеко от Адмиралтейства совершалось
и другое не менее важное событие. Доставленные на баржах
по Неве с Ижорских заводов 300 т угловой и заклепочной стали
грузились у Сального буяна на борт парохода РОПиТ «Царица»,
отправлявшегося вокруг Европы в Одессу. Открывалась летняя
навигация, а с пей — и доставка грузов в Черное море, прибли-
жавшая начало постройки корабля.
Корректировка проекта
и подготовка к началу постройки
По возвращении А. Э. Шотта из Петербурга разработка эскизного
проекта вступила в заключительную стадию, н от оперативности
выполнения этой работы уже прямо зависела дата начала постройки
корабля. Готовый после спуска «Ростислава» к развертыванию
работ с августа 1896 г. пустовал стапель в эллинге № 7. Еще
в марте на нем были завершены основные подготовительные ра-
боты — исправлен настил, приведены в порядок, расставлены и
провешаны все ста цель-блоки, собраны первые ярусы лесов вокруг
будущего корпуса, заготовлены сборочные болты для первых ки-
левых листов и флоров. Заново был выкрашен плаз для разбивки
корпуса. Хозяйство плаза приводил в порядок старший плав-
ный указатель Никанор Сергеев, переведенный А. Э. Шоттом
из штата строителей «Ростислава».
В конце июня после месячного плавания прибыл в Одессу
пароход «Царица», а еще через неделю две баржи РОПнТ с пере-
груженной на них сталью, пройдя лнмап и низовья Буга, ошвар-
товались у пристани «броненосной» мастерской Николаевского
адмиралтейства. День начала их разгрузки, 7 июля 1897 г., сов-
пал с датой начала подготовительных работ по разбивке корабля
на плазе под руководством прибывшего из Севастополя А. Э. Шот-
та. 1 В середине июля уже полным ходом шла разработка чертежей
ахтерштевия, рулевой рамы, растяжки наружной обшивки и стрин-
геров, и флоров. Готовились ведомости заказа необходимого леса,
инструментов, экстренного ремонта станков в адмиралтейских
мастерских. Одновременно в соответствии с переделками специфи-
I ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 10, д. 65, л. 1S2.
36
кации по корпусу уточнялся чертеж конструктивного мидель-
хнпангоута и на основании всех этих данных и результатов разбивки
на плазе готовилась давно требовавшаяся Ижорским заводом ве-_
домость заказа листовой стали. В конце июля запасы у эллинга
№ 7 пополнила новая партия угольников, доставленных на паро-
ходе «Трувор», а строитель А. Э. Шотт представил в николаев-
скую портовую контору ведомость второй партии листовой стали,
включавшей «водонепроницаемые шпангоуты» и флоры на протя-
жении машинных и котельных отделений — всего на 50 т. Такой
медленный процесс накопления обеспокоил адмирала В. ГТ Вер-
ховского, который счел необходимым указать капитану над нико-
лаевским портом па то, что в петербургском порту строительство
нового корабля начинают, имея запас стали не мепее 600—800 т.
Не могло помочь делу и прямое указание ГУКиС от 14 ав-
густа 1897 г.: представить «теперь же» ведомость заказа сортовой
стали, чтобы загрузить сортовый отдел железоделательного цеха
Ижорского завода, исчерпывавший свои заказы к началу сентября.
Рапорт А. Э. Шотта от 21 августа гласил, что «до окончания раз-
бивки броненосца па плазе и составления затем соответствующих
рабочих чертежей» заказ сортовой стали в надлежащем количестве
он дать не может \
Согласно справке, подготовленной к этому времени по требо-
ванию Н. В. Копытова, были доставлены почти все 290 т заклепоч-
ной стали, из заказанных 770 т угловой стали доставлена лишь
половина (еще 70 т доставил в сентябре пароход «Корнилов»)
и совсем еще не поступала несмотря на истекшие сроки сталь для
горизонтального и вертикального килей.
Большую и трудоемкую работу задал строителю главный ко-
мандир Н. В. Копытов, который помимо принципиальных предло-
жений, направленных им в МТК после рассмотрения привезенного
А. Э. Шоттом проекта, сделал ряд замечаний непосредственно строи-
телю и главному корабельному инженеру. Предложения эти,
в большинстве здравые и рациональные, ио несвоевременные, гро-
зили перекройкой чертежей чуть ли не по всему кораблю. А между
тем почти все принимавшиеся в это время решения строителя вели
уже к непосредственному воплощению их в металл — тогдашнее
проектирование корабля не имело спасительной для современных
корабелов стадии технического проекта, позволявшей перед раз-
работкой рабочего проекта «выбрать» все изъяны, неточности и раз-
ногласия, неизбежно выявляющиеся после разработки эскизного
проекта.
По мере разработки проекта расширялись внешние связи,
множились проблемы и заботы, все плотнее обступавшие строи-
теля. В августе подробные чертежи нового корабля с указанием
принятых основных принципиальных решений по расположению
корпусных конструкций и механизмов с точными размерами с плаза
‘ ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2555, л. 161.
37
потребовал Балтийский завод, которому, как оказалось, еще
в марте ГУКиС поручил разработку проекта чертежей и сметы на
постройку главных механизмов и котлов восьмого черноморского
броненосца, па что уже был ассигнован 1 млн. руб. Но и в сере-
дине октября А. Э. Шотт из-за нерешенности вопроса о водоотлив-
ной системе и расположении хранилищ для питательной воды мог
привести лишь главные размерения корабля, ряд выявившихся
1 уточнений общего расположения, а «теоретический чертеж кор-
пуса с плаза» обещал выслать «в самое непродолжительное время».
10 сентября 1897 г. А. Э. Шотт передал для отправки в МТК
завершенную наконец спецификацию по корпусу и соответственно
переработанный чертеж конструктивного мидель-шпангоута
с просьбой, не ожидая отпечатания окончательного экземпляра,
уведомить его об изменениях, чтобы немедленно учесть их в за-
держанных им до утверждения спецификации ведомостях «для
скорейшей дальнейшей дачи заказов стали». «Дело неотложное», —
заметил получивший документацию главный инспектор корабле-
строения Н. Е. Кутейников, но,несмотря на указание заняться
рассмотрением ее «всем отделом во всякую свободную минуту»,
дело затянулось более чем на два месяца.
Конструкции и общее расположение в проекте между тем уточ-
нялись в соответствии с замечаниями Н. В. Копытова и затребо-
ванными по его указанию отзывами портовых специалистов о пре-
дотвращении в новом корабле недостатков, выявившихся на «Трех
Святителях». Эти замечания 6 октября были также направлены
в МТК. В их числе было предложение об усилении набора и тол-
щины листов палубы и стенок спардека п районе действия конуса
газов ври стрельбе из башен 305-мм орудий, рекомендации во
конструктивному улучшению оборудования, устройств и дельных
вещах.
В ожидании скорого рассмотрения спецификации А. Э. Шотт
тем временем спешил с развертыванием всесторонней подготовки
к рабочему проектированию и началу постройки. Любопытна
разработанная им в конце сентября 1897 г. и представленная в пор-
товую контору «Ведомость для дачи нарядов строению VIII черно-
морского броненосца», включавшая 77 основных технологических
операций по сооружению корпуса корабля, начиная от изготовле-
ния горизонтального киля и кончая работами по обеспечению
спуска и последующей уборки эллинга.
Определение типа четырех главных динамо-машин для питания
двигателей брашпиля, ишиля, башен, рулевых и вспомогатель-
ных механизмов и одной специальной — для сети освещения —
возлагалось на электротехника Черноморского флота (он же пор-
товый минер николаевского портд) старшего инженера-механика
В. Ф. Неймана. Ему же было поручено по возможности скорее
«разработать в главных чертах» чертежи брашпиля со шпилем
и двигателями, обеспечив их размещение на соответствующих
чертежах общего расположения. 3 ноября через главного коман-
38
дира в МТК были посланы снятые с плаза чертежи носовой и кор-
мовой частей корпуса корабля для нанесения на них «точного
положения» носового и бортовых подводных минных аппаратов
г просьбой возвратить их вместе с детальными чертежами аппара-
тов не позднее 18 февраля 1898 г.
В середине ноября 1897 г. строителем была завершена разра-
ботка чертежа одной из главнейших на корабле водоотливной
системы. В ней уже отсутствовала сплошная магистральная труба,
громадные размеры которой создали большие неудобства в котель-
ных отделениях «Трех Святителей». Центральные отсеки были снаб-
жены каждый своим водоотливным насосом производительностью но
750 т/ч. Магистральные каналы значительно меньшего чем прежде
диаметра сохранились лишь в оконечностях и могли использоваться
только для откачивания воды нз смежных (помимо собственных)
отсеков. Значительное сокращение числа клапанов с их многосту-
пенчатыми валиковыми приводами с вышележащих палуб и увели-
чение числа насосов с 8 (как на «Трех Святителях») До 12 делало
систему более надежной и быстродействующей.
Новшеством была предлагавшаяся А. Э. Шоттом по примеру
французского судостроения гофрированная продольная переборка
машинного отделения корабля. Такая переборка по расчетам
А. Э. Шотта обеспечивала значительно большее сопротивление
изгибу, обладала меньшим чем прежние переборки с Z-образными
254-миллиметровыми стойками габаритом и имела почти на 20%
(3 т) меньшую массу (по сравнению с переборками «Трех Святите-
лей»). 1
Чтобы своевременно дать наряд столярному мастерству (так
именовались тогда соответствующие цехи адмиралтейства. —
Р. Л!), тогда же был поднят вопрос, какую заказывать «вынос-
ную мебель» — металлическую, как требовалось для всех кораб-
лей флота по недавнему решению МТК, или деревянную, установ-
ленную невзирая на это решение па «Ростиславе», предшествен-
нике нашего корабля в адмиралтействе.
МТК рассматривает предложения Н. В. Копытова
и спецификации по корпусу
4 ноября 1897 г., как следует из журнала № 116 МТК, была окон-
чательно решена судьба предложений Н. В. Копытова по проекту
восьмого черноморского броненосца. Настойчиво повторявшиеся
адмиралом доводы о необходимости обшить корпус корабля дере-
вом и медью «для возможного плавания в различных водах» и
избавления корабля от ежегодного докования МТК отклонил еще
в феврале в докладе управляющему Морским министерством, где
* ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2523. л. 142.
39
указал, что принятие предложения Н. В. Копытова потребовало бы
полной переделки проекта ввиду увеличения (из-за дополнитель-
ной деревянной обшивки) водоизмещения корабля почти на 1000 т
и увеличения вследствие этого мощности энергетической установки
(для сохранения прежней скорости).
Доклад был утвержден, но МТК, сознавая шаткость своих
возражений и учитывая настойчивость адмирала, взял теперь
за основу доводов сомнительность самого практического эффекта
медной обшивки. Как выяснилось из опыта плаваний, опа вовсе
не исключала обрастания корпуса н даже при двух слоях дерева
не гарантировала надежной изоляции меди обшивки от стали кор-
пуса. Приносившая известную пользу для относительно малых
кораблей, эта обшивка, требовавшая с увеличением размеров ко-
раблей все более трудоемкой работы по одеванию стального кор-
пуса плотной водонепроницаемой «шубой» из двух слоев деревян-
ных брусков (к которым прибивались медные листы), становилась
все менее надежной и приносила много забот по поддержанию ее
в порядке. Именно поэтому, снабдив ею броненосцы «Пересвет»
и «Ослябя», МТК отказался от нее на третьем броненосце этой се-
рии — «Победа». К тому же легко повреждаемая при малейшем
касании грунта обшивка, помимо опасностей электрохимической
коррозии корпуса из-за образования в воде гальванической пары
при повреждении деревянной «шубы», создавала и серьезное со-
противление движению корабля. Профессор В. В. Ашик, наблюдав-
ший в 30-е годы за состоянием корпуса «Авроры» (это был послед-
ний корабль с медной обшивкой) рассказал автору, в какое «ре-
шето» был обращен корпус сквозными отверстиями для болтов креп-
ления деревянной шубы (на «Авроре» она была однослойной. —
Р. М.) и какими «лохмотьями» свисала с нее износившаяся медная
обшивка. Добавим, что именно из-за незначительного в общем
повреждения обшивки, вызвавшего трудоемкий ремонт, бронено-
сец «Ослябя» в 1903 г. не смог своевременно присоединиться
к порт-артурской эскадре и тем лишил флот столь необходимого
в канун русско-японской войны подкрепления. Таким образом
несмотря на некоторые натяжки в доказательствах мнение МТК
было, безусловно, правильным.
Большего внимания заслуживали соображения адмирала о пре-
имуществах перед тихоходными большими броненосцами «более
быстроходных судов умеренных размеров» вроде испанского броне-
носца «Эмперадор Карлос V», крейсера «Каталунья», английского
крейсера «Эдгар», чилийского броненосца «Капитан Пратт» и др.,
по примеру которых он и предполагал построить усовершенство-
ванный н более быстроходный броненосец типа «Двенадцать Апо-
столов». Но МТК уклонился от обсуждения типа корабля и, оста-
вив без внимания замечание адмирала о двухлетней потере времени
на проектирование нового броненосца (вместо немедленной по-
стройки броненосца по готовым чертежам «Пересвета»), ограничился
непробиваемой формулировкой: «Тип восьмого черноморского
40
броненосца разработан согласно основных указаний его импера-
торского величества генерал-адмирала» 1.
Преждевременным сочли в МТК н предложение Н. В. Копытова
отказаться от «совершенно лишнего бремени» — подводных тор-
педных аппаратов, так как «вместо гадательного, часто неудачного
минного выстрела четыре 12-дюймовых орудия произведут па рас-
стоянии минного выстрела верное и быстрое разрушение против-
ника». Можно было значительно уменьшить массу, упростить
конструкцию корпуса и повысить его надежность, устранив в нем
большие отверстия для аппаратов. Несмотря на приводившийся
Н. В. Копытовым пример американского флота, уже отказавше-
гося от носовых минных аппаратов, в МТК, ориентируясь на прак-
тику европейских флотов, решили пока сохранить надежно за-
щищенные подводные аппараты, которые не дадут противнику
возможности приблизиться к потерявшему ход или управление
кораблю для нанесения ему таранного удара.
Возражал адмирал и против увеличения размеров паровых
катеров. По его мнению, миноноскам, т. е. катерам с торпедными
аппаратами, не место на боевом корабле. Лучше, ие отвлекая ко-
рабли от их прямого назначения, транспортировать катера на
специальном судне, как это делается в английском флоте. При-
знавая пользу такого судна при эскадре, МТК отмечал, что «в прин-
ципе» его постройка решена. Но это не помешало миноноскам вско-
ре опять появиться в проекте броненосца.
Для отражения ночных атак миноносцев Н. В. Копытов счи-
тал необходимым резко увеличить число прожекторов, как это
сделано во французском флоте, благодаря чему комендоры ви-
дят освещенным весь горизонт, и не ослепляемые контрастами
перебегающих во тьме лучей, легко могут взять на прицел каждую
из появляющихся целей. По расчетам МТК число прожекторов со-
ответствовало числу и группировке орудий по углам обстрела.
Опыт войны указал на неосновательность обоих взглядов: в днев-
ном бою прожектора, как правило, оказывались уничтоженными,
а включение ночью уцелевших лишь привлекало из-за горизонта
вражеские миноносцы. Скрываясь в больших пе освещаемых про-
жекторами секторах, они, как это было при Цусиме, подкрады-
вались к кораблям почти вплотную.
Не согласился МТК и с мнением адмирала о пользе сохране-
ния на корабле вспомогательных (малых) котлов, быстрота раз-
ведения которых (н достаточно высокое расположение над дни-
щем) гарантировали постоянную готовность к действию водо-
отливных средств. Такую готовность, разъяснял МТК, обеспечи-
вают теперь быстро разводимые новые водотрубные котлы, а рас-
пределение их в трех независимых отделениях исключает всякие
опасения за питание энергией водоотливных средств. Не было не-
обходимости н в более высоком расположении динамо-машин,
* ЦГАВМФ, ф. 421, оп. в, д. 69, л. 197.
41
питающих током двигатели водоотливных насосов. Защита их
от воды и артиллерийского огня вполне гарантировалась при раз-
мещении ниже ватерлинии в водонепроницаемых выгородках трю-
мов.
Предложение заполнить целлюлозой лишенные бортовой брони
отсеки между карапасной палубой и бортом не вызвало возра-
жений МТК — специальные коффердамы у борта были преду-
смотрены, а опыты с «водонсключающим» веществом уже прово-
дились. Меры по снижению температуры в погребах боеприпасов,
о чем беспокоился Н. В. Копытов, также были уже предусмотрены
МТК в постановлении от31 маяприутверждениизскнзного проекта.
5 ноября 1897 г. журнал был утвержден управляющим Морским
министерством вице-адмиралом П. П. Тыртовым, а затем ввиду
серьезности вопроса о медной обшивке представлен и генерал-
адмиралу.
13 ноября 1897 г. пришла очередь и многострадальной специфи-
кации броненосца по корпусу. Размеры связей корпуса в основном
были признаны правильными, а сделанные замечания имели цель
повысить надежность и живучесть корабля и его технических
средств. Чтобы исключить возможность повреждения рулевого
устройства, предлагалось не допускать соприкосновения его де-
талей с карапасной палубой. Для ослабления действия взрыва
мины у борта не допускалось никакой связи продольных бортовых
переборок угольных ям и бортовых коридоров с наружной обшив-
кой. Нижние лапы кронштейнов гребиых валов (с целью устра-
нить опасность повреждений при касании грунта) предлагалось
поднять возможно выше над нижней кромкой ахтерштевня.
Проверку водонепроницаемости переборок предлагалось про-
водить но новой инструкции, «имеющей быть изданной в скором
времени», а при разработке водоотливной системы •— руководство-
ваться основными принципами, изложенными в журнале МТК
от 8 октября 1897 г., № 109. Речь шла о новых действительно
гарантировавших непроницаемость правилах испытания переборок
наливом воды в отсеки, вводившихся в результате неутомимой
борьбы С. О. Макарова за живучесть корабля, и о переходе от
изживших себя магистральных труб к автономному принципу
обеспечения отсеков водоотливными средствами. В соответствии
с ними, руководствуясь только что разработанным образцом для
броненосца «Пересвет», следовало переделать проект водоотливной
системы н на восьмом черноморском броненосце.
Исключены были и последние попытки применения устарелой
сталежелезной брони, предусматривавшейся по спецификации
для защиты нижних казематов.
Удивительный контраст с приведенными в журналах инже-
нерными технически обоснованными решениями представляло
дремучее варварство бюрократической канители, сопровождав-
шее доставку этих насущно необходимых н уже второй месяц
тщетно ожидаемых строителем документов. Утвержденный ул-
42
равляющим Морским министерством уже иа следующий день жур-
нал № 116 от 4 ноября лишь 13 декабря удостоился рассмотрения
великим князем и только 22 декабря прибыл в Севастополь.
Рассмотренный главным командиром, 2 января 1898 г. он был пере-
правлен в николаевскую портовую контору, 5 января адресован
портовому корабельному инженеру и уже от него попал в руки
А. Э. Шотту. Между тем последний еще 10 декабря напоминал на-
чальству, что задержка решений по представленным еще в шопе
предложениям главного командира (затрагивавшим, в частности,
и конструкцию форштевня) может сорвать своевременный заказ
штевней и дельных вещей. Больше месяца и также с перевалкой
в Севастополе путешествовал и второй, еще более необходимый
строителю журнал об утверждении спецификации, в ожидании
которого приходилось задерживать заказ стали для корпуса.
Но никого не удивляла эта десятилетиями складывавшаяся при-
вычная рутина канцелярско-бюрократической машины казенного
судостроения, и горе было строителю, который в стремлении
подтолкнуть ее неторопливый ход, случалось, пытался во имя
спасения дела выскочить из рамок ревниво охраняемой служеб-
ной иерархии. Так было в начале марта 1898 г., когда А. Э. Шотт,
чтобы спасти сроки очередного «горевшего» заказа стали, обратился
с запросом в МТК без санкции главного командира. «Для большего
простора» в бортовых угольных ямах он предлагал сдвинуть их
переборку па 305 мм от борта. Решительность строителя была
вознаграждена: через три дня пришел телеграфный ответ II. Е. Ку-
тейпикова. Правда, опасаясь возникновения чрезмерного крепя-
щего момента в случае затопления отсека через пробоину в кор-
пусе броненосца, «не обладающего избытком остойчивости»,
ширину коридора разрешили увеличить лишь до 1,68 м (вместо
1,83 м). По нарушение «порядка» строителем не прошло даром.
От него потребовали объяснений, па которые И. В. Копытов,
немало боровшийся в молодости с рутиной, теперь отреагировал
дипломатически мудрой сентенцией: «В действиях строителя видна
непредусмотрительность и несистематическое распределение его
занятий, последствием чего и являются спешность и торопливость»1.
Удивительные бывают превращения с борцами против рутины!
1 ЦГАВМФ, ф. 90, on. 5, д. 2523, л. 298.
Глава Н
«КНЯЗЬ ПОТЕМКИН ТАВРИЧЕСКИЙ»
НА ИНГУЛЕ
Строительство началось
В середине октября 1897 г. на «стальном дворе» у эллинга № 7
было сложено уже около 850 т доставленной с Ижорского завода
заклепочной, полосовой и угловой стали. В пути — в трюмах
парохода РОПиТ «Царица» — находились 57 т листов горизон-
тального в вертикального киля. Запаздывала поставка листовой
стали по ведомости первой партии заказа: еще недавно находив-
шийся под угрозой простоя Ижорский завод теперь был сильно
перегружен заказами для строившихся в Петербурге броненосца
«Победа» и крейсеров «Громобой» и «Аврора». Не отличались
размахом и подготовительные работы — разбивка корпуса на
плазе задерживалась из-за отсутствия утвержденной специ-
фикации, недостаточным (около 100 человек) было и количество
рабочих, ежедневно назначаемых начальством в распоряжение
строителя. Даже получение 23 октября килевых листов, позво-
лившее наконец приступить к сборочным работам, не убедило
капитана над николаевским портом контр-адмирала А. В. Федо-
това в необходимости увеличить число рабочих. Он обращается
за советом к В. П. Верховскому, имевшему, как говорилось
в письме, «громадную опытность в деле хозяйственной и эконо-
44
мичной постройки судов без напрасной затраты лишней рабочей
силы и в то же время без стеснения успешного ведения работ».
По нормам В. П. Верховского, выведенным нз опыта первых
месяцев постройки в петербургском порту броненосцев «Ослябя»,
«Севастополь», «Сисой Великий», «Генерал-адмирал Апраксин» и
крейсера «Аврора» получалось, что на каждого рабочего (без
плотников) со второго месяца постройки при 10-часовом рабочем
дне и 23—25 рабочих днях в месяце приходилось в среднем около
пуда установленного в корпусе металла. Ограничивая ежеме-
сячное приращение корпуса черноморского броненосца массой
65—80 т, получали потребность в рабочих от 140 до 180 человек.
Плотников со времени начала «постановки стали» требовалось
от 13 до 20% от общего числа рабочих. 130-топный запас стали
(с учетом находившейся в пути) В. П. Верховский считал «до-
вольно ограниченным» для широкого развития работ, к тому же
«ввиду точно определенной сметы» следовало строго сообразо-
вываться с выделенными кредитами. Таким образом, сообщал
строителю адмирал А. В. Федотов, число рабочих в эллинге
может быть увеличено до 140—180 человек лишь при установке
предписанных В. П. Верховским 65—80 т стали в месяц.
Так, с первых дней темпы строительства нового корабля
начали определяться не задачами скорейшего введения его в строй,
а жесткими рамками планового освоения кредитов. В этом глав-
ная причина ставшей уже тогда «притчей во языцех» медлитель-
ности казенного судостроения и коренного его отличия от работы
частных заводов, прямо заинтересованных в ускорении работ
для быстрейшего получения обусловленных стадиями готовности
платежей и соответствующего ускорения оборачиваемости ка-
питала.
Вскоре была урезана до 115 тыс. руб. и представленная
А. Э. Шоттом смета расходов в 180 тыс. руб. па 1898 г., оказав-
шаяся завышенной для принятых в ГУКиС средних норм: пре-
дельного ежемесячного приращения массы корпуса 98 т (6000 пу-
дов) и стоимости рабочей силы 1 руб. 60 коп. на пуд поставленного
металла. При большей производительности кредит может быть
увеличен, по пока до утверждения сметы министерства Государ-
ственным советом следовало «ограничиться перечислением сумм».
7 декабря 1897 г. восьмой черноморский броненосец высочай-
шим приказом по морскому ведомству получил звучное имя
«Клязь Потемкин Таврический», напоминавшее, как и название
двух первых построенных в Черном море броненосцев, о екате-
рининской эпохе и блестящих победах на южных театрах России.
А неделю спустя, 15 декабря, на стапеле был установлен первый
лист горизонтального киля корпуса, и с этого дня начался в доне-
сениях строителя отсчет срока долгого и трудного строительства
«Потемкина».
К исходу 1897 г. на стапеле было установлено восемь листов
горизонтального киля (верхний н нижний слои) общей массой
4Б
оцрло 16 т и 12 листов вертикального киля с обделочными уголь-
никами и стыковыми планками (12,5 т) были готовы к установке.
Полностью была завершена и разбивка килей на плазе. Про-
должалась разбивка корпуса на плазе, постановка стапель-бло-
крв, изготовление шергеней, стелют, приспособлений для про-
вески корпуса. Разбирались спусковой фундамент, оставшийся
от «Ростислава», и трапы в эллннге, мешавшие возведению строи-
тельных лесов. Изготовлялись практическая модель ахтерштевня,
шаблоны горизонтального киля, продольных стрингеров, книц
и листов вертикального киля, готовились лекала для шаблонов
шестого стрингера, флоров от киля до шельфа броневого пояса,
бимсов карапасной палубы в оконечностях. Степень готовности
броненосца по стоимости материалов, употребленных для построй-
ки' корпуса, составляла 0,967%.
Было уже разработано 92 чертежа, снято 83 копии и выданы
Ижорскому заводу ведомости трех партий заказа листовой стали.
Однако доставка заказанного материала задерживалась ввиду
прекращения навигации между Николаевом и Одессой. В интере-
сах казны все грузы морского ведомства в течение навигации до-
ставлялись в Черное море пароходами РОПиТ по договору
с ЦУКиС. Из-за этого грузы, готовые к отправке ранней весной,
задерживались в Петербурге в ожидании открытия навигации,
и ГУКиС несмотря на риск закрытия навигации па юге до позд-
ней осени стремилось отправлять все грузы морем. За время нави-
гации 1897 г. пароходами «Царица», «Трувор», «Цесаревич»
и «Корнилов» в числе грузов Николаевского военного порта было
доставлено для «Потемкина» свыше 700 т заклепочной и угловой
стали. Без приключений обошелся рейс прибывшей в начале ок-
тября «Царицы», доставившей 57 т первой партии килевых листов,
и уже перед самым закрытием навигации на Буге успели привести
в Николаев баржу с 77 т остальных листов киля и днищевых
стрингеров, перегруженных с прибывшего в конце ноября в Одессу
«Трувора». 28 ноября пароход «Корнилов» доставил в Одессу
130 листов (121 т) наружной обшивки, 355 листов (92 т) флоров
н водонепроницаемых шпангоутов машинного отделения. Всем
нм ввиду закрытия навигации и согласно подписанному ГУКиС
черноморско-балтийскому коносаменту грозила задержка в Одессе
до начала будущей навигации. В лучшем случае можно было на-
деяться на доставку мелких листов пароходом «Потемкин», еще
совершавшим рейсы с помощью ледокола.
Ошеломленный такой перспективой строитель докладывает
портовому корабельному инженеру, что промедление в доставке
стали «не только задерживает необходимое развитие сборочных
работ», но неминуемо заставит вскоре «совершенно прекратить
все работы» по постройке броненосца. Летят телеграммы в Одессу,
Севастополь и Петербург, готовится специальный доклад управ-
ляющему Морским министерством с обоснованием сверхсметного
раскода в 3000 руб. для доставки застрявшего в Одессе груза
46
по железной дороге» но, по счастью, благодаря продолжавшимся
рейсам «Потемкина» всю сталь к исходу первой недели января
удалось доставить морем. Начавшаяся затем зимняя достатка
грузов по железной дороге (малой скоростью, примерно за две
недели) позволила стабилизировать получение стали с Ижорского
завода и затребовать ряд забытых заводом, утраченных при до-
ставке через Одессу или забракованных строителем листов. Такой
случай произошел при развитии сборки днищевых конструкций
к оконечностям, когда лист наружного слоя горизонтального киля
дал трещину при выгибке на 28° в холодном состоянии под гидрав-
лическим прессом. Поскольку предстояла еще более крутая вы-
гибка, вплоть до коробчатой формы у штевией, завод выслал
большой скоростью и несколько запасных листов. Работа нала-
живалась, но теперь планомерная доставка грузов могла сорваться
из-за новых изменений, постигших проект.
Новые изменения в проекте
Коренная перестройка проекта в 1897 г., вызвавшая задержку
в разработке спецификации и заказе материала, промедление
МТК с утверждением спецификации не позволили и Балтийскому
заводу своевременно начать серьезную проработку энергетиче-
ской установки корабля, в ходе которой лишь в конце ноября
1897 г. выявилась целесообразность установки фронта котлов
не поперек, а вдоль корабля. Такое решение обеспечивало боль-
шую компактность котельных отделений, упрощало расположе-
ние и прокладку трубопроводов, улучшало условия обслужива-
ния и работы кочегаров, позволяло увеличить емкость бортовых
угольных ям и отказаться вследствие этих усовершенствовании
от ступенчатой конструкции переборок. МТК согласился с этим
предложением (правда, для компенсации предлагавшегося заво-
дом уменьшения числа котлов следовало установить экономай-
зеры), однако само решение было принято лишь через два месяца-
27 января 1898 г. Ничего не подозревавшему строителю пришлось
из-за этого спешно отменять большую часть заказа третьей пар-
тии стали на Ижорском заводе (остались лишь листы флоров,
дннща и бимсов), разрабатывать новую конструкцию главных
поперечных переборок и новые ведомости их заказа, усугубляя
тем самым и без того значительные задержки в получении стали.
В мае 1898 г. МТК утвердил чертежи общего расположения энер-
гетической установки, составленные Балтийским заводом, после
чего строителю пришлось вновь менять общее расположение.
Новых изнурительных перекроек общего расположения по-
требовали дополнительные замечания вошедшего во вкус проек-
тирования адмирала Н. В. Копытова. Многих переделок прихо-
дилось ожидать в ходе выполнения парогидравлического руле-
вого устройства корабля, порученного по настоянию Копытова
47
и с согласия МТК заводу Броуна в Эдинбурге, куда были направ-
лены чертежи кормовой оконечности и соответствующие исход-
ные данные для расчетов. Не повезло и брашпильному устрой-
ству — его уже подготовленный к отправке на утверждение
в МТК чертеж адмирал приказал переделать полностью, а в связи
с этим переменить и общее расположение, вплоть до перестановки
многих помещений из носа в корму. Опять передвигались пере-
борки, с палубы на палубу «переезжали» брашпиль, двигатели,
насосы, баня, канцелярия, умывальники, гальюны, хранилища
для воды, столярная и малярная, динамо-машины и т. д. Отправ-
ленные 24 апреля 1898 г. чертежи нового брашпильного устрой-
ства ожидали решения МТК почти волгода — срок, никак нс
оправдываемый полезными, по носившими общий характер заме-
чаниями. Так, одобренное Н. В. Копытовым повое более про-
сторное помещение бани МТК ввиду удобств естественного осве-
щения предлагал использовать под жилье, а баню переместить
куда-нибудь в нагреваемое на ходу помещение (в кочегарку),
и котором она вначале и располагалась! Наружные губы якорных
клюзов рекомендовалось поднять над ватерлинией до высоты не
меныней, чем на «Трех Святителях», чтобы при закладывании за
скобу якоря кат-гака опа полностью выходила из воды. Соответ-
ственно следовало вновь изменить расположение шпилей, битен-
гов н стопоров Легофа.
Не прекращавшиеся переделки, случалось, вызывали разно-
гласия и в самом МТК. Так, для устранения дифферента, вызван-
ного упразднением по решению МТК кормовой боевой рубки,
А. Э. Шотт предложил изменить распределение котлов под нефть
(шесть кормовых вместо восьми носовых) и уголь (16 носовых
вместо 14 кормовых), причем под нефть отводились более тесные
кормовые отсеки. Одобренное членом кораблестроительного от-
дела МТК Э. Е. Гуляевым это предложение встретило возраже-
ние механического отдела, опасавшегося за герметичность пере-
борок и фланцев (трубопроводов) в смежных с нефтехранилищами
погребах 152- и 75-мм патронов. И Шотту приходилось искать
новые решения, опять переделывая общее расположение. А тем
временем из МТК следовали новые указания: заменить (частью
уже вырезанные) эллиптические горловины круглыми; изменить
вырезы в стрингерах, сечение и способ заделки стоек перебо-
рок и т. д.
В мае, ознакомившись с чертежами растяжки наружной об-
шивки и внутреннего дна, главный инспектор кораблестроения
Н. Е. Кутейников, «пораженный дурным расположением» стыков
обшивки, потребовал ни много ни мало, как полностью пере-
делать пх разбивку. Пришлось объяснять начальству, что рас-
положение стыков полностью соответствует принятому на «Трех
Святителях», по ведомостям которого и по требованию началь-
ника ГУКиС и были спешно заказаны Ижорскому заводу 208 ли-
стов наружной обшивки, из которых 103 уже установлено на ста-
48
пеле и еще 15 находится в работе. Изменение разбивки стыков
вызвало бы нарушение «правил перевязки с листами внутреннего
дна и стрингеров», и для полного согласования их между собой
пришлось бы заказывать заново более половины всех листов
наружной обшивки и стрингеров, разобрать установленные па
стапеле конструкции н прекратить работы по постройке корабля
«по крайней мере на полгода». В связи с этим портовый корабель-
ный инженер телеграммой просил разрешения ограничиться пере-
делкой стыков лишь в верхних поясьях и в оконечностях. В ожи-
дании решения заказ стали пришлось задержать, н В. П. Вер-
ховский извещает МТК, что «работа по постройке «Потемкина»
приостановлена». Получивший столь паническое сообщение
Н. Е. Кутейников отзывается олимпийски спокойной резолю-
цией: «Это вследствие замечания о дурном расположении стыков
наружной обшивки. К делу. 15 мая 1898 г.»1.
Не произвел желаемого эффекта и вызванным неустанными
ходатайствами строителя запрос главного командира о судьбе
отправленных четыре месяца назад чертежей ахтерщтевня и руля.
Чтобы пе задержать готовность корабля, оп просил в случае ут-
верждения передать чертежи прямо в ГУКнС для заключения
контракта с избранным им заводом. Решение, однако, состоялось
Лишь в толе 1898 г., а сам заказ несмотря па напоминания строи-
теля оставался не реализованным до конца года.
Трудное лето 1898 года
Бесконечные изменения проекта корабля, вызывавшие задержку,
а то и отмену заказов стали для корпуса, а также неуклонно удли-
нявшиеся сроки исполнения заказов Ижорским заводом все
ощутимее задерживали работы на стапеле. Лишь в конце января
1898 г. листовая и профильная сталь для переборок вошла в со-
став новой, четвертой партии заказа (475 т), включавшей также
листы первого (шельфа) и второго стрингеров, флоры вне двой-
ного дна, флоры н бракеты впереди котельного и позади машин-
ных отделений, настил и бимсы нижней палубы, настнлы легких
платформ, рубашки позади брони пояса по грузовой (конструк-
тивной) ватерлинии, броневых казематов и траверз. Днищевые
флоры и бракеты требовались к 1 апреля, остальные — к 1 мая
и 1 июня 1898 г.
Только в конце февраля последовало уведомление В. П. Вер-
ховского о выдаче наряда Ижорскому заводу, а строитель уже
вынужден был просить об ускорении доставки заказанных в тре-
тьей партии и уже опаздывавших листов шестых флоров, внутрен-
него дна, полов крюйт-камер, бимсов подводной и сводчатой
1 ЦГАВМФ,. ф. 421, он. 1, д. 1250, л. 182,
49
броневых палуб.1 Только незначительная часть бимсов подвод-
ной и броневой палуб (3 т) была получена в срок — к концу марта,
остальная их часть (9,6 т) прибыла через месяц, а бимсы сводча-
той жилой палубы (около 450 т), настилы внутреннего дна и по-
лов крюйт-камер (ПО т) опоздали па целых семь месяцев. Жалобы
строителя были безрезультатны. С опозданием от двух до четы-
рех месяцев поступало большинство деталей четвертой партии,
и еще большая задержка грозила заказанной 11 марта пятой пар-
тии. Относительно «повезло» единственной однородной шестой
партии — 265 т листов продольных переборок н наружной об-
шивки (срок июнь—июль), поступивших с опозданием от одного
до трех месяцев.
В начале февраля, получив очередное донесение главного
командира о состоянии готовности «Потемкина», управляющий
Морским министерством П. П. Тыртов предложил «принять меры
к ускорению постройки броненосца», представить смету на его
постройку, перевести, как о том ходатайствовал строитель, сбор-
щиков с «Ростислава» н «снизить цены на мастеровых» (дневной
заработок сборщика в Николаеве составлял в среднем 1 руб.
32 коп., а в Петербурге 1 руб. 15 коп.; плотника соответственно—
1 руб. 04 коп и 90 коп.).
Обрадованный высоким вниманием строитель представил пор-
товому корабельному инженеру обстоятельный перечень насущно
необходимых мероприятий, требовавших «возможно скорейшего
исполнения». Он просил:
— уменьшить сроки исполнения заказов Ижорским заводом
до одного месяца (как это делал Брянский завод, поставлявший
сталь для «Ростислава») или хотя бы (ввиду дальней дороги) до
полутора месяцев;
— получить от Балтийского завода подробные чертежи ма-
шинных и котельных фундаментов с центровыми линиями греб-
ных валов, отсутствие которых задерживало разработку черте-
жей кормовой части корпуса и заказ кронштейнов гребных валов;
— заключить контракт с избранным ГУКиС заводом па из-
готовление башен пых установок 305-мм орудий с целью «возможно
скорейшего» получения их чертежей и раньше всего срочно необ-
ходимых (для согласования с чертежами корпуса) чертежей ба-
шенных фундаментов, расположения вспомогательных механиз-
мов и приводов для башен (эскиз для согласования строитель вы-
слал еще в декабре 1897 г.);
— получить чертежи торпедных аппаратов и их расположе-
ния в отсеках, особенно в носовой части, так как их отсутствие
J Как явствует из. документов н видно из чертежа продольного разреза ко-
рабля, сводчатой именовалась броневая палуба в пределах цитадели
корабля—между броней борта и траверзами по оконечностям; подводной
броневой палубой называли карапасную, проходившую вне цитадели н ниже
ватерлинии.
ад
задерживало разработку чертежа форштевня и изготовления его
модели для заказа (эскизы строитель выслал в начале ноября
1897 г., а в январе просил вернуть «безотлагательно»);
— утвердить в МТК не позднее 15 мая 1898 г. чертеж фор-
штевня, а его заказ и доставку в Николаев выполнить не позднее
1 января 1899 г.;
— заказать: все подводные торпедные аппараты, обеспечив
их доставку не позднее 1 марта 1899 г.; ахтерштевень н рулевую
раму не позднее 1 октября 1898 г. (чертежи и технические условия
на их изготовление были представлены в МТК 14 января 1898 г.);
главные динамо-машины, устанавливаемые в трюме, с доставкой
не позднее 1 января 1899 г.; два 42-футовых мнииых паровых ка-
тера и два 34-футовых паровых с «возможно скорейшим» полу-
чением нх чертежей, но не позднее 1 июля 1898 г.
Дальнейший ход событий показывает, насколько осуществи-
лись предположения строителя, а пока он, обеспокоенный по-
прежнему неудовлетворительной поставкой стали, просит хода-
тайства главного командира всю срочно необходимую для работ
сталь отправлять непременно по железной дороге, а морем — лишь
ту, сроки доставки которой не вызывают опасений. Следовало
также спешно выяснить, сможет ли Ижорский завод, заваленный
заказами петербургского военного порта, гарантировать экстрен-
ную поставку (в течение одного месяца) особенно нужных на ста-
пеле деталей и в случае отказа, не теряя времени, передать «го-
рящие» заказы на ближайшие южные заводы. Иначе не могло
быть и речи о предполагаемом главным командиром спуске
корабля к осеки 1899 г. (вместо марта 1900 г. по графику
А. Э. Шотта) и полном приготовлении его «к плаванию и ис-
пытанию механизмов, артиллерии и по минной части» через три
года.
Но об этом, по-внднмому, не приходилось уже н думать.
Материал продол жал опаздывать, вместо первоочередно требо-
вавшихся на стапеле деталей доставлялись листы и профили
гораздо более «верхних» еще не имевших основания конструкций.
Главнейшие в данный момент «экстренно необходимые» швеллер-
ные профили бимсов сводчатой палубы, заказанные еще 7 ноября
1897 г. со сроком доставки 15 марта 1898 г. (1 апреля они должны
были поступить в горячую гибку), как выяснилось, в конце ап-
реля еще не пошли в работу. Передача заказа на частный петер-
бургский Александровский завод заняла полтора месяца, и еще
три месяца (завод не имел соответствующих валков) потребова-
лось на изготовлеине бнмсов. Обеспокоенный строитель недоуме-
вает, почему заказ не был передан сразу после выяснения поло-
жения на Ижорском заводе. Напоминая, что «от такого невнима-
тельного отношения к срокам» н такой «необъяснимо поздней пере-
дачи заказа» произойдет значительное замедление в сооружении
корпуса, А. Э. Шотт просит «экстренно» изготовить злополучные
бимсы на Александровском заводе и высылать их даже мелкими
51
партиями, а оставшиеся невыполненными заказы безотлага-
тельно передать на какой-либо нз южных заводов.
Почти годовое опоздание с установкой бимсов сводчатой бро-
невой палубы задержало установку броневого настила этой па-
лубы, а следовательно, н жестких барабанов фундаментов под
башенные установки, что, в свою очередь, срывало установку
самих башен.
Малоутешительными были н другие известия. Из торпедных
аппаратов пока что был в начале апреля заказан только носо-
вой, связанный с заказом форштевня. По контракту с ГУКмС
петербургский Металлический завод должен был изготовить его
в 15-месячный срок со дня утверждения чертежей в МТК и уста-
новить на корабле за три месяца- По ходатайству МТК завод на-
чал разработку чертежей с узла соединения аппарата с отверстием
в форштевне. Задерживалось получение сведений с Балтийского
завода — разработанные нм новые чертежи расположения ма-
шин и котлов все еще ожидали рассмотрения в МТК.
С наступлением лета полностью прекратилась доставка стали
иа стапель, н А. Э. Шотт вместо всемерного развертывания работ
в погожие теплые и светлые днн оказался перед необходимостью
расстаться с лучшими, до сих пор сберегаемыми им кадрами своих
сборщиков (40 человек вместе с подручными). «В устранение та-
кого печального факта» строитель просил начальство дать нм
временную работу в порту или в крайнем случае как-нибудь
«пристроить» до ожидаемого получения стали, а если работы нет,
то разрешить применить льготные правила временного увольне-
ния в портах и заводах морского ведомства хотя бы к десяти
старшим сборщикам и некоторым наиболее достойным из подруч-
ных. Но равнодушное к заботам строителя начальство предло-
жило ему всех «свободных мастеровых» впредь до доставления
стали увольнять «без всякого иа то вознаграждения». Работы
в эллинге затихли до поздней осени, н лишь в чертежной допоздна
трудился немногочисленный штат А. Э. Шотта, выполнявший
все рабочее проектирование по корпусу, устройствам, системам
и оборудованию. За лето в МТК вместе с подробными объясни-
тельными записками были, например, представлены чертежи:
разбивки крупповских броневых плнт, устройства для погрузки
угля в угольные н нефтяные ямы, размещения патронных погре-
бов, подкреплений главных поперечных переборок, перераспре-
деления угольных и нефтяных ям с расчетами изменения даль-
ности плавания, расположения брашпилей, двойной обшивки
корпуса в районе якорных клюзов, дейдвудов, подводных тра-
верзных торпедных аппаратов н многие другие. Тут же устра-
няли неизбежные прн согласовании чертежей недоразумения, вроде
различия в положении кронштейнов гребных валов по разбивке
на плазе и по полученным в июле чертежам Балтийского завода,
руководствовавшегося чертежами «Трех Святителей». Чтобы не
резать лишних шпангоутов для крепления лап кронштейнов и
62
сохранить их положение относительно руля, договорились с за-
водом сдвинуть их на 305 мм и соответственно уменьшить длину
дейдвудных труб н валов.
Попытки разместить заказы на поставку стали (всего 3600 т)
иа ближних южных заводах не удались — никто не брал на себя
исполнение заказа по всей номенклатуре изделий. Николаевская
портовая контора, по-видимому, не желая брать на себя труд
распределения и координации поставок между заводами, пред-
почла передать весь заказ несмотря на более высокую цену Алек-
сандровскому сталелитейному заводу в Петербурге. 17 июля
прибывший в Николаев представитель завода отставной подпору-
чик Н. В. Минин подписал контракт на поставку стали с достав-
кой партиями по 815 т через три месяца после получения наряда
в Петербурге. Из принятого 29 июля правлением завода наряда
на первую партию (470 т) значительную часть — листы пастила
двойногодна, полов крюйт-камер, шести главных поперечных пере-
борок, бортовой рубашки позади брони по грузовой ватерлинии
и иижпего каземата с их стойками — следовало доставить экстрен-
но, в течение полутора месяцев. С таким же, а в некоторых слу-
чаях уменьшенным до одного месяца сроком заказывались и дру-
гие детали. 3 августа была заказана вторая партия (780 т), что
вместе с полученным от ГУКиС нарядом на 850 т третьей партии
(бывшая пятая партия Ижорского завода) в три раза превышало
месячную норму заказа. Поэтому по просьбе А. Э. Шотта заводу
было предложено в выборе срочности исполнения руководство-
ваться пометками в ведомостях, невзирая на номер партии и не
ожидая ее полной комплектации.
Листы массой более 3,2 т оставались за Ижорским заводом —
Александровскому они были не под силу. Отказывался завод
и от обрезки листов с входящими углами, т. е. с вырезом острого
угла внутрь поля листа. Ряд профилей был заменен в соответ-
ствии с имевшимися на заводе валками. Не однажды и строителю
приходилось просить завод изменить размеры листов в партиях,
уже находившихся в производстве. Так, в сентябре 1898 г. МТК
потребовал изменить очертания борта у верхнего каземата и
отдельных казематов спардека с целью исключения броневых
плит двоякой кривизны. Пришлось отменить целую партию (815 т)
палубной брони, заказанной из судостроительной стали. По
требованию МТК она заменялась новой хромоникелевой, которую
заказали Ижорскому заводу.
К середине ноября 1898 г. в заказах строителя (310 т пятой
основной и 48 т дополнительной партий) пошли уже в основном
детали набора верхней палубы спардека и запоздавшие (нз-за
переделок чертежей) переборки крюйт-камер, патронных и мин-
ных погребов, разные выгородки на верхних палубах. Таким об-
разом, внешняя оболочка корпуса в пределах высоты эллинга
в основном была завершена. Дальнейшие заказы и соответствую-
щие поставки продолжались до осени 1899 г. Иногда партии за-
БЗ
паздывали, иногда поступали детали второй и третьей очереди
вместо первоочередных, но от волнений, подобных пережитым
в первой половине 1898 г., строитель уже был избавлен.
В обнаруженных автором архивных документах период лет-
него затишья в работах на стапеле практически не освещен, и
приходится лишь предполагать, что возобновление сборочных
работ относится к сентябрю, когда с согласия строителя «Рости-
слава» М. К. Яковлева на «Потемкин» перевели четырех избран-
ных Л. Э. Шоттом сборщиков н восемь их подручных. В начало
октября готовились приступать к сборке и установке на место
переборок н внутреннего дна.
Это, по-вмдимому, и дало основание провести планировав-
шуюся Н. В. Копытовым еще весной официальную закладку
корабля. В документах ЦГАВМФ сохранился эскиз, показываю-
щий состояние корабля в концу апреля и предлагаемое место
установки закладной доски. Тогда же Николаевскому ювелиру
А. Ф. Мауреру, владельцу «Магазина часов, золотых, серебря-
ных и бриллиантовых вещей», были заказаны из серебра 84-й
пробы 16 досок размером 133 x 72 x 2 мм массой 160,64 г (40 зо-
лотников), предназначавшихся, кроме «закладной в судно», для
царя, царицы, наследника, генерал-адмирала, управляющего
Морским министерством, главного командира Черноморского
флота, председателя МТК, главного инспектора кораблестроения,
капитана над николаевским портом, его старшего помощника,
портового корабельного инженера, строителя, главного кора-
бельного инженера, командира броненосца н для морского музея.
В соответствии с названным строителем двухнедельным сроком
для подготовки к закладке она была назначена новым главным
командиром Черноморского флота вице-адмиралом С. П. Тыр-
товым па 23 сентября, но отложенная из-за маневров флота со-
стоялась 28 сентября 1898 г. В этот день в восемь часов утра зара-
нее пригнанная по месту закладная доска была прикреплена
к горизонтальному килю под вертикальным. В соответствии с ут-
вержденным в 1854 г. регламентом настоятель Николаевского
адмиралтейского собора отслужил молебен, н священнослужи-
телям собора, а также хору певчих были выплачены строителем
заранее ассигнованные два золотых полуимпериала (15 руб.).
Новые контрагенты
Начинавший уже приподниматься на стапеле корпус корабля все
еще был лишен ограничивающих его по длине штевней, и
А. Э. Шотт, для устранения неувязок и подготовки фронта сбо-
рочных работ в оконечностях был вынужден заменить их дере-
вянными копиями.
Чертежи ахтерштевня и руля, еще в январе направленные
в МТК, были рассмотрены лишь в июле, и ГУКиС 18 июля 1898 г.
64
вызвало на конкурс основные литейные заводы. Перегруженные
Обуховский и Ижорский от работы отказались. Екатерингоф-
ский литейный, механический и котельный завод Джеймса Пуль-
мана имел опыт лишь в отливке штевней из фосфористой бронзы
(применявшихся на кораблях с наружной медной обшивкой).
К немедленным работам ие был готов и Александровский завод,
а Путиловский ввиду необходимости «переустройства мартенов»
и других подготовительных работ требовал для исполнения не
менее 15 месяцев. Московский металлический завод, расширяв-
ший производство, был готов взять заказ только с 1 апреля 1899 г.;
переговоры с обладавшим необходимыми мощностями Екатери-
нославскнм сталелитейным заводом затягивались. В. П. Вер-
ховский, не ожидая их результатов, 12 ноября 1898 г, решил
отдать заказ Путиловскому заводу. Узнав об этом, А. Э. Шотт
направил В. П. Верховскому энергичное возражение против
«недопустимо большого» 15-месячного срока изготовления (и без
доставки!) одного лишь ахтерштевня. Это означало задержку
спуска на целый год и задержку работ в эллннге, высота
которого позволяла построить корпус лишь до уровня батарей-
ной палубы (т. е. установка верхнего каземата, спардека и мости-
ков несмотря на их готовность могла быть выполнена лишь на
плаву). Отсутствие кранов в эллинге и необходимость ручного
подъема тяжелых деталей иод самую его крышу вызвали бы из-
лишние, ничем не оправданные потери времени н средств. Чтобы
обеспечить спуск корабля вместо глубокой осени 1900 г. в гораздо
более удобное и благоприятное для казны и хода работ весеннее
время, целесообразнее было бы по примеру «Трех Святителей»
штевни, руль и кронштейны гребных валов заказать иа одном из
германских, австрийских или французских заводов, гарантиро-
вавших восьмимесячный срок изготовления (с доставкой в Ни-
колаев).
Угроза нежелательного для казны заграничного заказа вы-
нудила В. П. Верховского вернуться к переговорам с Екатернно-
славским заводом, и 22 декабря 1898 г. его представитель
И. Д. Водзяницкнй подписал в ГУКнС контракт на изготовление
стального ахтерштевня с рулевой рамой и бронзовой муфтой,
двух стальных кронштейнов и форштевня с двумя брештуками.
Стоимость поставки — 11 руб. 80 коп. за пуд действительной
массы, срок — шесть месяцев со дия получения «точных черте-
жей». 1< этому времени чертежи кронштейнов, вновь представлен-
ные в МТК 20 августа и 4 сентября с редкой оперативностью утвер-
жденные, уже находились в ГУКиС. Заказ А. Э. Шотт просил
выполнить к 1 мая 1899 г. Чертеж форштевня, задерживавшийся
вначале из-за отсутствия данных об отверстии для торпедного
аппарата, пробыв затем три месяца в столице, вернулся в начале
октября для переделки — МТК не согласился с чрезмерно легко-
весной, по его мнению, конструкцией, предложенной Шоттом.
Возвращенный обратно через три недели, он опять застрял
55
в МТК на два месяца. «О возможно скорейшем» его продвижении
главный командир просит в письме от 15 ноября, об этом же напо-
минает 21 ноября В. П. Верховский, еще через месяц приказание
ускорить рассмотрение поступает от управляющего Морским мини-
стерством, но лишь 8 января 1899 г. журнал с утверждением
чертеже! отправляется в ГУКиС. А впереди еще предстояло согла-
сование чертежей моделей отливок завода.
Вторым новым н, как вскоре выяснилось, основным контр-
агентом стал французский, а вернее бельгийский, завод в Нико-
лаеве, называвшийся вначале «Анонимным обществом судострои-
тельных, механических и литейных заводов» (телеграфный адрес
«Наваль») с главным управлением в г. Буффиу (Бельгия). Со-
зданный на средства бельгийских банкиров, завод был органи-
зован с широким размахом, имел солидные цехи, эллинги, при-
чалы и мастерские с новейшими станками, подобранный штат
ИТР, состоявший наполовину из иностранцев (почти на всех
ключевых постах), но еще не получал соответствующих его воз-
можностям крупных заказов. Таким заказом и стало изготовле-
ние главных механизмов «Потемкина». Для этого, правда, приш-.
лось отобрать этот заказ от уже работавшего над ним Балтийского
завода, но решительное привлечение к заказам Морского мини-
стерства нового большого южного завода В. П. Верховский счи-
тал, по-видимому, более важным, чем ущемление интересов опыт-
ного, заслуженного, по «своего завода», с которым нечего особенно
церемониться. Но МТК «ввиду недостаточной технической орга-
низации и незаконченности оборудовгшия мастерских» сомне-
вался в способности Николаевского завода (так тогда его на-
зывали неофициально, и мы будем придерживаться этого названия)
качественно и в срок выполнить такой ответственный заказ и
«полагал за лучшее» оставить работу за Балтийским заводом,
который вел ее с апреля 1897 г. Действительно, в феврале 1898 г.
он представил, а МТК в мае утвердил чертежи общего располо-
жения механизмов. Уже были отправлены строителю выполнен-
ные на их основе чертежи машинных и котельных фундаментов,
определяющих положение центровых линий гребных валов. На-
конец, чтобы сохранить за собой заказ, завод после года борьбы
согласился на уменьшение его стоимости, обещавшей вместо за-
конных 15% примерно 5%-ную прибыль. Но и эта буквально
«выжатая» из завода и почти убыточная смета не привела к за-
казу, а была использована В. П. Верховским для давления на
Николаевский завод, домогавшийся большей прибыли. Как н
с механизмами крейсеров типа «Диана» (чертежи их разработал
Балтийский завод, а заказ механизмов для двух нз трех кораб-
лей получил, да еще и на более выгодных условиях, Франко-
русский завод), В. П. Верховский опять поставил балтийцев
в положение работающих на частного «дядю», которому они
должны были безвозмездно передать с большими издержками
подготовленную работу.
56
И пока в Чекушах 1 на Косой линии балтийцы закапчивали
разработку спецификации машин и котлов «Потемкина», на другом
берегу Невы под адмиралтейским шпицем в ГУКиС составляли
контракт на их заказ Николаевскому заводу. 2 июля 1898 г. спе-
цификация была передана в МТК, а 14 июля петербургские пред-
ставители Николаевского завода И. С. Каннегиссер (инженер
путей сообщения) и И. И. Идельсон подписали в ГУКиС контракт,
работы по которому предписывалось выполнять по чертежам и
спецификации МТК. В контракте, составленном по образцу кон-
тракта с английским заводом «Гомфрейс» («Хамфрейс»), изготов-
лявшим машины для «Трех Святителей», вместо 18-месячного срока
нг1значался 20-месячный, так как броненосец все равно не мог
быть готов раньше. Поставку гребных винтов, валов и кингсто-
нов — всего, что требовалось установить до спуска на воду, —
разрешалось отложить до 1 августа 1899 г.
Завод, однако, отказывался гарантировать эффективность неф-
тяного отопления котлов Бельвиля. По мнению директора завода
лейтенанта Н. Н. Беклемишева, котлы Бельвиля были для этого
наименее подходящими. Поэтому В. П. Верховский в октябре
1898 г. вынужден был согласиться с условием завода, принимав-
шего па себя лишь изготовление котлов без гарантий требуемой
паропроизводительности той системы, которая будет рекомен-
дована МТК- Поскольку машины «Потемкина» следовало изго-
товить по образцу установленных на «Трех Святителях», един-
ственным существенным новшеством в чертежах завода оказались
вертикальные питательные донки Бельвиля, предложенные по
рекомендации автора патента котлов вместо донок горизонталь-
ных. Утвержденное МТК 5 декабря 1898 г., это новшество не было
доведено до сведения строителя, и он, случайно узнав о нем 27 ян-
варя 1899 г. н получив затем официальное подтверждение завода,
должен был срочно менять конструкцию уже начатых сборкой
продольных переборок угольных ям, в которых ДЛ51 прежних
донок предусматривались теперь уже ненужные ниши.
Никто не счел нужным известить строителя о характере но-
вого — третьего — варианта расположения котлов, выполненных
Николаевским заводом. И хотя это расположение, по утвержде-
нию Н. Н. Беклемишева, являлось лишь детализацией (после
консультаций с заводом Делоне—Бельвиля в Париже) прежнего
расположения, составленного Балтийским заводом, оно все равно
требовало больших переделок для согласования с чертежами
расположения водоотливных средств и выгородок, котельных
кожухов н других конструкций над котлами, подкреплений под
фундаменты котлов и машин, местных выгородок, переборок,
устройств для выгрузки мусора из котельных отделений и т. д.
Во избежание еще более серьезных недоразумений А. Э. Шотт
опять же через портовую контору просил завод
* Старинное название местности, где располагался Балтийский завод.
57
Продольный разрез кормовой башни 305-мм орудий.
J — двойное дно; 2 — фундамент под погреба боеприпасов; 3 — крюйт-камера 305-мм
снаряди»; 4 — нижний штырь бешим; 5 — подбашенное отделение с постами перегрузки
с и пр ядов; б — погреб 305-мм снарядов; 7 — тельферное устройство подачи снарядов
в подбашенное отделение: 8 — подачная труба; 9 — жесткий барабан; 10 — кормовая
плита барбета толщи ной 254 мм; // — вертикальные роульсы; /2 — горизонтальные катки
(роульсы); 13 — лобовая броня башни толщиной 254-мм; 14 — ЗОБ-чмм орудия; 15 — руб-
ка командира башни; 15 — рубка комендора; 17 — зарядник; 18 — бимсы н бропелия
крыша башни толщиной 61 мм; 1S — тыльная плита башни с броневой дверью; 20 —
вращающаяся платформа (стол) башни; 21 — плита носовой части барбета башни тол-
щиной 102 мм; 22 — мастерская; 23 — помещение бортового торпедного аппарата; 24 —
погреб головных частей торпед.
68
учесть принятые мм при расчете прочности главных поперечных
переборок условия опирания их на «котельные потолкн н котель-
ные полы» и ознакомить его с чертежами до представления их
заводом в МТК.
Продолжавшаяся неналажениость прямых связен завода со
строителем, многоступенчатость мешавшей каждому его шагу
военной иерархии, постоянные задержки с решением вопросов
в Петербурге грозили еще более серьезными осложнениями в связи
с готовившимся заказом Николаевскому заводу башенных уста-
новок «Потемкина». Ознакомившись «частным образом» с чер-
тежами, разработанными инженером Николаевского завода Ле-
винсоном, А. Э. Шотт 8 февраля 1899 г. предупреждает порто-
вого корабельного инженера о больших переделках по корпусу
н значительной задержке работ, если МТК утвердит чертежи без
необходимых изменений. В частности, пришлось бы опять менять
только что представленные в МТК чертежи нового расположе-
ния главных динамо-машин н едва ли не всех погребов боеприпасов,
непосредственно соседствовавших с башнями. Ведение дела «обыч-
ным порядком», т. е. перепиской и обменом чертежей, означало бы
остановку постройки корпуса н грозившее новыми осложнениями
опоздание в составлении чертежей броневых плит башен, подач-
ных труб и их рубашек.
Между том из МТК уже начали поступать первые чертежи
башен Николаевского завода с требованием «в возможно скором
времени» выслать составленные на их основании чертежи брони
и рубашек. Спасти дело могла лишь немедленная командировка
строителя в Петербург, где, выяснив вместе с находившимся там
инженером Левинсоном все вопросы, можно было бы сразу пред-
ставить «па рассмотрение и окончательное утверждение» МТК
все связанные с башнями чертежи, подтолкнуть рассмотрение
остальных, а па обратном пути ознакомиться с состоянием дел
на Е катерн нос лаве ком металлургическом заводе. На сей раз
уговаривать начальство не пришлось — обстоятельным письмен-
ным докладом капитан над портом просил у главного командира
телеграфом уведомить о разрешении командировать строителя
в Петербург.
Начало бронирования корабля
Уже со второй половины 1898 г. бронирование начинало занимать
все более видное место в продолжавшихся одновременно
постройке корпуса н рабочем проектировании корабля. Установка
брони, кроме обычных неурядиц, осложнялась еще и явным недо-
статком в Николаевском адмиралтействе станков и приспособле-
ний даже для той минимальной обработки, которой иногда тре-
бовали поступавшие почти в готовом виде нз Петербурга плиты.
Не обошедшаяся, как водится, без переделок (вапример, настилку
броневой платформы следовало выполнить одной толщины —
59
34,9 мм вместо принятых ранее 22,2 и 34,9 мм) ведомость заказа
хромоникелевых плит броневой палубы была отработана к началу
ноября. А. Э. Шотт ввиду быстро двинувшейся вперед сборки
корпуса просил Ижорский завод неукоснительно соблюдать
установленную нм очередность поставки броиевых листов и плит.
Не позднее 15 января 1899 г. требовалась большая часть 47,6-мм
плнт верхнего броневого слоя сводчатой палубы, 60,3-мм плиты
верхнего слоя настилки носовой и кормовой броневых платформ
н также 34,9-мм плиты (первая очередь). К 15 февраля необхо-
димо было получить 34,9-мм плиты верхнего броневого слоя свод-
чатой палубы, оставшиеся 60,3-мм плиты, 25,4-мм листы пасти-
лок жилой н батарейной палуб в оконечностях и на срезах (вто-
рая очередь). Все листы и влиты следовало посылать непременно
по железной дороге, а 25,4-мм листы верхнего слоя настилки
в спардеке (третья очередь) можно было с началом навигации
отправить морем.
Однако Ижорский завод был готов поставить броню первой
очереди лишь к 1 марта, а второй — к 1 апреля. Между тем полу-
ченные плиты до установки их на место требовали еще до полу-
тора месяцев «на обстрожку кромок листов на станках и выгибку
их под единственным гидравлическим прессом», а до установки
плнт нельзя было проводить испытания водонепроницаемости
отсеков н, следовательно, готовиться к спуску корабли. Но и
Ижорский завод не мог ускорить значительно более трудоемкую,
чем с помощью ножниц, обрезку кромок толстых плит на стан-
ках; нельзя было и отправлять плиты по мере готовности —
скомплектованные в партии, они должны были ожидать резуль-
татов испытания стрельбой контрольной плиты. Оставалось лишь
просить завод выручить строителя точной обрезкой на месте н
всех остальных плнт. А тут еще из-за ожидаемого изменения раз-
меров машинных люков пришлось приостановить заказ части
плит сводчатой палубы, а из-за уточнения на ней же размеров
котельных люков — снимать лишний припуск у 18 листов.
В течение апреля по железной дороге доставили 90 т плит
толщиной 60,3 мм, морем вокруг Европы прибыло на трех паро-
ходах еще 315 т броневых плнт палубы, но вышедший 8 октября
из Петербурга пароход «Церера» доставил 33 листа (55 т) толщи-
ной 25,4 мм уже к закрытию навигации, н черноморские льды,
как и два года назад, опять грозили остановить постройку «По-
темкина». Лишь через неделю, после разгрузки парохода в Одессе,
листы были переправлены на баржу РОПиТ, однако появившийся
на Буге лед не позволял вести ее в Николаев, а о перегрузке на
еще ходившие почтовые пароходы в Одесской конторе РОПиТ
позаботиться было некому. 2 декабря за хлебным грузом пришла
в Николаев сама «Церера», но брони не доставила. Изнемогавший
от этого головотяпства строитель вслед за рапортом от 29 ноября
новым рапортом от 8 декабря напоминает портовому начальству,
что отсутствие застрявших палубных листов не позволяет ста-
60
вить броневые траверзы и что до официального закрытия навига-
ции надо доставить броню хотя бы с помощью ледокола торгового
порта «Гайдамак». Все возможности были упущены, обещания
РОПиТ доставить броню «частями на почтовых пароходах» не
исполнены, и даже разрешенная 3 января 1900 г. по докладу
в ГУКиС доставка брони по железной дороге затянулась еще на
месяц. Несколько дней выводили баржу изо льда, затем грузили
броню в вагоны, две педели заняли пересылка и переоформление
не удовлетворивших казенную Юго-западную железную дорогу
удостоверений портовой конторы о казенном назначении груза,
неделю броню везли из Одессы в Николаев!
На исходе был срок отправки в Петербург (1 февраля 1900 г.)
шаблонов броневых плит траверз нижнего каземата, подач пых
труб для башен 305-мм орудий, а задерживавшие их изготовле-
ние давно обещанные заводом 34,9-мм плиты верхнего слоя на-
стилки сводчатой жилой палубы еще не были и отправлены.
Причина — недостаточная вязкость плнт, обнаруженная в сере-
дине ноября при испытании стрельбой партии для броненосца
«Победа», вследствие чего были задержаны выполненные по той же
технологии и 129 плит для «Потемкина». Чтобы не усугублять
задержку постройки броненосца в ожидании переработки всех
129 плит, МТК еще 30 ноября 1899 г. нашел возможным отобрать
из их числа первоочередно необходимые строителю 38 плит с наи-
большим содержанием никеля и отправить их без испытания
стрельбой. Предложение было одобрено управляющим Морским
министерством, но только к середине января 1900 г. долгожданные
плиты прибыли по железной дороге в Николаев.
Точно так же пришлось поступить еще с семью плитами верх-
него слоя настилки броневой носовой платформы (карапаса);
их установкой А. Э. Шотт рассчитывал сократить потери вре-
мени, связанные с подготовкой работ в том прямом и переносном
смысле узком месте, где с форштевнем соединялись обшивка и
палубы. Попытки научной организации труда проявили и в ГУКиС.
По предложению начальника отдела сооружений генерал-майора
Д. Ф. Мертваго с целью максимального ускорения обработки
кромок плит эту работу распределили пропорционально произ-
водительности строгальных станков Николаевского адмиралтей-
ства и Ижорского завода (1 : 3), благодаря чему были сокращены
сроки отправки плит в Николаев. Постепенно (разрозненными
партиями) в течение весны—осени 1900 г. завершилась доставка
всех требовавшихся для корабля листов и плит броневых палуб.
Теперь главной заботой строителя становились широко раз-
вернувшиеся к этому времени доставка н установка на корабле
вертикальной крупповской брони борта, башен и казематов.
Поскольку металлургический завод изготовлял плиты только по
шаблонам, организация этих работ, в том числе и подготовитель-
ных, требовала от ее участников значительно большей согласо-
ванности и четкой координации действий, чемяэто было лрн по-
61
Конструктивный мидель-шпангоут броненосца «Потемкин».
1— листы наружного гормаонталыюго к«л и толщиной 22,2 мм! 2 — вертикальный киль
толщиной 11,1 мм: 3 — пастил двойного дна; 4 — котельный фундамент; 5 — днищевый
стрингер; б — листы наружной обшивки днища (толщиной 16.9 мм); 7 — скуловой киль;
8 — шпангоут; S — бимс броневой (сводчатой) палубы; 10 — шельф под плитами броне-
вого пояса; 11 — стоика под броневыми плитами; 12 — рубашка под броню пояса; 13 —
деревянная подкладка под 229-мм плиты броневого пояса по ватерлинии; 14 — плита
броневого пояса по ватерлинии; 15 —настил жилой палубы; /6—деревянная подкладка под
152-мм броню верхнего броневого пояса; 17 — плита брони второго броневого пояса;
18 — деревянная подкладка под 127-мм бортовые броневые плиты батарейной ’палубы;
19 — 152-мм орудие; 20 — бортовая броня батарейной палубы; 21 — бортовая обшивка
Спардеки; 22 •»— палуба спардека; 23 — коечные сетки; 24 — деревянная обшивка палубы
спардека; 25 — тахта котельного отделения; 26 — бимс, настил верхней палубы (12,7 мм)
и листы (26,4 мм) палубной брони; 27 — батарейная палуба толщиной 12,7 мм; 28 —
Средний участок (86 мм) сводчатой броневой палубы на подшивке толщиной 16,9 мм;
29 »- скосы броневой палубы толщиной 47,6 мм; 30 — котельный потолок.
62
ставке стали для корпуса нлн палубной брони, так как в этом
случае все неувязки прн проектировании и постройке отражались
на сроках работ особенно болезненно.
Дополнительные сложности создал новый порядок поставки
броневых плит башенных установок, введенный приказом управ-
ляющего Морским министерством от 23 декабря 1898 г. Он пред-
писывал вместо ранее практиковавшегося способа пригонки плит
брони башен к броневой рубашке пригонять теперь рубашку
к броне. Целесообразное в принципе и создавшее лучшие условия
работы для бронепрокатного завода, это решение, однако, меняя
последовательность сборочных работ, вынуждало заказывать
броню па более ранней стадии постройки корабля, когда многое
в его конструкции при тогдашних методах работы не было ещё
определено окончательно, а всякое запоздание с получением
брони задерживало изготовление и сборку на корабле рубашки,
а с ней — и все смежные работы.
Вдобавок ко всему «Потемкин» — первый корабль, на котором
вместо гарвеевской брони было решено установить более совер-
шенную броню Круппа, — должен был испытать на себе все
превратности наладочного периода, переживаемого Ижорским
заводом, только что приступившим к освоению этой брони. Л труд-
ности этого периода оказались непредвиденно серьезным». По
контракту с фирмой Круппа на приобретение права производств^
брони по ее способу (который должен был обойтись казне по менее
чем 1,2 млн. руб.) специалисты фирмы обязывались кроме техно-
логии производства брони дать консультации по техническому
оснащению, обеспечивавшему это производство. Однако, как
объяснял затем начальник Ижорского завода Ф. X. Гросс, спе-
циалисты фирмы, «чтобы быстрее покончить с контрактом», поспе-
шили признать производственную базу завода вполне отвечающей
требованиям технологии и, сообщив характеристики всех ее ре-
жимов, сочлн условия договора исчерпанными. Но оказалось, что
до бесперебойного выпуска плит еще далеко. Литейное и кузнечно-
прессовое оборудование завода требовало существенного попол-
нения, еще не было необходимых навыков у рабочих и даже в са-
мую технологию приходилось вносить поправки на основании
собственного опыта. Так «совершенно непригодными» оказались
данные о деформациях плит при обработке, свои коррективы вно-
сили и суровые морозы, при которых односторонняя закалка плит
становилась почти невыполнимой. Завод, только еще осваивавший
технологию, на ходу экспериментировавший и одновременно пере-
страивавшийся, постоянно лихорадило, н при массе непредви-
денных случайностей говорить о соблюдении плановых сроков
было трудно. Попятно, что при множестве «своих» неувязок
в ходе проектирования н строительства броненосца, не позво-
лявших своевременно выдавать заводу шаблоны и чертежи, сро-
ки поставки брони должны были очень скоро разойтись с пла-
новыми.
63
ли
Первые ведомости заказа броневых плит (77 штук) общей
массой 1324 т н толщиной от 102 до 254 мм. были представлены
А. Э. Шоттом в МТК в мае 1898 г. Срок поставки плит опреде-
лялся со времени получения заводом шаблонов или «точных
чертежей». К 1 августа 1898 г. предполагалось представить этн
чертежи для плит верхних и нижних лодачных труб обеих башен
и через восемь месяцев получшъ с завода плиты. Такой же срок
после получения чертежей в октябре назначался для плит обеих
боевых рубок. К 1 марта 1899 г. был назначен срок получения
шаблонов остальных плит, из которых следовало доставить:
через 10 месяцев в Николаев — броню траверзов нижнего казе-
мата и по ватерлинии, а через 12 месяцев, но уже в Севастополь,
куда броненосец должен был перейти для достройки, — борто-
вые плиты нижнего каземата и но ватерлинии. Присутствовавшие
иа заседании МТК 25 нюня 1898 г. начальники Обуховского и
Ижорского заводов возражений по срокам не высказали. Для
улучшения защиты кабелей в приводов внутри труб под боевыми
рубками решено было продлить трубы до броневой палубы, а чтобы
не увеличивать массы, решили уменьшить диаметр носовой трубы
до диаметра кормовой, сделав ее, как и кормовую, из цельных
кусков без стыков по образующим.1 Из-за остановки постройки
корпуса первые девять шаблонов броневых плит носового н кор-
мового траверзов по ватерлинии в соответствии с готовностью кор-
пуса были высланы лишь в ноябре 1899 г. Но и Ижорский завод
только еще завершал оборудование новых печей по чертежам
Круппа, готовясь к выделке первых плит для «Потемкина».
На очереди стояло и изготовление брони башен. По контр-
акту с Николаевским заводом башнн следовало сдать к 15 июля
1900 г. (через 24 месяца после заключения контракта), а за год
до этого срока заказчик должен был дать заводу шаблоны для
рубашек, снятые с брони. Таким образом, до срока изготовления
шаблонов, а стало быть н изготовления брони башен, оставалось
лишь пять месяцев. Ижорский завод из-за трудоемкости обрезки
плит считал это выполнимым через 18 месяцев. Первые плиты
подачных труб без амбразур завод обещал изготовить к августу
1899 г.
В апреле 1899 г. в результате новых уточнений в чертежах
башен, палуб и внутреннего расположения А. Э. Шотт разрабо-
тал новые чертежи броневых плнт со следующими сроками их
готовности для снятия с ннх в соответствии с новым порядком
шаблонов: нижних носовой и кормовой подачных труб — 15 ав-
густа 1899 г., верхней носовой подачной трубы — 1 ноября 1899 г.,
боевой рубкн н ее нижней трубы (Обуховский завод) — 1 апреля
1900 г. Вслед за этими чертежами в конце апреля 1899 г. высы-
лаются чертежи разбивки броневых плит по ватерлинии, нижних
и верхних казематов с траверзами и четырех отдельных казема-
I ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2674, л. 7.
64
тов для 152-мм орудий в спардеке с соответствующими чертежами
узлов крепления плит. В июне 1899 г. из-за изменения МТК кон-
струкции верхних подачных труб и усовершенствованных строи-
телем подкреплений под башни 305-мм орудий высылаются в Пе-
тербург новые чертежи рубашки позади брони н соответственно
изменившейся броневой 76-мм подшивки. Чертеж подшивки был
оперативно рассмотрен н утвержден 26 июля 1899 г., и главный
инспектор артиллерии А. С. Кроткое тотчас же дал заказ па ее
броню Ижорскому заводу со сроком исполнения 1 ноября. Чер-
теж «для руководства при строении корабля» возвращается в Ни-
колаев. Но что происходит дальше? Усмотрев в чертеже под пли-
тами траверзов наличие деревянной прокладки, не допускавшейся
по новым правилам, принятым МТК в июне 1899 г., портовый
инженер предписывает строителю разработать новый чертеж.
Оперативно данный МТК заказ Ижорскому заводу отменяется и
о содеянном строителем упущении сочиняется по всем правилам
доклад главному командиру. 20 августа Ижорский завод под-
тверждает остановку заказа.
Какую же выдержку должен был иметь строитель, чтобы
с прежней энергией продолжать воистину героическую борьбу
с бюрократией, неорганизованностью и неразберихой. Вновь
приходится обращаться в контору с просьбой, чтобы МТК утвер-
дил чертеж бортового бронирования верхнего каземата, — ведь
на стапеле пора приступать к установке на место стрингеров
батарейной палубы. Почти месяц, несмотря на заблаговременное
приглашение, приходится ожидать инженера с Ижорского завода
для приемки готовых в сентябре шаблонов траверзных плит по
ватерлинии, которые завод должен был начать изготовлять
в августе сразу по готовности кечей Круппа. Усохшие за время
ожидания шаблоны пришлось переделывать, из-за чего задержа-
лась и отправка снятых с них чертежей. По приступал завод и
к изготовлению броневых плит подачных труб, шаблоны с которых
в соответствии с новым порядком А. Э. Шотт рассчитывал сни-
мать 15 августа. Это задерживало установку на место рубашки
подачных труб (их нужно было изготовлять по шаблонам с еще
несуществующих плит), вследствие чего нельзя было оконча-
тельно устанавливать притыкавшиеся к ним рубашки траверзов
нижних казематов. Слишком прогрессивный новый метод явно
тормозил работу, и в ноябре 1899 г., когда А. Э. Шотт был уже
в Петербурге, МТК, учитывая, что производство крупповских
плит иа Ижорском заводе окончательно еще не налажено, да
вдобавок еще и сломался мощный пресс для гибки плит, счел
возможным при изготовлении брони башен и их подачных труб
для «Потемкина» вернуться к прежнему порядку изготовления
шаблонов.
Вскоре в путь через всю Россию «товаром большой скорости»
отправились из Николаева в Колпино первые три ящика шаблонов
траверзных броневых плит, а за ними н соответствующие чертежи.
3 Мельников Р. М. 65
Новые партии шаблонов для очередных плит были изготовлены
в течение весны и лета 1900 г,, но отправка их и изготовление
плит продолжали задерживаться из-за опозданий (до нескольких
месяцев) представителей Ижорского завода и продолжавшихся
изменений в конструкциях и расположении корабля.
Последние проектные решения
В 1899—1900 гг. начали окончательно определяться многие
«плававшие» до этого детальные подробности внутреннего распо-
ложения и внешнего облика корабля. Командировка А. Э. Шотта
в Петербург, разрубившая гордиев узел бесчисленных неувязок,
несогласованностей и противоречий в решениях МТК, позволила
устранить многие препятствия в сложнейшей работе по оконча-
тельному увязыванию и согласованию между собой конструк-
тивных элементов корпуса, бронирования и многочисленных
заполнявших отсеки механизмов, систем, устройств и предметов
вооружения.
В отсутствие в ге времена технического проекта в мучитель-
ных поисках, бесконечных перестановках и перепланировках
постепенно определялось такое расположение всех этих пред-
метов, которое избавляло от прежде заметных неудобств и поз-
воляло строителю с облегчением констатировать, что новое место—
это именно то, какое нужно. Верным признаком такой оптималь-
ности почти всегда были благодетельные упрощения. Так, пере-
становка кормовой динамо-машины позволила улучшить тепло-
изоляцию натронных погребов, с которыми опа ранее соседство-
вала, и усилить вентиляцию помещения самой динамо-машины.
Нижняя палуба благодаря переносу динамо-машин избавилась
от предполагавшихся на пей выступов («колпаков»), а изменение
расположения патронного погреба с идущими от него элеватор-
ными выгородками освободило проходы на палубе. Полезным
было и выполненное ио указаниям побывавшего в Николаеве
главного инспектора кораблестроения выпрямление носового тра-
верза верхнего каземага, благодаря чему траверз пнжнего
каземата стал продолжением верхней, что позволило избавиться
от броневой палубной «ступеньки» между траверзами. Удобнее
стал монтаж плит, и, несмотря на удлинение на 0,61 м протя-
женности бортовой брони нижнего каземата, общая масса брони
казематов и поданных труб уменьшилась за счет выпрямления
па 4,26 т. В июне 1899 г. из представленных А. Э. Шоттом двух
вариантов конструкции деревянной подкладки под броневым
поясом МТ1< предложил применить оба: один, предусмотренный
спецификацией (без сквозных болтов на рубашке), — по поясу,
другой, как обеспечивающий меньшую массу крепежных деталей
(с болтами сквозь рубашку), — выше ватерлинии.
Вместе с внутренним расположением менялся и внешний вид
корабля. На грот-мачте по настоянию Н. В. Копытова перенесли
66
ниже площадку для прожекторов, а затем по предложению МТК—
и фор-марс. На нем решили установить 47-мм пушки,
а пушки 37-мм, предназначавшиеся для установки на марсах
обеих мачт, — вовсе исключить из вооружения. Грот-мачту по
предложению строителя и с согласия управляющего Морским
министерством решили освободить от реев, оставив один гафель
и легкий марс для двух пулеметов, как зто было сделано при
модернизации крейсера «Владимир Мономах». После новых пере-
делок чертежей «наружного вида» уже в ноябре 1900 г. последо-
вало дополнительное указание подкрепить грот-мачту четырьмя
крестообразными переборками, соединяющими мачты с окру-
жающим ее круговым кожухом для притока свежего воздуха
в машинное отделение. Сохранили также предложенные II. В. Ко-
пытовым легкую кормовую адмиральскую рубку на палубе спар-
дека позади грот-мачты (как на «Трех Святителях») и поворотные
крапы (как на американских броненосцах типа «Кентукки» и
«Массачузетс») для подъема больших шлюпок и катеров. Боевую
рубку решено было приподнять, чтобы обеспечить обзор по корме
поверх парового катера в рострах.
Рациональными были и другие решения. В нпжшою палубу
передвинули «запасную станцию» по управлению кораблем (цен-
тральный пост), валиковый привод рулевого устройства сохра-
нили только к золотниковой коробке рулевой машины.
Одобрены были предложения А. Э. Шотта по повышению
надежности н безопасности управления всем кораблем. Он пред-
ложил удлинить заказанную Обуховскому заводу броневую трубу
для защиты проводов из боевой рубки, не выводить элеваторы па
крышу спардека, а довести их лишь до батарейной палубы; подачу
же боеприпасов в расположенные выше отдельные казематы Произ-
водить по местным элеваторам, к которым беседки со снарядами
можно подвозить по дополнительным рельсовым путям. Таким
образом приводы элеваторов оказывались под защитой брони,
а возможность доступа огня и осколков снарядов в шахту и рас-
положенные под ней двухъярусные погреба исключалась. Ради
такого чрезвычайно полезного «в боевом отношении» решения
артиллерийский отдел счел возможным несколько уменьшить
скорость подачи снарядов (из-за перевода беседок с элеватора па
элеватор).
Была ускорена и упрощена подача снарядов из расположенных
под башнями погребов 305-мм снарядов: вместо перегрузки их
с помощью подвижного крана удалось обеспечить прямой пере-
вод тележки по рельсам из погреба в подбашенное отделение.
За счет отказа от деревянной внутренней обшивки на целую шпа-
цию уменьшили длину кормового погреба 305-мм зарядов, и тем
выгородили па 71—72 шпангоутах пространство для погребов
47-мм и пулеметных патронов. В соответствии с новыми более
строгими правилами испытания водонепроницаемости наливом
воды в отсеки усилили стойки переборок во всех погребах,
3* 67
«Князь Потемкин Таврический»: а — боковой
вид по ватерлинии; б — расположение брони
(толщина в мм) и артиллерии. Участки брони
толщиной 51 мм в оконечностях установлены
прн модернизации в 1911 году; в — спардек;
г — грот-мар<?; д — фор-марс; е — верхняя
палуба; ж — батарейная палуба.
/ — орудия калибром 305 мм: 2 — то же 152 .мм;
3 — то же 75 мм; 4 — то же 47 мм; 5 — пулеметы
на грот-марсе; 6 — пулеметы; / — выходы из
шахты элеваторов боеприпасов для орудий ка-
либром 152 мм: 8 — то же для 75-мм орудий: 4 —
то же для 47-мм; 10 — то же для 47-ым и пуле-
метов.
а в связи с решением МТК в ноябре 1900 г. об усилении водоот-
ливных средств корабля были приняты меры и по ускорению
откачивания воды из-под носовых патронных и кормовых бом-
бовых погребов. Пришлось перебрать немало вариантов, чтобы
обеспечить такое соединение проходивших через погреба труб
и вертикальных приводных валов насосов (от расположенных
выше электродвигателей), которое не мешало укладке и подаче
боеприпасов и по требовало доступа внутрь погребов для ремонта
и осмотра этих труб и валов. (Иначе экипажу, в соответствии с тре-
бованием Морского устава, предстояло бы то и дело разгружать
погреба от боеприпасов.) Только в апреле 1901 г. окончательный
вариант чертежа расположения погребов был утвержден МТК.
В остальном помещения, способы хранения и передачи боепри-
пасов соответствовали принятым па «Трех Святителях». Умень-
шенной была и емкость погребов, рассчитанная, как и для всех
черноморских броненосцев, лишь па одни боевой комплект (без
запасов на первый год заграничного плавания, как у балтийских
кораблей).
Долгим и тернистым был путь проектирования и заказа двух
главнейших корабельных устройств — якорного и рулевого. Их
механические части со шпилями, приводами и паровой рулевой
машиной должен был изготовить Ижорский завод в соответствии
с чертежами общего расположения, выполненными строителем.
Первый вариант чертежей брашпильной, как тогда говорили,
системы, переработанный по указанию II. 13. Копытова, был
представлен в МТК 24 апреля 1898 г., а рассмотрен им лишь в сен-
тябре. Переработанные в декабре 1898 г. и рассмотренные в марте
1899 г., чертежи по требованию минного отдела были вновь воз-
вращены для переделки. В замечаниях отмечались сложность,
громоздкость и тяжеловесность деталей и всего устройства, не-
удобство остановки двигателя при переключении скоростей шпиля
й необеспеченность одновременного вращения шпилей в разные
стороны. «Детальное устройство шпиля и брашпиля» строителю
рекомендовалось выполнить по типу, одобренному МТК для бро-
неносца «Ослябя» и крейсеров типа «Диана». Но А. Э. Шотт и
уже назначенный к тому времени командир броненосца М. Я. Баль
вместо еще неиспытанного «балтийского» варианта предпочли
свой «черноморский», детали которого уже разрабатывались по
образцу устройства, проверенного па «Трех Святителях». Не
убедили их и доводы Ижорского завода, указавшего на такие яв-
ные преимущества разработанных нм для броненосца «Ослябя»
шпилей, как возможность для боковых шпилей работать вруч-
ную, независимость вращения (вручную или от двигателя) верх-
них и нижних барабанов среднего шпиля, возможность снятия
барабанов среднего шпиля при стрельбе из носовой башни. До-
воды черноморцев о различии высот осевых линий становых цепей
и тому подобное завод считал неосновательными. Но ни в МТК,
нн в ГУКиС, видимо, некому было подумать о поддержке завода,
70
резонно настаивавшего «в видах однообразия и удобства работ»
на столь веем сегодня очевидных преимуществах унификации
механизмов.
В результате представленные в июне 1899 г. А. Э. Шоттом
чертежи существенно отличались от предлагаемых заводом.
Впрочем, времени па переделки совершенно не оставалось, давно
было пора приступать к работам, и эти чертежи, пролежав в МТК
до октября, несмотря па просьбу строителя об «экстренном» рас-
смотрении, были утверждены лишь после напоминания самого
завода и переданы ему для исполнения. Предполагалось, что
пол пая компоновка с подбором необходимого электродвигателя
будет выполнена в Николаеве (этим занимался портовый минер
В. Ф. Нейман), но когда завод, разработав чертежи к концу
февраля 1900 г., передал их по подчиненности в ГУКиС, там по
неосведомленности или наоборот в соответствии с установленным
казенным «порядком» пустили дело по привычной дороге «вызова
на конкуренцию» частных заводов — кто быстрее и дешевле до-
ставит требуемый реверсивный электродвигатель на 1000 А,
100 В с частотой вращения 400 об/мин (чиновники ГУКиС в ра-
зосланных 14 адресах умудрились вписать 4000 об/мин.— Р.М.).
По счастью, минный отдел МТК успел со своей стороны сделать
выбор в пользу фирмы «Дюфлоп и Константинович», уже постав-
лявшей электродвигатели шпилей для броненосцев типа «Ослябя»
и крейсеров типа «Диана». Однако В. П. Верховский пытался
продолжать дело с «вызовом на конкуренцию», по после завере-
ния Д. Ф. Мертваго, что все дела по заказу шпиля в Николаеве
«совершенно в. ходу» и нет смысла вносить в него «снова путаницу
н неопределенность», счел возможным отступиться. Девятиме-
сячный срок поставки, обусловленный фирмой, был, правда,
втрое больше, чем французского завода «Сотер и Арле», изготов-
лявшего подобные же двигатели, ио зато удалось обойтись без
заграничного заказа.
Сложными были и попытки унифицировать кормовой шпиль
для предусматривавшегося вначале кормового якорного устрой-
ства. Необходимость такого устройства для боевых кораблей
«по тактическим соображениям» была решена в марте 1898 г,
в собрании флагманов и капитанов. В июле 1899 г. чертежи устрой-
ства были представлены строителем в МТК, а в ноябре возвращены
для более детальной разработки в соответствии с представленным
Ижорским заводом чертежом изготовляемого им якоря Мартина
весом 372 пуда. Макет устройства в натуральную величину при
проверке в апреле 1900 г. отвечал «своему назначению». Но дав-
ший этот отзыв новый главный командир Черноморского флота
С. П. Тыртов, тут же следом, ссылаясь на сложность отдачи
и подъема якоря с применением опускающегося клюза, необхо-
димость переделок кормовой оконечности и опасность поврежде-
ний руля, винтов и клюзов, просит отменить на «Потемкине»
«опыт применения кормового якоря», который для двухвинтового
71
корабля в общем-то и не нужен. «Отдача кормового якоря особенно
нужна нмённо в Черном море. Доводы против кормового якоря
я не нахожу особенно вескими. Там, где нельзя отдавать кормо-
вой якорь, можно его и нс отдавать», — резонно заметил на хода-
тайстве адмирала, кстати участника заседания флагманов и капи-
танов, председатель МТК И. М. Диков, сам давний черноморец.
Но управляющий Морским министерством пе поддержал МТК,
н от кормового якорного устройства па «Потемкине» остался один
шпиль, который МТК рекомендовал заказать по чертежам Ижор-
ского завода, разработанным для броненосцев «Бородино» и
«Орел».
Особенно длительную и глубокую эволюцию претерпело руле-
вое устройство корабля. После отклонения МТК. нарогидравлп-
ческвх приводов Броуна А. Э. Шотт переработал чертежи устрой-
ства в соответствии с новыми указаниями (по журналу МТК
№50) о применении трех независимых приводов: паровою, элек-
трического и ручного (последний должен был действовать непо-
средственно на голову руля или переводную ось при помощи
запасного румпеля). В основу устройства легла конструкция
с переводной осью главного румпеля, параллелограммными тягами
в связанной с ними поперечной тележкой, к которой с обоих бор-
тов крепились концы цепи, намотанной па центральный барабан.
Румпель поворачивался при вращении барабана тремя незави-
симыми друг от друга приводами: паровой рулевой машиной,
электродвигателями пли ручными штурвалами. Таким же было
рулевое устройство и ла броненосце «Три Святителя», изготов-
ленное для него заводом Девиса в Англии. Отличие заключалось
в устранении «по возможности» непосредственного соединения
приводов с карапасной палубой и в применении электрического
привода (с двумя двигателями вместо одного, потребовавшимися
«по местным условиям» для совместного действия). В мае 1899
года чертежи нового устройства были представлены в МТК,
но лишь в августе в ответ на вторичную просьбу главного ко-
мандира о скорейшей присылке чертежей последовало замечание
о недостаточной разработанности электрического привода н только
в ноябре 1899 г. состоялось рассмотрение проекта.
С целью исключить вредное действие вибраций, обнаруженных
нв броненосцах типа «Полтава», МТК потребовал отлить стойки
подшипников главного вала не из чугуна, а из мягкой стали,
усилить их и применить, если возможно, пиллерсы. Для запас-
ного румпеля предлагалось провести через палубы независимо
от остальных приводов румпель-талн. По опыту эксплуатации
рулевого устройства на «Трех Святителях» замечаний не было,
и устройство (за исключением еще не полученных от электротех-
ника Николаевского порта чертежей электрических приводов)
было утверждено МТК (журнал № 142 от 12 ноября 1899 г.).
Затем последовали исправление н доработка чертежей по част-
ным замечаниям МТК, и лишь в феврале 1900 г. Ижорский завод
72
получил наряд ГУКиС па изготовление для «Потемкина» рулевого
устройства. Однако назначенный заводом срок (1 мюля 1901 г.)
задержал бы планируемый теперь уже на август (вместо весны
1901 г.) уход броненосца в Севастополь, и главный командир
С. П. Тыргов 16 мая просит ГУКиС или ускорить изготовление
устройства па заводе к 1 марта 1901 г., или передать заказ Ека-
терн пославскому сталелитейному или Николаевскому заводу.
Между гем Ижорский завод, особенно остро чувствовавший
необходимость унификации деталей судового машиностроения,
в июне 1901 г. обращается в МТК с предложением принять для
«Потемкина» более совершенный тип рулевого устройства, ана-
логичный изготовленным заводом устройствам для броненосца
«Ослябя» и крейсеров типа «Диана». Принципиальное отличие
устройства состояло в винтовом приводе Девиса с поперечи-
нами и тягами, благодаря которому устранялись многие недо-
статки, свойственные устройства!а прежнего типа с перекатываю-
щейся и постоянно колеблющейся на качке массивной тележкой
и нередко перетиравшейся из-за появления слабины цепью (слу-
чай на «Петропавловске»), Тем самым повышались в надежность
привода, и точность перекладки и фиксации положения пера руля.
Новым было также устройство для стопорения руля но типу лен-
точного тормоза и более практичным — способ разобщения тяг
при вводе в действие запасного румпеля, который устанавли-
вался па промежуточный баллер и вместо прежних 25° обеспе-
чивал перекладку пера руля на 35°.
Отдавая «с технической стороны» предпочтение новому устрой-
ству, МТК 5 июня предложил запросить мнение строителя и после
согласия Шотта чертежи Ижорского завода были (в отмену преж-
него постановления 1899 г.) утверждены журналом №81 от 18
июля 1900 г. За Ижорским заводом (по его просьбе) сохранялось
и исполнение заказа, над которым он работал с февраля 1900 г.
Ввиду необходимости (в течение двух месяцев) разработки рабо-
чих чертежей, завод обещал исполнить заказ к 1 мая 1901 г.
Тогда же, в августе 1900 г., ГУКиС поручил заказ и изготовление
электродвигателей и указателей положения пера руля системы
Гейслера Николаевскому порту.
Летом 1901 г. А. Э. Шотт ио требованию МТК представил
в комитет дополнительные чертежи ручного управления. Кроме
ручного штурвала Для управления запасным румпелем в верхнем
каземате предусматривались выведенные на верхнюю палубу
стальные тросы, обеспечивающие непосредственный поворот рум-
пеля румпель-талями. Все это (хотя и было «крайне просто и
удобоисполнимо») А. Э. Шотт считал излишним — ведь для вра-
щения как главного, так и запасного румпеля уже предусматри-
вались электродвигатели, паровая машина и ручной штурвал
в штурвальном отделении. И так как трудно было Допустить, что
главный румпель или главный вал или они оба сломаются одно-
временно, строитель безуспешно ходатайствовал об отмене до-
73
полнительных ручных приводов, которыми едва ли может пред-
ставиться случай воспользоваться.
Столь же трудным было утверждение в МТК чертежей распо-
ложения на корабле кают и мебели. Здесь с особой силой проя-
вилась субъективность личных вкусов и понятий сменявших
один другого главных командиров Черноморского флота и ответ-
ственных деятелен Морского министерства. Любопытна и трудно-
объяснимая шаткость МТК в давно, казалось бы, установленном
правиле заменять дерево в мебели везде, где возможно, металлом.
Решение было принято в 1894 г., по еще в 1897 г. образцы мебели
для броненосца «Ростислав», представленные фирмой Кумберг,
были отвергнуты н из-за отсутствия «всесторонней выработки
вопроса» корабль снабдили деревянной мебелью. Нс сдвинулось
дело и в 1898 г. Не пытаясь вести собственные разработки, МТК
предпочитал выжидать, «пока повсеместная практика не укажет
действительно удобных и недорогих образцов металлической
мебели». Поэтому «ввиду отсутствия большой опасности» в по-
жарном отношении, удобств и сравнительной дешевизны мебель
и для «Потемкина» заказали из дерева. Строителю разрешили
единственный эксперимент — заказать по его предложению часть
мебели не из дуба, а из кавказского ясеня.
В июне 1900 г. после переделок, выполненных по настоянию
Н. В. Копытова, предложившего добавить ряд кают для флаг-
манских чинов и считавшего излишним отводить мичманам одно-
местные каюты, новый вариант чертежей расположения кают был
представлен в МТК- Несмотря на одобрение нового главного ко-
мандира, командира броненосца и личные объяснения строителя
в ноябре 1900 г. чертежи были возвращены МТК из-за неудов-
летворительного «в смысле удобств жизни и требований морской
службы»' расположения кают в спардеке. Недопустимыми счи-
тались четырехместные каюты, при ликвидации которых реко-
мендовалось даже пожертвовать офицерскими кабинетами для
служебных занятий и чтения, а офицерскую кают-компанию
уменьшить, расположив ее по одному борту. Таким образом,
вместо прежних двух- и четырехместных кают по бортам были
предусмотрены одноместные в спардеке. Однако теперь возникла
проблема достаточного естественного освещения через иллюми-
наторы в крыше спардека, когда на нем разместятся шлюпки.
Еще раз представленное в декабре 1900 г. расположение наконец
было утверждено в феврале 1901 г.
Новинкой для черноморских кораблей явились установленные
и а «Потемкине» каютиые щиты из тонкой гофрированной стали,
разработанные Балтийским заводом. По его заказу изготовление
it установку каютных выгородок пз этих щитов на броненосцах
«Пересвет» и «Победа» выполняла «Фабрика построек из фасон-
ного железа» Вильгельма Тильманса в Пруткове близ Варшавы.
Полученные в августе 1899 г. с Балтийского завода чертежи
убедили А. Э. Шотта в очевидных преимуществах этих легких,
74
пожаробезопасных и элегантных конструкций с капителями и
пилястрами перед громоздкими и тяжеловесными плитами «про-
тектора» инженера Лишина из негорючего прессованного мате-
риала, применявшегося строителем для зашивок и каютных щи-
тов на «Трех Святителях». Решение было одобрено и МТК. После
длительных, ио бесплодных попыток найти более дешевых постав-
щиков среди местных фабрикантов, решили для экономии зака-
зать в Пруткове лишь детали — панели гофрированной и реб-
ристой оцинкованной стали, штампованные цинковые пилястры,
карнизы и литые капители, а сборку выполнить собственными
силами.
Так в преодолении трудностей, в робких попытках провести
начатки унификации н стандартизации, в борьбе мнений, в ком-
промиссах определялись последние проектные решения по ко-
раблю и разворачивались заказы основных устройств, систем,
дельных вещей и оборудования.
Предспусковые заботы
Зимой 1899—1900 гг. главными факторами, определявшими
возможность перенесенного на весну спуска корабля, стали мон-
таж палубной брони и связанных с ней корпусных конструкции,
своевременная доставка сильно запаздывавших штевней и крон-
штейнов гребных валов, поставка и монтаж гребных валов, вин-
тов и забортной арматуры. Работы по корпусу, как и установка
палубной брони, благодаря относительно наладившейся доставке
материалов шли уже без значительных перебоев, хотя ввиду малой
мощности оборудования адмиралтейства пришлось прибегнуть
к сверхурочным работам.
Энергично разворачивались работы в кормовой оконечности,
где сходились конструкции наружной обшивки, карапасной па-
лубы, легкого борта и платформ и где форсировались работы по
установке ахтерштевия, лишь в октябре 1899 г. доставленного
из Екатеринослава. Его запоздание едва не стало причиной
увольнения остававшихся без работы нескольких партий сбор-
щиков, а теперь, чтобы максимально использовать единственный
в адмиралтействе гидравлический пресс для гибки корпусных
конструкций, приходилось поочередно оставлять по одной партии
на вечерние работы. Для этого по просьбе строителя на три часа
было увеличено время подачи электроэнергии на корабль и в бро-
неносную мастерскую. А пресс нужен был всем — три партии
(по 11 человек) выполняли настилку броневых палуб, требовав-
ших гибки и станочной обработки плнт; одна партия произво-
дила выгибку килевых коробок кормовой части днища, где из-за
особенно крутых углов загиба металл, случалось, давал тре-
щины. Приходилось браковать лист и (если не удавалось найти
замену) экстренно запрашивать изготовителя — заводы Ижор-
ский или Александровский.
75
Добавила забот и зима, вызвавшая перерасход мазута и необ-
ходимость экстренного пополнения его запасов для калильных
печей в мастерских. Из-за суровых морозов в середине декабря
пришлось остановить пригонку к корпусу на стапеле уже большей
частью законченных в мастерских кингстонов.
Но главной причиной задержек, заставлявших сомневаться
в возможности запланированного спуска, было отсутствие фор-
штевня и кронштейнов гребных валов, последним сроком доставки
которых А. Э. Шотт считал 15 декабря. Всеми способами, умоляя
начальство потребовать от Екатершюславского завода самого
«экстренного ведения работ и доставки отливок даже без станоч-
ной обработки», пытается строитель ускорить события. Но па за-
воде один кронштейн поступил в механическую обработку только
в конце декабря, другой еще освобождался от литников. Фор-
штевень «находился еще в отделке». В переписку с заводом всту-
пили ответственные деятели ГУКиС, пытавшиеся подстегнуть
завод и Екатерининскую железную дорогу (опа должна была под-
готовить тендерные тележки от паровозов для провоза негаба-
ритного груза) напоминаниями, что задерживаемый ими спуск
броненосца должен состояться в «высоком» (по письму Д. Ф. Мерт-
ваго) и даже «высочайшем» (как писал В. П. Верховский) при-
сутствии. Но все было напрасно. Потери времени и проволочки
па ранних стадиях работ оказались невосполнимыми. Вместо
25 ноября 1899 г. кронштейны отправились в путь лишь 12 и
15 февраля 1900 г. Форштевень, требовавшийся строителю не
позднее 15 января, был готов лишь в конце месяца, однако необ-
ходимость повторного отжига (первый пе удался) задержала его
еще на две недели, а окончательная его сдача вместе с одновре-
менно изготовленными якорными клюзами состоялась лишь
31 марта 1900 г. Между тем по расчетам строителя на установку
форштевня и окончание всех корпусных работ в носовой части
с последующими испытаниями водонепроницаемости «при самых
усиленных экстренных работах» требовалось нс менее четырех
месяцев. Надежд на весей л ни спуск во время высокой воды пе
оставалось, но и неизбежный перенос его на осень еще не означал
передышки.
Запаздывали доставкой дейдвудные н гребные валы с винтами.
Они находились еще в обработке далеко от Николаева: валы на
заводе Круппа в Эссене (заказ пх за границей был разрешен нз-за
трудностей изготовления в России), винты — па Ижорском за-
воде. Николаевский завод предполагал вначале и винты зака-
зать за границей, на заводе «Шкода» в Пльзене, поставлявшем
в Австрию и Германию винты из высокопрочной стали, содержав-
шей от 3 до 4% никеля. Но несмотря па многие положительные
свойства, перечисленные Николаевским заводом (высокая кор-
розионная стойкость, повышенный КПД благодаря более топким
лопастям), МТК не нашел оснований для замены материала вин-
тов и нового нарушения контракта, предписывавшего изготовле-
76
ние всех деталей механизмов на отечественных заводах. Свою
роль, вероятно, сыграла и проблематичность замены этих не ос-
военных в России уникальных винтов. На запрос об условиях
поставки бронзовых (по контракту) винтов Ижорский завод при
тех же сроках исполнения, что и на Франко-русском заводе наз-
начил меньшую цену — 20 руб. 87 коп. за пуд чистой массы вин-
тов. Правда, исполнение заказа задержали на три месяца харь-
ковские контрагенты, не поставившие во время кран для рекон-
струировавшейся в Колпино литейной мастерской. Чтобы успеть
к оговоренному сроку 1 марта 1900 г., отливку пяти лопастей
винта (одна — запасная) по чертежам и шаблонам ижорцев при-
шлось поручить (по цене 25 руб. за пуд) заводу Джеймса Пуль-
мана. Механическая обработка лопастей не предусматривалась,
поэтому к отливкам предъявлялись особенно жесткие требования
в отношении тщательности работ и чистоты поверхности. Первая
лопасть 24 февраля была забракована приемной комиссией при
петербургском порте из-за несоблюдения химического состава
(60% красной меди вместо 90%, 39% цинка вместо 2%, 1% олова
вместо 8%). Отливки были повторены и сданы в апреле—мае.
Экспериментируя на ходу, разрезав Для контроля даже одну
из отливок, Ижорский завод за это время справился с трудностями
отливки массивных ступиц для гребных винтов, добившись устра-
нения в них пористости и раковин. В июне в Николаев прибыли
первые лопасти и ступица, и Николаевский завод, к этому времени
получивший из Германии валы, начал подгонять винты к валам.
На корабле после установки в начале мая форштевня заверша-
лись работы в оконечностях, устанавливались кингстоны.
31 мая 1900 г. комиссия корабельных инженеров (Н. В. Ми-
хайлов, А. Я. Лнхняксвич, И- О. Гайдамович, Р. А. Матросов)
при участив А. Э. Шотта, его помощника II. И. Егорова и пред-
ставителя Николаевского завода В. И. Бапцера освидетельство-
вала корпус корабля и установила полную его готовность для
беспрепятственной расточки дейдвудпых труб, кронштейнов и
окончательной установки всех забортных клапанов и кингстонов.
Все эти работы Николаевский завод должен был, согласно кон-
тракту, выполнить в двухмесячный срок. Ввиду больших припусков
в кронштейнах гребных валов завод получил разрешение вести
работы на корабле и во внеурочное время — по ночам и в празд-
ничные дни. А чтобы ночью не зависеть от казенной электросети
и упростить расчеты за ее дневное использование, привели в ад-
миралтейство собственную баржу с установленными на ней дина-
мо-машиной н локомобилем.
На Николаевском заводе уже прошли гидравлические испы-
тания цилиндры главных машин. Первые опыты отливок не всегда
были удачны — заменили ряд забракованных стальных отливок
крышек коробок золотников, заново пришлось отливать две вер-
тикальные чугунные колонны, имевшие недостаточную толщину
фланцев. На заводском стенде на уже готовых фундаментах при-
77
Бросскгссц в эллинге ядмиршггсЛсткл.
ступали к сборке обеих машин, пригоняли эксцентрики к колен-
чатым налам. На корабле к концу июля были пригнаны все кинг-
стоны, забортные клапаны и установлены на шпильки.
26 июля 1900 г. в кабинете капитана над николаевским портом
состоялось совещание специалистов, посвященное спуску. Готов-
ность корабля по-прежнему задерживали оконечности, в узких
отсеках которых могло работать строго ограниченное, не допу-
скавшее дальнейшего увеличения, число рабочих. Помочь делу
могли лишь сверхурочные работы. По расчетам А. Э. Шотта,
чтобы окончить сборку к 20 сентября, на эти экстренные работы
требовалось до 150 мастеровых в день (общий дополнительный
расход около 1800 руб.) и соответствующее содействие станков
броненосной мастерской. Добавив еще пять дней на заводку яко-
рей, цепей, задержим ков и разборку вокруг корпуса лесов, строи-
тель считал возможным назначить спуск на 25 сентября 1900 г.
При работе же с прежней интенсивностью спуск корабля при-
шлось бы отложить до ноября, когда неблагоприятная погода,
низкая вода и замерзание реки могли сделать его и вовсе невоз-
можным. А задержка корабля на стапеле до будущего лета озна-
чала (из-за уже упоминавшейся необорудованности и тесноты
эллинга. — Р. /И.) замедление работ и расходы гораздо большие,
чем требовавшиеся 1800 руб., и кроме того задержку начала
постройки нового крейсера для Черного моря.
78
Все эти соображения, поддержанные капитаном над портом,
были одобрены главным командиром, который в августе 1900 г.
разрешил экстренные работы «с непременным условием спуска
броненосца не позднее конца сентября». Названный А. Э. Шот-
том срок — 25 сентября — был признан реальным и главными
портовыми специалистами (если не будет задержек со стороны
контрагентов). В приказе капитана над портом от 10 августа всем
связанным со строительством «портовым мастерствам» предпи-
сывалось «употребить все зависящие от них меры», чтобы успеть
к этому сроку.
В течение августа в рассверленные правый дейдвуд и крон-
штейн вставили децдвудную трубу, пригнали втулку кронштейна,
закончили сверление кормового кронштейна. Испытали легкость
поворота навешенного на петли руля, а 5 сентября проверили
легкость вращения гребных винтов, уже установленных на встав-
ленные в дейдвуды и кронштейны валы. Оказалось, что «при той же
системе гребных винтов и валов», как и на «Трех Святителях»,
для поворота винтов «Потемкина» требуется меньший момент —
850 кг- м (при массе груза 360 кг), который для «Трех Святителей»
составлял 1110 и 1190 кг-м, а для «Ростислава» даже 1540 кг-м.
На основании этих данных комиссия засвидетельствовала, что
«винты установлены правильно»1, а это означало практически пол-
ную готовность корабля к спуску.
Корабль на воде
Подготовка к спуску была начата заблаговременно. Уже летом
1898 г. для исправления спускового фундамента строитель просит
заказать дубовые кряжи, сосновые бревна и дубовые доски для
настилки спускового фундамента и полозьев. Летом 1899 г. на-
чали исправлять вытащенные иа берег полозья спускового
устройства, оставшиеся от спуска «Ростислава».
Эллинг № 7 не имел батопорта у конца спускового фунда-
мента, и для его осмотра и подготовки подводной части спуско-
вых полозьев приходилось перед каждым спуском сооружать
временную перемычку у концов дамб, ограждавших фундаменты.
После подготовки н проверки спусковых путей перемычку уже
перед самым спуском разбирали. Для бюджета казенного порта
эта работа практически ничего ие значила, поскольку расходы
по сооружению и разборке перемычки относили на постройку
корабля. Понятно, что при этой псевдоэкономии порт не был заин-
тересован в сооружении н содержании дорогостоящего бато-
порта.
В июне 1899 г. МТК одобрил обстоятельную смету на вы-
полнение работ, в июле строитель представил в николаевскую
* ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 989, лл. 254—262.
79
портовую контору «ведомость лесных материалов», включавшую
около 400 бревен длиной от 6 до 14 м и толщиною до 300 мм. Но
лишь в октябре, после очередных «урезываний» В. П. Верхов-
ского, был утвержден двухгодичный кредит (11 727 руб.) на эти
работы. Выполнял их хозяйственным способом н при содействии
технических средств порта почетный гражданин Николай Голу-
бов. В северной кузнице адмиралтейства исправляли старые болты
для креплений, часть леса получили из «лесных хранилищ» адми-
ралтейства, портовыми были баржа для «размостки» и машинные
копры для забивки свай. К сооружению перемычки приступили
в ноябре 1899 г. и закончили ее в июле 1900 г. В плотный грунт
у порога стапеля забили около 300 шпунтовых свай, а всего вме-
сте с направляющими — более 1000 погонных метров бревен.
Получилась мощная деревянная плотина из двух рядов надежно
перевязанных между собой свай. После осмотра водолазами и
вычерпывания верхнего слоя грунта плотину обшили изнутри
досками и начали заполнять мятой глиной (700 м3), образовав-
шей после утрамбовки тело плотины. Как докладывал 4 июля
1900 г. в николаевскую контору старший производитель работ
николаевского порта инженер-подполковник Котляревский, пе-
ремычка после откачки воды оказалась «вполне устойчивой».
В течение лета проверили состояние н подготовку спускового
фундамента и спусковых полозьев, а в сентябре приступили к раз-
борке конструкции и связей перемычки, вычерпыванию глины и
выдергиванию свай с помощью портового парового крапа и водо-
лазов. Все пространство на месте перемычки, вблизи дамб и по-
рога подводного фундамента было тщательно осмотрено водола-
зами, оставшаяся у голов дамб глина вычерпана портовой земле-
черпалкой, которая очистила также дно реки перед подводной
частью стапеля.
Проверялись гидравлические толкачи (на случай задержки
корабля на стапеле), вдоль канатного завода разложили для
осмотра комиссией и последующего испытания на цепопробиом
стане мощные 457-мм задержкики, которые должны были пога-
сить инерцию корабля на ограниченной речной акватории. В числе
подготовительных мер было и предложение А. Э. Шотта «для
обеспечения вполне удачного спуска» просить петербургский
порт по примеру прежних спусков командирован» к 1 августа
для пасалки «спускных фундаментов» тамошнего коиопатного
мастера Г. Гарднера (сына), «специально знающего дело». Хода-
тайство, поддержанное портовым корабельным инженером и
капитаном над портом, вернулось, однако, с укоризненной ре-
золюцией главного командира С. П. Тыртова: «Неужели, спуская
четвертый броненосец, никто в порту не научился насаливать
спусковой фундамент?»1 Дело, конечно, было ие в умении, а в же-
лании и без того перегруженных заботами строителей перепору-
1 ЦГАВМФ, ф. 90, on. 5, д. 2733, л. 340.
80
чить одно из эпизодических, но очень хлопотных и ответственных
дел знающим специалистам. Положение спас титулярный совет-
ник Турчанинов, который, будучи еще «содержателем исправ-
ления судов», «из любознательности» изучил работы по насалке
фундамента, выполнявшиеся перед спуском «Ростислава» пе-
тербургским конопатпым мастером Гарисоиом. Назначенный от-
ветственным за пасалку Турчанинов, как мы увидим ниже, сумел
вполне заменить петербургскую знаменитость.
18 августа А. Э. Шотт просит начальство запросить по теле-
графу главного командира об окончательно утвержденном сроке
спуска. В соответствии с ним надо было приступать к иасалке,
которую из условий ее сохранности следовало наносить: на по-
лозья и спусковые фундаменты не ранее двух недель, а на под-
водный фундамент — за три с половиной недели до спуска. Глав-
ный командир назначил спуск на 26 сентября — день, как гово-
рилось в ходатайстве К. М. Тикоцкого, переименованного из
капитана над портом в командира порта, наиболее удобный для
адмиралтейства. Дата была утверждена управляющим Морским
министерством. Вечером 5 сентября после экстренных работ
приступили к насаливанию полозьев и дорожек, а па следующий
день строительная часть порта начала разборку перемычки. На-
саливание производили сначала «растопленным слойковым са-
лом» (толщина слоя около 6—7 мм), загсм чистым говяжьим салом
(до 4,8 мм), потом смесью горячего говяжьего сала с холодным
конопляным маслом (3 мм), а затем уже руками накладывали
смесь из зеленого мыла с конопляным маслом в пропорции одно
ведро мыла па полведра масла с добавлением одной «большой
чумички говяжьего сала».1 «Для непрерывного и самого тщатель-
ного днем в ночью надзора» за иасалкоп на спусковых полозьях
и дорожках был назначен, как это предписывалось приказом
управляющего Морским министерством ог 27 октября 1875 г.,
специальный караул. Четверо «ружейных часовых» из состава
ЗС-го флотского экипажа заступили па пост в ночь с 7 на 8 сен-
тября.
Как п в честь закладки, ко дню спуска были заказаны сереб-
ряные памятные дощечки с изображением корабля на лицевой
стороне п списочными тактико-техническими данными (15 харак-
теристик) на оборотной. Из десяти заказанных николаевскому
ювелиру Мауреру дощечек три с вензелями в бархатных футля-
рах предназначались для «высочайших особ». Особы эти ожида-
лись из Ливадии, где в это время находился Николай II. Обмен
телеграммами командира царской яхты «Штандарт» с Николаевом
и Севастополем оказался, одиако, безрезультатным — несмотря
на ручательство лоц-командпра Николаевского общества лоцма-
нов полковника корпуса флотских штурманов Н. П. Федорова,
бравшегося провести яхту (осадка 6,4 м), даже рискуя идти один
1 ЦГАВМФ, ф. SO, on. 10, д. S3, л. 7.
81
фут (0,305 м) в иле, командир яхты по стал рисковать (своей карье-
ром прежде всего) и спуск «Потемкина» прошел без «высочай-
шего» присутствия.
А в Николаеве готовились к спуску всесторонне и с размахом.
«Русской типолитографии» было заказано 1000 «спусковых карто-
чек» с «фототипическим изображением броненосца», 1400 впускных
билетов белого цвета и 600 — цветных. По заказу порта в газете
«Южанин» трижды помещалось объявление о предстоящем спуске,
порядке приобретения (по предварительной записи) именных
билетов для доступа па северную сторону к эллингу и о свободном
доступе без билетов всех желающих на территорию адмиралтей-
ства через главные ворота против казарм 36-го флотского эки-
пажа, но без права спускаться вниз к реке. Местному фотографу
Коносевпчу «за счет канцелярских и чертежных сумм» броненосца
по предложению Л. Э. Шотта дали заказ на пять фотоснимков
корабля — с иоса, кормы, верхней палубы, а также в момент
спуска и после всплытия. Но и в пылу праздничных приготовле-
ний заботы о казенном интересе, нередко, впрочем, вырождав-
шиеся в убогое бюрократическое крохоборство, не оставляли на-
чальство. Ярким тому примером было решительное урезывание,
которому адмирал К. М. Тикоцкий подверг список распределе-
ния заказываемых фотографий. Не возражая против двух комплек-
тов для себя (один «командиру порта» н другой — «в кабинет ко-
мандира порта»), адмирал из списка, начинавшегося управляющим
Морским министерством (всего 24 адреса) вычеркнул девять ком-
плектов, предназначавшихся А. Э. Шоттом для «старшего чертеж-
ника, старших указателей и служащих в канцелярии строения».
Хорошо, что строитель пе получил выговора за включение каких-то
штатских чертежников и мастеровых в компанию благородного
офицерства. Впрочем, портовые чипы смогли тогда же прочувство-
вать глубину казенного радения командира порта, который па
ходатайство строителя, поддержанное портовым корабельным
инженером, «пе нашел нужным» разрешить 13 сентября экстрен-
ные такелажные работы по подготовке броненосца к спуску,
предложив вместо специалистов-такелажников «нанять матросов
в большем числе». А мастеру малярного цеха, домогавшемуся
разрешения на экстренные работы по окраске корпуса и позолоте
носового п кормового «орлов» было попросту приказано принять
«все меры к окончанию работ без экстры».
21 сентября «его превосходительство командир порта» произ-
вел осмотр «работ по спуску», а 25 сентября назначенная им офи-
циальная комиссия из пяти корабельных инженеров во главе
с портовым корабельным инженером Михайловым и при участии
строителя А. Э. Шотта, портового инженера-механика Антипенко,
наблюдающего за постройкой механизмов корабля Г. В. Иванова
и командира броненосца капитана 1-го ранга М. Я- Баля подпи-
сала акт о готовности корабля к спуску. В нем говорилось: «Кор-
пус построен правильно согласно спецификаций и утвержденных
82
чертежей. Спусковое устройство исполнено благонадежно со
всеми требуемыми предосторожностями, согласно утвержденного
чертежа». В числе 3720 т спусковой массы корабля было 2900 т
судостроительной и 80 т литой стали корпуса, 540 т палубной
брони, 52 т деталей механизмов, 27 т выгородок на карапасной
палубе, 10 т дерева т. д. По стоимости установленных деталей
и материала это соответствовало 60% «действительной готовности
броненосца».
Заканчивались последние приготовления, строитель еще и еще
раз обходил корабль, проверяя нехитрую, но ответственную меха-
нику спусковою устройства. У стрелки встал на якорь транспорт
«Ипгул», впереди него за ингульским мостом вне адмиралтейства
ближе к северному берегу встали по адмиралтейской диспозиции
пришедшие на торжество яхты Николаевского и Екатерининского
(одесского) яхт-клубов. Во всех деталях был отработан и изучен
участниками церемониал спуска, назначены места портовым
полицейским чинам и конным стражникам (для посылочной службы)
городской полиции. Прибывший 25 сентября на штабном пароходе
«Эриклик» из Севастополя главный командир С. П. Тыртов, встре-
ченный у Спасской пристани высшими чинами порта, посетил
эллинг, исправил и утвердил церемониал спуска, отменив не
положенный для главного командира почетный караул на эллинге.
К яхтам на рейде присоединились пароход «Эриклик» и портовое
судно «Сестрица».
В день спуска 26 сентября в шесть часов утра в адмиралтей-
ство в помощь немногочисленным рабочим прибыли для вспомога-
тельных работ при спуске 200 солдат при унтер-офицере 58-го
пехотного Прагского полка. В экипажах и пешком прибывали
на северную сторону «благородные гости», флотские и армейские
офицеры. Герои дня—рабочие с семействами, а также жители
города и свободные от службы нижние чины 209-го Николаев-
ского резервного батальона, 7-го Донского казачьего н 58-го
Прагского полков — занимали места на южной стороне при-
нявшего праздничный вид и не работавшего в тот день адмирал-
тейства. Все происходило строго по церемониалу. В половине
восьмого на корабле состоялся молебен с окропленпем корабля
святой водой, а спусковая команда из отобранных строителем
рабочих приступила к последним операциям — постепенному вы-
биванию части подстав и частичной передаче массы корабля на
спусковые кильблоки. После выбивания кильблоков вместе с под-
ставами первого ряда корабль окончательно «пересел» па подве-
денные под днище и уже надежно скрепленные с кораблем полозья.
Строитель с помощью своих вездесущих помощников, словно ди-
рижер, уверенно распоряжался работами. Сегодня они в центре
внимания, и мудрый церемониал специально для них предусмо-
трел полную парадную форму одежды (в отличие от остальных
зрителей в вицмундирах). За полчаса до спуска у эллинга собра-
лись портовые начальники, офицеры и чиновники, на палубе
83
Спуск «Потемкина» 26 сентября 1900 г.
корабля в ожидании прибытия главного командира замерли ше-
ренги команды. Рядом офицеры в парадной форме, тут же на па-
лубе — оркестр. Наконец прибывает главный командир Черно-
морского флота, у трапа его встречает адмирал К- М. Тикоцкий
и одновременно с ого рапортом впервые взвиваются над кораблем
флаг п гюйс. Оркестр играет честь флагу, караул приветствует
вступившего на палубу главного командира, звучит мелодия
встречного марша.
Закончились парадные церемонии и деловая настороженность
воцаряется иа корабле, переживающем последние минуты своей
сухопутной жизни. Застыла команда у борта, с фалами в руках
у центральных флагштоков корабля заняли места матросы для
подъема флагов, с топорами наготове встали в глубине эллинга
у временных крамболов на баке те, кто по команде должен переру-
бить пеньковые стопора, удерживающие якоря, которые должны
будут остановить бег корабля посредине реки. Глухо отдаются под
днищем корабля удары кувалд по последним подставам, минутная
тишина — и высокий южный берег, густо усеянный толпой про-
стого люда, взрывается приветственными криками. Словно по мано-
вению волшебной палочки распускаются над «Эри кликом»,
«Сестрицей» и яхтами флаги расцвечивания, иа палубах раска-
тывается матросское шестикратное «ура!».
Броненосец, освобожденный от задержим ков, в неуловимый
момент времени тронулся с места и вначале неторопливо, а затем,
быстро набирая ход, двинулся под уклон на эллинга. Один за
другим, по мере выхода корабля из-под крыши эллинга, взви-
ваются на флагштоках громадные полотнища адмиралтейского
и андреевского флагов, а за ними и гюйса. Считанные секунды —
84
и корабль, врезавшись в спокойную речную гладь, гоня перед
собой все увеличивающийся бурун, всплывает. И вот уже замед-
ляется свободный бег корабля — это стапельные задержки и со-
противление воды поглотили могучую инерцию движения; рухиулн
в воду тяжелые якоря, загрохотали якорные цепи, и корабль,
словно осаженный на бегу скакун, вытянув в последнем усилии
гремучие цени, остановился в кружеве пены посредине реки.
В Ялту н в Петербург понеслись многословные телеграммы
о блистательно удавшемся спуске корабля, носителя имени «ве-
ликолепного князя — покорителя Тавриды». Но уже начинался
неумолимый отсчет времени до новой, народной славы корабля —
славы, не только затмившей деяния екатерининского вельможи,
но сделавшей даже его имя невыносимым для царизма. Пять лет
без малого оставалось до этого срока, а пока корабль, еще без-
оружный и неподвижный, покорно ожидал, когда подойдут к нему
портовые буксиры и отведут обратно — к столь поспешно оста-
вленному им правому берегу Ингула.
Сроки поставок брони сорваны
Спуск корабля позволил значительно расширить фронт работ,
сдерживаемый до того тесной оболочкой эллинга. Но для этого
было необходимо ускорить решение Петербургом многих и мно-
гих вопросов. Ожидали утверждения чертежи водоотливной
системы, размещения шпигатов и спускных клапанов с палуб,
расположения и размеров фашинных люков, приемных вентиля-
ционных выгородок н их броневых люков; полного согласования
и утверждения требовали элеваторы устройств ручной и механи-
ческой подачи 152- и 75-мм патронов, 47-мм пушки и пулеметы
с их боеприпасами, система вентиляции крюйт-камер, бомбовых
н патронных погребов (для упрощения Л. Э. Шотт хотел объеди-
нить их в группы с целью обслуживания каждой из них одним
вентилятором); размещение кают, их меблировка и тип каютных
щитов. Чтобы планировать работы па корабле, важно было выяс-
нить реальные сроки доставки Ижорским заводом брашпильного
и рулевого устройств, броневых плит подачных труб и траверз
нижнего каземата по ватерлинии. Но на рапорт А. Э. Шотта
о необходимости примерно месячной командировки, контр-адми-
рал К. М. Тикоцкий отозвался исполненной бюрократической му-
дрости резолюцией: «Полагаю, что технический комитет и без
присутствия строителя может разрешить все эти вопросы, и на-
хожу проще поднять вопрос об ускорении разрешения, если это
необходимо». «Герой» потопления броненосца «Гапгут» и тут
остался неисправимым формалистом.1
1 При аварии броненосца в Транзундском заливе в 1897 г. командир К. М. Ти-
коцкий вместо попыток спасти корабль, посадив сто ца ближайшую банку, на-
чал, «согласно уставу», свозить с корабля «сперва священника с церковной ут-
варью, затем вахтенный журнал...» и т. д. [15].
85
Приходилось уповать па сомнительную силу бумажных напо-
минаний, ждать ответов в изо всех сил форсировать развертывание
работ на корабле, который по расчетам начальства должен был
осенью будущего года уйтн для достройки в СевастоиОхПь. Однако
установка главных машин — один из решающих факторов испол-
нения этих планов — задерживалась из-за продолжавшейся вто-
рой год тяжбы между Николаевским заводом и ГУКиС. Завод
настаивал на обусловленном контрактом переводе броненосца
к его стенке, строитель и поддерживавшее его портовое началь-
ство требовали доставки машин в адмиралтейство. Отрыв броне-
носца от достроечной стенки и остановка из-за этого корпусных
работ грОзйЛи казне громадными убытками, а буксировка по слож-
ному фарватеру Ингула и Буга могла привести к аварии корабля,
не имевшего еще в действии ни одного из необходимых судовых
устройств — якорного, швартовного, буксирного и рулевого.
В свое время такая буксировка броненосца «Екатерина II» потре-
бовала участия двух пароходов, продолжалась две недели и стоила
казне 18 тыс. руб. Еще 20 тыс. руб. будут стоить потери времени
из-за доставки катерами (с ежедневными разводами двух мостов),
рабочих из адмиралтейства (полтора часа пути в один конец)
й ежедневных потерь рабочего времени на четырехверстные путе-
шествия пешком через город для пригонки шаблонов, обделочных
угольников и т. п. Если же перевести на завод всех работающих
на сборке броненосца, то доставка материалов и инструментов
Стоила бы 3000 руб. и 20—25 тыс. руб. пришлось бы заплатить
заводу за право пользоваться его станками. Неизбежными стали
бы недоразумения с заводской администрацией о распределении
времени работы на этих станках и возмещении ущерба при их
поломках. Затруднились бы изготовление и доставка шаблонов
с плаза и особенно—продолжавшиеся испытания водонепроницае-
мости корпуса. Все эти ничем не вознагради мыс потери времени
в самую лучшую пору года грозили задержать корпусные работы,
по крайней мере, на шесть месяцев. Завод для компенсации из-
держек при доставке машин в адмиралтейство требовал 53 тыс. руб.
(5 руб. за л. с.).
В министерстве, добившись понижения цены до 10—12 тыс. руб.,
в надежде, что вопрос созреет сам собой, отложили решение па
год. В день спуска «Потемкина» Николаевский завод, как это и
предусматривалось контрактом, заявил о готовности механизмов
н котлов к установке на броненосец, после чего ответственность
за промедление ложилась на министерство. Но там не спешили,
и после нескольких напоминаний К. М. Тикоцкнй вынужден был
телеграфировать в ГУКиС, что из-за отсутствия решения задер-
живается установка на корабле механизмов и их фундаментов.
Решение В. П. Верховского — теперь же подвести броненосец
к Николаевскому заводу, спешно погрузить на него котлы, ма-
шины, холодильники и другие громоздкие детали, а затем также
«безотлагательно» отвести корабль обратно в адмиралтейство —
86
ле устраивало пи завод, которому на постепенную установку и
монтаж механизмов у своей стенки отводилось по контракту шесть
месяцев, ни адмиралтейство, для которого уже описанный риск
буксировки усугублялся еще и приближающимся ледоставом.
Следует новое оперативное решение — вместо денежного воз-
награждения согласиться па безвозмездную доставку деталей
механизмов в адмиралтейство на казенных баржах. Баржи были
отправлены на завод, но он ие спешил воспользоваться велико-
душным решением В. П. Верховского и соглашался на доставку
за казенным счет с выплатой 42,4 тыс. руб. (4 руб. за л. е.) воз-
награждения за отступление от контракта, с правом пользоваться
при установке машин в адмиралтействе казенными станками, пла-
вучими средствами и электроэнергией. Кроме того, завод потре-
бовал увеличить срок сборки на два месяца, в течение которых
броненосец должен был дважды подводиться к заводу для погрузки
«тяжелых грузов».
На исходе был ноябрь, баржи простаивали в ковше завода,
дело не двигалось. Слезные мольбы К. М. Тпкоцкого в ГУКиС
не задерживать решение «безрезультатной перепиской», угрозы
В. П. Верховского применить к заводу санкции по «законам импе-
рии» за равносильное «преступному самоуправству» задержание
казенных барж, жалобы директора И. С. Каннегиссера на «не-
посильность жертвы» н разъяснение начальника ГУКиС, что
нужны не жертвы, а «добровольное соглашение» — все это лишь
эпизоды борьбы, продолжавшейся до середины декабря и едва
не вызвавшей вмешательства управляющего Морским министер-
ством. Завод выторговал 25 тыс. руб. барыша. Трехмесячное
опоздание с установкой машин усугубилось еще необходимостью
вести работы на корабле в зимнюю пору, а также длительными
ледовыми экспедициями барж па завод, требовавшими разведения
двух наплавных мостов и вырубания для пик вручную обширных
майн во льду.
Многих вол 1-гений и постоянных забот стоили А. Э. Шотту за-
держки с поставкой брони, от которой зависели работы по кор-
пусу, сборка машин, а затем и башен. В числе искусственно за-
держанных на стапеле работ и теперь форсируемых была уста-
новка на место бортовых палубных стрингеров над верхним казе-
матом (в эллинге этого не позволяли сделать стропила крыш и)-
Его неготовность не позволяла выдать Ижорскому заводу шаблоны
для бортовых плит казематов — верхнего и отдельных в спардеке.
Предполагая закончить сборку в январе, А. Э. Шотт мог обещать
изготовление всех этих шаблонов лишь к I марта 1901 г., а пока
на рассмотрение и утверждение МТК посылались чертежи ру-
башки позади брони казематов для изготовления Ижорским
заводом плнт начерно (впредь до изготовления шаблонов для
гнутья и обрезки начисто).
Тем временем на очередной запрос К- М. Тпкоцкого Ижорский
завод отвечал через ГУКиС, что 178-мм плиты траверзных бро-
87
левых плит по ватерлинии (Л. Э. Шотту они требовались «теперь
же» для немедленной установки) могут быть готовы лишь в де-
кабре 1900 г. Поставлявший одновременно броню и для броненос-
цев «Император Александр III», «Бородино», «Орел», «Князь
Суворов» и № 8 (будущий «Слава»), Ижорский завод вслед затем
извещает о невыполнимости заданного А. Э. Шоттом срока «экстрен-
ной» — к 1 марта 1901 г. — поставки 66 плит 127-мм брони (309 т)
носового траверза верхнего каземата, чертежи н шаблоны для
которых были отправлены в Колпино в конце октября. В подобном
же заколдованном кругу — опоздание плит задерживало корпус-
ные работы, задержки по корпусу не позволяли изготовлять шаб-
лонов для брони — находились и строители балтийских броне-
носцев. На сводке ГУКиС о производстве брони за декабрь I960 г.
управляющий Морским министерством II. П. Тыртов, не вдаваясь
в глубину взаимосвязи явлений, начертал недоуменно вопроси-
тельную резолюцию: «Читал. Зачем же строения жалуются потом
на недоставку брони, когда готовность ее зависит всецело от
поздней доставки шаблонов».1 Решено было, уточнив возмож-
ности Обуховского и Ижорского заводов, передать часть заказов
изъявившему на то согласие заводу фирмы «Бирдмор и К1»
в Англии. Для «Потемкина» в состав этого заказа (1870 т) по
контрактует 10 марта 1901 г. включили 56 плит (243 т) 127-мм
брони верхнего каземата и отдельных казематов спардека, которые
следовало доставить в Николаев в марте 1902 г. За 8—К) месяцев
до срока доставки требовалось выслать в Англию шаблоны.
Заказ у Бирдмора пе ослабил напряженности — находившиеся
в работе на Ижорском заводе плиты упорно запаздывали, пере-
писка по поводу очередной партии занимала месяцы, и появление
во дворе адмиралтейства подводы с очередной ожидаемой плитой
было праздником для строителя. Так, в феврале 1901 г. ввиду
предстоящего монтажа жестких барабанов башенных установок
оказалось «крайне необходимым поспешить» с изготовлением но-
совых и кормовых траверзных плит броневого пояса по ватер-
линии и плит нижнего каземата. Согласно первоначальным гра-
фикам строителя, они должны были поступить в апреле, но Ижор-
ский завод мог изготовить их только к декабрю 1900 г. Между
тем отсутствие этих плит резко сужало фронт работ, так как до
погрузки плит и жестких барабанов приходилось держать раскры-
тыми на глубину нескольких палуб большие участки корпуса.
Из этих «безотлагательно» требовавшихся плит пять, отправлен-
ных 23—27 февраля 1901 г. малой скоростью из Колпино, прибыли
в Николаев 7—К) марта. Из четырех кормовых плит в феврале
были готовы лишь две средние, а более трудоемкие правые завод
мог выслать лишь в марте—апреле. Прокатанным еще в январе
плитам нижнего каземата грозила задержка до июля—августа,
хотя заводским сроком изготовления был июнь.
1 ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2674, л. 263.
88
Причиной этих задержек стали сильные и длительные морозы,
резко снизившие производительность работ при гибке плит: из-за
их быстрого охлаждения (большой нагрев не допускался) при-
ходилось бессчетное число раз переносить плиту из обжигатель-
ной печи под пресс и обратно. Поэтому же не удалось ускорить
изготовление нижних поданных труб башен -— кормовой н но-
совой п верхней носовой, которые строитель хотел получить па
соответственно один и два месяца раньше назначенных заводом
сроков. Дело в том, что только после установки их плит на месте
и закрепления к рубашке броневыми болтами можно было начать
установку в корпусе жестких барабанов — главного опорного
кольцевого (фундамента под башню, а до завершения этих работ
Николаевский завод пе мог начать монтажа башенных установок.
Запаздывание плит боевой рубки задерживало установку над
рубкой мостика со штурманской и командирскими рубками и
приборами управления кораблем, совершенно необходимыми для
перехода в Севастополь. Замена их временными мостиками была
бы «совершенно непроизводительным расходованием средств»,
ассигнованных па строительство броненосца, и Л. Э. Шогг, ука-
зывая на опоздание завода с поставкой даже «самых простых
прямых плит» (крайних кормового траверза по ватерлинии и
траверзов нижнего каземата) просит портового корабельного инже-
нера ходатайствовать о «безостановочном днем и ночью» изготовле-
нии всех названных здесь плит.
Увы, «Потемкин» не был единственным потребителем брони
Ижорского завода, которому приходилось в разгаре работ по
реконструкции (сроки ее завершения то и дело срывали постав-
щики оборудования), при частых затруднениях в получении цеп-
ных компонентов брони, неустанным маневрированием с плавками
и прокатом обеспечивать поставки, наиболее необходимые в данное
время для каждого корабля. Производство брони росло (6750 т
отлитых в 1901 г. болванок составили 157% выпуска 1899 г.),
и все же завод не мог сразу удовлетворить требования всех
строителей кораблей ио слившимся воедино большим програм-
мам судостроения 1895 п 1898 гг. "В обеспечении неимоверных,
подчас прямо героических усилий завода по выполнению всех
заказов в возможно короткие сроки, допускаемые реальной обста-
новкой и производственными возможностями, многое зависело
от организаторов производства — начальника завода Ф. X. Гросса,
главного механика И. Н. Воскресенского 1 н инженеров-техно-
логов Названова и Переславцева, которые, отвечая за работу
в своих цехах в Колпино, должны были выкраивать время и для
приемок шаблонов брони «Потемкина» в Николаеве.
1 С 1908 г. и до Великой Октябрьской социалистической революции—на-
чальник завода; в советское время — выдающийся ученый-технолог, профессор
Ленинградского кораблестроительного института.
89
Со своей стороны и строитель все еще не мог выслать на завод
шаблонов броневых плит четырех отдельных казематов спардека—
суровые морозы, мешавшие работать Ижорскому заводу на се-
вере, и здесь на юге создали, как это уже случалось, новые пре-
пятствия для постройки «Потемкина». Небывало длительные хо-
лода, сковавшие льдом Буг и Ингул, насквозь проморозили корпус
застывшего у стенки броненосца. И если в отсеках, оглашаемых
грохотом клепальных молотков, бороться со стужей помогало
тепло переносных горнов, то наверху под пронизывающим ветром
рабочим приходилось и вовсе несладко, особенно тем, кто был
занят установкой бортовых стенок каземата. Их сложная конфи-
гурация требовала кропотливой работы и ювелирной точности
при подгонке гнутых мал ко ванных угольников, окантовывав-
ших орудийные порты, и широких угольников, которые образо-
вывали набор стенки каземата. Пришлось даже выстроить дере-
вянные макеты каземата и орудия со станком, чтобы но их взаим-
ному расположению в каждом каземате добиться точной подгонки
угольников и в соответствии с заданными углами обстрела опре-
делить форму скосов в броневых плитах. Кроме холодов, сборку
кормовых казематов задерживала и предстоящая погрузка и
установка на место цилиндров и холодильников главных машин.
В ожидании этой погрузки, задерживаемой Николаевским заво-
дом, оставались песклепаиными конструкции обширного участка
каземата, который из-за ограниченной высоты подъема портового
плавучего крана, возможно, пришлось бы разбирать при подаче
на борт этих грузов.
Два месяца пришлось ожидать английских инженеров фирмы
Бирдмора для приемки шаблонов броневых плнт н снятых с них
«точных чертежей». Изготовленные к концу апреля деревянные
шаблоны (все та же «экономия». — Р. М.) стали усыхать и потре-
бовали переделки, а чертежи — исправлений. Несмотря иа опас-
ность дальнейшего усыхания в пути до Англин, шаблоны оста-
лись деревянными, в то время как Николаевский завод свои
шаблоны, направляемые в Петербург, изготовлял из стальных
профилей. Пострадавшие уже от недосмотра портовых чиновни-
ков, забывших прикрыть их брезентом в коммерческом порту
в ожидании погрузки, шаблоны в 16 ящиках проделали долгий
путь в трюмах германского парохода, посетившего порты Болга-
рин, Турции, Греции и Голландии, прежде чем (после перегрузки
в Гамбурге) оказаться 10 октября 1901 г. на заводе Бирдмора
в Шотландии. В феврале иа Охтинском полигоне должно было
состояться испытание контрольном плиты, н в случае успеха
плиты мбгли быть доставлены в Николаев в мае 1902 г.
Тем временем по мере готовности посылались шаблоны.в Кол-
пино и оттуда в соответствии с технологическим циклом и распре-
делением работ — через 4—12 месяцев после получения шабло-
нов — партиями и в одиночку поступали ранее заказанные плиты,.
25 августа прибыли четыре 127-мм носовые плиты спардека (мас-^
SO
сой по 5,6—5,8 т), были готовы к отправке четыре из двенадцати
152-мм плит траверз верхнего каземата.
Невыполнение сроков поставок контрагентами подвело Ижор-
ский завод и при изготовлении для «Потемкина» брали пильного
л рулевого устройств: все стальные отливки для новых шпилей
были заказаны Рижскому заводу, задержавшему их доставку
па 3—4 месяца, а некоторые (взамен забракованных) пришлось
ожидать еще дольше. Десять месяцев затратили на заказ и затем —
после отказа контрагентов — па изыскание и отработку своими
силами состава собственного сплава с]юсфорисгой бронзы для
червячных валов. Из-за длительных задержек поставок инстру-
ментальной стали затянулось изготовление рулевой машниы.
В июле на пароходе «Паллада» удалось отправить лишь румпель
с деталями его «привода и установки»; рулевая машина и носовой
шпиль задержались до августа—сентября, кормовой шпиль—до
октября. Так из-за всех этих трудностей от планов осеннего пере-
хода в Севастополь пришлось отказаться.
В зимней достройке 1901 —1902 гг.
В числе работ, настоятельно требовавших завершения непре-
менно до ухода в Севастополь, была, но мнению Л. Э. Шотта,
система вентиляции. Многократно пронизывавшая весь корабль,
определявшая время отделки и оборудования всех корабельных
помещений, она в случае невыполнения сроков ее установки
могла задержать достройку «на очень и очень продолжительное
время». Л. Э. Шотт завершил разработку ее чертежей 13 августа
1901 г. Поскольку чертежи должны были рассматриваться каждым
отделом МТК, что грозило особенно длительным промедлением
(водоотливная система, например, утверждалась более двух
лет), А. Э. Шотт предлохкил командировать его в Петербург.
Доложив па месте и оперативно внеся необходимые изменения,
строитель, имея хотя бы в принципе одобренные чертежи, мог
сразу развернуть заказ материалов, заготовку детален и проводку
магистральных и отростковых труб, что позволяло надеяться
закончить работы к весне 1902 г. Важно было поторопить и с рас-
смотрением чертежей шлюпочных кранов, отправленных в МТК
в апреле, и чертежей устройств подачи патронов по палубам
н в погребах, высланных в феврале.
В Петербурге А. Э. Шотт пробыл дольше, чем предполагал*
По предложению ведавшего в МТК вопросами вентиляции I I. Е.Ти-
това пришлось во избежание чрезмерных потерь напора на сопро-
тивление увеличивать диаметры труб до 76 мм. В помещении ди-
намо-машин в соответствии с последними положениями требова-
лось обеспечить вместо шестикратного двепадцатикратный обмен
воздуха в течение часа. В трубах, связанных с артиллерийскими
погребами, необходимо было установить «изоляторы от молний».
91
Артиллерийский отдел указал иа недопустимость предложенного
кораблестроительным отделом вывода приемных труб свежего
воздуха в батарейную палубу, заполнявшуюся при стрельбе
пороховыми газами.
12 января 1902 г. в расширенном заседании МТК с участием
А. Э. Шотта п прибывшего с ним командира «Потемкина» капитана
1-го ранга М. Я. Баля, командиров строившихся в Петербурге
броненосцев типа «Бородино» и главного корабельного инженера
петербургского порта выяснилось превосходство основных кон-
структивных решений поворотного крана «Потемкина» по сравне-
нию с принятыми в проекте, разработанном строителем броне-
носца «Император Александр III» корабельным инженером
В. X. Оффенбергом, который применил для опоры балки гро-
моздкий «восьмиреберный пирамидальный устой», как это было
принято на германских броненосцах. Для дальнейшей разработки
рекомендовали конструкцию Л. Э. Шотта, представлявшую собой
трубу, заделанную между двумя палубами. Одобрено было приме-
нение шарикоподшипников для поворота кранов в этих трубах,
надежнее признана и конструкция одиночного шкентеля без
блоков, всегда создававших опасность закручивания. При пере-
делках по замечаниям следовало рассчитывать па 45-футовыс
минные катера (50-футовые не размещались вследствие опасности
их повреждения при стрельбе из башенных орудий), заказанные
петербургскому порту, и 34-футовые паровые, уже строившиеся
Николаевским заводом \ Маленькой победой унификации можно
считать достигнутую А. Э. Шоттом договоренность с Ижорским
Заводом об изготовлении опорных тумб для валиковых приводов
рулевого устройства по чертежам, разработанным заводом для
броненосца «Ослябя». До этого пытались «пристроить» на «По-
темкине» лишние тумбы, оставшиеся после «Трех Святителей».
Тем временем замещавший А. Э. Шотта корабельный инженер
В. А. Лютер энергично развивал работы иа корабле. В их числе
были установка полученных с Екатеринославского завода «крано-
крамболов» для уборкн якорей по-гюходному и монтаж распола-
гавшегося но трем палубам «брашпильного устройства». Команди-
рованные из Петербурга монтеры фирмы Р. Кольбе с ноября
1901 г. начали установку систем водопроводов и парового отопле-
ния. Заказ на их изготовление и установку по утвержденным строи-
телем чертежам был дан николаевской портовой конторой лишь
в октябре, хотя А. Э. Шотт, разработавший технические усло-
вия еще в марте 1901 г., рассчитывал па готовность санитарных
систем к 1 сентября — дате первоначально назначенного ухода
в Севастополь. Теперь же приходилось вести работы в самое не-
благоприятное, особенно для систем, зимнее время. По этой же
причине, из-за практически неизбежной при казенных заказах
бюрократической волокиты с «вызовом на конкуренцию» претен-
1 ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 10, д. 91, л. 184.
92
дентов (таким оказался одесский фабрикант Адольф Вейсман),
было сорвано своевременное получение панелей для каютных
выгородок у фирмы Тильманса в Пруткове. О заказе их А. Э. Шотт,
подготовив подробную ведомость, просил еще в марте 1901 г.
Не дождавшись заказа, фирма успела сбыть заготовленные для
«Потемкина» панели, и вместо 1 июня, как рассчитывал А. Э. Шотт,
установку первых полученных лишь в октябре панелей фирмы
Тильманса приходилось вести опять-такн в самое неподходящее
зимнее время.
К зиме подоспели и испытания заканчивавшихся сборкой глав-
ных машин. 7 ноября 1901 г. руководивший на корабле работами
Николаевского завода инженер Н. II. Поляков просит портовое
начальство к следующей неделе развернуть броненосец кормой
на более глубокое место, чтобы не засосать в холодильники песок
содняИнгула. Но несмотря на подтверждение наблюдавшим инже-
нером-механиком готовности машин и ходатайства остававшегося
за командира старшего офицера «Потемкина» разрешить заводу
начать испытания «для себя», неумолимый страж казенного по-
рядка контр-адмирал К. М. Тикоцкин приказал проводить испы-
тания лишь «по прибытии и под наблюдением командира».1
С утра 20 ноября, подняв пары в четырех котлах кормовой
кочегарки, в течение четырех дней под наблюдением прибыв-
шего командира М. Я- Баля, портового инженера-механика
Антипенко и контр-адмирала К. М. Тпкоцкого проверяли дей-
ствие циркуляционных н воздушных насосов, главных паровых
машин, вспомогательных механизмов, золотниковых приводов,
паровых вентиляторов и воздушных компрессоров кормовой
группы котлов. Все действовало исправно, и 1 декабря присту-
пили к официальным швартовным испытаниям. В течение четырех
часов питаемые паром котлов кормовой группы (давление 8,8 атм)
главные машины без каких-либо перебоев поочередно работали
по 45 мии. Частота вращения гребных винтов доходила до 40 об/мин.
Запуск, остановка н перевод па задний ход осуществлялись
«быстро, без отказа и промедления». Исправно действовали все
вспомогательные механизмы, включая питательные донки и по-
жарные насосы (перекачивавшие воду из междудоиного про-
странства в питательные цистерны), а также валоповоротпые
машинки, повернувшие каждая свой вал на один оборот за 7 мин.
Не испытанными остались котлы носовой группы, еще не имевшие
системы нефтяного отопления и своей (первой) дымовой трубы.
Нельзя было проверить и передачу приказаний и сигналов —
машинные телеграфы и переговорные трубы «по причине неготов-
ности броненосца» еще отсутствовали. Ждала своей очереди кро-
потливая и важная работа по обшивке «жарозадерживающкм
веществом» цилиндров главных машин и паропроводов.
1 ЦГАВМФ, ф. 1Ю, ил. 5, д. 2834, лл. 94, 102.
93
Эти и множество других только еще начинавшихся, а подчас
и непредвиденных работ предстояло выполнить к весне 1902 г.—
сроку ухода «Потемкина» в Севастополь. Ради осуществления этой
почти навязчивой, как будет видно ниже, идеи, начальство было
готово пожертвовать н 900 руб., которые по расчетам Л. Э. Шотта
придется затратить па сооружение, а потом ликвидацию времен-
ных мостиков и приводов управления. Ставить штатные мостики
и предварительно собирать фундамент под боевую рубку было
нельзя, так как рубку задерживал Обуховский завод, вынужден-
ный из-за брака переделывать одну пз готовых плит, отчего за-
держивалась и высылка шаблонов в Николаев. «Рубку ставить
в Севастополе, о чем и сообщить в Петербург для высылки рубки
туда», — такова была резолюция главного командира.
По его же приказанию через ГУКиС торопили и Ижорский
завод, который в феврале уже отправил обещанную в январе руле-
вую машину, а безотлагательно требовавшиеся пе позже марта
броневые плиты поданных труб башен уже начали посту на гь в Ни-
колаев. Не было лишь надежд на получение плит броневою пояса—
устанавливать их, как и боевую рубку, предстояло в Севастополе.
Впрочем, и заморский контрагент «Погемкина» — английский
завод Бнрдмсра уже в апреле 1902 г. запросил об увеличении срока
поставки плит (от времени получения шаблонов) с 8—10 до 12
месяцев. Кроме трудностей производства другой причиной за-
держки стала дополнительная обработка плит, необходимая для
крепления ставней портов снаружи. Такая конструкция была
предложена строителем в первоначальных чертежах (из-за труд-
ностей доступа к башенноподобным щитам изнутри каземата).
Однако МТК отклонил ее, сославшись на удачное решение этой
проблемы Балтийским заводом для казематов «Пересвета» и «По-
беды». Неизбежность забортного способа за-
драивания (с устройством дополнительной площадки для
безопасности команды) подтвердилась по возвращении
Л. Э. Шотта всесторонними макетными изысканиями в присут-
ствии портового артиллериста, командира броненосца и его стар-
шего артиллерийского офицера. И вот теперь предстояло отжи-
гать уже закаленные плиты, чтобы высверлить 720 отверстий
и нарезать в них резьбу для крепления ставней «по-старому».
Получив сообщение об этом из Глазго от наблюдавшего на за-
воде капитана Филиппова, МТК невозмутимо ответствовал, что
у завода еще достаточно времени па подготовку этих плит, которые
могут понадобиться пе рапсе установки плит броневого пояса
(осень 1902 г. или того позднее) и уж лучше согласиться иа удо-
рожание работ, чем па неудобство задраивания ставней изнутри!
Но особенно неутешительным было положение с башенными
установками корабля — сложнейшими специфическими соору-
жениями, встроенными па всю глубину корпуса. Изготовление
таких башен было под силу лишь высококвалифицированному спе-
циализированному предприятию. В отличие от главных механнз-
94
мов, выполнявшихся но уже отработанному Балтийским заводом
общему расположению и по неоднократно воспроизведенному
образцу (МТК даже не рассматривал чертежи машин, требуя их
полной идентичности с машинами «Трех Святителей»), башни
«Потемкина» были заказаны заводу, который столкнулся с такой
работой впервые. Необходимость разрабатывать сложнейший
проект собственными силами при явно недостаточном обеспечении
специалистами, трудности размещения контрагентских заказов
п срыв сроков их исполнения, удаленность от столицы, где МТК
то и дело задерживал рассмотрение чертежей или требовал
их переделок, а иногда и готовых деталей, запоздалое (через
полгода) назначение МТК наблюдавшего офицера-артиллериста,—
все эти неблагоприятные факторы привели к тому, что к истек-
шему 8 ноября 1900 г. сроку полной готовности башни на Ни-
колаевском заводе были далеки от завершения. Задержка с по-
ставкой Ижорским заводом броневых плит поданных труб не
позволяла и на корабле приступать к давно просроченной уста*
повке на место и расточке внешнего погона вертикальных и ниж-
него погона горизонтальных катков.
В марте 1902 г. выяснилось, что к этой работе завод сможет
приступить не рапсе 15 июня — срок, к которому Л. Э. Шотт
рассчитывал, установив только что полученные броневые плиты
верхних подачпых труб, закончить монтаж и соединение с корпу-
сом самих жестких барабанов. Понятно, насколько важно было
позволить Николаевскому заводу провести у себя «дома» сложную
и ответственную работу по расточке погонов, по которым двига-
лись катки. Рапортом от 30 марта 1902 г. Л. Э. Шотт предлагает
портовому начальству с целью выполнения этих работ отложить
планируемый переход броненосца, чтобы он мог прийти в Сева-
стополь с уже готовыми для установки башен жесткими бараба-
нами.
Столь же убедительны были доводы в пользу незамедлитель-
ного завершения в адмиралтействе ряда других важных работ,
которые позволили бы в считанные недели резко повысить готов*
ность броненосца. Так, пока завод обтачивает погоны барабанов,
механические мастерские адмиралтейства могут завершить нА
корабле проводку и монтаж арматуры водоотливной, пожарной,
водоспускной и осушительной систем и системы затопления погре-
бов. Окончательно со всеми штатными приводами управления
кораблем (вместо временных, монтируемых лишь на переход)
можно было бы установить и боевуЕО рубку вместе с штурманской
рубкой и ходовым мостиком над пей. Полностью было бы ю-
тово и «все внутреннее устройство» броненосца, пе исключая
беседочной подачи патронов в погребах и палубах, которую Ме-
таллический завод явно не мог закончить к маю. На место были
бы установлены все подводные торпедные аппараты и выполнена
сборка котлов, которые все, не исключая и нефтяных, можно
было включить в действие на время перехода. Наконец, при преД-
95
лагаемой задержке на переход был бы затрачен не самый лучший
и самый производительный для судостроительных работ период
года, а менее благоприятный осенний, и само время прихода
совпадало с ожидаемой доставкой в Севастополь с Ижорского
завода броневых плит бортового пояса и нижнего каземата,
й из Англии, с завода Бирдмора — плит верхнего каземата. Со-
вершив же преждевременный переход в мае, придется лишь «на-
прасно ждать до осени» возможности установки этих плит; будет
потеряно время и для многих других работ, не оконченных в Ни-
колаеве, задержится общая готовность корабля и, безусловно,
возрастет стоимость работ. Высказываемые же опасения об уве-
личении осадки корабля по имеют никаких оснований — осадка
на переходе по реке будет не больше той, какую имел при уходе
из Николаева- броненосец «Три Святителя» (6,4 м). Ввиду таких
«несомненных выгод и безусловной пользы» для дела А. Э. Шотт
делал вывод, что пет никаких заслуживающих внимания доводов
в пользу перехода броненосца «теперь же», в мае, а напротив,
имеется «масса серьезных причин», чтобы оставить корабль в Ни-
колаеве до завершения расточки погонов жестких барабанов.1
Выполнить ее можно в адмиралтействе, для чего завод мож т
воспользоваться электроэнергией от 100-вольтовой дииамо-ма-
ишиы.
Предложение А. Э. Шотта, настаивавшего па сообщении всех
обстоятельств дела главному командиру, было рассмотрено
4 апреля 1902 г. иа совещании у командира порта с участием
командира броненосца капитана 1-го ранга И. П. Тнхменсва а,
портового корабельного инженера Н. В. Михайлова и ипжепера-
механика Антипенко, строителя крейсера «Кагул» А. А. Терен-
тьева и представителя Николаевского завода В. И. Бапцсра.
А. Э. Шотт по случаю болезни, а возможно из-за предрешен пости
вопроса, па совещание нс явился.
Действительно, составленный со ссылкой па совещание до-
клад командира порта главному командиру, обходя молчанием
все доводы А. Э. Шотта о безусловной необходимости завершения
работ в Николаеве, был посвящен лишь выяснению технической
возможности перехода броненосца в Севастополь. Рапортуя, что
принятые им решительные меры по ускорению введения в строй
таких «безусловно необходимых для плавания» устройств, как
рулевое и якорное и водоотливной системы, а также общее состоя-
ние готовности корабля делают возможным его переход в Сева-
стополь в первой половине июня. Адмирал доказывал, что переход
надо совершить именно в этот срок, когда уровень воды в Буге
для свободной проводки достаточно высок, а осадка броненосца —
еще невелика. Наоборот, осенью вода в Буге при преобладающих 1 2
1 ЦГАВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2778, лл. 418, 463.
2 Прежний командир М. Я. Баль был 12 ноября 1901 г. назначен командиром
броненосца «Чесма».
96
северо-восточных ветрах будет «очень низка», а корабль в результате
достройки углубится значительно больше (могло лн это помешать
выходу, в докладе не говорилось). Чем больше будет исполнено ра-
бот на броненосце в Николаеве, — совсем уж запугивал главного
командира адмирал, тем вероятнее, что он может задержаться в этом
порту па более продолжительное время. Да к тому же задержка бро-
неносца в Николаеве, «отнимая средства для работ», замедлит до-
стройку крейсера «Кагул» и миноносцев, — признавался адмирал
в помощи вверенной ему базы. Нет никаких оснований ожидать
и ускорения готовности корабля, ведь перерыв в его достройке
па время перехода все равно неизбежен. А потому, заключал
адмирал» «задержка броненосца в Николаеве до осени не оправ-
дывается теми выгодами, которые приводит строитель в своем
рапорте».
Не взяв па себя, труда во что-либо вникнуть, удовольствова-
вшись выводом доклада, ничуть не вытекавшим из существа дела,
главный командир 12 апреля 1902 г. начертал резолюцию: «Бро-
неносец перевести в Севастополь в течение июня месяца. У строи-
теля много надежд доволыю несбыточных. При постоянном общем
запаздывании почему он надеется, что к сентябрю все так и испол-
нится, как он мечтает. А я в это не верю. Пусть поторопится при-
готовить броненосец к переходу, совершаемому и то после почти
годовой отсрочки».1
Последние дни на Ингуле
Бездумный, с военной категоричностью отданный приказ о пере-
ходе — одна из нелепиц тогдашнего казенного судостроения —
усугубил и без того не отличавшийся планомерностью ход до-
стройки. Отчаявшись вразумить свое прямое и непосредственное
начальство, строитель теперь должен был в ущерб нормальному
развитию работ прилагать основные усилия прежде всего к тому,
чтобы обеспечить па время перехода хотя бы временное функцио-
нирование основных корабельных систем, устройств, оборудова-
ния служебных н жилых помещений, вовсе подчас не первооче-
редных но графику, и неустанно думать о такой организации те-
кущих работ, которая, опираясь на усиленные заделы и заготовку
запасов, позволила бы по возможности уменьшить трудности
и задержки, неминуемые при возобновлении работ после перехода.
В особенности приходилось спешить с самой трудоемкой к этому
времени работой — установкой броневых плит, поступавших
вопреки всем трудностям с Ижорского завода. На корабле
в апреле—мае 1902 г. устанавливались 254-мм плиты траверзов,
102- и 127-мм плиты спардека, а также еще в январе доставленная
с Обуховского завода броневая труба под боевую рубку (высота
1 ЦГЛВМФ, ф. 90, оп. 5, д. 2778, л. 459.
4 Мельников Р. М. 97
98
SI St Lt
3,3 м, диаметр 1016/762 мм). Только что изготов-
ленная рубка была по предписанию начальства от-
правлена Обуховским заводом прямо в Севастополь.
Туда же переадресовывались находившиеся в произ-
водстве на Ижорском заводе плиты тыльной 51-мм
брони отдельных казематов, броня кормовых травер-
зой верхнего каземата и плиты главного броневого
пояса по ватерлинии.
Со вздохом облегчения принимал А. Э. Шотт
прибывшую в апреле большой скоростью броневую
крышку для люка над головой руля в броневой
палубе. Вчерне изготовленную Ижорским заводом,
выгнутую и начисто отделанную Обуховским заво-
дом, ее из-за ошибки адресования долго разыски-
вали в дебрях экипажеских магазинов петербург-
ского порта. Нервную обстановку создало и незна-
чительное (в пределах 20 мм допуска) отклонение
радиуса кривизны поверхности в запоздавших 254-мм
плитах поданных труб — кормовой № 4 и носовой
№ 4, не помещавшихся из-за этого в оставленных
для них нишах корпусных конструкций. Снять кром-
ки с соседних уже закрепленных плит, чтобы за-
ставить их потесниться, было уже невозможно.
Оставалось снять с закаленной поверхности 254-мм
плиты на ширине от 150 до 200 мм 13-миллиметровый
слой металла протяженностью 1,67 м. Письменные
и телеграфные советы Ижорского завода — срубать
слой зубилами, нагревая плиту до 150—200° (при
остывании твердость закаленного слоя восстанавли-
вается), не могли помочь, и лишь прибытие в конце
мая заводского мастера Томашевича, вооруженного
необходимой техникой (с применением термита),
разрядило обстановку.
В суетен треволнениях подготовки к уходу строи-
тель должен был успевать отбиваться и от очередных
экономических экзекуций начальства, потребовав-
шего урезать толщину (николаевское начальство) и
площадь (петербургский приказ) заказываемого
линолеума,который теперь заменял во внутренних
помещениях деревянные настилы (поверх стальных).
Приходилось (рапорт А. Э. Шотта от 10 мая) дока-
зывать В. П. Верховскому, что для создания нормаль-
ных бытовых условий, обеспечения требований ги-
гиены и защиты здоровья команды и офицеров,
недопустимо оставлять без покрытия линолеумом
палубы многолюдного и проходного верхнего ка-
земата 152-мм орудий, помещения шпилей, торпедных
аппаратов, рулевой машины и дннамо-машин. Покатые
4*
99
поверхности палуб могут стать скользкими из-за протечек масла
из механизмов, и, кроме того, помимо травм от падений, следует
опасаться массовых простудных заболеваний матросов, при-
выкших ходить босиком по деревянным настилам. Наконец, был
же и приказ управляющего Морским министерством от 1893 г.,
где в подобных случаях даже предусматривался линолеум «особого
приготовления».
Ввиду приближающегося ухода корабля и свертывания в связи
с этим подготовительных работ по установке башен определяющими
стали работы по монтажу механизмов. Николаевский завод про-
кладывал паропроводы, порт подсоединял с ним паропроводы
к только что установленным по требованию МТК дополнительным
динамо-машинам (для обеспечения действия вспомогательных
механизмов). Из-за отсутствия двух сепараторов магистральных
паропроводов н неготов пости проводки в трюм труб продувания
решили пока выпускать отработавший пар прямо в атмосферу и
пользоваться лишь сепараторами динамо-машин. Упростить и
сэкономить пытались даже на теплоизоляции труб, но старший
механик броненосца Г. В. Иванов добился, чтобы кроме войлока
и парусины был применен и асбестовый картон.
К 25 мая порт закончил монтаж динамо-машии, закончили
испытание водонепроницаемости (наполнением водой) носового
котельного отделения, и Николаевский завод приступил к завер-
шению теплоизоляции котлов, трубопроводов и установке предо-
хранительных клапанов. Однако проверку в действии главных
машин, вспомогательных механизмов и дипамо-машип вновь
пришлось отложить из-за перестановки по требованию Николаев-
ского завода только что смонтированных портом труб отбора пара
для дополнительных динамо-машин. 29 мая испытали три кора-
бельные динамо-машины, рулевую машину (еще без передачи
с мостика) и носовой шпиль, поднявший якорь со диа реки со
скоростью 4,88 м/мип. 31 мая испытание повторили с уборкой
якоря иа кат. Левый л средний шпили действовали исправно,
у правого нагревался червяк, что потребовало доработки зубчатки.
На верхней палубе сооружались временные—только на переход —
боканцы для парсаых катеров, легкий командный мостик, пло-
щадки для компасов, монтировались приводы передачи с мостика
к рулевой машине.
31 мая созванйое К- М. Тикоцким уже па борту броненосца
совещание с участием командира И. П. Тихмепева, строителя
А. Э. Шотта и главных портовых специалистов установило новый,
окончательный срок выхода корабля из адмиралтейства —15 июня.
В соответствии с этим «дабы дать возможность броненосцу, ко-
мандиру, офицерам и команде подготовиться к переходу», главный
командир по предложению К. М. Тнкоцкого отдал приказ начать
броненосцу кампанию с 8 июня.
Не меньшие хлопоты выпали и на долю портового началь-
ства. Еще в марте командир броненосца напоминал К. М. Тикон-
то
кому о необходимости углубить фарватер, ведущий из адмирал-
тейства мимо стрелки в Буг. Осадка корабля (5,94 м кормой и
4,27 м носом) должна была, по мнению строителя, увеличиться
ко дню выхода до 6,4 м на ровный киль, тогда как на участке
до пороховых погребов „а Ипгуле встречались- глубины не более
5,94 м и с твердым грунтом. 1 Опасные участки были тогда же
выявлены промером с портового судна «Сестрица», и землечерпа-
тельная машина адмиралтейства приступила к дноуглубительным
работам. Затем предстояло обвсховать фарватер, убрать с пути
следования частные суда и плавучие средства, оттянуть ближе
к берегу стоявшие в адмиралтействе некогда знаменитые, а теперь
тихо доживавшие свой век «поновки» и па случай каких-либо
непредвиденных задержек па узком речном фарватере установить
на всех поворотах (у стоянки «неловок», у Дикого сада и пороховых
погребов) бочки на мертвых якорях. С этой же целью предприни-
мались меры к мобилизации всех имевшихся в Николаеве букси-
ров. Лоц-командир Николаевского общества лоцманов прислал
из Очакова в аренду катер «Ледокольчик», пе раз выручавший
грузы для строившегося «Потемкина»; готовность оказать содей-
ствие па арендных условиях выразил начальник работ николаев-
ского коммерческого порта.
1 ЦГ \ВМФ, ф. !К), он. 5, д. 3375, л. I.
Глава ill
ДОСТРОЙКА В СЕВАСТОПОЛЕ
Первый выход в море
f
Организация жизни корабля как плавающей боевой единицы
началась 4 мая 1902 г., когда сменивший М. Я- Баля новый ко-
мандир И. П. Тихменев получил более месяца ожидавшийся при-
каз главного командира — начать вооружение корабля к плава-
нию и о готовности донести. Приказом узаконивалось существо-
вание корабля перед портовыми органами снабжения, отказывав-
шими до этого в получении необходимых такелажных материалов,
предметов снабжения и оборудования. К приемкам их приступил
старший боцман Филипп Вакулович Мурзак, преданно и неустанно
служивший своему кораблю вплоть до ареста царскими властями
летом 1905 г.
В середине мая были получены мореходные инструменты.
Их проверка и установка па корабле, а также проверка фарва-
тера вниз от адмиралтейства была поручена лейтенанту К- М. Зай-
ченко, служившему на учебном судне «Берсзань». Лейтенант был
назначен па переход старшим штурманским офицером при условии
прибытия броненосца в Севастополь не позднее 20 июня, когда
штурман К- М. Зайченко (флот испытывал давний некомплект
офицеров) должен был yin и в плавание на «Березами» вместе с учеб-
102
ным отрядом Черноморского флота. Для установки компасов
па «Потемкине» и уничтожения их девиаций 4 июня прибыли из
Севастополя специалисты мастерской мореходных инструментов,
собирались разбросанные ио другим кораблям флота офицеры-
специалисты и в числе первых — плававший на транспорте
«Казбек» гидравлический и минный механик И. И. Плосконный,
уже давно требовавшийся для надзора за динамо-машинами и
многочисленными электроприводами вспомогательных механиз-
мов. Броненосец, помещения которого приобретали уже отно-
сительно жилой вид, постепенно заселялся командой из распола-
гавшегося в Николаеве 36-го флотского экипажа, уже давно
участвовавшей в работах порта и в подготовке к походу самого
корабля.
Ясным субботним утром 8 июня 1902 г. на грот-стеньге «Князя
Потемкина Таврического» в соответствии с приказом главного
командира о начале кампании поднялся давно ожидаемый вымпел.
О многом говорило глазу моряка это слабо колышущееся узкое
белое полотнище с голубым андреевским крестом у передней
шкаторины и двумя длинными косицами па конце. Подъем его
означал начало кампании, т. е. переход к организации службы
на корабле строго по Морскому уставу с ведением вахтенного
журнала и выдачей личному составу морского довольствия по
положению, начало отсчета цензовых дней плавания офицерам,
а главное —• готовность корабля к выполнению боевых задйч.
Правда, до боевых задач было еще далеко — мощные цепные
швартовы на баке и на корме, по три справа и по одному слева,
да впридачу к ним стальные перлини крепко держали корабль
у берега; пустыми глазницами смотрели амбразуры орудийных
казематов, холодны были топки корабельных козлов и недвижны
дйпамо-машииы (корабль питали электроэнергией по береговому
кабелю).
Обычным порядком — в приемках, погрузках и судовых ра-
ботах при 25-градусной жаре на палубе прошел первый день
кампании, закончившийся вечерней перекличкой. Следующий
день был воскресным. Работы, судовые и от порта, закончились
утром, и команда переоделась по-летнему во все белое. Затем
состоялись молебен, освящение корабля, общий смотр команды
и чтение Морского устава. После обеда с чаркой вина — освя-
щенный флотскими традициями и узаконенный уставом отдых
команды под кстати набегавший дождь. В 14 часов — побудка,
чай, с 15.30 до 17.30, как сказали бы мы сейчас, «активный от-
дых» — песни и игры команды, затем приборка в палубах, в 18
часов — ужии.
Все последующие дни под жарким южным солнцем и налетав-
шими шквалами дождей не прекращались на корабле приемки
оборудования, стальных листов и других материалов, снабжения
и продовольствия. С барж грузили уголь, с водоналивного бота
качали воду, портовым краном устанавливали более чем 100-
103
пудовые (1,64 т) плиты. Портовые маляры продолжали окраску
помещений и надстроек, каждый день поднимались по трапу
мастеровые порта н Николаевского завода, строители бились над
капризничавшим рулевым приводом. Боцманская команда возилась
с укладкой трех 372-пудовых (6,2 т) якорей. Корабельные водо-
лазы осматривали руль и гребные винты броненосца, обследовали
занесенные илом якоря «попово к», которые надо было передви-
нуть подальше от фарватера. Уже постоянно действовали собствен-
ные динамо-машины, все чаще появлялся дым из кормовых труб,—•
корабль начинал жизнь. К вечеру 14 июня, отдав сходии, броне-
носец оттянулся от набережной, готовый покинуть адмиралтей-
ство, почти пять лет служившее ему колыбелью и пристанищем.
Под утро 15 июня к трем котлам под парами прибавили еще пять,
в 6 ч 15 мин опробовали главные машины и вспомогательные
механизмы. Освобождая и проверяя путь по фарватеру, ушло
вперед портовое судно «Сестрица».
И вот наступил торжественный момент в жизни каждого ко-
рабля •— отданы швартовы и в 6 ч 45 мин вииты «Потемкина»
вспенили ингульскую воду, начав отсчет первых ходовых обо-
ротов.1 Огромный корабль в окружении верных нянек — порто-
вого катера «Сиасск» и знакомого нам «Ледокольчика» — осто-
рожно маневрируя, навсегда покидал зеленые прорезанные бал-
ками адмиралтейские откосы левого берега, с круч которых, как
и в день спуска два года назад, с гордостью следили за ним адми-
ралтейские мастеровые. Миновали прижатые к берегу «ноиовки» —
броненосные первенцы адмиралтейства, и в 7 ч 08 мин, миновав,
едва пе касаясь бортами, разведенные наплавные части Ингуль-
ского моста, вошли на самый трудный участок реки под буль-
варом высокого южного берега. Сужающийся при слпяиин с Бу-
гом Иигул был здесь стеснен слева вплотную придвинувшейся
к фарватеру наплавной городской купальней, а справа — длинной
250-метровой дамбой, защищавшей русло от наносов обширном
отмели. Успешно пройдена и эта теснина, в половине восьмого
крутой поворот у мыса пороховых погребов — и корабль на про-
сторах широко катившего свои воды Южного Буга. В 7 ч 55 мни
пройден Варваровский мост, застопорены машины, и ровно в во-
семь часов утра, завершив свой первый в жизни переход, «Князь
Потемкин Таврический» отдает якорь на 29-саженной глубине
Спасского рейда.
Здесь его уже ожидают «Сестрица» и «Днестр» — учебное судно,
присланное из Севастополя для совместного перехода морем.
Подняты флаг и гюйс, приходу корабля семью выстрелами салю-
тует Николаевский яхт-клуб. В полдень «Потемкин», подняв
брейд-вымпел старшего на рейде, уже возглавляет стоянку собрав-
шихся у Спасска кораблей. Довольный адмирал К. М. Тикоцкий
телеграфирует в Севастополь главному командиру о благополучно
1 ЦГАВМФ, ф. 870, on. I, Д. 28423, л. 53.
104
проделанном самостоятельном, без буксиров, переходе броне-
носца из адмиралтейства на спасений рейд «при общем сочувствии
флота, гарнизона, жителей и салюте яхт-клуба».
Следующие пять дней проходят в до отказа наполненной пред-
походпымн заботами оживленной рейдовой жизни. То н дело от-
правляется с поручениями на берег отданный на время стоянки
в распоряжение «Потемкина» портовый катер «Ольга». Новые
и новые грузы непрерывным потоком поступают на палубу и
в недра броненосца с обступивших его барж. Принято в трюмы
7600 ведер (93 мя) пресной воды, загружено в угольные ямы более
300 т угля, крапом установлены пришедшие своим ходом из
Николаевского завода паровые катера № 1 и 2. Случалось, за
падавшими за борт из-за спешки грузами приходилось посылать
иа дно реки водолазов. Оживленно было и у борта «Днестра»,
также принимавшего грузы адмиралтейства и Николаевского за-
вода, имущество покидавшего Николаев 36-го флотского экипажа
п его личный состав. Знамя экипажа, овеянное славой Синопа
и Севастопольской обороны 1854—1856 гг. в сопровождении тор-
жественного эскорта полуроты моряков «Потемкина» было до-
ставлено на борт броненосца.
Продолжали работу и прибывшие из порта адмиралтейские
мастеровые, но полностью соблюдался традиционный корабель-
ный распорядок с непременными приборками, осмотрами и про-
верками команды, помещений и технических средств корабля,
с чаркой водки перед обедом и священным послеобеденным отды-
хом. Однажды разрешено было и купание команды. По вечерам
практиковались с «Днестром» в боевом освещении, и яркие до
синевы лучи прожекторов выхватывали из тьмы южной ночи то
здание яхт-клуба па фоне зеленых склонов высокого берега, то
высвечивали белоснежный корпус «Днестра», то, упираясь в Вар-
варовский мост, перебегали вдоль отливавшей серебром глади
реки на другой берег. Упражнения эти выявили ряд недостатков
прожекторов, у которых часто ломались угольные стержни,
а у одного даже лопнуло стекло.
17 нюня последний раз в сопровождении портовых специа-
листов корабль осмотрел командир порта; после завершения
приемки грузов, к вечеру 19 июня, определили и уничтожили де-
виацию. Наступил день похода.
20 июня 1902 г. в пять часов утра, когда на корабле в котлах
№ 9—16 уже поднимали пары, прибыли пассажиры — те, кому
предстояло достраивать и оборудовать броненосец в Севастополе.
Это был штаб строителя — его канцелярия и чертежники,
всего четырнадцать человек во главе со старшим чертежником
потомственным почетным гражданином Саввой Солдатовым; ука-
затели котельного цеха Иван Серяков и Василий Молодой с де-
вятью сборщиками и сорока одним котельщиком, шесть слесарей-
указателей с мастером Афанасием Усовым, семнадцать плотников
во главе со своим указателем Алексеем Оттом, монтеры фирмы
105
Р. Кольбе и около шестидесяти рабочих Николаевского завода.
Следом прибыли представители администрации завода — дирек-
тор И. С. Каннегиссер, инженер Р. Р. Фенно и мастера цехов,
ведущих работы на корабле.
В половине седьмого завалили выстрела, опробовали главные
и рулевую машины и, имея под парами все 14 угольных котлов,
уже дали сигнал «Сестрице» сняться с якоря, как вдруг обнару-
жилась неполадка в рулевой машине. В 8 ч 45 мин, исправив по-
вреждение, снялись с якоря и дали ход машинам. Во главе киль-
ватерной колонны шла «Сестрица», за ней •— «Потемкин», «Спасск»
и «Днестр». Через час миновали местечко Дн'дова Хата, в И) ч
15 мин прошли Константиновский маяк, в 10 ч 40 мин легли на
Сиверсовы створы. Слева остались коммерческий порт и станция
железной дороги — получатели всех тех нескончаемых грузов
стали, которые, пройдя через руки николаевских корабелов, обрели
жизнь в прекрасном произведении инженерного гения — шедшем
теперь мимо них боевом корабле.
Скрылись за поворотом реки порт и Николаевский завод,
где еще работали над башнями для корабля, обогнули Волошскую
косу и вот уже Парутино — прибрежное селение, живописно
раскинувшее свои белые мазанки среди зелени садов. Берег под-
нимается, становится круче, обрываясь у уреза воды почти не-
приступной стеной. Над ним в отдалении — одинокое строение
маяка и сигнальной станции, воздвигнутые па том месте, где
под жесткими травами горячей украинской степи скрыты разва-
лины древнегреческой колонии — Ольвии. Все шире простор
надвигающегося лимана, в ослепительных бликах над низкой
косом за ним — бескрайнее море.
Около 14 часов берега Буга уходят в стороны, «Потемкин»
в лимане Днепра и Буга — арене многих морских сражении
в годы борьбы России за выход в Черное море. Здесь в 1788 г.,
в устье Буга, окруженный плотным кольцом турецких галер,
капитан Р. Сакен взорвал свою дубель-шлюпку, потопив четыре
вражеских корабля и заставив турок бояться абордажа даже
с малыми русскими кораблями. Послушный теченью двух соеди-
нившихся могучих рек, корабль поворачивает вправо, где путь
в море указывает Аджигольский плавучий маяк. Миновав его
в 15 ч 10 мин, вошли в канал и в 16 ч 45 мин обменялись позыв-
ными с Очаковской сигнальной станцией. За ней город с остат-
ками знаменитой крепости на возвышенном берегу, слева острием
полумесяца подходит к фарватеру оконечность Кипбурискои
косы. Пройден лиман, корабли прощаются с заботливыми прово-
жатыми — «Сестрицей» и «Спасском» и, не останавливаясь в Оча-
кове, выходят из горла лимана. Мощное течение влечет их вдоль
длинного пляжа к вырастающему по курсу острову Березань,
по корабли круто поворачивают влево, огибают Кинбурнскую
косу н выходят на просторы Черного моря. Слева, словно возни-
кающая из воды, появляется Киибурнская крепость. Многие
106
славные битвы, связанные с именами Н. А. Сепявипа, А. В. Су-
ворова и Ф. Ф. Ушакова происходили в этом историческом тре-
угольнике Березань—Очаков—Кинбурн, внутри которого идут
корабли. Пережили Очаков и Кинбурн и печальные дни, когда
здесь во время Крымской войны в 1856 г. французские
бронированные корабли подвергли бомбардировке побережье
н хозяевами вошли в лиман. Ушли в прошлое те дни, грозные
русские броненосцы, созданные на отечественных верфях, бороз-
дят Черпос море, м теперь выходит из лимана «Потемкин» — их
новое пополнение.
Вечером в вахтенном журнале корабля отмечается появление
огней Тендровского и Одесского маяков. Исстари заведенным
порядком течет корабельная жизнь, заносятся в журнал основные
события дня и жизни команды, судовые работы, результаты ме-
теорологических наблюдений, курс и скорость,, давление лара
в котлах и отсчет лага. Неспокойно летнее море — пятиметровые
валы шестибалльного волнения штурмуют корабль, восьмибалль-
пый ветер ревет в снастях, обдавая палубу и мостики густой во-
дяной пылью.
На полчаса отряд застопорил ход — закапризничало управле-
ние рулем с мостика, пришлось перейти па боевой штурвал в рум-
пель пом отделении. В половине второго ночи миновали маяк на
Тепдровской косе. На следующий депь после полудня перестал
идти сопровождавший корабли дождь, и в 15 час открылся по
курсу Херсоиесский маяк. И вот уже славный Севастополь,
жемчужина Черноморского флота, поднимается над морем. Бело-
каменный город, весь в зелени садов и бульваров, с возвыша-
ющимся над ним Владимирским собором — усыпальницей вели-
ких русских адмиралов и пламенных патриотов земли русской;
развалины древнего Херсонеса и монастырь у Карантинной бухты,
притаившиеся у воды грозные когда-то бастионы, заставившие
в 1854 г. с позором удалиться флот союзников; необъятная живо-
писнейшая севастопольская бухта, 120 лет назад открытая для
русского флота, — картины, одна ярче другой, возникали перед
моряками «Потемкина». И каждый чувствовал то же, что и артил-
лерии поручик, участник Севастопольской обороиы, Л. Н. Тол-
стой: «Пе может быть, чтобы при мысли, что и вы в Севастополе,
не проникло в душу вашу чувство какого-то мужества, гордости,
и чтоб кровь не стала быстрее обращаться в ваших жилах» ...
Последний сигнал «Днестру», при отсчете 140-й пройденной
в первом морском походе мили убирается механический лаг,
корабли показывают свои позывные н вот уже резкие свистки
боцманских дудок вызывают палубную команду готовиться к по-
становке на якорь. 21 июня ровно в 17 часов «Князь Потемкин
Таврический», а за ним «Днестр» входят на Севастопольский рейд.
На возглавляющем флот «Георгии Победоносце» один за другим
взвиваются разноцветные флаги сигналов — флот приветствует
новое пополнение. На юте «Георгия Победоносца»—контр-адмирал
, J07
Н. А. Зеленой, он здоровается с командой. Дружным «ура!»
отвечают ему с палубы «Потемкина», и корабль, миновав флагман,
в 17 ч 45 мин становится па бочку па большом Севастопольском
рейде.
Разные этапы развития Черноморского флота и почти все его
классы кораблей представлял стоявший в тот день на рейде учеб-
ный отряд. Вот транспорт «Бомборы», отметивший 50-летие
со дня спуска на воду, — деревянный винтовой пароход, куплен-
ный в Англии в первый год нерадостного для флота Парижского
мира. Свидетель полной ликвидации Черноморской флотилии,
он участвовал в русско-турецкой войне 1877—1878 гг., обеспечивая
в Дпепро-Бугском лимане стоянку па позиции бронированных
мортирных плотов, построенных в Николаеве, и сейчас в годы
становления активного броненосного флота продолжает службу.
Учебные суда «Днестр», «Березапь» — некогда вооруженные артил-
лерией первенцы Добровольного флота «Россия» и «Петербург»,
Крейсер «Память Меркурия», также бывший «доброволец», постро-
енный по специальному проекту во Франции п называвшийся до
перехода в военный флот «Ярославлем». Минный заградитель
«Буг» — очень интересный корабль, переоборудованный для авто-
матической постановки мни по способу лейтенанта В. А. Степа-
нова, автора идеи создания специальных заградителей типа «Амур».
Представителями серийно строившихся кораблей были мореход-
ная канонерская лодка «Уралец» (класса принятых тогда па всех
флотах мира почти универсальных артиллерийских кораблей
малого тоннажа) и эскадренный броненосец «Георгий Победоно-
сец» — оригинальный, созданный в России тип мощного ударного
корабля с шестью 1 (в трех парных барбетпых установках) 305-мм
орудиями. Последний в серии, «Георгий Победоносец», сохраняя
конструктивный тип предыдущих кораблей («Екатерина II»),
имел еще и башеппообразные прикрытия над парными установ-
ками орудий, защищавшими их от огня скорострельной артил-
лерии, которая приобретала к тому времени все большее значение.
Три дня провел «Потемкин» па рейде с учебным отрядом.
Утром 22 июня корабль осматривал главный командир вице-
адмирал С. П. Тыртов, а вечером стали готовиться к праздничному
дню. В воскресенье, 23 июня, после утренней приборки команда
переоделась во все белое, на берег отправили для парада роту
моряков в 32 ряда при знамени. После полудня «Князь Потемкин
Таврический» вместе с другими кораблями украсился флагами
расцвечивания, и гром выстрелов прокатился по просторному
рейду — флот салютовал в честь столетия со дня рождения Павла
Степановича Нахимова, флагу которого во главе победоносной
эскадры вот так же на Севастопольском рейде 49 лет назад са-
лютовал после Синопа парусным Черноморский флот. Святое
1 Обычно па флотах мира броненосцы были вооружены четырьмя 305-мм
орудиями.
108
для черноморцев и всей России имя великого патриота, воина
и моряка н до наших дней служит символом непревзойденной пре-
данности Родине, флоту и своему народу.
Песнями и играми команды закончился на «Потемкине» вечер
дня рождения адмирала П. С. Нахимова, к ночи, словно напоми-
ная о скорейшем переходе к заводской стенке, обрушился на
корабль жестокий шквал с дождем, залившим многие помещения.
Наутро приступили к прогреванию и проверке рулевой и главных
машин корабля, по переход к заводу не состоялся из-за поломки
шейки противовесного цилиндра золотника низкого давления
левой машины. Для подготовки к работам отправились на берег
прибывшие на корабле специалисты Николаевского порта,
Л. Э. Шотт и рабочие.
25 июня в сетке налетавшего временами дождя корабль,
паконец, снялся с бочки и после 20-минутного перехода отдал
левый якорь в Южной бухте. Но только после полудня, вытравив
до 200 м левой якорной цепи, приняв с набережной Корабельной
бухты мощные цепные швартовы, подобрав с грунта с помощью
водолазов дополнительные цепные швартовы от мертвых порто-
вых якорей и оттянув корму от стенки, где корабельные винты
касались грунта, «Потемкин» окончательно и надолго замер у своего
нового пристанища в Лазаревском адмиралтействе.
Еще продолжалась иа корабле прежним порядком рейдовая
служба, а с уходом 26 июня в плавание учебного отряда «Потем-
кин» даже стал старшим иа рейде, но все шире охватывали его
строительные работы, возобновился стук клепальных молотков,
корабль снова заполнили рабочие. Портовым краном выгружали
принятые па переход и еще неготовые к установке броневые плиты
носовой и кормовой башен, их барабаны оснований н крыши
сдавали на склады имущество экипажа и корабля, мебель, пред-
меты снабжения. 4 июля отправили в казармы экипажное знамя,
утром 7 июля с приходом учебного отряда спустили брейд-вымпел
старшего на рейде, а после обеда с последней партией корабельного
имущества покинула «Потемкин» и команда. В 19 ч 40 мин на
корабле спустили флаг, гюйс и вымпел. Кампания 1902 г. окон-
чилась. 1
У стенки Лазаревского адмиралтейства
Радость успеха морского перехода и торжеств на Севастопольском
рейде быстро уступала место тревожным заботам достроечных
будней. Располагавший лишь недавно переданным ему адмирал-
тейством Русского общества пароходства и торговли, постоянно
перегруженный заказами на ремонты кораблей, продолжающий
строить крейсер «Очаков», севастопольский военный порт, совсем
недавно вернувший себе утраченные после Крымской войны права
* ЦГАВМФ, ф. 870, on. 1, д. 28424, л. 38.
109
главной базы флота, не мог обещать строителю «Потемкина»
быстрого и безотказного удовлетворения его потребностей. При-
бывший в предвидении этого с запасами материалов и собственными
рабочими, А, Э. Шотт должен был тем не менее снаряжать в Ни-
колаев новые и новые экспедиции за материалами и заготовками.
«Выбивал» их его помощник, корабельный инженер В. Лютер,
а конторщик Краморепко и кладовщик Дубинин были заняты
сдачей в адмиралтействе оставшихся после работ на «Потемкине»
инструментов и материалов. Суровые правила казенной отчетности
требовали оприходования одних материалов и перевода в экипа-
жеские магазины севастопольского порта других. Прибавилось
и переписки, в которой строителю приходилось преодолевать
теперь двойную лестницу военной субординации. Почти каждым
рейсом заходивших в Николаев военного транспорта «Ингул»
и учебных судов «Прут» и «Днестр» прибывали в Севастополь за-
бытые в спешке ухода или только что выполненные николаевским
портом детали. В начале августа прибыли шаблоны для заказа
в севастопольских мастерских 28 броневых крышек светлых
люков машинного отделения и четырех сходных люков, за ними —
партия медных труб для водоотливной системы, потом спешно
требовавшиеся шайбы для броневых болтов поданных труб,
трюмные насосы системы Гренддя (установку их электродвига-
телей выполнял николаевский порт), торпедные аппараты, мед-
ные палубные втулки и т. д. и г. и.
Обилие этих бесплапово текущих грузов, сложность про-
цедуры их приемок, трудности поиска часто неизвестно где ока-
зывавшихся неотложно необходимых деталей и последующее
упорядоченное их распределение в соответствии с назначением —
все эти вызванные спешностью перехода дополнительные хло-
поты то и дело отнимали время п вызывали задержки, непре-
станно тормозившие продвижение работ иа корабле. Особенно
сложно оказалось разобраться со сбором в полном комплекте
всего многообразия деталей водоотливной системы, разбросан-
ных между Николаевом и Севастополем; долго искали и запра-
шивали в Николаеве 430 гужонов для крепления жестких ба-
рабанов, а они обнаружились в числе грузов, доставленных на
борту «Потемкина». Уже из Севастополя приходилось давать
в николаевский порт заказ на дополнительные медные иллюми-
наторы выгородок машинных, к тельных и камбузных люков,
а затем и на доставившие множество хлопот вентиляторы. Из
Николаева ожидались и 45-футовые катера «Потемкина», которые,
пройдя ходовые испытания на Буге, требовали теперь органи-
зации специальной операции по доставке их в Севастополь.
Одновременно с этими не перестававшими множиться органи-
зационно-снабженческими неудобствами продолжались на «По-
темкине» и переделки — также следствие легкомысленной распо-
рядительности ретивых адмиралов, поспешивших «вытолкнуть» бро-
неносец из Николаева. В сентябре 1902 г. при испытаниях водо-
,110
непроницаемости отделений кормовых торпедных аппаратов об-
наружилась сильная течь в местах прохода через переборки
электрических кабелей, прокладывавшихся, очевидно, в спешке
минной мастерской николаевского порта; требовало переделки
н слишком уж упрощенное соединение паропроводов вспомо-
гательных механизмов, создававшее при их работе возможность
проникновения и конденсации пара в полостях паропроводов
бездействовавших главных машин. Тогда же осматривавший их
главный инженер-механик севастопольского порта Пастухов пред-
ложил установить па корабле один или два дополнительных
вспомогательных холодильника общей охлаждающей поверх-
ностью не менее 186 ма, но МТК, несмотря на резонность доводов
(наличие экономайзеров и гораздо большая в сравнении с «Тремя
Святителями» мощность вспомогательных механизмов), отложил
решение вопроса до результатов официальных испытаний.
В середине ноября 1902 г. вместо А. Э. Шотта, назначенного
в Николаев портовым корабельным инженером и строителем
нового (по типу «Потемкина») броненосца «Евстафий»,1 достройку
корабля продолжил корабельный инженер В. В. Константинов.
Его главной заботой сразу же стали бронирование н установка
башен. Приближалась к завершению установка полученных
в октябре с Ижорского завода двенадцати 203-мм плит броневого
пояса по ватерлинии, по не поступало еще ни одной из двадцати
229-мм и двадцати 152-мм броневых плит, из-за чего (корабль
погрузился в воду почти до уровня шельфа) нельзя было ставить
полученные еще летом с завода Бирдмора 127-мм плиты, пред-
назначавшиеся для следующего (располагавшегося над ними)
яруса брони. По этой же причине пришлось отложить ходовые
испытания и даже — из-за неготовности угольных ям и смежных
помещений — погрузку па корабль запасов заготовленного для
этих испытаний отборного угля. Отправку из Колпино уже более
месяца ожидаемых 229-мм плит задерживала железная дорога.
Только к началу января 1903 г. прибыли две первые 229-мм плиты,
за ними начали поступать остальные. К началу марта 1903 г.
установка плит броневого пояса была завершена, начали ставить
плиты верхнего яруса и одновременно устанавливать изготовлен-
ную еще в мае боевую рубку, а также подкрепления мостиков,
приборы управления и сигнализации. Причиной задержек были
долго не удававшиеся отливки болванок маломагнитной стали
для плит пола и крыши боевой рубки. Отливки по методу отстав-
ного генерал-майора Г. П. Феодосьева, эксперта ГУКиС по метал-
1 Л. Э. Шотт в 1906 г. был уволен в отставку с производством в инспекторы
кораблестроении (в чипе действительного статского советника вместо воинского
звания генерал-майора). Очевидно, начальство не могло простить строителю
«Потемкина» недостаточной «...административной распорядительности в отноше-
нии к рабочим», которая «при современном настроении рабочего класса» нс от-
личалась «необходимой твердостью и настойчивостью для главного корабельного
инженера» (ЦГЛВМФ, ф. 417, оп. 4, д. 3977, с. 28).
Hli
лургии, были вопреки расчетам готовы лишь к концу 1902 г. и
в январе 1903 г., пройдя весь цикл обработки, готовые плиты
крыши и пола рубки вместе со специальными сверлами и метчи-
ками для нарезания резьбы под гужоны были отправлены в Се-
вастополь Путиловским заводом.
Наибольшую тревогу вызывали башни. О готовности корабля
к их установке строитель официально известил Николаевский
завод 15 октября 1902 г., т. е. с более чем двухлетним опозданием
против срока, оговоренного контрактом. Но и этой отсрочки за-
воду явно нс хватало, чтобы, согласно контракту, спустя шесть
месяцев после уведомления строителя, а именно 15 апреля 1903 г.,
завершить монтаж башен на «Потемкине». Задержанная переба-
зированием расточка потопов под катки носовой башни заверши-
лась только к середине февраля 1903 г., и лишь с 1 апреля ана-
логичные работы собирались начать по кормовой башне. Следу-
ющей после расточки операцией была установка па корабле цен-
тральной трубы и стола носовой башни, клепка которых только
что закончилась на заводе в Николаеве. Расточку мест для погояов
и самих погоиов (горизонтальных и вертикальных), как и расточку
подцапфенников в кронштейнах под станки орудий, завод хотел
выполнить непременно у себя дома «с большей точностью и тща-
тельностью», чем это могло бы быть сделано в Севастополе.
Тем временем готовность корабля по корпусу достигала уже
90,7%, н «для непрерывности работ па броненосце» строитель
требовал доставить из Николаева хотя бы к 1 апреля централь-
ную трубу носовой башни со столом, центральный штырь и де-
тали зарядной платформы (которые требовалось загрузить до
установки трубы), а также роульсы и гидравлические домкраты
для подъема башни при ремонтах. В этом случае установку но-
совой башни можно было закончить к 1 июня 1903 г. По словам
директора завода И. С. Капнегиссерз, почти все механизмы ба-
шенных установок были готовы к монтажу в банте, после того
как она будет установлена в боевые гнезда. Дальнейшие задержки
могли вызвать лишь испытания орудийных станков, которые
МТК планировал начать на петербургском Охтинском полигоне
не ранее марта 1903 г. Установку кормовой башни можно было
бы ускорить, если бы МТК отказался от предусмотренной кон-
трактом приемки башни в действии в сборе со всеми механизмами
на заводе в Николаеве и разрешил провести полную проверку
после ее установки па корабле. В этом случае башня была бы
доставлена к 1 июня и благодаря четырехмесячному выигрышу
времени можно было бы с 1 июня начать установку в башнях
орудийных станков, что обеспечило бы непрерывность ведения
работ п полное согласование их с достройкой броненосца. Не-
смотря па согласие наблюдающего за изготовлением башен
подполковника Истомина н ходатайство главного командира
МТК в письме от 21 марта 1903 г. продолжал настаивать на не-
обходимости проверки в действии на заводе одной полностью со-
112
бранной башни. Обязательная даже для опытных заводов, такая
проверка считалась совершенно необходимой для завода, изго-
товляющего башни впервые.
30 апреля 1903 г. на учебном судне «Днестр» в Севастополь
были доставлены первая 15-тонная центральная труба и двух-
тонная зарядная платформа, а на север — в Петербург — начали
отправлять для испытаний орудийные станки (последний прибыл
туда к началу августа). Все лето партиями и в одиночку шли из
Николаева в Севастополь детали и агрегаты башенных установок.
Литые зубчатые обода для вращения башен, стальные обоймы
для вертикальных и горизонтальных роликов, каленые ролики —
цилиндрические и конические, приводы для вращения зарядных
платформ, детали механизмов наведения орудий — эти и мно-
жество других деталей опускались в башенные гнезда на корабле
или, ожидая своей очереди, оседали в артиллерийских складах
порта. В конце октября 1903 г. три станка башенных орудий
вернулись из Петербурга в Николаев, но до предусмотренном
МТК проверки одной из башен в действии на заводе было еще
далеко и директор И. С. Кап пеги ссер счел своевременным и а пом-
нить МТК, что в задержках повинен пе только завод.
Каппегпссср имел и виду историю с заказом стальных бол-
ванок для кованых балок крыш башен. После неудач с заказом
па южных заводах и запрещения ГУКиС обращаться к заграничным
контрагентам договорились об исполнении заказа с Франко-
русским заводом. Однако из-за несоответствия его продукции
техническим требованиям пришлось спустя год — 28 февраля
1901 г. — передать заказ Обуховскому заводу, но и он вследствие
разных обстоятельств (примерно таких же, которые лихорадили
и Ижорский завод.—Р. М.) вместо трех месяцев справился
с заказом лишь через полгода. Сверхконтрактпыс требования
МТК задержали сдачу орудийных станков сначала па десять
месяцев — МТК предложил обеспечить удержание орудий при
откате — а затем еще па два месяца но причине отправки для
испытаний в Петербург всех четырех станков, а пе одного, как
оговаривалось вначале. Еще иа три недели (отсутствие специаль-
ных железнодорожных платформ) было отложено возвращение
станков после испытаний, и, наконец, трехмесячную задержку
работ вызвали забастовки, продолжавшиеся на Николаевском
заводе до августа 1903 г. Все эти факторы, как, естественно, и
более чем двухлетняя неготовность броненосца к приему башен,
а также технические усовершенствования их (сокращение проме-
жутка времени между выстрелами и удержание орудия на откате)
должны были, по мнению директора, послужить «к смягчению
суждения о неисправности завода по отношению к срокам».
Тем временем средй многочисленных забот строителя на перед-
ний план выступали вопросы боевого вооружения корабля.
Еще в октябре 1902 г. А. Э. Шотт, приступив к вырубке портов
для 75-мм орудии, обнаружил, что их стволы у кормового траверза
113
спардека будут мешать стволам 305-мм орудий развернутой -на
корму башни, а ствол укрепленного по-походному правого 75-мм
орудия оказывался в зоне действия конуса газов башенных ору-
дий. А. Э. Шотт, поддержанный портовым артиллеристом под-
полковником Л. И. Саиоцким, предложил перенести два 75-мм
орудия из каземата спардека на его крышу, что позволило бы
избежать указанных явлений, обеспечить открыто расположен-
ным орудиям большие углы обстрела, а при установке вместо них
47-мм орудий уменьшить размеры портов в траверзе. МТК, опа-
саясь ухудшения питания патронами орудий, отклонил предло-
жение. Однако строитель, желая избежать последующих, гораздо
более трудоемких переделок, необходимость которых, по его
мнению, выявилась бы при первой же стрельбе, убедил капитана
над севастопольским портом контр-адмирала М. Ф. Лещинского
и главного корабельного инженера П. Е. Черниговского 1 пред-
ставить мотивированный доклад главному командиру. Соответ-
ствующее предложение С. П. Тыртова, указавшего, что во избе-
жание разрушений внутри казематов при стрельбе 305-мм орудий
на кормовых курсовых углах придется задраивать порты 75-мм
орудий, было принято МТК лишь после нового телеграфного
напоминания в конце января 1903 г., когда строитель В. В- Кон-
стантинов уже приступил к отделке портов для 75-мм орудий
в спардеке. 8
В начале марта 1903 г. корабль был готов к установке артил-
лерии (кроме башенной), и строитель, напоминая о необходимости
ускорить присылку всех изготовлявшихся Обуховским заводом
орудии, просил доставить на борт уже прибывшие в Севастополь
десять 152-мм орудий и 37-мм пушки. Пулеметы, вопреки ожи-
даниям строителя, не были даже заказаны, и пришлось уже
в июне, избрав способ их установки но типу канонерской лодки
«Уралец» (па топком стальном борту с деревянным планширем)
сообщать МТК эти данные для заказа по ним пулеметов (на за-
воде Виккерс-Максим). Одновременно ладо было успевать заказы-
вать и другие важные мелочи, вроде фитильной плетенки для
обеспечения водонепроницаемости уплотнений закрытых ору-
дийных портов в местах выхода из них стволов орудий. Опыт
океанских плаваний броненосца «Наварны» и крейсера «Дмитрий
Донской» показал, что эта плетенка, пропитанная пушечным
салом, оказалась надежнее и долговечнее быстро портящейся
резины и, как сообщал старший флагман Черноморской флотской
дивизии контр-адмирал Н. И. Небогатов, комиссия артиллерий-
ских офицеров севастопольского порта рекомендовала применять
ее на всех кораблях. В соответствии с установленной потреб-
ностью после обычной процедуры вызова па конкуренцию пре-
тендентов и изучения образцов (сохранившихся в делах постройки 1 2
1 Строитель «Рствизаиа» я «Варяга» в Америке.
2 ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 14, д. 95, л. 55.
114
корабля. — Р. М.) заказ на 900 м. широкой плетенки был в сен-
тябре 1903 г. дан севастопольскому коммерсанту Шишману.
Не меньших забот стоила строителю и обширная система
подачи боеприпасов на корабле. Еще в январе 1903 г. ввиду
завершения корпусных работ в шахтах элеваторов В. В. Кон-
стантинов просил начальство поторопить петербургскую фирму
«Дюфлон и Константинович» — поставщика электрических лебе-
док подачи — начать их установку (по контракту в двухмесяч-
ный срок), что позволило бы обеспечить комплексность и полное
взаимное согласование работ, так как в это же время порт уста-
навливал кронштейны отводных шкивов и сами шкивы для тросов
элеваторов, а петербургский Металлический завод — рельсовые
пути под подволоками погребов и палуб для тельфернон подачи
боезапаса, подъемные рамы в шахтах и беседках для укладки
снарядов и транспортировки по кораблю по этим рельсам.
Рабелы уже близились к завершению, но проверить в действии
весь комплекс системы было нельзя из-за промедлений фирмы
«Дюфлон», которая медлила с установкой давно доставленных
в порт лебедок. Лишь а апреле пришло из ГУКиС невнятное
разъяснение, что монтаж лебедок задерживается фирмой нз-за
предстоящего по требованию МТК «значительного изменения»
системы храпения н подачи боеприпасов. Все лето прошло в тре-
воге и ожиданиях, не один запрос был отправлен в Петербург,
прежде чем из ответов ГУКиС выяснилось, что все предписанные
МТК изменения касаются лишь совершенствования электриче-
ской схемы (введение специальных постовых коммутаторов с кноп-
ками точной остановки и замедления хода для более надежного
действия элеваторов и т. д.), а проволочки со стороны фирмы
вызваны стремлением избежать лишних расходов на кома ид ri-
per ки монтеров: фирма желала, получив заказ на коммутаторы,
реле и кнопки (срок 10 сентября), установить их одновременно
с лебедками. Сделанный ГУКиС заказ этих новых электрических
приспособлений, почему-то предусматривавшихся не для всех
52 постов нагрузки и выгрузки беседок, пришлось повторять;
задержался также и запоздалый (в марте 1903 г.) заказ Металли-
ческому заводу системы ручной подачи боеприпасов, и в итоге
отработка всей системы подачи общими усилиями и особенно
фирмы «Дюфлон» задержалась почти на год.
Из торпедно-минного вооружения к концу апреля 1903 г.
петербургский Металлический завод завершил установку носового
минного аппарата, расположение которого в удаленном и изоли-
рованном помещении гарантировало от риска случайных повреж-
дений в ожидании еще нескорых испытаний. Боязнь этих повреж-
дений удержала Путиловскнй завод от установки еще в Нико-
лаеве более доступных бортовых аппаратов, но ввиду начала
подобных работ на крейсере «Очаков» решено было одновременно
выполнить их и на «Потемкине». Работы были завершены в ноябре
1903 г. В связи с этим и ввиду предполагаемого (к 1 ноября)
115
срока готовности броненосца к «пробному плаванию» строителю
пришлось просить минную мастерскую порта ускорить установку
изготовлявшихся николаевским портом воздухонагнетательных
насосов, проводку к ним паровых, отработавшего пара и воздуш-
ных трубопроводов, сети электрического освещения, рельсовых
путей для торпед в помещениях торпедных аппаратов, установку
прожекторов л прокладку телефонной сети. Схема телефонной
сии, разработанная портовым минером капитаном 2-го ранга
Д. Л. Хрущевым, ограничивалась лишь 47 самыми насущно
необходимыми станциями, «дабы не усложнять и без того чрез-
вычайно сложной проводки», затрудняющей ее исправление.
В резерв но примеру кораблей Балтики предусматривалось два
комплекта переносных станций. Схема по замечаниям МТК
в июле 1903 г. была переделана, вследствие чего пришлось менять
и согласованную с телефонами сеть переговорных груб, материал
для которой уже заготовлялся механическими мастерскими сева-
стопольского порта. Новыми переделками грозили указание
МТК от 9 июля 1903 г. об обеспечении прожекторам возможности
светить на оба борта, предложение главного минера порта приме-
нить для подъема мин электрические лебедки по образцу приня-
тых па заградителях «Амур» и «Енисей» и просьба командира
броненосца И. П. Тнхмепева о подкреплении фундаментов всех
четырех боевых динамо-машин и двух — сети освещения.
Через год был обнаружен плод поспешности перехода в Сева-
стополь: гнутое колено грубы отработавшего пара одной из ди-
иамо-мапши. Это колено, по свидетельству комиссии порта, ока-
залось «сожженным, в трещинах, с заплатами и припаяно во мно-
гих местах».1 Впрочем, изувеченное колено трубы меркло в сравне-
нии с возникшей необходимостью массового отжига закаленной
поверхности только что установленной брони. Николаевский за-
вод с августа 1903 г. начал отжигать участки брони для сверле-
ния отверстий и нарезания резьбы под гужоны крепления труб
мусорных эжекторов, выше — по казематным плитам завода
Бирдмора — отжигали броню для крепления став иен портов
162-мм орудий и по всему поясу по ватерлинии пришлось отжи-
гать плиты для крепления башмаков нежданно появившегося
в мае 1903 г. сетевого заграждения, которое, как это слышал
в МТК еще А. Э. Шотт, якобы предполагалось отменить для бро-
неносцев с крупповскоп броней.
Вот они — разительные примеры последствий организацион-
ных изъянов проектирования и «профессорской забывчивости»
МТК, с удивительной подчас легкостью принимавшего ответст-
венные решения и столь же легко отступавшегося от них! Строи-
телю же оставалось спешно разрабатывать чертежи и ведомости
заказа материалов, да запасаться новыми приборами Уэлза для
1 ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 15, д. 57, л. 227.
116
отжигания, благо их поставлял севастопольский коммерсант
С. М. Брун.
Из числа продолжавших поступать в 1903 г. контрагентских
заказов самым сложным, как показали дальнейшие события, были
краны для подъема катеров. Семь эскизных чертежей с учетом за-
мечаний МТК от 12 января 1902 г. А. Э. Шотт представил главному
корабельному инженеру севастопольского порта П. Е. Черни-
говскому с просьбой нолушпь до 1 ноября предложения частных
заводов —- медлительное и малопроизводительное казенное адми-
ралтейство, к тому же не выпускавшее стального литья для такой
оперативной и тонкой работы, по мнению строителя не годилось.
Заказ после соответствующей процедуры вызова портом конку-
рентов был поручен уже зарекомендовавшему себя поставками
для крейсера «Очаков» Екатеринославскому заводу, который
принял назначенный строителем пятимесячный срок и назвал
наименьшую цену — 28 000 руб. с доставкой (петербургский
Металлический завод запросил 32 790 руб., а Николаевский —
46 526 руб. н девятимесячный срок). В заказ входили лишь сталь-
ные конструкции ферм крапов: подъемные п поворотные механизмы
по проекту николаевского портового минера изготовлял Нико-
лаевский завод, заказавший п электродвигатели для лебедок па
электротехническом заводе «Вольта» в Ревеле; установка кранов
в сборе па корабле оставалась за севастопольским портом. Листо-
вой и профильный материал для кранов поставляли на Екатерипо-
славский завод Донецкое общество железоделательного и стале-
литейного производства в Дружковке, Никополь-Марпупольское
горное и металлургическое общество и Александровский южно-
русский завод Брянского акционерного общества в Екатерино-
славс. 22 нюня 1903 г. основные детали кранов (испытания их
в сборе на заводе ввиду отсутствия соответствующих приспособле-
ний было разрешено не проводить) были доставлены в Севасто-
поль. 16 июля приступили к предварительной сборке кранов в Ла-
заревском адмиралтействе, а спустя месяц закончили их установку
на корабле, по до октября пришлось ожидать дополнительно за-
казанные в июне восемь шкивов для канифас-блоков ручного подъ-
ема катеров.
Сложным оказался для «Потемкина» и заказ хлебопекарной
печи. В марте 1903 г. строителю не разрешили приобрести хорошо
зарекомендовавшую себя на пароходах Добровольного флота
печь гамбургской фирмы «Вайхорст и сын». Отечественные про-
мышленники не брались изготовить по техническим требованиям
строителя электрическую печь с-тестомешалкой производитель-
ностью около 35 пудов хлеба в сутки, и лишь в декабре 1903 г.
о заказе на печь требуемого типа удалось договориться с петер-
бургской фирмой Р. Кольбе, которая устанавливала на корабле
водопровод, паровое отопление и поставляла для офицерских ванн
специальные нагреватели (вместо прежних постоянных змее-
виков).
117
Нельзя не рассказать об анекдотической, удивительной по
своей продолжительности истории выбора образца совсем уж
казалось бы примитивного бытового прибора — офицерского умы-
вальника (трубопровода сточной воды тогда в каютах не полага-
лось), Избранные А. Э. Шоттом в мае 1901 г. «крайне симпатичные
по своей компактности и прочности» складные металлические умы-
вальники (установленные уже на «Трех Святителях») вызвали столь
уничтожающую критику командира броненосца М. А. Данилев-
ского, что С, 11- Тыртов наложил запрет па заказ «никуда не год-
ных» умывальников, не вызывавших прежде никаких претензий.
От казенного железного умывальника образца 1875 г., избран-
ного командиром «Потемкина», обратились к деревянному, только
что утвержденному главным командиром для броненосца «Две-
надцать Апостолов». Начавшееся было изготовление таких умы-
вальников для «Потемкина» остановилось в связи с заменой на
кораблях дерева металлом. Тогда строитель, и без того сбившийся
с пог из-за хлопот с броней и предстоящего перехода вСеаастополь,
решил ждать утверждения разрабатываемого в Петербурге
специальной комиссией образца типового металлического
умывальника, а на переход подобрать что-иибудь из запасов
порта.
Прошел год. Петербургский образец «уже неоднократно проек-
тирован комиссиею», но все еще подвергается изменениям, так
как начальник ГУКиС В. П. Верховский одобрил тип умываль-
ника, установленного на только что прибывшем из Америки «Рет-
визане». Еще через год строитель, теперь уже В. В. Константинов,
ходатайствует о заказе по этому образцу умывальников и для
«Потемкина». Но МТК, надеясь помочь петербургской комиссии,
предлагает строителю разработать чуть ли пе конкурсный обра-
зец умывальника, хотя самому МТК нравятся умывальники, ис-
пользуемые в английском флоте. Том временем В В, Константинов
узнает, что ГУКиС, забыв о гонении на дерево, наряду с метал-
лическими продолжает снабжать корабли деревянными умываль-
никами прежних типов. Почувствовав свободу действий, он хода-
тайствует о заказе в одесском магазине Франца Цише 39 умываль-
ников, близких по типу к английским. Но тут как раз подоспела
необходимость заказывать умывальники для «Очакова», и севасто-
польская портовая контора, вызвав на конкурс претендентов из
Петербурга, Севастополя и Одессы, 19 июня 1903 г. отдает заказ
на умывальники для обоих кораблей «Художестаепной столярной
фабрике К. Э. Акстмана» в Севастополе. Вскоре, правда, возни-
кают «накладки» — «единственный в России» варшавский завод
эмалированной посуды отказывает К. Э. Акстману в изготовлении
умывальных чаш и ведер по полученным чертежам. Почти четы-
рехлетпяя эпопея создания красивых и изящных умывальников
завершается достойным образом — волюнтаристским приемом
Н. Е. Черниговский решительно заменяет фаянсовыми чаши ме-
таллическими, а эмалированные ведра — оцинкованными!
118
В этой истории, как в капле воды, отразилась непостижимая
безалаберность тогдашней администрации, способной годами же-
вать пустяки, создавать нз ничего проблемы и воздвигать перед
строителем препятствия, наблюдая которые приходится удивляться
пе длительной казенной постройке кораблей, а ужо тому, что опа
все же приходила к завершению.
Ходовые испытания
1 сентября 1903 г. «Потемкин» оторвался от стенки Лазаревского
адмиралтейства и вошел в док для очистки подводной части перед
ходовыми испытаниями, проверки н исправления клипкетов под-
водных торпедных аппаратов, из которых правый кормовой еще
в марте из-за обнаружившейся течи был заглушен временной ко-
робкой.
8 октября «Потемкин», снова вернувшийся в Корабельную
бухту, поднял вымпел, принял с берега знамя 36-го экипажа и
качал кампанию, одновременно продолжая достроечные работы
и готовясь к испытаниям. Каждое утро поднимались по трапу
и исчезали в отсеках рабочие мастерских порта, Николаевского н
Путнловского заводов. А рядом с этой деловитой мастеровой дея-
тельностью налаживалась жизнь корабля как организованной
боевой единицы. В списках экипажа, согласно вахтенному жур-
налу, значились 21 офицер, включая командира капитана l-ro
ранга И. П. Тихменева, строителя В. В. Константинова и его по-
мощника А. А. Впдстедта, трех проходивших стажировку перед
отбытием воинской повинности инженеров-технологов, записан-
ных «вольными механиками» ( в их числе и А. М. Коваленко, един-
ственного из офицеров этого состава участника исторического ре-
волюционного рейда); восемь кондукторов и неизменно первый
в их списке — старший боцман Ф. В. Мурзак, 69 унтер-офицеров,
в том числе рулевой квартирмейстер Михаил Костенко, в чьих
руках штурвал броненосца был во всех походах 1903—1905 гг.;
568 рядовых матросов, к которым следует прибавить 22 человека,
обучающихся в школах комендоров, минеров и минных машини-
стов. Заняли свои места вахтенные, зорко следят за жизнью на
рейде сигнальщики и заливаются, вызывая подвахтенных и коман-
дуя авральными работами, боцманские дудки. По расписаниям
начинаются учения и занятия, перемежаемые тревогами.
Три дня принимали с барж нефть для подготовленных к дейст-
вию котлов носовой группы, 13 и 14 октября опробовали машину
на швартовах, а утром 15 октября, спустив брейд-вымпел стар-
шего па рейде, вышли на Большой рейд и, обменявшись позыв-
ными с сигнальной мачтой главного командира, в 9 ч 20 мин семью
выстрелами впервые салютовали севастопольской крепости, полу-
чив ответ с Константиновской батареи. Через 25 минут, пройдя
траверз Херсонесе кого маяка, легли на курс норд-ост и присту-
119
«Потемкин» перед испытаниями (башни 305-мм орудий еще отсутствуют).
пили к испытаниям под шестью котлами кормовой группы. На
следующий день, также при неполном давлении и на скорости
около 8,5 уз галсами между мысами Херсонес и Сарыч ходили под
16 носовыми котлами. В субботу 18 ноября пары были подняты
во всех 22 котлах и в пробегах между Евпаторийским и Хсрсо-
нссским маяками скорость при давлении 15 атм довели до 16,5 уз
по лагу (частота вращения винтов 85 об/мин). Вторую половину
дня ходили под девятью котлами (из них семь носовых) при давле-
нии 10—11 атм. 20 октября па переходе к мысу Сарыч частоту вра-
щения винтов довели до 88 об/мин, но давление в котлах вместо
17 атм по спецификации и па этот раз не превысило 14,7 атм: под-
водили носовые нефтяные котлы, не дававшие полного пара.
11 ноября, после ряда переделок, вновь вступали в кампанию,
под всеми котлами средним ходом дошли до Балаклавы и, выведя
из действия вновь капризничавшие носовые котлы, вернулись
вечером па рейд. Давление в котлах держалось на уровне 11,2 атм,
частота вращения — 60 об/мин. 14 ноября на пути к Евпатории,
идя со скоростью 14 уз и подняв давление в течение первого часа
с 12,6 до 14 атм, начали прибавлять скорость, однако с увеличением
частоты вращения до 80—84 об/мин (15—16 уз) давление упало
до 10,5—12,6 атм. Питание нефтяных котлов требовало новой
регулировки.1
1 ЦГАВМФ, ф. 870, on. 1, д. 29841, л. 31.
120..
Дальнейшие испытания прервало торжественно отмечавшееся
Черноморским флотом 50-летие Синопской победы. К стоявшему
под брейд-вымпелом старшего на рейде «Потемкину» и находив-
шимся в кампании крейсеру «Память Меркурия», учебному судну
«Прут» и транспорту «Ингул» в канун праздника присоединились
поднявшие вымпелы броненосцы «Три Святителя», «Ростислав» и
«Чесма» — носители имен трех из шести линейных кораблей эс-
кадры П. С. Нахимова. После полудня с возглавлявшего эскадру
«Потемкина» салютовали поднятому на «Ростиславе» контр-адми-
ральскому флагу прибывшего из Петербурга младшего флагмана
Черноморской флотской дивизии великого князя Александра Ми-
хайловича, а в ночь на 18 ноября — день победы — в знак при-
нятия главным командиром непосредственного начальствования
эскадрой «Чесма» поднимает флаг командующего флотом, недавно
введенный новым Морским уставом 1899 г. Утром праздничного
дня вместе со всем флотом поднял «Потемкин» георгиевский вым-
пел — одно из восстановленных к юбилею отличий, дарованных
в 1856 г. за героическую Севастопольскую оборону всем семнад-
цати черноморским флотским экипажам. Вместе е новым вымпелом
затрепетали над броненосцем флаги расцвечивания, п рейд огла-
сился грохотом 31 выстрела, которыми флот салютовал вечно па-
мятным героям Синопа и Севастопольской эпопеи. Для парада
отправили в город оркестр и знамя экипажа с почетным караулом,
после обеда уволили на берег очередную смену, а в 16 ч 22 мин
корабль, спустив флаг, гюйс и вымпел, возвратился к обстановке
достроечных будней.
26 ноября «Потемкин» вновь вступил в кампанию, совершив
в тот же день трехчасовой выход под половинным числом котлов.
28 и 29 ноября механизмы корабля осматривала многочисленная
приемная комиссия, включавшая четырех главных специалистов
порта (корабельного инженера, механика, артиллериста и ми-
нера), трех офицеров флота и 15 инженеров-механиков с кораблей.
От МТК в комиссию входил известный инженер-механик В. И. Афо-
насьев, а возглавлял комиссию младший флагман Черноморской
флотской дивизии контр-адмирал Ф. Ф. Вишневецкий.
1 декабря, закончив все приготовления и приняв запасы топ-
лива и воды, «Потемкин» снова вышел в море. Одиннадцать часов,
то вдоль берега, то уходя далеко в море, испытывали полный ход
и возможность маневрирования без руля. Гудели вентиляторы,
всасывая воздух гуляющего над морем норд-оста, новые и новые
порции угля летели в полыхающие огнем ненасытные зевы топок,
добела раскалилась кирпичная облицовка иосовых котлов, но пар,
к огорчению механиков, не «лез в гору» — его давление, упавшее
па девятом часу пути до 7 атм, ни разу не поднялось выше 10,6 атм.
За шесть первых часов пробега, предусмотренных контрактом,
при частоте вращения винтов 83—86 об/мин средняя мощность
машин, вычисленная по индикаторным диаграммам, вместо
10 600 л. с. составила лишь 10 154 л.с. Еще меньшей — 8988 л. с.
121
(83 об/мин) — она оказалась за время восьмичасового пробега.
Действие машин, как доносил в Петербург В. И. Афонасьев, было
«вполне удовлетворительное», а «недоразвитие сил» комиссия еди-
ногласно приписывала «трудности применения» нефтяного отоп-
ления для котлов Бельвиля.1 Не отвечавший за эффективность
этого отопления (выполненного по рекомендациям МТК) завод
считал несправедливым взыскивать с пего штраф за недостиже-
ние контрактной мощности, и управляющий Морским министерст-
вом приказал повторить восьмичасовые испытания только под
угольными котлами, которые должны были обеспечить соответ-
ствующую их числу долю общей мощности, т. е. не менее 6748 л. с.
Неудача испытаний заставила отложить и планировавшиеся
по широкой программе — с торпедными стрельбами па полном
ходу броненосца и проверкой точности хода торпед с приборами
Обри и без них — испытания подводных траверзных поршневых
совковых торпедных аппаратов, только что принятых от Путилов-
ского завода. Своевременное проведение этих стрельб позволяло
накопить необходимый опыт для проведения аналогичных испы-
таний на еще большей скорости на крейсере «Очаков». Вместе
с уже проведенными в 1902 г. на крейсере «Память Меркурия»
испытаниями двух новых типов аппаратов (один из них был те-
перь на «Потемкине») все эти испытания должны были ускорить
окончательный выбор тина торпедного аппарата для новых ко-
раблей.
День 20 декабря стал неожиданным серьезным испытанием для
корабля и его экипажа. В девятом часу утра под котлами левой
нефтяной кочегарки, где находились под парами два дежурных
котла, вдруг загорелась нефть. Нерастерявшиеся кочегары в тече-
ние получаса сумели ликвидировать пожар паром действовавших
котлов, ио через некоторое время пожар вспыхнул вновь и по-
пытки затушить его паром оказались безуспешными. Зловещий
сигнал пожарной тревоги привел в действие весь экипаж — за-
драены все двери н люкн, ведущие в аварийную кочегарку, гер-
метизируются вентиляционные трубы, из прилегающих помещений
эвакуируется горючее оборудование и снабжение, в более отда-
ленные погреба перенесены патроны. Пар в аварийных котлах, пе
сумев погасить огонь, уже начинал садиться, а спешно разво-
дившиеся два котла в угольных кочегарках еще не были готовы.
Пожар не прекращался, и уже начала выпучиваться раскаленная
броневая палуба над котлами. К главному командиру отправили
с докладом офицера, из порта вызвали пожарно-буксирные катера,
приготовились отклепывать якорь-цепь н подняли сигнал с прось-
бой прислать шлюпки для эвакуации рабочих и помочь в борьбе
зв живучесть корабля. В 10 ч 15 мин два угольных котла дали спа-
сительный пар, ввели в действие средства паротушения, и к 11 ча-
сам пожар был полностью ликвидирован. Ущерб был ощутимый —
1 ЦГАВМФ, ф 427, он. 1, д. 1003, л. 54.
122
покоробились листы кочегарных площадок и вентиляторов, сго-
рела изоляция проводов, пострадала теплоизоляция паровых труб
и котлов, подмочены электродвигатели водоотливных насосов.
Однако созданная в тот же день по приказу управляющего Мор-
ским министерством следственная комиссия, не обнаружив па ме-
сте причин возгорания нефти и учтя изолированность потерпевшей
аварию кочегарки, что позволило сохранить в неприкосновенности
обстановку в ней до возобновления следствия, сочла возможным
продолжить испытания под угольными котлами. Приказано было
лишь обеспечить самые строгие меры по предотвращению и ликви-
дации возгораний при действии двух нефтяных котлов, обеспечи-
вавших во время испытания паровое отопление и работу динамо-
машин системы освещения.
22 декабря «Потемкин» вновь вступил в кампанию. Приняв
угром членов комиссии и продолжавших свое дело рабочих, за-
полнив междудонные отсеки водяным балластом (осадка корабля
8,18 м носом и 8,33 м кормой с учетом предстоящего в пути расхода
топлива соответствовала средней проектной 8,23 м), «Потемкин»
в К) ч 30 мин снялся с девиационной бочки. Давление в котлах
№ 5, 7, 9—22, находившихся с шести часов утра под парами,
к 11 часам было доведено до 16 атм, и в И ч 30 мин директор Ни-
колаевского завода объявил комиссии о начале времени отсчета
восьмичасового испытания. Давление пара, державшееся в тече-
ние первых четырех часов на уровне 17,5—16,9 атм (частота вра-
щения винтов 76—74 об/мин), начало падать до 14—10,5 атм, и
лишь крайними усилиями заводских, корабельных и присланных
мм в помощь из экипажей 38 опытных кочегаров удалось удержать
давление па уровне 15,4 атм. Скорость по лагу на курсах зюйд-ост
45е и обратном составляла 13,3 и 13,1 уз. Мощности, вычисленные
по девяти сериям индикаторных диаграмм, — наибольшая
7257 л. с. и наименьшая 6799 л. с. — превысили заданный мини-
мум, подтвердив соответствие машин спецификационным требова-
ниям.
Комиссия, возобновившая расследование причин пожара,
выявила ряд конструктивных и технологических изъянов в систе-
мах и оборудовании нефтяного отопления котлов. Неплотности
соединений трубопроводов, неисправность нефтеобогревателя н
несовершенство форсунок привели к скапливанию мазута вместе
с трюмной водой под днищем котла. Недостаточная толщина кир-
пичной облицовки топок вызвала недопустимый перегрев днища
котла, поддерживавших его бракет фундамента, оказавшихся
даже деформированными, а следовательно, и скапливавшейся
под ними нефти. Перегрев и недостаточная изоляция проходив-
шего под котлом вентиляционного канала сделали возможным
засасывание и воспламенение горячей нефти. Вскрылась и при-
чина затянувшейся борьбы с пожаром — сообщение аварийной
кочегарки с левой средней, дверь в которую не могли задраить
из-за отсутствия ключа к ее приводу с жилой палубы вследствие,
>23
как деликатно выразилась комиссия, «неполной готовности» бро-
неносца. За такое упущение и необеспеченность при выходах
в море всех средств борьбы за живучесть корабля приказом глав-
ного командира было поставлено «па вид» произведенному в контр-
адмиралы прежнему командиру И. П. Тихменеву и принявшему
от него корабль за несколько дней до пожара капитану 1-го ранга
Е. Н. Голикову, даже пе доложивших о необходимости устранения
столь серьезных изъянов, при которых вообще нельзя начинать
кампанию Поэтому до приведения в полную готовность всех
средств обеспечения непотопляемости и исправления водоотлив-
ных насосов дальнейшие испытания были отменены.
Вследствие выявленных недостатков, необеспеченности даже
равной с угольными котлами паропропзнодитсльпостн и очевидной
длительности предстоящих еще опытов и усовершенствований
комиссия рекомендовала вернутся па «Потемкине» к угольному
отоплению всех его котлов, так как нельзя делать «опытным и не-
законченным» стоящий многие миллионы боевой корабль и ради
проблематичных усовершенствований надолго выводить его из ак-
тивной боевой счужбы. В общем справедливые, эти рассуждения
вряд ли были применимы к «Потемкину», имевшему все же доста-
точно удовлетворительно действовавшую систему нефппюго
отопления, которая при необходимости позволяла разшшать
почти полную мощность машин. Поскольку в мирное время она
практически никогда пе требовалась, отпадали опасения за чрез-
мерный пзпос угольных котлов (из-за периодически выводившихся
из действия нефтяных котлов). Меньшее их количество, изолиро-
ванность в самом отдаленном отсеке позволяли, пе вредя боевой
подготовке корабля, с полной безопасностью и в реальных мор-
ских условиях, недостижимых для береговых установок, периоди-
чески совершенствовать систему нефтяного отопления, вплоть
до замены самого котла. Ведь МТК не нашел препятствий к уста-
новке п обслуживанию на ужо совершившем к тому времени пере-
ход в Порт-Артур учебном судне «Океан» новейших водотрубных
котлов четырех разных типов. Все преимущества нефтяного ото-
пления и особенно не зависящая прямо от физической выносливо-
сти кочегаров подача топлива уже подтвердились на «Потемкине»,
но, по-видимому, бюрократические трудности организации опытов
на боевом корабле и преувеличенные после недавнего пожара опа-
сения перед неуловимо разливающимся и требующим несравненно
более тщательного надзора жидким топливом не позволили комис-
сии прийти к более объективному решению. Примечательно, од-
нако, что один из трех представленных в комиссии инженеров-ме-
хаников Е. А. Пчельников 1 остался при отдельном (правда, пока
не установленном) мнении.
Ходатайство главного командира от 5 января 1904 г. о пере-
делке «теперь же» под уголь отопления носовых котлов «Потем-
1 В 1897—1900 г. служил старшим судовым механиком на «Ростиславе».
124
кипа» было рассмотрено МТК лишь 15 марта 1904 г., когда Россия
уже третий месяц вела развязанную Японией войну на Дальнем
Востоке, и это обстоятельство, возможно, повлияло на решение
отказаться от нефтяного отопления не только на «Потемкине», по
и на строившихся по его образцу броненосцах «Евстафий» и «Иоанн
Златоуст». Так или иначе, но с легкостью приняв в 1897 г. решение
о почти повсеместном введении на кораблях флота нефтяного
отопления, МТК с такой же легкостью теперь от него отступался.
Впрочем, «не отказываясь совершенно» от применения нефтяного
отопления корабельных котлов и учитывая, что черноморские ин-
женеры-механики «достаточно ознакомились» с особенностями их
различных систем (кроме «Потемкина» и «Ростислава» с нефтяными
котлами с 90-х годов прошлого века успешно плавали ряд мино-
носцев. — Р. /И.), МТК считал целесообразным поручить главному
командиру Н. И. Скрыдлову организацию новых «береговых»
опытов. Мало свойственные военному порту, требующие опытио-
конструкторских работ и соответственно заинтересованных испол-
нителей, эти работы едва ли были организованы Н. И. Скрыдло-
вым, который после гибели 31 марта в Порт-Артуре С. О. Макарова
был назначен командующим флотом в Тихом океане.
Жаркое лето 1904 года
Вновь притянутый цепями к набережной Корабельной бухты,
заносимый декабрьским снегом вместе с дремавшими тут же в воору-
женном резерве «Георгием Победоносцем» н «Двенадцатью Апо-
столами», «Потемкин» встречал новый, 1904 год в суете возобно-
вившихся на нем достроечных работ. К заботам строителя прибави-
лись еще и волнения в связи с выявившимися финансовыми
неурядицами. Несмотря на подтвержденную еще документами
А. Э. Шотта экономичность постройки «Потемкина» (по сравнению
с постройкой «Трех Святителей»), сметные кредиты ввиду свобод-
ного их расходования начальством па другие заказы 1 оказались
исчерпанными уже в 1903 г. Между тем в мае 1903 г. на достройку
корабля, согласно составленной строителем смете, требовалось
еще 355 355 руб. В ход пошли кредиты «Очакова», из которых Ека-
терпнославскому заводу за краны «Потемкина» пришлось упла-
тить в августе 30 827 руб., и начальник ГУКиС, указывая на «чрез-
мерные расходы» по постройке броненосца, предлагал до конца
года ограничиться по обоим кораблям дополнительно переводимым
кредитом в 30 тыс. руб. Фактические выплаты по договорам «По-
темкина» в соответствии со сметой строителя составили во втором
полугодии 1903 г. 147 тыс. руб. и еще 200 тыс. руб. требовалось
уплатить в 1904 г. Заметную долю расходов составляли и переделки
1 В Николаеве, в частности, за счет «Потемкина» оборудовали патронные по-
греба па пароходах Добровольного флота.
125
уже сделанного, например способов задраивания водонепроницае-
мых дверей по указанию главного инспектора кораблестроения
(2800 руб.), трубопровода затопления двух погребов по указанию
помощника главного инспектора морской артиллерии А. Ф. Бринка
(1350 руб.), уже расклеившейся мебели (6350 руб.) и т. д.
Новых длительных работ по 15 пунктам их перечня требовало
устранение последствий пожара в нефтяной кочегарке и исправле-
ние пастила жилой палубы с ее бимсами. Четыре месяца и более
20 тыс. руб. должны были пойти на переделку нефтяного отопле-
ния и хранилищ нефти под уголь, порученную севастопольскому
порту после отказа Николаевского завода. В мае 1903 г. МТК ре-
шило заменить па «Потемкине» два вспомогательных холодиль-
ника па более производительные (общая охлаждающая поверх-
ность каждого 139 м2 вместо 83,6 м2) с соответствующей заменой
па более мощные воздушных и циркуляционных насосов. На эту
работу Николаевский завод потребовал восемь месяцев и
37 тыс. руб. «Вот еще новый расход вследствие недостаточно обду-
манной МТК спецификации»,— резонно отозвался об этом новый
начальник ГУКиС генерал-лейтенант Л. А. Любимов.
Среди новых переделок в 1904 г. заслуживают внимания работы,
выполненные по требованию старшего врача «Потемкина» коллеж-
ского советника И. А. Чскупова. В обстоятельных рапортах преж-
нему командиру броненосца и медицинскому инспектору севасто-
польского порта он указал на полное несоответствие своему назна-
чению помещений, предназначавшихся для аптеки и боевого пере-
вязочного пункта. Через помещение аптеки, например, проходил
из-за борта стальной трос (кат), кожух которого приходилось пе-
риодически снимать для осмотра ката при работах с якорем;
здесь же располагался боевой пост прицела подводного торпед-
ного аппарата, занимаемого минерами при учениях и занятиях.
Понятно, что в таком помещении невозможно пи соблюдение совер-
шенно необходимой идеальной чистоты, пи нормальных условий
для приема и осмотра больных. Загроможденная кожухом, семью
вентиляционными и фановыми трубами, с одним иллюминатором
аптека на своей ограниченной площади (2,71x2,5 м) едва могла
вместить ведущего прием больных врача, двух фельдшеров и са-
нитара и уж совершенно не годилась, как это принято на кораб-
лях при круглосуточном режиме ее работы, для занятий и инструк-
тажа всего медицинского персонала. Столь же уничтожающе й кри-
тике подверг доктор И. А. Чекупов и боевой перевязочный пункт,
оказавшийся не изолированным от помещения для чемоданов
команды и ее кубрика и занимавший почти в полтора раза меньшую
площадь, чем предписано правилами МТК (12,6 м2). Помимо уст-
ранения этих недостатков в перевязочном пункте следовало: уси-
лить вентиляцию и электрическое освещение, установить телефон,
предусмотреть масляные фонари аварийного освещения и вмести-
тельную (0,62 х 0,53 X 0,44 м) луженую емкость с крышкой для воды
на случай повреждения водопровода, провести к раковине отдель-
126
ную трубу с краном холодной воды, установить стерилизатор
доктора Зуева, операционный стол доктора Муринова, отдельный
стол для перевязочных средств и еще ряд предметов оборудования
по представленному И. А. Чекуновым обстоятельному перечню.
Решительная инициатива и истинное радение о долге службы
(специально приглашавшийся строителем в начале 1903 г. для
осмотра медицинских помещений доктор Загорянский-Кисель не
высказал никаких замечаний) встретили, по счастью, полное по-
нимание судового и портового начальства. Несмотря на уже нача-
тое оборудование (раковина, метлахские плитки) аптека была
перенесена в рекомендованное И. А. Чекуновым соседнее помеще-
ние двухместной кондукторской каюты, перестроен перевязочный
пункт, а на оборудование даны заказы и наряды.1
Пе избежало переделок и сетевое заграждение. Рассмотрев
его чертежи, МТК 7 января 1904 г. потребовал, чтобы опущенные
сети не мешали спуску иа воду хотя бы одной шлюпки с борта.
Совершенствовался и спуск катеров кранами — вместо громозд-
ких цепных стропов, опасных при качке и для катеров, и для лю-
дей, по предложению главного корабельного инженера применили
легкие стальные тросы, как это было сделано на «Ретвизане», за
постройкой которого в Америке в 1898—1902 гг. наблюдал
II. Е. Черниговский. Тогда при рассмотрении проекта завода
Крампа МТК нс раз приводил в пример более удачные и проду-
манные решения из проекта «Потемкина» (общее расположение,
лучшая остойчивость), а теперь и на нем, в свою очередь, вопло-
щался положительный опыт «Ретвизана».
Тем временем удрученный ^прекращающимися переделками
и задержками, командир броненосца Н. Е. Голиков 5 апреля 1904 г.
ввиду только что состоявшейся, как тогда говорили, «переборки»
команды и а корабль 1 2 докладывает начальству о необходимости
ускорить готовность корабля к плаванию и возобновить боевую
подготовку, столь необходимую для команды, которая за время
тести летней постройки корабля плавала лишь полтора месяца н
лс только не знает «управления приспособлениями для боя», но
плохо ориентируется даже во внутреннем расположении помеще-
ний. Из ответов строителя следовало, что главными причинами
1 ЦГАВМФ, ф. 920, он. 4, д. 150, лл. 192, 226.
2 Береговые помещения экипажа «Потемкина» в казармах были предостав-
лены героям «Варяга» и «Корейца». Собиравшиеся в Севастополе после прибы-
тия морем с Дальнего Востока участники боя при Чемульпо до отправления в
столицу были прикомандированы для довольствия, обмундирования и перефор-
мирования к черноморским флотским экипажам: команда «Варяга» — к 36-му
броненосца «Потемкина», «Корейца» — н 31-му броненосца «Синоп». Так ва-
ряжцы с первых дней прибытия на Родину вошли в уже переживавший рево-
люционное брожение экипаж «Потемкина», а к лету 1904 г. из числа более чем
200 героев Чемульпо, распределенных на Черноморский флот, в 36-й экипаж
для постоянной службы прибыло 29 варяжцев. Некоторые нз них проявили себя
уже в волнениях в дивизии в ноябре 1904 г., а 12 человек стали участниками
восстания «Потемкина» в июне 1905 г. (ЦГАВМФ, ф. 920, он. 4, д. 161, л. 184).
127
1
задержек были работы по механизмам и боевому вооружению, обо-
рудованию и снабжению корабля. Водоотливную систему с усга-
новкой насосов Грендля слесарная мастерская обещала привести
в порядок к 1 мая, окраску трюмов планировалось закончить
к 1 августа. Не начата была установка шлюпочных лебедок, за-
держивавшихся в Николаеве. Из-за неготовности башен нельзя
было устанавливать уже прибывшие с Обуховского завода два
305-мм орудия, запаздывали 64-мм орудия Барановского для уста-
новки па мостиках, 37-мм орудия для катеров и пулеметы, подго-
товка к установке которых уже закапчивалась. В далеких вода к
Желтого моря на сражавшемся в составе Тихоокеанской эскадры
броненосце «Ретвнзап» находилась одна ил артиллерийских лебе-
док «Потемкина» и поэтому еще оставалась незаконченной подача
патронов ла кормовой мостик. Готовность ручной подачи боепри-
пасов задерживалась из-за отсутствия беседок и лебедок, только
в октябре 1903 г. заказанных Обществу электромеханических
сооружений (бывший «Дюфлон и Константинович»). Повсеместно
заканчивался монтаж системы вентиляций погребов, и в середине
мая все было готово для проводки освещения, но снаряжение бое-
припасов в артиллерийской лаборатории севастопольского порта
было еще далеко от завершения. За минной мастерской севасто-
польского порта оставались изготовление деталей для сборки двух
минных плотиков (па соединявшихся попарно паровом катере и
полубарказе), установка сетевого заграждения (задерживаемая не-
готовностью деталей в кузнечной мастерской) и устройств для
подачи мни в уже готовые минные погреба, установка прожекто-
ров и прицелов торпедных аппаратов. Не была закончена проводка
магистральных проводов электрического тока и артиллерийской
магистрали, соединявшей еще отсутствовавшие у орудий и погре-
бов приборы управления артиллерийским огнем из боевой рубки,
задерживались в Николаеве колокола громкого боя и еще даже не
был дян заказ на телефоны, тип которых должен был определиться
после постоянно откладывавшихся сравнительных испытаний
систем Е. В. Колбасьева и завода Н. К. Гейслера.
На ликвидацию всех этих недоделок ушло все лето 1904 г.
Жаркое в Крыму, оно было особенно горячим (в прямом и пере-
носном смысле) в Севастополе, где с мая к крейсерской экспеди-
ции в Красное море и Индийский океан готовились лучшие паро-
ходы Добровольного флота «Петербург» и «Смоленск». Орудия,
погреба и боезапас для кораблей были подготовлены заранее, по
все же неотложные, продолжавшиеся до дня их ухода — 20 и
22 июня 1904 г. — хлопоты порта при нехватке рабочей силы,
дефицитных материалов, предметов снабжения и тому подобное
замедлили работы на «Очакове» и «Потемкине», которому даже
пришлось поделиться своими пулеметами с уходящими крейсе-
рами. В эти же дни в связи с подготовкой к отправке из Балтики
на Дальний Восток Второй тихоокеанской эскадры ее командую-
щий контр-адмирал 3. П. Рожественский «весьма секретным»
128
рапортом от 25 мая 1904 г. просил управляющего Морским мини-
стерством заменить еще неготовые броненосцы «Орел», «Князь
Суворов» и крейсеры «Олег» и «Изумруд» броненосцами «Князь
Ьотемкии Таврический» и «Трн Святителя» и к предполагавшемуся
вначале времени подхода эскадры к Суэцу — 15 августа 1904 г. —
подготовить их к дальнейшему плаванию и снабдить полным ком-
плектом боевых запасов. Увы, рапортом от 29 мая 1904 г. новый
главный командир Черноморского флота вице-адмирал Г. П. Чух-
ми л отвечал министру, что если «Три Святителя», а также предпо-
лагавшиеся к отправке заградитель (минный транспорт) «Дунай»
и миноносцы «Завидный» и «Заветный» могут быть готовы к по-
ходу к 1 августа, то «Потемкин» из-за запоздания башен «никоим
образом не может быть готов ранее шести месяцев».
В это же время подал Чухнину рапорт и командир броненосца
В. Н. Голиков, который в соответствии с правом, предусмотренным
Морским уставом, выдвинул ряд предложений по усовершенство-
ванию своего строящегося корабля. Одни из них оказались запоз-
далыми (улучшить подгонку к броне рубашки в башнях), другие
требовали неоправданных расходов (убрать мостик для прожек-
торов № 5 и 6) и конструктивных усложнений. К их числу строи-
тель п главный корабельный инженер относили уже предлагав-
шееся командиром еще в начале мая выведение в жилую палубу
привода для открывания и закрывания установленного в средней
кочегарке кингстона и клннкета затопления погребов боеприпа-
сов. Строители указали, что поМорскому уставу кингстоны затоп-
ления, от которых проведены трубы затопления погребов, должны
быть всегда в открытом положении и для этого доступ к ним в ко-
чегарке вполне обеспечен. Остальные предложения были приз-
наны целесообразными и частично уже осуществлялись: требовав-
шие изоляции в некоторых помещениях трубы парового отопления
обшивались войлоком и парусиной, приборы управления артилле-
рийским" огнем по указанию главного артиллериста порта устанав-
ливались в жилой палубе, механизмы минных катеров, не достиг-
ших контрактной скорости, были забракованы и акты испытаний
отправлены в Петербург, чертежи складывавшихся шлюпбалок
(чтобы не мешали постановке сетей в кормовой части) разрабаты-
вались по образцу принятых на «Ростиславе».
Самым сложным оказался вопрос о неудовлетворительном, по
мнению командира, расположении центрального поста на откры-
том пространстве котельного подволока между шпангоутами
№ 33—36 под броневой палубой. Для устранения воздействия
шума на личный состав поста и обеспечения более удобного сооб-
щения (ход в пост вел через отдаленный люк котельного отделения)
пост предлагалось перенести в более удобное место или хотя бы
изолировать выгородками и снабдить собственным близко располо-
женным люком. Однако выгородки, по мнению инженеров, ухуд-
шили бы вентиляцию центрального поста, хорошо обеспеченную
при открытом расположении за счет естественной вытяжной тяги
5 Мсльиикои Р. М. 1д9
дымового кожуха. Кроме того, они сильно затруднили бы доступ
к проходящим вблизи электрическим магистралям. Главный ко-
мандир разрешил пока ограничиться установкой в центральном
посту трапа и люка через броневую палубу, приказав предусмо-
треть легкую и броневую крышки. Со своей стороны Г. П. Чухпин
запретил крепить приборы управления артиллерийским огнем
непосредственно к плитам брони внутри боевой рубки, так как
в этом случае приборы выходили из строя при первом же ударе
в броню вражеского снаряда. Было также приказано с целью устра-
нения опасности пожаров в рубке заменить деревянные ступени и
решетчатые люки медными рифлеными планками.
Для выполнения всех этих переделок, необходимых, как го-
ворилось в специальном докладе главного командира от 30 июня
1904 г., «для более удобного управления кораблем во время боя»,
требовался дополнительный кредит в 2742 руб.1
Неудачная попытка Тихоокеанской эскадры прорваться
28 июля из осажденного Порт-Артура во Владивосток, приведшая
к гибели и интернированию ряда кораблей, обострила вопрос об
ускорении отправки подкреплений на Дальний Восток и необходи-
мости обеспечения их силами лучших кораблей Черноморского
флота. (На этом еще перед отъездом на Дальний Восток, а затем
и в августе во Владивостоке настаивал командующий флотом
в Тихом океане Н. И. Скрыдлов.) Вероятно, поэтому из Петер-
бурга пришло и эти дни указание принять все меры по обеспечению
полной боевой готовности «Потемкина» к 1 января, а «Очакова»
к 1 февраля 1905 г. Образованная при главном командире обшир-
ная комиссия под председательством капитана над портом контр-
адмирала П. П. Феодо^ьева (его предшественник М. Ф. Лещин-
ский был переведен па эту же должность в Порт-Артур), при уча-
стии председателя Комиссии морских артиллерийских опытов
МТК генерал-майора А. Ф. Бринка и главных портовых специа-
листов, командиров и строителей «Потемкина» и «Очакова», пред-
ставителей Николаевского и Сормовского заводов установила, что
главными работами для «Потемкина» являются завершение мон-
тажа носовой и форсирование установки еще находящейся в Ни-
колаеве кормовой башни.
Собранная полностью со всеми приводами и механизмами, но
без крыши, брони, орудий и обойм, кормовая башня с 9 по 14 сен-
тября осматривалась и проверялась в действии командирован-
ными из МТК А. Ф. Бринком, полковником Н. Н. Ивановым и ар-
тиллерийским’ приемщиком подполковником Л. Ф. Федоровым при
участии командира Е. Н. Голикова, старшего артиллерийского
офицера лейтенанта барона Клодта фои Юргенсбурга, артилле-
риста николаевского порта и наблюдающего за изготовлением
башен подполковника А. М. Истомина. Принятая с отдельными
замечаниями, например обеспечить установку недавно разрабо-
1 ЦГАВМФ, ф. 920, on. 14, д. 180, л. 33.
130
тайных в русском флоте оптических прицелов, башня к 30 сентября
была разобрана и подготовлена к отправке на «Днестре» или
«Пруте». При немедленной доставке и увеличении рабочего вре-
мени за счет вечеров, выходных и праздничных дней завод рассчи-
тывал уложиться в назначенный срок. Из остального вооружения
и оборудования не были установлены четыре пулемета, отданные
«Петербургу» и «Смоленску», и лебедка, отданная на «Ретвизаи»,
пе доставлено 2800 снарядов для 75-мм орудий, 200 гильз для ше-
стидюймовых снарядов и еще пе начато снаряжение всех боепри-
пасов взрывчатым веществом. Одновременно с этим следовало
начать проводку кабеля и установку приборов управления артил-
лерийским огнем и ускорить поставку только что заказанных
заводу Гейслера телефонов.
При принятии всех этих мер минная мастерская могла закон-
чить работы к 1 декабря; справиться к этому сроку при условии
увеличения станочного времени и переброски сил с ремонтируе-
мых кораблей рассчитывали и механические мастерские. По кор-
пусу, помимо ускорения ряда заказов в механической мастерской и
продолжавшихся обширных работ в отсеках и па палубах, требо-
вал скорейшего решения (ввиду трудности сооружения коффер-
дамов) перенос в бортовые отсеки и междудоппые пространства
хранилищ опрсспеппой воды, действительно, как показал опыт,
вызывавших повышение температуры в смежном с ними патронном
погребе. Задержкой грозили из-за нехватки рабочих рук очистка
и окраска корпуса н столь же трудоемкие многочисленные работы
по изготовлению корабельного такелажа, с которым порт и вовсе
не мог справиться.
Чтобы расширить уже практиковавшееся по предписанию
главного командира массовое использование на этих работах
экипажа корабля (группы матросов с весны занимались очисткой
и окраской трюмов «Потемкина», получая зарплату рабочих),
комиссия рекомендовала зачислить броненосец в вооруженный
резерв. Это позволяло собрать на нем определенный и достаточно
постоянный минимум команды и офицеров, в большинстве (из-за
общего некомплекта на флоте) разбросанных по разным кораблям
н экипажам и только числившихся в списках «Потемкина». Вместе
с ускорением работ это обеспечило бы своевременную приемку
многочисленного корабельного имущества, снабжения и инвентаря,
а также позволило бы личному составу ознакомиться с кораблем
н начать освоение его сложнейших технических средств, в том
числе и башен. Для наблюдения за их сборкой на корабле коман-
дир просил назначить уже вполне освоившихся с артиллерийскими
установками «Потемкина» лейтенантов Л. К. Неупокоева и барона
П. М. Клодта фон Юргенсбурга. Все рекомендации комиссии были
Одобрены главным командиром, который, сообщая в Петербург
о принятых мерах, просил разрешить передачу частным заводам
ряда работ порта, минуя длительную волокиту казенной проце-
дуры поиска и вызова конкурентов.
5*
131
15 октября ввиду окончания флотом кампании «Князь Потем-
кин Таврический» был зачислен в вооруженный резерв. Столь
позднее осуществление повторявшихся с мая настойчивых просьб
командира объясняется исключительным некомплектом Черно-
морского флота, который, еще перед войной начав отдавать лич-
ный состав для также страдавшей от некомплекта, но уже стояв-
шей лицом к лицу с врагом Тихоокеанской эскадры, должен был
вскоре стать постоянным резервом для комплектования команд
крейсеров «Петербург» и «Смоленск», а затем и Второй тихоокеан-
ской эскадры 3. П. Рожественского и вышедшего из Черного моря
для присоединения к ней отряда из семи транспортов. Еще не-
сколько сотен человек было отправлено в Дибаву для комплекта-
ции экипажей четырех из семи «экзотических крейсеров» — чилий-
ских и аргентинских кораблей, купить которые царское прави-
тельство пыталось вплоть до конца войны. Часть экипажей этих
кораблей должна была отправиться в поход с Третьем тихоокеан-
ской эскадрой, часть предназначалась для готовившейся в канун
Цусимы Четвертой эскадры. Одних только машинных специали-
стов, требовавших особенно длительного обучения и практики,
Черноморский флот отдал около 2000 человек, доведя почти до ката-
тастрофического состояния собственный некомплект. Выбывших
пытались заменить призванными из запаса н новобранцами. При-
бытие их из бесчисленных городов и сел России, в которых уже
началось ускоряемое неудачами войны революционное брожение,
резко накалило обстановку и в Черноморском флоте, где уже
в мае 1904 г. у матроса крейсера «Смоленск» была обнаружена ли-
стовка РСДРП «Ко всем запасным рядовым», разоблачавшая само-
державный режим и призывавшая солдат м матросов встать па
сторону рабочих и крестьян, «добивающихся хлеба и воли».1
Завершающие работы
и испытательные стрельбы
Уходящий 1904 г. замыкал седьмой год постройки «Князя Потем-
кина Таврического». Начатая еще в относительно спокойную для
царизма пору 90-х годов, она заканчивалась в дни неслыханных
со времен севастопольской осады военных катастроф на Дальнем
Востоке и глубоких социальных потрясений, которые уже несли
в себе приговор всему режиму. Исключительную, глубоко симво-
личную роль предстояло сыграть в них «Потемкину» — участнику
первого восстания против самодержавия, а затем и свидетелю
окончательного его крушения. А пока не связанные, как и всякие
технологические процессы промышленного производства, прямо
и непосредственно с назревавшими в стране событиями развора-
чивались на «Потемкине», энергично подгоняемые начальством
достроечные работы.
1 ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 6, д. 378, л. 107.
132
Первый же день вступления в вооруженный резерв — 15 октя-
бря — ознаменовался завершением установки центральной трубы
кормовой башни. Сменяя друг друга, переходя от борта к борту
и от кормы к носу корабля, почти ие отходили от «Потемкина»
портовые плавучие крапы, подавая и поддерживая устанавливае-
мые в корпусе детали. К полудню 20 октября на свое место над
центральной трубой встал вращающийся стол кормовой башни,
а 26 октября 100-топпый кран передал и иа носовую башню только
что доставленные для ее крыши комендорские броневые прикры-
тия. 30 октября начали ставить рубашку брони кормовой башни,
во второй половине ноября приступили к установке броневых плит.
14 декабря в носовой башне установили первое, а утром 16-го и
второе орудие, после обеда накрыли башню крышей, завершив
тем самым комплектацию на корабле основных деталей башни.
22 декабря 1904 г. появились орудия и в кормовой башне, а на сле-
дующий день — ее крыша. Через неделю, после поданной накануне
последней броневой плиты, под сменявшими друг друга снегом н
дождем крымской зимы состоялась без особых торжеств заключи-
тельная процедура крепления плиты броневыми болтами.
Сборочные работы в самих башнях, судя по записям в вахтен-
ном журнале корабля, продолжались н следующие две недели
нового 1905 года, а наладка в действии сложнейшего их хозяйства
с проводкой штатного электрического освещения и установкой
предохранителей затянулась до марта. Такое опоздание завод объ-
яснил затруднениями в использовании (предусмотренном кон-
трактом) казенных станков в порту, в связи с чем главный коман-
дир просил ГУКиС не допускать в будущих контрактах возмож-
ностей оправдывать задержки подобным образом. Впрочем, иа
еще больший срок опаздывал завод с доставкой вспомогательных
устройств и деталей, вроде креплений башен по-походном у, запас-
ных частей и даже необходимого подробного описания башен.
Долго ожидало своего осуществления и предложение Е. Н. Го-
ликова заменить в башнях командирские и комендорские броневые
прикрытия, толщина стенок которых оказалась гораздо меньше
толщины брони самих башен, а размеры не позволяли пользоваться
оптическим прицелом при дистанциях, требовавших угла возвы-
шения свыше 20°. Разбирательство в МТК вскрыло неприглядную
картину пренебрежения высших чипов морского ведомства к эле-
ментарным, не вызывавшим даже существенного для казны рас-
хода, требованиям обеспечения высокой боеспособности кораблей.
Оказалось, что еще в апреле 1899 г. МТК, «признав громадное
значение в боевом отношении надежной защиты башенных коман-
диров и комендоров от неприятельских снарядов», предлагал до-
вести толщину бронирования прикрытий до значений, принятых
на новейших английских и французских броненосцах — 254 мм
в передней части и 102 мм на остальную рубку, включая крышу.
«Покойный управляющий Морским министерством», как говори-
лось теперь в докладе МТК новому управляющему, согласился
133
с этим предложением лишь при условии, что оно не потребует
«перевычисления и переделки чертежей» заданных уже установок,
а толщины рубок не превысят толщин брони башен, 20 октября
1899 г. МТК препроводил в ГУКиС к руководству принятые по
журналу от 12 октября правила проектирования утолщенных
рубок вместе с чертежом рубок для башен 305- и 254-мм орудий
броненосцев «Ретвизан», «Бородино», «Орел», «Князь Потемкин
Таврический», «Князь Суворов», «Император Александр III» и
«Победа». В ответе ГУКиС от 8 декабря 1899 г. (уведомление за
№ 34497) говорилось, что для рубок на «Ретвизаие», «Потемкине»
и «Победе» управляющий приказал ограничиться теми заданиями,
которыми руководствовались заводы при заявлении цен (т. е. оста-
вить комендорские рубки литыми с толщиной стенок 50,8 мм, а ко-
мандирские — «в виде легких колпаков с откидными крышками»).
Оставшись «при своем мнении» о важности башенных рубок, МТК
ходатайствует о замене их па более толстые «хотя бы со временем,
когда па это изыщутся достаточные средства», па что получает
следующую резолюцию П. П. Тыртова: «Не желая допускать уве-
личения веса для бронирования комендорских рубок, изменять их
на строящихся уже судах «Бородино», «Орел», «Александр III»
не согласен, а на имеющих быть построенными разрешаю делать
утолщенные кованой стали, причем и вес их должен быть принят
во внимание при проектировании. Заменять впоследствии имею-
щиеся уже эти рубки на «Ретвизаие», «Потемкине Таврическом» и
«Победе» не вижу необходимости» 1.
Теперь, спустя шесть лет, МТК, оставаясь «при прежнем мне-
нии», считал необходимым заменить тонкие рубки башенных ко-
мандиров броневыми (51 мм), приспособив их одновременно для
лаза на случай заклинивания дверей башни. Рубки (дополнитель-
ная масса на башню 410 кг) но чертежам МТК изготовит Обухов-
ский завод, а их установку можно выполнить силами севастополь-
ского порта После испытания корабля стрельбой. Возможность
пользоваться оптическим прицелом при углах возвышения 20е
и более МТК считал излишней, так как из-за большой дальности —
около 8 миль — наводка по оптическому прицелу делается «почти
невозможной» и ее придется производить по квадранту. Это опоз-
давшее на шесть лег и представлявшее шаг назад в сравнении с пер-
воначальным решение не могло уже помочь ни покоившимся па
дне Артурской гавани броненосцам, ии готовившимся в те дни
к выходу с Мадагаскара кораблям Второй тихоокеанской эскадры,
экипажам которых через четыре месяца предстояло своей кровью
расплачиваться за легкомыслие уже покойного Павла Петровича
н многих других здравствовавших под адмиралтейским шпицем
вершителей судеб флота 1 2.
1 ЦГЛВМФ, ф. 421, ол. 1, д. 1500, л. 105.
2 О повреждениях рубок башен на кораблях Второй тихоокеанской эскадры
см, в книге В. П. Костенко «На «Орле» в Цусиме» (Л., Судостроение,
1955, с. 526).
134
Не представляла оптимального решения и другая конструкция
МТК — отражательные козырьки у амбразур боевых рубок ко-
раблей — едва ли не единственное успевшее осуществиться во
время войны серьезное воплощение ее боевого опыта. Рутинно
повторявшаяся многие годы и пи у кого не вызывавшая ранее сом-
нений конструкция грибовидной с широким свесом крыши, пере-
крывавшей в плане контур рубки, оказалась, как выяснилось
в первых же боях, идеальным отражателем внутрь рубки через
широкую круговую амбразуру почти всех ударявших в ее верти-
кальную броню осколков и даже целиком мелких снарядов. Для
устранения этого явления, имевшего иа ряде кораблей катастро-
фические последствия, н был предназначен 25,4-мм круговой козы-
рек, который крепился к торцам вертикальных плит рубки и повто-
рял в плане контур крыши. Спасая находившихся в рубке от мел-
ких осколков, эта конструкция, как выяснилось при Цусиме, не
выдерживала взрывов крупных снарядов. Спешно изготовленные
Ижорским заводом козырьки были доставлены на эскадру
3. П. Рожестве некого накануне ее выхода из Ревеля и устанавли-
вались на кораблях уже на переходе в Атлантике. Такие же ко-
зырьки, так н оставшиеся не испытанными на полигоне, все еще
ожидали на «Потемкине».
К 1 декабря, согласно списку строителя, в числе тридцати двух
еще невыполненных крупных работ значились; проводка к обеим
башням переговорных труб, установка броневой защиты нижних
частей добавочных труб для погрузки угля, установка приборов
и проводников управления артиллерийским огнем по палубам,
в боевой рубке и нижней телефонной станции; переделка водопро-
вода для разделения опресненной воды от пресной в отведенном для
нее междудонпом отсеке. Продолжали появляться и новые непре-
дусмотренные работы. Так, вследствие «словесного приказа-
ния» главного командира «перенести шлюпбалки шестивесельных
ялов дальше от носовой оконечности», отданного командиру бро-
неносца при очередном посещении корабля, строитель представляет
главному корабельному инженеру чертежи двух вариантов пере-
делки крепления шлюпбалок, и вновь приходится сверлить легкий
борт, заделывать прежние отверстия, заказывать новые шлюп-
балки и посылать рабочих для четырехчасового отжига брони,
после чего только и можно было с помощью «лучших американских
сверл» завода Савиль из Либавы просверлить, а затем нарезать
резьбу для крепления башмаков шлюпбалки. В связи с переста-
новкой шлюпбалок начинается передвижение «несколько назад»
выстрелов и т. д. В результате к отпущенным на достройку
50 тыс. руб. главный командир, ввиду полученного указания МТК
об установке козырьков боевой рубки, просит ГУКиС выделить на
завершение работ еще 10 тыс. руб.
В работе и вся наличная команда броненосца, занятая очист-
кой ржавчины н окраской трюмов (с оплатой по 25 коп. в день),
сборкой сетевого заграждения, выделкой бакштагов для площадки
135
прожекторов, штагов между мачтами, оснасткой уже начинавших
подниматься на мачтах реев и рейков для сигнализации и других
требовавших кропотливого ручного труда работ по указаниям та-
келажмейстера порта. Немало людей отвлекали и разнообразные
потребности службы, начиная от вахт, приборок, отправок па
парады, в караулы в порт и патрули по городу и кончая рубкой
леса для порта на участке казенной Мекепзиевой дачи. Развора-
чивалась и боевая подготовка: по расписанию уже велись занятия
во специальностям и по осваиванию заведовании, партиями от-
правлялись на стрельбище, обучали гребле на шлюпках ново-
бранцев и сообща всей командой выходили па погрузку угля для
уже постоянно действовавших двух котлов (для отопления и осве-
щения).
А строителя одолевали новые нежданные заботы. Наивный мер-
кантилизм казенной экономии, как это уже пе раз бывало, обер-
нулся длительной задержкой работ по монтажу рулевых указа-
телей, электрических приводов управления золотником паровой
рулевой машины и системы указателей положения пера руля
(зеленым и красным конусами на реях днем и соответствующими
огнями ночью). Контракт ГУКиС с заводом Гейслера от 25 фев-
раля 1904 г. в целях экономия предусматривал лишь поставку
основных деталей, электродвигателей, узлов и кабелей для этих
устройств, а их монтаж с изготовлением передаточных приводов
и полную наладку в действии оставлял за севастопольским портом.
Детали были доставлены 23 декабря 1904 г., по главный инженер-
механик порта, пе предупрежденный о предстоящей ему работе и
не имевший никаких конструкторских кадров, потребовал чер-
тежи деталей и общего расположения от строителя. Пришлось
'докладывать главному корабельному инженеру о недопустимости
заключения без ведома строителя таких контрактов, которые сни-
мают с поставщика ответственность за исправное действие всего
хстройства в целом. Попытки поручить через ГУКиС заводу Гейс-
лера изготовление всех остальных деталей не удались, и 5 марта
1905 г. главный корабельный инженер сам обращается на завод
с просьбой разработать по схеме общего расположения «соответ-
ствующие детальные чертежи, без которых строение не может
приступить к работам по установке приборов и к выделке тех пред-
метов, которые по контракту должен сделать порт» Ч Совершенно
пе расположенный делать бесплатную сверх контрактную работу,
завод, выслав ранее представлявшийся в ГУКиС одни чертеж,
вежливо ответил, что остальные детали — кронштейны, шестерни
на цепь Галля и т. п. — можно изготовить «по обычным образцам-».
В итоге за разработку чертежей пришлось взяться строителю,
а монтаж устройств отложить до обещанного портом к маю изго-
товления недостающих деталей.
1 ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 14, д. 180, л. 200.
136
Еще более запутанным оказалось дело с крапами для подъема
паровых катеров. Уже при сборке двух первых полученных с Ни-
колаевского завода поворотных механизмов начали выявляться
такие дефекты, как неудовлетворительная система смазки вращаю-
щихся частей, отсутствие шпонок в соединениях, недоброкачест-
венность материала кронштейнов валов штурвалов для поворота
кранов и т. д. Расчетная проверка строителем передаточных ва-
ликов — они гнулись и ломались при подъеме носовым кра-
ном парового катера — выявила ошибку в выборе площади их
сечения, причем оказалось, что Николаевский завод, разрабаты-
вая рабочие чертежи приводов по эскизам портового минера, сам
расчетов прочности не делал. Новые валики с зубчаткой для со-
кращения потерь времени поручили изготовить мастерским сева-
стопольского порта. 9 февраля 1905 г. при первом же опытном
подъеме минного катера кормовым краном обнаружилось и недо-
статочное тяговое усилие электрических лебедок. От воды катер
оторвали лишь после усиления намагничивания обмоток двигате-
лей лебедок за счет подсоединения дополнительной динамо-ма-
шины, что вдвое (до 800 А) увеличило потребление электроэнер-
гии. Но подъем так и пе удался — оборвалось эластичное соеди-
нение вала двигателя с приводным червяком. Заказ двух пар новых
электродвигателей с последовательным возбуждением мощностью
по 45 и 65 л. с. с контроллерами вместо имевшихся шунтовых дви-
гателей по 35 л. с. должен был обойтись по отзыву завода Вольта
в Ревеле в 10,5 тыс. руб.
Произведенное по приказу главного командира обстоятельное
разбирательство оставило после себя десятки страниц актов, объяс-
нений, расчетов, справок и протоколов, связанных с проектиро-
ванием заказов и приемкой разрозненных, не имевших единого
хозяина, узлов сложного кранового хозяйства, и выявило ряд
несогласованностей в заданиях. Так, фермы кранов рассчитыва-
лись строителем с запасом на подъем в будущем даже 14-тонных
50-футовых катеров. Последние требования МТК ограничивались
10-топной грузоподъемностью кормовых кранов и 7-тонной носо-
вых, а в заказе Николаевскому заводу грузоподъемность уже со-
ставила 8,5 и 6 т соответственно, тяговое же усилие лебедок (при
их заказе почему-то была оговорена лишь мощность) оказалось и
того меньше. Фактическая же масса катеров в полном грузу со-
ставляла: минного 14 т, 34-футового парового 8,5 т. Б результате
главный командир, не имея ассигнований и предвидя новые за-
держки при переделках в докладе управляющему Морским мини-
стерством ходатайствовал о замене ми иных катеров 7-тонными
с бензиновыми двигателями, что позволяло, не переделывая лебе-
док кранов, ограничиться усовершенствованием приводов их по-
ворота.
Дорабатывать пришлось и ручное управление рулем с помощью
румпель-талей, в котором 4,4-метровый резервный румпель массой
в одну тоииу опустился своей консолью на 254 мм и грозил повре-
137
дить подшипник парового привода. Дополнительная опора для
поддержания румпеля в нормальном положении сильно загро-
моздила бы и без того тесное румпельное отделение, и строитель
вместе с главным корабельным инженером предлагали, как это
было разрешено МТК на «Иоанне Златоусте» и «Евстафии», вообще
отказаться от громоздкого, тяжеловесного и едва ли применимого
в действительности ручного привода. Правда, взамен его там пре-
дусматривалось резервное управление рулем с помощью кормового
шпиля. Поэтому главный командир, чтобы не лишать корабль
запасного привода, приказал для поддержания румпеля устано-
вись дополнительный бимс *.
Работы эти были выполнены в середине мая 1905 г., ио уже
в марте на корабле почти не оставалось сколько-нибудь серьезных
недоделок, и па долю дотошных корабельных специалистов оста-
вались все более мелкие огрехи, вроде выявленного трюмным ме-
хаником А. М. Коваленко отсутствия барашков на некоторых
люках. Завершались работы порта по минной и электрической
части, а 28 марта и Николаевский завод заявил о готовности башен
к испытанию стрельбой.
1 апреля «Потемкин», освободившись наконец от швартовых,
поднял якоря и дружными усилиями команды и 264 человек на-
ряда из экипажа был введен в Алексеевский док. В доке вскрыли
дейдвудные кожухи, проверили забортные отверстия и клинкеты
торпедных аппаратов, очистили подводную часть корпуса и выпу-
щенные на дио дока якорные цепи. 12 апреля, еще находясь в доке,
корабль поднял вымпел и вступил в кампанию для испытаний ба-
шенных установок. 14 апреля начали заполнять док водой. Через
два часа корабль был уже на плаву, в 14 часов вышел из дока,
а в 16 часов, рапортуя «Чесме» о прибытии своими позывными,
«Князь Потемкин Таврический» во всеоружии своем боевом мощи
встал на бочку № 13 на большом Севастопольском рейде.
20 апреля корабль вышел в море для испытания машин. Хо-
дили по створу Константиновской батареи и церкви Братского
кладбища и в виду Херсопесского маяка. Под парами было 16 но-
совых котлов, скорость — 6—8 уз. Временами для определения
«походных элементов» корабля стопорили машины, затем снова
набирали ход, замеряя выбег, время остановки и другие характе-
ристики для внесения в тактический формуляр. Вскоре после
возвращения на рейд к борту подошла баржа со снарядами и по-
роховыми зарядами. Начатую вечером двухчасовую погрузку,
прервали на ночь, оставив баржи у борта. Столь же трудным был
и следующий день 21 апреля, когда «Потемкин», оставшийся за
старшего на рейде, с утра со всеми возможными предосторожно-
стями продолжал наполнять погреба практическими и боевыми сна-
рядами и патронами всех калибров, ящиками с патронами для
скорострельных пушек, пулеметов, винтовок и револьверов. Затем
ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 14, д. 180, л. 200.
138
в течение трех с лишним часов определяли девиацию, поворачи-
ваясь иа девиационной бочке с помощью портовых катеров. Во
время этой операции, словно предсказывая грядущее, рухиул
за борт двуглавый орел — государственный герб Российской им-
перии, срезанный буксирным тросом катера. Заполненные бое-
выми тревогами, поверками и чтениями боевых расписаний, шлю-
почными учениями, приемкой воды, повседневными судовыми и
наладочными работами прошли дни до 27 апреля, когда начались
первые испытания башен — проверка их вращения при огово-
ренных контрактом кренах, которые создавались затоплением
соответствующих бортовых отсеков.
28 апреля вышли в море с комиссией во главе с контр-адмира-
лом Ф. Ф. Вишневецким и, проложив курс по створу Братского
кладбища, начали испытания стрельбой мелкой артиллерии. Прой-
дя траверз Херсон веского маяка, перешли на управление рулем из
боевой рубки, меняя скорость от 6 до 11 уэ. В полдень в пяти ми-
лях от Херсонесского маяка застопорили машины, а через два
часа, закончив послеобеденный отдых и предусмотренное распо-
рядком чаепитие команды, подняли боевой флаг 1 и возобновили
стрельбу, продолжавшуюся более часа на переменных ходах и
курсах. К вечеру подсчитали потери — шестнадцать разбитых
матовых оконных стекол, восемь дверных, шесть иллюминатор-
ных, тридцать одно фонарное и ряд других, не выдержавших со-
трясений корпуса при стрельбе.
На следующий день, 29 апреля 1905 г., в половине четвертого
утра разбудили вторую смену кочегаров и машинистов, в пять
часов разбудили команду, в 7 ч 20 мин опробовали машины и
в 8 ч 50 мин, передав старшинство на рейде только что прибывшему
во главе кораблей Учебного отряда минному транспорту «Буг»,
снялись с бочки. Отрапортовав позывными посту мачты штаба
флота, пробили две дроби боевой тревоги и, перейдя на створ Кон-
стантиновской батареи и церкви Братского кладбища, уже в море
продолжили казематную стрельбу. Затем, миновав створ Херсо-
невского маяка и мыса Феолент, перешли с курса норд-вест на зюйд,
члены комиссии заняли свои места и в 10 ч 16 мин над морем про-
гремел первый выстрел из носового 305-мм орудия. Проверка
деформаций не выявила серьезных отклонений, и после обеда и
отдыха команды, продолжая уходить на юг от Херсонесского
маяка, «Потемкин» приступил к залповой стрельбе для проверки
прочности башен и корпуса корабля. Почти пять часов, держа на
мачте красный боевой флаг, имея под парами все котлы (кроме
котла № 7) и маневрируя по боевому компасу, оглашал
«Потемкин» море грозным ревом своих двенадцатидюймовых
орудий.
1 Поднятый иа мачте красный с косицами флаг Н («Наш») в то время означал:
«Гружу порох — стреляю в цель — упражняюсь с минами» (Правила сигнало-
производства иа военных кораблях, СПб, 1901, с. 28).
139
Основные конструкции отлично выдержали испытания, и спи-
сок повреждений, хотя и занявший три страницы вахтенного жур-
нала, в большинстве составляли разбитые от сотрясений стекла и
зеркала, не исключая и стекла на портрете государя императора,
умывальники и шкафы, сорванные вешалки и этажерки, погибшие
стаканы и рюмки офицерского буфета и т. д. При стрельбе иод
углом 125° действием пороховых газов оказались повреждены коеч-
ные сетки па спардеке, ватервейс палубы иа шканцах; кое-где
сорвало ручки и повредило легкие переборки, в батарейной палубе
не выдержали некоторые пиллерсы, в каюте № 19 погнуло боевую
крышку иллюминатора, «ушли за борт» три чеки и болт у шлюп-
балок) и т. д.
Продуманность расположения мостиков и надстроек, преду-
смотрительность строителя, добившегося переноса казематных
75-мм орудий спардека, помогли избежать многих неприятностей,
сопровождавших подобную стрельбу па других кораблях. (Так,
на «Ретвизаие», например, потребовалось обрезать оказавшиеся
в опасной зоне крылья носового мостика, па «Аскольде» из-за мас-
совых повреждений легких конструкций борта пришлось в сравне-
нии с проектными существенно уменьшить углы обстрела всех без
исключения орудий.)
Стрельба на «Потемкине» не обошлась без травм: член комис-
сии капитан корпуса морской артиллерии Паршппцов оступился
в люк во время замера деформации, а новый старший врач
С, Г. Смирнов упал с трапа от сотрясения корпуса в момент залпа
башенных орудий.
Рассмотренный 25 июля отчет комиссии был одобрен МТК,
который признал «выдержавшими испытания удовлетворительно»
установки на местах орудий калибров 152, 75, 64 и 47 мм. Требо-
валось лишь провести стрельбы из 37-, 64-мм десантных ору-
дий на шлюпочных и 37-мм пушек и пулеметов на корабельных
и шлюпочных установках. Удовлетворительными «по их прочности
и целесообразности» были признаны и 305-мм башенные установки
Николаевского судостроительного завода, с которого, однако,
предлагалось удержать стоимость невыполненных или выявив-
шихся по замечаниям МТК работ. К ним, в частности, относились:
крепления 305-мм орудий по-походному, резервная (помимо элек-
трических зарядников и прибойников) ручная подача и заряжание,
приспособления для установки оптических прицелов; автоматиче-
ские ограничители углов снижения орудий, отключаемые при
необходимости полного снижения для промывки орудий; транс-
форматоры для приводов горизонтального наведения башен, уста-
новка ремонтных 100-тонных домкратов и ряд других усовершен-
ствований вроде упоров для ног на платформе при ручном враще-
нии башен. Обнаруженную непараллелыюсть осей орудий в носо-
вой башне предлагалось устранить без разборки башни Ч
1 ЦГАВМФ, ф. 920, он. 14, д. 180, л. 256.
140
Севастопольскому порту предстояло выполнить 17 работ по
артиллерии, в том числе установку на 75- и 152 -мм орудиях опти-
ческих прицелов, уже заказанных Обуховскому заводу, проводку
к постам 75-мм орудий в адмиральском помещении предупреди-
тельных звонков из кормовой башни; установку горловин ручной
подачи в крышках люков, ведущих из спардека на верхнюю па-
лубу для 75-мм снарядов, и из носового подбашенного отделения
в жилую палубу — для 152-мм снарядов. В правом и левом носо-
вом погребах 152-мм патронов и носовом для 75-мм патронов
следовало установить шкивы для ручной подачи, а транс-
форматоры приборов управления артиллерийским огнем пе-
ренести из центрального поста в расположенные ниже помеще-
ния.
Кораблестроительному отделу МТК было предложено принять
меры для улучшения вентиляции погребов боеприпасов, а мин-
ному — в погребах мин. Минному отделу следовало также устра-
нить наблюдавшиеся при испытаниях сильные колебания напря-
жения в сети питания от динамо-машин и нарушения регулировки
беспроволочного телеграфа. Общими для всех флотов были реко-
мендации об устранении парусиновых чехлов, предназначавшихся
для стрельбы из башен при закрытых амбразурах, и о применении
механических приводов для открывания и закрывания замков
305-мм орудий. Эти приводы МТК просил ГУКиС заказать Нико-
лаевскому заводу для «Потемкина» и петербургскому Металли-
ческому — для «Славы». Отмечая недостаточную «вследствие ча-
стых смен» изученность офицерами «Потемкина» его башенных
установок, МТК просил ГУКиС командировать на текущее пла-
вание корабля заводского монтера за счет казны.
Тем временем «Потемкин», пополнив запасы топлива, воды и
провизии и приняв торпеды, 3 мая 1903 г. приступил к стрельбе из
торпедных аппаратов на якоре. 5 мая, приняв па борт приемную
комиссию, корабль снялся с бочки и вышел в море для торпедных
стрельб на ходу. Управление кораблем принял на себя, как о том
сделана запись в вахтенном журнале, председатель комиссии
контр-адмирал Ф. Ф. Вишневецкий. Чтобы обеспечить надежный
поиск на случай потопления торпед, стрельбу вели на Лукулль-
ской мерной миле, а на время обеда н отдыха команды (дабы ие
сходить с мили) становились на якорь: ведь потеря торпеды, стоив-
шей тысячи рублей, грозила большими неприятностями началь-
ству. Оба паровых катера, как только очередная торпеда, отра-
ботав заданное расстояние, всплывала на поверхность, бросались
к ней, и корабль, остановив машины, принимал ее на борт. 7 мая,
увеличив скорость корабля, повторили стрельбу тем же порядком.
На скорости 10 уз выстрелы при давлении 25 атм были успешными,
но на скорости 15,5 уз из двух торпед, выпущенных из носовых
аппаратов, одна вышла лишь после повторного выстрела сильно
помятой с выломанными рулями, а другая переломилась, оставив
хвостовую часть в аппарате.
141 .
Пока комиссия изучала результаты первого этапа стрельб,
а в мастерских усовершенствовались аппараты, снятые с корабля,
на «Потемкине», не теряя времени, проводили интенсивные боевые
учения. Две дробь-тревоги, водяная тревога, поверка боевого и
пожарного расписаний сменяли друг друга, прерываясь лишь па
время шлюпочных учений, занятий семафором, погрузкой дров
(для растопки топок), угля, воды и провизии. Поздно вечером
12 мая по неопытности вахтенных кочегаров упустили воду в котле
№ 5 и пока вводили в действие другой котел перешли на аварий-
ное освещение нпропафтовыми фонарями.
16, 18 и 20 мая торпедные стрельбы были продолжены. Они ока-
зались успешными и на скорости 15,5 уз при увеличении в траверз-
ных аппаратах давления выстрела до 35 атм. Боз замечания на
всех режимах и па циркуляции действовал носовой аппарат Путн-
ловского завода, отлично зарекомендовали себя и примененные
в торпедах гироскопические приборы Обри, обеспечивающие точ-
ное удержание торпеды на заданном курсе. Правда, дальность
хода торпед при опытах не превышала 370 м. Сделав за время ис-
пытаний 41 выстрел, «Потемкин» расстался с комиссией и, как
проходящий курс одиночной боевой подготовки корабль-новичок,
вскоре снова перешел в распоряжение артиллеристов.
Период подготовки к переходу в Тендровский залив для заня-
тий боевой подгдтовкой и артиллерийских опытов был использо-
ван для интенсификации работ по переводу корабельных котлов
iia смешанное угольно-нефтяное отопление. Трудности примене-
ния в начале века чисто нефтяного отопления, обусловленные как
конструктивным несовершенством его систем, так и ограничен-
ными возможностями пополнения запасов мало еще распростра-
ненного топлива, вызвали к жизни системы смешанного отопле-
ния. Одйой из них была запатентованная в Англин система Хол-
дена, с которой по предложению фирмы и даже с командировкой
за со счет ознакомился в действии член комиссии по приему в казну
механизмов «Потемкина» инженер-мехамик А. В. Булгаков. Дей-
ствительно, Предлагаемая система позволяла существенно повы-
сить кароироизводптельпость котлов, не требуя в то же время ни-
каких переделок и допуская чисто нефтяное, чисто каменно-
угольное, а также и комбинированное отопление котлов. Приме-
няя последнее, можно было компенсировать пониженную тепло-
творную способность низкосортного угля и тем самым обеспечить
ту же скорость, что и при использовании доброкачественного топ-
лива. Значительно сокращалось и время подъема паров для пол-
ного хода. Наконец, внушавшая Дида особые опасения пожаро-
опасность нефти почти исключалась, так как небольшое количе-
ство нефти можно было разместить в удаленных от топок и опасно-
стей поражения вражеским снарядом междудонных отсеках.
Ввиду таких важных достоинств главный командир Г. П. Чух-
нин и начальник штаба флота М. А. Данилевский докладом от
16 марта 1905 г. предлагали управляющему Морским министерст-
142
вом «немедленно» приступить к внедрению смешанного отопления
на кораблях флота и просили разрешения «при первой возмож-
ности» установить его на броненосцах «Потемкин» и «Ростислав».
Оба эти корабля, уже применявшие нефтяное отопление, первый
для водотрубных, второй для огнетрубных котлов, должны были
отработать новую систему, которую затем предлагалось устано-
вить па броненосцах «Три Святителя», «Екатерина II», «Синоп» и
на строящихся двух крейсерах и двух броненосцах. Ввиду край-
ней важпоста предлагаемого для флота решения главный коман-
дир просил о немедленном «несмотря на тяжелое данное время»
выделении ассигнований, чтобы тотчас же приступить к работам
на первых кораблях. Для уменьшения расходов предполагалось
использовать трубопроводы, насосы и другие детали снятых си-
стем пефгяного отопления, а вместо конструкта вной переделки
для обеспечения нефтейроницаемости междудонных отсеков при-
менить предложенную инженером-механиком А. В. Булгаковым
так называемую железную замазку по обделке флорой, пазам и
стыкам обшнвкн.
Подготовку избранного с участием командира опытного отсека
между 75—81 шпангоутами вела судостроительная мастерская
порта, по работа то и дело прерывалась выходами броненосца
в море, поэтому к 20 мая было очищено от сурика лишь две трети
требуемой длины стыков, а к нанесению замазки только еще при-
ступали. Для ускорения и «удешевления» работ адмирал Г. П. Чух-
нин по ходатайству порта разрешил вести их силами судовой
команды под руководством трюмного механика поручика
А. М. Коваленко и по указаниям А. В. Булгакова. Превра-
щавший команды, по словам одного адмирала, «в плохих масте-
ровых и плохих матросов», этот способ «экономии» казенных средств
широко, как мы уже видели, применялся и па «Потемкине».
Впрочем, всуете подготовки к походу в Тепдровскнй залив, среди
множества чисто корабельных забот, непрерывных приемок и
последних исправлений замазка отошла на второй план, а после-
дующие события заставили и вовсе забыть о ней.
ИМГШИТТТ»' .rwill —Wlf ill J| tfl I — 11ТПТ LU 1М1Г1 -
Глава IV
В ОГНЕ ПЕРВОЙ
РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
«Потемкин» и революционное движение во флоте
Годы, проведенные «Потемкиным» у достроечной стенки Лазарев-
ского адмиралтейства, ознаменовались новым подъемом револю-
ционного движения в России, которое охватило не только основ-
ные промышленные районы страны, но и коснулось последней
опоры самодержавия — его армии и флота. Начинался новый
этап революционной борьбы — на стороне народа против царизма
выступили армия и флот.
В Черноморском флоте социал-демократические кружки появи-
лись уже в 1903 г., а еще раньше началась па флоте революцион-
ная пропаганда. Так, в апреле 1902 г. старший флагман Черно-
морской флотской дивизии издает приказ, подтверждающий факты
проникновения революционной литературы во флот.
«В последнее время, — говорится в приказе, — часто находят
разбросанными повсюду противозаконные, возмутительные листки,
попадающие в руки нижних чинов. Эти листки клевещут на прави-
тельство, призывают народ к непослушанию властям и к самоволь-
ным действиям» 133]. После начала русско-японской войны и пер-
вых неудач иа ее фронтах революционная пропаганда становится
постоянным фактором в жизни главной военно-морской базы
144
Черноморского флота и одной из самых больших и мучительных
забот севастопольского начальства.
19 мая 1904 г., в день приезда нового главного командира
Черноморского флота и портов Черного моря контр-адмирала
Г. П. Чухнина, севастопольские жандармы начали следствие по
делу обвиненного в «распространении преступных изданий среди
нижних чинов флота» матроса учебного отряда, убежденного
большевика-ленинца И. Т. Яхповского. В ночь на 10 июня у штаба
Черноморской флотской дивизии были найдены уже пачки прокла-
мации, 20 июня листовки обнаружились па крейсере «Очаков» н
на следующий день иа уходящем в плавание крейсере «Смоленск»,
а спустя педелю — во дворе Лазаревских казарм. Выказавший
с первого же дня исключительное рвение в делах сыска, подчас
опережая даже жандармов, новый главный командир не оставляет
без расследования и наказания ни одного проявления «преступ-
ной» деятельности, будь то отговорки часовых, якобы не
видевших разбрасывавших прокламации, нерасторопность
патрульных, упустивших в городе матросов, замеченных в
подозрительных разговорах со штатскими, или даже чтение
попавшейся в руки листовки. Именно за такой проступок не-
смотря на «безукоризненное» прежде поведение был списан
с «Георгия Победоносца» н отдан под надзор матрос Иван Ло-
щенкой.
Становятся обычными обыски в казармах и корабельных куб-
риках, новые строгости и запреты изобретаются начальством
в борьбе с крамолой, все длиннее делаются списки отданных под
надзор начальства и подозреваемых в «политической неблагона-
дежности». Один из таких обысков, правда закончившийся без-
результатно, был произведен 1 августа 1904 г. на «Потемкине».
Командир корабля Е. Н. Голиков (он же командир 36-го флотского
экипажа) лично произвел, как оп докладывал главному коман-
диру, «внезапный осмотр помещений и вещей вахты команды вве-
ренного мне броненосца». Но вскоре прокламации «преступного
содержания» обнаруживаются даже у кабинета командира и
в том же 36-м экипаже, и снова несмотря на предпринятый
Е. И. Голиковым обыск «помещений всего экипажа» виновные
остаются неуловимыми. Явных улик не нашлось и против оказав-
шегося на заметке у жандармов машиниста «Потемкина» Петра
Андруса, но Г. П. Чухнин считает и подозрение достаточным
основанием для разжалования в матросы 2-й статьи всех подозре-
ваемых, оказавшихся вместе с машинистом «недостойными своих
званий по неблагополучное™». Сторонник самых крутых мер,
Г. П. Чухнин, с гневным изумлением узнавший от жандармов, что
по новому уголовному уложению 1903 г. «одно хранение револю-
ционных изданий ненаказуемо», тут же своей властью предписы-
вает «за недостойное воинскому званию общение с лицами, проти-
воборствующими государственному порядку», разжаловать
двух машииистоа 37-го флотского экипажа, присутствовавших
И5
на собрании, организованном николаевским комитетом
РСДРП 1.
Но ни сыскные таланты, ни беспощадная суровость все более
обращавшегося в жандарма главного командира не могли остано-
вить нарастающего возмущения, и уже 3 ноября 1904 г. в казар-
мах Черноморской флотской дивизии происходит первое массовое
хотя еще стихийное и уже к вечеру подавленное выступление ма-
тросов против чухнинскнх порядков. Участвовали в нем со своим
36-м флотским экипажем 2 и матросы команды «Потемкина». Между
прочим, в числе удостоившихся благодарности командира эки-
пажа Е. Н. Голикова за принятие мер к «прекращению беспоряд-
ков» был мичман А. Н. Макаров — командир 4-й роты экипажа и
ревизор броненосца, один из прямых «виновников» восстания на
«Потемкине».
Из-за неподготовленности матросов и рабочих порта и произве-
денных жандармами н полицией арестов не состоялось восстав
пие 5 ноября 1904 г., к которому призывали почти полностью
перехваченные властями листовки. По заключению военно-мор-
ского прокурора, «вожаками при беспорядках были призванные
из запаса нижние чины, возбуждающие других к буйству в целях,
преследуемых вообще социалистической партией; неувольнение же
3 ноября за ворота было лишь предлогом». Докладывая о такой
«дезорганизации военной силы», Г. П. Чухнин подчеркивал необ-
ходимость новых решительных мер против «безостановочной пре-
ступной противогосударственной пропаганды», сопровождающейся
постоянными сходками за городом, «на которых проповедуются
возмутительные учения с поруганием всего, что имеет власть» [331.
В декабре из-за недоброкачественного питания произошли
волнения в Лазаревских казармах, где матросы в знак протеста,
завладев винтовками и с криками «ура!», открыли стрельбу в воз-
дух. Первая крупная забастовка в конце 1904 г. произошла в ма-
стерских военного порта: рабочие по гудку дружно прекратили
работу, протестуя против уменьшения заработной платы. Эти со-
бытия происходившие на глазах матросов достраивавшегося здесь
«Потемкина», вместе с продолжавшейся подпольной пропаган-
дистской работай медленно, но верно вели к накоплению револю-
ционного потенциала в экипаже корабля.
Расстрел петербургских рабочих 9 января 1905 г., этот «вели-
кий урок гражданской войны» 3, всколыхнувший всю Россию, мгно-
венно накалил революционную обстановку и в Севастополе. Уже
на следующий день в слесарно-сборочной мастерской порта вспых-
нул пожар, который начальство не без оснований расценило как
ответ правительству на расстрел в Петербурге. Выступивший с об-
* ЦГАВМФ, ф. 920, сп. 6, д. 378, л. 257.
? Первые четыре роты экипажа составляли команду «Потемкина», пятая —
команды миноносцев «Завидный» и «Заветный», шестая служила для комплекта-
ции пароходов Добровольного флота.
s Ленин В. И. Поли. собр. соц., т. 9, с. 201.
146
вииепиями против революционеров Г. П. Чухнин был встречен
гневными криками и свистом рабочих. Революционная организо-
ванность матросов достигла такого уровня, что севастопольская
большевистская военная организация начала готовить план воору-
женного восстания. Ее руководящим ядром стала сформировав-
шаяся к концу 1904 г. знаменитая «матросская централка». Пред-
ставителем от «Потемкнпа» и одним из авторитетных ее вождей был
убежденный большевик Григорий Вакуленчук. Надежным его
помощником в агитации на «Потемкине» и других кораблях стал
горячо преданный делу революции минно-машинный квартирмей-
стер броненосца Афанасий Матюшенко. Большевик И. Т. Яхнов-
ский, стаявший у истоков революционной пропаганды в Черно-
морском флоте, вспоминал, как смело и находчиво, набрав прокла-
маций за голенища сапог и за форменку, Афанасий Матюшенко
под предлогом поисков земляков вступал в контакты с матросами
разных экипажей и кораблей: «... А рассказывать был он мастер.
И о работенке крестьянской загнет словцо. Смотришь, вокруг
Матюшенко уже целая группа. Тут он и орудует с литературой.
Отчаянный был. Не раз мы думали, что со своей отчаянностью весь
комитет засыплет. Но не таков был Матюшенко — всегда сухим
вылезал из воды» 126]. Действительно, Афанасий Матюшенко ие
был даже па подозрении у жандармов и, дослужившись до унтер-
офицерского звания, был па отличном счету у начальства.
Между тем обстановка все накалялась. Грандиозная маевка
в лесу вод Севастополем, собравшая свыше двух тысяч рабочих,
работниц, солдат и матросов; быстрый подъем забастовочного дви-
жения в Одессе, где в течение первой недели мая число бастующих
возросло с четырех до десяти тысяч, окрыляли организаторов вос-
стания на флоте. Новую силу движению придала разразившаяся
14 мая 1905 г. цусимская катастрофа. Потеря флота, создававше-
гося десятилетиями, бессмысленная гибель в ней более 5000 чело-
веческих жизней потрясли всю Россию и вызвали неслыханную
еще по размаху волну возмущения.
Общий антиправительственный настрой в стране ускорил под-
готовку и сроки восстания в Черноморском флоте. Как писал один
из авторитетных руководителей «централки», служивший на «Ека-
терине II» матрос-большевик А. Петров, «...вначале ждали осени,
а потом все крепла и крепла мысль, что можно начинать, пожа-
луй, и теперь ... «Потемкин» и «Екатерина» выразили готовность
начать. «Екатерина» втайне укрепляла организацию, а «Потем-
кин» на деле показал, что он начать не побоится» [33]. Речь шла,
по-видимому, о двух попытках революционеров-большевиков на
«Потемкине» испытать готовность команды поддержать выдвину-
тый в нужный момент призыв к восстанию. Первый опыт собрал
на палубе у спардека лишь 40 человек. «Вечером того же числа
после молитвы, после команды «койки брать» раздались голоса:
«не расходись», «довольно терпеть». Команда остановилась и,
подстрекаемая революционными матросами, стала требовать
147
командира. Начавшийся беспорядок стал принимать yi рожающий
характер. Видя команду па своей стороне, они заявили претен-
зию к пище и разошлись; их примеру последовала и команда»
126 ].
Готовыми к восстанию считались также кроме «Екатерины II»
«Синоп», «Георгий Победоносец» и «Прут». Несмотря на просьбу
потемкипцев о праве первенства в восстании решено было оставить
его за броненосцем «Екатерина II», экипаж которого считался
более сплоченным и революционным благодаря опыту плаваний и
агитационной деятельности А. Петрова. Однако начальство узнало
о подозрительных приготовлениях. А. Петров с единомышлен-
никами были переведены на учебное судпо «Прут», и «Екатерина II»
утратила роль лидера восстания.
На большой матросской сходке в окрестностях Севастополя за
Малаховым курганом 10 нюня 1905 г. решено было начать восста-
ние с выходом эскадры для учений в Тепдровскнй залив. Сигналом
должен был служить выстрел с броненосца «Ростислав», когда все
офицеры соберутся в кают-компании па обед. Разработаны были
и меры по захвату основных командных пунктов па кораблях спе-
циально выделенными группами сознательных матросов. Содейст-
вие гарнизона и крепостной артиллерии считалось обеспеченным,
нс было сомнений и в поддержке пролетариата основных промыш-
ленных центров.
Восстание па кораблях, по мысли А. Петрова, должно было за-
ставить и войска принять участие в революции, а приобретенный
революционных^ флотом контроль над морем позволил бы распро-
странить пламя борьбы по всему обширному району Причерно-
морья и тем самым обеспечить победу революции на юге Рос-
сии.
В этой обстановке готовившегося и всеми ожидаемого восста-
ния «Потемкин» неожиданно — до вступления в кампанию всей
эскадры — получил приказ выйти в отдельное плавание в Тендров-
ский залив и приступил к спешной приемке полного комплекта
боеприпасов.
Восстание
12 июня 1905 г. «Потемкин» снялся с бочки на большом Севасто-
польском рейде и, обогнув Константиновскую батарею, проложил
курс на север. На левом траверзе корабля держался назначенный
в распоряжение командира броненосца маленький 77-тонный
миноносец № 267, давно уже, как и его собратья постройки 80-х
годов, использовавшийся для посыльной службы. Командовал им
«по совместительству» единственный на борту офицер лейтенант
барон П. М. Клодт фон Юргенсбург, артиллерийский офицер «По-
темкина».
Обычным уже установившимся порядком шла жизнь на броне-
носце. Быть может, несколько мрачнее выглядели офицеры, подав-
148
«Потемкин» и мииояссек № 267 перед уходом с севастопольского рейда 12 июня
190S г.
ленные известиями о цусимской катастрофе, но еще не задумывав-
шиеся о ее причинах и происходивших в России социальных по-
трясениях. Ничем не выдавали себя и матросы, оторванные от
береговых забот. Спокойно укладывались спать не посвященные
в планы готовившегося восстания, не спали те, кто знал о нем —
мучительными были раздумья вожаков. Решительный и горячий
Матюшенко требовал воспользоваться одиночным плаванием ко-
рабля для немедленного восстания, которое стало бы сигналом
для выступления всего флота...
Неясной темной громадой, лишь изредка озаряемый во мраке
ночи разноцветными вспышками сигналов, отсчитывая по лагу
милю за милей, неотвратимо приближался «Потемкин» к месту
грядущих событий.
В 7 часов утра, в понедельник 13 июня, обогнув справа длин-
ную песчаную косу, корабли отдали якоря в пустынной Тендров-
ской бухте. Уже оборудованная после зимы навигационными зна-
ками бухта должна была вскоре заполниться кораблями Прак-
тической эскадры, которая подобно полкам, уходившим из казарм
на лето в полевые лагеря, перебиралась с началом кампании для
учений на удаленный от городских соблазнов и закрытый с моря
удобный тендровский рейд. Высланный вперед «Потемкин» дол-
жен был до прихода эскадры успеть выполнить задуманные МТК
опытные стрельбы с целью определить эффективность действия
снарядов при падении в воду вблизи борта корабля.
Для участия в стрельбах на корабль прибыли специально ко-
мандированные из Петербурга начальник артиллерийской чер-
ри
тежной МТК полковник И. А. Шульц 1 и член комиссии морских
артиллерийских опытов лейтенант Григорьев.
Днем миноносец № 267, приняв мичмана Макарова, артель-
щика и буфетчика броненосца, ушел за провизией в Одессу, а ко-
мандир Е. Н. Голиков, полковник И. А. Шульц и несколько офи-
церов отправились на берег для осмотра бетонных укреплений и
рыбного завода. С управляющим заводом командир договорился
о сетях для коллективной рыбной ловли — испытанного и безот-
казного средства отдыха и развлечения матросов, позволявшего
па время забыть о тяготах службы, а заодно н отвлечь от опасных
мыслей.
Между тем покинувший в 21 час Одессу экипаж миноносца
№ 267 был весь во власти тревожной обстановки в городе, охва-
ченном широкой политической стачкой, вот-вот грозившей пере-
расти в вооруженное восстание. Доставленные на тихий тендров-
ский рейд известия о массовых избиениях и расстрелах забастов-
щиков в Одессе, о первых разгоревшихся схватках рабочих с
полицией быстро распространились среди матросов 1331. Общее
возбуждение охватило корабль. Достаточно было самого не-
значительного повода и решительного призыва к действию, чтобы
пламя восстания охватило корабль.
Таким поводом стал готовившийся для обеда команды борщ
с недоброкачественным мясом. Приобретенное несвежим (а другого,
как потом объяснили, в городе не оказалось), это мясо затем более
пяти часов пролежало в мешках па горячей палубе миноносца,
который задержался в пути па два часа из-за столкновения с вы-
шедшей в море без огней рыбачьей лодкой. Переданное на броне-
носец после трех часов ночи, мясо, по свидетельству вахтенного
прапорщика Ястребцева, было уже с запахом. Но старший врач
Смирнов не нашел основания забраковать мясо и приказал пере-
дать его на камбуз, рекомендовав смыть только что появившиеся,
по его словам, личинки мух. Возмущение охватило команду, с ро-
потом и гневом от одного к другому передавали матросы известие
об издевательском решении начальства накормить их гнилым мя-
сом. Несмотря на удобный повод, одиночную стоянку корабля на
пустынном рейде и развернутую Матюшенко и его сторонниками
энергичную агитацию за немедленное восстание большевистская
группа во главе с Григорием Вакуленчуком настаивала во избе-
жание преждевременного взрыва иа организации пассивного со-
противления. Решено было отказаться от борща всей командой. Но
начальство, не сознавая, па каком вулкане оно находится, решило
проучить «бунтовщиков». К выстроенной па палубе по большому
сбору команде с речью, полной угроз, обратился командир
1890—1902 гг.—•флагманский артиллерист в эскадрах Балтийского
моря, соединенных эскадр в Тихом оксане, эскадры Тихого океана и Отдельного
отряда судов Балтийского моря, назначенных для испытаний.
150
Е. Н. Голиков. В заключение ои предложил всем, кто не отказы-
вается от обеда, выйти из строя.
Чтобы не допустить раскола команды и предотвратить прежде-
временное выступление, Вакуленчук, быстро оценив обстановку,
дал знак товарищам и в числе первых вышел из строя, увлекая за
собой остальных. Но начальство жаждало во что бы то ни стало
выявить «зачинщиков» и примерно их наказать в назидание коман-
де. Провокационная затея старшего офицера И. И. Гиляровского,
преградившего вместе с вахтенным начальником Ливинцевым
путь группе запоздавших с переходом матросов, вызов вооружен-
ного караула, угроза расстрела этой группы и выстрел И. И. Гиля-
ровского в Григория Вакуленчука, пытавшегося с ним объяс-
ниться и поплатившегося за это жизнью, стали сигналом к сти-
хийному выступлению команды. В считанные секунды корабль
превратился в арену жестоких кровопролитных схваток. Топот
сотен ног растекавшихся по палубам матросов, звон разбиваемых
стекол в офицерских каютах, нестройные залпы на спардеке и юте,
крики «ура!» и вопли отчаяния перекрыли треск 47-мм орудий,
открывших огонь по пытавшемуся уйти с рейда миноносцу. Жерт-
вами первых минут неудержимой матросской ярости палн старший
офицер И. И. Гиляровский и главные специалисты — командиры
основных рот артиллерист Л. К. Неупокоев и минер В. К. Той.
Погибли от пуль бросившиеся за борт лейтенант Н. Ф. Григорьев,
прапорщик Н. Я. Лнвинцев н ряд оставшихся неизвестными
матросов 1. В этой мгновенной, как молния, вспышке матросского
гнева встал перед растерянными офицерами грозный облик гряду-
щей революции, призрак неминуемой расплаты власть имущих
за темноту и невежество, в которой они веками держали народ...
Но уже раздались голоса, а затем и сигналы горнистов, призы-
вавшие к прекращению стрельбы — офицеры, попрятавшиеся
в каютах и разных закоулках, подобно полковнику Шульцу, об-
наруженному в румпельном отделении, и не пытались оказывать
сопротивление. С миноносца доставили его командира барона
П. М. Клодта и спасшегося вплавь мичмана А. Н. Макарова, а со
щита (мишени для стрельбы) — бросившихся за борт вместе с лей-
тенантом Н. Ф. Григорьевым поручика А. М. Коваленко и гаран-
* Из 21 офицера (включая священника броненосца, командира миноносца
и двух прикомандированных представителей МТК) после восстания уцелело 14
человек, из Которых по их желанию были доставлены иа берег лейтенант
П. М. Клодт, старший штурман капитан К. Г. Гурин, ревизор мичман А. Н. Ма-
каров, младший артиллерийский офицер мичман Б. В. Вахтин, старший механик
подполковник Н. Я- Цветков, полковник И. А. Шульц, минный механик поручик
С. А. Заушкевич, вахтенный начальник прапорщик Н. С. Ястребцев, гидравли-
ческий механик поручик И. Ф. Назимов, а также два инженера Николаевского
завода, монтер фирмы «Дюфлон» и 20 рабочих. По настоянию команды был остав-
лен на корабле и избран командиром прапорщик Д. П. Алексеев; добровольно
остались младший врач А. С. Галенко, вахтенный механик подпоручик П. В. Ка-
л юж нов и трюмный механик поручик А. М. Коваленко — единственный из офи-
церов, кто оказался действительно верен идее восстания.
151
тийного механика Николаевского завода Харкевича. Все они вме-
сте с остальными офицерами были заключены под стражу в кают-
компании. Сознательная часть команды не допустила расправы
над мичманом Макаровым, виновником доставки злополучного
мяса, но мало кто решился заступиться за командира Е. Н. Голи-
кова, так недавно грозившего матросам виселицей. Суд был скорым
и беспощадным. Жизнью поплатился и не оценивший последствий
своей экспертизы доктор С. Г. Смирнов. По уже стихала матрос-
ская ярость — корабль был захвачен, офицеры обезврежены, надо
было думать, что делать дальше. А ясности у многих, особенно не
посвященных в подготовку восстания, не было. Иные сгоряча
предлагали тут же взорвать броненосец, другие — уходить в ино-
странный порт, третьи — идти с повинной в Севастополь. Митинг’,
созванный руководителем восстания А. Н. Матюшенко и его това-
рищами Е. К- Резниченко, И. П. Шестидесятым, П. Я. Курило-
вым, И. А. Дымченко, А. П. Сыровым, И. А. Лычевым и другими,
раскрыл всей команде цели и задачи восстания, а уверенность
в присоединении к «Потемкину» всей эскадры вызвала общее воо-
душевление. Единогласным было и решение — идти в Одессу, где
рабочие уже вступили в борьбу с царской властью. Вести корабль
на правах командира поручили вахтенному начальнику, младшему
артиллерийскому офицеру прапорщику Д. П. Алексееву. Для
управления кораблем уже на псреходебыла избрана комиссия, в ко-
торую вошли вожаки восстания во главе с Афанасием Матюшенко
и наиболее сознательные и пользовавшиеся авторитетом матросы.
Спустя пять часов после начала восстания «Потемкин», оставив
за кормой так и не законченные установкой щнты, снялся с якоря
па тепдровском рейде. Лишь в море пленники корабля — офицеры,
даже не подозревавшие о готовившемся восстании, поняли, что
корабль вместо иностранного, как они предполагали, порта на-
правляется в Одессу.
В сумерках отдали якорь на внешнем рейде уже опоясанного
ночными огнями города. Над Одессой и рейдом нависла атмосфера
тревоги. Тревожно было на готовившихся к схваткам рабочих
окраинах, неуютно чувствовали себя обитатели буржуазно-чинов-
ничьего центра, внутренней напряженностью был охвачен и за-
стывший на рейде, никому еще не давший знать о себе броненосец.
Неустойчивость известной части команды, проявившаяся иа ми-
тинге, неопределенность позиции оставшихся на свободе и запер-
шихся в своих каютах кондукторов, присутствие на корабле хотя
и охраняемых, по не утративших полностью своего влияния офи-
церов, — все это призывало к бдительности, и мало кто на корабле
в ту ночь сомкнул глаза...
Одесса
«На следующий день в 5 часов утра я был разбужен раздавшейся
на палубе командой вахтенного унтер-офицера: «Вставать, койки
убирать, умываться!» Все шло в обычном порядке: вот раздались
162
протяжные, стройные звуки утренней молитвы, вслед за этим по-
слышался топот ног расходившихся по разным направлениям мат-
росов; потом все затихло — команда расположилась пить чай.
Через несколько минут снова все зашевелилось: принялись за
уборку. «В машине! Пусти дойку иа палубу!» — послышался чей-
то громкий голос, отдавший с палубы через машинный люк обыч-
ное распоряжение. Через минуту зашумела льющаяся из шлангов
па палубу вода и зашуршали швабры... Послышались знакомые
звуки рожков и барабанов, сопровождающие обыкновенно подъем
флага. Колокол на баке ударил восемь раз. На лицах некоторых
офицеров скользнула грустная улыбка: еще вчера в этот самый час
они были, так сказать, главными действующими лицами этой еже-
дневной церемонии подъема андреевского флага...» Так описывает
второй дель восстания поручик А. М. Коваленко 14].
Ранним утром, после того как тело Вакулеичука было свезено
на берег и установлено в палатке на новом молу порта, весть о вос-
стании на «Потемкине» прокатилась по всему городу. Непрерыв-
ным потоком шли люди к телу матроса. На его груди была при-
креплена листовка, в которой объяснялось, что Вакуленчук убит
старшим офицером за претензию из-за плохого борща. Листовка
заканчиваясь словами: «Смерть кровожадным! Да здравствует
свобода! Команда броненосца «Князь Потемкин Таврический».
Один за всех, и все за одного!»
К броненосцу, обгоняя друг друга, устремились рыбачьи
лодки, катера, яхты и пароходы. Приветствия, горячие речи и
крики «ура!». Вот к борту медленно подходит пароход с углем.
Снова приветствия, восторженные крики и, словно радостный
праздник труда, с шутками, задором и весельем начинается по-
грузка угля на броненосец. Происходили и забавные истории.
В этот день на одесский рейд прибыло из Николаева гидрографиче-
ское (числилось портовым) судно «Веха». Его командир, ничего не
зная о случившемся, является к старшему па рейде с традицион-
ным рапортом. Командира и сопровождавших его офицеров разо-
ружают и отправляют на берег, а «Веху» превращают в госпиталь-
ное судно для раненых и больных матросов броненосца.
Суровым уроком. политграмоты стал этот день для офицеров
«Потемкина». Знавшие лишь понаслышке о каких-то «преступных
сборищах», теперь они оказались в центре рабочих сходок и митин-
гов. С удивлением, мало что понимая, слушали офицеры врывав-
шиеся через открытые орудийные порты и иллюминаторы слова
горькой правды о бесчеловечных условиях жизни и труда рабочих,
о жестокой эксплуатации трудового народа России, о решимости
рабочих бороться против самодержавия. В эти два дня подолгу
беседовал с офицерами А. Матюшенко, но, как н подавляющая
масса офицерства периода первой русской революции, офицеры
«Потемкина» оказались неспособными услышать голос народа. И
когда вечером 15 июня Матюшенко предложил офицерам сделать
окончательный выбор, лишь немногие сочли возможным заявить
153
о своем принципиальном сочувствии освободительному движению,
но никто из строевых офицеров не решился порвать со своей средой
и присоединиться к восстанию. Только трюмный механик, недав-
ний выпускник Харьковского технологического института, по-
ручик А. М. Коваленко, верный традиции борьбы передового
студенчества за свободу и справедливость, заявил о своей готов-
ности служить делу борьбы с ненавистным самодержавным ре-
жимом. За ним, мотивируя свое решение долгом врача по отноше-
нию к имевшимся на корабле больным и раненым, выступил млад-
ший врач С. Г. Галенко. Третьим был долго колебавшийся и, как
выяснилось впоследствии, проявивший полную безучастность
к делу восстания гидравлический механик подпоручик П. В. Ка-
люжнов, четвертым — оставленный по решению комиссии и
против его желания прапорщик Д. П. Алексеев. Остальных
офицеров утром 16 июня свезли на берег,
Обстановка в городе и па корабле требовала решительных
действий. Прежде всего необходимо было предотвратить опасную
угрозу раскола в команде, наиболее отсталая часть которой под
влиянием офицеров и уже исподволь начинавшейся агитации кон-
дукторов опять стала склоняться к мысли уйти в иностранный
порт или даже отправиться с повинной в Севастополь. Барабаны
пробили сбор, и на баке разгорелся митинг, организованный чле-
нами корабельной комиссии. Со страстными призывами поддержать
всей мощью корабля восстание одесских рабочих выступили пред-
ставители одесских соцвал-демократических организаций. Их
призыв горячо поддержали поручик Коваленко и Афанасий
Матюшенко, который закончил свою речь словами [41:
— Нас, сознательных рсаолюцмоперов, на броненосце — душ
сто. Мы все решили твердо стать на сторону восставшего народа и,
если это будет нужно, сложить своп головы в роковой борьбе.
Мы, как братьев, призываем вас вместе с нами па это славное дело.
Если же вы ие хотите внять нашему призыву, если вы действи-
тельно хотите идти в Севастополь ... чтобы там принести повинную
перед начальством, мы не хотим дожить до такого позора. Мы все
в таком случае встанем во фронт, а вы возьмите винтовки, расстре-
ляйте нас и тогда идите к своему начальству. Оно встретит тогда
вас с музыкой и торжеством, окружит всех почетом и осыплет
благодарностями за то, что вы продали святое дело освобождения
парода! Выбирайте же — с нами па борьбу или без нас в Сева-
стополь!
Этот прямой и бесхитростный призыв к классовой солидарности
одетых в матросские форменки рабочих и крестьян вызвал непод-
дельный взрыв энтузиазма и воспламенил сердца людей огнем
высокого революционного долга. О сдаче пе могло быть и речи:
«жить или умереть вместе!» — единодушно решили потемкпнцы.
Прибытие «Потемкина» па одесский рейд совпало с кульмина-
цией забастовочной борьбы одесского пролетариата. В городе
бездействовало около 100 предприятий, число забастовщиков до-
154
стигло 10 000 человек, и все чаще у ворот фабрик, заводов и
мастерских вспыхивали схватки рабочих с казаками и полицией.
Расстрел казаками 13 июня объединенного митинга рабочих
у завода Гена поднял на борьбу новые массы рабочих и служащих,
захватив даже центральные районы города. Наряду с заводами
закрывались магазины, конторы, банки. В час, когда потемкинцы
на теидровском рейде ликвидировали на корабле власть царских
офицеров, на улицах Одессы начали строить баррикады.
Решительное вмешательство «Потемкина» в разгоревшуюся
борьбу могло обеспечить, как вспоминает работавший в то время
в Одессе Емельян Ярославский, захват города в течение двух-трех
часов. Для этого было достаточно под прикрытием корабельной
артиллерии высадить матросский десант и вооружить рабочих
винтовками и револьверами из запасов «Потемкина». Захват
полицейских участков и арсеналов мог дать оружие новым отря-
дам готовых к борьбе рабочих, и перед мощью и революционным
энтузиазмом пролетарской армии не устояли бы ни казачьи отряды,
пи немногочисленные еще войска с их не оправившимся от расте-
рянности начальством. Переход в руки восставших Одессы —
крупнейшего и главного в Причерноморье портового и рабочего
города, обеспечив решительную консолидацию сил на «Потемкине»,
содействовал бы и резкой активизации революционных сил на
кораблях эскадры, которая неминуемо должна была бы присоеди-
ниться к «Потемкину».
Все это было возможно, но лишь при условии твердого к
решительного большевистского руководства, опирающегося на
провозглашенную III съездом РСДРП ленинскую тактику воору-
женного восстания. Такого руководства одесская организация
РСДРП, не говоря уже о других, действовавших разрозненно,
обособленных и раздираемых противоречиями и антагонизмом
пестрых революционных организациях, включая бундовцев и
анархистов, обеспечить не могла. Почти полностью разгромленная
накануне восстания па «Потемкине», лишившаяся своей типогра-
фии, большевистская организация, пополняемая новыми еще слабо
ориентировавшимися в обстановке людьми, только восстанавли-
вала свои связи с рабочими. Страдая организационной слабостью
и отсутствием опыта революционной борьбы, не имея сил для
разработки и проведения в жизнь решительных организационных
мероприятий по координации сил рабочих, солдат и потемкинцев,
большевистская группа ие смогла стать подлинным вождем масс
в эти критические дни.
Вот почему в действиях рабочих преобладала гибельная для
дела рабочего класса предательская меньшевистская тактика мир-
ной борьбы и выдвижения лишь экономических требований, н
грозный броненосец уже вторые сутки оставался лишь зрителем
разгоравшихся перед ним событий.
Зорко следивший за событиями в стране, Б. И. Ленин спешит
воспользоваться неожиданно возникшей исключительно благо-
155
приятной революционной ситуацией. Зная, что одесский больше-
вистский комитет «страшно слаб перед великими задачами» *,
заграничное бюро ЦК РСДРП в письме от 17 июня предлагает
Восточному бюро ЦК в Самаре немедленно связаться с Одессой и
«всеми средствами» поддержать восставший броненосец. Из Женевы
с четкими директивами В. И. Ленина выезжает большевик
М. И. Васильев-Южин. Его задача — непременно попасть па
корабль, убедить матросов захватить город, вооружить рабочих,
развернуть агитацию среди крестьян и сделать все для захвата
флота. Однако посланец вождя мирового пролетариата, к не-
счастью, уж не застал броненосца в Одессе.
По смогли попасть на корабль п находившиеся в то время
в Одессе большевики-ленинцы В. А. Хрусталев и Е. М. Ярослав-
ским, в разное нремя и независимо друг от друга пытавшиеся
наладить контакте матросами 133 I. Лишь несколько часов 15 июня
провел на броненосце член одесского комитета И. Лазарев (Афана-
сий), из-за потери ивок действовавший в одиночку и уехавши]"!
в тот же день, а оставшиеся на корабле меньшевики 18-летний
Константин Фельдман и Кирилл (А. П. Березовский) были неспо-
собны убедить потемкинцев действовать так, как требовала обета-
понка. Берег не мог поддержать «Потемкина» ни пламенными
большевистскими пропагандистами, ни даже литературой, кото-
рая, пожалуй, никогда не была столь необходима для матросских
душ, жаждавших слова правды и переживавших невиданный
революционный подъем.
Но ни агитаторов, ни литературы потемкинцы несмотря па вес
просьбы и призывы так и не дождались. Лишенный большевист-
ского руководства броненосец медлил с переходом к решительным
действиям, ждал прихода эскадры и позволил властям безна-
казанно осуществить гнуснейшую провокацию в одесском порту.
Отданные на разграбление босяцким элементам богатейшие
склады порта были затем подожжены по всей линии причалов
вместе со многими стоявшими там судами, а вызванные войска
устроили кровавую бойшо всем оказавшимся на территории порта.
Возмущенные провокацией властей, ободренные проведенным
митингом, потемкинцы наконец решаются перейти в наступление.
В город для передачи требования властям о торжественных похоро-
нах Вакуленчука и одновременно для разведки расположения уже
скапливавшихся правительственных войск и артиллерии отпра-
вилась делегация в составе 12 человек, в которую вошел и Афана-
сий Матюшенко. Одновременно, ввиду известия, что в городском
театре, в пределах прямой видимости с моря, заседают высшие
армейские чины во главе с командующим войсками, было решено
артиллерийским огнем уничтожить это собрание царских генера-
лов. Предупредив тремя холостыми выстрелами жителей Одессы,
«Потемкин» через полчаса начал боевую стрельбу из каземата
* Ленинский сборник, XXVI. М., 1934, с. 433.
156
152-мм орудий, по первые же
два переде га заставили прекра-
тить огонь во избежание жертв
среди мирных жителей. Стрель-
бу решено было возобновить
лишь после точного выяснения
Григорий Вакуленчук — руководитель
большевистской группы иа «Потемки-
не» (по рис. худ. А. Коштеляичука).
расположения правительствен-
ных войск, предварительного
оповещения жителей и предъяв-
ления конкретных требований
начальству. Таковы были пе-
чальные последствия затянув-
шегося выжидания, нерешитель-
ности руководителей, ненала-
жснности разведки и отсутствия
подлинной связи с революцион-
ными рабочими и колебавши-
мися солдатами на берегу.
Похороны Григория Ваку-
лепчука стали грандиозной де-
монстрацией солидарности одес-
ского пролетариата с моряками
Черноморского флота. Нару-
шив предписанный полицией и
военными властями маршрут,
траурная процессия прошла че-
рез город по запретному для иее военному спуску, и многие из
находившихся на ее пути подразделений солдат и казаков отда-
вали ей воинские почести по уставу. «...Я видел, с какой важной
и серьезной торжественностью солдаты салютовали похоронной
процессии, когда хоронили Григория Вакулепчука. На клад-
бище на похоронах присутствовало несколько запасных солдат.
Они возбужденно кричали «Долой самодержавие!» и спрашива-
ли, скоро ли народ вооружится», — так писал корреспондент
газеты «Пролетарий» |33]. Действительно, во многих из
стянутых в город частей солдаты ожидали лишь решитель-
ных действий «Потемкина», чтобы присоединиться к восстав-
шим.
Но таких действий, кроме ранее выпущенных воззваний к ка-
закам «положить оружие» и выработанных к концу дня 16 июня
требований о разоружении войск и освобождении политических
заключенных, не последовало. Ободренные бездействием броне-
носца и уже уведомленные о выходе эскадры для-его усмирения
власти перешли в наступление. Делегацию потемкинцев командую-
щий войсками не пожелал даже принять, возвращавшиеся с похо-
рон безоружные матросы несмотря на обещанную безопасность
были обстреляны солдатами, порт оцеплен войсками; провизия и
вода, заказанные комиссией, задержаны. Не имевший постоян-
157
при связи с рабочими и солдатами «Потемкин» оказался полностью
изолированным от города.
Ответные меры на «Потемкине» не успели даже обсудить —
перехваченная вечером радиограмма с броненосца «Три Святи-
теля», сообщавшего на «Двенадцать Апостолов» о местонахождении
«Потемкина», мгновенно переключила внимание команды па
предстоящую и, как все понимали решающую встречу с эскадрой.
Идет ли она усмирять «Потемкина», или, уже восставшая, ищет
его, чтобы соединиться — ответ на эти горячо обсуждавшиеся
вопросы должен был последовать в ближайшие несколько часов.
По предложению комиссии, одобренному всей командой, решено
было при появлении правительственной эскадры немедленно
выйти ей навстречу и ввиду возможности восстании на кораблях
в момент встречи не открывать огня, пока к этому не вынудят дей-
ствия эскадры. Тогда без колебаний вступить в бой и победить или
погибнуть с кораблем, по не сдаваться царским жандармам.
Твердая решимость отстоять завоеванную свободу, высокие
чувства флотской товарищеской солидарности и подлинный рево-
люционный энтузиазм воспламенили в те минуты сердца потемкин-
цев. Воодушевление, как вспоминал Коваленко, было чрезвы-
чайное, и когда для проверки готовности корабля сыграли боевую
тревогу, все как один я быстрее, чем при офицерах, были па
своих местах но боевому расписанию. Приготовились и на случай
ночного ‘боя — кроме поддерживаемых под парами 18 котлов
йэгли быстро дать пар для полного хода и остальные четыре котла;
у заряженных орудий устраивались на ночлег комендоры, не
раздеваясь, ложилась спать и остальная команда.
В море для охраны подходов к рейду выслали миноносец и
паровой катер, и всю ночь, прорезая тьму, обшаривали горизонт
лучи прожекторов корабля. Отличную революционную бдитель-
ность и дисциплину продемонстрировали моряки. Без надзора и под-
сказок офицеров на всех постах — у котлов и динамо-машин, па
сигнальных мостиках и прожекторных площадках, у дежурных
орудий и в боевой рубке — всю ночь бодрствовали вахтенные.
В пять часов утра, когда, как и положено по морскому уставу,
прозвучал сигнал побудкн, «Потемкин» и его верный спутник
миноносец № 267 с прогретыми машинами и подтянутыми до панера
якорь-цепями уже были готовы к немедленному походу и бою.
Разведка на захваченном в порту ледоколе «Смелый» предупредила
о появлении эскадры. Fie прошло и часа, как вооруженные подзор-
ными трубами сигнальщики сообщили о появлении из-за горизонта
мачт кораблей, а вскоре и знакомые каждому черноморцу силуэты
кораблей начали медленно расти и приближаться. Впереди при-
земистый с низким, чуть ли не вровень с водой, бортом и высокой
опоясанной казематами орудий надстройкой броненосец «Три
Святителя», за ним одномачтовый, последний из серии мощных
кораблей с шестью 305-мм орудиями, «Георгий Победоносец» и
«Двенадцать Апостолов» с характерными куполами над барбетами
158
305-мм орудий. Они идут в сопровождении миноносцев. На мачтах
кораблей боевые андреевские стеньговые флаги — значит, ведут
эскадру царские адмиралы и офицеры.
Пронзительно тревожно запели иа палубе «Потемкина» горны—
сигнал тревоги для левого борта, и, вторя нм, загрохотали па
правом борту барабаны. В считанные секунды боевая тревога
рассеяла по своим местам почти все 700 человек экипажа броне-
носца. Заскрежетала в клюзе якорь-цепь, дали ход машины, и
«Потемкин», взяв курс на юг, смело двинулся навстречу эскадре.
Один против соединенной эскадры
15 июня управляющий Морским министерством получил из Сева-
стополя от временно исполнявшего должность главного командира
вице-адмирала А. X. Крнгера 1 следующую срочную шифровку!
«Вместо телеграммы командира посланного в Тендру с комиссией
для опытов стрельбы броненосца «Потемкин» сейчас получил теле-
грамму от командующего войсками о приходе броненосца в Одессу
и о полном бунте команда на ием. Посылаю два броненосца с мин-
ным крейсером и миноносцами под командой контр-адмирала
Вишневецкого с полномочиями принять меры, какие потребуют
обстоятельства».
Когда это «ошеломляющее», как записал в своем дневнике
Николай II, известие дост игло столицы, в Петербурге, Севастополе
и Одессе развернулась лихорадочная деятельность по усмирению
мятежников. Поднятый ночью на иоги телеграммой из Севастополя
спешит в Адмиралтейство Г. П. Чухнин. Его отъезд задерживается
до получения указаний от управляющего Морским министерством
и утренней аудиенции у императора и генерал-адмирала. Тем
временем уже 15 июня шифрованной телеграммой управляющего
Морским министерством адмиралу А. X. Кригеру предписывается
немедленно следовать «со всей эскадрой и минными судами»
в Одессу, тотчас же предложить команде броненосца сдаться и,
если последует отказ, «немедленно... дабы не дать возможности
«Потемкину» успеть открыть огонь по городу и судам, потопить
броненосец двумя минами миноносцев... Спасающуюся команду
«Потемкина», если будет сопротивление, расстреливать»
Не посмевший отказаться от сомнительной чести усмирителя
и палача, А. X. Кригер, подгоняемый паническими телеграммами
из Одессы, начал вслед за отрядом Вишневецкого готовить к походу
остальные корабли эскадры. Экстренно, хотя и не решаясь еще
сообщить о цели похода, от начальника Учебного отряда требуют
1 Г. П. Чухнин 10 июня, отдав в числе последних распоряжений и приказ
о выходе «Потемкина» на Теидру, выехал в Петербург на совещание по обсу-
ждению новой кораблестроительной программы (ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 6, д. 428,
л. 4).
я ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 6, д. 428, л. 12.
1?9
прислать в распоряжение Вишневецкого четыре «самых исправных
миноносца», а вскоре и весь Учебный отряд ввиду передачи его
начальнику С. П. Писареве кому временных функций главного
командира переходит из Камышевой бухты на севастопольский
рейд. Строгая обстановка секретности, разобщенность и отсутствие
связи между революционными организациями флота, Севастополя
и Одессы пе позволили воспользоваться сложившейся обстановкой
междуцарствия в командовании флотом для осуществления плани-
ровавшегося восстания г.
Во втором часу ночи 16 июня, закончив спешную приемку
боеприпасов, воды, топлива, продовольствия и еще более торопли-
вое доукомплектование кораблей, отряд Вишневецкого выходит
в море. В кильватерной колонне курсом норд-вест 49° скрываются
В ночи «Три Святителя», «Георгий Победоносец», «Двенадцать
Апостолов», «Канарский» и миноносцы № 255, 258, 272, 273.
Облегченно вздохнув, из штаба флота в штаб одесского округа
шлют давно ожидаемую там телеграмму о выходе усмирителей,
которые, следуя 12-узловой скоростью, подойдут к Одессе около
15 ч 30 мнн. Но адмирала, по-видимому, не прельщает открываю-
щаяся перед ним возможность решительной атакой и немедленным
усмирением или потоплением «Потемкина» заслужить император-
ское благоволение — боевым духом он, несмотря на внушительную
силу отряда, похвалиться не может. Офицеры растеряны и подав-
лены выпавшей па их долю ролью, призрак неотвратимого восста-
ния парализует их волю, а в кают-компании флагманского корабля
открыто обсуждается вопрос — стоит ли оказывать бесполезное
сопротивление, если команда взбунтуется. Сумрачна и молчалива
команда, начинающая догадываться о цели похода, и адмирал,
пытаясь разрядить обстановку, решается объявить об этом открыто.
В 10 ч 35 мин утра, когда за кормой скрылся уже Тарханкутский
маяк, перед вызванными на шканцы командами был оглашен
приказ адмирала, в котором оег, даже не прибегая к постоянным
чухннпским заклинаниям о долге и чести перед царем, родиной и
присягой, пытался под видом разъяснения «легкомысленности»
действий потемкпнцев и их обреченности предостеречь от восстания
команды своих кораблей. Все имеющиеся на кораблях запасы,
уверял адмирал, будут израсходованы «в самое, короткое время»,
корабль вместо крепости окажется ловушкой, в которую попадут
«все смутьяны», и такая участь уготована каждому кораблю,
который поступит «так же беззаконно, как «Потемкин». «Я со
своей стороны, - обещал адмирал, — совершенно не имею в виду
нападать на «Потемкин» вооруженною сплою и тем увеличивать
ерам, и приму все меры благоразумия к миролюбивому прекраще-
1 Даже ла флагманском броненосце начальника Практической эскадры
«Ростиславе» офицеры еще в полдень 15 июня не знали о событиях на «Потемкине»,
который в силу случившейся именно в этот день небрежности в вахтенном жур-
нале «Ростислава» еще значился в числе кораблей, стоящих на севастопольском
рейде.
160
нию беспорядков, что уменьшит вину команды «Потемкина» и
ослабит ei'i наказание» 126]. Уверяя в своей любви к русскому
матросу и чистосердечности своих объяснений, адмирал призывал
команды помочь ему уладить дело мирным путем.
Но и наступившее видимое успокоение команд не прибавило
адмиралу решимости. Вместо Одессы он привел отряд на Тепдру и
остановился здесь на ночь, приказав выдвинуть до 20 миль в море
три липни дозоров из миноносцев и два миноносца отправить
с поручениями в Одессу. Отряд, погасив наружные огни и поддер-
живая пары во всех котлах, замер вблизи косы, за которой так
недавно разыгрались потрясшие всю Россию события. По-летнему
спокоен 11 тих был рейд, горел, как всегда, маяк, и лишь далеко на
западе всю ночь бродили по горизонту лучи потемкинских прожек-
торов, усугубляя тревогу и тяжкие раздумья, воцарившиеся в от-
ряде. В 4 часа утра 17 июня, не ожидая подхода миноносцев,
отряд снялся с якоря и лег на курс иорд-вест 80°, В 5 ч 40 мин по
переданному семафором приказанию адмирала подняли стеньговые
флаги, в 6 ч 20 мин скрылся Тендровский маяк, а через десять
минут показался по курсу Одесский электрический маяк па Боль-
шом фонтане. Выйдя южнее Одессы, адмирал, рассчитывая вне-
запно появиться из-за южного берега и тем перекрыть выход
с рейда, приказал круто па 145° изменить курс вправо, и через
полчаса, пересекая дальние подходы к рейду, эскадра увидела
стоявшие у Воронцовского маяка «Потемкин», миноносец № 267,
паровые катера броненосца, портовое судно «Веха» под флагом
Красного Креста и два парохода под английскими флагами, С рас-
стояния около четырех миль с «Трех Святителей» радировали на
«Потемкин»: «Черноморцы, удручеи вашим поступком. Кончайте
скандал. Смиритесь. Повинную голову и меч не сечет, Объясните,
чего вы хотите. Будьте благоразумны. Адмирал Вишневецкий».
В 8 ч 25 мин радиограмма по просьбе «Потемкина» была повторена,
п через десять минут «Потемкин» отвечал! «Убедительно Вас про*
сим, как своего начальника, пришлите к нам дать совет. От вбей
команды». Адмиральского ответа пе последовало, и эскадра,
сделав по сигналу «Трех Святителей» Поворот все вдруг на 1$ рум*
бов, легла па обратный курс зюйд-вест 55°, перекрывай путь
снявшемуся с якоря «Потемкину». На флагманском броненосце,
оказавшемся после поворота концевым, пробили боевую тревогу,
отряд по новому сигналу адмирала сделал поворот на восемь рум-
бов и строем фронта, увлекая за собой «Потемкин», начал уходить
в открытое -море курсом зюйд-ост 41°. Опасаясь плавучих мин,
которые могли быть сброшены по пути, «Потемкин» около девяти
часов утра прекратил преследование и вернулся на рейд.
Пробили отбой боевой тревоги и из всех люков стали появ-
ляться возбужденные первым испытанием матросы. Вся команда
была воодушевлена поспешным отходом эскадры; даже сомневаю-
щиеся почувствовали прилив сил и уверенность. Смех, шутки,
едкие замечания в адрес незадачливых усмирителей не пре*
6 Мельников Р. М. 161
кращались jb течение всего, правда уже довольно скудного,
обеда.
Но члены комиссии и большинство сознательной команды
понимали, что новое решительное столкновение неизбежно. Дей-
ствительно, уже через полтора часа уходивший на юго-восток от
«Потемкина» отряд Вишневецкого обнаружил по курсу корабли
адмирала Кригера. Еще через час на полпутиот Тендрыдо Одессы
корабли соединились в общую эскадру. Вышедший из Севастополя
16 июня отряд Кригера, не заходя на Теидру, миновал ее через
пять часов после ухода оттуда Вишневецкого и слышал его радио-
переговоры с «Потемкиным». После совещания адмиралов с уча-
стием прибывшего па «Ростиславе» прокурора севастопольского
военно-морского суда полковника И. И. Александрова решено
было повторить попытку склонить мятежников к сдаче. В 11 часов,
построившись в строй двойного фронта, эскадра курсом норд-вест
43° двинулась па одесский рейд. Пять броненосцев: «Ростислав»
(флаг вице-адмирала), «Три Святителя» (флаг контр-адмирала),
«Георгий Победоносец», «Синоп», «Двенадцать Апостолов» — почт»
вся наличная мощь Черноморского флота — ощетинившись ору-
диями, дымя нз всех труб, мрачной шеренгой, вытянувшейся на
две мили приближались к бухте, грозя обоими флангами замкнуть
ее берега и прижать к берегу мятежный корабль. Вторую линию
фронта образовали державшиеся за броненосцами минный крейсер
«Казарский», эскадренные миноносцы «Строгий», «Свирепый» и
четыре номерных миноносца. Это была внушительная психическая
атака, способная воздействовать не иа одних только слабонервных.
В 12 ч 5 мни «Потемкин» снимается с якоря. Спокойно, с твердой
решимостью победить или умереть занимали матросы места по
сигналу боевой тревоги. Вздрогнула гладь одесского рейда, запе-
нилась за кормой вода, опустела верхняя палуба, обдаваемая
струями из шлангов для предупреждения возгорания в бою. С пова-
ленными по-боевому леерными стойками и шлюпбалками, с ожив-
шими линиями подачи боеприпасов, медление разворачивая башни,
решительно и бесстрашно двинулся «Потемкин» навстречу грозной
армаде, ведомой двумя адмиралами.
— Вот кому честь и слава, он будет памятен в русской исто-
рии! — воскликнул Иван Моторный, машинист на «Георгии
Победоносце».
С нескрываемым одобрением и надеждой следят за приближе-
нием «Потемкина» многие матросы эскадры. Уже в походе на
кораблях развернулась агитация не стрелять по «Потемкину», и
начальство не решается отдать приказ открыть огонь или бросить
е атаку миноносцы.
А между тем «уговоры» не помогают. Отказавшись от сделан-
ного еще в 10 ч 50 мин по радио предложения прислать представи-
телей для переговоров, «Потегжин», сблизившись с эскадрой,
в 12 ч 20 мин поднял сигнал с предложением прибыть на корабль
для переговоров самому командующему флотом. Затем сигналь-
162
щики передали на «Ростислав» предложение застопорить иа эскадре
машины, а после приказания «Потемкину» стать на якорь, такой же
сигнал с позывными эскадры взвивается на «Потемкине». Управ-
ляемый твердой рукой рулевого квартирмейстера большевика
Костенко броненосец держит курс прямо на «Ростислав». Еще
пять минут — и таран «Потемкина» сокрушит флагманский броне-
носец. В отчаянии он вновь сигналит «Потемкину»: «Стать на
якорь». В это мгновение находившийся в боевой рубке и безучаст-
ный ко всему прапорщик Д. П. Алексеев бросается к машинному
телеграфу н «Потемкин», уклоняясь от «Ростислава», входит
в интервал между ним и броненосцем «Три Святителя». Второй
адмиральский корабль, спасаясь от тараиа, бросается в сторону и
выходит из строя. Продолжая удерживать на прицеле оба адми-
ральские броненосца, «Потемкин» входит в интервал между ними,
прорезая строй эскадры. Орудия этих двух идущих по-боевому
с пустынными верхними палубами броненосцев направлены на
«Потемкина», и эта пустынность палуб и глубокое безмолвие еще
более усиливают драматизм минуты. И вдруг справа, из-за освобо-
дившего путь броненосца «Три Святителя», раздаются приветствен-
ные крики матросов, столпившихся на палубах трех других броне-1
посцев. Люди облепили надстройки, мостики, размахивают фураж-
ками, н вот уже неудержимая волна матросской солидарности
захлестывает палубы этих кораблей. Неописуемый восторг охваты-
вает потемкинцев, почувствовавших, наконец, долгожданную
поддержку родной флотской семьи. Забыв о направленных на них
орудиях, матросы срываются с мест, заполняют коридоры, выры-
ваются иа верхнюю палубу, и несмолкаемое «ура!» оглашает море,
перекликается с ответными возгласами на удаляющихся броне-
носцах. Прапорщику Коваленко с трудом удается восстановить
порядок п убедить матросов вернуться к своим боевым постам.
Крепнет надежда иа революционное выступление иа эскадре.
Новый семафорный призыв «Застопорить машины» несется с «По-
темкина» на «Ростислав» и «Двенадцать Апостолов», и, подняв
общий для эскадры призыв «Стать на якорь», «Потемкин» повора-
чивает следом за уходящей эскадрой. Таким же сигналом «Рости-
слав» пытается остановить приближающийся «Потемкин», но уже
через пять минут, оставив попытки «усмирения» и стараясь хотя бы
сохранить контроль над эскадрой и увести ее со ставшего опасным
рейда, отдает приказ о повороте всем вдруг на 16 румбов. Но все
напрасно. Неотвратимо приближается «Потемкии» и вновь про-
резает строй эскадры — теперь в интервале между «Георгием
Победоносцем» и «Синопом». И снова, на этот раз еще мощнее,
звучат над морем крики «ура!», развеваются ленты вздымаемых над
головами бескозырок, а с палубы «Потемкина», вновь усеянной
высыпавшей наверх командой, раздаются решительные призывы
к товарищам «снимать погонщиков!» (т. е. офицеров. —- Р. М.).
И вот уже из толпы матросов, собравшихся иа баке «Георгия
Победоносца», вместе с криками «ура!» стали чаще раздаваться
6* 163
возгласы: «Идем к „Потемкину“I», «Долой офицеров!», «Довольно
дворянствовать!». И когда машинист Илья Шаповалов крикнул:
«Ура! Вали, ребята, на мостик!» — группа матросов ворвалась на
мостик и, отстранив тщетно пытавшихся успокоить команду
офицеров, овладела управлением корабля. Успех восстания обес-
печили бесстрашные и решительные вожди матросской массы.
Машинист Дорофей Кошуба энергично агитировал команду при-
соединиться к восставшему броненосцу и выбросить офицеров за
борт, а затем во главе захвативших мостик, отстранив командира
от машинного телеграфа, отдал приказ застопорить машину.
Вместе с ним в числе первых ворвался па мостик и овладел штур-
валом Семен Дейнега, их энергично поддержали матрос Пязарий
Бсзбах и строевой квартирмейстер Захарий Бородин. Матрос Иван
Степанюк сбил с пог сигнальщика, пытавшегося семафором сооб-
щить о восстании на флагманский корабль, а матрос Антон Горо-
бец с криком «Дождались своего, довольно начальству нить нашу
кровь!» немедленно начал семафорить па «Потемкин» призыв
о помощи. В криках возмущения потонули свистки призывавшего
к порядку старшего офицера Фролова, в считанные минуты,
разобрав винтовки и патроны, революционные моряки оцепили
офицеров на мостике, встали часовыми у всех трапов и выходов.
Начальство над революционным караулом принял строевой
квартирмейстер Захарий Бородин, активно действовал со своей
командой молодых матросов стрелок-инструктор Михаил Каменев.
Поднятый в 13 ч 50 мии сигнал адмирала о перемене курса уже
не был отрепетован «Георгием Победоносцем». Семафором с него
передали, что команда присоединяется к «Потемкину». Корабль
стал отставать от эскадры, к его борту уже подходил с караулом
«Потемкина» миноносец № 267.
Тем временем «Потемкин», прорезав при общем ликовании ко-
манды строй эскадры, круто положил руля и пошел па сближение
с несколько отставшим броненосцем «Двенадцать Апостолов».
Казалось, развивая успех, броненосец намерен последовательно
брать па абордаж броненосцы с дружественными экипажами.
Однако, пройдя лишь в ста метрах от кормы корабля, «Потемкин»
неожиданно круто повернул и направился к Одессе. Эскадра
продолжала в прежнем строю уходить на юг...
А на «Георгии Победоносце» уже кипел многолюдный митинг.
Матросы наперебой расспрашивали потемкпицсв о событиях иа
корабле, и Матюшенко, рассказав обо всем в простых и ясных
словах, объявил, что теперь «Потемкин» — первый народный
корабль, который решил стать па сторону уже вступившего
в борьбу с правительством народа. Криками «ура!» встретила
команда «Георгия» призыв присоединиться к этой борьбе. Немед-
ленно приступили к выбору комиссии для управления броне-
носцем; офицеров решено было свезти на берег. Один из немногих
представителей рабочего класса среди крестьянской в своей массе
команды, машинист из Симбирска Александр Каюров, предлагал
164
арестовать также и кондукторов — верных слуг царского режима,
но они, как и на «Потемкине», остались на свободе, а один из них —
боцман Кузьменко — был даже избран командиром.
Тем временем офицеров с «Георгия Победоносца», бледных и
растерянных, окруженных матросским караулом с винтовками
в руках, доставили па баркасе к борту «Потемкина». Оставшиеся
глухими к нуждам народа и его борьбе, молча обменялись они
взглядами с бывшим поручиком Коваленко; невидимый барьер
разделял их отныне друг от друга. Подошел миноносец, подал
буксир и повел баркас к Дофпповке. И вновь великодушие и
гуманизм матросов спасает жизнь офицерам. Дело в том, что
высаженных иа берег офицеров солдатский патруль принял за
матросский десант и открыл по ним огонь. Спасаясь от пуль,
офицеры бросились в море. Подобранные на борт й вторично
высаженные уже в другом месте, они поспешили в Ннколаев,
неся оказавшемуся там Чухнину безрадостную весть о крушении
карательной экспедиции флота.
В этот день на рейде Одессы состоялась наполненная новым
революционным содержанием воинская церемония, ставшая, по
существу, парадом первого соединения революционного флота.
Вернувшийся па прежнее якорное место «Потемкин» сигналом
вызвал к себе «Георгия Победоносца», который, проходя мимо
своего революционного флагмана, отдал ему все освященные
флотскими традициями уставные почести: по бортам замерла
в четком строю команда; держа руку под козырек, вытянулись на
мостике и у трапов кондукторы, торжественно звучал призываю-
щий к общему вниманию сигнал горниста. «От нас, — вспоминал
А. М. Коваленко, — ответили таким же сигналом, а я, стоя на
палубе, со своей стороны с удовольствием отдал честь новому
союзнику» 14].
До поздней ночи не смолкал гул сотен голосов в адмиральском
помещении «Потемкина», где после объединенного заседания ко-
миссий обоих кораблей матросы заново переживали волнующие
события дня, обменивались впечатлениями об обстановке на
эскадре. Это был апогей восстания, когда не было предела всеоб-
щему ликовашпо и даже скептики и сомневающиеся ощутили
великий подъем духа и веру в несокрушимую мощь своей револю-
ционной эскадры.
В то время как на одесском рейде ликовал и расцветал надеж-
дами праздник свободы, в 12 милях к югу правительственная
эскадра, перестроившись в две кильватерные колонны, застопо-
рила ход. Прибывшие для военного совета на «Ростислав» младший
флагман и командиры кораблей подвели неутешительные итоги
встречи с «Потемкиным», констатировав полную неспособность
эскадры к каким-либо новым действиям против восставших. На-
строение экипажей кораблей, определенно ие намеренных стрелять
по «Потемкину», заставляло опасаться общего восстания при
первом же незначительном поводе; топливо на нефтяных мино-
165
косцах и провизия на эскадре — на исходе, торпеды, спешно
принятые на миноносцы, не проверены, попытки торпедных атак
при бдительной, как показала предыдущая ночь, охране рейда
«Потемкиным», обречены на неудачу, а попавшие под огонь мино-
носцы скорее всего тут же перейдут на сторону восставших.
Решили, не рискуя эскадрой, послать к «Потемкину» для перего-
воров миноносец № 272. Приняв с борта «Трех Святителей» слыв-
шего па эскадре либералом старшего офицера броненосца капитана
2-го ранга И. Н. Псиоля, лейтенанта В. Д. Чайковского с «Синопа»
и судового священника с «Ростислава», миноносец ушел по направ-
лению к Одессе. Флагман и командиры разъехались по кораблям,
и через час эскадра двинулась в Севастополь. Около полуночи,
когда миновали Тендровский маяк, эскадру догнал миноносец
№ 272, сообщивший, что на сигнал с предложением вступить
в переговоры о сдаче с «Потемкина», не выпускавшего миноносец
из луча прожектора, просигналили: «Никогда!».
Утром 18 июня головной броненосец «Ростислав», подняв боевой
флаг, произвел два выстрела из 254-мм орудий носовой башни, за
ними прогрохотали над морем четыре выстрела из обеих башен
305-мм орудий броненосца «Три Святителя» — это флагманские
корабли выстрелами в море разряжали свои орудия от снарядов,
предназначавшихся для «Потемкина»...
Раскол
Легко и радостно было на душе у потемки и цев ясным безоблачным
утром 18 июня. С гордостью обозревали оии свою эскадру, состав-
ленную из двух сильнейших в Черном море броненосцев. Уже
близился срок истечения ультиматума к начала военных действий
с целью захвата Одессы, когда прибывшие с «Георгия Победоносца»
делегаты привезли тревожную весть о расколе на корабле. Остав-
шиеся на свободе кондукторы во главе с не скрывавшим своих
верноподданнических настроений командиром, боцманом Кузь-
менко, открыто агитировали за возвращение в Севастополь с но-
ви иной. Действуя на часть несознательных матросов, сохранивших
еще веру в милость и великодушие царя-батюшки, они многих
из них успели сбить с толку. Прибытие делегации потемкинцев,
выступление члена комиссии Кирилла, яркая речь и авторитет
офицерского звания инженера-механика А. М. Коваленко восста-
новили положение: призыв постоять за правое дело народа, за
свободу и справедливость был встречен многократным «ура!».
Дружные возгласы: «Не пойдем в Севастополь!», «Не оставим
«Потемкниа»!» заставили замолчать Кузьменко и его приспешни-
ков. Оставалось только, используя момент, арестовать кондукто-
ров, как вдруг в поддержку ухода в Севастополь выступил при-
ехавший с делегацией член комиссии «Потемкина» доктор Галенко.
Растерявшиеся члены делегации ие нашли ничего лучшего, как
166
отправиться для совещания иа «Потемкин», оставив команду
«Георгия Победоносца» во власти изменнической пропаганды.
Беспечность и непонимание членами комиссии опасности! момента
сделали возможным новое появление Галенко на «Георгии Победо-
носце» — теперь уже в качестве главы потемкинской делегации,
приглашенной для выяснения обстановки и дальнейших совмест-
ных действий. Давно задумавший предательство, и уже не опасаясь
противодействия, Галенко от имени команды «Потемкина» про-
изнес новую речь, в которой, запугивая команду бесперспектив-
ностью борьбы против бесчисленных царских войск и играя на
низменных чувствах отсталой части команды, призывал поспешить
с уходом в Севастополь, чтобы команда «Потемкина», тоже, как
уверял провокатор, решившая сдаться, не опередила команду
«Георгия Победоносца». Не дав опомниться начальнику караула
с «Потемкина», зная о том, что «Потемкин» занят погрузкой угля,
Галенко дал знак Кузьменко, и тот, используя власть командира,
приказал пробить тревогу. Команда разбежалась по боевым
постам, митинг прекратился, и броненосец, подняв якорь, дви-
нулся в море. Напрасно кочегары А. С. Бутрин и Н. К. Гирчич
уговаривали товарищей пе слушать предателей, а кочегар
JL Ф. Кулешов грозил выбросить за борт тех, кто спустится
в кочегарку, бесполезны были попытки минного машиниста
Ф. И. Япенского помешать рулевым у штурвала Ч
Безответными остались и раздававшиеся в разных местах при-
зывы «бить изменников» — момент для воздействия на команду
был упущен. Рассеянные сигналом тревоги по постам и отсекам,
утратившие столь ободряющее на митингах чувство локтя това-
рища, матросы перестали быть той живо реагирующей массой,
обращаясь к которой можно было возбудить революционный
энтузиазм и смести предателей. Не удалось, как к этому призы-
вали кочегары М. И. Волков, А. В. Гиль и А. С. Бутрин, потопить
или взорвать корабль. Не сумели овладеть положением и нахо-
дившиеся на борту потемкинцы — хорошо организованные контр-
революционеры ио приказанию Галенко вытеснили их из рубки,
кочегарных и машинных отделений. Сигнал «Потемкина»: «Не
сниматься с якоря», а затем «Вернуться на место» предатели пы-
тались истолковать команде как согласнее их решением. И все же,
когда па «Потемкине» сыграли боевую тревогу, а на мачте взвился
знакомый всем красный флаг «Н» — сигнал готовности открыть
огонь, — главари на «Георгии Победоносце» по настоянию матро-
сов повернули обратно.
И вновь безмерная доверчивость потемкинцев обернулась
против них: с приближением «Георгия Победоносца» пробили
отбой, комендоры отошли от орудий. Между тем «Георгий» порав-
нялся с «Потемкиным», не уменьшая скорости, прошел мимо,
круто повернул, вошел в гавань и, приткнувшись к отмели, отдал
? ЦГАВМФ, ф. 920, оп, 6, д. 426, лл. 37—42.
167
якорь. «Теперь мы пропали!» — в этих словах машиниста
А. Д. Каюрова выразились все смятение и отчаяние революцион-
ных матросов «Георгия Победоносца», так быстро сломленных
молниеносно осуществленным заговором. Но и предатели чувство-
вали себя неуверенно; каждую минуту могло прорваться возмуще-
ние части команды, сохранившей верность революции. Следовало
спешить, и вот с изъявлением «покорности» в порт помчался па
катере боцман Кузьменко, оставив на мостике кондукторов н
доктора Галенко, не спускавших глаз с молчавшего «Потемкина».
Действительно, решительными действиями положение можно
было еще исправить, огнем орудий не подпустив к броненосцу
правительственные катера и баржи с войсками или войдя в гавань
и став борт о борт с кораблем, даже не высаживая своего караула,
одним своим присутствием помочь революционным силам иа ко-
рабле вновь овладеть положением. К тому же н перетрусившие на
берегу власти, вообразив, что «Георгий Победоносец» вошел
в гавань с намерением начать бомбардировку города, далеко не
сразу решились захватить корабль.
Взрыв негодования прокатился по «Потемкину», когда члены
его делегации и те члены комиссии «Георгия Победоносца», ко-
торые успели вырваться из рук предателей, принесли весть об
измене доктора Галенко. Многие в порыве возмущения требовали
открыть огонь по броненосцу, другие возражали, нс желая гибели
оставшихся верными революции товарищей, третьи предлагали
идти испытать счастье па Кавказе, наименее стойкие, подавлен-
ные столь неожиданным предательством и совершенно упавшие
духом, вспомнили о спасительном п избавлявшем от треволнений
дальнейшей борьбы уходе в Румынию. Сознательные революнио-
иеры-потемкинцы, недостаточно организованные и малочисленные,
не сумели овладеть положениемJ. Напрасно члены- комиссии
убеждали команду не поддаваться панике, не принимать гибель-
ного решения. Распоясавшиеся и на «Потемкине» предатели-
кондуктора не дали Дорофею Кошубе закончить свой страстный
призыв покарать изменников на «Георгии Победоносце» и не по-
зорить сдачей начатое «Потемкиным» святое дело борьбы за сво-
боду. Заглушившие все другие призывы бушевали над палубой
выкрики «В Румынию!», «В Румынию!», и подобно предателю-
боцману па «Георгии Победоносце», пользуясь воцарившейся на
«Потемкине» минутой раздора, паники и суматохи, прапорщик
Алексеев поспешил отдать приказ сниматься с якоря. С мино-
я По наблюдениям Л. М. Коваленко, па «Потемкине» «...людей решительно
настроенных, готовых стоять до конца, было человек полтораста, между ними
душ пятьдесят были, кроме того, люди совершенно сознательные и более или
менее развитые... Явно враждебных революционному направлению было душ
семьдесят во главе с кондукторами и, пожалуй, прапорщиком Алексеевым. Осталь-
ная часть команды, хотя и была ... в общем проникнута революционным на-
строением, однако совершенно не была воспитана в этом направлении и потому
являлась элементом весьма неустойчивым» [4].
цосцем иа буксире, потеряв вскоре незаметно отставшую «Веху»,
все дальше уходил «Потемкин» в ночное море. Началось испол-
ненное трагизма и величия плавание броненосца под знаменем
революции.
Адмирал Чухнин принимает меры
Уход «Потемкина» из Одессы вызвал панику среди властей по
всему Черноморскому побережью. Взяв курс к Ланжерону и
Малому фонтану, а затем повернув к Севастополю\ грозный
броненосец мог в считанные часы появиться у берегов Крыма или
Кавказа. Всюду приводились в готовность войска, полиция и
жандармерия. По высочайшему указу от 16 июня на военном
положении были объявлены местности, входившие в состав Сева-
стопольского и Николаевского градонача.пьств, по всей береговой
линии Одесского военного округа был дан строжайший запрет на
поставку «Потемкину» воды, топлива и провизии. К Анапе, Ново-
российску, Поти и Сухуми подтягивались войска наместника на
Кавказе, телеграммы с требованием срочно сообщать о направле-
нии движения «Потемкина» были разосланы смотрителям всех 12
черноморских маяков. Особые меры по охране рейда и обеспечению
тылов принимались в главной базе флота Севастополе. В теле-
грамме от 18 нюня со станции Лещпновка Г. П. Чухннн «ввиду
присоединения к «Потемкину» еще судов» предписывает своим
заместителям немедленно принять для охраны подходов самые
строгие меры, каких не знали даже в Порт-Артуре перед напа-
дением японского флота. Крепость должна быть готова как
днем, так и ночью немедленно открыть огонь. За пять миль до
входа па рейд миноносцам следует останавливать всякий подходя-
щий корабль, чтобы убедиться, принадлежит ли он правительству,
а за две мили другой миноносец должен проверить это досмотром.
Если выяснится, что корабль принадлежит «бунтовщикам», то по
сигналу миноносца надлежит открывать огонь «со всех батарей».
Ночью на релд не разрешалось пропускать никаких кораблей,
створные инкермапскне огни предписывалось немедленно погасить.
На другом краю моря, опасаясь за неприкосновенность про-
ливов, спешно на случай появления «Потемкина» усиливало
защиту Босфора турецкое правительство [33]; опасных послед-
ствий восстания ожидали на стоявшем в Греции стационере —
канонерской лодке «Черноморец», оказавшейся в атмосфере одоб-
рения и сочувствия местного населения, видевшего в восстании
«Потемкина», кдк доносил российский посланник в Афинах, «па-
триотический и притом молодеческий подвиг». Нарастая, как
снежный ком, приводя в смятение начальство, являлись в разное
время слухи о присоединении к «Потемкину» «Трех Святителей»,
о наличии в распоряжении «Потемкина» двух миноносцев и наня-
л По донесению генерала Каханова.
169
тых им пароходов-угольщиков, о восстании в экипажах флота,
о потоплении командой броненосца «Екатерина II», о последовав-
ших примеру потемки и цев на Балтике крейсере «Минин» и броне-
носце «Император Александр II».
Вынужденный даже запрашивать об этих слухах Петербург,
окруженный атмосферой паники и страха, Г. П. Чухнин прилагал
неимоверные усилия, чтобы спасти положение н прежде всего —
не допустить восстания в казармах флотской дивизии и на кораблях
эскадры.
«Броненосцы «Екатерина» и «Синои» совершенно неблагона-
дежны, на всех судах есть партия человек 50—60, которые держат
в руках команду; большинство пассивно-трусливо, по легко воз-
буждается к бунтовщикам. Офицеры потеряли авторитет и власть;
нельзя ни за что ручаться. Приходится быть очень осторожным,
пока не арестованы бунтовщики. Необходимы войска для ареста» —
так докладывал Г. П. Чухнин управляющему Морским мнпястер-
стаом L26J.
«Надо команды заставить выдать эти партии зачинщиков,
иначе мы никогда не покончим с бунтом», — последовала на это
донесение «высочайшая» резолюция Николая II. Но Г. П. Чухнин
и не нуждался в таких указаниях. Энергичный службист, прони-
цательный и страстный борец с «крамолой» на флоте, главный
командир уже после ноябрьских событий 1904 г. предпринял
первые радикальные меры по дезорганизации сил готовящегося
восстания — уволил большое число матросов, призванных из
запаса, которые отличались в большинстве революционными
настроениями. С этой же целью, получив сведения о подготовке
летнего восстания, он незадолго до выступления «Потемкина»
добился списания новой большой группы призванных из запаса и,
предчувствуя кризис, требовал от Писаревского незамедлитель-
ного увольнения оставшихся *.
Все это вместе с неусыпным официальным надзором и кепре-
кращавшимся шпионством в матросской среде позволило ему пре-
дупредить восстание в дивизии, готовившееся в поддержку «Потем-
кина». Отложенное на день, оно было парализовано арестом руко-
водителей и изъятием оружия из расположения дивизии.
Не оставлял Г. П. Чухнин своими заботами и жапдармско*
полицейско-караульные силы города н гарнизона и, подобно
щедринскому градоначальнику, рассылал во все стороны рапорты
о срочной присылке команд для усмирения своих подданных.
Управляющему Морским министерством адмирал докладывает
о необходимости присылки еще двух сухопутных батальонов,
которыми надо заменить ненадежные матросские караулы; коман-
дующего войсками в Одессе просит немедленно вернуть сотню
казаков, без которых пешие стражники не в силах обнаружить
таящиеся в загородных балках «скопища и сходки» и от которых
* ЦГАВМФ, ф. 920} оп. 6, д, 428, л. 37,
170
«агитаторы беспорядков» успевают скрыться; от командира отдель-
ного корпуса жандармов в Петербурге требует расширения штатсв
местной жандармерии хотя бы еще на восемь человек.
Солдаты и жандармы, уже усмирившие в Одессе экипаж «Геор-
гия Победоносца», становятся главной опорой адмирала в борьбе
с «вверенным ему флотом». Наряду с обезвреживанием смутьянов
в дивизии и защитой рейда от прорыва в бухту взбунтовавшихся
кораблей, Г. П. Чухнин незамедлительно принимает меры к «успо-
коению» эскадры. Оказавшись по приказанию царя в Николаеве
(чтобы лично руководить лесостоявшимся усмирением «Потем-
кина»), он 19 июня предписывает начальнику Учебного отряда
Черноморского флота С. П. Писаревскому «немедленно отобрать
всех ненадежных нижних чипов» па оказавшемся на грани восста-
ния и отстраненном от усмирительного похода броненосце «Екате-
рина II», арестовать всех, не считаясь с числом, и передать под
охрану военного ведомства. Исполнив все это, «инициативный»
Писаревский для полной гарантии выводит броненосец из кампа-
нии и немедленно увольняет в двухмесячный отпуск всех запасных
пижпнх чинов сроков службы 1896—1898 гг. По возвращении
эскадры Г. П. Чухнин лично объезжает все корабли, перед коман-
дой каждого произносит увещевательные речи и заставляет
целовать крест и Евангелие, принимая от матросов новую клятву
па верность «царю, долгу и службе».
Но н клятвы не успокаивают главного командира. С броненосца
«Синоп», оказавшегося при встрече с «Потемкиным» почти на грани
восстания, списывается большая партия «подозрительных», а воз-
мущение команды этой акцией заставляет и сам корабль отнести
к неблагонадежным. «Синоп» отстраняют от похода 20 июня.
Вскоре, получив подкрепления с берега, главный командир
принимает новые меры по искоренению «вредного направления»
команды броненосца, поведение которой он уже прямо считает
«военным бунтом». Средн севастопольской бухты на глазах всего
флота разыгрывается постыдная и циничная операция усмирения
броненосца с помощью двух вплотную подведенных к обоим бортам
барж с солдатами Брестского полка в полном боевом снаряжении
и под предводительством армейских офицеров. От застигнутой
врасплох команды под угрозой немедленного расстрела каждого
десятого потребовали выдачи, как говорилось в секретном пред-
писании Г. П. Чухнина, «всех агитаторов и подстрекателей против
правительства, хранителей всякого рода прокламаций и разбрасы-
вателей их ... всех тех, которые оказали неповиновение при
списывании нижних чинов на берег и подстрекали препятствовать
свозу арестованных на берег» 1. Беспримерной абордажной опера-
цией «Синоп по-чухнински» лично руководил «временно заведую-
щий оставшимися иа берегу в Севастополе морскими командами»
контр-адмирал И. 11. Тихменев — бывший командир «Потемкина».
1 ЦГАВМФ, ф. 243, on. 1, д. 10743а, л. 20.
171
Так, в полной мере воспользовавшись неорганизованностью
сил восстания и нерешительностью некоторых ее руководителей,
царские адмиралы предотвратили создание ядра революционной
эскадры из четырех боевых кораблей. К этому ядру с полным
правом может быть отнесен пятый корабль революции, также
потерпевший трагическую неудачу — учебный корабль «Прут».
Малоизвестное восстание па «Пруте», подготовленное больше-
виком А. Петровым, представляет особую героическую страницу
революционной борьбы на флоте. Восстание произошло в пути,
когда корабль шел из Николаева на соединение с эскадрой. Пе
застав уже на одесском рейде «Потемкина», «Прут» пытался найти
его в море. Счастливо разминувшись ночью с запрашивавшим
о новостях миноносцем «Стремительный», безоружный п утратив-
ший возможность соединиться с восставшим броненосцем, «Прут»
вынужден был сдаться окружившим его наутро миноносцам.
Освобожденные из-под ареста офицеры, дав честное слово нс вы-
давать команду, привели корабль в Севастополь. Но адмиралу
Чухнину было не до слов чести, и ярость властей, обрушившаяся
на «Прут», была исключительной. Царские адмиралы увидели
в этом восстании ту страшившую их силу революционной соли-
дарности, то святое товарищеское чувство, которые с таким усер-
дием Г. П. Чухнип вытравлял в командах эскадры. От внимания
Г. П. Чухнпиа не ускользнуло, с какой легкостью был захвачен
корабль, сколь активную роль сыграли в нем плававшие ла ко-
рабле ученики машинной школы и сколь очевидна была в восста-
нии, говоря ого словами, «политическая подкладка». Отличав-
шиеся наибольшей развитостью ученики-машинисты ври соедине-
нии «Прута» с «Потемкиным», без сомнения, укрепили бы боевой
и революционный дух броненосца, влили бы в состав руководите-
лей восстания стойких и энергичных вождей, которые, возможно,
изменили бы и сам ход восстания. Все эти факты, выявившиеся
в ходе расследования, как п сам факт открытого бунта, вызвали
неслыханную жестокость царских властей, поспешивших в первую
очередь развернуть подготовку к судебной расправе над командой
«Прута», немедленно превращенного в плавучую тюрьму.
Укрепив таким способом тылы, Г. П. Чухнин счел возможным
приступить к активным действиям против самого «Потемкина»,
поставившего самодержавие в «невыносимое», по выражению
Николая IJ, положение.
Отказавшись из-за неблагонадежности команд от «правильных
минных атак» по броненосцу, который продемонстрировал па
одесском рейде полную боевую готовность, начальство решило
снарядить экспедицию па миноносце, укомплектованном (вот оно—
знамение гражданской войны!) исключительно офицерами-добро-
вольцами. Впрочем, на должности кочегаров и машинистов, как
это и было во времена гражданской войны, офицеров не нашлось,
и из команды избранного для экспедиции миноносца «Стремитель-
ный» помимо спгпалыцшЛ и минера были оставлены на своих
172
«Чесмэ» (барбетпые установки 305-мм орудий прикрыты башепиоподобиой бро-
невой защитой).
постах девять человек машинной команды со старшим судовым
механиком капитаном А. И. Игнатьевым. К ним в Севастополе
присоединились четыре флотских механика в чине от прапорщика
до капитана, а с пароходов РОПпТ — штатские механики, два
машиниста и кочегар. С броненосца «Чесма» взяли комендора и
уже в пути со встреченного миноносца «Завидный» сняли минио-
машпшюго квартирмейстера и трех кочегаров. В Одессе с «Георгия
Победоносца» прибыли сигнальщик, два минера и шесть кочегаров.
Из строевого офицерского состава на миноносце под командой
А. А. Яновича оказалось еще четыре лейтенанта, два мичмана,
два поручика, шесть прапорщиков и прибывший в Одессу подпол-
ковник квантунской крепостной артиллерии. И это при четырех,
включая механика и командира, офицерах по штату!
Однако такое «перенасыщение» корабля офицерским составом
пе привело к желаемым результатам. Возможно, что Янович, зная
об отлично налаженной службе на революционном корабле, и не
собирался бросаться в гибельную для одиночного миноносца
атаку, когда даже ночью благодаря опоясывавшей броненосец
световой преграде шансы на успех были ничтожны. Так или иначе,
несмотря па почти непрерывно поступавшую информацию о появ-
лении «Потемкина» в портах, превосходство в скорости и обеспечен-
ное внеочередное пополнение запасов, «Стремительный», почти
173
по пятам следуя за броненосцем, ни разу не вошел с ним в сопри-
косновение, а находясь в Ялте, «не успел» застать «Потемкина»
в Феодосий, где броненосец пробыл более суток. Все его «подвиги»
ограничились полицейскими действиями против не оказывавших
сопротивления кораблей и пароходов, в том числе одного англий-
ского. Последняя акция вызвала протест британского консула, и
по поводу всей этой «ненужной невежливости» развернулась
долгая, дошедшая до Главного морского штаба, переписка.
Детективно начатая, снаряженная втайне даже от младшего
флагмана эскадры Ф. Ф. Вишневецкого, но ставшая известной
потемкинцам еще до прихода миноносца в Констанцу, экспедиция
«Стремительного» закончилась трагикомическим арестом Яновича
воинственными феодосийскими властями, которому, по его словам,
стоило немалых трудов внушить сухопутным начальникам, что он
«свой» и что «под андреевским флагом плавают не одни только
мятежники». Впрочем, попеки вскоре пришлось прекратить из-за
повреждения котельных трубок, вызнанного, согласно объясне-
ниям Яновича, использованием неподходящего для котлов Ярроу
так называемого длиннопламенного угля. «Стремительный» вер-
нулся в Севастополь, а бравые «охотники» начали готовиться
к продолжению похода на предоставленном в их распоряжение
миноносце «Заветный». Неудачей окончился и поиск «Потемкина»
минным крейсером «Гридень», командир которого, отправляясь
в поход, в речи перед командой выразил уверенность, что матросы
не остановятся перед потоплением мятежного броненосца. Команда,
однако, приготовилась к восстанию прн встрече с «Потемкиным»,
и комаидир, почувствовав неладное, предпочел после недолгого
плавания вернуться в Севастополь.
В кампании против «Потемкина» оказались, говоря современ-
ным языком, задействованы и все остальные миноносцы, команды
которых в силу специфики службы находились под более непосред-
ственным контролем со стороны офицеров и поэтому относительно
мало были затронуты революционной пропагандой. Миноносцы —
малые номерные и мореходные — ходили с эскадрой усмирять
«Потемкина» в Одессу, с эскадрой конвоировали «одумавшегося»
«Георгия Победоносца» в Севастополь, подстерегали под Очаковым
появление «Потемкина», охраняли подходы к Севастополю и
остались резервом главного командира, когда эскадра, «очистив-
шись от крамолы», вышла в новый поход на поиски мятежного
броненосца у Ялты и Феодосии. Ее вели оба проштрафившиеся,
не проявившие под Одессой твердости адмирала — А. X. Кригер
и Ф. Ф. Вишневецкий. За флагманскими броненосцами «Рости-
слав» и «Три Святителя» следовали «Георгий Победоносец» н
«Двенадцать Апостолов», их сопровождал минный крейсер «Казар-
ский». Главный командир как оперативный руководитель всех
приведенных в действие карательных сил остался в Севастополе,
держа наготове миноносцы и Учебный отряд во главе со своим
доверенным помощником контр-адмиралом С, П, Писаревским.
174
Корабль-скиталец
«Сколько трагической поэзии в судьбе этого скитальца, дни и
ночи обреченного носиться по далекому морю, одинокого, отре-
занного от друзей, преследуемого врагами. Зловеще смотрят убий-
ственные жерла пушек, день и ночь стоит на часах зоркая стража,
каждую минуту готова команда идти в бой, — враг не решается
подойти к этой плавучей крепости, — нет приюта отважным,
берег враждебно отталкивает их от себя, грозя гибелью, и только
море, не знающее цепей рабства, протягивает братские объятия
этим борцам за свободу» — так писала большевистская газета
«Пролетарий» о походах «Потемкина» по Черному морю [33 ].
Лишенный большевистского руководства, не решавшийся
вступить в постоянный контакт с рабочими, упустивший столько
благоприятных возможностей для распространения пламени вос-
стания на берегу и кораблях эскадры, «Потемкин» неминуемо
должен был испытать трагизм и обреченность одиночки- Но
несмотря на значительное число колеблющихся, невзирая на все
изъяны организации и измену «Георгия Победоносца» экипаж
«Потемкина» нашел в себе силы продолжать борьбу и большинством
голосов было решено идти в Румынию для пополнения запасов
топлива, воды и продовольствия.
В воскресенье 19 нюня «Потемкин» пришел в Констанцу и,
встав на внешнем рейде, со всеми уставными почестями — почет-
ным караулом, выстроенной на шкаицах командой, подъемом ру-
мынского флага и салютом нации — приветствовал прибывших
па катере румынских офицеров во главе с командиром порта.
Встреченные у трапа поручиком Коваленко и несколькими чле-
нами комиссии, офицеры были приглашены в кают-компанию, где
им был передан список необходимых для корабля запасов и вру-
чено для опубликования два скрепленных печатью броненосца
обращения команд «Потемкина» и миноносца № 267. В нервом,
адресованном «Ко всему цивилизованному миру», выражалась
твердая решимость потемкипцев поддержать борьбу народа против
правительства, решившего «лучше утопить страну в народной
крови, чем дать ей свободу и лучшую жизнь». Указав, что «темная
и забитая армия — это самое сильное орудие его кровавых замы-
слов — есть тот же самый народ, есть силы тех же самых трудя-
щихся», потемкинцы объявляли себя защитниками народа и
требовали «немедленного созыва Всенародного учредительного
собрания па основе всеобщего прямого,' равного и тайного избирав
тельного права». Во втором обращении к европейским державам
«Потемкин», оповещая их о своей решительной борьбе с россий-
ским самодержавием, гарантировал неприкосновенность всем
судам и портам иностранных государств в Черном море.
Гуманизм и революционная выдержка потемкинцев еще раз
проявились при встрече прибывшего с рапортом капитана 2-го
ранга Банова — командира стационера военного транспорта «Псе-
175
зуапе». Ничего не зная о случившемся, Банов явился во всем
блеске парадной формы, при сабле и орденах. Разъяснив потрясен-
ному командиру события на корабле, потемкннцы отпустили его
с миром и даже ввиду засвежевшей погоды доставили его шлюпку
в порт на буксире парового катера броненосца.
Тихая и звездная ночь опустилась над кипевшим вечерней
жизнью беззаботным портовым городом. Блнетели огни домов и
фонари набережной, звуки оркестра доносились с ярко освещен-
ного бульвара, а на темном рейде, переходившем в бескрайние
просторы моря, в тревоге и ожидании замерла громада броненосца.
От приезжавших с офицерами румынских матросов потемкшщы
уже знали о каком-то преследовавшем их, укомплектованном
одними офицерами, миноносце, и потому были особенно бдительны
вахтенные п всю ночь уходили к горизонту голубые .лучи прожек-
торов.
Утро принесло нерадостные вести: ссылаясь па между па родное
право, румынские власти отказали в каком-либо пополнении
запасов корабля. И хотя экипаж уже третий день довольствовался
почти одними сухарями, постоянно находившиеся под парами
котлы приходилось питать смесью соленой и пресной воды, а за-
пасы угля катастрофически таяли, члены комиссии решительно
отклонили предложение властей о сдаче и единодушно выска-
зались за продолжение борьбы.
— За кого они пас считают, что предлагают продать другой
державе народную собственность и думают прельстить безопас-
ностью!— сказал Афанасий Матюшенко |Н|.
Для пополнения запасов решено было зайти в один из более
доступных п близких русских портов —• Феодосию. Вынесенное па
обсуждение, это предложение после нескольких горячих речей
было пЪчти-«единодушно одобрено командой, И это решение в сло-
жившихся условиях было, без сомнения, высоким революцион-
ным подвигом.
После ухода «Потемкина» капитан 2-го ранга Банов телеграфи-
ровал в Россию: «Два судна пришли под военным флагом, вымпе-
лами, снялись с якоря в час дня, миноносец на буксире «Потем-
кина», по направлению Батума» * Это дезориентирующее, вызван-
ное маневром «Потемкина» сообщение вновь создавало благо-
приятные условия для выполнения замыслов потемкинцев, а уход
эскадры в Одессу за «покорившимся» «Георгием Победоносцем»,
казалось, устранял для «Потемкина» самые серьезные препятствия
на пути к цели.
Матросы, воодушевленные новым смелым решением и впервые
после полных тревоги дней получившие передышку, заметно
ожили и повеселели. Этот подъем духа, надежда па успех у родных
берегов придавали силы и бодрость несшей на себе главную тя-
жесть похода замечательной машинной команде корабля. С под-
* ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 6, д. 428, л, 105.
176
лпнным революционным энтузиазмом, повинуясь сознательной
дисциплине, выстаивали машинисты и кочегары свои изнуритель-
ные вахты в нестерпимо жарких помещениях, освежить которые
в разгар палящего черноморского- лета была почти бессильна
работавшая в полную силу вентиляция. Необходимость добавлять
в котлы солевую воду прибавила работы и свободной от вахт
команде;. Нод руководством исполнявшего должность старшего
механика машинного квартирмейстера С. О. Денисенко она зани-
малась очисткой трубок попеременно выводимых из действия
групп котлов. Ио наступали минуты досуга, п палуба корабля
являла собой незабываемое зрелище.
«Я иногда с невольным любопытством наблюдал в течение
этого двухсуточного перехода оригинальную жизнь нашей воль-
ницы под сенью вымпела, андреевского флага и красного знамени,
жизнь, в которой остатки прежней военной организации должны
были приноровляться к вновь провозвещенным принципам свободы
и равенства и в которой вообще старое и обычное своеобразно
сочеталось с совершенно новым и необычайным. Раздается, напри-
мер, столь обычный па военном судне звук дудки вахтенного
унтер-офицера и вслед за этим слышится совсем уж необычная
команда его: «Комиссии собраться в адмиральском помещении на
заседание!» или «Желающие п свободные от занятий — ходи
в адмиральское помещение на заседание комиссии!». Или опять —
едва замирали последние звуки рожков и барабанов, которыми
обыкновенно сопровождается на военном судие спуск флага при
заходе солнца, как на палубе раздавалась свободная речь кого-
нибудь из ораторов... Несмотря на недостаток пищи и тяжелую
работу в продолжение обоих дней этого перехода на баке царило
большое оживление: там, сменившись с вахты и пообедавши
сухарями с водой, свободная от службы часть команды веселилась.
В одном углу под незатейливые звуки скрипки и бубна двое самым
добросовестным образом... отплясывали гопака, в другом ...
целая толпа забавлялась какой-нибудь из матросских игр. По-
всюду слышался говор, смех и песни». Таким вспоминает это
время А. М. Коваленко (4].
Участникам похода запомнилась и любопытная, также подняв-
шая настроение матросов встреча в морс с болгарским крейсером
«Надежда», обменявшимся приветствием с «Потемкиным».
Но, к несчастью, не все было ладно в команде, и тот же
А. М. Коваленко вспоминает, что в эти дии «Алексеев был мрачнее
тучи и часто таинственно перешептывался с кондукторами; Калюж-
иов походил скорее на тень, чем па живого человека, и почти не
вставал со своего дивана, ... одип из кондукторов начал обнару-
живать явные признаки психического расстройства ... Темные
силы уже не дремали: одного из кондукторов пришлось посадить
снова под арест...». Да, кондукторы, как вспоминал другой
участник восстания, Константин Фельдман, упорно запугивали
неустойчивую часть команды, внушая матросам, что из-за неиз-
177
бежной порчи котлов, питаемых соленой водой, броненосец скоро
утратит боеспособность и восставших возьмут тогда голыми
руками [81. Незаметно брошенные, созревали семена неверия и
предательства, а комиссия, чрезмерно уповая на коллегиальность,
по-прежнему не решалась па радикальные средства борьбы
с контрреволюцией. Понятно, насколько далека была такая орга-
низация корабля с почти вечевой системой управления от тех
жестких требований, которые диктовались уже пережитыми и
предстоящими новыми испытаниями.
Все эти изъяны организации и промахи руководителей, осо-
бенно опасные при недостаточной идейной стойкости экипажа,
могли стать гибельными в моменты смятения и неудач. Вот почему
для потемкинцев, уже испытавших столько неудач, так важен был
успех похода в Феодосию.
Ранним утром 22 июня «Потемкин» подошел к берегам Крыма, н
в 5 ч 25 мни с Чаудинского маяка немедленно донесли о появлении
«четырехтрубного броненосца, идущего на мыс Меганом». Через
35 мин последовало уточнение: броненосец оказался трехтрубным,
направление взял на Феодосию. Спустя час «Потемкин» отдал
якорь на рейде Феодосийской бухты. Извещенный об этом сроч-
ной телеграммой Г. П. Чухнин, вновь оказавшийся в крити-
чески й момент без эскадры, (она ушла в Одессу за «Георгием
Победоносцем»), пытается навести па «Потемкин» тщетно пресле-
дующий его миноносец «Стремительный» и мобилизовать имею-
щиеся в наличии миноносцы.
Тем временем ничего нс подозревающий «Потемкин», сияя
свежестыо и чистотой после ранней приборки, начинает приоб-
ретать праздничный вид. От носа до кормы затрепетали разно-
цветные полотнища флагов расцвечивания, которыми нотемкинцы
решили предупредить жителей о своих мирных намерениях.
Заранее приготовленное, реяло над кормовой орудийной башней
громадное красное знамя с надписью «Свобода, равенство, брат-
ство» с одной стороны и «Да здравствует народное правление!» —
с другой [8]. Заполнившие набережную толпы жителей привет-
ствовали корабль революции, и полиция не решилась ни разо-
гнать их, ии помешать речи Кирилла (Березовского), который
рассказал собравшимся правду о восстании и призвал к свержению
самодержавия. По требованию потемкинцев на корабль прибыли
члены городской управы. Высказав сочувствие борьбе «Потемкина»,
они обещали созвать специальное заседание городской думы,
чтобы публично разъяснить взгляды потемкинцев н рассмотреть
их требования, оговорив сразу, что город, сам испытывавший
трудности с получением воды, обещать ее для корабля не может.
Действительно, провизия, включая четырех живых быков, крупу,
муку, кур и зелень, была доставлена уже к 16 часам, но выдаче
потемкиицам угля военные власти, имевшие строжайший запрет
из Петербурга, решительно воспротивились. Члены думы умоляли
потемкинцев подождать прибытия губернатора, и потемкинцы
178
отложили до утра исполнение своей угрозы подвергнуть город
бомбардировке.
Промедление, всегда гибельное для восстания, усугублялось
опасностью брожения среди команды, узнавшей из газет о печаль-
ной судьбе товарищей на «Георгии Победоносце», где власти
добились выдачи 75 активных участников восстания, а остальная
команда принесла повинную. Проклятиями в адрес изменников —
кондукторов и предателя Галенко — ответили на это известие
сознательные революционеры; страхом и растерянностью отозва-
лось оно в душах нестойких матросов. Новая ошибка восставших —
передача на берег писем — прибавила уверенности властям,
узнавшим о трудностях корабля и неустойчивом настроении ко-
манды. Об этом же сообщили и сбежавшие на берег два матроса.
И все же обстоятельства были еще на стороне восставших.
Г. П. Чухнни, бомбардируемый паническими телеграммами из
Петербурга, Симферополя и Феодосии, не мог предпринять ника-
ких действий — эскадра и все большие миноносцы находились
в Одессе.
С рассветом глазам потемкинцев предстало удручающее зре-
лище массового бегства в горы жителей, напуганных угрозой
бомбардировки города. Угля к назначенному сроку — 6 часам
утра — власти пе доставили. Шли вторые сутки стоянки перед
Феодосией, вот-вот могла подойти эскадра, а запасы воды и топлива
для котлов пополнить так и не удалось. Не находя должного
отпора, вновь поползли по кораблю мрачные предсказания кон-
дукторов; настроение команды явно падало. Новый разлад вызвали
споры о предстоящей бомбардировке — ни у кого не поднималась
рука мстить ни в чем неповинным жителям.
Неожиданно обнаруженные в порту две шхуны с антрацитом,
казалось, обещали исправить положение: малопригодный (из-за
чрезмерной сиекаемости) для корабельных топок антрацит можно
было в крайнем случае использовать, смешивая с углем. Владелец
антрацита согласился уступить его потемкинцам, и оставалось
лишь отбуксировать шхуны паровым катером к броненосцу.
Поспешность, безмерная доверчивость и непростительная беспеч-
ность руководителей восстания привели к неожиданной и траги-
ческой развязке. Не приняв никаких мер для прикрытия экспеди-
ции за шхунами, не снабдив боеприпасами сопровождавший катер
миноносец и даже не зарядив захваченные на всякий случай
винтовки, группа энтузиастов во главе с Афанасием Матюшенко,
Дорофеем Кош убой и Константином Фельдманом отправилась
в гавань. Застигнутые врасплох шквальным огнем роты солдат,
укрывшейся на берегу, безоружные катер и миноносец былн обра-
щены в бегство, а оставшиеся на шхунах потемкинцы, потеряв
несколько человек убитыми, схвачены карателями. И так же, как
это было на «Георгии Победоносце», воспрянувшие предатели,
пользуясь растерянностью и нерешительностью комиссии, только
что потерявшей группу стойких и энергичных товарищей, неза-
179
медлили воспользоваться обстановкой. «Снова кто-то крикнул
«В Румынию!», ... снова появились какие-то незнакомые матросы
и, бегая по палубе, увеличивали панику»... [8]. Только этого и
ждавший «командир» Алексеев, не обращая внимания на требова-
ния не оставлять попавших в беду товарищей, немедленно отдал
приказ сниматься с 51коря.
И вновь уход в море броненосца вызвал панику среди властей,
возбудил новые надежды среди борцов за свободу народа. «Потем-
кин» ушел 12 дня сегодня, направление Ялту. Там одни ба-
тальон, возможны беспорядки* прошу содействия» — телеграфи-
рует прибывший в Феодосию, но так п не решившийся встретиться
с потемкинцами симферопольский губернатор Волков. В ответ
несется ободряющая ложь адмирала Чухпина: «Эскадра в два
часа ночи вышла на поиски», хотя вернувшаяся из Одессы в девя-
том часу утра эскадра покинула Севастополь лишь около 15 часов J .
Начались поиски броненосца. С Чаудппского маяка поступает
донесение о том, что направление вышедшего из Феодосии броне-
носца «неопределенно». Вслед затем повое донесение: «Броненосец
скрывается из виду, направление зюйд-зюйд-ост». А это путь
к берегам Кавказа, н уже несутся телеграммы с предупрежде-
ниями в Новороссийск, Батум, Сухум; для слежения за кораблем
посылаются миноносцы, от эскадры на разведку в Ялту уходит
минный крейсер «Казарскнй», из Ялты в Феодосию устремляется
миноносец «Стремительный».
Миновав Ялту, эскадра, не обнаружив «Потемкина», меняет
курс на норд-ост 86° — на Новороссийск. Со всеми предосторож-
ностями, погасив огни, приближается эскадра к Кавказскому
побережью. Впереди — «Ростислав», за ним «Георгий Победо-
носец», «Трн Святителя», «Двенадцать Апостолов». В правой ко-
лонне, возглавляемой «Казарским», — миноносцы «Строгий»,
«Свирепый», «Завидный», «Сметливый». Ночью к эскадре присоеди-
няются вышедшие поодиночке из Севастополя «Дунай» и «Гридснь».
Отправленный вперед к Озеренке «Гридснь» возвращается назад,
неся лаконичный флажный сигнал: «ПО», «А» (т. е. «Потемкина»
нет»). Получив новые указания от «Ростислава», «Гридеиь» опять
бросается вперед и уже после полудня возвращается из Новорос-
сийска с тем же сигналом «ПО», «А». После семи часов стоянки
в Новороссийске (для пополнения запасов угля) эскадра отправ-
ляется па юг вдоль Кавказского побережья для продолжения,
как говорилось во флагманском журнале начальника эскадры,
«розысков броненосца «Князь Потемкин Таврический». Шел
второй час похода, в 22 ч 10 мни прошли Дообский маяк. Вдруг
за кормой эскадры в ночном мраке замигали прожекторы остав-
шегося в Новороссийске «Дуная»: «Потемкин» идет в Новый Афон,
сообщение Агентства РОПиТ». Перестроившись в три кильватерные
колонны, изменив курс на зюйд-ост 34° и перейдя на сигнализацию
1 ЦГАВМФ, ф. 870, оп. 1» д. 33017, л. 67.
180
новым шифром, эскадра до утра шла па юг. В семь часов утра
«Грндепь», посланный для опроса парохода РОПвТ «Цесаревич
Георгий», еще раз подтвердил, что «Потемкин» в половине третьего
ночи прошел траверз Адлера в двух милях иа юг. Отправленный
па разведку «Казарскнй» в 10 ч 20 мин вернулся из Сочи с сообще-
нием, что «Потемкин» в Гаграх! И кто знает, куда бы еще двинулась
эскадра, если бы около полудня со стороны Адлера не показалась
отчаянно выгребавшая шлюпка, с которой усиленно размахивали
флагом. Эскадра застопорила ход. Чиновник с телеграфа привез
известие о том, что «Потемкин» находится в Констанце. Эскадра,
не дойдя до мыса Пицунда, повернула в Севастополь.
Вот так уже вышедший из борьбы «Потемкин» продолжал
держать в страхе царских адмиралов. Но даже и известие о сдаче
броненосца румынским властям не принесло полного успокоения —
слишком многообразны и необратимы были последствия восстания
для флота и страны. Как с полным основанием писала в те дни
большевистская газета «Пролетарий», одиннадцатидневная герои-
ческая революционная кампания броненосца, несмотря на все
промахи и неудачи восставших, явилась не поражением, а «сплош-
ной победой революции». Да, победой, так как «впервые крупная
часть военной силы царизма, — целый броненосец, — перешла
открыто па сторону революции»1; победой, потому что в течение
всего времени восстания «Потемкин» фактически господствовал
в Черном море; победой, ибо, пробив брешь в стене слепого и без-
думного повиновения царизму вооруженных сил, «Потемкин»
проложил путь к последней и высшей стадии развития народного
восстания — созданию отрядов революционной армии.
Возвращение в Севастополь
25 июня, около часа дня, после, переговоров комиссии о властями
па борту румынского крейсера «Елизавета» броненосец «Потемкин»
и миноносец № 267 вошли в гавань. Румыны гарантировали
иотемкинцам свободу и невыдачу царским властям. Члены комис-
сии приступили к передаче корабля румынскому военно-морскому
командованию, на броненосце спустили андреевский флаг и вместо
пего подняли румынский. Сжившиеся со своим замечательным
броненосцем и теперь обреченные на годы скитаний на чужбине,
с болью покидали матросы палубу родного корабля. Последний
раз в едином строю прошли матросы по улицам города. Цепи солдат
ограждали колонну от проявлений чрезмерного, по мнению вла-
стей, энтузиазма и радушия жителей. Об этом же с недоуменным
раздражением доносил один из русских консулов, потрясенный
поведением публики, которая принимала потемкинцев «как на-
стоящих героев, а совсем не как разбойников, как это иадле-
а Ленин В. II. Поли. собр. соч., т. 10, с. 336.
181
жало». К покинутому на рейде «Потемкину», блиставшему как
всегда чистотой и порядком, вскоре после ухода команды устре-
мились толпы народа. Интерес был настолько велик, что местные
власти устроили массовую экскурсию иа опустевший и теперь
беззащитный броненосец.
26 июня в 10 часов утра на рейд прибыл отряд из Севасто-
поля— броненосцы «Чесма», «Синоп» и миноносцы № 261, 262,
264, 265. Около полудня из Бухареста было получено разрешение
на передачу корабля. Даже сам начальник отряда адмирал Пмса-
ревский при всей своей ненависти к бунтовщикам, вступив иа
палубу броненосца, не решился приписать потемкипцам тот раз-
гром, которому за минувшие день и ночь подвергся «Потемкин».
«Есть основания подозревать, по установить достаточно точно не
удалось, что частью судового имущества воспользовались румыны
и что они же затопили машинное отделение. В продолжение всей
ночи па «Потемкине» находилась масса румынских офицеров,
светивших всю ночь боевыми фонарями» — докладывал адмирал
главному командиру. Ему вторил и назначенный временно коман-
диром броненосца лейтенант А. А. Яиович. Отметив, что в числе
пропавших вещей и предметов снабжения оказались восемь
ящиков с полным комплектом инструментов для приборов управ-
ления артиллерийским огнем, и описав тот «разгром и расхищение»,
которому подверглась подшкиперская, он высказывает мнение,
что «вряд ли эти вещи понадобились команде, стремящейся спасти
свою свободу и в то же время бросившей свои вещи» 1.
Правда, все основные технические средства корабля оказались
в исправности. Как подтверждал Янович, на броненосце за время
плавания «ни один нз вспомогательных механизмов пе отказал
в действии; между тем происходила уборка якоря, подъем парового
катера, вентилирование помещений для боевых запасов, откачи-
вание воды н т. п.». В полном порядке была н артиллерия, поэтому
главной заботой вместе с переборкой котлов стала откачка воды
из более чем на два метра затопленного (через открытые краны
для заливания подшипников) машинного отделения. К этой и
другим работам по освоению и подготовке броненосца к походу и
приступила временная команда корабля — 74 матроса с «Чесмы»,
26 — с «Синопа», 165 — из состава плававшей и а «Чесме» артил-
лерийской школы, и 47 членов команды «Потемкина», включая
всех кондукторов, явившихся па корабль и решивших, уповая на
царскую милость, вернуться на родину. Большинство офицеров
учебного отряда (временный командир А. А. Яиович, лейтенанты
А. В. Немитц, К. К. Мсртваго н др.) были из добровольческого
экипажа «Стремительного». 26 июня в 14 часов спустили румынские
флаг, гюйс и вымпел, в 14 ч 10 мин подняли вместо них русские
флаг, гюйс и вымпел и, отслужив по этому случаю получасовой
1 ЦГАВМФ, ф. 243, СП.. 1, д. 11603, л. 69.
182
молебен с окроплением корабля святой водой, приступили к неот-
ложным ремонтным работам.
Опасавшийся «Потемкина» даже под румынским флагом и при-
казавший при подходе к Констанце заридить на броненосцах
орудия, адмирал теперь боялся «шатавшейся по городу мятежной
команды». Когда посланный с поручением адмирала мичман
С. И. Свицкий — один из добровольцев «Стремительного» — «был
обруган» встретившимся с ним потемкннцем, адмирал счел за
благо не появляться ва берегу, занять «глубокую оборону» нне
пускать на берег ни офицеров, ни матросов. Все визиты на берегу
за адмирала делали военный атташе подполковник Занкевич и
командир стационера «Псезуапе» капитан 2-го ранга Н. Н. Банов,
также весьма опасавшийся влияния потемкипцев на свою команду.
Адмирал спешил покинуть грозившую многими неприятностями
Констанцу, поэтому было решено не тратить время на переборку
машин и котлов, а поскорее увести корабль на буксире.
Днем 28 июня на «Потемкине» завели поданные с «Синопа»
четыре буксирных перлиня, снялись с якоря, и в 19 ч 20 мин
корабль в сопровождении «Чесмы» и миноносцев повели в Россию.
Вместе с отрядом ушел в море, якобы тоже в Севастополь, и
транспорт «Псезуапе». Со скоростью от трех до шести миль в час,
четыре раза оборвав буксиры, два дня и две ночи шел «Потемкин»
к берегам России. К вечеру 30 июня открылся Херсонесский маяк
и уже за полночь 1 июля отдали якорь в море против Херсонесского
монастыря. В пятом часу утра, имея под парами три котла, «По-
темкин» снялся с якоря, на буксире «Синопа» вошел на рейд, и
портовые суда «Водолей-2» и «Удалец» ввели его в Южную бухту.
Отдали якорь, завели с кормы швартовы на берег, н мятежный
корабль молчаливой громадой замер среди бухты. В течение мно-
гих дней с утра до вечера толпы людей заполняли Исторический
бульвар — жители города обозревали корабль.
Между тем адмирал Чухнин продолжал «умиротворять» флот.
Мрачными плавучими тюрьмами маячили в бухте брандвахтенное
судно «Бомборы» и учебное судно «Прут», На первый в полном
составе отправили команду вернувшегося с повинной миноносца
№ 267, на «Прут» поместили всех вернувшихся на броненосце
нотемкинцев, включая кондукторов. Почти такими же тюрьмами
были и остальные корабли, команды которых по настоянию Чух-
пина для предотвращения «революционной заразы» были почти
наглухо изолированы от берега. Вся деятельность возглавляемого
Г. П. Чухниным высшего административного аппарата Черномор-
ского флота, на многие месяцы забывшего о боевой подготовке,
сосредоточилась на организации выполнения «высочайшей воли» —
«крепко наказать начальников и жестоко — мятежников».
Г. П. Чухнин усиленно торопит следователей и судей севасто-
польского военно-морского суда, недоумевая, как могут они
цепляться за какие-то там процессуальные нормы и законы при
следствии над бунтовщиками, угрожавшими «основам империи».
183
К 12 июля «ввиду громадного количества обвиняемых» удается
закончить лишь следствие по делу о восстании на «Пруте», и
адмирал, спеша преодолеть грозящие со стороны суда новые
«недоразумения, останавливающие течение дел», настаивает иа
предоставлении ему полномочий министра, которые дают право
судить любого из чинов морского ведомства по законам военного
времени. Пе забыто и повеление монарха о приведении в исполне-
ние приговора над потемкинцами «перед всей эскадрой н городом
Одессой». Для уточнения деталей церемониала казней туда отправ-
ляется штабной корабль «Эриклик».
В Николаеве и Севастополе, где по требованию Чухпипа сохра-
няется военное положение, продолжается высылка всех подозри-
тельных и неугодных лиц, не считаясь с их заслугами и званием,
как это было, например, с вернувшимся из Порт-Артура и уволен-
ным в отставку раненым капитаном 2-го ранга И. Л. Виноград-
ским. Поличному указанию Чухпина он был выслан па основании
доноса о якобы высказанном Виноградским сочувствии восстанию
па «Потемкине». Такая же участь постигла н вовсе, как потом
признал сам Г. П. Чухнин, ни в чем не виновного дворянина
С. И, Мельникова. Слежка, сыск и доносы охватывают весь флот
й главные приморские города, а адмирал ходатайствует еще о до-
полнительных ассигнованиях иа «недостаточно обеспеченное
в Севастополе дело политического розыска» [291.
Наряду с карательными операциями Чухнни проводит интен-
сивные мероприятия по массовому «промыванию мозгов» нижних
чинов. «Во все роты и команды» раздаются отпечатанные по его
приказанию выдержки из секретного донесения командира «Псе-
зуапе» Н. Н. Банова о бедственном положении в Румынии потем-
кипцев, значительная часть которых оказалась «без всякого дела,
пропивая последние деньги и одежду и уже подумывая вернуться
в Россию». Флот наводняется всевозможными махрово-черносо-
тенными воззваниями, письмами, обращениями и т. п. Так, по
приказанию Г. П. Чухнина среди личного состава флота было
распространено воззвание «истинно русских простых людей из
города Гродно», которые угрожали «проклятием родины иудам-
предателям и изменникам на корабле «Таврическом», допустившим
на корабль еще н «жидов-студентов», из-за чего непременно надо
все три бунтовавшие судна («Потемкин», «Прут» и миноносец
№ 267. — Р. М.) обмыть святой водой» х.
«Воспитательная работа» не осталась бесследной, и Г. П. Чух-
нин в приказе от 19 августа 1905 г. с удовлетворением приводит
в пример флоту поступок четверых матросов с миноносца «Завет-
ный», которые отклонили предложение крестьянина Пахома Софро-
нова «составить партию для освобождения нижних чипов, находя-
щихся за бунты под судом» и «выпить за здоровье бунтовщиков
броненосца «Князь Потемкин Таврический». Объяснив агитатору,
1 ЦГАВМФ, ф. 243, on. I, д. 10743а, л. 22.
184
что «команда «Потемкина» лишь известна злой изменой отечеству
и убийством и что ее преступные действия лишили матрос (форма
склонения родительного падежа в документах Г. П. Чухнииа. —
Р. М.) доверия начальства», стойкие нижние чины доставили
смутьяна в полицию и тем самым, подчеркивает адмирал, «пе
только исполнили свой служебный долг, но и выказали ясное
понимание дела и распорядительность как в качестве граждан,
так и в качестве военнослужащих, оберегающих государственные
законы, свободу и безопасность его подданных и вообще всех
честных и порядочных людей» *.
В соответствии с. таким пониманием своего долга «честного и
порядочного» человека Г. П. Чухиии, не колеблясь, утверждает
22 августа 1905 г. первый и еще неслыханный по жестокости при-
говор руководителям восстания на «Пруте». Главный командир
отклоняет ходатайство суда о замене смертной казни каторжными
работами четверым руководителям восстания во главе с А. М. Пет-
ровым, «без последствий» оставлено и ходатайство о сокращении
15-летнего срока каторжных работ еще двум обвиняемым. Бессроч-
ные каторжные работы для троих и в общей сложности свыше
150 лет каторги для 14 других матросов, пе считая тюремного за-
ключения и отдачи в дисциплинарные батальоны для восьми
других — такой оказалась цепа обещаний офицеров «Прута» пе
выдавать доверившихся им и добровольно прекративших восстание
матросов.
Казнью Дорофея Кошубы и Семена Дейнеги, бессрочной катор-
гой Г. С. Рябоконя и И. К. Степанюка, 196 годами каторги для
восемнадцати и 135 годами тюрьмы для 33 матросов ответил
Г. П. Чухиии и па гуманность команды «Георгия Победоносца»,
сохранившей во время восстания жизнь всем офицерам корабля.
Ои отклоняет прошение отца Дорофея Кошубы о помиловании.
«Сын просителя не только участвовал в военном бунте, но был егб
главным руководителем, из-за него пострадали десятки людей ...,
а также опозорен весь флот, а наше отечество понесло неисчисли-
мые потери и бедствия от этого бунта» — гласил ответ главного
командира1 2. Сколько лжи и фарисейства в этой резолюции^
цинично перекладывающей преступления царизма на плечи
его жертв и фразами об «отечестве» прикрывающей крова-
вые расправы над поднявшимся на борьбу за свои права наро-
дом!
Опасными для флота Г. П. Чухнин считает даже освобожденных
от суда, вернувшихся на родину потемкинцев и оправданных судом
матросов «Георгия Победоносца» и «Прута». Всех их в числе других
подозрительных переводят в армейские части, куда к концу августа
было отправлено более 1000 человек.
1 Приказ главного командира № 958 от 19 августа 1905 г. Коллекция пе-
чатных приказов справочной библиотеки ЦГАВМФ СССР.
2 ЦГАВМФ, ф. 920, ол. 6, д. 426, л. 108.
185
Безжалостно расправляясь с вышедшими из повиновения или
просто подозрительными матросами, решительный и во всем послед
довательный, Г. П. Чухнин не щадил и офицеров, в которых
несмотря на постоянные внушения он не находил нужного рвения
в борьбе с «крамолой». Первыми за свою медлительность со сборами
на усмирение и игнорирование высочайшего приказа о потоплении
«Потемкина» поплатились флагманы эскадры — вице-адмирал
А. X. Кригер и контр-адмирал Ф. Ф. Вишневецкий. Адмиралы
высочайшим приказом от 1 августа 1905 г. были уволены без
производства в следующий чин и даже без предварительного
предложения подать в отставку. Па оправдания А. X. Кригера,
отдавшего флоту 40 лот жизни и утверждавшего, что революцион-
ная пропаганда во флоте началась до его назначения старшим
флагманом н что нельзя его винить за восприимчивость нижних
чипов к пропаганде, распространяемой вне стен экипажей,
Г. П. Чухнин ответил следующим образом* «Сидеть и подписы-
вать только бумаги мало, надо изучать психическую жизнь людей
и соответственными мерами направить ее в должное русло» 1261.
Вместе с адмиралами были уволены, правда с производством
в следующий чин, командиры «Георгия Победоносца» и «Прута»,
а командир миноносца № 267 был из лейтенантов зачислен
в штабе-капитаны по Адмиралтейству. «Надо так поступить, чтобы
было ясно, что командиры меняются за бунт и за состояние флота;
тогда вновь назначенные, видя это, иначе будут относиться к делу;
рвится другая манера относиться к службе» — писал в очередном
письме министру Г. П, Чухнин.
Не менее титанические усилии предпринимает Г. П. Чухнин
и но перевоспитанию офицеров флота, чье «недопустимое легко-
мыслие н нерадение к службе» он бичует в своих хлестких, обли-
чительных приказах и предписаниях. Гневное возмущение по
поводу удивительного путешествия заряженного браунинга, при-
надлежавшего лейтенанту Клодту и несмотря па проверки при
ререводах из одной плавучей тюрьмы в другую не обнаруженного
в вещах матроса с миноносца № 267, сменяется в них горьким
изумлением перед беззаботностью старшего офицера броненосца
«Три Святителя», который позволил судовому врачу приобрести
для матросской библиотеки ужасную книжку под названием
«Гарантия личной свободы в Англии». По сему случаю начальнику
эскадры предписывается немедленно проверить все судовые би-
блиотеки, изъять из них столь неподходящие для матросов книги,
принять меры «к оздоровлению команды» и неустанно «воспиты-
вать нижних чинов в государственном смысле, а не оставлять па
произвол судьбы и влияние всяких проходимцев или противо-
государственных партий». Старшему офицеру «Трех Святителей»
капитану 2-го ранга И. Н. Псиолю, так мало обращавшему вни-
мание на «духовную сторону воспитания нижних чинов» и пере-
доверившего его младшему врачу с его «безусловно вредным»
направлением, предписывалось объявить выговор с занесением
186
в журнал взысканий. А вскоре Псиоль удостоился выговора и от
самого главного командира, разгневанного нежелательными, хотя
и не запрещенными Морским уставом разговорами, которые
в кают-компании броненосца вел все тот же доктор Малышев.
Под страхом немедленного списания с корабля все старшие офи-
церы на эскадре обязывались строго следить за тем, что проис-
ходит в кают-компаниях. Таким образом отныне и кают-компании,
традиционно отличавшиеся свободой мнений и по неписаниым
нормам офицерской этики исключавшие возможность доносов,
официально вводились в сферу действия сыска.
Подобное же указание следить за жизнью на кораблях так,
«чтобы от него ничего не ускользало», получил и начальник
Учебного отряда С. П. Писаревский. Поводом послужил устроен-
ный в кают-компании учебного судна «Днестр» вечер музыки н
пения с участием взятой пассажиркой из Севастополя мнимой
родственницы одного из офицеров. И все это, сокрушается главный
командир в очередном приказе, произошло «несмотря на то, что по
случаю тяжкого преступления всего Черноморского флота пре-
кращена музыка, прекращен отпуск команд н офицеров на про-
гулки, несмотря на мой объезд всех судов флота и объяснения всему
флоту ... состояния, до которого дошел флот и почему ...» Напом-
нив, что «для еще большего разъяснения состояния флота» он
специально всех без исключения офицеров созывал в морском
собрании, где предлагал им «одуматься н начать работать над
пересозданием ненормального отношения их к службе и к своей
родине», Г. П. Чухнин восклицает: «Я все больше перестаю пони-
мать направление мыслей господ офицеров, куда они идут и как
они не могут понимать, ежели уж не фактов окружающей их
жизни, то хотя бы тех бесконечных моих указаний ... с самым
подробным и откровенным разбором всего того, что за этот год
произошло». Наложив взыскания па всех виновников «вечеринки»
и предписав одного из них удалить со службы, Г. П. Чухнин
предлагал всем офицерам флота «еще раз хорошенько вдуматься»
в обстановку и помнить, что для наведения порядка начальство ие
остановится «ни перед какими мерами».
В такой обстановке — жестоких приговоров, сыска и доносов,
пепрекращавшейся войны Г. П. Чухнина со всем флотом, в атмо-
сфере нараставшего нового недовольства на кораблях и в экипа-
жах, питаемого продолжавшейся в стране революцией, — гото-
вился «Потемкин» к вступлению в строй. Перед начальством воз-
никла еще одна сложнейшая проблема — вторичное укомплектова-
ние корабля, полная ревизия и приведение в порядок его иму-
щества, снабжения и технических средств. Исключительный
11-дневный рейд революционного «Потемкина» по Черному морю
сопровождался такими неблагоприятными для технического со-
стояния корабля обстоятельствами, как нехватка топлива и пита-
тельной воды для котлов, усиленная работа механизмов и судовых
систем из-за необходимости поддерживать постоянную готовность
187
корабля к бою, ухудшение профилактических работ и обслужива-
ния из-за наличия в экипаже не признавших порядка и дисциплины
анархических элементов. Временная передача корабля в руки
румынских властей, не располагавших необходимым количеством
квалифицированных кадров для обслуживания незнакомого и
сложного корабля, расхищение его имущества, а затем переход на
буксире с наспех собранным с других кораблей малочисленным
личным составом также не способствовали сохранению в полной
исправности технических средств броненосца.
Трудности вторичного формирования повой команды «Потем-
кина» усугублялись хроническим некомплектом личного состава
Черноморского флота, ставшим катастрофическим из-за перевода
офицеров, матросов-специалистов и рядовых в сражавшийся па
Дальнем Востоке флот, в формировавшиеся па Балтике Вторую и
Третью Тихоокеанские эскадры н, наконец, массовых арестов
и увольнений бунтовщиков и подозрительных. В казармах экипа-
жей едва хватало людей для несения повседневной службы,
караулов, патрулей и хозяйствен пых нарядов, почти не было
матросов-специалистов. И совсем уже заставляла начальство
хвататься за голову ненадежность команд, столь ярко проявив-
шаяся при встречах эскадры с «Потемкиным».
Вот почему в постоянном распоряжении назначенного 2 июля
1905 г. «заведыпающпм броненосцем» капитана 1-го ранга
II. Е. Матюхина было в первые месяцы лишь около 100 матросов
охранной команды, набранных из экипажей на берегу, с шести
сохранявших сомнительную верность броненосцев, крейсера «Па-
мять Меркурия», минного крейсера «Гридепь», транспорта «Дунай»,
миноносца «Сметливый» и даже из команды портового плавучего
дока. Затем прибавилось еще около 160 человек, да для работ
в течение дня изредка высылались с кораблей и из экипажей на-
ряды матросов, числившихся в команде, но постоянно запятых
в караулах и патрулях. Задачей этой разношерстной команды,
размещавшейся до вступления корабля в кампанию в береговых
казармах, было несение вахтенной службы, инвентаризация
корабельного имущества, проверка состояния и приведение
в порядок совместно'с портовыми рабочими его механизмов, систем,
устройств и оборудования.
Специальная дефектовочпая комиссия под председательством
контр-адмирала Ф. Ф, Вишневецкого составила ведомость работ по
корпусу, оцененных в 6 тыс. руб. Еще 14 тыс. руб. было переведено
в начале августа государственным казначейством на ремонт
механизмов и котлов. Ряд поврежденных элементов и трубок
требовали замены, остальные трубки и коробки котлов нуждались
лишь в очистке от масла, грязи и сравнительно небольшого слоя
твердых осадков. В башнях по замечаниям МТК возобновили
работы Николаевский завод н портовые мастерские, а с получением
в конце августа заказанной на Ижорском заводе цепи Галля
оказалось возможным приступить к еще остававшимся за портом
188
работам. Требовалось завершить установку электрического при-
вода к золотникам рулевой паровой машины и рулевых указате-
лей, включавших электрическую проводку от судовой магистрали,
валиковых приводов с конической передачей, тросовой проводки
к сигнальным конусам и приводы для подъема сигнальных фона-
рей на рее. Из-за недостатка па корабле матросов-специалистов
серьезные опасения вызывала сохранность многочисленных элект-
рических механизмов и установок минной части, включая дели-
катные приборы управления артиллерийским огнем с их сложной
разветвленной по кораблю сетью. В связи с этим главный минер
севастопольского порта капитан 2-го ранга М. Б. Щиголев, под-
держивая ходатайство минного офицера броненосца лейтенанта
А. А. Яковлева, просил вдвое увеличить наряд специалистов,
добавив по одному минному и минно-машинному квартирмейстеру,
двух мппных машинистов и пять минеров. Отсутствие нужных
специалистов и неопытность нового старшего механика задержи-
вали и переборку котлов, вследствие чего первая группа из восьми
носовых котлов была подготовлена к выщелачиванию лишь 21 ав-
густа. Во избежание дальнейших задержек старший механик
просит предварительно прислать 16 кочегаров для разведения пара
в котлах и поддержания их под парами па время выщелачивания.
Следующая партия — 14 кочегаров — потребовалась к 3 октября
для выщелачивания второй группы котлов.
Вот так, выпрашивая дополнительные и часто временные кадры
то у берегового начальства, то у Практической эскадры, изворачи-
вался заведующий броненосцем, с трудом подготовляя к повой
жизни малолюдный еще корабль.
Не могли похвастаться успехами в налаживании службы на
корабле и строевые офицеры. Авторитет их после июньских собы-
тий на «Потемкине» и «Георгии Победоносце» неуклонно падал.
Нередкими становились несмотря па дисциплинарные взыскания
и случаи явного неповиновения. Об одном из них мы узнаем из
рапорта вахтенного начальника мичмана Б. В. Вахтина, быв-
шего, кстати, в числе тех, кому 16 июня посчастливилось живому
сойти с борта восставшего «Потемкина». Обходя ночью корабль, он
обнаружил, что команда вопреки предписанию старшего офицера
устроилась на ночлег' не в одном месте (для удобства надзора),
а в самых разных закоулках корабля — кому где удобнее — по
своим заведованням. Мичман приказал комендору Дегтяреву,
спавшему в батарейной палубе, перебраться в назначенное место;
комендор сделал вид, что собирает свою постель, но когда мичман
вернулся с проверкой, то обнаружил нарушителя спавшим на
прежнем месте. Кара командира была суровой — восемь суток
ареста в арестном доме. Но ни аресты, ни карцеры, ни выговоры
уже не могли вернуть матросов к прежнему безропотному пови-
новению.
И, конечно, подъему верноподданнических чувств не могло
помочь запоздалое «высочайшее повеление» от 26 сентября 1905 г.
189
«Палтолсймоп» па севастопольском рейде.
о переименовании эскадренного броненосца «Князь Потемкин
Таврический» в «Пантелеймон» г. Само название корабля стало
невыносимым для монаршего слуха. Приказ главного командира
о переименовании состоялся 6 октября, а 27 октября последовало
дополнительное строгое указание Г. П. Чухиина «теперь же
уничтожить все служебные бланки с надписью «Князь Потемкин
Таврический» 2.
1 Часто встречающееся название корабля «Святой Пантелеймон» ошибочно.
? Если обратиться к истории русского флота, то, как явствует из справочника
Ф. Ф. Веселаго, новоявленный «Пантелеймон» имел ряд замечательных предше-
ственников периода парусного флота. Первым из них был бб-пушечный двух-
палубный корабль «Пантелеймон Виктория», названный в память побед русского
флота при Гаигуте и Греигаме, одержанных над шведами в день святого Панте-
леймона — 27 июля. Корабль был заложен в Петербурге в 1719 г., спущен па
воду в 1721 г., окончил службу в 1730 г. 54-пушсчпый «Святой Пантелеймон» был
построен в Архангельске в 1740 г., а закончил службу в Кронштадте в 1756 г.;
74-пушечиый «Святой великомученик Пантелеймон» (построен в Петербурге)
плавал с 1772 по 1784 г.; 66-пушечпый «Пантелеймон» строился в Архангельске
мастером Портновым в 1784—1786 гг., в 1790 г. участвовал в сражении со швед-
ским флотом у Красней Горки, Это же название носил последний и самый круп-
ный из всех «Пантелеймонов» — 80-пушечный корабль николаевского мастера
Разумова. В 1828 г. корабль в составе флота действовал под Анапой против турок,
а после 14 лет плаваний, начиная с 1838 г., еще продолжал служить в ка-
честве блокшива.
190
В эскадре лейтенанта Шмидта
В ночь на 27 октября 1905 г. впервые после переименования
«Пантелеймон» поднял вымпел и начал кампанию. Экипаж бро-
неносца — 483 человека, включая офицеров — был все еще
в большом некомплекте, составляя лишь 65% штатного числа.
Несколько дней грузили на берегу уголь в баржи, затем на рейде
перегружали его в угольные ямы корабля, принимали воду, бое-
припасы, занимались приборками, высылали в караул охранную
роту. 8 ноября с разрешения Г. П. Чухнина командир Н. Е. Ма-
тюхин вывел броненосец в море для «приобучения машинной
команды» и определения девиации. Маневрируя в пределах види-
мости Херсопесского маяка и пройдя за день около 50 миль,
вернулись на девиационную бочку. Занимались также практи-
кой боевого освещения по ночам, утренними приборками,
осмотром расчехленных орудий, чисткой меди и железа, таке-
лажными и малярными работами, мытьем шлюпок и чех-
лов.
Но тщетно пыталось начальство рутиной повседневных работ
отвлечь команду от событий, которые происходили в это время
в России, захлестываемой волной революционного движения.
Вновь усиливается брожение и в Черноморском флоте. На кораб-
лях и в казармах экипажей пропагандисты разоблачают лживость
царского манифеста от 17 октября, призывают готовиться к за-
щите своих прав с оружием в руках. На «Пантелеймоне» пропа-
гандистские беседы веп, не стесняясь присутствия начальства и
собирая вокруг себя по нескольку десятков человек, прибывший
6 ноября из флотского экипажа кочегарный квартирмейстер
Иван Сиротенко. Его горячо поддерживали машинный квар-
тирмейстер Емельян Журавлев, минно-машинный квартирмей-
стер Степан Солошенко, минер Василин Соколов — в дни восста-
ния руководящий депутат в дивизии — и ряд других политически
грамотных матросов.
Удивительную, невиданную в истории флота картину являют
нам страницы вахтенного журнала корабля тех дней. Сквозь
беспристрастный тон записей, делавшихся вахтенными офице-
рами, пробивается и грозный шум народного волнения, и возра-
стающий иакал революционных событий, отражением которых,
словно колебания барометра, было настроение команды «Пан-
телеймона».
Некоторые вступали даже в споры с офицерами, пытавшимися
читать команде черносотенные брошюры. Спохватившееся началь-
ство попыталось удалить главного смутьяна с корабля под пред-
логом демобилизации, но машинная команда дружно вступилась
за своего товарища и в полном составе днем 9 ноября высыпала
па шканцы, требуя отмены решения о списании Сиротенко. На-
пуганное начальство, предупредив собравшихся о «незаконности
и преступности» их образа действия, сделало вид, что согласно
191
оставить Сиротенко на корабле, если команда поручится «за бла-
гонамеренность своего товарища». Но успокоение не наступило.
На следующий день, 10 ноября, как записал в журнале мичман
В. П. Свободнп, команда после обеда собралась иа баке и вопреки
запрещению старшего офицера устраивать митинги «продолжала
говорить демонстративные речи» и разошлась только к 14 часам
после «усиленных у говор о п офицеров» В этот же день командир
II. !. Матюхин докладывает Г, П. Чухпину, что «большая часть
команды броненосца несмотря на удачный офицерский состав
заражена политической пропагандой» п все старания офицеров
давать команде разъяснения по политическим вопросам парали-
зуются агитаторами. «Уличные агитаторы па митингах н чтение
без понимания газет настолько извратили понимание команд, что
они считают себя вправе устраивать митинги по закоулкам ко-
рабля, издеваться над сверхсрочнослужащими за то, что вместо
того чтобы был» свободными гражданами, из-за денег снова про-
дают себя в рабство. На всякие приказания квартирмейстеров
и старшин отвечают, что теперь все равны и старших пе должно
быть и что кто больше получает, тот сам и должен рабо-
тать больше других»... «Вяло и неохотно» исполняются и при-
казания офицеров», — заключает командир и приходит к выво-
ду, что «в пас’юящес время команда корабля не представляет
из себя, как должно, дисциплинированную воинскую часть»
129 1.
Пытаясь снасти положение, утром следующего дня, 11 ноября,
па броненосец прибыл сам Г. П. Чухнин. Более полутора ча-
сов увещевал он команду, призывая «одуматься», пе слушать
«ложных газетных слухов, всегда искажающих все факты», пе-
ременить свое поведение, «лечиться от этой болезни силой воли».
Адмирал снизошел даже до попыток объяснить матросам, в соб-
ственной, конечно, интерпретации, сущность и причины проис-
ходящих в стране событий. Во время речи главного командира
ему «в непочтительных и дерзких выражениях», как потом было
записано в обвинительном заключении, возражал минно-машин-
ный квартирмейстер Степан Солошенко. Когда же главный ко-
мандир разрешил задавать себе вопросы, Иван Сиротенко при
одобрительном шуме команды обратился с гневной речью к ад-
миралу, обвиняя его в «заведомом искажении факсов и ложном
их освещении». Мгновенно утративший демократическую позу
адмирал потребовал вызвать караул для ареста смутьяна, но
не тут-то было. «Только сплоченными усилиями офицеров в не-
которой части команды», — записывает в тот день в вахтенном
журнале мичман Свободнп, — удалось «успокоить Сиротенко»,
который в тот же день в числе 70 человек, уволенных в запас,
был списан с корабля.
1 ЦГАВМФ, ф. 870, on. I. д. 33020, лл. G5, 72.
192
Но если иа оторванных от берега кораблях еще удавалось под-
держивать видимость повиновения, то на берегу еще накануне
события вышли из-под контроля начальства. Многотысячный
митинг матросов, солдат и рабочих, состоявшийся 10 ноября,
а на следующий день — еще более грандиозное собрание в районе
флотских казарм завершились захватом восставшими всех ка-
зарм и территории порта. Вызванные для расправы боевые роты
матросов и солдат отказались стрелять по своим товарищам.
Опасаясь восстания всего флота, Г. П. Чухнин потребовал
немедленной присылки падежных войск и артиллерии. 12 ноября
забастовавшие рабочие порта, матросы флотской дивизии, солдаты
40-го запасного пехотного батальона после десятитысячного ми-
тинга на Корабельной стороне вошли в расположение 49-го
пехотного Брестского полка, обезоружили офицеров, и, смешав-
шись с солдатами, направились в город. Новый митинг состоялся
на Историческом бульваре перед стоявшим там с пулеметами
50-м пехотным Белостокским полком, офицеры которого поспе-
шили увести солдат в лагерь. Царская администрация полностью
утратила всякую власть в городе и тщетно пыталась хотя бы
нейтрализовать флот на рейде.
«После подъема флага команда, находясь в глухом волнении,
не расходилась по работам, выказывая признаки неповиновения,
постоянно собираясь в кучки» — читаем мы в вахтенном журнале
«Пантелеймона». Уже несколько раз поднимались на сигнальной
мачте флотской дивизии позывные «Пантелеймона» п «Очакова»,
по «Пантелеймон», еще находившийся во власти офицеров, мол-
чал. Брожение нарастало, матросы все решительнее требовали
отправки своих делегатов для выяснения положения в дивизии,
уговоры офицеров уже не помогали, и, чтобы удержать команду
от «насильственных действий и открытого бунта», старший офи-
цер по поручению командира отправился к Г. П. Чухнину
с просьбой разрешить отправку делегатов. Тем временем к борту
корабля подошел на ялике Иван Сиротенко и невзирая на запре-
щение вахтенного офицера при полном одобрении команды под-
нялся на палубу. За ним с согласия матросов поднялся на корабль
Григорий Ялипнч, и на баке разгорелся митинг. После горячих
речей Сиротенко и Длииича на фок-мачте корабля при криках
«ура!» был поднят над андреевским флагом красный флаг рево-
люции. Офицеры полностью утратили контроль над кораблем.
Пе помогло ни запоздалое разрешение о посылке депутатов, с ко-
торым вернулся старший офицер, ни прибытие на корабль началь-
ника оперативного отдела штаба флота капитана 2-го ранга Кась-
кова с представителями дивизии. Офицеры во главе с командиром
корабля, с разрешения Г. П. Чухнина, покинули корабль.
То же самое на следующий день произошло на «Очакове», где ко-
манда после отъезда офицеров избрала командиром кондуктора
Частника и высказалась за полную поддержку восставшей
дивизии.
7 Мельников Р. М.
193
Эти события на двух новейших кораблях, так же как и события
в казармах дивизии, Брестского полка и крепостной артиллерии \
совпавшие с кульминацией революционного подъема в городе,
не были использованы восставшими для перехода к решительным
действиям и прежде всего — к захвату кораблей эскадры, команды
которых в своей массе сочувствовали восставшим. Политическая
незрелость, почти детская доверчивость, наивная вера в уже,
казалось бы, завоеванную свободу, отсутствие твердого руко-
водства и организованности действий, тактика выжидания, на-
вязываемая меньшевистскими и эсеровскими элементами, позво-
лили начальству перехватить инициативу в свои руки. Остав-
шиеся па «Пантелеймоне» лейтенанты II. И. ВесслагоиА. И. Ле-
бедев, уловив шаткость настроений в команде, сумели нейтрали-
зовать первый революционный порыв и уже к двум часам дня па
корабле несмотря па протесты машинного квартирмейстера Емель-
яна Журавлева, кочегара Дмитрия Ратушного, матроса Федора
Никитина и их товарищей красный флаг был спущен «благора-
зумной частью команды», а Сиротенко и Ялипич отправлены иа
берег. Довольные изъявлением покорности, обещаниями выдать
всех «смутьянов» и ие пускать на корабль Ивана Сиротенко на
«Пантелеймон» вернулись командир и офицеры. От имени
Г. П. Чухнииа для нового собеседования с командой прибыл
флаг-капитан начальника эскадры и добился от окончательно
сбитых с толку матросов обещания быть верными «царю и при-
сяге». Конечно, начальство понимало, что это обещание не отра-
жает настроения всех матросов, ио ему было важно хотя бы вы-
вести корабль из борьбы и тем лишить восставших поддержки
броненосца с таким ярким революционным прошлым.
Между тем к Севастополю с лихорадочной поспешностью стя-
гивались войска — оставшиеся покорными режиму пехотные и
казачьи полки, саперные батальоны, артиллерийские бригады.
Утром 13 ноября город был объявлен па военном положении, а
крепость *— на осадном. Активизировали свою подрывную дея-
тельность тайные агенты, стремясь нарушить сплоченность матро-
сов и присоединившейся к ним части солдат, провокационными
слухами возбудить антипатию к восставшим. С этой же целью
вернулись на корабли офицеры.
Утром 14 ноября иа кораблях эскадры, расцвеченных флагами,
команды троекратным «ура!» приветствовали день рождения
императрицы. Парад в честь табельного дня провели в дивизии
и восставшие матросы, которые церемониальным маршем, но
уже без офицеров, прошли перед членами комитета, еще раз де-
1 Еще 11 ноября делегаты от крепостных артиллеристов просили у матросов
совета — следует ли привести в негодность орудия или арестовать офицеров.
Не получив совета, артиллеристы вернулись на свои отдаленные форты, где
после непрекращавшихся уговоров офицеров лишь второй батальон согласился
стрелять по бунтовщикам, но и то при условии, если сам подвергнется обстрелу
126, 29].
194
монстрируя желание добиться удовлетворения .своих требований
мирным путем, в рамках законности. И пока оии благодушест-
вовали и, даже не вооружившись как следует, ожидали, когда
к ним присоединится флот, крепость и гарнизон, власти добились
перелома в настроении команд береговых батарей и подавляющей
массы солдат гарнизона.
Прибывший с диктаторскими полномочиями командир 7-го
армейского корпуса генерал А. Н. Меллер-Закомельский начал
расстановку своих сил, окружил казармы и потребовал от глав-
ного командира разоружения эскадры. Днем 14 ноября Г. П. Чух-
ми н начал объезд кораблей и везде читал телеграмму царя с при-
зывом к командам «образумиться». Угрозами, перемежающимися
с клеветой на восставших в дивизии, якобы пытающихся «толк-
нут!» русский народ на братоубийственную войну», призывами
сплотиться и проявить «настоящие чувства любви к родине»
и, наконец, ссылками на «недоверие армии», требующей разору-
жения и ухода эскадры из Севастополя, адмирал сумел повлиять
па настроение большинства матросов на кораблях. После его речи
матросы на «Пантелеймоне» безропотно позволили свезти с бро-
неносца в порт все винтовки, патроны и ударные приспособления
от орудий. Следующим шагом был вывод в море эскадры, что
лишило бы восставших даже моральной поддержки сочувствующих
им кораблей. «Очаков», отказывавшийся «образумиться» не-
смотря на оглашенную перед командой телеграмму царя, было
решено потопить атакой специально подготовленного миноносца.
Следует отметить, что решимость барона А. Н. Мел ле р-
Закомельского и Г. П. Чухнина утопить восстание в крови
вызвала протест офицеров флота. Днем 14 ноября от имени кают-
компаний кораблей эскадры командующему 7-м корпусом было
направлено письмо (протокол), первым пунктом которого зна-
чилось: «Офицеры флота не желают кровопролития». Подписав-
шие протокол настаивали иа отмене планировавшейся съемки
эскадры с якоря и указывали, что виной недоверия команд к офи-
церам является подрыв их авторитета «непоследовательной и
неискренней политикой» местного морского начальства (то есть
Г. П. Чухиила — Р. М.). Для разрядки напряженности они
предлагали немедленно удовлетворить «через собрания офицеров»
приемлемые экономические требования команды, созвать общее
собрание офицеров для обсуждения положения флота и не допу-
скать по отношению к матросам судебных репрессий по законам
военного времени. По-видимому, под воздействием этого письма
и в расчете внести раскол в ряды восставших Меллер-Закомель-
ский предложил Г. П. Чухнину отдать приказ начальнику
эскадры о немедленном выявлении с помощью офицеров «приемле-
мых нужд» матросов на всех кораблях и в дивизии, обсудить меры
в собрании офицеров на «Ростиславе», немедленно сообщить их
команде «Очакова» и в дивизию, а офицерам разрешить соби-
раться по их желанию. Однако адмирал решительно отклонил
7* 195
196
все эти предложения, считая недопустимыми ка-
кие-либо переговоры с «мятежниками». «Неужели
не понимают, что это постыднее нашего мира с
Японией? Это означало бы полную сдачу на ми-
лость врага» — записывает он в своем дневнике.
В этот же день па «Очаков» прибыл приглашен-
ный восставшими лейтенант Петр Петрович Шмидт,
незадолго перед тем уволенный по требованию
Г. П. Чухпипа в отставку. Признанный трибун,
«социалист вне партии», как он себя называл,
депутат рабочих севастопольского порта, буржуаз-
ный либерал по убеждениям, Шмидт был одер-
жим мыслью избежать кровопролития и ужасов
гражданской войны и принял командование в
надежде мирным путем добиться от царя призна-
ния конституционных прав народа н созыва Уч-
редительного собрания. Подкрепить эти требования
можно было лишь захватом эскадры, план кото-
рого был вечером 14 ноября разработан с учас-
тием П. П. Шмидта на заседании Совета флот-
ских депутатов. Было признано необходимым
немедленно захватить флагманский броненосец
«Ростислав», команда которого не оказала бы
никакого сопротивления боевой роте с «Очакова».
Однако П. П. Шмидт не счел нужным спешить,
полагая, что флот, крепость и войска без всяких
вооруженных захватов присоединятся к нему на
следующее утро, когда он поднимет на «Очакове»
сигнал о принятии на себя командования флотом/
В этот вечер, последующие ночь и утро кораб-
лями революции стали в Южной бухте минный
крейсер «Гридень», канонерская лодка «Уралец»,
учебное судно «Днестр», миноносцы «Зоркий»,
«Заветный», минный заградитель «Буг» и порто-
вые суда «Пригодный», «Водолей-2», «Удалец»,
«Нико». Не все в этих экипажах были единодушны
в готовности бороться за свободу. (Лишь один
из них — «Гридень» — днем 15 ноября за не-
сколько минут до боя перешел на рейд к «Оча-
кову»). Неудачей несмотря на самоотверженность
и энтузиазм агитаторов — моряков команд — за-
кончились попытки захватить броненосец «Ека-
терина II», штабной корабль «Эриклик», мино-
носцы «Завидный» и «Звонкий». Не бездейство-
вали и правительственные силы. В ту же ночь
с «Пантелеймона», по-прежнему не внушавшего до-
верия властям, были сняты важнейшие детали
затворов всех орудий и лично старшим артил-
197
лерийским офицером доставлены в дом главного командира. По
секретному предписанию Г. П. Чухнина на корабле был под-
готовлен к немедленному затоплению последний погреб 152-мм
снарядов, а под утро поступил приказ прекратить пары. Пол-
ностью безоружный «Пантелеймон» оставался теперь лишь
зрителем начавшейся драмы.
Наступило утро 15 ноября. Вот как оно описано в вахтенном
журнале «Пантелеймона»: «С подъемом флагов на «Очакове» и
рядом с ним стоящих судах: «Свирепом», миноносцах № 265,
268 и 270, а также некоторых судах в Южной бухте, стоявших
разоруженными, при криках п звуках гимна были подняты па
стеньгах красные флаги, а па «Очакове», кроме того, сигнал
«флотом командует Шмидт» 1 ... В 8 ч 15 мин от крейсера «Оча-
ков» отвалил миноносец «Свирепый» под командой лейтенанта
в отставке Шмидта с музыкой ла мостике, командой во фронт,
под красным флагом с заряженными миппыми аппаратами. Сзади
него в кильватер шел брандвахтенный катер с караулом... По-
дойдя к баку броненосца, он застопорил машины и крикнул ко-
манде, стоявшей на баке: «С нами бог и русский парод, а с вамп
кто? Разбойники? Ура!» Крик этот, подхваченный командой ми-
ноносца был поддержан несколькими голосами команды броне-
носца, находившейся в полном смятении во время этого шествия.
Затем «Свирепый» отвалил, подошел к броненосцу «Ростислав»,
где тоже что-то кричал команде и был поддержан несколькими
голосами н проследовал таким шествием вдоль всей эскадры
к «Пруту», который захватил и поднял красный флаг, освободив
всех арестованных н забрав офицеров».1 2 На остальных кораблях
красные флаги, поднимаемые при подходе «Свирепого», тотчас
же спускались офицерами.
Так безнадежно упущенное время, в течение которого офице-
рам на эскадре удалось парализовать волю матросов к борьбе,
полное разоружение «Пантелеймона» — корабля, па который вос-
ставшие особенно рассчитывали, обрекли на неудачу попытку
П. П. Шмидта присоединить флот к восставшим путем мирных
манифестационных воззваний. Не прибавил восставшим реальной
силы и захват «Пантелеймона», осуществленный около полудня
боевой ротой с «Очакова», которую возглавлял минный квартир-
мейстер «Пантелеймона», депутат его команды и верный спод-
вижник Ивана Сиротенко — Захарий Циома. Прибывший с ним
матрос Александр Заулошнов предложил команде присоединиться
к восставшим, машинный квартирмейстер Кондрат Кириллов
призвал единодушно действовать против «кровопнйцев-офицеров»,
их горячо поддержали из команды комендор Елисей Жижка,
1 Тогда же П. П. Шмидт отправил Николаю П телеграмму: «Славный Чер-
номорский флот, свято храня верность своему народу, требует от вас, государь,
немедленного созыва Учредительного собрания и перестает повиноваться вашим
министрам. Командующий флотом гражданин Шмидт [29].
2 ЦГАВМФ, ф. 870, on. 1, д. 33020, л. 87.
IS8
кочегары Тарас Степанов, Ефим Сыч и многие другие. Арестовав
при полном, как говорилось в вахтенном журнале, «пассивном
состоянии» командира, офицеров и кондукторов и отправив их
на «Очаков», расставив караулы, а на мостике — сигнальщиков
для связи с дивизией и «Очаковым», подняв на гафеле корабля
красный флаг, восставшие не смогли, однако, привести корабль
в боеспособное состояние.
Тем временем, подавив революционное брожение на кораблях,
верпув иа них в тайне от восставших ударники к орудиям, кара-
тели без промедления приступили к расправе над «Очаковым».
При этом была пущена в ход грубая, но действовавшая на незре-
лые умы провокация: комендорам на кораблях и береговых бата-
реях впушилн, что поднятый на восставших кораблях и сигналь-
ной мачте дивизии красный флаг, служивший, согласно военно-
морскому своду, сигналом начала боевой стрельбы, означает на-
мерение восставших начать бомбардировку города иг что долг
преданных престолу воинов не допустить «злодейства бунтовщи-
ков» *. Сигналом к бою стали провокационные выстрелы с батарей
и канонерской лодки «Терец», перешедшей еще утром к выходу
из Южной бухты» 1 2.
Все это время «Пантелеймон» оставался безмолвным зрителем
трагедии. Справа от пего с ревом проносились 229- и 280-мм сна-
ряды крепостных орудий, слева в упор били по «Очакову» башен-
ные 254-мм орудия «Ростислава», а из-за кормы — 305-мм ору-
дия «Трех Святителей». Спровоцированная офицерами, открыла
огонь полевая батарея со стороны Братского кладбища. С гневом
н болью наблюдала команда разоруженного броненосца расстрел
«Очакова». В бессильной ярости разряжали по «Ростиславу»
обоймы своих винтовок матросы Макар Лучко и кочегар Максим
Прудскнй. Нс имевший бортовой брони легкий крейсер «Очаков»
па оба борта отбивался от огня батарей, канонерской лодки
«Терец», броненосцев «Ростислав» и «Три Святителя», но уже через
несколько минут корабль, объятый пламенем, утратил боеспособ-
ность. Сосредоточенным огнем «Терца», «Капитана Сакена»
и «Памяти Меркурия» почти мгновенно был подбит миноносец
«Свирепый», пытавшийся совершить торпедную атаку. Геройски
погиб его командир, делегат «Пантелеймона» Иван Сиротенко.
1 В отличие от восставших кораблей, имевших кроме красного флага на од-
ной из мачт еще и андреевский на кормовом флагштоке, правительственная эс-
кадра, словно перед боем с чужеземным противником, подняла на всех мачтах
стеньговые андреевские флаги. Краевые флаги на этих кораблях были демонстра-
тивно разорваны и выброшены за борт во время «патриотических» манифестаций
перед боем.
2 Расстрел стоявшего на якоре почти безоружного корабля был бессмыслен-
ным актом жестокости, и царские судьи, стремясь оправдать карателей, пытались
приписать П. П. Шмидту первые выстрелы на рейде, от которых эскадре якобы
пришлось обороняться. Но даже свидетели обвинения не решились подтвердить
подобное [29J.
газ
«Очаков» после пожара на рейде.
‘В Южной бухте, чтобы не допустить грозившего городу взрыва,
'с 300 минами на борту был затоплен заградитель «Буг».
Расстреливаемые в упор батареями с Исторического бульвара
|И Малахова кургана, слабо вооруженные и организованные, весь
вечер и ночь держались матросы в казармах флотского экипажа.
Представители всех кораблей и частей флота, освобожденные
Шмидтом потемкинцы и делегаты с «Пантелеймона», солдаты,
саперы и артиллеристы, не поддавшиеся офицерским уговорам —
все они разделили участь своей четырехдневной матросской ре-
спублики, павшей под ударами превосходящих сил карателей.
Кровавые палачи революции адмирал Чухнин и генерал Меллер-
Закомельский, захватив до двух тысяч «пленных», восстановили
«законную» власть.
Такова была обстановка, в которой начинался новый период
биографии переименованного, вновь усмиренного, переукомплек-
тованного и все-таки сохранившего революционный дух ко-
рабля.
200
Глава V
БОЕВАЯ СЛУЖБА
«ПАНТЕЛЕЙМОНА»
«Умиротворение»
Как только власти сочли себя хозяевами положения, «Пантелей-
мон» был отведен па буксире в самый дальний угол севастополь-
ской бухты на «свою», предусмотренную летней диспозицией,
бочку № 15, где и оставался до конца года, проходя чухнинскую
школу «перевоспитания».
В первые же минуты восстановления «порядка», когда на борт
корабля поднялся караул с «Трех Святителей» во главе с лейте-
нантом К- Г. Забудским, экипаж «Пантелеймона» был обезору-
жен, затем явились офицеры и в течение нескольких дней на ко-
рабле шли аресты матросов очаковской боевой роты, «зачинщи-
ков», «главарей» и подозрительных из состава команды броне-
носца. В те дни в Севастополе было арестовано до двух тысяч
матросов, т. е. почти половина всего личного состава флота.
Немалое беспокойство вызывал у Чухнина н весь офицерский
корпус флота, представители которого осмелились подписать на
«Ростиславе» известный протокол от 14 ноября, а в морском
собрании 26 ноября подписать опубликованное затем в газетах
открытое письмо офицеров Черноморского флота. Раздражение
вызвал и обмен мнений кают-компаний кораблей флота о необ-
201
ходимости гласного, а не военного суда над П. П. Шмидтом
и даже, как предлагала отличавшаяся неискоренимым либерализ-
мом кают-компания «Трех Святителей» — с участием граждан-
ской адвокатуры.
5 декабря 1905 г. «весьма секретным» приказанием главного
командира объявляется о «безусловном запрещении где бы то
нн было и каких бы то ни было собраний флотских офицероп,
врачей и инженер-механиков по вопросу о бывших беспорядках
в Черноморском флоте» 1. Затем «высочайшего одобрения» удоста-
иваются беспрецедентные со времени восстания декабристов реп-
рессии по отношению к офицерскому составу —- па этот раз це-
лого флота! Было решено произвести постепенную замену коман-
диров всех кораблей I, II и III рангов, старших офицеров ко-
раблей I и II рангов; в «ближайшие три года» заменить всех строе-
вых офицеров и медиков и в первую очередь — подписавших
протокол 14 ноября. Этих последних кроме переводов предписы-
валось подвергнуть дисциплинарному взысканию, ограничив
всякие отпуска, а также — «но степени виновности» — и пред-
ставления к очередным наградам.
Однако чухнинские методы воспитания не вызывали энту-
зиазма. Так, командир «Пантелеймона» Н. Е. Матюхин, не отоз-
вавшись никакой директивной резолюцией, направляет «к делам»
разосланное по всему флоту, всем кораблям и командам
предписание главного командира о розыске так и оставшегося
неизвестным флотского офицера, пытавшегося на Графской при-
стани организовать па частных яликах спасение команды расстре-
ливаемого карателями «Очакова».
В «весьма секретном» письме от 14 января 1906 г. морскому
министру Г. П. Чухнин вновь повторяет требование о присылке
«опытных сыщиков» для наблюдения за офицерами, позволяю-
щими себе подозрительное «общение с нижними чинами». По его
настоянию в срочном порядке летом 1906 г. высылается из Сева-
стополя мичман Б. Н. Никитенко (один из офицеров «Потемкина»
экипажа 1903 г)., подписавший протокол 14 ноября от кают-
компании минного транспорта «Дунай». По утверждению Чух-
нина, Б. Н. Никитенко был «вторым Шмидтом», которого, од-
нако, не удалось разоблачить благодаря его «осторожности и
такта».
По ходатайству Г. П. Чухпина смещается ряд командиров
кораблей, а также назначенный по его же представлению («без-
упречной честности и хорошо дисциплинирован») командующий
Практической эскадрой коптр-адмнрал П. П. Феодосьев. Не
выказавший решительности при подавлении восстания 15 ноября,
проявивший неподобающую для усмирителя гуманность по от-
ношению к доставленному на «Ростислав» П. П. Шмидту, ад-
мирал, как сказано в шифровке Чухнииа, оказался «совершенно
1 ЦГАВМФ, ф. 920, оп. 7, д. 187, л. 5.
202
неспособным управлять эскадрой, в особенности в настоящее
время»,
Не прекращалось и обновление команды «Пантелеймона».
Новых матросов взамен арестованных назначали лишь после под-
тверждения следственной комиссии о их полной непричастности
к восстанию в дивизии или при наличии поручительства командира
в благонадежности. Однако и при таких строгостях случалось,
что вновь прибывшие не служили па «Пантелеймоне» и недели,
как это было, например, со списанными на берег и арестованными
«опасными мятежниками» — водолазом Красовским и матросом
36-го экипажа Никифором Цур капом. Последний, как оказалось,
деятельно участвовал в аресте 12 ноября коменданта крепости
В. С. Неплюева и командира 13-й пехотной дивизии В. Г. Си-
дельникова, лично обезоружил обоих генералов и охранял их
при перевозке в расположение флотской дивизии. К марту из
прежней команды «Пантелеймона» осталось около половины.
Она была пополнена матросами с «Синопа», «Екатерины II»,
«Капитана Сакена», «Двенадцати Апостолов», «Трех Святителей»,
«Дуная», «Завидного», «Терца» и «Ростислава», а также солда-
тами из сухопутных частей. Впрочем, н сам Г. П. Чухнин по-
нимал, что революционеры были и среди благонадежных команд,
в том числе и на флагманском «Ростиславе»1.
Нарушая сплоченность команды постоянными заменами и пе-
реводами, начальство пытается усилить и идеологическую об-
работку с помощью «душеспасительных» бесед, торжественных
церковных служб и «невинных» развлечений. «Читали команде
лекцию. Увеселяли граммофоном», — равнодушием и апатией
веет от этих лаконичных записей в вахтенном журнале корабля,
словно погруженного в сон на севастопольском рейде, засыпаемом
рождественским снегом.
В новом 1906 г. наряду с непрекращавшейся перетасовкой
нижних чинов начались и перемещения офицеров — пока еще с
корабля нН корабль. Мичман Б. В. Вахтин, оставаясь младшим
артиллерийским офицером «Пантелеймона», назначался артилле-
рийским офицером на «Терец», вахтенный начальник мичман
В. А. Яновский отправился на «Двенадцать Апостолов», а с него
на эту же должность прибыл мичман Н. К- Львов. Ревизором
на «Донец» назначили мичмана В. П. Свободина, которому мы
обязаны подробными записями в вахтенном журнале корабля
о днях ноябрьского восстания. В конце января на должность
младшего штурманского офицера прибыл с «Ростислава» мичман
А. Г. Мальчиковский. Служивший в дни восстания на «Екате-
рине П», мичман подозревался в сочувствии мятежникам, и о не-
обходимости его перевода на другой флот Г. П. Чухнин доклады-
1 С «Ростислава» был и матрос второй команды «Потемкина — Пантелей-
мона» — минно-машинный квартирмейстер Семен Ушаков, за восстанне и побег
с плавучей тюрьмы осужденный иа 20 лет каторги.
203
вает морскому министру. 27 февраля вместе с другими неугодными
режиму офицерами А. Г. Мальчиковский был уволен от службы
«по прошению». С оставлением в прежней должности па «Ростиславе»
переводится лейтенант С. В. Евдокимов, доктора С. И. Анто-
нова сменил Золотарев. В начале февраля прибыл для плавания
корабельный инженер Н. И. Егоров — один из первых помощ-
ников А. Э. Шотта при строительстве «Потемкина». В течение
января—марта был сменен весь офицерский состав «Пантелей-
мона», а 13 апреля прибыли новый старший офицер — участник
войны с Японией, капитан 2-го ранга И. И. Скороходов, служив-
ший па «Ретвизаие» со времени его постройки. Чуть раньше —
18 февраля — сдал командование II. Е. Матюхин, первый ко-
мандир вернувшегося нз Румынии «Потемкина», а затем «Пан-
телеймона».
Командиром стал капитан 1-го ранга А. А. Эбергард, ко-
мандовавший после возвращения с русско-японской войны броне-
носцем «Император Александр II» на Балтике. 26 марта новый
командир выступил с обстоятельным программным приказом,
в котором объявлял, что и броненосец, и установившийся на нем
служебный строй найдены им «в большом беспорядке». Делая
скидку на предшествовавшие «исключительно неблагоприятные ус-
ловия службы», командир призывал офицеров взяться за приведе-
ние «этого прекрасного корабля и службы на нем в полное соот-
ветствие с требованиями военно-морских законов и тех общепри-
нятых в нашей службе правил, без неослабного и точного испол-
нения которых никакой корабль не может считаться в исправно-
сти». Офицерам предлагалось прежде всего «отрешиться по возмож-
ности от береговых интересов», из-за которых по окончании работ
все «с поспешностью покидают корабль, как чиновники канцеля-
рию» ... Далее следовали подробнейшие указания по совершенст-
вованию вахтенной, караульной и внутренней служб на корабле.
Решительными были меры и по обеспечению пижиих чинов «ду-
ховной пищей». Приказом от 11 марта командирам рот предписы-
валось «теперь же», правда за счет «съестных сумм», выписывать
в каждую роту по экземпляру газет «Новое время», «Русская
речь» и «Севастопольская газета», а месяц спустя А. А. Эбергард
приказывает организовать на корабле библиотеку. Деньги (200
рублей) и а покупку книг (список требовалось предварительно
представить иа просмотр) предлагалось изыскать отчислением
по 40 руб. из ротных съестных сумм (из прибыли судовой лавочки).
Уже в начале лета, «сообщения и чтения или беседы с командой»
стали регулярными и проводились специально назначавшимися
офицерами.
Однако никакие мероприятия не могли поколебать состояния
глубокого уныния и апатии, охвативших «умиротворенный»
флот, на глазахкотороготворилсяскорынсудн совершались казни.
25 января — 4 февраля 1906 г. состоялся суд над попавшими
к тому времени в руки царизма участниками восстания па «По-
204
темкине». 10—-15 лет каторги получили многие из тех, кто не
смог или не захотел покинуть Родину, надеясь на великодушие
царя. Георгиевского креста и медали в память боя «Варяга» и
«Корейца» у Чемульпо был лишен И. И. Стрекалов — первый
из осужденных за восстание на «Потемкине» героев «Варяга». 1
С глубокой убежденностью в правоту своей борьбы, с верой
в прекрасное будущее Родины приняли 6 марта 1906 г. смерть
П. П. Шмидт, С. П. Частник и матросы «Очакова» Никита
Антоненко и Александр Гладков. Многие годы каторги и тюрем
предстояли остальным их товарищам. На бессрочную каторгу
были осуждены агитатор Г. П. Ялинич, вместе с Иваном Сиро-
тенко поднимавший 12 ноября 1905 г. красный флаг на «Пантелей-
моне», участвовавший затем в аресте его офицеров, и боцманмат
И. Е. Уланский, исполнявший об51заппости командира крейсера
«Очаков».
Расстрелы, каторга и тюрьмы для лучших сынов России
так на ее порыв к свободе отвечали царские палачи, не пере^
стававшие при этом, подобно Г. П. Чухнину, клясться в своей
любви к Родине. Но и дни самого Чухиина были сочтены — 28
июня 1906 г. матросская пуля настигла его в минуты крат-
кого отдохновения от усмирительных трудов на казенной даче
«Голландия» (Первое покушение было совершено 27 января
1906 г.) С неслыханными пышностью и почестями в усыпальнице
национальных героев Нахимова и Корнилова — Владимирском
соборе — был похоронен главный командир, ни своей, ни чужой
жизни не щадивший для водворения на флоте «дисциплины и
порядка». Оплакиваемый черносотенными «патриотами», прок-
лятый передовой Россией, ушел в небытие черноморский дикта-
тор, спаситель самодержавия на юге страны.
Задавленный террором, по непокоренный флот, деморализо-
ванные чухнинскими чистками офицеры, бессмыслица военного
положения в городе, уже полстолетия не знавшего войны, и,
наконец, глухое, в любую минуту грозящее взрывом возмущение
в городе, гарнизоне и на кораблях — таково было наследие нового
главного командира Черноморского флота и портов Н. И, Скрыд-
лова. Вовсе не жаждавший в скором времени очутиться во Вла-
димирской усыпальнице, адмнрал поспешил разрядить грозив-
шую катастрофой обстановку, усугубленную, как доносил он
в Петербург, «тяжелым впечатлением от сурового приговора
первой группе» и готовую вот-вот вылиться «в чрезвычайные и
непредотвратимые беспорядки». «Смертная казнь недопустима,
потому что вызовет всеобщее восстание» — прямо предупреждал
Петербург адмирал в шифрованной телеграмме от 25 июля. Един-
1 Как следует из документов, на «Потемкине» во времн восстания находи-
лись 12 георгиевских кавалеров — героев боя «Варяга» при Чемульпо: матросы
Ф. Л. Алказ, Ф. И. Андрюхин, А. Д. Войцеховский, Г. И. Кункель, И. И. Маль-
шев, Д. К. Мусатов, Е. Д. Пека, И. И. Стрекалов, кочегары И. С. Логвинов,
А. С. Скверняков, плотник Л. Чииилов, машинист С. М. Михайлов.
205
ственным выходом, по мнению адмирала, было «безотлагательное»
завершение всех дел в административном порядке, с предоставле-
нием решения иа «высочайшее благовоззрение» 126]. Это же ре-
шение «в видах справедливости» адмирал предлагал распростра-
нить и на осужденных первой группы. В вынесенном уже при-
говоре над второй группой восставших (схваченных в дивизии)
новый главный командир заменил 20-летней каторгой все че-
тыре смертных приговора 129].
В ноябре были заменены — на этот раз уже на бессрочную
каторгу — и все три смертных приговора по делу третьей группы.
В обеих группах значились имена матросов «Пантелеймона»,
и первым, кого хотели удостоить смертной казни царские судьи,
был минный квартирмейстер броненосца Захарий Циома.
Наказания понесли и все остальные схваченные на корабле
или в дивизии восставшие матросы «Пантелеймона».
Не скупясь на приговоры бунтовщикам, царизм особенно
щедро одаривал тех немногих, кто по невежеству или холоп-
скому усердию сумел проявить в те дни «сознательную» пре-
данность режиму. Таким на «Пантелеймоне» оказался руле-
вой квартирмейстер Антон Сирченко, который, будучи старшиной
корабельного парового катера, обманул товарищей и во время
ареста офицеров «Пантелеймона» караулом с «Очакова» увел катер
к «Ростиславу» вместе с ускользнувшим от ареста мичманом
В. А. Яновским, за что и был «высочайше» награжден знаком
отличия ордена святой Анны1. Ставший примером воина, истинно
преданного престолу, царю и отечеству, Сирченко удостоился
неслыханного на корабле командирского отличия — права бес-
препятственного увольнения на берег в любое неслужебное время.
Но «честное» чухнинское направление никак не прививалось на
корабле, и из очередного приказа командира капитана 2-го ранга
С. Н. Акимова, сменившего 5 сентября 1906 г. Эбергарда, выяс-
нилось, что именно в дни ноябрьских судилищ в Севастополе
бывший строевой квартирмейстер Никифор Доценко, разжало-
ванный в матросы 2-й статьи, был застигнут за чтением издавае-
мой «врагами отечества» газетой «Солдат».
Ничто уже не могло остановить процесса развития револю-
ционного самосознания матросов, которые вскоре поставили на-
чальство перед угрозой нового восстания на флоте.
В составе Отдельного практического отряда
Плавания «Пантелеймона» в 1906 г., несмотря на всю необходи-
мость отрыва «умиротворяемого» флота от революционного берега,
были весьма непродолжительными. Потерпевший жестокое го-
1 Знак отличия этого ордена (в виде медали) служил для награждения ниж-
них чинов за отличия в мирное время подобно знаку отличия ордена Св. Георгия
(Георгиевский крест) за подвиги во время войны.
206
енное поражение, едва избежавший политического крушения,
царизм пытался теперь режимом жестокой экономии спастись
от грозившего ему финансового краха. Резкое урезывание средств
па флот заставило командование уже в марте 1906 г. «запереть
и запечатать» на все лето броненосец «Екатерина II», а к концу
года вывести из строя броненосец «Чесма», крейсера «Память
Меркурия» и «Капитан Саксн».
«Без каких-либо добавочных требований» было предписано
выполнить (по примеру Балтийского флота) перекраску кораблей
в боевой цвет. В отличие от кораблей Балтики, избравших «одно-
образный серый цвет» (шаровый), в Черном море по выбору на-
чальника эскадры Матусевича был принят более подходивший
под тон Крыма и Кавказа оливковый цвет, в отличие от шарового
нс дававший ночью светлого отблеска. За образец для больших
кораблей была принята новая более светлая оливковая окраска
«Пантелеймона».
1 октября 1906 г. Практическая эскадра была переименована
в Отдельный практический отряд Черного моря под командова-
нием прибывшего с Балтики контр-адмирала Г. Ф. Цывинского,
который, командуя последними оставшимися на Балтике кораб-
лями расформированной четвертой тихоокеанской эскадры, на-
чал отрабатывать методы централизованного управления артил-
лерийским огнем эскадры на дальних дистанциях.
Невнимание к артиллерии высших чинов Морского министер-
ства, отклонивших в 1902 г. предложение МТК (сделанное на три
года раньше, чем в английском флоте) 1 об учреждении службы
инспектора стрельбы, явилось одной из главных причин пораже-
ний на море в минувшей войне, и постановка стрельбы на дол-
жную высоту была признана первой и самой главной задачей
восстановления флота. На войне 1904—1905 гг. определились
новые увеличенные дистанции боя. Вторая тихоокеанская эскадра
была разгромлена именно па этих дистанциях, хотя ее командую-
щий вице-адмирал 3. П. Рожественский, занимавший до войны
должность командующего учебно-артиллерийским отрядом, а
затем начальника Главного морского штаба, считал такие дистан-
ции нереальными. Эти новые дистанции боя делали решающей
роль офицера, управляющего огнем, который по запоздалому офи-
циальному признанию мог неумелыми действиями «свести целый
броненосец к нулю» или наоборот увеличить мощь своего корабля
за счет увеличения числа попаданий [10].
Создание новой школы артиллерийской стрельбы и было
поручено Отдельному практическому отряду, флагманским кораб-
лем которого стал «Пантелеймон». Новый командующий почти
сразу же поспешил увести свой отряд с севастопольского рейда
в Двуякорную бухту, где усиленными тренировками и плановыми
стрельбами пытался отвлечь офицеров от береговых соблазнов,
* ЦГАВМФ, ф. 421, оп. 8, д. 114, л. 115.
207
«Пантелеймон» в боевой окраске,
а матросов — от опасностей революционной пропаганды. Продол-
жая учения и эволюции в море, отряд в течение месяца побывал
в Феодосии и Новороссийске, прошел вдоль кавказских берегов
до Батуми. С 29 октября корабли отряда ввиду недостатка креди-
тов вступили в вооруженный резерв, по с сохранением полного
комплекта команды, распорядка службы и двухчасовой готов-
ности к выходу в море.
На «Пантелеймоне» в числе работ по подготовке к стрельбам
начали (как и на «Трех Святителях») силами Обуховского завода
переделывать станки 152-мм орудий с приспособлениями для
кронштейнов оптических прицелов. Работы из-за недостатка кре-
дитов тянулись до лета 1907 г. и продолжались во время плава-
ний, а оптические прицелы были установлены лишь к октябрю
1907 г.
В отряде разрабатывались программы серий стрельб для
выяснения, как говорилось в одном из приказов командующего,
«при каких условиях и какими способами можно управлять ог-
нем целой эскадры, сосредоточивая весь этот огонь на одной цели,
что с таким успехом делалось японцами при Цусиме» 1, Плано-
мерно и особенно тщательно готовили к стрельбам комендоров.
Для постоянных тренировок в заряжании и наводке орудий
были заказаны хорошо зарекомендовавшие себя в английском фло-
те специальные зарядные приспособления, электромагнитные
1 ЦГАВМФ, ф. 243, on. 1, д. Н636, л. 63.
208
отмечатели Скотта, а также приборы Морриса, которые вместе
с практикой стрельбы мелкокалиберными пулями по движу-
щейся цели обеспечивали выработку навыков управления меха-
низмами крупнокалиберной пушки. Новшеством был п осущест-
вленный в течение кампании массовый отбор кандидатов в уче-
ники-наводчики. Каждый нз них должен был выполнить три
обязательных вида вспомогательных стрельб. Продолжая работы
и тренировки, отряд 11 апреля 1907 г. вышел в первое плавание
в Феодосию. В этом плавании дальность радиопереговоров с сева-
стопольской станцией составила по опытам лишь 29—50 миль.
1 мая 1907 г. отряд в составе броненосцев «Ростислав» (флаг
адмирала), «Три Святителя», «Пантелеймон», «Синоп» и минонос-
цев вышел в четырехдневный поход до Новороссийска и обратно,
в котором занимались также эволюциями, а ночью — плаванием
без огней. Начавшиеся у Теидры по программе артиллерийской
школы вспомогательные стрельбы из учебных стволов пришлось
прекратить из-за случившегося на «Пантелеймоне», а затем и
на «Трех Святителях» разрыва в канале 152-мм орудия 37-мм
снаряда, выпущенного из учебного ствола, вставленного в канал.
Пришлось с разрешения начальства перейти па стрельбу только
«ядрами» — сплошными чугунными болванками.
Между тем 27 мая «Синоп» неожиданно снялся с якоря и
о сопровождении миноносца ушел в Севастополь, через день
с тем же конвоем ушел броненосец «Три Святителя». Начальство,
получив от «верных людей» сведения о готовящемся на кораблях
восстании, спешило изолировать их друг от друга, чтобы затем
по приходе в Севастополь очистить команды от «крамолы». План
удался полностью: попытки организаторов восстания на «Синопе»
кочегарных квартирмейстеров А. Ковалева, А. Воробьева,
X. Дюльдина и кочегаров С. Остапенко, С. Умеренно и С. Га-
мова помешать подъему паров в котлах были парализованы *.
Не оправдались и надежды матросов на то, что уходу «Синопа»
помешает броненосец «Три Святителя» — и на нем офицеры ру-
ками учеников строевых квартирмейстеров успели арестовать
вожаков восстания, пытавшихся поднять команду и преследовать
уходящий «Синоп», Недвижными остались «Ростислав» и «Пан-
телеймон», на которых малочисленные и еще менее организованные
революционеры ие смогли преодолеть инерцию оказавшихся в не-
ожиданной изоляции и колебавшихся матросов. Арестованных
с этих кораблей отправили 1 июня на миноносце, 7 июня по воз-
вращении очищенного от бунтовщиков «Синопа» (на нем поднял
флаг контр-адмирал барон М. Г. Нолькен) ушел в Севастополь
«Ростислав», а с прибытием «Трех Святителей» отправили для
экзекуции и «Пантелеймон». На нем арестовали восемь человек,
включая сигнальщика Антона Огурцова и строевого инструктора
1 Обстоятельства подготовки и причины провала восстания 1907 г. до на-
стоящего времени ие раскрыты и еще ждут своего исследователя.
209
Петра Бугаева. Судебное разбирательство длилось четыре дня.
Начальство не решилось иа полагающиеся по закону смертные
приговоры, но десять приговоров к бессрочным каторжным рабо-
там и 288 лет каторги и тюрем (от 18 до 4 лет) для 28 человек го-
ворили о том страхе, какой вызвало у начальства готовившееся
по инициативе «Синопа» восстание.
Все это время корабли на Тендре, поочередно уходя в море,
были заняты тревогами, учениями, занятиями и вспомогатель-
ными стрельбами из вставленных в 305- и 152-мм орудия стволов:
винтовочными нулями для обучения наводчиков и 37-мм снаря-
дами для учеников школы комендоров. Увольнения па берег
(где непривычно многолюдные для пустынной Тендры съезды
минных и машинных квартирмейстеров с «Синопа» и возбудили
первое подозрение начальства) разрешались теперь только по
праздникам, непременно в сопровождении офицеров н лишь по
одному отделению с одного очередного корабля. Часы досуга
заполнялись всегда подкупавшими матросов рыбной ловлей, ку-
панием, экскурсиями по окрестностям на шлюпках под парусами.
Делалось все возможное, чтобы полностью отвлечь команды от
недавних событий.
С прибытием 7 июня петербургских членов комиссии морских
артиллерийских опытов Черного моря, включая полковника
А. Н« Крылова, ученого-кораблестроителя, развернулись пер-
вые методические стрельбы, имевшие конечной целью выра-
ботку таблиц стрельбы для дистанций свыше 42 кабельтовых.
Вблизи только что закопченного на косе огромного дощатого щита
был оборудован обсервационный пункт, с которого во время стрель-
бы сигналами передавали координаты для комиссии, осуще-
ствлявшей вычисления. Стрельбы выполнял «Пантелеймон», чьи
нерасстрелянные орудия обладали наибольшей меткостью. Став
9 июня на точно вымеренной директрнссе у вехи па расстоянии
10 кабельтовых от щита, он провел первую стрельбу снарядами
из 152-мм, all июня — из 305-мм орудий. Вернувшись в сопро-
вождении «Заветного» из Севастополя, корабль немедленно по
постановке на якорь открыл огонь с 30 кабельтовых, а 18 нюня,
уйдя от щита уже иа 60 кабельтовых, стрелял из 152-мм орудий,
и весь день 20 июня — из 305-мм орудий боевыми снарядами.
Пополнив боезапас с прибывшего из Севастополя «Дуная», на-
чали ежедневные стрельбы на 10-узловой скорости с дистанций
10—30, а затем и 60 кабельтовых. Стрельбы «Пантелеймона»
подтвердили основные теоретические положения отечественных
ученых-артиллеристов — правильность поправки на скорость и
формулы Е. А. Беркалова, 1 для вычисления площади рассеива-
ния. Одновременно они вскрыли, как отмечал в отчете Г. Ф. Цы-
вииский, и «громадную неточность наших таблиц стрельбы, кото-
1 Впоследствии генерал-лейтенант Советской Армии.
210
рые, например, для 12-дюймовых орудий на 60 кабельтовых рас-
ходятся на 6 кабельтовых с действительностью» Ч
С каким же горьким чувством должен был сделать это от-
крытие командующий, у которого сын, мичман Е. Г. Цывипский,
погиб в Цусимском сражении, командуя башней 152-мм орудий
на броненосце «Бородино».
Уход отряда после законченных 1 июля стрельб «Пантелей-
мона» был задержан поисками в окрестностях Тендры участников
вооруженного нападения, анархистов-синдикалистов, на кассира,
везшего на пароходе «София» большую сумму денег. И никто
пе знал, что это нападение явилось причиной ареста в Николаеве
уже находившегося под наблюдением по подозрению в связях с
анархистами Афанасия Матюшенко, который после скитаний гю
Европе и Америке нелегально вернулся на родину. Опознанный в
одесской тюрьме, закованный по рукам н ногам в кандалы, вождь
восстания на «Потемкине» был доставлен на миноносце в Севасто-
поль. Давно предрешенный смертный приговор был вынесен ему
17 октября и немедленно утвержден новым главным командиром
контр-адмиралом Р. Н. Виреном. С исключительным мужеством
20 октября 1907 г. встретил смерть славный революционер. Послед-
ними его словами в ответ на окрик руководившего казнью коман-
дира «Пантелеймона» Акимова были: «Вешайте, трусы, но придет
время и вас перевешают на фонарных столбах ...» [26].
После прибытия в Севастополь и пополнения запасов адмирал
увел отряд в плавание к берегам Кавказа. В пути кроме иепре-
кращавшихся тренировок наводчиков, учений и занятий провели
опыты плаваний без огней с помощью светящихся плавучих
буев, выпущенных за корму на 400-метровых тросах. После
вспомогательных стрельб па стоянке в Феодосии 12 июля вышли
в Новороссийск, продолжая опыты с более надежно действовав-
шими после переделок буями. Сопровождавшие отряд миноносцы,
то уходя вперед — они успели побывать в Азовском море, Керчи
и Анапе, — то догоняя броненосцы, каждую ночь отрабатывали
задачи поиска эскадры для атаки. После Новороссийска прибыли
в Батум, а оттуда 19 июля перешли па памятный в истории флота
Синопский рейд, где отряд, отдав якорь в трех милях от берега,
обменялся салютом с береговой батареей. Затем состоялся обмен
визитами между адмиралом и местными представителями власти,
на кораблях провели общее шлюпочное учение с обходом под па-
русами вокруг отряда. 23 июля корабли, встреченные уже по-
бывавшими в Балаклаве миноносцами, вернулись в Севастополь.
На переходе, возобновив опыты радиопереговоров, перехватили
первую радиограмму из Одессы с расстояния 149 миль.
Обосновавшись в пустынных тогда Камышовой и Казачьей
бухтах, корабли продолжали учебные стрельбы и боевую подго-
товку, выходя в море и изредка посещая Севастополь для попол-
* ЦГАВМФ, ф. 243, on. 1, Д. 11636, лл. 27—31.
211
нения запасов. «Пантелеймон», закончив установку снимавшихся
для переделок шести 152-мм орудий левого борта, 7 августа при-
соединился к отряду и приступил к вспомогательным стрельбам
из 47-мм стволов по щитам, буксировавшимся у Бельбека мино-
носцами, 27 августа иа корабле провели стрельбы кадрового со-
става и школы комендоров из 152- и 305-мм орудий, затем —
ночные контргалсовые стрельбы из вспомогательных стволов и
практические дневные стрельбы с маневрированием вокруг щи-
тов.
Успешно выполнив 15 сентября очередную практическую
стрельбу по щитам, которые корабли, разделившись попарно
на две кильватерные колонны, буксировали, идя переменными
курсами, отряд продолжал стрельбы по лайбе и щитам со все
более усложняемым маневрированием вокруг них и увеличением
скорости (до 12,5 уз) и дальности. Перед каждой стрельбой в при-
казах адмирала разъяснялись особенности и задачи предполага-
емых способов пристрелки, маневрирования и управления огнем,
анализировались удачи и недостатки предыдущих стрельб, дава-
лись обстоятельные рекомендации по совершенствованию всех
их элементов. В приказах командующего Г. Ф. Цывивского
и наставлениях флагманского артиллериста лейтенанта
К. Ф. Кетлинского особенно подчеркивалось, что исход боя
часто решается в первые минуты и поэтому пристрелку необхо-
димо проводить в кратчайшее время. На стрельбу каждым бор-
том отводилось по пять минут, а интервал сближения с целью
во время стрельбы ограничивался пределами от 40 до 25 кабель-
товых. Для наиболее точного анализа стрельб маневрирование
осуществлялось по боевой локсодромии (боевой спирали), и
задача, поставленная адмиралом, — дать «ясные и точные указа-
ния на тот путь, которым следует идти, чтобы сделать из флота
действительную боевую силу», — была в значительной мере вы-
полнена уже в кампанию 1907 г., когда в последних стрельбах
с дистанции 60 кабельтовых, случалось, топили выпускавшуюся
под парусами лайбу первыми пристрелочными выстрелами. Опти-
мистичным, но вызывавшим горестное сознание упущенных во
время войны возможностей, был и итог проведенных «Пантелей-
моном» с 26 сентября по 3 октября первых испытаний новых удли-
ненных четырехкалиберных 152- и 305-мм снарядов, которые при
той же траектории имели значительно лучшую меткость и в от-
личие от нередко «кувыркавшихся» на дальних расстояниях длин-
ных японских снарядов сохраняли устойчивый полет иа всех
дистанциях, включая и предельные.
Переведенный, как и все эскадренные броненосцы, в октябре
1907 г. в линейные корабли, «Пантелеймон», стоя иа якоре против
устья реки Бельбек, выполнил и первую на русском флоте опыт-
ную стрельбу на 80 кабельтовых, т. е. почти на 15 км, а затем вме-
сте с линейным кораблем «Три Святителя» начал с этой дистанции
опыты пристрелки — сначала на якоре, а затем и на 12-узловой
212
скорости. С такой же дистанции начал стрелять из своих 254-мм
орудий «Ростислав».
Осенние штормы прервали опытные стрельбы. Эта столь бо-
гатая важными результатами кампания 1907 г. приводила адмирала
Г. Ф. Цывинского, испытавшего пять видов пристрелки, к вы-
воду о достижимости артиллерией высокой меткости на «очень
больших расстояниях» и возможности вести «вполне действитель-
ный огонь» (при корректировке с наблюдательных постов на
мачтовых площадках) по целям, находящимся далеко за горизон-
том. Тем самым наносился окончательный удар предрассудку, при-
несшему флоту неисчислимые бедствия, согласно которому стрельба
на этих расстояниях —• это выбрасывание снарядов «впустую».
Важными были и выводы, сделанные старшим артиллерийским
офицером «Пантелеймона» лейтенантом К- К> Мертваго. От-
мечая несоответствие действительности прежних таблиц стрельбы
для 152- и 305-мм орудий, он считал, что и новые таблицы требуют
дальнейшего уточнения. Объективная закономерность совершав-
шегося в те годы на всех флотах мира перехода к линейным ко-
раблям — дредноутам, вооруженным артиллерией единого ка-
либра, проявилась и в мнении К. К- Мертваго о возможности
в бою уверенно управлять огнем «только при стрельбе из орудий
одного калибра». Поэтому для преодоления всех трудностей ве-
дения эффективного огня на кораблях, еще имевших два калибра,
следовало, испытав все возможные средства предельного сокраще-
ния времени пристрелки, обеспечить надежное отличие каждым
кораблем падения своих снарядов, «прочную и быструю связь
между стреляющими кораблями», возможность передавать друг
другу не только установки своих прицелов, но и наблюдения за
стрельбой других. Следовало испытать все возможные средства
связи: флаги, щиты, семафор, радио, телефон и условные знаки
для ускорения переговоров, надежность которых почти полностью
определяет успех стоящей перед отрядом задачи полной центра-
лизации огня. Наиболее удобной тактической единицей он считал
соединение из трех кораблей, обеспечивающее достаточную мощь
сосредоточенного огня и еще относительно простую и надежную
связь друг с другом. Чтобы исключить отравление прислуги
пороховыми газами в башнях (на кораблях Первой тихоокеан-
ской эскадры вызванная этим необходимость чередования от-
дыха комендоров сильно снижала скорость и меткость стрельбы),
на «Пантелеймоне» предлагалось предусмотреть автоматическое
продувание каналов орудий воздухом пли паром в момент сдвига
замка после выстрела. Не удовлетворяли новым условиям стрельбы
и ручные приводы открывания и закрывания замков, на что два
человека затрачивали до 40 секунд; требовалось исправить пере-
косившиеся от усиленных стрельб рамы замков и заменить тонко-
стенные рубки башенных командиров. Для обеспечения при-
нятой по опыту войны раздельной наводки следовало изменить
В броне казематов вырезы для прицелов.
213
В декабре 1907 г. «Пантелеймон» прошел докование в сева-
стопольском Александровском доке, а с января 1908 г., начав
ремонт кормовой группы котлов, попутно занимался обыч-
ными профилактическими работами и исправлениями, находясь
в 12-часовой готовности.
Обстановка к началу кампании значительно осложнилась
усиленными военными приготовлениями турецкого флота. Ма-
невры, ночные учения, стрельбы, введение в строй всех кораблей
и приобретение новых — все эти события, по мнению главного
командира, напоминали обстановку перед русско-японской вой-
ной. В этих условиях ограниченного состава флота, в котором до-
статочно современным кораблем был лишь «Пантелеймон», а «Си-
поп» и «Георгий Победоносец» состояли уже в отряде первого
резерва, особенно остро стояла задача компенсировать малочис-
ленность флота повышенной боевой подготовкой. Настаивая па
дальнейшей интенсификации стрельбы, несмотря иа необеспечен-
ность замены многих уже сильно расстрелянных в 1907 г. орудий,
морской министр И. М. Диков считал, что сейчас гораздо важнее
получить «окончательно установленные и проверенные методы
стрельбы» — пусть даже и ценой уменьшения меткости орудий
из-за износа, — чем вступить в войну со сбереженными оруди-
ями, но не уметь их эффективно использовать. В крайнем случае
па «Пантелеймон» и «Три Святителя», требовавших замены 152-мм
орудий частично уже до начала кампании, а частично перед бое-
выми стрельбами осенью, можно было передать орудия из числа
заказанных для крейсеров типа «Адмирал Макаров», линейных
кораблей типа «Евстафий» или исключавшихся осенью из списков,
по недавно менявших орудия крейсеров «Память Азова», «Минин»
и «Генерал-адмирал». В числе мер по приведению флота в «бое-
способное состояние» (на что было ассигновано 4,5 млн. руб.)
была и установка новых, значительно более совершенных дально-
меров с базой 2,5 м и даже (на «Ростиславе») 4,57 м, далеко
превосходивших по точности дальномеры кораблей эскадры
3. П. Рожестве нс кого.
Необычно рано, 1 апреля 1908 г., корабли Черноморского
отряда действующего флота (так с 1908 г. стали называть ядро
боевых кораблей флота) вступили в кампанию. За два месяца
до стрельб, назначенных на самое благоприятное летнее время,
корабли, продолжая повышать боевую подготовку, должны были
полностью отработать организацию наблюдательной службы,
обеспечить высокую подготовку дальномерщиков, приемы быстрой
и надежной связи между кораблями и четкое маневрирование по
заданиям программы опытов. 1
В первый же день кампании линейные корабли в сопровожде-
нии миноносцев отправились в поход и до начала стрельб, одно-
временно с интенсивной подготовкой к ним, успели обойти чуть
1 ЦГАВМФ, ф. 609, on. 1, д. 46, л. 23.
214
ли не все Черное море. С 10 по 24 июня корабли последовательно
посетили турецкий порт Эрегли, болгарские Бургас и Варну,
с 2 по 14 июля обошли побережье Кавказа с заходом в Батуми,
Сухуми, Новый Афон, Сочи, Новороссийск и Феодосию. С 16
по 19 августа совершили поход из Севастополя в Одессу и обратно,
с 11 по 13 сентября участвовали в двухсторонних маневрах с су-
хопутными войсками у южного берега Крыма [91- Напряженная
подготовка с ежедневными выходами в море, разнообразные уче-
ния, эволюцию и последовательно усложнявшиеся стрельбы, ши-
роко практиковавшиеся адмиралом поощрения отличившихся-
матросов и офицеров 1 вызвали оживление и дух соревнования
между кораблями. К началу июля, как вспоминал Г. Ф. Цы-
винский, механики вместо 8,5 уз в 1907 г. легко держали полный
ход (13,5 уз), рулевые вели корабли по «ниточке», командиры
отлично управлялись на всех эволюциях, и весь отряд на пол-
ной скорости входил в 60-метровые ворота недавно устроенного
боно-сетевого заграждения, перекрывавшего вход на Севастополь-
ский рейд.
После нескольких стрельб на Тендре для уточнения таблиц
стрельбы отряд ушел в открытое море и начал стрельбу на ходу
с 90 кабельтовых по лайбе. Прослышав о замечательных успехах
отряда в стрельбе, Севастополь посетили военно-морские атташе —.
сначала американские, а затем германский. На расспросы при-
бывшего с визитом к командующему германского адмирала Гинце
Г. Ф. Цывинский отвечал, что эскадра занимается обычной лет-
ней практикой, и посланцу императора Вильгельма оставалось
довольствоваться лишь наблюдениями из окон гостиницы Киста.
В походе с отрядом побывал лишь капитан 2-го ранга маркиз
де Белиз, получивший специальное разрешение морского министра.
Французский офицер ие мог поверить, что можно так метко стре-
лять на расстояниях, при которых падение снарядов (за горизон-
том) уже не видно наводчику. (Во французском флоте предель-
ными считались расстояния свыше 45 кабельтовых.) Маркизу
объяснили, что на отряде стрельбу корректируют ие наводчики,
а опытный офицер-наблюдатель, который вместе с двумя специаль-
но подобранными и уже не сменяющимися в течение кампании
матросами-наблюдателями располагается на 30-метровой высоте
марсовой площадки и имеет постоянную и надежную телефонную
связь с боевой рубкой. Все это маркизу продемонстрировали на
практике. «Ветер был довольно свежий, лайба бежала быстро
под большим парусом. Проделав вначале несколько эволюций
на полном ходу эскадры, мы в расстоянии 90 кабельтовых начали
пристрелку вилкой, и, произведя залп всей эскадрой, сделали
вторую пристрелку и второй залп, по которому лайба была раз-
1 Были установлены призы (от 25 до 150 руб.) для метких комендоров, на-
грады за обнаружение подводной лодки, внеочередные увольнения команды на
берег за быструю угольную погрузку.
215
бита и легла. Вся стрельба вместе с двумя пристрелками продол-
жалась 17 мин. Маркиз следил со мною и а мостике за всеми мани-
пуляциями управляющего огнем старшего артиллерийского офи-
цера. В корпусе лайбы сосчитали шесть пробоин и на парусе три
дыры. Маркиз остался очень доволен». Так вспоминал об этом
эпизоде Г. Ф. Цывипский. Описания русских стрельб вскоре
появились на страницах французского журнала «Ле яхт», а на-
чатые с середины октября и продолжавшиеся в течение двух ме-
сяцев опытные и эскадренные стрельбы с дистанций до ПО кабель-
товых окончательно упрочили за отрядом славу прекрасно мапов-
ри ру тощего и отлично стреляющего на нссх дистанциях боевого
соединения.
Будь такая подготовка, какую достиг адмирал Г. Ф. Цы пин-
ский, обеспечена па эскадрах В. К. Витгефта и 3. П. Рожест-
венского — судьба этих соединений была бы, безусловно, другой.
Вот почему радость достигнутого успеха в сознании многих
омрачалась воспоминаниями о недавней военной катастрофе,
погубленных в дальневосточных водах кораблях, о тысячах
погибших. Так должен был думать флагманский артиллерист
отряда лейтенант К- Ф. Кетлинский, удостоившийся в 1904 г.
золотого оружия за отличное действие артиллерии «Ретвизана»,
храбро воевавший до конца осады Порт-Артура и вынужденный
затопить свой корабль на рейде. Так должен был думать коман-
дированный нз Петербурга для осуществления программы стрельб
лейтенант А. А. Пеликан, которому в роковое утро 15 мая 1905 г.
пришлось как старшему артиллеристу броненосца «Император
Николай I» докладывать адмиралу Н. И. Небогатову, что его
артиллерия не в состоянии вести огонь па расстояниях, с которых
японский флот, окруживший остатки эскадры, расстреливал по-
следний русский флагманский броненосец. Так думали многие
офицеры и матросы отряда Г. Ф. Цывинского, еще ие сознавая
истинных причин, не видя главных виновников потерь и бед
России...
Флагманский корабль Черноморского флота •
Напряженная обстановка 1908—1909 гг,, вынуждавшая к по-
стоянному поддержанию флота в боевой готовности, не позво-
ляла проводить па «Пантелеймоне» сколько-нибудь серьезные ра-
боты. Единственный сравнительно новый корабль, он вместе с бо-
лее слабым и к тому же невероятно перегруженным «Ростиславом»
(свыше 10 000 т водоизмещения вместо 8890 т по проекту!), ста-
реющим линкором «Три Святителя» и крейсером «Память Мер-
курия» олицетворял в 1909 г. весь действительно пригодный
для боя Черноморский флот. С нетерпением Дожидал флот
строившихся в Николаеве и Севастополе «Евстафия» и «Иоанна
Златоуста», а пока «Пантелеймон» несмотря на участившиеся
повреждения трубок в котлах должен был, работая на износ, бес-
21в
«Пантелеймон» — флагманский корабль отряда контр-адмирала Г. Ф. Цывинского.
сменно нести свою службу, чтобы в любое время первым принять
на себя вражеский удар.
В период вооруженного резерва (с 1 января по 15 марта
1909 г.) и последующей кампании наряду с боевой подготовкой
не прекращалось совершенствование вооружения и технических
средств корабля. В переоборудованных погребах 305-мм боепри-
пасов разместились новые бронебойные снаряды массой 380 кг
вместо прежних 333 кг (фугасные оставались еще прежними —
доцусимскими), система приборов управления артиллерийским
огнем, в которой обнаружился во время стрельб ряд расстройств,
была заново выверена специальной комиссией, командированной
председателем МТК генерал-майором флота А. Н. Крыловым.
Признав систему «Пантелеймона» еще достаточно современной,
комиссия рекомендовала установить ее на трех остальных бро-
неносцах. В отчете комиссии подчеркивалась безоговорочная
необходимость этих систем, «без которых удовлетворительное
управление огнем невозможно». Настояние не лишнее, если вспом-
нить, что печальной памяти адмирал В. П. Верховский еще
в 1900 г. предлагал отказаться от этих «сложных и дорогостоящих
приборов», нисколько не способствующих, как он подчеркивал,
повышению процента попаданий. Усовершенствовалась и сама
система, на циферблатах которой появилась даже такая немыс-
лимая до войны команда, как залп сразу из четырех орудий.’
Надежность управления огнем главной артиллерии повысилась
за счет ликвидации по предложению лейтенанта Мертваго сети
приборов 75-мм орудий.
Боеготовность корабля и надежность броневой защиты была
усилена установкой в броневых люках жилой палубы горловин
с крышками, которые до этого из-за трудности их подъема, требо-
217
вавшего усилий 12 человек и двух талей, приходилось держать
открытыми даже по боевой тревоге. К замечательному техниче-
скому новшеству, одному из первых случаев использования гидро-
акустики на боевых кораблях русского флота, следует отнести
станцию звукоподводной связи, установленную на «Пантелей-
моне» в начале февраля 1909 г. под руководством ее изобретателя
русского инженера Р. Г. Ниренберга. Опыты подводной связи,
начатые на Балтике (А. Н. Крылов вспомнил, что гидрофон
Ниренберга, установленный в Галерной гавани, так «оглуши-
тельно выл», что его слышали за семь верст на Невском плавучем
маяке), были успешно продолжены на Черном море, сначала между
надводными судами, а затем между судами и подводной лодкой.
Прием иа лодках, как сообщал заведующий отрядом подводного
плавания в Черном море капитан-лейтенант Н. М. Белкин, легко
осуществлялся даже «без всякого приемника иа слух через
борт».
Начав кампанию 15 марта, «Пантелеймон» спустя месяц
возглавил двухсторонние маневры флота, в которых впервые
участвовали подводные лодки х. Их командир, капитан 2-го ранга
Н. М. Белкин, горячий энтузиаст подводного плавания, одним
из первых начал разрабатывать вопросы тактики подводных ло-
док. Поэтому он пользовался каждым выходом флота для отра-
ботки атак в условиях, приближенных к боевым. Так, в середине
мая при переходе в Феодосию флот подвергся атаке всех лодок,
занявших позицию в районе Херсонеса. Постоянно усложняя
задачи, Н. М. Белкин решил начать ночные атаки и 29 май
1909 г. вышел на «Камбале» навстречу возвращавшемуся в Се-
вастополь отряду. Позиция была выбрана у Стрелецкой бухты в
3—4 кабельтовых к северу от створа Инкерманских входных мая-
ков. Около полуночи командир лодки лейтенант М. М. Аквилонов
по приказу Н. М. Белкина начал сближение с отрядом, шедшим
12-узловой скоростью. Считая слишком рискованным делать
первую атаку под перископом и рассчитывая на темноту, коман-
дир лодки настоял на том, чтобы подойти к отряду в позиционном
положении, а сам для лучшего ориентирования поднялся па
крышу рубки. На кораблях не ожидали выхода лодок в безлунную
ночь, и с головного «Пантелеймона» лодка была обнаружена лишь
с расстояния около 100 м, когда атаку можно было считать уже
успешно выполненной. Лодка начала поворачивать, чтобы лечь
с отрядом па параллельный курс, ио большой радиус циркуля-
ции, сложность ориентировки во мраке ночи и еще более позднее
(с 30 м) обнаружение лодки со следовавшего за «Пантелеймоном»
«Ростислава» привели к трагедии — лодка, попавшая под таран
«Ростислава», затонула у его борта на глубине 56 м. Катер,
1 Первая лодка «Лосось» была доставлена из Либавы в августе 1907 г.,
в декабре прибыл «Судак», а в мае 1908 г. — «Карп», «Карась» и «Кам-
бала».
218
После похода.
спущенный с шедшего концевым крейсера «Память Меркурия»,
смог, обнаружить на поверхности лишь ее командира ... 1
«Пантелеймон» в течение июня на специально оборудованной
площадке у Тендры занимался опытными стрельбами для «дейст-
вительной поверки» таблиц стрельбы на дистанции до 100 кабель-
товых. Другим важным поручением кораблю было срочное ис-
пытание меткости особо удлиненных (до 4,5 и 5 калибров) опыт-
ных 152-мм снарядов. Результаты обоих видов стрельб решали
вопрос об окончательном типе снарядов (а следовательно, и зада-
ний на проектирование башен) для орудий строившихся дред-
ноутов.
В июле «Пантелеймон» участвует в традиционном походе отряда
к берегам Кавказа, в сентябре принимает участие в больших
маневрах флота, в октябре — ввиду прибытия в Крым Николая
II — вместе со всем отрядом идет в Ялту, в ноябре продолжает
опытовые стрельбы.
31 декабря, вступив в вооруженный резерв, «Пантелеймон»
спешит в оставшиеся месяцы зимы подвести итоги кампании,
справиться с выявленными за лето ремонтными работами и про-
должить совершенствования боевой техники. А проблемы были
серьезны. Так, несмотря иа обнаруженное еще при Цусиме сме-
щение при стрельбе прицельных линий оптических прицелов
все еще не удавалось полностью справиться с этим недостатком
в башнях 305-мм орудий. В этих же башнях требовалось устано-
вить специальный тормоз горизонтального наведения орудий
(предусматривавшегося в прежних гидравлических башнях на
> ЦГАВМФ, ф. 417, оп. 4, Д. 2218, л. 10.
219
«Трех Святителях»), без которых меткость огня из одиночного
орудия снижалась вследствие поворота башни вокруг оси под
действием вращающего момента от реакции выстрела. Крайне
необходимой была установка в механизмах наведения так назы-
ваемых муфт Дженни — универсальных регуляторов, обеспечи-
вающих плавное или, наоборот, очень быстрое изменение скоро-
сти поворота башни и подъема орудий, что позволяло существенно
увеличить скорость и точность наводки, а также возможность
успешной стрельбы при качке. Переделок требовали и затворы
305-мм орудий, обеспечивавшие, как показал опыт, лишь один
выстрел из орудия за 4 мни. Не превосходили «Пантелеймона»
в скорострельности «Ростислав» и «Три Святителя», причем ору-
дия последнего несмотря па возможность более частой стрельбы
страдали «хроническими поломками и заеданиями». Между тем
башенные 152-мм орудия крейсеров типа «Кагул» делали три
залпа в минуту. Эту же скорострельность — три выстрела в ми-
нуту — подтвердил и проведенный в минувшее лето па «Панте-
леймоне» беспрецедентный опыт непрерывной в течение 22 минут
стрельбы из всех 152-мм орудий одного борта, питаемых сна-
рядами из элеваторов обоих бортов 1. При стрельбе на оба борта
скорость снижалась вдвое из-за некомплекта команды, которая
не успевала убирать в погреба пустые беседки. Некомплект коман-
ды пе позволял (из-за чрезмерного утомления людей) развивать
полную скорость корабля и препятствовал повышению скоро-
стрельности башен, где требовались специальные установщики
прицелов.
Все эти выполненные и планировавшиеся опыты (вплоть до
испытания действительной возможной в бою скорострельности
«до полного израсходования боезапаса»), как и выводы о необ-
ходимости непрерывной «громадной тренировки» личного состава,
свидетельствовали о том, каких неустанных усилий и все увели-
чивающихся денежных затрат требовало доаедение флота до дей-
ствительно боеспособного состояния и сколь глубоки были за-
блуждения и просчеты руководителей флота, экономивших на
кораблях, людях и боевой подготовке. Но средств по-прежпему
не хватало, и несмотря на быструю и оперативную работу пере-
веденной в Черное море плавучей мастерской «Кронштадт» ис-
полнение многих заказов задерживалось.
Не все успел сделать и «Пантелеймон», уже 1 апреля вступив-
ший в напряженную, насыщенную стрельбами, учениями и ма-
неврами летнюю страду. Выход по инициативе старшего инже-
нера-механика подполковника Н. А. Киселева был найден в уст-
ройстве собственной кузницы — сначала в виде переносных гор-
нов, временно устанавливавшихся в кочегарке или на баке, а
затем и постоянно оборудованных в кожухе дымовой трубы в жи-
лой палубе. На броневые колосники положили откидывающиеся
ЦГАВМФ, ф. 609, on. 1, д. 126, л. 233.
220
при походе на шарнирах листы рифленой стали, установили на
них два больших кузнечных горна, а на носовой переборке раз-
местили вентилятор для дутья. Все было сделано силами команды
и из запасных корабельных материалов. Теперь корабль не знал
хлопот с разными мелкими поделками и исправлениями в деталях
корпуса, оборудования, устройств и систем, поломки которых при
ставших теперь частыми боевых стрельбах случались неодно-
кратно. Понятно, сколь неоценимой могла оказаться помощь
кузницы при выполнении неотложно необходимых исправлений
после боя. (Видимо, по этим же соображениям были усилены соб-
ственные ремонтные средства па «Евстафии» и «Иоанне Златоусте»,
для которых уже при постройке были заказаны пневматические
станции с набором инструментов для клепки, чеканки, рубки
и сверловки). Важным усовершенствованием, выполненным в лет-
нюю кампанию, можно считать и переделку привода пускания
в ход воздушных насосов главных машин системы Эдвардсона.
Небезопасный, требовавший ранее «особой ловкости машиниста»
и «большого числа людей» привод теперь стал «совершенно безо-
пасен», уже не грозил, как бывало, увечьем, и пуск насоса осуще-
ствлялся легко и плавно *.
1 августа 1910 г. боевая подготовка флота вступила в завер-
шающую стадию. В течение четырех месяцев одна за другой
следовали артиллерийские и торпедные стрельбы: дневные, ночные,
одиночными кораблями и отрядами. С 15 сентября происходили
двухсторонние маневры всего флота, пронизанные духом боевой
обстановки. 12 октября линейные корабли и крейсеры в сопро-
вождении четырех миноносцев 1-го дивизиона и миноносца «Лейте-
нант Шестаков» вышли в плавание до Феодосии, а 30 ноября
после завершающих учений и стрельб Действующий флот вступил
в вооруженный резерв, готовясь к значительно более серьезному,
чем прежде, ремонту.
Как писал в МГШ 10 ноября 1910 года начальник Действую-
щего флота адмирал В. С. Сарнавский, в составе флота в дейст-
вительности имеется всего три линейных корабля: достраиваю-
щиеся «Иоанн Златоуст», «Евстафий» и «Пантелеймон», нуждаю-
щийся в ремонте. Остальные корабли, по мнению адмирала, не
представляли значительной боевой ценности, и даже наиболее
близкий к новым кораблям линкор «Три Святителя» к этому
времени, как отмечалось в докладе флагманского артиллериста,
лейтенанта В. И. Орлова, «в артиллерийском отношении устарел
окончательно». Между тем необходимость пополнения Черно-
морского флота новыми линейными кораблями дредноутного типа
все еще обсуждалась в Государственной Думе, а разрешенные уре-
занной программой 1909 г. для Черного моря девять эсминцев
и шесть подводных лодок не были начаты постройкой.
Л ЦГАВМФ, ф. 421, оп. 10, д. 332, л. 2.
221
В ожидании утверждения программы постройки черноморских
дредноутов приходилось думать о ремонте и перевооружении
всех оставшихся в строю пяти старых линейных кораблей. Про-
екты были самые разнообразные, и если начальники МГШ и
Действующего флота Черного моря расходились во взглядах на
целесообразность и способы перевооружения тех или иных ко-
раблей, то в необходимости обновления самого современного из
них — «Пантелеймона» — сомнений не было. И делать это сле-
довало без промедления, чтобы ко времени вступления в строй
достраивавшихся «Евстафия» и «Иоанна Златоуста» «Пантелей-
мон», который должен был образовать с ними бригаду линейных
кораблей, имел возможно более близкие с ними тактические эле-
менты — скорость, бронирование и артиллерию. Скорость предпо-
лагалось восстановить заменой окончательно изношенных котлов,
бронирование усиливалось за счет продления до оконечностей
пояса по ватерлинии, как на кораблях типа «Евстафий»; заменя-
лись все стволы орудий (305-мм орудия уже были заменены в
минувшем году) с тем, чтобы эффективность сосредоточенной
бригадной стрельбы не ухудшалась из-за разной степени расстре-
лянное™ орудий. В случае военной опасности ремонтируемый
корабль должен был немедленно вернуться в строй, поэтому по
предложению инженера-механика подполковника Н. А. Киселева
решили вместо полной замены старых котлов ограничиться пооче-
редной заменой в котлах их главнейших деталей— трубок, с попут-
ным исправлением обшивки и фундаментов котлов. В пользу этого
решения говорила и относительная недолговечность (около пяти
лет по свидетельству портовой комиссии) «новых котлов», не
оправдывавшая трудоемкой операции вскрытия палуб и риска
длительного вывода корабля из строя х.
Товарищ морского министра контр-адмирал И. К- Григорович,
согласившись с этими планами, приказал для обеспечения готов-
ности корабля к 1 августа 1911 г. начать ремонт сначала поло-
винного числа котлов, а ремонт остальных и все другие работы,
«препятствующие кораблю выйти в море», произвести после пол-
ной готовности «Иоанна Златоуста», на котором переделывали
рулевое устройство. Смета и а ремонт в 257 420 руб. была урезана
бюджетной комиссией Государственной думы на 100 тыс. руб.,
поэтому работы велись с широким использованием команды,
а сам корабль в конце февраля 1911 г. поставили в ближайшем
соседстве с мастерскими порта.
Ряд изменений произошел во внутреннем расположении ко-
рабля. На месте снятого, как утратившего боевое значение, носо-
вого подводного торпедного аппарата оборудовали шкиперскую,
1 Водотрубные котлы Бельвиля были еще в 1900 г. изготовлены Черномор-
ским механическим заводом в Николаеве для замены огнетрубных котлов па бро-
неносце «Чесма», но в связи с выводом «Чесмы» из строя замена не состоялась.
Котлы собирались установить на броненосец «Двенадцать Апостолов», а теперь
их хотели «пристроить» на «Пантелеймон».
222
прежнее ее помещение отвели под кают-компанию кондукторов,
а из бывшей кают-компании сделали две дополнительные каюты
для кондукторов. Перепланировке подверглись помещения ко-
мандира и адмиральский салон, так как «Пантелеймон» после
перевода «Ростислава» в первый резерв должен был стать флагман-
ским кораблем флота и надо было предусмотреть дополнитель-
ные места для штабных служб и штабной команды.
По корпусу самой главной работой было, конечно, продление
броневого пояса по ватерлинии к носу и корме (установка 25,4-мм
броневых плит). Большой объем работ составили передачки
надстроек, мостиков и мачт, заметно изменившие внешний облик
корабля: исчезли передний командный мостик с штурманской и
командирской рубками и отходившими от них к бортам высокими
всегда обращавшими на себя внимание крыльями.
Условия боевых стрельб и теперь уже постоянно практи-
ковавшегося управления кораблем из боевой рубки требовали
установки крыльев на уровне выхода из боевой рубки, поэтому
новый легкий мостик продолжили до обоих бортов непосредственно
по передней кромке каземата. На крыше боевой рубкн на особом
банкете установили путевой компас, а штурманскую и командир-
скую рубки разместили между фок-мачтой и первой дымовой тру-
бой. Фок-мачту с громадным боевым марсом, заполненным 47-мм
пушками, предполагали по образцу кораблей типа «Евстафий»
заменить более легкой, но пока пришлось ограничиться снятием
с обеих мачт боевых марсов, которые утратили свое значение х.
Прожекторы опустили ниже, установив их над крышей боевой
рубки на особой площадке фок-мачты. Исправили все еще продол-
жавшие вызывать нарекания шлюпочные краны — их установили
па общем фундаменте с двигателями.
Незаконченными остались работы в румпельном отделении,
где создавал неудобства обвисавший при перекладках руля штур-
трос запасного румпеля. Вместо планировавшейся ранее уста-
новки па румпеле подвижной тележки предлагалось более простое
решение — пружинные амортизаторы. Не успели также заменить
па гидравлическую передачу ручной валиковый привод из боевой
рубки к золотинкам паровой рулевой машины. Один из манипу-
ляторов системы (гидравлическую тумбу) предполагалось уста-
новить в боевой рубке, другой — в центральном посту, где в ка-
честве резервного сохранялся и валиковый привод, но заказ на
Ижорском заводе телемотора для системы задерживался из-за
организационных и финансовых неурядиц. По этим же причинам
пришлось отложить до следующей зимы установку муфт Дженни,
новых приборов управления артиллерийским огнем, переделки
в башнях, замену рубок башенных командиров и др.
К весне флот получил долгожданное пополнение — 19 марта
вступил в строй «Иоанн Златоуст», 15 мая в состав Действующего
1 ЦГАВМФ, ф. 421, on. 1, д, 1919, л. 51.
223
флота был зачислен «Евстафий». 29 июля ввиду реорганизации
флота была сформирована бригада линейных кораблей, непосред-
ственно подчиненная командующему морскими силами в Черном
море. Бригаду составили «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Панте-
леймон» и «Ростислав», а крейсер «Кагул» (так с марта 1907 г.
стал называться многострадальный «Очаков») считался причи-
сленным к бригаде. Одновременно линкор «Три Святителя»
несмотря иа сомнения командующего в целесообразности обнов-
ления столь устарелого и изношенного корабля был по настоя-
нию МГШ выведен из строя для капитального ремонта, по завер-
шении которого оп должен был заменить «Ростислав». Это поз-
волило бы до вступления в строй дредноутов иметь в Черном море
сильную бригаду пз четырех относительно однородных кораблей
с близкими тактическими элементами.
Необходимость в такой бригаде диктовалась продолжающимся
осложнением международной обстановки. Африканское Средизем-
номорье, Балканы и Турция, в которых сфокусировались все
более обострявшиеся противоречия империалистических держав,
в любое мгновение могли вспыхнуть огнем войны, и в этой тре-
вожной обстановке МГШ настойчиво добивался приведения флота
в «оперативно способное состояние». Очевидно, поэтому после
начатых весной и продолжавшихся почти два месяца учений и
стрельб у Бельбека все наличные силы флота 8 июля направились
к западным берегам Черного моря.
4 августа в полной боевой готовности «Пантелеймон» начал
кампанию, а уже 9 августа вместе с флотом вышел в поход. 11 ав-
густа «Ростислав», «Иоанн Златоуст», «Евстафий», «Пантелеймон»,
«Кагул», «Память Меркурия» и два дивизиона миноносцев при-
были в Трапезу ид (Трабзон), откуда вышли в Самсун. 14 августа
с присоединившимися на переходе линейными кораблями учеб-
ного отряда «Синоп», «Георгий Победоносец» и транспортом «Крон-
штадт» флот прибыл в Синоп. 16 августа корабли продолжили
плавание на запад вдоль малоазиатского, а затем румынского
и болгарского берегов, побывав в Пендер а кл и и (Эрегли), Инаде
(Игнеада), Бургасе и Варне. После четырехдневной стоянки
в Варне, отмеченной визитом царицы Болгарии, флот вернулся
в Севастополь, где застал иа рейде царскую яхту «Штандарт».
8 сентября состоялся «высочайший» смотр флоту, а 16 сентября
корабли вновь вышли в заграничное плавание, демонстрируя го-
товность России постоять за свои интересы в этом районе мира.
Поход возглавлял «Пантелеймон», шедший под флагом коман-
дующего морскими силами Черного моря вице-адмирала И. Ф. Бо-
стрема, за ним следовали пять линейных кораблей, участников
предыдущих плаваний, их сопровождал 1-й дивизион минонос-
цев — недавно построенных, наиболее современных тогда ко-
раблей этого класса в Черном море. На рейде Констанцы к флоту
присоединились крейсера «Кагул» и «Память Меркурия». Визит
ознаменовался посещением «Пантелеймона» наследником румын-
224
ского престола и ответным королевским приемом флагманов, ко-
мандиров кораблей и офицеров русского флота. Блестяще прове-
денный визит был омрачен неожиданным происшествием — при
выходе с рейда 19 сентября «Пантелеймон» под флагом команду-
ющего и следовавший за ним «Евстафий» сели на мель. «Евста-
фий» сошел собственными силами, а севший гораздо плотнее
«Пантелеймон» потребовал разгрузки и освободился лишь к ве-
черу. С обнаружившейся течыо в наружной обшивке днища
пасосы осушительной системы справлялись, не допуская подъема
воды до высоты двойного дна, и «Пантелеймон» вместе с флотом
благополучно прибыл в Севастополь.
При тщательном обследовании корабля в доке выяснилось,
что повреждения были значительно более серьезными, чем это каза-
лось вначале. Днище корабля оказалось деформированным на
большей части длины корпуса —от 13-го до 70-го шпангоута (от
узла соединения горизонтальной части форштевня с горизонталь-
ным килем до кормовой переборки машинного отделения), а по
ширине корпуса — между третьими стрингерами с каждого борта.
Наибольшая стрелка прогиба наружной обшивки доходила до
203 мм, пазы многих деформированных листов «дали скольжение
в заклепочных швах» (результат смятия или среза заклепок),
один пз листов наружной обшивки имел трещину длиной 356 мм
и шириной до 13 мм. Особенно угнетающими были повреждения
набора днища — вертикальный киль вместе с горизонтальным
был деформирован на протяжении от 34-го до 50-го шпангоута
со стрелкой прогиба до 152 мм, первый стрингер — на участке
30—49-го шпангоутов по правому борту и 35—37-го — по левому,
второй стрингер — на участках 42—44-го и 33—37-го шпангоутов
соответственно по правому и левому бортам. «Флоры и угловые
рамы шпангоутов между вторыми стрингерами и кницы по сторо-
нам вертикального киля па всем пространстве повреждения по-
гнуты более пли менее значительно, некоторые флоры и угольники
дали трещины», — говорилось в акте комиссии. Нижние части
непроницаемых переборок с гофр провались на шпангоутах 23,
28, 32, 35, 39, 43, 44, 53 с наибольшей стрелкой прогиба до
178 мм на 35-м шпангоуте.
Деформации набора днища вызвали и соответствующие по-
вреждения настила двойного дна, оказавшегося выпученным на
протяжении 28—39-го шпангоутов со стрелкой прогиба до 64 мм,
Приподнялись пол погреба 152-мм снарядов (38—33 шп.) н
котельные фундаменты (частично смятые), в результате чего
в носовой кочегарке на 64 мм поднялись котлы № 1—4, а у двух
котлов был обнаружен «перекос водяных коллекторов». В средней
кочегарке подъем оказался незначительным, а в кормовой — отсут-
ствовал. Соответствующие повреждения — перекосы, срезы шпи-
лек — претерпели и кингстоны котельных отделений, а все шесть
располагавшихся на пастиле двойного дна водоотливных центро-
бежных насосов вышли из строя из-за заклинивания их верти-
8 Мельников Р. М. 225
кальных приводных валов от электродвигателей на броневой па-
лубе, фундамент одного насоса был еще и разрушен г. Внима-
тельное обследование котлов выявило также необходимость в пе-
рестановке элементов и исправлении кирпичной кладки в 16 кот-
лах, исправлении поддонов, топочных фасадов с их кипцами,
водяными и воздушными коллекторами и трубопроводов к дон-
кам Бельвиля во всех трех котельных отделениях.
И тем не менее при всей обширности перечня повреждений
нельзя не отметить, что корабль с честью перенес тяжкое испы-
тание, продемонстрировав достаточную пластичность материала
корпуса, надежность конструкций и высокое качество работ
11нколаевского адмиралтейства. Как отмечала осматривавшая
корабль комиссия, «пазы внутреннего дна течи пе обнаружили,
и ослаблении заклепочных швов па пем пе замечено». Третий
стрингер на всем протяжении был неповреждеп, что позволило
использовать его в качесте главной опоры при установке корабля
иа клетки в доке. Ограниченными оказались и участки с нарушен-
ной водонепроницаемостью наружного дна (трещина в одном месте
и ослабление заклепочвых швов в пазах), благодаря чему в счи-
танные дни были проведены временные исправления, обеспечи-
вавшие ввод корабля в строй. В первую очередь накладным листом
размером 0,5X0,5 м заделали трещину, затем переклепали 120
заклепок, поставили восемь гужонов, прочеканили 1200 закле-
пок, возобновили чеканку па протяжении 180 м длины стыков,
восстановили цементировку междудонных отсеков, исправили
приводы насосов и кингстоны. 25 сентября корабль был выведен
из дика и в тот же день вместе с пятью другими линейными ко-
раблями, крейсером «Кагул» и минной дивизией отправился
в море.
Экстренно командированная морским министром комиссия
экспертов в составе корабельных инженеров генерал-майоров
Н. И. Янковского (старший помощник главного инспектора ко-
раблестроения) и А. И. Моисеева (начальника Адмиралтейского
завода в Петербурге) оценила стоимость ремонта «Пантелеймона»
в 130 тыс. руб. по корпусу и 90 тыс. руб. по механизмам. Для
«Евстафия», имевшего близкую картину повреждений, хотя н
не столь значительных (течи на нем не оказалось и в док он пе
вводился), требовалось соответственно 90 тыс. и 2,5 тыс. руб.
Ввиду обещанных к январю ассигнований в порту приступили
к заказу и доставке материалов и другим подготовительным
работам.
По мнению экспертов, боеспособность корабля в прямом смысле
ие изменилась — повреждения пе отразились на возможности
действовать артиллерией. Однако общая и местная прочность
корпусов «Пантелеймона» и «Евстафия» была признана умень-
шившейся соответственно па 20 и 15%. Поэтому при продолжи-
* ЦГАВМФ, ф. 421, сп. 1, д. 1919, лл. 20-28.
226
тельиых стрельбах, особенно из носовой башни, а также при
плавании на значительном волнении следовало ожидать появле-
ния течи. На основании этого отзыва МТК считал возможным
разрешить командиру корабля капитану 1-го ранга Д. В. Непю-
кову провести планировавшиеся на октябрь бригадные стрельбы
при условии тщательного наблюдения за местами повреждений
корпуса.
Стрельбы прошли успешно, и в ноябре «Пантелеймон» вместе
со всем флотом вступил в вооруженный резерв, готовясь к пред-
стоящему ремонту и состязательным стрельбам на впервые учре-
жденный в 1911 г. «Переходящий императорский приз за лучшую
стрельбу кораблей» — новое свидетельство осознания решающей
роли боевой подготовки корабля в целом. Несмотря на все не-
взгоды и аварию «Пантелеймон» в начале декабря блестяще провел
стрельбу и стал первым обладателем приза на Черноморском
флоте *. (Одновременно с ним приз на Балтике был взят крейсером
«Баян»).
К этому времени большая часть заказанных для ремонта
материалов была доставлена, и 28 декабря «Пантелеймон» вошел
в единственный принимавший тогда крупные корабли Алексан-
дровский док. Началась кропотливая работа судостроительной
мастерской порта по срубанию и высверливанию заклепок по па-
зам и стыкам днищевой обшивки и набору, снятию деформиро-
ванных листов наружного и внутреннего дна, погнутых бракет
н обделочных угольников, смятых флоров, вертикального киля,
стрингеров и котельных фундаментов. Некоторые листы удава-
лось, не снимая, выправить на месте, ряд деталей заменялись
по предварительно снятым шаблонам. И все они требовали самого
тщательного согласования по кромкам стыков, пазов и по схваты-
вавшим несколько слоев стали заклепочным швам. (Всех этих
мучений при современном сварном судостроении уже не знают
нынешние корабелы!) Работы велись по строго контролировав-
шемуся графику, предусматривавшему 105-дпевный срок ремонта.
Вывод корабля из строя был использован для выполнения
более капитальной, чем это удавалось прежде, переборки и исправ-
ления главных и вспомогательных механизмов, вооружения,
систем, устройств и оборудования корабля, поэтому работа
кипела буквально от киля до клотика, где на вершинах стеньг
вместо прежних «рогов» для антенн устанавливали легкие рейки.
Что могли — делали сами в корабельной кузнице и механической
мастерской руками всегда имевшихся и особенно ценившихся
в команде мастеровых-умельцев; наиболее сложные и трудоемкие
работы сдавали в береговые мастерские.
1 Процент попадания «Пантелеймона» составил: 32 из 305-мм орудий и 18 из
152-мм. Вычисленные строго по «действительным пробоинам в щитах», ови были
явно меньше фактических, так как «снаряды проходили через большие рваные
дыры от крупных снарядов». Действительно, по фотоснимкам получалось не
67 попаданий 152-мм снарядов, а 951 (ЦГАВМФ, ф. 418, он. 1, Д. 756, л. 30).
8* 227
Не счесть было работ у машинной и кочегарной команд, еще
за время предыдущего ремонта и летнего плавания выявивших
по своим заведованиям немало дефектов, а теперь оказавшихся
перед необходимостью ремонта еще и восьми поврежденных котлов
носовой и частично средней кочегарок. Здесь переделки оказались
особенно капитальными. Пришлось заменить кирпичную обли-
цовку топок, многие элементы в котлах, чистить трубки котлов,
экономайзеров, холодильников, перебирать донки, приводить
в порядок сложную систему автоматического питания и арматуру
котлов. Работы велись объединенными усилиями кочегарной
команды, рабочих железо-котельной мастерской и печников порта.
В «люки», образовавшиеся в днище корабля при замене листов
обшивки, спускали в док снятые элементы котлов и тем же путем
подавали в отсеки новые*. Точно так же освобождали котельные
отделения от извлеченных из топок кирпичей, поддонов и колос-
ников.
Но главная тяжесть всего комплекса профилактических и
сборочных работ легла на плечи машинной команды, силами кото-
рой в течение, например, одного только марта были установлены
на место секторы кулис всех трех цилиндров левой машины с но-
выми бронзовыми вкладышами и проточенными штырями, шток
ЦВД правой машины со сборкой его поршня и пригонкой вновь
залитых «белым металлом» их подшипников, новый противовес
золотника ЦНД правой машины, трубы и патрубки главной и вспо-
могательной паровых магистралей; разобраны, очищены и собраны
вновь верхние и мотылевые соединения цилиндров левой машины,
разобщены гребные и коленчатые валы (для определения трения
в дейдвудах) и вновь собраны; вскрыты, промыты и собраны
трубы главных холодильников и т. п.
Значительным усовершенствованиям подверглись за время
ремонта и башенные установки, орудия которых должны были
теперь делать до 1,2 выстрелов в минуту (шесть выстрелов за
5 мин).
12 апреля точно по графику «Пантелеймон», завершив корпус-
ные работы, покинул док, уступив место «Евстафию», а 25 апреля
оба корабля вместе с флотом начали как никогда раннюю кампа-
нию 1912 года.
Накануне первой мировой войны
Большими событиями в жизни «Пантелеймона», флота и всей
России был наполнен год 1912-й — столетняя годовщина Боро-
динской битвы и освобождения России от наполеоновских войск.
Он ознаменовался мощным революционным подъемом народных
масс России, собиравшей силы для последней борьбы с царизмом.
Еще тысячи борцов за свободу томились на каторге, в тюрьмах
1 ЦГАВМФ, ф. 604, оп. 1, д. 64, л. 181.
228
и ссылках, но уже звучало над страной слово ленинской «Правды»
и в разных уголках страны готовился к классовым битвам про-
летариат.
В Черноморском флоте «опасные признаки» брожения обна-
ружились в конце 1911 г., когда на канонерской лодке «Куба-
нец» — стациопере в Пирее — было арестовано 15 матросов,
подозревавшихся в попытке организовать вооруженное восстание
в заграничном плавании.
Большое восстание 1 одновременно с восстанием на Балтике
готовилось на кораблях Черноморского флота. Отсутствие четкой
организации, пе обнаруженные вовремя провокаторы в матрос-
ской среде погубили оба выступления несмотря на самую строгую
конспирацию и взаимодействие с севастопольским гарнизоном.
В середине мая 1912 г. на «Иоанне Златоусте» были схвачены и
в июле расстреляны организаторы восстания. В июне—июле было
арестовано еще около 500 матросов с «Иоанна Златоуста», «Евста-
фия», «Пантелеймона», «Синопа», «Трех Святителей», «Кагула»,
«Памяти Меркурия». Волна репрессий, массовых чисток команд,
списаний неблагонадежных прокатилась по всему флоту. 478 ма-
тросов, в подавляющем большинстве из бригады линейных ко-
раблей, были в августе и сентябре 1912 г, списаны па берег, от-
даны под надзор и, «как недостойные пользоваться никакими
служебными преимуществами», лишены званий унтер-офицеров,
специалистов и матросов 1-й статьи (с понижением всех в матросы
2-й статьи). Решением суда от 24 октября 1912 г. из 142 обвиняе-
мых (24 человека обвинялись «в подстрекательстве судовых
команд к восстанию», остальные — «в соглашении е целью про-
тиводействовать начальству или его распоряжениям») к смертной
казни было приговорено 17 человек, из них трое из команды «Пан-
телеймона»: комендоры Гавриил Лошманов, Феодосий Лисняк
и гальванер Ерофей Толмачев. На 737 лет каторги обрекли цар-
ские судьи остальных 106 осужденных матросов. Из 67 осужден-,
ных па 8-летнюю каторгу с «Пантелеймона» были машинист Арсе-
пин Кабанов, минер Осип Краспощека, комендор Кондратий
Рымарь, матросы Семен Заишпнков, Иван Ивашков, Иустин
Сугацкий, Петр Разуваев; гальванер Степан Черняк был в число
23 матросов, приговоренных к 6-летней каторге.
Многих специалистов лишился «Пантелеймон» в результате
политической чистки экипажа, а общие потери флота, составляв-
шие едва ли пе полный экипаж линейного корабля, не могли не
сказаться на ухудшении боеспособности кораблей. Но напуганный
грядущей революцией царизм отныне превыше всего ценил «поли-
тическую благонадежность», и без соответствующей о том жандарм-
ской справки (секретный циркуляр ГМШ от 2 сентября 1912 г.)
никакие таланты, знания или служебное рвение отныне не позво-
1 Найда С. Ф. Революционное движение в царском флоте (1825—1917)
М.—Л., АН СССР, 1948.
229
ляли «подозрительным» нижним чипам дослужиться до унтер-
офицерского или кондукторского звания. Замечательно, что в изо-
бретенных начальством характеристиках на матросов первым
пунктом стояла «религиозность и нравственность» и лишь деся-
тым — «знание дела и навык к морю». Вот почему даже такие
положительные данные, как «службой мало тяготится, флоту
симпатизирует» (п. 2), «очень понятлив» (и. 4), «дисциплинарен»
(п. 8), «работоспособен и вынослив» (п. 9); «знающий кочегар»
(п. 10) не могли перевесить «малую религиозность», отмеченную
в п. 1 характеристики, данной командиром «Пантелеймона» па
списанного и разжалованного кочегара 2-й статьи Егора Гря-
калова.
Нс менее грозные события происходили и па международной
арене. Не успела отпасть угроза итальянского вторжения в Чер-
ное море — Италия и Турция только еще приступали к мирным
переговорам, как начавшаяся в октябре война балканских го-
сударств (Болгарии, Сербин, Греции и Черногории) против Тур-
ции создала уже прямую угрозу интересам России в Черном море.
Быстрое продвижение болгарской армии к Константинополю
послужило поводом для появления в Эгейском море флотов евро-
пейских держав, готовых вступить в зону проливов. Наступление
момента для приведения в действие черноморского флота мог
определить лишь русский посол в турецкой столице М. Н. Гире,
который получил право непосредственно, минуя высшее петер-
бургское начальство, вызвать флот в Константинополь.
Подписанное в начале декабря 1912 года перемирие не осла-
било напряженности обстановки, а возобновившиеся в конце
января 1913 г. военные действия привели Турцию па край ката-
строфы. И снова в напряженном ожидании, в полной готовности
стояли на Севастопольском рейде боевые корабли. Ввиду угро-
жающего положения на полгода было задержано увольнение в за-
пас военнослужащих армии и флота, подготовлена мобилизация
войск Киевского и частично Варшавского военного округов.
Одновременно Россия продолжала предпринимать неимоверные
усилия, чтобы предотвратить войну.
Но сложнейшую, усугубляемую интригами западных держав
борьбу за разграничение территорий между участниками войны
не могли остановить ни начатые в апреле переговоры, пи подпи-
санный в мае 1913 г. Лондонский мирный договор. Через месяц,
22 июня, началась вторая балканская война, завершившаяся
поражением Болгарии. В ноябре международный конфликт вы-
звала новая экспансионистская акция кайзера Вильгельма II,
уговорившего турецкое правительство поручить реорганизацию
армии германским инструкторам, а во главе константинопольского
корпуса поставить генерала Лимана фон Сандерса. Протест Рос-
сии, поддержанный Францией, в результате которого генерала
переместили иа пост инспектора турецкой армии, не мог предот-
вратить продолжающегося германского проникновения в Тур-
230
цию — угроза перехода проливов в руки сильного враждебного
государства становилась все реальнее. Тревожными были и изве-
стия о заказе Турцией в Англии трех дредноутов и о попытках
купить два дредноута у Аргентины,
А пока в столице разрабатывались планы ответного усиления
Черноморского флота, вся тяжесть испытаний в грозивших но-
выми неожиданностями конфликтах по-прежнему ложилась на
единственную бригаду старых линейных кораблей во главе с «Пан-
телеймоном». И потому как нельзя кстати было вступление в строй
после капитального ремонта линкора «Три Святителя». На ко-
рабле сняли 47-мм пушки и все торпедные аппараты, а в новом
броневом каземате 120-мм пушки, вносившие разнобой в управле-
ние огнем, заменили 152-мм. Прежними остались гидравлические
башенные установки с тем же углом возвышения в 15°, но скорость
стрельбы была увеличена. Теперь бригада состояла из почти
однотипных кораблей, близких по своим характеристикам с «Пан-
телеймоном» — линкор «Три Святителя» был его прототипом,
«Евстафий» и «Иоанн Златоуст» — его развитием.
Не прекращались усовершенствования и на этих кораблях.
На «Евстафии» и «Иоанне Златоусте» Ижорским заводом были
установлены валиковые рулевые приводы. На «Пантелеймоне»
появились долгожданный телемотор для гидравлического управле-
ния золотниками паровой рулевой машины и переговорные трубы
в башнях; у орудий уравновесили прицелы. Мн в пая мастерская
порта доводила «телефотофонологи» Федорицкого; Балтийский
завод продолжал работы с приборами подводной сигнализации *.
Готовились к установке «дымопережигателей» Балтийского за-
вода и замене хлебопекарной печи, которая из-за прогоревших
почти до половины трубок выпекала теперь вместо прежних
50—60 пудов хлеба в сутки всего 25—30 пудов, что было явно не-
достаточно для увеличивавшегося экипажа корабля. Тогда же
был поднят вопрос об установке в башнях парового отопления.
Прежде ввиду основательного разоружения корабля при выводе
из кампании и отсутствия зимних плаваний отопление считали
излишним, теперь же в связи с изменениями условий службы
флота отсутствие отопления оказывалось губительным для слож-
ной боевой техники. В механизмах застывала смазка, стальные
поверхности отпотевали под действием теплого воздуха из со-
седних помещений, ежедневные работы по предотвращению кор-
розии отнимали массу времени у башенной прислуги, отвлекав-
шейся от непосредственного профилактического обслуживания
и боевых тренировок. «Кроме того, — докладывал командиру
старший артиллерист лейтенант В. Г. Мальчиковский, — всякие
занятия в ледяной температуре немыслимы и работа будет неваж-
ная» 1 2. А это уже отражалось на боевой готовности корабля,
1 ЦГАВМФ, ф. 609, оп. 2, д. 255, л. 205.
2 ЦГАВМФ, ф. 604, on. 1, д. 64, л. 20.
231
«Пантелеймон» после модернизации. Спинок времен первой мировой войны.
который, как и весь флот, оставался в кампании всю зиму 1912—•
1913 гг.
Но гораздо больше, чем обеспечение комфортных условий
команде па боевых постах, волновало начальство состояние ее
политической благонадежности. Вслед а а решительным изъятием
всех «смутьянов и подозрительных» разрабатываются новые ме-
тоды сыска и охраны команд от влияния революционной про-
паганды. Большие надежды возлагаются на деятельность офицер-
ского лекционного комитета: чтение лекций офицерским соста-
вом стало постоянным фактором идеологического воздействия
па умы команды, и сведения о количестве лекций, их тематике
и широте охвата слушателей сделались обязательными приложе-
ниями к регулярным донесениям командиров. Еще более ужесто-
чается надзор за поступлением на корабль книг, газет и журналов.
Правилами, введенными па «Пантелеймоне» еще в конце 1910 г.,
предусматривались, в частности, составление для просмотра
командиром списков всех выписываемых для матросов изданий,
регистрация покупаемых книг и журналов, которые, в случае
признания их старшим офицером «вредными», подлежали уничто-
жению или возвращению продавцам. Но все эти меры не могли
направить развитие сознания «ннжних чинов» в желаемое
русло.
Ранней весной 1913 г. возобновились бригадные и одиночные
стрельбы, а 24 апреля «Пантелеймон» уже участвовал во вторых
232
с начала года маневрах флота. После окончания маневров до
конца мая, лишь изредка заходя в Севастополь для пополнения
запасов и празднований очередных «высокоторжественных дней» \
бригада ходила близ рейда Качи, оглашая морские просторы гро-
мом выстрелов из орудий всех калибров.
6 июня на рейде Ялты флот провел учения по отражению ноч-
ной атаки миноносцев, а затем корабли еще до восхода солнца
вступили в артиллерийский бой с «противником». Через несколько
дней состоялись офицерские парусные гонки на шлюпках, в кото-
рых два первых приза в категории барказов и полубарказов
и второй в третий в категории барказов и тесл (весельных ялов
достались «Пантелеймону». 17 июня возобновились еще более
интенсивные артиллерийские и торпедные ночные и дневные
стрельбы, тактические упражнения и эволюции, включая стрельбы
с расстояний в 26, 32 и 45 кабельтовых по щиту, буксировавше-
муся поочередно линкорами бригады.
Утром 27 июля флот произвел салют в честь 199-летия Ган-
гутской победы. Особое значение он имел для «Пантелеймона»:
день первой морской победы в водах Балтики молодого флота
Петра I был и днем корабельного праздника «Пантелеймона» 2.
Как видно из вахтенного журнала, праздник на корабле помимо
обязательного молебна был отмечен беседой священника о чудесах
целителя Пантелеймона, лекцией мичмана Г. Р. Унмута о Ган-
гутской победе, спортивными играми, а вечером — кинематогра-
фом и танцами.
С начала августа флот стоял на севастопольском рейде, охва-
ченный суетой подготовки к «высочайшему смотру». Днем 9 августа
грохот салюта возвестил о появлении из тоннеля вблизи бухты
царского поезда, а уже в 17 ч 10 мин, как записано в вахтенном
журнале, российский самодержец поднимался иа борт «Пантелей-
мона». В строгом равнении застыл матросский строй, сияла
безукоризненной чистотой давно отмытая от офицерской крови
палуба, успокоительно мерцало золото массивных эполет. Но
бледно было лицо последнего моиарха обреченной династии...
После отбытия императора в Ялту флот с прежней интенсив-
ностью и напряженностью возобновил боевые учения и стрельбы,
которые продолжались до 6 октября. В полночь с 7 на 8 октября
«Пантелеймон» вместе со всей бригадой после более чем годичного
пребывания в кампании вступил в вооруженный резерв и погрузил-
ся в ремонтные и профилактические работы по всем заведованиям.
1914 год «Пантелеймон» встретил в вооруженном резерве,
завершая ремонтные работы. Утром 29 апреля «Пантелеймон»
* Последний предвоенный год прошел под знаком «торжеств» по случаю
300-летия дома Романовых. Не избежал участия в них и Черноморский флот,
неоднократно отрывавшийся для этого от боевой учебы.
а Победа была одержана в день поминования св. Пантелеймона, поэтому по-
строенный Петром I в Петербурге и сохранившийся до наших дней храм назы-
вался паптелеймоновским.
233
вышел в море для испытания машин и определения и уничтоже-
ния девиации. Наибольшая скорость при пробеге на мерной миле
составила 16,9 уз, т. е. больше, чем на приемных испытаниях.
Все механизмы в этом первом почти 9-часовом походе действовали
безотказно. 30 апреля пополнили команду 22 молодыми матросами
Черноморского флотского экипажа и приняли 35 музыкантов,
полагающихся в кампании для флагманского корабля.
1 мая в депь начала кампании «Пантелеймон» под флагом на-
чальника бригады возглавил переход на евпаторийский рейд.
Флот приступил к осуществлению как никогда уплотненной
программы плановых стрельб, учений, эволюций и индивидуаль-
ной боевой подготовки, проводившихся в течение мая и половины
июня у Качи н в открытом море. В последний депь этих учений,
15 июня, «Пантелеймон» снялся с якоря на рейде у Качи особенно
рано — в 5 часов утра. Три часа вели стрельбу, затем, после обеда
и отдыха команды, в 12 ч 50 мин проверяли расписание боевой
тревоги, а в 13 ч 10 мин снова возобновили стрельбу, закончив
ее лишь в 16 ч 33 мин. К вечеру вернулись в Севастополь.
Утром 16 июня «Пантелеймон» поднял флаг командующего
морскими силами Черного моря вице-адмирала А. А. Эбергарда
и, снявшись со своей бочки № 7, вышел во главе флота на маневры.
17 нюня в 8 ч 20 мин открылся «противник», а через 17 минут
разгорелся ожесточенный артиллерийский «бой», длившийся
40 минут. К вечеру бригада отдала якоря на рейде Пицунды, для
организации охраны стоянки кораблей спустили паровые катера,
через час сняли охрану, а еще через час отбили атаку подкрав-
шихся миноносцев. К полуночи адмирал А. А. Эбергард перешел
иа крейсер «Алмаз», а 18 июня «Пантелеймон» ушел в Сочи. Утром
23 июня он покинул сочинский рейд и после дневного перехода
около восьми часов вечера пришел в назначенное для рандеву
с бригадой место. В 21 ч 30 мин уже в составе бригады «Пантелей-
мон» отражал ночную атаку миноносцев. Горькие уроки Цусимы,
как видим, излечили руководителей флота от маиии «экономии»
иа боевой выучке флота!
Маневры закончились пробегом бригады полным ходом для
определения каждым кораблем действительной скорости в бою
на длительный промежуток времени. Всю ночь, поддерживая
полное давление пара во всех котлах, развив предельную частоту
вращения винтов и обгоняя друг друга, шли корабли к берегам
Крыма. Только па траверзе Херсонесского маяка закончил
«Пантелеймон» свой 10-часовой пробег. Неустанные работы по
совершенствованию механизмов корабля, меры по его разгрузке
и тренированность машинной команды и кочегаров, перебросавших
в тонки за время гонки свыше 160 т угля, позволили развить сред-
нюю скорость до 16,68 уз, т. е. опять-таки больше, чем на прием-
ных испытаниях *.
1 ЦГАВМФ, ф. 604, on. 1, д. 100, я. 23.
234
С 7 по 12 июля «Пантелеймон» снова в море, занятый залпо-
выми торпедными стрельбами, а затем стрельбой по щиту из
305-мм орудий с расстояния 53 кабельтовых н из 152-мм — с рас-
стояния 42 кабельтовых. По возвращении в Севастополь «Панте-
леймон», пополнив запасы угля, присоединился к флоту, сосре-
доточенному иа рейде в ожидании исхода разворачивавшихся
на Западе событий.
Война
Мировая война, которую трижды — в 1909, 1912 и 1913 г. —
удавалось избежать ввиду уступчивости России, в июле 1914 г.,
на этот раз уже неотвратимо, подошла к ее границам. Неудержимо
рвавшаяся к новым рынкам сбыта, стремившаяся к переделу сфер
влияния кайзеровская Германия, опередив в гонке вооружений
своих соперников, начала первую мировую войну.
На «Пантелеймоне» приказ о мобилизации был получен в 3 часа
ночи 17 июля, а спустя 12 часов все мобилизационные мероприя-
тия иа корабле были завершены. 18 июля начальник морских
сил Черного моря вице-адмирал А. А. Эбергард поднял па нем
флаг .командующего флотом. Вечером 19 июля с флагманского
корабля поступил сигнал: «Флот извещается: Германия объявила
войну России».
«Пантелеймон» с начала мобилизации продолжал боевую под-
готовку и стрельбы, проверки и совершенствование технических
средств корабля, участвовал в маневрах вблизи Одессы и Сева-
стополя, а в середине сентября — в первом, чуть ли не «самоволь-
ном» (вопреки указаниям Ставки) поиске немецких кораблей
у Босфора.
Да, война началась, но Черноморский флот в соответствии
с «высшими» расчетами должен был держаться выжидательной
тактики — Румыния, вопреки надеждам Германии, не вступила
в войну, Турция также объявила о нейтралитете. Однако давно
уже шедшая в фарватере германской политики Турция спешила
с военными приготовлениями, а фиктивная «покупка» ею при-
бывших в середине июля в Константинополь германских кораб-
лей — новейшего линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера
«Бреслау» — не оставляла сомнений, что вступление Турции
в войну па стороне Германии предрешено. На наиболее боеспособ-
ных турецких кораблях команды заменялись немцами, была резко
усилена боевая подготовка, введены в действие шифры и система
сигнализации германского флота, подготовлены запасы топлива.
Но даже после нескольких походов германо-турецкого флота по
Черному морю командующий флотом получил 1 октября приказ
Ставки «пе искать встречи с турецким флотом, если он не займет
явно угрожающего положения» х. Иными словами, флот, как и на-
» ЦГАВМФ, ф. 609, on. 1, Д. 519, л. 21.
235
Германо-турецкий линейный крейсер «Гебен» («Явуз султан Селим»).
кануне русско-японской войны, обрекался на пассивное выжи-
дание. Этим не замедлило воспользоваться немецкое командова-
ние турецким флотом. Осуществленное германским адмиралом
разбойное нападение на основные русские порты в Черном море
явилось полной неожиданностью для русского командования,
нанесло большой урон престижу России и поставило турецкое
правительство перед фактом начавшихся военных действий.
16 октября после 24-минутного обстрела Севастополя турец-
ким флотом наши корабли вышли в море на поиски противника.
22 октября флот вышел в новый поход, а утром 24 октября во
время бомбардировки Зонгулдака «Ростиславом» и «Кагулом»
первые боевые залпы по противнику — неожиданно показавшимся
из мглы двум большим турецким транспортам — сделали 152-мм
орудия «Пантелеймона». Транспорты (вскоре был обнаружен
и третий), считая себя в безопасности после рейда «Гебена» по
Черному морю, шли без конвоя из Босфора в Трапезупд (Трабзон)
с войсками и военными грузами для турецкой армии, действо-
вавшей па подступах к Кавказу-. Подошедшие к ним миноносцы
сняли часть команды н войск, а транспорты потопили.
Затем последовали новые походы флота к турецким берегам,
но главный враг—германо-турецкий крейсер «Гебеи», имено-
вавшийся теперь «Явуз султан Селим», оставался неуловимым.
«Гебен» искал случая уничтожить русские линкоры поодиночке,
наша бригада готовилась встретить его сосредоточенным огнем
пяти кораблей, включая присоединившийся к бригаде с началом
войны «Ростислав». 2 ноября флот вышел в новый поход, чтобы
236
перед предстоящими наступательными операциями нашей Кавказ-
ской армии полностью прервать доставку турками подкреплений
и боеприпасов морским путем через Трапезунд. 4 ноября «Панте-
леймон» участвует в прикрытии «Ростислава» и крейсера «Память
Меркурия», которые в ответ на бомбардировку турками Поти
подвергли обстрелу Трапезунд; затем «Пантелеймон» в составе
флота контролирует прибрежные воды от Батуми до Керасунды
(Гиресун). Не встретив боевых кораблей и транспортов против-
ника, флот направился в Севастополь. Тем временем германо-
турецкое командование, получив известие об обстреле Трапезунда
и рассчитывая на разделение русских сил прн действиях на путях
сообщения, выслало к берегам Крыма «Гебеи» и «Бреслау» и при-
готовило к походу старые линейные корабли «Барбаросса» и
«Торгут Рейс». Уничтожением русских кораблей поодиночке
противник рассчитывал обеспечить безраздельное господство
в море, устранить всякую угрозу перевозкам войск и военных
грузов иа Кавказский фронт и обеспечить постоянную поддержку
с моря турецким войскам, наступавшим на русское Закавказье
135].
Всю ночь наш флот тел в тумане, заставлявшем держать
увеличенные интервалы между кораблями. С рассветом туман
несколько рассеялся, но видимость оставалась плохой, и адмирал,
не ожидая встречи с противником, вел корабли прежней растяну-
той колонной. В 3,5 милях впереди флота шел крейсер «Алмаз»,
в таком же расстоянии от него слева и справа шли «Кагул» и «Па-
мять Меркурия». Около 11 ч 40 мин в районе мыса Сарыч «Алмаз»
донес об обнаружении прямо по курсу большого дыма, а радио-
станциями кораблей были перехвачены вражеские переговоры.
Линейные корабли начали подтягиваться в более компактную
колонну с уменьшением интервалов до 2,5 кабельтовых, но не
успели сильно отставшие «Три Святителя» и «Ростислав» сбли-
зиться с шедшим третьим в колонне «Пантелеймоном», как «Алмаз»,
находясь в 39 милях на юго-восток от Херсоиесского маяка,
сообщил о появлении противника. Через несколько минут на-
встречу флоту и чуть левее выступили из тумана силуэты двух
больших кораблей. Головной «Евстафий» под флагом команду-
ющего А. А. Эбергарда немедленно повернул влево, за ним,
последовательно приводя противника на наиболее выгодный для
боя курсовой угол 90°, повернули остальные.
Еще несколько минут, и вражеские корабли окажутся под
сосредоточенным, столько раз проверенным на учениях, огнем
всей бригады. Но корабли еще не закончили поворот, сильная
пасмурность и низко стелющиеся дымы кораблей мешают уверен-
ному определению расстояния дальномером, поэтому управля-
ющий централизованным огнем на втором в строю «Иоанне Зла-
тоусте» (такое разделение считалось необходимым для повышения
живучести управления бригадой) еще какие-то мгновения про-
должает выжидать. Между тем уточненная неоднократной про-
237
В боевом походе.
верной по дальномерам «Евстафия» дистанция составляла уже
40 кабельтовых — расстояние, досягаемое не только для 305-
и 203-мм, но и для 152-мм орудий «Пантелеймона». Не выдер-
жавший напряжения командующий флотом, вопреки отрабо-
танной на бригаде методике стрельбы, а главное, не связавшись
с «Иоанном Златоустом», приказывает старшему артиллеристу
«Евстафия» открыть огонь, не ожидая сигнала управляющего.
Первый же залп «Евстафия» накрыл «Гебена», ясно были видны
разрывы в его средней части, где, как позднее было установлено,
бронебойный 305-мм снаряд пробил 127-мм броневую плиту кор-
мового каземата чуть позади третьем банши и вызвал пожар
зарядов 127 ].
Блестящий, но преждевременный залп, заставив шедший до
того на сближение «Гебен» немедленно уклониться в сторону,
сбил стрельбу всей бригады, не успевшей вступить в бой всеми
силами и дезорганизованной к тому же ошибочной дистанцией
(60 кабельтовых), которую упорно повторял по радио управля-
ющий огнем. В результате бой свелся к 14-мипутному поединку
«Евстафия» с «Гсбеном», и немецкий крейсер, получив несколько
новых попаданий с других кораблей, поспешил скрыться в ту-
мане. Опрометчивость командующего флотом и необеспеченность
связи, значение которой еще в 1909 г. подчеркивал старший артил-
лерист «Пантелеймона», сорвали стрельбу и реальную возмож-
ность открыть по «Гебену», как писал одни из участников
боя, «прямо бешеный огонь» со всех кораблей и чуть ли не из
всех орудий. По расчетам М. А. Петрова, если бы не произошло
дезорганизации стрельбы, из-за чего 305-мм орудия флота
238
успели сделать лишь 30 выстрелов (попали в цель три снаряда),
корабли, не считая пристрелки и огня других орудий, давших
в бою 11 попаданий, могли бы в течение пяти минут огня на пора-
жение выпустить по «Гебену» до 70 снарядов, из которых не один
десяток лег бы накрытием. Потерявший 115 человек убитыми и
57 ранеными и чудом избежавший взрыва боеприпасов в каземате,
«Гебен» убедился в крайней рискованности даже кратковременной
встречи с русской бригадой, но и повреждения «Евстафия» — про-
битая тремя бронебойными 280-мм снарядами броня, сорванная
радиоантенна, отчего корабль выбыл из системы централизован-
ной стрельбы, гибель 5 офицеров и около 50 матросов — говорили
об опасности одиночного боя старого линейного корабля с новей-
шим линейным крейсером.
«Пантелеймон», сыграв свою отведенную ему обстоятель-
ствами роль в бою с «Гебеяом», в середине декабря участвует
в новом походе флота, прикрывавшего постановку отрядом за-
градителей 585 мин у входа в Босфор. На этом заграждении «Ге-
бен», возвращаясь из Трапезунда после конвоирования турецких
транспортов, и подорвался сразу на двух минах. Корабль принял
600 т воды с обоих бортов и с большим трудом дошел до базы.
Ввиду отсутствия у турок дока, необходимого для столь большого
корабля, «Гебена» ожидал длительный ремонт. Впрочем, сведения
о подрыве «Гебена» долго считались сомнительными, поэтому
командующий не решался разделять флот для выполнения от-
дельных операций и по-прежнему совершал соединенные походы.
Во время одного из них при возвращении от Зоигулдака, уже
около Севастополя, «Пантелеймон» вместе с «Евстафием» и «Иоан-
ном Златоустом» неожиданным огнем со 100 кабельтовых заставил
быстро ретироваться упорно державшийся около флота «Бреслау»;
24 декабря при перехвате на широте Туапсе разбойничавшего
у берегов Кавказа «Бреслау» «Пантелеймон» несмотря на скоро-
течность ночной стычки успел послать противнику и несколько,
впервые примененных, трассирующих снарядов.
В кампании 1915 г. «Пантелеймон» кроме походов к Анато-
лийскому и Кавказскому побережьям участвует в активизировав-
шихся действиях флота у Босфора, укрепления которого бригада
должна была подвергнуть особенно интенсивному обстрелу (при
развитии успеха предполагалась и высадка десанта) за четыре
дня до планировавшегося прорыва английским флотом Дарда-
нелл [16]. Первая бомбардировка состоялась 16 марта. Коррек-
тировку огня вели гидросамолеты, сбросившие также несколько
бомб. Находившийся в проливе «Гебен» не решился вступить
в бой 1231.
В середине апреля во время очередного похода флота к Бос-
фору «Пантелеймон» провел вместе с линкором «Три Святителя»
бомбардировку укреплений, выпустив за 2 часа 15 минут ПО сна-
рядов 305-мм и 333 снаряда 152-мм калибра («Три Святителя»
выпустил соответственно 56 и 195 снарядов). Подходы кораблей
239
Бригада линейных кораблей во время войны. На переднем плане «Три Святи-
теля», за ним «Пантелеймон», далее «Иоанн Златоуст» и скрытый за ним «Евста-
фий».
через минные поля к побережью обеспечивали тральщики, раз-
ведку проливов осуществляли попеременно находившиеся в воз-
духе пять гидросамолетов с входивших в состав флота гидроавиа-
транспортов. «Пантелеймон», обладавший более дальнобойной
артиллерией (угол возвышения 305-мм орудий 35°), начав стрельбу
с 58 кабельтовых по ближним батареям верхнего Босфора, затем
перенес огонь на дальние батареи, вплоть до фортов Анатоли—
Кавак е расстояния до ПО кабельтовых {231. Эффект разрыва
новых — послецусимских — русских снарядов, как это наблюдал
и действовавший у Дарданелл «Аскольд», был исключительным.
В тактическом формуляре «Пантелеймона» отмечалось, что при
стрельбе по береговым укреплениям 305-мм снаряды «рвались
(jC3 отказа, давая массу дыма, земли и камней», а из выпускав-
шихся заЛЙамн 152-мм снарядов нельзя было установить, были ли
в них невзорвавшиеся, так как взорвавшиеся обеспечивали эф-
фект за весь залп.
24—28 апреля «Пантелеймон» в новом походе — он участвует
в совместном поиске «Гебена», появившегося у южных берегов
Крыма, затем в осмотре Зопгулдакекого угольного района, где
было потоплено еще несколько пароходов, и, наконец, в обстреле
укреплений Босфора. Отогнав огнем турецкий миноносец, пытав-
шийся помешать впереди идущим тральщикам прокладывать
фарватер, «Пантелеймон» уже выходил на позицию начала
£40
стрельбы, когда в 7 ч 05 мин от флота, располагавшегося в 20—
25 милях от пролива, был получен приказ присоединиться — до-
зорный крейсер «Память Меркурия» обнаружил приближение
с севера «Гебеиа». Одновременно «Евстафий», «Иоанн Златоуст»
и «Ростислав» начали отход навстречу «Пантелеймону» и «Трем
Святителям», по «Гебен» быстро приближался. Тогда «Евстафий»
повернул флот навстречу противнику и, приведя его на курсовой
угол 110° правого борта, в 7 ч 54 мин открыл огонь с расстояния
04 кабельтовых. «Гебен» лег па параллельный курс и, сосредоточив
по «Евстафию» всю мощь своих с предельной частотой выпускае-
мых пятиорудийных залпов, пытался уничтожить русский флаг-
манский корабль, который временами почти весь скрывался среди
громадных всплесков разрывов 280-мм снарядов. Но уже под-
ходивший «Пантелеймон», пе вступив еще в общин строй, с пре-
дельной дистанции накрыл «Гебеиа»: 305-мм бронебойный снаряд
«Пантелеймона» ударил в нижнюю кромку главного броневого
пояса (270 мм) германского крейсера ниже ватерлинии. Взрыв
вызвал повреждения в бортовом коридоре, повредил одно 150-мм
казематное орудие и временно вывел из действия третью башню
(271.
Наблюдавший за этим заключительным эпизодом боя старший
офицер корабля капитан 2-го ранга Г. К- Леман свидетельствовал:
«Когда около 8 ч 12 мин, обогнав линейный корабль «Ростислав»,
«Пантелеймон» дал залп, легший за кормой «Гебеиа», лейтенант
Мальчиковский скомандовал «четыре влево» и около 8 ч 13 мин,
подходя к линейному кораблю «Три Святителя», «Паптелеймон»
вновь дал залп с исправленной установкой целика и с прицелом,
если ие ошибаюсь, 104 кабельтовых. В это время «Гебен» держал
нас па курсовом угле градусов 120—130. Слыша отчетливо пред-
уведомления гальванера (отмечавшего по секундомеру время
полета снаряда. — Р. М.): «товсь!, «падение!», я увидел, что одно
падение этого залпа легло за кормой «Гебеиа» саженях в 30—40,
причем снаряд разорвался о воду, другое же падение дало попада-
ние в район задней трубы и третьей башни и, как мие казалось,
пришлось на верхний пояс брони. Снаряд при разрыве дал густое
облако черного дыма, которое прорезалось ярким красноватым
пламенем. В это время кроме «Пантелеймона» стрелял только
«Евстафий», снаряды которого ложились большими недолетами,
взрываясь о воду» \ Следующий залп мог оказаться гибельным
для «Гебеиа», и он поспешил немедленно, резко отвернув, выйти
из боя.
Отличная, как потом признавали и немецкие историки [161,
стрельба русских кораблей была отмечена приказом команду-
ющего флотом, который наградил Георгиевским крестом 4-й сте-
пени сверхсрочнослужащего старшего комендора «Пантелеймона»
Андрея Жукова за то, что «в бою 27 апреля 1915 года с гермаио-
* ЦГАВМФ, ф. 418, on. 1, д. 814, л. 112.
241
турецким крейсером «Гебен» метким и удачным выстрелом нанес
ему повреждение, после которого таковой быстро вышел из боя» м.
Управлявший огнем корабля лейтенант В, Г. Мальчиковский
(брат изгнанного Г. П. Чухниным из флота за «вольнодумство»
мичмана А. Г. Мальчиковского) был награжден орденами Анны
3-й степени с мечами и бантом, Станислава 2-й степени с мечами,
а затем произведен в старшие лейтенанты. Награды за бой полу-
чили командир корабля, старший офицер, ряд матросов и офице-
ров, включая н неоднократно участвовавшего в боевых походах
корабля заведующего исторической частью МГШ капитана
2-го ранга Е. Н. Квашнина-Самарина.
21—24 мая в перерыве между очередными походами иа носу
корабля установили фор-трал (нечто вроде более иоздпнх па-
раванов, отводящих якорные мины от корабля), а па спардеке —
две 57-мм «аэроиушки» (зенитки), стрелявшие шрапнельными
снарядами.
Но значительно более серьезную опасность, чем авиация,
могли представлять для флота подводные лодки. Об одной из них
наши летчики доносили после полета над Босфором 18 апреля,
и тогда же, во время бомбардировки турецких укреплений, «Пан-
телеймон» и «Три Святителя» обстреляли двигавшийся к ним подо-
зрительный бурун, сильно напоминавший перископ подводной
лодки. Слухи о появлении лодок в проливе повторялись, да и па
эффективность заграждения Дарданелл союзниками, как вскоре
и оказалось, нельзя было особенно полагаться. Вот почему оче-
редной поход флота 24'—26 мая 1915 г. отличался особенно внуши-
тельным охранением из 14 эскадренных миноносцев, которых,
однако, было недостаточно для надежного прикрытия столь боль-
шого числа (пять линейных кораблей и два крейсера) устарелых
н сравнительно тихоходных кораблей. При осмотре одного из
захваченных у Зонгулдака пароходов обнаружили письмо с сооб-
щением (позднее подтвердившимся) о прибытии в Константино-
поль германских подводных лодок. Вот почему до вступления
в строй дредноутов походы бригады были прекращены, и еще раз
в полном составе она вышла в море лишь 30 июня для прикрытия
с моря перехода из Одессы в Севастополь первого черноморского
дредноута «Императрица Мария», построенного в Николаеве
заводом «Руссуд» — преемником адмиралтейства, строившего «По-
темкин». Выход из Босфора был перекрыт 58 минами (подорвав-
шийся 5 июля на этом заграждении «Бреслау» вышел из строя на
семь месяцев), поставленными подводным заградителем «Краб»,
совершившим свой первый боевой поход. Появление кораблей
противника из Босфора сторожили три подводные лодки, в не-
посредственном охранении дредноута шли крейсер «Память Мер-
курия», гидроавнатранспорт «Александр I», восемь эскадренных
миноносцев и посыльное судно «Летчик».
* ЦГАВМФ, ф. 604, on. 1, Д. ПЭ, л. 70.
242
Флот встречает «Императрицу Марию».
Торжественным и радостным был день 1 июля па севастополь-
ском рейде, где флот с выстроенными иа палубах командами,
музыкой оркестров, салютом и флагами расцвечивания принимал
в свою семью новый замечательный невиданный еще в Черном
море корабль, равный по мощи огня главного калибра всей до-
военной бригаде старых линкоров тина «Пантелеймон». Еще не
закончив полностью курса боевой подготовки, «Императрица
Мария» уже 17 сентября вышла в поход для прикрытия действий
организованного к тому времени 3-го маневренного соединения
(«Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», крейсеры «Память
Меркурия», «Алмаз» и семь эскадренных миноносцев). Присут-
ствие дредноута позволило кораблям, разделившись, нанести
одновременные удары но многим узловым пунктам вражеского
побережья, включая и подаергавшийся блокаде флота угольный
район Золгулдака, откуда турки морем доставляли уголь для
кораблей в Босфор. 18 сентября «Пантелеймон» вышел на позиции
у Зопгулдака и несмотря на противодействие батарей и находив-
шиеся в районе подводные лодки более часа обстреливал портовые
сооружении из 305- и 152-мм орудий.
7 октября, вновь под прикрытием «Императрицы Марии»,
в составе еще большего соединения «Пантелеймон» уходит в первый
поход к побережью Болгарии. Пронемецкие правящие круги
этой страны, не считаясь с интересами народа, изменили тради-
циям славянского единства, и в августе 1915 г. Болгария вступила
в войну па стороне Германии и Турции. Героически защищав-
шаяся до этого времени против Австрии Сербия была разгромлена,
243
положение Турции усилилось в результате начавшихся прямых
военных поставок из Германии, е подводная угроза в Черном море
возросла из-за обосновавшейся вблизи Варны — совсем недалеко
От русских берегов — базы германских подводных лодок. Обстрел
этой базы и портовых сооружений противника был повторен
14 октября теми же силами при одновременном воздушном палете
гидросамолетов с крейсера «Алмаз» и гидроавиатранспорта «Ни-
колай I». Успевшие выйти в море подлодки UB-7 и UB-8 пытались
торпедировать концевой «Пантелеймон», но корабль, вовремя об-
наружив перископ лодки \ энергичным огнем 152-мм орудий за-
ставил одну из иих отказаться от атаки, а от торпеды другой
лодки, выпущенной е 5 кабельтовых, сумел уклониться и про-
должал боевые действия 116]. В числе награжденных Георгиев-
ским крестом за эти бои был артиллерист кондуктор Д. И. Гри-
ценко, вскоре переведенный с группой специалистов во Влади-
восток для укомплектования «Чссмы» (бывший броненосец
«Полтава»).
Новый 1916 год «Пантелеймон» встретил иа севастопольском
рейде под флагом начальника Линейной дивизии Черноморского
флота. Как и до войны, «Пантелеймон» оставался штабным флаг-
манским кораблем, на котором размещались все службы штаба.
Здесь разрабатывались планы действия кораблей, сюда прибывали
офицеры связи британского флота н прикомандированные к штабу
представители сербской армии, не раз бывали на корабле и исто-
риографы Морского генерального штаба капитан 2-го ранга
Е. Н- Квашнин-Самарин и старший лейтенант Н. В. Новиков 2.
В походах флаг адмирала переносили на более современный
корабль, чаще всего на «Евстафий», а позднее па «Императрицу
Марию». На новом дредноуте, ускоряя тем самым его боевую
подготовку, служил теперь ряд матросов и офицеров с «Пантелей-
мона».
Менялось содержание учений и занятий на «Пантелеймоне»,
который, выйдя 26 января в четырех дневное крейсерство, два
дня занимался стрельбой из 152-мм орудий (учебными стволами),
отрабатывая организацию отражения атак подводных лодок.
Поход прошел под флагом начальника высадки. На эту должность
был назначен произведенный в контр-адмиралы командир корабля
М. И. Каськов.
В феврале «Пантелеймон» прошел докованне в новом Николаев-
ском доке, затем занимался в бухте проверкой прицельных линий
орудий, а в марте после соответствующих демонтажных работ
с корабля сняли траверзные торпедные аппараты, которые стали
бесполезными при увеличении дистанции боя.
26 марта 289 человек матросов с «Пантелеймона» грузили
уголь на дредноут «Императрица Екатерина Великая», а 28 марта
* ЦГАВМФ, ф. 604, on. 1, д. 120, л. 112.
а Известный историк русского и советского флота.
244
столь же внушительная партия с корабля помогла заполнить
угольные ямы экипажу «Императрицы Марии». Флотская взаимо-
выручка имела здесь особенно глубокий смысл — дредноут должен
был сопровождать «Пантелеймон» в боевом походе.
На следующий день в 15 ч 5 мин «Императрица Мария» под
флагом начальника бригады крейсеров снялась с бочки, а через
2,5 часа, пройдя линию бонов, вышел в море «Пантелеймон»
и, вступив в кильватер дредноуту, проложил курс на Батуми.
Переход линкоров, шедших противолодочным зигзагом, охраняли
эскадренные миноносцы «Беспокойный» и «Дерзкий». Утром
31 марта после 460-мильного пути, простившись с повернувшей
обратно «Императрицей Марией», «Пантелеймон» отдал якорь на
Батумском рейде. Задачей корабля было усиление поддержкой
с моря наступления Приморского отряда русской кавказской
армии (ввиду расширения фронта па плато и предстоящего штурма
Трапезуида было уже недостаточно огня действовавшего в этом
районе «Ростислава»), С удалением фронта от Батуми становилась
рискованной и посылка относительно тихоходных и слабых ка-
нонерских лодок, которые противник мог отрезать и уничтожить
до подхода поддержки. Благодаря хорошо налаженному взаимо-
действию с сухопутными частями (прием па борт сухопутных
офицеров-артиллеристов с картами для ориентировки, целеука-
зания и корректировки с берега) огонь прибывших 1 апреля из
Батуми «Ростислава» и «Пантелеймона», выпустивших соответ-
ственно 540 и 680 снарядов калибром 152 мм, оказался на редкость
эффективным. За один день наши войска продвинулись на 8 км
и захватили селение Сурмене \ На ночь корабли с охранявшими
их от подводных лодок миноносцами «Строгий», «Стремительный»,
«Живой» и «Жаркий» отошли в море, а наутро возобновили огонь,
позволивший наступающим частям, заняв два селения, продви-
нуться за день еще иа 12 км. Оказывавшие до этого отчаянное
сопротивление турки за ночь отступили па 16 км в Трапезунд
и, предвидя жестокий разгром, без боя оставили город.
Действия кораблей Батумского отряда по своей организо-
ванности и эффективности считаются в истории военно-морского
искусства примером поддержки флотом флангов своей армии.
Столь же поучительным было и обеспечение флотом с участием
дредноутов и 30 транспортов во главе с начальником высадки
контр-адмиралом М. И. Каськовым1 2 доставки из Мариуполя
двух дивизий для удержания захваченного кавказской армией
1 Недалеко от этого селения, в бухте, 17 марта 1916 г. варварский акт же-
стокости совершила германская подводная лодка U-33, потопившая несмотря па
опознавательные знаки и окраску госпитальное судно «Портюгаль». Погибли
десятки раненых и почти весь медицинский персопал — сестры и жены севасто-
польских моряков.
2 В обязанности начальника высадки входило руководство комбинирован-
ными действиями флота и сухопутных частей при осуществлении больших десант-
ных операций.
145
плацдарма. Присоединившиеся к «Пантелеймону» «Евстафий»
и «Иоанн Златоуст» обеспечивали оборону Тралезунда с моря на
случай появления «Гебена». После стабилизации фронта вся
бригада вернулась осенью в Севастополь [35].
Вместе со всем флотом пережил здесь экипаж «Пантелеймона»
ужасную катастрофу «Императрицы Марии», на которой 7 октября
в 6 ч 20 мин неожиданно произошел огромной силы взрыв крюйт-
камеры 305-мм зарядов. Взрывом вырвало участок палубы позади
носовой башли, снесло боевую рубку, мачту и дымовую трубу
[15|. Более 40 минут шла отчаянная борьба за спасение корабля,
сотрясаемого пепрекращавшнмися одиночными и групповх^ми
взрывами в носовой части. Буксиры развернули корабль лагом
к ветру, портовые пожарные катера, придя иа помощь экипажу,
уже почти сбили пламя пожара; корабль ис имел заметных пи
креиа, ии дифферента, но в 7 ч 2 мин после очередного, особенно
сильного 24-го взрыва корабль начал погружаться носом. В 7 ч
8 мип при последнем 25-ом взрыве форштевень весь ушел в воду,
но еще долгих восемь минут, погружаясь носом, корабль сохра-
нял остойчивость, пока не повалился на борт. Более 1100 чело-
век — около 90% команды — спасли шлюпки стоявших на рейде
кораблей.
Молва упорно винила в трагедии немецких шпионов, однако
комиссия под председательством А. Н. Крылова не смогла прийти
к столь определенному заключению. По мнению старшего офицера
корабля, капитала 2то ранга А. В. Городысского (в 1911—
1913 гг.—старший артиллерист «Пантелеймона»), пожар, вы-
звавший затем взрывы, мог произойти и без участия шпионов —
от самовозгорания пороховых нолузарядов при их падении вслед-
ствие неосторожности личного состава 1.
Недоброкачественность пороха — явление весьма возможное
при ускоренном его производстве в военное время — уже была
причиной пожара на линкоре «Севастополь» в 1915 г.; случаи
катастрофических взрывов, очевидно но этим же причинам, про-
исходили во время войны и на флотах союзников.
Потеря новейшего, так немного прослужившего дредноута
потребовала усиления мер предосторожности на кораблях и под-
держания неослабной боеготовности всех сил, включая и 2-ю
бригаду линкоров, вероятность встречи которой с «Гебеном»
вновь увеличилась после гибели «Императрицы Марии». Очевидно,
поэтому новый, 1917 год «Пантелеймон» встретил в боевом походе.
1 Версию эту считает достоверной и известный историк отечественного флота
Н. А. Залесский («Техника молодежи», 1970, № 10, с, 50—54; № 11, с. 48—53.
В то же время продолжают высказываться мнения и о немецкой диверсии
(«Москва», 1978, № 4,).
246
Глава VI
«БОРЕЦ
ЗА СВОБОДУ»
Заря свободы
В полночь 1 января 1917 г. «Пантелеймон» в составе вышедшей
из Севастополя маневренной группы был на широте Варны.
Флот после ряда миппо-заграднтельиых операций легких сил
у Варны и Босфора контролировал положение на театре, готовый
пресечь попытки противника выйти в Черное море. Весь день,
как н накануне, по сигналам адмирала, следовавшим через 15—
10—20 мин, корабли выполняли противолодочный зигзаг и ма-
неврирование н, не доходя до Босфора 60 миль, легли на обрат-
ный курс.
3 января 1917 г. «Пантелеймон» вернулся в Севастополь из
очередного похода в район Босфора. На этот раз пребывание
его п Севастополе затянулось почти на лолгода. Корабль, вынесший
с бригадой старых линкоров всю тяжесть первого периода войны,
нуждался в ремонте. За это время предполагалось также обучить
новое пополнение (127 молодых матросов из Черноморского флот-
ского экипажа и комендоров артиллерийской школы), прибывшее
взамен ушедших на другие корабли опытных специалистов: маши-
нистов, кочегаров, комендоров, мотористов, электриков и матросов,
«Пантелеймон» по-прежнему оставался школой кадров для флота.
247
18 февраля корабль покинул Большой севастопольский рейд
и перешел к стенке артиллерийской мастерской в Корабельной
бухте. Приступили к разборке крыши и демонтажу орудий кор-
мовой башни, 20 февраля с помощью крана сняли крышу, вынули
орудия, а на следующий день — и их станки. Ремонтные работы
разворачивались по всем заведованиям — в машинах и кочегар-
ках (там меняли трубки нижних рядов в котлах), в трюмах и на-
верху, где на трубах и кожухах сбивали наросший за долгие годы
слой старой краски; в Сухарной балке наряда команды сдавали
па склады доставленные в баржах боеприпасы \
Напряжением боевых походов, сменявшими друг друга интен-
сивными учениями и хлопотами периодических ремонтов началь-
ство стремилось не оставлять командам времени задуматься
о назревавших в России событиях, смутные слухи о которых
изредка прорывались сквозь плотные кордоны полицейских,
жандармских в цензурных заслонов военного времени, ограждав-
шие флот и город-крепость Севастополь. Следуя заветам адмирала
Чухпина, начальство стремилось также владеть настроением
и досугом команд. «Духовные беседы» корабельного свящешшка
сменялись лекциями офицеров «О военном положении России»,
в которых старательно обходились все вопросы внутреннего
положения страны. Так или иначе, но цель была достигнута —
в отличие от Балтийского флота, бывшего одним из главных
участников февральских событий, Черноморский флот в первые
дни революции оставался даже в неведении о случившемся.
Один из участников революционного движения на флоте С. Сапро-
нов вспоминает, как матросы зашедшего в Одессу в канун пере-
ворота эсминца «Капитан Сакеп» были изумлены зрелищем раз-
лившегося по набережной грандиозного народного шествия с крас-
ными флагами и революционными песнями [6].
Однако очень скоро тайное стало явным. В Севастополь на-
чали пробиваться сведения о свержении царской власти в Петро-
граде, брожение нарастало, и после известия о восстании в Бал-
тийском флоте и уничтожении в Кронштадте верхушки коман-
дования во главе с ненавистным Виреном, командующий Черно-
морским флотом вице-адмирал А. В. Колчак, предварительно
выведя флот в море, вынужден был официальным приказом № 771
от 2 (15) марта 1917 г, сообщить флоту о произошедшей в стране
революции.
И хотя командующий, очевидно, еще не знавший об отречении
Николая II, предписывал нсем подчиненным ему морским и сухо-
путным чинам «продолжать твердо и непоколебимо выполнять
свой долг перед государем императором и родиной», он понял
обреченность попыток спасения рухнувшей династии и не стал
уподобляться командующему московским военным округом, ко-
торый в ответ На известие о перевороте объявил в Москве осадное
» ЦГАВМФ, ф. 870, оп. 6, д. 417, л. 71.
248 ..
положение и собирался залить кровью «вверенную ему перво-
престольную столицу». Тактика Колчака — недаром он считался
одним из виднейших офицеров Морского генерального штаба —
оказалась гораздо более гибкой и помогла ему не только избежать
участи павшего жертвой чрезмерного усмирительного усердия
командующего Балтийским флотом вице-адмирала А. И. Непс-
иина, но и удержаться на своем посту. На глазах неискушенных
в политике масс адмирал, переориентировавшись после недолгих
колебаний, проявлял одну «революционную» инициативу за дру-
гой. Сразу же по возвращении флота в Севастополь он устроил
5 марта на Нахимовской площади большой парад команд флота
и гарнизона с торжественным молебном и провозглашением «мно-
гая лета» Российской державе, ее Временному правительству,
верховному главнокомандующему и всему российскому воинству.
Одновременно штаб командующего объявил, что в ознаменование
победы революции снимаются все дисциплинарные взыскания.
Согласился командующий и с резолюцией, принятой на состояв-
шемся в тот же день массовом митинге десяти тысяч матросов,
солдат и рабочих порта, о разоружении полиции и жандармов,
создании народной милиции, освобождении политических заклю-
ченных, отстранении от должности ненавистного коменданта
крепости Веселкина и т. д. Тактику Колчака подхватили его
подчиненные, и команды на кораблях, не имея, кроме нескольких
случайно уцелевших после жандармских погромов большевиков,
пи одной подпольной партийной группы, оказались захлестну-
тыми той самой, по выражению В. И. Ленина, «гигантской мелко-
буржуазной волной» \ которая не позволила пролетариату в тот
момент взять власть в свои руки.
Важно помнить, что в Черноморском флоте в отличие от Бал-
тийского свершение пролетарской революции сильно затрудняли
такие характерные лишь для юга обстоятельства, как значитель-
ное засилье мелкобуржуазных партий, в частности эсеров, го-*
раздо большая в силу пестроты национального состава флота
и местных жителей острота национального вопроса, удаленность
от промышленных центров, относительно слабая прослойка ра-
бочих и преобладание крестьян в составе флота, комплектовавше-
гося в основном призывниками из южных губерний. Большевики
в Севастополе в канун Февральской революции не имели подполь-
ной организации, поэтому созданная во второй половине апреля
первая партийная группа оказалась перед объединенным фронтом
эсеро-меньшевистских, буржуазных и националистических пар-
тий и группировок 13].
На «Пантелеймоне» возможность каких-либо выступлений
осложнялась разобщенностью команды, вызванной ремонтными
работами, и большим числом новичков, составлявших почти
четверть команды. А мероприятия начальства в войне «за умы»
х Лепин В. И. Поли. собр. соч., т. 31, с. 156.
249
Сцепа митинга 1917 г. Сияю на юте
линкора «Три Святителя».
следовали одно за другим. Ве-
чером 2 (15) марта команде был
прочитан приказ командующего
флотом № 771. 4 марта перед
собранной в батарейной палубе
и одетой по-пар адному коман-
дой были оглашены еще пять
приказов командующего. В вос-
кресенье 5 марта 115 человек
команды отправились в уволь-
нение на берег. Матросы, побы-
вавшие в гуще с утра до ночи
кипевшего митингами Севасто-
поля, очевидно, уже пе могли
удовлетвориться приказами ко-
мандующего. Утром 6 (19) мар-
та, спустя полчаса после развода
на работы, матросы собрались
по сбору во фронт и, согласно
неслыханной со времен 1905 го-
да записи в вахтенном журна-
ле, «адмирал объяснялся с ко-
мандой» или, как уточнял в
своде занятий и работ старший
офицер, «беседовал с командой
о перевороте и о текущих делах». Тем временем из Петрограда
па помощь адмиралам уже спешили депутаты Государственной ду-
мы. 8 марта прибывший иа корабль в сопровождении командую-
щего флотом вице-адмирала А. В. Колчака депутат И. Туляков
выступил перед командой с речью о текущих делах. Вечером
огласили очередные приказы командующего; «Воззвание, состав-
ленное в экстренном заседании в присутствии депутата Туликова»,
а лейтенант Б. К. Писемский прочел лекцию «Основы государствен-
ности и патриотизма англичан», из которой следовало, что своим
благоденствием англичане обязаны спасительному консерватизму
и высоким веками складывавшимся традициям.
11 (24) марта другой депутат Государственной думы Алексан-
дров «имел беседу с личным составом и объяснял создавшееся
положение и порядок в свободной России». На следующий день
после чтения новых девяти приказов командующего оглашается
воззвание духовенства Черноморского флота и гарнизона г. Се-
вастополя. Теперь уже почти каждый вечер с объяснениями
и толкованием событий жизни страны, флота, Севастополя и ко-
рабля выступают перед командой строевые офицеры, инженеры-
механики, врач и корабельный священник. Накал классовых
страстей нарастал, и вот, вслед за обличением лейтенантом
Н. А. Томашевичем «старого образа» правления, состава старого
правительства и объяснением отношения к нему «разных слоев
250
общества», а команд и офицеров — к перевороту, перед матросами
снопа выступает лейтенант Б. К- Писемский. На этот раз он, как
значится в записях старшего офицера, избрал темой лекции «Све-
дения о пропаганде социал-демократических партий в пользу
мира, идеи социал-демократической партии; статьи, изоблича-
ющие эту партию; призыв к служению Родине, ее защите и за-
щите завоеваний свободы».
После Февральской революции стали обычными организо-
ванные походы партий команды «при офицере» в город на митинги
и лекции, часто устраиваемые тогда в кинематографе «Ренессанс».
Современники тех уже далеких сегодня событий свидетельствуют,
что вся Россия, сбросившая наконец бесчисленные путы поли-
цейских запретов и оков царской цензуры, испытывая давно сдер-
живаемую потребность высказаться, никогда еще так много не
говорила, как в первые послсфевральские и последующие дни.
Пе составлял исключения и Севастополь. На жарких, нескончае-
мых политических митингах ораторы, сменяя один другого, ча-
сами рассуждали об основах демократического управления, изла-
гали платформы своих партий и группировок, предлагали проекты
будущего государственного устройства России. Здесь тогда еще
немногочисленные большевики давали бой соглашателям, разоб-
лачали пустозвонство эсеровской апггацни и предательскую
сущность националистов, доходивших до предложений о разделе
флота по национальным группировкам.
Без митингов — этой открытой арены политической борьбы
н важной школы воспитания классового сознания — нельзя пред-
ставить флот и корабли 1917 года. А это классовое революцион-
ное сознание, несмотря на все маневры Колчака, ухищрения офи-
церов и эссро-мсньшеввстское засилье в созданных в городе
и на флоте органах народной власти, неуклонно росло и крепло.
Немало беспокойства начальству доставил, например, воскресный
день 9 (22) апреля, начавшийся па «Пантелеймоне» встречей с быв-
шим старшим боцманом «Потемкина» Ф. В. Мурзаком (впослед-
ствии за партизанскую деятельность расстреляй белогвардей-
цами), а завершившийся грандиозной совместной манифестацией
в городе в честь борцов за свободу, проведенной матросами «Пан-
телеймона» -— «Потемкина», «Кагула» — «Очакова» и рабочими
транспорта-мастерекой «Кронштадт» *.
Великим днем памяти борцов за свободу народа стал в Сева-
стополе день 8 (21) мая, когда с приспущенным на гафеле андреев-
ским флагом вошел на рейд сетевой заградитель «Принцесса
Мария», доставивший с острова Березань прах расстрелянных
там царскими карателями П. П. Шмидта, С. П. Частника,
Н. Г. Антоненко и А. И. Гладкова. Гром крепостных орудий,
когда-то расстреливавших «Очаков», а теперь салютовавших
памяти его героев, засвидетельствовал в тот день правоту великой
1 ЦГАВМФ, ф. 870, оп. 6, д. 418, л. 56.
251
убежденности П. II. Шмидта в высшей справедливости его борьбы—
борьбы, которую царские судьи назвали преступной, по которая
«завтра принимается как заслуга перед Родиной» [29]. И перед
неотвратимостью «великого Завтра» П. П. Шмидта пополз вниз
иа «Георгии Победоносце» флаг командующего адмирала Колчака,
а на мачте поднялся сигнал «Вечная слава борцам, павшим за
свободу». Ровно час был приспущен флаг и на «Пантелеймоне»,
участвовавшем вместе со всем флотом в церемонии переноса в собор
праха казненных революционеров.
После Февральской революции по морскому ведомству был
издан приказ о переименовании всех кораблей с монархическими
названиями и возвращении кораблям имев, отнятых у них ца-
ризмом за революционные выступления. В койне марта состоялся
приказ о переименовании «Кагула» в «Очаков», а «Пантелеймона»
в «Потемкин Таврический», но экипаж линкора не принял нового
названия. Еще ранее, одновременно с ходатайствами экипажей
«Кагула» н «Императрицы Екатерины Великой» о переименовании
их кораблей в «Очаков» и «Свободную Россию», команда «Панте-
леймона» потребовала переименовать корабль в «Борец за сво-
боду». Только этим названием, прямо указывающим на револю-
ционные заслуги корабля, а не фамилией царского вельможи,
команда считала возможным заменить имя «Пантелеймон», в огне
войны уже завоевавшее на флоте известность и уважение благо-
даря высокой боевой репутации корабля. Действительно, назва-
ние «Потемкин Таврический» ни разу пе упоминается в вахтен-
ном журнале и исходящих документах корабля той поры, само-
чинно несмотря на приказ продолжавшего оставаться «Пантелей-
моном». И временным министрам пришлось отступить: 28 апреля
(11 мая) состоялся приказ о новом переименовании «Потемкина»,
но только 18 (31) мая, во время приезда Керенского н, очевидно,
с целью примирить упрямый экипаж с новыми «революционными»
властями командир объявил о переименовании «Пантелеймона»
в «Борец за свободу».
Но процесс подлинного революционизирования флота проис-
ходил независимо от тех, кто по прихоти судьбы оказался тогда
на его высших административных постах. Большевики, объеди-
нившиеся в середине апреля в партийную организацию, уже имели
фракцию в Севастопольском совете, умело вели борьбу за массы
и, опираясь на революционно настроенную часть матросов, солдат
и рабочих, шаг за шагом отвоевывали новые политические по-
зиции. Усилению большевизации черноморцев способствовало
и прибытие в Севастополь делегации моряков Балтийского флота.
Грандиозный 4-часовой митинг с участием балтийцев состоялся
па «Борце за свободу» 5 (18) июня. Делегаты революционной
Балтики привезли с собой Апрельские тезисы В. И. Ленина,
большое количество революционной литературы, раскрывавшей
истинное положение и расстановку сил в стране, оказавшейся
во власти министров-капиталистов [20 К Все усилия соглашателей
262
помешать большевистским ораторам не имели успеха, и уже на
следующий день в ответ на попытки А. В. Колчака расформиро-
вать наиболее революционно настроенные экипажи линкоров
«Синоп» и «Три Святителя» экстренное делегатское собрание матро-
сов постановило отобрать у офицеров оружие, а командующего
флотом и его начальника штаба отстранить от должности. Оружие
по требованию Временного правительства было затем возвращено,
по Колчак и Смирнов, вызванные в Петроград «для личного до-
клада», должны были покинуть флот. Временное командование
им принял начальник 2-й бригады линкоров контр-адмирал
В. К. Лукин. 18 июня (1 июля) на «Борце за свободу» команда
вновь собралась на шканцах для встречи с представителями бал-
тийского дредноута «Севастополь», а вечером черноморцы и бал-
тийцы вышли в город па манифестацию.
Так революционизировался Черноморский флот, а с ним, рав-
няясь на отличавшийся стойким большевистским настроением
«Евстафий», и команда несколько обособленного ремонтом от
флота «Борца за свободу». Уже в августе генеральный комиссар
Временного правительства в Черноморском флоте меньшевик
И. А. Борисов телеграфировал в Петроград, что за короткое время
Севастополь стал «городом большевиков». И хотя большевики
насчитывали в своих рядах лишь около 250 человек, а эсеры,
например, до 20 тысяч, однако начавшийся процесс перехода масс
па сторону большевиков, подмеченный эмиссаром Временного
правительства, стал неотвратимым.
Повседневную жизнь «Борца за свободу», как и иа всех других
кораблях, определял судовой комитет, избранный 20 июня 1917 г.
Власть командира и офицеров сохранялась лишь номинально
и даже в оставшихся за ними вопросах боевой подготовки они
не могли обойтись без судоного комитета. Из дошедших до нас
документов видно, что па «Борце за свободу» судовой комитет
к осени состоял из председателя, двух его товарищей (по совре-
менному — заместителей), секретаря, его помощника и 20 чле-
нов, распределенных по пяти комиссиям: организационной, дисци-
плинарной, просветительской, продовольственной и хозяйствен-
ной. Комитет следил за комплектацией личного состава корабля,
решал вопросы переводов, списаний, обменов местами службы
по просьбам матросов, зачисления в экипаж, увольнений на
берег и в отпуск (непременно с подтверждением ротного делегата),
повышения в очередные статьи и звания по представлениям офи-
церов-специалистов. Так, решением судового комитета водолаз
корабля Чумак списывался для продолжения давно уже выпол-
няемых им работ по подъему снарядов с погибшей «Императрицы
Марии», по просьбе лейтенанта Петровского освобождался от
дежурств матрос Симонов, занимавшийся с молодыми матросами,
по ходатайству мичмана Колтаева производился в боцманы уитер-
офицер Косий, сигнальщик Митрофан Погребняк по рапорту
старшего штурмана производился в сигнальщики-дальномерщики,
253
по ходатайству трюмного инженера-механика лейтенанта В. И. Па~
радеева в должностях унтер-офицеров утверждались выдержав-
шие соответствующий экзамен трюмные А. Волковой, Н. Лабзов,
А. Шарый.
О днях расправы царизма над матросами «Пантелеймона»
и о преданности их своему кораблю говорила просьба вернувше-
гося с каторги машиниста Арсения Кабанова зачислить его снова
на родной корабль. «Товарищи по службе — машинисты и коче-
гары сроков службы 1911 и 1912 годов меня помнят, могут сказать,
что за человек, думаю, не откажут», — писал он в комитет. Под-
держанное н командиром Лебединским ходатайство было удо-
влетворено судовым комитетом. О подтверждении политических
мотивов лишения в 1912 г. звания старшего комендора Павла
Савченко (срок службы 1908 г.), служившего теперь матросом,
запрашивает судовой комитет «Борца за свободу» командир роты
воздушной станции Круглая бухта; с таким же запросом с целью
возвращения звания комендора матросу Моисею Кузнецову об-
ращается из Архангельска судовой комитет тральщика Т-25 фло-
тилии Северного Ледовитого океана. «Кузнецов знание не поте-
рял, доказательством чего служит расстрел бочки на практической
стрельбе», — подчеркивает комитет тральщика. Действительно,
в приговорах царского суда от 24 октября 1912 г. 23-летпнй
машинист 2-й статьи Арсений Кабанов значился осужденным на
8-летнюю каторгу, а в списке разжалованных в матросы 2-й статьи
оказались М. Е. Кузнецов и П. В. Савченко. Так, с судьбой
корабля вновь сталкивались судьбы его героев-революционе-
ров.
Важное место в делах судового комитета занимала просвети-
тельская деятельность — поддержание в порядке корабельной
библиотеки, обучение малограмотных и занятия со всей командой,
которая, проснувшись «от тяжелого сна старого режима, горячо
и жадно взялась за дело просвещения». Постоянной заботой
судового комитета было поддержание на корабле необходимой
воинской дисциплины и порядка. В числе проступков насчиты-
вавшей более 800 человек команды были игра в карты, курение
в неположенных местах, опоздания к выходу корабля в море,
самовольные отлучки, сидение часового на посту, самовольный
уход со своего поста дозорного и т. п. Наказаниями служили пори-
цания и выговоры перед командой, лишения увольнений па берег
(до 10 суток), аресты н даже карцеры (например, за исполь-
зование в личных целях казенной парусины), а вслед матросу
Гончару, обманувшему комитет и самовольно уехавшему в от-
пуск, была, как гласят протоколы, отправлена в адреса железно-
дорожной милицин телеграмма следующего содержания: «Матроса
с ленточкой «Борец за свободу» М. Гончара задержать и доста-
вить в Севастополь» 1.
1 ЦГАВМФ, ф. 604, on. 1, д. 153, л. 2—53.
254
В ведении комитета были и конфликты матросов с офицерами.
Так, решением от 13 (26) сентября до сведения старшего офицера
и старшего артиллерийского офицера лейтенанта Петровского
доводилось, что’ назначения н наряды для погрузки снарядов
должны делаться с ведома комитета, а матросам Косякову н Али-
мушкину за пререкания со старшим артиллеристом выносилось
порицание.
Вопросы боевой подготовки также во многом зависели от
судового комитета. В августе командир Лебединский обратил
внимание комитета па необходимость раз в неделю производить
«общее артиллерийское учение с поверкою расписаний боевых
действий», включавших отражение атак подводных лодок, аэро-
планов, тушение пожаров, борьбу с крепом, отработку замены
убывших и переноса раненых с указанием вида первоначальной
помощи, обучение употреблению противогазовых повязок, нс прав-
ление повреждений башен и проводников с решением разного
рода частных задач. Для обеспечения проведения этих учений,
требовавших присутствия на корабле всей команды, судовой
комитет по предложению командира отменил утренние увольнения
на берег.
Война продолжается
Па фоне все усиливавшейся политической борьбы и утверждения
на флоте новых форм демократического управлении продолжа-
лась и боевая деятельность Черноморского флота, находившегося
в почти постоянном соприкосновении с противником. Вражеские
корабли и подводные лодки не прекращали попыток обстреливать
паше побережье, ставить мины, высаживать десанты. И подобно
революционным балтийцам, отстаивавшим от нашествия кайзе-
ровского флота входы в Рижский и Финский заливы, Черномор-
ский флот, защищая неприкосновенность своих берегов, продол-
жал блокадные и заградительные операции *.
В стороне от них не был даже продолжавший ремонт «Борец
за свободу». С разрешения командира лейтенант Н. А. Томашевич
ушел в крейсерство к Босфору на подводной лодке «Нарвал»,
участвовали в боевых операциях лейтенант Лутовинов, мичманы
Афанасьев н Путилин, на тральщиках выходили в море партии
минеров корабля. Не прекращались учения, занятия и трени-
ровки, форсировался ремонт, который из-за нехватки рук значи-
тельно отставал от планировавшихся первоначально сроков.
Главной работой была расточка подцапфенников станков 305-мм
орудий, в которых почему-то ие были предусмотрены бронзовые
вкладыши и стальные цапфы орудий истирались о сталь цапф,
трущиеся поверхности задирались и грозили перекосом осей ору-
дий. Стальными были и трущиеся пары червяков и подъемных
1 ЦГАВМФ» ф. 604, on. 1, д. 152, л. 200.
255
г.'
секторов вертикального наведения орудий. Все это неблагоприятно
сказывалось на точности наведения, меткости и скорости стрельбы.
Теперь командированные из Николаева рабочие завода на стан-
ках, установленных под навесом артиллерийской стенки, раста-
чивали подцапфенники вынутых из башен станков, обтачивали
задранные стальные поверхности цапф, подгоняли к ним бронзо-
вые вкладыши, а к подъемным секторам механизмов вертикального
наведения — бронзовые червяки вместо стальных. Одновременно
силами порта и плавучей мастерской «Кронштадт» под наблюдением
уже седьмой год служившего иа корабле старшего инженера-
механика капитана 1-го ранга К- Н. Попова производился ремонт
всей энергетической установки. Немало дел было и у экипажа ко-
рабля, с 1914 года находившегося в непрерывной кампании.
Так, минеры и электрики, оформленные па зарплату рабочих,
обновляли сеть электрического освещения в кочегарках, машин-
ных отделениях п башнях; артиллеристы перебирали приборы
высогы башенных прицелов, проверяли и согласовывали приборы
управления артиллерийским огнем и т. д. 1 (14) мая 1917 г. начали
устанавливать обновленные станки 305-мм орудий кормовой башни,
на следующий день установили оба орудия, а к вечеру н крышу
башни. 10—16 (23—29) мая устанавливали на место станки, ору-
дия н крышу носовой башни *. Вновь заняли свое место зенитные
орудия на башнях и 24 июня (7 июля), завершив ремонтные ра-
боты у артиллерийской стенки, корабль стал на Большом сева-
стопольском рейде, где 4 (17) июля, переодевшись по-летнему
во все белое, команда «Борца за свободу» в торжественном строю
вместе с другими кораблями приветствовала па рейде новое поко-
ление флота — построенный в Николаеве третий черноморский
дредноут «Воля» (бывший «Император Александр III»).
С 5 (18) по 17 (30) июля «Борец за свободу» проводил практиче-
ские стрельбы нз учебных стволов, в том числе и ночные, отыски-
вая цели с помощью прожекторов и осветительных 152-мм сна-
рядов.
18 (31) июля, вернувшись на бочку № 13, «Борец за свободу»
приступил к погрузке угля, доведя запасы в ямах до 920 т, и при-
нял практический боезапас. Вечером 20 июля (2 августа) про-
звучала команда «Корабль к бою изготовить», и с парами во всех
котлах в состоянии отражения минной атаки «Борец за свободу»,
пройдя линии бонов и протраленный фарватер, в охранении мино-
носцев «Счастливый», «Поспешный» и «Пылкий» вышел в полночь
в открытое море. Сразу же ввиду полнолуния пошли противоло-
дочным зигзагом или, как говорили в Черноморском флоте,
начали «ломать курс». Около пяти часов утра в 30 милях южнее
мыса Ай-Тодор встретили заградитель «Георгий» со щитом иа
буксире. Совмещая испытания отремонтированных станков с про-
веркой меткости орудий, открыли огонь по щиту и затем, не
1 ЦГАВМФ, ф. 870, on. 6, д. 419, л. 9.
256
Кормовая башня линкора «Три Святителя». На крыше — 75-мм зешадые
орудия и свободные от вахты матросы. У башни в'ши дали стоит С. Н Качкнв.*—
участник боевых действий на Балтике в 1919 г. (на эсминце «Гавриил»),
прекращая противолодочного зигзага, провели испытания зе-
нитных орудий.
В Севастополь вернулись 21 июля (3 августа), а 26 июля
(8 августа) вновь вышли в море. Флот возглавлял поднявший свой
флаг па «Евстафии» новый командующий — только что произ-
веденный из капитанов 1-го ранга 37-летний контр-адмирал
А. В. НемитцJ. Его назначением Временное правительство на-
деялось не допустить впредь состояния того «открытого буита»,
в результате которого был смещен Колчак, Терпимо относившийся
ко всем демократическим преобразованиям на флоте, признанный
судовыми комитетами кораблей, молодой адмирал усердно под-
держивал и боевую подготовку флота, неоднократно совершая
выходы в море иа разных кораблях, в том числе и на миноносцах.
На этот раз в море было выведено основное ядро второй бригады
линкоров: за «Евстафием» следовал «Иоанн Златоуст», в кильватер
ему шел «Борец за свободу». Б охранении держались вспомога-
тельный крейсер «Дакия», эскадренные миноносцы «Счастливый»,
«Громкий», «Поспешный», «Дерзкий», «Капитан-лейтенант Бара-
нов». Спустившись в центральную часть Черного моря, в 60 милях
от турецких берегов, командующий провел неслыханно интенсив-
ные маневры с многократными перестроениями, противолодоч-
ными зигзагами, решением тактических задач миноносцами,
1 Впоследствии вице-адмирал советского флота.
9 Мельников р. м. 257
бригадной стрельбой по щиту, буксировавшемуся заградителем
«Святой Николай», и практическими стрельбами по вешке
152-мм ныряющими противолодочными снарядами.
27 июля (9 августа), подняв стеньговые флаги в честь 203-летия
Гангутской победы, флот встал иа свои бочки на Большом сева-
стопольском рейде. А затем снова приемка угля, чистка орудий,
артиллерийские учения — и новый поход в ночь на 31 августа
(13 сентября). Бригаду под брейд-вымпелом только что назначен-
ного начальника капитана 1-го ранга М. М. Остроградского
возглавляет «Борец за свободу», в охранении миноносцы 3-го ди-
визиона «Капитан-лейтенант Баранов», «Лейтенант Шестаков»,
гидрокрейсера (носители гидросамолетов) «Император Троян» и
«Король Карл» (румынские корабли в составе флота). После
эволюций провели днем учебный бой с «противником» (которого
изображал крейсер «Память Меркурия») с определением, как
н в бою, расстояний дальномерами.
Но ии постоянные походы, ни интенсивные боевые учения пе
могли заслонить от черноморцев грозного напряжения тех дней.
Нарастание политического кризиса в стране, революционная
мобилизация матросских масс в период июльских событий и раз-
грома корниловского мятежа, все более обнажающаяся контрре-
волюционная сущность Временного правительства, проводившего
антинародную политику продолжения империалистической
войны — все эти этапы созревания Октябрьской революции пере-
живал и Черноморский флот. Ввиду произошедшего в дни корни-
ловского мятежа разгрома помещения большевистского комитета
и попыток ареста на митингах большевистских ораторов Севасто-
польский совет выносит решение выпустить воззвание ко всем
гражданам Севастополя о неприкосновенности личности 124].
О неуклонном росте влияния большевиков несмотря на преда-
тельскую деятельность меньшевиков-соглашателей говорили и
результаты перевыборов Севастопольского совета в июле, когда
большевистская фракция вместо двух человек в первом созыве
возросла до 10 человек, а на перевыборах в начале октября —
уже до 58 человек. В совет были избраны направленный
ЦК РСДРП(б) балтийский матрос Н. А. Пожаров, участник рево-
люционного движения па Балтике в 1912 г. А, В. Мокроусов и ряд
черноморцев с кораблей флота.
Днем 19 октября (1 ноября) «Борец за свободу» вышел в море
под брейд-вымпелом начальника 2-й бригады линкоров. За ним
следовали «Иоанн Златоуст», «Король Карл» и миноносец «Жар-
кий». В состоянии отражения минной атаки корабли, идя проти-
володочным зигзагом, проложили курс па Босфор. Утром 20 ок-
тября (2 ноября), не доходя 75 миль до Босфора, повернули на
Бургас. Здесь к эскадре присоединился эсминец «Пылкий», кото-
рый два дня назад во время крейсерства вместе с эсминцем «Бы-
стрый» уничтожил скрывавшийся в порту Инада вражеский ми-
ноносец, подбил два транспорта и заставил выброситься на берег
258
три тральщика 1. Вскоре показался дредноут «Свободная Россия»,
и на отряде провели дальномерное учение. Через час к отряду
присоединились эсминцы «Дерзкий» и «Гневный», шедший под
флагом командующего флотом А. В. Немитца.
Всего в этом пятидневном походе участвовало 12 кораблей,
в том числе оба дредноута. Насыщенный сложнейшим маневри-
рованием, продемонстрировавший высокое штурманское искус-
ство, бдительность и боеготовность личного состава всех ко-
раблей, этот более чем 1000-мильиый поход был последним по-
ходом Черноморского флота дооктябрьской России.
На следующее утро 24 октября (6 ноября), возобновляя полную
боеготовность корабля, команда «Борца за свободу» встала на по-
грузку угля. 195 человек за пять часов перегрузили в угольные
ямы 790 тонн угля! День 25 октября (7 ноября) прошел в обычных
судовых работах и занятиях, а наутро весь флот и Севастополь
облетело известие о свершившейся в Петрограде Великой проле-
тарской революции, свергнувшей давно себя дискредитировавшее
Временное правительство и передавшей власть в руки рабочих,
крестьян, солдат и матросов. После митинга на корабле «Борец
за свободу», вместе с флотом приветствуя победу Октября, поднял
сигнал «Да здравствует Совет» 1 2
Россия, а с нею и все человечество вступали в новую эру своей
истории.
За власть Советов
Наступили суровые дни открытых боев с объединившейся против
власти Советов внутренней контрреволюцией и иностранной воен-
ной интервенцией. В гуще этой борьбы была и команда «Борец
за свободу». Вместе со всей бригадой матросы приветствовали
уход отряда кораблей минной дивизии на подавление вспыхнув-
шего уже 26 октября (8 ноября) мятежа Каледина на Дону. Ма-
тросы с георгиевскими ленточками с надписью «Борец за свободу»
защищали власть Советов в летучих революционных отрядах
1917—1918 гг. Свидетельством высокого авторитета корабля было
и избрание в Севастопольский совет строевого унтер-офицера
«Борца за свободу» С. И. Романовского, ставшего в январе 1918 г.
председателем военной комиссии, а затем и председателем Цен-
трального комитета Черноморского флота (Центрофлота), приняв-
шего на себя с 1 (14) января 1918 г. права коллективного команду-
ющего всем Черноморским флотом.
Общими усилиями Центрофлота и Военно-революционного
комитета по борьбе с контрреволюцией комплектовался и отряд
А. В. Мокроусова, боровшийся за советскую власть в Крыму
1 С миноносцами был также гидрокрейсер, самолеты которого одновременно
бомбили порт.
2 ЦГАВМФ, ф. 172, оп. 2, д. 685, л. 27.
9* 259
против русской буржуазии и татарских буржуазных национали-
стов, пытавшихся вооруженной силой восстановить в Крыму
татарское ханство под протекторатом Турции [201. Сохранивший
в начале 1918 г. еще относительно полную комплектацию (38 офи-
церов и 745 матросов), «Борец за свободу» отдает все больше
и больше людей в состав революционных отрядов и на пополнение
кораблей первой линии — дредноутов. Так, уже 10 (23) января
приказом Центрофлота 19 моряков линкора были переведены на
«Волю», а три радиотелеграфиста на минную бригаду, в службу
связи флота в Новороссийск и па вспомогательный крейсер «Ко-
роль Карл». Роль телеграфистов в те дни была исключительной.
Как отмечалось в приказе Цептрофлота № 71, «ввиду почти пол-
ного прекращения в настоящее время проволочной и почтовой
связи со всем миром п севером России единственным способом
сношения остался радиотелеграф».
Отрезанные от центра и советского правительства, осаждаемые
новыми и новыми контрреволюционными и националистическими
формированиями и группировками, черноморцы мужественно
отстаивали советскую власть и неприкосновенность флота в Крыму.
В ответ на притязания крымских националистов, организовавших
одни из первых в истории гражданской войны бандитских отрядов,
которые ограбили шедший из Севастополя воинский эшелон,
а затем предъявили флоту ультиматум о сдаче, черноморцы фор-
мируют специальный отряд для защиты главной базы флота.
Обращение объединенного заседания Севастопольского совета
военных, рабочих и крестьянских депутатов, Цептрофлота, Воен-
но-революционного комитета, Союза моряков торгового флота,
главного комиссара Черноморского флота ко всем войсковым
частям и учреждениям было подписано председателем совета
(впоследствии членом ЦИК Советов Тавриды) Н. А. Пожаровым \
главным комиссаром Черноморского флота В. В. Роменцом (позд-
нее военный комиссар Кубано-Черноморской республики) и пред-
седателем военной коллегии Центрофлот С. И. Романовским.
На следующий день после совещания на «Борце за свободу»
представителей судовых комитетов и всех революционных органи-
заций города Н. А. Пожаров и С. И. Романовский объявили
о создании военно-революционного штаба для борьбы с контр-
революцией, а зашевелившаяся было буржуазия и дезертиро-
вавшие офицеры предупреждались, что «Севастополь не остано-
вится ни перед какими средствами для того, чтобы довести дело
революции до победного конца» и что «расплата за содеянное
буржуазией будет для нее слишком тяжела» 121.
Большевистским был ответ рабочих и матросских депутатов
Севастополя и на притязания Центральной рады, объявившей
Украину самостоятельным государством и пытавшейся запретить
1 Н. А. Пожаров во время первой мировой войны был матросом на учебном
судне «Азия» на Балтике.
260
Черноморскому флоту и всему Крыму сношения с Россией и дру-
гими «чужеземными» державами. В телеграмме, адресованной
20 января (2 февраля) 1918 г. в Петроград Совету народных ко-
миссаров, в Харьков, Киев и «всем, всем, всем», председатель
Севастопольского совета Н. А. Пожаров и председатель Центро-
флота С. И. Романовский сообщали, что «Черноморский флот и
гарнизон города Севастополя в лице Совета военных и рабочих
депутатов и Центрофлота категорически заявляют, что признают
только центральную власть Республики Советов в лице Совета
народных комиссаров как единственную выразительницу воли
трудового народа, на Украине же — только власть трудового
народа в лице Харьковского всеукраинского исполнительного
комитета, выделенного из Съезда Советов рабочих, солдатских
и крестьянских депутатов Украины». Разоблачая беспочвенность
притязаний Центральной рады на роль политического вождя
Украинской республики, Н. А. Пожаров и С. И. Романовский
подчеркивали, что рада, выражая лишь интересы украинских
помещиков и капиталистов, по никак не интересы трудящихся
классов, проявила «империалистические милитаристические
стремления», вошла в союз с казачьими и татарскими контррево-
люционными верхами «с целью подавления российской революции
и уничтожения ее завоеваний и за спиной украинской и русской
демократии вступила в тайное соглашение с западноевропейскими
империалистами с целью сорвать необходимый для народа всеоб-
щий мир, которого ждут угнетенные народы всего мира». Находя
Киевскую раду опаснейшим органом контрреволюции и врагом
всего трудового народа Украины и России, «с негодованием отвер-
гая великодержавные стремления и притязания Киевской рады»,
черноморцы отвечали, что «все ее приказы и предписания» не
признают и признавать не бу дуд 12].
Решительным подавлением очагов контрреволюции с помощью
боевых кораблей и десантных отрядов севастопольцы содейство-
вали утверждению и восстановлению советской власти в Крыму
и в Причерноморье. Одни лишь отряд А. В. Мокроусова, действо-
вавший против Каледина и имевший артиллерию и бронепоезд,
состоял из 2500 человек, преимущественно черноморцев. Вслед
за ним формировались и уходили в бой другие отряды, и все труд-
нее становилось поддерживать боеспособность оставшихся на
рейде кораблей.
Перемирие с германо-турецким командованием, заключенное
в декабре 1917 г. па Черном море, а затем и подписанный в марте
1918 г. Брестский мир с Германией, ие устранили угрозу нашествия
врага в советское Причерноморье. Предательская Центральная
рада отдала врагу Украину, австро-германские войска в конце
марта вступили в Харьков, и отряды черноморцев при всем их
героизме и самоотверженности (из 400 человек Феодосийского
отряда после боев за Николаев уцелело лишь 18 человек) не могли
остановить 200-тысячиую армию, вооруженную до зубов. Убедив-
261
«Бореи за спободу» и «Три Святителя» в Южной бухте в 1918 г.
шись, что грозный Черноморский флот по приказу из Москвы
строго соблюдает мир, осмелели германо-турецкие корабля, еще
недавно прятавшиеся в Босфоре. Со все более откровенной на-
глостью начали они появляться вблизи советских портов, оста-
навливая и даже захватывая паши суда. Протесты Советского пра-
вительства оставались без ответа и ввиду приближения
врага к Крыму приходилось думать о прямом вооруженном отпоре
зарвавшимся агрессорам. О необходимости обороняться в Крыму
«независимо от ратификации мирного договора» В. И. Ленин писал
Г. К- Орджоникидзе в марте 1918 г. * В апреле, понимая, что,
«политическая обстановка в любое время может потребовать
действительной защиты Российской республики», Коллегия мор-
ского комиссариата в Москве за подписью Н. Подвойского, Н. По-
тапова и М. Д. Бонч-Бруевича предписала Центральному комитету
Черноморского флота привести корабли и приморские батареи
в полную боевую готовность и продолжать подготовку второй
базы Черноморского флота в Новороссийске, куда в соответствии
с директивой № 14/М от 27 марта за подписью началь-
ника Главного морского штаба Е. А. Беренса следовало начать
вывозить необходимые для базирования флота запасы, переводить
все ремонтирующиеся и неисправные суда и плавучие средства,
имея в готовности к переводу все остальные корабли [20J.
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 50, с. 49,
2G2
Но «Борцу за свободу» уже не суждено было выйти в море —
громадный некомплект личного состава и ограниченность ресур-
сов сражавшейся на многих фронтах Советской республики позво-
лили привести в полную боевую готовность и довести до штатной
комплектации лишь дредноуты «Воля» и «Свободная Россия»,
один из крейсеров, все новейшие миноносцы, современные под-
водные лодки и соответствующее число вспомогательных судов
для пх обслуживания. Старые линейные корабли, как и на Бал-
тике, должны были оставаться на хранении: «Евстафий» и «Иоанн
Златоуст» — «в полной технической исправности», но с «мини-
мальным числом личного состава», обеспечивающим возможность
выхода в море в случае полного укомплектования, а остальные —
«на положении долговременного хранения» со сроком приведения
в готовность около месяца. Если «Иоанн Златоуст» не будет готов
к зачислению в состояние технической исправности, его по усмо-
трению командования флотом разрешалось заменить линейным
кораблем «Три Святителя» или «Борец за свободу». Резкое ослож-
нение политической обстановки в Севастополе, усугубленное
провокаторским поведением пробравшегося на пост главного
комиссара флота эсера В. Б. Спиро и саботажнической деятель-
ностью первого выборного командующего флотом М. П. Саблина,
позволило, уже под огнем вступивших в Севастополь I мая немец-
ких войск, осуществить Лишь вывод ядра новейших кораблей
флота.
«Борец за свободу» вместе с остальными кораблями второй
бригады остался безмолвным свидетелем трагических сцен ухода
из родной базы кораблей Черноморского флота, который в силу
необходимости соблюдать условия мира не мог дать отпора во-
шедшим в Севастополь немецким войскам. С первых же дней
принявшиеся грабить склады флота и оставшиеся корабли немцы,
пользуясь скованностью Советского правительства кабальными
условиями Брестского мира, не скрывали своих намерений захва-
тить и использовать для продолжения войны весь Черноморский
флот. И тогда с болью в сердце, со слезами и проклятиями окку-
пантам, верные долгу черноморцы затопили в Новороссийске
свои корабли, ио не отдали их в руки врага. Неизгладимо запе-
чатлев в сердцах гибель родного флота, моряки, и в их числе
служившие прежде на «Борце за свободу», сошли на берег, чтобы
в частях Красной Армии, партизанских отрядах, на кораблях
флотилий гражданской войны и бронепоездах отстаивать первую
в мире власть Советов.
Недвижно замерший в Южной бухте, переживший скорбные
месяцы хозяйничания, бесчинств н зверств немецких оккупантов,
украинских националистов, бывших союзников и белогвардейцев,
«Борец за свободу» был безмолвным свидетелем неугасимо горев-
шего в Севастополе пламени освободительной борьбы больше-
вистских подпольщиков, антивоенного брожения команды на
германском «Гебене», восстания на болгарском крейсере «На-
263
дежда», волнующих сцен братания с русскими рабочими матро-
сов французской оккупационной эскадры, поднявших на своих
кораблях красные флаги революции.
И, может быть, неспроста «союзники», уходя 29 апреля 1919 г.
из Севастополя, особенно усердно подрывали машины давно уста-
ревшего линейного корабля «Борец за свободу».
«Они уходят», — писала в тот день газета «Известия Севасто-
польского революционного комитета», — уходят, обманув на-
дежды русской буржуазии, уходят провожаемые злобным скре-
жетом разочарованных деникинцев, уходят, в полном сознании
нелепости и бессмысленности своего бесславного похода на Крым...
Уходят... И лишь изуродованные трупы русских кораблем,
когда-то доблестно сражавшихся с «Гебепом», остаются немыми
памятниками бесславных «подвигов» могучего флота могучей
Антанты. Даже эти ветхие калоши показались им опасными.
В слепой, непонятной злобе они изуродовали их, еще и еще раз
доказав все беспредельное лицемерие своих громких слов о любви
к России...» 121].
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Наш рассказ о «Потемкине» подошел к концу. Мы прощаемся
с ним в самую скорбную минуту его жизни. Вот он стоит в Южной
бухте Севастополя со взорванными интервентами машинами и
поврежденными башнями. Враг поразил самое сердце корабля —
его энергетическую установку, и корабль перестал жить...
Наступила минута прощания, но для автора это прощание
только с читателем, а не с кораблем. За прошедшие четыре года,
в течение которых автор писал книгу, он настолько сроднился
с этим замечательным кораблем, так много узпал о нем, что ему
уже невозможно расстаться с ним, ибо этот триединый «Киязь
Потемкин Таврический» — «Пантелеймон» — «Борец за свободу»
стал частицей его души, почти живым существом.
Да, недолог век корабля, и быстро уходят нз жизни его люди,
но память о нем, возможность вернуться в эпоху его жизни,
соприкоснуться с сто судьбой и понять ее — эту радость познава-
ния нашего прошлого, т. е. русской истории, даруют иам бесцен-
ные собрания государственных архивов.
Приступая к написанию книги о броненосце «Потемкин»,
автор нариду с новыми данными о днях восстания на корабле
надеялся узнать многое и об остальных периодах его жизни,
очень мало освещенных в известных публикациях. Но то, что
хранили архивы — превзошло самые смелые надежды автора.
Во всех подробностях раскрылся ход проектирования ко-
рабля — от первых наметок до рабочих чертежей, разработка
которых, напомним, завершалась лишь с окончанием постройки
корабля, так как строить корпус начинали, имея лишь эскизный
проект — факт совершенно немыслимый в наше время. Но это
была общая беда тогдашнего мирового судостроения.
Сквозь сухие строки документов можно видеть, как постепенно,
шаг за шагом, подчас с мучительными изменениями «устанавли-
вался» окончательно тип корабля и определялись его конструк-
тивные особенности, устройства, системы и вооружение. А вот
документы, иллюстрирующие печально известную «экономию»
265
ГУКиС, которое почти всегда «экономило» там, где этого нельзя
было делать. Из переписки строителя мы видим, скольких огор-
чений, задержек и переделок стоили ему медлительность и не
всегда продуманные и последовательные решения МТК — иногда
им явно не хватало научного обоснования, подменявшегося субъ-
ективными оценками.
Все более погружаясь в поистине неисчерпаемое изобилие
документов ЦГАВМФ, автор начинал понимать, что в непростой
судьбе этого действительно русского корабля нашли свое отраже-
ние судьбы нашей Родины и ее народа в то богатое переломными
моментами время. Автор мог проследить, как увеличивались про-
тиворечия между производительными силами и производствен-
ными отношениями, как углублялся антагонизм между самодер-
жавно-бюрократическим режимом, душившим Россию, и зада-
чами создания передовой техники и технологии. «Царизм ока-
зался помехой современной, на высоте новейших требований стоя-
щей, организации военного дела» — ярчайшей иллюстрацией
этого ленинского положения стала вся история постройки «Потем-
кина», сложнейшего по тем временам боевого корабля.
И невольно проникаешься глубоким сочувствием к его строи-
телю. Велик был в тех условиях подвиг труда, творчества и не-
утомимости строителя, и этот его подвиг, преодолевший равно-
душие местного и неторопливость высшего начальства, эгоисти-
ческие устремления частных заводов и казенную безалаберность,
является замечательным подтверждением старой истины о том,
что «подлинную энергию убить трудно». Нельзя не поражаться
многообразию задач и тяжести ответственности строителя, почти
в одиночку и всегда ня ходу обеспечивавшего высокий технический
уровень и своевременность всех этапов проектирования и по-
стройки корабля, подготовку производства и организацию контр-
агентских поставок, разработку рабочих чертежей и технологи-
ческой оснастки и т. д. И все это при совершенно ничтожных
штатах помощников, которых то и дело приходилось защищать
от приступов «экономии», периодически сотрясавших начальство.
Документы архива сохранили и другое свидетельство: живот-
ный страх и слепую ярость царских адмиралов, не поколебав-
шихся отдать приказ об уничтожении со всем «взбунтовавшимся»
экипажем только что и с неимоверными усилиями построенного
корабля. Напрасно монархические и черносотенные газеты кри-
чали о стихии «темного бунта», об «обманутой агитаторами»
команде, случайно вовлеченной в «противогосударственный про-
ступок». Большое число документов говорит о том, что корабль,
переименованный в «Пантелеймон», спустя четыре месяца после
возвращения из Румынии, несмотря на полное обновление
команды, оказался единственным из кораблей первого ранга,
поднявшим красный флаг революции вместе с героическим «Оча-
* Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 9, с. 156.
266
ковым». Об этом же свидетельствуют нигде не публиковавшиеся
данные, согласно которым экипаж корабля, еще раз почти пол-
ностью обновленный после ноябрьских событий в Севастополе
в 1905 г., не остался в стороне от готовившегося восстания Чер-
номорского флота в 1907 г., а затем еще более широко задуман-
ного (совместно с Балтийским флотом) восстания 1912 г. И эти
события еще ожидают своего исследователя.
Исключительно интересны, также оставшиеся неизвестными,
многочисленные сведения о предвоенной жизни корабля, содер-
жащиеся в целиком сохранившихся вахтенных журналах и отче-
тах о плаваниях. Участник великих классовых битв, «Пантелей-
мон» играл видную революционную роль и в той решительной
перестройке боевой подготовки и тактики флота, которую вызвал
горький опыт русско-японской войны. Флагманский корабль
Отдельного практического отряда Черного моря, «Пантелеймон»
возглавил напряженные поиски и отработку эффективных методов
артиллерийской стрельбы на дальние дистанции — методов, под-
твердивших правоту взглядов адмирала С. О. Макарова. Выра-
ботанными на «Пантелеймоне» методами овладевают остальные
моряки, и за секретами отличной стрельбы русских артиллеристов
спешат в Севастополь представители иностранных флотов. Лучшим
по меткости стрельбы остается «Пантелеймон» и в последующие
годы, когда в ожидании вступления в строй новых кораблей ои
несет на себе главную тяжесть боевой службы в напряженной
предвоенной обстановке черноморского театра.
Обновленный и перевооруженный, неизменно флагманский
корабль бригады линкоров, «Пантелеймон» — активный участник
мировой войны. В разных районах моря — у Босфора и ана-
толийского побережья, у румынских берегов и Кавказских гор —
он успешно отбивает налеты самолетов, ведет дуэли с батареями
и кораблями противника, .отражает атаки германских подводных
лодок, показывая примеры отличного взаимодействия с войсками
па берегу.
Вместе с флотом обеспечивает «Пантелеймон» переход в Сева-
стополь только что построенного линкора «Императрица Мария»,
а вскоре старый корабль и новейший дредноут отправляются
в совместный боевой поход (кстати, не отмеченный в «Боевой ле-
тописи русского флота» [1]). В этом капитальном труде нет также
упоминания о деятельности «Пантелеймона» после 1916 г. Между
тем 1917 год корабль встречал в море вместе с флотом. В боевом
походе, уже под новым гордым именем «Борец за свободу», ко-
рабль встретил и канун Великой Октябрьской социалистической
революции. Глубоко символично, что бригаду линкоров в
этом походе вел сам командующий •— молодой контр-адмирал
А. В. Немитц, впоследствии адмирал Военно-Морского Флота
СССР.
Этот поход стал последним в жизни «Борца за свободу». Отдав
свою команду фронтам гражданской войны, он не мог последо-
267
вать за флотом в Новороссийск, куда в мае 1918 г. ушли корабли,
чтобы не оказаться в руках немцев.
Перед уходом из Севастополя интервенты расправились с «Бор-
цом за свободу». Замечательный корабль, соединивший в себе
героику революционного подвига и славу боевых заслуг, уже
нельзя было восстановить. В 1922 г. он был сдай на слом и в труд-
ные 20-е годы своими тысячами тонн стали сослужил последнюю
службу Родине, восстанавливавшей разоренное войной и интер-
вентами народное хозяйство. Переплавленная сталь «Потемкина»
воплотилась в новые машины, «пароходы, шахты и другие добрые
дела». А характерная, отличавшаяся от мачт всех других кораблей
конусообразная фок-мачта «Потемкина» была использована при
восстановлении разрушенных интервентами створных знаков при
входе в Днепровский лиман. Многие годы они указывали путь
кораблям советского флота. Теперь их сменили современные знаки,
по и поныне их называют «потемкинскими». В Военно-морском
музее в Ленинграде хранится другая бесценная реликвия ко-
рабля — часть корабельной мачты.
В сердцах же советских людей «Князь Потемкин Тавриче-
ский» — «Пантелеймон» — «Борец за свободу» будет жить всегда
как выдающееся творение русских корабелов, отлично сражав-
шийся боевой корабль — «непобежденная территория револю-
ции». И вместе с кораблем вечной останется память о многих его
замечательных людях, чьи жизни, подобно горьковскому Соколу,
были «призывом гордым к свободе, к свету».
Ленинград
1976—1979 г.
1 Даль- ность плава- О § И ® к я и ft 5 о и> х о m g О S ч к £ 2 15 а я 5 В в г я Но н 5 о 2800 4800 £ СО CS g а CS 5600 о сч
й ес X Запас топ- лива,8 т 850 1750 700 с? 560 008 850 1250 ООН 00т
X Q ш S' X о. в cd ь Ско- рость на испы- таниях,2 i уз 14,3 । со 15,0 . 2 rsi 1 19,5 СО СО
Потемкин мощ- ность меха- низмов,2 л. с. 1 5 783 И 980 000 6 001 6 8 700 । 8 758 1 с с с с D 3 Ч 000 £1
ие броненосца «Князь X к IS X Осадка' 1Л СО 8,75 S 8,6 5 8,3 7,2 | 6,65
ш п, (D Я 3 О, 0) Я со В Й Э и 20,4 22,5 21,0 со СО 18,3 о зо
риложен менников ш СО £ Длина по ватер- линия 94,8 122,0 6'001 101,0 100
П яические характеристики совре Водо- измеще- ние,1 т 11 100 Ок. 14 000 10 100 К 8 118 о ОО 7 350 6 900
Место постройки и завод-строитель Франция Италия, Кзстел- ламаре Николаев, Казен- ное адмиралтей- ство Николаев, Казен- ное адмиралтей- ство Англия, Деион порт Тулон, «Форж н Шантье»
S н & X X Год спу- ска 1879 1880 ID СО СО 1890 1890 1890
X н Название корабля «АМИРАЛЬ ДЮПЕРРЕ» «ИТАЛИЯ» «ЕКАТЕРИНА II» «ДВЕНАДЦАТЬ АПОСТОЛОВ» «ЭДГ АР» (крейсер) «КАПИТАН ПРАТТ»
269
Продолжение прилож.
270
Название кор абля Год спу- ска Место постройки п завод-строитель Водо- измеще- ние,1 т Главные размерения, м Мощ- ность Меха- низмов,’ л. с. Ско- рость иа испы- таниях,s Уз Запас топ- лива,8 т Даль- ность плава- ния со скоростью 10 уз и С ПОЛ- НЫМ за- пасом топлива мили
Длина по ватер- линяя Ши- рина Осадка =
«НАВ АРИН» 1891 Спб.» Франко-Рус- ский завод (Га- лерный остров) 9 480 10 210 105,9 20,4 7.6 8,0 9 000 9 140 15,9 400 700 2500
«ГЕОРГИЙ ПОБЕДОНОСЕЦ» 1892 Севастополь, верфь РОПиТ 10 28Q 11 030 100,9 21,0 8,1 8,С 10 600 13 150 16,5 800 900 2400
«ТРИ СВЯТИТЕЛЯ» 1895 Николаев, Казен ное адмэралтей- ство 12 480 13 320 113,2 22,2 8,6 10 600 И 310 16 16,5 750 860 2600
«ПИТ ХЕЙН» 1894 Голландия, Фие- норд 3 520 85,2 14,9 5,2 4 800 16,1 250 1800
«ЭМПЕРАДОР КАРЛОС V» 1895 Испания, Кадис 9 200 115,8 20,4 7,6 18 500 20,0 1 200 I 800 5600
«РОСТИСЛАВ» 1896 Николаев, Казен ное адмиралтей- ство 8 880 10 140 105,3 20,7 6,7 7 б 8 500 8 800 15,8 500 800 2900
«ПЕРЕСВЕТ» 1898 Петербург, Бал- тийский завод 12 674 130,0 21,8 7,9 14 500 13 775 18,0 18,6 1060 2060 6200
Продолжение прилож.
Название кор абля Год спу- ска Место постройки и завод-строитель В ОДО’ извеще- ние,1 т Главные размерения, м Мощ- ность меха- низмов,2 л. с. Ско- рость на испы- таниях,2 уз. Запас топ- лива,8 т Даль- ность плава- ния со скоростью 10 уз и с полным запасом топ- лива*, мили
Длина по ватер- линии Ши- рина Осад- ка 2
«КАТАЛУНЬЯ» 1900 Испания, Карта- хена 7 000 106,1 18,4 7,2 15 000 20,25 750 1200 4600
«князь ПОТЕМКИН ТАВРИЧЕСКИЙ» 1900 Николаев, Казен- ное адмиралтей- ство 12 480 12 900 113,2 22,2 8,2 8,4 10 600 16,0 16,7 950 1100 3600 (3200)в
«РЕТВИЗАН» 1900 Филадельфия, «Крамп и сыновьям 12 780 12 900 117,0 22,0 7,6 17 000 17 600 18 17,9 1016 2000 4900
«МЭН» 1901 Филадельфия, «Крамп и сыновья» 12 560 118,3 22,0 7,3 16 000 18,0 1000 2000 5400
«ЦЕСАРЕВИЧ» 1901 Тулон, «Форж и Шантье». 12 900 12 960 117,2 23,2 7,9 16 300 18,0 18,2 800 1300 3700
«БОРОДИНО» 1901 Петербург, Новое адмиралтейство 13 516 15 280 118,7 23,2 8,1 8,9 16.300 15 800 17,6 800 1250 3200
«ЕВСТАФИЙ» 1906 Николаев, Казен- ное адмиралтей ство 12 810 13 840 114,9 22,5 8,2 10 600 10 680 16 950 3100
16,2 1000
Продолжение приллж.
ZLZ
Название корабля Количество орудий — калибр (ммУдлиня ствола в калибрах Торпедные аппараты Толщина брони/ мм
над- ВОДЯЫ1 И ОД- ВОЛН ые Пояс по ватер- линии Броне- вая палуба Боевая рубка Башни Казе- маты Эки- паж11, чел
«АМИРА ЛЬ ДЮПЕРРЕ» 3—370/23,5; 1—165/28, 14—138/30; 18—37; 6-47 3 — 550- 250 152 300 664
«ИТАЛИЯ» 4—431/27,5; 8—149/30; 4—120/24 4 1 — S9 300 — 480 669
«ЕКАТЕРИНА П» 6—305/30; 7-152/35; 2—64 десантные; 8—47; 4-37 7 — 406- 203 57 229 305 25 607
«ДВЕНАДЦАТЬ АПОСТОЛОВ» 4—305/30; 4-152/35; 12—47; 14—37; 2—64 (десантные) 6 — 356- 305 64—51 203 305— 254 305— 127 26 573
«ЭДГАР» (крейсер) 2—234/28,4; 10-152/40; 12—57; 5-47; 7-25; 2—54 (десантные) 2 2 — 127—25 305 152 152 544
«КАПИТАН ПРАТТ» 4—240/35; 8-120/45; 6-57; 4-47; 10—37 4 — 300 75 270 (265) 100 480
Првдолжение при лож.
Название корабля Количество орудий == калибр (мм)/длина ствола в калибрах Торпедные аппараты Толщина брони, мм
над- водные под- водные Пояс по ватер- линии Броне- вая палуба Боевая рубхэ Башки Казе- маты Эки- паж5, чел.
«НАВАР ИН» 4—305/35,8; 152'35; 2- 64 десантные, 18—47, 12-37 6 — 406— 305 76—51 254 305 305- 127 26 596
«ГЕОРГИЙ ПОБЕДОНОСЕЦ» 6-305/35,7; 152/35, 2- 64 десантные, 8—47, 10-37 7 — 406- 203 57 305 — 305- 229 26 616
«ТРИ СВЯТИТЕЛЯ» 4-305/40,8; 152/45,4— 120, 2—64 десантные, 10-47, 34-37 4 2 457 76—51 305 406 406— 127 26 705
«ПИТ ХЕЙН» 3—210/35; 2—152/35; 6—76 6-47 2 — 152 102 57 241 241 — 260
«ЭМПЕРАДОР КАРЛОС V» 2-280/35; 8—140/35; 4-100; 2—70; 8-57, 8-37 6 — 51 152— 76 203 (305) 5J 600
«РОСТИСЛАВ» 4—254/45; 8-152/45, 2—64 десантные, 12— 47 16-37 4 2 368— 234 76—51 152 254 и 127 127 26 606
Продолжение прилож.
Название корабля Количество орудий — калибр (мм)/длина ствола в калибрах Торпедные аппараты Толщина брони, мм
над. водные под- водные Пояс по ватер- линии Броне- вая палуба Боевая рубка Башни Казе- маты Эки- паж6, чел.
«ПЕРЕСВЕТ» 4—254/45, 11—152/45, 20—75, 2—64 десант- ные, 20 —47 8—37 3 2 229— 178 86-51 152 и 102 229 127-51 26 750
«КАТАЛУНЬЯ» 2-240/35; 8-140/35; 2—76, 8—57, 10-37 2 — 305— 152 70 203 (267) 70 500
«КНЯЗЬ ПОТЕМКИН ТАВРИЧЕСКИЙ» 4-305/40, 16—152/45, 14—75, 2—64 (десант- ные)^—47,2—37,4 пу лемета — 5 229 203 76—38 229 254 152—76 26 705
«РЕТВИЗАН» 4-305/40, 12—152/45, 20—75, 2—54 (десант- ные), 20—47,6—37,4 пу- лемета 4 2 229 76—51 254 229 127 28 750
дан» 4—305/40, 16—152/50, 20—57, 4—37, 2—16 — 2 280 102—67 254 305 152 561
Продолжение прилож.
Название корабля Количество орудий — калибр (мм)/дляна ствола в калибрах Торпедные аппараты Толщина брони, мм
над- еодрые под- водные Пояс по вэтер. линии . (Броне- вая палуба Боевая рубка Башни Казе- маты Экипаж6, чел
«ЦЕСАРЕВИЧ» 4—305/40, 12—152/45, 20—75, 2—64 (десант- ные), 20-47, 2-37, 10 пулеметов 2 2 250— 160 70—38 254 254 к 152 — 28 750
«БОРОДИНО» 4-305/40, 12—152/45, 20—75, 2—64 (десант- ные), 20—47, 2—37, 10 пулеметов 2 2 194— 145 65-27 203 254 и 152 76 30 800
«ЕВСТАФИЙ» 4—305/40, 4—203/50, 12—152/45, 16—75, 10—47, 2—64 (десант- ные), 6 пулеметов — 2 229— 203 76—38 229 254 152— 127 28 900
1 В числителе => проектное* в .знаменателе = фактическое. я В числителе — проектная? в знаменателе =» фактическая. ’ В числи-
теле — нормальный, в знаменателе — полный. * Дальности плавания вычислены автором в соответствии с методикой расчета В. И- Афо.
насьева («Военные флоты и морская справочная книжка на 1399»), которая позволяет получить суточные расходы угля на движение
й общесудовые нужды более близкими к фактическим, чем противоречивые и колеблющиеся данные некоторых современных и революцион-
ных источников. 6 В числителе — офицеры, в знаменателе — матросы. 8 В скобках указана дальность плавания при установленном
опытом 82-тонном суточном расходе угля с учетом 12-тонного расхода на общесудовые потребности. Плановый расход на «шестимесячное
внутреннее плавание», включавшее 6 суток полного (280 т/сут пр»*» скорости 15 уз хода), 13 суток экономического хода (32 т/сут) н
ьэ 160 дней якорной стоянки (12 т/сут. ) составлял 4700 т. Фактически с включением 520 т расхода угля за четыре месяца стоянки в воору-
Жженном резерве полный расход угля на «Пантелеймоне» за весь 1912 г. составил 5100-ти (ЦГАВМФ? ф. 604, оп. 1, д. 64, л. 1, 116, 167),
УКАЗАТЕЛЬ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Боевая летопись русского флота (Хроника нежнейших событий военной
истории русского флота с IX в. по 1917 г.). М., Висинздаг, 1948.
2. Болгари П. П., Любчиков М. А. Под красными вымпелами (Об участии
моряков-чериоморцев в борьбе за победу и укрепление власти Сонетов на Украине).
Киев, Политиздат, 1976.
3. Борьба за советскую власть в Крыму. Документы и материалы. Т. 1.
Симферополь, Крымиздат, 1957.
4. Верховский А. И. На трудном перевале. М., Военнздат, 1959.
5. Веселаго Ф. Ф. Список русских военных судов 1668—1860 гг.
СПб., 1872.
6. Военные моряки в борьбе за победу Великой Октябрьской революции.
М., Воепиздат, 1968.
7. Военные флоты и морская справочная книжка. В КАМ. СПб., 1892,
1899, 1906.
8. Восстание на броненосце «Князь Потемкин Таврический» (Воспомина-
ния, материалы и документы). М.—11г., Госиздат, 1924.
9. Всеподданнейшие доклады по Морскому министерству. СПб., 1914 -
1916.
10. Всеподданнейшие отчеты по Морскому министерству за 1906—1914 гг.
СПб., Пг., 1906—1915.
11. Горшков С. Г. Морская мощь государства. М., Военнздат, 1976.
12. Гришин П. П. Уроки «Потемкина» и тактика вооруженного восстания.
М,—Л., Партиздат, 1932.
13. Зайоичковский А. М. Подготовка России к мировой войне в междуна-
родном отношении. Л., 1925
14. Коваленко А. М. Одиннадцать дней на броненосце «Князь Потемкин
Таврический». — Былое, 1907, № 1—3, с. 88—113, 124—141,46—-64.
15. Крылов А. Н. Воспоминания и очерки. М., АН СССР, 1956.
16. «Порей Г. Операции германо-турецких морских сил в 1914—1918 гг. М.,
Госвоениздат, 1934.
17. Лычев И. А. Потемкинцы. М., Молодая гвардия, 1965.
18. Макарове. О. Документы. Т. 2. М-, Военнздат, i960.
19. Моисеев С. П. Список кораблей русского парового и броненосного флота
М., Воепиздат, 1948.
20. Мордвинов Р. Н. Курсом «Авроры» (Формирование советского военно-
морского флота и начало его боевой деятельности). М., Военнздат, 1962.
21. Моряки в борьбе за власть Советов на Украине. Сборник документов.
Киев, АН УССР, 1963.
22. Муратов X. И. Революционное движение в русской армии в 1905—
1907 гг. М., Военнздат, 1955.
23. Новиков Н. В. Операции флота против берега на Черном море в 1914 —
1917 гг. М., Военнздат, 1937.
276
24. Об участии моряков в Великой Октябрьской социалистической револю-
ции (Обзор фондов ЦГАВМФ СССР). М., 1969.
25. Петров М. А. Подготовка России к мировой войне на море. М.—Л. Гос-
воепиздат. 1926.
26. Платонов А. П. Восстание в Черноморском флоте в 1905 г. Л., «Прибой»,
1925.
27. Пузыревский К. П. Повреждения кораблей от артиллерии и борьба за.
живучесть, Л., Судпромгиз, 1940.
28. Русско-японская война 1904—1905 гг./Работа исторической комиссии по
описанию действий флота в войну 1904——1905 гг. при МГШ. Кп. 6-я. Пг., 1917.
29. Севастопольское вооруженное восстание в ноябре 1905 года. Документы
и материалы. М., Военнздат, 1957.
30. Сирчеико И. Т. Погибаю, ио не сдаюсь (Борьба Советской республики
за предотвращение захвата Черноморского флота Германией в 1918 г.). Крас-
нодар, Кн. изд-во, 1969.
31. Список личного состава судов флота, строевых и административных уч-
реждений Морского ведомства. Пг. 1915, 1916.
32. Судовой список. СПб.—Пг., 1900—1914.
33. Федоров А. Революционные восстания в Черноморском флоте в 1905
году. Л., Госполитмздат, 1946.
34. Фельдман К. И. Броненосец «Потемкин». М., Детгнз, 1964.
35. Флот в мировой войне. Т. 1. М., Воепиздат, 1964.
36. Хвостов В. М. История дипломатии. Т. 2. М., Госполитиздат, 1963.
37. Шацилло К. Ф. Русский империализм и развитие флота накануне пер-
вой мировой войны (1906—1914). М., Иаука, 1968.
38. UlepiiioD А. П, Истории военного кораблестроения. М, Л.» Военмориз-
дат, 1940.
277
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН1
Аквилонов Михаил Мих. (1881 * *) —лейт., в 1909 г., кам. ПЛ «Камбала»
Акимов Сергей Ник. (I860) — в 1902 г. лейт., ст. оф. «Кп. И. Тавр.», в 190G—
1909 гг. к, 1-го р., ком. «Папт.»
Александров Иван Ив. (1859) — полк,, в 1905 г. судья Сев. в. мор. суда
Алексеев Дмитрий Петр. (1880) — в 1905 г. прап. по мор. ч.
Алексей Ал- {Александрович) (1850—1908) — в. кн., ген.-адм.
Андрус Петр — маш. «Кн. П. Тавр.»
Антипенко — п. инж.-мех. Ннк. п.
Антоненко Никита Григ. (1880—1906) — к-дор КР «Очаков»
Антонов Степан Ив. — ст. врач «Пакт.»
Афанасьев Георгий Модестович (1893) — в 1917 г. мич., вахт, оф, ЛК «Борец
за свободу»
Афанасьев Василий Ив. (1843) — в 1897—1906 гг. пом. гл. ннсп. мех. чг, с 1896 г-
почетный чл. МТК
Л шик Виктор Вл. (1905) — инж.-кораб., проф. ЛКИ
Баль Митрофан Яков. (1851) —в 1899—1901 гг. к. 1-го р., ком. «К». П. Тавр.»
Банов Николай Ник. (1859) — к. 2-го р„ в 1905 г. ком. ТР «Псезуапе»
Банцер Виктор Ив. — инж. Ник. з-да
Безбах Назарий Фед. (1883) — м. бр. «Г. Побед.»
Беклемишев Николай Ник. (1857) — лейт., в 1899 г. дир. Ник. з-да
Велиз — в 1910 г. французский в.-мор. атташе в России
Белкин Николай Мих. (1873—1909) — к. 2-го р., ком. днв. ПЛ в Ч- м.
Березовский (Бржезовский, «Кирилл») Анатолий Петр. (1879) — одни нз рук.
вое. на «Кн. П. Тавр.»
Беренс Евгений Анд. (1876—1928) — в 1918 г. нач. МГШ
Беркалов Евгений Ал. (1872) — подпол к., чл. комиссии мор. арт. опытов
Бобров Иван Ив. (1882—1960) — кор. шок., в 1904 г. чл. приемной комиссии
Сев. п.
Богатов — м. ЛК «Борец за свободу»
Бородин Захарий Гр. (1879) — стр. кв. бр. «Г. Побед.»
Бострем Иван Фед. (1857) — в.-адм., в 1908—1909 гг. н 1910—1911 гг. иач.
мор. сил в Ч. м.
Бринк Антон Францевич (1851) — в 1894—1901 гг. полк., ст. пом. гл. инсп.
мор. арт., в 1902—1906 гг. пред, комиссии мор. арт. опытов
Бугаев Петр — в 1907 г. стр. ипст. «Пакт.»
Булгаков Антон Вик. (1879) — мл. инж.-мех.
Бурхановский Виктор Захарович (1866) — в 1903 г. ст. оф. «Кн. П. Тавр.»
Бутрин Александр Сем. —в 1881 г. коч. бр. «Г. Побед.»
я Словарь сокращений слов и словосочетаний приведен ниже.
* Здесь и ниже указан год рождения.
278
Вакуленчук Григорий Никитич (1876—1905) — в 1905 г. к-дор «Кн. П. Тавр.»
Васильев-Южин. Михаил Не. (1876—1937) — член РСДРП с 1898 г.
Вахтин Борис Вас. (1882) — в 1905 г. мич., мл. арт. оф. «Кн. П. Тавр.»
Введенский Евгений Ал. (1857) — мл. суд-ль
Вергин — прап. мех. ч. ЛК «Борец за свободу»
Верховский Владимир Павл. (1837—1915) — в.-адм., в 1898—1900 гг. нач. ГУКиС
Веселого Николай Ник. (1870) — лейт., в 1905—1906 гг. арт. оф. «Пант.»
Веселкин Михаил Мих. (1871) — в 1917 г. к-т Сев. креп.
Видстедт Анатолий Ал. (1878) — мл. пом. суд-ля, ипж. Сев. п.
Виноградский Илья Ал. (1867) — к. 2-го р.
Вирен. Роберт Ник. (1856—1917) — адм., в 1907—1908 гг. и. д. гл. ком. ЧФ,
в 1908—1917 гг. нач. тыла Балт. ф., гл, ком. Крои. п. и в.-губ. Крон.
Вит&ефт Вильгельм Карлович (1847—1904) — к.-адм.
Вишневецкий Федор Фед. (1850) — к.-адм.
Водэяницкий И. — предст. Ек. з-да
Волгин Павел Як. — в 1905 г. стр. кв. «К»- П. Тавр.»
Волков Матвей Ив. (188b — коч. бр. «Г. Побед.»
Волковой А. — трюм. ЛК «Борец за свободу»
Володин-Ку ндышев — гюдр.
Волошин Онисим Ив. — в 1903 г. маш. кв. КР «Очаков»
Воробьев Аким — в 1907 г. коч. бр. «Синоп»
Воскресенский Иван Никанорович (1862—1941)) в 1895—1908 гг. и. д. Гл. мех.
Иж. з-да, в 1908—1917 гг. иач. Иж. з-да
Гаврилов А. М. — штурм.
Гагарин Павел Алек. (Алексеевич) (1858) — мл. суд-ль
Гайдамович Иван Осипович (1864) — ст. пом. суд-ля, в 1900 г. мл. суд-ль Ник. п.
Галенко Алексей Сем. (1878) — в 1905 г. мл, врач «Кн. П. Тавр.»
Гамов Савва — в 1907 г. коч. бр. «Синоп»
Гарднер Г, — конопатпый мает.
Гиль Андроник Вас. (1881) — коч. 1-й с. бр. «Г. Побед.»
Гиляровский Ипполит Ив. (1865—1905) — к. 2-го р., ст. оф. «Кн. П. Тавр.»
Гирчия Николай Кузьмич (1878) — коч. 1-го с. бр. «Г. Побед.»
Гладков Александр. Ив. (1882—1906) — маш. КР «Очаков»
Голиков Евгений Ник. (1854—1905) — к. 1-го р_, в 1903—1905 гг. ком. «Кн. П.
Таир.»
Горбов-—инж.-мех., мич. ЛК «Борец за свободу»
Горобец Антон Ив. (1876) — м. 2-й с. бр. «Г. Побед.»
Городысский Анатолий Вячеславович (1881) — к. 2-го р., в 1916 г. ст. оф. ЛК
«Императрица Мария»
Григорович Иван Коне. (1853—1930) — адм,, и 1911—1917 гг. мор. м-р
Григорьев Николай Фед. (1875—1905)—лейт., чл. комиссии мор. арт. опытов
Грищенко Дмитрий Ильич — в 1916 г. арт. конд. «Пант.»
Гросс Федор Христофорович (1855) — в 1895—1908 гг. н. д. нач. Иж. з-да
Грякалов Егор Ив. — в 1912 г. коч. 1-й с. «Пант.»
Гузь Сергей Яков. — в 1905 г. м. 1-й с, «Ки. П. Тавр.»
Гурин Карп Геор. (1865) — к., в 1904—1905 гг. ст. штурм, оф. «К«- П. Тавр.»
Данилевский Александр Ал. (1859) — к. 1-го р., в 1909—1911 гг. ком. «Пант.»
Данилевский Михаил Ал. (1851—1910) — к.-адм., в 1904—1905 гг. иач. штаба ЧФ
Данилов Порфирий Вас. — ст. инж.-мех.
Дейнега Семен Пантелейм. (1878—1905) — м. 2-й с. бр. «Г. Побед.»
Денисенко Степан Онисимович— в 1905 г. маш. кв. «Ки. П. Тавр.»
Диков Иван Мих. (1833—1914) — адм., в 1893—1896 гг. к-щии практ. э. Ч. м.
Доценко Никифор — в 1905 г. стр. кв. «Пант.»
Думбадзе И. А. — полк., ком. 49-го пех. полка
Дымченко Иосиф Алек. — в 1905 г. стр. кв. «Кн. П. Тавр.»
279
Дьяченков Валентин Елисеевич (1844) — к. 1-го р., в 1898—1899 гг. ком. «Кн.
П. Тавр.»
Дюльдин Хрисанф Ив. (1882) — в 1907 г. коч. кв. бр. «Синоп»
Евдокимов — в 1905 г. лейт. бр. «Ростислав»
Егоров Николай Ив. (1870) — лом. ст-ля «Кн. П. Тавр.», в 1910—1911 гг. п. кор.
инж. Инк. п.
ДХижка Елисей — в 1905 г. к-дор «Панг.»
Журавлев Емельян в 1905 г. маш. кв. «Пакт.»
Забудский Константин Гр. (1871) — в 1905 г. лейт. бр. «Три Святителя»
Задорожный Иван Павл. — в 1905 г. к-дор «Кн. П. Тавр.»
Зашиников Семен—в 1912 г. м. «Нант.».
Зайченко Константин Мих. (1868) — лепт., в 1902 г. штурм.
Залесский Николай Ал. (1909) •— советский историк ф.
Зинкевич — подгюлк., в. атташе России в Румынии
Заулошнов Александр Ник. — в 1905 г. маш. ученик «Кн. П. Тавр.».
Заушкевич Сергей Анд. — пор., в 1905 г. мин. мех. «Кн. П. Тавр.»
Зацаренный Василий Максимович (1852) — в.-адм., с 1909 г. чл. Адм. совета
Зеленой Николай Ал. (1844) — к.-адм., в 1902 г. иач. учеб. о. ЧФ
Золотарев — в 1905 г. врач «Пакт.»
Иванов Григорий Вас. (1850) — ст. инж.-мех., в 1899—1901 гг. лаб. за постройкой
мех, «Км. П. Тавр.», в 1901—1903 гг. ст. мех. «Км. П. Тавр.»
Иванов Николай Ник. (1855) —в 1899—1904 гг. пом. гл. ннсп. мор. арт.
Иваньков Иван Азарьев. (1886) — в 1912 г. м. «Пакт.»
Игнатьев Александр Ив. (1872) — пом. ст. инж.-мех., в 1905 г. ст. мех. ЭМ «Стре-
мительный»
Иделъсон И. И. — прсдст. Ник. з-да
Истомин Антонин Мих. (1858) — подгюлк., в 1900—1906 гг. п. арт. Ник. п.
Ишеев Петр Ал. (1846) — полк., в 1898—1900 гг. ст. пом. к. Ник. и.
Кабанов Арсений Алек. — в 1912 г. маш. «Пакт.»
Калюжнов Петр Вас. (1884) — инж. мех. подпор., в 1905 г. вахт. мех. «Ки. П.
Тавр.»
Каменев Михаил Захарович (1882)—стрелок-инст. бр. «Г. Побед.»
Каннегисер Иоаким Самуилович — инж. путей сообщения, с 1899 г. дир. Ник. з-да
Каськов Митрофан Ив. (1867) — к. 1-го р., в 1912—1916 гг. ком. «Пакт».
Кашугин Феодосий Дк. — в 1905 г. маш. 1-й с. «Ки. ГТ. Тавр.»
Каюров Александр Дм. (1882) — маш. 2-й с. бр. «Г. Побед.»
Кетлинский Казимир Филиппович (1875—1918) — к.-адм., в 1907 г. лейт. флаг,
арт. Ч. о.
Квашнин-Самарин Евдоким. Ник. (1877) — к. 2-го р., в 1917 г. историограф MIUI
Кириллов Кондрат — в 1905 г. маш. кв. «Пант.»
Киселев Николай Ал. (1874) — инж.-мех. к. 1-го р., в 1906—1912 гг. ст. мех.
«Пант.»
Клодт-фон Юргенсбург барон Петр Мих. (1867) — лейт., ст. арт. оф. «Ки. П.
Тавр.», ком. миноносца № 267
Ковалев Александр — в 1907 г. коч. кв. бр. «Синоп»
Коваленко Александр Мих. (1875) — инж.-мех. пор., трюм. мех. «Кн. П. Тавр.»
Колбасъев Евгений Вик. (1862) — к. 2-го р.
Колесников Михаил Иоанникиевич (1841) —полк, по Адм., в 1891—1900 гг.
экинажмейстер Ник. п.
Колтаев Александр — в 1917 г. мич., вахт. оф. ЛК «Борец за свободу»
280
Константинов Владимир Вл. (1871)—ст. пом. суд-ля, в 1902—1904 гг. мл.
суд-ль Сев. п., ст-ль «Кн. П. Тавр.»
Копытов Николай Вас. (1833—1901) — в.-адм., в 1891—1900 гг. Гл. ком. ЧФ
Коровянский Федор Ст. — в 1905 г. стр. кв. «Кн. П. Тавр.»
Костенко Михаил Мат. — рул. кв. «Кн. П. Тавр.»
Котляревский Михаил Абросимович (1856) —полк., в 1900—1905 гг. инж. ст-ль
Ник. п.
Кошманов Гавриил Гр. — в 1912 г. к-дор «Папт.»
Кошуба Дорофей Петр. (1879—1905) —в 1905 г. маш. 1-й с. бр. «Км. П. Тавр.»
Крамаренко В. — конторщик при постройке «Кп. П. Тавр.»
Краснощек Осип Алек. —в 1912 г. минер «Папт.»
Красовский — в 1905 г. водолаз «Пант.»
Кремер Оскар Карлович (1829) — адм.
Кригер Александр Кристианович (1848) — в.-адм., в 1905 г. ст. флаг, практ. э.
Кроткое Аполлон Сем. (1848) — ген.-лейт. по Адм., в 1897—1904 гг. и. д. гл.
инея. мор. арт.
Крылов Алексей Ник. (1863—1945) —выдающийся ученый-кораблестроитель.
Кузнецов Моисей Ефимович — в 1912 г. к-дор «Пант.»
Кузьменко Аким, — конд., в 1905 г. ст. боцман бр. «Г. Побед.»
Кулешов Логгин Фед. (1882) — коч. 1-й с. бр. '«Г. Побед.»
Курилов Павел Як. —в 1905 г. фельдфебель «Кн. П. Тавр.»
Кутейников Николай Евлампиевич (1845—1906) — с 1 января 1904 г. ген.-лейт.
по Адм., в 1895—1905 гг. Гл. ипсп. кор-я
Лабзов //, — в 1917 г. трюм. ЛК «Борец за свободу»
Лазарев И. («Афанасий») — в 1905 г. член Одесск. комитета РСДРП
Лебедев Александр Ив. (1881) — лейт., в 1905—1906 гг. ст. штурм. «Пант.»
Лебединский Алексей Ильич (1871) — к. 1-го р., в 1917—1918 гг. ком. «Паит.»
и ЛК «Борец за свободу»
Левинсон — инж. Мик. з-да
Левицкий Яков Демьянович (1848) — полк, по Адм., в 1892—1903 гг. и. д. нач.
кораб. черт. МТК
Ливинцев Николай Яков. —прап. мор. ч., мл. штурм. «Кн. П. Тавр.»
Лисняк Феодосий — в 1912 г. к-дор «Паит.»
Лихняксвич Александр Яков, (i860) — в 1901—1940 гг. ст. суд-ль Сев. л., ст-ль
бр. «Иоанн Златоуст»
Лотманов Гавриил — в 1912 г. к-дор «Папт.»
Лощенков Иван — в 1904 г. м. бр. «Г. Побед.»
Лещинский Михаил Фед. (1849) — к.-адм-, в 1903 г. к. над Сев. п.
Лукин Вениамин Кон. (1866) — с 1913 г. ком ЛК «Три Святителя»
Лутовинсв Павел Ник. (1890) — лейт., в 1917 г. вахт. нач. «Пант.»
Луцаев Федор Пант. — в 1905 г. м. «Кн. П. Тавр.»
Львов Николай Кон. (1886) — в 1906 г. мич., вахт. нач. «Пант.»
Лычев Иван Акимович (1881—1972) — в 1905 г. мин. маш. кв. «Кн. П. Тавр.»
Любимов Лев Алек. (1845) —ген.-лейт., в 1902—190Б гг. нач. ГУКиС
Лютер Вильгельм Ал. (1876) — пом. ст. инж.-мех., ст. пом. суд-ля
Макаров Александр Ник. (1883) — мич., в 1903—1905 гг. ревизор «Кн. П. Тавр.»
Макаров Степан Осипович (1848—1904) — в.-адм., выдающийся флотоводец и
ученый
Максимов Василий Вас. (1851) — ст. суд-ль, в 1893—1900 гг. гл. кор. инж. Ник. п.
Мальчиковский Антон Гавр. (1882) — мич., в 1905 г. мл. штурм. «Папт.»
Мальчиковский Владимир Гавр. (1886) — лейт., в 1913—1915 гг. ст. арт. оф.
«Пант.»
Матросов Ростислав Алек. (1874—1918) — и. д. ст. пом. суд-ля Ник. п.
Маттес Виктор Робертович (1880) — мл- пом. суд-ля, в 1902—1906 гг. мл. пом.
суд-ля Ник. п.
Матусевич Николайи Ал. (1852) — к.-адм., в 1905 г. иач. практ. э. Ч.м
Матюхин Николай Ефимович (1858) —к. 1-го р.г в 1905—1906 гг. ком. «Папт.*
281
Матюшенко Афанасий Пик. (1879—1907) — мин. маш. кв. «Ки. П. Тавр.»
Мартьянов Тихон Гр. —в 1905 г. мин. маш. «Кн. П. Тавр.»
Мациевич Лев Макарович (1877) — мл. пом. суд-ля, в 1902—1904 гг. мл. пом.
суд-ля Сев. п.
Мельников Сергей Захарович (1852) — ст. инж.-мех., пред, комиссии по приемке
башен «Кн. П. Тавр.»
Меллер-Закомельский Александр Ник. (1844) — ген. от инфантерии
Мертваго Дмитрий Фед. (1841) — ген.-майор по Адм., в 1899—1902 гг. нач.
отдела сооружений ГУКиС
Мертваго Константин Кон. (1882) —лент., в 1907 г. ст. арт. оф. «Пант.»
Миненко Василий — к-дор
Минин Н. В. — предст. Александровского в-да
Михайленко Иван Карлович — в 1905 г. коч. кв. «Ки. П. Тавр.»
Михайлов Николай Вас. (1844) — ст. суд-ль, в 1897—1900 гг. п. кор. инж. Сев. п.
Мнинский Борис Ев. (1892) —лейт., в 1917 г. вахт. нач. ЛК «Борец за свободу»
Моисеев Александр Ив. (1868) — ген.-лейт., в 1910—1917 гг. нач. адм. з-да
Мокроусов Алексей Вас. (1887—1959) — парт, и гос. деятель
Молодой Василий — в 1902 г. ук-ль котельного цеха Ник. адм.
Моторный Иван Спиридонович (1880) — в 1905 г. маш. бр. «Г. Побед.»
Мурзик Филипп Вакулович (1867—1919) — конд., в 1902—1905 гг. ст. боцман
«Кн. П. Тавр.»
Названов Иван Кондратъевич — ииж.-тех. Иж. а-да
Назимов Иван Фед. — пор., в 1905 г. гидравлический мех. «Кн. Г1. Тавр.»
Небогатое Николай Ив. (1849—1934) — к.-адм., в 1903—1905 гг. нач. учеб. о. ЧФ
Нейман Вацлав Францевич (1853) — ст. ииж.-мех., в 1900—1906 гг. п. минер Ник. п
Немипщ Александр Вас. (1879—1967) — к.-адм., в 1917 г. к-щий ЧФ
Ненюков Дмитрий Всеволодович (1869) — к. 1-го р., в 1911—1912 гг. ком. «Пант.»
Неплюев Владимир Степ. —геи.-лейт., в 1905 г. к-т Сев. креп.
Неу покоев Леонид Коне. (1875—1905) —лейт., в 1902—1905 гг. арт. оф. «Кн. П.
Тавр.»
Никитенко Борис Ник. (1884) — в 1903 г. вахт. нач. «Кп. П. Тавр.»
Никитин Федор — в 1905 г. м. «Пант.»
Ниренбере Роберт Густав (1877), инж.-гидроакустик
Новиков Николай Вас. (1880)— в 1917 г. ст. лейт., историограф МГШ
Новиков Николай Гавр. (1839) — в 1904 г. геи.-лейт. по Адм., в 1891—1904 гг.
гл. инсл. мех. ч.
Нолькен Магнус Генрихович (1856) — к.-адм., в 1905 г. кач. учеб. о. ЧФ
Огурцов Антон — в 1907 г. сигнальщик «Пант.»
Орехов Николай Ал. (1864) — ст. инж.-мех. «Ки. П. Тавр.»
Орлов Василий Ив. (1879) — лейт., в 1909—1911 гг. флаг. арт. оф. штаба, нач.
действующего ф. Ч. м.
Остапенко Степан Калинков. (1882) — в 1907 г. коч. бр. «Сииоп»
Острогродский Михаил Мих. (1870) — к. 1-го р., в 1917 г. иач. 2-й бригады
лк чф;
Отт Алексей — плотничный ук-ль
Оффенбсрг Владимир Христшшович (1856) — ст. суд-ль
Парадаев Василий Ив. (1892) — инж.-мех. лейт., в 1917 г. трюм. мех. ЛК «Борец
за свободу»
Паришнцов Николай Дормидонтович (1887) — к. корпуса мор. арт.
Пастухов Николай Алек. (1857) — в 1896—1900 гг. гл. инж.-мех. Ник. п., в
1900—1903 гг. гл. ннж.-мех. Сев. п.
Пеликан Александр Ал. (1876) —лейт., в 1907 г. флаг. арт. оф. Ч. о.
Переславцев — инж.-технолог Иж. з-да -
Петров Александр Мих. (1882—1905) — в 1905 г. м. учеб, судна «Прут»
Петровский Леонид Мих. (1889) — лейт.м в 1917 г. ст. арт. оф. «Пант». и ЛК
«Борец за свободу»
282
Пилкин Константин Павл. (1824) — адм., в 1888—1896 гг. пред. МТК
Писемский Борис Кон. (1891) — лейт., 2-й арт. оф. ЛК «Борец за свободу.»
Плосконный Иван Ив. (1876) — пом. ст. инж.-мех., в 1905 г. наб. за изг. мех.
КР «Очаков»
Пожаров Николай Арсеньевич (1895—1928) — м. учеб, судна «Азия» Балт. ф.,
уч-к революции 1905—1906 гг.
Попов Константин Ник. (1867) — инж.-мех., к. 1-го р., в 1911—1918 гг. ст. мех.
«Пант.» и ЛК «Борец за свободу»
Прогорницкий Василий Евтихеевич (1880) — в 1905 г. коч. кв. «Ки. П. Тавр.»
Псиолъ Иван Ник. (1862) — к. 2-гор., в 1903—1906 гг. ст. оф. бр. «Три Святителя»
Пульман Джемс — фабрикант
Путилин Александр — в 1917 г. мич., ревизор ЛК «Борец за свободу»
Пчельников Евгений Анд. (1851) — ст. мпж.-мех., в 1900—1905 гг. ст. мех. мкн.
КР «Казарский»
Разуваев Петр — в 1912 г. м. «Пакт.»
Ракович Василий — d 1917 г. мич., вахт. оф. ЛК «Борец за свободу»
Рассказов Леонид Афанасьевич (1850) — полк, корпуса мор. арт.
Ратник Саверий Ксаверьевич (1852) — ст. суд-ль, с 1900 г. ген.-майор,
в 1892—1906 гг. иач. Балт. суд. з-да
Ратушный Дмитрий — в 1905 .г. коч. «Пант.»
Резниченко Евтихий Карпович — в 1905 г. маш. кв. «Кн. П. Тавр.»
Рожественский Зиновий Петр. (1848—1909) — в.-адм.
Романовский Савва Ив. — в 1917—1918 гг. стр. унтер-оф. ЛК «Борец за свободу»
Роменец Василий Власьевич. (1889—1957) — в 1917—1918 гг. гл. комиссар ЧФ
Рымарь Кондратий — в 1912 г. к-дор «Пант.»
Рябоконь Григорий Степ. (1878) — в 1905 г. коч. бр. «Г. Побед.»
Саблин Михаил Павл. (1869) — к.-адм., в 1918 г. к-щий ЧФ
Сасченко Павел Вас. — в 1912 г. к-дор «Пант.»
Савченко Семен Анд. (1882) — в 1905 г. коч. 2-й с. бр. «Г. Побед.»
Санс.цкий Людвиг Ив. (1854) — полк,, в 1894—1906 гг. гл. арт. Сев. п;
Сарнавсьий Владимир Симонович (1855) — в.-адм., в 1909—1911 гг. иач. Дей-
ствующего ф. Ч. м.
Свицкий Сергей Ив. (1884) — мяч., в 1904 г. мл. флаг. оф. штаба иач. учеб. о.
ЧФ.
Свобода н Владимир Петр. (1881)—мяч., в 1905—1906 гг. вахт. нач. «Пант.»
Селезнев Дмитрий Ксснофонтович (1866)—лейт., в 1905—1906 гг. ст. оф. «Пант.»
Сергеев Никанор— в 1896 г. ст. плавный ук-ль Пик. адм.
Серпков Иван — в 1902 г. ук-ль котельного цеха Ник. адм.
Сидельников Владимир Гавр. — геп.-майор
Симонов — м. ЛК «Борец за свободу»
Сиротенко Иван — в 1905 г. маш. кв. «Пант.»
Сирченко Антон — в 1905 г. рул. кв. «Пант.»
Скороходов Иван Ив. (1867) — к. 2-го р., в 1904 г. ст. оф. бр. «Ретвизан», в 1906г. —
ст. оф. «Пант.»
Скрыдлов Николай Илларионович (1844) — в,-адм., в 1903—1904 гг. и 1906 г.
гл. ком. ЧФ
Смирнов Сергей Геор. — в 1905 г. ст. врач «Кн. П. Тавр.»
Соколов Василий — в 1905 г. минер «Пант.»
Солдатов Савва — ст. черт, при постройке «Кн. П. Тавр.»
Солошенко Степан Павл. (1879) — в 1905 г. маш. кв. «Пант.»
Сопрыкин Иван — в 1905 г. писарь 2-й с. «Кн. П. Тавр.»
Спиро Вильям Б. — в 1918 г. гл. комиссар ЧФ
Степанов Владимир Алек. (1858—1904) — к. 2-го р.
Степанов Тарас ~ в 1905 г. коч. «Пакт.»
Степанюк Иван Кондратъевич (1878) — в 1906 г. маш. 1-й с. «Г. Побед.»
Стрекалов Иван Ив. (1880) — в 1905 г. м. I-й с. «Кн. П. Тавр.»
Сугацкий Иустин — в 1912 г. м. «Пант.»
283
Суходола Григорий Гавр. (1679) — прап. по мор. ч., в 1905 г. мл. штурм, оф.
«Пант.»
Сыров Алексей Петр. — в 1905 г. м. «Кн. П. Тавр.»
Сыч, Ефим — в 1905 г. коч. «Пант.»
Терентьев Александр Ал. (1850) — ст. суд-ль, в 1898—1904 гг. ст. суд-ль Ник. п.
Тикоцкий Кард Мих. <1845) — к.-адм., с 1899—1900 гг. к. над Ник. п., в 1900—
1902 гг. ком. Ник. п.
Титов Николай Елисеевич (1846) — инсп. кор-я, в 1901—1904 гг. пом. гл. инсп.
кор-и
Тихменсв Иван Петр. (1852) — к. 1-го р., в 1901—1903 гг. ком. «Кп. П. Тавр.»
Толмачев Ерофей — в 1912 г. гальванер «Пант.»
Томашевич — мает. Иж. з-да
Томашевич Александр Ал. (1891) — лейт., в 1917 г. ст. штурм, оф. ЛК «Борец
за свободу»
Тон Вильгельм Карлович (1877—1905) — лейт., в 1902—1905 гг. мин. оф. «К«- 11-
Тавр.»
Трегубов Аполлон Вик. (1863) — к. 1-го р., в 1911 г. — ком. «Пант.»
Туркуль Сергей Петр. (1890) — лейт., в 1917 г. ст. мин. оф. «Пант.»
Тыртов Павел Петр. (1836—1903) — адм., в 1896—1903 гг. упр. М. М.
Тыртов Сергей Петр. (1839—1903) — в.-адм., в 1900—1903 гг. гл. ком. ЧФ
Уланский Исаак Егорович (1880) — в 1905 г. боцманмат. КР «Очаков» ’
Ульянов Владимир Фед. (1877) — к. 1-го р., в 1916—1917 гг. ком. «Пант.»
Умеренно Семен — в 1907 г. коч. бр. «Синоп»
Усов Афанасий — мает. Ник. адм.
Ушаков Семен — в 1905 г. мин. маш. кв. бр. «Ростислав» и «Пант.»
Федоров Леонид Фед. (1865) — подполк. корпуса мор. арт.
Федоров Николай Пант. (1845) — полк., в 1895—1901 гг. лоц.-ком. Пик. об-ва
лоцманов
Фельдман Константин Израилевич (1887) один из рук- вое. па «Ки- П. Тавр»,
Фенно Роберт Робертович — предст. Ник. з-да в Сев.
Феодосьев Григорий Петр. (1843) — отставной ген.-майор по Адм.
Феодосьев Петр Петр. (1852) — в 1904—1905 гг. к. над Сео. п., в 1905 г. нач.
практ. э. Ч. м.
Фролов Леонид Ив. (1870) — лейт., в 1905 г. ст. оф. бр. «Г. Побед.»
Харкевич Александр Ник. — гарантийный мех. Ник. з-да
Хорошунов Иоанн — в 1917 г. священник ЛК «Борец за свободу»
Хрусталев В. А. — в 1905 г. член Одесской орган. РСДРП
Хрущев Дмитрий Аркадьевич (1856) — к. 2-гор.,в 1892—1905 гг. п. минер Сев. п.
Цветков Николай Дк. (1868) — подполк., в 1904 — 1906 гг. ст. мех.
«Ки. П. Тавр».
Циома Захарий — в 1905 г., м. «Пант.»
Цуркан Никифор — в 1905 г. м. «Пант.»
Цывинский Генрих Фаддеевич (1855—1938) — к.-адм., в 1906— 1908 гг. к-щий
Отдельным практ. о. Ч. м.
Чайковский Владимир Дм. (1874) — лейт., в 1906—1908 гг. ст. оф. бр. «Синод»
Частник Сергей Петр. (1874—1906) — ст. баталер КР «Очаков»
Чекунов Иван Анд. — в 1902—1904 гг. ст. врач «Кн. П. Тавр.»
Черниговский Петр Евдокимович (1855) — ст. суд-ль, в 1902—1905 гг. гл. кор.
инж. Сев. п.
Черняк Степан — в 1912 г. гальванер «Пант.»
Чихачев Николай Мат. (1830—1916) — адм., в 1888—1896 гг. упр. М. М.
Чумак Федор — в 1917 г. водолаз ЛК «Борец за свободу»
Чухнин Григорий Павл. (1848—1906) — в. -адмч в 1904—1906 гг. гл. ком. ЧФ
284
Шаповалов Илья Ив. (1878) — в 1905 г. маш. бр. «Г. Побед.»
Шарый А. — в 1917 г. трюм. ЛК «Борец за свободу»
Шестаков Иван Алек. (1820—’1888) — адм., в 1882—1888 гг. упр. М. М.
Шестидесятый Илларион Павл. (1880) — в 1905 г. маш. «Кн. П. Тавр.»
Шиманский Юлиан Ал. (1883—1962) — в 1905—1906 гг. мл. пом.суд-ля Сев. п.
Шмидт Петр Петр. (1867—1906) лейт. вождь вое. 1905 г. в Сев/
Шопарев Диомид Исидорович (1871) — в 1905 г. арт. конд. «Кн. П. Тавр.»
Шотт Александр Эрнестович (1854) — в 1896—1900 гг. мл. суд-ль Сев. п., в 1900—
1902 гг. ст. суд-ль Сев. п., в 1902—1906 гг. п. кор. инж. Ник. п.
Шульц Иван Августович (1858) — полк, корпуса мор. арт., в 1902—1906 гг.
нач. арт. черт. МТК
Щиголев Михаил Бор. (1863) — к. 2-го р., в 1904 г. гл. минер Сев. п.
Эбергард Андрей Августович (1856) — в 1906 г. ком. «Пант.», в 1911—1914 гг.
к-щий мор. силами в Ч. м., в 1914—1916 гг. к-щий ф. Ч. м.
Эйхен Петр Петр. (1854) — полк., в 1905 г. ком. судна «Веха»
Энквист Оскар Адольфович (1849) — к.-адм., в 1903—1904 гг. ком. Пик. и.
Юрьев Михаил Мих. (1863) — к., зав. Ник. адм.
Яковлев Александр Ал. (1873) — лейт., в 1905—1906 гг. ст. мин. оф. «Пант.»
Яковлев Михаил Карлович (1851) — мл. суд-ль, ст-ль бр. «Ростислав», в 1900—
1904 гг. ст. суд-ль СПб. л.
Ялинич Григорий Пант. (1883) — рев. агитатор
Яненский Федор Ив. (1880) — в 1905 г. млн. маш. бр. «Г. Побед.»
Янковский Николай Ив. (1866) —ст. пом. суд-ля, в 1900—1902 гг. мл. суд-ль Сев.
п., в 1905—1910 гг. гл. кор. инж. Сев. п.
Янович Андрей Ал. (1873) — лейт., в 1905 г. временно к-щий ЭМ «Стремитель-
ный», затем «Кн. П. Тавр.»
Яновский Василий Ал. (1885) — мич., в 1905—1906 гг. вахт. иач. «Пант.»
Ярославский Емельян Мих. (1878—1943)—большевик, член РСДРП с 1898 г.
Ястребцев Николай Сем., — прап.
Яхновский Иван Тимофеевич (1881) — большевик, член РСДРП с 1901 г.
СЛОВАРЬ СОКРАЩЕНИЙ СЛОВ И СЛОВОСОЧЕТАНИЙ, ИСПОЛЬЗО-
ВАННЫХ В ИМЕННОМ УКАЗАТЕЛЕ
в. — военный
вое. - - восстание
Ек. — Екатерииославский
Иж. — Ижорский
к. — капитал
к-дор — комендор
кв. — квартирмейстер
конд. — кондуктор
коч. — кочегар
Кроя. — Кронштадт
и. — матрос
мин. — минный
М. М. — Морское Министерство
наб. — наблюдающий
Ник. — Николаев (ский)
о. — отрпд
и. — порт (овый)
нодр. — подрядчик
р. -— ранг
рев. — революционный
с. — статья
Сев. —Севастополь
ТР — транспорт
ф. — флот (ский)
Ч. м. — Черное море
ЧФ — Черноморский флот
Ч. о. — Черноморский отряд
©. — эскадра
ОГЛАВЛЕНИЕ
От научного редактора....................................... 5
Глава I. ПРОЕКТИРОВАНИЕ ВОСЬМОГО ЧЕРНОМОРСКОГО
БРОНЕНОСЦА...................................................... 7
Программы создания броненосного флота иа Черном море ... 7
Разработка заданий на проектирование.................... Ю
Подготовительные работы в Николаеве..................... 20
Проект-задание ......................................... 23
Севастопольский и петербургский варианты эскизного проекта 27
Корректировка проекта и подготовка к началу постройки . . 36
МТК рассматривает предложения Н. В. Копытова и специфика-
ции по корпусу ................................ ..... 34
Глава I!. «Князь ПОТЕМКИН ТАВРИЧЕСКИЙ» НА ИНГУЛЕ ... 44
Строительство началось . ............................. 44
Новые изменения в проекте.............................. 47
Трудное лето 1898 года................................. 49
Новые контрагенты...................................... 54
Начало бронирования корабля............................ 59
Последние проектные решения............................ 66
Предспусковыс заботы................................... 75
Корабль па воде ..................................... 79
Сроки поставок брони сорваны.......................... 85
В зимней достройке 1901—1902 гг. ..... . ...... 91
Последние дни на Иигуле ................. 97
Глава 111. ДОСТРОЙКА В СЕВАСТОПОЛЕ............................ 102
Первый выход в море.................................. Ю2
У стенки Лазаревского адмиралтейства................... Ю9
Ходовые испытания................................... 119
Жаркое лето 1904 года ................................ 125
Завершающие работы и испытательные стрельбы........... 132
286
Глава IV. В ОГНЕ ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ....................... 144
«Потемкин» и революционное движение во флоте............ 144
Восстание............................................... 148
Одесса.................................................. 152
Один против соединенной эскадры ... ........... 159
Раскол................................................ 166
Адмирал Чухнин принимает меры .... . ........ 169
Корабль-скиталец.................... ... . . 175
Возвращение в Севастополь ....... 181
В эскадре лейтенанта Шмидта............................. 191
Глава V. БОЕВАЯ СЛУЖБА «ПАНТЕЛЕЙМОНА»........................... 201
«Умиротворение» ........................................ 201
В составе Отдельного практического отряда .............. 206
Флагманский корабль Черноморского флота ................ 216
Накануне первой мировой войны.......................... 228
Война ................................................. 235
Глава VI. «БОРЕЦ ЗА СВОБОДУ» ................................... 247
Варя свободы ........................................... 247
Война продолжается ..................................... 255
Ва власть Советов ...................................... 259
Вместо эпилога...................................... 265
Приложение.............................................. 269
Указатель литературы.................................... 276
Указатель имен ....................................... 278
Рафаил Михайлович
Мельников
БРОНЕНОСЕЦ
«ПОТЕМКИН»
Редактор М. И. Карпова
Художественный редактор Е. А. Пурнцкий
Технический редактор Р. К- Чистякова
Корректор Н. 3. Быковская
Переплет художника Б. Н. Осснчакова
ИБ № 398
Подписано к печати с матриц 16.04.81. М-1Б947 Фор-
мат 60х90'/»о- Бумага типографская № 2. Герниту, а
шрифта литературная. Печать высокая. Усл. печ.
л. 18,0. Уел. кр. отт. 18,Б Уч.-изд. Л. 19.7. Изд.
№ 3511 — 79 Доп. тираж 40 000 экз. Заказ 549.
Цена 1 р. 50 к.
Издательство «Судостроение», 191065, Ленинград,
ул. Гоголя, 8.
Ленинградская типография № С ордена Трудового
Красного Знамени Ленинградского объединения
«Техническая книга» им. Евгении Соколовой Союз-
полиграфпрома при Государственном комитете СССР
по делам издательств, полиграфии и книжной тор-
говли.
193144, г. Ленинград, ул, Моисеенко* 10.