под
 ОГНЕННЫМ
 стягом
 Воспоминания
 участников
 гражданской
 войны
 ИЗДАТЕЛЬСТВО  ПОЛИТИЧЕСКОЙ  ЛИТЕРАТУРЫ
 Москва  •  1972

9(С)22
 П44
 Редакционная  коллегия:
 Ф.  Н.  Петров  (руководитель),  Б.  И.  ИЬаев,  О.  Н.  Петровская,
И.  В.  Фотиев,  С.  Н.  Шишкин,  Д.  И.  Эрдэ
Составитель
И.  В.  Фотиев
Литературная  обработка  материалов  сделана
Л.  Б.  Ястребовым
 П44  Под  огненным  стягом.  Воспоминания  участников
гражданской  войны.  М.,  Политиздат,  1972.
 416  с.  с  илл.
 На  обороте  тит.  л.  сост.:  И.  В.  Фотиев.
 Много  героических  страниц  в  истории  нашей  Родины.  Эта  книга  —
живой  рассказ  ветеранов  партии  о  самых  первых  годах  рожденной
революцией  республики  Советов,  рассказ  о  том,  как  рабочие  и  кре¬
стьяне  вынуждены  были  взять  в  руки  оружие  и  встать  на  защиту  за¬
воеваний  Октября.  От  первых  боев  до  последних,  не  зная  устали,  не
думая  о  себе,  боролись  эти  люди  с  белогвардейцами  и  интервентами,
с  мятежниками  и  бандитами  на  разных  фронтах,  в  разных  краях
родной  земли.  И  нельз#  читать  без  волнения  их  воспоминания,  содер¬
жащие  новые  яркие  детали  и  подробности  о  ставших  легендарными
времени  и  людях.
 1-6—4
296—72
 Заведующий  редакцией  А.  И.  Котеленец
 Редактор  А.  В.  Спицына
 Младший  редактор  //.  А.  Дегтярева
Художественный  редактор  Г.  Ф.  Семиреченко
Технический  редактор  О.  М.  Семенова
 Сдано  в  набор  10  января  1972  г.  Подписано  в  печать  25  апреля  1972  г.
Формат  60  X  84‘/|6.  Бумага  типографская  №  2.  Условн.  печ.  л.  24,88.
Учетно-изд.  л.  24,37.  Тираж  100  тыс.  экз.  А00082.  Заказ  №  1103.
Цена  97  коп.
 Политиздат,  Москва,  А-47,  Миусская  пл.,  7.
 Ордена  Ленина  типография  «Красный  пролетарий».
 Москва,  Краснопролетарская,  16,

ПРЕДИСЛОВИЕ
 Предлагаемая  вниманию  читателя  книга  включает,  вос¬
поминания  старых  большевиков,  активных  участников  Ок¬
тябрьской  революции  и  гражданской  войны.  Закономерен  и
вполне  понятен  огромный  интерес  в  нашей  стране  и  за  рубе¬
жом  к  истории  социалистической  революции  в  России,  к  исто¬
рии  советского  общества,  ибо  человечество  не  знает  другого
исторического  события,  равного  Великому  Октябрю  по  глу¬
бине  и  размаху,  по  своему  влиянию  на  ход  мирового  истори¬
ческого  процесса.
 Рабочим  и  крестьянам  нашей  страны  пришлось  с  оружием
в  руках  в  жестоких  боях  отстаивать  революционные  завоева¬
ния,  отстаивать  право  на  существование  молодой  Республики
Советов.  Свергнутые  в  октябре  1917  г.  эксплуататорские  клас¬
сы  и  их  союзники  и  покровители  —  иностранные  империали¬
сты  навязали  советскому  народу  гражданскую  войну.
 Велика  и  многообразна  литература  о  гражданской  войне,
о  первых,  самых  трудных  годах  нашей  социалистической  Ро¬
дины.  Особое  и  по  праву  достойное  место  занимают  в  ней  вос¬
поминания  и  документальные  рассказы  непосредственных  уча¬
стников  героической  борьбы.  Мемуары  старых  большевиков
стали  одним  из  любимых  народом  жанров  историко-револю¬
ционной  литературы.  Они  имеют  не  только  поистине  неоцени¬
мое  научно-познавательное,  но  и  большое  воспитательное  зна¬
чение.  Широкий  читатель,  особенно  молодежь,  многое  чер¬
пает  из  воспоминаний  ветеранов  былых  сражений,  красочно  и
взволнованно  повествующих  о  своем,  ставшем  теперь  леген¬
дарным  времени,  о  людях,  не  щадивших  своих  сил  и  жизни  во
имя  торжества  бессмертных  ленинских  идей,  боровшихся  и  по¬
беждавших  под  красным  знаменем,  под  огненным  стягом,  под¬
нятым  над  страной  партией  Ленина.
 В  книге  «Под  огненным  стягом»  читатель  найдет  воспоми¬
нания  о  событиях,  происходивших  во  многих  районах  страны,
в  которых  в  годы  гражданской  войны  полыхало  пламя  сраже¬
ний  с  силами  старого  мира  —  от  западных  областей  до  Тихого
 3

океана,  от  Белого  моря  и  сибирской  тайги  до  гор  Кавказа.  Не¬
мало  новых,  оригинальных  сведений  сообщают  авторы  о  боях
с  белоказачьей  контрреволюцией,  борьбе  против  Колчака,  Де¬
никина  и  Врангеля,  против  белочехов,  кайзеровских,  японских
и  других  интервентов.  Ярки  и  содержательны  воспоминания,
включающие  новые  подробности  борьбы  на  Севере,  в  Закав¬
казье,  на  Дальнем  Востоке.  Читатель  получит  наглядное  пред¬
ставление  о  том,  как  в  те  грозные  годы  формировались  и  за¬
калялись  в  боях  части  молодой  Рабоче-Крестьянской  Красной
Армии,  как  благодаря  неустанной  работе  комиссаров  и  ком¬
мунистов  происходил  идейно-политический  рост  красных  бой¬
цов  и  партизан.  Большой  и  в  своей  основе  новый  фактический,
материал  содержат  мемуары  о  борьбе  подпольщиков  и  пар¬
тизан  на  Украине,  в  Белоруссии,  в  Крыму,  в  Сибири.  Небезын¬
тересны  и  такие  сведения,  в  которых  нашли  отражение  быт
и  взаимоотношения  командиров  и  рядовых  бойцов  Красной
Армии,  партизанских  отрядов,  что,  бесспорно,  расширяет  и
обогащает  наше  представление  о  разгроме  врага  на  фронтах
гражданской  войны.
 Марксизм-ленинизм  учит,  что  народ  —  подлинный  творец
истории.  В  воспоминаниях  живо  и  конкретно  показан  героизм
народных  масс  и  созданной  ими  под  руководством  партии
большевиков  Рабоче-Крестьянской  Красной  Армии.  Наша
партия,  великий  Ленин  организовали  и  сплотили  рабочий
класс  и  всех  трудящихся  Советской  республики  и  привели  их
к  исторической  победе  в  гражданской  войне,  потребовавшей
напряжения  всех  сил.
 Особую  ценность  представляют  воспоминания,  в  которых
читатель  найдет  новые  штрихи,  некоторые  подробности,  свя¬
занные  с  деятельностью  великого  Ленина,  его  указаниями  ме¬
стным  работникам  по  вопросам  вооруженной  борьбы,  их
влияния  на  ход  военных  и  революционных  событий.  Многим
авторам  воспоминаний  довелось  встречаться  и  работать  с  вы¬
дающимися  партийными  и  государственными  руководителями,
видными  советскими  военачальниками,  героями  гражданской
войны.  В  книге  содержатся  новые  данные  о  деятельности
М.  В.  Фрунзе,  В.  В.  Куйбышева,  С.  М.  Кирова,  К.  Е.  Воро¬
шилова,  Д.  3.  Мануильского,  В.  П.  Антонова-Саратовского,
И.  М.  Малышева,  Н.  Н.  Яковлева,  В.  И.  Чапаева,  С.  Г.  Лазо
и  других.
 Разумеется,  не  все  статьи  сборника  равноценны  по  мас¬
штабам  охвата  событий  и  по  форме  изложения.  Иные  из  них
представляют  собой  безыскусный  рассказ  очевидцев,  в  других
 4

отчетливо  проступает  попытка  широкого  исследования  вопро¬
са  с  привлечением  печатных  и  архивных  источников.  Но  все
воспоминания,  несмотря  на  их  различия,  обусловленные  инди¬
видуальным  «почерком»  авторов,  особенностями  их  жизнен¬
ного  пути  и  революционного  опыта,  объединяет  одна  общая
цель  —  правдиво  и  доходчиво  показать  героический  ход  борь¬
бы  за  власть  Советов  и  ее  упрочение,  показать  еще  и  еще  раз
величие  народа  —  борца  за  новую  жизнь.
 Мне  хотелось  бы  отметить  и  еще  одну  сторону  книги  «Под
огненным  стягом».  В  ней  довольно  значительное.место  отве¬
дено  воспоминаниям  о  гражданской  войне  в  Сибири  и  на  Даль¬
нем  Востоке.  И  мне  они  особенно  близки  и  дороги  (да  не  по¬
сетуют  на  меня  за  это  другие  авторы).  Именно  там  я  встре¬
тил  Октябрьскую  революцию,  участвовал  в  установлении  вла¬
сти  Советов,  в  партизанском  движении,  наконец,  был  членом
Дальневосточного  бюро  ЦК  РКП  (б),  министром  и  заместите¬
лем  премьер-министра  буферной  Дальневосточной  респуб¬
лики.  Многое  из  того,  что  пишут  старые  большевики  —  сиби¬
ряки  и  дальневосточники,  мною  пережито  и  прочувствовано
самим.  И  я  с  большим  волнением  и  в  то  же  время  с  особым
пристрастием  прочитал  их  мемуары.
 И  е)це  об  одном  очень  важном,  на  мой  взгляд,  обстоятель¬
стве  хотелось  бы  в  связи  с  этим  сказать.  Весьма  символично
то,  что  книга  воспоминаний  выходит  в  канун  50-летия  со  вре¬
мени  окончания  последних  сражений  гражданской  войны.
50  лет  назад  был  разгромлен  последний  «белой  армии  оплот».
У  берегов  Тихого  океана  был  ликвидирован  последний  очаг
контрреволюции,  изгнаны  с  советской  земли  последние  банды
интервентов.  Вот  почему,  без  всяких  сомнений,  эта  книга  будет
хорошим  подарком  к  знаменательному  юбилею.  Книга  воспо¬
минаний  старых1  большевиков  «Под  огненным  стягом»  ценна
именно  тем,-что  она  щедро  пополняет  боевую  летопись  той  ге¬
роической  грозовой  эпохи.
 В  тяжелых  и  кровопролитных  боях  с  внешней  и  внутренней
контрреволюцией  формировалась  боевая  мощь  первой  в  мире
социалистической  республики.  Несмотря  на  голод,  холод,  в
боях  с  белогвардейской  нечистью  и  вооруженными  до  зубов
хищниками  международного  империализма  росла  и  крепла
наша  многонациональная  Советская  Родина,  показав  всему
миру,  что  нельзя  победить  народ,  «в  котором,—  как  указывал
 В. 	И.  Ленин,—  рабочие  и  крестьяне  в  большинстве  своем  уз¬
нали,  почувствовали  и  увидели,  что  они  отстаивают  свою,
Советскую  власть  —  власть  трудящихся,  что  отстаивают  то
 5

дело,  победа  которого  им  и  их  детям  обеспечит  возможность
пользоваться  всеми  благами  культуры,  всеми  созданиями  че¬
ловеческого  труда».
 ...Идут  годы.  Мужает  и  крепнет,  подобно  сказочному  бога¬
тырю,  наше  социалистическое  Отечество.  Величественней  и
грандиозней  год  от  году  созидательные  планы  его,  неохватны
перспективы  роста.  Наши  ближайшие  задачи  четко  опреде¬
лены  XXIV  съездом  партии.  И  вместе  со  всем  советским  наро¬
дом  борются  за  претворение  их  в  жизнь  старые  большевики,
ветераны  Великого  Октября  и  гражданской  войны.  Они  посвя¬
тили  себя  служению  великим  целям  партии  Ленина.  Их  дела
служат  примером  для  советской  молодежи,  зовут  ее  к  герои¬
ческим  свершениям,  к  романтике  творческого  созидания.
 Пусть  вдохновляет  молодое  поколение  героика  жизни  их
отцов!
 Ф.  Н.  Петров,
дважды  Герой  Социалистического  Труда,
член  КПСС  с  1896  г.

Р.  Р.  Крастынь
 НА  ЗАЩИТУ  РЕВОЛЮЦИИ
 Разбитая  в  Петрограде,  Москве  и  в  других  к{*упных  про¬
мышленных  центрах,  контрреволюция  собирала  силы  на  ок¬
раинах  России.  Местами  сборища  контрреволюционных  сил
стали  Донская  область,  Северный  Кавказ,  Кубань.  В  первые
же  дни  после  победы  вооруженного  восстания  в  Петрограде
казачий  атаман  генерал  Каледин  объявил  себя  правителем
Донской  области.  Бежавший  из-под  ареста  в  Быхове  генерал
Корнилов  начал  формировать  части  белой  «Добровольческой
армии».  На  Украине  «самостийники»  собирали  силы  национа¬
листической  контрреволюции,  создавали  гайдамацкие  отряды.
 Калединцы,  корниловцы,  петлюровцы  разгоняли  местные
Советы,  препятствовали  снабжению  промышленных  районов
продовольствием,  топливом,  в  союзе  с  заводчиками  и  шахто¬
владельцами  закрывали  промышленные  предприятия.  «Кост¬
лявой  рукой  голода»  контрреволюция  стремилась  задушить
молодую  республику  Советов.
 Для  зашиты  революции  нужны  были  новые  и  новые  во¬
оруженные  отряды.  Опираться  на  старую  армию  было  нельзя.
Солдаты  покидали  окопы.  С  оружием  в  руках  или  бросая  его,
они  стремились  по-своему  выйти  из  империалистической  вой¬
ны.  Большинство  офицерства  стояло  на  стороне  контррево¬
люции.
 Партия  большевиков  приступила  к  формированию  новой,
революционной  армии.
 В  тревожные  декабрьские  дни  1917  г.  комиссар  находив¬
шегося  в  Гатчине  176-го  запасного  пехотного  полка  Иосиф  За-
харьевич  Левенсон  получил  записку  из  Смольного  с  приказа¬
нием  срочно  организовать  боевой  отряд  для  отправки  на  юг,
на  борьбу  с  контрреволюцией.  Отряд  предлагалось  сформиро¬
вать  из  опытных  в  военном  деле  революционных  солдат-доб¬
ровольцев  176-го  полка  и  из  путиловских  рабочих.  Выбор  пал
на  Левенсона  не  случайно.  Это  был  большевик,  во  время  Ок¬
тябрьского  вооруженного^восстания  он  являлся  комиссаром
Петроградского  военно-революционного  комитета  в  своем
 7

полку.  В  июльские  дни  1917  г.  он  был  арестован  властями  Вре¬
менного  правительства  за  призыв  солдат  к  демонстрации,  по¬
сажен  в  «Кресты»,  откуда  освобожден  в  сентябре  1917  г.
 Его  помощником  стал  Николай  Петрович  Еремеев  —  боль¬
шевик,  бывший  унтер-офицер  176-го  полка,  уже  принимавший
участие  в  боях  против  белоказачьих  частей  корниловцев  под
Белгородом  в  ноябре  1917  г.  Он  же  был  назначен  и  команди¬
ром  первой  роты  добровольцев,  состоявшей  из  солдат  полка.
Еремееву  поручались  отбор  добровольцев  из  солдат,  прием
в  отряд  красногвардейцев-путиловцев.  На  него  возлагались
также  получение  оружия  и  организация  военного  обучения
вливавшихся  в  отряд  рабочих.
 Отряд  формировался  в  Гатчине,  там,  где  был  расквартиро¬
ван  176-й  полк.
 В  путиловскую  роту  записалось  194  человека.  Она  состояла
из  четырех  взводов.  Командирами  взводов  были  выдвинуты
рабочие,  бывшие  солдаты  и  унтер-офицеры,  С.  Глубинеи,
 А. 	Ивашин,  А.  Чаусов,  А.  Украйнец.  Командиром  роты  штаб
Красной  гвардии  Нарвско-Петергофского  района  назначил
 А. 	Чаусова.  Несколько  позже  его  сменил  автор  этих  строк.  Во
взводы  были  направлены  члены  партии  большевиков  И.  Бог¬
данов,  Н.  Крылов,  М.  Большаков,  С.  Иванов,  С.  Соловьев  и
другие.  Они  были  достаточно  подготовлены,  чтобы  разъяснить
политическую  обстановку  в  стране  и  значение  предстоящего
похода.
 Одновременно  с  набором  добровольцев  велась  работа  по
обеспечению  отряда  вооружением  и  снаряжением.  Имущество
выписывалось  со  складов  военного  округа.  У  Левенсона  был
расчет:  добыть  обмундирования  и  снаряжения  побольше,  с
запасом,  чтобы  его  хватило  не  только  для  формируемого  от¬
ряда,  но  и  на  предполагаемое  пополнение  в  походе.
 Наконец,  получили  оружие  —  новенькие,  густо  смазанные
винтовки,  патроны,  револьверы  и  даже  шашки  для  будущей
конной  разведки.  Получили  шинели,  ботинки,  консервы,  га¬
леты  и  прочее,  конные  походные  кухни.  Появился  свой  кап¬
тенармус.
 Но  это  было  далеко  не  все,  что  требовалось  отряду.  Не
было  еще  пулеметов,  артиллерии,  средств  связи,  медикамен¬
тов.  Большим  событием  стало  получение  по  распоряжению
Петроградского  Совета  четырех  трехдюймовых  орудий.  Прав¬
да,  батарея  оставалась  еще  без  настоящего  командира,  хо¬
рошо  знающего  артиллерийское  дело.
 На  вопросы  о  пулеметах,  без  которых  нельзя  выступать  в
 8

боевой  поход,  Левенсон,  как  всегда  сдержанно  улыбаясь,  от¬
вечал:  «Будут».
 20  декабря  в  Гатчину  прибыли  путиловцы.  Рабочие  попали
в  дружную  семью  революционных  солдат  176-го  полка.  Бы¬
стро  подобрали  им  солдатское  обмундирование.  Солдаты  вся¬
чески  помогали  своим  будущим  боевым  товарищам  прилажи¬
вать  обмундирование,  учили  «искусству»  пользоваться  обмот¬
ками.
 На  совещании  командиров  и  актива  бойцов  Левенсон  по¬
ставил  вопрос:  как  назвать  отряд?  Сначала  хотели  -  назвать
Путиловский  боевой  отряд.  Но  решили,  что  именем  капитали¬
ста  Путилова  называть  отряд  революционных  бойцов  не  сле¬
дует.  Многим  хотелось  назвать  отряд  Петроградским,  но  под
таким  названием  отряды  уже  имелись.  В  конце  концов  оста¬
новились  на  названии  Гатчинский  боевой  отряд—но  месту
формирования.
 ...День  отъезда  из  Гатчины  —  23  декабря  1917  г.—  был  яс¬
ный,  морозный.  Инеем  белели  теплушки  эшелона.  Проводить
отряд  пришли  представители  Гатчинского  комитета  партии  и
Совета.  С  бодрым,  приподнятым  настроением,  полные  реши¬
мости  добиться  победы  над  контрреволюцией,  ехали  бойцы
на  юг.
 Бойцы  расположились  в  теплушках.  Всюду  кипела  жизнь:
устраивались  нары,  устанавливались  печурки,  проверялись
запасы  дров  —  предстояла  дальняя  дорога.  В  пути  продолжа¬
лась  дальнейшая  организация  подразделений,  выделялись  не¬
достающие  командиры,  проводилась  политическая  работа,  ре¬
шались  разные  вопросы  внутренней  жизни.
 Солдаты  учили  путиловцев  владеть  оружием.  В  свою  оче¬
редь  путиловцы,  имевшие  большой  революционный  опыт,  влия¬
ли  на  повышение  морального  духа  и  сплоченности  бойцов.
 В  Москве  эшелон  отряда  остановился  на  запасных  путях
Николаевского  вокзала.  Помощник  командира  отряда  Ереме¬
ев  был  направлен  в  штаб  командующего  московскими  рево¬
люционными  войсками  Н.  И.  Муралова  добывать  пулеметы.
 Вход  в  кабинет  командующего,  как  рассказывал  потом
Еремеев,  был  свободный.  Никто  не  останавливал.  Обстановка
в  штабе  походная,  неуютная,  холодно.  Не  раздеваясь,  входят
и  выходят  вооруженные  люди.  Канцелярии  никакой  не  видно.
У  большого  письменного  стола  в  углу,  в  солдатской  шинели,
стоял  командующий.  Это  был  крепкий,  кряжистый  мужчина
средних  лет,  по  виду  солдат  или  унтер-офицер.  Он  разгова¬
ривал  с  входящими  стоя.
 9

Муралов  распорядился  дать  отряду  броневик  с  водителем
и  пулеметчиком.  Еще  он  сообщил,  что  формируется  Москов¬
ский  отряд,  который  направится  на  юг  тем  же  путем,  что  и
Гатчинский.
 На  другой  день  снова  тронулись  в  путь.  Дорога  теперь
была  небезопасной,  повсюду  действовали  мелкие  группы  бе¬
логвардейцев,  пробиравшихся  на  Дон  к  Каледину.  Решили  вы¬
ставить  часовых  на  площадках  паровоза  и  теплушек.  Жизнь
в  вагонах  шла  своим  установленным  порядком.
 Ночью  эшелон  остановился  на'  какой-то  станции  недалеко
от  Харькова.  Темно.  В  штабной  вагон  входят  два  командира,
по  виду  бывшие  офицеры.  Спрашивают  начальника  отряда.
Тут  же  докладывают  Левенсону,  что  по  распоряжению  Верхов¬
ного  главнокомандующего  Крыленко  они  прибыли  в  отряд  с
командой  пулеметчиков-фронтовиков.  Познакомились  с  при¬
бывшими  командирами.  Выяснилось,  что  один  из  них,  Лепин
Иван  (Ян)  Карлович,  прапорщик,  знает  штабную  работу.  Он
согласился  взять  на  себя  обязанности  начальника  штаба  от¬
ряда.  Другой,  тоже  прапорщик,  Тимофеев,  остался  начальни¬
ком  пулеметной  команды.  Прибывшие  рассказали,  что  их  пу¬
леметчики  —  народ  боевой,  в  Октябрьские  дни  боролись  с
оружием  в  руках  за  Советскую  власть.  Теперь  добровольцами
едут  драться  с  контрреволюцией.
 11  января  1918  г.  эшелон  прибыл  в  Харьков.
 ...На  вокзале  битком  пассажиров.  Толпы  людей  с  мешками,
вещами.  Бродят  солдаты,  матросы  —  балтийцы  и  черноморцы.
Пути  забиты  составами.  Ходят  самые  разнообразные  слухи
о  белых  и  казаках.
 Отправились  на  поиски  штаба  командующего  организуе¬
мого  фронта  —  В.  А.  Антонова-Овсеенко.  Штаб  размещался  в
салоне-вагоне.  Антонов-Овсеенко  сидел  окруженный  людьми.
 Закончив  беседу  с  ранее  пришедшими  товарищами,  он  на¬
чал  разговор  с  Левенсоном.  Коротко  разъяснил  обстановку,
рассказал,  что  сделано  по  организации  фронта.  Потом  по  кар¬
те  показал  направление  следования  отряда,  примерный  район
высадки  из  эшелона  и  далее  движения  походным  порядком.
 Отряд  должен  был  принять  участие  в  операциях  по  очистке
Донецкого  бассейна  от  белых.  Ожидалось,  что  скоро  подойдет
Московский  красногвардейский  отряд,  который  поддержит  нас
с  левого  фланга,  а  пока  мы  должны  действовать  одни.
 Приход  нашего  отряда  был  радостно  встречен  штабом
фронта,  всеми  красными  бойцами.  В.  А.  Антонов  так  писал  в
своих  воспоминаниях:  «11  января  прибыл...  Петроградский
 10

отряд  (тов.  Левенсона),  состоявший  из  части  солдат  Гатчин¬
ского  гарнизона  и  петроградских  красногвардейцев.  Боевые  и
выдержанные  ребята.  Этот  отряд  послан  был  в  подкрепление
к  тов.  Саблину»  *.
 ...Позади  Харьков,  Купянск  и  вот  станция  Дебальцево.
16  января  1918  г.,  сразу  же  по  прибытии,  отряд  получил  зада¬
ние  разоружить  пехотный  полк,  самовольно  ушедший  с  пози¬
ций  и  открывший  фронт  донской  контрреволюции.  По  числен¬
ности  полк  значительно  превосходил  наш  отряд.  Настроения
солдат  и  их  дальнейшие  намерения  нам  неизвестны.  Нужно
было  готовиться  к  любым  неожиданностям.
 К  вечеру  мы  заняли  выгодные  позиции,  расставили  пуле¬
меты.  Но  при  этом  понимали  необходимость  принять  все  меры,
чтобы  избежать  кровопролития,  так  как  были  убеждены,  что
солдаты  полка  обмануты  контрреволюционной  пропагандой.
Наши  агитаторы  до  поздней  ночи  вели  в  вагонах  эшелона  пе¬
хотного  полка  беседы  с  солдатами,  разъясняли  им  их  ошибку,
доказывали,  что  не  в  их  интересах  бросать  фронт,  что  этим  они
помогают  кадетам.  Солдаты  колеблются,  то  тут,  то  там  раз¬
даются  голоса:  «Надо,  братцы,  вместе  с  красногвардейцами
повернуть  против  Калединых  и  Корниловых!»
 Утро  принесло  радостную  весть:  выяснилось,  что  нежелаю¬
щих  вернуться  на  фронт  оказалось  мало.  Наши  ребята  были
очень  довольны  благоприятным  разрешением  вопроса  и  ждали
новых  боевых  приказов.
 ...Станция  Чернухино.  Кончилось  наше  продвижение  в
эшелоне.  Начальник  штаба  Лепин  разрабатывает  наш  пеший
маршрут.  Высылается  разведка,  ведется  сбор  сведений  о  про¬
тивнике.
 Отряд  вошел  в  состав  колонны  Ю.  В.  Саблина,  действовав¬
шей  на  Зверевском  направлении,  к  юго-востоку  от  станции
Чернухино.
 Во  время  остановок,  ночевок  к  нам  приходили  жители
окрестных  поселков.  Они  просили  разъяснить  им  разные  во¬
просы,  помочь  укрепить  рабоче-крестьянскую  власть.  Населе¬
ние  тянулось  к  красногвардейцам  как  к  посланцам  Советской
власти.  Левенсон  беседовал  с  делегациями,  отвечал  на  во¬
просы,  как  организоваться,  как  поступить  с  брошенными  быв¬
шими  хозяевами  рудниками.  Много  было  просьб  прийти  к  шах¬
терам  на  собрание.
 1  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Записки  о  гражданской  войне,  т.  1,  М.,  1924,
стр.  107,
 11

Как-то  нам  с  Еремеевым  по  заданию  Левенсона  пришлось
побывать  на  собрании  рабочих  одного  из  рудников.  Жалкие,
покосившиеся  хибарки,  ушедшие  в  землю  сырые  бараки.
Внутри  теснота  невообразимая,  все  черно  от  угля  и  грязи.
Рабочие  одеты  плохо,  ребятишки  ходят  полуголые.  Жуткая
жизнь.
 Рабочие  давно  ждали  прихода  революционного  отряда.  Мы
подробно  рассказали  им  о  том,  что  произошло  в  Петрограде.
В  ответ  крики  «ура»,  сильные  руки  рабочих  хватают  посланцев
отряда,  подбрасывают,  качают.  Задаются  разные  вопросы.
Главный  —  что  делать  с  рудником.  Отвечаем:
 —  Надо  установить  рабочий  контроль.  Так  говорит  партия,
так  говорит  товарищ  Ленин.  Надо  выбрать  рабочий  комитет.
Защищать  революцию,  создать  Красную  гвардию.  Собрание
заканчивается  новыми  возгласами  «ура».
 Многие  рудничные  рабочие  просили  зачислить  их  в  отряд.
Некоторые  явились  даже  с  конями.  Когда  мы  спрашивали
кого-либо  из  шахтеров,  где  он  раздобыл  коня,  в  ответ  слышали,
что  управляющий  рудником  сбежал,  а  кони  остались.  Мы  при¬
нимали  добровольцев  после  основательного  опроса,  и  выясне¬
ния  личности  каждого  у  местных  жителей.
 Из  рудничных  рабочих  Донбасса  была  организована  рота
пехоты  и  команда  конных  разведчиков.
 ...Впереди  станция  Рассыпная,  занятая  кадетами.  Нам  надо
выбить  их  оттуда.  Главными  силами  наступающих  руководят
Левенсон  и  Лепин.  Еремеев  с  частью  отряда  и  только  что
организованной  группой  разведки  направляется  в  обход,  чтобы
напасть  с  фланга.  Неприятель,  видя  превосходство  наших  сил,
отходит.  20  января  станция  Рассыпная  занята  нами,  а  22-го  —
станция  Чистяково.
 Ведя  небольшие  стычки  с  противником,  который  отходил,
не  принимая  боя,  отряд  продвигался  в  юго-восточном  направ¬
лении.  Шахту  за  шахтой,  станцию  за  станцией  освобождали
мы  от  кадетов  в  Донецком  бассейне,  столь  нужном  только  что
родившейся  Советской  республике.
 Наш  отряд  почти  не  имел  связи  с  другими  красными  час¬
тями.  Ежечасно  он  мог  быть  окружен  и  изрублен  казаками.
Поэтому  мы  вынуждены  были  ночью  и  днем  нести  бдительную
охрану.  Все  сознавали  опасность  и  свою  революционную  от¬
ветственность  за  порученное  дело.  День  ото  дня  отряд  все
более  сплачивался,  все  более  крепкой  становилась  в  нем  дис¬
циплина.
 ...Ночь  в  степи.
 12

—  Стой!  Кто  идет?  —  спрашивает  невидимый  молодой  го¬
лос,  стараясь  придать  каждому  слову  внушительность  и  стро¬
гость.
 Проверяя  ночные  посты  и  дозоры,  командиры  учили  бой¬
цов  освобождаться  от  страха  перед  опасностью,  владеть  собой,
быть  готовым  ко  всему.  Нередко  при  проверке  караулов  завя¬
зывались  беседы.
 —  Товарищ  командир,  а  скоро  ли  будет  Дон?  Почему  мы
идем  одни?  Почему  нет  настоящего  фронта?  А  не  заманивают
ли  нас  кадеты?
 Много  задавалось  вопросов,  и  командиры  как  мсггли  отве¬
чали  на  них.  Мало  мы  имели  сведений  из  Центральной  Рос¬
сии.  Едва  ли  больше  знал  о  положении  в  стране  наш  командир
Левенсон.  Но  все  же  он,  опытный  политический  руководитель,
понимал  больше  нас  и  умел  просто  и  доходчиво  отвечать  на
самые  разнообразные  вопросы  бойцов.
 Славный  товарищ  Левенсон  пал  от  рук  а^дтю-американских
интервентов  на  Севере1.  Никто  из  встречавшихся  с  ним  не
забудет  этого  небольшого  роста  человека  с  веснушчатым  ли¬
цом  под  рыжеватыми  вихрами  волос,  упрямо  выбивавшимися
из-под  козырька  солдатской  фуражки.  Все  мы  видели,  что  на¬
шему  уважаемому  командиру  хотелось  иметь  вид  лихого  сол¬
дата.  Однако  из  этого  у  него  ничего  не  получалось.  С  отвис¬
шей  кобурой  револьвера  на  поясном  ремне,  в  несколько  то¬
порщившейся  шинели,  за  бортом  которой  он  обычцо  держал
тетрадку,  всем  нам  он  казался  типичным  нестроевым  сол¬
датом.
 28  января  неожиданно  получаем  приказ:  нашему  отряду
перейти  в  подчинение  Р.  Ф.  Сиверса.  Сивере  —  наш  старый  зна¬
комый  по  Октябрю,  скромный  и  храбрый  офицер-большевик.
 Оказалось,  что  части  Сиверса,  продвигавшиеся  к  югу  на
Таганрогском  направлении,  наткнулись  на  превосходящие
силы  врага,  были  остановлены  и  отошли.  На  усиление  частей
Сиверса  и  был  направлен  наш  отряд.
 30  января  мы  вышли  на  левый  фланг  колонны  Сиверса  в
районе  Калинова  и  станции  Успенская.  На  следующий  день
завязалась  стычка  с  корниловцами  под  хутором  Закадычный.
Противник  после  короткого  боя  отошел  к  Матвееву  Кургану.
 В  это  время  в  штаб  отряда  явилась  делегация  от  местных
крестьян.  Они  сообщили  об  имении,  из  которого  сбежал  поме¬
 4  И.  3.  Левенсон,  командир  157-го  полка  на  Северном  фронте,  умер  от
тяжелого  ранения  в  ноябре  1918  г.
 13

щик,  и  спрашивали,  как  быть  с  землей  и  лошадьми.  В  имении
остался  конный  завод.  Вопрос  о  дележе  земли  мы  предложили
решить  самим  крестьянам  на  собрании  выборных  делегатов  и
провести  в  жизнь  организованно,  лошадей  распределить  немед¬
ленно.  Кони  были  очень  нужны  и  нашему  отряду  —  для  артил¬
лерии  и  для  пополнения  конной  разведки.
 Подошел  наш  железнодорожный  эшелон,  и  на  ближайшей
станции  мы  выгрузили  батарею,  командиром  которой  был
назначен  Иванов,  служивший  в  царской  армии  артиллери¬
стом.  С  трудом  подыскали  прислугу,  частично  из  пулемет¬
чиков.
 Заняв  31  января  слободу  Александровская  и  хутор  Ново-
Николаевский,  наш  отряд  повел  наступление  на  Матвеев
Курган,  сильно  укрепленный  крупный  населенный  пункт.  Здесь
против  нас  действовал  белогвардейский  отряд  «Добровольче¬
ской  армии»  под  командованием  полковника  Кутепова.  По
данным  разведки,  у  кадетов  имелись  артиллерия  и  бронепоезд.
 Оставив.третью  роту  (донецких  шахтеров)  в  резерве,  пер¬
вая  и  вторая  роты  пошли  в  атаку.  Первой  роте  надлежало
осуществить  глубокий  охват  левого  фланга  противника.  Вот
рота  заняла  исходное  положение.  Со  стороны  Закадычного  раз¬
дается  залп  нашей  артиллерии.  Бойцы,  как  было  условлено,
поднялись.  И  сразу  же,  отвечая,  загрохотали  батареи  кадетов.
 Но  что  это?  Почему  наша  батарея,  сделав  единственный
залп,  умолкла?
 Рота  наступает  перебежками.  Впереди  слева  видна  не¬
приятельская  кавалерия...
 Ждем,  когда  наша  артиллерия  заговорит  вновь.  Ожидания
напрасны.  Орудия  молчат.  Ясно,  что  сейчас  неприятель  пере¬
несет  огонь  на  одинокую  в  поле  роту,  и  она  будет  расстреляна.
Левенсон  отдает  роте  приказание  отходить.
 В  тактическом  отношении  наши  позиции  весьма  невыгодны.
С  севера,  откуда  мы  наступаем,  подступы  к  Матвееву  Кургану
открыты  и  хорошо  простреливаются  орудийным  и  пулеметным
огнем  белогвардейцев.  С  левого  фланга  позиции  кадетов  при¬
крываются  рекой  Миус.
 Железнодорожный  путь  разрушен,  мост  через  реку  Миус
подорван  корниловцами.  Поэтому  передвижение  действую¬
щего  в  колонне  Сиверса  бронепоезда  невозможно.  Броне¬
поезд  же  корниловцев  мог  со  своей  стороны  свободно  подхо¬
дить  вплотную  к  взорванному  мосту,  не  позволяя  нашим
железнодорожникам  восстановить  пу*ь.
 Второй  день  также  не  принес  нам  успеха.
 14

3  февраля  наши  связисты  протянули  со  стороны  Закадыч¬
ного  к  наступающим  телефонный  кабель  для  ар/иллерийского
наблюдения.
 Наконец-то  заработала  наша  артиллерия!  Она  ведет  огне¬
вой  бой  с  бронепоездом  противника  и  заставляет  его  замол¬
чать.
 На  левом  фланге,  у  гатчинцев,  строчат  по  корниловцам  пу¬
леметы  Тимофеева.  Цепи,  сделав  последние  перебежки,  под¬
нимаются  в  атаку.  Правее  путиловцев  бросились  в  атаку  ин¬
тернационалисты  —  отряд,  сформированный  из  бывших  воен¬
нопленных,  преимущественно  немцев  и  австрийцев.  Раздаются
их  возгласы:  «Форвертс,  форвертс!»
 Путиловцы  хорошо  понимают  порыв  интернационалистов,
плечом  к  плечу  идущих  с  нами  в  атаку  на  общего  врага  —  уг¬
нетателей  трудового  народа.  Это  ведь  и  есть  интернацио¬
нализм  на  деле!
 Громкое  «ура»  прокатывается  по  цепям,  и  мы  на  плечах
не  выдержавших  стремительной  атаки  корниловцев  врыва¬
емся  на  северную  окраину  Матвеева  Кургана.  Но  тут  нас  за¬
держал  артиллерийский  огонь,  который  все  еще  продолжала
вести  наша  батарея  с  Закадычного.  Снаряды  ложились  около
церкви,  где  уже  были  путиловцы.  Очевидно,  артиллерийский
наблюдатель  потерял  связь  с  батареей.  Как  сообщить  батарей¬
цам,  чтобы  они  прекратили  огонь  по  селу  и  перенесли  его  на
станцию?  Кто-то  из  красногвардейцев  предложил  вывесить  на
колокольне  красный  флаг.  Но  где  его  взять?  Однако  выход
быстро  нашелся.  У  трясущегося  от  страха  священника  добыли
кусок  кумача,  и  вмиг  взобравшийся  на  колокольню  красно¬
гвардеец  сигнализировал  батарейцам.  Огонь  по  селу  прекра¬
тился.
 Действовавшие  против  нашего  отряда  офицеры  и  юнкера
отступили,  бросив  на  станции  подбитый  бронепоезд  и  орудия.
Однако  белогвардейцы  унесли  замки,  и  использовать  захва¬
ченные  у  противника  пушки  мы  сразу  не  смогли.
 Темнота  наступившей  ночи  и  сильное  утомление  бойцов,
измотанных  предыдущими  атаками,  не  дали  возможности  пре¬
следовать  отступавших.
 Захваченный  на  станции  Матвеев  Курган  бронепоезд  кор¬
ниловцев  состоял  из  довольно  сносно  оборудованных  двух
четырехосных  металлических  вагонов  для  перевозки  угля  и
руды,  защищенных  от  пуль  и  снарядных  осколков  тюками  цел¬
люлозы:  ими  были  выложены  изнутри  стенки  вагонов.  Такие
тюки  мы  видели  в  пакгаузе  на  станции  Матвеев  Курган.  Для
 15

пулеметов  в  стенках  вагонов  были  прорезаны  бойницы.  Осно¬
вательно  потрепанный  вид  паровоза  свидетельствовал  о  мет¬
ком  огне  наших  артиллеристов.
 Говоря  о  разгроме  этого  отряда  корниловцев,  В.  А.  Анто'-
нов-Овсеенко  в  своих  воспоминаниях  приводит  донесение
Р.  Ф.  Сиверса  от  6  февраля  1918  г.:  «М.  Курган  нами  взят
4  февраля,  юнкера  с  боем  отступали  к  Денисовке,  где  были
встречены  фланговой  колонной  Трифонова  и  потом  Потапова,
в  беспорядке  бежали  в  юго-восточном  направлении;  захвачено
три  орудия,  масса  пулеметов,  бомбометов,  взрывчатых  ве¬
ществ  и  проч.  боевое  оружие,  вещи,  продуктовое  снабжение.
Калединцы  понесли  большие  потери  и  рассеяны»
 ...Наш  отряд  продвигается  на  юг  вдоль  железной  дороги
теми  местами,  где  совсем  недавно  проходили  бои.  С  поля
еще  не  убраны  трупы  красногвардейцев,  очевидно  скошенных
пулеметным  огнем  с  вражеского  бронепоезда.  Кто  и  откуда
они,  наши  товарищи  по  оружию,  сложившие  свои  головы  в
Донской  степи  за  власть  Советов?  По-видимому,  это  бойцы
одного  из  отрядов  колонны  Сиверса,  попавшие  под  Неклинов-
кой  во  вражескую  ловушку.  Наши  ребята  крепче  сжимают
винтовки,  горят  решимостью  скорее  отомстить  корниловцам  за
павших  товарищей.
 Чтобы  обеспечить  успех  колонны  Сиверса,  наступавшей  в
направлении  Таганрог  —  Бессергеновская,  наш  отряд  получил
приказ  прикрыть  фланг  и  тыл  колонны  в  районе  станций  Не-
клиновка,  Кошкино  и  села  Троицкое.  В  этом  районе  непре¬
рывно  совершали  набеги  корниловцы.  Севернее  станции  Мар-
цево  надежно  несли  службу  охранения  солдаты  первой  роты,
на  станции  Кошкино  —  красногвардейцы-путиловцы  второй
роты.  Перегон  Неклиновка  —  Кошкино  охраняли  красногвар¬
дейцы  третьей  роты  отряда.  Этот  отряд  состоял  из  доброволь-
цев-шахтеров.  Оказалось,  что  некоторые  красногвардейцы-
шахтеры,  достаточно  свыкшиеся  с  темнотой  в  шахтах  под  зем¬
лей,  не  могут  спокойно  выдерживать  ночную  темноту  в  степи,
на  посту.  Им  мерещатся  корниловцы,  и  они  часто  без  всякой
причины  открывают  беспорядочную  стрельбу.  Вот  что  случи¬
лось,  например,  однажды  ночью.
 Мне,  командиру  второй  роты,  было  приказано  проверить
 1  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Записки  о  гражданской  войне,  т.  1,  стр.  226.
Упоминаемые  в  донесении  В.  А.  Трифонов  и  Потапов  —  командиры  красно¬
гвардейских  частей,  посланных  на  Южный  фронт  из  Петрограда.—  Р.  К.
 16

посты  третьей  роты  недалеко  от  станции  Кошкино.  Когда  я
подошел  с  тыла  к  одному  из  постов,  то  был  внезапно,  без
оклика  обстрелян  часовым,  который  затем,  бросив  пост,  по¬
бежал  в  расположение  своей  роты.  Прибежав  на  заставу,  за¬
пыхавшийся  часовой  с  трудом  произнес:  «Наступают,  насту¬
пают...  кавалерия,  я  стреляю,  а  она  все  наступает».  Под  общий-
хохот  находившихся  на  заставе  ему  сообщили,  что  он  стрелял
не  по  кавалерии,  а  по  командиру  второй  роты,  проверявшему
посты.
 Подобные  факты  говорили  о  том,  что  требовалась  еще  боль¬
шая  работа  коммунистов  отряда,  всех  бойцов,  чтобы  поднять
боеспособность  шахтеров.
 После  поражения  под  Матвеевым  Курганом  и  Денисовкой
противник  усилил  сопротивление  колонне  Сиверса.  Не  смол¬
кала  артиллерийская  канонада  со  стороны  Таганрога  и  стан¬
ции  Бессергеновская.
 Таганрог  уже  виден  цздали.  «Пойдем  мы  его  брать  или
нет?»  —  спрашиваем  Левенсона.  «Нет,  не  пойдем,  рабочие
сами  справились»,—  отвечает  Левенсон.  Он  .рассказывает  нам,
что  еще  19  января  город  перешел  в  руки  восставших  и  теперь
подвергается  артиллерийскому  обстрелу  корниловцев.  Осо¬
бенно  сильный  огонь  обрушили  белогвардейцы  на  рабочие
предместья.
 —  Теперь  наша  задача  заставить  врага  уйти,—  говорит
Левенсон.—  Мы  зайдем  ему  в  тыл.
 Передают,  что  застрелился  генерал  Каледин.  Так  кончил
глава  контрреволюции  на  Дону.  Он  увидел,  что  его  песня  спе¬
та:  казаки-фронтовики  от  него  отшатываются.
 ...Мы  идем  через  населенные  пункты  .Дона  и  Таганрогщи-
ны.  На  ночевках  и  стоянках  красногвардейцы,  посланцы  рево¬
люционного  Петрограда,  ведут  оживленные  беседы,  разъяс¬
няют  крестьянам  и  казачьей  бедноте  цели  борьбы  против
Калединых  и  Корниловых  —  «кадетов»,  как  тогда  повсюду  име¬
новали  тех,  кто  воевал  на  их  стороне.  Доказываем,  что  свер¬
жение  донского  правительства  казаков-богатеев,  организация
власти  Советов,  выбранных  самим  трудовым  народом,  яв¬
ляется  насущным  вопросом  дня.  Простые  слова  наших  това¬
рищей  волнуют  бедноту,  она  узнает  правду  о  Советской  власти,
видит,  что  эта  власть  их,  народная,  что  она  несет  им  лучшую
жизнь.
 Отношения  с  крестьянами  и  казачьей  беднотой  налажива¬
лись  у  бойцов  отряда  хорошо  во  многом  благодаря  высокой
дисциплине,  сознательности  бойцов,  той  политической  работе,
 2  Под  огненным  стягом
 17

которую  мы  вели  среди  местного  населения.  Произвола,  само»
Вольных  реквизиций,  других  поступков,  роняющих  достоин,
ство  красногвардейцев  и  революционных  солдат,  не  допуска¬
лось.  Об  этом  Левенсон,  все  командиры,  все  большевики  от¬
ряда  проявляли  неустанную  заботу.
 Крестьяне  относились  к  нам  гостеприимно,  радушно.  Это
сказывалось  при  расквартировании  бойцов  в  населенных
"пунктах.  Местные  жители  даже  нередко  высказывали  обиду,
если  у  них  не  размещали  на  постой  красногвардейцев.  Про¬
довольствие  для  отряда  собирали  и  закупали  исключительно  в
добровольном  порядке  через  местные  ревкомы,  старост  или
по  решению  общих  собраний  жителей.  Казачество  побогаче
проявляло  к  нам  сдержанный  холодок.
 ...К  10  февраля  отряд  вышел  к  Каменному  Мосту.  Начи¬
налась  ранняя  южная  весна.  Тяжело  идти,  распутица,  но  мы
шагаем,  шагаем  к  Ростову.
 Вот  показалась  река.  «Дон  ли  это?  А  почему  он  не  широ¬
кий?»  —  раздаются  голоса.  В  географии  бойцы  не  были
сильны.
 Проходим  станицы.  Стараемся  не  отрываться  от  отступаю¬
щего  противника,  все  время  висим  у  него  на  плечах.  Мощным
выглядит  наш  хорошо^вооруженный  отряд.  Но  главная  его
сила  в  организованности  и  дисциплине.  Обо  всем  этом  у  каде¬
тов,  видимо,  имеются  сведения.
 С  марша  влетает  в  станицу  наша  конная  разведка,  а  в  кон¬
це  селения  видим  спины  отступающих  кадетов.  Или  входим  в
станицу,  спрашиваем:  «Где  кадеты?»  Отвечают:  «Тилички  что
были  и  поутикали».
 А  иногда  жители  не  могут  разобрать,  с  кем  разговаривают.
Черные  башлыки  покрывают  плечи  наших  красногвардейцев,
не  видно,  есть  погоны  или  нет.  А  казачки  смотрят  и  говорят  во¬
просительно:  «Чи  казак,  чи  большевик?»
 —  Большевики,  самые  настоящие,—  отвечаем  мы.
 Получены  сведения,  что  кадеты  стянули  под  Ростов  все
свои  силы.  Красные  отряды  начинают  сосредоточиваться  для
наступления  на  город.  На  нашем  правом  фланге,  в  районе
станции  Морская,  появилась  какая-то  необычная  конница,
всадники  в  пестрейшем  одеянии,  вооружены  самым  разным
оружием.  Некоторые  полностью  одеты  в  матросскую  форму,
другие  —  в  драгунских  мундирах,  а  на  головах  матросские  бес¬
козырки.  Ребята  прозвали  их  «морской  кавалерией».  Как  ока¬
 18

залось,  матросы  разоружили  контрреволюционную  конницу  и
с  боями  пробились  к  нам.  А  на  другом  фланге  нашего  отряда
появился  латышский  полк.
 Однако  надлежащая  связь  и  взаимодействие  между  ча¬
стями  отсутствовали,  не  было  хорошей  разведки.  Этим  можно
объяснить  то,  что  нам  не  удалось  удержать  район  трех  хуто¬
ров  —  Ободашево,  Халилово,  Сенькино.
 12  февраля  поздно  ночью  наш  отряд  подошел  к  этим  ху¬
торам.  В  хуторах  расположился  отряд  Трифонова,  засветло
выставивший  охранение.  Трудно  ориентироваться  в  кромешной
тьме.  Выбрать  подходящие  позиции  для  сторожевых  постов  мы
уже  не  могли  и  положились  на  трифоновцев.  Чуть  ли  не  на
ощупь  командир  наших  пулеметчиков  Тимофеев  выбирал  по¬
зиции  для  пулеметов.
 Едва  брезжит  рассвет.  Усталые  бойцы  спят  мертвым  сном.
Бесшумно  подойдя  к  нашим  позициям  и  заняв  высоты,  господ¬
ствующие  над  хутором,  кадеты  развернули  свои  цепи.  В  свете
утренней  зари  с  высокого  берега  балки  Мокрый  Чулек  против¬
ник  прекрасно  просматривает  наше  расположение.
 Ракеты  противника  прорезали  предрассветное  небо.  Зло¬
веще  затрещали  пулеметы.  Огонь  противника  оказался  неожи¬
данным  для  охранения  отряда  Трифонова,  находившегося
слева  от  нас.  Сюда  противник  нанес  первый  удар.  Отряд
не  выдержал,  стал  отходить.
 Кадеты  наседают,  бой  идет  уже  в  самом  хуторе.  Пулеметы
Тимофеева  прижимают  к  земле  цепи  противника,  яростно  рву¬
щегося  в  атаку.  Часть  бойцов  нашей  третьей  роты,  находив¬
шаяся  поблизости  от  трифоновцев,  также  стала  отступать.  Од¬
нако  скоро  наш  отряд,  организовав  оборону,  открыл  плотный
огонь  по  противнику  и  стойко  держался,  несмотря  на  невыгод¬
ные  позиции.
 Рассветало.  Стало  видно,-  что  задерживаться  на  случайной,
мало  пригодной  для  ведения  боя  позиции  невозможно.  До  по¬
следнего  патрона  вел  огонь  славный  путиловец  пулеметчик
Василий  Ефимов,  павший  в  этом  бою  смертью  храбрых.  От¬
стреливаясь,  мы  отходим.  Это  было  первое,  но  в  то  же  время
и  последнее  отступление  нашего  отряда  во  время  похода.
 Исправить  создавшееся  тяжелое  положение  помогла  ла¬
тышская  часть,  поддерживавшая  наш  отряд  на  левом  фланге.
Мы  перешли  в  контратаку,  и  враг  был  отброшен.
 Этот  бой  показал,  что  казаки  ночью  хорошо  ориентируются
на  местности,  имеют  хорошую  разведку  и  умело  организуют
бои.  С  нашей  же  стороны  была  проявлена  беспечность,  плохо
 19

организованы  сторожевое  охранение  и  разведка.  Лишь  стой¬
кость  и  храбрость  красногвардейцев,  умелые  действия  коман¬
диров  в  ходе  боя  спасли  отряд  от  разгрома.
 К  18  февраля,  сбивая  арьергардные  части  белых,  отряд  до¬
стиг  поселка  Чалтыр,  в  18  километрах  западнее  Ростова.  Все
ближе  и  ближе  центр  генеральско-казачьей  контрреволюции.
На  всех  направлениях  революционные  войска  теснят  кале-
динцев  и  «Добровольческую  армию».  С  запада  и  северо-за¬
пада  наступает  наша  колонна  Сиверса,  с  севера,  на  Новочер¬
касском  направлении,—  колонна  Саблина.
 Еще  недавно,  в  конце  октября  1917  г.,  военно-революцион¬
ный  комитет  в  Ростове-на-Дону,  опираясь  на  Красную  гвар¬
дию,  солдат,  рабочих  и  матросов,  провозгласил  Советскую
власть.  Однако  слабые  тогда  силы  революции  не  смогли  усто¬
ять  и,  будучи  окружены  со  всех  сторон  превосходящими  контр¬
революционными  войсками,  которые  поддерживала  зажиточ¬
ная  часть  казачества,  вынуждены  были  оставить  город.  Теперь
положение  на  Дону  изменилось.  Революционные  силы  вырос¬
ли,  а  казачья  беднота  и  крестьяне  отшатнулись  от  Каледина
и  «добровольцев»  Корнилова.
 Характерный  в  этом  отношении  случай  мы  наблюдали  под
Морской-Чулекской,  что  в  25  километрах  восточнее  Таганрога.
Здесь  местные  казаки  отказались  поддержать  теснимых  на¬
шими  войсками  корниловцев,  не  дали  им  возможности  око¬
паться,  за  что  «добровольцы»,  отступая,  сожгли  несколько  на¬
селенных  пунктов.  Мы  были  убеждены,  что  белым  генералам
не  поможет  сформированная  из  отборных  контрреволюцио¬
неров  «Добровольческая  армия».
 Продолжается  сосредоточение  сил  колонны  Сиверса.  Вос¬
станавливаются  разрушенные  калединцами  при  отступлении
железнодорожные  мосты.  Путь  нашему  бронепоезду,  -дейст¬
вующему  на  правом  фланге,  открыт.  На  левом  фланге  продви¬
гается  конница.  Она  уже  достигла  Султан-Салы.
 Перед  общим  наступлением  на  Ростов  нам  был  предостав¬
лен  недолгий  отдых.  В  поселке  Чалтыр  не  оказалось  бани,  о
которой  бойцы  так  мечтали.  Она  очень  была  нужна  после  дли¬
тельного  похода  и  боевых  действий,  ведь  нам  подолгу  не  при¬
ходилось  даже  раздеваться...  Теперь  мы  стояли  на  подступах
к  большому  городу.  Ребята  говорили:  «Скорее  бы  взять  Ро¬
стов,  а  там  уж  баня  будет  наверняка!»  Настроение  бодрое,  бое¬
вое.  Вперед,  вперед,  торопит  Левенсон,  но  бойцов  не  надо  то¬
ропить,—  несмотря  на  усталость,  они  сами  рвутся  в  бой.
 20

Получен  приказ  о  наступлении.  Левенсон  совещается  с
командирами,  обсуждает  задачи  предстоящих  боевых  дейст¬
вий.  Заканчиваются  последние  приготовления,
 Неутомимый  начальник  штаба  отряда  Лепин  уже  разра¬
ботал  во  всех  подробностях  боевые  задания  для  каждой  роты,
каждый  командир  и  боец  знает  свое  место  в  бою.
 Утром  21  февраля  мы  выступаем.  Начинается  решающий  .
этап  нашего  похода.
 ...Легкий  утренний  морозец.  Идем  по  сильно  пересеченной
местности,  изрезанной  балками  и  оврагами,  которая  удобна
для  обороны,  но  трудна  для  наступления.  Противник  встречает
нас  пулеметным  и  артиллерийским  огнем.  Наше  продвижение
в  центре  и  на  левом  фланге  замедляется.  Нужна  артиллерий¬
ская  поддержка.  Ждем  ее  со  стороны  железной  дороги,  где
находится  наш  бронепоезд.  Правый  фланг  гатчинского  отря¬
да  —  рота  путиловцев,  поддержанная  огнем  бронепоезда,  бы¬
стро  приближается  к  станции  Хопры.  На  станции  стоят  товар¬
ные  составы,  брошенные  противником  после  первых  же  метких
залпов  орудий  бронепоезда.
 Вот  он,  красавец,  наша  гордость,  путиловский  бронепоезд!
Хорошо  видна  надпись  на  его  борту:  «Победа  или  смерть!»
Его  появление  вызывает  у  наших  красногвардейцев,  особенно
у  путиловцев,  несказанную  гордость  за  свой  родной  завод,  за
товарищей,  построивших  и  вооруживших  его  на  страх  врагам
Советской  власти.  Команда  бронепоезда,  тоже  путиловцы,
бесстрашно  ведет  его  вперед,  на  Ростов.
 Неумолчно  строчат  пулеметы  корниловцев  с  противопо¬
ложной  стороны  балки  Сухой  Чалтыр.  Наши  цепи  залегли.  На
правом  фланге  оживление.  Оказывается,  кто-то  «обследовал»
содержимое  захваченных  на  станции  вагонов.  В  них  обнару¬
жили  съестные  припасы.  И  вот  бойцы  с  правого  фланга,  не
забывая  товарищей  на  левом,  перебрасывают  друг  другу  не¬
большие  мешочки  с  изюмом  и  урюком.  Красногвардейцы,
получив  гостинцы,  набивают  ими  карманы.
 Отряд  перебежками  продвигается  вперед,  ведя  ружейный
и  пулеметный  огонь.  По  Сухому  Чалтыру  бьет  наша  артилле¬
рия.  Не  выдержав  натиска  войск  Сиверса,  противник  отходит.
 Бой  идет  на  станции  Гниловская.  За  ней  станица  Гнилов-
ская,  которая  была  неплохо  «обработана»  нашей  артиллерией.
Пусть  станичные  богатеи  не  обижаются  на  «угощение»  —  они
заслужили  его  своей  активной  поддержкой  белогвардейцам.
 К  вечеру  22  февраля  сопротивление  белых  было  сломлено.
Станица  оказалась  в  наших  руках.
 21

На  левом  фланге,  в  районе  рабочего  предместья  Ростова
Темерник  и  кирпичного  завода,  противник  отчаянно  оборо¬
няется.  По  белым  бьет  наша  артиллерия.
 Уже  смеркается.  Наступаем  с  самого  утра.  С  боями,  без
отдыха  пройдено  20  верст.  Но  порыв  наступления  высок.  Со
стороны  хутора  Олимпиадовка  какой-то  юнкерский  отряд,
пользуясь  темнотой,  пытается  обойти  наш  левый  фланг  и  вне¬
сти  замешательство  в  цепи  атакующих.  Эта  угроза  быстро  лик¬
видируется.  Раздается  протяжное  «ура!».  Бойцы  бегут  вперед
без  остановки...  Неприятель  отходит,  будто  растворяется  в  тем¬
ноте.
 Остатки  разгромленных  калединцев  поспешно  оставляют
Ростов.  Бегут  по  единственному  свободному  для  них  пути  за
Дон  —  на  Батайск,  Ольгинское.  Уже  после  взятия  города  оче¬
видцы  рассказывали,  что  творилось  на  переправе,  когда  ка¬
деты  переправлялись  по  мосту  через  Дон.  Белогвардейцев
охватила  паника.  Не  попавшие  на  мост,  на  котором  образова¬
лась  пробка  из  обозов,  бросались  вплавь  через  Дон.
 ...Утро  24  февраля.  Ярко  светит  солнце.  Повсюду  полно
народу.  Море  голов.  Простой  трудовой  народ  радостно  встре¬
чает  революционные  советские  отряды.  Захватывающее,  не¬
забываемое  зрелище.
 Каждому  отряду  при  прохождении  через  Ростов  отведена
определенная  улица.  Впереди,  справа  и  слева  цепочками  сле¬
дуют  дозоры.  Это  охранение  на  случай  возможной  стрельбы
из  домов,  с  тем  чтобы  быстро  принять  меры.  Но  все  тротуары
и  большую  часть  мостовой  заполнили  жители,  приветствующие
нас.  Остается  лишь  узкий  проход  для  движения  строем,  и  то
только  по  нескольку  человек  в  ряд.  Впереди  нашего  отряда
верхами  едут  Левенсон,  Лепин,  Тимофеев  и  Еремеев.
 Ростовчане  приветствуют  нас  не  только  возгласами  «ура»,
но  по  русскому  обычаю  преподносят  хлеб-соль.  Принимаем.
Радует  и  несколько  смущает  нас  такая  встреча.
 Экстренный  приказ  В.  И.  Ленина  Антонову  от  23  февраля
1918  г.,  который  гласил:  «Сегодня  же  во  что  бы  то  ни  стало
взять  Ростов»',  выполнен.  Закончен  поход  и  нашего  Гатчин¬
ского  красногвардейского  отряда.
 Отряду  отведена  для  расквартирования  одна  из  улиц  на
окраине  города.  Рядом  пригород  Нахичевань.  Распределяем
бойцов  на  постой  в  домах  местных  жителей.  Но  распылять
людей  по  многим  квартирам  опасно.  Хотя  кадеты  разбиты  и
 1  В.  И.  Лент.  Поли.  собр.  соч.,  т.  50,  стр.  46.
 22

изгнаны  из  города,  все  же  еще  не  совсем  спокойно.  В  случае
чего  нужно  сразу  собрать  людей.  Заходим  в  дома  побольше,
стараемся  расположить  в  каждом  хотя  бы  отделение,  а  лучше
взвод,  чтобы  бойцы  были  вместе.
 На  следующий  день  состоялись  похороны  товарищей  из
всех  отрядов,  павших  при  освобождении  Ростова.
 Дошла  до  нас  весть  о  декрете  Совета  Народных  Комисса¬
ров  о  создании  Рабоче-Крестьянской  Красной  Армии.  Ожи¬
даем  скорого  переформирования  отряда  в  воинскую  часть.
 Отряд  нуждается  в  хорошем  отдыхе:  нужно  привести  себя
в  порядок,  набраться  сил  для  новых  сражений.  Но  пришли  тре¬
вожные  сведения  о  наступлении  немцев  на  Петроград.  Бойцы
взволнованы,  требуют  отправки  на  фронт  для  защиты  рево¬
люционного  Питера.  Горячие  слова  Яутиловцев  Крылова,  Бе-
лобедова:  «Умрем  за  Петроград,  но  немцев  к  нему  не  пропу¬
стим!»  —  звучали  призывом  для  всех.  Левенсон  доложил
командованию  красногвардейских  войск  о  настроениях  в  от¬
ряде,  о  горячем  желании  бойцов  драться  против  немцев.
 А  через  некоторое  время  командование  фронта  получило
распоряжение  Совета  Народных  Комиссаров  о  переброске  не¬
скольких  отрядов,  в  том  числе  и  нашего,  на  фронт  под  Петро¬
град.
 Эту  новость  сообщил  Левенсон,  возвратившись  с  совеща¬
ния  в  штабе  Антонова-Овсеенко.  Приказ  Антонова-Овсеенко
от  28  февраля  1918  г.  гласил:  «Над  столицей  революции  —  над
Петроградом  занесен  удар  мирового  империализма.  В  этих
условиях  именем  революции  и  по  призыву  Совета  Народных
Комиссаров  предписываю  всем  революционным  отрядам,  под¬
чиненным  моему  штабу,  спешно  отправиться  в  Москву,  где
ожидать  дальнейших  распоряжений...  Командующим  отдель¬
ными  колоннами  тов.  Саблину  и  Сиверсу  отдать  соответствую¬
щее  распоряжение,  озаботившись  выделением  представителей
в  особую  комиссию  для  продовольствия  революционных
войск»'.
 Полным  ходом  идет  подготовка  к  отправке.  Заготавливаем
продовольствие,  передаем  излишнее  военное  имущество,  лоша¬
дей,  снаряжение  отрядам,  остающимся  на  Южном  фронте.
 Наконец  сборы  закончены.  Мы  размещаемся  в  вагонах.
Сердечными  были  наши  проводы  жителями  Ростова,  особенно
теми,  у  которых  были  расквартированы  наши  ребята.  Сер¬
дечно  провожают  нас  представители  остающихся  отрядов,
 1  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Записки  о  гражданской  войне,  т.  1,  стр.  297.'
 23

командование.  Это  и  понятно,  ведь  Гатчинский  отряд  был  од¬
ним  из  самых  боеспособных  и  дисциплинированных,  служил
всем  примером.  С  нами  вместе  отбывает  и  часть  донецких
рабочих,  воевавших  в  нашем  отряде.  Они  так  сжились  с  нами,
что  решили  тоже  ехать  на  защиту  революционного  Петро¬
града.
 Поезд  все  ускоряет  ход.  Вот  пошли  знакомые  места  по  Се¬
верному  Донцу,  которые  еще  так  недавно  мы  прошли  с  боями.
Вспоминаем  боевые  эпизоды.  Сохранилось  в  памяти  и  такое.
Когда  подбирали  помещение  для  штаба,  Левенсон  всегда  спра¬
шивал  квартирьера,  есть  ли  в  доме  рояль.  Кое-кто  даже  под¬
шучивал  над  его  «буржуазными  замашками».  А  он  просто
любил  музыку  и  сам  неплохо  играл  многие  вещи.  Необычным
было  для  нас  также  то,  что  Левенсон  декламировал  стихи
Блока.  Томик  его  стихов  он  носил  с  собой.  Также  удивлялись
мы  и  привязанности  нашего  начальника  штаба  Ивана  Карло¬
вича  Лепина  к  своей  скрипке.  Как  только  отряд  останавли¬
вался  на  отдых,  он  начинал  выводить  грустные  мелодии.
 Пробегают  станции.
 Но  вот  продолжительная  остановка  —  нет  смены  паровоза.
Левенсон  устраивает  собрание  отряда.  Собираемся  около  ка¬
кого-то  строения  вблизи  железнодорожного  пути.  Левенсон  за¬
брался  на  телегу  и  руководит  собранием.  Он  председатель,
он  же  и  докладчик.  Никаких  протоколов.  Обсуждаем,  как
тогда  говорили,  текущий  момент,  различные  вопросы  жизни
отряда.
 Левенсон  сообщает,  что  получено  известие  о  наградах  для
отряда,  и  предлагает  выбрать  из  нашей  среды  достойных  то¬
варищей.  Что  за  награды  —  неизвестно.  Левенсон  тоже  не
знает.
 Кому  вручить  награды  —  решает  сама  масса.  Возможны  ли
ошибки?  Нет.  Все  хорошо  знают,  кто  проявил  в  боях  храб¬
рость,  кто  умело  руководил  бойцами.
 Но  вот  на  телегу  рядом  с  Левенсоном  взбирается  один  из
командиров.
 —  Товарищи,—  горячо  начинает  он,—  мы  революционная
Красная  гвардия  рабочих  и  крестьян.  Мы  воюем  за  наше
дело.  Разве  мы  воюем  с  контрреволюцией  из-за  наград?
 Общее  решение  отряда  —  не  нужно  наград.  Не  было  ни
одного  голоса  против.
 Во  время  следования  отряда  на  север  произошло  историче¬
ское  событие:  в  Бресте  подписан  договор  с  кайзеровской  Гер¬
манией,  давший  хотя  и  не  прочный,  но  все-таки  мир  молодой
 24

Советской  Республике.  Получена  передышка  для  накопления
сил  и  создания  регулярной  армии  —  надежной  защиты  завое¬
ваний  Октября.
 ...Туманное  весеннее  утро.  В  предрассветной  мгле  мелькают
знакомые  места.  Из  вагонов  выглядывают  бойцы.  Многие
молоды.  А  как  они  возмужали,  повзрослели!  Подъезжаем  к  ре¬
волюционной  столице,  но,  не  доезжая  до  Петрограда,  останав¬
ливаемся  в  Гатчине.
 Отряд  направляется  в  бывшие  артиллерийские  казармы,
где  нам  отведено  место  для  расквартирования.  И  скоро,  едва
освоившись,  приступаем  на  основании  декрета  Совета  Народ¬
ных  Комиссаров,  подписанного  Владимиром  Ильичем  Лени¬
ным,  к  формированию  батальона,  а  затем  полка  Рабоче-Кре¬
стьянской  Красной  Армии.
 История  3-го  Гатчинского  полка  —  его  формирование,  уча¬
стие  в  сражениях  на  фронтах  гражданской  войны  —  это  уже
новые  страницы  боевых  дел  части  регулярной  Красной
Армии,  которая  родилась  из  нашего  отряда  и  покрыла  себя  не¬
увядаемой  славой  в  борьбе  против  интервентов  и  белогвар¬
дейцев.
 М.  В.  Морозов
ОТПОР  МЯТЕЖНИКАМ
 В  конце  мая  1918  г.  вспыхнул  мятеж  чехословацкого  кор¬
пуса.  Чехословацкие  легионеры  были  крупной  силой,  на  кото¬
рую  делали  ставку  империалисты  Антанты  и  внутренняя
контрреволюция  в  своих  планах  задушить  молодую  Респуб¬
лику  Советов.
 Корпус  из  бывших  военнопленных  чехов  и  словаков  был
сформирован  до  победы  Великой  Октябрьской  социалистиче¬
ской  революции.  Многие  из  бывших  военнопленных  участво¬
вали  в  установлении  Советской  влцсти,  были  на  стороне  тру¬
дящихся,  поднявшихся  против  самодержавия  и  эксплуатато¬
ров.  Но  в  самом  корпусе  задавало  тон  реакционное  офицер¬
ство.  Спекулируя  на  национальных  чувствах  солдат,  офицеры
клеветали  на  политику  Советской  власти,  внушали  солдатам,
что  Советское  правительство  препятствует  их  возвращению  на
родину.  Командование  корпуса  и  чехословацкие  буржуазные
националисты,  вступив  в  сговор  с  военным  командованием
Антанты,  согласились  поднять  корпус  на  мятеж  против  Со¬
ветской  власти.
 25

Большинству  чехословацких  солдат  не  были  известны  под¬
линные  замыслы  руководителей  мятежа,  так  как  командова¬
ние  корпуса  опасалось  их  перехода  на  сторону  красных  войск.
 Подняв  мятеж,  белочехи  захватили  многие  важные  в
стратегическом  отношении  пункты  в  Поволжье  и  вдоль  Сибир¬
ской  железнодорожной  магистрали  1.  Один  из  первых  ударов
они  направили  на  Урал  с  его  крупными  промышленными  цен¬
трами,  многочисленным  революционным  пролетариатом,  Че¬
лябинским  железнодорожным  узлом,  через  который  в  центр
страны  шли  эшелоны  с  сибирским  хлебом.
 В  разработанных  вдохновителями  интервенции  планах
военных  действий  большое  значение  отводилось  Златоустов¬
скому  направлению.  Через  Златоуст  мятежники  намеревались
идти  на  соединение  с  поволжской  группировкой  белочехов,  с
тем  чтобы  затем,  установив  взаимодействие  с  интервентами  на
севере  и  контрреволюцией  на  юге  России,  развернуть  наступ¬
ление  во  внутренние  районы  страны.  На  Златоустовское  на¬
правление  командование  чехословацкого  корпуса  стянуло
крупные  силы.
 Автору  этих  строк,  как  начальнику  Особого  отдела  Зла¬
тоустовского  гарнизона  и  руководителю  разведки  Златоуст-
Челябинского  участка  Восточного  фронта,  довелось  прини¬
мать  участие  в  подавлении  чехословацкого  мятежа.
 *  *
 *
 Красногвардейские  отряды  уральских  рабочих  после  раз¬
грома  дутовцев  возвращались  в  свои  родные  места.  Когда  наш
Златоустовский  отряд  под  командованием  И.  В.  Пуркова  при¬
был  в  свой  город,  там  было  неспокойно.  Активизировали
антисоветскую  деятельность  эсеры  и  меньшевики.  Оживили
работу  возглавлявшиеся  правыми  эсерами  «Союз  городов»  и
«Союз  фронтовиков».  Среди  населения  распространялись  про¬
вокационные  слухи,  по  ночам  разбрасывались  контрреволюци¬
онные  листовки,  имевшие  подпись:  «Уральские  корниловцы».
Особенно  зашевелилась  контрреволюция  после  того,  как
13  мая  Златоустовский  Совнарком  (так  назывался  тогда  ис¬
полнительный  орган  уездного  Совета)  принял  постановление
о  национализации  промышленных  предприятий  и  домов  круп¬
ной  буржуазии,  о  наложении  контрибуций  на  заводчиков  и
 1  По  разрешению  Советского  правительства  чехословацкий  корпус  сле¬
довал  в  эшелонах  через  Сибирь  на  Владивосток,  чтобы  оттуда  морем  от¬
правиться  во  Францию.
 26

богатых  торговцев.  Контрреволюционеры  готовили  в  городе
мятеж.  При  помощи  рабочих  и  членов  Социалистического  сою¬
за  рабочей  молодежи  «III  Интернационал»  нам  удалось  пре¬
дотвратить  выступление  мятежников  в  Златоусте.  Однако
главные  его  организаторы  сумели  скрыться.
 23  мая  мы  получили  телеграмму  за  подписью  начальника
оперативного  отдела  Наркомвоена  С.  И.  Аралова.  В  ней  пред¬
писывалось  разоружать  и  расформировывать  чехословацкие
части,  которые  будут  следовать  через  Златоуст.  Полученное
распоряжение  удивило,  так  как  причины  резкого  -изменения
отнощения  к  чехословакам  мы  еще  не  знали.  До  этого  мы
имели  указание  чехословацкие  части  не  трогать,  а  разоружать
лишь  идущие  с  фронта  эшелоны  старой  армии  и  казаков.
Скоро  мы  получили  сведения  о  том,  что  в  Челябинске,  где  на¬
ходилось  до  9  тысяч  легионеров,  командование  чехословацких
частей  и  нашедшие  у  них  убежище  белогвардейские  офицеры,
эсеры  и  меньшевики  ведут  антисоветскую  агитацию,  провоци¬
руют  столкновения  с  красногвардейскими  патрулями.  Дошли
до  нас  слухи,  что  чехословаки  затевают  мятеж  против  Совет¬
ской  власти,  хотят  повернуть  свои  эшелоны  обратно  на  запад.
Прямой  телефонной  и  телеграфной  связи  с  Челябинском  не
было,  поэтому  проверить  эти  данные  сразу  мы  не  смогли.  Мы
строили  разные  предположения,  пытаясь  разобраться  в  об¬
становке.
 25  мая  военный  комиссар  Златоустовского  гарнизона
Н.  И.  Хлебников  уехал  в  Уфу.  Замещать  его  был  назначен
комиссар  почт  и  телеграфа  Златоустовского  уездного  совнар¬
кома  С.  Л.  Шварцман.  В  тот  день  Шварцман,  я  и  мой  адъю¬
тант  В.  И.  Савицкий  допоздна  задержались  на  работе.  При¬
мерно  в  2  часа  ночи  вестовой  принес  телеграмму,  отправлен¬
ную  со  станции  Полетаево,  которая  находилась  в  30  километ¬
рах  западнее  Челябинска.  В  телеграмме  сообщалось,  что  из
Челябинска  в  сторону  Златоуста  только  что  без  остановки  про¬
следовал  эшелон  с  вооруженными  чехословацкими  солдатами
на  тормозных  площадках.  Машинист  подавал  какие-то  непо¬
нятные  знаки.  Эта  весть  нас  встревожила.
 В  8  часов  утра  нам  передали,  что  эшелон  подходит  к  стан¬
ции  Миасс.  Примерно  еще  через  два  часа  дежурный  по  стан¬
ции  снова  передал  нам  из  Миасса,  что  эшелон  отбыл  в  сто¬
рону  Златоуста.  Во  второй  половине  дня  со  станции  Уржумка
подтвердили,  что  эшелон  без  остановок  движется  к  Златоусту.
Вскоре  стало  хорошо  видно,  как  из-за  поворота,  извиваясь
змеей,  приближается  к  станции  длинный  состав.
 27

Эшелон  остановился.  Из  штабного  вагона  вышли  несколько
офицеров  и  направились  в  здание  вокзала.  Там  один  из  них,
отрекомендовавшийся  начальником  эшелона  капитаном  Горд-
личкой,  через  переводчика  сказал  коменданту  вокзала  Синя¬
кову,  что  эшелон  прибыл  в  Златоуст  на  временную  стоянку  и,
как  только  из  Пензы  подойдут  остальные  эшелоны  с  чехосло¬
ваками,  они  вместе  отправятся  на  Владивосток.
 Пока  в  комендантской  шли  переговоры,  по  перрону  разгу¬
ливали  одетые  во  все  английское  чехословацкие  и  русские
офицеры.  У  дверей  теплушек  чехословацкие  солдаты  мимикой
и  жестами  старались  завести  разговор  с  местными  жителями.
У  приехавшего  на  вокзал  председателя  местного  железнодо¬
рожного  комитета  М.  Ф.  Корькова  капитан  Гордличка  по¬
просил  разрешения  офицерам  и  солдатам  пойти  в  город.  Корь-
ков  дал  согласие  при  условии,  что  все  офицеры  и  солдаты  сда¬
дут  советским  органам  на  временное  хранение  огнестрельное
оружие.  Командование  эшелона  отказалось  сделать  это,  и  то¬
гда  офицерам  было  разрешено  ходить  без  оружия  только  по
вокзалу  и  станционному  поселку,  строго  соблюдая  установлен¬
ный  порядок,  а  солдатам  только  в  пределах  перрона.
 Узнав,  что  вечером  в  железнодорожном  клубе  состоится
спектакль,  начальник  эшелона  сказал,  что  чехословаки  хотели
бы  посмотреть  его,  и  предложил  послать  в  клуб  свой  оркестр.
Корьков  поблагодарил,  но  предупредил,  что  помещение  клуба
небольшое  и  поэтому  чехословакам  будет  выделено  не  более
тридцати  мест.
 26  мая  в  середине  дня  вдруг  заработала  загадочно  без¬
действовавшая  связь  с  Челябинском.  К  телефону  попросили  ка¬
питана  Гордличку.  Он  долго  разговаривал  по-чешски,  затем
трубку  взял  Корьков.  Он  попросил  позвать  к  телефону  рус¬
ского  дежурного  или  коменданта  станции  Челябинск.  Связь
вдруг  оборвалась.
 Догадываясь,  что  в  Челябинске  происходит  что-то  нелад¬
ное,  мы  срочно  созвали  секретное  совещание  комсостава  крас¬
ногвардейских  отрядов,  руководящих  партийных  и  советских
работников  города  и  железнодорожного  узла.  Совещание  вы¬
несло  решение:  на  основании  телеграфного  предписания  Нар-
комвоена  от  23  мая  прибывший  чехословацкий  эшелон  разору¬
жить  не  позднее  12  часов  27  мая,  по  возможности  мирным
путем.
 Когда  я  после  совещания  шел  на  вокзал,  народ  спешил  в
клуб  на  спектакль,  туда  же  направлялась  и  группа  чехосло¬
вацких  офицеров  и  солдат  с  оркестром.
 28

Стоявший  у  помещения  телеграфа  часовой  сообщил  мне,
что  капитан  Гордличка  несколько  раз  пытался  зайти  в  аппа¬
ратную  для  переговоров  с  Челябинском,  но  наш  усиленный
пост  его  туда  не  пустил.  Я  попросил  телеграфиста  С.  Коло-
мейца  попытаться  еще  раз  связаться  с  Челябинском,  Поле¬
таевой  или  Миассом.  На  наш  вызов  долго  не  отвечали.  На¬
конец  заработала  морзянка.  Телеграфист  из  Миасса  сообщил:
«Челябинске  мятеж,  белочехи  обезоружили  Красную  гвардию,
идут  арес...»  Сообщение  оборвалось  на  полуслове,  и,  как  ни
старался  Коломеец,  на  его  вызовы  больше  никто  не  отвечал.
 Наступили  сумерки.  Чехословаки  выставили  вдоль  эшелона
часовых.  Солдат  из  вагонов  не  выпускали.  С  охранявшим
аппаратную  часовым  я  немедленно  отправил  сообщение  об
этом  Корькову  и  Синякову.  Как  только  часовой  вышел  из  вок¬
зала,  в  аппаратную  вломились  чехословаки.  На  мои  категори¬
ческие  требования  уйти,  они  отвечали  молчанием.  Наших  по¬
близости  никого  не  было.  Мимо  окон  по  перрону  разгуливали
чехословацкие  офицеры.  Прибегать  к  силе  было  бессмыс¬
ленно.
 А  в  железнодорожном  клубе  между  тем  шел  спектакль.
К  нашему  дежурному  по  клубу  подошел  солдат-чех  и  заявил,
что  он  рабочий,  социалист  и  хочет  срочно  поговорить  с  рус¬
ским  комиссаром  от  имени  группы  своих  единомышленников.
Фамилия  этого  солдата  была  Прохазка.  Дежурный  пригласил
Прохазку  в  отдельную  комнату  и  вызвал  Корькова.  Солдат  то¬
ропливо  сообщил,  что  в  Челябинске  чехословацкие  офицеры
начали  мятеж,  а  их  эшелон  во  главе  с  капитаном  Гордличкой
и  русским  офицером,  который  носит  усы  и  бороду,  должен
завтра  поднять  восстание  в  Златоусте.  Чехословацкие  солдаты
должны  будут  освободить  из  тюрьмы  арестованных  контрре¬
волюционеров  и  разоружить  Красную  гвардию.  Одновремен¬
но  в  городе  поднимут  мятеж  эсеры  и  меньшевики.  Представи¬
тель  эсеров  прапорщик  Байкац  уже  находится  у  капитана
Гордлички.  В  вагонах  есть  пулеметы,  большой  запас  винтовок,
гранат  и  другого  оружия,  предназначенного  для  вооружения
Златоустовских  мятежников.
 Затем  ои  сказал,  что  группа  социалистов,  которая  сейчас
находится  в  театре,  решила  перейти  к  русским.
 Корьков,  не  теряя  времени,  предложил  Прохазке  незаметно
через  черный  ход  вывести  из  клуба  своих  товарищей.  К  себе
он  срочно  вызвал  коммунистов  Сулимова,  Копанева,  Савиц¬
кого.  Вместе  с  группой  чехословацких  социалистов  они  не¬
медленно  направились  в  штаб.
 29

Наше  положение  осложнялось  тем,  что  Байкац,  долгое
время  работавший  техническим  секретарем  железнодорож¬
ного  штаба  Красной  гвардии  и  присутствовавший  на  всех  на¬
ших  совещаниях,  оказался  провокатором.  Он  выдал  Горд-
личке  и  его  подручным  наш  план  разоружения  эшелона.  Мы
вновь  решили  попытаться  разоружить  эшелон  мирным  путем.
Помочь  нам  обещали  чехословацкие  социалисты.  Прохазка
сказал:
 —  Когда  мы  выехали  из  Челябинска,  наши  офицеры  хо¬
дили  по  теплушкам  и  агитировали  солдат.  Они  говорили,  что
русские  большевики  решили  не  пустить  чехословаков  домой,
а,  обезоружив  их,  выдать  немцам.  С  этой  целью  большевики
будто  бы  вооружили  в  Сибири  пленных  немцев,  которые  и
преграждают  легионерам  путь  на  Владивосток.  Поэтому-де
чехословацкое  командование  с  согласия  иностранных  миссий
и  решило  вместе  с  Дутовым  и  другими  генералами  и  офице¬
рами  царской  армии  свергнуть  большевиков.
 —  Но  имейте  в  виду,—  продолжал  Прохазка,—  чехосло¬
вацкие  солдаты  из  рабочих  и  крестьян  воевать  с  русскими  не
хотят,  их  могут  заставить  только  силой  оружия,  обманом  или
провокациями,  как  это  было  в  Челябинске.  Вы,  наши  русские
товарищи,  должны  знать,  что  чехословацкий  пролетариат  на
стороне  Советов.  Чешские  и  русские  контрреволюционеры  —
это  наши  и  ваши  враги.  Своими  грязными  делами  они  хотят
осквернить  доброе  имя  чешского  трудового  народа.  Они  про¬
дались  империалистам  и  все  эти  годы,  пока  мы  были  в  плену,
вербовали  в  лагерях  пушечное  мясо  для  продолжения  вой¬
ны.  Но  все  равно  лишь  немногие  малодушные,  натерпевшись
в  лагерях  холода,  голода,  унижений,  записались  в  легионы.
Теперь  и  они  прозрели  и  бегут  из  корпуса.  Мы,  чехословацкие
социалисты-интернационалисты,  сделаем  все,  чтобы  смыть
пятно  позора  с  наших  солдат.
 От  имени  всех  солдат-интернационалистов  Прохазка  дол¬
жен  был  утром  выступить  перед  чехословацкими  солдатами  с
призывом  сдать  оружие.
 Синяков,  прибыв  на  вокзал  со  взводом  вооруженных  крас¬
ногвардейцев,  потребовал  от  Гордлички  немедленно  вывести
из  аппаратной  своих  вооруженных  часовых.  Вместе  с  Гордлич-
кой  на  этот  раз  к  нам,  кроме  переводчика,  явился  и  офицер  с
усиками.  После  перевода  приказания  Синякова,  Гордличка,
коверкая  русские  слова,  нагло  заявил:
 —  Вы  не  сможете  убрать  наших  солдат.  Вы  своих  солдат
также  не  сможете  поставить.
 30

—  Я  комендант,—  отвечал  Синяков,—  и  поставлю  солдат  в
любом  месте  своего  гарнизона.
 Пока  они  разговаривали,  мы  с  Корьковым  внимательно
рассматривали  офицера  с  усиками,  который,  пытаясь  выдать
себя  за  чеха,  все  время  молчал.  Заметив  наше  любопытство,
офицер  отвернулся.  Но  я  его  узнал  и  громко  заявил:
 —  Этот  господин  —  капитан  Пирожков  Василий  Яковле-’
вич,  бежавший  из  128-го  полка.
 Разоблаченный  Пирожков  сразу  заговорил.  Он  заявил,
что  добровольно  вступил  в  чехословацкую  армию,  чтобы  за-
,  щищать  Россию  от  немцев,  и  показал  документ,  удостоверяв¬
ший,  что  он  является  начальником  эшелона.
 —  Чью  Россию  вы  собираетесь  защищать?  —  спросил  я
его.—  Вы  не  Россию,  а  свои  буржуйские  порядки  идете  защи¬
щать...
 Во  время  этого  разговора  телеграфист  Коломеец  принял
из  Челябинска  телеграмму  на  имя  Гордлички  и  Пирожкова  за
подписью  генерала  Войцеховского.  В  ней  был  приказ  утром
27  мая  занять  Златоуст,  а  также  сообщение,  что  из  Челябинска
выходят  на  помощь  эшелоны  с  чехословацкими  легионерами.
 Полученную  телеграмму  мы  скрыли  от  чехословацких  офи¬
церов  и  срочно  передали  ее  содержание  в  Уфу,  Москву,  Ека¬
теринбург  и  на  близлежащие  заводы.  Мы  просили  выслать  во¬
оруженную  помощь  Челябинску  и  Златоусту  для  борьбы  с  мя¬
тежниками.
 Гордличка  настойчиво  требовал  соединить  его  с  Челябин¬
ском  по  телефону  или  телеграфу.  Синяков  ответил,  что  те¬
лефон  еще  с  вечера  не  работает,  а  телеграф  занят  срочными
передачами.  Но  если  господину  капитану  нужно  что-либо
срочно  передать  командованию,  он  может  это  сделать,  подав
вне  очереди  обычную  телеграмму.  Рассвирепевший  Гордличка
вскричал:
 —  Контроля  вашего  мы  не  желаем,  если  через  полчаса
телеграф  не  освободите,  возьмем  силой!
 Видя  такой  оборот  дела,  Корьков  попросил  перевести  Горд-
личке  следующее  распоряжение:
 —  Как  представитель  местной  власти,  предлагаю  с  наступ¬
лением  рассвета  27  мая  всем  офицерам  и  солдатам  оставить
имеющееся  оружие  в  вагонах.  Вагоны  опломбировать,  а  самим
с  личными  вещами,  без  оружия,  походным  порядком  напра¬
виться  в  казармы  военного  городка  и  ждать  дальнейших  ука¬
заний.  В  случае  несогласия  мы  вынуждены  будем  применить
силу,  чего,  однако,  советское  командование  не  желает.
 31

Гордличка  ответа  не  дал.  Он  направился  в  свой  вагон.
Вслед  за  ним  удалилась  и  его  свита.
 Через  несколько  минут  Гордличка,  Пирожков  и  переводчик
вернулись  и  заявили:
 —  Разоружаться  не  желаем,  просим  подать  паровоз,  мы
возвращаемся  в  Челябинск.
 —  Хорошо,—  ответил  Корьков.—  На  рассвете  паровоз  бу¬
дет  подан.
 Когда  они  ушли,  мы,  посоветовавшись,  послали  за  паровоз¬
ной  бригадой.  Вскоре  железнодорожники  явились.  В  их  чи¬
сле—  два  коммуниста  и  три  члена  союза  рабочей  молодежи.
Среди  них  выделялся  крепким  телосложением  и  внушитель¬
ным  видом  спокойный  и  сосредоточенный  Георгий  Щипицин.
Ему  было  лет  под  сорок.  Рабочие  любили  его  за  знание  дела,
трудолюбие  и  товарищескую  чуткость.
 Выслушав  задание,  машинисты  выразили  готовность  вы¬
полнить  его.  Но  для  такого  рискованного  дела  нужен  был
только  один  человек.  Выбор  пал  на  Щипицина.  Помощником
для  подачи  паровоза  он  взял  молодого  рабочего  Волкова.  Щи¬
пицин  сказал:
 —  Если  даже  силой  оружия  чехословаки  заставят  меня
вести  эшелон  в  Челябинск,  я  пущу  его  под  откос  на  Хребто¬
вой  петле.
 На  рассвете  27  мая  Щипицин,  будя  спавших  в  теплушках
белочехов,  долго  маневрировал,  пока  подошел  к  хвостовому
вагону  чехословацкого  эшелона.  Лязг  буферов,  визг  тормоз¬
ных  колодок  —  и  состав,  чуть-чуть  тронувшись  назад,  замер.
 В  кабину  к  машинисту  попытался  войти  вооруженный  чеш¬
ский  офицер.  Но  Щипицин  запротестовал:
 —  Если  командование  мне  не  доверяет,—  я  работать  не
буду  и  вести  состав  отказываюсь.
 Гордличка  и  Пирожков  распорядились  в  кабину  к  машини¬
сту  часового  не  ставить  и  обещали  ему  в  Челябинске  щедрое
вознаграждение.  Простившись  с  Волковым,  Щипицин  плотно
закрыл  обе  двери.  Часовые  мятежников  заняли  тормозные
площадки.  Эшелон  тронулся.
 К  этому  времени  наши  боевые  подразделения  сосредото¬
чились  вдоль  железнодорожной  линии  у  выемки,  недалеко  от
рабочего  поселка  ЗаКаменка.  Бойцы  залегли  в  окопах,  выры¬
тых  еще  тогда,  когда  разоружали  казаков  и  солдат.  В  специ¬
альных  гнездах  были  установлены  пулеметы.
 Эшелон  медленно  приближался  к  месту,  где  заняли  пози¬
ции  красногвардейцы.  Щипицин  дал  условный,  отрывистый
 32

гудок.  Когда  часть  состава  с  классными  вагонами  прошла  вы¬
емку,  поезд  остановился.  Мы  знали,  что  в  вагонах  эшелона  на¬
ходится  около  800  хорошо  вооруженных  солдат  и  несколько
десятков  офицеров.
 Наши  парламентеры  Синяков  и  Корьков,  рискуя  жизнью,
направились  по  полю  к  офицерским  вагонам,  чтобы  изложить
командованию  эшелона  свои  мирные  предложения.
 Одновременно  перешедшие  к  нам  чехословацкие  интерна¬
ционалисты  обратились  с  обрыва  выемки  к  солдатам,  нахо¬
дившимся  в  эшелоне,  и  призвали  их  сдать  оружие,  уйти  от  мя¬
тежников.  Когда  некоторые  безоружные  солдаты  направи¬
лись  в  нашу  сторону,  послышались  грозные  окрики  офицеров.
Солдаты  продолжали  идти.  Из  офицерских  вагонов  стали
стрелять.  Многие  чехословацкие  интернационалисты  были  уби¬
ты.  Офицеры  и  слепо  подчинявшиеся  им  солдаты  раеетрели-
вали  каждого,  кто  пытался  перейти  к  нам.  По  нашей  цепи  уда¬
рил  пулемет.  Мы  вынуждены  были  открыть  ответный  огонь.
 Корькову  и  Синякову  удалось  под  перекрестным  огнем  не¬
вредимыми  вернуться  назад.
 Белочехи  выскакивали  из  вагонов  и,  укрываясь  за  коле¬
сами  и  в  канавах,  вели  по  нашим  цепям  плотный  винтовочный
и  лулеметный  огонь.  Наши  гранатометчики  подорвали  не¬
сколько  задних  вагонов.  Паровоз,  пыхтя,  отчаянно  дымил.
И  вдруг  неожиданно  с  грохотом  рванул  вперед.  Состав  стал
набирать  скорость.  Эшелон  покатился  под  уклон.  Этот  герои¬
ческий  поступок  Щипицина  внес  замешательство  в  ряды  бело-
чехов:  одни  на  ходу  прыгали  в  вагоны,  другие  выскакивали,
попадали  под  колеса  поезда.  А  главное,  был  увезен  с  поля
боя  белочешский  пулемет.
 Развив  большую  скорость,  Щипицин  выключил  регулятор
паровоза  и  на  полном  ходу  спрыгнул  с  него.  Эшелон  еще  долго
продолжал  катиться  по  рельсам.
 Отставшая  от  эшелона  большая  часть  белочехов  в  заме¬
шательстве  прекратила  стрельбу.  Но,  как  только  мы  опять  на¬
правили  к  ним  представителей  для  переговоров,  они  открыли
огонь.  Противник,  значительно  превосходивший  нас  численно,
несколько  раз  пытался  перейти  в  рукопашную  .схватку.  Но  мет¬
кий  огонь  наших  пулеметов  и  винтовок  вынуждал  белочехов
откатываться  обратно  в  выемку  и  путейские  канавы.
 Бой  длился  больше  часа.  Обе  стороны  несли  потери.  Вдруг
на  нашем  правом  фланге  замолчал  один  из  пулеметов.  Вос¬
пользовавшись  этим,  белочехи  снова  ринулись  в  атаку.  Каза¬
лось,  вот-вот  они  захватят  пулемет,  но  пулеметный  расчет  и
 Под  огненным  стягом
 33

раненый  начальник  пулеметной  команды  Коротков  гранатами
отразили  атаки  противника.  При  смене  огневой  позиции  пер-
вый  и  второй  номера  —  пулеметчики  из  команды  Короткова
были  убиты.  Короткову  удалось  уползти  и  укрыться  за  домом.
А  в  переулке  на  виду  у  противника  остался  умолкший  «мак¬
сим».  К  удивлению  всех,  пулемет  вдруг  стал  медленн©  дви¬
гаться  в  сторону  дома.  Это  хозяин  дома  Хасан  Заринов  ловко
заарканил  его  и  подтянул  к  себе.
 Белочехи  вновь  и  вновь  поднимались  в  штыковой  бой.  Но
Павел  Коротков,  несмотря  на  тяжелое  ранение,  длинными  оче¬
редями  прижимал  мятежников  к  земле.  Красногвардейцы  сто¬
яли  насмерть  и  героически  отражали  атаки  превосходящего
противника.
 Когда  разгром  нашего  правого  фланга  казался  неминуе¬
мым  и  бойцы  уже  начали  отходить,  командир  красногвардей¬
ской  полуроты  Фрол  Копанев  повел  своих  красногвардейцев  в
атаку.  Ударом  во  фланг  они  остановили  противника.  Храброго
командира,  бежавшего  во  весь  рост,  сразила  вражеская  пуля.
В  этот  момент  по  белочехам  ударил  с  тыла  городской  моло¬
дежный  отряд  под  командованием  Старинского.  Молодые
красногвардейцы  продержались  до  подхода  подкрепления.  Из
военного  городка  на  помощь  пришла  срочно  сформированная
вторая  полурота  под  командой  бывшего  старшего  унтер-офи¬
цера  Аникеева.  Она  с  ходу  ринулась  в  бой  и  смяла  против¬
ника:
 Белочехи  отступили  и  снова  залегли  в  путейских  канавах
и  выемке.
 Из  города  к  нам  на  подмогу  спешили  новые  красногвар¬
дейские  отряды.  Скоро  мятежники  стали  откатываться  в  сто¬
рону  города.
 Отставшие  от  эшелона  белочехи  собрались  у  заводской
платформы.  Сюда  же  подходили  белочехи,  отступавшие  от  вы¬
емки.  Провокатор  Байкац  и  белогвардейские  офицеры,  угро¬
жая  оружием,  заставили  железнодорожников  срочно  пригото¬
вить  им  здесь  паровоз  и  эшелон.  Соединившись,  мятежники
спешно  погрузились  в  эшелон  и  двинулись  в  западном  на¬
правлении,  в  сторону  станции  Тундуш.  По  пути  они  во  мно¬
гих  местах  разрушили  телеграфную  и  телефонную  связь.  На
Айском  мосту  зверски  расправились  с  нашей  охраной.
 В  тот  тяжелый  день  27  мая  1918  г.  во  многие  жилища  Зла¬
тоустовских  рабочих  пришла  страшная  весть  о  смерти  близ¬
ких.  Больницы  города  были  заполнены  ранеными.  На  заво¬
дах  проходили  митинги  и  собрания  рабочих.  Большевистские
 34

ораторы  разъясняли  рабочим  предательскую  роль  меньшеви¬
ков  и  эсеров,  разоблачали  контрреволюционный  характер  че¬
хословацкого  мятежа.
 Златоустовские  большевики,  верные  революционному
долгу,  выполнили  приказ  Народного  комиссариата  по  воен¬
ным  делам,  первыми  на  Урале  вступили  в  бой  с  мятежниками.
 Самоотверженно  сражались  с  белочехами  члены  Социа¬
листического  союза  рабочей  молодежи  Златоуста.  Они,  как  и
члены  партии  большевиков,  своим  бесстрашием  увлекали  за
собой  остальных  рабочих.  Многие  из  них,  защищая  Советскую
власть,  пали  смертью  храбрых.
 У  выемки,  где  27  мая  1918  г.  произошел  первый  бой  с  бело-
чешскими  мятежниками,  воздвигнут  памятник:  на  высоком  по¬
стаменте  красногвардеец  с  винтовкой  и  красным  флагом  на
штыке.  Проходящие  мимо  паровозы  гудками  салютуют  пав¬
шим  героям.
 Позорное  бегство  белочехов  не  устранило  опасности  Зла¬
тоусту.  Нам  стало  известно,  что  из  Челябинска  мятежники
двинули  новые  силы.  Златоуст  превратился  в  военный  лагерь.
Красногвардейские  отряды  заняли  оборону,  преграждая  путь
противнику  со  стороны  Миасса  и  Тундуша.
 Разрушенная  мятежниками  телефонная  и  телеграфная
связь  лишила  нас  возможности  сообщить  о  происшедших  со¬
бытиях  в  другие  города  и  заводские  поселки.  Поэтому  было
принято  решение  послать  нарочных  в  близлежащие  красно¬
гвардейские  штабы  за  помощью.  Мне  вместе  с  красногвардей¬
цами  Володиным  и  Казанцевым  было  поручено  пробраться
ночью  лесными  тропами  через  Липовую  гору  в  штаб  красно-'
гвардейских  отрядов  Кусинской,  Леузинской,  Месягутовской
и  Айлинской  волостей,  поставить  перед  ними  задачу  совместно
с.  рабочими  дружинами  южноуральских  заводов  разоружить
отступивший  на  Тундуш  чехословацкий  эшелон  и  отправить
обезоруженных  мятежников  под  конвоем  в  Уфу.  Утром  30  мая
красногвардейские  отряды  прибыли  на  станцию  Сулея.  В  это
же  время  туда  подошло  несколько  отрядов  с  южноуральских
заводов.  Вместе  с  ними  мы  двинулись  к  станции  Бердяуш.
 Здесь  мы  узнали,  что  Уральский  областной  комитет  боль¬
шевиков,  получив  сообщение  о  мятеже  в  Челябинске  и  Злато¬
усте,  сразу  принял  меры  для  подавления  контрреволюции.  По
всем  округам  Урала  объявлена  военная  мобилизация,  и  крас¬
ногвардейские  отряды  направлены  во  все  пункты  возможного
нападения  мятежников.  На  помощь  Златоусту  идут  вооружен¬
ные  отряды  со  всех  близлежащих  заводов  к  волостей.
 35

Первым  пришел  Миасский  отряд  под  командой  Якубай-
теса.  Многие  из  его  дружинников  были  членами  Социалисти¬
ческого  союза  рабочей  молодежи  Миасса.
 Руководить  боевыми  операциями  против  белочехов  на  Зла-
тоуст-Челябинском  направлении  Уральский  областной  коми¬
тет  партии  поручил  коммунисту  Ивану  Михайловичу  Малы¬
шеву.
 29  мая  Малышев  во  главе  вооруженных  отрядов  прибыл
на  станцию  Бердяуш  и  немедленно  приступил  к  подготовке
операции  по  разоружению  чехословацкого  эшелона  в  Тун-
душе.
 Встретив  меня,  он  сообщил,  что  по  распоряжению  окруж¬
ного  комиссара  Анучина  я  и  другой  работник  Златоустовского
гарнизона  —  В.  И.  Савицкий  откомандированы  в  распоряже¬
ние  полевого  штаба  Златоуст-Челябинского  фронта.
 —  Вместе  били  дутовцев,  теперь  будем  бить  белочешских
мятежников.  Бери  снова  разведку  и  действуй!  —  сказал'Ма¬
лышев.
 Он  сообщил  также,  что  в  Уфе  для  руководства  боевыми
операциями  находится  народный  комиссар  по  военным  делам
Николай  Ильич  Подвойский  с  группой  военных  специали¬
стов.
 Одна  за  другой  прибывали  на  станцию  Бердяуш  вооружен¬
ные  дружины.  Вскоре  вернулась  посланная  И.  М.  Малышевым
группа  конных  разведчиков.  Командир  разведки  А.  Н.  Нико:
лаев  доложил,  что  до  разъезда  Салган  путь  исправен  и  сво¬
боден.  Грунтовые  дороги  тоже  свободны.  Белочехи  заняли  обо¬
рону  вокруг  Тундуша.  На  путях  стоит  готовый  к  отправлению
на  Златоуст  эшелон.  Оставленная  на  опушке  леса  группа  раз¬
ведчиков  ведет  наблюдение  за  мятежниками.
 К  этому  времени  в  Бердяуше  собралось  уже  12  рабочих  от¬
рядов  общей  численностью  1445  штыков,  55  сабель  с  16  пуле¬
метами  и  трехдюймовым  орудием.  Пермский  отряд  во  главе  с
комиссаром  Палушиным  в  составе  500  штыков  с  двумя  пуле¬
метами  был  оставлен  для  охраны  Южноуральской  железной
дороги  и  района  Кусы.  Усть-Катавский  отряд  под  командо¬
ванием  И.  С.  Зиновьева  и  комиссара  Г.  И.  Юрина  в  составе
150  штыков  при  двух  пулеметах  был  оставлен  охранять  район
Бердяуш  —  Жукатау.  Остальные  отряды  под  общим  командо¬
ванием  И.  М.  Малышева  погрузились  в  эшелоны  и  двинулись
в  сторону  Тундуша.  Впереди  паровоза  был  прицеплен  металли¬
ческий  полувагон,  стенки  которого  были  обложены  мешками
с  песком.  В  нем  находились  красногвардейцы  из  Миньяр-
 36

ского  отряда,  вооруженные  трехдюймовой  пушкой  и  четырьмя
пулеметами.
 В  полдень  30  мая  мы  прибыли  на  разъезд  Салган.  К  нам
подошли  железнодорожники.  Они  сообщили,  что  накануне,
29  мая,  сюда  на  дрезине  приезжала  группа  русских  бело¬
гвардейцев  и  белочешских  офицеров,  которые  согнав  жите¬
лей,  издевались  над  ними,  многих  рабочих  избили.
 При  подходе  к  Тундушу  И.  М.  Малышев  приказал  обстре¬
лять  станцию  из  орудия.  Дали  три  залпа.  Вскоре  из-под
Тундуша  прискакал  наш  разведчик  и  сообщил,  что  после
первого  же  выстрела  перепуганные  белочехи  повыскакивали
из  вагонов  и  в  панике  бросились  бежать  в  сторону  Кувашей.
 Тундуш  был  занят  нами  без  боя.  В  офицерских  вагонах
остались  стаканы  и  бутылки  с  недопитым  вином.  В  одном  из
вагонов  нашли  кипы  неразрезанных  денег  —  «керенок»,  кон¬
сервы,  шоколад,  галеты,  вино  с  американскими  наклейками.
Около  Айского  моста  лежали  изуродованные  трупы  наших
стрелков,  трупы  двух  бойцов,  Мельникова  и  Тарасова,  ви¬
сели  вниз  головой  под  мостом.  В  сторону  Златоуста  железно¬
дорожный  путь  был  разобран,  телефонные  и  телеграфные  про¬
вода  перерезаны.
 Исправив  путь,  мы  двинулись  в  восточном  направлении
и  к  концу  дня  прибыли  в  Златоуст.  У  выемки  на  месте  недав¬
него  боя  состоялся  многолюдный  митинг.  От  наших  красно¬
гвардейцев  выступил  И.  М.  Малышев.  Он  разъяснил  собрав¬
шимся  контрреволюционную  сущность  мятежа  белочехов  и
предательскую  роль  эсеров  и  меньшевиков.  В  заключение  он
сказал:
 —  Нашими  врагами  являются  не  чехословацкие  рабочие
и  крестьяне,  а  их  буржуазия.  Чешский  и  словацкий  пролета¬
риат  на  стороне  Советской  власти!
 После  митинга  в  штабном  вагоне  состоялось  совещание
командного  и  политического  состава  отрядов.  Малышев  огла¬
сил  несколько  срочных  телеграмм,  полученных  из  Уфы  и  Ека¬
теринбурга1:  «Екатеринбург.  Штаб.  Окружному  комиссару
Анучину.  Копия  Златоуст  Совнарком.  Штаб  Шварцману.
 Наркомвоен  Подвойский  приказал  для  руководства  ча¬
стями  действующими  против  чехословаков  на  Златоуст-Челя-
бинском  направлении  создать  полевой  штаб  в  составе:
 1) 	Малышев  Иван  Михайлович  —  Главнокомандующий,
комиссар  фронта.
 1  ЦГАСА  (Центральный  государственный  архив  Советской  Армии),
ф.  423,  оп.  1,  ед.  хр.  18,  л.  28;  ф.  176,  оп.  2,  ед.  хр.  33,  л.  248,
 37

2)  Корьков  Максим  Федорович  (пред.  обжелкома)  1  обес¬
печивает  продвижение  и  снабжение  фронта  всем  необ¬
ходимым.
 3)  Морозов  Михаил  Васильевич  (нач.  особотдела  гарни¬
зона)  —  руководит  разведкой  оперинформ2  фронта.
 4)  Ковшов  Виталий  Дмитриевич  (пред.  Златоустовского
Совдепа).
 ...Штабу  принять  все  меры  к  задержанию  и  разоружению
чехословацких  эшелонов,  неподдающихся  карать  по  законам
военного  времени.
 №  62.  30  мая  1918  г.
 Член  Высшей  военной  инспекции  комиссар^  Берзин».
 «Телеграмма-приказ»  №  115  от  30  мая  1918  г.  с  пометкой
«Вручить  лично  через  полевой  штаб  Златоуст-Челябинского
фронта  командованию  чехословацкого  корпуса».
 «Чехословацкие  эшелоны,  направленные  Советской  вла¬
стью  во  Владивосток,  по  дороге  Златоуст-Челябинск  дерзнули
поднять  мятеж  против  Российской  Советской  Республики.
Железнодорожное  и  телеграфное  сообщение  прервано.  Тем
самым  они  поставили  себя  в  ряды  врагов  Республики,  кото¬
рым  не  будет  пощады,  если  они  не  опомнятся.  Облеченный
правительством  Рабоче-Крестьянской  власти  в  военных  делах,
приказываю  чехословацким  эшелонам...  немедленно  сдать  ору¬
жие  ближайшему  представителю  Советской  власти,  оставить
эшелоны  и  разместиться  в  казармах^  по  указанию  местных
воинских  частей  впредь  до  распоряжения,  каковое  последует
после  окончания  работы  смешанной  комиссии  представите¬
лей...
 Народный  комиссар  по  военным  делам,  член  Высшей  Воен¬
ной  Инспекции  Подвойский»3.
 Зачитав  полученные  телеграммы,  главком  Малышев  по¬
дозвал  к  себе  начальника  Усть-Катавского  отряда  Е.  Ф.  Гну-
сарева  и,  вручив  ему  пакет,  приказал  немедленно  отправиться
на  станцию  Миасс,  чтобы  31  мая  передать  пакет  командова-
 1  Златоустовского  объединенного  железнодорожного  комитета.
 2  Оперативной  информацией.
 3  Нарком  по  военным  делам  Н.  И.  Подвойский  прибыл  во  главе  Выс¬
шей  военной  инспекции  (ВВИ)  в  Уфу  30  мая  1918  г.,  а  31  мая  прибыл  на
фронт  под  Златоуст  для  переговоров  с  чехословаками  о  прекращении  воен¬
ных  действий.  Соглашения  не  было  достигнуто,  и  2  июня  Подвойский  вме¬
сте  с  другими  членами  ВВИ  принял  участие  в  первых  боях  с  белочехами
в  районе  Миасса,
 38

нию  чехословацких  эшелонов.  Этот  приказ  был  выполнен  на¬
шими  парламентерами  молодыми  красногвардейцами  Усть-
Катавского  отряда  Иваном  Скрябинским  и  Николаем  Воро¬
новым.
 После.совещания  командиры  и  комиссары  немедленно  от¬
правились  в  отряды  и  занялись  подготовкой  к  выполнению,
боевого  задания.  Члены  полевого  штаба  во  главе  с  главно¬
командующим  выехали  на  передовые  позиции.
 Разведка  установила,  что  на  железной  дороге  до  Тургояка
и  на  шоссе  до  Сыростана  противника  нет.  И.  М.  Малышев
приказал  передвинуть  оборонительный  рубеж  с  разъезда  Хре¬
бет  в  Тургояк.
 Восточнее  Златоуста  по  правой  стороне  от  железнодорож¬
ной  линии  занял  оборону  Миньярский  отряд  под  командова¬
нием  Е.  3.  Шульца  и  комиссара  М.  А.  Коковихина.  Левее  их
расположились  отряды  Бакальский  —  Трегубенкова,  Миас-
ский  —  Якубайтеса,  Саткинский  —  Шмелева.  Неподалеку  от
них,  ближе  к  Тургояку,  на  склоне  горы  заняли  позиции  Бело-
рецкий,  Дуванский  и  Месягутовский  отряды.  Линию  желез¬
ной  дороги  охраняли  Кусинский,  Петропавловский,  Николь¬
ский,  Леузинский  отряды  и  небольшая  группа  айлинцев.  В  том
же  восточном  направлении  слева  от  железной  дороги  нахо¬
дился  Златоустовский  молодежный  отряд  Павлова.  К  северу
от  них  по  шоссе  на  Карабаш,  в  районе  озера  и  села  Тургояк,
занимали  оборону  Пермский,  Нязепетровский  и  Терлянский
отряды.  Эти  силы  и  образовали  Златоуст-Челябинский  уча¬
сток  фронта  под  командованием  И.  М.  Малышева.
 Одновременно  с  расстановкой  боевых  сил  велась  усилен¬
ная  разведка.  На  вершине  Голой  горы  был  оборудован  наблю¬
дательный  пункт.  Отсюда  просматривались  стоявшие-на  стан¬
ции  Миасс  чехословацкие  эшелоны  с  войсками.  На  западном
склоне  горного  кряжа,  протянувшегося  между  станцией  и  по¬
селком  Миасс,  хорошо  различались  вражеские  окопы.  Дви¬
жения  войск  от  Миасса  на  север,  в  сторону  Тургояка,  не  было
заметно,  но  по  шоссе  между  поселком  Миасс  и  станцией  то
и  дело  гарцевали  небольшие  разъезды.
 На  подкрепление  к  нам  продолжали  прибывать  все  новые
вооруженные  отряды.  Всего  к  1  июня  в  Тургояке  собралось
26  отрядов  общей  численностью  3237  штыков  и  78  сабель  при
46  пулеметах  и  3  орудиях.  Телефонная  и  телеграфная  связь
между  Тургояком  и  Златоустом  работала  бесперебойно.
 Поздно  вечером  31  мая  из  Златоуста  позвонил  вернув¬
шийся  из  Уфы  военком  Хлебников  и  сообщил,  что  в  городе
 39

состоялись  похороны  товарищей,  погибших  в  бою  27  мая.  Нар¬
ком  Подвойский  прибыть  не  смог,  прислал  телеграмму,  кото¬
рая  была  зачитана  на  похоронах.  Вот  ее  текст:
 «Срочный  выезд  на  фронт  отнял  у  меня  великую  честь
отдать  последний  долг  павшим  товарищам,  героям,  отдавшим
свои  жизни  в  Златоусте  Советской  Социалистической  Респуб¬
лике  от  покушения  на  нее  со  стороны  мятежников  чехословац¬
ких  эшелонов.  Геройская  кровь,  пролитая  революционерами
Златоуста,  будет  вечно  повелевать  каждому  революционному
борцу  до  последней  капли  крови  защищать  нашу  дорогую
Социалистическую  Республику  и  все  завоевания  рабочих  и
крестьян.
 Геройски  дрались  Златоустовские  товарищи  за  свою  Рес¬
публику.  Все  отдали,  что  имели,  во  имя  торжества  и  победы
царства  труда  на  земле.  Знамена  социализма  приняли  вашу
священную  кровь,  чтобы  соединить  ее  во  всемирной  револю¬
ции  рабочих  и  крестьян  всех  стран.  Комиссар  по  военным
делам,  член  Высшего  Военного  Совета  Н.  Подвойский».
 В  эти  дни  рабочие  Златоустовского  металлургического
завода  под  руководством  начальника  железнодорожного  депо
Н.  М.  Лобаева  оборудовали  бронепоезд,  здесь  же  формирова¬
лась  и  команда  для  него.  Молодые  рабочие  листопрокатного
цеха  не  уходили  с  завода,  работали  день  и  ночь,  пока  не
одели  в  стальную  броню  паровоз  и  три  пульмановских  вагона.
 Утром  вернулась  из  Миасса  наша  разведка.  Командир
группы  М.  Кривошеев  доложил,  что  на  улицах  поселка  и  на
базаре  много  пьяных  офицеров  и  казаков.  Воспользовавшись
уходом  красногвардейского  отряда  в  Златоуст,  миасские
контрреволюционеры  разгромили  Совет  и  штаб  Красной  гвар¬
дии,  арестовали  советских  работников  и  красногвардейцев.
Они  восстановили  эсеро-меньшевистскую  земскую  управу,
с  ведома  которой  пытают  и  расстреливают  жителей.  Белоче-
хов  в  городе  пока  нет.  Среди  населения  ходят  слухи,  что  в  Че¬
лябинске,  Екатеринбурге,  Уфе  и  Златоусте  власть  Советов
свергнута.  Контрреволюционеры  формируют  свою  белую  гвар¬
дию.  Миасская  буржуазия  пожертвовала  белогвардейским  го¬
ловорезам  17  тысяч  рублей.
 Чтобы  спровоцировать  выступления  чехословаков  против
Советской  власти,  белоказачий  разъезд  ночью  обстрелял  че¬
хословацкие  эшелоны.  А  утром  30  мая  бандиты  притащили  в
расположение  чехословацких  войск  связанных  проволокой,
 40

зверски  избитых  арестованных  красногвардейцев  А.  Д.  Вино¬
курова  и  Н.  С.  Гарина.  Обвинив  красногвардейцев  в  нападе¬
нии  на  чехословаков,  казаки  на  глазах  у  всех  зарубили  их.
 Не  успел  Кривошеев  закончить  сообщение,  как  вблизи
позиций,  занимаемых  Миньярским  отрядом,  послышались
ружейно-пулеметная  стрельба,  взрывы  гранат.  Скоро  пере.-
стрелка  стихла,  и  комиссар  отряда  М.  Коковихин  сообщил  из
Сыростана,  что  на  их  заставу  со  стороны  Миасса  наступают
казаки.  Отряд  дружно  встретил  непрошеных  гостей  и  отразил
атаку.  Многие  казаки  были  убиты,  остальные  бежали.
 Так  проходили  первые  боевые  дни  на  Златоуст-Челябин-
ском  участке  фронта.  Весь  июнь  и  начало  июля  красногвар¬
дейские  отряды,  самоотверженно  защищая  каждую  пядь  зем¬
ли,  вели  бои  с  превосходящими  силами  противника.
 Упорная  оборона  на  этом  направлении  фактически  свела
на  нет  первые  успехи  чехословацких  мятежников  и  белогвар¬
дейцев,  резко  изменила  обстановку  в  нашу  пользу.  В  жестоких
боях  были  скованы  многотысячные  силы  противника  и  сорван
их  коварный  план  похода  в  центральные  районы  страны.
 С.  Ф.  Данильченко
В  БОЯХ  С  УРАЛЬСКИМ  БЕЛОКАЗАЧЕСТВОМ
 В  январе  1918  г.  на  съезде  делегатов  от  казачества,  кре¬
стьян  и  солдат-фронтовиков  в  Уральске  и  области  была  про¬
возглашена  Советская  власть.  Избранный  съездом  исполни¬
тельный  комитет  Уральского  Совета  приступил  к  работе  и
назначил  комиссаров  в  основные  учреждения  города  —  казна¬
чейство,  почту  и  телеграф,  управление  железной  дорогой  и
другие.  В  своей  работе  исполком  опирался  на  Комитет  каза-
ков-фронтовиков.
 Но  одновременно  в  Уральске  продолжало  существовать
«войсковое  казачье  правительство»,  которое  не  признавало
власти  Совета.  Кроме  «правительства»  были  и  другие  контрре¬
волюционные  органы,  среди  них  первую  скрипку  играл  «коми¬
тет  по  охране  общественного  порядка».  Во  главе  комитета
стоял  отъявленный  монархист  и  черносотенец  Михеев,  бежав¬
ший  из  Петрограда.  Буржуазия  и  купечество  создали  свой
«комитет»  по  борьбе  с  революционно  настроенными  казаками,
прибывшими  с  фронта  империалистической  войны.  Его  воз¬
главил  крупный  уральский  торговец  и  реакционер  Стулов.
 4\

Не  последнюю  роль  в  этом  контрреволюционном  ансамбле
играли  реакционные  элементы,  бежавшие  в  Уральск  из  цен¬
тральных  районов  России.  Они  свили  здесь  крепкое  гнездо.
Среди  прибывших  контрреволюционеров  оказался  командую¬
щий  Юго-западным  фронтом  во  время  империалистической
войны  генерал-адъютант  Савельев  —  ярый  монархист,  бездар¬
ный  военачальник,  по  вине  которого  многие  военные  операции
кончились  провалом.  Однако  это  не  помешало  ему  стать  во
главе  уральской  контрреволюции  и  быть  первым  командую¬
щим  белоказачьей  армией  в  Приуралье.
 В  такой  трудной  обстановке  пришлось  Уральскому  Совету
начинать  свою  работу.  Положение  еще  более  осложнилось
после  того,  как  революционно  настроенные  фронтовые  казаки
разъехались  по  своим  станицам  и  хуторам.  Против  оставше¬
гося  в  городе  Комитета  казаков-фронтовиков  «войсковое  пра¬
вительство»  и  контрреволюционные  комитеты  объявили  фор¬
менный  крестовый  поход.  В  ход  были  пущены  все  средства:
шантаж,  травля,  подкупы,  обман,  запугивание.  Вскоре  Коми¬
тет  фронтовиков  вынужден  был  прекратить  свое  существо¬
вание.
 В  марте  1918  г.  состоялся  областной  съезд  Советов.  Съезд
признал  нетерпимой  дальнейшую  деятельность  «войскового
правительства»  и  принял  решение  о  его  роспуске.  Съезд  по¬
требовал  ликвидировать  дружины,  отряды  и  различные  контр¬
революционные  комитеты,  созданные  «войсковым  правитель¬
ством».
 На  решения  съезда  контрреволюция  ответила  открытым
вооруженным  выступлением.  В  ночь  на  30  марта  «войсковое
правительство»  совершило  контрреволюционный  переворот.
Большинство  членов  Совета  были  арестованы  и  брошены  в
тюрьму,  а  небольшая  команда  из  бывших  солдат  запасного
полка,  находившаяся  в  распоряжении  Совета,  разоружена.
В  местном  банке  белогвардейцы  конфисковали  крупную  сумму
денег,  полученных  Советом  для  нужд  города  и  области.  В  го¬
роде  начался  кровавый  террор.
 Непрерывно  заседал  так  называемый  военно-полевой  суд.
Его  возглавлял  черносотенец  Емуранов.  По  приговору  этого
суда  были  расстреляны  и  повешены  наиболее  активные  члены
Совета  и  большая  группа  казаков,  протестовавших  против
насильственной  мобилизации  в  белогвардейские  части.
 На  следующий  день  о  контрреволюционном  перевороте
стало  известно  й  Саратове,  куда  после  разгрома  Уральского
Совета  бежало  несколько  его  членов.
 42

По  поручению  Совнаркома  РСФСР  Саратовский  губерн¬
ский  Совет  немедленно  вступил  в  переговоры  с  Уральском  и
потребовал  от  «войскового  правительства»  освободить  аресто¬
ванных,  как  представителей  единственно  законной  власти  в
городе  и  области.  Главари  переворота  под  различными  пред¬
логами  затягивали  переговоры,  стремясь  выиграть  время  для
формирования  белогвардейских  частей,  которое  в  это  время
шло  полным  ходом.  В  станицах  создавались  белоказачьи  дру¬
жины  и  сотни  для  ведения  вооруженной  борьбы.
 Пропаганда  контрреволюции  велась  под  лозунгом  «защиты
священной  земли  «Седого  Яика»».  «Сами  никуда  не  пойдем  и
к  себе  никого  не  пустим»,—  внушали  казакам  белогвардей¬
ские  агитаторы.  Это  была  уловка,  рассчитанная  на  обман  тру¬
дового  казачества.  Сразу  же  после  разрыва  переговоров  с  Са¬
ратовским  Советом  начались  набеги  белогвардейских  отрядов
и  групп  на  советские  селения  Николаевского  (Пугачевского)  1
и  Новоуэенского  уездов.  Бандитские  налеты  сопровождались
кровавой  расправой  с  советскими  работниками,  взятием  за¬
ложников,  грабежом  и  угоном  скота.
 Советское  правительство  в  то  время  не  располагало  еще
массовой  Красной  Армией  и  не  могло  выделить  достаточных
сил  для  ликвидаций  мятежа.  На  йервых  порах  борьба  с  бело-
казачеством  была  возложена  на  Саратовский  губернский  Со¬
вет,  в  распоряжении  которого  имелось  несколько  красногвар¬
дейских  отрядов,  сформированных  в  городе  и  губернии.  Эти
отряды,  неоднородные  по  организации  и  разные  по  численно¬
сти,  были  включены  в  состав  Особой  саратовской  армии.
Командующим  армией  Саратовский  Совет  назначил  С.  И.  За¬
гуменного.
 Сергей  Иванович  Загуменный  по  профессии  был  сельским
учителем,  как  и  многие  красные  командиры  того  времени,  не
имел  специального  военного  образования.  В  старой  армии  он
служил  рядовым  солдатом.  В  конце  1916  г.  после  ранения  был
командирован  в  Чугуевское  военное  училище,  которое  не  за¬
кончил  из-за  болезни.  С  первых  дней  Октябрьской  революции
 С. 	И.  Загуменный  активно  участвовал  в  организации  Совет¬
ской  власти  в  Аткарске  и  руководил  красногвардейскими  от¬
рядами  на  Саратовщине.
 В  феврале  1918  г.  Саратовский  губисполком  назначил  За¬
гуменного  командующим  красногвардейскими  отрядами  так
называемой  Восточной  армии,  действовавшей  на  линии
 1  В  ноябре  1918  г.  Николаевск  был  переименован  в  Пугачевск.
 43

Урбах  —  Астрахань  против  астраханских  белоказаков.  Зада¬
ние  по  разгрому  белоказачьих  сил  С.  И.  Загуменный  выполнил
успешно  'П  в  короткий  срок,  чему  в  немалой  степени  способ¬
ствовали  его  личная  энергия  и  находчивость.  После  окончания
гражданской  войны  Загуменный  находился  на  ответственной
партийной  и  советской  работе  в  Аткарске,  Елани  и  Саратове.
 Формирование  красногвардейских  отрядов  в  Саратове  и  в
городах  губернии,  организация  Особой  саратовской  армии  и
первые  бои  с  белоказачеством  проходили  под  непосредствен¬
ным  руководством  председателя  губернского  Совета  В.  П.  Ан¬
тонова  (Саратовского).  Авторитет  Антонова  как  организатора
борьбы  за  установление  Советской  власти,  партийного  и  совет¬
ского  деятеля  был  велик.
 Не  раз  приходилось  обращаться  к  нему  за  помощью  и  нам,
балашовцам.  Не  один  раз  довелось  мне  беседовать  с  ним.
Умение  убеждать,  большая  эрудиция,  решительность  в  поступ¬
ках  были  его  отличительными  чертами.  Он  детально  знал
положение  в  губернии,  всегда  внимательно  относился  к  нашим
просьбам.
 —  Поезжай  в  Саратов  к  Владимиру  Павловичу,  он  разъ¬
яснит  и  поможет,—  говорил  мне  председатель  Балашовского
Совета  Солонин  каждый  раз,  когда  у  нас  возникали  трудности
в  практических  вопросах.  Да  и  вообще  у  нас  считалось  обяза¬
тельным  при  поездках  в  Саратов  докладывать  Антонову  о  ра¬
боте  в  городе  и  уезде  и  особенно  о  том,  как  проходит  форми¬
рование  отряда.  Он  всем  этим  очень  интересовался.
 Помню  такой  разговор:
 —  Как  дела  с  отрядом?  Когда  завершите  его  формирова¬
ние?—  спрашивал  меня  в  губисполкоме  Антонов  в  один  из
мартовских  дней  1918  г.  Докладываю  ему,  что  недостатка  в
добровольцах  нет,  что’охотно  вступают  в  отряд  мукомолы,
хлебопеки,  кожевники,  грузчики,  рабочие  железнодорожной
станции  и  депо,  беднота  окрестных  сел  и  другой  рабочий  люд,
что  отбор  ведем  строгий.
 —  А  на  днях  в  отряд  приняли  большую  группу  доброволь-
цев-красногвардейцев  с  Украины,  и  среди  них  около  сотни
китайцев.  Народ  уже  обстрелянный,  побывавший  в  боях
с  гайдамаками  и  кайзеровскими  оккупантами.  Много  хороших
пулеметчиков.  Записалось  человек  тридцать  чехословаков,  хо¬
рошо  обмундированных  и  с  оружием.  Специально  отстали  от
проходившего  эшелона,—  пояснил  я.
 —  Что  за  китайцы,<—заинтересовался  Антонов,—  и  как
вы  с  ними  изъясняетесь?
 44

Под  давлением  немецких  войск,  оккупировавших  Донбасс,
несколько  красногвардейских  отрядов  отошли  на  восток  в  пре¬
делы  Саратовской  губернии.  Часть  их  осела  в  Балашове.  Ки¬
тайцы  работали  до  революции  на  шахтах  Донбасса  и  в  дни
Октября  добровольно  вступили  в  Красную  гвардию,—  объяс¬
нил  я  Антонову  и  добавил:
 —  Из  китайцев  создана  рота  и  назначен  командир  —  Ли
Чун-хан.  В  списках  отряда  он  значится  Иваном  Шахтиным.
Такое  имя  и  фамилию  он  сам  себе  выбрал,  а  изъясняется  по-
русски  довольно  понятно.
 —  Это  хорошо.  Вместе  с'  чехословаками  отряд  будет  ин¬
тернациональный.  А  как  с  оружием?  —  спросил  он.
 —  В  Балашове  в  составе  отряда  мы  сформировали  две
пулеметные  команды,  но  пулеметов  мало,  да  и  винтовок  не
хватает,—  сказал  я.
 —  Мы  тоже  не  богаты,—  ответил  Антонов.
 —  Может  быть,  попытаться  достать  пулеметы  и  винтовки
в  Казани?  —  предложил  я.
 —  Верно!  Вы  ведь  были  в  Казани  и  знаете  тамошний
народ.  Поезжайте.  Письмо  и  мандат  вам  заготовим.  Думаю,
что  товарищи  не  откажут.
 До  прибытия  в  Саратов  и  Балашов  я  был  делегатом  Ка¬
занского  военно-окружного  съезда  солдатских  депутатов,  из¬
бирался  членом  Казанского  окружного  исполнительного  коми¬
тета  и  некоторое  время  выполнял  обязанности  комиссара  Ка¬
занского  окружного  артиллерийского  управления.  Знал,  что
в  Казани  имелись  запасы  оружия,  снарядов  и  патронов.
 Вскоре  после  этого  разговора  с  мандатом,  подписанным
председателем  Саратовского  губернского  исполнительного  ко¬
митета  В.  Антоновым,  я  побывал  в  Казани  и  часть  просимого
оружия  получил.
 В  Особой  саратовской  армии  мне  довелось  командовать
Балашовским  отрядом.  Другие  отряды  возглавляли  Чапаев,
Демидкин,  Шевелев,  Рубан,  Думлер,  Тамбовский,  Винерман
и  другие.  В  конце  апреля  армия  выдвинулась  в  район  станция
Алтата  —  село  Дергачи  —  Вергазовка.
 Общая  численность  отрядов  не  превышала  4  тысяч  бойцов
при  17  орудиях  и  100  пулеметах.  В  распоряжении  командарма
находился  авиационный  отряд,  которым  командовал  латыш
Лебренц.  Этот  отряд  имел  пять  стареньких  самолетов.
 Летчики  самоотверженно,  безотказно  совершали  на  них
боевые  вылеты,  хотя  в  шутку  и  называли  свои  самолеты  «ле¬
тающими  гробами».
 45

Помнятся,  например,  такие  случаи.  Однажды  нам  пред¬
стояло  разведать  скопление  вражеской  конницы  в  районе
Шипова.  Лебренц  предложил  мне  вылететь  с  ним  в  разведку
на  двухместном  самолете  типа  «Фарман».  Соблазн  был  велик,
и  я  согласился.  Около  часа  трудились  в  поте  лица  пилот  и
механик,  чтобы  запустить  мотор,  который  поминутно  глох.  Не
видя  конца  капризам  мотора,  я  вылез  из  самолета  и  отпра¬
вился  в  расположение  своего  отряда.  Вскоре  самолет  все  же
поднялся,  но  на  высоте  150—200  метров  мотор  заглох,  и  са¬
молет  упал.
 Другой  случай  был  такой.  Самолет,  возвращавшийся  с  бое¬
вого  задания,  не  дотянул  до  посадочной  площадки  и  призем¬
лился  в  расположении  артиллерийской  батареи  моего  отряда.
При  этом  он  сшиб  орудийную  лошадь  и  сам  перевернулся.
Вот  с  какой  техникой  пришлось  нам  вступать  в  борьбу  с  хо¬
рошо  подготовленным  к  боевым  действиям  врагом.
 Уральская  белоказачья  армия  под  командованием  генерала
Савельева  имела  в  это  время  3  тысячи  сабель,  свыше  тысячи
пехотинцев  при  6  орудиях,  18—20  пулеметах,  одну  бронема¬
шину  и  бронепоезд.  Сосредоточилась  эта  армия  на  границе
области  двумя  группами:  у  Семиглавого  Мара  и  в  районе
Сламихинской  (ныне  город  Фурманово).
 30  апреля  1918  г.  штаб  Саратовской  армии  предпринял
последнюю  попытку  избежать  кровопролития  и  попытался
связаться  с  «войсковым  правительством»  для  переговоров.
Однако  представители  штаба  нашей  армии  во  главе  с  Н.  Г.  Мол¬
давским  на  подходе  к  Семиглавому  Мару  были  обстреляны
белогвардейцами.
 1  мая  начались  боевые  действия.  Главные  силы  нашей
армии  перешли  в  наступление  вдоль  железной  дороги  Сара¬
тов—  Уральск,  а  направление  Сламихинская  —  Новоузенск
прикрывалось  отрядами  Винермана  и  Думлера.  Отряд  Винер-
мана  состоял  в  основном  из  бывших  военнопленных:  венгров,
немцев  и  австрийцев  —  интернационалистов,  добровольно  всту¬
пивших  в  Красную  Армию.
 Вначале  наступление  развивалось  успешно.  Стремитель¬
ными  атаками  наши  отряды  сбили  сопротивление  противника
и  к  7  мая  овладели  Семиглавым  Маром,  Шиповом,  Деркулом,
затем  завязали  бой  под  Зеленовским  и  Переметной,  куда  ото¬
шли  главные  силы  противника.  Отступая,  противник  основа¬
тельно  разрушил  железную  дорогу.  Были  взорваны  и  сожжены
все  мосты,  рельсы  со  шпалами  растащены  упряжками  верб¬
людов  на  большие  расстояния  от  полотна  железной  дороги.
 46

Все  это  усложнило  восстановительные  работы,  и  наши  поезда
с  боеприпасами  и  продовольствием  задерживались  перед
Семиглавым  Маром.
 А  после  7  мая  в  нашем  тылу  создалась  очень  сложная  об¬
становка.  Будучи  не  в  состоянии  сдержать  наступление  совет¬
ских  отрядов  контратаками  с  фронта,  командование  против¬
ника,  используя  подвижность  и  маневренность  конных  частей
в  степных  районах,  бросило  основные  силы  евоей  конницы
в  наш  тыл,  на  коммуникации  армии.
 В  разгар  боев  под  Зеленовским  на  станцию  Дернул  при¬
был  наш  ремонтно-восстановительный  поезд,  весь  изрешечен¬
ный  пулями.  Он  прорвался  сюда  через  Шипово.  Среди  рабо¬
чих  и  охраны  поезда  было  много  убитых  и  раненых.  Началь¬
ник  поезда  доложил,  что  на  Семиглавый  Мар  и  Шипово  на¬
пали  крупные  силы  белоказачьей  конницы.  Они  перерезали
железную  дорогу  в  нескольких  местах.  Связь  с  Семиглавым
Маром  и  Шиповом  прервана,  эшелоны  со  снабжением  и  тыло¬
выми  подразделениями  отрезаны.
 Вражеская  конница  непрерывно  атаковала  наши  части.
В  ночь  на  9  мая  атаки  противника  следовали  одна  за  другой.
Только  мужество  и  стойкость  бойцов  и  командиров,  оказав¬
шихся  в  окружении,  их  взаимная  выручка  помогли  сдержать
натиск  противника.  Но  к  утру  9  мая,  когда  почти  не  осталось
боеприпасов,  командарм  Загуменный  вынужден  был  отдать
приказ  отходить  к  Семиглавому  Мару.
 Штыками  пробивали  себе  дорогу  наши  части  сквозь  плот¬
ные  ряды  конницы  и  пехоты  противника.  К  исходу  10  мая
наши  отряды  вышли  на  линию  Александров  Гай  —  Ново-
узенск  —  Алтата  —  Семеновна,  сохранив  свою  боеспособ¬
ность.
 Неудачный  исход  нашего  наступления  активизировал  дей¬
ствия  противника.  Его  части  глубоко  вклинились  в  районы
Новоузенского  и  Николаевского  уездов.  В  ряде  мест  подняла
голову  притаившаяся  контрреволюция,  вспыхнули  кулацкие
восстания,  получившие  отклик  и  в  Саратове.
 17  мая  артиллерийские  подразделения  Саратовского  гар¬
низона,  распропагандированные  эсерами,  подняли  мятеж.
Здание  Совета  с  прилегающими  к  нему  домами  оказалось  в
осаде.  Срочно  были  вызваны  красногвардейские  отряды  из
Пензы,  Балашова,  Тамбова  и  Москвы,  а  также  отозваны  неко¬
торые  отряды  с  фронта  во  главе  с  командармом  Загуменным.
 Мятеж  быстро  ликвидировали,  и  революционный  порядок
в  городе  был  восстановлен.  Теперь  нужно  было  срочно
 47

решить  другую  задачу.  Положение,  сложившееся  на  фронте
борьбы  с  уральским  белоказачеством,  требовало  пополнить
силы  Особой  саратовской  армии  и  провести  в  ее  частях  суще¬
ственную  реорганизацию.  По  этому  вопросу  Саратовский
губернский  Совет  провел  с  участием  всех  начальников  отря¬
дов  ряд  совещаний.  Руководил  совещаниями  В.  П.  Антонов.
На  некоторых  совещаниях  присутствовал  председатель  Выс¬
шей  военной  инспекции  Красной  Армии  Н.  И.  Подвойский,
приезжавший  весной  1918  г.  к  нам  в  Саратов  и  в  части
Особой  саратовской  армии  по  делам  реорганизации  армии
и  подготовки  решительного  отпора  уральской  контррево¬
люции.
 Хорошо  запомнились  выступления  Н.  И.  Подвойского  на
совещаниях.  Кроме  того,  мне  несколько  раз  пришлось  встре¬
чаться  и  беседовать  с  Николаем  Ильичом  во  время  его  приез¬
дов  в  части  Особой  саратовской  армии.
 Авторитет  Подвойского  среди  нас,  в  то  время  молодых
военных  (нам-было  по  20—25  лет),  объяснялся  не  только  его
высоким  служебным  положением,  не  только  тем,  что  он  был
старше  нас  по  возрасту,  но  прежде  всего  его  большим  жиз¬
ненным  и  партийным  опытом,  который  проявлялся  во  всех  его
выступлениях,  в  беседах  с  нами  и  в  тех  мероприятиях,  которые
он  рекомендовал  и  проводил.
 —  Отрядную  систему  в  наших  войсках  надо  ликвидиро¬
вать,  и  как  можно  скорее,—  говорил  он  на  одном  из  совеща¬
ний,  представляя  нам  нового  командующего  Особой  саратов¬
ской  армией  Ржевского  —  полковника  старой  армии,  добро¬
вольно  перешедшего  на  службу  Советской  власти.
 Замечания  о  необходимости  реорганизации  армии  были
высказаны  не  без  оснований,  Среди  нас,  командиров  отря¬
дов,  были  противники  строгой  регулярной  системы  построения
Красной  Армии  и  назначения  на  командные  должности  воен¬
ных  специалистов  из  бывших  офицеров.
 Побывав  в  Балашовском  и  Пензенском  отрядах  и  позна¬
комившись  с  их  личным  составом,  Николай  Ильич  рассказы¬
вал  присутствовавшим  на  совещании  командарму  Ржевскому
и  комиссару  армии  Левину:
 —  Оба  отряда  состоят  в  основном  из  рабочих-доброволь-
цев.  Но  людей  в  них  сейчас  для  двух  полков  маловато,  а  дро¬
бить  по  другим  частям  нежелательно  —  можно  растерять  рабо¬
чее  ядро.  Я  не  предвосхищаю  вашего  решения,  но  следует
подумать:  не  целесообразно  ли  создать  из  этих  двух  отрядов
сводный  полк  под  единым  командованием.
 48

Подвойский  обратился  ко  мне  и  к  командиру  Пензенского
отряда  Штромбаху:
 —  Ваше  мнение,  товарищи?  Вы  ведь  командиры  отрядов!
 —  Сводный  полк  получится  неплохой.  Кто  будет  его
командиром  —  пусть  решит  командование  армии,—  был  наш
ответ.
 Вскоре  Пензенский  и  Балашовский  отряды  были  реорга¬
низованы  в  сводный  полк.  Командиром  его  назначили  меня,
а  заместителем  —  Штромбаха,  чеха  по  национальности,  доб¬
ровольца  из  бывших  военнопленных  австро-венгерской  армии.
Впоследствии  на  базе  этого  сводного  полка  были  созданы
два  отдельных  полка  —  Балашовский  и  Пензенский.  Оба  они
участвовали  во  многих  боях  в  Приуралье  и  на  юге  респуб¬
лики,  а  с  осени  1918  г.  составили  основу  дивизии,  которую
формировал  В.  И.  Чапаев.
 Вникал  Н.  И.  Подвойский  и  в  вопросы  проведения  опера¬
ций  против  белоказачества,  в  то,  что  принято  именовать  опе¬
ративно-тактической  стороной  дела.  И  здесь  его  замечания
и  советы  были  прозорливы.
 *  Железная  дорога  Саратов  —  Уральск  являлась  нашей
основной  коммуникацией.  На  ней  и  в  районе  ее  проходили
основные  бои.  Говоря  об  этом,  Николай  Ильич  подчер¬
кивал:
 —  Железная  дорога  и  впредь  будет  для  вас  важна,  но
надо  сделать  так,  чтобы  части  армии  в  своих  действиях  были
менее  зависимы  от  рельсового  пути.  Оборонять  дорогу  нужно,
и  для  этого  следует  выделить  достаточные  силы.  У  вас  имеют¬
ся  части  с  рабочим  составом  —  железнодорожниками;  их
предпочтительнее  держать  ближе  к  железной  дороге  для  ее
обороны  и  быстрого  восстановления.
 А  остальным  надо  выходить  на  оперативный  простор.
 Подчеркивал  Подвойский  и  необходимость  создания  проч¬
ного  тыла  армии,  своевременного  обеспечения  ее  продоволь¬
ствием  и  всем  необходимым  имуществом.  Эти  слова  я  не  раз
вспоминал  летом  1918  г.,  когда  начались  крупные  операции
-против  уральских  белоказаков*  и  на  меня  были  возложены
обязанности  «комиссара  тыла  армии  и  продовольственного
диктатора».
 К  лету  1918  г.  белоказачья  конница  глубоко  проникла
через  линию  фронта  и  нападала  на  наши  транспорты,  обозы
и  тыловые  подразделения  частей.  В  ряде  селений  агенты  про¬
тивника  вели  контрреволюционную  пропаганду,  организовы¬
вали  саботаж  и  выступления  кулачества.  Все  это  приводило
 Под  огненным  стягом
 49

к  срыву  заготовок  продовольствия,  фуража,  обеспечения
транспортом.  Для  создания  прочного  тыла,  ликвидации  контр¬
революционных  выступлений,  для  подготовки  наступления
нашей  армии  необходимо  было  принять  чрезвычайные  меры.
 В  Пензенско-Балашовском  полку  было  создано  несколько
специальных  команд  по  восстановлению  железнодорожного
пути,  а  также  команды  по  заготовкам  зерна.  Наличие  в  Ново-
узёнском,  Николаевском  и  других  уездах  богатых  имений  —
экономий,  брошенных  бежавшими  к  белым  владельцами,  дало
возможность  выполнить  эту  задачу.  Несколько  вагонов  с  зер¬
ном  было  отправлено  в  те  дни  и  для  московского  пролета¬
риата.
 К  концу  июня  подготовка  ,  к  наступлению  нашей  армии,
получившей  наименование  4-й  армии  Восточного  фронта,
была  закончена.  Все  организационные  мероприятия  осущест¬
влены,  отряды  реорганизованы  в  полки.
 На  рассвете  5  июля  началось  наступление.  Главный  удар
армия  наносила  вдоль  железной  дороги  на  участке  станция
Алтата  —  Уральск.  Сбивая  противника,  наши  части  неудер¬
жимо  продвигались  вперед.  Позади  остались  станции  Чалыка,
Озинки,  Семиглавый  Мар,  Шипово,  Деркул,  Переметная.
6  июля  развернулись  бои  на  ближних  подступах  к  Уральску.
Уже  виднелись  колокольни  церквей  и  расплывавшиеся  в  ма¬
реве  жаркого  дня  окраины  города.  Но  противник  сопротив¬
лялся  бешено.  Белоказачья  конница  и  пехота,  поддержанные
сильным  артиллерийским  и  ружейно-пулеметным  огнем,  бро¬
сались  в  контратаки.  7  июля  завязались  жаркие  бои  за  кор¬
дон  Деркульский,  Чаган,  хутора  Халилов  и  Ревунский  под
самим  Уральском.  И  опять  в  нашем  тылу,  как  и  при  первом
майском  наступлении,  появилась  белоказачья  конница.  Под
удар  противника  попали  обозы,  тыловые  подразделения  ча¬
стей,  лазареты  с  ранеными.  В  нескольких  местах  была  раз¬
рушена  железная  дорога.  Связь  с  тылом  оказалась  пре¬
рванной.
 Двое  суток  продолжались  непрерывные  бои  с  противником,
контратаковавшим  с  фронта  и  с  тыла.  И  хотя  все  атаки  врага
были  отбиты,  к  исходу  9  июля  наше  командование  приняла
решение  отойти,  чтобы  соединиться  с  тылами,  пополнить  бое¬
припасы  и  восстановить  связь  с  Саратовом  и  Николаевском.
 Отхдд  с  боями  начался  в  ночь  на  10  июля.  Наш  Пензен-
ско-Балашовский  полк  находился  в  составе  основной  группы
частей  4-й  армии.  В  его  задачу  входило  удерживать  железно¬
дорожную  линию.  С  командного  пункта  полка  у  высокой
 50

горы  Ичка,  в  районе  Семиглавого  Мара,  на  многие  кило¬
метры  хорошо  просматривалась  вся  местность  вокруг.  Сюда
отходили  с  боями  полки  под  командованием  Чапаева.  А  в
глубоких  падях,  не  видимая  чапаевцам,  сгруппировалась
конница  противника,  изготовившаяся  к  атаке.
 Чувство  взаимной  выручки,  ставшее  боевой  заповедью  •
бойцов  и  командиров  полка,  требовало  немедленно  принять
решение.  Времени  для  раздумий  не  оставалось:  еще  немного  —
и  конные  лавы  противника  обрушатся  на  отходящие  части.
Я  приказал  батальону,  находившемуся  у  Семиглавог-о  Мара,
атаковать  маскирующуюся  белую  конницу.  Стремительная
атака  пензенцев  под  командованием  комбата  Галанца  увен¬
чалась  успехом.  Белоказаки,  не  ожидавшие  удара  со  стороны
железной  дороги,  рассеялись,  и  в  образовавшемся  прорыве
показались  передовые  подразделения  Чапаева.  Вскоре  сюда
прибыл  и  сам  Чапаев.
 Обстановка  не  позволяла  нам  вступить  в  длительный  раз¬
говор.  К  Чапаеву  поминутно  подскакивали  конные  с  донесе¬
ниями,  и  он  отдавал  короткие  распоряжения.
 —  Чего-то  не  доглядели  мы  с  казарой,—  обратился  ко  мне
Василий  Иванович.—  Второй  раз  спотыкаемся  об  эту  кон¬
ницу...  А  за  подмогу  спасибо.  Долго  ее  буду  помнить!  Как
фамилия  комбата?  —  спросил  он  меня.
 —  Константин  Францевич  Галанц,  капрал,  доброволец  из
бывших  военнопленных  австрийской  армии.
 —  Молодец!  Герой!  —  с  восхищением  сказал  Чапаев,  без
нужды  не  расточавший  похвал.
 С  Чапаевым  я  встречался  и  раньше,  в  1917  г.,  в  канун  Ок¬
тября,  в  Казани  на  военно-окружном  съезде  солдатских  депу¬
татов,  делегатами  которого  мы  оба  были.  За  десять  дней  до
боя  у  Семиглавого  Мара  я  виделся  с  ним  под  селом  Саланка,
куда  выезжал  для  установления  связи  с  его  частями.  Позже,
осенью  1918  г.,  мне  довелось  командовать  полком  в  его  диви¬
зии.  Но  таким,  как  в  тот  июльский  день,  Чапаева  не  помню.
Обветренные  и  запекшиеся  от  жары  губы,  надтреснутый  до
хрипоты  голос,  облик,  весь  преисполненный  решимости  и  бое¬
вой  готовности...
 —  Не  ко  времени  заболел  командующий.  Да  дело  не  только
в  нем,—  с  досадой  говорил  Чапаев,  пристально  наблюдая  за
вновь  группирующейся  по  скатам  сырта  белоказачьей  кон¬
ницей.
 Командующий  армией  Ржевский  находился  в  лазарете,  его
замещал  начальник  штаба  армии  Тихон  Серафимович  Хвесин,
 51

позже  командовавший  армией  до  прибытия  на  эту  должность
М.  В.  Фрунзе.
 —  Тут  конница  нужна!  Ох  как  нужна!  —  повторял  Чапа¬
ев.—  А  у  нас?..  От  силы  15—20  сабель  в  полках.  Для  хорошей
разведки  мало,  не  то  что  для  боя  с  конной  казарой.
 «Казара»  было  ходовое  слово  у  Чапаева.  Так  он  называл
нашего  тогдашнего  противника  —  уральских  белоказаков.
 О  коннице  он  говорил  неспроста.  Вступать  в  единоборство
с  конным  противником,  быстро  маневрирующим  в  степи,  на¬
шим,  по  преимуществу  пехотным,  частям  было  нелегко.  Это
чувствовали  все  мы  в  боях  с  белоказачьей  армией.
 В  сентябре  1918  г.  Чапаев  был  назначен  начальником
вновь  формируемой  30-й  Николаевской  дивизии.  Формировать
дивизию  он  начал  с  кавалерийского  полка  и  конных  подразде¬
лений—  эскадронов  —  в  пехотных  полках.  Их  укомплектован¬
ности,  боевой  сплоченности  и  выучке  Чапаев  уделял  особое
внимание.  Прозорливость  его  полностью  оправдалась  в  после¬
дующих  боях  с  белоказачьей  кднницей.
 ...В  жестоких  условиях  суровой  зимы  24  января  1919  г.
наши  части  овладели  Уральском.  Полуразбитая  белоказачья
армия  была  отброшена  на  15—20  километров  к  югу  от  го¬
рода.  В  Уральск  прибыл  М.  В.  Фрунзе,  вступивший  в  коман¬
дование  нашей  армией.
 К  тому  времени  я  только  что  возвратился  в  дивизию  из
пазарета  (был  ранен  под  Уральском).
 Шли  упорные  бои  под  Щаповом  и  форпостом  Чаганский,
где  сосредоточились  основные  силы  противника.  Овладеть
этими  пунктами  было  приказано  Орлово-Куриловскому,  Мало-
узенскому  и  Мусульманскому  полкам.  Подошедшие  к  Щапову
полки  попали  под  сильный  огонь  противника,  а  поднявшийся
встречный  ветер  и  пурга  ослепляли  атакующих  и  не  давали
нашим  артиллеристам  возможности  поддерживать  их  при¬
цельным  огнем.  Противник  был  в  более  выгодном  положении.
 Командный  пункт  начальника  30-й  дивизии  Дементьева  об¬
стреливался  вражеской  артиллерией,  снаряды  рвались  в  непо¬
средственной  близости  от  него,  поднимая  в  воздух  глыбы
мерзлой  земли.  И  вдруг  мы  увидели  командарма  М.  В.  Фрунзе
в  сопровождении  начальника  штаба  армии  Ф.  Ф.  Новицкого.
 —  Орлово-куриловцы  и  малоузенцы  неточно  выполнили
приказ,  требовавший  ночного  штурма,  замешкались  с  атакой,
и  это  лишило  их  главного  козыря  —  внезапности,  а  теперь
пурга  и  метель  всех  ослепили,—  говорил  Михаил  Васильевич
Дементьеву,  не  обращая  внимания  на  рвущиеся  вокруг  сна¬

ряды  и  попытки  Федора  Федоровича  Новицкого  увести  его
в  укрытие.
 —  Дайте  распоряжение  начать  отход,  иначе  половина  бой¬
цов  будет  обморожена,—  приказал  Фрунзе  Дементьеву.
 Через  несколько  дней  повторной  атакой  ударной  группы,
в  которую  был  включен  и  Балашовский  полк  (я  уже  принял
командование),  населенные  пункты  Щапово  и  Чаганский  были
заняты.  Разбитый  наголову  и  преследуемый  нашими  частями,
противник  начал  отход  к  Лбищенску.
 Вскоре  я  был  назначен  командиром  1-й  стрелковой  брига¬
ды  22-й  дивизии  К
 С  М.  В.  Фрунзе  мне  довелось  встретиться  и  в  другой  обста¬
новке.  Летом  1919  г.  в  Самару  в  штаб  Южной  группы  войск
Восточного  фронта,  которой  он  тогда  командовал,  была  до¬
ставлена  группа  командиров  из  украинского  полка  колчаков¬
ской  армии,  перешедшего  на  сторону  красных.  Это  были  члены
подпольного  комитета,  распропагандировавшего  солдат  полка
и  руководившего  их  переходом.
 В  приемной  командующего,  куда  я  явился  за  получением
нового  назначения,  находилось  человек  пять.  Адъютант  Ми¬
хаила  Васильевича  Сиротинский  полушепотом  сказал  мне:
«Эти  люди  из  полка  Тараса  Шевченко,  перешедшие  от  Кол¬
чака  на  нашу  сторону».  Назвал  руководителей  подпольного
полкового  комитета:  Степана  Пацека,  Виктора  Орловского
и  других.
 Вошли  Фрунзе  с  Куйбышевым.
 —  Заходите,  товарищи,—  пригласил  Михаил  Васильевич.
Пригласил  он  и  меня,  сказав:
 —  И  вам  следует  зайти  и  послушать  нашу  беседу.  Беседу
с  недавними  нашими  противниками,—  добродушно  усмехаясь,
добавил  он.
 Михаил  Васильевич  интересовался,  как  удалось  полку
перейти  на  нашу  сторону,  какова  его  численность,  какое  на¬
строение  у  солдат.  А  потом  спросил:
 —  Кто  командует  полком  сейчас?
 —  Выбрали  меня,—  ответил  черноволосый  смуглый  Сте¬
пан  Пацек,  до  этого  командовавший  ротой.
 —  В  Красной  Армии  уже  нет  выборного  начала,  команди¬
ров  мы  назначаем  из  числа  наиболее  достойных  и  преданных
Советской  власти  и  трудовому  народу.  Но  вам  удалось  увести
 1  Приказом  по  войскам  Восточного  фронта  в  феврале  1919  г.  30-я  Ни¬
колаевская  дивизия  была  переименована  в  22-ю  стрелковую  дивизию.
 53

от  противника  немало  людей  —  вот  вам  и  командовать  ими
в  боях  против  Колчака  и  других  врагов  Советской  влабти.
Приказ  о  назначении  вас  командиром  полка  и  комиссара  к  вам
в  полк  будет  объявлен.
 Впоследствии  этот  полк  вошел  в  состав  частей  нашей
армии  и  стойко  сражался  с  белогвардейцами.
 *  *
 *
 Закончилась  гражданская  война.  Вскоре  я  был  послан  на
учебу  в  Москву  в  Военную  академию  РККА,  ныне  носящую
имя  М.  В.  Фрунзе.  От-того  времени  хорошо  запечатлелся  в
памяти  один  эпизод.
 1924  год.  В  одной  из  аудиторий  идет  оперативно-тактиче¬
ское  занятие.  Мы  изучаем  боевые  действия  войск  в  минувшей
войне,  разбираем  отдельные  операции.  Полемика  между  слу¬
шателями  курса  носит  острый  характер.  Особую  активность
проявляют  те  из  нас,  кто  ранее  служил  в  коннице,  доказывают
преимущественную  роль  конницы  в  наступательных  боях.  Во
время  занятий  в  аудиторию  входит  Фрунзе,  заместитель  Нар-
комвоенмора  СССР  и  начальник  академии.  Он  скромно  са¬
дится  в  заднем  ряду,  внимательно  слушает  наши  выступления.
А  когда  занятие  подходит  к  концу,  Фрунзе  с  присущим  ему
тактом  обращается  к  руководителю  занятий  профессору  Све-
чину,  в  прошлом  полковнику  Генерального  штаба:
 —  Вы  не  будете  возражать,  если  я  займу  несколько  ми¬
нут?  Здесь  спорили  о  роли  конницы  и  пехоты  в  бою.  Горяч¬
ность  конников  понятна  и  похвальна.  В  боях  гражданской
войны  красная  конница  была  -грозной  силой  в  борьбе  с  вра¬
гом.  Теперь  вы  готовитесь  командовать  частями  и  соедине:
ниями,  быть  общевойсковыми  командирами,  а  в  современном
бою  успех  достигается  общими  усилиями  пехоты,  конницы
и  других  родов  войск.
 Убедительно  говорил  Михаил  Васильевич  о  значении  ар¬
тиллерии,  приводя  примеры  из  истории  прошлых  войн  и  из
гражданской  войны,  участниками  которой  все  мы  являлись.
Он  призывал  нас,  слушателей  академии,  изучать  боевой  опыт,
сочетать  теорию  с  практикой,  творчески  воспринимать  уроки
гражданской  войны.  Все  это  пригодилось  и  помогло  нам,  его
воспитанникам,  в  годы  Великой  Отечественной  войны,  в  дости¬
жении  победы  над  фашистской  Германией  и  империалистиче¬
ской  Японией.
 54

И.  М.  Ляшкевич
 ОТРЯД  ИМЕНИ  ВЦИК  НА  ВОСТОЧНОМ  ФРОНТЕ
 10  сентября  1918  г.  Красная  Армия  освободила  от  бело¬
гвардейцев  и  белочешских  мятежников  Казань.  Вместе  с  час¬
тями  5-й  армии  и  моряками  Волжской  военной  флотилии  в
освобождении  города  принял  участие  Соединенный  социали¬
стический  рабоче-крестьянский  отряд  при  ВЦИК,  заместите¬
лем  командира  которого  я  в  то  время  был.  В  боях  за  Казань
был  ранен  командир  отряда  И.  X.  Аргир.  12  сентября  И.  X.  Ар-
гир  выехал  в  Москву  для  лечения,  одновременно  в  Москву
отбыл  для  доклада  Президиуму  ВЦИК  о  боевых  действиях
цикистов  на  Восточном  фронте  и  военный  комиссар  отряда
В.  Л.  Панюшкин,  член  партии  с  1907  г.,  бывший  балтийский
моряк.  Командиром  соединенного  отряда  при  ВЦИК  назна¬
чили  меня.
 Надо  сказать,  что  до  этого  отряд  прошел  славный  боевой
путь,  героически  защищая  завоевания  Великого  Октября.  От¬
ряд  участвовал  в  отражении  натиска  войск  германских  импе¬
риалистов  под  Псковом  в  феврале  1918  г.,  нес  охрану  ВЦИК
и  Совнаркома  в  Кремле,  выполнял  ответственные  задания  по
ликвидации  различных  контрреволюционных  банд  в  Москве
и  в  Тульской  губернии.  На  Восточном  фронте  отряд  особенно
отличился  в  боях  с  отборными  частями  каппелевцев  под  Сви-
яжском.
 Долго  в  Казани  отряд  не  задержался.  В  ночь  на  12  сен¬
тября  он  был  погружен'на  пароходы  и  баржи  Волжской  фло¬
тилии  и  отправлен  на  помощь  частям  1-й  армии,  которые  вели
бои  за  освобождение  Симбирска.  Однако  в  пути  мы  узнали,
что  12  сентября  красные  овладели  Симбирском.  Мы  получили
новый  боевой  приказ  —  выгрузиться  с  отрядом  в  районе  селе¬
ния  Старая  Майна  и  преследовать  отступающего  из-под  Сим¬
бирска  противника  в  направлении  Мелекесс  —  Бугульма  —
Уфа.
 Утром  13  сентября  отряд  двинулся  по  назначенному  мар¬
шруту.  До  Мелекесса  серьезных  столкновений  с  противником
не  было.  Однако  вскоре  начались  непрерывные  бои...
 6  октября  1918  г.  Тихое  солнечное  осеннее  утро,  на  поблек¬
шей  траве  блестит  роса.  Отряд  на  марше.  В  авангарде  дей¬
ствуют  конный  эскадрон  Петрожицкого  и  разведэскадрон
сибиряков,  разведвзвод  штаба  и  броневзвод.  В  5  километрах
от  Мелекесса  расположились  на  привал.  Короткий  отдых.
 65

Начальник  снабжения  С.  Т.  Алексеев  на  шести  автомобилях
подвез  боеприпасы,  продовольствие  и  обмундирование.  Среди
бойцов  оживление  —  веселые  разговоры,  рассказы,  песни.
Настроение  у  всех  прекрасное.
 Но  что  это?  Вдали  различаем  двух  быстро  приближаю¬
щихся  всадников.  Пулей  мчатся  на  взмыленных  лошадях  раз¬
ведчики  Марчук  и  Вахонин.  Соскакивают  с  коней,  бегут  ко
мне,  один  из  них  вручает  пакет.  Вскрываю  пакет,  читаю.
 Заметив  разведчиков,  бойцы  затихли.  Оглядываю  людей.
Ни  одного  движения.  Только  суровые  лица,  и  слышно  тяжелое
дыхание  обступивших  меня  бойцов.
 В  донесении  говорится:
 «Ведем  бой  с  передовым  отрядом  противника  в  двух  кило¬
метрах  южнее  Мелекесса.  Крупная  масса  конницы  против¬
ника  группируется  на  южной  гжраине  Мелекесса.  Петрожиц-
кий».
 Быстро  разгружаем  автомашины,  в  них  садятся  бойцы  с
пулеметами.  Артиллеристы  и  остальные  люди  отряда  садятся
на  крестьянские  подводы.  Движемся  навстречу  врагу,  туда,
где  ведет  неравный  бой  наш  авангард.
 Мы  добираемся  в  тот  самый  момент,  когда  крупные  силы
конницы  белых,  насев  на  наших  кавалеристов,  вынуждают  их
отступить.  Наши  броневики  и  машины,  приняв  боевые  по¬
рядки,  встречают  врага  ружейным  и  пулеметным  огнем.  На
рысях  развертывается  артиллерия  и  в  упор  разит  конницу
белых.  Развертываются  в  цепь  и  вступают  в  бой  стрелковые
подразделения.  Наша  конная  группа  повернула  обратно  и  вот
уже  наносит  удар  по  флангу  противника.
 Белые  банды  бросаются  в  яростные  контратаки,  они  де¬
рутся  с  ожесточением,  пытаясь  прорваться  к  нам  в  тыл.  Но
все  их  попытки  разбиваются  о  стойкость  и  мужество  цики-
стов.
 Бой  был  коротким.  Белые  не  выдержали  нашего  удара,
и,  неся  большие  потери,  в  панике  бежали,  преследуемые  бро¬
невиками,  бойцами  на  автомашинах  и  конной  группой.  Де¬
сятки  убитых  и  раненых  белогвардейцев  остались  на  поле  боя.
Мы  потеряли  одного  командира,  шесть  бойцов  убитыми  и  семь
ранеными.
 К  полудню  того  же  дня  Мелекесс  был  полностью  очищен
от  врага.  Отряд  ВЦИК  одержал  еще  одну  важную  победу,
восстановил  Советскую  власть  в  Мелекессе  и  избавил  трудя¬
щихся  от  издевательств  и  зверств  учредиловцев.
 Непродолжительной  была  остановка  отряда.  Немного  от¬
 56

дохнув,  бойцы  снова  выступили  в  путь.  Утром  9  октября  фор¬
сировали  реку  Большие  Черемшаны  и  продолжали  двигаться
по  Симбирско-Уфимскому  тракту  на  восток.  6  ноября  мы
достигли  Бугульмы,  освобожденной  советскими  войсками  еще
16  октября.
 Согласно  указанию  ВЦИК  и  Реввоенсовета  республики  от
5  ноября  1918  г.  отряд  должен  был  отсюда  срочно  направиться
по  железной  дороге  в  Тульскую  губернию  для  развертывания
в  дивизию.  Но  к  этому  времени  на  фронте  сложилась  тяжелая
обстановка,  и  решением  Военного  совета  Восточного  фронта
наш  отряд  на  неопределенное  время  был  задержан.
 400  с  лишним  верст  прошли  с  боями  советские  войска.  На
реке  Ик,  верстах  в  семидесяти  от  Бугульмы,  части  Красной
Армии  замедлили  движение.  Армия  выделила  несколько
крупных  частей  на  другие  фронты.  Надо  было  дать  отдых
людям,  лошадям.  Сказалась  усталость  от  непрерывных  бое¬
вых  маршей,  трудностей  пути.
 Противник  воспользовался  нашей  задержкой  и  начал  на¬
капливать  силы.  Под  Бугульму  были  стянуты  отборные  войска:
белочешские  полки,  офицерский  отряд  и  несколько  казачьих
полков.  Общее  командование  отрядами  было  поручено  бело¬
чешскому  полковнику  Каппелю.
 9  ноября  Каппель  превосходящими  силами  прорвал  фронт
Красной  Армии  на  реке  Ик.  Наши  бойцы  дрались  упорно  и
ожесточенно,  по  нескольку  раз  ходили  в  атаку,  но  силы  были
неравные  —  красноармейские  части  начали  в  беспорядке  от¬
ходить.  Продолжая  наступать  с  фронта,  противник  одновре¬
менно  бросил  конницу  в  глубокий  обход  наших  войск.  На¬
висла  опасность  разгрома.  Левый  наш  фланг  почти  не  суще¬
ствовал.  В  случае  закрепления  успеха  противник  получал
возможность  ударить  на  Бугульму,  перерезать  железную  до¬
рогу  и  отрезать  5-ю  армию  от  Симбирска.
 Белоказаки  и  белочехи  двигались  железной  стеной.  Их
численность  доходила  до  4  тысяч  штыков  и  около  3  тысяч  кон¬
ницы.
 Наш  отряд  ВЦИК  в  это  время  находился  в  Малой  Бу-
гульме,  в  10  верстах  восточнее  Бугульмы.  12  ноября  я,  началь¬
ник  штаба  отряда  Панов  и  заместитель  комиссара  Иванов
были  вызваны  в  штаб  5-й  армии.  В  вагоне,  стоявшем  на  путях,
нас  приняли  командарм  П.  А.  Славен  и  член  Военного  совета
 В. 	И.  Межлаук.  Настроение  у  всех  было  удрученное.  Против¬
ник  наступал,  почти  не  встречая  серьезного  сопротивления,
так  как  боеспособных  резервов  армия  не  имела.
 57

Командование  5-й  армии  подробно  проинформировало  нас
о  сложившемся  положении.  Члены  Военного  совета  расспро¬
сили  о  настроениях  в  нашем  отряде.
 Межлаук  сказал:
 —  Враг  угрожает  прорваться  в  наш  тыл.  Каппелевцы  бес¬
чинствуют  в  захваченных  городах  и  селах,  поголовно  истреб¬
ляют  коммунистов,  сочувствующих  им  и  советских  работни¬
ков.  Военный  совет  армии  возлагает  на  вас  ответственную
задачу  —  во  что  бы  то  ни  стало  разбить  противника,  двигаю¬
щегося  на  Бугульму.  Отряд  ВЦИК  —  единственная  наша
сила,  способная  выполнить  такую  задачу".  Готовы  ли  вы  вы¬
полнить  это  ответственное  задание?
 —  Готовы!  —  решительно  ответил  я.—  Будьте  спокойны,
белых  не  будет,  останутся  кони,  седла,  пики,  шашки  и  мол¬
чащие  винтовки!
 Командующий  и  члены  Военного  совета  поблагодарили  нас
за  твердое  обещание  остановить  врага  и  пожелали  успеха.  На¬
чальник,  штаба  армии  вручил  мне  приказ  с  боевым  заданием
отряду.
 Вернувшись  из  штаба  армии,  мы  провели  отрядное  собра¬
ние.  Я  зачитал  полученный  боевой  приказ,  сказал,  что  Воен¬
ный  совет  возлагает  на  наш  отряд  большие  надежды.
 Приказ  был  внимательно  выслушан  собравшимися.  Едва
я  кончил  его  читать,  раздались  возгласы:  «Даешь  белых,
смерть  врагу!»
 Накануне  нашего  выступления  в  отряд  прибыл  известный
писатель  Александр  Серафимович  Серафимович.
 —  С  вашим  комиссаром  Василием  Лукичом  Панюшкиным
я  знаком  уже  давно,—  сказал  Александр  Серафимович.—  Не¬
сколько  дней  назад  мы  встречались  с  ним  в  Москве,  он  рас¬
сказывал  мне  о  боевых  делах  отряда,  о  походных  тяготах,
о  жестокостях  противника.  Яков  Михайлович  Свердлов  гово¬
рил  мне,  что  ваш  отряд  одержал  ряд  блестящих  побед  над
врагом,  что  за  боевые  отличия  он  награжден  Президиумом
ВЦИК  Почетным  боевым  Красным  знаменем.  Мне  бы  своими
глазами  хотелось  посмотреть,  как  воюют  цикисты  и  написать
о  них  статью  в  «Правду».
 Я  попытался  было  отговорить  Александра  Серафимовича
от  рискованного  дела  —  присутствовать  на  поле  боя,  но  он
и  слышать  ничего  не  хотел.
 —  Что  же,  возвращаться  в  Москву  и  написать  обо  всем
по  вашим  рассказам?  —  горячо  возражал  он.—  Нет,  это  будет
нечестно  перед  читателем.  Я  хочу  видеть  все  сам.
 58

Ничего  не  оставалось,  как  уступить  настойчивости  писа¬
теля.
 В  ночь  на  13  ноября  задолго  до  рассвета  отряд  выступил
навстречу  врагу.  Стрелковые  подразделения  были  посажены
на  крестьянские  подводы.  Потянул  свежий  предутренний  ве¬
терок.  Звезды  меркли.  Небо  потемнело.  В  этот  час  особенно
крепок  и  сладок  сон.  Но  нам  не  до  сна.  Мы  все  на  ногах,  идем
в  бой.
 Впереди  конная  разведка.  Но  пока  нет  никаких  данных
о  противнике.
 После  30-верстного  перехода  к  исходу  дня  подошли  к  круп¬
ному  селению  Каракашлы.  Когда  головная  часть  колонны
втянулась  в  селение,  нас  встретили  высланные  вперед  квар¬
тирьеры.  Среди  них  мы  заметили  несколько  человек  граждан¬
ских,  вооруженных  винтовками  и  наганами.  Старший  квар¬
тирьер  комендант  штаба  отряда  Иван  Петров  доложил,  что
квартиры  для  подразделений  отряда  подысканы,  жители  селе¬
ния,  как  русские,  так  и  татары,  встретили  дружелюбно,  на¬
строение  трудового  крестьянства  революционное.  Затем
Петров  представил  нам  гражданских  товарищей,  оказавшихся
партийными  и  советскими  работниками  селения  Каракашлы
и  соседнего  с  ним  селения  Байряки.
 Председатель  парторганизации  и  председатель  сельсовета
селения  Байряки,  оставшись  со  мной  одни,  сообщили,  что  се¬
годня  в  середине  дня  крупная  колонна  белых  вступила  в  Бай¬
ряки.  Белогвардейцы  расположились  там  на  ночлег,  с  тем
чтобы  назавтра  двинуться  на  Бугульму.
 Группа  войск  белых  состоит  примерно  из  трех  пехотных,
четырех  кавалерийских  полков  и  двух  артбатарей,  общей  чис¬
ленностью  не  менее  4  тысяч  пехотинцев  и  2,5  тысячи  всад¬
ников.
 Как  только  я  получил  эти  сведения,  у  меня  сразу  же  сло¬
жилось  решение,  что  делать.  Я  прервал  беседу,  поблагодарил
товарищей  за  ценное  сообщение  о  противнике  и  предложил
им  часа  через  два  снова  прийти  в  штаб  отряда,  чтобы  продол¬
жить  разговор.
 Тут  же  я  собрал  командиров,  коротко  обрисовал  обстанов¬
ку  и  предложил  план  боя.  Сообща  мы  подробно  наметили,
как  какому  подразделению  действовать.  Наш  план  состоял  в
том,  чтобы  встретить  и  разгромить  каппелевцев  в  оборони¬
тельном  бою.  Мы  считали,  что  такая  тактика  в  сложившейся
обстановке  облегчала  нам  победу  и  позволяла  избежать  лиш¬
них  человеческих  жертв.  Главным  условием  успеха  в  оборони¬
 59

тельном  бою  на  небольшом  участке  были  стойкость  и  упор¬
ство  обороняющихся,  мощность  и  гибкость  системы  огня.
А  в  стойкости  и  мужестве  наших  бойцов  мы  были  уверены  так
же,  как  в  огневой  силе  нашей  артиллерии  и  пулеметов,  нашего
бронепоезда  и  бронемашин.  Будем  драться  до  победы  —  такое
решение  вынесло  совещание  командиров.
 Не  теряя  ни  минуты  драгоценного  времени,  приступили  к
подготовке  операции.
 Оставив  за  себя  заместителем  Сергея  Агапова,  я  вместе
с  начальником  штаба  Пановым  и  командирами  подразделении
отправился  на  восточную  окраину  селения  Каракашлы  для
рекогносцировки  местности  и  выбора  участка  обороны.  При
содействии  местных  партийных  и  советских  активистов  мы  вы¬
брали  участок,  удовлетворительный,  на  наш  взгляд.  На  всех
направлениях  открывался  хороший  обзор  подступов  к  селу,
местность  была  удобна  для  обстрела  атакующего  .противника
из  всех  видов  оружия.  Поблагодарил  я  своих  проводников  и
предложил  им  вернуться  в  штаб  отряда  и  дожидаться  нас.
 Оборонительный  участок  разбили  на  секторы  для  каждого
подразделения.  Три  отряда  должны  были  занять  район  в  цен¬
тре,  на  главном  направлении  наступления  противника,  и  по
одному  отряду  —  на  флангах.  Последним  придавалось  по  пу¬
леметному  взводу,  кавэскадрону  и  артиллерийской  батарее
для  отражения  возможных  попыток  противника  нанести  нам
удар  с  флангов.  Кавалерийский  эскадрон  Петрожицкого  и
эскадрон  сибиряков,  кавалерийские  разведвзводы  штаба  от¬
ряда  и  артдивизиона  были  объединены  в  одну  группу.  Коман¬
диром  сводной  кавгруппы  был  назначен  Никодим  Петро-
жицкий.
 Конная  группа,  коммунистическая  рота,  пулеметная  рота  и
бронеотряд  составляли  резерв  командования  отряда.  Он  рас¬
положился  на  восточной  окраине  Каракашлы,  начальником
резерва  был  назначен  заместитель  начальника  штаба  Василий
Смирнов.  Неподалеку  на  крыше  мечети  разместился  мой  на¬
блюдательный  пункт.  Отсюда  хорошо  обозревался  весь  уча¬
сток  обороны  и  местность  вокруг  на  довольно  значительном
расстоянии.  После  обеда  и  краткого  отдыха  личный  состав
стрелковых  подразделений  был  выведен  на  выбранные  для
обороны  позиции.  Не  мешкая,  бойцы  приступили  к  возведению
укреплений  —  рыли  траншеи,  окопы  для  стрелков,  устанавли¬
вали  пулеметы,  тщательно  маскируя  их.  Места  для  пулеметов
были  выбраны  такие,  которые  обеспечивали  их  надежное  ук¬
рытие  от  неприятеля  и  удобство  ведения  огня.
 60

Передняя  линия  обороны  проходила  в  400—500  метрах  от
расположения  главных  боевых  сил  отряда.  Для  того  чтобы
отряд  мог  подняться  по  тревоге  и  занять  подготовленные  пози¬
ции,  потребовалось  бы  не  более  5—7  минут.  Этого  времени
было  вполне  достаточно,  чтобы  во  всеоружии  встретить  не¬
приятеля.  В  течение  полутора-двух  часов  подготовка  к  бою
была  в  основном  закончена.
 Людей  разместили  теперь  не  по  всему  селу,  а  в  крайних
домах  на  восточной  окраине,  чтобы  они  оказались  ближе  к
противнику,  когда  он  двинется  на  нас  в  атаку.  Выдвинули  на
огневые  позиции  артиллерию.  У  каждого  орудия  неотлучно
дежурили  артиллеристы.  Водители  и  пулеметчики  бронема¬
шин  находились  в  своих  машинах.  Бронепоезду  было  прика¬
зано  курсировать  по  линии  юго-западнее  Каракашлы  и  быть  го¬
товому  к  началу  боевых  действий.
 Организовали  сторожевые  посты  и  выслали  конные  разъ¬
езды  в  тех  направлениях,  откуда  мог  появиться  противник.
Чтобы  не  допустить  проникновения  в  расположение  отряда  вра¬
жеских  лазутчиков,  всех  местных  жителей,  уходивших  из  села
и  приходивших  в  него,  бойцы  задерживали  и  направляли  в
комендатуру  отряда.
 Я  с  Пановым  направился  в  штаб  отряда.  Какова  же  была
наша  радость,  когда  мы  увидели  там  своего  комиссара  Васи¬
лия  Лукича  Панюшкина,  возвратившегося  из  Москвы  и  толь¬
ко  что  приехавшего  в  отряд  из  штаба  Восточного  фронта.  Па¬
нюшкин  сидел  за  столом  с  Серафимовичем  и  оживленно  раз¬
говаривал  с  ним.  Здесь  же  находились  и  местные  товарищи,
которые  успели  уже  рассказать  Панюшкину  о  появлении  в
Байряках  противника.  Я  подробно  рассказал  Панюшкину  о
том,  что  мы  сделали,  чтобы  лучше  встретить  противника.  В  за¬
ключение  сказал,  что  настроение  бойцов  и  командиров  превос¬
ходное,  они  готовы  вступить  в  схватку  с  врагом  и  стоять  в  бою
насмерть.
 Вернулась  из  поиска  конная  разведка.  Ее  командир  Бро-
лиантов  подтвердил  данные  о  противнике.
 Штаб  отряда  разместился  в  просторном  доме  местного
богача.  Вечереет.  Комнату  освещает  висячая  лампа.  В  штабе
собрался  весь  командный  и  политический  состав  отряда.
 Опустилась  холодная  осенняя  ночь.  Сегодня  она  тянется
особенно  долго,  кажется,  не  будет  конца  тьме,  не  дождаться
рассвета.  Не  спят  командиры.  Они  уточняют  обстановку,  бое¬
вые  задачи.  В  клубах  табачного  дыма  слышатся  приглушен¬
ные  голоса.
 61

Здесь  же  наш  гость  Александр  Серафимович.  Чтобы  бы¬
стрее  скоротать  оставшееся  до  начала  боя  время,  просим  его
рассказать  о  своей  жизни,  о  том,  что  он  пишет  сейчас.  Сера¬
фимович  охотно  откликается  на  нашу  просьбу.
 Но  вот  в  сенях  послышался  шум  и  громкие  взволнованные
голоса.  Распахнулась  дверь,  и  в  комнату  вошли  два  развед¬
чика  из  ночного  разъезда.  Мгновенно  воцарилась  тишина.
Разведчики  доложили:
 —  Проезжая  недалеко  от  селения  Байряки,  услышали  сиг¬
нал  горнистов  к  подъему.  Сразу  же  карьером  помчалиЬь  сюда.
 Я  тут  же  отдал  приказ  Агапову  поднять  по  тревоге  отряд,
занять  оборону  и  быть  готовыми  к  атаке  противника.
 Через  10—15  доинут  после  сигнала  командиры  доложили,
что  исходное  положение  для  боя  занято,  бойцы  замаскирова¬
лись  в  укрытиях  и  к  отражению  противника  готовы.
 Мы  знали,  что  предстоит  встретиться  с  опытным  противни¬
ком,  помериться  с  ним  силами  в  жестоком  бою  один  на  один.
 —  Ну  вот,  Максимыч,  будет  сегодня  серьезная  драчка  с
сильным  врагом  в  первые  дни  второго  года  революции.  Не
сомневайся,  мы  победим,—  с  глубокой  уверенностью  говорит
мне  Панюшкин.
 —  Будем  драться  до  победы,—  поддерживаю  я  своего  по¬
литического  комиссара. 	'
 Враг  совсем  рядом.  Но  пока  все  тихо.  Над  боевыми  пози¬
циями  стоит  грозная  тишина  —  тишина  перед  сражением.  Бре¬
зжит  рассвет.  На  наблюдательном  пункте  хорошо  видно,  как
на  дороге,  ведущей  от  селения  Байряки,  замаячил  строй  кава¬
леристов  противника,  за  кавалерией  появилась  пехота.  Сол¬
даты  противника  все  подходят  и  подходят.  Сколько  же  их?
 Уверенные  в  своей  силе,  белогвардейцы  двигаются  вперед.
Г  розные  тучи  конницы  и  пехоты  приближаются  к  селению  Ка¬
ракашлы.  Каппелевские  солдаты,  хватив  спиртного,  идут  с
пьяными  криками,  рассчитывая  первым  же  натиском  сбить  нас
с  позиций  и  разгромить  отряд.
 Но  произошло  иначе.
 Артиллерия  наших  батарей  и  бронепоезда  открыла  меткий
огонь  по  кавалерии  противника,  и  в  ту  же  минуту  защелкали
винтовки,  застучали  пулеметы.  Шквал  плотного  перекрестного
огня  обрушился  на  врага,  нанося  ему  тяжелые  потери.  Про¬
тивник  не  ожидал  такого  сюрприза.  Первая  атака  белых  зах¬
лебнулась.  Наступила  пауза.
 Буквально  через  несколько  минут  бой  разгорелся  с  новой
силой  и  теперь  уже  продолжался  весь  день  до  наступления  тем¬
 62

ноты.  Атаки  пехоты  и.  конницы  белых  следовали  одна  за  дру¬
гой.  Каппелевцы  то  пытались  прорвать  центр  нашей  обороны,
то  атаковали  с  флангов,  но  всюду  их  атаки  разбивались  о  стой¬
кость  и  мужество-  цикистов*  В  критические  моменты  наши
воины  вступали  в  яростные  штыковые  схватки.  Не  умолкали
артиллерия  и  пулеметы,  нанося  своим  огнем  большой  урон
противнику.  Командиры  и  политработники  во  время  боя  нахо¬
дились  на  передовой  линии,  вдохновляя  бойцов  примером  лич¬
ного  мужества.  Бесстрашные  команды  броневиков  водили  свои
машины  в  контратаки.  Прорываясь  сквозь  сизую,  завесу
дыма,  окутавшего  поле,  броневики  врезались  в  гущу  пехоты
и  конницы  противника  и  косили  их  пулеметным  огнем.  Дейст¬
вовали  броневики  главным  образом  на  флангах  нашей  обо-
роны.  Противнику  не  удалось  использовать  свой  численный  пе¬
ревес.  Он  понес  крупные  потери.
 Вскоре  замолчала'каппелевская  артиллерия,  подавленная
метким  огнем  наших  артиллеристов.  Белогвардейское  коман¬
дование,  видимо,  почувствовало,  что  поражения  не  избежать.
Все  последующие  попытки  каппелевцев  перехватить  инициа¬
тиву  боя  не  увенчались  успехом.  Однако  они,  не  считаясь  ни
с  какими  потерями,  шли  напролом,  стремясь  добиться  победы
любой  ценой.
 В. 	Л.  Панюшкин,  находившийся  рядом  со  мной  на  наблю¬
дательном  пункте  и  внимательно  следивший  за  ходом  боя,
проговорил:
 —  Бойцы  наши  дерутся  смело.  Теперь  уже  каппелевцам
ничто  не  поможет...
 С  отчаянием  обреченных  белогвардейское  офицерье  пред¬
приняло  авантюру.  Поднявшись  во  весь  рост,  мерным  шагом,
под  звуки  оркестра  и  крики  «ура»  цепью  золотопогонники  по¬
шли  в  штыки.  Расчет  их  был  прост:  красные  струсят  и  начнут
в  панике  отступать.  Но  не  тут-то  было!  И  эта  их  карта  оказа¬
лась  битой.  Бойцам  отряда  ВЦИК  было  не  впервой  отражать
«психические»  атаки  обезумевших  белогвардейцев.
 Приближалась  развязка  боя.  Раздалась  команда:  «На
врага  вперед!»  —  и  бойцы  отряда  ВЦИК,  сбросив  шинели,  с
винтовками  наперевес  развернутой  цепью  ринулись  на  врага.
 Сошлись  вплотную,  блеснули  штыки.  И  вот  уже  белогвар¬
дейцы  не  выдержали  дружного  штыкового  удара  цикистов,  по¬
вернули  назад.
 Кавалеристы  врезаются  в  гущу  беспорядочно  бегущих
белых,  рубят  их  клинками.
 —  Бей,  руби  белую  контру!  —  разносится  боевой  призыв.
 63''

На  землю  летят  папахи,  черные  бурки.  Кони  носятся  по  полю
с  пустыми  седлами.
 К  исходу  дня  отряд  на  плечах  врага  ворвался  в  селение
Байряки  и  полностью  овладел  им.
 Разгром  крупного  вражеского  отряда  был  полный.  Плен¬
ные  белогвардейские  офицеры  показали,  что  никогда  еще  они
не  переживали  такого  панического  ужаса.  Враг  на  значитель¬
ном  участке  фронта  перестал  оказывать  сопротивление.  Вся
полоса  до  реки  Ик  была  очищена  от  белых.  Было  захвачено
около  ста  солдат  и  офицеров  противника  и  много  трофеев.
 Тяжелый  боевой  день  окончен,  перестала  грохотать  артил¬
лерия,  строчить  пулеметы,  умолкли  бронемашины.  Наш  штаб
разместился  в  центре  освобожденного  от  врага  селения  Бай¬
ряки  и  сразу  приступил  к  работе.  Начальник  штаба  Панов
составил  донесение  о  результатах  боя  и  с  нарочным  отправил
его  командующему  5-й  армией.
 Наши  потери  составили:  11  убитых,  в  том  числе  замести¬
тель  командира  Московского  отряда  Павел  Тютяев,  рабочий,
член  партии  с  1917  г.,  активный  участник  Февральской  и  Ок¬
тябрьской  революций,  еще  два  командира,  восемь  бойцов,
80  человек  было  ранено,  в  том  числе  семь  командиров.
 Тела  павших  бойцов  были  доставлены  в  Народный  дом
селения  Байряки,  где  состоялась  траурная  церемония.
 На  другой  день  утром  под  усиленным  конвоем  кавалери¬
стов  мы  отправили  пленных  в  штаб  5-й  армии.  А  спустя  дйа
часа  Панюшкин,  я,  Панов,  Петрожицкий  в  сопровождении  от¬
деления  бойцов  с  пулеметом  выехали  туда  же  для  доклада  о
результатах  боя.
 Прибыли  в  штаб  армии.  Командующий  Славен  и  члены
Военного  совета  внимательно  выслушали  наш  доклад.  После
доклада  начальник  штаба  армии  вручил  нам  приказ  Воен¬
ного  совета  армии  с  объявлением  благодарности  всему  лично¬
му  составу  отряда  и  поздравлением  с  победой.
 Согласно  приказу  18  ноября  отряд  оставил  селение  Бай¬
ряки  и  выступил  в  селение  Крым-Сарай,  недалеко  от  Бугуль-
мы,  где  расположился  на  отдых.  Здесь  мы,  хотя  и  с  небольшим
запозданием,  отметили  первую  годовщину  Октябрьской  рево¬
люции.
 Доклад  о  первой  годовщине  Великого  Октября  сделал  на
митинге  комиссар  отряда  Панюшкин.  Кроме  того,  он  подроб¬
но  говорил  о  последнем  бое.
 —  Мы  гордимся  своей  победой,—  сказал  Василий  Лукич,—
эта  победа  имела  важное  значение  для  нашей  армии,  мы
 64

разгромили  отборные  части  противника,  стремившегося  прой¬
ти  в  наш  глубокий  тыл.
 На  трибуну  поднялся  А.  С.  Серафимович.
 —  С  чувством  глубокой  радости  поздравляю  вас,  мужест¬
венных  воинов  Красной  Армии,  с  блестящей  победой  над  бело¬
гвардейцами,—  сказал  он.—  Это  было  не  небольшое  столкнове-'
ние  с  противником,  а  жестокое,  кровопролитное  сражение.  Вы
победили  благодаря  своему  мужеству,  боевому  опыту  и  закал¬
ке,  благодаря  железной  революционной  дисциплине.  Все  время,
пока  шел  бой,  я  находился  на  наблюдательном  пункте  коман¬
дования  отряда  и  видел  это  жестокое  сражение  с  сильным
противником.  Здесь,  на  фронте,  в  вашем  отряде,—  говорил  он,—
я  сам  своими  глазами  увидел  то,  о  чем  раньше  больше  знал
по  газетам  да  по  рассказам  других  товарищей,  —  крепость  и
дисциплину  Красной  Армии,  ее  внутреннюю  спаянность.  Да!
У  российского  пролетариата,  у  беднейшего  крестьянства  есть
своя  собственная  армия,  которая  знает,  за  что  она  воюет,  кото¬
рая  способна  бить  любого  врага.  Когда  я  вернусь  в  Москву,  то
расскажу  через  газету  «Правда»  всей  стране  о  ваших  боевых
подвигах.
 Александр  Серафимович  сдержал  свое  обещание.  Он  изо¬
бразил  события,  свидетелем  которых  был  во  время  поездки  на
фронт,  в  корреспонденции  «Бой»,  опубликованной  в  «Правде»
11  декабря  1918  г.
 Долго  нам  отдыхать  не  пришлось.  Белые  захватили  Беле-
бей,  оборонявшийся  1-й  революционной  армией,  и  создали  уг¬
розу  5-й  армии.  6  декабря,  сделав  внезапный  бросок  со  сторо¬
ны  Белебея,  на  Троицкий  завод  ворвались  два  казачьих  полка.
На  заводе  начался  разгул  белоказачьего  террора.  Командова¬
ние  5-й  армии  приказало  нашему  отряду  выбить  белоказаков
из  Троицкого,  завода  и  ликвидировать  нависшую  угрозу  вра¬
жеского  окружения.
 День  7  декабря  для  бойцов  и  командиров  отряда  был  полон
забот.  Надо  было  подготовиться  к  35-километровому  маршу,
обсудить  с  командирами  и  политработниками  план  предстоя¬
щих  боевых  действий.  Перед  выступлением  провели'собрание
личного  состава  отряда,  на  котором  разъяснили  боевую
задачу.
 Наконец  подготовка  закончена.  Стрелковые  подразделения
на  крестьянских  подводах  тронулись  в  трудный  и  опасный
путь.
 Часам  к  восьми  вечера  отряд  достиг  крупного  населенного
пункта  Бавлы.  Здесь  мы  встретили  много  товарищей  с  Тройц-
 6  Под  огненным  стягом
 65

кого  завода:  работников  советских  учреждений,  администра¬
цию  завода,  партийных  и  молодежных  активистов.  Вместе  с
семьями  им  удалось  бежать  незадолго  до  прихода  казаков.
Мужчин  насчитывалось  человек  семьдесят.  Они  были  воору¬
жены  винтовками  и  наганами,  настроение  у  всех  боевое.  Да  и
боевой  опыт  у  них  имелся:  многие  раньше  воевали  в  партизан¬
ских  отрядах  против  белогвардейцев  и  «народной  армии»
Комуча.  Все  эти  товарищи  единодушно  выразили  желание
идти  с  нами  бить  белоказаков.
 Председатель  партийной  ячейки  завода,  старый  большевик,
произвел  на  нас  хорошее  впечатление.  Вместе  с  представите¬
лем  администрации  завода  он  одобрил  решение  своих  товари¬
щей  ехать  с  нами,  охарактеризовал  личные  и  боевые  качества
многих  из  них.  Мы  ознакомились  с  планом  завода  и  располо¬
жением  заводских  построек  и  рабочего  поселка.
 После  этого  мы  внимательно  проработали  план  с  комсоста¬
вом  отряда,  внесли  существенные  коррективы  в  боевой  приказ
о  ликвидации  казаков.  Перед  стрелковыми  подразделениями  и
кавалерийской  группой  поставили  задачу  внезапно  ворваться
на  территорию  завода  и  в  поселок,  оцепить  административные
и  служебные  помещения,  где  размещались  казаки.  Каждый
командир  получил  указание,  какие  объекты  он  должен  захва¬
тить.  Заводские  товарищи  были  распределены  по  стрелковым
отрядам  в  качестве  проводников.  Забегая  вперед,  скажу,  что
эти  товарищи  оказали  нам  неоценимую  услугу  в  ходе  ликвида¬
ции  противника.
 Время  приближалось  к  полуночи.  Короткий  отдых  закон¬
чен.  Подняли  людей  и  двинулись  к  намеченной  цели.
 Всю  ночь  продолжался  путь.  Еще  затемно  отряд  окружил
Троицкий  завод  и  заводской  поселок.  Коротким  внезапным
ударом  заняли  населенный  пункт.  Белоказаки  даже  не  успели
опомниться.  Послали  Сергея  Агапова  с  донесением  Военному
совету  армии.  Содержание  донесения  было  лаконичным:  «Бе¬
лых  казаков  в  Троицком  заводе  нет».
 10  декабря  Агапов  возвратился  из  штаба  армии  и  доложил,
что  командующий  и  члены  Военного  совета  одобрили  действия
нашего  отряда.  Агапов  привез  и  новый  боевой  приказ.  Нам
предписывалось  выйти  в  район  Елизаветино  —  Александрова,
где  расположиться  и  быть  готовыми  к  боевым  действиям.  Про¬
должать  наступление  на  Уфу,  оставляя  противника  в  тылу
армии  —  в  районе  Белебея,  было  рискованно.  Освобождение
Белебея  от  белогвардейцев  командование  поручило  нашему
отряду.
 66

Те  несколько  суток,  пока  отряд  ВЦИК  находился  в  армей¬
ском  резерве,  мы  напряженно  готовились  к  новым  боевым
действиям,  занимались  разведкой.  Активную  помощь  в  этом
нам  оказывали  местные  коммунисты  и  советские  работники,
среди  которых  было  десятка  полтора  жителей  Белебея,  оста¬
вивших  родной  город  при  захвате  его  белогвардейцами.  Путем
агентурной  разведки  нам  удалось  установить  наличие  в  Беле-*
бее  полка  пехоты  и  двух  полков  кавалерии,  общей  численно¬
стью  не  менее  3  тысяч  штыков  и  сабель.  Всего  же  на  Белебе-
евском  направлении,  по  нашим  данным,  действовали  белогвар¬
дейские  части  численностью  7—8  тысяч  солдат  и  офицеров,
преимущественно  кавалерийские.
 13  декабря  1918  г.  командование  армии  отдало  приказ  осво¬
бодить  город  от  белоказаков.
 От  места  нашего  расположения  до  Белебея  отряд  должен
был  совершить  20-километровый  марш  по  степи.  Взять  город,
расположенный  на  открытой  местности,  с  ходу  прямым  лобо¬
вым  ударом  было  невозможно:  во-первых,  противник  численно
превосходил  нас,  во-вторых,  колонны  отряда  могли  двигаться,
прикрываясь  от  противника  перелесками  и  оврагами  только  до
деревни  Дмитриевка,  находящейся  в  6  километрах  от  Белебея.
 Отряд  выступил  в  полдень  14  декабря.  Погода  не  благопри¬
ятствовала.  Мороз  крепчал,  термометр  показывал  25—30  гра¬
дусов  ниже  нуля.  Поднялся  буран.  Ледяной  пронизывающий
ветер  воет  в  степи,  не  видно  ни  зги,  но  цикисты  продолжают
упорно  двигаться  к  заданной  цели.  Нас  ведут  опытные  провод¬
ники—  местные  коммунисты,  хорошо  знающие  дорогу.
 К  исходу  дня  достигли  Дмитриевки,  где  было  решено  сде¬
лать  привал.  Разместили  людей  в  крестьянских  домах,  накор¬
мили,  дали  возможность  обогреться,  отдохнуть  перед  послед¬
ним,  решающим  броском  на  Белебей.
 На  рассвете  15  декабря  отряд  достиг  Белебея  и  завязал  бой
на  окраинах  города.  Наши  части  окружили  места  расположе¬
ния  белых,  шаг  за  шагом  повели  наступление  к  центру  города.
Налет  наш  был  внезапным  для  врага.
 Дружное  «ура»  цикистов  слилось  с  ружейной,  пулеметной
и  орудийной  стрельбой  и  разрывами  ручных  гранат.  Белогвар¬
дейцы  в  панике  выбегали  из  домов,  одеваясь  на  ходу.  Коман¬
дование  противника  потеряло  управление  боем.  Белогвар¬
дейцы  бежали  куда  попало,  лишь  бы  удрать  от  красных  вои¬
нов,  бросали  оружие,  лошадей,  имущество.  К  утру  город  был
полностью  очищен  от  белых.  Над  ним  гордо  взвилось  красное
знамя.
 67

В  этом  бою  мы  потеряли  6  человек  убитыми  и  18  ране¬
ными.  В  числе  павших  смертью  героя  был  заместитель
комиссара  отряда  Иванов,  активный  участник  боев  в  Петро¬
граде  в  октябрьские  дни  1917  г.,  мужественный  и  храбрый
боец-коммунист.
 Жители  Белебея  радостно  встретили  своих  освободителей.
Как  только  город  очистили  от  белых,  был  восстановлен  город¬
ской  Совет,  который  сразу  же  приступил  к  налаживанию  нор¬
мальной  жизни,  нарушенной  безудержным  произволом  бело¬
гвардейских  банд.
 ...Раннее  утро  16  декабря.  Мы  только  что  поднялись  после
сна  и  готовимся  к  завтраку.  Вдруг  с  шумом  распахнулась
дверь,  и  в  дом,  где,  разместился  штаб  отряда,  вошли  двое,  с
головы  до  ног  облепленные  снегом.  Мы  не  сразу  узнали  вошед¬
ших:  из  огромных  воротников  их  тулупов  почти  не  было  видно
лиц,  только  блестели  глаза.
 Вошедшие  разделись,  положили  одежду  на  скамьи.  Это
были  наши  соседи  —  командующий  1-й  революционной  армией
Михаил  Николаевич  Тухачевский  и  комиссар  армии  Валериан
Владимирович  Куйбышев.  Мы  тут  же  пригласили  их  к  столу.
Гости  не  заставили  себя  долго  упрашивать.  Иззябшие  с  моро¬
за,  они  сели  поближе  к  топившейся  печи.  На  покрытом  ска¬
тертью  столе  появились  тарелки  с  жареной  свининой,  пирож¬
ками  и  прочей  снедью.
 Гости  отогрелись.  Завязалась  оживленная  дружеская  бесе¬
да.  Мы  рассказали,  как  освобождали  город,  вспоминали
отдельные  эпизоды  боя,  говорили  о  наиболее  отличившихся
бойцах  и  командирах.
 Командование  5-й  армии  предоставило  отряду  двухднев¬
ный  отдых.  Клубы  и  школы  города  с  утра  и  до  позднего  вечера
были  переполнены  людьми.  Шли  митинги  и  собрания.  Коман¬
диры  и  политработники,  бойцы  выступали  перед  населением.
Рассказывали  о  положении  на  фронтах,  в  других  районах
страны,  о  боевых  делах  отряда  ВЦИК,  о  своей  службе  в  Крем¬
ле,  о  встречах  с  Лениным  и  Свердловым.
 В  Белебее  отряд  пополнился  за  счет  местной  молодежи,  в
него  вступило  не  менее  100  добровольцев.  Пополнение  при¬
шлось  по  душе  цикистам.  Это'были  коммунисты  и  сочувствую¬
щая  большевикам  революционная  молодежь.  Все  они  имели
уже  закалку  в  борьбе  с  белочехами  и  белогвардейцами  уфим¬
ской  директории.  Новые  бойцы  быстро  вошли  в  дружную
семью  отряда  ВЦИК.
 Вместе  с  наступавшими  частями  Красной  Армии  отряд  дай-
 68

нулся  дальше  на  Уфу  и  в  ночь  на  1  января  1919  г.  участвовал
в  освобождении  города.  Это  была  последняя  операция  на
Восточном  фронте,  в  которой  принял  участие  отряд.
 Соединенный  социалистический  отряд  особого  назначения
ВЦИК  за  время  пребывания  на  Восточном  фронте  покрыл  себя
неувядаемой  боевой  славой.  Бойцы  отряда  не  признавали  бело¬
гвардейских  преград.  В  труднейших  условиях,  в  свирепую
пургу,  мороз  они  с  боями  прошли  около  700  километров  и  одер¬
жали  несколько  блестящих  побед.
 За  проявленную  стойкость  и  героизм  при  взятии  Казани  и
за  другие  блестящие  победы  на  Восточном  фронте  отряд  был
награжден  ВЦИК  Почетным  революционным  Красным  зна¬
менем.
 В  первых  числах  января  1919  г.  по  указанию  Я.  М.  Сверд¬
лова  отряд  был  переброшен  в  Тульскую  губернию  для  развер¬
тывания  его  в  отдельную  бригаду  особого  назначений.
 М.  А.  Мухин
НАШ  КОМИССАР
 В  начале  августа  1918  г.  в  Петрограде  во  2-м  артиллерий¬
ском  дивизионе  имени  Петроградской  трудовой  коммуны  судь¬
ба  свела  меня  с  интересным  человеком  —  комиссаром  .диви¬
зиона  Иваном  Родионовичем  Журавлевым.
 Среднего  роста,  коренастый,  с  открытым  добродушным
лицом,  внимательным  взглядом  широко  раскрытых  карих  глаз,
с  кустистыми  бровями,  аккуратно  подстриженными  седею¬
щими  усами,  бородкой  клинышком,  с  седой  головой,  наш  ко¬
миссар  выглядел  старше  своих  34  лет.  Всем  своим  опрятным,
подтянутым  видом  он  как  бы  показывал  нам,  безусым  красно¬
армейцам,  как  должен  выглядеть  боец  революционной  Крас¬
ной  Армии.
 Несмотря  на  крайне  малый  срок,  отведенный  для  формиро¬
вания  и  подготовки  дивизиона  к  отправке  на  фронт,  трудности,
с  которыми  приходилось  добывать  все  обеспечение,  комиссар
духом  не  падал.  Своей  неутомимой  энергией  он  заражал
командира  дивизиона  Л.  Н.  Нечаева  (ныне  генерал-майор
артиллерии  в  отставке)  и  всех  бойцов.
 Люди,  захваченные  настойчивостью  и  упорством  комисса¬
ра,  преодолевали  крючкотворство,  а  порой  и  явный  саботаж
в  различных  учреждениях  военного  ведомства.  За  пять  суток
 69

дивизион  трехбатарейного  состава  был  полностью  укомплекто¬
ван  и  обеспечен  всем  необходимым.
 И  в  эти  напряженные  дни  комиссар  находил  время  беседо¬
вать  с  нами.  Он  говорил  о  политике  партии  большевиков,  о
положении  на  многочисленных  фронтах,  воодушевлял  бойцов,
внушал  им  веру  в  победу  над  врагом.
 Скромный,  отзывчивый,  комиссар  был  другом  каждого  бой¬
ца.  Это  не  мешало  ему  решительно  выступать  против  наруши¬
телей  дисциплины.  В  таких  случаях  он  не  давал  спуску,  как
говорится,  ни  другу,  ни  свату,  ни  брату.  Если  к  этому  добавить
еще  его  познания  в  артиллерийском  деле,  то  понятно,  почему
среди  личного  состава  комиссар  пользовался  непререкаемым
авторитетом.  Очень  быстро  Иван  Родионович  завоевал  сердца
красноармейцев  и  командиров,  стал  общим  любимцем,  душой
нашего  артиллерийского  дивизиона.
 О  себе  комиссар  нам  ничего  не  рассказывал.  Однако  бес¬
прерывно  вьющаяся  веревочка  солдатского  житья-бытья  посте¬
пенно  позволила  нам  узнать  о  нашем  комиссаре.  Вот  что  стало
нам  известно.
 Вихрастый  Ванька  Журавлев  из  села  Знаменского  Волхов¬
ского  уезда  Орловской  губернии  с  малых  лет  работал  на  кула¬
ков,  а  потом  на  московского  фабриканта,  рано  узнал  почем
фунт  лиха.  Став  постарше,  понял  дикость  и  несправедливость
существующих  порядков.  Это  привело  17-летнего  Ваню
Журавлева  на  тайные  сходки  и  маевки  рабочих  «Трехгорки».
На  них  он  учился,  как  бороться  против  богатых  и  царизма.
Начал  читать  запрещенные  книжки,  стал  принимать  участие  в
стачках  и  забастовках.  В  1905  г.  Иван  Журавлев  был  уже  в
рядах  московских  рабочих,  восставших  против  самодержавия.
Скрываясь  от  ареста  после  поражения  восстания,  он  уехал  в
родное  село  Знаменское.  Вскоре  его  призвали  в  царскую
армию.
 В  первую  мировую  войну  Журавлев  служил  на  Юго-запад¬
ном  фронте  в  артиллерийском  дивизионе  22-го  стрелкового
Финляндского  корпуса.  Оглушенный  лжепатриотизмом,  он
думал,  что  защищает  родину  от  врагов,  воевал  храбро.  За  бое¬
вую  доблесть  был  награжден  Георгиевскими  крестами  всех
четырех  степеней,  стал  полным  георгиевским  кавалером,  полу¬
чил  чин  подпрапорщика.  Слушая  агитаторов-болыпевиков,
задумывался:  «За  кого  же  я  воюю,  не  щадя  жизни?»
 Большую  роль  в  его  просвещении  сыграли  газеты  и  листов¬
ки,  тайно  раздававшиеся  большевиками.  Все  чаще  спрашивал
он  сослуживцев:  «Кому  нужна  война?  Нам,  рабочим,  батра¬
 70

кам,  мужикам-беднякам,  или  же  заводчикам,  фабрикантам,
богатеям,  помещикам  и  царской  знати?»  И  сам  же  отвечал:
«Нам  война  не  нужна.  Но  она  и  не  прекратится,  если  не  свалим
трон  вместе  с  самодержцем».
 И  вот  на  фронт  пришла  из  Питера  весть:  кровавый  само¬
держец  свергнут.
 —  Значит,  войне  конец!  —  радостно  говорили  в  окопах.
 Однако  все  пошло  не  так.  Временные  правители  призыва¬
ли:  «Война  до  победы!»  Приказывали  наступать.  Журавлеву
же  был  ближе  другой  лозунг  —  лозунг  большевиков:  «Долой
войну!»  Он  всех  призывал  и  всем  доказывал:  «Штыки  в  зем¬
лю—  и  домой!»
 Журавлева  арестовали  и  после  суда  упрятали  за  решетку
гауптвахты  в  Проскурове...
 Осенью  1917  г.  неожиданно  пришло  освобождение.  Взбун¬
товавшиеся  против  Временного  правительства  солдаты  11-й
армии  бросили  фронт  и,  проходя  через  Проскуров,  выпустили
всех  арестованных.  Иван  Журавлев,  как  дисциплинированный
солдат,  возвратился  в  свою  часть.
 В  конце  октября  1917  г.  корпус,  в  котором  служил  Журав¬
лев,  неожиданно  сняли  с  фронта,  посадили  в  товарные  вагоны  и
повезли.  На  остановках  к  теплушкам  подходили  рабочие  и
солдаты.  Обращаясь  к  едущим,  они  говорили:
 —  Товарищи!  Вас  везут  в  Петроград,  чтобы  задушить
Советскую  власть  рабочих,  солдатских  и  крестьянских  депута¬
тов,  возглавляемую  большевиками.  А  Советская-то  власть
решила:  войну  прекратить,  заключить  справедливый  мир,
землю  у  помещиков  отобрать  и  раздать  крестьянам,  на  фабри¬
ках  и  заводах  установить  восьмичасовой  рабочий  день,  а  над
их  хозяевами  установить  рабочий  контроль.  Так  неужели  вы,
такие  же,  как  и  мы,  рабочие  и  крестьяне,  пойдете  против  своей
власти,  станете  предателями  трудового  народа?  Будете  его
палачами?!
 Солдаты  корпуса  волновались.  На  каждой  остановке
митинговали.  Журавлев  горячо  призывал:  «Присоединимся  к
большевикам,  долой  временных!»  Офицеры  корпуса  струсили.
Эшелоны  остановились  на  станции  Псков,  выгрузились.  Сол¬
даты  избрали  делегацию  для  посылки  в  революционный  Пет¬
роград.  В  делегацию  вошел  и  Журавлев.
 В  Петрограде  делегация  встретилась  с  членом  Военно-рево¬
люционного  комитета  В.  А.  Антоновым-Овсеенко.  Доложила
ему  о  настроениях  солдат  корпуса.  По  указанию  Антонова-Ов¬
сеенко  корпус  из-под  Пскова  был  переведен  к  Петрограду.
 71

Спустя  некоторое  время  в  корпусе  началась  долгожданная
демобилизация.  В  конце  дехабря  1917  г.  демобилизовался  и
подпрапорщик  И.  Р.  Журавлев.
 Тревожные  это  были  дни.  Над  только  что  родившейся
властью  Советов  нависла  смертельная  угроза.  Журавлев  пони¬
мал  это.  И  2  января  1918  г.  явился  в  штаб  1-го  Городского  рай¬
она  Петрограда.
 Потолкавшись  в  битком  набитом  коридорчике  и  разузнав,
к  кому  следует  обратиться,  толкнулся  в  дверь  военного  комис¬
сара.  Увидел  —  в  комнате  за  большим  столом  сидят  несколько
человек.  Объяснил,  что  хочет  вступить  в  Красную  гвардию.
Ему  предложили  сесть  и  рассказать,  кто  он,  откуда  прибыл.
Оправившись  от  первого  смущения,  Иван  Родионович  под¬
робно  рассказал  о  себе.
 Один  из  сидевших  за  столом,  светло-русый,  обратился  к
соседу: 	‘
 —  Ну  вот,  товарищ  Черноморец,  вам  и  артиллерист...
 Черноморец  согласно  кивнул  головой  и  сказал:
 —  Товарищ  Журавлев,  назначаем  вас  комиссаром  первой
артиллерийской  бригады.  Согласны?
 Журавлева  впервые  охватила  растерянность.  Хотел  возра¬
зить,  но  не  решился.  Наконец,  обведя  взглядом  присутству¬
ющих,  ответил:
 —  Какой  же  я  буду  комиссар,  когда  я  беспартийный?
 —  Вы,  товарищ  Журавлев,  беспартийный  большевик,—  под
согласные  кивки  и  одобряющие  улыбки  присутствующих  ска¬
зал  светло-русый.—  Кстати,  сегодня  вы  беспартийный,  а  скоро
наверняка  будете  в  нашей  партии.
 Впоследствии  Иван  Родионович  узнал,  что  светло-русый
был  военный  комиссар  и  председатель  штаба  1-го  Городского
района  Петрограда  А.  П.  Якубович,  член  партии  с  1907  г.,  а
Г.  И.  Черноморец  —  комиссар  управления  формирования
артиллерийских  частей  Петрограда,  большевик  с  марта  1917  г.
 Так  состоялось  назначение  беспартийного  И.  Р.  Журав¬
лева  комиссаром  артиллерийской  бригады.
 Воодушевленный  оказанным  доверием,  Журавлев  прежде
всего  очистил  личный  состав  бригады  от  контрреволюционных
и  анархиствующих  элементов,  навел  в  бригаде  должный  по¬
рядок,  организовал  учебу.  Его  старание  и  преданность  делу
революции  не  остались  незамеченными.  Вскоре  И.  Р.  Журав¬
лев  был  назначен  командиром  этой  бригады,  а  затем  комисса¬
ром  всех  артиллерийских  частей  1-го  Городского  района  Пет¬
рограда.
 72

Началась  гражданская  война.  Контрреволюционные  силы
угрожали  задушить  молодую  республику  Советов,  утопить
в  крови  ее  защитников.  Комиссар  Журавлев,  недоедая,  недо¬
сыпая,  неутомимо  работал  над  формированием  артиллерий¬
ских  частей,  отправлял  их  на  фронт.  Как  вдруг...  в  начале
июля  1918  г.  в  Москве  восстали  против  власти  Советов  поли¬
тические  авантюристы  —  левые  эсеры.  Готовились  поддержать
московских  мятежников  и  левые  эсеры  Петрограда.  После  ко¬
роткой  перестрелки  разогнанные  красноармейцами  мятежники
укрылись  в  помещении  бывшего  царского  Пажеского  корпуса
на  Садовой  улице,  против  Гостиного  двора.  Из  окон  и  с  чер¬
дака  они  вели  ружейно-пулеметный  огонь  по  окружившим  зда¬
ние  красноармейцам.
 Для  ликвидации  мятежа  штаб  военного  комиссариата
1-го  Городского  района  послал  артиллерию.  Ее  возглавлял
комиссар  Журавлев.  Он  повел  артиллеристов  к  Гостиному
двору.  Вкатили  орудия  в  галерею  Гостиного  двора,  их  дула
высунулись  из  проемов  окон.  Журавлев  навел  орудие  на
Пажеский  корпус.  Приказал  зарядить.  Несколько  раз  через
самодельный  рупор  предупредил  мятежников,  что,  если  они
не  сдадутся,  будет  открыт  огонь'  Мятежники  продолжали
стрелять.
 Тогда  Журавлев  скомандовал:
 —  По  врагам  пролетарской  революции  и  Советской  вла¬
сти  —  огонь!
 Прогремел  залп.  Перепугавшиеся  мятежники  выбросили
белый  флаг.
 Комиссар  Журавлев  все  с  той  же  энергией  продолжал  фор¬
мировать  и  отправлять  на  фронты  артиллерийские  подразде¬
ления.  Несколько  раз  сам  просился  на  фронт.  Наконец  его
просьба  была  удовлетворена:  он  был  назначен  комиссаром
к  нам  в  дивизион.
 В  начале  августа  1918  г.  формирование  дивизиона  было  за¬
кончено,  и  вскоре  мы  выехали  на  Восточный  фронт.
 Железнодорожный  транспорт  в  то  время  находился  в  край¬
не  плачевном  состоянии,  и  нам  казалось,  что  до  места  назна¬
чения,  под  Вятку,  мы  будем  тащиться  не  менее  месяца.  Но
иного  мнения  был  комиссар.  Благодаря  его  энергии  время  на¬
шего  пути  значительно  сократилось.
 Прибыли  в  Вятку.  Здесь  получили  приказ  выгрузиться  на
станции  Чепца  и  следовать  в  село  Дебессы  в  распоряжение
губвоенкома  С.  И.  Малыгина,  возглавлявшего.  Вятскую  группу
войск.
 73

От  Малыгина  дивизион  получил  задание  принять  участие  в
подавлении  эсеро-кулацкого  мятежа  в  Ижевске,  Воткинске  и
прилегающих  к  ним  районах.
 Пр  данным  разведки  командование  дивизиона  сделало  вы¬
вод,  что  наиболее  активно  мятежники  действуют  в  полосе  100-
километрового  разрыва  между  Вятской  группой  войск  и  ча¬
стями  3-й  армии.  Журавлев  пришел  к  Малыгину  и  предложил
направить  в  этот  разрыв  пехотную  часть,  усилив  ее  несколь¬
кими  орудиями  из  дивизиона.  Но  Малыгин,  сославшись  на  не¬
хватку  сил,  отказал.
 Тогда  Журавлев  с  согласия  командира  дивизиона  Нечаева
решил  отобрать  из  бойцов  дивизиона  добровольческий  отряд
и  отправиться  с  ним  в  этот  разрыв  для  ведения  партизанских
действий.
 Добровольцев  набралось  около  35  человек,  в  их  числе  была
девушка-медсестра.
 В  один  из  последних  дней  августа  1918  г.  добровольцы
были  построены.  Комиссар,  выйдя  вперед,  произнес  короткую
речь.  Он  сказал:
 —  Мы  идем  на  территорию,  охваченную  кулацким  мяте¬
жом.  Наша  задача  —  не  мстить  обманутым  и  запуганным,  кого
насильно  мобилизовали  в  свои  отряды  кулаки  и  эсеры,  а  по¬
мочь  им  разобраться  6  создавшейся  обстановке,  разъяснить,
против  кого  они  воюют,  рассказать,  за  что  борются  больше¬
вики,  Советская  власть.  Своим  правдивым  большевистским
словом,  своими  делами  мы  завоюем  их  доверие  и  привлечем  на
свою  сторону.  Идем  мы  не  на  прогулку,  нас  ждут  серьезные
трудности  и  опасности.  Нам  придется  не  только  агитировать
за  Советскую  власть,  но  и  с  оружием  в  руках  драться  за
нее.  Отныне  наш  непреложный  закон  —  один  за  всех,  все  за
одного.  Всегда  помните  и  соблюдайте  замечательное  солдат¬
ское  правило:  сам  погибай,  а  товарища  выручай.  За  малей¬
шую  трусость,  отступление  от  этих  правил  и  особенно  за
мародерство  мы  будем  сообща  строго  судить  каждого  нару¬
шителя.
 И,  немного  помолчав,  добавил:
 —  Прошу  еще  раз  подумать,  все  ли  вы  способны  выполнить
эту  опаснейшую  задачу.
 Никто  из  нас  не  переменил  своего  решения.
 Затем  комиссар  отобрал  небольшую  группу  бойцов,  в  ко¬
торую  включил  и  меня.  Он  сказал:
 —  С  этой  группой  сегодня  же  пойдем  в  разведку.  Осталь¬
ным  пока  оставаться  на  месте.
 74

Первоначальной  базой  действий  своего  отряда  Журавлев
избрал  важное  в  оперативно-тактическом  отношении  село  Пет¬
ропавловское.  Оно  находилось  в  центре  разрыва  между  Вят¬
ской  группой  войск  и  частями  3-й  армии  и  являлось  узлом  до¬
рог,  которые  вели  к  железнодорожной  линии  Вятка  —  Пермь.
 В  Петропавловское  мы  прибыли  в  ночь  на  27  августа
1918  г.  Как  и  везде,  здесь  богатеи  целиком  поддерживали
мятежников,  среди  населения  волости  усиленную  агитацию
против  большевиков  вели  эсеры,  распространяя  всяческие  не¬
былицы,  будто  бы  большевики  чинят  грабежи,  насилия,  раз¬
рушают  церкви.  Было  также  установлено,  что  большая  часть
жителей  волости  своего  отношения  к  мятежу  пока  не  опреде¬
лила.  Но  под  воздействием  запугивающей  агитации  кулаков
она  могла  примкнуть  к  мятежникам.  К  тому  же  главари  мя¬
тежа  объявили  мобилизацию  мужского  населения,  в  свою  «на¬
родную  армию».  И  население  волости  вынуждено  будет  вое¬
вать  против  Советской  власти.
 Срочно  надо  было  действовать.  Днем  Журавлев  собрал  об¬
щее  собрание  жителей  Петропавловского.  На  собрании  он  рас¬
сказал  крестьянам  о  ленинских  декретах  о  земле  и  о  мире,
разъяснил,  почему  эти  декреты,  как  и  все  другие  мероприятия
Советской  власти,  встречаются  в  штыки  ее  врагами  —  поме¬
щиками,  капиталистами  и  кулаками,  почему  бывшие  эксплуа¬
таторы  где  могут  поднимают  мятежи  против  Советской  власти.
 Простая,  искренняя  речь  комиссара  раскрыла  крестьянам
глаза  на  истинные  причины  и  характер  мятежа,  показала,  что,
участвуя  в  мятежах,  трудовое  крестьянство  идет  против  своих
же  собственных  интересов,  защищает  богатеев,  наносит  боль¬
шой  вред  восставшему  против  старых  угнетательских  поряд¬
ков  народу.
 Когда  собрание  закончилось,  Журавлев  собрал  вокруг  себя
большую  группу  стариков  и  долго  еще  беседовал  с  ними  по
вопросам,  которые  их  особенно  волновали.
 Агитация  Журавлева  и  других  бойцов,  высокая  дисциплина
и  сознательность  группы  изменили  отношение  к  нам  большин¬
ства  населения  села.  Видя  честность  и  справедливость  комис¬
сара,  жители  скоро  стали  обращаться  к  нему  по  самым  раз¬
нообразным  вопросам.
 К  работе  среди  населения  Журавлев  привлекал  и  нас,  ря¬
довых  бойцов.  Он  спокойно  и  терпеливо  выправлял  наши
 75

оплошности,  учил  отличать  явных  врагов  от  заблуждающихся
и  обманутых  людей,  говорил,  как  в  каких  случаях  лучше  дать
врагу  отпор.
 Одновременно  с  проведением  политической  работы  под  ру¬
ководством  комиссара  мы  совершали  налеты  на  базы  мятеж¬
ников.  Отряд  защищал  тех  жителей,  кому  пытались  мстить  ку¬
лаки.  Это  еще  больше  укрепляло  в  сознании  жителей  веру,
что  отряд  Журавлева  их  действительный  защитник,  надежный
и  верный  друг.
 На  одном  из  собраний  жители  Петропавловской  волости
приняли  решение:  «Журавлевский  партизанский  отряд  счи¬
тать  своим  родным,  кровным  отрядом.  Поэтому  его  содержа¬
ние  на  все  время  нахождения  на  нашей  территории  взять  де-
ликом  и  полностью  на  средства  волости».
 Для  нашего  отряда  это  было  большой  честью,  мы  горди¬
лись  завоеванным  доверием.
 Слава  об  отряде,  о  его  лихих  делах  и  об  установившихся
дружеских  отношениях  с  местным  населением  рыстро  распро¬
странилась  за  пределы  Петропавловской  волости.  В  отряд  по¬
тянулись  все,  кто  хотел  с  оружием  в  руках  защищать  Совет¬
скую  республику.  Приток  добровольцев  увеличивался  с  каж¬
дым  днем.  Иногда  добровольцы  прибывали  целыми  семьями,
на  своих  конях  и  со  своим  снаряжением.  Вливались  в  отряд
местные  краеные  партизанские  отряды,  такие,  как  Солодов-
ский,  Оханский,  Мотовилихинский,  Лещевский,  Носовский.
 К  середине  сентября  1918  г.  отряд  вырос  в  несколько  раз
и  перешел  к  организованным  наступательным  действиям  про¬
тив  мятежников  в  Зюзинской  и  Кельченской  волостях.
 В  конце  сентября  1918  г.  Журавлев  получил  от  командую¬
щего  войсками  Вятского  района  А.  А.  Медведева  записку:
 «Дорогой  друг  и  боевой  товарищ!
 Вы  прямо-таки  неуловимы.  Получая  сводки  о  ваших  слав¬
ных  действиях,  мы,  боевой  штаб  особой  Вятской  группы,  ^гор¬
димся  вами.  Действуйте  и  впредь  так  же.  Сейте  панику  в  ря¬
дах  эсеровских  банд.
 С  коммунистическим  приветом.  А.  Медведев»  К
 Перед  решающими  боями  за  Воткинск  командованием
Вятской  особой  дивизии  была  создана  ударная  группа.  В  ее
состав  включили  и  наш  отряд.  Командиром  ударной  группы
был  назначен  И.  Р.  Журавлев.
 1  Подлинник  записки  хранится  в  Кировском  областном  Краеведческом
музее.  ,
 76

О  том,  как  действовала  группа,  можно  судить  по  записке,
посланной  Журавлеву  26  октября  1918  г.  исполняющим  обя¬
занности  начальника  штаба  Вятской  особой  дивизии  команди¬
ром  Володарского  полка  Г.  Б.  Лунцем:
 «Командиру  ударной  группы  товарищу  Журавлеву.
 Дорогой  товарищ!
 Сводки  ваши  получили.  Заявляю  вам  —  вы  наша  гордость.
Ваши  действия  нас  особенно  радуют...  Дерзайте,  действуйте
так  же  и  впредь,  с  такой  же  отвагой  и  удальством.^  Пусть  бе¬
логвардейцы  охотятся  за  вашими  головами,  но  мы  уверены',
что  вы  свои  головы  сохраните  для  пользы  пролетарской  рево¬
люции.  Не  забывайте,  что  вы  все  время  в  окружении,  не  да¬
вайте  себя  обмануть.  С  приветом.  Лунц»  ’.
 Вечером  12  ноября  1918  г.  частями  Вятской  особой  дивизии
под  командованием  А.  А.  Медведева  Воткинск  был  взят.
 За  умелое  руководство  отрядом,  за  личное  мужество  и  ге¬
роизм,  проявленные  в  боях,  командование  дивизии  предста¬
вило  И.  Р.  Журавлева  к  награждению  орденом  Красного  Зна¬
мени.
 После  взятия  Воткинска  И.  Р.  Журавлев,  а  также  и  мы,
бойцы  его  отряда,  согласно  приказу  начальника  Вятской  осо¬
бой  дивизии  были  возвращены  в  свой  артдивизион  и  присту¬
пили  к  исполнению  непосредственных  обязанностей.  Все  с  той
же  неиссякаемой  энергией  Журавлев  значительную  часть  сво¬
его  времени  уделял  восстановлению  и  укреплению  Советской
власти  в  уезде.  Здесь,  в  Воткинске,  в  январе  1919  г.  наша  парт¬
организация  единогласно  приняла  Ивана  Родионовича  в  пар¬
тию  большевиков.
 Прошли  годы,  но  жители  села  Петропавловское  не  забыли
партизанский  отряд  и  его  командира  И.  Р.  Журавлева.  По
приглашению  правления  местного  колхоза  И.  Р.  Журавлев
в  феврале  —  марте  1936  г.  был  гостем  колхозников.  Он  посетил
многие  населенные  пункты,  входившие  в  бывшую  Петропав¬
ловскую  волость.  Всюду  ему  оказывали  самый  теплый  сердеч¬
ный  прием.
 О  политической  работе  И.  Р.  Журавлева  среди  населения
в  годы  гражданской  войны  образно  сказал  житель  бывшей
Петропавловской  волости  А.  С.  Дурыманов  на  слете  бывших
 1  Подлинник  взят  из  личного  архива  И.  Р.  Журавлева.  Архив  нахо¬
дится  у  бывшего  бойца  отряда  Журавлева,  ныне  персонального  пенсионера,
Н.  Ф.  Виноградова,  проживающего  в  Ленинграде.
 77

красногвардейцев  и  красных  партизан  Большесосновского  рай¬
она,  в  который  теперь  входило  село  Петропавловское.  «Журав¬
лев  не  стрелял  в  наших  темных  и  забитых  крестьян  пулями
и  застращиванием,  а  стрелял  метко  хорошими,  добрыми,  убеж¬
дающими  словами  и  примерными  действиями...  Своей  доступ¬
ностью,  скромностью  и  простотой  он  быстро  сплотил  вокруг
себя  и  своего  отряда  массы  крестьян,  которые  с  первых  же
дней  его  появления  поняли  неподдельную  искренность  и  пра¬
воту  идей  коммунистов  —  большевиков,  цели  пролетарской  ре¬
волюции»  1.
 В  марте  1962  г.  Боткинский  горисполком,  учитывая  заслуги
перед  революцией  Ивана  Родионовича  Журавлева,  назвал  его
именем  одну  из  улиц  города.
 В  селе  Петропавловске  также  есть  улица,  носящая  его
имя.  Учащиеся  средней  школы  села  совершают  походы  по
маршруту  боевого  пути  отряда  Журавлева,  собирают  мате¬
риалы  о  комиссаре,  организуют  выставки,  проводят  беседы,
вечера,  посвященные  боевой  деятельности  доблестного  отряда
и  его  командира.
 Д.  И.  Эрдэ
 НА  ПОРОГЕ  ВОСЕМНАДЦАТОГО  ГОДА
 Октябрьскую  революцию  мне  довелось  встретить  в  Харь¬
кове.  В  начале  ноября  1917  г.  я  был  назначен  редактором  га¬
зеты  «Донецкий  пролетарий»  —  органа  Донецко-Криворож-
ского  областного  комитета  РСДРП  (б).
 Помню,  в  конце  месяца  до  нас  дошла  весть  о  выгрузке  в
Тамаровке,  близ  Белгорода,  эшелонов  ударников-корнилов-
цев.  Они  бежали  из  Могилева  и  пытались  прорваться  на  юг,
к  Каледину.  В  Белгороде  в  то  время  находился  сводный  отряд
петроградских  рабочих  и  балтийских  матросов,  посланный
незадолго  до  этого  с  наказом  Ленина  помочь  рабочим  и  кре¬
стьянам  Украины  одолеть  белоказачью  контрреволюцию.  От¬
рядом  командовали  боевые  командиры  Николай  Ховрин  и
Анатолий  Железняков.  Однако  этих  сил  было  недостаточно
для  отпора  белогвардейцам.  Харьковские  большевики  приняли
решение  направить  в  Белгород  новые  революционные  отряды.
 1  Копия  стенограммы  этого  выступления  предоставлена  автору  настоя¬
щих  воспоминаний  Н.  Ф.  Виноградовым.
 78

На  заседании  комитета  партии,  на  котором  было  вынесено
это  решение,  докладывал  Артем  (Ф.  А.  Сергеев).  Он  тогда  воз¬
главлял  областной  комитет  большевиков,  объединявший  пар¬
тийные  организации  Донбасса,  Харьковской  и  Екатеринослав-
ской  губерний.
 —  Я  связался  с  Петроградом,—  сообщил  он.—  Ленин  ждет;
что  мы  обязательно  задержим  эшелоны  ударников,  не  дадим
им  уйти  на  Дон.  Надо  их  встретить  и  разгромить!
 У  Артема  заходили  желваки  на  скулах,  что  случалось  с  ним
редко  —  в  минуты  сильного  волнения.
 Вскоре  на  заседание  явился  срочно  вызванный  Николай
Руднев,  бывший  в  то  время  командиром  большевистски  настро¬
енного  30-го  пехотного  полка.  Он  дополнил  сообщение  Артема.
По  его  сведениям,  корниловцев  у  Тамаровки  скопилось  не¬
сколько  тысяч,  правда,  они  не  имеют  артиллерии,  вооружены
винтовками  и  пулеметами.  Командует  ими  полковник  Сте¬
панов.
 Тут  же  в  районы  и  в  полк  была  передана  директива  —
спешно  направить  в  Белгород  несколько  сводных  красногвар¬
дейских  отрядов,  поднять  в  ружье  солдат  30-го  полка.  В  счи¬
танные  часы  все  пришло  в  движение.  На  станцию  Белгород
выступил  батальон  полка,  которым  командовал  С.  И.  Петри-
ковский.  На  следующий  день  туда  же  были  отправлены  крас¬
ногвардейцы  Петинского  района,  отряд  дружинников  Южной
железной  дороги  и  рота  солдат  30-го  полка  под  командованием
Руднева.  Революционные  силы  Белгорода  пополнились  также
отрядом  черноморских  матросов,  который  прибыл  с  пулеме¬
тами,  артиллерией  и  даже  с  двумя  аэропланами,  находивши¬
мися,  правда,  в  разобранном  виде,  так  как  в  отряде  не  было  ни
одного  авиатора.  Отряды  расположились  на  линии  железной
дороги,  а  местные  красногвардейцы  заняли  по  указанию  Бел¬
городского  ревкома  оборону  в  самом  городе.
 Командир  эшелонов  полковник  Степанов  предъявил  рев¬
кому  ультиматум  —  пропустить  без  боя  его  части,  угрожая
в  противном  случае  прорваться  силой.  На  ультиматум  наше
командование  ответило  контртребованием  —  разоружиться  и
безоговорочно  сдаться.  «Сложите  оружие,  солдаты,  и  вы  спо¬
койно  разъедетесь  по  домам!»  —  говорилось  в  обращении  рев¬
кома  к  ударникам.
 Ховрину  вскоре  удалось  «завязать  знакомство»  с  самим
Степановым.  Видимо,  мятежный  полковник  питал  особую  на¬
дежду  на  поддержку  его  авантюры  польским  полком,  кварти¬
ровавшим  в  Белгороде.  Так  или  иначе,  попав  в  затруднитель¬
 79

ное  положение,  он  поспешил  вызвать  к  телефону  из  Тама-
ровки  командира  польского  полка  улана  Яцкевича.
 -г-  Говорит  полковник  Степанов!  —  начал  он  разговор.
 У  телефонного  аппарата  в  Белгороде  случайно  оказался
Ховрин.  Он  откликнулся  на  вызов  обычным  «алло».
 —  Полковник!  —  продолжал  Степанов  в  уверенности,  что
ведет  разговор  с  Яцкевичем.—  Говорю  с  вами  как  офицер  с
офицером.  Я  веду  с  собой  семь  эшелонов  патриотов  России,
едем  на  Дон  и  воевать  ни  с  кем  не  хотим,  если  нас  не  выну¬
дят.  Просим  только  об  одном:  обеспечьте  нам  во  имя  миро¬
любия  свободный  пропуск.  Ваше  слово?
 —  Вы  его  сейчас  услышите,—  отозвался  Ховрин.—  У  про¬
вода  не  Яцкевич,  а  Ховрин,  командир  сводного  Петроград¬
ского  революционного  отряда  рабочих  и  матросов.  В  ответ
на  ваше  требование  заявляю:  на  пропуск  не  рассчитывайте!
Не  выйдет!  Предлагаю  сдать  оружие.  В  случае  отказа...
 В  трубке  послышался  треск.  Очевидно,  Степанов  бросил
трубку.  Разговор  оборвался.
 Белогвардейцам  не  удалось  прорваться  через  Белгород¬
ский  железнодорожный  узел  —  форпост  южных  степей.  Не
оправдались  их  надежды  на  поддержку  со  стороны  польского
полка.  Солдаты  этого  полка  не  только  не  выступили  против  со¬
ветских  войск,  но  одна  польская  рота  даже  приняла  потом  уча¬
стие  в  преследовании  белых,  которые  пытались  выбраться  из
сжимавшего  их  кольца  через  Купянск  —  Обоянь.  Наши  от¬
ряды  атаковали  ударников  у  станции  Сажное,  а  еще  через
два  дня  —  в  последнем  бою  у  деревни  Драгунская.  Не  выдер¬
жав  удара,  белые  в  беспорядке  бежали.
 Но  победа  далась  нам  не  даром.  Около  20  убитых  насчиты¬
валось  в  наших  отрядах.  Павшие  герои  были  с  воинскими  по¬
честями  похоронены  в  Харькове  в  братской  могиле.
 В  конце  ноября  вскоре  после  завершения  операции  под
Белгородом  Харьковский  городской  комитет  большевиков
предложил  мне  срочную  командировку  в  Петроград.  Мы  ощу¬
щали  тогда  острую  нужду  в  боеприпасах  (оружие  мы  достали
в  Туле,  а  патронов  не  хватало).
 —  Поезжай  и,  если  нужно,  зубами  вырви!  —  наказывал  мне
Артем.
 В  Питер!  Я  увижу  Смольный!  Может  быть,  Ленина!
 —  Согласен?
 —  Какой  разговор!
 Через  три  дня  я  прибыл  в  Петроград  и  приступил  к  вы¬
полнению  поручения.
 80

Уже  стемнело,  когда  я  подошел  к  входу  в  Смольный.  Каж¬
дый  входивший-  туда  протягивал  часовому  мандат.  Часовой
брал  его  и  прочитывал,  после  чего  разрешал:  «Идите!»  Я  тоже
предъявил  свой  мандат,  выданный  мне  Харьковским  военно¬
революционным  комитетом.  Очередь  у  входа  не  задержива¬
лась  ни  на  минуту:  одни  входили,  другие  выходили  без  тол¬
чеи,  образуя  два  встречных  потока.
 Пройдя  длинным  коридором,  я  не  без  труда  нашел  комис¬
сара  Петроградской  Красной  гвардии  К.  К.  Юренева.  Он  си¬
дел  с  опухшими  веками,  бледный,  видимо  от  бессонницы  и
усталости,  но  невозмутимо  спокойный  и  отдавал  какие-то  рас¬
поряжения  рабочему  с  красной  повязкой  на  рукаве.  В  его
кабинете,  удлиненной  комнате  с  необычайно  высоким  потол¬
ком,  находилось  еще  несколько  рабочих,  некоторые  из  них
с  винтовками.  Я  протянул  Юреневу  свой  мандат.  Он  поглядел
на  него  с  минуту  и  вернул,  сказав:  «Приходите  завтра  к  че¬
тырем  часам  за  нарядом,  дадим,  что  можем».
 На  следующий  день  знакомая  процедура  повторилась:  «От¬
куда?  Документ?»
 Юренева  я  застал  в  его  кабинете  беседующим  с  представи¬
телями  фабзавкомов.  Они,  как  и  я,  требовали  оружия.  Юре-
нев  узнал  меня.  Он  прервал  беседу  и  вручил  мне  тут  же  наряд
со  словами:
 —  Можете  сейчас  поехать  в  Петропавловку  и  получить.
 —  Слушаюсь.  Разрешите  идти?  —  спросил  я  по-военному.
 —  Идите!
 И  рука  Юренева  уже  потянулась  к  какой-то  бумаге.
 ...И  вот  я  в  Петропавловской  крепости  —  государственной
тюрьме  и  усыпальнице  российских  царей.  Я  прошел  через  во¬
рота,  испытывая  волнение  от  близости  знаменитых  казема¬
тов,  где  томились  в  заключении  многие  борцы  с  самодержа¬
вием.  Высоко  над  головой  золотом  сиял  шпиль  собора,  слева
маячили  стены  Трубецкого  бастиона.  Я  миновал  Монетный
двор  и  нашел  по  указанию  часового  комендатуру  крепости.
В  прокуренной  комнате  комендатуры  я  застал  нескольких  сол¬
дат,  отдыхавших,  очевидно,  после  дежурства.  Я  обратился
к  ним  с  вопросом,  где  начальство,  объяснил,  зачем  пришел.
Один  из  солдат  вышел  и  вскоре  вернулся,  сопровождаемый
темноволосым  молодым  человеком  лет  двадцати  трех.  Это  был
М.  К.  Тер-Арутюнянц  —  комиссар  арсенала.  Разговор  с  ним
длился  не  больше  двух  минут.  Посмотрев  мой  наряд,  Тер-
Арутюнянц  написал  резолюцию:  «Выдать».
 —  В  Кронверкский  бастион!
 6  Под  огненным  стягом
 81

Я  поспешил  туда,  предъявил  наряд  и  уже  без  всяких  за¬
труднений  получил  два  больших  ящика  с  револьверными  пат¬
ронами.
 Морозным  утром  следующего  дня  я  покинул  Питер  и  на
вторые  сутки  доехал  со  своим  грузом  до  Белгорода.  До  Харь¬
кова  оставалось  недалеко,  но  поезд  задерживался  —  отцепили
паровоз.  Наш  вагон,  и  без  того  переполненный,  распирало  от
новых  осаждавших  его  пассажиров.  На  станции  еще  остава¬
лись  после  недавних  боев  с  корниловцами  матросские  отряды,
и  я  с  интересом  разглядывал  бескозырки  флотских  ребят  с
«Зари»,  «Республики»  и  других  кораблей.  Вдруг  в  вагон  про¬
тиснулись,  бряцая  винтовками,  несколько  матросов  и  почему-
то  сразу  же  направились  в  мою  сторону.  Послышалась  обра¬
щенная  ко  мне  команда:
 —  А  ну,  выходи!
 Мне  стоило  только  взглянуть  на  попутчика,  рыжебородого
дядьку  в  треухе,  чтобы  понять,  что  произошло.  Он  призвал
матросский  конвой,  как  только  мы  прибыли  на  станцию,  и  сей¬
час  с  ухмылкой  показывал  на  мои  ящики  с  патронами  и  на  мои
погоны  вольноопределяющегося.
 На  перроне  к  тому  времени  уже  собралась  плотная  толпа
любопытных,  и,  выходя  с  конвоем  из  вагона,  я  явственно  слы¬
шал  злые  высказывания:  «Шпиона  поймали!»
 Оттеснив  толпу,  конвой  молча  повел  меня  по  запасным  пу¬
тям  к  пульману,  в  штаб  отряда.  Здесь,  сдав  меня  отрядному
начальству,  конвойные  изложили  причину  задержания.  Вскоре
матросы  принесли  к  штабному  вагону  мой  груз.  Я  показал  де¬
журному  матросу  свой  мандат.  Он  долго  вглядывался  в  него,
тряс  бумагой  и  после  некоторого  раздумья  вернул  мне  ее:
 —  Прости,  браток,  чуток  ошиблись.  Топай  домой,—  сказал
он  с  улыбкой.
 В  Харькове  ящики  с  патронами  были  доставлены  в  поме¬
щение  комитета  партии  в  Костюринском  переулке.  Я  дождал¬
ся  прихода  П.  А.  Кина,  одного  из  руководителей  нашей  Крас¬
ной  гвардии,  и  сдал  ему  бесценный  груз.
 Обстановка  в  Харькове  была  сложная.  Р.  Ф.  Сивере  с  се¬
верным  летучим  отрядом  занял  здание  Управления  южной
дороги,  телефонную  станцию  и  телеграф,  выставил  охранение
у  здания  Совета,  повел  борьбу  с  анархо-бандитизмом.  Он  пы¬
тался  очистить  город  и  от  подозрительных  офицеров  и  многих
задержал.  Командир  другого  сводного  отряда  Н.  Ховрин  рас¬
положил  свой  штаб  в  городе,  выставил  около  него  пулеметы
и  артиллерию.
 82

Сивере  и  Ховрин  с  опаской  поглядывали  на  бронемашины
в  Мироносицком  переулке,  истребованные  еще  при  Керенском
начальником  Харьковского  гарнизона  генералом  Курилко  из
Московского  военного  округа  для  борьбы  с  большевиками.
Офицеры  бронеотделения  в  Октябрьские  дни  объявили  себя
«нейтральными»,  но  держали  технику  в  боевой  готовности,
проводили  боевые  учения.
 Как  быть  с  ними  дальше?  К  офицерам  на  переговоры
ходила  наша  разведчица  Лиза  Репельская,  в  другой  раз  к
ним  ходил  Н.  Ховрин.  Они  увещевали  командиров  бронеот-
ряда:
 —  Броневики  нужны  восставшему  народу,  дайте  их  рев¬
кому..  Зачем  они  вам?
 Командир,  ведший  переговоры  с  Ховриным,  ответил:
 —  Машин  мы  не  дадим  и  отсюда  не  уйдем.  В  Харькове
смута.  Мы  выждем...
 А  потом  не  выдержал  и  добавил:
 —  Только  через  наши  трупы  вы  пройдете  к  машинам!  Луч¬
ше  скажите:  почему  Холодная  гора  ощетинилась?  Против
кого?  Против  нас?
 В  конфликт  вмешались  в  конце  концов  исполком  Совета,
ревком  и  даже  местная  рада,  боявшаяся  того,  что  если  будет
разоружен  «нейтральный»  бронеотряд,  то  вслед  за  ним  оче¬
редь  дойдет  и  до  2-го  украинского  полка,  опоры  местных  укра¬
инских  националистов.  Сивере  предлагал  Артему  силой  взять
бронемашины,  но  Артем  убедил  его  использовать  завязав¬
шиеся  переговоры,  чтобы  овладеть  ими  без  ненужного  крово¬
пролития.
 Переговоры  начались  8(21)  декабря  в  трудный  момент.
Незадолго  до  этого  был  обнародован  Манифест  Совета  На¬
родных  Комиссаров  к  украинскому  народу  с  требованием  к
Центральной  украинской  раде  прекратить  дезорганизацию
фронта,  не  пропускать  белогвардейцев  на  Дон,  отказаться  от
поддержки  Каледина,  прекратить  разоружение  революцион¬
ных  полков  и  Красной  гвардии,  вернуть  им  оружие.
 Артем  обратился  к  украинским  националистам  —  участни¬
кам  переговоров:
 —  Подчиняетесь?
 —  Да,  да!  —  отвечали  они.—  Но  пусть  Сивере  с  летучим
отрядом  уберется  из  Харькова.
 —  Сейчас  речь  не  о  Сиверсе,—  настаивал  Артем.—  Если
вы  будете  вести  себя  смирно,  вас  не  тронут.  Давайте  продол¬
жим  разговор...
 83

Дело  близилось  к  полуночи,  когда  за  окном  неожиданно
прогремел  орудийный  выстрел.  Что  случилось?
 Лидер  националистов  Петренко  потемнел  весь  от  злости,
бросился  к  Артему:
 —  Что  вы  делаете?
 Тот  развел  руками:
 —  Право,  ничего  не  знаю.
 —  Не  знаете?  —  Петренко,  выпучив  глаза,  завопил  еще
сильнее.—  Вы  разоружаете  наших  казаков!
 —  Да  нет  же,—  успокаивал  его  Артем.—  Мы  сейчас  прове¬
рим...
 —  Нет!  Уж  позвольте,  я  сам  проверю!  —  заявил  Петренко
и  с  этими  словами  выбежал  на  улицу.
 Меньшевик  Рубинштейн,  тоже  участвовавший  в  перегово¬
рах,  укоризненно  качал  головой,  кряхтел  и  наконец  предло¬
жил  «в  целях  умиротворения»  создать  комиссию  «для  сроч¬
ного  расследования  обстоятельств  стрельбы  и  нарушения  спо¬
койствия  города».
 —  Комиссия?  Хорошо!  Большевики  согласны.
 Неожиданно  в  зале  появился  Сивере  и  тихо  доложил
 Артему:  «Все  идет  нормально».  На  вопрос,  кто  несет  в  го¬
роде  охрану,  Сивере  вместо  ответа  показал  на  конный  пикет
своих  бойцов.  Их  силуэты  смутно  обозначались  сквозь  стекла
окон.
 —  А  как  себя  ведет  2-й  украинский  полк?  —  поинтересо¬
вался  Артем.
 —  Да  никак,—  улыбнулся  Сивере,—  солдаты  спят.  А  если
и  подымутся,  ничего,  успокоим!
 —  Тогда  действуйте!  —  приказал  Артем.—  Мы  тут  будем
разговаривать,  а  вы  с  Ховриным  берите  бронемашины  без
шуму!
 В  ту  ночь  к  Мироносицкому  переулку  вплотную  придвину¬
лось  трехдюймовое  орудие  летучегЬ  отряда.  Именно  из  этого
орудия  был  произведен  выстрел,  всполошивший  Петренко.
Стреляли  из  него  как  выяснилось,  по  недоразумению.  Но
выстрел  послужил  как  бы  сигналом  к  началу  захвата  броне¬
виков.  Операция  благополучно  завершилась,  броневики  были
взяты  без  кровопролития.  Солдаты  не  оказали  сопротивления,
а  офицеры  бронеотделения  бежали,  не  успев  даже  обратиться
за  помощью  к  2-му  украинскому  полку,  солдаты  которого  в
эту  тревожную  ночь  мирно  спали.  Артем  на  другой  день  вы¬
глядел  именинником,  он  сиял,  тактика  «переговоров»  себя
оправдала.
 84

Через  два  дня  после  разоружения  бронеотряда  в  Харьков
прибыл  главнокомандующий  советскими  войсками  юга  Рос¬
сии  В.  А.  Антонов-Овсеенко.  Он  ознакомился  с  положением
в  городе.  Меры,  принятые  Антоновым-Овсеенко,  пришлись  не
по  душе  местной  буржуазии,  различным  анархиствующим  и
разложившимся  элементам.  Штаб  «7-й  линии»  (так  называли
штаб  Антонова,  который  размещался  в  вагонах  на  7-й  линии
запасных  путей)  беспощадно  расправлялся  с  грабителями-
бандитами.  По  распоряжению  Антонова  на  харьковских  капи¬
талистов  была  наложена  крупная  контрибуция.  Вот  как  это
было. 	—
 К  рождеству  рабочие  ряда  заводов  остались  без  жало¬
ванья,  а  хозяева  им  заявили:  «Денег  нет,  банк  денег  не  дает».
Токарь  Барбинов,  слесарь  Павлюков,  красногвардеец  Иван
Смирнов  с  завода  Шиманского  и  другие  делегаты  пришли  то¬
гда  к  Антонову  в  штаб  с  жалобой.  Попивая  с  главнокоманду¬
ющим  жидкий  чаек,  они  рассказывали:
 —  У  нас  администрация  бежала  в  неизвестном  направле¬
нии,  товарищ  Антонов.  '
 —  Ну,  и  что  же  вы  предприняли? 	'
 —  Да  ничего,  управляемся,  у  нас  своя  дирекция  теперь  —
пятерка.  Да  вот  беда,  прежняя  администрация  оставила  пу¬
стую  кассу.  А  владельцы  заводов  хотя  и  находятся  в  городе,
но  платить  тоже  отказываются...
 Антонов  задумался.
 —  Постараюсь  помочь.
 Вечером  он  направился  в  ревком.
 —  Примите  меры.  И,  пожалуйста,  срочйо.  К  празднику.
Ну,  если  ничего  не  получится,  тогда  уж  отдам  приказ  моему
отряду  прощупать  господ  капиталистов.
 Прошли  сутки,  но  ничего  не  изменилось.  Антонов  отдал
приказ  взять  заложниками  капиталистов.  Привели  их  на  вок¬
зал.  Тут  их  встретил  главнокомандующий.  Так,  мол,  и  так.
Требуется  миллион.
 —  Миллион?  —  Иозефович,  Голобородько  и  другие  мест¬
ные  тузы  в  один  голос  стали  клясться,  что  денег  нет.
 —  Нет?  —  Антонов  не  стал  спорить,  тут  же  распорядился
подать  заложникам  чай  на  «царской  половине»  вокзала  и  за¬
явил,  что  дает  им  десять  минут  на  размышление.  Сказав  это,
он  удалился.
 Прошло  десять  минут.  Антонов  вернулся.
 —  Ну  как?
 Иозефович  подтвердил  прежнее  заявление:  «Нет!»
 85

Тогда  Антонов  переменил  тон  и  приказал  перевести  капи¬
талистов  на  7-ю  линию  в  классные  вагоны,  держать  их  там  под
арестом,  поить  и  кормить,  но  не  выпускать,  покуда  не  внесут
денег.
 Арест  вызвал  в  городе  толки,  шум,  протесты  обывателей.
Их  возмущало  «самоуправство»  Антонова.  Но  тот  оставался
непоколебимым.  Он  согласился  выпустить  только  одного  из
заложников,  по  соглашению  капиталистов  между  собой,  для
изыскания  контрибуции  в  городе.  Однако  посыльный  вернулся
ни  с  чем.  Находившиеся  на  свободе  единомышленники  ска¬
зали  ему:  «Кто  сидит,  тот  и  должен  платить».  «Нет  солидар¬
ности  и  сочувствия»,—  вздыхал  он.
 Антонов  после  этого  пригрозил  передвинуть  вагоны  с  аре¬
стованными  в  район  рудников:  пусть  заложники  поработают
там.  И  тогда  миллион  был  найден.  Купеческий  староста  Иг-
натищев  вручил  чек,  и  Антонов  выдал  расписку:  «По  поруче¬
нию  Центрального  Совета  заводских  комитетов  мною  получен
от  харьковского  купеческого  старосты  для  нуждающихся  ра¬
бочих  и  безработных  чек  на  государственный  банк  (предъяви¬
тельский)  на  сумму  один  миллион  рублей».  В.  И.  Ленин  под¬
держал  Антонова,  писал  ему:  «Вполне  одобряю  неуступчивость
к  местным  соглашателям.  Еще  раз  приветствую  вас  за  реши¬
тельность  и  осуждаю  колеблющихся»  *.
 Ликвидация  контрреволюционных  сил  в  Харькове  продол¬
жалась.  Участь  бронеотряда,  разоруженного  в  ночь  на  9  де¬
кабря,  постигла  вскоре  и  2-й  украинский  полк,  командование
которого  готовило  вооруженный  мятеж.  Антонов  и  Артем  сог¬
ласились  с  предложением  военного  отдела  ЦИК  Украины  (на¬
ходившегося  в  Харькове)  быстро  разоружить  полк  и  предо¬
твратить  его  выступление.  Виталий  Примаков,  руководитель,
военного  отдела,  предложил  план  разоружения,  и  он  был  ут¬
вержден.  Очевидно,  слух  о  готовящемся  разоружении  дошел
до  командира  полка  Волоха.  Об  этом  нам  сообщил  один  из
солдат.  Такое  развитие  событий  вынудило  Антонова  и  Прима¬
кова  ускорить  подготовку  захвата  Москалевских  казарм,  где
располагался  полк,  и  провести  его  раньше  первоначально  на¬
меченного  срока.  Однако  все  обошлось  благополучно,  потерь,
как  и  при  операции  в  Мироносицком  переулке,  не  было.  Ко¬
мандир  полка  Волох  бежал.  (В  1919  г.  он  объявился  как  ата¬
ман  петлюровской  банды.)  Сотни  две-три  солдат  расформиро-
 1  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  50,  стр.  22.  См.  также  сгр.  407—408.
 86

ванного  полка  перешли  на  сторону  Советской  власти  и  захо¬
тели  стать  красными  бойцами.  Они  вступили  в  организуемый
тогда  В.  Примаковым  полк  червонного  казачества.  Их  встре¬
тили  по-братски.
 Потеряв  полк,  свою  единственную  «надежную»  часть  в  го¬
роде,  местные  националисты,  однако,  не  успокоились.  Они
стали  готовить  новые  провокации,  продолжали  контрреволю¬
ционную  пропаганду.  После  закрытия  их  органа  «Новой  гро¬
мады»  они  выпускали  эту  газету  под  другим  названием  —
«Вильна  громада».
 По  возвращении  из  Питера  я  был  вскоре  избран  комисса¬
ром  по  делам  печати,  и  по  долгу  службы  мне  надлежало  на¬
вести  порядок  в  этом  деле.
 —  Придется  тебе  заняться  «Вильной  громадой»,—  сказали
мне  в  городском  комитете  партии.
 С  чего  начать?  Эсеры  и  меньшевики  не  переставали  возму¬
щаться  «нарушениями-демократии»,  «свободы  печати»  и  дру¬
гих  «свобод»  в  городе.  Им  удалось  навязать  исполкому,  где
большевики  имели  лишь  19  мест  из  40,  резолюцию,  которая
фактически  брала  под  защиту  украинских  националистов,
осуждала  закрытие  петлюровской  газеты;  непосредственное
участие  представителей  ЦИК  Украины  в  этой  операции  рас¬
ценивалось  в  эсеро-меныневистской  резолюции  как  нарушение
прав  местной  власти;  одновременно  решено  было  отменить
реквизицию  облюбованного  националистами  здания  «Украин¬
ского  будинка»,  бывшего  Дворянского  собрания.
 Я  думал:  «А  что  скажет  исполком,  если  я  закрою  «Вильну
громаду»  без  его  санкции?!  Меня  спросят:  на  каком  основа¬
нии?  Газета  социалистическая...  А  по  существу,  «Вильна  гро¬
мада»  тот  же  петлюровский  очаг.  Следует,  пожалуй,  для  на¬
чала  произвести  обыск  во  вражеском  гнезде».
 Однажды  до  комиссариата  печати  дошел  слух,  что  в  типог¬
рафии,  где  раньше  набиралась  «Нова  громада»,  печатают
контрреволюционную  литературу.  Тогда  я  и  нагрянул  в  типог¬
рафию  в  сопровождении  нескольких  солдат  из  команды  выздо¬
равливающих,  охотно  выполнявшей  революционные  поруче¬
ния.  Мы  без  труда  нашли  оттиски  набора  националистической
листовки.  Рассыпав  шрифт  и  пригрозив  трибуналом  при  пов¬
торном  выпуске  листовок,  я  ушел.  Через  несколько  дней  таким
же  способом  мы  «нанесли  визит»  и  в  редакцию  «Вильной  гро¬
мады».  Однако  петлюровцы,  видимо,  учли  ранее  данный  им
урок,  и  на  этот  раз  нам  не  удалось  обнаружить  подпольной  ли¬
тературы.
 87

Контрреволюционное  лицо  газеты  ни  для  кого  не  было  сек¬
ретом,  и  на  другой  день  я  набросал  приказ  о  закрытии  «изда¬
ваемой  анонимной  редакцией  газеты  «Вильна  громада»»  и  от¬
дал  распоряжение  «принять  меры  к  выяснению  состава  редак¬
ции».  Приказ  был  опубликован  в  газете  «Вестник  Украинской
Народной  Республики»  (так  называлась  тогда  Советская  Ук¬
раина).
 Я  ожидал  грозного  окрика  эсеро-меныневистских  членов
Харьковского  исполкома,  и  предчувствие  меня  не  обмануло.
Они  избрали  мишенью  мой  приказ,  в  котором  Комиссариат
печати,  руководствуясь  декретом  Совнаркома  РСФСР  о  госу¬
дарственной  монополии  на  объявления,  распространял  его  дей¬
ствие  также  и  на  харьковские  издания.  Они  настояли  на  вы¬
зове  меня  с  отчетом  на  заседание  исполкома.
 До  открытия  заседания  мы  посовещались  в  большевистской
фракции.  «Выступай  спокойно,—  сказали  мне.—  Не  горячись!.
Пусть  они  наговорят  резкостей,  но  им  не  воскресить  «Гро¬
маду».  А  вот  что  касается  приказа  о  монополии  на  объявления,
тут,  пожалуй,  тебе  придется  уступить.  Ведь  ты  все  равно  не
имеешь  возможности  обеспечить  проведение  приказа  в  жизнь.
Пусть  тешатся.  Мы,  мол,  взяли  верх.  А  надолго  ли?»
 Я  отчитался,  как  условились,  сдержанно,  сухо.  Да,  мы  за¬
крыли  несколько  контрреволюционных  газет.  Но  почему?  За
что?  За  грязные  пасквили.  В  приказе  ясно  говорится:  «В  тот
момент,  когда  на  фронте  гражданской  войны  льется  кровь  бор¬
цов  за  свободу,  недопустима  никакая  травля  в  тылу  красных
войск  Советской  власти».  А  что  писали  закрытые  газеты?  Так
почему  же  их  закрытие  нужно  считать  «ущемлением  свободы
печати»?  Мы  предупреждаем  любителей  клеветы,  что  их  изда¬
ния,  препятствующие  делу  борьбы  с  Калединым  и  бандами
Центральной  рады,  будут  закрыты  и  что  они  сами  будут  пре¬
даны  суду  революционного  трибунала.  Что  тут  неприемлемого
для  исполкома?
 Меньшевики  и  эсеры  ответили  выкриками:  «Самоуправ¬
ство»,  «Анархия»,  «Чудовищная  монополия».
 Но  дальше  выкриков  они  не  пошли.  Я  отменил  «до  особого
распоряжения»  свой  приказ  о  монополии  на  рекламу,  ссыла¬
ясь  на  затруднения  в  этом  деле,  и  конфликт  вроде  бы  был  ис¬
черпан.
 Однако  не  прошло  и  трех  дней,  как  меньшевики  и  эсеры
ополчились  на  другой  приказ  —  об  учете  запасов  газетной  бу¬
маги  и  запрещении  ее  вывоза  из  города.  Спекулянты  припря¬
тывали  рулоны  газетной  бумаги,  намереваясь  скрыть  ее  от
 88

Советской  власти.  Помню,  Комиссариат  печати  обнаружил
большие  запасы  бумаги,  и  мы  уже  отдали  распоряжение  о  ее
конфискации,  как  вдруг  на  прием  к  нам  явился  пожилой  госпо¬
дин  в  очках  с  золотой  оправой,  представился  как  консул  одной
из  западных  стран  и  объяснил,  что  найденная  бумага  является
его  личной  собственностью  и  не  подлежит  изъятию  в  силу  та¬
кой-то  статьи  международного  права.  Консул  держался  с  под¬
черкнутым  достоинством,  улыбался.  Я  почти  не  сомневался,
что  он  подставное  лицо,  но  все  же  отменил  конфискацию.  Так
ли  надо  было  поступить  —  кто  тогда  знал?
 С  середины  декабря  1917  г.  я  перешел  на  работу  в  редак¬
цию  газеты  «Вестник  Украинской  Народной  Республики».  Од¬
новременно  газета  выходила  на  украинском  языке.
 С  первых  номеров  наш  «Вестник»  обращался  к  читателю
•как  страстный  пропагандист  идей  Советской  власти.  Газета
открывалась  обычно  с  «шапки»  —  аншлага,  занимавшего  не¬
редко  полполосы.  В  ней  в  сжатом  виде  излагались  важнейшие
текущие  события.  В  составлении  «шапки»  участвовали  не  толь¬
ко  сотрудники  газеты,  но  нередко  и  народные  секретари  Ук¬
раины:  Н.  А.  Скрыпник,  В.  П.  Затонский  и  другие.
 В  каждом  номере  мы  давали  две-три  политические  статьи,
иные  одновременно  в  обоих  изданиях,  заимствовали  и*  из
«Правды»,  московского  «Социал-демократа»,  «Известий»,
читатель  мог  найти  у  нас  статьи  В.  И.  Ленина,  а  также  видных
большевистских  литераторов  —  И.  Степанова,  Ем.  Ярослав¬
ского,  М.  Ольминского  и  других.
 Мы  откликались  на  злободневные  темы  и  своими  ориги¬
нальными  статьями,  например  на  клевету  в  националистиче¬
ской  печати  по  поводу  самосуда  над  кадетскими  лидерами
Кокошкиным  и  Шингаревым.  Мы  писали  о  предстоящем  кре¬
стьянском  съезде  и  на  другие  темы,  особенно  часто  о  преда¬
тельской  роли  Центральной  рады  («Не  мытьем,  так  катаньем»,
«Не  дубьем,  так  рублем»  и  др.).
 По  инициативе  украинского  литератора  Евгения  Касья-
ненко  мы  добавили  к  обычным  своим  отделам  —  «По  России»,
«На  Украине»,  «За  рубежом»,  «Партийная  жизнь»,  ^Профсо¬
юзная  жизнь»  и  другие  —  отделы  «Литературная  жизнь»  и
«Книжные  новинки».  Другой  украинский  писатель,  большевик
И.  Кулик,  перевел  для  нас  на  украинский  язык  одну  из  язви¬
тельных  басен  Демьяна  Бедного  —  «Солоха»  («Скверной  па¬
мяти  Центральной  рады»).  В  переводе  мы  дали  также  другую
басню  Д.  Бедного  —«Лапоть  и  сапог»  и  на  русском  языке  его
же  стихотворение  «Мертвое  умирает».
 89

В  отделе  «Книжные  новинки»  мы  рекомендовали  неболь¬
шую  пьеску  из  жизни  украинского  села.  Как  нас  обрадовала
эта  находка!  Мы  заявили,  что  и  впредь  будем  внимательно
следить  за  творчеством  пролетарских  украинских  писателей  и
рады  будем  отмечать  в  газете  успехи  молодых  авторов.
 Обе  центральные  советские  газеты  ни  в  малой  мере  не  по¬
ходили,  несмотря  на  «скучный»,  сухой  заголовок,  на.официоз¬
ный,  ведомственный  бюллетень.  Газеты  издавались  для  массо¬
вого  читателя,  большим  форматом  и  включали  все  отделы,
обычные  для  общественно-политических  и  экономических  ор¬
ганов.
 Нашим  главным  редактором  был  Николай  Николаевич  Ле¬
бедев,  в  прошлом  петербуржец.  В  «Правде»  Лебедев  прошел
замечательную  газетную  школу  под  руководством  «дяди  Ко¬
сти»—  Еремеева,  внушившего  своему  питомцу  любовь  к  рабо¬
чей  хронике  (она  печаталась  мелким  шрифтом  —  петитом,  и
отсюда  прозвище  нашего  редактора  —  Петит).  Н.  Н.  Лебедев  и
в  «Вестнике»  любовно  готовил  к  набору  все  рабочие  коррес¬
понденции.
 ...Из  России  прибывали  новые  и  новые  отряды  в  помощь
Украине.  В.  А.  Антонов-Овсеенко,  назначенный  командующим
войсками  Украины,  придавал  особо  важное  значение  отряду
Знаменского  (отряд  соетоял  из  московских  рабочих),  заняв¬
шему  по  собственному  почину  станцию  Ворожба,  один  из  уз¬
лов  на  пути  в  Киев.  Тогда  же  на  Бахмач  двинулись  отряды  из
Гомеля,  Смоленска  и  Брянска.  Из  Курска  и  Обояни  в  Харь¬
ков  прибыло  артиллерийское  пополнение  —  орудия  и  несколь¬
ко  броневиков.
 Случалось,  и  старые  полки,  измученные  войной,  как  бы  об¬
ретали  «второе  дыхание>  и  сливались  с  красногвардейскими
отрядами  и  дружинами.  Так,  к  Саблину  пришла  одна  из  ба¬
тарей  старой,  царской  армии,  а  к  Сиверсу  несколько  эскадро¬
нов  бывшей  3-й  кавалерийской  дивизии,  квартировавшей  в
Донбассе.
 Командующий  красными  войсками  на  юге  России  Антонов-
Овсеенко  сознавал,  что  нельзя  воевать  отрядами  против  пол¬
ков  и  дивизий.  Он  пытался  свести  многочисленные  дробные  от¬
ряды  разной  численности  и  разной  боеспособности  к  трем  груп¬
пам,  наименовав  их  армиями.  Особенно  активная  роль  в
развернувшихся  вскоре  под  Киевом  боях  с  гайдамаками  выпа¬
ла  на  долю  1-й  армии  и  ее  командующего,  бывшего  рабочего-
пекаря,  Егорова  и  2-й  армии,  сражавшейся  под  командованием
старого  большевика  Берзина.
 90

Заметную  роль  в  боях  за  Киев  сыграл  объединенный  крас¬
ногвардейский  отряд  харьковских  железнодорожников  и  до¬
нецких  шахтеров.
 17  января  1918  г.  у  станции  Круты  гайдамаки  Центральной
рады  были  разбиты  наголову  и  без  оглядки  бежали  к  Киеву.
Мы  тогда  дали  в  «Вестнике»  аншлаг  во  всю  газетную  полосу:
«Наши  войска  наступают  со  всех  сторон  на  Киев!»
 В  конце  января  1918  г.  мы  опубликовали  в  «Вестнике»  вол¬
нующие  материалы  о  героизме  киевских  рабочих-арсенальцев,
заклеймили  позором  террор  озверевших  гайдамаков.  '
 26  января  советские  войска  полностью  овладели  Киевом.
Наша  газета  напечатала  сообщение  о  занятии  Печерска,  двор¬
ца  Марии  Федоровны,  Александровской  площади,  товарной  и
пассажирской  станций  железной  дороги,  Васильевской  и
Лукьяновской  улиц,  о  панике  среди  верхушки  Центральной
рады  и  бегстве  Петлюры  на  Волынь.
 —  Киев  наш!  —  повторялось  из  уст  в  уста.
 Народные  секретари  вскоре  выехали  специальным  поездом
в  Киев.  Туда  же  переехала  и  наша  редакция.
 С.  Т.  Хавкин
 БОРЬБА  БОЛЬШЕВИКОВ  ПОЛЕСЬЯ
ПРОТИВ  НЕМЕЦКИХ  ОККУПАНТОВ
 Германская  военщина,  вероломно  нарушив  условия  Брест¬
ского  мира,  по  соглашению  с  предательской  Центральной  ра¬
дой  оккупировала  Украину  и  значительную  часть  Белоруссии.
1  марта  1918  г.  оккупанты  заняли  Гомель,  присоединенный  в
то  время  по  постановлению  Центральной  рады  к  Украине.
 Гомельская  большевистская  организация,  насчитывавшая
к  весне  1918  г.  более  800  человек,  ввиду  быстрого  продвиже¬
ния  немецких  войск  не  успела  подготовиться  к  подпольной  ра¬
боте.  Через  несколько  дней  после  оккупации  города  группа
оставшихся  там  большевиков  вместе  с  приехавшим  из-за  де¬
маркационной  линии  С.  Ю.  Левиным  (Левчуком)  собралась
на  нелегальное  совещание  и  приняла  решение  развернуть  под¬
польную  революционную  работу.  Вскоре  был  организован  ко¬
митет,  в  который  вошли  Н.  Ф.  Манькин  (Кин)  —председатель,
 А. 	И.  Кузнецов  —  секретарь  и  С.  А.  Рахлин.  Через  некоторое
время  в  комитет  были  введены  X.  С.  Любомирский  (Родной)
и  Матвей  Хавкин  (Матвеев).  Было  решено  развернуть  парти¬
занскую  борьбу  против  немецких  оккупантов  и  установить
 91

связь  с  организациями  других  партий  —  левых  эсеров  и  анар¬
хистов  —  с  целью  привлечь  их  к  совместной  борьбе.
 Вскоре  Полесский  (Гомельский)  комитет  большевиков  вы¬
пустил  свое  первое  воззвание  с  призывом  к  беспощадной
борьбе  против  немецких  захватчиков.  В  нем  говорилось:  «Мы
не  сложим  оружия  до  тех  пор,  пока  в  наших  рядах  будет  хоть
один  человек,  способный  владеть  винтовкой»  *.  Был  создан
подпольный  ревком  из  представителей  большевиков  и  анархи¬
стов.  Однако  обстоятельства  сложились  так,  что  фактическое
руководство  в  ревкоме  оказалось  в  руках  анархистов
Е.  С.  Майзлина  и  И.  Л.  Драгунского.
 Между  тем  оккупационный  режим  на  Украине  усиливался.
Правительство  Центральной  рады  уже  не  устраивало  немцев.
29  апреля  1918  г.  гетманом  Украины  был  провозглашен  немец¬
кий  ставленник  Скоропадский.  Одновременно  буржуазно-на¬
ционалистическая  Белорусская  рада  обратилась  к  германскому
представителю  на  Украине  с  предложением  о  сотрудничестве
и  к  императору  Вильгельму  с  благодарностью  «за  освобожде¬
ние  Белоруссии».
 Германские  власти  по  сговору  с  гетманом  Скоропадским  в  ’
мае  1918  г.  образовали  Полесскую  губернию,  включив  в  ее  со¬
став  кроме  Гомельщины-оккупированные  территории  Могилев¬
ской  и  Черниговской  губерний.
 Гомельский  комитет  еще  в  период  Февральской  революции
установил  тесные  связи  с  территориально  близкими  большеви¬
стскими  организациями  Украины.  В  условиях  подполья  эти
связи  не  прерывались.
 В  первой  половине  1918  г.  Киевский  комитет  партии  и  Вре¬
менный  всеукраинский  центр  коммунистов  начали  подготовку
к  I  Всеукраинскому  съезду  партии  и  разослали  в  ряд  органи¬
заций  своих  представителей.  Мне  было  поручено  выехать  в  По¬
лесье—  район,  который  я  хорошо  знал  по  предыдущей  под¬
польной  работе.  Объехав  города  Рогачев,  Быхов,  Бобруйск,
Жлобин,  Мозырь,  Речицу,  Лоев,  Ветку  и  другие,  я  установил
связи  с  местными  большевистскими  организациями  и  груп¬
пами.  Были  проведены  партийные  собрания,  посвященные  под¬
готовке  к  съезду  партии.
 I  съезд  Компартии  Украины  (я  был  избран  делегатом  на
него)  происходил  в  Москве  (Рождественка,  дом  11).  Он  от¬
крылся  5  июля  1918  г.  и  совпал  по  времени  с  V  Всероссийским
съездом  Советов.  6  июля  «левые»  эсеры  совершили  убийство
 1  «Разгром  немецких  оккупантов  в  1918  г.»,  М.,  1943,  стр.  125,
 92

немецкого  посла  Мирбаха,  чтобы  сорвать  Брестский  мир,  и
подняли  мятеж  против  Советской  власти.  Ночью,  часа  в  три-
четыре,  нас,  делегатов,  разбудили  и,  сообщив  о  начале  лево¬
эсеровского  мятежа,  передали  призыв  В.  И.  Ленина  о  мобили¬
зации  партийных  работников  для  подавления  восстания.  По¬
лучив  тут  же  оружие,  мы  вместе  с  рабочими  Москвы  приняли
участие  в  подавлении  контрреволюционного  мятежа.
 После  съезда  меня  направили  на  постоянную  работу  в  По¬
лесский  областной  комитет  партии,  объединявший  в  то  время
партийные  организации  ряда  уездов  бывшей  Черниговской  гу¬
бернии  (Городнянский,  Новозыбковский,  Клинцовскйй,  Семе¬
новский)  и  городов  Белоруссии  (Гомель,  Речица,  Жлобин,
Лоев,  Ветка,  Рогачев,  Быхов  и  др.).  ЦК  Компартии  Украины
поставил  перед  Полесским  комитетом  задачу  отстранить  от  ру¬
ководства  повстанческим  движением  эсеров  и  анархистов  и
сосредоточить  его  в  руках  большевиков.
 На  партийном  собрании  Полесской  подпольной  организа¬
ции  делегаты  Всеукраинского  съезда,  в  том  числе  и  я,  высту¬
пили  с  сообщениями  о  его  работе.  Острые  прения  вызвала
оценка  создавшейся  на  Украине  политической  обстановки.  На
этом  собрании  меня  избрали  председателем  подпольного  об¬
ластного  Полесского  комитета  партии.  В  состав  комитета  во¬
шли:  М.  С.  Бастынец,  А.  Володько,  Е.  И.  Ермак,  X.  С.  Любо-
мирский,  А.  М.  Абрамович,  Л.  Столярский,  М.  Хавкин  (секре¬
тарь),  а  позднее,  с  октября  1918  г.,  от  железнодорожников  —
Д.  С.  Гулло  и  А.  И.  Хавкин  (Наумов),  казначей.
 Руководствуясь  указаниями  ЦК  КП(б)У,  мы  повели  реши¬
тельную  борьбу  против  засевших  в  Гомельском  ревкоме  анар¬
хистов  и  «левых»  эсеров.  Однако  некоторые  наши  работники
высказывали  опасение,  не  приведет  ли  разрыв  с  ними  к  по¬
тере  связи  с  партизанскими  отрядами  и  подпольными  антине-
мецкими  группами,  которые,  как  утверждали  сами  анархисты
и  «левые»  эсеры,  находились  под  их  влиянием.
 Мы  не  очень  доверяли  данным  анархистов  и  «левых»  эсе¬
ров  о  состоянии  партизанского  движения.  Так,  например,  они
сообщили  Центральному  военно-революционному  комиГету
Украины  о  том,  что  гомельская  организация  своими  собствен¬
ными  силами  может  справиться  с  немецкими  оккупационными
частями  в  этом  районе,  если  ревком  не  допустит  переброски  в
Полесье  оккупационных  частей  с  юга.  Мы  считали  такое  за¬
явление  авантюристическим.  Партизанское  движение  в  то
время  не  достигло  еще  такого  уровня,  чтобы  самостоятельно
изгнать  оккупационные  войска  из  Полесья.
 93

Полесский  комитет  решил  реорганизовать  областной  рев¬
ком.  В  его  состав  были  выдвинуты  коммунисты  X.  Любомир-
ский,  А.  Володько,  Д.  Гулло,  Л.  Зеленковский,  М.  Бастынец,
 С. 	Хавкин  и  А.  Яковлев  (Кострома).  Председателем  ревкома
избрали  меня.
 Анархистам  и  «левым»  эсерам  мы  предложили  вести  борь¬
бу  против  оккупантов  под  руководством  Полесского  комитета
болыневиков.  Однако  анархисты,  поскольку  у  них  в  руках
были  явки,  полагали,  что  без  них  большевики  не  обойдутся,  и
не  приняли  нашего  предложения.  В  течение  некоторого  вре¬
мени  существовали  параллельно  два  ревкома  —  наш  и  анар¬
хистский,  что  создавало  известные  трудности  в  работе.  Вскоре
анархистский  ревком  выдохся  и  распался;  все  руководство
партизанским  движением  сосредоточилось  в  руках  большеви¬
стского  военно-революционного  комитета.
 После  I  съезда  Компартии  Украины  мы  установили  посто¬
янную  связь  с  ЦК  КП(б)У  и  Центральным  ревкомом  Украины,
находившимся  тогда  в  Орле.  Из  Москвы  в  наше  распоряже¬
ние  командировали  нескольких  спартаковцев  для  работы
среди  солдат  немецкого  гарнизона.  Мне  запомнились  двое  из
них:  Отто  Шмидт  и  Карл  Краузе.  Помимо  этого  нам  удалось
устроить  в  штаб  41-го  корпуса  германской  армии  своего  чело¬
века,  который  добывал'ценные  сведения,  а  мы  передавали  их
соответствующим  советским  органам.  В  помощь  нам  были  при¬
сланы  также  товарищи,  хорошо  знавшие  военно-подрывное
дело.
 Мы  установили  связь  с  Минском,  Смоленском  и  приняли
участие  в  состоявшейся  в  Смоленске  в  августе  1918  г.  конфе¬
ренции  коммунистических  организаций  Белоруссии  и  Литвы.
Тесная  связь  наладилась  и  с  партийными  организациями  Чер¬
ниговщины,  куда  мы  послали  после  происшедшего  там  провала
своих  товарищей.  Один  из  них,  И.  Южак,  был  избран  членом
Черниговского  ревкома.
 Полесская  партийная  организация  установила  связь  с  рай¬
онами,  лежавшими  за  линией  оккупации.  Город  Орша  и  вок¬
зал  находились  в  руках  советских  войск,  а  товарная  станция
Орша  —  в  руках  немецких  оккупантов;  пограничный  пункт  был
на  переезде  через  линию  железной  дороги.  Станция  Унеча
также  являлась  пограничным  пунктом.  Советские  войска  стоя¬
ли  на  разъезде  Робчик  между  Унечей  и  Клинцами,  Клинцы
же  были  оккупированы  немцами.  Председатель  Унеченского
ревкома  Николай  Иванович  Иванов,  стойкий  большевик,  креп¬
ко  помогал  нам.
 94

Мы  установили  непосредственную  связь  с  Николаем  Алек¬
сандровичем  Щорсом,  который  формировал  в  то  время  вУнече
Богунский  полк.  Мне  и  другим  товарищам  неоднократно  при¬
ходилось  нелегально  переходить  демаркационную  линию  и
встречаться  с  Н.  А.  Щорсом,  охотно  ссужавшим  нам  оружие,
взрывчатые  вещества,  а  также  содействовавшим  в  печатании
на  немецком  языке  прокламаций  к  германским  солдатам.  Он
внимательно  относился  к  нашей  работе.  Мы  в  свою  очередь
помогали  Щорсу,  направляя  в  его  распоряжение  испытанных
болыневиков-партизан.
 К  осени  1918  г.  полесская  организация  окрепла  и  представ¬
ляла  боевой  коллектив4  большевиков,  который  руководил  раз¬
раставшимся  партизанским  движением.  К  этому  времени  были
уже  организованы  и  действовали  многие  партизанские  отряды.
Так,  например,  в  августе  1918  г.  партизанские  отряды  мастер¬
ских  Варшавского  округа  путей  сообщения  в  Новобелице  и
фабрики  «Везувий»  захватили  казармы  гайдамаков  и  немец¬
кую  комендатуру.  Партизаны  уничтожили  немецкие  гарни¬
зоны  в  Василевичах  и  Горвале  Речицкого  уезда.  В  районе
деревень  Федоровка,  Носовичи,  Перероет,  Васильевка  происхо¬
дили  ожесточенные  бои  наших  отрядов  с  немецкими  захват¬
чиками  и  гайдамаками.  Партизаны  захватили  деревни  Доб¬
рую,  Тереховку,  Добрянку,  прервав  железнодорожную  связь
Гомеля  с  Новозыбковом,  Бахмачем  и  Черниговом.  В  боях  у
Добрянки  партизаны  вывели  из  строя  броневик  «Петлюра»,
присланный  украинскими  буржуазцыми  националистами  в  Го¬
мель.  Своими  боевыми  действиями  партизанские  отряды  ско¬
вывали  и  держали  в  напряжении  оккупационные  войска.
 В  тот  период  в  профессиональных  организациях  Гомеля
имели  большое  влияние  меньшевики,  бундовцы,  члены  других
мелкобуржуазных  и  националистических  партий.  Перед  нами
стояла  задача  ликвидировать  их  засилье.  Повседневной  терпе¬
ливой  работой  в  массах  нам  удалось  завоевать  на  свою  сто¬
рону  большинство  трудящихся  и  усилить  влияние  в  профсою¬
зах.  Особое  внимание  мы  уделяли  работе  среди  железнодорож¬
ников,  поскольку  Гомель  являлся  крупным  железнодорожным
узлом.  В  рабочем  пригороде  Гомеля  Новобелице,  где  находи¬
лись  спичечная  фабрика,  спиртовой  завод,  мастерские  Варшав¬
ского  округа  путей  сообщения  и  другие  предприятия,  тоже  ра¬
ботало  крепкое  большевистское  ядро.
 Всю*работу  приходилось  вести  конспиративно.  Мы  органи¬
зовали  необходимую  сеть  явок.  Главным  подпольным  явочным
пунктом  была  квартира  3.  Песина,  где  обычно  заседали
 95

ревком  и  партийный  комитет.  Имелась  у  нас  и  подпольная
типография,  в  которой  печатались  прокламации  и  воззвания
к  рабочим.
 Однако,  несмотря  на  меры  конспирации,  не  обходилось  без
провалов.  В  июле  1918  г.  на  явке  в  центральной  бане  по
Фельдмаршальской  улице  (ныне  Пролетарской)  были  аресто¬
ваны  несколько  наших  товарищей  и  отправлены  в  концентра¬
ционные  лагеря  в  города  Бялы  и  Кобрин.  При  перевозке  через
границу  большевистской  литературы  в  районе  Рогачева  был
арестован  немцами  член  Рогачевского  подпольного  комитета
 А. 	С.  Сосонко;  он  был  осужден  на  12  лет  заключения.  Серьез¬
ным  был  провал  в  Речицком  уезде,  где  немцы  арестовали  и  по¬
весили  группу  партизан  во  главе  с  командиром  отряда  боль¬
шевиком  Дубовиком.  Их  трупы  долго  висели  на  Базарной
площади  с  прикрепленными  к  груди  надписями:  «Так  будет  со
всеми  большевиками».
 Оккупанты  и  их  ставленники  жестоко  преследовали  малей¬
шее  проявление  неповиновения  со  стороны  рабочих  и  крестьян.
Но  репрессии  и  казни  не  могли  остановить  роста  революцион¬
ного  движения.  Рабочие  не  хотели  примириться  с  тем,  что  их
лишили  всех  прав,  завоеванных  в  Октябрьской  революции.
В  деревне  росло  недовольство  против  оккупантов,  которые
грабежами  и  реквизициями  довели  крестьянство  до  полной  ни¬
щеты.  В  ряде  мест  происходили  открытые  столкновения  кре¬
стьян  с  немцами.  Необходимо  было  направить  стихийное  не¬
довольство  рабочих  и  крестьян  в  русло  организованной
борьбы.
 Полесский  партийный  комитет  и  ревком  опирались  на  боль¬
шой  актив,  в  первую  очередь  на  рабочих,  преданных  делу
революции.  Агитационно-массовой  работой  в  партийном  коми¬
тете  руководил  Ермак,  Любомирский  ведал  подпольной  типо¬
графией  и  перевозкой  оружия  через  границу.  Был  создан  раз¬
ведывательный  штаб,  который  должен  был  собирать  сведения
о  дислокации  немецких  войск,  их  численности,  вооружении,
командном  составе,  расположении  баз,  наблюдать  за  дейст¬
виями  державной  варты  (гетманской  полиции),  добывать  ору¬
жие,  осуществлять  диверсионные  акты  против  оккупационных
властей,  а  также  охранять  партийные  собрания  и  заседания
ревкома.  В  состав  штаба,  возглавляемого  М.  Хавкиным,  вхо¬
дили  К.  Орлов,  Л.  Столярский  и  3.  Лесин.
 Для  координации  действий  партизанских  отрядов  созыва¬
лись  совещания  руководителей  отрядов  и  партийных  групп.
Несколько  таких  совещаний  прошло  в  течение  лета  в  Гомеле.
 96

В  Речице  были  созваны  совещания  партизан  Речицкого  уезда
и  примыкающих  к  нему  районов.  Широкая  конференция  пар¬
тизан  с  участием  представителей  Полесского  комитета  боль¬
шевиков  состоялась  в  селе  Дроздовицы.
 В  августе  1918  г.  в  соответствии  с  указанием  Центрального
ревкома  Украины  должно  было  начаться  общее  восстание
против  оккупантов.  Руководящий  центр  восстания  находился
в  Нежине.  В  приказе  №  1  Ревкома  Украины  сообщалось,  что
в  ночь  с  5  на  6  августа  товарищ  «полковник»  Крапивянский,
возглавляющий  штаб  партизанских  войск,  начал  боевые  дей¬
ствия  в  Черниговской  губернии  и  что  выступают  товарищи
 В. 	М.  Примаков  и  В.  Н.  Боженко.  Предлагалось  немедленно
выступить,  уничтожить  все  вражеские  отряды  в  своих  районах,
захватывать  в  первую  голову  артиллерию  и  склады  оружия,
разоружать  всех,  кто  не  с  партизанами,  и  вооружать  повстан¬
цев.  Через^два  дня,  7  августа,  Ревком  издал  приказ  №  2,  в  ко¬
тором  «именем  восставших  рабочих  и  крестьян»  приказыва¬
лось  немедленно  начать  боевые  действия.
 Хотя  мы  считали,  что  условия  для  восстания  в  Полесье  еще
не  созрели,  но  тем  не  менее,  получив  оба  приказа,  разработали
план  восстания.  Оно  должно  было  вспыхнуть  одновременно  в
нескольких  местах.  Сигналом  должен  был  послужить  взрыв
поезда  между  станциями  Зябровка  и  Тереховка.
 Поезд  был  взорван  в  ночь  с  16  на  17  августа,  но  одновре¬
менного  и  организованного  выступления  во  всех  намеченных
местах  не  произошло.  Эта  неудача  явилась  результатом  того,
что  восстание  не  было  надлежащим  образом  подготовлено.
 С  17  по  22  октября  1918  г.  состоялся  II  съезд  Коммунисти¬
ческой  партии  Украины.  Так  же  как  и  первый,  он  проходил
в  Москве  (в  III  доме  Советов  в  Божедомском  переулке).
На  съезде  многие  делегаты  резко  критиковали  ЦК  КП(б)У  и
Центральный  ревком  Украины  за  несвоевременность  и  плохую
подготовку  общего  восстания,  вопрос  о  котором  не  был  согла¬
сован  с  ЦК  РКП  (б).
 В  своем  выступлении  1  я  тоже  отмечал,  что,  получив  при¬
казы  о  восстании,  мы  отнеслись  к  ним  отрицательно,  так  как
не  имели  еще  достаточных  сил  для  их  выполнения,  но  не  сочли
возможным  идти  вразрез  с  директивами  центра.  Далее  я  доло¬
жил  съезду  об  оживлении  партийной  работы  в  Гомеле  и  уез¬
дах:  об  организации  типографии,  в  которой  печатались  воз¬
звания  и  другая  политическая  литература,  о  выходе  журнала
 1  Я  выступал  на  съезде  под  фамилией  Кунов.
 7  Под  огненным  стягом
 97

«Полесский  коммунист»,  о  регулярном  получении  литературы
от  ЦК  КП(б)У  из  Киева  и  ЦК  РКП  (б)  из  Москвы.  В  уездах
был  создан  ряд  новых  партийных  организаций,  а  имевшиеся
заметно  выросли.  Говорил  и  о  том,  что  укрепились  связи  на¬
шей  парторганизации  с  повстанческими  отрядами.  Анархистов
и  эсеров  мы  окончательно  вытеснили  из  ревкома.  Все  руковод¬
ство  борьбой  с  немецкими  оккупантами  осуществляют  боль¬
шевики  К
 К  концу  работы  съезда  нам  сообщили,  что  на  объединен¬
ном  заседании  ВЦИК,  Московского  Совета,  фабрично-завод¬
ских  комитетов  и  профессиональных  союзов  с  докладом  высту¬
пит  В.  И.  Ленин  и  что  он  специально  остановится  на  вопросах
тактики  большевиков  Украины.  Доклад  состоялся  в  Колонном
зале  Дома  Союзов  вечером  22  октября.  Все  присутствовавшие
в  зале  с  восторгом  встретили  появление  Владимира  Ильича
в  президиуме,  ведь  это  было  его  первое  публичное  выступление
после  ранения.  В  докладе  Ленин  уделил  значительное  внима¬
ние  анализу  обстановки  на  Украине,  характеристике  револю¬
ционного  движения  в  Германии  и  указал,  что  германская  рево¬
люция  уже  назрела  и  в  этих  условиях  украинские  коммунисты
должны  быть  очень  осторожны,  «идти  нога  в  ногу  с  немецкой
революцией»2.  Выступление  Владимира  Ильича  как  бы'  под¬
вело  итог  горячей  дискуссии,  развернувшейся  на  II  съезде
КП(б)У,  об  очередных  задачах  и  тактике  большевиков  Ук¬
раины.
 9  ноября  1918  г.  был  свергнут  кайзеровский  режим  в  Герма¬
нии.  Это  событие  ускорило  процесс  разложения  войск  окку¬
пантов.  Советское  правительство  аннулировало  грабительский
Брестский  договор  и  получило  возможность  оказать  широкую
военную  поддержку  восставшим  рабочим  и  крестьянам  Укра¬
ины  и  Белоруссии.  Приближался  долгожданный  час  изгнания
немецких  захватчиков.
 События  развивались  быстрыми  темпами.  Красная  Армия
перешла  в  наступление.  Партизанские  отряды  разоружали
немцев  и  гайдамаков,  активно  помогали  Красной  Армии,  сли¬
вались  с  ее  наступавшими  частями,  изгоняли  захватчиков  и
устанавливали  под  руководством  большевистских  организаций
Советскую  власть  и  революционный  порядок.
 В  Полесье  обстановка  создалась  весьма  сложная.  Немцы
держались  за  Гомель,  являвшийся  важным  железнодорожным
 1  См.  «II  съезд  КП(б)У».  Протоколы,  Изд.  «Пролетарий»,  1927,
стр.  25—26.
 2  См.  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  37,  стр.  120—122.
 98

узлом,  имевшим  большое  стратегическое  значение  для  эвакуа¬
ции  немецких  войск  с  Украины.  В  районе  Гомеля  было  сосре¬
доточено  около  30  тысяч  немецких  солдат.
 В  результате  победы  революции  и  свержения  кайзера
Вильгельма  в  Германии  были  созданы  Советы.  Стали  возни¬
кать  Советы  солдатских  депутатов  и  в  германских  оккупаци¬
онных  войсках,  Избрали  Совет  в  стоявшем  в  Гомеле  41-м  гер¬
манском  корпусе.  Перед  большевиками  Полесья  встала  задача
связаться  с  немецким  Советом,  в  состав  которого  наряду  с
шейдемановцами  входили  и  спартаковцы.  Узнав  от  спартаков¬
цев  о  времени  ближайшего  заседания  Большого  Совета  (Грос-
совета),  мы  решили  направить  туда  группу  товарищей,  с  тем
чтобы  поздравить  депутатов  с  победой  революции  в  Германии.
Приготовили  красное  знамя  с  революционными  лозунгами  и
поздравление  от  имени  Полесского  комитета  большевиков.
 Так  как  у  нас  не  было  уверенности  в  том,  что  немцы,  и
в  особенности  офицерство,  мирно  отнесутся  к  появлению  на¬
шей  делегации,  да  еще  с  красным  знаменем,  мы  организовали
на  всякий  случай  вооруженную  охрану  делегации.  Но  все  про¬
шло  хорошо:  выступление  представителя  Полесского  комитета
с  приветствием  на  немецком  языке  солдаты  восприняли  с  во¬
сторгом.
 К  нам  подошел  какой-то  человек,  который  на  чистейшем
русском  языке  с  большим  одобрением  отозвался  о  нашей  ини¬
циативе.  Когда  он  назвал  себя,  мы  были  приятно  удивлены,
узнав,  что  это  Дмитрий  Захарович  Мануильский.  До  этого  он
вел  в  Киеве  переговоры  с  гетманскими  властями  как  пред¬
ставитель  Советской  России  и  был  задержан  немцами  в  Го¬
меле  до  возвращения  из  Москвы  представителей  гетманской
власти.
 Воспользовавшись  пребыванием  Д.  3.  Мануильского  в  рай¬
оне  Полесья,  мы  пришли  к  нему  в  вагон,  стоявший  на  станции
Гомель-товарный,  и  доложили  о  состоянии  революционного  и
партизанского  движения  и,  разумеется,  о  наших  нуждах.  Он
проявил  большой  интерес  к  нашей  работе  и  дал  ряд  советов.
По  нашей  просьбе  Мануильский  тут  же  написал  на  немецком
языке  воззвание  к  немецким  солдатам,  которое  мы  быстро  на¬
печатали  и  распространили.
 Полесский  комитет  большевиков  и  ревком  считали,  что
нельзя  позволять  оккупантам  дальше  хозяйничать  и  беспре¬
пятственно  вывозить  различные  ценности.  Через  некоторое
время  я  по  поручению  комитета  нелегально  перешел  границу
и  направился  в  Могилев,  чтобы  посоветоваться  по  этому  воп¬
 99

росу  с  Д.  3.  Мануильским  (он  был  в  то  время  уполномоченным
Советского  правительства  по  восстановлению  Советской  вла¬
сти  в  районах,  освобожденных  от  немецкой  оккупации).  Я  из¬
ложил  ему  наш  план,  заключавшийся  в  том,  чтобы  наряду  с
разоружением  немецких  эшелонов  повести  переговоры  с  не¬
мецким  Советом  и  командованием  об  условиях,  на  которых  мы
могли  бы  восстановить  Советскую  власть  в  Гомеле.  При  этом
мы  брали  на  себя  обязательства  обеспечить  эвакуацию  немец¬
ких  войск  в  Германию.
 План  был  одобрен  Д.  3.  Мануильским  и  находившимся
вместе  с  ним  В.  Р.  Менжинским.  Так  как  к  тому  времени  мы
представляли  уже  значительную  силу,  немецкий  Совет  и
командование  согласились  на  переговоры  с  нами.  Они  состоя¬
лись  Ю  или  12  декабря  1918  г.  на  станции  Уза  Полесской  же¬
лезной  дороги  в  вагоне  командира  батальона  советских  войск
М.  И.  Чижикова.
 В  состав  советской  делегации  входили  Д.  3.  Мануильский,
М.  И.  Чижиков  (от  советских  войск),  А.  Володько  (от  Полес¬
ского  ревкома)  и  я.  В  результате  переговоров  был  подписан
договор,  в  котором  указывалось,  что  20  декабря  1918  г.  в  Го¬
мель  вступает  отряд  советских  войск  под  командованием  Чи¬
жикова  и  восстанавливаются  органы  Советской  власти.  Одно¬
временно  мы  обязались  обеспечить  «правовой»  порядок.  Под
этим  подразумевалось,  что,  пока  в  Гомеле  находятся  немецкие
войска,  мы  не  будем  арестовывать  представителей  гетманской
власти,  не  наложим  контрибуцию  на  буржуазию  и  не  конфи¬
скуем  ее  имущество.
 Население  города  быстро  узнало  о  происшедшем.  Рабочие
и  все  трудящиеся  с  радостью  восприняли  это  известие.  Гомель¬
ская  же  буржуазия  и  белое  офицерство  были  охвачены  пани¬
кой.  Они  предложили  немецкому  командованию  2  миллиона
рублей  за  расторжение  договора,  а  гетманские  власти  в  Киеве,
узнав  о  договоре,  добивались  от  немецкого  командования  его
аннулирования.  Буржуазия  и  представители  власти  начали
эвакуироваться  из  Гомеля,  увозя  с  собой  ценности  и  запасы
продовольствия.
 Узнав  о  намерении  германских  оккупантов  и  гетманских
властей  нарушить  соглашение  и  желая  избежать  беспорядков
и  анархии,  Полесский  комитет  и  ревком  решили  взять  власть
в  свои  руки  еще  до  вступления  советских  войск.  Мы  сообщили
об  этом  Чижикову  в  Узу  и  просили  поскорее  оказать  помощь.
18  декабря  1918  г.  Чижиков  с  группой  примерно  из  30  воору¬
женных  красноармейцев,  переодетых  в  штатское,  прибыл  в
 100

Гомель  и  ждал  сигнала  для  выступления,  которое  было  на¬
значено  на  6  часов  вечера.
 Одно  обстоятельство  облегчило  наши  действия:  в  связи  с
усилием  в  Гомеле  бандитизма  городское  самоуправление
привлекало  население  к  охране  порядка  и  выдало  гражданам
оружие.  Под  этим  предлогом  Полесский  комитет  большевиков
вооружил  всех  членов  партии  и  революционные  отряды  ра¬
бочих.
 Как  и  было  назначено,  18  декабря  в  6  часов  вечера  отряд
вооруженных  рабочих  остановил  на  углу  Ирининской  ц  Румян¬
цевской  улиц  (теперь  Первомайская  и  Советская)  автомобиль,
в  котором  находились  гетманский  воинский  начальник  Иванов
и  его  адъютант.  Их  разоружили  и  арестовали.  Этим  было  пог
ложено  начало  восстанию.  В  течение  ночи  с  18  на  19  декабря
мы  заняли  почту,  телеграф,  телефонный  узел,  банк,  помещение
городской  думы,  и  другие  учреждения.  Власть  в  городе  пере¬
шла  в  руки  большевиков.  Был  назначен  комендант  города.
Ревком  заседал  на  Ирининской  улице  в  рабочей  столовой,  по-
,  мещение  которой  одновременно  служило  местом  заключения
арестованных  офицеров  и  представителей  старой  власти
(тюрьма  все  еще  находилась  в  руках  немцев).
 Вокзал  мы  захватили  при  помощи  отряда  Чижикова.  Там
скопилось  множество  контрреволюционных  элементов,  соби¬
равшихся  бежать.  Всего  было  задержано  250  человек.  В  ваго¬
нах  оказалось  оружие,  которое  мы  немедленно  раздали  рабо¬
чим.  К  утру  в  городе  был  установлен  полный  революционный
порядок.  Захваченные  здания  и  учреждения  охранялись  во¬
оруженными  рабочими.  По  городу  патрулировали  рабочие  от¬
ряды.  В  течение  дня  'немецкие  войска  не  вмешивались  в  со¬
бытия.
 Вечером  мы  решили  провести  в  кинотеатре  при  гостинице
«Савой»  (ныне  кинотеатр  имени  М.  И.  Калинина)  массовый
митинг  и  расклеили  объявления  об  этом.  Связавшись  по  пря¬
мому  проводу  с  находившимся  в  Могилеве  Д.  3.  Мануиль-
ским,  я  доложил  о  положении  дел  и  попросил  его  принять  уча¬
стие  в  митинге.  Через  несколько  часов  на  специальном  па¬
ровозе  в  Гомель  прибыли  Мануильский,  Менжинский  и
представитель  Могилевского  ревкома  Гуревич.
 Митинг  открылся  в  7  часов.  С  большой  речью  на  нем  вы¬
ступил  Мануильский.  Он  говорил  о  значении  победы  Октябрь¬
ской  революции,  о  революции  в  Германии.
 Во  время  митинга  в  президиум  стали  поступать  записки
о  том,  что  немецкие  солдаты  разоружают  рабочих,  несших
 101

охрану  банка,  телеграфа  и  городской  думы.  А  вскоре  у  кино
театра  появился  отряд  немецких  солдат.  Прибывший  во  главе
его  офицер  потребовал  распустить  митинг,  а  всех  находив¬
шихся  в  президиуме  объявил  арестованными.  Среди  задержан¬
ных  оказались  Мануильский,  Гуревич  и  я.  Менжинского  в  это
время  в  президиуме  не  было,  и  поэтому  он  избежал  ареста.
Нас  собирались  отвести  в  помещение  немецкого  Совета.  Раз¬
гон  митинга  вооруженной  силой  вызвал  бурный  протест  всех
присутствующих.  Мы  призывали  находившихся  в  кинотеатре  к
спокойствию,  говорили,  что  наш  арест  —  это  недоразумение,
которое  скоро  разъяснится.  По  пути  от  театра  до  бульвара,  где
находился  немецкий  Совет,  нас  сопровождали  участники  ми¬
тинга,  выражавшие  свое  возмущение.  К  помещению,  куда  нас
привели,  был  приставлен  немецкий  караул.
 Д.  3.  Мануильский  как  представитель  Советской  власти
заявил  категорический  протест  и  потребовал  немедленного  ос¬
вобождения  арестованных.  Через  некоторое  время  явились
представители  немецкого  командования  и  Совета.  После  бур¬
ных  решительных  переговоров  с  ними  Мануильский  добился
нашего  освобождения.  Немцы  заявили,  что  причиной  ареста
послужило  то,  что  мы  якобы  нарушили  договор.  Они  предло¬
жили  нам  немедленно  выехать  за  пределы  оккупированной
ими  территории.
 Мануильский  и  Менжинский  возвратились  в  Могилев  на
том  же  паровозе,  на  котором  прибыли  к  нам,  а  я  остался  в  Го¬
меле,  но  вынужден  был  перейти  на  нелегальное  положение.
Немцы  захватили  помещение  нашего  штаба,  освободили  аре¬
стованных  нами  белогвардейцев  и  арестовали  наших  товари¬
щей—членов  ревкома  и  красногвардейцев  (около  40  человек).
 Незаконные  действия  германских  властей  в  Гомеле  заста¬
вили  Советское  правительство  обратиться  к  германскому  ми¬
нистерству  иностранных  дел  с  нотой  протеста.  В  этой  ноте,
подписанной  29  декабря  1918  г.  народным  комиссаром  по  ино¬
странным  делам  Г.  В.  Чичериным,  говорилось,  что  Советское
правительство  слагает  с  себя  всякую  ответственность  за  по¬
следствия  этих  односторонних  действий  германских  контрре¬
волюционных  элементов  К
 Обсудив  в  партийном  комитете  создавшуюся  обстановку,
мы  пришли  к  выводу,  что  в  борьбе  против  оккупантов  нужно
использовать  такое  могучее  испытанное  средство,  как  желез¬
 1  См.  «Трудящиеся  Гомелыцины  в  борьбе  за  власть  Советов.  1917—
1920  гг.  Хроника  событий».  Гомель,  1958,  стр.  127.
 102

нодорожная  забастовка.  Мы  не  сомневались,  что  этим  выну¬
дим  их  считаться  с  нами.
 Опыт  железнодорожной  забастовки  в  условиях  оккупации
у  нас  уже  имелся.  В  июле  1918  г.  мы  организовали  железно¬
дорожную  забастовку,  которая  длилась  около  двух  недель.
Правда,  она  не  увенчалась  успехом,  выдвинутые  требования,
главным  образом  экономические,  не  были  удовлетворены.  Бо¬
лее  70  забастовщиков  были  арестованы  и  высланы  на  Пинские
болота,  среди  них  один  из  вожаков  железнодорожников  —
большевик  И.  А.  Химаков.  Однако  неудача  этой  забастовки  не
обескуражила  рабочих,  и  мы  были  уверены,  что  наЩ  призыв
найдет  поддержку.  Во  время  забастовки  железнодорожники
Гомельского  узла  не  чувствовали  себя  одинокими.  Их  поддер¬
живали  и  оказывали  им  материальную  помощь  рабочие  раз¬
личных  городов  Советской  республики.  Так,  питерские  рабочие
направили  бастующим  340  тысяч  рублей,  москвичи  —  300  ты¬
сяч  рублей.
 Обстановка  была  напряженной.  Немецкое  командование
восстанавливало  своих  солдат  против  большевиков.  Офицеры
уверяли  солдат,  что  это  большевики  препятствуют  им  вернуть¬
ся  на  родину.  Мы  считали  необходимым  посоветоваться  с  Мо¬
сквой.  Для  этого  в  Могилев  нелегально  выехали  я  и  Гулло.
По  прямому  проводу  мы  связались  с  Г.  В.  Чичериным  и  доло¬
жили  о  положении  дел,  о  вероломстве  германского  командова¬
ния  и  о  нашем  решении  организовать  забастовку  на  Полесской
дороге.  Чичерин  ответил  нам,  что  он  посоветуется  с  Централь¬
ным  Комитетом  партии,  с  В.  И.  Лениным  и  даст  знать,  как
быть.  Вскоре  он  сообщил,  что  наш  план  одобрен  и  мы  можем
приступать  к  организации  забастовки.
 Чтобы  успешно  провести  массовую  политическую  заба¬
стовку  железнодорожников,  основным  требованием  которой
являлось  признать  органы  революционной  власти,  мы  провели
собрания  и  митинги  среди  рабочих  узла.  На  них  выступали
большевики-железнодорожники  Володько,  Гулло,  Лашкевич,
 С. 	С.  Иванов,  Войцехович  и  др.  Большинство  из  них  вошло  в
стачечный  комитет  и  в  созданный  железнодорожный  ревком.
Наш  призыв  встретил  горячий  отклик.  В  20-х  числах  декабря
забастовка  была  объявлена.
 Полесский  комитет  учел  опыт  июльской  забастовки,  когда
немецкое  командование  поставило  на'  каждый  паровоз,  к  ма¬
шинистам  и  кочегарам,  своих  солдат  и  те  силой  оружия  за¬
ставляли  вести  составы.  На  этот  раз  мы  вывезли  всех  машини¬
стов  Гомельского  паровозного  депо  на  советскую  территорию,
 103

на  станцию  Уза,  где  они  и  находились  среди  бойцов  отряда
Чижикова.  Кроме  того,  со  всех  паровозов  на  линии  были  сняты
самые  важные  части.  Эти  приготовления  оказались  не  напрас¬
ными.  Когда  забастовка  началась  и  немцы  со  списками  в  ру¬
ках  стали  обходить  жилища  машинистов,  даже  жены  железно¬
дорожников  ничего  не  могли  им  сказать  о  местопребывании
своих  мужей.
 Забастовка  охватила  десятки  тысяч  рабочих.  Вслед  за  Го¬
мельским  узлом  забастовали  железнодорожники  станций
Сновск,  Ромны,  Лунинец  и  др.  В  знак  солидарности  с  желез¬
нодорожниками  забастовали  рабочие  и  служащие  заводов  и
фабрик,  почты  и  телеграфа,  финансовых  и  других  учреждений.
Одновременно  сильное  давление  на  оккупантов  оказали  дейст¬
вия  партизанских  отрядов,  которые  приняли  широкие  размеры.
 В  наших  прокламациях  на  немецком  языке  мы  разъясня¬
ли  солдатам  причины  забастовки  —  вероломство  немецкого
командования,  нарушившего  соглашение  об  условиях  эвакуа¬
ции  немецких  войск,  его  вмешательство  в  дела  советских  орга¬
нов  власти.  Немецкие  солдаты,  узнавшие  из  наших  листовок
и  из  выступлений  спартаковцев  в  немецком  Совете  о  действи¬
тельных  причинах  задержки  их  отправки  на  родину,  стали  вы¬
ражать  возмущение  действиями  своего  командования.
 Под  влиянием  массовой  забастовки  и  под  давлением  своих
солдат  оккупационному  командованию  пришлось  пойти  на
уступки  и  начать  переговоры  с  нами.  Было  подписано  новое
соглашение,  по  которому  с  6  января  1919  г.  в  Гомеле  восста-"
иавливалась  Советская  власть,  забастовка  прекращалась  и
Советская  власть  обеспечивала  эвакуацию  немецких  войск
в  Германию.
 Во  время  забастовки,  длившейся  около  двух  недель,  боль¬
шую  помощь  оказал  нам  Д.  3.  Мануильский.  Он  несколько
раз  нелегально  переходил  границу  и  участвовал  в  работе  под¬
польного  Полесского  комитета  большевиков.  Заседания  коми¬
тета  нередко  затягивалась  до  поздней  ночи,  и  мы  вынуждены
были  оставаться  на  ночлег  в  том  же  помещении,  где  заседали.
 Мы  установили  связи  с  революционно  настроенными  немец¬
кими  солдатами,  и  особенно  с  группой  спартаковцев  в  немец¬
ком  Совете.  Закрепление  этих  связей  считали  своей  важней¬
шей  задачей,  тем  более  что  предстояла  эвакуация  немецких
войск  в  Германию.
 Было  решено  устроить  торжественный  вечер  братания  с  не¬
мецкими  солдатами.  На  этом  вечере  выступили  с  речами  боль¬
шевики  и  немецкие  солдаты.  Немецкие  товарищи  заверяли,
 104

что  они  используют  наш  опыт  революционной  борьбы,  когда
вернутся  на  родину.  В  знак  своей  твердой  решимости  вести
революционную  борьбу  они  прикрепляли  к  одежде  и  головным
уборам  красноармейские  звезды.
 За  короткое  время  боевая,  крепко  связанная  с  рабочими
массами  полесская  организация  большевиков  с  огромной  энер:
гией  и  самоотверженностью  провела  работу  по  созданию  ор¬
ганов  Советской  власти,  установлению  революционного  по¬
рядка  и  снабжению  населения  продовольствием.
 У  буржуазии  реквизировались  квартиры,  в  которые  все¬
лялись  семьи  рабочих  и  бедноты.  Чтобы  обуть  и  одеть  красно¬
армейцев,  буржуазию  города  обложили  контрибуцией,  изъяли
у  нее  ценности  и  излишки  вещей.  Была  введена  трудовая  по¬
винность.  Велась  энергичная  борьба  со  спекуляцией.
 Трудящиеся  Полесья,  изгнав  оккупантов,  под  руководством
большевистской  партии  вместе  с  трудящимися  всей  Советской
республики  приступили  к  строительству  первого  в  мире  социа¬
листического^  государства.  К  сожалению,  мирная  передышка
была  недолгой.
 М.  А.  О  куне  в
В  БЕЛОГВАРДЕЙСКИХ  ЗАСТЕНКАХ
 Летом  1917  г.  я  служил  солдатом  гвардейского  Москов¬
ского  резервного  полка.  Полк  находился  в  Петрограде,  был
расквартирован  в  казармах  на  Выборгской  стороне.  Перед  са¬
мыми  Октябрьскими  событиями  я  был  направлен  на  службу
в  комиссариат  2-го  Выборгского  подрайона  городской  милиции
Петрограда.  А  в  марте  1918  г.  в  связи  с  болезнью  мне  был  дан
двухмесячный  отпуск.  Я  уехал  на  родину  в  деревню  Заболотье
Зачачьевской  волости  Холмогорского  уезда  Архангельской  гу¬
бернии.  Оставляя  колыбель  социалистической  революции,  я
надеялся  на  то,  что  скоро  снова  вернусь  в  Петроград.  Но  собы¬
тия  решили  все  по-иному.
 Бурлила  вся  страна.  Шла  борьба  не  на  жизнь,  а  на  смерть
со  старым  миром,  за  утверждение  власти  Советов,  а  в  мою
родную  деревню  Заболотье  Советская  власть  по-настоящему
еще  не  пришла.  И  революция  властно  напомнила  мне,  недав¬
нему  солдату-фронтовику,  о  долге,  потребовала  включиться  в
перестройку  старого  уклада  жизни.
 На  одном  из  первых  собраний  я  встретился  со  своими  зем¬
ляками,  тоже  бывшими  солдатами-фронтовиками.  Через  них
 105

узнал,  что  в  уезде  всем  руководит  старая  земская  управа,  что
революционные  органы  власти  еще  не  созданы,  но  что  уже
идет  подготовка  к  созыву  первого  Холмогорского  уездного
крестьянского  съезда  Советов.
 И  вот  в  просторном  здании  зачачьевской  школы  проходит
собрание  с  повесткой  дня:  1.  О  реорганизации  власти  в  уезде;
2.  Выборы  двух  делегатов  от  волости  на  1-й  Холмогорский
уездный  съезд  Советов  рабочих  и  крестьянских  депутатов.
 Мне,  члену  президиума  собрания,  предоставляется  слово.
Я  рассказываю  о  революционных  событиях  в  Петрограде,  об
организации  Советской  власти,  о  первых  декретах  Совета  На¬
родных  Комиссаров  —  о  мире  и  о  земле.  А  самое  главное,  го¬
ворю  я,—  это  то,  что  только  Советская  власть  борется  за  на¬
стоящий  мир,  за  окончание  войны.
 Вопрос  о  мире  тогда  всех  очень  интересовал.  Выступал  я
по-фронтовому,  с  жаром,  с  убежденностью.
 Большинством  голосов  делегатами  на  уездный  съезд  в  Хол-
могоры  от  Зачачьевской  волости  были  избраны  я  и  товарищ
 В. 	М.  Ханталин.
 Земские  деятели  —  эсеры  и  кадеты,  решили  сорвать  подго¬
товку  уездного  съезда  Советов.  Накануне  они  созвали  съезд
земства.  Но,  несмотря  на  все  препятствия,  чинившиеся  контр¬
революционерами,  21  марта  1918  г.  в  Холмогорах  открылся
1-й  уездный  съезд  Советов.  На  съезд  прибыл  41  делегат  от
22  волостей,  в  том  числе  9  большевиков  и  10  левых  эсеров,  ос¬
тальные  называли  себя  беспартийными,  сочувствующими  Со¬
ветской  власти.  Я  был  избран  секретарем  президиума  съезда.
 Помню,  что  первым  решением  съезда  было  требование  о
передаче  власти  в  уезде  Совету  рабочих  и  крестьянских  Депу¬
татов.  Резолюция  по  этому  вопросу  гласила:  «Признать  дей¬
ствия  земской  управы  контрреволюционными,  не  отвечающими
интересам  трудового  народа,  устранить  ее  от  деятельности,
передав  все  дела  исполкому  Совета,  избранному  съездом».
 Земцы  при  поддержке  уездного  воинского  начальника  го¬
товились  силой  оружия  разогнать  съезд  Советов.  23  марта
нам,  делегатам,  стало  известно,  что  контрреволюционеры  со¬
бираются  в  здании  библиотеки  имени  М.  В.  Ломоносова.  15  де¬
легатов  отправились  туда.  У  входа  в  библиотеку  стояли  часо¬
вые  с  винтовками.  Пришлось  их  разоружить.  Мы  вошли  в  зал.
Здесь  увидели  пирамиды  винтовок,  которые  немедленно  за¬
хватили.  Для  заговорщиков  наш  приход  был  неожиданным.
Но,  оправившись  от  первой  растерянности,  они  открыли  беспо¬
рядочную  стрельбу  из  наганов.  В  перестрелке  был  убит  деле¬
 106

гат  съезда  от  рабочих  Емецкой  волости  большевик  Максим
Горончаровский.
 Продолжать  далее  съезд  в  Холмогорах  было  небезопасно.
Мы  ожидали  новой  вылазки  контрреволюционных  элементов.
Поэтому  работа  съезда  была  прервана  и  перенесена  в  село
Копачево  (в  35  километрах  южнее  Холмогор),  где  местный
крестьянин  Степан  Томилов  предоставил  для  заседаний  съезда
свой  просторный  дом.  Вспоминаю  небольшую  деталь.  На  од¬
ном  из  заседаний  съезда  было  принято  решение  прибить  мра¬
морную  доску  на  дом  С.  М.  Томилова  с  надписью  следующего
содержания:  «В  знак  глубокой  благодарности  за  гостеприим¬
ство,  оказанное  членам  первого  съезда  крестьянских  депутатов
Холмогорского  уезда  25-го  марта  1918  г.,  выехавших  из  г.  Хол-
могоры  под  угрозой  насилия  контрреволюционеров,  убивших
члена  съезда  Максима  Горончаровского».
 Для  охраны  съезда  из  села  Емецк  прибыл  вооруженный
отряд,  а  вскоре  подоспел  и  красноармейский  отряд  из  Архан¬
гельска  численностью  60  бойцов.  Через  некоторое  время  эти
отряды  были  направлены  в  Холмогоры.  Там  было  объявлено
военное  положение,  произведены  обыски  и  аресты  контррево¬
люционеров.  Революционный  порядок  был  восстановлен.  Од¬
нако  организаторы  заговора  успели  скрыться.
 Средства  на  содержание  вооруженных  отрядов,  пособие
семье  убитого  делегата  Максима  Горончаровского  и  на  другие
расходы  съезд  постановил  взыскать  путем  наложения  контри¬
буции  в  сумме  200  тысяч  рублей  на  холмогорскую  буржуазию
и  других  активных  противников  Советской  власти.  Съезд  рабо¬
чих  и  крестьянских  депутатов  обратился  с  воззванием  к  насе¬
лению  уезда,  в  котором  вскрыл  контрреволюционный  замысел
белогвардейцев.
 16  дней  работал  съезд  (его  протоколы  хранятся  в  Архан¬
гельском  областном  государственном  архиве).  За  это  время
было  выработано  «Положение  об  уездном  и  волостном  Сове¬
тах  рабочих  и  крестьянских  депутатов»,  разрешен  земельный
вопрос:  земля  помещичья,  монастырская,  церковная,  удельная
согласно  декрету  о  земле  передавалась  земельным  обществам.
Для  выплаты  жалованья  учителям  и  медицинским  работникам
(земская  управа  несколько  месяцев  не  платила  им  и  оставила
кассу  пустой)  съезд  обложил  буржуазию  уезда  единовремен¬
ным  налогом  в  1812  тысяч  рублей.
 Трудящееся  население  уезда  приветствовало  решения  съез¬
да  Советов.  Оно  видело,  что  эти  решения  отвечают  его  интере¬
сам.  Жизнь  начала  входить  в  нормальную  колею.
 107

Социалистическое  строительство  на  севере  России  было
прервано  бандитским  вторжением  французских,  американских
и  английских  захватчиков.  Архангельск,  как  важный  плац¬
дарм  для  продвижения  к  центральным  районам  Советской
страны,  играл  особую  роль  в  планах  внешней  и  внутренней
контрреволюции.  Еще  до  начала  интервенции  сюда  засыла¬
лись  диверсанты,  шпионы,  провокаторы.  Со  всех  концов  в  Ар¬
хангельск  стекался  контрреволюционный  сброд  всевозможных
политических  оттенков.
 2  августа  1918  г.  американские,  английские  и  французские
войска  вторглись  в  Архангельск.  На  сцену  выступило  заранее
сформированное  при  поддержке  интервентов  «Верховное  уп¬
равление  Северной  области»  под  председательством  «народ¬
ного  социалиста»  Н.  Чайковского.
 Военным  губернатором  Архангельска  был  назначен  фран¬
цузский  полковник  Доноп,  который  вел  себя  как  настоящий
колониальный  завоеватель.  Он  взял  в  свое  ведение  тюрьмы  и
приказал  без  его  распоряжения  никого  не  освобождать.  Издал
приказ  о  том,  чтобы  обвиняемые  в  «пропаганде  в  пользу  боль¬
шевиков»  предавались  военному  суду  с  применением  к  ним
смертной  казни.
 Массовые  расстрелы  узников  губернской  тюрьмы  стали
обычным  явлением.
 По  приказу  английского  генерала  Айройсайда  3  ноября
1918  г.  был  произведен  массовый  расстрел  красногвардейцев
Архангельска.  В  этот  день  отряд  англичан,  американцев  и
французов  расстрелял  во  дворе  губернской  тюрьмы  бывшего
командира  красногвардейского  отряда  Ларионова  и  пять  его
товарищей.  Как  гордо  они  умирали!  На  предложение  офицера,
командовавшего  расстрелом,  завязать  глаза  Ларионов  отве¬
тил:  «Если  тебе  стыдно,  завяжи  свои  глаза,  а  мы  сумеем  уме¬
реть  с  открытыми  глазами».
 В  первых  числах  августа  я  находился  в  селах  Емецкой  во¬
лости,  где  проводил  мобилизацию  военнообязанных  пяти  воз¬
растов  для  пополнения  рядов  Красной  Армии,  и  ничего  не  знал
о  совершившемся  перевороте.  В  ночь  на  6  августа  1918  г.
я  был  арестован  белогвардейской  бандой  и  под  усиленным
конвоем  привезен  в  Емецк.  Вечером  того  же  дня  меня  на
катере  доставили  по  реке  Пинеге  в  село  Устьпинега,  а  от¬
туда  на  лошадях  переправили  в  пересыльную  тюрьму  в  Хол-
могоры.
 Потянулись  дни  заключения.  Несколько  дней  подряд  меня,
голодного,  выводили  на  уборку  арестантских  казарм.  Когда
 108

я  стал  протестовать,  избили  прикладами,  штыком  нанесли
рану  в  ногу...
 Вскоре  нас,  партию  из  двенадцати  арестованных,  доставили
в  Архангельск  в  губернскую  тюрьму.  Камера  №  32,  куда  меня
поместили,  была  переполнена.  Духота,  гнилая  пища,  грязные
нары,  отсутствие  бани,  белья.  Среди  арестантов  не  прекраща1
лись  заболевания  дизентерией,  цингой,  а  вскоре  вспыхнул
сыпной  тиф.  Лекарств  в  тюремной  аптеке  не  было,  и  медицин¬
ская  помощь  больным  не  оказывалась.
 В  конце  августа  ко  мне  приехала  мать.  Она  хотела  пере¬
дать  пару  белья  и  немного  продуктов.  Тюремная  стража  ей  в
этом  отказала.
 В  тюрьме  на  допросе  у  гражданского  следователя  я  был
всего  один  раз.  Назвал  себя  избранником  народа  от  Зачачьев-
ской  волости  —  делегатом  1-го  Холмогорского  уездного  съезда
и  заявил,  что  ни  в  чем  виновным  себя  не  считаю.
 Как  большевика,  активного  работника  волостного  Совета,
комиссара  исполкома,  белогвардейский  суд  признал  меня
опасным  преступником,  и  23  сентября  1918  г.  меня  с  группой
заключенных  в  120  человек  вывезли  на  остров  Мудьюг.
 Белогвардейцы  считали  Мудьюг  самым  подходящим.  ме¬
стом  для  арестованных  большевиков.  Что  такое  Мудьюг?
Почти  голый  остров  в  Двинской  губе  при  выходе  в  Белое  море,
примерно  в  30  морских  милях  от  Архангельска,  постоянно  про¬
дуваемый  ветрами,  зимой  метелями.
 Мудьюг  прогремел  своей  жуткой  славой  по  всему  Север¬
ному  краю.  Представление  о  нем  неразрывно  связано  с  пред¬
ставлением  о  человеческих  страданиях,  о  невероятной  жесто¬
кости  тюремщиков,  неизбежной  мучительной  смерти  его  узни¬
ков.  Кто  попадал  на  Мудьюг,  тот  превращался  в  живой  труп.
Режим  военно-каторжной  тюрьмы  усугублялся  полуголодным
существованием.  По  раскладке  на  каждого  заключенного  по¬
лагалось  в  сутки:  галет  —  200  граммов,  консервов—  175  грам¬
мов,  риса  —  42  грамма,  соли—  10  граммов.  Фактически  же  вы¬
давалось  значительно  меньше.
 Заключенных  здесь  лишали  всего  необходимого:  не  было
бани,  белья.  Среди  узников  свирепствовали  болезни,  эпиде¬
мии.  В  бараке,  рассчитанном  не  больше  чем  на  100  человек,
содержалось  до  350  узников.  Каждое  утро  полуголодных  лю¬
дей  выгоняли  на  работы.  Словом,  создавались  все  условия  для
медленной  гибели  заключенных.
 На  этом  острове  мне  пришлось  пережить  250  кошмарных,
полных  ужаса  дней  и  ночей.  Голод,  изнурительный  непосиль¬
 109

ный  труд  сделали  свое  дело.  Вскоре  я  заболел  дизентерией,  за¬
тем  цингой,  а  под  конец  сыпным  тифом.
 С  Мудьюга  я  был  вывезен  29  мая  1919  г.  в  лазарет  Кегост-
рова.  Два  с  половиной  месяца  находился  на  излечении  и,  едва
начал  передвигаться  на  костылях,  был  препровожден  под  кон¬
воем  в  губернскую  тюрьму,  а  еще  через  неделю  с  партией  в
100  человек  вторично  отправлен  на  Мудьюг  и  снова  помещен
в  каторжный  барак.
 Вспоминается,  как  15  сентября  1919  г.  состоялся  побег  за¬
ключенных.  Ко  времени  побега  нас  было  в  бараке  уже  400  че¬
ловек.  Побег  совершили  60  человек.  Я  не  мог  участвовать  в
нем,  так  как  еще  не  оправился  после  болезни.
 Это  был  невероятно  смелый,  до  безумия  дерзкий  побег,  но
шансы  его  на  удачу  были  ничтожно  малы.  Заключенные  на
острове  Мудьюг  не  представляли  цельного  коллектива,  спаян¬
ного  общей  идеей,  общими  интересами.  Наряду  с  большеви¬
ками  здесь  были  и  уголовники,  и  провокаторы,  в  любую  ми¬
нуту  готовые  пойти  на  предательство.  Но  даже  если  бы  этого
не  случилось,  решившихся  на  побег  ждали  почти  непреодоли¬
мые  трудности.  Нужно  было  прорваться  за  проволочные'  за¬
граждения  и  затем  с  голыми  руками  кинуться  на  вооруженную
до  зубов  стражу,  численностью  до  100  человек,  имевшую  к  то¬
му  же  пулеметы.  Но  и  после  этого,  в  случае  успеха,  трудностей
оставалось  не  меньше.  Надо  было  найти  способ  переправиться
через  пролив,  отделяющий  остров  от  материка,  затем  холодной
северной  осенью  пройти  сотни  верст  по  дебрям  и  болотам  без
компаса  и  карт.  Нужно  было  обходить  города  и  села,  кишев¬
шие  белогвардейцами,  суметь  пройти  незамеченными  мимо
множества  застав  и  разъездов.
 И  все  же  побег  состоялся.  Белогвардейскому  командова¬
нию  о  нем  стало  известно  в  тот  же  день.  На  остров  Мудьюг
выехала  специальная  комиссия,  для  поимки  бежавших  была
выслана  воинская  часть,  а  по  области  были  разосланы  теле¬
граммы  с  требованием  задержать  беглецов.
 Допросы,  следствие  на  Мудьюге  шли  весь  день  16  сентя¬
бря.  К  вечеру  13  узникам  был  вынесен  смертный  приговор.
 Опасаясь  не  только  повторного  выступления  заключенных,
но  и  неповиновения  своих  солдат,  среди  которых  нарастал  глу¬
хой  протест  против  зверств  белой  контрразведки,  тюремщики
приготовились  к  расстрелу  по-особенному:  осужденных  вывели
на  берег  моря  и  поставили  перед  двумя  цепями  солдат.  Первая
цепь,  из  менее  надежных,  должна  была  произвести  расстрел,  а
вторая,  из  солдат,  которым  белогвардейское  командование
 110

доверяло,  стояла  позади,  несколько  в  стороне  от  первой,  гото¬
вая  стрелять  по  первому  же  приказанию.  За  обеими  цепями  у
нескольких  пулеметов  изготовились  офицеры.
 Приговоренные  к  расстрелу  держались  стойко  и  мужест¬
венно,  что  вынужден  был  признать  даже  полевой  прокурор  бе¬
лых  Добровольский.  По  его  свидетельству,  расстреливаемые
умирали  со  словами:  «Да  здравствует  Советская  власть!»
 В  числе  расстрелянных  был  А.  Гурьев—рабочий,  больше¬
вик  из  Ракульской  волости  Холмогорского  уезда,  член  прези¬
диума  уездного  съезда  Советов,  делегатом  которого  был  и  я.
 После  побега  15  сентября  1919  г.  и  расстрела  13  заключен¬
ных  закончила  свое  существование  мудьюгская  каторга.  Всех
узников  Мудьюга  перевели  в  каторжную  тюрьму  в  бухте  По¬
ка  ньга.
 Массовые  расстрелы,  мудьюгская  каторга,  тюрьма,  ссылка,
зверские  расправы  белогвардейцев  и  иноземных  интервентов
не  сломили  сопротивления  и  стремления  к  победе  трудящихся
Советского  Севера.  Иоканьгская  ссыльно-каторжная  тюрьма
была  открыта  палачами,  чтобы  очистить  Архангельск  от  опас¬
ных  и  неблагонадежных  элементов,  поставить  заключенных  в
условия,  исключающие  всякую  возможность  побега.  Вот  что
писал  побывавший  в  Иоканьге  член  белогвардейского  прави¬
тельства  Соколов:  «При  самом  выходе  из  горла  Белого  моря,
на  Мурманском  берегу,  бухта,  Кругом  голые  скалы,  ни  одного
деревца.  Постоянные  неистовые  ветры.  Все  это  заставляло  из¬
давна  людей  избегать  эти,  как‘они  называли,  проклятые  богом
места.  Действительно,  трудно  представить  себе  картину  более
безотрадную.  На  сотни  верст  никакого  селения».
 Новую  каторжную  тюрьму  охраняла  свирепая  стража  во
главе  с  известным  нам  еще  по  Мудьюгу  палачом  Судаковым.
Тот  же  Соколов  писал  о  нем:  «Судаков  находил  какое-то  осо¬
бое  удовольствие  в  собственноручных  избиениях  арестантов,
для  каковой  цели  всегда  носил  толстую  дубину...  Если  бы  мне
кто-нибудь  рассказал  о  нравах  Иоканьги,  то  я  бы  ему  не  пове¬
рил.  Но  виденному  собственными  глазами  нельзя  не  верить».
 Как  и  на  Мудьюге,  каторжане  Иоканьги  должны  были  сами
строить  помещения  тюрьмы.  В  осеннюю  стужу,  под  пронизы¬
вающим  ветром  с  полярного  моря,  голодные;  полураздетые  и
разутые,  заключенные  сначала  построили  фанерный  барак  и
несколько  землянок,  затем  бревенчатый  барак.
 Невероятная  скученность,  грязь,  обилие  насекомых,  испа¬
рения  от  40-ведерных  параш,  холод  и  сырость  делали  пребы¬
вание  в  таких  постройках  невыносимым.
 111

Под  карцер,  тоже  по  опыту  Мудьюга,  был  приспособлен
заброшенный  ледник.  Узникам,  брошенным  в  такой  карцер,  не
давали  одеял,  спать  или  лежать  можно  было  только  на  голой,
мерзлой  земле.  Лишали  горячей  пищи.  Редкие  выдерживали
пребывание  в  карцере,  и  нередко  по  утрам  надзиратели  обна¬
руживали  там  трупы.
 С  последней  партией  заключенных  14  октября  1919  г.  я
был  вывезен  на  пароходе  с  острова  Мудьюг.  В  трюме  парохода
уже  находились  заключенные,  которых  везли  из  губернской
тюрьмы.  Здесь  я  встретился  с  двумя  своими  земляками  из  За¬
чачьевской  волости.  Это  были  Петр  Егорович  Шаров  —  депу¬
тат  Совета  от  граждан  деревни  Заболотье  и  Иван  Константи¬
нович  Прижимов  —  крестьянин  из  деревни  Шидозеро.
 От  Шарова  узнал  печальную  весть  о  том,  что  мой  отец,
Александр  Егорович  Окунев,  арестован  белогвардейцами  и  со¬
держится  в  подвале  дома  бывших  миллионеров-лесопромыш-
ленников  братьев  Вальновых  в  селе  Емецк.  Его  обвиняют  за
сыновей,  комиссаров-большевиков.  Один  мой  брат,  Иван,  слу¬
жил  на  крейсере  «Рюрик»,  вступил  в  ряды  Красной  Армии,
был  комиссаром  и  с  оружием  в  руках  защищал  Советскую
власть  (погиб  в  1919  г.  под  Царицыном).  Другой,  Семен,  был
расстрелян  летом  1919  г.  белогвардейцами  на  берегу  Северной
Двины  за  помощь,  оказанную  раненому  красноармейцу  (он,
будучи  насильно  призванным  в  белую  армию,'  служил  санита¬
ром).  А  я,  старший  сын,  был  арестован  как  активный  совет¬
ский  работник.
 Наша  партия  заключенных  на  Иоканще,  около  300  человек,
была  размещена  в  бараке,  сооруженном  из  фанеры.  Вдоль
стен  тянулись  двухъярусные  нары,  печей  не  бьЗло,  барак  не
освещался,  лишь  при  входе  над  дверью  висел  фонарь,  кото¬
рый  зажигали  только  ночью.  Постелей  не  было.  Спали  впо¬
валку.
 На  Иоканьге,  где  я  находился  с  14  октября  по  29  декабря
1919  г.,  ежедневно  по  утрам  производилась  поверка.  Нас,
разутых  и  раздетых,  выгоняли  на  улицу  и  заставляли  часами
стоять  на  снегу.  В  это  время  в  бараке  шел  обыск.  Когда  мы
возвращались,  все  было  перевернуто,  а  мало-мальски  ценное
из  вещей  исчезало.  Жаловаться  было  некому.  Палач  Судаков
на  поверках  кричал:  «Я  здесь  царь  и  бог!  Что  хочу,  то  и  делаю.
Мне  власть  дана  такая!  —  И,  показывая  вверх  дубинкой,  за¬
ключал:  —  А  отвечаю  я  только  перед  богом».
 Накануне  второй  годовщины  Октябрьской  революции  в
полночь  палач  Судаков  после  обильной  попойки  вывалился  с
 112
 /

пьяной  ватагой  из  караульного  помещения  и  открыл  стрельбу
по  нашему  бараку.  В  бараке  поднялся  шум,  люди  кричали,  ме¬
тались,  погас  единственный  фонарь,  наступила  зловещая  тем¬
нота...
 Наконец  стрельба  прекратилась.  Но  почти  тут  же  дверь
распахнулась,  и  в  барак  с  наганом  в  руке  вбежал  Судаков.
Он  стал  стрелять  в  арестованных...  Утром  из  барака  вынесли
9  убитых  и  30  раненых,  14  из  которых  вскоре  умерли.
 Эта  кошмарная  ночь  никогда  не  изгладится  из  моей  па¬
мяти.
 После  зверского  расстрела  нас  перестали  выводить  на  по¬
верки  и  круглые  сутки  мы  находились  взаперти  под  усиленной
охраной.
 Ежедневно  смерть  уносила  кого-нибудь  из  заключенных.
Тряпье,  остававшееся  от  умерших,  забирали  их  соседи  по  на¬
рам,  чтобы  хотя  немного  укрыться  от  пронизывающего  до  ко¬
стей  холода.
 В  конце  декабря  1919  г.  из  Архангельска  пришел  на  Ио-
каньгу  пароход  ледокольного  типа,  привез  продовольствие  и
почту.  С  почтой  пришло  предписание  белогвардейского  Архан¬
гельского  окружного  суда  доставить  в  губернскую  тюрьму
пять  заключенных,  в  том  числе  и  меня.
 Нас,  увозимых  в  губернскую  тюрьму,  остававшиеся  на
Иоканьге  свыше  тысячи  заключенных  считали  счастливчи¬
ками...
 В  команде  парохода  нашлись  матросы-земляки.  Незаметно
от  конвоя  они  кормили  нас  горячей  пищей  и  хлебом.
 Из-за  толстого  слоя  льда  пароход  вынужден  был  пришвар¬
товаться  к  берегу,  не  доходя  Соломбалы,  пригорода  Архан¬
гельска.  Стоял  сильный  мороз.  Спускались  сумерки.  Белогвар¬
дейская  свора  —  чиновники,  торговцы,  зажиточные  обывате¬
ли—  готовилась  к  встрече  нового  1920  года.  А  мы,  пятеро  за¬
ключенных,  в  лохмотьях,  полураздетые,  под  усиленным  кон¬
воем  брели  в  губернскую  тюрьму.  Встречая  нас,  люди  шараха¬
лись  в  стороны,  старушки  крестились...
 В  губернской  тюрьме  нас  разместили  по  камерам.  Я  был
водворен  на  «жительство»  на  второй  этаж  в  камеру  №  12,  с
двумя  окнами,  выходившими  на  Петроградский  проспект.
В  камере  имелись  подвесные  койки,  которые  на  день  убира¬
лись  и  прикреплялись  к  стене,  давались  соломенный  матрац,
подушка  и  одеяло.
 Нас  сидело  в  камере  семь  человек.  Иван  Андрианович  Бы¬
зов—  крестьянин  из  деревни  Звоз-Никола  Холмогорского  уез-
 Под  огненным  стягом
 113

да.  Его  арестовали  как  делегата  2-го  Холмогорского  уезднбго
съезда  Советов  крестьянских  депутатов  и  секретаря  президи¬
ума  исполкома  уездного  Совета.  Павел  Яковлевич  Черноудов
и  Николай  Васильевич  Неумоин  были  крестьянами-бедняками
из  деревни  Неверово  Ломоносовской  волости;  обоих  арестовали
по  требованию  монахинь  Холмогорского  женского  монастыря
за  то,  что  на  сельском  сходе  они  активно  -выступали  за  нацио¬
нализацию  и  передачу  земельному  обществу  принадлежавшей
монастырю  Вавгугской  водяной  мельницы.  Фамилий  других  не
помню.
 В  первой  половине  января  1920  г.  мне  была  вручена  пове¬
стка  Архангельского  окружного  суда  и  копия  обвинительного
заключения,  подписанная  членом  суда  Петуховым.  В  повестке
сообщалось:  «Крестьянин  Архангельской  гу0ернии  Холмогор¬
ского  уезда,  Зачачьевской  волости,  деревни  Заболотье  Михаил
Александрович  Окунев,  жительствующий  в  Архангельской
тюрьме  под  стражей  на  основании  581  ст.  уголовного  судопро¬
изводства,  вызывается  в  судебное  заседание  Архангельского
окружного  суда  по  Временно-уголовному  отделению  в  гор.
Холмогорах  в  качестве  обвиняемого...  на  4-ое  марта  н/стиля
1920  г.  к  9  час.  утра».
 В  обвинительном  акте  говорилось:  «Арестован  как  больше¬
вик,  как  агент  действующего  в  России  преступного  сообще¬
ства,  известного  под  общим  наименованием  «Советская
власть»  и  поставившего  целью  своей  деятельности  насильст¬
венное  ниспровержение  существующего  в  государстве  и  охра¬
няемого  законом  общественного  строя».  И  далее:  «В  первой
половине  1918  г.,  во  время  захвата  власти  в  Архангельской
губ.  вышеуказанным  преступным  сообществом  Окунев  в  Хол¬
могорском  уезде  агитировал  за  организацию  Советов;  за
упразднение  деятельности  земства...  Состоя  уже  членом  и  по¬
мощником  военного  комиссара  исполкома,  Окунев  выезжал  в
отдельные  волости  уезда  и  выступал  на  собраниях,  агитировал
за  «Советскую  власть»,  называя  ее  самой  лучшей  и  истинно
народной  властью».
 Из  белогвардейских  газет,  ставших  проникать  в  тюрьму,
а  также  от  родных  и  знакомых,  приходивших  по  воскресеньям
на  свидание  к  арестованным,  нам  стало  известно,  что  в  первых
числах  февраля  1920  г.  Красная  Армия  перешла'в  решитель¬
ное  наступление  по  всему  Северному  фронту.  Вскоре  в  печати
появились  отрывочные  сведения,  что  по  «стратегическим»  со¬
ображениям  белогвардейцы  оставили  укрепленные  позиции  на
реке  Шепилиха  и  ведут  упорные  бои  за  деревню  Звоз-Никола.
 114

Хочу  добрым  словом  помянуть  надзирателя  Пантелеева,
уроженца  деревни  Сухарево  Емецкой  волости  Холмогорского
уезда.  Он  сочувственно  относился  к  нам,  от  него  мы  получали
последние  новости.
 В  первых  числах  февраля  1920  г.  я  был  вызван  на  свидание
в  специальное  помещение  в  тюрьму,  которое  по  своему  виду  во
многом  напоминало  клетку  для  зверей.  Через  железную  ре¬
шетку  узнал  земляка  Павла  Моисеевича  Путилова,  который
привез  мне  поклон  от  матери  и  передачу—мешочек  сухарей,
пару  белья  и  немного  табаку.
 В  ночь  на  19  февраля  1920  г.,  вступив  на  очередное  дежур¬
ство,  надзиратель  Пантелеев  подошел  к  нашей  камере  и  тихо
сказал:
 —  Вашу  камеру  на  запоры  не  закрываю,  так  как  завтра  не
позднее  10  часов  дня  вся  тюрьма  будет  освобождена.  Прави¬
тельство  Миллера  бежало.  Город  остался  без  власти.
 Не  совсем  веря  надзирателю,  да  и  боясь  провокации,  мы
уговорили  дежурного,  чтобы  он  закрыл  камеру  на  засов,  будто
бы  для  того,"чтобы  мы  могли  крепко  уснуть.  Сами  же  всю  ночь
глаз  не  сомкнули,  проговорили  между  собой,  каждый  выска¬
зывал  свои  предположения,  строил  планы  на  будущее...
 Наступило  утро  19  февраля.  В  соседних  камерах  тишина.
Никаких  вызовов  тюремного  надзора.  Нет  прогулок.  Разда¬
ются  кипяток  и  пайки  хлеба.  После  завтрака  иду  в  мастер¬
скую.  К  работе  не  приступаю.  Делюсь  с  товарищами  новостя¬
ми,  переданными  надзирателем.
 Вдруг  слышим  в  нижнем  этаже  по  коридору  шум,  крики:
«Товарищи,  выходи!  Ура!  Свобода...»
 Затрещали  тюремные  запоры.  Открывается  дверь  мастер¬
ской.  Бегу  в  камеру,  а  мне  навстречу  бегут  со  второго  и  тре¬
тьего  этажей  заключенные...
 В  камере  уже  никого  нет.  Дверь  открыта.  Забираю  мешок
с  остатками  сухарей,  выхожу  на  тюремный  двор.  Меня  разы¬
скивает  Павел  Яковлевич  Черноудов.  Вот  тюремные  ворота
открываются,  и  заключенные  бросаются  на  улицу,  бегом,  все
еще  не  веря,  оглядываясь,  боясь  провокации.
 Большевики  —  организаторы  освобождения  политических
заключенных  из  тюрьмы  решили  вооружить  часть  освобожден¬
ных  и  пригнали  автомашину  с  винтовками  и  патронами.  Обза¬
ведясь  винтовкой  и  несколькими  пачками  патронов,  я  тут  же
стал  бойцом  отряда,  участвовавшего  в  восстании.
 Первые  две  ночи  я  провел  на  квартире  у  Ильи  Михайло¬
вича  Неверова,  он  меня  встретил  как  близкого  друга:  мы  с  ним
 115

работали  в  исполкоме  в  Холмогорах,  вместе  томились  в  ка¬
торжной  тюрьме  на  Мудьюге.
 Героическая  Красная  Армия  вступила  в  Архангельск
21  февраля  1920  г.  На  другой  день  в  город  прибыл  член  рев¬
военсовета  6-й  армии  Николай  Николаевич  Кузьмин.  Он  про¬
вел  беседу  с  освобожденными  из  тюрьмы,  рассказал  о  положе¬
нии  в  Советской  России,  о  положении  на  фронтах.  В  конце  бе¬
седы  Кузьмин  объявил,  что  членам  Советов  ближайших  уез¬
дов  —  Холмогорского,  Пинежского  и  Шенкурского  —  нужно
выехать  из  Архангельска  по  месту  бывшей  работы.
 Мы  быстро  составили  список  членов  Советов.  Таких  среди
нас  набралось  12  человек.  Я  был  назначен  старшим.  Нам  был
выдан  документ  на  право  выезда  из  Архангельска  и  открытый
лист  на  право  получения  лошадей  на  ямских  станциях.
 В  тот  же  вечер  мы  выехали  из  Архангельска  в  направлении
Холмогор,  а  затем  взяли  курс  на  Емецк,  где  временно  нахо¬
дился  Холмогорский  уездный  исполком  во  главе  с  его  предсе¬
дателем  Н.  Григорьевым.
 На  первом  же  заседании  президиума  уисполкома  я  был
восстановлен  в  составе  президиума  уездного  исполкома  и  на¬
значен  на  должность  начальника  Холмогорской  уездной  рабо¬
че-крестьянской  милиции.
 П.  И.,  Шамшин
 ЭПИЗОДЫ  ГРАЖДАНСКОЙ  ВОЙНЫ  В  ПОВОЛЖЬЕ
 В  июне  1918  г.  я  работал  членом  Самарского  губисполкома
и  членом  коллегии  губземотдела.  В  то  время  наш  губком  и
губревком  временно  разместились  в  Симбирске,  так  как  Са¬
мара  находилась  в  руках  белочешских  мятежников.  По  зада¬
нию  губкома  и  губревкома  и  по  личному  указанию  председа¬
теля  ревкома  В.  В.  Куйбышева  мне  приходилось  нелегально
переправляться  через  белочешский  фронт  в  Новоузенский
уезд  (он  тогда  входил  в  Самарскую  губернию)  для  вербовки
добровольцев  в  красные  полки  на  борьбу  с  врагами  Советской
власти.
 В  город  Новоузенск  мне  попасть  не  удалось,  так  как  он  уже
был  захвачен  белоказаками.  Пришлось  остановиться  в  селе
Красный  Кут.  Там  в  конце  июня  —  начале  июля  1918  г,  был
создан  штаб  Новоузенской  группы  войск  Красной  Армии,  ко¬
торый  должен  был  организовать  добровольческие  отряды  для
 116

борьбы  с  белоказаками  и  для  подавления  кулацких  восстании,
вспыхнувших  в  степных  и  приволжских  селах.
 Крестьяне-бедняки  сразу  же  откликнулись  на  наш  призыв
о  вступлении  в  красные  отряды.  К  этому  времени  из  занятых
белоказаками  селений  стали  поступать  вести  о  жестоких  рас¬
правах  кулаков  над  бедняцкими  семьями.  Они  способствовали
тому,  что  крестьяне  все  чаще  стали  приходить  к  нам  большими
группами  и  помогали  отсеивать  кулацкие  элементы.
 Но  мы  не  удовлетворялись  этим.  Мы  мало  сидели  в  штабе,
часто  выезжали  в  села,  чтобы  организовать  еще  более  широ¬
кое  добровольческое  пополнение  Красной  Армии.  С  этой  целью
с  отрядом  в  12  человек  я  побывал  в  селах  Старая  Полтавка,
Палласовка,  Иловатка,  Белокаменка,  Ново-Репное  и  других.
 Обычно  мы  действовали  так:  по  приезде  в  село  ударами
в  набат  сзывали  крестьян.  На  сходы  являлись  все  жители  от
мала  до  велика,  и  бедные,  и  богатые,  и  середняки.  Собирались
люди  с  разными  настроениями  и  взглядами,  а  наша  задача
была  сагитировать  честных  и  сочувствующих  Советской  вла¬
сти  людей  выступить  с  оружием  в  руках  на  защиту  завоеваний
Октября.  Кулаки  и  подкулачники  всеми  способами  старались
воспрепятствовать  этому.  Нередко  митинги  кончались  пота¬
совками.  Так,  в  селе  Старая  Полтавка  взбешенное  кулачье  на¬
пало  с  кольями  на  только  что  записавшихся  добровольцев  и
стало  их  избивать.  Но  сами  же  наиболее  сознательные  кре¬
стьяне  из  бедняков  дали  им  отпор,  а  мы  арестовали  зачинщи¬
ков.  В  этом  селе  в  Красную  Армию  записалось  человек  сто
пятьдесят.  Мы  без  промедления  отправили  добровольцев  в
Красный  Кут  на  подводах,  взятых  у  кулаков.  Лошадей  и  по¬
возки  с  одобрения  бедноты  объявили  конфискованными,  и  они
остались  в  красноармейских  частях  и  воинских  обозах.
 Человек  триста  навербовали  мы  в  Белокаменке,  Красном
Яре,  Иловатке,  а  в  Дьяковке  в  красные  отряды  записалось
около  250  добровольцев.  Особенно  охотно  шла  к  нам  моло¬
дежь.  Многие  приносили  с  собой  оружие  —  кто  винтовку,  кто
саблю.  В  то  тревожное  время  в  селах  было  припрятано  немало
оружия.  Беднота  запасалась  им,  чтобы  бороться  за  Советскую
власть,  а  кулаки  —  для  участия  в  вооруженных  контрреволю¬
ционных  мятежах.  В  Старой  Полтавке  при  обысках  у.  кулаков
было  найдено  до  ста  винтовок  и  даже  три  пулемета,  штук  два¬
дцать  пять  гранат.
 В  короткий  срок  были  сформированы  Новоузенский,  Кури-
ловский,  Малоузенский,  Мусульманский,  Краснокутский  полки
и  отдельный  сводный  отряд.  Но  мы  не  имели  ни  обмундирова¬
 117

ния,  ни  вооружения.  Немного  оружия  нам  прислали  астрахан¬
ские  товарищи,  поделившись  скудными  запасами.  Я  ездил  за
оружием  к  председателю  Саратовского  губисполкома  В.  П.  Ан¬
тонову,  но  получил  там  всего  50  винтовок  и  100  комплектов  об¬
мундирования.  Это  было  каплей  в  море.  В.  П.  Антонов  посове¬
товал  нам  искать  оружие  и  прочее  снаряжение  на  местах.  Ру¬
ководствуясь  такими  указаниями,  мы  и  практиковали  сбор
оружия  у  населения.
 Общая  численность  добровольцев,  из  которых  мы  сформи¬
ровали  летом  1918  г.  полки,  доходила  до  20  тысяч  человек.  Из
них  были  образованы  Новоузенская  и  Уральская  дивизии,  а
также  пополнена  25-я  дивизия.
 С  одним  из  отрядов  я  выехал  на  фронт  в  качестве  коман¬
дира  и  участвовал  в  боевых  операциях  против  белоказаков  на
направлении  Семиглавый  Мар  —  Чижинские  хутора.  В  одном
из  боев  я  был  серьезно  ранен  в  обе  ноги  и  контужен  от  раз¬
рыва  ручной  гранаты.  А  после  того  как  немного  поправился,
послан  вновь  в  Новоузенский  уезд  для  формирования  отрядов
Красной  Армии.
 Организацию  добровольческих  отрядов  нам  пришлось  ве¬
сти  в  условиях  острой  борьбы  с  кулацкими  восстаниями.  В  ав¬
густе  1918  г.  такие  мятежи  вспыхнули  среди  немцев-колони-
стов  и  кулачества  приволжских  сел  Ровное,  Черебаево,  Крас¬
ный  Яр,  Белокаменка,  Иловатка,  Беляевка,  Визенмиллер,
Привольное  и  другие.
 Кулаки  арестовывали  коммунистов  и  беспартийных  акти¬
вистов,  многих  из  них  убивали  и  сбрасывали  тела  в  Волгу.
Для  подавления  мятежа  в  эти  села  мы  срочно  выслали  два
отряда  численностью  по  150  бойцов  каждый.  Один  отряд  на¬
ступал  со  стороны  села  Беляевка,  а  другой  —  через  село  Ви¬
зенмиллер.  Позднее  отряды  соединились.
 У  села  Ровное,  которое  было  центром  сосредоточения  сил
мятежников,  произошел  настоящий  бой.  В  действиях  кулаков
чувствовался  продуманный  план.  В  двухнедельный  срок  мя¬
теж  был  подавлен  и  восстановлен  революционный  порядок.
Удалось  выявить  вожаков  восстания.  Их  выдало  само  населе¬
ние.  Мы  передали  их  ревтрибуналу  в  Покровске.
 В  сентябре  1918  г.  постановлением  ВЦИК  и  в  соответствии
с  приказом  штаба  9-й  армии  в  Новоузенском  уезде  нами  была
объявлена  первая  мобилизация  в  Красную  Армию.  Призвано
было  около  6  тысяч  человек.  К  проведению  первой  мобилиза¬
ции  мы  подготовились  хорошо,  организовали  волостные  при¬
емные  комиссии.  На  83  волости  были  созданы  3  сборных
 118

пункта  —  в  Красном  Куте,  Ершове  и  Покровске.  Сюда  были
направлены  представители  уездного  военного  комиссариата,
обеспечившие  правильный  ход  мобилизации.
 В  том  же  месяце  по  приказу  штаба  армии  мы  провели  пер¬
вую  в  уезде  реквизицию  лошадей.  Всего  было  взято  около
4-х  тысяч  лошадей.  Владельцам  их  выплачивалось  возмеще¬
ние  по  установленным  расценкам.  Несмотря  на  огромную  ну¬
жду  фронта  в  лошадях,  Советская  власть  дала  указание  под¬
ходить  осторожно  и  бережно  к  трудовому  крестьянству,  учиты¬
вая,  что  проводимая  мера  могла  отрицательно  отразиться  в
первую  очередь  на  маломощных  крестьянских  хозяйствах.
Вскоре  мы  получили  от  штаба  разъяснение  за  подписью
 В. 	В.  Куйбышева  (он  был  в  то  время  членом  реввоенсовета
1-й  армии),  в  котором  говорилось,  что  реквизицию  следует
ограничить  10  процентами  конского  поголовья.  Это  означало,
что  можно  было  брать  лошадей  только  у  кулаков.
 Второй  призыв  в  армию  проводился  нами  уже  по  распоря¬
жению  Самарского  губернского  военного  комиссариата  после
освобождения  Самары  от  интервентов  и  белогвардейцев.  На
этот  раз  в  ряды  Красной  Армии  было  призвано  около  5  тысяч
человек.  Эта  мобилизация  затянулась  с  октября  1918  г.  до
начала  1919  г.  При  ее  проведении  уже  не  было  столь  тщатель¬
ного  отбора,  поэтому  в  ряды  Красной  Армии  просочилось  и
некоторое  количество  подкулачников.  Этим  объясняется  то,
что  в  отдельных  полках  Новоузенской  группы  войск  в  1919  г.
имели  место  отказы  от  выступлений  на  фронт  и  другие  прово¬
кационные  вылазки  контрреволюции.
 Одно  из  таких  мятежных  выступлений,  организованное  ку¬
лацкими  элементами,  едва  не  стоило  мне  жизни.  Дело  было
так.  Краснокутский  полк  перебрасывали  из  Новоузенской
группы  под  Уральск.  Эшелоны  остановились  на  станции  Крас¬
ный  Кут.  Не  желая  следовать  дальше,  смутьяны  потребовали
созвать  полковое  собрание,  якобы  для  выяснения  возможности
получить  от  военного  комиссариата  обмундирование  и  жало¬
ванье.  Они  потребовали,  чтобы  на  собрание  явились  команди¬
ры,  а  также  Новоузенский  военный  комиссар  И.  В.  Аношкин,
начальник  особого  отдела  военного  комиссариата  Масляков  и
я,  уполномоченный  по  мобилизации  в  Красную  Армию.  Анош¬
кин  отсутствовал,  я  пришел  вместе  с  Масляковым  в  сопрово¬
ждении  командиров  Степана  Торгашина,  Михаила  Мордви¬
нова,  Николая  и  Ивана  Шамшиных  (последние  двое  приходи¬
лись  мне  двоюродными  братьями).  Оказалось,  что  смутьяны
выдвинули  требование  не  отправлять  полк  дальше,  так  как
 119

бойцы  будто  бы  желают  воевать  только  на  территории  своег©
уезда.  Если  же  на  территории  уезда  полк  не  нужен,  распустить
бойцов  по  домам.
 Командир  полка  Думлер  никак  не  реагировал  на  контрре¬
волюционные  высказывания  своих  подчиненных.  На  мой  во¬
прос,  почему  он  потворствует  враждебным  вылазкам,  Думлер
ответил,  что  «народ  высказывает  свою  волю».  Мне  стало  ясно,
что  поддержки  от  такого  командира  не  получить,  и  я  попытал¬
ся  объяснить  бойцам,  к  чему  ведут  их  требования,  что  это  про¬
вокация  кулацких  элементов,  которой  нельзя  поддаваться.
Большая  часть  красноармейцев  стала  было  расходиться  но
теплушкам,  но  агрессивно  настроенное  меньшинство  подняло
крик  и  потребовало  расстрелять  меня  и  Маслякова.
 И  нас  наверняка  расстреляли  бы,  если  бы  не  один  из  моих
братьев  —  Николай,  командовавший  кавалерийским  эскадро¬
ном.  Он  успел  вовремя  ускакать  за  помощью.  Мы  знали  об
этом  и  тянули  время.  Организовали  спор  с  мятежниками,  пы¬
таясь  постановкой  острых  вопросов  отвлечь  их  от  приведения
в  исполнение  своих  намерений.  Вскоре  на  станции  появился
Николай  со  своим  эскадроном  и  батальоном  пехоты.  Смутья¬
ны,  оказавшись  окруженными,  стали  разбегаться  по  вагонам,
но  мы  их  разыскали  и  арестовали.  Всего  было  арестовано  и
направлено  в  ревтрибунал  человек  тридцать.  Обо  всем  случив¬
шемся  и  о  провокационном  поведении  командира  полка  Дум-
лера  мы  тут  же  по  прямому  проводу  сообщили  командующему
4-й  армией  Т.  С.  Хвесину.
 В  начале  1919  г.  на  Восточном  фронте  создалось  особенно
тяжелое  положение.  К  Волге  и  на  соединение  с  уральскими
белоказаками  рвался  Колчак.  Им  были  уже  захвачены  Бугу-
руслан  и  значительная  территория  восточной  части  Самарской
губернии.  Нависла  непосредственная  угроза  над  Самарой.
Центральный  Комитет  партии  призвал  трудящихся,  Красную
Армию  отдать  все  силы  на  разгром  Колчака.
 Командование  Красной  Армии,  разрабатывая  план  раз¬
грома  колчаковских  банд,  вынуждено  было  снимать  с  других
участков  фронта  войсковые  части  и  вливать  их  в  ударную
группу  против  Колчака.  Были  переброшены  и  многие  части
Новоузенской  группы  войск.  В  селе  Александров  Гай  оставал¬
ся  один,  кажется  Малоузенский,  полк.  Казачьи  банды,  вос¬
пользовавшись  этим,  повели  наступление,  выбили  полк  из
Александрова  Гая.
 В  Новоузенске  в  нашем  распоряжении  находился  батальон
пехоты  и  полуэскадрон  кавалерии!  Они  были  плохо  вооружены
 *  120

и  вовсе  не  имели  артиллерии.  Понятно,  что  при  таких  неболь¬
ших  силах  организовать  оборону  города  от  белоказаков  не
представлялось  возможным.  Соединились  по  прямому  проводу
со  штабом  4-й  армии.  К  аппарату  подошел  исполняющий  обя¬
занности  командарма  Угрюмов.  Я  доложил  ему  об  обстановке
и  просил  выслать  помощь,  указав,  что  в  противном  случае  мы
не  сдержим  натиск  белоказаков.  Угрюмов  ничего  конкретного
не  обещал.
 Через  три  дня  после  этого  разговора  белоказаки  повели
наступление  на  Новоузенск.  Мы  отошли  к  железнодорожной
станции  и  там  организовали  оборону.  Я  вторично  по  прямому
проводу  вызвал  Угрюмова,  доложил  обстановку  и  просил  по¬
мочь  хотя  бы  патронами..  Он  вновь  сослался  на  отсутствие  в
данный  момент  каких-либо  резервных  частей  и  боеприпасов  и
приказал  держаться  до  последнего  патрона.
 В  первом  же  бою,  израсходовав  все  патроны,  мы  были  вы¬
нуждены  отступить.  Из  уездного  центра  заранее  были  эвакуи¬
рованы  партийные  и  советские  учреждения,  вывезено  ценное
имущество.  Остановившись  в  Малоузенске,  мы  стали  собирать
силы  для  дальнейшей  обороны.
 Штаб  армии  наконец  прислал  нам  батарею  из  четырех  ору¬
дий.  Но  даже  с  этой  батареей  силы  наши  были  явно  недоста¬
точны  для  отпора  белоказакам.  Поэтому  я  выехал  в  Красный
Кут.  Здесь  вызвал  по  прямому  проводу  военного  комиссара
Астрахани  Чугунова  и  объяснил  ему  положение  дел  на  нашем
участке  фронта.  Я  объяснил  ему,  что  штаб  армии  из  Саратова
помочь  нам  ничем  не  может,  а  казаки,  разбив  нас,  наверняка
перережут  железнодорожную  линию  и  отрежут  Астрахань  от
центра.  Чугунов  обещал  принять  срочные  меры.  И  действи¬
тельно,  на  третий  день  в  Красный  Кут  прибыл  Астраханский
коммунистический  батальон  пехоты  и  эскадрон  кавалерии,
состоявший  в  основном  из  бывших  военнопленных  венгров.
Одновременно  из  Саратова  подвезли  боеприпасы,  а  также
прибыли  три  довольно  крупных  отряда  из  добровольцев  и  мо¬
билизованных.  В  соответствии  с  оперативным  приказом  штаба
4-й  армии  образовавшаяся  боевая  группа  войск  под  общим
командованием  Кривошеева  повела  наступление  и  в  конце  мая
1919  г.  освободила  Новоузенск  от  белоказаков.  А  через  неко¬
торое  время  она  разгромила  белых  в  Александровом  Гае.
 Терпя  поражения  на  Уральском  и  Сламихинском  направле¬
ниях,  командование  белоказаков  решило  путем  глубокого  об¬
ходного  маневра  бросить  нам  в  тыл  крупные  силы  и  разгро¬
мить  Новоузенскую  группу  войск.  С  этой  целью  из  станицы
 121

Сламихинская  отряды  белоказаков  двинулись  к  станциям
Кайсатская  —  Палласовка.  Председатель  ячейки  большевиков
Палласовки  Шмидт  и  Краснокутский  военный  комиссар  Кухо-
варенко  донесли  мне  о  движении  большой  вооруженной  вра¬
жеской  группы  численностью  до  тысячи  человек.
 Для  ликвидации  этих  банд  мы  выслали  в  район  их  движе¬
ния  две  караульные  роты.  По  прямому  проводу  известили
командира  Александров-Гайской  бригады  и  просили  выслать
примерно  200  бойцов  в  помощь  караульным  ротам.  О  появле¬
нии  банд  в  тылу  предупредили  также  Астрахань.  Начальник
штаба  Александров-Гайской  бригады  Малышев  сообщил  мне,
что  командующий  4-й  армией  распорядился  выделить  необхо¬
димые  силы  для  ликвидации  белоказаков.  Благодаря  приня¬
тым  мерам  банда  была  в  основном  уничтожена  и  опасность
тылового  обхода  ликвидирована.
 В  конце  1919  г.  Новоузенский  уезд  был  передан  в  админи¬
стративное  подчинение  Саратовской  губернии.  Я  был  отозван
в  распоряжение  Самарского  губернского  военного  комисса¬
риата  и  назначен  председателем  губернской  военной  инспек¬
ции.
 А.  Б.  Вологодский
ВМЕСТЕ  С  КИРОВЫМ
 16  мая  1918  г.  Терский  Совнарком  командировал  С.  М.  Ки¬
рова  из  Владикавказа  в  Москву  с  особо  важным  поручением.
 30  мая  Сергей  Миронович  был  принят  В.  И.  Лениным.  Ки¬
ров  передал  Ленину  докладную  записку  Терского  Совнар¬
кома,  в  которой  описывалось  тяжелое  положение  на  Северном  4
Кавказе  и  содержалась  просьба  отпустить  в  помощь  краю
337  миллионов  680  тысяч  рублей  на  содержание  Северокав¬
казской  армии,  организацию  санитарно-медицинской  помощи
населению,  зарплату  рабочим  Грозненских  нефтепромыслов  и
вывоз  нефтепродуктов  в  центральные  районы  страны.
 Несмотря  на  исключительно  тяжелое  положение  Совет¬
ской  республики,  ходатайство  Терского  Совнаркома  было  удов¬
летворено  и  необходимые  средства  отпущены.  Советское  пра¬
вительство  по  указанию  В.  И.  Ленина  и  Я.  М.  Свердлова  орга¬
низовало  экспедицию  под  руководством  Кирова  для  доставки
Северокавказской  красной  армии  оружия,  боеприпасов,  об¬
мундирования  и  денег.
 122

4  июня  1918  г.  Киров  назначил  меня  начальником  транспор¬
та  оружия  и  боеприпасов  Реввоенсовета  республики.  Мне,  как
военному  представителю  Терского  Совнаркома,  было  выдано
соответствующее  удостоверение.
 По  нарядам  Реввоенсовета  оружие,  боеприпасы,  обмунди¬
рование  и  снаряжение  для  Северокавказской  армии  мы  полу¬
чали  с  интендантских  складов  Москвы  и  ряда  других  городов,
куда  были  командированы  наши  представители.
 Не  так  просто  было  получить  все  необходимое,  сосредото¬
чить  полученное  имущество  в  Москве,  погрузить  и  отправить
на  Северный  Кавказ.  Приходилось  добиваться  своевремен¬
ного  выполнения  сроков  отгрузки,  доставать  необходимое  ко¬
личество  железнодорожных  вагонов,  транспортные  средства
для  вывозки  грузов  со  складов  и  т.  д.
 Были  случаи,  когда  оружие  и  боеприпасы,  полученные  с
большим  трудом,  передавались  на  нужды  других  армий.  Так,
в  первых  числах  июля  мы  получили  на  одном  из  подмосков¬
ных  военных  складов  24  тысячи  артиллерийских  снарядов,  по¬
грузили  их  в  железнодорожные  вагоны,  доставили  в  Москву
на  Павелецкий  вокзал.  А  на  другой  день  утром  по  распоряже¬
нию  Реввоенсовета  республики  эти  вагоны  были  срочно  от¬
правлены  в  Сибирь  —  войскам,  сражавшимся  против  белочеш¬
ских  мятежников.  В  те  напряженные  .летние  дни  1918  г.  ско¬
рейший  разгром  белочехов  был  первоочередной  задачей  Крас¬
ной  Армии.
 Из-за  всего  этого  отправка  нашего  транспорта  на  Север¬
ный  Кавказ  задерживалась.
 Наконец  все  выданное  нам  оружие,  боеприпасы  и  обмун¬
дирование  были  погружены  в  два  железн9дорожных  эшелона,
и  20  июля  1918  г.  мы  выехали  с  Павелецкого  вокзала  во  Вла¬
дикавказ  по  маршруту  Москва  —  Рязань  —  Балашов  —  Пово-
рино  —  Царицын.  Первый  эшелон  сопровождал  Сергей  Миро¬
нович  Киров,  я  —  второй.  Для  охраны  эшелонов  в  наше  рас¬
поряжение  были  выделены  два  отряда  красногвардейцев
6-го  Московского  советского  революционного  полка.
 25  июля  эшелоны  прибыли  в  Царицын.  Отсюда  Сергей
Миронович  по  срочному  вызову  вынужден  был  выехать  на
Северный  Кавказ.  Руководство  транспортом  он  передал
мне.
 В  Царицыне  выяснилось,  что  дальнейшее  следование  тран¬
спорта  с  оружием  и  боеприпасами  на  Северный  Кавказ  по  же¬
лезной  дороге  невозможно,  поскольку  к  этому  времени  бело¬
казаки  Краснова  захватили  станцию  Тихорецкая.  Единствен-
 123

ный  в  то  время  железнодорожный  путь  из  Царицына  на  Се¬
верный  Кавказ  был  перерезан.
 В  сложившейся  обстановке  мне  ничего  не  оставалось  де¬
лать,  как  обратиться  к  находившемуся  в  Царицыне  члену  Во¬
енного  совета  Северо-Кавказского  военного  округа  С.  К.  Ми¬
нину  с  просьбой  оказать  содействие  в  доставке  грузов  по  на¬
значению  водным  путем  по  Волге  до  Астрахани,  а  затем  через
калмыцкие  степи.  К  сожалению,  ввиду  сложности  обстановки
мое  ходатайство  не  увенчалось  успехом.  Пришлось  дожидать¬
ся  возвращения  в  Царицын  Кирова.
 Между  тем  белогвардейское  кольцо  вокруг  Царицына  все
больше  сжималось.  Красновцы  стремились  во  что  бы  то  ни
стало  овладеть  этим  важным  промышленным  центром  и  тран-.
спортным  узлом  на  Средней  Волге,  через  который  в  централь¬
ные  районы  Советской  республики  шел  хлеб  с  Северного  Кав¬
каза,  Дона  и  Кубани,  рыба  с  Каспия,  нефть  из  Грозного  и
Баку.  Во  время  нашего  пребывания  в  Царицыне  с  25  июля  по
13  августа  1918  г.  бои  на  подступах  к  городу  шли  непрерывно.
Положение  ухудшалось  с  каждым  днем.
 В  ряды  защитников  Царицына  влилась  группа  войск  под
командованием  К.  Е.  Ворошилова,  прошедшая  с  тяжелыми
боями  700-километровый  путь  с  Украины.  Из  этой  группы  и  ^
других  красных  частей  была  создана  Коммунистическая  ди¬
визия.  Обеспечить  ее  вооружением  и  снаряжением  местные
органы  не  имели  возможности.  Поэтому  распоряжением  Во¬
енного  совета^Северо-Кавказского  округа  от  13  августа  1918г.
мне  было  приказано  передать  эшелоны  с  оружием,  боеприпа¬
сами  и  обмундированием,  предназначенные  для  Северного  Кав¬
каза,  для  вооружения  и  снаряжения  героических  защитников
Царицына.  Этот  приказ  мною  был  выполнен.
 Оборонявшим  Царицын  красным  частям  мы  передали
24  тысячи  артиллерийских  снарядов,  200  пулеметов,  30  тысяч
винтовок,  более  3  миллионов  патронов.  Вскоре-  наступление
войск  Краснова  было  приостановлено,  а  затем  им  был  нане¬
сен  сокрушительный  удар.
 В  Царицын  возвратился  Киров.  В  связи  с  осложнением  по¬
ложения  на  Северном  Кавказе  ему  удалось  получить  обратно
часть  оружия  и  боеприпасов.  Они  были  погружены  на  паро¬
ход  «Гурьевец»  и  баржу  «Матвей»  и  отправлены  в  Астрахань
для  дальнейшей  перевозки  на  Северный  Кавказ  по  степным
дорогам.
 В  Астрахань  мы  прибыли  вечером  15  августа.  А  в  тот  же
день  утром  в  городе  вспыхнул  белогвардейский  мятеж.  Как
 124

нам  стало  известно  впоследствии,  в  Астрахани  по  распоряже¬
нию  Военного  совета  Северо-Кавказского  военного  округа
была  проведена  мобилизация  в  Красную  Армию  для  оказания
помощи  Царицыну.  Часть  мобилизованных,  получив  оружие,
поддалась  на  провокацию  контрреволюционеров  и  восстала
против  Советской  власти.  Восстанием  руководили  белогвардей¬
ские  офицеры  во  главе  с  полковником  Маркевичем.
 Хотя  мы  еще  не  знали  о  том,  что  Астрахань  захвачена  мя¬
тежниками,  но  все  же  из  предосторожности  не  причалили  к
пристани,  а  остановили  суда  на  середине  Волги.  Вскоре  к
«Гурьевцу»  подошел  военный  катер.  Старшина  катера  спро¬
сил,  откуда  мы  прибыли  и  какой  груз  везем.  Я  ответил,  что  из
Царицына,  а  груз  секретный.'На  это  старшина  заявил,  что  длр
него  секрета  нет,  потому  что  груз  на  барже  охраняется  воору¬
женными  красноармейцами.  Затем  он  спросил:
 —  Какая  власть  в  Царицыне?
 Я  ответил:
 —  Советская.
 Старшина  мне  не  поверил,  сказал,  что  я  его  обманываю,
потому  что,  мол,  в  Астрахани  все  знают,  что  в  Царицыне  Со¬
ветская  власть  пала  и  город  занят  красновцами.  В  Астрахани,
продолжал  он,  тоже  новая  власть,  которая  поручила  ему  пред¬
ложить  немедленно  сдать  привезенный  нами  груз  в  распоряже¬
ние  командования  Волжской  флотилии.
 В  это  время  подошел  Сергей  Миронович.  Он  слышал  конец
разговора  и  спросил  старшину:
 —  Так  какая  же  власть  у  вас  в  Астрахани?
 На  это  последовал  ответ:
 —  Начальство  лучше  знает.
 Киров  узнал  у  старшины,  что  катер  послан  к  нам  началь¬
ником  штаба  Волжской  флотилии  Коптеевым.  Сергей  Мироно¬
вич  предложил  мне  поехать  к  Коптееву  для  Личных  перегово¬
ров.  Старшина  согласился  доставить  меня  в  штаб  флотилии.
Перед  отъездом  Киров  напутствовал  меня  и  поручил  выяснить
положение  в  городе,  а  также  взаимоотношения,  матросов
Волжской  флотилии  с  мятежниками.
 Штаб  флотилии  находился  на  одном  из  стоявших  у  при¬
чала'  пароходов.  Там  я  встретил  военного  комиссара  Северо-
Кавказского  военного  округа  Н.  А.  Анисимова,  с  которым  по¬
знакомился  еще  в  Царицыне.  Анисимов  спросил  меня,  каким
образом  я  оказался  в  Астрахани.  Пришлось  рассказать,  что
прибыл  вместе  с  транспортом  оружия  для  Северокавказской
красной  армии,  который  сопровождает  Киров,  а  сюда  Киров
 125

направил  меня  для  переговоров  с  Коптеевым  и  выяснения  по¬
ложения  в  Астрахани.
 Анисимов  подробно  рассказал,  как  произошел  мятеж,  ка¬
ким  образом  белогвардейцам  удалось  захватить  крепость,
арестовать  и  бросить  в  тюрьму  партийных,  советских  и  воен¬
ных  работников.  Он  рассказал  также,  что  ему  самому  едва
удалось  избежать  ареста  и  попасть  на  этот  пароход.
 —  Но  твердой  уверенности  в  своей  безопасности,—  заявил
Анисимов,—  у  меня  нет.  Настроенце  матросов  и  командиров
флотилии  весьма  неопределенное.  Волжская  флотилия  пока  ко¬
леблется  и  еще  не  присоединилась  к  мятежникам,  но  дейст¬
вительно  ли  предана  она  Советской  власти?
 Учитывая  создавшееся  положение,  Анисимов  не  советовал
мне  вступать  в  переговоры  с  Коптеевым,  а  предложил  вер¬
нуться  обратно,  сообщить  Кирову  о  положении  в  Астрахани
и  только  после  этого  принимать  какие-либо  меры.
 На  том  же  катере  я  вернулся  на  «Гурьевец»  и  рассказал
Кирову  обо  всем,  что  узнал.  Сергей  Миронович  решил  сам  от¬
правиться  в  штаб  флотилии  и  лично  поговорить  с  Анисимо¬
вым.  Я  сопровождал  его.
 Белогвардейцы  открыли  с  берега  по  нашему  катеру  силь¬
ный  ружейный  огонь.  Они  требовали,  чтобы  катер  подошел
к  пристани.  Пули  сыпались  градом,  и  рулевой  несколько  раз
поворачивал  к  берегу,  но  направленный  на  него  ствол  моего
нагана  вынуждал  его  продолжать  путь  к  пароходу  штаба
флотилии.
 По  прибытии  в  штаб  Сергей  Миронович  встретился  с  Ани¬
симовым,  и  они  вместе  пошли  к  Коптееву.  Вскоре  Киров  вы¬
шел  от  Коптеева  и  предложил  мне  немедленно  вернуться  к
нашему  транспорту,  установить  строжайшую  охрану  и  ждать
его  распоряжений.
 Был  уже  вечер,  когда  я,  возвратившись  на  «Гурьевец»,
объявил  на  пароходе  чрезвычайное  положение.  Красноармей¬
цы  расставили  пулеметы,  приготовились  к  бою.  После  полу¬
ночи  белогвардейцы  пытались  захватить  пароход.  Они  дважды
подплывали  к  нему  на  лодках,  но  оба  раза  были  отогнаны.
 Кирову  и  Анисимову  удалось  склонить  Коптеева  на  свою
сторону,  мобилизовать  надежных  матросов,  рабочих-коммуни-
стов  астраханских  предприятий  начать  боевые  действия  про¬
тив  мятежников.
 В  2  часа  ночи  Киров  вернулся  от  Коптеева  и  распорядился
высадить  на  берег  против  места  нашей  стоянки  часть  сопро¬
вождавших  транспорт  красноармейцев.
 126

На  рассвете  16  августа  на  берегу  Волги,  примерно  в  2  ки¬
лометрах  от  крепости,  был  собран  довольно  многочисленный-
отряд,  который  мы  снабдили  привезенным  оружием.  Было  ре¬
шено,  что  бойцы  направятся  к  крепости  под  видом  доброволь¬
цев,  желающих  присоединиться  к  мятежникам.
 Сергей  Миронович  обратился  к  бойцам  с  пламенной  речью.
Он  призвал  их  смело  идти  на  борьбу  за  власть  Советов,  за
власть  рабочих  и  крестьян.-Киров  сказал,  что  разработан  план
захвата  крепости  без  боя,  а  если  придется  брать  крепость
силой,  то  наш  отряд  хорошо  вооружен  и  сумеет  справиться  с
охраной.  Кроме  того,  закончил  он  речь,  наша  разведка  уста¬
новила,  что  мятежники  в  большинстве  своем  ушли  в  город,
там  перепились  и  в  крепость  еще  не  возвратились.
 Речь  Сергея  Мироновича  (я  тогда  впервые  слушал  его)
произвела  на  всех  сильное  впечатление.  Все  мы  горели  жела¬
нием  идти  на  штурм.
 Во  главе  с  Кировым  и  Анисимовым  отряд  направился  к
крепости.  Когда  мы  подошли  к  ней,  нас  окликнули  часовые:
 —  Кто  такие?  Куда  направляетесь?
 Им  ответили:
 —  Добровольцы,  присоединяемся  к  восставшим.  '
 Отряд  подошел  к  воротам.  В  караульном  помещении  на¬
ходились  лишь  часовые.  Согласно  разработанному  плану  не¬
сколько  красноармейцев  и  матросов  мгновенно  обезоружили
часовых  и  открыли  ворота.
 Затем  отряд  подошел  к  казарме,  где  спала  охрана,  и,  за¬
хватив  ее  врасплох,  разоружил  без  боя.  Сопротивление  ока¬
зал  только  главарь  мятежников  полковник  Маркевич,  который
тут  же  был  схвачен  и  расстрелян.
 Мы  освободили  партийных,  советских  и  военных  работни¬
ков,  находившихся  в  крепостной  тюрьме.
 По  распоряжению  Кирова  ни  один  человек  не  был  выпу¬
щен  за  пределы  крепости.  Благодаря  такой  предосторожности
белогвардейцы  в  городе  не  догадывались,  что  крепость  захва¬
чена  нашим  отрядом.  К  утру  они  без  опаски  стали  возвра¬
щаться  в  крепость.  Здесь  мы  их  арестовывали  и  разоружали.
 В  течение  дня  16  августа  город  был  полностью  освобожден
от  белогвардейцев.  Бежавшие  остатки  белобандитов  стали  на¬
капливать  свои  силы  в  предместье  Астрахани,  на  противопо¬
ложном  берегу  Волги.  Чтобы  ликвидировать  возникшую  уг¬
розу  и  уничтожить  врага,  было  решено  немедленно  послать
туда  вооруженный  отряд  матросов  и  отряд  красноармейцев  из
охраны  транспорта  под  моим  командованием.
 127

Высадившись  недалеко  от  позиций  мятежников,  мы  осмо¬
трелись,  но  нигде  поблизости  врага  не  заметили.  Наш  отряд
двигался  следом  за  отрядом  матросов.  Без  боя  мы  заняли  по¬
селок.
 В  это  время  белогвардейцы,  находившиеся  в  засаде,  за¬
хватили  пристань  и  пароходы,  на  которых  мы  прибыли.  Мы
оказались  в  крайне  опасном  положении.  Нашим  отрядам  ни¬
чего  другого  не  оставалось,  как  объединиться  и  немедленно
предпринять  попытку  отбить  обратно  пристань  и  пароходы.
 Отрядом  матросов  командовал  опытный  военный  моряк,
который  быстро  организовал  оборону  в  нескольких  домах,
удобных  для  укрытия.  Бой  продолжался  более  двух  часов*
С  обеих  сторон  были  убитые  и  раненые.  К  нам  на  помощь  при¬
был  вооруженный  пулеметами  отряд  матросов  и  рабочих-ком-
мунистов  Астрахани  во  главе  с  Кировым.  Общими  усилиями
нам  удалось  захватить  пристань  и  пароходы,  а  затем  разгро¬
мить  остатки  белогвардейцев.
 Так  бесславно  закончился  белогвардейский  мятеж  в  Астра¬
хани  в  августе  1918  г.  В  городе  была  восстановлена  Советская
власть  и  спасены  большие  запасы  снаряжения,  артиллерийских
снарядов,  оружия,  боеприпасов,  транспортные  средства  и  дру¬
гое  военное  имущество,  привезенное  нашей  Экспедицией  и  при¬
сланное  ранее  реввоенсоветом  Восточного  фронта.
 Вскоре  после  этого  С.  М.  Киров  уехал  в  Пятигорск.  Перед
отъездом  он  в  присутствии  Н.  А.  Анисимова  заявил,  что  остав¬
ляет  экспедицию  и  транспорт  на  мою  ответственность  и  пору¬
чает  мне  организовать  в  Астрахани  базу  снабжения  оружием  и
боеприпасами  Северокавказской  армии,  а  военкома  Анисимова
просит  помочь  транспортными  средствами  для  доставки  грузов
через  калмыцкие  степи.  Сергей  Миронович  оставил  в  мое  рас¬
поряжение  свой  сейф  с  документами  и  крупной  суммой  денег
для  расходов  на  нужды  базы.
 Анисимов,  выяснив  положение  с  транспортом  в  Астрахани,
заявил  мне,  что  транспорт  достать  невозможно  и  поэтому  при¬
дется  мобилизовать  калмыков  с  верблюдами  и  перевозить  ору¬
жие  на  арбах.  На  это  потребуется,  конечно,  немало  времени,
но  другого  выхода  нет.  Я  не  согласился  и  вместе  с  красноар¬
мейцами  6-го  Московского  полка  продолжал  настойчиво  ис¬
кать  транспортные  средства.  Анисимов,  как  мог,  помогал  нам.
Нам  повезло.  Вблизи  Астрахани  мы  обнаружили  на  желез¬
нодорожных  платформах  10  исправных  грузовиков.  Не  теряя
времени,  погрузили  на  автомашины  ящики,  в  которых  находи¬
лось  200  тысяч  патронов,  установили  на  них  пулеметы  и  29  ав-
 128

густа  степью  выехали  по  маршруту  Астрахань  —  Яндыки  —
Яшкуль  —  Арзгир  —  Святой  Крест  —  Георгиевск.
 Перед  самым  нашим  отъездом  в  Астрахань  прибыл  из  Ца¬
рицына  командир  Стальной  дивизии  Д.  П.  Жлоба.  Он  попро¬
сил  довезти  его  до  Святого  Креста.  Я  согласился.  На  грузови¬
ках  с  патронами  разместился  также  небольшой  отряд  его  ох¬
раны.
 30  августа  мы  добрались  до  реки  Маныч.  Близилась  ночь.
Дальше  ехать  было  нельзя,  так  как  деревянный  мост  через
Маныч  оказался  заваленным  грудой  всякого  хлама,  С  по¬
мощью  охраны  Жлобы  мои  красноармейцы  и  шоферы  очисти¬
ли  мост  от  завала  и  восстановили  его.  Утром  тронулись
дальше.
 Патроны  были  доставлены  в  Георгиевск.  Командование  ча¬
стей  Красной  Армии  благодарило  нас  за  привезенные  боепри¬
пасы  и  убедительно  просило  меня  немедленно  вернуться  в
Астрахань  за  новым  транспортом  оружия.  Пришлось  снова
собираться  в  дорогу.
 В  Астрахань  я  вернулся  4  сентября  и  доложил  Н.  А.  Ани¬
симову  о  результатах  первого  рейса.  Сразу  же  принялся  за
снаряжение  второго  транспорта.  Стояла  очень  жаркая  погода,
жара  доходила  до  50  градусов  в  тени,  и  днем  невозможно  было
ехать  по  раскаленной  степи.  Мы  решили  выехать  с  рассветом,
с  тем  чтобы  после  полудня  сделать  остановку,  укрыться  от
солнца  под  машинами  и  продолжить  путь,  когда  спадет  жара.
Анисимов  помог  переправить  груженые  автомашины  паромом
на  другой  берег  Волги.  И  вот  мы  опять  едем  по  степной  до¬
роге.  И  на  этот  раз  мы  доставили  в  Георгиевск  200  тысяч  пат¬
ронов  да  еще  трехтонный  грузовик  с  медикаментами.
 В  конце  сентября  1918  г.  С.  М.  Кирову  понадобились  доку¬
менты  и  денежные  средства,  которые  он  оставил  мне  на  хра¬
нение.  С  очередным  рейсом  транспорта  я  прибыл  в  Пятигорск.
 В  Пятигорске  мне  и  сопровождавшим  транспорт  красно¬
армейцам  не  раз  приходилось  помогать  Сергею  Мироновичу  в
качестве  связных,  выполнять  его  задания  во  время  налета
шкуровцев  на  Ессентуки,  участвовать  в  отражении  нападения
банды  Ильина  на  Кисловодск.  Во  всех  этих  боевых  операциях
лично  участвовал  и  С.  М.  Киров.
 Однажды  Сергей  Миронович  пришел  на  квартиру,  где  я
жил  на  постое  вместе  с  красноармейцами.  Он  был  в  сильном
возбуждении,  рассказал  об  отступлении  красных  частей  на
 Под  огненным  стягом
 129

Армавир,  Невинномысскую  и  Минеральные  Воды.  Со  дня  на
день  ожидалось  наступление  белых  на  Пятигорск.  Сколько-
нибудь  крупных  сил  для  отражения  натиска  противника  не
было.  Сложившееся  положение  вынуждало  нас  оставить  город.
Местом  эвакуации  советских  учреждений  из  Пятигорска  была
избрана  Астрахань.  Туда  Киров  предложил  следовать  и  нам.
 Наш  небольшой  отряд  с  трудом  добрался  до  Георгиевски.
Здесь  мы  присоединились  к  одной  из  отступавших  частей
11-й  армии.  Шли  на  Астрахань  по  безводным  калмыцким  сте¬
пям  пешком,  ехали  на  лошадях  и  верблюдах.  До  Маныча  с
нами  двигался  довольно  большой  обоз  с  продовольствием,
конный  и  на  автомобилях.  При  переправе  через  Маныч  авто¬
мобили  пришлось  бросить  из-за  отсутствия  бензина.  Не  было
воды,  стали  падать  лошади.  На  арбах,  запряженных  верблю¬
дами,  дальше  пришлось  везти  лишь  продовольствие  и  воду.
По  мере  освобождения  арб  от  поклажи  их  использовали  для
перевозки  раненых  и  больных.
 Тяжелым,  изнурительным  был  переход  через  степи  от  Свя¬
того  Креста  до  Астрахани.  Свирепствовала  эпидемия  тифа.
Она  унесла  многих  наших  товарищей.  Почти  половина  людей
погибла.  Измученные  и  больные,  пришли  мы  в  Астрахань.
 Я  явился  к  С.  М.  Кирову,  занимавшемуся  в  то  время  орга¬
низацией  помощи  отступающим  частям  11-й  армии.  Вскоре  мы
узнали,  что  Сергей  Миронович  заочно  избран  делегатом
VI  Всероссийского  съезда  Советов.  В  ноябре  1918  г.  он  вы¬
ехал  на  съезд.  Мне  довелось  сопровождать  его  в  этой  поездке.
 В  конце  1918  г.  по  поручению  II  Чрезвычайного  съезда  Со¬
ветов  Северного  Кавказа  С.  М.  Киров  вновь  обратился  к  Со¬
ветскому  правительству  с  просьбой  о  помощи.  Ходатайство  и
на  этот  раз  было  удовлетворено.  Были  выделены  денежные
средства,  оружие,  боеприпасы,  обмундирование  и  снаряжение
для  героически  отражавших  натиск  белогвардейцев  частей  Се¬
верокавказской  армии.  С  целью  доставки  всего  этого  из  Мо¬
сквы  на  Северный  Кавказ  была  организована  вторая  экспе¬
диция  под  руководством  Сергея  Мироновича  Кирова.  В  ее
распоряжение  предоставили  железнодорожный  эшелон,  со¬
стоявший  из  товарных  вагонов,  двух  пассажирских  и  не¬
скольких  платформ.
 В  пассажирских  вагонах  разместились  члены  экспедиции,
в  товарные  погрузили  мотоциклы,  запасные  части,  различное
военное  снаряжение,  обмундирование,  а  на  открытые  плат¬
формы—  десять  американских  легковых  автомашин  «Патфин-
дер».
 130

В  Астрахань  экспедиция  прибыла  16  января  19Ь9  г.  Ока¬
залось,  что,  когда  автомашины  были  погружены  в  Москве  на
платформы,  механик  экспедиции  не  проверил,  спущена  ли  вода
из  блоков  и  радиаторов,  а  так  как  стояли  сильные  морозы,  то
автомашины  вышли  из  строя.  Из-за  этого  экспедиции  при¬
шлось  задержаться  в  Астрахани  на  две  недели,  пока  в  авто-,
ремонтных  мастерских  были  отремонтированы  или  заменены
блоки  и  радиаторы.
 Наконец  ремонт  был  закончен,  и  экспедиция  выехала.  Мо¬
розы  спали,  но  начались  сильные  снегопады,  метели  и  бураны.
Дороги  были  занесены  снегом,  и  двигаться  по  степи  было
очень  трудно.  Американские  автомашины,  приспособленные  к
городским  асфальтированным  дорогам,  быстро  портились  и  за¬
стревали  в  сугробах.
 Я  несколько  задержался  в  Астрахани,  дожидаясь  оконча¬
ния  ремонта  последних  автомашин.  Мне  пришлось  догонять
экспедицию  на  грузовой  полуторке,  которую  я  получил  у  пред¬
ставителя  Северо-Кавказского  военного  округа  в  обмен  на  аме¬
риканскую  автомашину.  С  трудом  продвигались  мы  по  засне¬
женной  степной  дороге.  Но  вот  стали  натыкаться  на  автома¬
шины  экспедиции,  беспомощно  стоявшие  в  степи  на  расстоя¬
нии  десятков  километров  одна  от  другой.  Шоферы  и  механики
тщетно  пытались  их  отремонтировать.
 Не  доезжая  километров  сорок  —  пятьдесят  до  Кизляра,  я
увидел  вдали  еще  один  полузанесенный  снегом  одиноко  сто¬
явший  автомобиль.  Мы  остановили  полуторку  и  вместе  с  шо¬
фером,  пробираясь  по  глубоким  сугробам,  направились  к  авто¬
мобилю.  Вдруг  со  стороны  застрявшей  машины  грянули  два
выстрела.  Стреляли  из  карабина  в  нашу  сторону.  Я  решил
все  же  подобраться  поближе  и  выяснить,  в  чем  дело.  Шоферу
предложил  вернуться  к  нашей  машине.  Однако  тот  не  согла¬
сился  и,  взяв  карабин,  последовал  за  мной.  После  того  как
мы,  зарываясь  в  глубокий  снег,  проползли  вперед  несколько
сот  метров,  заметили  прятавшегося  за  большой  снежный  холм
человека  с  карабином  и  биноклем.  Приглядевшись,  мы  узнали
его.  Это  был  Оскар  ЛещинСкий  —  уполномоченный  Совнар¬
кома  Терской  республики.
 Я  окликнул  Лещинского.  Он  тоже  узнал  нас  и  сильно  обра¬
довался.  Вместе  с  Лещинским  мы  подошли  к  неисправной  ав¬
томашине.  Возле  нее  стоял  еще  один  человек.  Каково  же  было
наше  изумление,  когда  мы  увидели,  что  это  Киров.  По  нашим
расчетам,  он  должен  был  уже  прибыть  в  Кизляр.  Сергей  Ми¬
ронович  еле  сдерживал  радость.  Да  и  было  чему  радоваться!
 131

Как  оказалось,  он  вез  три  ящика  с  деньгами.  А  фронт  проходил
к  этому  времени  где-то  уж  совсем  недалеко.  Как  выяснилось
позже,  Терская  область  была  уже  занята  белогвардейцами,  а
Кизляр  захвачен  бичераховцами.
 Киров  дружески  жал  нам  руки,  не  без  юмора  рассказы¬
вал  о  многочисленных  перипетиях  трудного  пути  от  Астрахани.
Потом  он  распорядился  перегрузить  на  полуторку  ящики  с
деньгами,  установить  пулемет  «Максим»  и  возвращаться  в  Ас¬
трахань.
 К  Форпосту,  предместью  Астрахани  на  правом  берегу
Волги,  мы  прибыли  поздно  вечером,  и  в  темноте  Сергей  Миро¬
нович  решил  не  рисковать  и  не  переправляться  на  машине  по
льду.  Мы  с  Кировым  остались  ночевать  на  правом  берегу,  а
Лещинский  ушел  в  Астрахань  один.
 Несмотря  на  то  что  началась  оттепель  и  переправляться
по  льду  через  Волгу  было  опасно,  утром  мы  решили  все  же
рискнуть.  Тронулись  в  путь.  Под  тяжестью  груженой  автома¬
шины  лед  гнулся  и  оседал.  Машина  медленно  продвигалась
вперед.  Вот  уже  совсем  рядом  Астрахань.  Казалось,  что  все
закончилось  благополучно.  Но,  не  доезжая  метров  триста  до
берега,  наш  шофер  вдруг  чего-то  испугался,  затормозил,  и  тут
же  послышался  треск  ломающегося  льда.  Автомашина  и  нахо¬
дившиеся  в  ней  ящики  с  деньгами  пошли  ко  дну.  Киров,  шо¬
фер  и  я  едва  успели  выскочить  из  машины  и  отбежать  на
безопасное  расстояние  от  образовавшейся  полыньи.
 Для  того  чтобы  достать  автомобиль  со  дна  Волги,  при¬
шлось  пригласить  водолазов,  которые  десять  дней  искали  ее.
Сильное  течение  отнесло  автомашину  далеко  в  сторону.  Когда
ее  извлекли  из  воды,  оказалось,  что  ящики,  в  которых  были
упакованы  деньги,  лишь  немного  разошлись  по  углам.  А  так
как  ящики  были  еще  крепко  перевязаны  толстыми  веревками,
деньги  не  рассыпались  и  сохранились.  Промок  только  верхний
слой.  Нам  удалось  их  быстро  высушить.  Все  деньги  были  спа¬
сены.
 С  тех  пор,  когда  происходили  описываемые  события,  про¬
шло  более  50  лет.  Память  не  сохранила  некоторых  деталей.
Но  на  всю  жизнь  сохранился  в  моей  памяти  светлый  образ
Сергея  Мироновича  Кирова  —  замечательного  большевика,  та¬
лантливого  организатора,  простого  и  обаятельного  человека.
И  я  горд,  что  в  грозные  годы  гражданской  войны  мне  выпало
счастье  работать  под  его  непосредственным  руководством.
 132

/7.  В.  Чекунов
 КАЗАЧИЙ  СОВЕТСКИЙ  ПОЛК
 В  нескольких  десятках  километров  западнее  Царицына  рас¬
кинулась  казачья  станица  Качалинская.  Земельные  угодья
здесь  были  малоплодородны,  частые  засухи  сжигали  посевы.
Хорошо  жилось  лишь  станичной  верхушке  —  станичному  ата¬
ману  и  крепким  казакам-кулакам.  Положение  рядовых  каза¬
ков  мало  чем  отличалось  от  положения  крестьян  в  других  гу¬
берниях  России.  Вся  качалинская  беднота  находилась  в  дол¬
говой  кабале  у  местного  купца  Бабушкина.  Припеваючи
жили  и  духовные  отцы,  образовавшие  в  станице  три  прихода.
Кроме  установленных  треб  за  крестины,  венчания,  похороны,
соборования  и  поминки  они  производили  еще  поборы  по
дворам.
 Тяжелым  бременем  для  казаков  была  19-летняя  воинская
повинность.  Согласно  положению  казаки  отбывали  ее  со  сво¬
ими  конями,  обмундированием  и  полным  снаряжением.  Про¬
служив  четыре  года  действительной  службы,  казак  обязан  был
еще  четыре  года  содержать  в  упитанном  состоянии  своего
коня,  даже  в  том  случае,  если  он  был  ему  не  нужен.  А  обмун¬
дирование  и  сбрую  нужно  было  держать  исправными  все
19  лет,  периодически  по  требованию  властей  представлять  их
на  осмотр.  Кроме  воинской  повинности  казаки  в  течение  пяти
лет  отбывали  местную  службу  —  на  пожарах,  при  церкви,  ох¬
раняли  леса.  Для  простых  казаков  были  закрыты  двери  на
фабрики  и  заводы,  в  средние  и  высшие  учебные  заведения.  Тем
самым  царизм  искусственно  отгораживал  казачью  массу  от
трудового  населения  городов  и  сел  России.
 В  конце  декабря  1917  г.  я  вернулся  с  фронта  домой,  на
хутор  Байбаев  станицы  Качалинской.  На  фронте  мне  довелось
пережить  бурные  события  семнадцатого  года,  по  достоинству
оценить,  чего  стоили  программы  и  дела  различных  буржуаз¬
ных  партий.  Как  и  многие  другие  рядовые  казаки-фронтовики,
я  понимал,  что  правильной,  отвечавшей  народным  надеждам
была  линия  большевиков.
 Но  что  же  происходило  в  моей  родной  станице?  Советская
власть,  за  которую  я  боролся  на  фронте  вместе  с  другими  сол¬
датами  и  казаками,  будучи  председателем  полкового  и  членом
дивизионного  комитетов  6-й  пехотной  дивизии,  ко  мне  на  ро¬
дину  еще  не  пришла.  Станицами  и  хуторами  по-прежнему  уп¬
равляли  атаманы.  В  нашей  станице  был  расквартирован
 133

??  й  казачий  полк»  в  котором  царил  враждебный  Советской
власти  дух;  офицеры  и  казаки  полка  носили  погоны.  Его
командир  полковник  Якушов  впоследствии  возглавлял  антисо¬
ветские  банды.  Здесь  же  размещался  и  4-й  Донской  казачий
имени  графа  Платова  полк,  в  котором  преобладали  революци¬
онные  настроения.  Казаки  и  офицеры  ходили  без  погон.  Ко¬
мандир  полка  Никулин  поехал  представляться  Донскому  пра¬
вительству  (он  поехал  без  погон)  и  прибыл  с  серебряными  по¬
гонами  на  плечах.  Казаки  возмутились  и  отстранили  Никулина
от  командования  полком,  избрав  командиром  офицера  Кузю-
бердина.  Но  скоро  оба  полка  были  демобилизованы,  и  казаки
разъехались  по  домам.
 Хотя  в  сердцах  рядовых  казаков  кипела  ненависть  к  контр¬
революционному  Донскому  правительству,  нам,  большевист¬
ски  настроенным  фронтовикам,  пришлось  провести  немалую
агитационную  работу  среди  населения  и  в  обоих  полках,  чтобы
добиться  избрания  Советов  в  станице  и  на  хуторах.  Органы
Советской  власти  были  созданы  и  во  всем  2-м  Донском  ок¬
руге  *,  центром  которого  являлась  станица  Нижнечирская.
 Однако  вскоре  станица  была  занята  белоказаками,  и  испол¬
ком  Совета  2-го  Донского  округа  переехал  в  город  Калач-на-
Дону.  И  там  кадеты  не  дали  большевикам  работать.  Пришлось
перебраться  в  станицу  Качалинскую.
 Чтобы  обсудить  сложившееся  тяжелое  положение  в  связи  с
наступлением  кадетов,  исполком  Совета  решил  созвать  9  мая
1918  г.  собрание  казаков-фронтовиков.  Я,  как  и  многие  другие
фронтовики,  получил  извещение  явиться  в  станицу  Качалин¬
скую.  В  назначенный  день  вместе  с  односельчанином  Гаврилой
Ефремовым  мы  отправились  в  путь.  Встретившийся  нам  ста¬
ничный  фельдшер  сообщил,  что  станицу  заняли  кадеты.  Мы
все  же  пошли  в  станицу.
 На  первой  улице  мы  увидели  вооруженного  незнакомого
казака,  прохаживавшегося  взад  и  вперед  с  винтовкой  напере¬
вес.  Его  вид  вызвал  во  мне  возмущение.  Я  обругал  его,  но  ка¬
зак  никак  не  реагировал  на  мои  слова.  По  всей  вероятности,
он  выполнял  приказ:  всех  пропускать  и  никого  не  выпускать
из  станицы.  Тем  временем  кадеты  захватили  на  складе  часть
патронов,  походную  кухню,  взяли  с  собой  офицеров  бывшего
38-го  и  4-го  казачьих  полков,  остававшихся  в  Качалинской
после  демобилизации,  арестовали  нескольких  местных  активи-
 1  Округ  —  военно-административная  единица  бывшей  Области  войска
Донского.
 134

стов  (одного  из  йих,  Иванова,  они  застрелили)  и  спешно  по¬
кинули  станицу.
 Еще  в  самом  начале  налета  местный  казак  П.  В.  Бахторов,
оседлав  коня,  поскакал  на  станцию  Качалино  и  сообщил  по
телефону  в  Царицын  о  случившемся.  В  Царицыне  дали  указа¬
ние  выслать  к  нам  броневик,  а  стоявший  на  станции  кавале¬
рийский  отряд  тут  же  погнался  за  беляками.
 Пока  все  это  происходило,  фронтовики  решили  все  же  про¬
вести  свое  собрание.  Председателем  избрали  меня.  Вскоре  в
станицу  прибыл  автоброневик,  собрание  пришлось  ^прервать.
Я  сел  в  машину.  Мы  помчались  к  Дону.  Но  кадеты  уже  были
на  правом  берегу.  Пулеметчик  дал  две  очереди,  кадеты  не  от¬
вечали.  Вернулись  обратно.
 Собрание  продолжалось  два  дня.  Собирались  три  раза.
В  конце  концов  постановили  организовать  защиту  от  новых
набегов  кадетов.  Решили  создать  вооруженный  отряд,  в  кото¬
рый  собрание  обязало  вступить  всех  казаков  в  возрасте  до
40  лет,  способных  носить  оружие.  В  течение  трех  дней  мы
сформировали  трехтысячный  отряд.  Для  руководства  им  был
создан  штаб  обороны  и  избран  командный  состав.  Вооружив¬
шись  винтовками  и  пулеметами,  оставшимися  после  демобили¬
зации  казаков,  отряд  занял  30-километровую  линию  обороны
по  левому  берегу  Дона  —  от  хутора  Вертячий  до  станицы
Иловлинская.  Была  установлена  связь  с  Иловлинским  отря¬
дом  Богатырева  на  правом  фланге  и  с  Писковатским  отрядом
Лебедева  слева.  Заставы  связали  со  штабом  телефоном.  Так
начались  у  нас  военные  действия.
 Существенным  недостатком  была  слабая  организация  пита¬
ния  людей,  а  также  плохая  доставка  фуража.  Первое  время
казаки  питались  за  счет  своих  хозяйств.  Но  так  прокормить
длительное  время  трехтысячный  отряд,  конечно,  было  невоз¬
можно.  Поэтому  после  неоднократного  обсуждения  этого  во¬
проса  в  штабе  обороны  было  решено  создать  5-й  казачий  со¬
ветский  полк,  включив  в  него  казаков  1893—1896  годов  рожде¬
ния.
 Военным  комиссариатом  2-го  Донского  округа  в  5-й  полк
были  призваны  казаки  этих  возрастов  из  станиц  Ново-Гри¬
горьевская,  Иловлинская  и  Трехостровянская.  Наш  полк  при¬
числили  к  Красной  гвардии.  Выдали  обмундирование,  оружие
и  боеприпасы,  за  лошадей  нам  заплатили  деньги.  Наладилось
регулярное  снабжение  продовольствием  и  фуражом.  Мораль¬
ное  состояние  бойцов  полка  повысилось.
 Первым  командиром  5-го  казачьего  советского  полка  стал
 135

казак  Федос  Терентьевич  Кузюбердин.  Когда  же  он  был  из¬
бран  членом  казачьей  организации  при  ВЦИК,  в  командова¬
ние  полком  вступил  автор  этих  строк,  до  этого  состоявший  по¬
мощником  Кузюбердина.  Моими  помощниками  служили  храб¬
рые,  волевые  люди  —  И.  В.  Табунщиков,  затем  Ф.  М.  Табун¬
щиков,  затем  Ф.  М.  Сазонов,  командирами  батальонов  —  Бо¬
гатырев  и  Иваненко,  командирами  сотен  —  В.  И.  Калмыков,
А.  Ф.  Горин,  А.  Никитин,  Ханов,  Богачев  и  другие,  казначеем
полка  —  М.  Б.  Бережнов.
 Кадеты  не  раз  пытались  на  нашем  участке  форсировать
Дон.  Это  им  не  удавалось.  Тогда  они,  нащупав  слабое  место  в
нашей  обороне  в  районе  станицы  Новогригорьевская,  перепра¬
вились  через  реку  и  потеснили  оборонявшийся  там  Новогри¬
горьевский  отряд,  который  отступил  к  Иловлинской.  Вскоре,
придя  в  Качалинскую,  этот  отряд  влился  в  наш  полк.  Он  стал
именоваться  Новогригорьевским  батальоном.  Недолго  продер¬
жался  и  Иловлинский  отряд.  И  он  прибыл  в  Качалинскую.  От¬
ряд  также  вошел  в  наш  полк,  получив  наименование  Иловлин-
ского  батальона.
 Положение  полка  было  тяжелым.  Наш  правый  фланг  ока¬
зался  открытым.  Нависла  угроза  окружения.  Передовые  части
кадетов  закрепились  на  левобережье  Дона  и  отсюда  повели
наступление  на  позиции  полка.  Они  вплотную  подошли  к  на¬
шим  позициям  недалеко  от  железной  дороги,  ведущей  к  Илов¬
линской.  Началась  перестрелка.  Кадеты  вкатили  орудия  на
платформу  вагона  и  стали  обстреливать  нас  шрапнелью.  Мы
же  не  могли  ответить  артиллерийским  огнем:  орудий  у  нас  не
было.  Видя  это,  кадеты  действовали  нагло.  Все  же  полк  своих
позиций  не  сдал.  А  вскоре  из  Царицына  подошел  бронепоезд,
заставивший  противника  отойти.
 Через  несколько  дней  я  получил  распоряжение  ввиду  об¬
щего  ухудшения  обстановки  оставить  занимаемую  позицию  и
срочно  отвести  полк  к  станции  Качалино.  Отходили  цепью.
Когда  я  с  двумя  сотнями  прибыл  на  станцию,  пехотные  части
полка  уже  были  погружены  в  вагоны.  Погрузились  и  мы.  Поезд
тронулся  по  направлению  к  Царицыну.  У  Паншинского  же¬
лезнодорожного  моста  кадеты  нас  обстреляли,  но  потерь  не
было.  На  станции  Гумрак  полк  выгрузился.  Здесь  же  сосре¬
доточились  и  отряды,  отошедшие  из  других  станиц  и  волостей.
Вскоре  нам  стало  известно,  что  враг  занял  станицу  Качалин¬
скую. 	^
 Положение  Царицына,  охваченного  вражеским  кольцом,
было  критическим.  В  тяжелые  дни  октября  1918  г.  наш  полк
 136

получил  задание  занять  сторожевое  охранение  в  районе  Горо¬
дища.  Полк  прибыл  в  Городище.  Осмотрев  позиции,  я  отпра¬
вился  на  отведенную  мне  квартиру.  Это  был  дом  местного  свя¬
щенника.  Надо  сказать,  что  мы  ходили  в  казачьей  форме,  в
шароварах  с  лампасами,  и  священник  принял  нас  за  кадетов.
К  моему  приходу  его  жена  зажарила  курицу,  и  священник  со-,
бирался  меня  угостить.  Но  в  этот  момент  вошел  казак  и  обра¬
тился  ко  мне:  «Товарищ  командир,  вам  падет».  Священник  так
перепугался,  что  уронил  тарелку.  После  этого  хозяин  дома
сбежал  и  больше  не  появлялся.
 Пакет  содержал  приказ  о  выступлении.  Полк  получил  за¬
дание  прорвать  вражеское  кольцо  в  районе  села  Орловка,  а
свои  позиции  передать  одному  из  полков  Доно-Ставрополь-
ской  дивизии.
 С  марша  мы  ударили  по  врагу.  Противник,  имевший  в  сво¬
ем  распоряжении  6-дюймовые  орудия  и  много  пулеметов,
встретил  нас  массированным  огнем.  Завязался  жаркий  бой.
Цепи  залегли.  Но  вот  вижу,  в  самый  разгар  боя  недалеко  от
передовых  позиций  полка  остановился  легковой  автомобиль.
В  нем  кроме  шофера  сидело  четверо.  Двоих  я  хорошо  знал  —
военкома  2-го  Донского  округа  (фамилии  его  не  помню)  и
начальника  северного  участка  10-й  армии  Колпакова.  Другие
двое  мне  не  были  знакомы.
 Я  подошел  к  машине.
 —  Член  Цека  Сталин,—  отрекомендовался  один  из  при¬
ехавших,  подавая  руку.
 Другим  был  командующий  10-й  армией  Ворошилов.  Не¬
смотря  на  то  что  кругом  то  и  дело  свистели  вражеские  пули,
они  им  не  кланялись.  Такое  поведение  высших  начальников  в
боевой  обстановке  ободряюще  действовало  на  бойцов.
 Выслушав  мой  короткий  доклад,  Сталин  и  Ворошилов
уехали,  на  прощание  пожелав  нам  успеха.  Я  занял  свое  место
на  командном  пункте.
 Передовые  цепи  полка  залегли.  Командир  сотни  Калмыков
донес,  что  продвигаться  вперед  невозможно:  мешает  сильный
огонь.  Я'пробрался  в  расположение  сотни  Калмыкова.  Кар¬
тина  стала  ясной.  Сосредоточившись  в  рытвинах  у  Орловского
кладбища,  кадеты  из  пулеметов  простреливали  все  простран¬
ство,  по  которому  мы  должны  были  наступать.  Я  распорядился
срочно  установить  телефонную  связь  с  нашей  батареей.  Кор¬
ректировать  стрельбу  батареи  поручил  бывшему  артиллери-
сту-наводчику  командиру  сотни  Калмыкову.
 Первый  же  снаряд  угодил  в  цель.  Пулеметы  умолкли.  Зал¬
 137

пы  наносили  сильный  урон  вражеской  пехоте.  Оставшиеся  в
живых  кадеты  бросились  в  бегство.  Преследуя  их,  мы  ворва¬
лись  в  Орловку.
 На  следующий  день  полк  продолжал  наступать.  Слева  от
нас  продвигались  части  Доно-Ставропольской  дивизии.  На
правом  фланге  полка  находился  Новогригорьевский  батальон,
которым  командовал  бывший  офицер  Сюрдюков.  Как  выясни¬
лось  позднее,  Сюрдюков  готовил  сдачу  батальона  врагу.  По¬
этому  он  умышленно  отвел  его  от  наших  основных  частей.
В  момент  контратаки,  предпринятой  кадетами  из  Ярзовки,
Сюрдюков  перешел  к  белым.  Батальон  же  ему  сдать  не  уда¬
лось.  Возглавил  батальон  новогригорьевский  казак  Иванен¬
ков,  в  прошлом  учитель.  В  упорном  кровопролитном  бою
контратака  кадетов  была  отбита.  Неся  большие  потери,  враг
отступил.  Положение  было  восстановлено.  Батальон  присое¬
динился  к  полку.
 Полк  продвинулся  к  хутору  Варламов,  у  которого  была  со¬
средоточена  сильная  вражеская  группировка  во  главе  с  пол¬
ковником  Антоновым.  Не  доходя  до  хутора,  мы  заняли  пози¬
ции.  Слева  от  нас  по-прежнему  находились  части  Доно-Став¬
ропольской  дивизии,  справа  —  отряд  Сорокина,  правый  фланг
которого  прикрывал  Доно-Ставропольский  кавалерийский  полк
под  командованием  Безъязычного.  Было  решено  на  рассвете
атаковать  врага.  Наступило  короткое  затишье  перед  боем.
И  вдруг  в  расположении  отряда  Сорокина  раздались  крики.
Оказалось,  вражеская  конница  ночью,  незаметно  подойдя,  на¬
бросилась  на  пехоту  Сорокина.  Полк  Безъязычного,  не  приняв
атаки,  начал  отходить,  батарейцы  бросили  пушки.  На  взмы¬
ленном  коне  подскакал  ко  мне  Сорокин.
 —  Спасай  положение!  —  крикнул  он.
 Но  это  было  ясно  и  без  его  просьбы.  По  моему  распоряже¬
нию  конная  сотня  во  главе  с  ее  командиром  Никитиным  уже
неслась  в  атаку.  Кадеты  поспешно  отступили.  Бой  затих.
 В  этот  момент  произошел  такой  эпизод.  Разгоряченный
боем  Никитин,  сидя  на  коне,  разговаривал  с  бойцами.  К  нему
подъехал  всадник.
 —  Вы  командир  сотни?  —  крикнул  он.—  Вон,—  подъехав¬
ший  указал  плетью,—  разъезд  красных,  а  это,—  указывая  на
полк  Безъязычного,—  наши.
 Никитин  в  недоумении  смотрел  на  всадника.
 —  Что  же  вы  ничего  не  предпринимаете,  командир?  Мы
упустим  красный  разъезд!  Вы  что,  меня  не  узнаете,  я  же  адъю¬
тант  полковника  Антонова.
 138

При  этих  словах  кавалерист,  отвернув  плащ,  показал  се¬
ребряный  погон.
 Никитин  ударил  его  палашом.
 Рано  утром  наш  полк  взял  направление  на  станицу  Кача¬
линскую.  У  балки  Вызная  в  семи  верстах  от  станицы,  мы
встретили  местного  казака,  убежавшего  от  белых.  Он  сооб¬
щил,  что  кадеты  спешно  переправляются  на  правый  берег
Дона,  мобилизованные  в  отряды  белых  казаки  разбегаются.
Я  предложил  ему  вернуться  в  станицу  и  передать  казакам,
чтобы  они  присоединялись  к  нам.  Наш  посланный  выполнил
поручение.  До  сотни  мобилизованных  на  подступах  к  Кача¬
линской  перешли  к  нам.
 У  станции  Качалино  появилась  крупная  кавалерийская  ко¬
лонна  противника.  Я  послал  ординарца  по  батальонам  с  при¬
казанием  встретить  кадетов,  пулеметным  и  ружейным  огнем,
выдвинуть  батарею  на  позицию,  нацелив  ее  на  вражескую  ка¬
валерию.  Развернутым  фронтом  мы  пошли  в  атаку.  Над  ко¬
лонной  противника  взвился  белый  флаг.  Свыше  400  всадников
во  главе  с  подхорунжим  А.  В.  Верхововым,  казаком  станицы
Качалинская,  с  оружием  в  руках  перешли  на  нашу  сторону.
Население  станицы  встретило  нас  хлебом-солью.
 До  Иловли  серьезных  боев  полк  не  имел.  Из  станицы  Илов-
линской  я,  взяв  с  собой  две  пеших  сотни  и  два  взвода  конников
при  двух  пулеметах,  повел  наступление  в  направлении  станции
Лог.  Недалеко  от  разъезда  Белушкин  мы  натолкнулись  на  полк
белых  под  командованием  полковника  Рубашкина  с  пулеме¬
тами  и  двумя  орудиями.  Силы  были  далеко  не  равными.  Но  и
отступать  было  поздно,  на  открытой  местности  всех  могли  пе¬
ребить.  Отсиживаться  в  обороне  —  значит  погибнуть.  В  этот
тяжелый  час,  посоветовавшись  с  командирами  сотен  Калмы¬
ковым  и  Гориным,  принял  решение:  атаковать!  Чтобы  лучше
выполнить  этот  замысел,  приказал  командирам  прислать  в  мое
распоряжение  по  15  хороших  стрелков.  По  10  из  них  были  за¬
креплены  за  каждым  пулеметом,  а  остальным  приказано  про¬
двигаться  вперед  и  обстреливать  прислугу  вражеских  ору¬
дий.  Когда  мы  начали  атаку,  эти  группы  попеременно  вместе
с  пулеметом  под  прикрытием  огня  пехоты  перебегали  вперед
и  открывали  огонь  по  врагу  из  пулемета  и  винтовок.  Вслед  за
ними  подтягивались  вперед  и  основные  наши  силы.
 Командир  сотни  Горин  сообщил  мне,  что  дальше  насту¬
пать  его  сотня  не  может,  так  как  слишком  много  раненых,  и
просил  прислать  поддержку.  Я  послал  ответ:  «Поддержки  не
будет,  вперед,  победа  близка».  Не  успел  ординарец  передать
 139

мой  ответ,  как  наш  правый  фланг  дрогнул  и  стал  отходить.
Создалось  очень  тяжелое  положение.  Медлить  было  нельзя.
Я  сел  на  коня  и  широким  наметом  поскакал  на  правый  фланг.
Вместе  с  другими  командирами  удалось  повернуть  бойцов.
Атака  возобновилась.
 Наше  преимущество  заключалось  в  том,  что  мы  наступали
рассыпным  строем.  Полковник  же  Рубашкин,  не  зная  числен¬
ности  наших  сил,  держал  основную  часть  своих  сил  в  колонне,
которая  служила  хорошей  мишенью  для  наших  стрелков.  Вра¬
жеский  полк  нес  большие  потери.  Но  нам  мешала  артиллерия
противника,  которая  била  прямой  наводкой  шрапнельным
огнем.
 Однако  положение  уже  было  восстановлено.  Решительная
атака  нашего  правого  фланга  и  охват  нашей  конницей  левого
фланга  противника  привели  его  в  замешательство.  Враг  дрог¬
нул  и  в  беспорядке  начал  отступать.
 В  это  время  бойцы,  выделенные  для  «охоты»  за  артиллери¬
стами,  настолько  продвинулись  вперед,  что  их  пули  стали  до¬
ставать  прислугу  вражеской  батареи.  Как  видно,  артиллери¬
сты  не  захотели  рисковать,  взяли  орудия  за  передки  и  увезли
их.  Это  и  решило  исход  боя.  Прекращение  артиллерийского
огня  воодушевило  наших  бойцов.  Кадеты  же  без  поддержки
батареи  уже  не  могли  оказывать  серьезного  сопротивления.
 Мы  подсчитали  свои  потери.  Они  были  слишком  велики:
двое  убитых  и  92  раненых.  Число  раненых  составляло  почти
половину  того,  что  мы  имели  перед  боем.  Дорого  обошлась
нам  победа!
 Через  некоторое  время  10-я  армия  перешла  в  новое  наступ¬
ление.  С  боем  овладев  станцией  Лог,  наш  полк  получил  от  ко¬
мандования  задание  наступать  на  противника,  закрепившегося
на  соседней  станции  Липки.
 Вместе  с  Доно-Ставропольским  кавалерийским  полком  и
автоброневиком  мы  выбили  вражескую  группировку  с  этой
станции.  Не  оказав  серьезного  сопротивления,  враг  отошел  на
заранее  приготовленные  довольно  сильные  позиции.  Наши  ча¬
сти  преследовали  противника.  Несмотря  на  упорное  сопротив¬
ление,  вражеский  полк  был  полностью  разгромлен.  В  этом
бою  пал  смертью  храбрых  командир  конной  сотни  Ханов,  ка¬
зак  станицы  Новогригорьевская.  Мужественно  дрался  В.  П.  Бо¬
родин,  казак  из  станицы  Качалинская.  Вражеская  пуля  раз¬
дробила  ему  челюсть.  Товарищам  с  большим  трудом  удалось
уговорить  Бородина  пойти  на  перевязочный  пункт.  Два  раза
ему  делали  сложную  операцию.
 140

19  декабря  1918  г.  5-й  полк  занял  хутор  Вертячий.  Полк
получил  приказ  командования  занять  позиции  на  правом  бе¬
регу  Дона,  в  районе  хуторов  Перепольный  и  Якимовский.
Вновь  нам  противостояли  превосходящие  силы  противника.
В  балке  у  хутора  Писковатка  появились  еще  две  кадетские
сотни.  20  декабря  сотня  нашего  полка  под  командованием
И.  Л.  Кузнецова  с  боем  заняла  хутор  Якимовский.  В  тот  же
день  основные  силы  полка  овладели  хутором  Перепольный.
 Противник  не  хотел  уступать  нам  и,  собрав  воедино  свои
силы,  начал  наступление  против  сотни  Кузнецова.  Чтобы  спа¬
сти  сотню,  ее  командиру  было  предложено  с  боем  отойти  к  ху¬
тору  Вертячий  на  левый  берег.  В  ночь  на  22  декабря  против¬
ник  неоднократно  атаковал  наш  полк  в  районе  хутора  Пере¬
польный.  Несмотря  на  численное  превосходство,  атаки  белых
успеха  не  имели.  Тогда  на  рассвете  противник  предпринял
сильное  наступление  против  нас  с  трех  сторон.  Удерживать  не¬
выгодную  позицию,  которую  занимал  наш  полк,  не  имело
смысла,  пришлось  отойти  на  левый  берег  Дона  и  там  закрепить¬
ся.  Отход  полка  прикрывался  огнем  наших  пулеметов,  заблаго¬
временно  переправленных  на  левый  берег.  Сначала  мы  пере¬
правили  левофланговую  и  правофланговую  сотни,  а  когда  эти
сотни  заняли  оборонительные  рубежи,  под  прикрытием  их
огня  на  левый  берег  были  переведены  и  остальные  сотни.
 Отражая  с  группой  бойцов  атаку  наседающего  врага,  я
увидел  на  середине  Дона  оставленный  в  воде  наш  пулемет.
Он  находился  на  пулеметной  двуколке.  Раненые  лошади,  опу¬
стив  головы,  стояли  на  месте.  Рядом  не  было  ни  расчета,  ни
ездового.  С  противоположного  берега  к.  пулемету  уже  подби¬
рались  белогвардейские  солдаты.  Не  отдавать  же  пулемет!
Я  спрыгнул  с  коня  и,  передав  поводья  ординарцу,  побежал  к
начальнику  пулеметной  команды  Борщеву.
 —  Немедленно  открой  огонь  по  кадетам!
 Пулеметной  очередью  Борщев  уложил  на  льду  беляков.  Но
вслед  за  упавшими  к  пулемету  бежали  другие  кадеты.  Пуле¬
мет  Борщева  молчал.
 —  В  чем  дело?  —  кричу  я.
 Борщев  со  вздохом  отвечает:
 —  Лента  вся.
 Я  повернулся  кругом  и  во  все  горло  закричал  нашим
бойцам:
 —  Ленту  давай!
 И  в  это  время  почувствовал  сильный  удар  в  голову.  По¬
шатнулся,  но  не  упал,  из  глаз  посыпались  искры,  из  раны
 141

обильно  потекла  кровь.  Ранение  было  тяжелым.  Пуля  прошла
через  голову  навылет,  прострелила  язык,  переломала  зубы  и
оставила  большую  рваную  рану  на  щеке.  Два  бойца  взяли
меня  под  руки  и  отвели  вниз  в  укрытие.  Кто-то  перевязал  го¬
лову,  остановив  кровь.  А  потом  меня  уложили  в  сани,  под  го¬
лову  положили  седло,  снятое  с  моего  коня.  Сопровождал  сани
ординарец  Горбачев.
 Кроме  боли,  мучило  беспокойство:  удержал  ли  полк  пози¬
цию,  захватили  ли  оставленный  на  льду  пулемет?  Но  я  ничего
не  мог  спросить.  Знаком  руки  попросил  карандаш  и  бумагу  и
написал  свои  вопросы.  Просил  сказать  правду.  Мне  ответили,
что  противник  отбит,  занятая  позиция  в  наших  руках,  пулемет
подобран.  Я  с  облегчением  вздохнул.
 23  декабря  1918  г.  командующему  северным  участком
10-й  армии  из  нашей  дивизии  была  направлена  телеграмма
следующего  содержания:
 «Командующему  северным  участком  10-й  армии  тов.  Кол-
пакову.  В  7  часов  утра  23  декабря  1918-го  года  за  №  1920
доношу,  что  вчера  в  13  часов  противник  силой  четырех  сотен
кавалерии  и  пехоты  повел  наступление  на  хутор  Перепольный,
занятый  5-м  казачьим  полком.  После  сильного  боя  5-й  полк
отошел  на  левый  берег  Дона,  где  укрепился.  Лично  руководя
боем,  был  тяжело  в  голову  ранен  командир  5-го  полка  тов.
Чекунов.  В  15  часов  противник  был  отбит...  Начдив  (подпись),
Начштаба  (подпись).  Помштаба  по  оперативной  части
(подпись)».
 История  нашего  полка  коротка,  но  насыщена  героическими
боевыми  событиями.  Писали  эту  историю  своею  кровью  крас¬
ные  донские  казаки  станиц  Качалинская,  Иловлинская  и  Но¬
вогригорьевская.
 Р.  М.  Гладштейн
ЗАБОТА  О  КРАСНЫХ  ВОИНАХ
 В  1917  —  начале  1918  г.  в  Харькове  были  сформированы
многочисленные  красногвардейские  отряды,  которые  вели
борьбу  за  установление  Советской  власти  на  Украине.  Их
основу  составили  созданные  на  харьковских  заводах  рабочие
боевые  дружины.  В  октябре  1917  г.  Харьковский  комитет  пар¬
тии  организовал  Центральный  штаб  Красной  гвардии.  Наряду
с  многими  другими  важными  вопросами  штаб  решил  вопрос  и
об  обеспечении  красногвардейских  отрядов  медико-санитар-
 142

ным  обслуживанием.  Работники  штаба  вели  агитацию  на  за¬
водах,  призывали  работниц  вступать  в  санитарные  отряды.
На  призыв  откликнулось  большое  число  людей.  Но  вместе  с
тем  немало  добровольцев  заявляло  о  том,  что  они  желают  идти
в  красногвардейские  отряды  в  качестве  бойцов,  что  их  не  удов¬
летворяет  только  санитарная  работа.
 Для  руководства  медико-санитарной  работой  при  Цен-'
тральном  штабе  Красной  гвардии  Харькова  была  организо¬
вана  санитарная  группа,  в  которую  вошли  10  человек:
А.  Е.  Прейс,  врачи-коммунисты  А.  И.  Межова  и  автор  этих
строк,  студенты  Харьковского  медицинского  института  Р.  А.
Груздева,  Л.  Т.  Цвангер,  Р.  С.  Рыбаковская,  Долин-Белоцер-
ковский,  работницы  харьковских  предприятий.  Группа  занима¬
лась  организацией  санитарных  отрядов  красных  медицинских
сестер,  снабжением  красногвардейских  отрядов  медикамента¬
ми.  Получать  медикаменты  удавалось  с  большими  трудностями
в  госпиталях  и  аптеках,  а  порой  приходилось  прибегать  и  к
угрозе  взять  их  силой.
 Члены  «десятки»  нередко  выезжали  с  отрядами  на  фронт.
Мне  пришлось,  например,  возглавлять  санитарную  группу  при
красногвардейском  отряде,  направленном  устанавливать  Со¬
ветскую  власть  в  Старобельске,  участвовать  в  борьбе  с  вой¬
сками  Каледина  в  Донбассе,  в  освобождении  Нахичевани  и
Ростова  от  калединских  банд.
 Перед  харьковской  партийной  организацией  встал  вопрос
о  создании  крепких  воинских  частей  для  отпора  надвигавшей¬
ся  контрреволюции.  Были  организованы  первые  красноармей¬
ские  части:  1-й  Пролетарский  полк  во  главе  с  Н.  А.  Рудневым,
полк  рабочих  паровозостроительного  завода,  оборудовано  не¬
сколько  бронепоездов.  Для  руководства  формированием  воин¬
ских  частей  при  Харьковском  Совете  рабочих  и  солдатских
депутатов  в  феврале  1918  г.  создали  военный  отдел,  в  который
вошли  члены  Совета  и  Центрального  штаба  Красной  гвардии.
При  военном  отделе  действовало  санитарное  управление,  руко¬
водить  которым  поручили  мне.  В  управление  вошли  все  члены
санитарной  группы  при  Центральном  штабе  Красной  гвардии,
в  его  работу  включились  также  коммунисты  М.  К.  Орлов,
М.  Р.  Ярослав  и  другие.  Работа  по  налаживанию  медицин¬
ского  обслуживания  значительно  расширилась.
 Борьба  с  контрреволюцией  становилась  все  напряженней.
Началась  австро-германская  оккупация  Украины.  Кайзеров¬
ским  войскам  помогали  украинские  буржуазные  националисты.
Малочисленные,  плохо  вооруженные  красноармейские  части  не
 143

в  состоянии  были  сдержать  наступление  значительно  превос¬
ходящих  сил  врага  и  вынуждены  были  отступать.  Военный
отдел  Харьковского  Совета  эвакуировался  в  Луганск.  Туда  же
переехало  санитарное  управление.  Эвакуация  шла  организо¬
ванно.  В  многочисленных  эшелонах  удалось  вывезти  из  Харь¬
кова  деньги,  продовольствие,  военное  снаряжение,  обмундиро¬
вание.
 В  Луганске  был  сформирован  1-й  Луганский  социалистиче¬
ский  отряд.  Под  командованием  К.  Е.  Ворошилова  он  высту¬
пил  на  фронт  на  защиту  Харькова.
 Сопротивление  советских  войск  задержало  наступление
германских  полчищ,  дало  возможность  эвакуировать  с  Укра¬
ины  часть  запасов  оружия,  хлеба,  оборудованиё  некоторых
заводов  и  рудников.  80  эшелонов  двинулись  на  восток.
 Немецкие  оккупанты  и  белоказаки  всячески  старались  за¬
держать  уходящие  эшелоны.  Героические  усилия  в  отражении
их  натиска  предпринимали  3-я  и  5-я  Украинские  армии.  Под
общим  командованием  К.  Е.  Ворошилова  они  пробивались
вместе  с  эшелонами  по  железной  дороге  на  Царицын.  В  со¬
ставе  отступавших  красных  частей  находилась  и  санитарная
группа,  которую  довелось  возглавлять  автору  этих  строк.
 Переход  к  Царицыну  был  неимоверно  сложным:  непрерыв¬
ные  бои  с  белоказачьими  бандами,  налеты  белогвардейских  и
немецких  аэропланов,  пламя  контрреволюционных  восстаний
во  многих  казачьих  станицах.  Станции  были  забиты  отступав¬
шими  из  Донбасса  эшелонами,  не  хватало  воды  и  топлива  для
паровозов.  Неприятель  разрушал  железнодорожные  пути,  рвал
мосты,  водокачки,  станционные  постройки.  Но  героические  3-я
и  5-я  армии,  преодолевая  препятствия,  отбивая  атаки  белока¬
заков,  прорывая  неприятельское  кольцо,  продолжали  двигать¬
ся  вперед.
 В  условиях  непрерывных  боев  наша  санитарная  группа  де¬
лала  все  возможное,  чтобы  оказывать  помощь  больным  и  ра¬
неным  красноармейцам  и  следовавшим  в  эшелонах  беженцам.
 В  боевом  походе  крепли  закалка  и  выучка  красноармейских
частей.  Ворошилов  и  его  ближайшие  помощники  —  Рухимович,
Руднев,  Магидов,  все  командиры  и  политработники  проводили
огромную  работу  по  укреплению  дисциплины.  Ворошилова
постоянно  можно  было  видеть  среди  бойцов,  он  разъяснял  не¬
обходимость  борьбы  с  дезорганизаторами,  которые  наносили
вред  не  только  войскам,  но  и  населению  прифронтовой  полосы,
убеждал,  что  железная  дисциплина  —  это  тоже  могучее  боевое
оружие  красноармейцев.
 144

Климент  Ефремович  интересовался  и  медицинским  обслу¬
живанием  бойцов.  Заботился  о  пополнении  санитарного  поезда
теплушками,  обеспечении  медицинским  оборудованием,  продо¬
вольствием.  Всегда  ободряло  внимание,  с  каким  он  относился
к  нам,  молодым  и  недостаточно  опытным  работникам.
 Вместе  с  армейскими  эшелонами  двигались  выведенные  с  .
Украины  хорошо  оборудованные  санитарные  поезда—  108-й  и
145-й.  По  распоряжению  К.  Е.  Ворошилова  поезд  №  145  был
заполнен  ранеными  и  должен  был  при  первой  же  возможности
доставить  их  в  Царицын.
 Недалеко  от  Царицына  на  поезд  №  145  было  совершено
нападение.  Как  потом  выяснилось,  на  станции  Суровикино  пре¬
датель—  начальник  станции  загнал  поезд  в  тупик.  Здесь  его
и  захватили  белобандиты.  Все  имущество  разграбили,  а  зна¬
чительную  часть  больных  и  раненых  расстреляли;  медицинский
персонал  они  увели  в  плен.  Нашему  отряду  удалось  отбить
поезд  и  освободить  оставшихся  в  живых  раненых.  145-й  про¬
должал  путь.  Медицинскому  персоналу  удалось  бежать  из
плена.
 Санитарный  поезд  №  108,  следовавший  в  конце  колонны
эшелонов,  по  существу,  являлся  единственным  санитарным  уч¬
реждением  всей  армии.  На  персонал  этого  поезда  было  возло¬
жено  все  медицинское  обслуживание  больных  и  раненых  крас¬
ноармейцев.  Приказом  К.  Е.  Ворошилова  я  была  назначена
главным  врачом  этого  поезда.
 В  поезде  работали  фельдшер  Якимович  и  одна  медицин¬
ская  сестра.  Остальной  персонал  состоял  из  наспех  обученных
красных  сестер  и  санитарок.  Мы  делали  операции,  вели  амбу¬
латорный  прием  и  стационарное  лечение  раненых  и  больных
эпидемическими  и  другими  заболеваниями,  оказывали  экстрен¬
ную  помощь.  Особенно  трудно  было,  когда  возникали  случаи,
требовавшие  серьезного  оперативного  вмешательства  —  ампу¬
тации,  операции  брюшной  полости.  Но  сознание  долга,  ответ¬
ственности  за  жизнь  людей,  сложность  боевой  обстановки
рождали  энергию  и  решимость.
 Вспоминаю  переживания,  которые  вызвала  у  меня  первая
ампутация  в  связи  с  гангреной  голени  у  красноармейца.  Пу¬
гала  не  столько  даже  операция,  сколько  неуверенность  в  необ¬
ходимости  ее.  А  консультироваться  было  не  с  кем.  И  вот  я
решилась  на  такой  поступок:  во  время  стоянки  поезда*  напра¬
вилась  в  станицу  искать  врача,  чтобы  посоветоваться.  Я  не
знала,  куда  и  к  кому  попаду,  не  исключена  была  возможность
наткнуться  на  белоказаков.  Врача  я  так  и  не  нашла.  После
 Под  огненным  стягом
 145

мучительных  колебаний  решилась  оперировать.  К  моей  радо¬
сти,  все  прошло  удачно.  Этого  красноармейца  позже  я  встре¬
тила  выздоровевшим  в  Царицыне.
 Необходимо  было  сочетать  медицинскую  работу  в  поезде
с  наблюдением  за  работой  красных  сестер  в  эшелонах.  Это
оказалось  нелегкой  задачей.  Медицинская  неосведомленность,
порой  невысокая  общая  культура  сестер  мешали  им  понимать
разницу  между  кустарной  помощью  и  настоящей  медициной.
Такое  непонимание  подкреплялось  недоверием  к  медицинским
работникам,  которые  в  начальный  период  революции  саботи¬
ровали,  отказывались  от  работы  в  советских  учреждениях.
Красные  сестры  на  первых  порах  чуждались  работников  сани¬
тарного  поезда  и  предпочитали  отправлять  раненых  в  свои
эшелоны.  Обычно  это  совпадало  и  с  желанием  самих  воинов
оставаться,  несмотря  на  ранение,  в  своих  отрядах.
 Был,  например,  такой  случай.  Доставили  к  нам  в  поезд
одного  раненого  командира.  Раненый  не  выдержал  операции  и
умер.  Некоторое  время  спустя  слышу  в  вагоне  шум:  явилась
группа  красноармейцев  и  требует:  «Давайте  врача,  который
зарезал  нашего  командира,  на  расправу».  Пришлось  дать  под¬
робные  объяснения.
 В  улучшении  постановки  медицинского  обслуживания  бойцов
не  обошлось  без  вмешательства  Ворошилова.  Командарм  из**
дал  приказ  об  обязательной  немедленной  доставке  в  санитар¬
ный  поезд  не  только  тяжело  больных  и  раненых,  но  всех,  кто
только  что  получил  ранение.  Для  пропаганды  преимущества
помощи,  оказываемой  с  соблюдением  всех  требований  меди¬
цины,  мы  приводили  факты  полного  быстрого  излечения  при
сложных  ранениях  после  лечения  в  санитарном  поезде  и,  на¬
оборот,  случаи  с  тяжелейшими  осложнениями  после  незначи¬
тельных  повреждений  при  неквалифицированной  обработке
ран  в  эшелонах.  Рассказывали  о  том,  как  после  наложения
самодельного  жгута  через  несколько  дней  наступала  гангрена
конечности,  при  которой  и  операция  уже  не  могла  спасти
жизнь  больного.
 Через  некоторое  время  отношение  к  работе  санитарного
поезда  изменилось,  вырос  авторитет  его  работников,  повыси¬
лось  качество  медицинской  помощи.
 Наконец  после  долгого  трудного  пути  мы  в  июне  1918  г.
прибыли  в  Царицын.  Это  были  дни  величайшей  радости.  Но
обстановка  в  Царицыне  была  крайне  напряженной.  Краснов-
ские  банды  тесным  кольцом  охватили  город.  В  городе  осели
контрреволюционные  элементы  разных  мастей.
 146

Военный  совет  Северо-Кавказского  округа  развил  кипучую
деятельность  по  организации  обороны  Царицына.  В  состав  со¬
вета  вошел  командующий  прибывшими  войсками  К.  Е.  Воро¬
шилов.  Красногвардейцы  Донбасса  влились  в  ряды  защитни¬
ков  города.
 При  первом  же  знакомстве  с  постановкой  работы  медицин¬
ских  учреждений  Царицына  мы  увидели,  что  санитарная  часть
военного  комиссариата,  как  и  другие  его  организации,  мало
приспособлена  к  обслуживанию  нужд  фронта.  'Госпиталей  в
городе  было  мало,  да  и  те  плохо  оборудованы,  медперсонала
не  хватало.  Воинские  части  оставались  почти  без  медицинской
помощи.  Только  некоторые  части  обслуживались  небольшими
санитарными  «летучками».  Помощь  в  них  оказывали  красные
сестры  и  «выборные»  врачи  из  числа  ротных  фельдшеров.  «Ле¬
тучки»  были  организованы  не  санитарным  управлением,  а  са¬
мими  воинскими  частями.  Из-за  такой  постановки  дела  ране¬
ные  подолгу  оставались  на  поле  боя  и  доставлялись  в  город
беспорядочно,  нередко  с  неперевязанными  открытыми  ранами.
 К.  Е.  Ворошилов  поручил  мне  ознакомиться  с  работой  са¬
нитарного  управления.  Оказалось,  что  аппарат  управления
состоял  преимущественно  из  старых  военных  чиновников  и  не¬
скольких  военных  врачей  бывшей  царской  армии.  Они  равно¬
душно  относились  к  происходящему.  В  ответ  на  мой  вопрос,
известно  ли  управлению  о  катастрофическом  положении  с
транспортировкой  раненых  с  фронта,  начальник  эвакуационной
части  показал  многочисленные,  хорошо  нарисованные  карты
эвакуации,  которые  украшали  его  кабинет.
 Военному  совету  пришлось  бороться  с  засильем  контрре¬
волюционных  «спецов»  и  поставить  во  главе  ряда  отделов
большевиков,  людей,  верных  делу  революции.  Мне  Военный
совет  поручил  заведовать  медико-санитарным  отделом  Цари¬
цынского  военкомата.  Военный  совет  Северо-Кавказского  воен¬
ного  округа  выдал  мне  соответствующий  мандат  за  подписью
И.  В.  Сталина  и  К.  Е.  Ворошилова.  Главной  нашей  задачей
было  использовать  все  местные  материальные  средства  для
налаживания  медицинского  обслуживания  фронта.
 Через  несколько  дней  Военный  совет  постановил  слить
военно-санитарные  организации  губернского  военного  комис¬
сариата  и  военного  округа  в  целях  укрепления  их  работы  и
правильной  организации  медицинского  *  обслуживания  воин¬
ских  частей.  Меня  вызвал  Ворошилов  и  от  имени  Военного  со¬
вета  Северо-Кавказского  военного  округа  предложил  принять
дела  окружного  военно-санитарного  управления.  В  первый
 147

момент  я  усомнилась,  сумею  ли  выполнить  столь  большую  и
ответственную  работу.  Но  Ворошилов  рассеял  мои  сомнения.
 Вскоре  начальниками  отделов  окружного  военно-санитар¬
ного  управления  были  назначены  члены  партии,  преданные
делу  революции  врачи  —  Орлов,  Повзнер,  Якимович  и  другие.
 Были  сформированы  группы  для  непосредственного  меди¬
цинского  обслуживания  фронтовых  частей,  организован  госпи¬
таль.  Военный  совет  округа  объявил  в  Царицыне  мобилизацию
врачей.  Однако  врачи,  получавшие  назначение  в  части  Крас¬
ной  Армии,  не  всегда  сразу  подчинялись  нашим  распоряже¬
ниям.  Их  поддерживали  некоторые  представители  местных
организаций,  считавшие,  что  все  врачи  должны  оставаться  в
городе  и  обслуживать  только  население  города.  После  указа¬
ний  городского  комитета  РКП  (б)  и  Военного  совета  мобили¬
зованные  врачи  выехали  в  части,  эпидотряды.  Постепенно
многие  из  них  перестроились  и  все  активнее  включались  в  ле¬
чебную  работу.
 Формирование  медчастей  в  армии  встретило  сопротивление
и  со  стороны  так  называемых  выборных  врачей,  которых  в  то
время  немало  было  в  воинских  частях  и  которые  не  хотели
подчиниться  новой  организации.  Но  и  их  партизанщина  тоже
постепенно  была  преодолена.  Приказом  санитарного  управле¬
ния  мобилизованные  врачи  были  распределены  по  дивизиям  и
полкам.  Санитарное  управление  организовало  месячные  курсы
по  подготовке  медицинских  сестер  из  добровольно  поступив¬
ших  на  них  работниц,  а  также  тех,  кто  до  этого  работал  в  сан-
отрядах  при  воинских  частях  или  в  госпиталях.  Руководила
курсами  коммунистка  Долженкова;  занималось  на  них  около
30  человек.  В  программу  входили  самые  необходимые  дисцип¬
лины:  краткие  сведения  по  анатомии  и  физиологии,  общие  по¬
нятия  о  гигиене  и  санитарии,  практические  занятия  по  накла¬
дыванию  повязок  и  лечению  ран,  по  уходу  за  больными  и  ране¬
ными.
 Санитарное  управление  организовало  также  хозяйственную
часть  с  мастерскими  по  изготовлению  оборудования  и  различ¬
ных  предметов  ухода  за  ранеными  и  больными;  были  созданы
склады  медикаментов  и  перевязочных  материалов  в  Царицыне,
аптеки  в  воинских  частях.
 К.  Е.  Ворошилов  дал  указание  Управлению  по  снабжению
армии  помогать  санчасти  и,  кроме  того,  предложил  коммуни¬
сту  Метику,  председателю  комиссии  по  разбору  разных  грузов,
скопившихся  на  Царицынском  железнодорожном  узле,  также
оказывать  санчасти  помощь  и  передавать  ей  все  медикаменты
 7 	148

и  прочее  имущество,  могущее  быть  полезным  для  медицин¬
ского  обслуживания  армии.
 В  сентябре  1918  г.  Реввоенсовет  республики  реорганизовал
управление  советскими  войсками  Южного  фронта.  Красные
части,  оборонявшие  Царицын,  были  сведены  в  10-ю  армию.
Были  созданы  органы  снабжения  10-й  армии,  шло  усиленное
формирование  новых  войсковых  частей.
 Положение  Царицынского  участка  фронта  становилось  все
серьезнее,  железные  дороги  были  захвачены  белыми,  единст¬
венным  способом  сообщения  с  Москвой  оставалась  Волга,  но
пароходы  нередко  подвергались  обстрелу  с  берегов.
 Приказом  Революционного  военного  совета  10-й  армии
наше  санитарное  управление  было  переименовано  в  санитар¬
ное  управление  10-й  армии.  Его  начальником  назначили  меня.
К  этому  времени  мы  уже  могли  создать  санитарные  части  при
всех  воинских  соединениях.
 Своеобразную  картину  представляла  собой  тогда  органи¬
зация  санитарной  службы  10-й  армии.  Из-за  близости  фронта,
кольцом  окружавшего  Царицын,  госпитали  необходимо  было
сосредоточить  преимущественно  в  самом  городе.  Наши  поезда
могли  курсировать  лишь  на  небольших  отрезках  железных  до¬
рог  в  непосредственной  близости  от  Царицына.  А  приспособ¬
ленных  под  госпитали  помещений  в  городе  почти  не  было.  Вот
поэтому-то  фронтовые  лечебные  учреждения  были  организо¬
ваны  большей  частью  в  поездах.  Только  три  фронтовых  госпи¬
таля  находились  в  помещениях.  Каждая  дивизия  имела  свой
поезд-госпиталь.  Средствами  для  эвакуации  раненых  из  района
боевых  действий  служили  поезда-«летучки»  и  небольшое  коли¬
чество  специально  оборудованных  санитарных  поездов.
 Вскоре,  после  организации  Народного  комиссариата  здра¬
воохранения  РСФСР  царицынский  участок  фронта  получил  не¬
которую  помощь  из  центра.
 Народный  комиссар  здравоохранения  Н.  А.  Семашко  рас¬
порядился  направить  к  нам  группу  врачей  из  Москвы.  Это
очень  помогло  нам.  Теперь  в  каждом  поезде-госпитале  име¬
лось  по  два-три  врача.
 В  10-й  армии  работало  60  врачей,  функционировало  в  ка¬
честве  стационарных  лечебных  учреждений  10  госпиталей  на
3360  коек.  Были  организованы  14  дивизионных  лазаретов,  эпи¬
демические  и  дезинфекционные  отряды,  7  санпоездов  и  «лету¬
чек»  для  перевозки  раненых.
 В  распоряжение  санитарного  управления  10-й  армии  были
выделены  также  пароходы  «Гром»  и  «Чернигов».  Их  оборудо¬
 149

вали  для  эвакуации  раненых  на  случай  отступления  из  Цари¬
цына.
 Благодаря  помощи  царицынской  партийной  организации,
Военного  совета  10-й  армии  медико-санитарное  обслуживание
воинских  частей  наладилось.  Изменилось  и  отношение  врачей
к  своей  работе.  Наиболее  активные  из  них,  хорошо  зарекомен¬
довавшие  себя  в  воинских  частях,  были  привлечены  на  работу
в  санитарное  управление  армии  в  качестве  заведующих  отде¬
лами,  начальников  санитарных  частей  дивизий.
 Так,  после  отъезда  заместителя  начальника  санитарного
управления  армии  коммуниста  Орлова  на  его  место  был  на¬
значен  царицынский  врач  Деревенское.  В  дальнейшем  он  всту¬
пил  в  партию.  Начальником  санчасти  Морозовско-Донецкой
дивизии  работал  врач  Николай  Алексеевич  Павлушков,  Доно-
Ставропольской  дивизии  —  врач  Степан  Михайлович  Клюхин,
Донской  советской  стрелковой  дивизии  —  врач  Борис  Матве¬
евич  Болтянский,  начальником  санчасти  1-й  Коммунистиче¬
ской  дивизии,  сформированной  из  частей  прибывшей  из  Дон¬
басса  5-й  армии,—  врач-коммунист  Григорий  Васильевич  Гу¬
саков.  Постепенно  выковывались  преданные  делу  революции
кадры  медицинских  работников  из  старых  специалистов.
Пройдя  большую  школу  в  Красной  Армии,  многие  из  них  впо¬
следствии  находились  на  ответственной  работе  в  военных  и
гражданских  медицинских  учреждениях.
 Реввоенсовет  10-й  армии  отметил  наши  успехи  в  санитар¬
ном  обслуживании  бойцов.  Его  положительная  оценка  была
для  нас  лучшей  наградой  и  воодушевляла  на  дальнейшую
борьбу.
 Осенью  1918  г.  условия  нашей  работы  еще  более  усложни¬
лись.  Белые  банды  Краснова  продолжали  сжимать  кольцо,
окружавшее  Царицын,  любой  ценой  стремились  взять  город.
Неоднократно  войска  Краснова  находились  всего  в  нескольких
километрах  от  города,  не  раз  он  был  под  угрозой  падения.
К.  Е.  Ворошилов  в  эти  минуты  не  забывал  о  раненых.  Транс¬
портировка  раненых  и  больных  из  госпиталей  Царицына  про¬
исходила  в  предельно  короткие  сроки,  нередко  за  одни  сутки.
Все  это  требовало  от  медицинского  персонала  больших
усилий.
 В  один  из  таких  дней,  когда  враг  особенно  близко  подсту¬
пил  к  Царицыну,  раздался  телефонный  звонок  из  Военного
совета.  Климент  Ефремович  сообщил  о  том,  что  Николай  Руд¬
нев  тяжело  ранен.
 Николай  был  всеобщим  любимцем.  Полный  энтузиазма,
 150

уверенности  в  победе,  он  не  знал  устали.  В  самые  тяжелые
моменты  борьбы  Руднев  принимал  смелые  решения,  всегда
находился  в  самых  опасных  местах.  В  Царицыне  энергично
формировал  новые  части  10-й  армии.
 Как  громом  поразила  весть  о  его  ранении.  Даю  распоря¬
жение  оперировать  Руднева  в  лучшем  госпитале  Царицына.
Мобилизовали  лучших  хирургов.  Отправляюсь  и  сама  в  Беке-
товку.  Здесь  узнаю,  что  Руднев  оперирован  и  находится  в  мест¬
ном  госпитале.  Застала  его  в  палате  одного,  в  безнадежном
состоянии,  почти  без  сознания.  Мое  появление  как  бы  пробу¬
дило  его.  Слабым  голосом  он  назвал  меня  по  имени,  улыбка
озарила  его  прекрасное  лицо.  Коля  старался  скрыть  боль.
Вскоре  он  потерял  сознание.  Всю  ночь  я  провела  около  Руд¬
нева.  К  утру  Руднев  умер.  Хоронили  его  в  Царицыне.
 На  похоронах  присутствовало  много  народу.  Его  прово¬
жали  товарищи  и  друзья.  Еще  большую  ненависть  к  врагу
вызвала  эта  смерть.
 ...В  конце  1918  —  начале  1919  г.  на  фронте  наступило  за¬
тишье.  Стояли  сильные  морозы.  Эвакуация  раненых  и  больных
из  Царицына  могла  осуществляться  теперь  только  гужевым
транспортом.  Это  потребовало  перестройки  всей  санитарной
службы  фронта.  Был  намечен  путь  для  санного  транспорта  от
Царицына  до  Владимировки.  По  пути  разместили  несколько
перевязочно-питательных  пунктов  и  лазаретов.  На  станции
Петропавловск,  где  предполагалась  посадка  в  санитарные
поезда,  был  организован  приемник  на  400  коек.  Активное  со¬
действие  в  транспортировке  раненых  нам  оказывали  местные
Советы.
 Б.  Л.  Прейс
 ХАРЬКОВСКОЕ  ПОДПОЛЬЕ  В  1918  ГОДУ
 В  начале  июля  1918  г.  вместе  с  группой  товарищей  я  при¬
был  в  Харьков  для  ведения  подпольной  работы.  На  квартире
Тевелева  в  Мордвинеком  переулке  состоялось  собрание  харь¬
ковских  большевиков.  В  нем  приняли  участие  руководители
большевистского  подполья  на  Украине  Юрий  Лутовинов  и
Иван  Смирнов,  от  Харьковского  комитета  партии  большевиков
присутствовали  Николай  Бесчетвертной,  Иван  Петинский,
Иван  Клименко,  Михаил  Тевелев.
 Совещание  обсудило  вопросы,  связанные  с  расширением
подпольно-партийной  работы  на  Украине,  в  частности  в  Донец-
 151

ко-Криворожском  бассейне  и  в  самом  Харькове.  Было  принято
решение  об  организации  Донецко-Криворожского  подпольного
ревкома.  В  состав  ревкома  вошли  Клименко,  Бесчетвертной,
Смирнов,  автор  этих  воспоминаний  и  три  товарища  из  Дон¬
басса,  которые  на  совещание  прибыть  не  смогли.  Обязанности
между  членами  ревкома  распределили  так:  Клименко  была
поручена  организация  явочных  квартир  в  Донбассе  и  Харь¬
кове,  Смирнову  —  организация  партизанских  групп  в  Донбассе,
мне  —  организация  боевых  партизанских  дружин  в  Харькове
и  губернии;  на  Н.  Бесчетвертного,  помимо  работы  в  Харьков¬
ском  подпольном  комитете  партии,  была  возложена  организа¬
ция  печатания  и  распространения  прокламаций,  призывов  рев¬
кома  и  Харьковского  партийного  комитета.
 Уже  в  первые  недели  деятельности  ревкома  в  Харькове
было  организовано  несколько  боевых  групп  —  в  Петинском,
Ивановском,  Холодногорском  и  Центральном  городском  рай¬
онах.  Сильный  сплоченный  отряд  был  создан  в  Люботине.  К  со¬
жалению,  в  памяти  не  сохранились  имена  командиров  отрядов.*
Помнится  лишь,  что  организаторами  групп  в  Ивановском  и
Холодногорском  районах  были  опытные  большевики  Грязев  и
Кабаненко.
 В  Харькове  нами  были  организованы  два  явочных  пункта:
один  на  Москалевской  улице,  другой  —  в  Харьковском  пере¬
улке,  в  доме  недалеко  от  линии  Северо-Донецкой  железной
дороги.  Явочные  пункты  находились  в  помещениях  мелких  ба¬
калейных  лавочек,  в  которых  торговали  молоком,  фруктовой
водой,  табачными  изделиями  и  прочими  такого  рода  товарами.
Владельцами  этих  лавочек  были  престарелые  люди,  ничего
общего  с  подпольем  не  имевшие,  но  в  лавки  нанимались  рабо¬
тать  наши  товарищи.  Приезжавшие  с  мест  либо  из-за  кордона
(граница  с  Советской  Россией  проходила  в  районе  станции
Беленихино)  товарищи  имели  адрес  одной  из  явок  и  соответ¬
ствующий  пароль.  Например,  на  явке  в  Харьковском  переулке
пароль  был  следующим:  «У  вас  есть  ананасы?»  Ответ  —  «Ана¬
насов  у  нас  нет,  но  есть  ананасные  груши».  Дежурившие  в  лав¬
ках  товарищи  по  паролю  принимали  приезжих  и,  в  зависи¬
мости  от  того,  какое  задание  имел  прибывший,  направляли
его  к  тому  или  другому  члену  подпольного  ревкома  или  коми¬
тета.
 Помимо  организации  подпольных  партийных  ячеек  и  бое¬
вых  групп  на  предприятиях  и  в  районах  города  Харьковский
подпольный  комитет  наладил  доставку  из-за  кордона  оружия
и  боеприпасов.
 152

Большое  внимание  уделялось  оживлению  профсоюзов.
С  началом  немецкой  оккупации  деятельность  наиболее  рево¬
люционных  профсоюзов  —  металлистов,  швейников,  конторщи¬
ков  и  других  —  ввиду  эвакуации  из  города  их  правлений  фак¬
тически  прекратилась.  В  оставшихся  в  Харькове  правлениях
союзов  засели  меньшевики,  бундовцы,  украинские  национали¬
сты,  а  кое-где  и  явные  петлюровцы.  Никакой  работы  по  за¬
щите  экономических  и  политических  интересов  трудящихся  эги
деятели  не  вели  да  и  не  собирались  вести.  Свою  главную  за¬
дачу  они  видели  в  том,  чтобы  очистить  профсоюзы  от  комму¬
нистов  и  революционно  настроенных  рабочих,  внушить  осталь¬
ным  рабочим  мысль,  что  Советская  власть  на  Украину  больше
не  вернется.  В  этом  им  усердно  помогала  меньшевистская  га¬
зета  «Социал-демократ»,  выходившая  в  Харькове  легально.
Словом,  это  были  верные  прислужники  оккупантов.  Меньше¬
вики  не  подвергались  репрессиям  со  стороны  оккупационных
властей.  Более  того,  петлюровцам,  а  затем  и  гетману  Украины
Скоропадскому  они  были  нужны,  поскольку  через  свою  газету
изо  дня  в  день  распространяли  разнузданную  клевету  на  боль¬
шевиков,  на  Советскую  Россию.
 Несмотря  на  трудности  и  опасные  условия,  наши  подполь¬
щики  активно  работали  в  союзах:  Зискин  —  среди  химиков,
Зуев  —  среди  швейников  и  т.  д.
 Постепенно,  шаг  за  шагом  наша  подпольная  организация
расширяла  и  углубляла  влияние  на  харьковских  пролетариев.
Все  чаще  выпускались  прокламации,  воззвания  к  рабочим  и
крестьянской  бедноте  Харьковщины.  Наши  агитаторы  исполь¬
зовали  малейшую  возможность  рассказать  правду  о  Советской
России,  о  большевиках.  Рабочие  почувствовали,  что  партия
наша  живет,  что  она  рядом  с  ними,  что  знамя  ее  борьбы  за
счастье  трудящихся  не  свернут  никакие  усилия  немецких  окку¬
пантов,  гайдамаков,  петлюровцев.
 К  сожалению,  мы  не  имели  подготовленных  людей  для  ве¬
дения  агитации  среди  немецких  солдат,  и  это  осталось  боль¬
шим  пробелом  в  нашей  работе.
 Деятельность  подпольных  групп  была  обнаружена  нашими
врагами.  Все  чаще  мы  стали  замечать  за  собой  слежку  аген¬
тов  контрразведки.  Вспоминается  в  связи  с  этим  такой  случай.
 В  один  из  июльских  дней  в  Люботине  должно  было  состо¬
яться  заседание  ревкома  и  Харьковского  партийного  комитета.
Мы  с  Лутовиновым  договорились  встретиться  у  ресторана  Юж¬
ного  вокзала.  До  отхода  поезда  оставалось  30—35  минут.
Решили  проверить,  нет  ли  слежки.  Лутовинов,  зайдя  в  ресто¬
 153

ран,  сел  лицом  к  двери,  я  же  прошел  по  всему  вокзалу  и,  встав
у  кассы  в  зале  третьего  класса,  заметил  человека,  следящего
за  мной,  Я  подошел  к  нему  и  попросил  прикурить,  с  тем  чтобы
получше  разглядеть  его.  Когда  я  направился  в  ресторан,  то
Лутовинов  условным  знаком  дал  мне  понять,  что  за  ним  сле¬
дят.  Постояв  немного  в  проходе,  Лутовинов  направился  к  вы¬
ходу  в  город,  а  я  пошел  к  поезду,  отправлявшемуся  на  Любо-
тин.  Успел  вскочить  в  предпоследний  вагон  и  здесь,  у  дверей,
увидел  фигуру  шпика.  О  поездке  в  Люботин  не  могло  быть  и
речи.  Нужно  было  найти  способ  оторваться  от  шпика  и  по  воз¬
можности  предупредить  товарищей.  На  перегоне  между  Новой
Баварией  и  Рыжовом  я  перешел  в  хвостовой  вагон  поезда.
Здесь,  как  нельзя  кстати,  сидели  человек  пять  знакомых  рабо¬
чих  с  канатного  завода  в  Новой  Баварии.  Я  успел  им  быстро
сказать,  что  за  мной  тянется  шпик  и,  если  они  встретят  кого-
либо  из  товарищей,  пусть  предупредят.  Ребята,  увидев  сле¬
дующего  за  мной  шпика,  под  каким-то  предлогом  сумели  за¬
держать  его.  Это  дало  мне  возможность  пробраться  к  тамбуру,
на  ходу  спрыгнуть  с  поезда  и  скрыться  в  лесу.
 К  вечеру,  когда  я  вернулся  в  Харьков  и  разыскал  Лутови-
нова,  Бесчетвертного  и  других,  то  узнал,  что  им  пришлось
долго  плутать  по  городу,,  пока  удалось  оторваться  от  шпиков.
Таким  образом,  выяснилось,  что  слежка  велась  за  многими
из  нас.
 Немецкой  комендатуре  и  контрразведке  не  удалось  на  этот
раз  выследить  нашу  конспиративную  квартиру  в  Люботине.
Но  слежка  с  этого  времени  усилилась.  Значительно  осложнит
лись  поездки  через  «границу»  в  Советскую  Россию.
 Как  раз  в  это  время  подпольный  ревком  направил  А.  Прейс
в  Курск  для  получения  денег  на  ведение  конспиративной  ра¬
боты.  Дорога  туда  и  обратно  была  сопряжена  с  большим  ри¬
ском,  провал  мог  стоить  жизни.  Но  все  же  до  Курска  ей  уда¬
лось  добраться  сравнительно  благополучно.  Здесь  она  полу¬
чила  чемодан  денег.  При  переезде  границы  в  Беленихино
комендант  советского  контрольного  пункта  Саенко  демонстра¬
тивно  подверг  ее  вещи  «проверке»,  наряду  с  вещами  мешоч¬
ников  и  спекулянтов.  Во  время  проверки  он  шепнул  ей  на  ухо,
что  это  делается  специально,  чтобы  не  привлечь  к  ней  внима¬
ния.  Перейдя  границу,  А.  Прейс  наняла  подводу,  положила
чемодан  под  сено  и  доставила  деньги  в  Харьков.
 Не  прошло  и  недели  после  этой  поездки,  как  ночью  на
квартиру  наших  товарищей  Ярославов,  у  родителей  которых
мы  снимали  комнату,  ввалился  немецкий  патруль  во  главе  с
 154

офицером  и  петлюровцем-переводчиком,  требуя  от  сестер  Яро¬
славов  выдачи  их  брата,  который  ранее  был  активным  партий¬
ным  работником  в  Харькове.  Вместе  с  патрулем  появилась
дворничиха.  Она  утверждала,  что,  мол,  их  брат-большевик
здесь,  что  она  сама  видела,  как  он  утром  проходил  по  двору.
Сестры  уверяли  офицера,  что  их  брат  Яков  еще  в  сентябре
1917  г.  уехал  из  Харькова  и  не  возвращался.  Солдаты  присту¬
пили  к  обыску,  перерыли  все  закоулки  и  наконец  дошли  до
дверей  нашей  комнаты.  Им  сказали,  что  там  проживает  квар¬
тирант  с  женой,  совершенно  посторонние  люди,  и  дворничиха
это  подтвердила.  Офицер  не  счел  нужным  беспокоить  посто¬
ронних  людей.  На  этот  раз  нам  удалось  спастись  от  немецкой
контрразведки.
 Дней  десять  спустя  после  обыска  рано  утром  к  нам  неожи¬
данно  пришли  Клименко  и  Бесчетвертной  и  попросили  на  не¬
которое  время  укрыть  у  себя  Лутовинова,  так  как  на  своей
квартире  тот  больше  оставаться  не  мог.  Наша  квартира  не
была  надежной,  но  другого  выхода  не  было,  и  Лутовинов  оста¬
вался  у  нас  в  течение  недели.
 В  первых  числах  августа  в  Харьков  должен  был  приехать
из  Москвы  товарищ,  с  которым  было  условлено  встретиться
на  явке  на  Москалевской  улице.  Мы  отправились  туда  вместе
с  Лутовиновым.  Не  доходя  до  явки  трех-четырех  домов,  заме¬
тили  усиленный  патруль  немецких  солдат,  окруживших  нуж¬
ный  нам  дом.  Вошли  в  ворота  дома  напротив  и  стали  наблю¬
дать.  Минут  через  двадцать  —  тридцать  дверь  лавочки  отвори¬
лась,  и  солдаты,  а  также  какие-то  люди  в  штатском  стали  вы¬
водить  оттуда  по  одному  тех,  кто  находился  в  доме.  Первым
вывели  Тевелева,  за  ним  старика-хозяина  лавочки  и  еще  трех¬
четырех  человек,  нам  незнакомых.  Под  усиленным  конвоем  их
повели  к  центру  города.  Мы  стояли  в  растерянности,  не  зная,
что  предпринять:  идти  ли  за  ними  вслед  или  поскорее  добрать¬
ся  до  своих  и  предупредить  о  провале.  Решили  поодиночке,
разными  путями  добраться  к  своим.
 К  вечеру  все  руководящие  работники  подпольной  органи¬
зации  собрались  на  квартире  у  Н.  Бесчетвертного.  Стало  изве¬
стно,  что  в  городе  арестовано  еще  несколько  подпольщиков.
Было  решено  немедленно  послать  кого-либо  из  наших  товари¬
щей  за  кордон  и  сообщить  о  провале  явочной  квартиры,  аресте
Тевелева,  а  также  принять  срочные  меры,  чтобы  освободить
арестованных.
 Провал  явки  и  арест  Тевелева  не  поколебал  нас  и  не  пре¬
рвал  подпольной  работы.  Активность  организации  росла.
 155

В  свою  очередь  и  контрразведка  не  удовлетворилась  произве¬
денными  арестами,  а  с  еще  большей  энергией  стала  выслежи¬
вать  подпольщиков,  устраивать  провокации.  Так,  в  один  из
августовских  дней,  когда  в  лавке  в  Харьковском  переулке,  где
находилась  наша  явка,  дежурила  А.  Прейс,  туда  зашел
И.  Клименко,  чтобы  сообщить  новый  пароль,  так  как  возникло
подозрение,  что  прежний  пароль  провален.  Клименко  сел  за
столик  у  окна  и  начал  беседу  с  Прейс.  В  это  время  в  лавку
вошли  двое  —  один  немец,  другой  русский.  Достав  из  карма¬
нов  деньги,  они  спросили  папиросы.  А  затем,  наклонившись
над  прилавком,  понизив  голос,  русский  стал  расспрашивать  у
продавщицы,  не  знает  ли  она  одного  человека  и  назвал  его
фамилию.  Клименко  и  Прейс  услышали  фамилию  нашего  под¬
польщика  из  люботинской  организации,  который,  по  имевшимся
у  нас  сведениям,  был  арестован.  Улучив  момент,  Клименко  вы¬
шел  из  лавочки.  Немец,  повернувшись  к  окну  и  увидев,  что
только  что  сидевший  Клименко  исчез,  грубо  спросил  А.  Прейс
на  ломаном  русском  языке:
 —  Куда  девался  этот  тип?
 Та  спокойно  ответила,  что  знает  этого  человека  столько  же,
сколько  и  он  сам.  Немец  возмутился  ответом:
 —  Как,  вы  его  не  знаете,  вы  же  с  ним  так  долго  беседо¬
вали?
 А.  Прейс  стала  уверять  его,  что  и  он  Сам  может  быть  ей
таким  же  ее  приятелем,  как  и  исчезнувший  господин,  ибо  вся¬
кий  торговец  заинтересован  в  покупателях.  Немец  еще  больше
обозлился  и  выкрикнул:
 —  Да  знаете  ли  вы,  что  этот  тип  —  вредная  и  темная  лич¬
ность!
 —  В  таком  случае,—  сказала  А.  Прейс,—  почему  же  вы
его  не  задержали.  Ведь  требовать  от  меня,  чтобы  я  задержи¬
вала  каждую  темную  личность,  бессмысленно.  Здесь  рядом
вокзал,  и  разных  людей  сколько  угодно.
 Немец  прекратил  разговор  и  объявил,  что  произведет
обыск.  Разумеется,  обыск  ничего  не  дал:  в  лавочке  ничего
недозволенного  не  хранилось.
 Комитет,  обсудив  создавшуюся  обстановку,  решил  ликви¬
дировать  явочную  квартиру  в  Харьковском  переулке.  Однако
в  целях  маскировки  мы  решили  сразу  торговлю  в  лавочке  не
прекращать.  Помню,  в  один  из  вечеров  с  двумя  младшими
братьями  я  пришел  в  лавку  и  приступил  к  торговле.  В  девя¬
том  часу  вечера  входит  в  лавочку  человек.  Он  немного  при¬
храмывает,  одет  в  защитного  цвета  гимнастерку,  с  тросточкой
 156

в  руке.  Озираясь  по  сторонам,  он  подходит  к  прилавку  и  спра¬
шивает  у  меня:  «Есть  ананасы».  То  есть  называет  пароль,  по
которому  сюда  раньше  приходили  наши  люди.  Но  теперь  па¬
роль  другой.  Значит,  это  провокатор.  Выслушав,  отвечаю,  что
ананасы  он  может  найти  у  Жеваржеева  (так  назывался  в
Харькове  по  имени  владельца  крупный  гастрономический  ма¬
газин),  а  в  нашей  лавочке  такого  товара  не  бывает.  Выждав
пару  минут  и  не  получив  ответа  на  пароль,  тот  сам  дает  ответ:
«Значит,  ананасов  нет,  есть  ананасные  груши».  Я  предлагаю
содовую  воду  как  средство  хорошо  помогающее  с  похмелья  и
прошу  оставить  помещение,  так  как  собираюсь  закрывать
лавку.
 Шпик  недоуменно  молчит,  а  затем  обращается  к  моему
брату:  «Это  Харьковский  переулок,  дом  два?»  (Он,  по-види¬
мому,  усомнился  в  правильности  адреса).  Получив  утверди¬
тельный  ответ,  он  вновь  произносит:  «Как  же  у  вас  нет  ананас¬
ных  груш?  Мне  ведь  верные  люди  сказали».  Мы  отвечаем,  что
ему  лучше  идти  домой.  Шпик  удаляется.
 Случай  этот  убедил  в  окончательном  провале  явки.  Но
контрразведка,  потерпев  неудачу,  не  успокоилась.  Там  пола¬
гали,  что  мы  только  сменим  людей,  а  само  заведение  оставим.
Не  прошло  и  недели  после  описанного  случая,  как  контрраз¬
ведчики  ночью  произвели  налет  на  лавку.  Старика  —  владель¬
ца  лавки  контрразведчики  избили,  требовали  указать,  кому  он
сдавал  свое  заведение.
 После  этого  нам  удалось  организовать  явочный  пункт  в  по¬
мещении  самого  реакционного  профсоюза  —  торгово-промыш¬
ленных  служащих.  Союз  этот  занимал  большое  помещение  на
втором  этаже  в  доме  на  углу  Шляпного  переулка.  Там  всегда
было  людно.  Руководители  союза  были  на  хорошем  счету  у
местных  властей,  в  том  числе  и  у  немецкой  комендатуры.  Уста¬
новив  связь  с  техническими  работниками  правления,  которые,
не  будучи  членами  нашей  партии,  однако  искренне  нам  сочув¬
ствовали,  мы  при  их  помощи  довольно  успешно  проводили
свою  работу.  Нам  удалось  связаться  с  одним  из  служащих  не¬
мецкой  контрразведки,  помещавшейся  в  доме  страхового  об¬
щества  «Саламандра».  Через  него  переслали  записку  находив¬
шемуся  под  арестом  Тевелеву.  Из  ответной  записки  мы  узнали,
что  его  подвергают  жестоким  пыткам,  что  провал  устроен  про¬
вокатором,  прибывшим  в  Харьков  под  видом  подпольщика  с
территории  Советской  России.  От  нашего  предложения  орга¬
низовать  ему  побег  Тевелев  отказался,  так  как  не  имел  сил
даже  передвигаться  по  камере.
 157

Из  Москвы  для  организации  спасения  Тевелева  приезжали
член  партии  товарищ  Сирота  и  жена  Тевелева.  Они  ездили
также  и  в  Киев  в  советскую  миссию,  но  официально  для  осво¬
бождения  Тевелева  миссия  ничего  не  могла  сделать.  Харьков¬
ский  комитет  прилагал  неимоверные  усилия  для  спасения  Те¬
велева,  но  все  оказалось  безрезультатным,  и  Тевелев  вместе
с  другими  арестованными  подпольщиками  был  расстрелян.
 Приближался  конец,  августа  1918  г.,  около  пяти  месяцев
прошло  с  начала  оккупации  Украины  кайзеровской  воен¬
щиной.  Ни  виселицы,  ни  расправы,  ни  репрессии  не  сломили
воли  украинских  коммунистов,  боровшихся  за  восстановление
власти  Советов.  Не  было  ни  одного  даже  небольшого  городка,
не  говоря  уже  о  крупных,  где  бы  не  действовали  подпольные
организации  и  партизанские  группы.  Участились  диверсионные
акты  против  оккупационных  войск  и  гетманщины.  Важную
роль  в  дальнейшем  развертывании  освободительной  борьбы
украинского  народа  должен  был  сыграть  II  съезд  Компартии
Украины.
 Еще  до  съезда,  осенью  1918  г.,  во  многих  местах  прошли
нелегальные  конференции  подпольных  большевистских  органи¬
заций.  В  начале  сентября  на  квартире  одного  из  наших  под¬
польщиков  —  Зуева  состоялась  общегородская  партийная  кон¬
ференция.  На  ней  присутствовали  25  делегатов  от  всех  районов
города.  Повестка  дня  конференции  включала  два  вопроса:  о
текущем  моменте  и  о  задачах  партии  и  выборы  трех  делегатов
на  съезд.  Было  решено,  что  доклад  будет  делать  Р.  Фарбман,
как  член  ЦК  КП(б)У,  а  содоклад  от  Харьковского  комитета  —
Н.  Бесчетвертной.
 В  своем  докладе  на  конференции  Р.  Фарбман  усиленно
доказывал,  что  созрел  момент  для  активных  действий,  насту¬
пил  час  всеобщего  восстания.  Он  мотивировал  это  тем,  что
оккупационная  армия  будто  бы  полностью  разложена  и  не¬
боеспособна,  что  гетманщина  не  имеет  опоры  в  рабочем  классе
и  крестьянстве,  что  петлюровщина  ни  тем,  ни  другим  на  по¬
мощь  не  пойдет.  Впечатление  от  его  доклада  было  таково,  что
стоит  нам,  большевикам,  выбросить  лозунг  о  восстании,  как
повсеместно  на  Украине  будет  восстановлена  Советская
власть.  Н.  Бесчетвертной  подверг  резкой  критике  доклад  Фар-
бмана,  особенно  его  ссылку  на  то,  что  петлюровщина  и  другие
реакционные  элементы  будут  спокойно  взирать,  как  больше¬
вики  начнут  восстанавливать  Советскую  власть.  Большинство
делегатов  поддержало  точку  зрения  Бесчетвертного  и  нашло,
что  для  всеобщего  выступления  пока  еще  нет  достаточных  сил.
 158

Конференция  избрала  на  II  съезд  КП(б)У  трех  делегатов:
Н.  Бесчетвертного,  Эдварда  из  союза  кожевников  (фамилии
его  не  помню)  и  меня.
 Мы  выехали  в  Москву,  где  17  октября  в  помещении  3-го
Дома  Советов  1  съезд  начинал  свою  работу.  На  съезде  «ле¬
вые»—Г.  Пятаков,  В.  Затонский  и  другие  —  доказывали,  что
момент  для  боевых  действий  на  Украине  назрел,  другая  часть
делегатов  —  И.  Шварц,  Ю.  Лутовинов  считали  главной  зада¬
чей  укрепление  и  вооружение  партизанских  отрядов,  дальней¬
шее  расширение  агитации  и  пропагандистской  работы  среди
рабочих,  беднейшего  крестьянства  и  солдат  оккупационной
армии.
 Незадолго  до  окончания  работы  съезда  Я.  М.  Свердлов  по
поручению  В.  И.  Ленина  принял  часть  делегатов.  В  числе  при¬
глашенных  были  и  делегаты  от  Харькова.  Яков  Михайлович
по  нескольку  минут  беседовал  с  каждым  из  нас,  расспраши¬
вал,  давно  ли  в  партии,  кто  по  профессии,  давно  ли  живем  и
работаем  на  Украине,  и,  если  узнавал,  что  товарищ,  с  кото¬
рым  он  беседовал,  еще  и  до  революции  работал  в  подполье,
интересовался,  где  работал,  подвергался  ли  арестам,  ссылкам
и  т.  д.
 Он  разъяснил  нам  положение  Советской  России  и  наметил
основные  задачи*  которые  мы  должны  будем  решать,  возвра¬
тившись  на  Украину.  В  основном  его  рекомендации  сводились
к  налаживанию  еще  более  активной  агитационно-пропаганди¬
стской  работы  в  массах.  Он  решительно  предостерегал  нас  от
преувеличений  в  оценке  численности  партизанских  сил,  гово¬
рил,  что,  раздувая  цифры,  мы  тем  самым  можем  переоценить
свои  возможности  и  погубить  всю  подпольную  работу  партии,
понести  бессмысленные  жертвы.
 Тепло  распрощались  мы  с  Яковом  Михайловичем.
 А.  X.  Федин
ПРОРЫВ  ТАМАНЦЕВ
 Летом  1918  г.  группа  красногвардейских  отрядов,  успешно
дравшихся  против  немецких  интервентов,  гайдамацко-кулац-
ких  банд  и  войск  Кубанской  рады  в  районе  станицы  Славян¬
ской  и  Таманского  полуострова,  оказалась  отрезанной  контр¬
 1  Ныне  Делегатская  ул.,  д.  3.  Здание  Совета  Министров  РСФСР.
 159

революционными  бандами  от  своих  главных  сил.  Возглавляв¬
шие  отряды  коммунисты  приняли  решение  прорваться  по
узкому  Сухумскому  шоссе,  зажатому  между  Кавказским  гор¬
ным  хребтом  и  Черным  морем,  на  соединение  с  красными  ча¬
стями.
 Задача  была  исключительно  сложной.  По  всему  Северному
Кавказу  полыхало  пламя  гражданской  войны.  Героическая
Северо-Кавказская  красная  армия  вела  тяжелые  бои  против
деникинских  войск  в  южных  степях,  против  немецких  войск
под  Ростовом,  против  белогвардейских  банд  Бичерахова  и
Шкуро  на  Тереке  и  в  Ставрополье,  против  войск  грузинских
меньшевиков  в  районе  Сочи  —  Туапсе.  Большинство  станиц
Кубани  и  Терека  было  охвачено  кулацкими  восстаниями.
 В  этих  тяжелых  условиях  большевики  Кубани  и  Черно-
морья  создали  из  разрозненных  отступавших  отрядов  Таман¬
скую  армию.  В  ее  состав  вошли:  красногвардейские  отряды
Екатеринодара,  Темрюка,  Новороссийска,  Анапы,  станиц
Анастасиевская,  Славянская,  Варениковская;  полки  Кубано-
Черноморский,  Крымский,  Советский,  4-й  Днепровский  под
командованием  И.  И.  Матвеева,  2-й  Павлоградский  (Ново¬
российский)  под  командованием  В.  Сазонова  с  эскадроном
Г.  Осепьянца,  1-й  Екатеринодарский  под  командованием
М.  Н.  Демуса,  Северо-Кубанский  под  командованием  Рога¬
чева,  Славянский  под  командованием  С.  И.  Белогубца,  Пол¬
тавский  под  командованием  В.  И.  Литвиненко,  Коммунистиче¬
ский  полк,  Анастасиевский  батальон  и  Курчанская  рота,  а
также  несколько  других  отрядов,  составлявших  Гривенский
фронт  и  именовавшихся  1-й  левой  колонной  советских  войск
под  командованием  Е.  И.  Ковтюха.
 Командующим  вновь  образованной  армией  был  избран
.коммунист  матрос  И.  И.  Матвеев,  начальником  штаба  —  член
партии  с  1917  г.  Г.  Н.  Батурин,  в  прошлом  кадровый  офицер,
политическими  комиссарами  армии  стали  М.  К.  Ермаков,
Кича  и  Ивницкий.  Мне  довелось  быть  в  те  дни  политическим
комиссаром  2-го  Павлоградского  полка.
 Армию  разделили  на  три  колонны.  Первой  командовал
Е.  И.  Ковтюх,  второй  —  Д.  Е.  Лисунов.  Третья  находилась  в
непосредственном  подчинении  командующего  армией  И.  И.
Матвеева.  Третья  колонна  вела  тяжелые  арьергардные  бои,
сдерживая  напор  врага.
 ббщая  численность  армии  составляла  27  тысяч  штыков,
3,5  тысячи  сабель  при  30  орудиях.  В  колонне  таманцев  насчи¬
тывалось  около  5  тысяч  моряков  с  затопленных  военных  кораб-
 160

лей  Черноморского  флота.  Вместе  с  армией  отступали  30  ты¬
сяч  беженцев.
 Наш  2-й  Павлоградский  полк  отступал  в  составе  колонны
Ковтюха.
 ...Вошедшие  в  состав  армии  отряды,  выдержавшие  на  своем
пути  длительные  и  упорные  бои,  оказались  без  боеприпасов,
без  обмундирования  и  продовольствия,  без  медицинского  об¬
служивания.
 Национальный  состав  отрядов  был  весьма  пестрый:  рус¬
ские,  украинцы,  представители  всех  народностей  Северного
Кавказа,  латыши,  чехи,  венгры,  словаки,  китайцы.  Был  даже
отдельный  взвод  сербов.
 Поначалу  с  дисциплиной  во  многих  отрядах  не  ладилось.
Случалось,  что  возникали  распри  на  сословной  почве  между
казаками  и  представителями  разных  национальностей.  Сказы¬
вались  пережитки,  культивировавшиеся  при  царизме.
 Коммунистам  приходилось  вести  большую  воспитательную
и  разъяснительную  работу,  принимать  меры  к  установлению
необходимого  порядка  и  дисциплины.  Благодаря  работе  ко¬
миссаров  и  коммунистов  бойцы  становились  сознательнее,
глубже  усваивали  смысл  и  справедливость  борьбы,  которую
они  вели,  и  это  удесятеряло  наши  силы.
 В  палящую  жару  Таманская  армия  двигалась  под  огнем
противника  по  единственной  дороге,  причудливо  извивавшейся
вдоль  берега  Черного  моря.  С  одной  стороны  —  бескрайняя
гладь  моря,  с  другой  —  скалистые  горы,  покрытые  лесом.  До¬
рога  пересекалась  быстро  текущими  ручьями  и  реками,  и  тогда
колонна  останавливалась,  образовывались  пробки  из  людей  и
животных,  жадно  припадавших  к  воде...
 Противник  шел  за  нами  по  пятам,  не  давая  передохнуть  и
собраться  с  силами.  Против  Таманской  армии  деникинское  ко¬
мандование  бросило  две  кубанские  казачьи  дивизии  под  коман¬
дованием  палача  генерала  Покровского,  два  пехотных  полка,
бронепоезд,  который  «сопровождал»  наши  колонны  до  Ново¬
российска,  а  также  другие  подразделения.  По  существу,  вся
армия  и  беженцы  были  окружены  кольцом  вооруженных  бе¬
лых,  которые  беспрерывно  бросались  в  яростные  атаки.  С  моря
противник  не  раз  пытался  высадить  десант.  Белогвардейцы
ставили  целью  уничтожить  Таманскую  армию.
 Удар  белогвардейцев,  нанесенный  армии  в  самом  начале
нашего  движения  у  станции  Тоннельная,  был  жестоким.  Враг
вел  беспрерывный  артиллерийский  огонь  с  бронепоезда,  кото¬
рый  неотступно  шел  за  движущейся  массой  людей.  При  под-
 огненным  стягом
 161

.ходе  колонн  к  Новороссийску  артиллерийский  огонь  усилился.
С  моря  била  артиллерия  военных  кораблей,  в  частности  вел
огонь  из  пушек  14-дюймовыми  снарядами  немецкий  бронено¬
сец  «Гебен».  Противник  стрелял  не  только  по  колоннам  воору¬
женных  людей,  но  и  по  обозам,  где  находились  старики,  жен¬
щины,  дети  и  раненые  красногвардейцы.
 Мы  вошли  в  Новороссийск.  В  городе  царила  полная  анар¬
хия.  Здесь  находились  сошедшие  с  броненосца  «Гебен»  турец¬
кий  и  немецкий  отряды,  которые,  по  существу,  оккупировали
город.  Начальником  гарнизона  был  немецкий  капитан.  На  пер¬
вых  порах  немецкое  командование  делало  вид,  что  держит  по
отношению  к  нам  нейтралитет.  Но  мы  все  понимали,  насколько
ненадежен  этот  нейтралитет.  Каждую  минуту  оккупанты  могли
«ступить  в  бой  против  наших  частей.
 Существовавший  в  Новороссийске  Совет  был  бессилен  что-
либо  сделать.
 Командование  Таманской  армии  вместе  с  политработника¬
ми  обсудило  создавшееся  положение.  Было  единодушно  при¬
нято  решение:  организованно  двигаться  на  Туапсе.  Команди¬
рам  полков,  рот  объявили  решение  и  дали  указание  о  строгом
соблюдении  порядка  движения.  Нужно  было  уйти  как  можно
менее  заметно,  обмануть  бдительность  немецких  и  турецких
патрулей,  немецкого  командования.
 Вот  что  мы  предприняли  для  этого.  В  летнем  театре,  где
помещался  штаб  нашего  Павлоградского  полка,  посадили
группу  телефонистов,  и  они  непрерывно  звонили  в  коменда¬
туру,  держа  телефон  немецкой  комендатуры  занятым.  Ночью,
во  время  отхода  полка,  все  телефонные  линии  немецкой  ко¬
мендатуры  переключили  на  телефонный  пункт  штаба  полка.
Комендантская  связь  была  парализована  и  в  течение  ночи  не
работала.  Часть  немецких  и  турецких  патрулей  была  снята
бойцами  отрядов  Ковтюха  и  Батурина.  Немецкий  комендант
решил,  что  в  городе  началось  восстание,  и  бежал  на  «Гебен».
Утром  броненосец  снова  открыл  по  городу  стрельбу  из  14-
дюймовых  орудий.
 В  эту  ночь,  с  25  на  26  августа,  эскадрон  Осепьянца  обеспе¬
чил  выход  полка-  на  дорогу  Новороссийск  —  Геленджик.  Мы
отходили  вслед  за  частями  Ковтюха.
 Преследовавшие  наши  войска  белые,  натолкнувшись  на
артиллерийский  обстрел  с  моря  и  беспорядочную  ружейно-пу¬
леметную  стрельбу  немецко-турецких  солдат  в  Новороссийске,
в  первый  момент  задержались.  Все  наши  части  к  утру  26  авгу¬
ста  оторвались  от  противника.
 162

Белогвардейцы  не  разобравшись,  почему  их  так  приняли
немцы,  открыли  ответный  артиллерийский  огонь  по  городу  и
бухте,  пытались  обстрелять  «Гебен».  Тогда  немцы  еще  более
усилили  огонь  по  городу,  били  и  по  белым,  и  по  красным.
Наконец,  сообразив  в  чем  дело,  немцы  и  казаки  ворвались
в  город.
 Началась  жестокая  расправа  над  мирным  населением,  осо¬
бенно  над  рабочими  и  советскими  служащими.  Арестовывали
и  убивали  по  внешним  признакам:  стриженых  женщин,  муж¬
чин,  носивших  матросские  тельняшки,  рабочие  блузы.  Аре¬
стованных  заставляли  кодать  себе  могилы,  а  затем  шашками
рубили  головы.  Многих  закапывали  в  ямы  и  рвы  живыми.
Много  людей  было  брошено  в  море  и  утонуло.  По  городу  бы¬
ли  расставлены  виселицы.  Тюрьмы  были  переполнены,  за  один
день  27  августа  белогвардейцами  было  убито  несколько  тысяч
человек,  в  тюрьме  повешено  340  человек,  заживо  похоронено
45  заключенных.  Тяжелораненые  красногвардейцы  были  звер¬
ски  зарублены.  Жуткой  расправой  руководил  мастер  заплеч¬
ных  дел  генерал  Кутепов,  которого  Деникин  назначил  воен¬
ным  губернатором  Черноморской  губернии.  В  тот  день  погиб¬
ли  председатель  Новороссийского  ревкома  А.  А.  Губернский  и
комиссар  по  продовольствию  Скобликов.
 27  августа  передовые  части  под  командованием  Ковтюха
прошли  Геленджик.  И  скоро,  под  Архипо-Осиповкой,  колон¬
не  пришлось  выдержать  жестокий  бой.  Позиция,  которую  за¬
нял  противник,  была  весьма  выгодной.  Она  находилась  на
правом  берегу  реки  Вулан.  Впереди  лежал  скалистый  хребет,
и  к  Архипо-Оснповке  вел  лишь  узкий  коридор.  По  нему  и  дол¬
жна  была  пройти  наша  армия.  Другого  пути  не  было.  Именно
здесь  противник  сосредоточил  свои"главные  силы.
 Как.  только  показались  наши  передовые  части,  белые  от¬
крыли  по  ним  перекрестный  огонь  из  орудий  и  пулеметов.  От¬
ступить  назад  было  уже  нельзя,  да  никто  и  не  думал  об  этом.
Нужно  было  прорваться  во  что  бы  то  ни  стало.
 Ковтюх  вызвал  эскадрон  Осепьянца  и  приказал  любой  це¬
ной  проскочить  по  узкой  дороге  между  скалами  в  тыл  белых
и  нанести  удар  противнику.
 Осепьянц  выехал  вперед  и  повернул  коня  к  эскадрону.  Вы¬
хватив  шашку  из  ножен,  он  высоко  поднял  ее  над  головой.
Резким  движением  поднес  ее  к  лицу  и  поцеловал  клинок.
Вслед  за  ним  красногвардейцы  сделали  то  же  самое.  Настала
торжественная  тишина.  Это  была  как  бы  клятва  бойцов  вы¬
полнить  свой  долг.
 163

Затем  привычным  движением  Осепьянц  взмахнул  шашкой
над  головой  и  ринулся  вперед,  эскадрон  за  ним.  Первые  ряды
конников  были  срезаны  огнем  противника,  но  остальные  вих¬
рем  неслись  вперед.  Вот  они  уже  врезались  в  гущу  врагов,  со¬
крушая  их  на  своем  пути.
 Основная  масса  кавалеристов  во  главе  с  Осепьянцем  про¬
рвалась  в  тыл  противника.  Тут  же  незамедлительно  завязал
бой  Полтавский  батальон  под  командованием  Куксы.  Его  бой¬
цы  быстро,  спешились  и  атаковали  первые  ряды  белых  и  мно¬
гих  захватили  в  плен.  Лишь  небольшая  часть  солдат  во  главе
с  бфицерами  бросилась  к  стоявшим  у  берега  двум  рыболов¬
ным  судам.  Наша  артиллерия  открыла  по  ним  огонь.  Один  из
кораблей  затонул,  другому  удалось  уйти.
 Бой  закончился.  Ковтюх  подъехал  к  Осепьянцу,  конь  кото¬
рого  был  ранен  тремя  пулями  и  истекал  кровью,  но  еще  дер¬
жал  на  себе  седока.  Ковтюх  обнял  командира  эскадрона,
крепко  расцеловал  его  и  сказал:
 —  Товарищ  Осепьянц,  первый  геройский  подвиг  нашего
похода  принадлежит  тебе,  твоему  эскадрону,  всем  тем  товари¬
щам,  которые  пошли  с  тобой.  Этим  подвигом  будем  гордить¬
ся,'и  никто  никогда  его  не  забудет.
 Это  была  первая  героическая  победа  таманских  частей,
первый  успех,  который  воодушевил  и  окрылил  наших  бойцов.
 Ковтюх  собрал  командиров  своей  колонны  на  совещание.
Его  слово  было  кратким.  Он  сказал:
 —  Мы  имеем  дело  не  только  с  дивизией  грузинских  меньше¬
виков,  против  нас  оперируют  и  банды  генерала  Покровского.
Главные  бои  будут  впереди.  Мы  все,  как  один,  должны  быть
готовы  к  тому,  чтобы  смести  с  пути  все  преграды.  Отступать
и  маневрировать  нам  негде.  Вперед  и  только  вперед.  Только
победа,  иначе  и  мы  сложим  свои  головы,  и  погибнут  идущие
за  нами  старики,  дети,  раненые  бойцы  —  все,  кто  находится
у  нас  в  обозе.  Мы  обязаны  не  только  спасти  их,  но  и  соеди¬
ниться  с  главными  силами  нашей  Красной  Армии  и  вместе  на¬
нести  сокрушительные  удары  контрреволюции.  Пусть  герои¬
ческий  пример  наших  лихих  кавалеристов  станет  образцом  то¬
го,  как  надо  действовать  в  наших  условиях.  Ждать  помощи
нам  сейчас  не  от  кого.
 Наш  Павлоградский  полк  двигался  за  колонной  Ковтюха.
Поначалу  мы  никого  не  знали  ни  в  этой,  ни  во  второй  колон¬
не.  Но  первый  серьезный  бой  под  Архипо-Осиповкой  крепко
привязал  нас  к  колойне  Ковтюха,  сдружил  с  бойцами  его  от¬
рядов.
 164

Движение  наших  частей  продолжалось.  Минули  Джубгу,
подошли  к  НовотМихайловской.  Здесь  встретились  с  основны¬
ми  силами  дивизии  грузинских  меньшевиков,  которая  заняла
все  выгодные  в  боевом  отношении  высоты.  Вход  в  Туапсе  был
закрыт.  От  захваченных  пленных  мы  узнали,  что  в  районе  Ту¬
апсе  находятся  четыре  пехотных  полка,  имеющие  16  трехдюй¬
мовых  орудий  с  достаточным  количеством  снарядов  и  свыше
20  пулеметов.  Кроме  того,  в  самом  Туапсе  размещен  отряд  бе¬
локазаков  под  командованием  генерала  Масловского.
 Перед  нами  стояла  задача:  сбросить  врага  с  дороги,  с  вы¬
сот,  с  тем  чтобы  обеспечить  себе  дальнейшее  продвижение
вперед.  На  ходу  в  идущих  непрерывным  потоком  частях  Та¬
манской  армии  были  проведены  политбеседы.  Особый  упор
политработники  делали  на  необходимость  исключительной
организованности,  сплоченности  и  дисциплинированности.
 Передовые  части  подошли  к  Агайскому  перевалу.  Это  как
бы  вершина  скалистого  и  обрывистого  хребта,  идущего  от  ос¬
новного  массива  Кавказских  гор  и  оканчивающегося  так  на¬
зываемым  Чертовым  отрогом.  От  перевала  отходит  узкая  об¬
рывистая  щель.  Взобраться  на  обороняемую  врагом  горную
гряду  почти  невозможно.  Позиция  белых  казалась  неприступ¬
ной.  Но  отвага  и  находчивость,  упорство  и  настойчивость  на¬
ших  командиров,  политработников,  всех  бойцов  преодолели
эту  трудность.  Невозможно  обычными  словами  рассказать,
как  мы  действовали  тогда.  Все  были  охвачены  единым  поры¬
вом,  упорным  желанием  сломить  врага,  овладеть  перевалом  и
сделать  решительный  бросок  к  Туапсе,  чтобы  выйти  на  линию
Армавир-Туапсинской  железной  дороги.
 Действия  нашего  полка  охарактеризовал  Е.  И.  Ковтюх  в
своем  выступлении  в  Краснодаре  на  вечере  воспоминаний  о
Таманской  армии  .20  февраля  1926  г.  Вечер  был  организован
комиссией  при  окружном  комитете  ВКП(б).  Присутствовали
многие  таманцы,  в  том  числе  бывший  начальник  штаба  Таман¬
ской  армии  Г.  Н.  Батурин  и  другие  командиры.  Ковтюх
сказал:
 «По  берегу  моря  конные  части  пробирались  в  цепь  Кав¬
казского  хребта.  В  этом  участвовал  Павлоградский  полк,  ко¬
торый  сыграл  большую  роль,  находясь  под  командой  одного
из  моряков,  который  был  очень  хорошо  знаком  с  побережьем,
хорошо  знал  данную  местность  и  свободно  в  ней  ориентиро¬
вался.  Благодаря  его  умелому  руководству  удалось  по  берегу
моря  с  большими  трудностями  и  лишь  благодаря  исключи¬
тельному  героизму  пробраться  в  Туапсинскую  бухту...  Опера¬
 165

ция  удалась  как  нельзя  лучше:  противник  не  ожидал,  что  мы
приступим  к  действиям  ночью,  поэтому  был  совершенно  спо¬
коен...  Конница  Павлоградского  полка  перебралась  из  ущелья
по  каменистому  обрывистому  берегу,  ворвалась  первой  в  го¬
род»1.
 Нельзя  не  привести  еще  одного  высказывания  Е.  И.  Ковтю-
ха  из  его  книги  «От  Кубани  до  Волги  и  обратно».  Он  писал:
«Один  пехотный  полк2  с  наступлением  темноты  спустился  по
обрывистому  скалистому  берегу  к  морю,  я  приказал  ему  пере¬
бираться  по  камням  и  к  рассвету  добраться  до  Туапсинской
бухты,  атаковать  и  захватить  пароходы.  С  остальными  тремя
полками  я  решил  под  прикрытием  темноты  атаковать  перевал
в  лоб».
 Как  же  проходила  смелая  и  дерзкая  операция  Павлоград¬
ского  полка?
 Накануне  этой  ночной  «морской  операции»  во  всех  под¬
разделениях  были  проведены  обстоятельные  беседы  с  красно¬
армейцами  и  командирами.  Разъяснялась  задача,  рассчитан¬
ная  на  внезапность  нападения  на  врага  с  тыла.
 —  Если  наша  задача  будет  решена  и  враг  будет  разбит,  то
70  тысяч  человек  —  армия  и  беженцы  —  будут  спасены.  Туап¬
се,  порт  и  железная  дорога  станут  нашими,  и  мы  соединимся
с  главными  силами  Северокавказской  армии,—  говорили  мы
бойцам.
 Все  дали  клятву:  задачу  выполним  так,  как  полагается  во¬
инам  революции.
 Разведчики  еще  засветло  наметили  места,  где  можно  было
спуститься  по  обрывистому  берегу  к  морю.  Нашли  места,  где
можно  было  идти  вброд.  Они  находились  на  небольшом  рас¬
стоянии  от  берега.  Там  на  дне  моря  на  глубине  примерно  в
один  метр  пролегала  гряда  камней.  Произвели  замеры  глуби¬
ны,  установили,  что  до  этой  гряды  придется  немного  плыть.
Так  как  большинство  павлоградцев  были  матросами  (многие
из  них  влились  в  полк  с  затопленных  кораблей  Черноморского
флота),  то  они  выделялись  в  особую  передовую  группу.  Эта
группа  брала  с  собой  как  личное  оружие,  так  и  тяжелые  руч¬
ные  пулеметы  «Льюис».  Была  также  выделена  группа  развед¬
чиков  во  главе  с  командиром  полка  В.  Сазоновым.  Первую  и
вторую  роты  вел  опытный  матрос  помощник  командира  Пет¬
ров,  а  третью  довелось  возглавлять  мне.
 1  Партийный  архив  Краснодарского  крайкома  КПСС,  ф.  1774  р.,  оп.  2,
ед.  хр.  197.
 2  Имеется  в  виду  2-й  Павлоградский  полк.—  А.  Ф.
 166

Разделись  до  пояса,  одежду  закинули  за  плечи,  обувь  за
спину,  патронташи  на  шею,  а  в  руках  над  головами  несли  вин¬
товки  с  привинченными  штыками.  Все  80&  красноармейцев  по¬
лка  в  воде.  На  шоссе  остались  -подошедшие  вплотную  к  про¬
тивнику  три  других  наших  полка  и  Анастасиевский  батальон
под  непосредственным  командованием  Ковтюха.  Из  этого  ба¬
тальона  также  были  выделены  ударные  группы,  готовые  не¬
медленно  прийти  нам  на  помощь.  Несколько  боевых  групп
были  посланы  к  вершинам  гор.  Все  эти  силы  должны  были  уда¬
рить  по  врагу  по  сигналу  наступающих  по  морю.’Тем  време¬
нем  эскадрон  под  командованием  Осепьянца  вместе  с  эскадро¬
ном  Полтавского  полка  пошел  в  обход  по  ущелью.
 Двигаемся  по  воде  тихо,  осторожно.  Впереди  первой  роты
идут  4—5  человек  (как  бы  разведчики):  надо  знать  глубину
моря.  Медленно  тянутся  томительные,  тревожные  минуты.  Дее
молчат.  Вот  нас  окликают  с  берега;
 —  Кто  идет?
 Отвечаем:
 —  Рыбаки,  тянем  сети.
 Движение  длится  уже  более  часа.  Наконец  передают  по
цепочке:  «Выходим  на  берег».
 На  берегу  темно  и  тихо.  Мы  далеко  в  тылу  противника.  Са¬
зонов  дает  сигнал:  «Выходим».  Слышен  плеск  воды.  Чернеют
человеческие  силуэты,  Люди  собираются  в  кучки.  Выстрелов
не  слышно.  Короткая  пауза.
 Красноармейцы  сразу  приняли  боевой  порядок,  стремитель¬
но  выступили.  Небольшие  группы  белогвардейцев,  находив¬
шиеся  на  берегу,  были  быстро  и  бесшумно  сняты.
 Вот  уже  Туапсинская  бухта.  Третья  рота  быстро  заняла
порт  и  находившиеся  там  корабля.  Кораблей  было  шесть.  Ко¬
манды  судов  сдались  без  особого  сопротивления.  На  некото¬
рых  из  них  матросы  стали  помогать  нам.  На  судах  находились
главным  образом  патроны,  снаряды,  обмундирование  и  не¬
большие  запасы  продовольствия.
 Сомкнутым  строем  полк  двинулся  к  позициям  врага.  По¬
дошли  близко.  Уже  рассветало.  Условный  сигнал.  Винтовоч¬
ные  залпы  по  врагу.  Застрочили  пулеметы.  Крики  «ура».
 Враг  от  неожиданности  растерялся,  метался  из  стороны  в
сторону.  Началось  паническое  бегство  белогвардейцев  к  Туа¬
псе.  Но,  н^,  давая  им  опомниться,  на  плечах  врага  наш  полк
ворвался  в  город.  В  это  время  лавиной  бросились  на  врага  ча¬
сти  под  командойанием  Е.  И.  Ковтюха,  находившиеся  на  шос¬
се.  В  городе,  на  улицах  и  площадях,  у  вокзала  и  в  порту
 167

завязалась  сильная  перестрелка.  Кое-где  шли  штыковые  схват¬
ки.  Появились  эскадроны  конницы  под  командованием  Осепь-
янца  и  Куксы,  всего  примерно  300  сабель.  Кавалеристы  бро¬
сились  в  атаку  на  белую  пехоту,  а  затем  на  их  конный  отряд.
 В  Туапсе  находилась  грузинская  меньшевистская  дивизия
под  командованием  генерала  Мазниева  и  крупный  отряд  бе¬
локазаков  генерала  Масловского,  хорошо  вооруженных  немец¬
ким  и  английским  оружием.  Но  они  не  выдержали  удара  та¬
манцев.
 В  сторону  Сочи  вдоль  железной  дороги  постепенно  отсту¬
пал  отряд  пехоты  и  какие-то  кавалеристы,  одетыё  в  англий¬
ское  обмундирование.  Две  роты  нашего  полка  под  командова¬
нием  Петрова  преследовали  их  и  смяли.  Много  погибло  вра¬
гов.  Мы  захватили  английские  винтовки  и  патроны,  которые
пошли  на  вооружение  наших  бойцов.
 В  эту  ночь  было  захвачено  20  орудий,  из  них  16  исправных,
большое  количество  пулеметов  и  много  боеприпасов.  1  сен¬
тября  город  Туапсе  стал  нашим.
 Находившемуся  во  Владикавказе  Г.  К.  Орджоникидзе  мы
послали  телеграмму  с  сообщением  о  взятии  города.  Г.  К.  Орд¬
жоникидзе  передал  В.  И.  Ленину,  а  также  в  Царицын  и  Астра¬
хань:  «Под  Туапсе  грузинский  отряд  генерала  Мазниева,  дей¬
ствовавший  вместе  с  алексеевцами,  разбит  наголову.  Отряд
отступил  в  Сочи,  оставив  у  нас  артиллерию»  !.
 Жители  Туапсе  радостно  приветствовали  таманцев.  3  сен¬
тября  на  улицах  города  и  на  предприятиях  прошли  собрания,
митинги.  На  собрании  рабочих  порта  была  принята  резолю¬
ция,  в  которой  выражалась  единодушная  поддержка  Совет¬
ской  власти  и  революционной  Таманской  армии.  Рабочие
взяли  на  себя  охрану  порта.  Многие  из  них  добровольно  всту¬
пили  в  ряды  таманцев.
 Мы,  политработники,  помогали  создавать  временные  ор¬
ганы  Советской  власти*  и  необходимый  порядок  в  городе.
5  сентября  в  Туапсе  был  образован  военно-революционный  ко¬
митет.
 Последний  и  самый  тяжелый  для  нашего  Павлоградского
полка  бой  произошел  под  станцией  Курганная  в  ночь  на
16  сентября  1918  г.  В  этом  бою  полк  понес  крупные  потери.
Был  убит  командир  полка  коммунист  Сазонов.  Остатки  пол¬
ка,  в  том  числе  и  сильно  поредевший  эскадрон  Осепьянца,  бы¬
ли  направлены  командованием  на  станцию  Лабийская  на  пе-
 1  ЦГАСА,  ф.  25896,  оп.  10,  ед.  хр.  4,  ч.  1,  л.  245.
 168

реформирование.  Осепьянцу  добавили  кавалеристов  из  других
полков.  В  составе  переформированного  полка  мне  довелось
вместе  с  первой  колонной  Таманской  армии  принимать  уча¬
стие  в  освобождении  Армавира,  а  затем  я  выехал  на  станцию
Невиномысская,  где  2-й  Павлоградский  полк  в  составе  третьей
колонны  2-й  сводной  дивизии  (Украинской)  дрался  с  бело*
гвардейцами.
 Славные  боевые  дела  красноармейцев,  командиров  и  ко¬
миссаров  Таманской  армии,  их  заслуги  перед  родиной  высоко
оценили  наш  народ,  наша  партия.  В  1923  г.  в  телеграмме  По¬
литуправления  Красной  Армии  по  случаю  открытия  в  городе
Славянске,  на  Кубани,  памятника  Таманской  армии  говори¬
лось:  «В  день  открытия  памятника  героической  Таманской  ар¬
мии  ПУР  вспоминает  нечеловеческую  борьбу  таманцев  на
полях  Кубани,  горных  перевалах  Кавказа  и  астраханских  пес¬
ках.  Тысячеверстные  переходы  в  боях  с  вооруженным  до  зу¬
бов  противником  являются  лучшей  страницей  истории  Крас¬
ной  Армии.  Да  будет  память  о  таманцах-героях  вечно  жить
в  сердцах  трудящихся!»
 В  Темрюке  в  честь  40-летней  годовщины  создания  Та¬
манской  армии  открыт  памятник,  а  около  станции  Тоннель¬
ная  установлен  обелиск.
 Пусть  память  о  таманцах  всегда  вызывает  в  молодом  по¬
колении  неукротимое  желание  верно  и  честно  бороться  за  на¬
шу  родину,
 Б.  С.  Кочаров  (Кочарьянц)
БАКИНСКАЯ  КОММУНА
 31  октября  1917  г.  Бакинский  Совет  первым  в  Закавказье
провозгласил  Советскую  власть.  Установление  власти  проле¬
тариата  встретило  бешеное  сопротивление  буржуазии,  ханов,
беков  и  их  покровителей  из  лагеря  международных  империа¬
листов.  Внутренняя  контрреволюция,  поддерживаемая  Антан¬
той,  поднялась  против  бакинских  рабочих,  руководимых  боль¬
шевиками. 	'
 Первый  антисоветский  вооруженный  мятеж  был  спровоци¬
рован  в  марте  1918  г.,  им  руководили  мусаватисты.  Партия
мусават  с  первых  дней  революции  стремилась  к  установлению
своего  господства  в  Азербайджане  и  расширению  контррево¬
люционного  влияния  на  все  Закавказье.  В  Баку  этому  мешал
сплоченный,  прошедший  революционную  школу  пролетариат.
 169

В  конце  1917  г.  Бакинский  Совет  вынес  решение  организо¬
вать  Красную  гвардию.  Я  в  ту  пору  .возвратился  с  Румынско¬
го  фронта,  где  служил  рядовым  46-го  пехотного  полка.  На
фронте  был  членом  полкового  комитета,  вел  большевистскую
пропаганду,  выступал  с  речами  .в  войсковых  частях,  на  солдат¬
ских  митингах.  Позднее,  когда  прибыл  в  Баку,  был  прикреп¬
лен  от  военно-революционного  комитета  к  Сальянским  казар¬
мам  для  ведения  агитационной  работы  среди  солдат  279-го  за¬
пасного  пехотного  оолка.
 Здесь,,  в  Сальянских  казармах,  из  демобилизованных  сол¬
дат  и  рабочих  города  был  сформирован  красногвардейский
отряд,  который  участвовал  в  боевых  схватках  с  контрреволю¬
цией,  был  опорой  Бакинской  коммуны.  Этим  отрядом  довелось
командовать  мне.
 Значение  Баку,  как  крупнейшего  промышленного  и  рабоче¬
го  центра  Закавказья,  требовало  немедленного  укрепления  го¬
рода,  превращения  его  в  неприступную  крепость.  Враги  рево¬
люции  направляли  свои.усилия,  чтобы  ликвидировать  эту  ци¬
тадель  большевизма.
 То,  что  партия  мусават  готовится  к  захвату  власти  в  Баку,
явствовало  из  повседневных  провокационных,  подстрекатель¬
ских  действий  националистов.  Враги  особенно  старались  раз¬
жечь  атмосферу  религиозного  фанатизма  и  национальной  роз¬
ни  ереди  населения  города.  Взрыва  ожидали  со  дня  на  день.
 29  марта  военно-революционному  комитету  стало  извест¬
но,  что  мусаватисты  собираются  отправить  с  пристани  паро¬
ходного  общества  «Кавказ  и  Меркурий»  в  Ленкорань  парохо¬
дом  «Эвелина»  оружие  и  военное  снаряжение  для  «дикой  ди¬
визии»—  одной  из  контрреволюционных  воинских  частей.  Мо¬
ему  отряду  было  поручено  немедленно  задержать  пароход  и
обезоружить  мусаватистскую  банду.
 Прибыв  с  красногвардейцами  на  пристань,  я  потребовал
сдачи  оружия.  Офицеры  из  «дикой  дивизии»  и  аекеры-муса-
ватисты  отказались  подчиниться.  Вспыхнула  перестрелка.  По¬
сле  часового  боя  нам  удалось  захватить  «Эвелину»  со  всеми
боеприпасами  и  снаряжением.  Большая  часть  мусаватистов
сложила  оружие,  остальные  разбежались.
 На  другой  день,  30  марта,  главари  буржуазно-мусульман¬
ских  групп  Ашурбеков,  Аеадуллаев  и  другие  созвали  экстрен¬
ное  совещание  представителей  националистических  организа¬
ций,  чтобы  обсудить  положение,  сложившееся  в  связи  с  про¬
валом  попытки  подготовить  выступление  «дикой  дивизии».  По¬
сле  длительного  заседания  мусаватисты  в  ультимативной  фор¬
 170

ме  потребовали  от  воекно-революцнонного  комитета  возвра¬
тить  им  имущество,  конфискованное  нами  на  пароходе  «Эве¬
лина».  Они  грозили  вооруженным  выступлением,  беспорядка¬
ми,  развернули  бешеную  контрреволюционную  агитацию
среди  националистических  элементов,  особенно  в  татарской
части  города.  До  позднего  вечера  вокруг  мечетей  толпились'
религиозные  фанатики.
 В  исполком  Бакинского  Совета  стали  поступать  сведения,
что  в  мусульманских  кварталах  роются  окопы,  а  с  крыш  мно¬
гих  домов  ведется  стрельба,  очевидно  для  того,  чтобы  посеять
панику.  Появившиеся  в  разных  местах  националистические
банды  «кочи»  ведут  себя  провокационно,  открыто  требуют
свержения  Советской  власти.  На  Шемахинке  и  на  Татарской
улице  мусаватисты  открыли  стрельбу  по  советским  войскам,
в  другом  месте  они  напали  на  конную  сотню  Красной  Армии,
Так  начался  антисоветский  мятеж.  Вся  базарная  часть  города
была  охвачена  пожарами,  горели  дома,  лавки,  магазины.
 Мятежом  мусаватистов  руководили  Расул-заде,  Ашурбе-
ков  и  Сафар  Алиев.  Штаб  контрреволюционеров  обосновался
в  доме  «Исмаилие»,  на  бывшей  Николаевской  улице.
 Напряженная  атмосфера  царила  в  здании,  где  помещался
Комитет  революционной  обороны  города  Баку,  образованный
для  руководства  борьбой  против  мятежников.  Здесь  нахо¬
дился  в  полной  боевой  готовности  и  наш  красногвардейский
отряд.  Бойцы  расположились  на  нижнем  этаже  здания  коми¬
тета  и  ждали  приказа  о  выступлении.  Поднявшись  на  второй
этаж,  я  нашел  в  одной  из  комнат  Степана  Шаумяна.  Он  взвол¬
нованно  говорил  с  кем-то  по  телефону.  Являясь  чрезвычай¬
ным  комиссаром  по  делам  Кавказа,  Шаумян  в  эти  тревожные
дни  не  покидал  стен  комитета,  лично  руководил  обороной  Ба¬
кинской  коммуны.  Разговор  по  телефону,  как  я  узнал,  велся  с
командиром  2-го  армянского  полка  полковником  Егиазаро-
вым.
 —  Комитет  революционной  обороны,—  громко  говорил
Шаумян  в  трубку,—  категорически  запрещает  вам  выступать!
Учтите,  что  события  носят  характер  гражданской  войны.  Вся
ответственность  ляжет  на  нас!
 Шаумян  требовал,  чтобы  Егиазаров  немедленно  передал
это  приказание  другим  национальным  армянским  частям,  по¬
скольку  некоторые  подразделения  этих  частей  местами  само¬
чинно  вступили  в  перестрелку  с  мусаватистами,  что  могло  вы¬
звать  межнациональную  резню  и  еще  более  осложнить  поло¬
жение  в  городе.  Шаумян  настаивал,  чтобы  солдаты  ничего  не
 171

предпринимали  без  ведома  Комитета  революционной  оборо¬
ны  и  во  всех  своих  действиях  руководствовались  распоряже¬
ниями  командира  красногвардейского  отряда.  Он  назвал  мое
имя.  Чтобы  быть  вполне  уверенным  в  точном  исполнении  от¬
данного  приказа,  Шаумян  предложил  мне  срочно  отправить¬
ся  в  штаб  2-го  армянского  полка.
 Штаб  полка  располагался  в  здании  Михайловского  учи¬
лища,  рядом  с  вокзалом.  В  мою  задачу  входило  получить  от
Егиазарова  приказ  о  строгом  подчинении  армянских  воин¬
ских  частей  Комитету  революционной  обороны,  доставить  его
по  назначению  и  проследить  за  тем,  чтобы  приказ  неуклонно
выполнялся.  Нужно  было  также  немедленно  пресечь  попытки
дашнаков  использовать  обстановку  для  развязывания  армяно¬
азербайджанской  резни,  к  чему  всячески  стремились  контрре¬
волюционные  элементы.
 Полковник  Егиазаров  тут  же  при  мне  написал  приказание.
В  конце  документа  было  добавлено  требование:  оказывать
красногвардейцам  решительное  содействие  в  борьбе  с  поджо¬
гами  и  мародерством.
 Выполнив  поручение  комитета,  я  выступил  с  отрядом  к  ме¬
сту  боев.  Мы  медленно  продвигались  по  Воронцовской  и  Ар¬
мянской  улицам  вверх  к  Шемахинке.  Брали  с  боями  дом  за
домом,  улицу  за  улицей,  рассеивая  и  обезоруживая  мятеж¬
ников.  Мусаватисты  сопротивлялись  с  ожесточением,  но,  видя
приближение  неминуемого  краха,  стали  сдаваться  в  плен.
Прекратившие  сопротивление  размахивали  белыми  платками
и  флажками.  Всех  добровольно  сдавшихся  в  плен  мы  под  ох¬
раной  направляли  в  здание  старого  цирка  «Рекорд».  После
прекращения  перестрелки  и  заключения  перемирия  из  здания
цирка  было  освобождено  более  6  тысяч  пленных.
 Бои  из  центра  города  перекинулись  в  районы  Тазапира,  Та¬
тарской,  на  Старую  крепость.  Мусульманская  часть  города  по¬
чти  вся  находилась  в  сфере  влияния  «кочи».  Главарями  этих
головорезов  были  буржуазные  националисты  братья  Курбан-
Бабаевы.  Националисты,  ослепленные  ненавистью  к  трудя¬
щимся,  укрывшись  в  домах,  стреляли  в  красногвардейцев  из
окон  и  с  крыш.
 Упорные  бои  завершились  нашей  победой.  Мусаватисты
были  разгромлены.  Бакинские  пролетарии  подавили  мятеж.
Впоследствии  выяснилось,  что  против  нас  действовали  не
только  мусаватисты,  но  и  переодетые  в  гражданское  платье
солдаты  «дикой  дивизии».
 После  мартовских  событий  и  упрочения  Советской  власти
 172

одним  из  первых  государственных  актов  Бакинской  коммуны
была  национализация  банков.  Национализации  подверглись
также  нефтяная,  рыбная  и  другие  отрасли  промышленности,
составлявшие  собственность  бакинской  буржуазии,  каспий¬
ский  торговый  флот,  дома  богатых  без  различия  национально¬
стей.  Был  издан  декрет  о  конфискации  бекских  и  ханских  зе¬
мель  и  передаче  их  трудящимся  крестьянам  Азербайджана.
 Эти  меры  вызвали  яростное  сопротивление  буржуазии  все¬
го  Закавказья.  Главари  контрреволюции  усиленно  формиро¬
вали  вооруженные  отряды  из  меньшевиков,  эсеров,  ‘мусавати¬
стов,  дашнаков,  чтобы  подавить  пролетарскую  власть  в  Баку.
 Бежавшие  из  Баку,  не  примирившиеся  со  своим  пораже¬
нием  мусаватисты  сосредоточились  в  Гянджинском  уезде,
ставшем  их  главной  базой.  Отсюда  организовавшаяся  контр¬
революция  вступила  в  тесную  связь  с  закавказскими  заправи¬
лами  и  с  германо-турецким  военным  командованием,  ожидая
их  помощи.
 Против  Бакинской  коммуны  поднялись  все  контрреволю¬
ционные  силы  Закавказья  и  поддерживавшие  их  интервенты.
Опасность  угрожала  бакинцам  не  только  со  стороны  германо¬
турецких  войск,  но  и  со  стороны  войск  английских  империа¬
листов,  заинтересованных  сохранить  в  своих  руках  нефтяные
богатства.  Ополчившаяся  против  Баку  антисоветская  армия
состояла  из  отрядов  «дикой  дивизии»,  головорезов-мусаватис-
тов  и  присоединившихся  к  ним  регулярных  турецких  войск.
Во  главе  турецких  войск  стояли  генералы  Нури-паша,  Мюр-
сал-паша,  Назим-бей.
 Учитывая  сложность  положения,  Совет  Народных  Комис¬
саров  Баку  усиленно  формировал  красные  части  для  обороны
города.  Срочно  изыскивались  оружие  и  боеприпасы,  военное
снаряжение;  вооружались  защитники  Коммуны.  Комиссаром
по  формированию  Кавказской  красной  армии  был  Григорий
Васильевич  Миронов,  бывший  солдат-фронтовик.  Я  был  на¬
значен  на  должность  товарища  комиссара.
 В  наших  формированиях  значительную  часть  составляли
солдаты-армяне,  демобилизованные  с  Кавказского,  а  также  с
других  фронтов,  но  не  сумевшие  добраться  до  родных  мест.
Все  дороги  в  Армению  были  отрезаны  и  заняты  турецкими
солдатами  и  мусаватистами.  По  той  же  Причине  застряли  в
Баку  и  русские  солдаты,  ехавшие  домой  в  российские  города
и  деревни.  Всего  вновь  сформированная  Кавказская  красная
армия  насчитывала  около  30  батальонов.  Кроме  пехотных
формировались  также  инженерно-саперные  и  артиллерийские
 173

части.  В  устье  Куры  оперировал  экспедиционный  отряд  особо¬
го  назначения.  На  железной  дороге  в  направлении  Курда-
мир  —  Аджикабул  и  по  Владикавказской  линии  в  сторону
Дербента  действовал  наш  бронепоезд.  Если  формирование
пехотных  частей  проходило  сравнительно  быстро,  то  организа¬
ция  технических  войск  ввиду  малочисленности  специалистов
была  трудным  и  сложным  делом.
 Артиллерийским  дивизионом  командовал  Саркисбеков.
Его  мы  направили  на  завод  Эйэеншмидта  для  оборудования
бронепоезда.  Рабочие  и  мастера  завода  взялись  за  выполне¬
ние  этого  поручения  с  энтузиазмом.  Бронепоезд  №  2  был  со¬
бран  и  снаряжен  быстро.  Под  командованием  Саркисбекова
он  выехал  на  охрану  пути  Баку  —  Дербент.
 Артиллерия  рождалась  из  запасной  батареи  Салъянских
казарм.  Много  сделал  для  создания  батареи  ее  командир  Де¬
ментьев.
 Так  как  фронт  приближался  к  Баку,  для  защиты  города
необходимо  было  иметь  сильный  артиллерийский  заслон.  Ба¬
кинский  комиссариат  по  военным  делам  приказал  Саркисбе-
кову  передать  командование  бронепоездом  товарищу  Мудро¬
му,  а  самому,  как  специалисту-артиллеристу,  приступить  к
формированию  4-й  конно-горной  батареи.  Впоследствии  с  тер¬
ритории  Сальянских  казарм  она  успешно  била  по  позициям
врага.
 Недалеко  от  4-й  батареи  занимала  позиции  5-я  батарея  под
командованием  Арзанова.  В  обороне  Баку  во  время  турецко-
мусаватского  наступления  артиллерия  сослужила  неоценимую
службу.  Так,  4—5  августа,  когда  противник  перешел  в  на¬
ступление  по  всему  фронту  и  казалось,  вот-вот  овладеет  горо¬
дом,  губительный  огонь  вели  по  неприятелю  артиллеристы  ба¬
тареи  отряда  под  командованием  Петрова,  который  прибыл
на  помощь  бакинцам.  Действуя  вместе  с  батареями  Саркисбе¬
кова  и  Арханова,  артиллеристы  Петрова,  а  затем  и  перешед¬
шая  в  атаку  пехота  его  отряда  отбросили  противника.
 Большую  помощь  оказал  советским  войскам  Юсуф  Ага
Дадашев.  Дадашев  принадлежал  к  богатой  азербайджанской
семье.  В  1915  г.  он  добровольцем  ушел  на  фронт.  Вернувшись
на  родину,  Дадашев  примкнул  к  революции.  В  трудные  дни
осады  Баку,  когда  мы  особенно  нуждались  в  оружии,  он  по¬
мог  отыскать  в  пригородных  селах  Маштаги,  Бузовни,  Пир-
шаги  спрятанные  мусаватистами  запасы  вооружения.  Буржу¬
азия,  ханы,  мусаватисты  ненавидели  Дадашева,  клеймили  его
как  изменника  своему  классу.  Я  помню,  как  мы  с  Мироновым
 174

и  Шеболдаевым  познакомили  Шаумяна  с  этой  популярной
среди  населения  Баку  яркой  личностью.  Оружие,  которое  Да-
дашев  помог  добыть  из  тайников  националистов,  представля¬
ло  собой  целый  арсенал.  Тут  были  и  винтовки  всех  систем,  и
турецкие  карабины,  и  большое  количество  патронов,  и  взрыв¬
чатые  материалы.  Много  было  и  военного  обмундирования»
Рискуя  жизнью  Дадашев  сам  занимался  поисками.  Он  не  со¬
стоял  формально  членом  партии,  но  был  убежденным  сторон¬
ником  пролетарской  революции.  В  сентябре  1918  г.,  когда  тур¬
ки  и  мусаватисты  ворвались  в  Баку,  они  жестоко  расправи¬
лись  с  Дадашевым.
 Возвращаюсь  к  дням  осады  Баку  турецко-мусаватистски-
ми  войсками  в  конце  июля  —  начале  августа  1918  г.  Турки  все
время  получали  свежие  подкрепления,  и  их  регулярные  части,
наступая,  подошли  к  городу  вплотную.  Баку  был  обложен  пло¬
тным  кольцом  со  всех  сторон.  Передовые  части  противника
находились  уже  в  Баладжарах.  Городские  кварталы  обстре¬
ливались  из  орудий.  В  городе  свирепствовал  голод.  Населе¬
нию  приходилось  довольствоваться  орехами,  питаться  семеч¬
ками.  Мне  часто  в  эти  грозные  дни  доводилось  выезжать  на
передовые  позиции  и  докладывать  о  положении  на  фронте  шта¬
бу  советских  войск.  Осада  пролетарской  Коммуны  достигла
высшей  точки.  Дороги  на  Северный  Кавказ  были  отрезаны.
Фанатики  имана  Гоцинского  в  Дагестане  разрушили  полот¬
но  железной  дороги  на  Баку.  В  районах  Дивичи  —  Хачмаза
турецкие  части  отрезали  от  города  Шоларский  водопровод.
Жители  остались  без  питьевой  воды.  Приходилось  опреснять
горько-соленую  воду  Каспия.
 В  самый  тяжелый  период  обороны  города,  захватившие  к
тому  времени  власть  в  Баку  эсеры,  дашнаки  и  меньшевики
подвергли  аресту  35  руководящих  партийных  и  советских  ра¬
ботников.  В  их  числе  были  С.  Г.  Шаумян,  П.  А.  Джапаридзе,
М.  А.  Азизбеков,  Я.  Д.  Зевин,  М.  Г.  Везиров  и  другие  видные
коммунисты.  Некоторое  время  спустя  предатели  с  помощью
английских  интервентов  жестоко  расправились  с  руководите¬
лями  Бакинской  коммуны.  *
 В  самые  критические  дни  защитники  Баку  лишились  своих
руководителей.  Но,  несмотря  на  это,  бакинские  большевики
до  последних  дней  обороны  находились  на  своих  революцион¬
ных  постах,  до  конца  Коммуны  в  жесточайших  схватках  от¬
стаивали  город.
 На  Сальянском  фронте  экспедиционный  отряд  Кавказской
красной  армии  действовал  на  реке  Кура  в  районе  рыбных  про¬
 175

мыслов,  носивших  название  «Банк»  («Божий  промысел»).  За¬
дача  отряда  заключалась  в  том,  чтобы  отстоять  от  турецко-му-
саватистских  войск  побережье  и  устье  Куры.  Положение  на
этом  участке  фронта  стало  особенно  тяжелым  после  того,  как
регулярные  части  противника  перешли  в  общее  наступление.
Населенные  пункты  Сальяны,  Хилы  и  ряд  мусульманских  сел
по  Куре  оказались  в  руках  врага.  Захвачена  была  и  станция
Аджикабул.
 По  заданию  штаба  советских  войск  я  выехал  на  Сальяны,
где  командовал  экспедиционным  отрядом.  В  течение  10—12
дней  мы  вели  непрерывные  жестокие  бои.  Противнику  удалось
захватить  пароход  «Демосфен».  Огнем  с  него  турки  пытались
взорвать  нашу  баржу  со  снарядами  и  затопить  единственный
оставшийся  у  нас  пароход  «Бакинец».  Для  спасения  баржи  мы
вынуждены  были  обрубить  канаты  и  пустить  ее  своим  ходом
к  Каспийскому  морю.  В  этих  боях  я  был  тяжело  ранен  в  голо¬
ву,  контужен  и  на  пароходе  «Бакинец»  морем  доставлен  в  го¬
спиталь  в  Баку.
 15  сентября  1918  г.  банды  мусаватистов  и  турок  ворвались
в  город.  Начались  аресты  и  расстрелы  участников  обороны
Баку.  Моя  семья  проживала  тогда  в  татарской  части  города.
С  криками,  стреляя,  ломая  двери  и  разбивая  прикладами  вин¬
товок  стекла,  бандиты  ворвались  в  нашу  квартиру.  Они  схва¬
тили  моего  брата  Арменака  и  зверски  убили  его  на  глазах  у
матери.  Мой  брат  был  красногвардейцем,  участником  бакин¬
ских  боев.  Вернувшись  с  фронта  и  не  успев  эвакуироваться  с
советскими  частями,  он  с  пристани  пришел  в  дом  матери,  на¬
деясь,  что  там  ему  удастся  отсидеться.  Разгромив  и  разорив
дом,  палачи  увезли  все  вещи,  захватив  даже  посуду.  Они  ис¬
кали  меня,  но  я  ушел  из  города.
 Турецкие  войска  бесчинствовали,  зверствовали  в  армян¬
ских  кварталах.  Были  вырезаны  целые  семьи.  В  течение  не¬
скольких  суток  в  городе,  объятом  пламенем  пожаров,  продол¬
жались  кровавые  расправы.
 В  Баку  я  вернулся  нелегально  для  проведения  подпольной
работы  в  конце  ноября  1918  г.  У  меня  был  паспорт  на  имя
студента  Гилерсона.  Установил  связь  с  оставшимися  комму¬
нистами  Г.  В.  Мироновым,  Н.  И.  Абгаровым,  А.  Абрамовым,
Г.  И.  Поважным,  И.  Соратниковым,  А.  Акоповым  и  другими,
фамилии  которых  я  не  помню.  Позже  мы  установили  связь  с
А.  И.  Микояном,  когда  он  в  марте  1919  г.  вернулся  в  Баку.
Под  руководством  Микояна  развернулась  большая  работа  ба¬
кинской  большевистской  организации.  Недалеко  от  Черного
 176

города,  на  квартире  Акопова,  рядом  со  складом  железного
лома,  проходили  наши  нелегальные  собрания.  Опасаясь  муса-
ватистской  полиции,  мы  часто  меняли  места  собраний  и  спо¬
собы  конспирации.  Один  раз  мы  пятеро  —  Микоян,  Миронов,
Абгаров,  Бабаханов  и  я  —  отправились  ко  мне  на  квартиру.
Сперва  пошли  трое,  остальные  пробирались  следом  за  нами,
глухими  улицами.  Тогда  я  жил  на  углу  Нижне-Приютской  и
Татарской  улиц,  в  доме  №  135,  против  Михайловской  больни¬
цы.  Здесь  Анастас  Иванович  познакомился  с  членами  моей
семьи:  с  матерью,  сестрами.  Переодевшись  у  нас  в.  одежду,
какую  носили  рабочие,  мы  тайно  отправлялись  на  нефтяные
промыслы,  где  распространяли  большевистскую  литературу,
устанавливали  связи  с  рабочими.
 В  апреле  1919  г.,  спасаясь  от  преследований  мусаватист-
ской  жандармерии,  я  был  вынужден  уехать  в  Эривань.  Здесь
связался  с  коммунистами-подполыциками.  Моя  главная  ра¬
бота  заключалась  в  проведении  большевистской  агитации
среди  солдат  дашнакской  армии.  Эта  работа  требовала  напря¬
жения  всех  сил  и  большого  опыта  конспирации.  Мне  было
поручено  вести  пропаганду  среди  солдат  Эриванского  кара¬
ульного  батальона  и  артдивизиона.  Последним  командовал
капитан  Клич.  Офицер  этот  весьма  сочувственно  относился
к  большевикам.  Позже,  во  время  боев  за  восстановление  Со¬
ветской  власти  в  Армении,  его  артдивизион  в  полном  составе
перешел  на  нашу  сторону  и  участвовал  в  боях  против  дашна¬
ков.  Впоследствии  Клич  вступил  в  партию  большевиков,  за¬
нимал  крупные  командные  посты  в  Красной  Армии,  был  изве¬
стен  как  опытный  и  образованный  артиллерист.  Сочувствую¬
щие  нам  встречались  часто,  и  это  облегчало  ведение  нелегаль¬
ной  работы.
 Обстановка  в  подполье  вынуждала  к  частой  смене  места
жительства,  постоянной  перемене  явок.  Некоторое  время  мне
пришлось  скрываться  в  армянских  селах  Тайчарух,  Алапарс,
Ахты,  Сухой  Фонтан,  искать  убежища  в  горах  Армении.  Воз¬
вращение  в  Эривань  всякий  раз  было  сопряжено  с  большими
трудностями  и  риском.  Так,  однажды  я  ехал  в  поезде  в  Эри¬
вань.  В  пути  несколько  раз  проверяли  документы.  Мусавати¬
сты  сновали  по  вагонам,  ловили,  вытаскивали  силой  всех
подозрительных  и  некоторых  из  них  тут  же  на  глазах  пасса¬
жиров  расстреливали.  Меня  на  этот  раз  спасла  темнота:  ва¬
гоны  не  освещались.
 Мои  мать  и  сестры,  спасаясь  от  кошмаров  мусаватистско-
туредкого  режима,  тоже  вскоре  переехали  жить  в  Эривань.
 12  Под  огненным  стягом
 177

Они  поселились  на  Аптечной  улице,  в  доме  №  26.  Сюда  также
наведывались  дашнакские  маузеристы,  производили  обыски,
грозили  расправиться  с  родными,  требовали  сказать,  где  я.
Однажды  дашнаки  чуть  было  не  схватили  меня.  Спасла  ниша
в  каменной  стене  комнаты,  искусно  замаскированная,  в  кото¬
рой  мне  удалось  спрятаться.  Не  найдя  меня,  они  аресто¬
вали  моего  младшего  брата  и  заточили  его  в  военную  тюрьму.
Не  раз,  пренебрегая  опасностью,  меня  прятала  в  подвале
своей  квартиры,  в  доме  №  5  по  Губернской  улице  (ныне  улица
Ленина)  Ася  Абрамовна  Налбандян.  В  конце  концов  по
доносу  соседей  эта  смелая  женщина  была  арестована.  Ей
грозили  пытками,  но  она  все  отрицала  и  твердила,  что  меня
не  знает,  что  донос  ложный.  В  том  же  доме  я  не  раз  находил
приют  в  семье  Ходжинятовых.  Своим  спасением  я  во  многом
обязан  этим  простым  бесстрашным  людям.
 После  установления  Советской  власти  в  Армении  я  по  по¬
ручению  уполномоченного  ВЧК  в  Баку  Г.  А.  Атарбекова
сформировал  Интернациональный  отряд  особого  назначения
Чрезвычайной  комиссии  и  был  его  командиром.
 М.  И.  Косицын
ДАГЕСТАНСКИЕ  БОЛЬШЕВИКИ
 Июнь  —  август  1918  г.  В  Дагестане  полыхает  пламя  граж¬
данской  войны.  Контрреволюционные  банды  имама  Гоцин-
ского  разоряют  аулы,  нападают  на  города.,Незначительные
отряды  местной  Красной  гвардии  при  поддержке  красноармей¬
ских  частей  из  Астрахани  и  Баку  защищают  власть  Советов.
Но  Бакинский  Совнарком  сам  находится  в  трудном  положе¬
нии.  Пролетариат  Баку  мужественно  отбивается  от  турецко-
мусаватистских  банд.  Эсеры,  дашнаки,  меньшевики  с  пеной
у  рта  доказывают  необходимость  приглашения  для  спасения
Баку  казачьего  отряда  полковника  Лазаря  Бичерахова.  По¬
следний  обещает  Бакинскому  Совнаркому  «честно»  сражаться,
но,  подкупленный  англичанами,  в  конце  июля  предательски
снимается  с  бакинского  фронта  и  вторгается  в  пределы  Даге¬
стана,  громя  по  пути  Советы.
 Отряд  Бичерахова,  сломив  сопротивление  советских  войск,
12  августа  захватил  город  Дербент,  а  3  сентября  —  Порт-
Петровск  (ныне  Махачкала).  Начался  дикий  разгул  бичера-
ховской  контрразведки,  повальные  обыски,  облавы  и  аресты.
 178

Каторжная  тюрьма  Порт-Петровска  была  переполнена
партийными,  советскими  и  военными  работниками,,  рабочими,
пленными  красноармейцами,  отказавшимися  служить  у  Биче-
рахова.  В  эту  тюрьму  был  брошен  и  я.  В  то  время  я  состоял
членом  Порт-Петровского  Совета,  некоторое  время  заведовал
в  нем  отделом  труда,  был  секретарем  ревтрибунала,  а  в  дни-
борьбы  с  бандами  Бичерахова  —  политруком  роты  Петров¬
ского  рабочего  полка.
 ...Скрипя  на  ржавых  петлях,  открылись  тяжелые,  обитые
железом  ворота  каторжной  тюрьмы.  Пропустив  меня  с  кон¬
воиром,  они  с  тем  же  скрежетом  закрылись.  По  выполнении
в  канцелярии  тюрьмы  формальностей  приема  арестанта  над¬
зиратель  провел  меня  через  большой  внутренний  двор,  ввел
в  главный  корпус  и  водворил  в  камеру  №  39.  Произошло  это
в  20-х  числах  сентября  1918  г.
 В  камере  находилось  много  товарищей,  знакомых  мне  по
работе  в  Совете.  Здесь  были  Константин  Миныч  Полин,  заме¬
ститель  председателя  исполкома  городского  Совета,  Николай
Евстафьевич  Луцикович,  заведующий  административным  от¬
делом  исполкома  и  начальник  милиции  Порт-Петровска,  Эду¬
ард  Янович  Аниер,  заведующий  отделом  юстиции  и  председа¬
тель  ревтрибунала,  и  другие.
 Вечерами  нас  вызывали  на  допросы.  Бичераховских  пала¬
чей  интересовали  адреса  наших  товарищей,  оставшихся  на
свободе.  С  допроса  некоторые  не  возвращались,  а  за  стенами
тюрьмы  слышались  глухие  ружейные  залпы:  это  расстрели¬
вали  лучших,  бесстрашных  сынов  трудового  народа.  Без
следствия  и  суда  по  произволу  Бичерахова  мы  были  обречены
на  пребывание  в  тюрьме.  На  какой  срок  —  неизвестно.
 Как  лучи  света  и  надежды,  проникали  к  нам  с  воли  слухи,
что  на  Кизлярском  побережье  Каспия  красные  войска  теснят
бичераховцев,  что  Кизляр  держится,  что  рабочие  Порт-Пет¬
ровска  требуют  нашего  освобождения,  угрожая  забастовкой.
Более  того,  среди  бичераховских  солдат  зреет  недовольство,
пользуясь  которым  рабочие  готовят  восстание.  Уже  создан
штаб,  который  в  первую  очередь,  как  нам  сообщили,  должен
освободить  политзаключенных.
 Воодушевленные  этими  вестями,  мы  потребовали  освобож¬
дения  или  публичного  суда  и  объявили  голодовку.  Бичерахов
решил  избавиться  от  политзаключенных.  Ходили  слухи,  что
белогвардейцы  собираются  выслать  нас  в  Красноводск.
 И  вот  в  один  из  вечеров  большую  группу  арестантов,
в  числе  их  и  меня,  вывели  во  двор.  Нас  окружили  конвойные
 179

и  повели  б  порт,  на  пристань  бывшего  пароходства  «Кавказ
и  Меркурий».  После  многочасового  топтания  на  пристани  нас,
примерно  100  человек,  погрузили  на  пароход  в  нижний  трюм
(имелся  еще  верхний,  где  разместились  конвойные).  В  трюме
было  тесно,  душно.  Мы  задыхались  от  испарений  нефтепро¬
дуктов,  которые  до  этого  перевозились  в  трюме.  Мучила
жажда,  вода  в  бачке  моментально  исчезала.  Конвоиры  —  даш-
накские  солдаты  —  меняли  воду  на  ремни,  фуражки,  шинели,
белье,  раздевая  некоторых  чуть  не  догола.  Воздух  был  спер¬
тый,  некоторые  товарищи  теряли  сознание.  И  все-таки  наде¬
жда  на  спасение  еще  теплилась.  «Погодите,  проклятые  беляки!
Будет  и  на  нашей  улице  праздник!»  —  говорили  мы.
 Нас  сопровождал  представитель  Закаспийского  эсеровского
правительства  Вольпин.
 Поздно  ночью  на  3  октября  1918  г.  пароход  вышел  в  море.
 В  числе  высланных  в  Красноводск  находились  К.  М.  Полин
и  Н.  Е.  Луцикович;  здесь  были  также  военный  комиссар  Порт-
Петровска  Николай  Иванович  Тутышкин,  начальник  мобили¬
зационного  отдела  военкомата  Владимир  Семенович  Гаври-
ленко,  председатель  Темирханшуринского  ревтрибунала  Абду¬
рахман  Фаталиевич  Измайлов  и  многие  другие  советские
работники,  красноармейцы  и  красные  командиры.  Мы,'  моло¬
дежь,  тесно  группировались  вокруг  К.  М.  Полина  и  Н.  Е.  Лу-
циковича,  наших  старших  товарищей  не  только  по  возрасту,
но  и  по  тому,  что  еще  совсем  недавно  они  занимали  видные
посты  в  Совете.
 Расскажу  подробнее  об  этих  двух  товарищах.
 С  Полиным  и  Луциковичем  я  познакомился  в  апреле
1918  г.,  когда  вступил  в  5-ю  роту  Петровского  рабочего  полка.
Полин  был  командиром  роты,  Луцикович  —  ротным  каптенар¬
мусом,  я  —  командиром  взвода.  Тогда  Константин  Миныч  свя¬
зал  свою  судьбу  с  большевистской  партией,  был  принят  в  ее
ряды.  Родился  он  в  1881  г.  в  Карелии,  в  городе  Петрозавод¬
ске.  Призванный  в  армию,  служил  в  Петрограде,  в  Новомо¬
сковском  гвардейском  полку.  После  нескольких  месяцев  пре¬
бывания  на  Западном  фронте  был  ранен,  эвакуирован  в  гос¬
питаль  в  Порт-Петровск.  Здесь  он,  когда  выздоровел,  женился
и  остался  жить.  Работал  на  текстильной  фабрике  помощни¬
ком  бухгалтера.
 Николай  Евстафьевич  Луцикович  в  краткой  автобиогра¬
фии  так  рассказывает  о  себе:  «Родился  в  1884  г.  в  городе
Витебске.  Потеряв  вскоре  мать,  воспитан  ее  сестрой,  по  про¬
фессии  швеей,  В  1900  г.  окончил  шестиклассное  училище  в
 180

городе  Краснодаре  и  для  изучения  ремесла  выехал  в  город
Баку,  где  поступил  на  машиностроительный  завод.  До  1918  г.
работал  на  разных  фабриках  и  заводах  России  слесарем,  то¬
карем,  монтером...  Февральскую  революцию  встретил  в  Даге¬
стане,  в  городе  Порт-Петровске».  В  первые  же  дни  Октябрь¬
ской  революции  Луцикович  был  избран  рабочими  канатного
завода  депутатом  в  Совет.  Одновременно  он  организовал  в
городе  профсоюз  металлистов  и  был  его  председателем,  а  за¬
тем  председателем  Совета  профсоюзов  Порт-Петровска.
 Меня  в  Совет  избрали  рабочие  бондарного  завода.  В  Со¬
вете  мне  поручили  возглавлять  отдел  труда.  Как  создавать
новый,  советский  государственный  аппарат?  Об  этом  мы  имели
весьма  слабое  представление.  Вот  тогда-то  старшие  товарищи
Полин  и  Луцикович  и  оказали  мне  большую  помощь.
 Вспоминается  такой  случай.  Профсоюзы  города  вырабо¬
тали  для  заключения  с  предпринимателями  коллективные  *
договоры,  осуществление  которых  значительно  улучшило  бы
условия  труда,  быта,  повысило  бы  заработки  рабочих.  Пред¬
приниматели  встретили  договоры  в  штыки  и  отказались  их
подписывать.  Тогда  Полин  провел  в  исполкоме  Совета  поста¬
новление,  обязывавшее  предпринимателей  заключить  до¬
говоры.  Дела  пошли  лучше.  Упрямился  лишь  управляющий
пивоваренным  заводом  Хазанов.  Он  не  подписывал  договора,
ссылаясь  на  то,  что  у  него  якобы  нет  указаний  от  владельца
завода  Вейнера.  Рабочие  пришли  в  отдел  труда:  «Помоги,
товарищ  комиссар».  Вызвали  управляющего.  После  разговора,
не  приведшего  к  соглашению,  беру  телефонную  трубку,  вызы¬
ваю  начальника  милиции  Луциковича  и  прошу  прислать  ми¬
лиционера  для...  Хазанов  прервал  наш  разговор  и  тут  же
подписал  колдоговор.
 ...Мы  в  открытом  море.  Пароход  держит  курс  на  Красно-
водск.  В  первый  день  нас  выпустили  на  прогулку.  На  палубе
находились  четверо  часовых,  по  двое  у  каждого  борта,  на
капитанском  мостике  виднелся  «максим».  Скоро  пришли  дру¬
гие  солдаты  из  нашего  конвоя.  Тут  же  на  палубе  продолжали
выменивать  на  воду  и  хлеб  одежду,  обувь,  другие  вещи.  Мы
успели  заметить,  что  в  верхнем  трюме,  где  разместился  кон¬
вой,  винтовки  даже  нё  охраняются  часовыми.  Это  натолкнуло
нас  на  мысль  захватить  пароход.
 Вечером  мы  собрались  в  одном  из  уголков  трюма.  Полин
поделился  с  нами  соображениями  о  захвате  парохода.  План
был  прост.
 181

—  На  следующий  день,—  говорил  Полин,—  как  только  по¬
дымемся  на  палубу  для  прогулки,  одна  группа  заключенных
бросается  в  караульное  помещение  и  захватывает  винтовки.
Одновременно  другая  обезоруживает  часовых  на  палубе,  тре¬
тья  устремляется  на  мостик,  овладевает  пулеметом...  Капи¬
тану  парохода  прикажем  изменить  курс  на  советскую  Астра¬
хань.  С  командой  парохода  нам  удалось  поговорить,  она  бу¬
дет  на  нашей  стороне,  в  этом  мы  уверены.
 Тут  же  заключенные  были  разделены  на  группы,  назна¬
чены  их  руководители:  первой  —В.  С.  Гавриленко,  второй  —
Н.  И.  Тутышкин,  третьей  —  Н.  Е.  Луцикович.  Общее  руковод¬
ство  предстоящей  операцией  было  поручено  К.  М.  Полину.
 Но  нашему  плану  не  суждено  было  сбыться.  Нашелся
предатель  —  терский  казак  Дрогаченко,  который  выдал  его
начальнику  конвоя.  Дрогаченко  служил  в  Порт-Петровске
посыльным  командира  нашего  конного  отряда  С.  Авербуха.
Поэтому  мы  считали  его  своим.
 Утром  следующего  дня  начальник  конвоя  объявил  свой
приказ,  которым  нам  предписывалось  разбиться  на  десятки,
выбрать  старших  и  выходить  на  прогулку  десятками.  Вводи¬
лись  и  другие  строгости.  Продолжительность  прогулки  сокра¬
тилась  с  30  до  10  минут.  Пришлось  подчиниться.  Выходя  на
палубу,  мы  заметили,  что  все  солдаты  конвоя  находятся  в
караульном  помещении,  а  винтовки  составлены  в  пирамиду,
около  нее  часовой.  На  палубе  по  углам  стоят  часовые,  пуле¬
мет  на  капитанском  мостике  направлен  на  выход  из  трюма.
 Стало  ясно,  что  наш  план  провалился,  так  как  десять  за¬
ключенных  справиться  с  вооруженной  охраной,  разумеется,
не  могли.
 Вечером  пароход  прибыл  в  Красноводск.  30  наших  това¬
рищей  были  оставлены  в  Красноводской  тюрьме,  а  остальных
70,  среди  которых  был  и  я,  посадили  в  пассажирский  вагон
и  повезли.  Куда?  На  вокзале  железнодорожные  рабочие  сооб¬
щили  нам  о  расстреле  бакинских  комиссаров,  также  отправ¬
ленных  из  Красноводска  в  сторону  Ашхабада.
 ...Хотя  равномерный  и  монотонный  перестук  колес  на  сты¬
ках  рельсов  действовал  убаюкивающе,  особенно  в  предутрен¬
ние  часы,  но  пассажиры  вагона  не  спали.  Стояла  напряжен¬
ная  тишина.  Остаток  ночи,  пока  поезд  шел  до  станции  Кизыл-
Арват,  мы  провели  тревожно:  каждую  остановку  считали
концом  своего  пути.
 Когда  в  окна  брызнули  лучи  солнца,  в  вагоне  зашевели¬
лись,  и  вдруг  кто-то  запел:  «Скажи-ка,  дядя,  ведь  не  даром
 182

Москва,  спаленная  пожаром,  французу  отдана...»  Пел  краси¬
вый  сильный  тенор.  Но  его  никто  не  поддержал.  Петь  пытался
Володя  Гавриленко.  Арестован  был  Гавриленко  не  только  как
работник  городского  военкомата,  а  главным  образом  за  аги¬
тацию  среди  железнодорожных  рабочих  против  мобилизации
в  бичераховскую  армию.  Первая  мобилизация  провалилась.
Была  объявлена  вторая,  но  явка  опять  была  слабой.  Контр¬
разведчики  стали  охотиться  за  мужчинами  Призывного  воз¬
раста,  арестовывать  уклонявшихся  от  мобилизации.  Вот
тогда-то  и  схватили  Гавриленко  на  призывном  пункте*  где  он
уговаривал  рабочих  не  вступать  в  бичераховский  отряд.
 Обсуждали  весть  о  расстреле  бакинских  товарищей.  Полин
внешне  был  спокоен,  а  Луцикович  горячился,  выражал  сом¬
нения.
 —  Как  же  так,—  шумел  он,—  ведь  они,  правители  Закас¬
пийской  области,  являются  социалистами,  к  тому  же  револю¬
ционерами.  Как  могли  они  расстрелять  своих  же  товарищей  —
тоже  революционеров,  но  только  большевиков,  также  борю¬
щихся  за  социализм  и  за  свою  родину?!  Невероятно!
 Итак,  нас  перевезли  с  Кавказа  в  Закаспийскую  область.
До  этого  там,  в  Ашхабаде,  в  июле  1918  г.  вспыхнул  контрре¬
волюционный  эсеровский  мятеж,  распространившийся  на  всю
область.  Был  создан  временный  исполнительный  комитет  во
главе  с  эсером  -Фунтиковым.  В  городах  области  появились
органы  этого  комитета  —  «стачкомы»,  которые  стали  жестоко
расправляться  с  большевиками.  22  июля  в  Мерве  был  рас¬
стрелян  комиссар  труда  Туркестанской  республики  П.  Г.  Пол¬
торацкий,  а  на  станции  Аннау  —  девять  ашхабадских  комис¬
саров.  За  время  господства  эсеров  только  в  Красноводском
районе  было  расстреляно  более  300  советских  граждан.
 ...«Кавказские  большевики!  Кавказские  комиссары!»  —  та¬
кими  криками  встретила  нас  публика,  собравшаяся  на  пер¬
роне  Ашхабадского  вокзала.  Вечер  был  воскресный,  и  на
вокзале  было  много  народа,  вышедшего  встречать  поезд,  вез¬
ший  на  фронт  мобилизованных.  И  хотя  их  встречали  с  орке¬
стром,  толпа  ринулась  к  нашему  вагону  в  конце  поезда.  Неко¬
торые  из-наших  товарищей  выделялись  кавказской  одеждой  —
бурки,  черкески,  папахи.
 Нас  поместили  на  гарнизонной  гауптвахте.  Было  тесно:
вместо  10—12  человек  в  камеры  втиснули  по  20—25.  Спали
одни  на  нарах,  другие  на  полу.  Ночами  донимал  холод,  а  о
 183

насекомых  говорить  не  приходилось.  Кормили  остатками  от
обеда  солдат  запасного  батальона.  Мы  заметили,  что  много
оставалось  кукурузной  каши  (мамалыги)  с  «жиром».  Как-то,
обедая  засветло,  увидели,  что  «жиром»  были  мучные  черви.
 Вскоре,  при  «содействии»  провокатора  Дрогаченко,  нас
четверых—К.  М.  Полина,  Н.  Е.  Луциковича,  Абдурахмана
Измайлова  и  меня,—  как  «комиссаров»,  перевели  в  «кондук¬
торскую».  Это,  по  существу,  была  камера  смертников.  «Кон¬
дукторская»  находилась  недалеко  от  вокзала,  в  глухом,  тем¬
ном  месте.  Обреченных  обычно  сажали  в  вагон,  отвозили  на
станцию  Артык  и  там  расстреливали.  Об  этом  рассказали  нам
другие  арестанты.  Думать  о  том,  что  в  любую  ночь  и  нас
могут  отвезти  в  Артык,  было  тягостно.  Однако  к  чему  только
человек  не  привыкает!  Привыкли  и  мы.  Но  примерно  через
полтора  месяца  мы  были  освобождены.
 Освобождению  политических  заключенных  предшествовало
заседание  эсеровского  Закаспийского  правительства,  проис¬
ходившее  22  ноября  1918  г.  Как  сообщалось  в  местной  газете
«Голос  Средней  Азии»,  на  нем  было  заслушано  сообщение
управляющего  министерства  юстиции  Доррера  (бывший  граф
и  комиссар  Временного  правительства  в  Туркестане).  Он  до¬
ложил,  что  в  Ашхабаде  имеется  120  политзаключенных  (цифра
явно  заниженная).  Часть  их  он  предложил  выпустить  на
свободу,  преимущественно  рядовых  красноармейцев.  В  раз¬
вернувшихся  прениях  одни  предлагали  освободить  всех  поли¬
тических  заключенных,  которым  не  предъявлено  никаких  обви¬
нений.  Другие  возражали:  «Выпустить  всех  —  палка  о  двух
концах,  как  бы  второй  конец  не  пришелся  нам  же  по  голове».
 Было  решено:  красноармейцев  освободить  немедленно,
а  остальных  —  по  согласованию  с  командованием  фронта  и
местными  властями  —  попридержать.  И  действительно,  кроме
нас  четверых,  кавказских  «комиссаров»,  все  высланные  Биче-
раховым  из  Порт-Петровска  через  несколько  дней  были  осво¬
бождены,  и  не  только  из  ашхабадских,  но  и  из  красноводских
мест  заключения.
 И  нас  вскоре  освободили  под  гласный  надзор,  без  права
выезда  из  Ашхабада.  Мы  поселились  коммуной  в  одной  квар¬
тире.  Я  устроился  на  винный  завод  бондарем,  Полин,  по  ре¬
комендации  местных  подпольщиков,  поступил  на  службу  в
управление  железной  дороги,  а  Луцикович  —  токарем  в  же¬
лезнодорожные  мастерские.  Абдурахман  оставался  для  связи
с  подпольщиками  и  выполнения  их  оперативных  поручений,
главным  образом  по  приему  и  отправке  советской  литературы,
 184

получаемой  с  той  стороны  фронта.  Володя  Гавриленко  рабо¬
тал  истопником  в  госпитале.
 Не  успели  мы  как  следует  окунуться  в  работу,  как  «в  ночь
под  рождество»,  7  января  1919  г.,  вновь  были  арестованы.
Этот  ареот  был  связан  со  следующими  событиями.
 Объявленная  эсеровским  правительством  в  ноябре  1918  г.-
мобилизация  молодых  людей  до  25  лет  с  треском  провалилась.
В  конце  декабря  оно  объявило  вторичную  мобилизацию  лиц
в  возрасте  до  35  лет,  в  том  числе  железнодорожников.  Же¬
лезнодорожники  заволновались  и  31  декабря  собрались  в
своем  клубе  на  митинг,  куда  прибыло  много  городских  рабо¬
чих.  Пришли  и  мы.
 Выступавшие  горячо  высказывались  против  мобилизации
и  войны  с  Советами.  Вот  на  сцену  с  трудом  взобрался  безно¬
гий  инвалид  империалистической  войны.  Опираясь  на  костыли,
он  выкрикивал:
 —  Вот  до  чего  довела  война,  вот  что  она  делает  с  чело¬
веком!
 В  ответ  на  это  послышался  гул  возмущения  и  выкрики:
«Долой  войну!»,  «Долой  кровопролитие!»
 Громовым  голосом  к  собравшимся  обратился  Н.  Е.  Луци-
кович:
 —  Товарищи!  За  что  и  за  кого  мы  должны  калечиться,
а  может  быть,  и  умирать?  За  эсеровское  отечество  Фунтикова?
Или  за  интервентов-англичан?  Против  кого  мы  будем  вое¬
вать?  Против  большевиков,  своих  же  товарищей  по  классу?
Не  бывать  этому!  Да  здравствует  мир  с  большевиками!
 Собрание  приняло  решение  протестовать  против  мобилиза¬
ции  и  бороться  за  прекращение  войны  с  большевиками.  Была
избрана  делегация  для  поездку  на  фронт.  Там  делегаты  уст¬
роили  митинг.  Он  был  разогнан  английскими  войсками,  а  деле¬
гация  арестована.
 В  эту  же  ночь  эсеровское  правительство  Фунтикова  было
«реорганизовано».  В  его  состав,  по  «рекомендации»  англий¬
ского  военного  командования,  было  введено  несколько  гене¬
ралов,  а  само  правительство  стало  называться  «Комитетом
общественного  спасения».  В  рабочей  слободке,  населенной
железнодорожниками,  шли  повальные  обыски  и  аресты,  за¬
тем  юни  прошли  по  всему  городу.  Мы  было  собрались  выехать
в  Баку,  но  не  успели.
 Опять  за  решеткой!  Надолго  ли?  Ведь  мы  уже  включились
в  подпольную  работу,  почувствовали  локоть  ашхабадских
товарищей!  И  вот  все  пошло  прахом.
 185

Полин,  умудренный  житейским  опытом,  не  терял  присут¬
ствия  духа,  призывал  к  спокойствию  и  нас.  Он  разъяснял,  что
рабочие  Ашхабада,  подпольщики  узнали  нас,  следовательно,
не  дадут  в  обиду,  помогут.  Это  в  какой-то  степени  утешало.
В  местной  газете  мы  читали  такие  строки:  «Агитация  больше¬
виков  ведется  уже  давно  и  довольно  умело.  Агитация  заез¬
жих  и  застрявших  «иностранцев»  упала  на  благодатную
почву...  Они,  находясь  на  подозрении  власти,  платят  ей  взаим¬
ным  недоверием,  ведя  с  ней  тайную  борьбу...»1
 Соглашаясь  е  доводами  Полина,  Луцикович  тем  не  менее
продолжал  метать  громы  и  молнии  на  головы  Фунтикова
и  его  окружения,  лакействующих  перед  английскими  интер¬
вентами.
 Интересным  человеком  был  Луцикович.  Всегда  мятущийся,
он  часто  вступал  с  товарищами  по  камере  в  горячие  споры.
До  ареста  в  Порт-Петровске  он  был  максималистом.  Одно¬
временно  он  симпатизировал  идеям  большевиков,  но  некото¬
рые  меры  Советской  власти  критиковал.  Николай  Евстафье¬
вич  был  теоретически  слабо  подготовлен,  и  Константин  Миныч
с  Абдурахманом  в  спорах  легко  клали  его  на  обе  лопатки.
Тогда  Луцикович  признавался,  что  у  него  от  прочитанной  без
разбора  литературы  в  голове  сумбур  и  требуется  еще  при¬
смотреться  к  жизни,  чтобы  правильно  понять  большевиков.
Летом  1920  г.  он  вступил  в  большевистскую  партию.
 Луцикович  многим  отличался  от  Полина.  Если  Полин  был
спокоен,  хладнокровен  и  уравновешен  при  любых  обстоятель¬
ствах,  которыми  была  богата  жизнь  политзаключенных,  не¬
много  насмешлив,  то  Николай  Евстафьевич  был  грубоват,
легко  вспыливал,  правда  быстро  отходил.  Эти  черты  его  харак¬
тера  частенько  являлись  объектом  шуток  Константина  Ми-
ныча,  но  споры  не  мешали  им  оставаться  большими  друзьями.
Они  дополняли  и  уважали  один  другого.
 А  заключенные  уважали  их  обоих.  Константина  Миныча
все  тепло  называли  «дядя  Костя»,  а  Николая  Евстафьевича  —
«старик»,  за  его  финскую  бородку,  росшую,  как  мы  выража¬
лись,  «под  лавкой»  (под  подбородком).
 О  прошлом  нашего  молодого  друга  Абдурахмана  Измай¬
лова,  по  национальности  лезгина  из  Самурского  округа,  мы
знали  с  его  слов.  Он  родился  в  1900  г.  в  семье  лесного  объезд¬
чика.  Отец  его  погиб  от  несчастного  случая,  когда  Абдурах¬
ману  едва  исполнилось  семь  лет.  После  смерти  отца  он  жил
 1  «Голос  Средней  Азии»,  3  января  1919  г.
 186

с  матерью  в  родном  ауле  довольно  бедно.  Но  выручил  дядя,
брат  отца.  Он  занимался  небольшой  торговлей  и  устроил
Абдурахмана  в  Темирханшуринскии  пансионат  при  реальном
училище,  по  окончании  которого  в  1916  г.  Абдурахман  уехал
учиться  в  Московское  высшее  коммерческое  училище.
 В  Москве  А.  Измайлов  вошел  в  труппу  революционно  на¬
строенных  студентов-дагестайцев,  познакомился  с  Уллубием
Буйнакским,  вместе  с  которым  весной  1917  г.  вернулся  в  Даге¬
стан,  чтобы  «делать  революцию».  В  июне  1917  г.  Абдурахман
вступил  в  партию  большевиков,  а  летом  1918  г.  он  был  членом
городского  комитета  партии,  руководителем  фракции  больше¬
виков  Темирханшуринского  Совдепа  и  членом  его  исполкома,
председателем  ревтрибунала.
 Обычной  для  трудовой  молодежи  того  времени  была  биог¬
рафия  у  Владимира  Гавриленко.  Родился  он  в  1893  г.  в  Кур¬
ской  губернии,  в  селении  Дмитровка  Ракитянского  уезда,
в  большой  семье,  в  которой,  кроме  него  было  еще  восемь  де¬
тей.  Тяжела  и  голодна  была  жизнь  семьи.  В  поисках  лучшей
доли  отец  Гавриленко  в  1900  г.  подался  на  Северный  Кавказ
и  обосновался  в  станице  Слепцовская.  Но  и  здесь  ему,  как
иногороднему,  пришлось  батрачить  у  зажиточных  казаков.
Под  старость  он  стал  сторожем  станичной  школы.  Это  обстоя¬
тельство  помогло  Володе  учиться  в  школе  и  окончить  ее.
К  этому  времени  старшие  братья  и  сестры  разъехались  кто
куда,  а  сам  он  поехал  в  Порт-Петровск.  Здесь  поступил  в
мастерские  и  работал  жестянщиком.
 Знакомство  с  большевиком  Николаем  Ивановичем  Ротенко,
преподавателем  железнодорожного  ремесленного  училища,
оказало  благотворное  влияние  на  развитие  и  расширение  по¬
литического  кругозора  Гавриленко.  В  1914  г.  Владимир  был
призван  в  армию  и  служил  в  220-м  пехотном  запасном  полку.
Демобилизовавшись  из  армии  в  конце  1917  г.,  он  вступил  в
железнодорожный  отряд  Красной  гвардии.
 О  наших  злоключениях  в  Ашхабаде  можно  рассказывать
много  и  долго.  Коротко  остановлюсь  только  на  некоторых,
особенно  памятных  событиях.
 Однажды  в  январе  1919  г.  в  арестный  дом,  где  мы  нахо¬
дились  в  заключении,  явился  управляющий  министерства
юстиции  Доррер  и  сообщил  о  начавшемся  в  Ташкенте  вос¬
стании  правого  эсера  Осипова,  об  уличных  боях  восставших
с  советскими  войсками.  Результаты  боев  еще  не  были  изве¬
стны,  но  Доррер  объявил  всех  нас,  политических  заключен¬
ных,  заложниками  за  Осипова.
 187

—  Если  он  будет  расстрелян,  будете  расстреляны  и  вы,—
закончил  он  свое  сообщение.
 Мы  заявили  протест  и  пообещали  сообщить  об  этом  Бакин-
ской  рабочей  конференции  и  центральному  Советскому  пра¬
вительству.
 —  Что  будет  сделано  ими,  мы  посмотрим,—  цинично,  отве¬
тил  на  наши  слова  Доррер,—  а  вам  остается  молить  бога  о
здоровье  Осипова.—  И  уехал.
 Однако  обошлось  без  молитв:  восставшие  были  разгром¬
лены,  большинство  их  уничтожено,  а  остаткам  во  главе  с  Оси¬
повым  удалось  бежать  в  Персию.
 В  конце  января  вечером  нас,  25  политзаключенных,  вы¬
звали  во  двор  Ашхабадского  арестного  дома  и  под  конвоем
солдат-сипаев  вывели  на  улицы  города.  Дорога  была  длин¬
ной.  Нас  гнали  в  сторону  персидской  границы.  Почему  и  за¬
чем?  Ничего  не  было  известно...
 На  третий  или  четвертый  день,  уже  на  персидской  тер¬
ритории,  наша  колонна  остановилась  в  открытой  степи,  вдали
от  населенных  пунктов.  Выдали  шанцевые  лопаты  и  приказали
рыть  большую  яму.  Потом  поставили  затылками  к  яме.  На¬
против  выстроилась  шеренга  солдат.  Английский  офицер
скомандовал  наизготовку.  Мы  ждали  команды  стрелять...  Под
дулами  винтовок  некоторые  товарищи  стали  выкрикивать  про¬
клятия  гидре  империализма,  другие  —  «Да  здравствует  Совет¬
ская  власть!».  Стали  обниматься,  прощаться.  Но  вот  раздался
знакомый  напев  и  слова:  «Вставай,  проклятьем  заклейменный,
весь  мир  голодных  и  рабов...»  Мотив  был  подхвачен  и  торже¬
ственно-гневные  слова  пролетарского  гимна  понеслись  над
степью.  В  эти  слова  и  мотив  была  вложена  предсмертная
ненависть  к  палачам,  уверенность  в  торжестве  дела  тех,  «кто
был  ничем,  а  станет  всем».
 Английский  офицер  в  начале  инсценировки  осклаблялся,
глядя  на  нас,  но  при  звуках  «Интернационала»  что-то  ис¬
тошно  заорал.  Солдаты  приставили  винтовки  к  ноге.  Нас
вновь  окружили  и  повели.  Гнали  уже  знакомым  путем.  Через
несколько  дней  мы  пришли  в  Ашхабад.
 В  пути  мы  много  думали  над  совершенным  над  нами  изде¬
вательством  и  решили,  что,  очевидно,  начальник  конвоя  решил
полюбоваться,  как  большевики  встречают  смерть.
 Вскоре  разъяснилось,  почему  нас  вернули  в  Ашхабад.
Один  товарищ  из  нашей  группы  заключенных,  по  националь¬
 188

ности  армянин,  когда  нас  вели  по  городу,  увидел  на  тротуаре
своего  дядю.  Он  крикнул  ему  по-армянски,  чтобы  тот  немед¬
ленно  телеграфировал  в  Баку  рабочей  конференции  о  том,  что
партию  политзаключенных  угоняют  в  неизвестном  направле¬
нии.  Дядя  выполнил  просьбу,  а  Бакинская  рабочая  конферен¬
ция  потребовала  от  английского  командования  возвратить
нас  в  Ашхабад.  Англичане,  не  желая  обострять  отношений  с
бакинским  пролетариатом  (нефть-то  они  получали  из  Баку),
вынуждены  были  уступить.
 В  арестном  доме  нас  охраняли  сипаи.  Разговаривали  они
на  фарсидском  языке.  Мне,  выросшему  в  Дербенте,  среди
горских  евреев,  этот  язык  был  знаком.  Узнав  об  этом,  това¬
рищи  обязали  меня  агитировать  сипаев  за  Советскую  власть.
Во  время  прогулки  я  решил  заговорить  с  часовым,  стоявшим
у  входа  в  корпус.  Уж  этот-то  не  уйдет  с  поста,  думал  я,  так
как  прежние  попытки  заговорить  с  солдатами  на  ходу  не  уда¬
вались.
 Чтобы  заставить  часового  заговорить,  я  для  начала  спро¬
сил:
 —  Жена,  дети  у  тебя  есть?
 После  минутного  молчания  слышу:
 —  Да,  есть.
 —  Надо  возвращаться  к  ним.
 —  Нельзя,—  ответил  часовой.
 —  Почему  нельзя?
 —  Англичане,  офицеры,  не  пустят.
 —  Про  Ленина,  про  ‘большевиков  слышал?  —  спрашиваю.
 —  Немного,—  услышал  я  в  ответ.
 —  Ленин  за  бедный  народ,  он  против  войны  и  просит  вас,
сипаев,  уходить  домой.  Если  офицеры  не  пускают,  расправь¬
тесь  с  ними,  как  русские  большевики,  и  возвращайтесь  домой,
к  своим  женам  и  детям.
 На  это  ответа  не  последовало.  Подошел  разводящий,  сме¬
нил  часового  и  увел  его  и  меня  в  караульное  помещение.
 Начальник  караула,  английский  офицер,  через  переводчика
спросил  меня:
 —  О  чем  разговаривали  с  часовым?
 —  Я  с  часовым  не  разговаривал,—  ответил  я.—  Он  индус,
а  я  русский,  мы  друг  друга  не  понимаем.
 Переводчик  перевел.  Офицер  опять  что-то  пролаял,  и  не
успел  я  сообразить,  в  чем  дело,  как  он  подскочил  ко  мне  и
ударил  в  лицо,  потекла  кровь.  Я  было  начал  кричать,  что  он
не  имеет  права  избивать  политического  заключенного,  но  вбе¬
 189

жали  два  солдата,  выволокли  меня  из  помещения  и  бросили
в  темный,  сырой  подвал.  Через  несколько  дней  меня,  больного
воспалением  легких  и  почек,  отвезли  в  арестантское  отделе¬
ние  военного  лазарета.
 20  марта  1919  г.  в  Ашхабаде  собрался  областной  чрезвы¬
чайный  съезд  городов'и  профсоюзов  для  доизбрания  членов
правительства.  Политзаключенные  областной  тюрьмы  решили
воспользоваться  этим  и  послали  в  адрес  съезда  письмо  с  тре¬
бованием  освободить  их.  Заканчивалось  письмо  словами  о  том,
что  если  нас  не  освободят,  то  мы  объявим  голодовку.  Как  нам
стадо  известно  потом  из  газет,  после  бурного  обсуждения
письма  съезд  решил  «освободить  политических  арестованных,
коим  не  предъявлено  обвинения,  теперь  же  по  распоряжению
министра  юстиции»
 К  моменту  освобождения  я  находился  в  Ашхабадском  во¬
енном  лазарете.  В  конце  марта  1919  г.,  когда  я  уже  был  на
ногах,  в  отделение  явился  белогвардейский  офицер  и  сообщил
мне,  что  «Комитет  общественного  спасения»  постановил  осво¬
бодить  некоторых  заключенных,  в  том  числе  и  меня,  и  выслать
из  пределов  области  туда,  откуда  мы  прибыли.  Я  отказался
от  такого  «освобождения»,  мотивируя  болезнью.
 —  Напрасно,—  сказал  на  это  офицер.—  Друзья  твои  из
арестного  дома  согласились  и  теперь  уже  собираются  домой.
 На  следующий  день  ко  мне  во  время  прогулки  подошла
Ирина  Реснянская,  жена  Гавриленко,  и  показала  местную
газету  «Голос  Средней  Азии»,  в  которой  были  опубликованы
постановление  съезда  об  освобождении  и  список  освобожден¬
ных  политзаключенных.  В  списке  стояли  наши  фамилии.
 —  Наши  товарищи,—  сообщила  Ирина,—  согласились  с
высылкой  и  теперь  под  конвоем  находятся  на  пути  в  Пет-
ровск.  А  Володя  Гавриленко  задержался,  сапоги  находились
в  ремонте.
 Она  добавила:
 —  Местные  профсоюзные  организации  требуют  от  прави¬
тельства  освобождения  нас  здесь,  в  Ашхабаде,  чтобы  мы  могли
выехать  в  Баку,  а  не  в  Петровск,  который  занят  белыми.  Тебе
нужно  устроить  так,  чтобы  на  несколько  дней  задержаться
в  лазарете.
 1  «Голос  Средней  Азии»,  28  марта  1919  г.
 190

Я  так  и  сделал:  под  разными  предлогами  продержался
еще  три  дня.  Затем  меня  силой  перевели  в  областную  тюрьму,
где  уже  находился  В.  Гавриленко.  В  тот  же  вечер  нас  под
конвоем  двух  солдат  в  поезде  повезли  в  Красноводск.  Здесь
поместили  в  камеру  тюрьмы,  куда  несколькими  днями  раньше
были  доставлены  наши  товарищи.  Мы  поняли,  что  нас  всех
шестерых  хотят  отправить  в  Петровск.  Но  мы  твердо  решили
ехать  в  Баку.
 На  следующий  день  за  нами  пришли  шесть  конвоиров.  Мы
отказались  добровольно  выйти  из  тюрьмы.  Вскоре  прибыл  от¬
ряд  из  10  милиционеров.  Мы  разъяснили  милиционерам  их
черную  работу.  Милиционеры  ушли  из  камеры.  Часа  через  два
атака  милиционеров,  которых  теперь  было  уже  вдвое  больше,
повторилась  и...  опять  окончилась  нашей  победой.
 К  концу  дня  Ирина  с  воли  сообщила,  что  из  Ашхабада
получена  правительственная  телеграмма,  в  которой  предсе¬
дателю  стачкома  Куну  предлагалось  освободить  нас  в  Крас-
новодске.  Мы  потребовали  к  себе  Куна.  Он  явился.  На  наше
требование.выполнить  телеграфное  распоряжение  правитель¬
ства  он  ответил,  что  такого  распоряжения  не  имеет,  а  выпол¬
нит  имеющееся  постановление  правительства  о  высылке  в  Пет¬
ровск  и  что  на  это  у  него  хватит  сил.  И  действительно,  часов
в  десять  вечера  в  камеру  ворвались  солдаты.  Нас  стащили
с  нар  и  под  дулами  револьверов  выволокли  из  камеры,  при¬
вели  на  пристань  и  водворили  в  трюм  парохода.
 Капитан  пассажирского  судна,  заподозрив  ашхабадских
конвоиров  в  сговоре  с  нами,  потребовал  замены  их  другими.
Прислали  шестерых  милиционеров.  Капитан  и  с  ними  побо¬
ялся  выйти  в  море.  Указывая  на  нас,  он  заявил:
 —  Смотрите,  это  же  гвардейцы!  Что  им  стоит  вырвать
винтовки  из  рук  милиционеров,  которые  и  в  большем  количе¬
стве  не  могли  справиться  с  шестью  арестованными?  Я  не  могу
рисковать  пароходом.
 И  только  тогда,  когда  на  пароход  явилось  отделение  анг¬
лийских  солдат,  он  вышел  в  море.
 Через  день  утром  пароход  прибыл  в  Петровск.  После  вы¬
садки  остальных  пассажиров  вывели  и  наших  товарищей.  Их
сдали  морской  милиции,  а  позже  перевели  в  тюрьму.  Мне
с  Володей  Гавриленко  удалось  спрятаться  в  трюме.  Весь  день
мы  просидели  в  укрытии  и  только  вечером  покинули  пароход.
На  следующий  день  вечером  с  паспортом  на  имя  Семена  Куз¬
нецова,  с  бондарным  инструментом  в  мешке  я  выехал  поездом
в  Баку.
 191

Наши  товарищи  находились  в  Петровской  тюрьме.  4  ап¬
реля  полковник  Иоккер,  командующий  британскими  .войсками
в  Порт-Петровске,  запросил  начальника  гарнизона:  «Пожа¬
луйста,  передайте  мне  следующих  четырех  лиц...  которые,  по
слухам,  большевики:  Луцикович,  Измайлов,  Хренов,  Полин.
Я  гарантирую,  что  они  будут  отосланы  в  Баку,  где  будут  под
справедливым  судом,  и  я  гарантирую  им  их  жизнь;  пока  они
не  будут  переданы  в  руки  правосудия»  *.
 Арестованных  передали  англичанам,  а  те  отправили  их  в
Баку.  Там  их  судил  английский  полевой  суд.  Судопроизвод¬
ство  велось  на  английском  языке.  О  чем  шла  речь,  в  чем  их
обвиняли,  заключенные  не  знали.  Только  когда  суд  закон¬
чился,  переводчик  сказал,  что  каждый  из  них  осужден  на
10  лет  каторжных  работ,  и  спросил,  в  какой  тюрьме  они  же¬
лают  отбывать  наказание.
 —  Мы,—  рассказывал  впоследствии  Луцикович,—  стали
было  совещаться.  Желающих  опять  попасть  в  Петровскую
тюрьму  не  оказалось.  Но  переводчик,  услышав  слова  «Пет¬
ровская  тюрьма»,  тут  же  сообщил  судьям,  что  мы  согласны
отбывать  наказание  в  Петровской  тюрьме.  Это  было  записано
как  наше  согласие,  и  нас  на  другой  день  опять  отправили
в  Петровск.
 По  требованию  рабочих  Петровска,  поддержанному  Ба¬
кинской  рабочей  конференцией,  горское  правительство  в  конце
апреля  вынуждено  было  освободить  их. 	^
 2  мая  1919  г.  я  встретился  с  освобожденными  товарищами
в  рабочем  клубе  Баку.  Там  же  оказались  В.  С.  Гавриленко,
Н.  И.  Тутышкин,  А.  И.  Тихонов  и  ещё  кое-кто  из  дагестанских
большевиков.
 В  Баку  мы  все  включились  в  подпольную  работу.  Я  рабо¬
тал  под  непосредственным  руководством  К.  М.  Полина,  кото¬
рый  являлся  членом  правления  общества  «Кооперация»  и  воз¬
главлял  дагестанскую  группу  подпольщиков.  Большевистское
подполье  Баку  в  1919  г.  готовило  восстание  против  азербай¬
джанского  мусаватистского  правительства.
 Вспоминается  такая  операция.  Из  Астрахани  была  полу¬
чена  крупная  партия  взрывчатки,  привезенной  под  видом
«дрожжей»  для  кооперативной  хлебопекарни.  «Дрожжи»  сле¬
довало  «превратить»  в  рыбу,  то  есть  упаковать  в  бочки,  и  пере¬
прятать.  К.  М..  Полин  поручил  мне  приобрести  десятка  два
бочек  и  доставить  их  на  мучной  склад  при  пекарне.  Здесь
 1  «Искра»  (г.  Баку),  16  апреля  1919  г.
 192

с  помощью  пиротехника  мы  переложили  взрывчатку  из  .  ящи¬
ков  в  бочки  и  закупорили  их.  Для  маскировки  на  днищах  бо¬
чек  поставили  трафарет:  «Каспийская  сельдь»  —  и  отвезли  на
кооперативный  рыбный  склад.  Часть  взрывчатки  передали  в
лабораторию  хлебопекарни,  где  начали  изготавливать  ручные
гранаты.
 Я  должен  был  переносить  гранаты  на  конспиративный
склад.  Однажды,  подходя  к  пекарне,  увидел  у  ворот  часового.
Заподозрив  недоброе,  поспешил  сообщить  об  этом  Полину.
Он  и  другой  член  правления  кооператива,  Блюмин,-в  тот  же
день  покинули  город  и  пробрались  в  Дагестан,  а  мне  при¬
шлось  скрыться  на.рыбные  промыслы.
 Позже  мы  узнали,  что,  несмотря  на  конспирацию,  об  изго¬
товлении  гранат  в  лаборатории  пекарни  пронюхал  приказчик.
Он  сообщил  об  этом  в  полицию.  Расследование  привело  вла¬
сти  на  рыбный  склад,  где  и  были  обнаружены  бочки  с  взрыв¬
чаткой.
 В  начале  сентября  1919  г.  К.  М.  Полин  и  А.  М.  Тихонов
были  избраны,  а  В.  С.  Гавриленко  кооптирован  в  состав  под¬
польного  Дагестанского  областного  комитета  РКП  (б).  Онц
были  оставлены  для  работы  в  Баку  на  правах  секции  обкома.
Секция  много  сделала  для  дагестанской  партизанской  армии,
боровшейся  с  деникинскими  карателями,  снабжала  ее  ору¬
жием  и  патронами.  Активно  участвовал  в  сборе  и  отправке
оружия,  снаряжения,  обмундирования,  медикаментов  для
дагестанских  партизан  и  Н.  Е.  Луцикович,
 В  ночь  на  27  апреля  1920  г.  бакинский  пролетариат  под¬
нял  восстание  против  мусаватистского  националистического
правительства,  а  утром  на  следующий  день  в  Баку  вступили
советские  войска.  Знамя  Советов  вновь  взвилось  над  Баку.
 По  указанию  Дагестанского  обкома  РКП  (б)  многие  из  на¬
ших  товарищей  возвратились  в  Дагестан.  В  середине  мая  вер¬
нулись  и  мы.  Здесь,  в  Порт-Петровске,  с  1  апреля  1920  г.  дей¬
ствовал  военно-революционный  комитет  во  главе  с  Гаври-
яенко.  В  течение  шести  месяцев  В.  С.  Гавриленко  плодотворно
работал  на  этом  революционном  посту.  Затем  он  был  послан
учиться  в  Коммунистический  университет  имени  Я.  М.  Сверд¬
лова,  по  окончании  которого  работал  в  аппарате  ЦК  партии,
затем  в  аппарате  ЦК  КП(б)У.
 .  .  Находясь  в  Дагестане,  К.  М.  Полин  постоянно  избирался
в  руководящие  органы:  был  членом  ДагЦИКа,  Дагсовнаркома,
Дагобкома,  Дагсовпрофа.  Многие  годы  был  наркомом  РКИ
Дагестана  и  председателем  Областной  контрольной  комиссии.
 13  Под  огненный  стягом
 193

Трагично  сложилась  судьба  Абдурахмана  Измайлова.
После  освобождения  из  тюрьмы  он  остался  в  Дагестане.  Здесь
встретился  с  У.  Буйнакским,  руководителем  подпольного  обла¬
стного  комитета  партии,  готовившим  восстание  против  нацио¬
налистического  горского  правительства.  В  мае  1919  г.  весь
состав  обкома  и  штаб  восстания  были  арестованы  национа¬
листами  и  в  августе  того  же  года  пятеро  из  них,  в  том  числе
У.  Буйнакский  и  А.  Измайлов,  расстреляны.
 Н.  К.  Луцикович  по  возвращении  в  Дагестан  работал  в
хозяйственных  организациях  республики,  затем  в  Кубано-
Черноморской  области  и  в  Сибири.  После  окончания  Лесотех¬
нического  института  работал  в  системе  Наркомлеса  СССР  в
Москве.  Умер  в  1958  г.
 Я  рассказал  о  небольшой  группе  дагестанских  большеви¬
ков  как  части  великой  партии  коммунистов,  которая,  несмо¬
тря  на  суровые  условия  белогвардейских  тюремных  застенков,
тяготы  и  лишения,  высоко  держала  звание  членов  партии  ком¬
мунистов,  честь  революционеров,  боролась  за  счастье  трудя¬
щихся.
 Д.  П.  Саликов
ОРЕНБУРГСКИЙ  ФРОНТ
 Начало  лета  1918  г.  Находящиеся  в  Оренбурге  части  Крас¬
ной  Армии  вместе  с  прибывшими  им  на  помощь  из  разных
городов  Советской  республики  —  Москвы,  Самары,  Бузулука,
Казани,  Челябинска,  Жлобинска  —  красногвардейскими  отря¬
дами  ведут  тяжелые  бои  с  наседающими  на  город  бандами
белоказаков  атамана  Дутова.  С  Южного  Урала  прибыли  от¬
ряды  красногвардейцев,  которыми  командовали  В.  К.  Блюхер
и  Н.  Д.  Каширин.
 В  это  время  уже  вовсю  полыхало  пламя  контрреволюцион¬
ного  мятежа  чехословацкого  корпуса.  8  июня  1918  г.  пала
Самара.
 В  первых  сражениях  с  белочешскими  мятежниками  в  рай¬
оне  Бузулук  —  Самара  советские  отряды  потерпели  пораже¬
ние.  Часть  их  отступила  на  Бузулук,  взрывая  за  собой  мосты,
разбирая  железнодорожные  пути  и  тем  самым  задерживая
продвижение  белочехов.  В  одном  из  боев  под  Бузулуком
героически  погиб  командир  Челябинского  красногвардейского
 194

отряда  замечательный  большевик  Самуил  Яковлевич  Елькин.
Он*  сражался  с  вратами  до  последней  возможности,  но,  попав
в  окружение  и  видя  безвыходность  положения,  со  словами
«Комиссары  не  отступают»  последнюю  пулю  пустил  в  себя.
 Белочехи  оказали  существенную  поддержку  Дутову.  После
занятия  Самары  он  получил  от  них  много  оружия  и  снаря¬
жения.  Из  мелких  казачьих  отрядов  стали  создаваться  круп¬
ные  регулярные  части,  хорошо  вооруженные,  с  пулеметами
и  артиллерией.  Надо-  сказать,  что  еще  раньше  дутовцы  раз¬
вернули  активную  деятельность  по  организации  своих  военных
сил.  По  казачьим  станицам  Оренбуржья  были  тайно  разо¬
сланы  офицеры-агитаторы.  Вместе  с  бывшими  станичными
атаманами  и  другими-  представителями  казачьей  верхушки
они  вербовали,  а  по  существу,  проводили  незаконную  контрре¬
волюционную  мобилизацию  казаков  в  белогвардейскую  ар¬
мию-.  Отсталый  казак  не  мог  сопротивляться  такой  мобилиза¬
ции.  Ведь  в  его  глазах  офицер  по-прежнему,  как  и  до  рево¬
люции,  был  законом  и  властью.  Некоторые  казаки-фронтовики
отказывались  вступать  в  белогвардейские  отряды,  но  тогда
станичники  пороли  их  шомполами  до  потери  сознания.  Таким
путем  Дутову  удалось  сформировать  до  25  полков  и  при¬
мерно  1  &  казачьих  партизанских  отрядов.
 Участились  налеты  мелких  белоказачьих  групп  на  Орен¬
бург.  Каждую  ночь  на  окраинах  города  слышалась  пере¬
стрелка.  В  самом  Оренбурге  орудовал  подпольный  отряд  бело¬
гвардейских  офицеров,  которым  командовал  подполковник
Корчаков.
 ...В  Оренбурге  скопилось  много  отрядов  Красной  гвардии  —
крупных  и  мелких,  насчитывавших  в  общей  сложности  до
15  тысяч  бойцов.  В  той  тяжелой  обстановке  для  успешной
организации  отпора  врагу  требовалось  объединить  эти  боевые
силы,  создать  единое  командование,  словом,  реорганизовать
их  в  регулярные  части  Красной  Армии.  Это  было  тем  более
необходимо,  что  в  некоторых  отрядах,  в  частности  в  москов¬
ском,  обнаружилось  довольно  крепкое  ядро  анархистов,  кото¬
рые  вносили  дезорганизацию  в  красногвардейскую  среду,  сни¬
жали  боеспособность  отрядов.
 Тяжесть  положения  усугублялась  тем,  что  красногвар¬
дейцы  имели  очень  мало  боеприпасов.  Еще  во  время  наступ¬
ления  на  Самару  в  натале  июня  белочехи  взорвали  Иващен-
ский  патронный  завод,  с  которого  в  Оренбург  не  успели
вывезти  патроны  для  винтовок  и  пулеметов.  По  этой  причине
отряды  Красной  гвардии  были  вынуждены  под  напором  бело¬
 Г95

гвардейцев  и  частей  контрреволюционного  чехословацкого
корпуса  без  боя  отступить  из  района  Бузулука  к  Оренбургу.
 Белочешский  мятеж,  кроме  того,  лишил  нас  возможности
получать  из  Баку  нефть  для  топки  паровозов  (нефть  посту¬
пала  из  Баку  Каспийским  морем,  а  затем  по  Волге  в  Самару,
откуда  далее  перевозилась  по  железной  дороге  в  Оренбург).
Во  весь  рост  встала  угроза  прекращения  движения  поездов.
Ведь  паровозы  нашей  Оренбург-Ташкентской  железной  дороги
были  оборудованы  для  работы  на  нефтяном  топливе.  Запа¬
сов  другого  топлива  также  не  было.
 Таким  образом,  Оренбург,  находившийся  в  окружении
контрреволюционно  настроенных  казачьих  станиц,  оказался
полностью  отрезанным  от  центральных  районов  Советской
России.
 Для  обсуждения  сложившегося  чрезвычайного  положения
в  конце  июня  1918  г.  в  Оренбурге  было  созвано  совещание
руководителей  партийных  и  советских  организаций  и  комму¬
нистов—  командиров  отрядов  советских  войск.  Совещание
проходило  в  штабном  вагоне  Георгия  Васильевича  Зиновь¬
ева  '.
 Первым  был  рассмотрен  вопрос  об  объединении  всех  бое¬
вых  отрядов  и  подчинении  их  единому  командованию.  Реше¬
ние  было  принято  единогласно.
 Второй  вопрос  —  о  выборе  командующего  войсками.  Были
предложены  три  кандидатуры:  В.  К.  Блюхера,  Н.  Д.  Каши¬
рина  и  Г.  В.  Зиновьева.  Командующим  был  избран  Г.  В.  Зи¬
новьев.
 Последним  обсуждался  вопрос  об  обороне  Оренбурга.
Командиры  отрядов  доложили,  что  во  всех  отрядах  количе¬
ство  боеприпасов  ничтожно,  поэтому  сколько-нибудь'  длитель¬
ная  оборона  города  невозможна.  Необходимо  оставить  Орен¬
бург  и  все  советские  войска  во  избежание  излишних  потерь
вывести  без  боя.  Решение  об  оставлении  Оренбурга  приняли
единогласно.
 Но  куда  отступать?  Мы,  оренбургские  коммунисты,  настаи¬
вали  на  эвакуации  по  железной  дороге  в  Актюбинск.  Блюхер
и  Каширин  предлагали  отступать  походным  порядком  на
Урал.
 Большинство  не  поддержало  предложения  Блюхера  и  Ка¬
ширина.  Решили  отступать  на  Актюбинск.  Тогда  Блюхер  и
 1  Г.  В.  Зиновьев  —  бывший  унтер-офицер  авиации,  член  партии  боль¬
шевиков  с  марта  1917  г.,  присланный  с  мандатом,  подписанным  В.  И.  Ле¬
виным,  для  организации  помощи  оренбургским  рабочим.
 196

Каширин  стали  настаивать,  чтобы  совещание  не  возражало
против  ухода  их  отрядов  на  Урал.  Их  отряды,  говорили  они,
нужны  там  для  борьбы  с  белогвардейцами  и  белочехами;  воз¬
вращения  отрядов  ждут  уральские  рабочие.  Там  есть  возмож¬
ность  пополнить  поредевшие  ряды,  получить  на  заводах  ору¬
жие  и  боеприпасы.
 С  чисто  военной  точки  зрения  оба  предложения  были  до-
.статочно  обоснованными.  Но  были  еще  веские  соображения
другого  порядка,  по  которым  мы  не  могли  отвести  все  воору¬
женные  отряды  из  Оренбурга  на  Урал.  Актюбинск  -лежал  за
казачьей  территорией,  население  края  состояло  из  казахов  и
русских  крестьян,  которые  поддерживали  Советскую  власть.
Находясь  в  Актюбинске,  мы  не  дали  бы  возможности  бело¬
гвардейцам  Дутова  установить  непосредственную  связь  с
контрреволюционными  организациями  и  английскими  интер¬
вентами  в  Средней  Азии.  Нельзя  было  не  принимать  во  вни¬
мание  и  то  обстоятельство,  что  Актюбинск  и  Темир  —  это
хлебные  районы,  которые  могли  бы  снабдить  Туркестан  —
огромный  край  —  продовольствием.  К  тому  времени  Турке¬
стан  лишился  подвоза  хлеба  из  Оренбургской,  Самарской
и  других  губерний,  занятых  белогвардейцами,  и  там  свиреп¬
ствовал  голод.
 По  этому  вопросу  выступили  на  совещании  я  и  Ф.  Г.  Крав¬
ченко.  Мы  оба  были  тогда  руководящими  работниками  Управ¬
ления  железной  дороги.  Я  являлся  председателем  Совета
Главных  железнодорожных  мастерских,  а  Кравченко  был  ко¬
миссаром  службы  тяги  станции  Оренбург.  Оба  мы  незадолго
до  этого  вернулись  из  Ташкента  со  съезда  железнодорожни¬
ков.  Мы  рассказали,  что  в  Ташкенте  люди  мрут  от  голода,
узловые  железнодорожные  станции  на  территории  Туркестан¬
ской  республики  забиты  голодающими,  которые  едут  в  хлеб¬
ные  районы,  чтобы  раздобыть  хотя  бы  немного  продоволь¬
ствия.
 —  Разве  можем  мы,  коммунисты,—  говорил  я  на  совеща¬
нии,—  оставить  население  этого  края  в  беде,  не  подать  руку
помощи  своим  братьям?  Нет!  Не  можем  и  не  имеем  права!
Для  Туркестана  Актюбинск-Темир  остался  теперь  единствен¬
ным  районом,  где  еще  можно  закупить  хлеб.  Если  мы  этого
не  сделаем,  Советская  власть  в  Туркестане  погибнет.  Участ¬
ники  совещания  согласились  с  нашими  доводами.
 Итак,  было  принято  решение  об  отступлении  на  Актю¬
бинск.  Отряды  Блюхера  и  Каширина  возвращались  на  Южный
Урал.  .
 ,197

Тут  же  на  совещании  мы  обсудили  план  эвакуации  боевых
сил  и  установили  сроки.  Реорганизацию  красногвардейских
отрядов  в  регулярные  части  Красной  Армии  наметили  про¬
вести  уже  по  прибытии  в  Актюбинск.
 Мне  и  Кравченко  собрание  поручило  руководить  подготов¬
кой  эшелонов:  обеспечить  достаточное  количество  парово¬
зов,  вагонов,  подобрать  бригады  машинистов  и  кондукторов.
Кроме  того,  нам  поручалось  провести  общее  собрание  рабо¬
чих  в  Главных  железнодорожных  мастерских  и  подробно
разъяснить  причины  эвакуации.
 Ф.  Г.  Кравченко  подобрал  бригаду  из  коммунистов  Орен¬
бургского  депо:  Голубицкого,  Зинкова,  Пономаря,  Тушева,
Левицкого  и  других.  Под  их  руководством  рабочие  быстро
подготовили  к  отправке  105  эшелонов.
 Белогвардейская  разведка  имела  сведения  о  том,  что  мы
располагаем  ничтожным  запасом  патронов  и  снарядов.  Учи¬
тывая  это,  белогвардейское  командование  решило  окружить
Оренбург  и  уничтожить  красные  отряды.  Чтобы  не  дать  нам
возможности  уйти,  белоказаки  разрушили  полотно  железной
дороги  между  станциями  Соль-Илецкая  Защита  и  Ак-Булак
(в  общей  сложности  примерно  30  километров  пути).  Отряды
белогвардейцев  и  чехословаков  стали  подтягиваться  к  Орен¬
бургу,  чтобы  окружить  город.
 На  общем  собрании  рабочих  Оренбургских  главных  желез¬
нодорожных  мастерских  я  доложил  о  положении  в  городе
и  об  обстоятельствах,  вынудивших  нас  к  отступлению.  Чтобы
сохранить  боевые  силы,  говорил  я,  мы  должны  оставить  Орен¬
бург  без  боя  и  уйти  на  время  в  Актюбинск.
 Собрание  рабочих  одобрило  наше  решение.  Эвакуация  на¬
чалась  30  июня.  Первым  отправился  технический  восстанови¬
тельный  поезд  во  главе  с  техником  депо  коммунистом  Иваном
Дмитриевичем  Федотчевым  для  исправления  разрушенного
белыми  железнодорожного  пути.  Второй  эшелон,  в  котором
разместились  красногвардейцы  с  пулеметами  и  орудиями,
должен  был  обеспечить  боевое  прикрытие  восстановительных
работ.  На  железнодорожных  платформах  этого  эшелона  были
устроены  такие  приспособления,  которые  позволяли  поворачи¬
вать  орудия  и  вести  огонь  в  любом  направлении.  Последний
эшелон  вышел  из  Оренбурга  2  июля.
 Атаман  Дутов  со  своей  бандой  вошел  в  Оренбург  3  июля
когда  все  наши  отряды  уже  эвакуировались  из  города.  На¬
чалась  дикая  кровавая  расправа  белоказаков  над  рабочими.
Чтобы  развязать  себе  руки,  Дутов  объявил  город,  Оренбург¬
 198

скую  губернию  и  железные  дороги  на  военном  положении.
Приказом  №  2  от  4  июля  1918  г.  этот  белогвардейский  палач
угрожал  населению  смертной  казнью  за  неповиновение  своему
режиму,  за  принадлежность  к  большевистской4  партии,  за
укрывательство  комиссаров,  за  сочувствие  Советской  власти,.
за  проведение  забастовок,  собраний  и  т.  д.  За  все  полагалось
только  одно  наказание  —  смертная  казнь.  В  этом  же  приказе
сообщалось,  что  открыт  военно-полевой  суд,  который  присту¬
пает  к  рассмотрению  дел
 Белогвардейский  террор  принял  чудовищные  размеры.  День
и  ночь  шли  расстрелы  мирных  жителей.  Расстреливали  людей
на  месте  и  в  «поездах  смерти».
 Сохранилось  несколько  предсмертных  писем  рабочих,  за¬
мученных  белогвардейскими  палачами.  Вот  строки  из  послед¬
него  письма  рабочего  Главных  железнодорожных  мастерских
Ивана  Духанина:  «Часы  моей  жизни  сочтены.  Об  одном  прошу
вас,  дорогие  родители  и  дорогая  супруга,  не  плачьте  обо  мне...
Я  уверен,  что  скоро  вся  эта  власть  потонет  в  своей  крови»2.
 Так  мужественно  и  героически  умирали  в  застенках  дутов-
ских  палачей  оренбургские  рабочие.  Они  твердо  верили  в
победу  Советской  власти,  в  победу  дела  рабочих  и  крестьян,
дела  большевиков.
 ...Сплошной  длинной  цепью  на  десятки  километров  растя¬
нулись  по  железной  дороге  в  степи  наши  эшелоны.  Разрушен¬
ный  путь  восстанавливала  медленно,  хотя  рабочие-путейцы
во  главе  с  опытными  железнодорожными  мастерами  коммуни¬
стами  И.  Д.  Федотчевым  и  В.  С.  Жуковым  вели  работы  днем  и
ночью.  Частыми  были  налеты  на  ремонтников  белоказачьих
банд,  нередко  они  привозили  с  собой  легкие  орудия  и  вели
артиллерийский  обстрел.  Все  это  сильно  тормозило  работу.
Как  только  вступали  в  бой  наши  пушки,  банды  исчезали  в
степи....
 Не  хватало  воды.  И  часто  нам  приходилось  отправляться  в
близлежащие  казачьи  станицы,  многие  из  которых  были  при¬
бежищем  для  белогвардейских  банд.  Набирали  в  погребах
снег  и  лед  и  ведрами  носили  их  к  паровозам.  А  там,  где  оказы¬
вался  ручеек,  немедленно  выстраивалась  цепь  бойцов,  и  ведра
с  водой  передавались  из  рук  в  руки.  Затруднения  с  водой  про¬
должались  до  тех  пор,  пока  мы  не  дошли  до  речки  Чашкан.
 1  См.  «Гражданская  война  в  Оренбуржье  (1917—1919  гг.).  Документы
и  материалы».  Оренбург,  1958,  стр.  149—150.
 2  Цит.  по  кн.  «Годы  борьбы»,  вып.  1.  Оренбург,  1955,  стр.  90—91.
 199

Здесь  под  мостом  Ф.  Г.  Кравченко  установил  небольшой  насо-
сик.  Паровозы  по  очереди  один  за  другим  останавливались  на
мосту,  и  в  их  тендеры  накачивали  воду.  Так  нам  удалось  снаб¬
дить  паровозы  водой.
 Наши  эшелоны  больше  стояли,  чем  двигались.  Паровозы
все  время  были  под  парами,  и  часто  впустую  расходовали  топ¬
ливо  и  воду.  Восстановим  путь  на  один-два  километра,  продви¬
нутся  эшелоны  и  опять  стоят.  И  так  долгих  десять  дней  и  де¬
сять  ночей.
 Нас  не  пугали  белогвардейские  атаки  и  обстрелы  эшело¬
нов.  И  кстати  сказать,  белогвардейцы  стреляли  из  орудий  пло¬
хо.  Самое  тяжелое,  угнетающее  —  это  неизвестность.  За  все
эти  дни  мы  не  имели  никакой  связи  ни  с  Красной  Армией,  ни
с  советскими  органами.  Ничего  не  знали  о  положении  в  стра¬
не,  о  событиях  на  фронтах  борьбы  с  белогвардейщиной.
 Но  вот  эшелоны  прибыли  в  Актюбинск.  Станционные  пути
не  могли  вместить  все  наши  эшелоны.  Большая  их  часть  ос¬
талась  на  линии  железной  дороги.
 В  первые  дни  почти  ежедневно  проходили  совещания  ру¬
ководящего  состава  оренбургских  большевиков  и  командиров
отрядов.  На  всех  стоял  один  вопрос:  что  делать  дальше?  Пред¬
ложения  были  разные.  Некоторые  командиры  предлагали  дви¬
гаться  дальше,  на  Ташкент,  другие  стояли  за  то,  чтобы  оста¬
ться  в  Актюбинске.
 В  это  время  к  нам  из  Ташкента  приехал  военный  комис¬
сар  Туркестанской  республики  Осипов.  В  день  его  приезда,
13  июля,  командующий  войсками  Г.  В.  Зиновьев  созвал  сове¬
щание.  Зиновьев  сделал  подробную  информацию  о  состоянии
войск  и  предложил  Осипову  объединить  руководство  всеми
фронтами  Туркестана  и  Оренбургского  направления.  Осипов
информировал  нас  о  положении  на  туркестанских  фронтах,  но
на  предложение  об  объединении  не  ответил.
 Второе  наше  совещание,  более  широкого  состава,  на  кото¬
ром  также  присутствовал  Осипов,  состоялось  в  помещении  вок¬
зала  на  станции  Актюбинск.  Осипов  выступил  на  этом  сове¬
щании  с  провокационной  речью.  В  ответ  на  предложение  Зи¬
новьева  насчет  объединения  командования  и  взаимной  помощи
фронтов  он  заявил,  что  ни  один  красноармеец  йз  наших  войск
не  будет  допущен  в  Туркестан.  А  если  наши  отряды  пройдут
туда,  то  он,  Осипов,  как  военный  комиссар  Туркестана,  прика¬
жет  взорвать  плотины  на  Сыр-Дарье,  и  мы  окажемся  отрезан¬
ными  от  Туркестана.
 Эт<)  наглое  заявление  возмутило  всех  до  глубины  души.
 200

У  многих  из  нас  уже  тогда  возникло  подозрение,  что  Осипов  —
предатель,  хотя  и  является  военным  комиссаром,  членом  Сов¬
наркома  Туркестанской  республики.
 Однако  провокатор  оказался  изрядным  трусом.  Он  ушел  с
собрания  и  тайком  на  своем  поезде,  состоявшем  из  паровоза
с  прицепленным  к  нему  вагоном,  бежал  из  Актюбинска.  Зи¬
новьев  приказал  бойцам  Жлобинского  отряда  догнать  Оси¬
пова,  но  догнать  его  не  смогли.
 Прежде  у  нас  была  твердая  уверенность,  что  оренбургские
отряды  получат  помощь  от  правительства  Советского  Турке¬
стана.  Выступление  Осипова  породило  большое  сомнение  в
этом.
 Наши  совещания  в  Актюбинске  продолжались.  Некоторые
командиры  настойчиво  требовали  отпустить  их  отряды  в  Таш¬
кент  и  даже  поговаривали  о  том,  что  в  случае  отказа  уйдут
самовольно.  Мы,  оренбургские  руководители,  решительно  воз¬
ражали  против  таких  дезорганизаторских  действий.  В  связи  с
этим  совещание  приняло  решение  выяснить,  какие  настроения
у  наших  оренбургских  красноармейцев.  Проверка  была  пору¬
чена  мне  и  Кравченко.
 Мы  созвали  общее  собрание  1-го  рабочего  Оренбургского
красногвардейского  железнодорожного  полка.  В  полку  хорошо
знали  нас.  Большинство  его  бойцов  были  рабочими  Оренбург¬
ских  главных  железнодорожных  мастерских,  депо  и  городских
предприятий.  Кроме  того,  в  него  вошли  крестьяне-добровольцы
из  Актюбинского  уезда,  присоединившиеся  во  время  следова¬
ния  наших  эшелонов.  Полк  был  самой  крупной  боевой  едини¬
цей  фронта,  в  нем  насчитывалось  свыше  3  тысяч  бойцов.
 Собрание  состоялось  14  июля.  В  своем  докладе  я  откро¬
венно  рассказал  о  всех  трудностях,  о  разногласиях  между
командирами  отрядов,  о  желании  некоторых  из  них  идти  к
Ташкенту.  В  конце  выступления  задал  вопрос  собравшимся,
каковы  будут  их  предложения  относительно  наших  дальней¬
ших  действий.
 Во  время  доклада  с  мест  слышались  голоса:  «Перейти  в
наступление  на  Оренбург».  То  же  самое  высказали  и  выступив¬
шие  после  меня  ораторы.  Наступление  на  Оренбург  —  таково
было  общее  желание  бойцов  полка.
 Ввиду  этого  мне  пришлось  сделать  обстоятельное  разъяс¬
нение.
 —  Мы  должны  помнить,—  говорил  я,—  что  враг  сейчас  зна¬
чительно  сильнее  нас:  дутовцы  получили  от  белочехов  много
оружия  и  боеприпасов.  А  у  нас  их  почти  нет.  Поэтому  о  наступ-
 20*1

лении  не  может  быть  и  речи.  Но  кроме  патронов  нам  нужно
иметь  еще  очень  многое.  Время  идет  к  осени,  скоро  наступят
холода,  а  боевой  путь  к  Оренбургу  —  далекий  и  трудный.
И  очень  возможно,  что  нам  придется  воевать  и  наступать  зи¬
мой.  К  зиме  надо  подготовиться  серьезно:  заготовить  сапоги,
полушубки,  шапки,  рукавицы.  Нужны  медикаменты  и  многое
другое.  Для  армии  в  15  тысяч  человек  добыть  все  это  нелегко,
тем  более  в  наших  условиях,
 Собрание  полка  обсудило  мой  доклад  и  приняло  следующее
решение:  «Приветствовать  присоединившихся  к  нам  трудовых
крестьян  Актюбинского  уезда  и  не  отступать  ни  шага  назад,"
объединиться  в  одну  общую  рабоче-крестьянскую  пролетар¬
скую  семью,  установить  в  ней  строго  революционную  дисцип¬
лину,  выкинув  из  нее  весь  негодный  элемент,  разлагавший  ее
до  сих  пор,  и  по  первому  зову  перейти  в  наступление  против
контрреволюционных  банд  на  Оренбург...  Требовать  от  своего
командного  состава  более  частого  освещения  общего  положе¬
ния  и  ответственности  за  свои  действия.
 Да  здравствует  пролетарская  мировая  революция!  Да
здравствует  власть  Советов!  Да  здравствует  дисциплинирован¬
ная  революционная  рабоче-крестьянская  Красная  Армия!»1
 Решение  собрания  1-го  рабочего  Оренбургского  красно¬
гвардейского  железнодорожного  полка  имело  большое  значе¬
ние  для  штаба  и  всех  командиров  и  партийных  руководителей
фронта.  Этот  боевой  полк  пользовался  авторитетом.  Он  яв¬
лялся  главной  нашей  опорой.
 На  совещании  командиров  и  партийных  руководителей
было  решено,  что  боевые  отряды  остаются  в  Актюбинске  и
берут  под  свое  наблюдение  и  охрану  железнодорожные  стан¬
ции  в  хлебных  районах  Актюбинска  и  Темира.
 Решили  произвести  полный  учет  военной  техники  и  бое¬
припасов.  Отдельные  отряды  были  реорганизованы  в  армей¬
ские  воинские  части.  Командующим  был  утвержден  Г.  В.  Зи¬
новьев.  В  состав  штаба  фронта  кроме  военных  товарищей
вошли  оренбургские  губернские  партийные  и  советские  руко¬
водители,  представители  губкома  и  губисполкома  —  А.  А.  Ко¬
ростелев,  Г.  А.  Коростелев,  И.  Д.  Мартынов,  С.  П.  Терехов,
Юрин;  от  Главного  дорожного  комитета  Оренбург-Ташкент-
ской  железной  дороги  —  Ф.  Г.  Кравченко  и  я.  Наш  фронт  стал
называться  Оренбургским.
 Однако  перебороть  желание  бойцов  и  командиров  части
 1  «Гражданская  война  в  Оренбуржье  (1917—1919  гг.)»,  стр.  144—145.
 202

отрядов  двинуться  в  эшелонах  но  железной  дороге  на  Ташкент
нам  не  удалось.
 Три  дня  кипели  в  штабе  жаркие  споры.  Представители
Жлобинского  и  некоторых  других  отрядов  все  настойчивее  тре¬
бовали  отпустить  их  в  Ташкент.  Командующий  Г.  В.  Зиновьев
и  мы,  руководящая  группа  оренбургских  большевиков,  были
против  этого.  Дело  кончилось  тем,  что  командиры  отрядов:
Жлобинского—  Я.  Розенберг,  Казанского  —  А.  Г,  Гинцбург,
Московского  и  других  стали  угрожать:  если  мы  не  согласимся
их  отпустить,  они  отправятся  самовольно.  Эти  командиры  заяв¬
ляли,  что  их  цель  состоит  в  том,  чтобы  быстрее  разгромить
только  что  образовавшийся  Ашхабадский  белогвардейский
фронт  и,  переправившись  на  судах  через  Каспийское  море,  уйти
в  свои  города.  Видя,  что  убедить  их  не  удастся,  штаб  коман¬
дующего  и  мы  все  вынуждены  были  отпустить  эти  отряды  в
Ташкент.
 Военный  комиссар  Осипов,  возвратившись  из  Актюбинска
в  Ташкент,  на  заседании  Совнаркома  Туркестанской  респуб¬
лики  сделал  провокационное  сообщение  об  оренбургских  отря¬
дах  Зиновьева,  дал  им  клеветническую  военно-политическую
характеристику.  Осипов  заявил,  что  «это  не  Красная  Армия,
а  сплошная  разбойничья  банда».
 Продвижение  к  Ташкенту  эшелонов  жлобинцев  и  других
вызвало  резко  отрицательную  реакцию  среди  членов  Турк-
ЦИКа  и  Туркестанского  Совнаркома.  Большевики  —  руково¬
дители  Туркестанской  республики  допустили  грубую  ошибку,
пойдя  на  поводу  у  предателя.  13  июля  1918  г.  ТуркЦИК  высту¬
пил  против  прихода  жлобинцев  в  Ташкент,  потребовал  задер¬
жать  их.
 Невольно  возникал  вопрос:  кому  это  нужно?  Тогда  мы  еще
не  знали,  что  Осипов  является  английским  агентом  и  в  сговоре
с  ЦК  «левых»  эсеров  Туркестана  готовит  контрреволюционный
мятеж  с  целью  свержения  Советской  власти  в  крае.  Предате¬
лям  удалось  пробраться  и  на  ряд  других  руководящих  постов
в  Туркестанской  республике.  «Левый»  эсер  Домогатский  был
народным  комиссаром  по  иностранным  делам  Туркестана,
Успенский  и  Чернецкий  —  членами  президиума  ТуркЦИКа,
член  ЦК  «левых»  эсеров  Туркестана  Колузаев  подвизался  на
командных  военных  должностях,  в  ташкентских  Главных  же¬
лезнодорожных  мастерских  верховодили  «левые»  эсеры  Агапов
и  Попов.  Недаром  махровый  контрреволюционер,  бывший  цар¬
ский  полковник,  Цветков,  имея  в  виду  готовящийся  белогвар¬
дейский  мятеж,  писал  в  одном  из  писем  в  конце  1918  г.  в
 203

Ашхабад:  «Теперь  мы  разработали  широкий  план,  и  успех
будет  обеспечен,  потому  что  наши  люди  есть  и  в  Туркестан¬
ском  правительстве».
 Деятельность  предателей  направлялась  опытной  рукой
английских  разведчиков  —  майора  Бейли,  капитана  Блеккера.
Рассчитывая  при  помощи  контрреволюционеров  быстро  овла¬
деть  Советским  Туркестаном,  англичане  настойчиво  добива¬
лись  через  Осипова,  чтобы  Туркестанское  Советское  прави¬
тельство  не  допустило  в  Ташкент  красные  отряды  из  Актю¬
бинска.  А  в  самом  Ташкенте  советские  вооруженные  силы
были  весьма  незначительны.  Настойчивые  старания  Осипова
станут  особенно  понятными,  если  учесть,  что  во  время  своей
поездки  в  Актюбинск  он  получил  подробные  сведения  о  числен¬
ном  составе,  вооружении,  настроенйи  бойцов  и  командного
состава  наших  отрядов.
 Между  тем  часть  наших  отрядов  —  Жлобинский,  Казан¬
ский  и  другие  —  уже  приближалась  к  Ташкенту.
 И  предатели  пошли  на  прямую  провокацию.  Осипову  уда¬
лось  уговорить  руководителей  Совнаркома  Туркреспублики
дать  срочную  радиограмму  в  Москву  В.  И.  Ленину  следующего
содержания:  «Из  Оренбурга  в  сторону  Ташкента  двигаются
банды,  разрушают  железную  дорогу  и  уничтожают  Советскую
власть.  Во  главе  банд  стоит  Зиновьев.  Подпись:  Вся  власть
Туркестана  во  главе  с  Колосовым  и  Осиповым»  *.
 Согласившись  послать  такую  радиограмму,  туркестанские
руководители  совершили  крупную  политическую  ошибку.  Через
несколько  дней  после  отъезда  Осипова  из  Актюбинска  наш
радист  поздно  вечером  перехватил  эту  радиограмму.  Ее  со¬
держание  вызвало  страшное  возмущение  всего  штаба  Актю¬
бинском  фронта.  Утром  на  следующий  день  мы  вызвали  к
телеграфному  аппарату  Совнарком  Туркестана  и  потребовали
от  него  немедленно  послать  по  радио  в  Москву  опровержение
своей  провокационной  радиограммы.  Наш  резкий  протест
возымел  действие.  Турксовнарком  вынужден  был  дать  опро¬
вержение.
 Находясь  в  Актюбинске,  штаб  нашего  фронта  развернул
деятельную  подготовку  к  наступлению  на  Оренбург.  В  сере¬
дине  сентября  1918  г.  штаб  обратился  к  Советскому  прави¬
тельству  Туркестанской  республики  с  просьбой  дать  нашему
фронту  необходимое  количество  патронов,  снарядов,  обмунди¬
рования  и  т.  д.  Ташкентские  товарищи  выделили  нам  неболь-
щое  количество  боеприпасов.
 1  Цит.  по  кн.  «За  Советский  Туркестан»,  Ташкент,  1963,  стр.  204.
 204.

Заканчивалась  реорганизация  отрядов  в  регулярную
Красную  Армию.  Большая  работа  —  политическая,  культур¬
но-просветительная  —  велась  среди  местных  крестьян.  Кре¬
стьяне  стали  вступать  добровольцами  в  Красную  Армию,
а  затем  штаб  фронта  провел  мобилизацию  нескольких  воз¬
растов.  Она  прошла  довольно  успешно  и  дала  нам  хорошее  .
пополнение.
 Еще  20  августа  1918  г.  нас,  нескольких  железнодорожников,
вызвали  из  Актюбинска  в  Ташкент  для  работы  в  Комиссариате
путей  сообщения  Туркестанской  республики.  Поехали  И.  Д.  Фе-
дотчев,  Левицкий,  Ф.  Г.  Кравченко  и  я.
 В  то  время  по  разрешению  правительства  Туркестанской
республики  в  Ташкенте  находился  уполномоченный  штаба
Оренбургского  фронта  Р.  И.  Равдин,  под  руководством  кото¬
рого  велись  крупные  заготовки  для  снабжения  фронта.  И  мы,
занимая  ответственные  посты  в  Ташкенте,  как  могли  помогали
Равдину.
 Вскоре  командующий  Оренбургским  фронтом  Г.  В.  Зи¬
новьев  и  член  штаба  С.  П.  Терехов  снова  поставили  перед
Туркестанским  Совнаркомом  вопрос  о  помощи  фронту  в  подго¬
товке  к  наступлению  на  Оренбург.  Туркестанцы  прислали
Оренбургскому  фронту  некоторое  количество  патронов,  снаря¬
дов  и  даже  один  самолет  с  летчиком.  Этот  летчик  по  поручению
Г.  В.  Зиновьева  перелетел  через  фронт  и  установил  связь  с
частями  Красной  Армии  на  Восточном  фронте.
 Большую  помощь  Оренбургскому  фронту  оказало  прави¬
тельство  РСФСР.  В  начале  августа  1918  г.  в  Астрахань  был
направлен  отряд  А.  Т.  Джангильдина  —  видного  казахского
большевика,  одного  из  активных  участников  борьбы  за  Совет¬
скую  власть  в  Казахстане.  Из  Астрахани  этот  отряд  с  транс¬
портом  оружия,  боеприпасов  и  медикаментов  Каспийским  мо¬
рем  под  прикрытием  кораблей  военной  флотилии  отплыл  в
Туркестан.  Высадившись  на  полуострове  Бузачи,  отряд  проде¬
лал  долгий  и  трудный  путь  к  Актюбинску.  Все  вооружение  и
боеприпасы,  а  также  часть  бойцов  отряда  были  переданы
командованию  Оренбургского  фронта.  За  этот  выдающийся
подвиг  Алибей  Тогжанович  Джангильдин  был  награжден  ор¬
деном  Красного  Знамени.
 Здесь  нельзя  не  сказать  о  том,  что  наши  историки  по-раз¬
ному  писали  об  экспедиции  Джангильдина  и  ее  цели.  Некото¬
рые  из  них  даже  утверждали,  будто  бы  весь  доставленный
военный  груз  Джангильдин  передал  правительству  Туркестан¬
ской  республики.  Вот  почему  в  свое  время  я  обратился  к
 205

Алибею  Тогжановичу  с  письмом,  в  котором  просил  рассказать,
как  все  обстояло  в  действительности.
 На  мое  письмо  А.  Джангильдин  ответил  так1:
 «20  декабря  1948  г.
 Товарищ  Саликов.  Письмо  Ваше  получил,  спасибо  за  па¬
мять,  что  Вы  не  забыли  старых  друзей.
 Я  Вас  помню  по  Вашей  работе  на  Туркестанском»  фронте,
Вы  тогда  занимали  очень  ответственные  должности  в  трудное
время...  Прочитав  Ваше  письмо,  я  вспомнил  прошлые  револю¬
ционные  дни  по  защите  Советской  власти.  Вы,  оказывается,
уже  вышли  на  пенсию  и  являетесь  пенсионером,  а  я  еще  рабо¬
таю  и  являюсь  членом  Президиума  Верховного  Совета  Казах¬
ской  ССР...
 Теперь  отвечаю  на  Ваши  вопросы  относительно  доставки
оружия  Оренбург’Туркестанскому  фронту.  По  правде  говоря,
я  ни  от  кого  непосредственного  задания  отвезти  снаряды  не
получал,  если  не  считать  частных  разговоров  с  товарищем
Сталиным,  который  одобрил  мое  мнение.  Вопрос  стоял  так.
Я,  как  чрезвычайный  военный  комиссар  Казахского  края...
имел  неограниченные  права  и  особые  задания  организовать
Казахскую  кавалерийскую  дивизию  в  тылу  врага.  С  этой  целью
я  выехал  из  Москвы  в  начале  августа  1918  г.  и  по  прибытии
в  Астрахань  узнал  о  тяжелом  положении  фронта,  который
сильно  нуждался  в  снарядах  и  боеприпасах.  Тогда  я  дал  рас¬
поряжение  из  Астраханского  склада  нагрузить  около  трех
миллионов  патронов  и  снаряды  в  небольшом  количестве,  после
чего  я  двинулся  через  Каспийское  море  и  высадился  на  полу¬
острове  Буза-Шее  (Бузачи.—  Д.  С.)  и  отсюда  составил  экспе¬
дицию  на  600  верблюдах  и  таком  же  количестве  лошадей.
 ...Боеприпасы  целиком  и  полностью  были  доставлены  мною
лично  командующему  Оренбургским  фронтом  Георгию  Ва¬
сильевичу  Зиновьеву,  который  очень  нуждался  в  боеприпасах.
Оказанная  мною  помощь  по  доставке  боеприпасов  и  снарядов
решила  исход  фронта  и,  кроме  того,  мною  была  передана  часть
моего  отряда  в  его  распоряжение,  после  чего  я  с  небольшим
отрядом  двинулся  из  Челкара  на  Иргиз  для  восстановления
Советской  власти  в  Казахстане.
 Еще  раз  желаю  Вам  успеха  в  Вашем  деле  и  шлю  наилуч¬
шие  пожелания  в  Вашей  жизни.
 С  товарищеским  приветом
 А.  Джангильдин».
 1  Письмо  А.  Т.  Джангильдина  приводится  с  небольшими  сокращениями.
Подлинник  хранится  в  личном  архиве  автора  воспоминаний.
 206

Получив  оружие  и  боеприпасы,  наша  армия  двинулась  в
наступление  на  Оренбург.  Теперь  красные  части  были  воору¬
жены  и  могли  развернуть  широкие  наступательные  операции
против  белогвардейцев.  Одновременно  с  севера,  со  стороны
Самары,  на  Оренбург  стремительно  наступали  красноармей¬
ские  части  1-й  армии.
 Преодолевая  отчаянное  сопротивление  врага,  стойко  пере¬
нося  лютые  морозы  и  свирепые  снежные  вьюги,  войска  Орен¬
бургского  фронта  и  1-й  армии  разгромили  в  боях  белогвар¬
дейцев  и  22  января  1919  г.  вошли  в  Оренбург.  Население  го¬
рода  с  радостью  встретило  героев-победителей.
 Так  закончились  операции  на  Оренбургском  фронте.
 А. 	Н.  Дианов
 ОМИЧИ  1  БОРЬБЕ  С  КОНТРРЕВОЛЮЦИЕЙ
 Победа  Октябрьского  вооруженного  восстания  в  Петро¬
граде,  образование  Совета  Народных  Комиссаров  во  главе  с
Владимиром  Ильичем  Лениным  послужили  сигналом  для  рабо¬
чих  и  солдатских  масс  Омска  к  установлению  власти  Советов
в  городе  и  губернии.  В  конце  ноября  1917  г.  прошли  пере¬
выборы  Омского  Совета.  В  большинстве  своем  депутатами
Совета  были  избраны  большевики.  Председателем  Омского
совета  стал  Владимир  Михайлович  Косарев  —  член  партии  с
1898  г.,  посланный  в  Омск  Центральным  Комитетом  партии  для
руководства  политической  работой,  секретарем  Совета  был  из¬
бран  Александр  Андреевич  Карлов  —  член  партии  с  1905  г.,
паровозный  машинист  Омской  железной  дороги.  В  Совет  были
избраны  большевики  И.  Г.  Залепин,  М.  Л.  Зиссерман,
 А. 	А.  Тарасов,  С.  Г.  Вележев  и  многие  другие.  Был  избран  в
члены  Совета  и  я.  Сразу  же  после  переизбрания  губернского
и  уездных  Советов  стал  на  деле  осуществляться  8-часовой
рабочий  день,  была  проведена  национализация  банков,  желез¬
ной  дороги,  почт  и  телеграфа.
 Со  2  по  10  декабря  в  Омске  проходил  III  съезд  Советов
Западной  Сибири.  Съезд  работал  под  руководством  больше¬
виков,  его  председателем  был  избран  старый  член  партии
Н.  Н.  Яковлев.  Съезд  избрал  исполнительный  комитет  Совета
Западной  Сибири  и  Военно-окружной  комитет  (ВОКОМ).
Члены  ВОКОМ  являлись  одновременно  членами  исполкома
 207

Совета.  В  состав  ВОКОМ  вошли  25  человек,  в  том  числе  и
автор  этих  воспоминаний.
 Трудные  задачи  выпали  На  долю  ВОКОМ.  Нужно  было
немедленно  приступить  к  демобилизации  находившихся  в
Западной  Сибири  частей  старой  армии,  принять  решительные
меры  по  борьбе  с  контрреволюционным  казачеством,  сформи¬
ровать  на  железных  дорогах  специальные  команды  для  охраны
хлебных  эшелонов,  отправлявшихся  в  Петроград,  Москву  и
другие  промышленные  центры  страны,  и  т.  д.  Трудность  выпол¬
нения  этих  неотложных  задач  заключалась  главным  образом  в
том,  что  на  местах  власть  фактически  еще  не  везде  была  в
руках  Советов.
 Первым  делом  Военно-окружной  комитет  взял  на  себя  обя¬
занности  командующего  войсками  Омского  военного  округа.
Эти  обязанности  были  переданы  президиуму  ВОКОМ,  в  со¬
став  которого  вошли:  Крутиков  —  председатель,  Пархоменко  и
Лавров  —  товарищи  председателя,  Русские  и  Пучкин  —  секре¬
тари.  Были  созданы  отделы  и  коллегии  ВОКОМ,  упразднены
прежние  военно-окружной  суд  и  военный  совет,  состоявший  из
бывших  царских  генералов.  14  декабря  1917  г.  президиум'
объявил  свой  приказ  о  введении  демократических  порядков  в
армейских  частях.  Все  военнослужащие  уравнивались  в  пра¬
вах,  вводились  выборные  начала.
 Много  беспокойства  причиняло  нам  казачество,  верхушка
которого  стояла  на  контрреволюционных  позициях.  И  без
того  тревожное  положение  осложнилось  тем,  что  с  фронта  при¬
были  девять  сибирских  казачьих  полков  и  артиллерийский
дивизион.  Некоторые  эшелоны  удалось  разоружить  по  пути  —
в  Перми,  Екатеринбурге  и  других  городах,  некоторые  же  оста¬
вались  при  полном  боевом  снаряжении.  С  большим  трудом
ВОКОМ  удалось  расквартировать  их  не  в  Омске,  а  по  ста¬
ницам  округа.
 Крутой  поворот  в  настроения  казачества  внесла  конферен¬
ция  делегатов  строевых  и  нестроевых  частей  казачьих  войск,
открывшаяся  10  января  1918  г.  Среди  казаков-фронтовиков,
присутствовавших  на  конференции,  царил  революционный  дух,
они  требовали  передачи  всей  власти  в  станицах  в  руки  Сове¬
тов  казачьих  депутатов.  До  этого  Омский  Совет  казачьих  де¬
путатов  вел  оппортунистическую  линию,  он  ограничился
лишь  введением  в  состав  казачьего  Войскового  правления
двух  своих  выборных:  казачья  верхушка  рассылала  по  стани¬
цам  своих  агейтов-офицеров  для  подготовки  контрреволюци¬
онного  выступления.  После  трехдневного  обсуждения  этих  воп-
 208

росов  Совет  казачьих  депутатов  решил  арестовать  Войсковое
правление,  о  чем  поставил  в  известность  Военно-окружной  ко¬
митет.  Совет  просил  у  ВОКОМ  санкцию  на  проведение  этой
меры  и  в  случае  надобности  —  помощь  военной  силой.  ВОКОМ
одобрил  решение  Совета.  Войсковое  правление  было  аресто¬
вано  самими  казаками.
 16  января  1918  г.  пришло  тревожное  сообщение  из  Иркут¬
ска  о  читинских  событиях.  В  Читу  проследовали  пропущенные
нами  четыре  казачьих  полка  в  полном  вооружении.  Их  коман¬
дование  предъявило  читинским  рабочим  требование  -о  разору¬
жении  в  городе  отрядов  Красной  гвардии.  Читинцы  ответили
отказом  и  в  Свою  очередь  потребовали  разоружения  казаков.
Казаки  перерезали  связь  с  другими  городами  Сибири.  Однако
еще  до  этого  рабочие  успели  сообщить,  что  столкновение  неиз¬
бежно,  просили  помочь  и  впредь  разоружать  проходящие  ка¬
зачьи  эшелоны.  Омский  ВОКОМ  не  располагал  достаточными
военными  силами  и  поэтому  ограничился  отправкой  боепри¬
пасов.  Примерно  в  это  же  время  в  Забайкалье  произошло
вооруженное  выступление  атамана  Семенова,  который  объеди¬
нил  в  своем  войске  прибывшие  с  фронта  части  Амурского  и
Забайкальского  казачьих  войск.
 Н.  Н.  Яковлев,  возглавлявший  созданный  в  Иркутске  ЦИК
Советов  Сибири  (Центросибирь),  потребовал  от  Исполкома
Совета  Западной  Сибири  и  Военно-окружного  комитета  при¬
сылки  военных  отрядов  и  боеприпасов.  В  Омске  как  раз  шла
демобилизация  солдат  местного  гарнизона  старой  армии.  Од¬
новременно  организовывались  советские  вооруженные  силы.
Военно-окружной  комитет  поручил  члену  ВОКОМ  Лаврову
спешно  сформировать  партизанский  отряд.  Созданный  глав¬
ным  образом  из  бывших  военнопленных-венгров,  интернацио¬
налистов,  этот  отряд  насчитывал  400  человек.  Отряд  был
вполне  боеспособным,  и  мы  срочно  направили  его  в  Иркутск.
Вслед  за  ним  Центросибирь  потребовала  присылки  членов
ВОКОМ,  и  в  Иркутск  выехали  Половников,  Пучкин,  Свиньин,
Балакирев  и  другие.  Кроме  того,  Военно-окружной  комитет
помог  уральцам,  послав  отряд  для  подавления  контрреволю¬
ционного  выступления  генерала  Дутова  в  Оренбурге.  В  Челя¬
бинск  мы  отправили  отряд  из  300  человек  во  главе  с  членом
Военно-окружного  комитета  Вележевым.
 Исполком  Западно-Сибирского  Совета  создал  Сибирский
штаб  Красной  Армии  в  составе  Крутикова,  Фурсова,  Пету¬
хова,  Дианова,  Кононова,  Эрнеста  и  Егорова.  Мне  было  по¬
ручено  руководить  отделом  вооружения.  Штаб  издал  приказ
 14  Под  огненным  стягом
 209

о  порядке  приема  в  Красную  Армию  и  приступил  к  обучению
красноармейцев.  В  Омске  было  создано  несколько  учебных
пунктов.  Но  к  моменту  образования  фронта  в  Забайкалье
Омский  гарнизон  имел  еще  мало  сформированных  частей
Красной  Армии,  поэтому  на  помощь  читинцам  и  уральцам
отправляли  главным  образом  отряды  красногвардейцев  и  ин¬
тернационалистов  из  бывших  военнопленных.
 В  апреле  1918  г.  по  железной  дороге  из  Самары  на  Влади¬
восток  началось  продвижение  чехословацкого  корпуса.  Пер¬
вые  эшелоны  (кажется,  четыре)  были  пропущены  нами  нера-
зоруженными.  В  связи  с  открывшимся  в  Забайкалье  фронтом
против  белобандитов  Семенова  мы  запросили  Москву,  как
быть  с  чехословацкими  эшелонами.  Из  Москвы  получили  ука¬
зание  направлять  эшелоны  через  станцию  Омск  по  тюмен¬
ской  линии  на  Котлас  —  Архангельск  для  отправки  морем  на
родину.  Продвижение  чехов  восточнее  Исиль-Куля  было
приостановлено.  Представитель  чехословаков  Гайда  не  раз
приезжал  в  Омский  Совет  и  Военно-окружной  комитет  с  на¬
стойчивым  требованием  пропустить  эшелоны  на  восток.  Воен¬
но-окружной  комитет  твердо  проводил  указания  центра,  на¬
стаивая  на  движении  корпуса  через  Котлас.  Чехи  не  соглаша¬
лись.  Переговоры  затянулись  на  несколько  дней.
 Шел  май  1918  г.  Надвигались  грозные  события.  Уже  было
подготовлено  восстание  чехословацкого  корпуса.  Помню  пос¬
леднее  совещание  Военно-окружного  комитета  под  председа¬
тельством  В.  М.  Косарева  с  Гайдой  и  другими  офицерами  че¬
хословацкого  штаба.  На  этом  заседании  мы  вновь  категори¬
чески  отказали  в  пропуске  эшелонов  на  восток.  Чехословаки,
не  скрывая  своего  недовольства,  встали  и  быстро  вышли  из
кабинета.  Мы  переглянулись.  Вдруг  дверь  снова  раскрылась,
в  комнату  заглянул  Гайда.  Ни  слова  не  сказав,  он  захлопнул
дверь  и  ушел.  Члены  комитета  поняли,  что  нам  брошен  вызов.
 Через  два-три  дня  начались  выступления  белочехов.  На
станцию  Омск  без  разрешения  железнодорожной  администра¬
ции  прибыл  эшелон  с  чехословаками,  следовавший  в  западном
направлении.  Не  имея  указаний  ни  Совета,  ни  ВОКОМ,  на¬
чальник  милиции  Успенский  с  отрядом  красногвардейцев  от¬
правился  вслед  за  уходящим  эшелоном.  Когда  вагоны  с  крас¬
ногвардейцами  миновали  станцию  Марьяновка,  по  ним  неожи¬
данно  был  открыт  пулеметный  огонь  с  обеих  сторон  пути.  Ока¬
залось,  это  была  засада  белочешских  мятежников.
 Красногвардейцы  отстреливались.  Но  силы  были  нерав¬
ными.  В  бою  героически  погибли  многие  товарищи,  в  том  числе
 210

и  командир  отряда  П.  Успенский.  Из  Омска  под  Марьяновку
были  срочно  отправлены  две  красногвардейские  роты  под  ко¬
мандованием  Андрея  Звездова  и  Евгения  Полюдова.
 В  тот  же  день  по  тюменской  линии  в  Омск  прибыл  эшелон
с  отрядом  курсантов-латышей  во  главе  с  А.  И.  Окуловым  и
Р.  П.  Эйдеманом,  следовавший  в  Красноярск.  Однако  сложив-'
шаяся  в  связи  с  выступлением  белочехов  обстановка  вынудила
отряд  задержаться  и  срочно  принять  меры  к  отражению  мя¬
тежников.  Кроме  того,  одновременно  подняла  голову  затаив¬
шаяся  раньше  контрреволюция  —  белогвардейские  офицеры,
меньшевики  и  эсеры.  Зашевелилось  контрреволюционное  ка¬
зачество,  Исполком  Совета  немедленно  образовал  военно-опе¬
ративны»  штаб  Западной  Сибири,  в  который  вошли  В.  М.  Ко¬
сарев,  А.  И.  Окулов,  Р.  П.  Эйдеман,  А.  Я.  Нейбут,  3.  И.  Лоб-
ко»,  А.  А.  Карлов.  Штаб  издал  приказ  о  срочном  формирова¬
нии"  из  наличных  красногвардейских  сил  воинских  частей  и
отправке  их  на  фронт.  Омский-  Совет  образовал  ревком,  в  го¬
роде  было  объявлено  военное  положение.
 Вскоре  военно-оперативный  штаб4  получил  сведения  о  том,
что  в  Исиль-Куле  белочехами  сняты  с  поезда  и  задержаны
чрезвычайный  комиссар  по  продовольствию  А.  Г.  Шлихтер  и
член  Московского  комитета  РКЩб)  Г.  А.  Усиевич,  ехавшие  в
Омск  для  налаживания  работы  продовольственных  органов.
Учитывая  это,  штаб  вынужден  был  согласиться  на  перемирие
с  командованием  мятежников  и*  направил  вч  Исиль-Куль  из
Омска  делегацию  для  переговоров  в  составе  товарищей
 В. 	И.  Тверитина,  Миткевича  и  других.  Делегации  удалось  до¬
биться  освобождения  А.  Г.  Шлихтера  и  Г.  А.  Усиевича.
 Срок  короткого  перемирия  закончился,  и  вновь  начались
вооруженные  столкновения.  Наше  положение  сильно  осложня¬
лось  тем,  что  под  Омском  образовался  еще  один  фронт  —  с  во¬
стока,  откуда  также  наступали  белочехи.  Для  организации
обороны  на  этом  направлении  военно-оперативный  штаб  ко¬
мандировал  на  станцию  Татарская  своих  представителей  Че¬
репанова,  Нейбута  и  Зенца.
 В  дни  белочешского  наступления  военно-оперативный  штаб
возложил  на  меня  обязанности  комиссара  по  вооружению,  а
также  назначил  в  комиссию  по  эвакуации  из  Омска  речного
флота.  Мне  было  дано  задание  подготовить  к  эвакуации  вниз
по  Иртышу  на  Тюмень  артиллерию  и  боеприпасы,  вещевые
склады,  продовольствие.  В  помощь  мне  был  выделен
Г.  А.  Усиевич.  Вместе  с  ним  мы  приступили  к  погрузке  вагонов
и  пароходов.  В  эти  дни  положение  стало  еще  более  напряжен¬
 211

ным  в  связи  с  выступлением  в  районе  станции  Любинская  ка-'
заков  под  командованием  атамана  Анненкова.  Путь  на  Тюмень
по  железной  дороге  оказался  отрезанным.  Усилился  и  натиск
белочехов  под  Марьяновкой.  Нашим  отрядам  из  этого  района
пришлось  отступить  к  Омску.  На  востоке,  у  станции  Татарская,
фронт  .также  требовал  подкрепления,  но  их  неоткуда  было
взять.  Омск  оказался  в  окружении.
 Не  имея  достаточных  сил  для  обороны  Омска,  военно-опе-  .
ративный  штаб  7  июня  1918  г.  принял  решение  оставить  город
и  отступать  вниз  но  Иртышу.  На  задержавшиеся  в  городе
ввиду  ремонта  пароходы  «Андрей  Первозванный»  и  «Арсений
Плотников»  были  погружены  красногвардейцы  и  семьи  руко¬
водящих  работников,  сюда  поместили  и  часть  ценностей  из
банка.
 Все  было  готово  к  отплытию.  В  городе  и  крепости  уже  шла
перестрелка,  подняли  ее  повылезавшие  из  всех  углов  белогвар¬
дейцы.  Я  и  А.  А.  Звездов  зашли  в  штаб  округа,  который  поме¬
щался  в  крепости,  и  захватили  с  собой  документы  Военно-ок¬
ружного  комитета.  С  большим  трудом  нам  удалось  пробиться
к  пароходам.
 На  «Андрее  Первозванном»  разместился  военно-оператив¬
ный  штаб,  отряд  красногвардейцев,  руководящие  работники  и
латышский  отряд.  Меня  назначили  комендантом  «Андрея  Пер¬
возванного».  Отряд  красногвардейцев  под  командованием
Кангелари  погрузился  на  паромный  пароход  «Николай».  До
Загородного  затона  пароходы  шли  под  непрерывным  обстре¬
лом  казаков  с  левого  берега  Иртыша.
 По  пути  следования  к  нам  присоединялись  другие  паро¬
ходы.  Скоро  с  нами  плыла  уже  целая  флотилия.  На  каждый
пароход  штаб  назначил  своего  комиссара.  На  подходе  к  Таре
мы  увидели  вырытые  окопы  возле  пристани  и  в  них  вооружен¬
ных  людей.  Штаб  решил  не  приставать  к  берегу  и  первыми
огонь  не  открывать.  Но  прошли  лишь  два  парохода,  по  треть¬
ему  из  окопов  грянули  выстрелы.  На  пароходе  «Ольга»  был
убит  лоцман  и  ранен  комиссар  Иннокентий  Николаевич  Гу¬
сельников,  несколько  человек  были  ранены  на  пароходе  «Су¬
хотин»,  который  шел  под  флагом  Красного  Креста.
 Красногвардейцы  по  команде  дали  залпы  по  стрелявшим  и
тотчас  ниже  и  выше  пристани  с  пароходов  высадился  десант.
Мы  взяли  окопы  в  кольцо.  В  них  оказались  чиновники  города-
Тары,  кулаки  из  окрестных  деревень  и  прочие  белобандиты.
Они  уже  успели  арестовать  членов  своего  Совета.  В  город
были  направлены  красногвардейцы,  которые  освободили  из
 212

тюрьмы  арестованных,  забрали  ценности  и  телеграфную  аппа¬
ратуру.
 Запасшись  продовольствием,  наша  флотилия  двинулась
дальше.  Штаб  к  этому  времени  перебрался  на  пароход  «Ви¬
тязь».  Теперь  у  нас  насчитывалось  уже  более  20  пароходов.
К  Тобольску  мы  подходили,  приняв  все  меры  предосторожно¬
сти.  Рано  утром  часть  пароходов  пришвартовалась  к  Тоболь¬
ской  пристани.  Остальным  было  приказано  следовать  по  реке
Тобол  до  пристани  Бочалино,  в  устье  реки  ТаВды.  Я  получил
от  штаба  приказ  собрать  все  паровые  суда  у  Тобольска  и  на¬
править  их  по  Тоболу  к  Тюмени,  чтобы  они  не  достались  про¬
тивнику.
 В  Тобольске  местный  Совет  еще  действовал.  От  его  членов
мы  узнали,  что  сутки  назад  проследовали  на  Тюмень  пароходы
с  красногвардейцами  и  ценностями  из  Томска.  Штаб  принял
решение  эвакуировать  Тобольский  Совет  и  направиться  к  Тю¬
мени  на  соединение  с  двигавшимися  туда  уральскими  совет¬
скими  частями.  Закончив  погрузку  в  Тобольске  и  запасшись
топливом,  весь  флот  взял  курс  на  Тюмень.
 По  прибытии  в  Бочалино  оперативный  штаб  пытался  свя¬
заться  с  Тюменью,  но  телеграфная  линия  была  уже  выведена
из  строя.  Выяснить  положение  в  Тюмени  не  удалось.  Отправ¬
лять  туда  весь  флот,  который  теперь  насчитывал  до  100  судов,
было  рисковано.  К  тому  же  узкая  и  извилистая  Тура  не  могла
вместить  столь  большой  караван  судов.
 Штаб  направил  в  Тюмень  на  разведку  один  пароход,  а
вслед  за  ним  на  пассажирском  пароходе  «Большевик»  отряд
красногвардейцев  во  главе  с  Г.  А.  Усиевичем  и  3.  И.  Лоб¬
ковым.  ^
 Большая  часть  пароходов  осталась  в  Бочалине  под  коман¬
дованием  капитана  Матвеева  и  комиссара  Калинина.  Они  дол¬
жны  были  ждать  указаний  от  Усиевича  из  Тюмени.  11  парохо¬
дов  были  отправлены  по  Тавде  до  пристани  Каратунка,  откуда
шла  железнодорожная  ветка  на  Екатеринбург.  В  Каратунке
членам  нашего  штаба  удалось  связаться  по  телеграфу  с  Ураль¬
ским  Советом  и  военным  штабом.  Получив  информацию  о  по¬
ложении  в  Екатеринбурге,  а  также  о  положении  в  Тюмени,  мы
срочно  перегрузили  имущество,  перевели  больных  и  раненых
с  пароходов  в  вагоны  и  отправили  их  на  Екатеринбург.  Суда
были  отправлены  обратно  в  Бочалино.
 12—13  июня  1918  г.  наши  эшелоны  прибыли  в  Екатерин¬
бург.  Здесь  мы  окончательно  выяснили  обстановку,  наметили
дальнейший  план  действий,  Положение  на  фронтах  было  иск¬
 213

лючительно  тяжелым.  Крупные  силы  белочехов  и  уральских
белоказаков  наступали  на  город  с  трех  сторон.  Отход  был  воз¬
можен  только  по  северо-восточному  и  горнозаводскому  путям,
но  и  здесь  действовали  мелкие  отряды  белобандитов.  Посто¬
янно  приходилось  отвлекать  силы  на  их  подавление.
 На  совместном  совещании  Западносибирского  и  Северо¬
уральского  военно-оперативных  штабов  был  решен  вопрос  об
объединении  сил  в  единый  Северо-Урало-Сибирский  фронт.
Стали  формироваться  полки  и  дивизии,  была  объявлена  моби¬
лизация  населения.  Командующий  фронтом  Р.  И.  Берзин  пред¬
ложил  военно-оперативному  штабу  Западной  Сибири  срочно
выехать  из  Екатеринбурга  в  Тюмень  и  принять  командование
войсками,  действовавшими  по  линии  железной  дороги  Ялуто¬
ровск—  Омск  и  по  реке  Туре  до  Тобольска.  В  тюменском
штабе  я  получил  назначение  на  должность  комиссара  по  снаб¬
жению  и  вооружению  войск  Западно-Сибирского  фронта.
 Боеприпасов  на  нашем  фронте  и  в  самой  Тюмени  было
очень  мало.  Наши  омские  отряды  получили  лишь  незначитель¬
ное  пополнение  в  результате  вступления  в  них  рабочих  лесо¬
пильных  заводов  Тюмени.  Мы  располагали  всего  одной  бата¬
реей  трехдюймовых  орудий  и  несколькими  пулеметами.  На
штурвальных  рубках  пароходов  наспех  делалась  примитивная
броня  из  железа,  на  палубах  штабелями  клали  мешки  с  пе¬
ском.  Вместе  с  революционными  рабочими  тюменских  пред¬
приятий  мы  в  течение  месяца  в  тяжелых  упорных  боях  сдер¬
живали  наступающего  противника,  хорошо  вооруженного  и
обученного.
 Со  стороны  Омска  на  Тюмень  по  железной  дороге  и  в  об¬
ход  Тюмени  на  Шадринск,  Далматов  и  по  реке  Туре  от  Тоболь¬
ска  наступали  белочехи  и  белогвардейцы.  Сдерживая  в  боях
напор  превосходящих  сил  противника,  красногвардейцы  про¬
являли  мужество  и  храбрость.  Вспоминается  один  случай  из
боевой  жизни  того  времени.  Наши  разведчики  на  пароходе  за¬
шли  ночью  по  реке  Туре  далеко  в  тыл  противника.  Неожиданно
они  натолкнулись  на  разведывательный  пароход  белых,  сто¬
явший  у  пристани  Покровской.  Белогвардейцы  спали.  Наш  па¬
роход  осторожно  пришвартовался  к  борту  парохода  против¬
ника.  Бесшумно  сняли  бойцы  часовых,  а  потом  взяли  в  плен
весь  экипаж.  Офицеров  на  пароходе  не  оказалось,  они  были  в
поселке  на  гулянии.  Перед  рассветом  группками  по  два-три
человека,  они  возвращались  на  пароход.  Ступив  ра  палубу,
они  начинали  звать  вестовых,  тут  их  и  подхватывали  наши
бойцы.  Разоруженных  офицеров  сажали  в  трюм.  Так  смель¬
 214

чаки  доставили  белую  разведку  в  полном  составе  в  Тюмень,  в
наш  штаб.
 Еще  до  оставления  Тюмени  я  был  командирован  с  заданием
штаба  в  Москву,  в  Реввоенсовет  республики,  и  по  возвраще¬
нии  был  назначен  в  распоряжение  штаба  фронта  в  Пермь,  где
формировалась  3-я  красная  армия.  Эта  армия  действовала  в
Горнозаводской  части  Урала  в  районе  Екатеринбурга  и  Ниж¬
него  Тагила.
 В  сентябре  1918  г.  к  Кунгуру  вышли  отряды  рабочих  Юж¬
ного  Урала  под  командованием  В.  К.  Блюхера,  долгие  месяцы
громившие  тылы  белых  в  районе  Уфы  и  Красноуфимска.  Штаб
3-й  армии  предложил  им  отдых  после  длительного  героиче¬
ского  перехода.  Но  бойцы  отрядов,  горя  желанием  бить  бело-
бандитов,  на  другой  же  день  снова  выступили  в  поход.  Помню,
1-й  и  2-й  конными  сотнями  командовали  у  Блюхера  братья
Николай  и  Иван  Каширины.  Это  были  бесстрашные  коман¬
диры.
 Против  3-й  армии  под  Пермь  Колчак  двинул  крупные  силы,
состоявшие  из  офицерских  полков.  Небольшой  гарнизон  Перми
не  мог  противостоять  наступлению  белогвардейцев.  В  ночь  на
25  декабря  1918  г.  штаб  3-й  армии  отступил  из  Перми  в  Гла¬
зов.  Перед  отступлением  штаб  армии  поручил  бывшему  питер¬
скому  рабочему  Клименкову  и  мне  —  инспекторам  при  штабе
армии  по  продовольствию  и  артиллерийскому  снабжению  —
принять  срочные  меры  для  эвакуации  всех  имевшихся  в
Перми  баз,  хотя  противник  уже  находился  на  городских  ок¬
раинах.  Выполнить  этот  приказ  нам  не  удалось.  В  Перми  уже
сутки  шли  уличные  бои.  В  городе  оставалось  не  более  двух
наших  батальонов.
 Рано  утром  26  декабря  по  приказу  командира  Пермского
боевого  участка  на  станцию  Пермь-2  подошел  наш  бронепо¬
езд,  который  начал  обстреливать  противника,  уже  занявшего
город.  Отбивая  атаки  офицерских  частей  в  течение  полудня,
после  рукопашной  схватки  на  станционных  путях  наши  цепи
переправились  через  замерзшую  Каму  и  отступили  на  другой
берег  реки.  Среди  переправившихся  находился  и  я.
 В  штаб  3-й  армии,  расположившийся  теперь  в  Вятке,  при¬
была  комиссия  ЦК  РКП  (б)  для  расследования  причин  сдачи
Перми  в  составе  И.  В.  Сталина  и  Ф.  Э.  Дзержинского.  С  по¬
мощью  местных  партийных  и  советских  организаций,  команди¬
ров  и  партийно-политических  работников  3-й  армии  комиссия
проделала  большую  работу  по  укреплению  тыла  и  восстанов¬
лению  боеспособности  наших  частей.
 215

Я  был  назначен  начальником  артиллерийских  складов1^
3-й  армии.  Мы  создали  базу  снабжения  артиллерии  в  Котель-
ниче,  где  в  10  вагонах  были  организованы  ремонтные  артилле¬
рийские  мастерские.  В  них  ремонтировались  трехдюймовые
орудия,  а  также  винтовки,  пулеметы.  Наскоро  построили  де¬
ревянные  склады  и  заняли  для  размещения  запасов  вооруже¬
ния  все  станционные  пакгаузы.  Построили  также  мастерскую,
в  которой  изготовлялись  снаряды  для  трехдюймовых  орудий.
Для  этого  мы  использовали  металлические  «стаканы»  и  сна¬
рядные  гильзы,  хранившиеся  на  военных  складах  со  времени
империалистической  войны.  Снаряды  получались  хорошего  ка-'
чества,  хотя  специалистов  по  их  изготовлению  мы  не  имели.
Снаряды  делали  рабочие  Урала  и  бывшие  солдаты.  Вскоре
ввиду  напряженного  положения  на  фронте  по  приказу  штаба
армии  наши  склады  артиллерийского  имущества  были  пере¬
ведены  еще  дальше  в  тыл,  в  город  Галич.
 Пришел  день  нашего  наступления.  Настроение  в  полках  и
дивизиях  царило  боевое.  3-я  армия  не  допустила  Колчака  к
Вятке.  Последней  позицией,  которую  сумели  занять  под  Вят¬
кой  белогвардейцы,  была  станция  Яр.  Отсюда  начала  гнать  их
на  восток  наша  армия.  Колчаковцы  сдавались  в  плен  целыми
полками.  В  большинстве  своем  это  были  принудительно  моби¬
лизованные  в  белую  армию  сибирские  крестьяне.  Многие  из
них  не  желали  воевать  против  Советской  власти.  Они  на  себе
испытали  тяжесть  колчаковского  режима.  Многих  из  них  мы
направляли  в  управление  формирования,  а  оттуда  на  фронт,  и
они  тут  же  шли  с  винтовками  в  руках  громить  белые  банды.
 Наше  дружное  наступление  по  всему  фронту  сломило  кол¬
чаковцев.  Они  начали  откатываться  на  восток,  подрывая  на
пути  своего  отступления  железнодорожные  мосты,  разрушая
заводы,  сжигая  села.  В  Перми  колчаковские  бандиты,  отсту¬
пая,  взорвали  мост  через  Каму.
 Ввиду  быстрого  продвижения  передовых  частей  мне  приш¬
лось  заняться  организацией  передвижных  артиллерийских
парков,  чтобы  быстрее  снабжать  армию  боеприпасами.
 После  занятия  нашими  войсками  Екатеринбурга  фронт
стал  суживаться.  Поступил  приказ  М.  В.  Фрунзе  вести  даль¬
нейшее  наступление  на  восток  уже  силами  5-й  армии.
 По  приказу  штаба  3-й  армий  я  возглавил  передачу  нашего
артиллерийского  имущества  5-й  армии.  14  ноября  1919  г.  пе¬
редовые  части  5-й  армии  вступили  в  Омск.  Колчаковцы  были
окончательно  сломлены.
 В  декабре  1919  г.  я  прибыл  в  Омск  для  участия  в  формиро¬
 216

вании  62-й  дивизии.  Но  здесь  меня,  как  бывшего  члена  За¬
падно-Сибирского  исполкома,  было  решено  оставить  ка  работе
в  Омске,  на  что  вскоре  было  получено  согласие  Реввоенсовета
республики.  А  в  январе  1920  г.  я  был  демобилизован  и  направ¬
лен  в  распоряжение  Сибревкома  и  Сиббюро  ЦК  РКП  (б).
Первым  заданием,  которое  мне  довелось  выполнять  на  новой
работе,  было  спасение  брошенного  колчаковцами  на  Иртыше
у  Омска  речного  флота.
 А. 	Т.  Якимов
ЦЕНТРОСИБИРЬ
 В  октябре  1917  г.  в  Иркутске  состоялся  I  съезд  Советов  Си¬
бири,  прошедший  под  знаменем  ленинских  идей  и  призвавший
к  установлению  во  всей  Сибири  власти  Советов.  Избранный
этим  съездом  ЦИК  Советов  Сибири  —  Центросибирь  еще  не
был  тогда  органом  власти,  он  был  мобилизующим  и  организу¬
ющим  центром  борьбы  за  Советскую  власть  в  крае.  Органом
власти  ЦИК  Советов  Сибири  стал  после  II  общесибирского
съезда  Советов  в  феврале  1918  г.,  на  котором  большевики
одержали  полную  победу.  Съезд  торжественно  провозгласил
власть  Советов  на  всей  территории  Сибири  и  Дальнего  Во¬
стока.  Местом  пребывания  избранного  на  этом  съезде  ЦИК
Советов  Сибири  стал  Иркутск.
 В  марте  1918  г.  я  был  вызван  из  Томска,  где  тогда  учился
в  университете,  в  Иркутск,  в  распоряжение  Центросибири.
Через  несколько  дней  я  уже  находился  у  председателя  Центро¬
сибири  Н.  Н.  Яковлева.
 —  Конечно  жаль,  товарищ  Якимов,  что  нам  пришлось
снять  вас  с  учебы,—  сказал  мне  Николай  Николаевич,—  но  ин¬
тересы  дела  требуют  укрепления  аппарата  Центросибири.  Вы
ведь  понимаете,  что  от  его  деятельности  будет  зависеть  даль¬
нейшая  советизация  огромного  сибирского  края,  укрепление
молодых  местных  Советов.  Поэтому  мы  и  мобилизуем  для  ра¬
боты  в  этом  органе  уже  проявивших  себя  на  революционной
работе  коммунистов:  опытных  профессиональных  революцио¬
неров  и  партийную  молодежь.  В  частности,  вас  мы  решили  на¬
значить  заместителем  наркома  Советского  управления  Сибири.
 Далее  он  пояснил,  что  в  -задачи  этого  наркомата  входит
поддержание  тесной  связи  с  местными  Советами,  инструктаж
их  до  вопросам  советского  строительства  и  оказание  помощи
 217

в  практической  работе.  В  заключение  Яковлев  спросил  меня,
согласен  ли  я  принять  предложенный  пост.
 —  Я  понимаю,  Николай  Николаевич,—  отвечал  я,—  важное
значение  Центросибири  и  счел  бы  за  честь  работать  в  его  ап¬
парате.  Но  я  не  уверен,  справлюсь  ли  со  сложными  задачами,
ведь  мне  всего  двадцать  два  года.
 На  это  Яковлев  сказал:
 —  Я  знаю  вас,  товарищ  Якимов,  по  совместной  работе  в
1917  г.  в  Томске,  знаю  о  вашей  активной  работе  в  студенче¬
ской  большевистской  организации,  о  вашей  деятельности  в  ка¬
честве  комиссара  Томского  красногвардейского  отряда,  кроме
того,  вас  положительно  характеризуют  руководящие  деятели
томской  партийной  организации.  Да,  вы  молоды,  но  это  нас  не
смущает,  ведь  вы  уже  прошли  довольно  большой  революцион¬
ный  путь.
 Николай  Николаевич  знал  о  том,  что  я  состоял  в  маркси¬
стских  кружках  с  1914  г.,  вел  подпольную  работу  среди  сту¬
дентов  в  Томске,  а  в  1917  г.  вступил  в  партию  большевиков.
 Яковлев  добавил:
 —  Кстати,  Федор  Лыткин,  с  которым  вы  вместе  работали  в
Иркутске,  назначен  наркомом  Советского  управления  Сибири,
а  он  почти  на  два  года  моложе  вас.  Другой  ваш  соратник,
Пантелеймон  Парняков,  занимающий  пост  народного  комис¬
сара  просвещения  Сибири,  ваш  сверстник.  Старше  вас  всего
на  год  Сергей  Лазо,  на  которого  Центросибирь  возложила  ко¬
мандование  Даурским  фронтом.
 Таким  образом,—  подвел  итог  беседы  Яковлев,—  вы  видите,
что  партийное  руководство  Центросибири  взяло  курс  на  прив¬
лечение  к  ответственной  работе  партийной  молодежи,  и  я  уве¬
рен,  что  сочетание  старых  и  молодых  кадров  оправдает  себя.
 Приступив  к  работе  в  Центросибири,  я  убедился  в  правоте
слов  Николая  Николаевича.  Молодые  работники,  руководст¬
вуясь  советами  и  указаниями  старых,  профессиональных  рево¬
люционеров,  прошедших  большую  школу  подпольной  борьбы,
усваивали  их  богатый  партийный  опыт,  учились  у  них  и  не¬
плохо  справлялись  с  ответственными  задачами.  Особенно  ве¬
лика  была  помощь  нам  со  стороны  Н.  Н.  Яковлева.  Авторитет
его  был  очень  высок.  Вступив  в  ряды  партии  в  1904  г.,  Яковлев
стал  профессиональным  революционером,  вел  большую  пар¬
тийную  работу  как  в  России,  так  и  в  эмиграции.  Н.  К.  Круп¬
ская  в  своих  воспоминаниях,  рассказывая  о  встречах  и  бесе¬
дах  Владимира  Ильича  в  эмиграции  с  партийными  работни¬
ками,  так  характеризует  Н.  Н.  Яковлева:  «В  Краков  заезжало
 218

теперь  много  народу.  Ехавшие  в  Россию  товарищи  заезжали
условиться  о  работе.  Одно  время  у  нас  недели  две  жил  Нико¬
лай  Николаевич  Яковлев...  Он  ехал  в  Москву  налаживать
большевистский  «Наш  путь».  Был  он  твердокаменным  надеж¬
ным  большевиком.  Ильич  очень  много  с  ним  разговаривал.
Газету  Николай  Николаевич  наладил,  но  она  скоро  была  за¬
крыта,  а  Николай  Николаевич  арестован»  *.
 Много  помогали  нам  и  другие  старые  члены  партии,  рабо¬
тавшие  в  Центросибири,—  П.  П.  Постышев,  М.  А.  Трилиссер,
Н.  Ф.  Насимович  —  Чужак,  Н.  А.  Гаврилов,  А.  Ф.  Иванов.  Эти
большевики  составляли  партийное  ядро  Центросибири,  пока¬
зывали  нам  пример  в  работе.
 Под  руководством  Центросибири  осуществлялись  важней¬
шие  мероприятия,  проводившиеся  по  указанию  Центрального
Комитета  партии  и  Советского  правительства.  Одним  из  таких
мероприятий  было  выполнение  ленинских  директив  по  снаб¬
жению  хлебом  Петрограда,  Москвы  и  других  промышленных
центров.  В.  И.  Ленин  указывал  тогда:  «Продовольственный
вопрос  —  самый  больной  вопрос  нашей  революции»2.  Советы
Сибири  много  сделали  для  сбора  продовольствия.  Так,  к  фев¬
ралю  1918  г.  в  центр  было  отправлено  больше  10  миллионов
пудов  хлеба,  в  феврале-марте  —  свыше  5  миллионов  пудов.
В  примечаниях  к  50-му  тому  Полного  собрания  сочинений
 В. 	И.  Ленина  особо  отмечена  роль  в  этом  важном  деле  пред¬
седателя  Центросибири  Н.  Н.  Яковлева3.
 После  назначения  меня  заместителем  наркома  Советского
управления  я  был  кооптирован  в  члены  Центросибири.  В  даль¬
нейшем  по  совместительству  я  был  назначен  председателем
Сибирской  коллегии  по  делам  военнопленных  и  беженцев,  а
затем  редактором  газеты  «Центросибирь»  —  органа  ЦИК  Со¬
ветов  Сибири.  Не  только  я,  но  и  другие  центросибирцы  имели
совместительства.  Так,  Ф.  Лыткин,  являясь  наркомом  Совет¬
ского  управления,  одновременно  руководил  политработой  в
войсках,  П.  Парняков  наряду  с  работой  в  Наркомате  народ¬
ного  просвещения  входил  в  коллегию  Сибирского  отделения
ВЧК  и  был  редактором  газеты  (позднее  я  сменил  его  на  этом"
посту).
 Деятельность  Сибирской  коллегии  по  делам  военноплен¬
ных  и  беженцев  имела  важное  политическое  значение.  На  тер¬
ритории  Сибири  и  Дальнего  Востока  насчитывались  сотни
 1  Н.  К.  Крупская.  Воспоминания  о  Ленине.  М.,  1968,  стр.  222.
 2  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  36,  стр.  424.
 3  См.  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  50,  стр.  573.
 219

тысяч  военнопленных,  главным  образом  немцев,  австрийцев  и
венгров.  Центросибирь  и  местные  партийные  органы  органи¬
зовали  среди  военнопленных  политическую  революционную
работу,  и  эта  работа  дала  значительные  результаты.  Октябрь¬
ская  революция  оказала  на  военнопленных  большое  влияние,
среди  них  возникли  революционные  группы,  которые  устанав¬
ливали  связи  с  местными  партийными  организациями  и  Сове¬
тами.  В  Томске  такая  группа  возглавлялась  находившимися
там  в  лагере  .военнопленных  Бела  Куном  и  Ференцем  Мюнни-
хом,  известными  впоследствии  руководителями  венгерских
коммунистов.
 Ф.  Мюнних  в  своих  воспоминаниях  так  пишет  о  работе  этой
группы:  «На  большие  массы  военнопленных  произвела  огром¬
ное  впечатление  русская  революция  и  появление  Ленина,  ста¬
тьи  и  речи  Ленина,  с  которыми  мы  их  знакомили...  В  этот  пе¬
риод  в  движении  лагерей  для  военнопленных  возник  вопрос:
какова  наша  задача  в  России?  Только  симпатизировать  рево¬
люции  или  пойти  дальше?  В  Томском  лагере  наше  мнение
вместе  с  Бела  Куном  было  таково,  что  недостаточно  лишь  сим¬
патизировать  революции,  необходимо  принять  участие  в  рево¬
люционной  борьбе  русского  народа».  И  это  свое  решение  вен¬
герские  революционеры  настойчиво  проводили  в  жизнь.  Им
удалось  сформировать  из  добровольцев  большой  отряд  Красной
гвардии.  «За  короткий  срок,—  рассказывает  далее  Ф.  Мюн¬
них,—  мы  сумели  набрать  силы  на  два  батальона...  Наша
Красная  гвардия  из  военнопленных  сумела  хорошо  послужить
делу  революции»  *.
 Мне  довелось,  бывая  в  Томском  комитете  партии,  видеть  и
Бела  Куна  и  Ференца  Мюнниха.  Позднее,  когда  я  был  пред¬
седателем  коллегии  по  делам  военнопленных,  мне  также  не
раз  приходилось  встречаться  с  этими  венгерскими  революцио¬
нерами.
 В  результате  революционной  работы  в  лагерях  для  военно¬
пленных  в  ряды  советских  войск,  подчиненных  Центросибири  и
сражавшихся  против  белогвардейцев  и  интервентов,  пришло
до  4  тысяч  интернационалистов  из  числа  немецких,  венгерских
и  других  военнопленных.  Если  учесть,  что  общая  численность
войск  Центросибири  ‘составляла  тогда  20—25  тысяч  человек,
то  можно  понять,  сколь  значительна  была  доля  интернациона¬
листов  в  их  составе.
 1  Цит,  по  кн.  «Борьба  за  власть  Советов  в  Сибири  и  на  Дальнем  Во¬
стоке».  Томск,  1968,  стр.  67:
 220

*'  Член  Центросибири  Сергей  Лазо,  руководивший  военными
операциями  против  белогвардейцев,  высоко  оценивал  револю¬
ционную  стойкость  и  боевое  мастерство  отрядов  интернацио¬
налистов.  Бывая  по  делам  фронта  в  Центросибири,  Лазо
обычно  заходил  в  редакцию  газеты  и  информировал  меня  как
редактора  о  ходе  боевых  операций,  рассказывал  о  героизме
наших  воинов.  Он  просил,  чтобы  в  газете  подробнее  и  чаще
освещались  героические  подвиги  как  наших  красногвардейцев,
так  и  интернационалистов.  Он  говорил,  что  газета  «Центроси¬
бирь»  пользуется  популярностью  среди  бойцов  и  просил  по
возможности  увеличить  ее  тираж.
 Популярность  газеты  была  обусловлена  ее  боевым  револю¬
ционным  духом,  доходчивым  изложением  большевистских
идей,  острыми  разоблачениями  буржуазной  и  эсеро-меньше-
вистской  идеологии.  В  газете  выступали  со  статьями  многие
члены  Центросибири,  в  том  числе  Н.  Н.  Яковлев,  П.  П.  Посты-
шев,  и  это  обеспечивало  ее  высокий  идейно-политический  уро¬
вень.  В  газете  публиковались  также  решения  Центросибири  и
информация  о  заседаниях  пленумов.
 Большим  революционным  пафосом,  твердой  верой  в  победу
над  контрреволюцией  и  интервенцией  дышат  публиковавшиеся
в  газете  обращения  и  декларации  ЦИК'Советов  Сибири  к  тру¬
дящимся  массам.  В  этих  документах  содержались  обращения
и  к  международному  пролетариату  с  призывами  поддержать
революцию  в  России,  воспрепятствовать  походу  империали¬
стов,  стремившихся  задушить  революцию.  Публиковались
также  письма  иностранных  революционных  организаций,  вы¬
ражавших  солидарность  трудящихся  зарубежных  стран  с  ре¬
волюционной  борьбой  народных  масс  России.
 В  апреле  1918  г.  Центросибирь  выступила  с  декларацией  в
связи-с  высадкой  во  Владивостоке  войск  США,  Японии,  Анг¬
лии  и  Франции.  Одновременно  с  этой  декларацией,  в  которой
содержалось  обращение  к  трудящимся  этих  стран  поднять
свой  голос  против  интервенции,  Центросибирь  призвала  мест¬
ные  Советы  к  организации  протестов  населения  против  вме¬
шательства  империалистов  в  дела  России,  против  оккупации
Сибири  войсками  интервентов.  В  обращении  Центросибири  к
Дальсовнаркому,  Забайкальскому,  Амурскому,  Камчатскому,
Якутскому  областным  исполкомам,  Владивостокскому,  Охот¬
скому*  Баргузинскому  и  другим  Советам  говорилось:  «Даль¬
невосточный  комитет  спасения,  кадетская  партия  и  самозван¬
ное  Сибирское  правительство  обратились  к  союзным  империа¬
листам  с  просьбой  о  поддержке  в  деле  свержения  Советской
 221

власти,  подло  клевеща,  что  в  России  якобы  господствуют  авст-
ро-германцы,  и  измышляя  уже  прежде  опровергнутые  самими
представителями  «союзников»  сообщения  о  вооружении  в  Си¬
бири  ста  тысяч  военнопленных,  которых  на  деле  вооружено
не  более  четырех  тысяч  и  исключительно  из  социалистов,
ложно  заявляя,  что  Советы  решили  не  пускать  чехословаков
через  Владивосток  во  Францию,  тогда  как  на  деле  чехословаки
перешли  на  службу  к  самозванному  буржуазному  Сибир¬
скому  правительству,  обещавшему  наделить  их  землей  за  уча¬
стие  в  свержении  Рабоче-крестьянского  правительства».
 Сообщая  далее  о  решении  «союзников»  ввести  войска  в  Си¬
бирь,  Центросибирь  предлагала  всем  Советам  обсудить  этот
вопрос  на  широких  собраниях  и  прислать  в  Центросибирь  ре¬
золюции  с  протестом  против  высадки  иностранных  войск.  В  от¬
вет  на  обращение  Центросибири  на  собраниях  рабочих  и  слу¬
жащих,  на  сельских  сходах  крестьян  и'казаков  принимались
решения  о  поддержке  Советской  власти,  об  оказании  помощи
фронту  борьбы  с  контрреволюцией.
 Поддержка  трудящимися  Советской  власти,  большевист¬
ской  партии  ярко  проявилась,  например,  во  Владивостоке  во
время  выборов  в  городскую  думу.  Эти  выборы  проходили  в
июле  1918  г.,  уже  после  падения  Советской  власти  в  городе,  в
условиях  хозяйничанья  белогвардейцев  и  чехословацких  мя¬
тежников.  И  тем  не  менее  большевистские  кандидатуры  полу¬
чили  большинство  голосов.  Председатель  Центросибири
Н.  Н.  Яковлев  выступил  8  августа  1918  г.  в  газете  «Центроси¬
бирь»  со  статьей  по  поводу  результатов  этих  выборов.  Он  пи¬
сал:  «Владивостокская  буржуазия  одела  праздничные  наряды,
на  улицах  города  знатные  граждане  при  встрече  обнимались
и  целовались,  радостно  сообщая  о  чудесной  вести  —  долго¬
жданное  выступление  чехословаков  началось,  большевики  из¬
гнаны...  Распустили  Совет,  посадили  в  тюрьму  председателя  и
объявили  выборы  в  городскую  думу.  На  радостях  разрешили
и  большевикам  выбирать  —  пусть,  дескать,  позабавятся,  все
равно  никто  не  подаст  за  них  голоса,  а  мы  прослывем  либера¬
лами.  Кончилась  подача  голосов,  начался  подсчет,  и,  о  ужас,
на  каждого  эсера,  меньшевика  и  кадета  вкупе  взятьгх,  два
большевика  приходятся.  Больше  половины  мест  в  думе  полу¬
чили  большевики.  57  большевистских  гласных  дали  выборы,
блок  же  эсеров  и  меньшевиков  получил  всего  19  и  цензови-
ков  —  9.  Так-то,  друзья-предатели,  хороший  урок  дала  вам
владивостокская  беднота!  Сочувствие  трудящихся  на  стороне
партии  коммунистов-болъшевиков,  на  стороне  Советской  вла¬
 22®

сти,  это  блестяще  доказали  выборы  во  Владивостокскую  думу.
Не  умрет  русская  революция  рабочих,  ле  погубить  ее  ни  че¬
хам,  ни  японцам,  ни  отечественным  белогвардейцам.
 Белогвардейские  власти,  конечно,  аннулировали  резуль¬
таты  этих  выборов.  Но  не  в  силах  они  были  аннулировать  сим¬
патии  трудящихся  к  нашей  партии,  к  Советской  власти,  столь
очевидно  проявившиеся  при  голосовании  во  Владивостоке.
 Правые  эсеры  и  меньшевики,  находившиеся  в  районах,  где
существовала  Советская  власть,  вели  наглую  антисоветскую
агитацию  и  пропаганду,  нередко  используя  легальные  возмож¬
ности—  некоторые  газеты  и  издательства,  бывшие  под  их
влиянием.  Сибирская  чрезвычайная  комиссия  по  борьбе  с
контрреволюцией  принимала  меры  к  пресечению  этой  антисо¬
ветской  деятельности.  Так,  постановлением  Сибчека  от  8  июля
1918  г.,  подписанным  заместителем  ее  председателя  П.  Ф.  Пар¬
никовым,  была  закрыта  газета  «Прибайкальская  жизнь»
(в  Верхнеудянске),  формально  являвшаяся  органом  Прибай¬
кальского  союза  потребкооперации.
 По  поводу  закрытия  этого  злобствующего  антисоветского
листка  в  газете  «Центросибирь»  11  июля  была  помещена  моя
статья  «О  кооператорах».  В  статье  говорилось:  «Местные  и  си¬
бирские  социалисты,  конечно,  поднимут  крик  —  большевики
душат  демократическую  печать.  Вслед  за  этими  криками  гос¬
пода  правые  эсеры  и  меньшевики  начнут  корчить  из  себя  му¬
чеников,  пострадавших  за  свободу  кооперативного  слова.  Но
сознательные,  революционно  мыслящие  члены  потребитель¬
ских  обществ  —  рабочие,  крестьяне,  служащие  прекрасно  пой¬
мут,  почему  одна  рабоче-крестьянская  организация  (комиссия
по  борьбе  с  контрреволюцией)  закрывает  газету  другой  демо¬
кратической  организации  (союза  кооперативов).  Дело  в  том,
что  в  правлении  этого  кооператива  и  в  редакции  его  газеты
имеется  засилье  эсеров  и  меньшевиков,  которые  использовали
газету  для  антисоветской  агитации.  Эта  эсеро-меньшевистская
группа  кооперативной  интеллигенции,  эта  антисоветская  груп¬
па  ведет  в  кооперативных  газетах  злобную  полемику  с  орга¬
нами  Советов,  сплетничает  и  лжет  о  рабоче-крестьянской  вла¬
сти...  Призвать  к  порядку  этих  господ,  не  имеющих  никакого
права  выражать  политические  взгляды  трудящихся  и,  по  суще¬
ству,  ведущих  борьбу  с  действительными  полномочными  орга¬
нами  пролетариата  и  крестьянства,  является  не  только  обязан¬
ностью  этих  органов,  но  и  обязанностью  всех  сознательных
членов  потребительских  обществ».
 Однако  закрытие  газеты  не  приостановило  антисоветской
 223

деятельности  эсеров  и  меньшевиков,  обосновавшихся  в  прав¬
лении  Верхнеудинской  потребительской  кооперации.  Они  про¬
должали  мутить  воду  и  всячески  мешали  проводить  революци¬
онные  мероприятия.  В  ответ  на  приказ  о  проведении  мобили¬
зации  в  ряды  Красной  Армии  эсеры  и  меньшевики  организо¬
вали  в  городе  забастовку  протеста  кооперативных  служащих.
Военное  командование  арестовало  зачинщиков  забастовки.
Центросибирь  своим  постановлением  подтвердил  правильность
действий  военного  командования.
 В  газете  «Центросибирь»  и  во  фронтовых  газетах  широко
использовались  материалы,  разоблачающие  враждебный  на¬
роду  состав  белогвардейских  войск  и  противоречия  внутри
этих  войск  между  солдатами  и  офицерами.  Так,  например,  со¬
общая,  что  на  Прибайкальском  фронте  под  станцией  Мурино
при  разгроме  штаба  Сибирского  белогвардейского  полка
были  захвачены  штабные  документы,  газета  10  августа  1918  г.
писала,  что  из  захваченного  списка  личного  состава  полка  ви¬
дно:  этот  полк  почти  целиком  состоит  из  офицеров.  Этот  факт,
говорилось  в  газете,  указывает,  что  «Сибирское  правитель¬
ство»  не  опирается  на  народное  сочувствие,  оно  не  смогло  под¬
нять  массы  трудящихся  против  революции.  Далее  газета  при¬
водила  для  примера  перечень  рядовых  несколъких  взводов  чет¬
вертой  роты  этого  полка.  Из  него  было  видно,  что  рядовыми  в
роте  служили  2  'штабс-капитана,  5  поручиков,  11  подпоручи¬
ков,  24  прапорщика,  13  юнкеров.  Безусловно,  публикация  по¬
добных  материалов  показывала  трудящимся  и  нашим  войскам
подлинное  классовое  лицо  противников  Советской  власти,  вы¬
дававших  себя  за  патриотов,  защитников  России,  выразителей
интересов  народа.
 Большое  внимание  уделяла  «Центросибирь»  Красной  Ар¬
мии,  ее  боевым  действиям!  21  июля  1918  г.  в  газете  была  напе¬
чатана  статья  члена  Центросибири  Ф.  М.  Лыткина  под  загла¬
вием  «Старая  и  новая  армия».  В  ней  показывался  классовый
характер  старой  армии  и  революционной  Красной  Армии,
разъяснялась  противоположность  их  целей  и  задач,  рассказы¬
валось  о  том,  что  старая  армия  служила  интересам  капитали¬
стов  и  помещиков,  а  новая,  Красная  Армия  защищает  трудя¬
щихся.
 Лыткин  был  не  только  политическим  деятелем,  но  и  ода¬
ренным  литератором,  стихи  и  рассказы  его  дышали  романти¬
кой  революционной  борьбы.  Так,  например,  его  перу  принад¬
лежит  стихотворение,  отразившее  один  из  самых  драматиче¬
ских  моментов  боевых  операций  на  Прибайкальском  фронте  —
 224

взрыв  в  июле  1918  г.  нашими  войсками  нескольких  тоннелей
с  целью  задержать  наступление  белочехов.  Стихотворение
было  опубликовано  в  «Центросибири»  24  июля  1918  г.  Оно  об¬
разно  разъясняло  красноармейцам  и  трудящемуся  населению
революционную  необходимость  взрыва  тоннелей,  построенных
тяжелым  трудом  рабочих  и  представляющих  народное  до¬
стояние.
 В  номере  газеты  от  6  августа  1918  г.  было  опубликовано  об¬
ращение  к  казачеству,  подписанное  С.  Лазо  и  другими  воен¬
ными  руководителями.  В  нем  содержался  призыв  усилить  уча¬
стие  в  борьбе  с  белыми  и  интервентами.  «Ряд  станиц  жертво¬
вали  всем,—  говорилось  в  обращении,—  чем  могли,—  и  людьми
и  материальными  средствами,  лишь  бы  разбить  бандитов-се-
меновцев.  Эти  станицы  оставляли  дома  только  стариков,  жен
и  детей...  И  трудовой  народ  Забайкалья  вышел  победителем-
героем  над  доморощенным  авантюристом  Семеновым».  А  да¬
лее  в  обращении  сообщалось,  что  в  Забайкалье  имеются  неко¬
торые  станицы,  уклоняющиеся  от  участия  в  борьбе  за  власть
Советов.  Воззвание  заканчивалось  такими  словами:  «Забай¬
кальский  фронт  наполнен  негодованием  против  подобных  ста¬
ниц  и  волостей  и  категорически  требует  встать  в  ряды  борю¬
щихся  за  свободу,  за  Советскую  власть».
 В  конце  июля  1918  г.  белогвардейцы  были  изгнаны  из  За¬
байкалья  и  с  китайскими  властями  в  Маньчжурии  было  за¬
ключено  соглашение  о  том,  что  китайское  командование  при¬
мет  меры  к  разоружению  отступивших  туда  семеновцев  и  не
пропустит  их  обратно  в  Забайкалье.  Переговоры  с  китайским
командованием  по  поручению  Центросибири  вел  С.  Г.  Лазо,
им  же  30  июля  на  станции  Мациевская  было  подписано  это
соглашение.  Текст  договора  был  опубликован  в  газете  «Цент¬
росибирь»  6  августа  1918  г.
 Разгром  белогвардейских  банд  Семенова  имел  большое  по¬
литическое  значение.  Известие  об  этой  победе  воодушевило
наши  войска  на  других  фронтах  Дальнего  Востока.  Высоко
оценив  доблесть  воинов  Забайкальского  фронта,  председатель
Центросибири  Н.  Н.  Яковлев  послал  им  приветственную  теле¬
грамму.  В  этой  телеграмме  говорилось:  «Даурия,  командую¬
щему  Забайкальским  фронтом  товарищу  Лазо.  Примите  и  пе¬
редайте  революционным  войскам  фронта  наш  товарищеский
привет.  Их  усилиями  семеновские  банды  изгнаны  из  пределов
Российской  Советской  Республики,  они  теперь  позорно  укры¬
ваются  в  пределах  Китая,  власти  которого  принуждены  иност¬
ранными  империалистами  приютить  этого  грязного  бандита  и
 15  Под  огненным  стягом
 225

слугу  капиталистов.  Набравши  новых  хунхузов,  он  может
прийти  вновь  и  разорять  пограничные  местности,  но  революци¬
онная  Россия  найдет  силы  и  средства  справиться  с  ним-окон¬
чательно  и  прекратить  укрывательство  разбойничьих  банд  в
Китайской  республике».
 В  труднейших  условиях  ЦИК  Советов  Сибири  умело  руко¬
водил  героической  борьбой  трудящихся  против  белогвар¬
дейцев  и  интервентов.  В  течение  нескольких  месяцев  японцы
и  другие  интервенты  были  лишены  возможности  установить
контакт  с  белогвардейскими  силами  и  с  белочехами,  занимав¬
шими  Западную  Сибирь,  оказывать  им  помощь  оружием,  бое¬
припасами.  Значительные  силы  белочехов  были  отвлечены
на  борьбу  против  красногвардейских  отрядов  Центросибири
на  Нижнеудинском,  а  затем  на  Прибайкальском  фронтах,
и  это  ослабило  их  наступление  против  главных  сил  Красной
Армии.
 Трудящиеся  Забайкалья  и  Дальнего  Востока  проявили  в
борьбе  за  Советы  высокий  героизм  и  преданность  делу  Ленина,
делу  революции.  Но  в  тот  период  Советская  власть  на  Даль¬
нем  Востоке  еще  не  имела  достаточных  сил,  чтобы  отбить  на¬
тиск  вооруженных  до  зубов  интервентов  и  белогвардейцев.  По¬
этому  28  августа  1918  г.  на  созванной  Центросибирью  конфе¬
ренции  на  станции  Урульга  Забайкальской  железной  дороги
было  решено  ввиду  явного  превосходства  сил  противника
борьбу  на  военных  фронтах  прекратить  и  перейти  к  методам
партизанской  борьбы.  Члены  Центросибири,  перейдя  в  августе
и  сентябре  1918  г.  на  нелегальное  положение,  приняли  актив¬
ное  участие  в  создании  подпольных  организаций  и  партизан¬
ских  отрядов.  П.  П.  Постышев  стал  организатором  партизан¬
ского  движения  в  Приамурье,  С.  Г.  Лазо  возглавил  партизан¬
ские  отряды  в  Приморье,  С.  М.  Серышев  и  С.  Г.  Вележев  ру¬
ководили  партизанской  борьбой  в  Амурской  области,
 В. 	И.  Манторов  —  в  Прибайкалье,  Н.  А.  Гаврилов,  Б.  А.  Сла¬
вин  были  организаторами  большевистского  подполья  в  Хаба¬
ровске,  М.  А.  Трилиссер  —  в  Благовещенске.  Мне  довелось
участвовать  в.боевых  операциях  народно-революционной  ар¬
мии  ДВР  и  в  руководстве  партпоЛитработой  в  партизанских
отрядах  Приморья.
 Многие  члены  Центросибири  погибли  в  период  борьбы  с
белогвардейцами  и  интервентами.  .В  числе  этих  героев  —
Н.  Н.  Яковлев,  С.  Г.  Лазо,  Ф.  М.  Лыткин,  П.  Ф.  Парняков,
Н.  А.  Гаврилов,  Б.  А.  Славин,  Н.  С.  Посталовский,  В.  С.  Про¬
копьев,  А.  Ф.  Иванов,  П.  П.  Атавин.
 226

Вся  деятельность  Центросибири  и  ее  членов  —  это  подвиг
во  имя  победы  дела  революции  в  Сибири  и  на  Дальнем  Во¬
стоке,
 А. 	И.  Блинников.
 ЗАБАЙКАЛЬСКИЙ  ФРОНТ
 Апрель  1918  г.  Против  Советского  Забайкалья  из  Маньчжу¬
рии  выступил  белогвардейский  Особый  маньчжурский  отряд
под  командованием  атамана  Семенова,  бывшего  царского  офи¬
цера,  сына  забайкальского  казака-кулака.  В  отряде  этого  не¬
далекого  офицера-пьяницы  собралось  до  10  тысяч  белогвар¬
дейцев,  большей  частью  хорошо  знающих  военное  дело,  воору¬
женных  японскими  интервентами.
 Семеновцы  сразу  показали  себя.  Своими  дикими  зверст¬
вами  они  наводили  ужас  на  жителей  железнодорожных  стан¬
ций,  разъездов,  сел  и  деревень.  Все,  кто  подозревался  в  сим¬
патиях  к  Советам,  немедленно  арестовывались,  подвергались
пыткам  и  мучительной  смерти.  Ужасы  средневековых  застен¬
ков  бледнеют  перед  тем,  что  творили  над  арестованными  се¬
меновские  палачи.
 Объединившиеся  под  командованием  Сергея  Лазо  для  еди¬
ноборства  с  бандами  атамана  Семенова  отряды  Красной  гвар¬
дии  из  рабочих  Читы,  Харанорских  и  Черновских  копей  были
малочисленны  и  плохо  вооружены.  Они  не  ^смогли  сдержать
натиска  белогвардейцев.  Красные  отряды  были  вынуждены  ос¬
тавить  станции  Мациевскую,  Даурию,  Борзю.  Враг  подступил
к  Оловянной.  Здесь  большая  бурная  река  Онон,  через  нее
железнодорожный  мост  из  нескольких  пролетов.  Дальше  Оло¬
вянной  Адриановна,  Карымская.  Карымская  уже  на  железной
дороге,  ведущей  к  Амуру.  Через  нее  держится  связь  с  Даль¬
невосточным  краем.  Как  задержать  врага,  не  дать  ему  воз¬
можности  перерезать  единственную  линию,  связывающую  Со¬
ветскую  Россию  с  Дальним  Востоком?
 Единственное  средство  —  взорвать  мост  через  Онон.  Враг
не  сможет  тогда  скоро  перебросить  военную  технику  —  полу¬
ченные  от  японцев  бронепоезда  с  тяжелой  артиллерией.
И  наше  командование  решило  пожертвовать  мостом.  Был  взо¬
рван  пролет  моста  со  стороны  Оловянной.
 Это  были  тяжелые  для  Забайкалья  дни.  Враг  теснил  наши
отряды.  Красные  части  отступили  за  Могойтуй.
 227

Забайкальский  областной  комитет  РКП  (б)  объявил  всю
областную  партийную  организацию  на  военном  положении,
призвал  всех  коммунистов  создавать  отряды  Красной  гвардии
и  выступать  на  Забайкальский  (Даурский)  фронт  против  ата¬
мана  Семенова.
 Вскоре  в  Читу  в  Забайкальский  областной  исполком  Совета
прибыл  посыльный  из  станицы  Ложниковской—  Михаил  Язы¬
ков.  Он  рассказывал:
 —  Три  дня  назад  в  станицу  Онон-Борзинскую  атаманом
Семеновым  прислан  приказ  о  мобилизации  казаков  станицы  и
их  явке  на  станцию  Борзя,  чтобы  служить  в  его  войске.  Казаки
собрались  —  до  500  человек  —  и  под  влиянием  агитации  чле¬
нов  большевистской  партии  С.  П.  Зарубина,  В.  Г.  Ушакова  и
других  объявили  себя  отрядом  Красной  гвардии.  Члены  отряда
создали  военно-революционный  штаб,  забрали  в  станичном
пакгаузе  все  оружие  и  ушли  через  тайгу  в  станицу  Ложников-
скую.  Отсюда  они  послали  своих  гонцов  в  ближайшие  ста¬
ницы  и  рабочие  поселки  сообщить  об  организации  отряда  для
борьбы  с  семеновцами  и  просить  оказать  онон-борзинцам
помощь.
 —  Меня  Онон-Борзинский  отряд  послал  к  вам  с  прось¬
бой,—  закончил  свой  рассказ  Языков,—  чтобы  вы  помогли  ору¬
жием  нам,  а  также  другим  отрядам,  которые  организуются  в
нашем  районе.  Мы  считаем,  что  в  Ложниковской,  за  полосой
тайги,  в  тылу  врага,  можно  создать  сильный  военный  кулак  и
организовывать  нападения  на  железную  дорогу.
 Доклад  Языкова  был  внимательно  выслушан  в  военно-ре¬
волюционном  штабе  Забайкалья.  Военные  руководители  —
Лазо;  Балябин,  Богомяков,  Киргизов,  Шилов  по  достоинству
оценили  значение  народной  борьбы  против  белогвардейщины.
 Всем  было  ясно,  что  онон-борзинцы  выбрали  правильный
путь  действий.  Станица  Ложниковская  находилась  в  трудно¬
доступном  для  семеновцев  месте.  Путь  туда  лежал  по  узкой
таежной  дороге;  чтобы  проехать,  нужно  было  пересечь  до¬
вольно  широкую  полосу  тайги  в  несколько  десятков  километ¬
ров,  поросший  лесом  горный  хребет,  а  затем  преодолеть  около
сотни  километров  по  малопроезжей  проселочной  дороге.  Те¬
леграфной  связи  с  Ложниковской  не  было.  Если  бы  красно¬
гвардейцы  ушли  в  верховье  реки  Унды  по  тракту  Кавыкучи
Газимурские  —  Кавыкучи  Ундинские,  то  об  этоТм  их  передви¬
жении  белые  скоро  бы  узнали:  на  тракте  много  проезжающих,
телеграф.  А  крупные  силы  семеновцев  легко  перебросить  по
тракту.
 228

Так  в  глухой  таежной  станице  Ложниковской  была  соз¬
дана  база  Онон-Борзинского  отряда.  Посыльный  Михаил
Языков  возвратился  в  Ложниковскую  и  передал  руководите¬
лям  отряда  твердое  обещание  читинских  большевиков  помочь
онон-борзинцам.
 В  Ложниковской  штаб  онон-борзинцев  пополнился  предста¬
вителями  от  казаков  этой  станицы  и  селений  Верхнее  и  Ниж¬
нее  Гирюнино  и  стал  теперь  называться  Ложниковским.
 Такой  же  военно-революционный  штаб  был  создан  и  в  ка¬
зачьей  станице  Ундинская  Слобода,  где  в  то  время  я  работал
учителем.  Вот  как  это  произошло.
 Когда  Михаил  Языков  ехал  в  Читу,  то  по  дороге  заехал  ко
мне  в  Ундинскую,  лежащую  в  50  километрах  от  Ложников¬
ской.  С  Языковым  я  был  давно  знаком,  не  раз  вместе  выпол¬
няли  различные  задания  областной  организации  большевиков.
Он  рассказал  о  создании  красногвардейского  отряда,  об  об¬
ращении  ложниковского  штаба,  посоветовал  и  в  Ундинской
создать  такой  отряд.
 Сразу  же  после  его  отъезда  я  созвал  общее  собрание  чле-
ноё  большевистской  организации  Ундинского  района,  которых
у  нас  насчитывалось  около  ста.  Проинформировав  о  положе¬
нии  в  области,  о  наступлении  Семенова,  о  том,  как  готовятся  к
отпору  белому  атаману  онон-борзинцы,  я  внес  предложение
организовать  и  у  нас  отряд  Красной  гвардии.  Собрание  при¬
няло  мое  предложение  и  тут  же  избрало  военно-революцион¬
ный  штаб  Ундинского  района  из  пяти  человек.  Его  председа¬
телем  был  избран  я.
 Члены  штаба  разъехались  по  селениям  и  приискам,  расска¬
зывали  рабочим  и  казакам  о  событиях  в  Онон-Борзе,  призы¬
вали  к  борьбе  с  семеновцами.  Ложниковцы  оказали  нам  боль¬
шую  помощь  в  этом  деле.  Я  был  командирован  для  установ¬
ления  связи  с  командованием  их  отряда  и  координации  парти¬
занских  действий.
 В  ложниковском  штабе  я  застал  двух  его  руководителей,
знакомых  мне  большевиков  С.  П.  Зарубина  и  В.  Г.  Ушакова.
Выслушав  мое  сообщение  о  политических  настроениях  в  рай¬
оне,  штаб  постановил  послать  к  нам  вооруженный  отряд,  ко¬
торый  должен  был  провести  агитацию  за  вступление  в  Крас¬
ную  гвардию,  а  в  случае  необходимости  и  оказать  вооружен¬
ный  отпор  мелким  группам  семеновцев,  то  тут,  то  там
появлявшимся  вблизи  станицы  Ундинская  Слобода.
 Забайкальский  областной  военно-революционный  штаб  вы¬
полнил  свое  обещание.  Его  члены  стали  непосредственно  зани¬
 229

маться  организацией  отрядов  в  районе  Ложниковской,  а  также
в  других  районах  области.  Причем  делалось  это  быстро,  по-во¬
енному.
 Вскоре  областной  штаб  постановил  создавшийся  фронт
именовать  Восточно-Забайкальским.  Командующим  фронтом
был  назначен  Гавриил  Николаевич  Аксенов.  Вместе  с  военным
комиссаром  Восточного  Забайкалья  Г.  П.  Богомяковым,  чле¬
ном  партии  с  1912  г.,  он  выехал  на  новый  фронт.
 Аксенов  и  Богомяков  прибыли  в  Нерчинск.  Через  уездный
исполком  Совета  они  мобилизовали  15  подвод,  погрузили  на
них  оружие,  хранившееся  в  уездном  казачьем  складе  (ружья
различных  систем  —  японские  карабины,  итальянские  вин¬
товки,  русские  берданы,  патроны  для  них,  бомбы  —  «бутылки»,
«лимонки»,  казачьи  шашки,  пики).  В  сопровождении  отряда
охраны  уездного  исполкома  этот  обоз  направился  в  станицу
Ложниковскую  (около  100  километров).  Вместе  с  обозом  туда
выехали  члены  Нерчинского  уездного  исполкома  большевики
И.  И.  Кириллов,  заместитель  председателя  и  уездный  комис¬
сар  внутренних  дел,  В.  И.  Кириллов,  комиссар  финансов,  и
Е.  Д.  Малышев,  комиссар  по  народному  образованию.  Коман¬
довал  отрядом  охраны  обоза  Г.  П.  Богомяков.
 Обоз  двигался  таежными  дорогами.  Доставка  оружия  и
боеприпасов  в  Ложниковскую  была  сопряжена  с  большими
опасностями.  В  лежавших  на  пути  следования  больших  каза¬
чьих  селах  имелись  значительные  антисоветские  группы:  быв¬
шие  офицеры,  купцы,  золотопромышленники,  кулаки,  духо¬
венство,  которых  поддерживала  и  часть  сагитированных  ими
середняков.  С  появлением  Семенова  эти  группы  осмелели.
К  ним  наезжали  тайные  агенты  Семенова.  В  Ундинской  Сло¬
боде  явкой  для  них  служил  дом  вожака  контрреволюционной
группы  казачьего  офицера  Перебоева  (позднее  он  командовал
белогвардейским  отрядом  в  армии  Колчака  и  был  хорошо  из¬
вестен  населению  как  кровавый  палач).  Можно  было  ожидать
нападения  белых  и  на  обоз  с  оружием.
 Чтобы  предупредить  нападение,  наша  ундинская  партий¬
ная  организация  тайно  мобилизовала  коммунистов  на  встречу
отряда  с  обозом.  Был  поздний  вечер.  Обоз  заночевал  в  деревне
Бочкарево  в  восьми  километрах  от  станицы.  Всю  ночь  его  ох¬
ранял  усиленный  караул  из  ундинских  коммунистов.
 Нам  стало  известно,  что  и  сторонники  Семенова  знают  об
обозе,  о  грузах,  которые  везут  на  подводах.  Поэтому  тут  же  в
одном  из  домов  было  проведено  короткое  совещание.  Богомя¬
ков,  Аксенов,  братья  Кирилловы,  Малышев  вместе  с  руководи¬
 230

телями  ундинской  парторганизации  наметили  план  действий
наследующий  день.
 Ранним  утром  на  двух  холмах  рядом  с  Ундинской  Слободой
мы  установили  по  пулемету.  По  выгону  на  виду  всего  села  рыс¬
цой  проскакал  отряд  из  75  вооруженных  всадников  (30  из  со¬
провождавших  обоз,  остальные  —  местные  коммунисты).  Сто¬
ронники  Семенова  поняли,  что  сопротивление  бесполезно.  От¬
ряд  подъехал  к  станичному  правлению.  Здесь  были  арестованы
его  председатель  и  два  секретаря.  Проехав  в  центр  села,  бойцы
отряда  арестовали  еще  10  явных  приверженцев  Семенова.
>  Кучка  сторонников  Семенова  из  несознательных  середняков
пыталась  протестовать.  Один  подкулачник,  подняв  с  дороги
.  камень,  бросил  в  наших  бойцов.  Тогда  Богомяков  выехал  на
коне  вперед  и  твердо  сказал:
 —  Граждане!  Прошу  быть  спокойными!  Иначе  может  быть
хуже!
 Толпа  рассеялась.
 Быстро  нашли  подводы  и  отправили  арестованных  в  Нер-
чинскую  тюрьму.
 В  полдень  обоз  с  оружием  въехал  в  Ундинскую  Слободу  и
оставался  здесь  до  следующего  утра.  На  другой  день  он  бла¬
гополучно  добрался  до  ЛоЖниковской.  Началась  напряженная
работа  по  созданию  Восточно-Забайкальского  фронта.  (Так
стало  называться  Ложниковское  направление  Забайкальского
фронта.)  Были  назначены  члены  штаба  фронта.  Ложниковский
штаб  ликвидировался,  члены  его  возвратились  в  свои  отряды.
Усилилась  работа  по  формированию  новых  отрядов  Красной
гвардии.
 Для  разбора  дел  политического  характера  был  образован
военный  трибунал  фронта.  Председателем*  трибунала  назна¬
чили  члена  Нерчинского  уездного  исполкома  Е.  Д.  Малышева,
заместителем  —  меня.
 Из  казаков  станицы  Ундинской  был  сформирован  кавале¬
рийский  отряд  численностью  250  бойцов.  Еще  250  доброволь-
■  цев  присоединились  к  нему  в  станицах  Новотроицкой,  Уля-
•  туевской  и  Ундинском  поселье.
 В  Ложниковскую  теперь  -  приходили  все  новые  и  новые
люди:  рабочие  с  золотых  приисков  из  Белуги,  эвенки  из  Шун-
'  динской  волости,  казаки  станицы  Жидкинской...  Людей  рас¬
пределяли  по  отрядам.  На  поляне  за  селом  обучали  стрельбе
1  из  винтовок,  метанию  «бутылок»  и  «лимонок».
 Г.  П.  Богомяков,  И.  И.  и  В.  И.  Кирилловы  возвратились
в  Нерчинск.  Там  Кирилловы  продолжали  работать  в  уездном
 231

исполкоме,  а  Богомяков  вскоре  с  небольшим  отрядом  напра¬
вился  вверх  по  Шилке  в  станицы  Митрофаново,  Казановскую
и  помог  там  казакам  организовать  отряды.  Эти  отряды  вместе
с  казаками,  станиц  Размахнинская  и  Маккавеевская  вскоре
вели  бои  с  семеновцами  на  Адриановском  направлении  фронта,
где  они  влились  в  1-й  Аргунский  полк.
 Наши  разъезды  в  степи  все  чаще  стали  вступать  в  столкно¬
вения  с  белыми.  Белогвардейцы  имели  бронемашины.  У  нас  же
на  вооружении  были  главным  образом  винтовки  и  берданы.
Чтобы  более  эффективно  отражать  налеты  семеновцев,  нужна
была  артиллерия.  Поэтому  командующий  фронтом  Аксенов
послал  в  Нерчинск  делегацию  за  орудиями.  Делегация  состо¬
яла  из  четырех  артиллеристов.  Возглавить  ее  было  поручено
мне.
 В  Нерчинске  нас  принял  уездный  военный'  комиссар
А.  В.  Комогорцев.  Выслушав  нашу  просьбу,  он  связался  по  те¬
леграфу  с  Забайкальским  областным  военно-революционным
штабом.  После  переговоров  Комогорцев  сообщил  нам,  что  на
другой  день  в  Нерчинск  приедет  С.  Г.  Лазо.  Утром  служебный
вагончик  Лазо  уже  стоял  на  станции.  Наша  делегация  вместе
с  Комогорцевым  явилась  к  нему.  Лазо  раскинул  на  полу  ва¬
гончика  карту-десятиверстку,  и  началась  беседа.  Мы  подробно
рассказали  о  наших  планах,  о  том,  какими  силами  распола¬
гаем  в  Ложниковском  и  Ундинском  районах.  Лазо  внима¬
тельно  слушал,  задавал  вопросы.  Видно  было,  что  Лазо  хотел
уяснить  подробности,  получше  узнать  характеристику  мест¬
ности,  состав  отрядов  и  т.  д.
 —  Хорошо,  товарищи,  постараемся  дать  вам  пушки,  но
только  старого  образца  —  клиновые.
 Он  с  минуту  подумал  и  спросил:
 —  А  не  случится  так,  что  пушки  вам  дадим,  а  у  вас  не
найдется  людей,  умеющих  обращаться  с  ними?
 Артиллеристы  возбужденно  в  один  голос  заговорили:
 —  Что  вы,  товарищ  Лазо!  Да  у  нас  в  отрядах  десятки,  а
может,  и  сотни  казаков-артиллеристов.  Мы  на  действительной
службе  учились  еще  на  клиновых,  а  на  фронте  три  года  стре¬
ляли  из  современных,  трехдюймовых!
 —  Ну  хорошо,  хорошо!  От  вас  не  отобьешься!  Пушки  вы
получите,—  с  улыбкой  закончил  Лазо.
 Делегация  вернулась  в  Ложниковскую.
 А  через  два  дня  туда  привезли  два  орудия.  Какова  же  была
наша  радость,  когда  мы  увидели,  что  это  не  старые,  клиновые
пушки,  а  трехдюймовые.  Орудия  сопровождал  отряд  красно-
 232

армейцев  с  Адриановского  направления  под  командованием
будущего  командира  амурских  партизан  Якова  Прохорова.
 Ложниковские  красногвардейцы  любовно  очищали  пушки
от  дорожной  грязи.  Чистили  до  блеска,  хотя  все  мы  знали,  что
завтра  орудия  пойдут  по  дороге  еще  более  трудной  —  по  таеж¬
ным  тропам,  которые  теперь  совсем  раскисли  после  прошед-.
ших  дождей.
 Наступила  пора  ожесточенных  боев.  Еще  когда  был  взор¬
ван  мост  у  станции  Оловянной,  семеновцы  начали  действовать
в  двух  направлениях.  Прежде  всего  они  стали  искать  возмож¬
ность  переправить  бронепоезда  через  Онон.  Белогвардейские
инженеры  отыскали  старую  заброшенную  насыпь,  по  которой
до  постройки  железного  моста  шел  раньше  путь.  Там,  где  на¬
сыпь  заканчивалась,  торчали  «свинки»  —  деревянные  срубы,
засыпанные  внутри  камнями.  Этот-то  старый  мост  и  стали  вос¬
станавливать  семеновцы.  Белогвардейцев  занимала  также
мысль:  послать  от  линии  железной  дороги  Маньчжурия  —  Оло¬
вянная  сильный  отряд  на  Сретенск,  занять  этот  город,  осед¬
лать  железную  дорогу,  мобилизовать  казаков  близлежащих
станиц  —  Сретенской,  Куенской,  Торгинской  и  с  этими  силами
двинуться  на  Карымскую,  в  тыл  отрядам  Адриановского  на¬
правления.
 В  осуществление  этих  планов  от  станции  Борзя  в  направле¬
нии  на  Сретенск  выступил  крупный  отряд  семеновского  офи¬
цера  Беломестнова.  Этот  отряд  пошел  через  хребет  Кавыкучи
Газимурские  —  Кавыкучи  Ундинские,  известным  тогда  всем
трактом,  по  которому  в  царские  времена  гнали  каторжан.
 Отряд  Беломестнова  с  пушками  и  бронемашинами  следо¬
вал  по  степи.  Наши  разъезды  все  чаще  сталкивались  с  разъ¬
ездами  и  броневиками  врага.  Но-  от  серьезных  схваток  белые
уклонялись.  Видно  было,  что  это  не  входило  в  их  планы.  От¬
ряд  упорно  продолжал  двигаться  на  восток.
 Когда  были  получены  орудия,  красногвардейцы  почувство¬
вали  себя  увереннее.  Отряды  под  командованием  Аксенова
начали  преследование  Беломестнова.  Участились  стычки  разъ¬
ездов.
 Вскоре  отряд  Беломестнова  изменил  направление  движе¬
ния,  повернул  к  селу  Александровский  завод  и  занял  его.  На¬
ходившийся  здесь  небольшой  местный  красногвардейский  от¬
ряд  отступил.
 Беломестнов,  видя,  что  его  отряд  преследуют  крупные  силы
партизан,  имеющие  артиллерию,  резко  изменил  свой  план  и
принял  решение  возвращаться  к  железной  дороге,  к  станции
 233

Маньчжурия.  Белые  направились  к  деревне  Пури,  в  которой
проживал  кадет  Таскин,  друг  атамана  Семенова,  бывший  де¬
путат  Государственной  думы.  Из  Александровского  завода  с
отрядом  Беломестнова  отступили  купец  Терентьев,  хозяин  па¬
ровой  мельницы,  и  начальник  местной  почтово-телеграфной
конторы  Былков.  Последний,  удирая,  прихватил  с  собой  кассу
конторы  и  телеграфные  аппараты.
 В  деревне  Пури  Беломестнов  мобилизовал  казаков,  37  че¬
ловек,  и  спешно  отступил  на  Манкечур,  богатую  степную  ста¬
ницу,  где  казаки  в  большинстве  поддерживали  Семенова.
 Отряды  Аксенова  теснили  Беломестнова,  не  давая  ему  за¬
крепиться.  От  тех  дней  остался  в  памяти  трагический  эпизод.
Как-то  наш  сторожевой  разъезд,  четыре  бойца,  из-за  оплош¬
ности  был  захвачен  белыми.  Пленных  избили,  бросили  на  под¬
воды  и  доставили  в  Манкечур.  Здесь  их  снова  били,  пытали,
добиваясь  сведений  о  наших  отрядах,  а  затем  увезли  в  сто¬
рону  станции  Маньчжурия,  где  убили.  Эти  бойцы  были  эвен¬
ками  из  селения  Маньково.  Последними  их,  истерзанных,  в
кровоподтеках,  видели  жители  села  Манкечур.
 Штаб  Аксенова  остановился  в  Манкечуре.  Теперь  вся  по¬
лоса  степи  вдоль  железной  дороги  от  Олдонды  до  Манкечура
контролировалась  нашими  отрядами.
 Из  Александровского  завода  через  Нерчинск  и  Адриановку
в  Манкечур  был  проведен  полевой  провод.  Была  налажена
связь  с  Лазо  (штаб  его  находился  в  Адриановке).
 Аксенов  вызвал  Лазо.  Сергей  обрадовался.
 —  Вижу  на  карте  Манкечур.  Очень,  очень  рад!  Можете  вы
с  командирами  отрядов  прибыть  в  Адриановку  на  совещание?
 —  Можем!
 —  Жду  гостей!
 И  вот  от  отряда  к  отряду  быстрым  аллюром  поскакала
группа  командиров  во  главе  с  Аксеновым.  Прибыв  в  отряд,  ме¬
няли  лошадей,  забирали  с  собой  командира  отряда,  и  снова  бе¬
шеная  скачка.  И  вот  командиры  у  С.  Г.  Лазо.
 Началось  совещание.  Командиры  докладывают  о  числен¬
ности  и  боеспособности  своих  отрядов,  о  том,  какие  боевые
действия  и  с  какими  воинскими  частями  врага  они  ведут.
П.  Н.  Журавлев,  командир  пешего  отряда  Александровского
завода,  состоявшего  в  основном  из  бывших  солдат-фронтови-'
ков,  сообщает:
 —  По  данным  нашей  разведки,  в  селе  Ключевском  распо¬
ложен  отряд  белых  численностью  примерно  200  солдат,  с  пу¬
леметами  и  пушкой.
 234

Сообщают  данные  и  другие  командиры.  Совещание  разра¬
ботало  план  широкого  наступленйя.  Были  намечены  маршруты
движения  отрядов,  указывалось,  какой  из  них  в  какой  пункт
и  в  какое  время  должен  прибыть  и  занять  исходные  позиции
для  нападения  на  врага.  По  этому  плану,  к  отряду  Журавлева
(300  бойцов)  присоединялись  Нерчинский  отряд  (300  бойцов,
командир  Тетерин)  и  Ломовская  сотня  (под  командованием
Федорова).  Этому  объединенному  отряду  была  поставлена  за¬
дача  разгромить  белых  в  селе  Ключевском.  Другие  отряды
также  получили  задания:  совершить  налеты  на  станцию  и
Борзя,  Харанор,  76-й  разъезд...
 Лазо  и  Аксенов  договорились  поддерживать  между  собой
постоянную  связь  по  телеграфу.  И  если  намеченный  план  бу¬
дет  успешно  выполнен  группой  Аксенова,  то  Лазо  отдает  при¬
каз  о  переходе  в  общее  наступление  на  Адриановском  направ¬
лении  по  железной  дороге.
 Совещание  окончилось.  Гостить  некогда.  И  опять  коман¬
диры  скачут  степью  заканчивать  подготовку  к  предстоящим
боевым  операциям.
 Хорошо  помню  ночь,  когда  должно  было  начаться  выпол¬
нение  разработанного  на  совещании  у  Лазо  плана.  Мы  трое  —
Аксенов,  Малышев  и  я  —  в  штабе  в  Манкечуре.  Не  спим.  То¬
мительно  тянется  время.  Ждем  вестей  от  Журавлева.  Его  свод¬
ный  отряд  в  2  часа  ночи  должен  напасть  на  врага  в  Ключев¬
ском.  Сумеют  ли  бойцы  подойти  к  селу  незамеченными?  Верны
ли  сведения  нашей  разведки  о  силах  врага?
 Только  примерно  в  середине  следующего  дня  получили  мы
первое  донесение.
 Журавлев  сообщал:
 —  Под  Ключевском  ночью  бесшумно  захватили  дозор.  От
захваченных  солдат  узнали  силы  неприятеля  и  их  расположе¬
ние  в  селе.  Заняли  позиции.  Выстрелами  из  пушки  подавили
орудие  неприятеля  и  пулеметы.  Враги  метались  по  улицам
села,  но  всюду  попадали  под  обстрел  наших  засад.  Часть  не¬
приятельских  солдат  сумела  прорваться  огородами  и  ускакать
в  степь.  По  ним  вели  огонь  с  соседних  сопок  наши  бойцы,  за¬
благовременно  занявшие  там  позиции  в  засадах.  Наши  тро¬
феи:  две  пушки,  несколько  пулеметов,  сотни  винтовок.  Вра¬
гов  убито  до  двухсот.
 Чуть  позже  пришло  еще  донесение.  На  этот  раз  от  коман¬
дира  другого  отряда  —  Ушакова.  Он  сообщал:
 —  Заняли  Харанор.  У  неприятеля  паника.  Сопротивление
оказано  слабое.
 235

Ночью  такие  же  донесения  привезли  гонцы  из  наших  от¬
рядов  со  станции  Борзя,  с  76-го  разъезда.  Все  сообщения  не¬
медленно  передавались  по  телеграфу  в  Адриановку  С.  Г.  Лазо.
 А  утром  8  мая  1918  г.  Лазо  отдал  приказ  наступать  на
Адриановском  направлении.
 По  всей  линии  железной  дороги  от  станции  Маньчжурия
до  Могойтуя  семеновские  телеграфисты  передавали  паниче¬
ские  вести:
 —  В  Ключевском  окружен  отряд  в  200  человек  и  уничто¬
жен.  Спаслись  только  13  человек.
 —  Налет  кавалерии  сделан  на  Борзю,  на  Харанор,  на  76-й
разъезд.
 —  Окружен,  окружен...—  повторял  телеграф.
 И  по  приказу  командования  белых  и  без  приказа  от  Оло¬
вянной,  от  Борзи,  от  станции  Даурия  покатились  эшелоны
в  сторону  Маньчжурии.  Красные  отряды  гнали  белых.
 Лишь  ненадолго  воинские  части  семеновцев,  находившиеся
за  Оловянной,  ближе  к  Адриановке,  остановились,  чтобы  по¬
пытаться  задержать  наши  отряды,  пока  главные  силы  бело¬
гвардейцев  будут  оттянуты  к  Мациевской  и  сосредоточены
там.
 Наше  наступление  на  Могойтуй  и  другие  станции  разви¬
валось  успешно.  В  сводках  Забайкальского  военно-революци¬
онного  штаба  сообщалось:
 —  8  мая.  На  участке  станции  Адриановка  советские  войска
перешли  в  наступление...  была  взята  станция  Могойтуй,  с  на¬
шей  стороны  потерь  нет.  Со  стороны  семеновцев  двое  убитых
и  несколько  раненых.
 —  12  мая.  Завязался  бой  с  семеновцами...  Наши  войска
преследовали  бежавшего  противника,  не  оказавшего  никакого
сопротивления  на  протяжении  23  верст  до  станции  Ага.
 —  Станция  Ага  закреплена  за  нами.  Силы  противника
определяются  нами  в  три  орудия,  до  тысячи  пехоты  и  кавале¬
рии  со  многими  пулеметами.
 —  13  мая  наши  части  преследовали  неприятеля,  который
отошел  к  Булаку.
 —  15  мая.  Нашими  войсками  без  боя  занята  станция  Булак.
 —  Утром  18  мая  наши  части  со  стороны  Булака  повели  на¬
ступление  на  станции  Оловянная...  Бой  продолжался  весь
день...  Утром  19  мая  нашими  передовыми  частями  занята  Оло¬
вянная.  Противник  выбит  и  отступил  за  Онон...  Наши  потери
в  Оловяннинской  операции:  убитых—10,  раненых  —  около  50.
Потери  противника  не  выяснены,  пока  обнаружено  15  трупов.
 236

За  И  дней  от  неприятельских  войск  было  очищено  более
60  километров  железной  дороги.  Белые  отступали,  почти  не
оказывая  сопротивления.  Не  помогли  и  бронепоезда,  которые
враг  спешно  увел  к  станциям  Даурия  и  Мациевская.
 У  Хадабулака  семеновцев  нагнал  1-й  Аргунский  полк.  По¬
сле  короткой  стычки  белые  поспешно  отступили  к  Борзе.  Веко--
ре  они  оставили  Борзю,  Даурию,  Шарасун,  несколько  дольше
задержались  на  Мациевской.
 После  взятия  11  июня  нами  Борзи  отряды  Аксенова  соеди¬
нились  с  отрядами  Лазо  и  составили  единый  фронт.  Необходи¬
мость  существования  Восточно-Забайкальского  фронта  от¬
пала.  Он  был  ликвидирован,  а  его  командующий  Г.  Н.  Аксе¬
нов  назначен  заместителем  С.  Г.  Лазо.  Трибунал  фронта  был
переименован  в  трибунал  Забайкальского  (Даурского)  фронта.
Я  по-прежнему  оставался  заместителем  его  председателя.
 После  взятия  нашими  войсками  станции  Даурия  штаб  и
трибунал  фронта  были  переведены  туда.  Теперь  в  руках  белых
вместо  300  километров  линии  железной  дороги  (от  станции
Маньчжурия  до  Могойтуя)  оставалось  только  40  километров.
 Линия  нашего  фронта  также  сократилась  и  представляла
собой  дугу  от  границы  с  Маньчжурией  на  Востоке  до  железной
дороги  к  Шарасуну,  далее  опять  загибавшейся  к  границе  на
Западе.  Внутри  этой  дуги  и  были  сосредоточены  теперь  силы
семеновцев.
 Враг  имел  большое  преимущество  в  военной  технике.  У  него
были  бронепоезда  с  тяжелой  артиллерией,  много  бронирован¬
ных  автомашин,  огромное  количество  боеприпасов.  Числен¬
ность  живой  силы  была  почти  одинаковой  (у  нас  11  тысяч
бойцов,  у  белых—10  тысяч  солдат  и  офицеров).  К  тому  же
они  оборонялись,  а  мы  наступали.  И  все-таки  наши  войска
одолели  врага!
 На  нашей  стороне  было  одно  неоспоримое  преимущество  —
высокий  боевой  дух  войск.  Бойцы  и  командиры  —  все  знали,
за  что  они  борются.  В  наших  отрядах,  в  полках  была  хорошо
налажена  политическая  работа,  крепкая  военная  дисциплина.
В  отрядах  действовали  партийные  большевистские  органи¬
зации.
 ...Нами  взята  Мациевская  —  последний  оплот  семеновцев.
В  боях  за  эту  станцию  был  ранен  в  грудь  Г.  Н.  Аксенов,  такое
же  ранение  получил  командир  3-й  сотни  Ундинского  отряда
Игнатий  Бочкарев,  член  партии  с  1910  г.
 Враг  укрепился  на  горе  Тавын-Тологой  (пятиглавая  гора),
у  самой  границы  с  Китаем.  По  решению  совещания  в  штабе
 237

Забайкальского  фронта  перед  наступлением  был  сформиро¬
ван  особый  отряд  под  командованием  Ф.  Е.  Балябина.  Отряд
должен  был  совершить  рейд  вдоль  границы  и  сделать  налет  на
железную  дорогу,  где  стояли  эшелоны  белогвардейцев.  Зада¬
ние  было  успешно  выполнено.  У  противника  началась  паника,
враг  боялся  окружения.  В  это  время  по  приказу  С.  Г.  Лазо  на¬
чалось  общее  наступление  на  Тавын-Тологой.
 Артиллерия,  пехота,  спешившиеся  кавалеристы,  пулеметы...
Дым  от  винтовочных  залпов,  раскаты  пушечных  выстрелов,
разрывы  снарядов,  пулеметная  трескотня...  Все  ближе  укреп¬
ления  семеновцев.  Окопы,  проволочные  заграждения  отделяют
нас  от  врага.
 Но  вот  замечаем  на  позициях  белых  какое-то  беспокойное
движение.  Как  мы  потом  узнали,  по  их  рядам  прошел  слух  о
заходе  к  ним  в  тыл  нашего  отряда.  У  семеновцев  всплыла  в  па¬
мяти  картина  окружения  отряда  в  Ключевском.  «Ключевское
в  большем  масштабе!»  «Спасайся,  кто  как  может!»...  И  ника¬
кие  приказы,  никакие  угрозы  не  смогли  удержать  белогвардей¬
цев  на  позициях.  Наши  войска  получили  приказ:  «Вперед!»
Белые  отступили  через  границу.
 В. 	Ф.  Аграшин
ПО  ПРИЗЫВУ  ПАРТИИ
 Во  второй  половине  апреля  1919  г.  было  объявлено  о  со¬
зыве  общего  собрания  комсомольцев  Рыбинска.
 В  помещении  городского  комсомольского  клуба  собралось
около  200  членов  РКСМ.  Зал  до  отказа  заполнен  юношами  и
девушками,  негде,  как  говорится,  яблоку  упасть.  На  сцену
вышел  Павел  Расторгуев,  председатель  горкома  комсомола,
и  произнес  короткую  речь:
 —  Товарищи!  На  Восточном  фронте  сложилась  чрезвы¬
чайно  серьезная  обстановка.  Белая  армия  Колчака,  вооружен¬
ная,  одетая  и  обутая  Антантой,  приближается  к  Волге  с  целью
соединиться  на  севере  с  войсками  интервентов,  а  на  юге  —
с  Деникиным  и  идти  походом  на  Москву.  Внутренняя  контр¬
революция,  притаившиеся  белогвардейцы,  меньшевики  и  эсеры
ведут  бешеную  агитацию  против  Советской  власти  и  больше¬
виков.  Наша  партия  большевиков  в  специальном  письме  не¬
давно  призвала  рабочих,  бедняков,  всех  трудящихся  мобили¬

зовать  все  силы  на  разгром  Колчака,  идти  в  ряды  Красной
Армии  и  с  оружием  в  руках  защищать  Советскую  власть
 Самый  опасный  сегодня  для  революции  враг  —  это  Колчак.
Надо  в  ближайшие  месяцы  разбить  армию  Колчака,  освобо¬
дить  Урал,  Западную  Сибирь.  И  если  мы  этого  не  сделаем,  то
пролетарская  революция  погибнет.
 Все  силы  —  на  разгром  Колчака!  Смерть  Колчаку!
 В  заключение  выступления  Расторгуев  сказал:
 —  Центральный  Комитет  партии  большевиков  и  Централь¬
ный  Комитет  комсомола  приняли  решение  о  мобилизадии  ком¬
мунистов  и  комсомольцев  в  Красную  Армию  для  разгрома
Колчака.  Согласно  решению  ЦК  комсомола  мы  должны  срочно
отправить  на  Восточный  фронт  10  процентов  комсомольцев.
В  первую  очередь  идут  добровольцы.
 Не  успел  Павел  закончить,  как  словно  по  команде  в  зале
поднялся  лес  рук.  Все,  в  едином  порыве,  решили  идти  на
фронт,  бить  Колчака.
 Всех,  конечно,  отправить  нельзя.  Городская  организация
комсомола  насчитывает  460  человек.  Надо  послать  45,  самое
большее  50  человек.  Но  кого?..  Никто  не  хотел  уступать  права
драться  за  родную  Советскую  власть,  за  свое  будущее.  .
 Как  быть?
 Стали  вносить  разные  предложения:  не  брать  в  армию  ком¬
сомольцев,  которым  нет  еще  18  лет.  Предложение  принима¬
ется.  Следующее  предложение:  не  посылать  девушек.  От  имени
девушек  выступает  Таня  Холмовская,  которая  категорически
протестует  против  этого  предложения.  Ее  поддерживают  все
комсомолки.
 В  зале  шум,  споры.  Все  же  большинством  голосов  прини¬
мается  решение  девушек  в  армию  не  посылать.
 Подсчитали,  кто  имеет  право  идти  в  армию.  Их  оказалось
свыше  100  человек.  И  каждый  требует,  чтобы  послали  его.
 Вносится  предложение  —  устроить  жеребьевку.  Принима¬
ется  единогласно.
 Тут  же  избрана  комиссия,  которая  быстро  заготовила  более
ста  билетов.  Билеты  положили  в  шапку  и  каждому  предложили
тащить.  Тот,  кому  достанется  билет  со  словами  «Смерть  Кол¬
чаку»,  идет  на  фронт;  кто  вытащит  чистый  листок  —  остается
дома.
 1  Имеются  в  виду  написанные  В.  И.  Лениным  «Тезисы  ЦК  РКП  (б)
в  связи  с  положением  Восточного  фронта»,  опубликованные  в  «Правде»
и  «Известиях  ВЦИК»  12  апреля  1919  г.  (см.  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.
соч.,  т.  38,  стр.  271—274).
 239

Я,  к  своему  огорчению,  вытащил  чистый  листок.
 Собрание  кончилось  пением  «Интернационала».  Никогда
еще  стены  клуба  не  слышали  такого  мощного,  торжественного
пения  гимна  пролетариев.
 Через  три  дня  добровольцы  должны  были  явиться  на  сбор¬
ный  пункт  для  отправки  на  фронт.  В  назначенный  день  у  зда¬
ния  Рыбинского  городского  Совета  (ныне  больница  имени  Пи¬
рогова)  собралось  несколько  тысяч  трудящихся  города,  чтобы
проводить  на  фронт  своих  сыновей,  братьев,  отцов.
 Несмотря  на  то  что  я  не  вытащил  билета  со  словами
«Смерть  Колчаку»,  мне  все  же  удалось  пойти  на  фронт  вме¬
сте  со  своими  товарищами.  В  то  время  я  работал  на  заводе
«Рено»,  был  членом  Коммунистической  партии  и  секретарем
комсомольской  организации.  Партийная  организация  дала  со¬
гласие  отпустить  меня  в  Красную  Армию.
 Вместо  45  комсомольцев  для  отправки  на  фронт  явилось
62.  В  тот  весенний  день  трудящиеся  Рыбинска  провожали  на
фронт  еще  200  коммунистов  и  беспартийных.
 Краткий  митинг.  Те,  кто  оставался  в  тылу,  желали  нам
победы  и  скорейшего  возвращения  домой.  Обещали  работать
вдвойне—  за  себя  и  за  идущего  на  фронт  товарища.  Обещали
заботиться  о  семьях  отъезжающих.
 Выступали  отъезжающие.  Все  давали  клятву  биться  с  вра¬
гом  до  последней  капли  крови,  до  победы.  Обещали  высоко
держать  Красное  знамя,  которое  было  нам  вручено,  оправдать
надежды  своих  земляков.
 Команда:  «Строиться!»  Последние  поцелуи,  объятия,  на¬
путственные  слова.
 Заиграл  оркестр.  Под  звуки  марша,  сопровождаемые  дру¬
зьями,  родными,  мы  зашагали  к  пристани.
 Вот  мы  уже  на  пароходе.  Последние,  прощальные  гудки,  по¬
следние  взмахи  рук,  платков;  пароход  отошел  от  причала,  взяв
курс  на  Ярославль.  Все  дальше  и  дальше  плывем  мы  вниз  по
Волге.
 В  тот  же  день  мы  прибыли  в  Ярославль.  Здесь  мы  находи¬
лись  три  дня.  Из  всех  городов  и  сел  губернии  съехались  сюда
около  800  добровольцев,  идущих  на  фронт.
 В  Ярославле  был  сформирован  полк  Красной  Армии,  ко¬
торый  получил  название  2-й  Ярославский  полк  коммунистов,
так  как  больше  половины  его  бойцов  составили  коммунисты  и
комсомольцы.
 Нам  выдали  винтовки,  патроны.  Часть  бойцов  получила
обмундирование  —бывшие  в  употреблении  шинели,  бельем

Нам  выделили  два  больших  пассажирских  парохода.  Ярос¬
лавцы  тепло  и  торжественно  проводили  нас.  Взяли  курс  на
Саратов.
 Не  останавливаясь  ни  у  одной  пристани,  днем  и  ночью  пол¬
ным  ходом  двигались  пароходы  вниз  по  Волге,  чтобы  как
можно  быстрее  доставить  на  фронт  бойцов  Красной  Армии.
 Волга.  До  чего  же  широко  разлилась  великая  русская  река.
Чем  ближе  мы  подходим  к  Саратову,  тем  многоводнее
становится  она,  местами  даже  не  видно  берегов.  Навстречу
нам  летят  дикие  утки,  гуси,  они  спешат  на  север*  а  мы  —
на  юг.
 Двое  или  трое  суток  плыли  мы  до  места  нашего  назначе¬
ния.  Всю  дорогу  любовались  силой,  величием,  просторами
реки.  Любовались  лесами,  полями,  городами.  Сколько  песен
перепели,  сколько  дум  передумали,  сколько  друзей  нашли!
 Чтобы  зря  не  терять  времени,  решили  хорошо  изучить  и
освоить  оружие.  Устроили  экзамен.  Он  заключался  в  том,  что¬
бы  специально  выделенная  комиссия  подробно  спрашивала  все
данные  о  винтовке,  ее  частях,  их  назначении,  о  том,  как  уха¬
живать  за  ней  и  т.  д.  Я  и  мои  товарищи  сдали  экзамен  на  «хо¬
рошо»  и  «отлично»...
 Вот  мы  и  в  Саратове.  Пароходы  причалили  к  пристани.
Строем,  попарно,  подтянувшись,  выходим  на  площадь.
 Нас  встречают  трудящиеся  города.  Полк  выстроился.  Ко¬
роткий  митинг.  Командир  нашего  полка  Авксентьев  (бывший
военный  комиссар  города  Ярославля)  отдает  рапорт.
 Здесь  мы  узнали,  что  наш  полк  вошел  в  состав  4-й  армии
Южной  группы  войск,  которой  командует  М.  В.  Фрунзе.  А  за¬
тем  команда:  «Направо,  шагом  марш!»
 И  мы  четким,  солдатским  шагом  прошли  через  централь¬
ную  часть  города.
 Разместились  в  казармах  на  окраине  города.  Так  как  при¬
были  мы  днем,  до  ночи  было  свободное  время,  и  мы,  получив
разрешение,  пошли  посмотреть  город.
 А  вечером,  собравшись  в  казарме,  делились  впечатлениями,
кто  что  видел,  слышал,  с  кем  встречался,  каково  настроение
жителей,  поведение  которых  вызывало  тревогу.  Саратов  был
тогда  прифронтовым  городом,  находился  на  расстоянии  70—
80  километров  от  фронта.  Но  в  городе  царило  безмятежное
спокойствие,  веселье.  По  улицам  на  рысаках  ездили  хорошо
одетые  мужчины  и  женщины,  рестораны,  трактиры  были  за¬
полнены.  Хор  цыган  брался  нарасхват  гуляющими  господами.
На  улицах  Саратова  встречалось  много  подозрительных  лиц,
 16  Под  огненным  стягом
 241

в  которых  угадывались  переодетые  офицеры  и  юнкера,  бежав¬
шие  из  центральных  губерний.  Меньшевики  и  эсеры  распро¬
страняли  слухи  о  скором  приходе  «избавителей»  и  созыве
Учредительного  собрания...
 Местные  коммунисты  и  многие  рабочие  говорили  о  готовя¬
щемся  заговоре  белогвардейцев  и  просили  нашей  помощи.
Оставлять  в  таком  положении  город  было  опасно.  Враг  мог
нанести  нам  предательский  удар  в  спину.  Было  решено  на  не¬
которое  время  задержать  наш  полк  в  Саратове  и  помочь  мест¬
ным  властям  в  наведении  порядка  в  городе.
 Пять  или  шесть  дней  мы  укрепляли  тыл.  Арестовали  боль-  '
шую  группу  офицеров.  Они  сознались,  что  готовили  восстание,
но  прибытие  Ярославского  полка  коммунистов  нарушило  их
планы.  Разоблачили  меньшевиков  и  эсеров,  которые  также
участвовали  в  заговоре.  Лозунгом  «Учредительное  собрание»
они  хотели  перетянуть  на  свою  сторону  трудовое  население.
Укрепили  коммунистами  и  преданными  делу  революции  бес¬
партийными  рабочими  органы  Советской  власти.  Провели  про¬
верку  и  обыски,  изъяв  много  продовольствия,  различных  това¬
ров,  а  главное  —  еотни  винтовок,  револьверов,  три  или  четыре
пулемета  и  большое  количество  патронов.  Для  поддержания
порядка  и  охраны  города  создали  отряд  Красной  гвардии.
 Многие  контрреволюционные  элементы  бежали  из  города.
Закрылись  рестораны,  кабаки.
 Коммунисты,  рабочие,  все  трудящиеся  города  были  до¬
вольны  помощью.  Они  тепло  проводили  нас  на  фронт.  В  пода¬
рок  преподнесли  нам  на  дорогу  около  сотни  ящиков  папирос.
 Одновременно  в  полку  велась  и  напряженная  военная  под¬
готовка.  Ежедневно  проходили  стрелковые  занятия.
 Наконец  был  объявлен  день  отправки  на  фронт.  Вместе  с
другими  частями  4-й  армии  полк  получил  приказ  выступить
к  Уральску,  окруженному  белоказаками.  Город  защищали
около  4  тысяч  бойцов  Красной  Армии,  которые,  непрерывно
отбивая  атаки  колчаковцев,  ждали  нашей  помощи.
 Перед  отправкой  на  фронт  наш  полк  был  пополнен.  Теперь
в  нем  насчитывалось  до  900  штыков.  Бойцы  были  вооружены
трехлинейными  винтовками,  на  каждую  роту  приходилось  по
одному  пулемету  «максим».  Имелась  в  полку  и  артиллерия  —
три  орудия  трехдюймового  калибра.  Вот  и  вся  военная  тех¬
ника.  Впрочем,  надо  сказать,  наш  полк  был  вооружен  значи¬
тельно  лучше,  чем  соседние. 	- 	.
 Из  района  Саратова  мы  наступали  по  железной  дороге,  ве¬
дущей  на  Уральск.  Предстояло  проделать  путь  примерно  в
 242

400  километров.  Двигались  под  прикрытием  бронепоезда  и  ар¬
тиллерии.
 Местность,  по  которой  мы  наступали,  была  открытая  —  су¬
хая  степь,  местами  холмистая,  далеко  просматривающаяся  во
все  стороны.  Станицы  находились  на  довольно  большом  рас¬
стоянии  друг  от  друга,  в  20—40  километрах.
 Первый  бой  произошел  у  казачьей  станицы  Ерши.  Подав¬
ляющее  большинство  из  нас  еще  не  нюхало,  как  говорится,
пороха.  Каждый,  естественно,  волновался.  Больше  всего  боя¬
лись,  как  бы  не  струсить  в  бою,  не  испугаться,  давали  друг
другу  слово  держаться  стойко,  не  отступать,  выручать  това¬
рищей.
 Чуть  рассвело,  полк  пошел^в  наступление.  Вначале  двига¬
лись  колоннами,  повзводно.  Но  вот  противник  заметил  нас  и
открыл  артиллерийский  огонь,  потом  застрекотали  пулеметы.
 Наш  взвод  рассыпался,  бойцы,  не  стреляя,  быстро  перебе¬
гали  вперед.  Вступила  в  бой  и  наша  артиллерия,  подали  го¬
лоса  «максимы».
 Идем  на  сближение  с  противником,  все  чаще  и  быстрее  де¬
лаем  перебежки,  залегаем  и  открываем  огонь  из  винтовок.
Противник  не  выдерживает  и  отступает.  Мы  заняли  станицу.
 Второй,  третий,  четвертый  бой  —  и  наше  крещение  огнем
можно  считать  законченным.  Мы  уже  теперь  стали  обстрелян¬
ными  солдатами,  поняли,  что  не  каждый  снаряд  и  не  каждая
пуля  обязательно  попадет  в  тебя.
 Прошли  май  и  июнь.  Вместе  с  другими  частями  наш  полк
далеко  продвинулся  вперед,  занимая  одну  станицу  за  другой.
Все  ближе  и  ближе  подходили  мы  к  Уральску.  Белоказаки  вы¬
нуждены  были  снять  часть  своих  войск  из-под  осажденного  го¬
рода  и  бросить  их  против  нас.  Положение  защитников  города
облегчилось,  но  все  же  они  по-прежнему  находились  в  окру¬
жении.
 Наше  командование  держало  с  Уральском  связь.  Туда
почти  каждый  день  на  рассвете  вылетал  от  нас  аэроплан,
сбрасывал  почту  и  возвращался  обратно.
 Рассказывать  обо  всех  боях,  в  которых  довелось  мне  участ¬
вовать,  нет  возможности.  Опишу  лишь  несколько  эпизодов.
 Ярославский  полк  коммунистов  некоторое  время  входил
в  состав  дивизии,  которой  командовал  Василий  Иванович  Ча¬
паев.  Кроме  нас  в  дивизию  входили  полки  имени  Степана
Разина,  имени  Емельяна  Пугачева,  Иваново-Вознесенский.
 Запомнилось  мне,  как  Василий  Иванович  преподал  нам
урок  ведения  боя,  научил  отбивать  атаки  неприятельской  ка¬
валерии.

Части  дивизии  вели  бой  за  станицу  Дергачи.  Ярославский
полк  наступал  на  правом  фланге.  Мы  продвигались,  поддержи¬
ваемые  огнем  орудий  с  бронепоезда  и  артиллерийской  бата¬
реи.  Белоказаки  начали  отступать,  уходя  в  степь,  подальше
от  железной  дороги,  туда,  где  их  не  могли  достать  снаряды
нашей  артиллерии.  Мы,  должно  быть,  увлеклись  преследова¬
нием  противника  и  не  заметили,  как  оторвались  от  главных
сил  дивизии.  Этим  и  решил  воспользоваться  противник.
 Видим  впереди,  примерно  в  полутора  километрах  от  наших
цепей,  появилась  одна  группа  всадников,  потом,  правее,  дру¬
гая,  и  наконец,  третья.  Все  ближе  и  ближе  казачьи  лавы.  Про¬
тивник  решил  обойти  нас  с  флангов  и  окружить.  В  наших  ря¬
дах  появилось  замешательство.
 Вдруг  слышим  по  цепи  передают:  «Чапаев!»
 И  действительно,  скоро  мы  увидели  Василия  Ивановича  на
коне  серой  масти,  в  бурке,  в  папахе.  Подъехав  к  нашим  цепям,
Чапаев  громко  крикнул:
 —  Полк,  слушай  мою  команду!  Я  знаю  повадки  казаков!
 И  приказал  ротам  сгруппироваться,  построиться  клином,
 треугольником.
 Полк  ощетинился  штыками.  Чапаев  отдал  второй  приказ:
 —  Без  команды  не  стрелять.  За  нарушение  приказа  —  рас¬
стрел  на  месте.
 Мы  приготовились  к  отражению  атаки  конницы.
 Белоказаки  все  ближе  и  ближе.  Остается  300,  200  метров.
Ясно  видим,  как  блестят  на  солнце  клинки  сабель,  видим  об¬
росшие  бородами  лица  казаков.  Несется  навстречу  нам  ура¬
ган  конницы  в  тысячу  сабель.  Ничто,  кажется,  не  сможет  оста¬
новить  эту  массу  разъяренных  людей!  Вот  сейчас  они  нале¬
тят  и  начнут  рубить,  рубить...
 Бойцы  замерли.  Крепче  сжали  винтовки.  Нервы  напря¬
жены.  Все  охвачены  одной  мыслью  —  драться  не  на  жизнь,  а
на  смерть,  пока  есть  патроны,  пока  есть  штыки...
 Остается  приблизительно  100  метров.  Слышен  свист,  ги¬
канье,  яростные  крики  казаков:  «Бей  краснопузиков!»
 Вот  до  казаков  уже  40,  30  метров.  И  в  этот  момент,  в  счи¬
танные  секунды,  у  нас  на  глазах  произошло  «чудо».
 Передние  кони  замедлили  бег,  потом  остановились.  Казаки
бьют  их  нагайками,  лошади  встают  на  дыбы.  И  тут  Чапаев
дает  команду:
 —  Огонь!
 Прогремел  залп  из  сотен  винтовок.  Сгрудившаяся  масса
коней,  людей  колыхнулась.  Казаки  не  ожидали  такого  отпорам
 244

В  замешательстве  они  вынуждены  были  повернуть  коней  и
ускакать  в  степь.  А  на  месте  боя  остались  убитые  и  раненые...
 Многие  из  наших  бойцов  успели  вновь  зарядить  винтовки
и  послать  вдогонку  отступающему  врагу  по  несколько  пуль.
 Отовсюду  слышались  торжествующие  возгласы:
 -г-  Что  взяли?  Получили,  беляки!
 После  боя  мы  подошли  к  Василию  Ивановичу  и  поблаго¬
дарили  его  за  то,  что  он  научил,  как  одержать  победу.
 Сам  возбужденный  не  менее  нас,  хитровато  прищурившись,
Чапаев  раскрыл  нам  «секрет».  Кавалерийская  лошадь,  гово¬
рил  он,  ни  за  что  не  пойдет  вперед,  когда  видит  перед  собой
лес  штыков,  обязательно  остановится.  И  в  таком  бою  побеж¬
дает  тот,  у  кого  крепче  окажутся  нервы.  Если  пехота  дрог¬
нет,  станет  отступать,  то  казаки  догонят  и  порубят  бойцов.  4
 В  другой  раз  перед  полком  была  поставлена  задача  —  за¬
нять  станицу.  Шли  в  наступление  цепью,  растянувшейся  на  не¬
сколько  сот  метров.  Белоказаки  ожесточенно  сопротивлялись.
Особенно  силен  был  их  пулеметный  огонь,  бивший  по  нашим
флангам.  Пришлось  залечь,  окопаться.  Поодиночке  стали  де¬
лать  короткие  перебежки  навстречу  противнику.
 Время  полдень.  Сильно  печет  солнце.  Жарко  от  его  лучей
и  от  огня  боя.  А  тут  еще  перестал  работать  наш  пулемет.  Что
случилось?  По  цепи  передали:  нет  воды,  срочно  всем  передать
к  пулемету  фляжки  с  водой.
 Опять  заговорил  наш  «максим».  Все  ближе  и  ближе  подби¬
раемся  к  врагу.  Осталось  примерно  шагов  двести.  Видим,  как
вдоль  неприятельской  цепи  скачет  на  коне  офицер,  погоны  бле¬
стят  на  солнце.  То  и  дело  нагибаясь,  бьет  казаков  нагайкой,
заставляя  их,  должно  быть,  идти  в  штыковую  атаку.  Такое
меня  взяло  зло  на  этого  офицера,  что  решил  я  сбить  его.
 Рядом  лежит  Федя  Харитонов.  Слышу  его  слова:
 —  Борис,  стреляй  по  этому  гаду.
 Я  считался  метким  стрелком.  Лежа  выпустил  по  офицеру
две  пули.  Промахнулся.  Тогда  встал  на  колени,  хорошо  при¬
целился  и  выстрелил,  офицер  свалился  с  лошади.  А  через  две-
три  минуты  недалеко  от  меня  кто-то  поднялся  и  запел:
 «Вставай  проклятьем  заклейменный,  весь  мир  голодных  и
рабов...»
 Вскочили  Марков,  Кузнецов,  Харитонов,  Куликов...  Подня¬
лась  вся  цепь.  Полк  с  пением  «Интернационала»  пошел  в  шты¬
ковую  атаку.
 Казаки  не  приняли  боя,  бежали.  Станица  была  освобож¬
дена.
 245

Наконец  нами  взята  станица  Зелененькая.  До  Уральска  —
рукой  подать.  У  бойцов  и  командиров  настроение  боевое,  при¬
поднятое.
 Получен  приказ  —  освободить  осажденный  Уральск.  Рано
утром  начался  бой.  Ярославский  полк  коммунистов  находился
на  правом  фланге  и  считался  ударным.  Позади  нас  шли  полки
имени  Степана  Разина  и  Емельяра  Пугачева.  Наступление  ча¬
стей  поддерживали  бронепоезд  и  артиллерийская  группа.
 Вначале  бой  развивался  для  нас  успешно.  Передовые  ук¬
репления  противника  были  заняты  с  ходу.  Предстояло  взять
вторые  сильно  укрепленные  позиции  врага.
 Бронепоезд,  отойдя  от  станции  на  километр-полтора,  оста¬
новился:  белоказаки  в  нескольких  местах  разобрали  полотно
железной  дороги,  а  рельсы  и  шпалы  использовали  для  укреп¬
ления  своих  огневых  точек.  Однако,  несмотря  на  это,  полк
продолжал  продвигаться  вперед.  Противник  начал  покидать
окопы,  отступая  на  последнюю,  третью  линию  своей  обороны.
 Когда  полк  приготовился  для  последнего  броска,  мы  вдруг
увидели  кавалерию  белых.  Она  стала  заходить  нам  во  фланг.
 По  цепи  пронеслось:
 —  Казаки  обходят!
 Командир  полка  дал  приказ  открыть  огонь  по  коннице.  Не¬
сколькими  залпами  удалось  отогнать  казаков.  Но  и  мы  вы¬
нуждены  были  остановиться.  Залегли,  ждем  подхода  идущих
сзади  полков.  А  их  все  нет  и  нет.
 Пехота  противника  перешла  в  наступление.  Вслед  за  ней
вновь  бросилась  в  атаку  белоказачья  конница.
 Нам  пришлось  отступить  к  железной  дороге  под  защиту
огня  бронепоезда.  Но  бронепоезд  тоже  почему-то  отошел  к
станции,  и  мы  не  получили  его  огневой  поддержкй.  Полк  ока¬
зался  почти  окруженным.  Мы  залегли  и  окопались  у  полотна
железной  дороги.  Надо  было  во  что  бы  то  ни  стало  задержать
казаков,  не  дать  им  ворваться  на  станцию.
 Отбиты  еще  несколько  атак  кавалерии.  Но  кончаются  пат¬
роны,  стрелять  скоро  будет  нечем.  Зашедшая  нам  в  тыл  пе¬
хота  неприятеля  открыла  огонь.
 Лежа  рядом  со  мной  у  насыпц,  стреляют  Федя  Харитонов
и  Саша  Кузнецов.  Вот  у  них  кончились  патроны,  у  меня  еще'
несколько  штук.  Мы  стали  отступать.  Скоро  патроны  кончи¬
лись  и  у  меня.  И  тут  передо  мной  вырос  на  коне  казак.  Взмах
сабли,  и  я  упал,  потеряв  сознание...
 Очнулся  я  в  санитарном  вагоне  с  перевязанной  головой.
Полк  при  поддержке  подошедшего  бронепоезда,  броневиков'.
 246

и  артиллерии  отбил  атаки  противника.  Неприятель  понес  тя¬
желые  потери.
 Но  большие  потери  бщли  и  в  нашем  Ярославском  полку.
В  строю  осталось  лишь  260—270  человек.  Особенно  много  бой¬
цов  потерял  наш  первый  батальон,  в  большинстве  своем  состо-
явший  из  рыбинцев.  Из  62  рыбинских  комсомольцев  в  живых
осталось  восемь.  И  все  они  были  ранены.
 Прошло  немного  времени,  и  наши  части,  получив  свежее
подкрепление,  вновь  перешли  в  наступление.  Уральск  был  ос¬
вобожден.
 Ярославский  полк  коммунистов  героически  сражался  на
Восточном  фронте.  Выдающийся  пролетарский  полководец
М.  В.  Фрунзе  дал  высокую  оценку  его  боевым  делам.  Еще  бу¬
дучи  командующим  Южной  группой  войск  Восточного  фронта,
он  летом  1919  г.  прислал  в  адрес  ярославских  губернских  орга¬
низаций  телеграмму,  в  которой  так  отзывался  о  действиях  бой¬
цов  и  командиров  полка:
 «Дорогие  товарищи!
 Рабочие  и  крестьяне,  ярославцы  и  рыбинцы,  прибывшие
на  Уральский  фронт,  на  борьбу  с  черносотенным  казачеством,
составили  Ярославский  полк,  проявивший  исключительную
стойкость  в  боях  с  озверевшим  казачеством.  Славный  Ярослав¬
ский  полк  вполне  заслуженно  разделяет  пламенный  привет  ге¬
роям  уральцам,  переданный  недавно  тов.  Лениным.  Борясь
с  врагом,  превосходящим  его  численностью  в  пять-шесть  раз,
проявляя  необыкновенную  стойкость  в  боях,  Ярославский  полк
понес  потери.  Но  и  раненые  ярославцы  не  хотят  даже  лечиться
и  рвутся  в  бой.
 Командующий  4-й  армией  М.  В.  Фрунзе.
 21  июня  1919  года»&
 *  *
 *
 Много  лет  прошло  после  окончания  гражданской  войны.
Трудящиеся  Советского  Союза  успешно  строят  коммунизм.
 Я  вспоминаю,  как  мы,  бойцы  Красной  Армии,  в  минуты  пе¬
редышек  между  боями,  сидя  в  окопах,  мечтали...  Мечтали  о
том,  какой  будет  жизнь,  когда  разгромим  белогвардейцев.
Каждый  из  нас  имел  свою  цель,  свою  мечту  в  жизни.  Хорошо
было  бы,  говорили  мы,  встретиться  нам  в  родном  городе  через
50  лет,  посмотреть,  какой  будет  тогда  жизнь,  какими  мы  сами
^анем.
 М7

Многим  из  моих  товарищей  не  довелось  дожить  до  наших
дней,  увидеть  свою  мечту.  Они  отдали  свою  молодость,  свое
счастье,  за  нас,  живущих,  за  тех,  кто  сегодня  строит.
 А  те,  которые  остались  в  живых,  осуществили  свою  мечту:
Федя  Харитонов  хотел  стать  военным  и  стал  им.  И  если  бы
ему  в  те  далекие  годы  сказали,  что  он  будет  командовать  ар¬
мией,  как  Фрунзе,  то  ни  он,  ни  мы,  его  товарищи,  не  поверили
бы.  А  сегодня  в  его  родном  городе  Рыбинске  стоит  памятник
Герою  Советского  Союза,  командарму,  верному  сыну  своей
Родины  Ф.  Харитонову.  Саша  Кузнецов  мечтал  быть  машини¬
стом,  и  его  мечта  осуществилась.  Я  хотел  быть  учителем  и
стал  им.
 Потомки,  нынешнее  поколение,  должны  помнить  имена  тех,
кто  на  заре  революции  отдавал  свою  жизнь,  ковал  им  счастье.
 И.  А.  Ивановский
ПОДВИГ  КОМАНДИРА  БАТАРЕИ
 В  марте  1919  г.  1-я  бригада  нашей  27-й  стрелковой  дивизии
вместе  со  2-й  бригадой  26-й  стрелковой  дивизии  провела  ряд
успешных  боевых  операций  против  колчаковцев.  Мы  занимали
позиции  в  30—35  километрах  северо-западнее  Уфы,  в  районе
деревни  Шарипово.  Однако  вскоре  наши  части  начали  отхо¬
дить,  ведя  ожесточенные  бои  с  превосходящими  силами  про¬
тивника.
 Поздно  вечером  12  марта  Федерольф,  начальник  артилле¬
рии  дивизии,  я,  тогда  начальник  штаба  артиллерии,  и  три  раз¬
ведчика  возвращались  с  передовой  в  Уфу.  В  одном  переходе
от  Уфы  мы  встретились  с  московской  легкой  батареей  под
командованием  В.  Т.  Будникова,  участвовавшей  в  боях  в  со¬
ставе  1-й  бригады  нашей  дивизии.  Батарея  только  что  после
короткого  привала  покинула  деревню  и  медленно  продвига¬
лась  на  запад.
 Будников  доложил,  что  батарея  нуждается  в  первую  оче¬
редь  в  снарядах.  Была  надежда  получить  их  в  Уфе.  Командир
батареи  просил  н^с  помочь  ему  в  этом.
 Несколько  раньше  до  назначения  в  дивизию,  осенью
1918  г.,  Федерольф  командовал  этой  батареей,  участвовал  во
взятии  Казани  и  в  боях  за  Бугульму.  В  Бугульме  он  и  сдал
батарею  своему  помощнику  Будникову.  Федерольфа  я  знал
как  требовательного  и  заботливого  командира,  простого  в  об¬
ращении  с  подчиненными,  но  твердого  в  доведении  до  конца
 248

принятых  решений,  храброго  и  решительного.  В  старой  армии
он  служил  с  1915  г.  Своего  бывшего  командира  красноармейцы
встретили  радостно.  Федерольф  знал  здесь  каждого  бойца.
Завязалась  оживленная  беседа,  обсуждали  новости.  Бойцам
хотелось  поговорить  о  Москве,  откуда  многие  были  родом,
услышать  мнение  командира  о  том,  будет  ли  сдана  Уфа.  Ко¬
роткие,  ясные  ответы  командира  поднимали  настроение  бой¬
цов.
 Встреча  была  теплой,  ее  товарищеский  характер  всем  при¬
шелся  по  душе.
 Стало  темнеть,  и  надо  было  поторапливаться,  к  тому  же  за¬
метно  похолодало.  Мы  закончили  беседу  и,  напомнив  коман¬
диру  батареи  и  его  помощнику  Барышникову  об  осторожности
на  марше  и  привалах,  тронулись  в  путь.
 Ускоренным  аллюром  пошли  наши  застоявшиеся  кони  к
Уфе.  От  реки  Белой,  по  круто  поднимавшейся  к  городу  дороге,
сначала  окраинами,  застроенными  одноэтажными  деревян¬
ными  домишками,  а  затем  по  более  широким  улицам  с  камен¬
ными  домами  мы  проехали  в  центр,  где  до  нашего  отъезда
в  помещении  гостиницы  располагался  штаб  27-й  дивизии.
Штаба  мы  в  гостинице  не  застали,  он  уже  выехал,  куда  —  об
этом  нам  никто  не  мог  точно  сказать.
 Поехали  дальше.  По  дороге  не  встретили  ни  пешеходов,  ни
патрулей.  На  улицах  темно,  в  домах  ни  огонька.  Город  казался
вымершим.  Кругом  тишина.  Лишь  время  от  времени  встреча¬
ются  обозы,  поскрипывают  полозья  саней  по  снегу.  Вывозят
ценности.  Наши  части  оставляют  город.  И  как-то  сразу  вспом¬
нилось,  как  радостно  нас  встречали  жители  Уфы  в  декабре
1918  г.,  когда  мы  занимали  город,  особенно  рабочие.  Да,  ра¬
бочие  тогда  с  нетерпением  ждали  нас.
 Но  вот  у  одного  из  двухэтажных  каменных  домов  мы  уви¬
дели  обоз.  Из  окон  пробивался  свет.  У  входа  стояли  привязан¬
ные  оседланные  лошади.  Несколько  спешившихся  военных  раз¬
говаривали  и  курили.  От  них  мы  узнали,  что  здесь  располо¬
жился  штаб  2-й  бригады  26-й  дивизии  и  что  командир  бригады
Блажевич  находится  в  доме.
 Привязав  лошадей,  вошли  в  помещение.  В  заполненной
людьми  просторной  комнате,  слабо  освещенной  керосиновыми
лампами,  мы  увидели  военного,  среднего  роста,  широкопле¬
чего,  в  застегнутой  шинели.  Стоявшая  на  столе  близко  от  него
лампа  освещала  лицо.  Мне  бросились  в  глаза  упрямый  подбо¬
родок,  сжатые  губы  и  резко  очерченный  нос.  Над  широким
дбом  спутанные  пряди  волос.  Не  глядя  на  лежащую  перед  ним
 249

на  столе  жарту,  опираясь  руками  на  край  стола,  он  отдавал
приказания  подходившим  к  нему  командирам.  Те,  выслушав
его,  отвечали  коротко  и  уходили.  Мы  подошли  ближе,  пред¬
ставились,  объяснили,  что  ищем  штаб  27-й  дивизии.  Блажевич
ответил,  что  и  ему  неизвестно  местонахождение  штаба  диви¬
зии,  по-видимому,  он  уже  выехал  из  города.
 —  Действуйте  как  знаете,—  закончил  он.—  Что  касается
меня,  то  я  Уфу  оставляю.  Обороняться  нечем.  Жестокие  были
бои,  большие  понесли  мы  потери.  А  колчаковцы  близко,  того
и  гдяди  отрежут  нас  от  своих.
 Не  сказав  больше  ни  слова  и  не  глядя  на  нас,  всем  своим
видом  показывая,  что  разговор  окончен,  Блажевич  снова  ото-  %
шел  к  столу  и,  не  садясь,  стал  энергично  отдавать  приказания
об  отходе  частей,  оборонявших  Уфу.
 Мы  собирались  уже  пойти  к  выходу,  как  в  комнату  вошел
молодой  связист  с  телеграфной  лентой  в  руках.  Подойдя  к  Бла-
жевичу,  он  громко  доложил:
 —  Товарищ  командир,  передает  штарм,  срочная  теле¬
грамма  от  предреввоенсовета  Троцкого.
 Стоявший  до  этого  в  комнате,  хотя  и  приглушенный,  шум
сразу  стих.  Все  с  нетерпением  приготовились  услышать  текст
распоряжения.  Телеграфист-  начал  читать  ленту:  «...за  остав¬
ление  Уфы  каждый  десятый  будет  расстрелян...  оборонять  до
последнего...  удерживать...»
 От  поднявшегося  в  комнате  движения  и  шума  ничего  не
стало  слышно.  Окончив  читать,  телеграфист  передал  ленту
комбригу.  До  этого  Блажевич  слушал,  наклонив  голову  набок
и  засунув  пальцы  рук  за  пояс  шинели.  Теперь  он  выпрямился,
взял  в  руки  ленту  и  громко  сказал:
 —  Нам  здесь  виднее,  что  надо  делать.*  Издалека  всего  не
видно.  Мой  приказ  об  отступлении  остается  в  силе!
 Он  еще  раз  назвал  пункты  отхода  и  маршруты  движения
подразделений  бригады.  Последнее,  что  я  услышал,  это  его
распоряжение,  по-видимому,  кому-то  из  работников  штаба:
 —  Проверьте  лично,  все  ли  части  получили  приказ  об
отходе. 	;
 Блажевич  сделал  энергичный  жест  рукой,  показывая,  что
его  решение  окончательно  и,  надевая  папаху,  двинулся  к  вы¬
ходу.
 Решение,  принятое  в  нашем  присутствии  Блажевичем,  сви¬
детельствовало  о  его  сильной  воле  и  решительности.  Командир
бригады  во  всех  деталях  знал  обстановку,  на  фронте  и  поэтому
отказался  выполнить  приказ  Троцкого,  не  учитывавшего  тяже-
 250

лого  положения  наших  частей.  Всю  ответственность  за  судьбу
своих  бойцов  он  брал  на  себя.  Совесть  коммуниста,  опыт  бое¬
вого  командира  подсказали  ему  это  решение.  Главной  задачей
было  сохранить  живую  силу  и  боевую  технику  для  продолже¬
ния  борьбы.
 Мы  вышли  из  помещения  и  сразу  же  очутились  в  темноте.
Поднявшийся  ветер  нагнал  тучи,  луна  скрылась.  Хлопьями
валил  снег.  Сев  на  коней,  поехали  дальше  по  городу.
 Случай  помог  нам  найти  штаб  своей  27-й  дивизии.  Непода¬
леку  от  штаба  бригады  Блажевича  мы  наткнулись  на  эскад¬
рон,  охранявший  штаб  нашей  дивизии.  Командир  эскадрона
выделил  конного,  проводившего  нас  до  штаба,  находившегося
в  небольшом  домике  на  южной  окраине  города.
 В  штабе  мы  доложили  начальнику  дивизии  А.  А.  Яхлакову
обстановку,  рассказали  о  том,  что  видели,  с  кем  встречались.
В  свою  очередь  Алексей  Александрович  подробно  ознакомил
нас  с  положением  на  фронте,  сообщил,  что  на  рассвете  штаб
должен  был  выехать  из  города.
 Остаток  ночи  мы  провели,  обсуждая  события  прошедшего
дня.  Вспоминали  и  о  недавней  встрече  с  красноармейцами
московской  легкой  батареи.  Как-то  выйдут  они  из  тяжелого
положения?  Какие  ждут  ее  испытания?  Нелегко  придется  Буд¬
никову!  Яхлаков  внимательно,  не  перебивая,  слушал  наш  рас¬
сказ  о  батарее.  По  его  просьбе  Федерольф  подробно  охаракте¬
ризовал  Будникова.
 —  Командир  батареи,—  говорил  он,—  человек  бывалый,
кадровый  военный,  служил  в  старой  армии,  прошел  всю  импе¬
риалистическую  войну,  георгиевский  кавалер,  дважды  ранен.
Он  из  крестьян  Московской  губернии.  После  Февральской
революции,  когда  ввели  выборность  командного  состава,  был
избран  старшим  офицером  батареи.  Добровольно  вступил  в
Красную  Армию,  член  партии  с  1918  г.  В  боях  за  Казань  и
Бугульму  Будников,  будучи  моим  помощником,  показал  себя
храбрым  и  решительным  командиром.
 В  заключение  Федерольф  добавил:
 —  Бойцы  батареи  не  подкачают.  Если  батарея  попадет
даже  в  самое  трудное  положение,  то  орудий  они  врагу  не  от¬
дадут,  скорее  уничтожат  их.
 На  рассвете  штаб  дивизии  тронулся  в  путь.  Маршрут  наш
пролегал  по  Стерлитамакскому  тракту  на  юг  к  Волго-Бугуль-
минской  железнодорожной  линии.
 Вот  Уфа  уже  позади.  По  круто  ведущей  вверх  дороге  под¬
нялись  на  высокий  холм.  Впереди  внизу  под  нами  белело
 251

покрытое  толстым  снежным  покровом  поле.  Круто  петляя,  ухо¬
дила  вдаль  мимо  синевшего  на  горизонте  леса  широкая,
хорошо  наезженная  дорога.  Через  все  заснеженное  поле,  пере¬
секая  его,  тянулись  два  потока:  серый  и  черный.
 Серый  —  это  быстро  передвигающиеся  уходящие  войсковые
части,  обозы,  фуры  на  колесах,  санитарные  линейки  с  ране¬
ными,  санные  обозы*  с  выглядывающими  из  саней  пулеметами.
И  опять  войсковые  части,  и  опять  обозы.  Износившаяся  и
почерневшая  от  непогоды  и  тяжелых  маршей  одежда  и  обувь,
потемневшие  и  осунувшиеся  лица  красноармейцев,  у  многих
на  головах  и  руках  повязки.  Бойцы  шагали  с  оружием,  подтя¬
гивались,  стараясь  сохранять  ряды.
 Войска  отступали  уже  несколько  дней  с  непрерывными
боями,  сдерживая  превосходящие  силы  колчаковцев.  Отсту¬
павшие  первыми,  поредевшие  полки,  достигнув  указанных  им
командованием  рубежей,  пропускали  вперед  следовавшие  за
ними  части,  и,  став  арьергардом,  вступали  в  бой.  И  так  двига¬
лись,  сражаясь,  не  надеясь  на  подкрепление.  Вид  войсковых
частей  говорил  о  пережитом.
 Черный  поток  —  более  широкий.  Это  уходили  из  Уфы
рабочие  и  их  семьи.  Они  шли  по  ненаезженной  дороге,  целиной,
чтобы  не  мешать  движению  войск.  Кое-кто  тащил  за  собой
санки  с  вещами,  с  сидящими  на  них  детьми.  У  многих  за  пле¬
чами  виднелись  узлы.  Хотя  и  не  было  видно  старших,  порядок
все  же  поддерживался.
 Что  же,  однако,  произошло  с  легкой  батареей?
 Как  оказалось,  Будникову  не  удалось  соединиться  со  своим
полком.  Ночью  бойцы  батареи  сделали  привал  в  предместье
Уфы  и  утром  13  марта  продолжили  марш  в  надежде  соеди¬
ниться  со  своими.  Пробирались  окраинами  города,  соблюдая
максимальную  осторожность  и  бдительность,  чтобы  не  напо¬
роться  на  засаду  казаков,  успевших  уже  занять  центр  города.
 Будников  в  эти  дни  держал  трудный  экзамен  на  командир¬
скую  зрелость,  на  стойкое  и  мужественное  выполнение  рево¬
люционного  долга.  На  фр'онтах  гражданской  войны,  командуя
артиллерийскими  подразделениями,  он  уже  дрался  с  казаками.
Но  тогда  вместе  с  артиллеристами  действовала  пехота.  Под¬
держивая  друг  друга,  они  не  раз  выходили  из  трудных  положе¬
ний.  Теперь  же  все  иначе.  Поддержки  пехоты  у  батареи  нет.
Личный  состав  батареи  понес  значительные  потери,  выбились
из  сил  кони.  А  главная  беда  заключалась  в  том,  что  из-за
 252

быстрой  эвакуации  артиллерийских  складов  не  удалось  полу¬
чить  снаряды  в  Уфе.
 Будников  решил  в  случае  встречи  с  противником  стоять
насмерть,  драться  до  конца,  используя  стрелковое  оружие  и
оставшееся  небольшое  количество  снарядов.  Иного  выхода  не
было.
 Вот  наконец  и  последняя  улица.  Поворот,  и  головное  ору¬
дие  батареи  уже  на  пустой  хорошо  наезженной  дороге.  Будни¬
ков  прикрывал  отход,  ехал  в  арьергарде,  на  последних  санях,
на  которых  находился  пулемет.  В  начале  колонны  был  второй
пулемет.  По  сторонам  ехали  вооруженные  карабинами  конные
разъезды  по  три  человека  в  каждом.  Когда  батарея  втянулась
на  тракт,  Будников,  приподнявшись  в  санях,  обернулся  и  с
опаской  оглядел  улицу,  откуда  батарея  только  что  выбралась,
и  с  облегчением  вздохнул:  противника  не  было  видно.  Он  дал
ездовому  команду:  «Ходу»  и,  собираясь  закурить,  стал  доста¬
вать  из  кармана  табак.  Как  вдруг  пулеметчик,  лежавший  у
коробок  с  пулеметными  лентами,  негромко  вскрикнул:
 —  Казаки!
 Оглянувшись,  Будников  увидел,  как  позади  из  дворов
торопливо  выезжали  на  улицу  всадники,  строясь  на  ходу  в
колонну.  Еще  минута,  другая,  и  вот  уже  казачья  сотня  быст¬
рой  рысью,  со  свистом  и  гиканьем  несется  вслед  за  ними.
 Наступил  решительный  момент.  Выдержат  ли  кони?  Не
откажет  пулемет?  Марш,  марш!  Колонна  батареи  прибавила
ходу.  Ездовые  не  жалели  кнута.
 Командир  батареи  лег  поудобнее  в  санях,  снял  рукавицы,
выровнял  пулемет,  наскоро  проверил  ленту,  затвор,  прицелил¬
ся,  готовый  открыть  огонь,  как  только  казаки  приблизятся.
Пулеметом  он  владел  хорошо,  а  хладнокровия  и  выдержки  ему
было  не  занимать.
 Казачья  сотня  все  ближе.  Вот  уже  передние  всадники  при¬
мерно  в  100  шагах.  Будников  нажал  на  гашетки,  но  выстрелов
не  последовало  —  заело  ленту.  Вместе  с  пулеметчиком  он  лихо¬
радочно  пытался  исправить  пулемет,  хорошо  понимая,  что  без
его  огня  бойцов  ожидает  гибель.  На  подводах,  да  еще  с  ору¬
диями,  от  казаков  никуда  не  уйдешь,  как  ни  гони.
 Началась  игра  со  смертью.  Заработает  пулемет  —  спасение,
нет  —  изрубят.  Казаки,  видя  наведенное  прямо  на  них  дуло
пулемета,  пока  еще  остерегались  приближаться,  но  неотступно
скакали  за  батареей,  не  уменьшая  хода.  Вот  они  с  середины
дороги  переместились  вправо  и  влево,  ближе  к  обочинам,
чтобы  зайти  во  фланги  и  обогнать  батарею.  Но  этот  маневр
 253

не  удался.  Их  кони  проваливались  в  наметенных  по  сторонам
высоких  сугробах.  Казаки  вновь  сомкнулись  к  середине  неши¬
рокой  дороги.
 Не  слыша  выстрелов  пулемета,  преследователи  осмелели
прибавили  ходу.  Зловеще  засверкали  выхваченные  шашки.
«Стой!..  Сдавайся!»  —  орали  передние.  Казаки  не  стреляли,
по-видимому,  рассчитывая  живыми  захватить  красноармейцев.
Они  уже  предвкушали  легкую  добычу.  Вот-вот  батарея  будет
в  их  руках.
 Без  папахи,  взмокший  от  пота,  несмотря  на  обжигающий
ветер,  Будников  возился  с  пулеметом,  веря,  что  он  заработает.
Вот  уже  четко  видны  морды  казачьих  лошадей,  лица  всадни¬
ков,  широко  открытые  в  крике  рты,  надвинутые  папахи,  бороды
лопатой.  До  саней  осталось  каких-то  тридцать  —  сорок  шагов.
И  вдруг  раздались  выстрелы.  Сдвинулась  и  пошла,  пошла
пулеметная  лента.  Так-так-так!  —  победно  застучал  пулемет.
Взятый  на  прицел  передний  ряд  казаков  как  ветром  сдуло.
А  командир  продолжал  бить  и  бить  по  врагу.  Сраженные
пулями,  подогнув  передние  ноги,  с  хрипом  падали  кони.  Всад¬
ники,  взмахивая  руками,  кубарем  перелетали  через  их  головы
и  валились  на  дорогу.  А  кони  без  седоков,  взвивались  на  дыбы,
поворачивали  и  неслись  в  разные  стороны,  врезывались  в  еще
скакавших  вперед,  сталкивались,  увеличивая  сумятицу.
 Будников  выбирал  ряды  погуще,  направляя  дуло  пулеме¬
та  вправо  и  влево,  по  всей  ширине  тракта.  Ряд  за  рядом  попа¬
дали  под  меткий  огонь  его  пулемета  мчавшиеся  по  узкой  доро¬
ге  казаки.  Уже  не  видно  поднятых  шашек,  не  слышно  свиста  и
гиканья.  Оставшиеся  в  живых  остановились,  и  старались  по¬
вернуть  коней  назад,  чтобы  скрыться.  Началось  беспорядоч¬
ное  отступление  беляков.  Наконец  топот  затих.  Смолк  и  пуле¬
мет.
 Руки  командира  так  крепко  сжимали  рукоятки,  что  он  не
сразу  смог  оторвать  их  от  пулемета,  распрямить  пальцы.  Ког¬
да  же  это  ему  удалось,  он  никак  не  мог  найти  кисет  с  табаком,
чтобы  закурить.  Радость,  огромная  радость  перехватила  гор¬
ло,  наполняла  сердце.  Батарея  и  люди  были  спасены.
 Ездовые,  видя  что  опасность  миновала,  начали  понемногу
сдерживать  взмыленных  лошадей.  После  бешеной  скачки  как-
то  вдруг  наступила  тишина. 	;
 Батарея  продолжала  уходить  все  дальше  и  дальше  от  Уфы.
Орудия  были  спасены.
 За  свой  подвиг  командир  батареи  Будников  был  представ¬
лен  к  награде.
 254

О  том,  как  проходил  этот  бой  с  казаками,  на  следующий
день  мне  во  всех  деталях  рассказали  его  участники  —  сам
Будников,  политрук  батареи  Червяков  я  находившиеся  с  Буд¬
никовым  в  одних  санях  ездовой  Васильев  и  пулеметчик  Ар¬
сеньев.  Тогда  же,  по  горячим  следам,  я  записал  их  рассказ.
Мы  отступали  вместе  со  штабом  27-й  дивизии  и  встретились  с
отходившей  батареей  при  переходе  со  Стерлитамакского  трак¬
та  на  Волго-Бугульминскую  железную  дорогу.  Нужно  сказать,
что,  описывая  бой  во  всех  мелочах,  о  себе  Будников  говорил
мало  и  неохотно.
 Я  оформлял  наградный  лист,  и  когда  на  нем  были  постав¬
лены  все  нужные  подписи,  сразу  же  передал  в  штаб  дивизии.
 И.  П.  Толмачев
В  СТЕПЯХ  ДОНСКИХ
 В  начале  января  1919  г.  войска  генерала  Краснова  вновь
перешли  в  наступление  на  Царицын.  Отбросив  наши  части  на
север,  красновцы  заняли  Дубовку,  вышли  к  Волге,  а  на  цен¬
тральном  участке  захватили  Воропоново.  Передовые  части  бе¬
лых  ворвались  на  Садовую  и  Даргору  и  стали  угрожать  горо¬
ду  полным  окружением.
 Для  ликвидации  нависшей  угрозы  командование  10-й  ар¬
мии  спешно  перебросило  к  Дубовке  конные  части,  где  они  бы¬
ли  объединены  в  Особую  кавалерийскую  дивизию  под  коман¬
дованием  Б.  К.  Думенко.  В  этой  дивизии  мне  было  поручено
командование  вновь  созданной  пулеметной  ударной  группой.
Мы  получили  двенадцать  пулеметов  «максим»,  четыре  «коль¬
та».  Нам  было  придано  два  батальона  пехоты  из  доброволь¬
цев  пушечного  и  других  царицынских  заводов  общей  числен¬
ностью  до  1600  человек.
 Наши  пулеметчики  среди  необученных  добровольцев  слы¬
ли  настоящими  кадровыми  военными.  А  выглядели!..  Взять
хоть  пулеметчика  Ивана  Бовыкина.  Небольшого  роста,  ходил
он  в  треухе,  который  чуть  сползал  на  глаза,  ноги  слегка  приво¬
лакивал,  уж  очень  разбитыми  тяжелыми  были  у  него  сапоги.
Но  в  деле  он  был  спорым.  Смелый,  смекалистый,  Бовыкин  сра¬
зу  стал  инструктором  учебно-дивизионной  пулеметной  коман¬
ды.  Его  слушались.  Говорил  он  не  торопясь,  каждое  слово  от¬
чеканивал...
 255

...Ударными  маневрами  в  течение  месяца  —  с  середины  ян¬
варя  до  середины  февраля  —  Особая  кавалерийская  дивизия
выполняла  возложенную  на  нее  армейским  командованием  за¬
дачу.  В  течение  этого  времени  она  совершила  четыре  рейда,
разбила  два  полка  противника.  10-я  армия  захватила  в  свои
руки  инициативу,  перешла  в  наступление  и  очистила  от  про¬
тивника  пространство  до  реки  Дон  и  станции  Жутово  Влади¬
кавказской  железной  дороги.
 В  феврале  1919  г.  большая  часть  Донщины  была  освобож¬
дена  от  белогвардейских  банд.  Извилистой  лентой  фронт  про¬
тянулся  по  реке  Северный  Донец  по  линии  Белая  Калитва  —
Каменская  —  Луганск.
 Для  восстановления  Советской  власти  в  освобожденных  от
врага  станицах  и  хуторах  Дона  политотдел  10-й  армии  напра¬
вил  с  фронта  группу  красных  командиров  и  политработников.
 Членами  Морозовского  окружного  ревкома  были  назначе¬
ны  X.  М.  Петушков,  А.  В.  Харченко,  А.  И.  Сухов,  В.  Богуслав¬
ский,  И.  Трунин,  Васильев  и  другие.  В  состав  ревкома  вошел
и  я.
 ...Короткий  зимний  день  догорал.  Ленивые  предвечерние
тени  покрывали  изрытую  воронками  от  снарядов  заснеженную
степь.  Вместе  с  членами  Морозовского  ревкома  Суховым,  'Гру¬
ниным  и  Петушковым  и  небольшим  отрядом  бойцов  я  подъ¬
езжал  к  Дону.  Тянулись  обозы  беженцев,  возвращающихся  в
родные  места.  Женщины,  старики  шли  за  своими  телегами,  пе¬
реговариваясь,  переругиваясь  между  собой.  Подъехать  к  мо¬
сту  через  Дон  оказалось  невозможным,  все  подступы  были  за¬
няты  беженцами.  Нам  пришлось  сойти  с  тачанок  и  пробирать¬
ся  к  переправе  пешим  порядком,  ведя  коней  в  поводу.
 Утром  выяснилось,  что  обстановка  тяжелая:  переправы  нет,
лед  ненадежный.  С  каждым  днем  теплело,  приближался  март.
Под  весенними  лучами  солнца  таял  снег.
 Станицы  Суровикинская,  Чернышевская,  Облинская  встре¬
чали  нас  враждебно.  Казаки  отказывались  пускать  на  ночлег,
прятали  сено,  овес,  хлеб.  А  тут  еще  тиф!  В  каждом  доме  были
больные.
 Прибыли  в  Морозовскую.  Со  стены  глядят  аршинные  бук¬
вы  обращения  окружного  ревкома  и  военного  комиссариата  к
трудящимся  Морозовского  округа.  В  нем  говорится,  что  с  та¬
кого-то  числа  вся  власть  перешла  к  окружному  Морозовскому
ревкому.  Ниже  помещено  воззвание,  в  котором  население  при¬
зывалось  не  оставлять  незапаханной  ни  одной  полосы  земли
помещиков,  кулаков  и  трудового  крестьянства,  ибо  пролетари-
 256

ат  Москвы,  Питера  и  других  городов  голодает,  останавливает¬
ся  промышленность  России...
 Беженцев,  возвратившихся  в  Морозовскую  и  окрестные  ху¬
тора,  ждали  пустые,  заброшенные  дворы;  многие  не  заставали
в  живых  отцов,  матерей,  братьев;  многие  дома  были  сожжены.
 Ревком  вынес  срочное  постановление:  в  трехдневный  срок
взять  на  учет  все  «буржуазные»  дома  и  вселить  беженцев,  а
пока  распределить  их  по-школам,  церквам,  магазинам.  Занять
атаманское  станичное  правление  было  поручено  А.  И.  Сухову
и  коменданту  станицы  Морозовской  К.  И.  Щукину.  ^
 Морозовский  окружной  ревком  немедленно  приступил  к
организации  ревкомов  на  местах.  Агитаторы  разъехались  по
станицам,  селам,  хуторам.
 Вскоре  в  Морозовскую  потянулись  со  всех  концов  округа
намеченные  кандидаты  на  должность  председателей  хутор¬
ских  и  станичных  ревкомов  —  казаки,  крестьяне,  рабочие.
 Руководство  окружными  ревкомами  осуществлялось  Воен¬
ным  советом  Южного  фронта,  находившимся  в  Козлове,  и
Донским  комитетом  РКП  (б).  Однако  связь  с  ними  была
трудной:  Донской  комитет  партии  двигался  поездом  вслед  за
армией.  Может  быть,  это  и  явилось  причиной  того,  что
местные  ревкомы,  отдаленные  от  Военного  совета  фронта  и
Донского  комитета,  работали  на  свой  страх  и  риск,  допу¬
скали  подчас  грубые  ошибки,  забывали  о  терпеливом  разьяс-
нении  казачьим  массам  происходящих  событий  и  очередных
задач.
 Под  видом  борьбы  с  кулачеством  за  хлеб  и  революцион¬
ную  законность  председатель  Морозовского  ревкома,  бывший
эсер  Богуславский  стал  творить  бесчинства.  Без  суда  и  след¬
ствия  расстреливал  преданных  Советской  власти  людей,  крас¬
ных  бойцов  и  командиров.  Ни  с  кем  не  согласовывая,  прини¬
мал  на  службу  в  ревком  оставшуюся  буржуазию,  офицеров,
потенциальных  и  готовых  шпионов.
 При  первой  встрече  с  Богуславским  в  1918  г.  в  Морозов¬
ской  я  увидел  хорошего  токаря,  мастера  железнодорожного
депо.  В  начале  революции  он  имел  большое  влияние  на  рабо¬
чих,  умело  зажигал  их  революционным  словом.  И  вот  сейчас
совсем  другой  человек...
 Продвижение  фронта  было  сопряжено  с  рядом  повинно¬
стей,  которые  должно  было  выполнять  местное  население.
Мобилизация  подвод,  закупка  продовольствия  по  распискам,
обмен  лошадей,  реквизиция  бричек,  арб  —  все  это  обостряло
отношения  с  казачеством.
 17  Под  огненным  стягом
 257

Кроме  того,  отступая  под  натиском  советских  войск,  крас-
новцы  в  каждой  станице,  хуторе  оставляли  своих  агентов  со
специальным  заданием  —  агитировать  казаков  и  зажиточное
крестьянство  против  Советской  власти.  Вследствие  всего  этого
среди  .казачества  возникло  брожение,  в  ряде  мест  вспыхнули
белогвардейские  восстания.  Самым  крупным  из  них  было  вос¬
стание  в  станице  Вешенской.
 Для  подавления  контрреволюционных  восстаний  вместо
мелких  отрядов,  присланных  ранее,  советское  командование
вынуждено  было  перебросить  более  20  тысяч  бойцов.
 В'  таких  сложных  условиях  приходилось  начинать  работу
окружному  ревкому.
 Всю  ночь  с  6  на  7  марта  1919  г.  заседал  Морозовский  ок¬
ружной  ревком.  Председательствовал  Богуславский.  Уже  од¬
но  это  вызывало  протест  членов  ревкома,  выступавших  против
антинародной,  предательской  линии  председателя.  Особенно
возмущался  Анисим  Васильевич  Харченко,  начальник  окруж¬
ного  отдела  ЧК.  Мы  тоже  резко  выражали  свое  недовольство.
 Председатель  партийной  организации  Инютин  прямо
сказал:
 —  Богуславский,  вы  ведете  неправильно  заседание,  оно
строго  секретное,  закрытое.  Посему  просим  удалить  нежела¬
тельных  лиц,  и  в  особенности  вашу  секретаршу...
 Богуславский  взъярился.
 Разделившись  на  две  группы,  мы  горячо  спорили  до  двух
ночи.
 К  концу  совещания  в  комнату  вбежал  член  ревкома
 А. 	И.  Решито  и  сказал,  что  хутор  Ясновка  занят  мятежни¬
ками  —  есаулом  Грековым  и  его  приспешниками.
 Мне  было  приказано  во  главе  отряда  выступить  на  подав¬
ление  восставших.  На  рассвете  мы  отправились  в  путь.
 Станица  Милютинская.с  хутора  Урюпина  предстала  перед
нами  как  на  ладони.  В  бинокль  я  увидел,  что  на  площади  пе¬
ред  церковью  собрался  народ,'  и  дал  распоряжение  выслать
разведку.  Дальше  вижу,  в  Милютинской  заметили  наш  отряд.
Оттуда  выехала  кавалерия,  около  сотни.  Остановились,  спе¬
шились,  залегли  в  цепь.
 Наш  отряд  принял  боевой  порядок  и  стал  продвигаться  в
конном  строю,  а  остальные,  разбившись  на  группы,  расстави¬
ли  пулеметы.  Подъехав  ближе  и  направив  еще  раз  бинокль,
замечаю:  красный  флаг!  Выслал  двух  бойцов  для  выяснения,
а  сам  за  ними  наблюдаю.  Вот  один  из  них  поднялся  на  стреме¬
нах  и  стал  что-то  кричать.  Второй  на  всем  галопе  скачет  ко
 258

мне  и  докладывает,  что  сотня  —  это  оборона  станицы  Милю-
тинской  под  командованием  Чумакова  и  Толмачева...
 Когда  он  назвал  фамилии,  я  пришпорил  коня  и  поскакал  к
станице.  Так  я  встретился  с  братом  Петром  и  бывшим  коман¬
диром  эскадрона  в  нашей  ударной  группе  под  Царицыном
И.  А.  Чумаковым.  Мы  обнялись,  расцеловались.  Я,  конечно,
задал  вопрос,  почему  они  нас  так  встретили:  разве  не  получи¬
ли  донесения?  Оказалось,  оборона  была  выставлена  против  ни-
весть  откуда  взявшихся  «гостей»  —  неизвестной  банды,  с  ко¬
торой  ночью  милютинцы  вели  перестрелку.
 Преседатель  милютинского  ревкома  Иван  Андреевич  Чу¬
маков  и  председатель  Лукичевского  хуторского  ревкома  Петр
Павлович  Толмачев  распорядились  выдать  нашим  коням  по
три  порции  овса  и  сена.  Бойцы  пообедали  и  отдохнули.  От  ми-
лютинцев  мы  узнали,  как  зверствовали  здесь  красновцы:  я  а
хуторе  Петровском  убили  агентов  по  закупке  хлеба,  а  пред¬
седателя  хуторского  Совета  утопили  в  колодце.
 Короткий  отдых  окончился.  Отряд  построился,  раздалась
протяжная  команда,  и  колонна  стала  вытягиваться  по  песча¬
ной  дороге  в  направлении  к  хутору  Селив  аново.
 Когда  отряд  вышел  на  бугор,  мой  помощник  Тушев  оста¬
новил  колонну,  созвал  командиров  на  совещание  и  дал  зада¬
ние  выслать  разведку  вперед  и  в  стороны.
 Прошли  18  километров,  вдалеке  показался  пруд,  а  за  ним
кладбище.  Ко  мне  подъехал  командир  взвода  Симикозов  и
предложил  остановиться  у  кладбища.
 Я  дал  распоряжение  остановить  отряд.  Михаил  Семико-
зов  выехал  на  середину  и,  поднявшись  на  стременах,  обратил¬
ся  к  бойцам:
 —  Товарищи!  Год  тому  назад  здесь  сражались  за  Совет¬
скую  власть  честные  казаки.  Многие  наши  товарищи  погибли
тогда  в  бою  против  наседавших  банд  атамана  Краснова.
 Воцарилась  минута  молчания,  все  обнажили  головы.
 ...Все  дальше  и  дальше  отходил  наш  отряд  от  Морозов-
ской  и  Милютинской.  Первый  хутор  на  пути  движения  —  Сели-
-  ваново.  Только  несколько  дней  прошло,  как  здесь  вступил  в
обязанности  предревкома  Я.  Н.  Лагутин,  тот  самый,  который
16  января  1918  г.  ездил  в  Новочеркасск  в  составе  делегации
Донревкома,  куда  входили  Подтелков,  Кривошлыков,  Куди¬
нов,  Скачков,  для  переговоров  об  упразднении  Донского  вой¬
скового  правительства  и  передачи  всей  полноты  власти  на  До¬
ну  Советам.  К  хутору  мы  подошли  затемно.  Я  послал  ординар¬
ца  разыскать  Лагутина.  Вскоре  тот  явился,  и  из  его  рассказа
 259

выяснилась,  что  ночью  мимо  хутора  прошла  шляхом  группа
восставших  белоказаков  под  командованием  есаула  Греко¬
ва  —  около  350  сабель.  С  ней  с  хутора  ушли  зажиточные  каза¬
ки  во  главе  с  урядником  Леоновым.
 Нам  удалось  захватить  в  хуторе  лазутчицу  и  связную  Гре¬
кова,  которая  указала  на  склад  оружия.  Через  час  мы  двину¬
лись  на  хутор  Яблоновский,  в  сторону  которого  ушли  мятеж¬
ники.
 Здесь  завязался  бой.  Банда  Грекова  отступила  к  хутору
Кашары.  Приближалась  ночь.  Наш  отряд  остался  на  ночлег  в
Яблоновском.  Но  бойцам  нашего  отряда  было  не  до  сна.  Ожи¬
дали  нового  боя.
 Теплая,  тихая  мартовская  степная  ночь  на  исходе.  Обиль¬
ный  туман  пал  на  землю.  Потянуло  прохладой,  и  только  раз¬
лился  рассветом  восток,  ожила,  запестрела  степь.
 Впереди  показался  конный  разъезд,  за  ним  второй,  непо¬
далеку  от  балки  ехали  отдельные  всадники.  Дозорные  припа¬
ли  к  земле.  Лежать,  не  дышать.  Отделившийся  от  группы  всад¬
ник  ехал,  осматриваясь  по  сторонам  и  вглядываясь  вдаль.
Раздумывать  было  нечего  и  некогда.  Мигом  схватили  коня
под  уздцы,  стащили  седока  с  лошади,  заткнули  рот  кляпом
и  потащили  в  балку.  А  через  несколько  минут  его  допраши¬
вали.
 От  него  мы  узнали,  что  у  Грекова  было  совещание.  Чтобы
выиграть  время,  пока  соберутся  все  мелкие  отряды,  Греков
предложил  скрыться.  К  тому  же  нужно  было  успеть  опове¬
стить  о  месте  сбора  своих  сторонников  —  казаков  хуторов  Ка¬
шары,  Поповки,  Каменки,  Яблоновского  и  других.  Отступать
предполагалось  на  Вешки.
 Оторвавшись  от  нашего  отряда,  банда  Грекова  пришла  в
Вешенскую  на  другой  же  день  вечером,  в  тот  момент,  когда
новый  председатель  окружного  Вешенского  ревкома  проводил
организационное  совещание  и  решался  главный  вопрос  —  о
заготовке  хлеба  для  отправки  в  Москву.  Есаул  вошел  в  зал
заседания  и  скомандовал:
 —  Ни  с  места.  Я  Греков.  Сдать  оружие.  Всякое  сопротив¬
ление  бесполезно.
 Члены  ревкома  бросились  к  оружию.  Какой-то  казак  раз¬
бил  лампу,  в  помещении  стало  совершенно  темно.  ’Ревкомов-
цы  кинулись  во  вторую  комнату,  залегли  и  открыли  стрельбу.
Греков  со  своими  бандитами  выскочил  на  улицу,  и  они  тоже
открыли  огонь  по  ревкому.
 Ревкомовцами  руководил  Грачев. 	* 	^-  1 	>
 260

С  улицы  ему  кричали:
 —  Красная  сволочь!-Сдавайся!
 В  ответ  на  это  Грачев  скомандовал:
 —  Коммунисты!  Драться  до  последнего!
 В  окно  полетели  гранаты...  Неравное  сражение  продолжа¬
лось  около  трех  часов.
 В  шинели,  снятой  с  убитого  казака,  один  из  молодых  бой¬
цов  по  приказанию  Грачева  незаметно  выбрался  на  улицу,
огляделся,  отвязал  лошадь,  вскочил  в  седло  и  скрылся  из
виду...
 Греков  тем  временем  приказал  во  что  бы  то  ни  стало  взять
живым  предревкома  Грачева.  Половина  дома  уже  горела,  а
Грачев  все  отстреливался.  Еще  одна  граната  выбила  все  стек¬
ла  и  оглушила  Грачева.  Его  схватили,  обезоружили  и,  изби¬
вая,  потащили  к  есаулу.  Допрашивали,  пытали.
 Наутро  есаул  Греков  распорядился  публично  казнить
председателя  ревкома.
 На  пологом  каменистом  скате  бугра  нашли  место  для  мо¬
гилы  и  стали  копать.  Притащили  три  больших  столба  для  уст¬
ройства  виселицы,  вкопали  два,  положили  перекладину.
 Подошел  начальник  штаба  и  доложил,  что  Грачев  скон¬
чался.  Есаул  в  бешенстве  стал  ругать  штабных  и  всех  своих
подчиненных  за  то,  что  не  дали  ему  довести  дело  до  конца.
 ...Мы  шли  на  станицу  Вешенскую,  куда,  как  знали,  собра¬
лись  самые  отъявленные  контрреволюционные  казаки.  Наше¬
му  отряду  было  поручено  подавить  восставшую  банду  и  дать
возможность  крестьянству  приступить  к  обработке  полей,  так
как  весна  приближалась  с  каждым  днем.
 Греков  был  хитер,  он  знал,  что  не  всех  казаков  ему  удастся
привлечь  на  свою  сторону,  и  пошел  на  обман.  На  знаменах  он
велел  написать  большими  буквами:  «За  Советскую  власть,  но
без  коммунистов!»  Этот  позорный  кадетско-эсеровский  лозунг
на  первое  время  привлек  казаков,  вызвал  среди  них  смятение,
и  многие  бросились  к  оружию.
 Наш  отряд  ехал  на  подводах.  Верховые  лошади  шли  в  за¬
воду,  только  разведчики  да  дежурные  были  на  своих  лошадях.
Чуть-чуть  моросил  весенний  тихий  дождик.  На  колеса  налипа¬
ла  грязь,  лошади  шли,  тяжело  напрягаясь.
 Мы  отдавали  себе  отчет  в  сложности  предстоявшей  опера¬
ции,  знали,  что  противник  превосходит  нас  в  живой  силе  не  ме¬
нее  чем  в  полтора  раза,  вся  местность  вокруг  восставшим  хо¬
рошо  знакома,  и  самое  главное  —  большинство  жителей  стани¬
цы  и  окрестных  хуторов  настроены  к  нам  враждебно.
 261

'  Мы  думали,  как  лучше  и  незаметней  произвести  разведку,
как  узнать  расположение  частей  и-  расстановку  караулов.  На¬
лет  наших  кавалеристов  ничего  не  даст,  а  может  только  погу¬
бить  бойцов.  Я  переглянулся  с  Тушевым,  и  мы  поняли  друг
друга:  скоро  рассвет,  надо  действовать,  не  теряя  ни  секунды.
 Захваченная  нами  связная  Грекова  сказала  нам  пароль.
Только  я  хотел  отдать  распоряжение  привести  из  обоза  связ¬
ную,  как  к  нам  подскакал  разведчик  на  взмыленном  коне  и
доложил,  что  поймали  верхового,  молодого  казака.  Узнав,
что  мы  красные,  он  вытащил  из  кармана  смятую  бумагу.  Было
очень  темно,  зажгли  спичку.  Писал  Грачев,  просил  о  помощи.
 —  Но  кто  же  ты?..  —  спросили  мы,  глядя  на  его  казачью
шинель.
 Боец  рассказал  нам  о  неравном  бое  грачевцев  с  белыми.
 Договорились  войти  в  станицу  в  качестве  «пополнения
сил»:  к  Грекову,  мол,  идем,  есаулу  на  помощь...
 Я  проехал  по  рядам  бойцов,  приказал  снять  звездочки,  раз¬
говаривать  со  старшими  подобострастно,  называть  команди¬
ров  «вашими  благородиями»,  а  между  собой  обращаться  друг
к  другу  «братцы».  В  резерве  оставили  эскадрон  Моторкина,
который  должен  был  ждать  сигнала.  Прикинули:  мы  движем¬
ся  по  двум  улицам,  Тушев  занимает  четыре  дома,  я  —  осталь¬
ные...  Настроение,  внешне  конечно  такое,  как  будто  направ¬
ляемся  к  теще  на  блины.  Но  —  малейшая  оплошность,  и  пиши,
пропало.
 Земля,  сыроватая  от  ночного  дождика,  мягко  заглушает
топот  коней.  Запах  сЬфой  земли  смешивается  с.ароматом  кое-
где  пробивающейся  новой  зелени.  Чуть-чуть  начинает  сереть.
 Я  еще  раз  посмотрел  на  головной  эскадрон.  Внимательно
оглядел  бойцов  и  не  поверил  своим  глазам:  настоящие  банди¬
ты  из  грековского  отряда:  чубы,  посадка,  палаши.  Напомнил,
что  при  встрече  с  дежурными  патрулями  отвечать  без  запинки:
казаки  из  хуторов  Юдина,  Орлова,  станицы  Мил  юти  некой...
 Въезжаем  на  улицу.  К  нам  подскакивают  конные,  спраши¬
вают  пароль.  Отвечаем.  Над  нами  смеются:  что,  мол,  не  при¬
соединялись  раньше?  Уж  тогда  бы  они  непременно  разбили
морозовцев  из  отряда  Толмачева  и  Тушева.
 Я  скомандовал  —  к  бою.  Группу  казаков  обезоружили.  Ок¬
ружили  дома  и  стали  забрасывать  гранатами.  Поднялся  шум,
лай  собак,  из  окон  в  одном  нижнем  белье  выскакивали  гре-
ковцы.  Тут  уж  поработали  наши  пулеметчики.  Начисто  был
уничтожен  весь  дежурный  эскадрон,  который  бросился  на  нас,
выскочив  из-за  церкви.  Офицеры  спросонья  выскакивали  из
 262

домов,  бежали  огородами  к  штабу  и...  попадали  на  площадь,
где  им  вежливо  предлагали  сдать  оружие,  а  кто  сопротивлял¬
ся,  того  «гладили»  шашкой.
 Восток  ожил,  солнце  взошло.  Площадь  наполнилась  наро¬
дом.  Сюда  красноармейцы  тащили  пленных,  которые  уже  сда¬
вались  без  боя.  При  попытке  к  бегству  был  убит  есаул  Греков..
 Так  закончился  этот  бой.  Лишь  кое-где  слышались  еще
одиночные  выстрелы,  но  сопротивление  уже  прекратилось.
Иногда  бандиты  стреляли  друг  в  друга  и  пополняли  тем  са¬
мым  число  жертв  —  их  было  семьдесят.  У  нас  были  убиты
двое,  еще  шестеро  пали  в  битве  с  грековцами  накануне.
 Кончился  бой,  наш  отряд  построился  на  площади.  Пленных
решено  было  под  охраной  препроводить  в  станицу  Морозов-
скую.
 Надо  сказать,  что  такую  же  операцию  «с  переодеванием»
мы  впоследствии  успешно  провели  еще  раз:  была  разгромлена
банда  Дроценко...
 Вскоре  я  получил  из  Морозовского  окружного  ревкома  па¬
кет,  в  котором  находился  лриказ  нашему  отряду  оказать  по¬
мощь  Саратовскому  полку,  сражавшемуся  с  мятежными  каза¬
ками  под  станицей  Боковской.  Саратовский  полк  преследовал
бежавших  красновцев,  ведя  мелкие  стычки  с  отступающим
противником.  Полк  прошел  Усть-Медведицкую,  Краснокут-
скую,  Морозовскую,  переправился  через  Донец,  но,  не  дойдя
до  Ростова,  получил  задание  выступить  на  ликвидацию  контр¬
революционного  восстания  в  Верхне-Донской  области.  Так  он
оказался  у  Боковской.  Но  здесь  противнику  удалось  потес¬
нить  красноармейцев  и  окружить.  Полку  грозила  гибель,  так
как  силы  мятежников  превышали  в  несколько  раз  численность
полка.  И  вот  в  ночь  с  15  на  16  марта  1919  г.  я  получил  зада¬
ние  собрать  подводы,  лошадей  и  двинуться  всем  нашим  отря¬
дом  на  Боковскую.
 Саратовский  полк  занимал  выгодную  позицию.  Мятежники
несколько  раз  наступали  и  каждый  раз  откатывались  назад  с
большими  потерями.  Но  бойцы  Саратовского  полка  очень  уста¬
ли.  Командир  полка  Эккерман  всю  ночь  ходил  по  цепи  и  не
!  давал  им  заснуть.  Противник  в  любой  момент  мог  начать  новое
наступление.
 Так  и  случилось.  На  рассвете  из  тяжелого  дремотного  раз¬
думья  бойцов  вывела  торопливая  очередь  пулемета.  Пуле¬
метчик,  оставленный  в  дозоре,  первым  увидел  ряды  белоказа¬
ков,  идущих  на  позиции  полка  с  винтовками  наперевес.  Сжав
^до.боля  в  пальцах  рукоятку  пулемета,  боец  выпускал  очередь
за  очередью.

Казаки  залегли.  Тишина.  Но  это  не  было  передышкой.
Пулеметчики  еще  не  успели  охладить  пулеметы,  а  мятежники
пошли  в  новую  атаку.  И  она  была  отбита.  В  тот  день  казаки
больше  в  бой  не  вступали.  Саратовский  полк  крепко  держал
свои  позиции.
 Казаки  изыскивали  более  эффективный  метод  разгрома  сил
красных.  И  они  использовали  свой  традиционный  способ:
совершить  налет  в  тот  час,  когда  у  красных  бойцов  от  уста¬
лости  будут  закрываться  глаза.
 Еще  было  темно,  когда  белоказаки  бросили  в  атаку  свежие
части.  Впереди  неспешным  шагом  шли  бородачи.  На  древке
знамени,  колыхавшегося  над  их  рядами,  надпись:  «За  власть
Советов,  без  коммунистов».  Староверы-бородачи  Мамонтов-
ской,  Милютинской  и  других  станиц  —  те,  кто  бил  нагайками
и  рубил  шашками  рабочий  люд  российских  городов  еще  в
1905  г.  Перед  рассветом  далеко  разнеслись  протяжные  казачьи
команды:  «По-о-олк!  К  бою!  Пики  вон!  В  атаку!»
 Приближаясь  к  позициям  саратовцев,  мы  услышали  эту
команду.  И  вдруг  поняли:  мы  в  тылу  у  противника.  Я  послал
бойца  для  связи  с  командиром  полка.  Наш  отряд  развернулся
для  атаки.  Началась  рубка.  Не  зная  о  нашем  заходе  в  тыл,
мятежники  не  сразу  разобрали  что  к  чему.  У  казаков  подня¬
лась  паника.  Они  начали  отступать.  Мы  выиграли  этот  бой.
17  марта  наш  отряд  совместно  с  Саратовским  полком  занял
станицу  Боковскую.
 Я  рассказал  лишь  о  немногих  эпизодах  борьбы  с  белогвар-
дейщиной,  участником  которой  мне  довелось  быть.  Много
потом  пришлось  пройти  по  дорог-ам  гражданской  войны,  вое¬
вать  против  Деникина  и  Врангеля,  против  Махно  и  других
белобандитов.  Многих  пришлось  потерять  товарищей,  друзей.
Они  пали,  защищая  революцию,  в  борьбе  за  счастье,  за  новую
жизнь  трудового  народа.  Хочется  несколько  слов  сказать  о
своих  братьях.
 В  июне  1919  г.  части  10-й  армии  вели  упорные  бои  с  дени¬
кинцами  под  хутором  Писковатским  и  разъездом  Басарино,  у
поселков  Стардуно  и  Бекетовка.  В  сражениях  с  полчищами  де¬
никинцев  участвовали  два  моих  брата  —  Петр  и  Леон,  оба
красные  командиры.  Сначала  они  старались  быть  вместе,  но
в  жарких  боях  потеряли  друг  друга.  Оба  были  ранены.  Их
искали  бойцы,  но  не  нашли.  Считая  братьев  убитыми,  бойцы
дали  клятву  отомстить  за  своих  командиров.
 264

Братья  мои  оказались  живы.  Петр,  будучи  ранен  в  бою,
сумел  уползти  в  безопасное  место,  а  Леон,  потеряв  сознание,
остался  лежать  до  утра  там,  где  его  настигла  вражеская  пуля.
 Белоказаки  нашли  Леона  и  по  своему  обычаю  хотели  тут
же  прикончить.  Однако,  увидев,  что  это  командир,  решили
доставить  его  в  штаб,  так  как  нужны  были  сведения  о  частях.
Красной  Армии.
 Леону  оказали  медицинскую  помощь  и  даже  положили  в
лазарет,  старались  завоевать  его  доверие,  расспрашивали.
Леон  упорно  молчал.  Потом  его  допрашивал  офицер  Поляков.
На  вопрос,  как  его  фамилия,  Леон  ответил:  Гладченко.
 Поляков  не  поверил  и  решил  опознать  его  путем  очной
ставки  с  казаками.  Авось,  найдется  казак,  который  знает  плен¬
ного.  Но  казаков,  знавших  Леона,  не  находилось,  а  может
быть,  и  находились,  но  не  хотели  выдавать.  Три  дня  и  три  ночи
мучил  Поляков  раненого  брата  допросами,  а  потом,  потеряв
терпение,  потащил  в  штаб.
 И  вдруг  один  из  стоявших  на  карауле  у  штаба  часовых,
заметив  забинтованного  человека,  подошел  к  нему,  вгляделся
в  лицо  и  взвизгнул:
 —  Ваше  благородие!  Как  же,  знаю  я  этого  человека...
 Поляков  кинул  взгляд  на  казака:
 —  А  ну,  давай  сюда!
 Это  был  казак  Генералов  из  станицы  Ново-Донецкой,
соседней  с  хутором  Лукичевым,  где  проживала  наша  семья.
 Захлебываясь  словами,  казак  рассказал  все,  что  знал:
 —  Никакой  он  не  Гладченко,  а  Толмачев  Леон  с  хутора
Лукичева.  Я  его,  ваше  благородие,  очень  даже  знаю!
 При  упоминании  фамилии  Толмачева  Поляков  насторо¬
жился.
 —  Брат  его,  Иван,  у  большевиков  в  начальниках  ходит  —
пулеметным  полком  командует!  —  продолжал  доносить  казак.
 Но  Поляков  уже  не  слушал.  Он  в  бешенстве  стал  срывать
окровавленные  бинты  с  запекшихся  ран  брата,  повалил  и  стал
бить  сапогами.  Бил,  пока  не  устал,  а  потом  крикнул  казакам:
 —  В  расход  его!
 О  том,  как  расстреляли  брата,  рассказал  мне  немного
позже,  один  пленный  казак,  из  числа  тех,  кого  мы  захватили,
когда  пошли  в  наступление.
 А  Петр  остался  жив.  Его  подобрали  красные  бойцы.  Шесть
суток  пролежал  он  в  овраге,  изнывая  от  жажды,  жуя  траву,
коренья,  слизывая  языком  на  заре  капли  росы  на  кустах...
Раненую  руку  разнесло  так,  что  он  терял  сознание,  не  один
 265

раз  думал,  что  приходит  конец.  Собрав  остатки  сил,  Петр
пополз  в  открытую  степь.  Там  его  и  нашли  бойцы.  С  большим
трудом  удалось  в  госпитале  вылечить  ему  руку.
 О  судьбе  остальных  братьев  я  не  знал  до  конца  граждан¬
ской  войны.  И  только  когда  отгремели  бои,  вернулись  оставши¬
еся  в  живых  еще  два  моих  брата  —  Прокофий  и  Георгий.  Из  12
братьев  'восемь  отдали  жизнь  во  имя  светлого  будущего,  во
имя  ленинских  идей!
 А.  И.  Селявкин
ПЕРВЫЙ  АВТОБРОНЕВОЙ  ОТРЯД
 В  феврале  1919  г.  в  тяжелый  момент  борьбы  молодой  Со¬
ветской  Республики  с  белагвардейщиной  и  иностранными  ин¬
тервентами  в  Харькове  был  сформирован  автоброневой  диви¬
зион  особого  назначения  при  Совете  Народных  Комиссаров
УССР.
 Дивизион  состоял  из  двух  автоброневых  отрядов  под  лите¬
рами  «А»  и  «Б»,  танкового  отряда,  мотоциклетного  пулемет¬
ного  отряда,  механизированной  артиллерийской  батареи.  Он
обладал  большой  по  тем  временам  маневренностью  и  огневой
мощью—19  артиллерийских  орудий  и  45  пулеметов."
 В  дивизион  вступали  добровольцы-рабочие  предприятий
Харькова,  революционные  солдаты  и  матросы.  Командирами
подразделений  были  опытные  воины,  солдаты,  прошедшие
огонь  империалистической  войны.  Из  них  мне  вспоминаются
П.  И.  Недомовный,  И.  С.  Курбатов,  Р.  В.  Рожковский,  А.  Зо¬
зуля,  А.  Н.  Рябцев,  Л.  В.  Хроль,  И.  Г.  Дзюбанин.  Главными
механиками  автобронедивизиона  были  А.  П.  Зарубенко  и
И.  И.  Юра.
 Дивизион  был  укомплектован  захваченной  у  белогвардей¬
цев  боевой  техникой,  которой  их  щедро  снабжала  Антанта.  Ре¬
монт  танков  и  броневиков  производился  в  цехах  Харьковского
паровозостроительного  завода  (ныне  завод  имени  В.  А.  Ма¬
лышева)  и  ремонтных  мастерских.
 В  1919  г.  дивизион  участвовал  во  многих  боях.  Он  вхо¬
дил  в  состав  Крымской  армии  П.  Е.  Дыбенко  во  время  на¬
ступления  наших  войск  на  Крым,  в  состав  Екатеринославской
и  Кременчугской  групп  войск  Харьковского  военного  округа
под  командованием  К-  Е.  Ворошилова  по  разгрому  банд  Гри¬
горьева  и  Махно,  участвовал  в  боях  с  деникинцами  в  .составе
14-й  армии,  в  составе  10-й  армии  воевал  против  армиц.ВраН'
 266

геля  при  освобождении  от  белогвардейцев  Царицына.  В  этих
боевых  операциях  мне  довелось  командовать  автоброневым
дивизионом  особого  назначения.
 ...10  мая  1919  г.  начальник  6-й  Советской  дивизии,  бывший
царский,  полковник  Григорьев,  изменил  Советской  власти.
Григорьев  издал  «универсал»,  в  котором  призывал  к  всеоб-.
щему  восстанию  против  коммунистов.  Опираясь  на  кулачество
и  будучи  ярым  националистом,  Григорьев  пытался  втянуть  в
вооруженную  борьбу  против  большевиков  недовольное  прод¬
разверсткой  трудовое  крестьянство  Украины.  В  свою  дивизию,
которая  входила  в  состав  Украинского  советского  фронта,
он  набирал  кулацкие  и  уголовные  элементы.  И  теперь,  изменив
Советской  власти,  занялся  грабежами  и  погромами.  Под  его
командой  оказалось  до  15  тысяч  хорошо  вооруженных  банди¬
тов.  Григорьев  двинул  свои  части  на  Екатеринослав,  Кремен¬
чуг  и  Киев.
 Решением  Совета  Рабоче-Крестьянской  Обороны  Украины
за  предательство  и  измену  Советской  власти  Григорьев  был
объявлен  вне  закона.  Командование  Красной  Армии  вынуж¬
дено  было  бросить  крупные  силы,  которые  предназначались
для  боевых  действий  на  Южном  и  Украинском  фронтах,  на  по¬
давление  мятежа.  Для  разгрома  григорьевских  частей  воору¬
женные  силы  Советской  Украины  были  подчинены  командую¬
щему  Украинским  фронтом  В.  А.  Антонову-Овсеенко.
 В  Харьковском  военном  округе  для  борьбы  с  мятежниками
были  созданы  две  группы  войск—Екатеринославская  и  Кре¬
менчугская.  Автоброневые  отряды,  усиленные  артиллерийски¬
ми  установками  и  мотоциклетами  с  пулеметами,  вместе  с  дру¬
гими  частями  Красной  Армии  были  направлены  против  Гри¬
горьева.
 Екатеринослав  и  Кременчуг  к  этому  моменту  были  уже  за¬
хвачены  бандами  Григорьева.  В  середине  мая  1919  г.  красные
войска  Кременчугской  группы,  в  составе  которой  действовал
автоброневой  отряд  литера  «Б»,  повели  наступление  на  город.
В  упорных  уличных  боях  бойцы  отряда  проявили  мужество  и
отвагу.  Огнем  своих  броневиков  они  уничтожали  живую  силу
григорьевцев,  содействовали  продвижению  пехоты  и  кавале¬
рии.  Их  смелые  и  лихие  атаки  помогли  захватить  мост  через
Днепр  и  развить  наступление  далее,  в  направлении  посад
Крюков  —  станция  Александрия.
 Вместе  с  другими  частями  Красной  Армии  бойцы  бронеот-
ряда,  отбивали  бешеные  контратаки  пехоты  и  кавалерии  мя¬
тежников.  Бандиты  пытались  вернуть  освобожденный  совет-
 267

скими  войсками  Кременчуг.  Наш  бронепоезд  имени  Руднева
при  поддержке  броневиков  ворвался  в  расположение  неприя¬
теля  на  станции  Александрия,  где  находились  штаб  Григорье¬
ва  И  12  эшелонов  войск  мятежников.  Бронепоезд  открыл  ар¬
тиллерийскую  и  пулеметную  стрельбу  в  упор.  Попав  под  его
огонь,  бандиты  несли  тяжелые  потери.  Станция  и  город  были
заняты  нашими  войсками.  Взаимодействуя  с  бронепоездом,
броневики  продвигались  по  грунтовым  дорогам  в  направлении
движения  бронепоезда.  Главная  задача  по  разгрому  и  унич¬
тожению  григорьевских  банд  под  Кременчугом  была  выпол¬
нена.
 В  те  же  дни  броневики  отряда  литера  «А»,  находившиеся  в
составе  Екатеринославской  группы  войск,  прорвали  сильный
заслон  григорьевцев  у  моста  через  Днепр  и  ворвались  в  город
Екатеринослав.  В  районе  вокзала  завязался  упорный  бой.
Здесь  были  сосредоточены  крупные  силы  григорьевцев.  Броне¬
вики  под  командованием  командира  отряда  П.  И.  Недомов-
ного  своим  пушечным  и  пулеметным  огнем  расстреливали
скопления  бандитов.  Противник  был  выбит  из  центра  на  окра¬
ины  города.
 15  мая  командующий  Екатеринославской  группой  войск
 A.  Я.  Пархоменко  отдал  П.  И.  Недомовному  приказ  очистить
от  противника  окраины  Екатеринослава.  Броневики  во  взаи¬
модействии  с  пехотой  выполнили  это  задание  и,  преследуя
противника,  заняли  станцию  Горяиново.  Оттуда  автоброневой
отряд  литера  «А»  вышел  к  станции  Понтеевка,  где  на  железно¬
дорожных  путях  стояли  бронепоезд  и  три  эшелона  григорьев¬
цев.  Отряд  совершил  глубокий  обход  станции  по  проселочным
дорогам  и  вместе  с  нашим  бронепоездом  на  рассвете  неожи¬
данно  атаковал  противника.  Став  в  укрытие,  броневики  из
пушек  и  пулеметов  открыли  огонь  по  вагонам,  в  которых  нахо¬
дились  григорьевцы.  Противник  понес  большие  потери  и  от¬
ступил.  В  этих  боях  особенно  отличились  командир  отряда
П.  И.  Недомовный,  командиры  и  члены  экипажей  броневиков
П.  И.  Дзюбанин,  Л.  В.  Хром,  М.  И.  Курилов,  И.  Е.  Крютченко,
 B.  М.  Богатырев,  К.  3.  Солдатенко,  А.  Д.  Шулежко,  С.  И.  Цы¬
ганков,  И.  Й.  Калашников.
 В  результате  ожесточенных  двухнедельных  боев  банды
атамана  Григорьева  были  разбиты.
 В  середине  июня  1919  г.  приказом  народного  комиссара  по
военным  делам  Украины  автоброневой  дивизион  особого  на¬
значения  был  придан  14-й  армии,  которая  вела  тяжелые  бои
с  наступающими  войсками  Деникина.  18  июня  броневййи  ди-
 268

Еизиона  прибыли  на  станцию  Екатеринослав.  Здесь  мы  полу¬
чили  боевой  приказ:  автоброневому  дивизиону  в  полном  со¬
ставе  направиться  в  город  Новомосковск,  прорваться  в  тыл
противника  и  двинуться  по  тылам  деникинцев  в  направлении
станции  Синельниково,  имея  задачу  атаковать  и  задержать
движение  частей  неприятеля  к  Екатеринославу.
 Походным  маршем  дивизион  двинулся  к  Новомосковску.
Шел  проливной  дождь,  продолжавшийся  всю  ночь.  Дороги
стали  совершенно  непригодными  для  движения.  В  связи  с  этим
командующий  14-й  армии  дал  мне  указание  отложить  выпол¬
нение  поставленной  боевой  задачи  до  особого  распоряжения.
 ...С  утра  26  июня  на  окраине  Новомосковска  была  слышна
сильная  пулеметная  и  ружейная  стрельба.  Там  шел  бой.  Я  при¬
казал  командиру  автоброневого  отряда  литера  «Б»  отправить¬
ся  в  район  боя.  Вскоре  командир  отряда  донес,  что  это  наша
пехота  отбивает  ожесточенные  атаки  наступающих  деникин¬
ских  частей.
 Я  приказал  командирам  автобронеотрядов  «А»  и  «Б»  не¬
медленно  вступить  в  бой.  Броневики  врезались  в  боевые  по¬
рядки  врага  и  рассеяли  его.
 В  боевых  действиях  на  подступах  к  Новомосковску  осо¬
бенно  отличился  экипаж  броневика  «Стрибок»,  которым
командовал  храбрый  и  отважный  командир  Григорий  Чуб.
Этот  броневик  смело  атаковал  неприятельские  цепи,  уничто¬
жил  много  солдат  противника.  А  когда  кончились  боеприпасы,
броневик  Г.  Чуба  на  полном  ходу  въехал  в  расположение
врага  и  давил  колесами  бронемашины  цепи  неприятеля.
 Но  вот  неожиданно  в  Новомосковск  ворвались  деникинские
конные  части  —  «дикий  дивизион»  генерала  Шкуро.  Завязался
жаркий  уличный  бой  между  броневиками  и  конницей.  Враже¬
ские  кавалеристы  укрывались  в  домах,  подъездах  и  подворот¬
нях  и  оттуда  вели  перекрестный  пулеметный  огонь.  Часть  ка¬
валеристов,  пьяных  от  самогона,  решила  показать  свою  удаль.
С  обнаженными  клинками  они  бросались  в  атаку  на  броне¬
вики,  но  тут  же  гибли.
 Ожесточенные  бои  с  деникинской  пехотой  и  кавалерией
развернулись  на  подступах  к  Екатеринославу  на  левом  берегу
Днепра.  Деникинцы  стремились  захватить  железнодорожный
мост  через  Днепр.  Автоброневому  дивизиону  было  приказано
прикрыть  наши  войска  и  не  допустить  этого  захвата.  Массиро¬
ванным  огнем  броневики  отбивали  атаки  пехоты  и-кавалерии
врага.  Напряженность  этих  боев  была  очень  велика.  В  течение
бряй<фоневики  расходовали  по  2—3  боевых  комплекта,  многие
 269

из  них  вынуждены  были  выходить  из  боя  для  пополнения  бое¬
припасов,  заправки  машины  бензином  и  кожухов  пулеметов
водой.  Вода  от  беспрерывной  стрельбы  пулеметов  выкипала.
Геройски  сражались  бойцы  и  командиры  дивизиона!
 Несколько  забегая  вперед,  хочу  упомянуть  об  одном  важ¬
ном  событии,  из  жизни  нашего  дивизиона.  В  конце  июля
1919  г.  автоброневой  дивизион,  направлявшийся  в  то  время
для  участия  в  обороне  Киева,  был  сосредоточен  в  городе  Кре¬
менчуге.  Я  построил  личный  состав  дивизиона  на  привокзаль¬
ной  площади.  Командарм  К.  Е.  Ворошилов  зачитал  приказ
Реввоенсовета  14-й  армии  о  награждении  орденом  Красного
Знамени  командира  экипажа  броневика  «Стрибок»  Григория
Чуба  за-  отвагу  и  героизм,  проявленные  в  многочисленных
боях.  Вместе  с.  членом  Реввоенсовета  14-й  армии  В.  И.  Межла-
уком  Ворошилов  вручил  Чубу  орден.  Это  было  первое  награ¬
ждение  орденом  Красного  Знамени  в  нашем  автобронедиви-
зионе.
 В  то  время  когда  основные  силы  дивизиона  принимали
участие  в  боях  за  Екатеринослав,  часть  броневиков  была  на¬
правлена  под  Харьков,  где  также  развернулись  тяжелые  бои
с  наступавшими  деникинскими  полчищами.  И  здесь  бойцы  ди¬
визиона  дрались  смело  и  отважно.
 Сохранился  в  памяти  такой  эпизод.  25  июня  1919  г.  коман¬
дир  бронейика  имени  Артема  Ю.  Станкевич,  выполняя  приказ
военного  коменданта  города  Харькова  П.  А.  Кина,  выдвинул
свою  боевую  машину  на.окраину  города,  на  Чугуевское  шоссе,
чтобы  прикрыть  отход  наших  войск  на  этом  направлении.
Броневик  сдерживал  натиск  деникинской  конницы,  пытав¬
шейся  ворваться  в  город.  Ведя  бой,  броневик  медленно  отхо¬
дил  к  центру  города  через  Конную  площадь  и  далее  по  Старо-
московской  улице,  чтобы  соединиться  с  нашими  войсками  в
районе  Холодной  горы.  В  центре  города  завязалась  схватка
с  белогвардейскими  частями,  вошедшими  в  Харьков  с  других
направлений.  Экипаж  броневика  вел  неравный  бой.  Когда
броневик  двигался  по  Московской  улице  к  Николаевской  пло¬
щади,  кончилось  горючее  и  машина  остановилась  на  перекре¬
стке  Московской  улицы  и  Петровского  переулка  (ныне  пере¬
улок  Короленко).  Но,  несмотря  на  это,  экипаж  продолжал  бой
с  яростно  наседавшими  белогвардейцами.
 Кончились  и  боеприпасы.  Экипаж  вывел  из  строя  пулеме¬
ты,  покинул  броневик  и  стал  пробиваться  к  своим  по  Петров¬
скому  переулку.  В  завязавшейся  перестрелке  члены  экипажа
были  ранены.  Они  вступили  в  рукопашную  схватку
 270

ками.  Озверевшие  белогвардейцы  схватили  израненных,  окро¬
вавленных  бойцов,  привели  на  Николаевскую  площадь  и  там
расстреляли.  Экипаж  броневика  имени  Артема  под  командо¬
ванием  Станкевича  пал  смертью  храбрых  в  борьбе  за  власть
Советов.
 В  связи  с  сорокалетием  Великой  Октябрьской  социалисти-.
ческой  революции  трудящиеся  Харькова  увековечили  герой¬
ский  подвиг  экипажа  броневика.  5  ноября  1957  г.  на  здании
Харьковского  городского  исполнительного  комитета  Совета
была  установлена  мемориальная  доска.
 В  разгар  грозовых  событий  лета  1919  г.,  22  июля,  автобро¬
невой  дивизион  прибыл  на  станцию  Святошино  под  Киевом.
На  подступах  к  городу  шли  бои  с  петлюровскими  частями.
Для  организации  обороны  города  и  губернии  решением  Совета
Труда  и  Обороны  Украины  был  создан  штаб  Киевского  укреп¬
ленного  района.  В  городе  было  введено  осадное  положение.
Бои  продолжались  в  течение  всего  августа.  Автоброневой  ди¬
визион,  действуя  совместно  с  курсантскими  и  красноармей¬
скими  частями,  поддерживал  их  своим  огнем,  препятствуя  про¬
движению  петлюровцев  на  Киев  из  района  Васильков  —  Свя¬
тошино.  Вместе  с  пехотой  и  кавалерией  броневики  смело  и
решительно  наносили  удары,  по  врагу.
 В  боях  за  Киев  особенно  отличился  личный  состав  автобро-
невого  отряда  литера  «Б»  под  командованием  П.  Рожковского.
Его  броневики  действовали  на  шоссейной  дороге  Киев  —  Жи¬
томир.  Используя  лесистую  местность,  они  укрывались  в  заса¬
дах  и  неожиданным  огнем  причиняли  большой  урон  врагу.
 В  конце  августа'  завязались  решающие  бои  за  Киев.
В  уличных  боях  броневики  и  танки  нашего  дивизиона  пушеч¬
ным  и  пулеметным  огнем  прикрывали  отходившие  советские
войска.  Дивизион  был  сосредоточен  на  главном  направлении
боевых  действий,  в  районе  шоссейной  дороги  Киев  —Черни¬
гов,  где  петлюровцы  пытались  нанести  удар  с  целью  окруже¬
ния  наших  войск.
 30  августа  после  тяжелых  боев  наши  войска  оставили
Киев.  Отошедшая  12-я  армия  и  войска  Киевского  укреплен¬
ного  района  сосредоточивались  в  районе  Дарница  —  Бровары
и  далее  по  шоссе  Киев  —  Чернигов.  Шоссейная  дорога  подвер¬
галась  непрерывным  артиллерийским  обстрелам  и  атакам
крупных  неприятельских  кавалерийских  частей.  Враг  стремил¬
ся  перерезать  шоссе,  чтобы  остановить  наши  войска,  нарушить
снабжение  частей  Красной  Армии  и  эвакуацию  правительст¬
венных  учреждений  и  общественных  организаций  Киева.  •
 271

Выполняя  приказ  командования,  броневики  дивизиона
круглые  сутки  охраняли  шоссейную  дорогу,  отражая  атаки
конницы  противника.  Попытки  врага  перерезать  шоссе  были
пресечены.
 В  октябре  1919  г.  автоброневой  дивизион  особого  назначе¬
ния  был  направлен  под  Царицын  для  усиления  10-й  армии.
Во  время  боев  за  освобождение  Царицына,  действуя  совместно
с  кавалерийскими  частями  в  направлении  Дубовка  —  Цари¬
цын,  наши  броневики  в  неимоверно  тяжелых  условиях  степ¬
ного  бездорожья,  при  30—35-градусных  морозах  совершали
смелые  марши,  пробивая  дорогу  для  пехоты  и  кавалерии.  Под
ударами  Красной  Армии  деникинские  офицерские  части  Вран¬
геля,  белогвардейская  конница  были  выбиты  из  Царицына,  го¬
род  освобожден.
 Боевой  путь  Харьковского  автоброневого  дивизиона  осо¬
бого  назначения  —  яркий  пример  беззаветного  служения  со¬
ветских  войск  народу  и  революции.
 Я.  Б.  Гатченко
ЗА  ВЛАСТЬ  СОВЕТОВ  В  ДОНБАССЕ
 Станция  Попасная  —  крупный  железнодорожный  узел  в
Донбассе.  Большинство  населения  Попасной  и  окрестных  сел
составляла  беднота.  Многие  работали  на  рудниках,  на  желез¬
ной  дороге,  батрачили  у  помещиков.  В  их  памяти  живы  были
революционные  выступления  горняков  Донбасса  в  1905  г.  Не¬
мало  шахтеров  побывало  в  тюрьмах  и  ссылках.  Здесь  мне  до¬
велось  встретить  Великий  Октябрь.
 После  свержения  царского  самодержавия  в  районе  стали
верховодить  украинские  националисты  и  эсеры.  Они  противо¬
действовали  захвату  земли  у  помещиков,  предлагали  ждать
Учредительного  собрания.  Но  вот  с  фронта  вернулись  солда¬
ты-большевики  Ткаченко,  Бондаренко,  Кравченко,  Холод,  ав¬
тор  этих  строк  и  другие.  Они  разъясняли  трудящимся,  чего
хотят  Ленин  и  большевики,  организовывали  их  на  борьбу.  Об¬
разовалась  большевистская  организация,  которая  и  возгла¬
вила  создание  Советов  рабочих  и  крестьянских  депутатов.
Было  решено  отобрать  землю  у  помещиков  немедленно.
 В  Совет  деревни  Ново-Александровка,  вблизи  Попасной,
вошли  А.  Чумак,  И.  Бондаренко,  И.  Холод,  П.  Шевченко  и
другие.  Был  избран  в  него  и  я.  Но  тогда  нам  было  еще  не  сов¬
сем  ясно,  как  отбирать  землю  у  помещиков.  Наиболее  круп¬
 272

ным  из  помещиков  у  нас  был  Рубашкин,  занимавший  к  тому
же  должность  мирового  судьи.  Решили  предложить  Рубаш-
кину  «добровольно  отречься  от  земли».  Помещик  такое  «отре¬
чение»  вынужден  был  подписать,  а  для  распределения  его
земли  и  имущества  собрание  крестьян  избрало  комиссию.
 Вскоре  мы  получили  известие  о  победе  вооруженного  вос¬
стания  в  Петрограде,  о  свержении  власти  Временного  прави¬
тельства.  Рабочие  отбирали  заводы  и  рудники  у  их  владель¬
цев.  Мы  стали  готовиться  к  повсеместному  распределению
помещичьей  земли  между  крестьянами.  Создавались  красно¬
гвардейские  отряды  для  защиты  завоеваний  революции  от  бе¬
лых  атаманов  и  украинских  буржуазных  националистов.
Укреплялись  Советы.  Однако  тогда  Советская  власть  продер¬
жалась  недолго.
 В  конце  февраля  1918  г.  войска  немецких  империалистов,
заключив  союз  с  украинской  Центральной  радой,  вторглись  на
Украину,  а  в  апреле  кайзеровские  захватчики  появились  и  в
Попасной.  Местные  националисты  и  эсеры\устроили  оккупан¬
там  торжественную  встречу,  раскрыв  тем  самым  перед  трудя¬
щимися  свое  истинное  контрреволюционное  нутро.
 Большевики  встретили  приход  немцев  забастовкой  на  же¬
лезнодорожном  узле.  Но  силы  были  неравные,  и  большевист¬
ской  группе  пришлось  уйти  в  подполье.  Нужно  было  менять
тактику  и  методы  борьбы.  В  сентябре  1918  г.  на  станцию  По-
пасная  прибыла  группа  большевиков,  направленная  Донецко-
Криворожским  подпольным  обкомом  партии.  Ее  возглавлял
член  обкома  Иван  Никифорович  Попов,  действовавший  под
кличкой  «Семен».  В  группу  входили  Шеманский,  Васильев
(Старик)  с  двумя  сыновьями,  Калугин,  Лисенко,  Плыс.  Их
прибытие  усилило  попаснянскую  подпольную  большевистскую
организацию.
 Положение  в  то  время  было  исключительно  тяжелым.
Немцы  хозяйничали  в  Донбассе,  петлюровцы  занимали  Бах-
мут,  Дебальцево,  Луганск,  а  в  селе  Верхнее  расположился
бандитский  «курень»  батьки  Волоха.
 В  Попасной  вновь  появился  помещик  Рубашкин,  потребо¬
вавший  возврата  отобранного  у  него  имущества.  Немцы  на¬
чали  отбирать  у  крестьян  хлеб,  скот  и  отправлять  эшелонами
в  Германию.  Все  это  революционизировало  не  только  рабочих,
но  и  широкие  слои  крестьянства.  Ширилась  социальная  база
большевистского  подполья.
 В,этих  условиях  решено  было  создать  подпольный  ревком,
 в.состав  которого  вошли  Попов,  Токарев,  Кравченко,  Брунько,
 1В 	Под  огненным  стягом
 273

Шеманский,  Васильев,  Калуга,  Осмачко,  Сулима.  Я  также
был  включен  в  состав  ревкома.  Первое  заседание  ревкома  со¬
стоялось  в  убогой  хатенке  Брунько.  Распределили  обязанности
между  членами  ревкома.  Попов  детально  рассказал  нам  об
общей  обстановке  в  стране,  информировал  о  первом  съезде
большевистской  партии  Украины,  который  проходил  в  Москве
с  5  по  12  июля  1918  г.  Было  решено  шире  развернуть  агитацию
среди  солдат  оккупационных  войск,  начать  готовиться  к  во¬
оруженному  восстанию.
 В  ноябре  произошла  революция  в  Германии,  стало  ясно,
что  близится  конец  оккупации.  Ревком  провел  в  новом  депо
станции  Попасная  собрание  рабочих,  а  на  заседании  партий¬
ной  организации  была  выделена  боевая  группа,  в  которую  во¬
шли  Ткаченко,  Клименко,  Марцинкевич  и  я.  Задача  группы
состояла  в  том,  чтобы  разоружить  солдат  и  офицеров  немец¬
кой  комендатуры  й  варту  (полицию)  националистов,  которая
насчитывала  70  человек  и  тоже  была  хорошо  вооружена.  Мы
создали  свою  военную  группу,  главным  образом  из  бывших
солдат-фронтовиков.  В  группе  насчитывалось  около  40  чело¬
век,  но  оружия  для  всех  не  хватало.
 Поздно  вечером  наш  отряд  окружил  здание  варты.  У  окон
встали  наши  бойцы,  вооруженные  для  устрашения  «граната¬
ми».  Эти  «гранаты»  были  сделаны  рабочими  депо  из  жести.
Мы  предложили  находившимся  в  здании  варты  сдаться.  Вар-
товые  сдались,  а  отобранное  у  них  оружие  пошло  на  вооруже¬
ние  нашего  отряда.
 Утром  принялись  за  немецкую  военную  комендатуру.  Здесь
дело  обстояло  сложнее,  враг  был  более  сильным.  Как  лучше
подступиться?  Мы  знали,  что  каждое  утро  в  барак,  в  которое
размещались  немецкие  солдаты,  приходит  офицер  и  проводит
поверку.  Один  из  наших  бойцов  —  Л.  П..Шкредо  —  знал  не¬
мецкий  язык.  Решили  устроить  засаду.  И  вот,  когда  появился
немецкий  офицер,  мы  схватили  его,  заткнули  рот  платком,
сняли  с  него  форму.  Ее  натянул  на  себя  Шкредо.  Затем  он
подошел  к  бараку  и  приказал  немецким  солдатам  выйти  без
оружия.  Немцы  вышли.  Безоружные,  они  сразу  же  были  ок¬
ружены  бойцами  нашего  отряда.  Остальные  бойцы  кинулись
в  казарму  и  встали  на  караул  у  пирамид  с  винтовками.  Наши
трофеи  составили  96  винтовок  и  пулемет.
 Вскоре  мы  приступили  к  формированию  боевой  части  —
Попаснянского  отряда  повстанцев  (так  тогда  называли  парти¬
зан).  Запись  добровольцев  производилась  в  здании  вокзала.
Командиром  отряда  назначили  меня. 	. 	о
 274

Стало  известно,  что  белогвардейцы,  занявшие  Бахмут,  го¬
товят  наступление  на  Попасную.  Мы  понимали,  что  нашему
только  что  сформированному  и  еще  плохо  вооруженному  от¬
ряду  не  выдержать  удара  превосходящих  численно  и  вооруже¬
нием  сил  противника.  Поэтому  ревком  дал  указание  боя  не
принимать  и  отвести  отряд  в  район  Донсодового  завода..
Командование  обратилось  к  рабочим  завода  с  просьбой  обору¬
довать  двухосную  металлическую  платформу,  чтобы  она  хотя
бы  немного  походила  на  бронепоёзд.  Рабочие  положили
внутри  вагона  шпалы,  пространство  между  наружными  бор¬
тами  и  шпалами  засыпали  песком,  проделали  бойницы.  Крышу
устроили  из  толстых  досок,  а  из  большой  шпалы  выточили
дуло  «орудия»,  покрасив  его  в  черный  цвет.  Издали  вагон  был
очень  похож  на  бронепоезд,  но  он  имел  один  «небольшой»  не¬
достаток:  «шпала-орудие»  не  стреляла.  В  сводках  же  бело¬
гвардейских  штабов  наше  детище  числилось  бронепоездом.
 Из  окрестных  деревень  к  нам  стали  прибывать  пополнения.
Пришла  Варваропольская  дружина,  состоявшая  из  шахтеров
и  крестьян.  В  ней  насчитывалось  150  бойцов,  но  оружие  имела
только  половина  из  них.  Командовали  дружиной  Ланин  и  Ко¬
валенко.  Из  Нижне-Тошковки  под  командованием  Г.  Гринько
прибыло  40  человек,  из  села  Луганск  —  100  человек  под
командованием  Болотного  и  Колесникова.  Так  был  создан  до¬
вольно-таки  большой  отряд,  насчитывавший  700  человек.
 Командование  обратилось  к  населению  с  призывом  сдать
имеющееся  оружие.  Таким  путем  мы  получили  150  винтовок  и
несколько  сот  патронов.
 Вскоре  разведка  донесла,  что  станция  Попасная  занята  ча¬
стями  генерала  Краснова  численностью  до  батальона.  Бой  ре¬
шено  было  дать  под  рождество,  то  есть  7  января  1919  г.  А  во¬
оружено  у  нас  было  немногим  более  половины  бойцов.  Имелся
один  пулемет  «максим»  и  всего-навсего  20  бутылочных  гранат.
«Бронепоезд»  же  наш  мог  оказать,  естественно,  только  психоло¬
гическое  воздействие.
 Погрузились  в  вагоны.  К  вечеру  прибыли  на  .станцию  Ка-
мышеваха.  Начальнику  станции  предложили  связаться  по  те¬
лефону  с  Попасной,  сообщить,  что  со  станции  Нырково  при¬
был  состав  с  каким-то  снаряжением,  и  спросить:  что  с  ним
делать?  Белогвардейцы,  ничего  не  подозревая,  ответили:  немед¬
ленно  направляйте  состав  в  Попасную.  Что  ж,  пришлось  «вы¬
полнять»  их  приказание.
 Ночь  выдалась  темная.  Не  доехав  примерно  полкилометра
до  станции,  отряд  выгрузился  и  двумя  группами  пошел
 275

в  наступление.  К  отряду  присоединились  местные  рабочие,  за¬
ранее  через  наших  подпольщиков  извещенные  о  предстоящей
операции.  Они  не  имели  оружия,  но  зато  громко  кричали
«Ура!»,  что  усиливало  наступательный  порыв  бойцов  отряда
и  вызывало  панику  у  врага.
 Сопротивление  белогвардейцев  было  довольно  быстро
сломлено.  Они  бежали,  оставив  на  поле  боя  до  30  убитых.  Нам
достались  богатые  трофеи:  230  винтовок,  2  пулемета,  70  ящи¬
ков  патронов.  На  путях  стояли  под  парами  12  паровозов  и
около  75  вагонов,  подготовленных  к  эвакуации  в  Никитовку.
 Первый  успех  дал  нам  возможность  лучше  вооружить  бой¬
цов,  и  —  что  особенно  важно  —  приобрести  еще  два  «мак¬
сима».  Настроение  бойцов,  получивших  боевое  крещение,  было
приподнятое.  Всю  ночь  в  отряд  приходили  местные  жители,
приносили  продукты,  много  было  сказано  теплых  слов  в  адрес
бойцов  отряда.
 9  января  в  Попасную  прибыла  группа  под  командованием
Паукова  и  привела  с  собой  нам  автоброневик  «Гарфард»  с
пулеметом.  Стало  веселее.
 Но  были  и  неприятные  происшествия.  Команда  разведчи¬
ков  стояла  в  имении  помещика.  Как-то  ночью  трое  из  них  ре¬
шили,  как  тогда  говорили,  «подлататься»:  выбрали  лучших
лошадей,  запрягли  их  и  отправились  в  ближайшую  немецкую
колонию.  Нагрузив  доверху  сани,  они  двинулись  обратно.  Наш
патруль  задержал  мародеров.  В  санях  оказалось  20  копченых
окороков,  50  килограммов  колбасы,  2  свиных  туши,  голов  три¬
дцать  сахара  и  2  шубы.  Продукты  сдали  каптенармусу,  а  ма¬
родеров  судили.
 В  состав  суда  избрали  меня,  как  командира  отряда,  и  еще
двух  бойцов;  от  каждого  взвода  на  суд  пригласили  по  четыре
бойца.  Суд  постановил:  за  действия,  позорящие  красных  пар¬
тизан,  мародеров—расстрелять.  После  оглашения  приговора
я  взял  слово.  Сказал,  что  решение  суда  правильное,  но,  учиты¬
вая,  что  подсудимые  осознали  подлость  своего  поступка  и  обя¬
зались  в  первом  же  бою  искупить  свою  вину,  расстрел  можно
отменить  и  предупредить  всех,  что  отряд  защищает  дело  рево¬
люции  и  впредь  такого  позора  не  потерпит.
 Позднее,  при  наступлении  на  Бахмут,  один  из  осужденных
сложил  голову  в  бою,  остальные  проявили  себя  геройски.
Больше  случаев  мародерства  в  отряде  не  наблюдалось.
 К  середине  января  1919  г.  отряд  превратился  в  крупную
боевую  единицу.  В  него  входили  четыре  отдельных  отряда  —-
Папаснянский,  Варваропольский,  Нижне-Томашковский  и*,Лу¬
 276

ганский  —  общей  численностью  800  бойцов.  Было  решено  от¬
бить  у  белых  Бахмут.  В  стан  противника  отправились  на  раз¬
ведку  два  молодых  бойца  —  И.  Бондаренко  и  Е.  Петренко.
Разведка  выяснила  расположение  белогвардейских  частей  в
городе  и  на  подступах  к  нему.  В  то  же  время  другая  группа
разведчиков  установила,  что  на  станцию  Соль  прибыла  ка¬
кая-то  воинская  часть.  Выяснилось,  что  это  был  12-й  полк  4-й
партизанской  дивизии,  которым  командовал  В.  Михайловский.
Договорились  о  совместном  наступлении.
 В  эти  дни  произошел  случай,  о  котором  стоит  рассказать.
К  нам  в  отряд  пришла  женщина,  назвавшаяся  женой  Михай¬
ловского.  Она  заявила,  что  не  хочет  дальше  жить  со  своим  му¬
жем,  сухим  и  черствым  человеком,  и  попросила  разрешить  ей
остаться  в  нашем  отряде.  Но  что-то  вызывало  в  ней  подозре¬
ние.  Хотя  бы  то,  как  внимательно  разглядывала  она  бойцов,
их  вооружение,  прислушивалась  к  разговорам  в  штабе.  Каза¬
лось,  будто  она  старалась  все  это  запомнить.  Да  и  сам  пред¬
лог,  из-за  которого  она  пришла  в  отряд,  не  казался  нам  убе¬
дительным.  Ведь  мы  хотя  и  немного,  но  знали  Михайловского.
Он  не  показался  нам  таким,  как  о  нем  рассказывала  «жена».
Решили  проверить  свои  подозрения.  При  обыске  обнаружили
зашитые  в  полу  пальто  удостоверение  и  записанные  на  клочке
бумаги  пароль  и  отзыв  бахмутского  белогвардейского  гарни¬
зона.  Деваться  шпионке  было  некуда,  и  она  призналась,  что
работает  в  контрразведке  белых.  На  допросе  она  сообщила
нам  дополнительные  сведения  о  размещении  белогвардейских
частей  в  Бахмуте.
 Обнаруженные  у  шпионки  пароль  и  отзыв  нам  очень  приго¬
дились.  Пользуясь  ими,  передовая  группа  отряда  без  помех
подошла  к  станции  Ступки,  сняла  полевой  караул  и  уничто¬
жила  заставу.
 Стали  готовиться  к  решительному  наступлению  на  Бахмут.
Но  12-й  полк  к  назначенному  времени  не  пришел  в  условлен¬
ное  место.  Пришлось  изменить  первоначальный  план.
 '  Ранним  утром  мы  начали  атаку.  Наш  «бронепоезд»  дви¬
гался  по  железной  дороге  к  вокзалу,  а  броневик  «Гарфард»
обстреливал  северную  часть  города.  Команда  конных  раз¬
ведчиков  во  главе  с  бесстрашным  командиром  И.  Коваленко
пошла  в  обход  города  со  стороны  деревни  Забахмутки.  Желе¬
знодорожная  станция  была  занята.
 Жаркий  бой  завязался  у  гостиницы  «Бристоль».  К  9  часам
утра  город  был  очищен  от  белых.  Передовые  части  12-го  полка
подошли,  когда  Бахмут  был  уже  занят  нами.
 277

Но  противник  не  смирился  с  потерей  города,  этого  важного
железнодорожного  узла.  Белогвардейцы  перегруппировали
свои  силы.  А  командование  12-го  полка,  на  который  была  воз¬
ложена  охрана  города,  проявили  беспечность  —  со  стороны
хутора  Зайцево  не  были  выставлены  даже  заставы.  Восполь¬
зовавшись  этим,  противник  нанес  сразу  два  довольно  чувстви¬
тельных  удара.  По  железной  дороге  со  стороны  станции  Ники-
товка  подошел  белогвардейский  бронепоезд  и  открыл  по  го¬
роду  сильный  огонь,  а  со  стороны  хутора  Зайцево  пошла  в  об¬
ход  Бахмута  пехота  противника.  Как  только  было  замечено
движение  вражеской  пехоты,  Попаснянский  отряд  занял  пози¬
ции  на  левом  фланге  у  шахты  Бахсоль,  чтобы  не  дать  возмож¬
ности  белым  окружить  город.  Весь  удар  пришелся  на  наш
полк.  Первая  рота  отбила  три  атаки.  Ее  храбрый  командир
Ланин  в  рукопашной  схватке  уничтожил  пятерых  белогвардей¬
цев,  но  погиб  и  сам.
 Наш  отряд  и  12-й  полк  вынуждены  были  отступить.
12-й  полк  отошел  к  станции  Соль,  а  наш  отряд  на  станцию
Деконскую.  Из  Попасной  сообщили,  что  белые  заняли  станцию
Алмазную  и  наступают  на  Попасную.  Было  решено  отступить
дальше  к  Попасной,  а  оттуда  наш  отряд  двинулся  на  Алмаз¬
ную.  На  подступах  к  этой  станции  завязался  бой,  в  результате
которого  белых  удалось  оттеснить  к  Дебальцево.
 На  следующий  день  из  Попасной  нам  успели  сообщить,  что
белогвардейцы  подошли  к  станции  со  стороны  стекольного  за¬
вода,  после  чего  связь  прервалась.  Нашему  отряду  пришлось
в  спешном  порядке  возвращаться  в  Попасную.
 Несмотря  на  то  что  времени  для  возвращения  в  Попасную
было  в  обрез,  мы  приняли  все  меры  предосторожности.  Ре¬
шили  выяснить,  что  происходит  в  Попасной.  На  станции  Марь-
евка  взяли  маневровый  паровоз,  посадили  на-него  одного  из
конторских  служащих,  вручили  документы  на  -получение  зарп¬
латы  для  работников  станции,  которые  он  якобы  должен  везти
в  Харьков.  С  ним  в  качестве  охраны  поехали  двое  наших  пар¬
тизан—  К.  Савченко  и  П.  Сызоненко.  Этот  паровоз  с  одним
вагоном  шел  впереди  нашего  эшелона,  на  расстоянии  примерно
в  одну  версту.
 Наутро  отряд  вступил  в  Попасную,  и  здесь  обстановка  про¬
яснилась.  Противник  наступал  на  станцию  двумя  группами  —
одна  шла  со  стороны  стекольного  завода,  другая  —  со  стороны
нового  депо.  Отряд  занял  оборону.  В  завязавшейся  схватке
противник,  понеся  большой  урон,  был  отогнан.
 Штаб  4-й  партизанской  дивизии  приказал  нашему  Попас1
 278

нянскому  отряду  прибыть  в  город  Луганск.  После  ухода  не¬
мецких  оккупантов  в  городе  была  восстановлена  Советская
власть,  возобновили  работу  Совет  рабочих  депутатов,  ревком
и  городской  партийный  комитет.  Примерно  26  января  наш  от¬
ряд  вошел  в  Луганск.  Неприятель  находился  недалеко  от  Лу¬
ганска,  и  там  шли  ожесточенные  бои.  Белогвардейцы  рвались  .
к  городу.  10  февраля  они  заняли  деревни  Веселая  Гора  и  Ни¬
кол  аевка.  Тем  временем  штаб  4-й  дивизии  тоже  переехал  в
Луганск.  Начдив  Федор  Ефимович  Дыбенко  приказал  нашему
повстанческому  отряду,  который  уже  назывался  3-м  батальо¬
ном  15-го  полка  4-й  партизанской  дивизии,  отбить  эти  деревни
у  белых.
 Учитывая,  что  подступы  к  деревне  Веселая  Гора  открыты  и
хорошо  простреливаются,  мы  приняли  решение  актаковать  бе¬
лых  на  исходе  ночи.  Два  бойца  —  братья  Василий  и  Дмитрий
Ремейко,  незаметно  подкравшись  к  позициям  противника,  унич-  ,
тожили  полевой  караул.  Вслед  за  этим  в  атаку  поднялись
главные  силы  отряда  и  стремительным  ударом  опрокинули  бе¬
логвардейцев  в  реку  Луганку,  выбили  противника  из  деревни.
 В  плен  было  взято  70  человек,  захвачено  2  пулемета  и  90  вин¬
товок.
 20  февраля  на  совещании  командиров  в  штабе  дивизии  нач¬
див  Дыбенко  разъяснил  боевую  обстановку  и  сообщил  о  по¬
полнении  дивизии  партизанскими  отрядами  и  отдельными
группами  рабочих  и  трудовых  крестьян  Донбасса.  Дивизия
теперь  насчитывала  в  своих  рядах  около  25  тысяч  вооружен¬
ных  бойцов.  Ей  предстояло  нанести  удар  белогвардейским  ча¬
стям,  занимавшим  населенные  пункты  Городище  и  Фащевка
между  Дебальцевом  и  Луганском.
 Туда  прибыли  офицерские  полки,—  говорил  Дыбенко,—
организованные  на  Кубани  генералом  Шкуро.  Сейчас  основ¬
ная  задача  нашей  дивизии  —  беречь  силы  для  предстоящих
крупных  боевых  действий.
 Одной  из  главных  задач,  поставленных  штабом  дивизии,
было  уточнение  расположения  и  численности  деникинских  сил.
Пойти  в  разведку  вызвались  бойцы  нашего  3-го  батальона
М-Григоренко,  П.  Сызоненко  и  Ф.  Жученко.  Темной  ночью
они  проникли  в  расположение  белых  в  селе  Городище.  Зада¬
ние  было  выполнено.  Жученко  отправился  в  штаб  с  донесе¬
нием,  а  два  его  товарища  остались  в  Городище  и  утром  при¬
няли  участие  в  бою  за  это  село.
 28  февраля  по  приказу  штаба  части  нашей  дивизии  пошли
в  наступление.  Конная  группа  двинулась  на  станцию  Фащевку
 279

с  расчетом  занять  ее  и  ударить  в  тыл  белых.  Наш  3-й  батальон
занял  позиции  на  возвышенности,  удобной  для  обстрела  про¬
тивника.  Я,  как  командир  батальона,  находился  на  наблюда¬
тельном  пункте  недалеко  от  артиллерийской  батареи,  и  когда
из  деревни  Городище  навстречу  нам  выступила  колонна  про¬
тивника,  поспешил  в  расположение  батальона,  чтобы  лично
командовать  боем.  В  этот  момент  вблизи  меня  разорвался
снаряд.  Я  получил  четыре  осколочных  ранения  в  голову,  но  все
же  участвовал  в  бою,  наскоро  перевязав  голову  разорванной
рубахой.
 Неприятельскую  колонну  мы  подпустили  на  близкое  рас¬
стояние  и  открыли  по  ней  ураганный  огонь  из  четырех  орудий
и  восьми  пулеметов.  Противник  дрогнул,  и  наш  батальон  с
криком  «Ура!»  пошел  в  атаку.  В  этот  момент  я  получил  еще
шесть  ранений  и  в  бессознательном  состоянии  был  отправлен
в  луганский  госпиталь.
 Командование  батальоном  принял  мой  помощник  Исай
Григорьевич  Бондаренко.  Продолжая  тяжелые  бои,  наши
части  заняли  Дебальцево.
 Попаснянский  повстанческий  отряд  состоял  из  рабочих  и
трудящихся  крестьян  Донбасса.  Более  половины  его  бойцов
составляла  молодежь.  Большинство  командного  состава  —  от
командира  отряда  и  ротных  до  отделенных  —  были  фронто¬
вики,  участники  первой  мировой  войны.
 Сила  отряда  была  не  только  в  его  классовом  составе,  но  и
в  огромной  поддержке  населения.  Можно  привести  много  тому
доказательств.  Так,  когда  отряд  находился  на  станции  Декон-
ская  и  готовился  к  наступлению  на  Бахмут,  крестьяне  из  села
Покровское  привезли  для  бойцов  отряда  продовольствие  на
19  подводах.  А  когда  отряд  занял  деревню  Веселая  Гора  и  мы,
чтобы  накормить  бойцов,  хотели  вызвать  полевую  кухню,  то
местные  жители  запротестовали.  «Мы,—  говорили  крестьяне,—
еще  в  состоянии  накормить  своих  сынов.  Белые  не  спрашивали
нашего  согласия,  а  приказывали:  «Хозяйка,  режь  курицу,  да
пожирнее!»  А  уж  своих  защитников  мы  накормим!»
 В  повстанческом  отряде  была  железная  сознательная  дис¬
циплина.  Беспрерывно  участвуя  в  боях  за  Донбасс,  бойцы  от¬
ряда  проявляли  исключительное  мужество  и  героизм,  хранили
беспредельную  верность  своей  партии  и  делу  революции.
 280

М.  Г.  Миншток
 СУРОВЫЕ  ДНИ
 Летом  1919  г.  под  натиском  деникинских  полчищ  пал  Харь¬
ков.  С  северо-востока  белогвардейцы  приближались  к  Нико¬
лаеву.  Ведущие  на  Николаев  с  запада  железнодорожные  ли¬
нии  Жмеринка  —  Казатин  и  Вознесенск  —  Черкассы  —  Зна¬
менка  находились  под  ударами  махновцев  и  петлюровцев.
В  этой  обстановке  Херсонский  комитет  большевиков  принял
решение  влить  большую  часть  партийной  организации  губер¬
нии  в  армейскую  группу  И.  Ф.  Федько  (58-ю  дивизию),  а  дру¬
гую  часть  оставить  для  подпольной  работы  в  Херсоне  и  Нико¬
лаеве.
 Нас,  оставленных  для  подпольной  работы  в  Николаеве,
была  небольшая  группа.  Наблюдаем  за  тем,  как  идет  пере¬
права  красноармейских  частей.  Почти  все  уже  на  том  берегу
Буга,  а  мы  возвращаемся  в  город.  Яркий  солнечный  день.  Од¬
нако  улицы  мертвы.  Ни  одного  прохожего.  Ставни  наглухо
закрыты.  И  только  по  Херсонской  улице  мчится  во  весь  опор
отставшее  артиллерийское  орудие.  На  передке  сидят  два  крас¬
ноармейца,  третий  подхлестывает  взмыленных  лошадей.  Ар¬
тиллеристы  несутся  на  Варваровский  мост.  Не  успело  орудие
скрыться  за  ближайшим  поворотом,  как  показались  первые
тачанки  белых.  С  гиканьем  и  свистом  врываются  они  в  город.
Запыленные,  в  старорежимных  погонах...  Наступили  суровые
дни  подполья.
 Николаев  —  крупный  промышленный  центр.  «Город  Нико¬
лаев—  французский  завод...»  Такими  словами  начиналась  по¬
пулярная  в  свое  время  песенка  николаевских  рабочих.  До  им¬
периалистической  войны  на  двух  крупнейших  заводах  —  «На-
валь»  и  «Руссуд»  —  работало  до  15  тысяч  человек.  В  годы
войны  число  рабочих  возросло  почти  втрое.  Значительную
часть  населения  города  составляли  рабочие  семьи.
 Но  когда  белые  захватили  Николаев,  в  нем  уже  не  чув¬
ствовалось  былой  пролетарской  мощи.  Заводы  опустели.  Даже
на  самом  крупном  —  «Навале»,  насчитывавшем  всего  три-че-
тыре  года  назад  несколько  тысяч  рабочих,  была  теперь  занята
всего  какая-нибудь  тысяча  человек.
 В  такой  обстановке  приступили  мы  к  собиранию  сил  для
подпольной  работы.  Первое  собрание  состоялось  на  квартире
Павла  Атваша  на  Шоссейной  улице.  На  нем  присутствовало
пять  человек.  Это  были  николаевцы  Павел  Атваш,  Михаил
 281

Пшиевский,  Анисья  Сафронова,  еще  одна  женщина  (фамилия
которой  не  сохранилась  в  памяти)  и  автор  этих  строк.  Эта
пятерка  стала  временным  подпольным  комитетом.
 Спустя  несколько  дней  через  комсомолку  Каменецкую  мы
связались  с  прибывшими  из  Одессы  Сергеем  Ингуловым  и
Викторией  Уласевич,  а  в  дальнейшем  и  с  группой  товарищей,
оставленных  для  работы  в  подполье  политотделом  58-й  диви¬
зии.  Хотелось  бы  упомянуть  здесь  всех  работавших  в  больше¬
вистской  организации  в  период  деникинщины,  но,  к  сожале¬
нию,  память  сберегла  далеко  не  все  имена.  А  списки  по  вполне
понятным  причинам  в  ту  пору  не  составлялись.
 Каждому  активисту  поручалось  вербовать  подпольщиков
из  среды  местных  рабочих,  главным  образом  на  Слободке.
 К  октябрю  мы  уже  располагали  сотней  надежных  коммуни¬
стов.
 Одновременно  комитет  стал  думать  об  укреплении  связей
с  периферией.  Условия  работы  на  селе  были  благоприятными:
крестьянство  активно  сопротивлялось  мероприятиям  деникин¬
ских  властей.  Кое-где  удалось  организовать  вооруженные  от¬
ряды.  Так,  один  из  них  был  создан  в  селе  Богоявленском  не¬
далеко  от  Николаева  и  насчитывал  до  200  штыков  при  двух
пулеметах.
 Подпольная  организация  имела  в  городе  несколько  явок:
парикмахерскую  на  Военном  рынке,  жестяную  мастерскую  на
Сенной,  фотографию  на  углу  Московской  и  Херсонской  улиц.
 Местом,  где  чаще  всего  происходили  конспиративные
встречи  с  представителями  деревни,  служила  парикмахерская
на  Военном  рынке.  Брились  и  стриглись  здесь  клиенты  не
только  с  Кузнечной  улицы.  Заглядывали  и  крестьяне  с  Водо¬
поя.  Последние  были,  по-видимому,  коротко  знакомы  с  хозяи¬
ном  предприятия  Рыжим.  До  и  после  стрижки  они  нередко  за-  -
ходили  в  комнаты  позади  парикмахерской  и  вели  там  долгие
разговоры  с  владельцем  и  даже  с  его  «невестой»  Викторией.
 А  бывало  и  так.  Появится  в  парикмахерской  новый,  незна¬
комый  посетитель,  и  тогда  между  ним  и  подмастерьем  возни¬
кает  такой  диалог:
 —  Можно  у  вас  направить  три  бритвы?
 —  Твердой  стали?
 —  Нет,  довольно  мягкой,  средней.
 —  Зайдите  туда,  к  мастеру,  переговорите.
 Это  был  пароль.  Сюда  приезжали  также  курьеры  из  Одес¬
сы,  доставляли  номера  «Одесского  коммуниста»,  деньги,  пись¬
ма,  литературу.  На  эту  явку  приходили  иногда  и  работники,
 282

посланные  областным  комитетом  партии.  Но  главным  явочным
местом,  где  до  ноября  находились  подпольные  партийный  и
комсомольский  комитеты,  была  квартира  Марии  Михайловны
Мальт  в  доме  №  27  по  Инженерной  улице.  Здесь  проходили
заседания  комитета.  Несколько  раз  партийный  комитет  соби¬
рался  на  квартире  Анны  Шапиро.
 Первое  совещание  узкого  актива,  на  котором  было  избрано
постоянное  руководящее  ядро,  состоялось  в  начале  сентября
в  помещении  Совета  профсоюзов.  Был  сформирован  комитет
в  составе  Ингулова,  Уласевич,  Янова,  Дуниновского,  Дагина,
Шпиевского,  Бинштока,  Атваша.  Комитет  возглавлялся  прези¬
диумом,  в  который  вошли  Ингулов,  Виктория  Уласевич,  Янов.
Позднее  в  комитет  был  введен  прибывший  из  Екатеринослава
Анатолий  Колтун.  Работа  была  распределена  таким  образом:
издательская  деятельность  —  С.  Ингулов  и  3.  Дуниновский,
военная  —  И.  Дагин,  Красный  Крест  —  Пшиевский,  секретарь
комитета  —  Виктория,  связь  с  Совпрофом  «Майор»  (Бин-
шток).  С  отъездом  в  ноябре  в  Одессу  Ингулова,  Уласевич  и
Дуниновского,  председателем  комитета  стал  Колтун,  а  секре¬
тарем  Борисов-Купцов.  Они  и  руководили  партийной  органи¬
зацией  вплоть  до  восстановления  Советской  власти.  Колтун
возглавлял  организацию  и  после  выхода  из  подполья.
 Я  уже  говорил,  что  партийный  комитет  с  первых  дней  сво¬
его  существования  стремился  как  можно  шире  развернуть  ра¬
боту  среди  рабочих.  Надо  было  скорее  выпустить  первую  ли¬
стовку.  Но  печатный  станок,  который  нам  был  оставлен,  ока¬
зался  негодным.  В  конце  концов  через  посредника  удалось
отпечатать  текст  в  одной  частной  типографии.  На  это  ушло
около  месяца.  Зато  была  облегчена  возможность  печатать  воз¬
звания  в  дальнейшем.  Этому  очень  помогли  рабочие  типогра¬
фии  Константин  Бёнюх,  Александр  Грановский  и  другие.
 За  время  подполья  было  выпущено  12  прокламаций  и  один
приказ  подпольного  ревкома.  Писали  листовки  Ингулов,  Ду¬
ниновский,  Борисов-Купцов,  я  и  Ленау,  Своего  печатного  ор¬
гана  мы  не  имели.  Наладив  связь  с  Одессой,  мы  стали  регу¬
лярно  получать  «Одесский  коммунист»,  издававшийся  обла¬
стным  комитетом  партии.  Дважды  по  150—200  экземпляров
газеты  привозила  Виктория,  несколько  раз  —  молодая  отваж¬
ная  комсомолка  Леля  Тылнер.
 Однажды  товарищ,  который  должен  был  сесть  в  Одессе  на
пароход,  имея  при  себе  несколько  сот  экземпляров  газеты,
заметил,  что  за  ним  следят.  Он  немедленно  передал  груз
другому,  который  сел  затем  на  пароход,  отправлявшийся
 283

в  Херсон.  Отсюда  транспорт  прибыл  поездом  в  Николаев.
Контрразведка,  уверенная  в  том,  что  газета  должна  прибыть
в  Николаев  пароходом,  тщательно  перерыла  весь  багаж  пас¬
сажиров,  но,  конечно,  ничего  не  обнаружила.
 Молодые  подпольщики  расклеивали  листовки  и  воззвания
на  домах,  вручали  большевистскую  литературу  рабочим  на
«Навале»,  «Руссуде»,  «Плуге  и  Молоте»,  табачной  фабрике,
в  торговом  порту,  в  типографиях.  Появление  большевистской
литературы  вызывало  радость  в  рабочих  кварталах  и  сеяло
панику  среди  белых.  Трудовой  народ  снова  и  снова  убеж¬
дался,  что  Советская  власть  не  ушла  далеко,  что  большевики
находятся  в  городе,  действуют,  организуют  новые  силы  для
предстоящей  схватки,  что  недолго  бесчинствовать  белогвар¬
дейским  разбойникам.
 Чрезвычайно  сложно  было  организовать  военно-разведыва¬
тельную  работу.  Военный  отдел  был  поручен,  как  уже  говори¬
лось,  И.  Дагину,  а  разведкой  ведал  черноморский  моряк  Ан¬
дриан  Цырнюк.  Для  собирания  данных  о  численности  и  воору¬
жении  вражеских  воинских  частей  и  полиции,  о  настроении
солдат,  о  состоянии  дел  на  фронтах,  о  работе  белой  контрраз¬
ведки,  а  также  обнаружения  ее  агентов,  старавшихся  проник¬
нуть  в  нашу  среду,  военный  отдел  создал  свою  агентурную
сеть.  Нашими  агентами  были  не  только  коммунисты  и  предан¬
ные  нам  беспартийные  товарищи,  но  и  люди,  состоявшие  на
службе  у  деникинцев,  однако  по  разным  причинам  готовые
оказать  помощь  тем,  кто  боролся  с  ненавистными  народу  ста¬
вленниками  буржуазии  и  интервентов.  Так,  нашим  агентом
был  сотрудник  контрразведки,  офицер,  бывший  учитель  из
Кривого  Рога,  который  несколько  раз  предупреждал  нас  о  го¬
товящихся  облавах  и  арестах.  Завербован  был  и  помощник
коменданта  города.  Работавший  в  полиции  в  качестве  стар¬
шего  столоначальника  некий  Харченко  систематически  давал
нам  ценные  данные  о  состоянии  и  работе  полицейского  управ¬
ления.
 Немало  наших  людей  осело  в  комендантской  команде,
укомплектованной  белыми  в  значительной  части  из  бывших
студентов.  С  помощью  коммунистической  ячейки,  созданной
здесь,  подпольной  организации  удавалось  получать  винтовки,
револьверы,  взрывчатку.  Комендантская  команда  носила  на
своих  погонах  буквы  «КК»,  и  недаром  эти  буквы  кем-то  были
расшифрованы  как  «коммунистическая  команда».
 Военный  отдел  установил  связь  с  окрестными  деревнями,
где  были  организованы  повстанческие  отряды,  и  снабжал  их
 284

оружием,  взрывчаткой,  а  также  деньгами.  Один  из  таких  от¬
рядов  в  200  человек  был  направлен  15  ноября  военным  отде¬
лом  из  Баштанки  в  Николаев  с  заданием  напасть  вместе  с
рабочим  отрядом  на  тюрьму  и  освободить  из  нее  политических
заключенных.  Операция  не  удалась.  Предупрежденные  прово¬
катором,  деникинцы  рассеяли  отряд.  В  перестрелке  были  жер¬
твы  с  обеих  сторон.  Белогвардейцы  захватили  в  плен  одного
рабочего  и  на  следующее  утро  повесили  его  на  Соборной
улице.
 Организация  вооруженных  отрядов  не  приостанавливалась.
Созданный  в  самом  городе  отряд  из  трехсот  рабочих  был  раз¬
делен  на  десятки  и  сотни.  Он  имел  около  двухсот  винтовок,
сто  револьверов,  бомбы,  взрывчатку.  Особенно  проявил  себя
этот  отряд  в  последние  дни  хозяйничанья  белогвардейцев,  во
время  освобождения  города  и  порта  красными  частями.
 На  Слободке  во  дворе  дома,  где  жил  наш  подпольщик  ра¬
бочий  Касьянов,  в  погребе  был  создан  склад  оружия.  Оружие
добывалось  разными  путями.  Приходилось  изобретать  всевоз¬
можные  уловки,  использовать  любой  промах  врага.
 Участник  вылазок  за  оружием  Зиновий  Борисов  рассказы¬
вал  впоследствии  автору  этих  строк:
 —  В  декабре  1919  г.  под  влиянием  побед  Красной  Армии
среди  белых  началась  паника.  Пользуясь  этим,  подпольная
организация  выявила  офицеров  и  солдат,  которые  согласились
передать  нам  свое  оружие.  Доставка  винтовок  на  склад  произ¬
водилась  открыто:  обычно  я  перевозил  их  в  трамвае  по  одной
штуке.  Винтовка  бралась  на  плечо.  В  случае  задержания  мне
следовало  сказать,  что  я  студент  (одет  был  в  студенческую
форму),  еду  в  воинское  присутствие  поступать  в  «доброволь¬
ческую  армию».
 Располагала  наша  организация  и  своего»  рода  «паспорт¬
ным  бюро».  Оно  умещалось  в  небольшом  железном  ящике,  где
находились  бланки  паспортов  и  удостоверений  белогвардей¬
ских  учреждений,  а  также  различные  печати.  Некоторое  коли¬
чество  паспортов  старого,  довоенного  образца  мы  получили  от
Херсонского  и  Николаевского  партийных  комитетов  перед  от¬
ступлением,  но  их  нам  не  хватило,  и  поэтому  пришлось  самим
отпечатать  удостоверения,  заготовить  печати.  Особенно  ожив¬
лялась  работа  «паспортного  бюро»  тогда,  когда  начиналась
очередная  мобилизация  в  белую  армию.  Надо  было  всем  ме¬
нять  виды  на  жительство,  одних  делая  старше  по  возрасту,
других  освобождая  при  помощи  фальшивых  бумажек  прием¬
ных  комиссий.  Между  прочим,  последняя  мобилизация  была
 285

объявлена  в  середине  декабря,  когда  уже  не  было  тайной,  что
белые  готовятся  к  эвакуации.  Наша  организация  развила  аги¬
тацию  против  мобилизации  в  армию.  Пользуясь  тем,  что  сбор¬
ный  пункт  находился  на  Слободке,  в  центре  рабочей  окраины,
мы  привлекли  к  этой  агитации  несколько  десятков  рабочих,
забросали  сборный  пункт  воззваниями.  На  мобилизацию  яви¬
лась  едва  ли  десятая  часть  призываемых,  главным  образом
те,  кто  для  службы  в  армии  явно  не  годился  и  имел  основания
рассчитывать  на  освобождение  от  нее.
 Немало  напряжения,  изощренной  изобретательности  тре¬
бовала  борьба  против  провокаторов,  засылавшихся  врагами  в
наши  ряды.  Среди  подпольщиков  было  несколько  товарищей
из  Кривого-Рога.  Как-то  один  из  них,  Янов,  сообщил  в  коми¬
тет,  что  в  Николаев  приехал  некий  Бутылин,  состоявший  ранее
в  криворожской  организации.  По  имевшимся  сведениям,  он
был  связан  с  белогвардейской  контрразведкой.  Встретив
Янова  на  улице,  Бутылин  словно  прилип  к  нему  и  стал  всяче¬
ски  добиваться  связи  с  подпольем.
 Возникла  реальная  угроза  провала.  Положение  было  тем
более  серьезным,  что  Бутылин  имел  знакомства  среди  под¬
польных  работников  и  мог  без  особого  труда  выдать  органи¬
зацию  контрразведке.  Чтобы  убедиться  в  несомненности  подо¬
зрений  на  Янова,  комитет  выделил  двух  товарищей  —  Дуни¬
новского  и  «Рыжего».  Они  должны  были  войти  в  доверие  Бу-
тылина.  На  них  же  возлагалось,  в  случае  если  опасения  под¬
твердятся,  привести  в  исполнение  приговор  над  ним.
 Другой  провокатор,  некий  Маховецкий,  до  отступления  со¬
ветских  войск  работал  в  Херсоне,  в  топливном  отделе,  и  вместе
со  всеми  эвакуировался  в  Николаев.  Его  периодически  «аре¬
стовывали»  и  подсаживали  к  заключенным  в  камеры  для  уста¬
новления  личности  арестованных  коммунистов  и  советских
работников.  Анатолий  Колтун  —  это  было  через  несколько
дней  после  его  приезда  из  Екатеринослава  —  столкнулся  с
Маховецким  на  квартире  своего  знакомого.  Опыт  искушенного
подпольщика  помог  Колтуну  уйти  от  преследования.
 За  предателем  была  установлена  слежка.  Очевидно,  он
почувствовал,  что  раскрыт,  и  поспешил  убраться  из  города.
И  точно:  мы  получили  подтверждение,  что  Маховецкий  отко¬
мандирован  в  Одессу.  От  карающей  руки  пролетарского  суда
он  все  же  не  ушел.  Маховецкий  был  изобличен  и  после  изгна¬
ния  деникинцев  по  приговору  революционного  трибунала  рас¬
стрелян.
 286

Много  злодеяний  совершили  белогвардейцы  за  короткое
время  своего  пребывания  в  Николаеве,  и  самое  жестокое  —  в
ночь  на  20  ноября.  В  эту  ночь  по  приказу  деникинского  сат¬
рапа  генерала  Слащева  на  площади  у  завода  «Руссуд»  па¬
лачи  расстреляли  61  человека.
 Подробности  расстрела  сообщили  Шляпников  и  Щербина
на  пленуме  Николаевского  горсовета  20  ноября  1921  г.,  созван¬
ном  в  связи  с  двухлетием  со  дня  этого  скорбного  события.
Отчет  об  этом  пленуме  помещен  в  «Известиях  Николаевского
губисполкома»  от  22  ноября  1921  г.  Вот  как  разыгралась  тра¬
гедия.
 Поздно  вечером  19  ноября  комсомольцы  расклеивали  на
домах  очередную  листовку.  Один  из  расклейщиков  —  подро¬
сток—  был  пойман  агентами  контрразведки.  Его,  конечно,  не¬
медленно  арестовали  и  подвергли  бесчеловечным  пыткам  с
целью  выведать,  кто  ему  дал  прокламации,  где  находится  под¬
польная  организация  и  ее  руководители.  Долго  парнипща  не
поддавался  пыткам,  но  потом  не  выдержал,  потерял  самообла¬
дание,  выдал  адрес  секретаря  комсомольской  организацирДа-
занова  и  комсомолки  Тамары  Мальт,  на  квартире  которой  в
тот  вечер  заседал  подпольный  комитет.  Немедленно  в  городе
начались  обыски,  аресты.  Почти  сразу  же  после  окончания
заседания  комитета,  когда  в  квартире  осталась  одна  Тамара,
нагрянула  контрразведка.  Никого  из  комитета  не  нашли,  но
Тамара  была  арестована.  Арестовали  также  Хазанова  и/еще
нескольких  товарищей,  не  имевших  никакого  отношения  к  под¬
польной  организации.  Арестовывали  всех  заподозренных  в  со¬
чувствии  коммунистам,  по  агентурным  сводкам,  когда-либо
даже  случайно  обронивших  слова  сожаления  по  поводу  ухода
красных.
 Начальник  контрразведки  Шерман  и  его  ближайший  по¬
мощник,  бывший  артист  николаевской  оперетты  Липоман,  же¬
лая  выслужиться  перед  генералом  Слащевым,  заготовили  спи¬
сок  на  61  человека,  часть  из  них  (37  человек)  находилась  в
тюрьме,  другие  были  схвачены  ночью.  Список  этот  под  наиме¬
нованием  «Подпольная  большевистская  организация»  предста¬
вили  генералу.  Слащев  кутил  в  это  время  в  «общественном
собрании»  на  банкете,  который  был  устроен  в  его  честь  по  слу¬
чаю  ухода  части  его  дивизии  на  фронт.  Выслушав  доклад  на¬
чальника  контрразведки,  он  тут  же  наложил  на  списке  резолю¬
цию:  «Русские  люди,  ко  мне.  Кто  против  Единой  Неделимой  —
расстрелять.  Генерал-майор  Слащев».
 И  в  предрассветный  час  осенней  ночи  из  тюрьмы  на  пло-
 287

гладь,  названную  позже  Площадью  Коммунаров,  выехали  два
грузовика.  Специальный  эскадрон  белоказаков,  которых  для
храбрости  предварительно  напоили  спиртом,  расстрелял  при¬
везенных  на  площадь  людей.  Многих  зарубили  шашками.
Пятьдесят  семь  трупов!..  Щербине,  Полякову,  Асушкину  и  Ве¬
личко,  раненным  во  время  расстрела,  удалось  скрыться.
 Белые  не  допускали  к  казненным  родных.  Три  дня  лежали
трупы  непогребенными.  Рано  утром  потянулись  через  площадь
из  сел  в  город  подводы  на  базар.  Безмолвно  останавливались
крестьяне,  снимали  шапки.
 Среди  расстрелянных  были  героические  руководители  ком¬
сомольского  подполья  Гриша  Хазанов  и  Тамара  Мальт,  не¬
сколько  коммунистов,  много  сочувствующих  Коммунистиче¬
ской  партии  рабочих  и  служащих.  Однако,  вопреки  сообще¬
нию  начальника  штаба  полковника  Дубяго,  который  от  имени
генерала  Слащева  заявил:  «В  Николаеве  не  осталось  ни  одной
большевистской-  сволочи,  контрразведка  ночью  выловила  всю
подпольную  организацию  и  расстреляла  ее»,  активных  под-
польщиков-коммунистов  (за  исключением  Р.  Печерской)  среди
жертв  расстрела  не  было.
 Состоялось  заседание  подпольного  комитета,  на  котором
решено  было  срочно  выпустить  прокламацию,  обращенную  к
населению.  Воззвание  —  оно  было  выпущено  26  ноября  —  опо¬
вестило  горожан,  а  заодно  и  белогвардейские  власти  о  том,
что  большевистское  подполье  живет  и  будет  жить.  Расстрелы,
говорилось  в  прокламации,  еще  больше  укрепляют  наши  дей¬
ствующие  в  подполье  силы,  усиливают  симпатии  к  Коммуни¬
стической  партии.  Мы  свалим  ставшую  ненавистной  всем
власть  белых!
 Когда  «крамоле»  в  городе  был  положен  конец,  как  заклю-.
чил  Слащев,  он  решил,  что  наступила  пора  ликвидировать
смуту  в  деревне.  Его  внимание  привлекли  село  Баштанка  Ни¬
колаевского  уезда  и  посад  Висунск  Херсонского  уезда,  объя¬
вившие  себя  советскими  республиками.  Здесь  изгнали  дени¬
кинскую  власть  и  выбрали  Советы.  Объединили  мужское
население  в  вооруженные  отряды,  установили  две  пушки  и  пу¬
леметы,  вырыли  вокруг  деревень  окопы.
 Около  месяца  продолжались  ожесточенные  бои,  пока  Баш-
танская  и  Висунская  республики  не  были,  по  заявлению  Сла¬
щева,  побеждены.  Однако  ни  массовый  террор,  ни  сожжение
целых  деревень  не  принесли  белогвардейцам  победы.  Восста¬
ние  усиливалось,  распространялось  все  шире.  Создавались
партизанские  отряды,  которые  вступали  в  бой  с  карателями,
 288

оставленными  Слащевым,  и  уничтожали  их.  Деникинцы  изго¬
нялись  из  сел  и  деревень.-
 Подпольный  Красный  Крест  наладил  помощь  арестован¬
ным.  Политические  заключенные  получали  продовольственные
передачи,  поддерживались  и  семьи  арестованных.  Передачи
делали  через  родных,  иногда  через  профсоюзы.  В  день  второй
годовщины  Октябрьской  революции  к  тюрьме  были  достав¬
лены  две  подводы  с  разными  продуктами  для  всех  наших  аре¬
стованных  товарищей.
 При  Совпрофе  было  создано  юридическое  бюро.  .Заведо¬
вал  им  сочувствовавший  нам  николаевский  адвокат  Метт,  сек¬
ретарем  был  представитель  подпольного  комитета  Дунинов-
ский,  а  после  него  Борисов-Купцов.  Разумеется,  их  принадлеж¬
ность  к  партии  большевиков  была  тайной  для  деникинских
властей.  Юридическое  бюро  справлялось  о  делах  заключен¬
ных,  выясняло  возможность  за  деньги  или  иными  способами
добиться  их  освобождения,  выступало  в  качестве  защитника
перед  белогвардейскими  следственными  органами,  поддержи¬
вало  связь  с  семьями  арестованных  и  в  ряде  случаев  сумело
облегчить  их  участь.  Помещение  юридического  бюро,  как
вполне  легальной  организации,  служило  местом  явки.
 Организованные  в  профсоюзах  коммунистические  ячейки
распространяли  подпольную  литературу,  вели  устную  агита¬
цию,  вербовали  рабочих  в  повстанческие  отряды.  В  союзе  ме¬
таллистов  действовали  три  ячейки,  столько  же  было  у  печат¬
ников,  две  —  в  союзе  грузчиков,  по  одной—в  союзах  пищеви¬
ков,  табачников,  речников.  По  инициативе  комячеек  союза
печатников  25  октября  1919  г.  была  устроена  однодневная  за¬
бастовка  в  типографии,  где  печатались  белогвардейские  газеты
и  орган  меньшевиков  «Луч».  Одним  из  руководителей  этой  за¬
бастовки  был  наш  товарищ  подпольщик  Константин  Бенюх.
 Неутомимо  и  смело  работали  в  течение  всего  времени  под¬
полья  комсомольцы.  Комсомольские  ячейки  объединяли  моло¬
дых  рабочих  на  заводах  «Наваль»,  «Руссуд»,  железнодорож:
ников.  Ряд  важных  поручений  партийного  комитета  выполняли
активисты-комсомольцы  А.  Грановский,  Ф.  Алферов.  Была  по¬
слана  в  Одессу,  в  партийный  центр,  М.  Каменецкая,  привезшая
для  организации  деньги,  литературу  и  письменные  директивы.
Патрулирование  на  улице  во  время  заседаний  партийного  ко¬
митета,  эта  непременная,  традиционная  обязанность  комсо¬
мольцев,  обеспечивало  его  безопасность.  К  слову  сказать,  за
все  время  подполья  не  было  ни  одного  случая  провала  квар¬
тиры,  где  заседал  партийный  комитет.
 19  Под  огненным  стягом
 289

Тяжелая  утрата,  которая  постигла  комсомольскую  органи¬
зацию  в  трагическую  ночь  на  20  ноября,  не  остановила  моло¬
дых  подпольщиков.  Николаевских  комсомольцев  возглавила
М.  Каменецкая,  работа  продолжалась.
 Расстрел  коммунистов  стал  началом  агонии  белых.  Он  сов¬
пал  по  времени  с  наступившим  на  фронте  переломом  в  пользу
Красной  Армии.  Правда,  от  Николаева  фронт  находился  еще
далеко,  под  Тулой,  но  уже  дрогнули  белогвардейские  части.
А  через  некоторое  время  телеграф  принес  радостную  весть:
Харьков  взят  красными  войсками.  Паника,  охватившая  белых,
не  покидала  их  до  самого  конца.  6  января  в  Николаеве  рас¬
пространились  слухи  о  занятии  красноармейскими  частями
станции  Долинской.  Сообщали  также,  что  к  городу  движутся
повстанческие  отряды.  Началась  эвакуация  белых.
 7  января  подпольный  комитет  организовал  вооруженный
налет  на  тюрьму.  Из  камер  были  освобождены  все  политза¬
ключенные,  в  том  числе  осужденные  на  смертную  казнь  и  веч¬
ную  каторгу  Филипп  Соколов,  Николай  Милюков,  Валя  Си¬
рота  и  другие.
 В  ночь  на  8  января  был  образован  подпольный  Военно¬
революционный  комитет.  Председателем  его  был  назначен  Со¬
колов,  секретарем  —  Милюков.  Ревком  издал  приказ  №  1,  в
котором  население  призывалось  не  подчиняться  белогвардей¬
ской  власти.  Но  на  другой  день  в  город  ворвались  отступаю¬
щие  под  натиском  Красной  Армии  части  деникинского  гене¬
рала  Васильчикова.  Они  занялись  повальным  грабежом.  Как
только  ревкому  стало  известно,  что  белые  собираются  вывезти
из  города  ценное  оборудование  заводов  и  порта,  он  направил
вооруженные  отряды  рабочих  и  студентов  в  порт,  к  селу  Ко-
ренихе  и  в  район  Варваровского  моста.  Мост  по  заданию  рев¬
кома  был  подорван.  Единственная  для  белых  сухопутная  до¬
рога  отступления  фактически  закрылась.
 31  января  1920  г.  в  10  часов  вечера  деникинцы  покинули
город.  В  Николаев  вступили  регулярные  части  Красной  Армии.
 К.  К.  Кожина
 В  КРЫМСКОМ  ПОДПОЛЬЕ
 Весной  1919  г.  после  изгнания  белогвардейцев  в  Крыму
была  восстановлена  Советская  власть  и  сформирован  Совет
Обороны  Крыма.  Никто  не  сомневался  в  том,  что  следует  ожи¬
 290

дать  нового  яростного  натиска  врага,  стремившегося  превра¬
тить  полуостров  в  плацдарм  для  нового  наступления  контрре¬
волюции  на  Советскую  республику.  Эти  планы  белогвардей¬
цам  усиленно  помогали  осуществлять  империалисты  Антанты.
 Совет  Обороны  делал  все  возможное  для  укрепления  вла¬
сти  Советов  в  Крыму,  но  скоро  под  напором  превосходящих
сил  белых  армий  наши  войска  вынуждены  были  с  боями  отой¬
ти  за  Перекоп.  Всего  два  с  половиной  месяца  Крым  оставался
советским,  однако  и  за  это  короткое  время  рабочие  и  крестьяне
хорошо  поняли,  что  это  их  власть,  защищающая  их  интересы.
Впоследствии  поддержка  трудящихся  оказала  большое  влия¬
ние  на  развертывание  большевистского  подполья  и  партизан¬
ского  движения  в  Крыму.
 Для  организации  борьбы  в  тылу  белогвардейцев  был  вы¬
делен  областной  комитет  РКП  (б),  председателем  которого
стал  Сергей  Яковлевич  Бабахан  (подпольная  кличка  Нико¬
лай).  Перед  обкомом  ЦК  партии  поставил  задачу  развернуть
подпольную  работу  по  подрыву  тыла  и  дезорганизации  белой
армии,  воспитать  кадры  для  работы  в  Крыму.
 Душою  этой  работы  стал  С.  Я.  Бабахан.  Выходец  из  кресть¬
ян,  он  в  студенческие  годы  участвовал  в  империалистической
войне.  В  марте  1917  г.  вступил  в  партию  большевиков.  Во  главе
своих  солдат-пулеметчиков  в  1917  г.  в  Петрограде  он  участво¬
вал  в  штурме  Зимнего  дворца.  В  первые  годы  Советской  вла¬
сти  Бабахан  был  секретарем  Краснопресненского  райкома
партии  в  Москве.  Руководство  большевистской  организацией
крупного  пролетарского  района  столицы  явилось  для  Баба-
хана  замечательной  школой  партийной  работы.  Ему  выпало
счастье  не  раз  видеть  В.  И.  Ленина,  слышать  его  выступления.
 Подпольная  большевистская  организация  в  Крыму  с  пер¬
вых  же  дней  оказалась  в  крайне  тяжелом  положении:  невоз¬
можно  было  установить  какую-либо  связь  с  центром  через  ли¬
нию  фронта.  Посланные  в  Советскую  Россию  погибали  или,  в
лучшем  случае,  перейдя  линию  фронта,  обратно  не  возвраща¬
лись.
 Обстановка  в  Крыму  с  каждым  днем  осложнялась.  Крым
был  наводнен  белогвардейцами,  заполнившими  все  населен¬
ные  пункты.  Каждый  белый  генерал,  отступая  под  натиском
Красной  Армии  с  остатками  своих  частей,  привозил  в  Крым  и
свою  контрразведку.  В  городах  не  было  почти  ни  одного  дома,
где  бы  не  стояли  на  постое  солдаты  или  офицеры.  Деспотиче¬
ский  и  жестокий  генерал  Слащев  взял  на  себя  миссию  «спаси¬
теля».  С  исключительной  жестокостью  он  преследовал  и  унич¬
 291

тожал  тех,  кто  сочувствовал  Советской  власти.  В  народе  проз¬
вали  его  «вешателем».
 Чтобы  помочь  Красной  Армии  сломить  сопротивление  хо¬
рошо  вооруженного  противника,  Крымский  обком  партии  по¬
становил  создать  во  всех  городах  Крыма  подпольные  военно¬
революционные  комитеты,  которые  должны  были  объединить
всю  боевую  работу,  непосредственно  руководить  подготовкой
вооруженного  восстания.  Для  организации  ревкомов  област¬
ной  комитет  партии  командировал  своих  уполномоченных.
 В  начале  марта  1920  г.  обстановка  на  фронте  благоприят¬
ствовала  немедленному  восстанию  в  тылу  и  установлению  Со¬
ветской  власти.  Крымревком  ожидал  последних  сообщений  с
фронта.  Однако  в  середине  дня  11  марта  1919  г.  от  адъютанта
губернатора  поручика  С.  К.  Тимофеева,  давно  уже  связанного
с  подпольной  организацией,  была  получена  сводка  о  том,  что
части  белой  армии  обрушились  на  красные  полки  и  вновь  от¬
теснили  их  за  Перекоп.  Мартовское  наступление  Красной  Ар¬
мии  на  Крым  не  дало  успеха.
 В. 	И.  Ленин  придавал  освобождению  Крыма  большое  зна¬
чение  и  в  записке  заместителю  председателя  Реввоенсовета
Э.  М.  Склянскому  15  марта  1920  г.  указывал:
 «Нужно  постановление  РВС:
 обратить  сугубое  внимание  на  явно  допущенную
ошибку  с  Крымом  (вовремя  не  двинули  достаточных  сил)...
 в  частности,  приготовить  морские  средства  (мины,  под¬
водки  и  т.  п.)  и  возможное  наступление  с  Тамани  на  Крым...
Ряд  точнейших  и  энергичнейших  постановлений  РВС  об  этом
необходим  немедленно»  *.
 Так,  в  1920  г.  Лениным  был  выдвинут  план  десантной  опе¬
рации  на  Крым  с  Тамани.  Но  в  апреле  1920  г.  белопольские
войска  Пилсудского  вторглись  на  Правобережную  Украину.
Борьба  с  буржуазно-помещичьей  Польшей  отвлекла  силы
Красной  Армии.  Наступательную  операцию  против  белых  в
Крыму  пришлось  отодвинуть.
 К  концу  марта  1920  г.  в  Крым  с  Северного  Кавказа  при¬
были  остатки  армии  Деникина  численностью  35—40  тысяч
бойцов.  Эти  части  белых  составили  основные  силы  врангелев¬
ской  армии.  Получив  значительные  средства,  обмундирование,
продовольствие  и  военную  технику  от  империалистов  Англии
и  Франции,  врангелевцы  начали  наступление  на  Северную
Таврию.
 1  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  51,  стр.  161—162.
 292

Большевистская  подпольная  организация  в  Крыму  оказа¬
лась  как  бы  запертой  в  осажденной  крепости.  Но  подпольщики
продолжали  свою  героическую  борьбу.
 Среди  подпольщиков  преобладала  молодежь,  комсомольцы.
Много  сделали  коммунисты  для  их  воспитания,  боевой  за¬
калки.  Члены  подпольного  обкома,  общаясь  с  молодежью,  на¬
правляя  работу  комсомольских  боевых  дружин,  требовали  от
каждого  ответственности  за  выполнение  заданий,  хорошей  под¬
готовки  операций,  предварительного  детального  изучения  об¬
становки.
 На  комсомольскую  организацию  Симферополя,  в  которой  я
тогда  состояла  (я  была  членом  городского  комитета  комсо¬
мола),  обком  партии  возложил  серьезные  задания:  мы  должны
были  заниматься  печатанием  и  распространением  листовок,
выявлением  засылавшихся  в  ряды  подпольщиков  провокато¬
ров,  сбором  оружия.
 Листовки  мы  выпускали  еженедельно.  Они  дышали  гневом
и  презрением  к  врагу,  были  насыщены  страстными  призывами
к  рабочим,  ко  всем  трудящимся.  Они  пользовались  неизмен¬
ным  успехом  среди  населения.  Тогда  это  была  единственная
правдивая  информация  о  положении  на  фронтах,  о  революци¬
онной  работе  в  тылу,  о  перспективах  грядущей  победы  Сове¬
тов.  Немалых  трудов  нам  стоило  наладить  печатание-  этих
«летучек»,  а  еще  больших  —  их  распространение.  Несмотря  ни
на  что,  листовки  проникали  всюду  —  в  казармы  белогвардей¬
ских  частей,  на  вокзалы  и  станции,  в  воинские  эшелоны.  Они
служили  пропусками  для  перебежчиков  из  белой  армии  на
сторону  красных.
 Нельзя  не  привести  здесь  текст  одной  из  листовок,  харак¬
теризующий  работу  подпольной  организации  против  белой
контрразведки.  Это  так  называемый  «Приказ  №  2  Военкома
 г. 	Симферополя».
 I
 «17-го  февраля  случайно  был  арестован  член  Военно-рево¬
люционного  комитета  и  посажен  в  карцер  1-го  участка  госу¬
дарственной  стражи.
 По  постановлению  Ревкома  боевая  дружина  в  9  часов  ве¬
чера  1-го  марта  захватила  участок,  освободила  члена  Ревкома
и  других  арестованных,  находящихся  в  участке,  и,  арестовав,
посадила  в  карцер  командира  городской  государственной
стражи.
 293

Объявляя  это  во  всеобщее  сведение,  Ревком  подтверждает,
что  если  добровольческие]  власти  будут  очень  усердствовать
и  под  флагом  бандитов  избивать  арестованных,  как  это  уже
имело  место,  то  все  сочувствующие  лица,  какого  бы  положения
ни  были,  будут  арестованы,  не  дожидаясь  прихода  Красной
Армии.
 Предлагаем  быть  благоразумными,
 II
 В  последние  дни  разведка  Ревкома  доносит,  что  Добро¬
вольческая]  контрразведка  начала  проявлять  усиленную  дея-,
тельность.  По  постановлению  Ревкома  уже  расстреляны  аген¬
ты  контрразведки,  проявившие  особенное  усердие.  Предупреж¬
даем  остальных  шпионов,  что  их  ждет  та  же  участь,  и  предла¬
гаем  совершенно  прекратить  свою  деятельность.
 Начальник  2-го  партизанского  отряда  доносит,  что  осво¬
божденные  в  свое  время  пленные  красноармейцы  харьковской
тюрьмы  вошли  в  его  отряд.
 Симферопольский  Военно-Революционный  Комитет».
 Многие  листовки  были  написаны  Бабаханом.  Он  умел  на¬
ходить  пламенные,  поднимающие  дух  борьбы  слова.  Когда
контрразведке  белых  удалось  арестовать  боевую  группу  под¬
польщиков,  он  писал  в  одной  из  листовок,  обращаясь  к  остав¬
шимся  на  свободе:
 «Ты  обязан  жить,  чтобы  отомстить,  работать,  чтобы  жертвы
понесенные  не  пропали  даром;  ты  должен  снова  поднять  знамя
кровавой  борьбы...  Тогда  дело  жизни  твоих  друзей  и  твоей  бу¬
дет  исполнено»  К
 В  марте  1920  г.  на  заседании  обкома  обсуждался  вопрос
о  созыве  Крымской  партийной  конференции.  Бабахан  выска¬
зался  против  спешки  с  созывом  конференции.  Обстановка  в
Крыму  действительно  была  очень  сложной:  прибытие  частей
белой  армии  из  Новороссийска,  усиление  деятельности  контр¬
разведки,  новые  аресты.
 Однако  некоторые  товарищи  настаивали  на  созыве  партий¬
ной  конференции.  Горячо  возражал  Бабахану  представитель
Феодосии  Хмелевский.  Он  считал,  что  в  Симферополе  слишком
увлеклись  отдельными  боевыми  операциями,  в  то  время  как
основная  партийная  работа  в  условиях  подполья  —  это  агита¬
ционно-пропагандистская  работа  в  профсоюзах.
 1  Николай  Бабахан.  Крымское  подполье.  Ялта,  192К
 294

Решено  было  немедленно  приступить  к  подготовке  конфе¬
ренции,  чтобы  обсудить  на  ней  возникшие  вопросы  работы  в
подполье.
 29  марта  1920*  г.  Бабахан  выехал  из  Симферополя  в
Феодосию,  Керчь,  Алушту,  Ялту,  Севастополь  для  проведения
подготовительной  работы  по  созыву  конференции.  Замести:
телями  Бабахана  на  время  подготовки  к  конференции  были
оставлены  Аким  Ахтырский  (Яков  Мартьянов)  и  Тоня  Федо¬
рова.
 В  Керчи  Бабахан  провел  заседание  горкома  партии.  Кер¬
ченская  организация  во  главе  с  ее  секретарем  Антоном  Тихо¬
новичем  Рыжих  была  в  боевом  состоянии.  Горкому  удалось
устаноЪить  связь  с  командованием  красных  войск  на  Таман¬
ском  полуострове.  В  крепости  среди  солдат  белой  армии  име¬
лись  сочувственно  настроенные  к  большевикам  люди.  Тут  же
на  совещании  горкома  была  обсуждена  возможность  высадки
десанта  с  другого  берега  пролива,  где  находились  силы  крас¬
ных.  В  случае  осуществления  этого  плана  подпольщики  долж¬
ны  были  с  помощью  верных  им  солдат  захватить  крепость  из¬
нутри.  Для  доклада  командованию  Красной  Армии  было  ре¬
шено  командировать  А.  Т.  Рыжих  в  Советскую  Россию.
 Из  Керчи  Николай  направился  в  Феодосию,  а  оттуда  по
побережью  в  Алушту,  где  провел  собрание  актива  местной
подпольной  организации.  На  собрании  был  намечен  план  бли¬
жайшей  деятельности  организации.  Подпольщики  организо¬
вали  в  Алуште  вербовочный  пункт,  через  который  шла  вер¬
бовка  добровольцев  в  отряды  повстанцев,  находившихся  в  ле¬
сах.  По  решению  обкома  партии  в  Алуште  работало  бюро  по
формированию  партизанской  армии.
 В  Ялте  Николай  связался  с  боевой  партизанской  группой,
возглавлявшейся  опытным  подпольщиком  Павлом  Михайло¬
вичем  Ословским  (Антоном).  У  членов  группы  была  налажена
связь  с  населением  горных  деревень,  снабжавших  их  продо¬
вольствием;  Хорошо  было  поставлено  паспортное  дело  и  полу¬
чение  информации  из  врангелевских  учреждений.
 В  Севастополь  Николай  пробрался  через  Ай-Петри  —  Бах¬
чисарай.
 В  начале  мая  на  одной  из  дач  в  Коктебеле  открылась  об¬
ластная  конференция  крымской  подпольной  организации.  Ее
председателем  был  избран  П.  М.  Ословский,  секретарями  —
Илья  Серов  и  Оскар  Тарханов.  Выступавшие  одобрили  дея¬
тельность  областного  комитета  партии.  Только  Хмелевский  по-
прежнему  выступал  с  критикой.
 295

По  предложению  Бабахана  было  решено  перенести  центр
партийной  работы  в  леса,  на  организацию  широкого  повстан¬
ческого  движения.  Учитывая  необходимость  более  активного
вовлечения  крестьян  в  партизанскую  борьбу,  конференция
приняла  специальное  решение  о  работе  в  деревне.
 Конференция  заканчивала  свою  работу.  Но  куда-то  ушел
Хмелевский,  а  так  как  он  был  единственным  делегатом,  крити¬
ковавшим  работу  обкома,  то  Бабахан  предложил  сделать  пе¬
рерыв  до  его  возвращения,  чтобы  конференция  могла  в  полном
составе  принять  решение.  Делегаты  сидели  группами,  кто  на
террасе,  кто  в  саду.
 День  был  ясный,  солнечный,  кругом  стояла  тишина,  и  лишь
легкий  прибой  моря  ласкал  слух.  Вдруг  на  шоссе  показался
экипаж,  в  нем  группа  офицеров.  За  ним  второй,  а  затем  под¬
воды  с  солдатами.
 Немедленно  Бабахан  дал  команду  всем  подняться  на  гору
и  там  переждать.  Оттуда  было  лучше  наблюдать  за  дейст¬
виями  белогвардейцев.  Группами  и  в  одиночку  делегаты  взби¬
рались  на  вершину  крутой  горы,  тут  же  за  дачами.  Из-за  ска¬
лы  показался  человек  в  кожаной  куртке  с  револьвером  в  руке.
 —  Сюда!  Сюда!  Они  здесь!  —  закричал  он.
 Делегаты  не  растерялись.  Тарханов  выстрелил  в  контр¬
разведчика,  тот  упал.
 —  Врассыпную!  Вниз!  В  сторону  леса!  —  раздалась  коман¬
да  Бабахана.
 На  вершине  горы  появились  солдаты  с  винтовками  напере¬
вес.  Прогремел  залп.  Кто-то  упал...  Илья  Серов!  Бабахан  бро¬
сился  к  нему,  но  он  был  мертв.  Отстреливаясь,  делегаты  побе¬
жали  вниз,  в  лощину.  Бабахан  остановился,  поджидая  отстав¬
ших  женщин.
 —  Ну,  друзья,  живее,  главное  —  не  бросайте  обуви  и  бере¬
гите  ноги.  Живыми  все  равно  не  сдадимся!  —  сказал  он.
 Делая  перебежки,  пользуясь  малейшими  неровностями  ме¬
стности  для  укрытия  от  жужжащих  над  головами  пуль,  бег¬
лецы  старались  уйти  от  преследования.  Выстрелы  раздавались
уже  не  только  сзади,  но  и  откуда-то  слева.  Одна  из  групп  бело¬
гвардейцев  направилась  в  обход.
 —  Положение  очень  серьезное,—  говорит  Бабахан.—  Нам
надо  за  несколько  минут  вырваться  из  кольца,  в  которое  бе¬
ляки  хотят  нас  взять,  это  надо  сделать  во  что  бы  то  ни  стало,
иначе  нам  придется  худо!
 Последними  усилиями  беглецы  достигают  вершины  горы
и  бросаются  в  кустарник.  Наступила  ночь.  В  опустившейся  на
 296

землю  густой  темноте  все  реже  и  реже  дрносились  одиночные
выстрелы.  Наконец  все  затихло.
 Немного  передохнув,  стали  обдумывать,  как  быть.  Темно¬
та  —  союзник,  но  куда  идти?  Где  остальные  товарищи?  Как  их
найти?  Собравшись  с  последними  силами,  пошли.  К  утру,  оста¬
вив  женщин  в  укрытии,  Бабахан  отправился  на  разведку.
 После  получаса  ходьбы  Николай  вышел  на  поляну  и  ветре-'
тил  чабана-татарина.  Поговорив  с  ним  по-татарски  и  выяснив,
что  они  находятся  недалеко  от  старого  шоссе  Карасубазар  —
Симферополь,  Николай  остановил  проезжавшую  по  дороге
мажару  (крытую  телегу)  и  договорился  с  возницей,  оказав¬
шимся  добродушным  и  сговорчивым  крестьянином,  довезти  до
Симферополя  его  и  двух  женщин,  которых,  как  он  объяснил,
будто  бы  встретил  на  дороге,  их  ограбили  бандиты.  О  себе
сказал,  что  приехал  в  отару  для  покупки  овец.  Женщины  почти
не  могли  передвигаться  без  помощи  Николая,  и  когда  возница
это  увидел,  то  сочувствию  его  не  было  конца.  Он  помог  им  уст¬
роиться  в  мажаре  и  предложил  заехать  к  нему  домой  (это
было  совсем  недалеко),  чтобы  дать  «пострадавшим»  хоро¬
шенько  отдохнуть.
 Оказалось,  что  за  ночь,  спасаясь  от  погони,  делегаты  про¬
шли  верст  тридцать.  Отдохнув  у  гостеприимного  хозяина,  при¬
обретя  сандалии,  они  на  следующий  день  приехали  в  Симфе¬
рополь.
 В  Симферополе  остановились  на  квартире  у  одного  рабо¬
чего.  Здесь  сразу  получили  известие  о  том,  что  в  то  время,
когда  Бабахан  объезжал  города,  проводя  подготовку  конфе¬
ренции,  в  городе  были  арестованы  многие  партийные  и  комсо¬
мольские  работники.  Аресты  продолжались.  Как  громом  по¬
разила  весть  о  том,,  что  Аким  Ахтырский  оказался  провока¬
тором.
 Надо  действовать!  Надо  спасти  тех,  кого  еще  можно  отпра¬
вить  из  города.  Но  нет  денег!  Как  их  достать?  Бабахан  напи¬
сал  письмо  ко  всем  членам  партии,  в  котором  извещал  о  гнус¬
ном  провокаторе,  о  вынесении  ему  обкомом  партии  смертного
приговора.
 План  уничтожения  Ахтырского  не  был  осуществлен  по  це¬
лому  ряду  обстоятельств.  Провокатор  в  конце  1920  г.  бежал  в
Константинополь.
 Впоследствии  Ахтырский  вернулся  в  Советскую  страну;  в
1926  г.  был  арестован  в  Москве  и  по  приговору  суда  рас¬
стрелян.
 297

...По  одной  из  главных  улиц  Симферополя  —  Салгирной,
тяжело  опираясь  на  палку,  бредет  сгорбленный  старик.  На  нем
черные  очки,  борода  и  усы  закрывают  нижнюю  часть  лица.
Медленно  поднимается  он  по  лестнице  на  второй  этаж  Таври¬
ческой  конторы  Центросоюза  1  и  проходит  в  кабинет  к  одному
из  членов  правления.  Плотно  затворив  за  собой  дверь,  старик
выпрямляется,  снимает  очки.  Это  —  Бабахан.
 —  Николай!  Как  вы  решились  сюда  явиться?  За  вашу  го¬
лову  назначена  большая  награда!  Все  ищейки  контрразведки
поставлены  на  ноги!  Исчезайте  немедленно!
 —  Не  могу!  Надо  помочь  арестованным.  А  тем,  кто  на  сво¬
боде,  дать  возможность  немедленно  выехать  из  города.  Деньги
нужны.
 —  Трудно  сейчас,  установлен  строгий  контроль,  и  я  даже
не  могу  себе  представить,  как  это  можно  сделать.  Но  вы  дол¬
жны  уйти  и  скрыться  немедленно.
 —  Нет,  я  не  уйду,  пока  вы  не  дадите  мне  слова,  что  сдела¬
ете  все,  чтобы  спасти  наших  товарищей.
 —  Николай,  прошу  вас  понять,  что  не  все  от  меня  зависит.
 —  Ничего  не  могу  и  не  хочу  понять!  Надо  спасать  людей!
 Наконец  после  некоторого  раздумья  кооператор  произ¬
носит:
 —  Хорошо!  Пусть  ваш  человек  придет  завтра,  постараюсь
найти  деньги.  Если  не  удастся  всю  сумму  сразу,  то  догово¬
римся  о  последующем  с  товарищем,  который  придет.  Но  умо¬
ляю  вас  больше  не  появляться  на  улицах  города.  Ведь  вы  ста¬
вите  под  угрозу  всех  оставшихся  еще  на  свободе!
 Прохожие  видели,  как  старик-инвалид,  медленно  ступая,
вышел  из  здания  и  углубился  в  один  из  переулков...
 Центр  тяжести  борьбы  с  белогвардейщиной  в  Крыму  все
более  переносился  на  партизанские  отряды.  Огромную  работу
по  их  организации  провел  областной  комитет  партии.
 Белые  установили  в  деревнях  режим  террора  и  насилий.
 1  В  Таврической  конторе  Центросоюза  еще  до  отступления  Красной
Армии  из  Крыма  было  сильным  влияние  эсеров  и  меньшевиков,  выступав¬
ших  за  нейтральность  кооперации  и  полный  отказ  от  революционной  борь¬
бы  Учитывая  это,  белые  сохранили  контору.  Однако  среди  ее  работников
были  товарищи,  сочувствовавшие  Советской  власти.  С  риском  для  жизни
они  находили  возможность  поддерживать  подпольную  партийную  органи¬
зацию  большевиков  денежными  средствами.  Ввиду  опасности  такого  спо¬
соба  получения  денег  обком  прибегал  к  нему  лишь  в  крайних  случаях.
 298

Под  видом  «реквизиций»  продовольствия  и  лошадей  шел  от¬
крытый  грабеж  крестьян.  Одна  за  другой  следовали  мобилиза¬
ции  в  белую  армию.  Уклоняясь  от  мобилизации,  трудящееся
население  призывного  возраста  уходило  в  леса.  Крымские  леса,
протянувшиеся  на  многие  километры,  надежно  укрывали  от
преследований.  Совершая  налеты  на  небольшие  отряды  бело¬
гвардейцев,  повстанцы  вооружались.  Население  называло  их
«зелеными»,  снабжало  продбвольствием  и  предупреждало  о
готовящихся  облавах.
 Для  объединения  разрозненных  групп  «зеленых»  .осенью
1919  г.  Крымский  обком  партии  послал  в  лес,  в  район  реки
Альмы,  большевиков,  бывших  солдат—^Матвея  Егерева,  Пет¬
ра  Шкурина,  Ивана  Валикова  и  других.  Они  организовали
один  из  первых  партизанских  отрядов.  Несколько  позже  обко¬
мом  партии  по  предложению  Бабахана  было  создано  бюро  по
формированию  повстанческих  отрядов.  Перед  бюро  стояла  за¬
дача  выявить,  учесть  и  организовать  в  отряды  в  лесах  Крыма
сочувствующих  Советской  власти,  обучить  их,  помочь  одеждой
и  средствами,  направлять  в  отряды  коммунистов,  которые  по
тем  или  иным  причинам  не  могли  работать  в  городе.  Обычно
это  были  товарищи,  которые  не  имели  документов,  освобожда¬
ющих  их  от  мобилизации  в  белую  армию,  или  те,  кого  разы¬
скивала  контрразведка.  Бюро  формирования  возглавил  член
партии  с  1917  г.  А.  М.  Бродский.  В  целях  более  тесной  связи  с
отрядами  обком  командировал  Бродского  в  Алушту.
 В  первый  период  подполья  (до  партийной  конференции  в
Коктебеле)  партизанские  отряды  играли  лишь  вспомогатель¬
ную  роль,  выполняя  отдельные  задания  городских  организа¬
ций.  После  Коктебельской  конференции  их  роль  усилилась,
они  отвлекали  с  фронта  значительные  части  белой  армии.
 Обком  партии  обосновался  под  Четырдагом.  Здесь  в  горах,
куда  ведут  труднопроходимые  тропы,  то  извивающиеся  над
пропастью,  то  проходящие  через  густую  чащобу  кустарников,
расположились  лагерем  партизаны.  В  дубовом  лесу  у  бегу¬
щего  с  гор  ручья  были  поставлены  шалаши,  в  центре  лагеря
сооружена  печь,  в  которой  выпекали  хлеб.
 Командующим  повстанческой  армией  Крымревком  назна¬
чил  Бабахана.  Всем  партизанским  отрядам  и  группам  «зеле¬
ных»  было  предложено  зарегистрироватвся  в  главшта'бе.  Так
территория  крымских  лесов  стала  «республикой  партизан».
Чтобы  ходить  по  лесу,  нужно  было  знать  пароль.  Белое  коман¬
дование  поняло,  что  растет  новая  революционная  сила,  и  соз¬
дало  специальную  тыловую  армию  и  особый  штаб  по  борьбе
 299

с  партизанами  во  главе  с  известным  карателем  генералом  Но-
совичем.
 Главный  штаб  партизан  развернул  большую  политическую
работу,  отзываясь  на  каждый  шаг  белых  «правителей»  и  сры¬
вая  их  планы.
 Распоряжением  Крымревкома  вся  территория  крымских
лесов  была  объявлена  на  военном  положении  с  предписанием
в-лес  никого  не  пускать,  а  главное,  не  позволить  белогвардей¬
цам  вывезти  из  леса  ни  одного  полена  дров.  Этим  штаб  по¬
встанческой  армии  преследовал  цель  не  давать  топлива  для
поездов:  паровозы  в  то  время  отапливались  исключительно
дровами.  Дезорганизация  железнодорожного  транспорта,  по¬
мимо  общего  расстройства  тыла,  мешала  белым  подвозить  на
фронт  солдат,  вооружение.  Эта  «война  за  топливо»  стоила  бе¬
лым  много  сил,  и  все  же  они  уходили  из  леса  ни  с  чем.
 Когда  в  городах  начался  топливный  кризис,  в  лес  явились
представители  разных  организаций  с  просьбой  дать  разреше¬
ние  на  вывоз  дров.  Представителю  Симферопольской  город¬
ской  думы  было  отказано,  но  представителям  профсоюзов  вы¬
воз  дров  был  разрешен.
 Вскоре  в  селе  Мангуши  и  окрестных  деревнях  была  объяв¬
лена  мобилизация  в  партизанскую  армию  трудящегося  насе¬
ления  от  19  до  35-летнего  возраста.  Объявление  было  наклеено
на  дверях  одного  из  домов  в  селе  Мангуши  с  предупрежде¬
нием,  что  за  попытку  его  снять  виновные  будут  наказаны.  Под¬
лежащее  мобилизации  в  белую  армию  население  ушло  ’к  пар¬
тизанам,  несмотря  на  то  что,  как  писали  белогвардейские  га¬
зеты,  в  объявлении  «не  был  указан  адрес»  штаба  партизанской
армии.
 Главный  штаб  партизан  выпустил  листовку  о  земельном
законе  Врангеля.  В  листовке  разъяснялось,  что  этот  закон  на¬
правлен  на  укрепление  положения  кулаков,  которые  постав¬
лены  во  главе  местной  власти.  Затем  давалось  указание,  что¬
бы  никто  не  покупал  землю  через  врангелевские  посредниче¬
ские  комиссии.  Крестьянство  не  пошло  на  приманку  Врангеля,
закон  так  и  остался  на  бумаге.
 Карательные  экспедиции  белых  в  леса  Крыма  для  уничто¬
жения  партизан  почти  всегда  заканчивались  разгромом  кара¬
телей.  Белое  командование  вынуждено  было  снять  с  фронта
против  Красной  Армии  две  дивизии  —  Марковскую  и  Корни¬
ловскую,  поставив  перед  ними  задачу  покончить  с  партиза¬
нами.  О  готовящейся  операции  белых  и  о  продвижении  кара¬
телей  партизанам  сразу  же  стало  известно  от  местного  насе¬
 .300

ления.  Главный  штаб  партизанской  армии  под  руководством
С.  Я-  Бабахана  и  комиссара  В.  С.  Васильева  разработали  план
отпора  карателям.
 Наступление  белых  началось  с  трех  сторон  крупными  пе¬
хотными  и  конными  частями.  Первая  колонна  была  встречена
под  Мангушами  Альминским  отрядом,  и  после  жаркого  боя  ей
пришлось  убраться  из  леса.  Вторую  колонну  было  решено  про¬
пустить  без  боя,  и,  после  того,  как  она  прошла  по  лесным  до¬
рогам,  ее  командование  донесло,  что  противник  нигде  не  об¬
наружен.  Третья  колонна  численностью  до  500  штыков  была
перехвачена  партизанами  по  дороге  на  Тавель.  Когда  у  Го¬
лого  Шпиля  застава  белых  была  сбита  караулом  партизан,
вся  колонна  повернула  назад  и  двинулась  к  выходу  из  леса.
Здесь-то  и  напали  на  нее  партизаны.  Бой  длился  пять  часов,
причем  белые  предприняли  одиннадцать  атак,  стремясь  выр¬
ваться  из  леса.  Но  каждый  раз  дружный  залп  повстанцев  от¬
брасывал  их  назад.  Уже  в  темноте,  когда  у  партизан  были  на
исходе  патроны,  небольшой  группе  карателей  удалось  про¬
рваться,  а  остальные  были  перебиты  или  разрозненными  груп¬
пами  разбежались.
 Этот  бой  воочию  показал  белым,  что  повстанцы  —  крупная
организованная  боевая  сила.  В  донесениях  особого  штаба  по
борьбе  с  партизанами  говорилось  о  том,  что  «в  лесу  каждый
куст  стреляет».  Каратели  теперь  избегали  углубляться'в  леса.
Они  лишь  охраняли  выходы  из  леса,  укрепившись  в  имениях
помещиков.  В  провокационных  целях  белогвардейцами  стали
создаваться  различные  «повстанческие  отряды»  под  руковод¬
ством  атаманов  Володина,  Савченко,  Гришина  и  других.
 Трудное  это  было  время.  Красная  Армия  находилась  да¬
леко  от  Крыма.  Войска  Врангеля  рвались  к  Синельникову  и
Екатеринославу.  Каждый  вечер  собирались  партизаны  у  кост¬
ров,  неторопливо  текли  беседы  о  положении  в  стране,  о  том,
что  несмотря  на  временные  успехи,  белым  армиям  долго  не
продержаться.
 Повстанческая  армия  была  базой  партийно-политической
работы  обкома.  Отсюда  посылались  люди  во  все  районы  Кры¬
ма.  Сюда  же  приходили  те,  кто  нуждался  в  помощи.  В  июне
1920  г.  в  лесу  было  проведено  областное  партийное  совещание
с  участием  делегатов  от  парторганизаций  и  комсомола.
 Во  всех  частях  партизанской  армии  были  созданы  ком¬
ячейки.  По  примеру  Красной  Армии  велась  политическая  ра¬
бота  среди  партизан.  Прибывавшие  из  города  члены  партии  и
комсомольцы  становились  политбойцами.
 301

Напряженная  агйтационно-пропагандистская  деятельность
среди  населения,  сложное  положение  партизан,  со  всех  сторон
подстерегаемых  карателями,  требовали  разделения  военной  и
партийной  работы.  Учитывая  это,  обком  партии  решил  обра¬
титься  в  Центр  с  просьбой  прислать  военных  специалистов,
чтобы  работникам  областного  комитета  больше  заняться  пар¬
тийно-политической  работой.
 В  июне  1920  г.  в  партизанский  лагерь  пришла  группа  под-
польщиков-комсомольцев.  Среди  них  был  член  Симферополь¬
ского  комитета  комсомола  Китаин.
 —  Мне  срочно  нужно  видеть  Николая,—  сказал  Китаин  то¬
варищу,  «оформлявшему»  его  вступление  в  партизанскую  ар¬
мию.
 Китаина  проводили  в  шалаш  к  Бабахану.
 —  Николай,—  сказал  Китаин  после  обычных  слов  привет¬
ствия.—  Сегодня  утром  у  меня  была  Патя  1.  Она  сказала,  что
я  должен  немедленно  доложить  вам  о  том,  что  на  квартиру  к
Асе2  пришла  девушка  и  заявила,  что  она  прибыла  через  фронт
из  Советской  России  и  чтобы  Ася  связала  ее  с  Николаем.  Она
назвала  себя  Клавой  Даниленко  и  заявила,  что,  кроме  Нико¬
лая,  ни  с  кем  разговаривать  не  уполномочена.  Ася  решила  ее
на  улицу  не  выпускать  и  ждет  ваших  указаний.  Если  вы  знаете
такую,  то  городские  товарищи  просят  срочно  им  сообщить,  что
делать.  Они  боятся  провокации.
 —  Клава  Даниленко?  Ее  я  хорошо  знаю.  Спасибо  за  сооб¬
щение.  Хорошую  весть  ты  принес  сегодня,  товарищ  Китаин!  —
уже  совсем  весело  заключил  Бабахан.
 В  город  был  послан  солдат-большевик  Валиков,  но  Клава
отказалась  с  ним  разговаривать,  заявив,  что  у  нее  очень  важ¬
ное  сообщение  и  передать  его  она  может  только  лично  Ни¬
колаю.
 ...На  улицы  Симферополя  опустились  сумерки.  По  Дворян¬
скому  переулку,  тяжело  опираясь  на  палку,  идет  старик  в  тем¬
ных  очках.  На  глухой  стене,  окружающей  сад  у  дома  генерал-
губернатора,  наклеены  объявления.  Старик  посматривает
на  них.
 —  Приказ,—читает  он  на  ходу  —За  доставку  в  контрраз¬
ведку  большевика  Бабахана  объявляем  награду...
 —  Ну  вот  и  Николай!  —  радостно  приветствовала  его  Кла¬
 1  Речь  идет  об  авторе  настоящих  воспоминаний.  Патя  —  подпольная
кличка  К.  К.  Кожиной.—  Ред.
 2  Член  Симферопольского  городского  комитета  РКП  (б)  А.  И.  Гра¬
новская.
 302

ва  Даниленко.—  А  я  чувствовала,  что  мне  не  верят,  и  боялась,
что  придет  кто-то  чужой.  Я  привезла  средства  для  партийной
организации  и  могу  передать  только  лично  тебе.
 —  Очень  рад  и  счастлив,  что  ты  добралась  к  нам,  но  оста¬
ваться  здесь  я  не  имею  права  ни  одной  минуты.  Брать  что-либо
тоже  не  могу.  Меня  ищут,  и  если  схватят,  то  вместе  со  мной
пропадет  все,  что  ты  с  таким  трудом  доставила.  Ценности
возьмет  наш  товарищ,  а  тебя  проводят  в  лес,  и  там  мы  пого¬
ворим  в  штабе  повстанческой,  армии.  Ася  —  член  городского
комитета  партии,  и  ты  можешь  вполне  на  нее  положиться.
 Бабахан  горячо  поблагодарил  Асю  за  то,  что  она  приютила
дорогого  гостя  и  сказал:
 —  Это  первая  ласточка!  Первая  весть  к  нам  из  Центра!
Теперь  будет  легче  работать!
 ...Вечер.  Партизаны,  отбив  очередную  атаку  белых,  распо¬
ложились  у  костра.  Позади  еще  один  трудный  день,  и  все  рады
отдыху.  Пока  готовился  ужин,  бойцы  запели  любимую  песню.
 Со  стороны,  где  стояли  дозорные,  раздался  окрик:
 —  Кто  идет?  Пароль!
 Партизаны  вскочили.  Песня  прервалась.  При  свете  костра
они  различили  фигуры  двух  женщин.  В  одной  узнали  секре¬
таря  Симферопольского  городского  комитета  партии  С.  М.  Се¬
рову.
 —  Товарищи,  успокойтесь,  со  мной  Даниленко  из  Совет¬
ской  России.
 Горячо  приветствовали  партизаны  прибывших,  усадили
около  костра,  каждый  старался  оказать  им  внимание,  протя¬
гивая  котелки  с  едой,  ложки,  кружки.
 —  Вот  радость  у  нас!  Уже  год  живем  почти  без  всякой
связи  с  Центром!  —  сказал  подошедший  к  костру  Бабахан.
 После  беседы  у  костра  было  созвано  совещание  областного
комитета  партии  и  главного  штаба.  Решили  послать  в  Центр
делегата  с  просьбой  о  помощи  средствами  и  военными  специа¬
листами.
 В  конце  августа  наш  посланец  вернулся.  С  ним  прибыла
группа  товарищей,  командированных  Закордонным  отделом
ЦК  КП(б)У  в  Крым  во  главе  с  А.  В.  Мокроусовым  и  И.  Д.  Па-
паниным.
 По  решению  областного  комитета  партии  Бабахан  23  авгу¬
ста  1920  г.  сдал  командование  партизанской  армии  Мокроу-
сову.  В  своем  последнем  приказе  С.  Я.  Бабахан  благодарил
соратников  по  работе  и  бойцов.  Он  писал  в  нем  о  том,  что  дея¬
тельность  повстанческой  армии  «протекала  в  тяжелой  обста¬
 303

новке  боев,  переходов,  недоеданий,  недосыпаний.  Несмотря  на
все  невероятные  трудности  и  чрезвычайные  препятствия,  мы
вышли  с  честью  из  положения,  в  результате  имеются  органи¬
зованные  и  дисциплинированные  повстанческие  части,  которые
никогда  лицом  в  грязь  не  ударили,  и  в  нужный  для  революции
момент  как  рядовые  красноармейцы,  так  и  весь  командный
состав  покажут  свою  сознательность,  храбрость  и  преданность
делу  рабоче-крестьянской  революции.  Еще  раз  братское  спа¬
сибо  всем  моим  боевым  друзьям  и  товарищам!  Николай  Б.».
 В  конце  августа  1920  г.  была  проведена  последняя  в  усло¬
виях  подполья  областная  партийная  конференция,  которая  в
истории  борьбы  крымских  большевиков  за  Советскую  власть
получила  название  «лесной».
 На  конференции  С.  Я.  Бабахан  в  третий  раз  был  избран
секретарем  областного  комитета  партии.  По  решению  конфе¬
ренции  он  должен  был  пробраться  в  Советскую  Россию  для
организации  помощи  большевистскому  подполью.
 В  ноябре  1920  г.  Красная  Армия  освободила  Крым.  Боль¬
шую  помощь  ей  оказали  крымские  партизаны  и  подпольщики.
 И.  Н.  Шевченко
НЕВЗГОДЫ  ПОХОДОВ^  РАДОСТИ  ПОБЕД
 После  ликвидации  врангелевских  десантов  Назарова  и  Ула-
гая  на  Дону  и  Кубани  наша  9-я  стрелковая  дивизия  поджоман-
дованием  Николая  Владимировича  Куйбышева  в  сентябре
1920  г.  была  переброшена  в  Донбасс.
 Уход  дивизии  из  состава  9-й  Кубанской  армии  был  отмечен
приказом  по  армии.  В  нем  командующий  писал:
 «Дивизия  пришла  в  состав  армии  в  тот  тяжелый  момент,
когда  Красная  Армия,  преследуя  отступающие  банды,  должна
была  напрягать  свои  последние  усилия  для  окончательного
разгрома  противника.  Сделавшись  участницей  этого  общего
дела,  9-я  дивизия  своими  подвигами  показала  себя  как  при¬
мерная  единица  и  стяжала  себе  славу  героической  защитой
Советской  республики.  Провожая  девятую  дивизию,  армия
лишается  в  лице  ее  одной  из  лучших  дивизий  и  посылает  ее
на  новые  подвиги,  вспоминая  общие  невзгоды  походов  и  общие
радости  побед»  *.
 1  ЦГАСА,  ф.  1203,  оп.  2,  ед.  хр.  106,  л.  110.
 304

Разгром  десантов  вынудил  Врангеля  искать  иного  решение
своих  политических  и  военных  задач.  Главную  ставку  он  сде¬
лал  теперь  на  вторжение  на  Правобережную  Украину.  В  слу¬
чае  успеха  это  дало  бы  его  армии  возможность  соединиться  с
белополяками  и  создать  общий  фронт  против  Советской
России.
 14  сентября  1920  г.  врангелевцы  начали  наступление  на
Донецкий  бассейн  и  в  течение  недели  достигли  заметных
успехов  в  боевых  действиях  против  нашей  13-й  армии.
 Партия  и  Советское  правительство  приняли  меры  для  из¬
влечения  крымской  занозы  из  тела  Советской  республики.
Центральный  Комитет  партии  провел  новые  мобилизации  ком¬
мунистов  и  комсомольцев.  Для  борьбы  с  Врангелем  21  сен¬
тября  был  образован  Южный  фронт.  Командование  фронтом
было  возложено  на  испытанного  пролетарского  полководца
М.  В.  Фрунзе.  На  усиление  нового,  фронта  было  направлено
12  дивизий,  в  том  числе  и  наша.
 27  сентября  Реввоенсовет  Южного  фронта  обратился  к
войскам  с  приказом,  в  котором  говорилось:  «Товарищи!  Вся
рабоче-крестьянская  Россия,  затаив  дыхание,  следит  сейчас
за  ходом  нашей  борьбы  здесь,  на  врангелевском  фронте...
Врангель  должен  быть  разгромлен,  и  это  сделают  армии  Юж¬
ного  фронта»  1.
 Замысел  М.  В.  Фрунзе  по  разгрому  войск  Врангеля  был
предельно  прост  и  реалистичен:  охватить  белую  армию  с  обоих
флангов,  отрезать  от  Перекопского  перешейка  и  уничтожить
в  Северной  Таврии.  Первоначальная  задача,  поставленная  пе¬
ред  13-й  армией  И.  П.  Уборевича,  состояла  в  том,  чтобы  за¬
нять  линию  Волноваха  —  Мариуполь  и  остановить  продвиже¬
ние  врангелевцев  в  глубь  Донбасса.
 К  28  сентября  наша  9-я  стрелковая  дивизия  сосредоточи¬
лась  в  районе  станций  Гришино  (ныне  Красноармейск)  и  Доля
на  Мариупольско  —  Волновахском  направлении.  Дивизия  по¬
ступила  в  резерв  командующего  фронтом,  однако  в  силу  сло¬
жившейся  напряженной  боевой  обстановки  уже  29  сентября
она  была  передана  в  состав  13-й  армии  и  получила  приказ  на¬
ступать  на  станцию  Волноваха.  К  исходу  дня  командование
армии  образовало  группу  войск  под  руководством  Н.  В.  Куйбы¬
шева,  в  которую  кроме  9-й  стрелковой  вошла  7-я  кавалерий¬
ская  дивизия.  На  рассвете  30  сентября  группа  Куйбышева
перешла  в  наступление  на  станцию  Волноваха.
 1  М.  В.  Фрунзе.  Избранные  произведения,  т.  I.  М.,  1957,  стр.  347,  348,
 20  под  огненным  стягом
 305

Наш  78-й  полк  под  командованием  коммуниста  С.  Т.  Лари¬
чева  первым  вышел  в  район  селений  Благодатное,  Владими¬
ровна  (я  был  в  этом  полку  начальником  штаба).  В  11  утра  мы
остановились  на  короткий  отдых  около  станции  Благодатная.
Однако  не  прошло  и  часа,  как  крупная  конная  группа  вранге¬
левцев  численностью  примерно  4  тысячи  сабель,  поддержан¬
ная  тремя  бронемашинами,  обрушилась  на  полк.  Семь  раз  по¬
вторялись  атаки,  и  все  семь  раз  откатывались  врангелевцы
назад.
 Но  белые  не  отказались  от  мысли  разгромить  полк.  Вот
они  собрались  в  кулак  и  ударили  по  левому  флангу,  где  дей¬
ствовал  1-й  батальон,  чтобы  зайти  в  тыл  двум  другим  ба¬
тальонам.
 —  Эх,  сюда  бы  сейчас  наших  пулеметчиков!  —  стиснув
зубы,  сказал  мне  комиссар  полка  Р.  Т.  Василенко.
 Ларичев  словно  услышал  эти  слова.  Он  внимательно  сле¬
дил  за  полем  боя,  стоя  на  бугре.  И  вот  уже  к  1-му  батальону
на  рысях  подскочили  пулеметные  тачанки.  Пулеметчики  Павел
Калиновский,  Митрофан  Носов,  Гордей  Гордиенко  в  упор  рас¬
стреливали  вражескую  кавалерию.
 В  результате  этого  боя  78-й  полк  во  взаимодействии  с  по¬
дошедшим  76-м  полком  овладел  селом  Благодатное.
 После  боя  к  нам  в  полк  приехали  начдив  Н.  В.  Куйбышев  и
командир  26-й  бригады  А.  Н.  Борисенко.  Начдив  поблагода¬
рил  бойцов  и  командиров  за  мужество  и  стойкость  и  приказал
Борисенко  представить  отличившихся  к  наградам.
 А  1  октября  в  полку  был  получен  приказ  начдива,  который
зачитывался  во  всех  подразделениях  полка  и  дивизии.  В  при¬
казе  говорилось:  «...Данный  случай  является  наглядным  дока¬
зательством  того,  что  никакие  кавалерийские  атаки  против¬
ника  и  броневики  англо-французской  буржуазии  не  страшны
для  красных  бойцов.  Необходимы  лишь  те  условия,  которые
были  налицо  в  78-м  полку  в  описанном  бою:  стойкость,  само¬
отверженность  и  дисциплинированность  проникнутых  любо¬
вью  к  Рабоче-крестьянской  республике  бойцов,  понимание  об¬
становки,  решительность,  умение  держать  в  руках  в  бою  стрел¬
ков  и  уверенность  в  успехе  командиров  и,  наконец,  отличная
осведомленность  о  противнике,  умение  маневрировать  людьми
и  огнем,  предусмотрительность,  хладнокровие  и  настойчивость
в  достижении  поставленной  цели  командиром  полка  Лари¬
чевым.
 В  этом  бою  даже  молодое,  необстрелянное  пополнение,  ув¬
лекаемое  примером  поседевших  в  боях  с  контрреволюцией  ста¬
 306

рых  ветеранов  доблестного  78-го  стрелкового  полка,  вело  себя
героически  и  доказало,  что  оно  достойно  того,  что  попало  в
ряды  защитников  революции,  и  в  частности  в  ряды  полка,  за
свое  существование  стяжавшего  себе  имя  одного  из  лучших
полков  Красной  Армии,  имеющего  за  собой  неисчислимые  за¬
слуги  перед  Республикой...»  1
 Разумеется,  не  один  наш  полк  с  большой  выдержкой  ц  бес¬
страшием  сражался  против  белых.  Все  полки  дивизии  дрались
с  беспримерным  мужеством  и  стойкостью.  Во  многом  сказа¬
лись  результаты  проводившейся  политработниками  л  партий¬
ными  организациями  частей  воспитательной  работы  среди
бойцов.
 '  Много  боев,  больших  и  малых,  пришлось  нам  вести  на  вран¬
гелевском  фронте.  Но  бои  под  Волновахой  забыть  невозможно.
Начались  они  1  октября.  На  группу  Куйбышева  обрушились
2-я  и  3-я  донские  кавалерийские  и  сводная  кубанская  пехотная
дивизии  врангелевцев.'Приданная  группе  7-я  кавдивизия  была
атакована  с  тыла  и  отошла  в  северном  направлении.  Затем
противник  попытался  опрокинуть  полки  27-й  бригады,  однако
был  отбит  и  отступил  с  большими  потерями.  Но  и  27-я  бригада
в  этом  бою  потеряла  до  двухсот  человек  убитыми  и  ранеными
 Чтобы  воспрепятствовать  прорыву  белых,  Куйбышев  вы¬
двинул  из  резерва  к  селу  Новотроицкое  25-ю  бригаду.  Она  по¬
вела  наступление,  но  к  исходу  дня  вынуждена  была  его  приос¬
тановить,  так  как  наш  сосед  слева  —  40-я  стрелковая  дивизия
также  отошла  к  северу.  Таким  образом,  к  утру  2  октября
9-я  стрелковая  дивизия  оказалась  один  на  один  против  крупной
группировки  белых.
 На  рассвете  противник  вновь  атаковал  дивизию,  стремясь
обойти  ее  с  флангов.  Особенно  тяжелое  положение  сложилось
на  участке  77-го  полка,  на  рубеже  реки  Кашлогач.  Противник
обрушил  на  77-й  полк  крупные  силы  кавалерии,  поддержанной
танками.  Это  ставило  под  угрозу  всю  группу  и  могло  повлечь
за  собой  чрезвычайно  тяжелые  последствия.  Полк  потерял  бо¬
лее  трех  четвертей  личного  состава,  но  и  противник,  его  атако¬
вавший,  был  настолько  обескровлен,  что  не  смог  наступать
дальше.  Подвиг  77-го  полка,  совершенный  2  октября  1920  г.,
вошел  в  историю  Красной  Армии.
 Трудному  испытанию  подверглись  в  этот  день  и  другие  пол¬
ки  —  76-й  и  78-й.
 Двухтысячная  масса  белой  конницы  атаковала  76-й  полк
 1  ЦГАСА,  ф.  1203,  оп.  2,  ед.  хр.  105,  л.  28.
 307

у  села  Павловка  и  в  длительном  напряженном  бою,  неодно¬
кратно  переходившем  в  рукопашные  схватки,  отбросила  его  к
Максимилиановне.
 Упорно  наседали  врангелевцы  на  1-й  и  3-й  батальоны
полка.  Красноармейцы  дрались  до  последнего  патрона.  На
всех  произвела  глубокое  впечатление  героическая  смерть
командиров  этих  батальонов  коммунистов  А.  А.  Ткаченко  и
Н.  С.  Савельева.  Окруженные  врагами,  они  последние  пат¬
роны  послали  себе  в  сердце,  предпочтя  смерть  плену.  Красные
командиры  показали  врагу,  что  они  умеют  не  только  храбро
драться,  но  и  мужественно  умирать.
 Героически  сражались  и  другие  бойцы,  командиры  и  полит¬
работники.  8-я  рота  78-го  полка  под  командованием  Д.  П.  Бож¬
ко  отбила  две  атаки  кавалерии  и  даже  тогда,  когда  у  стрелков
оставалось  по  два  —  три  патрона  на  винтовку,  сумела  отразить
■еще  одну  атаку.  Взвод  Владимира  Коваленко  во  время  боя
оторвался  от  8-й  роты,  но,  несмотря  на  превосходство  сил  вра¬
га,  отбил  атаки  кавалерии  и  пробился  к  своей  роте.
 Иссякли  силы  двух  батальонов.  В  это  время  в  бой  с  ходу
вступил  2-й  батальон.  Врангелевцы  сразу  же  бросили  против
него  кавалерийский  резерв.  Любой  ценой  решили  они  покон¬
чить  и  с  ним.  Ожесточенные  схватки  продолжались  семь  ча¬
сов.  Введя  в  бой  последний  резерв  полка  —  команду  пеших
разведчиков  и  6-ю  роту,  я  поскакал  к  2-му  батальону.  Побли¬
зости  разорвался  артиллерийский  снаряд.  Я  вылетел  из  седла,
но  тут  же  поднялся  —  и  снова  на  коня.
 Навстречу  мне  на  полном  скаку  мчится  помощник  коман¬
дира  полка  Н.  Д.  Токмаков.  За  ним  с  пиками  наперевес  гонят¬
ся  три  белых  конника.  Вот-вот  заколят.  Кричу  своим  бойцам,
они  вскидывают  винтовки  —  и  беляки  валятся  с  лошадей.
 Начало  темнеть.  Атаки  белогвардейцев  отбиты.  Хлынул
проливной  дождь.  Но  никто  от  него  не  прятался.  Разгорячен¬
ные  боем  красноармейцы  подставляли  под  дождь  головы.  От¬
дыхали  молча.
 Триста  боевых  товарищей  из  нашего  полка  пали  на  поле
боя.  За  стойкость  и  мужество,  проявленные  в  этих  боях,  диви¬
зия  и  78-й  полк  были  награждены  Почетным  революционным
Красным  знаменем.
 О  боевых  делах  нашей  дивизии  узнал  В.  И.  Ленин.  3  ок¬
тября  М.  В.  Фрунзе  сообщал  вождю:
 «Угроза  Донбассейну,  создавшаяся  с  прорывом  за  линию
Волноваха  —  Мариуполь  его  (противника.—  И.  Ш.)  значи¬
тельных  сил,  временно  была  отпарирована  ударом  на  Волно-
 308

ваху  нашей  группы,  в  основу  которой  легла  задержанная  в
Донбассе  9-я  дивизия.  В  настоящее  время  противник  пытается
разбить  ее  и  тем  самым  окончательно  развязать  себе  руки  на
всем  левобережном  участке.  Наша  ^задача  —  во  что  бы  то  ни
стало  продержаться  на  левобережном  участке  и  прикрыть
Донбасс,  не  вводя  в  бой  пока  не  готовой  правобережной  груп¬
пы.  Задача  крайне  трудная...  В  конечном  успехе,  несмотря  ни
на  что,  не  сомневаюсь»  •.
 Эту  крайне  трудную  задачу  дивизия  в  последующих  боях
с  честью  выполнила.  Она  не  пропустила  врангелевцев  в  тыл
13-й  армии,  грудью  прикрыла  Донбасс  и  сорвала  замысел
Врангеля  разгромить  пока  не  готовую  к  боям  правобережную
группу  Южного  фронта2.
 После  упорных  боев  и  крупных  потерь  дивизия  отошла  на
исходные  рубежи  —  к  реке  Волчья.  В  селе  Максимилиановка  в
нее  влились  1-й  сибирский  кавалерийский  полк  и  1-я  отдельная
стрелковая  бригада,  сформированная  в  городе  Каменске.
В  оперативное  подчинение  Н.  В.  Куйбышеву  помимо  7-й  кав-
дивизии  была  передана  9-я  кавдивизия.  Пополнились  и  наши
боезапасы.
 Здесь  во  всех  частях  дивизии  был  зачитан  приказ
М.  В.  Фрунзе,  которым  он  особо  отмечал  подвиг  красноармей¬
цев,  командиров  и  комиссаров  9-й  дивизии.
 Передышка  у  нас  была  очень  короткой.  На  следующий  же
день  стремительным  ударом  9-я  дивизия  прорвала  позиции  бе¬
лых  и  заняла  Волноваху.  К  10  октября  группа  Куйбышева  вы¬
шла  на  линию  Гуляй  Поле  —  Пологи.
 В  этой  обстановке,  так  и.  не  добившись  разгрома  красных
частей  в_  районе  Донбасса,  Врангель  предпринял  8  октября
наступление  через  Александровск  (Запорожье),  остров  Хор¬
тица  на  запад.  Цель  операции  противника  заключалась  в  том,
чтобы,  переправившись  на  правый  берег  Днепра  у  Александ-
ровска,  последовательно  разгромить  правофланговые  части
13-й  армии,  никопольскую  и  каховскую  группы  советских
войск.
 А  несколько  дней  спустя,  11  октября,  враг  нанес  новый
удар  и  на  Гуляйпольском  направлении.  Сосед  9-й  стрелковой
дивизии  справа  —  42-я  стрелковая  дивизия  вынуждена  была
 1  М.  В.  Фрунзе.  Избранные  произведения,  т.  I,  стр.  352—353.
 2  В  канун  50-летия  Великой  Октябрьской  социалистической  революции,
26  октября  1967  г.,  в  ознаменование  больших  заслуг  дивизии  в  этих,  боях
трудящиеся  Донбасса  воздвигли  в  селе  Владимировна  Волновахского
района  памятник  героям  9-й  стрелковой  дивизии.
 309

отойти.  Тяжелое  поражение  потерпели  и  наши  соседи  слева  —
7-я  и  9-я  кавалерийские  дивизии,  входившие  в  группу  под
командованием  В.  С.  Нестеровича.
 Последующие  дни  были  для  9-й  стрелковой,  с  боями  отхо¬
дившей  на  северо-восток,  очень  трудными.  12  октября  кавале¬
рия  белых  прорвалась  в  районе  села  Рождественское  в  тыл
25-й  бригады,  нанеся  ей  настолько  серьезные  потери,  что  из
остатков  бригады  удалось  сформировать  лишь  один  сводный
полк.  А  в  ночь  с  12  на  13  октября  белые  совершили  налет  на
полевой  штаб  78-го  полка.
 Эта  ночь  запомнилась  мне  во  всех  подробностях.  До  того
я  две  ночи  не  спал  и  решил  отдохнуть  в  маленьком  домике  ря¬
дом  с  полевым  штабом.  Оперативные  документы  захватил  с
собой.  Вдруг  сквозь  сон  слышу  стрельбу.  Дежурный  связной
кричит:
 —  Нас  окружают!  Торопитесь!
 Все  выходы  на  улицу,  к  полевому  штабу,  были  уже  заняты
белыми.  Я  знал,  что  этой  ночью  в  расположение  полка  должна
была  выйти  действовавшая  в  тылу  белых  наша  кавалерийская
дивизия.  Вскочил  на  лошадь,  махнул  через  плетни  по  огоро¬
дам.  За  мной  следовали  шесть  конных  связных  других  частей.
Сзади  доносились  выстрелы:  белые  стреляли  в  нас...
 На  рассвете  мы  подъехали  к  полевому  штабу  26-й  бригады.
Около  пулеметной  тачанки  молча  стояли  красноармейцы.
Я  приблизился  и  увидел  взволнованное  лицо  помощника  на¬
чальника  пулеметной  команды  Павла  Калиновского.  На  та¬
чанке  лежал  убитый  командир  полка  С.  Т.  Ларичев.
 Вот  что  произошло  ночью.  Белые,  воспользовавшись  помо¬
щью  кулаков  из  Гуляй-Поля,  смяли  наше  немногочисленное
сторожевое  охранение  и  внезапно  налетели  на  полевой  штаб
нашего  полка.  Командира  полка  Ларичева  расстреляли  сразу
же.  Комиссара  Василенко  и  девять  командиров  и  красноар¬
мейцев  взяли  в  плен.  Начальнику  команды  пеших  разведчиков
Новодранову  удалось  скрыться.
 Белые  пытали  Калиновского.  Пьяные  офицеры  приставляли
к  его  виску  нагай:
 —  Ну,  ты,  красная  сволочь,  показывай,  где  ваши  полки
стоят...  Командиров  показывай...
 —  Чего  ты  с  ним  возишься?!  Дай-ка  я  пристукну!  —  полез
второй  офицер  за  своим  пистолетом.
 Холод  железа,  приставленного  к  виску...  Щелкнул  курок...
Но  выстрела  нет.  Спьяна  офицер  забыл,  что  патроны  у  него
вышли.
 310

—  Ага!—закричал  офицер.—  Да  мы  вас  пока  и  стрелять
не  будем!  Успеем!  Посмотрим,  как  вы  у  нас  запоете!..
 И  вот  по  двору  ведут  Калиновского,  комиссара  полка  Ва¬
силенко,  его  помощника  Власенко,  начальника  команды  связи
Федора  Лахно.
 Калиновский  решает:  все  равно  смерть!  Он  бросается  в  ого¬
род.  За  ним  остальные.  Выстрелы,  ругань...
 Удалось  бежать  Власенко  и  Лахно.
 В  ту  же  ночь,  когда  белые  после  налета  на  штаб  ушли  из
села,  Калиновский  уложил  тело  убитого  командира^на  пуле¬
метную  тачанку  и  поехал  к  штабу  бригады.  Так  закончилась
эта  трагическая  ночь  К
 Сильно  поредевшими  выходили  из  боев  полки  дивизии.
Продолжая  отход,  группа  Куйбышева  заняла  рубеж  Комар,—
Богатырь,—  Константиновна  —  по  реке  Волчья,  где  и  закрепи¬
лась.
 С  16  по  22  октября  полки  дивизии  находились  в  армейском
резерве  и  получали  пополнение  людьми  и  вооружение.  Здесь
в  состав  9-й  стрелковой  дивизии  вошла  4-я  Богучарская  брига¬
да,  сформированная  из  остатков  40-й  стрелковой  дивизии.
 Мы  защитили  Донбасс.  Но  Врангель  уполз  в  Крым.  Раз¬
громить  его  предстояло  вместе  с  другими  частями  и  нашей
9-й  стрелковой.
 ...Над  степями  Северной  Таврии  гулял  ледяной  ветер.  Ози¬
мые  покрылись  инеем.  Даже  не  верилось,  что  где-то,  совсем
рядом,  Черное  море,  Крым  —  сказочная  земля,  о  которой  каж¬
дый  из  нас  немало  слышал.
 Но  там  Врангель.  Он  перепоясал  перешеек  мощными  обо¬
ронительными  сооружениями.  За  ними  отборные  полки  бело¬
гвардейцев—  корниловцы,  марковцы,  дроздовцы  и  юнкера.
 .  «Крым  неприступен!»  —  кричат  на  все  голоса  заграничные
газеты.  «Врангель  скоро  сможет  перейти  в  наступление!»  —
предвещают  самые  авторитетные  иностранные  специалисты.
 1  Жители  тех  мест,  где  происходили  описываемые  события,  глубоко
чтят  подвиг  героев.  10  июля  1968  г.,  в  канун  50-летия  сформирования
9-й  стрелковой  дивизии,  в  Гуляй-Поле  прибыл  специальный  поезд
с  400  красными  следопытами  Донбасса  и  ветеранами  дивизии.  Поезд  сле¬
довал  по  местам  боевой  славы  дивизии.  В  этот  день  Гуляйпольский  горис¬
полком  присвоил  новой  улице  города  имя  С.  Т.  Ларичева,  установил  мемо¬
риальную  доску  на  доме,  в  котором  погиб  Ларичев,  а  ветеранам  дивизии
Е.  М.  Тихонову,  Г.  И.  Иващенко  и  автору  этих  строк  присвоили  звание
Почетного  гражданина  Гуляй-Поля.
 311

А  севернее  Крымского  перешейка  уже  идут  бои.
 С  утра  28  октября  части  нашей  дивизии  во  взаимодействии
с  42-й  стрелковой  и  7-й  кавалерийской  дивизиями  начали  про¬
рыв  укрепленных  позиций  в  районе  Большого  Токмака.  Основ¬
ная  тяжесть  боев  легла  на  25-ю  и  26-ю  бригады.  Белые  силами
четырех  полков  пехоты  и  двух  полков  конницы,  поддержанных
бронепоездами,  оказывали  упорное  сопротивление.  Первым
прорвал  оборону  73-й  стрелковый  полк.  Его  бойцы  в  3  часа
пополудни  ворвались  в  Большой  Токмак.  Почти  одновременно
особая  группа  в  составе  78-го  полка,  1-го  батальона  76-го
полка  и  эскадрона  7-й  кавдивизии,  возглавляемая  начальни¬
ком  штаба  26-й  бригады  Г.  М.  Кобленцем,  овладела  перепра¬
вами  на  реке  Молочная  и  стремительно  атаковала  белых  в
селе  Богдановка.  Потеряв  более  250  человек  пленными  и  5  пу¬
леметов,  врангелевцы  бежали.  Этот  маневр  оказал  большое
влияние  на  дальнейшее  наступление  9-й  стрелковой  и  7-й  ка¬
валерийской  дивизий.  Г.  М.  Кобленц  был  награжден  орденом
Красного  Знамени.
 78-м  стрелковым  полком  теперь  командовал  В.  С.  Новит-
ченко,  бывший  офицер,  коммунист.  Комиссаром  отряда  был
назначен  С.  И.  Бурный.
 Захват  Большого  Токмака  открыл  путь  на  Мелитополь.
30  октября  утром  этот  важный  укрепленный  узел  обороны  был
занят  войсками  3-го  конного  корпуса  Н.  Д.  Каширина  при
активном  содействии  25-й  и  26-й  бригад  9-й  дивизии.  Наш
полк  расположился  на  юго-западной  окраине  города  и  нес
охрану  складов  с  захваченными  на  железнодорожной  станции
трофеями.
 На  следующий  день  группа  Н.  В.  Куйбышева  получила  за¬
дание  нанести  удар  противнику  по  фронту  на  запад  в  направ¬
лении  Веселое  —  Верхние  Серогозы.  Однако  в  связи  с  тем  что
главные  силы  белых  обрушились  на  1-ю  Конную  армию,  груп¬
па  вынуждена  была  повернуть  на  юг  в  общем  направлении  на
Сальково  для  содействия  Конной  армии  С.  М.  Буденного.
 ...Ветер  выл  со  страшной  силой.  Подпрыгивали  на  замерз¬
шей  земле  подводы.  В  предрассветной  мгле  мы  двигались  в
немецкую  колонию  Александрфельд.
 На  небольшом  пространстве  скопилось  множество  частей
и  подразделений.  В  селе  Акимовка  мы  должны  были  сделать
привал,  но  в  Акимовке  все  дома  были  заняты,  и  мы  двинулись
дальше.  По  нашим  данным,  в  Александрфельде  белых  не
было.  Впереди  на  тачанке  ехали  командир  полка  Новитченко
и  военком  Бурный.  Я  с  полевым  штабом  —  за  ними.  Иной  раз
 312

приходилось  останавливать  лошадь  и  ждать,  пока  пройдет
полк.
 Не  думал  я,  что  здесь,  в  насквозь  продутых  ветрами  сте¬
пях,  произойдет  событие,  оставившее  о  себе  память  на  всю
жизнь.
 После  короткой  остановки  я  возвратился  в  голову  полка..
Командирской  тачанки  не  было.
 —  В  чем  дело?
 —  Комполка  приказал  вам-  вести  полк  в  Александр-
фельд,—  ответил  помощник  адъютанта  полка  С.  Е.  Еетров.
 Между  тем  в  Александрфельде  расположились  на  ночлег
две  белогвардейские  кавалерийские  дивизии.  Загнанные  сюда
частями  2-й  Конной  армии,  они  ждали  рассвета,  чтобы  попы¬
таться  начать  прорыв  в  Крым,  к  своим.  Высланные  нами  квар¬
тирьеры  наткнулись  на  конные  разъезды  белых  и  были  захва¬
чены  ими.
 Уже  потом  мы  узнали,  что  начдив  Н.  В.  Куйбышев  1  ноября
в  6  часов  30  минут  утра  отдал  нашей  26-й  бригаде  приказ,  в
котором  предупреждал  о  том,  что  в  Александрфельде  против¬
ник.  Но  комбриг  Борисенко  получил  его  слишком  поздно.  -
 ...Раздались  выстрелы.  В  полукилометре  от  колонии  на
полк  обрушилась  конница  белых.  Командира  полка  не  было.
Он  оторвался,  чтобы  быстрее  попасть  в  Александрфельд,  но
дорого  заплатил  за  это  —  белогвардейцы  схватили  его  вместе
с  женой,  медицинской  сестрой,  и  комиссаром.  Медлить  было
нельзя.  Я  принял  командование  первым  эшелоном.
 В  предутренней  мгле,  тяжело  стуча  копытами  по  замерз¬
шей  земле,  мчались  лошади.  Вспышки  выстрелов  слепили
глаза.
 Вдруг  слышу  над  головой:  «А-а!  Коммунист!  Комиссар!  Бей
гадов!»
 Сколько  было  кавалеристов  —  не  знаю.  Наверное,  они  хо¬
тели  взять  меня  живым.  Я  выхватил  гранату  и  швырнул  ее  в
эту  темно-коричневую  массу.
 Несколько  патронов  в  моем  револьвере.  Я  в  упор  разрядил
его  в  белогвардейцев.  И  хотя  все  это  произошло  в  какие-то
доли  минуты,  почувствовал,  что  остался  последний  патрон.
«Не  сдамся!..»
 Когда  я  упал,  белые  для  верности  рубанули  шашкой.
Сколько  пролёжал  я,  не  знаю.  Но  вот  сознание  снова  верну¬
лось  ко  мне.  Почувствовал,  что  коченею.
 «Жив!»  Эта  мысль  обжигала  мозг.  Бежать!  Но  куда?  Где-то
совсем  близко  колония.  До  меня  еще  смутно  доносился  шум

Наконец  мне  удалось  подняться  на  ноги.  Страшная  боль
пронзила  все  тело.
 Не  успел  сделать  несколько  шагов,  как  сзади  раздалось:
 —  Стой!
 —  Ты  какой  части?  —  кричат.
 Я  не  только  ответить  —  рта  раскрыть  не  могу.
 —  Ты  семьдесят  восьмого  полка?  —  повторяет  конник.
 Я  обрадованно  кивнул  головой.
 —  Ну,  беги  скорей!
 Сразу  же  мелькнула  страшная  мысль:  побегу,  а  он  мне
сейчас  в  спину  выстрелит.
 И  все-таки  я  побежал,  споткнулся,  упал  и  снова  потерял
сознание.
 Очнулся,  когда  меня  несли  к  повозке.  Открыл  глаза  и  уви¬
дел  в  повозке  мертвую  женщину.  Это  была  жена  командира
полка.
 Принесли  меня  в  помещение.  Вокруг  люди.  Всех  узнаю.
Меня  же  никто  не  узнает.  Да  и  не  мудрено:  лицо  обезобра¬
жено,  весь  в  крови.  Пришел  фельдшер  Григорий  Гречко  —  зем¬
ляк,  но  и  он  не  узнал.  Я  рукой  показал,  что  хочу  написать.
С  трудом  нацарапал  на  клочке  бумаги  свою  фамилию.
 Гречко  прочитал  и  не  сдержался,  заплакал.
 Быстро  достали  гусиного  жира,  смазали  обмороженные
руки  и  ноги,  перевязали  голову.
 С  болью  в  сердце  покидал  я  родной  полк,  уезжая  на  лече¬
ние.  Подходили  однополчане,  желали  поскбрее  выздороветь  и
вернуться.  В  полк  я  действительно  потом  вернулся  и  прослу¬
жил  в  нем  до  1930  г.
 А  полк  наш  участвовал  в  освобождении  Крыма.  Командо¬
вал  им  Н.  Д.  Токмаков,  рабочий,  член  партии  с  1914  г.  Воен¬
комом  был  назначен  П.  Д.  Власенко.
 Главный  удар  по  Перекопу  войска*  под  командованием
М.  В.  Фрунзе  наносили  силами  6-й,  а  на  Чонгарском  направ¬
лении—  4-й  армии.  13-я  армия  находилась  в  третьем  эшелоне,
но  прославленная  9-я  дивизия  была  включена  в  состав  4-й  ар¬
мии.  Дивизия  должна  была  с  началом  наступления  прорвать
оборону  противника  и  наступать  по  Арабатской  стрелке,  помо¬
гая  30-й  стрелковой  дивизии,  атакующей  Чонгарские  укрепле¬
ния  противника,  и,  переправившись  через  Сиваш,  вести  совме¬
стное  наступление  на  станцию  Джанкой.
 Основную  задачу  —  форсировать  Сиваш  —  Куйбышев  воз¬
ложил  на  25-ю  бригаду  и  79-й  полк  27-й  бригады.  Конная  раз¬
ведка  25-й  бригады  должна  была  преследовать  противника  по
 314

Арабатской  стрелке.  26-я  бригада  сосредоточивалась  в  резерве
в  Геническе.
 Наступление  началось  7  ноября,  в  день  трехлетия  Октябрь¬
ской  революции.
 ...Арабатская  стрелка.  Узкая  полоска  песчаной  земли.  Дли¬
на  112  километров,  ширина  от  270  метров  до  7  километров.
Шесть  оборонительных  рубежей  создали  здесь  врангелевские
инженеры. 	*
 Белые  буквально  поливали  наши  полки  артиллерийским
огнем  (Гсудов.  Все  атаки  захлёбывались.  Негде  было  отдохнуть
и  обогреться.  Не  было  не  только  сел,  но  и  отдельных  домов,
за  исключением,  пожалуй,  Чокракских  казарм  (три  домика
летнего  типа).  Не  было  ни  питьевой  воды,  ни  дров  —  все  это
пришлось  везти  с  собой.
 В  6  часов  утра  15  ноября  79-й  полк  вышел  на  Керченский
полуостров  и  атаковал  белых  в  районе  поселка  Арабат.  Про¬
тивник,  ошеломленный  внезапной  атакой,  в  панике  бежал  к
Керчи.  Днем  полк  занял  Арабат  и  Ак-Монай,  захватив  здесь
20  орудий,  630  солдат  и  7  офицеров.  Двигаясь  далее  форсиро¬
ванным  маршем  на  подводах,  полк  в  ночь  на  17  ноября  всту¬
пил  в  Керчь.
 25-я  бригада,  форсировав  Сиваш,  быстро  продвигалась  к
побережью,  15  ноября  она  заняла  город  Старый  Крым  и  в
Керчь  вступила  почти  одновременно  с  79-м  полком  и  3-м  кон¬
ным  корпусом  Н.  Д.  Каширина.  Остальные  части  дивизии
15  ноября  вступили  в  Феодосию.
 К  этому  времени  главные  силы  Южного  фронта  уже  овла¬
дели  Севастополем.  16  ноября  М.  В.  Фрунзе  со  станции  Джан-
кой  телеграфировал  В.  И.  Ленину:  «Южный  фронт  ликвиди¬
рован»  *.
 Врангель  разгромлен!  Мы  победили!  В.  И.  Ленин  очень
высоко  оценил  героизм  Красной  Армии  в  этих  боях.  В  докладе
на  VIII  Всероссийском  съезде  Советов  он  говорил:  «Одна  из
самых  блестящих  страниц  в  истории  Красной  Армии  —  есть  та
полная,  решительная  и  замечательно  быстрая  победа,  которая
одержана  над  Врангелем»  2.
 За  храбрость  и  воинское  мастерство  более  60  воинов
 9-й  дивизии  были  награждены  орденом  Красного  Знамени.
Среди  них  командиры  рот  78-го  полка  Д.  П.  Божко,  Г.  П.  Гай-
 1  М.  В.  Фрунзе.  Избранные  произведения,  т.  1,  стр.  425.
 2  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  42,  стр.  130.
 315

ков,  Начальник  команды  конных  разведчиков  А.  Г.  Шевченко,
конный  разведчик  И.  Ф.  Яцунов,  а  также  автор  этих  строк.
Вторым  орденом  Красного  Знамени  был  награжден  боевой
начдив  Николай  Владимирович  Куйбышев.
 В  приказе  Реввоенсовета  республики  №  41  от  5  февраля
1921  г.  о  награждении  Куйбышева  вторым  орденом  Красного
Знамени  сказано:
 «Награждается  вторично  орденом  Красного  Знамени  на¬
чальник  9-й  стрелковой  дивизии  тов.  Куйбышев  Николай  Вла¬
димирович  за  талантливое  руководство  частями  9-й  стрелко¬
вой  и  7-й  кавалерийской  дивизий  и  личный  героизм  в  боях
с  29  сентября  по  3  октября  1920  г.  в  Донецком  бассейне.
 Решительными  действиями  всей  группы  т.  Куйбышев  Н.  В.
спас  Донецкий  бассейн  от  угрожавшей  опасности,  отбросил
части  Донского  корпуса  противника  в  западном  направле¬
нии—  в  район  железнодорожных  станций  ^оля  и  Волноваха.
В  дальнейшем  в  боях  с  25  октября  по  3  ноября,  командуя  той
же  группой,  нанес  противнику  сильнейшее  поражение,  захва¬
тив  5000  пленных  и  орудия,  и,  действуя  с  исключительной  бы¬
стротой,  отбросил  противника  к  Геническу».
 Итак,  Крым  стал  советским.  Но  на  Северном  Кавказе  все
еще  было  неспокойно.  В  горах  хозяйничают  белые  банды.
Надо  их  ликвидировать.  Как  перебраться  через  Керченский
пролив?  Врангелевцы  увели  с  собой  не  только  военные  кораб¬
ли,  но  и  все  плавучие  средства.
 Начдив  Н.  В.  Куйбышев  принял  смелое  решение:  перейти
пролив  по  льду.  М.  В.  Фрунзе  одобрил  это  решение  и  в  по¬
мощь  выделил  несколько  командиров-моряков.
 Лед  был  тонок.  Местные  жители  пришли  в  ужас:
 —  Мы  тут  век  живем  и  никогда  не  переходили,  особенно
с  лошадьми.
 Но  то,  что  считалось  невозможным,  сделали  красноар¬
мейцы.  Естественно,  были  приняты  меры  предосторожности,
созданы  особые  команды  на  случай  бедствия.
 11  декабря  дивизия  начала  свой  знаменитый  ледовый  пере¬
ход  на  косу  Чушка.  Пулеметные  тачанки  и  часть  артиллерии
погрузили  на  единственный  трофейный  пароход.
 Первым  ступил  на  лед  наш  78-й  стрелковый  полк.  Впереди
с  боевым  красным  знаменам  шел  знаменосец  помощник  адъю¬
танта  полка  П.  В.-Кулаков,  сопровождаемый  двумя  отличив¬
шимися  в  боях  красноармейцами.  За  знаменем  полка  —  ком¬
бриг  А.  Н.  Борисенко  и  комиссар  бригады  И.  Г,  Неронов.  За
ними  командование  полка.
 316

Несмотря  на  ранний  час,  на  берег  вышли  почти  все  жители
рыбацких  поселков  Глейки  и  Подмаячного.  Они  с  тревогой
наблюдали  за  цепочками  бойцов,  двигавшихся  на  расстоянии
 10—15  шагов  один  от  другого  по  чуть  заснеженному  ледовому
полю,  в  руках  у  каждого  —  широкая  доска.  С  утра  все  шло
хорошо,  но  к  полудню  пошла  низовка  —  теплое  течение.  Лед
стал  гнуться  и  ломаться  под  ногами.  Несколько  лошадей  и  по¬
возок  провалились  в  полынью.  Унесло  на  льдине  в  море  сапер¬
ный  взвод.
 Пришлось  прервать  переправу  и  ждать  усиления  мороза.
14  декабря  закончили  переправу  все  пехотные  части  й  кавале¬
рийский  полк.  Но  основную  массу  артиллерии,  а  также  штаб
дивизии  и  обозы  удалось  переправить  лишь  к  20  декабря,
после  сильных  морозов.
 Несмотря  на  огромные  трудности,  вся  дивизия  к  26  де¬
кабря  1920  г.  была  на  Таманском  полуострове.  Этот  ледовый
переход  совершался  после  окончания  сражений,  однако  он  не¬
отделим  от  боевых  подвигов  9-й  дивизии  и  является  яркой
страницей  ее  боевой  истории.
 Ф.  К.  Шалимов
 ПРОТИВ  НЕНАВИСТНОГО  КОЛЧАКОВСКОГО  ИГА
 Начало  1919  г.  В  Сибири  —  кровавая  диктатура  колчаков¬
ской  белогвардейщины.  Бесконечные  поборы,  террор,  пытки  и
казни,  насильственные  мобилизации  в  белую  армию.  Все  это
сделало  режим  Колчака  ненавистным  миллионам  трудящихся.
Достаточно  искры,  чтобы  вспыхнуло  пламя  народного  вос¬
стания.
 Крупное  вооруженное  выступление  крестьян  под  руковод¬
ством  большевистских  организаций  началось  весной  1919  г.
в  Приишимском  крае,  на  территории  Атбасарского,  Акмолин¬
ского,  Кокчетавского  и  Петропавловского  уездов.  Трудящиеся
вступили  в  открытую  борьбу  с  колчаковской  тиранией.
 Центром  восстания  стало  большое  село  Мариинское  Атба¬
сарского  уезда,  расположенное  на  стыке  трех  уездов  —  Атба¬
сарского,  Акмолинского  и  Кокчетавского.  В  этом  селе  было
много  бывших  солдат-фронтовиков,  вернувшихся  с  империа¬
листической  войны.  Здесь  действовала  активная  нелегальная
большевистски  настроенная  группа,  в  которую  входили  Ники¬
фор  Михайлович  Ирченко,  Константин  Михайлович  Ирченко,
 317

Иван  Прокофьевич  Ниевин,  Иван  Стрельцов,  Иван  Миронович
Белозеров,  Михаил  Васильевич  Белозеров,  Алексей  Лукич  Бе¬
лаш,  Иван  Алексеевич  Ященко,  Николай  Васильевич  Семи¬
братов  и  другие.
 Мариинское  восстание  началось  в  период  наибольшего  обо¬
стрения  ненависти  к  колчаковскому  режиму,  когда  резко  уси¬
лилось  бегство  солдат  из  белой  армии  и  во  многих  селах  воз¬
никли  подпольные  группы.
 Вожаком  восстания  стал  Никифор  Михайлович  Ирченко,
член  Атбасарского  Совета,  житель  села  Мариинского,  бывший
фронтовик,  унтер-офицер  лейб-гвардии.  Ирченко  был  беспар¬
тийным,  но  горячо  поддерживал  идеи  большевиков,  с  кото¬
рыми  он  познакомился  в  окопах  империалистической  войны.
Он  же  возглавлял  в  Мариинском  подпольную  большевистски
настроенную  группу.
 23  апреля  1919  г.  на  сельском  сходе  Ирченко  призвал  сол¬
дат-фронтовиков,  бедняков  и  середняков  выступить  против
колчаковцев.  Его  единодушно  поддержали  все  присутствовав¬
шие  на  сходе,  за  исключением  кулаков  и  попа.
 На  этом  же  собрании  Ирченко  был  избран  командиром
отряда  повстанцев.  Начальником  штаба  избрали  Алексея
Лукича  Белаша,  членами  штаба  —  фельдшера  Степана
Кузьмича  Кабанова,  Ивана  Алексеевича  Ященко,  Константи¬
на  Михайловича  Ирченко,  Ивана  Мироновича  Белозерова  и
других.
 Восставшие  арестовали  начальника  волостной  колчаков¬
ской  милиции  Глазунова,  инструктора  волостного  земства  Пу¬
гина  и  находившегося  в  Мариинском  проездом  председателя
Атбасарской  уездной  земской  управы  Г.  В.  Ященко.  На  сходе
был  утвержден  план  восстания.  Началась  подготовка  к  бое¬
вым  действиям.
 Прежде  всего  были  закрыты  все  выходы  и  выезды  из  села
и  выставлена  охрана,  чтобы  из  Мариинского  не  могли  вы¬
браться  в  Атбасар  лазутчики.  Однако,  несмотря  на  караул,
4  кулаку  Язову  и  милиционеру  Шишмаренко  удалось  бежать
в  Атбасар.  Они  и  сообщили  о  том,  что  произошло  в  Мариин¬
ском.
 На  следующий  день  в  Мариинское  прибыли  милиционеры
с  требованием  освободить  арестованных  и  прекратить  беспо¬
рядки.  Милиционеры  были  разоружены.
 В  тот  же  день  штаб  восставших  составил  воззвание  и  разо¬
слал  гонцов  во  все  села  и  деревни  Атбасарского,  Акмолин¬
ского  и  Кокчетавского  уездов.  В  воззвании  штаб  призывал
 318

трудовое  население  низвергнуть  ненавистное  колчаковское  иго
и  стать  на  защиту  свободы.  Штаб  предлагал  вступать  в  ряды
повстанческой  армии  со  всем  имеющимся  оружием.
 Я  в  то  время  проживал  в  селе  Тучном  Кокчетавского  уезда.
Как  только  пришла  весть  о  Мариинском  восстании,  мы  —  Па¬
вел  Цурлаев,  Федор  Тугов  и  я,  обратились  к  крестьянам  села
с  призывом  создать  повстанческий  отряд.  Тучнянцы  дружно
откликнулись  на  призыв.  Приступили  к  формированию  от¬
ряда,  сбору  оружия,  продовольствия.
 Ночью  за  рекой  на  ветряной  мельнице  состоялось  .совеща¬
ние  тучнянских  повстанцев,  на  котором  мы  разработали  план
действий.  На  совещание  были  приглашены  представители  жи¬
телей  сел  Веролюбовское,  Васильевское  и  Каменское.
 Утром  состоялся  митинг,  после  которого  мы  с  боевыми  пес¬
нями  двинулись  к  Мариинскому.  Путь  лежал  через  села  Ва-
сильевка,  Конура,  Екатериновка.  Жители  этих  сел  присоеди¬
нились  к  нам.  Отряд  быстро  рос.
 В  Мариинское  мы  прибыли  поздно  вечером.  Несмотря  на
усталость  от  непрерывного  долгого  марша,  голодные,  запы¬
ленные,  наши  бойцы  вошли,  чеканя  шаг,  "в  строгом  порядке,
как  полагается  революционным  воинам.  Нас  встретили  шум¬
но,  радостно,  приглашали  в  дома,  предлагали  помыться  в  бане,
сытно  накормили.  До  позднего  вечера  на  улицах  шло  веселье,
песни  и  пляски  под  гармонь.  В  домах  горячо  обсуждались  со¬
бытия  последних  дней.  Лишь  за  полночь  село  угомонилось,
погасли  огни.
 ...В  Мариинском  шест^  улиц.  На  каждой  из  них  повстанцы
возвели  баррикады  из  борон,  телег,  бричек,  бревен,  досок.
Конные  разъезды  вели  наблюдения  на  дорогах,  на  дальних
подступах  к  селу.
 А  в  село  стекались  все  новые  и  новые  бойцы.  Члены  боль¬
шевистской  группы,  выполнявшие  роль  политических  руково¬
дителей,  проводили  с  бойцами  беседы,  разъясняли  цель  вос¬
стания.  Из  вновь  прибывших  были  сформированы  четыре  роты
и  кавалерийский  дивизион.  Но  народ  продолжал  прибывать,  и
вскоре  в  каждой  из  рот  насчитывалось  по  600—700  человек.
Тогда  было  решено  разбить  их  на  полуроты.  Командиром  пер¬
вой  роты  был  назначен  Иван  Прокофьевич  Ниевин,  второй  —
Иван  Миронович  Белозеров,  третьей  —  Василий  Яковлевич
Горбунов,  четвертой  —  Павел  Моисеевич  Цурлаев.  Я  стал  за¬
местителем  командира  четвертой  роты  и  одиновременно  ее  по¬
литруком.  Когда  же  численность  роты  достигла  700  бойцов,
пришлось  назначить  еще  одного  заместителя.  Им  стал  Федор
 319

Васильевич  Тугов.  Все  мы  трое  тучнянцев  одновременно
были  избраны  членами  Совета  Мариинского  штаба.
 Первая  рота,  большинство  бойцов  в  которой  составляли
крестьяне  из  Муйнака,  расположилась  вдоль  реки  Балдарган
и  должна  была  оборонять  Мариинское  с  западной  стороны.
Протяженность  занимаемой  ею  линии  обороны  была  более
двух  верст.  В  это  время  река  широко  разлилась,  и  до  спада
воды  отсюда  можно  было  не  опасаться  прихода  карателей.
Вдоль  села  на  линии  протяженностью  более  трех  верст  рас¬
положились  вторая  и  третья  роты.  Это  был  самый  уязвимый
участок  обороны:  впереди  расстилалась  ровная  как  стол  степь,
с  восточной  стороны  до  самого  села  возвышалась  сопка  Аман-
тай.  Единственным  укрытием  здесь  были  канавы  на  гумнах  и
огородах  и  глубокие  рвы,  вырытые  повстанцами.
 Учитывая  слабость  позиций  второй  и  третьей  рот,  их  бой¬
цам  было  роздано  лучшее  из  имевшегося  у  повстанцев  воору¬
жения  —  винтовки  и  дробовики.  Здесь  же  должны  были  дей¬
ствовать  и  основные  силы  нашей  кавалерии,  которой  коман¬
довал  ,  Ященко.
 Наша  рота  располагалась  в  восточной  части  села,  заняв
оборону  со  стороны  села  Ковыльного.  На  вооружении  у  нас
было  около  120  винтовок  разных  систем  с  малым  количеством
патронов  к  ним,  до  70  револьверов,  примерно  75  шашек  и
300  охотничьих  ружей,  преимущественно  шомпольных;  были
пики,  а  также  заменявшие  их  вилы  и  пешни.
 В  кузницах  Ивана  Островидова,  Григория  Головко,  Ивана
Жиленко  чуть  ли  не  круглые  сутки  кипела  работа.  Чинили
винтовки  и  дробовики,  ковёли  пики.
 В  помощь  мариинцам  был  создан  еще  один  крупный  отряд
в  селе  Оксановка  Акмолинского  уезда.  В  него  вступили  жи¬
тели  сел  Оксановка,  Журавлевка,  Камышевка,  Урюпинка,
Ткачевка,  Новочеркасского,  Красноводского,  Хмелевка,  Пет¬
ровка,  Семеновка.  Кроме  крестьян  в  этот  отряд  вошли  рабо¬
чие  строившейся  Южно-Сибирской  железной  дороги  во  главе
с  рабочим  Гречко.  Отряд  насчитывал  более  1000  человек.
Возглавлял  его  штаб,  в  который  вошли  Владимир  Баня,  Леон
Лебедев,  Антип  Момот,  Марк  Уколов.  Начальником  штаба
стал  Гречко,  его  помощником  —  Кириенко  и  Елизар  Песоц-
кий.  Для  вооружения  отряда  было  собрано  около  100  винто¬
вок,  60  револьверов,  дробовики,  шашки,  пики,  вилы.
 Несмотря  на  боевое  настроение,  оксановцы  затянули  вы¬
ступление  в  Мариинское  и  тем  самым  задержали  поход  на  Ат-
басар.
 320

С  походом  на  Атбасар  мариинских  повстанцев  постигла
неудача.  Штаб  восставших  держал  постоянную  связью  атба-
сарской  подпольной  большевистской  организацией.  Было
условлено,  что  при  наступлении  партизан  подпольщики  под¬
нимут  в  уездном  центре  восстание  городской  бедноты  и  части
солдат  гарнизона.  Но  члены  подпольной  организации  были
выслежены  и  арестованы.  Также  был  выслежен  почтосодер-
жатель  в  селе  Ново-Александровское  Николай  Клементьевич
Колесников,  являвшийся  нашим  связным.  Его  схватили  кара¬
тели  из  отряда  сотника  Шайтанова  и  зверски  казнили.  Не¬
сколько  позже  был  арестован  и  член  Атбасарского  Совдепа
фельдшер  коммунист  —  казах  Адильбек  Майкутов,  которого
алашординцы  схватили  недалеко  от  города  Атбасара.  Палачи
долго  истязали  его,  а  затем  изрубили  шашками.
 Колчаковская  администрация  Атбасара  была  напугана  со¬
бытиями  в  Мариинском.  Несколько  раз  на  нодавление  восста¬
ния  посылались  карательные  отряды,  сначала  мелкие,  а  затем
крупные.  Как  доносил  колчаковский  управляющий  Атбасар¬
ского  уезда  управляющему  области,  «отряд  из  казаков  и  ми¬
лиции  в  количестве  60  человек  под  командой  прапорщика
Зырянова  повел  наступление  на  Марииновку,  но  был  встречен
ружейным  огнем  красных,  и  казаки  вынуждены  были  от¬
ступить»  *.
 Вскоре  в  Марииновку  был  отправлен  отряд  из  120  казаков,
хорошо  вооруженных,  под  командованием  подъесаула  Белова.
Карателей  провожали  с  почестями,  отслужили  торжественный
молебен.  В  белогвардейской  газете  «Атбасарская  жизнь»  ка¬
кой-то  усердствующий  мракобес  так  описывал  выступление
этого  отряда:  «Раздалась  команда:  «По  коням!»  Казаки  бы¬
стро  сели,  выстроились,  сняли  фуражки,  помолились  богу  и
по  команде  старого  подъесаула  Белова  двинулись  с  песней
«Засвистали  в  поле  казаченьки».  Благословит  вас  всевыш¬
ний...  Россия  не  забудет  вас».  А  3  мая  1919  г.  колчаковский
управляющий  Атбасара  Пыхтеев  телеграфировал  в  Омск:
«Отряд  в  120  человек  под  командованием  подъесаула  Белова,
посланный  в  Мариинское,  вынужден  отступить  к  Атбасару.
Бунтовщиков  около  тысячи,  вооруженных  трехлинейными  вин¬
товками.  Это  количество  увеличивается  с  каждым  часом  отря¬
дами  соседних  поселков  Кокчетавского  уезда.  Бунт  принимает
колоссальные  размеры.  Местная  рота  дезертирует.  Часть  пат¬
ронов  оказалась  заряженной  песком  вместо  пороха.  При
 1  ЦГАОР  СССР,  ф.  147,  оп.  8,  ед.  хр.  14,  л.  157.
 Под  огненным  стягом
 321

наступлении  партизан  Атбасар  может  продержаться  три-четы-
ре  дня.  Экстренная  посылка  подкреплений  с  пулеметами  на
автомобилях  необходима»  1.
 Вскоре  к  Мариинскому  был  отправлен  новый  отряд  каза-
ков-карателей  численностью  300  человек  с  пулеметами  под
командованием  того  же  подъесаула  Белова. 	^
 Бой  под  Мариинским  продолжался  весь  день  с  раннего
утра  до  вечера.  Каратели  атаковали  село  с  трех  сторон,  но
безуспешно.  Партизаны  дрались,  не  жалея  сил,  проявляя  бес¬
страшие  и  смекалку.  Беззаветную  храбрость  и  находчивость
показал  в  бою  командир  восставших  Ирченко.  Он  успевал  по¬
являться  всюду  и  вовремя,  воодушевляя  и  подбддривая  пар¬
тизан.  И  вот  казаки  не  выдержали,  побежали,  едва  успев  за¬
хватить  с  собой  часть  своих  раненых  и  убитых.  Видно,
страшны  показались  им  партизанские  дробовики,  пики  и
вилы.  В  этом  бою  смертью  храбрых  пало  несколько  партизан.
 И  вновь  Пыхтеев  телеграфировал  в  Омск:  «Отряд  в  300  че¬
ловек  под  командованием  подъесаула  Белова  вынужден  был
отступить,  бунтовщиков  в  Марииновке  более  2000  человек».
 На  подавление  восстания  посылались  и  другие  каратель¬
ные  отряды  —  из  Акмолинска,  Кокчетава,  из  казачьих  станиц
Кокчетавского  уезда.  Они  орудовали  на  подступах  к  селу  Ма¬
риинскому.
 Хорошо  запомнились  бои,  в  которых  принимала  участие
наша  четвертая  рота.  Мы  часто  находились  в  походах,  на¬
падали  на  разъезды  белых,  завязывали  бои  с  карателями  под
Ковыльным,  Новобратском,  Старым  Колутоном  и  другими  се¬
лами.  В  районе  Старого  Колутона  действовал  крупный  отряд
карателей  из  Акмолинска  под  командованием  хорунжего  Куч-
ковского,  состоявший  из  кавалерии  и  пехоты  при  двух  пуле¬
метах.  Против  него  из  Мариинского  были  направлены  два  от¬
ряда:  один  под  командованием  Цурлаева,  второй  —  Белаша.
Отряд  Цурлаева,  в  котором  находились  почти  все  мы,  туч-
нянцы,  пошел  обходным  путем,  чтобы  напасть  на  казаков  с
тыла.  Каратели  расположились  за  речкой,  в  хорошо  укреплен¬
ном  месте  около  ветряной  мельницы.  Мы  подошли  к  ним  рано
утром.  Неожиданно  впереди  показался  конный  разъезд  непри¬
ятеля.  Нас  заметили,  завязалась  перестрелка.  Вскоре  в  бой
вступил  весь  казачий  отряд.  Каратели  открыли  сильный  огонь
из  пулеметов  и  винтовок.  Партизаны  залегли  в  цепи,  стали
 1  «Иностранная  военная  интервенция  и  гражданская  война  в  Средней
Азии  и  Казахстане».  Сборник  документов  и  материалов,  т.  1.  Алма-Ата,
1963,  док.  №  527,
 322

окапываться.  Несколько  часов  шел  бои.  Мы  находились  на  от¬
крытом  месте,  в  низине,  тогда  как  позиции  белых  были  на
возвышенности.  Лишь  когда  с  другой  стороны,  из  Колутона,
подошел  отряд  Белаша  и  его  бойцы,  захватив  мост,  бросились
в  ат^у,  мы  тоже  поднялись  в  штыковую.  Каратели  дрогнули
и  в  панике  бежали.
 В  этом  бою  погиб  храбрый  боец-кавалерист  из  села  Туч¬
ного  Артем  Слабченков.  'Он  на  коне  догнал  бегущих  белых
и  зарубил  сидевших  в  бричке  пулеметчиков,  но  и  сам  был  сра¬
жен  вражескими  пулями.  Храбро  дрался  другой  тучнянец,  ин¬
валид,  невоеннообязанный  Афанасий  Чепков.  Будучи  ранен,
он  с^  поля  боя  не  ушел,  а  продолжал  бить  врагов.
 После  этого  боя  штаб  восстания  поручил  мне  сформиро¬
вать  подвижной  отряд  из  добровольцев  для  проведения  опера¬
ций  в  окрестностях  села  Мариинского.  В  отряд  записалось  не¬
сколько  сот  человек,  в  том  числе  почти  все  тучнянцы.  Однако
начать  боевые  действия  отряд  не  успел.
 Мариинское  восстание  серьезно  всполошило  ставку  Кол¬
чака.  Колчаковские  генералы  стянули  к  центру  восстания  на¬
дежные  карательные  части,  не  раз  уже  ранее  участвовавшие
в  расправе  с  восставшими  крестьянами.  Роль  душителя  вос¬
стания  Колчак  поручил  командиру  сводного  казачьего  кор¬
пуса  генералу  Волкову.  Для  борьбы  с  восставшими  были  вы¬
делены  два  отдельных  сибирских  казачьих  дивизиона,  два
эскадрона  петропавловских  улан,  две  пехотные  роты.  Из  Ку-
станая  был  снят  крупный  казачий  отряд  капитана  Ванягина,
известного  своими  жестокостями  при  подавлении  восстания  в
Петропавловском  уезде  в  апреле  1919  г.,  а  также  послан  от¬
ряд  каппелевцев  (300  человек)  из  Кургана.  Генералу  Волкову
придавались  местные  карательные  отряды,  находившиеся  в
Атбасаре,  Акмолинске  и  Кокчетаве.  Начальником  всех  кара¬
тельных  частей  Волков  назначил  известного  палача  полков¬
ника  Катанаева.
 Генерал  Волков  отдал  своим  частям  приказ:  «Привести  в
повиновение  крестьян,  уничтожить  непокорных  и  очаги  за¬
разы.  С  восставшими  расправиться  самым  решительным  об¬
разом,  остальных  предать  военно-полевому  суду»  1.
 К  5—7  мая  численность  отрядов  мариинских  повстанцев
составляла  примерно  3000  человек.  В  ночь  на  7  мая  было  на¬
значено  наступление  на  Атбасар.  Враг  узнал  об  этом  через
своих  лазутчиков.  Чтобы  опередить  мариинцев,  в  ту  же  ночь
 1  ЦГАОР  СССР,  ф.  3406,  оп.  1,  ед.  хр.  1,  л.  71,
 323

из  Атбасара  выступил  отряд  казаков.  Кроме  того,  в  10  вер¬
стах  от  Мариинского  находился  отряд  прапорщика  Зырянова.
Этому  отряду  было  приказано  в  случае  наступления  мариин-
цев  задержать  их.
 11  мая  на  помощь  Зырянову  прибыл  1-й  сибирский  казачий
дивизион  под  командованием  есаула  Васильева.  Оба'-'Й'и  от¬
ряда  подошли  к  селу  Мариинскому  с  восточной  стороны,  а
прибывшие  в  тот  же  день  2-й  казачий  дивизион,  две  роты  пе¬
хоты  и  акмолинский  карательный  отряд  захватили  дороги
с  запада  и  севера.
 12  мая  сюда  же  прибыл  отряд  капитана  Ванягина.  Вместе
с  этим  отрядом  на  автомобилях  прибыли  генерал  Волков  и
полковник  Катанаев.
 Ночь  на  13  мая  выдалась  лунная,  холодная.  Под  утро  луна
зашла,  стало  темно.  Партизаны  не  спали,  но  костров  не  жгли.
Не  было  огней  и  в  домах  Мариинского.
 На  рассвете  прискакали  конные  дозорные  с  западной  и  во¬
сточной  окраин  села.  Сообщили,  что  в  степи  замечено  движе¬
ние  больших  отрядов.  Всем  было  понятно:  каратели  начали  на¬
ступление.
 Повстанцы  понимали  неизбежность  битвы  с  сильным  и  же¬
стоким  противником.  Скрывая  друг  от  друга  волнение,  они
усиленно  курили,  прикрывая  ладонями  огоньки  самокруток.
У  каждого  на  душе  было  неспокойно.  Каждый  понимал,  какая
опасность  ждет  впереди.  Больше  других,  пожалуй,  сознавал
всю  тяжесть  положения  Никифор  Ирченко  и  свою  ответствен¬
ность  за  судьбу  людей,  беспредельно  веривших  ему,  как  во¬
жаку  восстания.  В  последний  раз  перед  боем  Ирченко  объ¬
ехал  цепи  партизан,  призвал  их  стойко  сражаться  за  великое
дело  революции.  Бойцы  твердо  отвечали: 	«Победим 	или
 умрем!»
 Штаб  отдал  последний  приказ:  «В  связи  с  нехваткой  пат¬
ронов  зря  не  стрелять.  Подпустить  врага  близко  и  разгромить
в  рукопашном  бою».
 Отряд  капитана  Ванягина  начал  наступление  по  тракту  со
стороны  села  Ново-Александровское.  Светало.  Белые  прибли¬
жались.  Уже  можно  было  различить  по  одежде  казаков  и  сол¬
дат,  их  фуражки  и  папахи.  Ирченко  скомандовал:  «По  врагам
Советской  власти  пли!»  Навстречу  карателям  рванулся  шквал
огня.  У  белых  несколько  человек  упало.
 Тотчас  же  они  открыли  по  нашим  окопам  огонь  из  винто¬
вок  и  пулеметов.  Ливень  свинца  -хлынул  на  партизанскую  обо¬
рону.
 324

Партизаны  отстреливались,  но  скоро  стало  очевидным,  что
перевес  на  стороне  белых.  Вот  в  одном  месте  они  уже  прорва¬
ли  линию  обороны.  Повстанцы  отступили  во  второй  ряд  око¬
пов.  Но  и  здесь  удержались  недолго.  Кое-где  завязались  руко¬
пашное  схватки.  Партизаны,  презирая  смерть,  отчаянно  защи¬
щались.
 Белые  ворвались  на  окраину  села.  Они  подожгли  на  гумнах
стога  сена  и  соломы,  попутный  ветер  быстро  погнал  пламя  к
постройкам.  И  пошел  полыхать  все  истребляющий  пожар.
С  криками  ужаса  и  плачем  бежали  женщины,  дети,  а  каратели
стреляли  по  ним  из  пулеметов.  Люди  падали  и  падали,  обли¬
ваясь  кровью.  Вот  бежит  женщина,  одежда  на  ней  в  огне,  она,
как  живой  факел.  Партизан  Митрофан  Тетерин  сбил  ее  с  ног
и  стал  катать  по  земле,  чтобы  затушить  на  ней  пламя.  Но  их
нагнал  казак  и  зарубил  обоих.
 Каратели  прорвались  к  селу  и  с  западной  стороны.  Ники¬
фор  Ирченко  понял,  что  обороняться  бесполезно.  Он  приказал
отступать  к  старице,  переправиться  через  нее  и  уйти  в  степь.
Повстанцы  бросились  к  реке,  но  каратели,  разгадав  их  наме¬
рения,  преградили  путь  к  броду  пулеметным  огнем.
 На  восточной  окраине  Мариинского  бойцы  четвертой  роты
еще  удерживали  оборонительные  позиции.  Здесь  белые  не
смогли  поджечь  дома:  каждый  дом  стал  крепостью  для  парти¬
зан.  В  эту  часть  села  отовсюду  стекались  повстанцы.  Восстав¬
шие  дрались  организованно  и  расчетливо,  стараясь  как  можно
дольше  задержать  карателей.  Командиры  и  бойцы  четвертой
роты  понимали,  что  они  должны  прикрыть  отход  партизан  к
старице.  Но  белые  скоро  начали  окружать  партизан,  забра¬
сывать  гранатами,  взрывать  дома.
 В  бою  были  тяжело  ранены  командир  роты  Павел  Цур¬
лаев  и  командир  взвода  Сергей  Глазков.  Немногим  удалось
вырваться  из  кольца  окружения  и  отступить  к  старице.  Смель¬
чаки  бросались  в  холодную  воду  и  плыли.  Преследовавшие
партизан  каратели  расстреливали  их  в  воде.
 Несколько  сот  повстанцев  пытались  уйти  в  сторону  Ковыль¬
ного.  Казачья  кавалерия  догнала  их  и  устроила  побоище  над
почти  безоружными  людьми.  Некоторые,  видя  безвыходное  по¬
ложение,  поднимали  руки  вверх.  Но  каратели  были  беспощад¬
ны,  рубили  шашками  каждого.  Когда  же  побоище  закончи¬
лось,  казаки,  спешившись,  стали  методично  добивать  раненых.
Все  поле  было  сплошь  усеяно  изуродованными  трупами.  Лишь
немногим  удалось  переплыть  на  другой  берег  и  уйти  от  рас¬
правы.
 325

Полностью  овладев  Мариинским,  каратели  начали  грабить
имущество  жителей,  издеваться  над  семьями  повстанцев.  Бес¬
чинствам  казаков  не  было  предела.  Они  ходили  по  домам,  за¬
глядывали  во  все  углы,  на  чердаки,  в  колодцы,  погреба,  бани,
ямы,  рыскали  по  огородам,  выискивая  партизан,  и  теЯ^ого
находили,  тут  же  расстреливали  или  рубили  шашками.  Нйшли
они  и  оставшегося  в  селе  раненого  командира  нашей  роты
Павла  Моисеевича  Цурлаева.  Палачи  проткнули  его  штыками
да  так  на  штыках  и  вынесли  на  улицу.  Несли  до  тех  пор,  пока
он  не  умер  в  страшных  мучениях,  а  затем  бросили  на  кучу
трупов.  Многих  повстанцев,  прежде  чем  расстрелять,  пытали.
Все  эти  ужасы  творились  под  злорадное  одобрение  кулаков,  с
благословения  священника  Лосева.
 Жуткая  картина  кровавого  «суда»  карателей  разыгралась
у  горы  Амантай.  Там  богатеи  села  Бойко,  Язов  и  другие  по¬
ставили  столы,  расставили  самогон  и  яства.  Каратели  пиро¬
вали  и  вершили  «суд».  Под  пьяную  руку  придумывали  пытки
и  казнили  свои  жертвы,  а  священник  Лосев  благословлял  па¬
лачей  крестом  и  молитвой.
 Вот  привели  кузнеца  Ивана  Васильевича  Островидова,  че¬
ловека  спокойного  нрава,  могучего  сложения,  обладавшего
богатырской  силой.  Каратели  глумились  над  ним  за  то,  что
он  делал  пики  и  чинил  ружья  партизан,  а  затем  предали  его
мучительным  пыткам.  Иван  Васильевич  молча  переносил  нече¬
ловеческие  мучения,  чем  в  еще  большее  бешенство  приводил
карателей.  Но  вот  уже  смертельная  бледность  покрыла  его
лицо.  Слабеющим  голосом  он  крикнул  своим  мучителям:
«Будьте  же  вы  прокляты!  Все  равно  вам  це  быть  господами  в
России!  Народ  сильнее  вас!  Да  здравствует  Советская  власть!»
 Озлобленный  офицер  выхватил  из  кобуры  револьвер  и  вы¬
пустил  несколько  пуль  в  грудь  богатыря.  Такой  же  мучитель¬
ной  казни  подверглись  кузнецы  Григорий  Головко,  Иван  Жи-
ленко.
 Жила  в  Мариинском  молодая  чета  —  Кирилл  Геращенко  с
красавицей  женой  Клавушкой.  Так  звал  ее  Кирилл,  так  звали
ее  жители  села.  Они  крепко  любили  друг  друга.  Их  любовь
восхищала  все  село.
 Не  успел  укрыться  от  карателей  партизан  Кирилл.  Схва¬
тили  его  беляки  и  повели  на  расправу.  Кирилл  шел  гордой  по¬
ходкой,  стиснув  зубы.  За  карателями,  как  безумная,  бежала
Клава.  Она  умоляла  не  убивать  его,  целовала  одежду  пала¬
чей.  Грубые  руки  отбрасывали  ее  в  дорожную  пыль,  хлестали
плетьми,  а  она  поднималась  и  снова  бежала,  снова  просила.
 326

Каратели  поставили  Кирилла  рядом  с  горой  трупов.  Тогда  мо¬
лодая  женщина  прижалась  к  мужу,  да  так  крепко,  что  четверо
дюжих  казаков  не  могли  ее  оторвать.  Палачи  расстреляли  их
обоих.
 Ве^сь  день  горели  в  Мариинском  дома,  лилась  кровь,  слы¬
шались  выстрелы.  Немногим  удалось*  спастись  от  расправы,  и
то  благодаря  лишь  случайным  обстоятельствам.
 Вспоминается  такой  эпизод.  Во  время  боя  на  восточной  ок¬
раине  около  избы  крестьянина-бедняка  Ермила  Стрельцова
оказалась  во  вражеском  кольце  группа  партизан  из  двенад¬
цати  человек,  среди  которых  был  и  тучнянец  Афанасий  Чеп-
ков.  Видя,  что  им  не  сдержать  натиск  казаков,  партизаны  об¬
ратились  к  Стрельцову  с  просьбой  помочь  им  укрыться.  Тот
спрятал  их  в  погребе.  Когда  колчаковцы  ворвались  в  село,  они
стали  рыскать  по  дворам.  Обнаружив  в  темном  крытом  дворе
Стрельцова  погреб,  они  крикнули  "в  дверь,  чтобы  все,  кто  там
есть,  вышли  наружу.  Вышли  .только  Ермил  Стрельцов,  его
жена  и  дети.  «Кто  еще  в  погребе?»  Стрельцов  ответил:  «Боль¬
ше  никого  нет».  «Врешь!  —  кричали  белогвардейцы.—  Убьем,
как  собаку!  Говори  правду!»  «Никого  нет,—  твердо  стоял  на
своем  Стрельцов,—  если  не  верите  —  посмотрите  сами».  Лезть
в  темный  погреб  никто  не  захотел.  Избив  Стрельцова,  кара¬
тели  ушли.  Повстанцы  скрылись.  Кулак  Бойко  узнал  об  этом
и  донес  белым.  Стрельцова  арестовали  и  расстреляли.  С  болью
и  гордостью  вспоминаешь  этого  скромного  человека.  Он  по¬
ступил  как  настоящий  герой.
 Брат  руководителя  восстания  Константин  Михайлович  Ир¬
ченко  укрылся  в  овраге  за  селом  Мариинским.  Об  этом  узнали
кулаки  и  выдали  его  казакам.  Константин  не  дался  в  руки  ка¬
рателей,  застрелился  из  револьвера.
 Во  всех  подробностях  цинично  описывал  Пыхтеев  траги¬
ческие  события  тех  дней  в  докладе  колчаковскому  управляю¬
щему  Акмолинской  области.  Из  доклада  видно,  что  в  резуль¬
тате  наступления  карателей  на  Мариинское  и  их  дикой  кро¬
вавой  оргии  после  окончания  боя  было  убито  более  2  тысяч
повстанцев  и  сожжена,  половина  села.  В  следующие  два  дня.
когда  главные  силы  казаков  вернулись  в  Атбасар,  оставши¬
мися  в  Мариинском  карателями  было  разыскано  около  660  пов¬
станцев,  почти  всех  их  казнили.  «При  мне  был  найден  в  по¬
гребе  один  из  главарей  фельдшер  Кабанов,  доставленный  в
Атбасар,  и  здесь  расстрелян»1,—  докладывал  Пыхтеев,
 1  ЦГАОР  СССР,  ф.  147,  оп.  8,  ед.  хр.  14,  л.  259—260.
 ,327

Карательные  отряды  стали  приводить  в  «повиновение»  кре¬
стьян  всей  округи.  В  селах  крестьян  сгоняли  на  площади,  не¬
щадно  пороли  шомполами  и  плетьми,  жгли  дома,  грабили
имущество,  насиловали  женщин,  некоторых  крестьян  расстре¬
ливали.  В  селе  Введеновское  Кокчетавского  уезда  отря^  каза¬
ков  сжег  более  40  домов,  многих  расстреляли.  В  небольшом
селе  Тучном  погибло  63  человека.
 Наступило  ли  «успокоение»  в  Атбасарском  и  других  уездах
после  кровавого  подавления  Мариинского  восстания?  Безу¬
словно,  нет.  Газета  «Атбасарская  жизнь»  писала:  «После  всей
этой  кошмарной  истории  атбасарское  «общественное»  мнение
высказывается  за  то,  чтобы  в  Атбасаре  был  расквартирован
казачий  дивизион;  местная  рота  немедленно  эвакуирована  в
другие  города  или  на  фронт;  командировать  в  помощь  диви¬
зиону  надежную  пехотную  часть.  Проведение  этих  пожеланий
настоятельно  необходимо  как  в  целях  сохранения  порядка,  так
и  в  целях  предупреждения  против  возможности  восстания  в
уезде,  что  вполне  возможно  после  бегства  главаря  Ирченко».
 Мариинское  восстание  крепко  подорвало  устои  колчаков¬
ской  власти  в  Северном  Казахстане.  Кровавая  расправа  вы¬
звала  еще  большую  ненависть  крестьян  к  колчаковцам.
 Народ  чтит  память  героев-повстанцев.  В  селе  Мариинском
у  братской  могилы  поставлен  памятник  борцам  за  свободу.
Ежегодно  при  большом  стечении  населения  отмечается  годов¬
щина  восстания,  возлагаются  венки  на  братские  могилы.  Имя
руководителя  восстания  Ирченко  присвоено  железнодорожной
станции  Казахской  железной  дороги.
 Я.  В.  Фотиев
ЛИКВИДАЦИЯ  МЯТЕЖА
 В  то  время  как  Советская  республика,  напрягая  все  силы,
переходила  к  восстановлению  народного  хозяйства,  контрре¬
волюция  продолжала  свои  попытки  восстановить  старые  по¬
рядки.  Недобитые  белые  офицеры,  колчаковцы,  контрреволю¬
ционная  казачья  верхушка,  опираясь  на  кулачество,  разраба¬
тывали  планы  вооруженного  свержения  власти  Советов.  Они
использовали  безудержную  демагогию,  клевету  на  Советскую
власть  и  партию  большевиков,  стремились  завербовать  в
свой  стан  всех  несознательных  или  чем-либо  недовольных  обы¬
вателей.
 328

В  конце  января  —  начале  февраля  1921  г.  на  территории
Западной  Сибири  и  Северного  Казахстана  вспыхнул  кулацко-
эсеровский  мятеж.  Он  охватил  многие  уезды  Тюменской  гу¬
бернии,  Тарский,  Тюкалинский,  Петропавловский  и  Кокчетав-
ский  уезды  Омской  губернии.  На  три  недели  было  прервано
жел&нодорожное  и  прямое  телеграфное  сообщение  Западной
Сибири  с  Центральной  Россией.  В  течение  февраля  телеграф¬
ная  связь  с  центром  поддерживалась  лишь  по  линии  Омск  —
Семипалатинск  —  Верный  —  Ташкент  —  Москва.  На  местах
коммунисты  создавали  ревкомы,  революционные  тройки  и  опе¬
ративные  штабы,-  которые  брали  на  себя  всю  полноту  власти
и  организовывали  отпор  мятежникам.
 В  то  время  я  исполнял  обязанности  секретаря  Атбасарского
уездного  комитета  партии  и  одновременно  являлся  членом  Ом¬
ского  губкома  РКП  (б).  Позднее,  когда  мятеж  охватил  юж¬
ные  уезды  Омской  губернии,  я  входил  в  штаб  Атбасарского
фронта  и  непосредственно  участвовал  в  борьбе  с  белобанди-
тами.
 Главным  очагом  мятежа  стал  Ишимский  уезд  Тюменской
губернии,  богатый  прибрежными  лесами  и  удобный  для  скры¬
того  сосредоточения  контрреволюционных  сил.  Мятежники
предполагали,  разгромив  местные  волостные  Советы  и  партий¬
ные  ячейки  и  соединившись  в  отряды,  двинуться  к  уездным  го¬
родам,  а  затем  к  Омску  —  центру  Западной  Сибири.
 Ишимский  уком  партии  и  уездный  военный  комиссариат
своевременно  приняли  решительные  меры  для  ликвидации  мя¬
тежа.  В  упорном  бою  мятежники  были  разбиты.  В  этом  бою
героически  сражались  бойцы  коммунистического  отряда  и
красноармейцы  гарнизона  города.
 Отступив  от  Ишима,  белогвардейцы  не  успокоились.  Они
еще  активнее  развернули  контрреволюционную  агитацию
среди  крестьян.  В  конце  февраля  Ишим  был  со  всех  сторон
окружен  белогвардейскими  отрядами.-Но  и  на  этот  раз  крас¬
ноармейские  части  совместно  с  коммунистами  и  комсомоль¬
цами  отбросили  их  от  города.  Разгромленные  банды  под  ко¬
мандованием  бывших  колчаковских  офицеров  Шевченко  и  Си-
каченко  продолжали  совершать  в  северной  части  Ишимского
уезда  налеты  на  села  и  волости.  Заходя  в  села,  они  требовали,
чтобы  крестьяне  вступали  в  их  отряды.  Но  крестьяне  не  шли,
и  тогда  начинались  грабежи  и  убийства  мирных  жителей.
 В  приказах,  издававшихся  белобандитским  штабом,  воло¬
стным  и  сельским  органам  предписывалось  убивать  всех  ком¬
мунистов,  проводить  мобилизацию  населения  в  белогвардей¬
 329

ские  отряды.  У  автора  этих  строк  хранится  копия  приказа  №  2
Евсинскому  сельскому  Совету.  Приведу  выдержку  из  него:
«С  получением  сего  предлагается  Вам  в  течение  трех  часов
организовать  отряд,  арестовать  всех  коммунистов  и  истребить.
Одновременно  с  этим  дайте  знать  Гагаревскому  сельсовету  о
начале  и  ходе  работы  по  мобилизации  населения  до  45  лет.
 Комендант  Васильев».
 Но,  несмотря  на  террор  и  зверства  белобандитов,  большин¬
ство  крестьян  остались  верными  Советской  власти.  Более  того,
многие  крестьяне  вели  пропаганду  среди  населения  против  так
называемой  «народной  власти»,  как  себя  именовали  главари
мятежников.  Вот  выдержка  из  приказа  от  12  февраля  1921  г.,
изданного  начальником  оперативного  отдела  штаба  всех  «на¬
родных  армий»:  «После  свержения  коммунистов  много  оста¬
лось  лиц,  которые  продолжают  защищать  коммунистов,  раз¬
вивать  пропаганду,  наводить  панику  среди  населения  и  отря¬
дов,—  приказываю  всех  лиц,  замеченных  в  агитации,  немед¬
ленно  представлять  в  районные  штабы  народной  армии,  где
они  за  такие  действия  будут  расстреливаться  на  месте».
 Мятежники  издавали  и  разнообразные  воззвания  к  крестья¬
нам,  красноармейцам,  рабочим.  Этими  воззваниями  они  пыта¬
лись  склонить  их  на  свою  сторону.  В  воззваниях  сообщалось  о
якобы  происходящих  восстаниях  против  Советской  власти  в  го¬
родах  и  селах  по  >всей  Сибири.  Листовки  пропагандировали
лозунги  мятежников:  «Да  здравствует  Советская  власть  без
коммунистов!»
 Контрреволюционные  мятежи  затронули  также  Петропав¬
ловский,  Ялуторовский,  Курганский  и  ряд  других  уездов.
 В  первой  декаде  февраля  контрреволюционные  банды  под
командованием  колчаковских  офицеров  захватили  город  Пет¬
ропавловск.  Их  успех  во  многом  объяснялся  довольно  непло¬
хой  военной  подготовкой  восстания.  Как  позднее  выяснилось,  в
каждой  волости  формировались  ударные  антисоветские  груп¬
пы  численностью  15—20  человек,  в  которые  входили  бывшие
офицеры  и  солдаты.  Белым  удалось  взять  в  плен  часть  красно¬
армейцев  Петропавловского  гарнизона,  захватить  винтовки,
ограбить  продовольственные  и  промтоварные  магазины.  Онй
беспощадно  расправлялись  со  всеми,  кто  казался  им  подозри¬
тельным.
 Отступивший  из  города  наскоро  организованный  Петропав¬
ловский  коммунистический  отряд  вместе  с  присоединившимися
к  нему  красноармейцами  местного  гарнизона  закрепился  на
 330

железнодорожной  станции  Петропавловск.  Отряд  неоднократ¬
но  предпринимал  попытки  выбить  белогвардейцев  из  города,
но  для  этого  у  него  не  хватало  сил.  Только  с  помощью  подо¬
спевших  из  других  городов  воинских  частей  Петропавловск
был  освобожден.
 Значительная  часть  разбитых  белогвардейцев,  которым*
удалось  спастись,  бежала  на  юг,  пробираясь  к  Кокчетаву.
В  Кокчетаве  и  уезде  было  объявлено  военное  положение.  Уезд¬
ный  комитет  партии  успел  организовать  из  коммунистов,  ком¬
сомольцев  и  всех  работников  советского  аппарата^  отряд  в
400  человек  и  вооружил  его  винтовками  и  другим  оружием.
Отряд  имел  два  пулемета.  Защитить  город  от  натиска  превос¬
ходящих  сил  контрреволюционеров  не  удалось.  В  мятеж  бело¬
гвардейцами  были  вовлечены  казачьи  станицы  Арык-Балык,
Лобанова,  Сандыктав,  Нижний  и  Верхний  Бурлук,  села  Якши
Янгистав,  Максимовка,  Константиновка,  Владимировка  и  дру¬
гие.  В  захваченном  городе  расположился  главный  штаб  контр¬
революционных  отрядов  во  главе  с  полковником  из  станицы
Нижне-Бурлукской  Пылымским.  Командующим  бандами  мя¬
тежников  был  подхорунжий  Федотов.  В  станице  Сандыктав
белые  создали  еще  один  штаб,  начальником  которого  стал
есаул  Канунников,  а  его  заместителем  —  сотник  Лавринович.
 Как  только  в  уездном  центре  Атбасаре  было  получено  со¬
общение  о  контрреволюционном  восстании  в  Ишиме  и  Петро¬
павловске,  Атбасарский  уком  партии  выделил  военно-револю¬
ционную  тройку,  в  которую  вошли  коммунисты  —  председатель
уездной  ЧК  Бокша,  уездный  военный  комиссар  Сергеев  и  пред¬
седатель  уездного  исполкома  Шумский.  На  совместном  засе¬
дании  укома  и  уисполкома,  на  котором  присутствовали  воен¬
ный  комиссар  уезда,  работники  уездного  ЧК  и  командиры
расквартщюванного  в  городе  187-го  стрелкового  полка,  был
разработан  оперативный  план  по  борьбе  с  бандами  на  гра¬
нице  Кокчетавского  и  Атбасарского  уездов.  Был  создан  штаб
Атбасарского  фронта.  В  него  вошли  комиссар  187-го  полка  Ки¬
риленко  (начальник  штаба),  автор  этих  строк  (заместитель),
И.  Плескач,  Машинский,  Ф.  Колюта.  Позднее  ввиду  болезни
Кириленко  мне  пришлось  возглавить  штаб  и  одновременно
быть  заместителем  командира  коммунистических  отрядов.
 Штаб  Атбасарского  фронта  создал  опорные  пункты  в  че¬
тырех  селах,  пограничных  с  Кокчетавским  уездом.  Для  предо¬
твращения  восстания  в  нашем  тылу  были  выделены  четыре
боевых  участка:  Атбасарский,  Красивинский,  Кайминский,  Ма-
рииновский.  Уком  РКП  (б)  направил  коммунистов  города  во
 331

все  волости  уезда.  В  селах  и  аулах  были  проведены  митинги
среди  населения.  В  Атбасар  спешно  стали  прибывать  комму¬
нисты,  комсомольцы,  бывшие  партизаны  и  красноармейцы,
крестьяне-активисты,  бедняки  казахи  —  добровольцы,  с  ору¬
жием  в  руках  вставшие  на  защиту  Советской  власти.  ИЗ1  них
были  сформированы  пять  коммунистических  отрядов  и  кон¬
ный  эскадрон.  Во  главе  отрядов  встали  испытанные  команди¬
ры—  И.  Плескач,  Ф.  Колюта,  Кресс,  Хрыстунов,  Мендагали
Аюханов.  Однако  далеко  не  все  из  прибывших  добровольцев
умели  хорошо  обращаться  с  оружием,  для  многих  из  них  при¬
шлось  организовать  краткосрочное  обучение  военному  делу.
Была  сформирована  и  медицинская  часть,  в  которую  вошли
врач  Кузоваткин  и  медицинская  сестра  (фамилии  не  помню).
В  распоряжении  медчасти  имелся  некоторый  запас  медикамен¬
тов  и  перевязочных  материалов.
 Во  всех  селах  и  аулах  организовывались  отряды  самообо¬
роны  из  бедноты  (не  менее  10  человек  в  каждом  населенном
пункте).  На  вооружении  этих  отрядов  имелось  холодное  ору¬
жие,  охотничьи  ружья.  Бойцов  в  них  набралось  в  общей  слож¬
ности  до  2  тысяч  человек.  Начальники  отрядов  немедленно
сообщали  военно-революционной  тройке  о  появлении  белых.
Особой  бдительности  военно-революционная  тройка  требовала
от  отрядов  самообороны  тех  сел  и  аулов,  где  было  много  кула¬
ков  и  баев.  С  партячейками  этих  населенных  пунктов  поддер¬
живалась  ежедневная  связь.  Для  изготовления  и  ремонта  ору¬
жия  в  Атбасаре  была  открыта  оружейная  мастерская.  Населе¬
ние  собирало  гильзы,  цинк,  медь,  свинец,  селитру,  серу,  уголь.
Оружейниками,  кузнецами,  слесарями  руководил  атбасарский
рабочий  Житный.
 15  февраля  в  Атбасаре  и  уезде  было  объявлено  военное  по¬
ложение  и  приведен  в  боевую  готовность  187-й  стрелковый
полк.  В  тот  же  день  коммунистические  отряды  под  командо¬
ванием  Плескача  выступили  навстречу  белобандитам.  Вместе
с  отрядами  выехал  и  штаб  фронта.
 Достигнув  17  февраля  села  Максимовка,  мы  узнали,  что
банда  белоказаков  совершила  налет  на  село  Быстровка.  Бан¬
диты  зарубили  председателя  сельсовета  и  нескольких  комму¬
нистов  и  возвратились  в  свое  логово  —  кулацкое  село  Михай¬
ловна  Кокчетавского  уезда.
 Штаб  разработал  план  проведения  широких  операций  по
очищению  Кокчетавского  уезда  от  мятежников.
 Наступила  ночь  на  28  февраля.  Закончились  последние  при¬
готовления  к  бою.  Когда  начало  рассветать,  штаб  фронта  от¬
 332

дал  приказ  о  наступлении  на  село  Балкашинка,  крупный  центр
сосредоточения  контрреволюционных  сил.  Первыми  двинулись
бойцы  отрядов  Плескача.  Приблизившись  к  селу,  они  рассыпа¬
лись  в  цепь.  Все  ближе  и  ближе  подходят  к  селу  наши  цепи.
Но  вр$г  молчит.  Наблюдая  за  наступлением,  я  тревожился,  уж
не  западня  ли.  Но  вот  на  околице  грянуло  громкое  «ура».  Бой¬
цы  с  винтовками  наперевес  бежали  к  домам.  Только  тогда  за¬
частили  вразнобой  беспорядочные  выстрелы.  Словно  спро¬
сонья,  запоздало  затарахтел  пулемет.  Белогвардейцы  были  за¬
хвачены  врасплох.
 Стремительная  атака  привела  в  замешательство  мятежни¬
ков,  хотя  их  силы  намного  превосходили  наши.  Вот  еще  ми¬
нута—  и  толпы  белогвардейцев  побежали.  Вырвавшись  за
село,  они  в  открытом  поле  попали  под  наш  ураганный  огонь.
Бой  длился  около  трех  часов  и  закончился  полным  разгромом
белобандитов.
 После  длительного  перехода  й  тяжелого  боя  люди  были  из¬
мотаны  до  предела.  Бойцы  валились  с  ног  от  усталости.  И  все
равно  их  лица  светились  радостью  от  только  что  одержанной
победы.  Они  оживленно  делились  впечатлениями  от  пережи¬
того  сражения.  Общее  уважение  вызывало  геройское  поведе¬
ние  в  бою-  Плескача.  Отвага  и  спокойствие  командира  во  мно¬
гом  помогли  успеху  дела.
 А  следующее  столкновение  произошло  у  села  Новоселовка,
где  неожиданно  появилась  крупная  банда  Беспалова.  Мятеж¬
ники  арестовали  милиционеров  и  бойцов  находившегося  в  селе
продотряда.  Нужно  было  во  что  бы  то  ни  стало  спасти  наших
товарищей.  Плескач  и  его  бойцы  выступили  немедленно.  Не
успели  наши  отряды  подойти  к  намеченному  рубежу,  как  на
них  обрушился  огонь  противника.  Коммунары  дрались  ожесто¬
ченно,  отбивая  атаку  за  атакой.  И  на  этот  раз  противник  был
сломлен  и  отступил,  а  освобожденные  товарищи  присоедини¬
лись  к  нам.
 В  действующие  отряды  из  Атбасара  ежедневно  поступали
пополнения  добровольцев.  Утром  29  февраля  к  нашим  частям
присоединился  конный  эскадрон  численностью  40  бойцов.  Ком¬
мунистические  отряды  насчитывали  теперь  уже  почти  500  че:
ловек  и  располагали  довольно  сильной  кавалерией.  Теперь  мы
могли  схватиться  с  белоказаками,  стремившимися,  по  данным
нашей  разведки,  к  развернутым  действиям.
 К  селу  Влади  мировка  из  Кокчетава  и  станиц  были  стянуты
крупные  силы  белогвардейцев.  Мы  выбили  противника  из  Вла-
димировки.  Казахская  конница  преследовала  врага  до  села
 333

Петровка.  В  этом  бою  мы  потеряли  храброго  боевого  товари¬
ща  —  командира  эскадрона  Мендагали  Аюханова,  которого
все  очень  любили.
 Наш  штаб  расположился  в  Петровке.  После  непрерывных
почти  двухдневных  боев  мы  рассчитывали  дать  отрядам  не¬
большую  передышку.  Связисты  быстро  восстановили  разру¬
шенную  белыми  телефонную  линию  между  Атбасаром  и  Кок-
четавом.  Включившись  в  разговор  белогвардейцев  из  станицы
Сандыктав,  мы  узнали,  что  их  штаб  в  сопровождении  казаков
собирается  из  Сандыктава  рано  утром  переехать  в  Каменку.
Такой  случай  упустить  было  нельзя.  Немедленно  приняли  ре¬
шение:  несмотря  на  поднявшуюся  сильную  метель,  на  уста¬
лость,  уничтожить  штаб  вместе  с  охраной.  Руководство  этой
операцией  было  поручено  мне.
 22  конника  и  18  пеших  бойцов  выступили  до  рассвета  и  за¬
легли  в  засаде  на  дороге  между  Сандыктавом  и  Каменкой.
И  вот  через  непродолжительное  время  мы  увидели  мчащуюся
в  окружении  кавалерийского  эскадрона  тройку.  Подпустив  бе¬
ляков  поближе,  открыли  огонь.  Белогвардейцы  не  ожидали  на¬
падения.  На  какое-то  время  конники,  сбились  в  кучу,  а  затем,
придя  в  себя,  пустились  наутек,  оставив  убитых  и  раненых.
В  плен  были  взяты  начальник  штаба  станицы  Сандыктав  есаул
Канунников  и  его  заместитель  сотник  Лавринович.  Тут  же  мы
их  допросили,  но,  и  оказавшись  в  наших  руках,  они  сопротив¬
лялись,  отказались  следовать  за  нами,  надеясь  на  скорую  вы¬
ручку  крупного  отряда  белогвардейцев,  который  вот-вот  дол¬
жен  был  выйти  из  станицы.  Мы  поторопились  уйти  до  появле¬
ния  противника.
 Наш  отряд  прибыл  в  село  Богословка.  Вскоре  к  нам  подо¬
шла  группа  крестьян.  Они  попросили  разъяснить  обстановку  в
стране,  а  также  в  нашем  уезде.  Решили  собрание  провести  в
помещении  сельсовета.  Да  и  нам  было  важно  получше  озна¬
комиться  с  настроением  местного  населения.
 Пришли  в  сельсовет.  Как  гостей,  нас  посадили  на  почетные
места.  В  просторную  избу  набилось  человек  сто.  Началась  бе¬
седа.  Я  подробно  стал  разъяснять  собравшимся  программу
партии  большевиков,  говорил,  почему  она  выступает  против
кулаков,  против  эсеров  и  меньшевиков.  Из  толпы  послышались
враждебные  реплики.  Кто-то  крикнул:
 —  А  что  нам  дала  Советская  власть?
 Я  бросил  в  упор:
 —  Кому  это  «нам»?
 Ответа  не  последовало.
 334

Я  продолжал  рассказывать,  что  получили  от  Советской  вла¬
сти  рабочие,  трудящиеся  крестьяне,  трудящиеся  казахи.
 Подали  записку.  Я  прочел  ее  вслух.  В  записке  говорилось:
«Большевики  действуют  насильно,  они  грабят  и  разоряют  на¬
род».-1'
 С  разных  мест  послышалось:
 —  Неправда!  Ложь!
 Это,  по-видимому,  подействовало  на  кулаков  и  их  подго¬
лосков.  Больше  их  выкриков  не  было  слышно.
 Я  подробно  остановился  на  различии  интересов  грудяще¬
гося  народа  и  буржуазии,  трудящихся  казахов  и  национали¬
стов  алаш-ордынцев.
 Народ  слушал  внимательно.  Время  от  времени  раздава¬
лись  одобрительные  хлопки.
 После  меня  выступал  член  штаба  Машинский.  Он  расска¬
зал  о  том,  что  делается  на  фронтах,  как  проходят  операции  по
подавлению  белоказачьего  мятежа.  Боец  187-го  полка  комсо¬
молец  Кириллов  разъяснил,  что  эсеры,  меньшевики  и  алаш-
ордынцы  не  имеют  опоры  в  народе,  их  опора  —  кулаки  и  баи.
Ему  дружно  хлопали.  Разошлись  уже  к  полуночи.
 А  на  следующий  день  мы  были  в  Петровке,  в  штабе  Атба¬
сарского  фронта.
 ...Раннее  утро  6  марта  выдалось  туманным,  видимость  была
плохой.  Ночью  я  дежурил  в  штабе,  потом  проверял  посты,  ко¬
торые  охраняли  отдыхающих  бойцов.  Казалось,  что  кругом
все  спокойно.  На  самом  деле  было  далеко  не  так.
 Пользуясь  непроглядной  тьмой  и  туманом,  белобандиты,
прокравшись  как  волки  по  степи,  окружили  Петровку.  Врага
удалось  обнаружить  уже  на  ближних  подступах  к  селу.  По
тревоге  был  поднят  отряд  Плескача,  казахский  и  русский
эскадроны.  Бойцы  заняли  круговую  оборону.  Минут  через  два¬
дцать  противник  открыл  огонь  с  четырех  сторон.  Затем  стрель¬
ба  прекратилась,  и  белобандиты  пошли  в  атаку.  Мы  подпус¬
тили  их  метров  на  пятьдесят  и  ответили  огнем  из  винтовок  и
пулеметов.  Враг  отступил  на  прежние  позиции.  Мы  захватили
много  оружия  и  патронов.  Свыше  40  казахов-бедняков,  моби¬
лизованных  бандитами,  перешли  на  нашу  сторону,  более  30  мо¬
лодых  парней  из  села  Петровка  добровольно  вступили  в  наш
объединенный  отряд.
 7  марта  в  распоряжение  штаба  Атбасарского  фронта  при¬
была  из  Акмолинска  рота  молодых  красноармейцев  с  пуле¬
метом.  Эта  рота  была  направлена  нам  председателем  Акмо¬
линской  военно-революционной  тройки  Захаром  Катченко.
 335

12  марта  штаб  Атбасарского  фронта  отдал  отряду  Пле-
скача  приказ  выбить  врага  из  села  Балкашино.  Бандиты  яро¬
стно  сопротивлялись  и  вели  убийственный  прицельный  огонь.
Жуткая  это  картина  —  видеть,  как  враг  начинает  брать  верх,
как  развертывается  на  твоих  глазах  казачья  конница,  как
густые  цепи  пьяных  казаков  лезут  на  наши  отряды,  а  наши
бойцы,  цепляясь  за  каждую  складку  местности,  каждый  снеж¬
ный  холм,  продолжают  сопротивляться  под  косящим  огнем
противника.
 Но  вот  вперед  вырвалась  наша  конница,  идет  яростная  руб¬
ка,  и  первые  ряды  врагов  уже  дрогнули.  С  большими  потерями
белобандиты,  побросав  оружие,  бежали  из  Балкашино.  Мы  по¬
теряли  несколько  бойцов,  много  было  у  нас  раненых.  Погиб
в  этом  бою  любимый  всеми  бойцами  командир  кавалерийского
эскадрона  Сергеев.  Бойцы  были  измотаны  до  предела.  В  дым
пожарищ  опустилось  багровое  солнце,  и  как-то  незаметно
стемнело.  Наступила  ночь.
 Но  затишье  было  зловещим.  Мы  ожидали,  что  на  рассвете
белые  снова  ринутся  в  наступление.  Нужно  было  немедленно
привести  в  боевой  порядок  наши  потрепанные  отряды.  Нужно
было  накормить  бойцов,  снабдить  патронами,  подбодрить,  рас¬
ставить  и  проверить  сторожевые  заставы,  патрули.  Нужно
было  исправить  повреждения  телефонной  связи  и  переговорить
с  Атбасаром,  доложить  о  результатах  боя.
 В  Сандыктаве  и  Михайловке,  по  нашим  данным,  было  со¬
средоточено  до  8  тысяч  белобандитов.  Чтобы  противостоять
им,  нужны  подкрепления.  Штаб  поручил  мне  сообщить  об  этом
военно-революционной  тройке  и  командиру  187-го  стрелко¬
вого  полка  Угоренко,  выяснить,  смогут  ли  они  прислать  нам
дополнительно  400—600  бойцов.
 В  приготовлениях  прошла  эта  полная  томительного  ожида¬
ния  ночь.  Но  вот  небо  очистилось  от  низких  облаков,  показа¬
лись  звезды.  Близился  рассвет.
 Утром  стали  поступать  свежие  подкрепления.  Атбасарский
коммунистический  отряд  Плескача  был  усилен  и  переформиро¬
ван  в  ударную  группу.  С  приходом  красноармейцев  187-го  пол¬
ка  настроение  в  отряде  поднялось.
 Только  через  пять  дней  после  поражения  под  Балкашином
белобандиты  решились  начать  наступление  крупными  силами
из  Михайловки,  Якши-Янгистава  и  Сандыктава.  И  хотя  за  эти
пять  дней  наши  бойцы  отдохнули,  привели  в  порядок  вооруже¬
ние,  пополнили  запасы  патронов,  вражеские  отряды  настолько
численно  превосходили  нас,  что  мы  вынуждены  были  манев¬
 336

рировать,  отступить  в  сторону  Петровки.  Трижды  Балкашино
переходило  из  рук  в  руки  и  все  же  в  конце  концов  стало  на¬
шим.  Белобандиты  отошли  к  Сандыктаву.
 В  это  же  время  шли  бои  с  мятежниками  в  других  местах.
Так,  .шонная  банда  кулака  Федотова  из  села  Чистополье
Кокчетавского  уезда  ворвалась  в  села  Болоновка  и  Ялты  Ат¬
басарского  уезда.  Натолкнувшись  там  на  отряд  самообороны,
бандиты  отступили  в  Любимовку.  Здесь  они  арестовали  секре¬
таря  комсомольской  ячейки  Шарутина,  комсомольцев  Новака
и  Коробку,  коммунистов  Пидорича  и  Курдюка,  милиционера
Есипенко.  Созвав  сход,  белобандиты  потребовали  выдать  ос¬
тальных  коммунистов.  К  этому  времени  в  Любимовку  подо¬
спел  Болоновский  отряд  самообороны.  Кулаки  не  решились
дать  бой  и,  захватив  с  собой  милиционера  Есипенко,  ускакали
в  Рузаевку.  Есипенко  бандиты  расстреляли  у  Старобельского
озера.
 Другая  группа  мятежников,  тоже  из  села  Чистополье,  чис¬
ленностью  25  человек  окружила  село  Горшино  и  пыталась  аре¬
стовать  секретаря  партийной  ячейки  Поповича  и  коммуниста
Христанова.  В  перестрелке  Попович  и  Христанов  были  убиты.
 В  селении  Кийма  кулаки  и  белогвардейцы,  возглавляемые
бывшим  урядником  Фортушиным,  окружили  здание  милиции.
Они  намеревались  расправиться  с  продовольственным  отря¬
дом  Исайкина.  Последнему  удалось  послать  гонца  в  близле¬
жащее  село  Донское  к  начальнику  продотряда  Орлову  с  прось¬
бой  выслать  вооруженную  помощь.  Пока  отряд  Орлова  спешил
на  помощь,  кулаки,  осаждавшие  дом,  где  находилась  милиция,
подстрекали  жителей  села:  «Да  что  с  ними  разговаривать!
Всех  на  площадь!  Там  устроим  суд!»  В  самую  напряженную
минуту  примчался  отряд  Орлова,  и  бандиты  были  частью  ра¬
зоружены  и  арестованы,  частью  разбежались.
 16  марта  войсками  Красной  Армии,  присланными  из  Омска,
был  освобожден  от  контрреволюционных  банд  Кокчетав.
 22  марта  у  села  Михайловка  коммунистический  отряд  Хлы-
стунова  наголову  разгромил  отряд  белобандитов  численностью
2  тысячи  человек.  Белые  отступили  на  Сандыктав.
 23  марта  в  Балкашино,  где  располагался  наш  штаб,  при¬
были  части  187-го  стрелкового  полка  под  командованием  У  го-
ренко,  а  в  ночь  на  25  марта  части  Угоренко  и  Плескача  пере¬
шли  в  наступление  на  главный  опорный  пункт  контрреволюци¬
онных  войск  —  станицу  Сандыктав.  Нашему  штабу  стало
известно,  что  командование  белых  рассчитывает  зажать  наши
силы  в  изгибе  реки.  Мы  приняли  решение  дать  бой  мятежни¬
 22  Под  огненным  стягом
 337

кам.  Перед  боем  Плескач,  Угоренко,  Колюта,  Машинский  и  я
выступили  перед  бойцами,  разъяснили  им  боевую  задачу.
 Начался  бой.  Мятежники  стремились  охватить  наш  правый
фланг  и  взять  инициативу  в  свои  руки.  Наши  подразделения
умело  отражали  атаки,  тоже  нанося  удары  по  флангал^про-
тивника.  Колюта  и  Машинский  помчались  на  левый  фланг  и
повели  бойцов  в  атаку.
 Сопротивление  бандитов  было  сломлено.  Наши  отряды
пошли  в  решительное  наступление.  Белые  начали  отступать.
Их  отряды,  попав  под  губительный  пулеметный  и  ружейный
огонь,  потеряли  связь  и  управление,  были  загнаны  в  изгиб
реки,  туда,  куда  замышляли  загнать  нас.  Остатки  мятежников,
окруженные  со  всех  сторон,  вскоре  стали  сдаваться.  К  ночи
26  марта  в  Сандыктаве  было  взято  6000  пленных,  большое  ко¬
личество  оружия,  боеприпасов,  много  оседланных  лошадей.
 Разгром  основной  группы  врага  деморализовал  отряды  мя¬
тежников,  еще  не  сложивших  оружие.  Из  лесов  Кокчетавского
уезда  группами  стали  выходить  белогвардейцы  и  сдаваться  в
плен.  Те  же  банды,  которым  удалось  вырваться  из  Сандыкта-
ва,  поспешно  отступали  в  направлении  Каркалинска,  а  остатки
отрядов  мятежников,  разбитых  под  Петропавловском  и  Ма-
кинкой,  бежали  к  Павлодару.  Наш  штаб  установил  телефон¬
ную  связь  с  командованием  Красной  Армии,  находившимся  в
Кокчетаве,  и  командиром  полка  в  Арын-Балыке.  Я  сообщил  о
положении  на  нашем  фронте.
 Во  второй  половине  апреля  штаб  Атбасарского  фронта,  на¬
ходившийся  теперь  в  Сандыктаве,  получил  приказ  военно-ре¬
волюционной  тройки,  предписывавший  объединенному  комму¬
нистическому  отряду  и  частям  187-го  полка  возвратиться  в
Атбасар.  По  дороге  мы  остановились  в  селе  Петровка.  Бесе¬
довали  с  местными  крестьянами,  рассказывали  им  о  разгроме
,контрреволюционного  мятежа  в  Ишиме,  Петропавловске,  в
Кокчетавском  и  Атбасарском  уездах,  о  политике  Коммунисти¬
ческой  партии.  Крестьяне  в  свою  очередь  рассказали  нам,  как
кулаки  подбивали  середняков  и  бедноту  вступать  в  мятежные
отряды,  воевать  «за  Советскую  власть,  но  без  коммунистов».
Долго  пришлось  в  тот  день  отвечать  на  вопросы  крестьян.
 В  Атбасар  наши  отряды  пришли  поздно  вечером.  Здесь  нас
торжественно  встречали  руководители  советских  и  партийных
организаций,  многие  жители  города  и  окрестных  деревень.
 Примерно  дней  через  десять  я  сделал  подробный  доклад  на
собрании  партийного  актива  Атбасарского  уезда  о  том,  как
проходил  разгром  мятежа.  По  поручению  уездного  комитета
 338

партии  во  всех  селах  и  аулах  коммунисты  и  комсомольцы  про¬
вели  большую  разъяснительную  работу  о  недавних  событиях.
 В  нее  активно  включились  многие  участники  боев  с  мятежни¬
ками.
 Ликвидация  белогвардейских  банд  в  Ишимском,  Петропав¬
ловском,  Кокчетавском  и  Атбасарском  уездах  способствовала
прояснению  классового  сознания  трудящихся  края.  На  собст¬
венном  тяжелом  опыте  они  убедились,  что  Советскую  власть
надо  защищать,  как  свою  жизнь.
 В  1920—1921  гг.  атбасарсКая  партийная  организация  была
еще  малочисленной.  Но,  несмотря  на  это,  она  представляла
значительную  силу.  Закаленные  в  борьбе  с  контрреволюцией,
коммунисты  умели  поднимать  массы  на  защиту  своих  завое¬
ваний.  Вместе  со  всей  страной  коммунисты  и  комсомольцы  Ат¬
басарского  уезда  повели  за  собой  всех  трудящихся  к  строи¬
тельству  новой  жизни.
 И.  А.  Кузнецов  (Воронов)
ПАРТИЗАНЫ  ПРИБАЙКАЛЬЯ
 В  1919  г.  под  руководством  подпольных  организаций
РКП  (б)  партизанское  движение  широко  развернулось  по  всей
Сибири  и  Дальнему  Востоку.  Центральный  Комитет  партии,
 В. 	И.  Ленин  уделяли  много  внимания  партизанскому  движе¬
нию  в  этих  краях,  посылали  через  фронт  для  связи,  информа¬
ции  и  инструктажа  многих  товарищей,  снабжали  оружием  и
деньгами.  Так,  в  1919  г.  от  ЦК  приезжал  старый  большевик  ^
Д.  Д.  Кисилев,  проинструктированный  В.  И.  Лениным.  Он  объ¬
ехал  почти  все  основные  партийные  организации  от  Урала  до
Владивостока  и  по  возвращении  в  Москву  сделал  доклад
 В. 	И.  Ленину.  Кроме  того,  через  фронт  от  ЦК  партии  перехо¬
дили  М.  И.  Сычев  (Ф.  И.  Суховерхов)  —член  партии  с  1904  г.,
Любовь  Годисова,  Иван  Борисов  (Цветков),  А.  Михеева  и  дру¬
гие.  19  июля  1919  г.  объединенное  заседание  Политбюро  и
Оргбюро  ЦК  РКП  (б)  вынесло  специальное  решение  о  развер¬
тывании  в  Сибири  и  на  Дальнем  Востоке  партизанского  дви¬
жения.
 В  усилении  партизанского  движения  большое  значение
имели  постановления  3-й  Сибирской  партийной  конференции,
состоявшейся  20—21  марта  1919  г.  нелегально  в  Омске.  На
конференции  был  избран  Сибирский  областной  комитет
РКП  (б).  В  его  состав  вошли  А.  А.  Масленников  (подпольная
 339

кличка  Александр)  —  председатель  комитета,  М.  М.  Рабино¬
вич  (Леонид),  А.  П.  Вагжанов  (Петрович)  ',  А.  Н.  Усов,
X.  Я.  Суудер  (Генрих)  и  С.  И.  Дерябина  (Елена).  На  конфе¬
ренции  были  приняты  важные  решения  по  организационным
вопросам  деятельности  партийных  организаций  Урад%,  Си¬
бири  и  Дальнего  Востока  по  созданию  партизанских  отрядов.
Эти  решения  были  разосланы  подпольным  партийным  комите¬
там.  Директивы  ЦК  РКП  (б)  и  3-й  Сибирской  конференции
легли  в  основу  работы  большевиков  Прибайкалья.
 После  возвращения  из  Омска  в  Верхнеудинск  (ныне  Улан-
Удэ)  делегат  конференции  от  Прибайкалья  А.  П.  Вагжанов
сделал  доклад  о  ее  решениях  на  заседании  подпольного  ко¬
митета.  В  постановлении  комитета  указывалось,  во-первых,  на
необходимость  усиления  подпольной  работы  как  в  городах,  на
промышленных  предприятиях,  на  железной  дороге,  так  и  осо¬
бенно  среди  сельского  населения;  во-вторых,  на  ускорение
подготовки  вооруженного  восстания  в  Прибайкалье,  избрания
нового  подпольного  комитета.
 В  конце  апреля  1919  г.  на  Верхнеудинской  городской  кон¬
ференции  был  избран  подпольный  комитет  РКП  (б),  который
возглавил  революционную  борьбу  по  всему  Прибайкалью  и
впоследствии  стал  называться  Прибайкальским.  В  его  состав
вошли  Герасим  Трофимович  Петров  (Трофимов)—работник
кондитерской  фабрики,  член  партии  с  1917  г.,  участник  револю¬
ционного  движения  с  1905  г.,  бывший  политкаторжанин;  Алек¬
сей  Александрович  Кузнецов  —  слесарь  железнодорожного
депо  Верхнеудинска,  член  партии  с  1917  г.;  Николай  Егорович
Изаксон  —  работник  городского  кооператива  «Экономия»,
член  партии  с  1917  г.;  Евгений  Владимирович  Лебедев  —  сек¬
ретарь  подпольной  партийной  ячейки  типографии  Прибайкаль¬
ского  кооперативного  союза,  член  партии  с  1918  г.,  в  недавнем
прошлом  командир  красногвардейской  пулеметной  роты  в
Нижнеудинске  и  на  Байкальском  фронте.  Председателем
подпольного  комитета  РКП  (б)  избрали  меня.  Незадолго  до
этого  я  был  прислан  в  Верхнеудинск  Сибирским  областным
партийным  комитетом  для  подпольной  работы  в  Прибай¬
калье.
 Условия  для  работы  в  Прибайкалье  были  трудные.  Рабо¬
чих  мало,  сосредоточены  они  главным  образом  на  железной
дороге,  на  угольных  копях,  золотых  приисках  и  мелких  пред-
 1  А.  П.  Вагжанов  в  апреле  1919  г.  был  схвачен  семеновцами  и  погнб
в  их  застенках.
 340

приятиях  в  городах.  Деревенское  население  неоднородно.  Зна¬
чительную  часть  русского  населения  составляли  крестьяне-
староверы  —  «семейские»  (потомки  сосланных  сюда  «семьями»
еще  в  XVIII  веке  за  религиозные  убеждения).  Среди  них  не¬
мало  ■бкпо  кулаков  и  староверского  духовенства,  оказывав¬
ших  значительное  влияние  на  остальных  .крестьян.  Довольно
большую  прослойку  составляли  казаки,  станицы  которых  рас¬
полагались  главным  образом  в  пограничных  с  Китаем  райо¬
нах.  Казаки  имели  большие  земельные  наделы,  пользовались
льготами  царского  правительства,  нередко  притесняли  кре¬
стьян  и  бурят.
 Бурятское  население,  составлявшее  примерно  30  про¬
центов  жителей  Прибайкалья,  было  разбросано  в  степных
южных  районах  и  в  северных  аймаках  по  Старо-Московскому
тракту.  Они  вели,  кщ  правило,  полукочевой  образ  жизни,  за¬
нимались  скотоводством.  Несмотря  на'  засилье  у  бурят  нойо¬
нов  и  лам,  почти  поголовную  неграмотность,  глубоко  укоре¬
нившиеся  религиозные  предрассудки,  Великий  Октябрь  ока¬
зал  влияние  и  на  их  политическое  развитие.  Подпольный
комитет  проводил  работу  в  бурятских  районах.  Наши  агита¬
торы  призывали  трудящихся  бурят  стать  в  одну  шеренгу  с
русскими  рабочими  и  крестьянами  и  вместе  с  ними  бить  вра¬
гов  трудового  народа.
 В  западном  Прибайкалье  активно  действовали  революцио¬
неры-буряты  В.  И.  Трубачеев,  М.  М.  Сахьянова,  М.  Н.  Ербанов,
 С. 	X.  Николаев,  М.,Амагаев,  Ф.  М.  Осодоева  и  другие.  В  За¬
байкалье  активных  работников-бурят  было  меньше.  Но  были
и  здесь  яркие  личности.  Широко  знало  население  имя  Цырем-
пила  Ранжурова  —  выходца  из  бедняцкой  семьи  Троицкосав-
ёкого  уезда,  первого  бурятского  революционера,  осужденного
в  1906  г.  за  революционную  деятельность  к  десяти  годам  ка¬
торги,  которую  он  отбывал  на  Акатуе.  Ранжуров  был  коман¬
диром  красногвардейского,  а  затем  партизанского  отряда  и
погиб  героической  смертью  в  1919  г.  от  руки  семеновских  па¬
лачей.  В  Боханском  районе  бурятский  партизанский  отряд  воз¬
главил  Павел  Балтахинов,  погибший  в  1921  г.  в  бою  с  бело-
бандитами.  В  Данзыновском  улусе  подпольную  работу  среди
бурят  вел  Дамда  Банзаракшеёв;  впоследствии  расстрелянный
семеновцами.  Перед  расстрелом  Банзаракшеев  гордо  заявил
карателям,  что  он  большевик  и  что  после  его  гибели  на  его
место  станут  тысячи  борцов  и  сметут  всю  свору  палачей.
 Эти  и  другие  революционеры-буряты  вместе  с  русскими
коммунистами  единым  фронтом  вели  борьбу  против  колчаков-
 341

ско-семеновских  бандитов.  И  хотя  в  партизанских  отрядах
бойцов-бурят  сражалось  сравнительно  немного,  бурятская
беднота  всегда  помогала  партизанам  —  снабжала  теплой
одеждой,  лошадьми,  фуражом,  продовольствием.
 Буржуазные  же  националисты  окончательно  скатшйсь  в
лагерь  контрреволюции,  стали  прямыми  пособниками  Колчака
и  Семенова,  вместе  с  ними  душили  бурятскую  бедноту.  Они
насильственными  методами  сформировали  монголо-бурятскую
бригаду.  На  станции  Даурия  организовали  школу  прапорщи¬
ков  для  кулацко-нойонских  сынков.  Семеновский  офицер  бурят
Табхаев  рыскал  со  своим  карательным  отрядом  по  улусам  и
порол,  расстреливал  всех  заподозренных  в  сочувствии  больше¬
викам.  Буржуазные  националисты  разжигали  ненависть  к  рус¬
скому  народу.  Несмотря  на  это,  трудящиеся  буряты  пошли  за
русским  народом,  за  большевиками.  Все  больше  и  больше  их
вставало  в  ряды  борцов  за  Советскую  власть.
 К  середине  1919  г.  стали  заметны  перемены  в  сибирской  де¬
ревне.  Непосильные  налоги,  бесправие,  террор  колчаковских
властей  сделали  свое  дело.  Крестьянство  революционизирова¬
лось.  Сибирский  середняк,  проверив  на  собственном  опыте  все
«прелести»  белогвардейского,  буржуазно-помещичьего  ре¬
жима,  повернул  к  Советам.  Это  было  особенно  важно  для  ор¬
ганизации  вооруженной  борьбы  в  тылу  Колчака.
 В  ноябре  1919  г.  работники  нашего  подпольного  комитета
Е.  В.  Лебедев,  И.  Л.  Ковалев,  А.  Куприянова  и  другие  объ¬
ехали  основные  населенные  пункты,  в  которых  намечалось
поднять  восстание.  Они  оценивали  обстановку,  подсчитывали
людские  силы  и  оружие.  В  начале  декабря  наш  подпольный
комитет  РКП  (б)  обсудил  положение  на  местах.  Комитет  отме¬
тил  боевое  настроение  основной  массы  рабочих  и  крестьян  и
вынес  постановление  о  вооруженном  восстании.  Начать  восста¬
ние  было  намечено  19  декабря  на  трех  основных  направле¬
ниях:  Верхнеудинском,  Петровско-Заводском  и  Троицкосав-
ском.  Здесь  в  городах  и  на  крупных  железнодорожных  стан¬
циях  концентрировались  основные  силы  белогвардейцев  и
интервентов,  отсюда  в  первую  очередь  мы  ожидали  выхода  ка¬
рательных  экспедиций  против  партизан.  Подпольный  комитет
предложил  Лебедеву  и  Ковалеву  организовать  Главный  штаб
партизанских  отрядов,  в  состав  которого  рекомендовал  комму¬
нистов  Е.  В.  Лебедева,  И.  Л.  Ковалева,  Д.  К.  Смолина  и
 С. 	Н.  Широких  (Полянского).  Остальных  работников  штаба
они  должны  были  подобрать  на  месте.
 Одновременно  в  начале  декабря  1919  г.  в  Верхнеудинске
 342

был  создан  военно-революционный  штаб.  Я  был  назначен  на¬
чальником  штаба,  моим  помощником  —  Г.  Т.  Петров,  членами
штаба  —  Н.  Е.  Изаксон,  Н.  А.  Турошев,  Н.  В.  Маракулин.
Позднее  в  его  состав  был  введен  Н.  В.  Зыков.  Основными  за-
дачамд  штабё  являлась  координация  действий  партизанских
отрядов  Прибайкалья,  подготовка  рабочих  городов  к  восста¬
нию,  работа  по  разложению  боевых  частей,  содействие  пере¬
ходу  колчаковских  солдат  на  сторону  партизан,  налаживание
снабжения  партизан  орудием  и  медикаментами.
 По  договоренности  с  руководителями  верхнеудинского  ко¬
оператива  «Экономия»,  входившими  в  нашу  подпольную  орга¬
низацию,  мы  получили  со  складов  кооператива  30  бочонков
пороху,  дробь  и  свинец  якобы  для  охотников.  Все  это  перепра¬
вили  партизанам.  Порох  перевозили  частями,  упаковывали  его
в  мешки,  укладывали  на  подводы,  а  сверху  грузили  муку,  соль,
сахар.  Ухитрялись  даже  зашивать  порох  в  хомуты  и  седла.
 Кооператив  «Экономия»  оказывал  подпольной  организации
и  партизанам  также  большую  помощь  продовольствием  и  пред¬
метами  первой  необходимости.  Так,  по  директивам  подполь¬
ного  большевистского  комитета  об  экономическом  подрыве
колчаковской  власти  из  Верхнеудинска  в  село  Ганзурино,  где
находилась  кооперативная  паровая  мельница,  под  предлогом
помола  зерна  было  перевезено  120  тысяч  пудов  пшеницы.  Но
так  как  мельница  оказалась  «неисправной»,  а  «исправление»
ее  наша  ганзуринская  подпольная  ячейка  затянула  до  начала
вооруженного  восстания,  то  вся  пшеница  пошла  на  снабжение
партизанской  армии.  Кроме  того,  в  уездах  кооперативом  была
задержана  передача  белогвардейским  властям  около  8  тысяч
пудов  ранее  закупленного  мяса  и  значительного  количества
кожи,  которая  предназначалась  для  изготовления  обуви.  Из
этой  кожи  вышли  неплохие  сапоги  и  ичиги  для  партизан.  На
Посольском  рыбоконсервном  заводе  было  «законсервировано»
большое  количество  готовой  продукции,  которая  также  приго¬
дилась  партизанам.
 В  декабре  члены  подпольного  комитета  разъехались  по
уездам  поднимать  восстание.  Восстание  началась  в  ночь  на
19  декабря  в  селах  Мухоршибирь,  Гашей,  Шеролдай,  Старый
и  Новый  Заган,  где  была  разоружена  семеновская  милиция.
В  последующие  три-четыре  дня  восстание  охватило  села  Де-
сятниково,  Малый  Куналей,  Буй,  Тарбагатай,  Большой  Куна-
лей,  Бичура,  Барнашево,  Пестерево,  Нижний  Жирим,  Малета,
Харашибирь,  Хонхолой.
 К  началу  1920  г.  пламя  восстания  полыхало  почти  во  всех
 343

селах  и  деревнях  Прибайкалья;  в  руках  белогвардейцев  и
интервентов  оставались  только  города  и  станции  на  железной
дороге.  Это  был  действительно  всенародный  подъем  вооружен¬
ной  борьбы  против  белогвардейской  своры  и  японо-американ¬
ских  интервентов.  За  большевиками,  за  рабочим  классом  по¬
шло  громадное  большинство  крестьян  и  казаков.  ',т'
 Однако  оружия  у  нас  было  мало.  Только  некоторые  парти¬
заны  имели  трехлинейки.  Это  были  большей  частью  бывшие
солдаты-фронтовики,  которые  привезли  оружие  с  русско-гер¬
манского  фронта.  Большинство  же  партизан  были  вооружены
берданами  или  охотничьими  ружьями.  Мало  было  у  нас  и
боеприпасов.  В  деревнях  создавались  мастерские  по  ремонту
оружия,  изготовлению  патронов,  литью  пуль.  Не  хватало  нам
и  подготовленных  боевых  командиров.  Они  выдвигались  в  ходе
партизанской  борьбы,  большей  частью  из  бывших  фронтови¬
ков  солдат  и  унтер-офицеров.
 На  обширной  территории  Прибайкалья  было  организовано
несколько  фронтов  (по  направлениям  боевых  действий).  К  се¬
редине  января  1920  г.  партизанские  отряды  распределялись
по  фронтам  таким  образом:  между  деревнями  Бабкино  и  Му-
хино  с  базой  в  селе  Иволгинские  Ключи  занимала  линию
обороны  Левоселенгинская  группа,  состоявшая  из  600  бойцов,
под  командованием  Е.  Лебедева;  по  реке  Селенге  с  базой  в
селах  Тарбагатай  и  Ганзурино  находилась  Правоселенгин-
ская  группа  в  составе  1000  бойцов.  Командовал  группой  К.  Ло-
щенков.  Обе  эти  группы  были  расположены  на  главном  Верх-
неудинском  направлении.  Хараузская  группа  численностью
500  бойцов  занимала  линию  обороны  у  селения  Харауз  с  ба¬
зой  в  селе  Нижний  Заган.  Ее  командиром  был  Булычев.  Хи-
локская  группа  объединяла  партизанские  отряды  по  реке
Хилке  общим  'количеством  800  бойцов  под  командованием
А.  Смолина.  Обе  эти  группы  действовали  на  Петровско-Завод¬
ском  направлении.  Нижне-Чикойская  группа  численностью
800  бойцов  объединяла  отряды  по  среднему  и  нижнему  тече¬
нию  реки  Чикой  на  границе  с  Монголией  под  командованием
П.  Смолина.
 Бичурская  группа,  насчитывавшая  1000  бойцов,  занимала
линию  обороны  между  населенными  пунктами  Эдуй  —  Оки-
но  —  Ключи  —  Старые  Ключи  с  базой  в  Бичуре  —  крупном
селе  Прибайкалья.  Возглавлял  группу  опытный  командир,
участник  русско-японской  войны  И.  С.  Афанасьев.  Кроме
того,  па  Селенгинском  тракте  действовали  группа  Брютикова
и  Верхне-Чикойская  группа  под  командованием  Н.  Зыкина,  а
 344

также  Мензинский  отряд  численностью  более  800  бойцов.  До
3600  бойцов  насчитывалось  в  партизанских  отрядах  в  Усть-Се-
ленгинском  районе  и  в  Баргузинском  уезде.  И  наконец,  около
1000  бойцов  сражались  в  составе  Удо-Илькинского  фронта  и
в  партизанских  отрядах  по  Старо-Читинскому  тракту.
 Всего  в  партизанской  армии  Прибайкалья  насчитывалось  •
более  10  тысяч-бойцов.
 Вначале  интервенты  и  семеновцы  бросили  против  парти¬
зан  небольшие  карательные  отряды  и  часть  «дикой  дивизии»,
состоявшей  главным  образом  из  монголов.  Эти  отряды  в  не¬
скольких  боях  были  разбиты  партизанами.  Неудача  вызвала
у  белогвардейского  командования  переполох.  Оно  в  спешном
порядке  выработало  единый  план  разгрома  партизан,  преду¬
сматривавший  одновременное  наступление  на  наши  отряды  из
Верхнеудинска,  Троицкосавска  и  Петровского  завода.
 Из  Верхнеудинска  на  партизан  двинулся  батальон  амери¬
канских  солдат  и  «дикая  дивизия»  под  командой  генерала  Ле¬
вицкого.  Последняя  насчитывала  400  штыков,  500  сабель  при
двух  трехдюймовых  орудиях  и  нескольких  пулеметах.  Из  Пет¬
ровского  завода  наступал  отряд  японцев  и  семеновцев  числен¬
ностью  1200  человек,  с  артиллерийской  батареей  и  8  пулеме¬
тами.  Из  Троицкосавска  выступил  белогвардейский  дивизион
имени  генерала  Крымова,  в  котором  имелось  350  сабель,
200  штыков  и  6  пулеметов.  Кроме  того,  активизировали  свои
действия  и  остатки  посланных  ранее  карательных  отрядов.  Пе¬
ред  этими  хорошо  вооруженными  и  обученными  войсками  ин¬
тервентов  и  белогвардейцев,  насчитывавшими  около  4  тысяч
солдат  и  офицеров,  была  поставлена  задача  раздавить  в  заро¬
дыше  партизанское  движение.
 Наступление  карателей  стало  суровым  боевым  экзаменом
для  еще  неокрепших  партизанских  отрядов.
 Еще  29  декабря  1919  г.  партизаны  Левоселенгинской  груп¬
пы  с  боем  заняли  город  Селенгинск,  взяли  большие  трофеи.
Против  этой  группы  и  направили  свой  первый  удар  каратели.
 4  января  1920  г.  американский  отряд  неожиданно  напал  на  де¬
ревню  Мухино  и  разоружил  находившийся  там  партизанский
отряд.  Мы  подтянули  к  этому  населенному  пункту  партизан¬
ские  силы,  пользуясь  численным  превосходством,  послали
представителей  партизанского  штаба  на  переговоры  с  амери¬
канским  полковником  Морроу,  командовавшим  батальоном.
Партизаны,  заявили,  что  они  начнут  взрывать  железнодорож¬
ные  пути  и  мосты  на  тех  участках  железной  дороги,  которые
«охранялись»  американцами.  Эти  угрозы  возымели  действие.
 345

Американцы  возвратили  оружие  и  ушли  обратно  в  Верхне¬
удинск.
 8  января  1920  г.  бичурские  и  ключевские  партизаны  под
командованием  И.  С.  Афанасьева  разбили  недалеко  от  села
Окино-Ключи  троицкосавский  отряд  карателей.  Противник,
потеряв  125  человек  убитыми  и  150  пленными,  бежал  в  Троиц-
косавск.  Партизаны  в  этом  бою  добыли  300  винтовок,  65  тысяч
патронов,  много  гранат  и  другого  вооружения.
 Ожесточенный  натиск  карателей  пришлось  выдержать  пар¬
тизанам  Правоселенгинского  направления.
 31  декабря  из  Верхнеудинска  в  Тарбагатай  вышел  кара¬
тельный  отряд  «дикой  дивизии»  под  командованием  генерала
Левицкого.  Противник  вел  наступление  со  стороны  занятых  им
деревень  Кордон  и  Колобки.  Партизаны,  возглавляемые  К.  Ло-
щенковым,  завязали  с  белыми  ожесточенный  бой  на  подсту¬
пах  к  горе  Омулевка  в  нескольких  километрах  от  Тарбагатая.
После  жестокого  четырехчасового  боя  белые  потеснили  пар¬
тизан  и  начали  обстреливать  из  орудий  село  Тарбагатай.  Враг
наступал.  Срочно  нужно  было  подкрепление.  Лощенков  послал
двух  партизан  за  помощью  в  село.  Они  быстро  подняли  на  ноги
жителей  Тарбагатая.  Опасность  была  близка,  снаряды  уже
рвались  на  улицах,  кое-где  занялись  пожары.  Крестьяне  почти
поголовно,  включая  женщин  и  стариков,  вооружились  охотни¬
чьими  ружьями,  топорами,  пиками,  вилами,  кольями  и  лави¬
ной  устремились  на  Омулевку.  Этот  порыв  ошеломил  белых  и
решил  исход  схватки.  Под  напором  партизан  враг  оставил
поле  боя.
 Но  оправившись  от  поражения  под  Тарбагатаем,  «дикая
дивизия»  12  января  заняла  Ганзурино,  расположенное  на  бе¬
регу  реки  Селенга.  Подтянув  сюда  Тарбагатайский,  Десятни-
ковский  и  другие  отряды  численностью  более  1500  человек,
партизанский  штаб  наметил  нанести  удар  карателям  в  ночь
на  13  января.  В  сорокаградусный  мороз  тремя  группами  пар¬
тизаны  повели  наступление  на  Ганзурино.  На  обоих  флангах
они  незаметно  перешли  реку  Селенгу  и  в  условленный  час
атаковали  врага.  Однако  отряд,  наступавший  в  центре,  за¬
поздал  и  был  обнаружен  противником  на  подступах  к  де¬
ревне.  Прижатый  пулеметным  огнем  ко  льду,  неся  потери,  от¬
ряд  не  выполнил  своей  задачи.  Из-за  этого  партизаны,  насту¬
павшие  на  левом  и  правом  флангах,  не  смогли  прорваться  к
центру  Ганзурина.  На  исход  боя  повлияло  еще  и  то,  что  в  бою
были  убиты  командующий  Северным  (Верхнеудинским)  фрон¬
том  Константин  Лощенков  и  его  брат,  также  партизанский  во¬
 346

жак,  Григорий  Лощенков.  Каратели  разгромили  Ганзурино,
сожгли  42  дома.
 Жаркие  схватки  с  карателями  шли  на  Петровско-Завод¬
ском  направлении.  Здесь  японо-семеновский  отряд  продви¬
нулся  Далеко  в  направлении  большого  села  Бичура  и  занял  де¬
ревню  Новая  Зардама  и  сильно  укрепил  ее.  12  января  парти¬
заны  при  тридцатипятиградусном  морозе  несколько  раз  по
открытому  заснеженному  полю  бросались  в  лобовую  атаку
на  врага.  Японцы,  укрывшись  в  селе,  пулеметным,  ружей¬
ным  и  артиллерийским  огнем  отражали  их  атаки.  К-  парти¬
занам  подошли  подкрепления  из  Бичуры  и  других  мест.
Японцы  и  белогвардейцы  не  рискнули  вступить  в  новый  бой.
Погрузив  на  подводы  раненых  и  трупы  убитых,  они  отступили.
Перед  уходом  они  сожгли  деревню.  Преследуемые  партиза¬
нами,  каратели  поспешно  отходили  к  железной  дороге,  к  стан¬
циям  Тарбагатай  и  Баляга.
 Широко  задуманная  операция  по  разгрому  партизан  в
Центральном  Прибайкалье  потерпела  крах.  Мы  получили  не¬
большую  передышку.
 С  25  по  30  января  1920  г.  под  руководством  Прибайкаль¬
ского  комитета  РКП  (б)  в  селе  Бичура  проходил  1-й  съезд
трудящихся  восставшего  Прибайкалья.  Мне  довелось  принять
в  нем  участие.  Съезд  избрал  Центральный  Исполнительный
Комитет  Советов  рабочих,  крестьянских  и  бурятских  депутатов
Прибайкалья,  который  признал  верховной  властью  ВЦИК  и
Совет  Народных  Комиссаров  РСФСР  во  главе  с  Владимиром
Ильичем  Лениным.  На  съезде  был  переизбран  главный  штаб
партизанских  отрядов  Прибайкалья.  Г  лавнокомандующим
партизанской  армии  стал  член  Прибайкальского  подпольного
комитета  большевиков  Е.  В.  Лебедев,  начальником  штаба  —
Б.  Н.  Добронравов.
 Партизанские  отряды  были  реорганизованы  в  воинские  ча¬
сти  по  образцу  Красной  Армии,  была  ликвидирована  выбор¬
ность  командного  состава  за  исключением  взводных  коман¬
диров.  Эта  мера  укрепила  дисциплину  в  отрядах.  Съезд  по¬
требовал  от  Соединенных  Штатов  Америки,  Англии,  Франции
и  Японии  немедленного  увода  своих  войск  с  территории  Си¬
бири  и  возвращения  награбленного  имущества  восставшему
народу.  Съезды  трудящихся  и  партизан  были  проведены  на¬
шим  подпольным  партийным  комитетом  также  в  Баргузине
(25—26  января)  и  в  Усть-Селенгинском  районе  (2  февраля).
На  них  были  избраны  местные  Советы  рабочих  и  крестьянских
депутатов.
 347

Усть-Селенгинскому  району,  села  и  деревни  которого  раз¬
бросаны  по  восточному  берегу  озера  Байкал  и  нижнему  тече¬
нию  реки  Селенги,  пришлось  выдержать  первый  натиск  от¬
ступающих  под  ударами  Красной  Армии  каппелевцев.
 1*4  ноября  1919  г.  3-я  и  5-я  советские  армии  с  боем  .заняли
Омск,  который  Колчак  сделал  своей  столицей.  Колчак  бежал
на  Восток.  7  февраля  1920  г.  по  постановлению  Иркутского
военно-революционного  комитета  он  был  расстрелян.
 После  падения  Омска  организованный  фронт  Колчака
распался.  Красная  Армия  и  сибирские  партизаны  били  и  брали
в  плен  разрозненные  и  деморализованные  войска  белых.  Из
когда-то  большой  армии,  насчитывавшей  несколько  сот  тысяч
штыков  и  сабель,  к  Иркутску  докатилась  лишь  часть  колча¬
ковских  войск  из  группы  Каппеля  численностью  около  20  тысяч
человек  под  командованием  генерала  Войцеховского.  Под  ру¬
ководством  Иркутского  комитета  РКП  (б)  восставшие  рабочие
вместе  с  подошедшими  партизанами  с  боями  отбросили  кап¬
пелевцев  от  Иркутска.  Белогвардейцы  стороной  обошли  город
и  через  Байкал  направились  в  Забайкалье.
 13  и  14  февраля  1920  г.  они  появились  на  железнодорожных
станциях  Мысовой  и  Посольской.  После  боя  у  станции  По¬
сольской  и  в  Кабанске,  несколько  раз  переходивших  из  рук
в  руки,  колчаковцам  Удалось  прорваться  к  Верхнеудинску.
Два  полка  партизан  не  смогли  задержать  каппелевцев,  хотя
и  изрядно  потрепали  их.
 18  февраля  каппелевцы  вошли  в  Верхнеудинск.  Отсюда  они
предприняли  несколько  вооруженных  экспедиций  в  ближайшие
деревни  за  продовольствием  и  фуражом,  но  получили  крепкий
отпор  от  партизан  в  боях  у  деревень  Вахмистрово  и  Мухино.
 Разрозненными,  но  довольно  крупными  отрядами  каппе¬
левцы  пробивались  к  Чите.  Партизаны  преграждали  им  путь.
 В  результате  упорных  боев  у  населенных  пунктов  Харауз,
Олонь-Шибирь  и  у  заимки  Тарасовой  был  отброшен  назад,  к
железной  дороге,  отряд  каппелевцев  под  командованием  гене¬
рала  Сахарова.
 В  бою  у  заимки  Тарасовой  героически  погиб  командир
партизанского  эскадрона  Родзевич.  Вот  как  это  произошло.
Выехав  29  февраля  с  12  партизанами  на  разведку,  Родзевич
заметил,  что  на  них  движется  отряд  белой  конницы  численно¬
стью  примерно  100  всадников.  Подпустив  казаков  ближе,  пар¬
тизаны  открыли  по  ним  огонь.  Перепуганные  беляки  пусти¬
лись  бежать.  Партизаны  вскочили  на  коней  и  погнались  за
ними.  Когда  же  казаки  увидели,  что  их  гонит  горстка  парти¬
 348

зан,  они  повернули  лошадей  и  пошли  в  контратаку.  Партизаны
поскакали  назад  к  заимке  и,  спешившись,  приняли  бой.  Около
сорока  казаков  были  убиты  партизанами,  но  силы  были  не¬
равные.  Партизаны  были  окружены  на  заимке.  Они  отчаянно
дрались.'Когда  же  у  них  вышли  патроны,  кинулись  на  врага,
и  все^погибли  в  рукопашной  схватке.  Командир  эскадрона
не  желая  попасть  в  плен,  выстрелом  из  нагана  покончил
с  собой.
 Другой  крупный  отряд  каппелерцев  под  командованием
генерала  Сукина,  переправившись  по  льду  через  Байкал,  пы¬
тался  подойти  к  городу  Баргузину.  Местные  партизаны  оста¬
новили  врага  недалеко  от  города.  После  кровопролитного  боя
каппелевцы  вынуждены  были  отступить  на  Старо-Москов¬
ский  тракт,  по  которому  и  ушли  к  Чите.
 Город  Верхнеудинск  был  главной  базой  интервентов  и
семеновцев.  Здесь  были  сосредоточены  их  основные  силы  и
находился  штаб.  В  городе  стояли  части  5-й  японской  диви¬
зии  под  командованием  генерала  Огато.  После  занятия  Иркут¬
ска  Красной  Армией  атаман  Семенов  усилил  Веркнеудинский
гарнизон  за  счет  отступивших  сюда  белогвардейских  частей.
 Почти  не  имея  артиллерии  (только  две  трехдюймовые  пуш¬
ки  с  небольшим  количеством  снарядов),  располагая  малым
количеством  пулеметов  и  гранат,  партизаны  не  могли  своими
силами  выбить  врага  из  Верхнеудинска.  Поэтому  подпольный
комитет  послал  в  Иркутск  членов  комитета  Г.  Т.  Петрова  и
Л.  Л.  Непомнящего  с  наказом  получить  для  партизан  оружие
и  договориться  с  Иркутским  комитетом  РКП  (б)  и  командова¬
нием  Красной  Армии  о  присылке  в  Прибайкалье  советских
войск  для  совместного  наступления  на  Верхнеудинск.  Иркут¬
ские  товарищи  помогли.  Партизаны  получили  1800  винтовок  и
50  -тысяч  патронов  к  ним,  одну  митральезу,  10  пулеметов
«льюис»,  6  тысяч  ручных  и  ружейных  гранат  и  медикаменты.
Это  оружие  и  боеприпасы  были  погружены  на  подводы  и  по
льду  переправлены  через  Байкал  в  село  Кудару.  Они  пошли
на  вооружение  партизан  Усть-Селенгинского  района.  Кроме
того,  в  Иркутске  была  сформирована  Забайкальская  группа
войск  восточно-сибирской  Красной  Армии,  в  которую  затем
влились  партизаны  Усть-Селенгинского  района  и  часть  баргу-
зинских  партизан.
 Советские  войска  и  прибайкальские  партизаны  после  оже¬
сточенного  боя  2  марта  1920  г.  овладели  Верхнеудинском.
Японцы,  находившиеся  в  городе  и  обещавшие  соблюдать  ней¬
тралитет,  на  деле  всячески  помогали  семеновцам.  Они  устано¬
 349

вили  так  называемую  нейтральную  зону,  в  которой  под  их
охраной  стремились  укрыться  разбитые  белобандиты.
 Красная  Армия  и  партизаны  усиленными  темпами  пресле¬
довали  отступающих  семеновцев.  8  марта  нашими  войсками
был  занят  Петровский  завод,  15  марта  —  Хилок,  а  вскоре  и  все
Прибайкалье  до  Яблонового  хребта  было  освобождено  от
белогвардейцев  и  интервентов.  9  марта  последние  японские
эшелоны  эвакуировались  из  Верхнеудинска  в  Читу.
 Забайкальская  группа  войск  восточно-сибирской  Красной
Армии  вместе  с  прибайкальскими  партизанами  составила
вскоре  основное  ядро  Народно-революционной  армии  Дальне¬
восточной  республики.
 «За  власть  Советов!»,  «За  большевиков!»  —  под  такими
лозунгами  сражались  партизаны  против  иностранных  интер¬
вентов  и  белогвардейцев.  «Никакой  другой  власти,  кроме  со¬
ветской,  мы  не  хотим»,—  таковы  были  настроения  подавляю¬
щей  части  трудящихся  Прибайкалья.  И  когда  встал  вопрос  об
организации  Дальневосточной  республики,  то  ЦИК  Советов
Прибайкалья  вначале  воспротивился  проведению  этой  меры  и
отказался  выехать  из  Тарбагатая  в  Верхнеудинск,  чтобы  при¬
нять  участие  в  создании  новой  власти:  «Мы  боролись  за  Со¬
веты,  а  нам  дают  какой-то  «буфер»...»  Членам  Дальбюро
РКП  (б)  пришлось  выезжать  в  Тарбагатай  и  разъяснять
партизанскому  правительству,  что  организация  ДВР  в  За¬
байкалье  и  на  Дальнем  Востоке  проводится  по  указанию  ЦК
РКП  (б),  Советского  правительства  и  В.  И.  Ленина  и  что  соз¬
даваемое  новое  государство  должно  быть  дружественным
к  РСФСР.
 Основным  условием  успехов  партизан  в  их  борьбе  с  бело¬
гвардейцами  и  иностранными  интервентами  в  Сибири  и  на
Дальнем  Востоке  являлся  разгром  Красной  Армией  армий
Колчака.  Победы  Красной  Армии  воодушевляли  партизан  на
борьбу,  укрепляли  в  них  уверенность  в  своих  сшГах.  А  победы
партизанских  армий  способствовали  дезорганизации  тыла
белогвардейцев,  ослабляли  их  фронт.  Основные  ударные  части
Колчака  состояли  из  офицеров  и  кулачества.  Но  чем  дальше
и  шире  развертывалась  борьба,  тем  больше  приходилось  Кол¬
чаку  мобилизовывать  в  свою  армию  крестьянских  сыновей  и
недавних  солдат-фронтовиков.  А  мобилизованные  крестьяне
плохо  дрались  с  Красной  Армией,  переходили  на  ее  сторону
или  шли  в  партизанские  отряды.
 Повстанческим  движением  против  Колчака  от  начала  до
конца  руководили  большевики.  В  партизанских  отрядах  у  нас
 350

не  было  политотделов  и  комиссаров.  Партийное  влияние  осу¬
ществлялось  главным  образом  через  ячейки  коммунистов.  По¬
литико-массовой  и  агитационной  работой  среди  партизан  и  на¬
селения  руководил  Прибайкальский  подпольный  комитет
большевиков.  В  целях  усиления  партийного  руководства  пар¬
тизанским  движением  мне  и  другим  работникам  из  Верхне-
удинска  приходилось  не  раз  выезжать  к  партизанам.
 Для  разрешения  основных  принципиальных  вопросов,  для
ведения  партийно-политической,  агитационно-массовой  ра¬
боты  при  Главном  штабе  партизанских  отрядов  Прибайкалья
было  образовано  Бюро  партии  коммунистов  (большевиков).
В  состав  Бюро  входили:  председатель  —  автор  этих  строк,  то¬
варищ  председателя  —  К.  Г.  Лопатин,  член  бюро  —  Е.  В.  Ле¬
бедев  и  секретарь  —  Н.  В.  Зыков.
 Бюро  партии  коммунистов  (большевиков)  издавало  ли¬
стовки  к  партизанам  и  населению  освобожденных  районов
Прибайкалья.  В  частности,  нами  была  выпущена  листовка
«Кто  такие  коммунисты-большевики?»  Необходимость  изда¬
ния  ее  вызывалась  тем,  что  белогвардейцы,  кулаки,  попы,  ста¬
роверческие  начетчики  усиленно  распускали  провокационные
слухи  о  том,  что  коммунисты  и  большевики  не  одно  и  то  же,
что  большевики,  мол,—  это  еще  не  главные  враги,  а  главные
враги  —  это  коммунисты,  которые  отбирают  все  имущество  в
общий  котел,  «в  коммунию»,  что  при  их»  власти  будут  общие
одеяла,  общие  жены,  общие  дети;  что  коммунисты  —  это  анти¬
христы,  которые  закрывают  церкви,  ведут  гонения  на  верую¬
щих  и  т.  д.  Среди  части  отсталого  сельского  населения  такая
контрреволюционная  агитация  имела  некоторый  успех  и  вре¬
дила  нашей  работе.  Поэтому  нашу  листовку  коммунисты  за¬
читывали  на  собраниях,  сходах  и  разъясняли  ее  содержание
трудящимся.
 Бюро  придавало  большое  значение  работе  агитационно¬
информационного  отдела  Главного  штаба.  Этот  отдел  состав¬
лял  и  рассылал  сводки  об  операциях  партизан,  о  положении
на  фронтах  Советской  России,  в  первую  очередь  о  борьбе  про¬
тив  Колчака.  Листовки  и  некоторые  сводки  Главного  штаба  '
мы  печатали  в  селе  Тарбагатае,  куда  была  перевезена  из
Верхнеудинска  типография  нашего  подпольного  комитета.
 По  инициативе  бюро  при  Главном  штабе  был  организован
на  добровольных  началах  коммунистический  отряд.  Своей
дисциплинированностью  и  высокой  боеспособностью  отряд
служил  образцом  для  партизан.  Его  ядро  составлял  конный
эскадрон,  в  котором  было  много  рабочих  Верхнеудинского
 351

стекольного  и  других  заводов  и  бывших  красногвардейцев.
Командиром  отряда  был  назначен  коммунист  Н.  А.  Турошев,
красногвардеец,  секретарь  подпольной  партийной  ячейки
стекольного  завода,  член  Верхнеудинского  военно-революци¬
онного  штаба.
 Там,  где  имелось  прочное  партийное  влияние,  хорошо  рабо¬
тал  беспартийный  актив,  где  среди  командиров  и  бойцов
была  большая  прослойка  рабочих,  меньше  наблюдалось  «пар¬
тизанщины».  Но  все  же  «партизанщина»  у  нас  в  той  или  иной
мере  была.  Иногда  она  приводила  к  вредному  митингованию
и  невыполнению  боевых  приказов,  к  несогласованности  в  дей¬
ствиях  разных  отрядов.  «Партизанщина»  расшатывала  дис¬
циплину,  а  в  ряде  случаев  вела  к  потерям,  которых  можно
было  избежать,  и  даже  к  поражениям  в  боях.  Например,  во
время  уже  упоминавшегося  боя  с  семеновцами  у  горы  Ому-
левка  в  начале  января  1920  г.,  когда  в  ходе  боя  определился
перевес  партизан  и  белые  начали  отступать  по  направлению  к
Верхнеудинску,  нужно  было  быстрее  преследовать  разбитые  и
дезорганизованные  части,  крепче  бить  карателей,  а  конный
партизанский  отряд  из  деревни  Пестерево,  нарушив  приказ,
повернул  в  свою  деревню.  Об  уходе  с  места  боя  командир  от¬
ряда  даже  не  счел  нужным  поставить  в  известность  командую¬
щего  фронтом  К.  Лощенкова.  В  результате  был  сорван  полный
разгром  вражеских  войск.
 Но  в  целом,  несмотря  на  плохое  вооружение  и  слабость
командирских  кадров,  несмотря  на  проявлявшуюся  кое-где  бо¬
лезнь—  «партизанщину»  и  ошибки  в  борьбе  с  врагами,  пар¬
тизаны  Прибайкалья  геройски  дрались  с  белогвардейцами  и
иностранными  интервентами,  крепко  их  били.  Влившись  в  На¬
родно-революционную  армию  ДРВ,  они  беззаветно  сражались
в  ее  рядах  в  течение  двух  последующих  лет  до  полного  раз¬
грома  врага  и  изгнания  интервентов  с  территории  нашей  Со¬
ветской  Родины.
 И.  М.  Бочек
 РЕВОЛЮЦИОННЫЕ  ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКИ
 В  мае  1918  г.  в  Главных  железнодорожных  мастерских  Ни¬
кольск-Уссурийска  (ныне  город  Ворошилов)  состоялось  боль¬
шое  собрание,  на  котором  присутствовало  больше  2  тысяч  ра¬
бочих  и  служащих  железнодорожного  узла.  На  повестке
стоял  один  вопрос:  о  политическом  положении  на  Дальнем
 352'

Востоке.  С  докладом  выступил  председатель  Никольск-Уссу-
рийского  городского  Совета  рабочих  и  солдатских  депутатов
 А. 	К.  Чумак,  бывший  паровозный  машинист,  член  партии  боль¬
шевиков  с  1903  г.
 Товарищ  Чумак  напомнил,  что  на  Владивостокском  рейде
стоят  иностранные  военные  корабли,  прибывшие  вопреки  воле
Советской  власти:  американский  «Бруклин»,  английский  «Суф¬
фолк»,  японский  «Асахи»;  прибывают  военные  транспорты,  вы¬
сажены  иностранные  десанты.  Военные  корабли  будто  бы  пред¬
назначены  для  сопровождения  и  охраны  пароходов  с  солда¬
тами  чехословацкого  корпуса,  бывшими  военнопленными,  уез¬
жающими  из  России.  Во  Владивостоке  скопилось  уже  до  15  ты¬
сяч  чехословаков,  которые  разместились  лагерем  в  Гнилом
Углу  у  бухты  Золотой  Рог,  но  ни  один  чехословацкий  солдат
из  Владивостока  не  отправлен.  На  двукратный  запрос  руково¬
дителей  Владивостокского  Совета  товарищей  К.  А.  Суханова
и  П.  М.  Никифорова  чехословацкому  командованию,  почему
их  солдаты  не  уезжают  на  родину,  ответа  не  последовало.
Совсем  близко  от  Никольск-Уссурийска,  в  районе  станции
Пограничной  и  казачьей  станицы  Гродеково,  против  советских
войск  действуют  банды  атамана  Калмыкова  и  подполковника
Орлова,  сформированные  в  Маньчжурии  из  контрреволюцион¬
ных  офицеров,  уголовников  и  авантюристов.  Все  меньше
остается  сомнений,  что  пребывание  иностранных  военных  ко¬
раблей  во  Владивостоке  и  наступление  белогвардейцев  из
Маньчжурии  связаны  между  собой.  У  них  одна  цель  —  заду¬
шить  Советскую  власть.  А  у  Советов,  говорил  А.  К.  Чумак,
воинские  части  очень  малочисленные.  Нужно,  чтобы  в  борьбе
участвовали  широкие  массы  рабочих  и  крестьян.  Он  обратился
к  собравшимся  с  призывом  взяться  за  оружие,  помочь  разбить
белогвардейцев  на  Гродековском  фронте.
 После  доклада  было  много  выступлений.  Рабочие  предло¬
жили  организовать  боевую  дружину  из  железнодорожников,
научить  их  владеть  оружием.  Вот  на  трибуну  поднялся  рабо¬
чий  К.  П.  Зинченко.  Речь  его  была  короткой,  голос  срывался
от  волнения.  Он  закончил  свое  выступление  такими  словами:
«Я  записываюсь  в  дружину  и  по  первому  зову  пойду  на
фронт.  У  меня  еще  в  памяти  1905  год!»  Его  примеру  после¬
довали  рабочие  Дубровский',  Павел  Коробко  и  многие  дру¬
гие.  Один  из  записавшихся  в  дружину,  бывший  фронтовик,
тут  же  внес  предложение  оборудовать  бронепоезд.  Оно  было
принято  с  энтузиазмом  почти  единогласно.  Не  поддержала
его  лишь  немногочисленная  кучка  эсеров  и  меньшевиков.  Эсер
 23  Под  огненным  стягом
 353

Стасюк  и  меньшевик  Бугай,  работавший  телеграфистом,  до
хрипоты  доказывали  собранию,  что  организация  дружины  и
оборудование  бронепоезда  —  лишняя  затея,  что  прибывшие
иностранные  военные  суда  скоро  сами  уйдут  из  Владивостока.
 Поднялся  невообразимый  шум.  Под  гневные  выкрики  и
улюлюканье  рабочих  соглашатели  поспешили  убраться  за  во¬
рота  мастерских.
 Вскоре  закипела  работа  по  оборудованию  бронепоезда.
В  нее  добровольно  включились  почти  все  рабочие  мастерских.
Были  подобраны  четырехосные  полувагоны.  Кузнецы  ковали
железные  листы  для  обшивки  бронепоезда,  котельщики  кре¬
пили  на  полу  вагонов  люки  и  делали  лазы  снизу,  прорубали  в
стенках  отверстия  для  пулеметов;  слесари  меняли  подшип¬
ники,  заливали  буксы  маслом;  рабочие  засыпали  песком  дву-
стенку,  красили  бронепоезд  в  защитный  цвет.  Дружно  шла  ра¬
бота,  часто  раздавались  смех,  шутки,  никто  не  чувствовал  уста¬
лости.
 На  переднем  полувагоне  установили  привезенное  из  Хаба¬
ровска  орудие.  В  специальном  укрытии  за  толстыми  листами
железа  укладывались  снаряды,  в  бойницах  устанавливались
пулеметы.  Руководили  оборудованием  бронепоезда  комму¬
нисты  И.  В.  Орлов,  А.  К.  Чумак,  3-.  Я.  Тычинский,  Артюшин.
Бригадирами  были  кузне!*  Петров,  котельщик  Гричук,  слесарь
П.  Тишковец,  плотник  П.  Коробко,  маляр  Грибков.
 Команда  бронепоезда  была  сформирована  из  красногвар¬
дейцев  и  дружинников.  В  нее  вошли  также  двое  бывших  воен¬
нопленных  —  венгров,  хорошо  знающих  артиллерийское  дело.
Командиром  бронепоезда  стал  опытный  артиллерист  бывший
поручик  старой  армии  Николай  Беляев.  После  работы  под  ру¬
ководством  Беляева  команда  проходила  военную  подготовку.
Вскоре  бронепоезд  был  готов  и  вооружен;  на  перегоне  Ни-
кольск-Уссурийск  —  разъезд  Дубининский  его  пустили  на  об¬
катку.  Произвели  пробную  стрельбу.  Проба  прошла  ус¬
пешно.
 29  июня  1918  г.  чехословацкие  войска  вместе  с  эсерами  и
меньшевиками  произвели  во  Владивостоке  контрреволюцион¬
ный  переворот.  Однако  не  все  части  чехословаков  пошли  на
эту  авантюру,  некоторые  из  них  в  перевороте  не  участвовали.
Красная  гвардия  Владивостока  по  численности  и  боевой  вы¬
учке  намного  уступала  войскам  белочехов,  к  тому  же  основная
ее  часть  вела  бои  с  бандами  Калмыкова  и  Орлова  на  Гроде-
ковском  фронте.  Поэтому  она  не  могла  дать  отпора  контрре¬
волюционным  мятежникам.
 354

Разоружив  красногвардейцев  и  дружинников,  арестовав
членов  исполнительного  комитета  Владивостокского  Совета,
командование  мятежников  двинуло  свои  вооруженные  отряды
по  железной  дороге  на  север,  в  направлении  Никольск-Уссу-
рийска.
 Получив  это  тревожное  сообщение,  Никольск-Уссурийский  '
городской  комитет  партии  (его  председателем  был  в  то  время
Б.  Н.  Руднев-Тупицын),  Совет  и  военное  командование  при¬
няли  решение  организовать  оборону  города.  30  июня  было
остановлено  движение  поездов  по  линии  Никольск-Уссу-
рийск  —  Владивосток;  все  поезда,  находившиеся  в  пути,  воз¬
вращены  в  Никольск-Уссурийск.  Линия  Никольск-Уссурийск—-
Гродеково  работала  лишь  по  усмотрению  городского  Совета
и  военного  командования.  Нормально  ходили  поезда  между
Никольск-Уссурийском  и  Хабаровском,  где  сохранялась  Со¬
ветская  власть.
 В  Никольск-Уссурийске  было  срочно  проведено  совеща¬
ние  командиров  отрядов  Красной  гвардии  и  дружинников.
Совещание  наметило  линию  обороны  города,  определило  по¬
зиции  отрядов.  Командирами  частей  были  назначены  това¬
рищи  Попович,  А.  Гуреев,  Ткачев,  3.  Тычинский,  В.  Химио-
нов.  Сотней  уссурийских  казаков  командовал  Шевченко,
интернациональной  частью  из  бывших  военнопленных,  насчи¬
тывавшей  200—250  человек,—  Шишкин.  Имелась  также  отдель¬
ная  вооруженная  группа  из  китайцев  и  корейцев.  Вскоре  на
помощь  защитникам  города  прибыл  отряд  сучанских  шахте¬
ров  численностью  примерно  300  человек  под  командованием
И.  Агаркова  и  социалистический  отряд  из  Хабаровска  (100  че¬
ловек)  под  командованием  Радыгина.  С  Гродековского  фрон¬
та  была  снята  приграничная  часть  (200—250  бойцов)  под  ко¬
мандованием  Клиндера.  Всего  у  нас  насчитывалось  около
3  тысяч  бойцов.
 Трудно  вспомнить  теперь  имена  многих  красногвардейцев,
даже  командиров  подразделений.  Но  все  они  грудью  защи¬
щали  Советскую  власть  от  нашествия  интервентов  и  белогвар¬
дейских  сил.
 Наш  бронепоезд  был  послан  курсировать  в  южном  направ¬
лении,  от  города  до  разъезда  Барановского  (в  11  километрах
от  Никольск-Уссурийска).  Его  повели  машинисты  члены  пар¬
тии  большевиков  Бурмистров  и  Акишин,  помощник  машини¬
ста  Лобода,  в  поездную  бригаду  вошли  также  кочегар  Овчин¬
ников,  кондуктор  Пинчук.
 В  начале  своего  движения  к  Никольск-Уссурийску  бело-
 355

чешские  войска  почти  не  встречали  сопротивления.  Первый
крупный  бой  был  дан  им  на  разъезде  Барановском.  Здесь  ин¬
тервенты  встретили  ожесточенное  сопротивление  красных  ча¬
стей,  прибывших  из  Никольск-Уссурийска.  Понеся  большие
потери,  белочехи  приостановили  наступление.  2  июля  они  во-а
зобновили  его,  но  наши  части  вновь  и  вновь  наносили  им  чув¬
ствительные  удары.
 Бои  усиливались  с  каждым  днем.  Бесстрашно  громил  про¬
тивника  бронепоезд.  Его  артиллеристам  метким  выстрелом
удалось  попасть  в  вагон  с  боеприпасами  белочешского  поезда,
подошедшего  к  Барановскому  со  станции  Раздольной.  Поезд
в  этот  момент  шел  по  мосту  через  реку.  Вагон  взорвался,  мост
был  разрушен.
 Но  противник  продолжал  натиск.  Красногвардейские  от¬
ряды  вынуждены  были  отходить  на  новые  рубежи.  Бронепоезд
прикрывал  их  отход.  Четыре  дня  шел  бой  в  непосредственной
близости  от  Никольск-Уссурийска.
 Мне,  помощнику  машиниста,  члену  профсоюзного  комитета
депо  Никольск-Уссурийск,  приходилось  в  эти  дни  участвовать
в  отправке  на  фронт  дружинников  и  красногвардейцев,  с  ма¬
шинистом  Фабияном  водить  поезд-летучку  к  фронту  и  выво¬
зить  оттуда  раненых.  Довелось  работать  и  в  составе  паровоз¬
ной  бригады  на  нашем  бронепоезде.
 6  июля  1918  г.  красногвардейские  отряды  оставили  Ни¬
кольск-Уссурийск.  Слишком  неравной  была  борьба  —  менее
3  тысяч  наших  бойцов  дрались  с  прекрасно  вооруженными  ре¬
гулярными  частями  белочехов,  в  которых  насчитывалось  более
6  тысяч  солдат.
 От  Никольск-Уссурийска  наши  части  отступили  к  Спасску.
К  этому  времени  Советам  и  партийным  организациям  Хаба¬
ровска,  Благовещенска  и  других  городов  удалось  собрать  и
организовать  крупные  военные  силы.  В  Красную  гвардию  шли
рабочие,  добровольцы  из  деревенской  бедноты  —  крестьянской
и  казачьей,  бывшие  фронтовики.  К  Спасску,  на  образовав¬
шийся  Уссурийский  фронт,  командующим  которым  стал  быв¬
ший  артиллерийский  офицер  Сакович,  а  начальником  штаба
 В. 	И.  Радыгин,  подходили  все  новые  и  новые  отряды.  К  кон¬
цу  июля  у  нас  было  около  12  тысяч  бойцов.
 Но  и  противник  непрерывно  подтягивал  войска  из  Вла¬
дивостока.
 Бои  под  Спасском,  бои  у  разъезда  Краевского...
 На  Каульских  высотах  в  районе  Шмаковки  наши  войска
нанесли  белочехам  сокрушительный  удар.  Не  помоглй°й  прй^
 356

бывшие  им  на  помощь  батальоны  английских  и  французских
войск.  23  августа  интервенты  оказались  под  угрозой  окруже¬
ния  в  районе  станции  Свиягино.  Однако  в  это  время  в  Свия-
г^но  прибыли  эшелоны  12-й  японской  дивизии.  Превосходство
вражеских  сил  стало  неодолимым.  Красная  гвардия,  начала
отступление  к  Хабаровску,  который  был  оставлен  5  сентября
1918  г.
 Наш  бронепоезд  прикрывал  отступающие  красногвардей¬
ские  части  у  разъезда  Краевского.  Группа  японцев  проникла
за  разъезд  и  разобрала  рельсы  между  отступающими  -частями
Красной  гвардии  и  бронепоездом.  Пути  бронепоезду  не  было:
в  тылу  —  японцы,  впереди  —  разобранный  путь.  Бойцы  от¬
стреливались  до  последнего  снаряда,  до  последнего  патрона.
Вся  команда  бронепоезда  во  главе  с  командиром  Николаем
Беляевым  и  паровозная  бригада  Гулиды  погибла.  Дорого  они
отдали  свою  жизнь.  Все  пространство  вокруг  бронепоезда  на
расстоянии  винтовочного  выстрела  было  усеяно  трупами  япон¬
ских  солдат  и  офицеров.  Так  закончил  свой  короткий,  но  слав¬
ный  боевой  путь  первый  бронепоезд  —  детище  никольск-уссу-
рийских  железнодорожников.
 Отряды  Красной  гвардии  отступили  за  Хабаровск.  Часть
бойцов  укрылась  в  лесах  и  сопках.  Некоторые  возвратились  в
родные  места.  Карательные  отряды  белых  и  интервентов  вы¬
лавливали  красногвардейцев  и  дружинников,  зверски  расправ¬
лялись,  с  ними.  Скрывавшиеся  в  таежных  сопках  красные  ко¬
мандиры  и  бойцы  составили  ядро  партизанских  отрядов  в
Никольск-Уссурийском  уезде  и  в  скором  времени  вновь  стали
громить  интервентов  и  белогвардейцев.
 В  сентябре  1918  г.  недалеко  от  Никольск-Уссурийска  в  лесу
за  Мещанской  слободкой  состоялась  первая  встреча  рабочих-
подполыциков  железнодорожного  депо  со  скрывавшимися  в
тайге  красногвардейцами  —  группой  Дубровина  из  12  человек.
От  рабочих  депо  на  встречу  пошли  Иван  Буряк  и  я.  Установив
связь  с  партизанами,  мы  стали  помогать  им  чем  могли.  Через
некоторое  время  в  уезде  организовались  партизанские  от¬
ряды  А.  Ф.  Андреева,  К.  П.  Степаненко  и  другие.
 В  городе  и  на  железной  дороге  действовали  подпольные
партийные  организации.  В  организации  депо  состояли  слесари
И.  Буряк  и  И.  Гамзин,  мастер  С.  Ф.  Литвиненко,  кузнец
П.  В.  Сычук,  автор  этих  строк.  Организация  была  хорошо  за¬
конспирирована.  О  ее  работе  слышали  многие,  но  о  составе
до  26  января  1920  г.—  дня  свержения  колчаковщины  в  горо-
Д&пг  доцти  никто  не  знал.  Связь  с  другими  подпольными  боль¬
 357

шевистскими  организациями  держали  только  товарищи  Гам-
зин  и  Литвиненко.  Руководил  нашей  организацией  старый  член
партии,  помощник  начальника  участка  пути  И.  В.  Орлов.
 В  наши  задачи  входило:  поддерживать  связь  с  партизана¬
ми,  добывать  оружие,  патроны,  гранаты,  медикаменты  и  т.  п.,
снабжать  ими  партизан,  вести  разведку  в  гарнизоне,  следить
за  передвижением  вражеских  войск.  Моя  квартира  была
приспособлена  под  явку  для  связи  с  партизанами  отряда,  кото¬
рым  командовал  К.  Степаненко.  В  этом  отряде  числился  бой¬
цом  и  я.
 В  октябре  1918  г.  на  станции  Никольск-Уссурийск  остано¬
вился  следовавший  из  Сибири  эшелон  с  пленными  красно¬
гвардейцами,  арестованными  советскими  и  партийными  ра¬
ботниками.  Состав  был  загнан  в  тупик.  С  каждым  днем  уси¬
ливались  холода,  а  вагоны  не  отапливались  и  не  открывались.
На  их  дверях  висели  замки,  окна  были  зарешечены.  Никого
из  местных  жителей  охрана  не  допускала  к  вагонам.
 Городским  подпольщикам  удалось  разузнать,  кто  такие
пленники,  откуда  и  куда  их  везут,  какая  участь  их  ждет.  Мы
развернули  среди  рабочих  агитацию  за  помощь  узникам
«эшелона  смерти».  Под  нажимом  рабочих  городская  управа
вынуждена  была  вступить  в  переговоры  с  начальником  эше¬
лона  о  переводе  заключенных  в  казармы,  где  раньше  содержа¬
лись  военнопленные.  Этого  удалось  добиться.  Раздетые,  бо¬
сые,  больные  люди  шли  по  мерзлой  земле.  Многие  еле  пере¬
двигались,  их  поддерживали  товарищи.  Пленников  было  че¬
ловек  пятьсот.  Как  ни  тяжелы  были  условия  в  казармах,  они
все  же  были  лучше,  чем  в  вагонах.  Да  и  мы  получили  боль¬
шие  возможности  оказывать  их  помощь  продуктами,  медика¬
ментами.  Спасенные  от  смерти  мученики  постепенно  поправ¬
лялись.  Подпольщикам  удалось  организовать  несколько  побе¬
гов.  Бежавшие  из  концлагеря  были  переправлены  в  сопки  к
партизанам.  Среди  них  были  Студеникин,  В.  Ф.  Зубков,
Н.  И.  Русский,  В.  Кононов,  М.  Вольский,  Булак  и  другие,  впо¬
следствии  активно  сражавшиеся  в  рядах  партизанских  отря¬
дов  на  Дальнем  Востоке.  М.  Вольский  стал  командиром  пар¬
тизанского  отряда  и  начальником  партизанского  района.  Ко¬
мандиром  партизан  стал  и  Студеникин.  Он  погиб  в  неравном
бою  с  японцами.
 17  ноября  1919  г.  во  Владивостоке  вспыхнуло  восстание,
спровоцированное  белочешским  генералом  Гайдой.  На  подав¬
ление  восстания  белогвардейское  командование  затребовало
находившийся  в  Никольск-Уссурийске  конно-егерский  полк.
 358

Вечером  17  ноября  часть  егерей  была  погружена  в  вагоны  на
товарном  дворе  и  ночью  должна  была  отправиться  во  Влади¬
восток.  Об  этом  нам  в  депо  сообщил  руководитель  городской
подпольной  организации  РКП  (б)  Б.  Н.  Руднев-Тупицын.
 Чтобы  сорвать  отправку  егерей,  решили  вывести  из  строя
стоящие  под  парами  восемь  паровозов.  Замысел  намечено
было  выполнить  вечером  в  момент  смены  дежурств  кочегаров
и  сторожей.  Вдвоем  с  И.  Буряком,  соблюдая  большую  осто¬
рожность,  мы  сняли  на  паровозах  кулисные  подвески,  спустили
их  в  колодец  на  территории  депо,  который  был  полон  водой,  и,
убедившись,  что  остались  незамеченными,  ушли  домой.  Утром
мы  снова  пришли  на  работу.
 Из-за  отсутствия  исправных  паровозов  егеря  во  Владиво¬
сток  не  выехали.
 Ночью  в  депо  поднялся  большой  переполох.  Депо  было
оцеплено  японскими  солдатами.  Вход  туда  разрешался  беспре¬
пятственно,  но  обратно  никого  не  выпускали.  Утром  18  нояб¬
ря  начальник  депо  Завадский,  верный  прихвостень  интервен¬
тов,  вместе  с  японским  офицером  пришел  в  депо  к  месту,  где
висела  табельная  доска.  Он  сразу  же  набросился  с  бранью  на
рабочих:  «Кто  мог  сделать  такую  подлость?  Таких  сукиных
сынов  я  сам  бы  повесил.  Мы  разберемся  и  найдем  этих  подле¬
цов».  Японский  офицер  кивал  головой  в  знак  согласия.  Завад¬
ский  продолжал:  «Выделите  одного  мастерового  и  пришлите
в  контору».  С  этими  словами  ушел  к  себе.
 Рабочие  предложили  пойти  мне.  Я  дал  согласие.
 Когда  я,  в  грязной,  замасленной  одежде,  вошел  в  каби¬
нет  начальника,  там  находились  Завадский,  его  помощник  ин¬
женер  Мацулевич  и  японский  офицер.  Заговорил  Завадский:
 —  Не  сможете  ли  сказать,  господин  Бочек,  кто  мог  ночью
сделать  такую  порчу?  Ведь,  поймите,  чем  скорее  мы  покон¬
чим  с  большевиками,  тем  лучще  будет  для  нас,  быстрее  будет
наведен  порядок.
 Отвечаю:
 —  Господин  начальник,  я  полагаю,  что  в  нашем  депо  все
люди  честные,  преданные  работе,  да  и  зачем  им  рисковать
своей  жизнью,  оставлять  семью  на  произвол  в  такое  время.
Тут,  наверно,  поработал  кто-нибудь  из  партизан.  Вы  же  знае¬
те,  что  многие  мастеровые  ушли  к  партизанам.  Все  ходы  и
выходы  в  депо  они  знают,  могли  пройти  и  уйти  незамечен¬
ными.
 Завадский,  Мацулевич  и  офицер-японец,  как  видно,  согла-
садись^с  моими  доводами.  Офицер  сказал:  «Мы  ходить  бу¬
 359

дем...  стрелять».  Скоро  был  готов  акт  о  случившемся,  но  мне
его  подписать  не  дали:  руки  были  в  краске  и  мазуте.  Так'за¬
кончилась  эта  наша  операция  против  интервентов.  Владиво¬
стокские  белогвардейцы  не  получили  помощи  из  Никольск-
Уссурийска.
 В  конце  ноября  1919  г.  в  Никольск-Уссурийск  прибыл  бело¬
гвардейский  бронепоезд.  Сначала  своим  грозным  видом  он
наводил  страх  на  местных  жителей,  потом  к  нему  привыкли.
Офицеры  с  бронепоезда  часто  посещали  железнодорожный
клуб,  устраивали  бесконечные  попойки.  Мы,  деповские,  стали
осторожно  налаживать  связи  с  солдатами  бронепоезда,  да  и
сами  солдаты  были  не  прочь  завязать  знакомства  с  рабочими.
 Помню,  в  кузницу  наших  мастерских  зашел  как-то  солдат
по  фамилии  Ломко  и  попросил  помочь  направить  инструмен¬
ты  —  зубило  и  ключ.  Кузнец  Сачук  выполнил  просьбу.  Сачук
и  Ломко  разговорились.  Солдат  рассказал,  что  он  попал  на
бронепоезд  по  мобилизации,  сам  он  из-под  Иркутска,  работал
слесарем,  а  теперь  вот  уже  больше  восьми  месяцев  служит  на
бронепоезде.  Он  откровенно  признался:  служба  у  белых  на¬
доела.  Сказал  и  о  том,  что  многие  солдаты  не  прочь  связаться
с  рабочими-подполыциками  и  уйти  с  бронепоезда  или  взорвать
его  и  самим  податься  к  партизанам.  Но  как  это  сделать,  сол¬
даты  не  знают.
 —  Наш  бронепоезд  пришел  из-под  Иркутска,—  продолжал
свой  рассказ  Ломко.—  Под  напором  Красной  Армии  фронт
разваливается,  армия  Колчака  отступает,  уходят  и  броне¬
поезда.  Вот  и  мы  прибыли  через  Маньчжурию  в  Приморье.
 Через  несколько  дней  вечером  на  квартире  у  Сачука  со¬
стоялась  встреча.  Пришли  два  солдата:  Алексей  Ломко  и  Иван
Сердюк.  От  подпольщиков  присутствовали  Сачук,  Буряк  и  я.
Беседа  продолжалась  около  часа.  Скоро  мы  помогли  солдатам
колчаковского  бронепоезда  установить  связь  с  партизанами.
 В  январе  1920  г.  партизанское  командование  договорилось
с  солдатами  о  сдаче  бронепоезда.  Партизанские  отряды  Ни-
кольск-Уссурийского  уезда  готовились  к  захвату  города,  и
обезвредить  белогвардейский  бронепоезд  было  крайне  важным
делом.
 Глубокой  ночью  на  27  января  партизаны  скрытно  подошли
к  бронепоезду.  По  условленному  сигналу  Сердюк,  Ломко  и
другие  солдаты-сибиряки  открыли  люки  и  пропустили  парти¬
зан  в  бронепоезд.  Он  был  захвачен  без  единого  выстрела.
Офицеры,  недавно  вернувшиеся  из  клуба,  крепко  спали,  так
спящими  их  и  обезоружили.  На  паровоз  взобрался  ЯЯЙ1  под-
 360

полыцик  машинист  Акишин.  Он  вывел  бронепоезд  из  тупика  и
направил  его  за  семафор  к  вокзалу.  Был  дан  орудийный  вы¬
стрел,  означавший,  что  бронепоезд  находится  в  руках  пар¬
тизан.
 Другие  группы  партизан  действовали  в  это  время  в  городе
и  в  районе  вокзала.  Молниеносно  овладели  они  вокзалом,,
депо,  Главными  мастерскими.  К  рассвету  весь  железнодорож¬
ный  узел  перешел  в  руки  восставших.  Со  стороны  казарм
раздавалась  частая  ружейная  и  пулеметная  стрельба,  изредка
слышалось  гулкое  орудийное  эхо.  После  недолгой  перестрелки
большинство  колчаковских  солдат  перешло  на  сторону  по¬
встанцев.  Офицеры  штаба  гарнизона  бежали  из  города,  но
были  настигнуты  в  пути  и  захвачены  партизанами.
 Все  учреждения  города,  в  том  числе  городская  управа  и
тюрьма,  к  утру  были  заняты  восставшими.
 Части  стоявшей  в  городе  11-й  японской  дивизии  генерала
Одагари  в.  события  не  вмешивались,  соблюдали  нейтралитет.
 Всеми  партизанскими  отрядами,  участвовавшими  в  этой
операции,  командовал  А.  Ф.  Андреев-Копылов,  политическое
руководство  осуществлял  уполномоченный  Приморского  об¬
ластного  комитета  партии  Я.  К.  Кокушкин.
 Исключительная  роль  в  борьбе  с  колчаковцами  принадле¬
жала  подпольной  большевистской  организации  Никольск-
Уссурийска.  Еще  задолго  до  начала  восстания  коммунисты
создали  единое  руководство  партизанскими  отрядами  уезда,
наладили  их  снабжение  оружием  и  боеприпасами.  Одновре¬
менно  велась  усиленная  агитация  среди  колчаковских  сол¬
дат,  что  обеспечило  переход  многих  из  них  на  сторону  парти¬
зан  во  время  захвата  города.  Подпольный  военно-революцион¬
ный  штаб  находился  недалеко  от  привокзальной  площади  в
домике  вдовы  Елизаветы  Петровны  Секретаревой.  Ее  дочь,
большевичка  Зоя  Иванова  Секретарева,  с  первых  дней  рево¬
люции  принимала  активное  участие  в  работе  Владивостокского
Совета  рабочих  и  солдатских  депутатов.  После  свержения  Со¬
ветской  власти  во  Владивостоке  Зоя  Ивановна  вела  там  под¬
польную  работу.  Под  влиянием  дочери  Елизавета  Петровна
включилась  в  активную  борьбу  против  белогвардейщины,  ста¬
ла  надежным  помощником  никольск-уссурийских  больше¬
виков.
 Свергнув  колчаковский  режим,  никольск-уссурийцы  поспе¬
шили  на  помощь  хабаровцам  и  владивостокцам.  Решением  во¬
енно-революционного  штаба  для  борьбы  с  бандами  атамана
дКалэдукова  под  Хабаровск  был  направлен  крупный  отряд,
 361

часть  артдивизиона  и  бронепоезд  под  общим  командованием
Булгакова-Вельского.  Другой  отряд,  состоявший  из  бойцов
33-го  советского  полка  и  артдивизиона  во  главе  с  Вольским,
был  послан  к  восставшим  трудящимся  Владивостока.
 1  февраля  1920  г.  меня  ввели  в  состав  военно-революциои-
ного  штаба  и  назначили  руководить  работой  железнодорож¬
ного  транспорта  Никольск-Уссурийского  района.  В  мои  обя¬
занности  входило  распределение  топлива  и  руководство  про¬
движением  подвижного  состава  к  Хабаровску  и  далее  за  реку
Амур.  Работа  эта  продолжалась  до  начала  апреля  1920  г.,  то
есть  до  вероломного  нападения  японских  войск  на  революци¬
онные  части  Владивостока,  Никольск-Уссурийска,  Спасска,
Хабаровска.
 Вечером  4  апреля  1920  г.  среди  частей  японской  дивизии,
находившейся  в  Никольск-Уссурийске,  началось  подозритель¬
ное  движение.  Нам  на  вокзал  из  военно-революционного
штаба  передали:  держите  связь  с  Владивостоком  и  обо  всех
передвижениях  японских  войск  сообщайте  в  реввоенштаб.
Поздно  вечером  из  Владивостока  сообщили:  в  городе  в  разных
местах  идет  перестрелка.  Около  полуночи  связь  с  Владиво¬
стоком  прервалась.  Примерно  в  это  же  время  со  станции
Угольной  передали,  что  от  станции  Океанской  проследовал
на  Надеждинскую  наш  эшелон  с  бойцами  34-го  полка,  а  за
ним  в  непосредственной  близости  с  орудиями,  приведенными
в  боевую  готовность,  идет  японский  бронепоезд.
 Как  быть?
 Я  дал  указание  в  Надеждинскую  как  можно  быстрее  про¬
пустить  наш  эшелон.  Пост  охраны  туннеля  вскоре  сообщил,
что  поезд  последовал  к  разъезду  Кипарисово.  Начальнику
охраны  туннеля  Юсупову  я  приказал  впустить  японский  бро¬
непоезд  в  туннель  (длина  туннеля  между  Надеждинской  и
Кипарисово  около  версты)  и  взорвать  выход  из  него,  а  самим
уйти  в  сопки.  Некоторое  время  спустя  Юсупов  доложил  об
исполнении  приказа.
 Примерно  часа  в  два  ночи  мы  услышали  ружейную  пере¬
стрелку  на  вокзале  в  Никольск-Уссурийске,  а  немного  пого¬
дя  —  пулеметные  очереди.  Стрельба  продолжалась  почти  всю
ночь.  Около  четырех  часов  утра  связь  с  военно-революционным
штабом  оборвалась,  а  в  пять  часов  по  вокзалу  начала  бить
японская  батарея.
 Ранним  утром  5  апреля  наши  части  начали  выходить  из  го¬
рода.  Эшелоны  с  отрядами  революционных  войск  растянулись
по  железной  дороге  до  Спасска.  В  Ипполитовке,  по  ук&^аицю
 362

командующего  объединенными  партизанскими  отрядами  райо¬
на  Андреева-Копылова,  я  организовал  подрывную  группу  из
50  человек.  Подрывники  приступили  к  разрушению  железно¬
дорожной  линии  и  путейских  сооружений,  чтобы  преградить
путь  японцам  и  обезопасить  тыл  наших  частей,  отступавших  от
Никольск-Уссурийска.  Наша  команда  разобрала  железнодо*
рожный  путь  на  станции  Ипполитовка,  уничтожила  стрелки  от
разъезда  Озерная  до  реки  Лифа,  а  затем  до  станции  Мучная  и
далее  до  Спасска.
 Ночью  10  апреля  наш  поезд  из  двух  паровозов  и  10  ваго¬
нов  со  снаряжением  прибыл  в  Спасск.  Здесь  уже  кипел  жар¬
кий  бой.  На  город  наседали  японские  части.  Для  поддержки
спасского  гарнизона  со  стороны  разъезда  Дроздов  должен  был
выступить  на  Спасск  отряд  анархистов  под  командованием
Гурко  численностью  до  400  человек.  Но  этот  отряд  отказался
от  наступления.  Операция  была  сорвана.  Партизаны  понесли
крупные  потери.  Нам  пришлось  спустить  в  реку  Кулешовку
два  паровоза,  много  вагонов  и  бронепоезд.  Партизанская  ар¬
мия  оставила  Спасск,  ее  отряды  обходными  путями  уходили  к
станции  Свиягино.
 Отряд  подрывников  последним  ушел  из  Спасска,  через
деревни  Дубровскую,  Гайвброн  на  разъезд  Дроздов.  Здесь
приказом  Андреева-Копылова  нам  было  поручено  разоружить
отряд  анархистов.  Задание  мы  выполнили.  Гурко  со  штабом
бежал,  а  его  люди  разошлись  кто  куда.
 Наш  подрывной  отряд  пополнился  отступавшими  бойцами
и  насчитывал  теперь  90  человек.  Мы  продолжали  разрушать
линию  по  пути  отступления  на  Свиягино.  Это  предохраняло
наши  части  от  внезапного  нападения  противника.
 Моим  ближайшим  помощником  в  отряде  был  А.  С.  Полуш-
кин,  бывший  учитель  железнодорожной  школы.  Мы  расста¬
лись  с  ним  в  Свиягине.  С  согласия  Андреева-Копылова  он  воз¬
вратился  в  Никольск-Уссурийск  для  налаживания  подпольной
работы.  Полушкин  был  схвачен  японской  контрразведкой  и
погиб  в  ее  застенках.  Сейчас  его  именем  названа  одна  из  улиц
города.
 В  дальнейшем  наш  отряд  соединился  с  группой  бойцов
инженерного  дивизиона  и  ушел  за  реку  Амур.  Командиром
отряда  был  назначен  товарищ  Трофименко,  а  я  его  помощни¬
ком.
 В  результате  вероломного  нападения  японских  интервен¬
тов  в  начала  апреля  1920  г.  многие  гарнизоны  партизанской
революционной  армии  в  Приморье  были  разгромлены.  Но  пар-
 363

тизаны  не  сложили  оружия.  Все  новые  и  новые  массы  рабочих
и  крестьян  вливались  в  ряды  революционной  армии.  Отойдя
за  Амур,  партизаны  образовали  там  Амурский  фронт.  После
длительной  героической  борьбы  вместе  с  Красной  Армией,
они  очистили  Дальневосточный  край  от  палачей—белогварг/
дейцев  и  интервентов.
 В. 	Ф.  Зубков
ЭТО  БЫЛО  В  УССУРИЙСКЕ
 В  конце  марта  1920  г.  в  помещении  бывшего  Коммерческого
училища,  где  был  расквартирован  2-й  батальон  1-го  Никольск-
Уссурийского  революционного  стрелкового  полка,  проходило
собрание  военной  секции  коммунистов  гарнизона.  Обсуждался
вопрос  о  возможном  выступлении  японцев,  которые,  заявляя  о
своем  «нейтралитете»,  высказывали  явное  стремление  захва¬
тить  Дальний  Восток.  На  собрание  прибыли  начальник  гарни¬
зона  Никольск-Уссурийска,  командующий  партизанскими  от¬
рядами  района,  командиры  и  комиссары  воинских  подразделе¬
ний  революционных  войск.  Некоторые  из  присутствовавших
требовали  выступить  и  очистить  город  и  крепость  от  интервен¬
тов.  Другие  возражали,  ссылаясь  на  то,  что  между  советским
и  японским  правительствами  ведутся  переговоры  об  эвакуации
японских  войск  из  Приморья.  Собрание  не  вынесло  решения.
 Между  тем  японцы  усиливали  свои  войска,  обнесли  свои
казармы  рядами  колючей  проволоки,  все  чаще  проводили  заня¬
тия  и  патрулировали  по  городу.
 В  крепости  возле  наших  казарм  стали  появляться  фото¬
графы  и  подозрительные  продавцы-разцосчики,  которые  бойко
предлагали  красным  бойцам  папиросы  «Лопато»,  табак,  сер¬
ные  спички,  сладкие  китайские  липучки,  горячие  пампушки.
 Напряжение  с  каждым  днем  росло.  Японские  оккупанты
только  и  ждали  повода  спровоцировать  нас  на  преждевремен¬
ное  выступление.  Командование  японских  оккупационных
войск  под  всяческими  предлогами  оттягивало  эвакуацию  своих
солдат  и  лицемерно  заявляло  о  невмешательстве  в  происходя¬
щие  в  крае  события.
 Вечером  4  апреля  тревожные  сведения  стали  поступать  в
штаб  нашего  2-го  батальона.  Товарищ  Стройно,  командир  ба¬
тальона,  поднял  бойцов  по  боевой  тревоге.  Мне,  как  началь¬
нику  штаба  батальона,  было  поручено  проверить  боевую  готов¬
ность  подразделений.  Я  побывал  в  расположении  интернацио^
 364

нальной  роты,  пулеметной  и  двух  стрелковых  рот.  Дал  команду
начальникам  боевого  питания  полностью  обеспечить  каждого
бойца  боеприпасами,  а  пулеметчиков  —  запасными  лентами.
Настроение  у  всех  было  боевое.  Постепенно  первое  волнение
улеглось.  Бойцы,  утомленные  тревожным  ожиданием,  стали
располагаться  на  ночлег.  Некоторые  заснули.  Я  также  за¬
дремал.
 Вдруг  сквозь  сон  я  услышал  хорошо  знакомый  голос  ком¬
бата:  «Товарищи,  в  ружье!»  Теперь  уже  не  помню,  как  я  очу¬
тился  на  улице  возле  нашей  казармы.  Стрелки  часов  показы¬
вали  два  ночи.  Это  значит,  наступило  уже  5  апреля.  Где-то
вдали  за  городом  послышались  сухие  звуки  очередей  из
пулемета,  а  немного  ближе  прогремели  одиночные  выстрелы  из
винтовок.  Потом  перестрелка  умолкла.
 С  наступлением  рассвета  телефонная  связь  со  штабами
полка  и  гарнизона  была  неожиданно  прервана.  Не  имея  ника¬
ких  сообщений  и  не  дождавшись  посланных  в  разведку,  бойцы
батальона'заняли  под  окопы  канаву  неподалеку  от  крепости
и  залегли  по  обеим  сторонам  прилегающей  Стрелковой  улицы.
 Едва  мы  успели  расположиться  на  этих  позициях,  как
утренняя  тишина  прорезалась  винтовочными  выстрелами.
Стреляли  где-то  впереди.  Вскоре  мы  увидели  галопом  мчав¬
шихся  к  нам  конников.  Среди  них  узнали  комиссара  нашего
батальона  Василия  Кононова.  Он  быстро  спрыгнул  с  коня  и
успел  сказать  только  одно  слово:
 —  Японцы!
 И  действительно,  по  направлению  к  нашим  импровизиро¬
ванным  окопам  двигались  колонны  японцев  в  желтых  мунди¬
рах  с  винтовками  наперевес.  Заметив  наши  цепи,  они  открыли
беглый  огонь.  Какие-то  мгновения  мы  не  отвечали.  Но  вот
раздалась  команда:
 —  По  колонне  противника  —  огонь!
 Передние  ряды  японцев  были  скошены  почти  начисто.  Но
следом  за  ними,  уже  рассыпавшись  в  цепи,  ползли  второй,  тре¬
тий,  четвертый  ряды  атакующих.  Загрохотали  орудийные
залпы.  Через  небольшой  промежуток  времени  выстрелы  сли¬
лись  в  беспрерывный  вой,  свист,  грохот.  Над  нашими  головами
рвались  японские  гранаты,  выпускаемые  из  бомбометов.  При
их  разрывах  в  воздухе  появлялись  желтые  облачка  и  распро¬
странялось  тошнотворное  зловоние.
 Вначале  мы  отбивали  одну  атаку  за  другой.  Под  прикры¬
тием  пулеметов  четко  действовали  три  наиболее  боеспособные
рошйвгорого  батальона.  Их  шквальным  огнем  японцы  были
 365

прижаты  к  земле  и  больше  не  решались  подняться  в  атаку.
И  вдруг  в  самый  разгар  боя  по  цепи  пронеслось:  «Прекратить
стрельбу!  Идут  мирные  переговоры!»  Это  была  вражеская  про¬
вокация.
 Воспользовавшись  наступившим  затишьем  и  некоторым
замешательством  в  наши*  рядах,  японцы,  подкрепленные  по¬
дошедшими  свежими  силами,  снова  двинулись  на  наши  огне¬
вые  позиции.  В  первую  очередь  они  стремились  подавить  наши
пулеметные  гнезда,  обрушив  на  них  град  снарядов  и  почти  весь
огонь  своих  пулеметов  и  бомбометов.  Батальон  нес  чувстви¬
тельный  урон.
 Мы  ждали  подхода  нам  на  подмогу  подразделений  сосед¬
него  33-го  полка.  Но  вот  с  левого  фланга  пришла  весть,  что
никакого  подкрепления  не  будет.  Посланных  к  нам  бойцов
с  двумя  станковыми  пулеметами  японцы  перестреляли.  На  вы¬
ручку  пулеметов  вызвались  пойти  наши  пулеметчики-комсо¬
мольцы.  Но  ни  одному  из  них  не  удалось  доползти  до  места,
где  находились  пулеметы,  все  они  погибли  смертью  храбрых.
 Несмотря  на  отчаянное  положение,  трусов  и  паникеров  в
батальоне  не  оказалось.  Помню,  как  тяжело  раненный  молодой
красноармеец,  маленький,  худенький  Митя  Булатов,  шатаясь
пошел  в  медпункт,  там  ему  сделали  перевязку  и  уложили  на
койку.  Но  скоро  Митя  приполз  в  окоп  и  опять  стал  сражаться
вместе  со  своими  товарищами.
 Одной  из  самых  боеспособных  в  нашем  батальоне  была
интернациональная  рота,  большинство  в  которой  составляли
бывшие  военнопленные  венгры.  Они  стреляли  с  колена,  с  упора
выбирая  цели,  стараясь  попасть  в  японских  офицеров.  Я  видел,
как  они  бесстрашно  сражались  и  беззаветно  умирали.  Ни
стона,  ни  крика.
 В  самый  разгар  боя  среди  бойцов,  занимавших  передовую
линию,  появилась  девушка  в  красной  косынке  с  переброшенной
через  плечо  туго  набитой  полевой  сумкой.  Девушка  кого-то
искала,  не  обращая  внимания  на  непрерывный  свист  пуль
и  разрывы  снарядов.  Пожилой  боец,  заметив  ее,  крикнул:  «Ло¬
жись!  Что  зря  голову  подставляешь!»  Только  после  этого  она
уже  ползком  добралась  до  нас.
 Я  узнал  Нину  Филатову  —  технического  секретаря  военной
секции  коммунистов.  Окликнув  меня,  она  выпалила:
 —  Ты  не  знаешь,  где  найти  комиссара  полка  Алешина  или
комиссара  батальона  Кононова?
 —  А  в  чем  дело?  Важное  сообщение?
 Показав  на  свою  сумку,  она  с  отчаянием  в  голосе  сказала:
 366

—  Я  просто  не  знаю,  что  мне  делать.  Здесь  партийные  до¬
кументы  и  еще  там,  в  шкафу,  их  осталось  много...
 Что  она  еще  говорила  дальше,  в  грохоте  боя  я  не  мог
разобрать,  но  отчетливо  расслышал  последнюю  фразу:
 —  Ты  же  коммунист  и  должен  понять.
 Последнйе  слова  Нины,  как  огнем,  обожгли  меня.  Я  понял,
надо  что-то  делать.  Вместе  с  ней  мы  побежали  в  казарму.
Быстро  вошли  в  комнату,  открыли  шкаф  с  аккуратно  разло¬
женными  в  нем  бумагами  —  протоколами  и  списками  комму¬
нистов.  А  на  улице  все  сильней  и  сильней  разгорался  неравный
бой  с  уже  почти  окружившим  нас  противником.  Я  выложил  из
шкафа  все,  что  в  нем  было,  и  поднес  зажженную  спичку.  Нина
вытряхнула  на  пол  содержимое  своей  сумки.
 Когда  костер  из  бумаг  на  полу  разгорелся  и  мы  убедились,
что  нам  удалось  уничтожить  документы,  мы  спустились  вниз.
Японцы  заметили  нас  и  обстреляли  из  пулемета.  Каким-то
чудом  нам  удалось  невредимыми  добраться  до  позиций  ба¬
тальона.
 Уже  три  часа  на  улицах  города  не  смолкала  канонада.
Большая  часть  командиров  подразделений  нашего  батальона
выбыла  из  строя.  Мы  потеряли  в  бою  три  пулемета.  А  нажим
японцев  все  усиливался.
 Комбат  приказал  мне  поскорее  установить  пулемет  на
чердаке  казармы  и  вести  оттуда  обстрел  и  наблюдение  за  дви¬
жением  японцев.  Вместе  с  пулеметчиком  Павлом  Сулимовым
и  его  вторым  номером  Федором  Чертовым  мы  вбежали  в  ка¬
зарму,  влезли  по  лестнице  на  чердак,  добрались  до  слухового
окна.  Наша  группа  сразу  попала  под  обстрел  вражеских  пуле¬
метов.  Наскоро  осмотрев  поле  боя,  мы  увидели,  что  началось
самое  страшное.  От  батальона  оставалась  лишь  небольшая
горстка  людей,  а  на  нее  двигалась  лавина  японских  солдат  в
желтых  с  красными  околышками  фуражках.  Оставаться  на¬
верху  с  пулеметом,  да  еще  всего  с  одной  лентой  патронов,  не
было  никакого  смысла.  Мы  поспешили  спуститься  вниз.
 В  окопе  возле  казармы  нашей  цепи  уже  не  оказалось.  'Де¬
лая  короткие  перебежки,  мы  с  трудом  достигли  площади,  где
виднелась  редкая  цепочка  людей.  Здесь  мы  встретили  десятка
два-три  почерневших  от  грязи  и  пороховой  гари  своих  товари¬
щей.  Это  было  все,  что  осталось  от  нашего  второго  батальона.
 Командиров  уже  не  оставалось  в  живых  ни  одного.  Посо¬
ветовались,  как  быть.  Окопались  кто  как  мог  и  приготовились
к  новой  атаке  врага,  чтобы  еще  хоть  немного  задержать  его.
И  оодть  начался  бой.  Минута  —  и  мы  очутились  в  огненном
 367

кольце.  С  трех  сторон  трещали  пулеметы.  Сломив  сопротив¬
ление  небольшой  группы  бойцов  из  партизанского  отряда,  ко¬
торым  командовал  Савельев,  японцы  с  тыла  прорвались  к  на¬
шим  окопам.  Долго  размышлять  было  некогда.  Мы  попытались
занять  круговую  оборону.  У  нас  был  один  пулемет  при  непол¬
ном  диске  патронов  и  не  более  десятка  патронов  на  бойца.
Сулимов  крикнул:
 —  Уходите,  я  задержу  японцев!
 И  только  приложился  к  прицелу  пулемета,  как  вдруг  отско¬
чил  от  него  и  схватился  за  левую  руку.  Он  был  ранен  разрыв¬
ной  пулей.  Выше  локтя  зияла  страшная  рана.  Но  и  здесь  Павел
остался  стойким  бойцом.  Он  скомандовал  своему  второму  но¬
меру:  «Федя!  Бери  пулемет  и  уходи!»  А  сам,  шатаясь,  закры¬
вая  кровоточащую  рану  пошел  по  направлению  к  штабу
33-го  полка.
 Это  произошло  примерно  в  десятом  часу  утра.  Теперь  нас
оставалось  не  более  пятнадцати  человек.  Половина  из  них
были  ранены.
 Отступать  было  некуда.  Решили  прорваться  в  старую  пол¬
ковую  церковь.  Здание  церкви  с  ее  толстыми  кирпичными
стенами  казалось  неприступной  крепостью,  в  которой  мы  могли
укрыться  и  продолжать  бой.  Но  прорыв  к  ней  обошелся  нам
дорого.
 Входная  дверь  оказалась  заваленной  изнутри.  При  попытке
открыть  ее  мы  потеряли  половину  людей  убитыми  и  тяжело¬
ранеными.  Однако  дверь  все-таки  немного  подалась.  Образо¬
валась  небольшая  щель,  в  которую  с  огромными  усилиями
протиснулись  те,  кто  еще  оставался  в  живых.  Один  из  бойцов,
тяжело  раненный,  застрял  в  двери.  Пришлось  с  силой  протолк¬
нуть  его  внутрь,  чтобы  спасти  от  верной  смерти...
 Немного  отдышавшись,  мы  привалили  дверь  изнутри  кам¬
нями  и  подперли  бревном,  валявшимся  в  церкви,  и,  заняв
места  у  окон,  начали  отстреливаться.  Патроны  кончались.
Каждый  выбирал  цель,  прежде  чем  нажать  спуск.
 Японцы  все  теснее  сжимали  кольцо  вокруг  нас,  беспощадно
расстреливая  из  орудий  превращенный  нами  в  маленькую  кре¬
пость  «божий  храм».
 Их  разрывные  пули  все  чаще  залетали  через  окна  под
своды  церкви  и  с  оглушительным  треском  взрывались,  осыпая
нас  раскрошенной  штукатуркой.
 Потом  японцы  повели  обстрел  колокольни  из  орудий.  Все
здание  сотрясалось  и  наполнялось  красной  едкой  пылыоуцото-
 368

рая  лезла  втлаза,  рот,  нос,  оседала  на  зубах,  затруднял»-ды¬
хание.
 Чувствуя,  что  японцы  могут  разрушить  здание  до  основания
и  похоронить  нас  под  обломками,  мы  сбились  возле  одной
-  толстой  стены.  Тяжело  раненный  боец  умер...  Отдавая  послед¬
нюю  почесть  ему,  мы  вполголоса  пропели  похоронный  марш.-
Каждый  из  нас  невольно  подумал,  что  этот  марш  он  пропел  и
себе.  В  этот  момент  сильным  взрывом  фугаса  меня  отбросило
в  сторону  и  завалило  обломками  кирпича  и  щебня.  Я  был  кон¬
тужен  и  какое-то  время  лежал  без  сознания.  Товарищи  из¬
влекли  меня  из-под  обломков.  Однако  на  ноги  я  никак  не  мог
подняться.  В  голове,  точно  стянутой  Железным  обручем,  нара¬
стал  ноющий  звон.
 Выстрелы  на  площади  перед  церковью  становились  все
реже  и  реже.  Только  со  стороны  реки  Суйфун  доносилось  отры¬
вистое  постукивание  пулемета  и  какой-то  протяжный  крик
многих  голосов.  Там  дрались  наши  партизаны,  отступившие  за
реку.
 Канонада  сменилась  зловещей  тишиной,  изредка  нарушае¬
мой  грохотом  подвозимых  на  площадь  орудий  и  гортанным
криком  японских  солдат.
 Охватившее  всех  нас  во  время  боя  нервное  возбуждение
достигло  предела.  Кто-то  с'казал:
 —  Лучше  смерть,  чем  плен!
 Боец  интернациональной  роты  венгр  Шандор,  вытащив
кольцо  из  ручной  гранаты,  решительно  произнес:
 —  Приготовьтесь.  Как  только  сюда  войдут  японцы,  я  брошу
одну  в  них,  а  другую  под  нас.
 Японцы  долго  не  решались  войти  в  церковь.  Может  быть,
они  опасались,  что  вход  в  нее  заминирован.  Но  вдруг  враже¬
ские  солдаты  с  криком  «банзай»,  кинулись  к  входу,  ворвались
в  церковь,  готовые  прикончить  нас  своими  широкими  штыками,
и  замерли  как  вкопанные,  увидев  вскинутые  навстречу  им  рус¬
ские  винтовки  истекавшей  кровью  маленькой  группы  бойцов.
 В  тот  же  миг  к  нам  подскочил  японский  офицер.  Дав  знак
солдатам,  он  по-русски  сказал:
 —  Ваше  сопротивление  бесполезно.  Весь  город  в  наших
руках.  Вы  находитесь  в  плену.  Сдайте  оружие.
 Они  стали  выволакивать  нас  на  церковную  площадь.  Вен¬
гра  Шандора,.когда  он  попытался  вынуть  и  бросить  гранату,
они  тут  же  прикололи.  Ошеломленный  зверским  убийством,  я
что-то  исступленно  закричал  и  бросился  на  японца.  От  удара
прикладом  свалился.  Вместе  с  убитыми  меня  бросили  в  канаву.
 24  под  огненным  стягом
 369

В  ледяной  воде,  которая  покрывала  дно  канавы,  ко  мне  вер¬
нулось  сознание.  Очнувшись,  я  выбрался  из  рва  и  первое,  что
увидел,  была  шеренга  моих  товарищей,  на  которых  японцы
'Направили  пулеметы.
 Японские  солдаты  заметили  меня,  схватили  и  швырнули  в
шеренгу  пленных.  Оказавшись  рядом  с  Пашей  Сулимовым,  я
едва  узнал  его  позеленевшее  от  нестерпимой  боли  лицо.  Он,
придерживал  раненую  левую  руку,  пытался  остановить  сочив¬
шуюся  сквозь  повязку  кровь.
 Вскоре  откуда-то  прибыла  машина  Красного  Креста  с  вра¬
чом  и  медсестрой.  Японцы  запретили  им  перевязывать  ране¬
ных  и  пытались  повернуть  машину  обратно.  Но  после  резкого
разговора  врача  с  японским  офицером  последний  уступил...
Перевязав  нам  раны,  врач  и  медсестра  удалились.
 На  площади  появились  японские  офицеры;  среди  них  был
и  тот,  который  говорил  с  нами  по-русски.  Он  отдавал  солдатам
какие-то  команды.  Это  оказались  переодетые  в  японское
обмундирование  русские  белогвардейцы,  до  поры  до  времени
прятавшиеся  у  японцев.  Они  подошли  к  нам  вплотную,  при¬
сматриваясь  к  каждому  пленному.  Видно  было,  кого-то  искали.
Дойдя  до  середины  шеренги,  они  остановились.  Белогвардеец
в  очках  показал  пальцем  на  одного  из  пленных  и  что-то  сказал
японцу.  Оказалось,  они  опознали  командира  33-го  полка  Соло-
довникова,  бывшего  офицера  старой  армии,  и  вывели  его  из
рядов  пленников.  Рыжебородый  белогвардеец,  глядя  на  блед¬
ное,  но  спокойное  лицо  комполка,  срывающимся  на  визг  голо¬
сом  кричал:
 —  Сволочь!  А  еще  офицер  русской  армии!  Предатель!  Рас¬
стрелять!
 Под  конвоем  японских  солдат  командира  повели  к  зданию
комендатуры.
 Не  менее  трех  часов  простояли  мы  так  на  площади.  Японцы
несколько  раз  обыскивали  нас,  а  потом  согнали  всех  в  ту  са¬
мую  полковую  церковь,  которая  еще  недавно  служила  нам  кре¬
постью.  Сюда  же  пригнали  женщин,  стариков  и  детей,  схвачен¬
ных  на  улицах.
 Утомленные  тяжелыми  боями,  не  спавшие  двое  суток,  го¬
лодные,  страдающие  от  ран  бойцы  валились  на  груды  битого
кирпича  и  щебня  и  засыпали.
 Когда  нас  вели  в  церковь,  на  площади  лежали  трупы  уби¬
тых  наших  бойцов.  На  одной  стороне  площади  собирался
рабочий  люд.  С  тяжелым  предчувствием  и  тревогой  на  душе
пришли  они  разыскивать  среди  убитых  своих  родных  и  близ-.
 370

ких.  Но  японские  солдаты  безжалостно  гнали  их  с  площади.
Около  убитых  копошились  какие-то  люди  с  белыми  повязками
на  руках.  Они  снимали  с  трупов  обмундирование,  связывали
все  это  в  большие  узлы  и  стаскивали  в  общую  кучу.
 Часа  в  четыре  дня  нас  снова  выгнали  на  площадь.  Еще  раз
пересчитали,  обыскали,  отобрали  поясные  ремни,  портупеи,-
перочинные  ножи,  ручные  и  карманные  часы,  даже  табак  и
спички.  Пленных  построили  в  два  ряда,  скрутили  назад  руки
и  связали  ремнями  и  веревками  по  два  человека.  Под  усилен¬
ным  конвоем  нас  погнали  по  направлению  к  Илюшкиной  сопке,
к  казармам  бывшего  5-го  полка.
 Моим  напарником  оказался  водитель  броневика,  мужчина
крепкого  сложения,  лет  на  пять  старше  меня.  Двое  суток  он
провел  в  броневике  без  сна  и  пищи  и  настолько  ослаб,  что  едва
держался  на  ногах  и  висел  на  мне  тяжелой  ношей.
 По  колено  в  грязи  мы  шли  около  пяти  верст,  подгоняемые
японскими  штыками.  Все  это  расстояние  я  тащил  товарища  на
себе.  Мы  оба  несколько  раз  падали.  Товарищи,  которые  шли
сзади,  как  могли  помогали  подняться,  подбадривали,  не  давая
отстать  от  колонны.  Отстававших  японцы  не  щадили.
 Но  вот  мы  дотащились  до  места.  Наша  колонна,  сопровож¬
даемая  конвоем,  медленно  втягивалась  во  двор  казармы,  обне¬
сенной  высокой  стеной  и  колючей  проволокой.  Японские  часо¬
вые  держали  нас  под  прицелом  винтовок  и  пулеметов.
 Загнав  за  ограду,  нас  развязали,  снова  пересчитали.  Офи¬
цер  японской  полевой  жандармерии  дал  команду  немедленно
составить  списки  пленных  с  указанием  фамилий,  имен  и  воен¬
ных  должностей.  По  колонне  передали:  «При  составлении  спи¬
сков  ни  в  коем  случае  не  называть  своих  настоящих  фамилий
и  должностей».  Выделенные  нами  же  писаря  писали  совсем
другие  фамилии  и  имена  бойцов  и  командиров,  всем  без  исклю¬
чения  записывали  одно  звание  —  рядовой.
 Два  этажа  казарм  5-го  полка  оказались  до  отказа  перепол¬
ненными  измученными,  страдающими  от  ран,  жажды  и  голода
людьми.  В  течение  суток  никому  не  давали  ни  пищи,  ни  водыР
Через  переводчика  мы  решительно  потребовали  воды  для  боль¬
ных  и  раненых.  Японцы  заявили,  что  разрешают  брать  воду
лишь  из  колодца  во  дворе  казармы.
 Очевидно,  японские  и  белогвардейские  контрразведчики  не
очень  доверяли  составленным  спискам  и  все  время  шныряли  по
этажам  казармы,  пытаясь  выявить  командиров,  коммунистов  и
комсомольцев.  Каким-то  образом  они  разнюхали,  что  среди
нас  находится  командир  инженерного  дивизиона  Петренко  и
 371

стали  настойчиво  искать  его.  Верные  друзья  Петренко,  узнав
об  этом,  некоторое  время  прятали  его  под  солдатскими  кой¬
ками,  составленными  нами  в  сплошной  ряд.  Впоследствии
Петренко,  как  и  многим  другим,  удалось  бежать  из  лагеря.
 В  японском  плену  оказалось  много  моих  знакомых.  Здесь
были  бойцы  нашего  батальона  пулеметчики  Павел  Сулимов  и
Федор  Чертов,  боец  интернациональной  роты  Юзик  Шиман-
ский,  из  инженерного  дивизиона  Павел  Владимирский,  из  пар¬
тизанского  отряда  Кирилл  Степаненко,  Павел  Славин.  Все
вместе  мы  начали  разрабатывать  план  побега.
 Прошло  несколько  дней,  а  японцы  никакой  медицинской
помощи  раненым  и  больным  не  оказывали.  Сулимову  стано¬
вилось  с  каждым  днем  все  хуже,  рана  гноилась,  появились
признаки  гангрены.  Сильно  ухудшилось  и  мое  состояние.  Раз¬
битая  голова  и  покалеченный  глаз  не  давали  покоя  ни  днем,  ни
ночью.  Мы  с  Сулимовым  решили  бежать  из  лагеря.
 О  бесчеловечном  отношении  японцев  к  пленным  красно¬
армейцам  и  партизанам  скоро  узнали  трудящиеся  города.
Началась  пасхальная  неделя,  и,  используя  праздничные  дни,
люди  стали  большими  толпами  приходить  к  нашему  лагерю.
Рабочие  требовали  от  японского  командования  разрешить
передачи  пленным  собранных  среди  населения  продуктов,
белья  и  одежды.  Японцы  вначале  разгоняли  народ,  но,  видя,
что  толпа  на  улице  все  увеличивается  и  наружные  часовые
уже  не  в  состоянии  сдерживать  ее  напор,  вынуждены  были
разрешить  передачи,  но  только  родственникам  пленных.
 Японцы  и  их  агенты  —  белогвардейцы  надеялись  таким
путем  выявить  коммунистов  и  комсомольцев.  Однако  их  уловка
не  дала  результатов.  Находившиеся  на  воле  подпольщики
организовали  сбор  верхней  одежды,  белья  и  продуктов  среди
населения.  Приносили  все  это  нам  в  небольших  узелках  и
незаметно  передавали  через  колючую  проволоку.
 Переодевшись  в  штатское  платье,  одни  наши  товарищи
осторожно  подходили  к  лагерным  воротам,  у  которых  тесни¬
лись  толпы  народа,  и  незаметно  исчезали  в  толпе.  Других  же,
которым  тоже  удавалось  добыть  штатское  платье  и  переодеть¬
ся,  японские  часовые  принимали  за  горожан,  пробравшихся  в
лагерь,  и  немедленно  выставляли  за  ворота  под  одобрительные
возгласы  обитателей  лагеря.
 Исключительную  изобретательность  в  спасении  пленных
проявляла  молодежь.  Особенно  старались  девушки,  приходив¬
шие  на  выручку  своих  сверстников.  Они  отвлекали  внимание
солдат  караула, 	, 	:
 372

В  один  из  погожих  дней,  когда  у  казармы  столпилось  осо¬
бенно  много  народу,  удалось  бежать  и  нам  с  Павлом  Сулимо-
вым.  Павел  ушел  немного  раньше  меня.  Выбрав  удобный  мо¬
мент,  я  тоже  очутился  по  другую  сторону  колючей  проволоки  и
протиснулся  в  толпу,  наседавшую  на  ворота.  Здесь  меня  под¬
хватили  под  руки  две  девушки.  Точно  на  прогулке,  мы  нето-  ,
ропливо  вышли  из  лагерной  зоны.  Я  горячо  поблагодарил
девушек  за  помощь,  попрощался  с  ними  и  глухими  переул¬
ками  пошел  в  город.  Там  мы  встретились  с  Сулимовым,  разыс¬
кали  своих  знакомых,  ставших  теперь  подпольщиками,—  Кир¬
санова,  Никольского,  Гончаренко  и  других.  Они  приняли  нас
как  самых  близких  людей.  Через  своих  друзей  они  помогли
нам  устроиться  в  городскую  больницу,  где  нам  оказали  меди¬
цинскую  помощь.
 Благодаря  уходу  и  лечению  мы  стали  быстро  поправляться
и  готовились  продолжать  борьбу  за  дело  рабочего  класса.
 П.  М.  Никифоров
 КОММУНИСТЫ  В  БОРЬБЕ  ЗА  СОВЕТСКУЮ  ВЛАСТЬ
 НА  ДАЛЬНЕМ  ВОСТОКЕ
 С  первых  'ке  дней  после  свержения  колчаковской  власти  на
Дальнем  Востоке  политическая  инициатива  в  крае  прочно
находилась  в  руках  Коммунистической  партии.  Но  в  крае  еще
хозяйничали  интервенты.  Опираясь  на  белогвардейщину,  они
рассчитывали  отторгнуть  от  молодой  Советской  республики,
измученной  гражданской  войной,  Дальний  Восток.
 Коммунисты,  согласно  решению  Центрального  Комитета
партии,  вынуждены  были  сдерживать  порыв  трудящихся  Даль¬
него  Востока  и  Забайкалья,  стремившихся  ввести  немедленно
Советскую  власть.  Во  избежание  войны  с  Японией  решено
было  пойти  на  создание  здесь  временной  буржуазно-демокра¬
тической  республики.  Она  была  провозглашена  6  апреля
1920  г.  в  Верхнеудинске  (Улан-Удэ)  на  Учредительном  съезде
полномочных  представителей  населения  Забайкалья.  Но  созда¬
лась  эта  республика  не  сразу.
 20  апреля  1920  г.  во  Владивостоке  под.  руководством  ком¬
мунистов  состоялось  совещание  представителей  общественных
организаций  города.  Коммунисты  заявили  на  совещании,  что
перед  всем  населением  Дальнего  Востока  стоит  задача  не
допустить  отторжения  края  от  Советской  России,  а  для  этого
 373

надо  всем  объединиться.  По  поручению  Дальбюро  РКП  (б),
членом  которого  я  тогда  являлся,  я  говорил  в  своей  речи  на
этом  совещании,  что  коммунисты  окажут  всемерную  под¬
держку  правительству  Приморья  —  составленной  на  коалици¬
онных  началах  Областной  земской  управе  при  условии  прове¬
дения  ею  политики  скорейшей  ликвидации  интервенции  на
Дальнем  Востоке  и  воссоединения  края  с  Советской  Россией.
 В  борьбе  за  освобождение  Дальнего  Востока  коммунисты
взяли  на  себя  руководящую  роль.  Они  получили  большинство
на  выборах  в  Народное  собрание  Приморья:  вместе  с  кресть¬
янской  фракцией,  сочувствовавшей  большевикам,  101  мандат,
тогда  как  все  остальные  фракции  —  29.  Инициатива  и  руковод¬
ство  деятельностью  Народного  собрания  находились  в  руках
коммунистов.  Однако  пост  председателя  Собрания  пришлось
предоставить  эсерам,  а  кадетам  и  фракции  торговцев  и  про¬
мышленников—  по  одному  месту  в  президиуме  Собрания.
 Японцы  в  лице  их  дипломатического  представителя  при
штабе  экспедиционных  войск  во  Владивостоке  графа  Мацу-
дайра,  пользуясь  присутствием  в  Приморье  своих  вооруженных
сил,  стремились  добиться  от  земского  правительства  террито¬
риальных  уступок,  а  также  признания  постоянного  оккупацион¬
ного  режима.  Под  влиянием  коммунистов  земское  правитель¬
ство  уклонялось  от  заключения  каких-либо  соглашений.
 Мне,  как  главе  исполнительного  органа  Приморья  —  пред¬
седателю  Совета  управляющих  ведомствами,  не  раз  приходи¬
лось  вести  разговоры  на  эту  тему  с  Мацудайрой.  Уклоняясь  от
прямого  ответа,  чтобы  не  обострять  отношений  с  интервентами,
я  указывал  Мацудайре,  что  временное  земское  правительство
не  располагает  полномочиями  заключать  соглашения  с  ино¬
странными  государствами,  и  рекомендовал  ему  обратиться  к
верхнеудинскому  правительству  как  центральному  правитель¬
ству  Дальневосточной  республики.  Японцы  вынуждены  были
перенести  центр  тяжести  переговоров  в  Верхнеудинск  и  напра¬
вить  туда  свою  военно-дипломатическую  миссию.
 Таким  путем  выполнялось  решение  Дальневосточного  бюро
РКП  (б)  ориентировать  дипломатическое  внимание  Японии  на
правительство  в  Верхнеудинске.
 Дальбюро  РКП  (б)  постановило  также  послать  в  Верхне¬
удинск  делегацию  Народного  собрания  для  согласования  по¬
рядка  созыва  конференции  областных  правительств  в  целях
объединения  областей  и  создания  единой  Дальневосточной
республики.
 Народное  собрание  согласилось  с  этим  предложением  и
 374

приняло  решение  послать  делегацию  для  «определения  усло¬
вий,  места  и  времени  созыва  конференции  представителей  пра¬
вительств  Верхнеудинского,  Приморского,  Амурского  и  пред¬
ставителей  читинской  общественности»  (Чита  еще  находилась
тогда  под  властью  японских  интервентов  и  семеновцев).
 В  июле  1920  г.  Мацудайра  известил  Приморское  земское,
правительство,  что  в  Верхнеудинск  направляется  японская
военно-дипломатическая  миссия  и  что  он  просит  послать  вме¬
сте  с  миссией  нашего  представителя  русско-японской  согласи¬
тельной  комиссии  (такая  комиссия  была  создана  после  событий
4—5  апреля,  когда  японские  войска  предприняли  нападение  на
большевистские  организации,  профсоюзы  и  население  ряда
городов).  Дальбюро,  обсудив  этот  вопрос,  решило  уклониться
от  посылки  представителя  с  японской  миссией.  Соответствую¬
щее  решение  правительства  было  передано  представителю
Японии.
 Дальбюро  РКП  (б)  внимательно  следило  за  развитием
политических  событий  на  Дальнем  Востоке  и  требовало  от  нас
концентрации  всех  сил  в  борьбе  против  интервентов  и  скорей¬
шего  объединения  всего  Дальнего  Востока.
 На  состоявшейся  в  июле  1920  г.  Приморской  областной  кон¬
ференции  коммунистов  по  поручению  Дальбюро  В.  Г.  Антонов
сделал  доклад  о  политическом  положении  и  о  дальнейших  за¬
дачах  партии  на  Дальнем  Востоке.  В  докладе  указывалось,  что
большевики  не  располагают  достаточной  военной  силой,  кото¬
рую  можно  было  бы  противопоставить  Японии;  это  вынуждает
проводить  тактику  уступчивости  и  таким  путем  обеспечить
необходимую  передышку.  Далее  говорилось,  что  в  борьбе  с
Японией  на  помощь  Соединенных  Штатов  Америки  рассчиты¬
вать  нельзя,  ибо  политика  американцев  —  это  политика  интриг
с  целью  столкнуть  Советскую  Россию  с  Японией.  Все  надежды
и  перспективы  в  борьбе  большевики  должны  связывать  с
укреплением  собственных  сил.
 Как  отмечалось  в  докладе,  Японии  для  объявления  войны
с  Советской  Россией  нужны  достаточные  оправдания.  Поэтому
вся  наша  тактика  должна  заключаться  в  том,  чтобы  не  дать
таких  оправданий.  Это  и  обусловило  формальный  отход  боль¬
шевиков  на  вторые  позиции,  временный  отказ  от  установления
на  Дальнем  Востоке  Советской  власти  и  проведение  принци¬
пов  демократической  республики.
 И  вновь  в  докладе  Дальбюро  подчеркивалось,  что  к  реко¬
мендованной  тактике  побуждают  не  слабость  позиций  комму¬
нистов  в  массах  и  не  сила  буржуазно-демократических  слоев.
 375

Коммунисты  по-прежнему  остаются  главной  политической  си¬
лой,  главными  выразителями  интересов  трудящихся.  И  поэтому
они  стоят  за  активное  участие  в  органах  власти,  не  боясь,  что
тем  самым  под  прикрытием  большевиков  буржуазия  исполь¬
зует  органы  демократической  власти  в  своих  целях.  «Мы  сами
призвали  буржуазию  к  участию  в  работе,—  делался  вывод  в
докладе  Дальбюро,—  сознательно  пошли  на  коалицию  и  ис¬
пользуем  ее  в  наших  целях.  Иной  политики  здесь  в  условиях
текущего  момента  быть  не  может.  Отказаться  от  этого  —  зна¬
чит  пойти  на  столкновение  с  Японией.  А  это  значило  бы  совер¬
шить  колоссальное  преступление  перед  Советской  Россией.  Вся
наша  тактика  имеет  одну  задачу  —  сохранить  край  и  предот¬
вратить  конфликт  Японии  с  Советской  Россией».
 В  этом  состояла  сущность  политической  линии  Дальне¬
восточного  бюро  РКП  (б),  которую  оно  последовательно  прово¬
дило  на  областной  партийной  конференции.
 На  этой  конференции  выступила  группа  коммунистов,  ко¬
торая  еще  до  событий  4—5  апреля  выдвигала  левацкое  требо¬
вание—  ввести  в  Приморье  Советскую  власть.  Предложения
левых  не  получили  на  конференции  поддержки.
 Конференция  вынесла  решение,  в  котором  отмечалось,  что
на  Дальнем  Востоке  опасность  для  революции  представляет
захватническая  политика  японских  милитаристов.  Не  имея
достаточных  сил  для  изгнания  интервентов,  коммунисты  При¬
морья  должны  и  впредь  проводить  политику  уступок  японцам,
«чтобы  дать  возможность  Советской  России,  ликвидировать
войну  с  Польшей  и  упрочить  свое  международное  положение.
С  этой  целью  конференция  находит  целесообразным  образо¬
вание  из  дальневосточных  областей  буферного  государства,
сохраняющего  связь  с  Советской  Россией,  согласно  принципам
последовательного  демократизма».  Такое  государство  мысли¬
лось  при  участии  в  его  правительстве  представителей  буржуа¬
зии,  «так  как  этим  достигается,—  говорилось  в  резолюции,—
объединение  всех  классов  нашего  общества  для  отстаивания
национальных  интересов,  и  Япония  лишается  возможности
найти  даже  видимость  оправдания  своих  действий...»
 В  заключение  в  решении  подчеркивалось,  что  «вопрос  про¬
ведения  в  жизнь  планов  объединения  областей  Дальнего
Востока,  избрание  центра  буферного  государства,  выработка
постоянных  форм  и  установление  взаимоотношений  с  Совет¬
ской  Россией  должны  быть  согласованы  с  директивами
Центра»,  то  есть  с  ЦК  партии  и  Советом  Народных  Комис¬
саров  РСФСР, 	,он
 376

Это  решение  конференции,  утвержденное  Дальневосточным
бюро  РКП  (б)  легло  в  основу  дальнейшей  деятельности  боль¬
шевистских  организаций  Дальнего  Востока.
 Чем  явственнее  вырисовывалось  фактическое  объединение
областей  Дальнего  Востока,  тем  оживленнее  действовала  япон¬
ская  дипломатия.  Ее  внимание  было  сосредоточено  на  спасении
своего  главного  агента  атамана  Семенова  в  качестве  хоть
какой-нибудь  формальной  политической  единицы.  Но  все  уси¬
лия  главы  японской  дипломатической  миссии  во  Владивостоке
и  военно-дипломэтической  миссии  в  Верхнеудинске  ни  к  чему
не  привели.  Население  края  решительно  отвергало  этого  кро¬
вавого  бандита.
 По  мере  проведения  курса  на  объединение  возрастала  и
нервозность-в  буржуазных  кругах  Владивостока.  Буржуазия  не
верила,  что  объединение  произойдет  на  принципах  буржуазной
демократии,  и  опасалась  дальнейшего  усиления  политического
влияния  коммунистов.
 Она  решила  прощупать  настроения  большинства  Примор¬
ского  народного  собрания  и  вызвать  коммунистов  на  откровен¬
ный  разговор.
 8  сентября  1920  г.  прогрессивно-демократический  блок,  со¬
стоявший  из  13  буржуазных  депутатов  от  торговцев,  промыш¬
ленников  и  кадетов,  направил  письмо  социалистическому  блоку
Народного  собрания,  в  который  входили  коммунисты,  меньше¬
вики,  эсеры,  народные  социалисты  и  фракция  крестьянского
большинства.
 Авторы  письма  напомнили  о  том,  что  еще  в  июне  1920  г.
председатель  Совета  управляющих  ведомствами  П.  М.  Ники¬
форов  обратился  к  председателю  блока  прогрессивно-демокра¬
тической  и  торгово-промышленной  фракции  с  предложением,
чтобы  блок  выделил  своих  членов  в  правительство  Приморья.
Составляя  значительное  меньшинство  в  Народном  собрании,
говорилось  в  письме,  представители  буржуазии  тем  не  менее
вошли  в  правительственную  коалицию,  поскольку  большин¬
ство  Народного  собрания  «признало  необходимым  проведение
в  крае  политики,  соответствующей  буржуазно-демократиче¬
скому  строю,  который  соответствует  по  духу  и  стремлению
нашего  блока».  Далее  шли  сетования  на  то,  что  в  практиче¬
ской  работе  правительства  министры-коммунисты  Никифоров
и  Кушнарев  за  спиной  коалиционного  кабинета  проводят  свою
партийную  политику,  делая,  таким  образом,  все  фракции  ответ¬
ственными  за  действия  мйнистров-коммунистов,  чего  блок  «в
отношении  себя  допустить  не  может».  В  заключение  в  письме
 377

выражалась  угроза  представителей  буржуазии  выйти  из  коа¬
лиции,  если  им  не  будут  даны  гарантии  проведения  буржуаз¬
ной  программы  1.
 Дальбюро  ЦК  РКП  (б)  дало  через  газету  «Красное  знамя»
следующий  ответ  буржуазному  блоку:
 «...Заключение  коалиционного  договора  вовсе  не  означает
сведения  программ  и  деятельности  всех  коалирующихся  партий
к  чему-то  среднему...  Выполнение  соглашений  обязательно,  но
именно  в  точных  рамках  наперед  принятых  обязательств.  По¬
этому  мы  считаем  совершенно  лишенными  почвы  обвинения,
направленные  справа  по  адресу  коммунистов.  За  последнее
время  в  каждом  номере  газеты  «Вечер»  содержится  по  край¬
ней  мере  одна  статья,  наполненная  брюзжанием  и  жалобами
на  коммунистов,  по  поводу  того,  что  они  остаются  коммуни¬
стами.  Мы,  правда,  входим  в  коалицию  с  цензовыми  элемен¬
тами,  но  никому  никогда  не  обещали,  что  откажемся  от  защиты
интересов  того  класса,  представителями  которого  являемся.
Мы  обязались  проводить  здесь  политику,  не  выходящую  за
рамки  буржуазно-демократического  строя,  и  только.  И  до  сей
поры  не  дали  нашим  противникам  ни  одного  повода,  который
позволил  бы  им  хоть  с  тенью  правдоподобия  бросать  комму¬
нистам  упрек  в  невыполнении  обязательств.  Цензовики,  упре¬
кая  нас,  как  бы  требуют,  чтобы  мы  превратились  в  сторонников
буржуазного  строя,  даже  больше  —  в  защитников  интересов
буржуазии.  Подобных  обетов  мы  не  давали  и  требовать  от
нас  подобных  действий  никто  не  имеет  права»2.
 Как  видим,  в  этом  ответе  мы  исчерпывающе  разъяснили
общую  политическую  позицию  большевиков  и  в  то  же  время
вновь  подчеркнули,  что  неукоснительно  проводим  политику
коалиции  с  представителями  буржуазной  демократии.  Была
вскрыта  необоснованность  обвинений  большевиков  в  наруше¬
нии  ими  коалиционных  обязательств.
 В  конце  ответа  показывались  истинные  причины,  побудив¬
шие  буржуазных  представителей  поставить  вопрос  о  выходе  из
коалиции.  Такими  причинами  были  несогласие  буржуазии  с
предложениями  о  созыве  конференции  областных  правительств
в  Верхнеудинске  для  объединения  всех  областей  Дальнего
Востока  в  единую  республику,  отказ  большевиков  от  соглаше¬
ния  с  атаманом  Семеновым.  Корень  всех  этих  разногласий
лежал  глубже  —  в  нежелании  прогрессивно-демократического
 1  См.  «Красное  знамя»  (г.  Владивосток),  10  сентября  1920  г.
 2  «Красное  знамя»,  15  сентября  1920  г.
 378

блока  выполнять  волю  трудящихся  Дальнего  Востока,  в  отказе
от  союза  с  Советской  Россией.
 Таким  образом,  буржуазия,  ничего  «не  нащупав»,  не
смогла  и  доказать,  что  коммунисты  нарушают  принятую  ими
демократическую  программу.
 Дальбюро  ЦК  РКП  (б)  решило,  что,  поскольку  объединение
областей  является  фактом,  задерживать  цензовиков  в  коали¬
ции  нецелесообразно.  Цензовики  ушли,  в  коалицию  вошли
эсеры,  которые  ранее  отказались  сотрудничать  с  буржуазией,
прикрываясь  будто  бы  имевшимися  у  них  «принципиальными
соображениями».
 Правительственная  делегация  на  конференцию  в  Верхне-
удинске  была  составлена  из  представителей  трех  политических
партий:  от  коммунистов  —  автор  этих  строк  (глава  делегации),
от  меньшевиков  —  Кабцан  и  от  эсеров  —  Трупп.
 Когда  делегация  была  уже  готова  к  отъезду,  японцы  пре¬
дупредили,  что  они  не  гарантируют  безопасность  ее  проезда
через  территорию,  занятую  войсками  Семенова.  Я  ответил
Мацудайре,  что  Семенов  является  союзником  японцев  и  по¬
этому  они  отвечают  за  его  действия.  Делегация  не  отменит
своего  решения  и  поедет  через  указанную  территорию.  Мацу-
дайра  промолчал.  Однако  японцы  прикомандировали  к  деле¬
гации  своего  офицера,  который  заявил,  что  ему  приказано
сопровождать  делегацию  до  ставки  Семенова.
 Во  второй  половине  сентября  делегация  выехала  в  Верхне-
удинск.  Когда  наш  поезд  прибыл  на  станцию  Даурия,  где
в  то  время  находилась  ставка  атамана  Семенова,  последний
попытался  вступить  с  делегацией  в  переговоры.  На  это  я,  как
председатель  делегации,  дал  категорический  ответ,  что  деле¬
гация  не  имеет  предмета  для  переговоров  с  Семеновым  и
отказывается  встретиться  с  ним.
 Находясь  в  самом  логбве  врага,  мы  были  готовы  ко  всяким
неожиданностям.  Но  Семенов  пропустил  наш  поезд  дальше  на
Читу.  По-видимому,  он  имел  на  этот  счет  соответствующий
приказ  японского  командования.
 В  Чите  к  этому  времени  образовалось  нечто  вроде  «народ¬
ного  собрания»  из  представителей  различных  организаций.
Руководили  им  эсеры  и  меньшевики.  Каппелевское  командова¬
ние  не  препятствовало  появлению  и  деятельности  этого  орга¬
на.  На  заседании  собрания  я  сделал  доклад  о  положении  на
Дальнем  Востоке  и  о  задачах  созываемой  в  Верхнеудинске
конференции  областных  правительств.  Для  участия  в  работе
конференции  была  выделена  делегация  и  от  Читы.
 379

В  Чите  с  нашего  поезда  тайно  сошли  два  старых  коммуни¬
ста  —  И.  В.  Резников  и  Мария  Власова.  Резников  должен  был.
наладить  в  городе  выпуск  легальной  газеты  и  руководить  ею,
а  Власовой  Дальбюро  поручило  возглавить  подпольную
большевистскую  организацию.  Забегая  вперед,  хочу  сказать,
что  эти  партийцы  с  честью  выполнили  возложенные  на  них
ответственные  задачи  в  чрезвычайно  опасной,  требовавшей
большой  выдержки  и  мужества  обстановке  белогвардейского
режима.
 1  октября  1920  г.  в  Верхнеудинске  открылось  предваритель¬
ное  совещание  делегаций  Приморья  и  Забайкалья  для  подго¬
товки  декларации,  которая  должна  была  лечь  в  основу  работы
конференции.
 Совещание  приняло  решение  о  том,  что  Конституция  Даль¬
невосточной  республики  должна  быть  утверждена  Учредитель¬
ным  собранием,  которое  будет  созвано  правительством,  обра¬
зованным  на  конференции  областных  правительств.  Срок  от¬
крытия  конференции  для  объединения  областей  был  назначен
на  15  октября  в  Верхнеудинске  или  в  Чите,  если  она  к  этому
времени  будет  освобождена  от  белогвардейцев.  В  конферен¬
ции  должны  были  принять  участие  представители  Приморья,
Приамурья,  Забайкалья,  Сахалина,  Камчатки,  причем  первые
три  области  посылали  по  четыре  делегата,  а  Сахалин  и  Кам¬
чатка  —  по  одному.
 Совещание  особо  подчеркнуло  условие  —  белогвардейскую
власть  атамана  Семенова  правительством  не  считать  и  его
представителей  на  конференцию  не  допускать.
 Японское  командование,  учитывая  подъем  всенародной
борьбы  против  интервентов  и  белогвардейцев,  вынуждено  было
выполнить  условия  соглашения  с  Дальневосточной  республи¬
кой,  заключенного  в  мае  1920  г.  на  станции  Гонгота:  к  сере¬
дине  октября  оно  вывело  свои  войска  из  Читы.  22  октября
Народно-революционная  армия  и  партизаны  освободили  Читу
от  белогвардейцев.  Каппелевцы  и  семеновцы,  отбиваясь  от
революционных  сил,  бежали  на  территорию  Китая,  где  были
разоружены  китайскими  властями.  Часть  семеновцев  под  ко¬
мандованием  барона  Унгерна,  численностью  до  дивизии  при
полном  вооружении,  ушла  в  Монголию,  где  продолжала  чинить
грабежи  и  насилия  над  мирным  населением.  Семенов  бежал  в
Японию.  Так  была  вышиблена  «забайкальская  пробка»,  за¬
крывавшая  путь  из  Советской  России  на  Дальний  Восток.
 Конференция  областных  правительств  открылась  в  Чите
28  октября  1920  г.  На  ней  было  оформлено  объединение
 380

стей  Дальнего  Востока  в  единую  республику.  Было  избрано
центральное  правительство  ДВР  из  семи  членов.  В  него  вошли
от  коммунистов  А.  М.  Краснощеков,  Шилов,  Н.  М.  Матвеев,
Слинкин,  Бородин  и  автор  этих  строк,  а  от  беспартийных  —
Бондаренко.  Правительства  областей  упразднялись,  и  вместо
них  на  местах  создавались  областные  управления.  Созыв.'
Учредительного  собрания  ДВР  был  намечен  на  25  января
1921  г.
 Конференция  постановила,  что  в  Дальневосточной  респуб¬
лике  вводится  статут  демократического  государства  с  преиму¬
щественным  учетом  интересов  трудящихся  масс.  Территория
ДВР  определялась  в  границах  от  реки  Селенги  и  озера  Байкал
до  Тихого  океана.  Права  бывшей  Российской  империи  на
Китайско-Восточной  железной  дороге  признавались  за  ДВР.
 Ко  всем  иностранным  державам  конференция  обратилась
с  требованием  прекратить  интервенцию  и  вывести  свои  войска.
 Обращение  вызвало  тревогу  Японии,  войска  которой  нахо¬
дились  в  Приморье.  Японские  дипломатические  представители
и  разведка  мобилизовали  всю  свою  агентуру  во  Владивостоке,
Хабаровске  и  Харбине.  Находившаяся  под  влиянием  японцев
пресса  повела  ожесточенную  кампанию  против  нового  государ¬
ственного  образования,  руководимого  коммунистами.  Буржуаз¬
ный  блок  Приморского  Народного  собрания  (13  депутатов)
заявил  протест  против  решения  конференции  о  роспуске  обла¬
стных  правительств  и  настаивал  на  сохранении  правительства
в  Приморье.  А  Совет  управляющих  ведомствами  во  Владиво¬
стоке  вынес  решение,  в  котором  называл  образование  Цент¬
рального  правительства  ДВР  и  постановление  о  немедленном
роспуске  прежних  областных  правительств  «преждевремен¬
ным»;  он  предписывал  всем  учреждениям  на  территории,  под¬
чинявшейся  Приморскому  временному  правительству,  выпол¬
нять  распоряжения  Совета  управляющих  ведомствами  «до
ратификации  Народным  собранием»  решений  Читинской  кон¬
ференции.  Тем  самым  меньшевики,  оставшиеся  в  большинстве
в  Совете  управляющих  ведомствами,  хотели  продлить  свое
пребывание  у  власти,  хотя  бы  до  тех  пор,  пока  соберется
разъехавшееся  на  каникулы  Народное  собрание.
 Эта  сепаратистская  попытка  меньшевиков  и  эсеров  встре¬
тила  решительный  отпор  владивостокских  коммунистов.  По
их  настоянию  были  срочно  вызваны  из  отпуска  делегаты
Народного  собрания.  Народное  собрание  потребовало,  чтобы
Земское  правительство  и  Совет  управляющих  ведомствами
сложили  свои  полномочия.  Коммунисту  Василию  Григорьевичу
 381

Антонову  Собрание  поручило  составить  новое  правительство
Приморья.  Это  новое  правительство  должно  было  провести
в  жизнь  решения  читинской  конференции.
 14  декабря  1920  г.  Антонов  от  имени  нового  правительства,
состоявшего  из  коммунистов,  представителей  крестьянской
фракции  Народного  собрания,  а  также  вошедших  в  него  двух
меньшевиков  опубликовал  декларацию  о  признании  Цент¬
рального  правительства  ДВР  и  о  преобразовании  Приморского
правительства  в  Областное  управление.  Эта  декларация  была
одобрена  большинством  Народного  собрания.
 Кадеты  и  эсеры  от  голосования  воздержались,  против
декларации  голосовали  несколько  правых  делегатов.
 Так  завершилось  фактическое  и  формальное  объединение
областей  Дальнего  Востока  в  единую  демократическую  рес¬
публику.
 22—28  ноября  1920  г.  в  Чите  проходила  1-я  конференция
коммунистов  Дальневосточной  республики.  Конференция  при¬
няла  ряд  решений  о  задачах  партийной  работы  в  новых  усло¬
виях.
 После  окончания  партийной  конференции  мне  было  пору¬
чено  выехать  в  Москву  для  доклада  о  результатах  работы  по
объединению  областей.  4  января  1921  г.  мой  доклад  был  по¬
ставлен  на  пленуме  ЦК  РКП  (б).  Пленум  проходил  под  пред¬
седательством  В.  И.  Ленина.  После  доклада  пленум  принял
следующее  решение:  «Признать  советизацию  Дальневосточ¬
ной  республики  безусловно  недопустимой  в  настоящее  время,
равно  как  недопустимы  какие  бы  то  ни  было  шаги,  способ¬
ные  нарушить  договор  с  Японией...»  1  Для  выработки  основных
положений  экономической  и  внешней  политики  Дальневосточ¬
ной  республики  пленум  создал  комиссию  в  составе  Е.  А.  Пре¬
ображенского,  Г.  В.  Чичерина  и  П.  М.  Никифорова  и  предло-
жшгпредставить  заключение  комиссии  в  Политбюро  в  четырех-
дпевный  срок.
 Преображенский  предложил  мне  подготовить  проект
«основных  положений»  и  представить  его  на  рассмотрение  ко¬
миссии.  Я  выполнил  это  задание,  и  после  обсуждения  и  уточ¬
нения  проекта  комиссией  он  был  вынесен  на  Политбюро
ЦК  РКП(б).  В  проекте  говорилось  о  том,  что  Дальневосточная
республика,  уже  признанная  официально  РСФСР,  обнимает
русские  дальневосточные  окраины  в  пределах  границ,  указан-
ных  в  проекте  договора  о  границах.  Столица  ее  должна  быть
 1  «Из  истории  гражданской  войны  в  СССР.  Сборник  документов  и  ма¬
териалов»,  т.  3.  Мм  1961,  стр.  745. 	<•' 	,
 382

в  Чите,  как  пункте  более  отдаленном  от  непосредственного
влияния  Японии  и  других  интервентов.  Работающие  во  Влади¬
востоке  товарищи  должны  прилагать  все  усилия  к  устранению
местного  сепаратизма,  открывающего  путь  к  попытке  Японии
овладеть  побережьем  Тихого  океана.  Приамурская  же  область
уже  всецело  подчиняется  Центральному  читинскому  прави¬
тельству,  и  это  положение  должно  там  продолжаться.
 Введение  парламентского  строя  в  Дальневосточной  респуб¬
лике  не  должно  быть  допущено,  в  частности,  Учредительное
собрание  Дальневосточной  республики,  созываемое  25  января
1921  г.  в  Чите,  после  установления  Конституции,  выборов  цент¬
рального  правительства  и  расширенного  президиума  должно
разъехаться  и  собираться  периодически  на  краткосрочные
сессии  по  мере  надобности.  Выбираемые  исполнительные  орга¬
ны  в  центре  и  на  местах  формально  должны  считаться  беспар¬
тийными.  Абсолютно  недопустимо  формальное  отрицание
института  частной  собственности.  Но  путем  ряда  ограничений,
как,  например,  конфискацией  предприятий  врагов  народа,  осо¬
бенно  сбежавших  за  границу,  проведением  государственной
монополии  на  хлеб  и  на  товарное  сырье  и  других  мер,  должно
быть  создано  целесообразное  для  коммунистического  руковод¬
ства  промежуточное  экономическое  положение.
 ЦК  РКП  (б)  руководит  политикой  Дальневосточной  респуб¬
лики  через  назначенное  из  Центра  Дальбюро  (из  3—5  лиц),
непосредственно  подчиняющееся  ЦК  РКП.  Все  существенные
вопросы  внутренней  и  все  без  исключения  вопросы  внешней
политики,  в  особенности  вопросы  о  концессиях,  экономических
соглашениях  и  взаимоотношениях  с  иностранным  капиталом,
должны  решаться  с  согласия  Центра.
 К  этому  проекту  В.  И.  Ленин  внес  ряд  поправок  и  допол¬
нений,  и  проект  комиссии  был  утвержден  на  пленуме  12  января.
В  дополнениях  указывалось,  что  все  промышленные  и  торго¬
вые  предприятия,  перешедшие  в  процессе  революции  в  соб¬
ственность  государства,  целесообразно  закрепить  в  законода¬
тельном  порядке  за  государством.
 Отчуждение  новых  предприятий  от  частных  владельцев
можно  производить  с  должной  осторожностью,  не  вызывая
конфликтов  международного  характера.
 Финансовая  и  торговая  политика  Дальневосточной  респуб¬
лики  проводится  с  согласия  Наркомфина  и  Внешторга  РСФСР.
 Во  избежание  вывоза  валюты  из  Дальневосточной  респуб¬
лики  за  границу  Дальбюро  предлагается  срочно  выработать
ряд  в»ер  по  снабжению  ДВР  продуктами  из  РСФСР.

При  сохранении  Дальневосточной  республики,  как  переход¬
ного  государственного  образования,  дипломатические  меро¬
приятия  органов  власти  ДВР  должны  иметь  установление  не¬
посредственных  сношений  РСФСР  с  иностранными  державами.
 Дальбюро  поручалось  в  кратчайший  срок  провести  и  утвер¬
дить  в  Учредительном  собрании  договор  о  границах  Дальне¬
восточной  республики  *.
 Этот  утвержденный  пленумом  Центрального  Комитета  пар¬
тии  документ  явился  программой  дальнейшей  деятельности
Дальбюро  ЦК  РКП  (б)  и  всех  коммунистических  организаций
ДВР.
 Коммунистические  организации  Дальнего  Востока,  руко¬
водя  борьбЬй  трудящихся  против  интервентов  и  их  белогвар¬
дейских  наемников,  с  честью  выполнили  возложенную  на  них
задачу,  не  допустили  военного  столкновения  Японии  с  Совет¬
ской  Россией,  добились  полного  освобождения  советской  земли
от  врагов  социалистической  революции.
 В.  К.  Сидоров
УМЕТЬ  ЖИТЬ  И  БОРОТЬСЯ
 К  весне  1918  г.  обстановка  в  Сибири  была  накаленной.
Отовсюду  шли  грозные  вести.  Во  Владивостоке  японцы  выса¬
дили  десант,  атаман  Семенов  с  помощью  японских  интервентов
бесчинствовал  в  Забайкалье.  В  последних  числах  мая  бело¬
гвардейцы  и  белочехи  захватили  Мариинск,  26  —  Новонико-
лаевск,  затем  станцию  Клюквенную  и  Канск.
 Пролетарский  Красноярск  готовился  к  обороне.  Краснояр¬
ский  Совет  вынужден  был  образовать  два  фронта:  на  Западе  —
Мариинский,  на  востоке  —  Клюквенский.  Рабочие  Главных
железнодорожных  мастерских,  предприятий  города  выделяли
добровольцев  на  фронты.  Записывались  не  только  молодые,  но
нередко  и  старики.  Большинству  нужно  было  спешно  научиться
владеть  винтовкой,  чтобы  бить  противника,  защищать  Совет¬
скую  власть.
 «Получили  на  руки  винтовки  и  только  и  думали:  не  дадим
торжествовать  врагу!  Обучались  военному  делу  мы  по  2  часа
 1  См.  П.  Н.  Никифов.  Записки  премьера  ДВР.  М.,  1963,  стр.  198.'
 384

в  день  до  работы  и  по  2  часа  после  работы»  !,—  вспоминал
позднее  молотобоец  кузнечного  цеха  железнодорожных  мастер¬
ских  Мартынов,  боец  одного  из  рабочих  отрядов.
 Енисейский  отряд,  командиром  которого  я  был  назначен,
полупил  приказ  выступить  в  село  Тасеево  Канского  уезда  и,
соединившись  там  с  местным  красногвардейским  отрядом,  за-
^  нять  оборону  на  случай  наступления  белочехов  из  занятого
I  ими  Канска  к  реке  Енисей.  Село  Тасеево  —  глухомань,  медве-
'  жий  угол,  куда  в  былые  времена  ссылали  политических.  Там
побывал  в  ссылке  в  1909  г.  бесстрашный  большевик,  рыцарь
революции  Феликс  Эдмундович  Дзержинский.  После  револю¬
ции  часть  ссыльных  осталась  в  селе.  Не'удивительно,  что  в
Тасееве  с  первых  дней  революции  была  организована  больше¬
вистская  партийная  ячейка,  в  которую  входили  и  местные
крестьяне  Петр  Дюков,  Иван  и  Александр  Шашловы,  Яко¬
венко,  Омельченко.
 Провожал  нас  почти  весь  город.  На  базарной  площади  со¬
стоялся  многолюдный  митинг.  Нас  напутствовали  песней:
 Смело,  товарищи,  в  ногу,
 Духом  окрепнем  в  борьбе...
 Нелегким  был  наш  путь  на  Тасеево.  Белочешский  мятеж
окрылил  сибирскую  контрреволюцию.  Эсеры  и  меньшевики
удесятерили  подрывную  работу.  В  помощь  белочехам  они  во¬
оружали  в  деревнях  кулацкие  банды.  А  чтобы  склонить  на
свою  сторону  и  середняков,  лили  потоки  грязи  на  Советы,  обе¬
щали  крестьянам  «молочные  реки  с  кисельными  берегами».
 Трудно  было  приобрести  что-нибудь  съестное  у  крестьян
для  отряда.  Нередко  кулачье  встречало  нас  с  обрезами  в
руках.  А  ко  всему  мы  были  еще  плохо  вооружены.  В  отряде,
например,  не  было  ни  одного  пулемета,  да  и  винтовки-то  не
у  всех  имелись.  А  дисциплина?  Дисциплиной  мы  тоже  похва¬
статься  не  могли.
 Вспоминается  такой  случай.  Мы  уже  соединились  с  тасеев-
ским  красногвардейским  отрядом.  На  лесной  опушке  за  селом
приготовили  окопы,  расставили  секреты.  Но  вот  ночью  при
обходе  постов  я  застал  и  часового  и  подчаска  спящими.  Не
выдержало  сердце  солдата.  Крикнул:
 —  Ведь  это  же  предательство!  За  такое  расстреливать
надо!
 А  утром  собрался  митинг.
 1  «Красноярский  рабочий»,  5  ноября  1927  г.
 25  ^  Под  огненным  стягом
 385

—  Переизбрать  Володьку!  —  вопили  «обиженные».—  Ов
вводит  старый  режим!
 Не  переизбрали.  Может  быть,  лишь  потому,  что  некогда
было:  показался  противник.
 —  В  цепь!—скомандовал  Яковенко,  которому  был  подчи¬
нен  при  соединении  с  тасеевцами  наш  отряд.
 Мы  быстро  заняли  позиции.
 —  Без  приказания  огня  не  открывать.  Врага  подпустить
поближе,—  передали  по  цепи.
 Но  куда  там!  Как  только  вдали  замельтешили  всадники
вражеской  разведки,  кто-то  выстрелил.  За  ним  пальнул  другой,
третий...  Короче  говоря,  вместо  того  чтобы  захватить  врага
врасплох  и  уничтожить,  мы  вспугнули  его  и  дали  возможность
отступить  почти  без  потерь  к  Канску.
 Вот  когда  бойцы  стали  убеждаться,  что  только  крепкая,
железная-  дисциплина  превратит  отряды  в  боеспособную  силу.
 Как-то  в  наш  штаб,  расположившийся  в  лесу  неподалеку  от
дороги,  красногвардейцы  привели  двух  задержанных  борода¬
тых  крестьян,  ехавших,  по  их  словам,  в  одну  из  соседних
деревень.
 —  Очень'  уж  подозрительные  мужичишки,—  говорили
бойцы,—  надо  бы  их  хорошенько  обыскать.
 И  вот  из-под  подкладки  надетого  на  одном  из  них  кре¬
стьянского  зипуна  извлечена  шелковка.  В  ней  сказало,  что
предъявители  сего  документа  Портянников  и  Баллад  явля¬
ются  членами  Всероссийского  учредительного  собрания.  Этих
видных  эсеров  мы,  енисейцы,  знали  в  лицо  и  не  раз  слушали
их  змеиные  речи.  Сейчас  же  они,  искусно  загримировавшись,
пытались  окольными  путями  добраться  до  захваченного  бе¬
лыми  Канска.
 В  середине  июня  пали  оба  фронта  —  Клкжвенский  и  Ма¬
риинский.  Мы  получили  телеграфный  приказ  Енисейского
исполкома:  «Немедленно  выдвинуть  конницу  Ячменева  на  село
Казачинское,  пехоту  на  станицу  Стрелка.  На  Сидорова  возла¬
гаем  охрану  побережья  для  отступающего  в  Енисейск  губерн¬
ского  Совета».
 Телеграмма  была  подписана  руководящими  работниками
Совета  С.  М.  Иоффе  и  С.  М.  Тамаровым.
 Конница  Ячменева  двинулась  проселочными  дорогами  к
Казачинскому,  а  я  со  своим  отрядом  по  берегам  лесных  речу¬
шек—  к  Стрелке.  Вышли  на  ревущую,  будто  зверь,  Ангару,
Дальше  поплыли  на  лодках.
 Мироеды  из  лежащего  на  нашем  пути  села  Кулаково  встре¬
тили  нас  залпами.
 386

—  В  це-е-пь!..—  подаю  команду,  как  только  наши  «челны»
причалили  к  берегу.
 Село  заняли  с  боем.  Запаслись  хлебом  и  другим  продоволь¬
ствием.  А  пока  завтракали,  охрана  прозевала,  что  кто-то  столк¬
нул  В1  воду  несколько  лодок.  Пришлось  искать  взамен  уплыв¬
ших  другие,  а  на  это  требовалось  время.
 Вместо  положенных  нам  двух-трех  суток  только  на  четвер¬
тые  наш  отряд  достиг  устья  Ангары,  где  виднелась  на  берегу
известная  контрреволюционными  настроениями  казачья  ста¬
ница  Стрелка.  Причалили  немного  выше  станицы.  Высланная
разведка  донесла,  что  казаки  вооружены  и  все  дороги  к  насе¬
ленному  пункту  охраняются.
 Занял»  мы  станицу  после  небольшой  перестрелки.  И,  вы¬
ставив  усиленное  охранение,  стали  думать,  что  делать  дальше.
 Телеграф  не  работал,  а  кто-то  из  местных  жителей  сказал
нам,  что  пароходы  из  Красноярска,  переполненные  войсками  и
штатскими,  еще  вчера  прошли  на  Енисейск.
 Ну,  а  вдруг  это  ложь,  провокация!  К  счастью,  нашелся  один
из  грузчиков-енисейцев,  который  подтвердил  эти  слухи.  При¬
был  он  в  Стрелку  еще  в  начале  июня  для  отгрузки  отсюда  в
город  хлеба.  Но  уже  тогда  местные  толстосумы  несколько  раз
силой  оружия  прерывали  погрузку.  Потребовался  приезд  в
станицу  казачинского  военного  комиссара  Г.  Мучника  с  отря¬
дом,  чтобы  хлеб  все-таки  отправить.
 —  Значит,  Мучник  сейчас  в  Казачинском?
 —  Нет,  он  еще  вчера  вместе  с  раненым  Марковским  выехал
на  катере  в  Енисейск,—  отвечал  наш  земляк  (Т.  П.  Марковский
был  командующим  фронтами).
 .  Нам  ничего  не  оставалось,  как  тоже  двинуться  вниз  по
Енисею.
 Когда  мы  уже  подходили  к  Енисейску,  навстречу  нам  вы¬
шел  сторожевой  катер.  Выпустив  вверх  несколько  пулеметных
очередей,  находившиеся  на  катере  приказали  привалить  к
противоположному  пустынному  берегу.  Начались  переговоры:
кто  мы  и  откуда.  Выяснили,  что  на  катере  свои,  красные.  Мы
получили  разрешение  войти  «в  воды  левого  берега»,  то  есть  в
город.
 Берег  и  пристань  заполнены  вооруженными  людьми.  Паро¬
ходы  у  дебаркадера  под  парами,  вот-вот  отчалят.  В  городе
кое-где  слышатся  выстрелы.  Это  подступают  белогвардейские
отряды.  Отдаю  Марковскому  рапорт  о  возвращении  отряда  из
Тасеева.
 В  штабе  мне  сказали:
 387

—  Ваш  Енисейский  исполком  и  остатки  красногвардей¬
ского  отряда  сейчас  еще  в  казармах  на  окраине  города,  куда
и  надлежит  следовать  отряду.  Торопитесь,  так  как  через  час
наши  пароходы  уйдут  из  Енисейска.
 И  вот  наш  отряд  идет  по  окраинам  и  пустынным  у1/4^цам
родного  города.  Нигде  ни  души.
 —  -Запевай!  —  подаю  команду.
 Сильный,  высокий  голос  отрядного  запевалы  начал:  .
 Вихри  враждебные  веют  над  нами...
 Из  окон  домов  высовываются  испуганные,  иногда  зло,  чаще
сочувственно  глядящие  лица.  Ребятишки  выбегают  на  улицу
и  кричат:
 —  Наши  пришли!  Наши  вернулись!
 В  казармах  только  что  закончилось  заседание  исполкома
и  комитета  партии,  вынесшее  решение:  «Уйти  в  подполье...
Отряды  распустить».  Многих  в  исполкоме  уже  нет,  разошлись.
Не  застал  я  и  Сергея  Тамарова'.  Меня  встретили  Иоффе  и
Мучник.
 —  А  как  же  с  отрядом?  —  спрашиваю.
 —  Разойтись  как  можно  быстрее,  чтобы  сохранить  силы
для  будущей  борьбы.  Кто  сможет,  пусть  уходит  с  оружием,  а
нет,  пусть  прячет  ею.  Драться  сейчас  за  Енисейск  считаем
бесполезным.  Превосходство  белых  слишком  очевидное.
 Из  дальнейшего  разговора  с  С.  М.  Иоффе  выяснилось,  что
обстановка  для  Советов  во  всей  Сибири  сложилась  крайне
неблагоприятная.  Вся  железнодорожная  магистраль  захвачена
белочехами.  Наиболее  крупные  отряды  Красной  гвардии  раз¬
биты.  На  селе  взяло  верх  кулачество.  Теперь,  пожалуй,  нет
такого  села,  где  бы  они  не  организовали  «самооборону»,  а
попросту,  белогвардейские  банды.  Значит,  каждое  село  нам
придется  брать  с  боем.
 Иоффе  говорил  быстро,  он  торопился:
 —  Но  я  верю,  я  убежден,  что  мы  еще  вернемся,  и  это  время
не  за  горами.  Сибирский  мужик  скоро  поймет  сам,  с  кем  ему
по  пути,  а  с  кем  нет.  Он  обязательно  пойдет  с  нами,  и  он  будет
драться  за  Советскую  власть.  Мы  %же,  большевики,  находясь  в
подполье,  должны  приложить  все  силы,  чтобы  ускорить  на¬
ступление  этих  дней.  В  Енисейске  остается  товарищ  Мучник
(Гриша  стоял  тут  же).  Тебе  же,  товарищ  Сидоров,  советую
уйти  в  тайгу,  установить  связь  с  охотниками.  У  тебя,  кажется,
есть  родственники  в  Вельской  волости?  Ясно?
 —  Ясно,  конечно,  только...
 388

—  Без  всяких  «только».  Накрепко  запомнить,  что  борьба
с  белогвардейщиной  лишь  начинается.  А  поэтому  надо  выше
держать  голову,  острее  —  глаз,  слух  и  политическое  чутье...
Ну,  давай  попрощаемся.
 Мы  обнялись,  расцеловались.  Иоффе  и  Мучник  ушли.
 Больше  мне  не  пришлось  встречаться  с  Семеном  Иоффе.
Только  однажды  я  видел  его  через  дверной  «волчок»  тюремной
камеры,  когда  мы  уже  находились  в  Красноярском  губернском
остроге.  Белые  расстреляли  его.
 После  встречи  в  енисейских  казармах  мой  отряд  разошелся.
В  первую  же  ночь  мне  с  отцом,  который  провожал  меня,  уда¬
лось  добраться  до  деревни  Мариловцево.  И  хотя  мы  проникли
в  нее  «задами»  и  остановились,  по  заверению  отца,  у  надеж¬
ного  человека,  однако,  как  только  рассвело,  в  дом,  где  мы
находились,  явился  сельский  староста  (сельсоветы  белые  уже
успели  ликвидировать),  а  с  ним  два  вооруженных  берданками
бородача.  Обыскали  нас  тщательно.  Искали  золото,  которое
якобы  комиссары  расхитили  в  Енисейске.
 И  быть  бы  нам  в  этой  первой  же  деревне  жертвами  свире¬
пого  самосуда,  если  бы  не  счастливый  случай.  Нашелся  здесь
бывший  солдат-фронтовик,  знавший  меня  еще  по  91-му  пехот¬
ному  Двинскому  полку,  в  котором  я  служил  в  империалисти¬
ческую  войну.  Он  закричал  односельчанам:
 —  Это  ведь  наш!  Фронтовик!  Избранник  от  солдат!  Он  вы¬
давал  пайки  солдаткам,  помогал  инвалидам!  Убивать  его
нельзя,  ребята.
 Спустя  много  лет  я  узнал  от  Дмитрия  Зырянова,  тоже
бывшего  солдата-фронтовика,  проживающего  сейчас  в  Енисей¬
ске,  что  спасшим  меня  был  его  родной  брат,  впоследствии  он
стал  одним  из  бойцов  красного  партизанского  отряда.
 В  следующем  селе  —  Чалбышеве  —  я  появился  уже  как
«арестованный»,  сопровождаемый  «конвоиром»,  который  до¬
ставлял  меня  в  Вельское  волостное  управление.  В  Чалбышеве
верховодил  сын  местного  торгаша-лавочника  Николай  Порт-
нягин.  Это  он  при  Колчаке  стал  грозою  всей  округи,  выколачи¬
вая  со  своим  карательным  отрядом  налоги  из  мужиков.
В  1920  г.  он  был  расстрелян  партизанами.
 Портнягин  появился  в  доме,  где  мы  остановились,  не  один.
С  ним  пришли  местный  священник  и  группа  вооруженных
мужиков.
 —  Зачем  же  его  везти  в  Вельское?  —  вопрошал  батюшка,
одетый  в  темную  домашнюю  ряску.—  Обязательно  нужно  до¬
ставить  в  Енисейск,  и  как  можно  быстрее.
 389

И  отец  духовный  внимательно  рассматривал  мою  «сопрово¬
дительную»  за  подписью  подгоренского  сельского  старосты.
Такую  бумагу  раздобыл  мой  отец  в  деревне  Подгорная  у  зна¬
комого  писаря.
 Хорошо  помню,  первый  сильный  удар  в  лицо  увесистым
кулаком  нанес  мне  Портнягин.  А  потом...  второй,  третий...  Вы¬
волокли  меня  на  улицу  и...  Очнулся  я  уже  в  каком-то  темном
помещении  с  деревянным  полом,  забросанным  соломой.  Тело
ныло,  голова  гудела,  кружилась.  Лицо,  мокрое,  провел
кой  —  кровь.  Ощупал  голову  —  волосы  склеились.
 —  Пи-ить,—  выдавилось  у  меня  из  груди.
 Кто-то  подал  мне  ковш  воды.
 —  Володя,  это  я,  Слекис,  узнаешь?
 Да,  это  действительно  был  Иосиф  Слекис,  латыш,  бывший
ссыльный,  а  потом  красногвардеец  нашего  отряда.  Сейчас  он
живет  в  Енисейске,  пенсионер.  Слекис  всю  колчаковщину  про¬
сидел  вместе  со  мной  в  Красноярском  «замке».  А  в  1920  г.,
после  освобождения  Красноярска  от  белогвардейцев,  вернулся
в  Енисейск,  активно  участвовал  в  строительстве  социалистиче¬
ской  жизни.
 Где  мы,  Иосиф?  —  спросил  я.
 —  В  яланской  чужовке,—  ответил  он.
 Чужовками  в  Сибири  назывались  сельские  каталажки,  куда
в  старые  времена  обычно  сажали  беглецов-переселенцев  из
ссыльных,  то  есть  чужих.
 Вот  оно  что...  Значит,  хорошо  нас  «угостили»  с  благосло¬
вения  батюшки,  если  я  очнулся  только  через  20  верст  от  Чал-
бышева.
 —  Больше  били,  тебя,—  говорил  Слекис.—  Ведь  ты  у  нас
комиссар.  Вот  они  и  выколачивали  из  тебя  «золото».  Особенно
старался  Портнягин...  Как  ты  думаешь,  что  нам  будет  в  Ени¬
сейске?
 —  Наверное,  расстреляют.  Только  бы  не  самосуд.  Это,
брат,  мучительная  штука.
 Через  несколько  дней  нас  доставили  в  Енисейскую  тюрьму.
 В  городе  и  уезде,  как,  впрочем,  и  по  всей  Сибири,  уже
началась  темная  полоса  обысков,  арестов,  пыток.  В  тюрьме
сидели  и  преданный  кем-то  Гриша  Мучник,  и  Иван  Ронэ,  и
кое-кто  из  красногвардейцев.
 А  вскоре  мы  узнали,  что  флотилию  красноярцев  нагнала
погоня  белых.  Многие  наши  товарищи  погибли,  а  оставшиеся
в  живых  попали  в  плен,  и  все  они,  в  том  числе  и  Т.  П.  Марков¬
ский,  А.  Лебедева,  А.  В.  Померанцева,  Л.  И.  Субботина,  при-
 390

веЗеНВГв  Енисейск.  Г.  С.  Вейнбаум,  С.  М.  Иоффе,  В.  Н.  Яков¬
лев,  Я.  Е.  Боград  были  арестованы  позднее  и  привезены  в
Красноярскую  тюрьму.
 Через,  несколько  дней  прибыли  арестованные  красноярские
товар!Йци,  захваченные  на  Енисее.  К  ним  были  присоединены,
как  наиболее  опасные,  человек  20—25  из  нашей  Енисейской
тюрьмы.  Всех  нас  под  усиленной  охраной  отправили  в  Крас¬
ноярск.
 27  июля  1918  г.  на  Красноярской  пристани  гремела  медь
оркестров,  кликушески  закатывали  речи  ораторы.  Это  бур¬
жуазия  и  ее  холуи-лжесодиалисты  встречали  карателей,  доста¬
вивших  почти  300  пленных,  заключенных  в  трюмах.  Победи¬
тели  на  всякий  пожарный  случай  не  причалили  к  берегу,  а  до
ночи  встали  на  рейде.
 Уже  вечером  мы  услышали  на  палубе  звон  шпор  и  какую-
то  суматоху.
 —  Смирно!  Замри,  красная  сволочь,—  доносилось  в  трюм.
 Это  «извещал»  о  своем  прибытии  с  ватагой  заплечных  дел
 мастеров  памятный  красноярцам  начальник  городской  бело¬
гвардейской  милиции  поручик  Коротков.
 И  вот  началось...
 Пьяные  молодчики  обыскивали  все  отделения  трюма.  Аре¬
стованных  выводили  на  палубу  по  двое.  Там  с  узников  сни¬
мали  верхнее  платье,  отбирали  все,  что  находили  ценное  в
узелках  или  карманах,  каждого  избивали.  А  потом  гнали  к
другому  отделейию  трюма  и  сбрасывали  вниз.  После  заверше¬
ния  «операции»  вконец  измученных  людей  возвращали  обратно
в  первое  отделение  трюма.
 Но  вот  наконец  коротковская  шайка  отбыла,  забрав  с  собой
все  награбленное.  А  мы...  подсчитывали  раны  и  ждали  ночи.
Что-то  принесет  нам  она?
 ...Стемнело.  Июльская  ночь  черным  пологом  окутала  город,
пристань,  лихтер,  стоявший  на  рейде.  Вдруг  мы  почувствовали
движение  нашей  плавучей  тюрьмы.
 —  Повезли!  Слышишь,  как  лихтер  режет  носом  воду?
 —  А  куда?  Топить,  что  ли?  -
 До  арестованных  доходили  слухи,  что  всех  нас  собираются
утопить.
 Лихтер  во  что-то  ткнулся.  На  палубе  опять  зазвенели
офицерские  шпоры.
 —  Приготовиться  к  высадке!—донеслось  в  трюм.
 Потом:
 —  Выходи  по  пять  человек!
 391

Первыми  вышли  Марковский,  Печерский,  Лебедева,'  Поме¬
ранцева  и  старик  Парадовский.  Как  их  встретили  там,  на¬
верху,  как  повели  по  сходням  на  берег,  мы  не  знали.  Всё  узна¬
вали,  когда  выходили  сами.
 Каждый  из  нас  должен  был  пройти  сквозь  строй  палачей,
начинавшийся  у  сходней.  По  обе  стороны  стояли  офицеры,
которые  били  пленников  шашками  плашмя.  Затем  тянулись
ряды  казаков,  беспощадно  хлеставших  нас  нагайками  с  впле¬
тенными  в  их  концы  кусочками  свинца.  И  наконец,  шли  ряды
белочехов,  наносивших  удары  прикладами  винтовок.  Падав¬
ших  «поднимали»  тоже  прикладами.
 Я  вышел  в  четвертой  пятерке,  в  которой  был  и  Гриша
Мучник.  Бледный  свет-фонаря  еле  прорезал  ночную  тьму.  На
соседнем  лихтере,  через  который  предстояло  идти,  виднелись
группы  людей  с  горящими  факелами.  Нас  подвели  к  офицеру,
стоявшему  с  бумагой  в  руках.  Он  спрашивал  фамилии.
 —  Принимай!  —  раздалась  команда.
 Я  первым  спрыгнул  с  борта  на  соседний  лихтер,  где  уже
начинался  «строй».  С  густой  бранью  набрасывались  на  свои
жертвы  изверги.  Стиснув  зубы,  обливаясь  кровью,  каждый  из
нас  шел  сквозь  строй.  Шли,  падали,  снова  шли.  И  вот  наконец
добрались  до  своих.
 Рядом  со  мной  поставили  Г.  Мучника,  маленького  ростом,
слабого  телосложения  человека.  Но  это  был  стойкий  боец-
ленинец,  член  партии  с  1903  г.  Он  активно  участвовал  в  воору¬
женном  восстании  рабочих  Красноярских  железнодорожных
мастерских  в  декабре  1905  г.,  работал  в  подпольных  типогра¬
фиях  Сибири,  не  раз  побывал  при  царизме  в  каторжных  остр©-
гах,  изведал  все  «прелести»  жандармского  сыска.  И  все  же
вряд  ли  встречался  он  с  тем,  что  сейчас  творилось  на  палубе.
Он  еле  стоял  на  ногах.
 —  Держись,  Гриша,  за  меня,—  прошептал  я  ему.—  Упа¬
дешь,  приколют.
 Но  ему  суждено  было  выжить.  Забегая  вперед,  скажу,  что
он  еще  много  сделал  на  благо  нашей  Советской  Родины.  По¬
следний  раз  я  виделся  с  Мучником  в  Москве,  когда  он  работал
в  Истпарте.
 Сквозь  адский  строй  были  пропущены  все  264  человека
нашей  плавучей  тюрьмы.  Как  потом  нам  передавали  —  трапы
и  большой  участок  берега  были  сплошь  залиты  кровью.
 Забрезжило  утро.  Окруженные  двойной  цепью  конвоя,  дер¬
жась  друг  за  друга,  чтобы  не  упасть,  мы  тронулись  в  путь.
 Когда  на  штыках  винтовок  наших  конвоиров  блеснули
 392

первые  лучи  восходившего  солнца,  мы  дотащились  лишь  до
нового  собора.
 —  А  ну,  как  называется  эта  площадь?  —  с  издевкой  закри*
чали  нам  конвоиры.
 , 	Советская,—  крикнул  кто-то  из  передних  рядов.
 Это  взбесило  палачей.
 —  Бе-е-гом,  сволочь!  Бе-гом  ма-арш!
 Но  вот  команда:
 —  Сто-ой!
 —  Марковский  и  Лебедева,  выходи!
 В  красном  от  крови  нижнем  белье,  с  разбитыми  лицами,
два  наших  товарища,  два  мужественных  бойца  революции  вы¬
шли  из  рядов.
 Мы  с  ужасом  смотрели,  как  истязали  казаки  наших  товари¬
щей,  кололи  и  рубили  их  клинками.
 А  нас  погнали  дальше.
 —  Р-раз!  —  с  гиком  бросил  один  из  казаков  аркан  в  перед¬
ние  ряды.  И  вот  уже,  захлестнутое  в  петле,  по  земле  волочится
тело  Печерского...  Теперь  та  улица  носит  его  имя.
 Уже  в  тюрьме  мы  узнали,  что  все  трое  они  были  зверски
замучены,  а  их  тела  брошены  где-то  недалеко  от  устья  речки
Кача.
 И  все  это  происходило,  когда  у  власти  в  Сибири  стояли
«тоже  социалисты»  —  эсеры  и  меньшевики  во  главе  с  их  Си¬
бирским  временным  правительством.
 Потянулась  длинная  полоса  кошмарных  ночей.
 Помню  другую  ночь  —  в  марте  1919  г.  Как  и  тогда  послы¬
шались  звуки  мотора,  шум  и  голоса  во  дворе.
 —  Прощайте,  товарищи,  будьте  бодрыми  и  стойкими!  Да
здравствует  Советская  власть!  —  донесся  голос  Якова  Ефимо¬
вича  Бограда,  видного  сибирского  работника,  члена  ЦИК  Со¬
ветов  Сибири.
 Тюрьма  проснулась.  Кто-то  кричал:
 —  Проклятье  палачам!
 А  в  камере,  из  которой  вывели  в  последний  путь  Бограда,
громко  запели:
 Смело,  друзья,  не  теряйте
Бодрость  в  неравном  бою...
 Подхватили  другие  камеры,  и  вот  уже  поет  вся  тюрьма.
 —  Замолчать!  Прекратить!!!  —  надрывно  заорали  охран¬
ники,  выскочившие  из  караульного  помещения.  Защелкали
 393

выстрелы.  Это  стреляли  в  окна  тюремных  камер  из  стороже¬
вых  будок.  По  коридорам  затопали  и  застучали  винтовками
набежавшие  караульные.  Бряцали  засовы,  со  скрежетом  от¬
крывались  железные  двери  камер.
 Однажды  с  тюремного  двора  донесся  треск  мотора  грузо¬
вого  автомобиля  —  увозили  наших  товарищей:  В.  Н.  Яковлева,
Г.  С.  Вейнбаума,  Я.  Ф.  Дубровинского  и  других.  Их  именами
сейчас  названы  улицы  в  городах  Сибири.
 Несколько  позднее  так  же  бесстрашно  уходили  на  рас¬
стрел  из  пересыльной  тюрьмы  (куда  мы  были  переведены
из-за  перегруженности  городской  тюрьмы)  другие  стойкие
коммунисты  —  С.  М.  Тамаров  и  Д.  Т.  Третьяков,
 О  Сергее  Михайловиче  Тамарове,  моем  друге,  товарище  и
учителе,  хочется  рассказать  несколько  подробнее.  Это  был
профессиональный  революционер.  Родился  он  в  1885  г.  С  юно¬
шеских  лет  участвовал  в  революционном  движении.  В  1909  г.
был  арестован  и  после  «отсидки»  в  тюрьме  выслан  на  вечное
поселение  в  Сибирь.  Высокий,  худощавый,  волевое  вырази¬
тельное  лицо,  серые,  искрящиеся  энергией  глаза,  чистый  вы¬
сокий  лоб,  русые  вьющиеся  волосы  —  таким  мне  запомнился
Сергей.
 Под  его  руководством  формировалась  в  Енисейске  Крас¬
ная  гвардия.
 Последние  перед  казнью  слова  Тамарова  я  не  забуду  ни¬
когда.  Он  говорил,  зная,  что  палачи  скоро  поведут  его  на
расстрел:
 —  Большевики  должны  уметь  не  только  .жить  и  бороться,
но  должны  уметь  и  умирать.  Умирать  так,  чтобы  смерть  каж¬
дого  из  нас  походила.  вна  взрыв  гранаты,  брошенной  в  самую
гущу  врагов...
 Как  ни  старались  тюремщики  изолировать  нас  от  воли,
а  узники  знали,  что  ширится  партизанское  движение,  что  по¬
являются  все  новые  и  новые  имена  партизанских  командиров:
под  Енисейском  —  Накладов  и  Бабкин,  в  Тасееве  —  Яковенко,
Буда,  под  Ачинском  —  Щетинкин,  под  Канском  —  Кравченко,
в  Приангарье  —  Зверев,  в  Забайкалье  —  Журавлев  и  Якимов.
Получалось  так,  что  Колчак  усиливал  расстрелы  заложников,
чтобы  зверскими  расправами  запугать  партизан,  а  большеви¬
стское  подполье  отвечало  на  это  еще  более  крепкими  ударами,
вконец  расшатывая  тыл  Колчака.
 С  воли  нам  передавали,  как  партизаны  Щетинкина  и  Крав¬
ченко  угостили  карателей  свинцовой  кашей  на  реке  Мане.  Мы
знали,  что  полк  мобилизованных  Колчаком  крестьян,  «аходив-
 394

шийся  в  военном  городке  в  Красноярске,  восстал.  Подавляя
это  восстание,  колчаковцы  расстреляли  там  каждого  третьего
из  захваченных  солдат,  а  всего,  как*  передавали  нам,  погибло
около  500  человек.  Мы  знали  также,  что  в  Енисейске  в  фев¬
рале  1919  г.  восстали  рабочие  и  при  помощи  партизанских  от¬
рядов  Накладова  и  Бабкина  около  месяца  удерживали  город-
в  своих  руках.  Восстание  было  жестоко  подавлено.
 Весной  1919  г.  приехала  из  Енисейска  сумевшая  добиться
свидания  со  мной  мать.  «Отец  твой,  Володенька,  погиб
смертью  мученика  во  время  восстания,—  рассказывала  она.—
Уходил  он  из  дома  на  смерть  как  отец  комиссара  —  спокойно
и  уверенно.  Только  сказал:  «Передайте  Володе,  что  умирать
буду  с  верой  в  победу  нашего  дела»».
 Его  тело  извлекли  из  проруби  вместе  с  телами  многих  дру¬
гих  стариков  —  отцов  красногвардейцев,  куда  их  сбрасывали
полуживыми,  и  похоронили.  Мать  скрыла  от  меня  на  свида¬
нии,  что  и  ее  исполосовали  шомполами  каратели.
 А  партизаны  создавали  новые  и  новые  фронты:  Восточный
и  Западный  забайкальские,  Северо-Канский,  Ачинский,  Шит-
кинский,  Тасеевский.  Тыл  Колчака  превратился  в  сплошной
фронт.
 В  октябре  1919  г.,  когда  Красная  Армия  уже  была  на  под¬
ступах  к  столице  Колчака  —  Омску,  значительную  часть  за¬
ключенных  Красноярской  тюрьмы  посадили  в  специально  под¬
готовленный  эшелон,  получивший  название  «эшелона  смерти»;
 Длинен  путь  от  Красноярска  до  Имана  в  Приморье.
Длинна  и  цепь  испытанных  за  время  пути  кошмаров.
 В  столице  атамана  Семенова  —  Чите  нашему  эшелону  был
устроен  «особый»  прием.  Здесь  в  наш  битком  набитый  вагон
заскочили  семеновцы.  Они  с  ходу  начали  орудовать  не  только
нагайками,  но  и  шашками.  Особенно  взбесилось  зверье,  когда
увидело  у  одного  из  наших  товарищей  татуировку.
 —  А,  братишки,  морячки.  Какого  флота  и  судна?
 —  Балтийцы,  с  «Авфоры»,—  ответил  кто-то  из  четырех  на¬
ходившихся  среди  нас  моряков,  попавших  в  Красноярскую
тюрьму.  Вот  их  имена:  Вася  Челноков,  Феодосий  Засимук,
Дема  Гудзик  и  Воронов.  Не  знаю,  живы  ли  они  сейчас.  С  Чел¬
ноковым  в  последний  раз  я  встречался  в  1922.  г.  в  Хабаровске,
где  он  был  председателем  военного  трибунала.  Феодосий  За¬
симук  позднее  учился  в  Москве.  Дему  Гудзика  я  видел  в
1926  г.  во  Владивостоке,  он  работал  радистом  на  одном  из
судов  Тихоокеанского  флота.
 Диких  расправ  на  нашем  длинном  пути  из  Красноярска  до
 395

Приморья  было  немало.  Но  вот  мы  в  поселке  Графском,  неда¬
леко  от  Имана,  в  концентрационном  лагере  «для  военноплен¬
ных».  Шел  конец  октября  1919  г.  А  в  декабре  большинству  из
нас  удалось  выбраться  тем  или  иным  путем  из  лагеря,  и  мы
воевали  в  партизанских  отрядах.  Я  попал  в  отряд  Гавриила
Шевченко.
 ...27  января  1920  г.  в  городе  Никольск-Уссурийск  под  руко¬
водством  подпольной  организации  большевиков  произошло
восстание  рабочих  и  солдат  белых  частей,  распропагандиро¬
ванных  подпольщиками.  Придя  на  помощь  восставшим,  пар¬
тизанские  отряды  Андреева,  Савельева,  Шевченко  заняли
город.
 31  января  восставшими  рабочими  и  солдатами  был  занят
Владивосток.  В  самом  начале  февраля  в  город  Иман  вошел
отряд  Мелехина.  В  феврале  же  отряды  Бойко-Павлова  и  Шев¬
чука  выбили  из  Хабаровска  атамана  Калмыкова.  Вот  это  и
есть  «партизанские  отряды  занимали  города».
 Началось  объединение  разрозненных  партизанских  отря¬
дов  в  революционную  армию.  Как  и  в  Красной  Армии,  вво¬
дился  институт  военных  комиссаров,  называвшихся  вначале  па-
литуполномоченными,  организовывалась  военразведка.  Коман¬
дующим  гарнизоном  Никольск-Уссурийска  назначили
А.  Ф.  Андреева,  а  комиссаром  —  Якова  Кокушкина.  Мне  при¬
шлось  работать  в  первое  время  в  военразведке.
 Развернулось  формирование  воинских  частей.  Не  все  шло,
конечно,  гладко.  Некоторым  партизанским  командирам  не
нравилось,  например,  присвоение  отрядам  номеров  частей.
Кое-кто  из  партизан  возмущался,  когда  вводились  военные
занятия.
 —  Нам  шагистика  ни  к  чему,—  говорили  они.—  Мы  и  без
выкрутасов  умеем  бить  беляков.
 Однако  созданный  во  Владивостоке  Реввоенсовет  смотрел
на  дело  иначе.  Не  раз  приезжали  в  Никольск-Уссурийск
 С. 	Г.  Лазо  и  В.  М.  Сибирцев.  Помню,  на  одном  из  совещаний
Сибирцев  говорил:
у  —  Без  крепкой  и  дисциплинированной  армии  нам  трудно
будет  побеждать.  Этого  не  понимают  некоторые  партизаны.
А  враг,  хорошо  знающий  эту  истину,  будет  стремиться  мешать
нам  выполнять  основную  задачу.  И  чем  лучше  и  успешнее  бу¬
дет  работать  наша  разведка,  тем  скорее  мы  сколотим  армию
и  тем  меньше  будет  у  нас  жертв.
 К  тому  времени  колчаковская  армия  была  уже  разбита.
По  всей  Сибири,  кроме  Читы,  была  установлена  Советская
 396

власть.  Остатки  разбитой  армии  белых  и  вся  сибирская  контрре¬
волюция  устремились  в  Приморье,  под  крылышко  японских
и  американских  интервентов.  Не*  все,  конечно.  Часть  их  осела
в  Чите.  Интервенты  никак  не  хотели  уходить  с  нашей  земли.
Ойй  помогали  Семенову  укреплять  «читинскую  пробку»,  чтобы
не  дать  нам  —  приморцам  и  приамурцам  —  соединиться  с'
Красной  Армией.
 Весной  1920  г.  произошел  крутой  поворот  событий.  В  ночь
с  4  на  5  апреля  «нейтральные»  японцы  вероломно  напали  на
революционные  отряды.
 Хорошо  помню  такой  случай.  Уставшие  от  дневных  воен¬
ных  занятий,  бойцы  спали  крепким  сном.  Я  только  что  пришел
с  заседания  уездного  съезда  трудящихся,  делегатом  которого
был  от  отдельного  интернационального  батальона.  Наш  ба¬
тальон  состоял  дреимущественно  из  бывших  красногвардейцев
Сибири  —  «эшелонников»,  в  нем  были  также  венгры,  сербы,
чехи  —  бывшие  военнопленные,  китайцы,  корейцы.  В  этом  ба¬
тальоне  я  был  комиссаром  одной  из  рот.
 Время  было  позднее,  и  я  собирался  уже  ложиться  спать,
как  вдруг  услышал  команду  командира  роты  Соловьева:
 —  В  ружье!
 Пока  бойцы  одевались,  выскакивали  на  улицу,  хватая  на
ходу  винтовки  из  пирамид,  и  строились,  Соловьев  мне  коротко
рассказал,  что  ему  позвонили  из  штаба  гарнизона  и  сообщили,
что  мы  окр/жены  японскими  войсками.  Комиссия,  высланная
для  переговоров  с  японским  командованием,  арестована.
 ...Загрохотала  японская  артиллерия.  Сразу  же  погас  элек¬
трический  свет.  Город  погрузился  во  тьму.  Только  разрывы
снарядов  освещали  нам  путь.  Появились  первые  раненые,  уби¬
тые.  В  темноте  послышался  голос  командира  батальона  Ни¬
китина:
 —  Интернациональному  батальону  занять  позицию  на
валу  старой  крепости!
 Командиры  рот,  а  потом  взводов  повторили  команду.  ,
 Лавина  бегущих  бойцов  устремилась  к  валу.  Из  города
неслось  «банзай».
 —  Огонь!  —  скомандовал  чей-то  голос.  Мы  открыли  огонь.
Внезапно  мы  оказались  в  полосе  яркого  света.  Это  японские
прожектора  искали  цели  для  артиллерии,  Снаряды  начали
рваться  прямо  в  нашей  цепи.
 —  Банзай,  банзай!  —  катилось  к  валу.
 Татакали  японские  «гочкисы»,  посылая  в  нас  свинец.
 397

—  Ура-а-а,—  послышалось  левее.  Это  рота  венгров  по¬
пыталась  пойти  в  контратаку.
 Но  самое  тяжелое  ждало  нас  на  рассвете,  когда  мы  от¬
ступали  из  крепости  к  огибавшей  город  реке  Суйфун.  Не  уда¬
лись  наши  неоднократные  попытки  задержаться,  укрепиться.
Дважды  поднимались  бойцы  в  атаку  на  крепость,  оставлен¬
ную  нами.  Но  ураганный  огонь  японских  пулеметов  и  артил¬
лерии  вынуждал  отходить  обратно  к  берегу  реки.
 А  переправа  через  Сайфун!  Брели,  плыли,  ныряли,  осыпае¬
мые  шрапнелью  врага.
 ...И  вот  мы  опять  в  сопках.  Разбитые  в  городах,  но  непоко¬
ренные,  с  твердой  верой  в  победу,  сколачивали  мы  партизан¬
ские  силы.
 Большую  работу  развернули  партийные  организации  При¬
морья.  В  селе  Покровка,  где  формировался  наш  партизанский
отряд,  представитель  областного  комитета  РКП  (б)  рассказы¬
вал  нам  об  обстановке  в  крае,  разъяснял  задачи  борьбы.  В  за¬
дачу  нашего  отряда,  командиром  которого  стал  Чернов,  а  ко¬
миссаром  —  Кокушкин,  входило:  прорваться  через  линию  же¬
лезной  -дороги  на  соединение  с  крупным  отрядом  Шевченко,
отступившим  от  станции  Гродеково  в  направлении  озера  Хан¬
ка.  Если  же  это  не  удастся,  пробиваться  к  линии  железной  до¬
роги,  идущей  от  Никольска  к  Спасску,  куда  уже  прорвались
остатки  33-го  полка  и  часть  бойцов  первого  кавалерийского
полка  во  главе  с  его  комиссаром  Виталием  Кручиной.
 Отряд  выполнил  поставленное  задание  и  вскоре  соеди¬
нился  с  отрядом  Шевченко.
 В  начале  мая  в  селе  Турий  Рог,  у  самой  границы  с  Мань¬
чжурией,  состоялось  собрание  коммунистов  отряда  Шевченко.
Выступал  представитель  областного  комитета  партии.  Он  про¬
информировал  нас  о  том,  что  во  Владивостоке  японским
командованием  заключено  соглашение  с  Приморским  прави¬
тельством,  военные  действия  против  японцев  прекращаются.
Это  соглашение  утверждено  Дальневосточным  бюро  РКП  (б).
Нам  также  предлагалась  прекратить  налеты  на  интервентов
и  выступить  из  района  озера  Ханка  в  урочище  Анучино.
 Горячими  были  споры  на  совещании.  Многие  коммунисты
не  поняли  сразу,  почему  надо  избегать  вооруженных  столкно¬
вений  с  интервентами,  почему  образовалось  буферное  государ¬
ство.  И  особенна  резкими  были  слова  «самого  Шевченко»,
беспартийного,  которого  как  командира  пригласили  присутст¬
вовать  на  партийном  совещании.
 398

—  Я  не  признаю  такого  правительства,  во  главе  которого
эсер  Медведев.  И  завтра  же  весь  мой  отряд  будет  двинут  на
Амур,  где  действует  Советская  власть,  а  не  в  урочище  Ану-
чино,  где  нам  готовят  новую  ловушку.
 Все  же  отряд  в  составе  кавалерийского  и  пехотного  полков
при  батарее  из  трех  орудий  примерно  через  неделю  после  со¬
вещания  двинулся  через  разъезд  Дубининский,  охраняемый
японцами,  в  урочище  Анучино.
 —  Ну,  раз  приказ  от  самого  Ленина  пришел,  надо  выпол¬
нять,—  примирился  Шевченко.
 Партизаны  прикрепили  к  левому  рукаву  гимнастерки  «ром¬
бы»,  верхняя  часть  которых  была  синего  цвета,  а  нижняя  —
красного.  Командиры,  кроме  того,  должны  были  иметь  метал¬
лические  ромбики  в  петлицах  гимнастерок.
 —  Вот  уже  этого-то  мы  не  прицепим.  Этак  ведь  недалеко
и  до  погон,—  возмущались  многие.
 Но  было  преодолено  и  это  «препятствие».  А  принятие  воин¬
ской  формы,  установленной  для  войск  Временного  правитель¬
ства  Приморской  областной  земской  управы,  помогло  полу¬
чить  из  Владивостока  через  командующего  войсками  генерала
Болдырева  необходимое  оружие,  снаряжение  и  продоволь¬
ствие.
 Отряд  пополнился  за  счет  добровольцев  из  крестьянской
молодежи.  Из  Владивостока  прибыла  группа  коммунистов  во
главе  с  нашим  Кокущкиным,  который  и  был  назначен  комис¬
саром.
 Мне  не  раз  доводилось  бывать  во  Владивостоке  в  качестве
представителя  Анучинского  гарнизона  «правительственных
войск»,  как  нас  тогда  именовали.
 По  договору  с  японцами  Приморское  правительство  имело
право  организовать  в  городах  лишь  так  называемый  «резерв
милиции»  численностью  6  тысяч  человек.  А  мы,  «армия»,
могли  размещаться  в  гарнизонах  не  ближе  15  километров  ог
линии  железной  дороги  Владивосток  —  Хабаровск.  Японцы  же
всегда  имели  в  своем  распоряжении  и  банды  белогвардейских
громил.  Вот  нам  и  приходилось  маневрировать.
 Неплохо  выполнили  мы  указание  Дальневосточного  бюро
РКП  (б)  по  укреплению  «резерва  милиции»  коммунистами  и
надежными  беспартийными  партизанами  из  нашего  отряда.
А  в  Анучино  мы  сумели  доставить  партию  винтовок,  патронов,
обмундирования  и  продовольствия.
 Получалось  так:  всякие  переговоры  с  командующим,  быв¬
шим  царским  генералом  Болдыревым,  ведешь  как  представи-
 399

тель  правительственных  войск  и  даже  обязан  являться  к  нему
в  положенной  форме.  Оружие  или  боеприпасы  на  складе  по¬
лучаешь  тоже  официально.  А  вот  доставлять  это  в  Анучино
приходится  с  хитростью.  Иначе  белобандиты  обязательно  на¬
падут  и  все  отберут. 	о
 В  этой  сложнейшей  обстановке  наш  командир  Шевченко,
человек  в  политическом  отношении  недостаточно  зрелый,  по¬
казал  себя  типичным  анархистом.  Появится  аэроплан  над
Анучино,  а  он  уже  кричит:  «Японцы  хотят  нас  бомбить!»  И  тут
же  отдает  команду:  «Открыть  огонь  по  аэроплану  против¬
ника».  Но  командир  батареи  Брюханов  знал,  что  без  санкции
комиссара  Кокушкина  он  не  должен  ничего  делать.
 А  когда  по  тактическим  соображениям  пришлось  временно
отстранить  Шевченко  от  командования  и  вместо  него  назна¬
чить  прибывшего  из  штаба  генерала  Болдырева  офицера,
Шевченко  учинил  в  Анучино  целую  «революцию».  Воспользо¬
вавшись  отсутствием  Кокушкина,  Шевченко  подговорил  неко¬
торых  командиров,  чтобы  они  арестовали  офицера  и  отпра¬
вили  его  обратно  во  Владивосток  «за  ненадобностью».  Так  и
сделали.  И  получился  скандал,  дошедший  до  Народного  со¬
брания  Приморья,  которое  к  этому  времени  (июль  —  август
1920  г.)  уже  работало.  Членами  собрания  от  Анучинского  гар¬
низона  были  Михеев,  Перфильев  и  я.  И  хотя  во  владивосток¬
ском  «парламенте»  коммунистов  было  большинство,  однако
кадеты,  монархисты  и  присоединившиеся  к  ним  эсеры  подняли
шум,  потребовали  удалить  нас,  анучинцев,  из  собрания  как
представителей  «мятежников».  Фракция  коммунистов  предло¬
жила  нам  не  ждать  обсуждения  этого  вопроса,  а  демонстра¬
тивно  уйти,  мотивируя  свой  уход  присутствием  в  Народном  со¬
брании  монархистов  —  известных  купцов  братьев  Меркуловых
и  некоторых  других.
 Перфильев,  бывший  забайкальский  казак,  перешедший  от
Семенова  к  партизанам,  и  Паша  Михеев,  коммунист  и  бывший
«эшелонник»,  вернулись  обратно  в  Анучинский  гарнизон.
А  мне  областной  комитет  партии  предложил  остаться  на  ра¬
боте  во  Владивостоке.
 Помню,  как  вместе  с  группой  партийцев  я  пришел  на  Рус¬
ский  остров  в  казармы  к  солдатам,  возвратившимся  из  Фран¬
ции,  где  они  воевали  в  составе  русского  экспедиционного  кор¬
пуса.  Перед  нами  стояла  задача  сагитировать  их  ехать  домой
не  через  Харбин,  а  через  Хабаровск,  чтобы  они  не  попали  в
белую  армию  Хорвата,  сидевшего  тогда  в  Маньчжурии.  И  нам
это  удалось.  Они  поехали  через  Хабаровск,  и  многие  из  них
 400

встуйили  в  ряды  Приамурской  народно-революционной  армии.
С  одним  из  таких  сагитированных,  бывшим  офицером  царской
армии  Очкасовым,  я  встретился  осенью  1922  г.  во  время
штурма  Спасска.  Он  командовал  ротой  Хабаровского  полка.
 В  октябре  1920  г.  был  окончательно  разгромлен  Семенов.
Ликвидировали  «читинскую  пробку».  Объединенная  конфе¬
ренция  областей  Дальнего  Востока  образовала  правительство
Дальневосточной  республики.  Создавалась  Народно-револю¬
ционная  армия.  Многих  из  нас  после  окончания  партшколы
направили  из  Владивостока  в  Приамурье  на  работу  в  ар¬
мию.
 И  вот  я  уже  в  штабе  Приамурской  армии  в  Хабаровске
у  комиссара  армии  П.  П.  Постышева.
 —  Ты,  надеюсь,  не  перенял  от  своего  Шевченко  партизан¬
щины?—  спросил  меня,  чуть  посмеиваясь,  Павел  Петрович.—
Пойдешь  пока  помощником  комиссара  3-го  Амурского  кава¬
лерийского...  Там  комиссаром  Саша  Морозов,  «эшелонник»  из
Красноярской  тюрьмы,  может  быть,  знаешь  его?  Полк  у  него
сложный:  половина  —  бывшие  казаки  Амурского  войска,  слу¬
жившие  у  атамана  Гамова,  а  потом  перешедшие  к  нам;  дру¬
гая  половина  —  бывшие  партизаны  Амура  из  отряда  «Крас¬
ный  орел»  во  главе  с  командиром-  Вороновым  и  комиссаром
Воронцовым.  Оба  они  коммунисты,  а  вот...  враждуют  с  быв¬
шими  казаками,  называют  их  беляками.  Да  и  насчет  дисцип¬
лины  они  «партизанят».  А  нам  сейчас  нужна  армия  с  желез¬
ной  дисциплиной,  которая  бы  оправдала  название  Народно¬
революционной  армии  —  младшей  сестры  Красной  Армии.
Понял?  —  напутствовал  меня  Постышев.
 П.  П.  Постышев  умел  «лечить»  партизанские  части,  забо¬
левшие  анархизмом.  Вылечил  он  от  этой  «болезни»  лихих  и
храбрых  командиров  вроде  Шевчука,  Воронова,  Тетерина,  по¬
степенно  воспитав  из  них  достойных  командиров  Народно-ре¬
волюционной  армии.
 В  3-м  Амурском  кавалерийском  полку  меня  встретил  ко¬
миссар  Морозов,  знакомый  мне  по  Красноярской  колчаков¬
ской  тюрьме.  Потом  он  уехал  на  учебу,  а  я  остался  комисса¬
ром  полка.  Этот  полк,  переброшенный  весной  1921  г.  в  Благо¬
вещенск,  получил  наименование  15-й  Благовещенский  полк.
А  несколько  позднее  он  был  переформирован  в  отдельный
4-й  кавалерийский  дивизион.
 К  этому  времени  японцы  совершили  во  Владивостоке  новое
вероломство.  Опираясь  на  остатки  каппелевских  отрядов  во
главе  с  генералами  Молчановым,  Войцеховским  и  Сахаровым,
 26  Под  огненным  стягом
 401

они  организовали  переворот.  У  власти  стали  братья  Меркуло¬
вы.  В  Приморье  утверждался  «белой  армии  оплот».
 Наш  отдельный  4-й  кавалерийский  дивизион  прибыл  из
Благовещенска  на  фронт,  когда  еще  держался  Хабаровск.  По
Уссури  к  нему  катилась  конница  генерала  Сахарова,  против
которой  действовал  особый  отряд  коммунаров,  посланный  из
Благовещенска  и  укрепившийся  в  селе  Казакевичево.  На  по¬
мощь  этому  отряду  мы  и  были  направлены.  Наш  полк  занял
село  Новотроицкое,  совершив  труднейший  переход  по  глубо¬
кому  снегу,  без  дороги.  Однако  сахаровская  конница  опере¬
дила  нас.  Когда  мы  двигались  на  Казакевичево,  нас  встретил
несшийся  карьером  всадник,  который  в  страхе  орал:
 —  Братцы-ы-ы,  спасайтесь  —  коммунары  гибнут,  их  там
рубят  белоказаки!
 До  Казакевичева  было  еще  пять-шесть  километров.
 По  команде  Воронова  мы  перешли  на  рысь,  а  потом  и  на
карьер.  Перед  самым  селом  спешились  и,  рассыпавшись  в
цепь,  начали  наступление  на  деревню,  расположенную  на  вы¬
соком  берегу  Уссури.  Наши  эскадроны,  наступавшие  по  леси¬
стому  берегу  с  фланга,  ворвались  в  Казакевичево  первыми.
Белые  в  панике  бежали  из  села.  От  крестьян  мы  узнали,  что
коммунары  в  Казакевичеве  дрались  самоотверженно;  Некото¬
рых  казаки  порубили  тут  же,  а  других  увезли  по  Амурской
протоке  к  селу  Нижне-Спасскому  и  там  зверски  зарубили.
 Мы  вышибли  из  Казакевичева  оставленный  Сахаровым  за¬
слон.  Но  главные  его  силы  уже  были  под  Волочаевкой.
 В  это  время  на  Амуре  развернулась  агитация  анархист¬
вующих  элементов.  «Амурцы  должны  защищать  лишь  свою
амурскую  землю»,—  твердили  они.  И  кое-кто  из  партизан  стал
поговаривать:  «Хватит,  мы  уже  устали  от  войны!  Вот  если
придут  беляки  или  японцы  сюда,  на  Амур,  то  мы  грудью  от¬
стоим  родную  землю».
 Требовалось  навести  революционный  порядок,,  укрепить
наш  тыл  и  ликвидировать  разлагающее  влияние  анархистов.
Штаб  тыла  организовал  Отряд  особого  назначения  во  главе
с  заместителем  председателя  военного  трибунала  Благовещен¬
ска,  бывшим  партизаном  отряда  «Красный  орел»  Федором
Безлепкиным,  наделенным  чрезвычайными"  полномочиями.
В  помощь  отряду  с  фронта  была  выслана  на  Амур  группу
партийцев-комиссаров,  в  числе  которых  оказался  и  я.
 Весь  январь  1922  г.  я  пробыл  на  Амуре,  а  к  февралю,  то
есть  к  началу  штурма  Волочаевки,  вернулся  в  свой  полк.
 Уже  не  раз  описано,  как  в  45-градусный  мороз  мы  щтур-
 402.

мовали  тройные  ряды  проволочных  заграждений  под  «непри¬
ступной»,  как  хвалились  беляки,  Волочаевкой.
 12  февраля  1922  г.  Волочаевка  пала.  Почти  на  плечах  бе¬
лых  мы  двигались  до  Спасска,  но...  там  опять  нас  встретили
японские  интервенты.
 Мы  готовы  были  начать  штурм  и  этой  твердыни.  Однако  •
был  получен  приказ  в  бой  с  японцами  не  вступать.  Интер¬
венты  снова  обещали  добровольно  покинуть  нашу  землю.  По¬
этому  наши  силы  были  оттянуты  к  Хабаровску,  где  мы  и
встречали  праздник  1  Мая.
 Шли  месяцы.  Мы,  стремясь  к  мирной  жизни,  сокращали
свои  вооруженные  силы.  А  в  это  время  во  Владивостоке  бе¬
лые,  видя,  что  братья  Меркуловы  не  популярны  ни  в  армии,
ни  среди  населения,  решили  «демократизироваться».  Собрали
«Земский  сбор»  из  представителей  буржуазии,  духовенства,
деревенских  богатеев.  И  переименовали  армию  свою  в  «зем¬
скую  рать».  Командующим  ее  был  назначен  генерал  Дитерихс
(он  же  был  и  главой  правительства).  Так  родился  новоявлен¬
ный  «воевода  земской  рати».
 А  вскоре  было  получено  известие,  что  «земская  рать»  вы¬
ступила  из  Спасска  и,  сбив  наши  малочисленные  части,  дви¬
жется  к  Иману.  Мы  грузились  в  вагоны  для  отправки  на  фронт.
 Первый  бой  с  «земской  ратью»  произошел  недалеко  от
станции  Уссури,  у  деревни  Успенка.  Наши  атаки  белые  от¬
били.  Начались  беспрерывные  атаки  «земской  рати»  на  стан¬
цию  Уссури.  Мы  должны  были  удержаться  до  прибытия  из
Читы  наших  новых  полков.  И  эту  задачу  Приморская  дивизия
под  командованием  товарища  Я.  3.  Покуса  выполнила.  Вскоре
подошли  пехотная  бригада,  1-й  гусарский,  2-й  Кубанский  и
3-й  Забайкальский  кавалерийский  полки.
 3  октября  началось  наше  всеобщее  наступление.  В  этот
день  мы  заняли  разъезд  Краевский,  4  октября  —  станцию  Ду-
ховская,  5-го  —  Васильевку,  6-го  —  Свиягино,  а  7-го  начался
штурм  Спасска.
 Никогда  не  забыть  мне  радостных  встреч  в  освобождае¬
мых  селах  и  городах.  17  октября  1922  г.  я  записал  в  своей  тет¬
радке:  «Вчера  мы  вошли  в  Никольск  и  вчера  же  раскрылись
тюремные  двери  камер  политических  заключенных.  Их  было
много.  А  вот  сегодня  состоялся  митинг  трудящихся,  посвящен¬
ный  освобождению  города.  Радость,  торжество  и  счастье  све¬
тились  в  глазах  присутствующих.  Как  красное  пламя  огром¬
ного  костра,  полоскались  на  ветру  знамена.  Лозунги  на  полот¬
нищах:  «Да  здравствует  Советская  Социалистическая  Респуб-
 403

лика!»,  «Пролетарии  всех  стран,  соединяйтесь!»,  «Долой  с
нашей  земли  интервентов!»  И  дружно  многоголосо,  как  грозная
сила,  звучала  песня:  «Долго  в  цепях  нас  держали,  долго  нас
голод  томил,  черные  дни  миновали,  час  искупленья  пробил».
 Да,  действительно,  черные  дни  миновали.  Горячо,  взволно¬
ванно  выступали  на  митинге  представители  рабочих,  служа¬
щих,  армии.  Одно  появление  на  трибуне  красных  "командиров
вызывало  бурю  рукоплесканий  и  криков  «ура».  Летели  в  воз¬
дух  фуражки,  люди  обнимались  и  целовались  друг  с  другом.
Митинг  закончился  пением  «Интернационала»».
 Наголову  разбитые  под  селом  Монастырище  белые  отряды
генерала  Смолина  отступали  к  озеру  Ханка.  Их  преследо¬
вала  кавалерийская  бригада  под  командованием  Степана  Во¬
стрецова.  Остальные  силы  НРА  уже  подошли  к  Владивостоку.
И.  П.  Уборевич  предъявил  интервентам  ультиматум:  если
25  октября  они  не  оставят  город,  начнется  штурм  Владиво¬
стока...
 После  ряда  мелких  стычек  с  белыми  29  октября  в  долине
Сидими  мы  нагнали  группу  вражеской  кавалерии,  преимуще¬
ственно  из  уссурийских  казаков.  Они  приняли  бой,  но  сопро¬
тивление  их  было  уже  слабым.
 В  это  время  части  НРА  вошли  во  Владивосток,  так  как  ин¬
тервенты  подчинились  ультиматуму  и  убрались  восвояси.
 1  ноября  мы,  после  небольшого  боя  с  белогвардейцами,
заняли  Ново-Киевск.  Поздним  вечером  2  ноября  1922  г.  про¬
вели  последний  и  завершающий  победный  бой  с  белыми  в  го¬
рах  у  стыка  трех  границ.  На  пограничном  столбе  надписи:
«Россия»,  «Китай»,  «Корея».  А  невдалеке,  здесь  же,  возле
Ново-Киевска  шумели  волны  Великого  Тихого  океана...  «И  на
Тихом  океане  свой  закончили  поход».

БИОГРАФИЧЕСКИЕ  СПРАВКИ
 АГРАШИН  Борис  Федорович,  член  КПСС  с  1918  г.  Родился  в  1901  г.
в  городе  Рыбинске  Ярославской  губернии  в  семье  рабочего.  Рабочий-токарь.
В  1918  г.  вступил  в  Красную  гвардию,  участвовал  в  подавлении  белогвар¬
дейского  мятежа  в  Рыбинске  и  соседних  уездах.  В  1919  г.  ушел  доброволь¬
цем  на  Восточный  фронт.  С  1920  г.  в  течение  трех  лет  находился  на  ком¬
сомольской  работе:  был  заведующим  отделом  Ярославского  губкома  и
секретарем  Рыбинского  уездного  комитета  комсомола.  В  1923—1926  гг.—
на  партийной  работе  в  Рыбинске,  затем  в  Донбассе.  С  1926  по  1929  г.
учился  в  Коммунистическом  университете  имени  Свердлова  в  Москве.  По
окончании  работал  ректором  вечернего  комвуза  при  Комуниверситете  имени
Свердлова,  затем  в  аппарате  МК  ВКП(б).  В  1932—1934  гг.  был  председа¬
телем  горкома  профсоюза  работников  жилищно-коммунального  хозяйства
Москвы.  В  1934—1937  гг.—  на  партийной  работе  в  Узбекистане.  С  1938  по
1965  г.—  на  педагогической  работе  в  средней  школе.
 Участник  Великой  Отечественной  войны.  Персональный  пенсионер.
 БИНШТОК  Мирон  Григорьевич,  член  КПСС  с  1918  г.  Родился  з  1897  г.
в  Херсоне  в  семье  рабочего.  С  13  лет  работал  по  найму.  После  Февраль¬
ской  революции  —  один  из  .организаторов  профсоюза  мельничных  рабочих
в  Херсоне,  был  секретарем  профсоюза.  В  1918  г.,  во  время  немецкой  окку¬
пации  и  гетманщины,  работал  в  херсонской  подпольной  большевистской  ор¬
ганизации,  был  бойцом  рабочей  дружины.  После  освобождения  Херсона  от
интервентов  в  1919  г.  был  секретарем  губернского  Совета  профсоюзов,  в  со¬
ставе  Коммунистического  батальона  участвовал  в  боях  против  банд  Гри¬
горьева.  С  августа  1919  г.  по  февраль  1920  г.,  когда  Херсон  и  Николаев
были  захвачены  деникинцами,  вел  нелегальную  работу  в  Николаеве,  яв^
лялся  членом  большевистского  подпольного  комитета.  С  1920  по  1931  г.—
на  руководящей  профсоюзной  работе  в  Николаеве,  Одессе,  Харькове,  Мо¬
скве.  В  1931—1933  гг.  учился  в  Институте  красной  профессуры  в  Москве.
В  1933—1935  гг.  был  начальником  политотдела  совхоза  в  Одесской  обла¬
сти,  затем  начальником  политотдела  Киевского  треста  совхозов.  С  конца
1935  по  1956  г.  находился  на  ответственной  работе  в  Наркомате,  а  затем
Министерстве  совхозов  СССР.
 Избирался  в  состав  районных  и  губернских  партийных  и  советских  ор¬
ганов  на  Украине.
 Персональный  пенсионер.
 БЛИННИКОВ  Андрей  Иннокентьевич,  член  КПСС  с  1906  г.  Родился
в  1885  г.  в  деревне  Онохова  Читинской  губернии  в  семье  забайкальского
казака-бедняка.  По  окончании  Читинской  учительской  семинарии  в  1905  г.
работал  учителем,  был  одним  из  организаторов  большевистского  подполья
в  Забайкалье.  После  Великой  Октябрьской  социалистической  революции
стал  организатором  отрядов  Красной  гвардии,  принимал  активное  участие
в  борьбе  против  белогвардейских  банд  атамана  Семенова.  В  1920  г.—  ми-
 405

нистр  просвещения  в  правительстве  Дальневосточной  республики,  затем
был  командирован  через  фронт  белых  в  Нерчинск  для  участия  в  организа¬
ции  Забайкальского  областного  правительства.  После  окончания  граждан¬
ской  войны  находился  на  партийной  работе,  затем  —  на  работе  в  аппарате
Наркомпроса  РСФСР  и  в  его  учреждениях.  Участник  Великой  Отечеств
венной  войны.
 Делегат  X  съезда  РКП  (б).
 Персональный  пенсионер.
 БОЧЕК  Иван  Михайлович,  член  КПСС  с  1920  г.  Родился  в  1891  г.  в  де¬
ревне  Веселый  Яр  Ольгинского  уезда  (Приморье)  в  семье  крестьянина.
С  1906  г.  работал  слесарем  на  железной  дороге,  грузчиком,  матросом,  по¬
мощником  машиниста.  После  Февральской  революции  был  избран  депута¬
том  Никольск-Уссурийского  Совета  рабочих  и  солдатских  депутатов,
В  1918  г.  участвовал  в  боях  с  белочехами  и  белогвардейцами,  затем  нахо¬
дился  на  подпольной  работе  и  в  партизанских  отрядах  в  Приморье,
В  1920  г.  был  начальником  тыла  Амурского  фронта  Народно-революцион¬
ной  армии  ДВР.  В  1921—1922  гг.  вел  ответственную  работу  на  железнодо¬
рожном  транспорте  в  Хабаровске,  Владивостоке  и  Чите.  После  установле¬
ния  Советской  власти  на  Дальнем  Востоке  работал  машинистом  паровоза.
С  1929  г.—  на  руководящей  работе  на  железнодорожном  транспорте  Даль¬
него  Востока  и  в  аппарате  НКПС  СССР.
 Участник  Великой  Отечественной  войны.  Персональный  пенсионер.
 ВОЛОГОДСКИЙ  Абрам  Борисович,  член  КПСС  с  1919  г.  Родился
в  1885  г.  в  городе  Нежине  Черниговской  губернии  в  семье  рабочего-сто-
ляра.  Активный  участник  революционного  движения.  Неоднократно  под¬
вергался  арестам  и  ссылкам.  В  1908  г.  за  революционную  деятельность  был
приговорен  к  15  годам  каторжных  работ,  освобожден  йз  заключения  в  дни
Февральской  революции.  В  конце  1917  г.  вступил  в  1-й  Минский  красно¬
гвардейский  полк  2-й  Украинской  армии,  участвовал  в  боях  против  гайда¬
маков  и  австро-германских  оккупантов.  С  мая  1918  г.  по  ноябрь  1919  г.
был  военным  представителем  Совнаркома  Терской,  а  затем  Северокавказ¬
ской  Советской  республики.  В  мае  1919  г.  в  составе  боевого  отряда  под
командованием  А.  Я.  Пархоменко  участвовал  в  подавлении  контрреволю¬
ционного  мятежа  Григорьева  на  Украине.  После  демобилизации  из  Крас¬
ной  Армии  в  1921  г.  окончил  Высшие  кооперативные  курсы,  а  затем  нахо¬
дился  на  финансовой  работе  в  аппарате  ВЦСПС,  в  системе  Наркомата,
впоследствии  Министерства  заготовок  СССР,  Министерства  финансов
СССР.
 Персональный  пенсионер.
 ГАТЧЕНКО  Петр  Борисович,  член  КПСС  с  апреля  1917  г.  Родился
в  1890  г.  в  деревне  Ново-Александровская  в  Донбассе  (ныне  Первомай¬
ского  района  Ворошиловградской  области)  в  семье  крестьянина-бедняка.
С  юношеских  лет  работал.  Был  слесарем  в  депо  станции  Попасная.  В  1912  г.
призван  в  армию,  участник  первой  мировой  войны.  После  Февральской  ре¬
волюции  избирался  членом  полкового  солдатского  комитета.  Во  время  кай¬
зеровской  оккупации  Донбасса  был  членом  ревкома,  организатором  и
командиром  Попаснянского  партизанского  отряда,  участвовал  в  боях  с  бе¬
локазаками  Краснова,  сражался  против  войск  Деникина.  Командир  баталь¬
она,  командир  326-го  стрелкового  полка  37-й  дивизии  13-й  армии  Южного
фронта.  После  демобилизации  из  Красной  Армии  по  ранению  находился  на
советской  работе  в  Донбассе.  В  1931—1935  гг.  избирался  членом  ЦИК
СССР.
 Персональный  пенсионер.
 406

ГЛАДШТЕЙН  Рахиль  Моисеевна,  член  КПСС  с  июля  1917  г.  Родилась
в  1887  г.  в  Ростове-на-Дону.  В  1915  г.  окончила  Киевский  женский  меди¬
цинский  институт,  принимала  участие  в  студенческом  революционном  дви¬
жении,  В  октябре  1917  г.  вступила  в  Красную  гвардию  города  Харькова,
заведовала  санитарным  отделом  при  штабе  Красной  гвардии.  Вместе  с  от¬
ступившими  красноармейскими  частями  эвакуировалась  в  Лугайск,  участ¬
вовала  в  героическом  походе  5-й  Украинской  армии  под  командованием
К.  Е.  Ворошилова  из  Луганска  на  Царицын.
 В  Царицыне  заведовала  санитарным  управлением  Северо-Кавказского
военного  округа,  затем  санитарным  управлением  10-й  армии.  В  1919  г.
вернулась  на  работу  в  Киев.  После  захвата  Украины  Деникиным  работала
начальником  фронтового  эвакопункта  в  Белгороде.  С  1921  г.  на  научной
работе  в  Москве.  Один  из  организаторов  Центрального  института  экспер¬
тизы  трудоспособности,  директором  которого  работала  с  1930  по  1942  г.,  и
методического  центра  —  больницы  по  экспертизе  трудоспособности  при  Мос-
горздравотделе,  главным  врачом  которого  являлась  с  1942  по  1967  г.  Участ¬
ница  Великой  Отечественной  войны.  Кандидат  медицинских  наук.
 Персональный  пенсионер.
 ДАНИЛЬЧЕНКО  Стефан  Федорович  (1895—1971),  член  КПСС  с  1917  г.
Генерал-майор.  В  годы  гражданской  войны  участвовал  в  боях  против
уральских  белоказаков,  белочехов  и  колчаковцев.  Сражался  против  дени¬
кинцев  на  Южном  фронте.  С  осени  1920  по  1921  г.  участбовал  в  борьбе
с  кулацко-белогвардейским  бандитизмом  на  Украине,  командовал  полком  и
бригадой.  Окончил  Военную  академию  имени  М.  В.  Фрунзе.  В  1927—
1941  гг.  находился  на  командно-штабных  должностях  в  Белорусском,  Мо¬
сковском,  Забайкальском  и  Дальневосточном  военных  округах.  В  годы  Ве¬
ликой  Отечественной  войны  был  начальником  штаба  гвардейской  дивизии,
начальником  штаба  и  заместителем  командира  гвардейского  стрелкового
корпуса  на  Белорусском  и  1-м  Прибалтийском  фронтах.  В  составе  войск
Забайкальского  фронта  принимал  участие  в  операциях  по  разгрому  япон¬
ской  Квантунской  армии.  В  1950  г.  окончил  Военную  академию  Генераль¬
ного  штаба  Вооруженных  Сил  СССР,  работал  преподавателем  в  этой  ака¬
демии.
 ДИАНОВ  Александр  Николаевич,  член  КПСС  с  1905  г.  Родился  в
1887  г.  Во  время  революции  1905—1907  гг.  принимал  участие  в  забастов¬
ках,  распространял  листовки  и  нелегальную  литературу  среди  рабочих  Вер-
хисетского  завода  на  Урале.  За  участие  в  подпольной  работе  неоднократно
арестовывался.  В  1914  г.  был  призван  в  армию,  служил  в  оружейных  ма¬
стерских  26-го  Сибирского  запасного  полка  в  Омске,  где  проводил  среди
солдат  нелегальную  работу.  В  1917  г.  был  избран  членом  Омского  Совета
рабочих  и  солдатских  депутатов,  членом  гарнизонного  комитета  26-го  пол¬
ка,  членом  Омского  военно-окружного  комитета,  был  комиссаром  окруж¬
ного  артиллерийского  управления  Сибири.  В  1918—1920  гг.  являлся  началь¬
ником  артиллерийских  складов  3-й  армии  Восточного  фронта.  В  1920—
1928  гг.  работал  комиссаром  управления  водного  транспорта  Иртышского
бассейна,  председателем  правления  пароходства  рек  Западной  Сибири.
С  1929  по  1955  г.—  на  ответственной  работе  в  управлении  Доно-Кубанского
пароходства.
 Персональный  пенсионер.
 ЗУБКОВ  Василий  Федорович,  член  КПСС  с  1920  г.  Родился  в  1898  г.
в  Симском  заводе  (бывш.  Пермской  губернии)  в  семье  крестьянина.  С  1914
по  1918  г.—  рабочий-металлист  на  Урале.  В  январе  1918  г.  вступил  в  Крас¬
ную  гвардию  в  городе  Златоусте,  участвовал  в  боях  с  белочехами,  попал
 407

в  плен,  находился  в  заключении  в  Златоустовской  и  Томской  каторжных
тюрьмах.  В  октябре  1919  г.  в  «эшелоне  смерти»  вывезен  на  Дальний  Во¬
сток,  бежал  из  концлагеря  в  городе  Никольск-Уссурийск,  сражался  в  пар¬
тизанских  отрядах  в  Приморье,  служил  в  Народно-революционной  армии
ДВР.  После  окончания  гражданской  войны  до  конца  1924  г.  находился  в
погранвойсках  на  Дальнем  Востоке.  С  1925  г.  после  демобилизаций  —  на
ответственной  профсоюзной  работе.  Окончив  в  1935  г.  Московский  рыбный
институт,  до  1960  г.  работал  в  системе  Наркомата,  затем  Министерства
рыбной  промышленности  СССР.
 Персональный  пенсионер.
 ИВАНОВСКИЙ  Николай  Александрович.  Родился  в  1896  г.  в  Петро¬
граде  в  семье  рабочего.  Рабочий-металлист.  Участник  боев  против  немецких
захватчиков  под  Псковом  в  феврале  1918  г.  С  августа  1918  г.—  на  Восточ¬
ном  фронте.  В  должности  начальника  штаба  артиллерии  дважды  красно¬
знаменной  27-й  Омской  стрелковой  дивизии  участвовал  в  боевых  операциях
против  колчаковцев,  а  в  1920  г.—  на  Западном  фронте  против  белополяков.
С  1922  г.  после  демобилизации  из  Красной  Армии  служил  в  органах  мили¬
ции  города  Москвы.  В  годы  Великой  Отечественной  войны  находился  на
службе  в  системе  ПВО  города  Москвы.  С  1945  по  1964  г.—  на  админист¬
ративно-хозяйственной  работе.
 Капитан  в  отставке.
 КОЖИНА  Клеопатра  Константиновна,  член  КПСС  с  1920  г.  Родилась
в  1904  г.  в  Крыму.  В  1919  г.  вступила  в  комсомол,  вела  подпольную  работу
в  тылу  у  белогвардейцев,  была  членом  Симферопольского  городского  коми¬
тета  комсомола,  разведчицей  и  связной  Крымского  областного  комитета
РКП  (б).  После  освобождения  Крыма  от  белогвардейцев  служила  в  погра¬
ничных  войсках.  С  1921  по  1925  г.—  на  партийной  и  комсомольской  работе
в  Москве.  В  1925—1941  гг.  находилась  в  рядах  Советской  Армии,  работала
в  Генеральном  штабе  Советской  Армии  и  Военно-Морского  Флота.  Автор
более  50  статей,  очерков,  рассказов  о  В.  И.  Ленине,  Н.  К.  Крупской,  о  пар¬
тизанском  движении,  о  комсомоле  и  т.  д.
 Полковник  пограничных  войск  в  отставке.
 КОСИЦЫН  Михаил  Иванович,  член  КПСС  с  января  1920  г.  Родился
в  1894  г.  в  семье  рабочего,  рабочий-бондарь.  Активный  участник  борьбы  за
установление  Советской  власти  в  Дагестане.  После  Февральской  революции
был  избран  членом  ротного  и  полкового  комитетов  220-го  пехотного  полка
в  Порт-Петровске  (ныне  Махачкала).  В  1917—1918  гг.  был  членом  Порт-
Петровского  Совета  рабочих  и  солдатских  депутатов,  заведующим  отделом
труда  Совета,  секретарем  ревтрибунала,  красногвардейцем,  политруком
роты  Порт-Петровского  рабочего  полка.  В  сентябре  1918  г.  был  арестован
белогвардейцами,  захватившими  Порт-Петровск,  и  вместе  с  другими  полит¬
заключенными  выслан  в  Закаспийскую  область.  В  апреле  1919  г.  выслан
из  Ашхабада,  нелегально  переехал  в  Баку,  принимал  участие  в  подпольной
работе.  После  окончания  гражданской  войны  находился  на  партийной,  со¬
ветской,  профсоюзной  и  хозяйственной  работе.  В  1932—1937  гг.  учился  в
Промакадемии  в  Москве,  по  окончании  работал  на  предприятиях  черной
металлургии  и  в  аппарате  Наркомата,  а  затем  Министерства  черной  метал¬
лургии  СССР.
 Персональный  пенсионер.
 КОЧАРОВ  (КОЧАРЬЯНЦ)  Богда  Сергеевич,  член  КПСС  с  марта  1917  г.
Родился  в  1895  г.  в  Баку.  С  юношеских  лет  работал  на  нефтепромыслах.
,В  1916  г.  призван  в  армию,  участник  первой  мировой  войны.  После  Фев¬
ральской  революции  —  член  полкового  солдатского  комитета.  После  победы
 408

Октябрьской  революции  —  красногвардеец,  активный  участник  борьбы  за
установление  Советской  власти  в  Азербайджане;  затем  —  член  Военно-ре¬
волюционного  комитета  Бакинского  Совета,  товарищ  комиссара  по  форми¬
рованию  кавказской  Красной  Армии,  участник  боев  против  мусаватистов
и  германо-турецких  интервентов.  После  падения  Бакинской  коммуны  на
ЧгсДЙольной  работе.  Участник  боев  за  установление  Советской  власти  в  Ар¬
мении.  В  дальнейшем  —  на  руководящей  работе  в  органах  ВЧК  и  н-а
командных  должностях  в  Красной  Армии.  С  1925  г.,  по  окончании  Москов¬
ского  университета,  и  до  1958  г.  работал  юрисконсультом  в  системе  ряда
наркоматов  и  министерств  СССР  и  в  органах  прокуратуры.
 Персональный  пенсионер.
 КРАСТЫНЬ  Роман  Романович,  член  КПСС  с  апреля  1917  г.  Родился
в  1892  г.  на  хуторе  Пурнов  Вольмарского  уезда  (бывш.  Лифляндской  губер¬
нии)  в  семье  батрака.  Был  батраком,  чернорабочим,  слесарем  на  машино¬
строительном  заводе  в  Риге.
 В  1915  г.  призван  в  армию,  а  в  1916  г.  как  квалифицированный  рабо¬
чий-металлист  был  направлен  на  Путиловский  завод  в  Петрограде.  После
Февральской  революции  вступил  в  отряд  Красной  гвардии  Путиловского
завода.  Участник  Октябрьского  вооруженного  восстания  в  Петрограде,  нес
охрану  Смольного.  В  начале  1918  г.  в  составе  Гатчинского  красногвардей¬
ского  отряда,  где  был  командиром  роты,  участвовал  в  боевых  операциях
против  Каледина  на  юге  России.  По  возвращении  в  Петроград  в  апреле
1918  г.  окончил  2-е  советские  военно-инженерные  курсы.  С  августа  1918  г.
по  1921  г.  был  военным  комиссаром  кавалерийского  дивизиона,  а  затем  ка¬
валерийского  полка  на  Восточном  фронте.
 Делегат  X  съезда  РКП  (б),  участвовал  в  подавлении  кронштадтского
мятежа.  В  1928  г.  окончил  Ленинградский  электротехнический  институт.
До  1940  г.  работал  в  аппарате  Наркомата  обороны  СССР,  с  1940  по
1955  г.—  на  преподавательской  работе  в  военных  учебных  заведениях.
 Инженер-полковник  в  отставке.
 КУЗНЕЦОВ  (ВОРОНОВ)  Иван  Алексеевич,  член  КПСС  с  1918  г.
Родился  в  1897  г.  в  селе  Тертеж  Майского  уезда  (бывш.  Енисейской  губер¬
нии)  в  семье  крестьянина.  Участник  первой  мировой  войны.  В  мае  1918  г.
вступил  в  Красную  гвардию  Красноярска,  был  помощником  комиссара  от¬
ряда.  Во  время  колчаковщины  находился  на  подпольной  работе  в  Омске.
В  марте  1919  г.  по  решению  Сибирского  областного  подпольного  комитета
РКП  (б)  был  направлен  на  подпольную  работу  в  Восточное  Прибайкалье;
с  апреля  1919  г.  по  февраль  1920  г.  являлся  членом  и  председателем  При¬
байкальского  подпольного  комитета  РКП  (б),  начальником  Верхнеудинского
военно-революционного  штаба  по  подготовке  вооруженного  восстания  про¬
тив  белогвардейцев  и  интервентов.  После  освобождения  Верхнеудинска  ра¬
ботал  заместителем  председателя  Забайкальского  комитета  РКП  (б).  В  ав¬
густе  1920  г.  по  решению  Дальбюро  ЦК  РКП  (б)  был  направлен  на  заня¬
тую  семеновскими  бандами  территорию  для  организации  партизанского
движения.  После  освобождения  Читы  с  октября  1920  г.  по  сентябрь  1921  г.
работал  заведующим  отделом  Забайкальского  губкома  РКП  (б).  В  1924  г.
окончил  Коммунистический  университет  имени  Свердлова.  В  дальнейшем
находился  на  ответственной  партийной  работе:  был  первым  секретарем
Мордовского  обкома  ВКП(б),  Читинского  обкома  ВКП(б);  в  1950—
1951  гг.—  в  аппарате  ЦК  ВКП(б).
 Делегат  X,  XI  и  XVIII  съездов  партии.  Избирался  депутатом  Верхов¬
ного  Совета  СССР  первого  и  второго  созывов.
 Персональный  пенсионер.
 409

ЛЯШКЕВИЧ  Иван  Максимович  (1891—1971),  член  КПСС  с  1918  г*/Р<5-
дился  в  1891  г.  в  деревне  Бояры  Лепельского  уезда  Витебской  губернии  в
семье  крестьянина-бедняка.  Работал  батраком  у  помещика,  затем  поступил
на  один  из  рижских  заводов.  В  1911  г.  был  призван  в  армию.  С  1914  по
1917  г.  находился  на  фронте.  После  Февральской  революции  избирался  чле¬
ном  полкового  комитета  20-го  Сибирского  полка  12-й  армии  Северного  ффой-
та.  В  декабре  1917  г.  сформировал  из  солдат  полка  отряд  добровольцев,  по¬
лучивший  наименование  «Сибирский  партизанский  отряд»,  был  избран  его
командиром.  Участник  боев  под  Псковом  в  феврале  1918  г.,  против  бело-
чехов  и  Колчака.
 После  гражданской  войны  служил  в  пограничных  войсках.*  Участник
Великой  Отечественной  войны.  Полковник.  В  1944—1947  гг.—  на  работе  во
Всесоюзной  сельскохозяйственной  академии  имени  К.  А.  Тимирязева,  затем
до  1960  г.—  директор  совхоза  в  Калужской  области.
 МОРОЗОВ  Михаил  Васильевич,  член  КПСС  с  мая  1917  г.  Родился
в  1895  г.  в  деревне  Падуж  Могилевской  губернии  в  семье  крестьянина-бед¬
няка.  С  1911  г.  работал  на  ряде  заводов  Урала,  выполнял  поручения  боль¬
шевистской  подпольной  организации,  состоял  в  молодежной  группе  при
комитете  РСДРП  Златоустовского  казенного  завода.  В  1916  г.  был  аресто¬
ван,  освобожден  в  дни  Февральской  революции.  Помогал  организовывать
отряды  Красной  гвардии  и  боевые  дружины  в  Златоусте.  В  годы  граждан¬
ской  войны  участвовал  в  разгроме  дутовщины,  белочешского  мятежа,  в  бое¬
вых  операциях  против  Колчака.  После  демобилизации  из  Красной  Армии
в  1921  г.  работал  в  органах  ВЧК  —  ОГПУ,  находился  на  советской  и  хо¬
зяйственной  работе.  В  1933  г.  окончил  Академию  внешней  торговли.
В  1937—1959  гг.  работал  директором  совхоза  «Гигант»  Московской  области.
 Делегат  IX  съезда  РКП  (б).
 Персональный  пенсионер.
 МУХИН  Михаил  Александрович,  член  КПСС  с  1929  г.  Родился  в
1896  г.  в  селе  Яковлевском  Княжнинского  уезда  Нижегородской  губернии.
В  юношеском  возрасте  работал  по  найму  у  купцов  в  Петербурге  и  Нарве.
Участник  первой  мировой  войны.  В  июле  1918  г.  вступил  в  Красную  Армию.
В  годы  гражданской  войны  участвовал  в  ликвидации  Ижевско-Воткинского
контрреволюционного  мятежа,  в  боях  против  белогвардейских  армий  Кол¬
чака  и  Деникина,  банд  Махно.  После  окончания  гражданской  войны  на¬
ходился  на  службе  в  Военно-Воздушных  Силах  Красной  Армии,  на  препо¬
давательской  работе  в  Военно-воздушной  инженерной  академии  имени
Н.  Е.  Жуковского  и  Военио-политической  академии  имени  В.  И.  Ленина.
Участник  Великой  Отечественной  войны.
 Полковник  в  отставке.
 НИКИФОРОВ  Петр  Михайлович,  член  КПСС  с  1904  г.  Родился  в
1882  г.  в  Иркутской  губернии  в  семье  рабочего  золотого  прииска.  С  12  лет
работал  по  найму.  В  1901  г.  вступил  в  социал-демократический  кружок  в
Иркутске,  участвовал  в  забастовочном  движении.  В  1904  г.  был  призван  на
флот.  Активный  участник  восстания  матросов  и  солдат  в  Кронштадте  в  ок¬
тябре  1905  г.  С  конца  1905  г.  становится  революционером-профессионалом.
Вел  подпольную  работу  в  Крыму,  Поволжье,  на  Урале,  в  Восточной  Си¬
бири,  в  Закавказье.  Неоднократно  арестовывался  и  находился  в  заключении
в  царских  тюрьмах.  В  1910  г.  был  арестован  в  Иркутске  и  приговорен  к
20  годам  каторжных  работ.  Освобожден  в  дни  Февральской  революции.
Иркутским  комитетом  РСДРП  был  направлен  на  работу  во  Владивосток,
был  членом  Владивостокского  городского  комитета  РСДРП,  одним  из  орга¬
низаторов  и  редакторов  большевистской  газеты  «Красное  знамя»,  замести¬
 410

телем  председателя  затем  председателем  Владивостокского  областного  ко¬
митета  большевиков.  Во  время  мятежа  белочехов  был  арестован  и  заклю¬
чен  в  тюрьму.  После  разгрома  Колчака  был  вновь  избран  председателем
Владивостокского  областного  комитета  РКП  (б),  являлся  членом  Дальне¬
восточного  бюро  РКП  (б)  и  членом  Дальбюро  ЦК  РКП  (б).  В  1921—1922  гг.
был  председателем  Совета  министров  Дальневосточной  республики.  В  1922—
1925  гг.  находился  на  хозяйственной  работе  в  Москве,  в  1925—1927  гг.  был
полпредом  СССР  в  Монголии,  затем  —  на  административной  и  хозяйствен¬
ной  работе.
 Персональный  пенсионер.
 ОКУНЕВ  Михаил  Александрович,  член  КПСС  с  1918  г.  Родился  в
1889  г.  в  деревне  Заболотье  Холмогорского  уезда  Архангельской  губернии
в  семье  крестьянина-бедняка.  Рабочий-столяр.  В  1907—1912  гг/работал  на
лесопильном  заводе  в  Архангельске,  участвовал  в  революционном  движе¬
нии.  В  годы  первой  мировой  войны  был  призван  на  военную  службу.
В  марте  1918  г.  по  возвращении  на  родину,  в  Архангельскую  губернию,
избран  членом  Холмогорского  уездного  Совета  рабочих  и  крестьянских  де¬
путатов  и  его  исполкома.  В  августе  1918  г.  был  арестован  белогвардейцами
и  до  февраля  1920  г.  содержался  в  Архангельской  тюрьме  и  каторжных
тюрьмах  на  острове  Мудьюг  и  в  Иоканьге.  После  освобождения  Архангель¬
ска  Красной  Армией  работал  в  исполкомах  Емецкого  и  Онежского  уездных
Советов.  С  1927  по  1934  г.—  на  руководящей  работе  в  объединении  «Союз-
золото»  и  в  системе  промкооперации  в  Забайкалье.  В  1934—1960  гг.—  на
хозяйственной  работе  на  Северном  Кавказе.
 Участник  Великой  Отечественной  войны.  Персональный  пенсионер.
 ПРЕЙС  Борис  Львович  (1889—1965),  член  КПСС  с  1912  г.  Родился  в
Харькове  в  семье  портного.  Активный  участник  установления  Советской
власти  в  Харькове.  В  период  оккупации  Украины  кайзеровскими  войсками
находился  на  подпольной  работе,  избирался  членом  Донецко-Криворож-
ского  ревкома.  В  конце  1918  г.—  комиссар  Первых  московских  военных
пехотных  курсов.  Во  время  деникинского  наступления  в  1919  г.—  началь¬
ник  Харьковского  укрепленного  района.  После  окончания  гражданской  вой¬
ны  —  на  ответственной  партийной  и  хозяйственной  работе:  в  1922—1924  гг.—
в  аппарате  ЦК  Компартии  Туркестана,  затем  —  в  системе  Наркомторга,
Наркомснаба  СССР  и  Центросоюза,  позже  —  в  торгпредстве  СССР  в  Гер¬
мании.
 Избирался  делегатом  II  Всеукраинского  съезда  Советов,  X  Всероссий¬
ского  съезда  Советов,  VII  съезда  Компартии  Туркестана.
 САЛИКОВ  Дмитрий  Павлович,  член  КПСС  с  1906  г,  Родился  в  1886  г
Слесарь-механик.  Активный  участник  трех  революций,  подвергался  арестам
и  ссылкам.  В  1917  г.—  член  Оренбургского  Совета  рабочих  депутатов,  член
городского  комитета  партии  большевиков.  После  Октября  —  председатель
Совета  Главных  железнодорожных  мастерских  Ташкентской  железной  до¬
роги,  один  из  организаторов  Красной  гвардии  в  Оренбурге.  В  1918—1920  гг.
был  членом  коллегии,  затем  заместителем  народного  комиссара  путей  сооб¬
щения  Туркестанской  АССР,  председателем  Реввоенсовета  Туркреспубликн
и  членом  ТуркЦИКа,  председателем  Реввоенсовета  Семиреченской  области,
членом  президиума  Совета  народного  хозяйства  Туркестанской  АССР.
В  1921  г.—  член  коллегии  Народного  комиссариата  внутренних  дел  и  на¬
чальник  управления  милиции  Туркестанской  АССР,  в  1922  г.—  член  ЦИК
и  народный  комиссар  путей  сообщения  Киргизской  (Казахской)  АССР.
В  1922—1923  гг.—  начальник  Ташкентской  железной  дороги;  в  1924—
1927  гг.—  член  правления  Московско-Казанской  железной  дороги.  В  даль¬
 411

нейшем  —  на  ответственной  работе  на  железнодорожном  транспорте,  на
транспортных  предприятиях  и  в  научно-исследовательских  учреждениях.
 Персональный  пенсионер.
 СЕЛЯВКИН  Алексей  Илларионович,  член  КПСС  с  марта  1917  г.  Ро¬
дился  в  1896  г.  в  Харькове  в  семье  рабочего.  Рабочий-слесарь.  В  реводю-
ционном  движении  с  1913  г.  Участник  первой  мировой  войны,  унтер-офицер.
После  Великого  Октября—красногвардеец,  в  конце  1917  г.  служил  в  штабе
командующего  советскими  войсками  на  юге  России  В.  А.  Антонова-Овсе¬
енко,  затем  был  командиром  броневого  отряда.  С  конца  1918  г.  по  1920  г.—
командир  и  военный  комиссар  автоброневого  отряда  особого  назначения
при  Народном  комиссаре  по  военным  делам  УССР,  бронетанковой  бригады
автоброневого  дивизиона  особого  назначения  при  Совнаркоме  УССР,
8-го  автоброневого  отряда  10-й  армии  броневых  сил  Южного,  Юго-Запад¬
ного  фронтов,  отдельного  танкового  дивизиона  (бригады)  в  Харькове.
В  1923  г.—  помощник  начальника  броневых  сил  РККА.  В  1924—1925  гг.
командовал  отдельной  танковой  эскадрой  (дивизией),  был  заместителем
начальника  артиллерии  и  броневых  сил  Украинского  военного  округа.
В  последующие  годы  (до  1951  г.)  находился  в  бронетанковых  войсках
и  войсках  военизированной  охраны.  Участник  Великой  Отечественной
войны.
 Полковник  запаса.
 СИДОРОВ  Владимир  Корнилович,  член  КПСС  с  1917  г.  Родился  в
1894  г.  в  городе  Енисейске,  в  семье  горнорабочего.  До  1915  г.  работал  в
мастерских  Енисейского  пароходства,  на  золотых  приисках.  Участник  пер¬
вой  мировой  войны.  После  ранения  в  сентябре  1917  г.  вернулся  в  Енисейск.
С  января  1918  г.  избирается  членом  Енисейского  Совета  рабочих,  солдат¬
ских  и  крестьянских  депутатов,  был  командиром  отряда  Красной  гвардии,
командиром  отряда  добровольцев,  воевавших  против  белочехов.  После  за¬
хвата  Енисейска  белочехами  и  белогвардейцами  был  арестован,  с  июля
1918  г.  по  сентябрь  1918  г.  содержался  в  заключении  в  Красноярской  тюрь¬
ме,  откуда  в  «эшелоне  смерти»  отправлен  на  Дальний  Восток.  Бежал  из
концлагеря,  сражался  в  партизанском  отряде,  был  комиссаром  роты
интернационального  батальона.  После  занятия  Никольск-Уссурийска  японс¬
кими  интервентами  в  апреле  1920  г.  вновь  находился  в  партизанском  отряде,
возглавлял  партийную  организацию  отряда,  избирался  депутатом  Примор¬
ского  областного  народного  собрания.  С  конца  1920  г.  по  1922  г.—  на  поли¬
тической  работе  в  частях  Народно-революционной  армии(ДВР.  После  граж¬
данской  войны  с  1923  по  1937  г.  находился  на  партийной  работе:  был  сек¬
ретарем  ряда  уездных  комитетов  РКП  (б),  Владивостокского  окружкома
партии,  Читинского  горкома,  заведующим  отделом  Восточно-Сибирского
крайкома  партии,  председателем  Восточно-Сибирского  краевого  Совета
профсоюзов;  заведующим  отделом  Восточно-Казахстанского  обкома  партии.
 Делегат  XIII  съезда  РКП  (б).
 Персональный  пенсионер.
 ТОЛМАЧЕВ  Иван  Павлович,  член  КПСС  с  июня  1917  г.  Родился
в  1889  г.  на  хуторе  Лукичев  (ныне  поселок  Петровский)  Донецкой  области
в  семье  крестьянина-бедняка.  С  1900  г.  работал  на  мыловаренном,  чугуно¬
литейном  заводах.  В  1911  г.  был  призван  в  армию.  Участвовал  в  первой
мировой  войне.  В  апреле  1917  г.  был  арестован  и  предан  военно-полевому
суду  за  распространение  большевистской  литературы  среди  солдат  153-го
Бакинского  полка.  Бежал  во  время  перевозки  в  тюрьму.  Вернувшись  на
родину,  вступил  в  местную  большевистскую  организацию.  В  октябрьские
дни  1917  г.  сформировал  на  хуторе  Лукичев  отряд  Красной  гвардии,  цошед-
 412

ший  затем  в  состав  отряда,  которым  командовал  Е.  А.  Щаденко.  Участво¬
вал  в  боях  против  калединцев,  немецких  оккупантов,  в  обороне  Царицына,
в  борьбе  против  деникинцев,  врангелевцев.  В  1921—1923  гг.  командовал
отдельным  дивизионом,  действовавшим  по  подавлению  банд  Махно,  Спи-
вака,  «Маруси»  и  других.  После  демобилизации  в  1924  г.  из  Красной  Армии
р&бдтал  в  Ростове-на-Дону  председателем  краевой  рабочей  кооперации,  из¬
бирался  депутатом  городского  Совета.  В  1932  г.  окончил  Московский  ин¬
ститут  цветных  металлов.  В  1932—1958  гг.  был  сотрудником  научно-иссле¬
довательских  и  проектных  институтов  и  главным  инженером  ряда  заводов.
 Персональный  пенсионер.
 ФЕДИН  Андрей  Харитонович  (1894—1969),  член  КПСС  с  марта  1917  г.
Родился  в  деревне  Баландинке  Саратовской  губернии.  Работай-печатник.
Принимал  участие  в  революционном  движении  с  1910  г.  В  годы  граждан¬
ской  войны  организовывал  красногвардейские  и  партизанские  отряды  на
Северном  Кавказе.  Будучи  командиром  роты,  полка,  политическим  комис¬
саром  полка  в  составе  Северокавказской  армии,  участвовал  в  боях  против
германских  оккупантов  под  Ростовом-на-Дону,  против  белогвардейских
банд  Бичерахова  и  Шкуро  на  Тереке  и  в  Ставрополье,  против  деникинских
войск  на  юге  страны.  Во  время  героического  похода  Таманской  армии  был
политическим  комиссаром  2-го  Павлоградского  (Новороссийского)  револю¬
ционного  полка.  В  дальнейшем  воевал  под  Царицыном,  на  Западном  и
Южном  фронтах,  принимал  участие  в  ликвидации  кулацко-белогвардейских
банд.  Окончил  Военную  академию  РККА  имени  М.  В.  Фрунзе.  После  демо¬
билизации  из  Красной  Армии  находился  на  партийной  .работе.  В  1931  г.
окончил  Сельскохозяйственный  институт,  учился  в  Институте  красной  про¬
фессуры,  работал  в  центральном  аппарате  Академии  наук  СССР;  принимал
участие  в  организации  Уральского  филиала  АН  СССР.  В  1932—1934  гг.  был
заведующим  отделом  Свердловского  обкома  ВКП(б).  В  дальнейшем  рабо¬
тал  деканом  и  заведующим  кафедрами  ряда  сельскохозяйственных  вузов.
Кандидат  биологических  наук.  Участник  Великой  Отечественной  войны.
 ФОТИЕВ  Илья  Васильевич,  член  КПСС  с  1919  г.  Родился  в  1897  г.
в  Омске.  Рабочий-слесарь.  Участник  первой  мировой  войны;  арестовывался
за  революционную  пропаганду  среди  солдат.  После  Февральской  револю¬
ции  —  член  солдатского  полкового  комитета  на  Юго-Западном  фронте,  ак¬
тивный  участник  Октябрьской  революции  на  Румынском  фронте.  Демоби¬
лизовавшись  из  армии  в  1918  г.,  работал  в  Омске  в  типографии  почтово¬
телеграфного  округа  наборщиком.  Участник  вооруженного  восстания  против
Колчака  в  Омске  в  декабре  1918  г.  В  1920—1921  гг.—  заместитель  пред¬
седателя  Атбасарского  уездного  бюро  РКП  (б),  потом  исполняющий  обязан¬
ности  секретаря  уездного  комитета  партии,  член  Омского  губкома  РКП  (б).
Был  делегатом  IV  Всероссийского  съезда  профсоюзов.  Работал  в  аппарате
ЦК  РКП  (б),  затем  вел  хозяйственную  и  научно-педагогическую  работу.
В  годы  Великой  Отечественной  войны  был  комиссаром  полка,  секретарем
партийной  комиссии  дивизии.
 Ныне  персональный  пенсионер.  Ведет  работу  в  историко-литературном
объединении  старых  большевиков  при  Институте  марксизма-ленинизма  при
ЦК  КПСС.
 [*'  ЧЕКУНОВ  Петр  Васильевич,  член  КПСС  с  1919  г.  Родился  в  1887  г.
в  б^анице  Качалинской  (бывш.  Донской  области),  в  семье  казака-бедняка.
Участник  первой  мировой  войны.  После  Февральской  революции  был  из¬
бран  председателем  полкового  и  членом  дивизионного  солдатских  комите¬
тов.  В  годы  гражданской  войны  —  активный  участник  обороны  Царицына.
В  1919“—-1920  гг.—в  рядах  конного  корпуса  и  1-й  Конной  армии  С.  М.  Бу¬
 413

денного  участвовал  в  боях  с  деникинцами  и  белополяками,  был  команди¬
ром  кавалерийского  полка  и  бригады.  С  сентября  1920  г.  в  связи  с  тяжелым
ранением  демобилизован  из  Красной  Армии.  В  1920—1928  гг.—  на  хозяйст¬
венной  работе  в  станице  Качалинской,  с  конца  1928  г.—  на  работе  в  аппа¬
рате  Хлебоцентра  в  Москве.
 Персональный  пенсионер.
 ХАВКИН  Самуил  Тевелевич,  член  КПСС  с  1911  г.  Родился  в  1893  г.
в  Рогачеве  Могилевской  губернии  в  семье  рабочего.  Рабочий-швейник.
В  1911—1914  гг.  вел  активную  революционную  работу  в  Гомеле,  в  1914  г.
был  членом  Полесского  комитета  РСДРП.  С  1915  по  1917  г.—  на  подполь¬
ной  работе  в  Самаре.  С  марта  1917  г.  по  январь  1918  г.—  член  Киевского
городского  комитета  партии  большевиков.  Участник  борьбы  за  установле¬
ние  Советской  власти  в  Киеве.  Во  время  австро-германской  оккупации
Украины  —  на  подпольной  работе  в  Киеве,  член  Киевского  подпольного  ко¬
митета  большевиков.  С  июня  1918  г.  был  председателем  Полесского  област¬
ного  подпольного  комитета  большевистской  партии.  Делегат  I  и  II  съездов
КП(б)У.  После  восстановления  Советской  власти  находился  на  руководя¬
щей  партийной  и  советской  работе  в  Полесье.  С  1926  г.—  на  работе  в  аппа¬
рате  ЦК  партии,  затем  —  секретарь  Сретенского  окружкома  ВКП(б)  Даль¬
невосточного  края,  Клинцовского  окружкома  ВКП(б)  Западной  области.
С  1931  г.  был  заместителем  заведующего  отделом  ЦКК  ВКП(б)  —НК  РКИ
СССР  и  членом  коллегии  НК  РКИ  СССР,  работал  в  аппарате  КПК  ЦК
ВКП(б).  С  1939  по  1956  г.—  на  ответственней  работе  в  Наркомате,  а  затем
Министерстве  торговли  СССР  и  в  Министерстве  судостроительной  промыш¬
ленности  СССР.
 Делегат  XI,  XII,  XVI,  XVII  съездов  партии  и  XVI  Всесоюзной  партий¬
ной  конференции,  а  также  нескольких  Всесоюзных  съездов  Советов.  На
XVII  съезде  ВКП(б)  избирался  членом  Комиссии  партийного  контроля
ЦК  ВКП(б).
 Персональный  пенсионер.
 ШАЛИМОВ  Федор  Кузьмич,  член  КПСС  с  1920  г.  Родился  в  1897  г.
в  селе  Тучном  Кокчетавского  уезда  (бывш.  Акмолинской  области)  в  семье
крестьянина-бедняка.  В  1916  г.  был  призван  в  армию,  участвовал  в  первой
мировой  войне.  Во  время  колчаковщины  принимал  активное  участие  в  ра¬
боте  большевистской  подпольной  организации  щ  в  повстанческом  крестьян¬
ском  движении  в  Кокчетавском  и  Атбасарском  уездах  Акмолинской  обла¬
сти,  был  командиром  партизанского  отряда.  В  ноябре  1919  г.  при  отступле¬
нии  колчаковцев  из  Акмолинской  области  вступил  в  Красную  Армию.
С  апреля  1920  по  1930  г.  работал  в  органах  ВЧК  —  ОГПУ.  С  1930  по
1958  г.—  на  ответственной  хозяйственной  работе.
 Персональный  пенсионер.
 ШАМШИН  Петр  Иванович,  член  КПСС  с  1917  г.  Родился  в  1896  г.
в  селе  Белокаменка  Царицынского  уезда  Саратовской  губернии  в  бедной
крестьянской  семье.  С  юношеских  лет  батрачил  у  кулаков.  В  годы  первой
мировой  войны  был  призван  в  армию.  После  победы  Октябрьской  револю¬
ции  —  член  президиума  Самарского  губисполкома,  в  годы  гражданской
войны  —  командир  партизанского  отряда  на  Уральском  фронте,  ответствен¬
ный  работник  Новоузенского  уездного  и  Самарского  губернского  военных
комиссариатов.  В  1922—1926  гг.—  начальник  Политсекретариата  войск  Аш¬
хабадской  области,  окружной  военный  комиссар  в  городе  Керки  в  Туркме-
.  нии.  В  дальнейшем  работал  в  ЦКК  ВКП(б),  находился  на  ответственной
хозяйственной  работе.
 Персональный  пенсионер.
 414

ШЕВЧЕНКО  Иван  Наумович,  член  КПСС  с  1919  г.  Родился  в  1898  г.
в  селе  Старый  Салтов  Волчанского  уезда  Харьковской  губернии.  С  юноше¬
ских  лет  работал  по  найму.  В  начале  1917  г.  был  призван  в  царскую  армию,
после  Февральской  революции  избирался  членом  солдатского  комитета.
В  октябрьские  дни  был  членом  Волчанского  уездного  военно-революцион¬
ного  штаба,  красногвардейцем.  В  апреле  1918  г.  вступил  в  Красную  Армию,
в  составе  партизанского  отряда  участвовал  в  боях  против  германских  окку¬
пантов  и  петлюровцев;  затем  —  в  борьбе  против  войск  Деникина  и  Вран¬
геля  в  качестве  начальника  штаба  78-го  стрелкового  полка  9-й  стрелковой
дивизии  13-й  армии  Южного  фронта.  В  дальнейшем  —  на  командных  долж¬
ностях  в  рядах  Советской  Армии.  Окончил  Бронетанковую  военную  акаде¬
мию.  Участник  Великой  Отечественной  войны,  был  заместителем  командира
танковой  дивизии,  отдельной  танковой  бригады,  танкового  и  механизиро¬
ванного  корпусов.
 За  участие  в  разгроме  деникинщины  и  врангелевщины  удостоен  звания
почетного  гражданина  городов  Грайворон  Белгородской  области,  Гуляй-
Поле  Запорожской  области,  Дебальцево  Донецкой  области.
 Генерал-майор  в  отставке.
 ЭРДЭ  (Райхштейн)  Давид  Израильевич,  член  КПСС  с  1924  г.  Родился
в  1894  г.  в  городе  Бердичеве  Киевской  губернии.  В  1917  г.  сотрудничал
в  большевистских  изданиях  «Пролетарий»  и  «Донецкий  пролетарий»,  вы¬
ходивших  в  Харькове.  После  Октябрьской  революции  был  комиссаром  по
делам  печати  Харькова,  в  1918  г.—  членом  коллегии,  а  затем  —  редактором
газеты  «Вестник  Украинской  Народной  Республики»  —  органа  ЦИК  Сове¬
тов  Украины.  В  1919  г.  был  редактором  газеты  «Красная  звезда»  —  органа
Политуправления  группы  войск  Харьковского  направления,  в  1920  г.—  ру¬
ководитель  УкрРОСТА.  С  1918  по  1935  г.  являлся  членом  редакционной
коллегии  и  редактором  ряда  отделов  «Известий  В  ЦИК»  и  «Известий  ЦИК
СССР».  Один  из  учредителей  Всероссийского  общества  «Долой  неграмот¬
ность!».  С  1930  г.  после  окончания  Коммунистической  академии  —  на  лите¬
ратурной  и  научно-педагогической  работе.
 Персональный  пенсионер.
 ЯКИМОВ  Аристарх  Тихонович,  член  КПСС  с  мая  1917  г.  Родился
в  1895  г.  в  Селенгинске  (бывш.  Читинской  губернии).  В  1915—1916  гг.  при¬
нимал  участие  в  работе  нелегальных  революционных  кружков  в  Иркутске
и  Томске.  Участник  первой  мировой  войны.  Один,  из  организаторов  Крас¬
ной  гвардии  в  Томске.  В  марте  —  сентябре  1918  г.—  член  ЦИК  Советов
Сибири  (Центросибирь),  заместитель  наркома  Советского  управления  Си¬
бири,  редактор  газеты  «Центросибирь».  В  период  белогвардейщины  и  ино¬
странной  интервенции  в  Сибири  и  на  Дальнем  Востоке  находился  на  неле¬
гальном  положении,  арестовывался.  Избирался  членом  Учредительного  со¬
брания  Дальневосточной  республики.  Участвовал  в  боевых  операциях
против  белогвардейцев  под  Волочаевкой  и  Хабаровском,  был  начальником
политотдела  фронта,  членом  Военного  Совета  партизанских  отрядов  При¬
морья.  В  дальнейшем  —  на  ответственной  партийной,  советской  и  военной
работе.  В  1940  г.  окончил  Московский  институт  востоковедения,  в  1952—
1962  гг.  работал  старшим  научным  сотрудником  Института  востоковедения
АН  СССР.  Кандидат  исторических  наук,  автор  ряда  научных  трудов  по
истории  Монголии  и  буддизма.  Участник  Великой  Отечественной  войны.
 Полковник  в  отставке.

СОДЕРЖАНИЕ
 Предисловие  	 3
 Р.  Р.  Крастынь.  На  защиту  революции 	$ 	 7
 М.  В.  Морозов.  Отпор  мятежникам 	 25
 С.  Ф.  Данильченко.  В  боях  с  уральским  белоказачеством 	 41
 И.  М.  Ляшкевич.  Отряд  имени  ВЦИК  на  Восточном 	фронте  ... 	55
 М.  А.  Мухин.  Наш  комиссар 	. 	 69
 Д.  И.  Эрдэ.  На  пороге  восемнадцатого  года 	 78
 С.  Т.  Хавкин.  Борьба  большевиков  Полесья  против  немецких  окку¬
пантов  	* 	91
 М.  А.  Окунев.  В  белогвардейских  застенках 	 105
 /7.  И.  Шамшин.  Эпизоды  гражданской  войны  в  Поволжье 	 116
 А.  Б.  Вологодский.  Вместе  с  Кировым 	 122
 П.  В.  Чеку  нов.  Казачий  советский  полк   	 133
 Р.  М.  Гладштейн.  Забота  о  красных  воинах 	 142
 Б.  Л.  Прейс.  Харьковское  подполье  в  1918  году 	 151
 А.  X.  Федин.  Прорыв  таманцев 	• 	159
 Б  С.  Кочаров  (Кочарьянц).  Бакинская  коммуна   	 169
 М.  И.  Косицын.  Дагестанские  большевики  .  .  .  . 	 	 178
 Д.  П.  Саликов.  Оренбургский  фронт 	  194
 А.  Н.  Дианов.  Омичи  в  борьбе  с  контрреволюцией   	 207
 А.  Т.  Якимов.  Центросибирь 	  217
 A.  И.  Блинников.  Забайкальский  фронт  .   	 227
 B.  Ф.  Аграшин.  По  призыву  партии 	 238
 И.  А.  Ивановский.  Подвиг  командира  батареи 	 248
 И.  П.  Толмачев.  В  степях  донских 	  . 	255
 А  И.  Селявкин.  Первый  автоброневой  отряд   	266
 П.  Б.  Гатченко.  За  власть  Советов  в  Донбассе 	272
 М.  Г.  Биншток.  Суровые  дни 	281
 К.  К.  Кожина.  В  крымском  подполье 	290
 И.  Н.  Шевченко.  Невзгоды  походов  и  радости  побед 	304
 Ф.  К.  Шалимов.  Против  ненавистного  колчаковского  ига 	317
 И.  В.  Фотиев.  Ликвидация  мятежа 	  328
 И.  А.  Кузнецов  (Воронов).  Партизаны  Прибайкалья  ....... 	339
 И.  М.  Бочек.  Революционные  железнодорожники 	  352
 В.  Ф.  Зубков.  Это  было  в  Уссурийске  ............ 	364
 П.  М.  Никифоров.  Коммунисты  в  борьбе  за  Советскую  власть  на
 Дальнем  Востоке 	 Г  73
 В.  К.  Сидоров.  Уметь  жить  и  бороться 	 ;.84
 Биографические  справки  .   	  405

М.  В.  Морозов
 I
 гг
 Р.  Р.  Крастынь
 •Я 	Г*. 	М 	Ш
 $  у'  «
 С.  Ф.  Данильченко

Йи
 М.  И.Косицын
 А.  Н.  Дианов

А.  Т.  Якимов
 А.  И.  Блинников

И.  Н.  Шевченко
 И.  В.  Фотие

о
 V  /*т\
 -Лё
 Ш
 П  М.  Никифоров
 И  А.  Кузнецов
 И.  М.  Бочек

В.  К.  Сидоров
 В.  Ф.  Зубков