Author: ​Конанъ​ Д.А.  

Tags: переводная литература   окультные науки   издательство москва   паранормальное  

Year: 1905

Similar

Собранiе сочиненiй Самуила Смайльса въ шести томахъ. Томъ 1. Характеръ

Наслѣдственность таланта. Ея законы и послѣдствія

Исторія розги во всехъ странахъ, съ древнейш. временъ и до нашихъ дней. Томъ 1

Промышленный переворот в Англии в XVIII столетии

Text
                    НЕЧИСТАЯ СИЛА.
ПЕРЕВОДЪ

СЪ

А Н Г Л ІЙ С К А Г О

d ’jÎ H Ô p ê .

ДѴТ О С

ß A .

Типографія Вильде, Малая Кисловка, соб. домъ.
1905.


Дозволено цензурою. М осква, 14 іюля 1904 года.

НЕЧИСТАЯ СИЛА.


Р л О Т

;

^(ечкстая сила.

1

Врядъ ли кто объяснитъ причину страшнаго испуга Обэркомби Смита и ссоры Эдвар­
да Бэллингейма съ Вильямомъ Монгаузеномъ
Ли. Правда, мы слышали самый подробный
разсказъ Смита, подтвержденный свидетель­
скими показаніями лакея Томаса Стайльса и
болѣе или менѣе вѣроятными умозаключеніями доктора Петерсена и другихъ компетентныхъ людей, но можетъ-быть, всѣ они въ то
время находили словно надъ гипнозомъ Сми­
та, a послѣдияго тоже особенно нельзя ви­
нить, потому что, какъ бы у человѣка на видъ
ни была здорова голова, каждое необычное
расположеніе отдѣльныхъ образованій мозга,
заключающееся преимущественно въ неправильномърасположеніи мозговыхъ извилинъ,
отзываются на субъектѣ въ видѣ отступленій отъ нормы въ умственной и нравствен­
ной сферѣ. Иначе, какъ прикажете объяс­
нить заявленіе Смита и другихъ, что средь


-

бѣла дня, вдругъ, явнымъ образомъ былъ
нарушенъ неизмѣнный законъ природы, да
еще гдѣ, въ такомъ центрѣ свѣта и высшей
науки, какъ Оксфордскій университетъ!
Человѣчество совершаетъ свой жизнен­
ный путь по такой узкой и слабо очерченной
тропинкѣ природы, несмотря на усиленное
стараніе съ нашей стороны освѣтить ее
наукой; насъ на каждомъ поворотѣ подстерегаетъ столько самыхъ неожиданныхъ слу­
чайностей и всякихъ возможностей, что
только очень увѣренный и уравновѣшенныи
человѣкъ удержится отъ искушенія и не
свернетъ въ сторону на одну изъ страшныхъ, но завлекающихъ своимъ таинственнымъ, фантастическимъ мракомъ неизвѣстности, боковыхъ тропинокъ.
Въ одномъ изъ флигелей, такъ называемаго, стараго Оксфордскаго университета,
въ замѣчательно древней угловой башнѣ,
существуетъ тяжелая, осѣвшая отъ времени
арка, сѣрые, потрескавшіеся отъ времени
камни которой почти сплошь покрыты мхомъ,
травой и плющемъ, какъ будто сама при­
рода, снисходя къ ихъ старости, рѣшила
предохранить ихъ отъ вѣтра и ненастной
погоды Изъ-подъ этой арки въ первый,
второй и третій этажи ведетъ винтообраз­
ная лѣстница съ неровными каменными сту­
пенями, истертыми ногами многихъ поколѣній людей, удостоившихся вкусить высшаго
образованія и знанія. Мирно и спокойно

7 -

протекала жизнь по этой ветхой, крутой
лѣстницѣ, оставивъ на ней слабые, едва замѣтные слѣды.
Какъ силенъ и стремителенъ былъ потокъ
молодой англійской жизни, начиная съ педантичныхъ временъ Плантагенета! И что
осталось теперь отъ всѣхъ этихъ надеждъ,
упованій и лихорадочныхъ стремленій? Нѣсколько царапинъ рѣздомъ на разбросанныхъ по кладбищамъ стараго свѣта камняхъ,
до горсть трухи и пепла въ гніющихъ гробахъ. А безчувственная лѣстница и старая
сѣрая стѣна, испещренная трещинами, цара­
пинами и другими девизами жизни, подобно
фантастическому калейдоскопу, рисуютъ въ
нашемъ воображеніи сцены изъ жизни давно
минувшихъ временъ.
Въ маѣ 1884 года, въ небольшихъ квартирахъ, выходившихъ на три площадки этой
лѣстницы, жило двое молодыхъ людей. К а­
ждая квартира состояла изъ одной только
комнаты, служившей и гостиной и спаль­
ней. Въ партерѣ жилъ лакей Томасъ
Стайльсъ, прислуживавшій студентамъ, а въ
сосѣдней съ нимъ не то комнатѣ,^не то коморкѣ сохранялся уголь для печей. Въ томъ
же этажѣ, по правую и лѣвую сторону, тя­
нулся цѣлый рядъ аудиторій и лабораторш,
такъ что обитатели этой старой башни могли
пользоваться для своихъ занятій полнымъ
уединеніемъ. Въ то время, о которомъ идетъ
теперь рѣчь, въ верхнемъ этажѣ жилъ сту-


-

дентъ Смитъ, а надъ нимъ во второмъ этажѣ
Эдвардъ Бэллингеймъ.
Былъ чудный весенній вечеръ. Обэркомби
Смитъ лежалъ, развалясь въ креслѣ, протя­
ну въ ноги на рѣшетку камина, и курилъ
трубку. По другую сторону камина въ такомъ же креслѣ и въ такой же позѣ лежалъ
его старый школьный товарищъ Джефро
Гисти. Оба студента были одѣты въ спортивныхъ фланелевыхъ рубашкахъ, короткихъ трусахъ и чулкахъ.
Достаточно было взглянуть на ихъ энергичныя, мужественныя, загорѣлыя лица, что­
бы сразу причислить къ разряду людей,
увлекающихся спортомъ. Действительно,
Гисти былъ даже командоромъ гички, ко­
торая неоднократно брала первые призы на
гребныхъ гонкахъ.
Положимъ, Смитъ гребъ искуснѣе своего
товарища, но приближеніе экзаменовъ за­
ставило его забросить на нѣкоторое время
спортъ и только для моціона удѣлять нѣсколько часовъ времени физическому труду.
Оба студента очень хорошо и очень давно
знали другъ друга, а потому никто не ста­
рался занимать другъ друга, оба погружены
были въ свои размышленія и общее молчаніе нисколько ихъ не стѣсняло.
— Выпей виски! — промолвилъ наконецъ
Смитъ, выпуская изо рта клубъ дыма.—Шот­
ландская стоитъ на столѣ, а если хочешь
ирландской, такъ цостань изъ шкафа.

Ô-

— Нѣтъ, спасибо, я тренируюсь передъ
гонкой, и потому ничего теперь не пью,—
отвѣтилъ Гисти.
— Я тоже во время экзаменовъ ничего не
пью,—сказалъ Смитъ.
Гисти наклонилъ голову въ знакъ одобренія, и они снова замолчали.
— Скажи, пожалуйста, Смитъ, ты знакомъ съ нижними студентами?—вдругъ спросилъ Гисти.
— Какъ тебѣ сказать!— отвѣтилъ Смитъ;
—при встрѣчѣ раскланиваемся, иногда разговариваемъ, но близко не знакомы.
— Г м ъ !— пробурчалъ Гисти, — и хорошо
дѣлаешь. Не совѣтую тебѣ съ ними схо­
диться. Собственно противъ Монгаузена я
ничего не имѣю.
— Это который? худой, блѣдный?
— Да, противъ него, повторяю, я ничего
не имѣю. Но дѣло въ томъ, что нельзя быть
съ нимъ знакомымъ, чтобы не познакомиться
съ Бэллингеймомъ.
Смитъ поднялъ брови и удивленно посмо■
трѣлъ на товарища.
— Тебя это удивляетъ?—спросилъ послѣдній. — По чистой совѣсти тебѣ говорю, не
дай Богъ имѣть дѣло съ этимъ господиномъ.
— Да отчего же? Что онъ пьяница, картежникъ, хвастунъ? Ты, кажется, раньше
не былъ такъ строгъ къ этимъ людскимъ
слабостямъ?
— Ну, значить, ты совсѣмъ его не знаешь.


-

10 -

Неужели ты не замѣчалъ, что въ его лицѣ
есть что-то демоническое и гадливое? Стоитъ
мнѣ встретиться съ нимъ, чтобы на весь
день испортить себѣ настроеніе духа. По
моему, онъ или до мозга костей пропитанъ
порокомъ, или страдаетъ отъ увеличенной
печени. И въ то же время онъ очень неглу­
пый господинъ. Говорятъ, онъ чуть ли не
самый способный студентъ въ университетѣ.
— Медикъ или филологъ?
— Восточникъ. Недавно мой хорошій пріятель Чиллингфоръ встрѣтился съ нимъ въ
Индіи. Повѣришь ли, онъ и тамъ сумѣлъ
аклиматизироваться и приводить всѣхъ туземцевъ въ дикій восторгъ. Они готовы были
дѣловать ему руки, ноги и оказывать божескія почести. Съ арабами онъ говорилъ,
какъ природный арабъ, съ евреями на чистомъ еврейскомъ языкѣ, даже съ индусами
объяснялся совершенно свободно. Въ самыхъ дикихъ и пустынныхъ мѣстахъ Иидіи,
на высокихъ уединенныхъ скалахъ сидятъ
закоренѣлые буддисты отшельники, проводящіе жизнь въ самосозерцаніи, стремящіеся
добиться вѣчнаго покоя въ Нирваннѣ. Они
избѣгаютъ людей и, если кто-нибудь осмѣлится приблизиться къ нимъ, плюютъ ему
въ лицо. Но мой пріятель былъ очевидцемъ,
какъ эти фанатики встретили Бэллингейма.
Едва онъ приблизился къ нимъ и успѣлъ
открыть ротъ, какъ они, дрожа всемъ теломъ, вскочили со своихъ местъ и пали

передъ нимъ ницъ. Бэллингейма же такое
поведеніе нисколько не удивило. Онъ принялъ это какъ нечто должное и разговаривалъ съ ними, какъ повелитель. Не правда
ли, нельзя не подивиться такимъ успѣхамъ
молодого студента, да еще первокурсника?
Отчего ты говоришь, что Бэллингеймъ
и Монгаузенъ—два нераздельныя существа?
Очень просто, Бэллингеймъ съ его се­
строй Евелиной... Мнѣ ужасно ее жалко!
Такая красивая, славная барышня и вдругъ
вручаетъ свою судьбу такому негодяю. Брр!
грустная пара! Точно жаба съ голубкой.
Смитъ ехидно улыбнулся и сталъ выко­
лачивать пепелъ изъ своей трубки.
— Однако, какъ ты откровенно показы­
ваешь свои карты !-сказалъ онъ;—никогда
не думалъ, что ты способенъ завидовать.
Теперь я понимаю, отчего ты такъ несимпатизируешь Бэллингейму.
— Ничего подобнаго! - ответилъ горячо
его пріятель.— Я великолепно знаю э іу дѣ
взятку, и потому не могу равнодушно отно­
ситься къ такому необдуманному и прямо
безразсудному съ ея стороны шагу. Ты себе
представить не можешь, какой это скверный
человекъ! Да зачѣмъ далеко искать при
меровъ? Ты наверно помнишь его исторпо
съ Нортономъ?
— Какъ же я могу ее помнить, если
только въ прошломъ году ноступилъ въ вашъ
университетъ?


-

13 -

12 -

— Прошлой весной мы въ большой ком­
пании отправились на прогулку вдоль рѣки.
Ты навѣрно знаешь эту узкую тропинку.
Наканунѣ былъ сильный дождь, и потому
по обѣ стороны ея стояли цѣлыя лужи гря­
зи. Пришлось идти гуськомъ. Впереди всѣхъ
шелъ Бэллингеймъ и тутъ-то и отличился.
Навстрѣчу намъ шла старушка - торговка
съ большой корзинкой, кажется, яблокъ.
Бэллингеймъ вмѣсто того, чтобы уступить
ей дорогу, безъ всякаго стѣсненія толкнулъ
ее съ тропинки въ грязь. На что Нортонъ
спокойный человѣкъ, но и тотъ возмутился
такимъ подлымъ поступкомъ. Онъ замѣтилъ
это Бэллингейму, послѣцній отвѣтилъ ему
дерзостью, слово за слово, и дѣло кончилось
дракой. Нортонъ отдулъ Бэллингейма и съ
тѣхъ поръ они сдѣлались злѣйшими врага­
ми. Однако уже одиннадцать часовъ, мнѣ
пора домой!
— Куда ты? — остановилъ его Смитъ; —
выкури еще одну трубку.
— Нѣтъ, не могу. Я тренируюсь для гонки,
самъ знаешь, какой въ это время надо вести
правильный образъ жизни! Можно взять
твой черепъ? Этотъ Вилльямсъ уже цѣлый
мѣсяцъ держитъ мой скелетъ и не отдаетъ.
— Пожалуйста, возьми, — отвѣтилъ Смитъ;
—только заверни въ бумагу.
— Что за нѣжности, и такъ донесу! Ну,
спокойной ночи, не забудь мой совѣтъ насчетъ своихъ сосѣдей.

Лишь только Глети съ своимъ анатомическимъ сокровищемъ исчезъ за дверью,
Смитъ придвинулъ кресло къ письменному
столу и сейчасъ же углубился въ боль­
шую толстую книгу съ иллюстраціями изъ
того невидимаго, внутренняго царства, которымъ уже столько вѣковъ, не зная по­
чему, зачѣмъ и по какимъ предвѣчнымъ
законамъ правитъ человѣчество. Смитъ
только недавно поступилъ въ Оксфордскій
университетъ на медицинскій факультетъ,
но въ медицинѣ былъ далеко не новичекъ,
такъ какъ уже четыре года изучалъ анатомію въ Глазго, проходилъ курсъ медицинскихъ наукъ въ Берлинѣ и сюда пріѣхалъ только готовиться къ послѣднему
докторскому экзамену. Своимъ энергичнымъ ртомъ, высокимъ лбомъ и классиче­
скими, немного строгими, чертами лица
онъ производилъ впечатлѣніе человѣка, ко­
торый хотя и не отличается блестящими,
геніальными способностями, но своей на­
стойчивостью, териѣніемъ и упорствомъ въ
концѣ концовъ завоюетъ видное мѣсто въ
медицинскомъ мірѣ. Такіе люди никогда
не остаются въ тѣни и безъ труда выдѣляются, особенно среди большинства посредственныхъ шотландцевъ и тугодумовъ сѣверныхъ германцевъ. Смитъ уже оставилъ
за собой хорошее имя въ Глазго, въ Берлинѣ
и теперь вполнѣ могъ разсчитывать на та­
кой же успѣхъ въ Оксфордѣ.


— 14 Уже около часу сидѣлъ онъ, не отрыва­
ясь отъ книги; часовая стрѣлка приближа­
лась къ двѣнадцати, какъ вдругъ до его
слуха донесся рѣзкій звукъ, напоминаюіцій
вырывающійся со свистомъ изъ груди умирающаго хрипъ. Смитъ положилъ на столъ
книгу и сталъ прислушиваться. Нирядомъ,
ни наверху надъ нимъ никто не жилъ, такъ
что этотъ звукъ могъ доноситься только
снизу, гдѣ жилъ тотъ студентъ, о которомъ такъ дурно отзывался Глети. Онъ совсѣмъ почти не зналъ Бэллингейма, зналъ
только, что онъ толстый, блѣдиый и очень
усидчивый человѣкъ. Послѣднее качество
какъ будто служило между ними тайной
связью. Смиту всегда было пріятно сознавать,
что онъ не одинъ сидитъ до разсвѣта надъ
книгой и что поблизости находится человѣкъ, который такъ же равнодушенъ ко
сну, какъ и онъ. Нехорошая аттестація
Глети не настроила его враждебно къ Вэллингейму. Онъ отлично зналъ, что Глети
очень хорошій господинъ, но грубоватый,
невоздержанный, вспыльчивый, увлекающійся и съ черезчуръ преувеличенными понятіями о рыцарской чести. Такіе неуравновѣшенные люди очень часто судятъ о характерѣ
человѣка по его наружному облику, забы­
вая, что главное вліяніе на нравственную
природу людей оказываютъ физіологическіе
процессы кровообращенія. Вотъ почему
Смитъ, обладающій болѣе свѣтлымъ умомъ,

— 15 чѣмъ его пріятель Глети, не придавалъ боль­
шого значенія довольно нелестной рекомендаціи живущаго подъ нимъ сосѣда.
Въ комнатѣ воцарилась тишина, и Смитъ
собирался уже приняться за прерванное занятіе, какъ внизу снова раздался крикъ человѣка, который чего-то сильно испугался
и упалъ въ обморокъ.
Смитъ вздрогнулъ, уронилъ даже на полъ
книгу и, вскочивъ со стула, побѣжалъ къ
двери. Только что-нибудь особенно ужасное
могло нарушить обычную тишину старой
башни и встревожить ея скромныхъ обита­
телей. Выскочивъ на площадку, онъ на минуту остановился въ нерѣшительности.
Слѣдуетъ ли ему вмѣшиваться въ дѣла
почти совсѣмъ чужого человѣка?
Къ тому же онъ отъ природы ненавидѣлъ
всякіе скандалы и исторіи. Но его размышленія сейчасъ же были прерваны быстрыми
шагами бѣгущаго по лѣстницѣ, блѣднаго
какъ полотно, Монгаузенъ-Ли.
— Идите, идите скорѣе! — кричалъ онъ
задыхающимся голосомъ.—-Бэллингеймъ умираетъ!
Несмотря на странный случай, приведшій
Смита въ квартиру своего сосѣда, послѣдній не могъ не обратить вниманія на стран­
ную обстановку комнаты, служившей, оче­
видно, и спальней,и рабочимъ кабинетомъ,
которая скорѣе походила на музей, чѣмъ на
студенческій кабинетъ. Всѣ стѣны ея были


-

— 16 —

уставлены и увѣшаны самыми рѣдкими и
старинными вещами, вывезенными изъ Егип­
та и Дальняго Востока. По угламъ стояли
высокіе человѣческіе манекены, увѣшанные
восточнымъ оружіемъ, а,надъ ними на простыхъ деревянныхъ полкахъ красовались
изображенія божковъ, буддъ, бурхановъ,
наконецъ, древнія египетскія божества въ
видѣ различныхъ животныхъ, высѣченныхъ
изъ голубой лапислазури. Изъкаждаго угла,
изъ каждой ниши въ стѣнѣ выглядывали
озирисы, изиды, гарусы, между тѣмъ какъ
недалеко отъ двери подвѣшанный на двухъ
петляхъ красовался вѣрный сынъ стараго
Нила, огромный крокодилъ съ широко рас­
крытой пастью.
Посрединѣ стоялъ большой четырехуголь­
ный столъ, заваленный различными бу­
магами, стклянками, бутылками и сухими
листьями какого-то южнаго растенія, похо­
жего на пальму.
Всѣ эти предметы были, очевидно, на­
рочно сдвинуты въ одну кучу на край сто­
ла, чтобы очистить мѣсто для деревяннаго
ящика съ муміей. Этотъ отвратительный,
потемнѣвшій отъ времени предметъ напо­
ловину былъ вынутъ изъ ящика, такъ что
его костлявыя руки лежали на столѣ.
Около этого страннаго саркофага, тутъ
же на столѣ, лежала пачка болыпихъ желтыхъ папиросъ; у стола же въ креслѣ сидѣлъ самъ хозяинъ этой комнаты. Откинувъ

17 -

іадъ голову, онъ съ ужасомъ смотрѣлъ
роко открытыми, выпученными глазами
висѣвшаго передъ нимъ крокодила, при[ъ его посинѣвшія губы ежеминутно вздраіали при каждомъ дыханіи.
- Онъ умираетъ! — воскликнулъ Монганъ-Ли, вбѣгая въ комнату.
1а креслѣ лежалъ въ глубокомъ обморокрасивый молодой человѣкъ скорѣе исіскаго, чѣмъ англійскаго, происхожденія,
оливковымъ двѣтомъ лица, темными глаи и чисто кельтическою нервностью и
>ывистостыо въ движеніяхъ, составлявми рѣзкій контрастъ съ саксонскимъ
Ьгматизмомъ Оберкомби Смита.
- Ем у не такъ плохо, какъ вамъ кажет—замѣтилъ студентъ медикъ. —Возьмите
за ноги. Давайте, перенесемъ его теь на диванъ. Только уберите сначала
уда всю эту дрянь. Повѣрьте, онъ сейъ же оправится, лишь только мы разгнемъ ему воротникъ и дадимъ немного
ы. Что съ нимъ случилось?
- Не знаю, право. Я самъ прибѣжалъ
его крикъ и сейчасъ же позвалъ васъ.
съ мило съ вашей стороны, что вы приI мнѣ помочь.
- Однако его сердце стучитъ, какъ пара
шихъ испанскихъ кастаньетъ,— сказалъ
ітъ, приложивъ ухо къ груди больного.—
іжно-быть, онъ чего-то очень испугался.
!чистая сж щ ,

2


_

19 —

18 —

Брызните на него водой. Какое же у него
испуганное лицо!
Студентъ-медикъ былъ правъ. Ьго паціентъ могъ кого угодно поразить и испу­
гать своимъ неестественно-блѣднымъ, со­
вершенно безкровнымъ лицомъ и необычай­
ной толщиной тѣла, которое казалось еще
толще вслѣдствіе того, что кожа на немъ
обвисла и образовала массу болыпихъ и
малыхъ складокъ. На головѣ торчали ежомъ
короткіе рыжіе волосы, а съ боковъ выда­
вались тонкія, тоже какія-Т0 странныя уши.
Въ его сѣрыхъ глазахъ съ неподвижными,
уставленными въ одну точку блестящими
зрачками можно было прочесть неподдѣльный ужасъ.
— Что за чортъ могъ его такъ испу­
гать?—спросилъ Смитъ.
М ум ія!—отвѣтилъ М он гаузен ъ .

— Мумія? Какимъ образомъ?
— Не знаю. Сколько разъ я ему говорилъ не возиться съ этой дрянью. Прошлой
зимой съ нимъ случилось то же самое. Тогда
я тоже засталъ его въ обморочномъ состояНІИ, передъ нимъ же на столѣ, какъ и сеичасъ, красовалась мумія.
— Что онъ съ нею дѣлаетъ?
— В и ди те ли, онъ ярый ор іентали стъ . Ь го
страсть дѣлать всевозм ож ны я изслѣдованія.
И повѣрьте, никто лучш е его въ цѣлои А
гліи не зн а етъ в осток а. Смотрите онъ, ка­
ж ется , нач ин аетъ приходить въ себя.

На блѣдныхъ, какъ у мертвеца, іцекахъ
Бэллингейма сталъ появляться легкій румянецъ, и его вѣки зашевелились, словно парусъ подъ легкимъ дуновеніемъ вѣтерка.
Затѣмъ онъ сжалъ и снова разжалъ руки,
испустилъ изъ груди глубокій вздохъ и,
быстро поднявъ голову, сталъ озираться
вокругъ себя, точно соображалъ, гдѣ онъ
и что съ нимъ случилось. Вдругъ взглядъ
его упалъ на мумію. Тогда онъ, какъ сума­
сшедший, подбѣжалъ къ столу, бросилъ въ
ящикъ комода свернутый въ трубку пергаментъ, повернулъ ключъ въ замкѣ и такъ же
быстро вернулся на диванъ.
— Что случилось? — спросилъ онъ наконецъ, вопросительно глядя на нихъ. — Что
вамъ надо?
— Ничего намъ не надо,—отвѣтилъ спо­
койно Монгаузенъ-Ли.—Изъ-за твоихъ глу­
постей пришлось только побезиокоить тво­
его сосѣда. Что бы я одинъ сталъ съ тобою
дѣлать?
— Ахъ, это Обэркомби Смитъ!—сказалъ
Бэллингеймъ, пристально глядя на студентамедика,—Хорошо, что вы пришли. Какой же
я дуракъ! Боже, какой я дуракъ!
Съ этими словами онъ опустилъ голову
на руки и разразился истерическимъ смѣхомъ.
Перестаньте! Слышите, перестаньте!—
строго сказалъ Смитъ, тряся его за рукавъ.
— Ты совсѣмъ.себѣ разстроилъ нервы,—

Г


— 20 —
зам Ѣ тилъ его

5 2 Е

н0™ ь ш Т г р ы

e- н е

Т

:

на чТ0 б ы в ы

то

были п о х о ж и , есл и о н
ч и лось, ЧТО со

_

се я

око—

и звести . С м о т р и , н
а
_ Х о т ѣ л ъ б ы Я ПОО. Р

съ

слу.

ти д ъ Б э л л и н-

МНОЙ,

Ге! Г Ър а з с к а ж и т о г д а , чтс’ Д ^ ^ н о ч н ы я
_ А х ъ , н и ч его . В ы
Р о р’а з с т р а й в а ю тъ
сидѣн ія

с ъ м ум іеи у

^

Т о л ьк о не ухо -

н ер вы . ТеП ^РоЬгаМНп0Д 0ж ди те н ѣ с к о л ь к о мидите р ад и Б о г ,
^ о п р а вл ю сь ,
н утъ , пока я сов
__з а м ѣ ти л ъ Л и , от-

-

Ä

T

o

S S U

комнату нрохлад-

Г м Г н о ° Чн ^ в о = р а с і е й і е > _ ска.
_ Вотъ бальзам
зал-ь Бэллингеимъ, д е р *
зажженной лампы засуш

ца_ТІ, стекломъ
падь„ „ вые

ЛИНѣсколько^секунД'ь^спу<^а^^стсильнымъ
ароматическимъ за“ а“ “ ^ н іе -продолжалъ

кѣ имѣетъ “ p“

J a °теХоть немного, Смитъ,

д у х о в е н с т в о . В ы зн аь
во сто ч н ы е язы ки.

э т о « отвѣгь,° казалось, успокоил, етиптолога.

— Скажите, пожалуйста, — продолжалъ
послѣдній, — сколько приблизительно про­
шло времени съ того момента, когда вы
спустились внизъ, и до тѣхъ поръ, когда я
пришелъ въ сознаніе?
— Немного. Минутъ пять, шесть.
— Я тоже думаю, что не больше,— отвѣтилъ онъ, вздохнувъ съ облегченіемъ; —
однако, какая ужасно непріятная штука это
безсознательное состояние! Напримѣръ, сейчасъ я не могу себѣ дать отчета, какъ долго
продолжалось мое обморочное состояніе —
секунды или недѣли. Этотъ субъектъ, лежащій на столѣ, былъ похороненъ при один­
надцатой династіи, вѣковъ сорокъ тому назадъ; но если бы природа снова вернула
ему языкъ, навѣрно онъ сталъ бы насъ увѣрять, что только что успѣлъ закрыть глаза.
Знаете, Смитъ, это замѣчательная и един­
ственная въ своемъ родѣ мумія.
Смитъ подошелъ къ столу и съ видомъ
знатока сталъ разсматривать темную, смор­
щенную фигуру муміи. Несмотря на страш­
но исхудалое и сморщенное лицо, тонкія
черты его были замѣчательно красивы; изъ
глубокихъ впадинъ выглядывали два маленькихъ, все еще блестящихъ глаза. Кости
обтягивала смуглая, покрытая желтыми пят­
нами кожа и длинныя пряди черныхъ волосъ спускались зауши. Дватонкихъ, длинныхъ, какъ у крысы, зуба выдавались на­
р у ж у и впивались въ изсохшую нижнюю


-

22 —

губу. Сжатые кулаки придавали всей этой
скорченной фигурѣ грозный видъ-, болынія
ребра сильно выдавались на исхудаломъ
тѣлѣ, по срединѣ живота сохранился рубецъ отъ ножа ба'льзаминатора; ноги были
забинтованы крѣпкими желтыми бандажами.
На тѣлѣ и въ ящикѣ лежали насыпанные
кусочки ароматнаго мѵра и кассія.
— Я не знаю, какъ его зовутъ, сказалъ
Бэллингеймъ, нѣжно проводя рукой полипу
муміи. — Къ сожалѣнію, на саркофагѣ отъ
времени стерлась надпись. Онъ значился на
аукціонѣ, гдѣ я его пріобрѣлъ, подъ номе
ромъ 249, такъ что волей-неволей иначе не
приходится его называть. Вы видите, внизу
на ящикѣ проставленъ этотъ номеръ.
— Въ свое время это вѣрно былъ очень
видный мужчина, — замѣтилъ Обэркомби
Смитъ.
— Не только видный, а прямо великанъ.
ВЬдь его мумія имѣетъ въ длину шесть
футовъ и семь дюймовъ; знаете, для такой
мелкой расы, какъ были египтяне это уж ас­
ный ростъ. А посмотрите, какая у него
кисть!
— Да, по всей вѣроятности, онъ не ма
перетаскалъ камней для пирамидъ, — вез
виль свое замѣчаніе Монгаузенъ-Ли,
отвращеніемъ всматриваясь въ глаза скс
ченной муміи.
— Не бойся!—сказалъ сосмѣхомъ Бэлли
геймъ.— Этотъ господинчикъ теперь безог

— 23 -

сенъ, онъ прекрасно замаринованъ въ патронѣ. А это лучшее доказательство, что
онъ принадлежалъ къ привиллегированному
сословію. Простыхъ смертныхъ начиняли
солью и горной смолой. Вообще хорошее
бальзамированіе стоило очень дорого, по
крайней мѣрѣ, семьсотъ тридцать фунтовъ
на наши деньги. Да, нашъ пріятель принад­
лежалъ къ благородному классу людей и,
должно-быть, былъ богатъ. А что вы ска­
жете, Смитъ, насчетъ этой надписи на ногахъ?
— Я же вамъ говорилъ, что не знаю ни
одного восточнаго я з ы к а ,— отвѣтилъ Смитъ.
— Правда, я и забылъ. Здѣсь должно
быть начерчено имя бальзаминатора. Видно
былъ большой знатокъ своего дѣла. Инте­
ресно знать, какая современная работа могла
бы просуществовать столько лѣтъ!
Онъ старался говорить непринужденно и
свободно, но отъ опытнаго глаза Обэркомби
Смита не ускользнуло, что его собесѣдникъ
не вполнѣ еще оправился отъ испуга. Его
руки и нижняя губа дрожали, а взоръ испу­
ганно скользилъ по мрачной муміи.
Тѣмъ не менѣе въ его голосѣ и движеніяхъ проглядывало какое-то торжество.
Глаза его сіяли страннымъ блескомъ и по­
ходка, когда онъ шагалъ по комнатѣ, была
твердая и увѣренная. Въ общемъ онъ производилъ впечатлѣніе человѣка, перенесшаго
какое-то ужасное тяжелое испытаніе, бла­


—

ы —

годаря которому тѣмъ не менѣе разсчитывалъ достичь трудной цѣли.
— Надѣюсь, вы не уходите еще? — вос­
кликну лъ Бэллингеймъ, когда Смитъ под­
нялся съ дивана. •
При одной мысли, что онъ останется одинъ,
страхъ опять вернулся къ нему, и потому
онъ удержалъ Смита за рукавъ.
— Да, мнѣ пора идти, — сказалъ послѣдній;—у меня еще очень много работы. Те­
перь вы совсѣмъ поправились. Совѣтую
вамъ однако при вашихъ разстроенныхъ
нервахъ бросить на время эти эксперименты
съ муміями.
— Какой вздоръ! У меня отличные нервы.
Какъ будто мнѣ впервые приходится имѣть
дѣло съ муміями!
— Самъ же ты жаловался, что послѣднее
время тебѣ сильно нездоровится! замѣтилъ
Монгаузенъ.
— Что правда, то правда. Надо будетъ
принимать какое - нибудь успокоительное
средство или пройти курсъ лѣченія электри •
чествомъ. Ты останешься со мной, Ли?^
— Если хочешь, могу остаться съ тобой,—
отвѣтилъ послѣдній.
— Знаешь, ч т о ? — сказалъ больной послѣ
нѣкотораго раздумія. - Я лучше пойду^къ
тебѣ и буду спать на диванѣ. Прощайте,
Смитъ! Простите, ради Бога, что васъ гіобезпокоилъ.
— Новые знакомые пожали другъ другу

-

25 -

руКи, послѣ чего студентъ медикъ ушелЪ
отъ своихъ сосѣдей и, медленно поднимаясь
къ себѣ по желѣзной винтовой лѣстницѣ,
слышалъ, какъ внизу щелкнулъ ключъ въ
замкѣ и какъ два пріятеля стали спускаться
въ нижній этажъ по той же лѣстницѣ,
Такимъ страннымъ и неожиданнымъ образомъ началось знакомство между Эдуардомъ
Бэллингеймомъ и Обэркомби Смитомъ, зна­
комство, которое послѣдній не имѣлъ ни
малѣйшаго желанія продолжать. Но Бэллин­
геймъ, очевидно, былъ совершенно другого
мнѣнія, потому что постоянно находилъ какія-нибудь дѣла къ своему серьезному, не­
сообщительному сосѣду и былъ такъ преду­
предительно милъ и любезенъ съ нимъ, что
только очень грубымъ или невѣжливымъ
поступкомъ можно было бы его отшить отъ
себя. Напримѣръ, онъ раза два приходилъ
благодарить Смита и извиняться за причи­
ненное ночыо безпокойство, затѣмъ постоян­
но забѣгалъ къ нему то за книгами, то за
бумагой. Въ общемъ ничего въ этомъ удивительнаго не было, потому что между дву­
мя сосѣдями, холостыми студентами, такія
сношенія почти что неизбѣжны. Какъ бы
то ни было, Смитъ нашелъ его очень начитаннымъ человѣкомъ, съ строгими католи­
ческими тенденціями и замѣчательной па­
мятью. Нехорошее первое виечатлѣніе, ко­
торое онъ производилъ на всѣхъ своею до­
вольно отталкивающею наружностью, скоро


— 26 -

сглаживалось, благодаря его м а и с р ѣ и у м ^
нью хорошо и просто говорить. Такимъ
образомъ Смитъ очень скоро ивмѣнилъ о
немъ свое мнѣніе, сталъ находить его о іень
иріятнымъ собесѣдникомъ и даже самъ время
отъ времени навѣщалъ его.
Но чѣмъ больше Смитъ присматривался
къ своему новому знакомому, тѣмъ больше
приходилъ къ убѣжденію, что Бэллинг™ >
ХОТЯ и умный, но вполнѣ неуравновѣшл ный человѣкъ; даже больше, что у него как
будто не хватаетъ въ головѣ одного вин
тика. Иногда онъ разражался высокопар­
ной, пламенной рѣчью о возвыгаенныхъ матеріяхъ, которая совершенно не гармониро­
вала à его простыми, даже вульгарными
взглядами на жизнь.
— Какъ пріятно сознавать въ сеоѣ вел
кую мощь?—-восклицалъ онъ.~ Какъ пріятно
чувствовать, что ты можешь руководить
великими силами добра и зла, быть анге
ломъ хранителемъ для однихъ и въ то же
время мстительнымъ демономъ для другихъ...
И послѣ этого сейчасъ же переводилъ разговоръ на какую-нибудь самую обыденную
пошлую тему.
.„
_ Вы знаете, Ли очень хороши товарищъ, честный малый, но ужасная баба. Онъ
не можетъ быть товарищемъ для человѣка
съ широкимъкругозоромъ и большими стремленіями. Мы съ нимъ не можемъ соитись.
Подобный сентенціи очень часто выслу-

_ 27 -

шивалъ Смитъ, глубокомысленно куря свою
трубку, время отъ времени изъ вѣжливости
кивая головой въ знакъ согласія и въ то же
время думая, что его собесѣднику необходимъ строгій режимъ и лѣченіе свѣжимъ
воздухомъ.
Еще одна странность Бэллингейма под­
тверждала мнѣніе Смита, что у его новаго
знакомаго не всѣ дома: онъ часто говорилъ
самъ съ собою. Смитъ, какъ мы говорили,
очень поздно ложился спать, и вотъ. сидя
за книгой иногда до двухъ, до трехъ часовъ
ночи, онъ явственно слышалъ то громкій
разговоръ, то сдавленный шопотъ въ квартирѣ Бэллингейма, хотя кромѣ хозяина въ
такой поздній часъ ночи тамъ никто не
могъ быть посторонній. Смитъ не скрывалъ
этого и не разъ по этому поводу говорилъ
съ Бэллингеймомъ; но послѣдній всегда отка­
зывался, хотя и имѣлъ страшно сконфужен­
ный видъ. Отъ наблюдательнаго взора Смита
не могло укрыться, что его странный товарищъ придаетъ этому обстоятельству го­
раздо больше значенія, чѣмъ все дѣло стоитъ.
Кромѣ Смита, который не могъ не вѣрить собственнымъ ушамъ, ненормальность
Бэллингейма замѣчалъ еще старый, измо­
жденный морщинами Томъ Стайльсъ, Богъ
знаетъ какъ давно прислуживавшій студентамъ въ этой башнѣ.
— Какъ вы думаете, сэръ, —говорилъ онъ
Смиту, приходя къ нему по утрамъ приби­


28 -

рать комнату,—мнѣ кажется, мистеръ Вэллингеймъ не совсѣмъ здоровъ?
— Вы говорите, онъ нездоровъ, Стайльсъ?
Чѣмъ?
— Головой, сэръ.
— Откуда вы это заключаете?
— Охъ, сэръ, онъ такъ измѣнился за
послѣднее время. У него такая странная
привычка говорить у себя въ комнатѣ съ
самимъ собою. Вообще онъ не такой хорошій господинъ, какъ вы или мистеръ Гисти.
Я думаю, онъ вамъ очень надоѣдаетъ? Не
знаю, что и дѣлать съ нимъ, сэръ.
— О чемъ вы, Стайльсъ, такъ безпокоитесь? Пускай говоритъ себѣ на здоровье,
коли ему такъ нравится.
— Охъ, сэръ, вы не знаете, какъ я люб­
лю всѣхъ моихъ молодыхъ джентельменовъ.
Сердце у меня обливается кровью, когда я
вижу, что съ ними что-нибудь случилось.
Что же я скажу ихъ родителямъ? Кромѣ
того, сэръ, одному вамъ я скажу по секре­
ту, потому ч т ' знаю, какой вы хорошій
господинъ. Вѣдь у него въ квартирѣ ктото ходитъ, даже когда никого тамъ нѣтъ и
дверь заперта снаружи на ключъ.
— Какія глупости, Стайльсъ, — отвѣтилъ
Смитъ.
— Вотъ вы говорите, сэръ, что глупости,
а я не разъ слышалъ вотъ этими самыми
ушами и меня никто въ этомъ не разубѣдитъ.

— 29 -

— Ужасный вздоръ!
— Какъ хотите, сэръ,—отвѣтилъ обижен­
ный старикъ.—Я буду внизу; пожалуйста,
позвоните, когда вамъ что-нибудь понадо­
бится.
Вѣра старика въ присутствіе нечистой
силы вѣ V fарой башнѣ не могла не разсмѣшить СмиТа. Однако маленькій инцидентъ,
происшедшій нѣсколько дней спустя послѣ
этого разговора, глубоко врѣзался въ па­
мяти Смита и заставилъ его серьезно отне­
стись къ словамъ Стайльса.
Однажды Бэллингеймъ, поздно вернув­
шись домой, зашелъ къ Смиту и увлекъ
его интереснымъ разсказомъ про каменныя
могилы святого Хасана въ Верхнемъ Египтѣ. Вдругъ Смитъ, обладавшій замѣчательно
тонкимъ слухомъ, совершенно ясно услышалъ, какъ хлопнула дверь въ нижнемъ
этажѣ.
— Къ вамъ кто-то пришелъ или ушелъ
отъ васъ,—сказалъ Смитъ.
Бэллингеймъ вскочить cbJ стула съ видомъ человѣка, который не то не вѣритъ
услышанному, не то страшно испуганъ.
— Не можетъ быть,—наконецъ произнесъ
онъ, немного оправившись отъ волненія; —
я навѣрно заперъ дверь. Никто не могъ ее
открыть.
— Слышите, кто-то поднимается по лѣстницѣ,—снова сказалъ Смитъ.
Бэллингеймъ, какъ сумасщедшій, выско-


— 30 —

чилъ изъ комнаты, съ шумомъ захлопнулъ
за собою дверь и сталъ быстро спускаться
по лѣстницѣ. Смитъ внимательно прислуши­
вался ко всему, происходившему внизу, слышалъ, какъ Бэллингеймъ остановился при­
близительно на серединѣ лѣстницы, съ кѣмъто пошептался, потомъ подошелъ къ своей
двери, нарочно громко отгіеръ и заперъ ее
ключомъ и вернулся обратно въ комнату
Смита. Онъ былъ страшно блѣденъ, хотя и
старался скрыть свое безпокойство.
— Пустяки, — началъ онъ, опускаясь въ
кресло. — Это моя собака лапами открыла
себѣ дверь. Удивляюсь, какъ это я забылъ
запереть ее на ключъ.
— У васъ есть собака?—спросилъ Смитъ,
съ удивленіемъ глядя прямо въ глаза сму­
щенному собесѣднику.
— Да, я недавно ее пріобрѣлъ, но думаю
отдать обратно, такъ какъ она ужасно много
иричиняетъ мнѣ безпокойствъ.
— Вы правы,— отвѣтилъ саркастически
Смитъ;—такую собаку, которая сама открываетъ двери, нельзя держать дома.
— Не въ томъ дѣло. Это очень дорогая
собака, и я боялся, чтобы Томъ Стайльсъ
какъ-нибудь не выпустилъ ее на улицу.
— Знаете, я очень люблю породистыхъ
собакъ и кое-что въ нихъ смыслю,— возразилъ на это Смитъ, продолжая испытующе
смотрѣтьна своего собесѣдника.—Покажите
мнѣ ее, пожалуйста!

Хорошо, только не сейчасъ, такъ какъ
я тороплюсь на свиданіе. Если ваши часы
вѣрны, то я уже опоздалъ почти на четверть
часа. Простите, что не могу исполнить вашу
просьбу. До свиданья!
Съ этими словами онъ быстро схватилъ
со стола свою шляпу и вышелъ изъ комна­
ты. Но, несмотря на свиданіе, онъ вернулся
прямо къ себѣ въ комнату и, какъ отлично
слышалъ Смитъ, заперъ за собою дверь на
ключъ.
Этотъ инцидентъ произвелъ на студентамедика очень непріятное впечатлѣніе. Бэл­
лингеймъ безъ сомнѣнія вралъ ему и притомъ вралъ, какъ человѣкъ, у котораго
есть очень серьезное основаніе скрывать
правду. Смитъ зналъ, что у его сосѣда нѣтъ
никакой собаки, къ тому же и шаги, кото­
рые онъ слышалъ на лѣстницѣ, не могли
принадлежать никакому животному. Въ такомъ случаѣ, кто же это могъ быть? Не
могъ же Смитъ согласиться съ старымъ
Стайльсомъ, что въ комнатѣ Бэллингейма
завелась нечистая сила!
Ужъ не женщина ли это? Если это такъ,
то Бэллингеймъ страшный нахалъ и притомъ сильно рискуетъ, такъ какъ если по­
добный поступокъ дойдетъ до слуха началь­
ства, его непремѣнно выгонятъ изъ универ­
ситета. Придя къ такому заключенію, Смитъ
рѣшилъ прекратить знакомство съ Бэллингеймомъ и засѣлъ за свои книги-


— 33 -

- 32 —

Но, очевидно, ему не суждено было въ
эту ночь спокойно работать. Едва онъ
успѣлъ собраться съ мыслями и отыскать
то мѣсто въ книгѣ, на которомъ остано­
вился, какъ къ нему въ комнату вбѣжалъ
его пріятель Гисти.
Опять за книгами! -воскликнулъ онъ,
бросаясь въ свое любимое кресло. - Что за
человѣкъ! Признайся, что ты не пересталъ
бы коптѣть надъ книгами, даже если бы весь
Оксфордъ разрушило землетрясеніемъ! Ну,
да Богъ съ тобой! Мѣшать тебѣ не буду;
двѣ, три затяжки и я испаряюсь.
— Есть какія-нибудь новости?—спросилъ
флегматично Смитъ, отклацывая въ сторону
книгу.
— Ничего особеннаго. Вильсонъ игралъ
противъ одиннадцати „фуксовъ“ и выигралъ
70 партій. Теперь они снова составляютъ
противъ него коалицію и будутъ играть
съ нимъ вмѣсто Бэддикомба, который проигралъ въ чистую.
Смитъ очень внимательно слушалъ прштеля, такъ какъ самъ увлекался спортомъ.
— Ахъ, д а , — продолжалъ Гисти.— Ты слы­
шалъ, что случилось съ Нортоиомъ?
— Нѣтъ.
— Какъ же, вѣдь на него было поку­
паете.
— Покушеніе?
— Да, когда онъ шелъ по Хай Стриту,
щагахъ въ стахъ отъ Ольдскихъ воротъ.

— Но кто же?
— Въ томъ-то и штука. Гораздо правильнѣе спросить „что“ , а не кто, напалъ на него.
Нортонъ твердо убѣжденъ, что это не было
человѣческое существо, и я готовъ съ нимъ
согласиться, такъ какъ человѣкъ не могъ
оставить такіе знаки на шеѣ.
Вотъ такъ штука! Кто же это напалъ
на него9 какое-нибудь привидѣніе?
и съ
этими словами Смитъ иронически ззсмѣялся.
— Конечно, нѣтъ! За кого ты меня при­
нимаешь? Но отчего ты не допускаешь мы­
сли, что, напримѣръ, изъ звѣринца убѣжала обезьяна, которая теперь блуждаетъ
въ нашихъ краяхъ и пошаливаетъ. Для
меня не новость, что Нортонъ ежедневно,
въ одинъ и тотъ же часъ, возвращается
домой одной и той же дорогой, по обѣ сто­
роны которой растутъ больгаія развѣсистыя
деревья. Съ вѣтви одного изъ этихъ деревьевъ и прыгнуло, по м н ѣ н і ю Нортона, это чудо­
вище, обладающее замѣчательно крѣпкими,
прямо стальными руками. По словамъ Нор­
тона, онъ сразу потерялъ сознаніе и чувствовалъ только, какъ пара отвратительныхъ холодныхъ рукъ все сильнѣе и силь­
нее сжимала его горло. На крикъ его прибѣжали какіе-то молодые люди, и тогда это
странное существо съ ловкостію кошки пе­
репрыгнуло черезъ заборъ и быс гро скры­
лось въ темнотѣ. Нортонъ настолько расте­
рялся, что не успѣлъ даже разсмотрѣть,
Н ечистая сила,


какую это чз'-довище имѣло форму, Какъ бы
то ни было, этотъ инцидентъ сильно иодѣйствовалъ на Нортона. Сейчасъ онъ прямо
неузнаваемъ.
- — Продѣлки какого-нибудь хулигана! —
процѣдилъ сквозь зубы Смитъ.
— Возможно. Хотя Нортонъ категориче­
ски заявляетъ, что это не былъ человѣкъ.
Воображаю, какъ обрадуется твоей сосѣдъ,
когда узнаетъ эту новость. Вѣдь онъ страш­
но золъ на Нортона и не принадлежитъ къ
такимъ людямъ, которые скоро забываютъ
обиды. Но послушай, голубчикъ, что съ
тобой?
— Ничего, — поспѣшно отвѣтилъ Смитъ
и съ этими словами вскочилъ со стула и
нервно зашагалъ по комнатѣ съ видомъ человѣка, которому внезапно пришла на ушъ
очень непріятная мысль.
— Прости, голубчикъ,—сказалъ Гисти,—
я не зналъ, что тебѣ такъ непріятенъ разговоръ про Бэллингейма. Кстати, говорятъ,
ты съ нимъ познакомился и даже близко
сошелся?
— Познакомиться не значитъ сойтись, —
отвѣтилъ сумрачно Смитъ; — онъ заходилъ
ко мнѣ нѣсколько разъ и больше ничего.
— Конечно, это твое дѣлб. Ты не маленькій, чтобы тебѣ давать совѣты. Ли славный
малый, а вотъ насчетъ этого авантюриста
Бэллингейма, мнѣ кажется, тебѣ скоро при­
дется разочароваться. Кстати не забудь, что

въ слѣдующую среду я участвую въ гонкахъ. Ты обѣщалъ придти посмотрѣть. До
свиданья, мой другъ!
-Л и ть только Гисти скрылся за дверью,
С м и тъ о тл о ж и л ъ въ сторону трубку и засѣлъ за книги. Но несмотря на всѣ старанія, несмотря на всю недюжинную силу
воли, никакъ не могъ сосредоточиться на
изучаемомъ предметѣ. Его мысли неотвязно
возвращалась къ человѣку, который жилъ
подъ нимъ, и къ витавшей надъ нимъ уж ас­
ной тайнѣ. Странное нападеніе на Норто­
на, ссора этого послѣдняго съ Бэллингеймомъ — все это, казалось, имѣло между со­
бою тѣсную связь, но послѣдняя была на­
столько бездоказательна и проблематична,
что не могла составлять явной улики про­
тивъ человѣка.
— Чортъ его побери!—воскликнулъ наконецъ Смитъ, съ сердцемъ швыряя отъ себя
книгу.—Который день я не могу изъ-за него
заниматься! Надо прекратить съ нимъ всякія сношенія.
Прошло десять дней, въ теченіе которыхъ
Смитъ такъ прилежно занимался, что ни­
чего не слышалъ про своихъ сосѣдей. Бэл­
лингеймъ заходилъ къ нему нѣсколько разъ,
но такъ какъ дверь всегда была заперта на
ключъ, а Смитъ не отзывался на стукъ, то
эта загадочная личность уходила ни съ чѣмъ,
должно-быть, ругая въ душѣ своего несообщительнаго сосѣда. Но однажды въ этотъ


— 36 —

промежутокъ времени, когда Смитъ, спус­
каясь по лѣстницѣ, проходилъ мимо комнаты
Бэллингейма, дверь этого послѣдняго съ
шумомъ отворилась и оттуда выскочилъ съ
горящими глазами Монгаузенъ - Ли, а за
нимъ самъ хозяинъ съ краснымъ, переко­
сившимся отъ злобы лицомъ.
— Жалкій дуракъ! — шипѣлъ Бэллингеймъ.-- Ни на что неспособный человѣкъ!
Помни, чтобы тебѣ не пришлось въ этомъ
горько раскаиваться!
— Возможно!— отвѣчалъ, задыхаясь, Ли.—
Я разъ сказалъ, что между нами все кон­
чено, и повторять не стану. Можешь прибе­
речь для себя свои штуки!
— Да, но помни, что ты далъ слово!
— Я господинъ своего слова! Но все-таки
Ева никогда не будетъ во власти такого
негодяя, какъ ты. Она сдѣлаетъ то, что я
ей скажу. Пожалуйста, чтобы твоей ноги
больше не было въ нашемъ домѣ.
Смитъ невольно оказался свидѣтелемъ
этой крупной размолвки, но, боясь быть
замѣшаннымъ въ дальнѣйшую ссору, кото­
рая могла произойти между двумя товари­
щами, поспѣшилъ спуститься внизъ и выйти
на улицу. Должно-быть, ссора имѣла серьезныя основанія, разъ Ли отказалъ Бэллингейму отъ дома и не позволилъ ему ухажи­
вать за своей сестрой. Смитъ вспомнить,
какъ Гисти сравнилъ Бэллингейма съ жа­
бой, ухаживающей за невинной голубкой,

и въ душѣ порадовался такому исходу сва­
товства Бэллингейма. Но какая могла быть
причина такой серьезной ссоры и какую
такую тайну Монгаузенъ-Ли не имѣлъ права
выдавать? Эти вопросы не давали Смиту
покоя.
Въ этотъ день должно было состояться состязаніе между Гисти и Муненомъ. Масса
народу стекалась къ берегамъ рѣки Изисъ.
Яркое майское солнце свѣтило на безоблачномъ небѣ, огромныя ивовыя деревья
бросали черныя тѣни на желѣзную песча­
ную дорогу, по обѣ стороны которой торчали
низенькія, сѣрыя избушки, а^ вдали надъ
этимъ веселымъ, деревенскимъ ландшафтомъ
покровительственно возвышались двѣ мрачныя башни „almae matris“ съ узкими окнами,
гдѣ провели лучшіе годы своей юности и
образовались тысячи свѣжихъ молодыхъ жиз­
ней. Степенные профессора въ длинныхъ
черныхъ сюртукахъ, посредники предстоя­
щего гребного состязанія, блѣднолицые сту­
денты, загорѣлые атлеты - спортсмены въ
разноцвѣтныхъ фланелевыхъ рубахахъ—всѣ,
весело болтая, спѣшили къ голубой рѣкѣ,
быстро катившей свои воды среди зеленыхъ
оксфордскихъ луговъ.
Опытный въ дѣлахъ спорта, самъ ярый
спортсменъ, Смитъ выбралъ мѣсто, гдѣ, по
его мнѣнію, должна была произойти самая
интересная, рѣшительная борьба между про­
тивниками - гребцами. До него доносился


-

отдаленный крикъ, свидѣтельствовавшій о
томъ, что гребцы приняли стартъ, одобри­
тельные крики стоявшей на берегу толпы,
наконецъ мѣрные, сильные удары веселъ по
водѣ. Вскорѣ на поворотѣ рѣки показались
и самыя лодки. Въ первой подъ № 34 сидѣлъ Гисти, который тяжело дышалъ и еже­
минутно оглядывался назадъ, а за нимъ на
разстояніи одной лодки мчался Муненъ.
Смитъ прокричалъ браво своему молодцу
пріятелю, который никакъ уже не могъ про­
играть, посмотрѣлъ на часы и собирался
уже идти домой, чтобы продолжать прерванныя занятія, какъ почувствовалъ, что
кто-то тронулъ его сзади за плечо. Обернув­
шись, онъ увидѣлъ стоявшаго позади него
Монгаузена-Ли.
— Я васъ издали узналъ,—началъ послѣдній застѣнчиво.—Не можете ли вы удѣлить
мнѣ полчаса времени, я хотѣлъ бы съ вами
поговорить. Вотъ моя обитель. Я живу тамъ
съ Гаррингтономъ. Зайдемъ ко мнѣ, выпьемъ
чашку чаю.
— Я только что собирался идти домой,—
отвѣтилъ Смитъ;—мнѣ страшно много еще
осталось зубрить. Но, если позволите, я съ
удовольствіемъ зайду къ вамъ на нѣсколько
минутъ. Я пришелъ сюда исключительно
для Гисти.
— И я тоже. Не правда ли, какъ онъ арти­
стически гребъ? Куда Мунену до него! За­
ходите. Конечно, это не очень комфорта­

39 -

бельное жилище, но лѣтомъ здѣсь великолѣпно работается.
Они вошли въ большую, квадратную, чи­
сто выбѣленную избу съ зелеными дверьми
и такими же ставнями, съ большими дере­
венскими воротами, отстоявшую шагахъ въ
пятидесяти отъ берега рѣки Внутри въ
большой комнатѣ, служившей рабочимъ кабинетомъ, была простая, но удобная обста­
новка: большой деревянный столъ, такія же
простыя полки для книгъ, на стѣнахъ ни­
сколько дешевыхъ олеографій. На столѣ
стоялъ чайный приборъ, а на спиртовкѣ
кипѣлъ большой металлическій чайникъ.
— Пожалуйста, присаживайтесь. Вы ку­
рите? — предложить любезный хозяинъ. —
Позволите вамъ налить чашку чаю? Какъ
мило съ вашей стороны, что вы зашли
ко мнѣ. Я знаю, что вы очень заняты, и по­
тому-то совѣтовалъ бы вамъ перемѣнить
комнату,
-- Зачѣмъ?— спросилъ удивленно Смитъ,
выпрямившись на стулѣ съ зажженной спич­
кой въ одной рукѣ и папиросой въ другой.
— Вамъ, конечно, покажется страннымъ
и даже смѣшнымъ, но я не могу объяснить
вамъ причину подобнаго совѣта, такъ какъ
я связанъ честнымъ словомъ и клятвой,
ахъ, ужасной клятвой. Объ одномъ я васъ
долженъ предупредить, что Бэллингеймъ не
безопасный сосѣдъ.
— Опасный сосѣдъ? Но почему?


-

40 —

— Ахъ, этого я не могу сказать. Послу­
шайтесь моего совѣта и переѣзжайте куданибудь въ другое мѣсто. Я съ нимъ сегодня
страшно поругался. Вы спускались въ то
время по лѣстницѣ.
t
— Да, я видѣлъ, какъ вы отъ него вы­
скочили.
— Это ужасный негодяй, Смитъ! Вотъ
все, что я могу вамъ про него сказать. Я
разочаровался въ немъ и сталъ недовѣрчиво
къ нему относиться съ той ночи, когда онъ
уналъ въ обморокъ— помните, вы тогда при­
водили его въ чувство? Сегодня онъ открылъ
мнѣ такую вещь, отъ которой у меня воло­
сы стали дыбомъ. Онъ разсчитывалъ сдѣлать меня своимъ сообщникомъ. И этотъ
негодяй хотѣлъ жениться на моей сестрѣ!
Счастье, что онъ высказался сегодня.
— Все это очень хорошо, — замѣтилъ
серьезно Смитъ,— но, по-моему, вы или ни­
чего не знаете, или знаете очень мало.
— Я васъ только предостерегаю, а тамъ
поступайте, какъ знаете.
— Если есть серьезныя основанія, никакія обѣщанія не могли бы удержать меня
открыть вредную тайну. Неужели я не пре­
дупрежу, если буду знать, что злоумышленникъ хочетъ взорвать кого-нибудь динамитомъ.
— Да, но я не въ силахъ предотвратить
этого, и потому считаю своимъ долгомъ пре­
достеречь васъ.

— Противъ кого и чего предостеречь?
— Противъ Бэллингейма.
— Послушайте, вѣдь это ребячество! У
меня положительно нѣтъ никакихъ основаній кого-нибудь бояться.
— Можете не бояться, но изъ благоразумія должны перемѣнить квартиру. Я не го­
ворю, что Бэллингеймъ злоумыиіляетъ лично
противъ васъ, нѣтъ, только утверждаю, что
онъ очень опасный сосѣдъ.
— Въ такомъ случаѣ, повѣрьте, я знаю
больше, чѣмъ вы думаете, —отвѣтилъ Смитъ,
пристально глядя въ глаза Монгаузену; —
я даже знаю, что Бэллингеймъ не одииъ
живетъ въ своей квартирѣ.
— Вы знаете, съ кѣмъ?—воскликнулъ Ли,
вскакивая со стула.
— Какая-тЪ женщина,—отвѣтилъ спокой­
но Смитъ. Монгаузенъ снова опустился на
стулъ.
— Я нѣмъ какъ рыба,— сказалъ онъ, —и
больше не скажу ни слова.
■— Это ваше право, а съ моей стороны
было бы непростительной слабостью и тру­
состью бросать комнату, къ которой я привыкъ и обжился, только потому, что, какъ
вы говорите, Бэллингеймъ можетъ причи'
нить мнѣ какую-то негіріятность. Поживемъ,
увидимъ, а пока до свиданья, желаю вамъ
всего хорошаго.
Былъ чудный, тихій весенній вечеръ.
Смитъ быстро шелъ по дорогѣ, направляясь


-

Къ своей уединенной башнѣ, время отъ вре­
мени вдыхалъ полной грудью свѣжій, аро­
матный воздухъ и посмѣивался въ душѣ
нацъ Ли, который показался ему въ этотъ
день добрымъ, но яерезчуръ наивнымъ юно­
шей.
Какъ бы на былъ занятъ Смитъ, онъ
всегда позволялъ себѣ одно маленькое раз­
влечете. Два раза въ недѣлю, по вторникамъ и пятницамъ, онъ отправлялся пѣшкомъ въ Фарлингфордъ, отстоявшій миляхъ
въ двухъ отъ Оксфорда, гдѣ жилъ докторъ ГІетерсенъ.
Послѣдній былъ большой пріятель старшаго брата Смита Франсиса; жилъ онъ
очень хорошо, держалъ въ погребѣ недурныя вина, курилъ хорошія сигары и былъ
очень пріятнымъ собесѣдникомъ.
Два раза въ недѣлю студентъ-медикъ совершалъ свои прогулки по красивой тѣнистой дорогѣ среди полей и луговъ и проводилъ нѣсколько Ііріятныхъ часовъ за стаканомъ добраго портвейна въ разговорахъ
съ милымъ холостякомъ о всѣхъ послѣднихъ
новостяхъ университетскаго міра, медицины
и хирургіи.
На слѣдующій день послѣ разговора съ
Монгаузеномъ, Смитъ закрылъ книги до­
вольно рано, около половины девятаго: часъ,
въ который онъ обыкновенно отправлялся
къ своему пріятелю. Передъ самымъ уходомъ
его взоръ угіалъ на столт>, на которомъ ле-

43 -

ЖаЛа книга Бэллингейма. Какъ бы ни былъ

нротивенъ ему этотъ человѣкъ, Смитъ всетаки хотѣлъ остаться корректнымъ до конца,
и потому, взявъ книгу, спустился внизъ по
лѣстницѣ и постучался у дверей своего
нижняго сосѣда, Отвѣта не послѣдовало.
Тогда онъ нажалъ ручку замка, дверь ока­
залась незапертою на ключъ. Довольный
тѣмъ, что избѣжалъ непріятнаго разговора
съ хозяиномъ, онъ поспѣшно вошелъ въ
комнату и положилъ книгу на письменный
столъ съ своей визитной карточкой.
Лампа горѣла, но огонь былъ уменьшенъ.
Тѣмъ не менѣе Смитъ отлично различилъ
и висящаго крокодила, и маленькихъ египетскихъ божковъ съ головами различныхъ
животныхъ, и письменный столъ, завален­
ный разными бумагами и засушенными ли­
стьями. Ящикъ изъ-подъ муміи стоялъ пер­
пендикулярно, прислоненный дномъ къ стѣнѣ, но самой муміи въ немъ не было. Въ
комнатѣ не замѣчалось ни малѣйшихъ слѣдовъ присутствія посторонняго человѣка,и
Смитъ сталъ уже сожалѣть, что несправед­
ливо обвинялъ Бэллингейма въ неблаговидныхъ поступкахъ. Не могъ же онъ въ самомъ
дѣлѣ быть настолько неостороженъ, чтобы
не запирать на ключъ дверь, если желалъ
что-нибудь скрыть въ своей комнатѣ!
На винтовой лѣстницѣ, по которой спу­
скался Смитъ, всегда было ужасно темно,
такъ что ходить по ней надо было очень


Осторожно. Не успѣлъ Смитъ, выйдя изъ
комнаты Бэллингейма, сдѣлать нѣсколько
шаговъ, какъ вдругъ почувствовалъ, что
кто-то или что-то проскользнуло мимо него
въ темнотѣ. Онъ не могъ дать себѣ отчета,
почувствовалъ ли легкое движеніе воздуха
или слабое прикосновеніе къ своему локтю,
но былъ твердо увѣренъ, что кто-то прошелъ мимо него. Смитъ остановился и сталъ
прислушиваться. На дворѣ и въ трубахъ
старой башни завывалъ вѣтеръ, но больше
ничего не было слышно.
— Это вы, Стайльсъ?— спросилъ онъ слег­
ка дрогнувшимъ голосомъ.
Отвѣта не последовало, и на лѣстницѣ
все было тихо. Должно-быть, сквозной вѣтеръ, успокаивалъ себя Смитъ, зная, что въ
старой башнѣ такая масса щелей, что ото­
всюду дуетъ; тѣмъ не менѣе онъ былъ твердо
убѣжденъ, что слышалъ подлѣ себя чьи-то
шаги. Не желая больше оставаться въ этомъ
мрачномъ мѣстѣ, онъ быстро сбѣжалъ по
лѣстницѣ и вышелъ на дворъ, но сейчасъ
же снова долженъ былъ остановиться, такъ
какъ увидѣлъ бѣгущаго къ нему навстрѣчу
человѣка.
— Это ты, Смитъ?
— Какъ видишь, Гисти, — отвѣтилъ студентъ-медикъ.
— Ради Бога бѣжимъ скорѣе! Молодой
Лиутонулъ! Сейчасъ при немъ Гаррингтонъ.

Я бѣгалъ, бѣгалъ и нигдѣ не могъ найти
доктора.
— У тебя есть брэнди?
— Нѣтъ,
— Подожди меня здѣсь. У меня на столѣ
стоитъ цѣлая бутылка.
Съ этими словами Смитъ стремглавъ побѣжалъ къ себѣ наверхъ, схватилъ со стола
бутылку и также быстро сталъ спускаться
по лѣстницѣ, но, пробѣгая мимо комнаты
Бэллингейма,остановился какъ вкопанный.
Дверь, которую онъ собственноручно за­
перъ за собою, теперь была открыта. Лампа
горѣла попрежнему, и тусклый свѣтъ ея
падалъ на деревянный ящикъ, прислонен­
ный къ стѣнѣ. Три минуты тому назадъ онъ
былъ пустъ, въ этомъ Смитъ могъ дать го­
лову на отсѣченіе, теперь же тамъ лежалъ
его ужасный обитатель съ смуглымъ, морщинистымъ лицомъ, обращеннымъ къ двери.
Мумія лежала совершенно неподвижно, но
Смитъ ясно различилъ въ ней остатки жиз­
ненности, остатки слабой жизни, ибо въ
противномъ случаѣ не могли бы горѣть
такимъ дикимъ огнемъ ея маленькіе глаза,
словно свѣтящіеся червячки, выглядывающіе
изъ глубокихъ глазныхъ ямокъ. Смитъ на­
столько былъ пораженъ и потрясенъ этимъ
страшнымъ видѣніемъ, что, забывъ весь
ужасъ, стоялъ какъ вкопанный, устремивъ
глаза на ящикъ съ муміей, пока снизу не
раздался громкій голосъ его товарища.


_

46 -

— 47 -

— Куда ты запропастился, Смитъ? Вѣдь
онъ каждую минуту можетъ умереть! Бѣжимъ скорѣе,—добавилъ онъ, когда Смитъ
появился на дворѣ; — надѣюсь, въ пять минутъ мы добѣжимъ до ,его дома.
Голова въ голову ігобѣжали наши пріятели въ темнотѣ, какъ два кровные скакуна
на ипподромѣ, и остановились, чтобы пере­
вести духъ, только у дѣли своей бѣшеной
скачки. Молодой Ли, мокрый и грязный,
какъ красивый цвѣтокъ, вытащенный изъ
тинистой воды, лежалъ на диванѣ съ блѣднымъ лицомъ, посинѣвшими губами и запу­
тавшимися въ волосахъ водорослями. Передъ нимъ стоялъ на колѣняхъ Г аррингтопъ
и растиралъ, какъ умѣлъ, окоченѣвшіе чле­
ны своего пріятеля.
— Онъ еще живъ,— сказалъ Смитъ, положивъ руку на его голову;—дайте часы или
зеркало. Видите, стекло запотѣло, значитъ,
живъ. Гисти, возьмите его правую руку,
теперь дѣлайте то же, что и я.
Трое молодыхъ людей безмолвно работали
въ теченіе десяти минутъ, пока изъ безжизненнаго тѣла Ли не вырвался легкій
вздохъ и онъ не открылъ глаза.

здѣсь и читаю, какъ вдругъ слышу на рѣкѣ
страшный крикъ и затѣмъ плескъ воды. Я
немедленно выскочилъ изъ дому и вотъ едва
успѣлъ вытащить его изъ воды, когда онъ
, уже захлебнулся и шелъ ко дну. Счастіе,
что Смитсонъ еще былъ по близости, а то
право не знаю, что бы я одинъ дѣлалъ. Са­
дитесь, отдохните.
Въ это время Монгаузенъ приподнялся
на локтяхъ и дикимъ блуждающимъ взоромъ
сталъ осматривать комнату.
— Что это?—спросилъ онъ; — я былъ въ
водѣ? Ахъ, да помню!
При этомъ воспоминаніи неподдѣльный
ужасъ отразился на его блѣдномъ лицѣ, и
онъ опустилъ на руки свою голову.
— Какъ вы могли упасть въ воду?—спро­
силъ его Смитъ.
— Я не падалъ,—отвѣтилъ слабымъ голосомъ Ли.
— Какъ такъ?
— Меня бросили въ воду. 51 стоялъ на
берегу, когда кто-то подкрался ко мнѣ сза­
ди и толкнулъ меня въ воду. Я ничего не
слышалъ и никого не видѣлъ, но великолѣпно помню, что это такъ было.
— Понимаю! - прошепталъ Смитъ, измѣнившись въ лицѣ.
Ли посмотрѣлъ на него съ удивленіемъ.
— Вы понимаете?—спросилъ онъ.— Вы не
забыли еще моего совѣта?

— Слава Б о г у !—радостн о воскликнули въ

одинъ голосъ студенты.
— Теперь опасность миновала, — сказалъ
Смитъ;—дайте ему брэнди.
— Боже, какъ я испугался, — замѣтилъ
Гаррингтонъ; — представьте себѣ, лежу я

•


-

-

48 -

— Нѣтъ, не забылъ и, кажется, скоро
послѣдую ему.
— Ничего не понимаю! — воскликнулъ
Глети, пожимая плечами; - чортъ знаетъ,
что вы тамъ болтагете! Совѣтую тебѣ, Гаррингтонъ, поскорѣе уложить Ли въ кР°ватьНу. Смитъ, пора и намъ отправляться. Вѣдь
ты домой идешь? Пойдемъ вмѣстѣ.
На обратномъ пути два пріятеля за всю
дорогу не обмѣнялись почти ни однимъ словомъ. Цѣлый рядъ страшныхъ происшествш,
какъ-то: шаги невидимого существа на
пѣстницѣ, отсутствіе муміи въ комнатѣ со^ѣда и чрезвычайно странное появлеше это­
го неодушевленнаго на видъ предмета черезъ какихъ-нибудь двѣ, три минуты, наконецъ покушеніе на жизнь Монгаузена не
могли не занимать и въ то же время не
волновать Смита. Все это въ совокупности
съ предыдущими фактами, не исключая и
перваго знакомства съ Бэллингеимомъ, способствовало тону, что смутное, ни „а чемъ
не основанное, прямо-таки фантастическое,
подозрѣніе, благодаря которому этотъ человѣкъ сдѣлался столь противень Смиту, те
нерь приняло внолнѣ онредѣленную форму,
стало неопровержимымъ въ ег
Ф Н0°нѣдь это неслыханная вещь! Противное всѣмъ законамъ природы явлеше.
і
мый безпристрастный судья, даже идущіи
рядонъ съ Смитомъ пріятель, сказалъ бь

49 -

ему, что глаза обманули его, что мумія
безъ сомнѣнія все время лежала въ ящикѣ
и что Ли упалъ въ воду по собственной
неосторожности, и потому Смиту для успокоенія нервовъ надо принять какихъ-нибудь
капель. Но что бы ни говорили люди, Смитъ
готовь былъ чѣмъ угодно поклясться, что
Бэллингеймъ отъявленный преступникъ и
негодяй, пользующійся для достиженія своихъ цѣлей небывалымъ до сихъ поръ въ
исторіи преступлены орудіемъ.
Дойдя до университета, Глети пошелъ
къ себѣ, молча простившись съ своимъ несообщительнымъ товарищемъ, а Смитъ на­
правился черезъ дворъ къ угловой башнѣ,
къ которой, равно какъ и къ ея обитателямъ впервые почувствовалъ отвращеніе.
Онъ рѣшилъ даже послѣдовать совѣту Ли
и какъ можно скорѣе переѣхать на другую
квартиру, такъ какъ великолѣпно понималъ, что невозможно заниматься, когда
постоянно съ трепетомъ прислушиваешься
къ каждому шороху и движенію внизу.
Проходя черезъ дворъ, Смитъ замѣтилъ,
что въ комнатѣ Бэллингейма все еще горитъ огонь; поднявшись на первую пло­
щадку, онъ встрѣтился съ поджидавшимъ
его на порогѣ своихъ дверей Бэллингеймомъ.
— Здравствуйте! — привѣтствовалъ послѣдній.—Не зайдете ли ко мнѣ?
— Нѣтъ!—грубо отвѣтилъ Смитъ.
Н ечистая сила.

4


-

50 -

— Нѣтъ? Вы сердитесь? Я хотѣлъ узнать,
что съ Ли? Правда, что съ нимъ случилось
несчастіе?
Лицо говорящаго было строго и сердито,
но глаза горѣли злорадрымъ огнемъ. Смитъ
замѣтилъ это и готовъ былъ придушить
этого противнаго человѣка.
— Къ вашему великому горю, смѣю вамъ
сообщить, что Монгаузенъ живъ, невредимъ и въ настоящую минуту чувствуетъ
себя какъ нельзя лучше. И на сей разъ
ваши дьявольскія штуки не удались. Мо­
жете не оправдываться, я все знаю.
Бэллингеймъ отступилъ назадъ въ ком­
нату и схватился за дверь, какъ будто со­
бирался защищаться.
— Съ ума вы сошли, что ли? — воскликнулъ онъ. — По вашему, я виноватъ, что
съ Ли что-то случилрсь?
— Да, вы!—заревѣлъ Смитъ, — вы и эта
костлявая тварь. Она ваша сообщница.
Вотъ что я вамъ скажу, милостивый госу­
дарь! Раньше такихъ людей сжигали на
кострахъ, теперь этого не дѣлаютъ, но не
забывайте, что для подобныхъ субъектовъ
въ Англіи спеціально содержатся на казен­
ный счетъ палачи. Даю вамъ честное слово,
что васъ повѣсятъ, какъ собаку, если хоть
одинъ изъ студентовъ умретъ отъ вашей
руки. Не думайте, что Англія не сумѣетъ
справиться съ вашими египетскими фоку­
сами!

-

51 -

— Грубіянъ, безумный дуракъ! — прошипѣлъ Бэллингеймъ.
— Отлично! Я сказалъ и, помните, сдержу
свое слово.
Дверь съ шумомъ захлопнулась. Смитъ
прошелъ къ себѣ въ комнату, заперъ ее на
ключъ и долго еще сидѣлъ въ облакахъ
табачнаго дыма, размышляя о нроисшедшемъ.
На слѣдующее утро Смитъ ничего не слы­
шалъ о своемъ сосѣдѣ. Послѣ обѣда къ
нему зашелъ Гаррингтонъ и сказалъ, что
Ли совсѣмъ поправился. Хотя Смитъ и за­
нимался весь день прилежно, но чувство
валъ, что моціонъ въ видѣ прогулки и дру­
жеская бесѣда успокоятъ его разстроенные
нервы, поэтому ровно въ половинѣ девятаго, какъ и паканунѣ, собрался нанести визитъ доктору Петерсену.
Проходя мимо злополучной комнаты, Смитъ
замѣтилъ, что дверь была плотно закрыта,
затѣмъ, выйдя на дворъ,невольно обернул­
ся и увидѣлъ, что въ освѣщенномъ окнѣ
Бэллингейма появилась голова его врага.
Довольный тѣмъ, что хоть нѣсколько часовъ не будетъ чувствовать близкое присутствіе этого противнаго человѣка, Смитъ
быстро зашагалъ по улицѣ, вдыхая полной
грудью ароматный весенній воздухъ. Узкій
дискъ полумѣсяца красовался на западном"],
небосклонѣ между двумя готическими баш­
нями, освѣщая городъ мигающимъ серебри4*


— 52 —

стымъ свѣтомъ и придавая ему волшебный,
фантастическій видъ. Легкія путанныя об­
лака, словно стадо бѣлыхъ барашекъ, коегдѣ плавали по небу. Минутъ черезъ пять
быстрой ходьбы Суитъ уже ос.тавилъ поза­
ди себя Ольдскія ворота и остался совер­
шенно одинъ съ своими думами на лонѣ
природы.
Несмотря на сравнительно ранній часъ
вечера, Смитъ не встрѣчалъ ни одной жи­
вой души. Такъ гаелъ онъ, ни на минуту
не останавливаясь, пока не достигъ калит­
ки въ началѣ тѣнистой аллеи, усыпанной
мелкимъ рѣчнымъ пескомъ и ведущей къ
самому Фаллингфорду. Среди густой листвы
деревьевъ онъ различалъ уже знакомый
свѣтъ лампы подъ краснымъ абажуромъ.
Опустивъ руку на желѣзную калитку, онъ
невольно обернулся назадъ. Несмотря на
темноту, онъ совершенно ясно различилъ
какой-то предметъ, гіриближающійся по его
направленію.
Какая-то свѣтлая фигура быстро и без­
молвно двигалась впередъ, мелькая вътѣни
кустарниковъ и рельефно выдѣляясь на темномъ фонѣ ночи. Вотъ, она приблизилась
къ нему на разстояніи какихъ-нибудь двад­
цати шаговъ, и теперь только Смитъ раз­
личилъ ея высокую, костлявую шею и не­
подвижные, блестяіціе маленькіе глаза. Онъ
вскрикнулъ и со всѣхъ ногъ пустился бѣжать по аллеѣ.

-

53 -

Тяжелая калитка съ шумомъ захлоннунулась за нимъ, но онъ ясно слышалъ, какъ
она снова открылась и вторично захлопну­
лась за его страшнымъ преслѣдователемъ.
Смитъ бѣжалъ изо всѣхъ силъ, но отлично
слышалъ за собою, какъ хрустѣлъ песокъ
подъ чьими-то ногами и, время отъ времени
озираясь назадъ, видѣлъ, что ужасный скелетъ съ горящими, какъ у тигра, глазами
и вытянутыми костлявыми руками преслѣдуетъ его по пятамъ. Вотъ уже раздается
надъ самымъ его ухомъ страшный храпъ,
онъ чувствуетъ даже отвратительное горя­
чее дыханіе, но къ счастію онъ успѣлъ добѣжать до дому и дверь въ переднюю ока­
залась открытой. Смитъ, какъ сумасшедшій,
ворвался въ комнату, инстинктивнымъ движеніемъ заперъ за собою дверь на ключъ
и бросился на первое попавшееся кресло.
— Что съ вами, Смитъ? — воскликнулъ
изумленный Петерсенъ, появляясь въ дверяхъ своего кабинета.
— Дайте мнѣ чего-нибудь выпить!
Петерсенъ быстро исчезъ и сейчасъ же
снова появился, держа въ рукахъ стаканъ
съ какимъ-то напиткомъ.
— Пейте, пейте все до конца,— сказалъ
онъ, съ удивленіемъ осматривая гостя съ
ногъ до головы. —Господи, какой вы блѣдный!
Смитъ отдалъ доктору пустой стаканъ,
всталъ съ кресла и вздохнулъ полной грудью.


— 54 -

— Теперь все прошло, — сказалъ онъ. —
Первый разъ въ жизни я такъ испугался.
Позвольте мнѣ, Петерсенъ, переночевать у
васъ сегодня, я боюсь возвращаться домой
ночью. Конечно, вы будете смѣяться надо ]
мной, но, право, я не могу.
Петерсенъ смотрѣлъ на Смита еще съ
болыпимъ удивленіемъ.
— Конечно, непремѣнно спите у меня,—
отвѣтилъ докторъ. — Я сейчасъ попрошу
миссисъ Беркей приготовить вамъ все на
ночь. Но разскажите, ради Бога, что съ
вами случилось?
— Пойдемъ наверхъ, я покажу вамъ.
Они прошли наверхъ и подошли къ окну,
откуда далеко открывался видъ на кустар­
ники и поля, слегка посеребренные ровнымъ
луннымъ свѣтомъ.
— Ваше счастіе, Смитъ, что я васъ хоро­
шо з н а ю , - замѣтилъ докторъ Петерсенъ;
а то, право, могъ бы подумать, .что вы се­
годня порядочно выпили. Что же васъ такъ
испугало?
— Подождите немного, сейчасъ вамъ все
р а зск а ж у . Смотрите, смотрите! Видите на
поворотѣ дороги, у самой калитки?
— Да, вижу. Ради Бога, не жмите мнѣ
такъ руку. Кто-то идетъ по дорогѣ. Оче­
видно, это очень высокій и въ то же время
очень худой человѣкъ. Но отчего онъ васъ
такъ интересуетъ? Смотрите, вы до сихъ
поръ трясетесь, какъ осиновый листъ.

-

55 -

51 чуть было не попалъ въ лапы са­
мого діавола. Пойдемъ внизъ, тамъ я вамъ
разскажу все подробно.
Когда они сошли въ кабинетъ, Петер­
сенъ налилъ въ стаканы вина и, удобно
усѣвшись въ кресло, приготовился внима­
тельно слушать. Смитъ разсказалъ ему всю
исторію, не пропуская ни одной малѣйшеп
подробности, начиная съ той ночи, когда
Бэллингеймъ упалъ въ обморокъ передъ
открытымъ ящикомъ съ муміей и кончая
ужаснымъ покушеніемъ, происшедшимъ пол­
часа тому назадъ.
_ Вотъ вамъ и вся исторія,— закончилъ
Смитъ свой разсказъ; — она, конечно, невѣроятна и прямо-таки невозможна, но я
вамъ ручаюсь за ея достовѣрность.
Докторъ Петерсенъ нѣкоторое время не­
подвижно сидѣлъ въ креслѣ и глубокомы­
сленно молчалъ.
— Да первый разъ въ жизни мнѣ при­
ходится слышать подобныя странныя в е щ и ,замѣтилъ онъ наконецъ;-вы передали мнѣ
факты, а теперь будьте добры вывести свое
заключеніе.
__ Я предпочитаю, чтобы вы сами разо­
брались въ этомъ странномъ явленіи.
Нѣтъ, мнѣ интересно сперва выслу­
шать ваше мнѣніе.
Быть-можетъ, я и ошибаюсь въ какихънибудь деталяхъ, но въ общемъ дѣло мнѣ
представляется совершенно ясно. Этотъ


— 56 —
субъектъ Бэллингеймъ, посвятившій себя
изученію Востока, открылъ секретъ, благо­
даря которому всѣ вообще муміи, или, можетъ-быть, одна только его мумія можетъ
на время оживать. Первый опытъ его, оче­
видно, удался въ ту ночь, когда онъ упалъ
въ обморокъ. Одинъ видъ зашевелившагося,
набальзамированнаго существа страшно подѣйствовалъ на его нервную систему, хотя
онъ ожидалъ и страшно желалъ, чтобы его
опыты увѣнчались успѣхомъ. Лучшимъ доказательствомъ служатъ его первыя слова
послѣ того, какъ онъ пришелъ въ себя:
„Какой же я дуракъ!“ ГІослѣ этого онъ работалъ еще усерднѣе и больше уже не бо­
ялся муміи, которая пріобрѣтала жизнен­
ную энергію только на извѣстное время,
такъ какъ я почти всегда видѣлъ ее спо­
койно лежащею въ ящикѣ. Затѣмъ онъ, оче­
видно, выработалъ извѣстные пріемы, бла­
годаря которымъ въ любое время могъ оду­
шевлять мумію и пользоваться ею въ качествѣ своего безгласнаго сообщника. Это
феноменальное, но въ то же время ужасное
открытіе! Въ эту тайну онъ, очевидно, посвятилъ Ли, но послѣдній, какъ убѣжденный
хрисгіанинъ и католикъ, наотрѣзъ отказался
отъ такихъ адскихъ штукъ. Это вызвало
ссору, во время которой Ли поклялся, что
разстроитъ свадьбу Бэллингейма со своей
сестрой. Бэллингеймъ, чтобы отомстить Ли,
направилъ на него свое чудовище, которое и

— 57 оросило его въ рѣку Еще раньше онъ испыталъ способность муміи, какъ сообщника въ
преступленіяхъ, на другомъ человѣкѣ, а
именно на Нортонѣ, противъ котораго давно
уже имѣлъ зуоъ. И Нортонъ, и Ли совершен­
но случайно не сдѣлались жертвами его коварныхъ замысловъ. Я разоблачилъ его и
сказалъ ему всю правду въ глаза. И вотъ
онъ рѣшилъ удалить меня со своего пути,
что особенно легко было ему привести въ
исполненіе, гакъ какъ онъ отлично зналъ
всѣ мои привычки. Повѣрьте, Петерсенъ,
что я былъ на волосокъ отъ смерти и, если
бы не слѣпой случай, завтра вы нашли бы
меня задушеннымъ у самаго порога вашихъ
дверей.
Эхъ, голубчикъ, вы слишкомъ серьез­
но все это принимаете къ сердцу, — отвѣтилъ докторь,
вамъ надо немного отдох­
нуть, а то вы переутомились. Мыслимая ли
вещь, чтобы подобное чудовище могло прой­
ти незамѣченнымъ по улицамъ Оксфорда?
Его видѣли не разъ. Въ городѣ давно
уже ходятъ слухи, что изъ зоологическаго
сада убѣжала большая обезьяна.
Простое стеченіе обстоятельствъ. От­
чего вы не хотите дать болѣе естественное
объясненіе?
— И сегодняшнему приключенію со мной?
Не вижу въ немъ ничего необычайнаго. Вы вышли изъ дому съ сильно взвин­
ченными нервами и никакъ не могли отрѣ-


-

58 -

шиться отъ мысли объ оживающей мумхи.
Въ это время, обернувшись назадъ вы увидѣли, что за вами кто-то идетъ. Вы испу­
гались и побѣжали; рдущій за вами какоинибудь бродяга погнался за вами,а страхъ
и воображеніе сдѣлали остальное.
Вы сильно ошибаетесь, Петерсенъ, р> чаюсь вамъ, ошибаетесь.
_ И мумію въ деревянномъ ящикѣ вы
легко могли просмотрѣть, и Ли самънечаянно могъ упасть въ воду, а въ оощеи
сложности всѣ эти ничего незначаще со­
бытия создали въ вашей головѣ цѣлыи адскій планъ и вооружили противъ Бэллин
гейма. Согласитесь сами, что если бы вы
все это разсказали гдѣ-нибудь, хотя бы в >
полицейскомъ участкѣ, васъ приняли бы за
СУ! ! ЯотлТчно это понимаю., и потому рѣіпилъ собственноручно расправиться съ
этимъ негодяемъ.
— Что?
*
— На мнѣ лежитъ священная обязан­
ность избавить общество отъ этого опас„аго человѣка и въ то же время ^ е зв е чить собственную безопасность. Соглас
тесь сами, что было бы ужасно. глупо
бросать изъ за такого негодяя у н и р
ситетъ и переѣзжать въ другое мѣс .
Я твердо рѣшилъ и не отступлюсь отъ сво­
е г о намѣренія. Можно у васъ попросить
Нѣсколько листовъ бумаги, перо и чернила.

— Сколько угодно. Все это вы найдете у
меня на письменномъ столѣ.
Обэркомби Смитъ подсѣлъ къ столу и въ
теченіе часа перо его быстро скользило по
бумагѣ, между тѣмъ какъ его пріятель спо­
койно сидѣлъ въ креслѣ и съ любопытствомъ наблюдалъ замолодымъ человѣкомъ.
Наконецъ, Смитъ отложилъ въ сторону пе­
ро, сложилъ по порядку всѣ исписанные
листы и, подавая Петерсену послѣдній листъ,
сказалъ:
— Подпишите здѣсь, пожалуйста, свою
фамилію въ качествѣ свидѣтеля.
— Свидѣтеля? Чего?
— Моего разсказа и того, что все это
произошло именно сегодня. Для меня это
очень важно, такъ какъ отъ этого можетъ
зависѣть вся моя жизнь.
— Мой другъ, вы сегоцня слишкомъ эк­
зальтированы и говорите ужасный вздоръ.
Совѣтую вамъ лечь спать.
— Вы меня не понимаете. Никогда въ
жизни я не говорилъ болѣе обдуманно и
серьезно. Подпишитесь, и тогда я сейчасъ
же пойду спать.
— На что вамъ моя подпись?
— Своей подписью вы удостовѣрите, что
я, дѣйствительно, вамъ все это разсказывалъ. Что вамъ стдитъ подписать свою фамилію?
— Извольте,—сказалъ Петерсенъ, подпи­
сываясь подъ фамиліей Смита, — я испол-


-

60 -

нилъ вашу просьбу, но хоть убейте, не
понимаю, къ чему все это.
— Теперь, пожалуйста, спрячьте этотъ
конвертъ и предъявите въ полицію въ случаѣ, если меня арестуютъ.
— За что васъ могутъ арестовать?
— За убійство. Можетъ-быть, до этого
дѣло и не дойдетъ, но лучше заранѣе при­
готовиться ко всему.
— Ради Бога не дѣлайте глупостей.
— Это далеко не глупости. Конечно, я
постараюсь, чтобы не пришлось васъ тре­
вожить, но одно сознаніе, что подробное
изложеніе мотивовъ моихъ дѣйствій лежитъ
у васъ въ карманѣ, составить мнѣ нрав­
ственную поддержку. Ну, а теперь я по­
слушаюсь вашего совѣта и пойду спать, а
то завтра мнѣ надо очень рано вставать.
Обэркомби Смитъ былъ отъ природы очень
спокойный и смирныи человѣкъ до тѣхъ
иоръ, пока его не разсердятъ и не задѣнутъ. Но разъ онъ на что нибудь рѣшился,
никакія силы не могли бы удержать его
довести до конца начатое дѣло. Его настой­
чивость въ подобныхъ случаяхъ была прямо
поразительная. На слѣдующее утро, ни сло­
ва не сказавъ Петерсену о своихъ планахъ,
онъ уже въ девять часовъ утра быстро шагалъ по направленію Оксфорда. По дорогѣ
онъ зашелъ въ ружейный магазинъ Клиф­
форда и купилъ тамъ хорошій шести­
зарядный револьверъ большого калибра,

тамъ JKf зарядилъ его, спряталъ въ кар­
ма нъ^й Ѵюшелъ къ своему пріятелю спортс­
мену Глети, кугораго засталъ сидящимъ
за завтракомъ и просматривающимъ послѣдній ндмеръ лучшаго въ Оксфордѣ спортивнаго журнала „Sporting Times“ .
— Здравствуй, мой другъ! — весело воскликнулъ Глети',—Хочешь кофе?
— Нѣтъ, спасибо! Я пришелъ попросить
тебя пройти со мной въ одно мѣсіо.
— Съ удовольствіемъ, мой другъ!
— Захвати только съ собой хорошую
палку.
— О, таковая у меня имѣется. Ью люоого быка можно уложить на мѣстѣ.
Вотъ и отлично. Еще одна просьба.
Дай мнѣ самый острый изъ твоихъ хирургическихъ ножей.
— Выбирай, какой хочешь. Ты что, ка­
жется, на войну собрался?
— Пойдемъ, если ты готовъ.
Оба пріятеля вышли на четыреугольный
университетскій дворъ.
— Видишь ли,—началъ Смитъ,—мнѣ надо
серьезно поговорить съ Бэллингеймомъ. Ты
знаешь меня, что я не трусъ; но кто знаетъ, можетъ-быть, мнѣ одному не справиться, поэтому я беру тебя съ сооои
изъ предосторожноси. Останься здѣсь вни­
зу, но если только я закричу, бѣги наверхъ
и лупи перваго попавшагося тебѣ навстрЬчу смертнымъ боемъ. Понимаешь?


— 62 -

— Не трудно понять.
— Подожди меня здѣсь, должно быть, я
скоро вернусь.
— Валяй, валяй, я подожду.
Смитъ поднялся въ первый этажъ и безъ
спроса вошелъ въ кбмнату Бэллингейма.
Послѣдній сидѣлъ за столомъ и что-то писалъ. За нимъ попрежнему стоялъ при­
слоненный къ стѣнѣ деревянный ящикъ съ
желтой страшной муміей. Приодномъ видѣ
ея Смита передернуло, но онъ быстро овладѣлъ собою, заперъ дверь на ключъ, подошелъ къ камину, зажегъ спичку и сталъ
его растапливать. Бэллингеймъ пересталъ
писать и, повернувшись въ сторону Смита,
съ удивленіемъ смотрѣлъ на него, что на­
зывается, во всѣ глаза.
— Что это вы распоряжаетесь, какъ у
себя дома?—спросилъ онъ, наконецъ.
Между тѣмъ Смитъ положилъ намаленькій круглый столъ свои часы, вынулъ изъ
кармана револьверъ, взвелъ курокъ и, по­
дойдя къ Бэллингейму, положилъ передъ
нимъ большой хирургическій ножъ.
— Теперь, любезнѣйшій, —началъ онъ,—
мы съ вами разсчитаемся. Берите этотъ
ножъ и рѣжьте на куски мумію.
— Что, вы съ ума сошли? — воскликиулъ
Бэллингеймъ и захохоталъ во все горло.
Нѣтъ, пока что еще не сошелъ. Вы
такъ тонко устраиваете свои дѣла, что ни
одинъ законъ не можетъ вамъ ничего сдѣ-

пать Но я избралъ кратчайшій и самый
вѣрный путь. Если черезъ пять минутъ мумія не будетъ изрѣзана на куски вашими
собственными руками, я застрѣлю васъ,
Ка!-Ъ Выб х о т а т е м еня у б и т ь ? - в о с к л и к и у л ъ
Б элл и н гей м ъ , п облѣднѣвъ к а к ъ полотно и

вскочивъ со стула.
Д а,—отвѣтилъ твердо Смитъ.
—
_
—

За что?
За то. Одна минута уже прошла.
Но что я такое сдѣлалъ?
Не притворяйтесь. Мы с ъ вам и вели -

к о л ѣ п н о д р у г ъ д р у г а п о н и м аем ъ и в се зн аем ъ . П р е д у п р е ж д а ю , ч то п р о ш л и у ж е двѣ

минута.

совсѣмъ сумасшедшій человѣкъ,

опасный психопатъ! Кто смѣетъ мнѣ при­
казывать портить мою собственность? Эта
мумія стоитъ страшныхъ денегъ!
— Я приказываю вамъ разрѣзать ее на
ку ски и сж ечь.

Ну, этого никогда не будетъ.
Смотрите, уже прошли четыре минуты.
Съ этими словами онъ схватилъ лежавшій
передъ нимъ на столѣ ножъ и сталъ нано­
сить имъ бѣшеные удары въ грудь мумш.
Затрещали кости, послѣ каждаго удара изъподъ ножа вылетали цѣлыя облака желтой
пыли и, наконецъ, стали отваливаться и
падать на полъ желтые, сморщенные куски
тѣла.


-

Теперь въогонь!— скомандовалъ Смитъ.
Большіе куски истерзанной муміи сначала
какъ-будто придавили огонь, но вскорѣ ог­
ненные языки выбились наружу и стали ли­
зать бренные останки сокровища Бэллингейма. Ѣдкій запах*ь смолы и жженыхъ волосъ разнесся по всей комнатѣ; яркое пла­
мя освѣтило блѣдныя лица молодыхъ людей,
изъ которыхъ одинъ работалъ, а другой со
стоическимъ спокойствіемъ наблюдалъ за
работой. Черезъ четверть часа отъ ужаснаго сокровища съ маленькими, блестящи­
ми, черными глазами осталась горсточка
сѣраго пепла, да пустой деревянный ящикъ.
— Теперь вы довольны?— прошипѣлъ Бэл­
лингеймъ, пожирая своего мучителя взглядомъ, полнымъ ненависти и дикой злобы.
Нѣтъ, не доволенъ. Я не успокоюсь,
пока не уничтожу всего вашего дьявольскаго матеріала. Достаточно вы пошутили
надъ нами. Бросайте въ огонь всѣ эти сухіе листья. Можетъ-быть, и въ нихъ есть
какая-нибудь адская сила.
Сухіе листья тоже полетѣли въ каминъ и
сгорѣли въ одну минуту.
— А теперь, любезнѣйшій,— продолжалъ
Смитъ,—давайте тотъ пергаментъ, который
лежалъ у васъ на столѣ, когда вы упали
въ обморокъ. Я помню, вы спрятали его
тогда въ комодъ.
Нѣтъ, нѣтъ! — закричалъ Бэллингейнъ.—Не сжигайте его! Безумный, вы не

65 -

понимаете что дѣлаете.
это единствен­
ный въ мірѣ экземпляръ! Въ этой рукописи
заключается великій секретъ!
— Къ чорту его съ секретомъ.
В

ѣ

д

ь

- С м и тъ , я р а з с к а ж у в с е , я п о св я щ у
в а с ъ в ъ в е л и ч а й ш у ю т а й н у . П о зв о л ь т е мнѣ
х о ть с н я т ь копію с ъ э т о го д о к у м е н т а .

' Смитъ подбѣжалъ къ комоду, открыл
одинъ изъ ящиковъ, вынулъ оттуда свер­
нутый въ трубку пергаментъ и бросилъ ег
въ кам инъ

Бэлли н гей м ъ

съ

криком ъ р и ­

н у л с я к ъ к а м и н у , но С м и тъ л о в к и м ъ
к о м ъ о т б р о с и л ъ его в ъ с т о р о н у и с т о я л ъ
У к а м и н а до т ѣ х ъ п о р ъ , п о к а с т а р и и ’гвердый п е р г а м е н т ъ н е у с т у п и л ъ н а к о н е ц ъ сил
огн я и не об рати л ся в ъ легкую , сѣ ру

Нашла коса на камень, мистеръ Бэл­
лингеймъ! — сказалъ Смитъ. — Я предупр
ждалъ васъ, чтобы вы прекратили свои
штуки. Вы меня не послушали и поломали
X
Протайте, теперь я съ спокойной
совѣстыо могу вернуться къ своимъ заняБэллингеймъ сейчасъ же послѣ этой исторіи бросилъ университетъ и куда-то исчезъ^
Посліднія свѣдѣвія о н е « , имѣ„ись изъ
Сѵяана Эта странная и вмЬстЬ с>
страшная исторія разсказана намисословъ
0 *МожемъІ сказать въ заключение, что унъ
Н ечи стая

си ла.


— 66 человѣческій слишкомъ слабъ и ограниченъ,
чтобы понимать всѣ поистинѣ великіе и неисповѣдимые пути природы; но счастливъ
тотъ, кто не отчаивается при первой неудачѣ и все-таки пытается проникнуть въ
глубину странныхъ и на видъ неразрѣшимыхъ задачъ и явленій природы.

Джонъ Баррингтонъ Карьзъ.


Джонъ ^аррингтонъ І^аульвъ.

Ч А С Т Ь I.
М о гѵ тъ н а й т и , ч то я п о сту п аю очен ь
см ѣ ло, п р и п и с ы в а я см ер ть м оего б ѣ д н аго
друга, Д ж она Б ар р и н гто н а К ау л ьза како ­
м у-то с в е р х ъ е с т е с т в е н н о м у в л іян ію . Я зн аю ,
ч то п р и т е п е р е ш н е м ъ с о с т о я н ш о б щ ествен н а г о м н ѣ н ія н еобходи м о п р е д с т а в и т ь событ ія в ъ сам ой с т р о г о й и х ъ п о с л ѣ д о в а те л ь н о с т и , чтобы п о к а з а т ь в о зм о ж н о с т ь т а к о г о
зак л ю ч ен ія.
П о это м у я буду т о л ь к о к а к ъ м ож н о к р а т ч е и
прощ е и злагать обстоятельства предш ество-

в а в ш ія это м у п е ч ал ьн о м у е о б ы т ш что бы
ч и т а т е л и м огл и в ы в ес ти свои с о б с т в е н н а я
за к л ю ч е н ія . М о ж е т ъ -б ы т ь , среди н и х ъ н а ^
д ется к то -н и б у д ь , к т о п р о л ь е т ъ с в ѣ т ъ на
т о , ч то тем но для м еня.


-

70 -

Я познакомился съ Баррингтономъ Каульзомъ, когда поступилъ въ Эдинбургскій
университетъ, чтобы изучать медицину. У
моей хозяйки на Нортумберлэндской улицѣ
была большая квартира, и она, будучи бездѣтной вдовой, добывала себѣ средства къ
существованію, сдавая комнаты нѣсколькимъ
студентамъ.
Комната Баррингтона Каульза была въ
одномъ этажѣ со мной, и когда мы позна­
комились получше, то проводили время
вмѣстѣ, сидя въ маленькой гостиной слу­
жившей также и столовой. Такимъ образомъ между нами завязалась дружба не
омраченная ни малѣйшимъ разноглагіемъ
до самаго дня его смерти.
Огецъ Каульза былъ полковникъ и много
л тъ уже щилъ въ Индіи. Онъ давалъ сво­
ему сыну прекрасное содержаніе, но рѣдко
выказывалъ какой-либо другой признакъ
отеческой привязанности. Писалъ онъ рѣдко и кратко.
Моего товарища, родившагося въ Индіи
и одареннаго пылкой южной натурой, очень
огорчала такая небрежность. Мать его
умерла и у него не было никого, кто могъ
оы заполнить то, чего ему недоставало.
іакимъ образомъ, мало-по-малу, вся его
привязанность сосредоточилась на мнѣ и онъ
былъ такъ со мной откровененъ, какъ рѣдко встрѣчается между людьми. Даже когда
имъ овладѣла болѣе сильная и глубокая

—

71 —

страсть, она не могла разрушить нашей
прежней привязанности.
Каульзъ былъ высокій, стройный молодой
человѣкъ съ оливковымъ лицомъ Веласкецовскаго типа и темными, ласковыми гла­
зами. Я рѣдко видывалъ человѣка болѣе
способнаго возбудить женское любопытство
или овладѣть воображеніемъ женщины. Выраженіе его лица было обыкновенно мечта­
тельное и даже томное; но если какой-либо
вопросъ въ разговорѣ его заинтересовывалъ, оно въ мигъ дѣлалось необыкновенно
оживленнымъ. Въ такихъ случаяхъ на щекахъ его появлялся румянецъ, глаза бли­
стали и онъ говорилъ съ такимъ краснорѣчіемъ, что увлекалъ всѣхъ своихъ слу­
шателей.
Несмотря на всѣ свои преимущества, онъ
велъ уединенный образъ жизни, избѣгая
женскаго общества и прилежно занимаясь
чтеніемъ. Онъ былъ однимъ изъ первыхъ
на своемъ курсѣ, получилъ большую медаль
за анатомію и премію Нейля Арнотта за
физику.
Какъ хорошо я помню нашу первую вс 1 p tчу съ ней! Очень часто я припоминалъ всѣ
обстоятельства и старался составить сеоЬ
точное понятіе о томъ, какое впечатлѣніе
она произвела на меня тогда. Когда мы по­
знакомились съ ней, мое сужденіе измѣнилось, такъ что мнѣ интересно припом­
нить, что подсказалъ мнѣ тогда чистый ин-


—

п

-

стинктъ. Однако очень трудно отдѣлаться
отъ чувствъ, которыя потомъ были вызва­
ны во мнѣ размышленіями и предубѣжденіемъ.
Это было на открытіи Королевской Шот­
ландской Академической выставки, весною
1879 года. Мой бѣдный товарищъ страстно
любилъ искусство во всѣхъ его видахъ и
каждый красивый музыкальный аккордъ
или изящная картина доставляли глубокое
удовольствіе его возвышенной душѣ. Мы
пошли вмѣстѣ посмотрѣть картины и были
въ большомъ центральномъ залѣ, когда я
замѣтнлъ необыкновенно красивую женщи­
ну, стоявшую на противоположномъ концѣ
комнаты. Во всю мою жизнь я не видалъ
болѣе совершеннаго классическаго лица.
Это былъ настоящій греческій типъ — широкій, очень низкій, бѣлый какъ мраморъ
лобъ, окруженный вѣнцомъ изъ мелкихъ
кудрей, прямой и правильный носъ, немно­
го тонкія губы, подбородокъ и нижняя че­
люсть красиво округленные, но достаточно
развитые, чтобы выказать необыкновенную
силу характера.
Но глаза, эти удивительные глаза! Могу
ли я дать хотя малѣишее понятіе объ измѣнчивости ихъ выраженія, о ихъ стальной
твердости, ихъ женственной нѣжности, ихъ
повелительности, ихъ проникающей силѣ,
неожиданно смѣняющейся выраженіемъ жен­

ской слабости—но я говорю теперь о позднѣйшихъ впечатлѣніяхъ!
Съ этой лэди былъ высокій, бѣлокурый
молодой человѣкъ, въ которомъ я тотчасъ
же призналъ студента-юриста, съкоторымъ
былъ немного знакомъ.
Арчибальдъ Ривсъ—такъ звали его—блестящій, красивый молодой человѣкъ, былъ
когда-то коноводомъ во всѣхъ студенческихъ продѣлкахъ; потомъ я его встрѣчалъ
рѣдко и слышалъ, что онъ собирается же­
ниться. Поэтому я предположилъ, что его
спутница была его невѣстой. Я сѣлъ на
бархатный диванчикъ посреди комнаты и,
прикрывшись каталогомъ, потихоньку разсматривалъ парочку.
Чѣмъ больше я на нее смотрѣлъ, тѣмъ
больше дѣйствовала на меня ея красота.
Правда, она была немного мала ростомъ; но
фигура ея была совершенство и она такъ
держалась, что только при внимательномъ
сравненіи съ другими можно было увидать,
что она ниже средняго роста.
Пока я на нихъ смотрѣлъ, Ривса куда-то
позвали, и молодая лэди осталась одна. По­
вернувшись спиной къ картинамъ, она, въ
ожиданіи возвращенія своего спутника, сво­
бодно разсматривала публику, не обращая
ни малѣйшаго вниманія на то, что цѣлая
дюжина паръ глазъ съ любопытствомъ смотрѣла на нее, привлеченная ея изяществомъ
и красотой. Держась одной рукой за крас­


-

74 -

ный шелковый шнурокъ, протянутый пе­
редъ картинами, она стояла, медленно пе­
реводя взглядъ съ одного лица на другое
такъ спокойно, будто глядѣла на картины.
Вдругъ я замѣтилъ, что взглядъ ея сдѣлался пристальнымъ и внимательнымъ. Я послѣдовалъ за направленіемъ его, удивляясь,
что могло такъ сильно привлечь ея вниманіе.
Джонъ Баррингтонъ Каульзъ стоялъ пе­
редъ одной изъ картинъ—кажется, это была
Ноэля Патона,— знаю только, что сюжетъ
былъ благородный и возвышенный. Онъ сто­
ялъ къ намъ профилемъ, и никогда я не видалъ его въ болѣе выгодномъ свѣтѣ. Я уже
говорилъ, что Джонъ былъ поразительно
красивъ, но въ эту минуту онъ былъ про­
сто великолѣпенъ. Было очевидно, что онъ
на минуту забылъ все его окружавшее и
что вся его душа была занята картиной.
Глаза его искрились и на его свѣтло-оливковомъ лицѣ игралъ румянецъ. Она про­
должала пристально смотрѣть на него, съ
выраженіемъ интереса на лицѣ, какъ вдругъ
онъ очнулся отъ своихъ мечтаній и круто
повернулся, такъ что ихъ взгляды встрѣтились. Онатотчасъ же отвела свой взглядъ,
но онъ нѣсколько мгновеній продолжалъ
смотрѣть на нее. Картина была уже забыта
и его душа вернулась на землю.
До ухода мы еще встрѣчали ее раза два
и каждый разъ я замѣчалъ, что мой това-

рищъ смотритъ ей вслѣдъ. Однако онъ не
сказалъ ни слова, пока мы не вышли на
улицу и пошли подъ руку по Принцевой
улицѣ.
— Замѣтилъ ли ты красивую женщину въ
темномъ платьѣ съ бѣлымъ мѣхомъ?—спро­
силъ онъ.
— Да, я видѣлъ ее,—отвѣчалъ я.
— Ты ее знаешь? — поспѣшно спросилъ
онъ. — Можетъ-быть, тебѣ извѣстно, кто
она?
— Лично я съ ней не знакомъ, — отвѣчалъ я. — Но безъ сомнѣнія я могу узнать
все, что касается ея, потому что, кажется,
она обручена съ молодымъ Арчи Ривсомъ,
а у насъ съ нимъ есть общіе товарищи.
— Обручена!—воскликиулъ Каульзъ.
— Какъ, Джонъ,—засмѣялся я,—неужели
ты такъ чувствителенъ, что тебя огорчаетъ
простой фактъ, что дѣвушка, съ которой
ты ни разу не разговаривалъ, обручена.
— Нельзя сказать, чтобы это меня огор­
чило, — отвѣчалъ онъ съ дѣланнымъ смѣхомъ.—Но я долженъ признаться тебѣ, Армитэджъ, что во всю мою жизнь никто не
производилъ на меня такого сильнаго впечатлѣнія. Это не только красота ея лица—
хотя она и совершенна, но его выраженіе
и умъ. Надѣюсь,чтоеяженихъ достоинъея.
—- Ты говоришь очень горячо, —замѣтилъ
я,—кажется, ты влюбился съ перваго взгля­
да, Джонъ. Но чтобы успокоить твои ветре-


— 76 -

воженныя чувства, я, во что бы то ни стало,
разузнаю все насчетъ нея, какъ только
встрѣчу кого-нибудь изъ товарищей, кото­
рые могутъ знать это.
Баррингтонъ Каульзъ поблагодарилъ меня
и разговоръ нерешелъ на другія темы. Въ
теченіе нѣсколькихъ дней никто изъ насъ
даже не намекалъ на этотъ предметъ, хотя,
можетъ-быть, мой товарищъ и былъ задумчивѣе и разсѣяннѣе обыкновеннаго. Слу­
чай этотъ почти совсѣмъ изгладился изъ
моей памяти, когда однажды молодой Броди,
мой троюродный братъ, вбѣжалъ ко мнѣ
по университетской лѣстницѣ съ такимъ
лицомъ, что сейчасъ видно было, что у него
есть какія-то новости.
— Послушай, — началъ онъ, — ты вѣдь
знаешь Ривса?
— Да. Что же такое сънимъ случилось?
— Его свадьба разстроилась.
— Разстроилась! — вскричалъ я. — Да я
только нѣсколько дней тому назадъ узналъ,
что онъ обрученъ.
— Да, все разстроилось. Мнѣ сказалъ
объ этомъ его братъ. Это ужасно со сто­
роны Ривса, если онъ пошелъ на попятный,
потому что она необыкновенно красива.
— Яеевидѣлъ,—сказалъ я ;—-но я не знаю
ея фамиліи.
— Ее зовутъ миссъ Норзкоттъ; она живетъ
со своей старой теткой на площади Эберкомби. Никому ничего неизвѣстно объ ея

-

77 -

родственникахъ и откуда она родомъ. Какъ
бы то ни было, она одна изъ самыхъ несчастныхъ дѣвушекъ на свѣтѣ, бѣдняжка!
— Почему же она несчастна?
— Знаешь ли, вѣдь это второе ея обрученье,—сказалъ молодой Броди, обладавшій
чудесной способностью знать всеобовсѣхъ,—
Она была невѣстой Прескотта, покойнаго
Вильяма Прескотта. Это очень печальная
исторія. Былъ уже назначенъ день свадьбы
и все шло какъ по маслу, какъ вдругъ раз­
разился ударъ.
— Какой ударъ? — спросилъ я, смутно
что-то припоминая
— Да смерть Прескотта! Однажды вечеромъ онъ пришелъ на площадь Эберкомби
и засидѣлся тамъ очень долго. Никому въ
точности неизвѣстно, когда онъ вышелъ, но
около часу пополуночи одинъ изъ его то­
варищей встрѣтилъ его, когда онъ быстро
шелъ по направленію къ королевскому пар­
ку. Онъ пожелалъ ему доброй ночи, но
Прескоттъ продолжалъ идти впередъ, не
замѣчая его. Это было въ послѣдній разъ,
что его видѣли живымъ. Три дня спустя
нашли его тѣло, всплывшее на поверхность
озера св. Маргариты около часовни св. Антонія. Никто не могъ здѣсь ничего понять,
a самоубійство приписали, конечно, времен­
ному умопомѣшательству.
— Это очень странно,—замѣтилъ я.
—- Да, и ужасно тяжело для бѣдной дѣ-


— 79 -

вушки, — сказалъ Броди. — Этотъ второй
ударъ окончательно раздавитъ ее. А она
такъ мила и настоящая лэди.
— Такъ ты лично съ ней знакомъ?—-спро­
силъ я.
— О да, я съ ней знакомъ. Я нѣсколько
разъ видѣлсясъней и легко могу устроить
такъ, чтобы и ты съ ней познакомился.
— Хорошо,—отвѣчалъ я ,—это не столько
важно для меня, какъ для одного моего то­
варища. Однако я не думаю, чтобы она
могла принимать такъ скоро послѣ этого.
Когда она начнетъ выходить, я воспользу­
юсь твоимъ предложеніемъ.
Мы пожали другъ другу руки и я нѣкоторое время не вспоминалъ больше объ
этомъ.
Слѣдующій случай, о которомъ мнѣ надо
упомянуть, какъ касающемся миссъ Норзкоттъ, не принадлежитъ къ числу пріятныхъ.
Я долженъ однако описать его какъ можно
подробнѣе, такъ какъ онъ можетъ бросить
нѣкоторый свѣтъ на послѣдующее.
Одной холодной ночью, нѣсколько мѣсяцевъ спустя послѣ вышеприведеннаго раз­
говора съ троюроднымъ братомъ, я проходилъ по одной изъ бѣднѣйшихъ улицъ го­
рода, возвращаясь отъ одного изъ своихъ
паціентовъ. Было очень поздно и я проби­
рался среди грязныхъ бродягъ, толпивших­
ся у дверей большого кабака, какъ вдругъ
изъ ихъ среды отдѣлился какой-то чедо-

I

вѣкъ и съ пьянымъ смѣхомъ протянулъ
мнѣ руку. Свѣтъ газоваго фонаря падалъ
прямо на его лицо, и, къ своему глубокому
удивленію, я узналъ въ стоявшемъ передо
мной жалкомъ существѣ моего прежняго
знакомаго, молодого Арчибальда Ривса, ко­
торый когда-то славился, какъ самый щего­
леватый и разборчивый студентъ на всемъ
факультетѣ. Я до такой степени былъ пораженъ, что на минуту усомнился въ сво­
ихъ собственныхъ чувствахъ; но невозможно
было ошибиться въ чертахъ этого лица, хотя
и опухшаго отъ пьянства, но все еще хранившаго слѣды прежней красоты. Я рѣшилъ вырвать его, хотя бы на одну ночь,
изъ общества, въ которое онъ попалъ.
— А , Ривсъ!—сказалъ я. — Пойдемте со
мной. Намъ съ вами по дорогѣ.
Онъ промычалъ какое-то несвязное извиненіе за свой видъ и взялъ меня подъ руку.
Пока я, поддерживая, велъ его домой, я успѣлъ замѣтить, что онъ страдаетъ не толь­
ко отъ послѣдней своей невоздержанности,
но что цѣлый долгій періодъ запоя расшаталъ его нервы и подѣйствовалъ на его мозгъ.
Когда я дотронулся до его руки, она была
суха и горѣла отъ лихорадки, и онъ пугал­
ся всякой тѣни, падавшей на мостовую. Его
несвязный разговоръ похожъ былъ скорѣе
на бредъ больного, чѣмъ на болтовню пьянаго.
Приведши его ца квартиру, я наполовину


— 81 —
раздѣль его и уложилъ на кровать. Его
пульсъ бился очень сильно и, очевидно, у
него была сильная лихорадка. Онъ, кажется,
впалъ въ забытье, и я уже собирался по­
тихоньку уйти изъ кокнаты, чтобы преду­
предить его квартирную хозяйку о его со­
стоянии, какъ вдругъ онъ поднялся и схва
тилъ меня за рукавъ пиджака.
— Не уходите! — вскричалъ онъ. — Мнѣ
лучше, когда вы здѣсь. Тогда я въ безопас­
ности отъ нея.
— Отъ нея! — сказалъ я. — Отъ кого же
это?
— Отъ нея! отъ нея! — раздражительно
отвѣчалъ онъ. — А! вы ея не знаете. Она
дьяволъ! Она красива, очень красива; но
она дьяволъ!
— У васъ лихорадка; вы очень возбуж­
дены, _ сказалъ я. — Постарайтесь немного
уснуть. Вамъ будетъ лучше.
Уснуть! — простоналъ онъ.
Какъ я
могу спать, когда я вижу, что она сидитъ
вонъ тамъ на кровати и все смотритъ и
смотритъ на меня своими большими глаза­
ми? Говорю вамъ, это подрываетъ всю мою
твердость и мужество. Это заставляетъ ме­
ня пить. Боже мои, я и теперь наполовину
пьянъ!
— Вы очень больны,- сказалъ я, натирая
ему виски уксусомъ; — у васъ бредъ. Вы
сами не знаете, что говорите.
— Я знаю,— рѣзко прервалъ онъ, взгля-

нувъ на меня.—Я прекрасно знаю, что го­
ворю. Я самъ виноватъ. Я самъ это выбралъ. Но я не могъ, нѣтъ, положительно
не могъ принять условія. Я не могъ не
усомниться въ ней. Это свыше человѣческихъ силъ.
Я сидѣлъ у постели, держа одну изъ его
лихорадочно-горѣвшихъ рукъ и удивляясь
его страннымъ рѣчамъ. Нѣкоторое время
онъ лежалъ спокойно, потомъ, поднявши
на меня глаза, жалобно проговорить:
— Зачѣмъ она не предупредила меня рань­
ше? Зачѣмъ она ждала, пока я не полюбилъ ее такъ сильно?
Онъ нѣсколько разъ повторилъ этотъ
вопросъ, мечась своей горѣвшей головой
по подушкѣ; потомъ онъ впалъ въ тревож­
ный сонъ. Я потихоньку вышелъ изъ ком­
наты и, убѣдившись, что за нимъ будетъ
хорошій уходъ, отправился домой. Однако
его слова звучали у меня въ ушахъ нѣсколько дней подрядъ и приняли глубокій
смыслъ въ соединеніи съ тѣмъ, что потомъ
произошло.
Товарищъ мой, Баррингтонъ Каульзъ,
уѣзжалъ на лѣтнія каникулы, и я нѣсколько
мѣсяцевъ ничего о немъ не слыхалъ. Когда
начался зимній семестръ, я получилъ отъ
него телеграмму, въ которой онъ просилъ
меня нанять для него старую комнату на
Нортумберлэндской улицѣ и сообщалъ мнѣ,
съ какимъ поѣздомъ пріѣдетъ. ЯеговстрѣНечистая сила.

6


— 83 —

тиль и очень былъ радъ видѣть его вполнѣ
здоровымъ и счастливымъ.
Кстати, вѣдь ты меня еще и не поздравилъ! — сказалъ онъ вдругъ вечеромъ
въ день своего пріѣзда, когда мы сидѣли
передъ каминомъ, дѣлясь каникулярными
впечатлѣніями.
— Съ чѣмъ?-спросилъ я.
— Какъ! Неужели ты еще не слыхалъ о
моей помолвкѣ?
— О помолвкѣ! Нѣтъ! — отвѣчалъ я.
Очень радъ слышать это и поздравляю тебя
ото всего моего сердца.
— Удивляюсь, что ты ничего не слыхалъ,—
сказалъ онъ. —Это очень оригинальный слу­
чай. Помнишь ту барышню, которой мы
любовались въ Академіи?
— Какъ!—вскричалъ я въ какомъ-то смутномъ испугѣ.— Неужели ты помолвленъ съ
ней?
— Я такъ и думалъ, что ты будешь удивленъ,—отвѣчалъ онъ. — Когда я гостилъ у
моей старой тети въ Петерхэдѣ въ Абердиншайрѣ, туда же пріѣхали погостить и
Норзкотты, и такъ какъ у насъ были тамъ
общіе знакомые, то мы часто встрѣчались.
Я узналъ,что слухъ о ея первой помолвкѣ
былъ невѣренъ, а потомъ—вѣдь ты знаешь,
что значитъ находиться въ обществѣ такой
дѣвушки въ мѣстечкѣ, подобномъ Петерхэду. Не подумай, что я считаю это поспѣшнымъ или легкомысленнымъ,—добавилъ онъ.

—Я ни на одну секунду не жалѣлъонемъ.
Чѣмъ болѣе я узнаю Кэтъ, тѣмъ болѣе я
восхищаюсь ею и люблю ее. Тебѣ надо съ
ней познакомиться, и тогда ты составишь о
ней свое мнѣніе.
Я выразилъ свое удовольствіе и ста­
рался говорить съ Каульзомъ какъ можно
веселѣе, но на душѣ у меня было тяжело
и тревожно. Слова Ривса и несчастная участь
молодого Прескотта приходили мнѣ на па­
мять, и хотя у меня и не было достаточныхъ основаній для этого, но мною овладѣлъ какой-то смутный страхъ и недовѣріс
къ этой женщинѣ. Можетъ-быть, это былъ
съ моей стороны глупый предразсудокъ или
суевѣріе и я невольно искажалъ ея послѣдующія дѣйствія и слова, чтобы согласо­
вать ихъ со своей дикой теоріей. Такъ объ­
ясняли другіе мой разсказъ. Тѣмъ лучше
для нихъ, если они могутъ примирить это
мнѣніе съ фактами, о которыхъ я сейчасъ
разскажу.
Нѣсколько дней спустя я пошелъ съ товаригцемъ въ гости къ миссъ Норзкоттъ. Я
помню, что, когда мы проходили по площа­
ди Эберкромби, наше вниманіе было привле­
чено пронзительнымъ собачьимъ визгомъ;
этотъ визгъ шелъ какъ разъ изъ того дома,
къ которому мы направлялись. Мы взошли
наверхъ и здѣсь я былъ представленъ мистрисъ Мертоиъ,теткѣ миссъ Норзкоттъ и
самой молодой лэди. Она была такъ же кра6*


— 84 —

сива, какъ всегда, и я не удивился ослѣплехіію моего товарища. Ея лицо было нѣсколько розовѣе обыкновенная, а въ рукѣ она
держала большой хлыстъ, которымъ только
что наказывала малещ>каго шотландскаго
террьера; его визгъ мы и слышали на улицѣ. Бѣдное животное, жалобно визжа, при­
жалось къ стѣнѣ; очевидно, оно было совсѣмъ запугано.
— Вы опять поссорились съ Карло, Кэтъ? —
сказалъ товарищъ, когда мы усѣлись.
— На этотъ разъ это только очень ма­
ленькое недоразумѣніе,—сказала она съ оча­
ровательной улыбкой.— Онъ милый добрый
старый товарищъ, но отъ времени до вре­
мени нуждается въ исправленіи.
По­
томъ, обращаясь ко мнѣ: — Мы всѣ въ
этомъ нуждаемся, не правда ли, мистеръ
Армитэджъ? Что за важность, если вмѣсто
того, чтобы получить всю сумму наказанія
по окончаніи нашей жизни, мы получали бы
воздаяніе за каждый нашъ дурной поступокъ тотчасъ же по совершеніи его. Не
правда ли, вѣдь это сдѣлало бы насъ
осторожнѣе?
Я согласился съ этимъ.
— Предположимъ, что каждый разъ,
какъ человѣкъ дѣлаетъ дурной поступокъ,
какая-то гигантская рука схватываетъ его
и сѣчегь до потери чувствъ,—говоря это,
она сжала въ кулакъ свои бѣлые пальцы
и злобно играла кнутомъ;— это скорѣе удер­

-

85 -

жало бы его отъ зла, чѣмъ безчисленное
множество возвышенныхъ нравственныхъ
теорій.
— Вы сегодня очень жестоки, Кэтъ,—
сказалъ товарищъ.
— Нѣтъ, Джонъ, — засмѣялась она. — Я
только проповѣдую теорію для назидаиія
мистера Армитэджа.
Они принялись болтать о какомъ-то случаѣ въ Абердиншайтѣ, а я могъ насвободѣ
разсмотрѣть мистрисъ Мертонъ, молчавшую
во все время нашего короткаго разговора.
Это была странная старушка. Что болѣе
всего привлекало вниманіе въ ея наружно­
сти—это полное отсутствіе красокъ. Ея во­
лосы были бѣлы какъ снѣгъ, а лицо необык­
новенно блѣдно. Губы были безкровны, и
даже голубые глаза такъ водянисты, что
едва выдѣлялись на общемъ блѣдномъ фонѣ.
Она была одѣта въ сѣрое шелковое платье,
гармонировавшее со всей ея наружностью.
Лицо ея имѣло какое-то странное выраже­
ние, причин}^ котораго я сразу не могъ
опредѣлить.
Она сидѣла за какимъ-то стариннымъ вышиваньемъ и, придвиженіи ея рукъ, платье
ея какъ-то печально гаелестѣло, какъ шелестятъ листья осенью. Во всей ея фигурѣ
было что-то грустное и унылое. Я придвииулъ свой стулъ поближе къ ней и спро­
силъ, какъ ей нравится Эдинбургъ и долго
ли она здѣсь жила.


— 87 —

86 —
Когда я заговорилъ съ ней, она выпрями­
лась и взглянула на меня испуганно. Тогда
я разобралъ, что за выраженіе было на ея
лицѣ. Это было выра^еніе страха, сильнаго неопредѣленнаго страха. Это было такъ
ясно что я бы прозакладывалъ свою голову
за то, что сидѣвшая передо мной женщина
въ какой-нибудь періодъ своей жизни пе­
ренесла какое-то ужасное испытаніе или
страшное несчастье.
— О да, онъ м н ѣ н р а в и т с я , — сказала она
тихимъ, робкимъ голосомъ; - и мы жили
здѣсь долго, то-есть не очень долго. М
много разъѣзжаемъ.—Она говорила неувѣренно, какъ будто боясь проговориться
— Вы, кажется, уроженка Шотландш? спросилъ я.
— Нѣтъ — то есть, не совсѣмъ. У
нѣтъ родины. Вѣдь мы космополитки. Говоря это, она оглянулась на миссъ Норз­
коттъ, но тѣ двое все еще продолжали раз­
говаривать около окна. Тогда она вдругъ
нагнулась ко мнѣ съ выраженіемъ страшнаго безпокойства на лицѣ и сказала:-П ожалуйста, не разговаривайте больше
мной. Она этого не любитъ и мнѣ потомъ
придется за то расплачиваться. Пожалуйста,
ИеЯРГ о Х ъ Р!спросить ее о причинѣ этой
страшной просьбы, но коі да она увидал^,
что я готовлюсь обратиться къ ней съ вопросомъ, то встала и медленно вышла изъ

комнаты. Тогда я замѣтилъ, что влюблен­
ные перестали разговаривать и что миссъ
Норзкоттъ смотритъ на меня своими смѣлыми, сѣрыми глазами.
— Извините мою тетю, мистеръ Армитэджъ,—сказала она; — она немного стран­
ная и легко устаетъ. Подойдите сюда и по­
смотрите мой альбомъ.
Мы провели нѣкоторое время за разсматриваньемъ фотографій. Отецъ и мать миссъ
Норзкоттъ были повидимому довольно обык­
новенными смертными и я ни въ комъ изъ
нихъ не могъ обнаружить какихъ-либо слѣдовъ тѣхъ чертъ характера, которыя выра­
жались на лицѣ ихъ дочери. Но одинъ ста­
рый дагерротипъ привлекъ мое вниманіе.
Онъ изображалъ человѣка лѣтъ подъ сорокъ, удивительной красоты. Онъ былъ на­
чисто выбритъ и необыкновенная сила
чувствовалась въ его выдающейся нижней
челюсти и твердомъ, тонкомъ ртѣ. Глаза
сидѣли немного глубоко, а на верхней ча­
сти лба былъ змѣеобразный шрамъ, и это
отчасти его портило. Когда я увидалъ это
лицо, то почти невольно воскликиулъ, ук а­
зывая на него:
— У васъ въ семьѣ есть вашъ прототипъ,
миссъ Норзкоттъ!
— Вы думаете?—сказала она,—Этимъ вы
дѣлаете мнѣ очень плохой комплементъ. Дядя
Антонъ всегда считался въ нашей семьѣ
заблудшей овцой.


— Неужели? — отвѣчалъ я-, — въ такомъ
случаѣ мое замѣчаніе было неудачно.
— О, не без покойтесь, - сказала она; — я
всегда была того мнѣнія, что онъ стоитъ
ихъ всѣхъ, вмѣстѣ взятщ ъ. Онъ служилъ
офицеромъ въ сорокъ первомъ полку и былъ
убитъ въ сраженіи во время персидской вой­
ны; такъ что, во всякомъ случаѣ, умеръ
онъ благородно.
— Вотъ какой смертью хотѣлъ бы я уме­
реть, - сказалъ Каульзъ и его черные глаза
заблестѣли, какъ всегда, когда онъ былъ
возбужденъ; — я часто жалѣю, что не за­
нялся профессіей моего отца вмѣсто этой
грязной работы составленія пилюль.
— Ну, Джонъ, вы вѣдь еще не собирае­
тесь умирать, — сказала она, нѣжно взявъ
его за руку.
Я не могъ понять этой женщины. Въ ней
была какая-то странная смѣсь мужской рѣшителыіости и женской нѣжности, что въ
соединеніи съ чѣмъ-то совершенно особеннымъ въ ней совсѣмъ сбивало меня съ тол­
ку. Поэтому я очень затруднялся, что мнѣ
отвѣтить Каульзу, когда, возвращаясь до­
мой, онъ задалъ мнѣ трудный вопросъ:
— Ну, что же ты скажешь о ней?
— Я скажу, что она удивительно краси­
ва,—осторожно отвѣтилъ я.
Безъ сомнѣнія, — раздраженно возразилъ онъ.— Ты зналъ это и раньше!

Я думаю также, что она очень умна —
замѣтилъ я.
у
'
Баррингтонъ Каульзъ нѣкоторое время
продолжалъ идти молча, а потомъ вдругъ
О ратился ко мнѣ со страннымъ вопросомъ— Не кажется ли тебѣ, что она жестока’
Не кажется ли тебѣ, что этой дѣвушкѣ доставляетъ удовольствіе причинять страданіе?
— о, право, въ такое короткое время
я не могъ еще составить никакого мнѣнія.
некоторое время мы шли молча.
— Она выжила изъ ума, —наконецъ пробормоталъ Каульзъ.— Она сумасшедшая.
Кто это она?—спросилъ я.
— Да эта старуха - тетка Кэттъ -мистрисъ
Мертонъ, или какъ тамъ ея фамилія.
оі да я узналъ, что моя бѣдная безцвѣтная собесѣдница разговаривала съ Каульзомъ, но онъ ничего не сказалъ о предметѣ
ихъ разговора.
Товарищъ мой рано легъ спать въ этотъ
вечеръ, а я долго сидѣлъ передъ каминомъ,
раздумывая обо всемъ, что я видѣлъ и слы­
шалъ. Я чувствовалъ, что у этой дѣвушки
есть какая-то тайна, какая-то мрачная тай­
на, такая необыкновенная, что даже не под­
дается догадкамъ. Я вспомнилъ о свиданіи
рескотта съ ней передъ свадьбой и о его
роковомъ концѣ. Я сопоставилъ, это съ жалобнымъ крикомъ бѣднаго иьянаго Ривса:
„оачѣмъ она не предупредила меня раньше?“
и со всѣмъ прочимъ, что онъ говорилъ


-

90 -

Потомъ Я подумалъ о просьбѣ мистрисъ
Мертонъ, о разговорѣ съ ней Каульза и
даже о случаѣ съ кнутомъ и визжащеи со^ЯКОИ»
*°
Выводъ изо всѣхъ і^оихъ воспоминанш
былъ довольно-таки „епріятный, хотя не было
„„чего положительна,», въ в е й . можно
было бы обвивать дѣвушку. Было болѣе
чѣмъ безполезно пытаться предостеречь то­
вар,„ца, прежде чѣмъ я не рѣшу протинъ
чего его предостерегать. Онъ пренебреж
всякимъ обвиненіемъ противъ нея.
мнѣ дѣлать? Какъ могу я придти къ каком*нибудь положительному заключению
характерѣ и ея родственникахъ? Въ, Эд
бургѣ ихъ не знаетъ никто, кромѣ, такихъ
же недавнимъ знакомыхъ, какъ и мы. Она
сирота и, насколько я зналъ, никогда
откпывала, гдѣ онѣ раньше жили. Вдругъ
мнѣ блеснула одна мысль. Среди товарищей
моего отца былъ полковникъ
сл^
жившій долгое время въ Индш въ штабѣ
вѣроятно знавшій большую часть офицеровъ,
служившихъ тамъ со времени в ° змУ ^ ш я .
Я сейчасъ же усѣлся за столъ иі 0ПР’
лампу, принялся писать письмо !
;
нику. Я написалъ ему, что мнѣ очень инте
ресно узнать нѣкоторыя подробности о ка
штганѣ Норакоттѣ, который служил,, въ
сорокъ первоыъ „ѣхотномъ полку и был
убитъ во время персидской воины. Я оп
салъ его, какъ только могъ лучше, по моему

— 91 -

восноминанію о дагерротипѣ; надписавши
адресъ, я тотчасъ же отослалъ письмо, послѣ
чего, сознавая, что сдѣлалъ все, что могъ,
легъ спать; однако тревога долго не давала
мнѣ уснуть.

Ч А С Т Ь И.
Черезъ два дня я получилъ письмо изъ
Лейчестера, гдѣ жилъ полковникъ. Оно лежитъ у меня передъ глазами и я дословно
списываю его
„Милый Бобъ“ , стоитъ въ немъ, „я хоро­
шо помню этого господина. Я былъ съ нимъ
вмѣстѣ въ Калькуттѣ, а потомъ въ Хидерабадѣ. Онъ былъ странный, нелюдимый человѣкъ, но солдатъ храбрый, потому что
онъ отличился при Собраоиѣ и, если память
мнѣ не измѣняетъ, былъ раненъ. Въ своемъ
корпусѣ не пользовался популярностью - говорятъ, онъ былъ безжалостный, черствый
человѣкъ и никогда не бывалъ веселъ. Го­
ворили также, что онъ былъ поклонникомъ
дьявола или что-то вродѣ этого, а также,
что у него былъ дурной глазъ—но все это,
конечно, чепуха. Я помню, что у него были
какія-то странныя теоріи о силѣ человѣческой воли и о дѣйствіи духа на матерію.
„Какъ твои занятія помедицинѣ? Никогда
не забывай, мой мальчикъ, что сынъ твоего
отца имѣегъ на меня всѣ права и что я


-

всегда къ твоимъ услугамъ во всемъ, въ
чемъ только могу.—Неизмѣнно любящій тебя
Эдвардъ Джойсъ.
„PS. — Кстати, Норзкоттъ погибъ не въ
сраженіи. Онъ былъ убитъ послѣ того, какъ
миръ былъ заключенъ, въ безумной попыткѣ
достать вѣчнаго огня изъ храма огнепоклонниковъ. Смерть его окружена какой-то
тайной.“
Я перечиталъ это письмо нѣсколько разъ,
сначала съ чувствомъ удовлетворенія, а по
томъ съ разочарованіемъ. Я получилъ ни­
сколько интересныхъ свѣдѣній,но это едвали было то, что мнѣ было надо. Онъ былъ
эксцентричнымъ человѣкомъ,поклонникомъ
дьявола и имѣлъ славу дурного глаза. Я
могъ допустить, что глаза молодой лэди,
обладающіе такимъ холоднымъ, стальнымъ
блескомъ, какой я раза два замѣтилъ въ
нихъ,способны на всякое зло,которое толь­
ко можетъ причинить человѣческій глазъ-,
но это все-же только пустое суевѣріе Не
болыпе-ли смысла въ слѣдующей фразѣ:
„У него были теоріи о силѣ человѣческой
воли и о дѣйствіи духа на матерію?“ Помню,
я когда-то читалъ трактатъ, который я
тогда счелъ простымъ тарлатанствомъ, о
силѣ воли нѣкоторыхъ людей и о дѣйствіяхъ,
производимыхъ ими на разстояніи. Не одарена-ли миссъ Норзкоттъ какой-нибудь не­
обыкновенной силой такого рода? Эта мысль
овладѣла мной и очень скоро я получилъ

93 -

доказательство, убѣдившее меня въ истинѣ
моего предположенія.
Случилось такъ, что въ то самое время,
когда мой умъ былъ занятъ этимъ предметомъ, я увидалъ въ газетѣ объявленіе, что
въ нашъ городъ пріѣдетъ докторъ Мессингеръ, извѣстный медіумъ и месмеристъ. О
представленіяхъ Мессингера не разъ гово­
рилось компетентными судьями, что въ нихъ
нѣтъ никакой поддѣлки. Онъ былъ далеко
выше всякаго плутовства и считался самымъ
сильиымъ авторитетомъ въ области такихъ
псевдо-наѵкъ. какъ животный магнетизмъ и
электро-біологія, Поэтому, интересуясь, что
можетъ сдѣлать человѣческая воля даже
при всѣхъ неблагопріятныхъ условіяхъ рам­
пы и подмостковъ, я взялъ билетъ на пер­
вое представлеиіе, куда и отправился вмѣстѣ съ нѣсколькими товарищами-студентами.
Мы взяли одну изъ боковыхъ ложъ. Ког­
да мы пришли, представленіе уже началось.
Едва я усѣлся, какъ замѣтилъ Баррингтона
Каульза съего невѣстойи старой мистрисъ
Мертонъ въ третьемъ или четвертомъ ряду
креселъ. Почти въ тож е самое время и они
меня увидали, и мы раскланялись. Первая
часть лекціи носила обыкновенный характеръ; лекторъ показывалъ фокусы,основан­
ные на проворствѣ рукъ, и сдѣлалъ лишь
два гипнотическихъ опыта на субъектѣ,
котораго онъ привезъ съ собой. Онъ далъ
также примѣръ ясновидѣнія, усыпивъ сво­


— 94 —

его субъекта и потомъ разспрашивая у него
разныя подробности о томъ, что дѣлаютъ
его отсутствующіе друзья и о мѣстонахожденіи спрятанныхъ предметовъ; все это про­
шло успѣшно. Но все это я уже и раньше
видѣлъ. Мнѣ хотѣлось бы увидать силу
воли лектора надъ однимъ изъ его слуша­
телей.
Онъ дошелъ до этого въ концѣ своего
представленія. „Я показалъ вамъ“ , началъ
онъ, „что усыпленный субъектъ находится
въ полной власти усыпившаго. Онъ теряетъ всякую силу воли и даже мысли вну­
шаются ему господствующимъ надъ нимъ
умомъ. То же самое можетъ быть достигну­
то и безъ подготовительнаго процесса. Силь­
ная воля можетъ, просто вслѣдствіе своей
силы, овладѣть болѣе слабой, даже на разстояніи, и управлять всѣми мыслями и дѣйствіями ея владѣльца. Если бы на свѣтѣ
былъ такой человѣкъ, воля котораго была
бы несравненно болѣе развита, чѣмъ воля
всего остального человѣчества, то я не вижу
причины, почему бы она не могла властво­
вать надо всѣмъ нимъ и низвести всѣхъ
своихъ ближнихъ до состоянія автоматовъ.
Къ счастью, между нами существуетъ такой
полный уровень умственной силы или скорѣе умственной слабости,что врядъ ли мо­
жетъ произойти такая катастрофа. Но даже
и въ нашихъ тѣсныхъ предѣлахъ есть отклоненія, которыя могутъ произвести уди­

-

95 —

вительное дѣйствіе. Сейчасъ я выберу од­
ного изъ моихъ слушателей и постараюсь
одной силой своей воли заставить его взой­
ти на эстраду и дѣлать и говорить то, что
я хочу. Будьте увѣрены, что здѣсь нѣтъ
никакой стачки и что субъекту, котораго
я выберу, можетъ въ высшей степени не
нравиться то, что я могу внушить ему“ .
Съ этими словами лекторъ подошелъ къ
рампѣ и оглядѣлъ первые ряды креселъ.
Безъ сомнѣнія смѣлые, ясные, черные глаза
Каульза указали въ немъ человѣка въ выс­
шей степени нервнаго, потому что месмеристъ въ одно мгновеніе выбралъ его и при­
стально сталъ на него смотрѣть. Яувидалъ,
что товарищъ мой вскочилъ отъ удивленія,
а потомъ опять усѣлся въ кресло, какъ бы
выражая
*ъ свое твердое рѣшеніе не под­
чиняться .лянію месмериста. Лицо Мессингера не свидѣтельствовало о болыпомъ умѣ,
но взглядъ его былъ необыкновенно глубокъ
и проницателенъ. Подъ его дѣйствіемъ Ка­
ульзъ раза два сдѣлалъ судорожное движе­
т е руками, какъ бы стараясь ухватиться
за ручки кресла, а потомъ наполовину при­
поднялся, но тотчасъ же опять упалъ на­
задъ, хотя, очевидно, долженъ былъ употреоить для этого усиліе. Я съ глубокимъ интересомъ смотрѣлъ на этз^ сцен}', когда вдругъ •
передо мной мелькнуло лицо миссъ Норз­
коттъ. Она сидѣла, устремивъ свой взглядъ
па месмериста, и выраженія такой власти я


-

Об —

никогда не видывалъ ни на одномъ челе
ческомъ лидѣ. Губы ея были плотно ежа
а лицо было такъ твердо, что походило
прекрасную статую, высѣченную изъ 61
снѣжнаго мрамора. Рѣсницы ея были о
щены и изъ-подъ нихъ ей сѣрые глаза с
тились и искрились какимъ-то холоднь
блескомъ.
Я опять взглянулъ на Каульза, съмию
на минуту ожидая, что онъ встанетъ и п
чинится желанію месмериста, какъ вдр'
съ эстрады послышался короткій, задых;
щійся крикъ человѣка, утомленнаго и оС
силеннаго продолжительной борьбой. М
сингеръ стоялъ, прислонившись къ сто
держась рукой за лобъ; по лицу его ка
лись крупныя капли пота. „Я не могу п
должать“ , вскричалъ онъ, обращаясь къ с
шателямъ. „Противъ меня дѣйствуетъ ві
сильнѣе моей. Прошу извинить меня на этс
разъ“ . Очевидно, месмеристъ былъ болен
совершенно не въ состояніи былъ прод
жать; поэтому занавѣсъ опз^стили и с,
шатели разошлись, обмѣниваясь разнь
предположеніями о внезапномъ нездороі
лектора.
Я подождалъ у подъѣзда, пока не вып
мой товарищъ и его дамы. Каульзъ смѣя.
надъ послѣднимъ огіытомъ.
— Ем у не удалось со мной, Бобъ,—-побѣ
носно вскричалъ онъ, пожимая мнѣ руку
Я думаю, онъ адски мучался это время.

-

97 -

— Д а,—сказала миссъ Норзкоттъ,—Джонъ
долженъ очень гордиться силой своей воли;
не правда ли, мистеръ Армитэджъ?
— Однако мнѣ надо было употребить уси
ліе,—серьезно замѣтилъ товарищъ,—Ты не
можешь себѣ представить, что за странное
чувство я испыталъ раза два. МнЬ казалось,
что вся сила меня покидаетъ; это было осо­
бенно передъ тѣмъ, какъ ему самому сдѣлалось дурно.
Я иошелъ съКаульзомъ къ Норзкоттъ. Онъ
шелъ впереди съ мистрисъ Мертонъ, а я
сзади съ барышней. Минуты двѣ мы шли
молча, потомъ я вдругъ неожиданно для нея
замѣтилъ:
— Вы сдѣлали это, миссъ Норзкоттъ?
— Что сдѣлала?—рѣзко спросила она.
— Да загипнотизировали месмериста?
такъ по-моему можно выразить то, что про­
изошло.
— Что за странная мысль! — засмѣялась
она.— Значить, вы думаете, что у меня та­
кая сильная воля?
— Д а,—сказалъ я .—И очень опасная.
— Почему опасная?—съ удивленіемъ спро­
сила она.
— Я думаю,—отвѣчалъ я,—что всякая во­
ля, обладающая такой силой, опасна, потому
что она всегда можетъ быть употреблена съ
дурными намѣреніями.
— Вы хотите видѣть во мнѣ какое-то уж ас­
ное существо, мистеръ Армитэджъ, — скаІІечистая сила.

7


— 98 —
— 99 —

зала она; потомъ, взглянувши мнѣ вдругъ
прямо, въ глаза: — Вы никогда не любили
меня. Вы подозрѣваете меня и недовѣряете
мнѣ, хотя я никогда не давала вамъ къ это­
му никакого повода.
Обвиненіе было такъ внезапно и такъ B ip no, что я не зналъ, что на него отвѣтить.
Она помолчала съ минуту, а потомъ сказа­
ла жесткимъ, холоднымъ тономъ:
— Смотрите, не давайте вашему предубѣжденію заходить далеко и мѣшать мнѣ и
не говорите вашему другу, мистеру Каульзу,
ничего, что могло бы повести къ несогласію между нами. Вы увидите, что это очень
плохая политика.
Въ томъ, какъ она произнесла эти слова,
было что-то угрожающее.
— Я не имѣю права вмѣшиваться въ ваши
планы на будущее, — сказалъ я. — Однако
послѣ того, что я видѣлъ и слышалъ, я не
могу удержаться отъ страха за своего друга.
— Страха! —насмѣшливо повторила она.—
Пожалуйста скажите, что же вы такое видѣли и слышали. Вѣроятно, что-нибудь отъ
мистера Ривса; вѣдь онъ, кажется, тоже
вашъ товарищъ?
— Онъ никогда не говорилъ мнѣ о васъ,—
довольно правдоподобно отвѣтилъя,—Васъ,
вѣроятно, огорчитъ извѣстіе о томъ, что онъ
умираетъ. - Когда я говорилъ это, мы прохо­
дили мимо освѣщеннаго окна и я взглянулъ
на нее, чтобы узнать, какое дѣйствіе произ­

вели на нее мои слова. Она улыбалась-въ
этомъ нельзя было сомнѣваться; она спокой­
но улыбалась Всѣ черты ея лица выражали
удовольствіе. Съ этой минуты я болѣе чѣмъ
когда-либо началъ бояться этой женщины
и недовѣрять ей.
Мы почти ни о чемъ болѣе не разговари­
вали въ этотъ вечеръ. Когда мы уходили,
она бросила на меня быстрый, предостерегающій взглядъ, какъ бы напоминая мнѣ,
какъ опасно вмѣшиваться. Ея предостереженія ие остановили бы меня, если бы я видѣлъ, что могу своими словами принести
пользу Баррингтону Каульзу. Но что же я
могъ сказать? Я могъ сказать, что ея прежніе женихи были несчастливы. Я могъ ска­
зать, что считаю ее жестокой. Я могъ ска­
зать, что считаю ее обладающей чудесной
и почти сверхъестественной силой. Но ка­
кое впечатлѣніе могло бы какое-нибудь изъ
этихъ обвиненій произвести на горячо-влюбленнаго человѣка съ такимъ восторженнымъ характеромъ, какъ у Джона?
Я чувствовалъ,, что было бы безполезно
произносить эти обвиненія, и поэтому промол чалъ.
Я дошелъ до начала конца. До сихъ поръ
много было догадокъ, заключеній и слуховъ.
Но теперь передо мной лежитъ трудная за­
дача насколько возможно безпристрастно
и обстоятельно изложить то, что дѣйствительно произошло на моихъ собственныхъ
7*

♦


-

глазахъ, и заставить себя описать всѣ обстоя­
тельства, предшествовавшія смерти моего
бѣднаго друга.
Въ концѣ зимы Каульзъ сказалъ мнѣ, что
думаетъ жениться н а миссъ Норзкоттъ какъ
можно скорѣе, вѣроятно, въ началѣ весны.
Какъ я уже говорилъ, у него были порядочныя средства, а у барышни было свое
состояніе, такъ что денежныя обстоятель­
ства не препятствовали свадьбѣ. „Мы наймемъ дачу въ Корсторфайнѣ^, сказалъ онъ,
„и надѣемся видѣть тебя, Бобъ, за своимъ
столомъ какъ можно чаще“ . Я поблагодарилъ его и постарался стряхнуть съ себя
опасенія и убѣдить себя, что все еще можетъ
устроиться хорошо.
До свадьбы оставалось всего три недѣли,
когда однажды вечеромъ Каульзъ сказалъ
мнѣ, что, вѣроятно, онъ поздно вернется до­
мой. „Я получилъ отъ Кэтъ записку“ , ска­
залъ онъ, „въ которой она проситъ зайти
сегодня вечеромъ около одиннадцати часовъ;
это немного поздно, но, вѣроятно, ей надо
поговорить о чемъ-нибудь на свободѣ, когда
старая мистрисъ Мертонъ ляжетъ спать“ .
Только послѣ того, какъ товарищъ ушелъ,
я вдругъ вспомнилъ о томъ таинственномъ
свиданіи, которое, какъ мнѣ говорили, пред­
шествовало самоубійству молодого Прескот­
та. Потомъ мнѣ вспомнился бредъ бѣднаго
Ривса, и особенный трагизмъ этому прида­
вало то, что какъ разъ въ этотъ день я

101

узналъ о его смерти. Что все это означаетъ?
Нѣтъ ли у этой дѣвушки какой-нибудь мрач­
ной тайны, которую она должна открыть
передъ свадьбой. Можетъ-быть, есть причина,
мѣшающая ей выйти замужъ? Или, можетъбыть, есть причина, мѣшающая другимъ же­
ниться на ней? Я такъ обезпокоился, что
хотѣлъ послѣдовать за Каульзомъ, рискуя
даже разсердить его, и постараться убѣдить
его отказаться отъ свиданія, но, взглянувъ
на часы,я увидалъ,что уже слишкомъ поздно.
Я рѣшился дождаться его возвращения и,
подбросивъ въ каминъ угольевъ, досталъ съ
полки какой-то романъ. Но мои мысли за­
нимали меня болѣе чѣмъ книга, и поэтому
я скоро отбросилъ ее въ сторону. Какое-то
неопределенное чувство тревоги и унынія
овладѣло мной. Наступила полночь, потомъ
половина перваго, а о товарищѣ ни слуху
ни духу. Было около часа, когда я услышалъ
шаги на наружной лѣстницѣ, а потомъ стукъ
въ дверь. Я удивился, потому что товарищъ
всегда бралъ ключъ съ собой; однако, поспѣпшлъ сойти внизъ и отодвинулъ щеколду.
Какъ только дверь отворилась, ятотчасъ же
увидалъ, что сбылись мои самыяхудшія предчувствія. Баррингтонъ Каульзъ стоялъ за
дверью, опершись на перила; голова его была
опущена и вся его фигура выражала самое
глубокое отчаяніе. Входя, онъ пошатнулся и
упалъ бы, если бы я его не поддержалъ.
Поддерживая его одной рукой и неся въ


-

102 -

другой лампу, я потихоньку ввелъ его вверхъ
по лѣстницѣ въ гостиную. Онъ молча упалъ
надиванъ. Теперь, когда я могъ хорошенько
его разсмотрѣть, я пришелъ въ ужасъ отъ
произошедшей въ немъ перемѣны. Лицо его
было мертвенно блѣдно, даже въ губахъ не
было ни кровинки. Щеки и лобъ были по­
крыты потомъ, глаза мутны и все выраженіе его лица измѣнилось. Онъ имѣлъ видъ
человѣка,вынесшаго какую-то ужасную пыт­
ку и окончательно обезсилѣвшаго.
— Что съ тобой, дорогой товарищъ? - спро­
силъ я, прерывая молчаніе.—Надѣюсь, ничего
дурного? Ты нездоровъ?
— Водки! — вздохнулъ онъ. — Дай мнѣ
водки!
Я взялъ графинъ и хотѣлъ ему налить, какъ вдругъ онъ дрожащей рукой вырвалъ
его у меня и залпомъ выпилъ почти полста­
кана спирта. Обыкновенно онъ былъ очень
воздержанъ, но теперь онъ выпилъ спиртъ
залпомъ, не прибавивъ ни капли воды. Это,
кажется, облегчило его, потому что на лицо
его вернулся румянецъ и онъ приподнялся
на локтѣ.
— Свадьбы моей не будетъ, Бобъ, — ска­
залъ онъ, стараясь говорить спокойно, но
не въ состояніи подавить дрожи въ голосѣ.—
Все кончено.
— Ободрись!- отвѣтилъ я, стараясь успо­
коить его. —Не стоитъ носъ вѣшать. 1{акъ
это было? Изъ-за чего все это?

1 03 —

— Изъ-за чего?—простоналъ онъ, закры­
вая лицо руками.—Если бы я разсказалъ
тебѣ, Бобъ, ты бы не повѣрилъ этому. Это
слишкомъ страшно,— слишкомъ ужасно, не­
выразимо ужасно и невѣроятно. О Кэтъ,
К этъ!—и онъ въ отчаяніи метался по дивану;
—я воображалъ тебя ангеломъ, а нашелъ...
— Чѣмъ? — спросилъ я, потому что онъ
умолкъ.
Онъ взглянулъ на меня ничего невидящимъ взглядомъ и потомъ вдругъ, ломая р у ­
ки:— „Злымъ духомъ!—закричалъ онъ.—Д у­
ша вампира подъ красивой наружностью!
Да проститъ мнѣ Богъ! — продолжалъ онъ,
пониженнымъ тономъ, отворачиваясь къ
стѣнѣ; — я сказалъ больше, чѣмъ долженъ.
Я любилъ ее слишкомъ сильно, чтобы гово­
рить о ней такъ, какъ она того стоитъ. Я
слишкомъ сильно люблю ее и теперь“ .
Нѣкоторое время онъ лежалъ спокойно
и я сталъ надѣяться, что водка произведетъ
на него свое дѣйствіе и онъ заснетъ, какъ
вдругъ онъ повернулся ко мнѣ.
— Читалъ ли ты когда-нибудь объ оборотняхъ?—спросилъ онъ.
Я отвѣчалъ, что да.
— Въ одномъ изъ сочиненій Маріэтта,—-за­
думчиво сказалъ онъ,— есть разсказъ о кра­
сивой женщинѣ, принимавшей по ночамъ
образъ волчицы и пожиравшей своихъ собственныхъ дѣтей. Кто бы могъ вложить эту
мысль въ голову Марріэта?


-

io4 —

Онъ размышлялъ о чемъ-то нѣсколько ми­
ну тъ, а потомъ потребовалъ еще водки. На
столѣ стоялъ пузырекъ съ лауданумомъ и
мнѣ удалось, наливая ему водку, примѣшать
къ ней съ полдрахмы этого средства. Онъ
выпилъ и опустилъ голову на подушку. „Все
лучше этого! — простоналъ онъ. — Смерть
лучше этого. Преступленіе и жестокость,
жестокость и преступленіе. Все лучше это­
го,“ —все повторялъ онъ, пока наконецъ
слова сдѣлались неразборчивыми, усталыя
вѣки сомкнулись и онъ впалъ въ глубокій сонъ. Я перенесъ его въ спальню,
не разбудивши его; сдѣлавъ себѣ постель
на стульяхъ,я провелъ всю ночь около него.
Утромъ у Баррингтона Каульза откры­
лась горячка. Нѣсколько недѣль онъ былъ
между жизнью и смертью. Старанія меди­
цинской знаменитости Эдинбурга и его крѣпкая натура понемногу превозмогли. Я ухаживалъ за нимъ, когда онъ былъ въ опас­
ности; но даже въ самомъ сильномъ бреду
у него не вырвалось ни одного слова, ко­
торое могло бы разсѣять тайну, окружав­
шую миссъ Норзкоттъ Иногда онъ гово­
рилъ о ней въ самыхъ нѣжныхъ выраженіяхъ
и самымъ ласковымъ голосомъ. Иногда же
онъ кричалъ, что она его врагъ, и протягивалъ руки, какъ бы отталкивая ее. Нѣсколько разъ онъ вскрикивалъ, что непродастъ свою душу за ея красивое лицо, а
потомъ самымъ жалобнымъ голосомъ сто-

— 105 —

налъ: „но я люблю ее, я люблю ее, несмо­
тря на все это; я никогда не перестану ее
любить.“
Когда онъ пришелъ въ себя, это былъ совсѣмъ другой человѣкъ. Сильная болѣзнь
изнурила его, но его черные глаза были попрежнему ясны. Они ярко горѣли изъ-подъ
нависшихъ черныхъ бровей. Характеръ его
сталъ эксцентриченъ и измѣнчивъ—то онъ
былъ раздражителенъ, то безпечно веселъ,
но никогда не былъ естественъ. Онъ часто
осматривался вокругъ страннымъ, подозрительнымъ вглядомъ, точно чего-то боялся,
хотя и самъ не зналъ чего. Онъ никогда
не упоминалъ имени миссъ Норзкоттъ,
никогда до самаго рокового вечера, о которомъ я сейчасъ разскажу.
Стараясь его разсѣять частой перемѣной
мѣстъ, я предпринялъ съ нимъ путешествіе
по горной Шотландіи, а потомъ по восточ­
ному ея берегу. Во время одного изъ такихъ
странствій мы посѣтили Майскій островъ;
островъ этотъ лежитъ недалеко отъ устья
рѣки Firth of Forth и за исключеніемъ сезоннаго времени обыкновенно заброшенъ и
безлюденъ. Кромѣ смотрителя маяка, тамъ
живутъ всего только два бѣдныхъ рыбака
съ семьями, поддерживая свое жалкое
существованіе своими сѣтями да ловлей баклановъ. Это угрюмое мѣсто такъ привлекло
Каульза, что онъ нанялъ комнату въ одной
изъ рыбацкихъ хижинъ, намѣреваясь про­


— 10? -

вести тамъ недѣлидвѣ. Я находилъ это очень
скучнымъ, но уединеніе повидимому достав­
ляло облегченіе моему другу. Его опасливость исчезла и онъ больше сталъ походить
на самого себя. Онъ могъ бродить цѣлый
день но острову, глядя съ высокихъ скалъ,
опоясывавшихъ весь островъ, на болынія
зеленыя волны, съ шумомъ разбивавшіяся о
камни внизу.
Однажды вечеромъ — это кажется былъ
третій или четвертый день нашего гіребыванія на островѣ — я съ Баррингтономъ Каульзомъ вышли передъ сномъ
подышать чистымъ воздухомъ: наша ком­
ната была мала, а простая лампа коп­
тила. Какъ хорошо помню я до мельчайшихъ подробностей все, имѣющее отношеніе къ этой ночи.
Надвигалась гроза; на сѣверо-западѣ со­
бирались тучи; луна была закрыта черной
полосой, такъ что неровная поверхность
острова и неугомонное море внизу то зали­
вались свѣтомъ, то погружались во мракъ.
Мы стояли, разговаривая, у двери хижины,
и я думалъ про себя, что никогда еще то­
варищъ не былъ такъ веселъ со времени
своей болѣзни, какъ вдругъ онъ пронзи­
тельно вскрикнулъ, и, оглянувшись на него,
я увидалъ при свѣтѣ луны неописуемое выраженіе ужаса на его лицѣ. Глаза его
былинеподвижно устремлены куда-то, какъ
бы прикованы къ какому-то приближающе­

муся предмету; онъ дрожа протянулъ свой
длинный, тонкій указательный палецъ.
— Посмотри! —закричалъ онъ.— Это она!
Это она! Видишь, она идетъ по краю обры­
ва.— Говоря это, онъ судорожно схватилъ ме­
ня за р ук у.—Вотъ она, она идетъ кънамъ!
— Кто? — вскричалъ я, вглядываясь въ
темноту.
— Она—Кэтъ — Кэтъ Норзкоттъ! — кричалъ онъ. — Она пришла за мной. Держи
меня крѣпче, товарищъ. Не отпускай меня!
— Что ты, старина,—сказалъ я, хлопнувъ
его по плечу. — Опомнись, ты бредишь; бо­
яться нечего.
— Она ушла!—съ облегченіемъ вздохнулъ
онъ.—Нѣтъ, Боже мой! вотъ она опять—и
подходитъ все ближе, ближе. Она говорила
мнѣ, что придетъ за мной, и сдержала свое
слово.
' — Пойдемъ домой, — сказалъ я. Когда я
взялъ его за руку, она была холодна, какъ
ледъ.
— А хъ, я зналъ это!—вскричалъ онъ.—
Вотъ она манитъ меня. Она киваетъ мнѣ.
Это условный знакъ. Я долженъ идти. Иду,
Кэтъ; иду!
Я обхватилъ его' но онъ съ нечеловѣческой силой вырвался отъ меня и исчезъ во
мракѣ ночи. Я побѣжалъ за нимъ, прося
его остановиться, но онъ бѣжалъ быстрѣе
меня. Когда луна вышла изъ-за облаковъ,
передо мной мелькнула его темная фигура;


—

ioö

—

онъ бѣжалъ прямо, какъ бы стремясь къ
какой-то опредѣленной цѣли. Можетъ-быть,
это игра воображенія, но я при колеблю­
щемся свѣтѣ различалъ впереди него чтото неясное, какую-то расплывчатую фигуру,
ускользавшую отъ него и манящую его все
впередъ. Силуэтъ Джона ясно вырисовался
на фонѣ неба, когда онъ вбѣжалъ на невысокій холмъ, потомъ исчезъ, и это было
послѣднее, что видѣлъ смертный глазъ отъ
Баррингтона Каульза.
Мы съ рыбаками ходили цѣлую ночь съ
фонарями по острову и осмотрѣли всѣ углы
и закоулки, однако не нашли никакихъ слѣдовъ моего бѣднаго погибшаго друга. Направленіе, по которому онъ бѣжалъ, оканчи­
валось неровной линіей зубчатыхъ скалъ,
нависшихъ надъ моремъ. Здѣсь, въ одномъ
мѣстѣ край осыпался и на дернѣ были сле­
ды, похожіе на слѣды человѣка. Мы легли
на край скалы и заглянули внизъ, въ кипу­
чую пучину двѣсти футовъ глубиною. Вдругъ
среди шума волнъ и свиста вѣтра изъ про­
пасти раздался страшный, дикій крикъ.
Рыбаки—это вѣдь очень суевѣрный народъ увѣряли, что это женскій смѣхъ, и я едва
могъ убѣдить ихъ продолжать поиски. Что
касается меня, то я думаю, что это веро­
ятно былъ крикъ какой - нибудь морской
птицы, вспугнутой изъ своего гнѣзда свѣтомъ фонарей. Что бы это ни было, я ни за

-

109 —

что бы не желалъ еще разъ услышать этотъ
звукъ.
Печальная обязанность, взятая мною на
себя, исполнена. Я насколько возможно
просто и точно разсказалъ исторію смерти
Джона Баррингтона Каульза и цѣпь предшествовавшихъ ей обстоятельствъ. Я знаю,
для другихъ это печальное происшествіе
казалось очень обыкновеннымъ. Вотъ прозаическій отчетъ, появившійся въ газетѣ
„Шотландецъ“ дня два спустя.

„Печальное происгиествіе на Майскомъ островѣ. — На Майскомъ островѣ произошло
несчастье. Мистеръ Джонъ Баррингтонъ
Каульзъ, хорошо извѣстный въ университетскихъ кружкахъ, какъ одинъ изъ самыхъ
выдающихся студентовъ, и удостоенный преміи Нейля Арнотта за физику, отправился
для поправленія здоровья въ это тихое ме­
стечко. Третьяго дня вечеромъ онъ вдругъ
неожиданно покинулъ своего друга, мистера
Роберта Армитэджа и съ техъ поръ безследно исчезъ. Почти наверное можно ска­
зать, что онъ погибъ, упавши со скалъ,
опоясывающихъ островъ. Последнее время
здоровье мистера Каульза было разстроено
частью отъ переутомленія, а частью изъ-за
семейныхъ непріятностей. Въ немъ университетъ потерялъ одного изъ самыхъ многообѣщающихъ своихъ питомцевъ.“
Мне нечего более прибавить къ мо ему
разсказу. Я передалъ все, что мне извест­


— 110 —

но. Я хорошо понимаю, что многіе, обдумавъ все, что я разсказалъ, не найдутъ
никакого основанія для обвиненія миссъ
Норзкоттъ. Они скажутъ, что нѣтъ еще
никакихъ гіричинъ къ обвииенію молодой
лэди за того, что человѣкъ очень впечатли­
тельный отъ природы говорить и дѣлаетъ
безумства и даже кончаетъ самоубійствомъ
послѣ внезапнаго и тяжелаго разочарованія.
На это я отвѣчу, что они могутъ думать,
что хотятъ. Что касается меня, то я при­
писываю смерть Вильяма Прескотта, Арчи­
бальда Ривса и Джона Баррингтона Каульза
этой женщинѣ и притомъ съ такой увѣрениостыо, какъ если бы я видѣлъ, какъ она
заколола ихъ кинжаломъ въ сердце.
Вы, конечно, спросите меня, какъ я объя­
сняю всѣ эти странные факты. У меня нѣтъ
никакого объясненія или, скорѣе, объясне­
ние это смутно неясно. Что миссъ Норзкотъ
обладала необыкновенной властью надъ ду­
шами, а черезъ души надъ тѣлами людей,
я убѣжденъ такъ же, какъ и въ томъ, что
она употребляла эту власть для дурныхъ и
жестокихъ цѣлей. Что за этимъ скрывалось
что-то еще болѣе жестокое и ужасное какая-нибудь особенность, которую необхо­
димо было открыть до свадьбы — это можно
заключить изъ опыта трехъ ея жениховъ,
а что тайна, открытая имъ была ужасна,
можно заключить изъ того, что одно упоминаніе о ней оттолкнуло отъ нея тѣхъ,

— ill —

которые такъ страстно ее любили. Ихъ
послѣдующая судьба была, по моему, результатомъ ея мести за ихъ бѣгство, и они были
объ этомъ предупреждены, что видно изъ
словъ какъ Ривса, такъ и Каульза. Боль­
ше я ничего не могу сказать. Я излагаю
передъ публикой факты такъ, какъ они
происходили передъ моими глазами. Миссъ
Норзкотъ я съ тѣхъ поръ не видалъ, да и
не желаю видѣть. Если тѣмъ, что здѣсь
написано, я спасу одно человѣческое суще­
ство изъ сѣтей этихъ ясныхъ глазъ и красиваго лица, я положу перо въ увѣренности,
что мой бѣдный другъ умеръ не напрасно.

к о

н

Е ц

ъ.